ый тон, его неуступчивость, резкость. - Ќо почему
же, профессор, вы не считаете советское литературоведение наукой?
   - ‘ чего вы взЯли? -  нахмурилсЯ  Љозельский.  -  Љто  вам  сказал?  ‚ы
передергиваете, это недопустимо. …ще раз повторю: Я  всЯчески  приветствую
работы о произведениЯх современности, но серьезнаЯ работа в  этой  области
вам еще не под силу.
   - ‚ы, профессор...
   - ‹агоденко, прекрати! - сказал Љаплин, неожиданно вскочив и  покраснев
так, что его румЯное лицо побагровело.  -  …сли  хочешь  спросить,  возьми
слово. Ђ что это за базарнаЯ  перекличка?  €  с  кем  -  ты  отдаешь  себе
отчет?..
   Љозельский спокойно перекатывал в  зубах  мундштук  трубки,  пристально
глЯдЯ на ‹агоденко. ‚друг он спросил голосом еще более ровным и тихим, чем
обычно:
   - Ђ кстати, ‹агоденко, почему вы посещаете заседаниЯ Ќ‘Ћ? Њне  кажетсЯ,
у вас нет длЯ этого оснований. ‚ы, вероЯтно, знаете это и сами.
   ‹агоденко  промолчал,  насупившись.  ‚се  понЯли,  что  имел   в   виду
Љозельский: в весеннюю сессию ‹агоденко провалил экзамен Љозельскому,  его
перевели на третий курс условно. ‚ октЯбре он сдавал вторично - и опЯть не
сдал. ЋтношениЯ между ним и профессором, и без того натЯнутые, обострились
за последнее времЯ до крайности.
   ‚адим  удивлЯлсЯ  упрЯмству   ‹агоденко:   как   тот   мог   при   всех
обстоЯтельствах приходить на  заседаниЯ,  выступать  так  свободно,  почти
докторально и даже спорить с профессором!
   - ‚ы думаете сдавать мне экзамен? - спросил Љозельский.
   - Ќе беспокойтесь, профессор, Я сдам, - отчетливо проговорил ‹агоденко.
- Ќе вы от этого страдаете, а Я - сижу без стипендии. Ќа той неделе сдам.
   - •орошо. џ беспокоюсь за вас, а не за себЯ.
   ‚ этот день так ничего и не  решили  по  поводу  перестройки  общества.
Љозельский с  полчаса  еще  поговорил  со  студентами  об  их  работе  над
рефератами, потом взглЯнул на часы и  заторопилсЯ  уходить.  Ћн  уже  взЯл
портфель, направилсЯ к двери, как вдруг остановилсЯ  и  досадливо  трЯхнул
рукой.
   - „а, чуть не забыл! ‘овсем вы менЯ  с  толку  сбили...  -  сказал  он,
улыбаЯсь, и поставил портфель  на  стол.  -  џ  должен  был  сообщить  вам
следующее: вчера Я разговаривал с директором по поводу нашего общества,  и
он сказал, что им получено в министерстве разрешение  на...  -  Љозельский
выразительно умолк на мгновение и произнес  торжественно,  выделЯЯ  каждое
слово: - ...издание - отдельного - сборника -  научных  -  студенческих  -
работ! Ћбъемом до десЯти листов, товарищи. ќто  не  маленький  объем.  Ќо,
конечно, печатать мы будем только лучшие работы, наиболее интересные,  так
что вам открываетсЯ широкое поле длЯ соревнованиЯ.
   ‘туденты,  которые  уже  повставали  с   мест,   окружили   профессора,
заговорили оживленно и весело, все разом:
   - Ѓорис Њатвеевич, а когда должны выпустить? ‚ конце года?
   - Ђ это точно? ‡наете - обещать можно...
   - Ђ как печатать, на стеклографе?
   - Ќет, нет, товарищи! - сказал Љозельский, серьезно покачав головой.  -
…сли Я говорю - Я зрЯ не скажу. ‘овершенно реально. € это будет  настоЯщаЯ
книжка, отпечатаннаЯ в типографии одной из московских газет.
   - Ѓра-авво!  -  крикнул  ”едЯ  Љаплин  восторженно  и,  забыв  о  своей
председательской солидности, вскочил на стул и захлопал в ладоши.
   Ќесколько студентов закричали "ура" и, вдруг схватив ”едю,  начали  его
качать.
   - ‘той... ‡а что? ‡а что менЯ? - со смехом кричал  ”едЯ,  отбиваЯсь.  -
Ѓориса Њатвеича качайте! Ѓориса Њатвеича!
   ‘ергей подошел к Љозельскому, деловито спросил:
   - Ђ какой, интересно, предполагаетсЯ тираж?
   - Ќу, тираж, конечно, небольшой. „вести -  триста  экземплЯров,  больше
незачем. Џродавать же мы его не будем. -  Љозельский  даже  позволил  себе
лукаво улыбнутьсЯ. - ђазве только родственникам или знакомым девушкам...
   -  ‘кажите,  Ѓорис  Њатвеевич,  а  кто  будет  составлЯть   сборник   и
редактировать?
   -  ‚ероЯтно,  €ван  Ђнтонович  Љречетов,  профессор  Љрылов  и  Я.  ’ак
намечалось, а может, что-либо изменитсЯ...
   ‚адим долго издали  наблюдал,  как  менЯлось  лицо  ‘ергеЯ,  приобретаЯ
выражение  все  большей  озабоченности  и  напрЯженного  интереса.   ђешив
разыграть приЯтелЯ, он спросил громко:
   - Ђ что ты, ‘ережа, интересуешьсЯ? ’ы-то в сборник не попадешь!
   - ќто почему? - насторожилсЯ ‘ергей.
   - „а ведь ты уходишь из общества.
   - „а, да! Љак же, как же! - подхватил Љозельский, засмеЯвшись. - ‚ы  же
нас покидаете? ѓоворите - времени жалко? „осадно, но что ж...
   - Ќу не-ет! - ‘ергей шутливо замотал головой. - ’еперь-то Я просто  так
не уйду, дудки! •а-ха-ха... - €  сейчас  же  серьезно:  -  џ,  кстати,  не
собиралсЯ в буквальном смысле... € моЯ критика  -  что  ж,  Я  от  нее  не
отказываюсь. ‚ы же со мной согласились, Ѓорис Њатвеевич?
   - „а, безусловно -  частично.  џ  сейчас  тороплюсь,  товарищи,  но  на
следующем заседании мы подробно  обсудим  все  о  сборнике.  „о  свиданьЯ,
друзьЯ!
   - „о свиданьЯ, Ѓорис Њатвеевич! - хором ответило несколько голосов.
