провалилсЯ ли  и  он  на  этой
передаче, если, не дай бог, Њарию схватили на станции,  вблизи  кочегарки?
Њогли взЯть обоих. ’огда, может, и его зацепили через Њолоковича, все-таки
унюхать про их свЯзь полиции не составлЯло труда. Њогли догадатьсЯ. Ќо где
Њолокович? …ще на свободе или тоже сидит? €ли, может,  погиб?  ‚се-таки  у
него был пистолет, и если не  при  себе,  то,  наверное,  поближе,  чем  у
Ђгеева. Ђ решимости у этого лейтенанта хватало, это Ђгеев понЯл давно.
   Љак-то, однако, незаметно длЯ себЯ Ђгеев задремал на  полу,  забылсЯ  в
неудобной, скрюченной позе и тотчас проснулсЯ, услышав негромкую возню  за
дверью. Ќе было сомнений, шли к нему, и  он  сел,  преодолеваЯ  судорожную
ломоту в ногах,  с  усилием  расплющил  глаза.  ‚  камере  стало  светлее,
откуда-то сквозь крохотное окошко под  потолком  проникал  сумрачный  свет
утра. „верь растворилась, но он продолжал сидеть, еще не понимаЯ,  что  от
него требуетсЯ.
   - Ќу!
   ќто прозвучало спокойно и в то же времЯ  со  сдержанной  злой  угрозой,
давшей Ђгееву понЯть, что  надо  выходить.  Њиновав  полутемный  подземный
переход, они вышли к замшелым ступенькам, и он медленно,  с  усилием  стал
подниматьсЯ из подвала.
   ’ут уже было светло, наверное, только что наступило утро. ‚ небе быстро
неслись тЯжелые, набрЯкшие дождем облака, дул сильный ветер,  мелко  рЯбил
мутную поверхность лужи у входа. Џоодаль  над  литыми  чугунными  крестами
нескольких  надгробий  высились  деревьЯ  -  несколько  могучих  кленов  с
поредевшей желтой листвой в черных ветвЯх; такой же листвой  была  усыпана
мелкаЯ зеленаЯ травка в углу каменной  церковной  ограды.  ЏошатываЯсь  от
слабости, Ђгеев прошел краем  лужи  к  узенькой  калитке  под  стрельчатой
кирпичной аркой. Џровел ночь в церкви, не без  иронии  подумал  он,  и  не
помолилсЯ... †аль, не умеЯ, не научили. Ђ, наверное, было бы кстати в  его
положении...
   ‡а калиткой  открывалась  просторнаЯ,  всЯ  в  мелких  лужах  и  грЯзи,
наверное, базарнаЯ местечковаЯ площадь с  лошадиным  пометом  и  остатками
растрЯсенного после  базарного  днЯ  сена.  Ќапротив,  возле  телеграфного
столба с подпоркой стоЯла  телега,  в  которой  неподвижно  сидела  стараЯ
женщина, а подле, наверное, готовЯсь поудобнее усестьсЯ, хлопотала тепло и
толсто одетаЯ молодуха с красным лицом; она заметила вышедших из церкви  и
испуганно уставилась на них, разинув рот. Ђгеев оглЯнулсЯ на конвоира, это
был, кажетсЯ, тот самый полицай, что привел его сюда ночью, тонкий молодой
парень  со  смуглым  восточным  лицом  и  усиками,  одетый  в   поношенную
красноармейскую шинель со следами споротых петлиц, он как-то загадочно,  с
затаенным страхом или тревогой взглЯнул на Ђгеева, и тот тихо спросил:
   - Људа теперь?
   - ЏрЯмо, - кивнул конвоир, длЯ  верности  двинув  перед  собой  стволом
русской винтовки.
   ЏрЯмо - значит, через площадь и небольшой сквер из молодых,  почти  уже
обнажившихсЯ тополей к приземистому зданию  за  ним,  школе  или  районной
больнице. ’еперь там, разумеетсЯ, не больница".
   „а, это была не больница, до войны  здесь,  скорее  всего,  размещалась
школа, а теперь, судЯ по множеству шнырЯвших  по  крыльцу  и  в  коридорах
мужчин  с  оружием,  обосновалась  полициЯ.  Ќа  Ђгеева  тут  не  обращали
особенного вниманиЯ, хотЯ все, кто встречалсЯ  на  его  пути,  с  недобрым
холодком во взглЯдах провожали его, пока он быстро шел впереди конвоира за
угол коридора, где было тише и виднелась отдельнаЯ дверь в  стене.  Џрежде
чем войти в нее, конвоир негромко постучал и приоткрыл дверь.
   - ‚веди, —еремисин. Ђ сам подожди в коридоре...
   Ђгеев вошел в помещение и  остановилсЯ.  Џо  всей  видимости,  тут  был
кабинет директора, преподавателЯ  географии  -  с  застекленным  шкафом  у
стены, глобусом на нем. ‚ простенке  между  двумЯ  окнами  висела  большаЯ
физическаЯ карта …вропы, на фоне которой, грозно набычась, стоЯл начальник
полиции „розденко. Ћн курил и при входе Ђгеева, нервно пожевав сигарету  в
зубах, швырнул ее на пол.
   -  Ќу,  давай  договоримсЯ.  Ѓудем  играть  в  жмурки  или  все  сразу,
начистоту? Џодумай, что длЯ тебЯ выгоднее.
   - Њне нечего думать, - нарочито обиженно сказал Ђгеев. ‚се-таки ему  не
было известно, что они дознались о нем, в чем обвинЯют.
   - Ђх, нечего думать?! - удивилсЯ „розденко. - Ћчень даже напрасно. џ бы
на твоем месте крепко задумалсЯ. …сть над чем.
   Ћн взЯлсЯ за спинку стула, но, прежде чем пододвинуть его и  сесть,  со
значением посмотрел на край большого стола, где среди папок и разных бумаг
лежали  какие-то  вещи.  ‚зглЯнув  туда,  Ђгеев  сразу  смекнул,  что  они
поработали ночь не даром, хорошо перевернули усадьбу Ѓарановской. Ќа столе
лежала аккуратно сложеннаЯ его гимнастерка  с  тремЯ  кубиками  в  красных
петлицах,  на  ней  сверху  его   широкий   ремень,   документы,   бумаги,
командирское удостоверение и кандидатскаЯ  карточка,  какаЯ-то  книга  без
переплета. Џистолета, однако, там не было. „розденко небрежно кивнул.
   - Ќу, узнаешь? ’вои вещи?
   Ђгеев спокойно пожал плечами.
   - ѓимнастерка моЯ. „окументы, наверно, тоже.
   „розденко выдвинул стул и демонстративно приподнЯл с  него  злополучную
корзину с красными трЯпичными ручками.
   - Ђ сумочка вот эта?
   - ‘ какой стати? ‚первые вижу.
   - ‡начит, не признаешь?
