если что-нибудь взлетит с Земли. Это будет несложно, потому что их ракетам придется преодолевать тяготение. У нас будет достаточно времени, чтобы их перехватить. А лунных баз нам бояться нечего, потому что у нас достаточно бомб и железных ядер, чтобы заткнуть им глотку, если они что-нибудь задумают. - На словах выглядит очень просто, - сказал Ян. - Я знаю. На самом деле это будет непросто. На войне никогда просто не бывает. Можешь выдумывать какие угодно ходы, но потом вмешается шанс и человеческий фактор и повлияют на окончательный результат. Он налил рюмку водки из запотевшей бутылки и опрокинул ее в рот. - Еще несколько порций, и спать, а там увидим, что нас ждет, когда мы выйдем из-за Луны. Тебе предлагаю тоже отдохнуть. А если ты из верующих, молись, чтобы твой непонятный зятек и впрямь оказался на нашей стороне. Ян улегся, но спать не мог. Они неслись на невообразимой скорости к неведомой судьбе. Ко всему этому примешивалась Двора, но думать о ней не следовало, а он все же думал. Халвмерк, все его друзья остались там. И жена - их теперь разделяют многие световые годы. Война, убийство - все это скоро кончится. Раньше или позже. А Сергуд-Смит? Это решающий фактор во всем предприятии. Выполнится ли его план - или это всего лишь хитроумный, коварный и предательский замысел, чтобы всех их уничтожить? Теплая плоть, мертвая плоть, пушки, смерть или жизнь - все втянулось в единый круговорот, и звонок разбудил его. Оказывается, он все же заснул. Вдруг в голову пришла мысль, что это был сигнал тревоги, и под ложечкой засосало от внезапного напряжения. Война вступила в финальную стадию. Вернувшись к адмиралу Скугаарду, Ян застал его в философском расположении духа. Скугаард прислушивался к приглушенным комментариям компьютеров и кивал головой, глядя на изображение на экранах. - Ты слышал? - спросил он. - Главный калибр опять стреляет по невидимой мишени, и уничтожит ее до нашего прибытия. Ты способен представить то математическое искусство, которое понадобилось для того, чтобы это оказалось возможным? Я думаю: сколько лет потребовалось бы нам, чтобы провести эти вычисления вручную? Смотри - он указал на исковерканную кратерами поверхность Луны, медленно проплывавшую под ними. - Я обеспечил компьютерами точными фотографиями Луны. На этих картах я отметил три ракетные базы, которые мы обнаружили на обращенной к Земле стороне. После этого я отдал главному калибру простой приказ: открыть огонь и уничтожить эти базы. Что сейчас и происходит. Чтобы сделать это, потребовалось осмотреть Луну и определить нашу скорость и ускорение. Затем вычислить новую орбиту для ядер, учитывая нашу скорость, их стартовую скорость и точный угол, под которым они должны лететь к спутнику. Волшебство. - Вдохновение его исчезло и тут же сменилось спокойствием и выдержкой, с которыми он готовился к битве. - Три минуты, и Земля окажется над горизонтом. Поглядим, какой нам окажут прием. Когда перед глазами медленно поднялась земная атмосфера, статические заряды в радиоприемниках сменили сдавленные голоса - они быстро становились все более отчетливыми по мере приближения к станциям. Компьютеры следили за всеми частотами связи, чтобы в случае чего прервать вражеские сообщения. - Хорошая активность, - сказал Скугаард. - Они порядком встревожены. Но у них остались неплохие командиры - все они стоят большего, чем товарищ Капустин. Но если Сергуд-Смит делает свое дело, должны поступать противоречивые приказы. Остается уповать на любую мелочь. Голубой шар Земли был уже ясно на виду; сеть радарных импульсов заполнила пространство, за ними следили более точные, чем у повстанцев, лазерные детекторы. Как только это произошло, флот пришельцев прервал радиомолчание и приступил к поискам. Цифры и кодовые символы заполнили экран. - Так пока для нас лучше, - сказал Скугаард. - А потом может стать много хуже. Ян молчал, пока адмирал запрашивал расчеты курсов, скорости сближения - всевозможные математические детали, от которых зависела космическая война. Он не спешил, хотя, пока он обдумывал решения, проходили тысячи миль. Ошибка, будь она сделана, окажется неисправимой - поэтому ее быть не должно. - Сигнал первой эскадре. План семь. Затем связь со второй эскадрой. Кодовый доклад. Скугаард откинулся в кресле, ожидая, затем кивнул Яну. - Противник раскинул широкую сеть, и я сам бы так поступил вместо того, чтобы рисковать всем, прикрывая несколько орбитальных баз. Они знают, что из-за Луны мы выйдем не по той же орбите, на которой были, когда они потеряли с нами контакт. Для нас это и хорошо, и плохо. Хорошо - для остальных из первой эскадры. Они прочно оседлали две орбиты с наиболее важными спутниковыми колониями Лагранжа, и будут они пытаться захватить их, или нет, зависит лишь от того, насколько горячим окажется преследование. Вскоре мы