Оцените этот текст:


---------------------------------------------------------------
     © Copyright Кир Булычев
     WWW: http://rusf.ru/kb/
     OCR: Вадим Еpшова
     Spellcheck: Wesha the Leopard
     Spellcheck: Сергей Парунов
---------------------------------------------------------------









     Алисе было жалко Колумба.
     Он  с  риском для жизни переплыл  Атлантический  океан, не испугался ни
жары, ни бурь, ни плохого характера трусливых матросов.  Он  открыл Америку,
хотя  и думал, что  это всего-навсего  Индия.  Он  высаживался на  неведомых
островах, ступал тяжелой ногой на золотой песок под тень кокосовых пальм. Он
набрал полные трюмы товаров. Он вернулся в Испанию.
     Его встретили,  поздравили и тут  же обратились к своим  обычным делам.
Кто зарабатывал деньги,  кто стремился к титулам, кто  воровал, кто  казнил,
кто  строчил доносы -  у  всех были  свои  дела, и  никому не было  дела  до
Христофора Колумба,  который открыл Америку. Потом, через несколько лет, его
вообще посадили в тюрьму по гадкому и лживому  доносу - такие были времена и
нравы.
     Алиса представляла  себе, как  Колумб бродит по своему  кабинету или по
тюремной камере,  смотрит в окно на прохожих и умоляет их: "Ну посмотрите на
меня!" А никто на него не смотрит, никто не знает о его подвигах!
     Представляя  себе  эту  грустную картину, Алиса  подошла к  окну  своей
комнаты, посмотрела на прохожих и стала мысленно умолять их: "Ну кто-нибудь,
пожалуйста,  поглядите наверх!  Здесь я, Алиса Селезнева! За последний год я
опускалась  на  дно  Тихого  океана,  открыла  Атлантиду,  спасла  последних
атлантов, побывала на  планете  Пять-четыре,  стала  принцессой,  а  недавно
побывала в центре Земли, ни минуты у  меня не было спокойной. Тысячи человек
славят меня как самую  отважную девочку во Вселенной, другие удивляются моим
мужеству и талантам. Но дома, в Москве, никому и дела нет до  моих подвигов.
Все  заняты  своими хлопотами.  И даже намерены посадить  меня  под домашний
арест, как несчастного Колумба.  Тут уж невольно  задумаешься, а достойно ли
человечество жить одновременно со мной?"
     Стояла  жара,  воздух был неподвижен,  и листья за окном  вяло повисли,
ожидая,  когда  же  наступит  вечер.  До  темноты  оставалось  недолго,   но
неизвестно, принесет ли она прохладу.
     "Сейчас соберутся все взрослые и начнется несправедливый и жестокий суд
над отважной путешественницей".

     Не успела Алиса так  подумать, как в комнату вошел домашний робот Поля,
который нянчил Алису еще во младенчестве.
     Правая рука  его покоилась  на  широкой черной  перевязи.  Вчера  робот
поскользнулся на банановой  корке,  которую  сам при уборке забыл  на  полу,
упал,  ушиб руку и решил, что сломал ее. Он отказался вызывать ремонтников и
занялся самолечением. Зрелище, конечно, комическое,  но Поля так давно живет
среди людей, что считает себя человеком.
     -  Алиса, -  мрачно сказал  Поля, - бабушка Лукреция спрашивает,  какие
котлеты готовить - рыбные или мясные.
     - Все равно, - ответила Алиса.
     - Так и доложим, - сказал Поля, которому бабушка не  нравилась. Бабушка
приехала из Симферополя  погостить  и сразу  забрала  дома  всю власть.  Она
считала Полю обыкновенным домработником, чем глубоко его обижала.
     Раздался звонок - вернулась с работы мама. Папа приехал следом.
     Обычно  они  возвращались домой куда позже, но сегодня - Алиса об  этом
догадывалась  -  предстоит суд над несчастным Христофором Колумбом, то  есть
над Алисой. Вот все и сбежались.
     "Ну что ж,  суд  так  суд, - подумала Алиса.  -  С королями адмиралы не
спорят. Они  ждут  своего часа  и  тогда поднимаются  на  мостик,  встают  у
штурвала и смело подставляют лицо бурям и штормам".
     -  Алиса, -  сказала мама, заглядывая в  комнату. -  Ты отдала  шторы в
химчистку?
     Не дело для  человека  сдавать  шторы  в  химчистку  - этим  занимается
домашний робот. Но Алиса и тут не стала спорить. А ответила тихо:
     - Извини, мама, я не успела. Но их уже сдал Поля.
     Вошел  папа  и с  деланной бодростью сообщил,  что  в  зоопарке  начали
нестись выкумсы и крокумсы. Алиса  и не  подозревала,  кто  такие  выкумсы и
крокумсы. Она уже год как не была у отца в зоопарке.
     Тут  из  кухни выскочила шустрая  симферопольская  бабушка  Лукреция  и
сказала, что обед готов.
     Все  пошли  обедать.  Бабушка  все  время  говорила,  что  котлеты   не
получились, пирог подгорел  и вообще  никуда не годится, а все остальные тут
же  начинали  с  бабушкой спорить,  потому  что бабушке  хотелось,  чтобы ее
хвалили.
     Алиса  знала,  что  Поля  готовит лучше, чем симферопольская бабушка, а
может быть,  она просто  привыкла  к  тому,  как  готовит робот. Возможно, и
родители так думали, но все повторяли:
     - Что ты, бабушка! Мы никогда не пробовали такого вкусного пирога!
     - Бабушка, у тебя самые вкусные в мире котлеты.
     Поля слушал эти похвалы  мрачно, отворачивался, страдал от ревности, но
из комнаты не уходил. Он переводил взгляд  с Алисы на маму, с мамы на папу -
все надеялся, что кто-нибудь защитит его честь. Но никто не защитил.

     Не  надо думать,  что симферопольская бабушка  Лукреция была стареньким
одуванчиком, эдакой божьей коровкой.
     В доме  Селезневых  она появилась две  недели назад. Вечером  открылась
дверь  и  возникла  пожилая  женщина  очень  маленького  роста,  стройная  и
большеглазая.  Бабушка  впорхнула  в  квартиру и  заставила папу, который не
видел  ее десять лет,  признать  в ней  свою тетю  Лукрецию.  Потом  вошла в
гостиную, поставила посреди нее свой объемистый  пухлый чемодан  и сообщила,
что  приехала  в Москву по  делам, пробудет  здесь две или три  недели, пока
Тиберия не восстановят  в училище, что она  не  выносит гостиницы, а  летать
каждый  день обратно в Симферополь,  чтобы там  ночевать, не желает. Так что
она приняла решение пожить пока у Селезневых и хочет спросить их...
     Тут голос бабушки стал строг: "Довольны  ли  Селезневы ее приездом,  не
стеснит ли она их своим присутствием?"
     Селезневы -  папа,  мама,  Алиса  и робот  Поля  - тут  же  заявили  во
всеуслышание,  что  счастливы тем, что бабушка Лукреция избрала их дом своим
временным пристанищем.
     Бабушка оказалась деятельной и вездесущей. Раньше Алиса не задумывалась
над этим словом, а может, и не знала его. А теперь поняла, что оно означает.
Бабушка Лукреция умела одновременно  существовать в  самых различных местах.
Если  она  была  дома и  готовила  обед к негодованию Поли, оставшегося  без
привычной работы, она могла  в  то же  время  по  двум видеофонам отстаивать
права своего Тиберия, которого выгнал злодей Пуччини-2.
     Злодей  Пуччини-2  работает  директором Московского  циркового училища.
Некогда  он  со   своим  близнецом  братом   Пуччини-1  выступал  с  группой
дрессированных носорогов. Носороги  кувыркались,  стояли  на  рогах  и  пели
простые песни, сами себе отбивая такт на больших барабанах тамтамах. Оставив
арену,  он  занялся воспитанием будущих  цирковых талантов,  но проявил себя
тираном и самодуром, потому что выгнал Тиберия.
     Бабушка, без всякого сомнения, навела бы порядок в цирковом училище, но
Пуччини-2 улетел  инспектировать цирк на Паталипутре,  а  затем  намеревался
посетить  тайный  союз  шпагоглотателей на  Альдебаране. Обещал  вернуться в
среду,  затем сообщил, что задержится до понедельника... И  вот так - третью
неделю!
     Любая обыкновенная бабушка  прежде, чем  нападать на Пуччини-2, сначала
бы провидеофонила ему из  Симферополя, договорилась о встрече, а потом бы уж
прилетала. Но  бабушка Лукреция заявила,  что  Пуччини-2 можно  взять только
внезапным  налетом. Вот  она  и  сидела  у  Селезневых,  ожидая  возвращения
директора, чтобы внезапно напасть на него и восстановить справедливость.
     Вообще-то  она  была милой,  доброй  бабушкой и умела  не только жарить
котлеты, но и жонглировать семью горящими предметами, делать стойку на одной
руке, показывать карточные  фокусы и развязывать любые узлы. Этого у бабушки
не отнимешь. Она намекала на то, что карточные фокусы для нее  -  не предел,
но все  в  доме  были  заняты своими  делами,  все  торопились и опаздывали,
поэтому  бабушка  за  две  недели  так  и  не смогла  отловить слушателя или
зрителя.

     Алисе  тоже было не до бабушкиных фокусов.  Она ждала, что же придумает
испанская  правящая камарилья в лице  ее  родителей для того, чтобы оставить
Колумба дома и забыть о его подвигах и открытиях.
     Родительский заговор раскрылся за чаем.
     - Алисочка, - сказал  отец невинным голосом.  -  Как ты смотришь на то,
чтобы навестить в Каугури тетю Аустру?
     -  Спасибо,  -  сразу догадалась  Алиса,  -  у  меня так  много  дел на
биостанции! Мне хотелось бы заняться селекцией вьющихся растений на Марсе.
     - Ой!  -  сказала симферопольская  бабушка.  Она прониклась уважением к
внучке, которая собирается заняться селекцией.
     - Замечательно, - сказала мама. -  У тети Аустры ты как раз и займешься
селекцией. Тетя Аустра разводит артишоки. Это лучшие в Латвии  артишоки, они
получили медаль на выставке в Брюсселе. Неужели ты забыла об этом, Алисочка?
     "Ну, мамочка,  я тебе это  предательство припомню", - мысленно ответила
Алиса. Но заставила себя улыбнуться и сказать:
     - Только не артишоки! У меня на них аллергия!
     - Аллергия! - ахнула симферопольская бабушка. - Какой ужас!
     -  Где же ты ее  подхватила? - спросил папа, который, разумеется, Алисе
не поверил.
     - Она у меня в крови, - сказала Алиса печально. - И это неизлечимо.
     - На  берегу моря! - сказала мама.  - Я тебе  завидую.  Свежий  морской
воздух, никуда не надо спешить...
     - Может,  ты  поедешь вместо  меня? -  спросила Алиса.  - Ты же  любишь
разводить артишоки.
     - Совершенно не представляю,  что  это такое, - призналась мама. -  Это
такие кролики?
     - Черненькие, - сказала Алиса.
     - Не  слушай ее, -  вмешался папа. -  Артишоки -  это растения. И дело,
конечно же,  не в них, а в том, что с  нами  вчера разговаривал ваш школьный
доктор.
     - ...и сказал, что его беспокоит состояние моего здоровья.
     - Так точно, - сказал папа.
     - Он  вчера уже с родителями Аркаши Сапожкова разговаривал и с Пашкиной
мамой. И точно в таких же выражениях.
     - Алиса, если тебе двенадцать лет, -  сказал папа, - это еще не значит,
что ты разбираешься в медицине лучше школьного врача.
     "Как это  скучно,  -  подумала  Алиса. -  Они  же  в самом  деле  очень
беспокоятся  о моем  здоровье,  им кажется, что мне опасно летать  на другие
планеты  и  спускаться к центру Земли  в первую очередь потому, что  я  могу
схватить насморк. И  наш милый  школьный доктор, который сам никогда в жизни
не  отъезжал от Москвы дальше Калуги, потому что он единственный ребеночек у
мамочки,  и она  его  берегла от  микробов как зеницу ока, говорит,  что нам
нужен  покой".  И  тут  Алисе  пригрезился  мореплаватель  Христофор Колумб,
которому  королева  Изабелла  приказала  пойти  к придворному  врачу,  а тот
утверждал,  что  в  океане  очень  опасно,  а   открывать  новые  острова  -
самоубийство, ведь на них миазмы и москиты!
     - Ты в самом опасном переходном возрасте, - сказала мама. - Вытянулась,
меня уже догнала, одни кости.
     - А ты хотела пухленькую доченьку, - ответила Алиса.
     - Алиса! - сказала мама строго.
     -  Но главное,  что сказал  доктор, и я с  ним  совершенно согласен,  -
вмешался отец, - тебе нужен нормальный отдых!
     - И нормальное питание, - вмешалась бабушка из Симферополя.
     - Да, и нормальное питание!
     - Я совершенно нормально питалась, - сказала Алиса, и ей стало смешно -
не  все ли равно, как и чем питается человек! Если сказать, что  ей пришлось
съесть за прошлый месяц - мама бы умерла от ужаса! А что ты можешь поделать,
если приходится опускаться на  дно Тихого  океана, чтобы открыть Атлантиду и
обедать  с атлантами? А  что вы  прикажете есть на планете Пять-четыре,  где
ничего съедобного не водится и даже живые шары обходятся только воздухом?
     -  Ты  питаешься  неизвестно чем, - продолжал отец, - спишь  неизвестно
где, гуляешь неизвестно где!
     Он даже отодвинул недопитую чашку - так расстроился.
     - И еще  скажи, папочка, -  ответила Алиса, которой, конечно же,  лучше
было помолчать -  все равно взрослых, если уж  они решили заботиться о твоем
здоровье, не  переспоришь,  -  скажи  мне,  чтобы  я  поменьше  сражалась  с
драконами,  стреляла  из  бластера,  билась  на  лазерных  мечах   и  бегала
наперегонки с черным медведем.
     - Она стреляет из бластера! - ахнула симферопольская бабушка.
     - И у меня есть  подруга, Ирия Гай, которая  чемпион  своей планеты  по
боксу и альпинизму.
     - И она тоже стреляет  из бластера, -  тихонько сказала симферопольская
бабушка, и на ее глаза навернулись слезы.
     - Я  полагаю,  что ты  сейчас  специально пугаешь  родителей.  И сильно
преувеличиваешь, - сказал отец. Но голос его был неуверенным.
     - Преувеличивает, - сказала мама.
     -  А ведь вы так недавно были молодыми! - сказала Алиса, глядя на своих
родителей,  которых,  правда,  никто еще  не  считал пожилыми. -  Мне трудно
поверить,  что ты, папочка, забрался внутрь космического кита, чтобы узнать,
отчего у него болит живот. А потом прожил три месяца на ветках самой высокой
сосны на планете Марош, чтобы узнать, как размножаются тамошние орлы.
     - Папа и тебя брал в экспедиции, - сказала мама. - И никто не собирался
растить из тебя тепличное растение. Только во всем надо знать меру.
     - Разве я не знаю?
     -  Ты  вся  покрыта  шрамами  и царапинами. Не  подросток,  а  бродячий
котенок!
     -  Алису нельзя отпускать к тете Аустре, -  сказал домработник Поля. Он
стоял в  углу и ничего не делал, так как считал себя раненым. - Она  тут  же
сбежит от тети, а тетя старенькая и ее не догонит.
     -  Этого еще не хватало!  - воскликнула  Алиса.  - Зачем мне убегать от
тети Аустры?
     - Затем, чтобы переплыть через море в Швецию.
     - Но зачем мне переплывать через море в Швецию?
     - Чтобы утонуть на полдороге, - сказал Поля и засмеялся.
     -  Я больше  так не  могу, - сказала  симферопольская бабушка. - Это не
ребенок, а самоубийца.
     -  Школьный  доктор,  -  заявил  папа,  -  категорически  против  любых
путешествий.
     - А что же мне можно?
     - Тебе можно  провести  август  в  средней  полосе  России,  на  чистом
воздухе, желательно под Москвой. И учти, что доктор совершенно категоричен.
     - Но если я останусь под Москвой, меня не пошлют пропалывать артишоки к
тете Аустре?
     -  А  ты  останешься?  - удивилась мама, которая не ожидала,  что Алиса
капитулирует так скоро.
     - Да, может быть, - сказала Алиса.  -  И в самом  деле, я с детства  не
жила на даче под Москвой. Наверное, в этом есть свои прелести.
     Вы бы видели, какая  радость охватила родных  Алисы Селезневой, включая
робота Полю и симферопольскую бабушку.
     - И в космос ни ногой? - спросила симферопольская бабушка.
     - Ни ногой, - согласилась Алиса.
     По  комнате  пронесся  порыв  ветра  -  это  присутствующие  облегченно
вздохнули.
     Затем, перебивая друг друга  и даже забыв о том, что Алиса сидит за тем
же  столом,  взрослые  начали  обсуждать,  куда бы  поехать  Алисе.  Но она,
послушав их, сказала:
     - Я поживу на даче у Аркаши Сапожкова. Дача у него близко, в Кратове. И
мне не скучно там будет. Пашка Гераскин тоже туда собирался.
     Идею Алисы встретили одобрительными возгласами,  и на радостях никто не
подумал, как это  подозрительно: не только  Алиса, но и  Аркаша  Сапожков, и
Пашка Гераскин добровольно  едут на дачу, как  самые обыкновенные маменькины
дочки и сыночки.  Им бы подумать  и встревожиться. Хотя бы  потому,  что над
кроватью Алисы висел лозунг, написанный Пашкой: "Покой нам только снится!"
     Вдруг бабушка из Симферополя спохватилась:
     - А где будут родители твоего друга?
     -  Аркашины родители - заядлые  туристы,  они ушли с  братьями Аркаши в
поход по речкам Горного Алтая.
     Конечно, мама с папой предпочли бы, чтобы Аркашина дача кишмя кишела бы
его  тетушками  и  дедушками, чтобы  не спускать  глаз с их  дочки,  но  все
понимали,  что   спокойнее  жить  на  даче,   чем  улететь  на  какой-нибудь
Альдебаран.
     На том и порешили.

     Алиса  прошла к  себе в  комнату,  легла на  диван,  включила  видик  и
подумала:  "Вот я перехитрила родителей,  сделала как мне  хотелось,  вот  я
готова  к новым  опасным приключениям, и никто меня уже  не остановит. Может
быть, я совершу еще несколько подвигов и переживу смертельный бой с пиратами
или драконами - все может быть... А потом мы  сядем  за стол, и папа с мамой
будут говорить на обыкновенные темы и беспокоиться о моем здоровье. Их жизнь
такая скучная,  они так  окончательно  и  бесповоротно  забыли о собственной
молодости, что думают, будто Алиса -  маленькая  девочка-шалунья,  с которой
ничего плохого не случится. Так им и роботу Поле удобнее. А жаль. Иногда так
хочется рассказать правду о  невероятных и  страшных  приключениях. Но Алиса
ничего  не  станет рассказывать дома - не поймут,  только перепугаются. Вот,
наверное, и Христофор Колумб  своей старушке-маме о  штормах и  смерчах - ни
слова. И старушка-мама  была  уверена, что он плавает по спокойному морю, не
отходя далеко от берега".




     На следующее утро позвонил Пашка Гераскин.
     - Как у тебя? - спросил он.
     - Все в  порядке, -  ответила Алиса. - Доктор рекомендовал мне провести
остаток каникул на даче и отдыхать на свежем воздухе. Мы решили, что я поеду
на дачу к Аркаше Сапожкову, чтобы там и дышать.
     - Счастливая, - сказал Пашка. - Моя мама сразу почуяла  неладное. "Что,
- спрашивает, - потянуло тебя к спокойной жизни? Может, ты тяжко болен? Дай,
- говорит, - лоб пощупаю". Понимаешь?
     - А ты?
     - Я сказал чистую правду. Я сказал, что у нас летняя практика, и каждый
должен совершить необычное путешествие. Мы с тобой свое уже совершили.
     - Даже три, - сказала Алиса.
     -  А Аркаша только  сейчас  подготовился.  И  ему нужны помощники. Мама
сразу спрашивает: "Зачем? Это опасно?"
     - Ну и хитрая она у тебя! - сказала Алиса.
     - И не говори. Будь моя воля, я выбрал бы себе другую, попроще.
     - И что ты ей ответил?
     - Опять же  чистую правду. Что Аркаша собирается написать цикл картин с
натуры. А что мне мама ответила?
     -  Наверное, она ответила, что ты и  огурца не можешь нарисовать. Какой
из тебя помощник художнику?
     Пашка вздохнул, и  на экране видеофона  было  видно, как он  расстроен.
Алиса почувствовала его настроение и быстро спросила:
     - Я тебя обидела?
     -  Я  сам  виноват, -  вздохнул Пашка.  - Если  даже  ты считаешь  меня
бездарным, значит, так оно и есть.
     По всему было видно, что сам Пашка себя бездарным не считал.
     - Не всем же быть художниками, - сказала Алиса.
     - Погоди, я не досказал... В общем... мама выпытала.
     - Ничего страшного, - сказала Алиса.
     - Ничего? А если она взяла с меня слово?
     - Какое слово?
     -  Я   сказал,  что   Аркаша  особенный  художник.  Он  хочет  рисовать
микрокартины, но с  натуры. Для этого он должен уменьшиться в пятьдесят раз.
Мама как  закричит:  "Я  с  самого начала  догадывалась, что  это добром  не
кончится! Ты  обязательно решил  уменьшиться  вместе  с  Аркашей,  чтобы вас
вместе склевал первый встречный  воробей".  Я ей  говорю: "Мама, это  только
Аркаша уменьшится, а мы с Алисой будем за ним следить именно для того, чтобы
его не склевал воробей".
     - В общем, она тебе не поверила.
     - Нет. И взяла  с  меня слово,  что ни  при каких обстоятельствах я  не
стану уменьшаться в пятьдесят раз. А ты знаешь - я человек слова.
     -  Человек,  который  слишком  много  говорит,  - сказала  Алиса,  -  и
обязательно проговаривается...

     В   начале   каникул  каждый  в  классе   выбрал   себе  необыкновенное
путешествие. Алиса с Пашкой решили опуститься на дно Тихого океана в  центре
атолла  Моруту, где во  время  второй  мировой  войны  был потоплен японский
транспортный  конвой, что  вез  добычу,  награбленную японскими солдатами  в
Индонезии, Бирме и Сингапуре.
     Это путешествие,  которое началось мирно и спокойно, привело к стольким
приключениям, что теперь даже трудно  вообразить, что  все они произошли  за
считанные недели.
     Вернувшись домой, Алиса узнала, что все ее одноклассники разъехались по
разным концам  Земли, чтобы совершить необычные  путешествия. Только  Аркаша
Сапожков,  который решил путешествовать вокруг собственной  дачи,  еще и  не
начинал путешествия.
     Причин  тому  было несколько. Одна из них заключалась в том, что Аркаша
был медлительным и задумчивым. Он обязательно  должен все проверить, а потом
перепроверить и еще раз обдумать.
     В чем же была Аркашина идея?
     Все  художники,  рассуждал  он,   рисуют  только  такие  вещи,  которые
соответствуют  человеческому росту.  А если художнику надо нарисовать что-то
маленькое,  он  вооружается  лупами,  микроскопами, предметными  стеклами  и
перестает   быть   художником.  Художники  создали   миллионы   человеческих
портретов. Но ни одного портрета гусеницы или комара. И если  уменьшиться до
размеров  гусеницы,   можно  будет  написать  ее  портрет.  А  если  станешь
маленьким, как  комар, то  увидишь, что  и  у  него есть  лицо.  Может быть,
неприятное и даже страшноватое, но лицо.
     Вот   и   придумал  Аркаша  путешествие  под   названием   "Путешествие
микрохудожника в Страну дремучих трав".
     "В Стране дремучих трав" - название одной старой  книжки, герои которой
стали такими маленькими, что для  них травы казались дремучим лесом. Есть  и
другие  книги о  таких лилипутах. Еще  несколько  сот  лет  назад английский
писатель Джонатан Свифт написал повесть о Гулливере, который сначала попал к
лилипутам, а потом  оказался среди  гигантов. А помните повесть "Путешествие
Нильса с дикими гусями"? Там мальчик Нильс обидел гнома, тот превратил его в
лилипута, и Нильс отправился в полет на шее своего друга - гуся Мартина.
     Но одно  дело -  художественная литература, сказки и фантастика, совсем
другое - настоящая жизнь.  Объявив еще  в мае на  классном собрании,  что он
намерен  отправиться в  путешествие вокруг собственной  дачи,  Аркаша еще не
знал, как он это осуществит.
     Он  послал  запрос  в  Центральный  информаторий,  а  тот  обратился  в
Галактический справочный  центр.  Не  может быть, рассуждал  Аркаша, чтобы в
великой Галактике,  населенной  миллионами  цивилизаций,  никто  не придумал
средства для уменьшения или увеличения живых существ.
     И  вот  через  две  недели  пришел ответ  -  и не с  Альдебарана,  не с
созвездия Гончих Псов и даже не с Марса, а из города Бостона, из физического
института имени Айзека Азимова - знаменитого американского писателя XX века.
В том институте давно бились над тем, как воплотить в жизнь одну давнюю идею
Азимова. В своем романе "Фантастическое путешествие" он рассказал, как целая
бригада врачей  была  уменьшена в тысячу раз,  чтобы в специально  сделанной
микроскопической лодке, которая может путешествовать по кровеносным сосудам,
добраться до мозга и совершить там операцию и спасти человека.
     Узнав  о работе американских ученых, Аркаша  вылетел в Бостон. Несмотря
на   то,  что   он  был   всего-навсего  школьником,  ученые  разрешили  ему
ознакомиться с их  работой  и  показали Аркаше рабочую  модель своей машины.
Пока  что она  могла уменьшить человека в  пятьдесят раз.  Для медиков этого
было недостаточно. Для Аркаши - в самый раз. Уменьшенный Аркаша станет в три
сантиметра высотой.
     В  июле азимовцы смонтировали опытную кабину у Аркаши на даче, но потом
им пришлось срочно улететь по своим делам.
     И вот тогда  Алиса  с Пашкой, вернувшись  со звезд,  согласились помочь
другу. Но поставили  такое условие: когда Аркаша закончит  свое путешествие,
он разрешит Пашке и Алисе тоже побывать в Стране дремучих трав.
     Это  путешествие,  как  понимала   Алиса,  могло  оказаться  опаснее  и
страшнее, чем полет к дальним звездам или плен у космических пиратов. Потому
что враги и убийцы  в мире насекомых куда более жестоки и быстры, чем  любые
разумные твари Галактики.
     Честно говоря,  Алиса  предпочла бы улететь  на  Паталипутру  или  даже
угодить  в  логово  космических  пиратов  - только  бы  не  попасть  в  зубы
какой-нибудь гадкой сколопендре.
     Но  кому признаешься, что тебе страшно? Пашке,  который лишь  улыбнется
снисходительно и  начнет точить свою шпагу? Или Аркаше, который убежден, что
настоящий ученый не  может ничего бояться,  потому  что  настоящему  ученому
некогда бояться - надо изучать окружающий мир?

     ...Наутро Алису собирали на дачу к Аркаше, словно капитана Гаттераса на
Северный  полюс. Симферопольская бабушка испекла пирожков,  домработник Поля
тоже испек пирожков.  И мама, разумеется,  испекла пирожков. Алиса понимала,
что делали  они это не столько  из любви к Алисе,  сколько для  того,  чтобы
доказать друг дружке, чьи  пирожки самые лучшие. Даже удивительно, что  папа
не испек пирожков.
     Для Алисы набрали целую сумку вкусных вещей. Мама объяснила, что это не
только для Алисочки, но и для ее приятелей.  Поля  положил  в сумку запасные
сапожки,  плащ и рад бы  положить и скафандр и шубу - только  они в сумку не
лезли.
     Алиса  была  спокойна  и  доброжелательна. Ни  с  кем не  спорила,  все
улыбалась, ни от чего не отказывалась. А когда она согласилась взять с собой
аптечку,  которую  привезла  из   Симферополя  бабушка   и  которую   теперь
пожертвовала внучке, мама сказала:
     - Мне все это не нравится.
     - Почему? - спросила Алиса.
     - Я тебя не узнаю.
     - А я узнаю, - сказал папа, который уже спешил на работу  в Космический
зоопарк. - Когда Алиса тихая, значит, готовится большая каверза.
     - Папа! - возмущенно пискнула Алиса.
     Но папу  так легко не проведешь. Он только махнул рукой, сел во флаер и
был таков.
     - Сразу провидеофонь, как приедешь, - сказала мама.
     - Я буду ждать твоего звонка, - сказала симферопольская бабушка.
     -  Может быть, я отправляюсь в жерло  вулкана, а не на дачу? - съязвила
Алиса.
     Но никто ее не услышал.




     Это была старая-престарая дача,  ее  построил  еще Аркашин  прадедушка,
который привез откуда-то толстые, в обхват, бревна. С тех пор прошло уже сто
лет, и три поколения семейства Сапожковых  собирались  заняться  хозяйством:
развести на даче огород  и сад, да еще розарий  и альпинарий. Но  надолго их
усилий не  хватало. Так что на большом дачном участке было всего понемножку:
там росли  три старые яблони,  которые давали  только кислые дички;  заросли
одичавшей  малины были совершенно непроходимы, да к тому же  подступы  к ним
были  заняты  лесом  крапивы; по бокам  узкой заросшей дорожки,  что вела от
покосившейся калитки к веранде, тянулись кусты пионов, роз, хризантем и иных
цветов, которые высаживали здесь сменявшие друг друга ботаники-любители.
     За дачей начинался густой  лес и тянулся до самого  Уральского  хребта.
Дача Сапожковых подходила для любых опытов - она была последней в поселке.
     Пашка  прилетел раньше Алисы. Он уже успел повесить гамак и, раздевшись
до плавок, дремал в нем. Иногда он просыпался и давал Аркаше указания.
     Аркаша  заканчивал  испытания  уменьшительной  кабины.  Основную работу
сделали техники из Азимовского  института,  но кое-какие  мелочи остались на
долю Аркаши.
     Кабина стояла на траве перед верандой. Она представляла собой полосатую
красную с белым бочку в метр высотой  и такого же диаметра. Сбоку открывался
люк,  через который можно влезть  внутрь  кабины.  Там  помещалось сидение и
перед  ним  - пульт управления. Влезши  в  кабину, ты  мог усесться,  прижав
подбородок к коленям. Пульт оказывался тогда перед глазами.

     Аркаша показал Алисе, как забираться в кабину. Алиса спросила:
     - А почему она такая тесная?
     -  В  Бостоне ее специально  сделали  для нас - подростков.  Чем меньше
кабина, тем меньше энергии она потребляет, тем легче ее наполнять.
     - Зачем ее наполнять?
     - Разве я тебе не сказал? Когда кабина начинает работать,  ее наполняет
особый  газ  -  иначе  как  клетки  твоего  тела  догадаются,  что  им  надо
уменьшиться?
     - А он безвредный? - спросила Алиса.
     - Алиса, не бойся, тебя никто не заставляет превращаться в насекомое! -
закричал Пашка из гамака.
     И  тут же вывалился из него и,  отмахиваясь  руками,  бросился  кругами
бегать по лужайке.
     - Что с тобой? - спросила Алиса.
     - Это чудовище какое-то! - закричал Пашка. - И еще кусается!
     - Это  не чудовище, а  оса, - ответил Аркаша. - И учти, что сейчас ты в
сто раз больше осы. А представь себе, что вы с ней почти сравняетесь.
     - Зачем?
     - Чтобы сражаться на равных. У нее шпага и у тебя шпага.
     Наконец Пашка отогнал осу и вернулся к гамаку.
     - Мне надо подумать, - сказал он оттуда.
     - Я знаю, что ты придумаешь, - сказала Алиса.
     - Что?
     - Тебя ждут неотложные дела на Северном полюсе.
     - Ты хочешь сказать, что я струсил?
     - Пашка, не веди себя как первоклассник, - сказал  Аркаша.  - Никто  не
заставляет  тебя становиться маленьким, как муха, и сражаться с  осами. Это,
по крайней мере, не остроумно. Жизнь можно положить за более стоящее дело.
     Пашка обрадовался такой поддержке.
     - Вот именно! -  воскликнул он. - Что  может быть  глупее, чем  кончить
жизнь  в паутине крестовика или в челюстях майского жука!  Не  для  того нас
растили родители.
     Но никуда Пашка не улетел, а улегся в гамак и закрыл глаза.
     Аркаша показал на пульт.
     -  Я герметично закрываю кабину,  затем  впускаю газ и  вдыхаю  его три
минуты. Под действием газа в моих клетках происходят изменения -  клетки как
бы съеживаются, хотя и остаются по  составу  и строению точно такими же, как
прежде. И я начинаю уменьшаться.
     - И получится?
     - Когда  они  испытывали, - сказал  Аркаша,  -  то  поместили  в кабину
морскую свинку. Морская свинка уменьшилась в пятьдесят раз.
     - И что дальше?
     - Убежала.
     - А где она теперь?
     - Не знаю, - вздохнул Аркаша.
     - Ой! - сказала Алиса. - Значит, она в траве бегает?
     - Может быть.
     - И я на нее могу наступить?
     - Все может быть, - сказал Аркаша. - Мне это очень неприятно. Извини.
     Они помолчали. Алиса  присела  на  корточки.  Она раздвигала  травинки,
смотрела  вниз,  стараясь  разглядеть,  нет  ли  там морской свинки  с  муху
размером.
     - Больше вы никого не уменьшали? - спросила Алиса. - В порядке опыта.
     - Почти никого, - вздохнул Аркаша.
     - Если ты скажешь про собаку...
     - Нет, сначала они провели испытания на курице...
     - И курица тоже?!
     - Может быть, - сказал Аркаша.
     - Аркаша  боится, что ему  там будет скучно,  -  заметил Пашка, который
все, конечно же, слышал.
     - Я постараюсь их найти и вернуть в большой мир, - сказал Аркаша.
     - Ладно, - сказала Алиса, - рассказывай дальше.
     - А что рассказывать? Когда ты уменьшился до предела, то ты спускаешься
сюда...
     Аркаша вылез  из  кабины,  затем показал на  круглое  отверстие посреди
сидения в старинный пятак диаметром.
     - Погляди внимательно, - сказал Аркаша.
     Алиса нагнулась. И увидела, что от этого круглого отверстия  вниз ведет
труба, на стенках  которой  видны махонькие скобы  - как будто это шахта для
оловянного солдатика.
     - Это для... тебя? - спросила Алиса.
     - Вот именно, - улыбнулся Аркаша. - Когда я стану  лилипутом, я спущусь
по этой лестнице вниз...
     Аркаша повел Алису вокруг кабины и показал,  что с другой ее стороны, у
самой земли, есть еще одно отверстие.
     - А тут я выйду, - сказал он.
     - Как все здорово придумано! - воскликнула Алиса.
     - Еще бы, - сказал Аркаша, - целый институт работал!
     - А когда ты возвращаешься...
     - Все то  же самое, только  в обратном  порядке.  Я должен  войти сюда,
подняться   по  скобам  на  сидение,  нажать  на  кнопку,  и  кабина  начнет
наполняться антигазом.
     - Чем?
     - Условно говоря - антигазом. Газом-увеличителем.
     - Ясно. И ты снова большой. А сколько это продолжается?
     -  Каждая   процедура  занимает  несколько  минут  -  ведь  это  же  не
волшебство, а научный процесс. Да еще надо отдохнуть, придти в себя.
     - Откуда знаешь? - спросил Пашка. - Пробовал?
     - Куда торопиться, - ответил Аркаша. - Азимовцы сказали.
     - Давай я попробую, - сказала Алиса.
     - Погоди, рано!
     - Аркаша ни за что не уступит пальмы первенства, - сказал Пашка.
     - Я специально занимался этим, - сказал Аркаша.  - Целый курс прошел. А
Пашка всегда думает, что он умнее всех...
     - Не думаю, а знаю, - откликнулся Пашка.
     - Он тебе завидует, - улыбнулась Алиса.
     - Завидовать клопу? Ничего интересного, - возразил Пашка. - Я понимаю -
увеличиться раз в пятьдесят.
     - И никто тебе не страшен! - сказал Аркаша.
     - Вот именно! Берешь слона двумя пальцами...
     - А зачем? - спросила Алиса.
     -  Ясное дело, зачем, - сразу нашелся  Гераскин. - Чтобы перенести  его
через реку Ганг и спасти от пожара в джунглях.
     -  Паша,  от  тебя  и  при  нормальном   росте  человечеству   несладко
приходится.  А от  восьмидесятиметрового  Гераскина  все  взвоют! -  сказала
Алиса.
     - Хорошо, я  остаюсь как  есть  - золотая середина.  А вы как  хотите -
уменьшайтесь,  увеличивайтесь, толстейте, худейте! Все  равно я - повелитель
Галактики!
     И с этими гордыми словами Павел Гераскин отвернулся от друзей.

     Аркаша с  Алисой  стали  готовиться  к  походу в мир насекомых.  Аркаша
намеревался  там рисовать - это была  главная его задача. А чтобы  рисовать,
надо взять с собой краски, кисти, карандаши и прочие принадлежности. Но беда
в том, что под действием  газа уменьшаются лишь живые ткани. Что же касается
вещей  неживых - а кисти  и краски,  как  известно, относятся  к ним, -  они
остаются прежними. Даже самая маленькая кисточка стала бы для Аркаши подобна
шесту  для прыжков, а в ванночке  для акварели он  смог бы  уместиться как в
ванне.
     Так что Алиса и Аркаша вначале устроили специальную базу.
     Такую,  как  устраивал, например, путешественник Амундсен, когда  шел к
Южному полюсу.
     Уменьшившись,  Аркаша не  собирался  сидеть возле веранды,  где  стояла
кабина, которую  нельзя  было смонтировать далеко от  дома - она должна была
постоянно находиться под наблюдением.
     Аркаша  решил, что, уменьшившись, он  пройдет  тропинкой  до небольшого
прудика,  что поблескивает  сквозь ветви  живой  изгороди.  Там, на  высоком
берегу,  он и устроит основную  базу. База  состояла  из закрытой  картонной
коробки из-под ботинок,  в которой  Алиса аккуратно вырезала  отверстие  для
входа. Конечно, романтичнее было  бы  построить шалаш,  но коробка  все-таки
надежнее.  Там,  в безопасности от дождя, ветра и нежеланных гостей, сложили
стопки нарезанных листиков тонкой бумаги, которые для Аркаши станут толстыми
листами  картона.  Туда же  поставили поделенную  на квадратики коробочку  с
красками,  кастрюлю,  которую  Алиса  одолжила  у своей  куклы, коробочку  с
булавками, моток тонкой лески и катушку  шелковых ниток, заостренную пилочку
для ногтей и другие вещи, собранные  по дому Алисой и Аркашей, которые могли
бы  пригодиться  миниатюрному  человечку в одинокой жизни в  травяном  лесу.
Когда Алиса складывала добро в коробку, неожиданно появился Пашка,  который,
оказывается, тоже трудился. Из куска сосновой коры он вырезал лодочку длиной
в  пядь,  такую легкую, что ее мог бы поднять и  лилипут. В  нее он  вставил
палочку-мачту и сделал  парус из куска  бумаги. Лодку пришвартовали к берегу
прудика.
     Наконец Аркаша сказал:
     - Хватит! Вы хотите, чтобы я потратил неделю на устройство безопасной и
скучной жизни.
     - А ты хочешь рисковать? - спросила Алиса.
     - В умеренных пределах - да, - ответил Аркаша.
     - Правильно, - сказал Пашка. - Без риска нет жизни.
     Алиса между  тем приоткрыла  коробку  из-под ботинок и  положила внутрь
большой кусок ваты.
     - Это еще зачем? - спросил Аркаша.
     - Во-первых, это мягко, а тебе надо на чем-то спать. А во-вторых, ночью
будет холодно, а ты совсем раздет.
     - Как так совсем раздет?
     - Пока ты  не придумаешь себе  одежды, - сказала Алиса, - тебе придется
походить голым.
     - А ты будешь смотреть? - вдруг смутился Аркаша.
     Пашка буквально зашелся от хохота, а Алиса достала из кармана маленькую
тряпочку.
     - Была у меня любимая куколка, -  сказала Алиса. - Звали ее  Дашей. Она
убежала  из дома с одним  гномом. А платье  от нее  осталось...  Ты бери, не
стесняйся, ведь стрекозам и паукам  совершенно  все равно  -  девочка ты или
мальчик.
     Аркаша подумал ровно пять секунд, потом сказал:
     - Ладно уж, клади возле кабины.
     Алиса присела на корточки и положила кукольное платьице на  землю возле
отверстия, что вело из кабины наружу.




     Пора  было расставаться с  Аркашей. Время  уже  клонилось к вечеру. Они
стояли втроем возле  кабины.  Вдруг  Алисе  стало грустно:  ну ладно  бы шел
человек  на  риск ради высоких  идеалов или спасения какой-нибудь несчастной
планеты. А то он  собирается рисковать жизнью ради рисунков,  которые, может
быть, никому и не нужны.
     -  А  я  с тобой  не согласен, - сказал  тут Пашка Гераскин, у которого
иногда прорезаются  совершенно  невероятные  телепатические  способности.  -
Нельзя делить подвиги  на нужные  и  ненужные. Может  быть, в своих картинах
Аркаша сделает великое открытие.
     - Паша, не преувеличивай, - смутился Аркаша.
     - Помолчи,  путешественник  голопузый!  - оборвал  его Пашка.  -  Мы не
знаем, что  увижу  я, когда отправлюсь в  Страну дремучих трав. Мы совершаем
рывок  вперед,  шаг  в  неизвестность.  До нас только  герои  фантастических
повестей жили как свои среди бабочек и кузнечиков. Теперь этим займемся  мы,
самые  обыкновенные люди  двадцать первого  века.  Да  я  не  променяю такое
путешествие на пять полетов к Альфе Центавра! Что такое космос по  сравнению
с настоящими джунглями Земли! Долой космос! Да здравствует родной микромир!
     Если   поверить  Пашке,   получалось,  что   он   к  космосу  относится
отвратительно - сам не летает и другим не велит.
     Наступила пауза. Аркаша несмело поглядел на Алису, потом на Пашку.
     - Я пошел, да? - спросил он.
     - Может, возьмешь сахара с собой? - спросила Алиса.
     - Ты  хочешь погубить эксперимент в  зародыше!  - возмутился  Пашка.  -
Каждый  член  нашей  экспедиции  сам  добывает  себе пищу!  И как только  ты
попросишь есть, значит, ты сдался.
     Пашка  был  прав  -  так  они договорились с самого начала. В  травяном
царстве  все живут робинзонами... каждый живет сам по себе, помощи ни у кого
не  просит, только  в  случае  настоящей, реальной опасности  можно  вызвать
товарищей   на   подмогу.  Для   этого   есть   браслет-сигнализатор,   чудо
микротехники, оставленный азимовцами.
     - Тогда поешь еще чего-нибудь, - предложила Алиса. - На дорожку.
     - Ну  что  ты  говоришь!  -  взмолился  Аркаша. -  Ты  же  знаешь,  что
уменьшаться надо натощак.
     - Ключ на старт! - закричал Пашка. - Ничего не забыл?
     - Вроде ничего.
     Аркаша  спустился с веранды. Он был в одних трусах и чуть поеживался от
вечерней прохлады.
     Перед  открытым люком  кабины, которая казалась  такой чужой на зеленой
поляне на фоне могучих сосен, Аркаша остановился и обернулся к товарищам.
     - Вы обо мне не думайте, - сказал он, - ничего со мной не случится.
     - А мы и не думаем, - сказал Пашка.
     - Мы в гости к тебе приходить будем, - сказала Алиса.
     - Только не пугайте меня, - засмеялся Аркаша. -  Я ведь буду маленький.
На меня и наступить ненароком можно.
     - Ты с ума сошел! - испугалась Алиса. - Не смей даже так шутить.
     Аркаша протянул Алисе руку, и в этот момент зазвонил видеофон.
     Звонок  был  настолько неожиданным и резким,  что  друзья вздрогнули  и
замерли.
     - Может, не подходить? - спросила Алиса. - Мы гулять ушли...
     - Боишься, что дома узнали про наши опыты?
     - Боюсь.
     Видеофон продолжал отчаянно звенеть.
     -  Опасность,  мой  друг,  -  сказал Пашка, отправляясь к  дому, - надо
встречать лицом к лицу. Иначе догонит сзади.
     Произнеся такой афоризм, Пашка поднялся на веранду и прошел в комнату.
     Было так тихо, что ребята слышали каждое Пашкино слово.
     - Да, мама, - сказал  Пашка.  - Все хорошо,  мама.  Собираемся ужинать,
мама.
     - Простая проверка, - сказал Аркаша.
     Алиса тоже поняла, что Пашкина мама волнуется,  ей трудно поверить, что
ее непутевый сын мирно живет на даче и не пускается ни в какие авантюры.
     - Они пошли за грибами, - слышен был голос Пашки. - Скоро  придут. А я?
Я читаю "Графа Монте-Кристо", в библиотеке взял, так приятно почитать добрую
старинную книгу.
     - Ты только послушай! - прошептал Аркаша. - Какой у  нас друг! Он умеет
читать!
     Алиса  прикрыла  рот  ладонью,  чтобы  не засмеяться.  Ведь она ушла за
грибами.
     - Хорошо, мама, - говорил Пашка, - обязательно, мама, все будет хорошо,
мама.
     Он  отключил экран и вернулся к друзьям несколько смущенный, потому что
они все слышали.
     -  Понимаете, -  сказал  он, - с  пожилыми  людьми  очень  трудно.  Они
остались далеко в прошлом...
     - Твоей  пожилой  маме уже,  наверное, тридцать  лет,  - сказала Алиса,
делая вид, что сочувствует Пашке.
     - Тридцать три, - сказал Пашка. - Между нами пропасть.
     - Ну  что же, -  сказал Аркаша, -  пошли, а?  А то я  так  сегодня и не
уменьшусь.
     Но только  они сделали  несколько  шагов к кабине,  как  снова зазвенел
видеофон. На этот раз к аппарату подбежал Аркаша:
     - Алиса, это тебя!
     - Ну  вот,  -  сказал Пашка.  -  Кто-то надо  мной смеялся? Теперь  и я
посмеюсь.
     На   экране   видеофона   виднелось   большеглазое   треугольное   лицо
симферопольской бабушки.
     -  Алисочка!  -  сказала  бабушка  встревоженным  голосом.  - Кто  тебя
окружает?
     - Меня? Никто.
     - Кто подходил к видеофону? Он совершенно голый, как дикий индеец!
     - Это мой друг Аркаша. Он собрался в лес...
     - В лес? В таком виде?
     - Скажи, что я купаться пошел! - зашипел Аркаша.
     - Он купаться собрался, - сказала Алиса. - А почему ты звонишь?
     - Случилось нечто ужасное, - сказала бабушка.
     - Что еще? С кем?
     - С тобой. Ты забыла пирожки с капустой.
     - Всего-то?
     - Я  их пекла со вчерашнего дня. Чувствую, что у меня никогда больше не
получатся такие пирожки.
     - Ничего, я специально прилечу к тебе в Симферополь, когда ты их будешь
печь.
     -  Нет! Я  сейчас же  лечу к тебе. Скажи, какой номер у вашей дачи, или
встреть меня на флаерной станции.
     Пока  ее  друзья  корчились  у   веранды  от  хохота,   Алиса   умоляла
симферопольскую бабушку  не  прилетать,  потому  что  пожилому  человеку уже
поздно летать на флаере - в Москве бабушки вообще не летают на флаерах позже
шести вечера. К тому же у Аркашиной дачи нет номера, а сама Алиса только что
объелась пирогами, которые привез Пашка...
     Наконец смертельно обиженная бабушка, не прощаясь, отключила аппарат, а
Алиса сказала:
     - Перестаньте хохотать. Ничего смешного я не вижу.
     И когда Пашка с Аркашей пришли в себя, она добавила:
     - Сегодняшний день можно занести в мою личную книжку рекордов Гиннеса -
мне еще в жизни не приходилось столько врать и выслушивать неправды.
     -  Цель оправдывает  средства, -  сказал Пашка.  - Если бы  ты  сказала
бабушке  правду, что  Аркаша через десять минут станет  ростом с  оловянного
солдатика, а  ты  готовишься через неделю  последовать его примеру  и пожить
немного на равных  среди муравьев  и  кузнечиков,  она прискакала бы сюда на
боевом коне в сопровождении всей твоей семьи...
     - Это я понимаю... но врать плохо.
     - Очень плохо, - сказал Аркаша. - Я замерз. Пошли же, наконец!
     У кабины все попрощались.
     Затем Аркаша открыл люк и залез внутрь.
     - К полету готов? - спросил Пашка.
     - К полету готов!
     -   Задраить  люки!  -   приказал  Пашка,  который  изображал  из  себя
руководителя полета.
     - Есть задраить люки! - сказал Аркаша.
     Он закрыл изнутри люк, и кабина сразу стала безмолвной, чужой, неживой,
как камень.
     - А сколько ждать? - спросил Пашка.
     - Он сказал - несколько минут.
     - Надо было точнее спросить, - сказал Пашка.
     Алиса присела на траву возле кабины так, чтобы видеть маленькое круглое
отверстие у самой земли.
     - Ты чего? - спросил Пашка.
     - Он выйдет вот отсюда, - показала Алиса на отверстие.
     Пашка тоже уселся на траву. Кабина молчала.
     -  Странно,  -  сказал Пашка.  - Только что я  ему руку  жал,  не чужой
человек, семь лет вместе учимся. И вдруг такое с ним случится!
     - Ты не гордись, - сказала Алиса. - С тобой это тоже может случиться.
     - Тонкое наблюдение, - сказал Пашка и, встав на  четвереньки, попытался
заглянуть в маленькое отверстие.
     И тут же в ужасе отпрянул!
     Как бы ты себя ни готовил к тому,  что увидят твои глаза, все  равно от
неожиданности можно перепугаться.
     Из отверстия буквально выкатился на траву миниатюрный человечек. А  так
как  таких человечков не  бывает, у  Пашки  было  ощущение, словно перед его
носом выскочила мышь.
     А  Аркаша, выпав из длинного скользкого туннеля на свет,  увидел  перед
собой  огромную  страшную  оскаленную  морду.  Ему ведь  никогда  раньше  не
приходилось видеть людей в пятьдесят раз больше его. Поэтому ему и в  голову
не пришло, что он видит человека, а тем более Пашку.
     Так что  Алиса,  которая наблюдала эту сцену  со  стороны,  к удивлению
своему  увидела,  как  лилипут  Аркаша  кинулся  обратно  в  норку,  а Пашка
отпрыгнул почти к самому лесу.
     Поняв, в чем дело, Алиса едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
     - А я его за мышь принял, - сказал Пашка, - или за тарантула.
     Из отверстия в кабине выглянул голенький Аркаша.
     -  Какой я тебе тарантул! -  пискнул  он  обиженно. Оказалось,  что его
пронзительный голосок можно разобрать  в тишине  сада.  - А я думал,  что ты
мамонт.
     - Мальчики, - сказала Алиса, - не надо ссориться.
     - Отвернись! - пропищал Аркаша.
     Стараясь не улыбаться, Алиса отвернулась.  Ей  было видно лицо Пашки, и
когда оно стало расплываться в широкой улыбке, она поняла, что причиной тому
- вид Аркаши.
     - Можно обернуться? - спросила Алиса.
     - Оборачивайся, - ответил за Аркашу Пашка.
     Алиса обернулась, Аркаша  стоял у  кабины,  придерживая руками  слишком
длинное кукольное платье.
     Он что-то кричал, но Алиса не разобрала слов.
     - Потерпи секундочку, - сказала Алиса. - Где у тебя ножницы?
     - В большой комнате. На столе, - вспомнил Пашка.
     Алиса сбегала за ножницами и, вернувшись, велела Аркаше снять платье.
     - Я тебе сделаю чудесную набедренную повязку, - сказала она.
     Через пять минут Аркаша был более-менее готов к  тому, чтобы продолжить
путешествие.
     - Интересно? - спросил Пашка.
     Аркаша  показал  под  ноги, и Алиса поняла,  что  для  него песчинки на
тропинке были острыми камнями. А никакой обуви у Аркаши не было.
     - Может, вернешься? - спросила Алиса. - А завтра что-нибудь придумаем.
     Аркаша только отмахнулся.
     - Он прав, - сказала Алиса. - Нужно человеку привыкнуть.
     Они стояли у кабины и смотрели, как человечек ростом со спичку медленно
уходит от них, поджимая ножки, потому что идет босиком по острым камням.
     Аркаша остановился, запрокинул  голову, посмотрел на друзей. Видно, они
показались ему не настоящими существами, а порождениями страшного сна,  и он
махнул рукой, чтобы они уходили.
     Конечно  же, они не ушли. До прудика, на берегу которого стояла коробка
из-под ботинок, было метров  тридцать - сорок. Надо было идти по тропинке до
отверстия в  живой  изгороди и там,  свернув  направо, идти  вдоль нее, пока
земля не начнет снижаться к пруду.  Что за дорога -  полсотни шагов?  Десять
секунд  бегом.  Но  не  для  Аркаши  Сапожкова,  отважного  путешественника,
которому еще идти и идти - пока он достигнет убежища.
     - Я  теперь понимаю,  -  сказала Алиса, -  что значит:  человек  - царь
природы.
     - А что?
     -  А то, что я могу пойти  пешком через лес  даже ночью, и все животные
уступят мне дорогу.
     - То ли уступят, то ли нет, - ответил Пашка. - Кабан  может по глупости
не  знать,  что ты -  царь  природы,  волку об этом не рассказали, а медведь
болел, когда это проходили.
     -  У тебя столько же  шансов встретиться  в дачном лесу с  медведем или
кабаном, как и с бенгальским тигром, - сказала Алиса.
     Тут  она  увидела,  как большая  стрекоза, что не  спеша  летела  мимо,
обнаружила что-то впереди и  пошла  снижаться  над  тропинкой там, где шагал
Аркаша.
     Алиса не выдержала и рванулась вперед.
     Стрекоза  испуганно взмыла в небо,  а она в  несколько прыжков достигла
забора - Аркаши нигде не было видно!
     - Пашка, - закричала Алиса. - Он пропал!
     Она  выглянула за  изгородь -  тоже пусто.  Может, Аркаша  спрятался  в
траве?
     Пашка не догонял ее. Он стоял в десяти метрах сзади.
     -  Просто  чудо,  - сказал  он, -  что Аркаша  остался жив. Нет  ничего
опаснее для человека, чем стадо взбесившихся слонов.
     - Что ты имеешь в виду? - спросила Алиса.
     -  А то,  что  тебе надо  медленно  и  осторожно  вернуться  обратно  и
научиться  глядеть под  ноги. Твое  счастье, что Аркаша  успел  отпрыгнуть в
траву, когда ты пробежала рядом с ним.
     -  Что ты  говоришь! - испугалась Алиса. У нее коленки ослабли. Неужели
так могло быть?  Значит,  Аркаша  еще  шел по  тропинке... а  она  думала...
Представляете... она в самом деле могла наступить на друга!
     На  цыпочках,   пошатываясь  от  страха,  Алиса  подошла   к  Пашке   и
остановилась в двух шагах. И тут она увидела  Аркашу. Он стоял на самом краю
тропинки и при виде Алисы поднял кверху кулачки.
     - Прости,  Аркаша, - сказала Алиса с чувством.  -  Я испугалась, что на
тебя стрекоза нападет.
     - И решила: лучше сама затопчу, чем врагам отдам, - добавил Пашка.
     Алисе хотелось плакать.
     Она присела на корточки перед Аркашей, чтобы разглядеть  его  лицо. Рот
Аркаши раскрывался, но писк был неразличим.
     -  И не  пытайся  понять,  -  сказал Пашка.  - Представляешь,  как мало
воздуха умещается в его легких - не из чего образоваться звуку.
     - Давай отнесем его до коробки! - взмолилась Алиса.
     -  Не  теряй  присутствия духа, -  возразил Пашка. - Если ты  начнешь в
такой  форме проявлять  заботу о друге,  то я обещаю, что сам отнесу тебя  в
коробку, когда подойдет твоя очередь.
     - Как так отнесешь? - Алиса выпрямилась и гневно поглядела на Пашку.
     - Возьму двумя пальцами, - Пашка показал ей,  как возьмет ее, - подниму
в воздух и понесу. А ты будешь болтать ножками-макаронками.
     - Ты  только посмей! - Алиса кинулась было на  Пашку, чтобы научить его
манерам,  но вспомнила, что где-то под  ногами прячется несчастный Аркаша, и
замерла как громом пораженная.
     А  Аркаша  поглядел  на друзей  - теперь чужих и опасных чудовищ, будто
заколдованных страшным волшебником, и быстро зашагал дальше, надеясь, видно,
что у них хватит сообразительности больше за ним не ходить.
     Они постояли на  тропинке, глядя, как Аркаша дошел до изгороди, миновал
ее, повернул направо и  исчез из глаз. Сколько это  заняло времени  - трудно
сказать. Может быть, три минуты, а может, и все пятнадцать.
     - Пошли на веранду,  - сказал Пашка. - Он обещал дать нам сигнал, когда
устроится.
     - Нет, погоди минутку.
     Алиса сошла с  тропинки,  пробежала  по траве к  изгороди и  встала  на
цыпочки, чтобы заглянуть поверх нее. Пашка последовал за Алисой.
     Оттуда, где они находились, был  виден  прудик, поросший травой склон и
стоявшая там коробка из-под ботинок.
     Вот показался  и  Аркаша. Не глядя  по  сторонам,  он  шел по тропинке,
которая казалась ему  широкой дорогой. Он немного  прихрамывал и опирался на
копье, которое Алисе недавно служило всего-навсего булавкой.
     Идти ему оставалось немного - уже начался спуск к пруду.
     Не доходя до коробки, Аркаша остановился и стал сверху глядеть на пруд.
Его первое путешествие заканчивалось.
     - Ну что, пошли домой или посмотрим? - прошептала Алиса.
     И в этот момент Пашка вскочил на ноги и отчаянно закричал:
     - Беги, Аркашка!
     То ли Аркаша услышал крик  Пашки, то ли сам  почувствовал опасность, но
он отчаянно прыгнул в сторону. Только тогда  Алиса  поняла, в чем  дело: над
местом,  где  только  что  стоял Сапожков,  пронеслась  ворона  и, не поймав
добычу, взмыла вверх.
     Аркаша  кинулся бежать  к  коробке. Набедренная повязка  размоталась  и
тянулась за ним, как длинный флаг.
     - Она же могла его унести! - сказала Алиса.
     - Точно. Он у нее в клюве бы уместился.
     -  Пашка,  - сказала Алиса,  -  давай  этот опыт кончать. Надо  вернуть
Аркашу.
     - Почему? - спросил Пашка. - Разве случилось что-то неожиданное?
     - Но ему грозят страшные опасности!
     - Когда я пойду на его место, мне тоже будут грозить опасности.
     - Вот я и говорю.
     - Ты - свободный человек. Тебя никто не уговаривает уменьшаться.
     - Я не о себе думаю. Вы с Аркашей такие неосторожные.
     -  Если ты  про ворону, то мы с Аркашей это обсуждали.  Надо  все время
поглядывать в небо.
     - Если бы ты не крикнул...
     -  Если  бы я  не  крикнул, он бы все  равно успел. Я его  знаю.  И  не
забывай, что он вооружен.
     - Ты имеешь в виду булавку?
     - Это оружие не хуже любого другого.
     Разговаривая,  они поглядывали  на  коробку.  Аркаша добежал  до  нее и
обернулся.  Он  помахал  рукой  и исчез  в  отверстии.  Видно  было, как  он
закрывает за собой картонную дверь.
     - Все, - сказал Пашка, - представление закончено.
     - Тогда бежим в дом, сейчас будет связь.
     В  комнате на  столе стоял передатчик, сделанный азимовцами.  В нем уже
загорелась зеленая лампочка.
     -  Центр на связи!  -  крикнул  Пашка, подбегая  к  приемнику и включая
вызов.
     - Вы зачем за мной следили? - послышался тонкий голосок.
     - Если бы не следили, тебя бы ворона склевала, - сказал Пашка.
     -  Я  ее  и  без  тебя видел,  - сказал  Аркаша. -  Я  очень  прошу, не
подглядывайте, а то я себя человеком не чувствую.
     -  Ладно, обещаем, - сказал Пашка. - Только и ты веди  себя осторожнее.
Не высовывайся.
     - Тебе удобно, не холодно? - спросила Алиса.
     Она  подумала:  мы разговариваем,  будто  Аркаша, по  крайней  мере,  в
Гималаях. А ведь можно выбежать из дома и поглядеть на него.
     -  Я специально ушел сюда, -  пропищал Аркаша, - чтобы  мне не задавали
глупых вопросов: скушал ли я кашку, надел ли я пальтишко.
     - Ты получше дверь закрой, - сказала Алиса, сделав вид, что не услышала
его слов. - Мало ли какая змея заберется.
     - Змеи, по крайней мере, не дают советов, - сказал Аркаша. - До связи.
     - А когда будет связь?
     - Связь будет утром  в восемь ноль-ноль, - последовал ответ.  - И прошу
меня не беспокоить.
     - Погоди, не отключай, -  попросила Алиса.  -  Ты расскажи нам,  как ты
себя чувствуешь... ну как ты все видишь...
     -  Это очень интересно, - сказал  Аркаша. - Сама  вскоре узнаешь.  Ведь
нельзя же слепому рассказать про то, как выглядят цветы.
     - Тебе не холодно?
     -  Ты  опять  за  свое! -  послышался  гневный  ответ  Аркаши,  и связь
прервалась.
     -  Он прав, - сказал Пашка. - Я даже  не знал, что в тебе такой сильный
материнский инстинкт.
     - Я просто беспокоюсь.
     - Вот  именно. В этом разница между мужчиной и  женщиной. Мужчина хочет
побыть в одиночестве, а женщина хочет все время давать указания.
     - Пашка, это нечестно!
     - Двенадцать лет Пашка.  И если  меня  не съест  комар, то стану Павлом
Николаевичем. И как старший...
     - Ты старше меня на один месяц!
     -  И как  старший  утверждаю: через неделю ты сама окажешься в травяном
царстве.  И увидишь, что все опасности сильно  преувеличены. Знаешь, почему?
Потому что ты переживаешь за Аркашу. Когда переживаешь за другого, опасности
всегда увеличиваются в десять раз.
     - Я пойду поставлю чай, - сказала Алиса.
     - Иди, только не думай при этом, какой Аркаша бедненький, потому  что у
него нет сладкого чая. Скоро он вернется и выпьет сразу двадцать чашек.

     Когда  Алиса  через десять  минут принесла чай, Пашка лежал на диване и
читал старый латино-русский словарь. В последнее время у него появилась идея
побывать в Римской империи.
     Он прошел к столу и взял чашку, не отрываясь  от  книги. Алисе пить  не
хотелось. Она смотрела на лес, в котором песчинкой затерялся Аркаша.
     - А я знаю, чего тебе хочется, - вдруг сказал Пашка.
     - Чего?
     -  Тебе  хочется  тихонько сбегать  на  берег прудика,  открыть  крышку
коробки из-под  ботинок  и поглядеть, как  там маленький Аркашенька спит  на
кусочке ваты.
     - Хочется, - призналась Алиса. - Мне за него страшно.
     - Хочешь погладить его пальчиком?
     - Нет, - сказала Алиса. - Не хочу. Ты что будешь делать?
     - Ты же видишь, я занимаюсь латынью.
     Но  Пашка Алису  обманул. Он  взобрался  на балкон второго этажа,  взял
старый бинокль, с которым дедушка Аркаши служил  на флоте, и смотрел  оттуда
на прудик и коробку из-под ботинок, чтобы с Аркашей ничего не случилось.
     После ужина Алиса и Пашка по очереди осторожно подбирались к изгороди и
глядели из-за укрытия на коробку. Они видели,  как Аркаша выходил к прудику,
как  на  него напали комары и он, отмахиваясь, убежал  от них  и спрятался в
коробке.
     Тогда комары накинулись на наблюдателей.
     - Больше он сегодня не выйдет, - сказал Пашка, отбиваясь от комаров.
     - Значит, и мы с тобой можем спать спокойно, - сказала Алиса.
     Они  вернулись  на дачу,  но  спать не  легли, а  долго  разговаривали,
смотрели видик,  потом  провидеофонили  своим домашним -  как будто жили  на
полярной  станции.  Симферопольская  бабушка  грозилась  приехать  утром   с
пирожками.
     А перед сном Пашка все же вызвал Аркашу.
     - Помощь не требуется? - спросил он.
     - Спокойной ночи, - сказал Аркаша.




     Утром Алиса проснулась от громкого веселого голоса:
     - Алисочка! Ты  где? Вставать пора! Ваша мама пришла, молочка принесла!
Бее-э-э-э!
     Алиса вскочила  с дивана,  на котором спала, и выбежала на веранду, еще
не сообразив, что за козочка к ним пожаловала.
     Солнце  встало,  и  лучи  его  били  прямо в лицо,  птицы  оглушительно
чирикали и пели, насекомые жужжали, скрипели, пищали, роса высохла на цветах
и траве, и оттого в саду был густой зеленый аромат.
     Перед верандой  стояла бабушка из Симферополя  с  большой  корзинкой  в
руке.
     - Насилу вас отыскала, - сказала бабушка. - Ты мне не рада?
     - Доброе  утро, -  сказала Алиса  без всякой радости. - А мама  с папой
сюда не собираются?
     - Нет, они до воскресенья не приедут,  - ответила наивная бабушка. - До
воскресенья только я буду к вам ездить.
     - Зачем?
     -  Ясное  дело,  зачем. Кормить, одежду привозить,  могу  и приготовить
чего-нибудь вкусненького.  От  бабушки всегда польза есть. Небось без робота
живете, и посуда не мытая.
     Это была катастрофа.
     Тут проснулся Пашка, прибежал на шум, познакомился с бабушкой.
     -  Нет! -  сказал он, узнав о  планах симферопольской бабушки.  - Ни за
что! Алиса, ты же знаешь, что скунусики не выносят постороннего присутствия.
Среди  них  начинаются  жуткие нервные эпидемии!  Ваше  появление,  Лукреция
Ивановна, обязательно приведет к экологической трагедии.
     - Что он говорит? - спросила симферопольская бабушка.
     Но  Алиса   уже  поняла  Пашкину   подсказку.   Это  была  единственная
возможность отправить бабушку домой без скандала.
     - Разве я тебе не говорила? - сказала она лисичкиным голоском, сбегая с
веранды  и принимая из бабушкиных рук корзинку с пирожками. - Паша  Гераскин
проводит здесь  очень сложные опыты со  скунусиками. Они такие  нервные! Они
требуют полного спокойствия - ни одного лишнего человека. Иначе...
     - Иначе - смерть, - сказал Пашка. - Вчера к нам случайно забрела корова
- они так перепугались, что шесть штук околели за ночь. Шесть штук!
     -  А  во  всей  Вселенной  насчитывается лишь восемьсот  сорок  две,  -
подхватила Алиса.
     - Восемьсот сорок четыре, - поправил Алису Пашка. - Но я не гарантирую,
что, услышав голос незнакомой бабушки, они не станут кидаться в пруд.
     - Кидаться в пруд? - растерянно спросила бабушка.
     - Да, так они выражают свой протест, - сказал Пашка.
     - А... кто они такие?
     - Вы не знаете, кто такие скунусики?
     - Я газет не читаю, - призналась бабушка, - но ведь Алисочка могла бы и
сказать.  А она  нам сказала,  что  отдыхать  едет.  Я же  думала  и вправду
отдыхать едет... А если эти скунусики ее растерзают?
     - Никогда! - ответил Пашка. - Это я вам гарантирую.
     - Пока сама не увижу, - заявила бабушка, - не уйду отсюда.  Вы -  народ
молодой,   безответственный,  а   твой   друг,  Алисочка,  по  глазам  вижу,
первостатейный враль. И тебя врать учит.
     - Я? Ее? - возмутился Пашка. - Да она сама сто очков вперед кому угодно
даст.
     - И плохой ты джентльмен, Паша, - добавила бабушка. -  Даже не понимаю,
как  тебе   доверили  разводить  скунусиков.  Ты  же  их  испортишь.  Давай,
показывай. Не верю я, что ты о них хорошо заботишься.
     -  Они  спят,  бабушка, - сказал  Пашка. - Я  же  сказал, что их нельзя
беспокоить.
     -  Ох, грехи  наши  тяжкие,  -  вздохнула бабушка и, видно,  собиралась
уходить. Но что-то в  ее поведении  Алису  смущало - бабушка на глазах стала
слишком простоватой,  почти сказочной  бабусей.  А ведь еще вчера  она  была
самой обыкновенной  пожилой женщиной,  которая пудрила  носик,  собираясь  в
консерваторию.
     Но  ни взглядом,  ни словом Алиса не успела  предостеречь Пашку, потому
что  вдруг  бабушка  подняла  к  небу руки,  словно  защищаясь  от  какой-то
опасности,  и   Алиса   увидела,   что  из   листвы  на  бабушку   бросилось
отвратительное создание,  какого раньше ей видеть  не  приходилось. Оно было
похоже  на летучую мышь  размером с кошку, у него был длинный голый цеплючий
хвост и сильные, покрытые чешуей, зеленые лапы с длинными когтями.
     - На помощь! - закричала бабуся. - Уберите своих скунусиков!
     Но  Пашка и Алиса стояли как  молнией  пораженные. Ведь  скунусики были
плодом воображения Пашки Гераскина, и, ясное дело, никогда раньше  никому не
приходилось  видеть воображаемых животных.  Впрочем,  чудища,  напавшего  на
симферопольскую бабушку, они тоже никогда не видели.
     Зрелище   было  жуткое:  маленькая  сухонькая  симферопольская  бабушка
носилась  по  лужайке  перед дачей, чудище пикировало на  нее, и бабушка еле
успевала увертываться от растопыренных когтей.
     Первым пришел  в  себя Пашка. Он оглянулся в  поисках  оружия  и увидел
возле  веранды грабли. Одним  прыжком Пашка перемахнул через перила веранды,
схватил грабли и  стал отгонять чудище  от  уставшей бегать бабушки.  Чудище
старалось схватиться за зубцы грабель или  вцепиться в Пашку, но Пашка махал
так  энергично,   что  оно   вынуждено   было  отступить   и   погнаться  за
симферопольской бабушкой. Пашка побежал за чудищем. Они мчались по тропинке,
Алиса -  за ними,  они  по очереди перемахнули через живую  изгородь, и  тут
Алиса поняла, что все они намерены пробежать через коробку из-под ботинок.
     И растоптать ее.
     Алисе ничего  не оставалось, как  кинуться  вперед, обогнать остальных,
подхватить коробку и броситься, прижимая ее к груди, в кусты.
     Остальные продолжали сражаться.
     Из своего укрытия Алиса заметила, как зубцы грабель пронзают чудище, но
никакого вреда ему не причиняют.
     В коробке кто-то задвигался. Алиса спохватилась, что разбудила Аркашу.
     - Аркаша, спокойно,  - сказала она, нагнувшись к коробке. - Не  обращай
внимания,  спи. Сейчас Пашка управится  со скунусиком,  и я поставлю тебя на
место.
     В ответ послышался возмущенный писк.
     - Я  понимаю, что противно,  когда тебя будят таким образом, но пойми -
они обязательно бы тебя растоптали.
     И тут Алиса ахнула: из-за отскочившей от Пашки бабушки вылетели еще два
чудища и кинулись на Пашку.
     - Сзади, Пашка! - крикнула Алиса.
     Пашка еле успел обернуться и отмахнуться от новых врагов.
     Три чудища нападали на него яростно и быстро. Пашке приходилось вертеть
граблями, как пропеллером, и силы его были на исходе.
     - Аркаш, я тебя пока оставлю, - сказала Алиса, ставя коробку на землю и
оглядываясь в поисках какой-нибудь палки.
     Пашка  уже шатался от  усталости  - еще  минута,  и  он вынужден  будет
опустить руки. Тут ему и конец - чудища его не пощадят.
     "Как глупо, -  подумала Алиса, - пройти  всю Галактику и погибнуть  под
Москвой, на даче  старого друга от чудищ, которые почему-то  прилетели вслед
за симферопольской бабушкой. А почему они прилетели вслед за бабушкой?"
     Алиса не нашла ничего более солидного,  чем сухая сосновая ветка. С ней
она и кинулась на помощь Пашке.
     Но именно в этот момент твари улетели - так же внезапно, как появились,
словно растворились в воздухе.
     Пашка, не  веря своим  глазам, крутил  головой.  Потом  уронил  тяжелые
грабли и сел на траву рядом с ними.
     Симферопольская бабушка вылезла из кустов, где она пряталась.
     - Ужасти-то какие, - сказала она. - Я уж думала - помрем мы все.
     - А что это было? - спросила Алиса, ни к кому не обращаясь.
     - Как что? - сказала бабушка. -  Так  твой  дружок сказывал: скунусики!
Какие не подохли от волнения и переживаний, те вот и разлетались!
     -  Какие еще  скунусики!  -  воскликнул в сердцах Пашка. - Нет  никаких
скунусиков.
     - Все померли? - спросила симферопольская бабушка.
     - Никто не помирал! Нет их, и не было.
     - А куда ж делись?
     - Я их придумал!
     -  Ой,  как  нехорошо  старуху пугать, -  расстроилась  симферопольская
бабушка. - Ты их придумал, а они чуть меня не заклевали.
     - Скунусики,  которых  я  придумал, не могут вас  заклевать!  - пытался
втолковать Пашка непонятливой бабушке. - Нет их, понимаете?
     - А с кем же ты воевал?
     - Не знаю.
     - Так ты же со скунусиками воевал.
     - А вы откуда знаете? - спросила Алиса.
     - А кто их, подлецов, не знает, - удивилась  симферопольская бабушка, -
очень они нервные. Как какая бабуся приедет, они сразу дохнут...
     Бабушка поглядела вокруг, вздохнула и добавила:
     - Я в молодости и не таких делала.
     - Бабушка!  - воскликнула  Алиса.  - Это ты чудищ сделала, да?  Это был
гипноз?
     - Какой такой гипноз? - возразила бабушка. - Это голографические почки.
Мое изобретение. Я всегда с собой их в сумке таскаю.
     Бабушка вытащила из сумки маленький орешек, меньше лесного.
     - Подвижные голограммы с программным управлением, - сказала она звонким
театральным  голосом.  -  Мы сжимаем двумя  пальцами  почку,  приводя  ее  в
действие...
     Бабушка  подкинула в воздух орешек, и на его месте образовался немалого
размера  дракон, который  был во  всем натурален.  Он  медленно  поворачивал
головой, как бы разыскивая жертву. А бабушка тем временем подкинула в воздух
второй орешек, и он превратился в молодого рыцаря на  белом коне. Рыцарь был
вооружен длинным копьем и готов к бою. Дракон тоже не трусил -  он ударил по
земле хвостом и  двинулся навстречу противнику. Удивительно только, что  вся
эта сцена происходила в мертвой тишине.
     - Я с этой  программой,  - сказала бабушка, - всю Галактику облетела. А
уж что касается каких-то  там банальных скунусиков, то я  их с  собой  кучей
ношу.  - бабушка подкинула  горошину, и еще одно  чудище начало  порхать над
сражающимися драконом и рыцарем. - Мне  они для  чего нужны? Мне они  нужны,
чтобы кошек отгонять, - закончила бабушка, - а то они моего попугая дразнят.
     Затем она при молчаливом  изумлении  присутствовавших щелкнула три раза
пальцами. Дракон скукожился, собрался в точку. Еще раз щелкнула пальцами - и
рыцарь вернулся в скорлупку. Наконец спрятался в горошине и скунусик.
     -  Мне пора,  - сказала  бабушка. -  Надеюсь, что  Паша  не очень устал
махать граблями.
     - Это  моя обычная зарядка, - мрачно сказал  Пашка, который не выносил,
если над ним смеялись.
     - До свидания, - сказала бабушка. - Если  захотите  пирожков, позвоните
мне, я всегда буду рада испечь вам чего-нибудь вкусненького.
     - Прости нас, - сказала Алиса.
     - За что?  Мы квиты,  -  ответила бабушка. -  Вы хотели  меня обмануть,
чтобы я  поскорее  отсюда улетела.  Я тоже вас  обманула,  сделав  видимость
страшилищ, с  которыми  вы сражались, как  с настоящими.  Но  главное  -  не
сбежали. Так что теперь я за вас спокойна.
     Сказав  так,  симферопольская  бабушка  попрощалась  и  пошла к  своему
флаеру, что стоял на дачной улочке.
     - А я  с самого начала понял, что это голограммы, - сказал  Пашка. - Но
решил: а почему бы мне не размяться?
     - Скунусик, - сказала Алиса, - типичный скунусик.
     - А что?
     -  Нет  более лживых  насекомых,  чем скунусики.  Наше  счастье,  Павел
Гераскин, что у моей симферопольской бабушки есть чувство юмора.
     Пашка отвернулся  и стал  смотреть на  спокойную гладь  прудика.  Вдруг
глаза его стали круглыми.
     - Алиса! - воскликнул он. - Где Аркашин дом? Она его унесла!
     -  Не беспокойся! -  сказала Алиса, доставая из  кустов  коробку из-под
ботинок. - Просто ты так прыгал, что наверняка бы растоптал Аркашу.
     - А  я испугался. Мне в ней показалось что-то  зловещее. Понимаешь, она
все время изображала какую-то древнюю бабусю из леса,  а я видел перед собой
нормальную женщину. И это меня насторожило.
     - Недостаточно насторожило, иначе бы ты не стал врать про скунусиков.
     - А славных скунусиков она умеет делать! - рассмеялся тут Пашка. - Надо
было  у  нее  парочку попросить. Я бы  из них сделал себе  личную охрану. На
особо опасных планетах.
     - Потом попросишь, - сказала Алиса, ставя коробку на место.
     Тут  же  из  дверцы  выскочил  голенький  Аркаша ростом  со  спичку  и,
подпрыгивая от негодования, стал грозить Алисе кулачком.
     - Аркаша, спокойно,  -  сказал Пашка. -  Тебя  же защищали. Больше тебя
никто не будет обижать.
     Но Аркаша не унимался - видно, сильно рассердился.
     -  Тогда пойди и надень штаны, -  сказал Пашка. - Неприлично  выступать
перед девушкой в таком виде.
     Эти слова подействовали на Аркашу. Он тут же кинулся обратно в коробку.
     Так начался второй день экспедиции в Страну дремучих трав.




