"
     € тот вправду  оказалсЯ великим умельцем. Ћдним из немногих, к которым,
по  мнению  ‚олкодава, слово  "великий" можно было  применить  без  натЯжки.
Њолодого в ту пору венна он попросту колотил и валЯл. Ќа каждом уроке он мог
двадцать  раз убить его, если бы захотел,  - что, прЯмо скажем, длЯ обычного
бойца  уже в  те времена  было  непросто. ‚енн жадно впитывал новое  знание,
постигаЯ  науку  превращать  любое копье и даже обычную палку в  продолжение
своих  рук  - чтобы в случае  нужды самаЯ простаЯ метла  становилась грозным
оружием, чтобы  безо всЯкого затруднениЯ рубить  и колоть легким метательным
копьем-сулицей   или,  наоборот,   без   промаха   метать   тЯжелое   копье,
предназначенное  только  длЯ рукопашной...  Џозже эта наука  здорово выручит
его, когда он  расстанетсЯ  с Њатерью  Љендарат и отправитсЯ мстить  за свой
род, но тогда он,  конечно, об этом не знал.  Љак-то они  ужинали  вместе  с
мастером у него дома, и разговор зашел о любви.
     "†енщины?  Џустые сосуды,  куда мы изливаемсЯ, дабы  продолжить себЯ, -
вот как отозвалсЯ повелитель  копий о ’ех,  что были  длЯ  ‚олкодава  свЯтее
свЯтого. Џрисутствие госпожи ни в малейшей степени не смущало  хозЯина дома.
- ‘амки и  матери. Ѓольше  они ни на что не годны, да к тому же еще и быстро
стареют.  Њужчине  следует времЯ  от времени  прогонЯть их, заменЯЯ  новыми,
более молодыми..."
     ‚ыслушав такое, ‚олкодав про себЯ ощутил страшную горечь разочарованиЯ,
но вслух, конечно,  ничего не сказал,  поскольку был гостем, вступившим  под
кров и отведавшим  одного хлеба  с хозЯином.  Ћднако на  другой  день  они с
Њатерью  Љендарат  покинули дом  мастера и отправились дальше,  и  во  времЯ
первого же привала венн выплеснул на жрицу жгучее недоумение:
     "џ думал, несравненным воином может стать только  тот, чьЯ правда  духа
столь же велика и чиста, как его боевые умениЯ... Ђ он? ‚оитель отменный, но
притом сущий ублюдок... Џочему так получаетсЯ, госпожа?"
     Ќа  что Љан-Љендарат, по  обычаю своей веры отправившаЯсЯ странствовать
только после того, как вырастила внуков, лукаво улыбнулась ученику:
     "џ же говорила - ты многому научишьсЯ у этого человека, малыш..."
     Њинуло времЯ,  осталось в прошлом и обучение  у  Њатери  Љендарат, и ее
духовное  водительство.   Ќо  получалось,  что  даже  годы  спустЯ  ‚олкодав
продолжал разгадывать когда-то преподанные ею загадки. ‚ тот раз его отучили
приписывать человеку  благородство  души на  том  основании,  что его охотно
слушаетсЯ  праведное  оружие. ’еперь  вот  удалось  сообразить,  что  тысЯча
прочитанных книг сама по себе  способна возвысить душу не более, чем  тысЯча
отбитых ударов. "‘пасибо, Њать Љендарат..."
     €, если уж на то  пошло, хранитель храмовой библиотеки  очень напоминал
венну другого •ранителЯ. Ћбитавшего - если только он был все еще жив - очень
далеко от ’ин-‚илены, на ином континенте.  ‚  ‘амоцветных горах. Ћн тоже был
стариком и тоже распорЯжалсЯ несметным  богатством,  не принадлежавшим  ему.
‘окровищницей, собранием величайших и лучших камней,  добытых на  руднике...
Ћн знал камни, и камни знали его. Ћн  без раздумий положил бы  седую голову,
защищаЯ  их от любого посЯгательства.  ‚сесильные •озЯева приисков ни словом
не  противоречили  ему,  когда  он  располагал  и  устраивал  вновь  добытые
самоцветы... но при всем том он оставалсЯ невольником, таким же  ничтожным и
бесправным рабом, как  последний  каторжник  из  забоЯ. €ной  раз  ‚олкодава
крепко подмывало поведать книжному хранителю,  какие воспоминаниЯ тот у него
вызывал. †изнь, однако,  к  тридцати годам  в  самом  деле  успела  кое-чему
научить его, и он помалкивал. Ћн, в конце концов, не о праведности хранителЯ
радеть сюда приходил...
     ...‚олкодав отнЯл  руку  от  лица  и  решительно  открыл глаза,  хоть и
предупреждало его дурное  предчувствие: не будет нынче  толку от всегдашнего
средства.  €  точно.  ЉнижнаЯ страница так  и  осталась пепельно-белесой,  а
угловатые рЯды аррантских букв, коим  полагалось  быть  буро-лиловыми, как и
прежде  наполнЯла неестественнаЯ чернота. ‚олкодав поневоле приглЯделсЯ - уж
не изменилсЯ ли заодно  и смысл написанного? Ќет. "„венадцать рассуждений  о
пропастЯх  и  подземных потоках", созданные  каким-то  Љимнотом,  придворным
звездочетом  “правителЯ стольного  Ђрра,  оставались  все теми  же...  хотЯ,
право,  лучше  было  бы  им оказатьсЯ  написанными задом наперед.  €ли вовсе
куда-нибудь исчезнуть вместе с красками мира.
     ‚олкодав уже давно утратил склонность благоговеть  перед книгой  просто
оттого, что это -  книга и в ней  целых двести  страниц. ‚еликий мастер  боЯ
способен,  отставив копье,  оказатьсЯ  полным  ничтожеством  и  оскорбителем
женщин, хранитель библиотеки -  жмотом, перепутавшим сокровищницу мудрости с
лавкой  ростовщика...  вот так и книгу, оказываетсЯ, может написать  человек
непорЯдочный или просто дурак. ‚олкодав долго шел к осознанию этой истины, о
которой когда-то его предупреждал еще ќврих. € дело не  в ошибках, способных
закрастьсЯ порой  даже в труд мудреца ‡елхата Њельсинского, когда тот  пишет
об удаленном  и  неведомом племени  веннов. “же  к середине  самого  первого
"рассуждениЯ"  ‚олкодав  мог  бы поспорить  на что  угодно,  что  Љимнот сам
никогда  не лазал под землю, предпочитаЯ  пользоватьсЯ  чужими,  не очень-то
проверенными  россказнЯми.  ‡ато  преподносил  он свои  заблуждениЯ с  таким
великолепным самодовольством, так прозрачно намекал своему  неназванному, но
Явно облеченному властью покровителю на  необходимость  скорейшего наказаниЯ
всех  несогласных,  что книгой  хотелось  запустить  в  ближайшую стену.  ‡а
полной, увы, невозможностью проделать это с ее создателем.
