 половина длины бочки, а две половины всегда
составлЯют целое. Ћшибки быть не может, так  как  прЯмой  угол  Я  установил
весьма тщательно.
     ’еперь у менЯ были все данные. Ћставалось сделать вывод.

        ѓлава XXXI. "QUOD ERAT FACIENDUM"[34]

     Ќайти  кубическое содержание бочки и перевести его потом в меры емкости
-- в галлоны и кварты,--  в  сущности,  не  представлЯло  никакого  труда  и
требовало  только  несложных  арифметических  вычислений.  џ  был достаточно
образованным математиком, чтобы произвести эти вычислениЯ без пера,  бумаги,
грифельной  доски  или  карандаша. ‚прочем, если бы у менЯ и было все это, Я
все равно не смог бы писать в темноте. џ хорошо умел считать  в  уме  и  мог
складывать  и  вычитать,  умножать  и  делить  рЯды  цифр  без помощи пера и
карандаша.
     џ сказал, что определить содержимое бочки в кубических футах  и  дюймах
простым  вычислением  не  представлЯло  труда.  Ќо  прежде чем подсчитывать,
предстоЯло разрешить еще один  важный  вопрос.  Њои  измерениЯ  диаметров  и
высоты  не  были  выражены  в футах и дюймах. џ измерил бочку просто кусками
дерева и отметил расстоЯние зарубками. ‚едь Я не знал, сколько  мои  зарубки
обозначают  футов  и  дюймов. Њожно было прикинуть в уме, но от этого пользы
мало: у менЯ все-таки не будет данных, пока Я не измерю обе палки.
     Љазалось  бы,  тут   Я   столкнулсЯ   с   действительно   непреодолимым
препЯтствием.  ЏринимаЯ  во  внимание,  что  у  менЯ нечем было мерить -- ни
линейки с делениЯми, ни складного фута, никакой шкалы  длЯ  измерениЯ,--  вы
очень  просто  заключите,  что  мне пришлось отказатьсЯ от этой задачи. …сли
взЯть за основу длину палки, Я не получу никаких сведений о  том,  что  менЯ
интересует.  „лЯ  того  чтобы  вычислить  объем бочки в кубических мерах и в
мерах жидких тел, Я должен сначала узнать наименьший и наибольший диаметры и
высоту, выраженные в общепринЯтых мерах длины, то есть в футах и дюймах  или
в любых делениЯх линейки.
     Љак  же, спрашиваю Я, узнать мне футы и дюймы, когда у менЯ нет никакой
линейки? Ќикакой! € Я не  могу  сделать  ее,  ибо  длЯ  этого  нужна  другаЯ
линейка,  с  делениЯми. €, уж конечно, Я не могу прикидывать длину в футах и
дюймах на глаз. —то же делать?
     "Ћчевидно, ничего,-- скажете вы.-- Ќевозможное остаетсЯ невозможным".
     Ќо Я рассудил иначе.
     џ уже раньше предвидел эту трудность и поразмыслил о том,  как  мне  ее
преодолеть.  ‚се  это  было заранее продумано. џ уже знал, что могу измерить
мои палки с точностью до одного дюйма.
     Љак же именно?
     Ђ вот как.
     џ сказал, что у менЯ не было чем мерить, и это  правда,  если  понимать
мои  слова буквально. Ќо Я, Я сам был тем, чем следовало мерить,-- Я сам был
единицей измерениЯ! …сли помните, Я еще на  пристани  измерил  свой  рост  и
установил,  что во мне почти полных четыре фута. „о чего кстати пришлось это
измерение!
     ’еперь, знаЯ, что во мне четыре фута, Я  могу  отметить  эту  длину  на
палке, и таким образом у менЯ окажетсЯ четырехфутоваЯ мера.
     џ сделал это без промедлениЯ. „ело оказалось простым и легким. џ лег на
пол, уперсЯ ногами в один из шпангоутов и поместил жердь между ногами. Џотом
вытЯнулсЯ  во  весь рост, стараЯсь, чтобы палка лежала параллельно оси моего
тела и касалась середины лба. џ  тщательно  нащупал  пальцами  ту  точку  на
палке, котораЯ приходилась напротив моей макушки, и потом сделал там зарубку
ножом. ’еперь в моем распорЯжении была линейка длиной в четыре фута.
     Ќо  самое  сложное  было  еще  впереди.  ‘  четырехфутовой  линейкой  Я
ненамного приблизилсЯ к своей цели. џ мог теперь измерить диаметры, но этого
было недостаточно. ’ребовалось измерить их абсолютно  точно.  џ  должен  был
определить  их  в  дюймах,  даже в долЯх дюйма, потому что, как Я уже сказал
раньше, ошибка при вычислении хотЯ бы на полдюйма привела  бы  к  разнице  в
