Валерий Горбань. Публицистика о чеченской войне  * Новая победа Дмитрия Матвеева! *  --------------------------------------------------------------- © Copyright Валерий Горбань Email: vgorban@martadk.ru WWW: http://zhurnal.lib.ru/g/gorbanx_w_w/ Ў http://zhurnal.lib.ru/g/gorbanx_w_w/ WWW: http://www.artofwar.ru/gor/index_tale_gor.html Ў http://www.artofwar.ru/gor/index_tale_gor.html Обсуждение Ў http://zhurnal.lib.ru/comment/g/gorbanx_w_w/mipridiomdoc Date: 14 Apr 2002, 25 Aug 2005 --------------------------------------------------------------- Дорогие друзья. В 1999 году я впервые опубликовал в газете "Труд" и в журнале "Братишка" материал о судьбе магаданского собровца Дмитрия Матвеева. Затем этот очерк перепечатывался несчетное количество раз в самых различных изданиях. Судьба Димы стала основой для одной из сюжетных линий моего романа "... и будем живы". Будет продолжение романа, будет и продолжение этой истории. Уже сегодня мои читатели наиболее часто задают именно этот вопрос: "как сложилась судьба Дэна?". Как автору, мне конечно интереснее поддержать этот интерес, поиграть на нем, потянуть интригу. Но, как человек и друг Дмитрия, я вновь возвращаюсь к старому материалу, чтобы сообщить очень важные, не терпящие отлагательства новости. И сделать всех Вас участниками этой потрясающей истории. Это - не мыльное реалити-шоу. Не нужно подглядывать в замочные скважины-видеокамеры. И, самое главное, каждый из нас сможет войти в этот сюжет и сказать свое веское слово. Кто уже читал когда-то этот материал - можете сразу переходить к "постскриптуму". Кто нет - прочтите полностью. Может быть, Вы найдете в нем ответы на самые главные вопросы о собственной жизни. Уроки и победы Дмитрия Матвеева 6 сентября 1995 года. Около восьми часов утра. К вагончикам строителей, работающих в Грозном, подъехали две автомашины: УАЗ-469 и белые Жигули - "копейка". В них сидели те, кто уже несколько дней терроризировал людей, работающих на восстановлении разрушенного города, запугивая, требуя немедленно убраться домой. Но на этот раз боевикам предстояла встреча не с безоружными специалистами по кладке стен и заливке фундаментов, а с профессионалами иного профиля. В эфире прозвучала команда "Атака" и офицеры магаданского СОБРа начали вышвыривать ошалевших, мгновенно утративших наглость дудаевцев из автомашин. Именно в этот момент лейтенанта милиции Дмитрия Матвеева и сбил с ног тот страшный удар, который, не сумев оборвать его жизнь, круто и беспощадно развернул ее вспять. Тупая пээмовская пуля, ударив в шейный позвонок и разорвав спинной мозг, отшвырнула крепкого, взрослого парня к состоянию младенческой беспомощности, к тому рубежу, от которого все пришлось начинать сначала. - Ощущение было такое, как будто палкой по затылку врезали. Аж в глазах потемнело и искры брызнули. Я упал. Открываю глаза - на лице у меня чья-то рука. Кого-то еще свалили? Хотел отодвинуться, снять эту руку, но не смог. Подбежали ребята, стали поднимать, и я увидел, что казавшаяся чужой рука - моя. Просто я ее не чувствовал. И все мое тело не слушалось меня. Вот тогда я понял, что случилось то, чего боялся больше всего на свете: ранение в позвоночник. Мне потом не раз говорили, что с таким ранением, как у меня, практически никто не выживает. Максимум - 40-50 дней выдерживают. Но у меня ни разу даже мысль не появилась, что я могу умереть. Я просто об этом не думал. Зато все время беспокоился о пистолете: не выпал ли, не потерять бы. То ли сработала наша вечная привычка заботиться об оружии, то ли сознание так зафиксировалось, чтобы не сорваться, не знаю. Но пока не убедился, что ребята забрали пистолет, не успокоился". Это была первая победа. Дима просто не пустил Смерть в свое сознание. И она отступила. Эти слова - не рисовка. Дмитрий - профессионал. Отчаянный боец, один из самых опытных в отряде, мощный рукопашник, он сумел не только правильно определить тяжесть своего ранения, но и сохранить невероятное самообладание в ситуации, когда многие от страха полностью теряют контроль над собой, или умирают от шока. Водитель машины, на которой Димитрия повезли в госпиталь, город знал плохо. Услышав, что госпиталь расположен в районе аэропорта, он направил УАЗик в Ханкалу. Матвеев отвоевал в Грозном две командировки подряд еще в январе-феврале (не хватало стрелков на БТР и он по просьбе командования остался тогда, когда его товарищи уехали домой). Поэтому, увидев краем глаза знакомые очертания зданий на Минутке, он сумел сориентироваться, что машина идет в неверном направлении и прошептал: - Не туда. Нам в "Северный". Это была его вторая победа. Победа над губами, которые, как в страшном сне, пытались шевельнуться, но не могли. Над пересохшей глоткой, непослушными голосовыми связками. А затем, попросив приподнять его, Дмитрий подсказывал водителю