довершение всего Эрик потерял в болоте одну из своих сандалий. Ребята насквозь пропитались потом и липким соком растений, их лица покрывала засохшая корка грязи. -- Нечего сказать, хорошенькое начало! -- Эрик устало вытер лоб. -- Погоди, то ли еще будет. -- Так что же, может, вернемся? -- предложил мальчик. -- Снова идти через этот лес? Нет уж, благодарю покорно! -- Проклятый сок разъедает кожу. -- Эрик попробовал соскоблить с себя присохшую корку. -- Надо бы нам почиститься и где-нибудь промыть раны, -- сказала Труд, и они снова двинулись вперед. Отыскав небольшой ручеек, ребята разбили возле него лагерь. Однако отдыхали они недолго. Труд все время торопила Эрика, и, немного приведя себя в порядок, отважные путешественники вновь продолжили путь. Теперь они могли ехать верхом. Ховварпнир резво рванулся вперед, будто совсем не устал. Вскоре они оказались на равнине, которая плавно переходила в возвышенность. По мере того как они взбирались все выше и выше, становилось заметно прохладнее. Вскоре воздух сделался и вовсе ледяным -- все вокруг было завалено снегом. Сугробы были такими глубокими, что Ховварпнир поминутно проваливался, он храпел и фыркал, но продолжал упрямо двигаться вперед. Наконец ребята достигли перевала. Вид местности по ту сторону гор превзошел все их ожидания. Перед ними рассталась цветущая плодородная долина, повсюду зеленели возделанные поля, окружавшие отдельно стоящие усадьбы. Увидели ребята и живых существ -- первых за все время их странствий по Ётунхейму. Они были похожи на обыкновенных людей, ничто в их облике не говорило о каком-то особом коварстве или дурных намерениях. -- Настоящая идиллия! -- воскликнул Эрик. -- Что ж, ты прав, не все великаны злые, -- заметила Труд. -- Спускаемся? Не дожидаясь ответа, она подала знак Ховварпниру, который тут же сорвался с места и стрелой понесся вниз. Бежать с горы ему было значительно легче, и вскоре уже полоса снегов осталась далеко позади. Подскакав к крайнему полю, они увидели на нем какого-то человека, косившего траву. Работал он в одиночестве, я было заметно, что косарь уже устал и выбился из сил. Эрик хотел проехать мимо не останавливаясь, однако Ховварпнир застыл на месте как вкопанный. -- Кто вы? -- спросил человек, с трудом распрямляя затекшую спину. -- Меня зовут Эрик, а это... -- Но тут Труд толкнула Эрика локтем в бок, и он умолк на полуслове. -- Странное имя! -- удивился человек. -- Здесь, среди великанов, оно неизвестно, хм... -- Конечно, ведь мы прибыли издалека, -- вставила Труд, -- оттуда, с востока... -- Вот как? -- Человек подозрительно посмотрел на них. -- Однажды здесь проходил уже некто, назвавшийся Бельверком. На самом деле это был Один из Асгарда. Он убил девять моих работников. Кроме того, он обманул меня и украл у моего брата мед. Пришел он с той же стороны. Уж не из Асгарда ли держите вы путь? -- Нет-нет! -- решительно заверила Труд. -- Ну ладно, нам пора ехать дальше. Прощай! -- И с этими словами она подала лошади знак трогаться. Человек долго провожал их взглядом. -- Это был Бауги, -- сказала Труд, когда они отъехали на значительное расстояние. -- Эрик, запомни, ты никому не должен говорить, кто мы такие! Иначе мы не успеем оглянуться, как нас тут просто-напросто зарежут и сожрут! -- Да-да, конечно, -- пристыженно ответил Эрик. -- Это у меня просто случайно вырвалось. К тому же ты сама говорила, что не все великаны злые. -- Пожалуй так, -- кивнула Труд. Некоторое время ребята ехали молча, Вскоре они поравнялись с большой усадьбой. Во дворе у колодца стояла какая-то девушка. Она приветливо помахала ребятам и спросила, яе хотят ли они напиться. Мальчик с девочкой давно уже изнывали от жары и потому с радостью приняли ее предложение. Вблизи девушка показалась Эрику очень красивой. Теперь он начинал понимать, почему многие асы отправлялись в Ётунхейм, когда хотели найти себе жену или возлюбленную. Вид у девушки был самый дружелюбный. Эрик почувствовал, сто ей вполне можно довериться, и, когда она спросила, кто они, ни минуты не колеблясь, честно ответил ей. -- Тсс! -- приложила она палец к губам. -- Не называйте свои имена так громко. Слухи из Асгарда уже успели дойти сюда! -- Она тревожно осмотрелась по сторонам, но, к счастью, никого поблизости не было. -- Пойдемте скорее со мной! -- сказала она, отставила ведро и бегом устремилась куда-то, делая ребятам знаки также поторапливаться. Она привела их к глубокой пещере в склоне горы и, войдя внутрь, пригласила ребят следовать за ней. -- Быстрее, быстрее! -- испуганно, задыхаясь, приговаривала она. -- Никто не должен вас видеть! -- Кто ты? -- спросила Труд, лишь только они остановились. В пещере было темно. -- Я Гуннлед, дочь Сутгунга. Когда-то я жила здесь, в этой пещере, охраняя драгоценный напиток моего отца. Но однажды сюда хитростью проник Один. Он пролез вот в эту дыру! -- сказала