        ћрий ’рифонов. ‘тарик

   -----------------------------------------------------------------------
   ‚ кн.: "ћрий ’рифонов. €збранное". Њинск, "‚ышэйшаЯ школа", 1983.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 5 August 2002
   -----------------------------------------------------------------------


   ‚ июле пришло письмо: "„орогой Џавел! Џишу  тебе  наугад,  на  редакцию
журнала, где прочитала твою заметку про ‘.Љ., к сожалению, с опозданием на
пЯть лет и совершенно случайно. Ќедавно была в ЃердЯнске у приЯтельницы  и
там среди старых журналов, которые мы  собрались  сдавать  ребЯтишкам  как
макулатуру, наткнулась на этот журнал,  номер  3  за  1968  год,  с  твоей
заметкой и маленьким портретом ‘.Љ. ’ы не  представлЯешь,  дорогой  Џавел,
что Я испытала в ту минуту. ‚едь Я совершенно ничего не знала, Я не знала,
что ты жив, что ‘.Љ. теперь считаетсЯ чуть ли не героем гражданской войны.
’ы, может быть, менЯ забыл, но Я тебЯ отлично помню и навсегда сохранила к
тебе теплое чувство, нас  так  много  свЯзывает.  џ,  ЂсЯ  €гумнова,  твоЯ
соседка по ‚асильевскому острову, по  ЏЯтнадцатой  линии,  а  ты,  Џавлик,
очень дружил с ‚ладимиром, он жил в нашей семье, мой двоюродный брат,  его
зарубили красновцы зимой девЯтнадцатого года  в  станице  Њихайлинской.  џ
едва выжила. ’ы, наверное, помнишь. ЊенЯ спас ‘ергей  Љириллович.  ’ы  был
писарем  или  ординарцем  в  ревкоме,   где   командовал   какой-то   твой
родственник, а Я была машинисткой в штабе корпуса ‘ергеЯ Љирилловича.  Њне
было тогда восемнадцать, тебе столько же или немного меньше. џ помню,  что
мы все трое - ты, Я и ‚ладимир - ходили в пригодинскую школу в один класс,
у менЯ был еще  старший  брат  Ђлексей,  студент,  он  воевал  на  стороне
корниловцев, а Я очень мучилась, не знала, как мне быть. ‚ладимир был моим
первым мужем. Њама проклЯла его и менЯ после того, как Ђлексей  был  убит.
Џотом Я стала женой ‘ергеЯ Љирилловича  Њигулина,  очень  его  любила,  он
вернул мне жизнь,  но  это  длилось  всего  несколько  месЯцев,  и  в  мае
случилась известнаЯ тебе трагедиЯ. Њилый Џавел, в моей  жизни  было  много
страданий, но Я сейчас не стану тебе писать, потому что не знаю,  получишь
ли ты письмо, жив ли ты и здоров и захочешь ли со мной  переписыватьсЯ.  џ
бы очень хотела тебЯ увидеть под конец жизни, никого не  осталось  от  тех
времен, братьЯ погибли, отец умер в ђостове от  тифа.  Ђ  мама  с  сестрой
‚арей и ‚ариным мужем уехали в двадцать первом году в Ѓолгарию,  потом  во
”ранцию. Ћ них ничего не знаю. џ счастлива, что  с  такого  замечательного
человека, как ‘.Љ. теперь снЯто позорное клеймо,  которому  Я  никогда  не
верила. Њне ничего не сообщали, потому что никто не знает, что Я была  его
женой и родила от него сына. „аже мои родные не знали. Ќе понимаю,  отчего
Я тебе так откровенно пишу? ’воЯ заметка менЯ расстроила. џ все годы  была
как каменнаЯ. Ќе понимаю, почему написал именно ты. Ќеужели никого нет?  џ
давно не €гумнова, не Њигулина, Я Ќестеренко, по мужу, Ќестеренко  ѓеоргию
”едоровичу, с 1924 года, когда вышла за него замуж. ѓеоргий ”едорович  был
военным инженером, мы без конца ездили по стране, были на „альнем ‚остоке,
в Њонголии, он погиб в  ‹енинграде,  в  блокаду.  ‘ына  моего  любил,  как
родного. ‘ын умер три года назад от болезни  крови.  џ  живу  недалеко  от
Њосквы, в поселке городского типа Љлюквино, здесь  большой  институт,  где
мой внук работает. € его мать работает здесь же. …хать из Њосквы несложно:
поездом до ‘ерпухова, потом минут  сорок  автобусом.  џ  бы  мечтала  тебЯ
увидеть, дорогой Џавел!  Љогда-то  не  могла  тебЯ  видеть.  Ќо  это  было
недолго. „ай бог, чтоб ты был жив и здоров. €ногда по ночам -  особенно  в
последнее времЯ, когда  стала  старухой  -  вижу  во  сне  нашу  улицу  на
‚асильевском острове, наш трехэтажный дом с граненым  выступом,  где  было
что-то вроде чердака и где мы прЯтались иногда от взрослых. Ќа жизнь Я  не
жалуюсь, хотЯ было много тЯжелого. Џавел, ответь, пускай двумЯ  строчками.
Ћбнимаю тебЯ. ’вой старый друг ЂсЯ. Ђнна Љонстантиновна Ќестеренко.
   P.S. Њне семьдесЯт три года, Я  совершенно  седаЯ,  тощаЯ  и,  конечно,
больнаЯ. •ожу с трудом, но по дому делаю  всю  работу,  потому  что  найти
помощницу очень трудно. Џосылаю на всЯкий случай фотографию  внука  и  его
жены ‘ветланы, котораЯ выглЯдит здесь гораздо наивнее и юнее, чем на самом
деле. Ћни женаты полтора года. Џавел, Я навсегда  запомнила,  что  ты  был
первый, кто подошел ко мне тогда, в Њихайлинской,  запомнила  твои  слова,
твое лицо - все думали, что Я без сознаниЯ, но Я видела и слышала,  только
ничего  не  чувствовала,  конечно.  Џавел,   прости   менЯ,   старуху,   и
откликнись".
   Џавел …вграфович вертел фотографию,  смотрел  на  пучеглазого  молодого
человека с бородкой, не видЯ, не понимаЯ, а  лишь  ощущаЯ,  что  нахлынуло
наподобие сердечного приступа - беспокойство, озноб, удушливаЯ и  теснЯщаЯ
грудь памЯть из глубочайших глубин - и от этого некоторый  страх.  Ѓывало,
ночью уговаривал себЯ в мыслЯх: "“спокойсЯ, тебе  уже  лучше,  значительно
лучше, боль проходит,  проходит".  €  проходило.  ’ак  и  теперь:  "Ќичего
особенного, обыкновенное письмо, волноватьсЯ  не  следует.  Џодумаешь,  не
виделись пЯтьдесЯт пЯть лет!"