дорогу, пока не подъехали к госпиталю. В госпитале его ждала боль. Такая страшная, что хотелось лишь одного: чтобы скорее дали наркоз и позволили убежать от этой муки за границу сознания. Но нужно было сделать рентген. А для этого медикам пришлось поворачивать и растягивать разбитую пулей шею... После операции он очнулся в темной комнате. Лежа на спине, не имея возможности повернуть голову, Дмитрий мог видеть лишь то, что было прямо перед глазами: потолок приспособленного, похожего на подвальное помещения и еле-еле мерцающую "туалетного" вида лампочку. - Кто я? Где я? Жив, или в каком-то чистилище? Страх, поддержанный мрачной обстановкой и жуткой неизвестностью, немедленно пошел в атаку на измученного болью, раненого человека. Дмитрий на всю жизнь запомнит этот страшный миг полной неизвестности. Но когда к нему, наконец, подошел какой-то солдатик, он уже сумел справиться с собой и попросил пить. Первый урок для командиров и товарищей пострадавшего бойца: КОГДА РАНЕНЫЙ ПРИХОДИТ В СЕБЯ, ОН ДОЛЖЕН УВИДЕТЬ РЯДОМ ЛИЦО ДРУГА! Медики должны знать это по долгу службы. Но как часто высокий профессионализм соседствует с невероятной черствостью и равнодушием! А командиры? Когда идут бои, каждый человек на счету. И тем не менее, если есть хоть малейшая возможность, нужно сделать так, чтобы тяжело раненого сопровождал кто-то из своих. Кстати, не такая уж это легкая доля - быть сиделкой искалеченного друга. Пожалуй, легче пойти в бой... В тот же день Матвеева отправили в Ростов. Проводить его приехали друзья-собровцы. Ему страшно хотелось курить, и кто-то по его просьбе прикурил сигарету, вставил в губы. После нескольких затяжек пепел стал падать на лицо. Но Дима ничего не мог с этим поделать. В эти минуты он вспомнил, как его везли в госпиталь. Голова лежала неудобно, в щеку врезался автоматный магазин, торчавший из разгрузки товарища. А он не мог ни повернуть голову, ни отодвинуться. В этих, казалось бы, ничтожных, пустяковых эпизодах, как в огромном кривом зеркале отразилась вся его беспомощность, вся та пропасть, которая отделяет здорового человека от инвалида, неспособного сделать простейшее движение. Нет, братишки-собровцы не были закоренелыми эгоистами, они, как могли, заботились о товарище, всячески старались ему помочь. Но ЭТО невозможно представить, понять и прочувствовать, не оказавшись по ту сторону черты. Урок второй: Оказавшись рядом с раненым товарищем, нужно утроить свое внимание. Ведь даже маленький дискомфорт ранит его, давит на психику, лишает моральной устойчивости, так необходимой в борьбе со смертью. А уверенная поддержка друга ложится на раны невидимой, но целительной повязкой. В Ростове он вновь удивлял врачей и медсестер своей невероятной волей и жизнелюбием. И за мастерство медиков платил не просто признательностью. Высшая награда для профессионала - увидеть, что тебе удалось выполнить работу по высшему классу, сделать практически невероятное. И Дима оправдал их надежды. - Ты знаешь, там жара была. Девчонки в реанимации все молодые, в коротких халатиках на голое тело. Иная так засветится, что начинаешь думать: "Э, брат, нам еще есть смысл побороться за жизнь!" Может, если б женщины постарше были, захотелось бы поплакаться, чтобы пожалели. А тут неудобно как-то было раскисать, стыдно. Я думаю, что в реанимацию специально надо молодых и красивых девчонок набирать. У мужиков тогда точно выживаемость резко повысится... В Ростов прилетела мама. Дав жизнь Дмитрию и подняв его на ноги один раз, она вместе с сыном оказалась перед тяжкой необходимостью повторить все сначала. Что пришлось пережить матери и какой мерой можно измерить ее боль и мужество, умом можно понять, но прочувствовать - вряд ли. Ясно одно: свою волю и бойцовские качества Дима во многом позаимствовал именно у нее. Именно в этот период все чаще и чаще возникали мысли о самоубийстве. - Мысли о суициде в этой ситуации естественны. Особенно, когда чувствуешь свою беспомощность, когда осознаешь, чего ты лишился. Причем эти мысли - вполне конкретные и деловые. Думаешь: "Эх, косая, ну что тебе было врезать на десять сантиметров повыше и кончить все разом!" Сейчас, четыре года спустя, тоже бывает, иной раз психанешь, мол, пошло все к черту, надоела такая жизнь! Но это - просто всплеск эмоций, для разрядки. А тогда спокойно и деловито продумывал, как вскрыть вены, жгут какой-нибудь на шее закрутить, а лучше всего - раздобыть что- нибудь для последней инъекции в жизни. Главное - умереть, по возможности, надежней и безболезненней. Боли-то я нахлебался уже с избытком. Может быть, я и не прав, но думаю, что инвалиду с врожденными недостатками проще. Он с начала жизни привыкает к мысли о своих ограниченных возможностях. А когда ты молод и здоров, когда уже вкусил все радости жизни и мечтаешь о будущем... Такой удар перенести