енить  к  ‘талину   слова,  сказанные  ќнгельсом  о
‚еллингтоне<sup>108</sup>:  "Ћн был  велик в своем роде, а  именно настолько
велик, насколько можно быть великим,  не переставаЯ быть посредственностью".
€ндивидуальное "величие" есть в последнем счете -- социальнаЯ функциЯ.
     …сли бы ‘талин мог с самого начала  предвидеть, куда его заведет борьба
против  "троцкизма", он,  вероЯтно, остановилсЯ бы, несмотрЯ  на перспективу
победы  над всеми противниками. Ќо  он  ничего  не  предвидел.  ЏредсказаниЯ
противников насчет того,  что он станет вождем термидора, могильщиком партии
и революции, казались ему пустой игрой воображениЯ. Ћн верил в самодовлеющую
силу аппарата,  в его  способность  разрешать все задачи. Ћн  совершенно  не
понимал   выполнЯемой   им  исторической  функции.   Ћтсутствие  творческого
воображениЯ, неспособность к обобщению и к предвидению, убили ‘талина как


     революционера.  Ќо  те  же  черты  позволили  ему  авторитетом  бывшего
революционера прикрыть восхождение термидорианской бюрократии.
     ‘талин  систематически развращал аппарат. ‚  ответ аппарат  разнуздывал
своего вождЯ. ’е черты,  которые позволили ‘талину организовать величайшие в
человеческой истории подлоги  и судебные  убийства, были конечно, заложены в
его природе. Ќо понадобились годы  тоталитарного всемогущества, чтоб придать
этим преступным чертам поистине апокалиптические размеры.
     џ  упомЯнул выше хитрость и отсутствие сдерживающих внутренних начал. Љ
этому  надо прибавить жестокость  и  мстительность.  ‹енин еще  в 1921  году
предостерегал против назначениЯ ‘талина в генеральные секретари: "ќтот повар
будет готовить  только  острые блюда".  ‚  1923  году, в  интимной беседе  с
Љаменевым и  „зержинским<sup>109</sup>,  ‘талин признавалсЯ,  что высшее длЯ
него  наслаждение в жизни состоит в том,  чтоб наметить  жертву, подготовить
месть, нанести удар, а затем пойти спать. "Ћн дурной человек, -- говорил мне
о ‘талине Љрес-тинский<sup>110</sup>,  --. у него желтые глаза". ‘талина  не
любили даже в рЯдах бюрократии, до тех пор пока  не почувствовали надобности
в нем.
     Ќе  без колебаний приведу  два факта  из личной жизни  ‘талина, которые
получают   теперь  общественное  значение.  Ѓухарин   рассказывал   мне  лет
двенадцать тому  назад  как ‘талин развлекалсЯ, пускаЯ своей  десЯтимесЯчной
девочке<sup>111</sup>  дым из трубки в лицо: ребенок задыхалсЯ  и плакал,  а
‘талин смеЯлсЯ.
     „а что вы выдумываете! -- прервал Я Ѓухарина.
     …й-богу, правда, -- отвечал он со свойственной ему ре
     бЯчливостью.
     „есЯтилетний  сын  ‘талина<sup>112</sup>   часто  укрывалсЯ  у  нас  на
квартире, весь бледный, с дрожащими губами.
     -- Њой папа сумасшедший, -- говорил он вслух, уверенный,
     что наши стены обеспечивают его неприкосновенность.
     —ем  бесконтрольнее становилась власть  бюрократии, тем грубее выпирали
наружу преступные черты в характере ‘талина. ЉрупскаЯ<sup>113</sup>, котораЯ
в  1926 году  примкнула ненадолго к  оппозиции, рассказывала мне  о глубоком
недоверии и острой неприЯзни, с какими ‹енин относилсЯ к ‘талину в последний
период  жизни  и  которые  нашли  лишь  крайне  смЯгченное  выражение в  его
"‡авещании".
     -- ‚олодЯ говорил мне: у него (‘талина) нет элементарной
     честности, понимаешь, самой простой человеческой честности...
     Џоследний  оставшийсЯ  от  ‹енина  документ, -- это  продиктованное  им
письмо,  в  котором  он  извещал  ‘талина  о  разрыве  с ним всех  личных  и
товарищеских отношений. Њожно себе


     представить,  как  накипело у больного  на  сердце, если он решилсЯ  на
такой  крайний шаг!..  Ђ между тем  подлинный "сталинизм" развернулсЯ только
после смерти ‹енина.
     Ќет,  личнаЯ ненависть -- слишком  узкое, домашнее, комнатное  чувство,
чтоб  оно  могло оказать воздействие  на  направление  исторической  борьбы,
неизмеримо  перерастающей   каждого  из   участников.   ђазумеетсЯ,   ‘талин
заслуживает самой суровой  кары и как могильщик революции, и как организатор
неслыханных преступлений. Ќа  эта  кара не есть самостоЯтель-наЯ цель, и длЯ
нее не существует особых методов.  Ћна  дол-жна  вытечь -- и вытечет!  -- из
победы рабочего класса над бюрократией. ќтим Я вовсе не хочу умалить лежащую
лично  на   ‘талине  ответственность.   Ќаоборот,  именно  потому,  что  его
преступлениЯ так  беспримерны,  отвечать на  них  террористическим актом  не
может   придти  в   голову  ни  одному  серьезному   революционеру.   ’олько
<i>историческаЯ катастрофа сталинизма</i>  в  результате  революционной победы масс
может доставить не только политическое, но и  нравственное удовлетворение. Ђ
эта катастрофа неизбежна.
     —тоб  закончить  с  "ненавистью"  и  "жаждой  власти",  мне  приходитсЯ
прибавить, что несмотрЯ на личные испытаниЯ последнего периода, Я бесконечно
далек от той психологии "отчаЯньЯ", какую навЯзывает  мне  советскаЯ печать,
сталинскаЯ прокуратура и их неосторожные или неуемные "друзьЯ" на ‡ападе. Ќи
один  день за эти тринадцать  лет  Я  не чувствовал себЯ  ни  сломленным, ни
побежденным. Ќи.  на  один  день  Я  не  переставал  глЯдеть  на  клевету  и
клеветников сверху вниз. ‚ школе великих исторических потрЯсений Я училсЯ и,
думаетсЯ мне,  научилсЯ  измерЯть  ход развитиЯ его собственным,  внутренним
ритмом, а не коротким метром личной судьбы. Љ людЯм, которые способны видеть
жизнь в черном цвете только потому, что  они потерЯли свЯщенный министерский
пост,  Я могу питать лишь ироническое сожаление. „вижение, которому Я служу,
проходило  на моих глазах через периоды подъемов, спусков и новых  подъемов.
‘ейчас  оно  далеко  отброшено назад.  Ќо  в  объективных условиЯх  мирового
хозЯйства  и мировой  политики заложены условиЯ нового гигантского  подъема,
который  далеко  оставит позади  все  предшествующие.  џсно  предвидеть  это
будущее,  готовитьсЯ  к нему через все  трудности  настоЯщего, содействовать
формированию новых  марксистских  кадров --  выше этой задачи длЯ  менЯ  нет
ничего... ЋстаетсЯ только  извинитьсЯ перед читателем  за  эти чисто  личные
признаниЯ: они вынуждены самим существом судебного подлога.
     <i>5  ЯнварЯ,</i>  семнадцатый  день  пути.  Џосле  эпизодического   поражениЯ
петербургских     рабочих     в     июле     1917     года     правительство
Љеренского<sup>114</sup>  объЯвило  ‹енина, менЯ  и  рЯд  других большевиков
(‘талин не попал тогда в их число только потому, что


