е, не смогут, но помешать - помешают. К тому же нарушать свое слово, пусть и данное неизвестно кому, неэтично. Неверов потускнел. - Интересно же!.. Чужой звездолет!.. Так близко... - Интересно, спору нет. Но интересен не сам факт открытия чужого корабля, а то, в каких обстоятельствах состоялось это открытие. Вот и думай. Диего вдруг упруго вскочил с дивана и подсел к пульту. Виом послушно "выдал" вечно сонное лицо Гунна и обесцветился защитой подключенного канала ОЭЛ. - Привет, Эдвин. Я вчера дал запрос в информарий об экспедициях конца двадцатого - начала двадцать первого века, пропавших без вести. - Есть ответ. Передать в кристалле или на машину? - Проще на машину, секретов в этом нет. Гунн проделал необходимые манипуляции, и в окошке координатора связи появились строки записей и фотографии космонавтов первых межзвездных экспедиций, не вернувшихся на Землю. Диего быстро просмотрел сообщение с Базы и разочарованно откинулся в кресле. - Не то? А что ты ожидал увидеть? - Ни один корабль не подходит по форме. Понимаешь, о чем речь? - Ты об этом холме-"звездолете"? А вдруг ты ошибаешься? И, кажется, ошибся. Но тогда перед нами чужой звездолет. Кто-то до нас контактировал с энифианами. А может, и не контактировал, а погиб при посадке. Не задать ли им по этому поводу вопрос? Гунн помолчал, помаргивая своими длинными пушистыми ресницами. - Одобрит начальство - спросишь, - сказал он наконец. Диего хмыкнул и переключил видеоканал в медцентр. Нагорин был там, он вопросительно посмотрел на Вирта и кивнул. - Ты просмотрел мой последний отчет? - спросил Диего. - Это моя обязанность. - Заметил? Они увеличили дозу облучения. То ли форсируют события, то ли конец эксперимента близок. Боюсь, Лену придется сократить срок дежурств. Скажем, до двух недель вместо месяца, иначе у него начнется то же самое. - Процесс продолжается? - Ты же читал отчет. - Диего покосился на внешне невозмутимого Неверова. - Более того, он ускоряется, я начинаю теряться в этой лавине изменений. - Плохо. - Нагорин помрачнел. - Трудно анализировать собственное состояние? В таком случае без помощи тебе не обойтись. Не пора ли все рассказать ему? - Нагорин кивнул в сторону молодого коммуникатора. - Помочь тебе сможет только он один. Пока. Кстати, я вышел в секториат УАСС с предложением прекратить разведку независимо от вашего на то согласия. Опыт перерос рамки безопасности для его участников. Впрочем, он с самого начала был небезопасен. - Не казни себя, - тихо проговорил Диего. - В таких вопросах трудно разобраться без проверки, а прогнозисты мы еще слабые. Нагорин несколько мгновений смотрел на Вирта оценивающе, какое-то острое сожаление мелькнуло в его мрачноватых серых глазах, он кивнул и отключился. У Неверова, очевидно, кончился заряд терпения, потому что он вдруг повернулся к сгорбившемуся Диего и произнес: - Не ожидал от тебя такого свинства, уважаемый. Целых полторы недели я живу с тобой под крышей Зоны, будь она трижды благословенна, и ничего не знаю! - Потише, Лен, я слышу тебя хорошо. Один из древних мыслителей говорил, что долго живет тот, кто меньше знает. Шутка. Об излучении ты уже наслышан, наши милые невидимые и неуловимые энифиане нашли вид излучения, вызывающий у нас изменения организма на молекулярном уровне. У всех дежурных до меня и у тебя тоже оно вызывало только увеличение объема нервной массы. Но вы дежурите всего по месяцу, а я уже четвертую смену... - Но почему именно ты? - Потому что я, кроме всего прочего, являюсь еще работником спецотдела УАСС. Теперь понятно? Неверов криво усмехнулся. - Понятно. Ну и денек сегодня, новость за новостью! - Ты не интересовался, вот для тебя и новость. Но проблема перед нами стоит трудная. Энифиане перекрыли все источники информации, кроме официального канала; это не насторожило бы нас, если бы не их излучение, проникающее в Зону через все слои изоляции и силовую защиту. Вот что, Лен, отрегулируй-ка медкомбайн, мне необходимо в течение нескольких дней контролировать твое состояние. Не волнуйся, для сравнения. Я сейчас лягу, а ты буди, если что случится. - Хорошо, - кивнул торопливо Неверов. - Я в бассейн. - Диего кивнул и вышел из зала. Неверов проводил его взглядом и погасил свет в зале. За стенами Зоны бушевала гроза, и всполохи электрических разрядов освещали зал дивными переливами холодного света. Внезапно вспыхнул виом связи с Базой, показав обстановку одного из лабораторных отсеков, у виома стоял озабоченный Доброгнев. Из-за помех виден он был плохо, но Неверову показалось, что директор Базы нервничает. - Как буря? - спросил Доброгнев, пробежав глазами по темному залу. Голос его был едва слышен. - Впервые длится так долго. Держитесь? - Все нормально. Что нам сделается? Стены прочные плюс защита... - Да и в метеорологическом отношении нам повезло: Зона расположена в