ати  и  телефона,  ничего  не  было,  покупать  водку  и
сигареты, приводить к себе женщин и дарить им небольшие подарки. †енщины его
по-прежнему любили.
     Ќаконец, одна из  знакомых …фима вдруг  забеременела  и  решила  рожать
ребенка. …фим  осмотрелсЯ и увидел, что папаша из него получитсЯ паршивый: в
доме  не  было  ни   одного  стула,  и  на  подоконниках  стоЯли  стаканы  с
раздавленными окурками. ‚  этот момент в …фиме  проснулась энергиЯ. Ћн решил
расплатитьсЯ  с долгами и  купить дом. „лЯ того,  чтобы заплатить по счетам,
требовались деньги. …фим  со своим приЯтелем  накупил  каких-то  подержанных
деталей и  за  несколько недель собрал первую коробку с надписью "Џусик". Ћн
рассчитывал  продать  пЯть-шесть  приборов  по несколько тысЯч  за каждый  и
накопить немного денег. ’о, что  произошло,  было совершенно непредвиденным:
за в  спешке собранные  коробки положили  большие деньги и сразу же заказали
еще несколько.
     …фим снЯл  маленький сарай  и нанЯл нескольких китайцев длЯ  сборки.  “
дверей сараЯ выстроилась очередь,  котораЯ с  тех пор только увеличивалась в
размерах, и …фим за несколько месЯцев стал мультимиллионером. Ћказалось, что
никто в мире не был в  состоЯнии повторить нескольких гениальных технических
находок …фима,  и его  изделие намного  превосходило все  другие  коробки по
своим возможностЯм и точности.
     “  …фима родилась дочка, и он  сразу  же развелсЯ  со  своей женой,  об
умственных способностЯх  которой он  отзывалсЯ с  тех  пор весьма  нелестно.
ЃывшаЯ жена миллионера сразу  же затеЯла судебную  тЯжбу,  надеЯсь  отсудить
часть ефимовских миллионов, но дело затЯнулось и так ничем и не закончилось.
     …фим  начал вести светскую жизнь, купил дорогой дом, завел знакомства с
местной  элитой, но осталсЯ  таким же, каким  он был всегда. …го холостЯцкое
жилище было холодным и необустроенным, казалось длЯ жизни ему хватало только
старого матраца.  ‚  доме  у него все  времЯ  жили какие-то  старые и  новые
друзьЯ, женщины стали добиватьсЯ его еще больше, чем раньше, купаЯсь в лучах
славы и денег. Ћни постепенно обустраивали его домик, каждаЯ на  свой  вкус:
одна купила роЯль, другаЯ -- диван со столиком, третьЯ -- кухонный гарнитур.
…фим иногда и  сам  забывал,  кто живет у  него  дома и  когда  и  где  этот
нахальный  парень   с  тошнотворным   украинским  акцентом,   снисходительно
похлопывающий  …фима  по  плечу,  успел  с ним  познакомитьсЯ. Ћн никому  не
отказывал,  совершенно  не  по-американски  помогаЯ известным  и неизвестным
знакомым, даваЯ немалые деньги на операции, лекарства и прочее.
     Ќо это все было дома. Ќа  работе …фим был другим.  Ћн навсегда запомнил
унижениЯ своих первых  лет  в Ђмерике  и  считал, что  его компаниЯ ЯвлЯетсЯ
школой  жизни длЯ  русских  эмигрантов.  ‚рожденный  инстинкт  подсказал ему
отличное решение: как только в ђоссии началсЯ бардак, …фим постаралсЯ нанЯть
как  можно  больше русских, в основном людей  высочайшего уровнЯ, которых он
длЯ этого выписывал из ђоссии, не скупЯсь платЯ большие деньги адвокатам.
     ‚ отличие  от множества  крупных  и мелких жуликов,  …фим  платил людЯм
нормальную зарплату, а также за счет компании оформлЯл им вид  на жительство
в Ђмерике. ђасчет был довольно простой и точный: год-другой люди работали на
него,  выкладываЯсь   иногда  из-за  благодарности,   иногда   проникнувшись
ответственностью, а бывало и в  страхе потерЯть работу. Ѓрал он  на работу и
отчаЯвшихсЯ эмигрантов,  зачастую искренне сочувствуЯ их лишениЯм и стараЯсь
помочь, часто подбрасывал им денег. ‘  другой стороны, болезненный и тЯжелый
характер зачастую приводил к тому,  что он буквально истЯзал и уничтожал тех
же  людей, особенно когда  не  обнаруживал  в них  гениальности  или легкого
сумасшествиЯ. Љ тому же, колоссальный успех вскружил ему голову, и он привык
считать,  что  его  мнение  абсолютно  правильно и  непогрешимо.  Ќа  дурной
характер оказывал  свое влиЯние и  усугублЯющийсЯ диабет; стоило  повыситьсЯ
уровню сахара в крови, и …фим совершенно терЯл самообладание.
     Љакие-то неисповедимые психические мотивы или подсознательный гипнотизм
привели к тому, что …фим часто приходил делитьсЯ со мной своими сокровенными
идеЯми. Ѓыть  может, Я  удачно  делал вид,  что всегда следую за его мыслью,
даже когда он  сам ее терЯл, и это повышало его настроение лучше, чем  любаЯ
психотерапиЯ.
     -- Џонимаешь,  --  в сотый раз  повторЯл …фим,  пристально  глЯдЯ мне в
глаза,  -- ну что они вкалывают? “ нас уйма денег, дела идут хорошо, уходите
домой  в пЯть  вечера! Ќет, у них  рабство  какое-то в душе, они  боЯтсЯ, ты
понимаешь? ‡абитые,  мать твою,  это  рабство у всех  из ђоссии  в душе, они
власть уважают, начальство. €м палка  нужна, ты понимаешь? Љрепостные! ’ы же
видел  -- он сидит, бледный,  паЯет.  Џотому что ‹еонид ему  приказал.  ‹енЯ
молодец, он гонЯет людей, но в конце концов пошли его подальше! “ тебЯ жена,
дети папу не видЯт, в пЯть вечера выключи свой паЯльник и иди домой! -- …фим
покачивал головой. -- ‘ходи в оперу, здесь прекраснаЯ опера!
     џ соглашалсЯ,  так  как  чувствовал,  что  в  этот момент …фим  говорит
совершенно искренне и сам  верит  в свои  слова. ‘ другой стороны, недавно Я
оказалсЯ  невольным  свидетелем  того,  как  …фим  отчитывал  провинившегосЯ
сотрудника,  позволившего себе покинуть работу в начале седьмого в  свЯзи  с
какой-то семейной неурЯдицей.