   Ђсю €гумнову вспомнил  сразу.  €  ЏЯтнадцатую  линию,  дом  с  граненым
выступом, ворота из железных прутьев. ‚друг обрадовалсЯ - пойти рассказать
детЯм! ‚едь интересно - через пЯтьдесЯт пЯть лет. Ќо тотчас сообразил, что
рассказывать  нельзЯ,  потому  что  поругались.  ‚чера  тЯжело  и   обидно
ругались, опЯть натолкнулсЯ на непонимание, нет, не то - все понимают,  но
делают вопреки пониманию. ’ого хуже, недомыслие. Ќедочувствие.  Љак  будто
других кровей. ђассказывать неохота ни ђуське,  ни  ‚ере,  ни  своЯченице,
никому. Ѓыла бы ѓалЯ жива.
   Ћн взЯл письмо, еще  раз  прочитал,  опЯть  заколотилось  сердце,  и  -
поскорее в  Ящик  стола  поглубже,  под  бумаги.  ‚чера  затеЯлсЯ  гнусный
практический разговор. € странно: ‚ера и ђуська,  такие  разные,  спорЯщие
всегда обо всем, тут мгновенно сошлись. € с  какой  злобой  набрасывались,
какие аргументы беспощадные выдвигали. ‚ера сказала: "Ќадоело наше  вечное
блаженное нищенство. Џочему мы должны жить хуже всех, теснее всех,  жалчее
всех?" ђуська грозил и пальцем трЯс: "€мей в виду, на твоей совести  будет
грех. ’ы о душевном покое думаешь, а не о внуках. Ђ ведь им жить, не нам с
тобой". —то-то о старческом эгоизме, несправедливое, отвратительное. ’акой
дурак, такой безжалостный. Ќет, простить  нельзЯ.  ‚чера  рукой  махнул  и
ушел, потому что говорить бесполезно. Ћшибка, ошибка!  Ќе  вчера  было,  а
позавчера. ‚чера пустой день. Ќи с кем не разговаривал, сидел  наверху,  в
комнатке над верандой, временно свободной, потому что своЯченица уехала  в
Њоскву получать пенсию и показатьсЯ врачам,  и  составлЯл  ответ  ѓроздову
Џ.”., жителю Њайкопа, который  в  длинном  безграмотном  письме  утверждал
архиглупость - будто станица ЉашкинскаЯ взЯта в  Январе  1920  года,  хотЯ
всем ведомо, что это произошло в  феврале,  а  именно  3  февралЯ.  Џисьмо
переслали из ‘овета ветеранов. Ћтвечать  было  трудно,  мучилсЯ,  подбирал
слова, а голова-то неспокойнаЯ и сердце болит из-за дураков, самые простые
слова пропадали. ‚ера поднималась, стучала сердито и с этаким вызовом:  "‚
чем дело? Џочему ты не отзываешьсЯ? Ќарочно нас нервируешь? €ди чай пить".
‚от еще вздор - нарочно  их  нервировать.  Љак  будто  не  знают,  что  он
недослышит.
   Ђ все оттого, что не  согласилсЯ  исполнЯть  их  приказ:  поговорить  с
председателем  правлениЯ  насчет   этого   несчастного   домика   Ђграфены
‹укиничны. Ќо ведь не мог, не мог, окончательно и бесповоротно не мог. Љак
бы он мог? Џротив Џолины Љарловны? Џротив памЯти ѓали?  €м  кажетсЯ,  если
матери нет в живых, значит, и совести ее нет. € все с нулЯ начинаетсЯ.  Ђн
нет, совесть ѓали существует, еще не исчезла, пока он в  этом  мире  есть.
€счезнет, конечно, и скоро, тогда делайте, что хотите.
   ЌакалЯЯсь обидой и вдруг забыв про  письмо  от  Ђси,  Џавел  …вграфович
спустилсЯ ветхой лесенкой вниз, намереваЯсь взЯть на  кухне  судки,  чтобы
идти в санаторий. Ѓыло несколько рановато. Ћбеды отпускали  с  двенадцати.
Ќо он любил идти не спеша, посиживать на берегу на скамейках  и  приходить
на кухню первым, чтоб не томитьсЯ в очереди. Ћчередь тут  была  совсем  не
та, что в городе в "„иете" или  в  продовольственном.  ‚се  только  чем-то
хвалились или на что-то жаловались. Џавел …вграфович  взЯл  чисто  вымытые
судки, лежавшие в разобранном виде на окне, на солнцепеке длЯ  просушки  -
все-таки ‚алентина молодец, ссоры не ссоры, а она свое дело знает,  собрал
их, взЯл бидончик длЯ молока и вышел на веранду, где было много народа.
   Џо случаю воскресеньЯ все съехались: ђуська,  ‚ера  со  своим  Ќиколаем
ќрастовичем, какаЯ-то их знакомаЯ, коротышка  в  сарафанчике,  поЯвившаЯсЯ
вечером накануне, ну и ѓарик, его друг Џетька, и  ‚иктор  был  тут  же,  и
‚алентина шнырЯла туда-сюда - с веранды на кухню, из кухни на веранду. Љто
уже позавтракал, кто допивал чай, а ѓарик с Џетькой на краю стола, сдвинув
в сторону посуду, играли в шахматы. Џавел …вграфович привык  к  тому,  что
его не ждали с едой, да и вообще никто никого не ждал, все шло  враздробь.
‚алентина кормила своих, то есть ђуслана и ѓарика. ‚ерочка питалась  вроде
бы самостоЯтельно с Ќиколаем ќрастовичем, когда тот приезжал, а  если  его
не было, то вроде бы со своЯченицей, теткой ‹юбой. Њюда и ‚иктор,  которые
прикатывали частенько,  хотЯ  их  никто  не  звал,  питались  вроде  бы  с
‚ерочкой, всегда привозили ей сласти. Ќу, а Џавел …вграфович обедал  то  с
теми, то с другими, а то и один -  тем,  что  приносил  из  санаториЯ.  Ќо
иногда все садились за большой стол вместе и получалась вовсе неразбериха.
•отЯ в прежние времена так и было - вместе. Џри жизни ѓали.
   Ђ умерла ѓалЯ - будто выпала чека, колеса болтаютсЯ вразнотык,  вот-вот
и ось полетит... Џускай!  Џавел  …вграфович  не  имел  ни  сил,  ни  охоты
приводить телегу в порЯдок, да и не приведешь теперь. ѓлухо, будто  сквозь
слой воды, доходили до его сознаниЯ голоса и зовы детей, внуков,  в  жизни
которых что-то происходило, но Џавел …вграфович не прислушивалсЯ. Љое-чего
он совсем не знал, кое о чем догадывалсЯ: например, о том, что  у  ђуслана
опЯть поЯвилась женщина, ‚алентина страдает, может быть, разойдутсЯ,  и  о
том, что ‚ерочка чем-то больна и нужно, чтобы она оставила работу и начала
лечитьсЯ. Ђ чем больна ‚ерочка, Џавел …вграфович не знал, боЯлсЯ  узнавать
и не понимал,  что  бы  он  стал  делать,  узнав,  потому  что  всем  этим
занималась ѓалЯ. ‚от и теперь - собрались  на  веранде,  толкутсЯ,  шумЯт,
спорЯт, а о чем? Ќаверно, о какой-нибудь ерунде, по телевизору посмотрели.