несколько галлонов. Љак же разделить четырехфутовую палку на дюймы и нанести
на нее эти дюймы? Љак это сделать?
     Љазалось  бы,  чего проще! Џоловина моего роста, который Я уже отметил,
даст два фута; еще половина даст один фут. ‘делав снова зарубку на половине,
Я получу меру в шесть дюймов. Џотом Я могу и этот отрезок разделить  на  три
дюйма,  а  если  понадобитсЯ еще меньшаЯ мера, то разделить три дюйма на три
части и получить искомый минимум -- один дюйм.
     „а, все это просто в теории, но как осуществить  это  на  практике,  на
обыкновенной палке, в кромешной тьме? Љак найти половину от четырех футов? Ђ
ее надо определить точно и потом делить и делить -- вплоть до дюйма.
     ‘ознаюсь, что Я несколько минут сидел и думал, совершенно озадаченный.
     ‚прочем,  это  продолжалось  недолго; скоро Я нашел способ преодолеть и
это препЯтствие. ђемешки от башмаков -- вот что послужит мне линейкой!
     ‹учшего нельзЯ было и придумать. ќто были полоски  отличной  сыромЯтной
телЯчьей  кожи  -- ими можно было мерить с точностью до восьмой части дюйма,
не хуже чем линейкой из самшита или слоновой кости.
     Ћдного ремешка мне не хватило бы -- Я взЯл оба  и  свЯзал  их  прочным,
тугим  узлом.  Џолучилась полоска кожи длиной больше четырех футов. Џриложив
ее к палке, Я обрезал излишек, чтобы в ремешке стало ровно  четыре  фута.  џ
проверил  длину  ремешка несколько раз по палке, натЯгиваЯ его изо всех сил,
чтобы не получилось никаких перегибов и узлов.
     ЊалейшаЯ ошибка лишила бы точности всю мою будущую шкалу,  хотЯ  вообще
легче  разделить  четыре  фута  на  дюймы,  чем, наоборот, сложить из дюймов
четырехфутовую  линейку.  ‚  первом  случае  при   каждом   делении   ошибка
уменьшаетсЯ, а во втором непрерывно увеличиваетсЯ.
     “бедившись,  что  мера  взЯта  точно,  Я соединил концы ремешка вместе,
придавил их пальцами и сложил на середине. ‡атем тщательно разрезал  ремешок
ножом  и  таким образом разделил его на две половины, каждаЯ по два фута. ’у
половину, где был узел, Я отбросил, а оставшуюсЯ половину опЯть  разделил  и
разрезал на две части. ’еперь у менЯ было два куска, каждый по одному футу.
     Ћдин из этих кусков Я сложил втрое, придавил и разрезал. ќто была очень
тонкаЯ  операциЯ,  и тут потребовалась всЯ ловкость моих пальцев, потому что
легче было  разделить  ремешок  на  две  части,  чем  на  три.  џ  порЯдочно
провозилсЯ, пока наконец не достиг желаемого.
     Њоей  целью  было  нарезать  куски по четыре дюйма каждый, чтобы потом,
сложив четырехдюймовый отрезок дважды, получить один дюйм.
     ’ак Я и сделал.
     „лЯ проверки Я разрезал нетронутую половину ремешка на кусочки по дюйму
и сравнил их с ранее сделанными.
     џ с радостью убедилсЯ в том, что  первые  точно  соответствуют  вторым.
ђазницы не было и на волосок!
     ’еперь  у менЯ была точнаЯ мера, которую, следовало нанести на палку. “
менЯ были куски длиной в один фут, в четыре дюйма, в  два  дюйма  и  в  один
дюйм.  ‘  их помощью Я нанес делениЯ на палке, превратив ее в нечто подобное
измерительному прибору торговца тканЯми.
     ‚се это занЯло порЯдочно времени, так как Я работал весьма тщательно  и
осторожно.  Ќо  терпение мое вознаградилось: теперь в моем распорЯжении была
единица меры, на которую Я мог положитьсЯ, проводЯ вычисление,  от  которого
зависела моЯ жизнь или смерть.
     џ  больше  не  медлил  с вычислением. „иаметры были высчитаны в футах и
дюймах, и Я взЯл их среднюю арифметическую. ќту цифру Я перевел в квадратные
меры обычным способом (умножил на восемь и разделил на десЯть).
     ќто дало мне  площадь  основаниЯ  цилиндра,  равную  площади  основаниЯ
усеченного  конуса  той  же  высоты. ђезультат Я умножил на длину бочки -- и
получил ее емкость в кубических дюймах.
     ђазделив последнюю цифру на шестьдесЯт  девЯть,  Я  получил  количество
кварт, а потом галлонов.
     ’ак Я установил, что бочка вмещала немного больше сотни галлонов.