она, указывая на узкое отверстие, в которое едва ли можно было засунуть палку от метлы. -- Один провел со мною три ночи -- это были самые прекрасные ночи в моей жизни, -- со вздохом продолжала Гуннлед. -- А потом неожиданно он меня покинул. Он был так прекрасен, что с тех пор я не могу его забыть! Быть может, он еще когда-нибудь вернется ко мне! Но мой отец и его брат, Бауги, ненавидят асов, как большинство великанов. Если они узнают, что вы прибыли из Асгарда, они сразу же захотят отомстить за все то зло, что причинили ям асы. Поэтому никому не говорите, как вас зовут и откуда вы! Почему бы вам, к примеру, не назваться Тьяльви и Ресквой? Вы очень похожи и вполне могли бы сойти за них, а об этих ребятах тут все самого высокого мнения. -- Что вы все заладили: "Похожи, похожи"! -- сердито оборвал ее Эрик. -- Я имею в виду внешнее сходство, -- виновато поправилась Гуннлед. -- Да, насколько я помню, Тьяльви очень похож на тебя! -- сказала она, внимательно присматриваясь к Эрику. -- Он недавно проезжал здесь. Как выглядит Ресква, я, правда, уже позабыла, но надеюсь, что вы с ней, -- она кивнула Труд, -- также похожи. -- К сожалению, не очень! -- с легкой досадой заметила Труд, -- Это не страшно. Если уж я не помню ее -- а я вижу ее очень часто, практически каждый раз, как она проходит мимо, когда направляется домой навестить родителей, -- то будь уверена, никто в Ётунхейме хорошенько не знает ее в лицо. Их родители живут далеко на востоке, вон там, -- указала рукой Гуннлед. -- Как раз туда-то мы и направляемся, -- подхватил Эрик. -- Да, но только не теперь, не сразу! -- прервала его Гуннлед. -- Побудьте пока здесь -- тут вы можете чувствовать себя в полной безопасности и немного подлечить свои раны. А я тем временем постараюсь раздобыть для вас какую-нибудь новую одежду! Глава 32 Ребята провели в пещере Гуннлед всю ночь. Первым делом они хорошенько промыли и перевязали свои раны. Гуннлед позаботилась о том, чтобы Эрик и Труд не легли спать голодными. Когда на следующее утро еще до восхода солнца они снова тронулись в путь, на них была новая одежда, а у Эрика к тому же еще и новые кожаные башмаки. Добрая великанша не забыла и о Ховварпнире -- конь также выглядел бодрым и прекрасно отдохнувшим. Следуя советам Гуннлед, они крадучись проскользнули мимо соседней усадьбы, которая принадлежала Бауги, и поскакали дальше на восток. По пути им встретилось еще немало полей и усадеб, хозяева которых приветливо улыбались ребятам и махали им вслед. Они вовсе не были похожи на страшных великанов, и такое путешествие даже начинало нравиться ребятам. Так они ехали много часов, и день уже клонился к вечеру, когда впереди показалась старая полуразвалившаяся усадьба. Дом был весьма ветхий и убогий; на крыльце сидела какая-то старуха и грелась в последних лучах заходящего солнца. На вид она была совершенно безобидной, и Эрик, который к тому времени успел уже порядком выбиться из сил, предложил попроситься к ней на ночлег. -- Вытащи-ка из ножен свой клинок, -- сказала осторожная Труд. -- Посмотрим, так ли это безопасно, как кажется! Эрик послушался, и, поскольку клинок сохранял прежние размеры, решено было ехать к дому. Вероятно, гости тут бывали редко: при виде ребят беззубый рот старухи растянулся чуть ли не до ушей. Поскольку не похоже было, чтобы здесь нх подстерегала какая-либо опасность, Труд и Эрик спешились и подошли поближе. -- Добрый вечер, -- поздоровался Эрик. -- Добрый вечер, -- отвечала старуха. -- Рада видеть тебя, Труд! -- Что?! -- вскричала девочка. -- Откуда ты меня знаешь? -- Я -- Ярнсакса, -- сказала старая женщина. -- Когда я была возлюбленной твоего отца, Тора. -- Так это ты? -- Да... К сожалению, это было уже так давно, -- отвечала Ярнсакса, -- и ты, верно, меня уже не помнишь. Ты тогда была еще совсем маленькой. Но своего братишку ты, вероятно, сможешь узнать. Магни! Магни! -- позвала она. -- Пойди сюда, посмотри, кто к нам приехал! В дверях дома показался широкоплечий юноша. В руках у него был железный меч, в честь которого получила имя его мать. -- Кто это такие? -- грозно спросил он. -- Они что, обидели тебя? -- Да нет, что ты, это же твоя сестра Труд со своим возлюбленным! Эрик покраснел. Магни тут же отбросил меч и, широко улыбаясь, шагнул к Труд и заключил ее в объятия. -- Сестренка! -- радостно вскричал он; глаза его сияли. Труд даже ойкнула от неожиданности. -- Эй, эй, поосторожней, прекрати тискать ее! -- забеспокоилась Ярнсакса. - Она же еще к тебе не привыкла! -- И старуха начала извиняться перед Труд за сына, который, по ее словам, от радости совсем потерял голову и не может соразмерять свои силы. -- Ну ладно, хватит, -- наконец весело заключила она. -- Добро пожаловать в мой дом! Окажите мне честь и отведайте моего угощения! Сегодня у нас праздник - не часто бывает, чтобы сюда заглядывали гости из самого Асгарда! Ярнсакса