о известны... Казалось, что целью этих лагерей, помимо явного истребления заключенных 12-часовым изнуряющим трудом и недостаточным питанием, было обречь людей на деградацию на тот случай, если некоторые из заключенных выживут. <...> Излюбленным и самым эффективным методом было назначение уголовников надсмотрщиками над политзаключенными. Это средство, с успехом использовавшееся и в гилеровских концлагерях, было даже закреплено в советском законе об исправительно-трудовых лагерях. Но, без сомнения, главной целью лагерей принудительного труда было истребление людей. Наиболее убедительно это показывает процент умерших там заключенных. Есть, однако, и другое доказательство. Исследование, проведенное Международной конфедерацией свободных профсоюзов, установило, что питание в исправительно-трудовых лагерях было явно ниже минимально необходимого, чтобы поддерживать жизнь в умеренном климате, даже не работая. В то время как минимальная норма составляет 1800 калорий в день, питание в лагерях давало заключенным лишь 1292 калории. Большинство лагерей, в которых были размещены депортированные из стран Балтии, располагались за полярным кругом, что способствовало сокращению продолжительности жизни. По разным оценкам, средняя продолжительность жизни депортированного в уловиях лагеря составляла от двух до пяти лет, и только исключительно стойкие люди способны были выдержать дольше. Следовательно, основной целью "принудительно-трудовых лагерей" было истребление заключенных наиболее экономным способом. Помимо депортированных, приговоренных к содержанию в лагерях, существовала еще большая категория тех, кто считался "добровольными поселенцами". В их судьбах оказалось больше вариаций, чем в судьбах узников лагерей. Некоторые партии "добровольных поселенцев" были размещены в такой глуши, где отсутствовали всякие возможности добывания пищи. Выжили лишь немногие из этих несчастных. Само выживание зависело от небольшой разницы между теми, у кого были силы, чтобы собирать траву для супа в лесу. и теми, у кого были силы прожить на супе из травы. Однако, большая часть добровольных поселенцев попала в достаточно обжитую местность, например, на лесозаготовки и в колхозы в отдаленных районах. Большинство выживших и сумевших потом вернуться на родину принадлежало к числу этих счастливцев. Но их было не так много: считается, что каждые четверо из пятерых депортированных в период второй советской оккупации не вернулись и уже не вернутся... Из газеты "EestiPdevaleht" (Таллинн) от 25марта1999 г. (пер. с зет.) Молниеносная война Сталина против балтийских народов А.Рахи Мартовская депортация 1949 г. -- не такое уж отдаленное прошлое. Эти события по-прежнему с нами, ведь и полвека спустя они оказывают влияние на нашу повседневную жизнь, вызывают напряженность, боль, скорбь. Для Москвы депортации из Эстонии, Латвии и Литвы составили единую операцию. Подготовка к массовой депортации в Сибирь жителей Балтийских государств началась уже в конце 1948 г., руководили ею высшие эшелоны власти Союза ССР. 26 ноября 1948 г. был издан указ Президиума Верховного Совета СССР, узаконивший высылку на вечное поселение. 29 января 1949 г. последовало постановление Совета Министров СССР, согласно которому с территории Литвы, Латвии и Эстонии надлежало выслать кулаков вместе с семьями, семьи бандитов, скрывающихся националистов, осужденных и легализованных бандитов, 435 продолжающих враждебную деятельность, и их семьи, а также семьи, оказывающие помощь бандитам. Отвечали за высылку министерство внутренних дел и министерство государственной безопасности. Коммунистический геноцид на государственном уровне следовало провести как особо секретную операцию под кодовым названием "Прибой" и в засекреченные дни (Д-1). Само название операции весьма красноречиво. Она должна была стать молниеносной войной против народов Балтии, чтобы поставить их на колени, не просто подчинить их на уже завоеванной земле, но и рассеять по просторам Сибири. <...> Для проведения операции "Прибой" был организован временный штаб, который возглавил командующий внутренними войсками генерал-лейтенант Бурмак. Подготовка военной части операции велась на протяжении многих месяцев. Известно, что расположенная в Риге 48 дивизия конвойных войск во главе с генерал-майором Кемеровым начала сверхсекретную подготовку уже в январе. Приказом командующего конвойными войсками Министерства внутренних дел Союза ССР от 27 января (до постановления Совета министров от 29 января!) дивизии был отдан приказ после получения распоряжения конвоировать спецссыльных в отдаленные районы Союза ССР. Чтобы обеспечить успешность операции и не вызвать международного осуждения, органы безопасности позаботились о ее засекреченности. Военнослужащие и их семьи не должны были знать о концентрации войск. В