ено  вам  испытать.   Ќужно  изучать
искусство умираниЯ, и тогда мы  удовлетворительно выполним упражнение в  наш
единственный раз".
     ђоберт рвалсЯ вставать, но отец €ммануил не разрешал, считаЯ, что юноша
мало  окреп,  не  может  кидатьсЯ  в  жерло боЯ. ђоберт намекнул, что спешит
видеть  некую  особу.  Ћтец  €ммануил  ошибочно  рассудил,  будто  ђобертово
высохшее тело гложетсЯ вожделением к иному  телу,  и  попыталсЯ привить  ему
пренебрежение к женскому роду:  "‘ей пустейший „амский “ниверс,  --  говорил
он, -- опирающийсЯ  на  плечи новоЯвленных Ђтлантесс,  оборачиваетсЯ  вокруг
ЃесчестьЯ и  существует  под знаками  ђака  и  Љозерога в ’ропиках. ‡еркало,
первейший движимый предмет убранства этого мира, никогда не бывает настолько
мутно, как  когда  в  нем отражаютсЯ  ‡везды  женских очей  лукавых, которые
превращаютсЯ,  под   влиЯнием   испарЯющейсЯ   сырости   от   умопомраченных
любовников, в Њетеоры, предвещающие напасти „обротолюбию".
     ђоберт не оценил астрономическую аллегорию и не признал свою  зазнобу в
портрете светской чаровницы.  Ћн осталсЯ лежать в постели, но еще более  Яро
испарЯл сырость любовного умопомрачениЯ.
     ’ем временем  до него доходили и другие известиЯ,  их приносил ‘алетта.
Љазальцы  колебались,  не  допустить  ли французов,  кроме  замка,  еще и  в
цитадель.  ’еперь им,  кажетсЯ, становилось  Ясно, что  против общего  врага
следует объединить  силы. Ќо господин  делла ‘алетта давал  понЯть:  сейчас,
более чем  когда бы то, при  том, что город,  судЯ  по всему, будет вынужден
пасть, казальцы,  при  видимости сотрудничества,  втайне ставЯт под сомнение
союзный договор. "Ќеобходимо, -- говорил он,  -- хранить голубиную чистоту в
отношении  ’уара, но быть  хитроумными  как  змеи  в случае если его король,
после всего, надумает продать  казальцев. Џовоюем; если Љазале убережетсЯ, в
том будет и наша заслуга; но повоюем без  излишеств, потому что, если Љазале
падет, должны быть виноваты французы". Џотом он добавил в назидание ђоберту:
"Ћсмотрительный не привЯзывает себЯ к колеснице".
     "Ћ, французы говорЯт, что вы торгаши. Ќикто не видел, чтобы вы воевали,
и всем известно, что вы ростовщичествуете".
     "—тобы много прожить, лучше мало ценитьсЯ.  Ќадколотый горшок не бьетсЯ
в черепьЯ и служит так долго, что успевает надоесть".
     Љак-то утром в начале сентЯбрЯ на Љазале вылилсЯ освободительный дождь.
‡доровые и выздоравливающие, все  выбрались  из-под крыш,  чтобы  принЯть на
себЯ струи, смыть следы  зараженьЯ. Џотоп принес всем бодрость, но отнюдь не
излечение, и Язва  продолжала свирепствовать после ливнЯ, как свирепствовала
до. …динственные  утешительные новости  касались того  раззора, который чума
творила, подобно как в Љазале, и в лагере противника.
     Ћднажды,  удерживаЯсь,  хотЯ  нетвердо,  на  ногах,  ђоберт  выбрел  за
монастырские  стены и увидел  на  пороге одного  дома,  отмеченного  зеленым
крестом, знаком зачумленности,  Ђнну  Њарию  или ”ранческу  из  Ќовары.  Ћна
исхудала, как фигура ЏлЯски ‘мерти. “же  не снег и гранат, какаЯ она была, а
сплошнаЯ  желть  разлилась  по  ее  коже,  хотЯ  в  изнуренных   чертах  еще
улавливались намеки на  былые красы.  ђоберту припомнились слова ‘ен-‘авена:
"‚ы  ведь не  продолжаете преклонЯть пред нею колена, когда возраст обращает
ее в привидение когдатошних прелестей, пригодное прежде всего напоминать вам
о неминуемости смерти?"
     „евушка плакала на плече капуцина, будто расставаЯсь с любимым образом.
Њожет, погиб ее француз. Љапуцин,  лицо которого  было белее, нежели борода,
успокаивал, указываЯ на небо костлЯвым пальцем, как  бы говорЯ "когда-нибудь
там, наверху...".
     ‹юбовь рассудочна  только тогда, когда тело полно желаниЯ и это желание
не  удовлетворено.  …сли тело во  власти  немощи  и  ему непосильно  желать,
рассудочнаЯ страсть иссЯкает. ђоберт понЯл: он до того исчах, что любить уже
не может. Exit Ђнна ЊариЯ (”ранческа) из Ќовары.
     Ћн вернулсЯ в обитель и  снова залег под покрывала, решившись взаправду
умереть: невыносимо  было  страдание оттого, что он больше не страдает. Ћтец
€ммануил настаивал, чтоб больной выходил на воздух. Ќо известиЯ, поступавшие
от мира, не  усиливали желание жить. ‚ дополнение к чуме, город задыхалсЯ от
голода,  или  того хуже,  велась  неистоваЯ  погонЯ  за  припасами,  которые
казальцы упрЯтывали, не желаЯ  делить еду с французами. ђоберт наметил себе,
если не скончаетсЯ от болезни, скончатьсЯ от голода.
     ‚ конце концов отец €ммануил сумел его усовестить и выгнал из монастырЯ
на  улицу. ЏоворачиваЯ  за угол,  он  увидел  группу  испанских  солдат.  Ћн
рванулсЯ  бежать,  но  они его церемонно приветствовали.  ’ут он  понЯл, что
посносив  большинство   бастионов,   враги   беспрепЯтственно  проникают   и
разгуливают  по городу,  так  что можно  сделать  вывод,  что  теперь уже не
сельскаЯ  округа осаждает Љазале,  а  Љазале как  город осаждает собственную
крепость.
     ‚  конце  улицы  ему  встретилсЯ  ‘ен-‘авен.  "„орогой де  ла  ѓрив, --
произнес  он.  -- ‚ы  занемогли  французом,  выздоравливаете  испанцем.  ќта
половина города сейчас в руках наших противников".
     "Ђ дадут нам пройти?"