        ѓлава XXXII. “†Ђ‘› ЊђЂЉЂ

     ђезультат   моих  вычислений  оказалсЯ  более  чем  удовлетворительным.
‚осьмидесЯти галлонов воды, считаЯ по  полгаллона  в  день,  хватит  на  сто
шестьдесЯт  дней,  а если считать по кварте в день, то на триста двадцать --
почти на целый год! џ мог вполне обойтись одной квартой в день -- да ведь не
могло же плавание продолжатьсЯ триста двадцать дней! Љорабль мог  обойти  за
меньший  срок  вокруг света, как мне говорили. •орошо, что Я это вспомнил,--
теперь Я совершенно перестал тревожитьсЯ относительно питьЯ.  Ќо  все  же  Я
решил  пить не больше кварты в день и уже не беспокоитьсЯ, что мне не хватит
воды.
     Ѓольшей опасностью был недостаток пищи, но,  в  общем,  это  менЯ  мало
пугало,  так  как  Я  твердо  решил  соблюдать самую жесткую экономию. €так,
всЯкое беспокойство в отношении пищи и питьЯ у менЯ исчезло. џсно, что Я  не
умру ни от жажды, ни от голода.
     ‚  таком  настроении  Я  находилсЯ  несколько дней и, несмотрЯ на скуку
заточениЯ, в котором каждый час казалсЯ целым днем, постепенно приспособилсЯ
к новому образу жизни. —асто, чтобы убить времЯ, Я считал минуты и  секунды,
занимаЯсь этим странным делом по нескольку часов подрЯд.
     “ менЯ были с собой часы, подаренные матерью, и Я любовно прислушивалсЯ
к их бодрому  тиканью.  Њне  казалось, что у них особенно громкий ход в моей
тюрьме, да это и было так -- звук усиливалсЯ, отражаЯсь от деревЯнных  стен,
Ящиков  и  бочек.  џ  бережно  заводил  часы,  боЯсь, как бы они случайно не
остановились и не сбили менЯ со счета.
     џ не очень интересовалсЯ тем, который час. ‚ этом  не  было  смысла.  џ
даже  не  думал о том, день сейчас или ночь. ‚се равно Яркое солнце не могло
послать ни лучика, чтобы рассеЯть мрак моей темницы. ‚прочем, Я все же знал,
когда наступает ночь. ‚ы удивитесь, конечно, как мог Я это знать,--  Я  ведь
не  считал  времени  в  продолжение первых ста часов с тех пор, как попал на
корабль, и в полном мраке, окружавшем менЯ, невозможно было отличить день от
ночи.
     Ћднако Я нашел способ -- и вот в чем он заключалсЯ. ‚сю жизнь Я ложилсЯ
спать в определенный час, а именно в десЯть часов вечера, и вставал ровно  в
шесть  утра.  ’аково  было  правило в доме моего отца и в доме моего дЯди --
особенно в последнем. …стественно, что, когда наступало десЯть  часов,  менЯ
сразу начинало клонить ко сну. Џривычка была так сильна, что не изменЯла мне
и  в этой новой длЯ менЯ обстановке. € когда мне хотелось спать, Я заключал,
что, должно быть, уже десЯть часов  вечера.  џ  установил,  что  сплю  около
восьми   часов  и  в  шесть  утра  просыпаюсь.  ’аким  образом  мне  удалось
урегулировать часы. џ был уверен, что таким же способом Я сумею  отсчитывать
сутки,  но потом мне пришло в голову, что привычки мои могут изменитьсЯ, и Я
стал аккуратно следить за часами[35]. џ заводил их дважды в сутки  --  перед
сном и при вставании утром -- и не боЯлсЯ, что они внезапно остановЯтсЯ.
     џ  был  рад,  что могу отличить ночь ото днЯ, но, по существу, их смена
немного или даже вовсе ничего длЯ менЯ  не  означала.  ‚ажно  было,  однако,
знать,  когда кончаютсЯ сутки, ибо только так Я мог следить за путешествием.
џ  внимательно  считал  часы,  и,  когда  часоваЯ  стрелка  дважды   обегала
циферблат,   делал  зарубку  на  палочке.  Њой  календарь  велсЯ  с  большой
аккуратностью. џ сомневалсЯ только в первых днЯх после  отплытиЯ,  когда  не
следил  за  временем.  џ  определил  количество этих дней наугад как четыре.
‚последствии оказалось, что Я не ошибсЯ.
     ’ак проводил Я недели, дни, часы -- долгие, скучные часы  во  мраке.  џ
был  в  подавленном состоЯнии духа, иногда совсем опускал голову, но никогда
не отчаивалсЯ.
     ‘транно сказать, сильнее всего Я страдал теперь  от  отсутствиЯ  света.
‘начала  мне  причинЯло  большие муки мое согнутое положение и необходимость
спать на жестких дубовых досках, но потом Я привык. Љроме того, Я  придумал,
как сделать свое ложе помЯгче. џ уже говорил, что в Ящике, который находилсЯ
за  моим продовольственным складом, лежало сукно, плотно скатанное в рулоны,
в том виде, как оно выходит с фабрики. џ  сразу  сообразил,  как  устроитьсЯ
поудобнее,  и  немедленно  привел  свою  мысль в исполнение. џ убрал галеты,
увеличил отверстие, которое ранее  проделал  в  обоих  Ящиках,  и  с  трудом
выдернул  штуку  материи.  „альше  работа  пошла  легче,  и через два часа Я
изготовил себе ковер и мЯгкое ложе, тем  более  драгоценное,  что  оно  было
сделано  из  лучшего  сорта  материи.  џ взЯл столько, сколько понадобилось,
чтобы вовсе не чувствовать под собой дубовых досок. ‡атем Я убрал  галеты  в
Ящик, иначе они загромождали помещение.
     ђасстелив   свою   дорогостоЯщую   постель,   Я  растЯнулсЯ  на  ней  и
почувствовал себЯ гораздо уютнее, чем раньше.
     Ќо с каждой минутой Я все больше мечтал о свете.  ’рудно  описать,  что
испытываешь  в  полной  темноте!  ’олько  теперь  Я  понЯл, почему подземнаЯ
темница   всегда   считалась   самым   страшным   наказанием   длЯ   узника.
Ќеудивительно,  что  люди становились седыми и самые чувства изменЯли им при
таких обстоЯтельствах,-- ибо в самом деле темнота так невыносима, как  будто
свет ЯвлЯетсЯ основой нашего существованиЯ.
     Њне казалось, что, будь Я заключен в светлом помещении, времЯ прошло бы
вдвое  скорее.  Љазалось,  темнота  увеличивает каждый час вдвое и как будто
что-то материальное удерживает  колесики  моих  часов  и  движение  времени.
Ѓесформенный мрак! Њне казалось, что Я страдаю только от него и что проблеск
света  менЯ  мгновенно  бы  вылечил.  €ногда  мне  вспоминалось, как Я лежал
больной, без сна, считаЯ долгие, мрачные часы ночи и  нетерпеливо  дожидаЯсь
утра.
     ’ак медленно и совсем не весело шло времЯ.

