 жалеет больше всего на свете! Њы ее так и прозвали - "Њышка".

                ’иха, покорна, молчалива,
                Љак лань леснаЯ боЯзлива...

     ‘  пафосом  продекламировала  рослаЯ девушка с румЯными щеками, черными
огненными глазами и толстой, как корабельный канат, пышной косой.
     - Џозвольте  отрекомендоватьсЯ:  ™упенко,  казачка ђостово-„онскаЯ, или
просто:  "Њаша"  -  по имени и "Љазачка" - по прозвищу. „он свой люблю и вас
любить буду.
     - „а, да, все мы любить вас будем! - пообещал другой нежный голос.
     - Ќу,  Њилка  ЏерскаЯ всех любит, не от сердца только, а по привычке, -
насмешливо  воскликнула,  выступив  вперед высокаЯ, рЯбаЯ, энергичнаЯ с виду
девушка.  -  ќмилии  всегда и всем восторгатьсЯ надо. Ѓез этого не проживет.
Ћна  у  нас  леденчик.  ’ак  и  тает,  так  и тает. ‘мотришь - и нет ничего,
растаЯла совсем...
     - Ќу,   уж   ты,   пожалуйста,   ‚олховскаЯ,   -   обиделась  рыженькаЯ
большеглазаЯ девочка.
     џ  обратила  внимание  на  ‚олховскую,  поскольку Ђрно называла фамилию
моей  будущей соседки по парте - прЯмые резкие черты, упрЯмаЯ складка у губ,
взглЯд энергичный и открытый.
     "’ак  вот  она какова - перваЯ ученица, представительница выпускных!" -
отметила Я, еще не разобравшись, нравитсЯ она мне или нет.
     - ЌовенькаЯ?  ѓде  новенькаЯ?  Maman,  говорЯт,  новенькую  привела!  -
послышались новые голоса, и в дортуаре поЯвилась еще одна группа девочек.
     - ‹ида!  ‹ида!  -  неслось со всех концов дортуара, - что же так долго,
‹ида?
     - Њы  экзерсировались.  "Ѓлоха"  заставила. ‚се к soiree* готовимсЯ. „о
десЯтого поту! - послышалсЯ сильный, звучный девичий голос.
     ______________
     * ’анцевальный вечер.

     €  в  ту  же минуту, самым бесцеремонным образом расталкиваЯ окружавших
менЯ девочек, его обладательница ворвалась в центр нашего круга.
     ЌельзЯ  сказать,  что  она  была  красива или хотЯ бы миловидна. Џередо
мной  стоЯла  стройнаЯ, небольшого роста девушка-подросток лет семнадцати, с
темными   коротко   остриженными   волосами,   вьющимисЯ,  как  у  мальчика.
ЋбыкновеннаЯ  девушка.  Ќо  неизъЯснимаЯ притЯгательность была в ее нервном,
вызывающе  гордом лице с насмешливыми, слегка прищуренными зеленовато-серыми
глазами...  Љрупные  и, пожалуй, слишком полные губы дерзко улыбались, когда
она  уставилась  на менЯ с выражением самого беззастенчивого любопытства. Ќе
знаю  почему,  но  с  первого  взглЯда  Я  испытывала безотчетную симпатию к
зеленоглазой  девушке,  которую  она  Явно  не  разделЯла,  потому  что в ее
пристальном    любопытстве   Я   чувствовала   какую-то   недоброжелательную
предвзЯтость.
     - Ѓароночка,  тебе  не нравитсЯ новенькаЯ? - спросила одна из пришедших
с ней воспитанниц. - ѓовори же, душечка-бароночка...
     - €гренева,  опЯть!  ‘колько  раз  надо повторЯть тебе, что мы вышли из
того  возраста,  когда  можно  было  называть  друг  друга кисками, душками,
мушками,  блошками...  Џочему  не  клопиками,  таракашками, мокричками? Ѓрр!
Џрезираю!  Ќаивно  и смешно. ЊенЯ, по крайней мере, избавьте от всего этого!
- раздраженно проговорила зеленоглазаЯ девочка.
     - ђады  старатьсЯ,  превосходительнаЯ  баронесса!  -  пропищал  кто-то,
поддразниваЯ гордЯчку.
     - Љоткова! ‚ы глупы, если не можете понЯть этого!
     ‡еленоглазаЯ  девочка  бросила грозный взглЯд куда-то в сторону. ‡рачки
ее расширились. Ѓледные щеки вспыхнули румЯнцем.
     - Ѓаронесса,  не  злитесь! - предложил тот же голос, но уже миролюбиво,
без подвоха.
     - џ  и  не  злюсь! - горЯчо выкрикнула ‹ида. - ‡литьсЯ на вас всех было
бы  по  меньшей  мере... оплошностью с моей стороны. Ќу, да не в том дело! -
махнула она рукой и презрительно улыбнулась.
     - Љак ваша фамилиЯ? - неожиданно обратилась она ко мне.
     џ  не  ожидала  вопроса  и  растерЯлась,  когда  ко  мне обратилась эта
гордаЯ, независимаЯ девочка.
     - …е  зовут  Ќиной  бек-€зраэл,  названной  кнЯжной „жаваха, - выскочив
вперед, ответила за менЯ ќмилиЯ ЏерскаЯ.
     - ђазве  вы  немы,  что  позволЯете  отвечать  за себЯ? - не обратив ни
малейшего вниманиЯ на рыженькую Њилу, спросила ‹идиЯ ђамзай.
     - Ѓек-€зраэл! - ответила Я громко, глЯдЯ в зеленые глаза девочки.
     - Ђ  при  чем  же  тут  "названнаЯ кнЯжна „жаваха?" - не спускаЯ с менЯ
взглЯда, спросила она.
     - Њоего  названного  отца и дЯдю звали так, и на Љавказе все менЯ знали
под этой фамилией. Њои предки...
     - „а,  наши  предки  ђим  спасли!  -  рассмеЯлась  мне  в лицо страннаЯ
девочка, заставив менЯ вспыхнуть от незаслуженной обиды.
     Ѓаронесса, казалось, тотчас забыла обо мне, но не тут-то было...
     - ‘онЯ!  Џуд!  -  тормошила  она  полную,  высокую, апатичную девушку с
вЯлым  одутловатым  лицом,  вполне  оправдывающую  свою  фамилию - Џуд. - ’ы
знаешь  басню  Љрылова "ѓуси"?: "Њужик гусей гнал в город продавать"... …сли
помнишь, продекламируй новенькой...
     - џ  не  нуждаюсь  в  этом,  -  разом  закипаЯ гневом, воскликнула Я, -
слышите  ли,  не  нуждаюсь!  €  потом,  ваш  пример неудачен. …сли вы хотите
острить,  то  должны,  по  крайней  мере,  попросить  кого-нибудь, чтобы вам
объЯснили  смысл  басни,  которую  вы  упомЯнули.  Љрыловские  гуси кичились
своими доблестными предками, а Я...
     - Ђ   вы   кичитесь  происхождением  вашего  названного  отца,  госпожа
самозваннаЯ кнЯжна. Ќе все ли это равно! - насмешливо выкрикнула ‹идиЯ.
     - ‚ы  лжете!  ‚ы  лжете! € если вы еще одно слово скажете, Я не ручаюсь
за себЯ! - воскликнула Я, бросаЯсь к Язвительной баронессе.
     Ќо   в   эту  минуту  на  пороге  дортуара  вновь  поЯвилось  костлЯвое
привидение, именуемое классной дамой, мадемуазель Ђрно.
     - Љак,  еще  не в постелЯх? - уныло удивилась она и тотчас же захлопала
в ладоши, аккомпанируЯ своему скрипучему голосу:
     - ‘пать, девочки, спать! Џора ложитьсЯ.
     - Њадемуазель  Ђрно!  џ  забыла,  как  жаба по-французски? - послышалсЯ
преувеличенно кроткий голос ’они Љотковой.
     - Le  crapaud,  -  ответила  мадемуазель  Ђрно,  не  подозреваЯ  еще  о
подоплеке простого вопроса.
     - Ђ лЯгушка? - послышалось из противоположного угла.
     - La  grenoille,  -  снова  ответила  эта  невольнаЯ  мученица  в синем
форменном платье.
     - Ђ  бывает  синЯЯ  лЯгушка,  мадемуазель Ђрно? - после небольшой паузы
раздалсЯ задорный голосок Љотковой.
     - Њадемуазель  Љоткова,  вы  будете  наказаны! - почуЯв, наконец, в чем
дело, прошипела та, зеленеЯ от злости.
     - Ђ  синие привидениЯ есть? - давЯсь от смеха, вторила шалунье Љотковой
„алЯ €гренева.
     „евочки,  успевшие  улечьсЯ  по  своим  постелЯм,  сдержанно  фыркали в
подушки.
     - ‘пать!  ‘пать! - отчаЯнно вопила несчастнаЯ Ђрно, предугадываЯ начало
травли, и с безнадежным видом металась по дортуару.
     џ  легла  на  узкую  жесткую  кровать,  под  холодное  нанковое одеЯло,
предварительно  закрутив  вокруг  головы свои длинные косы и запрЯтав их под
ночной  чепец.  ЊоЯ  постель  была  крайней  от дверей умывальни. Џодле менЯ
лежала рыженькаЯ ЏерскаЯ.
     ќта  девочка  казалась  мне  симпатичнее  других,  и  Я  была  довольна
соседством   с   ней.  Љогда  свет  в  лампе  был  собственноручно  притушен
взгромоздившейсЯ  на табурет мадемуазель Ђрно, и класснаЯ дама "испарилась",
по  выражению  институток,  в свою, соседнюю с дортуаром комнату, Я услышала
тихий, чуть внЯтный шепот подле себЯ:
     - Ѓек-€зраэл! Ѓек-€зраэл, вы спите?
     - Ќет, а что? - поспешила Я отозватьсЯ.
     - Ќе  спите,  €зраэл,  не  спите!  Њне так хочетсЯ поговорить с вами, -
зашептала  рыженькаЯ  ЏерскаЯ. - ‚ы не сердитесь, €зраэл, что Я к вам "лезу"
по  первому  слову.  Ќо  Я  не  "подлизываюсь".  …й  Ѓогу  же,  нет! •отите,
перекрещусь! ‚от!
     €,  прежде  чем  Я могла заверить девочку, что и без того верю ей, Њила
поспешно   извлекла   из-под  сорочки  белое  костЯное  распЯтие  и  набожно
приложилась к нему губами.
     - ‚от,  -  торжествуЯ  заключила  она, - вот! ’еперь вы не имеете права
мне  не  верить.  ЉлЯнусь  вам  Ѓогом,  €зраэл, вы мне понравились с первого
взглЯда.  ’ак  понравились,  что  ужас!  џ обожаю ‹ермонтова... Ѓашню ’амары
помните у него?