дополнение к этому была развернута кампания по дезинформации - инсценировка весенних учений. Слово "учения" следовало использовать во всех постановлениях, счетах, телефонных переговорах. Приказ о начале операции "Прибой" отдал министр внутренних дел СССР Круглов в своем секретном распоряжении от 12 марта 1949г. В Ригу для руководства операцией прибыл заместитель министра обороны Союза ССР генерал-лейтенант Огольцов. В Таллинне дело взял под контроль другой заместитель министра генерал-лейтенант Блинов. Во все уезды были направлены государственные спецуполномоченные министерства госбезопасности. Но и это посчитали недостаточным для проведения депортации. Одних только оперативных работников госбезопасности в Эстонию было введено около 1200. То же происходило в Латвии и Литве. Во второй половине марта к границам оккупированных Балтийских государств дополнительно были стянуты многочисленные элитные формирования внутренних войск. Важнейшими пунктами концентрации войск, предусмотренных для Эстонии, были Кингисепп в Ленинградской области и Великие Луки. В ночь на 25 марта в Эстонию были введены подразделение мотострелковой дивизии имени Дзержинского, полк 13-й мотострелковой дивизии внутренних войск из Ленинграда, полк 7-й дивизии внутренних войск из Минска, курсанты школы повышения квалификации командного состава из Саратова, а также 1400 сержантов Управления охраны КГБ. Тем самым, в дополнение к войскам, уже находившимся в Балтии ранее, было введено 4300 военнослужащих элитных частей со спецподготовкой. Войска сопровождали 2210 связистов. Руководство операцией осуществлялось по радио и по телефону. Все гражданские телефонные станции находились под контролем: тот, кто называл пароль "Прибой", без задержки получал телефонную связь. Для перевозки депортируемых было собрано около 8500 грузовых автомобилей, половину которых составили военные автомобили из Балтии, Ленинграда и Белорусского военного округа, остальные были взяты на месте. Еще 700 автомобилей внутренних войск использовались для перевозки организаторов депортации. 106 офицеров госбезопасности проверяли исправность автомобилей и руководили автотранспортом для "спецперевозок". Дополнительно было ввезено и оружие. В Эстонии советскому и партийному активу было выдано 1470 автоматов и 1400 пистолетов, а также необходимые боеприпасы. Всего, согласно отчету, депортационная армия в странах Балтии насчитывала 76 212 человек (не считая кабинетных чиновников). Примерно треть из них составлял местный актив. Для сравнения, максимальная численность эстонских вооруженных сил во время освободительной войны в июне 1919 г. была 86 000 человек. <...> 436 Последствия депортации В марте 1949 г. из Эстонии было выслано 20 702, из Латвии - 47 322, из Литвы - 29 180 человек, всего 92 204 человека. Как в Эстонии, так и в Латвии мартовский террор был направлен против женщин, детей и стариков - мужчины из их семей уже находились в лагерях, многие из них там умерли. Большинство депортированных вернулось из Сибири инвалидами. Депортация была наступлением на национальную культуру и одним из орудий политики денационализации. Денационализация интенсивно происходила в областях, где депортированных рассеивали среди русских и представителей других национальностей. Там заключалось больше смешанных браков, при этом домашним языком становился русский, и после окончания ссылки такие люди оставались жить в России. Быстрее всего происходила ассимиляция детей младшего возраста -- для многих, получивших школьное образование в Сибири, вновь прижиться на родине было уже трудно. Депортация 1949 г. создала предпосылки для массовой иммиграции иноязычного населения в Балтийские государства и резкого сдвига в национальном составе населения. Особенно больших размеров достигла иммиграция в города и промышленные центры. Депортации нарушили функционирование традиционной экономической системы и способствовали превращению экономики Балтийских государств в неэффективную и колониальную. В народе были посеяны недоверие и ненависть, чувство страха перед доносами и репрессиями. Депортация стала тяжелым испытанием не только для высланных, но и для остававшихся в Эстонии. Постоянные опасения, беспокойство и неуверенность в завтрашнем дне оставили глубокий след в душе эстонского народа. Изменился характер движения вооруженного народного сопротивления. Борьба за восстановление государственной независимости все больше превращалась в отчаянные акции мести - убивали парторгов, сельских уполномоченных, членов карательных батальонов, всех, кто участвовал в депортации, а также членов их семьей. 