Том Стоппард. Настоящий инспектор Хаунд
----------------------------------------------------------------------------
Перевод С. Сухарева
Издательство "Азбука". Санкт-Петербург, 2000
OCR Бычков М.Н.
----------------------------------------------------------------------------
Мун.
Бердбут.
Миссис Драдж.
Саймон.
Фелисити.
Синтия.
Магнус.
Инспектор Хаунд.
Поначалу публике должно представиться ее собственное отражение в
огромном зеркале. Немыслимо. Тем не менее в темной глубине сцены - не у
рампы - виднеются ряд плюшевых кресел и расплывчатые очертания лиц. Эта
картина вначале показана ясно, а затем, по ходу действия, она может
постепенно поблекнуть. Остается лишь первый ряд сидений и, наконец, только
два кресла - в одном из них сейчас сидит Мун. Между Муном и зрительным залом
игровая площадка, с максимальной степенью достоверности изображающая
гостиную Малдунского поместья. С одной стороны - доходящее до пола
двустворчатое окно. В глубине сцены, ближе к Муну - телефон. Перед кушеткой
- распростертое на полу тело мужчины, лицом вниз. Кушетка должна быть
довольно просторной. Если ее передвинуть, она способна совершенно скрыть
тело под собой. Молчание. Гостиная. Тело. Мун.
Мун безучастно смотрит прямо перед собой. Поворачивает голову налево,
направо, смотрит вверх, опускает глаза он в ожидании. Берет программку и
читает первую страницу. Переворачивает страницу и читает дальше.
Переворачивает страницу и читает дальше. Переворачивает страницу и
читает дальше. Переворачивает страницу и читает дальше. Читает последнюю
страницу.
Кладет программку на колени, скрещивает ноги и осматривается.
Вглядывается вперед. Позади него появляется смутно различимая фигура
мужчины, который садится у него за спиной: это Бердбут.
Пауза. Мун берет программку, взглядывает на обложку и нетерпеливо ее
опускает. Пауза... За спиной у него раздается до нелепости громкое шуршание
коробки с шоколадом. Мун оглядывается. Мун и Бердбут видят друг друга. Они,
без сомнения, знакомы и молча обмениваются сдержанными приветствиями. Мун
устремляет взгляд вперед. Бердбут поднимается с места и пробирается к Муну.
Примечание. Почти все время Мун и Бердбут беседуют, как полагается в
театре, негромко, иногда шепотом. Невзирая на любую акустику, их сиденья
должны быть снабжены микрофонами. По залу должен распространяться не
увеличенный трансляцией звук, но звук, подхваченный незаметно и плавно
доходящий до слушателей.
Тем временем Бердбут, с коробкой "Черной магии", присоединяется к Муну
и тяжело плюхается в кресло рядом с ним; Бердбут - пухловатый, средних лет;
Мун - моложе, выше ростом, держится скованней.
Бердбуд (усаживаясь, заговорщическим тоном). Мы с ребятами встречались
в баре и решили, что это первоклассное семейное развлечение, но засиживаться
дольше половины одиннадцатого - значит чересчур потакать своим слабостям...
(Весело смеется.) Я сегодня сам по себе - не возражаете, если я к вам
присоединюсь?
Мун. Привет, Бердбут.
Бердбут. Где Хиггз?
Мун. Я вместо него.
Мун и Бердбут (вместе). Где Хиггз?
Мун. Всегда.
Бердбут. Как это?
Мун. В каждый данный момент существует либо один, либо другой из нас;
вместе мы обеспечиваем непрерывность. Я держу место для Хиггза наготове. Мое
присутствие обозначает его отсутствие, его отсутствие подтверждает мое
присутствие, его присутствие предвещает мое... Когда мы с Хиггзом пройдем по
этому залу вместе к нашему общему креслу, океаны обрушатся в небосвод, а
рыбы повиснут на деревьях.
Бердбут (Он слушал вполуха, рассеянно оглядываясь по сторонам, теперь
перебивает). Где Хиггз?
Мун. Одного моего вида с бесплатным пригласительным билетом в руке
достаточно. По улицам сегодня не пройти, страна в смятении, и от вершины к
вершине проносится клич: "Где... Хиггз?.." (Небольшая пауза) Быть может, он
наконец умер, или застрял где-то в лифте, или его поразила амнезия и он
слоняется всюду с манжетами, набитыми корешками от билетов.
Бердбут с минуту недоверчиво разглядывает Муна.
Бердбут. Да... Да, хорошо, что я не привел сегодня с собой Миртл: это,
пожалуй, не совсем в ее вкусе.
Мун. То есть не по уму?
Бердбут. Да нет - ведь это нечто вроде триллера, не так ли?
Мун. Разве?
Бердбут. Так мне сказали. Детектив. Типа: кто убил? Всем оставаться на
месте.
Мун. Возможно, подоплека именно такова.
Бердбут. Подоплека?! Да это просто детектив, приятель! Поглядите-ка!
(Они оглядываются по сторонам. Зал. Тело. Тишина) Уже началось?
Мун. Да.
Пауза. Продолжают осматриваться.
Бердбут. Вы уверены?
Мун. Это пауза.
Бердбут. Нельзя начинать с паузы! Если хотите знать мое мнение, там
царит всеобщая паника. (Смеется, потом умолкает.) Где же тогда сегодня
Хиггз?
Мун. Этот вопрос проводит меня до могилы и станет моей эпитафией:
"Здесь лежит Мун, дублер", но где же Хиггз?.. Порой я мечтаю о революции, о
кровавом государственном перевороте, осуществленном лицами второго ранга; о
труппах ведущих актеров, которых перерезал запасной состав; о фокусниках,
перепиленных пополам шикарными девицами с застывшими на лицах улыбками; о
командах игроков в крикет, уничтоженных разбушевавшимися любителями; я
мечтаю о чемпионах бокса, посланных в нокаут спарринг-партнерами ударом в
затылок; я мечтаю о том, как вечные невесты опрокидывают и насилуют женихов
на грудах булочек с сосисками; как, наконец, личные секретари парламентариев
швыряют бомбы в бронетранспортер министра; как комики умирают на
провинциальных сценах, лишенные пропитания безмолвно торжествующими
суфлерами; как марширует армия ассистентов и заместителей, помощников
командира, вторых призеров: они штурмуют дворец, где второй сын уже занял
трон, совершив цареубийство посредством крокетной клюшки; вторые мира сего
да станут в первый ряд! (Барабанный бой.) Порой Хиггз мне снится.
Пауза. Бердбут с сомнением вглядывается в Муна. Он в замешательстве и спешит
вернуться к действительности, схватившись за коробку с шоколадными
конфетами.
Бердбут (жуя в микрофон.) Конфету?!
Мун. Что там у вас?
Бердбут (продолжая жевать). "Черная магия".
Мун. Нет, спасибо.
Жевание прекращается.
О победах малых, пораженьях...
Бердбут. Тогда я вам подскажу. Следите за девушкой.
Мун. По-вашему, это сделала она?
Бердбут. Да нет - девушка, следите за ней.
Мун. Что за девушка?
Бердбут. Вы ее не узнаете - я толкну вас локтем.
Мун. А вам она знакома, не так ли?
Бердбут (с подозрением, едва сдерживая себя). Что вы хотите этим
сказать?
Мун. То есть?
Бердбут. Я собираюсь вас предупредить - тихонько вам намекнуть. Ради
Бога, Мун, что с вами? Вам же лучше, если вы заметите ее дебют: она совсем
новенькая, из провинции, и уже на первых ролях. Я не навязываю вам какого-то
мнения, но словечко-другое от нас - и мы сделаем ей имя.
Мун. Пожалуй, этак вы делали их дюжинами.
Бердбут (взрываясь от возмущения). Да будет вам известно, что я
семейный человек, привязанный к моей скромной, но добросердечной супруге, и
если вам угодно предположить...
Мун. Нет-нет...
Бердбут. Я, с моей безукоризненной нравственностью...
Мун. Прошу прощения.
Бердбут. ...грязно оболган.
Мун. Это она?
Вошла миссис Драдж.
Бердбут. Не говорите глупостей: я скорей умру, чем с этой старой... гм.
Миссис Драдж - приходящая домашняя работница, средних лет, с тюрбаном на
голове. Она направляется к радиоприемнику, на ходу непрерывно смахивая
пыль.
Мун (читает программку). Миссис Драдж, прислуга.
Голос по радио (раздается тотчас же, как только миссис Драдж включает
приемник). Мы прерываем нашу программу для специального сообщения от имени
полиции. (Миссис Драдж прислушивается.) Поиски сбежавшего в Эссексе маньяка
все еще продолжаются.
Миссис Драдж (восклицает в ужасе). В Эссексе!
Голос по радио. Полиция графства, возглавляемая инспектором Хаундом,
получила сообщение о том, что сбежавшего видели в пустынной заболоченной
местности вокруг Малдунского поместья. (Миссис Драдж от страха открывает
рот.) Сбежавший одет в темный костюм и светлую рубашку. Он среднего роста,
обычного телосложения, довольно молод. Всех, кто встретит человека,
отвечающего описанию и действия которого покажутся вам подозрительными,
просят позвонить в ближайший полицейский участок. (Позади миссис Драдж
появляется человек, отвечающий описанию. Действия его подозрительны. Он
прокрадывается по сцене; потом, крадучись, исчезает. Миссис Драдж не
замечает его. Он в свою очередь не замечает лежащего на полу тела) На этом
сообщение полиции окончено. (Миссис Драдж выключает радио и вновь берется
за уборку. Она не замечает лежащего на полу тела. По чистой случайности тело
либо чем-то загорожено от ее глаз, либо она находится к нему спиной. Тем не
менее по мере работы она к нему приближается.)
Бердбут. Значит, вот что обо мне поговаривают, так?
Мун. Что?
Бердбут. О, я знаю, что творится у меня за спиной: смешки, клевета,
тайные поклепы... Что вы слышали?
Мун. Ничего.
Бердбут (учтиво). Сплетни, слухи. Сплетни, мой дорогой друг, и слухи. Я
не обращаю на них внимания: это все суды да пересуды коварных завистников,
но я стою выше злословия: я - достойный уважения женатый человек...