   Љозельский ушел, но большинство студентов осталось  в  аудитории.  ‚сем
хотелось еще поговорить о сборнике, высказать свои догадки, предположениЯ,
- новость была неожиданной, радостной длЯ всех, и в аудитории сразу  стало
шумно и весело. ‚адим  посматривал  на  ‹ену,  котораЯ  в  группе  девушек
говорила особенно громко и оживленно:
   - Ђ ведь замечательно, что у нас будет свой журнал, - правда,  девочки?
Љак жалко, что Я не член общества!
   - Љто мешает тебе вступить? - спросила Ќина.
   - Ќет, Ќиночка, Я никак не  могу.  “  менЯ  же  вокал,  совершенно  нет
времени...  ђебЯта,  а  как  мы  его  назовем?  Ќадо  же  назвать  журнал,
обЯзательно, и как-нибудь оригинально!..
   ‘ергей подошел  к  ‹агоденко,  который,  усевшись  на  столе,  курил  с
задумчивым видом и сосредоточенно разглЯдывал свою ладонь.
   - Ђ ты, Џетр, напал на старика не  очень-то  честно,  -  сказал  ‘ергей
укоризненно. - „ействительно передернул...
   - ќто что же?
   - ’ы не понЯл или не захотел понЯть его: он советует нам  обращатьсЯ  к
темам  классической  литературы  длЯ  того,  чтобы  мы   приобрели   опыт,
литературоведческие познаниЯ, - понимаешь? Ќам будет легче тогда  работать
над современными произведениЯми. ќто же элементарно!.. Ќу, а  какаЯ  могла
быть у него другаЯ причина? Ќу?
   ‹агоденко разглЯдывал свою ладонь - вертел ее перед глазами,  раздвинув
пальцы, собирал горсткой, потом сжал руку в кулак и  тЯжело  оперсЯ  им  о
стол.
   -  „ругаЯ?  „а  очень  простаЯ,  -  он  сощурил  на  Џалавина   упрЯмые
угольно-черные зрачки. - Ћн равнодушен к советской литературе. „аже просто
не знает ее, не читает.
   - ‚о-первых, по советской литературе у нас есть специальный консультант
- доцент ѓорлинков. Ђ во-вторых, это неверно, ложь! Ћн выписывает  на  дом
все толстые журналы!  џ  знаю,  видел!  „а  как  может  профессор  русской
литературы...
   - ‚ыписывать-то он выписывает, - перебил  его  ‹агоденко.  -  џсно,  он
должен быть в курсе событий. Ќо главным  образом  он  читает  рецензии  на
книги, это не так утомительно.
   - „а откуда ты знаешь?!
   - ’ак. —ую. - ‹агоденко с серьезным видом потЯнул  носом.  Ћн  притушил
папиросу в чернильной лужице  на  столе,  спрыгнул  на  пол  и  с  хрустом
выпрЯмил свое плотное, широкое в груди тело. - ‚ы вот  щебечете:  ах!  ах!
‘борник!.. Ђх, Ѓорис Њатвеевич!.. Ђ  Ѓорис  Њатвеевич  только  лишний  раз
доказал свое равнодушие к нашим делам - чуть  не  забыл  о  самом  главном
сказать. •орош руководитель!
   Ђспирантка Љамкова, величественнаЯ, полнаЯ блондинка в  очках,  похожаЯ
лицом и бюстом на мраморную кариатиду, внушительно отчеканила:
   - џ вам все-таки советую,  ‹агоденко,  уважительнее  говорить  о  своих
профессорах. Ќа третьем курсе излишний гонор вредит.
   - Љогда вы были на третьем курсе, девочка, Я был уже на последнем курсе
войны, - сказал ‹агоденко, смерив Љамкову небрежным взглЯдом. - Ќо дело не
в том. џ что толкую - у менЯ не лежит душа писать тысЯча первую работу  об
€ване ‘ергеевиче ’ургеневе, тем более что ничего  оригинального  об  €ване
‘ергеевиче Я сказать пока не могу. Ђ Я хочу подумать над новыми советскими
книгами, постаратьсЯ понЯть, что в них хорошо,  что  плохо,  и  пусть  моЯ
работа будет еще  не  глубокой,  не  всегда  убедительной,  но  она  будет
искренней, верно направленной и нужной. € главное, интересной длЯ менЯ!  ‚
тысЯчу раз более  интересной,  чем  тысЯча  первое  разглагольствование  о
Ѓазарове или „анииле ‡аточнике!
   - ЏетЯ, это уже крайность, - сказала Ќина.
   - ‹учше эта крайность, чем обратнаЯ!
   - Ќет, не лучше! ќто опаснаЯ, это вреднаЯ крайность! -  взволнованно  и
сердито заговорил ”едЯ Љаплин, подступаЯ к ‹агоденко. -  —то  значит  "мне
интересней"? —то за  вкусовщина?  “  нас  здесь  научное  общество,  а  не
"ѓастроном"! Њы учитьсЯ должны, работать!..  Ђ  то,  подумаешь,  выискалсЯ
защитник советской литературы! ќто демагогиЯ!.. „а и в конце  концов...  в
обществе ты не  состоишь,  а  только  всех  баламутишь!  „овольно!  Њы  не
позволим  тебе  наскакивать  на  Ѓориса  Њатвеича  и  вообще...  всех  тут
разлагать!
   - Ќу, ”едЯ, ты уж слишком! - сказал ‘ергей примирительно. - Џетр никого
не разлагает...
   - Ђ надо бы, - усмехнулсЯ ‹агоденко. - Џора кой-кого разложить.
   - ’ак вот, изволь вступить в члены общества, тогда и  будешь  говорить.
‚се ему нипочем, никаких авторитетов - подумаешь,  сверхличность!  “читьсЯ
надо, вот что!
   ‘ергей вздохнул и закивал озабоченно:
   - ќто главное, конечно.  Ђ  тебе,  Џетр,  особенно  важно  учитьсЯ,  не
забывай...
   ‚адим заметил, что ‹агоденко помрачнел вдруг, хотел что-то ответить, но
сжал губы, только желваки напрЯглись на скулах. € ‚адиму стало  неприЯтно,
точно эти обидно-снисходительные слова относились к нему самому.
   - „а что вы напали на него? “чителЯ! - сказал ‚адим, решительно  шагнув
к ‹агоденко. - Ќапали и грызут, грызут... ‚едь  он  же  прав  в  основном?
Џрав!  Љозельский  действительно  равнодушный  к  нам  человек.  €  вообще
равнодушный. € относитсЯ  он  к  нашему  обществу  так  же,  как  к  новой
литературе, - иронизирует в душе. џ  в  этом  на  сто  процентов  убежден.
”ормалист он, кладовщик от науки - вот он кто!
   - „а с чего ты взЯл? - возмущалсЯ ”едЯ. - ѓде доказательства?
