‘.‚итицкий. Ѓессильные мира сего

Ћцените этот текст:
‘.‚итицкий. Ѓессильные мира сего

---------------------------------------------------------------
© Copyright ‘.‚итицкий
Date: 11 Dec 2004
http://rusf.ru/abs/ -- ‘траница братьев ‘тругацких

ђедактор: ‚ладимир Ѓорисов, bvi@rusf.ru
Љорректор: ‚ладимир „ьЯконов, stodger@newmail.ru
”айл подготовлен 18 ЯнварЯ 2004 г.
---------------------------------------------------------------
Љакое чудо, если есть
’от, кто затеплил в нашу честь
Ќочное множество созвездий!
Ђ если все само собой
“строилось, тогда, друг мой,
…ще чудесней!

Ђлександр Љушнер

ќто будет рассказ о чудотворце,
который живет в наше времЯ и не
творит чудес. Ћн знает, что он
чудотворец и может сотворить любое
чудо, но этого не делает.

„аниил •армс

ѓ‹Ђ‚Ђ Џ…ђ‚Ђџ. ‘…Ќ’џЃђњ.

‚Ђ„€Њ „ЂЌ€‹Ћ‚€— •ђ€‘’Ћ”ЋђЋ‚ ЏЋ ЏђЋ‡‚€™“ ђ…‡Ђ‹’€Ќѓ-”Ћђ‘

-- ‘егоднЯ Я во сне покойного отца видел, -- сообщил ’имофей
…всеевич с крайней озабоченностью в голосе. -- ‡начить? —то-нибудь
плохое случитсЯ обЯзательно...
‚адим посмотрел на него без всЯкого интереса и, ничего не ответив,
снова углубилсЯ в вычисление средних взвешенных. …му оставалось обрабо-
тать еще два последних рЯда наблюдений, а ’имофей …всеевич ‘ыщенко ни в
каких его ответах и тем более комментариЯх не нуждалсЯ. Ћн в очередной
раз починЯл примус. Ѓензиновый, бесшумный, наиновейший (чудо конверсии с
реактивной тЯгой) и потому особенно охотно засорЯющийсЯ. Љазенный.
†ара уже подступала. ‚етерок, поднЯвшийсЯ было с утра, совсем стих,
день снова обещал стать томительно жарким, потным и изнурЯющим. Ќебо
было чистое, совсем без облаков, но Ѓермамыт и Љинжал у самого горизонта
на востоке и на западе затЯнуты были сизой дымкой, словно там кто-то
тайно палил невидимые костры.
‚адим закончил обработку ночных наблюдений, убрал записи в папку,
посмотрел на ќльбрус, призрачный, почти прозрачный на белесоватом чистом
небе, и почему-то вдруг вспомнил, что давным-давно ничего не писал в
дневник. Ћн сходил в командирскую палатку, выкопал дневник из-под
ночного обмундированиЯ и снова уселсЯ за столик. Џолистал. ‡ацепилсЯ за
какую-то запись. ‘тал читать.

"14.08. ...•ребет хорош, он похож чем-то на лунные хребты. ќльбрус
страшен и странен над тучами. Ђ наш •арбас порос коротенькой травкой и
жиденькими синими цветочками. ‹етают шмели и жадно и грубо в эти
цветочки вцеплЯютсЯ, словно хотЯт их тут же изнасиловать. “тром вдруг
раздалось шипенье крыльев и отчаЯнный крик. Џронеслась тень, и под
машину забилась перепуганнаЯ насмерть пичужка. Ћказалось, это была
неудачнаЯ атака сокола...
...’енгиз говорил, что нельзЯ долго оставатьсЯ в контакте с Ѓогом,
сохранЯЯ при этом здравый рассудок. ЉажетсЯ, это из “мберто ќко. €ли
нет? Ќеважно. ѓлавное -- сильно сказано...

‡а то, что пока живые, исправно идут полевые,
‡а то, что туманы злые, за то, что в горах обвал.
‡десь только кручи, да зыбучий перевал,
€ в медленных тучах •арбас, Ѓермамыт, Љинжал..."

"16.08. ‘тоит Љомандору уехать, и что-нибудь обЯзательно случаетсЯ.
Ќа лагерь напали коровы. ‡доровенный серый бугай с громоподобным сиплым
рычанием принЯлсЯ теретьсЯ об антенну и моментально сорвал противовес.
Љоровы подошли и стали шеренгой, тупо глЯдЯ на лагерь. Ѓугай был столь
величествен, что Я сначала было решил трусливо отлежатьсЯ в палатке,
надеЯсь, что все как-нибудь само собою утрЯсетсЯ. Ќо бугай пригласил
чесатьсЯ еще трех коров (видимо, самых любимых), и они начали шумно
мочитьсЯ у менЯ над ухом, а все стадо двинулось прЯмо на лагерь. ’огда Я
судорожно зарЯдил ружье и пошел искать пастуха. Џастуха, разумеетсЯ,
нигде не было. ’огда Я вернулсЯ (коровы тем временем подошли вплотную) и
заорал бугаю: "“-у!" и замахал на него руками. Ѓугай ответил: "“-у!" и
сделал шаг вперед. џ, трепеща, кинулсЯ за командирскую палатку и оттуда
заорал уже коровам: "Џошли вон -- туда вас и растуда!!!" Љоровы
отшатнулись. ’ут менЯ осенило. џ взЯл канат, стал им хлопать, и крутить,
и вопить "“-у!", но обращаЯсь при этом исключительно к коровам. Љоровы,
будучи всего лишь женщинами, дрогнули и стали отступать. Ѓугай оценил
мою деликатность и тоже стал небрежно удалЯтьсЯ, по пути заигрываЯ с
коровами. Џотом они все ушли. Њораль: никогда не ори на начальника --
ори на подчиненных и терпеливо ожидай, пока до начальника дойдет, в чем
дело и как ему поступать надлежит..."
"18.08. ...‚ палатке было темно.
-- ќй, хозЯин, -- позвал Я негромко. Ќикто не отозвалсЯ. џ присел
на корточки и пошарил рукой. џ нащупал ногу в сапоге и дернул, по
возможности деликатно. Ќога мотнулась у менЯ под рукой и снова застыла.
-- •озЯин! -- позвал Я, уже понимаЯ, уже догадываЯсь, что дело --
дрЯнь. —еловек в палатке молчал. € вдруг Я почувствовал, что у менЯ
стало холодно внутри. —еловек не дышал.
џ полез в карман ватника и чиркнул зажигалкой. ‚етер колебал
синенький огонек, но Я разглЯдел человека целиком. Ћн лежал навзничь,
вытЯнувшись, бессильно положив ладони рЯдом с телом, и смотрел в низкий
потолок прикрытыми глазами. ‹ицо у него было разбито, и кровь засохла
черными пЯтнами, и черные пЯтна засохли на больших широких ладонЯх..."

‚адим не стал читать дальше. Ћн только исправил "низкий потолок" на
"провисший" и перебросил сразу несколько страниц текста.

"20.08. Ќочью грЯнул ураган. ‚друг погас примус, палатку рвануло, и
что-то на менЯ навалилось. ‚ырвало два кола. “несло: стол -- на 10
метров, крышку от кастрюли на 20 метров, миску -- на 50 метров...
‚от пришло в голову: всЯкий альтернативный вариант истории содержит
больше социальной энтропии, нежели реально осуществившийсЯ. €ли другими
словами: историЯ развиваетсЯ таким образом, чтобы социальнаЯ энтропиЯ не
возрастала. ‚тораЯ теорема Љлио. (Ђ как же ‘мутные времена? —ингисханы,
’амерланы, Ђтиллы? ќто -- микропространства истории, микрофлюктуации. €
вообще, кто знает: если бы ’емучина придушил в детстве дифтерит, может
быть, поЯвилсЯ бы такой его заменитель, который вообще сжег бы полми-
ра...)"
"21.08. ЋпЯть один. ‘ражаюсь с коровами как лев. “ всЯкой убегающей
коровы хвост вытЯнут, а кончик хвоста расслаблен и болтаетсЯ свободно.
ЉажетсЯ, что корова насмешливо делает тебе ручкой. „олжен отметить, что
самое страшное на свете животное -- корова. (•антер не прав: он считает,
что леопард; какаЯ ерунда!) џ был разгромлен. Џротивовес срывали дважды,
рациЯ не работает. „ва раза мне удалось опЯтить бугаЯ, но в третий раз
он зашел с запада, оказавшись внезапно у менЯ за спиной, и стал в трех
шагах. Ћн рыл копытом землю, уставлЯл рога и с сипением разевал пасть --
видимо, грЯзно ругалсЯ..."

ЏоследнЯЯ запись была недельной давности:

"29.08. ‘ижу один. Љ Ящику прислонена дубина, рЯдом пирамида
булыжников. Ќа психрометре лежит рогатка с запасом зарЯдов. †ду врага,
но враг от жары настолько ошалел, что даже и не нарываетсЯ -- только
чешетсЯ остервенело об триангулЯционный знак третьего класса..."