очень трудно. Я думаю, что многие пацаны, погибшие от такого же ранения, как у меня, просто не захотели жить дальше. Необязательно ведь специально убивать себя. Когда и так висишь между небом и землей, достаточно просто отказаться от борьбы. А я решил жить. И не просто жить, как жалкий инвалид, а вернуться к настоящей жизни, достойной человека и мужчины. Это была главная победа. И отсюда: Урок третий. В ситуации, когда человек стоит между жизнью и смертью, решающую роль играют сила духа и жажда жизни. Человек, не отказавшийся от борьбы, решивший жить, усилием воли способен удержать себя на краю черной пропасти. И родные, друзья, просто неравнодушные люди, находящиеся рядом, своей энергетикой подпитывают его, давая столь необходимые силы. Те самые "нематериальные" понятия, которые мы так долго отрицали, та самая "мистика", которая до сих пор у многих вызывает иронические усмешки. После Ростова - Москва. Центральный клинический госпиталь МВД. В родной Магадан Дмитрий вернулся второго ноября девяносто пятого. В стационаре БПО УВД для него была оборудована отдельная палата. В ней, кроме специальной кровати, были установлены простейшие устройства для начала тренировок и восстановительных упражнений. Часть спинного мозга выше места разрыва была контужена, травмирована ударом, но она могла восстановить свои функции. И каждый заработавший миллиметр этой ткани снова "включал" нервы и мышцы на определенном уровне. Вот за эти миллиметры и шла борьба. Многие ли из нас способны заставить себя сделать обыкновенную физзарядку каждое утро? Дима начинал с простых шевелений пальцами рук. Медицинские процедуры перемежались многочасовыми, изматывающими прежде всего психику упражнениями. Небольшие подвижки и удачи следовали за черными волнами отчаяния. - Когда нужно было учиться пересаживаться самостоятельно из коляски в кровать и обратно, я думал: "Нет, это просто невозможно". Я видел впереди беспросветную и тоскливую жизнь в кровати. Но он не прекращал своих тренировок. Не забывали друзья. Все время были рядом родные. Вкладывали в мужественного пациента весь опыт и профессионализм свои, магаданские медики. Но главный фронт сражений за будущее проходил в его собственной душе. И укреплялась воля. В мышечный корсет одевались позвонки. Крепли включившиеся в работу мускулы плечевого пояса. Новая победа: из постели Дима пересел в коляску. А это - расширение рамок окружающего мира, новые возможности. Но настоящим потрясением, не просто укрепившим дух Дмитрия, а перевернувшим все его представления об ожидающей впереди жизни, стал курс реабилитации в США. Прежняя администрация области, союз афганцев, товарищи по службе и просто земляки сумели собрать 50 тысяч долларов. Сумма - невероятная для одиночки, но вполне подъемная для множества людей, объединившихся вокруг достойного этих усилий человека. Урок четвертый: Право на внимание и достоЙное отношение людей к тебе надо заслужить. Запившемуся, опустившемуся, отказавшемуся от самого себя человеку подают милостыню. А в борющегося, укрепляющего своим примером даже здоровых и благополучных окружающих - вкладывают деньги. Потому, что он перспективен для общества, он вызывает уважение и чувство его морального превосходства. Американский врач встретил Дмитрия, сидя в инвалидной коляске. Это был не психологический трюк. Доктор Эрик Карлссен, будучи еще совсем молодым человеком, неудачно нырнул со скалы в море. Перелом позвоночника, неподвижность, инвалидность... - Хочешь, я покажу тебе, как я сажусь в машину? - спросил Эрик и ловко, привычно проделал этот акробатический этюд. - Я думал, что у него поражение где-то в нижних отделах позвоночника, а значит, работает весь корпус. Говорю: "Ну, конечно, с такой травмой, как у вас, можно такие трюки выполнять.. " Эрик засмеялся: - Дима, у нас с тобой одинаковая травма. Седьмой позвонок, сантиметр в сантиметр. А это значит, что ты будешь уметь все, что умею я. Никто Диму не жалел. Никто ни за что его не агитировал, ни в чем не убеждал. Не проводились с ним и психотерапевтические сеансы в обычном примитивном понимании, не позволял языковый барьер. Его просто учили, как можно жить с такой травмой. - Понимаешь, это - как завод с толкача. Главное - задать тебе движение, первичный импульс. Дать методику. Ведь кто-то уже изобрел, отработал приемы, как овладеть той или иной операцией. Нет смысла изобретать велосипед, да и не до всего можно додуматься самому. Такой подход ускоряет возвращение к нормальной жизни и открывает новые рубежи. Эта встреча, общение с людьми, которые не просто честно отрабатывали свои деньги, но и стали искренними друзьями Дмитрия, в корне изменили его мировоззрение. Урок пятый. Не нужно горевать над разбитой чашкой. - Глупо ругать ребенка, нечаянно уронившего ее. Никто этого не хотел, но это уже произошло. И