Кит Лаумер. Пока гром не грянул ----------------------------------------------------------------------- Keith Laumer. The Long-Remembered Thunder (1967). Пер. - И.Павловский. Авт.сб. "Разрушители планет". СПб, "Северо-Запад", 1997. OCR & spellcheck by HarryFan, 27 November 2001 ----------------------------------------------------------------------- 1 Оказавшись в своем номере в "Элсби Коммершл Отель", Тримейн открыл чемодан и достал небольшой набор инструментов. С помощью отвертки разобрал корпус телефона, вставил внутрь крохотный алюминиевый цилиндрик, прикрутил проволочки и поставил корпус на место. Потом по междугородной связи набрал номер в Вашингтоне и подождал полминуты, пока на другом конце не подняли трубку. - Фред, это Тримейн. Включи жужжалку. - Скремблер заработал, и тонкое жужжание побежало по проводам из Вашингтона в Элсби и обратно. - Ну что, теперь можно разговаривать? Поселился в Элсби. Мальчики Граммонда должны держать меня в курсе дела. Но я не намерен постоянно торчать в этом чертовом отеле, скрючившись над приборами. Собираюсь прошвырнуться туда-сюда. - Мне нужны результаты! - Шифровальное устройство отфильтровало из жужжания тонкий голосок. - Ты уже потратил целую неделю на Граммонда, и еще одну я ждать не могу. Не шучу, знаешь ли, когда говорю, что некоторые шишки здесь, в Вашингтоне, давят на меня очень сильно. - Фред, когда ты наконец приучишься не докладывать начальству о еще не законченной работе? - Я государственный чиновник, - резко заявил Фред. - Ну да ладно. Этот тип Марграв - генерал Марграв, руководитель Проекта, курирующий программу по гиперкоротким волнам, - день и ночь стоит у меня над душой. И не могу сказать, что осуждаю его. Незарегистрированный передатчик мешает работам по проекту высшей степени секретности, результатов почти нет, и это Бюро... - Послушай, Фред. Я был счастлив в лаборатории. Головная боль, кошмары и все такое прочее. Гиперкороткие волны - это мое детище, не забыл? Ты сам предложил мне стать твоей ищейкой, так что позволь действовать по собственному разумению... - Мне казалось, что человек с техническим образованием, вероятно, преуспеет там, где профессионального следователя вполне могут наколоть. И поскольку все указывало на места, где ты вырос... - Не ищи оправданий. Лучше не скрывай информацию. Кстати, иногда у меня возникает подозрение, все ли архивы по этому делу... - Ты видел все архивы! И теперь мне нужны ответы! Ответы, а не вопросы! Добудь этот передатчик! Я обязан вставить кому-нибудь пилюлю. Для тебя же будет лучше, если я вставлю ее не тебе, а владельцу передатчика! Тримейн покинул отель и, пройдя два квартала на запад по Коммерс-стрит, вошел в желтое кирпичное здание с надписью "Городская полиция Элсби" большими буквами, вырезанными в камне над дверью. Грузный полицейский с помятым лицом и густыми седыми волосами взглянул на него из-за древнего "Ундервуда". Он внимательно осмотрел Тримейна и перекинул зубочистку из одного уголка рта в другой. - Кажется, я не знаю вас, мистер? - поинтересовался полицейский. В его спокойном голосе проскальзывали властные нотки. Тримейн снял шляпу: - Наверняка знаешь, Джесс. Правда, мы давно не виделись. Полицейский вскочил со стула. - Джимми, - сказал он. - Джимми Тримейн. - Подойдя к деревянному барьерчику, протянул Тримейну руку. - Как дела, Джимми? Что привело тебя в родное захолустье? - Давай, Джесс, уйдем отсюда и посидим где-нибудь. Очутившись в задней комнате, Тримейн сказал: - Для всех, кроме тебя, Джесс, я просто приехал посмотреть на родной городок. Но между нами - не только для этого. Джесс кивнул: - Да, я слышал, что ты работаешь на правительство. - Я мало что могу тебе рассказать, мы еще сами знаем не так уж много. Тримейн кратко сообщил Джессу, что был обнаружен неизвестный передатчик, создающий мощные помехи в сверхсекретном диапазоне гиперкоротких частиц; что все попытки запеленговать передачу мало что дают - вместо единственных координат передатчика получается целый их набор. Он расстелил на столе большой рулон бумаги, на которой было нарисовано несколько концентрических кругов, частично перекрывающихся похожей группой колец. - Я думаю, то, что мы наблюдаем, - просто отражение от каждой из этих точек пересечения. А сами кольца представляют собой дифракционный узор... - Погоди, Джимми. По мне, твои круги больше похожи на картонки в пивной. Так что я поверю тебе на слово. - Все указывает на Элсби. Мы считаем, что нам удалось свести разброс координат к минимуму, и в итоге получается, что источник помех находится в этом районе. Черт побери, гарантии я дать не могу, но думаю, что передатчик где-то здесь. Послушай, у тебя есть какие-нибудь мысли на этот счет? - Трудная задачка, Джимми. Ты ведь ждешь, что я найду тебе старину Имярек, который, по его словам, собрал у себя на чердаке настоящую машину времени. С этим у нас