1949 год стал для вооруженного движения сопротивления, или лесных братьев, роковым. Одной из целей лесных братьев было предотвратить депортацию. К сожалению, к весне 1949 г., после 5-летней внутренней войны, силы эстонского вооруженного сопротивления оставались слишком разобщенными для крупного выступления. Большого противодействия депортации не последовало. Цитирую депортированного: "Мы сидели, прижавшись вплотную, в волостном правлении. Но мама тихо утешала нас: сейчас, сейчас придут лесные братья и спасут нас. Они не позволят нас выслать. На это надеялись многие из нас". После депортации развеялись иллюзии относительно поддержки западных стран. Местами она казалась такой определенной, что на нее расчитывали даже по дороге в Сибирь. Цитирую депортированного: "Настроение в вагоне сохранялось хорошее. Поговаривали потихоньку, что Америка не позволит увезти нас в Сибирь, скоро вагоны повернут и мы поедем обратно домой. На одной станции в соседних вагонах увидели танки и пулеметы. Все были встревожены. Подумали, что уже началась война. Верили в "белый корабль", который должен придти из Америки и всех нас спасти. Но чем ближе к Сибири, тем молчаливее становились люди. Стихли шутки и песни. Поезд тащился все дальше, Америка его так нигде и не повернула". Аресты и депортации тяжело повлияли на демографическую ситуацию. В годы войны сильно изменилась половозрастная структура населения. Поскольку арестованными были, в основном, мужчины средних лет, резко увеличился удельный вес женщин детородного возраста, поэтому после депортации 1949 г. и неразрывно связанной с ней принудительной коллективизацией усилились, особенно среди сельского населения, настроения беспросветного отчаяния и равнодушия. Это выразилось в падении рождаемости, бегстве из деревни, учащении самоубийств. 437 Из: Т. Raun. "Estonia and the Estonians" ("Эстония и эстонцы"), Stanford, Hoover Institution Press, Stanford University, 1987, p. 181-183. (пер. с англ.) ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ И СОЦИАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ Демографические последствия политики сталинизма в мирное время оказались для населения Эстонии еще более разрушительными, чем потери во второй мировой войне. <...> Анализ демографических изменений за этот период затруднен тем, что в январе 1945 г. примерно 5% территории Эстонской ССР было передано РСФСР. <...> ЭССР лишилась около 71 500 человек, живших на этих землях. Следующие данные позволяют приблизительно оценить общие изменения населения Эстонии в 1939-1953 гг. (в каждом случае - на начало года): 1939 (в границах до 1945 г.) 1 134000 1940 (в границах после 1945 г.) 1 054 000 1945 830 000-854 000 1950 1 096 700 1953 1 141 300 Основной неизвестный демографический показатель - размеры потерь военных и гражданских жителей Эстонии в период второй мировой войны. Во всяком случае, в период между 1940 и 1945 гг. население, по-видимому, уменьшилось не менее, чем на 200 000 человек. В послевоенные годы произошла новая депортация. В 1945-1946 гг. было депортировано значительное число эстонских мужчин, в том числе ветеранов немецкой армии и участников ополчения <...> численностью в 41 000 человек. <...> Приблизительно 50 000-80 000 человек было охвачено депортацией, связанной с коллективизацией в марте 1949 г. Наконец, число "буржуазных националистов", высланных в 1950-1951 гг., могло достигать 3 000 человек. Учитывая все потери населения в 1940-х гг., официальные советские данные, приведенные выше для 1950 г., поразительно высоки. Единственным приемлемым объяснением является то, что во второй половине 1940-х гг. происходила массовая иммиграция. <...> "Много народу" прибыло в эти годы в Эстонию из Псковской и Ленинградской областей и из отдельных районов Белоруссии. <...> Во второй половине 1940-х гг. иммигрировало около 180000 неэстонцев, однако эта цифра может оказаться выше, если оценки потерь в 1940-х гг. близки к действительности. Еще одним осложняющим фактором ранней послевоенной иммиграции был приток значительного числа русских эстонцев, несомненно, насчитывавший десятки тысяч человек. К началу 1950-х гг. уровень иммиграции заметно упал, число иммигрантов в 1950-1953 гг. составило 32 600. Следует также отметить, что в 1945-1949 гг. зарегистрирован один из самых высоких в XX веке в Эстонии уровней рождаемости (20,6 на 1000 жителей). В 1950-1953 гг. средний уровень рождаемости составил 18,3%. <...> Поскольку население, потерянное при передаче восточных приграничных районов Эстонии РСФСР в начале 1945 г., было преимущественно русским (вероятно, на 75%), доля этнических эстонцев превысила 90%, несмотря на потери военного времени. Однако после массового притока неэстонцев в 1945-1950 гг. доля эстонцев резко снизилась, продолжая снижаться и в начале 1950-х гг. Действительно, в годы сталинизма сокращение было столь резким, что часто возникал вопрос, не придерживается ли Москва долговременной политики целенаправленной русификации. <...