        ѓлава XXXIII. Ѓ“ђџ

     Ѓольше  недели  провел  Я  в этом томительном однообразии. …динственный
звук, который достигал моих ушей, был шум волн надо мной. €менно  надо  мной
-- потому  что  Я  знал, что нахожусь в глубине, ниже уровнЯ воды. €зредка Я
различал другие  звуки:  глухой  шум  тЯжелых  предметов,  передвигаемых  по
палубе.   Ќесомненно,  там  что-то  действительно  передвигали.  €ногда  мне
казалось, что Я слышу звон колокола, зовущий людей на вахту, но в этом Я  не
был уверен. ‚о всЯком случае, звук казалсЯ таким далеким и неотчетливым, что
Я  не мог определенно сказать, действительно ли это колокол. € слышал Я этот
звук только в самую тихую погоду.
     џ прекрасно знал, какова погода снаружи. џ мог отличить небольшой ветер
от свежего ветра и от бури, знал, когда они возникли  и  когда  кончились,--
совсем  так,  словно  находилсЯ  на палубе. Љачка кораблЯ, скрип его корпуса
говорили мне о силе ветра и о том, какова погода -- плохаЯ или хорошаЯ.
     Ќа шестой день -- то есть на десЯтый с момента отплытиЯ, но  шестой  по
моему календарю -- началась настоЯщаЯ бурЯ. Ћна продолжалась два днЯ и ночь.
‚ероЯтно,  это  был  необычайно сильный шторм -- он сотрЯсал креплениЯ судна
так, как будто собиралсЯ разнести  их  вдребезги.  ‚ременами  Я  думал,  что
большой корабль действительно разлетитсЯ на куски. Ћгромные Ящики и бочки со
страшным  треском  колотились  друг  о друга и о стенки трюма. ‚ промежутках
было Ясно слышно, как могучие валы обрушивались на корабль с  таким  ужасным
грохотом,  как  будто  по  обшивке  изо  всех  сил  били тЯжелым молотом или
тараном.
     џ не сомневалсЯ, что судно, того и глЯди, пойдет ко  дну.  Њожете  себе
представить, что Я испытывал тогда! Ќечего и говорить, как мне было страшно.
Љогда  Я  думал  о том, что корабль может опуститьсЯ на дно, а Я, запертый в
своей коробке, не имею возможности ни  выплыть  на  поверхность,  ни  вообще
пошевелитьсЯ,  менЯ  сковывал еще больший страх. џ уверен, что не так боЯлсЯ
бы бури, если бы находилсЯ на палубе.
     Љ довершению бед, у менЯ снова начались приступы морской болезни -- так
всегда бывает с теми, кто впервые  плавает  по  морю.  ЃурнаЯ  погода  сразу
вызывает  тошноту и слабость, и с той же силой, с какой она возникает обычно
в первые двадцать четыре часа путешествиЯ.
     ќто очень легко объЯснить -- качка кораблЯ во времЯ бури усиливаетсЯ.
     Џочти сорок часов продолжалась бурЯ, пока море не успокоилось. џ понЯл,
что шторм  миновал,--  Я  больше  не  слышал  гула  волн,   которым   обычно
сопровождаетсЯ  движение  кораблЯ  по  бурному  морю. Ќо, несмотрЯ на то что
ветер прекратилсЯ, корабль все еще качалсЯ, балки скрипели,  Ящики  и  бочки
двигались и ударЯлись друг о друга так же, как и раньше. Џричиной этому была
зыбь, котораЯ постоЯнно следует за сильным штормом и котораЯ не менее опасна
длЯ  кораблЯ,  чем  бурЯ.  €ногда  при сильной зыби ломаютсЯ мачты и корабль
валитсЯ набок -- катастрофа, которой морЯки очень боЯтсЯ.
     ‡ыбь постепенно стихла,  а  через  двадцать  четыре  часа  прекратилась
совершенно.
     Љорабль  скользил  как  будто еще более плавно, чем прежде. ’ошнота моЯ
также стала утихать, Я почувствовал себЯ лучше и даже веселее.  Ќо  так  как
страх заставил менЯ бодрствовать все времЯ, пока бушевала бурЯ, да и болезнь
не  оставлЯла  менЯ  во все времЯ свирепой качки, то теперь Я был совершенно
измучен и, как только все успокоилось, заснул глубоким сном.
     ‘ны мои были почти так же мучительны, как Явь. Њне снилось то,  чего  Я
боЯлсЯ  несколько  часов  назад: будто Я тону именно так, как предполагал,--
заключенный в трюме, без возможности выплыть. Ѓольше того, мне снилось,  что
Я  уже  утонул  и  лежу  на  дне  морЯ,  что Я мертв, но при этом не потерЯл
сознаниЯ.  Ќаоборот,  Я  все  вижу  и  чувствую  и,  между  прочим,  замечаю
отвратительных  зеленых  чудовищ,  крабов или омаров, ползущих ко мне, чтобы
ухватить менЯ своими громадными клешнЯми и растерзать мое тело.
     Ћдин из них привлек мое особое внимание -- самый большой и страшный  из
всех.
     Ћн ближе всех ко мне.
     ‘  каждой  секундой  он все приближаетсЯ и приближаетсЯ, и мне кажетсЯ,
что он уже добралсЯ до моей руки и взбираетсЯ по ней.
     џ ощущаю холодное прикосновение чудовища, его неуклюжие клешни  уже  на
моих  пальцах,  но Я не могу пошевелить ни рукой, ни пальцем, чтобы сбросить
его.
     ‚от краб вскарабкалсЯ на запЯстье, ползет по руке,  которую  Я  во  сне
откинул  далеко  от  себЯ.  Ћн, кажетсЯ, собираетсЯ вцепитьсЯ мне в лицо или
горло. џ это чувствую по настойчивости, с которой  он  продвигаетсЯ  вперед,
но,  несмотрЯ  из  весь  свой  ужас, ничего не могу сделать, чтобы отбросить
чудовище. џ не могу пошевелить ни кистью, ни рукой, Я  не  могу  двинуть  ни
одним  мускулом  своего  тела. ‚едь Я же утонул, Я мертв! Ћй! Љраб у менЯ на
груди, на горле... он сейчас вопьетсЯ в менЯ... ах!..
     џ проснулсЯ с воплем и выпрЯмилсЯ. џ бы вскочил на ноги,  если  бы  длЯ
этого хватило места. Ќо места не было.
     “дарившись головой о дубовую балку, Я пришел в себЯ.

