  - Џосмотри на Њака, ты его заморозил! ќто же не редактор, а крем-брюле.
   - Ќет, нет, Я себЯ отлично чувствую! - воскликнул  Њак  чужим  голосом,
еле шевелЯ посиневшими губами.
   - Ќичего, на пользу,  -  проворчал  ‹агоденко.  -  џ  из  этого  хилого
созданиЯ штангиста сделаю.
   Њак сразу оделсЯ, а ‹агоденко еще долго ходил в майке,  играЯ  налитыми
мышцами и демонстрируЯ их ‚адиму  в  разных  ракурсах.  ‚ытираЯ  лицо,  он
держал полотенце, так напрЯгаЯ руки, точно держал двухпудовую гирю.
   - ќй вы, начальники, брать аппарат? - спросил ‹есик.
   - Ѓери, бери! ’олько шевелитесь давайте, - сказал ‚адим, глЯдЯ на часы.
- Ђ девицы готовы?
   - „евицы? ‚полне!
   €з коридора доносились шум и голоса пробуждающегосЯ общежитиЯ: хлопанье
дверьми,  шарканье,  беготнЯ,  звЯканье  посуды.  •риплый   утренний   бас
‹агоденко имитировал флотскую побудку:

   ‚ста-вай, бра-ток!
   ѓотов кипЯток,
   ѓо-тов кипЯток
   Џо-греть живото-о-ок!..

   Ћдин ђашид лежал под одеЯлом и черными, замутившимисЯ  со  сна  глазами
смотрел на товарищей. Џервый курс в воскреснике не участвовал.  Љогда  все
собрались и уже выходили из комнаты, ђашид вдруг соскочил с постели.
   - џ с вами! - крикнул он. - —то Я один? €ду с вами!
   - Ќу, догонЯй, - сказал ‚адим. - Њы в институт идем.
   ‚о дворе к группе ребЯт присоединились девушки, и все  вместе  пошли  в
институт. “же рассвело, над  сиреневыми  крышами  домов  всплыло  неЯсное,
тЯжелое солнце и плеснуло желтыми латунными брызгами  по  окнам,  фонарным
столбам, автомобилЯм.  „альние  дома  были  в  тумане,  и  улица  казалась
бесконечной.
   Љ девЯти часам утра весь курс - около полутораста  человек  -  собралсЯ
перед зданием института. ‘партак в  этот  день  был  занЯт  в  райкоме,  и
верховное руководство осуществлЯл один ‹евчук. Ќе было и ‘ергеЯ Џалавина -
он еще вчера сказал, что не сможет принЯть участие в  воскреснике  потому,
что заканчивает реферат, который он должен в  понедельник  читать  в  Ќ‘Ћ.
Џричина была несомненно уважительной.
   —етверть часа еще ждали опоздавших -  и  наконец  тронулись.  „о  места
работы шли пешком,  длинной,  растЯнувшейсЯ  на  целый  квартал  колонной.
ђебЯта балагурили, дурачились по дороге, девушки пели песни.  ‹есик  то  и
дело отбегал в сторону и щелкал своим "”ќ„ом" наиболее живописные кадры.
   ‚адим ждал работы с нетерпением и в глубине души надеЯлсЯ отличитьсЯ со
своей бригадой. Ћн стосковалсЯ по физической работе - ему хотелось  труда,
жадного, утомлЯющего, до пота. ‘лишком засиделсЯ  он  последнее  времЯ  за
книгами. €, должно быть, это же нетерпение испытывали ‹агоденко,  ђемешков
и ‘аша ‹евчук, который, бодро прихрамываЯ, шагал впереди всех и  не  желал
отставать, и другие его друзьЯ, что шли в многолюдной колонне по  утренним
отдыхающим улицам, шли на работу как на праздник, на воскресную  экскурсию
за город, - и ощущение веселой, дружной массы людей, свЯзанных единым  длЯ
всех и потому естественным, простым  желанием  труда,  это  ощущение  было
радостным и наполнЯло силой. ‚адим знал, что не все  пошли  на  воскресник
одинаково охотно - одни отрывались  от  занЯтий,  другие  от  долгожданных
встреч и воскресных развлечений, кто-то третий был просто  ленив  и  любил
поспать, и,  однако,  все  они  шутили  теперь,  смеЯлись,  были  искренне
довольны тем, что не поддались мимолетному малодушию,  ворчливому  голосу,
который шепнул им сегоднЯ утром: "Ѓез менЯ, что ли, не обойдутсЯ?  ќто  же
добровольно, в конце концов..."
   ‚  шеренге  девушек,  где-то  в  середине  колонны,  шла  ‹ена.  ‚адиму
почему-то  особенно  приЯтно  было  видеть  ее  в  простой  телогрейке,  в
платочке, в огромных, верно отцовских, кожаных рукавицах, которые она всем
со смехом показывала. Ќеожиданно ‹ена подбежала к нему.
   - ‚адим, а ты, оказываетсЯ, наш начальник? - спросила она радостно.
   - „а, да. џ уж вас погонЯю!
   - Ќет, правда, Я только сейчас узнала, ‚адим! - Ћна взЯла его под  руку
и мЯгко, но настойчиво отвлекла в  сторону  от  колонны.  -  ’ы  знаешь...
хорошо, что именно ты бригадир.
   - Џочему? - спросил он, улыбнувшись. -  ЌадеешьсЯ  получить  заниженную
норму?
   ‹ена покачала серьезно головой.
   - Ќет. Џонимаешь, Я вчера застудила горло и если Я буду  сегоднЯ  долго
на улице, то могу вовсе простудитьсЯ. Ђ как же Я буду петь?  ‚едь  на  той
неделе репетиции к новогоднему вечеру, и вообще мой концертмейстер  сказал
мне категорически... џ даже не знаю...
   ‚адим шел рЯдом с ней, все ниже опускаЯ голову.
   - Ќу и что? - спросил он.
   - ‚едь будет некрасиво, если Я полчаса покопаю и уйду,  правда,  ‚адим?
Њне будет очень неприЯтно. Ќет, Я лучше сейчас уйду, незаметно...
   Ћт неожиданности он остановилсЯ и секунду молча  смотрел  в  ее  Ясные,
наивно улыбающиесЯ глаза с пепельными ресницами. ќти ресницы начали  вдруг
моргать, опустились, прикрыв глаза, и ‹ена покраснела.
   - —то ты молчишь? -  спросила  она  с  удивлением,  которое  показалось
‚адиму фальшивым. - Њой переулок. џ пойду, ладно, ‚адим?
   - ‹адно, - сказал ‚адим.
   - џ незаметно...
   - „а, да...
   ‹ена отпустила его руку, потом вновь приблизилась к нему и  шепнула  на
ухо:
   - Ђ после воскресника приходи ко мне, вечером. ‚се равно мимо идти. Ћй,
Я, кажетсЯ, здорово простудилась!.. ‹адно, „има, придешь?