> С одной стороны, такие явления, как массовая депортация после второй мировой войны из районов новообретенной Советским Союзом западной границы, действительно могут свидетельствовать о централизованной политике денационализации. С другой стороны, могло быть и так, что главная цель Москвы была экономической. Стремительный рост промышленности в Балтийских республиках требовал соответствующего роста численности рабочей силы. В Эстонию и Латвию, где местные резервы были недостаточны для удовлетворения нужд промышленности, ввозилось большое число людей других национальностей; в Литве местные ресурсы оказались более подходящими, поэтому доля литовцев в населении сократилась при Сталине гораздо меньше. Следует, однако, 438 напомнить, что Сталина не заботило выживание малых национальностей (за исключением грузин): в период, последовавший сразу после войны, в советской национальной политике развивалась концепция "старшего брата". Результатом послевоенного расширения промышленного производства Эстонии стала стремительная урбанизация. <...> Так, во второй половине 1940-х гг. показатели урбанизации возрастали в среднем на 3,2% в год, и хотя в начале 1950-х гг. рост замедлился, оставались впоследствии достаточно высокими. В период 1939-1959 гг. Эстония занимала первое место в Советском Союзе по росту урбанизации, главной основой которого был отмеченный выше большой приток неэстонских иммигрантов. Закладывались новые города (так в 1946 г. был создан Кохтла-Ярве в сланцевом регионе), а старые расширяли свою территорию. Продолжался процесс миграции из сельских районов в городские в пределах самой Эстонии. несмотря на то, что сельская местность обезлюдела вследствие депортаций. Этот процесс усугубляла боязнь эстонских крестьян оказаться объявленными кулаками. Из: К.Аип. "The Political Refugees. A History of the Estonians in Canada" ("Политические беженцы. История эстонцев в Канаде"), Toronto, McClelland andStewart Ltd., 1985, р. 20-22, 25-28. (пер. с англ.) К 1960 г. <...> крупнейшие эстонские общины образовались в Соединенных Штатах (30000), Швеции (28000) и Канаде (18500), далее шли общины меньших размеров в Австралии (7 000), Западной Германии (6 000) и Англии (5 000). До войны в Швеции, Германии и Англии эстонцев практически не было, а с 1960 г. существенных изменений в эстонских общинах не происходило. В Германии эстонцы относились к числу перемещенных лиц, которым предоставляло жилье и оказывало поддержку управление ООН по реконструкции и реабилитации (UNRRA). Главной целью этой организации была репатриация перемещенных лиц на родину, поэтому в 1947 г.. после того, как большинство из них было репатриировано, организация была распущена. Ее место заняла другая - Международная организация по вопросам беженцев (IRO), в задачи которой входило расселение приблизительно миллиона беженцев, не желавших оказаться репатриированными в Советский Союз или находившиеся под его влиянием страны Восточной Европы. Среди этих групп людей были и эстонцы. К 1947 г. жизнь беженцев в Германии стала бессмысленной и невыносимой. После окончания войны они скученно жили в лагерях, не имели оплачиваемой работы. Взрослые, обладавшие разнообразными профессиональными умениями и опытом, не могли найти себе применения. Возможность начала новой войны между СССР и западными державами делала Германию еще менее приемлемой для них, и они готовы были использовать всякую возможность, чтобы переселиться в любое другое западное государство. Многие из них предпочли бы Соединенные Штаты, но поскольку иммиграция в Соединенные Штаты представляла собой длительный процесс и предусматривала ограничения, они выбирали Канаду, часто в надежде, что из Канады смогут затем переселиться в Соединенные Штаты, чего большинство из них, однако, так и не сделало. Были и те, кто предпочитал Канаду Соединенным Штатам, особенно специалисты в области сельского хозяйства и фермеры, ожидавшие, что социальные условия и климат в Канаде окажутся ближе к эстонским. В конце концов, выбирать уже не приходилось - ехали в любую страну, которая предоставляла возможность покинуть лагеря для беженцев в Германии. Эстонцы, находившиеся в Швеции, не относились к перемещенным лицам, так как Швеция не входила в IRO. Поэтому они не были включены в проект IRO по переселению и не могли иммигрировать в Соединенные Штаты на основании закона США о перемещенных лицах. Однако в Швеции эстонские беженцы уже участвовали в шведской экономике и жизни, многие имели личные сбережения, которые могли использовать для иммиграции в Канаду, так как, согласно канадским иммиграционным правилам, требовалось иметь либо "независимый доход" (2 000 $ наличными), либо спонсора в Канаде, который гарантировал бы работу и жилье. Перемещенные лица из Германии, напротив, не имели ни гроша в кармане, им приходилось полагаться