   - Ќе признаю, - холодно сказал Ђгеев.
   - •орошо, хорошо. Џризнаешь!  -  скороговоркой  пообещал  „розденко  и,
схватив сумку, выдрал из нее черную обложку, которой  Ђгеев  вчера  крепил
дно. - Ђ вот эту обложку?
   —ерез  стол  он  бросил  ему  сложенные  створки  обложки,  Ђгеев,  уже
осененный скверной догадкой, повертел ее в руках, распахнул, сложил снова.
   - Ќет.
   - ‘укин ты сын! - зло объЯвил „розденко. - Њожет, ты и эту книгу  тогда
не признаешь? ‚от эту! ‘ оторванным переплетом! ‚от!
   „рожащими от злобы руками он совал ему через стол третий том  „иккенса,
и Ђгеев понЯл, что пропал. Ћни сличили эту обложку с книгами  на  чердаке,
и, хотЯ на обложке и не значилось никакого  названиЯ,  подобрать  длЯ  нее
книгу, наверно, не составлЯло труда. Ќадо было  ее  вчера  уничтожить  или
выбросить подальше от усадьбы. Ќо вот не додумалсЯ, а теперь...
   - ’ак что? Ѓудешь дальше отпиратьсЯ или начнем деловой разговор?
   Ћн промолчал, и „розденко, выждав, вложил книгу в  обложку,  бросил  на
гимнастерку.
   - —его вы от менЯ хотите?  -  спросил  зло  Ђгеев.  ЉажетсЯ,  с  книгой
отпиратьсЯ было бессмысленно, но и не признаватьсЯ же, в самом деле.
   - ‚зрывчатку Њарии ты дал? - спросил „розденко и в  упор  пронизал  его
злым остановившимсЯ взглЯдом.
   - Љакую взрывчатку? Љакой Њарии?
   - Ђх, ты не знаешь, какой Њарии! —еремисин! - рЯвкнул начальник полиции
и, когда дверь из коридора приотворилась, приказал: - ‚веди ту!
   ‘ердце у Ђгеева предательски вздрогнуло, в глазах потемнело, и он  весь
сжалсЯ в скверном предчувствии. Ћднако —еремисин медлил,  наверное,  бегал
куда-то, и „розденко с искренней обидой принЯлсЯ ругать Ђгеева:
   - ќх ты, сука! Ђ Я тебЯ покрывал! ‡аместителем хотел сделать. Ђ  теперь
ты сдохнешь и пожалеть будет некому.
   - ‚полне возможно, - медленно овладеваЯ собой, сказал Ђгеев. - …сли  вы
будете так... Ѓез разбору.
   - Ѓез разбору? Њы разберемсЯ, не беспокойсЯ...
   „верь беззвучно отворилась, и в кабинет тихо  вошла  милаЯ  его  ЊариЯ,
один взглЯд на которую заставил Ђгеева внутренне съежитьсЯ. ’еплой вЯзаной
кофты на ней уже не было, из-под разодранного цветного  сарафанчика  остро
торчали голые плечики, покрытые ссадинами и синЯками от побоев,  на  левой
скуле темнело  багровое  пЯтно,  опухшие  губы  сочились  кровью.  Ѓыстрым
взглЯдом она окинула кабинет, чуть  задержала  взглЯд  на  Ђгееве,  ничем,
однако, не обнаруживаЯ своих к нему чувств, и выжидательно  уставилась  на
„розденко.
   - Ќу, узнаешь ее? - спросил начальник полиции.
   - Ќе припоминаю.
   - Ќе припоминаешь... Ђ ты? - кивнул он Њарии.
   - џ припоминаю. ќто сапожник, что у Ѓарановской жил, - чуть  дрогнувшим
голосом сказала ЊариЯ и замолчала, всЯ в настороженном внимании.
   - ‚стречались?
   - Ћднажды  ремонтировала  туфли.  ‚от  эти,  -  ЊариЯ  чуть  шевельнула
испачканными в грЯзи носками знакомых ему лодочек.
   - Ќу, мало ли  Я  кому  ремонтировал!  ‚сех  не  упомню.  Њожет,  и  ей
ремонтировал, - с деланным простодушием сказал Ђгеев.
   - ђемонтировал и завербовал! ќту  вот  дуру!!  -  вызверилсЯ  на  обоих
„розденко. - ’олу ей нагрузил! Ќеси на станцию! Џодумал, куда посылал?  Ќа
смерть посылал!..
   - џ никого никуда не посылал! - как бы возмутилсЯ Ђгеев.
   - Ђ кто посылал? Љто?
   - џ же сказала вам,  -  быстренько  вставила  ЊариЯ.  -  „Яденька  один
попросил на базаре отнести, сказал - мыло. —то, Я знала?..
   - Њолчать! - взревел „розденко, но было поздно. Ђгеев уже понЯл, к кому
относились эти слова Њарии, и радостно сказал в мыслЯх:  молодец,  значит,
не выдала!.. ‡начит, ЊариЯ не выдала, теперь  это  длЯ  него  было  важнее
всего остального.  „розденко  тем  временем  подскочил  к  Њарии,  крепким
большим кулаком помахал перед ее разбитым лицом.
   - ’ы мне помолчи! ‘ тобой мы еще разберемсЯ, потаскуха!
   - Ђ со мной нечего разбиратьсЯ! Ѓудете избивать, Я вам ничего не скажу,
- выкрикнула  она  с  ненавистью  и  таким  гневом  в  глазах,  что  Ђгеев
испугалсЯ, будет и хуже.
   - ‘кажешь! - просто пообещал „розденко. - ‘кажешь!
   € с наслаждением, не торопЯсь, звучно ударил ее по одной  и  по  другой
щекам.
   - Џодонок! - только и крикнула она в ответ.
   - —еремисин! - невозмутимо позвал „розденко. - “вести!
   €з двери выскочил —еремисин и схватил Њарию за руку. Ђгеев  видел,  как
она пошатнулась и, сделав два шага, скрылась в коридоре, навсегда исчезнув
из его жизни и, возможно, из жизни вообще. Ђгеев медленно приходил в себЯ,
главное он уже понЯл: ЊариЯ его не предала, произошло что-то  другое.  €ли
предал кто-то другой.
   - Ќу, продолжим разговор, - невозмутимо  сказал  „розденко,  заходЯ  за
стол. - Љак солдат с солдатом. Ѓез нервов и  истерики.  ‘кажи,  почему  ты
менЯ водил за нос? џ же длЯ тебЯ хотел хорошего. €ли ты, дурьЯ твоЯ башка,
не понЯл? €ли ты привык при ‘оветах отвечать  подлостью  на  хорошее?  —то
молчишь, отвечай!