   Ћн кивнул. ‹ена ушла назад, и через несколько минут ‚адим услышал голос
Ќины ”окиной:
   - ‹енка, нам прЯмо! Људа ты?
   € голос ‹ены:
   - “ менЯ горло  разболелось,  девочки.  џ  у  Ѓелова  отпросилась  и  у
‹евчука. “жасно за горло боюсь!
   Љто-то из девушек сочувственно сказал:
   - „а, ‹ена, ты уж берегись. Ђ то и петь под Ќовый год не сможешь.
   ‚адим не оглЯнулсЯ. …му вдруг стало так нехорошо на душе,  так  стыдно,
точно он сам сделал что-то скверное. Ћн шел ссутулЯсь,  боЯсь  оглЯнутьсЯ,
чтобы не увидеть Ќину ”окину, ђаю, худенькую, с  тонкими  детскими  руками
ѓалю Њамонову и ребЯт, которые все, должно быть, понЯли и теперь  шепотом,
неслышно длЯ него говорили об этом  друг  другу.  …му  казалось,  что  все
смотрЯт ему в спину и понимают, почему он не оглЯдываетсЯ.


   ‘троительный участок был расположен на одной из кривых,  узких  улочек,
чудом уцелевших от старой окраины. ‹ет сорок назад этот район был  населен
захудалыми дворЯнскими семьЯми,  мелкими  лавочниками,  нищим  ремесленным
людом. Џри советской власти здесь выросли  большие  заводы,  старые  улицы
сносились и выпрЯмлЯлись, строились новые. Њосква расширЯлась  все  дальше
на  запад,  и  там,  на  западе,  вырастала  новаЯ  Њосква:  с  кварталами
многоэтажных домов, огромными магазинами, скверами, площадЯми,  отдаленнаЯ
от центра благодарЯ метро и  троллейбусу  какими-нибудь  десЯтью  минутами
езды. € эта часть Њосквы, ЯвлЯвшаЯсЯ по существу окраиной, никак  не  была
похожа на окраину - скорее можно было назвать окраиной  те  кривые,  узкие
улочки, что остались кое-где в тылу новых кварталов, хотЯ  они  и  были  к
центру значительно  ближе  и  составлЯли  теперь  городское  Ядро.  Њосква
стремительно разрасталась, перепрыгиваЯ через свои прежние границы,  и  не
только на запад, а во все стороны,  и  это  удивительное  смещение  окраин
наблюдалось повсюду.
   ‘ каждым годом менЯлось в  Њоскве  понЯтие  о  "хорошем  районе".  …сли
пЯтнадцать лет назад хорошим районом считалсЯ, к примеру, Ђрбат, то десЯть
лет назад не менее хорошим районом стало ‹енинградское шоссе, а еще  через
пЯть лет и Њожайское шоссе, ЃольшаЯ ЏолЯнка и ЉалужскаЯ, а после  войны  и
много  других  улиц  не  без  основаниЯ  стали  соперничать  с  Ђрбатом  и
называтьсЯ "хорошим районом". ‚сЯ Њосква  понемногу  становилась  "хорошим
районом". €счезали окраины оттого, что  по  существу  исчезал  центр.  „а,
центр Њосквы  обозначалсЯ  теперь  только  геометрически  и  символически,
определЯемый Љремлем и Љрасной площадью, ибо все коммунальные и  городские
блага, которые свЯзывались прежде с понЯтием "центра":  газ  и  телефон  в
квартирах, универсальные магазины, театры, кино, удобный транспорт, -  все
это становилось теперь достоЯнием всех  двадцати  пЯти  "хороших  районов"
Њосквы.
   “лица, на которой происходил воскресник, тоже  подлежала  исчезновению.
Ќа ее месте возникала широкаЯ магистраль, и контуры  этой  магистрали  уже
отчетливо вырисовывались обломками снесенных домов и заборами строительных
площадок, за которыми подымались красно- и белокирпичные этажи новостроек.
   Џрежде чем залить будущую магистраль бетоном  и  асфальтом,  надо  было
проложить под ней трубы газопровода. ќти тЯжелые черные трубы уже лежали в
траншеЯх, и работа студентов заключалась в  том,  чтобы  засыпать  траншеи
землей. Џрораб строительства, худой, коротконогий мужчина в кожаном пальто
и резиновых сапогах, очень долго, подробно и вежливо  объЯснЯл  ‹евчуку  и
бригадирам сущность работы. ѓоворил он хрипловато, тихо, сдерживаЯ голос и
все орудиЯ производства называл уменьшительно.
   - ’олько Я вас прошу,  товарищи,  -  хрипел  он,  покачиваЯ  обкуренным
пальцем, - как полштычка насыпали  -  сейчас  трамбовочкой.  ’акое  у  нас
положение, иначе грунт сЯдет. Ќу, пойдемте, лопаточки разберем!
   Џосле того как все студенты вооружились лопатами, прораб указал участки
каждой из бригад. Ќа  человека  приходилось  в  среднем  шесть  кубометров
земли, которую следовало перекидать с  высоких  землЯных  холмов,  нарытых
вдоль всей траншеи.
   - Ќу, потЯгаемсЯ, „има! - сказал ‹агоденко, грозно подмигиваЯ.
   Ћн давно уже  скинул  шинель  и  был  в  одной  фуфайке,  котораЯ  туго
обтЯгивала его плечи и бицепсы и потому была его  любимой  одеждой.  ‹есик
все еще прыгал по землЯным холмам, приглЯдываЯ "кадр".
   - Ќачинайте же работать! ћноша в берете, что  вы  липнете  к  женщинам?
Ѓерите лопату, вы не на плЯже! - кричал он сердито. -  ‚нимание!  ”иксирую
начало работы! ‘троительный пафос!.. ќй, не загораживайте бригадира!
   ‚адим прошел по своему участку, следЯ,  чтобы  каждый  мог  работать  в
полную силу, не мешаЯ другим. Ћгромное солнце, заволоченное белым туманным
облаком, словно Яичный желток в глазунье, уже поднЯлось высоко и  освещало
улицу, дома и людей рассеЯнным зимним светом. Ѓыл  легкий  мороз.  Њногие,
еще не успев разогретьсЯ, работали  в  пальто,  но  постепенно  все  стали
разоблачатьсЯ.
   Џрораб поучал девушек.
   - ’оварищ, вы неправильно лопаточку держите, -  говорил  он,  осторожно
покашливаЯ. - Ѓлиже к железу беритесь и станьте боком, вот так...
   Џоплевав на руки, он брал лопату и показывал. ‚адиму он  уже  раз  пЯть
напоминал:
   - Ќасчет трамбовочки прошу... Ќе забыли? ‚от-вот:  как  полштычка,  так
сейчас трамбовочкой...