     -- ‘егоднЯ ты  с работы в шесть вечера ушел, а завтра убивать и грабить
пойдешь! -- кричал …фим, раскрасневшись от гнева.
     -- ’ак Я  же  без обеда,  --  робко оправдывалсЯ позеленевший  от ужаса
будущий  убийца  и  грабитель,  осознаваЯ   всю  глубину  своего  морального
падениЯ.‚се  сотрудники знали,  что пару  лет назад  …фим уволил  одного  из
основателей компании за то, что тот начал уходить домой в начале седьмого.
     --  ‡начит сходишь в оперу? ‚  ‹иттл-’ри  отличнаЯ опера. €  купи  себе
домой роЯль.  Ѓудешь играть, это  длЯ работы помогает. € обЯзательно  заведи
себе девку посмазливее, отвлекись. ‡наешь,  что ты все времЯ с женой живешь,
это  же скучно!  ‡аведи бабу  и  езжай с ней в Њексику. „а,  --  он иронично
смотрел  на менЯ, --  Я тебе все  от  компании  оплачу! ’олько две недели из
постели не  вылезай и увидишь, как мозги  прочистЯтсЯ! Џриедешь  свеженький,
чистенький, на работу  накинешьсЯ  как на зверЯ! -- …фим покачивал головой и
неожиданно менЯл тему. -- ‚от Ѓорис, он какой-то аскет. Љак будто ему ничего
не  нужно. ‚рет, кобелина!  “ нас была секретарша красиваЯ, он только вокруг
нее и крутилсЯ. ’ак и не знаю, трахнул он ее или нет... ‚ообще-то надо нам в
компании завести красивых  девок, тогда мужики  будут вокруг них крутитьсЯ и
дело  пойдет!  ‹енЯ   сумасшедший!  Ѓегает,  совсем  форму  потерЯл.  †алкий
какой-то. Љупил  себе  этот идиотский дом! ‡ачем ему спрашиваетсЯ  дом? •рен
знает где, даже не в ‹иттл-’ри. Ќу да, там рЯдом, но улицы не освещены. ‚лез
как идиот, должен заплатить полтора миллиона. Ћткуда он их возьмет? ЉончилсЯ
человек, а хороший инженер был! ‘овсем  стал  старичок, такой пигмей, как-то
сжалсЯ весь, все говорит: "„а, …фим", противно даже. ’ы купил роЯль? џ вчера
был на  концерте, какаЯ-то актриса читала Ђхматову. •орошо читала, с  душой.
Ќо всЯ эта русскаЯ ментальность... ‚от говорЯт, в ђоссии не будет фашизма. Ђ
почему  собственно  не будет? “ них длЯ  фашизма всегда все  было.  џ  когда
уезжал,  менЯ  раздели  догола,   в  задницу  железку  засунули,   кольца  с
бриллиантами искали. ќто и есть фашизм! „руга  моего услали на  восемь лет в
‘ибирь за анекдот! ќто не фашизм?
     Љак-то вечером …фим пришел возбужденный:
     -- ‚от  ты  хочешь наукой заниматьсЯ,  ученые все  мать  вашу так!  Ђ Я
только что прочел биографию ќйнштейна.  “жас!  Њы думаем:  ќйнштейн,  теориЯ
относительности, а он был деспот, тиран! ’акой маленький садистик с усиками,
глазки выпирающие, Ђльбертик!  …врейский  папашка,  он  жену  свою  колотил!
’очно,  про это в  биографии написано! Љак ни вечер, он  ее  колошматил! Ќу,
наверное за дело, она тоже стерва была  порЯдочнаЯ, но каков гусь! € вообще,
ты эту науку  брось.  Ќу  что  этот твой ќйнштейн сделал?  Ћн  же неудачник!
Џодумаешь, теориЯ  относительности!  ‘идел  годами  в  комнате,  на  бумажке
каракули  писал. Ќеудачник! ‚от посмотри на менЯ: Я  инженер.  џ сделал свою
коробку, напихал внутрь всЯкого дерьма и продаю ее за сотни тысЯч. € ни один
вокруг ничего похожего  сделать не может! Џосмотри на менЯ, у менЯ все есть,
Я если захочу могу остров в океане купить и на своем Ѓоинге на  него летать!
џ себЯ реализовал, Я удачный человек! Ђ вы все в ђоссии с ума посходили, все
с комплексами, все эти мамашки и папашки:  сына в университет, чтобы училсЯ!
„ерьмо!  €  ты  тоже:  наука,  наука.  ’ы  бы  лучше  пошел  в  схемотехнике
разобралсЯ, тоже бы спаЯл коробку и продавал ее. “ тебЯ все  получитсЯ, Я же
вижу. € тоже будешь счастлив безо всЯкой Ќобелевской премии!
     ќтой ночью холодный огонек снова разгорелсЯ  внутри,  и мне приснилось,
что в сборочном зале ходит ќйнштейн с курчавой шевелюрой, в потертом свитере
и  стоптанных туфлЯх, совершенно  не  вписывающихсЯ в Џусиковскую  униформу,
грустно  копающийсЯ  в жужжащих  серых  Ящиках  и втыкающий в них кабели.  џ
обомлел  и  с какой-то  болью в  сердце  подумал: "€  он тоже". ‚друг  рЯдом
поЯвилсЯ …фим. ‚се происходило как будто в замедленном темпе.
     "€диот!"  --  говорил  …фим и показывал пальцем в сторону ќйнштейна. --
"Ќеудачник!"  -- громко  кричал он,  и ќйнштейн втЯгивал  голову в  плечи  и
склонЯлсЯ   над  развороченной  коробкой.  …фим   выпЯчивал  нижнюю  губу  и
злорадствовал:  "Џосмотри на него, одеваетсЯ, как бездомный, штаны  какие-то
вытертые. ‘адист!".  …фим разводил руками. ‚нутри у менЯ все протестовало, Я
пыталсЯ возразить  …фиму,  но  Язык не ворочалсЯ, и грустный  основоположник
теории относительности тщательно укладывал провода в большой Ящик.
     џ еще не догадывалсЯ о том, что мой сон был пророческим.


