ый турок,  чтоб он пропал!
„аже соломки  подстелил,  чтоб  не  отлежать  бока.  €  солома  небось
гнилаЯ...  ’ак  и  есть!  ’ут  еще и до нас полоненные жили.  Ћт них и
осталась... - Ћн со злостью пнул ногой кучу Ячменной соломы.
     Љ великому   удивлению  невольников,  оттуда  послышалсЯ  хриплый
голос, словно захрюкал больной поросенок.
     - ЉакаЯ  там  зараза  толкаетсЯ?  ’ы что,  ослеп или буркалы тебе
засыпало? Ќе видишь, что тут люди спЯт?
     - ’ю на тебЯ! - воскликнул удивленный крестьЯнин. - Ћткуда ты тут
взЯлсЯ, леший тебЯ побери? € кто ты такой, что по-нашему гуторишь?
     Ључа соломы  зашевелилась,  и  из  нее  вылезло какое-то странное
существо.
     Ќевольники со страхом разглЯдывали незнакомца.
     Ћн стрЯхнул с себЯ солому,  и все увидели  худущего,  истощенного
человека  с  глазами,  горЯщими  болезненным блеском.  ‘квозь лохмотьЯ
просвечивало желтое костлЯвое тело. Ћт холода он клацал зубами.
     - —то?  •орош?  -  вдруг  хрипло  засмеЯлсЯ он.  - —то,  смотреть
страшно?  Ќе бойтесь,  скоро сами такими станете...  Џробудете, как Я,
лет десЯть в этом, богом и людьми проклЯтом месте, кто знает, выживете
ли.  Ѓыл и Я когда-то такой же,  как вы,  молодой, сильный... Ђ теперь
одна  кожа  да  кости.  Љак  повернусь в соломе,  будто сухари в мешке
гремЯт.
     - Љак же тебЯ звать, человече? - спросил ‡венигора.
     - ‡вали  когда-то ‘виридом Њногогрешным...  Ќе знаю,  кто из моих
предков так много нагрешил, что прозвище такое пристало к нашему роду.
Ќо кто бы что ни нагрешил, а расхлебывать за всех приходитсЯ мне.
     - ’ак ты родич гетмана „емка Њногогрешного?
     - Ѓыло когда-то... Ѓыло, - неопределенно ответил тот.
     - ‘колько ж тебе лет, дед?
     - ‹ет?  •е-хе!  -  скривилсЯ в усмешке бесцветный рот.  - ‹ет мне
всего сорок...
     - Ќе может быть!
     ‡венигоре вспомнилось,  что Њетелице под шестьдесЯт и он мог  еще
кулаком оглушить вола. Ђ этот от ветра качаетсЯ.
     - Џосмотрим,  что  с  тобой  будет через десЯть лет,  когда ѓамид
выжмет все соки,  всю силу,  когда руки твои повиснут как плети и зубы
выпадут изо рта,  и суставы распухнут на ногах, и вши тебЯ заедЯт, как
паршивое поросЯ...  ‚от тогда ты вспомнишь Њногогрешного: правду, мол,
говорил бедолага...
     - Њы и так тебе верим.  ‚идать,  что спишь ты не мЯгко да, должно
быть, и ешь не сладко...
     - ’ут  тебЯ  накормЯт!  „огонЯт да еще и добавЯт!  - Њногогрешный
засмеЯлсЯ.
     Ћн трЯссЯ от смеха, от кашлЯ и от холода сразу. ‚ косматой бороде
торчали колючие остюки.  Ћстрые колени подгибались;  казалось, что они
вот-вот переломЯтсЯ и этот мешок с костЯми с грохотом свалитсЯ вниз.
     ‚се стоЯли молча, понурившись. Љаждый воочию увидел свое будущее.
Љвочка тЯжело вздохнул, начал причитать:
     - Ѓоже мой, боже, пропала моЯ головушка!..
     ‡венигора оглЯнулсЯ на него, строго прикрикнул:
     - Ќу, нечего нюни распускать! € без того кисло. Ђ если еще каждый
будет хныкать, то мы и вправду богу души отдадим в этой вонючей Яме.
     - „а Я ничего,  - начал оправдыватьсЯ Љвочка.  - Џросто  на  душе
заскребло...
     - ‚сем не легко... Ќо и казак не без удачи. ѓлЯдишь, и вывернетсЯ
когда-нибудь!
     - Ѓолтаешь  пустое...  џ  тоже  так  когда-то думал,  - прошамкал
Њногогрешный.  - ‚се надеЯлсЯ  -  убегу...  „удки!..  Људа,  к  черту,
убежишь?  Људа пойдешь, когда до морЯ недели две хода и на каждом шагу
тебЯ схватить  могут!  …сли  и  до  морЯ  доберешьсЯ,  то  что?  Ќешто
перепрыгнешь или по воде перейдешь?
     ‡венигору стала разбирать злость. ќто пугало, стоЯщее одной ногой
в могиле,  хочет сеЯть в их сердцах неверие,  тЯнуть всех за  собой...
Ќет,  не выйдет! Ћни еще молоды, сильны и не должны терЯть надежды. Ќе
зрЯ говорЯт: надежду потерЯл - все потерЯл.
     ‘держиваЯ раздражение, он взЯл ‘вирида за плечи и мЯгко сказал:
     - ’ы вот что,  дЯдько Њногогрешный, полезай обратно к себе в нору
и не болтай лишнего.  Ќе  растравлЯй  наши  сердца.  Ќам  и  без  того
тЯжело...
     Џочувствовав, что  Њногогрешный  пытаетсЯ  упиратьсЯ,   ‡венигора
легонько подтолкнул его сзади, и тот покорно полез в свой угол. Љто-то
притрусил его лежалой соломой.
     “томленные многодневной  дорогой,  невольники начали устраиватьсЯ
на ночлег.  ‹ожились вповалку,  прижимаЯсь друг  к  другу,  чтоб  было
теплее.  ‚скоре свет в окошке совсем померк, стало темно. Ћт множества
тел,  от тЯжелого дыханиЯ в погребе стало тепло, даже душно. ‚сех стал
придавливать сон.
     Ќо заснуть не удалось. ‘нова открылись двери, и наверху зазвенели
кандалы. ‚ погреб спустилось еще несколько человек.
     Љому-то наступили на ноги. ЏослышалсЯ стон.
     - Ћ холера Ясна, - выругалсЯ по-польски какой-то, судЯ по зычному
голосу,  верзила,  - тут уже полно непрошеных гостей!  ѓрицько, высеки
огонь, зажжем свечку.
     €з-под кресала сверкнули искры.  ‚спыхнул желтый огонек и осветил
мрачные черные фигуры.  ‚переди стоЯл высокий человечище  с  жесткими,
острыми, как спицы, усами и большим крючковатым носом.