   ђабота наладилась по всему участку. ЉомьЯ земли с обеих сторон полетели
в траншею, шлепали друг о дружку,  гулко  стучали  по  трубе.  ‚адим  снЯл
ватник  и,  поплевав  на  руки,  тоже  взЯл  лопату.  Ћн  с  удовольствием
почувствовал упругую тЯжесть  земли,  клонившую  лопату  вниз,  ее  свежий
холодный запах и силу своих рук,  которые  поднЯли  эту  тЯжесть  легко  и
плавно, как будто без всЯкого труда. Ћн стоЯл, прочно  расставив  ноги,  и
долго, без отдыха бросал землю в траншею.  …му  нравилась  эта  работа.  €
хотелось работать так долго, до крайней  усталости.  Њысли  его  понемногу
отвлекались от тех движений, которые механически делали его руки, и от его
бригадирских забот. „о сих пор  он  не  мог  подавить  в  себе  неприЯтный
осадок, оставшийсЯ после ухода ‹ены.
   ‚се это выдумки насчет горла, концертмейстера и репетиций -  ему  стало
это абсолютно Ясно теперь.  Ќадо  было  не  отпускать  ее  или  послать  к
‹евчуку. Љак он не догадалсЯ! Љонечно, надо было послать ее  к  ‹евчуку...
Њожет быть, никто и не придает особого значениЯ тому, что он отпустил  ее.
Њожет быть, все поверили ее словам о больном горле. Њожет быть, и так.  Ќо
тот неприЯтный осадок, который он безуспешно  пыталсЯ  перебороть,  возник
вовсе не оттого, что кто-то мог плохо подумать о нем или о  ней.  Ќет,  не
это было главное.
   Ћн сам плохо подумал о ней. ‚ первый раз - так плохо и так отчетливо.
   € чтобы уйти от неприЯтных мыслей о ‹ене, ‚адим решил  думать  о  своем
реферате. € сейчас же вспомнил, сколько раз бывал он с ‹еной вдвоем и  они
говорили о чем угодно, но только не о реферате. €ногда  он  заговаривал  о
нем непроизвольно, оттого что думал о своей работе все времЯ, но сейчас же
понимал, что ей это неинтересно.  Ђ  как-то  она  сказала:  "‚адим,  а  ты
хвастун. Ћтчего ты все времЯ заводишь разговор о своем реферате?" € он уже
никогда при ней не заводил этого разговора. Ќадо  бы  зайти  к  ней  после
воскресника, узнать - может, она действительно  заболела?  Ђ  вдруг?  Ќет,
неудобно идти в этом грЯзном  ватнике,  с  грЯзным  лицом,  в  сапогах.  €
потом... так все-таки можно думать, что она и вправду заболела. Ќет, он не
зайдет...
   ‡анЯтый своими мыслЯми, ‚адим не слышал веселых шуток и говора с разных
сторон, неумолкающего смеха, задорной перебранки девушек.  ѓде-то  хохотал
‹есик:
   - Њак, это же газопровод, а не дорогаЯ могила! € песок  не  сахарный  -
сыпь, не жалей!
   - Ћтстань!
   - Ќет, вы посмотрите на редактора. Ћй, умора!
   Ќедалеко от ‚адима работал ђашид. „елаЯ длинные паузы, во времЯ которых
он  выпрЯмлЯлсЯ  и  сильным  толчком  сбрасывал  с  лопаты  землю,   ђашид
рассказывал ѓале:
   - Њой дед копал землю. Љаждый узбек - землекоп... ‚  семь  лет  Я  взЯл
кетмень... Љетмень видала? ќ, лопата другаЯ!  Ђ  кетмень  из  куска  стали
делают, в кузнице куют... Ќадо над головой поднЯть, высоко, а  потом  вниз
кидать. Ћн тЯжелый, сам в землю идет.
   - Ќаверно, очень трудно? „а? - спросила ѓалЯ.
   - ’рудно, конечно. Џотом ничего... Њы  канал  строили  летом...  “  нас
знаешь какое лето? Ђ в степи - вай дод, жара!.. Ћдин  час  землю  бросаем,
пЯть минут перерыв, и так весь день... Љак  перерыв  -  падаем  на  землю,
лежим, отдыхаем, тюбетейка на глаза... Џотом сувчи  бежит,  мальчик,  воду
несет... ‚едро с трЯпкой, а вода все равно пыльнаЯ, желтаЯ и  теплаЯ,  как
чай... Џьешь, а на зубах песок, плюешьсЯ.
   - Љакой ужас!
   - ‡ачем ужас? Ќичего, весело. Њы в  палатках  жили...  ѓулЯли  вечером,
пели, а степь больша-аЯ... Ђ сколько там этот... ургумчак называем... Џаук
такой желтый, мохнатый, как заЯц прыгает... Џаланга! ‡наешь?
   - ”аланга? Џомню что-то, - сказала ѓалЯ. - Џо зоологии проходили.
   - „а, он со всей степи набежал, нашу кухню услышал. Њы его где увидим -
обЯзательно догоним, убьем. Ђ потом, знаешь, кончили все - и  вода  пошла!
Њедленно так пошла-пошла, а мы рЯдом с ней  идем,  тоже  медленно,  и  все
поем, кричим не знаем что... Ђ одна девочка - веселаЯ такаЯ, ох, красиваЯ!
- спрыгнула вниз и бежит перед  самой  водой,  танцует.  Ћх,  замечательно
танцевала - как ’амара •анум, лучше!..
   ’раншеЯ между тем постепенно засыпалась. ’руб уже  не  было  видно  под
землей. ‚адим велел двум ребЯтам взЯть трамбовки и утоптать первый слой. ‘
соседнего участка доносилсЯ бас ‹агоденко: он кого-то отчитывал, с  кем-то
бурно спорил.
   …му, наверно, очень хотелось первому закончить работу. € ‚адим понимал,
что объЯснЯлось это не  только  обычным  длЯ  ‹агоденко  стремлением  быть
впереди, но и желанием оправдатьсЯ  после  выговора,  выполнить  поручение
бюро как можно лучше. Ќа деревЯнном щите, прибитом к  дверЯм  двухэтажного
дома, поЯвилсЯ первый боевой листок  -  его  выпустил  Њак.  ‚адим  издали
прочитал большую надпись:

   "Џрошло два часа работы. Ќа участке Ѓелова началась  перваЯ  трамбовка.
Ћтстает бригада ѓорцева.
   ‚ыше темпы, товарищи комсомольцы. Љ _четырем часам_ всЯ  работа  должна
быть закончена!"

   ‚адим разделил свою бригаду на несколько групп,  по  десЯть  человек  в
каждой. ‹учше других  работали  группы  ЂндреЯ  и  ђашида,  хотЯ  обе  они
состоЯли в большинстве из девушек. —ерез час  устроили  короткий  перерыв.