                ‚ глубокой теснине „арьЯла,
                ѓде роетсЯ ’ерек во мгле,
                ‘тариннаЯ башнЯ стоЯла,
                —ернеЯ на темной скале...

     „евочка  декламировала  весьма  выразительно,  и ее большие карие глаза
сиЯли умиленным восхищением. Џотом она продолжала:
     - ‚ы  точно  ’амара, €зраэл, настоЯщаЯ лермонтовскаЯ ’амара. € такаЯ же
красавица! Ћ вас уже давно говорилось в институте...
     - —то же говорилось? - полюбопытствовала Я.
     - ѓоворили,  что  новенькаЯ  поступит  особеннаЯ.  —то  у нее, у вас то
есть,  преромантическаЯ  судьба.  —то  родители ваши были лезгинами из аула,
что они бежали, крестились, потом погибли в горах. Џравда это?
     - „а, правда, все это правда, - вздохнула Я.
     - Џравда! €исус, ЊариЯ!
     Џрежде,  чем  Я  могла опомнитьсЯ, рыженькаЯ полька перепрыгнула ко мне
на кровать и шептала, целуЯ мое лицо, волосы и щеки:
     - ЊилаЯ!  ЊилаЯ! ЊилаЯ! ‘колько вы испытали! Џозвольте мне обожать вас!
џ  обожаю  все  особенное,  романтическое...  џ...  вас...  только никому не
скажете?  Ќет?..  ’ак  Я вам тайну открою, большую тайну. Џобожитесь только,
что ни одна душа не узнает о ней!
     Ћна  так  крепко  сжимала в восторженном порыве мои пальцы, ее огромные
влажные  глаза  так  умолЯюще  глЯдели, что Я невольно поддалась порыву этой
смешной  восторженной девочки и клЯтвенно обещала ей - никому не говорить об
ее тайне.
     …два  дослушав  мое  обещание,  она  стремительно  наклонилась ко мне и
зашептала на ухо:
     - Ђх,  €зраэл,  это  такаЯ  тайна, такаЯ, слушайте! Ќи одна душа еще не
знает об этом. џ пишу стихи, €зраэл. џ - поэтесса.
     €  она  упала  головой  мне  на  плечо,  тихонько всхлипываЯ от избытка
чувств, владевших ею.
     Џомолчав недолго, она продолжала:
     - ‚ы  презираете  менЯ,  €зраэл?  Ћ,  да, конечно, презираете в глубине
души.  Ќо Я вас люблю, €зраэл! ЊоЯ душечка! ЊоЯ ’амара! џ хочу подружитьсЯ с
вами.  •очу  быть  вашей подругой. ‚ы мне не откажите в этом, милаЯ, добраЯ,
красавица моЯ?
     ѓолос    девочки   дрожал   искренним   чувством.   Ћна   была   вполне
чистосердечна,  эта маленькаЯ рыженькаЯ ЏерскаЯ с ее восхищенными глазками и
восторженной  душой. Ћна была восторженна, а Я одинока в этом большом темном
дортуаре  среди  чужих мне по духу тридцати девочек. „ругого выбора не было,
и  потому,  отчасти,  не  желаЯ  оскорбить вполне сочувствующую мне девочку,
отчасти, признаваЯ свое одиночество, Я протЯнула ей руку со словами:
     - Ћхотно  принимаю  вашу  дружбу,  Њила,  и  постараюсь  быть хорошим и
верным другом длЯ вас.
     - „лЯ тебЯ! - поправила девочка и бросилась менЯ целовать.
     - „лЯ тебЯ! - повторила Я с улыбкой, и союз дружбы был заключен.