     - ђазрази  менЯ  гром,  -  снова  загремел  великан,  -  если эти
новички,  эти хлопы не занЯли моего места!  ќто же  такое  свинство  -
приперетьсЯ в чужую хату и занЯть лучший уголок, проше пана! ќй, хлоп,
- толкнул он ногой Љвочку, скрючившегосЯ в углу, - освобождай место!
     ’от сонно хлопал глазами. Ќедовольно буркнул:
     - Ђ ты что за птица?
     - Ћ,  стонадцать дзЯблов!  Ћн еще спрашивает!  ‡десь каждый знает
пана  ‘пыхальского...  Џотомственного  шлЯхтича!   џ   был   войсковым
товарищем  маршалка  џблоновского,  проше пана!  Ђ какой-то хлоп смеет
называть менЯ птицей!  ѓа?!  „зЯблов (польск.)  -  дьЯволов.  Њаршалэк
(польск.) - начальник войска, а также предводитель дворЯнства.)
     - Ќу  и  что  с  того,  что  ты   войсковой   приЯтель   маршалка
џблоновского? Ќевелика цаца! Ђ Я вот ѓервасий Љвочка... ‘лыхал?
     - Ќе  приходилось,  проше  пана,  -  на   минуту   смутилсЯ   пан
‘пыхальский.
     - ’о-то и оно!  ’ы про менЯ не слыхал, а Я про тебЯ не слыхал. Ќе
знаешь, что за человек перед тобой, а кричишь! Ќегоже так, пан.
     - ’ак, проше, кто же вы будете?
     - Ѓывший холоп твоего любимого маршалка  џблоновского,  чтоб  его
гром сразил!  Џотом вольный крестьЯнин,  хлебороб,  так как бежал Я из
‡акопаного на свободные земли...  ’еперь и ты и Я - рабы турка ѓамида.
‚ыходит,  мы одного полЯ Ягоды...  ’ак что не важничай,  пан, а ложись
рЯдом в эту берлогу и спи,  если хочешь спать. Ђ нет - ложись там, где
стоишь, и не мешай людЯм сил набиратьсЯ.
     - Ћ  матка  боска!  -  подскочил  пан ‘пыхальский.  - ’о пан есть
землЯк? €з ‡акопаного? —то же пан сразу не сказал? Џрошу прощениЯ, пан
Љвочка. —то нового в ‡акопаном?
     - Љак давно пан оттуда?
     - “же два года.
     - Ђ Я - четыре...  ’ак что пан мало от  менЯ  узнает  про  своего
маршалка...  ђазве  что  пану интересно послушать,  как Я с товарищами
когда-то отдубасил пана маршалка розгами...
     - Ћ! Љак то было?
     - Ђ так.  Ќадумал Я с друзьЯми бежать в  степи.  Ќо  не  хотелось
расставатьсЯ с паном не попрощавшись.  Ќадо вам сказать,  с ним была у
менЯ  сердечнаЯ  дружба:  он  частенько  гладил  мою  холопскую  спину
плетьми,  а Я пускал иногда на его стога и скирды красного петуха. Љак
раз случилось так,  что должок за мной оставалсЯ. Љак же уйти от пана,
не  рассчитавшись  с ним?  ‚от Я и подговорил хлопцев подстеречь пана.
‚стретили мы его у самой Њатвеевой пасеки.  Џан ‘пыхальский помнит тот
лесок в долине, что по дороге из ‡акопаного к хутору Љруглик?
     - Ћ  так!  ђазве  можно  забыть  то  райское   место?   ‚о   всем
Џрикарпатье,  наверное, не найти красивее. ‘амой природой, проше пана,
оно создано длЯ любви...
     - ‚от  то-то  и  оно,  так  же думал и пан маршалэк.  € не только
думал,  но и был влюблен там в женку одного шлЯхтича,  что жил  вблизи
‡акопаного. ‚от мы и подстерегли его, когда он к ней ехал верхом. Ћдин
схватил конЯ,  придержал,  а Я с товарищем стЯнул Ясновельможного пана
на землю,  содрал с него штаны, положил голым пузом на муравейник, а с
другой стороны хорошенько всыпал березовой каши...
     - ‘то дзЯблов! Њерзавец! - возмущенно воскликнул пан ‘пыхальский.
-  Љак же ты посмел издеватьсЯ над паном маршалком?  Ќад потомственным
шлЯхтичем! „а за это тебЯ, хлопа неотесанного, повесить мало! €зрубить
на мелкие куски!  Џодумать только - не как-нибудь,  а на муравейник...
„а еще и березовыми прутьЯми!.. Љак простого хлопа...
     ‚се проснулись  и слушали,  как с чувством ругалсЯ разгневанный и
оскорбленный за своего сюзерена шлЯхтич.  ‡венигоре было  смешно:  пан
‘пыхальский  Явно забывал,  что сейчас он не потомственный шлЯхтич,  а
раб.
     ѓервасий Љвочка тоже усмехнулсЯ в бороду.  Ѓыло заметно,  что его
забавлЯл этот разговор.
     - Ќо Я же только возвращал долг,  милостивый  пан,  -  сказал  он
спокойно.  - ‘ам господь бог завещал не оставлЯть неоплаченными долгов
наших... Ђ еще завещал он отплачивать око за око и зуб за зуб...
     - Ќе в меру ты мудр, пан Љвочка! - сердито выкрикнул ‘пыхальский.
- Џана маршалка - и вдруг на муравейник!  ѓром на  твою  голову!  —тоб
тебЯ болЯчка задавила,  разбойник паскудный!  Ќа кол тебЯ посадить бы,
негодЯЯ, чтобы знал, как потешатьсЯ над Ясновельможным паном!
     Ћн сыпал проклЯтиЯ,  ругань и чуть было не бросилсЯ с кулаками на
крестьЯнина.  ѓремЯ кандалами,  свирепо таращил глаза,  дергал себЯ за
встопорщенный рыжий ус.
     ‚друг он замолк. ‚ глазах промелькнуло недоумение. ‘просил тихо:
     - Ќу, а чем же кончилась та печальнаЯ историЯ?
     - —ем  надо,  - степенно ответил Љвочка.  - Ћтдубасили мы пана на
славу, натЯнули штаны и посадили на конЯ...
     - Љак же он сел?
     - Ђ он не сел - лег животом на седло, так и поехал.
     - •олера Ясна!  Ќет, стоило б поглЯдеть такую картину... Ќу, а та
женка,  пан Љвочка, кто она? ‚ы видели ее? ќто, случаем, не пани ‡осЯ,
супруга пана џстржембского из ‡алещиков?
     - Ќет, пан Њартын...
     - ’ы знаешь,  как менЯ звать?  - поразилсЯ ‘пыхальский. - „зЯбол!
Ћткуда?
     - Љак же! „о сих пор помню все кодло пана маршалка.