     "Ђ вы не знаете, что подписано перемирие? ‚добавок испанцы интересуютсЯ
замком, а не нами. “  французов кончилось вино. Ђ казальцы высачивают его из
своих погребов, будто бы это кровь ѓосподнЯ.  ‚ы  не можете запретить добрым
французам посещать  кое-какие  трактиры в этой слободе,  когда известно, что
трактирщики получили возможность  завозить сюда прекрасные вина из  деревни.
€спанцы встречают французов  по-благородному.  Ќеобходимо  только  соблюдать
приличиЯ:  если  хочетсЯ   поразмЯтьсЯ,  ругаемсЯ  у   себЯ  на  половине  с
соотечественниками,  а  тут  с  этими, поскольку  они  враги,  надо  душевно
раскланиватьсЯ. € поэтому скажу открыто, что  на половине у испанцев гораздо
скучнее, чем на квартирах, где мы. ЏереселЯйтесь  скорее. ‘егоднЯ  идем петь
серенаду одной красотке,  котораЯ много дней прЯталась от нас, как от черта,
а позавчера наконец выглЯнула в окошко".
     ’ак и вышло,  что вечером ђоберт  сошелсЯ с  пЯтью знакомыми хватами из
окружениЯ  ’уара. Ќе  отстал от компании и  аббат,  который по  этому случаю
разоделсЯ в кружева и фестоны и имел атласную перевЯзь. "€звини нас ѓосподь,
--  проговорил  он с лицемерной гримаскою, -- надо же утихомирить свой  дух,
чтобы, как требует долг, свершать геройства..."
     Ћкно выходило на площадь испанской  части  Љазале, но в этот час вечера
испанцы,  как  ожидалось,  торчали  по   кабакам.  ‚  четырехугольном  небе,
ограниченном низкими  крышами  и  вершинами  деревьев,  обсадивших  площадь,
отдыхала  луна,  с  ровным  светом,  почти  без рЯби  пЯтен, и  смотрелась в
зеркальце фонтана, шелестевшего в середине тихого квадрата.
     "Ћ „иана сладчайшаЯ, -- произнес  ‘ен-‘авен. -- ‘коль  покойны и  мирны
сейчас  твои  города и  деревни,  им неведомы бой  и  война,  селениты живут
натуральным счастием, безгреховно".
     "Ќе богохульствуйте, месье де ‘ен-‘авен, -- возразил ему аббат. -- …сли
бы ‹уна и обиталась, как  фантазирует этот сочинитель Њулине, вопреки теории
ЏисаньЯ,  злополучны   должны   бы   быть   лунные   жители,   живЯ   не   с
Ѓоговоплощеньем".
     "€ прежесток должен быть ѓосподь ‘оздатель,  лишаЯ  их этой  опоры," --
парировал ‘ен-‘авен.
     "Ќе  пытайтесь проникнуть в  Ѓожеские тайны.  ѓосподом не  приобщены  к
‘ыновней  проповеди  и туземцы в обеих Ђмериках,  однако ныне  своей великой
милостью Ѓог направлЯет туда миссионеров, лучом веры тьму пронизающих".
     "’оща, почему его  свЯтейшество римский папа не посылает миссионеров на
‹уну? —то, селениты не дети Ѓога?"
     "Ќе говорите глупости!"
     "џ  пренебрегу,  что вы назвали менЯ  глупцом,  господин аббат. € готов
поЯснить  вам, какаЯ тайна  укрываетсЯ за моей глупостью, тайна, которую его
свЯтейшеству  нежелательно обнародовать. …сли бы миссионеры  познакомились с
живущими  на ‹уне  и разглЯдели их  так  же, как  разглЯдывают  прочие миры,
которые  распахиваютсЯ  их взору, а  нашему взору недоступны, они задумались
бы: не обитают ли и в тех мирах существа, напоминающие нас. € задали бы себе
вопрос:  а неподвижные  светила,  не множество  ли это солнц с  собственными
лунами и  планетами? Ђ  обитатели  этих  планет, не глЯдЯт ли они  на другие
солнца, нам с вами неведомые? € до бесконечности".
     "ѓосподу было  угодно сотворить нас так, что мы  не в  силах  помыслить
бесконечность, и довольствуйсЯ, род людской,  данным quia"(Џоскольку <i>(лат.);</i>
традиционный зачин суждениЯ в метафизике.)
     "‘еренада, серенада! --  тормошили  их прочие.  -- ‚он то  окно".  Ћкно
озарЯлось  изнутри  розовым  полусумраком,  увлекавшим  воображение в  глубь
несбыточного алькова. Ќо спорЯщие, похоже, раззадоривались.
     "Џрисовокупим, -- издевательски настаивал ‘ен-‘авен, --  что  будь  наш
мир конечен  и  окружайсЯ  он  Ќичем,  конечен должен  бы быть  Ѓог. ѓосподу
присуще,  коли вас  слушать, быть  на  земле  и небе и  в  каждом  месте,  и
разумеетсЯ, ему невместно быть в  таком месте,  где  ничего нету. Ќичто, это
не-место.  €ли  же  длЯ расширениЯ мира Ѓогу  бы следовало расширить  самого
себЯ. Ѓога. ‡начит, родитьсЯ в таких местах, где  прежде его  не бывало, что
противоречит его претензиЯм на вечность".
     "ќто  уж  слишком.  ‚ы  оспариваете  вечность  ‚севечного.  џ  не  могу
позволить.  Ќастал тот  миг,  когда  Я вас уничтожу.  Џусть ваше пресловутое
остроумие кончает нас пиЯвить!" -- Ђббат выхватил шпагу.
     "Ќу  это  как вам  угодно, -- ответил  ‘ен-‘авен,  салютуЯ  и  принимаЯ
стойку.  -- Ќо Я вас уничтожать не стану. Њоему королю нужны солдаты. ‘легка
подпорчу вас,  чтоб  остальную  жизнь  вы  провели  в  уродской  маске,  как
итальЯнский комедиант, самаЯ уместнаЯ вам личина. ‚ы получите рубец от глаза
через всю  щеку,  но сначала Я прочту вам лекцию по  философии  натуралис, а
потом, в конце посылки, разрисую как Ѓог черепаху".
     Ђббат налетел,  разъЯренный, стремЯсь зарубить его с ходу,  выкрикиваЯ,
что  Ядовитую  вошь,  гниду,  гадюку  он  прикончит   без  состраданиЯ.  ’от
отпарировал, сделал в  свою очередь выпад, прижал аббата  к дереву, все это,
не прекращаЯ громким голосом философствовать.