Мун. Кстати...
Бердбут. Мне хоть бы хны, уверяю вас.
Мун. А что это была за дама, с которой я видел вас вчера вечером?
Бердбут (неожиданно впадает в ярость). Да как вы смеете! (Спокойней.)
Как вы смеете. Подальше от меня с вашими скользкими инсинуациями! Моя жена
Миртл прекрасно понимает, что мое положение критика обязывает меня время от
времени общаться с миром рампы, быть au fait {В курсе (фр.).} единственно
ради того, чтобы держаться в русле новейших...
Мун. Виноват...
Бердбут. Меня, критика с безупречной репутацией, готовы чернить и
поносить на каждом углу, выставлять в колодках на всеобщее посмешище...
Мун. Ш-ш...
Бердбут. Мне нечего скрывать! Но если только это достигнет ушей моей
обожаемой Миртл...
Мун. Можно мне конфету?
Бердбут. Что? А!.. (Смягчившись.) Да-да, мой дорогой друг, еще по
конфете... Нет смысла... да, представление отличное. (Кидает конфету в рот и
жует.) Вам какую? Вишня? Клубника? Кофе со сливками? Рахат-лукум? Мун. Мне
монтелимар.
Бердбут (переставая жевать). Извините, такой нет.
Мун. Крыжовенное фондю?
Бердбут. Нет.
Мун. Фисташковый фадж? Нектариновая гроздь? Пралине с пеканом? Крекер
Шато Неф дю Пап пятдесят пятого года? Бердбут. Боюсь, что этого нет...
Карамель?
Мун. Да, годится.
Бердбут. Благодарю вас. (Протягивает Муну конфету. Пауза) Между прочим
говоря, старина, я буду вам признателен, если вы умолчите... я хочу сказать,
вы же знаете, как плодятся все эти недоразумения...
Мун. Что?
Бердбут. Дело в том, что Миртл просто-напросто не любит театр...
(Беспомощно умолкает.)
Миссис Драдж, которая вот-вот неминуемо должна была обнаружить тело,
продолжая прибирать комнату, надвигает на него кушетку, и оно совершенно
исчезает из глаз Миссис Драдж продолжает сметать пыль, напевая что-то под
нос.
Мун. Кстати, Бердбут, примите мои поздравления.
Бердбут. О чем вы?
Мун. В театре "Ройял". Ваш текст целиком воспроизведен в неоне.
Бердбут (довольным тоном). А... это старье...
Мун. Вы его, конечно, уже видели.
Бердбут (рассеянно). Да, проходил мимо...
Мун. Как только шумиха уляжется, непременно посмотрю во второй раз.
Бердбут. У меня с собой, между прочим, несколько цветных кадров... не
знаю, захотите ли вы...
Мун. Разумеется, охотно, охотно... (Бердбут протягивает ему цветные
слайды и видеоскоп на батарейках, который Мун тут же прикладывает к глазам.)
Да.. да... замечательно... необычайно убедительно. Размах, живость,
зажигательность - в лучшем смысле этого слова. Объем велик, но это маленький
шедевр, я бы даже сказал, в нем есть динамика без дешевки; утверждая это, я
пойду дальше: перед нами текст, придающий новое измерение деятельности
критиков. Заклинаю вас поторопиться в театр "Ройял", ибо это вещество самой
жизни. (Возвращая слайды, мрачно.) Мне на долю выпала только надпись
"Незабываемо" для афиш к... К чему?
Бердбут. Да-да, помню... Это было ваше? Я думал, Хиггза.
Звонит телефон. Миссис Драдж как будто ждала звонка, последние несколько
секунд сосредоточенно смахивая с аппарата пыль. Она поспешно берет трубку.
Миссис Драдж (в телефон). Алло! Это гостиная загородной резиденции леди
Малдун ранним весенним утром!.. Алло! Это гостина... Кто? Кто вам нужен?
Боюсь, что таких здесь нет, все это очень загадочно и, я уверена, не к
добру; надеюсь, ничего не стряслось: ведь мы, то есть леди Малдун и ее
гости, отрезаны от внешнего мира, включая Магнуса, прикованного к
передвижному креслу единокровного брата мужа ее светлости - лорда Альберта
Малдуна, который десять лет тому назад отправился на прогулку к скалам - и с
тех пор его никто не видел; мы здесь совершенно одни, так как детей у
супругов не было.
Мун. Вторично, разумеется.
Бердбут. Но вполне основательно.
Миссис Драдж. Если среди нас появится незнакомец, в чем я очень
сомневаюсь, я сообщу ему, что вы звонили. До свидания.
Кладет трубку и видит перед собой фигуру уже появлявшегося ранее человека,
который вошел теперь, еще более подозрительным образом, через
двустворчатое окно. Он встречается взглядом с миссис Драдж, застывает на
месте и выпрямляется.
Саймон. А, привет! Меня зовут Саймон Гаскойн. Надеюсь, вы не против,
что я зашел: дверь была открыта. Я друг леди Малдун, хозяйки дома; мы
познакомились с ней через нашего общего друга Фелисити Каннингхэм - сразу же
после того, как я тут на днях поселился.
Миссис Драдж. Мое имя миссис Драдж. Я живу не здесь, но, если позволяет
погода, заезжаю сюда на велосипеде: помогаю приводить в порядок
очаровательное, но несколько уединенное Малдунское поместье. Судя по времени
(взглядывает на часы), вы попали сюда как раз вовремя, прежде чем прилив
окончательно отрежет нас от внешнего мира.
Саймон. Я шел через скалы напрямик и воспользовался одной из старых
контрабандистских троп через предательские болота, которыми окружен этот до
странности неприступный дом.
Миссис Драдж. Да, многие посетители обращали внимание на
топографический изгиб местности, благодаря которому из поместья не ведет ни
одна дорога, тогда как попасть в него при хорошей погоде можно всегда.
Саймон. Что ж, день пока что стоит прекрасный.
Миссис Драдж. Да, но сейчас кукушкины слезки в цвету - и прежде чем
солнце достигнет хребта Фостера, опустится туман.
Саймон. Удивительно, как деревенские жители разбираются в приметах.
Миссис Драдж (подозрительно). В каких предметах?
Саймон (выглядывая из окна). Похоже, что туман и вправду надвигается.
Миссис Драдж. Туман ведет себя здесь очень коварно: он приходит с моря
без предупреждения, окутывая скалы убийственной непроницаемой пеленой.
Саймон. Да, я об этом слышал.
Миссис Драдж. Я помню, как не один уик-энд Малдунское поместье, как
именуется этот прекрасный старинный дом времен королевы Анны, могло с тем же
успехом плавать среди льдов: нечего было и пытаться дозвониться до полиции.
Именно в такой вот уик-энд лорд Малдун, который лишь незадолго до того
вернулся с очаровательной невестой в гнездо своих предков, десять лет тому
назад вышел из дома - и тело его так и не обнаружили.
Саймон. Да-да, бедняжка Синтия.
Миссис Драдж. Лорда звали Альберт.
Саймон. Да-да, бедняга Альберт. Но скажите мне, леди Малдун где-то
поблизости?
Миссис Драдж. Думаю, она играет на лужайке в теннис с Фелисити
Каннингхэм.
Саймон (пораженный). С Фелисити Каннингхэм?
Миссис Драдж. Ваш общий друг - так, кажется, вы сказали? Счастливое
совпадение. Пойду скажу им, что вы здесь.
Саймон. Э-э, дело в том, что я не могу остаться... пожалуйста, не
беспокойте их... мне действительно необходимо уйти.
Миссис Драдж. Они будут очень разочарованы. В поместье уже давно
недостает четвертого партнера для понтонного бриджа, а сама я в карты не
играю.
Саймон. Так, значит, есть еще один гость?
Миссис Драдж. Майор Магнус, искалеченный единокровный брат лорда
Малдуна. Он явился позавчера из Канады как снег на голову - других гостей
нет.
С этими словами миссис Драдж удаляется, Саймон остается в нерешительности.
Мун (спокойно размышляет). Наверное, я должен спокойно дожидаться, пока
Хиггз умрет.
Бердбут. Что?
Мун. А если, когда он умрет, я просто исчезну? Вот чего я слегка
побаиваюсь.
Звонит телефон. Саймон снимает трубку.
Саймон. Алло?
Мун. Любопытно, то же ли самое предстоит Пакериджу?
Бердбут и Саймон (вместе). Кто это?
Мун. Третий дублер.
Бердбут. Ваш дублер?
Мун. Дожидается ли он, чтобы мы с Хиггзом написали друг другу
некрологи, мечтает ли...
Саймон. С кем вы хотите говорить?
Бердбут. Каков он?
Мун. Зол.
Саймон. Таких здесь нет.
Бердбут. Нет, как критик, что Пакеридж представляет собой как критик?
Мун (с ехидным смехом). Об этом никто не имеет понятия.
Саймон. Вы, должно быть, ошиблись номером!
Мун. ...всегда были я и Хиггз.
Саймон отодвигает телефон и нервно расхаживает взад-вперед. Пауза. Бердбут
сверяется с программкой.
Бердбут. Саймон Гаскойн. Нет, это, конечно, не он.
Мун. Что?
Бердбут. Я сказал, что это не он.
Мун. Тогда кто же?
Бердбут. Полагаю, что Магнус.
Мун. Он замаскированный Магнус, вы хотите сказать?
Бердбут. Что?
Мун. Вы думаете, кто-то замаскировался под Магнуса?
Бердбут. Вы слишком рассеяны, Мун.
Мун. Мне послышалось, вы сказали...
Бердбут. Вы все время толкуете о Хиггзе и Пакеридже - что с вами?
Мун (задумчиво). Интересно, толкуют ли они обо мне?..
Неожиданный порыв толкает Саймона включить радио.
Голос по радио. Передаем очередное сообщение полиции. Полиция графства
Эссекс продолжает тщетные поиски маньяка, который все еще блуждает на
свободе по смертоносным болотам прибрежного района. Связаться для получения
информации с инспектором Хаундом, возглавляющим операцию, возможности нет,
однако распространена уверенность в том, что им разработан секретный план...