напряженка, Джимми, - народ в округе старомодный, даже телевизорами не пользуется. У нас считают, что мы должны довольствоваться радио, так, мол, Бог велел. - Я и не ожидал легких ответов, Джесс. Но я надеялся, может, у тебя есть что-нибудь... - Само собой, - сказал Джесс, - завсегда есть мистер Брем... - Мистер Брем, - откликнулся Тримейн. - Он еще жив? Помнится, когда я был ребенком, ему уже было лет сто. - Да все такой же, Джимми. Раз в неделю обычно приходит в город, накупает всякой бакалеи и бредет обратно в свой дом у реки. - Ну и что насчет него? - Ничего. Но он - городской чудак. Да ты и сам знаешь это. У него не все шарики в голове. - Я помню, о нем всегда ходило много забавных историй, - сказал Тримейн. - Он всегда нравился мне. Как-то раз старик собрался научить меня чему-то, не помню уже чему. Хотел, чтобы я заглянул к нему и он бы меня чему-то научил. Я так никогда и не зашел. Детьми мы часто играли в пещерах неподалеку от его дома, и иногда он угощал нас яблоками. - Я никогда ничего плохого за Бремом не замечал, - сказал Джесс. - Но ты знаешь, как в нашем городке относятся к иностранцам, особенно если они немного того. У Брема голубые глаза и светлые волосы - или были, по крайней мере, до того, как поседели, - и говорит он, как все. Издали выглядит как стопроцентный американец. Но подойди ближе - и почувствуешь что-то этакое... Он иностранец наверняка. Но никто никогда не знал, откуда старик приехал к нам. - И как давно он живет в Элсби? - Спроси что-нибудь полегче, Джимми. Ты помнишь старую тетушку Тресс, которая могла рассказать о чьих угодно предках и других таких же вещах? Так вот, она ничего не могла вспомнить о прошлом мистера Брема. Думаю, у нее уже тогда начинался старческий маразм. Всегда говорила, что, когда была еще маленькой девочкой, мистер Брем уже жил в этом самом доме в стороне от дороги. Что ж, пять лет назад она умерла... ей перевалило за семьдесят. А мистер Брем по-прежнему каждую среду приходит в город... или, во всяком случае, приходил до вчерашнего дня. - Да? - Тримейн загасил окурок и закурил новую сигарету. - А что случилось вчера? - Ты помнишь Динамита Гаскина? У него есть парень по имени Халл, такой же Динамит, как и его папаша. - Я помню Динамита, - ответил Тримейн. - Он и его компания взяли за привычку являться в аптеку, где я работал, занимать все табуреты у стойки и подшучивать надо мной. А мистер Хемплеман с тревогой выглядывал из провизорской и следил за ними, ведь во второй аптеке они обычно устраивали настоящий хай... - С тех пор он не вылезает из кутузки. Сынок его, Халл, весь пошел в папашу. Он с компанией своих дружков прошлой ночью прогулялся к дому Брема и подпалил его. - Чего ради? - А черт их знает. Думаю, просто так. Больших повреждений не было. Мимо проезжала машина, и пассажиры потушили огонь. Всю братию я засадил в кутузку и продержал там шесть часов. А потом вмешались эти чувствительные дамочки-адвокаточки с обычной песней: бедные крошки немного пошалили, приподнятое настроение и тому подобная чушь. Да ты и сам знаешь, что они болтают в таких случаях. Короче говоря, все, кроме Халла, сейчас уже снова на улицах шутят с огнем. Жду не дождусь, когда они станут настолько большими, что их можно будет посадить. - Но почему Брем? - упорно гнул свое Тримейн. - Насколько я знаю, здесь ни с кем у него не было серьезных отношений. - Ах да, Джимми, ты ведь слишком юн, - фыркнул Джесс. - И ничего не знаешь про мистера Брема - молодого мистера Брема - и Линду Кэрролл. Тримейн покачал головой. - Старая мисс Кэрролл... Она много лет была тут учительницей. Думаю, к тому времени, когда ты начал прогуливать уроки, она уже ушла на пенсию. Но у папаши ее водились деньжата, а в молодости та была просто красавицей. И неотесанные парни из здешних краев ей, конечно, не пара. Помню, как я еще пацаном стою и смотрю, а она мчится в фаэтоне на высоких колесах. Всегда сидела совершенно прямо, гордая и величественная, и рыжие волосы были уложены в высокую прическу. Мне она тогда казалась чуть ли не принцессой... - И что у нее было с мистером Бремом? Роман? Джесс покачался на стуле, нахмурившись, уставился в потолок. - Это случилось в году, наверное, девятьсот первом. Мне тогда еще и девяти лет не исполнилось. А мисс Линде было за двадцать, и она считалась старой девой - по тем временам, конечно. И ходили слухи, что девица положила глаз на Брема. Ну, тогда он выглядел совсем иначе: молодой парень ростом больше шести футов, косая сажень в плечах, соломенные кудри. И к тому же совсем чужой здесь. Я ведь тебе уже сказал, что она ничего общего не хотела иметь с местными щеголями. И как-то в Элсби затеяли большое веселье. Ну, ты знаешь, Брем всегда странно относился к вечеринкам, после заката никогда никуда не ходил. Но это был воскресный полдень, и, так или иначе, Брема затащили на праздник. И тут, практически перед