                                ѓлава третьЯ

        ЉЂЉ џ Ћ—“’€‹Ђ‘њ ‡Ђ ‘…ђ›Њ€ ‘’…ЌЂЊ€.
                                ‘ЋЌ. ’ђЂ‚‹џ.

     Џрошло  около  шести  месЯцев  после того, как за моей спиной раздались
громкие  крики  ‹юды  и Ђндро, позволившие моему израненному сердцу забитьсЯ
надеждой.
     ЉнЯзь   Ђндро   и   ‹юда,  мои  спасители,  успели  вовремЯ.  Љогда  Я,
обессиленнаЯ  и  измученнаЯ  пережитыми волнениЯми, упала без чувств, тЯжело
ударившись  о  кузов  колЯски, экипаж моих друзей все-таки догнал нас. ЉнЯзь
Ђндро  без  всЯких  объЯснений  перенес  менЯ  в  свою  колЯску, отказавшись
выслушивать  нелепые,  наивные  доводы  сконфуженного донельзЯ „оурова. ЊенЯ
отвезли в ѓори, в дом кнЯзЯ ‘оврадзе.
     ‹юда,   Ђндро,   ’амара  ухаживали  за  мной,  точно  задавшись  мыслью
вознаградить  менЯ своими заботами и ласками за все времЯ моего пребываниЯ у
бабушки. Џережитые волнениЯ не прошли даром - Я заболела.
     ‚  бреду Я часто повторЯла имена бабушки, „оурова, ѓуль-ѓуль, Љерима...
џ  пересказывала  целые  сцены из пережитого мной, как это часто случаетсЯ с
тЯжело  больными.  €з  моих  горЯчечных откровений мои близкие друзьЯ узнали
истину, несказанно их поразившую.
     Џод   впечатлением  этой  истины,  ‹юда  неколебимо  решила  больше  не
разлучатьсЯ со мной никогда, ни под каким видом.
     - ЃеднаЯ  Ќина,  как  ты настрадалась! - первое, что Я услышала от моей
названной сестры, когда открыла глаза после тЯжелой болезни.
     Џрошел  еще  месЯц,  пока Я совершенно не оправилась и не почувствовала
себЯ вполне бодро и спокойно.
     ’олько  тогда  ‹юда  сообщила  мне  о  своем решении. Њое возвращение к
бабушке  стало  немыслимым.  Ќикто  не  мог  бы  поручитьсЯ  за  то, что она
вторично  не  сдаст  менЯ  на руки ненавистному „оурову. Ќо избавитьсЯ от ее
опеки  тоже нельзЯ было - до моего совершеннолетиЯ. € тогда ‹юда отправилась
к  бабушке  и  стала  убеждать ее в необходимости моего отъезда в Џетербург,
чтобы  Я  хотЯ  бы  один год пробыла в институте, среди новых людей, в кругу
благовоспитанных  девиц,  влиЯние которых будто бы благотворно отразилось бы
на  моем,  по  выражению  бабушки,  "невозможном  характере".  ‹юда  обещала
подготовить  менЯ,  чтобы  Я  могла  поступить  прЯмо  в  выпускной класс, и
взЯлась  похлопотать,  чтобы  менЯ  принЯли.  ‘начала  бабушка  и слышать не
хотела  о  моем  отъезде  в  институт.  Ћна раз десЯть повторила, что "на ее
совести  лежит воспитание внучки, и поэтому она сама, лично должна наблюдать
за  его ходом и не может доверить менЯ чужим людЯм, живущим за тысЯчи верст,
хотЯ  бы  эти  люди  были  важные  и опытные институтские дамы". Љроме того,
бабушка  была твердо убеждена, что менЯ "не исправЯт никакие институты", что
Я  "вконец  испорчена", что учитьсЯ Я не способна и т.п. Ќужно было обладать
терпением  ‹юды,  чтобы  не  отступить  после подобных объЯснений, продолжаЯ
убеждать  упрЯмую,  гордую  старуху!  ‚  конце-концов ‹юда добилась своего -
бабушка стала понемногу уступать, а затем дала полное свое согласие.
     Џока  тЯнулись  переговоры с бабушкой, ‹юда, не говорЯ никому ни слова,
усиленно  хлопотала  о  месте  классной  дамы  длЯ себЯ в N-ском институте в
Џетербурге,  где  она  блестЯще  окончила  курс  шестнадцать лет тому назад.
„обраЯ,  милаЯ  ‹юда!  —тобы  Я  могла  завершить воспитание и образование в
институте,  она  жертвовала  собственными благами, менЯЯ выгодное и приЯтное
место  в  доме  богачей  ‘оврадзе  на  тЯжелую  и  трудную долю институтской
классной  дамы.  ‡ато она давала мне возможность стать образованной светской
барышней,  достойной  дочерью  покойного  кнЯзЯ,  не  разлучаЯсь со мной. €з
любви  к  нашему  названному покойному отцу, из любви ко мне сделала это моЯ
кроткаЯ, великодушнаЯ ‹юда...
     Љогда  Я  оправилась от болезни и окрепла, ‹юда сообщила мне о принЯтом
решении,  но  не сразу, а постепенно подготавливаЯ к совершенно неожиданному
длЯ  менЯ  результату  ссоры с бабушкой. ‚опреки опасениЯм ‹юды, это решение
вовсе не испугало менЯ.
     "‹учше  в  институт,  чем  оставатьсЯ в неволе у бабушки или в клетке у
„оуровых,  -  подумала Я, - и главное - ведь в институте Я не буду разлучена
с ‹юдой".
     Љогда  Я  совсем  поправилась,  ‹юда  принЯлась заниматьсЯ со мной. Ћна
самым  безжалостным  образом  муштровала  менЯ  по  всем предметам и за пЯть
месЯцев подготовила менЯ в выпускной класс N-ского института.
     Џрошел  месЯц,  другой  -  и  настал  срок  отъезда  в институт. Љак ни
старалась  Я  казатьсЯ  равнодушной к предстоЯщему отъезду, на самом деле, Я
уезжала  из  ѓори  с  тЯжелым  сердцем.  џ ничего не знала об участи Љерима,
ѓуль-ѓуль  и  обоих  дедушек, остающихсЯ в ауле. Џравда, кнЯзь Ђндро сообщил
мне,   что  ага-Љерим  бек-„жамала  сидит  в  тифлисской  тюрьме  со  своими
ближайшими    соучастниками,    но    дальше   этого   сведениЯ   Ђндро   не
распространЯлись,   и   участь   моего   друга   по-прежнему  была  темна  и
непроницаема, как туманы в горах „агестана...
     ‚се   это,   начинаЯ  с  моего  водворениЯ  в  горном  замке  и  кончаЯ
поступлением  в  институт,  казалось мне теперь похожим на какую-то пеструю,
фантастическую сказку.
     Ќовые  места,  новые  лица,  забавнаЯ поклонница в лице новой подруги -
рыженькой  Џерской,  и эта бледнаЯ кудрЯваЯ девочка с зелено-серыми глазами,
похожими  цветом  на  морскую волну - страннаЯ, милаЯ, дерзкаЯ девочка... Ќе
во  сне  ли  Я  все это вижу? Џередо мной серые стены дортуара, потонувшие в
полумраке,   два   рЯда  кроватей  и  три  десЯтка  голов  в  смешных  белых
колпачках...  џ  смотрю на смешные колпачки, на серые стены и узкие кровати,
и  веки  мои  тЯжелеют,  глаза  слипаютсЯ...  ‚от  в последний раз мелькнула
рыженькаЯ  ЏерскаЯ,  безмЯтежно  уснувшаЯ  в  своей  постели...  ‘ерые стены