‚адим сам чувствовал усталость, но, странно, чем больше  он  уставал,  тем
легче, веселее ему работалось. Ќикто не спрашивал его о ‹ене, и он сам уже
не думал о ней. ‘  непривычки  у  него  ломило  спину.  ‘тало  жарко.  …му
хотелось пить.


   ‚ три часа днЯ бригада ‚адима первой закончила свой участок.
   - Њожете идти по домам, - сказал ‹евчук.
   - Ќу как? - спросил ‚адим стоЯвших поблизости ребЯт.
   - Ќадо бы помочь ѓорцеву, - сказал Ђндрей.
   - Њожно, - кивнул ‹есик.
   - ЋбЯзательно надо помочь! - сказала Њарина. - Љак же иначе?
   —асть бригады ‚адима ушла на участок ѓорцева - все не пошли,  чтобы  не
создавать  толчею.  ‹агоденко   заканчивал   на   полчаса   позже.   ‹есик
сфотографировал и его, но сначала он снЯл  ‚адима  и  ‹евчука,  обнимавших
друг друга за плечи. ‹евчук был пониже ‚адима, и вдобавок ему трудно  было
стоЯть на мЯгкой земле - они  обнимались  неловко.  Ћба  держали  в  руках
лопаты.
   ‹есик сказал, что кадр скучный, надо придумать что-то необычное,  найти
сюжет, но придумывать было некогда и снЯлись как пришлось.
   ‚адим спросил у прораба, нет ли еще какого-нибудь заданиЯ длЯ остальных
людей его бригады, оставшихсЯ без дела.
   - Џройти бы еще раз трамбовочкой, вот что, - сказал  прораб  и  добавил
виновато: - Љрепче велЯт, знаете - как можно...
   ‚адим отправил четырех человек трамбовать.
   - Ќу, а длЯ других есть какаЯ работа? Ќа полчаса.
   - Ќа полчаса? ’ак, так, так... ‘ейчас.
   Ћн снЯл с головы картуз с большим козырьком, быстро почесал  затылок  и
оглЯделсЯ.
   - Љонечное дело, работа есть, - сказал он,  бодро  вздохнув.  -  ‘ейчас
найдем, момент! ’ак, так, так... ‚идите, землЯ навалена? Ђ  в  аккурат  за
ней столбик лежит с двумЯ планочками, его бы к забору оттащить.
   ’ам, где он показал, действительно лежал "столбик с двумЯ планочками" -
массивный железный столб  с  набитыми  на  нем  рельсами.  „есЯть  человек
перетащили его к забору.
   Ѓыл уже пЯтый час, и начинало смеркатьсЯ. ‚адиму все еще хотелось пить.
Ћн надел ватник и пошел вверх по улице к ларьку с водой.
   ‘ пригорка он оглЯнулсЯ. “лица была уже другаЯ, непохожаЯ на  утреннюю.
ѓлубокий ров с горами бурой земли по краЯм, который так безобразил улицу и
казалсЯ уродливым шрамом, теперь исчез. Ѓригады ‹агоденко и  ѓорцева  тоже
закончили свои участки,  студенты  надевали  пальто,  расходились  шумными
группами, относили лопаты, держа на плечах по нескольку штук. “лица  сразу
стала необычайно людной, тесной. ‚ наступающих сумерках ‚адим не видел лиц
своих друзей, но издали узнавал голоса ‹есика и  ‹агоденко,  смех  Њарины,
нежный, томный голосок ѓали  Њамоновой:  "„евочки,  дайте  же  зеркало!  џ
ужасно  грЯзнаЯ,   наверно?"   ѓолосов   было   много,   они   сплетались,
перекликались, заглушали один другого, кто-то  звал  ‚адима:  "ѓде  Ѓелов?
Ѓело-ов!" - и чей-то женский голос ответил: "Ћн пить пошел!"
   - Љак не хватает? - басил ‹агоденко. - џ говорю: все  отдал!  Њне  твоЯ
лопата - как попу гармонь...
   - Ќу, кто со мной в кино?
   - Ђ все-таки наша перваЯ закончила!
   - „а у вас мужчин больше...
   - ђебЯта, а ‹ешка пальто повесил  и  теперь  не  достанет!  •а-ха-ха...
‡емлю-то срыли!
   ‚адиму почудилось вдруг, что он стоит  не  на  московской  улице,  а  в
каком-то незнакомом, новом, молодом городе. ЋкончилсЯ рабочий день, и  его
друзьЯ идут на отдых по домам, в читальни,  в  кино.  ЋкончилсЯ  радостный
день труда. ђазве он не был радостным? ђазве не испытали эти  люди,  и  он
вместе с ними, настоЯщую радость оттого, что добровольно пришли на стройку
и работали  честно,  до  усталости,  до  седьмого  пота  в  этот  холодный
декабрьский день? ђазве не испытали они самую большую  радость  -  радость
дружбы, радость одного порыва и одних стремлений длЯ каждого и  длЯ  всех?
‚прочем, их чувства были  гораздо  проще,  обыкновенней,  чем  эти  мысли,
взволновавшие вдруг ‚адима...
   - Ѓело-ов!.. „и-имка-а! - кричал издали сердитый голос ‹агоденко.
   - €ду-у! - крикнул ‚адим, очнувшись, и побежал к ларьку.
   Ќикакой воды не было, и ‚адим выпил кружку пива. †енщина в шубе, поверх
которой был надет белый торговый халат, спросила улыбаЯсь:
   - ‘ газопровода?
   - ‘ газопровода. Ђ что?
   - Ђ интересуемсЯ, - мы тут  в  доме  восемнадцать  живем,  -  скоро  ли
пустите?
   - ‘коро, скоро.
   - Љ Ќовому году обещались, - успеете или как?
   - „умаю, успеем, - сказал ‚адим серьезно, - должны успеть.
   - ‘тало быть, под Ќовый год пироги на газу печь будем? “ж мы заждались,
вы знаете! - Ћна засмеЯлась, глЯдЯ на ‚адима светлыми, блестЯщими глазами.


        12

   Џоследнее перед  сессией  собрание  Ќ‘Ћ  было  необычайно  многолюдным.
Ћткуда-то о докладе ‘ергеЯ узнали на других факультетах, пришли студенты с
истфака и даже  с  биофака.  ‡а  столом  возле  кафедры  сидели  Љречетов,
преподавательница  западной  литературы  Ќина   Ђркадьевна   ЃеспЯтова   и
Љозельский, с длинной трубкой в зубах, сиЯющий своим альпийским  румЯнцем.
Ћн ничего не записывал и,  прищуриваЯсь  от  трубочного  дыма,  все  времЯ
смотрел на ‘ергеЯ, стоЯвшего за кафедрой.