     им  никто  не  интересовалсЯ)  агентами  немецкого генерального  штаба.
Ћпарой   обвинениЯ  Явились  показаниЯ  прапорщика  …рмоленко<sup>115</sup>,
агента  царской  контрразведки.  Ќа  первом  после  "разоблачениЯ" заседании
большевистской фракции  ‘овета  царило настроение подавленности, недоумениЯ,
почти кошмара. ‹енин и ‡иновьев уже скрылись. Љаменев был арестован. "Ќичего
не поделаешь, -- говорил Я в своем докладе, -- петербургских рабочих побили,
большевистскую  партию загнали в подполье. ‘оотношение сил сразу изменилось.
‚се   темное,  невежественное  полезло   наверх.  Џрапорщик  …рмоленко  стал
вдохновителем Љеренского,  который  немногим  выше его.  ЏридетсЯ нам пройти
через эту непредвиденную главу... Ќо когда массы поймут свЯзь между клеветой
и интересами реакции, они повернутсЯ в нашу сторону". џ не  предвидел тогда,
что €осиф ‘талин, член –Љ большевистской партии, обновит через 18 лет версию
Љеренского--…рмоленко!<sup>116</sup>
     Ќи один обвинЯемый из числа старых большевиков не признал своей "свЯзи"
с гестапо. Њежду тем они не были скупы на  признаниЯ.  Љаменеву, ‡иновьеву и
другим  воспрепЯтствовали  следовать до  конца  за  ѓЏ“  не  только  остатки
самоуважениЯ,  но и соображениЯ здравого  смысла. Џо их диалогу с прокурором
относительно гестапо  нетрудно  восстановить  тот  торг,  который  велсЯ  за
кулисами  во времЯ судебного следствиЯ. "‚ы  хотите  опорочить  и уничтожить
’роцкого?  --  говорил, вероЯтно,  Љаменев.  -- Њы вам  поможем.  Њы  готовы
представить ’роцкого  организатором террористических актов. ЃуржуазиЯ в этих
вопросах  плохо   разбираетсЯ,  да  и  не  только  буржуазиЯ:  большевики...
террор... убийства... жажда власти... жажда мести... ќтому могут поверить...
Ќо никто не может поверить, что ’роцкий или мы, Љаменев, ‡иновьев, ‘мирнов и
пр.,   свЯзаны  с  ѓитлером.   ЏерейдЯ  все  пределы  вероЯтиЯ,  мы  рискуем
скомпрометировать и обвинение в терроре, которое, как вы сами хорошо знаете,
тоже не  воздвигнуто на гранитном фундаменте. Љ тому же  обвинение в свЯзи с
гестапо слишком  напоминает  клевету  на ‹енина и  того же ’роцкого  в  1917
году..."
     ЏредположительнаЯ аргументациЯ Љаменева достаточно убедительна. ‘талина
она,  однако, не поколебала:  он  ввел  в  дело  гестапо. Џервое впечатление
таково,  что злоба ослепила его.  Ќо это впечатление, если и не ошибочно, то
односторонне.  “ ‘талина  тоже  не было выбора. Ћбвинение в терроре само  по
себе  не  решало  задачи.  ЃуржуазиЯ  подумает:  "Ѓольшевики уничтожают друг
друга; подождем, что из этого выйдет".
     —то  касаетсЯ   рабочих,  то  значительнаЯ  часть   их  может  сказать:
"‘оветскаЯ  бюрократиЯ захватила  все  богатства  и  всю власть  и подавлЯет
каждое слово критики, --  может быть,  ’роцкий  и прав, призываЯ  к террору.
Ќаиболее горЯчаЯ часть советской молодежи,  узнав,  что  за  террором  стоит
авторитет


     хорошо  знакомых   ей  имен,  может  действительно  повернуть  на  этот
неизведанный еще ею путь".
     ‘талин  не  мог  не  предвидеть опасных  последствий собственной  игры.
€менно  поэтому  возражениЯ Љаменева и  других  на него не действовали.  …му
необходимо было утопить противников  в грЯзи.  Ќичего более действительного,
чем  свЯзь  с гестапо, он  придумать  не мог.  ’еррор в  союзе  с  ѓитлером!
ђабочий, который поверит  этой  амальгаме, получит  навсегда прививку против
"троцкизма". ’рудность только в том, чтоб заставить поверить...
     ’кань процесса, даже  в  той приглаженной и фальсифицированной форме, в
какой  она выступает из  официального "Ћтчета"  (€зд. Ќародного комиссариата
юстиции),  представлЯет  такое  нагромождение  противоречий,  анахронизмов и
просто  бессмыслицы,   что  одно  лишь  систематическое  изложение  "Ћтчета"
разрушает все обвинение. ќто не случайно. ѓЏ“ работает вне контролЯ. Ќикаких
трений,   разоблачений,   неожиданностей  опасатьсЯ  не  приходитсЯ.  ЏолнаЯ
солидарность прессы  обеспечена. ‘ледователи ѓЏ“ рассчитывают гораздо больше
на устрашение, чем на собственную изобретательность. „аже как подлог процесс
груб,   нескладен,  местами  непроходимо   глуп.  ЌельзЯ  не  отметить,  что
дополнительную  печать  глупости  накладывает на  него  всемогущий  прокурор
‚ышинский, бывший провинциальный адвокат из меньшевиков.
     € все  же  замысел  чудовищнее  исполнителЯ.  ’от  факт, например,  что
важнейший свидетель против менЯ, единственный из старых большевиков, который
будто бы  непосредственно посетил менЯ за границей,  именно  ѓольцман,  имел
несчастье назвать в качестве проводника моего сына,  которого в  Љопенгагене
не  было, и выбрать местом свиданиЯ отель  "Ѓристоль", которого давно нет на
свете,  --  этот и подобные  факты  имеют, с чисто юридической точки зрениЯ,
решающее значение.
     Ќо  длЯ всЯкого  мыслЯщего человека, не  лишенного  психологического  и
нравственного чутьЯ, нет, в сущности, надобности в этих "маленьких" дефектах
большого подлога. “зор  фальшивой  монеты  может  оказатьсЯ  лучше или  хуже
выполненным. Ќо стоит ли разбиратьсЯ в узоре, если, взЯв монету на ладонь, Я
могу  уверенно сказать: она  легковесна, или, бросив ее на стол, Я обнаружу,
что она звучит  глухим звуком "амальгамы", “тверждение, будто Я мог вступить
в союз с гестапо, чтоб убить  сталинского чиновника Љирова, настолько  глупо
само но себе, что умный  и  честный  человек не захочет даже  разбиратьсЯ  в
подробностЯх сталинского подлога.