поднялась, чтобы провести ребят в дом. Магни тем временем направился к Ховварпниру, поднял его и на вытянутой руке отнес в конюшню. При виде этого Эрик раскрыл рот от изумления, а Труд, заметив, как озадачен сам Ховварпнир, весело рассмеялась. -- Это легче, чем завести его внутрь, -- извиняющимся тоном сказал Магни. -- Кони обычно упираются, а это отнимает много времени. В доме было чисто и уютно, и вскоре все четверо уже расселись вокруг пылающего очага. -- Расскажи мне, как там твой отец, -- попросила Ярнсакса, когда ребята утолили первый голод. Труд начала рассказывать ей разные истории из жизни обитателей Асгарда, искусно не упоминая при этом Сив, чтобы не огорчать Ярнсаксу. Эрик также внимательно слушал ее, поскольку хотя многие вещи были ему уже известны, однако некоторых деталей он все же не знал. К примеру, что во лбу Тора застрял точильный камень. Сколько ни вспоминал Эрик, но так и не вспомнить, видел ли у него что-нибудь подобное -- вероятно, Тор прятал рану под своей густой рыжей шевелюрой. -- Нет, правда? -- удивился мальчик. -- Неужели у Тора действительно во лбу торчит точило? Труд кивнула. -- А что, твой дружок не знает этой истории? -- спросила Ярнсакса. Эрик покачал головой. -- Ну, так я тебе ее расскажу, -- начала Ярнсакса. -- Однажды Тор отправился на восток, чтобы навестить меня. Сив он сказал, что поедет сражаться с великанами, но на самом деле ему просто захотелось повидаться со мной. В ту же пору на своем Слейпнире поехал в Ётунхейм и Один. По дороге он заехал к великану по имени Хрунгнир. Тот же, известный своим вспыльчивым нравом, весьма удивился, когда увидел скачущего к нему всадника. А надо сказать, что у этого великана был конь, который мог бегать и летать не хуже Слейпнира. Однако наивный Хрунгнир полагал, что на всем свете у него одного и есть такая лошадь. На самого Одина Хруигннр не обратил никакого внимания и лишь спросил, что у него за конь. "Как, разве ты не знаешь?" -- изумился Один. Хрунгнир ответил отрицательно. "Мой конь лучший из всех коней, и я готов поставить в заклад свою голову, что он обгонит любого здесь, в Ётунхейме!" "Не может такого быть! -- рассердился Хрунгнир. -- Мой конь. Золотая Грива, гораздо быстрее и лучше твоего!" Он был так зол, что не мешкая вскочил на своего коня и поскакал к Одину, решив проучить хвастуна за его болтовню. Один развернулся и пустился наутек. В отличие от Тора он не умел с такой же легкостью расправляться с обитателями страны великавов и потому поспешил обратно в Асгард. Он намного опередил Хрунгвира. Тот же, будучи вне себя от ярости, не замечал вокруг ничего, и потому также перемахнул через стену Асгарда и поскакал прямиком к самой Вальгалле. Одни уже сидел здесь на своем Хлидскьяльве. Он пригласил Хрунгнира войти внутрь. Великан вошел; он был мрачнее тучи и сразу же потребовал, чтобы ему принесли чтояибудь выпить, ведь скакали они довольно долго. Незваный гость был ужасно дерзок и непочтителен. Ни у кого разрешения не спрашивая, он схватил чаши Тора, приказал наполнить их и принялся осушать одну за другой. Никто не смел ему даже слова сказать. Мед был весьма крепким, и, допив последнюю чашу, Хрунгнир зашатался. Речи его при этом стали еще самоувереннее и наглее. "Придет день, - кричал Хрунгнир, - и я еще вернусь сюда, отберу у вас Вальгаллу и перенесу ее в Ётунхейм. А вас, асов, перебью -- всех, за исключением Фрейи и Сив. Их я возьму к себе!" Вид у него при этом стал совсем бешеным, на губах выступила пена. Он потребовал еще питья, но одна только Фрейя решилась поднести ему мед. Тор, как вы помните, в это время был у меня, -- умехнулась Ярнсакса, -- а прочие асы и аснни как огня боялись пьяного Хрунгнира. И неудивительно, ибо в ярости он крушил все вокруг себя и неистово орал, требуя, чтобы ему принесли весь мед и пиво, какие только найдутся в Асгарде. Долго не унимался Хрунгнир, и наконец асам надоело слушать его хвальбу. Кто-то из них упомянул имя Тора. Этого оказалось достаточно -- Тор тут же появился в зале. Увидев распоясавшегося Хрунгнира, он пришел в ярость и пригрозил ему своим Мьелльниром. "Кто дал тебе право врываться в Асгард? - грозно воскликнул он, побагровев от гнева. -- Кто дал тебе право пить из моих чаш и как смеешь ты заставлять Фрейю наливать тебе мед?!" "Угомонись! -- отвечал ему Хрунгнир. -- Меня пригласил сюда сам Один!" "Думаю, сейчас ты пожалеешь, что принял это приглашение!" -- крикнул Тор и замахнулся Мьелльниром. "Мало чести тебе будет, если ты убьешь безоружного, -- сказал Хрунгнир. - Покажи свое мужество: давай сражаться возле моей усадьбы!" -- Это вон там, - вмешался в разговор Магни и показал на соседнюю усадьбу. -- Она зовется Гротунагорд. Ярнсакса кивнула и продолжала: -- "Будь со мной мой щит и точильный камень, - кричал Хрунгнир, -- мы бы могли сразиться с тобой и здесь! Но если ты убьешь меня безоружным, Тор, то