   ‘ергей читал громким, внЯтным голосом. Џрочитав фразу,  казавшуюсЯ  ему
наиболее удачной  или  важной,  он  на  секунду  останавливалсЯ  и  быстро
взглЯдывал на профессоров: ну, каково?
   ђеферат был интересный, и, хотЯ  ‘ергей  читал  его  больше  часа,  все
слушали  со  вниманием.  Ћба   оппонента,   студенты   четвертого   курса,
согласились с тем, что  Џалавин  проделал  значительную  работу  и  достиг
успеха. Ќесколько критических замечаний сделали ЃеспЯтова и Љозельский, но
в общем Џалавина все хвалили, поздравлЯли с настоЯщей творческой и научной
удачей;  Љозельский  сказал,  что  реферат  Џалавина  выходит   за   рамки
студенческой работы. Ћдним словом, успех был полный.
   ‹агоденко прошептал ‚адиму на ухо:
   -  •ороший  реферат,  честно   говорю.   Џавлин-то   твой,   а?   ‘кажи
пожалуйста...
   Џосле обсуждениЯ ‘ергеЯ окружили студенты. ”едор Љаплин трЯс ему руку и
повторЯл возбужденно:
   - џ же говорил! ‚ы  помните,  что  Я  говорил  про  Џалавина?  џ  сразу
сказал...
   Ђспирантка Љамкова пела томным, носовым голосом:
   -  —удеснаЯ,  чудеснаЯ  работа!  ‚ы  удивительно  определили  эти   три
сценические особенности! Ћчень тонкий анализ! ‘пасибо,  настоЯщее  спасибо
вам!..
   ‘ергей был подчеркнуто скромен, только кивал и улыбалсЯ. ‚адим был  рад
за него.
   - Ђ ты все плакал: "‚ре-емени не хватает, не могу разорватьсЯ!"  ‚идишь
- полный триумф.
   - …сли б ты знал, как Я работал, ‚адька, как гнал! ’ы представь себе...
- Ћставшись наедине с ‚адимом, Ћн уже не  сдерживал  радостного  волнениЯ,
говорил быстро и суетливо: - Џоследние шесть дней  Я  буквально  не  спал,
курил без конца, у менЯ две пачки выходило на день. џ так измоталсЯ...
   - Ќу, ‘ережка, зато недаром!
   - ќто да... ‚едь ты знаешь менЯ - мне обЯзательно надо в  первый  номер
попасть! - Ћн рассмеЯлсЯ, шутливо и укоризненно махнув рукой. - Ђ до этого
какую  Я  проделал  работу!  ђылсЯ  в  архивах  ‹итературного   музеЯ,   в
Ѓахрушинском, свЯзалсЯ с университетом  -  там  один  аспирант  мне  очень
помог, у  него  диссертациЯ  о  ’ургеневе.  Џонимаешь,  мне  действительно
хотелось провести научную работу! Ђ ты  заметил,  как  Љречетов  улыбалсЯ,
когда Я читал? џ два раза взглЯнул на него, и он оба раза улыбалсЯ...
   - …му, по-моему, очень понравилсЯ реферат, - сказал ‚адим.
   - „а, ему понравилсЯ. ‘лушай, а... как ты думаешь,  ничего,  что  Я  со
всеми профессорами за руку поздоровалсЯ перед началом? Ќичего,  да?..  ќто
не выглЯдело так: бесцеремонно, немножко демонстративно? Ќе выглЯдело, да?
Ќу ладно... ‚ общем, Я, конечно, доволен.
   - Ќу еще бы!
   - Ђ ты во второй сборник попадешь,  подумаешь,  беда!  Ќикакой  разницы
нет, все это чепуха - первый,  второй...  ‚ажно  сделать  хорошую  работу.
‚ерно? Ђ ты работаешь медленно, основательно, как дом строишь. џ знаю, как
же! Џомню, ты еще в школе сочинениЯ на двух  тетрадЯх  выдавал.  Ђ  мы  на
четыре странички расшибемсЯ - и пардон! Ђ?
   - „ело ж, ‘ережка, не в размере.
   - Ђ как же? џсно! Ќаоборот, Я тебе завидую. “ тебЯ всегда этакий  груз,
солидность, внушительность. Ђ у менЯ - порыв вдохновениЯ, черт его  знает!
Ћсенит вдруг, подхватит, и лечу, как с  трамплина.  Џотом  переделываю  по
десЯть раз.
   ‚адим, однако, понимал, что  ‘ергей  в  действительности  считает  свой
"трамплинный"  метод  признаком  таланта  и  гордитсЯ  им.  Ќо  он  только
улыбнулсЯ, когда ему пришло это в голову.  ‘егоднЯ  он  все  мог  простить
‘ергею.
   - Ђ твой метод,  кстати,  иногда  сказываетсЯ,  -  все  же  заметил  он
добродушно, - когда материала не хватает, идут цветистые фразы,  знаешь  -
пена, пена...
   - Џена? - удивленно переспросил ‘ергей. - Ђ где? ‚ каком месте?
   - ‚от, например, где ты говоришь о мировоззрении  ’ургенева,  о  кружке
‘танкевича. “ тебЯ сказано об этом слишком поверхностно, по-моему.
   - „а? Ќу... не знаю, может быть,  -  ‘ергей  сделал  зевающее  лицо  и,
прикрыв ладонью глаза, сжал виски большим и безымЯнным пальцами, -  что-то
голова тЯжелаЯ. “стал... Ђ Ѓорис Њатвеевич, кстати, этого  не  заметил.  €
Љречетов. € вообще никто, кроме тебЯ, мне этого не  говорил.  -  Ћн  вдруг
посмотрел в сторону. - Ѓорис Њатвеевич, вот менЯ обвинЯют  в  том,  что  Я
недостаточно обрисовал мировоззрение ’ургенева  и  мало  сказал  о  кружке
‘танкевича.
   ‚адим не заметил, как к ним подошел Љозельский. ‚ынув изо  рта  трубку,
Љозельский спросил, впиваЯсь в ‚адима темными остренькими зрачками:
   - ђазве вы не были на чтении, Ѓелов?
   - Ѓыл, Ѓорис Њатвеевич.
   - Ћтчего же вы там молчали? Љритиковать в коридоре, с глазу на  глаз  -
это, мой друг, немужественно. €, кажетсЯ, не в вашем духе, а?
   - Њне реферат в основном нравитсЯ...
   - ‚от именно. Ђ вы, мой друг Ѓелов,  последнее  времЯ  практикуетесь  в
разрушительной  деЯтельности,  позабыв,  что  ваша   главнаЯ   обЯзанность
все-таки - создавать, а не разрушать. ѓде ваш реферат?
   - ‚ работе.
   - ‚ работе? Џолгода в работе? ќто что ж - монографиЯ в трех томах? €ван
Ђнтонович все убеждает: подождите с журналом, Ѓелов даст  статью.  ‘колько
прикажете ждать? - Љозельский подступал к ‚адиму все ближе.
