ером дома за письменным  столом,
где он читал газету или перелистывал  книгу,  а  ‚ера  ”аддеевна,  усталаЯ
после работы, дремала на диване, и у соседей тихо играло радио, и с  улицы
доносились гудки машин и детские  голоса,  -  внезапно  охватывало  ‚адима
ощущение неподдельного, глубочайшего счастьЯ. ‚едь как он мечтал сначала в
эвакуации, а потом в армии об этом  мирном  рабочем  столе,  о  книгах,  о
тишине "секционного зала - обо всем том,  что  стало  теперь  повседневной
реальностью и буднЯми его жизни!
   “же  ко  второму  курсу  это  ощущение  полноты  достигнутого   счастьЯ
сбывшейсЯ мечты стало тускнеть, пропадать и, наконец, забылось. € об  этом
не следовало жалеть. ЌоваЯ жизнь пришла с новыми заботами,  устремлениЯми,
надеждами. ‡ато исчезли постепенно и всЯческие помехи и затруднениЯ первых
дней (над ними можно было  теперь  посмеЯтьсЯ),  все  эти  ложные  страхи,
вспышки копеечного самолюбиЯ, неуклюжаЯ замкнутость и  угловатость  -  все
вошло в норму, уравнЯлось, утопталось, и жизнь потекла свободнее, легче и,
странное дело, быстрее.
   ‚адим по-настоЯщему стал студентом только на втором курсе - до этого он
все еще был демобилизованный фронтовик.  Ћн  прочно  и  накрепко  вошел  в
коллектив и одинаково легко дружил теперь со своими ровесниками и  с  теми
не нюхавшими пороха юнцами, на которых он когда-то косилсЯ и отчего-то  им
втайне завидовал. ‘туденческаЯ жизнь с общими длЯ всех интересами уравнЯла
и сблизила самых разных людей и укрепила их дружбой. ‚от когда стало легко
учитьсЯ. Ќесравнимо легче, чем в первые дни и месЯцы. € поЯвилсЯ подлинный
вкус к учебе, и уже рождалась любовь к своему институту.
   ’еперь лучшими минутами, которые проводил ‚адим в  институте,  были  не
одинокие вечерние занЯтиЯ в читальне (как ему казалось прежде),  а  шумные
собраниЯ в клубном зале, или веселые субботние вечера, или жаркие споры  в
аудиториЯх, которые продолжались потом в  коридорах  и  во  дворе.  ‹учшие
минуты были те, когда он бывал не один.
   ‚о многом помог  ему  ‘ергей  Џалавин.  ‚адиму  повезло,  он  пришел  в
институт вместе с другом, - ‘ергею не удалось поступить в  университет,  и
он решил, чтобы не терЯть года, пойти в педагогический.
   ‘ережка был человеком совсем иного склада.  Ќикаких  трудностей,  кроме
обычных экзаменационных, длЯ него не существовало. Ћн  сразу,  удивительно
легко  и  естественно  включилсЯ  в  студенческую  жизнь,  быстро  завЯзал
знакомство с ребЯтами, сумел понравитьсЯ  преподавателЯм,  а  с  девушками
держалсЯ по-дружески беспечно и чуть-чуть снисходительно и уже  многим  из
них, вероЯтно, вскружил голову.
   ‚адим гордилсЯ тем, что у  него  такой  блестЯщий,  удачливый  друг.  ‚
присутствии ‘ергеЯ он  чувствовал  себЯ  уверенней,  на  лекциЯх  старалсЯ
садитьсЯ с ним рЯдом и первое времЯ почти не отходил от него в  коридорах.
Ђ ‘ергей, наоборот, стремилсЯ как можно быстрее перезнакомитьсЯ  со  всеми
окружающими: с одними он  заговаривал  о  спорте,  с  другими  авторитетно
рассуждал  о  проблемах  ЯзыкознаниЯ,  третьим  -  юнцам   -   рассказывал
какой-нибудь необычайный фронтовой эпизод,  девушкам  улыбалсЯ,  с  кем-то
шутил  мимоходом,  кому-то  предлагал  закурить...  ‚адим  поражалсЯ  этой
способности ‘ергеЯ мгновенно ориентироватьсЯ  в  любой,  самой  незнакомой
компании.
   - “ тебЯ, ‘ережка, просто талант какой-то! - искренне говорил он другу.
- Љак ты скоро с людьми сходишьсЯ!
   - Ќу, брат!..  -  самодовольно  усмехалсЯ  ‘ергей.  -  џ  же  психолог,
человека насквозь вижу. Ђ сходитьсЯ с людьми,  кстати,  проще  простого...
ђасходитьсЯ вот трудновато.
   ‘ергей часто бывал  у  ‚адима  дома,  они  вместе  ходили  в  кино,  на
выставки, иногда даже вместе готовились к экзаменам и  семинарам,  но  это
бывало редко: ‚адим не любил заниматьсЯ вдвоем.  Џо  существу,  у  ‚адима,
когда он вернулсЯ из армии, были лишь два близких человека: мать и ‘ережка
Џалавин. €з старых школьных друзей в Њоскве никого почти не осталось, а  с
теми, которые и были в Њоскве, встречатьсЯ удавалось редко.
   ‚еру ”аддеевну ‚адим нашел очень изменившейсЯ -  она  постарела,  стала
совсем седаЯ. ђаботала она помногу, как  и  прежде,  уходила  рано  утром,
приходила поздно. —асто уезжала в  далекие  командировки  -  в  поволжские
колхозы, в ‘ибирь, на Ђлтай. —асто  приезжали  в  Њоскву  ее  знакомые  по
работе, зоотехники и  животноводы  из  тех  краев,  и  останавливались  на
день-два в  их  квартире.  ‚  большинстве  это  были  люди  немолодые,  но
здоровые, загорелые, простодушно-веселые и очень занЯтые. ‚се приезжали  с
подарками: кто привозил арбузы, кто мед, а один  ветеринар  из  Љазахстана
привез как-то целый бараний  окорок.  „нем  они  бегали  по  своим  делам,
приходили поздно вечером усталые и голодные и,  вместо  того  чтобы  сразу
после  ужина  устраиватьсЯ  на  диване  спать,  обычно  заводили  с  ‚ерой
”аддеевной разговоры до полуночи - о ремонте  телЯтников,  травосеЯнии,  о
настригах, привесах, удоЯх... Џотом они уезжали, обЯзательно приодевшись в
столице, и если не в новом  пальто,  то  в  новом  галстуке,  с  чемоданом
московских покупок и гостинцев. €  вскоре  приходила  телеграмма:  "„оехал
благополучно привет сыну ждем гости".
   ‘  матерью  у  ‚адима  давно  уже  установились  отношениЯ  простые   и
дружеские. ‚ера ”аддеевна и в детстве не баловала сына чрезмерной  лаской,
не сюсюкала и не трЯслась над ним, как это делают многие "любЯщие" матери.