     "Ђх, эти штоссы и парады вульгарны до невозможности! ’олько ослепившись
гневом, делают подобные выпады. “ вас никакого понЯтиЯ об €дее ”ехтованиЯ. €
никакого ближнелюбиЯ, слыша, как вы поносите вшей и  с  гнидами. ‚ы животное
до  такой  степени мелкое, что  не  в  силах  вообразить мир в виде большого
животного, что показывал божественный Џлатон. Џопробуйте, представьте, будто
звезды  суть  миры, обитаемые тварЯми,  и  что каждаЯ  живущаЯ  в  них тварь
воплощает собою  мир с  собственными  насельниками, и тогда без противоречиЯ
выходит, что  и мы, и  лошади, и слоны суть миры длЯ чужеЯдных насекомых, на
нас  жительствующих. Ћни не в силах прозревать нас по причине нашей громады,
и точно так же мы не прозреваем миры более громадные, несовместимые с малыми
нами. Ќе  исключено, что гнидскаЯ  цивилизациЯ воспринимает  вашу особу  как
вселенную, и когда одна  из вшей проползает сквозь  ваши  заросли ото лба до
затылка, ее  товарищи уважают первопроходицу,  коснувшуюсЯ пределов  знаемой
земли.  ќтот  малый народец принимает ваши космы за леса, а после того как Я
вас взрежу, раны покажутсЯ живущим на вас блохам озерами, если не морЯми. ‚ы
причесываетесь, а длЯ них это бури  с океанскими приливами и отливами,  но к
прискорбию, их спокойствие возмущаетсЯ  что ни попадЯ, памЯтуЯ вашу привычку
то и дело приглаживатьсЯ, как женщина. ‚от Я срежу одну бомбошку, вырву этим
возглас печалованиЯ,  а  у  ваших  обитателей будет  чувство  землетрЯсениЯ,
оплЯ!"  -- он оторвал кончиком  шпаги  позумент, почти  распотрошив парчовый
камзол аббата.
     ’от содрогалсЯ  от  Ярости,  отскочил на  середину  площади, непрерывно
оборачиваЯсь,  чтоб  сохранЯть  за  плечом пространство  длЯ  отступлениЯ, и
пробовал  финт  за  финтом, пока  противник не  прижал его  спиною  прЯмо  к
фонтану.
     ‘ен-‘авен  порхал  вокруг аббата,  как  бы даже  не  атакуЯ.  "‡акиньте
голову,  месье  аббат, взглЯните  на  ‹уну и  уразумейте, что ежели ваш  Ѓог
сподобилсЯ  создать  бессмертной душу, с него бы  вполне  сталось  сотворить
безграничный мир.  Ќо  если мир  безграничен, и это распространЯетсЯ как  на
пространство, так и на времЯ, следовательно, мир вечен, а поелику мир вечен,
он не нуждаетсЯ в  ‘оздателе, что делает  ’ворца  совсем  ненужным.  ‚от так
казус,  драгоценнейший аббат! …сли Ѓог  бесконечен,  вы не можете ограничить
его могущество. Ћн не  сможет никогда ab  operae cessare (Џерестать работать
(лат.)),   и   следовательно,   окажетсЯ   безграничным  мир;  но  если  мир
безграничен.  Ѓога в нем уже  не станет; как вскорости не станет бантиков на
вашем нарЯде!" € завершаЯ свою речь живым примером, он отодрал своим оружием
еще  какие-то  ленточки и  побрЯкушки, которыми  аббат,  видно, тщеславилсЯ.
Џотом он пододвинулсЯ к противнику, повернув острие под углом к небу; аббат,
видЯ смену ангарда,  попробовал ткнуть, ‘ен-‘авен рубанул наотмашь по клинку
шпаги; аббат разжал пальцы, эфес  выскочил, он же левой рукой,  унимаЯ боль,
обхватил запЯстье правой.
     "Ћ, --  вопил свЯщеннослужитель, -- как бы мне наконец тебЯ расквасить,
блудодей, нечестивец,  отродье всех растрепроклЯтых свЯтых Џарадиза, разрази
тебЯ в кровь •ристову!"
     Ћкошко  прелестницы  открылось,  кто-то  высунулсЯ  и  возмутилсЯ.  ‚се
участники, похоже,  запамЯтовали первозамысел экспедиции  и  толпились около
дуэлЯнтов,  те же с возгласами танцевали  вокруг фонтана,  ‘ен-‘авен изводил
противника полукруглыми парадами и точечным колотьем.
     "Љстати о  •ристовой крови, мсье  аббат, -- ерничал он. -- ‚аша ђимскаЯ
‘вЯтаЯ  –ерковь  вам вдолбила, будто наш грЯзный шарик -- центр мира и  весь
мир плЯшет вкруг ‡емли по-скоморошьи и наигрывает музыку сфер. Ћсторожно, вы
слишком глубоко залезли  в  фонтан,  замочите  фалды, будете  как старичок с
недержаньем... Ќу, а если посреди  великой пустоты крутЯтсЯ миры, числа коим
нету,  как полагал  один философ, которого ваша братиЯ спалила на  площади в
ђиме,  неисчислимые миры, обитаемые такими, как  мы, существами, и если всех
создал этот ваш ѓосподь, как же сделать, чтоб •ристос воскресал?"
     "Љак сделать,  чтоб ты сдох,  чертова  кукла!" --  надрывалсЯ аббат,  с
трудом отбиваЯ ‘ен-‘авенову кварту с кругом.
     "—то, •ристос  воплотилсЯ  только  однажды?  ‡начит,  первородный  грех
совершилсЯ только раз и только на нашем шаре? ‚иданнаЯ несправедливость! €ли
длЯ  прочих, обреченных  существовать  без  Ѓожьего воплощеньЯ, или длЯ  нас
самих, потому что только на нашу  долю выпадает искупление, а другие живут в
совершенстве, как прародители до греха, и радуютсЯ прирожденному счастью без
всЯкого  креетоносительства. €ли бесчисленные Ђдамы несметно  повторЯли свой
проступок  подзуживаемые  всегда …вой,  и  всегда  с Яблоком? ’огда  •ристу,
выходит,  приходилось  воплощатьсЯ, проповедовать и  распинатьсЯ на  ѓолгофе
бессчетно раз  сколько,  и может, он и ныне  занимаетсЯ этим,  и  если  миры
нескончаемы,  нескончаемы   страсти   •риста.  Џри   бесконечности  страсти,
бесконечны  и формы мученьЯ: если вне нашей ѓалактики есть  землЯ, где живут
шестирукие  люди,  как у нас тут на  Terra  Incognita, Ѓожий сын должен  там
распинатьсЯ не на крестовидном древе, а  на шестиконечном, что, мне кажетсЯ,
уместно только в комедии".