Ћн взЯл ручку, снова поглЯдел на ќльбрус, вдохновлЯЯсь, и стал
писать: "‚от и еще неделЯ прошла, -- писал он. -- ЌеплохаЯ была неделька
-- жаркаЯ и без дождей с градом. •отЯ по утрам иней уже выпадает, и
мерзнет нос, высунутый из спальника. ‚ремЯ идет, а записывать совсем не
хочетсЯ. ‘идим на •арбасе, теперь -- с ’имофеем. Љаждый день одно и то
же. ‚стали, поели горохового супа и -- читать-перечитывать старые
журналы. €, конечно же, споры обо всем, переходЯщие на личности. Џотом
вечер, разжигаем примус, запаливаем свечу и -- шахматы, какао и снова
споры обо всем, переходЯщие на личности. ’имофей -- странный человек.
Љомандор как-то сказал про него (с задумчивостью в голосе): "€нтересно,
сколько "с" в слове "‘ыщенко"?"..."

‘транный человек ’имофей подал голос:
-- Џожалуйте вам. Џринимайте гостей. „авно не виделись.
ќто, оказываетсЯ, Њагомет пожаловал. ‚о всей своей дикой грЯзнова-
той, небритой, хищной, горбоносой красе, наводЯщей на ’имофеЯ …всеевича
спасительный первобытный ужас. Ќа этот раз он, элегантно скособочившись
в седле, держал в правой руке эмалированное ведро. Љак тут же и
выЯснилось -- с мЯсом. ’очнее -- с бараниной.
-- Ќачальство посылает, -- объЯснил Њагомет, остановивши лошадь и
передаваЯ ведро ‚адиму.
‚адим принЯл ведро и позвал:
-- ’имофей …всеевич. Ѓудьте так добры.
’имофей выскочил из-за кухонной палатки, схватил ведро и тотчас же
с ним скрылсЯ на своей территории, -- только зыркнул настороженно из-под
неопрЯтных бровей на Њагомета. Њагомет, очень довольный произведенным
впечатлением, блеснул двумЯ рЯдами стальных зубов и сказал ему вслед:
-- ‚едро верни, да?
‚адим предложил:
-- ‘пешьсЯ. Џосидим.
-- ‘пасибо, с утра сижу, -- ответил Њагомет в своеобычной манере.
-- —айку попьем, -- настаивал ‚адим.
-- ‘пасибо. …хать надо. Ќачальство. ѓостей ждешь? -- спросил он
вдруг.
-- ѓостей? Ћткуда здесь гости. Ќикого не жду.
-- Ђ командир где?
-- ‚ разведку поехал. ‚ечером вернетсЯ.
’имофей …всеевич снова обнаружилсЯ рЯдом, теперь уже с опустошенным
ведром. Њагомет принЯл ведро, подбросил его в руке, посмотрел направо,
посмотрел налево, сказал небрежно:
-- ‡начит, гостей не ждешь? -- и, не дожидаЯсь ответа, тронул
лошадь.
-- ќй, Њагомет! Љогда быка от нас заберете? -- спросил ‚адим ему в
спину.
Њагомет сел в пол-оборота и проговорил наставительно:
-- ќто дурной бык. ’ы -- бери камень и бей его между рогами. €зо
всей силы. Ћн другого ничего не понимает. „урной бык. Ѓери большой
камень, и -- между рогов...
-- ‘вежее решение, -- сказал ‚адим уже ему в спину. -- €зменим
жизнь к лучшему.
Њагомет больше не оборачивалсЯ -- слегка покачиваЯсь в седле, он
спускалсЯ по склону -- без всЯкой дороги, по осыпи, на север, в сторону
затЯнутой сизой дымкой каменной горы, знаменитой не только своим
чарующим именем ’ещины ‡убы, но еще и автомобильным спуском, название
которого в переводе означало ‚редно „лЯ „уши. Џодал голос ’имофей
…всеевич:
-- „рЯнное мЯсо, -- сказал он сварливо. -- —то с ним делать
прикажете? Њы на нем себе последние зубы поломаем.
-- ‘делайте харчо, -- предложил ‚адим.
-- Ќу да... •арчо... •арчо вредно.
-- Ќу, сделайте баранью похлебку. ‘ чесноком. € с макаронами.
‘нотворное и слабительное в одном флаконе. Ќе только вредно, но и
вкусно.
’имофей …всеевич ничего на это не ответил, только принЯлсЯ активно
брЯкать какими-то своими тарелками-кастрюлЯми, а потом вдруг запел
тоненьким голосом:

—ому мне нЯ петь, чому нЯ гудеть,
Љоли в маей хатаньке парадок идеть?..

’омительнаЯ жара окончательно установилась и теперь стоЯла вокруг,
воздух струилсЯ и дрожал над восточным склоном, и вдруг там бесшумно
возникли и словно поплыли сквозь это дрожание пЯтнистые коровьи туши,
рога, помахивающие хвосты, слюнЯвые морды. ‚адим, задремываЯ в кресле,
следил за ними слипающимисЯ глазами. Ђ ’имофей …всеевич все тЯнул, все
зудел печально и не переставаЯ:

Њушка на акошечке на цимбалах бье,
Џаучок на стеночке кресаньки тке.
—ому мне нЯ петь, чому нЯ гудеть,
Љоли в маей хатаньке парадок идеть?..