‘ юношеского возраста он привык считать себЯ - потому что так считала ‚ера
”аддеевна - самостоЯтельным человеком...
   ’ак в работе, постепенной и упорной, проходили дни ‚адима. ‚начале,  на
первом курсе, он занималсЯ, пожалуй, больше,  усидчивей  и  азартней,  чем
впоследствии, когда студенческаЯ жизнь вошла  в  привычку  и  он  научилсЯ
экономить часы и понЯл, что на свете, кроме конспектов и  семинаров,  есть
еще множество прекрасных вещей, которым тоже следует уделЯть времЯ.
   € вот окончилсЯ второй курс. Џолдороги осталось за плечами, а  то,  что
предстоЯло,  казалось  уже  нестрашным,  не  пугало  ни  трудностЯми,   ни
новизной.
   € на рубеже третьего курса, в эту пору  студенческой  зрелости,  пришла
вдруг к ‚адиму любовь. Ѓыла  она  неожиданной  и  несколько  запоздалой  -
перваЯ любовь в его жизни,  и  потому  много  в  ней  было  странностей  и
несуразностей, и трудно было разобратьсЯ ‚адиму, что в ней - горечь и  что
- счастье...


        3

   ‚адим барабанил в  дверь.  „олго  не  открывали,  наконец  зашлепали  в
глубине коридора войлочные  туфли:  это  Ђркадий  ‹ьвович,  сосед,  -  как
медленно!
   - —то вы грохочете, ‚адим? Џожар?
   - џ опаздываю в театр! - радостным  и  прерывающимсЯ  от  бега  голосом
проговорил ‚адим. - —ерез  сорок  минут.  Ђ  мне  еще  надо  к  ‘моленской
площади. ЏредставлЯете?
   - ‡априте дверь как следует, - сказал Ђркадий ‹ьвович, удалЯЯсь. Ћднако
у дверей своей комнаты он остановилсЯ и спросил  с  интересом:  -  Љак  вы
думаете ехать на ‘моленскую площадь?
   Ђркадий ‹ьвович был поклонником всЯческой рационализации и  особенно  в
области транспорта. “ него всегда были какие-то оригинальные идеи на  этот
счет и целаЯ система самых быстрых и экономичных маршрутов в разные  концы
города, которую он пропагандировал. ‡наЯ  эту  страсть  ЂркадиЯ  ‹ьвовича,
‚адим ответил отрывисто и категорично, чтобы сразу кончить разговор:
   - Ќа метро.
   - Ќа метро? - изумленно произнес Ђркадий ‹ьвович. - ‚ы с ума  сошли!  џ
вам укажу чудесное сообщение: вы едете до Љалужской на любом, идете  через
площадь...
   - Ќа метро, на метро!.. - сказал ‚адим, скрываЯсь в своей комнате.
   Ќо Ђркадий ‹ьвович продолжал настойчиво советовать за дверью:
   - ‚адим! ‚ы бежите к Џарку культуры, это  две  минуты,  вскакиваете  на
десЯтку или "Ѓ"... - дверь отворилась,  и  в  комнату  просунулась  голова
ЂркадиЯ ‹ьвовича, в очках, с черной шелковой шапочкой на бритом черепе.  -
Џослушайте: ровно семнадцать минут...
   - Ќе хочу слушать, Я опаздываю! ‘кажите точно: который час?
   -  ‚ы  просто  безграмотный  москвич!  -  воскликнул  Ђркадий  ‹ьвович,
рассердившись, и захлопнул дверь. Џотом он  вновь  заглЯнул  в  комнату  и
таким же разгневанным голосом крикнул: - Ѓез двадцати семь!
   Ќа  письменном  столе  ‚адим  увидел  записку:  "‡адержусь  на  работе,
собрание. …сли очень голоден, обедай  без  менЯ.  —айник  с  кипЯтком  под
подушкой. Њама".
   •отЯ он с завтрака ничего не ел, сейчас даже думать о еде не  хотелось.
ќто было странно похоже на приподнЯтое нервное состоЯние перед экзаменами.
€ главное - он опаздывал!
   "Љакую надеть рубашку: голубую или в полоску, с пристежным воротничком?
- напрЯженно  думал  ‚адим,  расставлЯЯ  на  столе  бритвенный  прибор.  -
ѓолубую, конечно! ‘  воротником  закопаешьсЯ,  эти  запонки...  Ђ  где  же
билет?"
   ‚ десЯтый раз он пугалсЯ, что потерЯл билет, и шарил по всем карманам.
   ‚адим с минуту разглЯдывал в  зеркале  свое  лицо  -  разгорЯченное,  с
красными от мороза носом и щеками и бледными скулами. ’емно-русые  волосы,
примЯтые над лбом шапкой, торчат с боков жесткими густыми вихрами -  какой
шутовской вид! Ќадо как-то пригладить их, смочить...
   Љогда он намыливал щеки, пришел ‘ергей.
   - Ћ-о! "Ќадев мужской нарЯд, богинЯ едет в маскарад"?  џ,  кажетсЯ,  не
вовремЯ, - сказал ‘ергей, останавливаЯсь на пороге.
   - Ќичего, проходи! ђаздевайсЯ, - сказал ‚адим, не отрываЯсь от зеркала.
- џ ухожу в театр. —ерез десЯть минут.
   - ‘ ‹еночкой Њедовской?
   - „а, да.
   ‚адим произнес это "да, да" так  равнодушно  и  будто  бы  механически,
словно это было нечто само собой разумеющеесЯ, хотЯ на самом  деле  вопрос
‘ергеЯ несколько удивил его: "Ћткуда он знает?"
   - „а-с, с  ‹еночкой  Њедовской,  -  повторил  он  с  той  же  напускной
рассеЯнностью. - Ђ кстати, как ты угадал?
   - Ђ ‹ена вчера говорила кому-то в институте, что ты рыцарски  преподнес
ей билет. џ случайно услышал.
   - „аже рыцарски?
   - „а, но всЯ грусть в том, что Я совсем забыл об этом и пришел  к  тебе
по делу. Ћбидно.
   - Љакое дело? Ќадолго?
   - „есЯть минут, конечно, не устроЯт. Ќу ладно... -  ‘ергей  вздохнул  и
стал снимать пальто. Џотом он сел в кресло рЯдом  с  ‚адимом  и  вынул  из
кармана какую-то свернутую толстую рукопись. - ќто реферат Ќины ”окиной  о
повестЯх Џановой. џ ведь  назначен  оппонентом  и  должен  на  той  неделе
выступать в Ќ‘Ћ. Ђ реферат тусклый, ой какой тусклый! ђугать буду.
   -  ’усклый?  ‘транно.  ‚едь  Ќина  девица  серьезнаЯ,  "умнеющаЯ",  как
выражаетсЯ €ван Ђнтоныч...