     "Љомедию ломал  ты  сам,  но  теперь  кончишь, проклЯтье!"  -- с  этими
словами аббат бросилсЯ на ‘ен-‘авена, молотЯ куда попало.
     ‘ен-‘авен эффектно оборонилсЯ. Њиг замешательства. Ђббат занес над  его
головой  оружие,  тот  как будто попробовал  кольнуть  вниз,  промахнулсЯ  и
скользнул тому  в ноги.  Ђббат отвильнул и замахнулсЯ выше, чтоб рассечь его
сверху.  Ќо ‘ен-‘авен,  и  не думавший  ослаблЯть  колени,  выпрЯмилсЯ,  как
молниЯ,  приоперсЯ  на левую  руку,  а  праваЯ взмыла  наверх:  это был “дар
Ѓаклана. Љончик шпаги вошел в щеку  аббата и прорезал от носа до подбородка,
отрубив левый ус.
     Ђббат выл  и богохульствовал,  как  не  снилось  эпикурейцам. ‘ен-‘авен
салютовал по-фехтовальному, а окружающие рукоплескали его искусству.


     Ћднако именно в этот миг в глубине квартала вынырнул испанский патруль,
вероЯтно привлеченный шумами.
     ”ранцузы   инстинктивно   схватились   за  эфес   оружиЯ,   и  испанцам
представились шесть  офицеров  в  боевой  позиции.  €спанец выхватил мушкет.
Џрозвучал выстрел. ‘ен-‘авен упал. …му прострелило грудь. Ќачальник испанцев
увидел, что четверо лазутчиков,  не думаЯ  стрелЯть в ответ, склонЯютсЯ  над
простреленным, разглЯдел залитое кровью лицо пЯтого француза, догадалсЯ, что
его люди потревожили дуэлЯнтов, скомандовал кругом, и патруль испарилсЯ.
     ђоберт  поник над своим бедным другом. "‚идели, -- с трудом выговаривал
‘ен-‘авен, -- видели вы,  ла  ѓрив, мою штуку? Џрипомните и  потренируйтесь.
†алко, если фокус умрет со мною..."
     "‘ен-‘авен, дружище, -- плакал ђоберт. -- Ќе надо умирать так глупо!"
     "Љак,  глупо? џ побил  глупца. џ умру  на  поле  боЯ от вражьей пули. џ
сумел  выдержать  в   жизни   меру.  ‘ерьезность  надоедает.   ‡убоскальство
приедаетсЯ. ”илософствование утомлЯет.  ЏаЯсничество отпугивает.  џ совмещал
все эти  стили соответственно времени и случаю, бывал и придворным шутом. Ќо
сейчас,  если рассказать этот  вечер  как  следует,  выйдет  не  комедиЯ,  а
трагедиЯ. Ќе удручайтесь, что Я ухожу, ђоберт. -- ‚ первый раз он назвал его
по имени. -- Une heure  aprиs la mort, notre вme йvanouie, sera  ce  qu'elle
estoit une heure avant la vie... •орошие стихи, не кажетсЯ вам?"
     € умер. ‚ыработали  достойную версию,  при согласии и аббата: ‘ен-‘авен
погиб  в  схватке  с  ландскнехтами,  подошедшими  к  замку.  ’уара  и  штаб
осажденных отдали ему  почести как  герою. Ђббат доложил, что в этой схватке
был  тоже ранен, и приготовилсЯ получить продвижение по службе по возврате в
Џариж.


     ‚  течение краткого срока ђоберт потерЯл отца, возлюбленную,  здоровье,
друга и проиграл войну.
     Ќе  было утешениЯ и от отца €ммануила, не вылезавшего с тайных советов.
ђоберт  вернулсЯ в ординарскую господина ’уара, к  единственному,  кто  хоть
как-то напоминал ему семью. ЏребываЯ на посылках у коменданта, он и наблюдал
развЯзку войны.
     13  сентЯбрЯ  Явились  в замок  посланники  королЯ  ”ранции,  делегациЯ
герцога ‘авойского и капитан Њазарини. ЏомощнаЯ армиЯ тоже вела переговоры с
испанцами.  Ќе  последнЯЯ  удивительность этой  осады:  французы  просили  о
перемирии длЯ того, чтобы подоспеть и спасти  город; испанцы уступали на эту
просьбу, потому что и в их лагере, опустошавшемсЯ мором, дела были нехороши,
усугублЯлось дезертирство, а ‘пинола цеплЯлсЯ за жизнь зубами. ’уара получил
от  делегаций  такие условиЯ перемириЯ,  которые позволЯли  ему не  отдавать
Љазале в то времЯ, как Љазале был уже потерЯн. ”ранцузы,  согласно условиЯм,
оставались в цитадели, а город  и замок предоставлЯли испанцам на срок до 15
октЯбрЯ. …жели к этой дате помощнаЯ армиЯ все еще не  поЯвлЯлась,  французы,
предполагалось, уходЯт  из  цитадели и  признают себЯ побежденными. ‚ случае
подхода армии испанцы возвращали и город и замок.
     „о  оных  пор  осаждающие обЯзывались  снабжать провиантом  осажденных.
Љонечно, не вполне таким образом, полагаем мы, должны были проходить осады в
те времена. Ќо именно так в те времена осадам  иногда приводилось проходить.
Ќе военные схватки, а настоЯщие  партии в кости с перерывами, пока противник
отойдет по нужде. €ли же как на ипподроме: делаетсЯ ставка на лучшую лошадь.
”аворитом в бегах была ожидавшаЯсЯ армиЯ, численность которой все возрастала
вместе  с возлагавшимисЯ на нее  надеждами, но которой  никто  не  видел.  ‚
Љазале,  в  цитадели,  жизнь  была похожа  на жизнь  на "„афне": с мечтой об
обетованном Ћстрове и с посторонними в квартире.
     …сли  авангарды  испанцев и  проЯвили себЯ  довольно  прилично,  сейчас
положение  поменЯлось,  в  город  заходили  основные   эшелоны,  и  казальцы
вынуждены были сосуществовать с дьЯвольским отродьем, отбиравшим что попало,
кидавшимсЯ на  женщин, искавшим городских  удовольствий после долгих месЯцев
лесного  и полевого  сиденьЯ. ђазделеннаЯ  по-братски  между  завоевателЯми,
завоеванными  и осажденными, в крепости,  городе и цитадели правила свой бал
чума.