Џотом он вдруг резко сам себЯ оборвал и сказал как бы с недоумением:
-- Ќаши едут?
‚адим тут же проснулсЯ и прислушалсЯ. Ќичего не было слышно, кроме
шипениЯ примуса.
-- Ќе может быть, -- сказал он. -- Ћткуда? „вух часов еще нет.
-- Ђ Я вам говорю, что слышу. Њашина едет. Ћттуда.
‚адим снова прислушалсЯ. ЉажетсЯ, и в самом деле раздавались
какие-то посторонние звуки, но это было бы слишком хорошо, чтобы быть
правдой, и -- из суевериЯ и из чистого упрЯмства -- он сказал:
-- „а не может этого быть. џсно же было сказано: не раньше
девЯтнадцати, а скорее -- позже.
-- •орошо-хорошо, -- легко согласилсЯ ’имофей …всеевич. -- Џусть
будет такочки...
Ћн стоЯл посреди своего хозЯйства (примусы, тарелки, миски, вилки-
ложки, ведра, канистры) и, сложив обе руки козырьком, смотрел на юг, в
сторону дороги. Ћн соглашалсЯ исключительно и только потому, что был
уверен в своей безусловной правоте. € чем увереннее он себЯ чувствовал,
тем легче соглашалсЯ. Ћппоненту полагалось самому, лично, без всЯких
дополнительных аргументов и его, ’имофеевых, усилий убедитьсЯ в том, что
посрамлен. ќто у ’имофеЯ …всеевича был такой высший пилотаж ведениЯ
диспута. Ќа любую тему.
Ќа дороге, из-за зеленого бугра, показалась автомобильнаЯ крыша, и
сразу же сделалось Ясно, что великий спорщик и победитель дал на этот
раз маху -- крыша была чернаЯ, блестЯщаЯ, роскошнаЯ, совсем в этих
местах неуместнаЯ: крыша большого, богатого, очень богатого, неприлично
богатого автомобилЯ.
Џотом и сам автомобиль поЯвилсЯ -- выполз с натугой из-за бугра --
черный, сверкающий на солнце, угрюмо роскошный "джип-гранд-чероки",
"сухопутный крейсер", по поЯс залепленный серой подсохшей грЯзью. ‚ыполз
и сразу остановилсЯ, словно дальше ехать духу ему не хватало, постоЯл
неподвижно несколько секунд, уставЯсь всеми своими двадцатью фарами,
подфарниками и прожекторами, а потом распахнул разом четыре дверцы и
принЯлсЯ неторопливо и как бы нехотЯ извергать из себЯ пассажиров.
-- Љто такие? -- спросил ’имофей …всеевич. ‚ голосе его был страх.
-- Ќе знаю.
-- Ђ почему это Њагомет говорил, что вы ждете гостей?
-- Ћн такого не говорил.
-- Ќо Я же сам слышал! -- возразил ’имофей …всеевич, и в голосе его
взвизгнула истерика.
’рое шли к ним от джипа, и еще несколько осталось у машины, но
‚адим смотрел только на этих троих. ‘обственно, он смотрел только на
того, что шел посерединке -- изЯщный, небольшой, очень аккуратный
человек, весь в сером, элегантный, даже, кажетсЯ, с тросточкой. ‘тарый
знакомый. Ћн шел легко и споро, но без всЯкой, впрочем, торопливости --
шел так, как ему было удобно идти, шел заканчивать дело, начатое еще в
Џетербурге, не законченное тогда, а теперь нуждающеесЯ в быстром и
эффективном завершении. ’ак ходЯт энергичные молодЯщиесЯ политические
деЯтели перед объективами телекамер -- решительно, напористо и целеуст-
ремленно. “зконосые штиблеты его аристократически сверкали на солнце,
совершенно неуместные здесь, в мире кирзовых сапог и грЯзных кроссовок.
‘лева от него, чуть отставаЯ, вышагивал здоровенный шкаф, на
полторы головы выше, обтЯнутый кожаной курткой, круглоголовый и, кажетсЯ,
лысый, а может быть, выбритый наголо, -- ‚адим не стал его рассматривать,
как не стал рассматривать и третьего -- маленького, на вид совсем
безвредного, мелкого, узкоплечего, с большой головой в кожаной кепке и в
коричнево-зеленом камуфлЯже.
-- —то за люди, никак Я не могу понЯть... -- бормотал ’имофей
…всеевич, -- зачем они там остановились? Џодъехать не могли?.. --
бормотал он, и еще что-то полуразборчивое и уже совсем в отчаЯнии.
’рое стремительно надвинулись и подошли уже почти вплотную. ‘ерый
знакомец приветливо помахал своей тросточкой, котораЯ у него была вовсе
не тросточка, а что-то вроде черной полированной указки, с которой он,
видимо, всегда ходил. Ќе расставалсЯ. Љак британский офицер со своим
стеком.
‡доровенный носорог обогнул хозЯйственную палатку справа и остано-
вилсЯ почему-то рЯдом с ’имофеем, возвышаЯсь над ним, словно ѓолем, и
теперь видно было, что он никакой не бритый, а именно лысый -- с
остатками рыжего пуха над ушами и с конопатым теменем, на котором уже и
пуха не оставалось. Њорда у него была круглаЯ и неприЯтно асимметричнаЯ,
словно он страдал флюсом.
‘ерый же со вторым своим спутником обогнул палатку слева и подошел
к ‚адиму со словами:
-- ‡дравствуйте, здравствуйте, ‚адим „анилович. ‚от мы и снова
свиделись. —то Я вам говорил?..
‚адим смотрел, как он небрежно и элегантно усаживаетсЯ за стол (без
всЯкого приглашениЯ), задирает ногу на ногу, сверкает покачивающимсЯ
штиблетом, тросточкой своей лакированной сверкает -- черной остроконеч-
ной указкой с шариком на конце.
-- “ вас такой вид, ‚адим „анилович, будто вы забыли, как менЯ
зовут... €ли не забыли?
-- Ќе забыл, -- сказал ‚адим сквозь зубы.
-- ‡амечательно. Џоговорим?
-- Ћ чем?
-- „а все о том же. ‡апамЯтовали?
‚адим молчал.
-- Ќапомнить?
‚адим молчал, глЯдЯ на него исподлобьЯ. —еловек в сером улыбалсЯ --
вежливой необЯзательной улыбкой светского льва, ведущего необЯзательный
разговор о погоде. €ли о политике. €ли о футболе.
Ѓольшеголовый мелкий человечек в камуфлЯже садитьсЯ не стал, хотЯ
свободные стульЯ располагались тут же, на виду. Ћн прислонилсЯ спиной к
наблюдательному столбу и сложным образом переплел тощие свои ноги. Ћн
тоже улыбалсЯ, но как-то рассеЯнно, словно был далеко отсюда и думал
совсем о другом. ‚ сочетании со змеиными неподвижными глазками улыбка
эта смотрелась странно и неприЯтно. ђуки он держал в карманах куртки и
все времЯ шевелил там, в карманах, пальцами, словно что-то там, в
карманах, разыскивал или ощупывал.
Ђ здоровенный носорог нависал над ’имофеем, словно €долище Џоганое,
-- неподвижный, огромный, неуклюжий, будто бы надутый изнутри. Ѓедный
’имофей …всеевич сидел под ним на корточках, боЯсь пошевелитьсЯ --
зрачки у него были во всю радужку и судорожно бегали и дергались,
похожие на издыхающих головастиков.
-- ќто вы что же -- через всю ђоссию перли сюда, чтобы опЯть
говорить об этих глупостЯх? -- спросил ‚адим сквозь зубы.
-- Ђ Я вас сразу предупредил, что наш разговор -- серьезный. ‚ы к
нему несерьезно отнеслись, но это уж ваша проблема. …сть люди, которые
все это глупостью отнюдь не считают...
-- Ќу и напрасно. џ уже вам все и совершенно Ясно сказал...
-- ‘топ. ’ак у нас ничего не получитсЯ, -- сказал серый человек с
выраженным сожалением. “ него было странное имЯ-отчество: ќраст Ѓонифать-
евич. ‚прочем, ниоткуда не следовало, что его и на самом деле так зовут.
-- „авайте попробуем с самого начала, -- предложил ќраст Ѓонифатьевич.
-- ‚ы ведь знаете, кого выберут губернатором?
-- ѓос-споди, -- сказал ‚адим, демонстративно закрываЯ глаза.
-- Ќе "господи", а просто отвечайте. ‡наете ведь?
-- Ќу, предположим, знаю.
-- Ќет уж, дорогой вы мой! „авайте без всЯких "предположим". ‡наете
или нет? ‚едь знаете же!
-- ‡наю, -- согласилсЯ ‚адим неохотно. -- ѓенерала выберут.
-- ‘лава богу! Ќаконец-то мы хоть о чем-то договорились.
-- „а ни о чем мы не договорились. џ и раньше не отрицал, что
знаю...
-- ‚от именно! Ћ том и речь, ‚адим „анилович. Ћб этом и речь! Ђ
теперь вопрос номер два: откуда вы это знаете?
‚адим сморщилсЯ.
-- Ќу не могу Я этого вам объЯснить! Ћткуда вы знаете, что "пройдет
зима -- настанет лето"?
-- "‘пасибо партии за это". Ќеудачный пример. ќто все знают.
-- Ќу так и это все знают. —то ѓенерала выберут. ‚ы разве
сомневаетесь?
-- ‚ высшей степени.
-- Ќу и зрЯ. ‚о второй тур выйдут ѓенерал и ‡юзючник. Џобедит
ѓенерал. „важды два -- четыре.
-- џ вот уверен, что выберут €нтеллигента.
-- „а? ‚ы хоть газеты читаете? ‡наете, какой у €нтеллигента
рейтинг?
-- ‡наю. Ќо выберут €нтеллигента, и вы тому, ‚адим „анилович,
поспособствуете.
-- ЋпЯть! џ же вам Ясно сказал еще в прошлый раз...
-- ’о, что вы мне сказали в прошлый раз, Я прекрасно помню. Ђ Я вам
тогда Ясно объЯснил, что этот ответ нас никак не устраивает. Џомните?
-- Љого это -- "нас"?
-- Ђ вы не знаете? Ќас. Љрупными буквами: Ќ-Ђ-‘.
-- Ќе понимаю.
-- ‚се вы прекрасно понимаете. Ќе валЯйте ваньку. ‚се вам было уже
сказано и совершенно определенно.
-- Ќичего мне не было сказано, -- возразил ‚адим упрЯмо. -- ЂЯтолла
какой-то. Џри чем здесь аЯтолла? ЂЯтолла здесь при чем?
-- Џерестаньте валЯть ваньку, -- повторил ќраст Ѓонифатьевич с
напором. -- џ не шучу.
Ѓольшеголовый тем временем извлек из кармана горсть орехов и
принЯлсЯ их -- один за другим -- очень ловко раскусывать маленькими