темнеют  и  как  бы  придвигаютсЯ  друг к другу... ’очно черные утесы родных
кавказских  гор  теснЯтсЯ  предо  мной.  Њожет быть, это и есть утесы? Њожет
быть,  и  высокое мрачное здание, и бело-зеленые девочки - только сон, вещий
сон прежней вольной, свободной Ќины €зраэл?
     ‚друг  где-то близко, совсем близко от менЯ слышитсЯ насмешливый голос,
задорно выкрикивающий мне в уши:
     - ЌазваннаЯ кнЯжна „жаваха! ‘амозванка-кнЯжна! ‘тыдно! ‘тыдно! ‘тыдно!
     ЏоЯвлЯетсЯ  бледное лицо с зелеными глазами, похожими цветом на морскую
волну,  и  мой  симпатичный враг своей гибкой фигуркой заслонЯет от менЯ все
остальное.
     - ‹ида!  -  шепчу  Я против собственного желаниЯ и воли, - ‹ида! Џочему
вы  так?..  џ  всей  душой  к  вам, ‹ида, а вы... зачем вы так поступаете со
мной? ‡ачем?
     Ќо  стройнаЯ  фигурка  исчезает, точно расплываетсЯ во мраке. Ќадменный
голосок умолкает, вместо него возникает какой-то глухой шум...
     ќто   стонет   ’ерек,  выбрасываЯ  своим  сердитым  течением  валуны  с
каменистого дна.
     ќто  ’ерек!  Ѓурное  дитЯ  Љавказа,  Я  узнаю  тебЯ!..  Ћн рассказывает
бесконечно  длинную,  чудную  сказку,  сказку  речных  валунов с каменистого
дна...  €  бежит,  и  сердитсЯ,  и струитсЯ... Џотом Я услышала цокот подков
быстрого  кабардинского  конЯ,  звонкие  бубенцы  тЯжеловесных мулов, лениво
тЯнущих  неуклюжую  грузинскую  арбу.  Љолокольчики  звенЯт...  ‡вон стоит в
ушах, в голове, во всем моем существе. џ вздрагиваю и открываю глаза.
     Ќи  арбы,  ни  мулов,  ни  звонких  бубенцов,  ни  пенного ’ерека с его
чарующей сказкой...
     ‘ерые стены и белые девочки... Ѓелые девочки без числа...
     Љолокольчик    звенит-заливаетсЯ.    ќто    колокольчик,    призывающий
воспитанниц  института  к трудовому дню... ‚озле моей постели группа девочек
собралась  в кружок. ЊаленькаЯ €гренева и белобрысаЯ Љоткова сидЯт на ночных
столиках,  выдвинутых  на  середину  дортуара,  весьма  искусно наигрываЯ на
гребенках  какой-то  веселый  плЯсовой  мотив.  Ђ  в середине круга лениваЯ,
тЯжелаЯ  и  толстаЯ  ‘офьЯ Џуд в нарочно укороченной - по-балетному - нижней
юбочке,  в  ночных  войлочных  туфлЯх  огромного размера неуклюже выделывала
какие-то   невозможные  па.  ‚переди  толпы  стоЯла  "она",  -  зеленоглазаЯ
девочка,   к   которой   неудержимо   рвалось  мое  сердце,  и  котораЯ  так
незаслуженно  резко  и  несправедливо  обошлась со мной. ‹идиЯ ђамзай стоЯла
впереди группы и дирижировала, размахиваЯ руками.
     - Џуд!  Ќаправо!  Ќалево, Џуд!.. ‚перед! Ќазад! Џоворот! ЋпЯть соврала!
ќкаЯ ты слониха.
     "‘лониха",  блестЯще  оправдываЯ  это  сравнение, продолжала вертетьсЯ,
кружитьсЯ, приседать - запыхавшаЯсЯ, неуклюжаЯ, с лицом, залитым потом.
     „евочки  смеЯлись.  „ействительно,  Џуд  была  жалка,  отвратительна  и
невозможно комична в роли танцовщицы.
     - ЌастоЯщий цирковой слон или морской тюлень, - заметила €гренева.
     „евочки  смеЯлись.  Ќо  мне  нисколько  не  было  смешно.  ‚се  во  мне
протестовало, Я чувствовала, что закипаю негодованием...
     Ћна не смеет так, не смеет!
     Ќе  раздумываЯ, Я проворно вскочила с постели и, как была - в сорочке и
босаЯ, кинулась к командирше этой экзекуции:
     - ‘лушайте!  Ќе  смейте  так!  џ  не  позволю  вам  глумитьсЯ  над ней!
Џонимаете,  не  позволю!  -  закричала  Я,  задыхаЯсь  от  охватившего  менЯ
волнениЯ.
     Ќа  бледном  лице  ‹идии поЯвилась презрительнаЯ гримаса, зеленые глаза
сузились  и потемнели. Љрупные Яркие губы, резко выделЯЯсь на матово-бледном
лице, скривились в усмешке.
     - ‘амозваннаЯ  кнЯжна,  вы суетесь не в свое дело! - отчеканиваЯ каждое
слово, произнесла ђамзай, наградив менЯ уничтожающим взглЯдом.
     - Ќе   смейте   говорить   так!   -   кричала   Я,  окончательно  терЯЯ
самообладание. - Њое имЯ бек-€зраэл и - оставьте менЯ в покое.
     - ‚ас  никто  не  трогает.  €  мне  до  вас  нет  никакого  дела!  -  с
неподражаемым  высокомерием  произнесла баронесса и окинула мою фигуру таким
насмешливым взглЯдом, что Я готова была провалитьсЯ сквозь землю.
     Ћна  стоЯла  передо  мной  -  стройнаЯ, темноволосаЯ, презрительно щурЯ
глаза,  с  бледным  гордым  лицом.  џ в своей короткой сорочке, босаЯ, чужаЯ
всем - каким ничтожеством, должно быть, Я выглЯдела в сравнении с ней!..
     ЊенЯ  окружали  вызывающе  недоброжелательные лица. Њоего единственного
друга,  Њилы  Џерской,  среди девочек не было: она крепко спала, не слыша ни
звонка,  ни  шума, свернувшись калачиком на своей постели. Ќо отступать Я не
привыкла.  €  хватаЯсь, как утопающий за соломинку, за последнее средство, Я
кинулась к жертве насмешниц:
     - Џуд!  Џуд! Ќеужели у вас нет самолюбиЯ? Љак вам не совестно выступать
в этой шутовской роли? “ вас нет ни на волос гордости, Џуд! - кричала Я.
     ’олстуха  поднЯла  на  менЯ заплывшие жиром глазки, и Я прочла в них...
Ќет,   отнюдь   не   благодарность  за  заступничество,  -  точно  такую  же
враждебность, какаЯ была во взглЯдах девочек, чьей потехе Я помешала.
     ‘   минуту   она   молчала,  потом  толстые  губы  этой  ходЯчей  тумбы
раскрылись:
     - “бирайтесь!  —его  вы, право... суетесь... никто не просит. €спортите
все  дело  только.  Ћтстаньте...  Ќе  даром же Я это... Њне ђамзай сочинение
немцу напишет. Ђ вас никто не просит соватьсЯ, да!
     €  куда  только  подевалась  обычнаЯ апатиЯ флегматичной толстухи - Џуд
демонстративно  отвернулась  от  менЯ,  снова  вошла в круг и встала в позу.
ѓребенки  запиликали  плЯсовую,  девочки  захохотали,  и невольница-плЯсуньЯ
закружилась на месте с грацией резвЯщегосЯ гиппопотама...
     ‚ зеленых глазах ‹идии ђамзай потухли вспыхнувшие было злые огоньки.
     - ‚еликодушнаЯ   баронесса,   вы,  оказываетсЯ,  ангажируете  шутов  за
доставленные  услуги!  -  отпарировала Я и прошла мимо побледневшей от гнева
‹идии с гордо поднЯтой головой.


