        ‹идиЯ Ђлексеевна —арскаЯ. ‚тораЯ Ќина

--------------------
‹идиЯ Ђлексеевна —арскаЯ
‚тораЯ Ќина
-----------------------------------------------------------------------
—арскаЯ ‹. ‚тораЯ Ќина. "ќ‹‹€Џ‘, ‹тд", ‘анкт-Џетербург, 1994
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 29 июнЯ 2003 года
-----------------------------------------------------------------------
--------------------


     -----------------------------------------------------------------------
     —арскаЯ ‹. ‚тораЯ Ќина. "ќ‹‹€Џ‘, ‹тд", ‘анкт-Џетербург, 1994
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 29 июнЯ 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------


        Ћѓ‹Ђ‚‹…Ќ€…

     ‚ступление. ‚ грозовую ночь.

     —асть I. ‘ђ…„€ ѓЋђ, „Ћ‹€Ќ € “™…‹€‰.

     ѓлава перваЯ. Џереполох. ‘частлива ли Ќина?
     ѓлава втораЯ. ‹юда. Ћтец. ЏриЯтный сюрприз.
     ѓлава третьЯ. Ѓал. ‡лополучный тур вальса.
     ѓлава четвертаЯ. ЊоЯ лезгинка. ЋтчаЯннаЯ смелость.
     ѓлава пЯтаЯ. ’Яжелые дни. •аджи-Њагомет. џ уезжаю.
     ѓлава шестаЯ. „орога. ‚ сакле аула. ’айна ѓуль-ѓуль.
     ѓлава седьмаЯ. “ наиба. ‹ейла-”атьма. Џрорицательница.
     ѓлава восьмаЯ. „едушка-наиб. Џримирение.
     ѓлава девЯтаЯ. Џраздник в Ѓестуди. „жигитовка. ѓуль-ѓуль похищена.
     ѓлава десЯтаЯ. “жаснаЯ действительность.
     ѓлава одиннадцатаЯ. Ќа новую жизнь. „огадка.
     ѓлава двенадцатаЯ. Ћбитатели каменного гнезда. ЏерваЯ ссора.
     ѓлава тринадцатаЯ. Ѓабушкины мемуары. Ѓессильный гнев. Ќаказание.
     ѓлава четырнадцатаЯ. “зница. Ѓелое видение. „руг.
     ѓлава пЯтнадцатаЯ. ‘нова „оуров. Ѓабушкино решение. †ених.

     ѓлава  шестнадцатаЯ.  ‘нова  узница.  €з  мрака  к  свету и снова мрак.
€збавление.

     —асть II. ‡Ђ ‘…ђ›Њ€ ‘’…ЌЂЊ€.

     ѓлава перваЯ. џ - институтка.
     ѓлава втораЯ. ‡накомство. Ќеожиданный недруг.
     ѓлава третьЯ. Љак Я очутилась за серыми стенами. ‘он. ’равлЯ.
     ѓлава четвертаЯ. ”рейлен ‹индер. ѓардеробнаЯ. ‡олушка.
     ѓлава пЯтаЯ. “роки. €сториЯ. џ выступаю защитницей.
     ѓлава шестаЯ. џ и подруги. ‘толкновение с Ђрно.
     ѓлава седьмаЯ. €мператор Џавел. ’айна ‹идии ђамзай. џ отомстила.
     ѓлава восьмаЯ. ‚ыход императора. Џривидение.
     ѓлава девЯтаЯ. Ѓал. ЏриЯтный сюрприз. ‘нова внушение.
     ѓлава десЯтаЯ. Ѓегство. Џомеха. Ќовый друг.


               ‹.—арскаЯ   впервые  побывала   на  Љавказе  еще  в
          бытность  свою  воспитанницей  Џавловского  института, -
          одна из одноклассниц, грузинка,  пригласила ее погостить
          летом в ѓори. Љавказ сразу  и  навсегда  покорил  сердце
          будущей писательницы. Џозднее,  став взрослой, она снова
          и снова возвращалась  сюда и подолгу жила то в небольших
          грузинских городках, то в горных аулах.
               ™едраЯ  и  загадочнаЯ  природа,  своеобразный  быт,
          пестраЯ смесь племен и  наречий,  романтические  судьбы,
          неповторимый   колорит   героической  старины,  чарующие
          напевы  и зажигательные плЯски, захватывающие состЯзаниЯ
          бесстрашных  джигитов  -  все  это нашло отражение уже в
          ранних  ее  рассказах.  Ћтдельной книгой вышли собранные
          —арской на Љавказе грузинские сказки, старинные преданиЯ
          и поверьЯ.
               Ќесколько больших  повестей  составили своего  рода
          "Љавказский сериал", как сказали бы сегоднЯ, посвЯщенный
          славному    кнЯжескому    роду    „жаваха,    его   юным
          представительницам. Ќаше издательство, к сожалению, пока
          не  может  опубликовать  все  произведениЯ  этого цикла,
          достойные переизданиЯ. „лЯ начала мы выбрали две книжки,
          самые  популЯрные и любимые читателЯми в свое времЯ. ќто
          "ЉнЯжна „жаваха" и "‚тораЯ Ќина".
               Џервую  книгу наши читатели уже получили, прочли и,
          надо полагать, запомнили, чем  кончаетсЯ  повесть.  ћнаЯ
          кнЯжна Ќина „жаваха соглашаетсЯ остатьсЯ  в Џетербурге и
          продолжить   учебу.   Ќеожиданное   поЯвление  в  классе
          новенькой  -  ‹юды  ‚лассовской,  котораЯ  становитсЯ ее
          преданным,  задушевным  другом,  примирЯет  кнЯжну  и  с
          неласковым  северным  городом,  и  с  почти  казарменной
          обстановкой в институте.
               ‚о "‚торой Ќине" мы снова попадаем  в кнЯжеский дом
          генерала  ѓеоргиЯ  „жавахи  и  встречаемсЯ с его дочерью
          Ќиной, которой, однако, еще только предстоит отправитьсЯ
          в  Џетербург и поступить в институт... ‡десь же, в доме,
          живет,   называЯ   кнЯзЯ   ѓеоргиЯ   отцом,   и...  ‹юда
          ‚лассовскаЯ,  только  теперь  она почему-то вдвое старше
          Ќины...  €зумленный  читатель  вправе  спросить:  "„а не
          путаница  ли все это, не ошибка ли?" Ћтнюдь. ‚едь книга,
          которую   вы   сейчас   держите  в  руках,  не  случайно
          называетсЯ "‚тораЯ Ќина". ‚тораЯ. „ело в том, что героев
          и событиЯ этих повестей разделЯет целых пЯтнадцать лет.
               —то же произошло за эти годы?  ѓнилой петербургский
          климат  оказалсЯ гибельным длЯ кнЯжны, и ѓеоргий „жаваха
          потерЯл   дочь.  ‚ернаЯ  памЯти  любимой  подруги,  ‹юда
          ‚лассовскаЯ  по  окончании института решила свЯзать свою
          судьбу  с  Љавказом  и  принЯла  предложенное  ей  место
          гувернантки  в  грузинской  семье.  Џопав  в ѓори, ‹юда,
          конечно  же,  отправлЯетсЯ  на  поиски  дома, где прошло
          детство кнЯжны „жавахи. Ќо войти туда не решаетсЯ, боЯсь
          потревожить  покой  безутешного отца. ‚едь она не знает,
          что  кнЯзь  ѓеоргий,  в  свою  очередь, разыскивает ее и
          готов назвать дочерью.
               Ќежданно-негаданно  ‹юда  ‚лассовскаЯ  обретает  не
          только   названного   отца,  но  и  названную  сестру  -
          маленькую Ќину.  ќта  девочка - дочь  Ѓэллы  и  €зраэла.
          Џомните  молоденькую  тетку  кнЯжны  „жавахи - красавицу
          Ѓэллу? Џомните, как отплЯсывала на ее свадьбе Ќина?  ’ак
          вот, когда у Ѓэллы и €зраэла родилась дочь,  ее  назвали
          Ќиной в честь незабываемой общей любимицы.  “вы,  словно
          злой рок продолжал  преследовать  родню  кнЯзЯ  ѓеоргиЯ!
          Њолодые, красивые, счастливые родители  маленькой  Ќины,
          Ѓэлла и €зраэл,  погибли  в  горах  во  времЯ  грозы.  €
          ѓеоргий „жаваха дает обет  заменить  малютке  отца.  ’ак
          поЯвилась   в  его  доме  и  на  страницах  "кавказского
          сериала" втораЯ Ќина.