специальными щипчиками. ‡ернышки он кидал в рот, не глЯдЯ, а шелуху
ронЯл на траву. ‚се это получалось у него совершенно автоматически --
глЯдел он только на ‚адима, пристально и не мигаЯ. Ќо -- улыбаЯсь. ‚се
еще. ’олько улыбка теперь сделалась у него совсем бледнаЯ, как это
бывает на сильно недодержанной фотографии.
-- ‚ы, ‚адим „анилович, все-таки не молчите, -- напомнил ќраст
Ѓонифатьевич. -- џ еще раз вам напоминаю и объЯснЯю, если вы действи-
тельно менЯ так и не понЯли: разговор у нас серьезный. Ћчень серьезный.
’ак что -- вы лучше отвечайте.
‚адим разлепил сухие губы:
-- ‚ы что же -- на самом деле верите, что Я могу делать будущее?
-- џ не верю, -- веско сказал ќраст Ѓонифатьевич. -- џ знаю.
-- Ќо это же бред, -- сказал ‚адим беспомощно. -- Ѓред же!
-- ‘овсем нет. Ќам хорошо известно, что вы не только видите
будущее, вы еще умеете его, как вы сами выразились, "делать". Њы знаем
это из очень достоверных источников. ‘амых достоверных, ‚адим „анилович!
-- Ѓред, -- повторил ‚адим. -- Ќеужели вы сами не понимаете, что
это -- бред?.. Ќу не бывает же так!
€ тут раздалсЯ неожиданный, а потому особенно ужасный вопль ’имофеЯ
…всеевича:
-- ‚адим „анилович! Џоберегитесь! Ќе обманывайте товарищей! ‚едь вы
же ЊЋ†…’…! Ќе противьтесь, сделайте, что они хотЯт...
-- ѓосподи, -- сказал ‚адим, глЯдЯ на него с ужасом. -- Ђ вы-то
куда еще?..
-- џ же все знаю! -- ’имофей …всеевич по-прежнему сидел на
корточках, словно нужду справлЯЯ, и в этой жалкой позе обвинительно
кричал, сотрЯсаЯсь как бы в ознобе и даже руку обвинительно простираЯ в
сторону ‚адима. -- џ же вижу, как вы погоду все времЯ нам делаете!.. Ћн
погоду делает! -- продолжал ’имофей …всеевич теперь уже доверительно
обращаЯсь непосредственно к серому ќрасту Ѓонифатьевичу, который всем
видом своим выражал сейчас самый неподдельный к происходЯщей сцене
интерес. -- Ћн не предсказывает, не-ет, -- он делает! ‚сю дорогу. Љогда
устаем наблюдать -- дождь. Љогда надо наблюдений побольше -- ведро!!!
‘мотрите: осень на дворе, а у нас здесь -- жара, без порток ходим... …му
же наблюдениЯ сейчас нужны, чтобы Ясное небо было, он же не может, чтобы
ни одной звезды за ночь!..
-- €нтересно все-таки, сколько "с" в слове "‘ыщенко"? -- спросил
‚адим хрипло, а рыжий ѓолем вдруг положил огромную лапу ’имофею на
голову, и ’имофей тут же замолчал, словно его выключили на полуслове.
‘тало тихо, и в этой тишине ќраст Ѓонифатьевич подвел итог:
-- ѓлас народа! -- сказал он назидательно. -- ‚окс деи, так
сказать. Ќе упирайтесь, ‚адим „анилович, не надо. ‚се все про вас давно
знают. ‚ девЯносто третьем все до одного были уверены, что победЯт
демократы. ‚есь советский народ, как один человек. ’олько вы говорили:
нет, ребЯта, не будет этого, а будет вам †ириновский. ’ак оно и вышло! ‚
девЯносто четвертом все были уверены, что никакой войны в —ечне не
будет, и только вы один...
-- —его вам от менЯ надо, вот Я чего не понимаю, -- сказал ‚адим.
-- —то Я по-вашему -- волшебник, что ли?
-- Ќе знаю, -- сказал ќраст Ѓонифатьевич проникновенно. -- Ќе знаю,
и даже знать не хочу. Ќам надо, чтобы победил на губернаторских выборах
человек, которого все называют почему-то €нтеллигентом, а уж как вы это
сделаете, нас совершенно не касаетсЯ. ‚олшебство? Џожалуйста, пусть
будет волшебство. Љолдовство, чары, телекинез... футурокинез, так ска-
зать, -- да ради бога. ‚ообще -- пусть это будет ваше ноу-хау, мы не
претендуем. ЏонЯтно?
-- Њне понЯтно, что вы с ума сошли, -- сказал ‚адим медленно.
Ћн вдруг поднЯлсЯ.
-- •орошо, -- сказал он. -- ‹адно. ‘ейчас. џ только принесу
бумаги...
Ћн шевельнулсЯ -- к палатке, но элегантный ќраст Ѓонифатьевич даже
не посмотрел, а только лишь покосилсЯ в сторону рыжего ѓолема, и тот --
единственный, кажетсЯ, шаг сделав -- тотчас оказалсЯ между входом в
палатку и ‚адимом.
-- ђыжий-красный -- человек опасный... -- сказал ему остановленный
‚адим, и асимметричное лицо ѓолема перекосилось еще больше, он даже,
кажетсЯ, прищурилсЯ от напрЯжениЯ.
-- —ево?! -- спросил он чрезвычайно агрессивно, но неожиданно
высоким и сиплым голоском.
-- ...Ђ рыжий-пламенный поджег дом каменный... €звини, -- поправил-
сЯ ‚адим поспешно. -- Ќичего личного. ќто Я так -- от ужаса.
-- Ќе обращай на него вниманиЯ, Љешик, -- сказал небрежно ќраст
Ѓонифатьевич. -- ќто он от ужаса. утит. Ћчень перепугалсЯ. ќто, как
известно, бывает... ‚адим „анилович, вы бы сели. —то вы, в самом деле,
вскочили как прыщ? Ћдин мой замечательный знакомец говорит в таких
случаЯх: сЯдьте на попу... Ќу что там у вас в палатке может быть?
„вустволка какаЯ-нибудь, Я полагаю? ’ак ее надо ведь еще выкопать из-под
барахла, потом патроны разыскать, зарЯдить... ‘мешно, ей-богу, не
серьезно. Ѓросьте, давайте лучше дальше разговаривать.
‚адим снова сел за стол, пригладил волосы обеими руками.
-- Љак говорЯт в таких случаЯ англичане, -- произнес он с вымучен-
ной улыбкой, -- my poodle light, on dick as all. —то в переводе
означает: мой пудель лает, он дико зол.
ќраст Ѓонифатьевич не сразу, но понЯл и сейчас же осведомилсЯ:
-- €нтересно, а что говорЯт в таких случаЯх голландцы?
-- Ќе знаю.
-- Ќу хорошо, допустим... Ђ французы?
-- Ђлен-ален трэ, -- немедленно откликнулсЯ ‚адим, -- ма кар тэ лЯ
пасэ.
-- —то в переводе означает...
-- Ђлена лен трэ, Њакар телЯ пасэ. ‘ельскаЯ картинка. ‹евитан.
Љрамской. "€дет-гудет зеленый шум".
‚ ответ на это ќраст Ѓонифатьевич неопределенно хмыкнул и сказал с
одобрением:
-- Ћстроумно. ‚ы остроумный собеседник, ‚адим „анилович. Ќо давайте
вернемсЯ к нашему маленькому делу.
-- Ќо Я не знаю, что вам еще сказать, -- проговорил ‚адим, устало
прикрываЯ глаза. -- ‚ы менЯ не слушаете. џ вам говорю: это невозможно.
‚ы мне не верите... ‚ы в чудеса верите, а чудес не бывает.
-- Ђ ‡ЌЂ’њ будущее? -- сказал ќраст Ѓонифатьевич с напором. --
‡нать будущее -- это разве не чудо?
-- Ќет. ќто не чудо. ќто -- такое умение.
-- €справлЯть будущее -- это тоже умение.
-- „а нет же! -- сказал ‚адим с досадой и с отвращением. -- џ же
объЯснЯл вам. ќто как газоваЯ труба большого диаметра: вы смотрите в нее
насквозь и видите там, на том конце, на выходе, картинку -- это как бы
будущее. …сли бы вы эту трубу повернули -- увидели бы другую картинку.
„ругое будущее, понимаете? Ќо как ее повернуть, если она весит сто тонн,
тысЯчу тонн -- ведь это как бы волЯ миллионов людей, понимаете?
"ђавнодействующаЯ миллионов воль" -- это не Я сказал, это ‹ев ’олстой.
Љак прикажете эту трубу повернуть? —ем? •..ем, простите за выражение?
-- ќто полностью ваша проблема, -- возразил ќраст Ѓонифатьевич,
слушавший, впрочем, внимательно и отнюдь не перебиваЯ. -- —ем вам будет
удобнее, тем и поворачивайте.
-- „а невозможно же это!
-- Ђ мы знаем, что возможно.
-- „а откуда вы это взЯли, господи?!
-- €з самых достоверных источников.
-- €з каких еще источников?
-- ‘ам сказал.
-- —то? -- не понЯл ‚адим.
-- Ќе "что", а "кто". ‘ам. Џонимаете, о ком Я? „огадываетесь? ‘ЂЊ.
‘ам сказал. Њогли бы, между прочим, и сообразить, ей-богу.
-- ‚рете, -- проговорил ‚адим и поперхнулсЯ.
-- Ќевежливо. € даже грубо.
-- Ќе мог он вам этого сказать.
-- € однако же -- сказал. ‘ами посудите: откуда еще мы могли бы
такое узнать? Љому бы мы еще могли поверить, сами подумайте?
‚ этот момент ’имофей …всеевич словно очнулсЯ от гипноза. Ћн издал
странный скрипучий звук, сорвалсЯ вдруг с места и кинулсЯ прочь --
огромными прыжками, перескакиваЯ через натЯнутые палаточные стропы,
петлЯЯ из стороны в сторону, словно исполинский потный заЯц с прижатыми
красными ушами, -- выскочил из расположениЯ и помчалсЯ к северному
склону, прЯмо на призрачно мерцающие сахарные головы ќльбруса.
‚се следили за ним, словно завороженные. Џотом большеголовый
любитель орешков спросил быстро, почти невнЯтно:
-- ‘кесать его, командир?
-- „а нет. ‡ачем? Џусть бежит... -- ќраст Ѓонифатьевич вдруг легко
поднЯлсЯ и помахал своей тросточкой кому-то поверх кухонной палатки --
видимо, тем, кто оставалсЯ у машины: все в порЯдке, мол, не берите в
голову. -- Џусть бежит, -- повторил он, снова усаживаЯсь на место. -- “
него свои дела, у нас свои, правильно, ‚адим „анилович?
‚адим молчал, глЯдЯ вслед ’имофею …всеевичу -- тот все еще скакал,
все еще петлЯл, мелькаЯ длинными голенастыми ногами в кирзовых никогда
не чищенных сапогах. Ћн неплохо все это проделывал длЯ пЯтидесЯтилетнего
с лишним мужика, обремененного внуками и болезнЯми, -- и даже очень
неплохо. ‚идимо, сам господин “жас нес его на своих бледных крыльЯх, и
он сейчас не смог бы остановитьсЯ, даже если бы очень захотел.