лицом всего города, мисс Линда пустила в ход свои чары. И прямо перед закатом они укатили вместе в этом классном фаэтоне. А на следующий день девица опять была в своем доме - и одна. На этом с ее репутацией было покончено, тут уж служанки постарались. Прошло десять лет, прежде чем мисс Линда смогла приземлиться хотя бы на должность учительницы. Но к тому времени она была уже стара. И конечно, дураков не было упоминать в ее присутствии о Бреме. Джеймс поднялся со стула: - Буду признателен, Джесс, если ты настроишь свои ушки на все, что хоть каким-то боком может заинтересовать меня. И не забывай: я просто турист, который приехал посмотреть на дом родной. Ностальгия, так сказать. - А что насчет твоего оборудования? Ты, кажется, говорил, что у тебя есть нечто вроде детектора, который собираешься пустить в ход? - Я привез сюда огромнейший чемодан, - ответил Тримейн. - И как только снова окажусь в отеле, сразу включу детектор. - И когда та нелегальная станция, по-твоему, должна опять выйти в эфир? - После наступления темноты. У меня есть несколько идей, сейчас прорабатываю их. Возможно, существует бесконечная периодическая логарифмическая последовательность, основанная на... - Стоп, Джимми. Это не для моих мозгов. - Джесс тоже встал. - Дай знать, если тебе что понадобится. И кстати... - Он с хитринкой подмигнул Тримейну. - Я всегда знал, кто расквасил Динамиту Гаскину нос и выбил передние зубы... 2 Выйдя на улицу, Тримейн направился на юг, к городской ратуше, приземистому зданию из красно-коричневого кирпича, которое пряталось среди желтых осенних деревьев в самом конце Шеридан-стрит. Он поднялся по ступенькам и миновал тяжелую двойную дверь. В десяти ярдах направо по тусклому коридору виднелась написанная от руки картонная табличка: "Городской архив". Тримейн открыл черную полированную дверь и вошел внутрь. Худой мужчина в нарукавниках оглянулся через плечо: - Мы уже закрылись. - Это не займет и минуты, - пообещал ему Тримейн. - Я просто хочу знать, когда в последний раз земельный участок Брема менял хозяина. Клерк повернулся к Тримейну, бедром задвинул ящик письменного стола. - Брема? Старик что, умер? - Ничего подобного. Всего лишь хочу знать, когда он купил этот участок. Клерк прислонился к деревянному барьеру и уставился на Тримейна. - Брем не собирается продавать участок, если вас интересует именно это, мистер. - Меня интересует, когда Брем купил его. Клерк заколебался, плотно сжав рот. - Приходите завтра, - наконец сказал он. Тримейн положил ладонь на барьер и многозначительно посмотрел на клерка. - Я надеялся уложиться в один заход. - Он поднял руку и потер челюсть. На барьере осталась лежать сложенная банкнота. Взгляд клерка немедленно устремился к ней, рука опустилась и накрыла банкноту. Он хитровато усмехнулся: - Посмотрим, чем я смогу вам помочь. Прошло десять минут, прежде чем служащий подозвал Тримейна к столу, на котором лежала раскрытая книга в пару футов площадью. Грязный, неопрятный ноготь указал на выцветшую от времени чернильную запись: "Мая 19, земельный уч-к продан, один доллар и другие налоги, уплач. Пр. Соб. С-3 четверть участка 24, Городск. упр. Элсби. Брем (см. том 9 и т.д.)". - Объясните, что это все значит, - попросил Тримейн. - Гроссбух за тысяча девятьсот первый год; тут сказано, что Брем купил четверть участка девятнадцатого мая. Хотите, чтобы я нашел акт купли-продажи? - Нет, спасибо, - ответил Тримейн. - Больше мне ничего не нужно. Он направился к двери. - Что случилось, мистер? - спросил человек в нарукавниках ему вслед. - У Брема какие-то неприятности? - Нет. Никаких неприятностей. Клерк, поджав губы, смотрел на записи. - Девятьсот первый, - пробормотал он. - Я никогда прежде не задумывался об этом, но старине Брему должно быть почти девяносто. Для своего возраста он очень бойкий старик. - Похоже, вы правы. Клерк искоса взглянул на Тримейна: - О старине Бреме ходит много забавных историй. Говорят, в его доме водятся призраки. Понимаете - странные звуки и огни. И еще ходят слухи, что на его участке спрятаны деньги. - Я уже слышал эти сплетни. Чистые суеверия, как вы думаете? - Может, и так. - Мужчина облокотился на барьер и послал Тримейну понимающий взгляд. - Но есть одна байка, которая суеверием не является... Тримейн молча ждал. - Вы... э-э... платите что-нибудь за информацию? - А с чего бы мне платить за нее? - Тримейн взялся за дверную ручку. Клерк пожал плечами: - Да я просто так спросил, мистер. Я и бесплатно расскажу вам. Тем более что в этой байке я уверен на все сто. Никто в нашем городе никогда не видел Брема между закатом и восходом. Неподстриженные сумахи отбрасывали вечерние тени на облупившийся фасад городской публичной библиотеки. Сухая, как палка, женщина неопределенного возраста провела Тримейна к стеллажам с пожелтевшими от времени газетами. - Вы найдете здесь газеты с тысяча девятьсот