что-то изменить невозможно. Нужно попытаться склеить то, что еще можно склеить, или просто выбросить осколки. И жить дальше. То, что у нас воспринимается, как конец жизни, в цивилизованном мире - просто жизнь. Несколько иная, более сложная, чем у других, но настоящая жизнь. Конечно, там больше заботятся об инвалидах. У каждого подъезда есть съезд для колясок. Никто не таращится, не тычет пальцами. Обычные люди, только на колясках. Они - непременные и обычные участники всех торжеств, гуляний, дружеского общения. А у нас, люди на колясках, где вы, ау! Да, мы бедней, у нас меньше возможностей. Но это же не значит что их нет совсем! У доктора Карлссена свой дом, машина, престижная высокооплачиваемая работа, позволяющая достойно содержать свою семью. У него жена и двое детей, родившихся уже после аварии. - Как они сумели зачать детей при такой травме? При современной медицине проблем с этим нет. И в интимной жизни можно найти какие-то решения. Главное, что смысл в жизни появляется совсем другой. Ради детей стоит жить и вкалывать в любом состоянии. А среди женщин немало таких, которые доброту, порядочность, надежность своего мужчины ценят выше железного здоровья. Тем более, что с моей травмой, к примеру, можно самого себя обслуживать полностью. Не надо нянчиться. Тут серьезней другая проблема. Скажем, общаешься ты с друзьями, знакомыми, в том числе и с женщинами. Может возникнуть ситуация, когда появится взаимное притяжение. Но ты побоишься первым сказать об этом. Вдруг женщина не захочет быть с тобой просто потому, что ты не нравишься ей как человек. И она поступила бы так же, даже если бы ты был здоров. Но ты-то в первую очередь будешь думать, что она не хочет иметь дело с инвалидом. Это будет сильным ударом по душе, по человеческому самолюбию. И даже в случае ее согласия может возникнуть вопрос: "А не загнал ли ты ее в ловушку женской жалости?". Наверное, в такой ситуации должно быть исключение из общего правила и женщина должна сама проявить инициативу. Это, пожалуй, - единственная допустимая уступка в таком положении. А в остальном мужчина в коляске вполне в состоянии быть даже выше многих абсолютно здоровых людей. Нечестно осуждать людей, которые, лишившись "всего лишь" руки или ноги, теряют себя, опускаются. Никто не имеет морального права оценивать ситуацию, в которой не был сам. И подход Дмитрия к этой проблеме - урок высокой человеческой нравственности. - Ты знаешь, в Штатах со мной проходил курс реабилитации парень, сломавший шею после падения с мотоцикла. Он вообще мог только чуть-чуть голову поворачивать. Я еще тогда подумал: "Боже мой, да по сравнению с ним мои возможности просто безграничны". Поэтому, конечно, терять жизнь из-за потери руки, ноги, перелома позвоночника, из-за того, что ты не так здоров и красив, как был раньше - это очень неправильно. И здесь многое зависит прежде всего от воли самого человека. Но важно и как выстраивается его жизнь после ранения. Я вернулся в свой город, где у меня не только родные и друзья. Здесь - товарищи по службе, которые со мной вместе прошли войну, понимают меня с полуслова. Сейчас я так уже не нуждаюсь в поддержке. А ведь вначале было очень важно, что меня не жалели, а со мной просто общались, отвлекали от черных мыслей, втягивали в жизнь. У меня пусть не очень шикарная пенсия, но на нее можно жить. За выплаченную компенсацию купил хорошую квартиру. А возьми солдатика срочной службы... Компенсация - мизер. Пенсия - гроши. Уж не говорю про поездки за границу и в наши реабилитационные центры. Уходит здоровый деревенский парнишка, еще ребенок, а возвращается искалеченный мужик, которого не очень-то понимают даже прежние друзья. Тут и государству нужно принимать серьезные решения. И родных нужно учить, как человеку душу лечить в первую очередь. И всем нам надо работать, чтобы приближать ситуацию к такой, какая существует в цивилизованных обществах... И все же, первый, кто может человеку помочь - он сам. Нет ничего недостижимого. Урок шестой - НАДО ПОНЯТЬ ТО, ЧТО УДАЛОСЬ ПОНЯТЬ МНЕ: ЖИЗНЬ БЫВАЕТ РАЗНОЙ. И В ЛЮБОЙ ЖИЗНИ ЕСТЬ СВОИ РАДОСТИ, ПОБЕДЫ И ДОСТИЖЕНИЯ. ПРОСТО - НАДО ЖИТЬ. Не все, конечно просто в жизни Дмитрия и сегодня. Есть проблемы, которые он сам решить пока не в состоянии. В доме, где он живет, нет съезда с крыльца для коляски. Дом новый, строился уже тогда, когда вся страна вещала о правах и свободах граждан. Может быть строители, или жилищные органы решат вопрос о расширении свободы для одного, вполне конкретного гражданина? Дмитрий самостоятельно освоил компьютер. Первую "машину" ему подарила магаданская городская администрация. А недавно, в день рождения друзья, при поддержке спонсоров - вручили новый "комп". В компьютерные книжки он заглядывает в самом крайнем случае, интересней самому до всего докопаться. С тех пор, как