                              ѓлава четвертаЯ

        ”ђ…‰‹€Ќ ‹€Ќ„…ђ. ѓЂђ„…ђЋЃЌЂџ. ‡Ћ‹“ЉЂ.

     - ‚   пары,   mesdames!  Ќа  молитву!  ‘корее,  пожалуйста,  скорее,  -
послышалсЯ  с  порога  дортуара  пронзительный  резкий  голос,  и  Я увидела
худенькое,   бесцветное  существо  с  мелкими,  точно  приклеенными  ко  лбу
кудельками,  в  синем  форменном  платье.  Ѓезразличие и усталость навсегда,
казалось, застыли в чертах ее невыразительного, словно бы вылинЯвшего лица.
     - ”рейлен  ‹индер, немецкаЯ дама, - сообщила ЏерскаЯ, вставаЯ в пару со
мной.  -  …е  у  нас  зовут "финка", - добавила она, взЯв менЯ под руку, как
этого требовал институтский этикет.
     - ЌоваЯ воспитанница? - спросила "финка" по-немецки, подойдЯ ко мне.
     - „а! - отвечала Я, приседаЯ.
     - Ќадо   отвечать:   "„а,  фрейлен!"  -  невозмутимо  поправила  она  и
добавила,  переходЯ  на  русский Язык, безнадежно усталым тоном, - после чаЯ
вы пойдете в гардеробную. ‚ас переоденут во все казенное.
     - „а, фрейлен! - коротко согласилась Я.
     Џары  двинулись  и,  выйдЯ  из  дортуара,  миновали умывальную, верхний
коридор,  спустились  по  лестнице в нижний этаж зданиЯ и вошли в столовую -
длинную комнату, сплошь уставленную столами.
     Њладший,  седьмой  класс,  толпилсЯ  у  дверей  столовой,  уступаЯ  нам
дорогу.
     - ‹юда! ‹юда! ‡дравствуй! - окликнула Я свою названную сестру.
     - Ќина! ЊилаЯ! Ќу как ты, привыкаешь?
     - Џривыкает  понемножку, душечка мадемуазель! - выкрикнула за менЯ Њила
ЏерскаЯ.
     €,  наклонившись  ко  мне, пылко зашептала, не сводЯ с ‹юды восхищенных
глаз:
     - ‚от   прелесть!   ‚от  ангел!  ЃожественнаЯ!  Љакие  счастливицы  эти
седьмушки!  …сли  бы  она была у нас - вместо "финки" или "жабы"! ‚есь класс
обожал  бы  ее!  џ  ничего не видела до сих пор лучшего в наших стенах: ты и
она! Ћна и ты! Ћ, как Я люблю вас обеих!
     - Ђ ђамзай? - вырвалось у менЯ неосторожно.
     - ђамзай?  -  переспросила  Њила  удивленно. - Ђх, ты не знаешь ђамзай,
Ќина! Џоловина класса обожает ее, тогда как остальные ненавидЯт всей душой.
     - ђазве  она  злаЯ?  -  спросила Я, рассчитываЯ, что разговорчиваЯ Њила
хотЯ бы отчасти удовлетворит мое любопытство.
     - Ѓог  ее  знает.  Ћна  воплощеннаЯ загадка... ’о бессердечнаЯ, то сама
доброта.  „икаЯ  какаЯ-то! ‚прочем, ей это простительно. Ћна, говорЯт, кумир
семьи, и очень богатой семьи вдобавок! - подчеркнула девочка.
     - Ћна часто издеваетсЯ над беднЯгой Џуд? - не отступала Я.
     - €  не  только над Џуд. €, заметь, никогда не делает это так, спроста!
Џуд  достаетсЯ  за  сочинениЯ  и  переводы,  которые  ђамзай  пишет  за  эту
лентЯйку, а другим...
     ЏодошедшаЯ   фрейлин  ‹индер  помешала  продолжению  нашего  разговора,
напомнив,  что  после  молитвы  и  чаЯ  Я  должна  поспешить  в институтскую
гардеробную и сменить, наконец, собственное платье на форменное.
     ‡аставив  себЯ  проглотить  горЯчую коричневую бурду, лишь по какому-то
недоразумению  именуемую  чаем,  Я отправилась исполнЯть приказание классной
дамы.
     Њарина  ‚олховскаЯ,  стоЯвшаЯ  со мной рЯдом на молитве, проводила менЯ
до  дверей гардеробной, где работали девушки-портнихи в одинаковых полосатых
платьЯх.
     - ‡десь  вам  дадут  все  казенное,  - объЯснила невозмутимаЯ Њарина и,
покровительственно   кивнув,   удалилась,  предоставив  менЯ  обитательницам
гардеробной.
     ‚   каких-нибудь   полчаса   "полосатые"   девушки   и  их  начальница,
гардеробнаЯ   дама,   безжалостно  покончили  с  моим  прежним  обличием,  -
своеобразным и привлекательным, по отзывам множества людей.
     ‚ ужасе отшатнулась Я от зеркала, отражавшего невозможную уродину!
     ‡еленое   камлотовое   платье,   стоЯщее  вокруг  менЯ  парусом,  белый
передник,  неуклюжаЯ  пелеринка  и  длинные  белые  трубочки  -  "манжи", на
институтском жаргоне...
     „евушки-портнихи не разделЯли, однако, моего мнениЯ.
     - Ћчень  хорошенькие  барышни!  -  произнесла  одна  из  них, стройнаЯ,
ЯсноглазаЯ  красавица,  похожаЯ  скорее на "сиЯтельную аристократку", нежели
на  горничную-портниху,  "полосатку",  как  их  называли  институтки.  ’акой
красавицы мне еще не приходилось встречать!
     - Ќет,  какое! - отмахнулась Я. - —то за хорошенькаЯ в этом виде! Ђ вот
вы  -  вы  прелесть  что  такое!  Љартинка!  Џраво!  -  искренне любуЯсь ею,
говорила Я.
     - Ќу,  уж будет вам насмешничать! € вы туда же! „овольно Я от баронессы
терплю! - надула малиновые губки девушка, которую звали Ђннушкой.
     - Ћт какой баронессы? - полюбопытствовала Я.
     - „а  барышнЯ  ђамзай  нашу  Ќюшку  преследует!  -  ответила за подругу
черноглазаЯ ЂкулЯ, товарка и соседка Ђннушки.
     "‚от  как!  €  тут,  значит,  поспела!"  -  мысленно  отметила  Я, живо
представив  высокую  тоненькую  девочку с насмешливо-гордым лицом и зелеными
глазами.
     џ  вышла  из  гардеробной,  путаЯсь и поминутно спотыкаЯсь в непривычно
длинном  подоле,  и  пустилась  в путь по этажам и коридорам, тщетно пытаЯсь
угадать дорогу, ведущую в класс.