   - „а что - серьезнаЯ! ‘лушай, она взЯла свое сообщение,  какое  мы  все
делали  на  семинарах  советской  литературы,  слегка  расширила   его   и
преподносит в виде научной  работы.  ѓде  тут  серьезность?  Ћбщие  места,
фразеологиЯ, ни одной своей мысли... Ђ ведь Ќ‘Ћ -  это  как-никак  научное
общество, пусть студенческое, но научное! —то ни говори, а такими работами
смазываетсЯ всЯ идеЯ Ќ‘Ћ. —ем оно отличаетсЯ тогда  от  наших  бесконечных
семинаров и коллоквиумов? Ќичем! ’ы не согласен?
   - Ќ-да... конечно, -  ответил  ‚адим.  Ћн  слушал  ‘ергеЯ  внимательно,
потому что порезал щеку и теперь  всЯчески  старалсЯ  остановить  кровь  и
как-то сделать порез незаметным.
   -  џ  хотел  тебе  прочитать  кое-что  из  этого  "научного"  труда   и
посоветоватьсЯ. Ќу, услышишь сам на обществе... ‚ыступать Я буду резко.  €
вообще все это навело менЯ на очень мрачные размышлениЯ.
   - —то, о бренности всего живого?
   - •уже, - ‘ергей серьезно покачал головой. - Ќа  мне  ведь  тоже  висит
реферат, а Я и не бралсЯ. € никакого желаниЯ нет. ‘тимула нет.
   - ќто действительно хуже.
   - Ќе шути, ‚адим. Ђ Я начинаю сомневатьсЯ - стоит ли дальше тЯнуть  эту
резину? ’ы уверен в том, что наше общество на самом деле научное?
   - Њы должны его сделать таким, - сказал ‚адим. - ‚се зависит от нас.
   ‘ергей иронически усмехнулсЯ.
   - ’ы отвечаешь, как на пресс-конференции.  Џо-моему,  научное  общество
должно  как-то  обогащать  науку,  а  это  пока  не  в  наших  силах.   Њы
пересказываем друг другу давно известные науке  вещи.  Ћдни  пересказывают
более  грамотно,  другие  менее  грамотно,  вот  и  все.  ЏолучаетсЯ  "„ом
пионеров".
   -  €  ты,  что  же...  -  сказал  ‚адим,  хватаЯ  полотенце  и  мыло  и
стремительно направлЯЯсь в ванную, - собираешьсЯ уйти из общества?
   Љогда он вернулсЯ из ванной,  влажно-раскрасневшийсЯ  и  взлохмаченный,
‘ергей ответил:
   - “ходить Я пока не собираюсь, но считаю, что надо как-то преобразовать
все дело. Ђ вот реферат, если Я его буду  писать,  Я  постараюсь  написать
по-другому. ќто будет совсем не то. € потребует времени.
   - Ќу, дай бог. ‘ережка, точно - который час?
   - Ѓез семи семь... Ќет, ты ответь мне: Я прав?
   - ‚ общем - да. ђабота, конечно, идет не блестЯще, -  торопливо  сказал
‚адим. - Ћх, Я опаздываю! Ћна уйдет без менЯ...
   - Њожет быть, дело в том, - сказал ‘ергей, - что в общество  записалось
много лишних людей? Ќадо оставить  только  тех,  кто  хочет  и  кто  может
работать  серьезно,  а  всю  бездарную  шушеру,   весь   балласт   отсеЯть
безжалостно. Љонечно, будут шум, вопли, но это необходимо длЯ пользы дела.
Ќе все же способны к научной работе, в конце концов.
   - „а, да... Љинь-ка мне галстук! ‹ежит под словарем!
   ‘ергей подал ему галстук и безнадежно махнул рукой.
   - Ќет, ты сейчас невменЯем. ‘ тобой невозможно говорить.
   - Ќичего подобного! џ слушаю очень внимательно, - возразил ‚адим. -  €,
например, не согласен: как ты можешь определить сейчас, кто шушера, а  кто
не шушера? Ќ‘Ћ существует только полтора месЯца, многие еще никак себЯ  не
проЯвили.
   - ‚от это и плохо. Ќу ладно, поговорим завтра, а  то  ты  трЯсешьсЯ  от
страха, что опоздаешь на минуту. …сли б ты так трЯссЯ, чтоб на  лекцию  не
опоздать...
   - —удак, она же уйдет без менЯ!
   ‚адим быстро надел костюм и причесалсЯ перед зеркалом.
   - Ќу, как Я парень - ничего? - спросил он,  зачем-то  встав  к  зеркалу
боком.
   - Ќичего, ничего. ‚полне.
   - Ђ галстук как? Ќичего?
   - € галстук ничего. ’олько  никогда  не  застегивай  пиджак  донизу.  -
‘ергей подошел к нему и расстегнул нижнюю пуговицу. -  Ћднобортный  пиджак
застегиваетсЯ на одну среднюю.
   Ћни оделись и вышли на улицу. ‚адим вдруг  вспомнил,  что  забыл  взЯть
платок, и ‘ергей дал ему свой -  шелковый,  в  Ярко-зеленую  и  коричневую
клетку.
   - Ќу, всех благ! - сказал ‘ергей, подмигиваЯ. - Џередай ‹еночке  привет
от менЯ.
   ‹ена ЊедовскаЯ училась в одной группе  с  ‚адимом.  „о  третьего  курса
‚адим как-то не замечал ее, вернее - он относилсЯ к ‹ене так же, как  и  к
остальным двадцати трем девушкам своей группы.
   Ќо однажды осенним днем он понЯл, что это было ошибкой.  ќто  случилось
совсем недавно,  в  начале  года.  €  ему  самому  еще  было  неЯсно,  что
произошло: то ли изменилась после летних каникул ‹ена, то ли он  сам  стал
другим. Ђ может быть,  его  надоумили  ребЯта  с  чужих  факультетов,  его
знакомые, - так тоже бывает.
   Ћни часто спрашивали его, отведЯ в сторону: "—то это у вас за дивчина в
группе -  кудрЯваЯ  такаЯ,  все  времЯ  смеетсЯ?"  Ћн  догадывалсЯ:  "Ђ-а,
‹еночка? …сть такаЯ! - и шутливо предлагал: - •очешь познакомлю?  —удеснаЯ
девочка, веселаЯ, поет замечательно". Џотом он стал сдержанней: "ќто  ‹ена
ЊедовскаЯ.  Њежду  прочим,  неплохаЯ  девушка".  €  совсем  равнодушно   в
последнее  времЯ:  "Љто?  Ђ,   это   отличница   наша,   ЊедовскаЯ,   член
редколлегии".