научился переустанавливать программы, можно позволить себе роскошь "грохнуть" одну-другую в процессе экспериментов. Сбывались одна за другой мечты - модем, электронная почта, и (уж совсем фантастика) - Интернет. Правда, Интернет в его распоряжении всего лишь несколько часов в неделю, но это - новый прорыв в новую жизнь. Окно в мир. Недавно он, по приглашению друзей, побывал в гостях в Якутии. Вернулся полный новых впечатлений и надежд. Одно из любимейших изречений у Дмитрия - древняя китайская мудрость: "Если хочешь накормить человека, дай ему не рыбу, а удочку". Безусловно, Дмитрий достоин поддержки. Но дело не только в нем. Каждый из тех, кто сегодня защищает (или собирается защищать) Отечество, очень внимательно наблюдает за тем, как складываются судьбы коллег и товарищей, отдавших Родине свое здоровье, как живут семьи тех, кто погиб. И от итогов этих наблюдений напрямую зависит ответ на вопрос: "Стоит ли служить такому государству?". Урок последний. Дмитрий был одним из тех, кто первыми увидели волчий оскал фанатичных убийц. Он сделал все, что мог, чтобы нас от них защитить. И если мы не готовы помогать таким, как он, то мы получим продолжение кровавых уроков Дагестана, АМЕРИКАНСКИХ ТЕРАКТОВ и НОВЫХ "НОРД-ОСТОВ". Даже в мирной жизни чуть ли не каждый день несчастье обрушивается на кого-то из людей. А ведь у нас в стране идет война. Сотни искалеченных мальчишек сегодня задают себе вопрос: "Стоит ли жить дальше, а если да, то как жить?". Они находятся только в самом начале того огромного и тяжкого пути, который уже прошел Дмитрий. Трудно предсказать, кем станет Дима в будущем. Ясно одно: он уже состоялся как личность и значит, он, с его бесценным опытом борьбы за достойную жизнь, сам может служить опорой и поддержкой для других людей. Он уже сегодня консультирует по переписке тех ребят, которые начали свою борьбу за новую жизнь, и их родителей. Те, кто оказался в такой же сложной ситуации, кому нужен добрый совет, могут ему написать. Его E-mail: Magadan42@mail.ru Только просьба: не теребить Дмитрия пустыми, пусть и добрыми словоизлияниями. Он - человек очень скромный, да и отвечать на бесчисленные письма ему пока тяжеловато. Жизнь продолжается. Жизнь ограниченного движения, но безграничной силы духа. А это значит - будут новые победы. Валерий Горбань, г. Магадан, 31 января 1999 года Постскриптум с шестилетней выдержкой Вчера я снова побывал в гостях у Дмитрия. Нет, это был не второй визит через шесть с лишним лет. Все эти годы мы продолжали общаться и даже работать вместе. Линия "Дэна" - практически полная история Дмитрия - в моем новом романе рождалась тяжело. Я продумывал вопросы. Дима отвечал на них. Просто и безыскусно. Но, в этих простых словах было столько глубины, а порой и боли, встречались такие образы, что порой становилось физически тяжело пропускать через себя эти незатейливые строки. Шла работа над "...и будем живы". А параллельно шла другая жизнь - опережающая события романа на десять лет. Невероятная духовная мощь Дмитрия заставила жизнь прогнуться под него. Состоялась та самая встреча, о которой он говорил и мечтал. В городе Якутске жила красивая, удивительно доброжелательная, открытая молодая женщина по имени Женя. С Дмитрием они познакомились по Интернету. Завязалась переписка. Женя чувствовала, что ее заочный собеседник - человек непростой, что их переписка - не заурядный виртуальный роман. И, когда наступил момент истины, когда Дима написал ей все о своей жизни, о своем реальном положении, она не отступилась, не ударилась в панику или, хуже того, в сочувственно-жалостливый тон. Она нашла возможность приехать к Дмитрию в гости в Магадан. А потом Дима поступил, как нормальный любящий мужчина: не дождавшись срока, оговоренного во время приезда Жени, приехал к ней в Якутск. Помогли братья - собровцы: и магаданцы и якутяне. Свадьбу сыграли в Магадане... В позапрошлом году молодые перебрались в Москву, поближе к живущим здесь родителям Жени и к центрам самой современной медицины. А вчера мы с Димой не только обсуждали вопросы нашей текущей работы (Дима помогает издательству в работе с ресурсами Интернета, форматирует электронные материалы, занимается правкой рукописей и другой работой), но и выпили на кухоньке снимаемой ими квартиры по три стопки хорошей водочки с перцем. Закусывали пельменями, которые нам быстренько сварила Женя. Быстренько, потому что некогда ей было возиться со здоровыми взрослыми мужиками. За стенкой пищал, кряхтел и, наконец подал в полную силу голос, требуя свой обед, Юрий Дмитриевич. Матвеев - младший, появившийся на свет чуть меньше месяца назад! Вот такой вот сюжет. И это - не придуманная фабула новой части романа. Это - реальная жизнь настоящих, любящих и невероятно мужественных людей. Но я хочу не просто в очередной раз выразить свое восхищение