     День продолжался куда обычнее, чем начался.
     Аркаша,  высказав  на  утреннем сеансе связи все, что думает  об Алисе,
взял большую булавку и пошел искать волоски для кисточек. Для этого он решил
воспользоваться  паутиной. А так как  пауки могли  возражать против грабежа,
Аркаша  искал  паутину  старую,  брошенную.  Алиса  попыталась  предостеречь
Аркашу, чтобы  он  был поосторожнее с пауками -  а  то  попадешь в  паутину,
запутаешься, вот тебе и конец придет...
     Выслушав такое предостережение, Аркаша отключил связь, а Пашка  в ответ
на Алисины  упреки сказал,  что  Аркаша абсолютно прав. Ни  один  мужчина не
выдержит такой опеки.
     На пульте в комнате горел зеленый огонек - все в порядке. Аркаша обещал
далеко  от  коробки не отходить.  Пашка пошел купаться - но не на  маленький
прудик, на берегу которого  стоял  дом  Аркаши,  а  на озеро, за километр. И
сказал, что вернется к обеду. Алиса стала было готовить обед, но не могла не
думать об  Аркаше.  Ей все  чудилось,  что он  лезет по паутине, а громадный
паук-крестовик, а то и тарантул подстерегает Аркашу.
     Наконец Алиса  не выдержала. Она  притушила плиту и  тихонько, надеясь,
что  Аркаша  ее не  заметит, начала подкрадываться к  его  убежищу. Все-таки
лучше быть рядом и, если надо, прогнать тарантула.
     Алиса прокралась  вдоль изгороди  - она  понимала,  что ей куда труднее
увидеть  Аркашу, чем  Аркаше  увидеть  ее.  Муравей  всегда  скорее  заметит
медведя,  чем медведь - муравья.  Алиса опасалась  приблизиться  к  прудику,
чтобы не вызвать новой вспышки Аркашиного гнева.
     Когда до прудика, отделенного от нее живой изгородью, оставалось совсем
чуть-чуть,  Алиса  легла  на  землю  и  поползла  по-пластунски.  Порой  она
останавливалась и прислушивалась. За изгородь она заходить не смела,  потому
что  Аркаша,  конечно же, услышит  шум, который она поднимает. Она проползла
еще немного, так  что теперь между ней и коробкой был только прудик -  почти
круглый,  метров  пять  в диаметре.  Один  берег, на  котором стояла коробка
из-под ботинок, был высоким и крутым, а с той стороны, где ползла  Алиса, он
был совсем плоским, зарос осокой, из которой поднимались стрелы камыша.
     Утренний  мир прудика  и леса был деловитым,  шумным и даже крикливым -
кто только не летал, не ползал и не плавал  вокруг. Каково Аркаше  - ему все
время приходится быть настороже.
     На руке  у  него браслетик - чудо техники. По нему Аркашу всегда  можно
найти.
     Алиса  чуть приподнялась над травой,  чтобы  получше разглядеть дальний
берег, и тут замерла: она увидела Аркашу, разглядела его, высмотрела крошку,
когда он, волоча за собой, как трос, паутинку, пытался оторвать ее от сети.
     Но,  по крайней мере, Алисе стало  спокойней - Аркаша жив-здоров. Очень
хотелось  помочь  ему оторвать  и  отнести  в коробку  паутину,  но  нельзя.
Остается  только  лежать  в  траве,  терпеть   комариные  укусы  и  мысленно
уговаривать пауков не нападать на человечка.
     Прошло минут десять, прежде чем Аркаша справился  с паутиной,  но когда
он потащил добычу домой,  Алисе пришлось тихонько уползти,  а  то  бы  он ее
обязательно увидел.
     Пашке,  когда  тот  вернулся,  искупавшись,  она  о  своих переживаниях
рассказывать не стала.
     - Жизнь  постепенно входит в обычное русло, - сказал Пашка. Он прошел к
пульту и вызвал Аркашу.
     Аркаша долго не отвечал - минуты три.
     - Ты что, заснул? - удивился Пашка.
     - А зачем вызываешь?
     - Контрольный вызов, - сказал Пашка. - Это же естественно.
     - Тогда считай, что я спал.
     - Это ложь, исследователь Сапожков, - сказал Пашка. - Вы попросту сняли
браслет-передатчик, в чем выразилось ваше легкомыслие.
     - Почему ты так думаешь?
     -  Потому что ни  один  нормальный человек  не может все время  таскать
такой браслет. Но пойми, Сапожков, ты находишься в зоне повышенного риска, и
мы несем за тебя ответственность.
     - Перед кем?
     -  Перед   твоими   родителями,  перед  всеми  твоими   многочисленными
родственниками и,  наконец,  перед  человечеством,  которое  мечтает увидеть
мини-картины, созданные гением Сапожкова.
     Пашка говорил так  серьезно, что Аркаша оторопел. По  крайней  мере, он
молчал минут пять. Потом сказал:
     - Все равно не буду таскать браслет. Он тяжелый. Он мне мешает.
     - Тогда я прерываю эксперимент, - заявил Пашка.
     - Это еще как?
     -  Как? Проще  простого. Алиса,  сбегай к  прудику,  там возле  коробки
из-под  ботинок  бегает  мелкое существо  чуть побольше муравья.  С ужасным,
вздорным характером.
     - И что надо сделать, командор? - спросила Алиса.
     - Возьми  его двумя пальцами, принеси сюда, сунь в  кабину и  запусти в
нее увеличивающий газ.
     - Я спрячусь! - донесся Аркашин голосок. - Вы меня не найдете.
     - Тогда, исследователь Селезнева, я попрошу вас отыскать беглеца, но не
увеличивать его, а посадить в ванну. На три дня.
     - А воду напускать?
     - Насчет воды мы с вами решим позже.
     - Сдаюсь! - засмеялся Аркаша. - Ладно уж, буду таскать этот браслетище.
Из уважения к страданиям Пашки.
     - А теперь докладывай, как провел день, - сказал Пашка.
     - День еще не кончился, - ответил Аркаша. - Но события  были. Сначала я
искал старую паутину. Потратил, наверное, целый час.
     - Нашел? - спросил Пашка.
     - Нашел, еле живой ушел.  Я ее стал резать, а на ней такие липкие комки
- на них жертвы и попадаются.  Я  тоже немножко попался... Хорошо  еще,  что
хозяин не поспел...
     - Кисточки сделал?
     - Сделал, только они очень мягкие. Я  тут придумал пожестче. Я видел на
одной гусенице волоски - как раз, что мне нужно. Я собрался ее искать, когда
Пашка меня вызвал.
     - Только осторожнее! - взмолилась Алиса.
     - Обещаю, -  сказал Аркаша.  - Да  и  что  может случиться? Я же  возле
коробки... Ой! На помощь!
     И больше ни звука.
     Алиса от растерянности промедлила, может быть, пять секунд - не больше.
Пашка - ни секунды. Еще не оборвался крик о помощи, как он  перемахнул через
перила веранды и помчался большими прыжками по тропинке.
     Но когда Алиса догнала его, стоявшего между изгородью и коробкой из-под
ботинок, вокруг было пусто - ни следа Аркаши.
     -  Тш-ш-ш, -  предупредил  Пашка. -  Он где-то  здесь,  он же  рядом  с
коробкой...
     - Я боюсь, - прошептала Алиса.
     - Ти-ш-ше!
     Но вокруг  и  без того было тихо, если не  считать жужжания насекомых и
пения птиц.
     "Зачем  трава  такая  высокая?  -  подумала Алиса. - Здесь  человека не
разглядишь..." Вот что-то шевельнулось в траве.
     Алиса кинулась было туда, но Пашка прошептал:
     - Нет, я видел, это Мордашкин играет.
     Мордашкин был соседским котенком, добрым, ласковым, пушистым.
     Пашка   начал   осторожно   двигаться   в   другую  сторону.  Но  Алиса
остановилась. Котенок Мордашкин! Ведь он -  только для нее с Пашкой котенок.
А для Аркаши... разве он котенок для Аркаши?
     Алиса  быстро  шагнула  в  ту  сторону.  Котенок  Мордашкин  возился  в
невысокой мягкой траве. Он лежал, прижавшись животом к  земле, резко  поводя
хвостом из стороны в сторону. Передние лапы его были протянуты вперед, как у
египетского сфинкса,  а между  ними  металось какое-то маленькое существо  -
может быть,  мышонок,  вставший  на  задние  лапы.  Вот этот мышонок кинулся
вправо  - Мордашкин играючи приподнял лапку  и наподдал мышонку так, что тот
упал.  И пока медленно поднимался, Мордашкин, склонив голову,  весело глядел
на жертву.
     - Негодяй! - закричала Алиса. - Сейчас же брось! Ты  что, с ума  сошел!
Ты что, не видишь, что это человек?
     Котенок поднял голову - глаза у него были  отчаянные. Он понял  только,
что  у него хотят отобрать игрушку. Быстрым движением котенок схватил Аркашу
зубами и кинулся бежать, столбиком подняв хвост.
     - Пашка! - кричала Алиса, метнувшись за котенком. - Он здесь!
     Пашка уже все понял. В два прыжка он опередил Алису и перепугал котенка
до смерти. Но Мордашкин решил не сдаваться. Он  сам нашел и поймал человечка
- зачем он должен его отдавать?
     Они обогнули пруд, вбежали в березовую рощу.
     Котенок хотел было взобраться на березу, но сообразил,  что с Аркашей в
зубах ему это сделать труднее.
     - Гони к пруду! - крикнул Пашка.
     Алиса отрезала котенку дорогу к  густому кустарнику, куда он хотел было
спрятаться,  и  пришлось  Мордашкину   бежать  к   прудику.  Алиса  и  Пашка
сближались.
     И тут котенок понял, что его не оставят в покое, и отпустил Аркашу. Тот
упал в  воду, у самого берега. Мордашкин не спеша потрусил домой,  будто его
ничего не интересовало.
     Пашка по-вратарски упал вперед, чтобы дотянуться в прыжке до Аркаши. Но
опоздал. Аркаша  бесчувственно,  не сопротивляясь и  даже  не двигаясь, стал
опускаться под воду.
     Какая-то  небольшая птица,  решив,  видно, что это червяк,  спикировала
сверху, но  не успела его  схватить  и,  чуть  не коснувшись воды,  взлетела
вверх.  Алиса  увидела,  как  к  Аркашиному  телу  из  глубины  воды  плывет
серебряный  окунек. Но тут Пашка  подвел ладони  под Аркашу  и осторожно, но
быстро, вытащил его из воды.
     Он сел, держа сомкнутые  ладони перед собой, как будто протягивал Алисе
драгоценность, и Алиса хотела было  взять Аркашу из рук Пашки, чтобы понять,
жив ли он...
     И  в тот  момент,  когда  руки  Пашки и Алисы встретились, Аркаша вдруг
оперся ручками о ладонь друга, медленно сел и начал кашлять.  Алисе, как под
увеличительным стеклом, было видно, что Аркаше очень плохо!
     - Эх, хлопнуть бы его по спине как следует! - произнес Пашка.
     - И думать не смей! - ответила Алиса.  Великое  облегчение овладело ею.
Аркаша жив и даже цел!
     Постепенно  Аркаша  успокоился  -  кашель прошел,  и Павел отнес  его к
коробке.
     Аркаша с трудом сделал  три шага до  входа в свой дом, закинул  голову,
поглядел на друзей, потом показал рукой в сторону дачи и скрылся в коробке.
     Алисе хотелось снять с коробки крышку и поглядеть, как Аркаша будет там
устраиваться, но Пашка сказал:
     - Пошли домой. Он будет с нами по связи говорить.
     Они поднялись на террасу. Аркаша уже был на связи.
     - Все в порядке, - сказал он. - Я даже не  разбит, и крови нет. Честное
слово. Сейчас полежу немножко, отдышусь и снова за дела.
     -  Аркаша, миленький, - попросила Алиса.  - Давай мы тебя  увеличим, ну
хотя бы на полчасика.
     - Зачем?
     - Посмотрим, где ты раненый. Ты же побывал в когтях льва! Сейчас у тебя
шок, поэтому ты еще не чувствуешь боли.
     - Мордашкин не делал мне больно, - сказал Аркаша. - Может быть, от меня
все-таки пахнет человеком.
     - Но он тебя ронял, - сказала Алиса.
     - Не будем  спорить, - ответил Аркаша тоном  настоящего мужчины. - Если
мне будет плохо, я вернусь  и сам приму  решение. А сейчас отстаньте от меня
на полчаса. Добро?
     -  Отстали, уже отстали, - сказал Пашка. - Но дай нам слово, что будешь
смотреть по сторонам.
     -  Даю слово, - сказал Аркаша. - А то в  следующий раз Мордашкин утащит
меня и загрызет. Бр-р-р!
     Алисе  стало так  жутко, что  она вышла из комнаты. Ее друг находился в
зубах хищника, и тот мог спокойно его загрызть. Совершенно спокойно. Котенок
Мордашкин загрыз семиклассника Аркадия Сапожкова!
     - Алиса, - позвал  ее Пашка, который быстро умел успокаиваться. - Что у
нас с тобой на обед?




     До  вечера  ничего особенного не произошло. Аркаша браслета не снимал и
все время поддерживал связь с Алисой.
     Пашка, видя, что все пришло в норму, снова ушел купаться, потом занялся
своими делами - он начал уже  готовиться к тому дню, когда  и сам уменьшится
до размеров  Аркаши.  И  соответственно  своему характеру  решил как следует
вооружиться.  Он  забрался в мастерскую,  которую  Аркашин дедушка устроил в
сарайчике  за  домом,  и  там  принялся  выпиливать  себе  меч  меньше  двух
сантиметров длиной.
     Аркаша тем  временем  отыскал  неподалеку  от  своего  убежища  заросли
клевера и, выбрав цветы пониже, нагибал их к себе и высасывал из них нектар.
Потом утверждал, что  это  очень вкусно. А когда стало прохладнее, он уселся
на берегу прудика и принялся рисовать  первый  в мире микропейзаж, созданный
наблюдателем, голова  которого в сидячем  состоянии возвышалась лишь  на два
сантиметра над землей.
     Порисовав,  Аркаша   пошел  погулять  к  прудику.  Алиса  категорически
возражала против того, чтобы он выходил на  открытое место -  в любой момент
может  прилететь  ворона или вернется Мордашкин. Но  Аркаша  сказал, что  он
будет настороже и не выпустит из рук большой булавки.
     Зловредный Мордашкин  возник  в  окрестностях  коробки ближе к вечеру и
решил немного поохотиться на Аркашу. Аркаша благоразумно отступил к коробке.
     - Странно это, - сказал он Алисе по  связи. - Я  вижу Мордашкина, знаю,
что это  котенок,  что он сейчас сидит  на  том берегу прудика  и облизывает
лапу. Вроде бы  все  обыкновенно. Но  сейчас он углядел меня и вместо  того,
чтобы подойти к  моей ноге и приласкаться, как положено, он несется схватить
меня и растерзать...
     На  этом  Аркаша  закончил  свой  монолог,   потому  что  ему  пришлось
спрятаться в коробке. Мордашкин не выдержал.
     - Мордашкин, не смей качать мой дом! - услышала Алиса голос Аркаши.
     Алисе  все-таки  пришлось сбегать  к  прудику  и  отогнать  Мордашкина,
который хотел забраться в коробку и достать оттуда Аркашу.
     Она шлепнула Мордашкина и предупредила его по-честному:
     - Смотри, когда Аркаша станет большим, он тебе покажет!
     Котенок отбежал, уселся и стал смотреть на Алису, склонив голову набок.
И тут Алиса поняла: этот  негодяй каким-то образом догадался, что и она сама
через  несколько дней станет маленькой и  будет жить в этой  коробке. А если
так, то он не прочь поохотиться и на Алису.

     Перед сном Алиса еще разок поговорила с Аркашей, который сидел  у входа
и  при  вечернем  свете  записывал  свои мысли  в  дневник  обломком тонкого
чертежного грифеля.
     За ночь тоже ничего не случилось.
     Аркаша проснулся рано и сообщил, что хорошо  выспался,  только пришлось
забаррикадировать  вход в коробку,  потому что туда проникли  два  комара. И
пока  он  их не победил,  о сне  нечего было  и  думать.  Комары улетели  на
рассвете, и тогда Аркаша заснул.
     Пашка после завтрака  помчался  на  флаерную станцию -  ему  надо  было
сгонять в Москву в Исторический музей, чтобы взять там рисунок арбалета.
     Алиса отыскала в шкафу тоненькие тряпочки и сшила из них плащики  и для
себя и  для  Аркаши с  Пашкой.  Плащики были устроены очень  просто: материя
складывалась  пополам, наверху  прорезалось отверстие  для головы, и с боков
плащики были прихвачены ниткой, так что руки оставались голыми - они немного
походили на плащи, которые носили три мушкетера.
     Потом Алиса вызвала  Аркашу на связь и спросила, не голодный ли он? Она
готова принести ему завтрак.
     Аркаша с негодованием отказался, заявив, что он не в детском саду.
     - Ладно, - сказала Алиса, - я  и не  ждала, что ты согласишься. У  меня
есть для тебя подарок - я сшила тебе плащ. Принести?
     - Вот это  здорово! -  обрадовался Аркаша. - Принеси, пожалуйста. Я как
раз мастерю себе сандалии из коры.
     Алиса прошла на кухню, принесла оттуда чай и сгущенное молоко. И только
хотела  сесть за стол, как случайно взгляд  ее  упал на  пульт.  Там  горела
красная лампочка - сигнал тревоги.
     Алиса кинулась к пульту, включила вызов.
     - Аркаша, откликнись. Аркаша, что с тобой?
     Молчание.
     - Аркаша, не молчи, пожалуйста!
     Молчание.
     Алиса кубарем скатилась с веранды,  добежала до прудика. Где Мордашкин?
Его надо было запереть.
     И тут  она увидела, что  Мордашкин  сидит на  бочке для дождевой воды и
умывается.
     Значит, не котенок! Почему-то она почувствовала облегчение.
     Вот и коробка.
     - Аркаша!
     Алиса  знала,  что  Аркаша  разговаривал с ней из своего укрытия. И это
было всего пять минут назад.
     Алиса сняла с коробки крышку.
     В коробке никого не было.
     Но  даже  с  первого взгляда  было  ясно, что  там  произошло отчаянное
сражение: ватная постель Аркаши разорвана в клочья, листы бумаги раскиданы и
помяты, коробочки  и  ванночки с  красками  опрокинуты,  разломанный браслет
связи валяется у входа.
     Значит, кто-то  смог  проникнуть в  небольшую дверцу,  внутрь  коробки,
кто-то, кто был сильнее Аркаши. Этот таинственный незнакомец одолел Аркашу и
утащил  его. Мордашкин или другой котенок в  дверь бы не пролез. Не пролезла
бы и птица. Змея?
     Алиса даже зажмурилась - так явственно представила себе гадюку, которая
вползает  в открытую дверь  коробки, обвивает  своими  кольцами беспомощного
Аркашу и уносит его... Погоди! Алиса открыла глаза. Но ведь у нас гадюки  не
водятся! Даже  маленькие! Змея  могла  напасть на Аркашу, но не могла унести
его... Кто? Какое-то животное?
     Но дверца в коробку была так  мала, что вряд ли кто-нибудь крупнее, чем
мышь-полевка, мог туда пробраться...
     Что же я теряю время?
     Надо  искать  вокруг...  по следам. Земля  влажная -  наверняка на  ней
остались следы!
     Алиса присела  на корточки, стала  разглядывать землю  вокруг  коробки.
Вроде бы были следы - махонькие углубления в  земле. А может быть, это и  не
следы? Надо притащить сильную лупу... Но есть ли на даче сильная  лупа? Вряд
ли. По крайней мере, за последние  два дня Алиса не видела никакой лупы. Вот
примяты травинки - но разве разберешь? Для того, чтобы понять, как двигалась
спичка через джунгли травинок, надо быть такой  же  спичкой, а не  спичечной
фабрикой.
     Алиса  на цыпочках, глядя под ноги - только бы не наступить на друга, -
вышла на берег прудика  и огляделась,  снова присела на корточки и,  склонив
голову к  самой  траве, заглянула под нижние ветки кустов, в  гущу трав. Она
разводила пальцами стебли и через  несколько минут напрасных поисков поняла,
что Аркашу она так не найдет и не спасет. И чем яснее она это понимала,  тем
жутче ей было: пропадет Аркаша навсегда - в когтях ли кота, в пасти змеи или
в клюве  вороны. Как ты объяснишь это Аркашиным родителям, которые буквально
молятся  на  сыночка? Да, скажешь ты, мы оставили его  без  присмотра в мире
дремучих трав и  даже не знаем,  что с ним случилось. Но неужели вам не было
ясно, как опасно безоружному  человечку одному жить  в  траве? Почему вы  не
остановили его силой после того, как на него напал котенок?
     Нет, поняла Алиса, она  не может вернуться в Москву и  увидеть  старших
Сапожковых, не сможет поглядеть в глаза своей учительнице Светлане и друзьям
в классе и на биостанции...
     - Аркаша! -  закричала Алиса изо всей силы. Хотя отлично  понимала, что
даже если Аркаша сможет откликнуться, она не услышит его голоса.
     Может,  и в самом деле  Аркашу тащит себе в нору какой-нибудь барсук, а
пленник старается оставить следы: вот он  сделал зарубку на стволе - то есть
на травинке, вот он кинул камень - то есть песчинку.
     И  Алиса  так явственно  себе  это  представила, что  тут  же помчалась
обратно  к дому. Как она могла потерять столько времени! Единственный выход,
единственное спасение для Аркаши - стать такой же,  как он, чтобы видеть все
глазами лилипута. Только так его можно спасти.
     Через  минуту  Алиса уже  была  в  комнате. Она метнулась  к пульту, на
котором  все горел красный огонек тревоги, потом в другую комнату,  схватила
свой плащик, который сшила так недавно, потом кинулась к столику, за которым
вчера вечером  Пашка мастерил для себя  меч.  Вот он  - чуть больше ногтя  -
только  бы не  потерять его... Алиса завернула меч  в плащик.  Все это и еще
булавка, которая пригодится в том мире, да кусочек шоколадки...
     Время шло. Уже  прошло почти десять минут, как пропал Аркаша. А  каждая
секунда могла  решить его судьбу.  Алиса  не  стала думать  - забыла ли  она
чего-нибудь или нет...
     Только выбегая с веранды,  поняла:  забыла!  Обязательно надо  оставить
записку Пашке. Ведь он ничего не знает.
     Алиса включила видик и сказала, глядя на экран:
     -  Пашка, Аркаша  исчез! Я ухожу  туда, чтобы его искать.  Оставайся на
связи - твоя помощь может оказаться решающей. Родителям - ни слова!
     Алиса выбежала к красно-белой полосатой кабине,  что мирно стояла перед
верандой, как пограничная будка.
     Она открыла  люк и хотела было  забраться внутрь. Но сообразила, что из
этого  ничего не выйдет. Ведь если в самом  деле  она станет  маленькой, как
Аркаша,  то ее буквально погребет  под собой  ее нынешний костюм  -  брюки и
куртка,  носки  и тапочки,  наручные  часы придавят ее, а заколка в коротких
волосах пронзит, как сабля.
     Алиса положила заколку на  траву,  разулась,  потом оглянулась - никого
поблизости,  даже  любопытного  Мордашкина нет.  И  все  равно было  неловко
раздеваться догола. Алиса даже сделала шаг, чтобы  спрятаться за кабину - но
ведь неизвестно, с какой стороны раздеваться безопаснее.
     "Алиса, - сказала  она себе, - ты с  ума  сошла - терять время на такие
глупые  рассуждения!  Три-четыре-пять!"  Она скинула все с  себя и нырнула в
темное нутро кабины.
     Металл сидения  был холодный,  даже  садиться неприятно.  Очень  тесно,
коленки упирались в стенку, мешал  угол пульта.  Главное было  - не потерять
то, что держала в горсточке - плащ, шоколадку, меч и булавку.
     Алиса нажала на  кнопку "Люк". Люк закрылся и  чмокнул, присасываясь  к
оболочке. "Как бы тут не задохнуться", - подумала Алиса, но тут же в  темной
кабинке запахло свежими огурцами. "Странно, -  подумала Алиса, - а скоро они
пустят газ?"  Но газа не было  - только запах огурцов все усиливался, словно
кто-то рядом  их резал  для  салата. В кабине было не совсем  темно -  стены
слегка  светились,  и  пульт  был  зеленым, словно  заполненный подсвеченной
водой. Стрелка содержания газа в воздухе поднялась почти до предела.
     Значит, я дышу  газом,  поняла Алиса, и  это он  так пахнет. Что ж, это
правильно.  Хуже  было  бы,  если  бы  газ  пахнул  чесноком  или  аммиаком.
Интересно,  сколько времени  займет уменьшение? Алиса совсем  не  боялась  -
наоборот, она спешила, она подгоняла время.  Она понимала, как много от  нее
теперь зависит.
     Но хронометр на пульте не спеша отсчитывал  секунды, ничего интересного
не  происходило, и  в  голову  начали  проникать посторонние  мысли: а вдруг
сейчас снова заявится симферопольская  бабушка? Войдет  в  комнату,  прочтет
Алисину записку -  представляете, какой  поднимется гомон вокруг! Они же все
кинутся искать пропавшую девочку, пустят собак по следу...
     Пульт  почему-то увеличился и  начал отодвигаться  от Алисы, поднимаясь
кверху.   Наверное,   от  плохого   освещения  у  нее  начались   зрительные
галлюцинации. Пульт медленно уплывал вверх,  - и вот она уже смотрит на него
снизу. Как это могло случиться?..
     Ну  до  чего  же ты, Алисочка, глупая!  Забыла,  зачем забралась  в эту
кабину? Газ действует! Ты теперь стала меньше ростом, чем была.
     Алиса  попыталась  встать,  и ей  это  отлично  удалось -  она  даже не
доставала  головой до верха кабины.  Она подняла руку, чтобы  дотронуться до
потолка, но рука не достала, и с каждой секундой потолок уходил  все дальше,
словно Алиса опускалась вниз, стоя на какой-то платформе.
     И тут  стало страшно.  Сама не ожидала, что испугается, но испугалась -
от  неуверенности в том,  удастся  ли вернуться в свой размер и в свой  мир,
мало ли что случается? Вдруг  останешься  крохотулей. Два лилипутика на всей
планете  - она и Аркаша, будут они жить в коробке из-под ботинок, выращивать
тлей, бегать от пчел, смертельно  бояться кота, а со всех сторон к ним будут
приезжать  экскурсии,  смотреть на  них  сквозь  специальные  увеличительные
стекла и протягивать сквозь решетку крошки хлеба.  А на решетке, конечно же,
будет надпись: "Кормить Алису  и Аркашу строго запрещается. У  них из-за вас
хроническое  расстройство желудка". Мама будет приходить каждый день, сидеть
в сторонке и тихо плакать...
     Алисе  стало так себя жалко, что  она чуть не расплакалась. Но  плакать
было  некогда - Алиса понимала, что  как только уменьшение закончится,  надо
бежать к Аркаше на выручку.
     Но когда оно закончится? Оказалось, что вокруг нет ни одного ориентира,
по которому можно было бы догадаться, какого ты размера.
     К тому же свет совсем  ослаб и неясно было -  где верх,  где  низ,  где
выход. Что-то мягкое и громоздкое мешало смотреть -  Алиса стала отталкивать
эту груду  материи,  наткнулась на  здоровенную  железяку - хорошо еще,  что
тупую.  Какой-то  дурак  подсунул  сюда  это  барахло...  И  тут  же  голова
сообразила:  какой  дурак мог подложить,  если  всего несколько  минут назад
Алиса еле уместилась в эту кабину, сжимая в кулачке свое добро... Так это ее
добро! Это  ее плащ, меч и копье. А  где же шоколад?  Еще растает - хороша я
буду, вся в шоколаде!
     Алиса расправила  плащ - он  был  великоват,  но не очень.  Можно  было
одеваться.
     Она  быстро  продела голову в отверстие  - какая  грубая  ткань, просто
дерюга!
     И меч... она подняла меч. Тяжелый, страшно неудобный. Как мог Пашка так
неаккуратно  сделать рукоять - держать  невозможно! "Ах, какая  я глупая!  -
подумала Алиса. - Я совсем забыла взять плащ, который сшила для Аркаши!"
     Ворча про себя, Алиса подобрала с пола пакет с куском шоколада  - пакет
еле вместился  в  карман, пришитый  спереди  плаща.  Алиса  стала  похожа на
маму-кенгуру.
     Раздался щелчок. Запах свежих огурцов пропал. Высоко-высоко, куда уплыл
пульт,  что-то звякнуло. И тут же в полу, в  бывшем сидении, открылся  люк -
раньше его не было видно, и Алиса о нем забыла.
     Она подошла к люку - это был глубочайший колодец, к стене которого были
приклеены скобы.
     - Эй! - крикнула Алиса вниз.
     Эхо отозвалось:
     - Э-э-э-эй...
     Как неудобно - и булавка, и меч,  и пакет  с шоколадом - так никогда не
спуститься. А спускаться надо... давай посчитаем: высота от сидения до земли
примерно  сорок  сантиметров. Значит, десять раз  мой теперешний рост.  Если
сорвешься, костей не соберешь!
     Алиса легла на  живот, опустила ноги вниз,  нащупала пальцами  скобу  и
перенесла на нее  вес тела. Потом  подобрала лежавшие  на краю меч и копье -
тяжеленные железяки, которые всего  пять минут назад были такими маленькими,
что приходилось сжимать их в кулаке, чтобы не потерять.
     Алиса спускалась медленно - в  одной руке  меч и булавка, а  другой она
держалась за скобы. Пакет с шоколадом в  кармане страшно мешал,  цепляясь за
скобы...  Она проклинала саму себя  - надо  же  иметь  такую садовую голову,
кочан капусты, чтобы тащить все тяжести  с собой в кабину, вместо того чтобы
оставить их на земле у выхода, как делает любой нормальный человек!
     Когда Алиса поняла, что больше не сможет сделать ни одного движения, ей
пришла  в голову интересная  мысль: а  почему она  должна  тащить  эти жутко
тяжелые  железяки в руке  и погибать  от  этого,  когда  тот же самый  меч и
булавка  могут  отлично  путешествовать  вниз  своим ходом. Придя  к  такому
выводу,  Алиса разжала пальцы,  и ее оружие  со звоном  и гулом,  ударяясь о
стенки колодца,  полетело  вниз,  и  вскоре  звон этот  закончился  громкими
ударами - теперь меч и булавка ждали ее внизу.
     Остаток  спуска превратился  в  легкую  прогулку. Внизу  она  подобрала
оружие, которое уже не казалось таким тяжелым. Выход из кабины открылся, как
только  Алиса  подошла к нему.  В глаза,  отвыкшие  от яркого света, ударило
солнце.
     Одним  лилипутом на свете  стало больше - Алиса вошла в Страну дремучих
трав.




     Ощущение было  невероятное. Даже обидно,  что ей приходится  выходить в
этот мир при таких печальных обстоятельствах.
     Казалось,   что   даже  небо  стало  куда   выше.   Впрочем,  это  было
единственным,  что связывало Алису с прошлым, - небо. Больше  ничего  узнать
было нельзя.
     И не в  том  дело, что одна  вещь стала больше, а другая много больше -
просто все стало настолько иным, что и сравнивать-то было не с чем.
     Алиса  стояла возле гигантской красной с белым полосатой башни, которая
возвышалась над  лесом, вызывавшим в  памяти заросли  тропического  бамбука,
которые она видела в Индии.
     Эти  растения покачивались, шевелились, потому  что были лишены твердых
стволов, к тому же  они  кишели  различного рода существами,  большей частью
небольшими, но среди них  попадались и  гиганты  - ростом  с  Алису  и  даже
больше.
     Алиса отлично  понимала, что она смотрит на  заросли травы, окаймлявшие
тропинку, но глаза отказывались верить, что трава может вымахать  высотой  в
трехэтажный дом.
     Алиса как бы  оказалась в двух мирах. Первый - ее память. Она помнила о
том,  как эта тропинка, как эта трава  и даже кабина выглядят с точки зрения
обыкновенного человека. Но совсем иное рассказывали Алисе ее глаза.
     Вот узкая тропинка. Как  странно  было слышать, когда Аркаша жаловался,
что на ней -  острые камни. И в самом деле мягкая земля оказалась  состоящей
из различного  размера камней,  семян, веточек, сосновых иголок,  устилавших
тропинку. А  вот бежит  существо ростом  с  небольшую  собаку  - с громадной
сверкающей  головой и  короткими жвалами.  Оно  шевелит  усами  и  враждебно
смотрит на Алису:  вот-вот кинется  в атаку. Алиса  отступила  и подобрала с
земли меч. Ведь  эта злобная  собака - рыжий лесной муравей, который  больно
кусает больших людей. Каково же от такого укуса будет Алисе?
     Она наклонила  копье-булавку  и  замерла.  Муравей посмотрел  на  него,
потом,  наверное, решил, что  у Алисы такое жало, нехотя побежал в сторону и
скрылся в стене травянистых деревьев.
     "Ну  хорошо, осматриваться будем  потом, -  сказала себе Алиса. Сколько
уже прошло времени  с  тех пор,  как пропал Аркаша?  Может быть,  целый час.
Теперь у нее нет часов - придется разбираться по солнцу".
     Громадная тень  закрыла небо. Повернув копье  острием к небу, Алиса  по
острым камням кинулась с дороги.
     Она думала,  что  это  -  птица.  Но оказалось  всего-навсего  бабочка,
которая  спустилась подивиться Алисой. Красивая  бабочка-адмирал.  Голова  у
нее, как голова Алисы, только глаза в несколько раз больше.
     Понимая, что стоять на тропинке -  значит  привлекать  к себе  внимание
жителей  травяного леса, Алиса побежала, поджимая  пальцы ног, чтобы  меньше
резало  камешками, к изгороди, которая поднималась спереди  высокой  зеленой
стеной, будто обрывом гигантской горы.
     Алиса  знала, что  до изгороди двадцать  метров,  но теперь  ее  шаг  -
сантиметр, значит, путь  удлинился до двух километров. Да  еще надо миновать
несколько метров до коробки.
     И какой же дурак поставил коробку так далеко от кабины? Все из-за этого
прудика!
     Алиса семенила  к изгороди, а та приближалась  так медленно, словно  до
нее было километров сто. К тому же все время  приходилось быть настороже.  А
это даже к лучшему - некогда думать о камнях и палках.
     Один  раз  к ней  спикировала  стрекоза,  потом Алиса  встретила  сразу
десяток муравьев, но они, к счастью, не обратили на нее внимания.
     Наконец  она  добралась  до изгороди.  Та  нависала  над ней миллионами
листьев,  каждый  из  которых  мог   бы  послужить   Алисе  одеялом.  Листья
поднимались  к небу,  к  самым  облакам,  хотя Алиса  в то же  время отлично
помнила, что живая изгородь, окружавшая дачу Сапожковых, высотой чуть больше
метра.
     За изгородью тропинка почти пропала среди густых бамбуковых зарослей, и
камни на ней стали крупнее и острей - так что пришлось идти по обочине.
     Алиса остановилась  и перевела  дух. Идти оставалось  немного  -  белые
стены здания  без окон были видны  сквозь зеленые стволы.  Хорошо,  что  она
знает -  это коробка из-под ботинок. Иначе никогда  бы  не сообразила, кто и
почему воздвиг здесь такое странное сооружение.
     Ноги уже были изрезаны камнями, но Алиса все же продолжала идти вперед.
Она опиралась на копье и волочила за собой меч, который хотелось бросить, но
нельзя, неизвестно еще, с кем придется сражаться.
     Стена  коробки нависла над Алисой. Теперь надо было обогнуть  ее, чтобы
отыскать  вход. А  ведь  недавно  она глядела  на  эту  коробку сверху, даже
снимала с нее крышку одной рукой,  без всякого усилия... Алиса дотянулась до
стены и постучала в нее. Стена была толстой, неровной, сплетенной из крупных
волокон.
     Еще несколько шагов, и можно будет отдохнуть...
     Алиса  завернула за угол  и увидела, что возле входа в коробку сидит на
задних  лапах  гигантское  существо,  более  всего  напоминающее ископаемого
ящера.
     Заостренная, вытянутая вперед морда была плотоядно направлена в сторону
Алисы - видно, чудовище почуяло ее заранее.
     Черные глаза чудовища ярко сверкали. Они  были невелики по сравнению  с
мордой,  покрытой толстой  щетиной. Круглые,  метровые уши  чуть шевелились,
прислушиваясь к Алисиным движениям,  могучие лапы, оканчивающиеся  страшными
саблями когтей, способных одним ударом разорвать Алису пополам,  легко несли
на себе округлое  крепкое тело, высотой  в слона,  но куда  более массивное.
Спина  и бока  ящера были  покрыты  могучими копьями - тысячи  острых концов
торчали во все стороны, готовые вонзиться в невинного странника.
     Алиса от  неожиданности замерла, прижавшись спиной к стене белого дома,
и усталой рукой приподняла копье-булавку, понимая, насколько слабо ее оружие
против этого гиганта.
     Гигант  сморщил  подвижный  мокрый нос,  фыркнул и  вместо того,  чтобы
наброситься  на  Алису,  отступил  на  шаг,  развернулся и неуклюже  кинулся
наутек.
     И  только глядя  ему  вслед,  Алиса  поняла,  что  ее  перепугал  самый
обыкновенный  ежик,  а она,  в  свою  очередь,  еще  больше  испугала  этого
храбреца.
     Как же  Алиса могла не узнать  ежа? И тут  же она поняла - ведь никогда
еще  ей  не  приходилось  смотреть  на  него  снизу, никогда  не приходилось
встречать ежика, который в несколько раз больше ее, у которого каждая иголка
ей  по  пояс,  а  носик - не меньше  ее головы.  Попробуйте хотя бы мысленно
увеличить невинного ежика до такого  размера  и потом посмотрим, кто из  нас
куда убежит...
     Глядя вслед ежику, Алиса  не смогла даже обрадоваться - так она устала.
И ноги заболели вновь. Она перевалилась через высокий порожек коробки  и без
сил растянулась на твердом полу.

     Наверное, от усталости, боли и пережитого страха Алиса впала в какое-то
забытье - словно задремала. Но ненадолго. Как только ее дыхание стало реже и
сердце перестало  трепыхаться, она села  и первым делом поглядела, что у нее
со ступнями.
     Оказалось  - ничего  страшного. Правда,  они  были исцарапаны, в  одном
месте даже сочилась кровь - но все это пустяки.
     Алиса поднялась и стала осматриваться.
     Вокруг все разгромлено, перевернуто. Кто-то чужой неожиданно  напал  на
Аркашу.  Почему Аркаша позволил этому врагу проникнуть  внутрь дома? Не ждал
опасности? Удивился, но не испугался? Иначе  бы он воспользовался браслетом,
который Алиса нашла на полу. Браслет  связи был поломан,  будто  его нарочно
растоптали.
     Алиса подняла его -  ремешок, которым он крепился к руке, был разорван.
Представьте себе  кошку или крысу,  даже очень большую, но зачем  ей срывать
браслет с руки Аркаши и топтать его?
     Конечно, ответ на это у Алисы был. Всегда есть что ответить на подобный
вопрос: "Это получилось случайно".
     Ведь случайности  бывают такие  нелепые  и немыслимые, что  нарочно  не
устроишь.
     Алиса  голову  могла дать  на отсечение,  что Аркаша сражался - это она
увидела еще сверху. Теперь она могла увидеть следы  сражения с  другой точки
зрения, будто была его участницей.

     Она обошла всю коробку в надежде увидеть какой-нибудь знак, оставленный
Аркашей. Записку или предмет,  значение которого  понятно лишь  друзьям,  но
ничего такого не увидела. Да и понятно: тот, кто напал на Аркашу, действовал
быстро и решительно.
     Честно говоря, когда Алиса обыскивала коробку, больше всего она боялась
увидеть  пятна крови.  Ведь,  если на Аркашу  напал хищник,  он  мог  его  и
сожрать. А если он его сожрал, то бесследно сделать это невозможно - что-то,
да останется.
     Но крови в  коробке не  было  - это означало, что  враг выволок  Аркашу
наружу и потащил к себе в берлогу.
     Значит, остается надежда, что Аркаша жив.
     Если так, то надо думать, куда его могли потащить.
     Алиса осмотрела пол возле входа. И хоть там было натоптано - и Аркашей,
и  самой  Алисой,  но  ей   показалось,  что  она  видит  и  чужие  следы  -
продолговатые, расширяющиеся  спереди и узкие  сзади. Как будто  их  оставил
маленький утенок, надевший ботиночки.
     Какое животное или насекомое могло оставить такие следы? Причем не два,
не три - таких  следов было немало. Многоножка? Но разве у нас водятся такие
большие и агрессивные многоножки?
     Надо идти по следам.
     Но тут же Алиса сообразила, что прежде чем  пускаться в дорогу, следует
что-то  придумать с  обувью: босиком по этой  стране  бегать  нельзя.  Алиса
разворошила постель Аркаши, вытащив из нее два куска ваты, которая оказалась
грубой  массой толстых волокон, затем примотала вату к ногам. Конечно, такие
ватные подошвы будут недолговечными, но на первое время они помогут.
     Выйдя  из коробки,  Алиса  внимательно оглядела землю  у входа  в  нее,
стараясь не затоптать  следы. Многочисленные утиные  следы  вели  вправо  по
берегу прудика.
     Алисе удалось  увидеть  среди этих следов  и следы человеческие. Это ее
обрадовало - значит, Аркаша шел своими ногами,  может, и не добровольно,  но
самостоятельно. Его не съели, а взяли в плен...
     "Ну что  за чепуха лезет мне в  голову? - подумала  Алиса.  - Какой еще
плен? Мы с Аркашей единственные разумные существа в Стране дремучих трав!"




     Сначала Алиса шла быстро. Правда, ватные лапти были не очень  удобными,
и веревки, которыми они были примотаны к ногам, резали икры, но все равно ей
было несравнимо лучше, чем раньше.
     Тропинка  кончилась  большим  овальным  углублением.  Алиса   не  сразу
догадалась, что это ее собственный след,  оставленный здесь час назад. Перед
этим углублением  утиные  следы  и след Аркаши свернули в  травяные джунгли.
Дальше  идти  стало  труднее,  потому что  стебли травы стояли  тесно, порой
переплетаясь.  Здесь было куда  жарче,  чем  на  открытом воздухе,  по траве
ползали различные тли, блохи и другая насекомая  мелочь, которая мелочью для
Алисы не была:  когда тля размером с кулак, а червяк  тебя длиннее, то лучше
вовсе не сравнивать.
     В  большинстве  случаев  насекомые  были  заняты  своими  делами  и  на
вторжение Алисы не обращали внимания, а те, что поменьше, старались убраться
с  ее пути. Но один назойливый жук неизвестно с какими  намерениями  вздумал
гоняться за  Алисой. У него были длинные усы,  закрученные так  залихватски,
словно это был не  жук, а старинный полководец Буденный, который  только что
слез с боевого коня.
     Алиса выставила  копье, и жук  замер, уткнувшись лбом в острие булавки.
Но как только Алиса опустила оружие, он тут же снова кинулся к ней.
     В  иной ситуации  Алиса  бы  от  него убежала,  но  сейчас  она боялась
потерять следы, и ей приходилось отбиваться.
     Это жука страшно рассердило.
     В очередной раз наткнувшись на копье, он поднялся на задние лапы, отвел
усищи  назад и брызнул в Алису желтой жидкостью.  Отскочить она не  успела -
слишком нападение было неожиданным, только отклонилась в сторону.
     И, о ужас! Часть жидкости попала ей на плечо и локоть, и отвратительный
запах, наполнивший заросли, словно приклеился к ней.
     А  жук,  торжествуя,  не  спеша  отправился  прочь.  Даже  ни  разу  не
обернулся.
     Алиса  побрела  дальше. В этой жаре запахи  усиливались,  и, как назло,
нигде не видно воды, чтобы умыться.
     Ладно, надо терпеть - это не самое большое горе.
     Постепенно   стало  темнее.  Подняв  голову,  Алиса  увидела,  что  над
травяными бамбуковыми джунглями навис зеленый  потолок. Алиса вспомнила, что
за  коробкой,  если пройти  небольшую лужайку, начинается густой  кустарник,
который ей сейчас кажется высочайшим лесом.
     Здесь, в  тропической  чаще,  царил  зловещий полумрак. Высоко  в  небе
перекликались невидимые  птицы, травяные джунгли росли здесь кущами,  и  чем
дальше уходила Алиса в глубь чащи,  тем влажнее становилась почва под ногами
и чаще встречались моховые деревья и гигантские лишайники...
     Следы Аркаши и его врагов были видны отчетливо там, где  они пересекали
участки голой влажной земли. Так что Алисе было нетрудно идти по следам.
     Один раз  пришлось задержаться - дорогу ей  неспешно пересекала большая
гусеница. Она  была составлена  из  двух десятков  блестящих  желтых  бочек,
каждая  из  которых  покоилась  на двух  толстых,  заканчивающихся  когтями,
коротких ногах. И когда  гусеница подтягивала  хвост  и, сжимаясь, поднимала
дугой среднюю часть, ножки топорщились высоко  над головой.  Наверное,  и  в
обычной жизни эта  гусеница была велика, а тут  она представлялась королевой
гусениц. В ней была своеобразная красота и тупость, направленная лишь на то,
чтобы порадовать собственный желудок, набить все бочки едой.  Алису гусеница
даже  не испугала. Алиса  стояла  довольно  близко от  нее, но, конечно  же,
гусеница, спешившая сменить  столовую, не обратила на несъедобную с ее точки
зрения Алису никакого внимания.
     Алиса так загляделась  на гусеницу, что пропустила тот момент, когда из
чащи вышел человек и окликнул ее на непонятном языке.
     Она даже зажмурилась, потом протерла глаза.
     Но ничего не изменилось: между двух травяных стволов стоял человек чуть
больше Алисы ростом, одетый в черный  костюм, с какой-то блестящей  штукой в
руке - может, даже пистолетом, и говорил, обращаясь к ней.
     - Ну и дела! - сказала Алиса. - Вот  никогда  не  думала,  что на Земле
есть еще неоткрытые племена.
     Человек крикнул тонким злым голосом.
     - Неужели Аркаша у вас в руках? - спросила Алиса.
     И в этот момент ее кто-то больно ударил сзади по голове.
     От неожиданности Алиса выронила копье и схватилась за голову.
     Обернувшись,  она  увидела улыбающееся  жестокое  лицо -  и тут  же  ее
ударили в висок.
     -  Еще  чего  не хватало! - воскликнула Алиса. Она развернулась  и  как
следует дала сдачи  бандиту.  А так как  тот,  видно,  не привык,  чтобы ему
отвечали, он ахнул и сел на землю.
     - Кто еще? - спросила Алиса.
     Но тут она поняла, что шутки с жителями травяных лесов  плохи. Мужчина,
стоявший перед ней, поднял пистолет.  Раздался выстрел, и  травинка  у самой
головы Алисы резко покачнулась, пробитая пулей.
     Алиса  не стала  ждать  следующего выстрела,  а  кинулась  в чащу.  Она
забилась в бурелом сухой травы, надеясь, что ее не увидят.
     Вокруг  слышен  был шорох,  негромкие голоса, шаги,  треск  сучьев - ее
искали.
     Алиса неподвижно сидела на корточках.
     Шаги приближались.  Алиса  почувствовала,  что  к  ее  укрытию  подошло
несколько человек. Она старалась не дышать.
     - Эш! - раздался совсем близко крик.
     "Это ко мне не относится", - успокоила себя Алиса.
     Совсем  рядом засмеялись.  Потом сквозь траву и  сухие ветви протянулся
острый клинок и легонько ткнул Алису в плечо.
     - Э-э-э-э-ш-ш-ш-ш! - протянул другой голос.
     Другие снова засмеялись.
     Алиса поняла, что ее разыскали, и попыталась рвануться назад.
     Но тут же спиной наткнулась на другой острый клинок.
     - Ладно, - сказала Алиса. - Я сдаюсь.
     Она медленно поднялась, так чтобы ее видели, вышла из зарослей.
     - Та-тара, - сказал мужчина с мечом и пистолетом в руке.
     Он показал на пояс Алисы.
     Господи, а она совсем забыла! На поясе висел выкованный Пашкой меч.
     Алиса вытащила его.  Перед  ней стояло уже человек  шесть-семь,  все  в
темных  костюмах,  с  саблями и пистолетами -  серьезный народ.  Некоторые в
касках с длинными козырьками, так что глаза скрывались в темноте, и это было
неприятно.
     Алиса бросила  меч на землю.  Он  косо  вошел  в мокрую  почву. Один из
нападающих с  трудом вытащил  его  и попытался поднять. Меч был  ему  тяжел.
Странно - взрослые мужчины, кажутся нормальными,  а ведь Алиса поднимала меч
без труда. И  тогда же Алиса обратила внимание на то, что те люди  двигались
чуть замедленно и как-то неуверенно, будто они ходили  под водой, когда тебе
каждый  шаг дается  с  дополнительным  трудом  оттого, что  надо  преодолеть
сопротивление воды.
     Один  из  них, в каске,  козырек которой лежал  на  носу, и  оттого ему
приходилось  закидывать голову, чтобы увидеть Алису, указал на нее пальцем и
произнес  небольшую  речь,  которую Алиса,  разумеется,  не  поняла  и  даже
пожалела, что  рядом  нет Аркаши  с его  гениальной способностью  понимать и
мгновенно  выучивать  новые языки.  Аркаша любил повторять: "Трудно  выучить
первый  язык. Второй  - дается с немалым трудом. В третьем ты уже встречаешь
кое-что знакомое,  а  двадцатый  ты знаешь  заранее  -  надо только выяснить
мелкие детали".
     Алиса, как и  каждый  человек в  двадцать первом веке, знала,  конечно,
несколько  земных  языков, говорила  на  космолингве,  могла объясниться  на
Паталипутре и среди брастаков. Но  способности  к  языкам  у нее были  самые
средние.
     - Вы откуда? - спросила  Алиса на космолингве, после того как человек с
козырьком закончил речь.
     -  Это тебя не касается! - ответил человек в каске. Так  что оказалось,
языкового барьера не существует. - Пошли! - крикнул бандит.
     Когда они пошли,  Алиса обратила  внимание, что  на  ногах у  них  были
непривычной формы короткие  сапоги,  ступни  которых  расширялись,  и оттого
следы  получались  похожими  на  утиные.  Алиса уже  и без этого поняла, что
Аркаша  попал  в  плен  к  этим  существам,  а  теперь она  убедилась в этом
окончательно.
     Вокруг становилось  все темнее - они все более углублялись в кустарник.
Когда-то на этом месте стоял домик, но он давным-давно сгорел, остатки балок
и кирпичей заросли бурьяном, потом на этой почве поднялись кусты и росли они
так густо, что не дали там приняться ни одному дереву.
     За те  несколько  минут, пока они  двигались  к  центру зарослей, Алиса
догадалась, что  встретилась с инопланетянами. Во-первых, нигде на Земле нет
людей такого размера, как эти. Еще можно с трудом допустить, что миниатюрные
дикари сохранились в каком-нибудь непроходимом тропическом лесу Амазонки. Но
эти-то были не дикари! Они облачены в мундиры, шлемы, у них не только сабли,
но и пистолеты.  А для того, чтобы сделать пистолет, надо,  по крайней мере,
изобрести порох и научиться плавить металлы. А этого  в джунглях Амазонки, а
тем более в джунглях Подмосковья не может случиться.
     Встречу с инопланетянами вряд ли можно  было назвать дружественной. Лет
сто назад какой-нибудь писатель-фантаст  обязательно  написал бы  о том, как
приятно  встречаться с братьями по разуму, как они любят  нам помогать. Но у
Алисы был большой жизненный опыт,  и она знала, что в  космосе  живут  самые
различные  цивилизации  -  и  добрые  и  жестокие.  Конечно  же,  существует
Галактический совет, который разбирает все случаи нападений,  недоразумений,
грабежа и стычек. Но порой  суд  запаздывает, а  патрульный крейсер, который
должен навести порядок, прилетает слишком поздно.
     Алиса вышла на небольшую прогалину в зарослях. На невероятной высоте ее
сплошным  шатром перекрывали зеленые листья, но внизу росли совсем небольшие
кусты  - они  и  скрывали космический  корабль незваных  гостей. Конечно же,
космический корабль!
     Корабль был  неплохо замаскирован.  Его  не  увидишь, пока не подойдешь
вплотную.  Он  представлял  собой  пирамиду  со  стесанными  углами, вершина
которой поднималась... Алиса затруднялась сказать, насколько, но,  наверное,
не  ниже,   чем  на  высоту   десятиэтажного  дома.  Только   не  настоящего
десятиэтажного дома, а такого, в котором могла бы жить миниатюрная Алиса. То
есть, если перевести размеры корабля в нормальные сантиметры, высотой он был
примерно в полметра.
     Навстречу Алисе открылся  люк,  и оттуда вышло еще  несколько человек в
черных мундирах. Они заговорили  с  теми,  кто привел Алису. О ней самой  на
минуту забыли, зато заинтересовались мечом, который притащили к кораблю двое
мужчин  покрепче.  Инопланетяне  цокали  язычками, ахали,  спорили,  стучали
пальчиками по  клинку... Затем из  корабля  выскочил худой  человек  -  весь
мундир в  нашивках и  позументах  -  и  закричал что-то  на непонятном Алисе
языке.
     Алису  повели  внутрь  корабля.  Если  снаружи  он  был  сильно  избит,
исцарапан, обожжен,  очевидно, от  долгого  путешествия, то  внутри  корабль
оказался  страшно скучным  и  пустынным. Серые стены коридоров,  темно-серые
люки,  круглые одинаковые лампы  под потолком. Эта картина  оживлялась  лишь
надписями  и хулиганскими  картинками,  выцарапанными на  стенах.  Будто  на
корабле летали испорченные дети. Через несколько шагов  коридор расширился -
вверх вел неподвижный эскалатор. Алиса шла покорно, ведь каждый шаг, как она
надеялась, приближал ее к Аркаше.
     ...Снова  короткий  коридор,  который  оканчивается   нишей,  забранной
решеткой. За решеткой  на полу сидит  Аркаша в  лохмотьях,  что остались  от
набедренной повязки. Перед  ним  кучка палочек.  С внешней  стороны  решетки
стоят две девушки в длинных сиреневых платьях. Они очень внимательно смотрят
на Аркашу и что-то записывают в блокноты. За их спинами - толпа инопланетян,
смолкшая при появлении Алисы.
     - Эй, Аркаша! - воскликнула Алиса. - Наконец-то я тебя нашла!
     Аркаша  оторвался  от  палочек, вскочил,  придерживая  руками  повязку,
кинулся  к решетке, но вместо того,  чтобы обрадоваться  появлению  подруги,
рассердился:
     - Еще чего не хватало! Ты зачем пришла? Ты понимаешь, как ты рискуешь?
     - Аркаша, значит я не должна  была  обращать  внимания  на  то,  что ты
пропал? А вдруг это Мордашкин? И он тебя нечаянно придушил?
     -  При  чем  тут  Мордашкин! - сказал Аркаша. -  Мне  удалось  отыскать
неизвестную   мини-цивилизацию.  Это   открытие   галактического   масштаба!
Потребовались вся моя деликатность и дипломатичность,  чтобы наладить с ними
контакт. И как только что-то начало получаться, появляешься ты!
     - Значит, это не они тебя поймали, а ты их нашел?
     -  Разумеется!  Я  им поддался!  -  ответил  Аркаша в традициях  нахала
Гераскина.
     Они  разговаривали через  решетку, как будто рядом никого  не было. Это
хозяевам  корабля надоело. Алису стали подталкивать к решетке.  Распахнулась
железная дверь...
     - Только  не  сопротивляйся, - предупредил Аркаша. - Ничего  страшного.
Они прилетели  сюда  завоевать  Землю и  поработить нас всех. Сначала  нас с
тобой изучат, как местных туземцев. Это очень интересно!
     - Ты хочешь, чтобы меня считали дикой женщиной?
     - Совершенно дикой.
     - А потом покорили?
     - Я  не думаю, что им удастся  нас покорить, но как интересно, если они
попробуют это сделать!
     - Но это невозможно!
     - Тебе так кажется, а им - иначе. Они думают, что мы все - лилипуты.
     Алису грубо  затолкнули  в  клетку. За  решеткой собралось уже  человек
двадцать, они шумно обсуждали пленников, один из людей в темном мундире даже
показал Алисе кусок хлеба. Остальные засмеялись. Кусок хлеба влетел в клетку
и упал к ногам Алисы.
     - Вот это мне не нравится, - сказал Аркаша. Он нагнулся, подобрал кусок
с пола и  ловко  запустил  им  в  того, кто смеялся  громче  всех. Обиженный
схватился за саблю, принялся вопить, остальные засмеялись еще громче,  точно
так  же, как смеется  толпа грубых, невоспитанных зрителей в зоопарке, когда
верблюд плюнет в самого нахального зрителя.
     Раздался пронзительный звонок - хоть уши затыкай.
     - Что это? - удивилась Алиса.
     Аркаша пожал плечами.
     - Я тут всего час сижу, а может, и того меньше. При мне еще не звонили.
     Он сделал шаг к решетке и стал прислушиваться к оживившимся лилипутам.
     - Ясно, - сказал он наконец, - звонят к обеду и это для них - святое. К
тому же они соскучились жевать сухари и консервы, а сегодня их кормят свежей
едой. Им не терпится ее отведать.
     Оживленно  разговаривая,  зрители  ушли.  Остались  лишь две  фигуры  в
сиреневых платьях до пола.
     -  Это ученые дамы,  -  сказал Аркаша. - Им  уходить  нельзя,  они меня
изучают. Младшие научные сотрудники без степени.
     - Как это изучают? - спросила Алиса.
     - Очень просто. Видишь эти палочки? Я их должен складывать. Если я буду
хорошо складывать - получу конфетку. Плохо - убьют!
     - Аркаша, что ты говоришь!
     -  Я  бы мог у них спросить подтверждения, - сказал Аркаша, - но мне не
хочется открывать карты.  Пускай они думают, что мы дикие люди и не понимаем
их языка. Пускай они нас не стесняются...
     - Эй! - приказала одна  из девиц, показывая на палочки, разбросанные на
полу перед Аркашей. Вторая кинула еще пригоршню палочек перед Алисой.
     - Думай, Алиса, думай, -  сказал Аркаша. - Если ты сможешь  сложить  из
этих палочек квадрат, тебе дадут поесть. Ты голодная?
     - Да ты что! Я же недавно завтракала.
     - Счастливая. А мне завтрак только снится.
     Девицы защебетали, торопили пленников.
     - Велят думать, - сказал Аркаша.
     - Как же я забыла! - воскликнула Алиса. - Все случилось так неожиданно,
что я забыла про шоколад.
     - Шоколад?
     - Я тебе принесла шоколаду, - сказала Алиса.
     Она  вытащила  из  кармана в плаще  пакет с  комком  шоколада. От этого
военные девицы  вообще  пришли в крайнее негодование.  У  одной из них  была
палка - она  просунула палку в решетку и норовила дотянуться до Алисы. Алиса
передала шоколад Аркаше.
     - Никогда в жизни еще не видел такого большого куска шоколада, - заявил
он.
     Аркаша  вгрызся в шоколад, а девицы  опомнились и  принялись требовать,
чтобы он занимался делом.
     - У меня обеденный перерыв! - сказал Аркаша.
     Девицы ответили взрывом негодования.
     - А ты им дай по шоколадке, - сказала Алиса.
     - А не жалко?
     - Разве можно жалеть что-нибудь для девочек? - удивилась Алиса.
     - Ты права, у них с шоколадом перебои.
     Аркаша отломил кусок шоколада и, разделив его пополам, протянул  сквозь
решетку. Шоколад уже подтаял и пачкал пальцы.
     Одна девушка отшатнулась  от  страшного оплывшего коричневого  куска, а
Аркаша весело сказал:
     - Эй, гляди, я ем и до сих пор живой!
     Вторая  девица, на вид постарше, протянула  палец, мазнула им по куску,
потом поднесла к носу, долго нюхала, а  ее товарка смотрела на нее, отставив
ладонь с куском шоколада.
     Наконец старшая девица не выдержала, лизнула... еще раз лизнула.
     И вдруг совершила неожиданный поступок: быстрым движением она выхватила
кусок шоколада у младшей и начала запихивать его в рот.
     Младшая  запищала,  не сразу  поняла, что же произошло.  Потом облизала
свои пальцы и поняла, чего же она лишилась!
     Она кинулась на напарницу, стала вырывать из ее рук подтаявший шоколад,
та  спешила запихнуть остаток его в рот, а  младшая совала ей в рот  пальцы,
стараясь  выцарапать  сладкую  массу.   Старшая  кусалась,  но  кусаться   и
одновременно жевать шоколад - это ой как трудно!
     - Может, им еще дать? - спросила Алиса.
     -  Не  надо баловать.  Они  же  дикие  люди.  Они  еще  сильнее захотят
завоевать Землю, чтобы есть шоколад от пуза.
     - Это очень наивно.
     - Для нас - да. Для них - нет.
     Военные девицы долизывали шоколад.
     Они опьянели от шоколада, глаза стали мутными, движения неуверенными.
     В таком виде их и застал офицер, который явился с проверкой.
     С первого взгляда он понял, что пленники делом  не занимаются, а девицы
находятся в каком-то странном состоянии.
     Не  тратя времени понапрасну, начальник  начал кричать на девиц, а  они
только отмахивались от него, под  влиянием  шоколада начисто забыв о военной
выправке и дисциплине.
     Офицер решил  проверить, что же произошло  на  самом  деле, и  приказал
Аркаше откусить  и сжевать кусочек подозрительного вещества. Военные  девицы
глядели, как Аркаша жует шоколад и стонали от желания продолжить пир, хотя и
были полны шоколадом по уши.
     Увидев, что Аркаша остался жив, офицер тоже откушал шоколада. В отличие
от девиц, он был  человечек дисциплинированный, смог оторваться от лакомства
и, забрав остаток шоколада, покинул помещение. Ушли и перекормленные девицы.
     - Времени у нас мало, - сказал Аркаша.
     - Надо бежать, - сказала Алиса.
     -  Плохое Пашкино  воспитание,  -  сказал Аркаша. -  Чуть что  -  сразу
бежать, хватать, стрелять, принимать меры.
     - А ты что предлагаешь?
     - Я, как всегда,  предлагаю думать, - ответил Аркаша. -  Я убежден, что
сейчас убегать куда опаснее, чем оставаться.




     Вскоре вернулся офицер и привел с собой начальника в генеральском чине.
     -  Выходи!  - приказал  офицер,  не сомневаясь,  что  любое  существо в
Галактике должно беспрекословно выполнять его приказы.
     Алиса и Аркаша подчинились.
     - Не забудь, - напомнил Аркаша Алисе, - мы с тобой отсталые,  но мирные
дикари, которые населяют эти места.
     - Что ты дикарь, - сказала Алиса, - они поверят...
     Аркаша и в самом деле выглядел диким существом - босиком, в набедренной
повязке, лохматый и худой.
     - Но меня трудно принять за дикарку, - сказала Алиса.
     - Посмотрим, - не стал спорить Аркаша. - Если ты думаешь, что твой плащ
- вершина портновского искусства, а твои сапожки сделаны лучшими сапожниками
Вселенной, ты глубоко заблуждаешься.