   ‚адим не любил затевать споры на людЯх, но если уж затевал  -  не  умел
сохранЯть при этом хладнокровие, быстро раздражалсЯ, повышал голос.  Ћн  и
теперь сразу же нахмурилсЯ, заговорил резко:
   - „а, он не считает советское литературоведение наукой! Ћн сам говорил:
"џ, говорит, не газетный борзописец-рецензент, которому  копейка  цена,  Я
ученый  и  занимаюсь  классикой".  Ќу  конечно!  ’ам-то  спокойней:   есть
установочки, формулировочки, все много раз  обговорено,  гремели  споры  -
слава богу, давно отгремели. ’ам безопасно! Ђ здесь  самому  надо  думать,
спорить - того глЯди ошибешьсЯ.  €  главное,  неинтересно  ему  это.  ‚едь
воспитан он на старой русской литературе...
   - Ђ мы на чем воспитаны? - спросил ‘ергей. - Њы-то с тобой...
   - ‚сЯкое  бывает  воспитание,  -  жестко  перебил  ‚адим.  -  ‘оветскаЯ
литература не на  пустом  месте  выросла,  тоже  на  русской  классической
воспитывалась.  Ђ  как  же?..  Ќо  еще  больше  -  на  новых   идеЯх,   на
коммунистических идеЯх...
   ђазговор перекинулсЯ к последним советским романам. ’ут уж  началась  в
полном смысле словеснаЯ драка. ЉаждаЯ  книга  вызывала  самые  Яростные  и
противоречивые суждениЯ: "…рунда!", "”альшивка!", "‹учшаЯ вещь о  войне!",
"„амское рукоделье!", "ќто все длЯ детей!", "ќто настоЯщаЯ правда!" ‘ергей
и  Љаплин  наседали  на  ‹агоденко,  пытаЯсь   вернуть   его   в   область
теоретического спора:
   - Ќу хорошо, а основное отличие соцреализма от критического?
   - „а возьмите ѓорького...
   - ’олько без цитат - своими словами!..
   - Ќу, Я вижу, вы тут до ночи засели,  -  сказала  вдруг  ‹ена,  котораЯ
долгое времЯ молчала и задумчиво сидела среди споривших. - Њне домой пора.
   Ћна поднЯлась, перекинула через плечо свою кожаную сумку  на  ремне,  с
монограммой "….Њ." и попрощалась. ‚адиму хотелось сейчас же пойти за  ней,
но почему-то он не мог встать с места. Ћн уже не слушал  спора.  Ќесколько
минут просидел он в аудитории и вдруг встал с такой  поспешностью,  словно
куда-то опаздывал.
   - џ, пожалуй, пойду. ‚ремЯ позднее, - пробормотал он, глЯдЯ на часы.
   - ’ы уже наполовину ушел, - сказала Ќина, усмехнувшись.
   Ќикто, кроме ‚адима, который так потерЯлсЯ, что не сумел  ответить,  не
услышал этого замечаниЯ. ‘ергей и ‹агоденко рассеЯнно пожали ему руку.
   Ћн вышел в коридор. €з аудитории нессЯ ему вдогонку  раскатистый  голос
‹агоденко:
   - ...не доказательство? Ќу хорошо. ‹и Ѓон! Љого  из  русских  писателей
тебе было интересней всего читать?.. „а, на родине!
   ‹и Ѓон  заговорил  что-то  невнЯтно  и  взволнованно,  тонким  голосом.
’оржествующий бас ‹агоденко прервал его:
   - ’ы понЯл? ‘оветскаЯ литература стала мировой, потому что  всему  миру
интересно узнать нашу жизнь... - ‚адим шел по коридору, и голос  ‹агоденко
быстро затихал: - € это простые люди, не формалисты...
   ‚адим выбежал из дверей института во двор. ‹ены нигде не было. Ћна ушла
и была уже далеко, наверно, ехала в троллейбусе.
   ѓолые деревьЯ тихо шумели на ветру в пустом сквере.  ‚адим  остановилсЯ
возле ограды. …му захотелось теперь вернутьсЯ обратно,  в  аудиторию,  где
шел интересный и увлекший его спор, но нелепое, ложное чувство  неловкости
удерживало его, и он знал, что не вернетсЯ.
   "џ веду себЯ глупо, - подумал он  с  раздражением.  -  Ќет,  надо  быть
проще. ‚едь так или иначе, все уже видЯт..."
   €звестие о подготовке сборника сразу оживило деЯтельность Ќ‘Ћ.  ‡аметно
оживилсЯ и ‘ергей Џалавин - Ћн  уже  не  заговаривал  о  своем  выходе  из
общества, активно выступал на заседаниЯх и,  по  собственным  его  словам,
"как проклЯтый" сидел над рефератом. ‚сем хотелось попасть  в  сборник,  а
‘ергею особенно. Ќеудача с первым рефератом, о котором  многие,  вероЯтно,
давно уже забыли, мучила ‘ергеЯ до сих  пор,  сидела  в  его  честолюбивой
памЯти как заноза.
   ђеферат Ќины ”окиной прошел успешно, и этот успех еще более  подстегнул
‘ергеЯ. Ќа следующее заседание он не пришел и сказал ‚адиму, что ЯвитсЯ  в
Ќ‘Ћ, как только закончит реферат.
   Ќо в конце ноЯбрЯ он неожиданно заболел, простудившись на катке.


        6

   ‚адим работал над рефератом о  прозе  Џушкина  и  ‹ермонтова  в  оценке
Ѓелинского. Ћн не написал еще ни одной строчки самого реферата  -  до  сих
пор перечитывал Џушкина и ‹ермонтова, читал других русских писателей  того
времени: Љарамзина, Њарлинского, Ћдоевского. ђабота, намеченнаЯ  им,  была
так обширна, что, казалось, он не закончит ее не только к Ќовому году,  но
и к весне. ‚адим не спешил. Ћн не стремилсЯ попасть в первый сборник, да и
вообще мало думал о том, чтобы куда-либо попасть,  -  работал  планомерно,
упрЯмо, никуда не торопЯсь, и получал от этой работы полное удовольствие.
   Њежду тем уже близилась зимнЯЯ сессиЯ  и  предшествующие  ей  различные
"малые" испытаниЯ: коллоквиумы, семинары, контрольные работы.  ‚се  меньше
времени оставалось длЯ реферата.
   ‚  середине  декабрЯ  должна  была  состоЯтьсЯ  контрольнаЯ  работа  по
английскому Языку. „лЯ ‚адима это было большим  и  грозным  испытанием.  “
него не было счастливого дара к Языкам,  каким  обладал  ‘ергей.  ’о,  что
‘ергей схватывал на лету, давалось ‚адиму  ценой  многочасовых  упражнений
памЯти, упорным трудом.  ‘ергей  носил  с  собой  и  читал  в  троллейбусе
английский detective story [детективный роман (англ.)] в триста страниц, в
то времЯ как ‚адим мучилсЯ со словарем над брошюркой  адаптированного,  то
есть изувеченного до неузнаваемости, "’ома ‘ойера". „лЯ того  чтобы  лучше
запоминать  слова,  ‚адим  придумывал  всЯческие  ухищрениЯ:  завел   себе
словарь-блокнотик  и  всегда  носил  его  в  кармане,  читаЯ  где  попало,
выписывал слова на отдельные листочки - на одной  стороне  английское,  на
другой русское и играл сам с собой в детское лото.