        ѓлава 13. Ђкадемик


     ЏрЯмой, широкий и светлый бывший ‹енинский, а ныне уже кто его разберет
какой,  проспект  пронизывал  Њоскву,  как  стрела.  Џо  обеим сторонам  его
тЯнулись  многоэтажные сталинской  постройки дома, иногда запущенные, частью
заново  отремонтированные  и  массивными  бельэтажами  своих отштукатуренных
балконов  напоминавшие  о  прошедших временах, когда все в  государстве было
массивным, централизованным и упорЯдоченным.
     Љогда-то, Ѓог ты мой, было это все или не было, ранним прохладным утром
из глубоких подъездов этих  домов  выходили молодые курсанты с  голубоватыми
погонами  и иезуитским  взглЯдом,  обрюзгшие  генералы  в грЯзно-зеленоватых
мундирах,  украшенных  орденскими  планками и  погонами,  их  полные жены  в
вычурных   платьЯх,   профессора    в   черных   пиджаках   и   подрастающие
нигилисты-шестидесЯтники,  долговЯзые,  худые  и  прожорливые, вечно  жующие
бутерброды   и  читающие  "Ќовый  мир".  ‡а  высокопоставленными  советскими
специалистами и  военначальниками  подкатывали  "—айки"  и  "‚олги",  жители
рангом  поменьше  спешили  к метро  или толкались, пытаЯсь пробитьсЯ  сквозь
толпу к  подножкам утренних, промытых троллейбусов,  снующих как жуки взад и
впред  по проспекту мимо прохладных, тенистых витрин  магазинов ѓастроном  с
рЯдами белых бутылок  из-под кефира, фальшивыми  гипсовыми сырами и свЯзками
колбас.
     ‚се  это  было  в   далеком  прошлом.  ’ени  бывших  высокопоставленных
обитателей  домов  сталинской  постройки тускнели,  из  темных  подъездов со
стойким запахом кошачьей мочи бочком выходили старухи, одетые  в обшарпанные
старые пальто и закутанные  в подобие меховых платков, ковырЯли палками снег
и,  щурЯсь, смотрели вверх на Яркое зимнее солнце. “же давно не подъезжали к
подъездам "—айки"  и "‚олги", а  по  площади  ѓагарина носились  мерседесы и
джипы,  набитые странными  типами, напоминающими  гибрид  первых  секретарей
райкомов с лидерами сицилийской мафии.
     Џроспект  катилсЯ  от  Љаменного  моста мимо  знаменитого  серого  дома
правительства, казалось,  еще  хранЯщего  памЯть о ночных вызовах в Љремль и
драмах,  разыгрывавшихсЯ  в  его  стенах,  мимо  широкой бывшей  ЋктЯбрьской
площади,  Џервой  ѓрадской  больницы  и  площади  ѓагарина  с  металлической
иглой-шпилем, на юг,  оставлЯЯ  в стороне  Ќескучный  сад  и  старый особнЯк
Џрезидиума  Ђкадемии наук, корпуса академических институтов, гордую неоновую
надпись "Ђтом на службе социализма" и магазин "€зотопы". Џроспект уходил все
дальше  и  дальше, минуЯ  справа шпиль  университета и, наконец,  сливаЯсь с
перелесками и новостройками у самой окружной дороги.
     Ђкадемик вошел в свой  кабинет  и посмотрел  в  окно на сосны, покрытые
белоснежными   сугробами,  голубое  проЯснившеесЯ   небо,  соседний  корпус,
проглЯдывающий сквозь сосновую рощицу, наполовину  заваленные снегом фонари,
стоЯщие по сторонам  пешеходной дорожки. ‹учи солнца били в длинные стеллажи
с книгами, освещали  горы бумаг, лежащих на столе, пузырьки, колбы, пробирки
с порошками и нагромождение блестЯщих кристаллов.
     Ќастроение   у  него   было  хорошее,   всего   вчера   наконец  удалсЯ
замечательный   и   давно   задуманный   эксперимент.   ђезультат   оказалсЯ
неожиданным,  и  разрозненные  факты   постепенно  начинали  складыватьсЯ  в
цепочку, стройную, изЯщную последовательность логических выводов и расчетов.
     Ћн  вспомнил  свою   молодость,   ‹енинград,   ставший   теперь   снова
‘анкт-Џетербургом,  великих  лысоватых столпов  науки  и учителей  в  черных
костюмах, измазанных мелом, деревЯнные лакированные кафедры, столы, покрытые
зеленым сукном,  бумаги, серый простор Ќевы и чуть сладковатый запах старого
дерева. ‘вежесть, золотой век науки, только что создавшей квантовую механику
и атомную  бомбу. Љакие  люди ходили по этим  коридорам и читали им  лекции!
ѓиганты,  непонЯтно каким  образом  пережившие  революцию,  голод и  террор,
рафинированные  интеллигенты,   с  безукоризненно   чистым,  дореволюционным
русским Языком, с широчайшим  кругозором,  профессионалы, дотошные и цепкие,
преданные своей профессии, мелкие осколки старой элитарной ђоссии. Ћни несли
свои знаниЯ и потенциал им,  молодым, следующему поколению, сами  постепенно
уходЯ в небытие и вымираЯ один за другим.
     Џарадоксально,  расцвет науки приходилсЯ на  годы жесточайшего террора,
колоссальных лишений народа и чисток интеллигентов. ђоссиЯ, эта удивительнаЯ
страна. Љакой же потенциал был ею накоплен, если смогла она пережить такое и
все равно быть родиной колоссальных научных идей и открытий. Љто это сказал?
‘трана, как мать, пожирающаЯ своих детей.
     Ђкадемик  с грустью вспомнил,  как великие старики уходили в прошлое  и
все  как-то мельчало. ‚ течение нескольких десЯтилетий на его глазах куда-то
исчезала та одухотвореннаЯ атмосфера творчества, все меньше оставалось рЯдом
людей большого  масштаба, все больше становилось безликих,  серых, помЯтых и
ограниченных полуученых-получиновников, стремЯщихсЯ  урвать  побольше  благ,
получить   власть  и  доступ  к   иностранным  командировкам,  завидующих  и
устраивающих подлости, сидЯщих на партийных собраниЯх...
     Ђкадемиком  он стал сравнительно  недавно,  когда  порЯдки  в  Ђкадемии
изменились и политические игры уже не играли решающей  роли. „а он и вправду
не был типичным академиком -- на заседаниЯх не сидел, бегал с утра до ночи с
учениками, сам вытачивал детали на токарном и фрезерном  станках, просиживал
допоздна в  своей лаборатории,  грешил  литературой,  пил  водку  и  спал  у
каких-то  полузнакомых  людей.  “дивительное чувство откровениЯ и суеверного
ужаса,   возникавшего  у  него  в  душе  в  те  моменты,  когда  приходилось
сталкиватьсЯ с чем-то новым, было длЯ него целью жизни, жажда этого ощущениЯ
засасывала и заставлЯла трудитьсЯ днЯми и ночами, забываЯ обо всем...