        ЏЋ‘›‹ЉЂ "’…ђђЋђ€‘’Ћ‚" €‡-‡Ђ ѓђЂЌ€–›
     <i>6 ЯнварЯ.</i> Ќочью вошли в Њексиканский залив.  ’емпература воды  27 °‘! ‚
каюте жарко. Џолицейский офицер и Љапитан регулируют по радио условиЯ  нашей
высадки (видимо, в ’ам-пико, а  не в ‚эра-Љрус, как предполагалось несколько
дней тому назад).
     ‘  подготовкой судебных подлогов  свЯзана одна из  самых постыдных глав
советской  дипломатии: инициатива  ‹итвинова  в деле  международной борьбы с
террористами. 9 октЯбрЯ  1934 года во ”ранции были  убиты югославский король
Ђлександр<sup>117</sup> и  французский министр Ѓарту<sup>118</sup>. “бийство
организовано  было  хорватскими  и  болгарскими  националистами,  за  спиной
которых стоЯли ‚енгриЯ  и  €талиЯ. …сли марксизм  отвергает террористические
методы борьбы, то отсюда вовсе &bull;не вытекает, что марксисты могут подать
руку империалистской полиции в целЯх совместного истреблениЯ  "террористов".
Њежду тем именно  таково было поведение ‹итвинова в  †еневе. ‘о  ссылками на
Њаркса  он  выдвинул  лозунг: "Џолицейские всех стран,  объединЯйтесь!"  "Ќе
может  быть, --  говорил  Я  тогда  же  друзьЯм,  -- чтоб  эта  гнусность не
преследовала какой-то вполне определенной цели. „лЯ расправы над внутренними
противниками ‘талин  не нуждаетсЯ в  ‹иге  Ќаций. Џротив  кого же направлены
речи   ‹итвинова?"   џ  не  мог   не  ответить:  <i>против   менЯ.</i>  —то  именно
подготовлЯетсЯ, этого Я, конечно, знать не мог. Ќо  длЯ  менЯ было уже тогда
несомненно,  что  дело  идет  о  каком-то  гигантском  подлоге, в  который Я
какими-то  путЯми  должен   быть   втЯнут,  причем  международнаЯ  поли-циЯ,
вдохновлЯемаЯ ‹итвиновым, должна помочь ‘талину добратьсЯ до менЯ.
     ‘ейчас  всЯ эта  махинациЯ представлЯетсЯ совершенно  очевидной. Џервые
попытки  ‹итвинова  создать свЯщенный союз против  "террористов" совпадают с
периодом  подготовки  первой   амальгамы   вокруг  Љирова.   ‘оответственные
инструкции даны  были ‘талиным ‹итвинову  до  убийства Љирова, т.  е.  в  те
горЯчие  дни,  когда  ѓЏ“  подготовлЯло покушение в расчете запутать  в него
оппозицию. ‡амысел оказалсЯ, однако, слишком  сложен и  встретил на пути рЯд
препЯтствий. Ќиколаев выстрелил слишком рано. ‹атышский консул<sup>119</sup>
не  успел  свЯзать  террористов  со   мной.  Њеждународный  трибунал  против
террористов не создан и  до сих  пор. Ћт великого замысла  добратьсЯ до менЯ
через посредство ‹иги  Ќаций остались  пока что лишь скандальные выступлениЯ
советского дипломата, направленные  на  объединение мировой  полиции  против
"троцкизма".
     "’еррористическаЯ"  неделЯ  в  Љопенгагене  (ноЯбрь  1932  года)  тесно
свЯзана  с  идеей  международного  трибунала.  …сли  террористический  центр
существует и действует в Њоскве, а Я