Между тем полицейские и добровольцы прочесывают болота с рупорами,
выкрикивая: "Не будьте безумцем, сдавайтесь". На этом сообщение полиции
окончено.
Саймон выключает радио. Он явно встревожен. Мысли Муна и Бердбута текут в
разных направлениях.
Бердбут (понимающе). О да...
Мун. Да, я думаю, мое имя редко сходит с губ Пакериджа... это
действительно грустно... Какая уж тут жизнь: быть дублером дублера.
Бердбут. Да... да....
Мун. Хиггз сроду обо мне не задумывается. Это видно по тому, как он
кивает.
Бердбут. Месть, разумеется.
Мун. Что?
Бердбут. Ревность.
Мун. Чепуха - в этом нет ничего личного...
Бердбут. Параноидальная злоба...
Мун (поначалу отрывисто, все убыстряя темп). Это означает попросту, что
мне обрыдло довольствоваться ролью временного светила; прибывать, когда
убывает другое; мне мало быть временно исполняющим обязанности,
альтернативным вариантом, находиться в резерве, быть под рукой, откликаться
на зов; если действовать, то только на подхвате, служить заменой. Ибо я -
Мун, то есть Луна. Вечная Луна, собственной персоной. Луна весной, зимой и
летом. Мое место во вселенной нетленно: оно принадлежит только мне, и больше
никому из смертных. Луна всегда одна... Да, я все вижу по его кивку.
Бердбут. Разумеется, свихнулся окончательно.
Мун. Что?
Бердбут. Ответ находится там, в болотах.
Мун. О...
Бердбут. Фамильный скелет возвращается под родной кров на покой.
Мун. О да. ("Он прочищает горло: у обоих, Муна и Бердбута, хорошо
поставленный голос - голос критика, предназначенный для пространного
изложения мнений.) Уже в начальных сценах мы отмечаем классическое влияние
катализирующей действие фигуры - постороннего, который пробирается в
сердцевину упорядоченного мира и производит там разрушения; ударные волны,
если я не слишком ошибаюсь, сорвут с этих уютно устроившихся персонажей -
этих ракообразных в тихой заводи общества, - сорвут с них твердые панцири и
оставят оголенной дрожащую плоть, которой по сути мы все и являемся. Но это
еще не все...
Бердбут. Согласен. Не спускайте глаз с Магнуса.
В двустворчатое окно влетает теннисный мяч, вслед за которым вбегает
Фелисити. Ей двадцать с небольшим. Она одета в красивый спортивный костюм,
держит в руке ракетку.
Фелисити (обернувшись, кричит). Аут!
Не сразу замечает Саймона, который отступает в сторону. Мун обеспокоен
каким-то воспоминанием.
Мун. Послушайте, Бердбут...
Бердбут. Это та самая.
Фелисити (завидев Саймона). Ты! (Весь вид ее выражает изумление,
смешанное с удовольствием.)
Саймон (нервно). Да, я. Еще раз привет.
Фелисити. Что ты тут делаешь?
Саймон. Видишь ли, я...
Мун. Она...
Бердбут. Тсс...
Саймон. Ты наверняка удивлена тем, что я здесь.
Фелисити. Честно говоря, дорогой, это и в самом деле из ряда вон.
Саймон. Ну что ж, вот он я, перед тобой.
Фелисити. Ты, должно быть, отчаянно хотел меня видеть - я и вправду
польщена, но разве нельзя было подождать, пока я вернусь?
Саймон (храбро). Кое-чего ты не знаешь.
Фелисити. Чего именно?
Саймон. Видишь ли, я тут всякого наговорил... возможно, слегка
увлекся... мы оба...
Фелисити (сухо). Что ты хочешь этим сказать?
Саймон. Я люблю другую!
Фелисити. Понятно.
Саймон. Я ничего не обещал, я просто...
Фелисити. Можешь не продолжать...
Саймон. О, я совсем не хотел тебя обидеть...
Фелисити. Какая наглость!
Саймон. Э-э, я...
Фелисити. Вы, трусливый ловелас...
Саймон. Дай мне объяснить...
Фелисити. Сейчас не время и не место: вы полагаете, что можете соваться
всюду, чем бы я ни была занята...
Саймон. Но я хочу сказать, что искренне тобой восхищаюсь. Я не хочу,
чтобы ты думала, будто я говорил неправду...
Фелисити. Я готова убить вас за это, Саймон Гаскойн!
Уходит в слезах, минуя миссис Драдж, которая слышала последнюю реплику.
Мун. Это была она.
Бердбут. Я говорил вам: с головы до ног...
Мун. Нет-нет...
Бердбут. Тсс...
Саймон (обращается к миссис Драдж). Да, в чем дело?
Миссис Драдж. Мне нужно установить ломберный столик, сэр.
Саймон. Вряд ли я останусь.
Миссис Драдж. О, леди Малдун будет весьма разочарована.
Саймон. Она знает, что я здесь?
Миссис Драдж. О да, сэр, я только что сообщила ей об этом - и она очень
разволновалась.
Саймон. Неужели?.. Что ж, похоже, сейчас я разрядил обстановку... Очень
разволновалась, вы говорите... надо же... надо же...
Саймон и миссис Драдж устанавливают карточный столик, после чего миссис
Драдж уходит.
Мун. Фелисити! Это она, та самая.
Бердбут. Чепуха! Ложный след.
Мун. Говорю вам, это была она!
Бердбут (раздраженно). Кто она?
Мун. Та дама, с которой я видел вас вчера вечером!
Бердбут (задыхаясь от ярости). Вы хотите сказать, что я, с моей
безукоризненно неподкупной честностью, торгую пером ради плошки похлебки?
Только потому, что в ходе моей профессиональной деятельности мне случилось
завязать знакомство - проникнуться, если хотите, теплым сочувствием к
коллеге по трудам в винограднике гримерной, - и вот оказываюсь нестерпимым
образом огвожденным и приклеветанным...
Мун. Я вовсе не имел в виду...
Бердбут. ...оказываюсь объектом невежественного ожесточения, мелких
наветов со стороны ничтожеств...
Мун. Простите...
Бердбут. ...предположить, что мое доброе мнение в журнале, обладающем
безупречной репутацией, зависит от первой попавшейся кокетки, которая
потакает моим желаниям...
Мун. Ш-ш-ш...
Бердбут. Это я - то дамский угодник!.. Да мы с Миртл вместе уже... Боже
правый! А это еще кто?
Через двустворчатое окно входит леди Синтия Малдун. Это красивая женщина, ей
за тридцать. На ней платье для коктейлей, она нарядно причесана, в руке у
нее теннисная ракетка. На Бердбута она также производит неотразимое
впечатление. Он приподнимается, потом падает в кресло с разинутым ртом.
Синтия (входит). Саймон!
Увидев друг друга, Саймон и Синтия драматически застывают на месте.
Мун. Леди Малдун.
Бердбут. Нет, я хочу спросить: кто она такая?
Саймон (бросаясь вперед). Синтия!
Синтия. Не говори пока ничего, просто обними меня.
Саймон сжимает ее в объятиях и, как говорится, впивается губами в ее губы.
Пока поцелуй длится...
Бердбут. Она прекрасна - видение вечной грации, поэма...
Мун. Кажется, она ошеломлена.
Синтия порывисто высвобождается из объятий.
Синтия. Нам нельзя вести себя так!
Саймон. Нам нечего стыдиться.
Синтия. Но, дорогой мой, это же безумие!
Саймон. Да! Я безумно в тебя влюблен!
Синтия. Прошу тебя! Вспомни, где мы находимся!
Саймон. Синтия, я люблю тебя!
Синтия. Не надо - я люблю Альберта!
Саймон. Он мертв! (Встряхивает ее за плечи.) Тебе понятно? Альберт
мертв!
Синтия. Нет, я никогда не перестану надеяться! Пусти меня! Мы не
свободны!
Саймон. Мне все равно: мы созданы друг для друга, если бы только мы
встретились вовремя.
Синтия. Ты животное, Саймон! Ты воспользуешься мной и отбросишь прочь,
как отбросил от себя многих и многих.
Саймон. Нет, Синтия, ты способна сделать меня лучше!
Синтия. Ты безжалостен - такой сильный, такой жестокий...
Саймон порывисто целует ее.
Мун. Сын, которого у нее никогда не было, воплотился в красивом
незнакомце: юность, напор, животная гибкость атлета как эстетический фактор,
всеобъемлющий порыв сломал все барьеры, высвобождая потаенные желания.
Бердбут. Клянусь, вы правы. Она действительно ошеломлена.
Синтия отталкивает Саймона, вошла миссис Драдж.
Синтия. Прекрати - не видишь разве, что делаешь из себя посмешище?
Саймон. Я убью всякого, кто встанет между нами!
Синтия. В чем дело, миссис Драдж?
Миссис Драдж. Госпожа, не закрыть ли окна? Туман наплывает с моря
подобно грозному...
Синтия. Да, пожалуй, закройте. Сегодня, кажется, будет именно такой
день. Карты приготовлены?
Миссис Драдж. Да, госпожа.
Синтия. Передайте мисс Каннингхэм, что мы ее ждем.
Миссис Драдж. Да, госпожа.
Синтия. И позовите майора вниз.
Миссис Драдж. По-моему, он уже на лестнице. (Уходит.)
Слышно, как по пролетам лестницы с несколькими площадками спускается - со
скоростью приблизительно пятнадцать миль в час передвижное кресло Магнуса.
По пути оно сбивает Саймона с ног.
Синтия. Саймон!
Магнус (громогласно). Не успел и охнуть! Угодил прямо под колеса!
Синтия. Дорогой, с тобой все в порядке?
Магнус. У меня есть свидетели!
Синтия. О Саймон, скажи же хоть что-нибудь!
Саимон (резко садится). Искренне прошу прощения.
Магнус (все еще громко.) Давно вы пешеход?
Саймон. С тех пор, как научился ходить.