     25  сентЯбрЯ  пролетел  слух,  будто  скончалсЯ  ‘пинола.  ‹икование  в
цитадели,  растерЯнность захватчиков, осиротевших, как  сиротствовал ђоберт.
‚ремЯ тЯнулось нуднее, нежели недели на "„афне", вплоть до 22 октЯбрЯ, когда
было  объЯвлено, что  армиЯ  уже в  Ђсти. €спанцы бросились вооружать замок,
устанавливать  мортиры   вдоль   берега  Џо,  не  блюли  (’уара   негодовал)
достигнутых  соглашений,  по  которым при  поЯвлении  французской  армии они
должны  были   убратьсЯ.  Ќа   это  испанцы,   устами   господина  ‘аласара,
ответствовали, что договоренности были в силе вплоть  до срока 15 октЯбрЯ, и
коль на то пошло, скорее уж французам полагалось сдать без  пререканий город
вот уже неделю назад, если не раньше.
     24 октЯбрЯ с  откосов цитадели заметилось великое  бурление среди рЯдов
неприЯтелЯ. ’уара  прикрыл своим  огнем  подходЯщих французов. ‚ последующие
дни испанцы грузили обозы на плоты и барки и  отправлЯли в Ђлександрию,  это
показалось  наблюдателЯм из цитадели порЯдочной  приметой.  Ќо  затем  враги
принЯлись наводить понтонные мосты через реку, готовЯ себе выход на равнину.
’ут уж ’уара  не удержалсЯ и начал бомбить их из пушек. €спанцы обозлились и
поарестовывали  всех  французов, еще  находившихсЯ в городе,  зачем они  там
медлили,  честно сказать, мне непостижимо, но  ђоберт излагает факты  именно
так, а Я от этой осады готовлюсь ожидать каких угодно несуразиц.
     ”ранцузы были  уже близко,  было известно,  что  Њазарини всеми  силами
стараетсЯ предотвратить  лобовую  сшибку,  таково данное ему поручение папы.
Њазарини носилсЯ от  одного воинства к другому, возвращалсЯ с донесениЯми  в
аббатство  к   отцу  €ммануилу,  снова   скакал  на  коне,   чтобы  передать
контрпредложениЯ  и тем  и этим. ђоберт его  видел всегда и  исключительно с
расстоЯниЯ,  в  облаке пыли, пылко раскланивающегосЯ со всеми.  Ћбе  стороны
пока что не страгивались с мест, поскольку первому шагнувшему причиталсЯ шах
и мат. ђоберт в конце концов усомнилсЯ, не ЯвлЯетсЯ ли помощнаЯ армиЯ чистым
изобретением  этого молодого капитана, баюкавшего одной  и той  же  песенкой
осадчиков и осажденных.
     € действительно, начинаЯ с июнЯ, проводилсЯ  съезд имперских выборщиков
в ђегенсбурге, и от ”ранции там присутствовали уполномоченные, среди которых
отец  †озеф. Ќа съезде шел  передел  городов и весей  и, в частности, еще 13
октЯбрЯ были достигнуты соглашениЯ по вопросу о Љазале. Њазарини был извещен
об  этом  сразу  же,  как сообщил отец  €ммануил ђоберту, и теперь занималсЯ
уговариванием  и  тех,  кто  приближалсЯ,  и  тех, кто  ожидал. €спанцы тоже
получали одно за другим известиЯ со  съезда, но каждое сообщение расходилось
с предыдущим; дошли эти же  сведениЯ  и до французов,  но они опасались, что
ђишелье  не  согласитсЯ  -- и он  действительно  не  соглашалсЯ, но  будущий
кардинал  Њазарини  уже  в  те времена начинал действовать  по  собственному
почину, за спиною у того, кто состоЯл в роли его покровителЯ.
     ’ак обстоЯли дела 26 октЯбрЯ, две армии  выстроились  в  два фрунта. Ќа
востоке, по  линии  холмов,  в  направлении  ”рассинето вытЯнулись французы.
Ќапротив, имеЯ реку по левой руке, в ложбине между крепостью  и взгорьем  --
испанскаЯ армиЯ, и ’уара лупил по ней снарЯдами со спины.
     ѓуськом  вражеские  колымаги выползали  из городских стен. ’уара собрал
эскадрон из  немногочисленной оставшейсЯ у него конницы и напустил  на  обоз
испанцев. ђоберт  умолЯл, чтоб его  включили в экспедицию, но тщетно. ђоберт
стоЯл на стене как на палубе кораблЯ, с которого некуда  было высаживатьсЯ и
можно  было  только  глЯдеть  на  обширное  водное  пространство  и на  горы
недоступного Ћстрова.
     ‡ащелкали  выстрелы,  авангарды пошли  на сближение.  ’уара скомандовал
вылазку,  открываЯ второй фронт против людей  …го Љатолического  ‚еличества.
Љавалерийский эскадрон выскакал из-за стен цитадели в долину, и тут ђоберт с
бастионов  увидел  черного  всадника, который, не шарахаЯсь  от  первых  уже
летавших  пуль,  носилсЯ от одного  строЯ к  другому, по самой середине,  по
линии  огнЯ, размахиваЯ какою-то бумагой и  выкрикиваЯ,  как потом  доложили
близкорасполагавшиесЯ: "Њир, мир!"
     ќто  был капитан  Њазарини.  ‚  последних  своих перемещениЯх от одного
стана  к другому он уговорил  испанцев  принЯть  регенсбургские пакты. ‚ойна
окончилась.  Љазале оставалсЯ у Ќевера, французы и  испанцы покидали  город.
‚идЯ, как строи  рассеивались,  ђоберт быстро оседлал  старого  и преданного
Џануфли и  выехал  на место  несостоЯвшегосЯ  боЯ. Ћн  видел, как дворЯне  в
раззолоченных доспехах церемонно раскланивались друг с другом, рассыпались в
комплиментах, выплЯсывали реверансы, на импровизированных столах подписывали
и запечатывали соглашениЯ о мире.
     Ќа следующий  день начались отъезды.  Џрежде всех ретировались испанцы,
за  ними  французы,  царила суматоха,  заключались  неожиданные  знакомства,
обмены  подарками,  предложениЯ  дружбы,  тем  временем в  городе пухли  под
солнцем трупы зачумленных,  рыдали вдовы, кто-то из обывателей  пересчитывал
нажитую казну  и залечивал  французскую  болезнь, причем нажитую не от  кого
иного, как от собственной супруги.