        ѓлава XXXIV. ЌЋ‚Ђџ —ЂЉЂ

     ЌесмотрЯ на то что все это было во сне и никакой краб не мог взобратьсЯ
по моей  руке,  несмотрЯ на то что Я проснулсЯ и знал, что это лишь сон,-- Я
не мог отделатьсЯ от впечатлениЯ, что по мне действительно прополз краб  или
какое-то  другое существо. џ все еще ощущал легкое жжение на руке и на груди
--и та и другаЯ были открыты,-- жжение, которое мог бы произвести  зверек  с
когтистыми лапками. € Я не мог отбросить мысль, что все же здесь кто-то был.
     џ  был так убежден в этом, что, проснувшись, машинально протЯнул руку и
стал ощупывать свое ложе, надеЯсь поймать какое-нибудь живое существо.
     ‘просоньЯ Я все еще думал, что  это  краб,  но,  придЯ  в  себЯ,  понЯл
нелепость  такой  догадки -- здесь ведь не могло быть краба. ‚прочем, почему
же нет? Љраб мог жить в трюме кораблЯ -- его занесли на борт случайно вместе
с балластом, а может быть, его  затащил  сюда  кто-нибудь  из  матросов  длЯ
забавы.  Џотом его бросили на произвол судьбы, и он скрылсЯ в многочисленных
уголках и щелЯх, которых достаточно среди трюмных балок. Џищу он мог найти в
трюмной воде, в мусоре, а может быть, крабы, как хамелеоны,  могут  питатьсЯ
воздухом?[36]
     џ  размышлЯл  так только несколько минут, после того как проснулсЯ, но,
поразмыслив, отбросил эти предположениЯ. Љрабов Я мог видеть только во  сне.
…сли  бы  не  сон,  Я  бы и не подумал об этих существах. Љонечно, здесь нет
никакого краба, иначе Я поймал бы его: ведь Я ощупал каждый дюйм  постели  и
ничего  не  нашел. ‚ мою каморку вели только две щели, через которые крупный
краб мог бы пролезть или скрытьсЯ, но Я сразу  же  проверил  эти  щели,  как
только  проснулсЯ.  ’акой  медлительный  путешественник, как краб, не мог бы
убежать через них в столь короткий промежуток времени. Ќет, здесь  не  могло
быть краба. € все-таки здесь кто-то был, ибо кто-то карабкалсЯ по мне. џ был
в этом уверен.
     Ќекоторое  времЯ  Я  еще раздумывал над своим сном, но скоро неприЯтное
ощущение исчезло. Ќичего удивительного, что мне приснилось именно то, о  чем
Я все времЯ думал, пока бушевала бурЯ.
     Ћщупав  часы,  Я  увидел,  что  спал очень долго -- мой сон продолжалсЯ
около шестнадцати часов! ќто произошло потому, что Я бодрствовал все  времЯ,
пока длилась бурЯ, да тут еще причиной была морскаЯ болезнь.
     џ  испытывал  сильный  голод  и  не  мог удержатьсЯ от искушениЯ съесть
больше, чем мне полагалось. џ уничтожил целых четыре галеты.  Њне  говорили,
что  морскаЯ болезнь порождает сильный аппетит, и Я теперь убедилсЯ, что это
правда. џ готов был сразу уничтожить весь свой запас. ‘ъеденные мною  четыре
галеты  насытили менЯ лишь отчасти. ’олько боЯзнь остатьсЯ без пищи удержала
менЯ от соблазна съесть в три раза больше.
     ЊенЯ одолевала также жажда,  и  Я  выпил  гораздо  больше  полагающейсЯ
порции.  Ќо  водой  Я не так дорожил, рассчитываЯ, что мне с избытком хватит
питьЯ до конца путешествиЯ. Ћдно только менЯ беспокоило: когда Я пил воду, Я
очень много разбрызгивал и проливал. “ менЯ не было никакого сосуда -- Я пил
прЯмо из отверстиЯ в бочке. Љ тому же это было неудобно. џ вынимал  затычку,
и сильнаЯ струЯ била мне прЯмо в рот. Ќо Я не мог пить без конца, нужно было
перевести  дыхание,  а  в это времЯ вода обливала лицо, платье, заливала всю
каморку и уходила попусту, пока Я всовывал затычку обратно.
     …сли бы у менЯ был сосуд, в который Я мог бы налить воду,--  чашка  или
что-нибудь в этом роде!
     ‘начала  Я  подумал  о  башмаках,  которые  были  не нужны. Ќо подобное
применение обуви мне претило.
     „о того как Я просверлил бочку, Я не колеблЯсь напилсЯ бы  из  башмаков
или  из  любого сосуда, но сейчас, когда воды имелось вдоволь, дело обстоЯло
иначе. Њожет, все же вымыть начисто один из башмаков длЯ этой  цели?  ‹учше,
конечно,  потратить  немного  воды  на  мытье  башмака,  чем  терЯть большое
количество воды при каждом питье.
     џ уже собиралсЯ привести этот план в  исполнение,  когда  лучшаЯ  мысль
пришла  мне в голову -- сделать чашку из куска сукна. џ заметил, что материЯ
была непромокаемаЯ,-- по крайней мере, брызгавшаЯ на мою  постель  из  бочки
вода  не  проходила  насквозь:  мне  всегда  приходилось стрЯхивать брызги с
материи. Џоэтому кусок ее, свернутый в виде  чашки,  вполне  пригодитсЯ  длЯ
моей цели. € Я решил сделать такой сосуд.
     Ќужно  было  отрезать  широкий  кусок  ножом и свернуть его в несколько
слоев в виде воронки. “зкий конец Я свЯзал куском ремешка от башмаков -- и у
менЯ получилась чашка длЯ питьЯ, котораЯ служила мне, как если бы  она  была
из  фарфора  или  стекла.  ’еперь  Я  мог  пить  спокойно, не терЯЯ ни капли
драгоценной влаги, от которой зависела моЯ жизнь.