довольно спокойной области материка, ураганы здесь гости редкие... А где Диего? Спит? - Пошел в бассейн, сейчас придет. - Он в последнее время ни на что не жалуется? - В каком смысле? - растерялся Неверов. - Ну как тебе сказать... - Доброгнев понизил голос и прищелкнул пальцами, подбирая выражение. - Жалобы на здоровье, эмоциональные вспышки, на головную боль... - Нет, - с облегчением сказал Неверов. - Ничего такого не было. Правда, иногда он словно прислушивается к себе, чего-то ждет... - Ждет, значит, - пробормотал Доброгнев, уходя в свой мысли. - Ну, это в порядке вещей. Ладно, спокойного дежурства. Виом опустел. Вернулся Диего с яблоками и кувшином шипучего сока, налил бокал Неверову, остальное поставил рядом с диваном. Сок и яблоки были его слабостью. Если бы Неверов пригляделся, он бы заметил, что Диего движется с закрытыми глазами, причем безошибочно. Но Лен не приглядывался. За окном дальновидения ураганные порывы ветра яростно хлестали стены здания ручьями дождя и цветного пламени. Гроза, вопреки прогнозу метеопатруля, усиливалась вновь. ...К шуршанию и скрипам затухающей вечерней жизни за стенами прибавился вдруг иной звук - долгое басовитое гудение. Диего насторожился, прислушиваясь. Он находился в абсолютной темноте и все же ощущал явное присутствие каких-то огромных твердых предметов вокруг себя. Внезапно без всякого перехода он очутился в дневном лесу Энифа: светило замерло в зените, густой перистый кустарник был почти полностью золотистым. Тела своего разведчик не чувствовал, ощущение было такое, будто он смотрит на мир чужими глазами, причем с внушительной высоты. Басовитое гудение, не смолкавшее ни на миг, перешло в гул, потом в рев, и, наконец, под аккомпанемент адского грохота в нескольких сотнях метров от Диего с небес рухнула раскаленная добела масса. Жара, однако, он не ощутил, а масса, перестав двигаться, начала быстро гасить сияние, и вскоре Вирт понял, что видит перед собой космический корабль. Пошевелиться он все еще не мог, оставаясь как бы бесстрастным наблюдателем, зато подмечал все детали необычного прилета космических гостей. Долгое время (Диего показалось, что прошло много дней) чужой корабль стоял неподвижной скалой, окруженный со всех сторон "толпами" стражей. Потом в фиолетовой обшивке корабля появилась щель, и на почву лесной поляны выползли странные существа, похожие на свежевыкорчеванные пни. Существа эти с помощью своих многочисленных корневидных рук-щупалец смонтировали какие-то механизмы и, не обращая внимания на вопящих стражей, принялись строить... дорогу! Это продолжалось долго, Диего не чувствовал течения времени, но все же почему-то знал - долго. Стражи унялись, основная их масса улетела, осталось трое, наблюдавших за чужим звездолетом с вершин откуда-то взявшихся шестов. Ничего похожего на их теперешние насесты Диего не заметил, видимо, они появились недавно, когда на Эниф пришли люди. И вот Диего, с интересом следивший за действиями стражей и существенней, увидел, что дорога длиной в полтора километра построена. Тотчас же "пни" прекратили деятельность, многорукие, похожие на хозяев механизмы выволокли из звездолета какие-то конструкции и принялись за сборку. А когда новая машина была построена, Диего понял, что "пни" строили не дорогу, они строили взлетную полосу, потому что собранный аппарат был самолетом. Самолет загрузили, несколько "пней" залезли внутрь, и после разбега по "дороге" он исчез в пустом небе. Стражи не мешали полетам, хотя устроили подозрительную возню возле громады чужого корабля. И еще Диего отметил, что за все долгое время работы прилетевшей экспедиции в окрестностях корабля царило поразительное спокойствие: не пронесся ни один ураган, ничего похожего на сильную грозу или черную бурю. Самолет совершил несколько полетов - Диего мог только догадываться, что "пни" изучали Эниф. А потом он вдруг заметил некоторые изменения в облике "пней": из ярко-желтых они превратились в грязно-зеленые, тела их стали деформироваться, раздуваться, "головы" уменьшаться. Они все реже появлялись возле корабля, пока совсем не прекратили выходы. Самолет их с очередной группой исследователей улетел и больше не вернулся... Долго, очень долго корабль стоял неподвижный, угрюмый, словно покинутый, но в один из дней вдруг загрохотал, вспыхнул ослепительным пламенем, клубы дыма и пыли полетели из-под него во все стороны, скрывая перспективу. Поднимался он величаво, напомнив Диего старты первых космических кораблей - "Союзов" и "Аполлонов", - но как-то уж очень неуверенно и слишком медленно. Поэтому улететь не успел: налетели тучи стражей, облепили поднимавшийся корабль, и разом все изменилось - рев стих, и чужой корабль плюхнулся на прежнее место. Пыль осела, стражи улетели, наступила тишина и неподвижность... Лишь спустя "много дней" в корпусе звездолета