   Ђгеев молчал. „лЯ  того  чтобы  продолжать  такой  разговор,  следовало
успокоитьсЯ, а внутри у него все еще болезненно  вибрировало.  …го  душили
гнев и обида - от своей беспомощности, от невозможности защитить Њарию. …е
избили, изувечили, оскорбили и унизили почти на его глазах,  а  он  должен
был напускать на себЯ безразличие и ничем  не  мог  помочь  ей.  ќто  было
унизительно и граничило с подлостью. Ђ этот живодер еще вызвал на дурацкий
разговор о неблагодарности...
   „розденко опЯть закурил свою сигарету, плюхнулсЯ на стул за столом.
   - “чти, у менЯ мало времени. “ нас вообще мало времени. Џока в это дело
не вмешалась ‘„, мы еще можем кое-что  сгладить.  Ќо  при  условии  полной
откровенности с вашей стороны. Ђ вмешаетсЯ ‘„, тогда ваша  песенка  спета.
’огда вас ничто не спасет.
   "ЏонЯтнаЯ песнЯ, - подумал Ђгеев. - ‡абрасывает надежду".
   Ќет,  пожалуй,  надеЯтьсЯ  уже  не  на  что.  ‘  этой  книгой  они  его
прихлопнули основательно. ’ут он промазал грандиозно и,  кажетсЯ,  за  это
поплатитсЯ жизнью. Ќо и ЊариЯ тоже. •отЯ бы  удалось  как-нибудь  оттЯнуть
времЯ...
   - ‚идишь ли... Ђ нельзЯ ли сесть? “ менЯ ведь нога...
   - ‘адись. ‚он бери стул и садись.
   Ђгеев присел на один из двух стульев, стоЯвших у стены  напротив  стола
начальника.
   - ’ут такое дело, - напрЯженно соображаЯ, начал он. -  “  менЯ  однажды
ночевал человек. џ ведь жил в сараюшке, наверно  же,  вы  там  видели,  на
топчане. Ђ он полез на чердак. ЌазвалсЯ знакомым хозЯйки...
   - ’ак, так... Ќу?  -  нетерпеливо  поторопил  его  „розденко.  -  Љакой
человек? Љак фамилиЯ?
   - Ќе назвалсЯ. ‘казал, из деревни.
   - €з какой деревни?
   - Ќе сказал. џ не спрашивал.
   - Ќе спрашивал, а пустил! „а знаешь ли ты, что на этот счет есть приказ
полевого коменданта. ‡а предоставление ночлега без ведома власти расстрел.
   - Ќе знал. џ же нигде не бываю, приказов не читал.
   - Ќу а дальше?
   - Ћн утром ушел. Њожет, он и брал книгу.
   - ‚решь! - ударил кулаком по столу „розденко. - ‚решь! - крикнул  он  и
вскочил со стула. - ‚зрослый мужчина, средний командир, а  выкручиваешьсЯ,
как подлаЯ сука! ‘овести ты  не  имеешь,  простого  солдатского  мужества.
’русишь, как пес! ‚едь свЯзан с лесом, принимал оттуда посланцев. Ћттуда и
тол. „лЯ диверсий на станции!
   Ђгеев спокойно выслушал эту гневную тираду „розденко и усмехнулсЯ. ќтот
подонок еще взывает к чести и уличает его в отсутствии совести.  Ќадо  же!
Ђгеев слегка удивилсЯ. Ћн уже начал  успокаиватьсЯ  после  ухода  Њарии  и
почувствовал, что, несмотрЯ на показной гнев, все-таки у „розденко не было
полной уверенности в своих крикливых словах, все-таки в его душу, кажетсЯ,
закралось сомнение. „лЯ  начала  это  было  неплохо,  и  он,  улыбнувшись,
сказал:
   - Љонечно, ты можешь думать, как тебе угодно. Љак проще! Ќо врЯд ли так
будет лучше длЯ пользы дела.
   „розденко, похоже, опешил.
   - „лЯ какого дела?
   - „лЯ вашего же дела. “ менЯ-то какое дело? џ сапожник.
   „розденко уселсЯ  за  стол,  большой  пЯтерней  беспорЯдочно  взъерошил
темную чуприну на голове.
   - ‘кажи, где ты с ней снюхалсЯ?
   - ‘ кем?
   - ‘ Њарией.
   - € вовсе Я с ней не снюхалсЯ. џ даже не знаю, что ее зовут ЊариЯ.
   - Ђ сумка? - опЯть насторожилсЯ „розденко.
   - Ќе знаю Я этой сумки. ‚первые вижу.
   - ’э, тэ, тэ! - передразнил  его  начальник  полиции.  -  ‚от  на  этой
сумочке она и погорела. €  ты  вместе  с  ней  тоже.  ЋтвертетьсЯ  вам  не
удастсЯ.
   - —то ж, - вздохнул Ђгеев. - ђаз вы так решили...
   „розденко с сигаретой во рту перебрал какие-то бумаги на столе, отыскал
исписанный лист.
   - Ћпиши внешность того, кто ночевал.
   "Ђга!  -  радостно  подумал  Ђгеев.  -  ‚се-таки  клюнул!  Ќе  мог   не
клюнуть..." €, напрЯгаЯ воображение, он начал описывать.
   - ‡начит, так. Ѓыл вечер, моросил дождичек. Ћн и  постучал,  Я  открыл.
‘казал: от Ѓарановской.
   - ’ак и сказал: от Ѓарановской? - недоверчиво, сквозь дым покосилсЯ  на
него „розденко.
   - ’ак и сказал. џ еще спросил: как она? Ћн говорит: в порЯдке.
   - Ђ где в порЯдке?
   - ќтого не сказал.
   - Љакого примерно возраста?
   - Ќу так, среднего, - медленно говорил  Ђгеев,  вдруг  сообразив,  что,
возможно, они начнут добиватьсЯ от Њарии  сведений  о  дЯдьке,  давшем  ей
корзину с "мылом". ‚от если бы ее показаниЯ совпали с  его...  ‚идно,  длЯ
этого надобно описывать ночлежника как  можно  неопределеннее.  -  ‡наешь,
было темно. Ќо, кажетсЯ, среднего.
   - ‚о что одет?
   - Ћдет был в какую-то куртку, то есть поддевку или, возможно, плащ...
   - ’ак плащ  или  куртку?  -  не  стерпел  „розденко.  Ћн  уже  принЯлсЯ
записывать его показаниЯ и, видно, не знал, как записать.
   - —ерт его, трудно было рассмотреть. …сли бы знать...
   - Ђ обут как?
   - Ћбут вроде в сапоги. €ли, может, ботинки...
   - Ќе лапти?
   - Њожет, и лапти... •отЯ нет, не в лапти.
   - ’ак сапоги, ботинки или лапти? —то записать?
   - ‚роде ботинки. Ѓыло плохо видно...
   „розденко швырнул на стол карандаш.
   - ѓовно ты, а не свидетель. Ќи черта запомнить не мог. €ли  сказать  не
хочешь, выкручиваешьсЯ?
   - џ не выкручиваюсь.
   - Ќу, а разговаривал он как? Џо-русски, по-белорусски?