        ‚‘’“Џ‹…Ќ€…

        ‚ ѓђЋ‡Ћ‚“ћ ЌЋ—њ

     - Ѓыстрее,  ‘мелый!  Ѓыстрее,  товарищ!  -  €  смуглаЯ  маленькаЯ рука,
выскользнув  из-под  полы  косматой  бурки, нежно потрепала влажную, в пене,
спину  статного  вороного конЯ... Љонь прибавил ходу и быстрее ветра понессЯ
по  узкой  горной  тропинке  над  самым  обрывом  в зиЯющую громадной черной
пастью бездну...
     ћный  всадник,  с  головой  закутанный  в  бурку,  припал  к шее своего
четвероногого  друга,  крепче  уперсЯ  ногами  в  стремена,  сильнее и круче
натЯнул поводьЯ.
     ѓроза  надвигалась. Џричудливо разорванные черные тучи, пугливо толпЯсь
и  сдвигаЯсь,  как  бы  прижимались  друг  к  другу  -  в  страхе  перед тем
надвигающимсЯ  таинством,  роковым  и  могучим,  что должно было произойти в
природе.  Џредгрозовой  бурный  и  дикий  вихрь  кружил  в  ущельЯх и терзал
верхушки  каштанов  и  чинар  внизу,  в  котловинах, предвещаЯ нечто жуткое,
страшное  и  грозное.  Љазалось,  не ветер свистел в ущельЯх, а черные джины
гор и пропастей распевали свои погребальные песни...
     ’очно   подкрадываЯсь   все   ближе  и  ближе  мЯгким  кошачьим  шагом,
надвигалась  из  темноты ночи непостижимаЯ тайна стихии. € от этого ощущениЯ
тоскливо сжималось сердце всадника в бараньей бурке.
     ћный  всадник  горЯчил конЯ задниками высоких туземных сапог-чувЯков из
желтой кожи и, наклонЯЯсь к черному, как сажа, уху вороного, шептал:
     - Ќо-но...  Џрибавь  еще  ходу,  ‘мелый... †ивее, голубчик!.. Ђйда! Ќам
надо  до грозы добратьсЯ в ѓори... Ќе то плохо придетсЯ нам с тобой! ‚перед,
мой ‘мелый! ‘пеши! ‚перед!
     ‹егкий   взмах   нагайки...  •арактерное  гиканье...  €  умное,  гордое
животное понеслось по откосу бездны с быстротою стрелы, выпущенной из лука.
     ’ьма  разом  застлала  чернотой  и  небо,  и землю, и горы, и бездны...
„икий  свист ветра превратилсЯ в сплошной могучий рев... “же не темные джины
улюлюкали  в  глубокой  пропасти... ‘ам шайтан, кнЯзь бездны, скликал ночных
духов  на  свой страшный полночный пир. ЃеспросветнаЯ тьма вдруг разорвалась
ослепительной  стрелой  молнии.  Ћглушительный  удар  грома  потрЯс каменные
твердыни...  ‚еликаны-горы  ответили громким протЯжным стоном... Џервый удар
раскатилсЯ  далеким  эхом  и  пропал  в беспредельности... ѓде-то поблизости
сорвалась  тЯжелаЯ  груда  обвала... Ћсколки ее покатились в бездну, звенЯ и
гремЯ, по каменистой почве...
     ‘мелый  резко  остановилсЯ  и  замер, дрожа, фыркаЯ и дико косЯ налитым
кровью глазом.
     Ќапрасно  смуглаЯ  рука  всадника  поглаживала  его взмыленную спину, а
ласковый голос одобрЯюще шептал в уши:
     - Ќо-но,  мой  милый,  мой  славный!  Ќо-но! ‚перед, товарищ... ‘коро и
ѓори... Ђйда! Ђйда, ‘мелый!
     ’щетно.  Ћтветом  было  лишь  тихое, тревожное ржание испуганного конЯ.
Ѓудто ‘мелый просил у хозЯина прощениЯ.
     ’огда  юный всадник легко спрыгнул с седла и, взЯв конЯ за повод, повел
по тропинке, осторожно шагаЯ в ночи.
     Љругом  грозными великанами теснились скалы... Ћни казались призрачными
стражами  наэлектризованной  душной  ночи... Ћт цветов, что росли в низинах,
поднималсЯ  сюда,  в  горы,  дурманЯщий,  как  мускус,  прЯный аромат, кружа
голову и тревожа воображение неЯсными образами и туманными грезами.
     ’еперь  оглушительные  раскаты  грома  следовали  удар  за ударом - без
конца  и  счета.  Ћгненные  зигзаги  молний  то и дело прорезывали кромешную
тьму. ’Яжелые капли дождЯ ударили в каменистую почву... ЌачалсЯ ливень...
     - ‚еликий  Ѓоже!  Њы  опоздали!  -  испуганно  воскликнул юный всадник.
—ерез  минуту  он  был  в седле, взмахом нагайки пустил конЯ, и тот помчалсЯ
вперед - наудачу, прЯмо в чернеющую мглу.
     ЋтчаЯнный  скачок ‘мелого, испуганного очередным ударом грома, оказалсЯ
роковым - конь и его хозЯин полетели в бездну.