открылся щелевидный люк, и на серую полосу взлетной полосы выползло какое-то существо. Диего вгляделся и с ужасом понял, что это страж! В корабле не должно было быть стражей, выполз, конечно, последний повелитель звездолета, но уж очень он походил на стража! Мир сузился для Диего до размеров собственных глаз, потемнело. Тут он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. - Что? Кто это? Зачем? - забормотал он, силясь открыть глаза и удивляясь вернувшейся способности говорить, и увидел над собой встревоженного Неверова. - Что такое? - спросил он, поднимая голову от подушки. - Ты спал и стонал, вот я и... Плохо себя чувствуешь? - Да-а... собственно, нет, все нормально. Диего откинулся на подушку и с удовольствием оглядел знакомую обстановку зала связи. - Все нормально, малыш, просто я видел любопытный сон. Долго еще до конца смены? - Два часа. Ты спи, энифиане молчат - ночь у них. Страж тоже молчит. Полетал немного над Зоной, пока ты спал, и снова сел, до утра теперь. Ураган уполз к Синим Горам. - Уговорил. - Диего потер глаза и повернулся на бок. - Ну и сон! - Расскажешь? - Осязательно, позже. Лен, будь другом, принеси сока, лучше всего березового, а? Неверов улыбнулся и кивнул. Окно дальновидения казалось толстой плитой из черного непрозрачного стекла - ни огонька, ни отблеска света не мелькало в его глубине. Темнота за стенами Зоны была такой всеобъемлющей и глубокой, что казалось - Зона погребена под километровой толщей скал или вод океана. Неверов, налюбовавшись энифианской ночью, принес из стандартного синтезатора гору фруктов и с удовольствием смотрел, как Диего ест. - Итак, у нас осталось пять часов личного времени, - кряхтя произнес Диего, нагибаясь за упавшим яблоком. - Кстати, поздравляю тебя с полной адаптацией в условиях Зоны. Не тянет на Базу? Восторженные взгляды операторш и все такое прочее... - Не тянет, - смутился Неверов и с хрустом откусил сразу пол-яблока, хотя есть не собирался. - К дежурствам я действительно привык, как-никак две недели здесь, опыт, понимаешь... Сегодня прилетал какой-то незнакомый страж, орал на нашего меланхолического. Я только что вспомнил. - Вот как? - пробормотал Диего. - Кричал? Начальник, наверное. За лень ругался. Они улыбнулись друг другу. Неверов привык к тому, что Диего постоянно к чему-то прислушивался, поэтому ни о чем его не спрашивал, справедливо полагая, что ему все будет рассказано, когда придет время. - Между прочим, - сказал он, доев яблоко. - Ты обещал мне рассказать свой сон, помнишь? - Сон? - пробормотал Диего. - На сон, брат, тот "сон" не похож... Со времени своего странного "сна" Диего не раз размышлял над поразительным совпадением увиденного во сне с тем, что он знал о холме в конце дороги, и пришел к выводу, что сон - это скорее всего наведенная гипноиндукционная передача и он стал ее реципиентом. Ибо чем мог быть навеян такой сон? Откуда такая ошеломляющая правдивость и жизненность? И главное - почему он так подробен? Сны, как правило, забываются почти сразу, а в этом помнится каждая мелочь. Но тогда возникает вопрос: кому и зачем понадобилось проводить сеанс гипноиндукции? Причем избирательной, Неверов ведь ничего не видел и не слышал. Получается, что он, Диего Вирт, землянин, приобрел информацию, прямо отвечающую на вопрос, какова цель эксперимента энифиан. Сами ли энифиане решили сообщить об этом или у людей появился неизвестный союзник, рискнувший предупредить их о замыслах хозяев планеты? О "сне" Диего сразу же сообщил на Базу, но с тех пор по этому вопросу База молчала, очевидно, дело вращалось в институтах Земли. И еще одним соображением поделился Диего с Доброгневом: звездолет "пней" из его "сна" был настолько неуклюжим и древним, судя по работе двигателей - ракетно-ядерным, что межзвездным кораблем его трудно представить. В связи с чем стоило поискать родину "пней" как в системе Энифа, так и у ближайших звезд. Открытие цивилизации "пней" послужило бы отличным доказательством того, что "сон" Диего - утечка информации из стана энифиан, происшедшая без их участия. Не дождавшись продолжения, Неверов переменил тему разговора. - Не могу понять истинных функций стражей. - Он кивнул в сторону окна дальновидения. - Разумными они не выглядят, делать ничего не делают. Сидят и орут время от времени. Глядя на них, я всегда вспоминаю гарпий из древнегреческого эпоса. Диего прищурился. - Похоже. А насчет их разумности... Может, с их точки зрения мы тоже выглядим кретинами? Он вспомнил, как год назад был установлен контакт с энифианами. Линейный разведчик класса 200 [Радиус разведки до двухсот световых лет.] "Искра", последний из серии ненацеленных [То есть изучающих определенную область пространства со многими звездами, в отличие от кораблей, изучающих определенную звезду.] кораблей Даль-разведки, задачей которого был