это узнаем - как только будет завершена коррекция вражеского флота. Преследование будет осуществляться медленно, потому что силы нашего противника очень рассеяны. И для нас это может оказаться плохо, потому что они могут направить на перехват больше кораблей, чем мне бы хотелось. Будем надеяться, что они ошибутся в выборе цели. - Вы о чем? Скугаард указал на экран, на изображение десантного транспорта. - В настоящую минуту все зависит от этого корабля. Подбить его, и мы наверняка проиграем войну. Сейчас его орбита проходит над Центральной Европой, и это заставит противника призадуматься. Но в последнюю минуту он сменит курс, и мы тоже, и окажемся над Мохаве. С нашей помощью база будет захвачена, ракеты обезврежены. Когда ракеты будут в наших руках, мы будем в состоянии отразить любую атаку из космоса, или уничтожить базу при нападении с Земли. Конец сражению, конец войне. Но если разобьют этот транспорт, мы не сможем взять базу, израильтян контратакуют и перебьют, и мы проиграем войну... погоди! Вызов от второй эскадры. Адмирал прочитал доклад и ухмыльнулся. - Готово! Ландуолл и его люди захватил все три энергостанции на спутниках. - Ухмылка растаяла. - Они сцепились с перехватчиками. Мы потеряли два корабля. Говорить тут было не о чем. Захват спутников, да и околоземных колоний, играл огромную роль в окончании войны, но только при условии взятия Космического центра. Но сейчас и та, и другая акция представляли собой диверсию с целью расколоть силы противника и не дать им возможность подбить десантный корабль. Насколько эти действия успешны, нельзя будет понять, пока земные силы не установят свой новый курс. - Предварительная установка, - тихо сообщил компьютер, - восемьдесят процентов вероятности, что три корабля пойдут наперехват команде один-альфа. - Я надеялся, что их будет один или два, - сказал Скугаард. - Не люблю лишнего. - Он обратился к компьютеру. - Опознать всех троих. Они ждали. Хотя приближающиеся корабли можно было отчетливо рассмотреть с помощью электронных средств, они пока оставались лишь точками в пространстве. Лишь когда стали различимы физические формы, опознавательная программа обратилась к дополнительным признакам идентификации. Степень ускорения при перемене курса дала возможность установить тип двигателей. Когда они стали вести сообщения друг с другом, появилась возможность раскрыть код. Все это заняло время - время, в течении которого дистанция между противниками быстро сокращалась. - Опознание завершено, - сказал компьютер. Скугаард развернулся лицом к экранам, по которым побежали цифры - так быстро, что их невозможно было прочитать вслух. - Тин хельведе! - в холодной ярости сказал он. - Что-то не ладится, что-то очень не ладится. Этих кораблей не должно быть здесь. Это самые мощные штурмовые корабли, они вооружены до зубов всем, что только есть на Земле. Нам не прорваться. Мы можем считать себя покойниками. 22 Не могло быть никаких сомнений - в пустыне Мохаве было лето. В течении зимних месяцев условия менялись; возможны были облака, иногда даже дождь. Пустыня могла стать непривычно зеленой, покрытой крошечными цветами, которые увядали через несколько дней. Красота. Этого нельзя было сказать о лете. До заката температура могла упасть до 38 градусов, что американцы, с ослиным упрямством отвергающие метрическую систему, продолжают называть 90 градусами. Могло быть на несколько градусов холоднее, но только на несколько. Затем поднималось солнце. Оно пылало, как отверстие топки, освещая горизонт. К полудню 60 (130) градусом не были необычны. Небо к востоку было светлее, температура едва переносима. Самолеты шли на посадку. С диспетчерской башней Космического центра они были на связи еще с того момента, когда начали снижаться над Аризоной. Самолеты снижались, направляясь к огням посадочной полосы, и солнце блестело на фюзеляжах. Лейтенант Пэкер зевнул, глядя, как первый из прибывших подкатывает к месту выгрузки. Большие черные кресты на боках. Крауты. Лейтенант не любил краутов - в параноидальных исторических книгах, которые ему приходилось штудировать, о них говорилось, как о Врагах Демократии - как и о русских, комми, шпиках, ниггерах и неисчислимом множестве прочих. Там было столько плохих ребят, что порой трудно было удержать нить повествования и легко запутаться, но он ухитрился сохранить особую неприязнь к краутам, хотя до сих пор не встречал ни одного их них. И почему бы не поручить охрану базы славным американским парням? Такие здесь были, и он в том числе, но Космический центр - база международная, а потому сюда могла пригнать любую ооновскую солдатню. Но все же крауты... Как только замолкли моторы, медленно распрямились трапы. Из первого самолета вышла группа офицеров и направилась к нему. За ними затопали солдаты и стали строиться в шеренги. Пэкер мельком