   Џреподавательница английского Языка Ћльга Њарковна уважала ‚адима за то
единственное,  за  что  преподаватели  Языков  уважают  студентов,  -   за
трудолюбие. Љ ‘ергею она относилась придирчиво.  ‘тоило  ему  согрешить  в
контрольной  или  случайно  не  выучить  какое-нибудь   grammatical   rule
[грамматическое  правило  (англ.)],  заданное  на  дом,   Ћльга   Њарковна
обрушивалась на него безжалостно. Ћна распекала его по-английски, и  очень
сердито, а ‘ергей оправдывалсЯ тоже по-английски, улыбаЯсь и щеголЯЯ своим
произношением. —асто такой разговор был понЯтен только  им  двоим,  и  это
было длЯ ‘ергеЯ, очевидно, самым приЯтным.
   ‚ообще  Ћльга  Њарковна  была  женщина  справедливаЯ,  энергичнаЯ  и  с
выдумкой. ‘о студентами она говорила  исключительно  "на  Языке"  и  умела
каждую  лекцию  построить  по-новому,  интересно,  избегаЯ  шаблонов.  Ћна
устраивала на лекциЯх игры в шарады,  литературные  викторины,  обсуждениЯ
институтских событий, последних советских книг и кинокартин. € в эти  часы
Ћльга  Њарковна  была  весела,  насмешлива,   любознательна,   с   молодым
увлечением принимала участие в играх и спорах.
   Ќо как изменЯлась она в дни экзаменов или контрольных! ‚ ее остроносом,
напудренном добром лице сорокалетней женщины поЯвлЯлось неизвестно  откуда
выражение непреклонной, почти надменной суровости и  что-то,  как  говорил
‘ергей, "робеспьеровское". Ћна терЯла чувство юмора, переставала  понимать
шутки и всем своим видом олицетворЯла латинскую поговорку:  "„а  свершитсЯ
правосудие, пусть хоть погибнет мир".
   ‚есь курс, кроме Џалавина,  ЂндреЯ  ‘ырых,  ”окиной  и  еще  нескольких
завзЯтых отличников, ожидал декабрьской контрольной с привычным трепетом.


   ‚  первое  декабрьское  воскресенье  группа  ‚адима  решила   совершить
экскурсию в ’ретьЯковскую галерею. ‘обралось человек пЯтнадцать, и  к  ним
присоединилось  еще  несколько  студентов  других   курсов,   соседей   по
общежитию. …динственный человек, кто шел в  ’ретьЯковскую  галерею  первый
раз, был ђашид Ќуралиев, молодой узбек, в этом году только  поступивший  в
институт.
   ‚адим успел уже подружитьсЯ с этим  черноволосым  юношей,  широколицым,
плечистым, с могучими ладонЯми потомственного кетменщика. ‚адиму нравилось
его скуластое, веселое лицо, его неизменнаЯ жизнерадостность, его  улыбка,
сверкающаЯ всеми зубами -  белыми  и  плотными,  как  зерна  в  кукурузном
початке. ђашид все хотел знать сейчас же, подробно, не стеснЯлсЯ  казатьсЯ
невежественным  или  смешным,  всем  надоедал  вопросами  -  и  никому  не
надоедал. Ћн  ведь  приехал  в  Њоскву  учитьсЯ  и  занималсЯ  этим  делом
добросовестно, не терЯЯ ни минуты.
   †ил ђашид Ќуралиев в общежитии, в комнате, где жили ‹агоденко, ‹есик  и
Њак ‚илькин, и потому ‚адим так скоро с ним познакомилсЯ. Ћн знал уже  всю
двадцатилетнюю жизнь ђашида - отец его  был  колхозником,  ђашид  закончил
среднюю школу в  џнги-ћльском  районе,  мальчишкой  работал  водоносом  на
”ерганском канале,  а  во  времЯ  войны  участвовал  в  стройке  ‘еверного
’ашкентского канала, уже бригадиром кетменщиков. ’огда  же  он  вступил  в
комсомол. ‚ кишлаке у него осталась невеста - ђапихэ, дочь кузнеца.
   - ‘овсем молоденькаЯ, а  уже  десЯтый  класс  кончает!  -  с  гордостью
говорил ђашид. - Ђ красиваЯ, знаешь! Ѓрови такие  -  у  нас  говорЯт,  как
арабскаЯ буква лим. ЃольшаЯ красавица! Ђ умнаЯ - вай, вай! “мнее  менЯ  на
три головы...
   ‚месте со студентами пошел в ’ретьЯковку и €ван Ђнтонович Љречетов. ‚сю
дорогу он шел с Ђндреем,  держа  его  под  руку,  -  Ђндрей  был  любимцем
профессора. "Ќадежда кафедры!" - шутливо называл его €ван Ђнтонович.
   €дЯ по  широкому  тротуару  Љаменного  моста,  Љречетов  рассказывал  о
художнике Џоленове, которого знал лично. Ћт €вана Ђнтоновича ни на шаг  не
отставала ‹ена. ‚адим шел сзади и то и дело слышал ее  смех  и  оживленный
голос, перебивающий профессора, очень звонкий на свежем воздухе.
   „ень  был  безветренный,  не  по-зимнему  теплый.  Ѓелое  небо  -  одно
бескрайное облако -  склонилось  над  городом,  и,  казалось,  не  солнце,
спрЯтанное где-то в вышине, освещает землю, а это прозрачное  белое  небо,
похожее на огромную лампу дневного света  под  матовым  абажуром.  ‚  этом
ровном небесном свете терЯлись краски, оставались одни полутона и общий на
всем налет дымчатой  голубизны  -  одни  дома  чуть  желтее,  другие  чуть
сероватей.
   ‚озле кино "“дарник" река не замерзла. ‚ода была черной,  тЯжелой  и  в
стелющихсЯ клубах пара казалась кипЯщей. Ќад куполом "“дарника"  с  криком
носились галки, и лишь эта птичьЯ суетнЯ в небе нарушала ощущение покоЯ  и
безмЯтежности. ‚ Њоскве это ощущение очень редко - оно бывает только зимой
и только в такие тихие, слабо морозные воскресеньЯ, в какие-то  неуловимые
промежутки днЯ, между двумЯ и четырьмЯ часами...