   - ‘мешанно, - сказал, подумав, Ђгеев. - ‘лово так, слово этак.
   - Џоимей в виду, - строго сказал  „розденко.  -  „опустим,  ты  кого-то
покроешь, кого-то уведешь из петли. Ќо тем самым ты  поставишь  под  петлю
другого. ‚озможно, невиновного! ’ы думал об этом, даваЯ свои показаниЯ?
   - џ никого  не  покрываю.  Њне  некого  покрывать,  -  сказал  Ђгеев  и
замолчал.
   ’ут, пожалуй,  „розденко  был  прав,  подумал  Ђгеев,  такаЯ  опасность
существовала. ‘ам того не желаЯ, он мог кого-то и сгубить.  Ќо  как  тогда
ему вывести из-под петли ту, над которой эта петлЯ нависла  вплотную?  ‚от
сволочнаЯ ситуациЯ, думал Ђгеев: не погубив одного, не спасешь другого.
   - ‚от что! - помедлив, сказал „розденко.  -  Њы  будем  копать.  Ќо  ты
особенно не надейсЯ, на тебе петлЯ! ’олько еще не  зашморгнулась.  …ще  из
нее можно выскользнуть, если во  всем  чистосердечно  признатьсЯ.  €  всех
выдать. ‚сех ваших сообщников.  Љоторых  ты  покрываешь.  €  которые  тебЯ
покрывать не будут, можешь быть уверен. Ћни не дураки. Ћсобенно там, в ‘„.
’ам переломают кости, и все откроетсЯ. Љак на ладошке. Ђ потом всех в Яму.
   - —то ж, спасибо и на том, - горестно вздохнул Ђгеев. - ’олько Я тут ни
при чем. „а и ЊариЯ тоже.
   - ‘читаешь, и ЊариЯ тоже?
   - Љонечно, ни при чем. Ћбдурили на базаре. Ђ она что, девчонка.
   - “тверждаешь?
   - —то утверждать?  €  так  Ясно,  -  сказал  он  и  поглЯдел  во  вдруг
загоревшиесЯ глаза „розденко. Ќачальник полиции живо вскочил за столом.
   - Ђга! ‚от-вот! ‚от этого Я и ждал. Љогда ты начнешь  ее  выгораживать.
‡начит, она с тобой! € ты ее выдал! € себЯ тоже!
   -  „а  Я  ничего,  -  понЯв,  что  допустил  оплошность,   с   деланным
спокойствием сказал Ђгеев. - —то мне ЊариЯ...
   - Ќет не что! Ќе что! ’ы с ней был в свЯзи. ’ы спал с ней! ѓде,  скажи,
она месЯц скрывалась? - во все горло орал перед  ним  „розденко,  и  Ђгеев
думал: ударит! Ќо не ударил. Ђгеев судорожно сглотнул слюну.
   - ‡рЯ разорЯешьсЯ, начальник, - однако, твердо заметил  он.  -  Ќе  там
роешь!
   - џ знаю, где рыть! ’еперь мне многое Ясно. Ђ остальное сам скажешь. Њы
из тебЯ вытЯнем. —еремисин!! - взревел он на весь кабинет. - Ќа качели!..


   ќти его слова о качелЯх Ђгеев вспоминал  потом  долго,  несколько  дней
лежа на боку в  своем  темном  закутке  и  отхаркиваЯсь  сгустками  крови.
ЉажетсЯ, они его хорошо изуродовали  в  полицейском  подвале,  выбили  два
верхних зуба, похоже, отбили печенку, так тупо и мощно болело в  боку.  Ќо
где теперь не болело? ‚се его тело было теперь воплощением боли, он не мог
безболезненно шевельнутьсЯ, вздохнуть хотЯ бы вполовину  легкого  и  дышал
только чуть-чуть, одними его верхушками. ‹ицо его было разбито  до  крови,
левый глаз заплыл, и он ничего им не видел, из открывшейсЯ на  ноге  раны,
чувствовалось, плыла в штанину кровь. Ћчень болело  и  в  другом  боку,  в
области селезенки, куда его сильно  ударил  мордатый  полицай  с  пудовыми
кулаками. ‹етаЯ по подвалу на подвешенном к потолку ремне, едва задеваЯ за
бетонный пол носками сапог, Ђгеев скоро понЯл, что  самых  сильных  ударов
следует ожидать именно от этого полицаЯ в  суконном  самотканом  френче  с
накладными карманами. Џосле каждого  его  удара  Ђгеев  отлетал  далеко  в
противоположную сторону, где, держась в тени возле подвального окошка, его
встречал следующий. ђуки Ђгеева были свЯзаны сзади,  подвесив  к  потолку,
они пустили его, как маЯтник  или  качели,  с  той  только  разницей,  что
маЯтник и качели имели какой-то порЯдок, ритм в движении, его  же  гонЯли,
как волейбольный мЯч гонЯет кучка парней,  от  одного  к  любому  другому.
Џолицаев там было четверо - усердных добровольцев из тех, что  в  ожидании
какого-то дела  толклись  в  коридоре  школы,  и  их  начальник  „розденко
строгими окриками руководил подвальной расправой.
   - ’ак, ђевунов,  сильнее!  ‘ильнее  бей,  чего  деликатничаешь,  как  с
девкой! ‚о, правильно! Џринимай, ‘утчик!.. ’ак! Ђ ну, Џахом, развернись!..
Ќу, ты, так стену проломишь!
   ќтот мордатый Џахом мощным  боксерским  ударом  посылал  Ђгеева  далеко
вперед, и он, как рыба, хватаЯ ртом воздух,  выкручивалсЯ  на  ремне,  изо
всех сил стараЯсь  увернутьсЯ  от  ударов  в  живот  и  в  промежность.  ‚
противоположном углу его встречал ‘утчик, субтильный паренек, с  виду  еще
подросток, тот норовил, однако, ударить в лицо, два или три удара  его  не
причинили Ђгееву большого вреда или боли, зато следующий угодил в глаз,  и
тот сразу стал затекать болезненной опухолью. ЏереставаЯ им видеть,  Ђгеев
обвисшим мешком зигзагами летал по подвалу и жаждал только одного -  чтобы
все скорее закончилось.
   - ‘топ! - вдруг властно скомандовал „розденко,  и  он,  враз  обмЯкнув,
повис на ремне. - Њолчишь? €ли что-нибудь скажешь?
   Џолицаи выжидательно замерли на своих местах, „розденко,  четко  ступаЯ
по бетонному полу на когда-то подбитых им каблуках, подошел к Ђгееву.
   - Ќу?
   ђуки у Ђгеева были скручены  за  спиной,  сил  оставалось  немного,  он
собрал во рту  сгусток  перемешанной  с  кровью  слюны  и  плюнул  в  лицо
начальника полиции. ’отчас понЯл, что неудачно. „розденко был настороже  и
увернулсЯ, а он в тот же миг полетел на ремне от сильного удара в челюсть.
€зо рта хлынула кровь, и он через разбитые губы  вытолкал  Языком  обломки
зубов.
   „ойти до церкви уже не было сил,  и  двое  полицаев  потащили  его  под
мышки. ‘ознание его словно растворЯлось в тумане,  и  он  запомнил  только
свежий ветер на площади и тревожный вороний грай  на  деревьЯх  у  церкви.
’елогрейку с него снЯли в подвале, тонкаЯ сатиноваЯ рубашка была  изодрана
в клочьЯ, правый рукав вовсе оторван, избитым, окровавленным  телом  Ђгеев
остро ощутил холод, озноб, и  это  ненадолго  взбодрило  его.  „альше  уже
отчетливо чувствовал, как его волокли в церковный подвал и он  то  и  дело
оступалсЯ на камнЯх ступенек, но полицаи не дали упасть и  скоро  толкнули
куда-то в темную, кажетсЯ, пустую камеру. Џо крайней  мере,  здесь  он  во
весь рост вытЯнулсЯ и, кажетсЯ, потерЯл сознание.
   Џришел в себЯ от нестерпимой жажды, все в нем горело в жару,  сжигавшем
отбитые внутренности, но было тихо и, похоже, он был тут один.  Џростонал,
слабо пошарил рукой, наткнувшись пальцами на что-то липкое  -  кровь,  что
ли? ’онкаЯ соломеннаЯ подстилка, казалось, всЯ была пропитана этой  вЯзкой
липкостью - сыростью или  кровью,  Ђгеев  перевернулсЯ  на  бок  и  сделал
попытку поднЯтьсЯ на локте. €з груди вырвалсЯ сдавленный хрип.
   - ќй, есть тут кто?
   Ќо тут никого не было, вокруг господствовали мрак  и  безмолвие,  и  он
упал на бок, снова погружаЯсь в беспамЯтство.
   Ћн долго пролежал во власти фантасмагорических видений, бредЯ и страдаЯ
от боли и жажды. ‚се времЯ ему  чудилась  вода.  ‘начала  он  видел  ее  в
кувшине, из  которого  жадно  пил,  но  теплаЯ  вода  была  совершенно  не
осЯзаемой и нисколько не утолЯла жажды. Џотом он пил  что-то  из  странной
пустой посудины, затем, переждав недолгое затемнение памЯти,  увидел  себЯ
припавшим к теплой болотной луже, котораЯ снова не давала  утолить  жажду.
†ажда  была  постоЯнной,  непреходЯщей,   менЯлись   только   способы   ее
воображаемого утолениЯ, и это мучительное питье лишь разжигало ее. Љ  тому
же у него был жар, и кошмарные видениЯ доставлЯли ему не меньше страданий,
чем неутоленнаЯ жажда.
   Ќаверное, так длилось долго, он перестал ощущать  времЯ  и,  приходЯ  в
себЯ, не имел представлениЯ, что на дворе, день или ночь. Ќо вот  сознание
его просветлело, он Явственно ощутил себЯ на полу  и,  превозмогаЯ  острую
боль в боку, котораЯ ему особенно  досаждала,  пошарил  руками.  ђуки  его
наткнулись на стену, и он с усилием, не сразу поднЯлсЯ, прислонЯсь  спиной
к холодным сырым камнЯм. ѓлаз можно было не открывать, в подземелье царила
темень, кажетсЯ, тут не было никакого окна, или, возможно, на  дворе  была
ночь. †ар его вроде начал спадать, но жажда  осталась  прежней,  казалось,
сознание стало ускользать от него, и, чтобы не опоздать, он  закричал  изо
всей силы:
   - ќй, пить! Џить дайте...
   ‚место крика, однако,  в  подземелье  глухо  прозвучал  и  задохсЯ  его
сдавленный хрип, который врЯд ли кто услышал. Ђгеев снова свалилсЯ на  пол
- на осклизлую подстилку из соломы.
   Ћднако на этот раз не потерЯл сознаниЯ  и,  может,  впервые  подумал  о
своей судьбе. •отЯ какаЯ уж там судьба, думал он,  остались  крохи  сил  в
изувеченном теле, и, наверное, чем они скорее исчезнут, тем лучше. ‚ таких
муках жить долго нельзЯ, да и  незачем.  „лЯ  чего  жить,  кому  от  этого
польза? ђазве что полицаЯм и немцам, которые даже на пороге  смерти  будут
пытать, стараЯсь что-нибудь из него вытЯнуть.  "Ђ  что  если?.."  -  робко
подумал  он  и  тотчас  ухватилсЯ  за  свою  неожиданную  мысль.  Њысль  о
самоубийстве теперь показалась ему наиболее подходЯщей, он провел рукой по
поЯснице - нет, брючного ремнЯ у него не было, наверное, снЯли в  подвале,
когда освобождали от подвески. Њожет, разодрать на полосы вышитую сорочку?
Ќо выдержит ли ее тонкаЯ ткань  его  тело?  ЋпЯть  же,  за  что  зацепить?
Ќаверное, сначала следовало найти какой-либо крюк, гвоздь в стене, решетку
на окне или еще что-то. ѓонимый своим  разгоревшимсЯ  замыслом,  он  начал
обшаривать руками шершавые камни стены, ощупываЯ все ее выступы и впадины.
Џока, однако, не попадалось ничего подходЯщего. „а и было низко, следовало
поискать что повыше.
   ‘ усилием и дрожью в теле он привстал на коленЯх,  больше  опираЯсь  на
правое колено, так как распухшее левое  плохо  сгибалось,  причинЯЯ  боль,
пошарил над головой. Ќо  всюду  была  почти  ровнаЯ  кирпичнаЯ  стена  без
особенных выступов или углублений. Ћн не знал, в какой стороне  находилась
дверь, и боЯлсЯ наткнутьсЯ на нее, чтобы по неосторожности не выдать  себЯ
за этим занЯтием. ‚се надлежало осуществить тайно и тихо.  Ќо  он  еще  не
дошел до двери, как в подземелье  послышались  голоса,  в  стене  напротив
возникло светловатое пЯтнышко, оно становилось Ярче, и вот с  той  стороны
глухо стукнула, падаЯ,  двернаЯ  задвижка.  „верь  отворилась.  Ќизко  над
порогом сквозь закопченное стекло мерцал огонек "летучей мыши", он  тускло
высветил  несколько  пар  испачканных  грЯзью  сапог.  Џередние   из   них
переступили порог, и фонарь приподнЯлсЯ,  неЯрко  освещаЯ  часть  пола  со
слежалой соломой.
   -  Џобудьте  там,  -  бросил  передний  спутникам,  и  дверь   за   ним
затворилась.
   ќто был Љовешко, который, приподнЯв фонарь, осветил Ђгеева  на  полу  у
стены.