поиск разумной жизни в созвездии Пегаса, изучая систему звезды Эниф, эпсилон Пегаса, обнаружил, что вторая планета системы, с мощной, насыщенной электричеством атмосферой, населена странными существами, названными впоследствии стражами. Биологическое исследование планет не входит в обязанности линейного разведчика первого класса, поэтому "Искра" спустя сутки стартовала с поверхности планеты и... была буквально атакована стражами. Старт пришлось отменить, разведчик попытался перейти на облетную кривую, но это ему не удалось: стражи свободно перемещались в пределах атмосферы (и даже за ее пределами, как выяснилось позднее), и лишь включение рейсового режима позволило кораблю вырваться из неожиданных объятий планетарной биомассы. Поведение стражей было столь недвусмысленным, что разведчик, покружив на десятитысячекилометровой высоте, вынужден был отказаться даже от картографирования и фотометрии планеты. Однако энифиане первыми просигнализировали о своем желании вступить в контакт, хотя сигналы были расшифрованы только на Земле. В то время никто не предвидел последствий этого контакта. Земля ликовала по поводу обретения братьев по разуму... Неверов прав, роль стражей в этой истории не ясна, но название им выбрано удачно. Стражи, сторожа, охранители тайн энифианской цивилизации... А сами энифиане законспирировались так хорошо, что невольно начинаешь предполагать разум у этих "симпатичных" тварей. И все же почти полное совпадение "сна" с действительностью - и там и тут вмешиваются стражи и задерживают космические корабли. Нет, это не сон, это правдивая история, рассказанная тем самым последним "пнем", который превратился в стража... Больше некому... и незачем. Что же молчит Земля? Диего перестал есть и с сожалением посмотрел на фрукты, рассыпанные по столу. - Знаешь, в последнее время я никак не могу насытиться, хожу голодный, как бронтозавр. К чему бы это? За стенами Зоны вдруг странно закричал страж, сорвался с насеста и долго летал над зданием, словно высматривая в нем что-то громадными белыми глазами без зрачков. Диего при этом напрягся и замер, прислушиваясь, потом расслабился и смахнул выступивший на лбу пот. - Я почему-то чувствую к этому уроду симпатию. - Родство душ, - пошутил Неверов, у которого мурашки поползли по спине от слов товарища. - Кстати, что ты все время сидишь с закрытыми глазами? Спать хочешь? Диего на мгновение открыл глаза - Неверов похолодел! У Вирта были совершенно черные, словно целиком занятые зрачками глаза! - Понимаешь, Лен, - глухо сказал Диего. - Я, понимаешь, вижу сквозь веки... и не только сквозь веки. Вот, понимаешь, какой коленкор. Неверов сглотнул. - Надо сообщить об этом на Базу, Нагорину. - Он знает. Не пугайся, старик. Хотя... мне тоже, честно говоря, страшно. Не такой уж я и герой, а? - Что же делать? - Неверов улыбнулся неуверенно, растерянный и встревоженный. - Пока ничего. Чувствую я себя неплохо, разве что есть хочу все время, так это не беда, как ты думаешь? - Диего явно пытался поддержать коммуникатора. - Кстати, какими ты представляешь энифиан? Ради любопытства? Это "кстати" Вирта было как нельзя кстати - слишком богатое воображение Неверова рисовало ему такие картины, от которых он, по собственному выражению, мог "прослезиться алмазами". - Какими? - переспросил он, всплывая к яви. - Ты же прекрасно знаешь, что энифиане ничего не ответили на прямой вопрос, а по косвенным данным можно только предположить, что они не млекопитающие, не рыбы и не насекомые. Рептилии? Биологи, кажется, открыли здесь нечто подобное. В разумную плесень я не верю, в то, что энифиане - гуманоиды, тоже. Что еще? Если хочешь знать, я в последнее время вообще сомневаюсь в наличии на Энифе цивилизации. Где следы ее деятельности? Где сеть коммуникаций, опутывающая планету? Где, наконец, радиационный фон связи? Ничего этого нет... Диего рассеянно взял со стола апельсин, взвесил его в руке, вздохнул и положил обратно. - А как ты думаешь, к какому классу живых существ относятся стражи? - Я не специалист по химерам, - буркнул Неверов. - По-моему, ответ на этот вопрос ты можешь получить у биологов Базы, они давно расклассифицировали всю живность Энифа. Диего улыбнулся. Улыбка на его лице с закрытыми глазами выглядела по меньшей мере странной. - Ладно, давай заниматься делами. Чем собираешься заняться ты? - Не роботами, не волнуйся... сбил ты меня своими вопросами с толку. Может, пойдем поборемся? Я намерен выстоять целых две минуты. А потом поработаем с эфиром. Вирт легко подхватился с места и напряг мышцы. - Идет. Переодевайся. Неверов не знал, не мог даже представить, с каким трудом давалась Диего эта легкость движений и спокойная улыбка на лице. ГЛАВА 4 Уже перед рассветом Диего решил погулять вокруг Зоны. - Не заблудись, - крикнул ему вслед Неверов, занятый настройкой