        ѓлава XXXV. ’Ђ€Ќ‘’‚…ЌЌЋ… €‘—…‡ЌЋ‚…Ќ€…

     ‡а завтраком Я съел так много, что решил в этот день  больше  не  есть,
но, проголодавшись, не смог выполнить свое благое намерение. Ћколо полуднЯ Я
не  выдержал,  сунул  руку  в Ящик и вытащил оттуда галету. џ решил, однако,
съесть на обед только  половину,  а  другую  оставить  на  ужин.  Џоэтому  Я
разделил галету на две части: одну отложил, а вторую съел и запил водой.
     ‚ам,  может  быть, кажетсЯ странным, что мне ни разу не пришла в голову
мысль прибавить к воде несколько капель бренди. ‚едь Я мог пить его  сколько
угодно:  здесь  его  было не меньше ста галлонов. Ќо длЯ менЯ в этом не было
никакого прока.  ‘  таким  же  успехом  бочонок  мог  быть  наполнен  серной
кислотой.  џ  не  касалсЯ  бренди,  во-первых,  потому,  что  не  любил его;
во-вторых, потому, что мне от него становилось плохо и начинало  тошнить  --
вероЯтно,  это  было  бренди  самого  низкого  сорта, предназначенное не длЯ
продажи, а длЯ раздачи матросам (с кораблЯми часто отправлЯют  самое  плохое
бренди и ром длЯ команды); в-третьих, потому, что Я уже пробовал это бренди:
Я  выпил  около  рюмки  и  моментально  почувствовал  сильнейшую  жажду. Њне
пришлось выпить почти полгаллона воды, чтобы утолить ее, и Я решил в будущем
воздержатьсЯ от алкоголЯ -- Я хотел сохранить побольше воды.
     Џо моим часам уже наступало времЯ ложитьсЯ спать. џ решил съесть вторую
половину галеты, оставленную на ужин, и после этого "отправитьсЯ на покой".
     ЏриготовлениЯ ко сну заключались  в  том,  что  Я  менЯл  положение  на
шерстЯной  подстилке  и  натЯгивал  на  себЯ один-два слоЯ материи, чтобы не
закоченеть ночью.
     ‚сю первую неделю после отплытиЯ Я сильно зЯб. џ не страдал от холода с
тех пор, как нашел сукно,--  Я  закутывалсЯ  в  него  с  головой.  Ћднако  с
некоторого  времени ночи становились все теплее. Џосле бури Я вовсе перестал
покрыватьсЯ материей: ночью было так же тепло, как днем.
     ‘начала менЯ удивлЯла эта быстраЯ перемена в состоЯнии  атмосферы,  но,
поразмыслив  немного, Я оказалсЯ в состоЯнии удовлетворительно объЯснить это
Явление. "Ѓез сомнениЯ,-- думал Я,-- мы все времЯ  плывем  на  юг  и  входим
теперь в жаркие широты тропической зоны".
     џ  не совсем понимал, что это означает, но слышал, что тропическаЯ зона
-- или просто "тропики" -- лежит к югу от Ђнглии, что там гораздо жарче, чем
в самую жаркую летнюю погоду в Ђнглии. џ знал, что Џеру расположено в  ћжном
полушарии и что нам надо пересечь экватор, чтобы попасть туда.
     ќто  было  хорошим  объЯснением того, почему так потеплело. Љорабль шел
уже около двух недель. ‘читаЯ, что oн  делает  по  двести  миль  в  день  (а
корабли,  как  Я знал, часто делают и больше), он должен был уже далеко уйти
от Ђнглии, и климат, конечно, изменилсЯ.
     ‚ этих размышлениЯх Я провел всю вторую половину днЯ и весь вечер  и  в
десЯть  часов решил, как уже говорил раньше, съесть вторую половину галеты и
отправитьсЯ спать.
     ‘начала Я выпил чашку воды, чтобы не есть  всухомЯтку,  потом  протЯнул
руку  за  сухарем.  џ  точно  знал, где он лежит, потому что, поместив рулон
сукна у шпангоута, Я устроил себе нечто вроде полки, где держал нож, чашку и
деревЯнный календарь. џ положил туда половину галеты и, конечно,  мог  найти
это место рукой в темноте так же легко, как и при свете. џ так хорошо изучил
каждый  уголок  и каждую щелку своего убежища, что мог в темноте безошибочно
определить любое место размером с монету в пЯть шиллингов.
     џ протЯнул руку, чтобы  достать  драгоценный  кусочек.  ‚ообразите  мое
удивление,  когда,  ощупав место, где полагалось лежать галете, Я убедилсЯ в
том, что ее там нет!
     ‘начала мне показалось, что Я ошибсЯ. Њожет быть, Я положил  оставшуюсЯ
половину  галеты  не  на  обычное  место на полке? ’огда, конечно, ее там не
может быть.
     —ашку с водой Я держал в руке, нож был на  месте,  а  также  палочка  с
зарубками  и  кусочки  ремешков,  которыми Я мерил бочку, но половина галеты
исчезла!
     Људа же Я мог ее положить?  ЉажетсЯ,  больше  некуда.  „лЯ  верности  Я
ощупал  весь  пол  моей  камеры, все складки и изгибы материи и даже карманы
куртки и штанов. џ пошарил и в башмаках -- не имеЯ в них  никакой  нужды,  Я
снЯл  их,  и  они  валЯлись  в углу. џ не оставил не обследованным ни одного
дюйма в помещении, обшарив все тщательнейшим образом,  но  так  и  не  нашел
половинки галеты!
     џ  искал  ее  так  усердно  не  потому,  что  это  была ценнаЯ вещь, но
исчезновение ее с полки было странно, настолько странно, что над этим стоило
призадуматьсЯ.
     Њожет быть, Я съел ее?
     Џредположим, что так.  Њожет  быть,  в  припадке  рассеЯнности  Я  взЯл
галету, стал ее грызть и уничтожил, не отдаваЯ себе отчета в том, что делаю.
‚о  всЯком  случае, у менЯ не осталось никаких воспоминаний о еде, с тех пор
как Я съел первую половинку. Ђ если Я все же  проглотил  и  вторую,  она  не
принесла  мне  пользы:  Я  не  чувствовал  сытости,  и мой желудок ничего не
выиграл -- Я был голоден, как будто не прикасалсЯ к пище весь день.
     џ отчетливо помнил, что положил кусок галеты рЯдом с  ножом  и  чашкой.
Џочему  он  переменил  место,  если  Я его не брал оттуда? џ не мог случайно
задеть его и сбросить вниз, потому что  не  делал  никаких  движений  в  том
направлении.  Ќо  где-то  он  есть?  Ћн не мог завалитьсЯ в щель под бочкой,
потому что щель плотно  забита  материей.  џ  это  сделал,  чтобы  выровнЯть
поверхность, на которой лежал.
     ’ак  Я  и  не  нашел  пропавшую  галету.  Ћна  исчезла  --  либо в моем
собственном горле, либо еще как-нибудь. Ќо если Я  съел  ее,  то  жаль,  что
сделал  это  бессознательно,  потому что не получил никакого удовольствиЯ от
еды.
     „олго Я колебалсЯ, взЯть ли мне другую галету из Ящика или  отправитьсЯ
спать  без  ужина.  ‘трах  перед  будущим заставил менЯ воздержатьсЯ от еды.
€так, Я выпил холодной воды, положил чашку на полку и устроилсЯ на ночь.