        x x x

     - ’ы слышишь крик, Ђхмет?
     - ’ише,   ради  Ђллаха!  ‚еликий  джин  бездны  не  любит,  когда  люди
вслушиваютсЯ в его ночной призыв...
     - Ђ ты, ‘умбат-Њагома, ты слышал?
     - ’ак,  господин...  Ќо  это  был  не крик шайтана, клЯнусь могуществом
Ђллаха,   это   человек  взывал  о  помощи.  -  ‘муглый  горец  покосилсЯ  в
беспросветную тьму ночи.
     - ’ы уверен в этом?
     - ‘лушай!  “хо  ‘умбат-Њагомы  верно,  как слух горного джейрана... Ћно
никогда  еще  не  обманывало  менЯ...  ‚  горах  кричит  человек  и просит о
помощи...
     - Ќе  слушай его, - смеЯсь, возразил тот, которого звали Ђхметом, - он,
как  дрЯхлые  старухи аула, склонен видеть то, чего нет, и не замечает порой
того,   чего   не   пропустЯт   соколиные   очи   твоих   верных  абреков...
‘умбат-Њагома, ты грезишь наЯву! Џроснись!
     ’от  вздрогнул,  схватилсЯ  за  кинжал,  и  смуглое  лицо его вспыхнуло
ненавистью...  Ѓог  знает,  чем  кончилась  бы  длЯ  Ђхмета его неосторожнаЯ
шутка,  если  бы  тот,  кого  оба  горца почтительно называли господином, не
положил на плечо обиженного небольшую, но сильную руку.
     - ‘покойно,  Њагома! Ќе будь ребенком... Ђхмет не хотел оскорбить тебЯ.
‚ы - кунаки, клЯлись друг другу в кровной дружбе... Ќапоминаю тебе об этом.
     - ’ы  слишком  добр,  господин!  -  произнес  Њагома  покорно, однако в
черных  глазах его, прикрытых темными длинными ресницами, искрились недобрые
огоньки.
     ‚троем  они  сидели  у  костра  в  просторной  пещере  “плис-цихе,  или
пещерного  города,  находившегосЯ  в  семи  верстах  от ѓори, в самом сердце
Љарталинии,  плодороднейшей  части  ѓрузии.  Ќеподалеку  были  стреножены их
лошади  -  сильные, выносливые горские лошадки. ‚се трое были одеты в темные
чохи  с  газырЯми  на  груди, в бараньи папахи и мЯгкие чувЯки; у всех троих
были  заткнуты  за  поЯсами  кинжалы  и  пистолеты,  а у молодого господина,
очевидно,  начальника, была криваЯ турецкаЯ саблЯ, впрочем, и все его оружие
выглЯдело  богаче  и  нарЯднее  оружиЯ  товарищей.  Ћн и внешне отличалсЯ от
остальных.  ‹ица  Њагомы  и  Ђхмета  были  отмечены  характерным  выражением
вороватой  пронырливости,  тогда  как  в  тонких  чертах  его красивого лица
преобладала   величаваЯ   гордость.   —ерные   глаза  горели  отвагой,  губы
прекрасного  ребенка  улыбались насмешливо, гордо и властно. „етскаЯ чистота
и  даже  наивность  уживались в выражении этого лица с надменностью, дерзким
вызовом,  и,  быть  может, в этом и состоЯл секрет его обаЯниЯ. …му было лет
двадцать пЯть, не больше.
     „огоравшие  угольЯ костра, осветив прощальным светом пещеру, потухли. €
все  погрузилось  во  мрак.  ‹ишь  на  мгновениЯ освещалось убежище горцев -
отсветами молний.
     - Џора  спать,  -  предложил красивый горец с гордой осанкой, - на заре
надо  двигатьсЯ  дальше.  Ќаши ждут у истоков Ђрагвы... Ћпаздывать нельзЯ...
Ђлла верды...
     ‘бросив  с  плеч  суконную  чоху,  он  разостлал  ее  на полу пещеры и,
повернувшись   лицом   к  востоку,  стал  шептать  слова  вечернего  намаза.
"Ђл-иллЯх-иль-Ђлла, Њагомет рассуль-Ђлла!" - слышалось в темноте.
     ’оварищи последовали примеру начальника.
     ‚друг страшный, пронзительный крик прорезал ночь.
     - Џо-мо-ги-те!..  ‘пасите!  -  молил  неподалеку  от  пещеры испуганный
голос.
     - ’ы  слышишь,  господин?  Ћн  не  ошибсЯ! ќто не джин бездны завлекает
путника.  ’ам  кричит  человек!  -  согласилсЯ, наконец, Ђхмет, вскакиваЯ на
ноги.
     - Њожет  быть,  богатый человек. Њожет быть, армЯнский купец из ’ифлиса
или ѓори... - предвкушаЯ наживу, подхватил ‘умбат-Њагома.
     - Њолчи,   Њагома!   €ли   ты   не   знаешь,  что  несчастье  человека,
нуждающегосЯ  в  помощи, не может повлечь к дурным мыслЯм о грабеже? €ли ты,
как  простой душман, думаешь только о наживе?.. ‘тыдись, Њагома, высказывать
то,  чем черный дух смущает твою душу... Ќадо спешить на помощь, надо спасти
человека...
     €,  выхватив  из  костра  тлеющую  головню  при  помощи  двух кинжалов,
ага-Љерим,  как  звали  красивого горца, мгновенно раздул ее и, освещаЯ себе
путь, выбежал из пещеры.
     - ќй!  ђади  Ђллаха!  Ћткликнись,  где  ты?  -  перекрываЯ  шум  дождЯ,
разносилсЯ в горах голос Љерима.
     Џотом  он замер с высоко поднЯтой головней в руках, дожидаЯсь ответа...
…го друзьЯ молча остановились за ним.
     ’олько  отдаленные  раскаты  грома, неизбежные спутники грозы, медленно
затихаЯ,  отдавались  замирающим  эхом  в  сердце  каменных утесов. Ќаконец,
тихий стон послышалсЯ поблизости:
     - Џомогите! џ умираю!
     - ќто  не  наш!  ќто  урус  просит  о  помощи!  Ѓрось его погибать, как
собаку! - возбужденно заговорил Ђхмет, приближаЯсь в темноте к Љериму.
     - €  урусы, и мусульмане, все люди равны перед лицом Ђллаха! - раздалсЯ
во мгле гортанный голос Љерима.
     €  с  поднЯтой головней он бросилсЯ к тому месту, откуда слышалсЯ стон.
Љакое-то  черное существо, уцепившись за сук архани, старалось удержатьсЯ на
откосе бездны.
     - Љто ты? - крикнул Љерим по-лезгински.
     ’олько глухой стон был ему ответом.
     - Љто  ты,  назовись, во имЯ Ђллаха, если ты жив! - крикнул горец - уже
по-русски.
     €з-под  черной  бурки  выглЯнуло  бледное,  как  смерть,  юное  лицо, и
дрожащий голос прошептал:
     - Њне  плохо...  “ менЯ сломана рука... Џомогите... - и голосок беднЯги
сорвалсЯ в мучительный стон.
     - ‘умбат-Њагома...  Ђхмет... Њои верные друзьЯ! ‘юда! ‘корее, ко мне на
помощь... Њальчик умирает! - вскричал Љерим, бросаЯсь к погибающему.
     Џодобравшись  к нему, Љерим быстро взвалил на плечи небольшую и легкую,
как перышко, фигурку и понес к пещере.
     Ђхмет  и  ‘умбат-Њагома последовали было за своим господином, как вдруг
глаза  их,  пронзительные  и  зоркие,  как  у  кошек  в темноте, заприметили
погибшего   конЯ   с   дорогим   седлом,   под   расшитой  шелками  попоной.
‘умбат-Њагома,  не  раздумываЯ, устремилсЯ за добычей. ‘едло он взЯл себе, а
попону подарил Ђхмету - в знак примирениЯ.
     џркий  свет  костра  снова  освещал  пещеру.  “  самого огнЯ лежал юный
путник,  спасенный Љеримом. ћноша все еще не пришел в чувство. ‚ысокаЯ белаЯ
папаха  с  атласным  малиновым  верхом была низко надвинута на лоб... ’онкий
прЯмой  нос с горбинкой, полураскрытый алый рот с жемчужной подковкой зубов.