Синтия. А сейчас ты можешь идти? (Саймон поднимается на ноги и делает
несколько шагов.) Слава Богу! Магнус, это Саймон Гаскойн.
Магнус. Что он здесь делает?
Синтия. Он только что появился.
Магнус. Неужто? И как вам тут - нравится?
Саймон. (Синтии). Я остался бы здесь навсегда.
Входит Фелисити.
Фелисити. Итак, вы все еще здесь.
Синтия. Конечно же, он здесь. Мы собираемся играть в карты.
Представлять вас друг другу нет необходимости: припоминаю сейчас, что мы с
вами, Саймон, познакомились через Фелисити, нашего общего друга.
Фелисити. Да, Саймон - мой старый друг, хотя и не такой старый, как ты,
дорогая Синтия.
Саймон. Да, я не виделся с Фелисити с...
Фелисити. Со вчерашнего вечера.
Синтия. Неужели? Что ж, Фелисити, тебе сдавать. Саймон, помоги мне
пододвинуть кушетку. Ты, Магнус, составишь партию с Фелисити против меня и
Саймона?
Магнус (в сторону). Ты и Саймон всегда будете партнерами против меня,
Синтия?
Синтия. Что ты хочешь этим сказать, Магнус?
Магнус. Ты чертовски привлекательная женщина, Синтия.
Синтия. Ради Бога, не надо! Вспомни Альберта!
Магнус. Альберт мертв, Синтия, - а ты все еще молода. Не сомневаюсь, он
хотел бы, чтобы мы с тобой...
Синтия. Нет, Магнус, этому не бывать!
Магнус. Дело в Гаскойне, не так ли? Я убью его, если он встанет между
нами!
Синтия (зовет). Саймон!
Кушетку придвигают к карточному столу: труп снова оказывается виден, но
игроки его не замечают.
Бердбут. Саймону придется туго.
Синтия. Хорошо! Кто начинает?
Магнус. Я. Пас.
Синтия. Саймон, вы как будто сказали, что видели Фелисити вчера
вечером?
Саймон. Я сказал? Ах да, да, верно... ваша заявка, Фелисити.
Фелисити. Я уже делала ход, разве не так, Саймон? Теперь, по-моему,
заявка Синтии.
Синтия. Дорогая Фелисити, взятка моя.
Фелисити. В аду нет фурии разъяренней, чем оскорбленная женщина,
Саймон.
Саймон. Да, я об этом слышал.
Фелисити. Надеюсь, Саймон, ты не жульничал.
Саймон (вставая и бросая карты на стол). Нет, Фелисити, просто у меня
уже были эти карты!
Синтия. Отлично, Саймон!
Пока Синтия сдает карты, Магнус расплачивается с Саймоном.
Фелисити. Странно, откуда вообще взялся Саймон. Мы так мало о нем
знаем.
Саймон. Не всегда полезно открываться!
Синтия. Верно! Саймон, ты открываешь на миноре.
Саймон делает ход.
Синтия. Хм-м, посмотрим... (Делает ход.)
Фелисити. Говорят, на свободе бродит опасный маньяк.
Синтия. Саймон?
Саймон. Да-да, виноват. (Делает ход.)
Синтия. У меня комбинация.
Фелисити. Да, я лично думаю, он прячется в заброшенной хижине (делает
ход) у скал.
Саймон. Флеш!
Синтия. Нет! Саймон, тебе сегодня везет!
Фелисити. Посмотрим, посмотрим - вечер еще не кончен, Саймон Гаскойн!
(Уходит.)
Магнус вновь рассчитывается с Саймоном.
Саймон (Магнусу). Итак, вы изувеченный единокровный брат лорда Малдуна,
нежданно явившийся на днях из Канады? Вам долго пришлось сюда добираться. Вы
как - шли пешком? О, простите, приношу глубочайшие извинения!
Магнус. Не хочешь ли прогуляться вокруг розового сада, Синтия?
Синтия. Нет, Магнус, я должна поговорить с Саймоном.
Саймон. Этот круг мой, майор.
Магнус. Вы так полагаете?
Саймон. Да, майор, именно так.
Магнус. В Канаде есть старая поговорка, дошедшая от блэдфутских
индейцев: тот, кто смеется последним, смеется дольше всего.
Саймон. Да, я что-то такое слышал.
Саймон поворачивается к Синтии.
Магнус. Пойду-ка смажу свой пистолет. (Покидает сцену.)
Синтия. Думаю, Магнус что-то подозревает. И Фелисити... Саймон, между
тобой и Фелисити что-нибудь было?
Саймон. Нет-нет, между нами все кончено - одно лишь мимолетное чувство,
но теперь, когда я нашел тебя...
Синтия. Если я узнаю, что ты мне неверен, если узнаю, что ты обманом
соблазнил меня и оторвал от моего дорогого супруга Альберта, я убью тебя,
Саймон Гаскойн!
Безмолвно вошедшая миссис Драдж слышит эти слова. На этой картине, полной
значения, заканчивается акт. Тело остается так и не обнаруженным. Жидкие
аплодисменты.
Мун и Бердбут выглядят целиком поглощенными собой: голоса их становятся
слышны, как прежде.
Мун. Разбивает лагерь вокруг театра Олд Вик в оперном плаще, а мне
сплавляет всякое барахло.
Бердбут. Вы верите в любовь с первого взгляда?
Мун. Не то чтобы я считал себя критиком получше...
Бердбут. Я чувствую, как вся моя жизнь переменилась...
Мун. Как критик я лучше, но дело не в этом...
Бердбут. О, я знаю, весь мир будет надо мной смеяться...
Мун. Кто бы мне помешал занять его место?
Бердбут. ...меня сочтут свихнувшимся от любви старым дурнем...
Мун. Нет таких.
Бердбут. ...меня заклеймят...
Мун. Он загораживает мне свет, вот и все.
Бердбут. ...как отщепенца...
Мун. ...почти непрерывное затмение, нарушаемое только феноменом лунного
света.
Бердбут. Мне все равно, я пропал.
Мун. И я мечтаю...
Бердбут. Вылитый Голубой Ангел - снова.
Мун. ...мечтаю, чтобы температура у него поднялась выше затылка...
Бердбут. О, сладостное безумие любви...
Мун. ...о судороге на лестнице...
Бердбут. Миртл, прощай...
Мун. ...мечтаю о лестнице, на которую ему не взобраться...
Бердбут. ...ибо живу я только раз...
Мун. Порой мне грезится, что я его прикончил. Порой мне грезится, что я
его прикончил.
Бердбут. Что?
Мун. Что?
Оба берут себя в руки.
Бердбут. Да... Да... Прекрасный спектакль, хоть на выставку. Это мое
мнение.
Мун. Весьма многообещающий дебют. Я дам хороший отзыв.
Бердбут. С моей стороны равным лицемерием было бы по личным
соображениям как уклониться от критики, так и сдержать похвалу.
Мун. Вы правы. Смелая позиция.
Бердбут. О, мне известно, что станут говорить... Опять Бердбут щедро
поливает лестью свою очередную...
Мун. Не обращайте внимания...
Бердбут. Но я выше этого... Суть в том, что я искренне считаю ее игру
одной из вершин современного театрального искусства.
Мун. Куколка, ничего больше.
Бердбут. ...она излучает свет, но затаенная печаль...
Мун. У нее в самом деле это получается?
Бердбут. Роль достаточно условна, но она умудряется превратить Синтию в
живую личность...
Мун. Синтию?
Бердбут. И если она в итоге будет не прочь встретиться со мной за
бокалом вина, просто с тем чтобы... э-э, выразить, так сказать,
благодарность...
Мун. Ну-ну, старый вы пройдоха!
Бердбут (воинственно). Вы хотите сказать, что?.. (Содрогается с головы
до ног и прочищает горло.) Итак, в целом все выстроено неплохо, вы согласны?
Мун. О да, чудно. Три взаимодействующие силы. Окончательный вывод
следует, разумеется, отложить, когда дело дойдет до столкновения, но я
думаю, уже сейчас довольно ясно, в какую сторону дует ветер.
Бердбут. Согласен. В сторону Магнуса. Совершенно ясно.
Небольшая пауза.
Мун. Что совершенно ясно?
Бердбут. Знай мы это, нас бы тут не было.
Мун (прочищает горло). Позвольте мне сразу заявить, что у пьесы есть
elan {Порыв (фр.).}, хотя в то же самое время отсутствует eclat {Блеск
(фр.).}. Сказав это, - а я думаю, что это должно быть сказано, - я обязан
спросить: известно ли пьесе, в каком направлении она движется?
Бердбут. Видите ли, Мун, мне все совершенно ясно: Магнус не тот
человек, за которого он себя выдает, и он уже наметил себе следующую
жертву...
Мун. Я повторяю: провозглашает ли пьеса свои истоки? Случаются моменты
(говорю не в осуждение), когда пьеса, если мы можем именовать ее таковой (а
в конечном счете, я думаю, можем), бескомпромиссно становится на сторону
жизни, jе suis {Я есть (фр.).}, кажется, будто говорит она, - ergo sum
{Следовательно, существую (лат.).}. Но достаточно ли этого? Я полагаю, мы
вправе задаться этим вопросом. Чему, в сущности, посвящена пьеса? Мое
мнение: здесь мы имеем дело с тем явлением, которое я всюду обозначал как
природа личностности. Я полагаю, мы вправе задаться вопросом - и тут
невольно вспоминается восклицание Вольтера "Voila!" {Вот оно! (фр.).} я
полагаю, мы вправе задать вопрос: где Бог?
Бердбут (пораженный). Кто?
Мун. Бо-ог.
Бердбут (исподтишка заглянув в программку). Бог?
Мун. Я полагаю, мы вправе задаться этим вопросом.
Звонок телефона.
Прожектор высвечивает Синтию, Фелисити и Магнуса, собирающихся пить кофе,
который подает миссис Драдж. Тело лежит в прежнем положении.
Миссис Драдж (в телефон). Тот же самый, получасом позже?.. Нет,
простите - человека с таким именем у нас нет. (Кладет трубку и продолжает
разливать кофе. Обращаясь к Синтии.) Вам черный или с молоком, госпожа?