этой парой. Рождение малыша и наследника - не только огромная радость, но и огромная ответственность. Несомненно, обострятся материальные проблемы. Женя пока не сможет работать, ухаживая за малышом. Придется жить на скромную пенсию Дмитрия и его небольшой приработок. Они сдюжат. Не сомневаюсь. Они сумеют продержаться пару лет, пока Женя не сможет снова пойти на работу, а Дима освоит новые, более квалифицированные и более высокооплачиваемые компьютерные операции. Им не привыкать жить в спартанской обстановке и отказывать себе во многих простых радостях жизни, чтобы не поступиться главным: правом Димы на настоящую человеческую жизнь. Но если кто-то захочет им помочь, то сегодня эта помощь будет как нельзя кстати. Братишки и сестренки! Дима совершил свой подвиг длиной в десять лет. Давайте попробуем и мы, каждый из нас, совершить свой маленький подвиг: пройти сто или двести метров до сберкассы и перечислить любую посильную сумму на счет Дмитрия в Сбербанке. Недокупить бутылку водки в тот самый пресловутый "второй заход". Не растрынькать в погоне за дешевой безделушкой. Не проиграть "однорукому бандиту". Не подать очередному опустившемуся попрошайке. А просто взять и поделиться своим благополучием с людьми, которые этого более чем достойны. Дмитрий не знает, что я пишу эти строки. Его реквизиты я взял в бухгалтерии издательства, которая по безналичному расчету перечисляет ему заработанные суммы. Карта открыта на имя Жени, поскольку ей проще посещать сберкассу. Дима не любит просить о помощи. Но, не думаю, что он сильно обидится на меня и на всех своих новых друзей. В конце - концов на Руси принято дарить подарки новорожденному. А пока у Матвеева - младшего нет своего счета в банке, придется ему пользоваться маминым-папиным... МОСКОВСКИЙ СБ РФ Реквизиты для рублевых перечислений: КПП 774401001 Царицынское ОСБ No 7978/01698 Р/сч. 30301810938000603806 К/сч. 30101810400000000225 БИК 044525225 ИНН 7707083893 Счет карты 42301810338067208379 Матвеева Евгения Геннадьевна Валерий Горбань, Москва, 22 августа 2005 года  * Валерий Горбань. Этому человеку верь *  --------------------------------------------------------------- © Copyright Валерий Горбань Email: vgorban@martadk.ru WWW: http://zhurnal.lib.ru/g/gorbanx_w_w/ Ў http://zhurnal.lib.ru/g/gorbanx_w_w/ WWW: http://www.artofwar.ru/gor/index_tale_gor.html Ў http://www.artofwar.ru/gor/index_tale_gor.html Обсуждение Ў http://zhurnal.lib.ru/comment/g/gorbanx_w_w/mipridiomdoc Date: 14 May 2002 --------------------------------------------------------------- Сейчас мало кто вспоминает ту дикую травлю девяносто пятого года, когда почти все российские средства массовой информации ополчились на российских же солдат и офицеров. Это сейчас все прозрели. Почему-то на наших журналистов произвели наибольшее впечатление не гибель и страдания десятков тысяч русскоязычных сограждан в Чечне, не развалины домов в Москве, а взрывы на Манхеттене. А тогда! Разве забудешь такие перлы, как радостное апрельское сообщение ОРТ (хочу подчеркнуть - тогдашнего "общественного" и такого же "российского" телевидения) о том, что в Грозном вовсю идут восстановительные работы и уже пошли трамваи! Напротив Ленинской комендатуры "восстановленные" пути выглядели особенно колоритно. Какой-то странной причудой взрывная волна не просто разорвала рельсы, но еще и завязала их в затейливый узел, вполне пригодный для модели памятника первой чеченской кампании... Конечно, такие мелочи вполне можно было воспринимать и с юмором. Но повальные обвинения в мародерстве, зверствах, тупости и во всех смертных грехах!.. Особенно отличались на этой стезе журналисты НТВ. Лишь немногие трезвомыслящие журналисты пытались противостоять этому грязному потоку, разделяя с нами боль несправедливости и бесчестья. Не зря поет в одной из бардовских песен братишка-омоновец: "Ах как ранит обидное слово, мы-то знаем: сильнее, чем нож!" Короче, каждый может представить себе ситуацию, когда 30 апреля девяносто пятого военный комендант Ленинского района подполковник Андрей Кириченко пригласил командиров подчиненных подразделений и представил троих молодых энергичных людей, вооруженных видеокамерой: - Это наши гости (хмурое молчание). Журналисты ((иронические взгляды). Из НТВ (немая сцена под девизом: "Вот только НТВ нам и не хватало!"). Но фронтовое гостеприимство превыше всего. Заботы о гостях взяли на себя офицеры комендатуры. Энергичный, мужественный, совсем не похожий на хрестоматийного тыловика, зампотыл Валера срочно отправился инспектировать, как идет разделка удачно прикупленного барашка. А комендант уселся с журналистами за стол, чтобы обсудить цели и задачи свалившегося нам на голову теледесанта. Командиры же, после краткого представления, почли за благо потихоньку, один за одним исчезнуть. Последовав разумному