     - Ќо,   но,  не  забывайсЯ,  с  кем  говоришь!  -  напыжилсЯ  пан
‘пыхальский. - Ћтвечай на вопрос!
     - џ  и  отвечаю:  нет,  пан Њартын.  Љ пани ‡осе,  как все знают,
наведывались вы.
     - Љгм... кгм... - закашлЯлсЯ пан Њартын.
     - Ђ пан маршалэк увлекалсЯ женкой пана Њартына...
     - –о? - подскочил пан ‘пыхальский.
     „аже в тусклом свете свечи было видно, как покраснело его лицо, а
глаза полезли на лоб.  Ћшалевшим взором он обвел подземелье.  ЌесмотрЯ
на страшный, даже трагичный вид его, невольники не могли удержатьсЯ от
громкого хохота.
     - –о ты сказал?  -  растерЯнно  переспросил  пан  ‘пыхальский.  -
Ќеужто пани ‚андзЯ...
     - Џро это тоже все знали, кроме пана.
     Џан ‘пыхальский стиснул кулаки.
     - ’ы можешь дать мне  слово  чести?  •отЯ  какое  слово  чести  у
хлопа... ’ы можешь поклЯстьсЯ, что это правда?
     - Љак перед богом.
     - ЏроклЯтье!  -  воскликнул  несчастный пан ‘пыхальский и стукнул
закованными руками по каменной стене. - ЏроклЯтье! Ќа кого же она менЯ
променЯла?  ЊенЯ!  ‘амсона!  ѓеркулеса!  Ќа  эту  хилую дохлЯтину!  Ќа
холодного гадкого змеЯ!..  ’ьфу!..  Ђ пан маршалэк!  Љак он всегда был
добр  и  ласков  ко  мне!  ’еперь понЯтно почему.  Ћ …зус,  помоги мне
вырватьсЯ из этой турецкой земли,  и ты содрогнешьсЯ от  мести,  какую
придумает пан Њартын!..
     Ћн вдруг замолк и сел на пол.  Ѓессмысленным взглЯдом уставилсЯ в
угол, не обращаЯ вниманиЯ на шум и смех, что звучали вокруг.
     - •ватит вам зубы скалить! - прикрикнул ‡венигора. - ѓаси свечку!
‘пать   пора.   €   ты,  пан  Њартын,  ложись.  Ќашел  времЯ  ревность
разводить...
     ‘пыхальский взглЯнул  на  казака,  но  ничего  не ответил.  ‘идел
молча,  как окаменел. Џостепенно в подземелье затих шум. Ќовоприбывшие
невольники потеснились, чтобы дать место старожилам, которые с оханьем
и руганью укладывались, утомленные работой за день, на тухлую, вонючую
солому. Љто-то дунул на свечку, и сразу настала непроглЯднаЯ тьма.

        2

     ђано утром  надсмотрщики  выгнали  всех  во двор.  Ѓыло холодно и
туманно.  Ќевольники поднимали воротники,  кутались в свои лохмотьЯ, а
новички  -  в  еще  не  выношенную  одежду,  котораЯ  тоже  пропускала
пронизывающий холод.
     €х выстроили в один рЯд под стеной.  Ќапротив стоЯл сам хозЯин  -
ѓамид.  ‡а ним несколько турок-надсмотрщиков.  "ЏогонЯт на работу",  -
подумал ‡венигора, гадаЯ, куда пошлют его.
     Љогда надсмотрщики Ћсман и  Љемаль  заперли  двери  подземельЯ  и
стали с разных концов строЯ,  ѓамид подошел ближе, оглЯдел невольников
и сказал:
     - ‡а  побег  -  смерть!  ‡а непослушание - плети!  ‡а лень - тоже
плети! ЏонЯли?
     ‘трой молчал.
     ѓамид презрительно  скривил толстое носатое лицо.  ’Яжелый взглЯд
скользнул по нахмуренным рабам.
     - ‚от  ты  и  ты,  -  ѓамид  ткнул  пальцем  в  сторону  џцька  и
Њногогрешного, - выходи сюда. ‘таньте отдельно там под деревом.
     џцько и Њногогрешный отошли в сторону.
     - Ђ  ты,  запорожскаЯ  собака,  тоже  выйди,  -  обратилсЯ  он  к
‡венигоре. - Љ тебе у менЯ особый счет.
     ЏозвЯкиваЯ кандалами, ‡венигора вышел вперед.
     - ’от,  кто  только  подумает  о  покушении  на   господина   или
надсмотрщика,  умрет  лютой смертью.  Љак этот казак...  Ќо прежде чем
умереть,  долго будет пить горькую чашу...  Ћсман,  брось его вниз,  в
темницу.
     Ћсман толкнул ‡венигору ножнами сабли:
     - €ди, гЯур!
     ‡венигора оглЯнулсЯ на товарищей,  на џцька,  который  испуганно,
как зверек,  жалсЯ к ореховому дереву, со страхом ожидаЯ решениЯ своей
судьбы.  “видит  ли  он  их  когда-нибудь  еще,  своих  товарищей   по
несчастью?  Њожет,  ему,  ‡венигоре, суждено в домашней темнице ѓамила
найти свою смерть?
     Ћсман перевел  его  через  двор  и  перед ним спустилсЯ по крутым
ступенЯм  в  глубокое  подземелье.  ’Яжелым  ключом  открыл  окованные
железом двери.
     - ‡аходи! - и толкнул ‡венигору в спину.
     ‡венигора очутилсЯ  в узкой мрачной пещере.  ’Яжелый и спертый от
нечистот воздух ударил в нос  и  перехватил  дыхание.  Џока  Ћсман  не
закрыл  дверей,  успел заметить прикованного к стене человека.  ’рудно
было определить его возраст:  растрепанные седые патлы закрывали лицо.
„олжно  быть,  не  один месЯц,  а может,  и год провел этот несчастный
здесь,  куда не проникал ни луч света,  ни человеческий  голос,  кроме
голоса надсмотрщиков.
     Џо спине ‡венигоры поползли  холодные  мурашки:  вот  какую  кару
придумал длЯ него ѓамид!
     „вери закрылись.  Њогильный  мрак  и  могильнаЯ  тишина   окутали
оторопевшего  казака.  ‘ минуту царило молчание.  Џотом звЯкнули цепи,
послышалсЯ тихий хрипловатый голос:
     - ’ы кто, друг? - ‚опрос был задан по-турецки.
     - Ќевольник.
     - Ѓолгарин?   €ль,  может,  казак?  “рус?  -  сразу  спросил  тот
по-болгарски.
     - Љазак.  “рус,  - ответил ‡венигора. Ћн обрадовалсЯ, что услышал
болгарскую речь,  которую хорошо знал и  котораЯ  так  напоминала  его
родную.  -  Ђ  ты  кто,  добрый человек?  ‡а что тебЯ приковали в этой
могиле?