-- Њолчите... -- проговорил ќраст Ѓонифатьевич, так и не дождавшись
не то чтобы ответа, но хотЯ бы какой-нибудь от ‚адима реакции. --
Џродолжаете молчать. Џроглотили дар речи... Ќу, что ж. ’огда начинаем
эскалацию. Љешик, будь добр.
‹ысый носорог ѓолем-Љешик тотчас же надвинулсЯ сзади и взЯл ‚адима
в свои металлические потные объЯтиЯ -- обхватил поперек туловища,
навалилсЯ, прижал к складному креслу, зафиксировал, обездвижил, сковал,
-- только хрустнули внутри у ‚адима какие-то не то косточки, не то
хрЯщики. ’еперь ‚адим больше не мог шевельнутьсЯ. ‘овсем. „а он и не
пыталсЯ.
-- ђуку ему освободи, -- командовал между тем ќраст Ѓонифатьевич.
-- Џравую. ’ак. € подвиньсЯ, чтобы Я его физиономию мог видеть, а он --
мою. •орошо. ‘пасибо... ’еперь слушайте менЯ, ‚адим „анилович, --
продолжал он, придвинув свое, неприЯзненно вдруг осунувшеесЯ, лицо в
упор. -- ‘ейчас Я преподам вам маленький урок. —тобы вы окончательно
понЯли, на каком вы свете... Ћткрыть глаза! -- гаркнул он неожиданно в
полный голос, вскинул свою черную указку и уперсЯ острым жалом ее в щеку
‚адима пониже левого глаза. -- €звольте смотреть глаза в глаза! ќто
будет серьезный урок, но зато на всю вашу оставшуюсЯ жизнь... ‹епа,
делай -- раз!
Ѓольшеголовый мелкий ‹епа освободил горсть от орешков, вытер ладонь
о штаны и приблизилсЯ, небрежно брЯкаЯ челюстЯми щипчиков. ќто были
блестЯщие светлые щипчики, специально длЯ орехов -- две металлических
ручки с зубастыми выемками в том месте, где они скреплЯлись вместе
поперечным стерженьком. Ѓольшеголовый мелкий ‹епа неуловимым привычным
движением ухватил в эти зубчатые выемки ‚адимов мизинец и сжал рукоЯтки.
-- ’акой маленький и такой непр-риЯтный... -- сказал ему ‚адим
перехваченным голосом. ‹ицо его сделалось серым, и пот вдруг выступил по
всему лбу крупными каплЯми.
-- Ќе паЯсничать! -- приказал ќраст Ѓонифатьевич, мгновенно раздра-
жившись. -- ‚ам очень больно, а будет еще больнее. ‹епа -- два!
Њелкий ‹епа быстро облизнулсЯ и ловко перехватил второй палец.
"Ќ-ну, ты! -- прошипел ‚адиму в ухо рыжий ѓолем-Љешик, наваливаЯсь еще
плотнее. -- ‘-стоЯть!.."
-- ‚се. •ватит... -- ‚адим задохнулсЯ. -- •ватит. џ согласен.
-- Ќет! -- возразил ќраст Ѓонифатьевич. -- ‹епа -- три!
Ќа этот раз ‚адим закричал.
ќраст Ѓонифатьевич, опасно откинувшись на спинку кресла, наблюдал
за ним, играЯ черной указкой с шариком. Ќа лице его проступило выражение
брезгливого удовлетворениЯ. ‚се происходило по хорошо продуманному и не
однажды апробированному сюжету. ‚се совершалось правильно. Ќепослушному
человеку вдумчиво, аккуратно, умело и со вкусом давили пальцы, причем
так, чтобы обЯзательно захватить основаниЯ ногтей. —еловек кричал.
‚ероЯтно, человек уже обмочилсЯ. —еловеку преподавали серьезный урок, и
человек был расплющен и сломлен. —то, собственно, в конечном итоге и
требовалось: человек в совершенно определенной кондиции.
Џотом он распорЯдилсЯ:
-- ‚се. „остаточно... ‹епа! џ сказал: достаточно!
€ они отступили, оба. ‚ернулись на исходные позиции. Љак псы. ‚
свои будки. Џсы поганые. акалы. Џалачи. ‚адим смотрел на посиневшие
свои пальцы и плакал. Џальцы быстро распухали, синее и багровое прЯмо на
глазах превращалось в аспидно-черное.
-- Њне очень жаль, -- произнес ќраст Ѓонифатьевич прежним деликат-
ным голосом светского человека. -- Ћднако, это было безусловно необходи-
мо. Ќеобходимый урок. ‚ы никак не желали поверить, насколько все это
серьезно, а это -- очень серьезно! ’еперь -- следующее... -- Ћн сунул
узкую белую ладонь за борт пиджака и извлек на свет божий длинный белый
конверт. -- ‡десь деньги, -- сказал он. -- Ќеплохие, между прочим. ЏЯть
тысЯч баксов. ‚ам. Ђванс. Њожете взЯть.
„линный белый конверт лежал на столе перед ‚адимом, и ‚адим смотрел
на него стеклЯнными от остановившихсЯ слез глазами. …го сотрЯсала
крупнаЯ дрожь.
-- ‚ы менЯ слышите? -- спросил ќраст Ѓонифатьевич. -- ќй! Ћтвечайте,
хватит реветь. €ли прикажете мне повторить процедуру?
-- ‘лышу, -- сказал ‚адим. -- „еньги. ЏЯть тысЯч...
-- Ћчень хорошо. Ћни -- ваши. Ђванс. Ђванс не возвращаетсЯ. …сли
шестнадцатого декабрЯ победит €нтеллигент, вы получите остальное -- еще
двадцать тысЯч. …сли же нет...
-- естнадцатого декабрЯ никто никого не победит, -- сказал ‚адим
сквозь зубы. -- Ѓудет второй тур.
-- Ќеважно, неважно... -- проговорил ќраст Ѓонифатьевич нетерпеливо.
-- Њы не формалисты. € вы прекрасно понимаете, что нам от вас надо.
Ѓудет €нтеллигент в губернаторах -- будут вам еще двадцать тысЯч. Ќе
будет €нтеллигента -- у вас возникнут, наоборот, большие неприЯтности.
’еперь вы имеете некоторое представление, какие именно это будут
неприЯтности.
‚адим молчал, прижав к груди правую больную руку левой здоровой.
…го все еще трЯсло. Ћн больше не плакал, но по виду его совершенно
нельзЯ было понЯть, в уме ли он или в болезненном ступоре -- согнувшийсЯ
в дурацком складном кресле трЯсущийсЯ потный бледный человек. ќраст
Ѓонифатьевич поднЯлсЯ.
-- ‚се. ‚ы предупреждены. ‘четчик пошел. Ќачинайте работать. “ вас
не так уж много времени, чтобы повернуть вашу газовую трубу большого
диаметра: всего-то каких-нибудь пЯть месЯцев, даже меньше. Љак известно,
-- он поучающе поднЯл длинный бледный палец, -- даже малое усилие может
сдвинуть гору, если в распорЯжении имеетсЯ достаточно времени. ’ак что
приступайте-ка лучше прЯмо сейчас...
-- …сли нет трениЯ... -- прошептал ‚адим, не глЯдЯ на него.
-- —то? Ђ, да. Љонечно. Ќо это уж ваши проблемы. ‡асим желаю
здравствовать. Ѓудьте здоровы.
Ћн повернулсЯ и пошел было, но вновь остановилсЯ:
-- Ќа случай, если вы решите бежать в Ђмерику или там вообще
геройствовать -- у вас есть мама, и мы точно знаем, что вы ее очень
любите... -- ‹ицо его брезгливо дрогнуло. -- ’ерпеть не могу такого вот
низкопробного шантажа, но ведь с вами иначе никак нельзЯ, с поганцами...
-- Ћн снова было двинулсЯ уходить и снова задержалсЯ. -- ‚ качестве
ответной любезности за аванс, -- сказал он, приЯтно улыбаЯсь. -- Ќе
подскажете, кого нынче поставЯт на ”‘Ѓ?
-- Ќет, -- проговорил ‚адим. -- Ќе подскажу.
-- Џочему так? Ћбиделись? ‡рЯ. Ќичего ведь личного: дело, специфи-
ческий такой бизнес, и боле ничего.
-- Џонимаю, -- сказал ‚адим, глЯдЯ ему в лицо. -- –еню, -- говорить
ему было трудно, и он произносил слова с особой старательностью, как
человек, который сам себЯ не слышит. -- Ћднако любезность оказать не
способен. џ знаю, чего хотЯт миллионы, но Я представлениЯ не имею, чего
хочет дюжина начальников.
-- Ђх вот так, оказываетсЯ? Ќу да. …стественно. ’огда -- всего
наилучшего. †елаю успехов.
€ он пошел прочь, больше уже не оборачиваЯсь, помахиваЯ черной
тросточкой-указкой -- элегантный, прЯмой, весь в сером, уверенный,
надежно защищенный, дьЯвольски довольный собой. Њелкий ‹епа уже поспешал
следом, не прощаЯсь, на ходу засовываЯ в карман свои ореховые щипчики --
такой маленький, и такой непр-риЯтный!.. Ђ вот Љешик задержалсЯ.
Џоначалу он сделал несколько шагов вдогонку начальству, но едва ќраст
Ѓонифатьевич скрылсЯ за кухонной палаткой, он остановилсЯ, повернул к
‚адиму рыжее лицо свое, вдруг исказившеесЯ, как от внезапного налета
зубной боли, и, не размахиваЯсь, мЯгкой толстой лапой махнул ‚адима по
щеке так, что тот моментально повалилсЯ навзничь вместе с креслом и
осталсЯ лежать с белыми закатившимисЯ глазами. Љешик несколько секунд
смотрел на него, потом еще несколько -- на узкий белый конверт,
оставшийсЯ на столе без присмотра, потом снова на ‚адима.
-- ‘-сука ссанаЯ... -- просипел он едва слышно, повернулсЯ и,
тЯжело бухаЯ толстыми ногами, поскакал догонЯть своих.
Ќекоторое времЯ ‚адим лежал как упал -- на спине, нелепо растопырив
ноги, раздавив собою сложившеесЯ после падениЯ кресло. Џотом в глазах
его поЯвилсЯ цвет и смысл, он задышал и попыталсЯ повернутьсЯ набок,
опираЯсь на локоть больной руки. ЏовернулсЯ. ЋсвободилсЯ от зацепившего-
сЯ кресла. Џополз.
‚ставать он даже и не пыталсЯ. Џолз на локтЯх и коленЯх, постанываЯ,
задыхаЯсь, глЯдЯ только вперед -- на два ведра с нарзаном, поставленные
с утра под тент хозЯйственной палатки.
„ополз. ‘ел кое-как и, оскалившись заранее, погрузил больную руку в
ближайшее ведро.
-- Ќичто не остановит энерджайзер... -- сказал он в пространство и
обмЯк, прислушиваЯсь к своей боли, к своему отчаЯнию, к опустошенности
внутри себЯ и -- с бессильной ненавистью -- к мрачному бархатному
взрыкиванию роскошного "джипа-чероки", неторопливо разворачивающегосЯ
где-то там, за палаткой, на бугристой дороге.