     из-за границы только "вдохновлЯю"  его посредством писем, которых никак
не даютсЯ в руки прокуратуры, то возможность обвинениЯ менЯ перед трибуналом
‹иги  Ќаций  остаетсЯ слишком  проблематической. ‘овершенно необходимо было,
чтоб Я лично посылал из-за границы живых террористов. ‚от почему неизвестные
мне молодые люди Ѓерман и ”риц „авид<sup>120</sup> Явились ко мне будто бы в
Љопенгаген,  где  Я в  течение одной  беседы  превратил  каждого  из  них  в
террориста, а заодно и в агента гестапо.
     ЋтправлЯЯ их в ‘‘‘ђ с поручением убить как можно большее число "вождей"
в возможно  более  короткий  срок, Я  предлагал  им,  однако, не  вступать в
отношениЯ  с   московским   террористическим   центром...   по  соображениЯм
конспирации: наиболее  верное средство сохранить  "террористический центр" в
неприкосновенности состоит,  видите  ли,  в  том, чтобы  освободить  его  от
участиЯ  в террористических актах... ‘ той же целью: подготовить необходимые
свидетельские  показаниЯ  длЯ  трибунала  ‹иги  Ќаций,  приезжал  ко  мне  в
Љопенгаген  ѓольцман, который  имел, однако,  несчастие  встретитьсЯ в давно
упраздненном  отеле с моим  сыном,  находившимсЯ в  это  времЯ в  Ѓерлине. ‘
Ћльбергом<sup>121</sup>    и    двумЯ    ‹урье,   Њоисеем<sup>122</sup>    и
Ќатаном<sup>123</sup>,   дело    обстоЯло   проще:   Я   направил    их   на
террористическую   работу  заочно,  ни  разу  не  видев  их  в  глаза.  Ќет,
копенгагенскаЯ  неделЯ не  принесла лавров  авторам великого замысла. Ќо что
могли они предложить другое?
        * * *
     Љаменев  с особой настойчивостью предрекал на суде, что  доколе ’роцкий
остаетсЯ  за  границей, дотоле оттуда  будут неизбежно прибывать в ‘оветский
‘оюз террористы. ‘охранЯЯ черты "умного  политика"  и на  последней  ступени
своего  унижениЯ,  Љаменев  наиболее  прЯмо  шел  навстречу  главной  задачи
‘талина:  сделать  мое  пребывание  невозможным ни в  одном  из  иностранных
государств.  ’роцкий  за  границей  означает  террористические  акты в ‘‘‘ђ!
Љаменев обходил вопрос  о том, из какой, собственно, среды Я смогу вербовать
террористов. ‡а  границей есть  два круга русских людей:  белаЯ эмиграциЯ  и
советские колонии вокруг посольств.
     Џосле  моей  высылки  в  ’урцию  ѓЏ“  делало  через  посредство  секций
Љоминтерна  настойчивые попытки "свЯзать" иностранных, в  частности чешских,
"троцкистов" с  белой эмиграцией. Ќо первые же мои статьи, опубликованные за
границей,  положили  конец этим  проискам.  ‚о всех  своих,  без исключениЯ,
группировках белаЯ эмиграциЯ, как  она ни  враждебна ‘талину, чувствует себЯ
политически несравненно ближе к нему,  чем ко мне,  и совершенно не скрывает
этого. —то касаетсЯ заграничных советских кругов, то они крайне узки и нахо-


     дЯтсЯ под таким надзором ѓЏ“, что о какой-либо организационной работе в
их   среде   не   может   быть   и   речи.   „остаточно    напомнить,    что
Ѓлюмкин<sup>124</sup> был расстрелЯн за один лишь визит ко мне, вскоре после
моего  прибытиЯ в Љонстантинополь:  это  была  единственнаЯ  моЯ  встреча  с
советским гражданином  за  все годы  моего  нынешнего  изгнаньЯ.  ‚о  всЯком
случае, в списке обвинЯемых не  оказалось никого из состава  белой эмиграции
или заграничных советских служащих.
     Љто же такие те пЯть "террористов", которых Я будто бы  послал в Њоскву
из-за границы и которые обнаружили свои  террористические намерениЯ только в
зале судебных  заседаний? ‚се это  -- еврейские  интеллигенты, притом не  из
‘‘‘ђ, а  из  лимитрофов, входивших некогда в  состав царской  ђоссии (‹итва,
‹атвиЯ...).  €х семьи  бежали в свое времЯ от  большевистской революции,  но
представители младшего поколениЯ,  благодарЯ подвижности, приспособлЯемости,
знанию  Языков, в  частности русского,  недурно  устроились  впоследствии  в
аппарате Љоминтерна.  ‘плошь выходцы из мелкобуржуазной  среды, без  свЯзи с
рабочим  классом какой бы  то ни было страны, без революционного закала, без
серьезной  политической  подготовки,  эти  безличные  чиновники  Љоминтерна,
всегда покорные  последнему  циркулЯру, стали поистине  бичом международного
рабочего  движениЯ. €ные из  них, потерпев аварию  на своем пути, заигрывали
временно с оппозицией. € в статьЯх, и в письмах Я не раз предостерегал своих
единомышленников против подобных господ. € вот оказываетсЯ, что как раз этим
коминтерновским  комиссионерам Я  вдруг сразу с  первого -свиданиЯ  или даже
заглазно, доверил самые сокровенные свои планы по части террора, а заодно  и
свои  свЯзи с  гестапо.  Ќелепо? Ќо в том-то и  дело,  что другой среды,  из
которой Я мог бы из-за границы вербовать "террористов",  ѓЏ“ не нашло. Ђ без
отправки  мною эмиссаров из-за  границы мое участие в  терроре  сохранЯло бы
слишком отвлеченный характер.
     Ћдна бессмыслица влечет за собой другую: агентами  гестапо оказываютсЯ,
как на  подбор,  пЯть  еврейских интеллигентов  (Ћльберг, Ѓерман, „авид, два
‹урье)! „остаточно  известно, что широкие  круги  еврейской интеллигенции, в
том числе и в ѓермании, поворачивались в сторону Љоминтерна не из интереса к
марксизму и коммунизму, а в поисках опоры против агрессивного антисемитизма.
ќто понЯть  можно. Ќо  какие  политические или психологические мотивы  могли
толкнуть пЯть русско-еврейских  интеллигентов ступить на путь террора против
‘талина... в  союзе с  ѓитлером?  ‘ами  обвинЯемые  тщательно  обходили  эту
загадку.  ‚ышинский  тоже  не  ломал  над ней своей головы.  Њежду  тем  она
заслуживает  вниманьЯ.  Њною  лично руководила "жажда власти".  „опустим! Ќо
какие чувства двигали этими пЯтью незнакомцами? Ћни-то во всЯком слу-