сорокового года включительно, - сказала ему библиотекарша. - Более ранние газеты находятся в специальных ящиках. - Мне нужны газеты за девятьсот первый год, если у вас есть такие древние. Женщина с подозрением посмотрела на него: - С этими старыми газетами вы должны обращаться очень осторожно. - Я буду крайне осторожен, - пообещал Тримейн. Библиотекарша хмыкнула, вытащила ящик, пошелестела, что-то бормоча, бумагами. - Какая дата вас интересует? - Девятьсот первый год, неделя в районе девятнадцатого мая. Библиотекарша вытащила газету, положила ее на стол, надела очки и, прищурившись, посмотрела на первую страницу. - Вот они, - сказала она. - Эти газеты сохранились очень хорошо благодаря тому, что мы держим их в темном ящике. Но они весьма хрупки. Помните об этом! - Не волнуйтесь, не забуду. Женщина стояла рядом, пока Тримейн просмотрел первую полосу газеты. Передовица была посвящена открытию Панамериканской выставки в Буффало. Вице-президент Рузвельт произнес там речь. Тримейн перелистнул страницу, медленно читая заметки. На четвертой странице в колонке, озаглавленной "Окружные новости", он обнаружил имя Брема: "Мистер Брем приобрел у мистера Дж.П.Спайви из Элсби четверть участка прекрасных пастбищных земель вместе с прочным домом. Мистер Брем поселится в этом доме и будет продолжать пасти небольшое количество голов крупного рогатого скота. Последние несколько месяцев мистер Брем, новый человек в Элсби, жил в пансионе миссис Стоут". - Могу я посмотреть некоторые более ранние выпуски, скажем за год? Библиотекарша достала толстую пачку газет. Тримейн переворачивал страницы, читал заголовки, то и дело бегло просматривал статьи и заметки. Библиотекарше скоро надоело надзирать за ним, и она вернулась к своему столу. Спустя час одна из небольших заметок в номере за 7 июля 1900 года приковала его внимание: "Сильная гроза Жители Элсби и его окрестностей в ночь на пятое были весьма встревожены неистовым ливнем, сопровождавшимся громом и молниями. К северу от фермы Спайви в сосновом бору возник пожар, который уничтожил значительное количество древесины и угрожал самой ферме. Но пожар, к счастью, погас, дойдя до реки". Библиотекарша опять стояла рядом с Тримейном. - Я должна уже закрывать библиотеку. Вы можете прийти завтра. Когда он оказался на улице, небо на западе было бледно-желтым, в окнах домов начали появляться огни. Тримейн поднял воротник, защищаясь от порывов холодного ветра, и направился к отелю. Через квартал под тонкий пронзительный визг покрышек из-за угла вылетел черный "седан" последней модели и пронесся мимо Тримейна. Массивная антенна, установленная перед левым задним ребристым крылом, хвостовым плавником билась в потоке воздуха. Тримейн резко остановился и посмотрел вслед автомобилю. - Черт побери! - вслух сказал он. Пожилой мужчина обернулся и внимательно посмотрел на него. Тримейн кинулся бежать, быстро преодолел два квартала, рывком открыл дверцу своей машины, которая ждала его на стоянке у отеля, скользнул на сиденье, развернулся и направился на север, куда умчался полицейский автомобиль. Углубившись на две мили в холмы за северной границей Элсби, Тримейн выехал на прямой участок дороги. Полицейская машина, за которой он гнался, стояла впереди на обочине. Тримейн проехал немного дальше, остановился и вернулся пешком. Дверца машины открылась. На шоссе вылез высокий полицейский. - Какие-то проблемы, мистер? - растягивая слова, хрипло спросил он. - Что случилось? Пропал сигнал? - поинтересовался Тримейн. - А вам-то какое дело, мистер? - Парни, у вас есть связь с Граммондом? - Может, и так. - А что, если я перекинусь с ним парой слов? Меня зовут Тримейн. - А-а, - протянул коп, - так вы - та самая большая шишка из Вашингтона? - Он перекинул во рту кусок жевательного табака. - Да, можете поговорить с ним. Он повернулся и сказал несколько слов напарнику. Тот пробормотал что-то в микрофон, а потом протянул его Тримейну. В динамике затрещал голос начальника полиции штата: - В чем дело, Тримейн? - Граммонд, я думал, что, пока я не дам "добро", вы будете держать своих парней подальше от города. - Так и было, пока я не узнал, что ваши вашингтонские бумагомараки держат меня за дурочка. - Да нам просто нечего скрывать от вас, Граммонд. И на работу, которой вы сейчас занимаетесь, возможно, повлияет, если бы я сообщил про Элсби. Граммонд выругался. - Я могу нагнать в городишко своих людей и со временем разобрать его по кирпичику... - Именно этого я и хочу избежать. Если наша птичка увидит, что над ней вьются копы, она станет тише воды, ниже травы. - Я вижу, вы уже все рассчитали. А я - всего лишь тупая деревенщина, полезная только для черной работы, не так ли? - Не валяйте дурака, Граммонд! Вы дали мне доказательство, в котором я нуждался. - Доказательство, черт бы его побрал! Мне известно только одно: кто-то откуда-то забивает ваш