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 1.

Ћ’…– ’€ЊЋ”…џ …‚‘……‚€—Ђ

"...’имофей -- странный человек. Ћн каким-то непонЯтным образом
зациклен на своем отце. ирочайшее поле деЯтельности длЯ упертого
психоаналитика. Ћтец -- то, отец -- се. ‹ихость отца. “мелость отца.
Њногоумие его же. ‹овкость...
Ћбразец лихости: одна тысЯча девЯтьсот, примерно говорЯ, пЯтьдесЯт
шестой год. Љолхоз имени Ђнтикайнена (где-то на Љарельском перешейке под
Џитером). ‘тройбат под командой, сами понимаете, отца разбирает амбар,
сохранившийсЯ еще с финских времен. Џринципиальный спор между, сами
понимаете, отцом и местным бригадиром: разберут солдаты амбар за один
день или -- ни в коем случае. Џроигравший должен залезть на печную трубу
и туда (при всех) "насерить" (что сказано, то сказано, не вырубишь
топором). ’ак вот: не только за семь часов амбар разобрали, но еще,
когда бригадир, глЯдЯ на высоченную (пЯть метров) печную трубу красного
кирпича, принЯлсЯ ныть, что у него, мол, в спину вступило, -- сами
понимаете, отец на эту трубу, "взлетев как орел, там как орел уселсЯ и в
нее насерил... извинЯюсь за это выражение"... Ђ было в те поры отцу,
чтобы не соврать, уже сорок восемь и с хвостиком... Џример многоумиЯ:
"—еловек есть животное двуногое, всегда алчущее, никогда не сытое..."
(где он это вычитал -- бог знает, но не сам же придумал?) € еще: "‘амый
упорный солдат, который обманутый. Ќа правде солдата не воспитаешь, а
воспитывать приходитсЯ, куда деватьсЯ, иначе они же тебе же на голову и
сЯдут..."
Ћн (отец, сами понимаете) вообще любил вспоминать про войну. Ќо
как-то странно. Ќа этой его войне не стрелЯли и даже, кажетсЯ, не
убивали. "...‘олдаты прибегают: товарищ капитан, там в подвале вино --
двенадцать бочонков! џ сразу же -- так: два бочонка Ѓате, и быстро,
быстро, в темпе вальса... Ћчень был ЃатЯ доволен, парабеллум подарил,
трофейный, у какого-то полковника отобрали..." ‚идимо, он умел приспосо-
битьсЯ, этот, сами понимаете, отец. "“ нас был начальник контрразведки
‘Њ…ђ майор ‘киталец -- зверюга, и в глазах у него -- смерть, так он у
менЯ из ладони ел, как лошадь... Џотому что надо уметь приспособитьсЯ, а
это -- наука!.." ‚ одна тысЯча девЯтьсот сорок пЯтом, уже в ‚осточной
Џруссии, он, было такое дело, жил сразу и с мамашей -- хозЯйкой дома, и
с ее дочкой. Њожно сказать -- в одной кровати. Џричем -- никакого
насилиЯ: сами предложились, что ж ему -- отказыватьсЯ?.. Ђ осенью того
же сорок пЯтого, уже в Њанчжурии, они из орудийных амортизаторов
выливали тормозную жидкость и на освободившеесЯ место засовывали штуки
шелка, чтобы на ЉЏЏ не засекли... € так далее, абсолютно в том же духе.
“мер он в одна тысЯча девЯтьсот семьдесЯт шестом: на зимней
рыбалке, но уже весной, -- поблизости от Љивгоды унесло его со льдиной
вместе в открытые воды, и никто его больше никогда не видел...
"‚ скучных разговорах о людЯх прошлого сокрыты тайны их великих
свершений". Ќе знаю, не уверен. Љстати, Я вот вообще никогда не видел
своего отца. „аже на фотографиЯх. ’ак может быть, оно и к лучшему?.."

ѓ‹Ђ‚Ђ ‚’ЋђЂџ. „…ЉЂЃђњ. ‚’ЋђЋ‰ ЏЋЌ…„…‹њЌ€Љ.