     Ћднако  книга как таковаЯ  не  была  ни  в  чем  виновата,  и ‚олкодав,
хмурЯсь, просто  переворачивал  страницу  за  страницей.  “ него дома  могли
сурово выговорить впившейсЯ под ноготь занозе, непослушной иголке или камню,
из-за которого подвернули ногу на круче, - но  никогда  не попрекали немощью
слабого или болезненного ребенка. ‡а что бранить детище, коему все досталось
от матери и отца?..
     Њудрость родного  племени  ‚олкодава никогда  прежде не  подводила.  Ќе
подвела и теперь.  Џеревернув лист, он обнаружил начало новой  главы и вдруг
понЯл, что •озЯйка ‘удеб надумала  за  что-то его наградить.  Ѓыть может, за
то,  что  в  раздражении  не  захлопнул  книгу  посередине,  решил  все-таки
дочитать. "ђассуждение  третье, - гласил заголовок (выделенный, должно быть,
как и  все прочие, красным),  - разоблачающее  низкий  помысел  ’иргеЯ, сына
дорожного мостника из предместьЯ Ђрра".
     ‚от  тут ‚олкодав  жадно придвинул к  себе книгу, начисто позабыв  и об
исчезнувших цветах, и  о напыщенной глупости Љимнота! „а плевать на него, на
Љимнота  этого! ’иргей!..  <i>„руг мой,  ‘ерый  Џес, брат  мой... Џрошу тебЯ об
одном: не пытайсЯ защитить менЯ, когда надсмотрщики  придут менЯ добивать...</i>
Њолодой ученый, чьЯ памЯть, помимо бездонных познаний о скрытой жизни пещер,
хранила едва ли не всю классическую поэзию Ђррантиады... <i>ќтого - заменить!</i> €
руки надсмотрщика  по имени ‚олк, равнодушно, по-деловому, без гнева и злобы
переломавшего ему позвонки. ’иргей...
     <i>Љ  Ќебесной ѓоре,  брат мой,  можно подниматьсЯ  всю  жизнь, обретаЯ  и
обогащаЯсь.  ’ак и с €стовиком-камнем:  ты не повесишь  его на цепочку  и не
вправишь  в браслет.  ’ы просто  будешь искать его, находЯ по  пути  гораздо
больше, чем  предполагал...</i> ‘квозь решетки правильных буквиц протЯгивал руку
давно  сгинувший друг, сумевший добратьсЯ к нему  хотЯ бы  так - посредством
сочинений своего погубителЯ.
     ‚едь  должен же  был этот  Љимнот,  прежде чем  начинать хаЯть  ’иргеЯ,
воспроизвести  на  своих  страницах  хоть какие-то  его  умозаключениЯ?..  <i>Ђ
впрочем,  как знать? Њожет, он не удосужилсЯ  привести  и двух  слов ученого
супротивника, которого надумал  не просто победить в споре  - вовсе со свету
сжить?..</i>
     <i>-</i> Ќаставник, - почтительно окликнул ‚олкодава молодой голос, долетевший
сквозь сумрак чертога.
     ‚енн поднЯл голову и убедилсЯ, что ночное зрение, дар  прародителЯ-Џса,
его еще не покинуло. Ќа пороге библиотеки стоЯл ‚инойр.
     ‡вать  Ќаставника  на  урок  считалось  весьма  почетной  обЯзанностью.
‚олкодав  разглЯдел улыбку  ‚инойра.  Џохоже,  сегоднЯ никто не  оспаривал у
паренька эту честь. ‘егоднЯ ‚инойр будет  творить кан-киро вместе с друзьЯми
и учителем в самый последний раз. Ќазавтра он уезжает.
     ‚олкодав молча  закрыл  книгу,  потушил  пальцами  свечку  и  пошел  за
учеником каменным коридором наружу.
     Ћни уже ждали его, рассевшись во внутреннем дворике. €х было около двух
десЯтков - совсем новые уноты и те, кто  успел застать еще госпожу Љендарат.
‚олкодав не делал между ними различий. "…сли ты видел два урока, а твой друг
- только  один, у  тебЯ  уже  есть что  ему  посоветовать..."  -  наставлЯли
когда-то  его самого.  Ћн  обвел глазами рЯд обращенных к  нему молодых лиц,
хорошо знакомых  и еще  не успевших таковыми стать... и  сразу  отметил, что
между  ними  не было ‚олка. Ћчень  странно. „о сих пор ‚олк не отлынивал  от
занЯтий, скорее  наоборот: ЯвлЯлсЯ  даже жестоко простуженным, даже с только
что вывихнутой, еще не зажившей рукой. —то же с ним произошло на сей  раз?..
Ќаверное,  все тот же ‚инойр, его побратим, мог бы ответить...  ‚олкодав  не
стал спрашивать.
     Ћн кивнул черному мономатанцу “рсаги, и тот, живо подбежав,  с поклоном
остановилсЯ на удалении шага и вытЯнутой руки - это именовалось "расстоЯнием
готовности духа". ‚енн протЯнул ему обе руки, предлагаЯ схватить,  и “рсаги,
мЯгко прыгнув вперед, сейчас же точно клещами стиснул его  запЯстьЯ. Ќо пока
длилсЯ  прыжок,  ‚олкодав  столь   же  мЯгко  прЯнул  навстречу  налетевшему
мономатанцу и чуть  мимо него, а руки тем временем расходились - одна  вниз,
другаЯ  наверх,  -  и остановить  их движение было  уже невозможно.  Ќо сила
разгона  еще  не была исчерпана, чернокожий  проскочил  вперед, окончательно
утрачиваЯ равновесие,  и,  когда ‚олкодав шагнул ему  за  спину  и  несильно
толкнул в бок  -  только  и успел, что разжать руки и  резко бросить  их под
себЯ,  разворачиваЯ ребрами  ладоней, чтобы принЯли тЯжесть  падающего тела,
дали ему встретитьсЯ с землей не плашмЯ, а плавно, начинаЯ с лопаток.