навеки прослывешь трусом!" Бесстрашный Тор ни секунды не колебался и принял вызов. Хрунгнир тут же ускакал в Ётунхейм и принялся хвалиться тем, что совершил. Все великаны сочли его очень смелым. Они надеялись также, что Хрунгниру повезет и он сможет сокрушить наконец Тора -- грозу Ётунхейма. Многие взялись помогать ему готовиться к битве и общими усилиями вылепили из глины огромного человека, который должен быть сопровождать Хрунгнира в предстоящем бою, ибо никто другой на это не решался. Глиняного человека назвали Меккуркальви. Хрунгнир зарезал лошадь и вложил ее сердце исполину в грудь. Голова Меккуркальви была вытесана из камня, щитом ему служила огромная каменная плита. Вскоре после того, как глиняный человек был готов, показался Тор, скачущий на своей колеснице, запряженной козлами. В качестве помощника он взял с собой Тьяльви. Меккуркальви и Хрунгннр стояли, поджидая их, закрывшись своими щитами. Каждый из них был вооружен длинным точильным камнем. Но вид их нисколько не испугал ни Тора, ни Тьяльви. Колесница остановилась, Тьяльви спрыгнул на землю, подбежал к Хрунгниру и крикнул ему: "Берегись! что толку закрываться щитом?! Тор уже давно заметил тебя и пробирается под землей, чтобы напасть врасплох снизу!" Хрунгннр поверил Тьяльви, ибо тот происходил из рода великанов. Он положил свой щит на землю и встал на него ногами, по-прежнему сжимая в руке точильный камень. Но несмотря на утверждения Тьяльви, Тор и не думал спускаться под землю. Наоборот, он как буря налетел на Хрунгнира и метнул в него свой молот. Увидев это, Хрунгнир изо всех сил запустил в Тора точильный камень как раз в тот момент, когда Мьеллышр вылетел из руки аса. Молот и точило столкнулись а воздухе, и камень разлетелся на тысячу осколков. Один из них попал Тору в голову, и он рухнул, потеряв сознание. Однако Мьелльнир продолжал лететь в сторону Хрунгнира. Он угодил великану прямо в лоб и вышиб нз него дух. Хрунгнир во весь рост растянулся на земле, а надо сказать, роста он был немалого. Он упал навзничь, и одна его нога оказалась у Тора на горле. Тьяльви тем временем без особого труда расправился с Меккуркальви и поспешил к Тору. Он попытался снять с него ногу Хрунгнира, но нога была очень тяжелая, и это оказалось Тьяльви не под силу. Некоторые асы также пробовали приподнять ногу Хрунгнира, однако все было напрасно. Освободить Тора не мог никто, а он, между прочим, начал уже задыхаться, лицо его посинело. -- Тогда-то и пришел он, Магни, -- Ярнсакса указала на сына. -- В ту пору ему было всего лишь три дня от роду, но он уже умел ходить и разговаривать. Увидев, в каком положении находится отец, малыш сказал: "Жаль, что я пришел так поздно. Если б мне пришлось схватиться с этим великаном, я бы справился с ним одной левой". Ты помнишь это, мой мальчик? -- спросила Ярнсакса, улыбаясь. Магни кивнул и смущенно отвел глаза. -- Так вот, Магни снял с шеи Тора ногу Хрунгнира с такой легкостью, как будто это была пушинка, - продолжала Ярнсакса. - Спустя некоторое время щеки Тора снова порозовели, он пришел в себя. "Когда ты вырастешь, ты станешь таким же могучим, как я", -- похвалил он Магни и в благодарность подарил ему коня Хрунгнира - Золотую Гриву. С тех пор он стоит в нашей конюшне. Один, который все это время просидел дома в Вальгалле, ужасно разозлился, узнав, что великолепный конь Хрунгнира достался Магни. Он сам захотел заполучить его, а кроме того, считал, что сын великанши не достой" принимать дары от асов, даже если отец его -- Тор. Однако Тор имел право самостоятельно распоряжаться завоеванным в бою конем, и тут уж Один ничего не мог поделать. Золотая Грива достался Магни, и с тех пор никто еще не решался его у нас оспаривать. Не так ли, мой мальчик? Магни снова смущенно улыбнулся и покачал головой. -- Пусть бы только попробовали, -- пробормотал он. Эрик давно уже с некоторой опаской косился в его сторону. Он заметил, что Магни небрежно поигрывал камнем, поднятым с пола. Внезапно он нечаянно сжал его -- камень на глазах превратился в песок. "Если б он только захотел, мог бы заработать кучу денег, демонстрируя такую силищу!" -- восхитился Эрик. Он вдруг подумал, что ни разу ни слышал, чтобы асы или великаны хоть словом обмолвились бы насчет денег. Кто-то кому-то что-то давал или же получал, случалось, рассказывал и о том, как кто-то с кем-то менялся, но -- и только! В этот момент Ярнсакса прервала его размышления, спросив у Труд, не удалось ли асам извлечь обломок точила Хрунгнира нэ головы Тора. -- Нет, к сожалению, у нас так ничего и не получилось, -- ответила девочка. -- Когда Тор вернулся к себе на Трудвангар, он послал за вельвой Гроа, чтобы она приехала к нему в Бильскирнир, -- она одна знала заклинания, которыми можно было извлечь камень. Гроа приехала и начала колдовать -- камень стал понемногу выходить наружу. Тор при этом почувствовал такое