ћђ€‰ ѓ…Ћђѓ€…‚€— ЉЋ‘’ЋЊЂђЋ‚ ЏЋ ЏђЋ‡‚€™“ ЏЋ‹€ѓђЂ” ЏЋ‹€ѓђЂ”›—

Ќочью разразилась оттепель -- потекло, закапало, застучало по
железным карнизам. ‘ внезапным грохотом обрушивались подтаЯвшие ледЯные
пробки, проваливаЯсь в многоэтажные жестЯные колодцы водосточных труб.
‘делалось сыро и мерзко, в том числе и в доме. ‚сю ночь он ворочалсЯ,
просыпаЯсь и снова с трудом засыпаЯ, слушал сквозь тЯжелую дрему, как
†анка торопливо и неразборчиво говорит кому-то нечто совсем вроде бы
несвЯзное, но при этом, как ни странно, очень искреннее и беспримесно
чистое -- точно ручеек журчит среди зелени. ‚ результате выспатьсЯ не
получилось: он поднЯлсЯ в чертову рань, еще семи не было -- с больной
головой и злой как собака. Ђ день, между прочим, предстоЯл тЯжелый: три
контакта, причем все времЯ с разными объектами и при этом один контакт
вообще -- наружный.
„лЯ начала, как и было условлено, за пЯтнадцать минут до девЯти он
пришел на угол Њалой Ѓассейной и ‹юблинской (где на доме с незапамЯтных
времен мелом было написано печатными буквами "‡ћѓЂЌЋ‚ спаси россию"),
купил, как было договорено, сливочный вафельный стаканчик и принЯлсЯ
неторопливо его поедать, читаЯ -- по собственной уже инициативе --
вывешенную тут же газетку "Џетропавловское времЯ" за вчерашнее число.
Ѓлижайший фонарь располагалсЯ не так уж к нему и близко, так что в
чертовой предутренней тьме читать было трудно, а вдобавок еще и
неинтересно: что-то там такое насчет профессионального обучениЯ, про
Ярмарку мехов, и еще какаЯ-то предрождественскаЯ мутотень...
‡онтика он с собой, естественно, не брал: какие зонтики в декабре
месЯце? Ћднако без пЯти девЯть началсЯ дождь. ‚се, кто скопилсЯ к этому
времени на углу, все эти жалкие ранние пташки-воробушки, дожидающиесЯ
кто -- свиданиЯ, а кто -- автобуса "четверки", одинаково нахохлились,
съежились, скукожились, и лица у всех сделались одинаково несчастные и
мокрые, словно бы от слез.
Ѓез одной минуты девЯть (немец паршивый, педантичный) на углу
образовалсЯ ђаботодатель -- в обширном английском плаще до пЯт и с
титаническим зонтом, тоже английского происхождениЯ. Ћн занЯл позицию в
шаге от ћриЯ, грамотно расположившись к нему спиной (мокрым блестЯщим
горбом зонта), и стал дожидатьсЯ клиента, который, видимо, не был ни
немцем, ни педантом, а потому опаздывал, как и полагаетсЯ нормальному
русскому человеку мужского пола, если свиданка не сулит ему ничего
особенно хорошего или такого уж совсем плохого.
Ќе прошло, однако, и пЯти минут, как выЯснилось, что клиент еще
вдобавок и не мужчина вовсе. ћрий отвлексЯ на статью о коррупции в
органах милиции, а когда вновь вернулсЯ к реальности, на ђаботодателЯ
наседала статнаЯ, ЯркаЯ особа в коричневом кожаном пальто и с огромными,
красными, пушистыми волосами, красиво усеЯнными водЯной пылью. ‚ руках у
нее был мощный оранжевый ридикюль, и говорила она хотЯ и шепотом, но
необычайно напористо и энергично. ‚есь вид ее вызывал в памЯти полузабы-
тое ныне понЯтие "бой-баба", -- равно как и любимую ђаботодателеву по
этому поводу формулу: "Љонь с Яйцами".
Џоскольку особа всЯчески старалась сохранить приватность, слышно ее
-- особенно поначалу -- было плохо. Ќо шепот ее был громоподобен, да и
не умела она шептатьсЯ -- она была из тех, кто провозглашает свое мнение
во всеуслышание и на страх врагу. ђезко и зычно. Џоэтому ћрий довольно
быстро оказалсЯ в курсе дела, тем более что ђаботодатель под напором
коричневого пальто вынужден был все времЯ пЯтитьсЯ (чтобы не оказатьсЯ
растоптанным под копытами) и вскорости уперсЯ своим мокрым зонтом в
плечо ћрию, так что и тому тоже пришлось отступить-подвинутьсЯ, сохранЯЯ,
впрочем, дистанцию достаточной слышимости.
Ђ обстоЯтельства дела сводились к тому, что клиента, оказываетсЯ,
ночью сегоднЯ схватил радикулит. ‚стал он это часов в пЯть по малой
нужде -- тут его и скрючило, да так, что из сортира до дивана пришлось
его, бедолагу, на руках нести ("буквально!.."), и теперь он не способен
передвигатьсЯ не то чтобы как люди, но даже и на костылЯх. (Ђ костыли
припасены у них в доме заранее, с незапамЯтных времен и именно длЯ таких
вот случаев.) Џришлось сделать даже инъекцию диклофенака, и теперь он
спит. ’ак что не подумайте: ни о каком манкировании своими обЯзательст-
вами речи не идет, а идет речь только лишь и исключительно о неблагопри-
Ятном сочетании обстоЯтельств и, можно сказать, о несчастном случае...
Ћшеломленный (и полузатоптанный) ђаботодатель слабо и робко отби-
валсЯ в том смысле, что ладно, мол, чего уж теперь, да что вы, ей-богу,
так беспокоитесь, ну нет и нет, ничего страшного, пусть поправлЯетсЯ,
созвонимсЯ, передавайте мои соболезнованиЯ, это ж надо ж, как не
повезло, но страшного-то ничего не случилось, что вы так волнуетесь... €
они пошли шептатьсЯ задавленными голосами уже по второму кругу.
Љогда все это кончилось (ЯркаЯ статнаЯ особа удалилась так же
внезапно, как и налетела: сорвавшись с места, штурмом взЯла подошедшую
"четверку", затоптав по дороге какую-то зазевавшуюсЯ старуху), ђаботода-
тель, не скрываЯ огромного своего облегчениЯ, перевел дух и, поглЯдев
небрежно вправо-влево, двинулсЯ (походкой фланера) вверх по Њ. Ѓассейной
в направлении станции метро. ‚ыждав положенные по конспирации две
минуты, ћрий двинулсЯ за ним (походкой совслужащего, опаздывающего на
работу). ‚ подземном переходе они воссоединились.
-- Ђ почему, собственно, -- шепотом? -- спросил ћрий (вспомнив
старый анекдот про генеральский автомобиль на правительственной трассе).
-- Џива холодного после бани хватимши... -- сипло и немедленно
ответствовал ђаботодатель, вспомнив, надо полагать, тот же самый анекдот.
-- ЏредставлениЯ не имею, что он ей там наплел такого, что ее на
конспирацию потЯнуло... Ђ вообще-то страннаЯ какаЯ-то историЯ, должен
тебе признатьсЯ. ђадикулит, видите ли, у нас возникает в самый ответст...
€ оборвав себЯ таким вот образом, буквально на полуслове, ђаботода-
тель замолчал, глубоко задумавшись. ћрий тоже попробовал обдумать
происшедшее, но у него ничего интересного не получилось. Ћн никогда не
отличалсЯ способностЯми к дедукции, индукции и ко всЯкой прочей формаль-
ной логике. Ћн обычно видел только суть вещей, совершенно при этом не
понимаЯ подоплеки. Ќу, назначил свидание. Ќу, схватил его ридикюль...
„ело житейское. Џрислал вместо себЯ бабу свою. Џотому что неловко
человеку показалось -- просто взЯть и совсем не прийти... Ќу и в чем,
собственно, проблема?
‘амому ћрию проблема виделась сейчас только одна и совсем другаЯ.
ђаботодатель скуп, как двадцать четыре Џлюшкина. ‡аплатит он теперь за
несостоЯвшийсЯ сеанс или же уклонитсЯ? Ќа вполне законных, между прочим,
основаниЯх. "‡а что платить, если не за что платить?" € получалось
(после применениЯ дедукции и индукции), что двадцать гринов, в скобках
-- баксов, только что накрылись медным тазом -- старым, дырЯвым и с
прозеленью. € с длинной гладкой ручкой притом -- длЯ удобства накрыва-
ниЯ... Ћн попыталсЯ вспомнить, сколько у него оставалось в последний раз
на книжке, но вспомнить не сумел. ‚спомнил только, что немного. ’о ли
сто черно-зеленых, то ли двести.
Њежду тем они шли уже вдоль решетки Џарка ‘вободы, и дождь
становилсЯ все сильнее и все омерзительнее, а встречные-поперечные все
мокрее и чернее, -- они все были словно выкарабкавшиесЯ из воды (из
дымЯщейсЯ полыньи) утопленники. Ћни были на вид совсем неживые, в
отличие от ђаботодателЯ, пусть даже и погруженного в размышлениЯ. Ќа
роденовского ЊыслителЯ он, впрочем, отнюдь не походил. “ него была
густаЯ, абсолютно седаЯ шевелюра и постоЯнно красное, даже, пожалуй,
малиновое лицо не то скандинавского шкипера, не то кадрового употребите-
лЯ спиртных напитков.
-- ‚ такую погоду, -- сказал ћрий, стираЯ щекочущую воду с лица, --
хороший хозЯин собаку на улицу не выгонит. Ѓез зонтика.
-- Ђ кто же ей не велел зонтика брать, спрашиваетсЯ, -- тут же
откликнулсЯ ђаботодатель, не выходЯ, однако, из задумчивости.
-- Љому -- ей?
-- „а собаке.
ћрий не нашелсЯ, что на это сказать, и некоторое времЯ они шли
молча, огибаЯ ажурную ограду Џарка, чтобы попасть на автостоЯнку, где у
ђаботодателЯ мокла под дождем машина, "нива", мрачнаЯ и грЯзнаЯ, словно
тЯгач в разгар осеннего наступлениЯ. Ћни погрузились, и все окна в
машине тотчас запотели до полной непрозрачности. ђаботодатель принЯлсЯ
их протирать грЯзноватым вафельным полотенцем, а ћрий сидел без какого-
либо дела и думал, что в машине вот вонЯет кошками, сил нет, как вонЯет,
хотЯ уже полгода, наверное, прошло с того страшного днЯ, когда они
возили ђаботодателева ђыжика в ветеринарную поликлинику и ђыжик, непри-
вычный к автомашинам, ополоумев со страху, обмочил вокруг себЯ все --
сиденьЯ, пол, а под занавес и самого ћриЯ, исполненного глубокого, но
бессильного к нему состраданиЯ.
-- џ одного не понимаю, -- объЯвил вдруг ђаботодатель, который к
этому моменту уже протер наиболее важные стеклЯнные поверхности и теперь
чистил от грЯзи отвратительно скрипЯщими "дворниками" ветровое стекло.
-- џ не понимаю, зачем надо было так затейливо и очевидно врать
-- Ђ кто это тебе, бедненькому, врет? -- спросил ћрий, тотчас
профессионально насторожившись.
-- „а бабель эта, красноволосаЯ... Ќу, сказала бы, что простудилсЯ,
мол. €ли что на службу срочно вызвали... Ђ то -- "радикулит", "костыли",
"инъекциЯ"... ЉакаЯ там еще инъекциЯ -- от прострела?
ћрий посмотрел на него с подозрением. ЏроверЯет, что ли? "’естирует"
(как он любит выражатьсЯ)? Ђ ведь не похоже! ђаботодатель скуп, но
справедлив. Џризрак "хрустЯщего „жексона" вдруг снова забрезжил в
пространстве возбудившегосЯ воображениЯ.
-- Ћна тебе не соврала ни слова, -- сказал он по возможности веско.
-- ’о есть? -- ђаботодатель повернулсЯ к нему всем телом и
уставилсЯ едкими светло-зелеными глазами.
-- ’о есть все, что было тебе сказано -- все правда.
-- ђучаешьсЯ?
-- Ќу.
-- ’очно?
-- Ќу! -- сказал ћрий с напором и как бы длЯ вЯщей убедительности
решилсЯ тут же и ввернуть: -- ‡рЯ ты мне, что ли, деньги платишь!
ђаботодатель помотал малиновым лицом.
-- Ќет. “ж надеюсь, браток, что не зрЯ... Ќо и удивлЯтьсЯ тебе при
этом -- тоже не устаю. …й-богу. ‹адно, поехали.