Синтия. С молоком, пожалуйста.
Миссис Драдж наливает кофе.
Миссис Драдж (обращаясь к Фелисити). Вам черный или с молоком, мисс?
Фелисити. С молоком, пожалуйста.
Миссис Драдж наливает кофе.
Миссис Драдж (обращаясь к Магнусу). Вам черный или с молоком, майор?
Магнус. С молоком, пожалуйста.
Миссис Драдж наливает кофе.
Миссис Драдж (обращаясь к Синтии). Сахар, госпожа?
Синтия. Да, пожалуйста.
Кладет сахар в чашку.
Миссис Драдж (обращаясь к Фелисити). Сахар, мисс?
Фелисити. Да, пожалуйста.
Кладет сахар в чашку.
Миссис Драдж (обращаясь к Магнусу). Сахар, майор?
Магнус. Да, пожалуйста.
Кладет сахар в чашку.
Миссис Драдж (обращаясь к Синтии). Печенье, госпожа?
Синтия. Нет, спасибо.
Бердбут (аккуратно записывает в блокнот). Второй акт, однако, не
оправдывает обещаний...
Фелисити. Я бы сказала, происходит что-то забавное.
Когда миссис Драдж приближается к Фелисити, та вскакивает в нетерпении и
направляется к радиоприемнику. Магнус отказывается от печенья, и миссис
Драдж уходит.
Голос по радио. Мы прерываем нашу программу специальным сообщением
полиции. Поиски опасного маньяка, вырвавшегося на свободу в Эссексе,
сосредоточились теперь в непосредственных окрестностях Малдунского поместья.
Поискам препятствуют гибельные болота и туман, но полагают, что
душевнобольной провел последнюю ночь в заброшенной хижине на скалах.
Советуем держаться вместе и проверять, не отсутствует ли кто-то из компании.
На этом сообщение полиции заканчивается.
Фелисити нервно выключает радио. Пауза.
Синтия. Где Саймон?
Фелисити. Кто?
Синтия. Саймон. Ты его видела?
Фелисити. Нет.
Синтия. А ты, Магнус?
Магнус. Нет.
Синтия. О...
Фелисити. В воздухе носится какое-то предчувствие, словно кто-то из
нас...
Синтия. Но, Фелисити, дом крепко заперт, никто в него не может войти, а
полиция чуть ли не у самого крыльца.
Фелисити. Я не знаю, у меня такое чувство.
Синтия. Это всего-навсего туман.
Магнус. Ищейкам в такую погоду нипочем не пробраться...
Синтия (кричит на него). Туман!
Фелисити. Магнус говорит об инспекторе с его командой.
Синтия. Он с ищейкой?
Фелисити. Откуда мне знать?
Магнус. ...нипочем не пробраться через болота. Да, боюсь, что псих
может сейчас разгуляться вволю и без опаски.
Вдалеке слышится жуткий глухой лай с подвыванием.
Синтия. Что это?
Фелисити (напряженно). Это похоже на вой огромной собаки!
Магнус. Бедняга!
Синтия. Тсс!
Все вслушиваются. Лай раздается ближе.
Фелисити. Вот оно, опять!
Синтия. Она направляется сюда - она уже возле дома!
Входит миссис Драдж.
Миссис Драдж. Инспектор Хаунд!
Синтия. Полицейская ищейка?
Входит инспектор Хаунд. На ногах у него понтонные сапоги. Это надувные - и
надутые - приспособления с плоскими подошвами около двух футов поперек. Он
держит в руке горн, которым моряки подают сигналы во время туманов
Хаунд. Леди Малдун?
Синтия. Да.
Хаунд. Я пришел так быстро, как смог. Куда мне положить горн и куда
девать сапоги?
Синтия. Миссис Драдж их приберет. Будьте начеку, как гласит девиз
полиции. Не так ли, инспектор? Какая находчивость!
Хаунд (снимая сапоги и откладывая горн). Что такое непогода, когда речь
идет об исполнении долга?
Миссис Драдж уносит вещи инспектора. Пауза.
Синтия. О, простите - э-э, инспектор Хаунд - Фелисити Каннингхэм -
майор Магнус Малдун.
Хаунд. Добрый вечер.
Инспектор и Синтия смотрят друг на друга с выжидающим видом.
Синтия и Хаунд (вместе). Итак? Простите...
Синтия. Нет-нет, продолжайте.
Хаунд. Благодарю. Итак, расскажите мне обо всем своими словами, не
спеша, начните с самого начала и ничего не пропускайте.
Синтия. Простите?
Хаунд. Ничего не бойтесь. Теперь вы в надежных руках. Надеюсь, вы
ничего здесь не трогали.
Синтия. Боюсь, я чего-то не понимаю.
Хаунд. Я инспектор Хаунд.
Синтия. Да.
Хаунд. Что ж, тогда в чем дело?
Синтия. Не имею понятия.
Хаунд. Как это началось?
Синтия. Что началось?
Хаунд. Ну... это самое.
Синтия. Что "это самое"?
Хаунд (быстро теряет уверенность и раздражается). Происшествие!
Синтия. Здесь не было никакого происшествия!
Хаунд. Разве вы не звонили в полицию?
Синтия. Нет.
Фелисити, Я не звонила.
Магнус. Чего ради?
Хаунд. Понятно. (Пауза) Это ставит меня в очень трудное положение.
(Упорная пауза) Ну что ж, тогда я пошел. (Он направляется к двери.)
Синтия. Я ужасно сожалею.
Хаунд (сухо). Ничего страшного.
Синтия. Спасибо большое, что пришли.
Хаунд. Пустяки. Никогда не скажешь наперед, насколько дело серьезно.
Синтия. Виски?
Хаунд. Бывает куда похуже.
Синтия (уточняя вопрос). Выпьете глоток виски перед уходом?
Хаунд. Нет, благодарю вас. (Уходит.)
Синтия (кричит вслед). Надеюсь, вы его отыщете!
Хаунд (появляясь снова). Кого, мадам? Говорите прямо.
Синтия. Я думала, вы преследуете сумасшедшего.
Хаунд. А что вам об этом известно?
Синтия. Передавали по радио.
Хаунд. Вот как? Что ж, собственно, ради этого я и здесь. Молчал, не
зная, что именно вам известно. Не стоит поднимать ненужную панику, даже если
среди нас находится убийца.
Фелисити. Вы сказали "убийца"?
Хаунд. А об этом тоже по радио сообщили?
Синтия. Кого он убил, инспектор?
Хаунд. Возможно, пока еще никого. Будем надеяться, мы поспели вовремя.
Магнус. Вы полагаете, что убийца среди нас, инспектор?
Хаунд. Да. Если кто-нибудь из вас встречал недавно молодого
симпатичного человека в элегантном костюме и белой рубашке, без шляпы,
умеющего хорошо говорить, человека, который, вероятно, утверждает, что
недавно поселился по соседству, и внешне выглядит таким же разумным, как мы
с вами, пора в этом признаться!
Фелисити. Я...
Хаунд. Не прерывайте!
Фелисити. Инспектор...
Хаунд. Так.
Синтия. Нет, Фелисити!
Хаунд. Пожалуйста, леди Синтия, все мы сейчас в одной лодке. Я должен
просить вас всецело предоставить себя в мое распоряжение.
Синтия. Не надо, инспектор. Я люблю Альберта.
Хаунд. По-видимому, вы не совсем меня поняли.
Магнус. Инспектор, кому-нибудь из нас грозит опасность?
Хаунд. Вам не кажется странным, что после побега душевнобольной
прямиком направился в Малдунское поместье? Я предполагаю, что он глубоко
затаил злобу против одного из обитателей этого дома! Леди Малдун, где ваш
супруг?
Синтия. Мой супруг? Не хотите же вы сказать, что...
Хаунд. Я не знаю, но у меня есть основания полагать, что один из вас в
действительности Мак-Кой!
Фелисити. В действительности кто?
Хаунд. Уильям Герберт Мак-Кой, который в юности, встретив на улице того
самого сумасшедшего, в ответ на настойчивые просьбы подать шестипенсовик на
чашку чая бросил фразу: "Ах ты бесстыжий старый мешок конского дерьма,
почему бы тебе не взяться да и не поработать как следует?" Он пробыл все эти
годы в Канаде, где сколачивал себе состояние. (Начинает нервно расхаживать
взад и вперед.) Помешанный в то время был совсем мальчиком, но столкновения
этого так и не забыл и втайне поклялся жестоко отомстить! (Внезапно
обнаруживает, что стоит рядом с головой трупа. Внимательно смотрит себе под
ноги.) Вы ни о чем не забыли меня оповестить?
Все впервые видят труп.
Фелисити. Итак, удар нанесен!
Синтия. О, это ужасно, это ужасно...
Хаунд. Да, как раз этого я и боялся. Теперь вам ясно, что за человека
вы пригреваете?
Синтия. Я не могу этому поверить!
Фелисити. Я должна сообщить ему, Синтия. Инспектор! Незнакомец,
отвечающий вашему описанию, в самом деле появлялся среди нас, - это Саймон
Гаскойн. О да, в нем есть обаяние, тут вы правы, и меня он просто обворожил.
Боюсь, я вела себя с ним просто как дурочка. Синтия тоже.
Хаунд. Где он сейчас?
Магнус. Должно быть, недалеко от дома: в такую погоду не улизнешь.
Хаунд. Согласен. Не бойтесь ничего, леди Малдун: я задержу человека,
который убил вашего мужа.
Синтия. Моего мужа? Я не понимаю.
Хаунд. Все свидетельствует против Гаскойна.
Синтия. Но кто это? (Указывает на труп.)
Хаунд. Ваш муж.
Синтия. Нет, не муж.
Хаунд. Муж.
Синтия. Говорю вам, нет.
Хаунд. Я веду расследование, а не вы!
Синтия. Но это не мой муж.
Хаунд. Вы уверены?
Синтия. Господи Боже!
Хаунд. Тогда кто это?
Синтия. Не знаю.
Хаунд. Кто все-таки?