     Их ввели в большое помещение, которое на инопланетном корабле исполняло
роль кают-компании. У дальней стены на возвышении стоял круглый стол. Вокруг
него  восседало  несколько  военных  в  пышно  расшитых мундирах, украшенных
множеством  орденов  и   значков.  От  этого  стола,  как  лучи  от  солнца,
расходились еще десять столов.  За ними  сидели рядовые обитатели корабля  -
все в военной униформе, со значками и позументами.
     При виде пленников никто и бровью не повел - все были заняты едой.
     В центре, уперев в пленников тяжелый взгляд, сидел лилипут с квадратной
челюстью, через все лицо - косой шрам.  Даже за  столом  он не снял  каски с
железным козырьком. На эполетах у него были вышиты кометы.
     Справа от командира восседал старичок,  увешанный значками  так  густо,
что  под  ними  не  было видно  мундира. У  старичка были удивительные усы -
напомаженные,  покрытые  лаком, такие  твердые,  что  на  их  концах  висели
маленькие золотые  колокольчики, которые  тонко позвякивали  в  такт,  когда
старичок открывал рот или поводил головой.
     Слева   от  командира   сидела   рыжеволосая   женщина   средних   лет,
широкоплечая, полногрудая, упитанная, веселая, которая  беспрестанно жевала.
Она тоже была  в мундире, который  не застегивался - видно, шили его,  когда
она не была еще такой толстой.
     За  столом сидели и  другие орденоносные начальники, но Алиса не успела
их рассмотреть.
     У главных персон губы и щеки были измазаны шоколадом. Видно, они втроем
и сожрали остатки.
     Между столом быстро  пробегали плохо  одетые, оборванные люди,  которые
разносили блюда с пищей  и кувшины с напитками. Алиса  обратила  внимание на
черноглазую худенькую  девушку, которая,  не  отрываясь,  глядела на  Алису,
затем  споткнулась  о валявшуюся на полу кость и чуть не выронила блюдо,  но
усатый  старичок успел  перегнуться через стол  и подхватить  его.  Поставив
блюдо на стол, он уцепился тонкими пальцами за ухо девушки и дернул. Девушка
заплакала, а соседи старика за столом расхохотались.
     Человек со шрамом поднял руку, призывая своих товарищей к тишине.
     -  Слушайте  и  поражайтесь,  ничтожные  дикари!   -  выкрикнул  он  на
космолингве. - С этого мгновения вы мои подданные! Радуйтесь!
     Алиса с Аркашей молчали.
     - Вам понятно? - спросил старик с напомаженными усами.
     - Здравствуйте, - смиренно сказала Алиса. Она решила - пускай командует
Аркаша. Он первый попал в плен.
     - Первые выводы  таковы, - сообщил старикашка. - Мои научные сотрудницы
доложили, что туземцы способны  сложить из палочек крест, но перед квадратом
останавливаются в растерянности. Следовательно, они еще не люди.
     - Это какие сотрудницы?  Которые половину  сладостей сожрали? -  строго
спросила толстуха.
     - Мои сотрудницы, - ответил старичок злым голосом, - пожертвовали собой
ради науки. Это разведчицы высокого класса.
     - Ладно,  ладно,  - сказал главный начальник. - Не ссорьтесь, птенчики.
Здесь я решаю - кто прав, а кто виноват.
     Его  слова, сказанные  громче, чем было необходимо, вызвали в зале бурю
восторга.  Военные поднимались со своих мест,  тянули  вверх  руки,  звенели
медалями и кричали:
     - Вперед! Вселенная принадлежит нам!
     - Ты  будешь женщина, -  сказал главный  военный,  показывая  на  Алису
толстым  корявым пальцем, на котором блестело несколько  перстней.  - А ты -
мужчина. -  Он показал на  Аркашу.  Сказал  он это так важно, будто до этого
Аркаша был лягушкой, а Алиса - муравьем. А теперь они назначены на должности
мужчины и женщины.
     Аркаша смиренно спросил:
     - А ты кто будешь?
     - Молодец! - обрадовался главный военный. - Славно спрашиваешь. Умница.
Я - командующий непобедимым и грозным кораблем "Месть" флота его величества,
я - суперадмирал!
     И  в  зале  поднялся  восторженный  рев. Он  долго не стихал.  Наконец,
адмирал жестом прекратил восторги подчиненных, а наивный Аркаша спросил:
     - Любят вас, что ли?
     - Любят! - заявила толстая женщина и, поднявшись с места, крепко обняла
адмирала.
     - Это - моя Боевая Подруга,  -  пояснил адмирал,  похлопав толстуху  по
спине. - А  это, -  другой  рукой он похлопал  по  плечу  старикашку, -  наш
знаменитый и великий теоретик, любимец народа профессор Как-тебя.
     На этот раз военные в зале не кричали.
     - Профессора меньше любят, - сказал Аркаша.
     - Куда как меньше, - согласился адмирал. - Меня  больше. И я думаю, что
они правы.
     - А это все ваши подчиненные? - спросил Аркаша.
     - Это мои соратники!  Боевые псы! Волки  войны! Шакалы космоса! Пантеры
Вселенной!
     Вновь поднялся  страшный рев. Как  они стучали каблуками!  Как рявкали!
Как стонали!
     - Я думаю, что вы прилетели нас завоевывать, - сказал Аркаша.
     - Кто тебе сказал? - сразу насторожился адмирал.
     - Рано дикарям об этом знать, - сказал профессор.
     Алиса почувствовала неладное - она нечаянно кинула взгляд на профессора
и увидела в его  остром  взоре недоверие и настороженность. Аркаша  перегнул
палку - он решил, что их окружают глупые солдафоны, которых легко одурачить.
     -  Вы живете  в лесу?  - хитренько спросил профессор, облизывая длинным
языком шоколад с морщинистых щечек.
     - Конечно, мы живем в лесу, - сказал Аркаша. - Где же нам еще жить?
     - И вы кушаете сладкие вещи? - спросил старичок.
     Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
     - Кушаем, - сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
     - Хорошо живете, - сказал старичок. - А где ваш город?
     - Какой город? - спросил Аркаша.
     - Такой дикий, что не знает, что такое город, - удивился старичок.
     - Очень  дикий, - согласилась Боевая Подруга. - Надо ему всыпать ударов
сто, тогда сразу поумнеет.
     - Это интересная идея, - сказал старик. - Как вы думаете?
     В зале раздались разрозненные крики:
     - Выпорем!
     Затем они слились в общий  крик. Солдаты  ритмично колотили кулаками по
длинным столам и скандировали:
     - Вы-по-рем! Вы-по-рем!
     И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
     - Ну хватит, хватит, мои молодцы! - остановил их адмирал. - Нужно будет
- и голову отрубим... Ну что, продолжим допрос?
     Зал постепенно успокоился.
     - Значит, вы, дикари, живете в лесу? - спросил адмирал.
     Аркаша кивнул.
     - И нет у вас заводов и, фабрик?
     - Нет, - сказал Аркаша. - Откуда им взяться?
     -  А это что? - резким движением  адмирал  дернул за  край  набедренной
повязки Аркаши и та размоталась. Аркаша остался совершенно голым.
     Адмирал брезгливо поднял ткань над столом.
     - Что ты скажешь, моя прекрасная Подруга? - обратился он к соседке.
     -  А то скажу, что ткань грубая, - ответила  Подруга. -  Но сделана  на
станке. И покрашена синтетической краской.
     - Я так и думал, - сказал адмирал.
     - Он такой же дикарь, - заметил старичок, - как я крокодил.
     -  Весь мой жизненный опыт говорит, - сказал адмирал, - что перед  нами
лазутчики и шпионы.
     - Придется вас казнить, - сказала Боевая Подруга и расхохоталась.
     -  Это  еще почему? - спросила Алиса,  стараясь изобразить  возмущение.
Хотя у нее похолодело в груди. Эти бандиты совершенно не умели шутить.
     - А потому, - вмешался профессор, - что мы прибыли к вам как друзья. Но
вместо милых, добрых туземцев видим шпионов и лазутчиков.
     - Но мы же  к вам  не приставали! - воскликнул Аркаша. - Вы же  сами на
нас напали.
     - Это  не так, - сказал старичок.  - Это  вы  заставили наших  смелых и
честных солдат на себя нападать.
     - Как так? - не понял Аркаша.
     - А зачем  вы  ходили по временно оккупированной нами территории? Зачем
вы полезли в запретную зону?
     - Там не было написано!
     -  Не  было?  -  адмирал  был  удивлен и  рассержен. - Как так не  было
написано? Вы обязаны были написать! Кто отвечает за надписи?
     В дальнем конце стола вскочил офицер.
     - Надписи были готовы, ваше могущество, - сказал он. - Только установка
немного задержалась, потому что мы не знали местного языка.
     - Вы должны были ставить надписи на нашем языке! - закричал старичок. -
Сколько раз вам говорить  одно и то же!  Пускай они учат наш язык! Вот когда
они нас завоюют, тогда пускай и ставят свои надписи и вывески!
     - Как так они нас завоюют? - рассердился адмирал на  профессора. -  Кто
нас завоюет?
     - Это я в теоретическом плане, - испугался старик.
     - Десять розог! - приказал адмирал.
     -  Нет,  только не  это!  -  закричал старичок. - Такое  унижение  я не
перенесу! На глазах у рабов!
     - А ну, кыш отсюда! - гаркнул адмирал на оборванцев, которые  разносили
еду. Те разбежались по углам. Затем адмирал показал на Аркашу, который сидел
на корточках, съежившись, потому что оказался совсем голым в такой компании,
и добавил: - А штаны отдашь ему!
     Под улюлюканье военных  старичок покорно разделся, потом дрожащей рукой
протянул свои штаны - все в галунах  и позументах - Аркаше, а тот покорно их
принял и надел.
     Солдат принес кнут на длинной толстой рукоятке.
     К удивлению Алисы,  со своего места поднялась  Боевая Подруга  и,  взяв
кнут,   жестом  показала  старичку-теоретику,  что  ему   надо   встать   на
четвереньки.
     Многие вскочили со своих мест, шум в зале стоял невообразимый.
     Боевая Подруга принялась  хлестать старичка, а  все  остальные, включая
адмирала,  отсчитывали удары, и  что  было  очень  странным,  старичок  тоже
отсчитывал удары.
     Алиса увидела,  что  из-за угла  за  наказанием  наблюдает  черноглазая
кудрявая  девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары, а
ладошки прихлопывали  в такт. "Ох,  и не  любят  вас ваши рабы", -  подумала
Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.
     Когда  экзекуция  закончилась, профессор, прихрамывая и сутулясь,  ушел
прочь из зала. Вслед ему кричали и улюлюкали, но он даже не обернулся. Алисе
стало жалко его - нельзя же так над людьми издеваться!
     Но о старике все сразу забыли.
     Адмирал поднялся на стул, чтобы его лучше было видно, и отставил ногу в
блестящем сапоге. Он держал в руке кружку с пивом.
     - Слава нам, непобедимым! - закричал он.
     - Слава! Слава! Слава! - безумствовали солдаты.
     -  Как зовут твою ничтожную планетку? - закричал  адмирал,  обращаясь к
Аркаше.
     - Земля, - ответил Аркаша.
     - Земля - ты наша рабыня! - завопил адмирал.
     И он начал петь:
     - Мы тебя растопчем!
     - Раз-два, раз-два! - вторили ему солдаты, стуча кружками о столы.
     - Мы тебя смешаем с пылью!
     - Раз-два! Раз-два!
     Алиса подвинулась к Аркаше, который стоял, придерживая штаны.
     - Пора бежать, - сказала она.
     Но Аркаша не успел даже ответить.
     Между ними возникла рыжая голова Боевой Подруги.
     - Убежать успеете, - сказала Боевая Подруга. Она все еще держала в руке
кнут, которым порола старика-профессора. - Сначала поговорим.
     Она толкнула Алису в спину, чтобы та шла вперед.
     Возникший справа солдат подтолкнул Аркашу.
     Через минуту они были в  низкой комнате,  где вдоль стен тянулись узкие
диваны, а пол был устлан ковром.
     По комнате ходил профессор. Он был уже в других штанах.
     - Садитесь, - сказала Боевая Подруга.
     - Хорошо тебе  так говорить, а я сесть  не могу, -  ты же  меня в кровь
испорола.
     - Так тебе и надо, - ответила Боевая Подруга.
     Она бухнулась на  диван и вытянула  ноги,  затянутые в  черные  кожаные
штаны и сапоги.
     - Вернемся домой,  - сказал старичок,  - напишу на  тебя жалобу  в суд.
Заплатишь мне штраф как миленькая.
     - Да разве ты будешь  ждать возвращения? - ухмыльнулась Боевая Подруга.
-  Ты  же  каждый  день на меня телеграммы-жалобы строчишь. Хорошо еще,  что
радисты у меня в кармане.
     Старичок рассердился  так, что принялся  бегать  по комнате. Но  Боевая
Подруга не обращала на него никакого внимания.
     - Ну  что,  мои  дикари, - сказала  она, разглядывая Алису и Аркашу.  -
Будем врать и изворачиваться или поговорим как разведчик с разведчиком?
     - Что вы имеете в виду? - спросил Аркаша.
     Вид у  него  был  потешный.  Штаны  старика,  украшенные  позументами и
галунами, были  ему  велики,  и  он их  придерживал двумя  руками,  чтобы не
потерять.
     - А то мы имеем в виду, - сказал старичок, -  что вы  дикарей только  в
кино видели. Признавайтесь!
     - А если не признаемся? - спросил Аркаша.
     - Смерть ваша будет ужасна! - зарычала Боевая Подруга.
     - Подружка шутит, -  сказал старичок. -  Ничего вам не  угрожает, кроме
адмирала,  без которого  мы, к сожалению, не  можем  обойтись. Мы-то  вас не
тронем. Мы - интеллигентные, образованные люди...
     - Мы  вернем  вас  адмиралу,  -  заявила  Боевая Подруга. - Он  в гневе
безрассуден.
     - Отдавайте, - сказал Аркаша. - Но тогда ни один из вас не уйдет отсюда
живым.
     -  Вот такого разговора мы ждали,  - сказал старичок. - Это  уже беседа
равных. Выкладывайте ваши карты на стол.
     - Мы живем здесь, в лесу, - начал Аркаша.
     - Только без этого, - перебила его Боевая Подруга.
     Тут дверь распахнулась, и большими шагами вошел адмирал.
     Если  он и был пьян, то теперь это  не  чувствовалось.  Взгляд  его был
ясен, руки не дрожали, шаги были уверенны.
     -  Простите, господа, - сказал он. -  Пришлось  задержаться. Мои  воины
немного разыгрались. Ну просто псы!
     - Зато верные, - сказала Боевая Подруга.
     - Может быть, - рассеянно ответил  адмирал. Потом обернулся к старичку.
- Не беспокоит?
     - Терплю, - сказал старичок.
     - Не мог я тебя не выпороть, - сказал  адмирал устало. - Ты же глупость
сказал, непатриотично вел себя при народе.
     - Стар я стал унижения переносить,  - сказал старичок,  но  адмирал уже
отвернулся от него и спросил у Боевой Подруги:
     - Ну и как наши гости? Что рассказывают?
     - Этих двоих к нам подослали. И теперь ждут их возвращения.
     - Вернее  всего,  со  всех сторон к нам  уже  подтягиваются  войска,  -
добавил старичок.
     Адмирал  обернулся  к  пленникам.  Он стоял,  широко  расставив ноги  и
набычившись. Шрам на щеке покраснел.
     - А вы что скажете? - спросил он. - Прав мой старик или врет?
     Алиса  поглядела на  Аркашу.  Она  не знала, как себя  вести.  Может, у
Аркаши есть линия  поведения? Если  бы сейчас спросили у Алисы,  что делать,
она бы точно ответила  - рассказать правду, объяснить  этим лилипутикам, что
они  ошиблись,  что  им никогда не  завоевать Землю. Пускай  лучше улетают к
себе.
     - Зря вы время тратите, адмирал, - сказал Аркаша.  - Ничего вам  с нами
не поделать, зато за нарушение галактического мира вам придется отвечать  по
закону.
     - Юноша, -  насупился адмирал, - боюсь, что  цивилизация,  к которой ты
принадлежишь, не знает, что бывают  законы женские и  законы мужские. Законы
женские   охраняют  дом  и  помогают  растить  детей.   Законы  мужчин  учат
захватывать, покорять, отнимать и завоевывать.
     - Зачем? - спросила Алиса.
     - Молчать,  когда  я говорю!  Только  мужской закон ведет  к прогрессу,
только в  мужском законе есть смысл  жизни.  Те планеты,  на  которых  царит
женский  закон,  обязательно становятся  рабами  мужских планет. Мы  идем от
планеты к планете, от звезды к звезде! Все планеты у нас под ногами. Каждый,
кто встанет против нас, будет растоптан сапогами!
     - Хорошо, - сказал Аркаша. -  Вот, к примеру, вы нас завоевали. А потом
что?
     - Мы  завоюем  всю  вашу  планету, мы  покорим  вас! Вы станете  нашими
рабами!
     - А потом?
     - Потом мы покорим соседнюю с вами планету.
     - А потом?
     -  Мы живем и,  значит,  двигаемся,  - сказал старичок-теоретик.  -  Мы
впитываем  в  себя знания и  силу  покоренных.  После  каждого завоевания мы
становимся  сильнее. И  наступит  день, когда мы  станем самыми  сильными во
Вселенной. Это наша судьба!
     - А вдруг вы встретите кого-то, кто сильнее вас? - спросил Аркаша.
     -  Это немыслимо,  -  сказал старичок. - Давно уже вычислено и известно
каждому  разумному человеку,  что  солдаты  нашей армии  -  самые высокие  и
сильные разумные существа во всей Вселенной.
     - Значит, выше вас не бывает?
     - Природа бы не допустила этого, - сказал профессор.
     -  Это  даже смешно, - сказала Боевая  Подруга. -  Да  известно ли вам,
недомерки,  что  я  -  победительница  конкурса  на  самую  сильную  женщину
Вселенной?
     -  Вас  надо  познакомить  с  моей симферопольской бабушкой,  - сказала
Алиса.
     - И что тогда?
     - Тогда бы вы заняли второе место.
     За дверью раздался общий крик, будто завывала стая волков.
     - Пора,  - сказал тогда адмирал. - Пора собираться. Мои мальчики готовы
к бою.
     - Если их  не  пустить в атаку, они весь корабль разнесут, -  захихикал
старичок.
     - Что будем делать с пленниками? - спросила Боевая Подруга. - Казним?
     - Нет, они сначала укажут нам дорогу.
     - Куда? - спросила Алиса.
     - К тому месту, где нас ждет вражеская армия, - сказал адмирал.
     -  Но мы не знаем, где вас ждет  вражеская армия. Боюсь,  что ее вам не
отыскать, - сказал Аркаша.
     - А если отыщете, - сказала Алиса, - то вам не поздоровится.
     - Она меня, по-моему, запугивает! - рявкнул адмирал.
     Он распахнул дверь, и в комнату  ворвался водопад криков и звон оружия.
Оказывается, покончив с обедом и пивом, солдаты адмирала достали пистолеты и
широкие загнутые  сабли, а  некоторые  - короткие  металлические  дубинки  с
шипами. Воины топали ногами, распевали боевые песни. "Как хорошо, - подумала
Алиса, - что они всего-навсего лилипуты".
     Оборванные рабы, что  прислуживали  им,  жались к стенам. Уже  знакомая
Алисе  черноглазая  курчавая рабыня выглядывала  из-под  стола  и  от страха
шмыгала носом. Алиса улыбнулась ей. Та в ответ улыбнулась сквозь слезы.
     Когда солдаты увидели в дверях адмирала, они завопили хором.
     - Я поведу вас! - закричал громовым голосом адмирал.
     - У-у-у-у! - кричали воины.
     - Мы захватим эту жалкую планетку!
     - О-о-о-о!
     - Будет хлестать кровь!
     - А-а-а!
     - Тигры космоса никогда не отступают!
     Неожиданно адмирал  обернулся к Аркаше,  и Алисе показалось, что  в его
глазах загорелась усмешка.
     - Этот паршивый пленник, - крикнул он громче прежнего, - поведет нас  к
вражеской крепости!
     - У-у-у! - радовались солдаты.
     - А эту женщину, - адмирал показал  на Алису, - получит тот, кто первым
поднимется на стены их крепости!
     - А-а-а!
     - Три дня на разграбление! Вперед!
     Построившись  в  колонну  по  четыре,  солдаты, громыхая оружием, стали
выходить из корабля.
     -  Подождите пока здесь, - сказал  адмирал  пленникам. - И не вздумайте
убегать - бежать вам некуда.
     Адмирал быстро  пошел  вслед  за  солдатами, за  ним  поспешила  Боевая
Подруга.   Старичок   тоже   побежал  следом,  но  через  несколько   шагов,
запыхавшись,  остановился  и уселся  у  опустевшего стола.  Подвинул к  себе
кружку с пивом и начал жадно пить мелкими глотками.
     - Положение осложняется, - сказал Аркаша.
     - Еще бы,  -  согласилась Алиса. - Не представляю, где  ты возьмешь для
них крепость, чтобы они смогли ее штурмовать.
     - Думаю, предложить им большой муравейник, - сказал Аркаша.
     - Муравьев жалко.
     - А мне - тебя.
     - Меня?!
     - Станешь  женой одного из  этих  безобразников. Будешь  сидеть  в  его
пещере, пока он будет завоевывать новые замки.
     -  Но я  не соглашусь,  - сказала  Алиса. -  Я  ему  скажу: "Разрешите,
пожалуйста, сперва закончить среднюю школу".
     - Ни в коем случае! - засмеялся Аркаша.  - А то  он тогда  завоюет нашу
школу, и нам негде будет учиться.
     Сейчас,  когда  всех  этих  кричащих  потных  солдат  не  было   рядом,
приключение  казалось не  таким уж и страшным. С минуты  на  минуту вернется
Пашка...
     -  Не  надо недооценивать нашего адмирала, - сказал  старичок-теоретик,
который,  оказывается,  не только пил пиво, но и  все  слышал. -  Он  только
кажется таким легкомысленным и крикливым.
     - Но что ему нужно? - спросила Алиса. - Ведь воевать глупо!
     -  Наивная психология, молодые  люди, - сказал  старичок. -  Адмирал не
знает другого ремесла, кроме  войны, и другого способа производить продукты,
кроме грабежа.  Он -  первобытная  обезьяна,  вооруженная пушкой. Поэтому он
страшно  опасен. Вы  улыбаетесь, потому  что не знаете, во  что он превратил
планету Крик-окрак. Пройдет немало лет, прежде чем она залечит раны.
     - Если он хотел грабить, зачем же разорять?
     -  Для адмирала  и его солдат  высшая доблесть - убить  другого, высшая
радость - взять  штурмом и  сжечь  чужой  город,  высшая добыча -  захватить
рабыню.
     - Не сегодня-завтра его поймают или убьют!
     - Вы ошибаетесь, - сказал старик-теоретик.  - Управы  на адмирала  нет.
Против  него вынесены обвинительные приговоры на двадцати планетах, он везде
объявлен  вне закона - от Черной дыры до  Альдебарана. Но  он свиреп, скор и
безжалостен. Пока патрульные крейсера  телепают  от звезды к звезде, адмирал
уже тут как тут. И летит себе дальше! Любуйтесь, как  он действует: три часа
назад прилетел  сюда, через час  уже имел первого пленника, через два часа -
двух пленных. Через три начал штурм  вашего города! - глаза старичка горели,
щеки раскраснелись. Он гордился своим адмиралом.
     -  Какого  еще  города!  -  в  сердцах  воскликнул  Аркаша.   -  Да  вы
понимаете...
     - Мы все понимаем! Пока здесь  шел пир и допросы, разведчики обнаружили
в нескольких километрах отсюда громадный замок...
     - Наверное, они нашу дачу нашли, - сказал Аркаша по-русски.
     - Ну и пускай ее завоюют, - сказала Алиса.
     - Я за Пашку беспокоюсь.
     - Почему?
     - Он может не разобраться - наступит еще на завоевателей...
     - Не говори глупостей, - возразила Алиса. - Пашка будет беспокоиться за
нас с тобой, он даже на муравья не наступит.
     В этот момент завыла сирена. Она визжала отчаянно, от ее звука начинали
болеть зубы.
     - Тревога! На нас напали! - закричал старый профессор.
     И выбежал в коридор.
     Алиса и Аркаша - за ним. Может, это пришел им на выручку Пашка?




     ...Перед закамуфлированной пирамидой корабля были выстроены войска.
     Солдаты и офицеры стояли стройными рядами, готовые к бою.
     По  бокам цепи солдат Алиса увидела две машины с раструбами. Чуть сзади
строя стояли два вездехода. В один поднялся адмирал и встал в открытом люке.
Его примеру последовала Боевая Подруга.
     Старичку  тоже хотелось залезть в вездеход, но  места  там не  нашлось.
Пришлось ему остаться рядом с пленниками.
     День  был  в  полном разгаре.  В вышине порхали птицы, реяли  стрекозы,
дневная лесная жизнь не замечала того, что на нижнем этаже леса  выстроилась
целая армия, готовая к бою.
     Подул ветер, наклонил траву, отвел в сторону листья кустарника, и Алиса
на секунду увидела вдали край дачной крыши. Где же Пашка?
     - Хорошо бы Пашка не спешил, - сказал Аркаша.
     - Почему? - Алиса удивилась, как Аркаша угадал ее мысли.
     - Мы сейчас не можем его предупредить.
     - А что ему грозит?
     Аркаша не успел ответить, потому что  зеленый кузнечик, прыгая по своим
делам, выскочил  на поляну и увидел строй адмиральской армии. Перепугавшись,
он взмыл вверх и пролетел низко над солдатами.
     И тут солдаты показали, что у них неплохая выучка.
     Они схватились за пистолеты и пулеметы, и сотни стволов стали извергать
огонь и пули - словно это был не кузнечик,  а вражеский аэроплан, летящий на
бреющем полете.
     Кузнечик  словно  налетел  на  невидимую  преграду,  замер  в  воздухе,
перевернулся  и,  продырявленный  десятками пуль,  рухнул  на землю. Солдаты
разбежались.
     - Славно, мальчики, славно! - крикнул адмирал.
     Солдаты окружили кузнечика, который казался им настоящим чудовищем.
     - В строй! - крикнул адмирал. - К бою готовсь!
     И тут Алиса почувствовала, что  на  них надвигается  нечто  громадное и
страшное. Стебли зашевелились, как от приближающейся бури, за ними  мелькало
что-то темное, и в движении громадного тела была страшная беззвучность...
     - Пашка? - спросил сам себя Аркаша. И сам себе ответил: - Нет.
     Раздвинув  лапой  стебли, на краю поляны появился невероятных  размеров
зверь, похожий  на  коричневого,  увеличенного  стократно  тигра.  Супертигр
приоткрыл пасть,  в которой  мог уместиться человек,  и  облизал алым языком
белые зубы.
     Строй воинов отшатнулся. Алиса схватила Аркашу за руку.
     - Не  узнаешь?  - спросил Аркаша, который отлично умеет владеть собой в
сложных обстоятельствах.
     - Нет...
     - Это же Мордашкин!
     Конечно, это котенок, тот негодяй, который преследовал Аркашу, а теперь
набрел на целую армию мышат, с которыми намерен расправиться.
     - Ой, - сказала Алиса. - Они его могут убить.
     - Надеюсь,  они только отпугнут его, - сказал Аркаша.  - В любом случае
мы ничем ему помочь не можем.
     - Я ему скажу, чтобы уходил.
     - А он тебя в благодарность проглотит, - возразил  Аркаша и крепко взял
Алису за руку.
     - Вот это добыча! - закричал адмирал.  Видно, он и в  самом деле ничего
не боялся.
     Котенок обернулся на этот писк и склонил голову.
     - Где наш профессор? - крикнул адмирал.
     - Нет, не надо! - закричал старик.
     - Надо, - засмеялся адмирал. - Ты мне надоел. А ну, дайте ему саблю.
     Под  смех  солдат  старик,  которому  сунули  в  руку саблю,  пошел  на
подкашивающихся ногах навстречу котенку.
     Котенок смотрел на него с любопытством.
     - Если он отступит, стреляйте ему в спину! - крикнул адмирал.
     Боевая Подруга расхохоталась так, что чуть не выпала из вездехода.
     Старик шатался от страха.
     Котенок решил, что мышка слишком наглая. Он поднялся и пошел к старику.
Не доходя  несколько  шагов,  Мордашкин  остановился,  хвост  его  дернулся.
Котенок был настороже.
     Старик издали замахнулся саблей, но так и замер.
     - Вперед! - кричал адмирал. - Вперед, трус проклятый! Чему ты меня учил
всю  жизнь? Ты учил нападать,  убивать и грабить во славу богов победы!  Учи
нас теперь своим примером!
     Солдаты  замерли. Им стало страшно - котенок, нависший над профессором,
закрывал полнеба, а сам ничего не понимал, кроме того, что перед ним добыча,
которой можно поиграть.
     Мордашкин поднял  лапу и дотронулся до старика. Тот отчаянно отмахнулся
саблей. Видно,  котенку стало  больно.  Он сердито зашипел  и наподдал лапой
старику. Тот отлетел в сторону и упал, как мягкая кукла. Сотни глоток ахнули
от  страха.  А  глупый котенок решил, что надо догнать игрушку, и прыгнул за
стариком.
     Солдаты ринулись в разные стороны. А адмирал вдруг закричал:
     - Пушки отравляющего газа, пли!
     Из раструбов,  которые были  установлены  на машинах, стоявших по бокам
солдатского  строя,  вылетели  струи  желтого  дыма,  которые,   расширяясь,
потянулись к котенку.
     Котенок как раз положил лапу на лежавшего на земле старика.
     -  Адмирал! - крикнула Боевая Подруга.  -  Старичок-то, может, еще жив!
Отравишь его в недобрый час.
     - Ничего, он свое отыграл, - ответил адмирал.
     Котенок  почувствовал  неприятный запах,  отвел  морду в сторону и стал
отступать.
     Он  успел  сделать всего  несколько  шагов,  как  задние  лапы  у  него
подкосились. Мордашкин упал и, дернувшись, замер.
     - Почему  не надеваете противогазы? -  кричал  адмирал. -  Сколько  вас
учить!
     Сам он первым натянул противогаз.
     Солдаты поспешили надеть противогазы.  Котенок лежал недвижно. Старичок
пытался приподняться... потом упал и замер.
     -  Отважные герои! -  голос адмирала звучал глухо. - Вперед, на  врага!
Уничтожим его смелым ударом!
     Адмирал дал  сигнал,  его вездеход,  набирая скорость,  пошел вперед. В
руке адмирала неизвестно откуда оказалась сверкающая сабля.
     Вездеход  развернулся возле недвижного котенка, адмирал вытянул  вперед
саблю и проткнул ею шкуру мертвого животного.
     - Я его убил! - закричал он.
     В противогазе адмирал казался крысой в мундире.
     Он махал над головой окровавленной саблей.
     Сотни солдат в противогазах кинулись к котенку. Глухо звучал их рев:
     - Слава адмиралу, победителю страшного супертигра!
     - Слава!
     - Хорош победитель, - мрачно сказал Аркаша. - Пошли отсюда.
     - Куда?
     - Подальше, - сказал Аркаша. - Пока они заняты своими подвигами. С ними
не знаешь, что будет через три минуты.
     - Ты  прав, -  согласилась Алиса. - Надо срочно становиться большими. А
то они еще чего натворят.
     - Главное - предупредить Пашку. А то вдруг он сюда придет. А газ у них,
как ты видишь, смертельный.
     Вездеход,  в  башне которого  стояла Боевая  Подруга,  тоже похожая  на
крысу, только очень  толстую, выехал перед строем  безумствующих от восторга
воинов.
     - Я прочту  вам  поэму,  рожденную сейчас  в  моем сердце! -  закричала
Боевая Подруга. - В честь победителя супертигров!
     Адмирал перескочил из танковой  башни  на  голову  котенка.  Он  встал,
уперев в шерсть свою саблю и подняв кулак свободной руки к небу.
     - Как ты велик,  почти достал до звезд! - декламировала Боевая Подруга.
- Твой меч звенит, как колокол Вселенной...
     - Какой этот адмирал маленький, ничтожненький, - сказала Алиса.
     - Маленькие тоже бывают опасными, - сказал Аркаша.
     Они побежали в заросли.
     Никто не заметил их бегства. Но как только Алиса и  Аркаша  оказались в
тени травяных стволов, они услышали, что за ними кто-то бежит.
     - Скорее! - велел Аркаша. Но Алиса и без него знала, что надо спешить.
     Шаги сзади не отставали. Кто-то настигал их.
     - Стойте! - послышался голос. - Это я, Заури, не бросайте меня!
     Черноволосая девушка-рабыня, которую Алиса заметила раньше, догнала их.
     - Я не хочу больше оставаться у этих бандитов и убийц, - сказала она. -
Мне страшно. Возьмите меня с собой.
     - Бежим, - сказал Аркаша. - Только не отставай.
     Алиса  протянула руку  девушке,  и они вместе стали  пробираться сквозь
заросли.




     Пашка Гераскин вернулся на дачу раньше, чем рассчитывал.
     Он бы еще посидел в  библиотеке, если бы не увидел, случайно выглянув в
окно,  симферопольскую  бабушку  Лукрецию,   которая  мирно  загребала  пыль
шлепанцами с загнутыми носками, неся в руке вчерашнюю корзиночку.
     "Опять... -  в ужасе подумал Пашка. - Опять пирожки, опять это странное
стремление совать нос не в свои дела!"
     Конечно, эгоист на Пашкином месте спрятался бы  в библиотеке и переждал
бы визит симферопольской бабушки, оставив ей на растерзание Алису.
     Но  Пашка  был настоящим другом. Он  увидел, что бабушка  не  спешила к
стоянке флаеров, а направилась в кондитерскую -  не иначе  как  купит сейчас
там пирог и выдаст его за свой...  Бывают же такие тщеславные бабушки! И все
ради того, чтоб Пашка с Алисой ее похвалили.
     Он проскользнул за спиной бабушки, добежал  до стоянки флаеров, схватил
первый попавшийся  и рванул  к даче. Надо было предупредить  Алису - они еще
успеют скрыться в лесу и переждать там визит старой дамы.
     Отправив флаер  на  автоматике обратно  на  стоянку,  Пашка  вбежал  на
веранду и крикнул:
     - Алиса! Ты где?
     Никто не откликнулся.
     - Алиса! - крикнул Пашка, обернувшись к саду.
     Нет ответа.
     Пашка вбежал в комнату. И тут увидел видеозаписку Алисы.
     Просмотрев  ее,  он  сразу позабыл  о  бабушке  Лукреции  и  побежал по
тропинке  к коробке из-под ботинок, в надежде увидеть там если не друзей, то
хоть какой-нибудь знак, оставленный Алисой.
     Понятно,  что  в  коробке  было  пусто,  зато  стрелу,  указывающую  на
кустарник, Пашка сразу увидел.
     Он медленно пошел в ту  сторону, после каждого шага раздвигая  траву  и
кусты и  стараясь что-нибудь увидеть. Но ничего  не увидел, а только спугнул
котенка Мордашкина, который охотился в тех местах на кузнечиков.
     Тогда Пашка пришел к такому же выводу, как в свое время Алиса. Уж очень
велика разница в размерах между ним и Аркашей. Что может понять великан, для
которого лес - трава по щиколотку, в жизни кузнечиков, обитающих в том лесу?
     Конечно,  читателю,  который  знает, что  случилось с Аркашей и Алисой,
легко осуждать Пашку или говорить, что он поступил неосмотрительно. Но Пашка
очень  волновался,  даже  больше  волновался  за Алису, чем  за Сапожкова  -
все-таки миниатюрная девочка, ростом в три сантиметра, одна в диком, кишащем
гигантскими тварями, лесу!
     Так  что Пашка, недолго думая, кинулся к полосатой кабине, влез в нее и
впустил уменьшающий газ.
     Если  Алиса,  хоть  и  в   спешке,  но  вооружилась,  приготовилась   к
путешествию, то Пашка об этом не думал. И только когда он уже уменьшался, он
понял, что натворил.  Он чуть не задохнулся под громадной грудой собственной
одежды, которая заполнила внутренность кабины.
     Но Пашка  не  стал возвращаться в исходное  состояние,  чтобы исправить
свои ошибки, а, спустившись на землю, понесся к коробке из-под ботинок.
     Разумеется, ему  тут же изрезало ноги  камнями, и этими же  камнями  он
отбивался от  комара, который, как вампир в страшном сне, пикировал на него,
стремясь вонзить в Пашку жало, способное достать до сердца.
     Через несколько минут Пашка уже был возле коробки из-под ботинок, и там
ему  пришлось замереть,  потому  что  он  опять увидел  Мордашкина,  который
резвился на берегу прудика и готов был поиграть и с лилипутом.
     Наконец Мордашкин  побежал дальше, и Пашка еще не  знал, что  тот бежит
навстречу собственной  смерти.  Гераскин  подождал,  пока  котенок скрылся с
глаз,  и потом  пошел следом. Он  слышал издали  странный шум, будто кричали
сотни  людей,  но  решил,  что  это  шумит  ветер.  Раза  два  ему  пришлось
остановиться  - так  было больно подошвам. Он  постарался примотать  к ногам
кусочки листьев - но волокна сразу порвались.
     Пашка  вышел  к  прогалине, у  которой  скрывался  космический  корабль
пришельцев, слишком поздно. Мордашкин был уже мертв, и, облепив его, солдаты
пытались снять с него шкуру, чтобы  сделать  дома, на родной планете, чучело
супертигра. Того самого, которого собственноручно, в бою, один на один, убил
саблей господин адмирал.
     Пашка остановился на краю зарослей, пораженный увиденным. Он готов  был
увидеть  логово хищника, муравейник... любую опасность - только не маленький
космический  корабль,  на  котором  прилетели  существа такого  же,  как он,
спичечного размера. Это было слишком невероятно! Так не бывает!
     Но именно так и было.
     Пашка  решил  не  двигаться  и  понаблюдать  за  событиями.  Он  увидел
вездеходы,  машины с раструбами и самого адмирала, который руководил снятием
шкуры с  котенка. Сообразив, что Мордашкин  погиб, Пашка страшно опечалился,
что  такой  милый и  веселый котенок больше  уже с  ним не  поиграет, и было
совершенно  непонятно,  как спичечные существа могли погубить его.  Впрочем,
подумал  он,  ведь люди же перебили всех мамонтов  на земле, хотя  были куда
меньше их ростом.
     Пашка сообразил, что, вернее всего, Аркаша и Алиса  попали к этим людям
в плен. Но если они в плену, то надо проникнуть на корабль и все узнать.
     Проникнуть на корабль можно двумя способами.
     Первый  -  вернуться  к  кабине, увеличиться,  снова  придти к  кораблю
пришельцев,  потрясти  его  как  следует и достать оттуда Алису с Аркашей. У
этого способа были недостатки. Во-первых, он был долгим. Пока ты доковыляешь
до  кабины,  да  превратишься  снова  в  человека,  да  еще  раз  вернешься,
инопланетяне могут три раза улететь. К тому же Пашка  не был уверен, что его
друзья спрятаны в корабле.
     Второй способ - остаться маленьким и проникнуть в корабль.
     Но как это сделать?
     Солдаты  нестройно  пели боевые  песни и  свежевали котенка.  По поляне
кругами ездил небольшой вездеход,  из люка  которого,  высунувшись по  пояс,
торчала  толстая женщина с  развевающимися рыжими  волосами и  декламировала
стихи на непонятном языке...
     Пашка решил  добраться до  корабля перебежками, скрываясь за  травяными
стеблями.  Все рассчитав,  он быстро пробежал к кочке  мха и  затаился среди
жестких темных ветвей. Следующий шаг был сложнее  - надо  было проползти под
носом у солдат, которые окружили котенка...
     Но Пашка не успел этого сделать.
     С  другого  края прогалины послышались громкие  крики.  Поглядев  туда,
Пашка  увидел, что куча солдат тащит из зарослей Алису, Аркашу и неизвестную
Пашке оборванную  черноволосую девушку. Солдаты хохотали, шумели, толкали  и
били пленников.
     -  Ну что,  убежали?  - завопила на космолингве толстая рыжая  женщина,
направляя вездеход к пленникам. - Кого обмануть вздумали!
     Сурового  вида  мужчина со шрамом через  все  лицо, в роскошном  черном
мундире,  который до  того командовал  разделкой котенка,  выхватил  саблю и
зарычал:
     - Мы подарили вам жизнь, ничтожные! А вы посмели нас обмануть!
     Он обернулся к толпе солдат.
     - Что мы сделаем с этими непокорными рабами?
     - Смерть! - зарычали солдаты. - Убей их, адмирал!
     Пашка из  своего укрытия увидел,  как  испугалась девушка в  лохмотьях,
стоявшая между Аркашей и Алисой. Алиса обняла ее за плечи и прижала к себе.
     - Я повинуюсь вашей воле, мои отважные солдаты! - воскликнул адмирал. -
Начинай, Боевая Подруга!
     Он  сложил руки  на  груди  и  смотрел,  как солдаты  в  мгновение  ока
привязали пленников к толстым стеблям травы.
     - Я первая! - закричала Боевая Подруга.
     Она выхватила кинжал и соскочила на землю.
     -  Спорю,  -  заявила она, - что одним  ударом  снесу  голову  вот этой
девчонке, - она показала на Алису.
     - Если ты  сможешь это сделать, - сказал адмирал,  -  то  мы дадим тебе
почетное звание Железной Руки!
     - Железная Рука!  Героиня! -  кричали  солдаты.  -  Она хочет совершить
подвиг. С одного удара срубить голову дракону!
     Боевая  Подруга занесла саблю над  головой,  и  Пашка понял, что больше
отсиживаться в укрытии ему нельзя.
     Он  выскочил  на открытое место,  кинулся  к ничего  не  подозревающему
адмиралу, выхватил у него  из руки пистолет и потащил  адмирала к вездеходу.
Прижавшись к нему спиной, Пашка приставил ствол пистолета к виску адмирала.
     Адмирал завопил, будто Пашка его зарезал.
     - Пашка! - закричала Алиса. - Молодец!
     Адмирал бился в руках Гераскина - вот-вот вырвется.
     - Стоять! - крикнул Пашка.  -  Не двигаться! Всем не двигаться!  А то я
тут же вашего адмирала пристрелю.
     - Только не это! - возразил адмирал. - Я очень нужен народу.
     Толпа солдат окружала Пашку полукольцом - солдаты  скалились  от злобы,
но подойти не смели.
     - Сейчас же развяжите пленных! - приказал Пашка.
     Никто не двинулся с места.
     - Если вам не жалко вашего адмирала...
     - Ну  скорее,  отвяжите их, неужели  вам  не  жалко  вашего адмирала? -
закричал адмирал.
     Несколько солдат неуверенно двинулись к пленникам.
     Чтобы поторопить их, Пашка сказал:
     - Считаю до трех!
     - За что? - завопил адмирал. - Я хороший! Я никого не убил.
     - Он хороший! - запищала Боевая Подруга. - Он меня любит.
     - Да за одного  Мордашкина, - Пашка указал пистолетом в ту сторону, где
лежал котенок, - тебя достаточно убить!
     - Они убийцы! - крикнула черноглазая девушка в лохмотьях.
     Солдаты отвязали  ее  первой, и она  помогала развязывать руки Аркаше и
Алисе.
     Схватив адмирала сзади  за  шею, Пашка  начал отступать к  друзьям,  но
адмирал сопротивлялся, сдвинуть его с места не удавалось.
     - В машину, быстро! - крикнул Пашка друзьям.
     Девушка-рабыня, за ней Алиса, забрались в вездеход.
     - Быстро! Мне его трудно держать! Заводи мотор, Аркаша!
     Аркаша полез вверх, нога его скользнула по броне. Гераскин поднял руку,
чтобы ему помочь, и адмирал, воспользовавшись тем, что Пашка ослабил хватку,
вырвался и громадными прыжками помчался к своим солдатам.
     Пашка понял, что быстрота - единственный шанс спастись.
     - Вперед! - крикнул он, прыгая в вездеход.
     - А как вперед? - спросил Аркаша. - Я никогда не управлял этой машиной.
     - Пусти, - сказал Пашка.
     -  Ой!  - Алиса,  выглянув  из вездехода,  увидела,  как обе  машины  с
газовыми раструбами начали разворачиваться. Солдаты надевали противогазы.
     - Они пускают ядовитый газ!
     Но и Пашка ничего  не мог поделать. Он  никогда в жизни не видел такого
вездехода. Он  нажимал на кнопки, вездеход вздрагивал, ревел, но не двигался
с места.
     - Надо  сдаваться, - сказал Аркаша, который смотрел  в щель, -  они уже
готовы нас задушить.
     - Еще чего не хватало! - возмутился Пашка.
     - Ты не видел, как погиб Мордашкин, - сказала Алиса.
     - У нас женщины на борту, - сказал Аркаша.
     Он осторожно высунулся из верхнего люка и закричал:
     - Мы сдаемся.
     В ответ раздались выстрелы - пули застучали по броне,  Аркаша  спрыгнул
вниз в тесное чрево вездехода...
     - Тогда прощай, Алиса, - сказал Аркаша.
     - Я боюсь, - заплакала черноглазая рабыня Заури. - Я не хочу умирать!
     - Я его заведу, я его обязательно заведу! - повторял Пашка.
     Вездеход не двигался с места...
     - Все! - сказал Аркаша.
     И тут невероятные крики раздались над поляной.




     - Что такое? - удивился Аркаша. - Куда они побежали?
     Он осторожно приоткрыл люк. Над самой поляной, едва не касаясь  когтями
земли, летали страшные  твари -  летучие драконы, вампиры, саранча, гарпии и
скунусики,  крылья  которых  были  больше  корабля.  Воздух потемнел  и стал
малиновым, будто в него влили ведро варенья.
     Солдаты  бросались  в разные  стороны,  пытались уйти.  Одни  мчались к
космическому кораблю, другие  стреляли в небо, но пули были бессильны против
чудовищ.
     Аркаша успел увидеть, как адмирал бросился к газовой машине и, потрясая
кулаками, требовал  начать  стрельбу,  но тут  сверху на  машину  спикировал
дракон, и она помчалась к кораблю.
     Тут адмирал увидел, что мимо него проносится вездеход, в  котором сидит
Боевая Подруга. Адмирал поднял руки - возьми меня!
     Но  Боевая Подруга  на него  даже не посмотрела  - так  она  спешила  к
кораблю.
     Некоторые  солдаты  еще пытались отстреливаться,  но  чудовища, которых
становилось все больше и которые носились, вопя и скрежеща, были неуязвимы.
     Спотыкаясь и отталкивая своих  подчиненных,  адмирал одним из последних
забрался в корабль.
     Быстро закрывается  люк.  Когти  чудовищ  скользят  по  стальным  бокам
корабля...
     И тут в мгновение  ока, как  туча в грозовой  день, которая тает  через
минуту  после  того,  как  излилась  ливнем, все  чудовища исчезли,  пропала
малиновая дымка, и наступила тишина.
     И  в полном изумлении ребята смотрели из вездехода, как на поляну вышла
громадная  великанша, каждая ступня  которой была больше вездехода, а голова
скрывалась где-то в облаках.
     Великанша  в  два  шага  пересекла  обширную  поляну  и  наклонилась  к
космическому кораблю.
     Гигантскими руками, каждый палец которых был в два человеческих  роста,
великанша приподняла пирамиду - космический корабль  завоевателей - и вдруг,
поднатужившись,  толкнула  его,  словно  ядро,  и  корабль  взвился  в небо,
полетел, неуклюже переворачиваясь,  и готов  был грохнуться на Землю, но тут
наконец включились его двигатели... Каким-то чудом он удержался в воздухе и,
покачавшись над поляной, начал набирать скорость...
     И вот, превратившись в точку, корабль пропал.
     Лишь белый след напоминал о нем.
     - Ничего не понимаю, - сказал Аркаша.
     - А я кое-что начинаю понимать. - сказал Пашка. - Я эту великаншу видел
возле кондитерской.
     Конечно же, на помощь им пришла симферопольская бабушка!
     Они вылезли из вездехода и махали руками, чтобы бабушка их заметила, но
та их пока не видела. Она глядела в небо, наблюдая за удаляющимся кораблем.
     На  земле  среди  камней валялись  пистолеты  и  шлемы  смелых  воинов,
громадной  горой  шерсти поднимался  мертвый  Мордашкин.  Поодаль  виднелись
брошенные вездеходы и газовые машины. А еще дальше - десантный катер.
     Аркаша, подвернувший  ногу,  стоял неподалеку, опираясь о  палку. Пашка
подобрал пистолет и уже  примеривался  стрелять  из него в цель. Черноглазая
рабыня Заури подошла к Алисе и присела возле нее на корточки.
     - Ты не убитая? - спросила она.
     Прямо перед глазами  Алисы поднимался блестящий светлый купол высотой с
двухэтажный  дом.  Никакое воображение не могло бы помочь Алисе, если бы она
не знала, что купол -  округлый носок бабушкиного туфля, а колонна, уходящая
в небо - всего-навсего нога Лукреции Ивановны.
     Колонна  качнулась, купол медленно оторвался от  земли и, кинув тень на
Алису  и рабыню  Заури,  поплыл  над землей. Стал  виден  его  фундамент,  а
попросту говоря, подошва  туфли с  прилипшими  к  ней песчинками,  сучками и
сосновыми иголками.
     - Берегись! - крикнула Алиса и, дернув рабыню Заури за  руку, отскочила
вместе  с  ней в сторону.  И  вовремя.  От  подошвы,  проплывавшей  в  небе,
оторвался  камень и  с  шумом,  который,  конечно  же,  бабушка Лукреция  не
уловила, упал вниз.
     -  Скорей бы вернуться в нормальный вид! -  воскликнула Алиса. - Так не
хочется погибнуть от удара песчинкой.
     -  Если она  посмеет кинуть в тебя булыжником, - заявил Пашка, поднимая
пистолет пришельцев, - она получит пулю в лоб.
     - И даже не почешется, - сказал Аркаша.
     Разглядеть  бабушку можно было, лишь когда она отходила подальше. И вот
сейчас,  сделав несколько шагов в  сторону  лежавшего  на земле  Мордашкина,
бабушка присела рядом с погибшим котенком и ее сразу стало видно.
     - А где их профессор? - спросил Аркаша. - Он же тоже погиб.
     - Его взяли с  собой,  -  сказала рабыня Заури. - Я видела, как они его
тащили.
     Они смотрели,  как  бабушка Лукреция  осторожно  подняла с  земли  тело
котенка - пушистое облако поплыло над головами.
     Бабушка  быстро  пошла прочь, только грохот ее подошв по тропинке долго
не утихал в жарком воздухе.
     - Вот жалость, - сказал Аркаша. - Сил нет пешком ходить.
     - А нам и не надо пешком, - сказал Пашка. - Есть вездеход.
     - Мы уже проверили. Никто из нас не умеет им управлять.
     - В бою -  может быть,  -  сказал Пашка. - Но в спокойной обстановке не
может быть никакой тайны. Все машины,  построенные для гуманоидов, действуют
по схожим законам.
     - Странная великанша, - сказала  Заури. -  Ничего  не  сказала, а ушла.
Ведь они могут вернуться и нас убить!
     На ее больших черных глазах появились слезы.
     - Ну  уж, вернуться они не рискнут!  -  засмеялся  Аркаша. - Они теперь
недели две будут  летать куда угодно,  только подальше от Земли. Они же и не
подозревали, что на свете бывают такие гиганты, как бабушка.
     - Я тоже не подозревала, пока вы мне не сказали, -  призналась Заури. -
Как же она ходит? Как же кости ее держат?
     Пашка рассмеялся, а Алиса сказала:
     - В самом-то деле мы все такие, как она.
     - И ты? - Заури была изумлена. Как будто Алиса предала ее.
     - И я, и Аркаша, и Пашка. Мы все нормальные.
     - Норм-мальные?
     И Заури принялась рыдать.
     - Ты что? - удивился Пашка.
     - А ты поставь себя на ее место, - сказала  Алиса. - Ей же кажется, что
она попала из огня в полымя!
     -  Лучше я  вернусь в  рабство! - воскликнула Заури. - Чем  жить  среди
таких страшилищ!
     -  Ничего страшного, -  сказал Пашка, стоявший возле вездехода. - Через
полчаса ты будешь такая же, как и мы!
     - Я?
     - Как так? - не понял Аркаша. - Что ты хочешь сказать?
     -  Не  оставим же мы Заури здесь!  -  воскликнул Пашка. - Она  пойдет в
кабину и вместе с нами увеличится.
     - Это же идея! - обрадовалась Алиса. - Конечно же, если мы смогли стать
лилипутами, то и ты сможешь стать обыкновенной вместе с нами.
     - Я и сейчас обыкновенная, - сказала Заури. - Я  боюсь стать гигантской
- меня уж точно кости не выдержат.
     Пашка протянул руку Заури.
     - Здравствуй! - сказал он.
     Рабыня неуверенно протянула ему руку.
     Пашка сжал ее пальцы.
     - Ой, больно,  ты что делаешь!  - рассердилась  Заури  и  резко дернула
руку. Пашка не отпускал.
     Рабыня отчаянно стала дергать и наконец вырвала руку у Пашки.
     Она отбежала на два шага.
     - Ты какой-то странный, - сказала она обиженно.
     -  Я  не  странный, - ответил Пашка. - Я хотел проверить, отличаются ли
твои  кости  от моих. Оказывается, ничем не отличаются. Ты только  чуть-чуть
меня слабее.
     Конечно же, Пашка не убедил рабыню. Она горько расплакалась, потому что
убежала с корабля, чтобы ее больше не  угнетали, а Пашка ее ужасно угнетает.
Вот  когда  она  найдет  своего  отца, он  тут  же  отрубит Пашке  голову. И
правильно сделает.
     Алиса не сердилась на бабушку из Симферополя,  которая убежала от  них.
Она понимала, что бабушка  пытается оживить котенка. Если она дрессировщица,
то  обязательно  проходила  ветеринарное  искусство,  и  знает,  как  лечить
животных. И если осталась хоть микроскопическая надежда - надо попытаться.
     Стало  темнее.   Как   будто   грозовое  облако  надвинулось   на  них.
Возвращалась бабушка Лукреция.
     Она  несла в руках большой белый дом  - коробку из-под ботинок, которую
подобрала на берегу пруда.
     Она внимательно смотрела под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить.
     Потом присела на корточки и тут же увидела Алису и Заури.
     Сильными  тонкими  пальцами  бабушка  подхватила  Алису,  потом  Заури,
перенесла их в  коробку, посадила на вату и тут увидела мальчиков.  Аркаша с
Пашей тоже совершили путешествие по воздуху.
     Потом дом поднялся почти к облакам и, покачиваясь, полетел к кабине.
     Бабушка Лукреция заглядывала внутрь и улыбалась им.
     Глаза ее были размером с человека, а ресницы - как сабли.
     - Лукреция Пантагрюэлевна, - сказала Алиса.
     -  Что? -  спросила  бабушка, увидев,  что Алисин  рот движется,  но не
разобрав писка.
     Вопрос  бабушки  чуть не оказался роковым. От  воздуха, вылетавшего изо
рта гиганта, все  в  коробке попадали  с  ног.  Пришлось  бабушке  поставить
коробку на  землю  и дать  возможность друзьям  придти  в  себя  и  поругать
бабушку. Она виновато улыбалась и молчала.
     Потом  все  же  снова  подняла коробку в воздух и  поставила уже  возле
красной с белым кабины.
     Бабушка выпрямилась, и голос ее долетел из сказочных высот:
     - Начинайте увеличение! А я принесу вам одежду. И буду ждать.
     -  А  не  кажется  тебе   странным,   -  спросил  Пашка,   -  что  твоя
симферопольская  бабушка знает откуда-то нашу самую главную тайну:  для чего
здесь стоит кабина?
     -  После  того, как она увидела  нас  в таком виде, - ответила Алиса, -
вряд ли ей трудно было сложить два и два. Кто пойдет первым?
     - Ты и пойдешь, - сказал Аркаша.
     - Почему?
     - Потому что ты девочка.
     - Тогда пускай идет Заури.
     - Нет! - закричала рабыня. - Ни за что! Лучше смерть!
     -  Вот  видишь,  -  сказал  Пашка.  -  Она же  боится, что  как  только
увеличится, все ее косточки треснут.
     - Да, боюсь...
     - Иди, Алиса, - сказал Аркаша. - Ты ее встретишь там, наверху.
     - А если Заури начнет разваливаться, ты уж собери ее в кучку! - добавил
Пашка коварно.
     - Нет! - перепугалась Заури. - Лучше я здесь поживу!
     - Где? В зарослях? - спросил Пашка. - Это самое лучшее решение. Гляди!
     Пашка подобрал с земли  песчинку  размером с его  кулак  и кинул  ее  в
заросли. Оттуда  выскочил бурый жук и пролетел низко над головами. Если бы у
лилипутов были свои автомобили, то жук был бы размером как раз с автомобиль.
     - Что же мне делать? - Заури прижала кулачки к груди.
     - Сначала ничего не делать, - сказал Пашка. - А спокойно глядеть на то,
что делает Алиса.
     Алиса  улыбнулась  рабыне и подумала:  "Какое счастье  быть нормального
размера! Никакой жук тебе не страшен. И муравей тебе не враг..."
     Нагнувшись, Алиса вошла в круглое отверстие в стене кабины, из которого
вел ход наверх, в сидение кресла.
     Алисе  потребовалось минут  пятнадцать,  чтобы  взобраться по лестнице,
напустить в кабину увеличительного газа и стать снова нормальным  человеком.
Остальным было  скучно  ждать.  Пашка, который  совершенно неспособен  долго
стоять на месте,  отправился было в  заросли в  поисках  подвигов, но  Заури
умолила  его не бросать  ее: ей было страшно. Одному  Аркаше ее не защитить.
Если Аркаше  было обидно слушать такие слова, он и виду не  подал - понимал,
что лучше потерпеть, зато Пашка не встретится с тарантулом.
     Пришла симферопольская бабушка и принесла шорты и майку Алисы.
     -  Не бойся,  Заури, - сказала Алиса, и голос  ее доносился сверху, как
отдаленные раскаты грома. - Я тебя жду!
     Заури вздрогнула и обернулась к Пашке.
     Алиса еще не успела обуться и стояла босиком. Пашка  подошел к большому
пальцу ее ноги, подпрыгнул и сел на него верхом.
     - Но! - закричал он. - Поехали!
     Палец начал подниматься  в  воздух.  Пашка вцепился в  него,  ему  было
страшно, но он и виду не подал.
     - Ты чего не лезешь? - спросил он сверху у Заури.
     - Страшно.
     - Ладно  уж,  -  сказал тогда Пашка. -  Я  за тобой залезу и  буду тебе
давать руководящие указания. Опускай меня, Алиска!
     Он  ударил  кулаком  по пальцу,  Алиса  медленно  опустила  Пашку возле
кабины.
     - Спасибо за прогулку, - сказал Пашка.
     Конечно же, путешествие Заури по кабине заняло куда больше времени, чем
увеличение  Алисы. И  только через полчаса  рабыня  присоединилась  к Алисе.
Хорошо, что рядом с  ними была бабушка. Она увидела, что Заури закрыла глаза
ладонями и покачивается - вот-вот упадет в обморок. Она подхватила ее.
     - Что с тобой, девочка? - спросила бабушка.
     - Так  высоко, - прошептала  Заури,  - так далеко от  земли...  Если  я
упаду, я разобьюсь на кусочки.
     - А ты посиди  на  траве, -  сказала бабушка. -  Тогда твои глаза будут
ближе к земле.
     Алиса принесла  черноглазой  рабыне  свое  платье, вид которого  вернул
Заури к жизни.
     - Это мне? - воскликнула она. - Навсегда?
     - Как хочешь.
     Заури тут же успокоилась, и к тому времени, когда  появился увеличенный
Пашка, а потом Аркаша, она уже ожила, осмелела и даже улыбалась.
     - Неужели и я была такая? - спросила Заури, глядя на муравья.
     - Нет, это тебе приснилось, - ответил Пашка.

     И тут Заури в первый раз рассмеялась.









     Вечером, когда  все  волнения  улеглись  и  увеличенная  до  нормальных
человеческих  размеров  рабыня  Заури  уже  забыла  о том, что  ее кости  не
выдержат и  треснут под  тяжестью  тела, а котенок Мордашкин,  которого,  ко
всеобщей радости, бабушка  Лукреция оживила, резвился на поляне, все  сидели
за столом на веранде и пили чай.
     Алисе казалось, что она пробыла в лилипутском облике много дней,  а чай
в последний раз пила чуть ли не в прошлом году. Что же касается Заури, то ей
сначала чай не понравился, и только после того как Пашка щедрой рукой всыпал
ей  в  чашку семь  ложек сахара,  она  признала,  что  чай -  вполне сносный
напиток,  хоть  и  уступает  марасанге,  которую пьют  на  сиенде  господина
Панченги Мулити.
     Спорить с ней никто не стал.
     -  Какая ты хорошенькая, -  сказала  бабушка Лукреция,  любуясь рабыней
Заури. И в самом деле - вымывшись и переодевшись из платья в Алисины брюки и
Аркашину гавайскую рубашку, Заури оказалась настоящей красавицей. Лицо у нее
было  смуглым,  глаза  темно-карими,  волосы  иссиня-черными,  блестящими  и
тяжелыми  - казалось, что  их потоки оттягивают  голову назад,  и шее трудно
удерживать такой груз.
     - Мне  говорили об  этом,  - вежливо  ответила Заури.  -  А  на корабле
капитан сказал, что готов на мне жениться.
     -  Еще  чего не хватало! - воскликнул Пашка. - Сколько же тебе, прости,
лет?
     -  Откуда  мне  знать?  - удивилась  Заури.  -  Мне никто  об  этом  не
рассказывал.
     - А ты в школу ходила? - спросил Пашка.
     - Конечно, ходила, - ответила девушка. - Всю зиму ходила.
     - А ты хоть знаешь, как твоя планета называется?
     -  Я не знаю,  как называется вся планета, - сказала Заури, -  но  наша
сиенда называется "Розовые Водопады".
     - И там есть розовые водопады? - спросил Пашка.
     - Конечно, - удивилась девушка. - Три розовых водопада. И один красный.
     - Почему?
     - Потому что в них падает кровь с неба.
     - Ничего  себе,  спасли  на свою голову! - возмутился Пашка.  - Это  же
совершенно темное существо.
     И тут-то Заури ударилась в рев. Она рыдала минут пятнадцать, и никто не
мог ее остановить и утешить.  Сквозь потоки слез она говорила, что теперь ей
уже никогда не найти своей сиенды, что ее превратили в урода и что ей теперь
не  отыскать  себе мужа,  потому что  все  настоящие мужчины стали меньше ее
мизинца.  А  она попала к  грубым  и невежественным людям, которые не  знают
даже, что такое Розовые Водопады и сиенда господина Панченги.
     - Хватит! - не выдержал наконец Пашка. - Сейчас я сам разревусь.
     - А почему? - спросила Заури и тут же перестала рыдать.
     - Не выношу женских слез.
     - Тебе меня жалко?
     - Конечно, жалко!
     -  Тогда  я  не буду плакать, потому что ты мне  понравился  с  первого
взгляда.
     - А  вот это лишнее! - вмешалась  Алиса, которой слова рабыни совсем не
понравились.
     - Он тебе самой нравится, - сказала рабыня.
     Алиса встала из-за стола и спустилась в сад.
     - Алиска, не обращай внимания! - крикнул вслед Пашка.
     А симферопольская бабушка заметила:
     - Пускай Алиса погуляет, каждому человеку иногда хочется побыть одному.
     "Спасибо тебе, бабуля, - сказала про себя Алиса. - Хоть ты и немолодая,
но что-то еще в жизни понимаешь".
     Алиса обошла кабину. Лес погрузился в  сумерки, и небо стало бесцветным
и  бездонным. Заквакала лягушка в  прудике. Алиса вдруг улыбнулась  - ничего
себе соседство было у Аркаши! Взрослая  лягушка человечка одной левой с  ног
собьет!
     Алисе было слышно, о чем шел разговор на веранде.
     - А  почему  ты  оказалась на  том корабле?  - спросила симферопольская
бабушка.
     Алиса остановилась у  сосны  и  обернулась  -  отсюда  было  видно, как
висевшая над столом  лампа освещает  лица и  отражается  в  начищенном  боку
самовара.
     - Потому что меня захватили, - ответила Заури.
     - А давно?
     - Может быть, давно, - сказала девушка.
     Она поднялась из-за стола и спросила Пашку:
     - Можно я возьму такой круглый фрукт?
     Она показала на вазу с яблоками, что стояла на столе.
     - Зачем? - спросил Аркаша.
     - Мне  надо тренироваться, - сказала девушка. - А то господин  цирковой
хозяин меня не возьмет.
     -   Сплошные   тайны  и   недомолвки,  -  проворчал   Пашка.  -  Вместо
благодарности.
     -  Я тебя, Паша, не понимаю, - возразила Заури. - Разве я не благодарна
всем вам и особенно тебе?  Я очень благодарна.  Я сказала - спасибо! Но  это
было раньше. А теперь уже другая жизнь. Я не могу всю  жизнь ходить за тобой
и  говорить:  "Спасибо,  Пашенька, спасибо,  спаситель, спасибо,  спаси меня
снова!"
     Девушка взяла  из вазы четыре яблока  и, отойдя  от  стола,  начала  их
подкидывать в воздух. Это у нее получалось очень ловко.
     - Осторожнее, - предупредил Аркаша, - чашки разобьешь.
     - Я не уроню,  - ответила Заури.  И сделала  несколько шагов  к перилам
веранды, не переставая подкидывать яблоки.
     Алиса  обратила  внимание  на то,  как бабушка  внимательно смотрит  на
Заури.
     - Кто тебя учил? - спросила она наконец.
     Заури, не прекращая жонглировать, сделала сальто назад.
     - Оп-ляля! - воскликнула бабушка.
     Еще сальто - Заури чудом не ударилась ногами о косяк двери, собралась в
комочек, подлетела к самому потолку, и что удивительно, не  уронила при  том
ни одного  яблока. Под потолком распрямилась ласточкой и через мгновение уже
сидела на  перилах веранды,  нога на  ногу, и,  как  ни  в  чем  не  бывало,
продолжала жонглировать яблоками.
     Аркаша и Пашка захлопали в ладоши.
     - Ты гений, Заури! - закричал Пашка. - Тебе в цирке выступать надо!
     - Рано ей еще выступать, - ответила за рабыню симферопольская бабушка.
     - Конечно, рано, - согласилась Заури.
     -  Садись  за  стол, -  сказала  бабушка, - положи  яблоки  на место  и
постарайся вспомнить.
     - Я ничего не помню!
     - Каждый человек что-то помнит. Где ты раньше жила?
     Заури вернулась к столу, положила яблоки в вазу.
     -  Я жила на сиенде, - сказала она. - Наша сиенда  лежит на берегу реки
Врог в провинции Альела на нашей планете.
     - На какой?
     -  Я не  знаю, как вы  ее называете, но у нас  на сиенде  ее  никак  не
называли. Зачем называть свой дом домом?
     - А что такое сиенда?
     - Сиенда - это место, где живут, где сеют зерно и сажают деревья.
     - Как здесь? - Аркаша обвел рукой вокруг себя.
     - Нет,  что  ты!  Сиенда  -  это очень большое  место. Там живет тысяча
человек, может, даже больше.
     - А кто там начальник? - спросил Пашка.
     - Как так начальник?
     - Кто говорит - что делать, куда везти, куда ставить...
     - Господин Панченга  Мулити, кто же  еще?  - удивилась девушка. -  Он и
говорит, он награждает и наказывает.
     - И твои родители тоже там живут?
     - Не надо  меня  расстраивать,  -  Заури шмыгнула носом. - Я никогда не
видела ни мамы, ни папы!
     - Они умерли?
     - Я не знаю, что с ними случилось. И нет  ни  одного человека,  который
захотел  бы сказать мне  правду! Сколько я  себя  помню  -  я  всегда только
презренная рабыня. Меня можно обидеть, избить, продать и даже убить.
     - Так не бывает! - возмутился Пашка.
     -  Все бывает  в  нашей  Галактике,  -  возразила бабушка.  - Галактика
большая, разные люди, разные обычаи...
     - Неужели тебе никто  не  сказал,  откуда ты  появилась  на  этой самой
сиенде? - спросила Алиса, подходя к веранде.
     -  А там  много  таких, как  я.  Нас так и  зовут  - найденыши.  Только
неизвестно, где нас нашли, кто нашел. Мне кажется, что я иногда вижу маму во
сне. Но лица ее никак не могу разобрать.
     - И больше ничего? - спросил Аркаша.
     - Я помню, как ходила в поле собирать колоски, как пропалывала курпицу,
как собирала ягоды выри, я помню, как стирала и гладила. Но все это - уже на
сиенде.
     - А почему ты не спросила у взрослых?
     - У каких взрослых? - печально улыбнулась Заури.
     - Ну там же есть воспитатели, учителя, врачи...
     - Зачем воспитатели и врачи рабам? Если раб умрет,  на его место придет
другой. Вот и все.
     - Позор! - произнес Пашка.
     - А я к этому привыкла, - сказала Заури.  - Я и не  знаю  другой жизни.
Когда я была поменьше, я иногда  спрашивала у  надсмотрщика:  "Кто я  такая?
Откуда я? Где мои отец и мать?"
     - А он?
     - А он бил меня за это. Такие вопросы задавать нельзя.
     - И больше спросить было не у кого?
     - Мы жили в большом доме, где была одна комната. В  этой комнате стояло
сто  кроватей.  Мы все там  были одинаковыми - никто  из  нас не  знал своих
родителей. И мы были  уверены, что родились в этой  самой комнате. Там у нас
был уголок для самых маленьких. Иногда утром мы просыпались, а  на свободной
кровати лежит новенький малыш. Мы думали, что он появился, пока мы спали.
     - Странно, - сказал Пашка. - В наши дни в цивилизованном обществе этого
не бывает.
     - А кто тебе  сказал, что она жила в цивилизованном обществе? - спросил
Аркаша.
     - Погодите, мальчики, - сказала Алиса. - Не мешайте Заури рассказывать.
Ведь интересно!
     - Я не знаю, что рассказывать. Я же другой жизни не знала, для меня это
все было обыкновенно...
     - Тогда  рассказывай по порядку. Какой был у тебя день. Кто вас кормил,
кто вас будил, как вы ели, что делали потом, - сказала бабушка.
     -  Будили нас колоколом, - сказала Заури. - Колокол начал бить - скорей
выскакивай. И  беги  мыться.  Потому что  умывальников мало, а  умыться надо
всем. Не успел первым к умывальнику, можешь  остаться без завтрака. Утренний
суп и кашу принесут, а потом унесут. Кто опоздал, тот голодный.
     - Я бы лучше не мылся, - сказал Пашка.
     -  А госпожа Чистоль придет?  Она у всех руки проверяет и ногти. У кого
грязные - десять плетей, не хочешь? Настоящие плетки, не игрушечные.
     - Что? Вас били? - сказал Пашка. - Детей били?
     -  И  правильно  делали,  - сказала рабыня.  -  Если  нас не  бить,  мы
распустимся,  вообще  ничего  делать  не  будем. Я это  знаю. Человек только
из-под палки и работает.
     -  А ты здесь  яблоками жонглировала, -  спросила Алиса, - тоже  из-под
палки?
     -  Если  не  тренироваться,  -  рассудительно  сказала  девушка,  -  то
разучишься. А разучишься,  никому не  будешь нужна.  Вот тебя  и отправят  в
подземелье горную пряжу чесать. Там ты от кашля и помрешь. Там все помирают.
     - Темная сила! - сказал Пашка. - Откуда только тебя привезли!
     - Погоди, Пашка, не мешай человеку, - сказала Алиса.
     -  Я  могу  и  не  рассказывать,  -  заявила  девушка. -  Чего  я  буду
рассказывать, все равно твой Паша не верит.
     - Рассказывай, - смилостивился Пашка. - Только коротко и правдиво.
     - А я по-другому и не умею.
     Девушка  хлопнула  себя  по щеке  - убила комара.  Потянулась, зевнула,
прикрыв рот ладошкой -  видно, хотела спать, но  не могла признаться в этом,
потому что остальным было интересно слушать ее рассказ.
     - Потом нас всех, -  продолжала Заури, - и сытых, и голодных, гнали  на
работу. До обеда. Кого в поле, кого в мастерские - каждому работа  найдется,
даже самому немощному, даже самому маленькому.
     - А какая работа?
     - Обыкновенная.  Тростник  резать,  грядки перекапывать,  вредителей по
листьям собирать, мешки с удобрениями носить - мало ли работы в поле?
     - И за вами взрослые смотрели?
     -  Не  дети же! - Заури  даже  рассмеялась. - Потом, как пообедали, кто
обратно на работу, а кто в школу. Я в школу ходила, я умная, потому и живая,
а  которые  глупые  и в  школу  не ходили,  они  обязательно  помирали  - от
усталости. А я в школу ходила, вот теперь считать умею и немного читаю.
     - Значит, ты в школе училась читать и писать?
     - Я в школе много  чему училась, - сказала девушка. -  В школе человека
на все  пробуют - вдруг  в нем выгодная способность  отыщется,  и тогда  его
можно будет дорого продать.  Нас  и  считать учили, и рисовать,  и бегать, и
прыгать - все пробовали.
     - А ты хотела отличиться? - спросила бабушка.
     - Конечно. Я хотела, чтобы меня продали.
     - Зачем? - удивился Пашка. - Ведь это унизительно!
     - А ты хотел,  чтобы я на  всю  жизнь осталась на сиенде, чтобы  каждый
день до самой  смерти гнула  спину над грядками  и рассадой? Чтобы меня  бил
кнутом  надсмотрщик?  У  нас,  у  рабов,  одна надежда - чтобы тебя  выгодно
продали. На другую планету.  А я мечтала  еще,  что попаду в другой мир, что
стану сама богатая и куплю билет на звездный корабль, буду на нем  летать от
планеты к планете и буду искать моих папу и маму. Они, наверное, и не знают,
что я живая.  Они,  наверное,  думают, что я давно уже  умерла... -  и Заури
снова зарыдала.
     Все ждали,  пока она успокоится. "И  это  странно,  - подумала Алиса. -
Такого  быть  не может!  Сидит на  веранде  Аркашиной  дачи  девушка,  очень
красивая, худенькая, черноволосая и плачет,  потому что  она - рабыня и даже
не знает, есть ли у нее родители".
     -  А  как  получилось,  что ты стала жонглировать?  -  спросила бабушка
Лукреция.
     - Очень просто, - сказала Заури.  - Мы проходили спортивные  испытания.
Прыгали, бегали,  подтягивались, кидали разные  предметы. Господин наставник
развития тела  приказал мне гнуться и прыгать. А потом дал шарики  кидать. И
потом  говорит:  "Очень  интересно, в этой паршивке что-то есть". Он доложил
моей  комнатной  госпоже,  а  комнатная  госпожа  самому  Панченге   Мулити,
господину хозяину сиенды.
     - А потом?
     - Давайте  перенесем  разговор  на  завтра,  - сказала  симферопольская
бабушка. - Уже совсем поздно, а у вас был такой длинный и трудный день.
     - Нет, бабушка, пожалуйста! - взмолилась Алиса.  - Еще  совсем немножко
осталось. А завтра некогда будет.
     Бабушка развела руками.
     - Давай, рассказывай! - велел Пашка рабыне.
     -  Мне  сразу лучше стало  жить, -  сказала девушка. Она  даже  закрыла
глаза, так ей приятно было вспоминать те дни,  что последовали  за открытием
ее  таланта. -  Меня  стали  кормить  лучше  других. Мне мясо стали давать и
сахар, представляете?
     - Представляю, - сказал Пашка.
     - От  сахара только вред один, - сказал Аркаша. - Многие врачи советуют
не есть сахара.
     - Плохие врачи, - сказала Заури. - Вы их не слушайте.
     - Значит, тебя отделили от остальных детей? - спросила бабушка.
     - Да. Так всегда делают. Если видят, что рабыня  выгодная, что ее можно
будет хорошо продать, ее обязательно отделяют.
     - А куда можно человека продать? - спросил Аркаша.
     - У нас на планете  много  желающих. И даже  с других планет  на сиенду
приезжали. Мало ли кому люди нужны.
     - Сумасшедший  дом, - сказал Пашка. - Сколько живу, столько удивляюсь и
возмущаюсь.  Человечество  уже  освоило половину  Вселенной, наука ушла  так
далеко, что не  видит собственного хвоста. А где-то  в уголках  таятся дикие
нравы, рабские планеты и какие-то страшные разбойники. Нет, я решил твердо -
иду  в Патрульное училище! Буду патрульным разведчиком! Посвящу жизнь борьбе
со всякими подонками и мучителями.
     -  А пока  лучше  кончи школу, - сказала Алиса.  - Светлана очень тобой
недовольна. И знаешь почему?
     - И знать не хочу. В конце концов не все ли равно, где ставить запятые.
Я их совсем скоро отменю - и людям удобнее, и учителям.
     - Кто  же  тебя учил,  девочка? -  спросила  симферопольская бабушка  у
рабыни.
     - Сначала наставник  с нашей сиенды,  а  потом господин Панченга Мулити
призвал из города наставника Трибуци.  Он меня учил. И  еще меня стали учить
космолингве.
     - Расскажи, пожалуйста, подробнее, - попросила симферопольская бабушка,
- чему же тебя учил наставник из города?
     -  Как чему?  Все  тому же. Он учил меня кидать круглые вещи -  яблоки,
шары, а потом  палки, булавы и даже горящие факелы. Три, четыре и так далее.
Я могу кидать девять яблок - только небольших.
     Все смотрела на бабушку и ждали, что она  еще скажет. Но бабушка ничего
больше  не  сказала.  Она сидела за столом и  смотрела перед  собой, глубоко
задумавшись.
     - Досказывать? - спросила, наконец, Заури.
     - Расскажи, как ты попала на тот корабль, - попросил Аркаша.
     - Господин наставник  из города не заставлял меня работать в поле и бил
меня  очень редко, только когда я  теряла  предметы,  которыми жонглировала.
Хороший наставник.
     -  Ничего  себе  хороший, - проворчал  Пашка. -  Дай  срок,  я до  него
доберусь!
     - Нет, хороший!  Ты не знаешь, какие бывают плохие,  - сказала Заури. -
Он  меня все учил  и  учил.  А потом  позвал  к  себе,  а  там стоит  совсем
незнакомый господин. Такой странный господин, что я даже сначала испугалась.
У него очень черные и густые брови, глаза светлые-светлые, а нос...
     - А нос вот  такой! -  неожиданно  вмешалась бабушка  и  показала двумя
загнутыми пальцами, какой горбатый нос у того человека.
     - Ты что-то знаешь, бабушка? - спросила Алиса.
     - Нет, только подозреваю, - ответила та.
     -  Господин показался  мне страшным, -  продолжала Заури.  -  Он  велел
показать, что я  умею делать. Я очень  старалась  и от  страха уронила  одну
булаву.  Мой  наставник  хотел  меня  побить, а  тот,  с  черными бровями  и
сломанным  носом,  приказал меня не  трогать. И  вообще  пальцем  до меня не
дотронулся. Он  сказал,  что я  ему  подхожу.  И  улетел к себе.  А мне  дал
конфету, честное слово! Я до сих пор фантик храню...
     Девушка провела пальцами по груди, но тут вспомнила, что она уже совсем
не та, что была вчера, и если ее  фантик и сохранился, то  в  тех лохмотьях,
которые она оставила у кабины.
     Заури сразу опечалилась. Алиса сказала:
     - Ничего страшного. Завтра  утром ты найдешь  свое бывшее  платье,  оно
никому  не нужно и лежит возле кабины.  И возьмешь оттуда свой фантик. Если,
конечно, найдешь его.
     - А почему не найду?
     - Потому что он очень маленький.
     Заури вздохнула, видно, ей в самом  деле жалко было фантик.  Потом  она
закончила свой рассказ:
     - Господин Панченга Мулити долго разговаривал  с наставником, потом мой
хозяин сказал,  что меня посылают учиться  в Галактическое цирковое училище.
Чтобы я вела себя там хорошо и слушалась господина начальника. Потому что он
вложил  большие деньги в мое  образование и надеется,  что я верну ему  этот
долг. Я ему была так благодарна... я поцеловала его сапог...
     - Что? - грозно возопил Пашка.
     -  Так  полагается,  -  сказала Заури, -  в этом нет ничего особенного.
Другие  рабыни,  постарше,  еще  больше  делают... Мне  дали  провожатых  до
космодрома, там посадили  на лайнер, и  я летела и летела... Это  было очень
интересно. Вы не представляете, что такое космический лайнер!
     - Представляем, - сказал Пашка.
     - Тогда тем более - вы понимаете.  Меня кормили три раза в день. Так не
бывает!
     -  Да, так не бывает, - согласился  Пашка, который  решил больше с этой
девушкой не спорить.
     - Мы летели и вдруг - звон! Что-то гремит, а капитан корабля велит всем
оставаться  в  каютах,  потому  что  на  нас  напали!  Мы все  испугались  и
попрятались по кабинам. А потом  было  совсем страшно,  потому  что какие-то
чужие люди с  пистолетами врывались в  кабины, вытаскивали нас, обыскивали и
все отнимали. А если кто-то сопротивлялся, они убивали его. Я сама видела!
     -  Может, не надо рассказывать, ты  так волнуешься,  деточка, - сказала
бабушка.
     - Нет, я расскажу. Мне лучше рассказать, чтобы вы тоже все знали... Они
многих убили,  и там была  кровь...  А  тех,  кто  остался  живой, собрали в
кают-компании  - это  такая столовая на корабле  -  и сказали, что мы теперь
будем рабами. Все возмутились и плакали и просили  этого не делать. Только я
не просила, потому что для  меня в том не было ничего удивительного. Я и без
того всю жизнь  была рабыней. Только жалко было, что я  не попаду в цирковое
училище.
     Заури замолчала.
     Все остальное тоже молчали. Через минуту, наверное, Алиса спросила:
     - А что было дальше?
     - Ничего, - сказала Заури. Она даже удивилась такому вопросу.
     - Как так ничего?
     - Я снова стала рабыней. Только не на сиенде, а  на корабле,  - сказала
девушка. -  Я мыла посуду, подметала  пол, делала всякую  неприятную работу.
Только я не переживала и  не сердилась.  Я знала, что нужно терпеть. И  если
долго терпишь, будет лучше.  А другие  не умели терпеть.  И  тогда эти люди,
которых вы называете  бандитами, их наказывали - они их убивали, а некоторые
сами умирали или убивались. И потом нас почти не осталось...
     - И долго же вы так летели? - спросил Аркаша.
     - Я не знаю, -  сказала Заури. - Только могу  сказать, что прошло много
дней.
     -  Да, прошло много  дней, - согласилась бабушка,  глядя с  печалью  на
Заури.  -  Мне нужно  вас покинуть, - вдруг сказала  она. - Мне надо  срочно
выяснить некоторые  необъяснимые  вещи, разрешить  непонятные  загадки.  Как
только я чего-нибудь пойму, я сразу же вам сообщу.
     - Тебя проводить до стоянки флаеров? - спросила Алиса.
     - Нет, -  сказала бабушка,  - не надо  меня  провожать. Я  же не просто
бабушка, а бывшая дрессировщица.
     -  Нет, я провожу,  - сказал Пашка и  стал подниматься из-за стола.  Но
пока он поднимался, Лукреция Ивановна исчезла, растворилась в воздухе.
     - Не знаю, как  вы, -  сказал тогда Пашка, - но я немного посплю. Минут
шестьсот. У меня выдался трудный день.
     Все согласились,  что уже пора спать. Алиса с  Заури легли  наверху, на
диване, а мальчики внизу. Одеял не хватило, было прохладно. Девочки обнялись
и накрылись одним одеялом.
     Алисе не спалось - уж очень удивительным и волнующим оказался прошедший
день.
     И  тут она услышала  внизу  на веранде чьи-то шаги. Она сразу узнала по
шагам Аркашу.
     Алиса спросила тихо:
     - Аркаш, ты чего не спишь?
     - Я думаю о великом открытии в истории Галактики.
     Алиса ответила не сразу. Потом сказала:
     - Я тебя понимаю. Это в самом деле великое открытие.
     - Какое еще открытие? - услышали они сонный голос Пашки.
     -  А такое, что в Галактике есть две цивилизации - одна в пятьдесят раз
меньше другой, и каждая из них населяет целые планеты, летает на космических
кораблях и  живут  они  бок о бок.  Но до сегодняшнего  дня  -  и это  самое
невероятное - они даже не подозревали о существовании друг дружки.