исключительно на гарантии спонсоров. Более того, транспортные расходы 439 перемещенных лиц оплачивала IRO, тогда как эстонцы из Швеции должны быть оплачивать их сами. В соответствии с проектом IRO по переселению, первыми государствами, принявшими беженцев в качестве иммигрантов, были Англия, Бельгия и Австралия. Англия принимала одиноких мужчин и женщин для работы в больницах, на текстильных фабриках, в угольных шахтах и на фермах. Несколько тысяч эстонцев отправились в Англию, хотя многие из них не владели ни одной из требуемых профессии. Бельгия принимала шахтеров в угольные шахты, но туда уехали немногие, в основном - бывшие солдаты. Правила иммиграции в Австралию были либеральнее, чем в Англию и Бельгию, поэтому в Австралию также уехало несколько тысяч человек, как одиноких, так и с семьями, однако, многие эстонцы считали, что Австралия находится слишком далеко, и ждали возможности иммигрировать в Северную Америку. Вскоре беженцев из Европы в качестве политических иммигрантов начала принимать и Канада. <...> В конце 1948-1949 гг. Канада столкнулась с проблемой довольно необычных беженцев в виде небольшого, но нетипичного вторжения с моря. "Вторжение" явилось из Швеции, почти все "вторгшиеся" были эстонцами. В Швецию они прибыли в крошечных перегруженных лодках в августе и сентябре 1944 г. Некоторые из лодок погибли в бурных водах Балтики, другие были захвачены Советским Союзом или Германией, так и не добравшись до Швеции, но с теми, чьи лодки достигли берегов Швеции, шведское правительство обошлось щедро. Им был открыт доступ в шведскую экономику, а для работников умственного труда даже были специально созданы рабочие места. Это не означало, что можно было работать по прежней специальности, но нужная и оплачиваемая работа была предоставлена всем. Беженцы могли легко интегрироваться в шведское общество, стоило им только выучить шведский язык, что большинству из них быстро удалось сделать. Швеция, как государство, не пострадавшее в результате войны, разумно использовала профессиональное мастерство беженцев. Однако в политическом отношении беженцы чувствовали себя неуверенно. В ноябре 1945 г. Швеция выдала Советскому Союзу 2700 немецких солдат, в том числе 167 эстонцев и латышей, служивших в немецкой армии. Швеция обращалась с беженцами, как с советскими гражданами, так как аннексию Советским Союзом Балтийских государств в 1940 г. признала законной. Шведское правительство неоднократно повторяло, что не будет препятствовать репатриации беженцев в Советский Союз, хотя и не вынуждало их возвращаться. Непрерывно ходили слухи о новой войне, в которой Швеция сохранит дружеские отношения с Советским Союзом. Боясь оказаться насильно возвращенными в оккупированную Советским Союзом Эстонию, многие эстонцы планировали покинуть Швецию как можно скорее. Несколько групп беженцев, объединив свои сбережения, приобрели суда. Нашли капитанов, опытных моряков и механиков, и между 1946 и 1949 гг. 45 "кораблей викингов" разного размера и в различном состоянии покинули Швецию, имея, в основном, на борту эстонцев, хотя там было и некоторое количество латышей, литовцев и украинцев. Все суда были перегружены, лишь немногие из них подходили для путешествия через океан, поэтому в большинстве случаев для пересечения Атлантического океана потребовалось больше времени, чем ожидалось. Примером может послужить старое судно "Валнут" вместимостью меньше 200 человек, которое в сентябре 1948 г. вышло из Швеции с 355 пассажирами на борту и 13 декабря благополучно прибыло в Галифакс, Новая Шотландия. Семнадцать судов причалило у берегов Соединенных Штатов, 10 - в Канаде, 6 - в Южной Африке, 5 - в Аргентине, 3 - в Англии, одно в Бразилии. Два судна погибли в Атлантическом океане, еще два бесследно исчезли. Прибытие в Канаду первого из этих судов было для канадских властей неожиданностью. Пассажиры попросили разрешения остаться, как несколькими годами раньше они просили этого у шведских властей, и были допущены в страну в качестве беженцев и иммигрантов. После процедуры выяснения личностей правительство приняло беженцев, в каждом отдельном случае временно отменяя специальным приказом действующие иммиграционные ограничения. Поскольку в Соединенных Штатах подобная процедура принятия была гораздо сложнее, из Соединенных Штатов в Канаду, главным образом, при поддержке канадской лютеранской церкви, прибыло еще 466 "эстонских викингов". В 1948 г. в Канаду прибыло 519 человек, в 1949 г. - 951, в 1950 г. - 123, а в общей сложности - 1 593 "викинга" из Швеции, около 1 500 которых были эстонцами. Только двенадцать человек канадские власти отказались принять как иммигрантов. 440 В 1949 г. Канада смягчила иммиграционную политику в отношении беженцев из Европ",^ЗД благодаря чему в последующие два года там появилось еще больше эстонцев.