Фелисити. Первый раз его вижу.
Магнус. Не похож ни на кого из моих знакомых.
Хаунд. Дело превращается в полную неразбериху.
Синтия. Но что нам делать?
Хаунд (хватаясь за телефон). Я позвоню в полицию!
Синтия. Но ведь вы и есть полиция!
Хаунд. Слава Богу, я здесь, - линия оборвана!
Синтия. Вы хотите сказать...
Хаунд. Да! Мы предоставлены сами себе, отрезаны от внешнего мира, и нам
грозит серьезная опасность!
Фелисити. Вы хотите сказать...
Хаунд. Да! Я думаю, убийца на этом не остановятся!
Магнус. Вы хотите сказать...
Хаунд. Да! Один из нас, обыкновенных смертных, сведенных вместе судьбой
и оторванных разгулом стихии от человечества, - убийца! Его надо найти -
обыскать дом!
Все поспешно расходятся в разные стороны, сцена мгновенно пустеет. Небрежной
походкой входит Саймон.
Саймон (окликает при входе). Кто-нибудь здесь есть? Странно... (В
изумлении замечает труп. Приближается к нему и переворачивает. Выпрямляется
и тревожно осматривается.)
Бердбут. Вот тут-то Саймону и каюк.
Выстрел. Саймон падает мертвым. Вбегает инспектор Хаунд и склоняется над
телом Саймона. В балконной двери появляется Синтия. Она застывает на
месте.
Синтия. Что случилось, инспектор?
Хаунд оборачивается к ней.
Хаунд. Он мертв... Саймон Гаскойн, полагаю. Суровая кара даже для
убийцы... если только... если только не... Мы полагали, что тело не могло
лежать здесь до появления Саймона Гаскойна... но... (надвигает кушетку на
труп) вот вам и ответ. А теперь кто убил Саймона Гаскойна? И почему?
Занавес, пауза, аплодисменты, все уходят.
Мун. А почему бы нет?
Бердбут. Вот именно. Туда и дорога.
Мун. Да, уйти от ответственности за убийство совсем нетрудно - при
условии, что мотивы его достаточно загадочны.
Бердбут. Жалкий щенок! Он кругом ее обманывал.
Мун (задумчиво). Конечно. У меня за спиной все так же маячил бы
Пакеридж...
Бердбут. Ей нужен более мужественный, более зрелый...
Мун. ...и если бы я смог, то смог бы и он...
Бердбут. Да, я знаю один довольно приятный отель, очень скромный,
хозяин человек вполне светский...
Мун. Непросто голове носить корону.
Бердбут. Завтрак подают в отдельную комнату - и никаких вопросов.
Мун. Видит меня во сне Пакеридж или нет?
Бердбут (после паузы). Хелло, что случилось?
Мун. Что? Ах да, ну что вы на это скажете?
Бердбут (откашливаясь). Именно теперь пьеса начинает для меня оживать.
Сюжетная основа разработана точно и достоверно, и автор не пожалел усилий на
то, чтобы поучиться у мастеров жанра. Он создал вполне жизненную ситуацию, и
немногие усомнятся в его способности разрешить ее с помощью ошеломляющей
развязки. Таковая, собственно, еще не наступила, но у пьесы есть начало,
есть середина - и, не сомневаюсь, будет конец. Поблагодарим уже за это, и
вдвойне поблагодарим за отлично слаженное представление без малейшего налета
непристойности. Но вероятно, все эти достоинства могли бы сойти за пустяк,
если бы не актерская игра, которую я считаю одной из вершин современного
театрального искусства. В Синтии - возможно, лучшей со времен войны...
Мун. Если всмотреться пристальней, а пристальное изучение -
наискромнейшая дань, которую эта пьеса заслуживает, я думаю, мы обнаружим,
что внутри жестко очерченных рамок того, что на определенном уровне
представляется уик-эндом в загородном доме (несомненно насыщенный смыслом
символ), автор раскрыл перед нами - не побоюсь этого слова - человеческую
участь...
Бердбут. В одном ее мизинце больше таланта...
Мун. Поразительный, стоящий особняком орган слуха, который мог бы
принадлежать Ван Гогу...
Бердбут. ...публичный скандал, что почетная награда до сих пор не
присуждена...
Мун. Тяжело, в самом деле тяжело столкнуться со столь повсеместным
пренебрежением, и потому я не предприму попытки воздержаться от упоминания
таких имен, как Кафка, Сартр, Шекспир, апостол Павел, Беккет, Биркетт,
Пинеро, Пиранделло, Данте и Дороти Л. Сейерс.
Бердбут. Сногсшибательное представление. Я забыл обо всем.
На пустой сцене звонит телефон. Мун старается этого не замечать.
Мун. Еще тяжелее... Еще гораздо тяжелее... Еще куда как тяжелей...
Также крайне нелегко... Данте и Дороти Л. Сейерс. Тяжелее некуда...
Бердбут. Остальные участники, включая... Мун!
Мун, потеряв терпение, хватается за телефон. Он явно раздражен.
Мун (рявкает в трубку). Алло! (Пауза, поворачивается к Бердбуту,
спокойным тоном.) Это вас! (Пауза)
Бердбут поднимается и осторожно приближается к телефону. Мун передает ему
трубку и возвращается на свое место. Бердбут провожает его глазами и с
виноватым видом озирается вокруг.
Бердбут (в телефон). Алло... (Взрываясь.) О, Бога ради, Миртл! Я тебя
просил никогда не звонить мне на работу! (Он, естественно, смущен и полон
плохо скрываемой ярости.) Что? Вчера вечером? Господи, женщина, да время ли
сейчас... Уверяю тебя, Миртл, между нами абсолютно ничего нет... Я пригласил
ее на обед просто с целью быть au fait с миром грима и пестрых декораций...
Да, обещаю... Да... Да, я сказал "да"... Да, конечно... и ты моя тоже,
Миртл... дорогая... Я не могу... (шепчет) я не один... (Возвышает голос.)
Нет, ее здесь нет! (Осмотревшись, он облизывает губы и бормочет.) Ну хорошо!
Я люблю твои маленькие розовые ушки, ты мой крохотный пушистый кролик... А
теперь, Бога ради... До свидания, Миртл. (Кладет трубку.)
Бердбут утирает лоб носовым платком. Едва он поворачивается, как в
двустворчатое окно влетает теннисный мячик, а вслед за ним вбегает Фелисити
- как и прежде, в спортивном костюме. Освещение прежнее. Все на тех же
местах. Время, скажем так, вернулось вспять.
Фелисити (выкрикивает). Аут! (C изумлением замечает Бердбута) Ты!
Бердбут. Да, я. Еще раз привет.
Фелисити. Что ты тут делаешь?!
Бердбут. Видишь ли, я...
Фелисити. Честно говоря, дорогой, это и в самом деле из ряда вон...
Бердбут. Ну что ж, вот он я, перед тобой. (Робко осматривается.)
Фелисити. Ты, должно быть, отчаянно хотел меня видеть... я и вправду
польщена, но разве нельзя было подождать, пока я вернусь?
Бердбут. Нет-нет, ты неправильно поняла...
Фелисити. Что?
Бердбут. Вчера вечером... по-видимому, я ввел тебя в заблуждение...
возможно, слегка увлекся...
Фелисити (сухо). Что ты хочешь этим сказать?
Бердбут. Я хочу взять свои слова обратно.
Фелисити. Понятно.
Бердбут. Я ничего не обещал... дело в том, что я должен беречь свою
репутацию... люди склонны сплетничать...
Фелисити. Можешь не продолжать...
Бердбут. К тому же моя жена... не знаю, как она об этом прослышала,
но...
Фелисити. Какая наглость! Ворваться сюда и...
Бердбут. Мне жаль, что тебе довелось узнать обо всем именно так... Я
вовсе не хотел, чтобы таким образом...
Фелисити. Вы трусливый ловелас!
Бердбут. Прости... но ты должна знать, что я говорил искренне... о
да... она сулит блестящие ожидания... я могу это повторить...
Фелисити. Я готова убить вас за это, Саймон Гаскойн!
Уходит в слезах, минуя миссис Драдж, которая слышала последнюю реплику.
Бердбут (с широко раскрытыми глазами). Боже милостивый...
Миссис Драдж. Мне нужно установить ломберный столик, сэр.
Бердбут (яростно). Я не могу остаться, чтобы играть в карты!
Миссис Драдж. О, леди Малдун будет весьма разочарована.
Бердбут. Вы хотите сказать... она хочет со мной познакомиться?
Миссис Драдж. О да, сэр, я только что сообщила ей об этом - и она очень
разволновалась.
Бердбут. Неужели? Действительно, с человеком, обладающим моим влиянием,
нельзя не считаться: имя, пусть небольшое, у меня есть, я умею создавать
репутации... м-м, она очень разволновалась, так вы сказали?
Миссис Драдж расставляет ломберный столик. Бердбут стоит в отрешенной
задумчивости.
Мун (со своего места). Бердбут! (Громко шепчет.) Бердбут! (Бердбут
рассеянно оглядывается.) Какого черта вы там делаете?
Бердбут. Никакого.
Мун. Хватит валять дурака. Идите сюда.
Бердбут. О, я понимаю, о чем вы думаете, но дело в том, что я искренне
считаю ее игру одной из вершин...
Входит Синтия - как и раньше. Миссис Драдж покинула сцену.
Синтия. Дорогой!
Бердбут. О, добрый вечер! Могу я сказать, что я искренне считаю...
Синтия. Не говори пока ничего, просто обними меня.
Падает в его объятия.
Бердбут. Отлично! (Они целуются.) Боже! Она в самом деле ошеломлена.
Дорогая, с первой же минуты, как я тебя увидел, я почувствовал, что вся моя
жизнь переменилась...
Синтия (высвобождаясь из объятии). Нам нельзя вести себя так!
Бердбут. Я не стыжусь еженощно говорить о своей любви к тебе! Но к
счастью, в этом нет необходимости... Я знаю один очень хороший отель,
скромный, хозяин человек света...
Синтия. Но, дорогой мой, это же безумие!