     Ђкадемик  поглЯдел в  окно. ‘вежесть открывавшегосЯ  снежного  пейзажа,
залитого Ярким  солнечным  светом,  голубые  тени на снегу, напоминали,  что
февраль уже на исходе и близитсЯ весна. „ействительно, свет уже был какой-то
весенний.  ‚скоре  на снегу поЯвЯтсЯ  проталины,  и  вдоль  дорожек  потекут
небольшие  ручейки, обнажающие прошлогоднюю жухлую траву и грЯзную землю. "Ђ
все-таки, стоит жить!" -- подумал он. ‚черашние эксперименты сидели  внутри,
он отгонЯл от  себЯ мысль  о  предстоЯщей работе, как  гурман, предвкушающий
изысканное  блюдо, но результаты экспериментов то и дело прорывались наружу,
вызываЯ теплые волны радости и изумлениЯ.
     Ћгромный  академический  институт  в   последнее  времЯ  был   каким-то
полупустым  и запущенным. ‚  актовом  зале уже, казалось,  никогда  не будут
проводить  некогда  знаменитых семинаров, окна  в нем  заросли  паутиной.  ‚
туалете засорились сливные бачки, и  дверь заколотили досками. ЏроходЯ  мимо
академик  инстинктивно  прикрывал  нос ладонью.  Џочти  все толковые  ребЯта
разбежались,  кто  подалсЯ  за  рубеж,  а  кто  бросил  невыгодную  науку  и
перепродает какую-то дрЯнь. ’ак проходит слава мира.
     €нститутом теперь заправлЯли непонЯтные личности. ‘ерый,  весь какой-то
выцветший, с кадыком на шее  и туповатым взглЯдом сельского недоумка  бывший
секретарь профкома  сидел в дирекции и с умным видом ставил  свою подпись на
многочисленных бумагах. Ђкадемик помнил его еще студентом,  непонЯтно  каким
образом  попавшим  в университет, видимо,  длЯ поддержаниЯ пропорционального
классового состава  студентов. Ћн был  редкой дубиной, заикалсЯ от страха на
экзаменах, жалко трЯсЯ своим худым кадыком,  закатывал  белки глаз и вызывал
одновременно жалость и отвращение. ‘пасали его  происхождение, комсомольскаЯ
должность и активное участие  в строительных отрЯдах, поездках  в  колхоз на
сельскохозЯйственные работы  и в общественных митингах. •одили слухи, что он
был доверенным осведомителем  ЉѓЃ, и  студенты при его  поЯвлении переводили
разговор  на  другие  темы,  торопливо  тушили  сигареты  и  расходились  по
комнатам.
     Љак-то раз  серым апрельским утром академик увидел его раскрасневшимсЯ,
с  мегафоном,  выстраивающим сотрудников  в  шеренги  и руководЯщим раздачей
транспарантов.  Ћн  был одет  в  длинное кожаное темно-коричневое  пальто  и
почему-то  так  и хотелось  нацепить ему на  рукав черно-красную  свастику и
послать сниматьсЯ в фильмах про становление фашизма в ѓермании.
     ‡а  общественные  заслуги  деревенского  комсорга взЯли в  аспирантуру.
•одили слухи, что диссертацию за него писал ‹ева ульхер, толковый теоретик,
сидЯщий на скромной должности в одном из отделов. Љак бы  то ни было, бывший
комсорг  с грехом  пополам защитилсЯ  и постепенно полез вверх  по служебной
лестнице.  Љ  счастью,  в науке  он никогда никому  не  мешал,  видимо ввиду
полного непониманиЯ происходЯщего, скромно  сидел где-нибудь  в сторонке,  а
при встречах в коридоре вежливо здоровалсЯ и улыбалсЯ, трЯсЯ своим кадыком и
уводЯ в сторону немного дебиловатые глаза.
     Ћн  резко выдвинулсЯ наверх тогда,  когда  жить в Ђкадемии  наук  стало
совсем плохо,  зарплату  сотрудникам платить  перестали,  и  институт  начал
стремительно пустеть. „иректор уже давно ничем не руководил и начал собирать
вокруг  дирекции  доверенных  холуев. ‚се это было смешно, даже анекдотично,
так  как никакие повышениЯ уже никого не могли прокормить  и обычный слесарь
или кооператор из местного подсобного хозЯйства зашибал во много раз  больше
директора и всех его замов вместе взЯтых.
     "€м бы коров пойти доить или  трубы чинить", --  подумал  академик.  Ќо
каждый  раз ему  приходилось  подписывать  финансовые ведомости  и  заказы у
бывшего неудачливого  студента.  Џоследний теперь  важно  восседал в красном
кресле  с  лакированными подлокотниками  и каждый  раз  противно  щурилсЯ  и
постукивал пальцами по столу.
     -- —то-то вы опЯть не по форме отчет представлЯете, ѓригорий ‘еменович.
џ понимаю,  вы  академик,  человек  заслуженный,  но  надо  же  и  с другими
считатьсЯ.
     --  „а нет  же,  посмотрите Ќиколай €гнатьевич, все  правильно. Њне  бы
подпись  вашу  получить,  вы же понимаете, что  это все сущие  формальности,
особенно в теперешней ситуации.
     --  Ќет,  не  скажите!  ‘уществует  установленный порЯдок, а  ваш отдел
как-будто специально игнорирует  инструкции. ќто правильно, времена  конечно
изменились,  но  тематика,  которой  занимаетсЯ  €нститут,  в будущем  может
представлЯть и оборонное значение,  так что  прошу вас установленные порЯдки
соблюдать.
     --  Ќиколай €гнатьевич, давайте посмотрим правде в глаза. ‚округ  такой
беспредел, все рушитсЯ, никаких  правил уже давно нет. Њы предоставлЯем  вам
не пустую бумажку, а  серьезные результаты работы коллектива. ‚ы  же знаете,
что наша группа одна из ведущих в €нституте. Ќу что вам стоит, помогите нам,
пожалуйста!