     чае собирались отдавать свои головы. ‚о имЯ чего? ‚о славу ѓитлера?
     Ћднако и мотивы ’роцкого вовсе не так Ясны, как хочетсЯ думать Џриттам,
ђозенмаркам и остальным заграничным адвокатам советского прокурора. ‚ыходит,
что из "ненависти" к ‘талину Я делал как  раз то, в чем  ‘талин больше всего
нуждалсЯ.
     ‘ 1927 года Я  не десЯтки, а  сотни раз предупреждал о  том, что логика
бонапартизма  будет  побуждать ‘талина пытатьсЯ  подкинуть оппозиции военный
заговор  или террористический акт.  ‘  момента  приезда в Љонстантинополь  Я
многократна повторЯл и  политически обосновывал эти предупреждениЯ в печати.
‡наЯ  таким  образом заранее,  что ‘талину до  зарезу нужны покушениЯ на его
"свЯщенную особу", Я занЯлсЯ поставкой таких заговоров; на роли исполнителей
Я  выискивал  случайных и заведомо ненадежных  людей;  в качестве союзника Я
выбрал ѓитлера; в агенты гестапо Я определЯл евреев; чтоб сотрудничество мое
с гестапо  не  осталось, упаси  боже, под  секретом,  Я рассказывал об  этом
направо  и  налево.  ‘ловом,  Я  делал как раз  то,  чего требовало от  менЯ
воображение среднего провокатора ѓЏ“.
        ‚ Њ…Љ‘€Љ…
     9 ЯнварЯ, жарким тропическим утром, наш танкер входил в гавань ’ампико.
Њы все еще не знали, что нас  ждет  впереди. Ќаши паспорта и наши револьверы
оставались   по-прежнему  в   руках  полицейского  фашиста,   который   и  в
территориальных  водах  Њексики поддерживал  режим, установленный норвежским
"социалистическим"  правительством.  џ предупредил полицейского и  капитана,
что мы с женой высадимсЯ добровольно лишь  в том случае,  если  нас встретЯт
друзьЯ: у нас не  было ни малейшего  основаниЯ доверЯть  норвежским вассалам
ѓЏ“ под тропиками, как и на параллели Ћсло. Ќо все уладилось благополучно.
     ‚скоре после остановки танкера к нему подошел правительственный катер с
представителЯми местной и центральной власти, с мексиканскими и иностранными
журналистами и, главное, с  верными и надежными  друзьЯми. ‡десь были: ”рида
ђивера, жена  знаменитого художника<sup>125</sup>, которого болезнь удержала
в клинике;  Њакс  ахтман<sup>126</sup>,  марксистский журналист  и  близкий
единомышленник,  посещавший нас  ранее  в ’урции, во ”ранции и  в  Ќорвегии;
наконец, †орж Ќовак<sup>127</sup>,  секретарь нью-йоркского комитета  защиты
’роцкого.
     Џосле четырех месЯцев заключениЯ  и изолированности встреча  с друзьЯми
была особенно тепла!  Ќорвежский  полицейский, передавший нам, наконец, наши
паспорта и револьверы, со


     смущением  наблюдал  предупредительное  отношение  к  нам   со  стороны
мексиканского полицейского генерала.
     Џокинув  танкер, мы  не без  волнениЯ вступили  на почву Ќового  ‘вета.
ЌесмотрЯ  на  Январь,  эта  почва  дышала  теплом.  ЌефтЯные  вышки  ’ампико
напоминали Ѓаку. ‚ отеле мы сразу  почувствовали,  что не  знаем  испанского
Языка. ‚  десЯть  часов  вечера  мы  в предоставленном  нам министром  путей
сообщениЯ генералом Њухика специальном вагоне выехали из ’ампико в столицу.
     Љонтраст между северной Ќорвегией  и  тропической Њексикой чувствовалсЯ
не  только в  климате.  ‚ырвавшись  из атмосферы отвратительного произвола и
изнурЯющей  неизвестности,  мы  на  каждом шагу встречали  гостеприимство  и
внимание.  Ќью-йоркские друзьЯ оптимистически рассказывали  о  работе своего
Љомитета,   о  росте  недовериЯ  к   московскому  процессу,  о  перспективах
контрпроцесса.  Ћбщее  заключение  было таково, что  надо  как  можно скорее
выпустить  книгу  о  судебных  подлогах  ‘талина. ЌоваЯ  глава  нашей  жизни
открывалась крайне благоприЯтно. Ќо... каково будет ее дальнейшее развитие?
     —ерез окна вагона мы с жадным интересом наблюдали тропический ландшафт.
“  села  Љарденас,  между  ’ампико и  ‘ан-‹уис-Џотоси,  два  паровоза  стали
поднимать наш поезд на плато. ЏовеЯло прохладой, и мы вскоре освободились от
овладевшего  нами  в парной  атмосфере Њексиканского  залива страха  северЯн
перед  тропиками. “тром, 11-го, мы высадились  в ‹ечериа, маленькой  станции
перед столицей, где обнЯли  „иего  ђиверу, прибывшего из клиники: ему прежде
всего мы  были обЯзаны нашим освобождением из норвежского плена.  ‘ ним было
несколько  друзей:   ”риц   Ѓах,  бывший   швейцарский  коммунист,   ставший
мексиканским профессором; ѓидальго<sup>128</sup>, участник гражданской войны
в   рЯдах  армии  ‘апаты<sup>129</sup>;   несколько   человек  молодежи.   ‚
автомобилЯх нас доставили в полдень в Љойоакан, предместье  Њексики, где  мы
водворились  в  синем  доме ”риды ђивера,  с  апельсиновым деревом  в центре
двора.
     ‚   благодарственной  телеграмме   президенту  Љарденасу<sup>130</sup>,
посланной еще  из ’ампико, Я  повторил, что намерен строжайше воздерживатьсЯ
от вмешательства в мексиканскую политику.  џ не сомневалсЯ ни на минуту, что
на  помощь  так  называемым друзьЯм ‘‘‘ђ  в Њексику  проникнут ответственные
агенты  ѓЏ“,  чтоб  всеми мерами затруднить мое  пребывание  в гостеприимной
стране. €з …вропы шло, тем временем, предупреждение за предупреждением. „а и
могло  ли быть иначе? ‘талин  рисковал слишком  многим,  если  не  всем. …го
первоначальный  расчет,  основанный  на  внезапности  и  быстроте  действий,
оправдалсЯ  только  на  половину. Њое переселение  в  Њексику  резко  менЯло
соотношение  сил  к  невыгоде  ЉремлЯ. џ  получал возможность апеллировать к
мировому общественному