Бердбут. Да! Я помешался от любви.
Синтия. Прошу тебя! Вспомни, где мы находимся!
Бердбут. Мне все равно! Пусть думают что хотят: я люблю тебя!
Синтия. Не надо - я люблю Альберта!
Бердбут. Он мертв. (Встряхивает ее за плечи.) Тебе понятно? Альберт
мертв!
Синтия. Нет, я никогда не перестану надеяться! Пусти меня! Мы не
свободны!
Бердбут. Ты имеешь в виду Миртл? Она для меня ничего не значит - ровным
счетом ничего! Она вся состоит из какао, да еще домашних туфель, расшитых
голубым нейлоном, в ее пухлом коротеньком игрушечном теле ни единого
проблеска творческого дара...
Синтия. Ты животное, Саймон! Ты воспользуешься мной и отбросишь прочь,
как отбросил от себя многих и многих!
Бердбут. Нет, Синтия, теперь, когда я обрел тебя...
Синтия. Ты безжалостен - такой сильный, такой жестокий...
Бердбут сжимает ее в объятиях. В этот момент входит миссис Драджи слышится
лихорадочный голос Муна.
Мун. Вы что, последнего умишка лишились?
Синтия высвобождается из объятий Бердбута.
Синтия. Прекрати - не видишь разве, что делаешь из себя посмешище?
Мун. Она права.
Бердбут (обращаясь к Муну). Не ваше дело.
Синтия. Да, в чем дело, миссис Драдж?
Миссис Драдж. Госпожа, не закрыть ли окна? Туман...
Синтия. Да, лучше закройте.
Мун. Слушайте, они вас раскусили...
Бердбут. Я уйду, когда мне будет нужно, благодарю вас.
Мун. Ваша песенка спета. Полагаю, вам известно, что...
Бердбут. Я не нуждаюсь в ваших грошовых предсказаниях с Граб-стрит... я
обрел нечто большее и прекрасное...
Мун (задумчиво, про себя). Если бы только это был Хиггз...
Синтия. И позовите майора вниз.
Миссис Драдж. По-моему, он уже на лестнице.
Уходит. Как и раньше, слышится шум передвижного кресла. Бердбут
предусмотрительно отступает в сторону, но кресло выкатывается из соседней
кулисы и сбивает его с ног. Крик боли и возмущения.
Синтия. Саймон, скажи же хоть что-нибудь!
Бердбут (поднимаясь). Безмозглый паршивец!
Магнус. Что он тут делает?
Синтия. Он только что пришел.
Магнус. Неужто? И как вам тут - нравится?
Бердбут. Каждый вечер я бы такое не стерпел.
Входит Фелисити.
Фелисити. Ага, вы все еще здесь.
Синтия. Конечно, он все еще здесь. Мы собираемся играть в карты.
Представлять вас друг другу, я думаю, нет необходимости: припоминаю, что ты,
Саймон, познакомился со мной через посредство Фелисити, нашего общего друга.
Фелисити. Да, Саймон старый друг...
Бердбут. Гм, да... что ж, когда речь идет о молодых и подающих надежды,
я всегда рад случаю... э-э... Разумеется, ее техника еще недостаточно
совершенна...
Фелисити. Вчера вечером.
Бердбут. Я не говорю о вчерашнем вечере!
Синтия. В самом деле? Фелисити, тебе сдавать. Саймон, помоги мне
придвинуть кушетку.
Бердбут (обращаясь к Муну). Вы видели? Пытался меня прикончить. Говорил
я вам, это Магнус.
Мун. Кто же, по-вашему, это сделал?
Бердбут. Возьмите себя в руки, Мун, факты перед вами. Он преследует
Синтию по понятной причине.
Магнус. Это Гаскойн, не так ли?
Бердбут. Только через мой труп!
Магнус. Если он встанет между нами...
Мун (сердито). Ради Бога, сядьте!
Синтия. Саймон!
Бердбут. Я нужен ей, Мун. Мне необходимо быть четвертым.
Синтия и Бердбут перемещают кушетку в прежнее положение, и все садятся за
столик.
Синтия. Хорошо! Кто начинает?
Магнус. Я. Я буду болваном на распасах и удвою на южном ферзе (Сдает
карты.)
Синтия. Так ты сказал, Саймон, что видел Фелисити вчера вечером?
Бердбут. Э-э...
Фелисити. Заплати двадцать одно или назначай козыря. (Сносит карту.)
Синтия, твоя заявка.
Синтия. Я назову козыря в твоем контракте с пятью бескозырными
болванами за столом (сносит карту) и передвину западную туру для смены
козыря в банке после его второй взятки. (Сносит карту.) Саймон?
Бердбут. Не откажетесь ли повторить?
Синтия. И я убью твоего болвана при пяти пасах на козыре Ссносит
карту), и я удержу твою смену козыря на банке на пять взяток, если только
сейчас возьмет болван. (Сносит карту.)
Бердбут (встает и бросает карты). А я раскрою ваш блеф!
Синтия. Отлично, Саймон!
Магнус платит Бердбуту, пока Синтия тасует карты.
Фелисити. Странно, откуда вообще взялся Саймон поблизости: мы так мало
о нем знаем.
Синтия. Правильно, Саймон, твое открытие минором. Хм, посмотрим. Я
думаю, я назначу два без козыря на пиковую заявку и предложенный здесь
королевский гамбит (сносит карту) и сконтрю болвана с Запада к четвертому
ферзевому слону!
Магнус (делая ход). Faites vos jeux. Rien ne va plus. Rouge et noir.
Zero {Делайте ваши ставки. Ставки сделаны. Красное и черное. Ноль (фр.).}.
Синтия. Саймон?
Бердбут (торжествующе вскакивая на ноги). А я раскрою ваш блеф!
Синтия, (невозмутимо). У меня комбинация.
Фелисити. Возьму за фук.
Магнус. Козыряю.
Бердбут. Блефую.
Синтия. Трефую.
Фелисити. Бью.
Магнус. Шах.
Бердбут. Крах.
Синтия. Как так?
Фелисити. Мяч в игре.
Магнус. Двойной удар.
Бердбут. Бинго!
Синтия. Нет! Саймон, тебе сегодня везет.
Фелисити. Посмотрим, посмотрим - вечер еще не кончен, Саймон Гаскойн!
(Быстро уходит.)
Бердбут (глядя вслед Фелисити). Ложный след - это совершенно ясно.
(Магнусу.) Играет первоклассно, тысячу раз видел. И вас я раньше тоже
видел, не правда ли? Странно - есть в вас что-то такое...
Магнус. Не хочешь ли прогуляться вокруг розового сада, Синтия?
Синтия. Нет, Магнус, я должна поговорить с Саймоном.
Бердбут. Вам тут ничего не выгорит.
Магнус. Вы так полагаете?
Бердбут. О да, она свою выгоду знает. Я обладаю определенным влиянием
среди тех, кто пожинает лавры в свете рампы, - и она не отвергнет меня
ради какого-то переодетого калеки.
Магнус. В Канаде есть одна старая поговорка...
Бердбут. Да отстаньте... Я раскусил вас с самого начала... Такие
умники, как вы, любят себя переоценивать... Рано или поздно ошибки вам не
миновать... Кстати, где это я вас видел?.. Я определенно...
Магнус (удаляясь). Пожалуй, пойду и смажу свой пистолет. (Уходит.)
Бердбут (вслед Магнусу). Двойной блеф! (Обращаясь к Синтии.) Я видел
это тысячу раз.
Синтия. Мне кажется, Магнус что-то подозревает. А Фелисити? Саймон,
между вами и Фелисити было что-нибудь?
Бердбут. Нет-нет, теперь это все кончено. Я просто отпустил ей пару
комплиментов за выпивкой: сказал, что она далеко пойдет, ну и прочее.
Дорогая, весь этот шум, поднятый из пустого флирта...
Синтия (не видя вошедшую у нее за спиной миссис Драдж). Если я узнаю,
что ты мне неверен, если узнаю, что ты обманом соблазнил меня и оторвал от
моего дорогого супруга Альберта, я убью тебя, Саймон Гаскойн!
Занавес, как прежде. Миссис Драдж и Синтия уходят. Бердбут устремляется за
ними.
Мун. Бердбут!
Бердбут останавливается.
Мун. Бога ради, возьмите себя в руки.
Бердбут. Я не в силах.
Мун. Как, по-вашему, что вы делаете? Вы обращаете все в совершенный
фарс!
Бердбут. Знаю, знаю, но я не могу без нее жить. (Нервно, словно
вслепую, прохаживается по сцене) Я, конечно же, откажусь от должности. Мне
наплевать, что я конченый человек, говорю вам... (Натыкается на тело.
Смотрит на него с удивлением, нерешительно наклоняется и переворачивает.)
Мун. Бердбут, подумайте о семье, о друзьях, о вашем положении среди
литераторов... Слушайте, что вы делаете? (Бердбут вглядывается в лицо трупа)
Бердбут... оставьте его в покое. Идите сюда и сядьте. Что с вами такое
стряслось?
Бердбут (бесцветным голосом). Это Хиггз.
Мун. Кто?
Бердбут. Хиггз.
Пауза.
Мун. Не валяйте дурака.
Бердбут. Говорю вам, что это Хиггз! (Мун ошеломленнно приподнимается в
кресле) Не понимаю... Он мертв.
Мун. Мертв?
Бердбут. Кто мог желать...
Мун. Должно быть, все это время он лежал там...
Бердбут....убить Хиггза?
Мун. Но что он здесь делает? Сегодня вечером мое дежурство...
Бердбут (оборачиваясь). Мун?
Мун (в удивлении, тихо). Итак, теперь я и Пакеридж.
Бердбут. Мун?..
Мун (запинаясь). Но клянусь, что я...
Бердбут. Я понял...
Мун. Но я не...
Бердбут (тихо). Боже мой... так вот оно что... (Повышает голос.) Мун -
теперь я вижу...
Мун. Клянусь, я не...
Бердбут. Теперь наконец-то я все понимаю...
Раздается выстрел, и Бердбут падает мертвым.