примеру товарищей, уже на выходе, я услышал голос корреспондента, коротко стриженного коренастого крепыша, больше похожего на бойца спецназа, чем на представителя свободной интеллигенции: "Говорят, сейчас горячей всего на Старых промыслах и у вас. Может быть удастся снять не постановку, а что-нибудь реальное." Так и захотелось сказать, с добавкой пары завитушек из русского фольклора: "Типун тебе на язык". Хотя, по совести, корреспондент тут был совсем ни при чем. Просто, третья комендатура, перекрывшая путь из зеленки через дачный район прямо к сердцу города, торчала у дудаевцев, как кость в горле. Поэтому, каждую ночь к ней сползались отдельные снайперы, автоматчики, и целые группы боевиков. Так что, шанс поснимать "что-нибудь реальное" у журналистов был. Но ни они, ни один из несущих службу в комендатуре и привыкших к ночным обстрелам "федералов" не могли представить себе - что это будет за реальность. Было около семнадцати часов. День. Еще совсем светло. В городе - абсолютная тишина. Ребята из комендатуры весело колдовали над шашлыками. Гости вышли покурить, пообщались с народом, посмеялись. Но тут появился зампотыл и пригласил журналистов к столу: "Давайте, перед шашлычком по маленькой", - и разделил веселую компанию, как Симонов своих героев, на живых и мертвых... Не успела за ушедшими захлопнуться дверь, как прокравшаяся в зеленку банда обрушила на оставшихся ливень огня. Семь человек были ранены в течение нескольких секунд. Один - смертельно. Трое - тяжело. Положение спасла только мгновенная реакция находившихся на постах смоленских собровцев. А через несколько минут в бой пошли поднятые по тревоге омоновцы из Владивостока и Магадана. И журналисты. Мечтавший о реальном сюжете крепыш командовал своим оператором так же конкретно и уверенно, как находившиеся рядом офицеры - своими бойцами. А на замечание, что не стоит путаться под ногами, ответил добродушно, но вполне конкретно: "Я же не учу вас, как надо воевать, - и тут же добавил, погасив все возражения сразу:" Надо показать людям, как наши мужики умеют драться..." Бой шел всю ночь. А рано утром съемочная группа поспешила умчаться, чтобы срочно передать записанный сюжет в эфир. Перед отъездом обменялись адресами. Журналисты обещали: - Мы вам перегоним записи и пришлем. Офицеры скептически улыбались: - Знаем мы эти обещания...- А сами просили только об одном: не показывать лица подвернувшихся под объектив офицеров и бойцов, поберечь сердца их родных и близких, не пропускающих ни одной передачи новостей. Сергей Гапонов, а именно так звали корреспондента-крепыша, твердо пообещал: - Не волнуйтесь, наш сюжет пойдет только на Москву и Московскую область. У вас дома его не увидят. А в восемнадцать часов, в общероссийской программе "Время" показали сюжет, в котором говорилось о больших потерях в Ленинской комендатуре. Стонущие раненые, кровь, бинты, взрывы... и во весь экран, крупным планом - лица уходящих в бой омоновцев. В родном городе была глубокая ночь. Но через четыре часа, в утреннем выпуске новостей этот сюжет должны были увидеть все. Оставался один выход - несмотря на наползающие сумерки, мчаться через весь город в ГУОШ и звонить домой, опережая страшные новости. А дальше уж оставшиеся на базе братишки позаботятся о том, чтобы успеть донести в каждую семью главное: в отряде потерь нет. Какими словами крыли мы журналистов, сидя на броне летящего в ночь БТРа - сейчас не получится повторить и специально. И если бы кто-то сказал мне в тот момент, что Сергей Гапонов через несколько лет станет одним из самых близких моих друзей, с таким пророком могла бы случиться большая беда... Точило только одно сомнение. Нет, "подлючесть" журналиста удивления не вызывала. Но почему сюжет прошел в программе ОРТ? Решили подзаработать на всех каналах сразу? Сюжетец-то, что надо! А месяца через три на базу отряда пришла бандеролька: кассета с записью того памятного боя. И письмецо с кратким и простым объяснением случившемуся. Передача НТВ, действительно, пошла только на Москву. А ОРТ просто сперло чужой горячий сюжет, вырвало кусок и без особых угрызений совести запустило его в эфир. Казалось бы: что ворошить прошлое. Было, да прошло. Но все-таки приятно было узнать, что и среди журналистов "недружественных" федералам компаний есть люди, которые умеют быть честными в любой ситуации, чей талант и мужество вынуждают самых предвзятых руководителей относиться с уважением к их слову и делу. Новые проблемы и новые командировки закружили отряд в своем круговороте. Где-то затерялись записки с координатами журналиста. Но через два года, уже в Москве, с увлечением наблюдая за приключениями команды наших энтэвэшников в Форту Байярд, я с веселым удивлением увидел, как Сергей, заметно прибавивший "в корпусе", вытаскивает на канате огромный валун, а вместе с ним и