     ђоберт попыталсЯ  собрать своих  батраков. Ќо об  ополчении ла ѓрив  не
имелось  известий.  Љто-то, видимо,  помер  в  чуму,  другие поразбредались.
ђоберт предположил, что  они возвратились  в деревню. Ќаверное, от них и его
мать  принЯла известие  о  гибели мужа. ђоберт  подумал,  что должен бы быть
рЯдом с нею в тЯжкий час. Ќо  он не умел знать четко и Ясно,  в  чем состоит
его долг.
     ’рудно сказать, из-за чего расшаталась его вера -- из-за рассуждений ли
‘ен-‘авена о бесконечно малых и бесконечно больших мирах, о пустоте без Ѓога
и без правил? €з-за  уроков осмотрительности  ‘алетты и  ‘аласара? €ли же по
вине  упражнений в ѓероическом Ћстроумии, которое  отец €ммануил преподносил
ему как единственную науку?
     —итаЯ, как он обо всем этом вспоминает во времЯ сидениЯ  на  "„афне", Я
прихожу к выводу, что в  Љазале,  потерЯв и отца  и  себЯ  самого на  войне,
имевшей   много   смыслов  и   никакого  смысла,   ђоберт   научилсЯ  видеть
всеобъемлющий мир как  хитросплетение ошибок, за которым уже не стоит Ђвтор;
а  если Ђвтор  и есть, он  как будто терЯетсЯ,  переиначиваЯ самого  себЯ со
слишком многих точек зрениЯ.
     …сли  там ђоберт соприкасалсЯ с  миром, у которого  больше  не  имелось
центра, а имелись одни периметры, на "„афне" он ощущал себЯ действительно на
самой дальней и  самой затерЯнной периферии, ибо центр, если  и существовал,
центр был напротив, а ђоберт ЯвлЯлсЯ неподвижным сателлитом центра.


     15. —Ђ‘› (‘ђ…„€ ЏђЋ—€• € ЊЂџ’Ќ€ЉЋ‚›…)

     (’руд  голландского ученого •ристиана ѓюйгенса (1629-1695)  "Horologium
Oscillatorium" (1673).  ‚  1659  году  ѓюйгенс  изобрел маЯтниковые  часы со
спусковым механизмом)

     „умаю,   из-за  этой  неподвижности  вот   уже  добрых  сто  страниц  Я
рассказываю о событиЯх, предварЯвших высадку ђоберта на  "„афну", а на самой
"„афне"  не   даю  случитьсЯ  ничему.  …сли  дни  на  опустошенном   корабле
пустопорожни, нельзЯ упрекать за  это менЯ,  который и так не вполне уверен,
что  повесть   заслуживает   пересказа;  не  виноват  и   ђоберт.   …го,   в
исключительном порЯдке, можно укорить, что он потратил день (слово за слово,
а протекло часов  тридцать  с  тех пор,  как у него  украли  Яйца),  пытаЯсь
вытеснить мысль о единственном варианте, при  котором его сидение на корабле
приобретало  интерес.  Ћн понимал с  самого начала,  что "„афна" не  так  уж
непорочна.  Ќа  этой  деревЯшке витал,  или в  ней таилсЯ, некто или  нечто,
какой-то  не-он. „аже на этой развалюхе  не было  возможности прочувствовать
осаду в чистом виде; снова враг был прЯмо у него в доме.
     …му  бы  заподозрить нехорошее  еще с  ночи  метафизического объЯтиЯ  с
Ћстровом. ’огда, очувствовавшись  после бреда, он  ощутил жажду, кувшин  был
пуст,  он  пошел искать бочонок. ’е, что он установил  на верхней палубе длЯ
сбора  дождЯ, были непомерно тЯжелы; в провиант-камере, он помнил, хранились
бочонки поменьше. Ћн спустилсЯ  туда  и  подхватил первый  подвернувшийсЯ --
позднее,  размышлЯЯ, он  сказал себе,  что  как-то  уж слишком подозрительно
подвернувшийсЯ, -- и занесЯ в каюту, поставил на стол и прильнул к вертку.
     ’екла  не  вода, и закашлЯвшийсЯ ђоберт понЯл, что в бочонке содержалсЯ
горЯчительный настой. Џричем не вино,  определил он как исконный крестьЯнин,
и не перегнанное вино. ’ем не менее питье было ему не противно, и в припадке
неожиданной  веселости он хватил изрЯдную  порцию арака. Ћн  не обеспокоилсЯ
мыслью, что, если все бочонки в продовольственном  отсеке  таковы  же, может
создатьсЯ неприЯтное положение с пресным питьем. Ћн не стал себЯ спрашивать,
почему во  второй вечер, когда он приникал к  первому  попавшемусЯ  носику в
провиантском  трюме,  вытекала  питьеваЯ  вода. ’олько  гораздо  позднее  он
уверилсЯ, что  Ќекто  выставил  после  первого  его посещениЯ свой  коварный
подарок,  причем так, чтобы он попадалсЯ первым. Љому-то требовалось довести
его до пьЯной одури, получить над ним власть. …сли таков был замысел, ђоберт
подыграл  противнику -- ретивее невозможно. Ќе думаю, чтобы  он  выпил много
водки,  но  длЯ  новобранца его  разрЯда  даже и нескольких стаканов  было в
избыток.
     €з  рассказа  Явствует,  что  ђоберт  пережил  наступившие  событиЯ   в
состоЯнии  охмелениЯ и  что  он  охотно  возвращалсЯ  в  это состоЯние  и  в
последующие дни.
     Љак  положено  запьЯневшему, ђоберт  уснул, но был во власти еще  более
жестокой жажды. ’Ягучий сон возвратил его воспоминанием в последние минуты в
Љазале. Џеред отбытием он ходил  прощатьсЯ с отцом  €ммануилом, тот как  раз
разбирал  и упаковывал  свою  поэтическую машину, отъезжаЯ в  ’урин.  Џотом,
простившись  с иезуитом,  ђоберт оказалсЯ  на  улице  в  потоке испанских  и
имперских экипажей, вывозивших детали осадной техники и бомбардирных орудий.
     €менно  эти  зубчатые  колеса  и  населЯли  его  сон.  ‘лышались  скрип
шестеренок, шуршанье валов, и эти шумы не могли происходить от ветра, потому
что  море  стоЯло  тихо  как масло. ‚ неприЯтном полубреду, как те,  кто при
пробуждении воображают, будто сон еще длитсЯ,  он попыталсЯ разлепить веки и
опЯть услышал все то же шелестенье,  шедшее  либо со второго Яруса,  либо из
трюма.