   ‘ театром все получилось неожиданно. Ќа прошлой  неделе  ‹ена  и  ‚адим
оставались делать курсовую  стенгазету  -  ‚адим  был  главным  художником
газеты, а ‹ена возглавлЯла сектор культуры и искусства.  Ћдна  из  девушек
рассказывала о спектакле, который она недавно видела в театре оперетты.
   - џ так смеЯлась, девчата, просто безумно! €  все  времЯ  боЯлась,  что
завтра буду целый день плакать. € не плакала - удивительно, правда?
   ђедактор газеты Њаксим ‚илькин,  или  попросту  Њак,  худой  остролицый
парень в очках  с  толстыми  стеклами,  всегда  ходивший  в  синем  лыжном
костюме, поднЯл от стола кудрЯвую голову.
   - ‚ таком случае ‹ена хитрее всех нас. Ћна смеетсЯ целыми  днЯми  -  ей
просто некогда плакать.
   - —то ты, Њак?! - воскликнула ‹ена со смехом. - Ђ над твоими остротами?
ќто же чистые слезы! Ћх, мальчики, плохо острить вы умеете, а никто вот не
догадаетсЯ купить билет в театр, пригласить своих - ну, скажем, подруг  по
учебе. Ђ? ‚ы не  бледнейте,  это  можно  в  календарный  план  внести  как
культмассовую работу. € длЯ отчета пригодитсЯ.
   - Ђ мы не бледнеем, - сказал ‚адим,  который,  лежа  на  полу,  рисовал
карикатуру. - ‚от возьмем да и купим!
   - Ђ вот слабо!
   ‘пустЯ мгновение ‚адим поднЯл голову и  увидел,  что  ‹ена  смотрит  на
него. Ћн задержал свой взглЯд в ее глазах - Ясно-карих и  как-то  серьезно
поддразнивающих - немного дольше, чем этого требовала шутка. €  усмехнулсЯ
своему внезапному решению.
   Ќа следующий день в городской кассе ‚адим купил два билета на ту  самую
вещь, о которой говорили.
   - ‚от твой билет. Ќа субботу, - сказал ‚адим на другой день, подойдЯ  к
ней в коридоре института.
   ‹ена ничуть не удивилась.
   - ‘ерьезно? ‚от молодец! - Ћна  даже  рассмеЯлась  от  удовольствиЯ.  -
‘колько Я тебе должна?
   - Ќичего, пустЯки.
   - Љакие пустЯки? ’ы покупал билеты?
   - Ќет, ну... Ќичего ты мне не должна.
   ‹ена решительно качнула головой и протЯнула билет обратно:
   - ’огда Я не пойду. Ќовости еще!
   - Ќу хорошо... - ‚адим вдруг смутилсЯ. Ћн  подумал,  что,  может  быть,
надо уменьшить цену, но потом решил, что это будет вовсе  глупо.  -  Ѓилет
стоит восемнадцать рублей. џ думал, что лучше поближе...
   - —удесно! џ тебе отдам в стипендию - согласен?
   Ќу конечно, он был согласен!
   - џ так рада, ‚адим, - сказала ‹ена улыбаЯсь.  -  Џравда!  џ  давно  не
видела ничего веселого.
   ...€ вот он стоит,  запыхавшийсЯ  и  не  очень  смелый,  с  только  что
зажженной папиросой в зубах, перед знакомой дверью. Ћн был у ‹ены  однажды
по делам стенгазеты. Ќо тогда... ’огда-то он ни о чем не думал и трезвонил
в квартиру, как к себе домой.
   …му открыла мать ‹ены, Ђльбина ’рофимовна, миловиднаЯ и еще  не  стараЯ
женщина с белокурыми косами,  уложенными  вокруг  головы  короной,  -  эта
прическа еще более молодила ее, - и с очень черными ресницами.
   - ‡дравствуйте, здравствуйте! - сказала  она,  приветливо  улыбаЯсь.  -
‘нимайте пальто, ‚адим, проходите. Ђ ‹еночка только  встала,  спала  после
обеда.
   - Љак? Ћна еще не готова?
   - Ќе беспокойтесь, ‹еночка умеет очень быстро собиратьсЯ. Ќе  в  пример
другим девушкам.
   Џока ‹ена с помощью Ђльбины ’рофимовны одевалась в своей комнате, ‚адим
сидел на диване в столовой и перелистывал  свежий  номер  "Ћгонька"  -  не
читалось. Ћн отложил журнал. Ћн был взволнован -  но  вовсе  не  тем,  что
грозило опоздание в театр и надо бы, наверное, уже ехать в метро,  а  ‹ена
все еще нарЯжалась... Ќет,  он  и  думать  забыл  о  часах.  Џристально  и
внимательно оглЯдывал он эту комнату с нежно-сиреневыми обоЯми  и  легким,
как облако, розовым  абажуром  над  столом,  тЯжелый  буфет,  пианино,  на
котором выстроилась целаЯ армиЯ безделушек и лежала  заложеннаЯ  ленточкой
книжка в старомодном, с мраморными прожилками, переплете  -  ‚адим  издали
прочитал: „анилевский. "Ќаверное, Ђльбина ’рофимовна увлекаетсЯ, - подумал
он, - ‹ена говорила, что ее мать  очень  много  читает  и  особенно  любит
историческое". € ‚адиму почему-то понравилось то, что  Ђльбина  ’рофимовна
увлекаетсЯ „анилевским (хотЯ узнал бы он это о своей матери -  наверно  бы
посмеЯлсЯ), и вообще она показалась ему приЯтной, образованной женщиной  и
очень красивой - похожей на ‹ену.
   ‚се в этой комнате, до последней мелочи, казалось  ‚адиму  необычайным,
исполненным особого и сокровенного смысла. ‚едь здесь  живет  ‹ена,  здесь
она завтракает по утрам, торопЯсь в институт и поглЯдываЯ на  эти  часы  в
круглом  ореховом  футлЯре,  и  вечером  сидит  за  чаем,  и  лицо  ее   -
смугло-розовое от абажура, здесь она играет на пианино, читает, забравшись
с ногами на диван - вот так же  сидит  она  в  институте  на  подоконнике,
поджав ногу... € ‚адиму никуда вдруг не захотелось уходить отсюда -  зачем
этот глупый театр, что в нем? - он с радостью отдал бы оба билета  Ђльбине
’рофимовне, лишь бы остатьсЯ здесь, побыть хоть немного с ‹еной вдвоем.
   ‚ это времЯ из соседней комнаты раздалсЯ веселый,  повелительный  голос
‹ены:
   - ‚адим! Њожешь войти!
   Ћн взглЯнул на часы - прошло пЯтнадцать минут, на первое  действие  они
безусловно опоздали.
   ‹ена стоЯла перед зеркалом в длинном темно-зеленом  платье,  оттенЯвшем
нежную смуглость ее обнаженных рук и открытой  шеи.  Ћна  казалась  в  нем
выше, стройнее, женственней. ‚адим, удивленный, остановилсЯ в дверЯх -  он
и не знал, что она такаЯ красиваЯ.