     С утра все разбежались в разные стороны.
     Аркаша сказал,  что он временно откладывает свое путешествие - ему надо
вернуться на два  дня в Москву. Пашка пригласил  Заури вечером в цирк, чтобы
она  могла оценить мастерство московских жонглеров, и распрощался до вечера.
Алиса  повезла  Заури домой  - девушку  надо  было  по-человечески  одеть  и
показать врачу. Мало ли  какой вред  нанесла ее  детскому организму жизнь на
сиенде и на бандитском корабле!
     Все Заури было в диковинку: и машины, и флаеры, и играющие в саду дети,
и  одежды - ведь  она кроме  рабской  плантации и пассажирского космического
корабля ничего в жизни не видела.
     А когда приехали к Алисе домой, Заури была просто потрясена.
     Во-первых, тем, что у Алисы есть своя комната.
     Во-вторых, роботом-домработником Полей,  который встретил их в дверях и
спросил:
     - Обед ставить? В шестой раз суп подогреваю.
     Заури сначала  ахнула  от  удивления, а может, даже и от испуга, потому
что Поля  хоть и домашний робот,  но не очень  похож  на человека. Скорее он
напоминает  увеличенную во  много  раз  консервную банку с футбольным  мячом
вместо головы.
     В-третьих, рабыню, конечно же, потрясло Алисино богатство. Ведь у Алисы
оказался целый шкаф  разных  одежд - от  сарафана  до зимнего комбинезона  и
меховой  малицы. А так как девочки были  почти одного роста, хотя,  судя  по
всему,  Заури была года на  два постарше,  то рабыня забыла обо всем, даже о
своих  пропавших  родителях.  За  час  она  перемерила  половину   Алисиного
гардероба. Робот  Поля страшно обрадовался тому, что  его не гонят и на него
не кричат,  как  обычно. Он стал  давать советы,  потом  подключил  видик  к
информаторию, набрал  код Парижа и стал показывать,  какие  сейчас  в Париже
моды. Этим он  все перепутал в хорошенькой  головке жонглерши,  и Заури чуть
было не ударилась в слезы оттого, что не знает, как ей красивее одеться.
     В конце  концов  Заури заявила, что из Алисиного гардероба ей ничего не
подходит. Ведь она не школьница, а будущая великая актриса!
     Пришлось  им  отправиться  на  флаере  в магазин и  взять с собой Полю,
который изображал из себя знатока женской моды. К обеду  они вернулись домой
с чемоданом, набитым платьями, блузками  и другими вещами  для рабыни Заури,
и, если бы жонглерша не проголодалась, они бы побывали и в парикмахерской.
     Дома  они по достоинству оценили кулинарные таланты  Поли и после обеда
улеглись на широком Алисином диване.
     - Спасибо,  - искренне сказала Заури,  которая, конечно, замучила Алису
своими  капризами и требованиями. Но гостья есть гостья, да и не каждый день
тебе  выпадает  счастливый  жребий  обрадовать  настоящую  рабыню  с  другой
планеты.
     Вдруг  Заури замерла,  глядя  в  одну точку. Глаза  ее  стали  медленно
наполняться  слезами.  Она  всхлипнула.  Кончик  носа  стал краснеть.  Слеза
сорвалась и покатилась по щеке...
     - Что ты? Что с тобой? - встревожилась Алиса.
     - Как ты не понимаешь! - заревела рабыня. - Ведь я побуду у тебя, и мне
надо будет возвращаться в свой маленький размер! И все  мои платья и туфли я
оставлю тебе! А сама опять надену свои лохмотья.
     - Да  что  ты, не расстраивайся! -  утешала  ее  Алиса. - Все  эти вещи
останутся твоими. Когда захочешь, ты сможешь прилетать ко мне, увеличиваться
снова до моего размера и ходить в этих одеждах.
     - Правда?
     -  Чистая правда!  А  пока  ты  будешь учиться  в  цирковом училище, ты
сможешь одеваться как пожелаешь.
     Заури перестала плакать, порозовела, глазищи ее заблестели.
     И тут же тень вновь скользнула по ее лицу.
     - Но они все у меня отнимут!
     - Кто?
     - Господин Панченга Мулити.
     - Но он же тебе больше не хозяин. Мы не признаем рабства.
     - Рабство есть везде.
     Алиса не успела ответить, как раздался сигнал видеофона. Звонил Аркаша.
     - Ого! - сказал он, увидев переодетую Заури. - Наша рабыня стала первой
красавицей Москвы! Тебе надо участвовать в конкурсе "Мисс Москва"!
     -  Правда,  ты не шутишь? -  воскликнула Заури. -  Я в самом деле такая
красивая?
     - Разумеется, - вмешался домработник Поля. - Я лично  давал  ей советы,
как стать красивой.
     -  Нет, - сказала Алиса,  - к сожалению,  твоя победа  в конкурсе "Мисс
Москва" будет недействительной.
     - Это еще почему?
     - Потому что ты  меньше  мизинца самой  маленькой  из  твоих  соперниц.
Представь  себе:  все  красавицы  стоят  в ряд,  а  перед  тобой  -  большое
увеличительное стекло.
     - Перестань надо мной смеяться! - обиделась  Заури. - Это я раньше была
маленькой, а теперь я гигантская. Как ты.
     - И хочешь остаться такой большой?
     - Я еще подумаю, - ответила  Заури.  -  Конечно, мне лучше кое-где быть
большой, а кое-где маленькой.
     -  Браво,  Заури!  - засмеялась Алиса. - Ты уже  не боишься,  что  твои
косточки треснут.
     - А чего с ними сделается! - отмахнулась Заури.
     И тут же обернулась к зеркалу проверить, насколько она красива в  новом
платье.
     Аркаша сказал, что  он  сделал запрос в Центральный информаторий. И там
ему ответили, что во всей Галактике нет ни одной планеты, на которой жили бы
лилипуты размером со спичку.  И никогда ни один человек  не встречал  такого
лилипута.
     - Не может быть! - сказала Алиса.
     А Заури на всякий случай начала реветь.
     Рыдания ее были такими горькими, что Аркаша сказал:
     - Ну ладно, пока... я побежал...
     Он, как и все мужчины,  не выносил  женских  слез.  А  Заури  оказалась
чемпионкой мира по умению заплакать в нужный момент.
     -  Заури!  -  сказала Алиса.  - Сейчас  же перестань  рыдать,  а то  ты
испортишь слезами платье!
     - Я мимо капаю, - ответила Заури, продолжая плакать дальше.
     - Но что тебя сейчас так расстроило?
     - Они говорят,  что лилипутских планет нет, значит, и моей планеты нет.
И моей сиенды нет, и моих папы и мамы  нет, и даже господина Панченги Мулити
нет! - тут уж слезы хлынули таким  потоком, что Алисе пришлось принести  для
рабыни полотенце, которое промокло минут через пять.
     - Погоди! - пыталась прервать рыдания Алиса. - Но ведь ты есть!
     -  А  я теперь неправильного размера!  Я  теперь  уродка. Меня  мама не
узнает!
     - Мы можем тебя сделать лилипуткой в три минуты, - ответила Алиса.
     - Тебе  хорошо  рассуждать! А сама  потом  на меня наступишь.  Лучше  я
потерплю.  -  Заури даже  плакать на минутку перестала.  - Только  я  совсем
немного  потерплю.  А  то моя  мама  состарится или  умрет, и  я ее не успею
увидеть. Ты, пожалуйста, Алиса, придумай что-нибудь поскорее.
     - Что придумывать, -  сказала Алиса. - Придумывай - не придумывай, надо
лететь на твою сиенду к господину Панченге.
     - Зачем? Он злой!
     - А  кто еще знает, откуда тебя привезли?  Только  он. Наверное, у него
документы сохранились.
     Заури от радости захлопала в ладоши.
     - Летим! - закричала она. - Скорее летим!
     - Во-первых, - остановила ее восторг Алиса, - мы не знаем, куда лететь.
Ведь такой планеты нет...
     -  А во-вторых?  - спросила  Заури, приготовившись плакать,  но отложив
начало рыданий на минутку.
     - А во-вторых, даже если бы мы знали, где твоя сиенда, туда надо лететь
маленькими.
     -  Почему?  Я  не  хочу  уменьшаться. Я  хочу  быть  большой и  сказать
господину Панченге: "Не отдашь мои документы, не скажешь, где моя мама, я на
тебя наступлю...  Нет,  лучше я  тебя  одним пальцем раздавлю!.. Нет,  лучше
наступлю!"
     -  Стой, стой! - пыталась  остановить разбушевавшуюся  рабыню Алиса.  -
Растоптать его  ты сможешь,  но  вот документы  твои - такие  маленькие, что
читать их придется под микроскопом.
     - Да, -  согласилась Заури.  Она  поняла, что  все это означает. - Даже
если мы с тобой возьмем эти документы и растопчем господина Панченгу Мулити,
нам надо возвращаться  сюда и снова становиться маленькими, потому что, если
я приеду к маме такой большой, я ее до смерти испугаю!
     - А  что если с самого начала стать маленькой?  -  предложила Алиса.  -
Если с  Земли прилететь на сиенду  лилипуткой? Тогда к маме ты тоже попадешь
маленькой.
     - Нет!  -  закричала  тут Заури  так громко, что  робот Поля  въехал  в
комнату и грозно сказал Алисе:
     - Перестань мучить несчастного ребенка!
     - Я ее не мучаю, -  сказала Алиса. - Скорее  она меня  мучает.  То  она
спешит лететь на поиски своей мамы, то она, видите ли, передумала. Ну скажи,
почему ты сейчас отказываешься уменьшаться?
     -  Потому  что у меня никогда раньше не было таких чудесных  платьев. Я
уменьшусь, и у меня снова их не будет.
     - Мама тебе сошьет новые.
     - А вдруг мама шить не умеет?
     - Сама научишься.
     - Нет, лучше я сначала изношу эти платья, а потом мы полетим искать мою
мамочку.
     - Ну что ты об этом думаешь? - спросила Алиса у робота, который стоял в
дверях и покачивал круглой головой.
     - Я  думаю, что  рабыню надо  пожалеть,  а  не смеяться  над  ней. Если
человек  больше  любит  платья,  чем  свою  маму, -  это  его болезнь, а  не
развлечение.
     - Я? Не люблю маму? - Заури была вне себя от возмущения. - Да я все эти
проклятые платья сейчас выброшу в окно!
     Она схватила одежды в охапку и подбежала к открытому окну.
     И остановилась.
     - Ну чего же ты? - спросила Алиса. - Давай, кидай!
     - Не могу, - ответила Заури, - я боюсь попасть кому-нибудь на голову.
     -  Если  учесть, что это окно выходит в  сад  и  там никто не  ходит, -
сказал робот Поля, - то о прохожих можно не думать.
     Рабыня Заури  бросила  платья  на  пол,  а  сама  села в кресло,  чтобы
поплакать.
     Алиса ей не мешала. Робот тоже молчал.
     Вдруг  совершенно спокойным голосом,  будто и не  рыдала  вовсе,  Заури
произнесла:
     - Мне нельзя на сиенду.
     - Почему? - спросила Алиса.
     - Потому что я рабыня и никто меня  не отпускал. Как мы приедем, хозяин
Панченга сразу велит схватить меня, бросить в подвал и заковать в цепи.
     - Он не имеет права, - сказал робот Поля.
     - А он не  знает ничего про ваше  право, - сказала рабыня.  - Он делает
что хочет.
     - Я  думаю,  -  сказал робот  Поля,  -  вам  надо  сообщить о  ситуации
инспектору Крому, затем вместе с ним заявиться на ту планету,  всех негодяев
арестовать, рабство отменить, сиенду сжечь, и рабов отправить в санаторий.
     - Это хорошая  мысль, - сказала Алиса. - Но,  к сожалению, она не очень
практичная. Потому что мы  не знаем, где родители Заури.  А вдруг они тоже в
плену у Панченги, только на другой сиенде или еще где-нибудь. Ведь инспектор
Кром прилетит на военно-патрульном корабле...
     - А у господина Панченги есть свои корабли, получше, чем ваш крейсер! -
сказала девушка.
     - Помолчи, - сказала  Алиса. -  Я,  кажется,  придумала.  Сколько стоит
рабыня на вашей планете?
     - Очень дорого, - сказала Заури.
     - А сколько все-таки?
     - Тысячу кредитов.
     - А сколько стоит один кредит? Что можно на него купить?
     - На кредит можно целого барана купить.
     - Значит, ты стоишь столько, сколько тысяча баранов?
     - Это немыслимо дорого, - сказал робот. - За такую капризную рабыню  не
дадут и барана.
     - Ты забыл, что у меня великий талант! - возмутилась Заури. - Я же умею
кидать девять предметов!
     Алиса  выдвинула  ящик  письменного  стола  и  вынула  оттуда коробку с
любимыми  украшениями  и  драгоценностями.  Там  были  изумрудный  перстень,
подаренный ей в Атлантиде,  ожерелье из бриллиантов, полученное  на память о
планете  Пять-четыре, и  другие  красивые  сувениры.  Заури  даже заныла  от
восхищения.
     - Как ты думаешь, - спросила Алиса, - этого нам хватит?
     - Для чего?
     - Для того, чтобы тебя купить.
     - А зачем меня покупать? Лучше подари мне все это!
     - Если не хочешь искать своих родителей, то бери.
     Заури сделала движение к коробке, но  тут  же поняла, какой плохой  она
кажется Алисе, и сказала:
     -  Конечно, хватит.  На  всю  сиенду хватит.  А  кто  тогда будет  моим
хозяином?
     - Хочешь, я буду?
     -  Нет, только не ты!  - взмолилась рабыня. - Ты будешь  меня  иголками
колоть.
     - Я? Иголками? Я никого никогда не колола иголками.
     -  Это потому что  у тебя раньше  не  было рабыни. А  как я стану твоей
рабыней, тебе сразу захочется колоть меня иголками.
     - Ну хорошо, будь тогда Пашкиной рабыней.
     - Ни в коем случае! Он захочет со мной целоваться!
     - Заури, ты мне смертельно надоела. Ты хочешь, чтобы я тебя выкупила из
рабства?
     - А чьей рабыней я стану?
     - Еще один такой глупый  вопрос, и я никуда с тобой не лечу. Пойми же -
у нас нет рабства. Мы даже не знаем, что такое рабство!
     - Неправда. Вот Поля - твой раб! Ты  ему  приказываешь, а  он  не смеет
тебя не послушаться.
     - Теоретически,  - сказал робот, - меня можно  рассматривать  как  раба
Алисы и всего ее семейства. Но, по сути дела,  я допускаю, что,  все обстоит
наоборот, и они являются моими рабами!
     - Хватит, - Алиса собрала драгоценности в плоскую коробку.
     -  А может  быть,  ты одна слетаешь?  - спросила  Заури.  - Я  тебя тут
подожду.
     - Так кто тебя мне продаст, если тебя не будет? Кто мне поверит?
     - Никто.
     - Тогда летим.
     - Я боюсь.
     -  Ничего не  случится.  Мы  оставим Поле наши координаты,  и  если что
случится, нас сразу найдут.  Не бойся.  Ты же  сама  говоришь,  что  хозяева
сиенды не  грабители и не бандиты. Они выращивают и  продают  рабов. Значит,
они  любят деньги. Мы выкупим  тебя, а потом  спросим у главного начальника,
кто ты такая и как попала на планету.
     - И мы узнаем, где моя мама?
     - Собирайся, Заури.
     - А на чем мы полетим?
     - Ты еще не догадалась?
     - Нет. Откуда мне знать? Я никогда еще не летала на ваших кораблях.
     - И куда же мы прилетим на нашем корабле?
     - На планету... Ой, они же там все маленькие!
     - Конечно  же,  мы не  можем лететь туда  в настоящем виде.  Мы  должны
уменьшиться...
     - А как же драгоценности?
     - Для этого я отобрала бриллианты. Они маленькие, а стоят очень дорого.
     - Но у нас же нет такого маленького кораблика!
     -  У нас есть такой маленький  кораблик.  Кораблик, компьютер которого,
наверняка, знает координаты планеты, где находится сиенда.
     - Где же этот корабль?
     - На веранде Аркашиной дачи.
     - На даче?
     - Вот именно. Это  планетарный катер с  корабля  бандитов,  который они
оставили, когда бабушка выбросила их с Земли.
     - И мы в нем поместимся?
     - Попробуем, - сказала Алиса.
     - И я с вами, - сказал Поля.
     - Нет, голубчик, - сказала Алиса. - У тебя куда более  трудное задание.
Ты должен остаться здесь, хранить нашу тайну,  а в случае нужды организовать
спасательную экспедицию.
     - Рад стараться! - ответил робот.
     - А в  чем же мы полетим? -  грустно спросила Заури.  - Я уже  привыкла
красиво одеваться.
     Алиса велела  домработнику притащить с антресолей  ящик  с  куклами, до
которого  Алиса  не  дотрагивалась  уже  больше  года,  но  мама  не  хотела
выкидывать эти воспоминания о детстве.
     Поля  приволок большой  ящик, поставил его  посреди  комнаты, вытер его
влажной тряпкой и спросил:
     - Захотелось перед дорогой поиграть в куклы?
     - Разумеется, - сказала Алиса. - И еще немного пошить.
     Алиса   торопила  Заури,   которая,   на   счастье,  оказалась  хорошей
рукодельницей.  Алиса  боялась,  что  с  работы  вернутся  взрослые, и тогда
убежать будет труднее.  Они перешили себе по платью. Напоследок Алиса  сшила
рюкзачок для бриллиантов и сложила в него ценности.
     Поля проводил девочек до дверей. Он стоял понуро, не глядел на Алису.
     - Ты что, чем-то недоволен? - спросила Алиса.
     -  Настоящий мужчина всегда недоволен, - вздохнул робот, - если женщины
уходят в бой, а он остается на кухне.
     - Твой бой еще впереди, - ответила Алиса.




     Девочки вернулись на дачу раньше всех.
     - Это лучше, - сказала Алиса. - А то Аркаша стал бы задавать вопросы, а
Пашка наверняка бы увязался за нами.
     - Ну и пускай бы увязался, - сказала Заури. - Мне он нравится.
     - Я сама  управлюсь, -  сухо ответила Алиса.  -  Чего  тут особенного -
приехала, купила рабыню и уехала. А Пашка только напутает.
     -  Хорошо, - согласилась  Заури, - когда  я  вернусь, я буду  дружить с
Пашкой. А когда окажется, что мои родители - короли или императоры, то Пашку
от меня клещами не оторвешь.
     - Это еще почему? - удивилась Алиса.
     - Мужчины обожают принцесс! - ответила Заури.
     - Ты  так  думаешь? - Алиса поднялась в дом. Машины и планетарный катер
стояли на столе. Алиса взяла  катер в руки. Он  оказался тяжелым, хоть и был
сделан из сверхлегких  сплавов. В нормальном виде он  весил больше  тонны. А
если разделить этот вес на пятьдесят, нетрудно понять, почему Алиса с трудом
его приподняла.
     - Помоги мне! -  сказала она рабыне.  Вдвоем девочки дотащили катер  до
кабины и поставили его на землю.
     - Жалко, я  не показала  тебе моего диплома,  - сказала  Алиса  рабыне,
которая часто дышала - устала нести катер.
     - Какого диплома? - спросила Заури.
     - Диплома,  что  я  наследная  принцесса  одной  империи.  И  могу туда
полететь в любой момент.
     - Ты? Принцесса? - Заури ужасно удивилась и не поверила. - Ты совсем не
похожа!
     - А кто похож?
     - Если кто и похож, то это  я! - сказала рабыня. - Ты посмотри, какая я
красивая и изящная. Все это отмечают.
     - Настоящая принцесса совсем необязательно красивая.
     - Но желательно, - сказала Заури. Она оглянулась. - Даже зеркальца нет!
Я не привыкла обходиться без зеркал.
     -  Если  твоя  мама  окажется  простым  инженером,  а  твой папа просто
писателем или механиком, ты расстроишься?
     - Ни в коем случае не расстроюсь! - Заури счастливо улыбнулась, показав
свои  прекрасные  жемчужные зубки. - Ведь  я-то  знаю, что на самом деле они
король и королева.
     Алиса  уже  понимала,  что  спорить  с рабыней -  только время  тратить
попусту.
     - Раздевайся, - сказала она. - Пора лететь.
     Она свернула в кулек перешитые кукольные платья и  держала их наготове.
Заури поглядела на них, потом кинула взгляд на платье, надетое на ней.
     -  Подожди,  Алисочка,  - шелковым  голоском  произнесла она. -  Может,
попробуем лететь в наших платьях?
     - Ты же знаешь - они упадут с нас и погребут под собой.
     - А может быть, не погребут? В виде исключения?
     - Почему для нас должно быть исключение?
     - А потому что на моем корабле и на сиенде все ходят в своей одежде,  и
хоть бы что!
     - Они же не уменьшались! Они всегда такие!
     - А ты уверена?
     - Заури,  я от  тебя  устала. Я  понимаю  -  тебе  хочется любой  ценой
показать  всем на сиенде, в каком красивом платье ты ходила на Земле. Вот ты
и хитришь.
     Заури тяжело вздохнула. Больше у нее не осталось никаких аргументов.
     - Ты одевала своих кукол в самые уродливые  платья в мире, - проворчала
она наконец.
     -  Давай  не будем  спорить, -  сказала Алиса. -  Мне  нужно  вернуться
обратно, прежде чем родители спохватятся.
     Заури  вздохнула и  начала  раздеваться. Раздевшись, она завернула свою
одежду в простыню, а сверток отнесла в комнату и засунула под диван.
     - Теперь никто не найдет, - сказала она, как  пират, который закопал на
необитаемом острове громадный клад.
     Оставшись совсем голой,  Заури  вернулась к  Алисе,  которая сидела  на
веранде, писала письмо Аркаше, и спросила:
     - Ты хочешь меня до смерти застудить?
     Алиса  рассмеялась и велела Заури завернуться в простыню. И сама, когда
разделась, поступила так же.
     Они подошли к кабине.
     - Мы теперь  с тобой привидения,  - сказала Заури.  -  Давай  останемся
здесь до ночи,  и когда  Аркаша приедет, мы  выскочим  из кустов и закричим:
"Ууу-ууу!"
     - И что дальше? - спросила Алиса.
     - Дальше  он  брякнется в  обморок! А  мы его  водой обольем и  скажем:
"Что-то ты трусоват, Аркаша!"
     - У тебя буйное воображение, - сказала Алиса. - Иди первой.
     - Почему я всегда первой? А что если там в кабине паук? Он меня съест.
     -  Заурочка,  честное  слово,  некогда!  Я  должна  убедиться,  что  ты
уменьшилась нормально.
     -  Меня никто не  любит,  - заявила Заури, капнула  слезами,  но больше
спорить не стала, а влезла в кабину.
     Прежде чем Алиса закрыла люк, Заури успела сказать маленькую речь:
     -  Ты  думаешь,  что  ты  лучше,  умнее  и  главнее  меня?  Ты  глубоко
ошибаешься. Вот сейчас мы снова станем нормального  человеческого размера, и
тогда я перестану бояться, что мои несчастные косточки вот-вот рассыпятся от
жуткой  тяжести  моего  громадного  тела.  Тогда я  снова  стану  веселой  и
беззаботной!
     - Счастливого пути, -  сказала  Алиса.  - Ты  должна нажать вот  на эту
кнопку, а потом спустишься...
     - Помню, помню, не маленькая! - раздраженно ответила Заури и захлопнула
крышку люка.
     Заури  появилась  из  нижнего отверстия  кабины только  через  двадцать
минут.   Алиса  вся  изнервничалась   -  мало   ли  что  может  случиться  с
несмышленышем. Но обошлось -  вот  Заури  выползает из люка  и, подняв руку,
машет Алисе.
     Алиса наклонилась  и осторожно положила  рядом с лилипуточкой мешочек с
их вещами и рюкзак с алмазами, а сама забралась в кабину.
     Путь этот уже стал привычным. Закрывается люк, ты  нажимаешь на кнопку,
которая пускает газ. Вот и газ пошел - ты чувствуешь его свежий запах. Потом
потолок кабины начинает быстро стремиться вверх и тесная камера превращается
в громадный гулкий зал. Алиса поднимается и идет к открытому в сидении люку.
Лестница  вниз кажется  бесконечной,  даже ноги  устают -  но и  ей приходит
конец.
     И вот, раскрыв нижний люк, Алиса выпрыгивает на землю возле кабины.
     И хоть она уже бывала маленькой, привыкнуть к этому нельзя.
     Все изменилось в мире - все стало огромным и  даже страшным. Все, кроме
рабыни  Заури, которая осталась такого же  нормального роста, как и Алиса. И
можно забыть на минутку, что обе девочки - лилипуточки.
     - Что ты делаешь! - воскликнула Алиса. - Кто-нибудь увидит...
     Оказалось, ожидая Алису, рабыня  соскучилась  и решила  поглядеть,  как
увеличились  алмазы.  Она  развязала  мешок,  и  большие,  каждый  с  кулак,
сверкающие драгоценные камни покатились по земле.
     Договорить Алиса не успела.  Стало темно - нечто  громадное, со свистом
разрезающее воздух, опустилось сверху. Девочки упали на землю... Зажмурились
от страха...
     Шум, скрежет, снова свист... Стало светло.
     Алиса  вскочила  первой и  кинулась  к  мешку.  Так  и  есть  -  одного
бриллианта не хватает.
     - Твое  счастье!  -  крикнула Алиса, подхватывая  мешок  и  лихорадочно
засовывая в него тяжелые, сверкающие  камни. - Твое счастье, что это была не
ворона, а какая-то маленькая птица. Ворона бы заодно с камнями склевала бы и
тебя.
     - Я не хотела... - заныла рабыня. - Я только посмотреть хотела.
     - Хорошо еще, что я успела! А то бы остались мы без бриллиантов. На что
бы мы тебя выкупали?
     - Не сердись, Алисочка, -  продолжала хныкать рабыня. - Я же  не знала,
какие здесь страшные звери водятся. У  меня дома  все птички  маленькие, они
поют песни, а орлы летают высоко и  никогда не бросаются на людей. А здесь у
вас все такие страшные!
     - Конечно же, - сказала  Алиса.  -  Ведь каждая планета устроена для ее
обитателей. По размеру.  Там, где маленькие люди, там и маленькие птицы. Это
называется гармония.
     -  Не знаю,  как что называется. Давай  скорей  отсюда улетим.  Жду  не
дождусь, когда вернемся на сиенду.
     - Ты даже согласна снова стать рабыней?
     - Я  не  хочу быть рабыней, но  лучше быть рабыней,  чем  жить  в твоем
гигантском мире!
     - Ну тогда  полетели,  -  вздохнула Алиса. -  Ни  одно доброе  дело  не
остается безнаказанным.
     - Что ты сказала?
     - Это очень старинная шутливая поговорка.
     Алиса  первой забралась внутрь  планетарного катера. Теперь,  когда она
стала маленькой, катер превратился в настоящий космический корабль, летающее
блюдце, в котором отлично разместились  бы и  десять человек. К  счастью, он
был  устроен примерно так  же, как и земные  корабли. В  нем  был кубрик для
экипажа и небольшой отсек управления.
     Алиса втащила  в  катер тяжелый мешок, в котором  была  одежда, а также
рюкзак с бриллиантами. Она бросила его посреди кубрика и сказала Заури:
     - Одевайся первой.
     Заури послушно раскрыла мешок.
     - А можно я твое голубенькое возьму? - спросила она.
     - Бери, бери, - ответила Алиса. Она прошла к пульту управления, уселась
в пилотское кресло и  включила пульт. Энергия была. И хоть некоторые надписи
были сделаны  на  непонятном  языке космических  бандитов, никаких тайн  для
Алисы в катере не оказалось.
     Она сразу отыскала и информаторий - справочный экран.
     Алиса рассуждала так: раз в Галактике  есть неизвестные нам лилипутские
планеты, то  они-то друг о дружке знают! Значит, у  них  есть  свои звездные
карты, свои заправочные станции и свои опасные перекрестки. И хоть рабыня не
знает,  как называется ее  планета, - не  беда. На  карте  обязательно будет
показана планета Заури, надо только задать информаторию правильные вопросы!
     - На какой планете находится сиенда  Панченги Мулити? -  спросила Алиса
на космолингве.
     Информаторий  искал  ответ  меньше  минуты. Потом на экране  загорелась
надпись на космолингве: "Информация строго секретная".
     - Этого еще не хватало! - возмутилась Алиса. - Оказывается, у лилипутов
тоже есть военные тайны.
     - Давай я попробую спросить на языке нашей планеты, - предложила Заури.
- Ты мне только скажи, куда говорить?
     Но на вопрос  рабыни экран ответил  такой же надписью - лишь  на другом
языке.
     -  Я  сейчас буду плакать,  -  предупредила Заури.  - И  никто  меня не
пожалеет.
     - Я-то точно тебя жалеть не буду, потому что ты своим ревом мешаешь мне
думать.
     - А ты подумала, что я - сирота? - голос рабыни дрожал.
     Алиса не ответила, а Заури отложила рев на будущее.  На самом  деле она
совсем не хотела мешать Алисе.
     "Так, - подумала  Алиса. - Все  же  я -  человек, а  катер  - машина. И
только  машина. Значит, я могу его перехитрить. Надо только  задавать нужные
вопросы".
     - Почему информация о  сиенде  господина  Панченги секретна? - спросила
Алиса.
     На этот раз информаторий думал больше минуты, прежде чем ответил: "Я не
могу дать координаты Резервной базы снабжения".
     - Вот и замечательно! - сказала Алиса.
     - Что  же делать? - Заури еле удерживала слезы. - Нам теперь никогда не
попасть на сиенду!
     - Наоборот. Мы туда попадем без всяких приключений. Потому что сейчас я
задам правильный вопрос, и информаторий на него может даже не отвечать...
     - Я ничего не понимаю!
     - Курс на Резервную  базу снабжения!  - приказала  Алиса катеру.  -  На
максимальной скорости! Опускаемся у сиенды Панченги Мулити. Как поняли?
     - Приказ понял. Начинаю исполнение, - ответил катер.
     - Сколько займет полет?
     - Один большой прыжок. Вместе с разгоном и торможением - четыре часа.
     - Исполняйте, - сказала Алиса и выключила микрофон.
     - Ты гений, - сказала Заури. - Я бы не догадалась.
     -  В этом  не было ничего сложного, - сказала Алиса,  которая, впрочем,
была собой довольна.




     Полет был как полет. Как  и положено в двадцать первом веке. Ведь не  в
другую  Галактику  летели, а  в своей же - от  звезды к  звезде. Так что это
путешествие было не  трудным  и  не  опасным, не  то  что путешествие вокруг
Аркашиной дачи.
     От того, что  катер  был  в  пятьдесят раз  меньше  обычного,  ничего в
принципе не менялось.
     За время полета  Заури  приготовила  обед, но показала  себя никуда  не
годной хозяйкой. Пришлось вместо подгоревшего жаркого есть бутерброды. Потом
она  забралась в стенной шкаф и отыскала там  скафандры,  которые  ей  очень
понравились,  и  рабыня  начала  думать, как  бы перешить скафандр  в модный
костюм. Она все еще  думала, когда их  катер  подлетел к  планете  Ноотри  -
первой в жизни Алисы планете, которую населяют лилипуты.
     Переведя корабль на орбиту вокруг планеты, Алиса уже представляла себе,
как они с  Аркашей  напишут доклад  о лилипутских  цивилизациях Галактики  и
выступят на  научном конгрессе.  Бородатые земные академики будут хлопать  в
ладоши,  а зеленые слизистые плюхи с Кавари  будут пускать  к  небу радужные
пузыри восторга.
     Алиса не успела додумать свою мечту, как уже пора было садиться.
     По ее  приказу катер опустился  в поле, неподалеку от сиенды, с которой
родом рабыня Заури.
     Корабль  медленно  сел в  лесу,  схожем с  бамбуковым - тонкие  зеленые
стволы  поднимались  высоко  в небо и покачивались  под  ветром.  Небо  было
сумрачным, по нему бежали сизые тучи, и в воздухе чувствовалась влажность.
     При посадке  Алиса видела дорогу, которая вела к сиенде  - группе белых
домиков. Теперь им надо было выйти на ту дорогу.
     Заури,  конечно  же, задержалась.  В  последний  момент  она передумала
надевать голубое  платье и  решила надеть красное,  чтобы еще больше удивить
своих бывших подруг по рабскому общежитию.
     Алиса спрыгнула на землю одна.
     Сквозь стволы бамбука была видна широкая, как поле, дорога. Движения по
ней  не  было - придется,  видно, идти  до  сиенды пешком.  Ну  ничего, даже
полезно размяться после полета.
     Высоко в небе летали птицы.
     - Ну что же мы стоим? - раздался голос. Это Заури кончила свой туалет и
теперь делала вид, что задержка произошла вовсе не из-за нее.
     На Алисе и Заури были самодельные сандалии - еще на даче  они  вырезали
подошвы из пластика и приспособили к ним нитки. Подошвы получились тяжелыми,
а нитки резали ноги.
     - Скажи, Алисочка,  - спросила Заури  кошачьим голоском, - а у тебя  не
найдется одного лишнего бриллиантика? Самого маленького?
     - Зачем?
     - Мы бы  сейчас купили на него  настоящие туфли и  шляпы  - а то  здесь
считается не очень приличным для порядочной женщины ходить без шляпы.
     - Хорошо,  - согласилась Алиса. Конечно же,  шляпа ее не волновала,  но
надеть настоящие туфли хотелось.
     Раздвинув гибкие стволы, они  вышли на широкую дорогу.  Покатые красные
крыши крайних домов сиенды виднелись на горизонте.
     - Ну и далеко же ты села от сиенды! - возмутилась Заури. - Я не дойду.
     - Странно,  - сказала  Алиса.  -  Я  приказала  катеру сесть в трехстах
метрах от крайнего дома.
     - Здесь целых триста километров, - сказала рабыня.
     Алиса собралась было  вернуться к катеру  и перелететь на нем поближе к
сиенде, как вдруг почувствовала, что земля под ногами мерно сотрясается.
     - Это что? - испугалась Заури. - Землетрясение?
     - Не знаю, - сказала Алиса. - Такое впечатление, что идет стадо слонов.
Причем все они шагают в ногу.
     - Бежим! - крикнула Заури. - Улетим отсюда!
     Они кинулись прочь с дороги. И вовремя.
     Невиданное гигантское животное показалось на ней. Такого чудовища Алисе
не приходилось видеть даже во сне.
     Ростом оно было выше десятиэтажного дома, каждая лапа его была толще  и
больше  колонны  Большого театра,  тело  было  покрыто шерстью - если  можно
назвать шерстью лохмы  толстых  веревок  длиной с  удава-анаконду.  Но самое
страшное  - это пасть  чудовища,  которая не оставляла сомнений, что  оно  -
хищник. Красная пропасть, окруженная метровыми заостренными зубами, нависала
над тропинкой, и ясно было, что никуда не денешься от этих зубищ!
     Чудовище с паровозным шумом втянуло в себя воздух и повернуло в сторону
девочек черный блестящий нос с человека величиной. Злобные  глазищи сверкали
- чудовище увидело добычу!
     С  рыком,  сотрясшим  воздух, оно  рванулось к девочкам, и убегать было
поздно. Рядом с Алисой  что-то упало,  но сама она не  могла даже двинуться.
Бывает, что  ужас, охвативший человека,  становится так велик,  что  человек
каменеет.
     И тут случилось чудо!
     Когда зубы чудовища  дотянулись  до Алисы, оно  резко  взмыло на задние
лапы,  а  передними  замахало  в воздухе,  натужно рыча.  Чудовище  пыталось
дотянуться  до Алисы зубами,  но неведомая сила тянула  его прочь, как будто
оно было привязано к машине, спешившей промчаться мимо.
     Страшный  громовой  вой потряс  воздух -  чудовище  стонало  от желания
сожрать добычу, но преодолеть сопротивление не могло.
     И тут из космической высоты до Заури донесся громовой голос.
     - Иди, иди, малышка! За каждой гусеницей не набегаешься!
     И только тогда девочки  увидели, что шею чудовища стягивает ошейник, от
которого тянется цепь, как  у корабельного якоря.  Другой  конец цепи держит
чудовище вдвое большее, чем первое. Этим  чудовищем был  человек,  который и
вел по тропинке свою собаку.
     Собака  прохожего  увидела маленьких девочек и захотела их  сожрать.  А
человек  не  разрешил собаке останавливаться  и пожирать всякую  гадость.  И
этим, сам того не зная, спас Алису и Заури от смерти.
     Дорога еще  сотрясалась от  удаляющихся шагов, как  Алиса обернулась  к
Заури и сказала дрожащим голосом:
     - Не бойся, это человек...
     И увидела, что ее подруга лежит на дороге без чувств.
     Алиса оттащила Заури под сень травы -  теперь уже ясно было, что вокруг
всего-навсего трава, а не заросли бамбука.
     Значит, произошла роковая ошибка - катер привез  их на планету, которая
принадлежала нормальному Алисиному  миру. А  не к миру  лилипутов. И лишь по
чистой счастливой случайности Алиса и Заури остались живы.
     - Заури! - Алиса  ударила  рабыню по  щеке,  та  открыла  глаза и сразу
зажмурилась.
     - Не  притворяйся, ты жива и я жива. И  нам нужно  срочно на  катер. Мы
должны отсюда улететь.
     - На  катер?  -  Заури  сразу  ожила. Она вскочила и первой добежала до
катера.
     Алиса задраила люк.
     - Ты поняла, что случилось? - спросила она.
     - Нет. Только очень испугалась.
     - Мы ошиблись планетой. Может быть, катер нас обманул.
     - Разве катер может обманывать?
     - Его можно запрограммировать, чтобы он хранил тайну.
     - Что же теперь делать?
     - Надо искать другую планету.  Хорошенько подумай, Заури, что ты знаешь
о своей планете?
     - Давай сначала  поднимемся повыше, - сказала Заури. - А  то  вдруг это
чудовище вернется?
     - Ты права, лучше не рисковать,  - согласилась Алиса и подняла катер на
орбиту.
     Тем временем Заури рассказала, что знала о планете, на которой она была
рабыней. Оказалось,  что  на  ней  есть  два материка,  и  посреди  океана у
Северного полюса поднимается великий вулкан Ао.  Больше она ничего вспомнить
не смогла, потому что  на уроках не слушала учителя,  а глазела на какого-то
Кукуцу, который был красивый!
     Алиса смотрела на экран. Перед глазами медленно поворачивалась планета.
На экране  были видны  два материка, окруженные океанами, и  даже  небольшой
остров у Северного полюса, над которым висело громадное  черное облако - там
извергался вулкан.
     Странно. Выходит, что это та самая планета, но другого размера!
     - А ты позвони вниз и спроси, в чем дело! - подсказала Заури.
     - Ты права, -  сказала Алиса. -  Глупо пролететь так далеко и вернуться
не солоно хлебавши.
     Алиса включила  космическую связь и вызвала  справочное  бюро  планеты,
вокруг которой они летали.
     - Здравствуйте, - сказала Алиса. - Вас вызывает катер 8976-2.
     - Здравствуйте, - ответили из справочной. - Чем могу быть вам полезен?
     - Дайте нам ваши координаты, - попросила Алиса.
     - Странный вопрос. Вы же находитесь на орбите вокруг нашей планеты.
     - Вы в этом уверены?
     - Так же, как в том,  что сегодня утром завтракал,  - ответили снизу. -
Может,  вы  дети?  Может,  вы  украли  боевой  космический  катер  и  теперь
хулиганите?
     - Нет, -  сказала Алиса.  - Мы  не дети. Но мы,  очевидно, заблудились.
Скажите, пожалуйста, вы какого размера?
     - Еще более глупый вопрос,  -  прозвучал ответ. - Мы самого нормального
размера.
     - Конечно же, вы правы, извините, - Алиса даже покраснела. Наверное, на
планете решили, что она сбежала из детского сада.
     - Спроси про меня, - подсказала Заури.
     Но Алиса и сама уже догадалась.
     - Простите за беспокойство, - сказала она. - Вы не можете сказать, есть
ли на вашей уважаемой планете сиенда "Розовые Водопады"?
     -  Одну  минутку,  - ответил голос.  И  почти  тут  же продолжал: -  На
северном континенте есть сиенда "Розовые Водопады".
     - А кто хозяин этой сиенды?
     - Хозяин сиенды "Розовые Водопады" уважаемый Панченга Мулити, известный
филантроп, друг детей.
     - А чем занимаются на этой сиенде?
     -  Это  особенная  сиенда, - ответил голос.  - Господин Панченга Мулити
устроил там детский дом. Он собирает сирот и дает им кров и воспитание.
     - Он самый, - сказала Алиса, обернувшись к Заури. - Что будем делать?
     - Я ничего не понимаю, - ответила та.
     Алиса снова обратилась к справочному бюро:
     - Простите, у вас на планете все люди одного роста? Или есть разные?
     - А, это  опять  глупый катер? Отвечаю - у нас  на  планете  есть  люди
разного роста и размера, есть толстяки и карлики, кривые и  горбатые, хромые
и лысые. У нас на планете есть все! А у вас?
     - Нет, так мы ничего не узнаем... - вздохнула Алиса.
     - Но они признались, что там есть Панченга Мулити, - сказала Заури.
     - Если это не его большой двойник, - вздохнула Алиса.
     - Как так двойник?
     -  Я  подозреваю, что мы  живем  в Галактике,  которая имеет  близнеца.
Только этот  близнец в пятьдесят  раз меньше, чем  первый  брат. И все в них
одинаково.  Только в разных размерах. Есть две планеты, на которых живут два
Панченги Мулити - только  один ростом  в четыре сантиметра, а  второй  в два
метра.
     - Что  ты говоришь!  -  воскликнула Заури.  - Это значит, что меня тоже
две? И тебя?
     - А почему бы и нет?
     - Но какие из нас настоящие?
     - Обе настоящие.
     - И понимать не хочу.  Только голову чепухой забивать, - сказала рабыня
Заури.
     В  этот  момент   в  рубке   раздался  новый  голос.  Чем-то  знакомый,
взвизгивающий, резкий, взволнованный.
     - Катер 8976-2, отзовись!
     - Катер 8976-2 на связи, - ответила Алиса.
     - Ваши координаты!
     - Зачем они вам? - удивилась Алиса.
     - У меня есть для вас важные новости. Иду на сближение.
     - Ой, не надо, - прошептала Заури. - Мне этот голос знаком.
     - Мне тоже, - сказала Алиса.
     - Вы меня хорошо слышите? - спросил голос.
     - А кто вы такой? - спросила Алиса.
     - Вы  очень обрадуетесь, когда меня  увидите,  -  сказал голос. - Я ваш
старый знакомый.
     Послышался смех.
     - Кто меня вызывает? - спросила Алиса у справочного бюро планеты.
     - Я не поставлен об этом в известность, - ответило то.
     Заури совсем испугалась.
     - Алисочка, - стала просить она, - пожалуйста, давай отсюда улетим.
     Видно тот, кто разговаривал с ними, услышал просьбу Заури.
     - И не пытайтесь,  - произнес он. - Наша  скорость  куда больше  вашей.
Никуда  вы от нас не денетесь. А  будете сопротивляться, то  отдадим  вас  в
галактический суд за воровство.
     - Нас? За воровство? - удивилась Алиса.
     - Разумеется.  Откуда у вас катер,  на котором  вы летаете как  в своей
детской коляске? Вы его украли!
     - Это адмирал! - узнала Заури. - Это бандит!
     - Адмирал - правильно, а бандит - очень грубо, - ответил голос.
     Он снова засмеялся.
     - Вы засечены, - сказал он наконец. - Вам  никуда не  деться. Ждите нас
на орбите.
     - Алисочка, бежим!
     - Убежать мы не сможем. Он прав, - прошептала Алиса. - Но мы попытаемся
опуститься на планету и спрятаться там в лесу.
     - Так давай же!
     - Садись в кресло. Будут перегрузки!
     Алиса включила двигатели и начала резкий спуск к планете.
     Но приземлиться они не успели.
     Корабль адмирала -  серая  пирамида,  та самая, которую  так решительно
выкинула с Земли симферопольская  бабушка, настиг их у входа в атмосферу. Во
время погони Алиса снова вызвала справочное бюро.
     -  Говорит   катер  8976-2.  Мы   подверглись   нападению  неизвестного
пиратского судна. Вы меня слышите?
     -  В пределах  видимости  нет ни одного  неопознанного судна, - ответил
голос.
     - Кто же за мной гонится?
     - За вами никто не гонится, - ответил голос.
     На экране появилось лицо адмирала.
     -  Крошки,  -  сказал  он,  - хватит  этих  игрушек.  Тормозите,  а  то
подстрелим.
     - Алисочка, не спорь с ним! - взмолилась Заури.
     - Я сдаюсь, - произнесла Алиса. Впервые в жизни ей пришлось сдаться.