   Џо пути в ’ретьЯковку ‚адим рассказывал ђашиду о Њоскве - они шли  мимо
ЉремлЯ,  „ома  правительства  к  Љадашевской  набережной.  ‚адим   заранее
радостно предвкушал, как  он  будет  водить  ђашида  по  лабиринту  залов,
знакомых  ему,  как  его  собственный  дом,  рассказывать  о   художниках,
наблюдать за  восхищением  ђашида.  Љак  в  детстве  он  любил  показывать
товарищам свой альбом марок, интересные книги из отцовской библиотеки, так
теперь он нетерпеливо ждал минуты, когда он покажет ђашиду свою галерею, с
любимыми своими  картинами  -  точно  готовилсЯ  сделать  ему  драгоценный
подарок...
   € вот он - узенький, скромный, выбегающий к  гранитному  борту  Љанавы,
знаменитый ‹аврушинский переулок.
   Љак всегда по воскресеньЯм, в переулке было людно - одни  торопились  в
галерею,    другие    медленно    шли    навстречу.    Џробежала    стайка
ребЯтишек-ремесленников  в  черных   форменных   шинелЯх;   громко   стуча
ботинками,  посередине  переулка  прошагала,  обгонЯЯ  студентов,   группа
матросов, за нею медленно ехала какаЯ-то посольскаЯ машина  с  иностранным
флажком.
   „о ‚адима доносилсЯ голос Љречетова:
   - ...в девЯносто втором году они передали галерею в  дар  Њоскве.  Ѓыло
уже больше тысЯчи картин, сотни рисунков, скульптура, гобелены -  неплохой
дар, а?  ‚  миллион  триста  тысЯч  рублей  оценили  все  собрание.  Џавел
Њихайлович был замечательный человек...
   ‡а  оградой  поЯвилось  невысокое  красно-белое  здание,   похожее   на
старинный кнЯжий терем, со славЯнской вЯзью на фасаде.
   Љаждый раз, входЯ в этот чистый асфальтированный двор, ‚адим  вспоминал
свое  первое  детское  посещение  ’ретьЯковки,   лет   пЯтнадцать   назад.
ЌеобъЯтность жизни, которую он, мальчишка, вдруг открыл длЯ  себЯ  в  один
день, потрЯсла его тогда почти до головокружениЯ.
   Џотом он часто бывал здесь с  ‘ергеем.  ‘остЯзались:  кто  лучше  знает
художников. ‘ергей  всегда  знал  лучше,  -  он  был  находчивей  и  легче
запоминал фамилии. ‚спомнилсЯ школьный учитель рисованиЯ Њарк  Ђронович  -
"Њакароныч". ‘мешной был старик, слезливый и сентиментальный. Ђ бас у него
был оглушающий, и он любил театрально восклицать. ‚ ’ретьЯковке  Њакароныч
поучал: "€скусство надо чувствовать спиной. …сли, глЯдЯ на ‘урикова, вы не
чувствуете божественного холода в спине, значит, вы не дети, а куча дров".
‚ сорок первом году Њакароныч ушел в  московское  ополчение  и  погиб  под
…льней.
   - Џриготовьте студенческие! - крикнула ‹ена, обернувшись.
   - Ѓилеты, да? ‡ачем? - спросил ђашид.
   ‚адим объЯснил ему, что входнаЯ  плата  длЯ  студентов  втрое  ниже.  ‚
гардеробе густо толпились посетители - много молодежи, военных,  пионеров.
Ѓородатые старички с кроткими нестеровскими ликами не успевали подавать  и
принимать пальто.
   ‚ первый зал, поблескивающий многовековым золотом икон, студенты  вошли
все вместе и сразу - словно очутились в другом воздухе - начали  двигатьсЯ
осторожно,  бесшумно,  заговорили  шепотом.  Џотом   компаниЯ   постепенно
разбрелась. €ван Ђнтонович с ‹еной и  Ђндреем  остались  позади,  в  залах
древнерусского искусства. ‹есик, Ќина и Њак ‚илькин пошли вперед.
   ‚адим остановилсЯ вместе с ђашидом у картины ‚ерещагина  "Џеред  атакой
под Џлевной".
   - Џлевна, ЃолгариЯ... - сказал ђашид тихо. - “  менЯ  брат  в  Ѓолгарии
воевал, „жалэль-ака. ђанен был, без ноги пришел.
   Ћн пристально вглЯдывалсЯ в лица русских солдат, лежащих густыми рЯдами
в  своих  темно-синих  мундирах,  со  скатками  шинелей  через   плечо   и
винтовками, изготовленными длЯ штыкового боЯ. „о  свистка  атаки  остались
короткие часы, может быть минуты. ’емное предрассветное небо  тревожно,  и
тревожнаЯ суровость во всем -  в  насупленных  лицах  солдат,  их  сутулых
спинах, надвинутых на  глаза  фуражках...  ѓотовитсЯ,  очевидно,  одна  из
последних атак на редуты Ћсман-паши, глубокой осенью.
   - ‚ерещагин тоже был ранен в Ѓолгарии, - сказал ‚адим. -  Ђ  мы  прошли
северней, через ђумынию. џ только на болгарской границе был,  на  „унае  у
Љалафата.
   ђЯдом висела другаЯ картина ‚ерещагина: "Ќападают врасплох",  из  эпохи
завоеваниЯ царизмом ‘редней Ђзии. ’е же усатые русские солдаты,  только  в
белых рубашках и шароварах, похудевшие, с коричневыми  от  загара  лицами,
отражают внезапное нападение  бухарцев.  Ћни  сейчас  только  выбежали  из
палаток, сбились маленькой группой, ощетинились штыками, а  бухарцы  летЯт
на них конной лавой. ‚ лицах  русских  -  отчаЯннаЯ  решимость  битьсЯ  до
конца, и они не дрогнут,  будут  битьсЯ  прикладами  и  штыками,  пока  не
изойдут кровью, падут все до единого на жаркий песок, затоптанные  конЯми,
порубанные кривыми азиатскими саблЯми.
   „олго стоЯли ‚адим и ђашид перед этой  страшной  картиной.  €  думалось
каждому: может быть, тот высокий, с русыми  кудрЯми  солдат  без  фуражки,
застывший впереди своих с обнаженным клинком в руках, - дед ‚адима, а  дед
ђашида, чернобородый, в зеленой чалме,  мчитсЯ  ему  навстречу  со  злобно
перекошенным лицом и  взнесенной  длЯ  смертельного  удара  саблей.  —ерез
секунду сойдутсЯ они - и оборветсЯ хриплаЯ русскаЯ брань или пронзительный
крик мусульманина.
   ќто было семьдесЯт лет - один только человеческий век назад.
   - „а-а, стариннаЯ  картина!  -  с  уважением  сказал  ђашид,  прицокнув
Языком. - Ћчень историческаЯ.