координатора. Диего неторопливо обошел здание Зоны, посматривая на уснувшего стража. Лес стоял тих и темен - ни одного движения, ни звука не доносилось из его таинственных зарослей. Мир стражей и неведомых энифиан еще спал. Диего ощущал в себе такие изменения, столько возможностей, что боялся верить даже своей способности видеть сквозь любые предметы, даже сквозь стены Зоны. Слышал он также отчетливо и отлично и причем избирательно: мог слышать, например, как Неверов шагает по залу Зоны и напевает песенку или как "переговариваются" свистами автоматы в энергетическом сердце Зоны; стены при этом ему не мешали. Воровато оглянувшись по сторонам и погрозив неподвижному стражу пальцем, Диего развел руки и подпрыгнул. Результат был такой, будто его выбросило вверх катапультой! Он взлетел выше здания Зоны, перекувырнулся через голову и приземлился в кустах в ста метрах от дороги... В наушниках раздалось восклицание Неверова, заметившего последний акт разыгравшейся драмы - падение Вирта на спружинившую массу кустарника. - Что с тобой, Диего?! Помочь? - Не суетись, - хрипло отозвался Диего, переворачиваясь на живот и вставая на колени. - Это просто не совсем удачный эксперимент. Я сам... виноват... не беспокойся. Неверов все же выскочил наружу, но Диего отправил его назад, не желая разъяснять причин своего неожиданного падения. Полчаса он отдыхал. "Полет" вызвал такой расход энергии, что все тело казалось рыхлым и ватным, и сердце никак не хотело успокаиваться. Повторить опыт он не решался, сил на второй полет могло просто не хватить. Страж на столбе не двигался, безучастный ко всему, что происходило вокруг него. Диего наблюдал за ним несколько минут и удовлетворенно кивнул. Под утро у стражей, очевидно, кончались запасы энергии, и они "засыпали". "Странно! - подумал вдруг Диего. - Странно, что я не могу разглядеть строение стража. Ведь даже стены Зоны для меня "прозрачны", почему же непрозрачна шкура стража? По-моему, мы здесь сталкиваемся с чем-то абсолютным. Абсолютным отражением, например. Надо будет посоветоваться с физиками". Диего прошел к дороге, вернее - взлетной полосе, построенной существами-"пнями", в этом он уже не сомневался. Еще раз успокоил Неверова, мол, все нормально, и решил пойти к холму, вырисовывающемуся на фоне побледневшего небосвода четкой громадой. Тишина не нарушалась ни одним звуком - уже ставшая привычной обстановка, но все же он старался ступать бесшумно, хотя знал, что стражи слышат звуки ничуть не хуже, чем он сам с его новым суперслухом. Одно успокаивало - он чувствовал, когда стражи начинали просыпаться. Это новое чувство было проверено неоднократно, и еще ни разу он не ошибся. К тому же ближайший к Зоне страж в самом деле отличался от остальных не только меланхолическим поведением, но и еще чем-то неуловимо тонким, чему Вирт пока не подобрал названия. Возможно, страж был очень и очень стар, а может быть, он не всегда был стражем. Холм, в котором Диего давно распознал очертания космического корабля, предстал перед ним исполинской горой, вершиной уходящей в розовеющее небо. Бока его, разорванные у основания метровыми трещинами, обнажавшими днем желтые, сейчас почти черные слои почвы, были слишком круты для холма естественного происхождения, хотя это впечатление появилось лишь вблизи: издали холм выглядел не таким уж крутым. Диего обошел его кругом, всматриваясь в провалы трещин, и ему показалось, что в одной из трещин сверкнул металл. Он напрягся, пытаясь разглядеть глубину трещины, не включая фонаря, и перед ним внезапно открылось смутно видимое пространство, какие-то пересекающиеся плоскости, уходящие вдаль туннели, застывшие тени незнакомых предметов. Новое зрение позволило ему заглянуть внутрь холма... нет, конечно, не холма. Перед ним стоял покрытый полуторавековым слоем почвы чужой космолет! Форма, обводы, детализация корпуса - все говорило об этом. Если раньше Диего мог сомневаться в своих предположениях, то теперь он видел, что это космолет. Не глазами, но видел! Одного он не знал, хотя и всплывали в памяти детали "сна", - почему корабль мертв, почему он стоит недвижимо столько лет. Впрочем, "сон" уже можно считать достоверной информацией. Таким образом, причина неподвижности звездолета ясна - энифиане воздействовали на прилетевших существ так, что те не поняли, что с ними происходит, и не успели улететь. А теперь энифиане пытаются проделать то же самое с людьми, тайно, ради своих, наверно, не очень чистых целей... "И мы делаем вид, что ни о чем не догадываемся... тоже ради своих целей, но целей, ведущих к благу всего человечества, ради безопасности других людей, своих товарищей. Ради безопасности других..." В задумчивости Диего вернулся к Зоне, и вовремя: где-то далеко за обширной горной страной (две тысячи километров, машинально отметил разведчик) раздался вдруг