     - Џодойди  ближе,  Я  хочу почувствовать,  что рЯдом со мной есть
живой человек...  џ хочу слушать твой голос, человеческий голос... €бо
здесь Я уже,  наверно,  лет пЯть...  ’ы не представлЯешь себе, как это
страшно быть одиноким, не видеть солнца и неба над головой, не слышать
щебета птиц, шума горных потоков, весеннюю песнь ветра... „ай мне твою
руку.  Ћ,  какаЯ она сильнаЯ и горЯчаЯ!  ќто  рука  воина,  твердаЯ  и
честнаЯ... ‘лава аллаху, что услышал мои мольбы и послал мне попутчика
на моем тернистом пути.  Њы поделим наше горе пополам, и оно покажетсЯ
нам вдвое легче...  —то это случилось,  что ѓамид вдруг решил посадить
тебЯ ко мне?
     ‚опрос был неожиданным, и ‡венигора не знал, что ответить.
     - Њожет,  он бросил тебЯ только на несколько дней,  чтобы потом Я
еще с большей силой почувствовал одиночество?  - размышлЯл узник. - Ћн
способен придумать такое...
     - Њожет,  и так,  - произнес ‡венигора, вспомнив угрозы ѓамида. -
„умаю, что здесь Я недолго задержусь...
     - Ќо он ошибаетсЯ,  если думает менЯ этим сразить. џ уже ко всему
привык.  ’ы вот спрашиваешь,  кто Я такой...  џ странствующий  дервиш,
меддах...  Џо-вашему - кобзарь.  ‡а многие годы Я обошел всю Ћсманскую
империю - от …вфрата до „унаЯ и от Љрымских гор до могучей  и  славной
реки  Ќил.  ‚сюду  мне  были  рады,  так  как Я приносил людЯм песню и
веселую шутку или  рассказывал  о  древних  героЯх  либо  про  далекие
страны,  где  мне  посчастливилось  побывать.  ’олько вот попал в руки
ѓамида...  („ервиш (перс.) - странствующий мусульманский  монах-нищий.
Њеддах (араб.) - у магометан странствующий сказочник, декламатор.)
     - ‡а что же это он тебЯ так, ага?
     - Ћ,  это  давнЯЯ  историЯ.  џ  расскажу ее тебе...  чтобы она не
умерла вместе со мной...  „а и на сердце  будет  легче,  когда  изолью
кому-нибудь   свое   горе.  Ќо  сначала  позавтракаем.  џ  слышу  шаги
надсмотрщика.
     Љто-то отпирал замок. —ерез минуту мелькнул тусклый луч утреннего
света,  и надсмотрщик внес две небольшие лепешки и ведро  воды.  Њолча
поставил посреди подвала и вышел, что-то бормоча.
     - ѓлухонемой, беднЯга, - поЯснил меддах, откусив черствую лепешку
и запив ее водой. - ќто единственный человек, кроме ѓамида, которого Я
видел в течение этих лет. „руг друга мы не понимаем. Ќу, а с ѓамидом у
нас были поначалу горЯчие споры... ’еперь он давно не показываетсЯ.
     - ’ак расскажи, ага, о нем и о себе, - напомнил ‡венигора.
     - џ  не забыл,  казак...  ЋбЯзательно расскажу эту историю о том,
что случилось со мной в болгарской ‘тарой Џланине.  ‚оспоминаниЯ о тех
событиЯх гнетут менЯ уже много-много лет... ЏрисЯдь и слушай.

        3

     - Њы  с  ѓамидом  служили  в одном конном полку,  который стоЯл в
средней Ѓолгарии,  - начал меддах.  - Ћн  был  младшим  командиром.  ‚
двадцать  два  года  уже занимал должность казнадара,  которую получил
благодарЯ своему дЯдьке,  чаушу беглер-беЯ.  •отЯ Я  был  старшим,  но
случилось так, что мы с ним сошлись достаточно близко. Ќе подружились,
нет. „о этого не дошло, ибо, несмотрЯ на молодость, ѓамид был скрытный
человек.  Ћднако мы часто проводили времЯ вместе за бутылкой ракии или
за картами.  (Љазнадар (турец.) - казначей.  —ауш (турец.) -  чиновник
длЯ  особых  поручений,  посланец.  Ѓеглер-бей  (турец.)  -  наместник
султана, правитель области.)
     Ќасколько Я  знал,  он  не  имел  никаких доходов,  как и Я,  жил
скромно,  тратЯ только то,  что получить мог на службе.  Њы завидовали
тем,  кто  получал  из  дома  большие  суммы  денег и жили как беи.  Љ
счастью,  таких в полку было немного и они не очень  растравлЯли  наши
сердца.
     †изнь наша текла спокойно и размеренно.  ‘лужба была не тЯжелой и
перемежалась  гулЯнками  в  караван-сараЯх  и  ахчийницах  да  разными
проделками,  на которые,  признаюсь,  Я был большой мастак. (Ђхчийница
(болг.) - корчма, харчевнЯ.)
     Ќо мы были аскеры,  то есть воины,  и в один миг все  изменилось.
’рубы и барабаны призвали нас в поход. ‘нова поднЯли против нас оружие
- в который раз - болгары. ‚осстание вспыхнуло в ‘тарой Џланине, диких
и  малодоступных  горах,  пересекающих  всю страну с запада на восток.
’уда и послали наш полк.
     џ не буду рассказывать о том,  как мы карабкались на неприступные
утесы,  переходили глубокие ущельЯ и обрывы,  как  вступили  в  бой  с
повстанцами и понесли первые потери.  ‘кажу только,  что за три недели
мы насытились войной по горло,  хотЯ она только разгоралась и не  было
видно ей конца.
     Ќам Явно не везло.  ѓайдутины хорошо знали свою родную страну  и,
пользуЯсь  знанием  местности  и  помощью  горцев,  нападали внезапно.
“бивали с десЯток всадников или выкрадывали наших коней и  исчезали  в
лесных  чащах  или уходили по таким крутым и опасным горным тропинкам,
куда мы  не  смели  сунутьсЯ  на  своих  конЯх.  (ѓайдутин  (болг.)  -
повстанец, борец против турецкого ига.)
     Џотом пришла беда.  ѓайдутины оцепили нас в одном ущелье, закрыли
проходы  из  него  -  а  было  их  только  два  -  и  начали понемногу
подстреливать наших аскеров, которые неосторожно высовывались из своих
укрытий.  ‘коро  наше  положение  стало  нестерпимым.  Ќесколько наших
попыток прорватьсЯ закончились безуспешно - мы  только  несли  большие
потери.  ЌачалсЯ голод. ‚се понимали, что без помощи нам не вырватьсЯ.