’от актер хорош, этот нехорош - вот и спор. € могут  этак  полднЯ  Языками
молоть, даром что воскресенье. Ќет, прислушалсЯ и разобрал: о чем-то будто
другом. Ћб €ване ѓрозном, что ли. Ќа историческую тему. „а им  все  едино,
лишь бы гром, спор, лишь бы свое "Я" показать.
   Ћсобенно злой спорщик, конечно,  ђуслан,  и  всегда  он  то  с  сестрой
схлестываетсЯ, то с занудливым Ќиколаем ќрастовичем, которого не  поймешь:
поистине свЯтоша, а значит, вырос, да ума не вынес  или  же  притворЯетсЯ,
зачем-то хитрит. ќтот ќрастович не очень-то  Џавлу  …вграфовичу  нравилсЯ,
даже не потому, что у ‚ерочки с ним счастьЯ нет и, видать, не будет - семь
лет дело тЯнетсЯ, все на той же точке, -  а  потому,  что  мужик  какой-то
мороченый, непонЯтный.  Љак  будто  образованный  человек,  с  ‚ерочкой  в
институте, а насчет библии, икон, церковных  праздников  и  тому  подобной
муры рассуждает, как богомольный старец.
   - Џапа, ты хочешь есть? ’ы еще не завтракал? - спросила ‚ера, бросив на
отца разгорЯченный, но совершенно пустой, невидЯщий взглЯд.
   Џавел …вграфович, не отвечаЯ, а только рукой показав: "Ќе беспокойсЯ  и
не мешай разговору!" - сел к столу, придвинул  к  себе  блюдце  с  чашкой.
‚ерно, чайку захотелось. ‡а столом, между  тем,  кипела  баталиЯ:  Ќиколай
ќрастович  частым,  гнусливым  говором  сыпал  свое,  ‚ера  ему,  конечно,
подпевала в большом возбуждении - и все насчет €вана ѓрозного, как  же  их
пронЯло! - а ђуслан за что-то их ужасно корил, и пальцем в  них  тыкал,  и
гремел  оглушающим,  митинговым  голосом,  напомнившим   старые   времена.
‚прочем, всегда орал в споре. ’о, что раньше называлось: брал  на  глотку.
Џавел …вграфович давно зарексЯ с ним спорить. Ќу его к богу в рай.  ’олько
давление поднимать.
   - ‚ремена были адские, жестокие,  поглЯдите  на  …вропу,  на  мир...  Ђ
религиозные войны во ”ранции? €збиение гугенотов? Ђ что творили испанцы  в
Ђмерике?
   - Ћправдываете изувера! ‘адиста, черта! ‘ексуального  маньЯка!  -  орал
ђуслан, вскидываЯсь из-за стола и норовЯ своей  здоровенной  размахивающей
рукой приблизитьсЯ к лицу ЌиколаЯ ќрастовича; видно было, что пито  уже  с
утра. - ‚ремена,  времена!  Љакие,  к  черту?  ‚озрождение,  Њикеланджело,
‹ютер...
   - Ѓратцы, мы отклонились  от  темы.  Њы  говорили  о  „остоевском...  -
пропищала коротышка в сарафанчике.
   - ЌельзЯ же помнить лишь  зло  -  казни,  изуверства...  ‚аш  Ѓелинский
называл его необыкновенным человеком...
   - Ѓелинский ваш! ‡аберите его себе!
   - Ђ расширение границ? Љазань, Ђстрахань?
   - „а не нужны мне даром! —то мне это расширение границ? Ќа крови да  на
утопленниках?
   - Љарла никто не называет злодеем, хотЯ ‚арфоломеевскаЯ ночь и Ќовгород
- почти одно времЯ, а русский царь - это уж, конечно, страшилище.
   - Ѓратцы,  мы  подошли  к  царю  €вану  от  "все  дозволено".  Ќо  "все
дозволено" - если нет бога...
   - –арь €ван сделал  бесконечно  много  длЯ  ђоссии!  -  тонким  голосом
прокричал Ќиколай ќрастович. …го лицо стало каменным и темным  от  прилива
крови. € чего  так  разволновались  из-за  царЯ?  ‚от  и  ђуслан  вспылил,
побагровел и ручищу вознес, будто приготовилсЯ предать анафеме.
   - Њолчать! ‚ам  кол  по  истории,  товарищ  кандидат  наук!  –арь  €ван
разорвал ђоссию надвое и развратил всех:  одних  сделал  палачами,  других
жертвами... Ђх, да что говорить! Љогда напал „евлет-ѓирей и  надо  было...
надо было... - ’ут  ђуслан  вдруг  поник,  опустилсЯ  на  стул  и  слабым,
задушенным  голосом  закончил:  -  Ћпричники,  сволочи,  и  воевать-то  не
умели... Ћткуда им?.. €  сам  сбежал,  царь  называетсЯ...  Ћтдал  нас  на
поругание, спалили  Њоскву  поганые...  -  …ще  что-то  бубнил  невнЯтное,
вытираЯ  ладонью  щеки,  бороду.  Ќу,  конечно,  слезы.   Љогда   выпивал,
становилсЯ безобразно слезлив.
   Џавел …вграфович смотрел на сына с тоской и тайной брезгливостью.  Ћдно
хорошо: ѓалЯ не видит. ЏЯть лет назад, когда ѓалЯ еще была с ними, он этак
не выкамаривал.  ‚друг  ђуслан  вскочил  и  опрометью,  будто  его  срочно
позвали, бросилсЯ в комнаты. ‚нутри дома что-то грохнуло с треском. ќто он
дверью лупанул ‚ера вздрогнула. ѓарик, игравший  в  шахматы,  сказал:  "‚о
папа дает!" Ђ ‚алентина спокойно продолжала убирать посуду,  будто  ничего
не слышала. € Џавел …вграфович подумал о ней с горечью и сердито, это была
не его горечь, а ѓалина, которую он вдруг почувствовал... нет, подумал, не
бережет, не любит, и значит, не  годитсЯ.  …й  главное  -  удержать.  •оть
пьЯного, инвалида, какого угодно развалюху, лишь бы с ней. ‚от и допускает
до такого свинства, еще и сама способствует, потому что человек,  лишенный
воли, никуда не уйдет ќто  она  понимает,  хитраЯ  женщина.  Ђ  что  можно
сделать? ѓалЯ могла бы, а он нет, не умеет. Ќикогда не  умел.  ’еперь  уже
все на излете. “же и  детей  жизнь  на  излете  Ќо  за  этим  привычным  и
грустным, что было тенью его мыслей в последние годы,  невнЯтно  теплилось
что-то, какой-то нечаЯнный, издалека, согрев. Ќе сразу догадалсЯ, что  это
письмо от Ђси. ‡ахотелось тихо уйти,  чтобы  подумать  наедине,  вспомнить
подробно и хорошо, и он сделал  движение  -  наклонилсЯ  корпусом  вперед,
чтобы встать со стула, - но ‚ера остановила:
   -  Џапа,  Я  тебЯ  забыла  познакомить  с  моей  приЯтельницей,   €нной
Ђлександровной. Ћна юрист, работает в  юридической  консультации.  Љстати,
может дать рЯд полезных советов... без очереди и бесплатно...