„линные  ресницы, черные, сросшиесЯ на переносице брови подчеркивали белизну
кожи. ‹ицо казалось воплощением строгой юношеской красоты.
     Љерим-ага  долго стоЯл, любуЯсь юношей или скорее мальчиком, потому что
на  вид  ему  было  не  более  четырнадцати, пЯтнадцати лет. Џотом он быстро
обернулсЯ к ‘умбат-Њагоме и коротко приказал:
     - Ќабери  воды в горном источнике в свою папаху, Њагома, и принеси сюда
скорее.
     - ‘лушаю,  господин!  -  отвечал  тот  почтительно и бросилсЯ исполнЯть
поручение.
     ’отчас  же  он  вернулсЯ со студеной ключевой водой. Љерим-ага поспешил
снЯть  папаху  с  бесчувственно  распростертого  перед  ним  мальчика, чтобы
смочить  ему  лицо  и голову, и... общий крик изумлениЯ огласил низкие своды
пещеры.
     €з-под  высокой  бараньей  папахи  скользнули  две  черные  и блестЯщие
девичьи косы!
     Џеред  Љеримом  и  его  друзьЯми  лежала  красиваЯ девушка или, вернее,
девочка-подросток   того   истинно   кавказского   типа   горЯнки,   который
встречаетсЯ только в лезгинских аулах „агестанских гор.
     ‘ловно  разбуженнаЯ неожиданным криком, девочка пришла в себЯ и открыла
глаза...
     Ќи  страха,  ни  испуга  не было в этих горЯщих, как звезды, глазах при
виде незнакомых мужчин.
     - ѓде  Я?  - спросила черноглазаЯ девочка по-лезгински, задержав взглЯд
на красивом характерном лице горца.
     - ‚  “плис-цихе, красавица! - отвечал тот, - в пещерном городе, где жил
когда-то могучий и смелый народ картли...
     …два дослушав ответ, она обратилась к Љериму с новым вопросом:
     - Љто вы?
     - ђазве  ты  не  знаешь,  красавица,  что в горах Љавказа не спрашивают
имени  встречного?  ‚едь Я не спрашиваю тебЯ, почему ты, девушка, носишьсЯ в
такую ночь в горах, одетаЯ джигитом?
     - Ќапрасно!  -  воскликнула  девочка,  и черные глаза ее сверкнули чуть
заметной  усмешкой. - ’олько барантачи и душманы скрывают свое имЯ... а Я...
Я  племЯнница и приемнаЯ дочь знатного и известного русского генерала, кнЯзЯ
ѓеоргиЯ „жаваха, Я могу сказать мое имЯ - менЯ зовут Ќина бек-€зраэл.
     Ѓледное  личико  выражало  столько гордого достоинства, что горцы могли
не  сомневатьсЯ  в  том,  что  она  сказала  правду о своей принадлежности к
знатному аристократическому роду.
     - џ  не  останусь  в  долгу у тебЯ, кнЯжна, - произнес со своей обычной
тонкой  усмешкой  Љерим,  -  и также назову себЯ, чтобы не слышать от слабой
женщины,  почти  ребенка, упрека в трусости: не простой барантач пред тобой,
красавица. џ - Љерим-‘амит, бек-„жемал, из аула Ѓестуди.
     …два  молодой  горец  договорил, бледное личико девочки вспыхнуло Ярким
румЯнцем.
     - Ѓек-„жемал-Љерим,  вождь душманов? ѓлава разбойничьих шаек, наводЯщий
ужас  чуть  не  на  весь  Љавказ? ’от, за поимку которого назначена огромнаЯ
сумма,  которого  ищут  казаки  в  горах,  длЯ  которого  давно приготовлена
тюрьма, Љерим-„жемал-ага - ты?!
     - џ!  -  спокойно  подтвердил красивый горец и, скрестив руки на груди,
смотрел  в  лицо  Ќины,  пожалуй, наслаждаЯсь впечатлением, произведенным на
нее его словами.
     - ’ы?  -  только  и  могла  выговорить кнЯжна, - ты - Љерим, тот Љерим,
который грабит мирных путников, врываетсЯ в селениЯ добрых людей и...
     - ќто  ложь!  -  воскликнул молодой бек и топнул ногой, обутой в мЯгкий
чувЯк, - это ложь! Љто говорил тебе все это, кнЯжна?
     - Љто  говорил! - пылко подхватила Ќина, и большие, выразительные глаза
ее  загорелись  неспокойными  огоньками. - „ЯдЯ ѓеоргий говорил мне это, моЯ
старшаЯ  названнаЯ сестра ‹юда говорила, знакомые, слуги, все... все... ‚есь
ѓори  знает  твое  имЯ, твои ужасные подвиги... ‚есь ѓори говорит о том, как
ты проливаешь кровь невинных... ѓоворЯт...
     - Ћни  лгут!  -  сумрачно произнес бек-„жемал. - ‚идит Ђллах, они лгут!
Љерим-бек  -  не  барантач-душегуб, не разбойник. Љерим не жаждет наживы. Ћн
пальцем  не  тронет  честного  горца... ’олько тех, кто нажил себе богатство
ценой  крови  и обмана, тех не пощадит Љерим... и выпустит нищим байгушем из
своих  рук...  џ бы мог высказать тебе еще много истин, но Џророк свидетель:
не  было  еще  случаЯ,  чтобы Љерим оправдывалсЯ перед кем-либо, а тем более
перед  лицом  девушки, ребенка... Џомолчим об этом... „а и отдыхать времЯ...
ѓроза   миновала.  ‡везда  Ћриона  зажглась  на  небе,  и  тихий  ангел  сна
приблизилсЯ  к природе. ‘пи, кнЯжна. Ѓоль утихнет за ночь, и ты проснешьсЯ с
зарей, свежаЯ и прекраснаЯ, как роза ‚остока...
     Љерим ласково кивнул кнЯжне.
     - ‡а ночь... Ќо разве Я должна буду провести ночь здесь?
     - €ли  ты  боишьсЯ?  -  тонко  усмехнувшись  под  своими черными усами,
спросил Љерим.
     - џ  ничего  не боюсь, - гордо произнесла девочка. - Ќина бек-€зраэл не
знает,  что  такое  страх... џ не хвалюсь, Љерим, хвастливости не было еще в
роду  нашем.  ’ы  сам  говоришь,  что  ты  родом из аула Ѓестуди. ‡начит, ты
должен знать моего деда, старого •аджи-Њагомета...
     - —удесный  старик  ага-Њагомет,  да  продлит  Ђллах  его  род до конца
‚селенной! - почтительно произнес молодой горец.
     - “вы,  Љерим!  Ѓогу не угодно было продлить род дедушки Њагомета... Ћн
не имел сына...
     - Ќо  зато  у него были дочери, прекрасные, как гурии из садов Џророка.
ђебенком Я видел их и запомнил...
     - Ћни  умерли  обе.  “мерли,  уйдЯ  навсегда  из  аула...  и сделавшись
христианками.  џ  -  дочь  одной  из  них,  дочь  Ѓэллы,  впоследствии …лены
бек-€зраэл...
     Ќе  детскаЯ,  отчаЯннаЯ  печаль прозвучала в голосе молоденькой кнЯжны.
ѓорцы с невольным участием взглЯнули на нее.
     Џотом  Ќина  нахмурилась,  отчего черные, густые брови ее почти сошлись
на переносице, и произнесла глухо, прЯча взглЯд, затуманенный слезами:
     - ’ы  спас мне жизнь, Љерим-ага, и Я всей душой благодарна тебе за это.
Њне  жаль, что Я не могу позвать тебЯ в дом моего дЯди и приемного отца, как
кунака-гостЯ,  и  отблагодарить тебЯ, как следует... ‚едь ты не придешь... Ђ
денег у менЯ нет с собой...
     - „енег  Я  не возьму от тебЯ, кнЯжна; у Љерима и без тебЯ много желтых
туманов*,  драгоценного  оружиЯ  с  золотыми  насечками...  …го саклЯ полнаЯ
чаша...  ему  ничего  не надо, а если он пожелает, его верные слуги и друзьЯ
добудут  ему  сколько  угодно богатства... Ќо отказыватьсЯ от гостеприимства
не позволил Џророк. џ приду в твой дом. †ди менЯ, кнЯжна.
     ______________
     * ‡олотые монеты.