<.. .> Шумиха вокруг прибытия "кораблей викингов", многочисленные справки, наводимые эстонцами в Швеции об иммиграции в Канаду и усилия канадских эстонцев заставили канадское правительство рассмотреть также вопрос об иммиграции беженцев из Швеции, хотя они не являлись перемещенными лицами и, следовательно, не были включены в проект IRO по переселению. Летом 1948 г. д-р Хью Кинлисайд, в то время заместитель министра горной промышленности, во время ознакомительной поездки по Европе посетил Стокгольм и встретился с членами эстонской общины. Хотя министр, как и многие представители канадских властей, включая членов комиссии Сената по вопросам труда и миграции, сочувствовал эстонцам, вопрос оказался сложнее, чем можно было ожидать. Шведское правительство было против того, чтобы в стране действовали канадские иммиграционные агенства, боясь, что это может спровоцировать советское правительство, однако шведы сказали, что они не будут возражать, если отбор иммигрантов без всякой огласки пройдет в канадском посольстве в Стокгольме. Вернувшись в Оттаву, г-н Кинлисайд представил меморандум, в котором рекомендовал одобрить принятие до 5 000 эстонских беженцев из Швеции. В сентябре 1948 г. кабинет министров принял его рекомендацию. Однако возникло еще одно препятствие: канадские иммиграционные правила требовали, чтобы каждая иммигрирующая семья по прибытии в канадский порт имела при себе 2 000$, в то время как Швеция запрещала вывозить из страны больше 500$ на человека. Таким образом, одинокие люди и семьи, состоявшие менее чем из четырех человек, не могли предъявить "независимые средства" и должны были, как и иммигранты из Германии, искать себе спонсоров. К февралю 1949 г. было выдано всего 15 виз, однако со временем из Швеции эмигрировало больше эстонцев. Приехавшие в Канаду после 1949 г. делали это в основном из экономических соображений. Хотя они уже нашли себе оплачиваемую работу в Швеции, и получили возможность интегрироваться в шведское общество, они считали, что в Канаде будут иметь более широкие перспективы, так как сама страна была значительнее по размерам и общество ориентировано на иммигрантов. Кроме того, эстонцы рассматривали Канаду не изолированно, а как часть англоязычного североамериканского континента. <...> Послевоенные эстонские иммигранты были главным образом молодыми людьми в возрасте 20-30 лет, хотя встречались и люди постарше, лет 50-60. Многие из них были одинокими, разлученными со своими супругами во время войны или при отъезде из Эстонии. Семьи, в основном, были небольшие, с одним-двумя детьми. Как правило, эстонские иммигранты были хорошо образованы, подавляющее большинство имело среднее или профессионально-техническое образование, а некоторые - и университетские дипломы. Высокий уровень образованности иммигрантов был обусловлен не только соответствующими образовательными стандартами предвоенной Эстонии, но и тем, что люди, уехавшие из Эстонии в 1944 г., имели уровень образования выше среднего и продолжали обучение в Германии или Швеции. Многие сделали профессиональную карьеру в Эстонии до войны, но не меньше было и молодых людей, во время войны призванных на военную или гражданскую службу и не имевших возможности начать профессиональную деятельность. Одной из важных особенностей этой группы иммигрантов было то, что она состояла из молодых, образованных общественных, гражданских, культурных и политических лидеров Эстонии, людей, которые в иное время никогда не покинули бы свою родину. Личный опыт эстонских иммигрантов охватывал опыт людей, живших в царской России до первой мировой войны, и опыт молодежи, повзрослевшей уже во время войны. Несмотря на социальные и другие различия, они чувствовали свое единство как представители эстонского народа, остро ощущая груз военных лет. Они ненавидели Советы и коммунизм. Однако, хотя многие из них и сражались на стороне немцев, и работали у них, немцев они любили не больше, чем русских. Большинство на протяжении всей войны отдавало предпочтение западным союзникам и западным ценностям свободы и демократии, тем более, что тоталитарную философию как правого, так и левого толка они испытали на себе. 441 Из: "Органы государственной безопасности 'CCO'^JS^t^WMtHEg^ с. 255-256. Из Таллинна ЦК КПСС ЦК КП Эстонии сообщает, что за последние дни 3 и 4 ноября 1956 г. в республике имели место отдельные антисоветские проявления. 3 ноября с.г. на Ратушной площади г.Таллинна задержана гражданка Стиллверк Анна Яновна, 1885 г. рождения, работающая сторожем инвалидной артели в Вальве, которая при скоплении публики выкрикивала: "Долой коммунистов. Русские, убирайтесь вон". 3 ноября 1956 г. около 9 часов вечера в столовой г.Таллина "Копли" гр.Крилт Ханс Самуилович, 1928 года рождения, часовой мастер артели "Тяхт" выкрикивал: "Русские, убирайтесь из Эстонии". По этим лицам ведется расследование органами. В конце октября с.