сигнал. Насколько я понимаю, этим занимаются сорок карликов, колесящие на велосипедах по всему распроклятому штату! У меня есть засечки во всех округах... - Самый маленький передатчик для гиперкоротких волн, сконструированный для дяди Сэма, весит три тонны, - сообщил Тримейн. - Так что велосипедисты отпадают. Граммонд фыркнул. - Ну ладно, Тримейн, - спросил он. - У тебя, похоже, есть ответы на все вопросы. Но если окажешься по уши в дерьме, зови на помощь не меня. Зови Вашингтон. Вернувшись в отель, Тримейн сразу же позвонил по телефону. - Фред, похоже, Граммонд не желает оставаться в дураках. Скажи ему, что если он испортит... - Я, конечно, точно не знаю, но что, если у него что-то уже есть?.. - отфильтровало от жужжания тонкий голосок шифровальное устройство. - Предположим, он выкуривает... - Не пудри мне мозги, Фред. Мы имеем дело не с самогонщиками из Западной Вирджинии. - Не учи меня работать, Тримейн! И не испытывай на мне свой знаменитый норов. Этим расследованием по-прежнему руковожу я. - Разумеется. Только не застрянь в бумажнике у какого-нибудь сенатора. Тримейн повесил трубку, подошел к шкафчику с посудой, налил на два пальца виски. Залпом осушил стакан, натянул пиджак и покинул отель. Он прошел два квартала на юг, потом свернул в тускло освещенную боковую улочку. Тримейн брел медленно, разглядывая облупившиеся фасады. Дом N_89 оказался трехэтажным особняком, некогда величественным, а сейчас полностью заросшим неухоженным виноградом. В квадратных окнах дома уныло горел желтый свет. Тримейн открыл калитку в древней ограде из штакетника, прошел во двор, поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. Прошло не меньше минуты, пока дверь, покрытая черным потрескавшимся лаком, отворилась. Высокая женщина с тонким лицом и седыми волосами холодно посмотрела на Тримейна. - Мисс Кэрролл, - сказал Тримейн, - вы, должно быть, не помните меня, но я... - У меня с головой все в полном порядке, Джеймс, - спокойно заметила мисс Кэрролл. У нее по-прежнему было звучное, глубокое контральто. И только легкая дрожь в голосе указывала на преклонный возраст. "Ей же лет девяносто!" - поразился Тримейн. - Очень приятно, что вы помните меня, мисс Кэрролл, - сказал он. - Входи. Дама провела Тримейна в уютную маленькую гостиную, уставленную мебелью начала века. Жестом предложила ему сесть и сама опустилась напротив на жесткий прямой стул. - Выглядишь очень хорошо, - кивнув, сказала она. - Я рада видеть, что ты чего-то достиг в жизни. - Боюсь, стал всего лишь еще одним бюрократом. - У тебя хватило ума уехать из Элсби. Для молодого человека здесь не было и нет будущего. - Я часто удивлялся, мисс Кэрролл, почему вы не уехали отсюда. Еще когда был мальчишкой, я считал вас талантливой женщиной. - Зачем ты сегодня пришел? - спросила пожилая дама. - Я... - начал Тримейн и запнулся. Он смущенно посмотрел на старую леди. - Мне нужны некоторые сведения. Это связано с очень важным делом. Могу я рассчитывать на конфиденциальность нашей беседы, мисс Кэрролл? - Разумеется, Джеймс. - Как давно мистер Брем живет в Элсби? Мисс Кэрролл долго молча смотрела на него. - То, что я скажу, ты собираешься использовать против него? - наконец спросила она. - Против него ничего не будет предпринято, мисс Кэрролл... если этого не потребуют государственные интересы. - Я совсем не уверена, Джеймс, что понимаю смысл выражения "государственные интересы". С недоверием отношусь к этому скользкому и популярному выражению. - Мне всегда был симпатичен мистер Брем, - сказал Тримейн. - Я никоим образом не собираюсь навредить ему. - Мистер Брем появился здесь, когда я была молодой девушкой. Точно год назвать не могу. - Чем он зарабатывал на жизнь? - Даже не догадываюсь. - Почему такой здоровый молодой парень, как Брем, решил поселиться в столь уединенном месте? Что вы знаете о его прежней жизни? - Я... не думаю, что кто-нибудь действительно знает историю его жизни. - Вы зовете его "Брем", мисс Кэрролл. Это его первое имя? - Это его единственное имя. Просто... Брем. - Когда-то, мисс Кэрролл, вы хорошо знали его. Есть что-нибудь... По поблекшим щекам старой дамы покатились слезы. Она нервно достала носовой платок и вытерла глаза. - Я старая дева, Джеймс, с неудавшейся судьбой. Ты должен извинить меня. Тримейн встал: - Прошу прощения, мисс Кэрролл. Мне очень жаль. Я вовсе не собирался допрашивать вас. Вы слишком любезны. Я не должен был... Леди покачала головой: - Я знала тебя еще мальчиком, Джеймс, и полностью доверяю тебе. Если что-нибудь из того, что я в состоянии сообщить о Бреме, может оказаться полезным, я обязана помочь тебе и тем самым, возможно, Брему. Она замолчала. Тримейн ждал. - Много лет назад Брем ухаживал за мной. Однажды он предложил мне поехать к нему домой. По дороге поведал ужасную и трогательную историю. Он рассказал, что каждую ночь в одиночку ведет битву со злыми