     -- €звините,  уважаемый, ваши заслуги  всем известны, но сделать ничего
не могу. ‚ы как-то  странно рассуждаете: порЯдка нет, законов нет. Џотому  и
нет,  что  их  никто  не  соблюдает.   €меютсЯ  инструкции   от  Џрезидиума,
нормативные документы,  ведомственные, так  сказать,  постановлениЯ. џ же не
лично против вас, Я в смысле общего порЯдка, так сказать, препЯтствую.
     Ђкадемик  вздыхал.  …му  было  противно,  но  ничего сделать  с  бывшим
активистом он не мог. ’от как будто мстил за свою неполноценность, к тому же
Явно  недолюбливал  представителей  малого народа  и старалсЯ сделать все от
него зависЯщее, чтобы отдел, руководимый академиком, получил поменьше фондов
и благ.
     ќто было особенно  обидно, так  как в отделе  осталось  всего несколько
толковых сотрудников, с  которыми можно  было работать,  да и те  с  грустью
смотрели  на сторону.  ‚се мельчало и вырождалось. ’олько  ‚олодЯ,  какой-то
нелепый и похожий на  долговЯзого птенца, Явно  родившийсЯ  не в свое времЯ,
заикаЯсь продолжал ставить все  новые и новые эксперименты. †ена его была из
глухой  провинции  и,  по-видимому,   была  настолько   счастлива   жизни  в
однокомнатной квартирке на окраине Њосквы,  что не пилила его вечерами из-за
того,  что муж  приносит домой  мало  денег.  „а и деревенские  родственники
помогали то Яичками, то свежим салом...
     Ђкадемик снова задумалсЯ  о  странной и необъЯснимой последовательности
исторических взлетов  и падений. Љазалось бы,  в двадцатые годы обстановка в
стране была гораздо хуже, люди умирали от голода, но какие блестЯщие научные
школы зародились в то  времЯ! “сталость. “сталость общества, вот в чем дело.
’огда в воздухе веЯло свежим ветром, сейчас иллюзии утрачены. ќра идеалистов
и  интеллектуалов  закончена.  Ћни  уже   сделали  свои  ракеты  и   Ядерные
боеголовки.  Ќаступает  эпоха   купли  и  продажи,  куда   выгоднее  учитьсЯ
делопроизводству чем изучать законы всемирного тЯготениЯ.
     Ђкадемик тЯжело вздохнул. Ћн вспомнил,  что  серый недоумок  с  кадыком
вчера  решил  использовать институтского механика,  чтобы что-то починить  в
своем автомобиле. Љак назло, понадобилсЯ  он  ему вчера, как  раз  в разгаре
идущих экспериментов. ‚олодЯ с  механиком  заканчивали  вытачивать детальки,
когда в  мастерскую  ЯвилсЯ  один из  директорских пособников  с  брюзгливой
физиономией и синЯками под глазами.
     -- Љончай работать, Ќиколай €гнатьевич зовет, -- приказал он с порога.
     --  ™ас, доточу  деталь и пойду, -- лениво отозвалсЯ  механик, которому
безумно надоели привередливые ученые, а леваЯ работа сулила деньги и хорошее
отношение начальства.
     -- џ сказал, бросай все и иди! Ќиколай €гнатьевич ждать не будет!
     Њеханик уже потЯнулсЯ к кнопке,  выключающей  станок, но  тут  вмешалсЯ
‚олодЯ, разгорЯченный азартом идущего эксперимента.
     --  Ќикуда  он не пойдет, пока  работу не закончит!  --  тонким голосом
крикнул он.
     --  Ђ ты, соплЯк, какое право  указывать  имеешь? -- злобно  огрызнулсЯ
мужик. -- ‘кажу ,чтоб шел, и пойдет как миленький!
     Љровь ударила ‚олоде в голову.
     --  „а  идите вы  на х..  --  крикнул  он  с надрывом  и сам  испугалсЯ
сказанного.
     Њужик побелел от злости.
     -- Ќу ты об этом крупно пожалеешь, -- сказал он, повернулсЯ и ушел.
     Ђкадемик вздохнул. …му предстоЯло  объЯснЯтьсЯ с директором. € хотЯ тот
и  был его старым  знакомым еще с институтской скамьи, отношениЯ у  них были
сложные.
     Ќа столе  у  академика  вдруг  пронзительно зазвонил  телефон.  Ћн снЯл
трубку.  €з нее нессЯ сердитый крик директора.  "џ твоего сосунка в  порошок
сотру,  уволю щенка,  что он  себе  позволЯет!  ‚ы  там совсем распустились,
думаешь, что ты академиком стал, так тебе и твоим бандитам все можно?" -- €з
трубки неслись  еще какие-то угрозы. Ђкадемик понЯл,  что  расчетами сегоднЯ
занЯтьсЯ не удастсЯ и назревает  крупный скандал. „ень был испорчен. „а и за
окном погода вдруг  резко начала портитьсЯ, накатили  серые свинцовые  тучи,
солнце еще показывалось между ними, но  ветер уже поднЯлсЯ,  и вершины сосен
раскачивались на  ветру, а по дорожке начали витьсЯ небольшие снежные змейки
поземки...
     “ академика  была стараЯ привычка, котораЯ немало помогала ему в плохие
времена. ‚ такие минуты он  садилсЯ за стол, закрывал  глаза, клал  руки  на
голову  и вспоминал о чем-нибудь  хорошем.  Ђх, какие компании  собирались у
него дома!  Љакие друзьЯ, блестЯщие,  талантливые,  с гитарами, ставшие ныне
знаменитыми  писатели  и  поэты,  а  девочки? ‘изые клубы  сигаретного дыма,
сверкающее  шампанское  в бокалах  и  разговоры, разговоры, планы,  проекты,
замыслы. ‘колько их было, маленьких и больших, и что бы  они все делали  без
этих дружеских  сборищ,  создававших  оболочку,  державшую  их  на  плаву  и
позволЯющую отвлечьсЯ от омерзительной каждодневной реальности.
     ѓде они сейчас?  Ќекоторые уже умерли,  других  разметало  по свету.  €
Њосква и Џетербург  были  теперь практически пусты, и только  тени  прошлого
будоражили пустые улицы, знакомые до боли переулки и подъезды.
     Ќедавно он  впервые после многих лет заехал  в  любимый  им квартал  на
Џетроградской стороне.  Ќа  пустынной улице грохотал одинокий трамвай. ‘ерый
дом  с арками, в  котором  прошло его  детство, все так  же  возвышалсЯ  над
узенькой   улицей.   Њутные  подтеки   виднелись  на   штукатурке,   тЯжелаЯ
поскрипывающаЯ дверь  подъезда громко хлопала, и грЯзные, рассыхающиесЯ окна
дребезжали  при   приближении   трамваЯ.  Џахло   какой-то  вонючей,  кислой
похлебкой.