   - ‚адим, скорее советуй! —то лучше: эта  брошка  или  ожерелье?  -  Ћна
повернулась к нему, приложив к груди круглую гранатовую брошь, и кокетливо
склонила голову набок. - Ќу, хорошо?
   ѓлЯдЯ не на брошку, а на ее светлое  и  радостное  лицо,  ‚адим  сказал
убежденно:
   - •орошо, очень хорошо, но первое действие погибло.
   - ’ак Я же давно готова! -  воскликнула  ‹ена,  берЯ  с  подзеркальника
флакон духов и капаЯ себе на ладонь. Ћна быстро провела ладонью по  груди,
потом капнула еще и так же быстро пошлепала себЯ  за  ушами.  -  ‡а  ушами
дольше держитсЯ, знай, - объЯснила она деловито. - ’ебЯ подушить?
   - Ќет, не люблю.
   Ќаконец они оделись, попрощались с  Ђльбиной  ’рофимовной  и  вышли  на
улицу. Љ подъезду вдруг подкатила  "Џобеда",  остановилась,  и  из  машины
быстро вышел человек в широком черном пальто и в шлЯпе. ‹ена  подбежала  к
нему.
   - Џапка! Њожно нам доехать до ЊаЯковской? Њы опаздываем в театр, а  это
‚адим Ѓелов из нашей группы, познакомьсЯ!
   —еловек  в  шлЯпе  молча  пожал  руку  ‚адиму  и  сказал  без   особого
сочувствиЯ:
   - Ћпаздываете в театр? ќто неприЯтно... џ не знаю, спросите  у  ЌиколаЯ
”едоровича, если он согласитсЯ, пожалуйста. …сли у него есть времЯ.
   ‚адим как будто почувствовал в его тоне сдержанное неодобрение,  и  ему
показалось даже, что Њедовский поздоровалсЯ с ним не  слишком  дружелюбно.
‹ена принЯлась уговаривать шофера, называЯ его "Љоленькой" и "голубчиком",
и дело решилось в две секунды.
   Ћни быстро сели на заднее сиденье. ‚адим  захлопнул  дверцу,  и  машина
понеслась.  ‡амелькали  освещенные   окна,   фонари,   неразличимые   лица
прохожих... Ќа повороте их качнуло, и ‹ена на мгновение прижалась к ‚адиму
и вскрикнула, засмеЯвшись: "Ћй, Љоленька, осторожней!" Ђ  ‚адиму  хотелось
сказать, чтобы Љоленька только так и ездил и как можно дольше не подъезжал
к театру.
   —ерез несколько минут машина остановилась перед театром, и ‚адим и ‹ена
с третьим звонком влетели в зрительный зал.
   € вот они уже сидЯт в партере, близко от сцены. ‡анавес еще не  поднЯт.
‚ зале шум, скрип кресел, шмелиное гудение разговоров - все это  понемногу
стихает. ЉасаЯсь плечом ‚адима, ‹ена разглЯдывает в бинокль ложи.
   - ‡наешь, Я люблю смотреть на людей в театре, - говорит она вполголоса,
- и угадывать: кто они такие, как живут? ќто очень занЯтно... Џравда? ‚от,
например... - Ќе опускаЯ биноклЯ, ‹ена придвинулась к ‚адиму и  заговорила
таинственно: - ‚он сидит молодой парень...  рабочий,  наверно...  ќто  его
премировали билетом, да? Џотому что он один... Ђ  вон  студентки  болтают,
справа - видишь? Ћбсуждают кого-нибудь из своей группы. ‚роде нас, мы тоже
- соберемсЯ и давай обсуждать... Ќаверно, с биофака Њѓ“, у них там  все  в
очках.
   ‹юди  из  переднего  рЯда  стали  оборачиватьсЯ   на   ‹ену,   одни   с
любопытством, другие осуждающе. Ќо все, кто оглЯдывалсЯ на нее,  не  сразу
отводили глаза - мужчины особенно долго и внимательно смотрели ей в  лицо,
а женщины изучали главным образом платье. ‹ена точно не замечала всех этих
взглЯдов, а ‚адим испытывал чувство некоторой  неловкости  и  одновременно
гордости. …му было приЯтно сидеть  рЯдом  с  этой  красивой  девушкой,  на
которую все обращают внимание.
   - ”антазерка ты, - сказал он, кашлЯнув в ладонь. - Ќа тебЯ уже солиднаЯ
публика оглЯдываетсЯ.
   - Џочему, кто? Ќу и пусть! - сказала ‹ена беспечно и заговорила громче:
- ‡наешь, Я хотела, бы иметь много-много друзей, как в  этом  зале.  €  от
всех получать письма...
   Ћна не договорила, потому что потух свет и стал подниматьсЯ занавес.  ‚
оркестре что-то зазвЯкало и зашипело - очевидно, изображалсЯ поезд, потому
что сцена представлЯла собой вокзал. ‹ена докончила шепотом:
   - ...получать письма, ездить к ним в гости. € встречать их в Њоскве  на
вокзале... џ так люблю встречать!
   ‚адим взЯл руку ‹ены и сжал ее в тонком запЯстье.
   - ‚адим! —то это значит? - спросила ‹ена строго и довольно громко.
   ‚ переднем рЯду  зашикали.  ‚адим  пробормотал,  смутившись  и  радуЯсь
темноте:
   - џ, просто... надо уже смотреть...
   Ќа сцене произошло что-то смешное - в зале смеЯлись, на балконе  кто-то
даже аплодировал. ‚адим не понЯл, в чем дело, и  все  первое  действие  он
понимал плохо, потому что смотрел на сцену, а думал о другом. ’ам кричал и
суетилсЯ какой-то толстЯчок  в  узеньких  штанах,  каждое  его  слово  зал
встречал хохотом. „ва красавца - один усатый, а другой  с  бакенбардами  -
ухаживали за высокой блондинкой с гордым лицом.
   - ‚едь она же старуха! ќто не ее роль! - прошептала ‹ена. - Љакие у нее
костлЯвые руки, смотреть противно!
   ‚адим  кивнул,  хотЯ  блондинка  вовсе  не  казалась  ему  старухой,  -
наоборот, она казалась ему  изЯщной,  очаровательной  женщиной.  Џотом  он
понЯл, что по-настоЯщему любит ее только бедный юноша,  аптекарь,  который
стоЯл все времЯ в стороне и молчал. ‚ пьесе было много смешного, но  ‚адим
все никак не мог сосредоточитьсЯ и понЯть, над чем смеютсЯ. Ћн в  смЯтении
думал о том, каким тупицей, должно быть,  он  выглЯдит  со  стороны.  ‹ена
хватала его за руку от смеха. Ќа глазах ее были  слезы.  Ћна  вытирала  их
платочком, а потом вдруг начинала махать им, обдаваЯ ‚адима нежной  волной
духов.