     Ћн поднЯлсЯ, болела голова. „лЯ поправки  ему не пришло в голову ничего
умнее  как  снова  присосатьсЯ  к  крану.  ѓлотнув,  он  занемог  еще  хуже.
‚ооружилсЯ,  не  с  первого  раза  попавши  за  кушак  кинжалом, многократно
осенилсЯ крестным знамением и полез вниз по трапу, качаЯсь.
     Џод  ним, как и предполагалось, проходил вал рулЯ.  Ћн сошел еще ниже и
оказалсЯ на  втором Ярусе: пойди он в сторону носа, и попал бы в теплицу.  ‚
сторону  кормы имелась дверь,  которую  он  раньше  не  открывал.  Ћттуда  и
доносилось сейчас, и очень громко, трескотание многообразное и неоднородное,
взаимоналожение многих ритмов, среди которых можно было вычленить и какой-то
тик-тик,  и какой-то  так-так,  но  общее впечатление  давало  что-то  вроде
тик-тик-так-пагатам- тюк- стук- тетете-тук; как будто бы за дверью находилсЯ
целый легион пчел со шмелЯми  и все они бешено шарахались по самым различным
траекториЯм, бились в стены и стукались о других; жужжало так сильно, что он
боЯлсЯ  растворить  двери,  опасаЯсь угодить в  мельтешню  одуревших  атомов
перенаселенного ульЯ.
     Џосле  долгого  замешательства, решилсЯ.  Џрикладом ружьЯ  шарахнул  по
двери, сбил навесной замок и вошел.
     Ћтсек освещалсЯ через распахнутый настежь порт и был отведен под часы.
     —асы водЯные  и  песочные,  солнечные  часы, бессмысленно пылившиесЯ на
стенах, но в особенности много было механических, расставленных на стеллажах
и  полках,  движимых  медленным  опусканием  гирек и  контргирек, оживлЯемых
колесиками,  вгрызавшимисЯ  в другие  колеса, а те  цеплЯлись  за следующие,
покуда последнЯЯ  шестернЯ не затрагивала  то одну, то  другую  неодинаковую
лопаточку  на  концах   вертикального  шкворнЯ,  так   чтобы  они  описывали
полуокружность всЯкий раз в ином направлении, и своим непристойным вихлЯнием
шевелили  балансир, а он  двигал горизонтальную ось, сопрЯженную  с  верхним
концом балансира. Ѓыли пружинные часы, в которых рифленый конус оборачивалсЯ
в  ритме  разматывающейсЯ  цепочки,  влекомой  круговым движением  барабана,
завладевавшего все новыми звеньЯми ее.
     Ќекоторые  из этих часов прикрывали свою механику ржавыми накладками из
железа  и  окисленной  чеканкой  и  позволЯли  видеть только  медленную пару
стрелок;  но  большинство  выставлЯло  напоказ хрипучую начинку,  походЯ  на
композиции  ЏлЯски  ‘мерти,  в  которых  единственное,  что шевелилось,  это
хихикающие скелеты с гибельной косой.
     ‚се эти механизмы жили. Љрупные клепсидры сочили  песок, в то времЯ как
маленькие почти уже перепустили  песок и воду в нижнюю половину.  ‚се прочее
было скрежетом зубовным и астматической икотой.
     Љто  попадал  сюда  первый  раз,  мог подумать,  будто  скопление часов
простираетсЯ   бесконечно:   заднЯЯ  стена  клетушки  закрывалась  полотном,
изображавшим  анфиладу покоев, заполненных до предела часами, одними часами.
Ќо даже  разогнав этот морок и принимаЯ всерьез только часы, так сказать, из
плоти и крови, было от чего ополоуметь.
     Њожет показатьсЯ  неправдоподобным  (вам,  кто  читает  эту  историю  с
остранением), но потерпевший  крушение, среди водочных паров,  на  брошенном
судне, узрев сотни механизмов, выстукивающих почти  что в унисон повесть его
бесконечного узничества, прежде всего начинает размышлЯть о самой повести, а
не о ее авторе. ђазмышлЯл  и ђоберт, осматриваЯ  одну за другой эти игрушки,
символы  преждевременного  старениЯ  подростка,  приговоренного  к медленной
смерти.
     Il  tuon dal ciel fu dopo (ѓром  грЯнул позже (ит.). <i>--</i> ‘м. Umberto Eco
"II  secondo diario  minimo", Milano,  Bompiani,  1994,  р.  310.  Џримерный
перевод  длЯ   любителей   анаграмм:  "’ифон,  к   маЯку!"),  пишет  ђоберт.
Ћтрешившись от кошмара, он сдалсЯ перед необходимостью раскрыть его причину.
…сли часы были в рабочем состоЯнии,  кто-то же должен был их завести. Ђ если
они  были  снабжены долговременным  заводом, если кто-то закрутил пружины за
некоторое времЯ до  поЯвлениЯ  на  корабле  ђоберта,  ђоберт  услышал бы  их
крЯхтенье гораздо прежде,  проходЯ мимо этой двери в предыдущие  проведенные
на "„афне" дни.
     Ѓудь  это  только  одно устройство, можно  бы было  вообразить, что оно
предрасположено   к  самопуску   и   что   случайно  откуда-то   приключилсЯ
первоначальный толчок.  Џодрагиванье судна? €ли чайка влетела в открытый люк
и  зацепила  за  рычаг?  ђазве не  бывает,  что сильным  ветром  сотрЯсаетсЯ
колокол, или распахиваютсЯ неплотно притворенные ставни окон?
     Ќо  чайка  не может  запустить единым  ударом  несколько  дюжин  часов.
‚ыходит, независимо от того,  существовал ли ”еррант или нет, в  присутствии
постороннего на корабле невозможно было сомневатьсЯ.
     Џосторонний  приходил в часовой отсек  и зарЯдил  механизмы. ‡ачем  это
понадобилось  ему,  был  первый  вопрос,  однако  не  самый срочный.  ‚торым
вопросом было, куда он после этого делсЯ.
     ‡начит, предстоЯло исследовать трюм.  ђоберт сказал себе,  что нет иной
перспективы, но продолжаЯ  убеждать себЯ в необходимости действиЯ, мешкал  с
его исполнением. Ћн  сознавал, что не вполне в себе, и снова вскарабкалсЯ на
палубу, умылсЯ дождевой водой и, слегка упорЯдочив мысли, задумалсЯ об  этом
Џостороннем.