     Ћн зашел в темный подъезд и поднЯлсЯ по лестнице. ’усклый свет с трудом
пробивалсЯ  сквозь  узенькие  готические своды  окон,  затЯнутые многолетней
паутиной.  ‚се  те же, до боли  знакомые черные  и бежевые, чуть облупленные
каменные плитки в прихожей второго этажа образовывали замысловатый  узор, на
который он  любил глазеть, пока мама,  возЯсь с  сетками, набитыми буханками
хлеба, луком  и вермишелью, открывала  тЯжелую дверь  позвЯкивающим  ключом.
’еперь   резнаЯ   дубоваЯ   дверь   их   бывшей   квартиры   была  выкрашена
грЯзно-коричневой краской.  Ћколо  звонка краска была стерта от  многолетних
прикосновений человеческих  рук  и  обнажала застарелый  темно-зеленый  слой
штукатурки.  ‚ходнаЯ дверь  скрипела точно  как тогда,  пЯтьдесЯт лет назад.
„верь громко хлопала, и сумрачный подъезд наполнЯлсЯ гулким эхом.
     Ћн вспомнил, как отсюда, из этой двери уходил на  фронт отец, в смешном
пенсне и  длинной  шинели и он  с замиранием сердца смотрел, как его сутулаЯ
спина  исчезла из  виду  и только  эхо  шагов  раздавалось еще  с минуту. Ћн
никогда  не  вернулсЯ  назад,  и  никто так  и не  знает, в каком болоте под
‹енинградом его нашла смерть...
     ќто был  город призраков.  Џоколение за поколением поднималось в  нем и
безжалостно   сметалось   ревущим   валом    грЯдущих   катастроф.   €счезли
дореволюционные девочки в белых передничках, их  папы  в  сюртуках и  мамы в
длинных платьЯх.  €счезли худые мальчики  с удлиненными  лицами  и  горЯщими
глазами,  читавшие стихи. €счезли революционные матросы  и  интеллигенты, за
которыми  пришли ночью люди в кожаных пальто. €счезли  пионеры и пионерки  в
галстуках и их  родители,  удушенные тупым  блокадным  голодом и бомбежками.
Њама,  чудом  уцелевшаЯ, так и не смогла вернутьсЯ сюда жить, слишком тЯжелы
были  воспоминаниЯ  о   пережитом.  ’рупы,  трупы,  умершие,   уничтоженные,
исчезнувшие, сложенные штабелЯми -- академику стало  страшно. Ћн вглЯдывалсЯ
в  темноту  подъезда  и  видел сонм  белых  призрачных теней, колышущихсЯ  и
машущих руками. ‡аболело сердце.
     Ћн вышел на улицу и зажмурилсЯ от Яркого света. Ќа трамвайной остановке
сидел пьЯный  в порванных брюках, забрызганных жидкой глиной. Ћн неподвижным
взглЯдом посмотрел на академика и рыгнул.  ЏьЯный то  выпрЯмлЯлсЯ, то тут же
сползал  в  сторону. ’упое,  красное,  небритое  лицо,  казалось,  ничего не
выражало.
     Њимо  пронеслась блестЯщаЯ  импортнаЯ  машина  с открытыми  окнами,  из
которой с грохотом  доносилась блатнаЯ  песнЯ.  ‚  машине  сидел совсем  еще
молодой  мальчик с  наглым  и бледным  лицом,  тронутым  Ярко  проступающими
чертами порока. —то-то омерзительное, гадкое и нечистоплотное  было во  всем
этом.
     Ђкадемик прислонилсЯ к подъезду и закурил. Ћн  не  курил уже  давно, но
всегда носил с собой пачку "Ѓеломора" на крайний случай. …дкий дым защипал в
горле, он с наслаждением вдохнул его и еще раз посмотрел  на старый подъезд,
выщербленный асфальт.  ‚друг он остро  почувствовал, что больше никогда сюда
не вернетсЯ...
     “спокоитьсЯ  никак не  удавалось.  ЉакаЯ-то  тупаЯ  боль поднималась  в
груди. ‚се смертельно надоело. Ћдинаковые, звериные и тупые бездари, идиоты,
во  все времена  заправлЯющие делами и вытаптывающие все светлые ростки. ‚сЯ
его жизнь  прошла в борьбе с такими  вот большими и маленькими вырожденцами,
год за годом,  день за  днем,  все, что он делал, все, чего  добивалсЯ, было
сделано  вопреки  им.   ‚се,  решительно  все,   начинаЯ   с  поступлениЯ  в
университет,  куда его не брали из-за происхождениЯ, и заканчиваЯ написанием
статей.
     Ћн  вспомнил о  †оре,  старом толстом  весельчаке †оре, любимце женщин,
заводиле их компаний и гениальном музыканте. †ора уехал из ђоссии уже больше
пЯтнадцати лет  назад  и  прославилсЯ тем,  что  позвонил  одному  из  своих
недругов в режимный институт по прЯмому телефону.
     "Џривет, -- радостно сказал †ора. -- ’ы знаешь, здесь здорово. ’ы  ведь
думал о том, чтобы смотать удочки? ‡абудем старые счеты, Я тебе помогу!"
     ‚ режимном институте сразу  же поднЯлсЯ  шухер, и  незадачливый абонент
был   немедленно   уволен,   несмотрЯ   на   безукоризненную   репутацию   и
многочисленные объЯснительные записки и письма в ЉѓЃ.
     „рузьЯм  †ора  из  осторожности   тогда   не  звонил.  ‡ато  теперь,  с
наступлением  свободы,  он  каждую неделю  набирал номер академика и  часами
трепалсЯ, вспоминаЯ старое.
     -- —его  ты сидишь, дурак?  --  кричал †ора. --  ’ы  думаешь,  они тебе
спасибо скажут? ’ы так и  будешь вкалывать, как папа Љарло, до  опупениЯ. Ќу
стал ты  академиком,  знаменитый,  твою  мать!  Ћни ‘ахарова  пощадили с его
звездами лауреатов? Ќи хрена!  Џоезжай  куда-нибудь, поработай  год--другой,
посмотри мир. ’ы же закиснешь там!
     Ђкадемик  обычно  старалсЯ  переменить тему  разговора, но  это ему  не
всегда удавалось.
     -- “  менЯ такой друг молодости есть! --  продолжал фонтанировать †ора.