   € ‚адим был занЯт тем, что вовремЯ подставлЯл ‹ене  руку.  ’олько  один
раз он расхохоталсЯ довольно удачно, но как раз в этот  момент  зал  вдруг
затих.
   …му было жарко. „ушно пахло деревом декораций и  густой  смесью  разных
духов, витавших над залом. Љогда окончилось действие, они пошли в буфет, и
‚адим  купил  два  пирожных  и  бутылку  фруктовой  воды.  ‹ена,  веселаЯ,
улыбающаЯсЯ,  напевала  только  что  услышанные   мелодии   и   спрашивала
оживленно:
   - Ђ как тебе сцена на перроне понравилась? Ђ как  полковник  -  правда,
хорош?..
   Џотом они ходили по фойе  и  рассматривали  фотографии  артистов.  ‹ена
знала почти всех - кто когда начал, где играл  прежде,  кого  в  чем  надо
смотреть. ‚адим был позорно  малосведущ  в  этой  области  и  почувствовал
облегчение, когда зазвенел звонок.
   ‚ последних действиЯх ‚адим уловил несложный водевильный сюжетец пьесы.
Ћба красавца строили  коварные  планы  против  блондинки.  Ћна  ничего  не
подозревала и любила одного из обманщиков  -  с  бакенбардами.  ’олстЯк  в
узеньких штанах, ее отец, тоже был слеп и - добрый, смешной  человечек!  -
любил обманщиков, как детей. Ќо вот все раскрылось! ‘тарик  разорен,  дочь
обманута.
   ‚адим смотрел на сцену, следил за действиЯми героев,  но  у  него  было
такое чувство, словно все это он видит во сне; и люди на сцене -  из  сна,
воздушные, ненастоЯщие, и он сочувствует им и горЯчо их  любит  не  за  их
нелепые, смешные страданиЯ и вымышленную любовь, а за то, что они каким-то
необъЯснимым  образом  изображают   его   собственные   чувства,   которые
переполнЯли его теперь. Ћн смотрел на блондинку  с  гордым  лицом,  и  она
казалась ему прекрасной, потому что на ее месте он  видел  ‹ену.  €  когда
бедный одинокий аптекарь ушел ночью от любимой, котораЯ не поверила ему  и
прогнала прочь, ‚адим вдруг почувствовал, что к горлу его подкатил  теплый
ком и в глазах зарЯбило.
   Ќо конец был счастливым, и снова толстЯчок всех смешил, и ‚адим смеЯлсЯ
вместе со всеми.
   …го только угнетала мысль, что после всего этого Яркого и  веселого  он
сразу покажетсЯ ‹ене очень скучным, будничным. Ћ чем они будут говорить?
   Љогда все кончилось,  как  обычно,  вызывали  артистов,  но  ‚адим  уже
потерЯл всЯкий интерес к  ним.  Ћн  покорно  стоЯл  в  проходе  и  хлопал,
безучастно глЯдЯ на  артистов,  которые  со  страшно  озабоченными  лицами
убегали со сцены и тут же возвращались, скромно и сладостно улыбаЯсь.
   - Ђ все же пустаЯ вещица, - сказала ‹ена, когда они вышли на  улицу.  -
‘егоднЯ смеЯлись, а завтра и не вспомнЯт над чем. € музыка среднЯЯ.
   - „а, - согласилсЯ ‚адим. - ‚ общем чепуха.
   Ћн поехал на метро проводить ‹ену. Ћба долго молчали.
   - ‚от так всегда, пересмеешьсЯ, а потом грустно отчего-то... -  сказала
‹ена, зевнув.
   “ нее был усталый вид, и она то и дело закрывала глаза, покачиваЯсь  на
мЯгком сиденье. ‚адим искоса поглЯдывал  на  нее.  Ћна  казалась  ему  еще
красивее теперь - побледневшаЯ, с длинными тЯжелыми ресницами.  Љогда  они
вышли на площадь, ‚адим сказал фразу, которую долго обдумывал в метро:
   - Њы должны пойти с тобой на что-нибудь серьезное.
   - „а, - ‹ена кивнула и переспросила: - —то?
   - џ говорю: нам надо пойти на что-нибудь серьезное. ‚ Њ•Ђ’, в Њалый...
   - Ђ-а... „а, только времени теперь не будет.  Љоллоквиумы  начались.  “
нас в понедельник Љозельский?
   ‚адим кивнул.
   - џ его так боюсь! Ћн придираетсЯ ужасно. € вообще он  смотрит  на  нас
свысока - ты заметил? Љак на героев посредственного писателЯ. ‹агоденко до
сих пор ему не сдал?
   - Ќет.
   - ‚от видишь! џ так боюсь...
   - Ђ ты не бойсЯ. Ћн к девушкам не придираетсЯ.
   ‘нова замолчали.
   - ’ы, ‚адим, странный стал на третьем курсе, - сказала  вдруг  ‹ена,  -
раньше такой простой был, всегда шутил.  Ђ  теперь  каким-то  молчальником
стал. € со мной держишьсЯ как новичок. —то с тобой, а?
   - ќто тебе кажетсЯ.
   - „а нет! € ‘ережа заметил, мы с ним как-то говорили... Ђ уж он-то тебЯ
знает, слава богу!
   ‚адим не ответил. Ћн с тревогой и удивлением убеждалсЯ в  том,  что  не
находит слов длЯ  продолжениЯ  разговора.  €  вообще  не  находит  слов  -
какаЯ-то неуверенность, робость  сковывала  его  движениЯ,  мысли,  слова.
Њолча он злилсЯ, называЯ себЯ  мальчишкой,  но  преодолеть  это  дурное  и
раздражавшее его состоЯние не находил в себе сил.
   - „а, ‘ергей тоже это заметил, - повторила ‹ена.  -  Ћн  даже  высказал
одно предположение... конечно, глупое...
   ‹ена умолкла, закусив  губы,  как  будто  в  замешательстве,  но  ‚адим
чувствовал, что она умолкла намеренно, ожидаЯ, что  он  заговорит  на  эту
тему или по крайней мере спросит: что за предположение высказал ‘ергей?
   Ћднако ‚адим сказал:
   - Љстати, тебе привет от него. Ћн заходил сегоднЯ ко мне.
   - ‘пасибо... Ћн часто к тебе заходит? ‚ы, кажетсЯ, друзьЯ детства?
   - „а, еще со школы.
   - Љак хорошо -  учитьсЯ  вместе  в  школе,  потом  в  институте,  потом
работать вместе!  Ћн,  наверное,  настоЯщий  твой  друг,  -  сказала  ‹ена
задумчиво.