     -  “х ты,  - послышалсЯ тихий  вздох кого-то  из  новеньких.  Ќаверное,
парень считал, что уж ему-то такого никогда не постичь, и речь шла даже не о
показанном  Ќаставником  приеме  -   об   искусстве  падениЯ,  которое  Явил
сливово-черный “рсаги. ‘о всего маха на землю! Ќавзничь притом!.. Љак же так
- на спину, да чтобы не покалечитьсЯ?.. …му-то всю жизнь  внушали совершенно
иное...
     - "‚ечно  Ќебо и нерушима ‡емлЯ", - назвал ‚олкодав ухватку, только что
сокрушившую нападение мономатанца. € кивнул унотам - пробуйте, мол.
     - џ тебе доверЯю...
     - € Я тебе доверЯю...  - вразнобой и негромко  огласило двор ритуальное
приветствие кан-киро.
     ‚олкодав отошел в сторону и опустилсЯ на кем-то  заботливо расстеленный
коврик.  …му  показалось,  будто  серый  цвет,  в  который  с  некоторых пор
окрасилсЯ  длЯ  него  мир,  начал утрачивать оттенки  и переливы, все  более
распадаЯсь на черный и белый.
     Ћн не  успел поразмыслить об этом. ‘ той стороны, где поместились новые
уноты, раздались резкие голоса. Џотом вовсе  крики. € почти сразу  -  резкие
шлепки ударов.
     -  ’ак!  - сказал ‚олкодав, поднимаЯсь  на ноги. Џо этому слову  те  из
учеников, кто  еще продолжал постигать тщету  нападениЯ  на  Ќебо  и  ‡емлю,
замерли на местах, а Ќаставник отправилсЯ туда, где честное обучение боевому
искусству сменилось мордобоем, чуждым благодати и красоты.  Џодобное хотЯ  и
редко, но все же иногда происходило на уроках, -  конечно, не среди старших,
а между новичками,  еще не усвоившими: кан-киро есть наука ‹юбви.  —то там у
них на сей раз?..  Љто-то кого-то слишком жестко отправил в объЯтиЯ  ‡емли и
тот, обидевшись, накинулсЯ в ответ с кулаками?..
     ЏодойдЯ,  он  сразу  понЯл,  что все  было гораздо хуже. Џричина  ссоры
крылась не  в вывернутой руке и не в ушибленном локте. ‘таршие, оказавшиесЯ,
к  счастью, поблизости, уже  растащили драчунов  и  крепко держали, пресекаЯ
неумелые  попытки  высвободитьсЯ.   “  одного   из  парней,   темноволосого,
желтокожего  халисунца ЃергаЯ,  вовсю растекалась из  носу  краснаЯ юшка.  “
другого,  обветренного зеленоглазого ‘урмала, родившегосЯ  на юге ‘аккарема,
успело  распухнуть  ухо  и  уже  заплывал,  наливалсЯ цветом  грозовой  тучи
полновесный синЯк на скуле. Ќо боевой запал еще не иссЯк:  задиры продолжали
орать  во  все  горло,  изобличаЯ  один другого сыном блудницы,  порождением
вшивого осла и даже выкидышем прокаженной. €,  словно  этих  словесных чудес
было  еще недостаточно, оба взаимно поносили народы, сумевшие породить столь
мерзкие  существа.  •алисун  объЯвлЯлсЯ страной распутных женщин и трусливых
мужчин:  "Њы  вас, степных шакалов,  в старину  били и всегда  бить  будем!"
•алисунец  огрызалсЯ,  провозглашаЯ  ‘аккарем  родиной  болотных  пиЯвок,  у
которых по жилам вместо крови  течет  жидкое дерьмо: "Њы вас, жабье отродье,
сапогами привыкли давить - и еще подавим..."
     Џрисутствие Ќаставника на них очень мало подействовало.
     - ’ак, - повторил ‚олкодав. - ‚ы продолжайте, почтенные, Я подожду.
     ќто вызвало смешки старших унотов, а участники перебранки замолкли, как
по  команде. Њожно продолжать выкрикивать непримиримому недругу оскорблениЯ,
когда  тебЯ  крепко держат,  пытаютсЯ зажать рот  или больно тычут кулаком в
ребра. Ќо не тогда, когда над тобой начинают смеЯтьсЯ!
     <i>•алисунец  и саккаремец,</i>  размышлЯл между  тем ‚олкодав.  <i>„а, тут не за
оторванную пуговицу битьсЯ пошли. ќто вроде того, как если бы менЯ когда-то,
мальчишкой, заставили вежливо и уважительно боротьсЯ с сегваном...</i>
     ‚слух он сказал:
     - •орошо. ’ак чего же вы, мои почтенные, меж собою не поделили?
     - ќтот последователь бесплодной Ѓогини...  - немедленно начал  уроженец
халисунских равнин. ‚ ответ тотчас раздалсЯ рык непокоренного ‘урмала:
     - ‘ам ты почитатель Ќебес, с которых давно сбежала, устыдившись, ‹уна!
     ‚олкодав поинтересовалсЯ:
     - Њне, может, уйти, а завтра вернутьсЯ? Љогда вы оба иссЯкнете?
     “ченики  опЯть стали смеЯтьсЯ, а ‚олкодав краем глаза выделил среди них
•ономера.  †рец  пристально следил  за происходившим и, похоже, готов был  с
удовольствием высказать  свое  мнение. Ќо молчал. Љогда-то, еще при  госпоже
Љендарат,  он  времЯ  от  времени  позволЯл себе  на  уроках  поЯснЯть  речи
Ќаставницы,  преломлЯЯ  ее  слова и  превращаЯ  их  едва ли не  в проповеди,
славЯщие его веру. Њать Љендарат не противилась: ей было все равно. ‚олкодав
же немедленно заЯвил €збранному “ченику: "“ менЯ дома говорЯт так - на чужое
мольбище  со  своими  Ѓогами  не  лезь!"  —то означало: здесь, на  площадке,
постигаетсЯ путь благородного кан-киро.  Ђ истины Ѓлизнецов  можешь  сколько
угодно провозглашать  в другом месте, у  тебЯ длЯ этого  храм  есть. •ономер
попыталсЯ перечить... €сход той  стычки до сих пор вызывал у него  покаЯнную
улыбку, ибо учат ‘тарший  и Њладший: сделав ошибку, не изводи себЯ упреками,
но осознай свое заблуждение - и тем стань сильнее.
     Ђ еще - и  это показалось ‚олкодаву даже более  важным - он  наконец-то
заметил  возле входа  во  двор своего  лучшего ученика, опоздавшего к началу
урока. ‚ид у ‚олка был такой, как если бы он  бежал всю  дорогу от города до
крепости. ‚олкодаву неоткуда было знать, что  этой  ночью молодой венн так и
уснул на сухой и теплой земле возле клети, рЯдом с опрокинутой чашей. € спал
до того крепко и сладко, что поутру никому не захотелось прерывать  его сон.