созданиями в пещере под своим домом. Мисс Кэрролл глубоко вздохнула и продолжила: - Я разрывалась между жалостью и ужасом. Просила отвезти меня обратно. Он отказался. Мисс Кэрролл переплела длинные пальцы, ее взгляд был устремлен в далекое прошлое. - Когда мы добрались до его дома, Брем сразу же кинулся на кухню. Он зажег керосиновую лампу и открыл потайную панель. За ней оказалась лестница. Брем спустился по ней... и оставил меня одну в доме. Всю ночь я просидела в экипаже, ожидая Брема. На заре он наконец появился. Пытался что-то объяснить, но я не желала слушать. Брем снял с шеи медальон и вложил мне в руку. Он сказал, чтобы я хранила его. И если Брем когда-нибудь понадобится мне, то я особым образом должна сжать медальон между пальцами... и Брем придет. Я в ответ сказала, что, пока он не согласится показаться врачу, я не стану с ним встречаться. Он отвез меня домой. На этом наши отношения с Бремом прекратились. - А медальон? - спросил Тримейн. - Он все еще у вас? Мисс Кэрролл несколько заколебалась, но затем приложила руку к шее и сняла серебряный диск, висящий на изящной золотой цепочке. - Теперь ты видишь, Джеймс, что я за старая дура. - Могу я поближе взглянуть на него? Она протянула Медальон. Серебряный диск был довольно тяжелый и совершенно гладкий. - Мне хотелось бы изучить более тщательно, - сказал Тримейн. - Я могу взять его с собой? Мисс Кэрролл кивнула. - Есть еще кое-что, - сказала она. - Возможно, это совершенно не важно... - Я буду признателен за любую мелочь. - Брем боится грозы. 3 Неподалеку от центральной улицы Элсби рядом с Тримейном затормозил автомобиль. Открылась дверца, из нее высунулся Джесс, посмотрел на Тримейна и спросил: - Успехи есть, Джимми? Тримейн покачал головой: - Мне некуда торопиться. Боюсь, идея насчет Брема - пустышка. - Странная штука с этим Бремом. Понимаешь, он до сих пор нигде не появился. Я начинаю немного беспокоиться. Не хочешь смотаться со мной и посмотреть? - Конечно, хочу. Только так, чтобы до наступления полной темноты я успел вернуться в отель. Когда машина отъехала от тротуара, Джесс спросил: - Джимми, чего ради полиция штата лазает здесь и все вынюхивает? Из того, что ты рассказал мне, я понял, что ты работаешь тут в одиночку. - Я тоже так думал, Джесс. Но похоже, Граммонд желает обскакать меня. Он чует, что это дело попадет в газеты, и не хочет остаться в стороне. - Ну что ж, полиция штата может быть весьма ловкой в таких делах. Никак не возьму в толк, почему ты предпочитаешь держать их в стороне. Если здесь работает шпионская сеть... - Мы боремся неизвестно с чем. Я не знаю, что стоит за этим делом и сколько человек в нем замешано. Возможно, это сеть большевистских агентов... а может, тут кто-то покрупнее. У меня ощущение, что за последние несколько лет мы и без того наделали достаточно ошибок. Не хочу запороть это дело. На западе погас последний розовый луч солнца, когда Джесс въехал в открытые ворота и медленно протащился меж старых деревьев к невысокому, но широкому дому. В окнах было темно. Тримейн и Джесс вылезли из машины, обошли дом кругом, потом поднялись на крыльцо и постучали в дверь. Под окном, выходящим на крыльцо, виднелось черное пятно обуглившегося деревянного пола, краска на стене в том месте вздулась пузырями. Где-то застрекотал сверчок и резко замолчал. Джесс наклонился, подобрал стреляный патрон от дробовика и посмотрел на Тримейна. - Мне это не нравится, - медленно сказал Джесс. - Как ты думаешь, эти бестолочи?.. Он дернул дверь. Она открылась. Звякнул сломанный засов. Джесс обернулся к Тримейну. - Возможно, это не просто детские шалости, - сказал полицейский. - У тебя есть пистолет? - В машине. - Лучше захвати его. Тримейн вернулся к машине, сунул пистолет в карман пиджака и вслед за Джессом вошел в дом. Там было тихо и пустынно. Джесс включил фонарик и при его свете осмотрел кухню. На покрытом клеенкой столе стояла пустая тарелка. - В доме никого нет, - сказал Джесс. - Кто угодно решил бы, что Брем исчез неделю назад. - Не очень-то уютно... - Тримейн замолчал. Издали донесся тонкий визг. - Я начинаю нервничать, - заметил Джесс. - Проклятая бродячая собака... Вдали загромыхало низкое рычание. - А это что за чертовщина? - спросил Тримейн. Джесс посветил на пол. - Смотри! - воскликнул он. В кольце света на деревянном полу виднелась россыпь темных капель. - Это кровь, Джесс... - Тримейн внимательно осмотрел пол. Широкие половицы без малейшей щели между ними были совершенно чистыми, если не считать темных пятен. - Может, он резал цыпленка? Тут все-таки кухня. - Капли крови не только здесь. - Тримейн проследовал за цепочкой темных пятен до самой стены, где она неожиданно обрывалась. - Ну, что ты обо всем этом думаешь, Джимми? Раздался вопль, слабый крик отчаяния, разорвавший тишину. Джесс уставился на Тримейна. - Я слишком стар, чтобы начать верить в призраков, - заявил