   - ‘ережка? …ще бы! Љонечно, настоЯщий! - ‚адим почувствовал неожиданное
облегчение и прилив энергии, он заговорил  горЯчо:  -  ‡наешь,  мы  с  ним
встретились два с половиной года назад как раз возле этого театра, где  мы
были сегоднЯ. ‚ тот день Я только что приехал в Њоскву, бродил по  городу,
и вот мы встретились. ‘овершенно случайно - понимаешь?
   - ЏредставлЯю, как вы обрадовались!
   - Њало сказать - обрадовались! Ћшалели! Ћт неожиданности,  радости,  от
всего этого... - ‚адим засмеЯлсЯ, покачал головой. - ‚ообще тот  день  мне
запомнилсЯ  на  всю  жизнь...   ‘ергей   хотел   поступать   в   Њѓ“,   на
филологический.
   - џ знаю.
   - „а, туда он не попал и, чтобы не терЯть год,  решил  идти  вместе  со
мной. Ћн очень способный человек! Ћн будет большим ученым, Я  абсолютно  в
этом уверен. ’ы знаешь, какаЯ у него памЯть! Ћн может  прочесть  один  раз
хронологический список в нашем учебнике по  всеобщей  истории  -  и  сразу
повторить его наизусть! ЏредставлЯешь? ‘ерьезно! ‚едь два Языка он знает в
совершенстве, а  сейчас  изучает  третий  -  французский.  џзык  длЯ  него
пустЯки...
   - Џравда? - с интересом спросила ‹ена. - Љакой молодец...
   - „а, да. € потом он вообще талантлив - он и стихи  пишет,  а  в  школе
писал и  прозу  -  рассказы.  €  очень  удачно.  ’ы  читала  его  стихи  в
стенгазете?
   - —итала, мне понравились. Ќасчет “олл-стрита?
   - „а, политические. Ќо у него есть и лирика. € потом ‘ергей  технически
образован, он работал во времЯ войны техником по  инструменту.  ‚  научном
институте - это не шутка! Ќедаром ему два года броню давали. Ќет,  ‘ережка
определенно талантлив, и многосторонне. Ћн и спортсмен...
   ‚адим долго и с искренним увлечением говорил о ‘ергее.  Ћн  превозносил
его начитанность, остроумие,  знание  наук  и  искусств,  его  характер  и
практический ум, и хотЯ сам ‚адим уже начинал понимать, что берет лишку, и
тревожно предчувствовал в этом разговоре смутную опасность  длЯ  себЯ,  он
почему-то не  мог  остановитьсЯ.  €  продолжал,  доставлЯЯ  себе  странное
удовольствие, наделЯть друга все новыми качествами и добродетелЯми.
   ‹ена слушала его очень внимательно.
   - џ где-то читала, что русский человек,  если  ему  нечем  похвалитьсЯ,
начинает хвалитьсЯ своими друзьЯми, - вдруг сказала она, улыбнувшись, -  Я
шучу, конечно! Ђ в детстве вы так же дружили?
   - Ќу еще бы! “ нас была масса историй, приключений. Њы ходили с  ним  в
туристические походы, лазили по пещерам, один раз чуть  не  заблудились  в
старых каменоломнЯх, вообще... Њного было всего!
   - Ђ Я в детстве любила дружить с  ребЯтами,  у  менЯ  все  друзьЯ  были
мальчишки. Ђ девчачьи игры, всЯкие сплетни, пересуды, эти  "дочки-матери",
"молву" Я прЯмо терпеть не могла!
   - ќто, кстати, все девушки говорЯт, - сказал ‚адим.
   - Џочему ты так думаешь? Ќаоборот, другие очень любЯт...
   ‹ена обиженно умолкла. Ћни уже долго шли по широкой, пустынной  в  этот
час улице, котораЯ блестела под фонарЯми тускло, как заледеневшаЯ река.  Љ
вечеру ударил морозец, на тротуарах образовалась  гололедь,  и  идти  было
скользко. ‚адим вел ‹ену под руку.
   - Ђ у ‘ергеЯ, между прочим, красивое лицо. ’онкое, -  сказала  ‹ена,  -
хотЯ длЯ мужчины это не главное.
   ‚адим усмехнулсЯ:
   - ‘пасибо. ’ы великодушна.
   - ‚адим, ты начинаешь говорить глупости! - строго сказала ‹ена.
   Ћни вошли в переулок и остановились перед двухэтажным домом. ‚ окне  за
оранжевым тюлем горел свет.
   - Ќу, вот и пришли! Њама не спит, ждет менЯ.
   Ћни стоЯли у подъезда - ‹ена на ступеньке, он  внизу.  …е  лицо  неЯсно
светлело в темноте, и пепельно-русые волосы,  выбившиесЯ  из-под  шапочки,
казались совсем черными. ‚адим словно ждал чего-то. € как в дремоте  -  не
мог ни шагнуть к ней, ни уйти...
   - џ очень рада, что мы пошли с тобой, - сказала ‹ена тихо  и  протЯнула
ему руку.
   - Џошли или пришли?
   ‹ена не ответила и покачала головой. Ћна улыбалась. ‚адим  не  различал
ее улыбки, но чувствовал, что она улыбаетсЯ, и даже знал как: верхнЯЯ губа
чуть вздернута, зубы тонко белеют, и среди них один  маленький  серый  зуб
впереди.
   - Џравда, ‚адим, очень... - Ћна сказала это совсем тихо.
   Ћн все еще держал ее руку в своей. € так они стоЯли - на одно мгновение
потонувшие в бездонной ночной тиши переулка.
   - Ђ что длЯ мужчины главное? - пробормотал ‚адим и вдруг обнЯл ‹ену  за
плечи, с силой привлек к себе. Ћна прижалась  к  нему  на  секунду,  прЯча
лицо, но сразу уперлась ладонЯми в его грудь и откинула голову.
   - Ќет, это тоже не главное, пусти! - быстро прошептала она. - Ќе  надо,
‚адим! Њы же друзьЯ, правда?
   - Љонечно, друзьЯ, ‹еночка...
   - Ќу вот, а это... это другое. € так не бывает,  нельзЯ,  понимаешь?  -
Ћна говорила все это шепотом и так мЯгко и  убеждающе,  словно  разъЯснЯла
что-то ребенку. - ќто не бывает так просто, сразу...
   - Џочему же сразу? - тоже шепотом и  растерЯнно  спросил  ‚адим.  -  Њы
знаем друг друга третий год.
   Ќо руки  его  уже  разжались.  ‹ена  выпрЯмилась  и,  стоЯ  на  верхней
ступеньке, поправлЯла шапочку. Ћн смотрел снизу  вверх  в  ее  улыбающеесЯ
лицо, которое отчего-то еще больше потемнело - от смущениЯ или от мороза?
   - Ђ ты, оказываетсЯ, сильный... Ќу, до свиданьЯ! „о послезавтра!
   - ‹ена!
   Ќо она уже вбежала в подъезд и на лестницу. ‚адим подошел к дверЯм.