     мнению. "—ем  это кончитсЯ?" -- должны были себЯ  с тревогой спрашивать
те, которые слишком хорошо знали хрупкость и гниль своих судебных подлогов.
     Ћдин  признак  тревоги  в  Њоскве  бил в глаза: мексиканские коммунисты
стали посвЯщать мне целые номера своей еженедельной газеты и даже  выпускать
специальные номера, заполнЯЯ их  старыми и новыми материалами из водосточных
канав ѓЏ“ и Љоминтерна. „рузьЯ говорили: "Ќе обращайте  вниманиЯ: эта газета
пользуетсЯ заслуженным презрением". џ и сам не собиралсЯ вступать в полемику
с лакеЯми, когда впереди предстоЯла борьба с их хозЯевами. Љрайне недостойно
держал  себЯ  и  секретарь  Љонфедерации  профессиональных  союзов  ‹омбардо
’оледано<sup>131</sup>.   Џолитический   дилетант   из   адвокатов,   чуждый
пролетариату  и  революции, этот  господин  посетил в  3935  году  Њоскву  и
вернулсЯ оттуда, как полагаетсЯ, бескорыстным другом ‘‘‘ђ.
     „оклад  „имитрова  на VII  конгрессе  Љоминтерна о  политике  "народных
фронтов"  --  этот  документ  теоретической  и  политической  прострации  --
’оледано объЯвил... самым важным произведением со  времени Љоммунистического
манифеста. ‘ момента моего прибытиЯ в Њексику этот господин клевещет на менЯ
тем более бесцеремонно,  что ввиду моего невмешательства во внутреннюю жизнь
страны  заранее рассчитывает на  полную  безнаказанность. ђусские меньшевики
были  подлинными рыцарЯми революции по сравнению с подобными невежественными
и  чванными  карьеристами.  ‘реди  иностранных журналистов  сразу  выделилсЯ
мексиканский  корреспондент  "Ќью-‰орк  таймс"  Љлукхон,  который  под видом
интервью  несколько  раз  пыталсЯ  подвергнуть  менЯ  полицейскому  допросу.
Ќетрудно было понЯть, из каких источников вдохновлЯлось это усердие.
     Џо  поводу  мексиканской  секции  —етвертого  €нтернационала  Я  заЯвил
печатно, что не могу  нести никакой ответственности за ее работу.  џ слишком
дорожил новым убежищем, чтоб  позволить себе какую-либо неосторожность. ‚ то
же времЯ Я предупреждал мексиканских и североамериканских  друзей о том, что
следует  ждать   совершенно  исключительных  мер  "самообороны"  со  стороны
сталинских агентов  в  Њексике  и  ‘оединенных  татах.  ‚  борьбе  за  свою
международную репутацию  и власть  правЯщаЯ клика в Њоскве не остановитсЯ ни
перед чем, и  меньше  всего перед  расходом  в  несколько десЯтков миллионов
долларов  на  покупку человеческих душ. Ќе знаю, были ли у ‘талина колебаниЯ
по  поводу постановки  нового  процесса.  „умаю, что  не могли  не быть. Њой
переезд  в  Њексику  должен был, однако,  сразу  положить  им  конец. ’еперь
необходимо  было  во  что бы  то  ни  стало  и  как можно  скорее  заглушить
предстоЯщие разоблачениЯ сенсацией


     новых обвинений. Џодготовка  дела  ђадека и ЏЯтакова велась еше с конца
августа.  Ћперационной  базой  "заговора"  выбрано было на  этот раз, как  и
следовало  предвидеть,   Ћсло:   ведь   надо  было   облегчить   норвежскому
правительству высылку  менЯ из страны. Ќо в успевшие устареть географические
рамки подлога включены были  спешно новые, свежие  элементы: через ‚ладимира
ђомма   Я  стремилсЯ,   видите   ли,   овладеть   секретами   вашингтонского
правительства,  а  через Љарла ђадека Я  собиралсЯ снабжать џпонию нефтью  в
случае войны  с  ‘оединенными  татами.  ’олько за краткостью срока  ѓЏ“  не
смогло организовать мне встречу с  Японскими  агентами  в мексиканском парке
—апулътепек.
     ]9-го пришла перваЯ телеграмма о предстоЯщем  процессе. 21-го Я ответил
на  нее статьей, которую считаю  нужным  перепечатать здесь. 23-го началсЯ в
Њоскве  суд. ЋпЯть, как  в августе, мы  пережили неделю кошмара. ЌесмотрЯ на
то,  что  после  прошлогоднего   опыта  механика  дела  была  Ясна  заранее,
впечатление морального ужаса скорее усилилось,  чем  ослабело  ’елеграммы из
Њосквы  казались бредом.  Љаждую строку приходилось  перечитывать  несколько
раз, чтобы  заставить себЯ поверить, что за этим  бредом стоЯт  живые  люди.
Ќекоторых  из  этих людей  Я знал  близко. Ћни были  не  хуже  других  людей
наоборот, лучше  многих. Ќо их отравил ложью, а  затем раздавил тоталитарный
аппарат. Ћни лгут  на себЯ, чтоб  дать  возможность правЯщей  клике оболгать
других.  ‘талин  поставил  себе  целью  заставить  человечество  поверить  в
невозможные  преступлениЯ.  ЋпЯть   приходилось   спрашивать  себЯ:  неужели
человечество  так глупо? Љонечно, нет. Ќо  дело  в  том, что подлоги  самого
‘талина настолько чудовищны, что тоже кажутсЯ невозможными преступлениЯми.
     Љак убедить человечество, что  эта видимаЯ невозможность есть  на самом
деле зловещаЯ реальность? Џоединок ведетсЯ неравным оружием. ‘ одной стороны
--  ѓЏ“, суд, печать, дипломатиЯ, наемнаЯ агентура, журналисты типа „уранти,
адвокаты ти-па Џритта.  ‘ другой  стороны  -- изолированный обвинЯемый, едва
вырвавшийсЯ  из  социалистической  тюрьмы, в  чужой  и далекой  стране,  без
собственной  печати и  средств. € все же Я ни на минуту не сомневалсЯ в том,
что всемогущие организаторы амальгамы  идут  навстречу  катастрофе.  ‘пираль
сталинских  подлогов, уже успевшаЯ  захватить слишком  большое  число людей,
фактов  и  географических  пунктов,  продолжает расширЯтьсЯ.  ‚сех  обмануть
нельзЯ. Ќе все хотЯт быть обмануты.  ”ранцузскаЯ ‹ига прав человека со своим
девственным  президентом  ‚иктором  Ѓашем  способна,   конечно,  почтительно
проглотить  второй  и  десЯтый  процессы, как  проглотила первый.  Ќо  факты
сильнее  патриотического   усердиЯ  сомнительных   поборников  права.  ”акты
проложат себе дорогу.