     Когда  бандиты  с  корабля-пирамиды  загнали свой спасательный катер  в
ангар, Алису  и  хныкающую Заури провели под охраной на  капитанский  мостик
корабля, который располагался в верхней части пирамиды.
     Адмирал и его верная Боевая Подруга ждали их там.
     -  Спасибо, - сказал адмирал, увидев  девочек.  - Большое  человеческое
спасибо.  В  неравной  и  героической  борьбе  с  гигантскими  монстрами  мы
вынуждены были отступить, как отступает человек  перед лицом тайфуна, чтобы,
пользуясь разумом и хитростью, вернуться победителем. Но раньше, чем я успел
продумать все  детали  реванша,  судьба  подарила мне  вас, козочки! Вы сами
прыгнули в суп. Дайте я вас расцелую!
     И с  этими  словами адмирал,  перекосив в зловещей усмешке  физиономию,
изуродованную шрамом, направился к Алисе. Алиса  отбежала в угол, а стоявшие
на мостике офицеры  хохотали, умирали от смеха, а громче всех визжала Боевая
Подруга.
     Заури на всякий  случай  начала  рыдать,  но  на  нее никто не  обращал
внимания.
     - Только посмейте дотронуться до меня! - сказала Алиса. -  Вас один раз
уже выкинули с  планеты, как нашкодившего котенка. Так я вам гарантирую, что
вас выкинут отовсюду!
     - Она еще смеет мне угрожать! - закричал адмирал, но остановился. - Как
она смеет угрожать мне, непобедимому и великому?
     - Она не смеет! - закричали офицеры.
     -  Вот видишь -  ты не смеешь,  а все равно угрожаешь.  Это  никуда  не
годится.
     -  Я  предупредила,  -  сказала  Алиса. -  И  могу сказать  вам со всей
ответственностью: я такого  же роста, как  и та женщина, которая  вышвырнула
вас с Земли. Сейчас я уменьшилась временно, чтобы помочь моей подруге.
     - Это правда, - дрожащим голосом подтвердила Заури.
     - А ты молчи, ничтожная рабыня! - закричала на нее Боевая Подруга.
     Но крик получился не очень уверенным.
     - А я сейчас, - сказал адмирал грозно,  -  свяжусь  со старшим братом и
получу инструкции. И тогда сотру тебя в порошок.
     - Давно пора было получить инструкции. А то вы без инструкций все время
ошибаетесь, - сказала Алиса.
     - Вызывай! - приказал адмирал.
     Сидевший в пилотском кресле офицер ответил:
     - Сиенда на связи.
     Адмирал  уселся во второе  кресло. На  экране появилось толстое  лицо с
заплывшими подслеповатыми  глазками,  низким лбом,  над которым  навис  ежик
черных волос.
     - Это он! - ахнула Заури. - Это мой господин!
     - Панченга Мулити на связи, - сказал толсторожий человек, лениво шевеля
толстыми, как помидоры, губами. - Кто меня беспокоит?
     - Это я, твой младший брат, Скулити, - ответил адмирал.
     - Братишка! - Лицо Панченги собралось в мягкий  кулак. - Ты куда исчез?
Почему не докладываешь? Хочешь, чтобы я тебя разлюбил?
     -  Не  хочу!  -  быстро   ответил  адмирал.  -   Но  произошло  столько
непредвиденных событий...
     - Докладывай. Только быстро, - сказал хозяин сиенды.
     - Как ты знаешь, рейд проведен удачно...
     - Удачно? Кто просил тебя перебить пассажиров лайнера?
     - Мне не нужны свидетели.
     - А ты знаешь, что на борту была моя рабыня Заури?
     - Она жива, я взял ее к себе.
     - Молодец. Не забудь ее вернуть.
     - Она сбежала.
     - Это  обо  мне, - прошептала Заури Алисе. - Помнит меня хозяин. Потому
что я талантливая.
     - Куда сбежала? - рассердился хозяин сиенды.
     В ответ адмирал громко расхохотался.
     - Недалеко сбежала. Тут она, поймали.
     - Ладно, я тебя готов простить, но скажи, зачем сюда пожаловал? Тебе же
строго-настрого приказано - сюда  ни под каким видом!  Ты меня не  знаешь, я
тебя не знаю!
     -  Мне  нужно  было  срочно  встретиться  с  тобой! Мы обнаружили  расу
гигантов. Людей, которые во  много  раз  больше нас. Они  населяют несколько
планет, и мы вступили с ними в неравный бой.
     - Не мели  чепухи, - сказал хозяин сиенды, -  таких гигантов не бывает.
Их бы кости не выдержали.
     - Вот  видишь!  -  неожиданно вмешалась в разговор Заури.  - Я тоже так
думала. А  оказывается  - ничего. Когда  я  была гиганткой,  мои  кости меня
отлично держали.
     - Ты была гиганткой? Это что, цирковой фокус?
     - Это самая обыкновенная наука. Алиса может подтвердить.
     -  Так,  - медленно  произнес  Панченга Мулити.  - А ну-ка, спускайтесь
возле моей сиенды! Я тебя жду, адмирал, со всеми пленниками и объяснениями.
     -  Слушаюсь, брат! - воскликнул тот.  -  Немедленный спуск  на площадку
перед дворцом хозяина сиенды "Розовые Водопады"!
     - Слушаюсь, адмирал, - ответил пилот.
     Корабль  бандитов, увеличив скорость,  пошел  по  касательной  вниз. Он
прорезал облака - внизу побежали зеленые поля.
     - Ты трепещешь? - спросила Боевая Подруга у Алисы.
     - Нет, я удивляюсь, - сказала  Алиса. - И жду громких испуганных криков
вашего адмирала.
     - Это еще почему? - Боевая Подруга смотрела на Алису с опаской.
     - Вот сейчас узнаете. Боюсь, что вас ждет большой сюрприз.
     - Ну скажи, какой, скажи, пожалуйста!
     - Это не та  планета, на которую вы летели, и не тот господин Панченга,
который вам нужен, - сказала Заури.
     - Глупая шутка! - отрезал адмирал. - Держитесь! Мягкая посадка!
     Корабль тряхнуло. Все упали.
     - Поздравляю с мягкой посадкой, - сказал адмирал. -  Вызвать караул! За
мной следуют Боевая Подруга и пленники.
     Люк был открыт. Около него стояли стражники.
     - А может быть, нам все показалось? - спросила Заури.
     Выглянув из люка и увидев  густые высокие заросли травы, Алиса уверенно
ответила:
     - Ничего нам не показалось!
     Адмирал стоял рядом с ними. Вокруг - офицеры.
     - Где  дворец господина Панченги, черная дыра  его побери!  -  закричал
адмирал. - Я расстреляю навигатора! Где он сажает корабль?
     -  До дворца  метров  двадцать, адмирал, - сказала Алиса,  -  но  трава
мешает его разглядеть!
     Земля дрогнула.
     - Вот и ваш брат - Панченга Мулити, - сказала Алиса.
     На фоне  голубого неба  появилась гигантская фигура человека, в котором
издали можно было узнать того толстяка, который только что был на экране. Но
с каждым шагом голова его уходила все выше в небо.
     - Все внутрь! - закричал адмирал. - Срочный подъем! Нас предали!
     - Поздно, - сказала Алиса. - Он вас уже увидел и очень удивляется.
     Толстый  человек  начал  опускаться  на четвереньки, как  в замедленной
съемке  - живот мешал  ему  двигаться  быстрее. Он  тяжело дышал,  и  воздух
вырывался из его рта с таким свистом  и шумом, словно  разыгралась буря. Ему
трудно было устоять на ногах.
     Адмирал кинулся  со  всех  ног в  пирамиду, но в  люке произошла  такая
толкотня, что спрятаться в корабль не было никакой возможности.
     Господин   Панченга  Мулити  отличался  крайней  сообразительностью   и
присутствием  духа. Усевшись  на  землю перед  пирамидой,  он  надел очки  и
принялся внимательно вглядываться в сцену  из жизни  перепуганных лилипутов,
которая разыгрывалась перед его глазами.
     Его неимоверных размеров рука с толстыми пальцами медленно опустилась в
груду  солдатиков  и  разбросала  людишек,   затем  палец  раздвинул   кучку
шевелящихся,  по-комариному  визжащих  бандитов,  вытащил из нее адмирала  и
поднес к  глазам.  Алиса подумала, что  она видела  в детстве  эту картинку:
Гулливер разговаривает с лилипутами.
     - Ты ли это? - зарычал  в небе  голосище Панченги Мулити.  - Ты ли это,
мой бравый и отважный адмирал?
     В  ответ  маленький  человечек что-то  верещал, но разобрать  слов было
нельзя.
     - Кто же  тебя заколдовал, мой Скулити? Скажи мне его  имя! Я ему лично
оторву голову.
     Панченга приблизил ухо  к голове адмирала, который  метался, размахивая
руками, по его ладони, но ничего не услышал.
     - Что же  делать?  - произнес  он задумчиво. - Как же мне  понять  твой
писк? А ну-ка, давай я  буду тебе  задавать  вопросы,  а ты  вместо согласия
поднимай ручки вверх.  А если хочешь сказать "нет", то разведи их в стороны.
Понял?
     Человечек на ладони поднял ручки кверху.
     - Вот и умница.
     Голос  громадного рабовладельца гремел как будто с облаков  и был таким
низким, что  порой  казался шумом  горного  обвала,  в  котором было  трудно
разобрать слова.
     Те  из солдатиков, что  не  успели забраться в  корабль,  остановились,
сообразив, что эта громада - брат их  адмирала,  а Боевая Подруга подошла  к
Алисе и спросила:
     - Как же это его угораздило?
     - Кого? - спросила Алиса.
     -  Панченгу, ясно кого.  Был человек  как человек, толстоват  только. А
пока нас не  было -  вон  какой  вымахал! Наверное, кушал много. Или ты  его
заколдовала?
     -  А  вы тоже хотите  такой  большой стать? -  спросила Алиса  у  рыжей
толстухи.
     -  Точно! -  ответила Боевая  Подруга.  -  То-то  я  тогда  повеселюсь,
пограблю, помучаю! Ради славы и чести великого рыцарства!
     - Нет, - сказала  Алиса.  - Лучше вы оставайтесь  как есть. Все-таки от
вас меньше вреда.
     Тем временем рабовладелец расспрашивал адмирала:
     - Ты заболел, что ли, или усох? Тебя заколдовали, да?
     Адмирал энергично развел ручки и начал ими крутить.
     - Сам заболел! - завопила Боевая Подруга. - Заболел и распух!
     Но рабовладелец ее не услышал.
     -  Ты  не  тот  Панченга!  -  закричал  адмирал. Видно,  только  сейчас
догадался. И кинулся бежать  с ладони, забыв, что ладонь висит над землей на
высоте пятого этажа.
     В  последний момент рабовладелец  схватил  адмирала  за ногу.  И  снова
поставил на место.
     - Рассказывай все по порядку, - приказал он.
     Адмирал что-то пропищал в ответ.
     И  в этот момент раздался  другой  голос  -  звонкий и  ясный.  Рядом с
рабовладельцем  возник  другой  человек. И  хоть  трудно  от  подошв ботинок
гиганта  разглядеть  человека  ростом  с  тридцатиэтажный  небоскреб,  Алиса
поняла, что он худ,  черноволос, чернобров, большой крючковатый нос придавал
ему сходство  с птицей. Одет он был  в  зеленый комбинезон, и на груди  были
нашиты  какие-то  знаки,  но  какие,  разобрать  с  такого  расстояния  было
невозможно.
     - Я сам расскажу тебе правду! - загремел голос чернобрового человека. -
Они полетели  грабить и убивать. Они хотели завоевать Землю,  но  им  это не
удалось. И больше им никогда ничего  не удастся. Они обречены отныне воевать
с муравьями и побеждать комаров. Так же, как и ты, страшный толстый паук!
     - Как ты смеешь так говорить! -  зарычал толстяк, и губы его  надулись,
как красные пиявки. - Я тебя убью.
     Толстяк Панченга скинул с ладони  адмирала, тот полетел вниз и с криком
рухнул на землю. Алиса  увидела, как толстые пальцы толстяка лезут в  задний
карман штанов, который был оттопырен, потому что в нем лежал пистолет.
     - Осторожнее! - закричала Алиса. - Он вооружен.
     Но  чернобровый  человек  заметил  это раньше Алисы. Он протянул вперед
руку и сказал:
     - Замри!
     И рабовладелец окаменел  в  нелепой,  кривой позе - сам согнут пополам,
одна  рука закинута назад к  карману,  а  вторая  вытянута вперед, словно он
просит милостыни.
     - Вы  мне  все надоели,  -  сказал  чернобровый  мужчина. -  Совершенно
распустились.
     - Я не виноват... - рычал Панченга Мулити, -  я нечаянно, отпусти меня,
у меня спина затекла!
     -  Нет,  потерпишь!  Сначала  мне  нужно  найти двух  девочек  -  Алису
Селезневу и Заури. Где они?
     - Я не знаю, - завыл рабовладелец, - я не видел!
     - Тогда навсегда останешься согнутым!
     - Одну я видел... мою воспитанницу, мою любимую девочку Заури. Она была
где-то там... А кто такая Алиса Селезнева, я не представляю.
     -  Эй!  -  воскликнул  чернобровый  мужчина.  -  Где  вы,  мои отважные
птенчики?
     И в этот момент он увидел Алису и Заури, которые подпрыгивали  и махали
руками, чтобы чернобровый человек их увидел.
     С   неба  на  землю  рядом  с  Алисой  опустилась  ладонь   размером  с
волейбольную площадку. Ладонь легла на землю, и голос приказал:
     -  Переходите,  девочки, на  руку,  мне  нужно  отделить  вас  от  этой
компании.
     Алиса  тут  же  взобралась  на  ладонь, которая  оказалась  мягкой,  но
покрытой канавками, как будто гофрированная. Потом она протянула руку, чтобы
помочь Заури.
     - Не пойду, - вдруг захныкала красавица, - я упаду.
     Но  все  же  на ладонь  залезла, и девочки  уселись  в углублении между
светлых,  изборожденными  узкими траншеями холмов. Тут же  рука поднялась  в
воздух. Подул свежий ветер.
     - Как будто мы едем в ковше экскаватора, - сказала Алиса.
     - А ты ездила когда-нибудь в ковше экскаватора? - спросила рабыня.
     - Нет, но это легко представить.
     Впереди  по  курсу  медленного  полета в воздухе  появилось  гигантское
человеческое лицо. Ладонь остановилась, не доезжая до лица.
     - Я рад вас  видеть, девочки,  - сказал громадный рот. А громадный глаз
подмигнул им. - Путешествие заканчивается. Держитесь!
     Чернобровый закрыл глаза и медленно произнес:
     - Галлия омни дивизи  ин партрес трес. Екзеги монумент эрре  перенниус.
Регаликве ситу - будь все как быть должно!
     И в это же мгновение земля понеслась куда-то вниз, облака приблизились,
голова закружилась так, что впору потерять сознание.
     А когда,  переведя дух,  Алиса все же открыла  глаза, она  поняла,  что
сидит на  низенькой  жидкой травке  у  ног  высокого стройного  чернобрового
мужчины в комбинезоне, который протягивает ей руку, чтобы помочь  подняться.
Вторую руку мужчина протянул Заури, которая вдруг начала рыдать, повторяя:
     - Господин  Пуччини,  господин Пуччини, я  не  виновата, что опоздала к
началу занятий  в  училище!  Я  больше  не буду.  У  меня  нет родителей,  я
беспомощная рабыня. Не наказывайте меня!
     - Кто тебя  наказывает! - возмутился господин Пуччини-2. - Из-за тебя я
вторую  неделю не  сплю,  не  ем,  я потерял пять кило,  у  меня  ни  одного
здорового нерва не осталось, и все из-за тебя - негодная девчонка!
     - Все погибло! - зарыдала еще  громче Заури. - Он меня никогда не купит
в рабство. А я так хотела стать его рабыней!
     - Еще чего  не хватало! - возмутился господин Пуччини-2. - Мне не нужны
рабыни!  Мне нужны цирковые  таланты! Я считал тебя моей студенткой и потому
морально отвечаю за твою судьбу.
     - А зачем вы сделали меня такой большой! Мне уже надоело! -  продолжала
рыдать рабыня. - Я хочу снова быть обыкновенной, как все.
     - Как кто? - спросил Пуччини-2.  - Как эти самые  пираты? Или  как этот
рабовладелец, по которому виселица плачет?
     И  он показал на рабовладельца Панченгу Мулити, который  все еще стоял,
окаменев и согнувшись вдвое.
     - Пощадите! - взмолился рабовладелец.  - Пощадите меня! Я не виноват! Я
ничего не знаю! У  меня никогда не было рабов! Я не знаю никаких бандитов. Я
живу тихо, воспитываю детишек на моей сиенде, творю добро...
     - Ты хочешь знать правду?  - Пуччини был страшно  разгневан. - У вас  с
этими  бандитами  была отличная  компания! Вас  трое.  Все три Панченги.  Ты
оседлал эту  планету,  второй брат командует бандитским кораблем. Где таится
ваш папаша - пока неизвестно. Но скоро найдут и его...
     "В  общем, этого  и  следовало ожидать, - подумала  Алиса.  -  Если  ты
рабовладелец,  то, значит, заодно  и грабитель,  а если  ты  грабитель,  то,
значит, ты  в свободное  от грабежей  время занимаешься подделкой денег  или
пишешь  анонимные доносы на соседей.  Хороших преступников после Робина Гуда
не было".
     Боевая  Подруга,  которая слышала  этот монолог, стоя  посреди площадки
возле  корабля,  подняла свой  бластер и начала  стрелять  в Пуччини. Тот не
сразу понял, что его  обстреливают, почесал ногу, в которую попадали пули, а
потом сообразил и возмутился:
     - Ты мне все брюки прожжешь, разбойница!
     Он указал на нее пальцем и сказал:
     - Замри!
     И Алиса увидела,  как фигурка Боевой Подруги замерла  с поднятой рукой.
Стрельба прекратилась.
     -  Твой братец адмирал рыскал по  космосу в поисках добычи, - продолжал
Пуччини.  -  Он нападал  на мирные космические  корабли,  грабил их,  убивал
экипажи  и пассажиров.  Не убивали они  только маленьких детей.  Их  свозили
сюда,  на   полудикую   и  почти  ненаселенную  планету.  Официально   здесь
располагался  приют для сирот. Ни одному нормальному человеку  и в голову не
могло  придти,  что  под  видом детского приюта скрывается лагерь рабов, где
маленькие  дети и  подростки  под палящими лучами солнца  с утра  до  вечера
обрабатывают поля марихуаны и опиумного мака, а также растительных ядов.
     Здесь  же,  в  подземельях  твоего  дворца,  Панченга  Мулити, хранятся
миллионы  золотых  монет  и тысячи бриллиантов - это все награбленное  вашей
семейкой добро! И все под видом детского приюта! Какой стыд!
     - Мне стыдно, я больше не  буду! - завопил полусогнутый рабовладелец. -
Это меня папа заставил. Он сказал, что меня  убьет, если  я не  буду хранить
его драгоценности. А детишек я брал из жалости...
     - Я хотел бы тебе поверить, толстый  мошенник, - сказал Пуччини-2, - но
факты - упрямая вещь. И они говорят против тебя. Я уже знаю, что многие дети
росли и погибали на твоих  плантациях, а тех, у кого был какой-нибудь редкий
талант, ты выгодно продавал.
     - Я никого не продавал. Разве я вам продал рабыню Заури?
     - Ты сказал, что я могу взять  ее в  свое училище, если  выплачу в фонд
твоего приюта на нужды  детишек десять тысяч золотых кредитов. Это было? Или
эта расписка написана не тобой?
     Пуччини  вытащил  из  кармана  белую  бумажку и помахал  ею перед носом
Панченги Мулити. Тот попытался отвернуться, чтобы  не смотреть на  нее, и от
резкого  движения окончательно потерял равновесие  и  неуклюже упал.  Упал и
остался так лежать. Лишь открывал рот, как рыба, попавшая на сушу.
     - Ему, наверное, плохо, - сказала Алиса.
     -  Не  надо было  обжираться  пирожными  и  жирной  свининой, -  сказал
Пуччини.
     - Я хочу вернуться в человеческий вид, - сказала Заури. - Я устала быть
великаншей.
     -  Почему  ты  решила,  что  ты  не  в  человеческом  виде?  -  спросил
чернобровый Пуччини-2.
     - Сначала я была маленькой, - сказала Заури.
     - А ты что думаешь? - спросил Пуччини у Алисы.
     - Я подозреваю, -  сказала Алиса.  И она рассказала директору циркового
училища (а она давно уже догадалась, что он и есть  тот самый Пуччини-2,  на
которого так сердилась на Земле симферопольская  бабушка) о своей  гипотезе,
будто вся Галактика двойная - одна половина в пятьдесят раз меньше другой. И
на каждую Алису есть махонькая Алиса, и на каждого громадного  рабовладельца
где-то живет  лилипут-рабовладелец.  Но  до сих  пор  эти  две  Галактики не
подозревали  друг  о друге  и  шли совершенно  отдельными  путями. Но  когда
адмирал напал на Землю, то тайна открылась.
     Пуччини  слушал  рассказ  Алисы  внимательно, будто  забыл о  том,  что
происходит вокруг, потом неожиданно улыбнулся:
     - До сих пор я думал, что мне все ясно. А теперь мне все неясно. Скажи,
Алиса, а ты на самом деле какого размера, большого или маленького?
     - Я? Такая как сейчас.
     - А почему ты была маленькой?
     - Потому что специально уменьшилась.
     - Сама уменьшилась?
     - Мы вместе с  Заури  уменьшались,  -  сказала  Алиса. -  Можете у  нее
спросить.
     - Удивительно. А ты, Заури, какого на самом деле размера?
     - Я в самом деле настоящая, как вот эти. - и  рабыня показала на землю,
где,  задрав  головы,  стояли  и  слушали  их  разговор  солдаты  и  офицеры
бандитского корабля.
     - Ты откуда об этом знаешь? - спросил Пуччини.
     - Потому что я на этом корабле летала.
     - Значит, так...  -  сказал  сам себе  высокий  худой  Пуччини  и начал
большими шагами мерить полянку, не опасаясь  случайно  раздавить кого-нибудь
из  адмиральской  команды.  Он  бормотал под  нос, а  девочки провожали  его
глазами. - Эта, значит, нормального... а эта, значит, уменьшенного... а эта,
значит, ненормального...
     - А ты, значит, сошел с ума, - послышался мелодичный женский голос, и с
неба,  с облаков, пользуясь своей широченной  юбкой, как парашютом, не спеша
спустилась симферопольская бабушка Лукреция. -  Я тебя спрашиваю, Пуччини-2,
- сказала она громко, когда ноги ее коснулись земли, - ты сошел с ума или ты
не сошел с ума?
     - Лукреция! - ахнул Пуччини. - Какими судьбами?
     -  Навожу порядок,  - заявила симферопольская бабушка.  - Ты  наверняка
опять все перепутал. Без меня вам не разобраться.
     - Я не перепутал, но  меня  кто-то пытается  запутать. А это  у  них не
выйдет! - и чернобровый Пуччини-2 сердито покосился на Алису.
     - Бабушка! - воскликнула Алиса. -  Что ты делаешь так далеко от дома? В
твоем возрасте это вредно.
     - А что ты знаешь о моем  возрасте?  - удивленно  спросила бабушка. - Я
прошла три  курса полного омоложения  тела  и души.  Я сама  не представляю,
сколько мне лет. А впрочем, это все пустяки.
     Бабушка  не спеша  оглянулась  и  увидела пирамиду космического корабля
бандитов.
     -  Ну вот, - сказала она. - Опять  двадцать пять! Я же  собственноручно
выкинула вас с Земли.  А вы сюда прилетели! Ну что мне, снова вас  кидать? -
бабушка махнула рукой  и спросила: - А где  же здешний рабовладелец Панченга
Мулити?
     -  Вон там лежит, отдыхает, - ответил Пуччини. -  Он оказался не  очень
смелым. -  фокусник показал на  полянку, где должен был лежать рабовладелец.
Но его там не было.
     - Вот пройдоха! - воскликнул Пуччини. - Но далеко ему не убежать.
     На этот раз фокусник  ошибся. Как потом стало известно, Панченга Мулити
дополз кустами до спрятанного в чаще корабля и улетел на нем к своему папе.
     -  Простите,  - сказала  Алиса,  - мы  с вами не  решили самую  главную
задачу: кто из нас какого размера?
     - Разве в этом есть какая-нибудь тайна? - удивилась бабушка Лукреция. -
В этом нет никакой тайны.
     - Я хочу  знать, наконец, какого  я размера! Я  же не  знаю, какие  мне
платья покупать! - закричала рабыня Заури.
     - А разве тебе твой размер не нравится?
     - Мне все нравится, но я не знаю, какого размера мои папа и мама, а они
не знают, какого я размера!
     -  Знаешь, Лукреция, - сказал Пуччини симферопольской бабушке, -  Алиса
высказала странную  гипотезу,  будто  существует две  Галактики, маленькая и
большая, есть  две  Лукреции, два Симферополя  и  даже  два  меня  - один  в
пятьдесят раз меньше другого. Как тебе это нравится?
     - Совершенно не нравится, - сказала симферопольская бабушка. - Но  меня
утешает  то, что все люди одного размера. Маленьких людей и маленьких планет
не бывает.
     - Как так не бывает! - удивилась Алиса. - А это что?
     Она показала на пирамиду  космического корабля.  Солдаты  Панченгов уже
скрылись в нем, и люк медленно закрывался.
     - Кстати,  что  это такое? - строго спросила  симферопольская бабушка у
директора циркового училища. Неожиданно тот потупился и отвернулся.
     - Нет, ты не отворачивайся, не отворачивайся! - рассердилась бабушка. -
Ты  мне отвечай!  Кто  это  натворил? Почему  этот  корабль такой маленький?
Почему люди в нем такие ничтожные?
     - Ну, погорячился, - ответил, наконец, Пуччини. - Со всяким  бывает. Но
пойми меня правильно! Как ты знаешь, Лукреция, я много летаю по Галактике  и
разыскиваю  таланты.  Настоящих талантов мало,  и  долг  учителя -  отыскать
неограненный  алмаз  в куче пустой породы. Вот и носишься  по  гостиницам  и
пересадочным  станциям.  Но порой жизнь вознаграждает  тебя  за  неимоверные
усилия.  Так случилось  недавно  со мной. На  этой вот планете мне  показали
девочку-сироту, талант  которой  был  бесспорен.  Это будущая  звезда...  не
говоря уж о ее удивительных внешних данных!
     Широким жестом сеятеля директор Пуччини показал на Заури. Та потупилась
и покраснела.
     - Я  имел  сложные переговоры с директором приюта,  в котором  жила эта
девочка. Конечно  же, в то время я еще не  знал, что она -  рабыня. Мне лишь
сказали, что она  - сирота. Поймите, я  и не  подозревал, что  все  сироты -
жертвы Панченги Мулити. Что родители этих детей убиты бандитами его брата. И
не зная, откуда они  родом, под  выдуманными именами  они проводят  жизнь на
плантациях сиенды, а весь  мир думает о Панченге как о благородном педагоге.
Знаете  ли  вы,  что  в  прошлом году он летал  на  всемирную конференцию по
воспитанию трудных детей?
     Алиса  не  отрываясь  смотрела  на Пуччини и потому  пропустила момент,
который чуть не оказался для всех роковым:  воспользовавшись  тем, что никто
за ними  не наблюдал,  бандиты адмирала  закрыли  люки в  своем  космическом
корабле  и подняли  его в  воздух.  Набрав высоту,  адмирал направил корабль
прямо в  голову Пуччини, и тот наверняка  бы погиб,  если бы симферопольская
бабушка  не успела подставить ладонь  на пути  бандитского крейсера. Крейсер
ударился о ее руку, как о стену, потерял высоту, но у самой земли выровнялся
и полетел прочь, покачиваясь, как хромой шакал.
     - Большое спасибо,  Лукреция, - произнес  господин Пуччини, склоняясь к
руке симферопольской бабушки и галантно целуя ее. - Ты спасла мне жизнь.
     - Во второй раз, - спокойно ответила бабушка, глядя вслед кораблю. -  В
первый раз, когда ты сорвался из-под купола. Ты был воздушным гимнастом, а я
партерной акробаткой...
     -  И  тогда  все в цирке поняли, что ты не просто акробатка, а  ученица
великих цирковых магов, обладающая редким талантом повелевать вещами.
     - А  потом выяснилось,  что и ты обладаешь  этим талантом. Потому я жду
окончания твоего рассказа.
     - Мой рассказ заканчивается, - сказал господин Пуччини. - Договорившись
с Панченгой, я заплатил ему кучу денег на содержание приюта. Затем я отбыл к
себе домой  на Землю,  где  меня ждали ученики. Но неожиданно мной  овладело
беспокойство.  Я места себе не находил. Снова и снова я вспоминал неприятную
физиономию этого  толстяка,  его бегающие глазки и чувствовал:  во всей этой
истории  что-то  неладно.  Девочке,  на которую  я возлагал столько  надежд,
что-то  угрожает.  А  я привык  доверять  интуиции. Наконец  я не  выдержал,
бросился в космопорт, нанял там небольшой корабль  и полетел навстречу  моей
будущей воспитаннице.
     - Спасибо, учитель, - проворковала Заури, глядя  на Пуччини сверкающими
преданными глазами.
     Пуччини погладил рабыню по склоненной к нему головке.
     -  Когда  я  прилетел  на Альдебаран, я узнал,  что корабль, на котором
летит  Заури, опаздывает.  Но должен  быть с минуты на минуту. Минуты текли,
превращались  в  часы, а корабля  все  не было. Так  прошла ночь.  Наутро  я
вылетел на поиски пропавшего лайнера. Его искали многие корабли, и уже через
три  часа удалось найти спасательную капсулу  с лайнера, в которой было  два
пассажира. Они  рассказали, что на лайнер напал бандитский  корабль, которым
командовал  некий  адмирал  Панченга. Корабль  был  ограблен,  затем бандиты
начали убивать  пассажиров  и членов  экипажа. Они  вели  себя  ужасно:  они
убивали  безоружных, они  получали наслаждение  от мучений своих беззащитных
жертв. Двоим из пассажиров чудом удалось убежать и спастись в капсуле.
     - Так и было! -  воскликнула,  обливаясь  слезами,  Заури. - Я все  это
видела! Меня они с самого начала отделили от остальных. Наверное, потому что
я сказала на первом же допросе, что  я - рабыня Заури и принадлежу  великому
господину  Панченге Мулити.  Меня перевезли  на их крейсер и  отправили мыть
посуду.  Разграбив  пассажирский корабль,  они взорвали  его.  Чтобы замести
следы.
     - Этого  им  сделать  не удалось,  -  сказал директор Пуччини-2.  - Все
преступления  в конце концов раскрываются. Патрульные  корабли бросились  на
поиски  крейсера  адмирала  Панченги.  Но как  найдешь  бандита  в просторах
Галактики...
     - Значит, они остались безнаказанными? - спросила Заури.
     - Ты же только что была у них в плену, - ответила Алиса. - К сожалению,
пока они на свободе.
     - Но все же я их нашел! Я догнал их в открытом космосе.
     - И ничего не сделали? - удивилась Алиса.
     - А что я мог сделать? Я был один. Мой корабль был не вооружен. Да и не
могу я стрелять! Я артист, а не полицейский.
     - Даже если это преступники? - спросила Алиса. - Даже если это убийцы?
     - Даже  так,  - признался  Пуччини-2. - Но  при  виде их у меня родился
замечательный план, - сказал директор  циркового училища. - План,  достойный
настоящего мага и волшебника... Нет, я не могу сказать, что я сделал!..
     Пуччини-2 отошел в сторону и стал смотреть в небо.
     - Марио, - строго сказала бабушка Лукреция, - посмотри мне в глаза.
     - Я смотрю, - сказал Пуччини-2, но не обернулся.
     -  Какой у тебя был  план? Что ты сделал с  кораблем бандитов? Ты же не
мог их убить? Но ты хотел поймать их живыми. Я права?
     - Ты как всегда права, Лукреция.
     - Значит, ты намерен был совершить какой-то фокус. Какой?
     - Неважно.
     - Нет, важно. Ты его совершил?
     - Да, - понурил голову директор циркового училища.
     - Но потом упустил их?
     - Не представляю, как это случилось!
     - Так что ты сделал? Отвечай быстро.
     - Я их успел уменьшить, - прошептал маг и чародей. -  В пятьдесят  раз.
Только так я мог их привезти на суд.
     - Это  нарушение цирковых  законов! Фокусник, маг  и чародей  не  имеет
права наносить людям вред, даже если они плохие люди. А ты их уменьшил!
     -  Ну  какой  же вред!  -  воскликнул  Пуччини-2. - Они  этого даже  не
заметили.
     Алиса сделала шаг вперед.
     -  Скажите,  пожалуйста,  - спросила  она, - если  корабль  и всех  его
пассажиров  уважаемый  фокусник и  маг Пуччини  уменьшил  в  пятьдесят  раз,
значит, Галактика всего одна? И нет у нее близнеца в пятьдесят раз мельче?
     - Правильно, девочка, - сказал Пуччини-2. - Конечно же, Галактика одна!
И все люди в ней примерно одного размера.
     - Как же так? - Заури была не согласна с фокусником. - Это неправда.  Я
ведь была на том корабле. Мы совсем не уменьшились.
     - А как вы могли  это заметить? - вежливо  спросил Пуччини-2.  - Ведь в
открытом космосе вам не с чем было сравнивать ваши размеры.
     -  Неправда, - вспомнила Алиса,  - когда мы становились в пятьдесят раз
меньше, все с нас падало - ведь вещи не уменьшались!
     - В вашей научной физической кабине вещи не уменьшаются, -  ответила за
своего  друга  симферопольская  бабушка.  -  Но  ведь  мой  друг все  делает
совершенно ненаучно.
     -  А я думала,  что уменьшаться можно только научным  путем, -  сказала
Алиса.
     - Ты еще не все знаешь, - ответил Пуччини-2. - Приходи ко мне в цирк. Я
покажу тебе такие ненаучные фокусы, что ты ахнешь!
     -  Мой  друг  Марио, -  сказала симферопольская бабушка,  -  обладатель
золотой волшебной палочки,  которую  дают раз в  пять  лет  на своем  съезде
фокусники Галактики самому достойному из магов.
     - Я  буду у вас учиться, - сказала Заури.  - Я стану самой лучшей вашей
ученицей. Только вы мне скажите честно: большая я или маленькая?
     - Ты такая, как сейчас, - ответила Алиса.




     Перед тем как покинуть планету,  они пошли на сиенду господина Панченги
и объявили всем рабам и маленьким рабыням, что отныне они свободны, и завтра
к ним прилетят настоящие воспитатели, повара и учителя.
     Пуччини-2 приказал надсмотрщикам выполнять до завтра  свои обязанности,
но никого  не бить  и не  обижать.  Потом он  пошел в кабинет  рабовладельца
Панченги Мулити.
     Бабушка Лукреция, Алиса и Заури уже были там.
     - А жалко, что  моя теория  о двух  Галактиках  неправильная, - сказала
Алиса. - Как приятно знать, что у тебя есть двойник. Я бы отыскала маленькую
Алису и заботилась бы о ней.
     - Твое  счастье,  что  ты  большая,  а  она  -  маленькая, -  улыбнулся
Пуччини-2. - А представляешь, если бы все было наоборот?
     - А что?
     - Тогда бы она о тебе заботилась. И даже носила бы в кармане.
     Алиса засмеялась и больше о своей гипотезе никому не рассказывала.
     Бабушка и Заури просматривали картотеку рабов сиенды  Панченги, надеясь
отыскать в ней настоящее имя и адрес Заури.
     Лукреция Ивановна подошла к большому,  до потолка,  сейфу  и попыталась
его открыть.
     - Ключей нет, - сказала она. - Он их взял с собой.
     - А ты открой его волшебным способом, - решил Пуччини-2.
     - Твоя  правда!  - сказала бабушка. Она  отошла на три  шага, протянула
вперед руки и начала бормотать.
     От ее бормотания сейф начал вздрагивать и  трястись - тяжелая  стальная
дверь чуть выгибалась, будто ее тянули не слова маленькой хрупкой женщины, а
трактор.
     Бабушке было очень трудно. Даже пот выступил на лбу.
     Наконец руки ее опустились и она призналась:
     - Стара стала. Не могу.
     -  Для  женщины  совсем неплохо,  -  сказал  Пуччини.  -  Ты  давно  не
тренировалась.  А если бы тренировалась,  обязательно бы  открыла. А  теперь
смотрите!
     Словно нехотя, лениво и медленно Пуччини-2 поднял руку и указал пальцем
на замок сейфа.
     - Откройся, - сказал он.
     Сейф сопротивлялся полминуты, не больше. Он даже  подпрыгивал на месте.
И  вдруг с  резким шумом дверь  распахнулась настежь,  и из сейфа посыпались
пачки денег со всех планет Галактики, драгоценности и монеты.
     Алиса сказала:
     - Мой мешочек с бриллиантами пропал бы здесь.
     - Какой мешочек? - спросил Пуччини-2.
     Алиса  рассказала,  что она  намеревалась выкупить  Заури  из неволи, и
собрала свои бриллианты.
     - Ничего,  - сказал Пуччини-2, заглядывая в сейф  и разбирая  коробки с
бумагами. - Часто чем богаче  человек, тем  жаднее.  Панченга взял бы у тебя
твои бриллианты. Но вот отдал ли бы он тебе Заури - большой вопрос.
     Пуччини-2  вытащил из  сейфа длинную пластиковую  коробку с несколькими
отделениями, отнес ее на стол. Тонкими сухими пальцами он перебирал карточки
- их было множество.
     - А вот и нужная нам ячейка, - сказал он.
     Пуччини нашел нужную карточку.  К ней была приклеена фотография Заури и
написано: "Передана в цирковое училище за десять тысяч кредитов".
     Пуччини-2  перевернул карточку.  На  другой  ее  стороне была приклеена
фотография маленькой девочки.
     - Вот такой ты сюда попала, - сказал фокусник. - Похожа?
     - Она совсем не изменилась, - улыбнулась Алиса.
     Но  Заури  совсем  не интересовала собственная  фотография. Она  сунула
носик в ящик, в поисках других фотографий и документов.
     - Где же все? - спросила она.
     - Как видишь, больше здесь ничего нет.
     - А кто моя мама?
     - К сожалению...  - произнес Пуччини виновато, - к  сожалению, этого мы
пока не знаем.
     -  Не  смейте  так говорить!  -  рассердилась  рабыня.  -  Я же не сама
родилась! Меня где-то нашли! Меня  украли из какого-то  королевского дворца.
Почему вы скрываете от меня...
     Она начала громко рыдать. А остальные стояли  вокруг и молчали -  разве
отыщешь слова утешения для девочки, которая не знает, кто ее родители.
     - Послушай,  -  произнесла  наконец  Алиса.  - Мы доберемся  до братьев
Панченгов - кто-то из них наверняка знает.
     Но Заури продолжала плакать.









     - Я вами недоволен, - сказал космический инспектор Кром.
     Он не шутил. Он и на самом деле был сердит.
     Инспектора  можно   было   понять.   К   нему  заявились  две  девочки.
Светловолосую и  голубоглазую  он уже встречал. Ее  звали Алисой Селезневой,
она  жила на Земле, училась в седьмом классе и увлекалась биологией. Вторую,
кудрявую,  смуглую, которую звали Заури, он никогда раньше не видел. С какой
она планеты, инспектор  не знал. Впрочем,  не  знала об этом и сама Заури. А
возможно, никто во всей Галактике.
     Тайна, которую принесли инспектору посетительницы, могла быть разрешена
день назад. Но этого не случилось.
     Девочки рассказали  инспектору,  что  Заури, сколько помнит себя,  была
рабыней, лишь  два дня назад освобожденной от  жестокой власти рабовладельца
Панченги Мулити  и  его родственников.  Этим  негодяям удалось  столько  лет
обманывать  всех вокруг,  потому что  свое  рабское  хозяйство они  называли
приютом для  детей,  потерянных в космосе. На самом-то деле дети терялись  в
космосе только потому,  что на корабль,  где они  летели вместе с родителями
или   друзьями,  нападали   бандиты.  Бандитами  командовал   младший   брат
рабовладельца. Взрослых они убивали или выкидывали за борт, а детей  свозили
на сиенду  Панченги,  где  они трудились с утра до  вечера, вспахивая землю,
пропалывая картошку  и  ремонтируя компьютеры.  Наиболее  талантливых из них
Панченги продавали. Окружающим  эта продажа не  казалась продажей. Допустим,
если кто-то из  подросших детей имеет  музыкальный талант,  Панченга  Мулити
отвозил его в консерваторию и просил принять на обучение, а  за это требовал
денежек,  чтобы кормить  сироток, которых  он содержит за свой счет на своей
прекрасной сиенде.  И, конечно  же, все  платили такому доброму благородному
толстяку. "Моим  сироткам нужны новые видеофоны",  "Мои сиротки так  скучают
без новых компьютерных игр",  "Мои сиротки хотели  бы колбаски..." - говорил
он всем. Неловко отказывать сироткам - вот все и платили.
     А те  музыканты, художники, портные, сапожники, математики, лингвисты и
другие таланты, что вырывались из сиенды  Панченги Мулити, всю жизнь молчали
о прошлом. И если их спрашивали, каково жить на сиенде Панченги  Мулити, они
замолкали, отворачивались, и в  глазах у них возникал страх.  Не хотели  они
вспоминать о своем сиротском детстве на  сиенде толстого  Панченги Мулити. К
тому  же рабовладелец  предупреждал  каждого,  кто покидал сиенду: "Откроешь
пасть,  мой братишка отыщет тебя и  глаза выколет". И  все знали, что это не
шутка.
     Теперь обман Панченги был разоблачен.  Но никто из освобожденных  детей
не помнил, что  случилось с их родителями -  почти все они попали  на сиенду
малышами, а у тех, кто был постарше, стерли память.
     Корабль, на  котором бандитствовали Панченги,  еще вчера  был  в  руках
Алисиной  бабушки   Лукреции  Ивановны.  Но  та,  бывшая  фокусница  и  член
галактического братства магов  и волшебников,  вместо  того, чтобы  передать
разбойников ближайшему патрульному крейсеру, размахнулась и закинула корабль
далеко в небо. И негодяи улетели.
     Вот из-за этого и расстраивался инспектор Кром.
     - У них  на корабле наверняка  сохранились какие-нибудь документы, хотя
бы судовой журнал. И мы смогли бы узнать, где и когда побывали грабители. Мы
смогли бы без труда вычислить, на какие пассажирские космические корабли они
нападали. А теперь где их искать? - говорил инспектор.
     Инспектор  Кром,  худой и такой высокий  человек, что страшно  было, не
переломится ли он пополам, поднялся с кресла, подошел к окну своего кабинета
в Галактическом центре, и, сложив на груди руки, задумался.
     Алиса привела сюда Заури  сразу после того, как  владелец сиенды сбежал
на  своем  корабле. Они просидели  у инспектора  больше  часа,  но так  и не
придумали пока, что же делать дальше.
     Ведь наверняка у Заури были  родители, была планета, где  она родилась.
Может быть, ее отец и  мать погибли  от  руки бандитов, но  остались  другие
родственники - братья, сестры, тети, дяди или дедушка с бабушкой.
     - Сложность еще и в том, - сказал инспектор, - что прошло много лет.
     Заури смахнула слезу.
     - Ну хоть что-нибудь ты должна помнить! - воскликнул тогда инспектор. -
Даже маленькие дети что-то сохраняют в памяти.
     - Я помню только сиенду, - сказала, всхлипнув, рабыня.
     - Тогда я предлагаю для начала, -  сказал инспектор, - просветить Заури
мозг.
     - Ой! - воскликнула, испугавшись, рабыня. - Это больно!
     - Ничего  подобного. Твой мозг просветят специальными  лучами, и если в
нем есть спящие воспоминания, мы их постараемся проявить.
     - Соглашайся! - сказала Алиса. - Это же интересно.
     - И не будет больно?
     - Даже  не будет щекотно, - улыбнулся инспектор.  - Мы часто  применяем
такой метод, когда человек забыл что-то очень важное. Только три дня назад у
нас был директор центральной ювелирной фабрики. Он забыл, куда положил ключи
от входа.
     - И вспомнил?
     - Вспомнил, - сказал  инспектор. -  А  заодно вспомнил, что должен  был
позавчера навестить друга, у которого день рождения.
     - Навестил? - спросила Алиса.
     -  Нет, не  навестил, - вздохнул инспектор. - Его друг  пять лет  назад
умер от старости.

     Наконец  Заури  согласилась пройти  испытание.  Инспектор  Кром  вызвал
доктора,  который  должен  был   все   подготовить,  а  Алиса  тем  временем
отправилась на космодром  проводить  бабушку Лукрецию  и сказать ей, что она
немного задержится, пока не выяснится загадка Заури.
     Бабушка  Лукреция вместе  с  бывшим магом  и  дрессировщиком  носорогов
Пуччини-2 ждали ее у  голубого фонтана  посреди зала ожидания. Алиса увидела
их издали, потому что фокусники, как всегда, страшно  ссорились. Они  махали
руками, а их воображение  все время  рождало  чудовищ,  которые вылетали  из
рукавов  и взмывали  кверху. К тому времени, когда Алиса подбежала к  старым
фокусникам,  люстра  над их головой  была  обсажена гарпиями, стервятниками,
птеродактилями, летающими бегемотиками и неизвестными науке тварями.
     Алиса  уже  знала,  в  чем  причина  постоянного  спори  между  старыми
друзьями. Весной Пуччини-2 выгнал из циркового училища кентавра Тиберия. Да,
да, самого настоящего кентавра - до  пояса  человека  с руками,  а  дальше -
могучего коня. Этот кентавр появился на свет по недоразумению - его выдумала
бабушка  Лукреция для своих  выступлений, а потом материализовала. Ведь  она
была фокусником высшего магического  разряда! Никто не  запрещает фокусникам
выдумывать и показывать зрителям любых чудовищ  или,  скажем, единорогов. Но
после  окончания выступления чудовище должно  раствориться,  исчезнуть! Ведь
оно ненастоящее! Оно только кажется настоящим. Однажды, после представления,
бабушка, как и положено, сказала кентавру:
     - Исчезни!
     А кентавр не исчез.
     - Послушай,  - сказала  бабушка Лукреция. - Это уже  никуда не годится.
Что обо мне подумают мои  коллеги? Что я  не могу дематериализовать какое-то
привидение?
     - Вот это ты зря, -  сказал кентавр, который страшно обиделся, что он -
привидение. Для доказательства обратного он тут же нагадил на пол. А если бы
вы знали, как это делают кентавры, вы бы тут же перестали смеяться.
     Бабушка  бросилась  за  ним  убирать,  жутко  расстроилась,  а  кентавр
отправился  пастись.  В  тот вечер они выступали в  Аргентине,  цирк стоял в
парке, и кентавр отлично погулял на воле.
     Всю  ночь бабушка  билась над заклинаниями, но никому о своем позоре не
рассказала.  А   как  известно,  любую  ошибку  цирковых  волшебников  можно
исправить в первый день, в  десять раз труднее это  сделать на второй день и
почти невозможно через неделю. Если бы бабушке Лукреции не было стыдно перед
коллегами, если бы она в ту же ночь вызвала к себе  на помощь Пуччини-2, все
бы, может, и обошлось. А она старалась все сделать сама.
     Утром бабушка проснулась от призывного  ржания  кентавра, который желал
начинать  репетицию. Оказывается, он не только умел  говорить, но  и  обожал
выступать  и  считал  себя  великим артистом.  Из-за  этого,  как  он  потом
признавался, он и не захотел растворяться в воздухе.
     В конце концов  бабушке пришлось сделать  вид, что  этот кентавр всегда
работал  у  нее в аттракционе, назвала  его Тиберием  в память о  коварном и
спесивом римском императоре и даже привязалась к нему. Кентавр был, конечно,
не  гениальным,  но вполне сносным  артистом.  Он умел ходить  по  натянутой
проволоке под куполом цирка, отлично работал на задних ногах, считал до ста,
танцевал вальс - немного для кентавра, но все же и такие артисты на земле не
валяются.
     Когда бабушка Лукреция вернулась домой в Симферополь и вышла на пенсию,
Тиберий некоторое время пожил в сарае возле ее  зеленого  домика  в Симеизе,
даже занимался порой сельским хозяйством  и вытоптал всю  редиску. Но вскоре
это ему  страшно надоело, тем  более что у него случился  несчастный роман с
соседской коровой Зорькой, которая бросила его и предпочла цирковому артисту
банального быка Василия. Так что кентавр мучился, переживал и в конце концов
взмолился:
     -  Коллега Лукреция!  Хочу овладеть профессией. Хочу работать! Я еще не
стар!
     - Зачем?
     - Хочу выступать  в настоящем цирке,  хочу побывать на разных планетах,
надеюсь, что найду мир, где  живут подобные мне  существа. Не может же быть,
чтобы природа создала меня только один раз и не сделала для меня подругу.
     Честно  говоря, бабушка Лукреция,  которая  была  добрым человеком, уже
несколько  раз пыталась создать для Тиберия подругу, но  все опытные образцы
существовали не больше пяти минут и растворялись в воздухе.
     Бабушка Лукреция так и не посмела сознаться своим коллегам, что Тиберий
- ее роковая ошибка. Иначе бы они страшно  рассердились на  нее за нарушение
закона магов и, вернее всего,  выгнали бы из лиги, а Тиберия наверняка сдали
бы в зоопарк.
     Поддавшись на  уговоры несчастного  Тиберия, бабушка  попросила  своего
старого друга Пуччини-2 принять кентавра в  цирковое  училище, чтобы у  него
была  специальность жонглера или хотя  бы канатоходца. Она сказала  Пуччини,
что встретила Тиберия на одной отдаленной планете.
     Пуччини-2 никогда  ничему не  удивлялся.  Он  взял  кентавра  к  себе и
поселил  в цирковой конюшне.  Кентавру  это не  понравилось - все ученики  и
артисты жили  в гостинице или по своим домам, а он в конюшне с обыкновенными
животными!
     Так что нет ничего удивительного, что кентавр  на всех обижался, учился
плохо, а вскоре  обнаружилось, что он вообще не умеет читать и писать - даже
подписывается с трудом - ставит два креста. Лекции по эстетике  он, конечно,
прогуливал, завел  роман с одной кобылкой в конюшне, за что был  бит другими
жеребцами, чуть не затоптал самого Пуччини-2,  когда тот поставил ему двойку
на экзамене по жонглированию. Кончилось все это  тем, что кентавра отчислили
из училища и отправили с позором в Симферополь.
     Тиберий заявился  к Лукреции и такого ей наплел о гонениях, которым его
подвергал  тиран  и  угнетатель Пуччини-2,  что бабушка  Лукреция кинулась в
Москву добиться восстановления  ее любимчика  в училище, а заодно рассказать
Пуччини-2, что она о нем думает.
     И вот теперь на космодроме Галактического центра  в ожидании корабля на
Землю  Пуччини-2  и его бывшая  подруга,  а ныне заклятая  врагиня  Лукреция
Ивановна стояли у голубого фонтана и так громко ссорились, что инопланетяне,
которых немало было в космопорту, далеко обходили их сторонкой. Воображаемые
чудовища  взлетали над их головами и  усаживались на  люстру,  а то  и вовсе
летали под потолком, крича и стрекоча.  Разумеется, многие  пугались, и  как
раз  тогда, когда  в зале появилась Алиса, туда  вбежал  местный  блюститель
порядка в синем мундире с шестью дубинами в шести коротких щупальцах.
     - Убрать! - закричал он издали. - Дети есть пугаются! Есть обморок.
     - Ах! - воскликнула Лукреция Ивановна. - Откуда здесь эта гадость?
     - Это мы с тобой натворили, - сказал Пуччини-2. - Давай их ликвидируем.
     Алиса стояла и  смотрела, как фокусники произносили нужные заклинания и
щелкали  пальцами,  чтобы чудовища исчезли.  Последнее чудовище,  стервятник
ростом   с  корову,   созданный   бабушкой   Лукрецией,   никак   не   желал
дематериализоваться, летал над головами и отвратительно вопил.
     - Погоди, - сказал Пуччини-2,  - вижу, что ты за  годы на пенсии многое
подзабыла.
     Он щелкнул пальцами, сказал несколько волшебных слов, и птица, хлопнув,
как лопнувший воздушный шарик,  исчезла.  Лишь одно перышко размером с Алису
некоторое время еще летало над фонтаном.
     Бабушка  Лукреция  была  удручена  очередным  провалом.  Ей  совсем  не
хотелось,  чтобы  Пуччини-2  заподозрил,   что   Тиберий   не  настоящий,  а
воображаемый кентавр, и потому при виде Алисы она поспешила воскликнуть:
     - Алиса, девочка! Почему так долго?
     - Бабушка, - сказала Алиса самым нежным из голосов, которыми владела, -
миленькая, мне придется на часок задержаться. Я полечу следующим рейсом!
     - Этого еще не  хватало! - возмутилась бабушка. - А  что я  скажу твоим
родителям?
     - Ты ничего не успеешь сказать, как я уже приду домой.
     - А что тебя задерживает?
     Алиса рассказала фокусникам, как  инспектор Кром предложил рабыне Заури
проверить, что сохранилось у нее в памяти.
     - А она боится оставаться одна.
     - Я тоже остаюсь, - сказала бабушка.
     - Не надо, - сказала Алиса ласково.
     - И в самом деле, - сказал Пуччини-2, - оставь детей в  покое. Они  без
тебя разберутся.
     Затем он обернулся к Алисе, подмигнул ей и добавил:
     - Смотри, чтобы к ужину не опаздывать!
     - На корабле ужин вкуснее, - ответила Алиса.
     -  Что ты говоришь!  - закричала бабушка.  -  Я тебе сделаю такой ужин,
который ни один корабельный кок не осилит.
     Но тут Пуччини-2 увел из зала свою подругу, и Алиса осталась одна.




     Алиса  вернулась  к инспектору Крому  в тот  момент, когда обследование
Заури закончилось, и Кром  вместе  с рабыней ждали  Алису, чтобы просмотреть
пленку.
     Кроме них в небольшом смотровом зале был доктор, который и  просвечивал
мозг рабыни.
     - Ну как, не больно было? - спросила Алиса у Заури.
     - Не  больно,  но все равно щекотало, - укоризненно сказала Заури. -  Я
очень боюсь.
     - Ну чего же ты теперь-то боишься? Все позади! - сказал инспектор.
     - Вы ничего не знаете. Вы не знаете, какое у меня было прошлое! Вдруг я
его забыла, потому что была преступницей, воровкой или даже убийцей?
     - Рано тебе, - усомнилась Алиса.
     - Бывают жуткие дети, они  уже  в  пять лет  совершают  преступления, -
возразила  рабыня.  -  Я  слышала о  таких. И вообще вдруг  я окажусь дочкой
дьявола?
     -  Может,  тогда  не  будем  смотреть  пленку и  разойдемся? -  спросил
инспектор, которому надоели все эти разговоры.
     -  Начинаем!  - сказала Алиса  и  ободряюще  пожала  руку  рабыне.  Она
понимала, что та волнуется, и никто из взрослых мужчин не может понять ее.
     -  К  сожалению,  - сказал  доктор, который расшифровывал  воспоминания
рабыни, -  результаты нашего обследования негативны. Почти ничего не удалось
узнать.
     Свет  в  зале  померк.  Экран  загорелся  зеленоватым  светом. По  нему
пробегали  полосы, светлые  зигзаги.  Порой он  становился светлее, порой  -
почти черным.
     - Это что такое? - спросил инспектор Кром.
     - Мы вычислили биологический возраст девочки, - произнес голос доктора.
Самого его  не было видно. - Оказалось, что ей по земным меркам четырнадцать
с половиной лет. Развитие  девочки было замедленным, -  продолжал доктор,  -
из-за плохих условий жизни.
     - Ничего страшного, - сказал инспектор Кром. - Догонишь остальных.
     - Мне и так  нравится, - сказала обиженно Заури. - Мужчины больше любят
маленьких женщин, они им кажутся беззащитными.
     - Заури! - воскликнул инспектор Кром. - Тебе еще рано об этом думать.
     - О будущем никогда не рано думать, - возразила рабыня. - А то замуж не
выйдешь. Мне старшие рабыни все, что нужно, рассказывали.
     Инспектор вздохнул,  и они  снова стали смотреть  на  экран, на котором
ничего интересного не появлялось.
     - Разумеется, -  сказал доктор, -  мы  сняли мгновенный снимок с памяти
девочки,   а  затем  компьютер  проследил  его   минута  за  минутой  -  все
четырнадцать с половиной лет. Затем он снова спрессовал изображение так, что
мы видим год за минуту.
     - Мы уже проглядели минут пять, - сказала Алиса.
     -  И  так будет продолжаться  двенадцать  лет,  поверьте мне, -  сказал
доктор.
     - Тогда, может, и не стоит тратить время? - спросил инспектор.
     - Не стоит, - согласился доктор. - Но я хочу показать тот момент, когда
девочка вернула себе память. Это случилось два года назад.
     - Смотрите! - сказал доктор, и Алиса от неожиданности ахнула.
     Экран ярко вспыхнул - он показывал яркий солнечный день, голубое небо и
зеленую листву.
     - Обратите внимание,  - произнес доктор, - первым воспоминанием ребенка
стала именно плантация.
     Изображение на экране изменилось. Теперь они увидели засеянное поле, из
которого  поднимались  зеленые побеги.  Вдоль зеленых рядов шли дети в серых
халатах и, наклоняясь, пропалывали грядки.
     - Это наша сиенда! -  воскликнула  рабыня. - Это морковное поле! Сейчас
вы увидите нашу надсмотрщицу. У нее такая плетка!..
     В поле зрения появилась лениво идущая женщина с плетью в руке.  Вот она
поравнялась  с  одной из работающих девочек, еле-еле приподняла плеть, конец
которой взвился в воздух и тут же опустился на обнаженное детское плечо.
     Девочка ахнула и попыталась спрятаться от следующего удара.
     - Ее зовут толстая Берта. В прошлом году она обожралась слив и подохла!
- сказала рабыня Заури.
     - Заури, хорошие девочки так не выражаются, - сказал инспектор.
     - Какая же я  хорошая? - удивилась рабыня. -  Если  бы я была  хорошая,
были бы у меня папа  и мама, как у  всех хороших. Видно,  я  нехорошая, если
меня бросили или потеряли, как говорил господин Панченга.
     - Ты же отлично знаешь, - сказал инспектор, - что,  вернее  всего, тебя
украли, и твои родители в этом совсем не виноваты.
     - Если их при том не убили, - сказала рабыня, всхлипывая.
     И  никто  не  нашелся, что ответить. Все понимали,  что  у девочки было
тяжелое детство, и ей нужно сочувствовать, а не ругать.
     - Мы дали компьютеру  такое задание, -  сказал доктор. - Проглядеть два
последних  года, сохранившиеся  в  памяти  девочки,  и  отобрать  все кадры,
которые могут представлять интерес.
     - И много оказалось таких кадров? - спросил инспектор.
     - Раз-два и обчелся.
     -  Какие у нас кадры! -  сказала  рабыня. - У нас все одинаково было. И
люди одинаковые, и еда одинаковая, и одежда тоже одинаковая.
     -  Все  это очень странно,  - сказал инспектор Кром, подняв руку, чтобы
экран на  время  выключили.  -  Девочке пятнадцатый  год.  Почему она помнит
только последние два года жизни? А что было раньше?
     - Наверное, то же самое, - сказала Заури.
     - А что, если тебя привезли на сиенду только два  года назад? - спросил
инспектор Кром.
     - А где же я все остальные годы жила? - ответила вопросом рабыня.
     - Вот это мы и попытаемся проверить, - сказал инспектор. - Включайте!
     - Включаю, - произнес доктор.
     На экране  замельтешили  цветные  полосы.  Потом  вместо  них  возникла
вечерняя  картина.  Возле  низкого бедного барака стояли несколько девочек в
длинных серых платьях.
     - Наш дом! - воскликнула рабыня. - Там моя койка стоит! Все как в самом
деле!
     Быстрыми шагами  из-за угла барака вышел сутулый, с длинными волосатыми
руками и оттого похожий на гориллу здоровяк в черном кожаном костюме. В руке
у него была сучковатая дубинка. Он шел, переваливаясь и широко улыбаясь, так
что были видны все его желтые зубы.
     Девочки у  барака  кинулись внутрь. Лишь одна  из них - Алиса  не сразу
узнала в ней Заури - замерла, покорно опустив голову.
     Именно к ней приближался, переваливаясь, рабовладелец.
     -  Это   он,  -  прошептала  в  ужасе  Заури.   Видно,  даже  здесь,  в
безопасности, вдали от плантации, она не могла избавиться от  ужаса при виде
хозяина сиенды.
     Панченга Мулити протянул  вперед широкую ладонь, которая  заканчивалась
такими короткими и толстыми пальцами, словно это были  и не пальцы  вовсе, а
округлые камни.
     - Давай назад! - зарычал он.
     Та Заури, которая сидела в зале рядом с Алисой, заплакала.
     Другая Заури, что  стояла на экране возле барака, дрожащей тонкой рукой
распустила шнурки, которыми было скреплено у шеи ее платье, запустила пальцы
за пазуху и вытащила оттуда три ореха.
     - Что это такое? - не поняла Алиса.
     - Это орехи гари, - сказала рабыня. - Они почти спелые. Мы их собирали.
Но  рабам  их есть нельзя.  И нельзя  уносить  с  собой.  Но  я  была  такая
голодная... Ай!
     Заури вскрикнула, потому что на экране  дубинка легко, словно  играючи,
дотронулась  до плеча рабыни, и та  упала,  схватившись  рукой за плечо - ей
было очень больно.
     Алиса обняла Заури, стараясь ее утешить.
     - Не смотри, - повторяла она, - отвернись.
     - Может, выключить? - спросил доктор.
     - Нет, - возразил инспектор Кром. - От того, что мы увидим здесь, может
зависеть судьба девочки и ее родных.
     Заури не смотрела на экран - она спрятала лицо в коленях Алисы.
     Панченга  обливал  девочку   грязными  ругательствами...  Алиса  хотела
попросить выключить, но доктор предупредил:
     - Слушайте!
     И они услышали:
     -  Вонючая  воровка,  жалкая  побирушка, -  рычал  рабовладелец,  пиная
девочку сапогом. - Если ты еще хоть раз посмеешь поднять лапу на  господское
добро, то окажешься в клетке похуже твоих папаши и мамаши.
     - Слышали? - спросил доктор.
     - Слышали, - ответил Кром. - А ну-ка прокрути еще разок.
     - Окажешься в клетке похуже твоих папаши и мамаши! - повторил Панченга.
     - Они живы! - закричала девочка. - Они живы.
     - Вернее всего, ты права, -  сказал  инспектор.  - По крайней  мере, он
говорит о них, как о живых. Когда это было?
     - Этот разговор состоялся полтора года назад, - сказал доктор. -  Нужна
более точная дата?
     - Нет, - ответил Кром.
     - Это было  давно-давно,  -  сказала рабыня. - Я помню.  У  меня  тогда
неделю плечо болело. А доктора на сиенде нет.
     - Неужели работорговцы останутся безнаказанными? - удивилась Алиса.
     -  Сейчас на сиенде работает  специальная  комиссия по защите  детей, -
ответил инспектор и обратился к доктору: - Есть что-нибудь еще?
     - Есть еще один кадр, который я бы хотел вам показать. Это случилось на
сиенде чуть меньше года назад.
     Теперь  они увидели  на  экране  солнечный день.  Между полей  тянулась
пыльная дорога. По ней шел странного вида человек в старом дорожном костюме,
с  сумкой  через плечо.  У  него была  курчавая  борода,  длинные  волосы  и
широкополая шляпа.
     - Это еще кто такой? - спросила Алиса.
     - Я его помню! - воскликнула рабыня. - Я его помню!
     - Не шумите, все увидите, - сказал Кром.
     Дорога повернула, и возле  нее обнаружился обложенный бетонными плитами
источник, у  которого  стояла рабыня Заури и пила воду из  жестяной погнутой
кружки. Рядом, прямо на земле, в пыли сидели другие маленькие рабыни.
     - Жарко было, просто ужас, - вспомнила Заури.
     - Что это вы  такие грязные? - весело спросил странник, приглядываясь к
девочкам. - Сколько я по планетам хожу, таких еще не видел.
     - А мы здесь работаем, - ответила Заури.
     - Таким маленьким в куклы надо  играть, а не  работать.  Дашь напиться,
кроха?
     Заури, как  зачарованная,  протянула страннику  кружку. Он подставил ее
под струю, лившуюся из ржавой  железной трубы, наполнил водой и начал  жадно
пить. Маленькие рабыни смотрели на него, не отрываясь.
     - Спасибо, - сказал путник, возвращая кружку. - А до  вашей, этой самой
сиенды... далеко еще?
     - Вон там, - сказала Заури. - Вас проводить?
     - А ты не боишься?
     - А чего мне бояться?
     - Ну проводи... Постой, постой, что-то мне твое лицо знакомо? А ты меня
не помнишь?
     - Нет, - сказала Заури.
     - А ты никогда на "Квадрате" не летала?
     - Чего?
     - Нет, наверное, обознался. Твои папа и мама где?
     - Не знаю...
     - А как ты сюда попала?
     - Не знаю...
     - Голову готов поставить на кон, что ты - Лара Коралли...
     - Не знаю... - На глаза у девочки начали наворачиваться слезы.
     - И родинка на шее. Точно как у Ларочки.
     И тут послышался грубый голос:
     - Эй, ты чего с ним разговариваешь?
     К ним подходила надсмотрщица Берта.
     - А что, нельзя разговаривать? - спросил странник.
     -  Нельзя.  Больница  здесь  для  малолетних  идиоток,  -  ухмыльнулась
надсмотрщица. - Чего здесь делаешь?
     - Да  лайба моя что-то барахлит. Пришлось вон там на поле приземлиться.
Вот и иду, ищу, где у вас механик?
     - Покажи удостоверение или какой-нибудь документ. А вдруг ты разбойник?
Мы  здесь  разбойников  не  любим.  Чуть что  - к  стенке.  У  нас же  дети!
Заботиться надо, правда?
     Надсмотрщица все время отвратительно улыбалась.
     - Ладно, ты только покажи мне, где механик, - сказал странник.
     - А вы брысь! - рявкнула на рабынь надсмотрщица. - Быстро по местам!
     Девочки побежали в поле.
     -  Скажи  мне,  приятельница, - спросил  путник, -  вот  та девчушка, с
кружкой. Как ее зовут. Не Ларой?
     - Нет, Заури она, - ответила надсмотрщица.
     - Она местная?
     - Местная, местная. Мы все местные.
     Путник пожал плечами. Экран погас...
     - Вот этот человек нам может помочь! - сказал инспектор.
     - Как его найти? - спросила Алиса.
     - Я его помню, - сказала Заури. - Я так хотела его увидеть, но когда он
улетал, меня в бараке заперли. Я как сейчас помню.
     - Может быть, этот человек - наша главная надежда, - сказал Кром. - Так
что вы отдыхайте, погуляйте  пока, а я дам задание  компьютеру  связаться  с
Центральным  информаторием  Галактики  и по внешности,  одежде, особенностям
этого человека провести исследование и попытаться определить и  отыскать его
среди ста  миллиардов гуманоидов  в нашей Галактике.  Боюсь, что эта  работа
долгая. Придется потерпеть. Но не будем терять надежды.
     На этом сеанс закончился, и все разошлись.
     Доктор предложил  девочкам пообедать у  него,  но они отказались. Алиса
уже бывала в Галактическом центре, и ей хотелось показать  новой подруге его
чудеса.

     Галактический центр -  это столица нашей Галактики,  хотя  мало  кто на
свете может  сказать: "Я  отсюда родом". Когда-то,  много лет назад,  решено
было устроить  космический  город, где могли бы  встречаться  жители  разных
планет, где можно  было бы вырабатывать общие правила для звездных миров, не
допускать беззаконий, насилия и войн. Для этого была выбрана  пустая, никому
не принадлежавшая планета, где построили город и космопорт. Постепенно  этот
город, который на всех языках называли Центром, разросся так, что его здания
и  переходы  заняли  целый  континент.  Все  остальные  участки   суши  были
превращены в заповедники, куда с каждой из планет, входившей в Галактическое
содружество, привезли  растения и  животных.  Получилось множество различных
заповедников. Если у тебя  нет времени или возможности прилететь, скажем, на
Паталипутру  или на  планету Брастаков, ты можешь побывать  в  Галактическом
центре и увидеть малую Паталипутру.
     В  заповедниках они  побывать  не  успели,  зато  Алиса показала  новой
подруге музей истории Галактики, по которому посетители передвигаются только
во флаерах,  потому что  там  нет ни одного зала меньше километра в длину. А
центральный зал, который называется "Возникновение Галактики", протянулся на
шестнадцать километров, а высотой достигает трех километров.
     Потом  Алиса повела Заури в картинную галерею, оттуда  в музей восковых
фигур,  где собраны все знаменитости всех планет. Она показала ей Наполеона,
Эйнштейна, Марию Стюарт, Гомера - но, честно говоря, к этому времени  рабыня
так устала, что с трудом отличала Шекспира от Юлия Цезаря, и  ей было совсем
не интересно, чем занимался этот самый Шекспир.
     Когда  Заури  уже не  чувствовала  под собой ног и взмолилась о пощаде,
Алиса полетела  с  ней  обедать  в ресторанчик, который  находился  на самой
вершине Небесной  башни. Они обедали и смотрели вниз на город и космодром, с
которого поднимались корабли таких различных  цветов, форм и назначений, что
у непривычного человека кружилась голова.
     Они разговаривали обо всем на  свете, хоть и устали.  Алиса  предложила
Заури пожить  у  нее дома  до тех  пор,  пока  она не  устроится в  цирковое
училище.
     - Я не смогу спокойно жить и учиться, - сказала  Заури, - пока не узнаю
о судьбе моих родителей. Как ты думаешь, почему господин Панченга сказал про
клетку?
     - Может быть, в переносном смысле?
     - Что это значит?
     - Что твои родители сидят где-то в тюрьме или в ссылке, откуда не могут
вырваться.
     - Ой! - расстроилась Заури. - Я сижу в ресторане, ем огуречное варенье,
ореховые котлеты  и другие  вкусные вещи, а  моя  голодная  мамочка сидит  в
подземной норе и не видит даже света!
     Заури произнесла эту фразу таким  голосом,  словно  Алиса была во  всем
виновата.
     - Ничего, -  сказала Алиса, понимая, что  обижаться на сиротку, которой
так  не  повезло  в  жизни, нельзя.  - Сейчас  большой  компьютер ищет  того
мужчину, который тебя узнал.
     - А если он не найдет?
     - Погоди, - сказала Алиса. - Давай попробуем выяснить.  Может быть, уже
что-то известно?
     - Что известно?
     - Инспектор Кром сказал, что даст задание Центральному информаторию. Но
у  инспектора  много  других  дел,  и, вернее всего,  он  еще  не  спрашивал
информаторий, нашли человека или нет. И мы это сделаем раньше инспектора.
     - Как?
     - Сейчас увидишь.
     Они спустились вниз  из ресторана, и Алиса остановилась перед небольшой
тумбой метровой высоты, над которой возвышался стеклянный колпак, защищавший
ее от непогоды.
     - Знаешь, что это такое? - спросила Алиса.
     - Я видела такие на улицах, - ответила рабыня. - Но не задумывалась.
     -   Это   справочное  бюро.  Любая   информация,  которая   может  тебе
понадобиться, заключена в информатории. А справочное бюро - его продолжение.
Ты можешь  узнать, какая завтра  будет  погода, сколько сейчас градусов, где
можно достать белого  сенбернара,  где  живет  самый  лучший  парикмахер  во
Вселенной и заодно  можешь спросить -  готов ли ответ на вопрос, который три
часа назад задал галактический инспектор Кром Центральному информаторию.
     - Не может быть, - ахнула рабыня. - И тебе тоже ответят?
     -  А чем я  хуже любого другого человека?  - удивилась Алиса.  - Если я
знаю, как набрать запрос на пульте справочного бюро, значит, я могу получить
информацию. Это же так просто.
     - У вас все просто, - проворчала рабыня. - Да только для своих.
     Алиса откинула стеклянный  колпак  и набрала на пульте  сигнал запроса.
Приятным мужским голосом справочное бюро спросило:
     - Чем могу вам служить?
     -  Мне  нужна  информация,   которую   запросил  сегодня  в  двенадцать
ноль-шесть  местного  времени  галактический  инспектор Кром у  Центрального
информатория.
     - Прошу уточнить, - произнес голос. - Чего касалась эта информация?
     - Информация касалась личности  неизвестного путника, который год назад
очутился на  сиенде Панченги Мулити.  Очевидно,  у него случилась  поломка в
космическом корабле.
     -  Подождите,  пожалуйста,  -  сказало справочное  бюро. - Я запрашиваю
центральную.  Чего  вы  желаете,  чтобы  вам  не  скучно  было ждать?  Кофе,
мороженое, сок?
     - Два мороженых, - сказала Алиса.
     Рабыня смотрела на справочное бюро, широко раскрыв от удивления глаза.
     Сбоку  в  тумбе выдвинулась  полочка с двумя  вафельными  стаканчиками,
полными сливочного мороженого.
     - Спасибо, - сказала Алиса.
     - Кушайте, пожалуйста, - ответило справочное бюро. - Вас позовут.
     - Странный  народ.  Они же на  нас работают, а еще мороженым  кормят! -
сказала рабыня.
     Девочки  не  успели  доесть мороженое, как послышался  веселый  трезвон
колокольчика.
     -  Вы  спрашивали,  - раздался мужской  голос,  -  о запросе инспектора
Крома?
     - Это я, - сказала Алиса.
     - Ответ готов, - сказал голос. - Но инспектор Кром его не получил.
     - Почему?
     -  Потому  что  инспектора  срочно вызвали  в  Управление  пассажирских
перевозок.
     - Тогда  вы можете  сообщить  ответ мне,  - сказала Алиса. - Меня зовут
Алиса Селезнева. Я семиклассница с Земли.
     - Спасибо за информацию, - сказало справочное бюро. -  Сообщаю вам, что
человека, который год назад был на сиенде Панченги Мулити, зовут Фока Грант.
О нем известно,  что  он служил на исследовательских  кораблях в космических
экспедициях. Но последние  пять  лет  он занимается  свободным поиском корня
Мандрагоры на неисследованных планетах и астероидах.  В Галактическом центре
не бывает. Порой заезжает за припасами  и оборудованием на  Парадиз. Там его
можно встретить либо в конторе "Прескиди и Ко", либо в салуне "Синий флаг на
желтой  мачте".  Его   фотографию  десятилетней  давности,  подробности  его
биографии,  образцы  почерка  и   другие  сведения  вы   можете  получить  в
Центральном информатории, где лежит пакет на имя инспектора Крома.
     - Большое спасибо, - сказала Алиса.
     Она обернулась к рабыне. Личико Заури  было измазано мороженым до самых
ушей, но при том она умудрялась тихо лить слезы.
     - Что теперь тебя огорчило? - спросила Алиса.
     -  Хорошо тебе, -  ответила  рабыня.  -  Кто теперь  будет искать  Фоку
Гранта?
     - Его найти проще простого, - сказала Алиса. - Полететь на Парадиз...
     - Никто не полетит  на Парадиз,  - сказала девушка. - Потому что никому
не интересно, есть у меня родители или их нет.
     - Перестань ныть, - сказала Алиса. - Я  уже подумала, а почему бы нам с
тобой, раз  есть свободный вечер,  не найти этого  Фоку Гранта и не спросить
его, где твоя мама?
     -  Неужели ты  согласна ради  меня  на  такой  подвиг? -  сквозь  слезы
спросила рабыня.
     - Я не считаю  это подвигом, -  сказала Алиса. - Мы  с тобой быстренько
слетаем на Парадиз, и дело с концом.
     Рабыня кинулась целовать  Алису  и  всю  ее измазала липким  растаявшим
мороженым.




