сюрприз - за накрытым столом сидел  не только
нарядный башмачник (вот почему он не был на площади при всех разборках!), но
и  спешно  вызванная госпожа  аль-Дюбина и ее  рыжеволосая  сестра! Пьянка и
веселье  затянулись аж  до  ночи...  Сколько  смеха,  сколько  воспоминаний,
сколько  слов любви... Но,  как ни странно, в  тот вечер Льву почему-то было
грустно.  Необъяснимая,  невнятная  печаль  тяжело легла на  его  ресницы  и
затаилась,  как  тень. Нет, он  так же пил розовое  вино,  смеялся  и шутил,
отгоняя  дружескими улыбками  непонятную тревогу от  сердца.  Что-то шло  не
так...  Или, наоборот,  что-то уходило из  его жизни,  что-то очень  важное,
имеющее  колоссальное  значение, что никак  нельзя  отпускать и даже  просто
выпускать из  рук!  Лев  нервно  встал, едва не  опрокинув глиняное блюдо  с
фруктами,  сам посмеялся  над своей  неуклюжестью  и, сославшись  на больную
голову, вышел освежиться.
     На  Востоке короткие вечера и дурманные ночи. Аромат цветов  трепетал в
воздухе,  легкий   ветерок  щекотал  листики  чинар,  а  звезды...   падали.
Много-много, самых разных звезд, больших и  маленьких, колючих  и  ласковых.
Они, вздрагивая,  бросались вниз, оставляя за собой короткий сияющий след. И
в этом  чарующем  звездопаде  было  что-то чистое,  трепещущее и обновляющее
душу. Лев даже  вытянул руки вперед, сложив ладони ковшиком,  но  увы  -  ни
одна, даже самая крохотная, звездочка туда не упала...
     -  Тебе  пора, Лева-джан... -  За  плечом  Оболенского  неслышно возник
черный джинн с печальными глазами.
     - Да,  да...  - рассеянно ответил  Лев. -  Слушай,  Бабудай-Ага, а  вот
почему так бывает - ведь вроде все  весело  было, а сейчас... грустно.  Даже
больно...
     -  Мои долги уплачены. Я выполнил три желания,  но мне нельзя оставлять
тебя здесь.
     - Почему? Здесь мой дом, мои друзья, моя родина...
     - Нет, - Джинн виновато опустил голову,  - ты не отсюда. Я не мог взять
тебя  насовсем,  есть  законы,  которые непозволительно  нарушать  даже нам,
джиннам.
     -  Так  я  что,  не багдадец?  -  тупо выдохнул  Лев.  - Вот  хренотень
подберезовая... Может, ты скажешь, что еще и не мусульманин?!
     - Бог един. Иди, тебя ждут.
     - А... если... ну, ты понимаешь...
     -  Иди,  -  Бабудай-Ага  легонько  подтолкнул  его  в  плечо.   -  Если
понадобится, Багдадский вор вернется снова. Я обещаю.
     Оболенский  кивнул, сдвинул  тюбетейку на затылок и  смело  зашагал  по
пустой базарной  площади навстречу судьбе. На  мгновение из сарайчика Ахмеда
высунулась раскрасневшаяся Джамиля. Следом за ней показался и Насреддин.
     - Лева-джан, не надо ничего воровать, всего полно! Пойдем,  там  сейчас
Ирида танцевать будет! Лев обернулся и помахал им рукой.
     - Левушка...  -  растерянно вскинула бровки девушка, но домулло потянул
ее внутрь:
     - Не волнуйтесь, госпожа, он сейчас вернется. Он всегда возвращается...
     И  только маленький лопоухий ослик,  видевший  все своими глазами, тихо
плакал в закутке, пока могучая фигура его любимого хозяина незаметно таяла в
жасминовом аромате ночи...

     <I>P.S.</I>

     О Аллах, знающий самые сокровенные тайны наших сердец,
     выведи меня из тьмы к Свету.
     <i>Пророк Мухаммед.</i>

     - Врачи  говорили, что я  удивительно легко отделался.  Ну, ключи там и
безделушки всякие пришлось по углам раскидать, думаю, их нашли. Меня сначала
отпускать никак не хотели, вроде лежал  себе человек почти месяц, а тут взял
и  за  одну  ночь  встал  живой-здоровенький!  Пришлось  давать  расписку  и
буквально бежать, меня Маша едва ли не зубами из той клиники выгрызала...
     Лев говорил что-то еще, но я уже слушал его  вполуха.  Он заразил  меня
Багдадом, и до чего же  не хотелось прерывать ставшую такой родной сказку...
Что потом?  Опять быт,  работа, зарплата, мелкие проблемы,  суета  на пустом
месте.  Творчество, книги, бессонные  ночи  в Интернете  и редкие  прогулки.
Неужели  какой-то мелкий уголовник  за  несколько дней  сумел оставить такой
след в истории? А мы...  а как же  мы,  честные, умные,  правильные, пишущие
серьезные книги и думающие о будущем страны?! Останется ли  что-нибудь после
нас... Лев прав, вся  эта  история начиналась очень весело, а  заканчивается
почему-то грустно.
     - Ладно, я  пойду. Поезд уже через час, а  мне еще  надо зайти в камеру
хранения.
     -  Ладно,  Андрюшка,  до встречи! Жду  тебя в Москве, ничего не обещай,
получится книжка. - с тебя автограф.
     - И тебе счастливо. Часы верни.
     - Какие часы?
     - Мои часы, Лева-джан!
     - Ах,  эти...  -  На  секунду  глаза  моего  друга  совсем  по-азиатски
сощурились, он  улыбнулся  и вытащил из-за пазухи  мой  паспорт,  авторучку,
расческу, серебряный крест на цепочке и золотисто-розовый билет в Астрахань.
Часы  на  ремешке  легли   сверху.  Долгую  минуту  я  пристально  глядел  в
безмятежные  небесно-голубые очи  моего  друга, пытаясь отыскать там хотя бы
капельку раскаяния или стыда. Увы... мне везло не более, чем другим.
     Уже  потом,  в метро,  я  вспомнил, что  Лев  просил не  указывать  его
настоящего имени (все-таки теперь он солидный человек, работает в престижной
фирме, и какие-то моменты  могут оказаться не совсем  этичными...). Мои губы
разъехались, мстительно улыбаясь  самым черным мыслям...  Я представил,  как
Оболенский открывает первую страничку и...
     Хвала Аллаху, воздающему по заслугам - каждому!



     Файл из библиотеки OCR Альдебаран: Ў http://aldebaran.com.ru/