   - Ђ зачем менЯ ждать? џ никого не просил.
   -  Ќе  просили?  Ќадо  работать,  сидеть,  записывать  лекции!   Ђ   не
витийствовать на собраниЯх, к тому же бездоказательно! —ему вы улыбаетесь?
   - џ впервые вижу вас таким разгневанным, профессор...
   - ђазгневанным? €звольте доказать ваши слова:  вы  назвали  мои  лекции
безыдейными и даже немарксистскими! - вдруг, побагровев  до  самых  волос,
выкрикнул Љозельский. - џ знаю, что было на вашем собрании!
   ‚адим помнил, что слово "немарксистские" он  ни  разу  не  употребил  в
своем выступлении, но это, в сущности, не имело значениЯ. …му  показалось,
что Љозельский хочет его чем-то запугать и ждет  оправданий:  "Ќет,  Я  не
говорил - немарксистские..." €,  сразу  насупившись,  он  сказал  со  злой
решимостью:
   - Ђ по-вашему, безыдейные - это еще не значит немарксистские?
   - Ћн не говорил этого, Ѓорис Њатвеевич, - вступилсЯ ‘ергей. - Ћн только
говорил...
   -  Ќет,  говорил!  -  упрЯмо  оборвал  его  ‚адим,  раздраженный   этим
заступничеством. - € Я не отказываюсь!
   - Ќет? Ќе отказываетесь? Њолодой человек, позвольте вам заметить  -  вы
еще неуч, школьник...
   - ‚озможно. ‚ы хотите, чтобы Я доказал свои слова здесь, в коридоре?
   - Ђ где мне с вами спорить? “строить диспут?  †урнальную  дискуссию?  -
Љозельский нервно засмеЯлсЯ, но сейчас же сдвинул брови и  сказал  низким,
укоризненным голосом, в тоне возмущенного педагога: -  €  вам  не  стыдно?
‚едь ваше поведение просто неприлично!
   Љ ним  уже  стали  подходить  люди:  Љамкова,  ”едЯ  Љаплин,  вынырнула
откуда-то ‚оронкова.
   - ‚ чем дело, Ѓорис Њатвеевич, -  спросила  Љамкова,  строго  глЯдЯ  на
‚адима.
   - ’ак, пустЯки, - Љозельский повернулсЯ к выходу.  -  ‹итературный  бой
местного значениЯ...
   - ‚ы так думаете? - спросил ‚адим воинственно.
   ‘ергей дернул его сзади за пиджак.
   - „овольно! -ш... - прошептал он. - —его ты хочешь от старика?
   - ђебЯта, а что?  —то  такое?  -  спросила  ‚оронкова,  от  любопытства
разинув рот.
   - ’ак, ничего...
   - ‘ Љозельским поругались, да? —то, конспекты требует или что?
   …й никто не  ответил.  ‘ергей,  аккуратно  свЯзав  шнурки  на  папке  с
рукописью, молча попрощалсЯ с ‚адимом и пошел к двери, ‚адим  -  в  другую
сторону.
   “ ‚адима осталось  неприЯтное,  тревожное  чувство  после  разговора  с
Љозельским.   ЋказатьсЯ   в   положении   ‹агоденко   было   не   особенно
привлекательно. Љ тому же ‚адим понимал, что его спор с профессором -  еще
только начатый -  гораздо  крупнее,  серьезней,  чем  стычка  ‹агоденко  с
Љозельским. Ќо самым неприЯтным было ощущение того, что сейчас он вел себЯ
с Љозельским неудачно, глупо-задиристо и несолидно. —то это за выкрик  под
конец: "‚ы  так  думаете?"  Ќелепое  мальчишество!..  Ќадо  было  отвечать
спокойно, с достоинством и сказать ему прЯмо в  глаза  то  самое,  что  он
говорил на собрании. Џовторить слово в слово - и баста. €  всегда  ведь  у
него так: правильные мысли приходЯт на пЯть минут позже, чем нужно.
   ...Ќесколько дней назад ‚адима вызвали в партбюро факультета.  ’ам  уже
сидел ‹евчук. ‘екретарь факультетского партийного бюро  профессор  Љрылов,
молодой, светловолосый, с энергичными блестЯщими глазами,  похожий  скорее
на заводского инженера, чем на профессора, крепко пожал  ‚адиму  руку.  Ћн
знал ‚адима хорошо, а ‚адим его еще лучше, потому что уже  полгода  слушал
его лекции по политэкономии.
   Љрылов спросил у ‚адима, как, по его мнению, идет работа в Ќ‘Ћ. …сть ли
недостатки и какие.
   - Ќедостатки... да, есть, конечно. “ нас, ”едор Ђндреич, нет еще плана,
рефераты пишутсЯ стихийно, когда что придетсЯ. Њало рефератов по советской
литературе. ‚ообще, откровенно говорЯ,  Я  думал,  что  Ќ‘Ћ  что-то  более
интересное...
   - ’ак.
   - € обсуждениЯ проходЯт слишком уж академично, формально...
   -  ‘лишком  тихо?  -  спросил  Љрылов  улыбаЯсь.  -  Ѓез  споров,   без
столкновений?  ќто  зрЯ,  конечно,  народ  вы  молодой,   надо   пошуметь,
повоевать.
   - ‚ы знаете, ”едор Ђндреич, споры бывают, и горЯчие.  Ќо  только  после
заседаний.
   - Ќу, хорошо. Ђ чем вы все это объЯснЯете?
   ‚адим посмотрел на ‹евчука, и тот чуть заметно, ободрЯюще повел бровью.
   - џ объЯснЯю,  -  сказал  ‚адим,  -  во  многом  тем,  что  Љозельский,
по-моему, неподходЯщаЯ фигура длЯ  руководителЯ  общества.  Џочему  бы  не
заменить его? Ќапример, Љречетовым?
   - €вану  Ђнтоновичу  тЯжело,  здоровье  у  него  неважное.  ЌельзЯ  его
нагружать. ЌельзЯ, к сожалению... - Љрылов помолчал, задумчиво  хмурЯсь  и
постукиваЯ пальцами по столу. - Ђ с Љозельским,  видите  ли...  ‚  феврале
состоитсЯ ученый совет, там у нас с ним будет серьезный разговор... Ђ  вы,
Ѓелов, не выступите от студентов третьего курса?  ‚ы  будто  грозились  на
собрании.
   - џ могу выступить, - подумав, сказал ‚адим.
   - ’олько  не  в  стиле  ‹агоденко,  -  добавил  ‹евчук.  -  Ђ  толково,
обстоЯтельно. Љак ты говорил тогда: с конспектами его лекций в руках.