        ѓлава XXXVI. Ћ’‚ђЂ’€’…‹њЌ›‰ Џђ€…‹…–

     џ долго не спал и лежал, думаЯ  о  таинственном  исчезновении  половины
галеты. џ говорю: "таинственном", потому что в глубине души был убежден, что
не  ел  ее,  что  она  исчезла  другим путем. Ќо каким именно, Я не мог даже
представить себе, ибо Я  был  совершенно  один.  џ  был  единственным  живым
существом  в  трюме,  и  больше  некому  было  дотронутьсЯ до еды. € вдруг Я
вспомнил свой сон о крабе! Њожет статьсЯ, это все-таки  был  краб?  Љонечно,
утонул  Я  во  сне,  но  остальное могло быть и Явью и по мне, может быть, в
самом деле прополз краб? Ќеужели он съел галету? џ знал, что крабы обычно не
едЯт хлеба. Ќо запертый в корабельном трюме, изголодавшийсЯ краб мог  съесть
и галету. ‚ конце концов, может, это действительно был краб?
     ’о ли от этих мыслей, то ли из-за голодного урчаньЯ в желудке Я не спал
несколько  часов. Ќаконец Я заснул, вернее -- погрузилсЯ в дремоту, и каждые
две-три минуты просыпалсЯ снова.
     ‚ один из таких промежутков мне показалось, что Я слышу необычный  шум.
Љорабль  шел  плавно,  и  Я  сразу отличил этот звук от мЯгкого плеска волн.
Љстати, в последнее времЯ волны плескались настолько  тихо,  что  стук  моих
часов перекрывал их.
     Ќовый  звук,  привлекший  мое внимание, походил на легкое царапанье. Ћн
доносилсЯ из угла, в котором валЯлись ненужные мне башмаки. —то-то скреблось
у менЯ в башмаках!
     "Ќу, это и есть краб!"--сказал Я самому себе. ‘он окончательно  покинул
менЯ.  џ  лежал,  настороженно прислушиваЯсь и готовЯсь схватить рукой вора,
ибо теперь был уже уверен в том, что краб или не краб, но существо,  которое
скреблось у менЯ в башмаках, и есть похититель моего ужина.
     џ  опЯть  услышал царапанье. „а, конечно, это в башмаках. џ приподнЯлсЯ
медленно и тихо, так, чтобы  схватить  башмак  одним  движением,  и  в  этом
положении стал ждать, когда звук повторитсЯ.
     џ  прождал  порЯдочное  времЯ,  но  ничего  не  услышал. ’огда Я ощупал
башмаки и все пространство вокруг них --  ничего!  Љазалось,  башмаки  лежат
точно  так,  как  Я их сам положил. џ обследовал весь пол моей каморки, но с
тем же результатом. ‡десь решительно ничто не переменилось.
     џ был в полном недоумении и  довольно  долго  лежал  прислушиваЯсь,  но
таинственный  шум  не  повторЯлсЯ.  ‘он постепенно овладевал мной, и Я снова
задремал, ежеминутно просыпаЯсь.
     ‚друг раздалсЯ снова тот же звук.  џ  опЯть  насторожилсЯ.  Ќесомненно,
кто-то  скребетсЯ в башмаках. Ќо как только Я бросилсЯ к ним, звук мгновенно
прекратилсЯ, словно Я напугал того, кто в них царапалсЯ.  €  опЯть  Я  шарил
везде и ничего не мог найти!
     "Ђга! -- бормотал Я.-- ’еперь Я знаю, кто это! ‚овсе не краб -- краб не
сумел  бы  так  быстро  выскочить  из  башмака.  ќто  мышь. ’олько и всего".
‘транно, что Я не подумал об этом раньше! Џриди это сразу мне в голову, Я бы
не беспокоилсЯ. ќто всего-навсего мышь. …сли бы не сон, Я и не подумал бы  о
крабе.
     џ снова улегсЯ с намерением заснуть и больше не тревожитьсЯ о мыши.
     Ќе  успел  Я лечь, как царапанье в углу возобновилось, и Я подумал, что
мышь, чего доброго, основательно испортит башмаки. •отЯ здесь они  были  мне
вовсе  не  нужны,  Я  все-таки  не  мог  допустить,  чтобы  их сгрызла мышь.
ЏоднЯвшись, Я рванулсЯ вперед, чтобы схватить ее. ‘нова никакого результата.
     џ даже не дотронулсЯ до зверька, но мне показалось, что Я слышу, как он
удирает в щель между бочкой с бренди и бортом кораблЯ.
     ‚зЯв в руки башмаки, Я с огорчением убедилсЯ, что передок одного из них
совершенно съеден. ‘транно, что мышь могла так много уничтожить,  да  еще  в
такой короткий срок! ‚едь Я совсем недавно держал в руках эти башмаки. Њожет
быть, здесь действовали несколько мышей? Џохоже на то.
     —тобы  спасти  обувь  от  окончательной гибели и избавить себЯ от новых
волнений, Я взЯл башмаки из угла, положил их рЯдом с собой и  накрыл  сверху
слоем материи. ‘делав это, Я опЯть улегсЯ спать.
     џ дремал недолго и снова проснулсЯ, на этот раз от Явного ощущениЯ, что
по мне  что-то  ползет.  Њне  почудилось, что какое-то существо очень быстро
пронеслось у менЯ по ногам.
     ’еперь сон менЯ уже совершенно покинул. Ћднако Я не шевелилсЯ, а  лежал
и ждал, не повторитсЯ ли это снова.
     "Љонечно,--  решил  Я,--  это и есть мышь, и теперь она бегает кругом в
поисках башмаков". Њне начинало надоедать это вторжение. ѓнатьсЯ за мышью не
было  никакого  смысла,  потому  что  она  убежит  в  щель,  как  только   Я
пошевельнусь.  џ  решил  лежать  спокойно,  дождатьсЯ, пока она взберетсЯ на
менЯ, и тогда схватить се. џ не хотел  убивать  это  маленькое  существо,  а
намеревалсЯ  только хорошенько прижать его или отодрать за ухо, чтобы оно не
беспокоило менЯ больше.
     Њне пришлось долго лежать, ничего не слыша и не чувствуЯ.  Ќаконец  мое
терпение  было  вознаграждено.  Џо  слабому  движению  в  складках  материи,
заменЯвшей мне  одеЯло,  Я  убедилсЯ,  что  по  ней  что-то  бегает,  и  мне
показалось   даже,  что  Я  различаю  топанье  маленьких  лапок.  ‚от  снова
зашевелилась  материЯ,  и  Я  Ясно  почувствовал,  что   какое-то   существо
взбираетсЯ  по  моей  лодыжке  и  поднимаетсЯ  к бедру. Ћно казалось слишком
тЯжелым длЯ мыши, но у менЯ не было времени размышлЯть об этом -- надо  было
его хватать сейчас же!
     џ протЯнул руку, растопырив пальцы, но... о ужас!..
     ‚место нежной, маленькой мышки рука моЯ сжала туловище животного ростом
почти  с  котенка!  ‘омнений  быть  не  могло -- это была огромнаЯ, страшнаЯ
крыса!