взглянув в справочник "Формы армий мира", но генеральские звезды он смог узнать и без его помощи. Он вытянулся в струнку и отсалютовал. - Лейтенант Пэкер, третье подразделение моторизованной кавалерии, - доложил он. Офицеры отдали честь. - Генерал фон Блонштейн. Хересляйтунг. Где наш транспорт? Даже голос как у краута из старого кино. - Одну секунду, генерал. Он на пути из гаража. Мы не ждали вашего появления до... - Ветер в хвост, - сказал генерал, затем повернулся и стал отрывисто командовать на своем языке. Лейтенант Пэкер казался встревоженным, глядя, как перестроенные солдаты быстрым шагом двинулись к ангарам. Он шел перед генералом, который не обращал на него внимания, пока он не отважился заговорить: - Прошу прощения, сэр, но у меня есть приказ. Транспорт уже в пути - вот первые машины. Они доставят ваших людей в казармы... - Гут, - сказал генерал, отворачиваясь. Пэкер быстро передвинулся, чтобы вновь оказаться перед ним. - Вашим людям нельзя в ангары. Это охраняемая территория. - Слишком жарко. Им нужно в тень. - Но это запрещено, даю вам слово! Я обязан доложить, - он потянулся к радио, и один из офицеров сильно ударил его поруке рукояткой пистолета. Затем рукоятка прошлась Пэкеру по ребрам. Лейтенант смол лишь ошеломленно вытаращить глаза и схватиться за пораненные костяшки пальцев. - На этом пистолете есть глушитель, - сказал генерал, причем малейшие следы акцента растворились неведомо куда. - Делайте, что я скажу, или вас немедленно пристрелят. Не поворачивайтесь, идите к самолету с этими людьми. Одно слово, неверное движение, и вы покойник. Вперед. - Затем он добавил на иврите: - Сделайте укол и оставьте его там. Когда замер последний мотор, компьютер в контрольной башне отсоединил программу посадки, отключил ее и сообщил о завершении операции. Один из операторов сверился с обстановкой, воспользовавшись биноклем. Множество грузовиков и автобусов. Офицер конвоя направляется к самолету в сопровождении двух новоприбывших. Видимо, распить бутылочку. Наверное, германские солдаты не отличаются от своих американских коллег. Шумят, галдят, гремят. Хорошо, что их будут постоянно содержать за проволокой. - Не сюда, в кузов, - сказал капрал, когда солдат открыл дверцу и стал забираться в кабину. - Йа, йа, гут, - сказал солдат, не обращая внимания на команду. - Господи! Уходи, не пониманию твоего дерьмового языка, придурок хренов! - он с изумлением смотрел, как солдат наклоняется и шлепает его поруке. Капрал протестующе открыл рот, затем упал, перевалившись через баранку. Израильтянин убрал в чехол миниатюрный шприц и оттащил капрала от колес. Открылась дверца со стороны водителя. Второй израильтянин сел на сиденье, снял шлем и положил его рядом с собой, затем надел мягкое кепи капрала. Генерал Блонштейн взглянул на часы. - Сколько еще? - спросил он. - Три-четыре минуты, не больше, - сказал помощник. - Осталось загрузить последние машины. - Хорошо. Проблемы есть? - Ничего важного, Несколько человек задавали вопросы, но сейчас они спят. Но мы не трогали еще ни охраняемых ворот, ни зданий. - Этого нельзя делать, пока каждый не займет позицию. Сколько осталось до начала? - Шестьдесят секунд. - Не меняем. Последние люди к нам присоединятся. Не будем менять расписания атаки ни под каким предлогом. Двора сидела рядом с Вазилом, который вел тяжелый грузовик. Ее подразделение разместилось в кузове. Длинные волосы Дворы были стянуты в узел и спрятаны под шлем, на лице ее не было и следа косметики. - Сколько еще? - спросил Вазил, нажимая подошвой на акселератор. Мотор в ответ взревел. Она поглядела на часы. - Может начаться в любую минуту, если они придерживаются плана. - Большое место, - сказал он, оглядывая служебные башни, порталы и склады, выстроившиеся вдоль проволочной ограды. - Может быть, мы его и захватим, но не сможем удержать. - Ты был на последнем совещании. Мы получим подкрепление. - Ты ни разу не обмолвилась, откуда оно придет. - Конечно, нет. Чтобы ты не мог рассказать, если тебя схватят. Великан холодно улыбнулся и похлопал по связке гранат, висевшей у него на шее. - Меня могут взять только мертвым. Говори. Двора улыбнулась и показала на небо. - Помощь придет оттуда. Вазил хмыкнул и отвернулся. - Ты говоришь, прямо как раввин, - сказал он, и тут же ее радио разразилось серией пронзительных гудков. - Пошли! - сказала Дворы, но он уже надавил на акселератор. - Стрелки готовы? - спросила она по радио. - На позиции, - произнес голос в ее голове. Она затянула ремешок под подбородком, чтобы головной телефон плотнее прижимался к кости. Огромный грузовик обогнул склад и остановился возле здания военной полиции. Ворота, блокировавшие вход, были закрыта. Наружу высунулся "МР" и осклабился: - Тебе влетит, приятель, потому что ты зарвался. Такие штуки тут не проходят... Время для безвредных