     € снова он усмехнулсЯ лукаво и дерзко.
     Џотом, наклонившись к девочке, заботливо предложил:
     - …сли  рука твоЯ еще болит, - проведи ночь в этой пещере. Њои друзьЯ и
Я  будем  охранЯть  твой покой; если же ты в состоЯнии ехать в ѓори, на моем
коне, Я довезу тебЯ до твоего дома...
     - Ќо тебЯ могут увидеть и...
     Ќина  вздрогнула  при одной мысли о том, что могло ожидать ее спасителЯ
в ѓори.
     - Џолно,  дитЯ!  Ќоги  Љерима-бека-„жемала  могут сравнЯтьсЯ в скорости
разве  лишь  с  ногами  горного  тура,  а  зоркие  очи  его  издалека  видЯт
опасность... ‘адись на моего конЯ, кнЯжна. џ отвезу тебЯ в твой дом.
     - Ќа  твоего  конЯ?  Ђ  где  же  мой  конь?  Њой ‘мелый? - встревоженно
спросила Ќина.
     - ’вой  конь  менее  счастлив,  нежели ты сама. Ћн лежит мертвый на дне
ущельЯ.  ‚ы упали с ним с высокого откоса, кнЯжна, и не запутайсЯ ты в кусте
архани, - тебЯ постигла бы участь твоего конЯ - ты бы разбилась вдребезги.
     Ќина вздрогнула и побледнела.
     Ћна  была  на  краю  гибели  и  почти не сознавала этого. Ђ ее конь, ее
бедный конь погиб.
     ‘пазмы сжали ей горло... ‘лезы обожгли глаза.
     - Ѓедный ‘мелый! Ѓедный товарищ! - произнесла она тихо.
     Ћна  поднЯла  руку  к  глазам,  на  которых  выступили  слезы,  и  тихо
вскрикнула. ђука болела и ныла нестерпимо. ‘о стоном она упала на бурку.
     ‘тараЯсь  скрыть  слезы,  вызванные и горем, и болью, Ќина произнесла с
заметным усилием:
     - Њне  необходимо  в ѓори... „омой скорее... ’ам ждут... ЃеспокоЯтсЯ...
и потом, рука... ах, как болит рука!..
     - —ерез полчаса ты будешь дома! - решительно пообещал Љерим.
     Ѓыстро  взнуздав  и  оседлав  свою  лошадь,  он  помог Ќине поднЯтьсЯ и
бережно усадил девушку в седло.
     ‘умбат-Њагома   и   Ђхмет   в  почтительном  молчании  помогали  своему
господину.   ‚  глазах  обоих  душманов  сквозило  непритворное  недоумение.
‚первые,  вопреки  обычаю,  Љерим  выпускал  из своих рук богатую добычу, не
взЯв   даже   самого   маленького   пешкеша  (дара,  выкупа).  Ћни,  однако,
успокоились,  вспомнив,  что  в  их  руках остаютсЯ нарЯдное шитое шелками и
золотом  седло  с мертвой лошади и дорогаЯ попона. Ќо Љерим-ага точно угадал
их  мысли.  …го  взглЯд упал на ‘умбата, который не успел еще спрЯтать своей
добычи, и он коротко приказал:
     - Ћтдай седло его хозЯйке!
     - Ќет,  нет! Ћставьте его у себЯ! Џрошу тебЯ, Љерим, - горЯчо возразила
Ќина, - пусть это будет памЯть обо мне...
     - Ћт  подарков  отказыватьсЯ  не  смею по обычаю лезгинского племени, -
важно  произнес молодой горец, - но и сам не хочу оставатьсЯ в долгу. ‚озьми
взамен, кнЯжна, вот эту вещь.
     ‚ыхватив  из-за  поЯса  небольшой  дагестанский  кинжальчик  с  богатой
насечкой, усыпанный драгоценными камнЯми, Љерим передал его девочке.
     - Џусть  это  утешит  тебЯ  хоть  отчасти  за потерю конЯ! - добавил он
ласково.
     Ќина  вспыхнула  от  удовольствиЯ.  Љинжал храбреца Љерима! ’ого самого
Љерима,  слава  о смелости которого гремела по всей Љарталинии, того Љерима,
которого воображение рисовало героем, имЯ которого втайне восхищало ее...
     …сли  потерЯ  ‘мелого  была длЯ Ќины тЯжелым ударом, то подарок Љерима,
этого  бесстрашнейшего  из  душманов,  этого  рыцарЯ  гор,  конечно, немного
утешил  кнЯжну  в  ее  печали.  Ћна  дружески простилась с товарищами своего
спасителЯ,  такими  же  душманами,  как  и  Љерим, и, подсаженнаЯ ими на его
конЯ,  выехала  из  пещеры.  Њолодой  горец поместилсЯ позади нее, в широком
седле.
     ѓроза  давно  миновала...  Џоследние  раскаты  грома  замолкли.  ’емнаЯ
кавказскаЯ  ночь  заволокла  горы...  џркаЯ,  горЯщаЯ и светлаЯ, как солнце,
звезда Ћриона засветилась высоко на восточном небе...
     Љерим  сказал  правду.  Ќе прошло и получаса, как они были в предместье
ѓори.
     “  самого  дома  кнЯзЯ  „жаваха молодой душман опустил свою спутницу на
землю  и,  шепнув  ей  еще  раз: "Ђ ты все-таки жди менЯ в гости, кнЯжна!" -
быстро повернул конЯ и скрылсЯ из виду.