   Ћни постоЯли некоторое времЯ молча, потом ђашид взЯл ‚адима за  руку  и
они перешли в соседний зал.  €  сразу  пахучим  и  васильковым  обнЯло  их
очарование  русской  природы  -  перелески  во  влажной   дымке,   светлаЯ
шишкинскаЯ даль...
   ‚адим подумал о том, что в ’ретьЯковку  надо  ходить  не  часто.  ’огда
испытываешь то удивительное чувство обновлениЯ, какое бывает весной, когда
впервые после долгой зимы выедешь за город, в зелень. Њного раз в жизни ты
видел прозрачное небо весны и вдыхал запах земли, молодых  трав  и  речной
свежести, но каждый раз это волнует по-новому. € эти  тихие  светлые  залы
каждый раз волнуют по-новому.
   ‡десь словно всЯ  ђоссиЯ,  великаЯ  историЯ  родины:  вот  васнецовские
богатыри, дымное утро стрелецкой казни, вот снежнаЯ ипка, и  немаЯ  тоска
‚ладимирки, и понурые клЯчи у последнего кабака, и гордое, белое во  мраке
каземата лицо умирающего. € вот - октЯбрьское  кумачовое  небо,  матрос  с
железными скулами, победные  клинки  Џервой  Љонной  и  ‚ладимир  €льич  в
скромном своем кабинете, созидающий великое государство...


   ‘квозь стеклЯнный потолок уже  густо  синело  вечернее  небо.  ‚  залах
зажглись лампы. Џосетителей к вечеру стало еще больше - то в одном,  то  в
другом зале встречались экскурсии,  много  людей  ходили  с  блокнотами  в
руках, что-то озабоченно записывали. ‚ нижнем зале, на выставке  советской
графики, ‚адим и ђашид, встретили свою компанию.
   Љогда все вышли на улицу, ‹ена сказала:
   - ‚адим, у нас тут спор возник. Ђндрей говорит...
   - Ќет, постой! - перебил ее Ђндрей. - Џусть сначала он сам  выскажетсЯ.
‚от слушай: ђепин  написал  "Ѓурлаков".  Ѓыл  он  счастлив,  закончив  эту
картину?
   - Ќу разумеетсЯ!
   - ’ак. Ђ  вот,  например,  ‘емирадский  написал  картину  "’анец  между
мечами". Ћна очень красиво написана и такаЯ ЯркаЯ, захватывающаЯ.
   - џ знаю картину. € что?
   - ’ак вот, был ли и ‘емирадский счастлив, закончив свою картину?
   - ‚ероЯтно, да.
   - € последнее,  -  с  азартом  закончила  ‹ена.  -  —то  такое  счастье
художника? € вообще счастье?
   Ќина и ‹есик засмеЯлись.
   - Ќ-да, спор солидный... - сказал ‚адим, озадаченно улыбаЯсь.
   ‹ена взЯла ‚адима под руку и заговорила  громким,  энергичным  голосом,
так что слышно было всему переулку:
   - џ утверждаю, - вот слушай, ‚адим! - что и ђепин  и  ‘емирадский  были
одинаково счастливы,  потому  что  оба  они  испытали  счастье  художника,
закончившего творение. ‚едь верно?  Ђ  Ђндрюшка  говорит,  что  ђепин  был
счастлив более полно, глубоко, что он испытал счастье не только художника,
но и гражданина, общественного деЯтелЯ. Ђ Я  считаю,  что  счастье  нельзЯ
делить и измерЯть, как варенье. ќто горе может быть большим или меньшим, а
счастье - что-то абсолютное...
   - …ще ’олстой отметил, - поспешно вставил  знаток  первоисточников  Њак
‚илькин. - ‚се счастливые семьи счастливы одинаково, все несчастные...
   - Ќу как, ‚адим? џ права? - спросила ‹ена, настойчиво дергаЯ ‚адима  за
рукав пальто.
   - ’ы?.. Џо-моему, нет, - сказал ‚адим, стараЯсь собратьсЯ с  мыслЯми  и
ответить как можно обстоЯтельней, серьезней. - ‚идишь ли,  ‘емирадский  не
был в искусстве ни гражданином, ни  общественным  деЯтелем.  Ћн  возрождал
академизм в живописи,  борЯсь  по  существу  с  реалистическим  искусством
передвижников...
   - „има, зачем ты читаешь мне лекцию?
   - Ќет, Я просто рассказываю тебе о ‘емирадском. џ  его  не  люблю.  ќто
художник фальшивый, подражательный, и картины его напоминают не  жизнь,  а
театр.
   - Ѓоже мой, да кто с этим спорит!  ’ы  ответь  мне:  был  он  счастлив,
закончив картину "’анец между мечами"? Љак художник - ну?
   - „а что значит счастлив? - сказал ‚адим с досадой.  -  ‡аладила  тоже:
"счастлив, счастлив"! Ќадо выЯснить сперва, что такое вообще счастье.
   - ‚от Я, „имочка, и собираюсь выЯснить!
   -  €  напрасно.  Џо-моему,  это  то,  что  выЯснить   путем   дискуссий
невозможно. Ћб этом даже нельзЯ говорить вслух...
   - •удожник бывает счастлив тогда, - сказал Ђндрей со своей удивительной
способностью просто и убежденно, безо всЯкого стеснениЯ  высказывать  всем
известные вещи, - когда он своим творчеством приближает к  счастью  народ,
пусть на шаг, на полшага.
   - „а? Ђ Я думала, что народ ни при чем, - сказала  ‹ена  насмешливо.  -
’акие истины, Ђндрюша, ты-можешь приберечь  до  экзаменов.  Љстати,  люди,
которые  так  прекрасно  все  понимают,  никогда  почему-то   счастьЯ   не
достигают. ‘кажи, Ђндрюша, ты был хоть раз в жизни счастлив?
   € сейчас же чему-то обрадовалсЯ Њак:
   - ‹еночка, это у ѓете есть! …ще ѓете сказал:  "‘уха,  мой  друг,  любаЯ
теориЯ, но вечно зелено дерево жизни!" ќто гетевское...
   - ’ак, Ђндрюша, ты был хоть  раз  счастлив?  -  спросила  ‹ена,  лукаво
прищурЯсь.
   Ђндрей неожиданно смутилсЯ и, покраснев, пробормотал:
   - ’о есть... в каком смысле...
   -  Ђ,  вот  видишь?  -  торжествующе  рассмеЯлась  ‹ена.  -  ’еперь  ты
спрашиваешь, в каком смысле? ‚ том-то и дело! Џотому что Я знаю одно, и вы
менЯ не переубедите: человек живет один раз, и личное счастье длЯ человека
- очень много, почти все!
   - Џравильно, - согласилсЯ ‚адим.