-- ќто живаЯ легенда, американскаЯ мечта! Ћн создал целую  корпорацию, ”имка
Џусик,  а каким голодранцем был, хуже нас  с тобой. Ћн отличный  парень, Я у
него как-то был, ты не представлЯешь себе! Ћтгрохал огромное здание с окнами
из  темного стекла, сортир мрамором и золотом сиЯет, все  с иголочки! “ него
домина с участком, тебе не снилось такое! ‚от как надо жить. Љстати, он менЯ
спрашивал,  не знаю ли Я кого-нибудь с мозгами. …му  мозги нужны, это точно.
Ћн помогает людЯм. ‘лушай, поезжай к нему, поработаешь, у него свой академик
будет,  а  ты ходы в университеты за это времЯ  найдешь. ЋтличнаЯ идеЯ,  чем
тебе плохо? Њесто райское, климат изумительный, отдохнешь от своих кретинов.
Ћборудуешь лабораторию, может какую идею продашь. „аже не сомневайсЯ, Я  ему
позвоню сегоднЯ же!
     --  Ќу  куда же Я поеду? --  отпиралсЯ  академик.  --  “  менЯ  ребЯта,
лабораториЯ, эксперименты идут.
     Ћн гнал от себЯ эту мысль, хотЯ все чаще возвращалсЯ к этой идее.
     Ћднажды на столе у академика зазвонил телефон.
     -- ѓригорий,  привет, это …фим Џусик из Ђмерики, --  голос был мЯгкий и
довольно приЯтный, с легким одесским  акцентом. -- ‘лушай, мне тут †орка про
тебЯ  рассказал всЯкого. ’ы имей в виду, Я друзьЯм доверЯю больше, чем себе,
-- в трубке раздалсЯ странный смешок. -- …сли  только захочешь или тебЯ  там
прижмут,  дай  знать.  Њне  от  тебЯ  ничего  не  нужно,   считай,  что  это
филантропиЯ. “ менЯ денег слишком много. џ хочу хорошим людЯм помочь. ЏонЯл?
Џодумай. џ  тебе выделю комнату,  занимайсЯ,  чем  хочешь, отдохнешь,  годик
поживи, может, чего и получитсЯ интересное. •очешь даже ребЯт твоих выпишем,
одного-двоих. Џоживите  спокойно, подумайте.  џ  ведь все понимаю. Ќу  пока,
значит имей в виду, если чего надумаешь -- звони.
     ‚ трубке  раздалсЯ длинный гудок.  Ђкадемик  еще с  минуту держал ее  в
руке,   прислушиваЯсь  к  шуршанию   и  далеким  щелчкам,   доносившимсЯ  из
космических глубин, и только затем повесил ее  на место. "Ђ, может, и правда
махнуть в Ђмерику на годик, выписать туда пару ребЯт и поработать спокойно?"
--  мелькнула  в  голове  мысль.  Ћн  отогнал ее в сторону, открыл тетрадь с
записЯми последних экспериментов и, раздраженно сопЯ, начал делать расчеты.

        ѓлава 14. ќдик.


     ’е выходные, в которые удавалось избежать ударных трудовых вахт в залах
Џусика,  были подарками  судьбы.  Џустынные утренние  улицы  ‹иттл-’ри  были
покрыты утренним туманом, наползающим на них с холодного  океана, но часам к
одиннадцати сквозь серую пелену проступало солнце, разогревавшее еще влажную
с ночи землю, и в воздухе поднимались ароматы хвои, свежей травы и цветениЯ.
‚  такие  минуты  Я долго лежал в  постели, стараЯсь  не  думать о работе  и
предвкушаЯ спокойный,  неторопливый день, когда ты  будешь предоставлен  сам
себе.
     ‚ один  из  таких  залитых  солнцем, прозрачных осенних  дней у  менЯ в
квартире   раздалсЯ  телефонный  звонок.  ’елефон   звенел  как-то  особенно
энергично  и  напористо, излучаЯ недобрую космическую энергию. Ћбычно  такие
звонки не предвещали ничего хорошего и в лучшем случае заканчивались срочным
вызовом на работу длЯ ударного устранениЯ очередных неполадок в системе.
     Ћсобенно участились вызовы на работу в  последнее времЯ, так как ‹еонид
был  крайне  раздражен и не  давал  спуска  сотрудникам.  „урное  настроение
вице-президента  было  вызвано   тем  обстоЯтельством,  что   недавно   …фим
ненавЯзчиво порекомендовал ему переехать в новый дом. „ом этот, который …фим
лично присмотрел  длЯ своего  подчиненного, был  расположен  в  "правильном"
месте,  то  есть   в  пределах  пешей  досЯгаемости  от  центра   ‹иттл-’ри.
…стественно,  что  стоимость  правильного  дома  заставлЯла  останавливатьсЯ
дыхание и леденеть кровь в жилах. ђобкие возражениЯ ‹еонида вызвали Яростный
гнев    президента   и,   несмотрЯ   на   отчаЯнные   попытки   открутитьсЯ,
вице-президенту  пришлось немедлЯ  справлЯть новоселье.  ‘вой старый дом,  в
котором ‹еонид успел прожить всего несколько месЯцев, он был вынужден спешно
продать, потерпев при этом значительные убытки.
     ’елефон продолжал звонить.  "Ѓрать или не брать?"  -- подумал Я, но моЯ
рука уже потЯнулась к трубке.
     -- Џривет,  -- раздалсЯ бодрый голос ‹еонида. -- Њне только  что звонил
…фим. “ него какой-то гость дома, и он хочет,  чтобы вы  встретились. ‘рочно
езжай к  нему домой!  --  џ облегченно вздохнул. ‚изит  к  …фиму, хотЯ и мог
занЯть остаток днЯ, не предвещал особых неприЯтностей.
     …фим жил в одном из самых дорогих районов ‹иттл-’ри. …го дом  находилсЯ
на вершине небольшой горы, заросшей  невысокими  деревцами  и кустарником. ‘
холма  открывалсЯ  потрЯсающий вид на окрестности.  ‚сЯ  знаменитаЯ  долина,
океанский залив,  бесконечные  белые домики,  покрытые красными  черепичными
крышами и  зеленые перелески, горы,  университет --  все было видно,  как на
ладони, и  этот мирный пейзаж навевал мысли о  бренности  и микроскопических
масштабах человеческой жизни на планете ‡емлЯ.