победу всей своей команды. На звонок в телестудию последовал вежливый ответ, что Гапонов сейчас в командировке, но информацию с координатами обещали передать. И вот - новая встреча, как раз накануне Дня Милиции. Сергей принес потрясающий подарок - матрешку в форме полковника-омоновца. Содержание вполне соответствовало форме: в Егорыча (по имени нашего командира сводного отряда) легко входит литровая бутылка водки, сообщая ему только дополнительную устойчивость. Но еще большим подарком оказалось сообщение о том, что он сумел разыскать в Туле наших друзей - офицеров комендатуры, и что нас с нетерпением ждут в гости. Прошедшие годы укрепили нашу дружбу, хотя видеться приходится не часто. Легкий на подъем, талантливый и смелый журналист, Сергей объездил практически весь мир. За его перемещениями просто не успеваешь следить. Таджикистан, Ближний Восток, Южная Африка, Северная Корея...Репортаж из Въетнама сменяет сюжет о якутском наводнении. Через несколько дней звонишь ему домой: - Где Сергей?" - Улетел в Ингушетию. Включаешь телевизор - знакомая фигура и бородатое лицо на фоне кадров из Югославии. Из НТВ Сергей ушел еще до скандальной истории с руководящими и кадровыми перестановками в этой компании. Российское телевидение, с его государственно ориентированным вещанием - гораздо более благодатная среда для журналиста, для которого слова Россия и патриотизм - не пустые звуки.. Его понятия о чести почерпнуты не из книжек. Отец Сергея - Евгений Сергеевич, полковник в отставке, офицер-афганец, в свое время чудом избежал гибели. Его машина была расстреляна из засады, водитель погиб, сам он лежал в перевернутом автомобиле с тяжелой травмой позвоночника. Набегавшие душманы уже предвкушали расправу над беспомощным врагом, но появившаяся из-за поворота колонна смела их мгновенным шквальным огнем. Когда общаешься с Гапоновым-старшим, то понимаешь, что просто не может быть другим сын этого достойного, тактичного, интеллигентного человека, старшего офицера старой школы, прекрасного поэта и автора удивительно душевных песен. Сергей не повторил военную биографию отца. Поступив во Львовское высшее военно-политическое училище, в пик политических разводов и всплеска украинской самостийности, он был вынужден покинуть Львов и перейти на журфак МГУ. Но мечта стать военным журналистом реализовалась и без погон. В нашей стране с военными сюжетами проблем нет. Судьбу свою я видел наперед. И думал, не шагну уже под пули, Как ты в объятом пламенем Кабуле, Но в жизни вышло все наоборот. И тот чеченский репортаж был далеко не первым и не последним в его журналистской биографии. Только за период первой кампании он провел, мотаясь по всей Чечне, в общей сложности более полугода. Не раз бывал на волосок от смерти. Тысячи километров в редакционном "Жигуленке" и на броне, сотни - пешком, в боевых порядках, днем и ночью. Другой дороги нет к Воротам Волчьим, Слюну глотаю, словно воду пью. Клыки стволов легли на ложе ночи, И в темноте с обугленных обочин Нацелились в артерию мою. Только человек, реально прошедший ночными дорогами Чечни, мог написать эти строки. Под Шали, как старший съемочной группы, Сергей долго раздумывал на развилке одной из дорог: "Куда повернуть: направо в лес, или налево к высотке?". Решил по-русски: налево. Остановила их машину очередь из крупнокалиберного пулемета. Двадцать минут шел журналист Гапонов под пулеметным прицелом навстречу неизвестности. Оказалось - наши десантники. По-горячке обматерив, по-свойски накормив и напоив, ребята в голубых беретах весело сказали журналистам: - Если бы вы повернули направо - мы распылили бы вас на молекулы. У нас приказ - всех, кто лезет в лес - уничтожать без предупреждения." А когда пришлось вести репортажи с территории, подконтрольной боевикам, один из непримиримых заявил, что Гапонов похож на сотрудника ФСК. Яростная ненависть этого человека была неподдельной. И автомат в его руках - не киношный. Спас ситуацию один из полевых командиров, хорошо понимавший как необходимо поддерживать свой имидж борцов за свободу и чем чревата расправа над известным журналистом. Другое дело - не было бы свидетелей... Вместе со всей страной Сергей переживал позор Буденновска и торжество отморозка Басаева. Он прекрасно понимал, что это - не мир для чеченского народа и всей России, а пролог к еще более страшным и кровавым событиям. И мы вернулись, помня день вчерашний. Горячий снег с орудий ветер сдул. Когда под высотой заклинит башню, Я мертвый поползу по мерзлой пашне, Чтобы вцепиться в эту высоту. Повидав в жизни очень многое, Сергей умеет сохранять ровность духа и объективность в любой ситуации. Он не делит людей на своих и врагов. Те, кто видел его репортаж о мордовских лагерях, наверняка запомнили ее. Впервые, пожалуй, в передаче такого уровня сотрудники колонии и осужден