   - Ќет, буду брать  гонорар  вашим  чудесным  воздухом!  -  Љоротышка  в
сарафанчике  улыбалась  и  глубоко  вздыхала,  глаза  прикрыв,   изображаЯ
необыкновенное удовольствие. - ‚оздух у вас совершенно божественный!
   Џавел …вграфович  безо  всЯкой  задней  мысли,  просто  так,  из  любви
отмечать смешное подумал: воздух воздухом, а торта  третий  кусок  ломает.
„а, конечно. ‚оздух  что  надо.  Ћчень  рады.  ћридическаЯ  наука  шагнула
вперед, а он, между  тем,  стоЯл  у  ее  истоков,  участвовал  в  судебном
процессе пЯтьдесЯт лет назад. •отел было начать  рассказывать  о  процессе
над Њигулиным, очень драматичном и бурном, длЯ  молодежи  поучительно,  но
почувствовал после первой же фразы:  "Ћсенью  девЯтнадцатого  года,  когда
Њамонтов прорвал наш фронт на юге..." - что особого  интереса  ни  у  кого
нет, ‚алентина ушла, ‚ера и Ќиколай ќрастович стали о чем-то шептатьсЯ,  а
воротившийсЯ было ђуслан смотрел пустым взором, и  умолк  внезапно.  Ќи  к
чему все это. Њетать бисер. ЋбойдутсЯ без  рассказа  о  Њигулине.  Ђ  ведь
интереснейшаЯ фигура! „ураки, ей-богу, что не хотЯт о нем ничего знать.  €
он опЯть задумалсЯ о письме, об Ђсе и представил себе, с  каким  страстным
вниманием - даже увидел мысленно, с каким лицом, - стала  бы  его  слушать
ѓалЯ.
   Љоротышка  в  сарафанчике  что-то  объЯснЯла  ‚ере  про  дом   Ђграфены
‹укиничны. €  как  не  надоест?  ‘лушать  скука.  Џавел  …вграфович  опЯть
наладилсЯ встать и пойти, но ђуслан остановил его и даже  рукой  нажал  на
плечо, заставлЯЯ сесть.
   - ’ы послушай, послушай, тебе полезно. -  €,  обращаЯсь  к  юристке:  -
Џонимаете, на что напирают? Ќа то, что  восемь  лет  снимали  у  Ђграфены,
ремонтировали... Ђ те раньше всех подали заЯвление...
   -  Ќо  и  у  вас  свои  плюсы.  ‚о-первых,  вы  самые   старые   жители
кооператива... ‚о-вторых, разрослась семьЯ...
   ’еперь все говорили разом. ћристка, важно хмурЯ  чело,  чеканила  очень
громко  и  авторитетно.  ѓолос  у  нее  обнаружилсЯ  -  как  рожок.  Џавел
…вграфович заметил, что нынче в  старости  -  глупость,  конечно!  -  стал
боЯтьсЯ людей с громкими голосами. ‘начала хотел было вступить в  разговор
и объЯснить юристке суть. Џочему он  против  затеи  с  домом?  Џотому  что
Џолина Љарловна - друг ѓали и ѓалЯ сюда их всех заманила восемь лет назад.
Ѓыла б жива ѓалЯ, о таком споре и помыслить нельзЯ. Ќо дети  считают:  раз
мамы нет, значит, можно. „а и Џолине  недалеко  до  мамы.  Ћбо  всем  этом
говорено было до крика.
   Џоэтому ну их к богу в рай.
   - џ сказал, ни с кем разговаривать не стану! - Џавел …вграфович, угрюмо
супЯсь, стал выползать из-за стола, опираЯсь  о  палку  и  клонЯ  туловище
вперед.
   - „а ради бога, папа! Љак хочешь... ЋбойдемсЯ...
   ‚догонку был голос ЌиколаЯ ќрастовича:
   - Љстати, насчет царЯ €вана ‚асильевича... ‚от  вы,  ђуслан  Џалыч,  на
царЯ кидаетесь, а сами что ж? ’оже стремитесь расширЯть  территорию  и  не
считаете зазорным...
   ум, смех, звон посуды - никто  не  заметил  ухода  Џавла  …вграфовича,
вечное с утра до ночи чаепитие продолжалось. ѓнусливаЯ  дробь  ќрастовича,
голосок ‚еры и буханье ђусланова баса остались за спиной.  €  чуть  только
Џавел …вграфович спустилсЯ с крыльца на землю - крыльцо высокое, длЯ Џавла
…вграфовича это всегда  задача,  -  тут  же  стал  думать  о  письме  Ђси.
Џеречитывать его решил позже, после  похода  в  санаторий.  Љогда  сделает
дело. Џосле обеда. Џройти надо было немалый  путь,  километра  полтора  по
асфальтовой дороге через весь поселок; можно идти и  речкой,  там  дольше,
зато есть скамейки и возможны краткие остановки с отдыхом. „ень  затевалсЯ
такой же, как предыдущие, жара  несусветнаЯ.  —ерный  пес  Ђрапка,  обычно
сопровождавший Џавла …вграфовича в путешествии,  сегоднЯ  идти  отказалсЯ:
разморенный жарой, лежал в  тени  веранды  и  не  двигалсЯ,  хотЯ  услышал
знакомое звЯканье.
   - Ќе пойдешь? - спросил Џавел …вграфович. Џес едва  шевельнул  хвостом,
но даже морды, опущенной на лапы, не поднЯл. ’ысЯчи молодых с  музыкой,  с
шарами, в купальниках валили навстречу с троллейбусного  круга  на  плЯжи.
Ќикого и ничего не замечал Џавел …вграфович,  думал  о  письме,  и  что-то
вдруг недодуманное, недочитанное до конца неприЯтно стало свербить. —епуха
какаЯ-то. —ушь ничтожнаЯ, фразочка: "Ќе  понимаю,  почему  написал  именно
ты". Ћтчего же не понимает? ѓлупо не понимать. „а и все  письмо  какое-то,
прости господи, немного, что ли, старушечье, глуповатое.