   ...‚ыйдЯ снова в коридор, ‚адим  увидел  в  окне  Љозельского,  который
быстро шел по двору,  голова  его  казалась  еще  выше  в  высокой  черной
каракулевой шапке в виде усеченного конуса. ђЯдом с ним  длинно  вышагивал
‘ергей, заложив руки за спину.
   - € любит же он эту работу! - сказала ђаЯ ‚олкова, тоже  остановившаЯсЯ
у окна.
   - Љакую?
   -  „а  вот:  пройтись  с  коллегой-профессором,  поговорить  о  судьбах
науки... ‚ерно?
   - Ќет, - сказал ‚адим сухо. - ќто не главное. ’ы слышала его реферат?
   - Ќет. Ђ интересный?
   - „а, по-настоЯщему. ’акую работу вполне можно в журнале печатать.


   „ень выдачи стипендии не  похож  на  обычные  дни.  ‚  коридорах  шумно
по-особому, даже немного празднично. Ѓегает ‹есик  с  записной  книжкой  в
руках и раздает долги. ‹юбители-библиофилы, и среди них  самый  заЯдлый  -
”едЯ Љаплин, азартно спорЯт: идти ли по букинистам сейчас же  или  сначала
пообедать? ‚ буфете к четырем часам не осталось ни  одного  пирожного,  ни
одной пачки "Љазбека".
   ‚ечером этого днЯ ‚адим должен был встретитьсЯ с  ‹еной.  Ќа  следующий
день после воскресника ‹ена пришла в институт, но на лекциЯх ‚адим  как-то
не успел поговорить с ней, а потом началось заседание Ќ‘Ћ. Ћни  условились
во вторник вечером пойти в кино. € вот  он  стоЯл  перед  входом  в  метро
"ЂрбатскаЯ" и ждал ‹ену.
   ќто было место  условленных  встреч,  вероЯтно,  длЯ  всего  Ђрбатского
района. Ќа ступенЯх и в круглом вестибюле  у  телефонов-автоматов  стоЯли,
томились, нетерпеливо  расхаживали,  не  замечаЯ  друг  друга,  безмолвные
мученики   свиданий.   Ѓыл   здесь   и   высокий    морской    офицер    с
бронзово-невозмутимым  лицом  и  погасшей  трубкой  в  зубах,  и  девушка,
окаменевшаЯ от горЯ (он опоздал уже на десЯть минут!), и  румЯный  молодой
человек с коробкой конфет в руках, который все времЯ улыбалсЯ и подмигивал
сам себе, и чернобородый мужчина в зеленой артистической шлЯпе и  ботинках
на оранжевой подошве, который тигром металсЯ по вестибюлю и, наскакиваЯ на
людей, не просил извинениЯ, и еще много девушек, молодых  людей,  красивых
женщин, с равнодушными, томными, застенчивыми,  тревожными,  радостными  и
глупо-счастливыми лицами.
   €з крутого, электрически-желтого зева подземной станции  выплескивалась
через короткие промежутки лава пассажиров.  ѓустаЯ,  плотно  колыхающаЯсЯ,
стиснутаЯ мраморными стенами  и  залитаЯ  светом  ламп,  она  выплывала  в
широкий вестибюль, а затем через стеклЯнные двери  -  на  улицу  и  быстро
редела там, терЯЯсь в  толпе  прохожих  и  синем  вечернем  воздухе.  ‹юди
вылавливали друг друга  из  толпы,  радостно  окликали,  пожимали  руки  и
мгновенно исчезали, точно их сдувало ветром...
   - Ђ вот и Я!
   ‚адим обернулсЯ и увидел ‹ену, улыбающуюсЯ, нарЯдную, в  белой  меховой
шапочке.
   - ’ы не узнал менЯ? - спросила она смеЯсь.
   - “ тебЯ что-то новое на голове.
   - „а, это мне только что сделали. Ђ хорошо?..
   ‚ кинотеатре на площади шел "’ретий удар". ќтот фильм оба они видели  и
решили пойти в "Њетрополь", где сразу бывает несколько картин. Ћни шли  по
нешумной  и  малолюдной  улице  Љалинина,  с  белесыми  от  редкого  снега
тротуарами и черной лентой асфальта. ‡десь  было  тихо,  и  хотелось  идти
медленно и разговаривать вполголоса. ‹ена рассказывала о своих занЯтиЯх  с
концертмейстером, о том,  как  она  выступала  на  днЯх  в  каком-то  „оме
культуры и как ее там тепло принЯли, а заниматьсЯ вокалом сейчас ей трудно
и некогда, потому что сессиЯ на носу.
   ‚адим слушал ее молча. Ћн готовилсЯ сегоднЯ к серьезному разговору. …му
многое надо было выЯснить - по крайней мере длЯ себЯ. ’рудно было  начать.
‚друг он спросил:
   - Љак твое горло - прошло?
   - ѓорло? Ђх, горло... „а, прошло. џ вообще ведь очень здороваЯ.
   - ’ы вообще быстро поправлЯешьсЯ, да?
   - „а, очень быстро. Ђ ты знаешь, когда Я  болею?  џ  болею,  когда  мне
хочетсЯ немного поболеть. Ђ когда мне не хочетсЯ, Я никогда не болею.
   Ћна произнесла это с гордостью.
   - ‹ена, - сказал  ‚адим,  -  а  почему  ты  пошла  в  педвуз,  а  не  в
консерваторию?
   - ’ы, ‚адим, не понимаешь! Ђ как Я могла пойти в консерваторию, когда у
менЯ еще не было  вокальных  данных?  ќто  ведь  не  сразу  выЯснЯетсЯ.  €
потом... ты думаешь, легко поступить в консерваторию? ‚овсе не так  легко.
„а мне это и не нужно. џ учусь петь не длЯ того, чтобы делать пение  своей
профессией.
   - Ђ длЯ чего же?
   - „лЯ того... - ‹ена помолчала секунду и проговорила присущим ей  тоном
назиданиЯ: - †енщина, ‚адим, должна все  уметь.  „олжна  уметь  одеватьсЯ,
петь, быть красивой - понимаешь?
   - Џонимаю. ’ы, стало быть, готовишьсЯ на женщину?
   ‹ена  посмотрела  на  ‚адима  с  безмолвным   возмущением   и   сказала
укоризненно:
   - ’ебе это совсем не идет, ‚адим, этот тон. Ќе уподоблЯйсЯ, пожалуйста,
своему циничному Џетьке.
   ‚адим чувствовал, что разговор ускользает в сторону, что не он, а  ‹ена
начинает управлЯть им, хотЯ вопросы задавал он,  а  она  только  отвечала.
Ќет, он спрашивал не о том, о чем надо было спросить  и  о  чем  он  хотел
спросить. ‚се это ненужные,  приблизительные  слова...  Ђ  как  бесконечно
трудно было произнести простую фразу: "‹ена,  в  чем  цель  твоей  жизни?"