   - „а... Ћднако изукрасили они вас, - сказал он и вздохнул вроде  вполне
сочувственно.
   Ђгеев  обессиленно  замер,  упершись  спиной  в  жесткие  камни  стены.
‘очувственный тон Љовешко уже не мог обмануть  его,  знавшего,  что  может
понадобитьсЯ этому человеку. Ќо зрЯ стараютсЯ. Ћн не  поддалсЯ  „розденко,
не поддастсЯ и Љовешко, несмотрЯ ни на какое его сочувствие. …му уже  была
знакома истиннаЯ  цена  этому  сочувствию.  Ћднако  Љовешко  вроде  бы  не
торопилсЯ раскрывать свои надобности, с которыми ЯвилсЯ  в  подвал,  и  по
своему обыкновению начал издалека:
   -  џ  вам  скажу,  есть  в  человеке  такое  атавистическое  чувство  -
насладитьсЯ чужим страданием. €м обладает вообще-то каждаЯ натура, одна  в
большей, другаЯ в меньшей степени, и тут уж ничего не поделаешь - природа!
‚о  времЯ  войны  или  революции  особенно.  Љак  вы  себЯ  чувствуете?  -
неожиданно спросил он.
   - Џрекрасно! - выдавил из себЯ Ђгеев и не в  лад  со  своими  чувствами
выкрикнул: - ‚оды! „айте воды!
   ’ут же, однако, подумал, что не  сдержалсЯ  напрасно,  врЯд  ли  стоило
просить воды  у  этого  человека.  Љ  его  удивлению,  Љовешко  с  фонарем
повернулсЯ к двери.
   - ќй, там! „айте воды...
   Ћн снова повернул фонарь, направлЯЯ свет в камеру, посветил на  Ђгеева.
Ќо Ђгеев молчал, мучимый жаждой и непроходЯщей болью в боку и  особенно  в
челюсти. Ћн не имел ни сил, ни желаниЯ  разговаривать  с  интеллектуальным
землЯком, да еще на столь отвлеченные темы. Ќо,  кажетсЯ,  Љовешко  ничего
другого от него и не требовал.
   - ‚от ведь как получаетсЯ! ЌесчастнаЯ нациЯ. Ѓелорусины  на  протЯжении
всей своей истории исполнЯли чужие роли не ими  написанных  пьес.  ’аскали
каштаны из огнЯ длЯ чужих интересов.  „лЯ  литовских,  длЯ  польских,  длЯ
российских, разумеетсЯ. —то значит прозевать  свое  времЯ,  проспать  свой
поезд.
   - Љакой поезд? - не  понЯв,  прохрипел  Ђгеев  и  прикрыл  единственный
зрЯчий глаз - его поташнивало.
   - €сторический. Њы его проворонили, дорогой, а поезда, как известно, не
возвращаютсЯ. Ћбратного хода историЯ не имеет... ‚от напоите его.
   ђаскрыв глаз, Ђгеев увидел в полутьме протЯнутый к нему котелок и жадно
припал к нему  разбитыми  губами.  Ќе  отрываЯсь,  он  выпил  всю  воду  и
обессиленно уронил руки. Љовешко спросил:
   - …ще?
   - „айте и еще, - сказал он, подумав, что, пока есть  возможность,  надо
напитьсЯ про запас. Џотом могут не дать.
   - Џринесите еще, - распорЯдилсЯ Љовешко и, покачиваЯ фонарем,  прошелсЯ
по камере. Ћдним глазом Ђгеев проследил  за  тусклыми  бликами  на  черных
стенах. Ќет, вроде никакого гвоздЯ здесь не  было,  окна  тоже.  ’олько  в
двери чернела небольшаЯ дырка-глазок, выходЯщаЯ в темный подземный проход.
- Ђ теперь они использовали  вас,  -  поворачиваЯсь  от  стены,  продолжал
Љовешко. - —тобы таскать каштаны из европейского огнЯ. ‡ачем эти никчемные
плоды длЯ белорусинов?
   Ђгеев вдруг понЯл, о чем он,  и  с  некоторым  удивлением  взглЯнул  на
тусклую фигуру в шлЯпе, косой тенью вытЯнувшуюсЯ по стене подземельЯ.
   - Ђ вы длЯ кого таскаете? ќти каштаны? - с  трудом  двигаЯ  болезненной
челюстью, спросил он.
   Љовешко озадаченно помолчал, прежде чем ответить, вздохнул.
   - „а, вы правы. € Я таскаю, - вдруг согласилсЯ он. - —то делать, такова
историческаЯ закономерность. Ќо Я с той только разницей, что мне  наградою
будет жизнь, а вам, кажетсЯ, смерть. ’ак-то! -  смиренно  закончил  он.  -
ђазве это разумно?
   - “ каждого свой разум.
   - ‚от это и плохо. ‚ судьбоносные моменты истории надо уметь  подчинить
свой разум логике исторического процесса.
   - ’о есть немцам? - держась  за  разбитую  щеку,  неприЯзненно  спросил
Ђгеев.
   - ‚ данном случае - да, немцам.  ‚едь  уже  Ясно,  что  им  принадлежит
будущее.
   - Ђ нам?
   - —то? Ќе понЯл?
   - Ђ что принадлежит нам? ЃольшаЯ могила? - спросил Ђгеев.
   - Ђ  мы  должны  приспособитьсЯ,  может  быть,  даже  ассимилироватьсЯ,
растворитьсЯ в германской стихии. …сли мы не  хотим  исчезнуть  физически.
„ругого выхода у нас нет, - проникновенно заговорил Љовешко, Явно стараЯсь
в чем-то переубедить Ђгеева. Ќо Ђгееву было неприЯтно и мучительно во всех
отношениЯх продолжать этот разговор, и он зло выпалил:
   - Ѓудь он проклЯт, такой выход. “ж лучше могила...
   Љовешко промолчал, прошелсЯ с фонарем по подземелью, снова повернулсЯ к
нему.
   - Ђ вот с могилой не  следует  торопитьсЯ,  потому  что...  Џотому  что
историЯ склонна к неожиданностЯм. €ногда она поступает вопреки собственной
логике и предоставлЯет упущенный шанс.
   "Ќу и ну! - подумал Ђгеев. - —его добиваетсЯ этот человек?  €  кто  он?
Џоп? Љсендз? Џолицейский? €ли хитрый гестаповец?"
   - „ело в том, что... ‘ейчас сюда ЯвитсЯ шеф района.  Ћн  хочет  на  вас
посмотреть.  ‘реди  немцев,  знаете,  разговоры:  пойман  с  поличным,   а
упираетсЯ. € не просит пощады.  ќто,  знаете,  впечатлЯет  сентиментальные
германские души. ’акое им в новинку.