   „ни мои все более переливаютсЯ в памЯть. € жизнь превращаетсЯ  в  нечто
странное, двойное: есть одна, всамделишнЯЯ, и другаЯ, призрачнаЯ,  изделие
памЯти, и они существуют  рЯдом.  Љак  в  испорченном  телевизоре  двойное
изображение. € вот задумываюсь: что же есть памЯть? Ѓлаго  или  мука?  „лЯ
чего нам дана? Џосле смерти ѓали казалось, что нет  лютее  страданиЯ,  чем
страдание памЯти, хотел уйти вслед за ней  или  превратитьсЯ  в  животное,
лишь бы не вспоминать,  хотел  уехать  в  другой  город,  к  какому-нибудь
товарищу, такому же старику, как Я, чтобы не мешать детЯм  в  их  жизни  и
чтобы они не терзали менЯ вечным напоминанием, но товарищей  не  осталось,
ехать не к кому и  некуда,  и  Я  решил,  что  памЯть  назначена  нам  как
негасимый, опалЯющий нас самосуд или, лучше сказать, самоказнь,  но  через
какое-то  времЯ,  может,  года  через  четыре  или  лет   через   пЯть   Я
почувствовал, что в страданиЯх памЯти  есть  отрада,  ѓалЯ  оставалась  со
мной, ее неисчезновение продолжало приносить боль,  но  Я  радовалсЯ  этой
боли. ’огда подумал, памЯть - это отплата за самое дорогое, что отнимают у
человека. ЏамЯтью природа расквитываетсЯ с нами за смерть. ’ут и есть наше
бедное бессмертие.  џ  не  знал,  была  ли  жива  ЂсЯ,  моЯ  соученица  по
пригодинской школе, подруга по ћжному фронту, ее не  было  ни  вблизи,  ни
вдали, нигде, ее засыпало и похоронило времЯ, как рудокопа хоронит обвал в
шахте, и теперь как мне  спасать  ее?  Ћна  еще  жива,  еще  дышит  спустЯ
пЯтьдесЯт пЯть лет где-то под горючими сланцами, под глыбами матерой руды,
в непроглЯдных, без воздуха катакомбах...


   Ћна еще дышит. Ќо мне кажетсЯ, умерла. Џервое, что вижу, вбежав в  дом:
неподвижнаЯ белизна  на  полу,  груда  чего-то  белого,  круглого.  ђанний
рассвет, сумеречнаЯ тьма, и Я не могу понЯть, что на полу  голый  человек.
‘овершенно нагаЯ женщина.  Ќе  сразу  вижу  что  это  снеговое,  застывшее
странным горбом, вовсе не белое; оно грЯзное, в  кровоподтеках,  ссадинах.
Ќо в темноте ничего, кроме белизны, и, когда притрагиваюсь  рукой,  холод.
Џодымаю женщину, кричу, зову, не откликаетсЯ, несу ее на руках и пока  еще
не догадываюсь, _кого несу_. Џотому что лицо запрокинуто, мертвое лицо. Ћт
тела женщины - запах сивухи. ‚ какую-то секунду показалось, что смертельно
пьЯна. € очень тЯжелаЯ. Ќо потом вдруг - еще держу на руках, не знаю, куда
нести и зачем, - страшнаЯ догадка, и понимаю  внезапно,  _кто  у  менЯ  на
руках_. ‚се, все понимаю мгновенно, весь ужас того, что произошло ночью  и
что теперь, спустЯ пЯтьдесЯт пЯть лет, кажетсЯ гораздо большим ужасом, чем
казалось  тогда.  Ѓыли  дни  омертвениЯ  чувств.  ‘лишком  много  смертей,
насилий, сокрушающего напрЯжениЯ, изо днЯ в день. Џонимаю умом, что  ужас,
но понимание не леденит кровь, не подгибает колени, какие-то трезвые мысли
в голове: "„остать спирт. ‘начала согреть, если жива.  “били  ребенка".  €
при этом удивление, тоже умственное: впервые в жизни держу на руках  нагую
женщину. €  кого?  ‘трашнаЯ  мысль,  еще  страшнее  первой,  но  ведь  все
перевернуто и искажено - мне восемнадцать лет, а Я  уже  столько  видел  и
столько познал. Ќичего не видел,  ничего  не  познал.  ‚се  это  бредовое,
секундное подавлено умственным ужасом,  и  вот  колени  мои  действительно
подгибаютсЯ от непомерной тЯжести, и поверх  всего  злобное,  ослеплЯющее:
"‘трелЯть их всех, как волков!"
   ’ут вбегают люди, мигулинские  штабные,  сам  Њигулин  в  рыжей  бурке,
хрипЯщий от бега, расталкивает каких-то забежавших вперед. € ура с  ними.
Њигулин выхватывает у менЯ из рук мою ношу, вырывает грубо, властно, бурку
на пол, заворачивает в нее. ’огда впервые догадываюсь - по  его  лицу,  по
свирепым движениЯм... Ѓедный ‚олодЯ! Ќо ‚олоди нет. ’ой же ночью.
   ‡ажгли свет. Ќавсегда запомнил, как возвращаетсЯ жизнь: не глазами,  не
стоном, а икотой...
   ќто февраль девЯтнадцатого, станица ЊихайлинскаЯ. ‘еверный „он. Њигулин
двумЯ кавдивизиЯми гонит красновцев на юг. ”ронт в двухстах верстах южнее.
Ђ в Њихайлинскую Њигулин прискакал с четырьмЯ  сотнЯми,  прознав  о  банде
”илиппова. Ћпоздал на несколько часов. € мы бы с урой, не  заночуй  мы  в
‘оленом, лежали бы теперь на снегу в темной крови. ‚олодЯ  и  восемнадцать
ревкомовцев, среди них четверо латышей из 4-го  латышского  полка  и  трое
питерских рабочих, остальные местные,  лежат  на  дворе  друг  на  дружке,
внакидку, уже застыли, руки-ноги вразброс. ‚се босые.  ‡аиндевели  мертвые
лица, заиндевели голые, залубеневшие ноги и темна кровь пЯтнами на  снегу.
’ошнотный на морозе запах крови. Ќалет был в полночь. ‡арублены  все,  кто
находилсЯ в ревкоме. Ђ там как раз сидели допоздна, спорили Яростно -  нас
с урой хоть и не было, но знаем, споры шли  всю  неделю,  -  как  быть  с
заложниками. Џод замком сидели человек семьдесЯт. ”илиппов освободил всех.
ђевкомовцам скрутили руки, вытащили во двор и - по всем правилам  казачьей
рубки...
   †енщина рассказывает: длилось минут  десЯть,  было  слышно,  вой  стоЯл
нечеловеческий. € старого казака Њокеича, семьдесЯт восемь  лет,  зарубили
ни за что, спехом, просто за то, что сидел в ревкомовской избе, дремал.  €
мальчонку тринадцати лет, сына одного питерского, тот его повсюду таскал с
собой. ’ак и лежит, вижу, рЯдом  с  отцом,  обхватил  отцову  босую  ногу.
‘апоги содраны со всех. ‚от ‚олодЯ - зажимает  рукой  перерубленое  горло.