Ќи Њулинге, ни ее почтенному батюшке, ни даже псам.
     ‚ходить  во  двор,  где.  уже совершалсЯ  урок,  можно  было  только  с
дозволениЯ   Ќаставника.  ‚олкодав  поймал  устремленный   на   него  взглЯд
соплеменника -  и  кивнул.  ‚олк ответил ему  поклоном...  вроде  бы обычным
поклоном,  но  всЯ осанка и  повадка движений  у  него сегоднЯ была до такой
степени  инаЯ,  чем  даже  вчера,  что,  не видЯ лица, было бы  простительно
обознатьсЯ. ’ут определенно следовало поразмыслить и разобратьсЯ... потом.
     -  …сли бы  менЯ  не  держали, - шмыгаЯ расквашенным носом, пробормотал
халисунец  Ѓергай,  -  этот  сгнивший  сарсановый  лист  уже  подавилсЯ   бы
непристойностЯми,  сказанными  о моей  стране и  о  Ќебесах,  Љоторым у  нас
поклонЯютсЯ...
     ‚олкодав повернулсЯ к саккаремцу.
     - џ полагаю, -  сказал он, - у тебЯ дело стало  тоже только за тем, что
тебЯ держат?
     ‘урмал  молча  оскалил  зубы,  глЯдЯ мимо  Ќаставника. ќто  был  взглЯд
охотника, бросившего к тетиве смоченную Ядом стрелу.
     - ‡начит, если бы вас не держали... - снова повторил ‚олкодав. Љивнул и
продолжал: -  ‚ы оба забыли одну простую вещь. “держать  можно только  того,
кто на самом деле не свободен. Ќу-ка, идите, оба сюда...
     Џо  его  жесту  старшие  ученики  выпустили  забиЯк,  и   они  подошли,
раздраженно  потираЯ намЯтые чужими пальцами плечи и  исподлобьЯ косЯсь один
на другого. ‚олкодав протЯнул им обе руки:
     - „ержите. ’ак, будто взЯли менЯ в плен и хотите поставить перед  своим
полководцем... Ќу?
     ‘лужили  или  нет  Ѓергай с  ‘урмалом  каким-либо  полководцам - так  и
осталось делом  темным, ибо здесь, в крепости, каждый рассказывал о себе сам
и  только то,  что хотел,  -  но вот воров,  пойманных в  огороде,  и тому и
другому точно  приходилось вЯзать.  Ћни живо  схватили Ќаставника  за руки и
ссутулились у него за спиной, оказавшись таким образом носом к носу. ќто им,
понЯтно, не нравилось, но не рЯдом же с Ќаставником отношениЯ выЯснЯть!
     - „ержите? - усмехаЯсь углом рта, спросил ‚олкодав.
     - „а! - долетели сзади два голоса. - „ержим!
     Љрепкие парни  действительно  держали  его. ‘ толком, со знанием  дела.
Ћднако,  когда  ‚олкодав  начал  движение,  оно  оказалось  длЯ  них  совсем
неожиданным. Љак говорила госпожа Љендарат:  "Ѓывает,  трудно  приблизить  к
ножу  ножны,  пристегнутые на поЯсе.  Ќо ведь можно поступить и наоборот..."
‚от  и  венн, до  времени  не пытаЯсь высвободить  руки, начал разворачивать
бедра. Ђ  когда тело занЯло выгодное положение - его праваЯ рука, на которой
всей тЯжестью повис  саккаремец, пошла... именно туда,  куда ‘урмал изо всех
сил  увлекал  ее:  вниз. Ћйкнув, парень невольно  сунулсЯ  следом, попыталсЯ
сдержать движение,  уже понЯв, что попалсЯ... все тщетно!  ‘  другой стороны
сдавленно  зарычал Ѓергай: с ним - разве только  на  пару мгновений  позже -
происходило  все  то же  самое.  …ще миг,  и оба  взвились  на  цыпочки,  из
последних сил пытаЯсь  удержать неудержимое... ‚олкодав сделал примерно  то,
что днем раньше, избавлЯЯсь от ђигномеровых слуг, совершил ‚олк, - но сделал
не по-боевому, как его ученик,  а плавно и медленно - длЯ  невежд. Ћн мог бы
шагнуть легонько вперед  и  отправить  обоих  кувырком  через весь  двор, но
превращать падение в спасительный  кувырок  они еще не умели и могли здорово
расшибитьсЯ, поэтому он не  стал их бросать - просто стрЯхнул с себЯ, словно
прицепившиесЯ репьи,  и  они  повалились  в  пыль, невольно хватаЯсь один за
другого. Љогда-нибудь - много позже - они поймут, как  пощадил их Ќаставник.
Џоймут и оценЯт.  Ќо пока им было до этого весьма далеко, и, соприкоснувшись
с жесткой  землей, они первым  долгом  отодвинулись друг от  дружки, а потом
собрались вскочить.
     Ћднако  в  это  времЯ Ќаставник  сделал к ним  шаг,  и  таков был  этот
короткий  шаг,  что обоих внЯтно  предостерегло животное  чутье: замри! - и,
может быть, уцелеешь.
     € халисунец  с  саккаремцем замерли, сидЯ в постепенно оседающей  пыли,
почти касаЯсь локтЯми.
     - ‚от так-то  оно лучше,  - негромко сказал им ‚олкодав.  € добавил:  -
Њожете, оказываетсЯ, сообща дело делать... „ержали-то ведь неплохо.
     Ѓергай и ‘урмал с прежней ненавистью покосились один на другого. ‚округ
них постепенно рассаживались другие  ученики. ‚се понимали, что Ќаставник не
продолжит прерванного урока, пока не вразумит драчунов.
     ‚олкодав же продолжал:
     - џ не буду спрашивать,  из-за  чего вы  сцепились.  Љогда саккаремский
дурак встречает халисунского дурака, повода длЯ драки редко приходитсЯ долго
ждать.
     Ћни было вскинулись. Љаждый считал недоумком никак  не  себЯ, а  только
своего  супротивника.  Ќаставник заметил  это и опЯть  повернулсЯ  к ним,  и
почему-то  желание  шевелитьсЯ  разом  пропало. Ђ ‚олкодав неожиданно  ткнул
пальцем в ЃергаЯ:
     - ’ы. ’ы  живешь здесь  уже месЯц.  ’ы  знаешь, где находитсЯ  храмоваЯ
библиотека? ’ы в ней бывал?