                                ѓлава пЯтаЯ

        “ђЋЉ€. €‘’Ћђ€џ. џ ‚›‘’“ЏЂћ ‡Ђ™€’Ќ€–…‰.

     ‚ероЯтно,  эти  блужданиЯ  занЯли  немало  времени, потому что, когда Я
нашла,  наконец,  свой  класс,  там уже шел урок, на кафедре сидел маленький
человечек  с  Язвительными,  рысьими  глазками  и  жидкой козлиной бородкой,
которую он поминутно щипал.
     Њаленький  человечек быстро обернулсЯ на скрип отворившейсЯ двери, и мы
встретились взглЯдами.
     - ќто  наша  новенькаЯ,  господин  ђенталь,  - представила менЯ фрейлен
‹индер,  пустив  в  ход  ту  из  своих  улыбок, которую наша "финка" считала
очаровательной.
     ѓосподин   ђенталь,   преподаватель   географии   в   старших  классах,
одобрительно кивнул мне и жестом пригласил садитьсЯ.
     Њесто возле Њарины ‚олховской было свободным, и Я занЯла его.
     ѓеограф  рассказывал  об  островах  ‘редиземного  морЯ  и  о  том,  что
добываетсЯ  жителЯми  этих островов. Ќо мне не было решительно никакого дела
до  островов  вместе  со  всеми жителЯми и полезными ископаемыми, потому что
мне  порЯдком  надоели  эти  острова  еще  дома,  когда ‹юда готовила менЯ к
поступлению в институт.
     "ќльба...  ‘ардиниЯ...  ‘ицилиЯ..."  -  как  сквозь  сон слышалсЯ голос
маленького  человечка,  не  мешаЯ,  впрочем, занЯтию, которому Я предалась с
большим интересом... џ рассматривала своих одноклассниц.
     Џодле   черненькой,  как  мушка,  €греневой  сидит  †енЯ  ‹азарева,  по
прозвищу  "мышонок".  Ќе  в  пример  соседке, †енЯ внимательно слушает урок,
широко  раскрыв  голубые  глаза,  и  по-детски  хлопает ресницами. Ќа второй
парте  -  Њила  ЏерскаЯ,  она совершенно погружена в чтение какой-то большой
тЯжелой  книги,  которую держит на коленЯх, под крышкой своего пюпитра. ’онЯ
Љоткова  лепит  из  воска  маленькие  круглые  шарики  и  времЯ  от  времени
бомбардирует  подруг  -  к  немалому  их  удовольствию...  ђослаЯ, сильнаЯ и
здороваЯ  Њаша  ™упенко  то  и  дело обращает к учителю свое свежее, румЯное
лицо с демонстративно скучающим выражением.
     €,  наконец,  рЯдом  с  Њашей  -  "она" - страннаЯ, чуднаЯ, необычайнаЯ
девочка,  злаЯ  и непонЯтнаЯ "чудачка", как ее называют подруги... „обра или
жестока  она?  “мна или ограничена? „а что же она, в самом деле, такое - эта
бледнаЯ, тоненькаЯ, зеленоглазаЯ баронесса ђамзай? Љто она?
     - ѓоспожа   Џуд!  “делите  нам  несколько  фунтов  вашего  вниманиЯ!  -
все-таки   отвлек   менЯ  неприЯтный,  гнусавый  голос  обладателЯ  козлиной
бородки.
     џ  взглЯнула  на Џуд. Ђпатично-сонное лицо ее казалось какой-то широкой
и  плоской  маской безучастности. Ѓесцветные глаза спали с открытыми веками.
Ќи единого проблеска мысли не было в этих тусклых зрачках.
     Ћклик учителЯ отнюдь не вывел Џуд из сонного оцепенениЯ.
     - Њадемуазель  Џуд!  Џотрудитесь  сказать  нам,  сколько  весит пудоваЯ
гирЯ? - Язвительно проскрипел неприЯтный голос ђенталЯ.
     ЉласснаЯ   дама   сдержанно  захихикала,  девочки  разразились  дружным
хохотом.  џ сама не могла сдержать улыбки, наблюдаЯ тупую растерЯнность Џуд.
„алЯ  €гренева  и  отчаЯннаЯ  Љоткова  упали  головами на крышки пюпитров и,
захлебываЯсь от смеха, прЯмо-таки взвизгивали от удовольствиЯ.
     ‚друг,   перекрываЯ  смех  и  гам,  прозвенел,  как  натЯнутаЯ  струна,
негодующий голос:
     - ќто не относитсЯ к уроку географии, господин учитель!
     - ѓоспожа  ђамзай, чем вы недовольны? - сразу перестал смеЯтьсЯ ђенталь
и настороженно сощурилсЯ.
     ‚се   притихли,  понЯв,  что  затеваетсЯ  "историЯ",  поскольку  ђамзай
"подцепила"  географа,  и все это грозит серьезным скандалом. € не ошиблись.
ђенталь  густо  покраснел,  не  сводЯ злого взглЯда с тоненькой зеленоглазой
девочки, осмелившейсЯ сделать ему замечание.
     Ќо  не  так-то просто было смутить ђамзай. ‚зглЯды скрестились - злой с
вызывающе презрительным. ђенталь отвел глаза.
     ѓлЯдЯ на ‹идию исподлобьЯ, географ повторил свой вопрос:
     - ѓоспожа ђамзай, чем вы недовольны?
     - ќто  гадость! „а, гадость, - быстро и горЯчо заговорила ђамзай. - Џуд
-  лентЯйка!  Џуд  -  последнЯЯ  ученица,  это  знает каждый. Ќо все-таки вы
напрасно  задеваете  ее  фамилию,  ее  честное  доброе  имЯ, имЯ ее отца. ‚ы
должны  говорить  нам  о  ‘ицилии  и  ‘ардинии,  а  не  изощрЯтьсЯ в дешевом
остроумии  на  наш  счет.  Џуд  не виновата, что она - Џуд, а не €ванова или
Џетрова,  и  забавлЯтьсЯ на этот счет дешевыми каламбурами, по меньшей мере,
неостроумно и гадко. „а, гадко!
     Ѓледные  щеки  девочки  вспыхнули  Ярким  румЯнцем, гордые смелые глаза
горели  зеленым  огнем.  Ћна  казалась  мне  красавицей,  которой  нельзЯ не
любоватьсЯ.
     - ђамзай!  ЃезумнаЯ!  Њолчи!  ’ебе  попадет,  ђамзай!  - со всех сторон
шептали  подруги,  дергаЯ  ее  за  платье,  - вольность, на какую девочки не
решились бы в других обстоЯтельствах.
     - ђамзай!  ‚ы  получите  шесть  за дерзость, за невозможное поведение в
классе!  - фрейлен металась по классу, тщетно пытаЯсь скрыть растерЯнность и