     “же  в   течение   судебного  разбирательства  Я  передал  печати   рЯд
документальных опровержений и поставил московскому суду рЯд точных вопросов,
которые  сами  по  себе  разрушают важнейшие  показаниЯ  обвинЯемых.  Ћднако
московскаЯ  ”емида не только завЯзала себе глаза, но и заткнула ватой уши. џ
не  рассчитывал,  разумеетсЯ, на  непосредственное широкое воздействие своих
разоблачений: мои  технические  возможности  длЯ  этого  слишком ограничены.
ЃлижайшаЯ задача состоЯла  в том, чтоб дать фактическую опору мысли наиболее
проницательных людей  и пробудить критику  или, по крайней мере, сомнениЯ  у
следующего  слоЯ.  Ћвладев сознанием избранных, правда  будет развертыватьсЯ
шире и шире. ‚ конце концов спираль правды окажетсЯ сильнее спирали подлога.
‚се, что  происходило  со  времени кошмарной недели в  конце ЯнварЯ,  только
укреплЯло менЯ в моих оптимистических ожиданиЯх.
        ђ…—њ ЌЂ Њ€’€Ќѓ… ‚ ‡Ђ‹… €ЏЏЋ„ђЋЊЂ, ‚ Ќњћ-‰ЋђЉ…<sup>132</sup>
     9 февралЯ Я  должен был обратитьсЯ по телефону с  речью к нью-йоркскому
митингу, посвЯщенному московским процессам. „рузьЯ предупреждали  менЯ,  что
можно ждать технического  саботажа со стороны  "друзей" Њосквы,  не имеющих,
правда,   корней  в  массах,  но  зато  успевших  обосноватьсЯ  в  кое-каких
административных  и технических учреждениЯх.  ’ак и случилось.  ’аинственные
силы встали в последний момент между мною и семью тысЯчами моих слушателей в
Ќью-‰орке. Џутанные объЯснениЯ, которые давали мне заинтересованные техники,
были  полностью   опровергнуты   серьезными  специалистами.   „ействительное
объЯснение  исчерпываетсЯ  тремЯ  буквами:  ѓЏ“<b>.</b>  Љ  счастью,  в предвиденьи
возможного  саботажа Я своевременно переслал текст  своей  речи  устроителЯм
митинга.  ђечь была прочитана перед внимательной аудиторией и,  как  показал
дальнейший ход событий, не осталось без вниманиЯ.  Њитинг в зале €пподрома 9
февралЯ стал важнейшим этапом на пути к созданию Љомиссии расследованиЯ.
        * * *
     „орогие слушатели, товарищи и друзьЯ!
     Џосле  перерыва  в десЯть лет Я получил сейчас возможность обратитьсЯ к
вам на русском Языке, увы, лишь с немногими словами, ибо речь моЯ ограничена
несколькими минутами.
     Њосковские  процессы потрЯсли умы  и сердца миллионов  граждан во  всех
частЯх света. ЊыслЯщие  люди не верЯт  зи-новности обвинЯемых.  ирокие слои
колеблютсЯ. ’акое сос-


     тоЯние долго длитьсЯ не  может. ‚сЯкому придетсЯ разобратьсЯ  и сделать
вывод.  Ћфициальные  документы  Њосквы,  если  их  подвергнуть  критическому
расследованию, оказываютсЯ кучей противоречий, лжи и бессмыслиц. ‘верх того,
вне  ‘оветского  ‘оюза имеетсЯ  достаточное  количество живых  свидетелей  и
драгоценных документов, чтоб доказать ложность обвинений.
     „ело  идет  не о  судебной  ошибке.  Ћ,  нет! „ело  идет о  подлоге,  о
величайшем подлоге  во всемирной  истории.  Ђппарат подлога --  ѓЏ“, которое
было раньше  гвардией революции, а  ныне стало полицией новой  аристократии.
Ћрганизатор  подлога  -- ‘талин. џ  понимаю всю тЯжесть  этих  обвинений.  џ
берусь их доказать.
     €ные  люди   хотели  бы  вечно  колебатьсЯ,   чтоб  не  брать  на  себЯ
ответственности. "Џочему, --  говорЯт они,  --  мы  должны  верить  ’роцкому
больше, чем ‘талину". ’акаЯ постановка  вопроса ложна в корне.  џ не  требую
довериЯ.  ‘лепое  доверие  в  политике преступно.  ‘лепого  довериЯ  требуют
тоталитарные режимы с непогрешимым  "вождем"  во  главе:  все равно, идет ли
дело о фашисте ѓитлере или о бывшем большевике ‘талине. џ не требую довериЯ!
џ  предлагаю проверку. Џуть проверки очень прост. Ќадо  создать следственную
комиссию. Ќадо делегировать в нее авторитетных и  безупречных представителей
рабочего движениЯ, научной мысли, юриспруденции, литературы и искусства.
     Џеред  этой комиссией  Я предстану. ђЯдом со мной предстанет ‹ев ‘едов,
мой  сын. џ предъЯвлю комиссии факты и документы. џ  укажу  ей свидетелей. џ
дам  ей объЯснениЯ. Џусть представители  ‘талина внесут в эту  комиссию свои
обвинениЯ.  џ отвечу на  каждый  вопрос.  Њне  нечего  скрывать.  џ  заЯвлЯю
заранее:  если  эта беспристрастнаЯ  комиссиЯ  признает,  что  Я  прЯмо  или
косвенно  виновен  хотЯ бы в  небольшой  части тех чудовищных  и невозможных
преступлений,  которые  ‘талин пытаетсЯ возложить на  менЯ, -- если комиссиЯ
признает менЯ виновным, -- <i>Я  добровольно  отдамсЯ в  руки палачей  ѓЏ“.</i>  ‚ы
слышите менЯ? џ даю  это  обЯзательство  перед  лицом  всего мира. Џусть мои
противники примут вызов. —то может быть проще? ‚едь их  несгораемые шкафы --
не правда ли? -- должны ломитьсЯ от улик и  доказательств. €наче  невозможно
было  бы  расстрелЯть около 200 большевиков,  в  том  числе  старую  гвардию
партии. Џусть ‘талин  предъЯвит  открыто хоть часть  этих доказательств. ‚се
сомнениЯ рассеютсЯ. Џагубный "троцкизм" будет  сокрушен. Њоральный авторитет
советского правосудиЯ будет восстановлен.
     џ  бросаю этот вызов перед  лицом всего  человечества. Ќо  Я вам говорю
заранее:  <i>‘талин этого вызова не  примет.</i>  Ћн  <i>не посмеет</i> его принЯть. Ћн <i>не
может</i> его принЯть. Ћн не пойдет добровольно навстречу собственному крушению.
…го метод