     ќто  был не туземец  с острова и не уцелевший матрос, от которого можно
было ждать чего угодно:  дневного  налета, ночного  подкрадываньЯ, просьб  о
пощаде  --  но только  не кормлениЯ  куриц и не завода автоматов. ‡начит, на
"„афне"  прЯталсЯ человек образованный  и миролюбивый. Њожет быть, тот,  что
собрал  коллекцию  мореходных  карт длЯ лоцманской  рубки.  —то означает  --
учитываЯ,  что он имеет  место и имел его еще до поЯвлениЯ  ђоберта,  -- что
речь идет о Џравомочном  Џостороннем. Џрелестно, но остроумнаЯ  антиномиЯ не
умалЯла ђобертовой тоскливой злости.
     …сли  Џосторонний   правомочен,  с   чего   же   он   таитсЯ?  ЋпасаЯсь
неправомочного ђоберта? Ђ  решив запрЯтатьсЯ, зачем же  он  выказывает  свое
присутствие,  заводЯ   механический  концерт?  Њожет,  человек  извращенного
рассудка  испугалсЯ ђоберта, но не способен противостоЯть ему и задумал  его
погубить, доведЯ до сумасшествиЯ?  Ќо какой  ему с того прок, учитываЯ, что,
оба отверженники на  этом рукотворном острове, они бы могли надеЯтьсЯ только
на пользу от  союза  с товарищем  по  несчастью? Ќе исключено, подвел  итоги
ђоберт, что "„афна" хранит какие-то тайны, которыми ќтот ‘амый не расположен
делитьсЯ с другими.
     ‡начит,   золото,   значит,   алмазы  и  все   сокровища   Ќеизученного
Џространства,  ‘оломоновых  Ћстровов,  о  которых  говорил   ему  в   Џариже
Љольбер...
     ‚от  тут-то,  затронув  мыслью ‘оломоновы  Ћстрова,  ђоберт обрел  свою
догадку.  Ќу  разумеетсЯ! —асы! —то они  тут делают, кучи  часов на корабле,
держащем курс на  море, в котором от зари  до захода  времЯ  определЯетсЯ по
солнцу, а больше нечего знать?  Ќеведомый ‹азутчик довлексЯ до этой  далекой
параллели в погоне, подобно доктору Ѓерду, за ’очкой Ћтсчета! Punto Fijo!
     Ќу  конечно, разумеетсЯ,  несомненно!  €грою  ошеломительной конъектуры
ђоберт,  уехавший  из  ѓолландии,  ставший  соглЯдатаем  по воле  Љардинала,
назначенный шпионить  за тайными манипулЯциЯми  британца,  засланный  тайным
агентом на  голландский  корабль  в поисках  Ћтсчет-ной ’очки,  обреталсЯ  в
данный  момент на  чужом  корабле  (голландском) и  во  власти  ’ого ‘амого,
неизвестно какой национальности, занЯтого расследованием именно этой тайны.


        16. „€‘Џ“’ Ћ ‘€ЊЏЂ’€—…‘ЉЋЊ ЏЋђЋ•…

     (”ранкоЯзычное  сочинение  английского философа,  дипломата  и  ученого
Љенельма „игби (1603-1665) "Discours touchant la guйrison des playes par  la
poudre de sympathie" (1658))

     Љак ђоберт угодил в эту историю?
     Ћн относительно слабо освещает годы, которые протекли с его возвращениЯ
в ѓрив и до входа в парижские салоны. €з рассеЯнных намеков Явствует, что он
помогал матери до своего двадцатилетиЯ, вЯло правил батраками, ведал севом и
молотьбой;  но когда  мать последовала за супругом в могилу, ђоберт осознал,
насколько  ему  чужд  этот  быт.  ’огда  он,   по-видимому,  доверил  имение
родственнику, выговорив себе примерный доход, и отправилсЯ познавать мир.
     Ћн поддерживал переписку кое с кем узнанным в Љазале. „рузьЯ бередили в
нем  волю  совершенствовать  знаниЯ.  Љак-то вышло,  что  он  переселилсЯ  в
ќкс-ан-Џрованс. ђоберт  благодарно  вспоминает  два года, проведенные в доме
тамошнего  дворЯнина, сведущего в науках, с богатой библиотекой, содержавшей
кроме  книг произведениЯ искусства, антики и чучела. ЃлагодарЯ  хозЯину дома
он свел знакомство  с учителем,  которого почтительно приводит в  пример при
любой оказии, с „иньским каноником, называемым еще le doux prкtre. €менно от
него  ђоберт  взЯл рекомендательные письма, с  которыми  неизвестно которого
числа и года наконец прибыл завоевывать Џариж.
     ’ам  он сразу обратилсЯ  к друзьЯм  каноника.  …му посчастливилось, его
ввели в изысканнейшее в Џариже место. ђоберт рассказывает о кабинете братьев
„юпюи,  и  как  его  мышление  ежедневно, ежевечерне  обогащалось в обществе
образованных людей.  “поминает и другие  кабинеты, посещавшиесЯ им, где были
собраниЯ медалей,  турецких ножиков, камней агата, математических редкостей,
раковин многих €ндий...
     Ќа каких перекрестьЯх  он проводил веселый апрель (а может быть -- май)
своей  молодой поры,  указывают частые  в  его записках  отсылки  к учениЯм,
которые выглЯдЯт неуместными  в  сочетании.  Ћн  целыми  днЯми  усваивал  от
каноника,  как  устроен универс, состоЯщий из атомов, в  согласии  с учением
ќпикура, и все же замышленный божественным  провидением и подчинЯющийсЯ ему;
а  потом, влекомый  тою  же любовью к ќпикуру, уходил вечерами беседовать  с
товарищами, все  они звали  себЯ эпикурейцами  и умели перемежать  диспуты о
вековечности мира походами к прелестницам не слишком серьезного нрава.
     Ћн  описывает ораву  беззаботных друзей, они  в двадцать  лет  обладали
столькими знаниЯми, что призавидовали  бы пЯтидесЯтилетние.  ‹иньер, апель,
„ассуси  --  певец  и  поэт,  расхаживавший  с  лютней,  Џоклен,  переводчик
‹укрециЯ,   с   его  мечтами  сочинЯть   комедии-буфф,   ќркюль   ‘авиниано,
прославленный  отвагой при осаде Ђрраса, а  ныне занЯтый сочинением любовных
деклараций к воображаемым возлюбленным, зачинщик многих флиртов с юношами из
благородных домов,  от которых,  судЯ  по его собственной болтовне, приобрел
итальЯнскую  болезнь;  в  то же  времЯ он  подымал на смех  одного п