     •алисунец озадаченно  помотал  головой. Ћднако отвечать таким  образом,
когда  с   тобой  разговаривают  облеченные  властью,  отнюдь  не  считаетсЯ
вежливым, и он поспешно пробормотал:
     - Ќет, Ќаставник. Ќе ведаю и не бывал... да зачем бы мне?
     ‚олкодав  оставил его  слова  без  ответа.  ‚ытЯнутый  палец  указал на
саккаремца.
     - Ђ ты?
     ‘урмал ответил не без некоторой дерзости:
     - џ пришел сюда учитьсЯ непобедимым приемам, а не за  книжками шаровары
просиживать.
     ‚олкодав прищурилсЯ:
     - ‘ам-то умеешь читать?
     Ќа сей раз в голосе ‘урмала прозвучал почти вызов:
     -  —его  ради тратить  времЯ  на бесполезное?  џ воин, а не  жрец и  не
торговец.
     - ‡начит, не умеешь, - кивнул венн. - „овольно  стыдно длЯ сына великой
страны,  к  тому же готового отстаивать свою  родину даже  от глупого слова,
брошенного не подумавши...
     Ќа самом деле неграмотных было пруд пруди даже среди аррантов,  которых
все признавали  ученейшим в мире народом, вот только говорить об этом сейчас
определенно не стоило.
     - Њою  родину,  -  сказал  саккаремец,  - великой  сделали  полководцы,
разгромившие халисунских захватчиков! Ђ  вовсе  не какие-то там  переписчики
книг!
     Ѓергай  при этих словах дернулсЯ, свирепо оскаливаЯ зубы. Ћднако в  бой
не полез и даже кричать остерегсЯ - да и правильно сделал.
     - ’вою  страну, - сказал  ‘урмалу Ќаставник, -  освободили  от ига пЯть
столетий назад...
     - Њы помним! - ощетинилсЯ саккаремец.
     - Ќарод, - ответил ‚олкодав словами аррантского мудреца, которые в свое
времЯ  возмутили  его самого, но позже, поразмыслив, он про себЯ признал  их
правильными, - свЯзно  помнит  последние век-полтора,  а  дальше  начинаетсЯ
безликое "давным-давно", о котором что ни соври - все окажетсЯ к месту. € не
спорь со мной, это действительно  так. Џодумай  хорошенько, и сам убедишьсЯ.
‘лыхал Я песни ваших певцов: поверить им, так шад „аманхур правил чуть ли не
прежде ‚еликой Ќочи... Ќу и  многое  знали бы  о халисунском нашествии  люди
вроде тебЯ,  если  бы тогда же не нашлись  составители книг, рассказавшие  о
сражениЯх и полководцах? Ђ  потом не  пришли  за  ними другие, кто эти книги
сберегал и  тщательно переписывал?.. € еще третьи - кто до сих пор их читает
и  людЯм  рассказывает?  ‘кажи-ка  мне,  много  ли   сохранилось   памЯти  о
ком-нибудь, кто не упомЯнут в трудах летописцев?
     ‘урмал  не  сумел  тотчас  придумать  достойный  ответ  и вынужден  был
промолчать. Ђ ‚олкодав повернулсЯ к Ѓергаю:
     - ’еперь ты. “меешь читать?
     - “мею, Ќаставник, - как бы даже смущенно ответил халисунец. "Ћ-о-о!" -
насмешливо-восторженно  послышалось  с  той  стороны,  где  расселись прочие
уноты,  и  Ѓергай,  потупившись, поЯснил:  - ‚ стражниках  служил,  порезали
малость... ‘ приЯтелем вместе отлеживались. Ћн и научил, пока делать  нечего
было. ‘казал, вдруг пригодитсЯ...
     - ’ак,  -  в  третий раз сказал ‚олкодав, и оба  провинившихсЯ невольно
подобрались,  понимаЯ, что  не  вполне понЯтный разговор  о книгах и грамоте
закончен  и сейчас им будет определено наказание.  Ђ Ќаставник продолжал:  -
Ѓлагородное  кан-киро  не может  быть вручено бессмысленным  олухам, ведущим
себЯ точно дети, поссорившиесЯ из-за кучки песка. Џоэтому вы сейчас покинете
этот двор.  Ђ если  захотите  вернутьсЯ, то  сперва  сделаете вот что.  - Ћн
смотрел  сверху  вниз на двоих учеников, застывших  в  напрЯженном  ожидании
приговора, и ему было их жаль. Љогда-то он и сам был точно таким  же. ’олько
злобную  нелюбовь к враждебному племени жизнь  из него  выкорчевывала иначе,
куда более жестоко...  „а и наказание, которое  он  намеревалсЯ им положить,
кому  другому  показалось  бы  не  карой,  а  скорее  наградой.  -  •рамовую
библиотеку, - сказал он, - как-нибудь разыщете сами. € если сумеете  убедить
хранителЯ, что  не  от  дела лытаете, а  дело пытаете, он покажет  вам  одну
книгу...  …е  написал  ученый  из  твоего  ‘аккарема,  ‘урмал. …го  называют
‡елхатом... ђаньше еще величали ‡елхатом Њельсинским, потому что он трудилсЯ
при дворе шада.  Ћн написал  много книг.  ’а, котораЯ вам  нужна, называетсЯ
"‘озерцание истории ‘аккаремской державы, равно  как и сопредельных народов,
великих и малых". ‚ы ее прочитаете...
     -  Љнигу  какого-то   саккаремца!   -   почти   простонал  Ѓергай,  уже
сообразивший, что разбирать  написанное, и притом на чужом Языке, в основном
придетсЯ ему. - Ќаставник, да этот  хранитель менЯ сразу убьет, и  правильно
сделает, потому  что  Я  первую  же  страницу  ну как  есть  заблюю! —то  Я,
халисунец, смогу там найти, кроме охаиваниЯ?
     - Ђ вот что, - сказал венн.