     другой.  Ћн  предпочитает  нанимать  бюрократов  Љоминтерна   и  других
субъектов с гибкой совестью  -- вроде адвоката Џритта или журналиста „уранти
-- длЯ  внесениЯ заразы в умы, вместо того,  чтоб принЯть честный и открытый
путь длЯ установлениЯ истины.
     Ќо если <i>‘талин</i>  отступит перед следственной комиссией,  <i>мы</i> не отступим.
…сли ‘талин не способен  доказать, что его  обвинениЯ <i>правдивы,</i> то  мы можем
доказать, что они <i>ложны.</i>
     Џодлог ‘талина поражает не только <i>размахом</i> преступлениЯ, но и <i>грубостью</i>
фальсификации. ѓЏ“ привыкло в ‘оветском ‘оюзе не стеснЯтьсЯ ничем. ЊонополиЯ
развращает.  Ѓезответственность  парализует   способность  критики.  Ќапомню
кратко  два  Ярких  примера:  ѓЏ“  выдвинуло  против  менЯ  двух свидетелей:
ѓольцмана и ЏЯтакова. Џервый посетил  менЯ будто  бы в Љопенгагене в  ноЯбре
1932 года, второй -- в Ћсло в  середине декабрЯ 1935 года. ѓольцмана свел со
мной будто  бы мой сын, ‹ев ‘едов. Ќо у менЯ в руках неоспоримые официальные
данные    --   телеграммы   французского   министерства,   паспорта,   визы,
свидетельские  показаниЯ,  доказывающие,  что  мой сын  был в  это  времЯ  в
Ѓерлине. Ћб  эти доказательства все защитники ѓЏ“  сломают себе зубы. „алее:
свидание с сыном произошло будто  бы в отеле "Ѓристоль". Ќо отель "Ѓристоль"
разрушен за 15 лет до мнимого свиданиЯ! Ќе  лучше обстоит  дело с ЏЯтаковым.
Ћн прилетел ко мне будто бы на  <i>аэроплане</i> из Ѓерлина  в Ћсло. Ќо официальные
власти аэродрома в  Ћсло уже заЯвили, что  <i>ни  один иностранный аэроплан</i>  не
спускалсЯ на этом аэродроме в  декабре 1935 г. ‚се остальные признаниЯ имеют
ту же цену.
     ‘уд ѓЏ“ есть суд инквизиции. ЏризнаниЯ подсудимых, вынужденные методами
ужасающей  нравственной пытки,  полны противоречий  и  абсурдов. Џри  первом
соприкосновении  со свободной критикой они рассыпаютсЯ в прах. џ говорю вам:
пусть малодушные  отходЯт в сторону. Њы победим без них. ’е, которые сегоднЯ
защищают ‘талина, будут завтра сгорать со стыда!
     Ћткуда, зачем и почему эти страшные подлоги? Џолитический режим ‘оветов
окончательно  превратилсЯ  в  бюрократическую  тиранию.  ЌоваЯ  аристократиЯ
пожирает  огромную  часть национального  дохода и не  смеет глЯдеть народу в
глаза.  Ћна  не  может  допустить  ни одного  слова свободной  критики.  „лЯ
поддерживаниЯ  своих  привилегий она нуждаетсЯ в  отраве лжи и подлогов. Љто
смешивает бюрократию с ‘оветским ‘оюзом, тот становитсЯ спиною к  революции.
Њы  все  готовы  защищать  ‘оветский  ‘оюз,  т.  е.   <i>социальные  завоеваниЯ
ЋктЯбрьской  революции от фашизма и Японского империализма.</i> Ќо экономическим
основам  советского  режима угрожает  новаЯ аристократиЯ, котораЯ  угнетает,
эксплуатирует и обманывает


     массы. ЋткрытаЯ борьба между  советским  народом  и деспотизмом ‘талина
неизбежна.   ‚  этой  борьбе  мы   на  стороне  народа  против  развращенной
аристократии. Њы хотим  помочь народу разбить новый деспотизм и восстановить
<i>рабочую демократию.</i> Џомочь народу  можно только <i>правдой.</i> “становить правду о
преступлениЯх  сталинской  клики  может  только  <i>международнаЯ  следственнаЯ
комиссиЯ.</i>
     ѓраждане  и друзьЯ! Ћтбросьте  колебаниЯ и праздные догадки. Џотребуйте
властно   созданиЯ   следственной   комиссии.  Џоддержите   ее   всем  вашим
авторитетом..  Ќароды  движутсЯ   вперед  только   правдой.  „а  здравствует
следственнаЯ комиссиЯ! „олой подлоги! „а здравствует правда!
     9 февралЯ 1937 г.
     <b>‚‘’“Џ€’…‹њЌЋ…   ЏЋЉЂ‡ЂЌ€…   „‹џ   ЉЋЊ€‘‘€€   ђЂ‘‘‹…„Ћ‚ЂЌ€џ   ЊЋ‘ЉЋ‚‘Љ€•
ЏђЋ–…‘‘Ћ‚<sup>133</sup></b>
     …сть  все  основаниЯ надеЯтьсЯ, что вопрос о московских  процессах  и в
частности  о выдвинутых  против менЯ  и  моего  сына ‹ьва ‘едова  обвинениЯх
станет в ближайшем будущем предметом разбирательства со стороны авторитетной
следственной комиссии. ќто открывает мне,  наконец, возможность  высказатьсЯ
как  о существе московских судебных  подлогов, так и о  возможных  путЯх  их
расследованиЯ. ЃудущаЯ комиссиЯ  примет, надеюсь, настоЯщий документ как мое
вступительное показание,  которое  должно  быть в дальнейшем дополнено рЯдом
других, более детальных и конкретных.
     џ издал за  годы последней эмиграции (1929--1937) рЯд  книг, в  которых
изложил  свое теоретическое  и  политическое  миросозерцание  на всех Языках
цивилизованного   человечества.  ЏоследнЯЯ  из  этих   книг   --  "ЏреданнаЯ
революциЯ"  -- вышла в  Ќью-‰орке несколько недель тому назад. ЌаписаннаЯ до
московских  процессов, она  вскрывает их политические источники. ‘  1933 г.,
когда  Я окончательно  убедилсЯ на трагическом  опыте  ѓермании,  что ’ретий
€нтернационал стал  насквозь  деморализованным  орудием  правЯщей  советской
клики  и  способен  лишь  прокладывать  пути  фашизму,  Я  поднЯл борьбу  за
построение  —етвертого €нтернационала. …го программа  обоснована в рЯде моих
работ. ‚ течение  восьми лет пос