’огда паша собрал в свою пещеру старшин,  стал  вызывать  добровольцев
пробитьсЯ   через  заслоны  гайдутинов  и  доставить  секретный  пакет
беглер-бею с просьбой о помощи.
     - Џойдут  два  смельчака,  -  говорил  паша.  -  …сли  их заметЯт
гайдутины, один из них должен будет пожертвовать собой ради всех нас и
задержать  врагов,  а другой тем временем оторветсЯ от них и с помощью
аллаха доберетсЯ до ‡агоры.
     Ќе знаю, какой шайтан менЯ подтолкнул, но Я встал и сказал:
     - џ готов доставить пакет, почтенный паша!
     - Џохвально!  - воскликнул он.  - џ всегда ценил твою храбрость и
преданность нашему  наиЯснейшему  султану,  ага  џкуб.  Љто  же  будет
вторым?
     Ћн обвел глазами старшин.
     ’ут, неожиданно длЯ менЯ,  поднимаетсЯ ѓамид и заЯвлЯет,  что  он
тоже согласен принЯть участие в этой рискованной операции.
     - …сли ага џкуб захочет иметь менЯ своим товарищем,  Я с радостью
предлагаю свои услуги,  - сказал он и добавил: - џ верю в свою судьбу,
а  в  моей храбрости,  думаю,  никто из присутствующих не сомневаетсЯ.
Ђллах нам поможет, и мы возвратимсЯ со свежими войсками беглер-беЯ.
     “миленный старый  паша,  должно  быть  не  очень  надеЯвшийсЯ  на
способность своих старшин  к  самопожертвованию,  даже  приподнЯлсЯ  с
мЯгкого миндера,  чтобы обнЯть ѓамида.  (Њиндер (турец.) - подушка длЯ
сидениЯ.)
     - Ќикогда  не  померкнет  солнце  ислама,  ибо  оно  имеет  таких
мужественных и преданных защитников!  - воскликнул он. - џ верю в вашу
счастливую  звезду,  светочи моих глаз!  Њы все надеемсЯ встретить вас
живыми и здоровыми через  три-четыре  днЯ,  когда  вы  приведете  сюда
войска беглер-беЯ.
     Ћн отпустил всех старшин,  дал мне пакет,  как старшему по  чину,
сказал  пароль  на  все  дни,  пока  нас  не  будет,  и  снова пожелал
счастливого пути.
     ЌесмотрЯ на  то  что  в  ту  пору с вечера до самого утра светила
луна,  мы с ѓамидом,  как  только  стало  темнеть,  вышли  из  лагерЯ,
перебрались  через горный хребет и потихоньку начали спускатьсЯ по его
противоположному склону в долину,  поросшую вековым лесом.  „о сих пор
не  знаю,  посчастливилось ли нам скрытно пробратьсЯ мимо гайдутинских
застав,  или они следили за нами,  решив схватить позднее, подальше от
лагерЯ,  чтобы  наши не знали,  но,  как бы там ни было,  мы отошли от
ущельЯ на фарсах,  а то и на полтора,  никого не встретив. џ уже начал
верить,   что   нам  посчастливилось  и  мы  в  тот  же  день  вечером
благополучно доберемсЯ в ставку беглер-беЯ.  (”арсах (турец.)  -  мера
длины, равнаЯ 4 км.)
     ли мы по узкой дорожке.  ‘ обеих сторон темнел  буковый  лес,  а
выше,  в  горах,  -  ели  и сосны.  ЉруглаЯ луна катилась между гор по
густо-синему небу. „ышалось легко. ‘вежий ночной воздух был настоЯн на
роскошных запахах высокогорных лугов и лесов.
     ‚друг позади нас затрещали кусты и кто-то крикнул по-болгарски:
     - ‘тойте, турецкие собаки!
     „ругой голос повторил то же самое по-турецки.  Џрозвучал  выстрел
из Янычарки,  но пулЯ не задела ни менЯ,  ни ѓамида.  (џнычарка (укр.;
производное от  "Янычар")  -  ружье,  которое  было  на  вооружении  у
Янычар.)
     џ быстро передал пакет ѓамиду.
     - Ѓеги!  џ  задержу  их!  -  шепнул  ему,  вытаскиваЯ из-за поЯса
пистолеты и поворачиваЯсь лицом к невидимым врагам.
     Ќо в этот миг сзади прогремел выстрел.  Њне что-то тупо ударило в
спину.  ЏадаЯ,  Я повернулсЯ и увидел,  что в руке  у  ѓамида  дымитсЯ
пистолет. "Ќеужели это он выстрелил в менЯ? - мелькнуло в голове. - ‡а
что?  —то Я ему плохого сделал?" џ хотел крикнуть - и  не  смог.  Ќоги
подкосились,  все  поплыло  вокруг,  луна  на  небе  будто взбесилась:
запрыгала,  замелькала,  потом покатилась вниз - прЯмо на менЯ...  € Я
упал.
     Џоследнее, что услышал, были слова ѓамида. Ћн кричал гайдутинам:
     - Ќе стрелЯйте! “ менЯ длЯ вашего воеводы важные вести!
     „о сих  пор эти слова звучат в моих ушах,  будто слыхал их только
вчера.  Њногое ушло из моей памЯти,  забылось.  „аже  стерлись  образы
близких  и родных мне людей.  Ђ эти слова изменника навеки врезались в
памЯть.
     ЏроснулсЯ Я  от  острой  боли в груди и долго не понимал,  где Я.
Ћткрыл глаза, оглЯнулсЯ.
     ‹ежал Я  на  красивой  деревЯнной  кровати  в  небольшой   темной
комнате,  стены которой были выложены из серого дикого камнЯ.  ‚ысокое
узкое окно в противоположной стене напоминало бойницу замка.  „а  это,
наверное,  и  была  бойница.  ’олстые  дубовые  двери  не пропускали в
комнату ни одного звука.
     —то со мною? ѓде Я? ‘реди друзей или среди врагов?
     џ не мог ответить на эти вопросы и  лежал  пластом,  так  как  от
малейшего движениЯ боль разрывала грудь.
     Џотом снова впал в забытье. Ђ когда очнулсЯ, то увидел возле себЯ
мальчика лет пЯти-шести. Ћн стоЯл у кровати и внимательно рассматривал
менЯ.  ‚  его  блестЯщих  черных  глазенках  любопытство  боролось  со
страхом.  Љогда он заметил, что Я проснулсЯ и смотрю на него, то хотел
убежать, но, очевидно, любопытство победило и мальчик осталсЯ.
     Ќа нем была краснаЯ бархатнаЯ курточка и черные с застежками ниже
колен штанишки. Ѓелый воротничок шелковой сорочки оттенЯл нежный загар
детской шейки. ‚се в нем было по-детски мило, наивно.
     …го праваЯ рука ниже локтЯ была обвЯзана куском белого полотна.
     - Љто ты такой? - спросил он менЯ по-болгарски.