он. - Как ты считаешь, эти распроклятые мальчишки спрятались здесь и устраивают розыгрыши? - Я считаю, - ответил Тримейн, - что нам лучше убраться отсюда и задать несколько вопросов Халлу Гаскину. Вернувшись в участок, Джесс провел Тримейна к камере. Долговязый подросток, развалившийся на железных нарах, сонно прищурился на посетителей из-под копны сальных волос. - Халл, это мистер Тримейн, - сказал Джесс. Выбрал из связки большой ключ, отомкнул дверь камеры. - Он хочет поговорить с тобой. - Я ни в чем не виноват, - угрюмо заявил Халл. - Что плохого, если мы подожгли комми? - Брем - коммунист, да? - спокойно поинтересовался Тримейн. - А как ты это узнал? - Он иностранец, разве не так? - бросил в ответ парень. - А еще мы слыхали... - Так что вы слышали? - Они ищут тут шпиков. - Кто ищет здесь шпионов? - Копы. - Кто это сказал? Парень глянул на Тримейна, потом уставился в угол камеры. - Копы сами болтали об этом, - сказал он. - А ну, Халл, раскалывайся! - потребовал Джесс. - Мистер Тримейн не может тратить на тебя всю ночь. - Они запарковались к востоку от города, на триста второй дороге, за рощей. Подозвали меня и назадавали кучу вопросов. Сказали, что я могу помочь им схватить шпиков. Хотели знать про всех странных чуваков в округе. - И ты упомянул о Бреме? Парень опять метнул короткий взгляд на Тримейна. - Они сказали, что вычислили: шпики где-то к северу от города. Ну, Брем - чужак, и он живет как раз там, разве нет? - Что-нибудь еще? Парень уставился в пол. - Во что ты стрелял, Халл? - спросил Тримейн. Парень исподлобья посмотрел на него. - Ты знаешь, откуда взялась кровь на кухонном полу? - Не знаю, о чем вы болтаете, - ответил Халл. - Мы охотились на белок. - Халл, мистер Брем мертв? - О чем это вы? - выпалил Халл. - Он был... - Он был - что? - Ничего... - Халл, начальнику полиции не понравится, если ты что-то утаишь от него, - заметил Тримейн. - Он обязан выяснить, как было дело. Джесс посмотрел на парнишку. - Халл на удивление тупой малый, - сказал он. - Но все-таки не настолько глуп. Давай выкладывай, Халл! Парнишка облизал пересохшие губы. - У меня была папина двустволка тридцатого калибра, и двенадцатый калибр у Финки Ли... - Сколько времени тогда было? - Сразу после заката. - Примерно девятнадцать тридцать, - подсказал Джесс. - За полчаса до того, как заметили огонь. - Это не я стрелял. Это Финка. Старик Брем бросился на него, и тот пальнул с бедра. Но он не убил старика. Мы видели, как старик... - Когда это случилось, ты был на крыльце. Куда кинулся Брем?.. - Он... заскочил в дом. - И тогда вы подпалили дом. Что за блестящая идея пришла в ваши тупые башки? Халл промолчал. Немного подождав, Джесс и Тримейн вышли из камеры. - Вероятно, Брем удрал, Джимми, - предположил Джесс. - Он, возможно, испугался и уехал из города. - Брем не кажется человеком, который легко поддается панике. - Тримейн взглянул на часы: - Мне пора идти, Джесс. Утром я заскочу к тебе. Тримейн пересек улицу, зашел в тускло освещенный бар "Парадиз", сел на табурет у стойки и заказал себе виски с содовой. Мелкими глотками он осушил стакан и дальше просто сидел, разглядывая темные отражения в зеркале. Теперь, когда тут крутится полиция, идея провести тихую и незаметную разведку в районе Элсби пошла прахом. Не слишком хорошо для Брема. Интересно было бы знать, где старик... и жив ли он. В прежние годы Брем выглядел достаточно нормальным: большой, здоровый на вид мужчина средних лет, обычно довольно приветливый, хотя и немногословный. В свое время он усиленно пытался научить Тримейна чему-то... Тримейн сунул руку в карман пиджака и достал медальон мисс Кэрролл. Медальон был размером с корпус наручных часов. Тримейн задумчиво крутил его меж пальцев, когда ему на плечо опустилась чья-то тяжелая рука. От толчка Тримейн ударился грудью о стойку. Он выпрямился, обернулся и уставился в покрытое шрамами лицо. - Я слышал, что ты вернулся в город, - сказал широкоплечий мужчина в кожаной куртке, толкнувший его. К ним подскочил бармен: - Послушай, Гаскин, мне совсем не нужны неприятности... - Продерни отсюда! - Гаскин, прищурясь, уставился на Тримейна, его верхняя губа приподнялась, продемонстрировав дыру между зубами. - Я слышал, ты пытаешься пихнуть моего мальчика мордой в большое дерьмо. Лазаешь по тюряге, суешь поганый нос не в свое дело... Тримейн положил медальон в карман и встал с табурета. Гаскин подтянул штаны, оглянулся вокруг. Полдюжины пьяниц широко раскрытыми глазами смотрели на него. Он опять, прищурясь, уставился на Тримейна. От его давно не стиранной одежды воняло. - Науськал копов на него. А мальчик с друзьями просто охотился и позабавился немного. А теперь он в тюряге! Тримейн отошел от стойки и направился к выходу. Динамит Гаскин схватил его за руку: - Не так быстро! Кажется, за мной должок. Я... - Должок ты сейчас получишь сполна, - сказал Тримейн. Он