     „орога  долго крутилась серпантином, мотор ревел, и наконец передо мной
открылась зеленаЯ лужайка и  застекленнаЯ  веранда дома, в котором жил …фим.
Ћколо дома стоЯл невысокого роста мальчик с непропорциональной фигурой, чуть
сутулый, в ослепительно белых кроссовках и Ярко-голубых джинсах.
     Ћн нерешительно подошел ко мне и заговорил тоненьким, почти что детским
голоском, с немного заискивающей улыбкой:
     -- ‡дравствуйте, это вы приехали к дЯде …фиму?
     -- „а, -- ответил Я, -- он хотел, чтобы Я с кем-то встретилсЯ.
     --  ќто он обо  мне говорил,  -- мальчик протЯнул мне  руку и вдруг Я с
удивлением  заметил,  что в  его висках  пробиваетсЯ седина.  --  ЊенЯ зовут
ќдуард, но все называют менЯ ќдик.
     ѓолос  у  ќдика  был  немного  капризным  и  высоким,  какой  бывает  у
закормленных,  избалованных  детей,  окруженных  нЯньками  и  домохозЯйками,
семейных тиранов, готовых в истерике  броситьсЯ на пол и топать ногами, пока
им не принесут давно желанную красную заводную пожарную машину.
     Њы  прошли в  дом. …фим  был  одет  в  просторную  грЯзноватую  майку и
вытертые джинсы. ‚ этом домашнем обличье он  казалсЯ усталым добрым дедушкой
из †меринки, который вот-вот начнет пичкать своих внуков домашними пирожками
с вишнЯми.
     -- ‚от,  познакомьтесь, --  …фим  махнул рукой в сторону  ќдика. --  €з
Љембриджа приехал поговорить. џ когда-то его родителей хорошо знал. Џоговори
с ним,  может быть, возьмем его к нам в компанию. Џарень, вроде толковый, --
при  этих  словах  ќдик  смущенно улыбнулсЯ,  -- разберетсЯ в  производстве,
сделаем вас  с  ним  начальниками. „а, мне Ѓорис  с  ‹еонидом  надоели, пора
менЯть команду, нам  нужна свежаЯ кровь. Џравильно? џ и тебЯ с этими мыслЯми
пригласил.  € не  ошибсЯ.  Ќо ты ловкий оказалсЯ, из-под Ѓориса уполз как-то
незаметно,  на четвереньках и  хорошо себЯ чувствуешь. ‡наешь, умные люди не
помешают.  Њне  еще  одного  академика  из  Њосквы   рекомендовали,  говорЯт
гениальный человек.  ’ак что создадим  свою Ђкадемию Ќаук. -- …фим хихикнул.
•олодный  белый  огонек  снова  затрепетал у менЯ в груди, и Я  почувствовал
тревогу. -- ’ы понимаешь,  --  он развел руками, -- профессоров и доцентов у
менЯ до хрена, а академиков пока еще  не было. Ђ то у нас атмосфера какаЯ-то
затхлаЯ, люди боЯтсЯ,  Ѓорис как  штурмфюрер бегает,  командует.  Ќадо, надо
менЯть стиль.
     -- џ разберусь, дЯдЯ …фим! --  снова детским капризным  голоском сказал
ќдик. --  ‚ы знаете, дЯдЯ …фим помог мне спаЯть мой первый усилитель. …ще  в
Њоскве, когда мне было одиннадцать лет! Ћн у менЯ не работал и дЯдЯ …фим мне
показал, какие детали надо припаЯть.
     …фим  довольно ухмыльнулсЯ. Њы  прошли в соседнюю комнату. џ  разглЯдел
ќдика вблизи и понЯл, что, несмотрЯ на детскую внешность, он был  по крайней
мере моим ровесником, если не старше менЯ.
     -- ќдик, простите, -- спросил Я, --сколько вам лет?
     -- Њного, -- ќдик замЯлсЯ, поставленный в тупик таким прЯмым  вопросом.
-- “ менЯ уже дочка взрослаЯ, в университет поступила. Њне уже сорок три.
     Ћн посмотрел  на менЯ незатуманенным детским взглЯдом, и мне стало даже
как-то неудобно за Явную бестактность моего вопроса.
     -- „ЯдЯ …фим просил менЯ рассказать  вам  о моей работе, -- начал ќдик.
Ћн достал из портфелЯ кучу бумаг и аккуратно разложил их на диване, вздохнув
и поджав  под себЯ ноги в кроссовках.  --  Ќачнем, пожалуй? --  он набрал  в
грудь воздух и начал торопливо говорить голосом нудного школьного отличника,
переживающего период полового созреваниЯ. Џри этом ќдик все времЯ  суетилсЯ,
быстрыми  движениЯми  Языка  облизывал  губы  и  периодически  складывал  их
бантиком. -- џ еще в шестнадцать лет сдал теоретический минимум ‹андау.
     ќдик снова торопливо  облизнул  тонкие губы,  и голос  его стал  совсем
тоненьким, так что мне показалось, что он  сейчас  сорветсЯ. Ћн посмотрел на
менЯ, Явно ожидаЯ увидеть реакцию.
     -- Љогда дЯдЯ …фим приходил  домой к папе и маме, Я  часто с ним играл.
‡атем  Я  работал  в   Ђкадемии  Ќаук,  теоретиком.  џ  занималсЯ  проблемой
образованиЯ  волн   в  космосе,  теоретической  гравитацией,  теорией  полЯ.
Ћсобенно менЯ привлекала квантоваЯ электродинамика. -- Ћн достал из портфелЯ
еще  одну  папку. --  ќто мои статьи на эту тему, опубликованные в  „окладах
Ђкадемии Ќаук.  ‚ этой статье Я рассматриваю  очень  интересную  проблему...
--Ќеожиданно лицо его помрачнело. -- Ђх, боже мой, что же Я наделал! -- он с
отчаЯнием посмотрел на менЯ и снова облизал губы. -- џ опаздывал  на самолет
и, когда  улетал к дЯде …фиму,  взЯл с собой  не  те публикации. Ќу  ничего,
ничего страшного! --  ќдик  торопливо выбросил  из себЯ эту  фразу  и  снова
перешел на ровный капризный тон, -- эти статьи, собственно, посвЯщены той же
теме, только рассмотренной с другой точки  зрениЯ. Љогда мы решали уравнение
Џуассона длЯ частицы, движущейсЯ в гравитационном поле...
     џ очень любил физику, но почувствовал, что начинаю отключатьсЯ и, чтобы
не заснуть,  был вынужден посмо