долгий сигнал, не звук - всплеск радиоизлучения, и страж на скале шевельнулся, словно его включили, поднял голову и посмотрел на человека. Диего даже показалось, что в странных глазах стража мелькнула ирония: мол, я-то знаю, куда и зачем ты ходил... Но страж тут же отвернулся, и Диего, покачав головой, пошел в Зону, где Неверов, облегченно переводя дух, бормотал: - Сначала ты говоришь, что ходить туда небезопасно, а потом на практике доказываешь обратное... Вот так хорошие манеры!.. Расскажешь, как тебе удалось прыгнуть так высоко? - Дай мне самому разобраться, - устало сказал Диего. - Снова не ответ, а уклончивое бормотание, - с усмешкой проговорил Зубавин, снимая с головы контактор. - Помните, мы запрашивали энифиан об их теоретическом представлении о строении материи? Знаете, что они ответили? "Наши представления не отличаются от ваших!" - почти дословно. Каково?! И в остальном ничего конкретного, в лучшем случае общие рассуждения на уровне детского лепета, не дающие пищи ни уму, ни сердцу. - Существует мнение, что... - начал Тоидзе. - Знаю, знаю, по одной теории, энифиане испытывают нашу дисциплину, по второй, они опять же изучают наши интеллектуальные возможности, по третьей, все наоборот - мы их исследуем. Не слишком ли много теорий? Зал исследовательского центра Базы был невелик, чуть больше ходовой рубки типового трансгала. Сюда сходились информационные каналы всевозможного рода приборов и установок и линии управления этими установками. Стены зала представляли собой терминалы компьютеров, оконечные устройства приема информации и командные аппараты: почти вся исследовательская аппаратура Базы была автоматической. Сейчас в зале находились всего четверо: Зубавин, Нагорин, хмурый Тоидзе и о чем-то задумавшийся Руденко. Почти вся аппаратура не работала, и в зале было непривычно тихо. - Теперь уже не секрет, что энифиане ставят в ходе контакта какой-то эксперимент, - сказал Тоидзе. - Причем без оповещения другой контактирующей стороны, то есть нас. А мы почему-то относимся к этому совершенно спокойно. Кто-нибудь из присутствующих может мне объяснить почему? Нагорин, прищурясь, взглянул на говорившего. - Интересно, кто же, по-вашему, относится спокойно? Тоидзе с опаской посмотрел на Руденко. - Не надо делать преждевременных выводов, - продолжал Нагорин. - Да, цивилизация энифиан необычна, нетехнологического типа, но именно поэтому контакт с ней чрезвычайно ценен. Что касается своеобразия контакта с энифианами, то этот вопрос находится в компетенции коммуникаторов, а не инженеров технического обеспечения. Вы ведь, кажется, инженер бортовых систем? Тоидзе криво улыбнулся. - Разве суждения о контакте - прерогатива коммуникаторов? - Нет, но мнения малоинформированных людей... - Спасибо, я понял. - Тоидзе прикусил губу. - Вы совершенно правы. Почему-то с недавних пор мне от всех достается. Посидев с минуту, он встал и, ни на кого не глядя, вышел. - Что ты на него напал? - пробормотал Руденко, очнувшись от раздумий. - При существующем положении дел у людей не могут не возникать недоуменные вопросы. Нагорин досадливо поморщился. - Положение слишком неопределенно, чтобы делать какие-нибудь выводы. Разве ты сам не видишь, что равновесие контакта в высшей степени зыбко? - Врач Базы помолчал, снова поморщился. - А вообще-то ты прав, зря я на него накричал. Я только что говорил о ценности контакта с энифианами, а на самом деле ценность-то этого контакта - величина отвлеченная и зависит больше не от информативности цивилизации Энифа, а от конкретных личностей - Диего, Неверова... того же Вано Тоидзе, тебя и меня. - Он прервал речь и посмотрел на Зубавина. Тот выключил вычислитель и сделал движение к двери. - Останься, Виктор, - невозмутимо произнес Руденко, не оборачиваясь. Зубавин пожал плечами и сел у пульта. - До сих пор мы были пассивными наблюдателями, - продолжал Руденко, - не потому, что бессильны перед энифианами, а потому, что такова была наша воля. Хотя нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что против нас, горстки коммуникаторов, вся планета. Планета! Понимаешь? До сих пор энифиане не противились смене дежурств в Зоне, которую мы установили по их желанию, но вчера... Нагорин нахмурился. - И я об этом не знаю? - Не сердись, Игорь. Многие вопросы контакта находятся в ведении УАСС, и отчитываться за свои действия я буду там. Директор Базы, кстати, в курсе событий. Так вот, до сих пор мы посылали к Зоне шлюп со сменой и возвращали дежурных. Вчера шлюп не смог опуститься на планету ниже пятидесяти километров. Предвижу твой вопрос: да, месяц дежурства Неверова еще не закончился, но Управление, исходя из твоего же рапорта, решило не подвергать риску еще одного человека. Вот мы и попробовали, не афишируя своих намерений, вернуть Неверова на Базу. Не удалось. А ведь надо будет