ђот открыт и перекошен уродливо, отчего ‚олодЯ на  себЯ  не  похож,  но  в
глазах   застыло   его,   ‚олодино,   отчаЯнное,   заледеневшее   навсегда
изумление...  "Љак  же  можно  невинных  людей  без  суда,  без  следствиЯ
казнить?" ѓоворЯт, "рубачами" - теми, кто рубил  ревкомовцев  -  вызвались
быть заложники, кого ”илиппов освободил. Ќе знали они, как ‚олодЯ насмерть
за них стоЯл, какой бой принЯл, как игонцев, Ѓычин  и  другие  ревкомовцы
его потрошили и клеймили, называли меньшевиком, "трухлЯвым интеллигентом",
а игонцев сказал, что не будь ‚олодЯ  "молокососом",  он  бы  его  предал
суду, как в ђостове в  восемнадцатом  предал  суду  …гора,  каторжанина  и
старого друга, за то, что тот распустил меньшевистские нюни.  Ђ  теперь  с
перерубленным горлом, и изумление в мертвых глазах. џ всегда  чуЯл  драму,
кровь и внезапность в его судьбе. "Ќе понимаю, хоть убейте, как можно  без
суда, без разбора, лишь за принадлежность к казачьему  сословию..."  -  "Ђ
вот из-за таких, как ты, революциЯ гибнет!" - "€з-за  таких,  как  ты!"  -
"Ќет, из-за таких, как ты!"
   „ва  свойства  были  ему  присущи:  изумление  и  упрЯмство.  Ћн  и   к
большевикам-то примкнул, внезапно изумившись идее. џ любил их обоих: его и
Ђсю. „етство прошло с ними. ‚от он лежит с  перерубленным  горлом,  а  Ђсю
унесли в теплый дом, она будет жить, Њигулин возьмет ее к себе, она станет
его женой.
   Ђ потом вот что: спустЯ год, ђостов, дом на ‘адовой, какаЯ-то  нелепаЯ,
холоднаЯ, полутемнаЯ зала нежилого вида, стекла  выбиты,  кое-как  закрыты
фанерой, а на улице мороз, небывалый длЯ здешних  мест,  и  Я  стою  перед
дверью в  соседнюю  комнату,  откуда  должна  поЯвитьсЯ  ЂсЯ.  ’ам  что-то
греетсЯ, оттуда тЯнет дымом. ‚место Ђси выходит …лена ”едоровна. џ столько
раз бывал у них дома в Џитере, пил чай в  гостиной,  где  чугунный  рыцарь
держал лампу на бронзовых подвесках, ел  самодельное  мороженое,  пахнущее
молоком, и …лена ”едоровна говорила мне:  Џавлик.  Ћна  в  пальто,  голова
закутана чем-то белым, наподобие чалмы. “знать  ее  почти  нельзЯ.  ‚зглЯд
полон такого холода, что  Я  отшатываюсь.  Ћна  не  приглашает  войти,  не
говорит "‡дравствуй,  Џавлик!",  смотрит  злобными,  в  воспаленных  веках
глазами, то ли она больна, то ли плачет  и  произносит  твердо:  "Ћставьте
дочь в покое. Ќе измывайтесь над ней". Ћна давным-давно говорила мне "ты".
•очет затворить дверь. Ќо Я успеваю вставить ногу между створками и кричу:
"ЂсЯ!" Њне наплевать. џ все забыл. Љто такаЯ …лена ”едоровна? Ћт менЯ  все
отскакивает: слезы, ненависть и то, что менЯ не называют больше  Џавликом,
и говорЯт мне "вы". Њне надо увидеть Ђсю, и, глЯдЯ поверх чалмы,  Я  кричу
громче: "ЂсЯ! ’ы здесь?" Ќезнакомый голос отвечает из глубины дома:  "„а!"
Њне показалось, голос мужчины.
   џ должен сообщить ей, что прошлой ночью в  Ѓогаевке  арестован  Њигулин
вместе со всем штабом. ЂсЯ  приподнимаетсЯ  на  подушке,  вытЯгивает  шею,
голова ее обрита после тифа, в каком-то цыплЯчьем пуху, в глазах смЯтение.
"—то в Ѓогаевке? Ќичего не случилось?" Ќа моей роже все написано. Ќо  Язык
не поворачиваетсЯ, и Я лгу: "Ќичего, тебе  приветы,  беспокоЯтсЯ  о  твоем
здоровье... ‚от!" ‚ынимаю из сумки Яйца, шматок сала. "€ никакого  письма?
Љак же так? Ќеужели ничего не написал?" ‚от этого Я не  ожидал.  Џродолжаю
врать: у него не было свободной минуты. € вообще ничего не было под рукой,
ни бумаги, ни карандаша. "—то ты  говоришь!  -  Ћна  смотрит  на  менЯ  со
страхом и сожалением. - Џавлик, что случилось? џ же знаю, он всегда  ходит
с полевой книжкой, такаЯ желтенькаЯ глЯнцевитаЯ,  издательства  "‚оин"..."
—то делать? Ѓормочу, бормочу. …й нельзЯ ничего знать. Ћна ужаснет"  плоха,
и мать стоит в дверЯх и целитсЯ в менЯ  щелевидными,  набухшими  глазками,
вот-вот спустит курок. Ќо менЯ это совершенно не  трогает.  џ  боюсь,  что
мать догадываетсЯ и, может, даже  рада  тому,  что  случилось,  тем  более
молчу. Џродолжаю вранье. Џотом мне это не проститсЯ так же, как то, что  в
Ѓалашове Я был _назначен_ секретарем суда.
   Ћна не понимала, что Я всегда делал то, что  мог.  џ  делал  лучшее  из
того, что мог. џ делал самое лучшее из того, что  было  в  моих  силах.  €
практически  Я  первый,  когда  поЯвилась  возможность,  начал  борьбу  за
реабилитацию. „а и в ту пору, пЯтьдесЯт лет назад, Я делал, как  секретарь
суда, все, что мог. џ устраивал его встречи с адвокатом.  Ђ  ее  последнее
свидание с ним? Џосле этого она удивлЯетсЯ: "Ќе  понимаю,  почему  написал
именно ты".
   Љак странно, что Я ее так долго любил.  Ћна  не  понимала  менЯ.  €  Я,
догадываЯсь  о  непонимании,  мучаЯсь  им,  так  долго  не  мог   от   нее
освободитьсЯ. „аже в те времена, когда возникла ѓалЯ, в  первые  несколько
лет, мы жили в Ќовороссийске, и Я не мог забыть навсегда... Ќикогда не мог
уйти от нее сам. € тогда, в ђостове, морозным  февралем,  когда  все  было
сказано, все наврано и совершенно нечего было делать в той  квартире,  где
тосковали о другом человеке,  где  ее  мать  менЯ  ненавидела,  Я  не  мог
заставить себЯ поднЯтьсЯ и уйти.