         * —Ђ‘’њ Џ…ђ‚Ђџ * 

        ‘ђ…„€ ѓЋђ, „Ћ‹€Ќ € “™…‹€‰


                                ѓлава перваЯ

        Џ…ђ…ЏЋ‹Ћ•. ‘—Ђ‘’‹€‚Ђ ‹€ Ќ€ЌЂ?

     Ћна вернулась!
     - Ћна здесь!
     - Ћтец! Ћтец! Ћна вернулась!
     - ѓде она? Ќина! ‘ердце мое! ѓде ты?
     џ  иду  по  чинаровой  аллее,  или нет, Я не иду даже, а точно какаЯ-то
сила  несет  менЯ...  ‚ доме огни... ‚есь дом освещен. ЊенЯ ждали... Ћбо мне
тревожились...  ‚от  огни  ближе...  Љто-то  выбежал  на  крыльцо...  Љто-то
стремитсЯ  навстречу  по чинаровой аллее... —то-то белое, воздушное... точно
легкое видение или греза...
     - ‹юда! ’ы?
     - Ќина!  Ќина!  ‹юбимаЯ!  Љто  же  пугает  так?  Ќина! ѓосподь с тобой,
девочка! —то ты сделала с нами! Ћтец...
     - —то с ним, Ѓога ради? „а говори же, ‹юда!
     - Ћ, он беспокоилсЯ. “жасно!
     - Ѓедный отец! Ѓеги к нему, ‹юда, скажи ему, что Я жива, здорова!
     - €дем вместе! ‘корее! ‘корее, Ќина!
     Ћна обнимает менЯ за плечи, берет за руку...
     - Ћ!..
     џ  не в силах сдержать этот стон. Ћ, как мучительно ломит руку... ’очно
все кости сломаны вдребезги. Ћ! ЉакаЯ безумнаЯ боль!..
     - —то с тобой, Ќина, сердце мое?
     ѓлаза ‹юды, огромные и горЯщие в темноте, как алмазы, полны ужаса.
     - Ќичего! Ќичего! “спокойсЯ! Џросто вывихнула немного руку - и только.
     - ‚ывихнула!  Ћ,  Ѓоже!.. „октора! „октора скорее! ‘андро... Њаро... за
доктором! Ѓегите!
     ЉакаЯ  смешнаЯ женщина эта ‹юда! Ћна не может без страха видеть простой
царапины...  Ђ  уж о вывихе руки говорит точно о смерти... € отца взволнует.
Ћтец узнает...
     џ  изо всех сил стискиваю зубы, чтобы снова не застонать от мучительной
боли.  ‘андро  вихрем  проноситсЯ  мимо  нас. џ знаю - сейчас он поскачет за
доктором.  ‘тарый  Њихако  бежит  с фонарем. Њаро несет теплую бурку ‹юды...
Ќечего и надеЯтьсЯ! ’отчас начнутсЯ расспросы, упреки, жалобы!
     - Џапа!
     Ћн  стоит  в  дверЯх  нашего дома, типичного старого грузинского дома с
плоской  кровлей,  на  которой  хорошенькаЯ,  но  вечно  соннаЯ  Њаро  сушит
виноград  и  дыни...  ’аких  домов  уже  немного  осталось  в  ѓори, который
приобрел  с  годами вполне европейский вид. ‚олнистые прЯди седых волос отца
красиво  серебрЯтсЯ  в  свете  выплывшего  из-за  туч  месЯца.  ’емные глаза
смотрЯт прЯмо в мои глаза с ласковым укором.
     - „итЯ! „итЯ! Љак ты нас напугала! ‘окровище мое!
     Ћн   протЯгивает   руки,   и   Я  падаю  в  его  объЯтиЯ.  Ћн  радостно
вздрагивает...  Ћн  так  не привык к моей нежности, бедный папа... џ не умею
ласкатьсЯ...  џ  слишком  дика  и  сурова  по натуре... Ќо сегоднЯ мои нервы
слабы,  как  у  тЯжело  больной...  Њне,  как  малому дитЯти, хочетсЯ ласки,
покоЯ,  забвениЯ. „а и гибель ‘мелого не дает покоЯ, Я чувствую свою вину, и
на  сердце  у  менЯ тЯжесть, ужаснаЯ тЯжесть! € Я прижимаюсь к этой сильной,
все  еще  могучей  старческой  груди, - груди прославленного в боЯх воина, и
мне становитсЯ хорошо... но вместе с тем и тоскливо.
     "‘ейчас,  сейчас начнетсЯ, - думаю Я, - сейчас пойдут расспросы: ѓде ты
была? Џочему не верхом?"
     €, чтобы отделатьсЯ от них, Я выпаливаю разом:
     - Џапа! џ вывихнула руку.
     Ћн   тихо   вскрикивает...  Ѓыстро  оглЯдывает  менЯ  и,  должно  быть,
пораженный  моей  бледностью и усталым видом, ведет или, вернее, почти несет
менЯ в дом, не выпускаЯ из объЯтий.
     ‚  большой  комнате,  устланной  циновками  и  коврами, с бесчисленными
тахтами,  заваленными  подушками  и  мутаками*,  светло  и  уютно... ЃольшаЯ
висЯчаЯ  лампа  над  круглым  обеденным  столом  светит приветливо и Ясно. ‚
открытые  окна  льетсЯ  прЯный  и сладкий аромат магнолий и роз, которых так
много в чинаровых аллеЯх...
     ______________
     * ‚алики на тахте.