г. были получены данные о том, что учащиеся 1-й средней школы г.Таллинна нелегально, организованным путем изготовляют памятные кольца с инициалами шведского короля Густава-Адольфа, которые в буржуазный период носили учащиеся гимназии имени Густава-Адольфа, шведского короля. Принятыми мерами выявлены организаторы и изготовители упомянутых колец. С 28 октября по 3 ноября 1956 г. в г.Тарту было обнаружено и изъято 19 шт. антисоветских листовок, распространяемых в различных частях города. Установлено, что листовки изготовляли и распространяли ученики 6-го класса 1-й средней школы г.Тарту Пайкре Антс, Крейс Юрий и Вильба Вальдур, все они 1944 года рождения, именовали себя союзом "Спартанцев". Инициатором изготовления и распространения листовок, как установлено, был Крейс Юрий. Как он рассказал, поводом к этим действиям послужили антисоветские передачи "Голоса Америки" о венгерских событиях, которые он слушал. По линии партийных комитетов и органов КГБ проводятся необходимые мероприятия по выявлению организаторов, возможно стоящих за подростками. 4 ноября 1956 г. бюро ЦК КП Эстонии обсудило телеграмму ЦК КПСС о положении в Венгрии и задачах парторганизаций в связи с подготовкой к Октябрьскому празднику. Было принято решение о посылке во все районы и города республики членов ЦК КП Эстонии, министров и других ответственных работников для оказания помощи в проведении этой работы на местах. 5 ноября утром ЦК КП Эстонии проведен инструктаж этих работников и все они выехали на места. Передовая "Правды" за 4 ноября и другие материалы переведены на эстонский язык и направлены в районы с этими товарищами. Отклики на события в Венгрии собираются, обобщаются и будут переданы 6 ноября утром. Секретарь ЦК КП Эстонии КЭБИН Из: J.Barron. "KGB. The Secret Work ofSow^Agent^ агентов"), New-York, Reader'sDigestPress,^УТ^р.Ж У Сахарова , с детства приученного соблюдать кастовые различия и избегать стоящих ниже по общественному положению, не было друзей за пределами института, кроме нескольких человек, близких семье. Он ходил за покупками в специальные магазины, закрытые для обычных граждан, отдыхал на государственных курортах, недоступных для широкой публики, обедал в ресторанах, которые были по карману лишь иностранцам и олигархии. Он даже в школу ездил на такси, а не в метро, чтобы не смешиваться с толпой. До самого 1964 г., когда ему исполнилось девятнадцать, он едва ли как-либо сталкивался с рядовыми людьми. Владимир Николаевич Сахаров - бывший сотрудник КГБ СССР. - Пргм. сост. 443 Той весной он отдыхал в Эстонии на деньги, которыми дедушка наградил его за высокие отметки в институте. Хотя в 1940 г., по соглашению с Гитлером, русские оккупировали это небольшое Балтийское государство, эстонцы упрямо стремились сохранить свой язык и культуру. Сахаров находил, что это восхитительно. Однако он постоянно чувствовал угрюмую враждебность, которую эстонцы проявляли каждый раз, когда могли это сделать. Дважды, когда он спрашивал дорогу, его намеренно отправляли совсем в другую сторону. Продавцы в магазинах не обращали на него внимания до тех пор, пока там были другие покупатели. Однажды вечером в вестибюле таллиннской гостиницы он встретил знакомый экипаж из Аэрофлота, и его пригласили отпраздновать день рождения в ресторане, где играл джазовый ансамбль. Когда стало понятно, что участники вечеринки - русские, ансамбль внезапно прервал джазовую мелодию на середине и начал играть "Deutschland fiber alles". Многие из посетителей присоединились к этому оскорблению, встав со своих мест и подхватив старый немецкий гимн. Однажды Сахаров увидел, как какой-то человек покупал в магазине удочку, и захотел купить такую же. "Это демонстрационная, не продается", - сказал продавец, маленький щуплый человек лет 60. "Но я только что видел, как Вы одну продали", - настаивал Сахаров. "Это демонстрационная", - повторил неуступчивый эстонец. "Послушайте, что Вы против меня имеете? - воскликнул Сахаров в отчаянии. - Чего Вы хотите?" "Мы хотим, чтобы вы уехали и оставили нас в покое", - ответил продавец... Из: S.Kiin, R.Ruutsoo, A. Tarand. "40 kirja lugu" ("История "Письма сорока"), Tallinn, 1990, lk. 167-168. , [1!] ^[:] [1:]::^ [:] [1111\;] '[:1]' [::] [1:;1] [1;:]" [:] ' ' [:] [:]: ПОСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР 13 октября 1978 г, N 835 Москва, Кремль О мерах по дальнейшему совершенствованию обучения русскому языку и его изучения в союзных республиках. Совет Министров СССР постановляет: 1. Министерству просвещения СССР и Академии педагогических наук СССР совместно с министерствами просвещения и другими заинтересованными организациями союзных республик составить к 1980 году стандартные учебные программы по русскому языку для учебных заведений, в которых обучение осуществляется на каком-либо ином языке, кроме русского, и обеспечить подготовку соответствующих учебников и учебных пособий. Предусмотренное в пункте 5 решения Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза и Совета Министров СССР от 10 ноября 1966 г., N 874, деление классов с числом учащихся свыше 25 человек для изучения русского языка на две подгруппы постепенно распространить на 1-3 классы всех школ с национальным языком обучения и 4-10 (11) классы городских школ с национальным языком обучения. 