’рудно и бессмысленно...  Ќелепо  спрашивать  об  этом.  ђазве  могла  она
словами рассеЯть самые мучительные его сомнениЯ?
   € вдруг у него вырвалось непроизвольно:
   - Ђ в чем твоЯ цель, ‹ена?
   - ЉакаЯ цель, ‚адик? - спросила она мЯгко и с удивлением.
   - ’воей жизни.
   - —то-что? - Ћна вдруг расхохоталась. - ќто вроде общественного смотра?
€ли викторины? Ѓоже, какие громкие слова - "цель жизни"! Њы этим в седьмом
классе переболели... —то с тобой, ‚адик?
   Ћна  смотрела  на  него  с  веселым  недоумением,  а   он   растерЯнно,
нахмурившись, молчал:
   - Ќу конечно, правильно, - пробормотал он  наконец,  точно  отвечаЯ  на
свои мысли. - ѓлупо об этом спрашивать...
   - Љонечно, глупо, ‚адик! - подхватила ‹ена с воодушевлением.  -  Џросто
наивно! ђазве Я могу сказать в  двух  словах  обо  всех  своих  планах,  о
будущем? „а Я и не ломаю себе голову над этим. ‘  какой  стати?  џ  только
начинаю жить... ‘топ! Ќе толкай менЯ под машину.
   Ћни остановились посреди улицы между встречными  потоками  автомобилей.
Њашины шли нескончаемой вереницей, тесно, одна за  одной.  €з  шоколадного
"‡€‘а" донеслась приглушеннаЯ опереточнаЯ музыка и голоса  дуэта:  "...все
прохо-одит,  подругу  друг  находит..."  Ќаконец  зажегсЯ  на  перекрестке
светофор,  движение  остановилось.  ‚адим  и  ‹ена  быстро  перебежали  на
тротуар.
   - ‘тарые студенты, - продолжала ‹ена, - в прежнее времЯ вечно о  чем-то
спорили: о цели жизни, о высшем благе, о народе, о боге, о всЯкой  чепухе.
Ђ нам-то зачем заводить эти абстрактные споры? џ такаЯ же комсомолка,  как
и ты, у нас одна идеологиЯ. Ћ чем нам спорить?
   - џ, ‹ена, не собираюсь спорить, - сказал ‚адим,  помолчав.  -  Ќа  эти
темы Я не разговариваю, не люблю.  Ћб  этом  надо  помнить  и  думать.  Ќо
иногда... понимаешь... Я хочу... -  Ћн  вздохнул,  угнетенный  собственным
беспомощным бормотанием и смутно раздраженный против ‹ены, котораЯ  должна
была видеть и понимать, с какими трудностЯми он боретсЯ и во имЯ чего.  Ќо
она не видела, а если видела, то  не  понимала.  €  все  же  он  продолжал
упрЯмо, отчаЯнно эту неравную борьбу. - џ хочу  сказать,  ‹ена,  что  есть
много... есть такие вещи, которые  мы  как  будто  прекрасно  понимаем,  а
потом, в какое-то другое времЯ,  вдруг  выЯснЯетсЯ,  что  мы  понимали  их
плохо, не всем сердцем. ‚от когда Я был на фронте...
   -  ’олько,  пожалуйста,  без  фронтовых  воспоминаний!  -  ‹ена   слабо
поморщилась.
   - Ќет, прости, - сказал ‚адим настойчиво. - џ  уж  доскажу.  Ќа  фронте
много простых вещей Я понЯл совсем по-новому, глубже. € мы иногда говорили
с товарищами о нашей будущей жизни, о работе, призвании,  о  том,  что  мы
любим, о чем мечтаем. „аже о цели жизни говорили... €,  знаешь,  это  были
очень естественные и очень простые, искренние  слова.  Ћни  помогали  нам,
придавали сил. € вот... почему же  сейчас  они  кажутсЯ  такими  громкими,
такими наивными?
   - Џотому, что тогда была  война.  ќто  другое  дело,  -  сказала  ‹ена,
котораЯ уже слушала ‚адима внимательно, насторожившись. - Ђ вообще чего ты
от менЯ добиваешьсЯ?
   - џ ничего не добиваюсь. Џросто мне интересно: как ты хочешь жить?
   - Џочему вдруг такой интерес?
   - Њне нужно! - ќто вырвалось у него почти грубо.
   ‹ена пожала плечами. Ћна растерЯлась.
   - џ даже не знаю... Ќу, как Я хочу жить? џ хочу жить честно,  спокойно,
ну... счастливо. - Џомолчав, она добавила нерешительно.  -  “частвовать  в
работе...
   - ‘частливо - в смысле счастливо выйти замуж?
   - —то ж, всЯкаЯ женщина надеетсЯ счастливо выйти замуж, - сказала ‹ена,
сразу  делаЯсь  высокомерной.  -  ‡наешь,  ты  сегоднЯ  ужасно  скучный  и
неоригинальный. „аже, прости менЯ, пошловатый. •очешь поссоритьсЯ?
   - Ќет, - сказал ‚адим, качнув головой. - Ќе хочу.
   …му стало вдруг скучно, почти тоскливо, но не потому, что он  отчетливо
понЯл, что желанный разговор не состоЯлсЯ, а  потому,  что  неудача  этого
разговора уже была ответом на мучившие его сомнениЯ. Ќе состоЯлось  что-то
большее, чем разговор, и горько, тоскливо было думать об этом...
   ‚озле кино "Њетрополь" царило  обычное  вечернее  оживление.  ‚  пышном
сиЯнии голубых, малиновых, ослепительно-желтых огней смотрели с  рекламных
щитов  усталые  от  электрического  света,   огромные   и   плоские   лица
киноактеров. Ћни были раскрашены в  фантастические  цвета:  одна  половина
лица синЯЯ, другаЯ - апельсиново-золотаЯ, зубы почему-то зеленые.
   Ѓилетов ‚адим  не  достал,  все  уже  были  проданы.  ђасстроенный,  он
вернулсЯ к ‹ене, котораЯ ждала его на улице, в стороне от толпы.
   -  ‚идишь!  -  сказала  она  торжествующе.   -   Ћ   высоких   материЯх
философствуешь, а билет в кино достать не  умеешь!  ЉакаЯ  у  нас  сегоднЯ
цель? Џойти в кино. € никак не можем.
   - Ќи одного  билета,  черт  знает,  безобразие...  -  пробурчал  ‚адим,
искренне огорченный. …му неожиданно захотелось попасть сегоднЯ в кино.
   - Ќу ничего! Ѓудем гулЯть - да? Ђ мне тут один юноша  предлагал  билет.
ЏрЯмо привЯзалсЯ, какой-то дурак... ‚от без всЯких философий Я бы уже цели
достигла! - ‹ена засмеЯлась, очень довольнаЯ. - •орошо, что ты пришел,  он
сраз