облегчение, что, не дожидаясь, пока он выйдет полностью, поведал вельве, что видел в Ётунхейме ее мужа -- Эрванделя Храброго. Он давно уже бесследно исчез, но, когда Тор встретил его, тот как раз собирался возвращаться домой. Услышав это, Гроа так обрадовалась, что забыла все заклинания. Она ни о чем не могла теперь думать, кроме своего возлюбленного Эрванделя, и осколок точила Хрунгвира так и остался сидеть на прежнем месте! Ярнсакса и Магни дружно посмеялись над этой историей. Затем Магни, все еще посмеиваясь, спросил Эрика, не хочет ли он взглянуть на Золотую Гриву. Разумеется, Эрик был не прочь посмотреть на замечательного коня; оба юноши направились в конюшню. Там рядом с медленно жующим овес Ховварпниром стоял большой золотисто-рыжий конь. Красивые благородные животные прекрасно смотрелись вместе, казалось, они я сами сознают это. Длинные шелковистые хвосты их слегка подрагивали. -- Хочешь прокатиться? -- предложил Магни. Эрик кивнул, И вскоре уже ребята скакали по полям на своих великолепных скакунах. Когда они подъехали к Гротунагорду, Эрик увидел то, что осталось от глиняного исполина, сделанного великанами. Вероятно, он действительно был огромен. Большая часть его разлетелась на куски целыми остались одни лишь ноги, возвышавшиеся над землей как два громадных столба. Под одной из них виднелась лисья нора. Магни и Эрик немного посидели, любуясь живописными красками заходящего солнца. Было тепло, воздух как будто застыл. -- Вам нужно быть очень осмотрительными, -- нарушил наконец молчание Магни. -- У меня такое предчувствие, что ваше присутствие здесь вскоре будет обнаружено. Эрик кивнул. Он понимал, как трудно сохранить в тайне их путешествие через весь Ётунхейм. -- Вы направляетесь на восток? Эрик снова кивнул. -- Будьте особенно осторожны, когда поедете через Железный Лес. Там очень темно и полно волков, жутких волков. Все они -- дети страшной великанши и сами тоже великаны, только в волчьем обличье. Один из них, огромный волк по имени Обман, в свое время проглотит солнце, другой -- Ненавистник -- луну. Понимаю, что тебе странно все это слышать, однако так говорят. -- Вокруг говорят так много, что не знаешь, чему и верить, -- возразил Эрик. -- Так-то оно так, -- отвечал Магии, -- но я и сам однажды видел тот лес и мерзких волков. Правда, внутрь я не входил -- признаться, такого желания даже не возникало. Хоть я и силен, но не думаю, что сумел бы с ними справиться. Рядом с Железным Лесом есть еще одно место -- гораздо хуже, чем это. Туда вам ни в коем случае нельзя попадать! У Железного Леса расположен вход в Муспелльсхейм; царство Хель -- цветочки по сравнению с этим миром! Муспелльсхейм лежит глубоко в раскаленных докрасна недрах земли, и живущие там люди -- люди Муспелля -- по-видимому, совершенно иного склада, нежели мы, раз они могут, существовать там. Их властелина зовут Сурт. Там, где ступит его нога, загорается земля. Он извергает огонь и сражается огненным мечом, сияющим ярче, чем солнце. Сияние его такое сильное, что, глядя на него, можно ослепнуть. Говорят, что, когда настанет последний час асов -- Рагнарок, -- Сурт во главе людей Муспелля вступит на Биврест, который рухнет под их тяжестью. Эрик слушал Магни с расширившимися от страха глазами, втайне надеясь, что им не придется попасть в это жуткое место. -- Если вам удастся пройти через Железный лес, то увидите, что по другую его сторону стоит дом Скади -- той великанши, что была некогда женой Ньерда, однако так и не смогла прижиться в Асгарде. Обязательно зайдите к ней! Я уверен, она вам с радостью поможет. Хоть вы и пришли из Асгарда, но на нее вы вполне можете положиться. -- Но как же ты сам можешь жить здесь, в этом проклятом Ётунхейме? -- немного погодя спросил Эрик. Магни рассмеялся и покачал головой. -- Милый Эрик, -- сказал он, -- Ётунхейм кажется страшным лишь тем, кто его не знает. Большинство великанов чувствовали бы себя в Асгарде так же неуютно, как ты и асы -- здесь. Незнание и страх всегда порождают ненависть. Эрик кивнул, стараясь понять его. Долго еще слушал он Магни, чувствуя, что юный богатырь постепенно заражает его своей непоколебимой уверенностью в себе. Вернувшись, Эрик уже был совершенно спокоен и даже весел. Глава 33 На следующее утро ребята снова тронулись в путь. Они хорошо выспались, плотно позавтракали и чувствовали себя готовыми продолжать трудное путешествие. Оседлав Ховварпнира, который также хорошо отдохнул накануне, они снова двинулись на восток, в глубь Ётунхейма. -- Кто же он все-таки такой, этот Магни? -- спросил Эрик у Труд, когда ояи отъехали от дома на приличное расстояние. -- Я знаю только, что он будет одним из немногих асов, кто переживет Рагнарок. Так сказано в пророчестве. А это значит, что он будет участвовать в последующем переустройстве мира. -- Что ж, надеюсь, он и тогда не подведет. -- Конечно, -- согласилась