2. Министерствам просвещения союзных республик разрешить перераспределение часов по учебным предметам в учебной программе, чтобы способствовать более интенсивному изучению русского языка лицами нерусской национальности. Министерствам, ведомствам и высшим учебным заведениям шире изучать опыт, имеющийся у известных высших учебных заведений союзных и автономных республик в обучении специальным предметам на русском языке. 3. Учитывая многочисленные пожелания граждан различных национальностей об организации изучения русского языка в детских дошкольных учреждениях и подготовительных классах. Министерству просвещения СССР обсудить этот вопрос совместно с Госпланом Совета Министров СССР и представить соответствующие предложения в Совет Министров СССР к 1 января 1979г. 4. Для дальнейшего улучшения подготовки учителей русского языка и повышения их квалификации Министерству просвещения СССР и Министерству высшего и среднего специального образования СССР, а также министерствам просвещения союзных республик к 1980 году составить и ввести в педагогических институтах новую учебную программу по 444 специальности "Русский язык и литература в национальной школе" и обеспечить более основательную подготовку учителей по этому предмету; увеличивать прием в университеты и педагогические институты РСФСР, Украинской и Белорусской ССР по специальности "Русский язык и литература" молодежи, присылаемой на обучение союзными республиками; укрепить кафедры русского языка и литературы в высших учебных заведениях союзных и автономных республик квалифицированным научно-педагогическим персоналом; систематически посылать учащихся старших курсов учебных заведений по специальности "Русский язык и литература" на определенное время на обучение в педагогические институты, а также в университеты РСФСР, Украинской и Белорусской ССР; создать при педагогических институтах и университетах факультеты и соответствующие курсы повышения квалификации учителей начальных и средних классов национальных школ, а также учителей учебных заведений, дающих среднее и высшее специальное образование; укреплять институты повышения квалификации учителей и педагогические кабинеты районных и городских отделов народного образования специалистами в области методики обучения русскому языку. С целью улучшения обучения русскому языку ввести в педагогических учебных заведениях деление учебных групп на подгруппы. Начиная с 1980 г., Госплану Совета Министров СССР и Министерству финансов СССР предусмотреть в проекте госбюджета СССР средства, необходимые для мероприятий по улучшению подготовки учителей русского языка и повышению их квалификации. 5. Министерству просвещения СССР и Советам Министров союзных и автономных республик совместно с заинтересованными министерствами и ведомствами необходимо гарантировать, чтобы во всех учебных заведениях, где обучение ведется на национальном языке, имелись специальные комнаты русского языка и литературы, снабженные лингафонной аппаратурой и другими техническими вспомогательными средствами. Госплану Совета Министров СССР и Министерству финансов СССР обеспечить включение средств, необходимых для этих целей, в государственный бюджет СССР. Председатель Совета Министров СССР: А.Косыгин Управляющий делами Совета Министров СССР: М.Смиртюков Из: "World War II and Soviet occupation in Estonia: A Damages Report" ("Вторая мировая война u советская оккупация Эстонии: отчет об ущербе"), Tallinn, Perioodika Publishers, 1991, р. 80-81. (пер. с англ.). Эстонский язык Статус эстонского языка стал снижаться с 1940 г. после аннексии Эстонии Советским Союзом. Эстонский язык перестал быть единственным государственным языком - вторым стал русский. Прекратилось использование эстонского языка во многих сферах: в международных переговорах, дипломатической переписке, во внешней торговле и на торговых знаках, в вопросах, касающихся вооруженных сил, в обучении. Эстонский язык был вытеснен из преподавания и лишен возможностей развития терминологии в сферах навигации, мореплавания, авиации и железнодорожного транспорта. Он также перестал использоваться в горно-добывающей, энергетической, текстильной и некоторых областях тяжелой промышленности. Отказ от эстонского языка в различных отраслях промышленно