испуг.
     Ќо  ђамзай  не  унималась,  продолжаЯ  повторЯть, как заведеннаЯ, точно
обет дала - растолковать суть дела до конца:
     - Ќехорошо,  гадко  насмехатьсЯ  над  чужой фамилией! —ем она виновата?
Љоторый  раз  вы  так  смеетесь...  Ќад  фамилией, над именем... ’ак нельзЯ!
ЌельзЯ... нельзЯ!
     - Ћтлично-с!  Џревосходно-с!  Џрекрасно-с!..  џ  в  восторге  от вашего
возмущениЯ...   Њожете   продолжать...   Я   мешать  не  буду...  ‚ы  хотите
разыгрывать  рыцарЯ  -  пожалуйста...  Ќаша  баронесса-начальница  не знает,
должно  быть,  как вы ведете себЯ во времЯ моих уроков. Ќепременно доложу-с!
„а-с!  €  весьма  скоро!..  Ќевоспитанные девицы-с! Ќевоспитанные-с!.. Њожно
сказать,  девочки  по  возрасту,  и вдруг демонстрациЯ-с, учителЯ критикуют!
‚се будет известно баронессе, сию же минуту известно, да-с!
     ђенталь  вскочил  со  стула  и,  кубарем  слетев  с кафедры, метнулсЯ к
дверЯм.  ‡лой,  как  индюк,  маленький и потешный. Џод стать своему нелепому
прозвищу - "Њыс ‘ингапур".
     - Љ начальнице! ‘ейчас же к начальнице! - шипел он на ходу.
     "Њыс   ‘ингапур!",   "Њокрица!",  "”искал!",  "—ахоточнаЯ  бацилла!"  -
неслось вдогонку.
     - ђамзай!  ‚ы  будете  наказаны!  -  подскочила  к ‹идии немка, которой
все-таки удалось придать строгое выражение своей блеклой физиономии.
     ’а  не  удостоила классную ответом. џ с трудом узнавала ђамзай. Ќеужели
же  это  она еще утром заставлЯла неуклюжую Џуд обливатьсЯ потом и на потеху
всем  выплЯсывать  дикие  па!  €  наоборот  - неужели та самаЯ ђамзай грудью
защищает  теперь  интересы Џуд, прекрасно знаЯ, что это заступничество может
обернутьсЯ строгим взысканием.
     - ‚от   тебе,   бабушка,   и   ћрьев   день!  -  трагикомическим  тоном
резюмировала  Љоткова,  подбегаЯ  к  ђамзай.  -  ‚едь  тебЯ  накажут,  ‹ида!
Џодумай, что ты наделала.
     - Џусть! - упрЯмо трЯхнула стриженой головкой ђамзай.
     - Џуд!  Џуд!  ‘ыворотка  ходЯчаЯ,  благодари  же  ‹иду, что она за тебЯ
вступилась! ‘лониха! - крикнула Њаша ™упенко в самое ухо Џуд.
     ’а точно проснулась только сейчас.
     - ‘пасибо, ђамзай! - отозвалась она и потЯнулась целоватьсЯ.
     - ЋтвЯжись,  пожалуйста,  -  отмахнулась баронесса от толстухи и устало
опустилась на свое место.
     ђумЯнец  сбежал  с  ее щек, глаза потухли. Ћна как-то разом осунулась и
подурнела.
     - ‘кисла!  - вполголоса процедила сквозь зубы моЯ соседка ‚олховскаЯ. -
ђамзай   всегда  так:  заварит  кашу,  нашумит,  наорет,  а  потом  -  сразу
свернетсЯ. ЌеустойчиваЯ она какаЯ-то! …й Ѓогу!
     €   с   чувством   собственного   достоинства   перваЯ  ученица  класса
презрительно оттопырила нижнюю губу.
     - Maman   идет!   Maman!   ’ише,   mesdames,   тише!  -  предупреждающе
прошелестело по рЯдам.
     ‘лово  "maman"  магически  подействовало  на  всех:  девочки  умолкли и
мгновенно  подтЯнулись,  фрейлен  ‹индер  изменилась  в лице и чуть ли не на
цыпочки поднЯлась, чтобы казатьсЯ еще прЯмее и выше.
     Ќачальница  вошла  не  одна:  вприпрыжку  вбежал  за  ней торжествующий
ђенталь,   а   на  почтительном  расстоЯнии  за  maman  следовали  маленькаЯ
шарообразнаЯ  женщина  и  высокий  сухопарый  брюнет  - это были инспектриса
мадемуазель Љраюшкина и инспектор классов господин ‹абунский.
     Ѓаронесса  Ќольден  всегда выглЯдела соответственно "случаю". Ќынче она
была  торжественно  грустна.  …ще  бы!  ‚оспитанница  осмелилась критиковать
действиЯ  учителЯ. ЏодобнаЯ дерзость заслуживала строгой кары. €наче быть не
могло!
     - Џоди  сюда,  ђамзай!  -  приказала  maman,  едва  дослушав неизменное
приветствие  институток. - Џоди сюда и извинись перед господином ђенталем за
свой  необдуманный  поступок, - твердо отчеканила начальница, строго глЯдЯ в
лицо ‹иды.
     ‚се  взглЯды  обратились  к  ђамзай.  Ћна  то  бледнела,  то  краснела,
беспрестанно  менЯЯсь  в  лице.  ‡акусив  губы  и  потупив  глаза, виновница
происшествиЯ не собиралась, кажетсЯ, двинутьсЯ с места.
     - Ќу-с, Я жду! - еще строже прозвучал повелительный голос maman.
     ђамзай  поднЯла  голову  и с гордой решимостью оглЯдела начальницу и ее
свиту.  ‡атЯнувшуюсЯ  паузу, котораЯ становилась зловещей, нарушил, наконец,
ее звенЯщий голос:
     - Ќи   за  что!  Ќаказывайте  менЯ!  „елайте  что  хотите!  џ  не  буду
извинЯтьсЯ, потому что Я считаю, что была права...
     - ‚от  как!  -  загремела  в  ответ  начальница,  -  так  ты  не хочешь
признавать  себЯ  виноватой,  дрЯннаЯ,  упрЯмаЯ  девчонка!  Џередник! ‘ию же
минуту сними передник, дерзкаЯ!
     Џо  рЯдам девочек прошел ропот: это было наказание, достойное разве что
седьмушек!   Ћставить   без  передника  старшую  воспитанницу,  воспитанницу
выпускного  класса,  считалось  в  институте  величайшим  позором,  и  такое
наказание ложилось клеймом на весь класс.
     - Maman!  €звините!  Nous  faisons  nos  excuses, maman*! - послышались
нерешительные голоса то в одном, то в другом углу класса.
     ______________
     * Њы приносим свои извинениЯ.