     <i>Џересохшие русла засыпал песок.</i>
     <i>Ћпаленные травы утратили сок.</i>
     <i>‘лышишь, брат, как они на ветру шелестЯт?</i>
     <i>‘лышишь, брат, как от голода плачет дитЯ?</i>
     <i>‚ родниках вместо влаги - колючаЯ пыль.</i>
     <i>ѓде плескались озера - полынь да ковыль.</i>
     <i>ЌаливаетсЯ кровью на небе ‹уна.</i>
     <i>Ќа лугах ни цветка, а ведь это весна!</i>
     <i>„оживет ли до осени маленький сын?..</i>
     <i>Ѓрат мой! €ли мы не из породы мужчин?</i>
     <i>€ли наши мечи разучились рубить?</i>
     <i>€ли кони внезапно утратили прыть?</i>
     <i>€ли, может, во сне примерещились мне</i>
     <i>•лебородные земли на той стороне?..</i>

     -  ќто  же из нашей  песни,  - отчего-то сдавленным голосом пробормотал
халисунец. -  …е поют у нас на пирах,  когда наступает  пора вспомнить былую
славу и подвиги. ќто "Џеснь о походе за ђеку"...
     - ‚от видишь, - сказал ‚олкодав. - Ќе удивлюсь, если ты даже найдешь  у
‡елхата одну-две строки из нее, которых никогда раньше не слышал. „умай сам,
стоит ли ради  этого месЯц сидеть в библиотечном чертоге... Ђ известно тебе,
что  именно  за  эту  книгу ученого  отправили  в  ссылку?  Ќедоброжелатели,
склонившие к  себе ухо шада Њенучера, вменили в вину ‡елхату, что он впервые
не  пожелал выставлЯть  твоих  предков жестокими  и  жадными  дикарЯми,  как
принЯто было раньше. Ћн  предпочел  рассказать о народе, чьи земли  поразила
столь жестокаЯ засуха, что племена вынуждены были  стронутьсЯ с места, теснЯ
более благополучных соседей...
     Џри этих  словах Ѓергай  даже  приосанилсЯ. “слышать  о  себе  со  слов
наследного недруга нечто лестное или, по  крайней мере правдивое, - дорогого
стоит!.. ‚олкодав не стал сверх меры подогревать его гордость.
     - ‡елхат, - сказал он, - пишет также о том, что тогдашние шулхады ваших
племен, как, впрочем, многие  жившие  и до  них, и  позже, совершили великую
ошибку. ‚кусив  первые победы, вожди  стали  все более уповать на могущество
своих мечей. ‡адумав что-либо  получить,  они уже не  хотели договариватьсЯ,
выменивать   и   уступать,   предпочитаЯ   брать   силой.   ’ак   умножилась
несправедливость, и через двести лет это привело  ‚еликий •алисун к крушению
и упадку...
     Ѓергай отвел глаза и угрюмо сжал губы. ‚олкодав знал, о чем он думал. Ћ
том, что два века ‚еликого •алисуна были поистине  золотым  временем,  порой
изобилиЯ  и  безопасности,  когда к могучей державе не смел  подступитьсЯ ни
один  враг.  Ћ том, как ликовала землЯ,  возделаннаЯ  местными пахарЯми  под
защитой непобедимых конников с запада.  Ћ том, какие  смышленые  и  красивые
дети  рождались у  шулхадов и  воинов от  саккаремских наложниц...  €  когда
оседлые землепашцы поднЯли неожиданное восстание и  в  битве все  у  той  же
пограничной реки  с бешеной  Яростью  напали  на тех, кого по справедливости
должны были  бы  благодарить, -  это следовало уподобить губительной снежной
буре во времЯ весеннего цветениЯ...
     ’ак  по  крайней  мере  гласили  сказаниЯ,   которые  Ѓергай  слышал  с
младенчества.  € вот теперь  ему  пытались  внушить, будто  великих шулхадов
прошлого  погубило  вовсе  не  предательство   саккаремцев,  а   собственнаЯ
неправда. € кто  же внушал? Ќаставник, которому  за недолгое времЯ учениЯ он
привык  доверЯть,  которого почитал человеком  справедливым и мудрым!  Љак с
подобным смиритьсЯ?
     Ћднако  складка, залегшаЯ  между  бровЯми ЃергаЯ, свидетельствовала  не
столько  о  гневе, сколько о напрЯженной  задумчивости. ‚олкодав, только что
обзывавший ЃергаЯ дураком, отлично знал, что  на самом деле это было  далеко
не так; впрочем, с непроходимым глупцом он не стал  бы и возитьсЯ. Ђ значит,
оставалась надежда,  что молодой халисунец переживет обидные, пришедшиесЯ по
больному слова, не разобидевшись насмерть, а потом чего доброго даже спросит
себЯ, не было ли в  них какого здравого  зернышка.  Џоразмыслит  далее -  и,
глЯдишь,   в   самом   деле   разыщет   библиотечный   чертог   и    замучит
скупердЯЯ-хранителЯ, требуЯ книгу ‡елхата...
     -  „а чтобы Я  руки замарал  о  книгу изменника! - возмутилсЯ между тем
‘урмал. -  …сли, как ты  говоришь,  прежний  шад  загнал  его  в ссылку, то,
надеюсь, достаточно далеко!  †алко, конЯми не  велел  разорвать! џ ведь тоже
через это дело  принужден был из дому убратьсЯ! —ерез халисунцев,  то  бишь!
ЏЯтьсот  лет назад  мой предок погиб  у  ђеки, когда было  сброшено иго и мы
выпроваживали завоевателей! ‚  моем роду  этим  гордились!  Ђ тут,  вишь,  Я
приезжаю в Њельсину и перво-наперво встречаю молодого вельможу, он болтает с
приЯтелем и вовсю кичитсЯ, что, значит, сам он из себЯ весь красивый и имЯ у
него  выговорить-то приЯтно,  а все оттого, что  его семьЯ - от халисунского
семени, с тех  еще пор, и что вообще "мы", значит  халисунцы,  всему научили
"их", сиречь здешнее неблагодарное быдло, и... Ќу, тут Я вежливо так подхожу
- да рожу-то ему на сторону и сворачиваю...
     Љак  многие  жители ‘аккарема,  ‘урмал  обладал  способностью  говорить
невероЯтно  быстро  - попробуй  вставить  словечко. ‚олкодав  и не  пыталсЯ.
Љогда-то  здесь  же, в  храмовой  библиотеке,  ему  попалась  книга  некоего
сочинителЯ. Ћна  привлекла  его  внимание  тем,  что посвЯщена была не самым
знаменитым сражениЯм Џоследней войны, происходившим на  равнинах Ќарлака и в
Ќардарских горах, а, наоборот, довольно мало прославленному походу ѓурцатова
войска в земли вельхов и  веннов. Ћдна беда - человек, написавший книгу, был
духовным  братом звездослова  Љимнота. Ћн  определенно  не  видел  живьем ни
единого венна.  €  на  реке  ‘ветынь  не  бывал.  Ђ  посему  тамошнЯЯ  война
представлЯлась ему точно такой, как  на саккаремской границе, где, наверное,
вшиваЯ  сотнЯ  мергейтов   вправду   могла  угнать  в  полон  целое  селение
численностью  в  полтысЯчи  душ. ‚олкодаву  тоже  тогда  захотелось  поймать
горе-сочинителЯ и  своротить ему на сторону рожу. Ђ потом поправить обратно.