Труд. Долгое время они ехали молча. Эрику уже стало казаться, что дороге этой не будет конца. Хотя он и умел теперь ездить верхом, но от постоянного подскакивания на Ховварпнире у него уже начала неметь спина. Хорошо еще, что было на что посмотреть вокруг и хоть как-то отвлечься. Местность, по которой они скакали, была абсолютно дикой. Иногда им навстречу попадались разные диковинные чудовища. Немало здесь было и каких-то странных человекообразных существ, как правило полуголых -- вся одежда их состояла из узкой набедренной повязки. Некоторые из них при виде Ховварпнира с двумя всадниками сразу же в ужасе убегали, другие швыряли в ребят камнями. Эрик все время опасался, что они могут попасть в какую-нибудь ловушку или провалиться в волчью яму -- ведь должны же эти дикари, живущие здесь, чем-то питаться. Но Ховварпнир каким-то образом чувствовал опасность и вовремя замедлял шаг, осторожно двигаясь вперед. Неожиданно, взобравшись на гребень скалы, конь остановился и ни за что не хотел идти дальше. Эрик спрыгнул на землю и пошел вперед, желая проверить, в чем дело. За гребнем скалы оказалось глубокое ущелье, на дне которого лежала полуразделанная туша какого-то гигантского животного. Сперва Эрик принял его за слона, но потом, присмотревшись, разглядел, что кое-где шкура его поросла длинной густой шерстью. По-видимому, это был мамонт! Вероятно, охотники загнали его на край ущелья и он сорвался вниз -- иначе бы они с ним не справились. Зрелище, конечно, было не из приятных. В другом месте Ховварпнир остановился перед какой-то глубокой ямой. Любопытный Эрик снова слез с коня, на этот раз, правда, с большей осторожностью. Это была настоящая волчья яма глубиной в несколько метров. Посреди ямы торчал толстый заостренный кол, и любое живое существо, сорвавшееся в такую ловушку, моментально протыкалось насквозь. По дороге им попалось несколько подобных ловушек, в одной из них Эрик увидел большого бурого медведя, попавшего на кол. Кол прошел сквозь все тело медведя, но зверь еще был жив и даже слегка шевелился. Мальчик почувствовал, как по спине у него пробежал холодок, и поспешил к Ховварпниру. Путешествие по этим диким местам не доставляло особого удовольствия ни ему, ни Труд. Они, стараясь поскорее выбраться отсюда, двигались вперед до тех пор, пока не почувствовали, что еще немного -- и они втроем свалятся от усталости. Поблизости отыскалась довольно удобная пещера, утомленные путники вошли в нее и принялись устраиваться на ночлег. Эрик и Труд всю ночь по очереди охраняли вход, а едва настало утро, снова тронулись в путь. Как и днем раньше, они взбирались на высокие горы, спускались в глубокие ущелья, ехали через поросшие вереском пустоши, перебирались через болота, мелкие ручьи и широкие реки, скакали берегом больших озер. Казалось, дороге не будет конца, Ётунхейм был огромен. Спустя время иавстресу снова начали попадаться дома и усадьбы, а также люди или, точнее, великаны, хотя по виду они ничем не отличались от нормальных людей. Наконец ребята подъехали к большой красивой усадьбе, которую он узнал, по крайней мере, по описанию. Действительно, то была усадьба Гюмира -- родная усадьба Герд, жены Фрейра. Перед усадьбой они увидели холм, тот самый, на котором, вероятно, сидел страж, когда Скирнир, слуга Фрейра, приехал сюда. Дом по-прежнему окружала высокая изгородь, за которой, по рассказам Скирнира, бегали кровожадные псы. Когда Эрик и Труд скакали мимо усадьбы, они слышали их бешеный лай. Чуть позже они миновали крепость бывшего короля великанов Трюма. Она выглядела пустой и заброшенной -- видимо, здесь никто не жил с тех самых пор, как Тор в наказание за кражу Мьелльнира убил самого Трюма и уничтожил всю его семью. Эрик хотел было въехать в ворота и посмотреть, что там внутри, но Труд решительно отказалась -- они тут не на экскурсии! Если ему так уж хочется, пусть как-нибудь потом попросит Тора взять его сюда с собой. Разумеется, если им вообще посчастливится вернуться домой! Перед закатом они подъехали к усадьбе Эгира. Здесь ребята решили остановиться яа ночь. Эгир уже привык к посещениям асов -- она довольно часто устраивали у него свои развеселые попойки. Ребята заранее договорились, что попробуют выдать себя за Тьяльви и Рескву и посмотрят, удастся ли им это. Если обман откроется -- что ж, не беда, ведь Эгир никогда не имел ничего против асов. Если же все сойдет удачно, то, значит, они смогут и в дальнейшем путешествовать по Ётунхейму под этими именами. Слегка поколебавшись, Эгир все же в конце концов поверил им. Труд, так убедительно разыгрывала из себя Рескву, что у Эгира исчезли последние сомнения. Ребята провели у него приятный вечер. Поскольку никого из великанов в доме больше не было, Эрик позволил себе немного расслабиться. Эгир угощал гостей всякими вкусными кушаньями, а после ужина начал вспоминать старинные