   - ‹ена, но мы пойдем на что-нибудь серьезное?
   -  Ќа  что-нибудь  серьезное?  -  ‹ена  помолчала,   остановившись   на
ступеньках, и вдруг сказала весело: - Ќу  безусловно,  ‚адим!  Љак  только
сдадим коллоквиум, пойдем хотЯ бы в Ѓольшой. Ќа "ђаймонду" - пойдем?
   ‚адим кивнул. ‹ена помахала ему рукой и скрылась за поворотом лестницы.
Ђ в морозном воздухе подъезда осталсЯ томительный, нежный запах ее  духов,
который - ‚адим теперь знал это - может держатьсЯ очень долго, если с ними
обходитьсЯ умело.


        4

   - Љогда Я вижу, что на моей лекции засыпает студент, Я  повышаю  голос,
чтоб разбудить нахала! - вдруг слышит ‚адим гремЯщий бас. ќто  излюбленнаЯ
шутка Љречетова.
   Ћн вскидывает голову  -  голубые,  хитро  прищуренные  глаза  Љречетова
смотрЯт на него, и все студенты тоже обернулись к нему, смеютсЯ.
   - —то вы, €ван Ђнтоныч! „аже не думал,  -  говорит  ‚адим  смущенно.  -
"’рагедии Џушкина Явились воплощением его мысли о..." - пожалуйста!
   - Ќу-ну, - Љречетов кивает головой,  от  чего  его  очки  на  мгновение
пронзительно и Ядовито вспыхивают. - „опустим, это вам  приснилось.  учу,
шучу. Ќу-с, дальше...
   Љречетов ведет спецкурс по Џушкину. ‡аписывать за  ним  невозможно:  он
говорит быстро, горЯчо, стремительно перебрасываЯсь  от  одного  образа  к
другому. ‘ледить за ним трудно и  увлекательно.  Ћднако  Џалавин,  сидЯщий
рЯдом с ‚адимом, всю лекцию  что-то  неутомимо  пишет.  ‚адим  заглЯдывает
через его плечо, - длинные  листы  исписанной  бумаги,  над  одним  жирнаЯ
надпись печатными буквами: "ѓлава перваЯ". Ђ, он же говорил на  днЯх,  что
начал писать какую-то повесть!.. ‡ачем он принес  ее  в  институт?  ‘ергей
изредка оборачиваетсЯ  к  окну,  покусываЯ  ногти,  думает.  ‹ицо  у  него
необыкновенно озабоченное.
   ‘тароста курса -  толстаЯ,  пучеглазаЯ  ’езЯ  ‚еликанова  -  пересылает
‚адиму записку: "‚адим, скажи своему другу, чтобы он не грыз ногти.  Ћчень
неприЯтнаЯ привычка".  ‚адим  пожимает  плечами  -  какаЯ  чепуха!  ’олько
слушать мешает. ќта толстаЯ ’езЯ строит из себЯ классную даму, всем делает
замечаниЯ.
   ‚адиму любопытно знать: что это за новое увлечение у ‘ергеЯ -  повесть?
Ћ чем она? ‚ глубине души ему не очень-то веритсЯ, чтоб у ‘ережки открылсЯ
вдруг писательский талант. € все же... ‘ережка такой человек, что от  него
всего можно ожидать. Ћднако на расспросы ‚адима ‘ергей отвечал  уклончиво:
"Џотерпи, брат, скоро, скоро узнаешь..."
   ‚ перерыве ‚адим спрашивает у ‘ергеЯ:
   - Ќу как, закончил "‚ойну и мир"?
   - Ќет, что ты! џ принес первую  главу,  хочу  отдать  нашей  машинистке
перепечатать. Ќо там надо было кое-что доделать, отшлифовать, а Я вчера не
успел. ‚от и пришлось на лекции, к сожалению. ’ы же знаешь,  как  Я  люблю
€вана Ђнтоныча...
   Џодошла ‹ена. Ћна сегоднЯ в новом платье и волосы уложила по-особому, с
большим бантом сзади. Ћна стала похожа на десЯтиклассницу.
   - Љто закончил, какую главу? - спрашивает она живо.
   - ‘ергей повесть пишет.
   - ’ы, ‘ережа? Ћй, как интересно! Ћ чем, о войне?
   - Ќет, ‹еночка.
   - Ђ о чем же? €ли это секрет?
   - Ќет, это вовсе не секрет. Ќо  дело  в  том,  что  повесть  далеко  не
кончена, что выйдет - неизвестно. Њожет быть, и ничего не выйдет.
   - Џочему это?
   - Ќу, почему... - ‘ергей скромно улыбаетсЯ и разводит руками. -  ’алант
нужен, ‹еночка. Ђ шут его знает, есть ли он? ‚от  Я  и  не  говорю  раньше
времени.
   "€шь как скромен! - думает ‚адим, усмехаЯсь. - Ђ сам небось уверен, что
талант у него  есть".  …му  вдруг  хочетсЯ  подшутить  над  новоиспеченным
писателем. Ћн подмигивает ‹ене и говорит серьезно:
   - Ђ ты заметила, с каким подъемом читал сегоднЯ €ван Ђнтоныч? утка ли,
даже Џалавин стал записывать?
   - Џравда? Ђ, он писал  свою  повесть?  -  ‹ена  смеетсЯ.  -  Ќет,  а  Я
действительно хочу почитать. Њожет быть, ты станешь  когда-нибудь  великим
писателем, лауреатом, будешь разъезжать по разным странам...
   Љ ‹ене подбегают несколько девушек  и  сразу  начинают  говорить  очень
громко, торопливо и все вместе. ѓромче всех,  конечно,  ‹юсЯ  ‚оронкова  -
голос у нее  крикливый,  пронзительный,  тонкие  руки  так  и  мелькают  в
воздухе.
   - ‹ена, ты записываешь Љречетова?
   - „а, немного.
   - ‚от видишь! ќто просто ужасно. џ его очень люблю, но подумай  сама  -
нам же его сдавать! ќтот фейерверк, сравнениЯ, импрессионизм какой-то...
   - „а, да, ‹юсЯ, правда! “ менЯ пальцы отнЯлись...
   - ‹екции слушают  мозгами,  а  не  пальцами,  -  говорит  Ќина  ”окина,
плотнаЯ, широколицаЯ девушка в роговых очках.
   - Ђх, как умно! Ќе все же такие гении, как ты.
   - ‚от Љозельский читает, - говорит ‚оронкова, - и не спецкурс, а  общий
курс, и - пожалуйста! ‚се Ясно, определенно...
   - ђазжевано, да? - перебивает ”окина. -  €вана  Ђнтоныча  с  Љозельским
даже сравнивать нельзЯ!
   - Ђ сдавать? Ђ сдавать как?
   - „евочки, вы не правы, - говорит