   †гучаЯ жалость к некрасивой, худой, с цыплЯчьим  пухом  на  голове,  со
смертельным страхом  -  не  за  менЯ,  за  другого  в  глазах,  смотревших
пронзительно и пусто, как смотрЯт на  почтальона,  на  телеграфный  столб,
наполнЯет тЯжестью и приковывает к  земле.  џ,  как  шахматнаЯ  фигура  со
свинцом в ногах,  не  могу  оторватьсЯ.  Њне  кажетсЯ,  что-то  еще  будет
сказано, что-то произойдет. Ђ они чересчур хорошо  воспитаны,  чтобы  менЯ
прогнать,  …лена  ”едоровна  приносит  чайник,  мы  пьем   горЯчую   бурду
непонЯтного вкуса. маток сала немного смЯгчил …лену ”едоровну.
   Ќо начинаетсЯ спор,  не  могло  быть  без  спора,  сначала  рассказ  со
слезами, о том, как  умирал  отец  Ђси  Љонстантин  €ванович,  в  этой  же
квартире,  в  ноЯбре,  как  погиб  старший  Ђсин  брат  Ђлексей  во  времЯ
отступлениЯ добровольцев, как они  бедствуют,  нечем  жить,  все  продано,
Ђсина старшаЯ сестра ‚арЯ зарабатывает тем, что дежурит у сыпнотифозных, а
ее муж, литератор,  сотрудничал  в  "„онской  волне",  теперь  без  всЯких
средств и не может получить абсолютно никакой работы, потому что относитсЯ
к дворЯнскому классу паразитов, ему так и было объЯвлено в одной  конторе:
"‚ы, как  паразит  трудЯщихсЯ  масс,  получите  самую  тЯжелую  физическую
работу. € скажите спасибо". Ћн бы сказал "спасибо", но и физической работы
нет. Ќа что же его толкают? —то он должен делать? Љак  жить?  €  какой  он
паразит, если с юных лет жил своим трудом, у него не было ни поместий,  ни
капиталов? Ћдна слава, что дворЯнин...
   ‚споминаю, что сама …лена ”едоровна может быть с полным правом отнесена
к паразитам: у нее акции, ценные бумаги. ‚прочем,  сейчас,  наверное,  все
пропало.  Ћттого  и  озлобление.  Њама,  видЯ  мою  привЯзанность  к  дому
€гумновых, не раз говорила:  "’ы  все-таки  не  забывай,  что  €гумновы  -
типичные  буржуа.  Ћна  очень  богатаЯ  дама,  а  он   из   обслуживающего
персонала". ЃогатаЯ дама пьет бурду из жестЯной  кружки  и  сидит  дома  в
шубе. Њне ее жаль, но не потому, что она все потерЯла, голодает, а потому,
что - мать Ђси. ‘тараюсь говорить с нею спокойно и  веско.  ‚едь  ни  один
общественный переворот не проходит без  потрЯсений.  Ќаивно  предполагать,
что имущие классы отдадут позиции без боЯ. Ђ времена ђобеспьера? Џочитайте
виконта де Ѓрока. ‹юбимое чтение мое и игонцева. игонцев  приучил:  чуть
что - обращатьсЯ к истории.
   "Ќо революциЯ произошла три года назад!"
   ЏриходитсЯ объЯснЯть простые вещи: революциЯ  продолжаетсЯ.  Џока  есть
враги, революциЯ будет продолжатьсЯ: "Ђ враги у  вас  будут  всегда!"  ќта
женщина слепа в своей ненависти. Ћна пострадала. џ понимаю. Ќо с человеком
непримиримым разговаривать тЯжко. Њне бы  немедленно  уйти,  самое  времЯ,
просто необходимо, но Я,  как  глупаЯ  собака,  привЯзаннаЯ  к  месту,  не
распорЯжаюсь собой. Ќет ничего долговечней и обманней детских ‹юбовей. Ќу,
что в ней было? —то осталось от  девочки,  когда-то  поразившей  насмерть?
Џосле всего, что с нею стрЯслось, что стрЯслось  со  мной,  после  ‚олоди,
после Њигулина, который годилсЯ в отцы... Ђ на ‘адовой, хорошо помню,  она
ведь истиннаЯ уродка. € Я ощущаю ее невероЯтную любовь к  другому,  о  ком
она думает, не видЯ менЯ, не слыша моих споров с матерью.  …й  и  говорить
трудно,  она  молчит,  слабо  улыбаетсЯ,  иногда  машет  рукой  на   мать,
протестуЯ, но мысли ее далеко и она чует несчастье...
   Ђ  мы  с  …леной  ”едоровной  уже  ругаемсЯ  вовсю,   пошли   резкости,
употреблЯютсЯ  слова   "уголовники",   "убийцы",   "преступление".   …лена
”едоровна злорадно смеетсЯ. "џ  столько  наговорила,  теперь  можете  менЯ
арестовать. Џредать суду трибунала. ’ак это называетсЯ? ‚едь вы  комиссар,
Џавел? ‚ы имеете право  арестовать  менЯ  тут  же,  на  месте?"  -  "џ  не
комиссар,  …лена  ”едоровна".  -  "Ќет,  вы  комиссар.  ‚ы   стопроцентный
комиссар, Я вижу по вашему лицу, по тужурке. “ вас комиссарскаЯ  тужурка".
- "Њама! - кричит ЂсЯ. - Ћн не комиссар!" Џотом вдруг поЯвлЯютсЯ ‚арЯ и ее
муж, которого Я вижу впервые. Ћни говорЯт, что в городе стрельба. Љакие-то
части добровольцев прорвались к предместьЯм, идет настоЯщий бой.
   € правда, часа два уже слышны выстрелы, буханье  орудий,  но  никто  не
обращает вниманиЯ. ‚се привыкли к этой музыке.  …лена  ”едоровна  с  видом
веселой безнадежности машет рукой. "Ђх, все равно ваш верх! Ћтобьетесь..."
- это мне и Ђсе.
   Ќо ‚арЯ  взволнованно  возражает:  "Ќет,  мама,  что-то  серьезное.  Ќа
‘адовой строЯт баррикаду. ѓосподи, дай-то бог".  Ћна  креститсЯ  устало  и
похожа на монашку в своем длинном сером платье, закрытом  до  горла.  ‚арЯ
неприЯтнаЯ, фальшиваЯ, она  мне  никогда  не  нравилась.  …лена  ”едоровна
знакомит: "‚икентий ‚асильевич, литератор,  ныне  безработный  по  причине
неудачной родословной... Џавел, наш петербургский друг,  ныне  комиссар...
Љстати, может помочь... Ѓольшие свЯзи в комитетах... Ќе правда ли, Џавел?"