истории. Особенно подробно он остановился на последней пирушке асов, которая происходила в его доме. Локи много выпил и стал совсем невменяемым. Он начал ругать и всячески оскорблять асов, смеяться над ними, болтать об их супружеской неверности и похождениях с разными женщинами, даже не смущаясь тем, что рядом находились их жены. Да и самим им порядком досталось от злого языка Локи, так что они вконец разобиделись. Все это происходило в отсутствие Тора. Когда же он вернулся и узнал, что наболтал Локи, то пришел в неописуемую ярость -- пена так и брызгала у него изо рта. "Ну, это уж слишком!" -- повторял он. Он и так уже достаточно перенес от Локи и неоднократно выслушивал от него разные дерзости. Пора положить этому конец! Надо хорошенько наказать Локи, чтобы он надолго запомнил этот урок! А тут еще вскоре после этого стрелою Локи был убит Бальдр; это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения асов. -- Локи страшно перепугался, увидев, как разгневаны асы. Он почувствовал, что шутить они не будут, и потому улизнул вон туда, в горы, показал Эгир через плечо большим пальцем. -- Высоко на вершине одной из скал он построил себе убежище -- небольшой дом с четырьмя дверями, чтобы иметь возможность глядеть во все стороны и видеть, когда асы придут ловить его. Но в доме он осмеливался сидеть лишь по ночам, днем же принимал обличье лосося и прятался неподалеку в водопаде. Локи все время ломал себе голову яад тем, как именно асы будут пытаться его поймать, поэтому он ни на минуту не мог расслабиться. Он постоянно пытался занять чем-нибудь свои руки, чтобы хоть как-то успокоиться. Случайно ему попался кусок льняной бечевки. Он машинально принялся вязать из нее разные петли, совершенно не обращая внимания на то, что делает. Тем временем Один, сидя в Вальгалле на своем высоком Хлидскьяльве, выследил Локи в его убежище. Они с Тором и другие асы отправились в путь. Локи заметил их, когда они начали карабкаться на гору. Он тут же швырнул бечевку в огонь, обернулся лососем и кинулся в реку. Когда асы приблизились к домику Локи, первым вошел в него Квасир, считавшийся самым рассудительным. Квасир был из рода ванов и в мудрости не уступал Мимиру. Позже его убили двое карликов, а кровь его подмешали в мед Суттунга. -- Да, мы уже слышали о нем, -- кивнул Эрик. -- Отлично. Так вот, Квасир увидел, что Локи дома нет. Но в костре он обнаружил нечто странное и выхватил из огня остатки сети, которую сплел Локи. "Это сеть для ловли рыбы, -- рассудил он, -- и, вероятно, рыбы великанской". Асы поняли, что он имел в виду, и тотчас же принялись плести новую большую сеть. Закончив работу, асы отправились к реке. Тор взялся за один конец, остальные -- за другой, и потащили сеть по течению. Локи перепугался и поплыл перед сетью, но, увидев, что сеть все время следует за ним, залег между двумя большими камнями на дне реки. Асы протащили сеть над ним, но почувствовали, что между камнями прячется что-то живое. Тогда они снова забросили сеть, привязав к ней снизу много тяжелых камней, чтобы Локи не смог ускользнуть, и опять потащили сеть по течению. Но в этом была их ошибка, ибо Локи плыл по течению быстрее, чем шла сеть. Асы тащили и тащили ее и в конце концов дошли до самого моря. И тут уже Локи совершил ошибку. Вместо того чтобы выплыть в открытое море и скрыться, он выпрыгнул из воды, перемахнул через сеть и кинулся вверх по реке к водопаду. Увидев его, асы поняли, как им пойма поймать беглеца. Разделившись, они снова потянули сеть, а Тор пошел вброд по середине реки. И когда Локи вновь попытался перепрыгнуть через сеть, Тор быстро схватил его прямо в воздухе. Наконец-то Леки был пойман. Тор вытащил его на берег, и Локи был вынужден сбросить обличье рыбы. Асы привели его в глубокую пещеру в скалах. Взяли они три больших плоских камня и пробили в них по отверстию. Один из них надели Локи на плечи, другой -- на пояс в третий -- на ноги, так что он не мог шевельнуться. Но это еще не все -- надо было его чем-то привязать в пещере, да так крепко, чтобы никакой великан не смог это порвать. Квасир додумался и до этого. "Единственное, что может сдержать Локи, это кишки его собственных детей, -- сказал он. -- Их-то он никогда не сумеет порвать!" Однако асам не хотелось самим убивать детей Локи -- ведь они им не причинили никакого вреда, если не считать трех младших, тех, что Локи прижил с великаншей Ангрбодой: Мирового Змея, волка Фенрира и Хель. Кроме них, у Локи было еще два сына -- Вали и Нарви -- от его жены Сигюн. По совету Квасира асы превратили Вали в волка, чтобы он совершил злое дело. Как порой бывает с братьями, Вали и Нарви часто ссорились, и однажды Вали, будучи уже волком, не помня себя от злобы, набросился на Нарви и разорвал его в клочья. Так асам удалось добыть кишки Нарви и привязать ими Локи накрепко в пещере. С тех пор он так и стоит там -- привязанный, с тремя огромными камнями на теле, не в силах шевельнуться, Скади, бывшая жена Ньерда, повесила над его головой огромную ядовитую змею. Хоть она сама и великанша, но страшно ненавидит Локи, поскольку считает его виновным в гибели своего отца, Тьяцци, который был убит асами, когда похитил Идунн с ее яблоками молодости. Теперь она нашла возможность отомстить Локи -- яд из пасти змея постоянно капает ему на голову. -- Да, жуткую казнь придумали Локи! -- вздохнул Эгир. -- К счастью, Сигюн, его жена, не покинула его. Она стоит и держит над его головой сосуд, в который и стекает змеиный яд. Однако каждый раз, как сосуд наполняется, ей приходится его выливать, и тогда яд попадает Локи прямо в лицо. Он причиняет несчастному нестерпимую боль, и он каждый раз содрогается с такой силой, что вызывает землетрясения. -- Интересно было бы взглянуть на этого Локи, -- как бы невзначай обронил Эрик, незаметно подмигивая Труд. -- Хм, не думаю, чтобы тебе это удалось, -- сказал Эгир. -- Это место находится за Железным Лесом, но где именно -- не знает никто, даже я, хотя асы и считают меня своим другом. Заметно было, что Эгиру не хочется больше касаться этой темы. Напротив, он принялся выспрашивать ребят о том, что случилось в Асгарде за последнее время. Труд снова пришлось пересказать практически все то, что она уже однажды говорила у Ярнсаксы. Эгир внимательно слушал, так продолжалось до вечера. Когда стемнело, Эгир предложил ребятам остаться у него на ночь, и они не раздумывая согласились. Хозяин постелил им и оставил ребят одних. За окном взошла луна, и на дворе было довольно светло. Эрик долго не мог заснуть, когда же наконец ему это все же удалось, сон его был чрезвычайно чуток. Среди ночи внезапно весь дом задрожал. Снаружи донесся собачий вой. Труд проснулась. -- Слышишь? -- шепотом спросил Эрик. Девочка кивнула. -- А как они воют, эти собаки! -- сказал Эрик. -- Это не собаки, это волки, -- спокойно ответила Труд, перевернулась на другой бок и снова заснула. Эрик ощутил, как по спине побежала струйка холодного пота. Если прежде ему стоило огромных трудов заставить себя уснуть, то теперь это и вовсе оказалось невозможным. Поэтому на следующее утро за завтраком он отчаянно зевал, чувствуя себя усталым и разбитым. Эгир беззлобно подшучивал над ним. Хотя это и действовало мальчику на нервы, он крепился, стараясь не подавать виду, и был весьма доволен, когда наконец пришло время трогаться в путь. Взобравшись на широкую спину Ховварпнира, они продолжили свое бесконечное путешествие на восток. Вид вокруг вскоре опять изменился. Все реже стали попадаться усадьбы, да и выглядели они более жалкими и убогими. В конце концов местность вновь стала голой, пустынной. Жилья нигде не было видно, всюду царил пронизывающий до костей холод, стояла жуткая сырость. Несмотря ни на что ехать приходилось по бездорожью, Ховварпнир уверенно бежал вперед, и они продвигались довольно быстро. Ближе к середине дня внезапно хлынул проливной дождь, и ребята свернули к скалам в поисках пещеры, где бы они могли переждать ненастье. Да и Ховварпнир к этому временя уже повесил голову -- заметно было, что конь устал и нуждается в отдыхе. Эрик первым заметил треугольное отверстие у самого подножия крутого склона скалы, оно походило на широкую дверь, ведущую в глубь горы. Из отверстия вытекал ручеек, вероятно, где-то в недрах скал бил ключ. Лучшего убежища нельзя было и придумать, и ребята тут же свернули к отверстию. Но перед самым входом Ховварпнир внезапно остановился и ни в какую не хотел двигаться дальше. Труд, пытаясь уговорить коня, потрепала его по гриве, почесала шею, принялась что-то ласково нашептывать наухо, однако асе было напрасно -- он решительно отказывался сделать вперед хотя бы шаг. -- Пойду посмотрю, чего так боится Ховварпнир, -- сказал Эрик и решительно направился к скале. На первый взгляд в пещере не было ничего страшного -- снаружи она казалась неглубокой и совершенно пустой. Вроде бы спрятаться здесь было негде. Может Ховварпнир чуял какую-то опасность, скрывающуюся в глубине? Эрик осторожно шагнул внутрь. Вытащив из ножен Муддур, он посмотрел на клинок, но тот сохранял свочэ обычную форму, так что, по-видимому, все было в порядке. Вдруг из темного угла пещеры выпрыгнуло какое-то серое чудовище. Огромный волк, широко разинув зубастую пасть, бросился прямо на мальчика! Решив, что пришел его последний час, Эрик отчаянно закричал. Он выставил перед собой клинок и зажмурился, ожидая неминуемой гибели. Однако чудовище почему-то не трогало его, хотя и было совсем рядом, в нескольких сантиметрах. Эрик слышал яростное рычание и то, как из жуткой пасти стекает на каменный пол слюна. Наконец мальчик решился открыть глаза -- распахнутая пасть страшилища была прямо перед ним. Она была такой огромной, что волк мог бы проглотить его в один раз, но поперек пасти