’ак что ‘урмала он вполне понимал. Ќо говорить ему об этом не собиралсЯ.
     -  џ  когда-то добывал самоцветные камни, - сказал он саккаремцу. -  ’ы
знаешь,  под  землей  они  совсем  не  таковы,  как впоследствии,  на  лотке
огранившего  их ювелира...  ќто  излечивает  от  склонности  верить  первому
впечатлению. ‚ забое ты видишь просто ком грЯзи, к которому и прикасатьсЯ-то
неохота. Ќо вот  ты  берешь его в  руки, оббиваешь с  него  корки, отмываешь
водой...

     <i>„а узнают враги у слиЯниЯ вод:</i>
     <i>Ќе встает на колени свободный народ!</i>
     <i>‡а спиною у нас - только солнце во мгле.</i>
     <i>Ќаши прадеды пали на этой земле.</i>
     <i>„вести лет мы платили позорную дань.</i>
     <i>„вести лет ожидали призыва: "‚осстань!"</i>
     <i>„вести лет, стиснув зубы, терпели бичи.</i>
     <i>„вести лет потихоньку ковали мечи.</i>
     <i>€ рассвет наступил, разгорелась зарЯ!</i>
     <i>…сли кровь, то сполна! …сли смерть, то не зрЯ!</i>
     <i>‚ыше голову, брат! ‚идишь тени в пыли?</i>
     <i>ќто пращуров души встают из земли!</i>
     <i>€х бесчестие нам искупить суждено.</i>
     <i>Ќаше солнце восходит у нас за спиной...</i>

     -  ќто...  это ЌЂЂ  "Џеснь  о походе  за ђеку"! - запинаЯсь  выговорил
саккаремец.  - €менно так  ее пели в нашей деревне,  а  в Њельсине Я  слышал
иное...  "’от  далекий позор нам  отмыть суждено,  ‡а  пресветлого  шада  мы
встанем стеной"...
     ‚олкодав кивнул:
     - ѓоворЯт, ‡елхата обвинЯли еще и в том, что он предпочел разновидности
Џесни,  бытующие  у простого  народа, и пренебрег теми, что исполнЯлись  при
дворе солнцеликого Њенучера...  Ќо  скорее всего это  был  просто предлог. €
скажу вам,  что не Я о  том  рассудил  -  так  пишут  люди воистину мудрые и
просвещенные, готовые отстаивать истину, хотЯ бы им за это казнью грозили.
     Ћн  помолчал, с  удовлетворением  заметив, что двое парней, только  что
готовые безо  всЯкой пощады  волтузить  один  другого, сидели  очень  тихо и
смотрели на него во все глаза. ‚нимательно слушали и  другие ученики. Ќе все
понимали,  чего  ради  Ќаставник затеЯл  этот  разговор,  столь  далекий  от
кан-киро, однако слушали, не отвлекаЯсь, давно уразумев: все, что говорит их
учитель,   следует   осмысливать  самым  пристальным  образом.  Љогда-нибудь
пригодитсЯ. €бо кан-киро настоЯщего мастера состоит не только и не столько в
отточенном  владении  телом, чтобы с  завЯзанными  глазами гулЯть  по двору,
раскидываЯ,  как соломенных,  вооруженных  мечами  бойцов. ЌастоЯщий  мастер
использует  свое  искусство  в  любом  жизненном  случае.  „аже  в   простом
разговоре. Ќаткнувшись на злое и глупое упрЯмство, он не будет ввЯзыватьсЯ в
Яростный спор, доводЯщий до оскорблений, а после до кулаков. Ћн поведет себЯ
как в поединке. Џримет мысль собеседника,  сколь бы, может, противна она ему
ни была... подхватит ее и  поведет дальше, направлЯЯ уже в то русло, которое
пожелает проложить сам.  € непременно добьетсЯ, чтобы русло это привело не в
трЯсину,  булькающую  вонючими  пузырЯми  со  дна,  а  к  спокойному  озеру,
способному отражать Ќебо.
     Ћднажды они это уразумеют...
     - Џлемена халисунцев и  саккаремцев  с самого  начала времен  разделЯет
ђека,  - продолжал ‚олкодав. -  €мена, которые дали  ей ваши  народы, звучат
по-разному, у  одного Њалик,  у другого Њарлог, но  означают они одно: Љрай.
Љрай  мира. Ќа другом берегу, за Љраем, все иное и непривычное. € у  воздуха
вкус не такой, и звери неправильной масти, и люди - не совсем люди... Ќе так
выглЯдЯт,  не так веруют,  не так говорЯт.  Ђ значит, нечего  и заботитьсЯ о
том, чтобы поступать с ними по-людски, верно?
     Ћн не умел читать чужих мыслей, но то, о чем в этот миг подумали Ѓергай
и ‘урмал, было длЯ него Яснее Ѓожьего днЯ. "„а можно ли с ними по-людски?! ‘
этими паршивыми торгашами, которые  -  тьфу! - отхожее  место устраивают под
тем же кровом, под  которым молЯтсЯ и едЯт?!" - молча возмущалсЯ Ѓергай. "„а
можно  ли по-людски... с  этими?! - мысленно вторил ему ‘урмал. - ‘ немытыми
кочевниками,  привыкшими, гадость  какаЯ, даже  нужду  справлЯть  не покидаЯ
седла?!"
     Ћднако потом обоим  пришло на ум сопоставить причину собственного гнева
с тем,  о  чем  только  что  говорил  Ќаставник. € еще  через мгновение  они
переглЯнулись. Ќет, не  как единомышленники, до этого пока было еще  далеко.
Џросто покосились один на другого и сразу отвели глаза. ‘пасибо и на том.
     - Њне довелось когда-то  переходить эту реку,  - сказал ‚олкодав.  - Њы
переправлЯлись вброд, с островка на островок, потому что там  до сих пор нет
ни единого моста, и вода то и дело грозила сбить нас с ног... џ вспоминал ту
свою переправу, когда читал "‘озерцание". ‚сЯкаЯ  река, пишет ‡елхат,  течет
то обильнее, то беднее. ’ак и с племенами,  населившими  землю. „ержавы мира
не  всегда  оставались таковы,  какими  мы  их  видим  сегоднЯ, и не  всегда
пребудут в нынешнем равновесии. —то же в этом постыдного?  Ќадо ли подчищать
древние  летописи, согласно которым  твоЯ страна  в старину была  не слишком
великой? „а, несколько  столетий  назад •алисун был сильней и воинственней и
подчинил  ‘аккарем. Ќу и что? ‡ато  сейчас люди засмеют купца, будь он  хоть
сегван, хоть  мономатанец, если  он  не  умеет  торговатьсЯ  по-саккаремски.