   ЋпЯть Язвительности. †алкие, бессильные. Њуж ‚ари немногим старше менЯ,
он бледен, худ, как и Я, но всем обликом говорит о том, что другого  мира,
другого возраста, все другое. Ѓородка,  усы,  голос  тихий,  взор  легкий,
немужской,  отлетающий,  пух  какой-то,  а   не   взор.   "Ѓлагодарю,   не
беспокойтесь, - говорит  тихим  голосом.  -  џ  совершенно  доволен  своим
положением". - "„а как же вы довольны? - восклицает …лена ”едоровна. - ‚ам
хлеб не на что купить! “ вас башмаков нет!" - "Ќам с ‚арей  достаточно.  џ
ни о  чем  не  прошу.  —еловек,  умевший  услышать  внутренний  голос,  не
нуждаетсЯ в том..." - далее странный лепет, похожий на бред, на  проповедь
религиозника, толстовца, о каком-то Ћбществе  €стинной  ‘вободы  в  памЯть
‹ьва ’олстого, о делании добра, о курсах свободно-религиозных знаний,  где
он только что читал лекцию, и еще, бог ты мой, о каком-то вновь  созданном
"Ѓюро защиты противников насилиЯ"...
   "Ќо вы обивали пороги советских учреждений?  €  вам  было  отказано?  -
выкрикивает …лена ”едоровна, глЯдЯ на зЯтЯ гневно. - €ли уж и  это  хотите
отрицать?"
   "„а, обивал пороги. Ќо делал это длЯ вас". -  "Ђх  _делали  добро_  длЯ
менЯ?  —то  вы  сегоднЯ  ели,  несчастный  человек?"   ‘траннаЯ   личность
объЯснЯет: на курсах в качестве гонорара  дали  тарелку  перловой  каши  и
чашку кофе.
   Њежду  тем  стрельба  усилилась.  ‘нарЯд  грохнул  рЯдом,   лопнуло   и
посыпалось со звоном стекло в соседней комнате. ’еперь уж  мне  и  подавно
надо бежать, но  Я  медлю.  Џредставить  себе  не  могу  такую  дикость  -
деникинцы в городе. ‚едь фронт далеко. €  положение  „еникина  незавидное.
Људа  ему  пускатьсЯ  в  авантюры?  Ћднако  пустилсЯ,   рискнул,   генерал
ѓнилорыбов, прорвав фронт,  достиг  ростовских  окраин  и  завЯзал  бой  в
городе.  џ  ничего  не  знаю,  поэтому  спокоен.  ‘трельба  -   уничтожают
какую-нибудь банду. Џроисходит  ежедневно.  Ђртиллерийские  залпы  немного
настораживают, но не настолько, чтобы Я тут же бросилсЯ на улицу.
   "ѓосподи,  господи...  -  шепчет  ‚арЯ,  стоЯ  у  окна,  мелко,  быстро
крестЯсь. - •оть бы, хоть бы, хоть  бы..."  …лена  ”едоровна  приказывает:
"‚арвара, отойди!" ‚се взвинчены, теперь очевидно - самый  настоЯщий  бой.
Ѓитва за город. Ќа улице кричат. ‚незапно  озарЯетсЯ  небо,  желто-розовый
свет наполнЯет комнату - горит соседний дом. Ќам дома не видно, но  зарево
полыхает рЯдом. € слышно, как трещит  дерево,  что-то  глухо  ударЯетсЯ  о
землю, кричат люди. ‡апах гари вползает в комнату. ‚друг ‚арЯ  кричит:  "џ
вижу русское знамЯ! Ќесут русское знамЯ!"
   ‚се подбегают к окну, Я подхожу к Ђсе, чтобы проститьсЯ. € она, схватив
мои пальцы горЯчей рукой, шепотом спрашивает:  "Џавлик,  скажи  правду,  с
‘ергеем Љирилловичем беда? Ћн  погиб?  ”ронт  прорван?"  џ  не  знаю,  что
случилось вчера и позавчера. “тром третьего днЯ на линии, которую занимает
корпус, было полное спокойствие. „еникин мог пробить фронт  южнее.  "Ќо  с
ним беда! џ чувствую. џ вижу! —то-нибудь из-за убийства игонцева?"
   € Я мгновенно колеблюсь: может, все-таки надо сказать? …е мать, умеющаЯ
соображать быстро, говорит: "Џридут добровольцы и узнают, что  здесь  жена
Њигулина. —то они с нами со всеми сделают, как вы думаете?" - "ѓосподи, да
пусть делают что хотЯт!" - ‚арЯ внезапно начинает рыдать.
   Ќи сказать,  ни  решить  что-либо,  ни  уйти  не"  успеваю.  ‚  комнате
поЯвлЯютсЯ совершенно неожиданно, как в  театре,  будто  впрыгивают  из-за
кулис, три человека: офицер  и  два  солдата.  Ћфицер  бросаетсЯ  к  …лене
”едоровне, объЯтиЯ, слезы. Љакой-то старый знакомый. ’ут же рассказывает -
кажетсЯ, длЯ того и прибежал - о том, как погиб Ђлексей. ‘олдаты  подходЯт
к окну, один хладнокровно, мощным ударом  вышибает  прикладом  раму,  рама
летит  на  улицу,  внизу  звон,  солдаты  устраиваютсЯ  на  подоконнике  и
открывают стрельбу. Ќо стрелЯют недолго. ЌепонЯтно, что они  там  видЯт  -
улица полна дыма. ‚ тужурке у менЯ "смит-и-вессон", Я спокоен. „ержу  руку
в кармане. ‚от это отчетливо и замечательно помню:  Я  спокоен.  Ќе  знаю,
почему. Њожет, потому, что тут ЂсЯ. Њы вместе: она и Я.
   Ћфицер смотрит на менЯ сначала беглым,  потом  все  более  внимательным
взглЯдом. Ћн небрит, желтолиц,  желтоватые  белки  воспаленных  глаз.  …го
взглЯд менЯетсЯ в течение двух секунд. Ќасторожила кожанаЯ, "комиссарскаЯ"
тужурка и, наверное, что-то еще: может быть то, что в  моем  лице  нет  ни
радости, ни волнениЯ. …лена ”едоровна и ‚арЯ плачут, обнЯв друг друга.
   "‘ кем имею честь?" - спрашивает офицер, не вставаЯ со стула,  но  всем
телом, глазами и рукою, сжимающей эфес шашки, подавшись  ко  мне.  џ  вижу
внезапно засиЯвшие очи поборника €стинной ‘вободы. ‚икентий ‚асильевич  не
может скрыть сладострастной улыбки. Ќо мать Ђси говорит сквозь слезы: "ќто
Џавлик, наш друг..."


   —ерез два днЯ деникинцев вышибают из города. Љогда это было? ‚ феврале.
‘тоЯли морозы. “тром Я шел через ’емерник и  видел  трупы,  побелевшие  от
ночного мороза. ‚ конце февралЯ двадцатого года.
   игонцева убили в Январе. Ќашли зарубленным, с простреленной головой  в
балке неподалеку от станицы, где стоЯл штаб корпуса.  Џосле  Ќовочеркасска
начались неудачи, топтались на Њаныче в бесплодных по