скоро возвращать их обоих... Нагорин встал, прошелся по залу и остановился у темного экрана телескопа. - Что же ты предлагаешь? Руденко тоже встал. - Я предлагаю испросить у энифиан разрешения на посадку спасательного модуля и незаметно установить в Зоне ТФ-лифт. Нагорин, опустив голову, снова прошелся по залу. - Я ведь не работник управления, для чего ты мне все это рассказал? - Просто ввел в курс дела, - усмехнулся Руденко. - Ты тоже член Совета безопасности Базы. Не иронизируй. Проблемой Энифа заинтересовался Высший координационный совет, а это значит, дело гораздо серьезней, чем мы думали до сих пор. Сыграла роль, конечно, и твоя докладная записка, где ты предлагаешь прекратить контакт. Нагорин несколько мгновений смотрел в светлые глаза Руденко, потом резко повернулся и вышел. - Ты меня ставишь в неловкое положение, - сказал недовольный Зубавин, глядя вслед главврачу Базы. - Что? - вздохнул Руденко. - Просто ты мне нужен. Тебе придется повторить полет к Зоне. И, может, не один раз. - Я готов. - Зубавин повертел в руках контактор. - Но ты, наверное, хотел сказать не только это? Руденко тяжело сел в кресло, разглаживая лицо ладонями, и сказал глухо, через силу: - Психолог... В полете ты испробуешь новую систему защиты... Но это опасно. Зубавин недоуменно смотрел на руководителя группы. - Ты меня удивляешь, Юра. Руденко отнял руки от лица, и Зубавин увидел в его глазах угрюмую и жестокую решительность. - Это опасно прежде всего для тех, кто в Зоне, вот в чем дело. Но рисковать необходимо. Диего я предупредил. На Земле разобрались с его информацией, его "сон" - наведенная гипноиндукционная передача с головоломным психоиндексом, нечто невероятное по способу обработки. Выходит, нас кто-то пытался предупредить об опасности контакта. Отсюда и второй вывод: цивилизация дендроидов, как ученые назвали существа-"пни", - реальность. - Допустим. Интересно, но не ново. - Это не только интересно. Звездолет дендроидов не смог покинуть Эниф, его просто-напросто не отпустили. Теперь понятно? Конус модуля оторвался от диска Базы и, плавно ускоряя ход, устремился к жемчужной дымке освещенной стороны планеты. Затерялся в блеске надвигающегося дня... Сначала Зубавин проверил автоматику модуля на скорость подчинения мысленным приказам, выписав в пространстве сложнейшую фигуру, называемую пилотами "школьным проклятием" - на курсах высшего пилотажа она обычно венчала экзамен. Связь с Базой держалась постоянно, и в окне виома мерцали от помех напряженные лица товарищей. В ходовой рубке модуля, кроме Зубавина, находился еще инженер энергетических установок Малахов. Сам Зубавин занимал кресло инженерпилота. Когда они опустились на двести пятьдесят километров над уровнем океана, Зубавин притормозил бег кораблика и, повернув голову к коренастому, раздетому по пояс - в рубке было жарковато - Малахову, сказал: - Капсулирование. - Действуй строго по программе, - быстро отозвался волнующийся Руденко. - Следи за временем, если через час не выйдешь на связь... - Выйду, - пообещал Зубавин без улыбки. - Давай, - кивнул он Малахову. Тот склонился над своим крылом пульта, и через мгновение короткое содрогание рубки показало, что модуль окутался защитным силовым полем. Теперь со стороны обнаружить его было почти невозможно: энергосфера поглощала все виды электромагнитного излучения. Определить местонахождение модуля можно было только с помощью гравитационных детекторов. Локаторов у энифиан не было, это люди знали почти со стопроцентной уверенностью, но рисковать не стали. Связь с Базой прервалась, но это было в порядке вещей, и Зубавин, бросив короткое: "Поехали", направил модуль к границе плотных слоев атмосферы Энифа, намереваясь войти в коридор входа на посадку точно над Зоной. Огромный диск планеты летел навстречу, кренясь и увеличиваясь в размерах. Вскоре он занял все боковые экраны, и Зубавин вдруг отчетливо почувствовал всю огромность слова "планета"! Не камень, не скала, не горный хребет, но - планета! Миллионы квадратных километров поверхности! Триллионы тонн массы! Чужой, незнакомый и, судя по всему, враждебный мир, населенный странной расой разумных существ, мощь которой еще не измерена, но ощущается во всех их действиях. Что против этой мощи группка землян? Пятикилометровый диск Базы?.. Зубавин мельком взглянул на красное от волнения лицо товарища и, встретив ответный взгляд, понял, что мысли их во многом совпадают. - Ничего! - с веселой злостью сказал Малахов, пытаясь, видимо, поддержать товарища. - Ничтожный вирус валит с ног огромного слона. Аналогия инженера не понравилась Зубавину, но отвлекаться на разговоры было некогда, начиналась самая ответственная часть полета. Корабль медленно пронизал радиационные пояса планеты, затем опустился под слой сверхвысоких облаков и пересек невидимую границу в пятьдесят