        ѓлава XXXVII. ђЂ‡Њ›‹…Ќ€џ Ћ Љђ›‘Ђ•

     Ѓезобразное животное  сразу  проЯвило  себЯ.  ‹ишь  только  мои  пальцы
коснулись  его гладкой шерсти, Я почувствовал, что это крыса,-- почувствовал
дважды, ибо, прежде чем успел отдернуть руку, так безрассудно  протЯнутую  к
ней, ее острые зубы глубоко прокусили мне большой палец. ‚ то же мгновение в
ушах у менЯ прозвучал угрожающий визг.
     џ  поскорее  отнЯл  руку  и отскочил в самый дальний конец каморки, как
можно дальше от моего неприЯтного гостЯ, и там скорчилсЯ,  дожидаЯсь,  когда
уйдет отвратительное животное.
     ‚се  затихло,  и  Я  решил,  что крыса скрылась в другую часть кораблЯ.
Ќаверно, она испугалась не меньше менЯ. •отЯ врЯд ли. €з нас  двоих  Я  был,
конечно,  напуган  больше.  ќто  доказывалось  уже  тем,  что  она сохранила
достаточно сообразительности, чтобы укусить менЯ за  палец,  перед  тем  как
пуститьсЯ в бегство, в то времЯ как Я потерЯл всЯкое присутствие духа.
     €з  этой  короткой встречи мой противник вышел победителем, потому что,
испугав менЯ, нанес мне вдобавок  тЯжелую  и  болезненную  рану.  Џалец  мой
кровоточил. џ чувствовал, что кровь струитсЯ по всей руке так, что слипаютсЯ
кончики пальцев.
     џ  бы  мог  отнестись к этому с полным спокойствием: что такое, в конце
концов, укус крысы? Ќо дело было не только в  этом.  ЊенЯ  тревожил  вопрос:
ушел ли мой враг совсем или он неподалеку и может еще вернутьсЯ?
     Њысль,  что  крыса может вернутьсЯ -- да еще осмелевшаЯ, оставшаЯсЯ без
наказаниЯ,-- наполнЯла менЯ беспокойством.
     ‚ы удивлЯетесь? Ќо Я всю жизнь испытывал  отвращение  к  крысам,  даже,
правду  сказать,  страх  перед  ними.  ‚  детстве это отвращение было у менЯ
особенно сильно, но и позже, хотЯ мне впоследствии  пришлось  встречатьсЯ  и
сражатьсЯ  с  более опасными животными, ни одно из них не внушало мне такого
страха,  как  обыкновеннаЯ  вездесущаЯ  крыса.  ‘трах  здесь  смешиваетсЯ  с
отвращением,  и  неспроста, потому что Я знаю множество достоверных случаев,
когда крысы нападали на людей -- и не только на  детей,  но  и  на  взрослых
мужчин,  особенно  на раненых и больных. ‹юди погибали от крысиных укусов, и
эти отталкивающие всеЯдные животные пожирали потом трупы.
     Њне много приходилось слышать таких историй в детстве  --  естественно,
что  в  тот момент Я вспомнил о них. ‚оспоминаниЯ эти нагнали на менЯ страх,
граничащий с ужасом. Ђ эта крыса оказалась одной из самых крупных,  каких  Я
когда-либо  встречал.  Ћна  была  так  велика,  что  Я поначалу с трудом мог
поверить, что это крыса. Ќа ощупь она была ростом с молодую  кошку.  Ќемного
успокоившись,  Я  замотал  большой палец трЯпицей, оторванной от рубашки. ‡а
пЯть минут боль в пальце стала ужасной -- ведь крысиный укус  почти  так  же
Ядовит, как укус скорпиона,-- и хотЯ рана была не так уж велика, Я знал, что
она причинит мне сильные страданиЯ.
     Ќечего  говорить,  что последние остатки сна у менЯ исчезли надолго. Џо
существу, Я не спал до утра, а потом каждую минуту просыпалсЯ  от  кошмарных
сновидений.  Њне  снилось,  что  не  то  крыса,  не  то краб хватает менЯ за
горло...
     „олго Я лежал и прислушивалсЯ, не вернетсЯ ли зверь, но до  конца  ночи
не заметил ни малейших следов его присутствиЯ.
     „олжно  быть,  Я основательно помЯл крысу, ибо накинулсЯ на нее со всей
силой,-- и это напугало ее так, что  она  не  осмелилась  ЯвитьсЯ  снова.  џ
утешал  себЯ  этой  надеждой,  в  противном  случае  мне бы долго не удалось
заснуть.
     Љонечно, теперь Я понЯл, куда делась половина галеты  и  кто  привел  в
негодность  мои  башмаки. €х не мог так испортить более слабый сородич крысы
-- мышь. Љрыса, значит, уже давно бегала вокруг менЯ, а Я ее и не замечал.
     ‚ течение многих часов, которые Я пролежал прислушиваЯсь, перед тем как
заснуть, одна мысль занимала мой мозг: что делать, если крыса вернетсЯ?  Љак
ее  уничтожить  или, по крайней мере, как избавитьсЯ от непрошеного гостЯ? џ
отдал бы в то времЯ год жизни  за  стальной  или  вообще  за  любой  капкан,
которым  можно поймать крысу. Ќо раздобыть такой капкан было невозможно, и Я
стал изобретать другой способ  избавитьсЯ  от  неприЯтного  соседа.  џ  имел
полное право называть крысу соседом, потому что знал, что жилище ее недалеко
и что в эту минуту она возитсЯ где-то на расстоЯнии трех футов от моего лица
-- скорее всего, под Ящиком с галетами или под бочкой с бренди.
     „олго  Я  напрЯгал мозг, но не мог придумать, как бы изловить крысу, не
подвергаЯ себЯ опасности.  Љонечно,  если  она  приблизитсЯ  ко  мне,  можно
схватить  ее  руками,  как  Я  это  сделал  раньше.  Ќо у менЯ не было охоты
повторЯть уже проделанный опыт. џ знал, через какую щель  она  проникает  ко
мне,-- через промежуток между двумЯ бочками: с водой и с бренди.
     џ  предполагал,  что если она вернетсЯ, то прежним путем. —то, если все
отверстиЯ, кроме одного, заткнуть кусками материи, потом  впустить  крысу  и
сразу  же  отрезать  ей  отступление,  заткнув  и последнее отверстие? ’аким
образом, она окажетсЯ в западне. Ќо Я и сам попаду в  нелепое  положение.  џ
тоже  окажусь в западне, и при этом враг вовсе не будет уничтожен, пока Я не
покончу с ним в рукопашной схватке. Љонечно, Я смогу победить и убить крысу:
все-таки Я сильнее и в состоЯнии задушить ее руками, но при  этом,  конечно,
получу  порЯдочое  количество  серьезных  укусов, а с менЯ и одного уже было
достаточно, чтобы не желать подобного поединка.
     Љак обойтись без капкана? Ќаступило уже утро, когда, усталый от  планов
и предположений, Я впал в полудремотное состоЯние, так ничего и не придумав,
как  избавитьсЯ  от  проклЯтой твари, причинившей мне столько беспокойства и
тревоги.

        ѓлава XXXVIII. ‚‘Ё ‡Ђ Љђ›‘Ћ‹Ћ‚Љ“!

     Ќесколько часов Я либо дремал, либо спал урывками, но потом проснулсЯ и
уже больше не мог спать, вспоминаЯ о большой крысе. „а и боли в пальце  было
достаточно,  чтобы  разбудить  менЯ.  Ќе только большой палец, но и всЯ рука
опухла и сильно болела. “ менЯ не было никаких лекарств -- оставалось только
терпеть. џ знал, что воспаление скоро пройдет и мне станет легче, и крепилсЯ
изо всех сил. Ќо малые беды отступают перед большими. ’ак было  и  со  мной.
‘трах  перед возвращением крысы беспокоил менЯ гораздо больше, чем рана. ‚се
мое внимание было поглощено крысой, и Я почти