Љорабли  из  Њельсины  ходЯт  в  Ђррантиаду и сюда, в о-‘итайн... а •алисун
живет тихо. Ќыне он прославлен не кровавыми подвигами завоевателей, а мирным
трудом  ткачей, познавших все тайны  хлопка и шелка.  Ђ что будет  еще через
пЯтьсот лет?
     Ћн обвел взглЯдом учеников, и чернокожий “рсаги очень тихо сказал:
     - Џоживем - увидим...
     Џарни стали смеЯтьсЯ, а ‚олкодав покачал головой и добавил:
     - Њожет,  к тому времени на обоих берегах поумнеют. €  выстроЯт наконец
мост...
     Ћн  все  же  выставил  с урока обоих  наказанных.  …му  очень  хотелось
пожалеть  их и позволить остатьсЯ, велев читать книгу ‡елхата  на досуге, по
вечерам.  Ќо, поразмыслив,  он не стал отступать от произнесенного  решениЯ,
ибо знал по себе,  как расхолаживают поблажки. "—то такое месЯц? - говорила,
бывало, госпожа Љендарат. - ‡апомни, малыш: впереди вечность..."
     Ѓергай с ‘урмалом  поклонились Ќаставнику, изо всех сил блюдЯ ту особую
гордость,  какаЯ  порой  бывает присуща злодеЯм, изобличенным и уходЯщим  на
казнь. <i>ѓлупые. Ќет бы сообразить, что и это тоже урок. „опустим, приказал бы
Я вам каждый день наносить тысЯчу  ударов деревЯнным  мечом...</i>  ‘аккаремец с
халисунцем покинули внутренний двор, миновав  каменную арку, увитую плющом и
осененную  с  той стороны  дивными  образами  Ѓлизнецов.  ‚олкодав  проводил
учеников глазами.  Ћни  шагали рЯдом, но  пока еще не вместе.  ’от и  другой
подчеркнуто  держалсЯ сам по себе. €м только  предстоЯло  строить свой мост.
“зенький  мостик,  -  пройти  с  каждой стороны всего-то одному  человеку...
‚олкодав почти  не  сомневалсЯ, что  они  справЯтсЯ. Њожет,  это  и  было то
главное,  чего  ради прозорливаЯ судьба  их обоих  закинула через  океан, на
другой материк. ‡накомый враг всЯко родней откровенного  чужака, а в дальней
стране за морем - подавно!
     <i>Ђ ведь реке можно уподобить не только племЯ или страну, но и отдельного
человека,</i>  уже  возвращаЯсь  мыслЯми  к  кан-киро,  подумал  он  напоследок.
<i>Ќаступает день, и жизнь вдруг менЯет русло, да так, что еще вчера нипочем не
поверил бы. €ли, наоборот, начинает год от году, исподволь, менЯть берега...
пока  однажды  ты не спохватишьсЯ  и  не обнаружишь, что  ничего  не  можешь
узнать. ‚споминаешь себЯ  прежнего - и  остаетсЯ только  руками развести: да
полно, Я ли то был ?.. € ведь верно, - Я ли пришел сюда три года назад? Ќе Я
нынешний,  это  уж точно. „умал  ли Я тогда, что однажды  начну прибегать  к
словесному вразумлению? џ тогда только мечом  умел да  руками.  Ђ засаживать
полуграмотного с неграмотным за ученую книгу... стихи им читать? Ћх,  нет. џ
тогдашний, наверное, по-другому  им взЯлсЯ бы  правду духа показывать... без
слов. € кто знает, какой путь верней?</i>
     ‚олкодав хотел уже продолжать урок, так нежданно  прервавшийсЯ  в самом
начале, но тут вперед  вышел ‚олк.  € Ќаставник мгновенно понЯл, —’Ћ было на
уме у его лучшего ученика. „аже прежде, чем парень успел открыть рот. Џотому
что сквозь спокойную уверенность на  лице  ‚олка  казала себЯ совсем другаЯ,
обреченнаЯ уверенность:  "…сли Я не решусь на ќ’Ћ прЯмо сейчас, то не решусь
уже никогда!"
     €  все-таки его внутреннЯЯ сила  истекала ровно  и мощно,  как  никогда
прежде. ‚ыходЯ вперед,  он  не покраснел,  не побледнел, не покрылсЯ жаркими
пЯтнами,  что обычно случаетсЯ с молодыми, вздумавшими отважитьсЯ на немалое
дело...  ‚олкодав поневоле вспомнил себЯ в возрасте ‚олка.  …му тоже не было
свойственно  подобное,  но,   как  сам  он  думал,  не  благодарЯ  духовному
возвышению,  а  просто оттого, что  особо нечего было терЯть.  Ћн  ведь не к
почестЯм  стремилсЯ, даже  не  похвалу  строгой  Ќаставницы  зарабатывал,  -
она-то, Ќаставница,  как раз и  пыталась  его отвести от задуманного,  да не
смогла... Ћн просто совершал то,  ради чего одиннадцать лет длил свою никому
не нужную жизнь... Ћ чем тут было волноватьсЯ?
     € вот теперь - ‚олк...
     -  €збранный  “ченик  •ономер,  -  очень  ровным, прЯмо-таки  будничным
голосом проговорил молодой венн,  но  отчего-то  его было  одинаково  хорошо
слышно в  каждом уголке двора.  Ћн  назвал •ономера €збранным  “чеником.  Ќе
"братом", как  обычно.  Ћн употребил  его титул,  титул  предводителЯ жрецов
этого храма, и ‚олкодав окончательно понЯл, что не ошибсЯ. Ђ ‚олк продолжал:
- Џора тебе, •ономер, выгнать Ќаставника, который учит совсем не так хорошо,
как следовало бы. € нанЯть менЯ вместо него!
     ’ри года назад, когда  ‚олкодав произнес  почти те  же слова, добиваЯсь
поединка  с Њатерью  Љендарат, ему пришлось доказывать  свое мастерство. „лЯ
начала он расшвырЯл стражников,  изготовившихсЯ выкинуть его  за  ворота,  а
потом  победил  лучшего  ученика госпожи. ‹