     Девочкам повезло. Именно в тот день  добраться до затерянной в глубинах
космоса планетки Парадиз оказалось несложно.
     Через  полчаса  отчаливал  громадный  пассажирский  лайнер  "Левиафан",
который  вез  смену  зимовщикам  на  Ледяные  астероиды.   И   хоть  Парадиз
принадлежит  к иной звездной  системе, силы  притяжения  двух звезд,  вокруг
которых он  обращается,  заставляют  его  раз в три месяца  залетать  внутрь
системы Ледяных астероидов.  И тогда тамошние зимовщики летают на Парадиз за
грибами и ягодами.
     Когда  молодые  и  шумные  зимовщики  узнали,  что  рабыня  Заури  ищет
родителей,  а  Алиса помогает ей,  они  настолько прониклись  сочувствием  к
девочкам, что первым же делом, как добрались до цели, дали Алисе планетарный
катер,  чтобы,  не  теряя ни  минутки,  девочки поскорее могли добраться  до
таинственного  Фоки  Гранта.  Больше  того,  планетарному  катеру  они  дали
программу, как быстрее отыскать Гранта, которого некоторые из зимовщиков уже
встречали.
     Пообедав на  "Левиафане", девочки перешли на борт катера, и через сорок
минут  полета между  ледяными астероидами катер подлетел к  зеленой планете.
Вся она была  покрыта лесами, даже  океанам не  хватило  места  - вместо них
планета была изрезана множеством полноводных рек, которые впадали в обширные
зеленые болота или озера, заросшие тростником.
     Подчиняясь своей программе, катер с "Левиафана" промчался, снижаясь над
джунглями, затем завис над небольшой поляной на берегу реки.
     -  Объект  под  прозвищем  "Фока-однодневка"  находится на  поверхности
планеты точно под нами! - сообщил Алисе катер. - Что будем делать?
     - Приказываю садиться, - сказала Алиса.
     Катер медленно  опустился на открытом месте, но Алиса с Заури не успели
даже подойти к люку, как увидели, что  снаружи к катеру летят удивительные и
ужасные при том насекомые, похожие на комаров, но размером с большую собаку.
     Насекомые  отчаянно  махали  прозрачными  ломкими крыльями,  отломанные
куски которых медленно кружились в воздухе.
     - Что им нужно? - спросила Алиса у катера.
     - Не бойтесь,  - ответил катер, который бывал  на планете уже не первый
раз и знал все о ее фауне и флоре, - это однодневки. Они не кусаются. Только
пищат. Выходите смело и не слушайте их.
     - А разве они умеют говорить? - спросила Заури.
     Катер хмыкнул, будто собирался засмеяться, да раздумал.
     Зато  люк раскрылся, и внутрь катера буквально ворвалась волна душистых
ароматов зеленой планеты,  и вторая,  следом, волна  оглушительного  писка и
скрипа, который издавали однодневки.
     - Я не пойду, - сказала Заури. - Они меня съедят.
     - Но катер же сказал, что они безопасны, - возразила Алиса, направляясь
к люку.
     Однодневки  внутрь  катера  не  забирались,  но  мельтешили, суетились,
толкались у входа.
     - Мы знаем, что они  безопасны,  -  задумчиво  сказала  рабыня, - катер
знает, что они безопасны. А разве они знают об этом? Они  же ведут себя, как
очень опасные.
     - Выходите, выходите, - сказал катер.
     Алиса  первой  шагнула вперед, и когда однодневки поняли, что она их не
боится, они всей толпой ринулись прочь, но пищать не перестали.
     Заури так и не вышла. Она остановилась в люке и спросила оттуда:
     - Дождика нет?
     - Дождика? - Алиса не поняла ее. Погода была отличная, и это было видно
из люка.
     - Дождик  может начаться в  любую секунду, - сообщила рабыня. - В таком
случае я промочу ноги и умру от простуды.
     - Ясно, - сказала Алиса. - Тебя никто не заставляет выходить из катера.
Подожди меня здесь.
     - Ты только осторожнее, - сказала Заури. - Чуть что - сразу обратно.
     Однодневки вились  над Алисой, задевали ее  крыльями и ногами, глаза их
смотрели как стеклянные витражи - без всякого смысла.
     Впереди, под сенью раскидистых деревьев, Алиса увидела маленький легкий
домик  с большими распахнутыми окнами. Дверь  в дом была также открыта, и на
ступеньках сидели три громадные однодневки ростом с Алису. Они были печальны
и даже  не взлетели, когда Алиса приблизилась.  Только обратили  к ней  свои
огромные глаза и замерли как неживые.
     - Здравствуйте! - крикнула Алиса. - Можно к вам?
     Никто ей не ответил.
     Алиса заглянула в  раскрытое  окно.  Внутри  была  просторная  комната,
половину  которой  занимал  длинный и  широкий  рабочий стол. На  нем стояли
приборы,  микроскоп,   химические   сосуды.   Посреди  стола   расположилась
однодневка, которая при  виде Алисы перепугалась, подняла крылья, попыталась
взлететь, ударилась головой о потолок, сломала крылья и упала под стол.
     - Что же ты такая неловкая? - сказала Алиса. - Я совсем не хотела  тебя
пугать.
     Однодневки, что сидели на ступеньках, лениво взмахнули крыльями, словно
отпугивали Алису, но не знали толком, как это делается.
     Алисе  не было  смысла  заходить в дом без хозяина.  Она  обернулась  к
рабыне Заури, которая стояла в открытом люке катера, и крикнула ей:
     -  Хозяина нет дома. Я пойду  в лес, поищу его.  Спроси у катера, здесь
водятся тигры?
     Катер ответил сразу - он ведь слышал каждое слово, сказанное Алисой.
     - Тигров здесь мало, и они травоядные. Едят в основном лилии.
     - Значит, они не тигры, - вмешалась рабыня. - А коровы или тюлени.
     - Но лилии на этой планете бегают быстрее лошади, - сказал катер.
     -  Тогда  это не  лилии, - сказала рабыня, - а олени.  Ты, катер, такой
необразованный.
     -  Простите, -  спросил ехидно катер, - а где вы  сумели получить такое
замечательное образование?
     - Что вы этим хотите сказать? - сердито спросила рабыня.
     Алиса не стала слушать, как они  спорят, а  пошла по тропинке в лес. Но
не успела пройти и нескольких шагов, как услышала впереди треск ветки.
     На тропинке показался пожилой,  загорелый  до  черноты, седой  человек,
который нес на плече длинный сверток.
     Над головой этого человека кружилась целая стая однодневок. Они пищали,
скрипели и верещали так,  словно  он унес у них последний кусочек хлеба.  По
очереди однодневки  пикировали на человека с неба. Но человек не  обращал на
насекомых никакого внимания и при этом напевал...
     Тут он увидел Алису.
     Остановился и замолчал.
     - Гости!  - воскликнул он громовым голосом. -  Ко мне в  гости приехали
прекрасные дамы! У нас праздник!
     Ответом  на эти слова был такой  всплеск писка и  верещания  взбешенных
однодневок, что рабыня Заури спряталась в катер.
     - Как  вы мне  надоели! - сказал  в  сердцах  седой загорелый мужчина и
протянул Алисе руку.
     - Фока Грант, - сказал он. - К вашим услугам. Рад приветствовать вас на
борту моей планетки! Что за счастливый случай привел вас ко мне?
     - Меня зовут Алиса Селезнева. Мы прилетели сюда вместе с Заури, которая
была рабыней на сиенде Панченги Мулити. Мы прилетели, потому что надеемся на
вашу помощь.
     -  Панченга  Мулити...  - задумчиво произнес  Фока Грант,  -  сиенда...
что-то я вспоминаю...
     Но вспомнить он не успел, потому что целая  стая однодневок ринулась на
длинный мешок, который он нес на плече, и насекомые стали тонкими  коготками
рвать ткань, чтобы забраться внутрь мешка.
     - Кыш, проклятые! - прикрикнул на насекомых Фока Грант, но  без злости,
а  как  прикрикивает мать на  детишек,  которые хотят схватить со  сковороды
пирожок и могут обжечь пальчики.
     - Вы заходите,  заходите, - сказал Фока.  - Лучше в доме говорить. А то
эти твари не дадут нам ни секунды пожить спокойно.
     - А почему они на вас так злобно нападают? - спросила Алиса.
     - Не злобно, - улыбнулся Фока, - они жить хотят... Очень хотят жить. Но
не понимают... многого еще не понимают.
     Фраза была загадочной.
     Фока первым поднялся по ступенькам к  дому.  Две  гигантские однодневки
встретили  его,  как  истосковавшиеся  по  хозяину  собаки.  Они  покачивали
головами, сверкали глазищами и поднимали кверху прозрачные крылья.
     - Не обращайте на них внимания, - сказал Фока. - Идите за мной.
     Алиса зажмурилась  на  секунду  -  эти  однодневки были  все-таки очень
противными. А когда она открыла глаза, то оказалось, что однодневки кинулись
следом за Фокой Грантом, помешали друг дружке в дверях, запутались в ногах и
крыльях и упали  под ноги к Алисе. Она  чуть было их не затоптала,  пришлось
остановиться  на пороге  и ждать,  пока  однодневки распутаются  и втиснутся
внутрь.
     Фока  прикрыл окна,  потому что  другие однодневки уже протискивались в
них, потом схватил со стола  салфетку и  стал махать ею, отгоняя  назойливых
тварей, рвавшихся почему-то  к длинному мешку, который Фока сбросил на пол в
углу  комнаты, но Фока все  же смог их отогнать. И когда они, сопротивляясь,
вылетели в  окно, он окончательно закрыл  его,  а  десятки тварей  принялись
биться  о  стекло.   Алиса  подумала,  что  это  такие  большие  комары,   и
представила, что снова стала лилипуточкой.
     - Никогда не видела таких громадных комаров.
     - Они называются однодневками, - сказал Фока.
     - Все равно комары, - сказала Алиса.
     - А где твоя подруга? - спросил Фока.
     - Она испугалась однодневок, - сказала Алиса. - И осталась на катере.
     - Ах, какая незадача! - расстроился Грант. - А они такие безвредные, ты
не представляешь! Давай позовем твою подругу! Я вас чаем угощу.
     -  Мы лучше пойдем к нам в  катер, - сказала Алиса. - У  нас  тоже есть
чай, настоящий, земной, азербайджанский.
     - Неужели  азербайджанский! - обрадовался  Фока Грант. -  Это же лучший
чай  во  всей Галактике. Я с  удовольствием пойду к вам в гости. Вот  только
сейчас спрячу получше корешки от однодневок.
     С  этими  словами  Фока Грант  развернул  мешок, и в  нем  обнаружились
длинные голубые корни.
     Стук  в  окна резко  усилился.  Алисе  даже показалось, что  однодневки
вот-вот разобьют коготками стекла, хотя, конечно же, это было невозможно. Но
дергались и бились они так, словно от этого зависела их жизнь.
     - Что с ними? - спросила Алиса.
     -  И не спрашивай,  - Фока Грант  махнул рукой. - Уж и сам не знаю, что
делать, впору вообще улетать из этих мест. Пойдем отсюда. Спрячемся у вас на
катере, чаю попьем, а вы мне расскажете, что же вас сюда привело... Уж очень
мне знакомы эти слова - сиенда Панченги Мулити!
     Фока Грант  выпустил  Алису из дома первой, и пока она,  отмахиваясь от
назойливых  однодневок, перебежала  через поляну, закрыл дверь и поспешил за
ней.
     - Они любят эти голубые корни? - спросила Алиса.
     - Не то слово! - ответил Фока.
     Рабыня Заури ждала их у люка в катер. Она открыла его пошире, чтобы они
могли войти.
     При виде девушки глаза Фоки Гранта расширились.
     - Это ты! - воскликнул он.
     - Да,  это я, - согласилась Заури. - Только я не знаю, кого вы имеете в
виду.
     - Ты не помнишь меня? - спросил Фока Грант.
     - Ваше лицо мне  кажется знакомым, - сказала рабыня.  - Но  я не совсем
помню, почему.
     - Это она! - воскликнул Фока Грант, оборачиваясь к Алисе. - Конечно же,
это она!
     - Расскажите нам, кого  вы имеете  в виду,  - попросила Алиса. - Дело в
том, что моя подруга  Заури не помнит своих родителей. И  даже не знает, как
ее  зовут  и  откуда она родом! Когда-то  ее  отняли  у родителей,  которых,
возможно, убили.
     - Не может быть! - воскликнул Фока Грант.  - Я в это никогда не поверю!
Твои родители, Ларочка, живы!
     - Ларочка? - глаза рабыни загорелись. - Вы уверены, что это мое имя?
     -  Вне  всякого  сомнения,  -  ответил  Фока Грант. -  Так  вас назвали
пятнадцать лет назад.
     -  Но  кто меня  назвал? Умоляю,  откройте  мне тайну моего рождения! -
закричала рабыня, и обильные слезы полились из ее прекрасных глаз.
     -  Садитесь, Фока,  -  сказала Алиса. - Мы сейчас приготовим  вам  чаю.
Заури, успокойся, пожалуйста.
     -  Я тебе не Заури! Не  смей называть меня этим  отвратительным рабским
именем, которое мне дали на рабской  сиенде. Я Ларочка! Я  родилась с гордым
именем Лара и я умру Ларой!
     - Хорошо, - согласилась Алиса, стараясь не улыбаться. - Хорошо, Лара...
как тебя по отчеству?
     - Карловна,  - подсказал Фока Грант. -  Лара Карловна  Коралли. Я летел
вместе с Карлом и Салли  на  корабле "Квадрат",  когда  ты  родилась! Карл и
Салли были космонавтами-исследователями, а я радистом-связистом. А капитаном
у нас был чех Водичка.
     Голос   Фоки  Гранта  стал   задушевным,  тихим,   музыкальным.   Глаза
затуманились - он вспоминал...
     Алиса быстро поставила чайник и достала из стенного шкафа чашки.
     Рабыня Заури-Лара  сидела  напротив Фоки  и ждала,  когда  он продолжит
рассказ.
     - Как славно мы летали вместе, - продолжал Фока  Грант. - Твои родители
были космическими  изобретателями. В тишине  среди звезд им лучше думалось и
изобреталось. Славный Йозеф Водичка  вел  корабль, ты  играла в  куклы, а  я
поддерживал связь и следил за двигателем...
     - Дальше! - попросила рабыня, потому что пауза затянулась.
     - Дальше? Совершенно  не представляю, что  было  дальше, - сказал  Фока
Грант. - Честное слово.
     - Как так? - воскликнули девочки хором. - Этого быть не может! Вы же не
рассказали, где родители Заури-Лары?
     - Родители Лары? Я не знаю.
     - А где их дом? - спросила Алиса.
     -  На  Земле, - ответил  Фока  Грант. - Это такая небольшая  планетка в
Солнечной системе. Добраться туда нетрудно...
     - Не надо, - сказала Алиса. - Я знаю, где находится Земля, потому что я
там живу.
     - Не может быть! - обрадовался Фока Грант. - Моя бабушка родом с Земли.
Так  что мы с  вами практически земляки. Скажите, а правду рассказывают, что
по улицам земных городов зимой ходят белые медведи?
     -  Да погодите  вы!  -  закричала  рабыня Заури-Лара. -  Как  вы можете
обсуждать всякие  пустые  проблемы,  когда  вы не  ответили  мне на  главный
вопрос: где мои родители?
     - Извини, - сказал Фока Грант. - Я отвлекся - мне так редко приходилось
встречать  настоящих землян.  Ты  спрашивала  о своих  родителях? Ты  хочешь
поглядеть на их фотографии?
     - Конечно!
     - Тогда пошли ко мне в дом, я покажу тебе альбом.
     - Правильно, - сказала Алиса. - А потом мы с вами попьем чаю. Ведь Лара
так переживает. Она столько лет жила без родителей,  а сейчас она вот-вот их
увидит!
     Рабыня волновалась так,  что у нее тряслись руки и дергались губы. А уж
о глазах и говорить не приходится - из них текли потоки слез.
     Фока Грант был смущен.
     - Мне надо было с  самого  начала  догадаться, - сказал он. - Но я  сам
убежденный холостяк, у меня никогда не было  детей, и я, честно сказать,  не
выношу детского писка. Я  даже на  нашем корабле мало  общался с  Ларой, все
ждал,  когда  она  подрастет и  научится играть в шахматы. Ведь только после
того, как человек научится играть в шахматы, он становится человеком.
     -  Значит,  когда  обезьяна  научилась  играть  в  шахматы,  она  стала
человеком? - спросила Алиса.
     - Вот именно! - радостно согласился Фока Грант.
     - А я умею играть в шахматы? - спросила рабыня.
     - Разве ты забыла, как я тебя учил? - ахнул Фока Грант. - Как мы всегда
играли в шахматы с твоей мамой Салли Коралли и твоим папой Карлом Коралли? А
ты стояла рядом, глядела на нас своими смышлеными глазенками.
     Рабыня нахмурилась, стараясь припомнить, потом развела руками:
     - Нет, - сказала  она. - Я  даже не помню, что такое шахматы. Значит, я
еще не произошла от обезьяны?
     - Произошла, - ответил Фока Грант. - Гарантирую.
     Они возвращались к домику Гранта.
     Алиса спросила его:
     - А почему вы расстались с родителями Заури?
     - Я решил провести остаток дней на этой планете.
     - Зачем?
     - Чтобы сказочно разбогатеть.
     - И вы разбогатели?
     - Почти разбогател, - сказал Фока Грант.
     И тут он остановился и закричал:
     - Что вы наделали! Вы меня разорили! Я вас всех перестреляю!
     Он бросился к своему дому.
     Тут Алиса увидела, что окно раскрыто, и  в ответ на крик Фоки Гранта из
окна, толкаясь и сшибая друг дружку, вырываются громадные ломкие однодневки.
Некоторые держат в лапках голубые корешки.
     Фока распахнул дверь, и еще несколько однодневок выскочило оттуда.
     Когда  девочки вошли в домик  Фоки,  они увидели,  что его хозяин стоит
посреди комнаты, бессильно опустив руки. На полу лежат несколько затоптанных
однодневок  и разорванный,  растерзанный длинный  мешок,  который  он принес
недавно...
     - Что случилось, Фока? - спросила Алиса.
     -  Я  снова  разорен!  -  ответил  Фока  Грант. - Полгода  моей  работы
впустую... Я готов плакать.
     Но  он не заплакал, а  стал собирать  с пола  голубые корешки.  Девочки
помогали  ему. Рабыня  даже  плакать перестала.  Они спешили  - и  правильно
делали, потому что в окна и дверь снова полезли однодневки...
     -  Вы хоть расскажите нам,  - попросила Алиса, - что здесь  происходит.
Ведь так трудно, когда ничего не понимаешь!
     - Как вам сказать, - ответил Фока Грант. - Оказывается, что если ты все
предусмотрел, это не означает, что ты предусмотрел все. Ясно?
     Алисе  было неясно,  а рабыня ждала,  когда  ей  покажут  фотографии ее
родителей, и не старалась понять.
     - Я много лет вел жизнь космического бродяги, жил без родного дома, как
лист, который гонит ветер, - грустно сказал Фока. - Я думал,  что  так будет
до пенсии  -  благо  команда  мне  попалась хорошая. Я  имею  в  виду  ваших
родителей, Лара, и капитана  Водичку. И вот произошло удивительное  событие.
Однажды  случайная  встреча изменила всю  мою жизнь. Было  это на  астероиде
Пересадка.  Остановились мы там на неделю - надо было кое-что подштопать  на
борту. Жил я тихо, отдыхал.  Только не хватало  хорошего партнера в шахматы.
Тут прилетает  небольшой  кораблик. На борту  его  седой, но  совсем еще  не
старый, крепкий человек.
     Летит, говорит, с планеты  Парадиз к  себе домой в систему Барнарда. На
Пересадке  остановился на три дня - ждет попутного  лайнера. Выяснилось, что
он  не  только  умеет  играть  в  шахматы, но за долгие  месяцы на  Парадизе
истосковался по ним. И знаете, мы с ним сели  за игру утром и просидели трое
суток. Сами  понимаете,  что  мы  не только  играли, но  и разговаривали.  И
рассказал мне  тот  старик,  что провел два  года на  Парадизе, искал там  и
копал,  резал и  сушил  корень Мандрагоры.  Но  не  той Мандрагоры,  которую
древние  алхимики  искали,  а  местной,  парадизной.  Этот  корешок  придает
человеку и  любому  живому существу бессмертие. На  некоторых  планетах этот
корень  покупают  по   весу   алмазов.  За  грамм  корня  -  грамм  алмазов.
Представляете?
     - И вы полетели сюда? - сказала Алиса.
     - Не так  все  просто, подруга, - ответил Фока Грант. - Наверное,  я не
решился бы на  такую резкую перемену в работе и судьбе, если бы старатель не
подарил мне свой дом на этой планетке и не рассказал, как искать в лесу, как
и с  какими особыми заклинаниями выкапывать корень Мандрагоры... На прощание
он велел  мне беречься  от однодневок. Этого предупреждения я не  понял и не
обратил на него внимания... Я решил попытать  счастья и  попрощался с  моими
товарищами по кораблю. С тех  пор я живу и тружусь впустую на этой проклятой
планетке.
     - А сколько времени прошло с тех пор? - спросила Алиса.
     - Сколько? Больше десяти лет!
     Тут Фока вспомнил об  обещании,  открыл свой сундучок и  вытащил оттуда
стопку фотографий. Одну из них он тут же подарил Ларе. Без всякого сомнения,
это была она - счастливая смеющаяся девочка лет трех. Она стояла между двумя
молодыми,  красивыми  космонавтами - мужчиной и  женщиной.  Сбоку был  виден
усатый краснощекий мужчина в мундире.
     - Это моя мама, - прошептала Заури-Лара.
     - Да, это Салли Коралли, - подтвердил Фока Грант.
     - А это мой папа...
     -  Да, это славный изобретатель и исследователь Карл  Коралли, - сказал
Фока Грант.
     - Но  я их не помню!  -  в  ужасе  воскликнула девушка. - Как это могло
случиться?
     - Это делалось и  делается негодяями и пиратами, - сказала Алиса. -  Им
нужно было, чтобы ты случайно не  вспомнила, кто ты и откуда. Не написала бы
письма в  службу Галактической безопасности, не  захотела бы убежать.  И они
стерли твою память. Ты думала, что ничего в жизни, кроме сиенды, не видела.
     - А я видела... - прошептала рабыня, проводя пальцами по фотографии...
     - Какие  негодяи! - сказал Фока. - Если бы я тогда догадался, что они с
тобой сделали, я бы камня на камне от сиенды не оставил! О, я старый осел! -
расстроился Фока.
     - А это кто? - Алиса показала на краснощекого усача.
     - Это наш бравый капитан Водичка.
     В этот момент в открывшееся окно влетело сразу несколько однодневок.
     - Ну уж нет! - бросился им навстречу Фока.
     Он махал руками,  как мельница крыльями,  он крушил насекомых, ломал им
крылья.   Попытки   однодневок  пробиться   к   остаткам  голубых   корешков
провалились.
     Выгнав  их и закрыв окно. Фока  завернул  корешки  в тряпку и спрятал в
стол.
     - Это ваша добыча? - спросила Алиса.
     - Да, это и есть корень Мандрагоры. Мое проклятие!
     - Разве вы не разбогатели?
     -  Я  беден,  как  и  прежде.  И  все  потому,  что  не  прислушался  к
предупреждению старика, который мне оставил свой дом.
     - Так что же случилось? - спросила Алиса.
     - Однодневки... - вздохнул старатель. - Их здесь много, и размером  они
не больше комара... Они выходят на свет утром, порхают весь день и умирают к
вечеру от старости. Я на  них и внимания не обратил. И не заметил, что когда
я  принес  свою первую  добычу и разложил  ее  сушиться на  столе, несколько
однодневок прилетели и принялись ползать по корешкам. Я не заметил, конечно,
что большинство однодневок вечером  умерли, как им  и положено, но несколько
остались  жить, потому что поели моего корня.  За  ночь они выросли вдвое, а
утром вновь набросились на корень бессмертия.
     - И с тех пор...
     - С тех пор они всеми правдами и неправдами каждый день жрут все, что я
собираю и выращиваю. Они стали дьявольски хитрыми! Они выросли в тысячу раз.
Они уже не однодневки, а трехлетки! Они уже больше меня ростом!
     -  Их  надо было всех  передавить, -  мрачно сказала Лара. -  А корешки
продать людям!
     - Я так и хотел сделать, - сказал Фока.
     - А почему не сделали?
     Фока отвернулся от девочек, вздохнул и сказал:
     - Жалко их стало.
     - Кого? - не поняла Алиса. - Насекомых?
     - Для вас это просто насекомые, может, даже противные, а я их уже давно
каждую в лицо знаю.  И я понимаю - они же умные стали, они жить хотят, у них
теперь и дети, и внуки есть.
     -  Значит, вы  теперь  все силы  тратите  на  то,  чтобы  кормить  этих
комариных уродов? - воскликнула рабыня.
     - Ну, не только их...
     Фока Грант показал на закрытое окно. Алиса поднялась  и подошла к нему.
За  окном на  поляне собралось немало животных  различного вида и размера  -
были там и тигры, и собаки, и змеи, и птицы...
     - Ждут, негодяи! - сказал Фока. - Я их готов всех перебить!
     - И вместо этого кормите корешками?
     Фока пожал плечами.
     - Я знаю, что нужно сделать, - сказала Заури-Лара. - Вы полетите с нами
к моим родителям. Где они сейчас?
     - Дома, на Земле, их нет, - сказал Фока Грант. - Я раза  три пытался их
отыскать - посылал им открытки к Новому  году, справлялся в информатории. Но
нигде и следа не нашел. Наверное, с ними случилось что-то ужасное!
     - Не смейте так говорить!  - закричала рабыня. - Я их все равно  найду.
Алиса, не слушай этого злого человека!
     - Погоди, - сказала Алиса. - Может быть, вы знаете еще кого-нибудь, кто
может нам помочь. Вы говорили, что на корабле еще был капитан?
     - Капитан Водичка! Я его с тех  пор не видел, но  мне  рассказывал один
зимовщик с Ледяного астероида, что на краю пустыни  Паска на Вальпургеи есть
ресторан "Воды Водички" и гостиница. Хозяин там некий капитан Водичка. Я как
раз  собирался  слетать туда и проверить, не мой ли  это старый приятель. Но
как улетишь, когда столько живых существ ждет от тебя продолжения жизни!
     - Нет, - сказала рабыня. - Вы должны лететь с нами, Фока.
     - Почему?
     -  Потому  что  нельзя  быть  кормильцем  насекомых!  Потому  что  надо
вернуться к жизни! Потому что вы должны мне помочь!
     - Правильно!  - сказал  старатель.  - Полетели! Почему я должен тратить
остаток своей жизни на кормление диких тварей? Нет, вы мне скажите - почему?
     Он принялся быстро кидать в чемодан вещи, а за  окном  поднялся  стон и
вой, будто местные твари догадались, что их спаситель уезжает.
     Все вместе они вышли на лужайку. На ней воцарилась гробовая тишина.
     - Прощайте,  эгоисты, - сказал  Фока Грант сотням однодневок,  бабочек,
стрекоз и прочих  насекомых и иных созданий громадного и умеренного размера,
всех цветов радуги  и изощренных  форм. - Хватит  мне вас спасать. Все равно
бессмертия не бывает!
     Существа молчали.
     Они  даже не удерживали  его.  Лишь  некоторые, которые были  посмелее,
протягивали лапки и дотрагивались до штанин Фоки Гранта.
     А когда он миновал лужайку, то, обернувшись, увидел, как одно за другим
животные  и насекомые  ложатся на траву, вытягивают ножки и  начинают  ждать
смерти. И все  это в полной тишине. И вообще  на планете исчезли все звуки -
перестали петь птицы, щебетать и пищать насекомые и даже затих ветер.
     - Идите, идите, не оглядывайтесь и не обращайте  внимания. Они нарочно,
- сказала Заури-Лара.
     Они дошли до катера.
     -  Улетаете?  -  спросил  катер.  -  И  правильно.  Человек  не  должен
жертвовать жизнью ради низших тварей.
     Рабыня зашла в катер. Алиса ждала, когда за ней последует Фока.
     - Ну? - спросила рабыня. - Сколько же вас ждать?
     -  Я  останусь, ладно? - сказал вдруг старатель. - Я  еще немного здесь
поживу, может, они сами научатся корешки разводить...
     И Алисе стало ясно, что никуда отсюда Фока не улетит.




     -  Передавайте привет  капитану,  - сказал  на прощание  старатель Фока
Грант.  Он стоял на поляне, подняв руку,  а вокруг него расположились как на
старинной  фотографии  сотни однодневок и  иных  существ с плакетки Парадиз,
которые очень хотели жить.
     До Вальпургеи катер домчал за считанные часы.
     Вальпургея относится  к  группе  Ледяных астероидов, которые  вращаются
вокруг  почти совсем погасшей  звезды  Блум,  но  далеко не  все они покрыты
льдом.  Они  такие  безрадостные,  пустынные  и  ненаселенные,  что  кажутся
ледяными.  Несмотря  на  такую непривлекательность, Ледяные  астероиды очень
популярны среди туристов и  старателей, ученых и  авантюристов. Дело в  том,
что эти астероиды - остатки некогда расколовшейся громадной и весьма богатой
планеты. Раскололась  она  не из-за войны  или  бедствия,  а потому, что две
звезды, вокруг которых она вращалась, растащили ее на  части. Одна из  звезд
от такого усилия взорвалась, а вторая почти погасла. Так что извечная борьба
звезд, как это всегда бывает, никому не принесла радости.
     Но  оттого, что планета  развалилась,  как перезревший  плод инжира,  и
население эвакуировалось  оттуда спешно, то многого  жители  ее, конечно же,
взять  с собой не смогли.  Через много тысяч лет  после  этого  на  астероид
попала  первая экспедиция. И  представляете, как удивились разведчики, когда
на мертвом Ледяном астероиде они  отыскали развалины могучих замков, остатки
алмазных шахт - следы могучей цивилизации.
     К  тому   же,  расколовшись  на  куски  и  превратившись  в  целый  рой
астероидов, планета показала всем, что было  спрятано в ее  глубинах. А  там
были спрятаны несметные сокровища...
     Вскоре астероиды стали желанным местом для ученых и авантюристов. Жизнь
там  кипела,  но не  всегда  мирно.  Даже патрульные крейсера Галактического
центра, которые  дежурили возле астероидов, не  всегда  успевали  вмешаться,
если возникал конфликт из-за богатой добычи.
     Конечно,  многие  в  Галактическом  центре и  на  Земле  говорили,  что
астероиды вообще надо закрыть для  кладоискателей, но инспектор Кром доказал
своему  начальству,  что лучше оставить все как есть  - пускай  авантюристы,
которым  не  сидится  дома,  проводят  свои  отпуска  и свободное  время  на
астероидах  под  надзором патрулей,  чем  будут шалить или бесчинствовать на
нормальных планетах. Тем более  что кладоискатели  никогда не  приставали  к
зимовщикам  -  ученым, которые  жили  на астероидах  и  изучали  их.  Каждый
занимался своим делом...
     Одним  из  таких  мест  был  ресторан  под  названием  "Воды  Водички",
построенный на краю пустыни  Паска, которая  покрывала чуть  ли не  половину
неровной   поверхности  самого  большого  из  астероидов.  Именно  туда,   к
прохладительным   напиткам  пана   Водички,   стремились   кладоискатели   и
авантюристы,  проведя  несколько  недель в  пустыне,  где  днем  температура
поднимается до ста градусов и даже закипает вода, а ночью падает до тридцати
градусов мороза. И конечно, ни один человек не сунулся бы на эту раскаленную
льдышку  или на  ледяную сковородку, если  бы в пустыне  не  были  раскиданы
засыпанные песками  древние города,  замки и храмы  живших  здесь  людей,  в
которых,  если повезет,  можно  отыскать  сокровища, а  если не  повезет, то
сложишь голову.
     Кладоискатели там встречались разные. И  такие,  что провели здесь  уже
много лет, обгорели и почернели под солнцем, тысячу раз облезли  от мороза -
но так  и не  смогли поймать свою жар-птицу. Были  там и новички, еще совсем
зеленые, наивные, мечтающие о быстром счастье и сказочной удаче. Мало кто из
них  выживал.  Кто  остался  жив,  убегали  обратно,  к  флаерам,  ваннам  и
прохладным  магазинам.  А многие погибали - замерзали,  сгорали, попадали на
обед  к песчаным драконам  и электрическим  гусеницам.  К  тому же в глубине
пустыни, неизвестно чем  и  как, жили небольшие племена и банды разбойников,
которые подстерегали путешественников, грабили их и убивали.
     Если ты идешь из  пустыни, в которой, возможно,  бедствовал много дней,
то  ты  обязательно  мечтаешь  о  свежем лимонаде,  холодном  пиве,  горячих
сосисках или каком-нибудь блюде, которое известно только на твоей планете. И
мечта эта  становилась былью  в тот  момент, когда  странник видел, как  над
барханами появлялась остроконечная крыша заведения  пана Водички. Тогда твой
верный верблюд или упрямый йароврон ускорял усталые шаги, и сам ты находил в
себе  новые  силы... Еще  немного,  и  ты уже бежишь,  торопишься, увязая  в
горячем или  ледяном песке - осталось  так немного, и перед  тобой откроется
дверь в ресторан, и ты  увидишь за кассой  улыбающееся  круглое усатое  лицо
пана  Водички. Увидишь обширное невысокое помещение, в  котором царят запахи
съестного  и  выпивки, дым сигар, крики  и  песни  кладоискателей,  шепот  и
шуршание  тайных  карт,  которые продают  здесь  простакам. Здесь сплетаются
слова сотен языков,  хотя каждый может попросить новую порцию на космолингве
либо на  чешском  языке, родном языке пана  Водички. Но, честно говоря, чехи
редко залетают на этот астероид, потому что любят свой край и редко покидают
Землю.
     Пан Водичка внимательно  наблюдает за всем, что  происходит в зале. Ему
драки и ссоры не нужны. Если инспектор Кром узнает о том, что здесь творятся
безобразия,  галактический патруль  быстренько  закроет  "Воды  Водички",  и
вместо  ресторана установит  сто автоматов по продаже газированной воды  - с
него станется!
     Опытный взгляд пана  Водички ничего  не пропустит. Вот  он  видит,  как
скупщики окружили только  что вернувшихся из пустыни двух японцев и пытаются
узнать, что же принесли  кладоискатели с собой,  но пока ничего не добились.
Видно, японцы ждут своих людей... А вон молодой человек с маленькой головкой
на длинной шее, видно, родом с Пилагеи, рассматривает мятую-перемятую карту,
которую подсовывает  ему ушан с Паталипутры  и доказывает,  что  именно  эта
карта говорит, где спрятал свои сокровища известный  бродяга и пират Полугус
Земфирский.  Пилагеец  кивает головой, глаза  у него обалделые.  Вот-вот  он
полезет за бумажником, а пан Водичка улыбается - он-то знает,  что уважаемый
Полугус Земфирский, открыватель сказочной Пенелопы, никогда не был  бродягой
и пиратом.
     А  пилагейца  Водичке  не жалко:  лучше,  если  его,  дурачка, здесь  в
ресторане  объегорят, проведут за нос, облапошат, чем он сунется в настоящую
пустыню и погибнет ни за  грош. Лучше  уж он  разоренный, но  живой прилетит
обратно домой и  будет всю жизнь  рассказывать  детям и внукам, как он  чуть
было не отыскал сокровища самого Полугуса Земфирского.
     Вот открылась дверь, видно, кто-то еще пожаловал.
     Нет, это гости не из пустыни. Совсем еще  дети - две девочки. Наверное,
подумал  Водичка, это дети зимовщиков - как всегда, зимовщикам что-то нужно.
Может быть, кончилась соль. Или перловая крупа. Зимовщики - соседи Водички и
по-соседски обращаются  к нему за помощью. Да и сам  пан  Водичка чуть  что,
сразу  посылает за  подмогой к зимовщикам  - то  свет починить, то компьютер
поправить, то за доской или  листом пластика... Мало  ли какая  помощь может
понадобиться!
     Две девочки уверенно вошли в дымный шумный зал ресторана. Одна из  них,
беленькая, на вид ей лет двенадцать, держит себя уверенно, не робеет. Крутит
головой,  ищет  кого-то.  Вот к  девочкам подкатил  робот-официант.  Девочка
что-то говорит ему, и робот показывает на пана Водичку. Так и знал -  к нему
от соседей!
     Пан Водичка поднялся со  своего высокого вертящегося стула и направился
к гостьям. Он  всегда был верен  правилу: хозяин  дома должен быть  вежливым
даже к самому  последнему гостю. Пан  Водичка, если к нему приходили, всегда
спешил встретить гостя на  полпути, проводить к столу, улыбнуться и  сказать
несколько теплых слов - недаром даже самые  отпетые убийцы и негодяи никогда
не поднимали руку на Водичку. Впрочем,  говорят, когда-то это случилось,  но
человек, который  поднял  руку, на  следующий день  уже  лежал в больнице со
сломанной рукой.
     Хозяин ресторана должен все видеть вокруг и запоминать. Вот поднимается
при    виде    девочек    молодой     человек,     худой,    очкастый.    Из
романтиков-кладоискателей. Такие  плохо  кончают,  если не успевают  убежать
домой. Что он пьет? Малиновый сок? И еще читает? С ума сойти!
     - Чем  могу  служить?  -  спросил  пан  Водичка, подходя к  девочкам  и
вглядываясь в знакомое лицо второй девочки, постарше.
     Она была черноволосой, очень  хорошенькой, с бледным капризным лицом...
"Где же я видел ее? - мучился пан Водичка.  - Голову могу дать на отсечение,
что я ее видел!"
     - Здравствуйте, - сказала беленькая девочка. - Вы пан Водичка?
     - К вашим услугам, пани.
     - Меня зовут Алиса Селезнева, а это моя подруга, имя которой вам должно
быть известно. Это Лара Коралли!
     Прекрасная Лара шмыгнула носом, и на глазах у нее появились слезы.
     - Как же я не догадался, старый дурак! - воскликнул пан  Водичка. - Как
же я мог не догадаться. Конечно же, ты - Ларочка! Ты дочка Салли и Карла, не
так ли?
     -  Да! - ответила Лара. - Но скажите мне немедленно: где мой папа?  Где
моя мама? Неужели они в самом деле меня бросили?
     - Успокойся, девочка! - уговаривал ее пан Водичка.
     Он повел  девочек  за  загородку,  где  стоял  столик,  накрытый  белой
скатертью  для  самых  почетных   гостей   "Вод  Водички".  Задернув  тонкую
занавеску,  которая  немного  уменьшила шум,  что долетал  из  общего  зала,
Водичка спросил:
     - Вы, наверное, голодные? Будете есть или пить?
     - Нет, спасибо, - сказала Алиса.
     - А я  немного поем, -  сказала Лара. - Чуть-чуть. Когда я нервничаю, я
всегда хочу есть.
     - Еще  бы мне об этом не знать! - засмеялся Водичка,  потягивая себя за
кончики  усов,  будто  хотел  разорваться  пополам.  - Как  сейчас  помню...
Высадились  мы на одной планете - название ее забыл... Птички поют, цветочки
благоухают. И ты говоришь: мама, хочу земляники! Мама  говорит: нельзя здесь
рвать землянику, пока мы не провели анализов. Вдруг она ядовитая. Ну ты, как
всегда,  в слезы... Как-то тебя наказали за то, что  ты  не  хотела ложиться
спать, так ты ночью  залезла в холодильник  и съела жареного гуся.  В полном
одиночестве. А ведь ребенку было всего три года!
     -  Скажите,  -  перебила  воспоминания  Водички  Алиса, -  а  вы  давно
расстались с Ларой?
     - Разве она вам не рассказывала? - удивился пан Водичка.
     - К сожалению, - сказала Алиса, - у нее стерта память.
     - Я ищу папу и маму! - воскликнула Лара. - И мне никто не хочет помочь.
Где мои родители, отвечайте!
     - Но я не знаю,  - пан Водичка  развел руками.  - Как же я  могу знать,
если я сам с ними расстался давным-давно.
     -  Но  расскажите  нам, как это было.  Мы видели Фоку  Гранта,  он  нам
рассказал о том, как вы летали...
     - Он нас покинул десять лет назад, - сказал Водичка. - А как он сейчас?
Нашел свою Мандрагору?
     - Нашел, - сказала Алиса, - он делится ею с другими.
     - Ну и правильно, - сказал Водичка.
     -  Расскажите, что  случилось с кораблем  "Квадрат" дальше, - попросила
Алиса.
     Пан Водичка уселся за стол напротив девочек, хлопнул в ладоши, и тут же
один робот накрыл на  стол,  а другой принес котелки с удивительно ароматной
похлебкой.
     -  Подкрепитесь,  панночки,  - сказал  пан Водичка. -  В вашем возрасте
обязательно  надо   все  время  подкрепляться.  Выпейте   малинового   сока,
попробуйте моих кнедликов. Кушайте...
     Девочки послушались пана Водичку. Еда была сказочно вкусной.
     -  Я  должен  огорчить  вас,  - сказал пан  Водичка,  глядя как девочки
поглощают тушеное  мясо,  заедают  его  кнедликами и запивают  соком  лесной
малины. - К сожалению, я  не представляю, где могут находиться Карл и Салли.
Я даже не знаю, живы они или нет.
     При этих словах  Лара, разумеется,  зарыдала.  А Алиса  ощутила горькое
разочарование.  Столько мчаться, стараться -  вот-вот  найдем разгадку...  и
оказывается, все впустую.
     - В  последний раз я видел твоих  папу и маму, -  сказал пан Водичка, -
десять лет назад.
     - А я где была?
     - Ты была на борту, разумеется, ты была на борту, - сказал пан Водичка.
- Жива и здорова.
     - А потом?
     -  С тех  пор я твоих родителей не видел. Но уверен,  что еще год назад
они были живы.
     - Откуда вы знаете? - спросила Алиса.
     - Потому что я получил от них весточку.
     - Где весточка? - спросила рабыня.
     - Это был привет. Привет на словах. Мне принес его один кладоискатель.
     - Когда? Когда это случилось?
     Водичка  отвел глаза, словно прислушивался  к тому,  что происходит  за
занавеской. Там стоял ровный  шум,  в  котором  порой повышался какой-нибудь
голос или раздавался крик, звенел разбитый бокал или даже бутылка...
     - Это случилось недавно,  - сказал Водичка,  понизив голос до шепота, -
не верьте мне...
     И именно  в  этот  момент  занавеска  резко  откинулась  в  сторону,  и
появилось  лицо,  вернее,  морда  черной  гориллы,  один  глаз  которой  был
перевязан  красной  тряпкой.   На  голове  у  гориллы   был  блестящий,  как
лакированный  ботинок,  цилиндр,  а  длинные ногти, вцепившиеся в занавеску,
были покрыты золотым лаком.
     - Водичка! - произнесла горилла. - Ты что застрял? Мы уже карты раздали
- ждем, старина!
     - Погоди, я занят, - сказал Водичка упавшим голосом.
     Алисе показалось  даже,  что его рука, приподнявшаяся,  словно он хотел
защитить своих гостей, дрожала.
     - Вижу, с какими птенчиками ты занят, старый враль, - зарычала горилла.
Цепкими маленькими глазками чудовище  уставилось в лицо Алисы.  Рабыня Заури
даже заныла от ужаса. - Надо бы тебе поделиться с нами!
     - Как ты  смеешь! - Водичка начал было подниматься со стула, но горилла
вдруг расхохоталась -  огромные желтые  зубы  щелкнули  и разошлись, показав
кровавый  язык. И, не закрывая хохочущей пасти,  горилла  исчезла  -  только
покачивалась отпущенная ею занавеска.
     - Кто это был? - спросила Алиса.
     - Вам надо собираться, - сказал пан Водичка. - Нельзя вам  больше здесь
оставаться. Плохо здесь.
     -  Еще чего не  хватало! - капризно воскликнула рабыня. - Вы же еще  не
сказали, где мои дорогие родители.
     Она  вынула фотографию, которую подарил ей Фока, и, рыдая, протянула ее
Водичке.
     - Я ничего вам не говорил, - сказал Водичка. - Я никого не знаю.
     - Это неправда. Вот ваше  лицо,  смотрите, вы  обнимаете моего  папу за
плечи и даже почти не изменились! - воскликнула Лара.
     Водичка  смотрел на фотографию, и Алиса  увидела, что он тоже готов был
заплакать. Водичка страдал. Водичке было плохо!
     - Вы сказали, - Алиса решила ковать железо пока горячо, -  вы  сказали,
что получили весточку от родителей Лары совсем недавно.
     - Я не помню...  - как грустно  было  смотреть на  испуганного пожилого
человека, по  глазам  которого было  видно,  что  он мечтал об одном - чтобы
девочки ушли отсюда как можно скорее...
     - Вам передал привет кладоискатель!
     - Не может быть!
     - Значит, вы не друг моему папе! - воскликнула  Лара. - Вы  его враг. Я
думаю даже, что вы его предали, а может, даже убили!
     -  Как  ты  можешь так  говорить!  - закричал в  ответ  Водичка. - Ради
Коралли я готов был пожертвовать своей головой!
     - Никто не требует от вас такой жертвы, - сказала Алиса. - Но мы хотели
услышать хоть бы два слова. Где они сейчас? Где?
     - Где?
     Водичка готов был уже  сказать, но занавеска  откинулась  вновь. За ней
стояла черная горилла. Единственный глаз ее горел алым светом.
     - Пошли, -  сказала она,  - нам надоело  ждать.  А то  мы твоих девочек
вместо тебя за стол посадим.
     - Иду, - сказал Водичка быстро,  - сейчас я их выведу наружу, они сядут
в катер, а я вернусь.
     - Мы вместе  пойдем, - сказала  горилла.  Она  положила лапу с золотыми
когтями на  плечо Водички, и лапа была такая тяжелая,  что Водичка буквально
осел под ее тяжестью. Алиса заметила, что у гориллы шесть пальцев.
     - Я никуда  отсюда  не пойду! - вдруг закричала Лара  Корелли.  -  И не
надейтесь!  - она  обернулась  к горилле, совсем не  испугавшись ее. - Вы не
представляете,  какой  подлый  человек  этот  Водичка!  Он  знает,  где  мои
несчастные  родители! Он даже получил от них весточку - совсем недавно. И не
хочет мне сказать.
     Водичка побледнел. Он смотрел в пол.
     - Лара! - укоризненно сказала Алиса. - Как тебе не стыдно! Помолчи!
     - А мне не стыдно! Это ему должно быть стыдно!
     - Правильно,  - зарычала горилла. Рядом с ней возникла змеиная голова в
очках. Голова улыбалась. Алисе показалось, что она попала в дурной сон.
     -  Правильно! - прошипела змея, языком сняла  очки и  начала их крутить
кончиком языка.
     -  Как тебе не стыдно, старый Водичка, - сказала горилла, - скрывать от
девочки  такой пустяк. Да скажи ты ей - где ее  папочка и мамочка, скажи, не
стесняйся!
     Какие-то другие рожи лезли в закуток и все кричали:
     - Скажи, скажи!
     Водичка медленно отступал в угол. Глаза у него стали почти  белыми, усы
опустились как тряпки...
     - Скажите! - громче всех требовала Лара.
     - Они  улетели на  Землю, -  сказал  тогда Водичка.  - Они на Земле  на
острове Гренландия. Они разводят там апельсины.
     - Ура! - закричала горилла. - Правда торжествует! Я хочу апельсинов!
     Остальные рожи  тоже  кривлялись, смеялись, подмигивали, жмурились, а у
синего  карлика с тремя головами  все  три носа превратились  в апельсины, и
тогда  другие существа,  завидев  это, набросились на него,  желая  оторвать
апельсины.
     - Как звали кладоискателя, который вам это рассказал? - спросила Алиса,
глядя на Водичку в упор.
     Тот расслышал  ее слова в шуме,  царившем вокруг,  и ответил, подмигнув
Алисе:
     - Плеш Корявый.
     Горилла, которая  нависала  над  ними и в драке  не участвовала,  сразу
заподозрила неладное.
     - Что ты  сказал? - зарычала она. - Какой такой Плеш? Признавайся,  что
ты сказал?
     - Пускай они уходят! - закричал в ответ Водичка. - Нам еще  не хватало,
чтобы  сюда вслед за  ними пожаловал  галактический  патруль.  Ведь  они  же
сообщили, куда летят.
     -  Наш катер  на  постоянной связи  с  центром,  -  подтвердила  Алиса,
понимая, что Водичка не зря сказал о патруле.
     - Давайте я вас провожу до катера, как положено гостеприимному хозяину,
- сказал Водичка, но горилла тут же схватила его за рукав.
     - Никуда ты не пойдешь. Ты забыл, что тебя ждут друзья?
     Держа золотыми когтями старого капитана, она приказала девочкам:
     - А вы  гуляйте отсюда, гуляйте,  не  задерживайтесь. Ваше счастье, что
мои ребята сегодня добрые, не хотят с вами связываться. А  то бы  ваши белые
косточки остались сушиться в нашей печурке.
     Все, кто слышал эту  шутку, расхохотались. Горилла потащила  Водичку  к
столу,  на  котором  были  разложены карты,  а  вокруг  сидели  три  бандита
устрашающего вида, один даже был покрыт зеленой чешуей, с глазами, торчащими
на  палочках.  Игроки встретили  появление  капитана  радостными воплями,  и
Водичка уселся на свободный стул.
     -  Скорее! - сказала Лара. - Побежали на  катер,  нам надо  вернуться в
Галактический центр. Папочка и мамочка ждут меня там!
     -  Беги, -  сказала Алиса. - Спрячься в катере,  а я пока закончу здесь
дела. Хорошо?
     Алиса пыталась говорить совершенно спокойно,  будто ее дела заключались
в том, чтобы забрать забытую булавку или полюбоваться закатом.
     - Только ты недолго, - сказала Лара. - Мне страшно.
     - Никому кроме меня не открывай люк. Хорошо?
     - Конечно, я никому не открою. Может быть, и тебе не открою.
     Лара наконец-то улыбнулась.
     Но Алиса ничего смешного  в этих  словах не уловила. Она смотрела вслед
рабыне, пока та шла по  ресторану, улыбаясь направо и налево завсегдатаям, и
Алиса боялась, как бы кто-нибудь ее не задержал. Но обошлось.




     Алиса  заметила, что  пан  Водичка,  усевшийся за стол с гориллой и  ее
друзьями и  вроде бы  погруженный в карточную игру, не спускал с Алисы глаз,
стараясь  это  сделать  незаметно  для своих товарищей. Не  отпускал Алису и
красный глаз гориллы. Видно, и ей было любопытно понять,  почему эта девочка
не убегает со всех ног из ресторана.
     Алиса обратила внимание и на юного худого очкарика с длинными волосами,
который явно не подходил этой компании. Очкарик глядел  вслед Ларочке. Перед
ним на столе стоял стакан малинового сока и лежала книжка.
     Алиса задержалась, потому что была совершенно уверена,  что пан Водичка
сказал неправду.  Конечно же,  ни папы Коралли, ни  мамы Коралли на Земле не
было. Ведь компьютер проверил все справочные отсеки Галактического  центра и
всех планет Галактики - не было ли запроса о пропавшей  девочке, по описанию
похожей  на  Лару. Разумеется, девочки  всегда пропадали и пропадают. Не так
часто,  как  мальчики,   но   и  не  редко.  Обычно  исчезновения  кончаются
благополучно. Например, девочка решила повидать свою бабушку в другом городе
или своего  друга из соседнего класса. Бывают девочки, которые хотят улететь
в космос.  Но  бывает,  что  девочка  пошла купаться в  незнакомом  месте  и
утонула, убежала в лес, и ее не нашли... Однако ни в одном справочном центре
не нашлось  запроса с описанием Лары Коралли.  Значит, ее никто не  искал. А
если бы  папа и  мама Коралли были живы  и свободны, они наверняка бы искали
свою дочь!
     Да и пан Водичка странно себя вел. Почему он подмигнул ей, когда назвал
имя кладоискателя, который якобы передал ему привет от папы и мамы  Коралли?
И  что за странное  у  него имя  - Плеш Корявый? Водичка, конечно же, что-то
хотел  сказать  Алисе.  Но не  смел, потому  что  подслушивала  горилла. Эта
горилла, конечно же, не простая горилла!
     Пока Алиса так  рассуждала и  мысли стремительно пролетали в ее голове,
Лара дошла  до  дверей  ресторана и обернулась.  Даже сквозь дым и на  таком
расстоянии было видно,  какая она  хорошенькая и стройненькая. И  если бы не
такой капризный характер, цены бы ей не  было. Но, наверное, этот недостаток
у нее выработался оттого, что она росла в неволе и без родителей.
     Алиса посмотрела на молодого  человека, который  пил  малиновый  сок  и
вежливо поднялся,  когда они с  Ларой  вошли  в ресторан. Увидев,  что  Лара
вот-вот уйдет, он вскочил со своего места и кинулся  за ней. Но приблизиться
не посмел, а в нескольких шагах от дверей остановился, переминаясь с ноги на
ногу. Глаза его  как бы неслись  вперед, а сам  он  не мог  преодолеть  свою
робость.
     Лара  затылком  почувствовала горячий  взгляд,  обернулась  в  дверях и
улыбнулась  молодому человеку. Не потому, что он ей  особенно  понравился, а
потому, что в глазах его было видно  такое  восхищение красотой юной рабыни,
что ей это было очень приятно.
     Но движение  молодого человека заметила  и  подручная  гориллы  змея  в
очках. Она поднялась на хвосте и, ловко крутя им, понеслась вслед за молодым
человеком.
     - Назад! - прошипела змея. - Наружу не выходить, на девицу не глядеть.
     - Как вам не стыдно! - возмутился юноша, пытаясь оттолкнуть змею, но та
мгновенно  обвилась хвостом вокруг щиколоток  молодого человека, рванула его
на себя, и он, не удержавшись на  ногах, грохнулся на пол, да  при  том  так
неудачно,  что   ушиб  локоть,  а   кто-то  из  друзей  гориллы,  совсем  уж
расшалившись, кинул в него его же рюкзаком, и камни, которые были в рюкзаке,
расшибли юноше лоб. Все вокруг хохотали, а если среди этой компании  и  были
порядочные люди, они предпочитали не вмешиваться, чтобы самим не досталось.
     Юноша пытался подняться,  но это ему удалось не сразу. Он с трудом сел,
держась за голову. Между пальцев у него текла кровь.
     Лары уже не было в зале, и она всего этого не видела, но Алиса, которая
оказалась  свидетелем этой сцены, кинулась к  молодому  человеку,  желая ему
помочь. Она присела рядом с ним и спросила:
     - Вам больно?
     В  тот момент ей было  все  равно, обращают  на нее  внимание или  нет,
смеются  ли над ней  эти негодяи.  Но  она уже  поняла, что  на нее никто не
обращает внимания - в  зале снова поднялся привычный шум, даже картежники во
главе с гориллой вернулись к своим делам.
     - Принеси воды!  - приказала Алиса  роботу-официанту, который  как  раз
подъехал  к  молодому  человеку, намереваясь отодвинуть его в сторону, чтобы
тот не мешал носить подносы.
     Робот подчинился. Алиса протянула юноше свой платок.
     - Это компания мерзавцев, - сказал юноша Алисе, словно  был с ней давно
уже знаком. - Я им покажу...
     - Погодите, вытрите сначала кровь, - сказала Алиса.
     Молодой  человек был очень бледен, у него  было приятное лицо с широким
носом  и карими раскосыми глазами, волосы были длинные, прямые и черные, они
падали на плечи и были перетянуты ремешком.
     - Нет! - молодой человек словно очнулся. - А где ваша подруга? Ей здесь
опасно... и вам тоже, простите меня!
     - Лара в безопасности, - сказала Алиса, - она пошла  к катеру,  который
стоит у самого входа в ресторан.
     - Надо проверить, - сказал юноша решительно.
     Подкатил робот со стаканом воды. Алиса намочила  свой платок и передала
молодому человеку, чтобы он приложил его к рассеченному лбу.
     - Погодите, - сказала она, - давайте отойдем к зеркалу, вам будет лучше
видно.
     На  самом-то  деле  у  Алисы  была  задняя  мысль.  Ей  надо  было  под
благовидным предлогом отвести в сторону от игроков  этого молодого человека,
который,  очевидно,  не  принадлежал  к их бандитской компании. И задать ему
один очень важный вопрос.
     Молодой  человек поднялся, опираясь  на руку Алисы. У него  были тонкие
руки  и ноги,  и  даже  странно  было, как  он смог  выжить в  этой жестокой
пустыне.
     - Меня зовут Вага Бычий Хвост, - сообщил юноша скорбным голосом.
     - Бычий Хвост? - удивилась Алиса.
     - Да, именно так!
     Алиса поняла,  что лучше не задавать вопросов, и повела  его к зеркалу.
Горилла что-то закричала вслед.  Но Алиса  не  стала оборачиваться. Вслед за
криком гориллы послышался раскат хохота игроков.
     Увидев себя в  зеркале, Вага Бычий  Хвост ужаснулся  и чуть  не упал  в
обморок.
     - Я не  выношу вида крови, - признался он Алисе. Но она и без этого уже
догадалась, что Вага - не самый храбрый человек на свете.
     - Вам надо  на  свежий воздух, - сказала Алиса громко,  чтобы кто хочет
услышать, услышал. - А то вам будет плохо.
     Алиса была  права - в ответ на эти слова с рамы зеркала скользнула вниз
голубая  рогатая  толстая  ящерица. Алиса  увидела, как  она  кинулась между
столов, взобралась на плечо горилле и начала что-то шептать.
     Никто не мешал им выйти на улицу.
     Снаружи было прохладно. День кончался - скоро ударит мороз.
     Катер стоял совсем неподалеку. Люк  был приоткрыт,  из него выглядывало
хорошенькое  личико бывшей  рабыни.  Когда же  она  увидела,  что  из  двери
ресторана  вышли  рядышком  Алиса и Вага  Бычий Хвост,  который  прикладывал
платок ко лбу, она так удивилась, что выпрыгнула из катера.
     - Что  случилось? Если он на  тебя напал,  он живым отсюда  не уйдет! Я
собственноручно выцарапаю ему глаза!
     Молодой человек оробел, отступил обратно к двери ресторана и забормотал
так неразборчиво, что и Алиса ничего не поняла.
     - Ничего страшного не случилось!  - громко сказала Алиса,  которая была
убеждена, что и снаружи ресторана найдется кому подслушивать. - Мой знакомый
Вага нечаянно упал и ушибся. Я вывела его подышать свежим воздухом.
     И правильно почувствовала Алиса: тут же камень, что мирно лежал у входа
в  ресторан,  выпустил  из-под  себя  тонкие ножки и  побежал к двери. Алиса
поняла, что он спешит донести горилле  или змее в  очках. А  может, и самому
Водичке? Может  быть,  он лишь притворялся другом семьи Коралли, а на  самом
деле давно уже всех предал, проиграл в карты?
     - Я  люблю дышать свежим воздухом, но на  улице так холодно, что  можно
заболеть воспалением легких, - сказала Лара.
     - Ой!  -  воскликнула  Алиса, которой  только и нужно было,  чтобы Лара
сказала что-нибудь подобное. - Конечно  же, я  тоже  замерзаю! А  Ваге в его
состоянии нельзя ни минуты оставаться снаружи. Пошли скорее в катер!
     Говоря, Алиса не спускала глаз с входа в ресторан, желая узнать, кто же
побежит доносить горилле.
     И когда она увидела, как кучка песка собралась в колбаску и поползла  к
двери, она подождала,  пока песчаная гусеница  поравнялась  с ней, и  резким
движением ноги отбросила ее подальше от входа. И тут же побежала к катеру.
     Вага, пошатываясь от слабости, засеменил следом.
     Лара отступила, пропуская их внутрь катера.
     - Давно  пора,  - сказал катер, - я сижу и думаю  - вы дураки или у вас
спорт такой - кто скорей замерзнет?
     И катер,  у которого самым главным чувством было чувство черного юмора,
залился смехом.
     Алиса не  обратила на это внимание. Только приказала ему закрыть люки и
подняться в воздух.
     - Правильно, - согласился катер.
     - А как же я? - спросил Вага. - Ведь скоро будет такой мороз,  что  мне
не вернуться в ресторан. И мне негде будет ночевать.
     Алиса не стала тратить время на споры с молодым человеком.
     - Вы  нам нравитесь, - сказала она твердо. - Вы производите впечатление
порядочного человека. Расскажите, как вы оказались в этой компании.
     - Я оказался здесь намеренно, - сказал Вага Бычий Хвост.  -  Я родом из
небольшого индейского племени  манахо, которое обитает  в Бразилии. Когда  я
родился,  я был таким худеньким,  что наш  жрец дал мне имя  "Бычий  Хвост".
Такое имя  можно носить  только  маленькому  мальчику,  потому  что  мужчине
оставаться "Бычьим Хвостом"  позорно. Вскоре  мои родители  уехали со мной в
город Рио-де-Жанейро и нашли у меня способности к игре на флейте. Я поступил
в  музыкальную  школу.  Мои  родители  совсем  не  хотели,  чтобы кто-нибудь
вспоминал, что в моих венах течет кровь диких индейцев сельвы.
     Когда я подрос, мне надо было становиться мужчиной. Но я узнал,  что не
имею права поменять свое  детское прозвище  на настоящее имя, пока не пройду
испытания,  которые надо проходить юноше, чтобы  стать  мужчиной. А  как это
сделать,  если  к тому времени наше племя превратилось в ансамбль  народного
танца и покинуло леса. Оно гастролирует теперь в Европе и в Китае. Так что у
меня не осталось возможности пройти испытания на мужество. Но и оставаться с
позорным  именем "Бычий Хвост" я не желал. И тогда  в один прекрасный день я
понял, что  игра на флейте  -  не мое  призвание, а  призвание  моей мамы. Я
сломал флейту о колено и отправился совершать подвиги.
     - Ой, о колено! - ахнула Лара. - А я обожаю, когда играют на флейте.
     -  Когда  это  делает настоящий мужчина - может  быть!  - ответил худой
индеец. - Но когда это делаю я - это стыдно.
     - И вы полетели сюда?
     - Да, я прочел,  что  здесь лежит  суровая пустыня, что здесь настоящие
мужчины ищут и находят клады. И я тайком от родителей улетел сюда.
     - Вы бросили папу и маму? - спросила сквозь слезы Лара.
     - Я был вынужден.
     - А мои папа и мама бросили меня, - сообщила Лара.
     - Лара! - укоризненно сказала Алиса.
     - И вы стали мужчиной? - спросила Лара, глядя на молодого человека.
     -  К сожалению, я  еще  не успел, - сказал юный  индеец.  - Я  оказался
недостаточно физически  развит для  пустынных переходов, а все мои деньги  я
проиграл в карты Илеше и Горынычу.
     - Это кто такие?
     - Вы их видели - это черный одноглазый гориллоид и его пособник, змей в
очках.
     - Они мне с первого взгляда не понравились, - сказала Алиса.
     Лара принесла  чай и  накрыла на  стол.  Несчастный кладоискатель  Вага
Бычий Хвост с восторгом смотрел на то, как она расставляет чашки.
     - А как же вы собираетесь стать настоящим мужчиной? - спросила Алиса.
     - Как  только  найду настоящий  клад  и совершу  два-три подвига, тогда
смогу официально поменять имя.
     - И вы придумали какое? - спросила Алиса.
     - Конечно. Бычий Рог!
     - Но ведь почти никакой разницы! - воскликнула Алиса.
     - Как так никакой? Хвост ведь сзади, а рог спереди.
     Алиса с улыбкой согласилась и тут же задала следующий вопрос.
     - Вага, скажите, а вы знаете человека по имени Корявый Плеш?
     - Здесь?
     - Разумеется.
     - Но здесь нет такого человека!
     - Вы уверены?
     - Я совершенно уверен.
     У  Алисы  сердце  упало.  Она  так  надеялась, что  Водичка  сказал  ей
настоящее  имя, что  он хотел  помочь  им, но по какой-то причине не мог.  А
оказалось,  что  он  просто обманул  ее.  Или  если  такой  человек  и  есть
где-нибудь, то живет он, конечно, не на этой планете.
     - Произошла какая-то ошибка, - продолжал молодой человек. - Дело в том,
что Плеш Корявый - это место. Самое дикое место в этой пустыне.
     - Вы уверены? - Алиса готова была расцеловать Вагу.
     - Конечно. Бывать там я не бывал, но знаю.
     -  Вы  бы лучше меня спросили про Плеш Корявый, - сказал катер, который
всегда  все  слышал и умел  вмешаться  в разговор  именно тогда, когда никто
этого не ждал.
     - А ты тоже знаешь?
     - Как же не знать, если это место есть на карте.
     - И что оно значит?
     - Когда-то там был замок или крепость той планеты, которая раскололась.
Стены и  подвалы его были  такие крепкие, что частично  сохранились и по сей
день.  Среди  кладоискателей крепость пользуется дурной славой. Никто еще не
смог  проникнуть  внутрь  и   вернуться  живым.  И  если  все  же  находился
кладоискатель, готовый на такой подвиг, он обязательно пропадал без вести.
     - Это правда, - подтвердил Вага. - Я тоже хотел отправиться туда, чтобы
доказать  моему племени,  что  я  настоящий мужчина,  но не смог  добраться,
потому что у меня кончилась вода.
     - Поэтому и  остался живой, -  сказал  катер. -  В этом тоже  есть свои
преимущества.




     - Раз Плеш Корявый это место, а не человек, значит, там есть человек, -
глубокомысленно сказала прекрасная  рабыня,  и Вага-индеец  согласно  кивнул
головой. Любое слово, сказанное пунцовыми губками Лары Коралли, казалось ему
верхом мудрости.
     - Раз так, - согласилась Алиса, -  значит,  нам  надо  туда лететь,  а,
прилетев, спросить, знает ли  кто-нибудь там о  супругах  Коралли. Ты понял,
катер?
     -  Милая  девочка,  - сказал  катер, -  в серьезных делах  всегда лучше
посоветоваться со старшими и более опытными существами. Например, со мной.
     - Я уже начала советоваться, - сказала Алиса.
     - Так  мой  совет  таков:  забудь,  Алисочка,  о  Корявом  Плеше.  Туда
нормальные катера не летают.
     - Почему, если это не секрет? - спросила Алиса.
     - А потому, что туда долететь нельзя. По крайней мере, я не повезу моих
пассажиров на верную смерть.
     - Но почему там смерть? - спросила Лара.
     - Я же говорил! - сказал Вага Бычий Хвост. - Никто туда не ходит.
     - А откуда ты узнал, что туда ходить нельзя? - спросила Алиса.
     -  Все говорят! -  удивился Вага-индеец. -  Ты спроси  любого в  "Водах
Водички".
     - Но если они туда не ходили, - сказала Алиса, -  откуда они знают, что
туда нельзя ходить?
     - А никто  не говорит, почему нельзя ходить.  Все  только  говорят, что
нельзя, - сказал Вага.
     - А  вдруг все наоборот? -  спросила Алиса. - Представь себе, что в том
замке  хранятся  самые главные богатства пустыни, и  только  твой  противный
гориллоид и его друзья туда ходят. Конечно же, им не  хочется, чтобы  кто-то
другой узнал о сокровищах.
     Эта мысль заставила Вагу сильно задуматься.
     - Но ты же не будешь утверждать, - вмешался в разговор катер,  - что на
базе, к которой я приписан, тоже сидят гориллоиды  и обманывают нас, честных
исследователей, утверждая, что к Корявому Плешу летать нельзя.
     - А на базе откуда знают об этом  запрете? Кто  первый сказал, что сюда
летать нельзя? Вспомни?
     - К сожалению, я не обладаю такой информацией, - сказал катер.
     -  Тогда  я  предлагаю лететь  к Плешу  Корявому  немедленно! - сказала
Алиса. - Кто против?
     -  Я  против,  - сказал  катер.  -  Во  мне  же записано  -  летать  не
рекомендуется.
     -  Катер,  катерочек!  -  взмолилась  Лара Коралли.  -  Неужели  ты  не
понимаешь, что  там, вернее всего, сидят мои мама  и  папа  и ждут  меня  не
дождутся.
     - И давно ждут? - спросил деловито катер.
     - Точно я тебе не скажу, - ответила Лара, - но не меньше десяти лет.
     - Значит, сильно соскучились, - сказал катер и не двинулся с места.
     И  неизвестно, чем бы кончился этот разговор, если бы Вага,  выглянув в
иллюминатор, не  увидел, как двери в ресторане пана Водички распахнулись,  и
оттуда выбежал гориллоид, размахивая бластером, а за ним выполз змей в очках
и выскочил двугорбый карлик.
     - Опасность! - крикнул Вага Бычий Хвост.
     -  Вижу, - ответил катер.  - Поднимаюсь выше. Это  единственный  способ
спасти вверенных мне пассажиров.
     И тут же он взлетел вверх, успев подложить мягкие  маты под пассажиров,
которые, конечно же, не удержались на ногах из-за неожиданной перегрузки.
     - Теперь куда? - спросил катер, когда ресторан пана Водички превратился
в  белый кубик на буром одеяле пустыни,  и фигурки злодеев  уже  нельзя было
разглядеть. Но  это,  конечно  же,  не  означало, что  бандиты  откажутся от
преследования. Раз они  заподозрили  неладное, то, конечно же,  сделают все,
чтобы догнать и убить опасных соперников - такие здесь нравы!
     - Ты знаешь куда! - ответила Лара. - В крепость Плеш!
     Черные  кудри ее разметались кольцами  по  плечам,  щеки раскраснелись,
карие глаза сверкали так, словно могли прожечь обшивку катера.
     -  Я  не  могу  выполнять  приказы несовершеннолетней девушки,  которая
находится в нервном состоянии, - сказал катер. - Лучше уж я  буду  слушаться
Алису.
     - Давай посмотрим  на Плеш  сверху, -  сказала Алиса, - не спускаясь. И
тогда станет понятно, что нам угрожает.
     - А какая высота безопасна? - спросил катер.
     - Не  бойтесь! - сказал Вага  Бычий Хвост, который  в  присутствии Лары
становился очень храбрым. - В случае чего я вас защищу!
     -  Я возьму повыше, - сказал тогда  катер. - Поглядим на  этот  Плеш  с
высоты в два километра.
     Алиса уселась в  пилотское кресло и смотрела на экраны.  Она опасалась,
нет ли за ними погони. Но,  видно, возле ресторана у  злодеев не было своего
летательного аппарата.
     Впереди показалось  серое, в цвет песка,  сооружение. Как будто ребенок
играл на  берегу, построил замок из песка, а  потом ушел, а замок  разрушило
ветром и водой.
     - Плеш Корявый, - произнес катер.
     - Странное название, - сказала Алиса.
     -  Кладоискатели  дали,   -  сказал  катер.   -  А  они  народ  грубый,
необразованный.
     Алиса включила экран переднего вида, чтобы дать увеличение.
     Крепость казалась  совершенно  безжизненной. Даже трудно было поверить,
что  здесь могут быть люди - ни деревца,  ни  кустика  на  много  километров
вокруг,  только   неприветливые  скалы  полуразрушенного  замка  и  песчаные
барханы...
     - Я опасаюсь, - сказал  Вага-индеец, - что они могут сбить нас ракетой.
Если в крепости сидят враги, то они заинтересованы в том, чтобы нас убить.
     - Только  не  ракетой, -  возразил катер. - Они  же  не дураки, они  же
знают, что мой полет контролируется Галактическим центром. Полагаю, что  вам
ничего не грозит до тех пор, пока вы находитесь во мне. Но вот когда вы меня
покинете, я за вашу жизнь не поручусь.
     -  Спасибо  за напоминание,  - сказала Алиса. - Мы уж сами как-нибудь о
себе позаботимся. Спустись-ка пониже, катер!
     Катер   послушно   пошел  вниз.  Алиса   дала  на  экране  максимальное
увеличение. Теперь  ей был виден каждый камень стен, каждая  бойница, каждая
тропинка во дворе замка... но никаких следов жизни.
     -  Здесь никто не живет, - заявил катер  раньше, чем  Алиса сама успела
сказать об этом.
     - Вижу, - согласилась Алиса.
     - Не может быть, - расстроилась Лара, - я так надеялась.
     - Может, есть другой Корявый Плеш? - спросила Алиса.
     - Нет, - сказал  катер. - В моей памяти  у него однофамильца нет. Да  и
нет смысла давать такое отвратительное имя сразу двум замкам.
     - Нам повезло, -  сказал вежливо Вага, стараясь успокоить Лару, которая
готова была зарыдать. - Это хорошо,  что твоих  родителей здесь нет. Если бы
они были, им бы пришлось туго.
     -  А  ты  прав,  - согласилась  Лара. - Здесь нет воды и  нечего  есть.
Наверное, поэтому кладоискателям сюда нельзя ходить.
     - Тебе не кажется, - спросила Алиса у катера, - что  двор замка слишком
чистый, как будто его специально подмели к нашему прилету?
     Катер сделал вираж, и они пошли по кругу над развалинами замка.
     - Смотрите! - крикнула глазастая Лара. - Там что-то лежит!
     Алиса и катер увидели нечто блестящее, лежавшее неподалеку от тропинки,
которая вела в замок.
     Катер спикировал вниз и максимально увеличил блестящий предмет.
     - Жестянка из-под пива, - разочарованно сказал Вага-индеец.
     - Жалко, -  сказала Лара. -  Значит,  какой-то человек здесь был, выпил
банку пива и бросил ее...
     - А ты как думаешь? - спросила Алиса у катера.
     - Новенькая банка, - сказал катер.
     Они сделали еще один  круг  над крепостью.  Алисе  показалось, что  она
видит следы на тропинке.
     - Где будем садиться? - спросила Алиса.
     - Зачем садиться? - удивилась Лара. - Ты  же видишь, что моих родителей
здесь нет.
     - Ты уверена?
     - Здесь нельзя жить!
     - А я все-таки проверю, - сказала Алиса.
     - Я опущусь у ворот, - сказал катер. - Внутренний двор для меня слишком
мал.
     - Я пойду одна, - сказала Алиса.
     -  Нет, -  возразил Вага-индеец, - я  с  тобой. Я не позволю  тебе идти
одной.
     -  Температура воздуха  за  бортом  минус  двенадцать  градусов,  и она
непрерывно понижается,  - сообщил катер.  - Полная  темнота  наступит  через
полчаса.
     - Мне достаточно десяти минут, - сказала Алиса.
     - Но ты простудишься, - сказала  Лара, которая  уже глубоко верила, что
ее мамы здесь быть не  может, и хотела как можно  скорее отсюда улететь. Она
устала за день, изнервничалась, и ей надоела эта упрямая Алиса.
     - У меня теплый комбинезон, - ответила Алиса.
     - Я все равно пойду с тобой, - сказал Вага-индеец.
     - И не думай, дорогой Бычий Хвост, - сказала Алиса. - У тебя-то  теплой
одежды нет, и ты наверняка простудишься.
     - Я в этом ни  секунды не сомневаюсь, - сказал катер. - И вообще никому
из вас, дети, не следует сюда забираться.
     - Я скоро вернусь, - сказала Алиса. - Отойдите от люка.

     Она была права.  Стоило люку открыться, как в него хлынул такой ледяной
воздух, что Ларочка сразу  закашлялась.  Он  обжигал  щеки  и хватал за нос.
Алиса сунула руки в карман и включила обогрев комбинезона.
     Над  темной  вечерней  пустыней поднялся  морозный  ветер. Он  поднимал
потоки  песка  и  бросал  в лицо.  Перед  Алисой  возвышалась  сложенная  из
громадных  каменных  блоков стена,  в  которой как  раз  впереди был пролом,
словно кто-то штурмовал ее и пробил тараном. Через пролом тянулась тропинка,
полузасыпанная песком.
     Алиса обернулась.  Катер надежно стоял  за  ее спиной. Он был похож  на
гриб с широкой шляпкой на короткой толстой ножке. Катер включил прожектор, и
Алиса была  благодарна ему - яркий расширяющийся луч света проник в замковый
крепостной двор, и она пошла по нему, как по прямой светлой дороге.
     Двор крепости был куда обширнее, чем казалось с вышины.
     Здесь было чуть теплее, потому что сюда не проникал жгучий ветер. Алиса
прислушалась.  Было тихо... Впрочем,  чего  еще  можно  ждать  от  крепости,
брошенной людьми много тысяч лет назад?
     Банка из-под пива, которую  они увидели с неба, куда-то пропала. А ведь
Алиса отлично запомнила место, где она лежала.
     Алиса  быстро  прошла  через двор до  того места, где  должна была быть
банка.  Сюда  не  достигал  луч прожектора.  Алисе  пришлось  зажмуриться  и
просчитать до двадцати, чтобы глаза привыкли к  темноте. Она открыла глаза -
теперь лучше видно вокруг. Вот здесь должна лежать  банка из-под пива. Алиса
пригляделась  и  увидела  следы, которые доходили до  того  места,  где  она
стояла, потом поворачивали  обратно. Как будто кто-то вышел из  замка, чтобы
подобрать забытую банку и унести ее.
     Что  ж, не  остается ничего иного, как  поглядеть, куда же ведут следы.
Алиса ощутила страх, который маленькими ножками пробежал по ее спине.
     Вернуться? Еще чего не хватало!
     Она пересилила  себя,  заставила  непослушные,  вдруг  ослабевшие ноги,
пересечь  двор, обогнуть высохший колодец,  пройти к  черной пасти  входа  в
замок.
     Алиса остановилась перед входом и тихо спросила:
     - Эй, здесь кто-нибудь есть?
     Глухая, тяжелая, зловещая тишина была ей ответом.
     Алиса  сделала несмелый шаг вперед. И тут услышала быстрый сухой шорох.
Шорох приближался  - Алиса отскочила  назад... Из черного  пролома выскочила
песчаная крыса с длинным пушистым хвостом и умчалась вдоль стены.
     Вот видишь, сказала себе Алиса, ничего страшного здесь нет. Она ступила
внутрь замка. Но храбрости, чтобы сделать еще один шаг, не осталось.  Стоя в
проеме, Алиса осмотрелась.
     Крыша замка обвалилась в  незапамятные  времена, и поэтому  были  видны
звезды на синем темнеющем небе и серые быстрые облака. Когда  глаза привыкли
к сумраку, можно было различить  внутренность замка  - круглое  помещение, в
центре которого - груда песка, дальше - плоский камень... а  у стены... Нет,
не может быть!
     У стены, согнувшись, накрытый плащом или одеялом,  скрестив ноги, сидел
человек.
     Он сидел неподвижно, лишь белые руки лежали  на черном одеяле, а из-под
козырька поблескивали глаза. А может быть, это воображение Алисы?
     -  Простите... -  сказала Алиса, голос ее сорвался, - простите, вы меня
понимаете?..
     Человек ее не замечал.
     - Простите, - сказала Алиса, отступая к выходу. - Мне нужно узнать,  не
живут ли здесь мои знакомые...
     "Что за чепуху я несу!" - подумала Алиса.
     Худая рука поднялась  над одеялом,  в темноте зашевелились губы, словно
человек тщился что-то сказать... И вдруг со стоном он повалился на бок.
     - Что с вами? - воскликнула Алиса.
     Человек хрипел и в отчаянии тянул к Алисе худые руки.
     - На помощь... на помощь... - различила Алиса.
     Она забыла о своем страхе и кинулась к человеку.
     И когда  до  него  оставалось два шага,  песок под ее  ногами поддался,
образовалась воронка, и Алиса заскользила внутрь, в темноту...