   "‡начит, уже передал немцам, сволочь!" - с неприЯзнью подумал  Ђгеев  о
„розденко. Ђ говорил, что еще есть времЯ. Ќо не успел  схватить,  как  уже
доложил ‘„, чтобы выслужитьсЯ. “хватить свой  каштан.  ‚прочем,  „розденко
ему мстил и из личных побуждений. ‡а то, что Ђгеев его подвел, поступил не
по совести. Љак будто эти люди что-то понимают о совести. Љачелей ему было
мало, так вот поспешил передать немцам.
   ’еперь, конечно, его песенка спета...
   ЏриподнЯв фонарь, Љовешко посветил им на луковицу  вынутых  из  кармана
часов и сказал с беспокойством:
   - „а, уже  десЯть.  ’ак  вы  это,  знаете,  повежливее  с  ним.  „октор
тумбахер - человек тонкий, образованный. ђаботал в  имперском  управлении
по культуре. ’ак что...
   - —его ему надо? Љонкретно?
   - ЉажетсЯ, ничего. Џобеседовать, познакомитьсЯ.
   - ЏознакомитьсЯ со смертником? Џощекотать нервы?
   - Љто знает, кто знает, - неопределенно подхватил Љовешко.  -  …сли  вы
поведете себЯ подобающим образом... €ли, скажем,  попросите.  Ћн  обладает
большой властью. Њожет и того... Џомиловать!
   Ќу, все Ясно, подумал Ђгеев. џ должен надеЯтьсЯ. Ќа случай! Ќа  милость
шефа района. €,  конечно,  вести  себЯ  соответственно.  ђаскаЯтьсЯ,  дать
показаниЯ. ‚ыдать ребЯт и Њарию. Ќо ведь все равно не помилуют!
   - Ђ что, менЯ уже осудили? - спросил, подумав, Ђгеев.
   - Ќу, знаете, тут суд  упрощенный.  ‚виду  военного  времени,  -  почти
дружески разъЯснил Љовешко, держа перед ним  закопченный  фонарь,  красный
огонек которого едва разгонЯл  мрак  в  этой  просторной  камере.  Ќо  вот
Љовешко весь встрепенулсЯ, поспешно обернулсЯ к  двери,  видно,  его  слух
уловил в коридоре движение, и он распахнул дверь, освещаЯ  порог.  ’отчас,
однако, свет его фонарЯ померк под Ярким лучом из коридора. урша плащами,
в камеру вошли несколько человек, Яркий свет  электрического  фонарика  из
рук переднего пошарил по голым стенам и, ослепив  Ђгеева,  замер  на  нем.
Љовешко торопливо заговорил  по-немецки,  пришедшие  внимательно  и  молча
выслушали. ’ем временем ослепительный луч  бесцеремонно  ощупывал  его  на
полу, несколько задержалсЯ на его сапогах, осветил командирские  бриджи  и
снова ударил в глаза. ‘овершенно ослепленный им, Ђгеев не имел возможности
увидеть светившего,  лишь  выше,  под  мрачным  потолком  едва  выделЯлись
очертаниЯ его высокой фуражки. Ќемец что-то произнес негромко,  и  Љовешко
повернулсЯ к Ђгееву.
   - ѓосподин шеф района спрашивает, кто  вас  заставил  вредить  немецким
войскам?
   - Ќикто не заставлЯл, - буркнул Ђгеев, и немец опЯть,  сильно  картавЯ,
произнес длинную фразу.
   - Џочему вы, русский офицер, не сдались  в  плен,  когда  увидели,  что
сопротивление бесполезно и  война  проиграна?  -  чужим,  жестким  голосом
переводил Љовешко.  ‚полуха  слушаЯ  его,  Ђгеев  подумал:  начал  таскать
каштаны его землЯчок.
   - …ще не известно, кем она проиграна, - сказал он,  и  немец,  выслушав
перевод, тихо бросил:
   - ‚арум?
   - Џочему вы считаете, что неизвестно?
   - Џотому что кишка тонка у вашего ѓитлера.
   Љовешко многословно перевел. Ќемец помолчал, хмыкнул и  снова  произнес
длинную фразу, выслушав которую, Љовешко сказал "џ, Я" и перевел:
   - ѓосподин шеф района говорит, что глупое упрЯмство никогда не украшало
цивилизованного человека. —то же касаетсЯ славЯнина, то, хотЯ это качество
у него в крови, оно ему сильно вредит. ѓораздо разумнее  трезво  обо  всем
подумать и совершить свой выбор.
   - ‘вой выбор Я сделал.
   - ‚ы ошиблись с выбором, - сказал Љовешко.
   - ќто мое дело.
   Ќемец опЯть что-то заговорил своим тихим голосом.
   - …сли  вы  патриот,  -  начал  переводить  Љовешко,  -  что  в  данных
обстоЯтельствах может быть объЯснимо, то вы нам  должны  быть  благодарны.
Џредотвратив ваш бандитский замысел, мы казним лишь нескольких виновных. ‚
противном случае были бы расстрелЯны сто заложников.
   - ѓундэрт цивильмэнш! - со значением повторил шеф района.
   - ќто вы умеете, - тихо сказал Ђгеев и спросил громче: - Љогда вы  менЯ
расстрелЯете?
   Ћни пообсуждали что-то по-немецки, и Љовешко холодно объЯснил:
   - ќто произойдет в удобное длЯ нас времЯ. Џо усмотрению  ‘„  и  полиции
безопасности.
   - ђасплывчато и неопределенно, - сказал Ђгеев. - Ќо и на том спасибо...
   Љовешко, однако, оставил  его  слова  без  ответа,  все  свое  внимание
перенесЯ на немцев. ‚се времЯ ослеплЯвший Ђгеева луч фонарика скользнул  в
сторону, метнулсЯ под ноги, на порог, сапоги стали поворачивать к  выходу.
Ђгеев враз расслабилсЯ,  вздохнул.  ’олько  теперь  он  заметил,  в  каком
напрЯжении находилсЯ, внутри у него все словно вибрировало, как  натЯнутаЯ
струна, и он сжималсЯ от боли в боку, в  ожидании  неизвестно  чего.  •отЯ
чего уж было ему ждать или боЯтьсЯ, чего остерегатьсЯ? Ћн  был  раздавлен,
избит, изувечен и ждал последнего, чего мог дождатьсЯ, ничто, казалось, не
могло его ни порадовать,  ни  опечалить.  ЌесмотрЯ  на  стараниЯ  Љовешко,
надежды у него не прибавилось, и он точно  знал,  что  часы  его  сочтены.
Љонечно же, живым они его отсюда не выпустЯт. Ќу а если бы и вознамерились
выпустить, куда бы он побежал? ‚едь следом они  пустЯт  слух,  что  он  их
агент ЌепонЯтливый, и от него отшатнутсЯ  все.  ’от  же  Њолокович  первым
потребует расправы над ним и будет  прав.  Џожалуй,  на  его  месте  Ђгеев
поступил бы так же. ‚прочем,  может,  так  будет  и  лучше,  в  живых  ему
оставатьсЯ нельзЯ, теперь длЯ него единственный выход -  погибель,  и  как
можно скорее. Ћн попал в безжалостные жернова войны,  эти  жернова  смелют
его в порошок. ѓде-то он допустил ошибку, сделал не так, свернул не  в  ту
сторону на кровавом распутье войны, и вот результат. ђезультат - ноль.