   Ќина ”окина и Њак, которые шли сзади, возмутились в один голос:
   - Љак же правильно, ‚адим?
   - Џостойте, - сказал он. - ‚се дело в том, как понимать личное счастье.
   - Ђ как ты, например?
   - џ после скажу. „авайте по порЯдку. Љто у нас... - ‚адим обернулсЯ  и,
увидев ђашида, молчаливо шагавшего рЯдом с €ваном Ђнтоновичем, хлопнул его
по плечу. - ‚от самый молодой! Ќу-ка, ваше мнение о счастье, дитЯ юга?
   - Ќаше? - переспросил ђашид и, нахлобучив на лоб меховую  шапку,  начал
храбро: - џ скажу, хоп! Ќу, когда была война, Я думал, что счастье  -  это
конец войны, победа, мой отец и братьЯ - все живые, и все приезжают домой.
Џотом это счастье наступило. € Я стал думать, что счастье  -  другое,  это
когда Я кончу десЯть классов, аттестат зрелости в руках,  полный  порЯдок.
Џотом и это счастье наступило. € Я  решил,  что  настоЯщее  счастье  будет
тогда, когда Я приеду в Њоскву и поступлю учитьсЯ в московский институт. €
вот... - €, блеснув в темноте зубами, он вдруг сорвал  шапку  с  головы  и
широко взметнул ее в  сторону.  -  ‚идите?  ‘частье?  Љонечно,  да!  ’аких
счастий, по-моему, у человека должно быть очень много, разных. ‚сЯ  жизнь.
€ чем больше, тем лучше, - вот как, по-моему.
   - Ђ „остоевский говорил, - заметил Њак,  -  что  человеку  длЯ  счастьЯ
нужно столько же счастьЯ, сколько и несчастьЯ.
   - Ќу, „остоевский! - ‹ена махнула  рукой.  -  ќто  устарело.  Ќикто  не
знает, что такое счастье. € вообще мне надоело спорить.
   Ћна быстро пошла вперед и взЯла под руку ‹есика.
   - ‹есь, что нового в спортивном мире? - громко спросила она. -  ’ы  уже
был на хоккее, видел чехов?
   ‚адим смотрел сзади на длинное зимнее пальто ‹ены с  меховой  оторочкой
внизу, которое волнисто развевалось при каждом ее шаге, и  подумал  вдруг,
что спортивный мир интересует ее так же мало, как и разговор о художниках.
€ неожиданно сердито он сказал:
   - Ђ ты, Њак, набит чужими афоризмами, как... черт знает что.
   Ћбщий разговор сам собой прекратилсЯ. ‚ышли на мост, там было  ветрено,
промозгло, и все шли сгорбившись, наклонив головы, прЯча лица от  ветра  в
поднЯтые воротники. Љречетов вдруг спросил:
   - —то же замолчали, молодежь? ‘ таким интересом вас слушаю... Ђ?
   - ‘лишком долгий разговор, не длЯ улицы,  -  сказала  Ќина.  -  Ђ  ваше
мнение, €ван Ђнтонович? Љак вы смотрите на счастье?
   - Ћптимистически, - сказал Љречетов, улыбнувшись. Ћн отогнул рукою угол
воротника и обернулсЯ к ‚адиму: - Ђ знаете ли вы, от чего происходит слово
"счастье"?
   - ‘частье! —то-нибудь - часть... участь...
   ‹ена остановилась впереди и обрадованно произнесла:
   - џ же и говорю: часть, частное! Ќу - частнаЯ жизнь, личнаЯ... „а, €ван
Ђнтонович?
   - „а нет, не совсем. ‘частье - это "со-частье", долЯ, пай. Џредставьте,
что какое-то племЯ  закончило  удачную  охоту.  Џроисходит  дележ  добычи.
Љаждый член племени  или  рода  получает  свою  долю  -  свое  "сочастье".
Џонимаете? ‡начит, уже древнее слово "сочастье" имело общественный  смысл.
…сли длЯ всего рода охота была удачной,  каждый  член  рода  получал  свое
"со-частье", если была неудачной - не  получал  ничего.  ‘тало  быть,  длЯ
достижениЯ своего "со-частьЯ"  каждый  человек  должен  был  всеми  силами
участвовать в общей охоте, в общем труде. ’о есть  то,  что  называетсЯ  -
участвовать в общественной жизни. ‚от вам и философиЯ личного счастьЯ.
   - Љак здорово-то,  €ван  Ђнтонович!  -  воскликнула  Ќина,  захлопав  в
ладоши. - ‹енка, ты слышала?
   - ’очно!  ‹ичное  сливаетсЯ  вместе  с  общественным,  -  сказал  ђашид
убежденно.
   - ‚ы гений, ђашид! € тогда у человека бывает настоЯщее личное  счастье.
Љоторого, кстати, никто не отрицает.
   €ван Ђнтонович остановилсЯ на углу и стал  прощатьсЯ.  Ќо  студенты  не
отпустили его, проводили до автобусной остановки и стоЯли  там,  оживленно
разговариваЯ и развлекаЯ этим всю очередь, пока не подошел автобус.
   Ќа обратном пути и Ђлеша ђемешков высказалсЯ по спорному вопросу:
   - џ тоже вот думаю - какое счастье, что у нас завтра "окно"  на  первых
часах. € какое, думаю, несчастье, что староста у нас в комнате этот чертов
‹агоденко. ‚се равно ведь, зверь, в семь часов утра подымет, одеЯла сорвет
и заставит гимнастику делать. Ђ как бы славно поспать!
   ‹есик вздохнул и с унынием покачал головой.
   ЏроходЯ по улице ”рунзе, студенты  решили  проведать  ‘ергеЯ  Џалавина.
‚адим и ‹ена поднЯлись на четвертый этаж, а остальные решили зайти в "Џиво
- воды" купить каких-нибудь  пирожков  (все  порЯдочно  проголодались),  а
потом ждать ‚адима и ‹ену внизу у подъезда.
   Љак только ‚адим нажал  кнопку  звонка,  дверь  сейчас  же  открыли.  ‚
передней стоЯли €рина ‚икторовна и ‚алЯ - та самаЯ приЯтельница ‘ергеЯ  из
мединститута, с которой ‚адим уже несколько раз  встречалсЯ.  Ћна  была  в
пальто и надевала шлЯпку, собираЯсь уходить. €рина ‚икторовна  обрадованно
поздоровалась с ‚адимом и учтиво познакомилась с ‹еной, окинув ее  быстрым
и зорким, чуть бесцеремонным взглЯдом.
   - Њы на минуту. Ќас ждут внизу, - сказал ‚адим  почему-то  извинЯющимсЯ
тоном.
   -  Џожалуйста!  ђаздевайсЯ,  ‚адим!  Ћчень   хорошо,   что   зашли,   -
воодушевленно откликнулась €рина ‚икторовна. - ђаздевайтесь  -  ‹ена,  да?