     €з этого Я заключил, что Я у болгарских повстанцев - гайдутинов.
     - ЊенЯ звать џкуб, - ответил Я по-турецки. - Ђ тебЯ?
     Њальчонка тоже  перешел  на турецкий Язык,  да еще такой изЯщный,
чистый, что Я засомневалсЯ в прежнем выводе.
     - Ђ менЯ - Ќенко, - ответил он и добавил: - џ - гайдутин! Ђ ты?
     ’еперь сомнений не было.  „етскаЯ непосредственность развеЯла их,
как дым.  €так,  Я в руках гайдутинов, и менЯ лечат, перевЯзываЯ таким
же белым полотном,  как и мальчика,  - вероЯтно, длЯ того, чтобы потом
допросить и подвергнуть нечеловеческим  пыткам.  ќто  открытие  вконец
испортило мое настроение, но Я, не показываЯ этого, ответил:
     - Ђ Я - турок.
     Њое признание не взволновало его.
     - Џочему же ты не страшный? - удивилсЯ он.
     - ‚едь ты тоже не страшный,  хотЯ и гайдутин,  - ответил Я ему  в
тон.
     - ѓайдутины - это герои, они борютсЯ за свободу Ѓолгарии, - гордо
сказал Ќенко,  повторЯЯ,  наверно,  чужие слова. - Љогда Я вырасту, то
стану  настоЯщим  гайдутином,  как  мой  отец!  ѓайдутинов все любЯт и
уважают, кроме турков и помаков, которые убивают их, сажают на кольЯ и
выжигают глаза. (Џомак (болг.) - болгарин, принЯвший мусульманство.)
     џ не нашелсЯ,  что ответить:  все,  что он говорил,  была  свЯтаЯ
правда.  Ќе  все,  но  очень многие из спахиев,  а особенно из Янычар,
действительно жестоко мучили пленных гайдутинов,  и  даже  изощреннее,
чем  это  представлЯл  Ќенко.  џ  перевел разговор.  (‘пахиЯ (от перс,
сипахи) - воин-всадник, он же в отставке - помещик.)
     - Љто же твой отец, Ќенко?
     - ‚оевода  Њладен...  Ћн скоро победит турок.  ’огда всЯ ЃолгариЯ
станет свободной!
     Њне все больше нравилсЯ мальчик, хотЯ он и говорил неприЯтные длЯ
моего уха вещи.
     ‡начит, его отец -  воевода  Њладен,  вождь  повстанцев.  Њы  все
слышали  о  нем,  знали  также,  что  это  он  окружил  наш полк в той
проклЯтой долине, откуда не было выхода.
     - Ђ как звать твою маму?
     - Њаму зовут Ђнка, - коротко ответил Ќенко.
     - —то это у тебЯ с рукой?
     Њальчик глЯнул на белую повЯзку.
     - џстреб когтЯми цапнул.  џ хотел достать его  из  клетки,  а  он
ка-ак  схватит менЯ - да к себе!..  …ле оторвали.  ’ак и разодрал руку
почти до кости.
     - ‘ильно болит?
     - Ѓолело. Ђ теперь нет. “же заживает.
     џ не успел произнести и слова,  как Ќенко быстро размотал повЯзку
и протЯнул мне свою тоненькую ручку.  Ћт локтЯ до запЯстьЯ чернели три
длинных струпа.  ‚ некоторых местах они уже отпали, и там просвечивали
свежие розовые рубцы.
     - ’ы не плакал?
     - Џлакал, но... немного. ѓайдутины не плачут!
     - ’ы молодец. •очешь, Я расскажу тебе сказку?
     Њальчик ловко завЯзал руку.  ‚идно,  не одному мне показывал свои
раны и уже научилсЯ сам делать перевЯзку.
     - •очу,  если  она  про разбойников или героев...  Ќо подожди,  Я
позову ‡латку.
     - ‡латку?
     - ќто моЯ сестричка, - поЯснил он.
     Ћн исчез за дверЯми и вскоре привел девчушку лет трех.  Ћна  была
похожа на брата,  но, в отличие от него, синеглазаЯ, хотЯ волосы у нее
были черные, кудрЯвые.
     „ети забрались ко мне на кровать,  и Я начал рассказывать  что-то
из сказок об Ђладдине.  ѓлазенки детей впились в менЯ, как иголки, и в
течение всего рассказа уже не отрывались от моего лица.  Ќенко  забыл,
что  Я  турок,  да  и  Я тоже,  что он сын воеводы гайдутинов,  против
которого  Я  воевал  и  которого  должен  ненавидеть   всем   сердцем.
ЏрекраснаЯ сказка захватила и детей и менЯ. Љарие глаза Ќенко сиЯли от
восторга, а мне казалось, что уже не так жжет под правой лопаткой.
     ‡а первой   сказкой  последовала  втораЯ  и  третьЯ.  Њальчик  не
шевелилсЯ,  весь превратившись во внимание,  и даже  когда  послышалсЯ
женский  голос,  зовущий  Ќенко,  он не откликнулсЯ,  а прижал палец к
губам, чтобы Я молчал.
     Ќо ‡латка  вскочила  с  кровати  и мЯгким клубочком выкатилась из
комнаты в приоткрытые  двери.  Ђ  через  минуту  на  пороге  поЯвилась
молодаЯ красиваЯ женщина в черно-белом болгарском одеЯнии.
     - Ќенко,  сынок,  мы  с ног сбились,  разыскиваЯ тебЯ и ‡латку по
всему замку и во дворе! —то ты здесь делаешь?
     - џ слушаю сказки. Џожалуйста, не мешай нам, - недовольно ответил
мальчонка.
     †енщина удивленно взглЯнула на менЯ,  взЯла детей за руки и молча
вышла из комнаты. „вери остались немного приоткрытыми.
     џ закрыл глаза и задремал.  Ќе знаю, сколько прошло времени. ЊенЯ
разбудили мужские голоса,  долетавшие из соседней комнаты. Ћдин из них
Я сразу узнал - это был голос ѓамида.  ‚торой тоже был вроде знакомый,
но Я никак не мог вспомнить, где и когда Я его слышал.
     - џ рассказал все, ага Њладен, - говорил ѓамид. - Џередал тезкере
на  все  пЯть  дней.  ‘  ними  твои  воины  могут  легко  проникнуть в
расположение наших войск и захватить их врасплох.  Ћни голодают и едЯт
конину,  но и ее мало,  так как паша не позволЯет резать коней. ‡а них
ему придетсЯ отвечать.  Ђ за людей - нет. ’аков закон! ’еперь остаетсЯ
только отпустить менЯ,  поскольку это единственное условие,  которое Я
поставил,  перед тем как откровенно рассказал про свой отрЯд все,  что
знал.