   ’ак думал Ђгеев, но коварнаЯ военнаЯ судьба, видно, уготовила  ему  еще
кое-что из своих сюрпризов.
   Џосле  ухода  шефа  района  он  расслабилсЯ  и,  преодолеваЯ   боль   в
изувеченном теле, впал в забытье. Ћн не знал, сколько продолжалось это его
беспамЯтство, но очнулсЯ оттого, что в камере послышалась вознЯ, поЯвились
новые люди. Љогда он приподнЯл голову, дверь уже закрывалась снаружи, было
по-прежнему темно, но рЯдом, болезненно постанываЯ,  кто-то  ворошилсЯ,  а
кто-то голосом пободрее утешал:
   - Ќу тихо, ну тихо... ‚от так, лЯг на бочок... Ќа бочок лЯг, вот так...
   ѓолос этот был незнаком Ђгееву, и он снова упал на  волглую  соломенную
подстилку, не знаЯ, как поудобнее  устроить  голову  -  леваЯ  часть  лица
болела от виска до подбородка, во рту болезненно распирало Язык,  которому
мешала израненнаЯ челюсть.
   - Џить! - вдруг знакомо простонал человек напротив, и другой, что был с
ним, начал тихо его уговаривать:
   - ’ак нет же воды. Џонимаешь, нет... Џотерпи, сынок. Џотерпи...
   "Љакой сынок? Џочему сынок? - пронеслось в сознании  у  Ђгеева.  -  ќто
что, отец с сыном?.." —то-то знакомое почудилось ему в том стоне, и  Ђгеев
насторожилсЯ. Ћднако он молчал, не обнаруживаЯ себЯ. ’еперь ему  никто  не
был нужен, он хотел остатьсЯ наедине с собой и своей неутихающей болью. Ќо
эти новые узники будоражили его покой своей, может, еще большей болью.
   - ’оварищ, вы это самое... живой немножко? - тихо обратилсЯ к нему один
из двоих, и Ђгеев, криво усмехнувшись, ответил:
   - Ќемножко...
   € схватилсЯ рукой за челюсть, которую сразу свело от боли.
   - ’ут вот парню плохо. …сли бы воды попросить.
   - Ќикто не услышит, - сказал он, преодолеваЯ боль, и подумал: кто  это?
—ерт бы ее побрал, эту  темноту,  не  позволЯвшую  ничего  видеть  в  этом
подземелье!
   - Ђ нас завтра будут  расстреливать.  ‡наете?  -  доверительно  сообщил
незнакомец.
   - ‚ас? - вырвалось у Ђгеева.
   - ’ак и вас тоже, - вздохнул человек.  -  ‚ы  же  тот  военный,  что  у
Ѓарановской жил?
   Ђгеев смешалсЯ, не найдЯ, как ответить.
   - Ђ вы откуда знаете? Ќемцы сказали?
   - Џолицай знакомый один.
   Љак  Ђгеев  ни  готовилсЯ  к  своей  казни  и  ни  сжилсЯ  уже   с   ее
неизбежностью, эти слова оглушающе ударили по  его  сознанию,  и  он  едва
снова не потерЯл его. Ќо все-таки он напрЯгсЯ, собрал немногие свои силы и
постаралсЯ убедить себЯ, что ничего неожиданного не произошло;  все  идет,
как и предполагалось. Њожет, так оно будет и лучше. ‚се-таки расстрел  длЯ
солдата всегда предпочтительнее повешениЯ - не надо будет висеть на потеху
врагам, сразу лЯжет в землю, и все. Ђ смерть - она дело мгновенное.
   - ‚от, знаете, случайно взЯли, ничего Я не сделал, а  теперь  расстрел.
—удно у них как-то... “бьют, а за что? - сетовал  из  темноты  человек,  и
Ђгеев подумал, что, в общем, это понЯтно. Ќаверное,  тут  каждый  считает,
что пострадал безвинно. Њожет,  и  он  повел  бы  себЯ  так  же,  если  бы
подвернулось кому поплакатьсЯ.
   - Ђ вы кто? €з местечка? - спросил Ђгеев.
   - „а Я со станции, знаете. ‡ыль,  сцепщик.  €  вот  надо  же,  пошел  в
местечко на рынок соли купить, а на переезде эта девчина  с  кошелкой.  …й
полициЯ: стой! „авай проверЯть, и Я тут. Ќу обоих и взЯли.
   Ђгеев, похоже, куда-то провалилсЯ от изумлениЯ, услышав такое, и  снова
вынырнул, пораженный смыслом сказанного.
   - ЉакаЯ девчина? - прохрипел он.
   - Ђ кто ж ее знает. ЌезнакомаЯ. џ ее в глаза никогда не  видел,  а  они
говорЯт: свЯзаны. „а ни с кем Я не свЯзанный.
   "ЊариЯ! ќто ЊариЯ!" - пронеслось в  сознании  у  Ђгеева.  ‚от  как  она
попалась! ЃеднаЯ, несчастнаЯ девчонка!.. Ћн был ошеломлен  этим  известием
сцепщика, который даже не подозревал, наверно, как  растревожил  его  этим
сообщением. Ќо Ђгеев молчал, не знаЯ, как следует вести себЯ и  кто  такой
этот ‡ыль. Ќе подсажен ли он полицией? € в  то  же  времЯ  очень  хотелось
расспросить его поподробнее, может, он больше бы сообщил о Њарии.
   - Џить... „Ядька, попроси у них воды, - простонал второй в темноте, и в
его жалких словах Ђгееву снова  послышались  знакомые  интонации.  ‚скоре,
осененный догадкой, он осторожно спросил:
   - Ђ это кто с вами?
   - ќто ЏетЯ, старший ЉислЯкова сынок. ЏлемЯш мой. Ћни  его  тоже...  „ве
недели тут вот мутузЯт.
   "Ѓоже мой, так это же ЉислЯков! Ќу вот, а Я  столько  добивалсЯ  с  ним
свЯзи, ждал его каждую ночь. Ђ ЉислЯков вот где! € уже две недели".
   Џривстав, Ђгеев медленно подалсЯ на четвереньках в ту  сторону,  волоча
плохо гнувшуюсЯ левую ногу, руками нащупал неподвижно лежавшее тело.
   - ЉислЯков, ты?.. ќто Я, Ђгеев, что у Ѓарановской...
   - џ  знаю...  ’олько...  Џлохо  мне  очень,  -  едва  слышно  простонал
ЉислЯков. € ‡ыль объЯснил:
   - Ћни его так измутузили... †ивого места не осталось.
   - ЏолициЯ или немцы?