     Ќо  сегоднЯ  этот, так сильно любимый мною запах, почти неприЯтен... Ћн
кружит  голову, дурманит мысль... Љакой-то туман застилает глаза. ЌеодолимаЯ
сонливость  сковывает  менЯ  всю. Ђ боль в руке все сильнее и сильнее. џ уже
не  пытаюсь  сдерживать стонов, они рвутсЯ из груди один за другим... ѓолова
клонитсЯ  на  шелковые  мутаки  тахты.  Ћтец,  ‹юда,  Њихако  и  Њаро  - все
расплываютсЯ в моих глазах, и Я терЯю сознание...
     ЂдскаЯ    боль    в   плече   возвращает   менЯ   к   действительности.
‘таричок-доктор,  друг  и приЯтель отца, наклонЯетсЯ надо мной и льет мне на
руку студеную струю ключевой воды.
     - Ќу!   Ќу!   Ќе  буду  вас  больше  обижать,  барышнЯ,  -  говорит  он
успокаивающим  тоном,  каким  обыкновенно  говорЯт  с  детьми  и больными, -
теперь спите с миром...
     - ‘пи,  моЯ  крошка!  ‘пи,  мое  сокровище!  - слышитсЯ другой ласковый
голос.
     ’онкаЯ,   красиваЯ   рука   моего   отца-дЯди   крестит  менЯ;  мЯгкие,
шелковистые усы щекочут мою щеку...
     - ‘пи, мое солнышко!
     џ  почти  машинально возвращаю поцелуй и закрываю глаза... Ќо спать мне
не  хочетсЯ.  Њастерски  вправленнаЯ  доктором,  забинтованнаЯ рука не болит
больше.   ЏриЯтное   тепло  разливаетсЯ  под  влажной  повЯзкой...  Ѓоль  не
возвращаетсЯ... ’олько пульс бьетсЯ четко и сильно на месте вывиха.
     Ћтец,  прежде чем выйти из комнаты, останавливаетсЯ у рабочего столика,
за  которым  ‹юда  сшивает  новый  бинт длЯ компресса. Ћн говорит тихо, но Я
все-таки слышу, что он говорит:
     - ’ы не знаешь, где она оставила лошадь?
     - Ќе знаю, папа! ђазве от Ќины дождешьсЯ объЯснений?
     - ЃеднаЯ девочка! ‚ывих ужасен. Љак это случилось?
     - Џапа!  Њилый! ђазве вы не знаете Ќину? ђазве она скажет когда-нибудь,
если что с ней случитсЯ? - шепотом говорит ‹юда.
     - „а,  да! ’ы права! Ћна не в мать. Ѓэлла была простосердечна и наивна,
как  ребенок.  „а и €зраэл не отличалсЯ скрытностью. Њожет быть, трагическаЯ
смерть  обоих  так  подействовала на девочку, что... Ќе думаешь ли ты, ‹юда,
что  судьба  словно  бы преследует весь наш род?.. „ом „жаваха несет на себе
какую-то  печать  проклЯтиЯ... ЊоЯ беднаЯ ЊариЯ, потом ћлико, мой племЯнник,
последний  отпрыск  славного  рода,  оба умершие от одного и того же недуга,
страшной  чахотки... потом свет моей жизни, моЯ кроткаЯ полночнаЯ звездочка,
моЯ  роднаЯ  дочурка  Ќина...  и наконец, эта жизнерадостнаЯ, полнаЯ жизни и
молодости  чета  родителей малютки-Ќины... —то если и девочка... Њне страшно
подумать,  ‹юда,  если...  если...  ‚едь  если  она  - моЯ втораЯ нареченнаЯ
дочка,  живое напоминание о моей первой и единственной родной дочери... если
она...
     Ћтец  не  договорил...  …го  седаЯ голова бессильно склонилась на плечо
‹юды.
     - Џапа!  Њилый  папа!  -  послышалсЯ успокаивающий голос моей названной
сестры.
     Њне  хотелось  выскочить из постели, куда менЯ перенесли во времЯ моего
обморока,  хотелось  утешить,  успокоить отца, сказать ему, что Я люблю его,
что  его  тревога  -  моЯ  тревога,  его горе - мое горе, но Я молчу, упорно
молчу.
     Ћ, если бы Я умела плакать и ласкатьсЯ!
     Џотом  они  вышли,  предупредительно прикрыв абажуром лампу и бросив на
менЯ  тревожные,  испытующие  взглЯды.  Ћни думали, что Я заснула... Ќо Я не
могла спать...
     Њилый,  дорогой  отец!  џ никогда не отплачу тебе такою же бесконечной,
беззаветной  любовью,  какой  ты окружил менЯ. џ дурнаЯ, злаЯ девочка! џ это
знаю...  Њне  никогда  не  быть похожей на ту, котораЯ была твоим утешением,
никогда  Я  не  заменю  тебе  маленькой,  давно  умершей  кузины, сходство с
которой ты находишь во мне...
     ЉнЯжна  Ќина „жаваха! ЊилаЯ красавица-кнЯжна! џ знаю тебЯ, хотЯ никогда
не  видала.  џ  знаю  тебЯ  так  хорошо, так прекрасно! ‹юда прочла мне твой
дневник,  когда  Я  была  еще  совсем маленькой девочкой, и с тех пор Я дала
себе  слово  во  что  бы  то  ни  стало  сделатьсЯ  похожей  на тебЯ, милый,
черноокий  ангел...  ’ы  была  звездой  души  дЯди ѓеоргиЯ, и утрата сделала
серебрЯными  его черные кудри. € Я решила воплотить тебЯ собой, вернуть дЯде
ѓеоргию,  моему названному отцу, его дочь в моем лице, в лице второй Ќины...
Ќо  мне  это  удаетсЯ  плохо... Њаро говорит, что в менЯ временами вселЯютсЯ
черные  джины  и  мутЯт  мою  душу...  Њихако,  знавший кузину Ќину, толкует
постоЯнно,  что  она  была  ангелом, посланным на землю, чтобы дать неземное
счастье тем, кто ее окружал... Ђ Я...
     —то Я такое?
     Џочему,   когда  Я  хочу  быть  кроткой  и  доброй,  сердце  мое  вдруг
переполнЯетсЯ  злобой  и  тоской?  Џочему  Я  не  терплю  узды  над собой, и
малейшее  запрещение  возбуждает  мою  непокорность и заставлЯет менЯ делать
назло?  ѓоворЯт,  мои  родители, которые были убиты грозой в горах в одну из
прогулок,  мои  родители-горцы  из  аула  Ѓестуди,  принЯвшие христианство и
обрусевшие  в  доме  дЯди,  были  кротки, веселы и простосердечны, как дети.
ѓоворЯт,  Я  похожа  на  отца, но только лицом... ѓоворЯт, характер у менЯ в
дедушку  •аджи-Њагомета,  который изредка наезжает к нам в ѓори и так балует
и  ласкает  менЯ...  ‚о  мне  течет кипучаЯ кровь моих предков - лезгинов из
аула  Ѓестуди  и,  странно сказать, мне, приемной дочери кнЯзЯ „жаваха, мне,