километров, за которую его не пустили в первом пробном полете. Примерно в сорока километрах от поверхности Зубавин запустил съемочную аппаратуру и автоматический комплекс экспресс-анализа. В тридцати километрах координатор визуально поймал Зону и дал изображение на окно дальновидения. С этой высоты Зону видели только автоматы. В двадцати километрах модуль вонзился в толщу слоистых светящихся облаков, похожих на кисейные полотнища. При этом его броня отозвалась вибрацией, возбудившей неприятные для слуха обертоны звука. - Странные какие-то облака, - сквозь зубы процедил Зубавин. Модуль опускался теперь совсем медленно, примерно двадцать метров в секунду. Планета превратилась в гигантскую чашу с тающими в дымке краями. Небосвод уже не казался бездонно черным, в его черном отливе появились фиолетовые оттенки. Зубавин приготовился мгновенным прыжком к поверхности закончить медленный финиш корабля, и в это время они словно со всего размаха налетели на каменную стену! Из глубины темного провала между холмами, куда нацеливался модуль, выметнулась вдруг трасса ярких, пронзительно голубых огоньков и воткнулась в защитное поле корабля. Энергия этого неожиданного и почти невидимого выпада была так велика, что пятисоттонный модуль подбросило вверх, как шарик для пинг-понга! Не успел Зубавин опомниться, как второй удар громом отозвался в его внезапно отяжелевшем теле. Все же сознания он не потерял, хотя кровавый туман в глазах рассеялся не сразу. Управление перехватил координатор и уводил теперь корабль по пологой глиссаде в фиолетовое небо. Зубавин тяжело мотнул головой, подтянул слетевший с него контактор МУ и тут заметил, что корабль, идущий уже со скоростью километр в секунду, догоняют стражи. В первое мгновение Зубавин не поверил глазам, но стражи приближались быстро, и вскоре модуль оказался со всех сторон окруженным жуткими фигурами, от одного вида которых мороз драл по коже и хотелось поскорее открыть глаза и проснуться. Каким образом эти монстры поддерживали космические скорости при абсолютно необтекаемом корпусе - нельзя было даже представить! А ведь они должны были преодолевать контактор. Зубавин опомнился и натянул контактор. Скорость подскочила до десяти, пятнадцати, двадцати пяти километров в секунду, стражи не отставали, будто составляли с кораблем одно целое. Не помогало и сверхскоростное маневрирование, которое Зубавин провел на голых нервах, без координатора - мешало защитное поле. Зубавин уже махнул рукой, собираясь дать команду потному от сопереживания Малахову на снятие поля, но вовремя спохватился. Модуль вырвался за пределы атмосферы, и в следующее мгновение стражи исчезли, сгинули, будто их и не было. Будто выполнили свою миссию - отогнали непрошеных гостей. То ли они затормозили все разом, то ли непостижимым образом "вывернулись" в пространстве... Зубавин выругался и сбросил шлем контактора. - Снимаем поле, - проговорил он хрипло. - Возвращаемся. ГЛАВА 5 Озабоченный Доброгнев пробежал глазами индикаторную панель и побарабанил пальцами по канту пульта, что служило у него признаком озабоченности и раздражения. - Они не пропустили модуль. Мало того, они вообще не отвечают на наши вопросы. И я склонен полагать, что они не позволят прервать контакт, ибо двое наших товарищей полностью в их власти. Вернуть их без применения силы мы не сможем. - Сомневаюсь, сможем ли и с применением силы, - пробормотал Нагорин. - Следует быть точными в формулировках. Возникает инцидент, а поскольку инцидентов подобного рода не знала история, то, следовательно, и решать сейчас мы не вправе. Надо запросить Землю. - Уже запросили, - сказал Руденко. - Но в лучшем случае корабли с Земли придут через шесть-семь дней. А Вирт и Неверов? Что будет с ними? Что предпримем мы или будем сидеть и ждать? - Предложи что-нибудь, - взорвался Доброгнев, вскочил с места и прошелся по комнате, успокаиваясь. - Извини. Руденко понимающе кивнул. - Давай думать, что делать дальше, думать не только, нам троим, но и всем работникам Базы. Голова - это пока единственное наше оружие. - Неужели мы не сможем взломать скорлупу их противодействия? - с неожиданной тоской произнес Нагорин. - Неужели человечество не обладает достаточной мощью? Доброгнев изумленно вскинул взгляд на главврача Базы. - А ты, однако, воин! - Аника-воин, - буркнул Руденко. - Энерговооруженность человечества на порядок выше энерговооруженности цивилизации энифиан, но перед нами иное качество, неведомый противник, которому, к счастью и к сожалению, многое о нас известно. И все же конфликт с применением оружия... - При чем тут оружие, - махнул рукой Нагорин. - Рассуждать мы умеем, а что дальше? - Это называется: посовещались, посоветовались и решили, - усмехнулся Доброгнев. - Один ум - хорошо, а три - куда лучше! - Он повернулся к Руденко. - Кстати, что же ты выяс