с левой крепко въехал Гаскину по ребрам, а с правой нанес сильный удар по челюсти. Гаскин резко выгнулся, перелетел через стойку бара и упал на спину. Затем перекатился на живот и встал на четвереньки, мотая головой. - Подымайся! - крикнул кто-то из зевак. - Класс! - заявил другой. - Я вызываю полицию! - завопил бармен. - Не суетись, - донесся голос от двери. В бар медленно вошел одетый в синюю форму полицейский из подразделения штата. Его пальцы прилипли к кобуре, стальные подковки на башмаках клацали при каждом шаге. Полицейский, широко расставив ноги, остановился напротив Тримейна. - Похоже, мистер Тримейн, вы нарушаете общественный порядок, - заявил он. - И вы, конечно же, не в курсе, кто натравил его на меня? Я не ошибся? - поинтересовался Тримейн. - Это грязная клевета, - ухмыльнулся коп. - Мне придется сегодня же отправить письмо своему конгрессмену. Гаскин, пошатываясь, встал, стер кровь со щеки, потом проскочил мимо полицейского и далеко занес правую руку для удара. Тримейн отступил в сторону и крепко заехал кулаком в ухо Гаскину. Коп отошел назад к стойке бара. Гаскин закружился, молотя кулаками направо и налево. Тримейн ответил прямым ударом правой - Гаскин отлетел к стойке, кинулся опять на Тримейна, нанес нокаутирующий удар... и Тримейн нырнул ему под руку и провел апперкот, который отбросил Гаскина назад и перекатил через стол. В окружении разбитых стаканов Гаскин рухнул на пол. Тримейн встал над ним. - Поднимайся, тюремная пташка! - сказал Тримейн. - Разминка - это как раз то, что мне было нужно. - Ну ладно, ты достаточно повеселился, - заявил полицейский. - Я забираю тебя, Тримейн. Джеймс посмотрел на него. - Прости, ищейка, - сказал он. - Мне сейчас некогда. Пораженный блюститель порядка потянулся за револьвером. - Джимми, что здесь происходит? - В дверях бара стоял Джесс, сжимая в руке массивный кольт. Он перевел взгляд с Тримейна на полицейского штата. - Здесь немного не твоя юрисдикция, - сказал Джесс. - Думаю, тебе лучше убраться отсюда до того, как сопрут твой велосипед. Коп некоторое время с ненавистью смотрел на Джесса, потом убрал пистолет и медленно, с достоинством вышел из бара. Джесс сунул кольт в кобуру и взглянул на Гаскина, который сидел на полу, приложив ладонь к кровоточащим губам. - Что это тебе за вожжа под хвост попала, Динамит? - Думаю, парни из штата подговорили его, - сказал Тримейн. - Они выискивают предлог, чтобы убрать меня из дела. Джесс поманил к себе Гаскина: - Вставай, Динамит. Я поселю тебя в камеру по соседству с отпрыском. Когда они вышли из бара, Джесс сказал: - Джимми, ты заполучил здесь могущественных врагов. И в этом твоя большая ошибка. С ребятами из штата стоило бы держать свой норов в узде. Думаю, может, тебе стоит уехать за границу штата? Давай отвезу быстренько на автовокзал и направлю твою машину следом за... - Я не могу уехать сейчас, Джесс. Еще толком не приступил к делу. 4 Вернувшись в отель, Тримейн сначала занялся царапиной на подбородке, потом открыл чемодан и достал детектор. Затренькал телефон. - Тримейн? Мне только что звонил Граммонд. Ты что, с ума сошел? Я... - Фред, - оборвал его Джеймс. - Я думал, ты собираешься снять этих копов из полиции штата с моей шеи. - Слушай меня, Тримейн. Ты немедленно отстраняешься от работы! Не лезь ни во что! Будет лучше, если ни на минуту не покинешь номер в отеле. Это приказ! - Фред, не пытайся сорвать на мне злость! - рявкнул Тримейн. - Я приказал тебе отстраниться от дела! Все! - В трубке раздались короткие гудки. Тримейн повесил трубку и, засунув руку в карман, рассеянно подошел к окну. Пальцы нащупали в кармане какие-то обломки, и он вытащил то, что осталось от медальона мисс Кэрролл. Серебряный диск был разбит - расколот в центре. Это, должно быть, случилось во время драки с Динамитом. Медальон выглядел... Тримейн, прищурясь, уставился на разбитую мозаику деталей. Лабиринт тончайших проволочек, крохотных конденсаторов, стеклянных штучек... Внизу на мостовой завизжали покрышки. Тримейн выглянул в окно. У тротуара затормозил черный автомобиль, его дверцы распахнулись. Четыре человека в форме выскочили из машины и направились ко входу в отель. Тримейн кинулся к телефону. Дежурный на полицейском коммутаторе ответил ему. - Джесса мне, быстро! - рявкнул Джеймс. В трубке зазвучал голос начальника местной полиции. - Джесс, прошел слух, что я крутой парень. У отеля тачка, полная копов из штата. Я убираюсь по черной лестнице. Помешай им чем только сможешь. Тримейн бросил трубку, схватил чемодан и выскочил в коридор. На лестнице заднего хода было темно. Спотыкаясь и чертыхаясь, Тримейн добрался до служебного выхода. В переулке, куда он выбежал, никого не было. Тримейн подошел к углу отеля, перебежал на другую сторону дороги, сунул чемодан на заднее сиденье машины и скользнул за руль. Завел мотор, отъехал от тротуара и посмотрел в зер