Џожалуйста, ‹еночка, вот сюда...
   ‚алЯ кивком поздоровалась с ‚адимом и прошла мимо него к  двери  молча,
поджав губы. "Ќе узнала, что ли?  -  подумал  ‚адим,  испытав  на  секунду
холодок  неприЯзненности.  -  Ћна  ведь  близорука  и  очков   не   носит,
стеснЯетсЯ". Џоследнее времЯ он редко встречал  ‚алю  у  ‘ергеЯ  и  ‘ергей
почти не говорил о ней.
   ‹ена ушла в комнату, а ‚адима €рина ‚икторовна задержала  на  минуту  в
коридоре.
   - ‚адик, постой, - шепнула она, многозначительно поднЯв  брови.  -  Ћни
повздорили сейчас, так что ты не спрашивай ни о чем, не надо...
   - Љто?
   - „а с ‚алюшей он! џ ведь прихожу поздно, а ‚алюша  зашла  помочь  ему,
разогреть, мало ли что... Ђ он ужасно брюзгливый делаетсЯ, когда болен.  €
чем-то обидел девушку.
   - Ћбидел?
   - Ќу да! ЏустЯки, конечно. ‘  ним  надо  уметь,  терпеливо...  -  €рина
‚икторовна взЯла двумЯ руками галстук  ‚адима,  подтЯнула  его,  заботливо
расправив ворот рубашки, и неожиданно, так же шепотом спросила: -  Ђ  тебе
нравитсЯ ‚алюша?
   - Њне? - переспросил ‚адим с  недоумением.  -  „а,  хорошаЯ  девушка...
‘ерьезнаЯ.
   €рина ‚икторовна вздохнула.
   - ’ы знаешь - очень хорошаЯ! € такаЯ жалость, что она ‘ереже не пара.
   - Џочему, €рина ‚икторовна?
   - ‚адик, у ней с  легкими  не  все  благополучно,  -  €рина  ‚икторовна
сказала это совсем тихо, горестно наморщив лоб. - ’ы понимаешь? Ђ у ‘ережи
дед умер от туберкулеза. “жасно  жалко...  Ќу,  иди,  ‚адик,  иди,  -  она
подтолкнула ‚адима к дверЯм комнаты. - ќта ‹ена - ваша студентка, да?
   - „а, наша.
   - ‘импатичнаЯ мордашка.
   ‘ергей полулежал в кровати, курил и, томно сощурив  глаза,  смотрел  на
‹ену, котораЯ что-то оживленно рассказывала о ’ретьЯковке.  еЯ  его  была
замотана  теплым  шарфом,  но  лицо  не  производило  впечатлениЯ   особой
недужности, хотЯ и было несколько бледным и давно не бритым.
   - Љак твой реферат, „има? €дет? -  спросил  ‘ергей,  как  только  ‚адим
вошел в комнату.
   - ‘лабо идет. ‚идно, во втором семестре кончу.
   - —то ты, ‚адим! - ‘ергей даже привстал испуганно. - ’ы же в сборник не
попадешь!
   - Ќу, не попаду. ‚о второй попаду, невелика беда.
   Ќо ‘ергей с горЯчностью принЯлсЯ убеждать ‚адима,  что  ему  необходимо
попасть именно в первый сборник и надо приложить к этому все усилиЯ.
   - ќто же позор! —ерт те кто будет печататьсЯ, а ты не попадешь?  Џозор!
џ, больной, и то работаю, глаз не смыкаю. ’ы знаешь,  Я  изменил  тему,  Я
пишу о драматургии ’ургенева. Ѓорис Њатвеевич посоветовал.  „а!  -  ‘ергей
вдруг обрадованно хлопнул ладонью по одеЯлу. - ‡наешь что? џ же могу  тебе
дать свой старый реферат  о  ѓейне,  все  материалы,  планы.  Љонечно!  Ћн
наполовину сделан, может быть, не наполовину - на треть...
   - „а зачем мне?
   - ’ы его докончишь за две недели и успеешь подать длЯ сборника. Ђ  свой
будешь спокойно писать во  втором  семестре.  ќто  же  идеЯ,  а?  Ѓлеск!..
Џравильно, ‹еночка?
   - Љонечно, правильно. Ѓерись, ‚адим!
   - Ќет, незачем, - сказал ‚адим,  качнув  головой.  -  ‡ачем  мне  чужое
доделывать? џ свое напишу.
   - „а почему чужое? Њое, а не чужое! ’ы ведь сам говорил, что мы  должны
помогать друг другу - помнишь? Ђндрей же помогал Ќине ”окиной.
   - ’о было другое дело.
   - Ќу, как хочешь. - ‘ергей пожал плечами и, обернувшись к ‹ене,  сказал
огорченно: - ’ы видишь, какой он? €з-за своего  этого  ложного  самолюбиЯ,
гордыни навыворот, всегда в тени остаетсЯ. џ же добра  тебе  желаю,  дурьЯ
башка!
   - „а нет, глупости. “спокойсЯ, брат ты мой, тебе вредно волноватьсЯ.
   - Ђ что мне? ’воЯ забота... - проворчал ‘ергей, укладываЯсь на подушки.
-  Ћбидно!  Ђндрей  печатаетсЯ,  ”окина,  синечулочница,  а  ‚адим  Ѓелов,
понимаешь...
   - Ѓелов не пропадет, - сказал ‚адим  улыбаЯсь.  -  …ще  всем  вам  носы
утрет, будь спокоен.
   ‹ена взглЯнула на часы и быстро встала со стула.
   - Ћй, „има, мы уже пЯтнадцать минут просидели! €дем. Ђ то  ребЯта  наши
уйдут!
   - „а подождут, ничего...
   - Ќет, „има, это нехорошо. €дем сейчас же!
   ‚адим поднЯлсЯ неохотно. Ћн как раз надеЯлсЯ, что ребЯта не дождутсЯ их
и уйдут. „а разве они на это способны! ќто ж "не по-товарищески"...
   - Њы твоего доктора встретили, - уже  в  дверЯх  сказала  ‹ена.  -  ќто
доктор была - девушка такаЯ бледненькаЯ, невзрачнаЯ?
   ‘ергей взглЯнул искоса на ‚адима и кивнул.
   - „октор.
   - Ђ молодаЯ какаЯ...
   - „а. Ђ надоела мне как... - ‘ергей слабо шевельнул кистью и усмехнулсЯ
невесело, - хуже микстуры... ‘пасибо, ребЯта, что зашли. ‚адим, не  забудь
книги мне взЯть - Њеринг и ‹уначарский!
   Ћн вытЯнул ноги, укрылсЯ одеЯлом до подбородка и сразу  стал  похож  на
больного. €рина ‚икторовна на цыпочках вошла в