Мун. Бердбут! (Подбегает к телу Бердбута)
Синтия появляется на пороге двустворчатого окна. Останавливается в
изумлении. Все как прежде.
Синтия. Боже мой, что случилось, инспектор?
Мун (бормочет про себя). Он мертв... (Выпрямляется.) Это уж слегка
чересчур, разве не так? Некоторая крайность! У него. конечно, были свои
недостатки... Я признаю, что он был старым пройдохой... Кто это сделал и
почему?
Мун оборачивается и видит Синтию. Он поднимается и быстро устремляется к
креслу. На полпути его останавливают голоса. Саймон и Хаунд занимают места
критиков. Мун застывает как вкопанный.
Саймон. Сказать, что пьеса лишена движения, смысла, концентрации,
интереса, драматичности, остроумия и оригинальности, - это все равно что
просто признаться: она не по мне. Стоит только сравнить этот винегрет с
произведениями мастеров жанра, как станет ясно, что перед нами пустяк,
который никак не может мне угодить.
Хаунд. Прошу прощения за прямолинейность, но деваться от факта некуда.
Пьесе недостает движения. Совершеннейший винегрет.
Саймон. Я пойду дальше. Зрители, которым посчастливилось быть в "Комеди
Франсэз" в прошлую среду, не нуждаются в напоминании, что истеричность не
может служить заменой eclat.
Xаунд. В пьесе отсутствует elan.
Саймон. Некоторые актеры, похоже, в очевидном замешательстве вообще
перестали играть - и с полным на то основанием, почувствовав себя втянутыми
в представление, над которым разрыдались бы и ангелы.
Хаунд. Я не ханжа, но я решительно не понимаю мотивов, по которым
ничего не подозревающей публике любой ценой под видом современности
навязывается целый поток непристойностей и сексуальных намеков...
Входят Мун, Фелисити, Магнус, миссис Драдж и становятся полукругом. Хаунд
оборачивается к ним.
Магнус (указывая на тело Бердбута). Итак, инспектор, это и есть тот
самый?
Мун (осторожно). ... Да... Да...
Синтия. Это Саймон...
Мун. Да... да... бедный... (Выпрямляется.) Это что, шутка?
Магнус. Если и шутка, инспектор, то в очень дурном вкусе.
Мун собирается с силами и изображает вымученную, с надрывом, скорбь по
Бердбуту.
Мун. Отлично! Я выясню, кто это сделал! Я хочу, чтобы все заняли те
места, на которых они находились, когда был произведен выстрел...
(Присутствующие начинают расходиться. Мун истерически кричит.) Всем
оставаться на месте! (Все возвращаются на прежние места) Магнус. Я думаю,
каждый из нас имел возможность выстрелить, инспектор...
Мун (свирепо). Я не...
Магнус....но кто из нас захотел бы этого?
Мун. Возможно, вы, майор Магнус!
Магнус. С какой стати мне его убивать?
Мун. Потому что он вас засек - да, раскусил с самого начала, - и вы
застрелили его как раз тогда, когда он хотел уличить вас в убийстве... (Мун
указывает пальцем, делает паузу, подходит к телу Хиггза и неуверенно
бормочет.)... в убийстве... (переворачивает тело Хиггза)... этого... парня.
Магнус. Но чего ради было его убивать? (Пауза) И что это за парень?
(Пауза) Инспектор?
Мун (выпрямляясь). Не знаю. Похожих на него в жизни не встречал.
(Затяжная пауза) Ну что ж... теперь...
Миссис Драдж. Инспектор?
Мун (порывисто). Да? Да, что такое, сударыня?
Миссис Драдж. Немного ранее мне случилось войти в эту комнату, чтобы
закрыть окна, и я случайно подслушала слова покойного Саймона Гаскойна,
обращенные к ее светлости, а именно: "Я убью всякого, кто встанет между
нами".
Мун. А... да... что ж, вот оно, значит, как. Этот... парень...
(указывает на труп) очевидно, был убит... (указывает в сторону второго
трупа)... э-э... (Пауза) Саймоном.
Синтия. Но он вовсе не вставал между нами!
Магнус. Кто же тогда убил Саймона?
Миссис Драдж. Вслед за упомянутой репликой мне случилось также нечаянно
услышать восклицание леди Малдун, обращенное к покойному: "Я убью тебя,
Саймон Гаскойн!" Надеюсь, вы не против того, что я ее воспроизвела.
Мун. Ничуть. Я рад, что вы это сделали. Именно с помощью таких
случайных реплик мы в полиции и выстраиваем полную картину происшедшего
перед тем, как принимать решение об аресте. Полагаю, теперь он не за горами,
и я должен предупредить вас, леди Малдун: все, что вы скажете...
Синтия. Да! Я ненавидела Саймона Гаскойна, потому что он имел надо мной
власть! Но убивать его я не убивала!
Миссис Драдж. Еще ранее, инспектор, мне случайно довелось подслушать
фразу, произнесенную мисс Каннингхэм: вне сомнения, она вырвалась сгоряча,
но, как обычно с такими фразами происходит, запала мне в душу: "Я убью тебя
за это, Саймон Гаскойн!"
Мун. Ага! Последний фрагмент головоломки! Думаю, теперь я в состоянии
раскрыть тайну. Этот человек (указывает на труп), конечно же, Мак-Кой,
канадец, который, как мы слышали, много лет тому назад встретил Гаскойна на
улице - и когда тот попросил у него шестипенсовик на яблочную ириску,
ударил его по уху с выкриком: "А вот тебе, чтобы ты хорошенько запомнил,
бездельнику-молокососу!" Гаскойн выждал время, но впоследствии выследил
Мак-Коя до самого этого дома, встретив по соседству простую девушку из
провинции с честолюбивыми замыслами. Он пустил в ход все свое очарование и
силу убеждения: сказал ей, в чем я не сомневаюсь, что она достигнет высот, и
она, польщенная его софистикой, поверив его обещаниям позаботиться о ее
успехе, уступила его незамысловатым желаниям. Возможно, она его полюбила. Мы
об этом никогда не узнаем. Но в самый миг обещанного ей триумфа взгляд
Гаскойна упал на другую - да, я подразумеваю леди Синтию.
Малдун. Едва только он ее завидел, как все другие женщины перестали для
него существовать: он весь предался ее чарам, готовый принести в жертву все
что угодно - даже вас, Фелисити Каннингхэм. И только сегодня, неожиданно
повстречав его здесь, вы узнали правду. Вспыхнул острый спор, который
закончился вашим обещанием его убить - обещанием, которое вы и выполнили в
этой самой комнате при первой же возможности! Я должен предупредить вас:
все, что вы скажете...
Фелисити. Вздор!
Мун. На первый взгляд, быть может, и нет.
Магнус. А не мог ли Саймона убить тот же самый человек, который убил
Мак-Коя?
Фелисити. Но зачем кому-то из нас убивать совершенного незнакомца?
Магнус. Возможно, одному из нас он был знаком.
Мун (запинаясь). Но Саймон был сумасшедшим, не так ли?
Магнус. Это мы знаем только с ваших слов, инспектор. О многом мы знаем
только с ваших слов. К примеру - Мак-Кой. Кто он? Действительно ли его имя
Мак-Кой? Есть ли хотя бы крупица истины в этой фантастической и
неправдоподобной истории об обиде, нанесенной на канадской улице? Или же за
всем этим стоит что-то еще, нам совершенно неизвестное? Предположим на
минуту, что маньяк, расправившись с этим незнакомцем по собственным,
непостижимым для нас причинам, был чем-то потревожен, прежде чем успел
избавиться от трупа; поэтому он, перерезав телефонный провод, решил
вернуться на место преступления под маской полицейского инспектора Хаунда!
Мун. Но... Я не сумасшедший... Я почти наверняка уверен, что я не
маньяк...
Магнус. ...и вдруг обнаруживает, что в доме находится человек по имени
Саймон Гаскойн, который узнал в трупе вашего давнего обидчика...
Мун. Но я не убивал... Я почти что уверен, я...
Магнус. Говорите! Вы настоящий инспектор Хаунд?!
Мун. Вы прекрасно знаете, что нет! К чему все это?
Магнус. Я так и думал.
Мун. Я только мечтал... иногда я мечтал...
Синтия. Так это были вы!
Миссис Драдж. Маньяк!
Фелисити. Убийца!
Синтия. О, это ужасно, ужасно.
Миссис Драдж. Незнакомец среди нас!
Магнус. Да, мы сильно подозревали, что он появится здесь, и он попался
в ловушку!
Мун. Какую ловушку?
Магнус. Я не настоящий Магнус Малдун! Это просто уловка! И
(выпрямляется во весь рост и отлепляет усы) теперь я могу открыть себя...
Синтия. Вы хотите сказать...
Магнус. Да! Я настоящий инспектор Хаунд!
Мун (после паузы). Пакеридж.
Магнус (с пистолетом). Стоять на месте - или я стреляю!
Мун (пятясь). Пакеридж! Ты убил Хиггза, а Бердбут пытался сказать
мне...
Магнус. Во имя закона - стоять на месте! (Мун пытается бежать. Магнус
стреляет. Мун падает на колени.) Я долго ждал этого момента.
Синтия. Итак, это вы настоящий инспектор Хаунд.
Магнус. Не только! Я вел двойную жизнь - по меньшей мере двойную!
Синтия. То есть?
Магнус. Да! Прошло десять долгих лет, но ты меня узнаешь?
Синтия. Вы хотите сказать...
Магнус. Да! Это я, Альберт! Который потерял память и вступил в полицию,
где благодаря своим достоинствам получил чин инспектора; прошлое стерлось у
него в памяти - до тех пор, пока судьба вновь не забросила его в оставленный
им дом, к прекрасной женщине, которую он ввел сюда как юную невесту, короче,
моя дорогая, память ко мне вернулась и твое долгое ожидание подошло к концу!
Синтия. О Альберт!
Они обнимаются.
Мун (с оттенком восхищения). Пакеридж... ты, шельмец, пройдоха...
(Умирает.)
Конец
Last-modified: Thu, 29 Mar 2001 08:54:48 GMT