нареченной  и удочеренной им кнЯжне, более заманчивым кажетсЯ житье в сакле,
в  диком  ауле, над самой пастью зиЯющей бездны, там, где родилась и выросла
моЯ   черноокаЯ   мать,  нежели  счастливаЯ,  беззаботнаЯ  жизнь  в  богатом
городском  доме  моего  названного  отца!  „а,  отца,  потому  что,  когда Я
осиротела  так  внезапно, дЯдЯ поклЯлсЯ заменить моих родителей и заботитьсЯ
обо  мне  до конца жизни, несмотрЯ на то, что у него уже была тогда приемнаЯ
дочь,  которую  он любил всей душой, всем сердцем. ќта приемнаЯ дочь - ‹юда,
лучшаЯ...  нет, единственнаЯ подруга безвременно умершей родной дочери кнЯзЯ
ѓеоргиЯ  -  Ќины,  та самаЯ ‹юда ‚лассовскаЯ, которой Ќина посвЯтила в своем
дневнике многие страницы, исполненные горЯчей любви и бесконечной дружбы...
     џ  завидую  ‹юде.  Ћна испытала столько, сколько другаЯ не переживет за
всю  жизнь.  Ќо больше всего завидую Я ей в том, что она знала так близко ту
Ќину, образ которой Я беззаветно люблю.
     •орошаЯ,  дорогаЯ  ‹юда!  ‘колько  лет  прошло  с  тех  пор,  как  Ќина
переселилась  в  лучший  мир, а ‹юда до сих пор не может удержатьсЯ от слез,
когда  говорит  про  нее...  Ћна,  ‹юда,  утверждает,  что, очевидно, судьба
свЯзала  ее  с  Ќиной,  судьба  подсказала ей принЯть по окончании института
место  на  Љавказе, судьба помогла случайно встретить кнЯзЯ ѓеоргиЯ, который
стал ей отцом и другом, сделал ее своей приемной дочерью...
     ќто  ей,  ‹юде,  в  самом  начале  своего пребываниЯ на Љавказе удалось
убедить  моих  родителей  принЯть  христианство...  ђазгневанные лезгины, во
главе  с  муллой,  чуть  было  не  убили ее за это, но добраЯ ‹юда не помнит
зла...
     Љак  счастлива  должна  быть  ‹юда,  что  на  ее  долю  выпало пережить
столько!..
     ‚прочем,  сегоднЯ и Я, переживаЯ потерю ‘мелого, все-таки чувствую себЯ
неожиданно  счастливой...  џ  испытала  грозу  в  горах,  такую же грозу, от
которой  погибли мои отец и мать... џ была на краю гибели и видела Љерима...
†аль  ‘мелого!..  †аль  бесконечно,  но  без  жертв обойтись нельзЯ... —тобы
видеть  Љерима, этого страшного длЯ всех удальца-душмана, можно пожертвовать
конем...
     ‚идеть  Љерима,  за  поимку  которого назначена сумма, на которую можно
завести  целое  хозЯйство зажиточного грузина, - Љерима, длЯ которого широко
раскрыты  двери  горийской тюрьмы, и Я видела этого героЯ-абрека, говорила с
ним!  Ћн  подарил  мне  бесценный  подарок,  он обещал придти... "†ди менЯ в
гости, кнЯжна!" ’ак он сказал на прощанье...
     Ћ,  славный,  бесстрашный  джигит  Љерим!  Љак  бы  Я  хотела быть хоть
отчасти  на  тебЯ  похожей!  Џочему Я не мальчик! Ќе мужчина! …сли бы Я была
мужчина!  Ћ!  џ сорвала бы с себЯ эти девичьи одежды, без сожалениЯ остригла
мои  черные  косы  и,  надев  платье джигита, убежала бы в горы, к Љериму. џ
сказала бы ему:
     - Џозволь   мне  остатьсЯ  с  тобой!  џ  знаю,  что  ты  не  проливаешь
человеческой  крови,  что  ты  берешь  пешкеш  только  с тех, кто нажил свои
деньги  нечистым  путем. ’ы сказал так, и Я верю тебе! ‚озьми менЯ к себе...
џ  люблю  горы,  люблю  бездны!  џ  презираю опасность! џ умею джигитовать и
целые  сутки  могу  провести в седле! џ хочу быть абреком и джигитом! џ хочу
жить  в горах. ЊоЯ кровь кипит, желаЯ подвигов. ’ихие долины Љарталинии с их
зелеными  виноградниками  и  кукурузными  полЯми  не  длЯ  менЯ,  пойми!  Ћ,
храбрый,  отчаЯнно  смелый  Љерим! Џридти в ѓори, в дом кнЯзЯ „жаваха, когда
этот кнЯзь мог арестовать его и бросить в тюрьму! ђазве это не смелость?!
     Ќе  помнЯ  себЯ, Я вскочила на ноги, совершенно забыв о том, что доктор
предписал  мне  полный  покой, и, подбежав к окну, распахнула его настежь...
—уднаЯ,  мЯгкаЯ и нежнаЯ, как бархат, ночь вошла в мою комнату запахом роз и
магнолий...   ‚оздух,   разрЯженный   грозой,   стал   чист   и   свеж,  как
хрустально-студенаЯ струЯ горного источника...
     ЏрекраснаЯ  звезда  ‚остока  одиноко  сверкала  в  темном  небе горЯщим
алмазным  оком...  —инары  и  каштаны перешептывались в саду, и в их дружном
шепоте  мне  слышалось  какое-то чудесное старое сказанье... Ђ где-то вдали,
за   извилистой  Љурой,  печально  и  сладко,  серебрЯной  трелью  заливалсЯ
соловей...
     "†ди  менЯ  в  гости!  †ди  менЯ!  †ди  менЯ!"  -  слышалось  мне  и  в
серебристой трели, и в шепоте вековых чинар, и в аромате роз и магнолий.
     "†ди менЯ!" - повторЯли каштаны старого сада.
     "†ди менЯ!" - сверкала ослепительно ЯркаЯ звезда Ћриона.
     - „а!  „а!  џ  жду тебЯ, Љерим! џ хочу быть такой же смелой и отважной,
как  ты!  - хотелось мне крикнуть в темноту ночи. - Ќаучи менЯ этому, Љерим,
и,  клЯнусь  тебе,  ты  не  пожалеешь своих трудов. Ќина бек-€зраэл клЯнетсЯ
тебе!
     Џрошептав  бессвЯзную  речь засохшими от жара губами, Я снова юркнула в
постель...  ‘ердце  мое  билось...  ѓолова  горела. “ менЯ была тайна, тайна
знакомства  с  Љеримом,  и  Я  гордилась  ею - моей первой серьезной тайной,
неведомой самым близким, дорогим людЯм.
     ЊоЯ перваЯ важнаЯ тайна и радовала, и беспокоила менЯ.


                                ѓлава втораЯ

        ‹ћ„Ђ. Ћ’…–. Џђ€џ’Ќ›‰ ‘ћђЏђ€‡.

     „алекие   горы   утопали   в   розовом  мареве  предутреннего  св