     - Ќе торопись,  ага,  - отвечал другой голос.  - џ  отпущу  тебЯ,
когда мы разобьем их и все твои сведениЯ подтвердЯтсЯ... Ћдного понЯть
не могу:  что заставило  тебЯ  изменить  своим?  ’ы  даже  не  пыталсЯ
бежать...
     - џ не смог бы далеко убежать.  ЊенЯ все равно  поймали  бы  твои
люди,  и  Я  давно  болталсЯ бы на суку либо сидел на колу,  вытаращив
глаза.  Ќи то,  ни другое менЯ не привлекает.  Љ тому же у менЯ есть и
другие причины, о которых Я ничего сейчас не могу сказать.
     - „лЯ чего же тебе понадобилось убивать своего товарища?
     - џ не хотел иметь свидетелЯ.
     Ќаступило молчание. Ћт Ярости Я едва не лишилсЯ сознаниЯ. ЊерзкаЯ
тварь!  ’еперь Я точно знаю, что стрелЯл в менЯ ѓамид! …сли раньше еще
колебалсЯ,  думал, что все это почудилось в бреду, то теперь сам ѓамид
развеЯл мои сомнениЯ.  Џеред глазами снова поплыли желтые круги,  менЯ
всего трЯсло как в лихорадке.  џ хотел крикнуть,  но из груди вырвалсЯ
только слабый стон.
     Ќе знаю,  как Я не задохнулсЯ от переполнившей менЯ ненависти.  “
менЯ было только одно желание - тут же,  на месте, убить этого подлого
пса.  ђванулсЯ с подушки,  но остраЯ боль  в  груди  свалила  опЯть  в
постель.  "‹ежи,  џкуб,  лежи!  - казалось,  говорила она. - Ќичего ты
сейчас не сможешь сделать со здоровым ѓамидом. ЌабирайсЯ сил, надо еще
вырватьсЯ из рук гайдутинов, а потом уже думать о мести!"
     Ћткрылись двери,  и  Я увидел среднего роста мужчину моих лет,  в
суконном кунтуше и в мЯгких юфтовых сапогах, с саблей на боку и богато
инкрустированными  пистолетами за широким болгарским поЯсом.  ќто был,
безусловно,  воевода, который недавно разговаривал с ѓамидом. Ћн вышел
из глубокой дверной ниши и, улыбаЯсь, подошел ко мне.
     - ’ы не узнаешь менЯ, џкуб? ’ебе уже, кажетсЯ, лучше?
     ‘вет из окна упал на его лицо,  и Я с удивлением узнал в  воеводе
своего  бывшего  школьного  товарища,  Њладена.  ’ак  вот почему голос
воеводы показалсЯ мне таким знакомым!  Њладен,  друг  и  товарищ  моих
юношеских лет,  - вождь повстанцев,  гайдутинский воевода!  Љто бы мог
подумать,  что произойдет такое превращение!  ’еперь Я  понЯл,  как  Я
очутилсЯ  в  этой  комнате  и почему менЯ усердно лечили,  вместо того
чтобы повесить или расстрелЯть. Њладен узнал менЯ и заботитсЯ обо мне.
     - Њладен! - воскликнул Я, превозмогаЯ боль. - Њладен, неужели это
ты?
     - Љак видишь,  џкуб, это действительно Я, - ответил он, осторожно
сжав мою руку.  - ‚от как,  друг мой, пришлось нам встретитьсЯ, - ты в
одном,  а Я в другом лагере. ’ы, очевидно, уже догадалсЯ, что Я и есть
воевода  Њладен,  которого  проклинают  во  всех  мечетЯх  и  на  всех
перекрестках  империи.  „а и сам,  должно быть,  не раз посылал менЯ в
преисподнюю и хотел видеть мою голову на копье спахии...
     - ’ы  не  преувеличил,  Њладен,  -  ответил Я.  - Ќо все же Я рад
видеть тебЯ в полном здравии, хотЯ и не уверен, в полном ли ты разуме.
     - Џочему?
     - Ќичем иным,  как потерей рассудка,  Я не  могу  объЯснить  твое
участие  в  этом  несчастном  восстании,  которое с самого начала было
обречено на гибель.
     - ’ы ошибаешьсЯ,  џкуб,  - возразил воевода.  ѓолос его зазвучал,
как туго натЯнутаЯ тетива лука.  - Љак тебе было известно, Я болгарин,
болгарский худородный кнЯзь, у которого турки отнЯли все, кроме имени:
родину,  людей, землю, скот. ‘охранилось только это горное гнездо, что
стало   моим   пристанищем,  моим  укрытием.  ‚сюду  Я  видел  гнет  и
несправедливость.  ‘ултан захватил наши плодородные земли,  разделил и
раздал их своим воинам.  Ќаши хлеборобы должны теперь работать на них,
платить харадж - десЯтину,  что только зоветсЯ десЯтиной,  а на  самом
деле почти половина их доходов.  Љроме этого,  они выплачивают в казну
джизе  -  подушную  и  испендж  -  подать  кровью:  отдают  болгарских
ребЯтишек,  которыми  султан потом пополнЯет свой Янычарский корпус...
’урки закрывают наши церкви,  лишают  коренное  население  всех  прав.
Ѓеглер-беи,  санджак-беи  и  паши,  как  черное  воронье,  налетели на
Ѓолгарию,  на Ѓалканы и терзают кровавыми когтЯми самое сердце народа!
Њог ли Я спокойно смотреть на эти издевательства, унижениЯ, убийства и
грабежи?  Њогло ли мое сердце  миритьсЯ  с  черной  несправедливостью?
ђазве  оно  каменное  или  наполнено мертвой сукровицей,  а не горЯчей
кровью?..  ‚от почему  ты  видишь  менЯ  сегоднЯ  воеводой  болгарских
гайдутинов  -  повстанцев,  борцов  за  свободу  своего народа и своей
страны!
     Ћн говорил  вдохновенно.  ѓлаза его горели верой в справедливость
того дела,  за которое он выступил на борьбу с могучей Џортой. ‚ысокий
белый лоб,  длинные волосы,  темной блестЯщей волной спадавшие на шею,
небольшие черные усы делали лицо выразительным, обаЯтельным.
     Њне стало стыдно за свои слова.
     - Њладен,  - сказал Я,  - когда  мы  учились  с  тобой  вместе  в
медресе,  ты казалсЯ мне только честным,  умным,  хотЯ, может, немного
вспыльчивым юношей.  ’еперь Я вижу, что знал тебЯ недостаточно. ’ы был
еще  и  скрытным  - никогда,  ничем не выдал того,  что было у тебЯ на
душе.  € хотЯ Я знал,  что  ты  болгарин,  однако  не  придавал  этому
никакого  значениЯ,  думал,  что  стать  турком и быть турком почетно,
лестно длЯ каждого,  в том числе и длЯ  болгарского  кнЯжича  Њладена.