     - џ  не  сержусь  на  вас,  дети!  - заговорила баронесса более мЯгко и
сдержанно,  -  виновата  одна ђамзай, и если она хочет избежать наказаниЯ, -
пусть извинитсЯ перед господином ђенталем, как ей было приказано.
     - ђамзай,  извинись!  €звинись,  ђамзай!  - ‚есь класс осрамишь, если с
тебЯ   передник   снимут!   -   зашептали   Љоткова   и  ™упенко,  незаметно
приблизившись к ней.
     - Њолчите!  —то вы понимаете! - отмахнулась от них зеленоглазаЯ девочка
и, быстрым, ловким движением сдернув передник, швырнула его на скамью.
     Ќе  знаю,  что в эту минуту сделалось со мной. џ сознавала только одно:
ђамзай,  эта  прекраснаЯ,  непонЯтнаЯ,  недоступнаЯ  всем  девочка страдает,
страдает  невыносимо,  и  ее  страданиЯ  больно  отзываютсЯ в моем сердце. џ
угадывала  в  ней  родную  мне, близкую душу и, хотЯ это покажетсЯ странным,
любила  ее. „а, любила - с первого взглЯда, с первой встречи. ќто было такое
же  чувство,  какое  Я  испытывала  к Љериму, преклонЯЯсь перед величием его
души.  …два  сознаваЯ,  что  делаю, Я выбежала на середину класса и, схватив
обе руки начальницы, забормотала, путаЯсь и задыхаЯсь:
     - Ћ,  умолЯю...  прошу... умолЯю... Џростите ее... Ћна не хотела... Ћна
не   подумала...   Ќе   наказывайте  ее...  …й  неприЯтно...  больно...  Ћна
самолюбиваЯ, гордаЯ... ђади Ѓога! ђади Ѓога, пощадите ее!..
     Ќе  помнЯ  себЯ, пылаЯ румЯнцем волнениЯ и стыда, Я так и эдак теребила
прекрасные руки баронессы...
     Ѓаронесса  помолчала  с  минуту, потом лицо ее принЯло мЯгкое, ласковое
выражение.
     - Ќина  €зраэл,  -  сказала  она,  положив  мне на плечо свою красивую,
нежную  руку,  -  вам  делает  честь  подобное  заступничество за подругу...
ЃескорыстнаЯ  дружба - одно из лучших проЯвлений в нашей жизни. Ќина €зраэл,
ради  вас  Я  прощаю вашу подругу ђамзай! €, в свою очередь, извинЯюсь перед
господином  ђенталем  за  то,  что  в  моем  институте учитсЯ такаЯ дерзкаЯ,
невоспитаннаЯ барышнЯ, как она.
     €  maman,  одарив  всех  нас  общим  милостивым поклоном, величественно
удалилась  в  сопровождении  инспектора  и инспектрисы. "Њыс ‘ингапур" уныло
поплелсЯ  за  ними,  потому  что прозвучал звонок, возвестивший об окончании
урока.
     џ  еще  не  успела  опомнитьсЯ  от  случившегосЯ только что помимо моей
воли, когда возле моей парты поЯвилась гневнаЯ ђамзай.
     - Љто  вас  просил вмешиватьсЯ в мои дела и лезть, когда не спрашивают?
-  с трЯсущимисЯ от волнениЯ губами накинулась она. - Џросила Я вас об этом?
Џросила?..  ‚от  назло  же  не  надену передника и опозорю класс! „а, да, не
надену!  -  с  новым  ожесточением  продолжила  она,  обращаЯсь  к девочкам,
окружившим  нас  шумной толпой, - и вы благодарите за это ее, - ткнула она в
менЯ  пальцем,  -  ее благодарите, - светлейшую самозванную кнЯжну! Ћна одна
будет виновата в этом позоре!
     ‘колько непримиримой вражды и ненависти было в ее глазах!


                                ѓлава шестаЯ

        џ € ЊЋ€ ЏЋ„ђ“ѓ€. ‘’Ћ‹ЉЌЋ‚…Ќ€… ‘ ЂђЌЋ.

     ЃледнаЯ    нервнаЯ    девочка   с   Ярко-горЯщими   зелеными   глазами,
демонстративно  сорвав  передник, простоЯла без него на виду у всех во времЯ
завтрака, обеда и ужина - в течение целого институтского днЯ.
     Џрошли  две  недели  со  днЯ  моего  заключениЯ  в  серые стены старого
мрачного  зданиЯ,  где  вЯло  и  монотонно  катила свои тихие воды замкнутаЯ
институтскаЯ жизнь.
     …жедневно  Я  поднималась  со  звонком в половине восьмого утра, бежала
умыватьсЯ  и  причесыватьсЯ,  чтобы  не  опоздать  к  молитве.  Џотом  шла в
столовую  и,  наскоро  проглотив кружку коричневой бурды с черствой казенной
булкой,  отправлЯлась  в  классы  вместе со всеми. ли обычные занЯтиЯ, одни
предметы  сменЯлись  другими, продолжаЯ