     Алиса  отчаянно  сопротивлялась, пытаясь  уцепиться  за  край  воронки,
которая втягивала ее в холодную,  душную  тьму.  Песок,  мелкий  и  мерзлый,
норовил забраться в  нос, в  рот, грозил задушить Алису, он сомкнулся над ее
головой, полностью  сожрал ее, закрутил... И вдруг скольжение превратилось в
падение - и Алиса вместе с потоком песка полетела вниз.
     Падение было  недолгим -  Алиса ничего  не  увидела  и  не  сообразила.
Правда,  она  не  ушиблась,  потому  что  упала  на  песчаный  холм, который
насыпался сверху, через дырку в  сводчатом каменном потолке. Песок продолжал
еще  сыпаться - но  все  меньше и  меньше, и  наконец Алиса  смогла  увидеть
круглое  отверстие, и в нем - бегущие облака и  редкие  звезды. Значит,  она
смотрела  на небо  из  подвала  замка. Значит,  сверху, в  полу,  засыпанном
песком, нечаянно или нарочно  образовалась дыра, в которую, как в водоворот,
и утянуло Алису.
     Если все  это  случилось нечаянно,  надо будет  ждать, пока ее найдут и
вытащат из этого  подвала. И хоть ее помощники Лара и Вага - не очень смелые
и  умелые,  но  не  бросят  же они  ее  на  страшной планете!  Только бы  не
замерзнуть в этом темном подвале.
     Алиса поднялась и сразу утонула по колени в песке.
     Тишину нарушало только шуршание ее подошв по песку...
     Она  вспомнила  о  таинственном человеке, который звал на помощь. Что с
ним? Он остался  там, наверху? А может быть, совсем  не случайно  плита пола
откинулась под ее ногами?
     Алиса снова кинула взгляд вверх и  тут увидела, как  на краю отверстия,
закрывая свет звезд, появился черный силуэт человеческой головы.
     Человек молчал, словно вслушивался, жива ли Алиса. Дыхание  у него было
быстрым, старческим.
     Алисе показалось, что  взор этого человека может проникать сквозь тьму.
Она невольно отступила назад... еще шаг, еще...
     И вдруг ее спина уперлась во что-то твердое.
     Алиса попыталась отскочить от  препятствия, но сильные руки схватили ее
за плечи.
     - Поймал? - спросила черная голова из провала.
     - Здесь. Не трепыхается, - ответил человек, крепко схвативший Алису.
     Алиса пыталась вырваться,  но  держали ее крепко,  и она поняла - лучше
узнать, кто поймал ее, чего эти люди от нее хотят...
     - Я буду  кричать! - сказала Алиса. Сказала не очень громко,  как будто
излагала ультиматум.
     -  Только  попробуй!  Я  тебя придушу,  - ответил человек,  который  ее
держал.
     Пока Алиса раздумывала,  привести ли ей  в исполнение  свою  угрозу или
помолчать, человек сверху сказал:
     - Раз все в порядке, я закрываю плиту.
     - Только песочком сверху присыпь, не  забудь, - ответил тот, кто держал
Алису. - Чтобы никто не увидал.
     - Не беспокойся, - ответил голос сверху.
     Заскрипел  камень  о  камень,  зашуршал  песок...  Алиса  увидела,  как
отверстие над головой сужается, исчезает.
     Удар!
     Все. Полная тишина и темнота.
     - Дайте свет, - сказал мужчина, который держал Алису.
     И тут же откуда-то  со стороны  ударил сильный луч фонарика. Он ослепил
Алису, она зажмурилась.
     -  Пошли, - сказал он. -  Можешь  кричать,  если тебе  так нравится. Но
предупреждаю, что  никто  и  никогда  не  услышит твоего  голоса  - ты  и не
представляешь, до чего здесь толстые стены.
     Он подтолкнул Алису в спину, и она  послушно пошла вперед. Она поверила
мужчине,  что стены здесь  такие  толстые  и что ее  криков никто никогда не
услышит.
     Алису повели по  крутой каменной  лестнице вниз,  открылась  со скрипом
железная дверь, затем еще  одна.  За  ней неожиданно начался  белый, чистый,
светлый коридор, словно Алиса попала в больницу.
     По  обеим  сторонам  коридора  шли  голубые  двери,   к   которым  были
прикреплены таблички с именами: "Профессор Валишели", "Доктор  Бебу-Бетуди",
"доцент А-А-Амара"... Вдруг Алиса замерла. Она увидела  табличку, на которой
было написано: "Исследователи Карл и Салли Коралли".
     - Что здесь? - спросила Алиса и, обернувшись, впервые увидела человека,
который ее вел.
     - Здесь? Научный центр, - ответил конвоир и улыбнулся.
     Алиса сразу узнала  это грубое, толстое  лицо с густой  щетиной  черных
волос  над  низким лбом.  Оно  принадлежало рабовладельцу  Панченге  Мулити,
которому совсем недавно удалось сбежать от Пуччини-2.
     - Что вы здесь делаете? - спросила Алиса.
     - По твоей милости  я в  отпуске, -  злобно ответил  рабовладелец.  - Я
разорен и вынужден был бежать к моему папе.
     Навстречу им по коридору,  мирно беседуя, прошли два  старика в голубых
халатах  и шапочках. Они  оживленно  спорили  о каком-то растворе.  При виде
Алисы и Панченги  они  вежливо поклонились,  вовсе  не удивившись  тому, что
разбойничьего вида мужчина ведет по научному центру девочку.
     Чем же занимаются ученые в подземельях под пустыней?
     Наконец Панченга Мулити  отпустил плечо Алисы. Она растерла его - плечо
затекло, так крепко в него впивались толстые пальцы рабовладельца.
     Он протянул вперед руку и толкнул ручку последней двери в коридоре.
     - Я привел, - сказал Панченга, заглядывая в дверь.
     - Вижу, - ответил оттуда глубокий голос. - Заводи!
     И  Алиса  оказалась  в  большой  низкой  комнате, устланной  коврами  и
звериными шкурами, на полу  стояли  кованые  светильники,  сверху опускались
чеканные  люстры,  в камине полыхал  огонь. В комнате  было жарко, словно ее
хозяин боялся простуды.
     Алиса не сразу разглядела самого  хозяина.  Он сидел  у камина в низком
мягком кресле, накрыв ноги  клетчатым пледом. Он был на одно лицо с братьями
Панченгами,  только куда  старше  их. Волосы  его поседели, глубокие морщины
избороздили  его щеки, под  глазами -  темные мешки. Уголки  губ  опущены  к
подбородку.  В  толстых  пальцах  папаши Панченги  поблескивали  похожие  на
виноградины крупные четки, которые он перебирал.
     - Папа, - сказал Панченга-сын, - все было сделано, как ты велел.
     - Отлично, - сказал Панченга-папа. - Спасибо, мой мальчик.
     Мальчику было  лет сорок, не меньше,  но Алисе в тот момент было совсем
не смешно. Она понимала, что эти люди не умеют шутить.
     На большом столе возвышалось  какое-то сооружение, которое представляло
собой  пирамиду высотой примерно в полметра, обожженную, поцарапанную, всю в
ссадинах и вмятинах.  Без сомнения,  это  был  космический корабль  адмирала
Панченги,  превращенного вместе с командой в  лилипутов директором циркового
училища Пуччини-2.
     Значит, корабль добрался до  базы семейства Панченгов, но увеличить его
до  настоящего размера, а значит, увеличить  и всех  его пассажиров пока  не
удалось.
     -  Вот  ты  какая,  Алиса  Селезнева,  -  сказал  Панченга-папа. -  Мне
интересно  поглядеть  на  птичку, которая  доставила  столько  неприятностей
нашему семейству.
     -  Мне тоже интересно посмотреть на вас, - сказала  Алиса.  - Я думала,
что в Галактике существуют два брата Панченги. А вот теперь встретилась с их
папой.
     -  Помолчи,  -   устало  сказал   Панченга-папа.  -  Здесь   все  такие
разговорчивые - страшно жить на свете. А говорить буду я. Ты согласна?
     - Согласна, но мне очень хочется пить, у вас так жарко.
     -  У меня  не жарко,  а  тепло, - равнодушно ответил Панченга-папа. - А
пить я тебе  не дам. Ты все равно скоро умрешь,  так что нет никакого смысла
тратить на тебя воду.
     - Это не очень вежливо, - сказала Алиса.  - И к  тому же я  не понимаю,
чем это я вас так рассердила, что вы хотите меня убить?
     -  Я все знаю, не  притворяйся дурочкой,  -  сказал Панченга-папа.  - Я
знаю, что именно ты виновата в печальной судьбе моих родных. - Панченга-папа
показал рукой  на корабль, стоящий на  столе. - Я  знаю, что ты носишься  по
пятам за мной, чтобы помочь рабыне Заури. Хотя  эта  рабыня  не  стоит твоих
забот.
     - Но ребенку нужны родители! - сказала Алиса. - И я была права.
     - В чем?
     - В том, что ее родители тут!
     - Откуда ты знаешь?
     Алиса прикусила язык. Ну кто ее тянул за него!
     Панченга-папа обернулся к сыну и спросил:
     - Ты ей сказал?
     - Ничего я не говорил!
     -  Значит, это сделал проклятый Водичка.  Не надо  было оставлять его в
живых!  Сейчас  же  радируй в  ресторан,  чтобы  его  растерзали.  Там  есть
какой-нибудь гориллоид?
     - Самый лучший, папочка, любого готов растерзать!
     -  Не надо  терзать пана Водичку, - сказала  Алиса. - Он  ничего мне не
сказал. Но у вас в коридоре висят таблички, а на табличках - имена ученых!
     - Ну вот! - Панченга-папа  чуть до потолка не  подпрыгнул  от ярости. -
Попались на пустяке!
     - Ну кто мог подумать, что мы будем водить по  научному центру девчонок
с Земли! - ответил Панченга Мулити.
     -   Тем   более  тебя  придется  быстренько  ликвидировать,  -  сообщил
Панченга-папа Алисе.
     -  Но  меня  будут искать. А когда догадаются, что  вы  со  мной что-то
сделали, вас жестоко накажут! - сказала Алиса.
     -  Нет, миленькая  девочка,  - ответил  Панченга-папа. -  Никто тебя не
будет искать. Тебя уже нет в живых!
     - Как так?
     -  Подумай!  Случайно  ты отыскала нашу  секретную  базу.  И не  только
отыскала, но  и притащила за  собой  катер  с двумя  интеллигентами! Что мне
оставалось делать? Сбивать  катер? Чтобы он перед гибелью сообщил обо всем в
Галактический центр  и сюда примчались  все  патрульные  крейсера Вселенной?
Нет,  этого я себе  не  могу  позволить. Отогнать вас пушками?  Тоже глупо -
через день ты вернешься сюда на крейсере. Значит, оставался лишь один выход:
девочка  с  Земли Алиса Селезнева, не  спросив брода,  сунула свой маленький
носик  в  самое заброшенное  место на  всем астероиде  - в Плеш Корявый, где
никто  никогда не жил,  где  гнездятся  только пустынные кролики и  змеи. И,
конечно же, неосторожный ребенок трагически погиб!
     - Как же я погибла? - спросила Алиса.
     - Самым естественным путем. Сейчас тебя отведут в загон, где мы  держим
пустынных кроликов - это  самые ядовитые  твари во всей  Вселенной. Они тебя
растерзают... Косточки  твои и обрывки твоей одежды  мы  выкинем в замок, из
которого ты  так благополучно  к нам  провалилась. И  никакая  экспертиза не
догадается,  что в твоей казни участвовал  кто-нибудь еще, кроме кроликов...
Несчастный случай, какая жалость... Так что жить тебе осталось пять минут. А
то  твои друзья  начнут беспокоиться и полезут  тебя искать. Конечно, мне бы
хотелось их всех отдать кроликам,  да боюсь, что переборщу, и это  покажется
подозрительным инспектору Крому.
     - А вы знакомы с инспектором Кромом? - спросила Алиса.
     -   Не  отвлекай  меня,   -   сказал   Панченга-папа.   -  Инспектор  -
пренеприятнейшая личность!
     Алиса понимала, что должна думать очень быстро. Панченга-папа был такой
спокойный и жестокий, что ему не заговоришь  зубы, его ничем не отвлечешь. И
план он придумал с его точки зрения безукоризненный. В самом деле - сунулась
девочка  в  пустынный замок, а там какие-то  твари... собирайте ее косточки.
Куда более надежный способ так разделаться с врагом, чем сражаться в честном
бою.
     - А  если я вам скажу, как можно увеличить корабль вашего  сына и всех,
кто там сидит внутри, вы оставите меня в живых?
     - Нет, Алиса, - сказал Панченга-папа, - хоть мне очень грустно так тебе
отвечать,  я  вынужден сказать "нет"!  Мои  ученые  найдут  способ увеличить
корабль не сегодня-завтра. Они  обещали. Иначе им не будут давать компота  -
непереносимое горе!
     - Но я могу сделать это быстрее!
     - Если  бы мне было двадцать  лет, я,  может  быть, и поддался бы твоим
уговорам, девочка. А  теперь  я все понимаю...  Нет, нет  и еще  раз нет! Ты
позовешь своих родственников, а они позовут инспектора  Крома... и нашу базу
уничтожат...   Лучше   уж  мои  сынки   подождут   немного.  Зато  ни   твоя
симферопольская  бабушка, ни мерзавец Пуччини-2, ни отвратительный инспектор
Кром  ничего не будут  знать... Если  больше вопросов нет,  отведи, сыночек,
девочку к кроликам, пускай они ею полакомятся!




     - Папа, мне нужно поговорить с этим ребенком, - сказал Панченга Мулити.
     - А мне  нужно, чтобы ты  его немедленно отдал на растерзание кроликам.
Иначе базу обнаружат ищейки инспектора Крома, и из-за тебя я могу погибнуть.
     - Я знаю. Я успею.
     - Мальчики мои, легкомысленные, - вздохнул папаша  Панченга. - Смотрите
вы  у  меня! Один лилипутом стал,  другой своей сиенды лишился. Так ли я вас
воспитывал? А ну-ка, включи обзорный экран! Вылезли они  искать  свою  Алису
или еще нет?
     Панченга-младший покорно подошел к  стене,  отвел в сторону занавеску и
включил большой,  во всю стену экран. От экрана буквально  хлынул холод - он
показывал, как  в полумраке над  песчаными барханчиками  неслись снежинки, а
каменные  стены  крепости  нависали   над  таким   маленьким  и  беззащитным
катерком... Он стоял,  и ждал,  как щенок,  который  ждет  зимой  у магазина
своего хозяина.
     -  Давай я  его  ракетой  полосну! Никто не узнает, папаша! - предложил
Панченга Мулити.
     -  Нет тебе  на это моего  родительского  благословения!  - рассердился
Панченга-старший.  -  Я же предупреждал тебя  - через  полчаса  здесь  будет
галактический крейсер. Им только предлог и нужен, чтобы искоренить весь  род
Панченгов!
     - Ну ладно, - сказал Панченга-сын, - но ты же видишь, что они не спешат
искать девчонку. Значит, у нас есть время.
     -   Вылезут,   скоро  вылезут,  -   уверенно  сказал  папаша.  -  Этому
мальчишке-индейцу стыдно станет, вот он и пойдет ее искать. Может, он сейчас
одевается, ищет чего потеплее - небось за бортом градусов двадцать мороза?
     - Двадцать два, - сказал Панченга-сын.
     - Ладно,  допрашивай ее, только быстро. Даю тебе две минуты. А я пойду,
перегоню на мой корабль ученых-мученых.
     - Ох, и осторожный ты стал, папа. Это возраст, да? - спросил сын.
     -  Это называется инстинктом самосохранения, - сказал Панченга-старший.
- Этот инстинкт позволяет мне жить и оставаться на свободе  уже шестьдесят с
лишним лет.
     Папаша тяжело поднялся  с  кресла  и,  не  взглянув  на Алису, пошел  к
выходу. Не закрывая за собой дверь, он крикнул хрипло:
     - Кобры, ко мне!
     Со всех  сторон застучали  каблуки. Панченга-сын недовольно поморщился.
Сквозь открытую дверь Алисе  были  видны высокие  воины в  серых  чешуйчатых
комбинезонах. Вместо фуражек на головах  воинов были  приспособлены  змеиные
головы с раздутыми шеями, глаза змеиных шапок горели маленькими фонариками.
     -  Выводите  ученых  из  их кабинетов, быстро!  И всех  гоните  на  мой
корабль.  Раз-два, чтобы  без заминки.  -  с этими  словами папаша вышел  из
комнаты.
     Ой,  испугалась Алиса, а вдруг  папаша  Панченга  увезет Карла и  Салли
Коралли куда-то на свою планету, придется снова их искать.
     -  Этого нельзя  допустить! - сказала Алиса.  - Родителей  надо вернуть
Ларе. Вы меня слышите?
     - Я-то вас слышу, - сказал Панченга Мулити. - Но помочь  ничем не могу.
Я мечтал  бы вас всех  отпустить.  Но папа и  брат  не  разрешают  мне  быть
порядочным человеком. Мне сорок лет, и все  эти сорок лет  я борюсь с  моими
родственниками. Все  время терплю  поражение.  Они понимают, что я с ними не
согласен, что  я всегда  твердо воздерживаюсь, когда они голосуют за казни и
мучения  невинных  людей.  Поэтому  меня  и  держали на сиенде, на  сельском
хозяйстве. Ведь не исключено, что в один прекрасный день я наберусь смелости
и выведу их всех на чистую воду.
     - Прекрасный день уже наступил! - воскликнула Алиса.
     - Когда?
     - Сегодня. Давайте начнем выводить их на чистую воду!
     Панченга-сын подумал немного и потом отрицательно покачал головой.
     - Нет, - сказал он. - Еще рано. Еще слишком рискованно.
     - Вы боитесь, что ваш брат,  который сидит  в этом лилипутском корабле,
вас услышит? - спросила  Алиса, показывая на  пирамиду космического корабля.
Было видно, что один из его люков раскрыт и в  нем стоит  махонькая  фигурка
адмирала Панченги.
     - Нет, нет, я никого не боюсь. - этот лицемер и обманщик так покраснел,
что Алиса поняла - он на какое-то время совсем забыл о пирамиде, стоявшей на
столе.  И  теперь перепугался.  Иначе чем объяснишь  то, что его отношение к
Алисе резко изменилось.
     -  А ну! -  закричал  он вдруг, хватая ее  за  руку и волоча  к двери в
коридор. - Немедленно на растерзание к  пустынным кроликам! Чтоб твоего духу
здесь не было!
     Они  оказались  в  коридоре.   Там  кипела  невероятная  суета.  Бегали
солдаты-кобры,  стража  Панченги-папы,  спешили  люди  в   черных  мундирах,
пробежал  гориллоид...  Все  двери  в  комнаты  были  распахнуты, из  комнат
выволакивали  ученых,  а  ученые старались  вытащить  вместе с собой  нужные
книги, кассеты, приборы. Все горланили, все торопились.
     - И это все из-за меня? - спросила Алиса.
     - Нет!  Ты  только  ускорила бегство, - ответил Панченга-сын. - Если ты
разузнала о базе, значит, инспектор Кром не за горами.
     - Значит, все-таки я вас перепугала, - сказала Алиса.
     - Много о себе думаешь, плохо кончишь, - ответил Панченга. Он все тащил
за собой Алису, даже руку было больно.
     - Да не спешите вы так! - крикнула ему  Алиса. - Руку  оторвете. Вас же
никто из  родственников сейчас  не видит и не слышит. Переведите дух. У вас,
наверно, сердце болит. При вашем-то лишнем весе!
     - А ведь и  впрямь, - согласился Панченга, замедляя движение. Свободной
рукой он держался за сердце. - Так я долго не протяну.
     Перед  ними была лестница наверх. Возле нее дымил воткнутый в отверстие
в стене факел. Панченга взял факел и сказал Алисе:
     - Иди впереди, но не убегай. Убежишь - тебе же хуже.
     Алиса нарочно не спешила. Она понимала, что каждая минута работает в ее
пользу. Сейчас уже Вага вышел из катера и идет к крепости. Он осторожен...
     Ее задача  - тянуть время. Поэтому  Алиса  медленно,  долго  нащупывала
ногой каждую ступеньку.
     Но, как будто угадав ее мысли, Панченга толкнул Алису в спину.
     -  Иди как  следует! Некогда  мне  с  тобой цацкаться! Даже  если  твои
косточки  найдут в крепости и поверят, что тебя сожрали кролики, все равно в
конце концов какой-нибудь гориллоид  проговорится  инспектору,  а то  и  пан
Водичка нас предаст... Разве можно верить людям? Ты иди, иди...
     -  А  чего вам  бояться? - спросила  Алиса. - Вы  же  ничего плохого не
сделали. Вы производите впечатление доброго и великодушного человека.
     - Да, я такой! Я именно такой! Я лучше  многих.  И если бы не проклятая
семья, которая  меня  затянула в преступный мир, я бы  мог стать  инженером,
ученым, артистом, наконец!
     - Еще не поздно.
     - Поздно.  Я совершенно разучился работать. А ты иди, Алиса, иди,  тебя
ждет быстрая и поэтому не очень мучительная смерть.
     - А почему здесь ученые? - спросила Алиса. - Что они здесь делают?
     Лестница оказалась короткой, за ней начался  темный сводчатый  коридор,
сверху редко-редко падали капли воды...
     - Если  бы  я  не был уверен,  что тебя  через пять  минут  растерзают,
никогда бы не  сказал, - признался Панченга. - Это идея папаши. Он давно уже
с ней носился.  Мой папаша  - ужас  какой головастый! Он  давно еще говорил:
самое  дорогое на свете -  мозги! И  если у  нас с вами, мальчики, мозгов не
хватает, то  надо  отобрать  мозги  у  других  людей. Мы,  конечно, смеялись
сначала, но папаша нас  убедил. И с тех  пор мой братишка адмирал  Панченга,
как  захватит корабль, то  ребятишек  и  красивых девочек  сразу ко мне,  на
сиенду.  Им  там  память  стирают, чтобы  не  шебуршились,  и  они  начинают
пропалывать ананасы. Некоторых продавали -  кого  куда... А если  на корабле
попадались ученые или изобретатели, мой адмирал их отвозил сюда, к папе, для
этого специально подвалы под крепостью оборудовали.
     - Но зачем?
     - А затем, что  в ученых головах всякие полезные мысли бродят. А ученый
часто  и  не  подозревает, какие они полезные.  Мы  этому  ученому говорим -
работай на нас!
     - А если он не захочет?
     -  Это  он только сначала не  хочет.  А  если на него  нажать  -  сразу
захочет. Один кушать любит, второй за своих родных боится, третий обеднел...
Надо  только  ключик найти. А как  нашел, дальше  сложностей не бывает.  Ему
прибор нужно - мы ему прибор  доставим, ему химию подавай - мы ему эту химию
подаем! Изобретай, трудись...
     - И что-нибудь получалось?
     -  Ты думаешь, мы только грабим? Ничего подобного,  нам сиенда  хорошие
доходы   приносила.   Нам  ученые   золотые  яйца  несут.   Они  изобретают,
придумывают,  а  мы  торгуем. Мы  так  разбогатели, что оборудовали под базу
целую планету. Оттуда нас не выкуришь! Там для ученых - рай! Все условия, не
то что здесь. Рай из чистого мрамора.
     - А как же вы изобретениями торгуете?
     - Для этого мой папаша ночей не спит, думает.
     - Я не понимаю. О чем ваш папа думает?
     -  А  он думает,  как изобретение  повернуть,  перевернуть  и наизнанку
вывернуть.
     Алиса пожала плечами.
     - Ну, слушай!  Есть, например, у нас один  ученый, он изобрел средство,
которое уничтожает трение. Понимаешь? Ты  помазал  подошвы этим средством  и
никогда шагу  не сделаешь -  умора! Скользят ботинки и все  тут!  Этот чудик
думал, что его средство в промышленности очень нужно, чтобы части станков не
терлись друг о дружку. А нам станки ни к чему! Мы его  изобретение чуть-чуть
изменили, и тирану Катациклу с Вапраососа продали баночку  за тонну алмазов.
Он этой мазью  свою крепость смазал,  и  вот уже  год как его племянники эту
крепость штурмуют, да не могут на стену влезть. Смешно? Еще хочешь пример?
     - Хочу, - сказала Алиса. Ей-то некуда было спешить.
     - Этот самый... как его... забыл, сделал заморозку. Если ею брызнешь на
курицу - она тут же замораживается и уж не разморозится, пока антизаморозкой
не капнешь.  Для  домашних хозяев удобно,  для путешественников  удобно... А
папаша подумал  и решил  - это же замечательное  оружие! Продали распылитель
заморозки  Дургу  Брандердургу. Он  этот  распылитель поставил  перед  своим
войском,  когда  с  мачехой  воевал,  нажал  на  кнопку - и в мгновение  ока
заморозил  все  ее  войско,   включая   и  мачеху.  А  нам  честно  заплатил
замороженными монетами.
     - Очень интересно, но подло, - сказала Алиса. - Люди  старались, хотели
сделать лучше для всех, а вы все переворачиваете. И получается зло.
     - А  это  не мы,  Алисочка,  придумали, - улыбнулся Панченга. - Это еще
тысячу лет назад люди придумали. Это в  истории тысячу раз было, и никто  не
удивлялся. Только ты  решила  удивиться. Сначала люди лодку придумали, чтобы
через  озеро  переплыть,  а другие к лодке  таран  приспособили,  чтобы этим
тараном чужие лодки  топить.  Одни  люди  самолет  придумали, чтобы по  небу
летать, почту перевозить, а тут же другие пришли,  посильнее  да похитрее, и
дали пилоту  бомбу. Кидай,  сказали, вниз  на город, сверху убивать удобнее,
чем с земли стрелять. И так, Алисочка, всегда и везде!
     - Нет! - сказала Алиса. - Не всегда и не везде. Это вам только кажется,
что  таких, как  вы, много. Такие, как вы, по углам и подземельям  прячутся.
Как крысы.
     - Молчать!
     - Я еще поговорю с учеными, я еще узнаю, как вам удалось их  обмануть и
запугать. Теперь я понимаю - вы и пана Водичку запугали.
     - А почему  бы  и нет? Хоть  он и не  ученый,  а нам пригодился. Мы ему
простенько сказали: хочешь жить, хочешь, чтобы твои дружки Карл и Салли были
живы, сиди в ресторане на  краю  пустыни и всех,  кто хочет сунуть сюда нос,
отпугивай. Вот он и сидит!
     - Вы - законченные подлецы! - сказала Алиса.
     -  Ты  не  ругайся,  не  ругайся,  - ответил  Панченга. -  Тебе в твоем
положении  сейчас  лучше  кидаться  мне в ноги, умолять, чтобы  я твою жизнь
спас.
     - Не буду умолять. Вы и так меня не убьете, - сказала Алиса.
     - Ты почему так думаешь?
     - Уж очень вы не спешите меня  своим кроликам отдать  на растерзание, -
сказала  Алиса.  - И все мне рассказываете. Я  думаю, что вы ждете, пока ваш
папа улетит  и  всех ученых заберет, а потом  сядете на  маленький  катерок,
который где-то спрятали, и тихонько улетите в другую сторону.
     - Это ложь и клевета!
     - Тогда скажите, что же вам в самом деле от меня нужно?
     - Совсем пустяк.  - Панченга смущенно  улыбнулся и при  неверном  свете
факела улыбка его была  похожа на злобную гримасу. - Мне хочется, чтобы  ты,
Алисочка, записала на видео несколько слов...
     - Каких?
     - Ну...  что ты ничего не имеешь против меня, что я тебе ничего плохого
не сделал, а даже спас тебя и помог выбраться из подземелья. Мне так хочется
стать честным человеком!
     -  Если вас будут  судить, - ответила Алиса, - я приду на суд  и скажу,
что  вы  и  в  самом деле не  причинили  мне  вреда. Но я  не знаю,  кому вы
причинили вред.
     -  Это еще когда  будет... - сказал Панченга. -  А меня в  любую минуту
могут схватить. Тогда я и покажу им пленку.
     - Хорошо, - сказала Алиса. - А вы тогда меня отпустите?
     - При первой возможности.
     - Тогда я ставлю одно условие.
     - Какое?
     - Чтобы вместе со мной освободили  родителей Лары Коралли.  Без этого я
отсюда не уйду.
     - Но как я это сделаю? - удивился Панченга.  - Неужели ты не понимаешь,
что Карл Коралли -  знаменитый ученый и изобретатель. Он моему папаше дороже
алмазов.  А  жена его  красавица.  Нет,  мне их не добыть. Папашины  кобры и
гориллоиды, наверное, его уже на корабль перевели.
     - А вы  пойдите и приведите сюда ученых, - сказала Алиса. - Тогда я вам
наговорю на видеопленку любые комплименты.
     -  Я  даю слово! Честное слово человека, который хочет  исправиться.  И
начать  новую жизнь.  Как только  ты  уйдешь, я сразу же  побегу  за Салли и
Карлом Коралли. Я не могу  оставить тебя одну, здесь опасно. И не могу взять
тебя с собой. Поверь же, Алиса!
     Он готов  был зарыдать. Так  ему хотелось, чтобы  Алиса поверила: он на
верном  пути к исправлению!  И  Алиса понимала, что он не может  разорваться
надвое!
     - Хорошо, - сказала  она. - Я постараюсь вам поверить.  Доставайте вашу
видеокамеру. Что надо говорить?
     - Что я хороший.
     Панченга достал из кармана маленькую видеокамеру.
     - Я подтверждаю, - сказала Алиса, глядя в объектив видеокамеры, который
был почти не виден, потому  что неровный свет дымного  факела светил Алисе в
глаза. - Я подтверждаю, что Панченга Мулити не причинил мне никакого вреда.
     - И помог мне, а также Карлу и Салли Коралли выбраться из подземелья.
     - За что я ему благодарна.
     -  Спасибо,  -  сказал Панченга Мулити. -  Я  никогда  не забуду  твоих
благодеяний, принцесса Алиса. Теперь иди прямо вперед. Через пятьдесят шагов
свернешь налево.  Поняла? Там  будет выход в крепостной двор. Во дворе  тебя
уже ждет индеец Вага Бычий Нос.
     - Бычий Хвост.
     -  Вот видишь,  я  волнуюсь и  забываю. Подождите  там минут десять, не
больше. И тогда к вам придут Карл и Салли Коралли.
     -  Спасибо  вам,  -  сказала  Алиса,  протягивая  руку  старшему  брату
Панченге, который оказался счастливым исключением в этой злобной компании.
     -  Я  тоже благодарен тебе за доверие, -  сказал Панченга, пожимая руку
Алисе. - Надеюсь,  что  когда  мы  встретимся  вновь,  я  уже  буду  честным
человеком. Беги, Алиса, Вага Бычий Хобот тебя ждет.
     Алиса пошла вперед. Некоторое время факел светил ей вслед.
     - Держись за стену, - донесся сзади голос Панченги. - Мне надо уходить.
Сейчас станет темно.
     - Уходите, уходите, - откликнулась Алиса.
     Вокруг воцарились полная темнота и тишина. Алиса считала шаги.
     Тридцать шагов... тридцать пять...
     Вдруг  Алиса   остановилась.   Ей   ничего  не   было  слышно,  но  она
почувствовала, что не одна в коридоре, что совсем рядом притаилась невидимая
опасность.




     Алиса прислушивалась - ничего.
     Побежать  вперед  или переждать опасность? Но она знала о  пути  наружу
лишь то, что сказал ей  Панченга.  А  что если  он ее обманул?  Нет,  нельзя
думать  о людях  плохо.  Человек хочет исправиться,  а  я его  подозреваю  в
коварстве! И Алиса пошла вперед.
     Она не сделала и пяти шагов, как с размаху налетела на решетку, которая
перекрывала коридор.
     Решетка была ржавая и холодная. Что такое? Почему решетка?
     Алиса провела рукой в сторону - решетка пересекала весь коридор. Дальше
пути не было.
     Она постаралась пошатать решетку  - может, это ошибка? Ей  так хотелось
думать, что Панченга ее не обманул.
     Но решетка не поддавалась.
     Алиса поняла, что у нее один выход - бежать обратно.
     И тут она услышала, как сзади по сводчатому коридору прокатился скрежет
еще одной решетки. Ее запирают? Зачем?
     И тут же послышался негромкий смех. Тишина была такая, что каждый самый
маленький и ничтожный звук становился большим, как горный обвал.
     Алиса узнала голос Панченги.
     - Ты жива, Алисочка? Ты сейчас умрешь.
     - Зачем вы это сделали? - спросила Алиса.
     - Мне  приказали,  -  сказал  Панченга.  -  Я не  хотел. Ты  мне  очень
понравилась, но я - послушный сын.
     - Когда вы брали у меня интервью, - спросила Алиса, - вы уже знали, что
меня обманете?
     - Да, - вздохнул Панченга.  -  И  у  меня  сердце  буквально обливалось
кровью. Прощай, Алисочка, я побежал на корабль. Мой драгоценный папа думает,
что  я останусь здесь и приму на  себя  весь  удар правосудия,  что  я  буду
расхлебывать кашу, которую они с братцем заварили. Как  бы не так! Даже если
меня и найдут в темных  подземельях,  со мной ничего  нельзя сделать.  Я  не
сделал  ничего  плохого.  Я старался  только помочь Алисе Селезневой.  И она
оставила доказательство - видеопленку.
     - Вы подлец, Панченга Мулити!
     - Это твои последние слова, Алиса, - ответил Панченга.
     Панченга свистнул - свист прокатился по туннелю.
     И в ответ:
     - Топ-топ, топ-топ, топ-топ...
     Кто-то медленно прыгает, не спеша приближается к Алисе.
     - Я впустил кроликов, прощай, девочка.
     Алиса  кинулась  к  стене,  прижалась  к  ней... У нее не было никакого
оружия, да  она и не видела ничего  в  этой темноте.  Кто  на нее  нападает,
откуда... только: топ-топ, топ-топ, топ-топ...
     И так страшно, и так одиноко...
     И в этот момент что-то ярко вспыхнуло.
     Зеленая линия протянулась вдоль коридора...
     Темные  тени,  которые уже приблизились к  Алисе,  замерли,  пораженные
светом.
     А  еще  через  секунду каменные своды  зала,  в котором, оказывается, и
стояла, прижавшись спиной  к стене,  Алиса,  осветились сотнями разноцветных
звездочек - словно начался карнавал...
     Сначала Алиса ничего не  понимала  в сверкании  и кружении  огней... Но
ничего не могли понять и те, кто хотел напасть на нее: удивительные, никогда
не  виданные  ею  существа.  Приятные  на первый  взгляд  и  страшные,  если
присмотреться...
     Они и в самом деле походили чем-то на кроликов: задние ноги этих тварей
были куда длиннее передних,  а передние  были прижаты  к  груди. Но передние
лапки пустынных кроликов, живущих на Ледяных астероидах, могут вытягиваться,
словно резиновые, а из них появляются когти. Кролики, окружившие Алису, были
ростом  с больших собак,  покрыты  не  шерстью, а каким-то  серым мхом,  что
позволяло им сливаться с песком в пустыне. Но неприятнее всего были их морды
- треугольные,  с острыми хоботками, из  которых  непрерывно  высовывались и
прятались обратно  неутомимые  беспокойные язычки. Эти язычки  заканчивались
блестящими, словно металлическими,  иглами -  именно этими  иглами пустынные
кролики наносят жертве небольшую  рану,  в которую попадает  капля  ядовитой
слюны. И жертва умирает.
     В  тот  момент, когда  зажглись  огни, кролики  уже почти подкрались  к
Алисе,  а  они,  как известно, отлично  видят  в темноте. Алиса бы так и  не
узнала, откуда произошло нападение...
     Кролики, возмущенные  тем, что кто-то мешает им  растерзать беззащитную
добычу, завертели головами, отыскивая обидчиков. И тут же их нашли!
     Посреди зала стояли  два человека. Оба  в плащах и со шпагами  в руках.
Оба в широкополых шляпах и блестящих сапогах.
     Кролики кинулись на двух мушкетеров, забыв об Алисе.
     Огни под потолком и  по стенам  мигали, сверкали  и  гасли, рассыпались
бенгальскими огнями и взрывались как петарды.
     Кролики,  привыкшие  к   темноте  и  полумраку  астероида,   не   могли
сообразить,  что  к чему,  жмурились, прикрывали передними лапками громадные
глаза, но, правда, не отступали.
     -  Алиса, не двигайся! - крикнул  один  из  мушкетеров, что  был повыше
ростом. - Они кидаются на то, что движется!
     И подкинув шпагу, завертел ею  в воздухе, затем снова поймал за рукоять
и вонзил в кролика, который уже дотянулся до мушкетера своим жалом.
     И начался славный бой!
     Алиса жалела, что не могла принять в нем участия, но и понимала, что не
сумела  бы  управляться  со   шпагой  с  такой  быстротой  и  ловкостью.  Ее
спасители-мушкетеры были настоящими спортсменами, виртуозами фехтования!
     Кроликов  было больше десятка,  но уже  через  две минуты  их  осталось
четыре  или пять...  Еще одна атака на мушкетеров  -  и вот лишь два кролика
отбежали к решетке.
     Последняя атака...
     Под карнавальными огнями  лежали  мертвые кролики. Яд с их языков,  уже
никому не опасный, капал на каменный пол.
     И тут из-за решетки показался яркий  свет -  оттуда кто-то шел,  неся в
руке яркий фонарь.
     - Все в порядке, - крикнул высокий мушкетер, снимая широкополую шляпу.
     И тут Алиса узнала в нем директора циркового училища Пуччини-2.
     Второй  мушкетер, пониже ростом, провел  концом своей шпаги  по прутьям
решетки, и  вдруг  они  расплавились и  потекли на  пол  сверкающими каплями
металла.
     - Проходите, - сказал маленький мушкетер.
     И Алиса узнала по голосу... свою симферопольскую бабушку.
     - Ловко вы их! - послышался знакомый голос.
     Это же инспектор Кром!
     Он нагнулся, прошел сквозь раскаленную красную решетку.  За ним спешил,
переваливаясь, пан Водичка.
     - А я думала, что вы не успеете, - сказала Алиса.
     Тут ноги ей отказали, и она села у стены.
     Бабушка  из  Симферополя  подбежала  к  ней,  стала хлопотать,  достала
какие-то таблетки,  велела  выпить, Алиса  отказывалась, а длинный Пуччини-2
стал на ее сторону и говорил, что нормальные герои никогда  не едят таблеток
сразу после боя.
     Инспектор Кром пожал Алисе руку и сказал:
     - Быстро, в двух словах доложи ситуацию!
     Алиса рассказала о том, что здесь произошло.
     Тем временем симферопольская бабушка расплавила  и вторую  решетку. Она
была  глубоко  возмущена  тем, что  Панченга-сын  так подло  обошелся  с  ее
внучкой.  Это же надо:  загнать обманом  в  клетку  и напустить  на  ребенка
смертельных хищников!
     Они  поспешили  по  коридору   в  сторону  подземного  убежища  братьев
Панченгов.  По  дороге Лукреция  Ивановна успела  рассказать  Алисе, как она
здесь очутилась.
     Оказывается,  симферопольская бабушка так  и  не  поверила,  что  Алиса
задержится в Галактическом  центре только  для  того, чтобы рабыне  Заури не
было скучно проходить  обследование.  Бабушкина интуиция подсказала ей,  что
Алиса может ринуться в новую авантюру. И поэтому Лукреция Ивановна  не стала
возвращаться  домой, а уговорила  Пуччини-2  подождать  до  вечера,  пока не
вернется Алиса.
     - И когда я не вернулась... - вмешалась Алиса, - ты, бабушка,  объявила
тревогу!
     - Слабо сказано!  Я  начала бить  в барабан, трубить в трубы и  седлать
коней!  Мы с  Пуччини отыскали  инспектора Крома и узнали от него, что  вы с
рабыней исчезли в неизвестном направлении. А  каким  могло быть  неизвестное
направление?
     - Вы догадались, что мы полетели к Фоке Гранту на планету Парадиз...
     -  Где   несчастный  Фока   выращивает  Мандрагору  и   скармливает  ее
однодневкам и пташкам!
     - Не смейся над ним, бабушка, он ведь очень добрый человек.
     - Очень добрый, но не очень умный, - возразила бабушка.
     - А от него вы узнали, что мы отправились к капитану Водичке?
     -  Разумеется.   И  попали  в  настоящий  салун  для  кладоискателей  с
экзотическими  посетителями, карточными играми и всякой фанаберией,  которая
будто  сошла со страниц  детского комикса. Она  была слишком красивой, чтобы
быть настоящей. Мы поняли, что ресторан - только ширма для бандитов.
     - И Водичка вам все рассказал?
     - Ничего нам Водичка не рассказал.  Но  не смог  скрыть  от нас  своего
испуга и своей радости.
     - Как так? Сразу испуга и радости?
     -  Нам  тоже это  показалось  странным. Но  теперь-то  мы  понимаем: он
обрадовался,  что Алису  и Заури  ищут  их друзья  и  могут  им  помочь.  Но
испугался, что  братья Панченги  и их подручные кобры  и гориллоиды отомстят
Водичке и семейству Коралли,  ради  которых Водичка и  сидел в этой пустыне.
Водичка  - несчастный  человек.  Панченги запугали его,  и  он  поверил в их
могущество!
     - А  как  не  поверишь,  -  сказала  Алиса, - если ты окружен  шпионами
Панченгов!
     - Гориллоиды  попытались напасть на нас с  Пуччини.  Но  ты  понимаешь,
девочка, как трудно справиться обыкновенным  негодяям с  настоящими магами и
волшебниками, докторами иллюзионных наук! Пришлось нам тряхнуть стариной! Мы
быстренько переоделись в костюмы мушкетеров,  материализовали острые шлаги и
в отчаянном бою разгромили всех гориллоидов и кобр. А когда они разбежались,
Водичка рассказал нам, что вас надо искать в крепости под странным названием
Плеш Корявый. А  тут и инспектор подоспел со  своими агентами! Все остальное
ты знаешь.
     - Спасибо,  что вы вовремя успели, - сказала Алиса. - Еще бы секунда, и
я погибла.
     -  Алисочка,   -  ответила  симферопольская  бабушка.  -   В  настоящем
авантюрном романе спасение  обязательно приходит в последнюю секунду.  Иначе
этот роман никуда не годится.
     - Но ведь у нас не роман, а чистая правда!
     -  Для нас с  тобой  -  чистая правда,  а для тех  мальчиков и девочек,
которые когда-нибудь прочтут о наших замечательных  приключениях,  это будет
роман.
     На этом  разговор Алисы  и бабушки  прервался, потому что  они вышли из
темного коридора и попали в  освещенные  помещения,  где еще недавно  братья
Панченги держали пленных ученых. Самих ученых уже  не было - папаша Панченга
успел  вывезти  их  на  своем  корабле,  а  забытые ими  книги  и вещи  были
разбросаны по полу. Вот тут Алиса и увидела Ларочку и Вагу Бычий Хвост. Вага
бросился к Алисе.
     - Наконец-то я тебя отыскал и могу спасти! - закричал  он. -  Я немного
задержался, потому что наверху страшный мороз! Ты не представляешь,  как там
холодно. Я хотел бежать раздетым - но тут Ларочка мне говорит...
     - А я  говорю, - перебила  его  Лара Коралли, -  немедленно  обратно  в
катер! Ты же простудишься.
     - Нет, мне тепло! Ты меня хорошо закутала, Лара!
     -  А почему они  в таких шляпах и  плащах? - спросила  Лара,  глядя  на
фокусников.
     - Они романтики, - сказала Алиса.
     - Я не понимаю, почему романтикам  надо так глупо  одеваться, - сказала
Лара.
     -  Они  подражают людям,  которые  всегда приходили  на  выручку  своим
друзьям. Вот и оделись, как те люди.
     - Но это же могут делать только маленькие дети, - возмутился Вага Бычий
Хвост. - Я не ожидал такого от стариков!
     - Стыдно, - сказала Лара.
     -  Если бы вы  видели, как они расправились с ядовитыми кроликами, пока
вы искали теплые вещи, то  заговорили бы иначе, - обиделась за своих  друзей
Алиса. - Одними шпагами, без бластеров.
     - Но ведь бластером сражаться удобнее! - возразил Вага.
     -  Вага,  Вага, - вздохнула Алиса.  - Не надо тебе быть кладоискателем.
Возвращайся домой  и  сей что-нибудь  разумное,  доброе и вечное.  Например,
поступи в  ансамбль песни  и  пляски, в котором состоит все твое племя. И со
временем ты наверняка добудешь себе красивое имя.
     - Ты так думаешь? - спросил Вага Бычий Хвост и задумался.
     В той комнате, где Алиса разговаривала с папашей Панченгой, было пусто.
На столе стояла пирамида - космический корабль.
     - Смотрите-ка, мы их так спугнули, что они даже не успели корабль своих
родственников забрать, - усмехнулся инспектор Кром.
     - Простите, - обратилась к нему Лара, - а где мои родители?
     - Сейчас мы это выясним, - сказал инспектор. Он не знал, что  ответить.
Его  помощники  уже  сообщили, что корабль Панченги-отца  успел подняться  в
небо, и теперь его преследует патрульный крейсер. Но шансов догнать Панченгу
мало - уж очень быстроходен бандитский корабль.
     -  Только быстрее, - сказала Лара,  - я столько всего вынесла, а мне до
сих пор не  могут найти  маму. Почему я должна  быть  сиротой, когда  вы все
живете со своими родителями?
     И тут Лара отчаянно завизжала.
     Она вскочила на стул и показывала пальцем вниз.
     Проследив  за  ее рукой, Алиса увидела, что  из-под дивана  выглядывает
носок ботинка, который вдруг шевельнулся и спрятался.
     - А ну-ка, вылезайте, - сказал Кром. - Могу гарантировать вам жизнь. Но
если вы что-то придумаете...
     - Тогда я проткну его шпагой, - сказала симферопольская бабушка. - Чует
мое старое сердце, что это и  есть тот мерзавец,  который издевался над моей
внучкой.
     Бабушка,  как всегда, была права. Из-под дивана выполз покрытый пылью и
паутиной  Панченга  Мулити. И не только вылез, но тут  же достал  из кармана
видеокамеру и быстро заговорил:
     - Простите, но вы меня неправильно поняли. Я ни в чем не виноват. Иначе
меня  бы  взяли  с собой,  но  я  с  самого  начала  хотел  встать  на  путь
исправления. Я помогал девочке Алисе. Вот  смотрите, -  он  включил  камеру,
направил  луч  на  стену и там  появилось изображение  Алисы, которая  стала
говорить добрые слова об этом негодяе.
     -  Эта хорошая  девочка  нечаянно погибла,  - сказал Панченга,  -  но я
сделал все, чтобы ее спасти...
     Алиса  сделала три  шага и  встала в  освещенном квадрате стены,  чтобы
закрыть собой собственное изображение. И заговорила:
     - Этот Панченга врет! Он загнал меня в клетку к ядовитым кроликам...
     Тут раздался тяжелый глухой удар. Оказывается, Панченга Мулити, который
не думал, что Алиса спаслась, и не заметил ее, вылезая из-под дивана, решил,
что сошел с ума, и упал в глубокий обморок.
     - Бежим! - Лара тянула Алису за рукав. - Скорее надо найти папу и маму!
     -  Боюсь,  что  мы  опоздали,  -  сказал  инспектор  Кром.   -  Корабль
Панченги-старшего уже далеко в космосе. И догнать его будет нелегко.
     - Как так нелегко! -  возмутилась Лара.  -  Что  же получается:  каждый
пират может увезти моих родителей, а вы только разводите руками?
     - Мы их  обязательно  догоним,  -  сказал Кром. - И  очень скоро. И  ты
сможешь обнять своих родителей.
     Но Лара Коралли не поверила инспектору. Она обернулась к фокусникам.
     - Разве вы не видите! - воскликнула  она, прижимая к груди белые ручки.
-  Разве вы  не видите, как  страдает  сиротка?! И  неужели  ваше сердце  не
обливается слезами?
     - Будь спокойна,  крошка.  -  Пуччини-2 смахнул набежавшую  слезу. - Мы
тебя не покинем.
     - Не  надо преувеличивать  наши трудности, -  сказал инспектор Кром. Он
показал на лежавшего  в обмороке Панченгу Мулити. - Ведь  наш новый друг так
хочет стать порядочным человеком! Как только он придет в  себя, он нам сразу
поможет.
     - А если он решит тянуть время, - добавила симферопольская бабушка, - я
вызову его на поединок и проткну шпагой.
     - А если он будет упрямиться и погибнет на дуэли, - сказала Алиса, - то
у нас останется еще целый корабль пиратов. - она показала на серую пирамиду,
стоявшую на столе.  - Ведь адмирал Панченга Скулити и его команда остались в
плену.
     Все смотрели на корабль.  Пираты бегали вокруг него и махали крошечными
кулачками.
     - Так давайте же скорее, спешите! -  воскликнула  Лара Коралли. - Может
быть, они уже пытают моих родителей. Где нашатырный спирт? Я  сама приведу в
чувство этого негодяя!
     - Не выношу нашатыря, - проговорил Панченга Мулити, не открывая глаз. -
Инспектор, попрошу вас наклониться ко мне поближе.
     Кром наклонился.
     -  Я вам помогу,  - прошептал  Панченга  Мулити. - Я расскажу вам,  как
лететь на  планету пиратов. Но  сначала  вы должны подальше спрятать корабль
моего брата. Они отчаянные ребята, и если вырвутся от вас, мне несдобровать.
     - Неужели вы боитесь лилипутов? - спросил Кром.
     - Тише! Это они сейчас лилипуты. А  завтра -  гиганты. Как уменьшились,
так и увеличатся. Уберите их!
     - И тогда вы покажете нам, как лететь на планету пиратов?
     - Только если вы соберете настоящий боевой флот.
     - Зачем? - удивился Кром.
     -  Вы думаете,  там только  один  корабль? На планете собирается  после
набегов  до  ста  пиратских  кораблей.  Это  не  планета  -  это   пиратский
муравейник, это гадючье гнездо! Если бы вы знали, как  я их ненавижу. С моим
добрым сердцем и любовью к справедливости...
     - Хорошо, - сказал инспектор Кром. - Давайте пройдем ко мне на корабль,
и там вы все нам расскажете. И тогда мы решим, как лучше действовать.
     Панченга Мулити легко  вскочил,  хоть  и был очень толстым. Он погрозил
кулаком пирамиде на столе, и пираты-лилипуты  во главе с его младшим  братом
начали грозить ему кулачками.
     Кром пошел к двери. Панченга Мулити - за  ним. Лара Коралли тоже хотела
последовать за ними, но Кром, обернувшись от двери, сказал:
     - А вам, девочки, там делать нечего. Хватит. Мы не можем рисковать.
     - Как раньше рисковали, так ничего! - обиделась Лара. -  А  когда всего
ничего осталось, то нельзя, да?
     - Хватит! - строго произнес Кром. - Мне надоели эти детские крики.
     - Он  прав, - сказала бабушка, - мы вернемся на Землю и там будем ждать
вестей. Недолго осталось.
     -  А  я  не  доживу!  -  сказала  Лара.  - Вот  помру вам назло.  Тогда
попрыгаете! Моя мамочка вернется и спросит: "Где моя любимая  Ларочка?" А вы
ответите: "Не сберегли мы Ларочку, погибла ваша Ларочка..." Тут моя мама вам
глаза и выцарапает.
     Щеки  бывшей  рабыни  раскраснелись,  черные  кудри  растрепались.  Все
чувствовали  себя виноватыми  перед несчастной девочкой,  но  понимали,  что
нельзя поддаваться чувствам - ведь Лара совершенно  не способна была понять,
насколько  опасно дело,  которое  предстояло выполнить  инспектору  Крому, у
которого  не было флота,  способного победить  пиратов, и который должен был
быстро придумать, как одолеть целую пиратскую планету.
     И тогда симферопольская  бабушка, у которой был большой жизненный опыт,
придумала, как успокоить Лару.
     -  Оп-ля!  -  произнесла  она  и  взмахнула в  воздухе  своей маленькой
волшебной палочкой.
     В  руке  у нее  оказалось  кружевное  розовое платье, как  раз Лариного
размера.
     -  Одну минутку,  - сказала коварная бабушка. - Прежде чем ты бросишься
громить пиратов, тебе надо переодеться.
     - Это... это мне?
     - Да, Ларочка, пойдем примерим.
     - А как же моя мама?
     - Мы задержимся всего на несколько минут. Ну, пошли же!
     Пуччини-2 подмигнул  Алисе и последовал  за  бабушкой  и Ларой.  Кром с
Панченгой Мулити ушли в другую дверь.
     И Алиса осталась одна.
     Потому что у всех были неотложные дела.
     А у нее неотложных дел не было.
     Ну вот, все почти закончилось, подумала она. Пора домой...
     Как она заблуждалась!









     Кто-то кашлянул в темном углу.
     Алиса вздрогнула. И тут же догадалась - там, затаившись ото всех, сидит
скромный Вага Бычий Хвост, которому так и не удалось совершить подвига.
     -  Как ты думаешь? - спросил он Алису. - Мне  можно будет попрощаться с
Ларой Коралли или она меня уже забыла?
     - Она сейчас думает о  своих родителях, - сказала Алиса. - И может тебя
не узнать.
     - Этого я и боялся, - согласился Бычий Хвост. - Ведь я в  нее влюбился.
Но совершенно без взаимности.
     - Я  тебе  сочувствую, - сказала  Алиса, разглядывая  корабль  адмирала
Панченги. Боевая  Подруга гуляла по самому  краю стола и что-то выкрикивала.
Но Алиса не разобрала, что пищит этот комарик.
     - Наверное,  я должен совершить  невероятно великий  подвиг,  -  сказал
Вага. - Тогда она меня заметит и полюбит. Правда?
     - Какой же подвиг ты намерен совершить? - спросила Алиса.
     - Полететь  на пиратскую планету и освободить  папу  и  маму Лары. Я их
освобожу и сразу спрошу, можно мне дружить с их дочкой?
     - Ты  славный  парень, - сказала  Алиса.  -  Хотя Лара маму  и  папу не
спрашивает.
     - Ни о чем?
     - Боюсь, что ни о чем.
     Молодой индеец закручинился.
     Он с хрустом ломал пальцы и  смотрел в пол. Он  старался придумать, как
вернуть расположение ветреной Лары.
     Тут в комнату вернулся Пуччини-2. Он был несколько смущен.
     - Что случилось? - спросила Алиса.
     -  Девочка стала примерять  платье, и  меня попросили  уйти,  -  сказал
волшебник.
     - Вот вы знаменитый фокусник  и волшебник, - сказала тогда  Алиса.  - Я
думаю, что вы должны помочь моему знакомому индейцу. У него не очень удачное
имя, но он не может от него избавиться, пока не совершит подвига.
     - А в силу своего характера,  - вмешался Вага Бычий Хвост, - я никак не
могу  этого  подвига  совершить. Видно, придется мне  оставаться  с  детским
именем.
     - А если не секрет, как вас зовут? - спросил Пуччини-2.
     - Вага Бычий Хвост, - покраснев, признался юный индеец.
     Пуччини-2 принялся хохотать, но он хохотал не обидно, а с сочувствием.
     - Надо помочь, - произнес он, отсмеявшись. - Как же это сделать?
     - Я знаю,  как это  сделать, - сказал индеец. - Вы  должны  помочь  мне
первым  попасть  на  пиратскую планету,  победить всех пиратов  и освободить
родителей  Лары.  И  тогда я  смогу  спросить  у них  разрешения  дружить  с
девушкой.
     - А сам? - спросил Пуччини-2.
     - А меня она не послушается, - признался индеец.
     - М-даа, - вздохнул Пуччини-2. - Проблема!
     - Еще какая! - улыбнулась Алиса.
     - А ведь надо помочь, - сказал Пуччини-2.
     - Надо! - воскликнул Вага Бычий Хвост.
     - Мне и  самому хочется совершить  подвиг, - сказал Пуччини-2. - Тысячу
лет не совершал подвигов.
     - И меня возьмите в компанию, - попросила Алиса.
     - А ты знаешь, что я хочу сделать?
     - Догадываюсь, - сказала Алиса.
     - А не струсишь? - спросил Пуччини.
     - Никогда! - сказали хором Алиса и Вага Бычий Хвост.
     - Тогда сдаемся в  плен,  - сказал Пуччини  и присел на корточки  перед
столом, на котором стояла пирамида пиратского корабля.
     Среди обитателей корабля  возникло оживление. Один из солдат прицелился
Пуччини в глаз  и, наверное бы,  выстрелил,  если бы не Боевая Подруга.  Она
быстро шагнула вперед и ударила кулаком по стволу автомата. По крайней мере,
в отваге ей нельзя было отказать.
     Следом за Боевой Подругой вышел к краю стола адмирал Панченга Скулити.
     Пуччини-2 перешел на шепот, не  потому, что скрывал свои слова, а чтобы
не оглушить лилипутов.
     - Господа, - сказал он, - у меня к вам есть предложение.
     Пираты стояли неподвижно.
     - Мне и моим друзьям нужно попасть на вашу базу.
     - Нет! - воскликнул адмирал, и даже Алиса услышала этот крик.
     - Погодите, - остановил пирата Пуччини-2. - Вы сначала выслушайте меня.
Сказать "нет" никогда не поздно.
     -  Не перебивайте его! -  сказала Алиса.  - У  нас совсем мало времени.
Если  сейчас вернется инспектор  Кром, он никогда  не  разрешит  нам  с вами
договариваться. Потому что вы преступники.  А инспектора не договариваются с
преступниками.
     - Я предлагаю вам, - продолжал Пуччини-2, - взять нас в плен.
     -  Я в плен не  сдаюсь! - заявил тут Вага Бычий  Хвост, которому  лучше
было бы помолчать.
     Но Пуччини сделал вид, что не услышал гневного крика молодого индейца.
     Адмирал Панченга Скулити развел руками, как бы  говоря: "Разве мы можем
вас взять в плен?"
     - Для этого, - продолжал фокусник, - мы уменьшимся до вашего размера.
     - Зачем? - опять вмешался в разговор Вага.
     - Вага!  -  возмутилась Алиса.  - Или ты  делаешь  все,  что нужно, или
уходишь из комнаты и больше в наших делах не участвуешь.
     - А как же подвиги?
     - Подвиги  будешь совершать дома, - сказала  Алиса. - Поможешь  бабушке
перейти через улицу, спасешь птичку от кошки - в жизни всегда найдется место
для подвига!
     - Нет! Я с вами, - воскликнул Вага так, что Боевая Подруга подняла руки
к ушам.
     -  Тогда  слушай  мою  команду!  -  приказал  фокусник.  -  Все  пираты
немедленно прячутся в корабль! Быстро! Еще быстрее!
     Пираты подчинились. Со всех ног они кинулись к кораблю.
     Когда на  столе  рядом  с  пирамидкой  никого  не  осталось,  Пуччини-2
обернулся к своим юным спутникам:
     - А теперь мы все забираемся на стол. И не теряйте ни секунды. Я слышу,
как сюда идут.
     Алису и Вагу  не надо было подгонять. Они уже все поняли, а если что-то
и оставалось непонятным, то будет время разобраться.
     Следом  за  фокусником  они  взобрались  на стол.  К счастью,  стол был
крепким, он даже не пошатнулся под их весом. Правда, свободного места на нем
не осталось - только пирамида и три человека.  Так что им пришлось держаться
друг за дружку.
     - Крепко держитесь? - спросил Пуччини.
     Но он не стал ждать ответа,  а начал быстро бормотать заклинания. Алиса
вцепилась  а  него - у ее  ног  была  вершина  пирамиды, из  открытого  люка
выглядывал адмирал Панченга Скулити. Махонький, как оловянный солдатик.
     Вдруг голова Алисы закружилась - крышка  стола, на  которой она стояла,
бросилась к ней навстречу,  пирамида космического корабля стала расти... вот
она уже выше нее, вот ее вершина унеслась куда-то  ввысь,  исчезли в дальней
дали потолок  и стены  комнаты...  Алиса не  удержалась на ногах, упала,  но
Пуччини помог ей подняться. Пирамида пиратского корабля стояла в отдалении -
теперь до нее надо бежать и бежать.
     Вага Бычий хвост сидел неподалеку и растирал ушибленную ногу.
     - Скорее! - торопил Пуччини-2. - Он уже здесь!
     Алиса  поняла,  что  фокусник  имеет в виду инспектора, и обернулась  -
вдали   открылся  громадный  прямоугольник   двери,  и   в   нем  показалась
человеческая фигура. Она узнала в гиганте инспектора.
     Алиса и  фокусник потащили  Вагу  к  кораблю. К счастью,  инспектор  не
посмотрел на стол - ведь он ожидал увидеть людей нормального размера.
     - Господин  Пуччини! -  отдаленным громом  прокатился по  комнате голос
инспектора. - Алиса! Где вы?
     И тут  же, решив, что фокусника и Алисы в комнате нет,  он повернулся и
ушел, не закрыв за собой дверь.
     Тем  временем Пуччини, Алиса  и  ковыляющий Вага добрались до  корабля.
Адмирал  Панченга  Скулити  и воинственная  Боевая  Подруга  убедились,  что
инспектор ушел, выпрыгнули из  люка корабля  и направились навстречу гостям.
Из люка торчали дула  бластеров и автоматов - пираты  не хотели  рисковать и
стерегли каждый шаг гостей.
     - Теперь говорите, - приказал адмирал.
     Алисе странно было видеть большого плотного человека в пышном мундире -
ведь адмирал только что был крошкой.
     -  Давайте войдем  в корабль, - предложил фокусник.  -  А  то инспектор
вернется и увидит нас.
     - Но сначала мы вас обыщем, - заявил адмирал.
     - Великолепная идея! - ответил фокусник. - Особенно опасайтесь девочку.
У нее за ушами пулеметы.
     - А  ну, без шуток!  - обиделся  адмирал, который не выносил,  если его
подозревали в трусости. - Пошли, пошли! Сколько можно ждать!
     Обыскивать их не стали.
     Через  две  минуты  фокусник  и  его  юные  спутники  оказались  внутри
пиратского корабля.
     - Что смотришь? - ухмыльнулась Боевая Подруга.
     - Как в родном доме, - ответила Алиса.
     Боевая Подруга расхохоталась.
     - То-то я тебя узнала!
     - Где будем разговаривать? - рявкнул адмирал Панченга Скулити.
     - Можно  и  здесь, -  сказал Пуччини-2.  - Чем скорее договоримся,  тем
скорее я смогу вам помочь.
     - Ну давай, валяй,  рассказывай! - произнес главный пират, изображая из
себя хозяина  корабля, который взял в плен ничтожных лазутчиков. - Только не
думай, что я тебя помилую.
     -  Об этом и  речи  нет, - усмехнулся Пуччини. - О такой милости я и не
прошу.
     - О чем просишь?
     -  Прошу разрешения  полететь  на  вашу  планету на вашем замечательном
корабле.
     - А что ты потерял на нашей планете? - спросила Боевая Подруга.
     - Вас это не касается.
     - Ты у меня поговори,  поговори... -  пригрозил адмирал и поднял руку с
зажатым в ней бичом, но рука как поднялась, так и застыла в воздухе.
     - Не  люблю  я глупых  шуток,  -  сказал фокусник. -  И не выношу плохо
воспитанных адмиралов.
     - Что с тобой? Что он с тобой сделал? - испугалась Боевая Подруга.
     А пираты, которые выглядывали из коридора, зашумели и принялись бряцать
оружием.
     -  Ничего  страшного,  - ответил  фокусник за адмирала. -  Просто  рука
отсохла. На время. Теперь уже лучше.
     Рука  адмирала  бессильно  опустилась.  Адмирал  перевел  дух  и  вдруг
закричал злобным голосом:
     - А ну, все отсюда! Устроили зоопарк!
     Адмирал  был так зол,  что, за исключением Боевой  Подруги, все  пираты
исчезли как по мановению ока.
     - Слушайте,  - сказал  фокусник. -  Мы летим к вам на планету.  Там мне
нужно освободить ученых Коралли - родителей Лары Коралли, которую вы знаете.
     - Почему? - удивился адмирал. Видно, он ожидал чего угодно, но не такой
просьбы.
     - Потому что, - ответил фокусник, - Лара моя ученица. У меня связаны  с
ней большие надежды. Без папы и мамы она очень тоскует и не может учиться.
     - Без  папы и  мамы? - Боевая  Подруга  расхохоталась, уперев усыпанные
кольцами и перстнями руки в бока. - Я умру от смеха!
     - Тем не менее это так.
     -  Значит, вы хотите полететь к нам и уговорить  моего отца отдать  вам
этих самых Коралли? - спросил, улыбаясь, Панченга Скулити.
     - Вот именно.
     - И хотите, чтобы я вас отвез к моему отцу?
     - Да, хочу.
     - Губа не дура! - сказала Боевая Подруга. - Они же шпионы!
     - Конечно, шпионы. Я и без тебя знаю, - огрызнулся адмирал. - Они хотят
узнать, где главная пиратская  база,  и потом  пригнать туда весь патрульный
флот Галактики. Ну что на это ответишь?
     - Ничего не отвечу, - сказал фокусник.
     - А ты понимаешь, что попал ко мне в руки и не выйдешь из них живым?
     - Я понимаю,  - сказал Пуччини-2, - что вы меня  как миленькие отвезете
на базу, а уж там я сам буду решать, что мне делать!
     - Да?
     - Да!
     - А если я тебя сейчас пристрелю?
     - Если у вас в голове мозги, а не солома, - ответил Пуччини, - то тогда
вы меня не застрелите, а выполните любое мое приказание.
     И фокусник произнес эти слова так  уверенно, что адмирал растерялся. Он
понял, что фокусник имеет над ним власть. Но какую?
     - Неужели ты не понял! -  сообразила  Боевая  Подруга.  - Без  него нам
никогда не стать снова большими!
     - Вот  именно, молодец,  умница!  - сказал фокусник. -  И останетесь вы
навсегда на столе. И не будете никому нужны -  недаром ваш родной отец забыл
вас захватить с собой.
     - А вы?
     - А я могу вас возвратить в человеческий размер.
     - Честное слово?
     - Ну ты же знаешь, Скулити! - воскликнула Боевая Подруга.
     Пират задумался. Ему не хотелось признавать поражение.
     - Ладно, - сказал он, наконец. - Давай, превращай.
     -  Не спешите,  -  сказал  фокусник.  - Во-первых,  здесь  это  сделать
невозможно - над нами много метров песка и камня. Если увеличить корабль под
пустыней, то его раздавит породой.
     - А что тогда можно сделать?
     -  Сначала надо  вылететь отсюда. Мы сейчас такие маленькие,  что можем
пролететь в двери.
     - А потом?
     - А потом, когда мы уже будем над планетой, я вас увеличу.
     - Так чего же ты тянешь? Начинай!
     - Не все так просто. Сначала ты должен мне поклясться, что не обманешь.
     - Я? Обману?
     - Вот именно. Нет больших лжецов, чем пираты!
     - Обижаешь!
     - Тогда поклянись, что  ты довезешь меня  до вашей  базы и не причинишь
вреда мне и моим друзьям.
     - А как клясться? - спросил наивно адмирал.
     Фокусник улыбнулся уголками губ.
     -  Адмирал, - сказал он. - Я прожил на Земле и в  Галактике много лет и
знаю  хитрости  преступников.  Повторяй  за  мной:   "Пусть  я  забуду  мать
родную..."
     -  Нет, только  не  это!  -  закричал  в  ужасе адмирал. - Это  слишком
страшная клятва. Ее не может нарушить ни один пират.
     - Этого я и добиваюсь, - сказал Пуччини-2.
     - Поклянись, - сказала Боевая Подруга. - Он наши обычаи знает. Я думаю,
что он был в пиратах.
     - Только в неразумной молодости, - признался Пуччини-2.
     И тогда, смахнув набежавшую слезу, адмирал Панченга Скулити поклялся:
     -  Пусть я  забуду мать родную,  если  причиню или замыслю какой-нибудь
вред или предательство  против фокусника Пуччини-2, Алисы Селезневой и Ваги,
простите, Бычий Хвост.
     -  Хорошо,  -  сказал  фокусник. - Теперь быстро  пошли  на капитанский
мостик. Я сам буду управлять кораблем.
     На капитанском мостике фокусник уселся в кресло первого пилота.
     Всем остальным он велел тоже рассесться по креслам, потому что возможны
перегрузки.
     Он включил двигатель, осторожно поднял пирамидку  над столом  и,  держа
минимальную скорость, направил корабль в полуоткрытую дверь. Чуть коснувшись
двери,  пирамидка  вылетела   в  коридор  и  помчалась   по  еле  освещенным
подземельям, к оставшемуся открытым люку наружу.
     Никто не встретился им на пути.
     И вот пустыня!
     Ледяная ночь царила  над песчаными  барханами  и развалинами  каменного
замка.
     Набирая  скорость, пирамидка поднялась над планетой. Алисе  показалось,
что  на  краю пустыни, у гор, она  видит огоньки гостиницы  пана  Водички. А
может, это были огоньки базы геологов...
     -  Высота  десять  километров  над  поверхностью  астероида,  -  сказал
Пуччини-2. - Приготовиться к превращению!
     И  не  выпуская  из  рук  штурвала,  фокусник  начал  произносить  свои
заклинания.
     На миг Алиса потеряла сознание... А может быть, ей это показалось.
     - Все, - сказал Пуччини.  - Мы вернулись в настоящий размер. Прошу вас,
адмирал, возьмите управление на себя. Курс - секретная пиратская планета!
     Адмирал начал набирать тайный код.
     Боевая Подруга поправила пышные волосы и обратилась к фокуснику:
     - Честно говоря, я вам очень сочувствую,  потому что вы приятный смелый
человек и к тому же настоящий волшебник. Но все же я вам не завидую.
     - Почему? - спросил фокусник.
     - Неужели вы думаете, что папаша Панченга выпустит вас живым?
     -  Я в  этом убежден, - сказал фокусник. - Иначе бы я не стал рисковать
жизнью моих юных друзей.
     - Подумайте, - сказала Боевая Подруга. - Если он выпустит вас живым, то
тогда тайне пиратской планеты придет конец. Войдите в его положение.
     - Не  хочется  думать  о  пустяках, -  вздохнул фокусник.  -  На  месте
разберемся.
     - В крайнем случае я совершу какой-нибудь подвиг, - сказал Вага. - Ведь
мне пора этим заняться.
     - Вот видите, - сказал Пуччини-2,  -  молодой человек не намерен терять
времени даром. На месте  драконов,  привидений  и  негодяев  я бы дрожал  от
страха.
     Но Боевая Подруга лишь презрительно фыркнула.