уколов прошло. В прорезь в тенте грузовика просунулся ствол пулемета и открыл огонь, поворачиваясь из стороны в строну. Поскольку на конце ствола находился длинный глушитель, раздавались лишь частые кашляющие звуки; разбиваемое стекло и пробиваемый металл гремели куда сильнее. С другой стороны другой пулемет убил "МР". - Круши! - сказала Двора. Тяжелый грузовик рванулся вперед, врезался в ворота, продавил их под визг разрываемого металла, повалил и перекатился. Повсюду вдалеке загудели тревожные сигналы, к ним добавился приглушенный грохот взрывов. Дворы запомнила маршрут, но она не полагалась на память и держала на колене карту. - Возле следующего угла - налево, - скомандовала она, ведя пальцем по красной линии. - Если по пути не встретим сопротивления, прибудем этой дорогой прямо к цели. Они двигались по улочке между конторскими блоками и складами. Никакого другого транспорта здесь больше не было. Вазил поставил ногу на педаль, и тяжелый грузовик рывком набрал скорость. Коробка передач взвизгнула при переключении на предельную скорость, солдаты в кузове схватились за что попало, чтобы удержать равновесие. - Вот оно, это здание, вон то, большое... Слова ее оборвались хрипом - дорога впереди вздулась, пошла трещинами и вдруг раскололась от края до края. Вазил надавил на тормоза, колеса застопорились, покрышки завизжали, резина задымилась. Они смотрели вперед, перепуганные, ни на что больше не способные - только смотреть, как разлетается в крошки бетон и, перегораживая дорогу, выползает металлическая стена метровой высоты. Торможение завершилось металлическим хрустом - грузовик врезался в барьер, покрытый пятнами ржавчины. Двору швырнуло вперед, ее каска жестко ударилась о металлический козырек. Вазил схватил ее за плечо и помог выпрямиться. - Ты в порядке? Она кивнула, ошеломленная ударом. - Он не был упомянут в сообщении. Вдруг на грузовик обрушился град пуль, пробивая металл, разбивая окна. - Из машины! - закричала Двора в микрофон, поднимая автомат и посылая длинную очередь в дверной прем ближайшего здания, где, как ей показалось, она заметила какое-то движение. Вазил был уже на улице, и она нырнула следом за ним. Отделение было уже на земле и искало укрытия, отвечая огнем. - Не стрелять, пока не увидите цели! - приказала она. - Кто-нибудь пострадал? Были царапины и ссадины, но не более. Они пережили первый обстрел, и все нашли укрытие либо под грузовиком, либо за стеной здания. Стрельба началась вновь, и пули застучали по дороге, выбивая облачка пыли и осколков из паребриков. Тут же под грузовиком мелькнула вспышка одного-единственного выстрела, и стрельбы прекратилась. Послышался металлический стук, очень громкий в тишине, которая наступила после выстрелов, и из окна на главную дорогу выпал автомат. Над карнизом безжизненно свесилась человеческая рука. - Он был один, - сказал Григор, ставя винтовку на предохранитель. - Дальше пойдем пешком, - сказала Двора, глядя на карту. - Но теперь, после того, как подняли тревогу, по главной дороге нам нельзя. По переулку. Разведка впереди. Пошли. Два разведчика, один за другим перебежали дорогу и укрылись в переулке. За ними последовали и остальные. Ворча, сгибаясь под весом тридцатикилограмовой пушки 50 калибра, тяжело бежал Вазил, по пятам за ним - двое из его расчета с тяжелыми цинками. Короткими перебежками они пересекли вторую дорогу, но сопротивления больше не встретили. И здесь дорогу перегораживал стальной барьер - вдали, через равные интервалы, возвышались другие. - Еще одна улица, - сказала Двора, сворачивая и пряча карту. - Здание будут защищать... - она подняла руку, и все остановились, взяв оружие наизготовку. Выйдя из большого парадного входа, спиной к ним осторожно двигался человек. Штатский, похоже, без оружия. - Не двигайтесь, тогда все будет в порядке, - сказала Двора. Человек повернулся и судорожно вздохнул, увидев солдат. - Я ничего не сделал! Я здесь работаю... услышал тревогу. Что происходит? - Назад в здание, - сказала Двора, давая жестом приказ остальным следовать за ней. - Что это за место? - Квартирмейстерская служба. Я обслуживаю грузовики. - Есть путь через здание? - спросила Двора. - Да, конечно. Лестница на второй этаж, потом через кабинеты. Простите, леди, вы не объясните, что случилось? - Беспорядки, перестрелка со сторонниками мятежников. Но мы их остановим. Человек оглянулся, видя безмолвное вооруженное отделение, мундиры без знаков отличия. Он хотел было задать вопрос, затем передумал. - Следуйте за мной. Я покажу дорогу. Они поднялись и пошли через зал. - Вы сказали - второй этаж? - подозрительно спросила Двора, держа наготове автомат. Совершенно верно, это здесь. Второй. Она махнула рукой, предлагая ему идти. Маленькая деталь. Она забыла, что американцы называют первый этаж первым. А кто забыл о маленькой детали - барьерах на дорогах? Она подумала, какого сейчас остальным. Но нарушить радиомолчание не рискнула. - Впереди дверь на улицу, - сказал пленник. - Вам туда. Двора кивнула и указала на Григора, тот шагнул вперед, ударил человека сзади по шее. Григор заглушил вырвавшийся крик большой ладонью, затем выпустил из рук обмякшее тело. Когда дверь была открыта, Двора медленно выглянула в образовавшуюся щель, услышав отдаленную стрельбу и разрывы. И быстро закрыла дверь. Она поставила рацию на командную частоту. - Пятый черный кот вызывает первого черного кота. Вы меня слышите? Ответ пришел мгновенно. - Первый черный кот а связи. - На позиции. - У второго черного кота неприятности. Он ослабел. Вы сами по себе. Попробуйте вход. Все. Отделение стояло с оружием наизготовку, ожидая инструкций. Хороший народ. Но о войне они не знают почти ничего. Сейчас узнают. Выжившие обретут опыт. - Группа, атаковавшая цель с фронта, задержана, - сказала она. - Должно быть, они встретили сильное сопротивление. Поэтому работу придется выполнять нам. Здание через дорогу, наверное, охраняется не очень сильно. Попытаемся. План такой: проникаем внутрь, пробираемся к стене, которая примыкает к цели. Проходим сквозь стену... Она осеклась, услышав сирену на улице; звук нарастал. - Приближается машина, - сказала она. - Кто-то вышел и машет ей. Возможно, она остановится у дверей. Пошли, - сказала Двора, мгновенно приняв решение. - Базука. Достаньте ее, как только она остановится. Затем стреляйте в дверь. Мы пойдем следом. Дальнейшее было делом тренированности. Вазил откатился в сторону, и стрелок из базуки занял его место и взял прицел. Рядом был заряжающий, он вогнал ракетный снаряд в казенник трубы и хлопнул стрелка по плечу, давая знать, что все готово. Остальные солдаты раздвинулись по сторонам, подальше от готовой ударить назад огненной струи. Сирена на улице стихла, и машина остановилась. Из казенной части базуки вырвался язык пламени, и взрыв тряхнул здание напротив. Заряжающий вогнал вторую ракету еще до того, как осколки стекла упали на асфальт. - Дым, цель неясна, - пробормотал стрелок, выжидая. Затем пламя вылетело вновь. Взрыв на сей раз внутри здания, был приглушен. Двора распахнула дверь и повела отделение белом. Дымящиеся обломки машины, горящие в разбитом салоне тела. Вверх по ступенькам, через разбитую дверь, прыжками через груду тел. Один из них был жив, и, захлебываясь кровью, поднял винтовку. Два выстрела, и он рухнул на остальных. Они побежали по вестибюлю, вырвались в длинную галерею - здесь навстречу с криками бежали солдаты. - Ложись! - закричал Вазил, стоя на широко расставленных ногах, пока они падали, и разбрызгивая смерть из ствола автоматической пушки, как воду из шланга. Из-за локтя, из отверстия противооткатного устройства вылетали вспышки, гильзы звенели о стену. Огромные пули 50 калибра расшвыривали бегущих, убивали всех до последнего. Теперь оставалось сделать немногое. Скорость и натиск разогнали защитников впереди. Но надо было спешить - за ними могла быть погоня. Они двигались быстрее, следуя за Дворой - а она сверялась с подробным планом этажа. Его представил Сергуд-Смит. Вместе с прочей информацией, необходимой для нападения. В холодной ярости схватки она забыла об этом человеке, как и о своих сомнениях. Но не думать о нем сейчас она не могла. - Вот это место, - сказала она, когда они вошли в большую комнату, одна из стен которой была заставлена ящиками. - Вот эта стена, где надписи. В шести метрах от левого края... Они позаботились даже о том, чтобы захватить рулетки. Воспользовавшись сразу тремя, так что одна достала до нужного места. Двора, затаив дыхание, смотрела, как освобождают стену. - Разобьете люк в стене за ящиками. Сразу же вслед за взрывами выбегаем. Мы должны оказаться в широком коридоре, который ведет к разблокированному входу. Двора сама проверила запалы: все в порядке. Затем отбежала в зал, разматывая проволоку. Упала и тут же нажала на кнопку взрывного устройства. В течение секунды после взрыва она думала о Сергуде-Смите, правду ли он сказал о том, что их ждет по ту сторону стены. Потом времени на раздумье не осталось. Кашляя в облаке дыма и пыли, они пролезли в разбитое отверстие. Бегом. Удивление защитников, когда они появились с тыла: повернувшиеся головы, разинутые рты. Это была резня. Тяжелые бункеры с тыла были открыты, с флангов не охранялись. Огонь и гранаты пошли в дело. - Проходите, черный кот... Дверь открыта, - прохрипела она по радио. Из тыла появились солдаты. Генерал Блонштейн шел первым. - Последняя цель - комната управления ракетами, - сказал он. - Следуйте за мной. Они остановились возле входа в комплекс, тяжело дыша после подъема на третий этаж. - Опустите оружие, когда будете входить, - сказал Блонштейн. - Нам не нужны повреждения. Я поговорю с ними, объясню, заговорю зубы, а вы потихонечку просочитесь к консолям управления. Помните, нам нужно захватить это место, а не уничтожить... Его слова прервал удар небольшого взрыва, очевидно, в комнате через зал от них. Тут же в ту сторону обратились стволы дюжины винтовок. Дверь очень медленно открылась, и появился человек. Он привалился спиной к двери в поисках поддержки, одежда его была в крови. - Сергуд-Смит! - сказала Двора. - В высших кругах измена, - сказал шепотом Сергуд-Смит, медленно соскальзывая на пол. 23 - Они знали, - сказал адмирал Скугаард, завороженно глядя на опознавательные знаки вражеских кораблей. - Наверняка, они знали. Иного объяснения их присутствия в это время и в этом месте быть не может. - Сергуд-Смит? - спросил Ян. - Это ты рассказал мне, - в голосе Скугаарда не осталось ни следа тепла или человечности. - Ты прибыл ко мне с планом. - И я сказал к тому же, что не уверен, можно ему верить, или нет. - И это было. Мы заплатили за эту ошибку своими жизнями. Но, во всяком случае, мы хоть сможем увидеть, как это произойдет. Мне жаль солдат в транспорте. - Мы будем сражаться? Мы не сдадимся? Голодный гнев сменился на лице Скугаарда ледяной улыбкой. - Нет, мы не сдадимся. Но, боюсь, у нас не осталось ни малейшего шанса на победу. У них как минимум втрое больше снарядов, чем у нас. Они просто раздавят нашу защиту. Пожалуй, все, что мы можем сделать - это отделиться от транспорта и попробовать прикрывать его отход до тех пор, пока он не окажется в безопасности. - Это получится? - Нет. Но в любом случае мы пойдем на это. Орбитальная механика здесь - слишком жесткая дисциплина, в этом не может быть сомнений. Они встретятся с нами, мы будем драться. Мы можем нанести им урон, но, скорее всего, и этого не будет. Они с нами справятся. Затем погонятся за транспортом и легко с ним разделаются. - Мы можем изменить курс. - И они тоже. Нам не уйти, можно лишь оттянуть конец. Если хочешь что-нибудь кому-нибудь передать, свяжись по радио со второй эскадрой... - Как это все-таки обидно! Пройти такой путь, выиграть битвы на планетах... - Какая может быть обида в отношении сражений? Обычно армии и флоты отправлялись в путь в сопровождении священников - причем священники были по обе стороны, и все молились, чтобы бог встал на их сторону. Один генерал говорил, что бог на стороне большего войска, и он был близок к правде. К этому мало что можно добавить. Три боевых корабля против одного. Исход поединка не оставлял сомнений. Их орбиты слегка изменились, и два корабля стали расходиться. На орбите противника изменений не было. Скугаард указал на один из экранов. - Они ничем не рискуют и не оставляют нам ни единого выхода. Если на этой скорости мы войдем в атмосферу, мы сгорим. Они знают, что мы должны затормозить, и насколько, и тогда встреча для нас окажется очень невыгодна, поскольку скорость наша будет меньше. Спустя часы гнев уступил место апатии - отупение обреченных в камере, в ожидании приглашения на казнь. Ян думал о пройденном пути; хотя ему не хотелось умирать, он не видел другой дороги, не знал, какие бы мог принять ранее решения. Жизнь должна была быть такой, какой была, он не жалел, что ей предстояло закончиться чуть ранее, чем ему бы хотелось. - Начинается последнее действие, - сказал Скугаард с мрачным скандинавским фатализмом в голосе, когда впереди что-то взорвалось. - Они выпускают первые ракеты с предельной дистанции, не надеясь попасть - просто потому, что знают: у нас нет выхода, и мы должны будем расходовать противоракетную защиту. Тактика изматывания. Непрерывная атака вражеских ракет продолжалась, затем прекратилась также внезапно, как и началась. - У нас осталось двадцать процентов резервов, - сказал Скугаард. - Что за кошки-мышки они затеяли? - Радиоконтакт, - сказал оператор. - На вашей частоте, но излучение с земных кораблей. Они хотят поговорить с вами, адмирал. Скугаард мгновение медлил, затем пожал плечами. - Включайте. На экране связи появилось изображение бородатого мужчины в полной форме Космических Сил. - Я предполагал, что это можешь быть ты, Райзард, - сказал адмирал. - Зачем вызываешь? - Предложить тебе наши условия, Скугаард. - Капитуляция? Не думаю, что меня это устроит. В любом случае, вы все равно нас убьете. - Конечно. Но ты можешь получить еще несколько недель жизни. Суд, военная экзекуция... - Это выглядит обворожительно, но не очень привлекательно. И какие же уступки ты требуешь от моих кораблей? - Корабль. Единственный. Тебя и твой "Даннеброг". В качестве памятника подавленному мятежу. Второй твой корабль, как я предполагаю, десантный транспорт, мы просто взорвем. Это тоже останется, как память о восстании. - Райзард, можешь отправляться ко всем чертям со своими убийцами. - Я так и думал, что ты это скажешь. Ты всегда был упрям... - Один вопрос, Райзард, на правах старого однокурсника. Ты ведь был информирован о наших планах? Прежде, чем ответить, Райзард медленно расчесал пальцами бороду. - Сейчас уже не опасно, если я тебе отвечу. Мы в точности знали, что ты будешь делать. У тебя не было ни одного шанса. Информация поступала к нам с самого верха... Шлепнув ладонью, Скугаард прервал связь. - Сергуд-Смит. Галактика была бы лучшим местом, если бы еще ребенком... Внезапно зазвенел предупредительный звонок, и тут же запульсировала красная лампочка. Скугаард развернулся и взглянул на экран. - Ракеты с Земли, - сказал он. - Похоже, они очень заботятся о том, чтобы им ничего не грозило. Это большие ракеты с множеством ядерных боеголовок. Их нам уже ничем не остановить. Похоже, их не меньше дюжины. Выходят на внешнюю орбиту, будет здесь через несколько секунд... Но нет! Это невозможно!.. - Что? - спросил Ян. - Ты о чем? Адмирал лишился дара речи, он смог лишь ткнуть пальцем в экран. Ян посмотрел и увидел пунктирный курс новой атаки, три вражеских корабля. Ракеты вышли на цель, и в космосе полыхнули далекие разрывы. Но целью были не повстанцы. Уничтожены были три нападающих корабля. Ракеты были направлены на них, а не на повстанцев, прошли через защиту и мгновенно испарили их в аду ядерного взрыва. Это было невероятно, но это произошло. В один миг поражение превратилось в победу. В наступившем зачарованном молчании адмиральский голос громыхнул, как колокол: - Сигнальте, - сказал он с невольной дрожью в голосе. - Приступить к торможению. И приготовиться к посадке. Вражеский отряд уничтожен. Мы прошли! 24 В чистом синем небе спускались два больших космических корабля. Не было ни управления посадкой с Земли, ни контакта с управлением Космического центра, поэтому ничто не вело их к посадочным шахтам. Они нацеливались прямиком на бетонные полосы взлетного поля. Корабли опускались на струях пламени при пятикратной перегрузке. Притянутые к койкам 80-килограммовые мужчины, которые сейчас весили по 400 килограммов, боролись за возможность вздохнуть. Экипаж и солдаты ждали. Как только металлические ноги коснулись земли, двигатели были вырублены. Они сели. Бетон не выдерживая такой тяжести, раскрошился и вдавился в землю под их весом, но компьютеры мгновенно скомпенсировали разницу, и корабли выпрямились. Как только замолкли двигатели, из наружных отсеков "Даннеброга" выскочили камеры, и окружающая обстановка появилась на каждом экране. Десантный транспорт, стоя в клубах дыма, внезапно изменил форму - весь его груз вырвался наружу через люки и двери в один миг. Выскочили и встали на место пандусы, грохотали из открытых портов складные трапы. Началась атака. Легкие танки скатывались по пандусам в дым, а солдаты горохом ссыпались по лестницам. Хотя противник себя не обнаруживал, атакующие старались по возможности рассеяться быстрее, бегом направляясь к зданиям на краю поля. Адмирал Скугаард вслушивался в командную частоту. Он довольно кивнул, затем нагнулся и выключил радио. - Высадка прошла благополучно, - сказал он. - Установлен контакт с израильтянами, и они получили поддержку для подавления последних очагов сопротивления. Мы свое дело сделали. Ян смотрел, как солдаты обтекают здания, пока они вообще не исчезли из виду; тем времен мысли его все кружились и отказывались успокоиться. Неужели это завершение? Неужели война кончилась, или же Земля будет продолжать сопротивляться? Защитникам в таком случае не позавидуешь: их сомнет, раздавят. Но база будет уничтожена. Достаточная ли это цена за предотвращение бедствия? - Бери, - сказал Скугаард, протягивая стакан Яну. - Выпьем. За нынешний успех и за скорую победу. Стакан был наполнен не водой, а водкой, и адмирал выпил ее с удовольствием, причмокнув губами. Ян сделал большой глоток, его оказалось более, чем достаточно. - Хорошо. Выйдем через люк двигательного отсека. Когда они вышли, перед ними затормозила боевая машина, на ее боку была заметна земная эмблема, хотя и трудноразличимая из-за зловещих пулевых отверстий. Водитель-израильтянин распахнул перед ними дверь. Это была девушка. - Вас ждут в штаб-квартире, - сказала она, и, как только они оказались в машине, та развернулась и помчалась вперед. Подскочив на обломках, они проехали через дыру в ограждении и оказались на улице. Дымящиеся развалины свидетельствовали и прошедшей здесь страшной битве; встречались и скрюченные трупы. Они понесли потери, особенно тяжелые - возле здания управления, которое было главной целью. Полевой штаб разместился на первом этаже. Они прошли в здание сквозь зияющее отверстие в стене. Генерал Блонштейн что-то говорил в переговорное устройство, но выронил трубку, когда они вошли, и поспешил навстречу. - Здесь мы победили, - сказал он. - Последние защитники только что разоружены. Но сюда движутся две колонны техники и полк парашютистов. Надеемся остановить их до прибытия. Переговоры идут полным ходом, и все проблемы, похоже, разрешены. - Он указал на примыкающий стол, за которым сидел человек и говорил в трубку. Даже со спины оказалось легко узнать Сергуда-Смита. Он отсоединился и повернулся к ним лицом. - Рад вашему возвращению, Ян и адмирал. Как видите, все идет согласно плану. - На его лице были подтеки крови, и одежда его тоже пропиталась кровью. - Ты ранен, - сказал Ян. - Не надо слишком обнадеживаться, Ян, - сказал Сергуд-Смит. Уголок его рта слегка приподнялся. - Кровь не моя, она принадлежит помощнику, ныне покойному, который пытался вмешаться в мои планы. Огюст Бланк, директор - я должен поправиться - бывший директор - этого центра. Он передавал защитникам мои приказы в измененном виде. - Корабли, которые нас ждали? - спросил адмирал. - Именно. Хотя я не могу винить его за это, поскольку сам все приказы отдавал от его имени. Он понял в последний момент, в чем дело, и решил не противиться мне, а просто изменял приказы. Это и послужило причиной затруднений. - Для тебя, - сказал Ян сдавленным от гнева голосом. - Ведь мы должны были умереть. - Но ведь вы не умерли, Ян, не так ли? В конце концов, все оказалось не так уж серьезно. Бедняга Огюст оказался настолько глуп, что открылся и выложил мне в лицо, что натворил. Убрав, конечно, перед этим мой пистолет. Похоже, у каждого в наши дни есть оружие. Я попытался забрать у него пистолет, но должен был делать это медленно, чтобы его не встревожить. - Сергуд-Смит опустил глаза на окровавленный костюм и поморщился. - Он был весьма удивлен, когда мой пистолет взорвался. Меня слегка контузило. Но для него это кончилось намного хуже. Я был уверен, что он попытается лично арестовать меня, и подготовил пистолет. Он был очень глуп. - Мистер Сергуд-Смит представил нам зал управления в целости и сохранности, - сказал генерал Блонштейн. - Он отправил ракеты, уничтожившие атаковавшие вас корабли. Сейчас он ведет переговоры о капитуляции. Не может быть никаких сомнений, что он на нашей стороне. Ян заметил прислоненный к стене автомат. Он отвернулся, и, никем не замеченный, медленно подошел к нему. Только когда он поднял оружие и направил его на Сергуда-Смита, все поняли, что он намерен сделать. - Отойдите от него, - сказал Ян. - Я уложу любого, кто встанет рядом, лишь бы быть уверенным, что он мертв. Мушка прошла вперед и назад по узкой дуге. В зале внезапно стало тихо. Повсюду находилось оружие, но никто не ожидал этого, никто не был готов. Все оставались недвижимы. - Опусти, Ян, - сказал Скугаард. - Этот человек с нами. Ты что, не понимаешь, что он совершил? - Я очень хорошо понимаю не только это, но и все остальное, что он совершил. Он лжец и убийца, и он должен быть наказан. Мы никогда не узнаем, зачем он это сделал, но это и неважно. Когда он умрет, мы будем в безопасности. Кто-то пошевелился, вышел вперед, и Ян перевел на него ствол автомата. Это оказалась Двора. - Ян, прошу тебя, - сказала она. - Он на нашей стороне. Он нам нужен... - Нет, не нужен. Я уверен, что он вновь хочет выйти наверх. Герой революции! Все, что он делает, он делает ради собственной выгоды. Что ему мы и наша революция, он играет только сам за себя. Остановить его можно только одним способом. - Меня ты тоже расстреляешь? - спросила Двора, вставая перед ним. - Если придется, - сказал он медленно. - Отойди. Она не сдвинулась, и его палец плотно лег на крючок. - Не будь дураком, - сказал адмирал Скугаард. - Ты сам умрешь, если его застрелишь. Разве это необходимо? - Да, Я знаю, что затеял. Я не хочу, чтобы этого случилось. Сергуд-Смит вышел вперед и отодвинул Двору в сторону. Затем подошел и встал перед мушкой. - Ладно, Ян, пришел твой шанс. Убей меня, и хватит с этим. Никого из мертвых этим не вернуть, но сам ты будешь счастлив. Так что давай. Потому что, если я буду жить, я смогу придти к власти в твоем славном новом мире, могу даже победить на первых ваших демократических выборах. Это было бы смешно, не права ли? Сергуд-Смит, враг народа - спаситель, избранник свободной воли народа. Так что стреляй. Ты не настолько веришь в будущую свободу, чтобы позволить жить кому-нибудь вроде меня. И ты, столько сделавший для прекращения убийств, будешь первым убийцей в новой республике. А то и первым, кто будет судим и приговорен новым законом. В голосе его была ирония, но он не улыбался, когда говорил. Если бы он улыбнулся, Ян обязательно нажал бы на спуск. Но не нажал. Если бы было достаточно слабого касания, легкого давления, чтобы покончить с проблемой Сергуда-Смита навсегда! Но такие проблемы никогда не решались просто. - Скажи мне правду, - сказал Ян так тихо, что никто из присутствующих не услышал. - Один лишь раз в жизни. Ты с самого начала это задумал или ухватился за возможность? Скажи. Отвеча