’еперь  вижу,  как  Я ошибалсЯ.  ’ы стал защитником своего угнетенного
народа  и   нашел   в   себе   смелость   открыто   выступить   против
могущественного и беспощадного врага.  Ѓеру свои слова назад,  Њладен,
ибо  преклонЯюсь  перед  твоим  мужеством.  џ  не  могу  стать   твоим
единомышленником  и не могу сочувствовать твоим убеждениЯм.  џ не буду
помогать тебе ничем в войне против моих соотечественников,  потому что
не  хочу быть изменником,  подобно ѓамиду,  который хотел убить менЯ и
раскрыл тебе все наши секреты. Ћднако всем сердцем верю, что не мог ты
выступить за несправедливое дело,  и сочувствую тебе...  Џусть бережет
тебЯ аллах!
     - ‘пасибо,  џкуб,  -  произнес  Њладен.  - ‘пасибо за то,  что ты
понимаешь менЯ. Ќо Я никак не думал, что тебе все известно о ѓамиде.
     - џ невольно слышал ваш разговор...
     - ’огда  понЯтно...  ѓамид  -  негодЯй.   Ћн   заслуживает   быть
повешенным  трижды.  ‡а  то,  что он - спахиЯ и воюет против нас,  что
предал свой полк и что стрелЯл в своего же товарища...  Ќо Я  дал  ему
слово, слово чести - отпустить.
     - Љогда?
     - Љогда дал слово или когда отпущу?
     - Љогда отпустишь?
     - Љак только узнаю, что он сообщил мне верные сведениЯ.
     - ’о есть после нападениЯ на наш полк?
     - „а.
     - Њладен, дай мне оружие, Я убью его сам! - выкрикнул Я. - ’ы дал
слово отпустить - ну что ж, отпускай! Ђ Я поклЯлсЯ отомстить...
     - “спокойсЯ, џкуб, - наклонилсЯ ко мне Њладен. - ’ебе рано думать
об оружии и о мести.  ’ы тЯжело ранен и должен сначала поправитьсЯ.  Ђ
отомстить сможешь и тогда,  как возвратишьсЯ к своим.  Ќе самосудом, а
законно. € его расстрелЯют как изменника.
     - Љогда-то еще Я вернусь к своим.
     - ‚ернешьсЯ...  џ беру на себЯ грех  перед  товарищами,  отпускаЯ
двух спахиев.  —то поделаешь: одного - во имЯ долга чести, а другого -
во имЯ дружбы. Ќу, ты пока лежи! Њне надо идти... ‘ейчас пришлю к тебе
лекарЯ.
     Ћн встал, но выйти не успел. ‚ комнату ворвалсЯ Ќенко с криком:
     - џ не хочу быть с бабкой Џекою! џ хочу с турком!
     ‡аметив отца, мальчик остановилсЯ. ‡а ним в комнату вошла румЯнаЯ
от быстрой ходьбы жена воеводы.
     - —то мне делать с ним,  Њладен? - пожаловалась она, показываЯ на
сына.  - Ќикак не слушаетсЯ бабки Џеки.  ђветсЯ сюда.  ѓоворит,  турок
такие интересные сказки рассказывает...
     - Ќичего плохого,  Ђнка,  не будет,  если Ќенко  некоторое  времЯ
побудет  здесь.  џ  полностью  доверЯю  џкубу.  Њы  с  ним  поговорили
откровенно - он не будет обращать нашего сына в ислам...  Њожешь смело
оставлЯть мальчика возле него.
     Џосле этого разговора Ќенко каждый день  прибегал  ко  мне,  и  Я
рассказывал  ему  сказки  и разные истории из своей военной жизни.  Њы
подружились с ним.  …го веселый лепет разгонЯл грусть,  котораЯ  часто
находила на менЯ,  а он,  не имеЯ, очевидно, товарища длЯ детских игр,
привЯзалсЯ всем сердцем к взрослому человеку,  который отвечал ему тем
же.  —асто  он приводил с собой ‡латку,  и тогда в комнате поднималась
веселаЯ  кутерьма.  „ети  гонЯлись  друг   за   другом,   визжали   от
удовольствиЯ, смеЯлись, а Я смотрел на них и забывал, что Я ранен, что
лежу на кровати того,  с кем должен  был  воевать,  что  мои  товарищи
напрасно ждут нашего возвращениЯ.  ‡абывал даже про ѓамида, хотЯ мысли
о нем, когда оставалсЯ один, не давали мне покоЯ.
     ’ак прошло несколько дней. Ћднажды ночью случилась беда.
     Ќа рассвете Я услышал в замке шум и крики,  топот  ног.  „о  менЯ
донессЯ отчаЯнный женский крик. џ не мог поднЯтьсЯ, а потому терпеливо
ждал, пока кто-нибудь придет и Я узнаю, что там случилось.
     —ерез некоторое времЯ ко мне в комнату заглЯнул старый гайдутин с
факелом, но сразу же исчез, ничего не сказав.
     Ќемного погодЯ  вбежала  заплаканнаЯ  Ђнка.  ‚ ее глазах Я увидел
такое отчаЯние,  что,  несмотрЯ на резкую боль  в  груди,  поднЯлсЯ  с
подушки и спросил:
     - —то там?
     - Ћ боже,  нет Ќенко и ‡латки! - простонала она. - ќтот проклЯтый
ѓамид убил двух стражников, нЯню и, выкрав детей, убежал из замка...
     ќто известие ошеломило менЯ.
     - ѓде же воевода? ѓде Њладен? Ќадо догнать убийцу!
     - Њладен  со  всеми  гайдутинами еще вчера выехал к Ѓелым скалам.
’ам, наверно, сегоднЯ будет бой. ‚ замке осталось только пЯть стражей.
Ћдин  караулил  ѓамида.  ѓамид  его задушил и переоделсЯ в его одежду.
Џотом спустилсЯ вниз и зарубил саблей того, кто охранЯл ворота...
     - Ђ дети? Љак же он захватил их?
     - Ћстальные гайдутины спали. Ќикто ничего не слыхал. Ќаверно, это
и навело его на мысль выкрасть детей.  Ћн ворвалсЯ к  ним  в  комнату,
убил бабку Џеку,  а сонных детей схватил в охапку. ЊенЯ разбудил дикий
крик Ќенко.  Љрик доносилсЯ от выходных дверей,  Я кинулась туда... Ќо
было  поздно:  ѓамид вскочил на конЯ,  стоЯвшего всегда наготове возле
ворот, и, не выпускаЯ из рук детей, умчалсЯ в ночную тьму...
     †енщина рвала на себе косы, металась как безумнаЯ по комнате.
     - —то  делать?  Ћ,  что  делать?..  - стонала она,  сжимаЯ руками
голову.
     - Ќадо  немедленно  послать  на  поиски  трех гайдутинов.  „орога
каждаЯ