     Полет занял  немного времени.  Как  и  все корабли  будущего,  пирамида
пиратов    разогналась,   нырнула   в   суперпространство,    вынырнула    в
подпространстве, перешла в надпространство и вышла из прыжка в двадцати двух
часах лета от цели.
     Пуччини-2 и его друзья все это время играли в  шахматы в кают-компании,
потому  что  адмирал,  естественно, не  хотел, чтобы  они  узнали координаты
пиратской планеты, которую до сих пор не  открыли еще патрульные корабли.  В
этом нет ничего удивительного, потому что пиратская планета скрывается сразу
за  черной  дырой, в раковидной  туманности, состоящей  из  белых  карликов,
неподалеку от  фонтана обратного  времени, брызги которого смертельно опасны
для пролетающих кораблей.
     Впрочем, Пуччини-2  умел подглядывать, на  то он  и  был фокусником. Он
умел видеть через  толстую  черную повязку, сквозь обложку закрытой  книги и
даже сквозь  стенку  стального  сейфа. Так  что секретов для  него почти  не
существовало. Иначе не станешь настоящим волшебником высокой категории.
     Он мысленно следил за тем, как компьютер прокладывал курс корабля среди
звезд и запоминал его,  хотя еще не  знал, каким образом он сможет выбраться
из пиратского логова.
     - Подлетаем, - сказал он, поднимаясь из-за шахматной доски.
     - Но вам - шах, - сообщил Вага Бычий Хвост.
     - Я сдаюсь, - ответил фокусник, хотя его позиция была куда лучше, чем у
индейца. -  Я не могу  отвлекаться на  игру,  когда  к  нашей  кают-компании
подходит адмирал Панченга Скулити. И он настроен весьма решительно.
     В этот  момент  дверь  распахнулась.  В  ней стоял адмирал,  по бокам -
пираты.
     - Вы арестованы, - заявил адмирал.
     - Почему именно  сейчас?  -  спросил  фокусник. - Вы хотите  отличиться
перед вашим папой?
     - Молчать! - разъярился адмирал. -  Вы  арестованы за дело,  потому что
стало известно о ваших шпионских намерениях.
     - Не надо спорить,  - обратился Пуччини-2 к  возмущенному Ваге, который
хотел было броситься в бой, - ведь у  нас с адмиралом общая цель - как можно
скорее попасть на их планету и встретиться с его папой Панченгой-старшим.
     Вага  хотел  было что-то  ответить,  но  не успел,  потому  что  пираты
накинулись на  Пуччини и его  юных  друзей,  сковали  их  легкой, но прочной
цепью, а  главное и самое неприятное - залепили им  рты клейкой лентой,  так
что теперь они не могли ничего сказать.
     Пока  это происходило, корабль качнулся, тормозя и опускаясь на твердую
поверхность.
     - Приехали, - сообщил  пиратский  адмирал, не скрывая злорадства.  -  Я
доволен.  Мне удалось не только вырваться  из плена,  но и  увезти  с  собой
богатую добычу.
     И он расхохотался.
     Пленников  вывели  из  корабля  сразу  следом  за  адмиралом  и  Боевой
Подругой. На несколько секунд  они все  остановились в широко  открытом люке
пирамиды, оглядывая космодром.
     Перед  ними  расстилалось широкое,  залитое  бетоном  поле,  на котором
стояли  различного  вида и состояния  корабли -  от  совсем старых,  атомных
развалюх до  новейших пассажирских и даже военных кораблей, которые, однако,
почти все  были  либо разбиты, либо запущены до безобразия.  Над космодромом
сияло белое солнце, которое заливало все вокруг ярким, но неживым светом.
     Вдали, у  горизонта  возвышалось гигантское  синее  здание с множеством
труб  и   башен.  Оттуда  к  кораблю  пиратов  неслись  скоростные  танки  и
бронетранспортеры. Некоторые из них время от времени стреляли в небо, словно
внутри их сидели великовозрастные шалуны.
     - Эх, приятно снова оказаться в безопасности! - сказал адмирал.
     - Погоди, еще неизвестно, как  нас встретят, - предостерегла его Боевая
Подруга. - Ты забываешь, что твой папаша нас предал и оставил в беде.
     - Я ничего не забываю, - ответил пират. -  Но с папой  я  буду выяснять
отношения без свидетелей. В конце концов, я его наследник.
     Лента,  которой  был  заклеен рот Алисы, жутко стягивала кожу, хотелось
сорвать ее, но могучего сложения пират держал за конец цепи  и следил, чтобы
пленники не совершали никаких лишних движений.
     Со свистом и ревом сирен танки и бронетранспортеры подлетели к пирамиде
и  окружили ее полукольцом. Дула пушек  были направлены  на  небольшую кучку
людей у люка. Адмирал поднял руку, помахал и крикнул:
     - Ну что, не признаете своего адмирала, крысы паршивые?
     В  ответ на  его крик крышка люка ближайшего  танка откинулась и оттуда
вылез сам папаша Панченга. Он был одет в расшитый золотом халат, а на голове
блестел стальной шлем.
     - Сынок! - воскликнул он. - Курицын  сын!  Негодяй и  дезертир! Как  ты
сумел от них вырваться?
     - Как вырвался,  так  и вырвался, - ответил  сынок. -  И  даже  подарки
папаше привез.
     Он  подтолкнул  Пуччини-2 в  спину, и пленники спустились  вниз на поле
космодрома. Папаша Панченга в  свою очередь покинул башню танка и  подошел к
Алисе. Он все не расставался со своими четками-виноградинами.
     -  Подарок папочке  привез?  -  сказал  он  и  расхохотался.  -  Ценный
подарочек. Принимаю.
     - Тогда приглашай, папа, на пир! Устали мы летать!
     - Насчет  приглашения придется подождать, - ответил Панченга-старший. -
И  не спеши выходить из  корабля. Ты забыл мне  рассказать,  как  сбежал  от
инспектора  Крома да еще вернулся в нормальный  человеческий  размер.  А  ну
признавайся,  за  сколько они тебя купили, чтобы  ты  привел полицаев в наше
теплое логово?
     - Папа, я возмущен! - ответил адмирал. - Если вы будете и дальше так же
меня сердить, я подниму мой кораблик в  небо и оттуда  сброшу на  вашу седую
голову небольшую бомбу. И поверьте мне, папаша, я не шучу. Я так обязательно
сделаю, потому что не люблю, когда мне не  доверяют. Причем не  доверяют те,
кто меня предал и бросил в плену.
     -  Поднимайся, поднимайся,  бомби своего папочку, - ответил  с ухмылкой
старший Панченга. - Только не успеешь ты подняться,  как тебя собьют ракетой
"земля-воздух". Ты и мигнуть не успеешь.
     - И не пожалеешь, папа?
     -  А  чего  мне  тебя  жалеть, - ответил  папаша,  - мне  больше  добра
останется.
     -  Ах  так! -  адмирал был  возмущен. Он отбросил  в  сторону бластер и
кинулся к отцу, как кидается в драку хоккеист. - Я тебе наставлю синяков!
     - Ты? Мне? - папаша отстегнул от пояса кинжал и кинул его на  бетон. Он
широко расставил руки и двинулся на своего сына.
     Самое  удивительное, что  никого эта драка между Панченгами не удивила.
Пираты  покрикивали, подбадривая  своих  командиров,  но никто,  даже Боевая
Подруга, не вмешался в драку и не попытался ее остановить.
     Сначала  пираты  просто  ходили кругами, примеривались,  потом  адмирал
врезал  своему папе между глаз, за что папаша  расквасил ему нос  и поставил
синяк  под глазом.  После этого  пираты  вцепились  друг  в  друга,  потеряв
равновесие, грохнулись на асфальт  и покатились  по  бетону,  махая  руками,
ногами  и даже норовя ударить  противника головой. Наконец адмирал,  который
был  все же  куда моложе и  крепче  отца,  смог  навалиться на него и  начал
душить.  Тот захрипел, принялся  дергать  ногами, и  Алиса  испугалась,  что
старого  Панченгу  задушат до  смерти.  Остальным свидетелям этого  поединка
показалось то же самое, и пираты кинулись разнимать своих начальников.
     Но Боевая Подруга выхватила бластер и закричала:
     - Первому, кто дотронется до адмирала, голову отстрелю.
     Всем было ясно,  что пиратка не шутит - что-что,  а головы отстреливать
она умела.
     В  растерянности все замерли, и неизвестно, чем  бы все это  кончилось,
если бы не появилась непонятно откуда красноносая бабушка.  Бабушка  была  в
длинной,  до  земли,  черной в  розах юбке и странном белом головном  уборе,
похожем  на  бабочку.  Она резво бежала  к  Боевой  Подруге  и  пронзительно
кричала:
     -  Доченька  моя, крошечка!  Где же ты все пропадаешь, я  так  без тебя
истосковалась!
     Боевая Подруга растерялась. Руки ее опустились, и она прошептала:
     - Мама, вы откуда? Вы же в доме для престарелых!
     - Сбежала, моя хорошая, сбежала, чтобы с крохотулечкой моей повидаться!
     Алиса  не  удержалась и фыркнула - Боевая  Подруга в  два метра ростом,
косая сажень в  плечах, с бицепсами, которым бы  позавидовал штангист, рыжие
перепутанные волосы свисают до пояса - и вдруг "крохотулечка"!
     Видно, эти слова показались  смешными и остальным пиратам. Они забыли о
сражении между Панченгами и  покатились со  смеху,  а старушка все  норовила
прижать дочку к груди.
     Вдруг бабушка  внезапным  быстрым  движением  вышибла из  руки  пиратки
бластер -  тот  со звоном отлетел  метров  на  пятьдесят.  В тот  же  момент
неизвестный  толстый пират выскочил  из танка  и ударил адмирала по  затылку
гаечным ключом. Адмирал ахнул и отпустил своего полузадушенного  отца. Сполз
с него и растянулся на бетоне.
     Люки  подъехавших   танков  распахнулись,  оттуда  выскочили  танкисты,
скрутили Боевую Подругу, и пираты из корабля адмирала Панченги Скулити сразу
сдались в плен. Короткий бой закончился.
     Папаша  Панченга с  трудом  выпрямился  и  сказал красноносой  бабушке,
которую Алиса все еще считала мамой Боевой Подруги:
     - Спасибо тебе, старый боевой товарищ!
     - Не  стоит благодарности, старый негодяй, - ответила бабушка и тут  же
превратилась в очень худого человека с крысиным лицом.
     - Ой! - хотела воскликнуть Алиса, но не смогла.
     - Здравствуй, Алисочка! - воскликнул Крыс.
     Конечно  же, это был  знаменитый пират  Крыс,  старый  знакомый  Алисы,
который не разучился превращаться в других людей.
     - А меня? Меня помнишь?  - высоким голосом  закричал танкист с  гаечным
ключом. - Не узнаешь ли ты своего старого друга Весельчака У?
     Наверное,  это прозвучит странно, но при виде старых  негодяев, которые
когда-то причинили Алисе столько неприятностей и даже горя, Алиса  вовсе  не
рассердилась.  Они казались  ей  сорняками  - растут,  всем  мешают,  пользы
никакой, один вред, но в то же время ты уже привыкла к этой крапиве, куда от
нее денешься?
     Алиса понимала, что рассуждает неправильно. Пиратство надо  уничтожать,
а пиратов  наказывать.  Известно, что  Крыс уже  на Алисиной  памяти отсидел
полгода в  тюрьме  Галактического  центра,  но  потом  воспользовался  своим
умением перевоплощаться. Когда  его  перевели в госпиталь из-за коклюша,  он
смог во время уборки превратиться в пылесос, и  пока  робот-уборщик старался
понять,  почему  у   него   два   пылесоса  вместо  одного,   подкатился   к
мусоропроводу, и был таков. Оказалось, что  за  оградой госпиталя Крыса  уже
поджидал его старый приятель Весельчак У.
     - Что же ты, мерзавец, - сердито воскликнул  Весельчак У, обернувшись к
лежавшему  на  земле адмиралу Панченге, -  что  же  ты, негодяй,  заковал  в
кандалы девочку Алису, нашу старую подругу?
     - Она не девочка, а злобная шпионка, агент инспектора Крома, - с трудом
проговорил адмирал.
     -  Они забрались  к нам на корабль, чтобы  узнать,  где  наша секретная
планета, - добавила Боевая Подруга. - Их убить мало!
     - Алиса, это правда? - строго спросил Весельчак У.
     - Ну как же она может тебе  ответить? - сказал Крыс, подходя к  Алисе и
сдирая с  ее  лица  клейкую ленту.  - Как  же она ответит, если ей как врагу
заткнули ротик!
     - Спасибо, - сказала Алиса. - Здравствуйте.
     - Вот видишь, - сказал Крыс своему  другу, -  Алиса всегда была  хорошо
воспитанным ребенком. Даже в  таком прискорбном положении она  не забывает с
тобой поздороваться.
     - Вижу, вижу, - согласился Весельчак У. - Так что же произошло на самом
деле?
     -  Если  вы развяжете нас  и освободите  моих  спутников,  мы  вам  все
расскажем.
     - Не  развязывайте  их! - воскликнула  Боевая Подруга.  -  Они  страшно
коварные.
     - Неужели вы  все со  своими  танками и пушками боитесь трех безоружных
людей? - спросила Алиса.
     - Безоружных? - сказала Боевая Подруга. - Они любого заморочат. Слово -
их страшное оружие.
     - К тому же, -  добавил адмирал Панченга, указывая на Пуччини-2,  - вон
тот,  худой, очень  опасный фокусник и даже волшебник. Скажи, папочка, когда
ты нас бросил, мы были какими?
     - Лилипутами, - уверенно ответил старый Панченга.
     - А теперь?
     - Теперь вы как люди.
     - А кто это сделал? Вот этот самый Пуччини! Его надо расстрелять!
     - Какое  удивительное нахальство!  - сказала  Алиса. -  Мы  им  помогли
убежать  из замка,  а  за  это  нас  связали.  Да если бы мы были  страшными
волшебниками, неужели мы бы так покорно остались бы связанными?
     - Это точно, не остались бы! - сказал Крыс. - Я Алису знаю!
     -  Как только вы нас освободите, мы вам все расскажем, - сказала Алиса.
- Я даю вам честное слово. А вы, Крыс и Весельчак У, должны помнить, что мое
честное слово совершенно нерушимо.
     - Подтверждаю, - сказал Крыс.
     - Нет, - возразил старый Панченга. - Я вообще людям с Земли не доверяю.
А этим - тем более.
     - А своему сынку вы доверяете? - спросила Алиса.
     - Ему? Никогда! Я же сам его воспитал!
     -  Хватит  разговоров,  -  сказал  тогда  Весельчак  У. - Поговорили  и
достаточно! Кто хозяин на этой планете, а кто гость?
     - Ну вот! - обиделся папаша Панченга. - Разве можно гостей обижать?
     - Мы гостей  не обижаем, - ответил Крыс.  - Но  учти, если бы  не мы  с
Весельчаком У, твой сынок тебя бы наверняка задушил.
     - Да, нравы у нас в семье крутые! - вздохнул папаша Панченга.
     - Освободить пленных! - приказал Крыс.
     И тогда  из-за  спины  папаши  Панченги  вышло  несколько  танкистов  с
бластерами  у серебряных поясов. Они подошли к Алисе и ее спутникам и быстро
освободили их.
     Такое самоуправство семейке Панченгов  не  понравилось. И забыв о своих
раздорах, они  накинулись на  Крыса  с возражениями и жалобами. Но  Крыс был
здесь хозяином. Он только отмахнулся от криков Панченгов и сказал Алисе:
     - До встречи во дворце, кисочка!  - и  захохотал, словно Алиса была его
лучшей подругой.
     С этими словами он ловко прыгнул в люк  танка,  за ним  в люк втиснулся
Весельчак  У.  Танк  сорвался  с  места   и  понесся  к  городу.  За  ним  -
бронетранспортер, в который пираты посадили Алису и ее спутников.
     Алиса  глядела  в  иллюминатор  бронетранспортера.  За  ним  проплывали
космические корабли различных  марок и типов - они казались забытыми и  даже
какими-то запыленными.
     - Скажите,  вы на  них летаете?  -  спросила  Алиса  у сидевшего  рядом
пирата.
     -  Мы что, самоубийцы, что ли? -  рассмеялся в ответ пират.  - Это наши
трофеи. Как захватим, притаскиваем  сюда, раздеваем, а потом оставляем здесь
ржаветь. Может, пригодятся.
     - И они могут летать? - спросил Пуччини.
     -  А кто  их  знает,  -  отмахнулся  пират.  -  Пока  не  полетишь,  не
догадаешься.
     - Но здесь есть совсем старые корабли.
     - Всякие. И старые, и новые.
     - Значит, вы давно здесь живете?
     Пират пожал плечами и за него ответил его товарищ:
     - Я сам из других мест, - произнес он, - но мне  рассказывали, что наша
планета - резервная секретная база уже много лет. Только  раньше ею  владела
банда Трехглавого Кавра, а потом ее перекупили Крыс с Весельчаком У. Ушли на
пенсию и захватили.
     - Ушли на пенсию? - удивилась Алиса.
     -  Говорят,  что  им надоело  носиться  по  Галактике и  скрываться  от
патрулей. Пускай, говорят, молодежь этим займется.
     -  Правильно, - поддержал его  другой  пират.  - Они скупили планету со
всем барахлом и заняли главный дворец. А теперь занимаются тем,  что торгуют
награбленным или дают убежище тем пиратам, которым надо отсидеться.
     - А мы им служим, - сказал первый пират.
     - И  довольны.  Здесь  есть все для  культурного человека. А  работа не
пыльная.  Стережем грузы, разнимаем драки, охраняем  наших  шефов, а кое-кто
собирается писать мемуары.
     - А что нужно культурному человеку? - спросил Пуччини-2.
     - Выпить, закусить, с девушкой потанцевать, - ответил пират.
     - Но  у  вас, наверное, есть  консерватория  и театры? -  спросил Вага,
который до того момента молчал,  переживал  унижения,  которым ему  пришлось
подвергнуться в лапах адмирала Панченги.
     - Чего? - не понял вопроса пират.
     -  Малыш шутит! - воскликнул  его товарищ, и  оба долго смеялись  шутке
молодого индейца.
     Огромное  кладбище кораблей  закончилось,  но  не  закончилась  свалка.
Пираты  охотно объяснили, что  с захваченных  кораблей снимают все ценное, а
пустые ящики и контейнеры сваливают у дворца, может, еще пригодятся.

     Тем  временем  танки  и  бронетранспортеры добрались до дворца.  Дворец
оказался  громадным зданием из  желтого мрамора, окна  в  нем  были  лишь на
третьем этаже и выше, а вход представлял собой дуло гигантской пушки. Пираты
объяснили, что  пушка  эта -  вовсе не декорация,  а  самое настоящее орудие
калибром в три метра. Там, в глубине, есть снаряд. И если в эту дверь войдут
враги, пушка выстрелит, и тогда враг верхом на снаряде улетит в небеса.
     Один за другим  танки  въехали  в дуло пушки  и, миновав метров сто  по
сверкающему металлическому туннелю,  оказались  перед  открытым  отверстием,
куда уже свернул первый танк. Последовав за ним, бронетранспортер оказался в
обширном зале - вестибюле пиратского дворца.
     Овальное  помещение  размером  с  футбольный  стадион  было   уставлено
танками, бронетранспортерами и другими военными машинами, а поближе к стенам
высились груды ящиков и контейнеров.
     Весельчак У и Крыс уже  вылезли  из  своего танка  и  поджидали гостей.
Весельчак У  был  грузным,  толстым,  с круглым, даже симпатичным  и  добрым
лицом, что совсем не соответствовало его коварному и подлому характеру. Крыс
принял  облик молодого  человека с золотистыми кудрями, спадающими на плечи.
Только глаза у него были свои, крысиные, их ведь ничем не изменишь.
     - Добро пожаловать, - сказал он. - Сейчас вас проводят в отведенные вам
покои, накормят, правда, не  очень  хорошо,  потому  что  у нас опять  трубы
прорвало и клубничные  плантации затопило. А потом, когда отдохнете,  вы мне
расскажете,  что же вас привело в наши отдаленные  края.  Ведь, наверное, не
только туризм?
     Тут  Крыс  расхохотался,  и Весельчак  У вторил ему. Но глаза у пиратов
оставались  холодными  и трезвыми. Им на  самом  деле было  интересно, зачем
прилетели к ним люди, но показывать своих опасений они не хотели.
     -  Мы  совсем  не устали, -  сказал  Вага Бычий Хвост. - Нам бы  скорей
освободить родителей моей любимой Заури, и мы от вас улетим.
     Алиса хотела дернуть Вагу за рукав, чтобы  он не говорил  лишнего.  Чем
меньше пираты  будут  знать,  тем  лучше.  Но  раз уж  не успела  остановить
рвущегося к подвигам юношу, ничего не поделаешь.
     - Это становится интересным, - сказал Весельчак У. -  Оказывается, вы к
нам прилетели по делу?
     - По делу,  -  согласился Пуччини-2.  - Но  прежде чем обсуждать важные
проблемы, нам бы  хотелось привести  себя  в порядок. У меня до  сих пор все
лицо в клее от этой паршивой ленты.
     -  Разумеется,  разумеется! - Весельчак У  постарался  поклониться,  но
живот ему не позволил этого сделать. - Отдыхайте, мойтесь, пейте минеральную
воду! Не спешите. Мы  будем  покорно ждать наших  друзей,  новых и старых, в
музыкальном салоне нашего дворца. Отвести гостей в парадную туалетную залу!
     Крыс  сделал  знак пиратам,  и  те  повели  гостей  по узкому  высокому
коридору,  кое-как  освещенному  голыми  электрическими  лампами.  Процессия
остановилась у грязной, некогда белой двери. Старший пират, прикрывая спиной
дверь, набрал на ее замке комбинацию и со  страшным скрипом она  отворилась.
Внутри горел яркий свет.
     - Заходите, делайте что надо, - сказал пират. - Мы за вами придем.
     Он пропустил Алису  и мужчин  внутрь, захлопнул дверь, и гости остались
одни.
     Они  стояли  в  типичном общественном туалете,  каких  на Земле уже  не
осталось, но которые еще встречаются порой на некоторых отсталых планетах. С
одной  стороны  к кафельной  стене были прикреплены  чугунные умывальники, а
вдоль стены  напротив  тянулись  кабинки с унитазами.  Из кранов  капала или
лилась  вода,  пол был скользким, в углах  паутина.  Полотенце было одно  на
всех, и то сомнительной чистоты.
     - Это и есть дворец? - спросил Вага, ни к кому не обращаясь.
     -  Я думаю,  -  сказал Пуччини, -  что  в покоях  хозяев дворца  ванные
комнаты устроены получше.
     -  Я  отказываюсь мыться в таких  условиях!  - заявил Вага. - Я  житель
цивилизованной Земли, а не дикарь какой-то.
     - Я советую вам не капризничать, - возразил Пуччини. - Нас с вами никто
сюда не приглашал. Если  вам  такое обращение нравится меньше,  чем полет на
корабле адмирала Панченги, то, наверное, вы сможете туда вернуться!
     - Еще чего  не хватало! -  обиделся  Вага,  который не любил неприятной
правды.
     Алиса между тем  открыла кран  и стала ждать, пока стечет  ржавая вода.
Дверь приоткрылась, и в ней показалась физиономия пирата.
     - Ну, скоро вы там? - спросил пират. - Мы заждались!
     Хотя прошло всего две минуты с тех пор, как Алиса вошла в эту комнату.




     Минут  через  двадцать  (больше  охранники не  пожелали  ждать)  Алиса,
Пуччини и возмущенный Вага Бычий Хвост прошли другим, тоже узким коридором в
другую часть дворца. На этот раз коридор вывел их к лестнице, по которой они
поднялись  на следующий этаж,  в длинный  зал,  освещенный  дневным  светом,
проникавшим сквозь стрельчатые окна. На этом этаже было  более оживленно, то
и дело встречались пираты, а то и слуги или просто люди непонятного звания и
назначения. Они  прошли мимо кухни, где на широких плитах стояли кастрюли, а
повара в белых  колпаках  помешивали в них поварешками. И эта кухня была  бы
точно такой же кухней, как на любой нормальной планете, если бы на  колпаках
поваров не были вышиты черными нитками черепа и кости.
     Алиса выглянула в окно -  оно выходило во двор дворца, где среди редких
деревьев  и  кустов  стояли  пушки,  танкетки и  даже вертолет.  По двору по
направлению к дворцу  решительно  следовали  папа  и  сын  Панченги, а также
Боевая Подруга. Они были недовольны и не скрывали своего плохого настроения.
     Шедший  впереди  пират  толкнул  двустворчатую  дверь,  и перед  Алисой
открылась большая комната, стены которой были покрашены в оранжевый цвет.
     - Музыкальный салон! - объявил пират.
     Алиса увидела, что на полу комнаты, а также на нескольких столах стояли
или  лежали  различного размера и формы барабаны и  тамтамы.  Крыс сидел  на
табурете  перед громадным  барабаном,  втрое  больше  его  самого,  а  перед
стоявшим в другом углу Весельчаком У  выстроились  в  ряд  мал  мала  меньше
двенадцать барабанчиков, перетянутых посередине ремешками, словно  старинные
красавицы в широких юбках.
     При  виде Алисы Крыс бухнул колотушкой по барабану,  и  утробный глухой
грохот прокатился по дворцу. Вторя ему, Весельчак У дробно и часто  принялся
колотить по барабанам, словно по паркету бежало стадо оленей.
     Вага Бычий Хвост заткнул  уши, но Алиса и Пуччини, имевшие куда больший
жизненный  опыт,  понимали,  что  каждый  человек  имеет   право  заниматься
искусством, и не следует делать вид, что тебе его занятия отвратительны.
     Крыс бухал по  большому  барабану, Весельчак У молотил по маленьким,  а
Алиса подумала: как же мы мало знаем людей, включая собственных  врагов. Всю
свою сознательную  жизнь  она борется с пиратами, казалось бы, видела их уже
много раз, но никогда не задумывалась, есть  ли у  них увлечения, слабости и
чудачества. Ведь именно из этого состоят люди. Если человек любит стучать на
барабане, то он еще  не совсем потерян для  Галактики.  Он не автомат  и  не
машина.
     Видно, то же самое подумал и Пуччини-2. И  когда последние гулкие удары
прокатились по  комнате,  а  исполнители  опустили  палочки и колотушки и  с
трудом перевели дух, не в силах сдержать удовлетворенных улыбок, он захлопал
в ладоши и закричал:
     - Браво!
     Алиса поддержала его. Она тоже хлопала в ладоши. А Вага громко спросил:
     - Вы что, с ума посходили?
     И  Весельчаку  У,  который  услышал эти  неприятные  слова,  стало  так
грустно, что он поморщился, как будто нечаянно разжевал лимон,  а в глазах у
него блеснула ненависть к юному индейцу.
     - Спасибо!  - искренне произнесла Алиса. - Я совсем не ожидала, что  вы
устроите здесь оркестр.
     - В самом деле понравилось? - спросил Крыс, поправляя золотые кудри.
     "Как жаль,  -  подумала Алиса, - что я  знаю, как  он выглядит на самом
деле. Он  похож  на настоящую  крысу и притом смахивает на  скорпиона. Может
быть,  для своей мамы  он был  самым изящным  и  очаровательным  ребенком на
свете, но нам, к сожалению, этого не понять".
     Крыс, словно прочел ее мысли, отвернулся и насупился.
     Алиса только хотела  сказать ему, чтобы  пират  не обижался, как  двери
снова растворились  и  в музыкальный  салон вошли  Панченги  в сопровождении
Боевой  Подруги. Внимание тут же  переключилось на них, и Алиса вздохнула  с
облегчением. По  крайней мере,  теперь  пираты забудут  о нетактичных словах
Ваги и слишком красноречивом взгляде Алисы.
     -  Собрались! - закричал  от  входа Панченга-старший, спрятал в  карман
свои  четки и  ударил сапогом по ближайшему  к нему  барабану. Тот отозвался
гулким  стоном.  -  Таитесь,  договариваетесь,   как  лучше   поделить  наши
сокровища? Не удастся! Мы этого не допустим.
     И  он  сделал шаг  вперед и  стукнул сапогом по барабану побольше, и на
этот раз звук был куда более громким.
     -  А  ну  перестаньте  безобразничать!  -  закричал  Крыс.  -   Это  же
музыкальный салон, а не футбольное поле.
     - Это тонкие, ценные инструменты, - поддержал его Весельчак У.
     - Я тебе покажу тонкие инструменты, - завопил адмирал Панченга Скулити.
Он обогнал своего папу и  стал бегать  по салону и с размаху колотить ногами
по барабанам.
     Грохот  поднялся такой, что Вага убежал  из салона, а Весельчак У начал
вытаскивать из  кармана бластер. Правда, это удалось не сразу, потому что он
засунул  его  очень  глубоко, чтобы  тот не  мешал музицировать  на  ударных
инструментах.
     Боевая Подруга поняла,  чего  хочет  Весельчак У, и тоже вытащила из-за
пояса бластер.
     И тогда Пуччини-2 закричал, перекрывая грохот и крики:
     - Раз! Два! Три! Замри!
     И тут  же все  присутствующие в комнате замерли в тех позах,  в которых
застало их заклинание фокусника.
     - Я  думаю, - сказал Пуччини-2, - что для успеха  наших переговоров нам
лучше всего будет разоружиться.
     И сказав  так,  он быстро  обошел всех замерших в комнате  пиратов и их
разоружил. Затем выбросил пистолеты и бластеры в угол музыкального салона  и
приказал:
     - Три! Четыре! Пять! Прошу вас мышцы размять!
     По комнате прокатилось движение и тяжелые вздохи.  Придя в себя, пираты
принялись  было кричать  на этот раз  на  Пуччини-2, но фокусник без особого
труда сказал громче, чем все они:
     - Если  вы не перестанете вести себя как испорченные дети, мне придется
вас заколдовать навсегда. И я не шучу.
     В его голосе прозвучала такая сила, что все замолкли.
     - А теперь  я передаю слово  нашему хозяину, известному негодяю  пирату
Крысу, - сказал Пуччини-2.
     В его голосе прозвучала ирония, и на месте  Крыса  любой бы  из пиратов
обиделся, если бы его так называли. Но Крыс был неглупым человеком - недаром
ему удавалось  выпутываться из  самых невероятных приключений. И когда нужно
было что-то пропустить мимо ушей, он это делал очень умело.
     - Спасибо за помощь, - сказал Крыс и склонил златокудрую юную голову. -
Надеюсь,  когда-нибудь  я   смогу  отплатить  вам  взаимностью.  Прошу  всех
проследовать  за  мной  в  соседнюю гостиную, где  для нас  накрыт небольшой
скромный стол. Там мы  и решим  все наши  проблемы, которых, как  я понимаю,
накопилось немало.
     Опомнившись после  урока,  преподанного  им Пуччини-2,  все  перешли  в
роскошный зал  по соседству с  музыкальным салоном.  Там и в самом деле  был
накрыт стол, но очень скромный - на столе стояли лишь бутерброды, лимонад, а
для желающих слуги разносили чашки с чаем или кофе.
     Крыс,  который  явно был  здесь  главным,  уже пришел в себя и уверенно
командовал:
     - Я вижу, что все устроились. И думаю, что для начала  нам надо получше
познакомиться.
     - Куда уж лучше! - пробурчала Боевая Подруга.
     - Я думаю, что мы сейчас представимся. Повторяю, каждый из нас. Включая
меня. Я - демократ.
     Весельчак У захлопал в ладоши.
     Неправильно истолковав  хлопки,  повар выскочил из  двери и склонился к
толстому пирату, думая, что надо нести еду.
     Весельчак У отмахнулся от него.
     - Возражений нет? - спросил Крыс.
     Адмирал  Панченга  Скулити  обвел  взором  гостиную  и  увидел,  что  в
полуоткрытых дверях видны пираты Крыса с бластерами в руках.
     - Согласны, - сказал он первым.
     -  Тогда  я  начинаю, - произнес Крыс.  - Я -  правитель этой  планеты,
великий и знаменитый во всей Вселенной пират  Крыс. Я вышел на покой, освоил
вместе с моим другом эту  планетку и помогаю по мере сил другим разбойникам,
даю убежище, предоставляю кров и стол.
     - Я могу  только повторить то, что сказал  мой  Друг Крыс,  -  произнес
Весельчак У. - Мы помогли многим. Но не  бескорыстно. Потому что мы не верим
в бескорыстие. Лучше заплатить сразу, и никогда не испортишь отношений.
     -  Слушайте,  слушайте!  -  воскликнул Крыс, которому понравилась  речь
старого товарища.
     Теперь пираты обернулись к папаше Панченге.
     - Что я могу сказать, - произнес старый разбойник. - Я - филантроп.
     Возникла пауза. Затем послышался голос Боевой Подруги:
     - Это еще что такое, папаша?
     - Филантроп - это любитель людей, - сказал Панченга-старший.
     - Людоедство отменено и преследуется законом! - возмущенно крикнул Вага
Бычий Хвост.
     - Мальчик,  не  вмешивайся в разговор старших,  пока  не  подошла  твоя
очередь, -  остановил  Вагу Крыс.  - Любить  людей  можно  не обязательно  в
жареном виде. Некоторые любят людей за душевные качества.
     Вага понял, как жестоко он ошибся. Он покраснел и опустил глаза.
     - Я притом - директор научного института, - продолжал старший Панченга.
- В моем институте замечательные ученые работают над  важными проблемами. Мы
стараемся помочь всему галактическому человечеству.
     Алиса в  удивлении обернулась  к Пуччини-2.  Тот  поднял бровь, сам был
удивлен.
     - Я предоставляю ученым все  возможности  для работы и внедрения  самых
невероятных изобретений в жизнь. Но враги преследуют меня, и нам  с  учеными
пришлось  скрываться вот здесь... Но когда справедливость восторжествует, мы
вернемся в центр Галактики!
     - Врет, - сказал Пуччини-2 Алисе. В тот момент как раз наступила тишина
и все услышали его голос.
     - Простите, - сказал фокусник. - Я сказал слишком громко.
     - Ничего страшного, - сказал Крыс.  - Я  тоже так думаю. Но мы не будем
сейчас сводить счеты и искать правду. Лучше дадим слово другим нашим гостям.
     -  Со  мной  все  ясно,  -  произнес  адмирал  Панченга  Скулити.  -  Я
путешественник. Я искал моего папу, чтобы воссоединить нашу семью. По дороге
мне удалось поймать группу шпионов.
     И адмирал показал на Пуччини-2.
     Все  молчали,  что  он  скажет  дальше.  Но  адмирал  ничего больше  не
произнес. Тогда Крыс обернулся к Алисе.
     - За всех нас ответит господин Пуччини-2, - сказала Алиса.
     -  Правильно, - сказал фокусник. - Дети полетели  со мной просто, чтобы
развлечься. А у меня есть цель.
     - Какая? - спросил Весельчак У.
     -  Господин  Панченга,  -  сказал  фокусник,  глядя  в  глаза  старшему
разбойнику, - крадет людей. А  потом использует  их в своих корыстных целях.
Он  украл родителей у девочки, которую зовут Лара Коралли.  Они здесь, в так
называемом институте, который на самом деле тюрьма для ученых. Мы  прилетели
для того, чтобы освободить супругов Коралли и воссоединить их с дочерью.
     - Благородная цель, - сказал Весельчак У, не скрывая ухмылки.
     - Не слушайте его! -  возмутился Панченга-старший. - Он украл  рабыню у
моего сына!
     - Да, он украл рабыню моего брата! - кричал адмирал.
     Крыс терпеливо подождал,  пока Панченги прекратили кричать, и обратился
к Весельчаку У:
     - Что же получается, институт или не институт?
     - Институт! - закричал старший Панченга.
     - Тюрьма! - заявил фокусник.
     -  Это  становится интересным,  - сказал  Весельчак  У. -  Как  же  нам
проверить, кто из них говорит правду?
     - А мы спросим самих ученых, - сказал Крыс. - Это будет справедливо.
     - Это мой институт! - возмутился старший Панченга. - Я не позволю.
     - А тебя и спрашивать не будут, - сказал Крыс.  - Ты у меня на планете,
и здесь мои законы.
     - Но я же заплатил за убежище три тонны алмазов!
     - Как стыдно!  - покачал головой Весельчак У. -  Как стыдно  говорить о
деньгах в таком благородном  обществе. А ну, приведите сюда  ученых, которых
притащил с собой  этот  старый плут  Панченга. Вводите их по  штуке.  Пускай
рассказывают, чем занимаются и чего хотят.
     Панченги  пытались было спорить, но вскоре  им пришлось замолчать. Силы
были неравны. А Крыс  с Весельчаком У посмеивались над  ними, как сытые коты
над мышами.




     "Что ж,  -  подумала  Алиса,  - могло быть  и хуже.  По  крайней  мере,
Панченги  теперь вынуждены  будут показать  им ученых, а  уж потом Пуччини-2
наверняка придумает, как освободить родителей Лары из неволи".
     Первым под  охраной пиратов в гостиную  вошел старый человек  с длинной
бородой, завитой в седую косу и заправленной за пояс. Этот старик, который с
достоинством  поклонился собравшейся  за  столом компании, представился  как
профессор Валишели с  Криптелы  -  небольшой планеты, о которой Алиса что-то
читала, но что - забыла. Впрочем, это было сейчас неважно.
     - Скажите, пожалуйста, профессор, - сказал Весельчак У,  надувшийся еще
толще от сознания своего  величия,  - что вы можете рассказать о  Панченге и
институте, в котором вы якобы работаете?
     - О! - воскликнул профессор. - Я так благодарен академику  Панченге! Мы
все, ученые, страшно благодарны ему,  мы даже избрали его  президентом нашей
небольшой Академии наук!
     Слушая этот странный монолог,  Панченга-старший  важно  кивал головой и
медленно  перебирал  похожие  на  виноград  четки.   Он   вовсе  не  казался
удивленным.
     - Вы благодарны ему? - спросил Пуччини-2.
     - Разумеется. Мы все благодарны.
     -  И  что  же  вы  делаете в  институте? - спросил Весельчак  У, знаком
приказав фокуснику замолчать и не мешать ему вести допрос.
     - Каждый из нас занимается любимым делом.
     - И какое же у вас любимое дело?
     Профессор обернулся к Панченге и спросил:
     - Вы не возражаете, президент-академик?
     - Валяй! - сказал старый пират.
     Но усмехнулся,  притом  не скрывая  удовольствия, потому что  пираты  и
разбойники   любят,   когда  их   называют  академиками,  профессорами   или
писателями. Они очень легко верят  в то,  что и на самом деле знают  толк во
всех науках  и  искусствах. И  особенно много среди разбойников  всегда было
историков и экономистов - они с  наслаждением учат людей тому, что было, что
будет, и тому,  как надо жить и  тратить деньги. А вот математиков и физиков
среди разбойников не встречается - для этого надо хотя  бы научиться считать
до двадцати пяти, а таких образованных редко держат в разбойниках.
     Старый ученый  осторожно  вытащил  из-за  пазухи  баночку  с  землей  и
поставил  ее на  стол. Затем  вынул из кармана пакетик  и высыпал из него на
ладонь горстку мелких семян.
     На  глазах  у  внимательных  зрителей  старик кинул  семена в  банку  и
попросил разрешения полить их из бутылки с минеральной водой, что стояла  на
столе.
     - Внимание!  -  воскликнул  Панченга-академик.  -  Сейчас  будет  самое
интересное!
     И на  глазах  у  всех  собравшихся  из  банки, пробившись сквозь землю,
полезли тонкие зеленые ростки. Через минуту они достигли высоты в сантиметр.
Видно было, как они движутся, тянутся к свету, распускают листики.
     - Говори! - приказал президент Панченга.
     - Нами, -  произнес старый ученый, - разработаны скоростные семена. При
посадке  их  в  почву  они  дают  всходы немедленно.  И к обеду пшеница  уже
колосится. Таким  образом мы можем  обойтись без амбаров  и  хранилищ зерна.
Если вам  понадобилась пшеница или ячмень,  то вы  выходите  в  поле и сеете
столько зерен, сколько вам нужно. А завтра утром вы кушаете свежий хлеб.
     -  Ну  как? -  спросил  старший Панченга,  когда старик  отошел на шаг,
склонив голову и любуясь тем, как поднимаются в банке зеленые стебли.
     Зрители  наградили старика аплодисментами. Тот раскланялся.  Алиса тоже
вежливо  похлопала  в  ладоши, хотя  отлично  знала, что  ничего  особенного
старик-профессор не изобрел.  Опыты  с  быстрорастущими  растениями Алиса  с
ребятами  ставили  на  биостанции  на  Гоголевском  бульваре еще  раньше.  И
вырастили, сами того не желая, целый лес на Арбатской площади.
     -  Ну,  ну!  - остановил  аплодисменты старый Панченга. -  Вы  мне  мои
научные кадры избалуете.
     - Послушай, - сказал Крыс, - а на что тебе этот ученый-мученый. Ты что,
пшеницу решил разводить?
     -  Простите, но на космическом корабле  имеет смысл  выращивать быстрые
растения для пополнения запасов пищи! - сказал профессор.
     - Запасы пищи надо отнимать у встречных-поперечных, - возразил Крыс.  -
А выращивают пускай мужики.
     Весельчак У расхохотался так, что чуть не хлопнулся со стула.
     -  А мы и  не собираемся пшеницу разводить, - сказал старый Панченга. -
Ты правильно рассудил, Крыс. Я бы  этого старого козла не стал кормить, если
бы от его изобретения не было бы мне пользы. А ну, старик, показывай, как ты
выполняешь мои советы!
     Старик смутился. Он ломал пальцы и переминался с ноги на ногу.
     - Господин  президент,  -  произнес он.  -  С исполнением ваших  ценных
указаний произошла некоторая задержка.
     - В чем дело?
     -  Дело в семенах. Семена,  вернее, зародыши, еще недостаточно, как вам
сказать... колючие.
     - Ты меня обманываешь, старый козел?!
     - Я вам  обещаю, господин академик,  -  взмолился старик, - что в самое
ближайшее время ваше указание, ваше мудрое повеление будет исполнено!
     - Не в ближайшее время, - жестко произнес  Панченга,  -  а послезавтра.
Иначе знаешь, что будет?
     - Знаю,  господин  президент.  - почему-то  старый профессор  с  ужасом
глядел на пальцы Панченги, которые перебирали четки.
     - Тогда забирай свои вонючие травки и катись отсюда!
     Разбойник   поднял   тяжелый   кулак,   и   старик,  подхватив   банку,
быстро-быстро, задом засеменил к двери. Там он угодил  в подставленные  руки
пирата,  тот  развернул  старика  и наподдал  ему в спину  коленкой.  Старик
исчез...
     В  комнате  наступила  тишина.  Многим  стало  неловко   за   поведение
разбойника,  но сам Панченга и его сын в два голоса хохотали, а  Весельчак У
хихикал, вторя им.
     - Послушайте, - высоким голосом  произнес Вага Бычий  Хвост. -  Как вам
только не стыдно  так  обращаться  с  пожилым  человеком? Я  вызываю  вас на
поединок!
     Его  слова относились к пирату, который стоял у двери и ударил  старого
ученого.
     Вага отважно направился к двери, но хитрый Крыс увидел, как поднимается
со своего места фокусник Пуччини-2, как побледнела Алиса.
     -  Спокойно! -  закричал он. - Все остаются на местах! Я здесь хозяин и
не позволю никаких нарушений порядка.
     Он говорил так уверенно, что все остановились.
     -  Я недоволен тобой, Панченга,  - продолжал Крыс. - Если ты так хочешь
наказывать  своих  ученых,  делай это у себя на  корабле.  А здесь наказываю
только я сам!
     -  Ладно уж, - проворчал Панченга. -  Конечно,  это мой раб, что хочу с
ним, то и делаю. Но чтобы не портить твоего настроения, я больше их колотить
не буду.  Но  ты  меня  тоже пойми: я уже второй месяц жду, когда он улучшит
свое изобретение, а он тянет - совсем старый стал.
     - А как ты захотел улучшить это изобретение? - спросил Крыс.
     - А я все изобретения моих  мымриков улучшаю,  - рассмеялся Панченга. -
На то у меня котелок на плечах! Когда я этого старичка поймал, я подумал:  а
на  что мне пшеница? На что?  А что, подумал я, если взять колючку? И  через
полчаса у меня будет колючая проволока!
     - Но ведь колючая проволока железная! - вырвалось у Алисы.
     - Вот мы и  ищем такие колючки, которые были  бы  не  мягче  железа, но
живые. Только старый он стал, медленно ищет.
     - Молодец, - сказал Крыс. - Вот что значит разбойничья голова!
     - Будет у меня такая быстрорастущая колючая проволока, я ее всюду смогу
использовать.  На ночь лагерь  в  пустыне устрою:  посыплю вокруг колючек, а
через полчаса вокруг загородка - на танке не проедешь! Поймал пленников  или
рабов - окружил их колючей проволокой... Эх, скорее бы он свое дело делал!
     - Ясно, - сказал Крыс. - Зовем следующего?
     -  Зовем,  -  сказал  Панченга-старший и усмехнулся.  -  Прошу любить и
жаловать!
     По приказу Крыса в комнату втолкнули изможденного,  оборванного ушана с
планеты   Блук.  Алисе  там  приходилось   бывать,   она  когда-то  пережила
удивительные  приключения на базаре  в тамошнем  городе Палапутра. Так что к
ушанам она относилась с большой симпатией.
     -  Ах  ты,  упрямец!  - встретил  его  криком Панченга-старший.  -  Ну,
показывай моим друзьям, что ты изобрел!
     Ушан печально поклонился разбойнику и, не отрывая взгляда от его четок,
раскрыл  потертый  портфель, который  нес в руке, и вытащил оттуда  сверток,
завернутый в мягкую бумагу.
     Из бумаги он вынул пару туфель, похожих на домашние шлепанцы.
     - Ну чего! - торопил его Панченга-старший. - Мы ждем!
     С тяжелым  вздохом ушан надел туфли. В тот же момент  они потащили  его
ноги в разные стороны. Разгоняясь, он проехал через всю комнату и,  стараясь
закрыться руками от удара, со всего размаха въехал в стену.
     Ушан упал, а туфли продолжали носиться по комнате, как будто в них были
спрятаны взбесившиеся моторчики.
     - Ну вот, - сказал Панченга с притворным расстройством, - опять ушибся!
Опять будешь синяки залечивать.
     - Простите,  господин  президент  Академии, - ответил  плачущим голосом
ушан. - Я нечаянно.
     Он  пополз по  полу  в погоне за туфлями, с  трудом догнал  их  и начал
заворачивать в бумагу.
     - Нет, ты объясни обществу, - потребовал Панченга, - объясни, почему ты
тянешь с работой, обманываешь человечество?
     -  Попрошу вас подождать еще  немного, ну  хоть неделю.  Я  найду  этот
секрет!
     - Но ты помни, чем грозит обман!
     - Я знаю, господин президент. Я же не ем, не пью, не сплю...
     - А вот это лишнее, - сказал  укоризненно разбойник. -  Мне нужны живые
академики. И костюм погладь, стыдно перед обществом!
     Забрав сверток с туфлями и униженно кланяясь, ушан  покинул комнату,  и
все обернулись к Панченге-старшему в ожидании ответа на загадку.
     -  Видели, что  он  изобрел?  - спросил  Панченга. -  Он  изобрел,  как
избавиться от трения.  Такую мазь изобрел. Только  ею  что смажешь, трения -
как не бывало! Да вы сами видели. У него туфли без трения.
     -  Это очень  смешно,  - сказал  Весельчак У.  - Только  какой  в  этом
изобретении смысл?
     - А тот  смысл,  господин Весельчак У,  - сказал папаша Панченга, - что
если смазать этим  составом подступы  к крепости, ни  один заклятый враг  не
сможет в нее забраться. Только подойдет - тут же шмяк задом об асфальт!
     - И в чем же проблема? - спросил Крыс.
     - А в том, что он набрал  мази на две подошвы, и больше не  получается.
Говорит, сырье некачественное! Ну я ему покажу - некачественное!
     Панченга-старший перебирал в жирных пальцах  разноцветные четки, каждая
бусина в них - размером с виноградину.
     - Давайте следующего! - приказал Крыс. - Не весь же  день нам  на твоих
ученых глазеть!
     -  А  почему  не  поглазеть?  -  ответил  Панченга-старший.  -  Это  же
сокровище! И каждый гений! А всего их у меня тридцать голов.
     - Тридцать? - ахнула Алиса.
     - И  тридцать  изобретений, - ответил Панченга.  - И каждое изобретение
может удивить мир. И каждое изобретение я так переворачиваю с ног на голову,
что даже изобретатель никогда бы не догадался без моей благородной помощи.
     Пока Панченга  смеялся  и  ему вторил сынок, пираты  ввели  еще  одного
изобретателя. Он  был  щеголеватым, стройным, почти  трехметровым сирианцем,
несколько похожим на зеленую ящерицу, гуляющую на задних лапах.
     - Ага! -  воскликнул при виде  его старый разбойник.  - Надеюсь, ты уже
сделал, что тебе велели? Мое терпение истощается!
     И Панченга указал пальцем на одну из бусин своих четок.
     -  О, простите,  великий академик! - воскликнул сирианец. - Но осталось
совсем немного!
     -  Ну,  покажи  моим друзьям, что  мы  с тобой  умеем  делать, -  велел
Панченга.
     - Как прикажете. -  сирианец вынул баллон  с  распылителем.  Вернулся к
двери  и  жестом отогнал  от двери  стражника.  Затем  молча  опрыскал дверь
прозрачным раствором.
     - Давай,  давай! - торопил его Панченга.  - Не можем  же мы  вечно тебя
ждать.
     - Одну минутку, чуть подсохнет!
     Наконец,  убедившись,  что раствор высох достаточно,  сирианец шагнул к
двери,  протянув  вперед  зеленоватые  тонкие  руки.  И вдруг  ко  всеобщему
удивлению его руки до половины прошли сквозь дверь.
     - Ну!  -  Панченга  даже  привстал. -  Давай,  давай!  Еще  немного,  и
пройдешь.
     Сирианец старался  пройти  сквозь дверь,  но  застрял посередине,  руки
почти по  плечи на одной  стороне,  туловище на другой. Он дергался, рвался,
старался, но  ничего не получалось, хотя Панченга-старший  очень сердился  и
готов был подбежать к сирианцу и протащить его сквозь дверь.
     - Нет,  - сказал наконец сирианец, устав  бороться с дверью. -  Слой не
получается ровным. Молекулярный состав хромает.
     - А ты его выпрями! Сколько можно ждать!
     - Вы же знаете, я тружусь не покладая рук.
     Ученый выглядел страшно расстроенным, даже его хохолок упал на бок, что
у сирианцев свидетельствует о крайнем душевном волнении.
     - Ведь притворяется, - сказал Панченга. - Придется наказать.
     Он снова взялся за бусинку. Пуччини-2,  который внимательно наблюдал за
ним, вдруг произнес:
     - Не надо, господин Панченга. Это слишком жестоко и несправедливо.
     - А ты откуда знаешь? - изумился Панченга.
     - Я многое знаю, - ответил фокусник.
     - Ладно уж, иди и  работай, - смилостивился Панченга, и сирианец, вдвое
согнувшись в дверях, покинул гостиную.
     - Может, хватит? - спросил Весельчак У. - Я страшно как проголодался.
     -  Простите, - сказал фокусник, -  мы  хотели  встретиться с  супругами
Коралли.
     - Ах, да! - Крыс сделал вид, что забыл  о просьбе  фокусника. - Конечно
же, покажите нам профессора Коралли!
     - Не имею ничего против, - сказал Панченга.
     "Что-то он такой сговорчивый, - подумала Алиса. - Не иначе как замыслил
какую-нибудь каверзу".
     На этот раз пришлось ждать несколько минут. Панченга объяснил:
     - Наверное, отдыхают.  Они у меня устают, ученые. Головки у них слабые,
мозгов слишком много.
     Наконец в дверь втолкнули невысокого черноволосого мужчину, при  первом
же взгляде на которого Алиса поняла - это отец Лары Коралли.
     - Карл Коралли, прошу любить и жаловать! - воскликнул старый разбойник.
     Карл Коралли гордо поднял голову,  и все  увидели, что на  виске у него
кровоподтек, глаз подбит и лоб оцарапан.
     -  Ну  вот, - вздохнул Панченга. - Опять,  наверное,  ввязался в пустую
драку. Удивляюсь я тебе. Молодой профессор, достойный ученый,  доктор наук -
а такой невыдержанный характер! - Панченга  развел  руками, как бы приглашая
всех  разделить его  огорчение  по  поводу  того,  какой  плохой характер  у
молодого ученого.
     Карл Коралли молчал  и  лишь внимательно обводил взглядом собравшихся в
гостиной людей.
     - А где ваша жена? - спросила Алиса, прежде чем Панченга успел что-либо
еще сказать.
     - Кто? - Коралли удивился.
     - Ваша жена, мама Лары Коралли.
     - Лара! - воскликнул ученый.  - Моя Ларочка! Вы ее знаете? Где она? Она
жива?
     - Не беспокойтесь, - сказала Алиса. Но тут вмешался Панченга.
     - Поговорили и хватит, - заявил  он. - Пора и делом заняться. - и видя,
что Коралли готов  и дальше задавать вопросы, оборвал его суровым голосом: -
Молчать и подчиняться! Забыл, что ли?
     И старый разбойник помахал в воздухе своими четками.
     При виде их Коралли сжался, как будто его ударили.
     - О, нет! Умоляю вас! - прошептал он распухшими губами.
     - То-то же, тогда рассказывай гостям, что ты изобрел.
     - Вы же знаете, - сказал Карл Коралли. -  Мы с моей женой Салли Коралли
изобрели консервирующие кристаллы.
     - Вот именно, - согласился Панченга.
     - Что это такое? - спросил Пуччини-2.
     - Вот... -  рука  Коралли  поднялась  было,  но  замерла в  воздухе  на
полпути.
     Голос Панченги, остановивший жест ученого, был тих и смертельно опасен.
"Как будто зашипела гремучая змея", - подумала Алиса.
     -  Ты  рассказываешь нам о своем изобретении, -  сказал  Панченга, -  и
потом тихо,  на цыпочках, уходишь отсюда, к  себе, в камеру,  и сидишь  там,
ждешь моей милости. И ты знаешь, что будет с тобой, если ты произнесешь хоть
одно лишнее слово.
     - Я все знаю, -  ответил Коралли мертвым, покорным голосом.  - Я должен
вам  сказать, что изобрел небольшие кристаллы,  в которые можно под влиянием
особых  лучей превратить любой продукт  или  материальное  тело  и  хранить,
сколько хотите. Мое изобретение очень полезно при длительных перевозках.  Вы
можете законсервировать корову в шарике размером с виноградинку... - Коралли
как бы невзначай  показал  на  четки в  руках  Панченги, -  и  она останется
заточенной там сколько  угодно времени.  Президент  Академии  наук  господин
Панченга высоко оценил мое изобретение и  вынес мне благодарность. - Коралли
провел пальцем по виску. - Мы все, находящиеся  здесь  ученые, рады  служить
этому  великому ученому  и  организатору  науки,  который  не жалеет  сил  и
времени, чтобы обеспечить нас всем необходимым.
     - Все! - приказал Панченга. - Уведите его.
     - Нет! - вырвалось у Алисы.
     - Уведите, уведите, - сказал Крыс. - Дело принимает  интересный оборот.
Есть о чем поговорить.
     -  Да,  -  спокойно  согласился  Пуччини-2,  -  нам теперь есть  о  чем
поговорить.
     -  Но вы забыли, зачем  мы  сюда прилетели! -  закричал возмущенно Вага
Бычий Хвост. - Мы прилетели, чтобы спасти родителей Лары Коралли!
     - Помолчи, мальчик, - сказал Пуччини-2.
     - Правильно, ему следует помолчать, - согласился Весельчак У.
     Алиса поняла, что ей сейчас  не следует вмешиваться и мешать фокуснику.
Дверь за Карлом Коралли закрылась. Он покорно ушел к себе в камеру.




     - Ну что ж, поговорим о деле, - сказал Пуччини-2.
     -  Не  о  чем  нам  говорить,  -  ответил  старший  Панченга.  -  И  не
вмешивайтесь в наши дела.
     - Но вы же держите людей в плену! - заявил Вага. - Это каждому видно.
     - Никто из них не возражает,  - ответил Панченга.  - Всем это нравится.
Если не верите, вызовем снова моих ученых, и они поклянутся, что слаще,  чем
у меня,  они никогда не жили и мечтают остаток своих дней трудиться и дальше
под моим руководством.
     -  Не кажется  ли  вам,  уважаемый Крыс, - обернулся Пуччини к главному
пирату, - что мы имеем дело с очень серьезным преступлением?
     - Как вам сказать, - пожал плечами Крыс, - я должен признаться, что всю
свою  сознательную жизнь я имею  дело с серьезными преступлениями,  причем я
сам их и совершаю.
     -  И все же я позволю вам напомнить, - сказал Пуччини-2,  - что  бывают
просто преступления и преступления подлые.
     - Объясните мне разницу, я не совсем вас понял.
     - Если  вам  понравился  цветок во дворце и  вы его сорвали,  это будет
просто преступление.
     - А если этот цветок  -  последний в мире и занесен в Красную  книгу? -
спросил Крыс и сам же засмеялся.
     - Вы меня понимаете, - рассердился Пуччини-2, - зачем же притворяться?
     - Вы правы, -  вдруг согласился  с  фокусником главный пират. - Я знаю,
что если патрульные крейсеры отыщут мое убежище, они начнут требовать, чтобы
я отчитался  в  моих доходах. Но так как я бросил  пиратское ремесло, то  им
будет трудно доказать, что я в чем-то виноват...
     - Но если вы будете укрывать семейку Панченгов,  - сказал  Пуччини-2, -
то вряд ли вас пощадят.
     -  Это  еще что  такое?  - возмутился  адмирал Панченга  Скулити. - Мне
кажется, что кто-то хочет нас предать? Я должен предупредить, что без боя мы
не  сдадимся,  и  еще неизвестно,  кому  после боя  будет  принадлежать  эта
планетка.
     -  Адмирал, адмирал,  - вмешался  Весельчак У, - не обращайте внимания!
Мой друг шутит!  Как  только вы  отдадите  нам половину своих  ученых  с  их
изобретениями, мы сразу же забудем о всех ваших преступлениях.
     - Как? Разве мало мы вам заплатили?
     - Тогда мы не знали, какие у  вас есть еще ценности, - сказал Весельчак
У.
     - Никогда!
     -  Ах,  никогда...  -  Крыс  поднял руку, собираясь вызвать  стражу, но
Панченга  опередил его.  Он выстрелил  в пирата из бластера, и Крыс закричал
ужасным голосом, когда зеленый луч коснулся его плеча.  В то же мгновение от
боли  он  потерял  облик  прекрасного  золотоволосого  юноши и  принял  свой
естественный вид - страшного скорпиона  человеческого роста. Скорпион поднял
ядовитый  хвост,  разрывая  им   остатки  обугленной  одежды,  и  ринулся  к
перепуганному Панченге. Весельчак У кинул в Панченгу кинжалом, тот еле успел
увернуться...  Вага Бычий Хвост тоже ринулся в  гущу  битвы, хотя совершенно
непонятно было, с кем же он собирался сражаться.
     -  Пуччини!  -  закричала  Алиса,  понимая,  что  сейчас  многие  могут
погибнуть.
     -  Раз! Два! Три!  Замри!  - прокричал  заклинание фокусник, и в это же
мгновение  все  в  гостиной  замерли  в  тех  позах, в  которых застигло  их
последнее слово Пуччини.
     Это была  удивительная  сцена, вряд ли нашелся  бы художник,  способный
изобразить ее на картине.
     И главное  - сразу же наступила такая тишина,  что стало  слышно, как о
стекло окна бьется муха.
     Пуччини-2 совершенно  не удивился. Он ожидал  этого.  И знал,  что надо
делать.
     Он прошел  к  растопырившему ручищи  старому  Панченге  и вынул из  его
омертвевших пальцев цепочку разноцветных виноградин - четки.
     - Правильно, - сказала Алиса. - Я тоже так подумала.
     Пуччини-2 поднял виноградины к свету,  словно стараясь разглядеть, есть
ли что внутри их.
     - Вот это  цепи, которыми  он опутал несчастных ученых, - сказал старый
фокусник.  - Это  кристаллы, изобретенные несчастным  Карлом  Коралли  и его
женой. В них в живые консервы превращены все те, кого Панченга держит у себя
в плену. Я догадываюсь, что в этих четках томятся в беспамятстве жены, дети,
родные и  близкие  ученых.  И  если  ученый  посмеет отказаться  работать на
разбойника, то Панченга угрожает шарик раздавить...
     - Так выпустите их на волю! - воскликнула Алиса.
     - А как?
     - Вызовите Карла Коралли!
     Но вызывать  его не  пришлось.  Послышались шаги,  дверь распахнулась и
вбежал преследуемый стражником Карл Коралли.
     - Лучше смерть! - закричал он и замер, пораженный зрелищем.
     Стражник тоже остановился, не смея сделать ни шагу.
     - Молодой человек, - вежливо произнес фокусник, словно они беседовали с
Коралли на лужайке, - покажите мне, пожалуйста, как освободить несчастных!
     - Дайте! Дайте сюда!  - Коралли  бросился к  четкам  и нежно, но крепко
сжал их в руках. -  Скажите, пожалуйста, вы смогли бы удержать эту свору еще
на  несколько  минут? Мне потребуется  время,  чтобы вернуть  к  жизни  всех
несчастных!
     - Постараюсь, - улыбнулся фокусник.
     - Господин  Пуччини,  -  обратилась  к нему Алиса,  - мне  кажется, что
значительно лучше будет снова превратить всех пиратов в лилипутиков.
     - Нет, - сказал фокусник. - Они же разбегутся! Как тараканы.
     - Не разбегутся! - Вага  Бычий Хвост кинулся к  стоявшей в углу кадке с
пальмой, решительно потянул  пальму за  листья,  кадка опрокинулась набок, и
пальма  -  вся,  с   корнями,  с  землей,  вывалилась  наружу.  -  Вот  она,
замечательная тюрьма для злодеев-лилипутов!
     - Ну что ж, - согласился фокусник, - в этой идее что-то есть.
     И  произнеся  каждый  раз соответствующее  заклинание, он  принялся  по
очереди  превращать  замерших  пиратов в лилипутов,  затем  оживлять и двумя
пальцами, осторожно, опускать в кадку.
     Убедившись в  том, что она  не нужна  фокуснику,  Алиса стала  помогать
Карлу  Коралли,  который смазывал  каждую  четку  специальным  раствором  из
пробирки, хранившейся у него в кармане. Затем осторожно  укладывал шарик  на
пол.  И тут происходило  чудо: шарик темнел и принимался расти. Шарики росли
довольно быстро,  но  все  же прошло  несколько минут, прежде чем они  стали
метровыми.  Словно гигантскими  икринками,  в  которых  можно  было  угадать
зародыши.
     - У нас еще есть немного времени? - спросил Коралли.
     - Пять минут,  - ответил фокусник. - Я думаю, что  мы успеем пригласить
сюда ваших коллег. Они же, наверное, сильно переживают.
     - Я вам буду очень благодарен, - сказал Коралли.
     Тогда  фокусник  в сопровождении  Ваги  побежал  к  камерам,  где  были
заточены  ученые,  а Алиса  осталась присматривать  за  лилипутами, чтобы не
вылезли из кадки. Она  наклонилась над кадкой, но вела себя  осторожно - она
знала, как больно может ужалить пуля из лилипутского пистолета.
     Ожившие  пираты бегали по дну кадки, махали ручонками, лишь Весельчак У
и  Крыс стояли в  сторонке, в суете не участвовали и даже не глядели наверх.
Алисе  было жалко Крыса, который был немного обожжен  лучом  бластера, и она
сказала:
     - Я попрошу  фокусника вас увеличить, Крыс и  Весельчак  У. Потому  что
сейчас вы почти ни в чем не виноваты.
     - Спасибо! - еле слышно пропищал в ответ Весельчак У.
     В этот момент сзади раздался хлопок,  будто  лопнул  большой  воздушный
шарик. Алиса обернулась. Так и есть: первый из шаров Карла Коралли лопнул. И
из него  вышла полная, сонная ушанка,  уши которой повисли как у пуделя. Она
чуть не упала, и Алиса кинулась к ней, чтобы ее поддержать.
     - Где мой муж? - прошептала ушаночка.  - Где мой дорогой профессор? Что
со мной сделали?
     - Сейчас, - сказала Алиса, - сейчас он придет.
     Тут  лопнул  еще  один  шар,  в  нем  сидели два  старичка,  худеньких,
зелененьких  и  очень длинных.  Алиса  сразу  догадалась,  что это  родители
сирианского изобретателя. Она хотела было придти к ним на помощь, потому что
старички никак не могли встать на ноги, но ушаночка ее не отпускала.
     А тут лопнул еще один шар... затем еще один, еще... из каждого  выходил
какой-нибудь человек, а то и целая семья.
     К счастью,  в  этот  момент в  открывшуюся дверь толпой хлынули ученые,
которых  освободили  фокусник  с  Вагой.  При  виде  дорогих  своим  сердцам
родственников и любимых, они начали кричать, рыдать, перебивая друг друга, и
все устремились к лопающимся шарам - консервам Карла Коралли.
     Сам  же  Карл  перебегал  от шара к шару,  но его все  время  постигало
разочарование. И  лишь из последнего шара  вышла наконец его  любимая жена -
красавица Салли  Коралли.  Она кинулась к  Карлу,  Карл  кинулся к  ней, они
обняли друг друга и Карл закричал:
     - Наша дочь Лара нашлась.
     И от счастья оба Коралли упали в обморок.
     Но никто этого, кроме Алисы, не заметил,  потому что в гостиной  царило
страшное  столпотворение  - наконец-то встретились мужья и  жены, родители и
дети,   возлюбленные,   и  просто  дорогие  друг  другу  существа,   коварно
разлученные  Панченгой-старшим  для  того, чтобы  надежно держать в руках  и
угнетать несчастных ученых.
     "Ну и семейка, -  подумала  Алиса, с радостью глядя на суматоху, крики,
плач,  смех,  объятия,  царившие вокруг.  -  Ну  и  Панченги!  Один  из  них
пиратствовал, грабил, захватывал в плен людей, другой отнимал у них  детей и
держал на своей сиенде, а третий придумал академию-тюрьму. Какими бы ни были
разбойниками  и  грабителями  Весельчак  У и Крыс,  все  равно они - честные
пираты.  Они ведут  себя  по правилам.  Не  станут же  они детей  и стариков
заточать в кристаллы только для того, чтобы выращивать колючую проволоку!"
     Алиса подошла  к  фокуснику, который с  таким  же,  как  она, интересом
наблюдал за встречей родных, и попросила его:
     - Господин  Пуччини, я думаю, что  мы  не должны становиться такими же,
как братья Панченги. Как вы думаете?
     Фокусник поглядел на Алису, улыбнулся и ответил:
     - Ты права.
     Он умел догадываться о чужих мыслях с одного слова.
     Пуччини подошел к  кадке,  вытащил оттуда  Крыса  и Весельчака У, затем
Алиса извлекла двух пиратов из  команды Крыса. И фокусник, щелкнув пальцами,
произнес нужные заклинания.
     В следующее  мгновение  Крыс, Весельчак  У и их пираты  стояли  рядом с
ними.  Пираты  потянулись  было за  своими бластерами,  но Крыс, обожженный,
ободранный, уродливый и несчастный, сказал:
     - Не надо суеты, мальчики, идите отдыхайте.
     - Мы не обижаемся, -  сказал Весельчак У. -  С самого начала  нам  надо
было понять, с кем мы имеем дело.
     - Это не пираты, - сказал Крыс. - Это позор для грабительского племени!
     - Хотите, я  вас  перевяжу? - сказала Алиса, хотя, честно говоря, ей не
очень хотелось перевязывать скорпиона, хоть и знакомого.
     - Не  стоит, но спасибо, - сказал Крыс. - На мне все быстро заживает. Я
пойду приведу себя в порядок, а ты, Весельчак  У, побудь здесь и позаботься,
чтобы никто не обидел наших гостей.
     - Их обидишь! - улыбнулся Весельчак  У. - Они сами какого хочешь пирата
обидят.
     И он рассмеялся,  потому что, как  свойственно  большинству пиратов, он
был легкомысленным и не слишком умным.
     Крыс с  трудом превратился в танкиста и вышел, под охраной пиратов,  из
гостиной.
     К Пуччини-2 подошел Карл Коралли. Он вел за руку свою жену.
     - Подтвердите, пожалуйста, Салли, что наша крошка жива и здорова!
     - Я совсем недавно с ней разговаривала, - сказала Алиса.
     - И  я тоже! -  вышел вперед Вага Бычий Хвост. -  Меня зовут Вага Бычий
хвост,  но  это  временное, детское имя, и  как  только я  совершу подвиг, я
поменяю это имя на другое, более мужественное.
     - Бычий хвост? - удивилась Салли. - Это удивительно! И что же вы хотели
сказать мне, молодой человек?
     - Я  хотел объяснить  вам причину  моего желания  совершать  подвиги, -
продолжал Вага. - Дело в том, что я влюбился в вашу дочь.
     - Что? - Салли Коралли была в ужасе. - В мою крошку?
     - Ну, она не очень крошка, - поправил Салли муж. - Ей  уже четырнадцать
лет.
     - Для меня она всегда крошка!
     - Нет, вы не подумайте, - сказал Вага.  -  Я не  собираюсь на  ней пока
жениться.
     - Слава богу, он не собирается! - воскликнула Салли.
     - Но как только я совершу подвиг и поменяю имя, я к вам вернусь.
     - Надеюсь, это случится не скоро, - сказала Салли.
     -  А  я надеюсь, что скоро, - решительно  заявил юный индеец. - Поэтому
попрошу вас проследить,  чтобы  Ларочка не вышла замуж за кого-нибудь еще. А
то я бываю страшен в гневе!
     Салли хотела было заявить что-то еще, но муж отвел ее в сторону.
     - Милая, - сказал он ей,  - мы так  давно не видели дочурку, что совсем
не знаем, какой она стала и чего ей хочется.
     "Ей хочется быть принцессой и красиво одеваться" - чуть было не сказала
Алиса. Но сдержалась. Ведь, может быть, ее родители  совсем  не хотят, чтобы
Лара была принцессой. Ведь они не короли.
     - Надо  собираться, - сказал  фокусник. -  Твоя симферопольская бабушка
никогда не простит мне, что я полетел сюда без нее.
     - Вага, ты идешь? -  спросила Алиса, когда фокусник направился к кадке,
чтобы  пересадить  семейство Панченгов  себе в  карман  и отвезти инспектору
Крому.
     Вага не слышал Алису. Он уже подошел к Весельчаку У и сказал:
     - Можно обратиться к вам с просьбой?
     -  Валяй,  -  сказал  Весельчак  У,  довольный  тем,  что все для  него
кончилось благополучно.
     - Меня зовут Вага Бычий Хвост, - сказал индеец.
     Весельчак У уже слышал об этом, но не удержался и вновь захохотал.
     Вага терпеливо, не обижаясь, дождался, пока пират отсмеется.
     - Мне нужно совершить подвиг, - сказал он. - Иначе я не могу жениться.
     - А чем же я могу тебе помочь?
     - Возьмите меня в пираты. Наверное, я тогда смогу быстро отличиться.
     -  Молодой  человек,  - сказал  наставительно  старый  пират, -  мы  не
совершаем подвигов,  мы  безобразничаем.  Мы  грабим и убиваем.  Даже  таким
отпетым негодяям,  как  я, подобная  жизнь в  конце концов надоедает. Стыдно
становится.  Ведь не  случайно  мы  с  Крысом бросили  грабежи и  занимаемся
честным  сбытом награбленного. Так что я советую  тебе,  Бычий  Хвост, иди в
университет и совершай там подвиги - сдавай экзамены на пятерки.
     И Весельчак У громко рассмеялся, довольный собственным остроумием.
     А Вага отошел  от него  расстроенный  - ведь  подвиги откладывались  на
будущее.
     А Весельчак У приблизился к фокуснику и сказал:
     -  Вам  надо  лететь  домой.  Должен сказать,  что могу  предложить вам
неплохой  корабль "Черная  смерть",  сам на нем бы летал, да надоело. Берите
его напрокат, только деньги вперед.
     - Весельчак У, откуда у нас деньги! - удивилась Алиса.
     - И  за каждого ученого, который полетит с вами, тоже вперед, -  сказал
Весельчак У.
     -  Это проще  простого,  - сказал фокусник и провел  рукой  перед лицом
Весельчака У. И вынул у него из уха бриллиант размером с голубиное яйцо.
     Весельчак  У  посмотрел бриллиант  на  свет, попробовал его надкусить и
спросил:
     - Настоящий или снова фокусы?
     - Если будут жалобы,  запомните мой адрес, - сказал Пуччини-2. - Земля.
Москва. Цирковое училище. Директору.
     - Или мне напишите, - сказала Алиса.
     - Твой-то адрес мы хорошо знаем, - сказал Весельчак У.
     Он  проводил шумную толпу гостей до выхода на поле космодрома, показал,
где стоит "Черная смерть", отдал фокуснику ключи от корабля, а потом отозвал
в сторону Алису и сказал:
     - Нас с тобой, Алиса, не раз сталкивала жизнь. Можно  сказать,  что  ты
перевоспитала меня своим благородным примером. Поэтому я прошу тебя взять на
память от меня небольшой подарок.
     И он протянул Алисе бриллиант, который получил от фокусника.
     - Ой! - удивилась Алиса. - Мне не нужно!
     - Не нужно - еще кому-нибудь подаришь.
     Алиса внимательно посмотрела на пирата и сказала:
     - Я  знаю,  в  чем  дело, Весельчак У.  Ты  не  веришь,  что  бриллиант
настоящий.
     - С фокусниками это бывает.
     - Но гордость  не позволяет  тебе признаться  в том, что ты  не  веришь
гостю.
     - У каждого своя гордость.
     - Спасибо за подарок, - сказала Алиса.
     - Можешь его передать этой самой девочке... бывшей рабыне. Ларе.
     - Так я и сделаю.
     Алиса  пожала  пухлую руку пирата и побежала  к  кораблю. Когда "Черная
смерть"  поднялась  над  планетой,  Алиса  рассказала  фокуснику  о  подарке
Весельчака У.
     - Ах, как  нехорошо получилось! - воскликнул фокусник. - Мне и в голову
не приходило обманывать пирата. А он, видно, так привык всех обманывать, что
и обо мне так же думает.
     - А разве бриллиант настоящий?
     - Ах, Алиса, Алиса, - упрекнул ее Пуччини-2. И хлопнул в ладоши.
     - Что вы делаете? - спросила Алиса.
     -  Секунду  назад,  -  ответил  фокусник, -  перед  носом Весельчака  У
появился алмаз размером с арбуз. И подарить некому...
     - Тогда я пойду поставлю всем чай, - сказала Алиса.

Last-modified: Wed, 03 Apr 2002 19:40:19 GMT

Оцените этот текст: