---------------------------------------------------------------
© Copyright Иван Аппель
Email: ivan_appel@mail.ru
Date: 3 Mar 2000
---------------------------------------------------------------
Спасибо БГ за то, что он есть.
Пальцы коснулись струн. Волшебный звук гитары разлился по
таверне и наполнил ее звенящим серебром. Менестрель взял еще
пару аккордов. И высоким голосом запел.
Ветер, туман и снег.
Мы одни в этом доме.
Не бойся стука в окно - это ко мне,
Это северный ветер,
Мы у него в ладонях.
Но северный ветер мой друг,
Он хранит то, что скрыто.
Он сделает так,
Что небо будет свободным от туч
Там где взойдет звезда Аделаида.
Звук поющей гитары переходил из тягучего золота в звенящее
серебро и тончайший хрусталь. Голос блуждал где-то очень
высоко. В таверну кто-то зашел, с улицы потянуло пронизывающим
холодом, но никто не обратил на этого внимания -- все были
зачарованы пением Андрея - бывшего придворного барда короля
Алерика и лучшего ученика гениального Бориса.
Я помню движение губ,
Прикосновенье руками.
Я слышал, что время стирает все.
Ты слышишь стук сердца -
Это коса нашла на камень.
И нет ни печали, ни зла,
ни гордости, ни обиды.
Есть только северный ветер
И он разбудит меня
Там где взойдет звезда Аделаида.
На последней строчке и особенно на последнем слове голос
перешел в то, что у любого человека, пожелай он повторить это,
называлось бы воплями. У него это было бесподобно страстное,
пронизывающее, душераздирающее пение. Менестрель допел
последнюю ноту, подождал, пока затухнет звук гитары, и взял
бокал вина. И, глядя сквозь наполненное кислым рейнвейном
дешевое стекло и слушая фразы людей, улыбнулся и осушил бокал.
"Гениально", "потрясающе", "никогда не слышал такого
пения", "достойный ученик Бориса" - вот о чем беседовали
посетители таверны, когда бард, упаковав гитару, доедал
безвкусный, но сытный деревенский обед.
Вдруг за один столик с Андреем сел какой-то мужчина. Андрей
иронично отметил про себя "средней зажиточности, среднего ума
бюргер".
- Андрей, вы ведь путешествуете?
- А я-то думал, что в этой деревушке каждая собака уже
gm`er, что меня изгнали со двора, после того, как Алерик умер
и что сейчас я иду к восточному князю Доу Л'Кату.
- Не горячитесь, Андрей, -- эта фраза привела Андрея в
замешательство. Сидевший перед ним человек был не мог быть
восторженным горожанином.
- Не горячитесь. Вы ведь много путешествуете?
- Да.
- И вы слышали что-нибудь об Иване Бодхихарме?
Андрей поперхнулся вином.
- Я вижу, что слышали. А что слышали?
- Ну... Что это какой-то мессия или что-то вроде этого...
Говорят, что он придет и растопит северную страну. Я вообще не
верю слухам. В том числе и о мессиях.
- А как народ относится к таким слухам? Вы никогда не
задумывались об этом? Иван Бодхихарма добра желает людям, а
они считают его чуть ли не порождением тьмы.
- Вы знаете, я люблю старое вино, хорошую компанию,
красивых женщин, умные книги, музыку... Мне безразлично, о чем
думает народ.
- Тогда спойте мне.
- Что?
- Спойте песню о Бодхихарме. То Борисовское пророчество.
Андрей перебрал струны. Затем он запел:
Иван Бодхихарма движется с юга на крыльях весны.
Он пьет из реки в которой был лед.
Он держит в руках географию всех наших комнат, квартир
и страстей.
И белый тигр молчит, синий дракон поет...
Дослушав до конца, бюргер встал из-за стола и ушел. А
Андрей вернулся к вину.
Через пару минут в таверну ворвался какой-то мужик. Именно
мужик -- толстый, лохматый, со встрепанной черной бородой.
- Ты -- музыкант? -- прогудел мужик, ткнув в Андрея грязным,
никотиново-желтым пальцем.
- Ага.
- Сыграй чего-нибудь.
- Знаете, я сегодня не в голосе... - не проявляя не малейшего
желания петь специально для этого тупого помещика.
- Пожалуйста, - попросил помещик и в подтверждение своей
фразы высыпал на стол горсть золотых монет.
Андрей молча собрал монеты и взял гитару.
- Что-нибудь попроще? - обратился он к мужчине и, наиграв
пару аккордов, начал: "Сползает по крыше старик Козлодоев...".
- А можно, - мужик прервал менестреля, - песню про деревья?
- Про какие деревья?
- Ну, как же она называется! Кад, кад...
- Кад Годдо?
- Да, точно, Кад Годдо. Очень прошу.
- Ну ладно...
И он запел:
Я был сияющим ветром, я был полетом стрелы,
Я шел по следу оленей среди высоких деревьев
Помня что кроме семи никто не вышел из дома
Той что приносит дождь...
Дослушав до конца мужик встал и важно вышел.
Андрей заказал еще вина. Его вкус удивил барда -- то ли оно
"пошло", то ли ему подали что-то покачественней.
Внезапно к нему подсел кто-то третий.
- Дайте мне угадать, кто вы, - не вполне трезво сказал
Андрей. -- Вы -- студент?
- Да, а как вы догадались?
Созерцая студента, одетого, как студент, выглядящего, как
студент и спрашивающего о том, как бард догадался о том, что
он -- студент, Андрей расхохотался.
- А почему вы спросили?
- Да так, просто...
- А вы не могли бы... Сыграть что-нибудь...
- Сыграть? Ради бога!
Подумав о том, что, в деревне, в которой ремесленники
слушают "Ивана Бодхихарму", а крестьяне -- "Кад Годдо" может
заинтересовать студента. Проведя рукой по струнам он запел.
Сыновья молчаливых дней...
Смотрят чужое кино,
Играют в чужих ролях
Стучатся в чужую дверь...
Молча, как и предыдущие двое, студент дослушал песню до
конца и вышел.
Вдруг ему сильно захотелось покурить. Он набросил плащ,
капюшон и вышел на улицу.
На улице стояло трое. Те самые трое, которые садились
сегодня за один с ним стол. Бюргер, крестьянин и студент. От
этой картины у него возникло чувство де жа-вю, словно он уже
видел. Не этих людей, а именно эту картину. Но он мгновенно он
забыл, о чем думал, когда увидел, как они втроем взялись за
руки.
Что-то вспыхнуло и на месте троих стоял один.
Андрей подошел к нему.
- Ты -- Иван Бодхихарма, - полуспросил-полуутвердил Андрей.
Иван Бодхихарма молча кивнул.
- Иди спать. Наберись сил, - произнес пророк, - путь будет
неблизким.
Андрей покорно отправился в тесную комнатку над таверной.
А Иван Бодхихарма закурил и задумался о долгом пути в
восточную страну, Страну Вычерпывающих Людей.
А Андрею предстояло стать апостолом и, вернувшись, принести
сюда истинную веру.
Февраль 2000 года.
Last-modified: Thu, 02 Mar 2000 21:33:42 GMT