€ они поехали. Џокатили, хрюкаЯ двигателем, по черному, мокрому
проспекту ѓероев ипки, освещенному оранжевыми фонарЯми, сквозь безна-
дежный сеющий дождь пополам с туманом, опасно, с выездом на встречную
полосу, обгонЯЯ гигантские грузовики и бесконечной длины трейлеры
дальнобойщиков, а потом повернули направо (по чистому "желтому" и из
левого рЯда) и сразу же нырнули в тоннель под площадью ‘вободы.
Ћба молчали. ћрий молчал, находЯсь в состоЯнии голодного удовлетво-
рениЯ в предвкушении заработанной (в поте лица) двадцатки. Ђ ђаботода-
тель молчал по обыкновению своему. ЏредстоЯл контакт, он не любил
разговоры разговаривать перед контактом, даже перед самым пустЯковым, а
сейчас, видимо, контакт предстоЯл сложный, и требовал он, видимо,
полного сосредоточениЯ вниманиЯ и внутренней нацеленности на объект.
Њолча доехали до своей родной …лабужской, молча выгрузились, молча
зашли в подъезд. Ћхранник ‚олодЯ, сидевший за столиком у входа в ЂЋ
"€нтеллект", сделал им приветственно ручкой -- они молча и дружно ему
кивнули. ЏоднЯлись по широкой старинной лестнице (некогда беломраморной,
а теперь, после ремонта, -- под мрамор) на второй этаж: ђаботодатель
впереди, ћрий -- следом, на две ступеньки ниже, со всей почтительностью,
как и подобает наемному работнику. Џеред дверью в офис задержались и
наконец издали некий звук: ђаботодатель с неразборчивым шипеньем попра-
вил снова сбившуюсЯ на сторону, временную, от руки писанную (ћрием)
табличку

—Ђ‘’ЌЋ… „…’…Љ’€‚ЌЋ… Ђѓ…Ќ’‘’‚Ћ
"ЏЋ€‘Љ-‘’…‹‹‘"

после чего вступили в приемную.
‡десь было светло и, слава богу, тепло. ‘екретарша Њириам ‘оломо-
новна говорила по телефону и, увидевши их, сделала строгие глаза и
длинным черно-багровым ногтем уставилась в ђаботодателЯ.
-- ...„а, он уже пришел, минуточку... -- сказала она в трубку и,
прикрыв микрофон ладонью, сообщила: -- ќто Љугушев. Ћчень недоволен,
звонит сегоднЯ второй раз.
ђаботодатель тотчас же прошел к себе в контору, а ћрий разделсЯ и
разместил мокрое пальто на вешалке.
-- Љофе будете? -- спросила его Њириам ‘оломоновна. Ћна уже была на
подхвате -- полнаЯ фигура ее выражала стремительную готовность сей же
час обслужить: кофе, чай, рюмка бренди, сигаретка "‚интер", распечатать
файл, найти ссылку, сгоношить бутерброд, дозвонитьсЯ до ремонтной
службы, вызвать ментов, сделать инъекцию, заштопать дырку в кармане,
вправить вывих -- она все умела и никогда ни от чего не отказывалась.
Ћна была -- клад.
…й было пЯтьдесЯт шесть лет, дети ее отирались не то в €зраиле, не
то в татах, муж пребывал в длительных бегах, она была свободна и
скучала. ђаботодателю она приходилась дальней родственницей, очень
дальней: он каждый раз запутывалсЯ, пытаЯсь определить степень родства
-- то ли тетка двоюродной сестры приемной матери, то ли еще что-то, еще
даже более отдаленное.
-- ‘пасибо, -- сказал ћрий и тут же добавил, предвидЯ новый вопрос:
-- ‘пасибо, нет. “ нас клиент сейчас, -- объЯснил он, хотЯ ничего
объЯснЯть не требовалось -- Њириам ‘оломоновна не нуждалась ни в каких
объЯснениЯх. Ћна была вполне самодостаточна -- эта белаЯ рубенсовскаЯ
женщина с антрацитовыми волосами ѓекаты.
-- Џочту разбирать будете? -- спросила она, протЯгиваЯ ему желтоко-
жую папочку с аккуратно завЯзанными тесемками.
-- Џожалуй... -- Ћн принЯл папку, поискал, что бы такое ей сказать,
гекатоволосой, приветливое, дружелюбное что-нибудь, теплое, -- и сказал
(вполне по-американски): -- Џрекрасно смотритесь сегоднЯ, Њириам ‘оломо-
новна!
Ћна улыбнулась блестЯщими губами.
-- ќто из-за дрЯнной погоды, -- объЯснила она. -- ЏовышеннаЯ
влажность мне идет, как вы могли уже не раз заметить.
ќто была неправда (он почувствовал характерный "толчок в душу", как
он это про себЯ называл, -- у медиков же это называлось сердечной
экстрасистолой), и улыбка у него в ответ на ее неправду получилась
фальшиваЯ, хотЯ, казалось бы, ну какое ему дело до этой маленькой,
бытовой, бескорыстной, исключительно длЯ гладкости разговора, кривды?
-- Џойду плодотворно трудитьсЯ, -- сказал он, поспешно закруглЯЯсь.
-- —его и вам от души желаю.
‚ конторе ђаботодатель все еще разговаривал по телефону. Ћн
помещалсЯ в своем "кресле длЯ руководителЯ" (сто пЯть долларов, включаЯ
доставку) -- угольно-черном, с неимоверно высокой спинкой и круглыми
подлокотниками, -- помещалсЯ, перекрутивши себЯ сложнейшим образом в
некий узел из длинных подергивающихсЯ конечностей и сделавшись похож не
то на осьминога в черной паре, не то на клубок пресмыкающихсЯ в
состоЯнии так называемого склещиваниЯ, то есть занЯтых любовью. ћрий
подумал (в который уже раз): да-а, увидь его сейчас случайный клиент,
хрен бы он захотел нас нанЯть -- разве что длЯ цирка-шапито.
-- ...ѓлавное! -- втолковывал ђаботодатель в трубку специфическим
своим, только длЯ клиентов, бархатистым голосом. -- Ќет-нет, вот это и
есть самое главнейшее! Ђ все остальное -- малосущественно, прах, небытие
материи, вы уж мне поверьте...
ћрий не стал его слушать, а прошел прЯмо к своему рабочему месту,
уселсЯ, отложил в сторону желтую папку с почтой и принЯлсЯ настраивать
аппаратуру. ‚ключил компьютер, проверил магнитофон, проверил сигнальную
кнопку -- все вроде бы было о'кей: магнитофон писал и считывал, кнопка
нажималась легко и бесшумно, оставлЯЯ в пальце приЯтное ощущение "шарика
от пинг-понга", и сигнальнаЯ лампочка на столе у босса срабатывала --
красноватый блик ее можно было при специальном старании заметить на
подошве ђаботодателЯ, находившейсЯ сейчас примерно там, где в момент
делового контакта должна была находитьсЯ ђаботодателева физиономиЯ.
‚ообще говорЯ, это было неудачное решение -- с сигнальной лампочкой.
Љлиент мог заметить этот отблеск и насторожитьсЯ, или удивитьсЯ, или
даже заинтересоватьсЯ, и это было бы совершенно ни к чему. Ќо ничего
другого они придумать не сумели, все другие способы сигнализации
оказывались либо сложными, либо малонадежными, а опыт показал, что
клиенту, как правило, не до того, чтобы следить за таинственными
красноватыми отблесками на загадочном малиновом лице ‚еликого ‘ыщика.
-- Ќадо табличку на двери закрепить как следует, -- распорЯдилсЯ
ђаботодатель. Ћн уже повесил трубку и теперь распутывал себЯ, хрустЯ
суставами. -- ‡аймись.
-- ‹адно, -- сказал ћрий. -- ‘ейчас?
-- Љак только, так сразу. Ђ сейчас уже три минуты двенадцатого.
Љлиент на носу.
-- Ћпоздает, -- сказал ћрий уверенно. -- ’акие всегда опаздывают.
-- Ћткуда ты знаешь? -- спросил ђаботодатель с любопытством. -- ’ы
ж его даже и не видел еще.
-- Џо голосу. ’акие всегда опаздывают.
-- Љакие?
-- Ќу... -- ћрий затруднилсЯ. -- Ќеуверенно-мЯмлистые. Ќи шаткие,
ни валкие...
-- ‘лушай, может быть, у тебЯ еще и такой талант имеет быть?
ћрий ответить не успел, потому что строго-казенный голос Њириам
‘оломоновны из селектора на столе объЯвил:
-- Џавел Џетрович, здесь господин …панчин. …му назначено на один-
надцать.
ђаботодатель скорчил ћрию рожу, означающую что-то вроде "хрен у
тебЯ, а не талант", и бархатно произнес в микрофон:
-- Џросите, пожалуйста.

ѓосподин …панчин (’ельман €ванович, 68 лет, пенсионер бывшего
союзного значениЯ, бывший штатный чиновник Ћбщества филателистов ђоссий-
ской ”едерации, известный филателист, старинный и заслуженный консуль-
тант компетентных органов, проживающий по адресу... телефон... факс...
без вредных привычек, без политических убеждений, состоит в разводе,
жена проживает в Њоскве, сын -- астрофизик, живет отдельно, работает в
ѓЂ€е... и тэ дэ, и тэ пэ, и пр.) оказалсЯ сереньким маленьким пыльным
человечком с разрозненными золотыми зубами и с быстрыми мышиными
глазками на морщинистом лице ЂкакиЯ Ђкакиевича Ѓашмачкина.
‚ошел и поздоровалсЯ без всЯкого достоинства, быстро-быстро потираЯ
озЯбшие сизые ручонки, подшмыгиваЯ серым носиком (не граф де лЯ ”ер,
нет, совсем не граф, и даже не канцлер ‘егье, а скорее уж господин
Ѓонасье, но -- заметно съежившийсЯ от старости и аскетического при
советской власти образа жизни). —инно присел в предложенное кресло.
‘крытно, но внимательно оглЯделсЯ и тотчас же затеЯл маленькую склоку
насчет ћриЯ, присутствие коего показалось ему, естественно, не обЯза-
тельным и даже излишним. ђаботодатель, естественно, придерживалсЯ по
этому поводу мнениЯ прЯмо противоположного. Џроизошел следующий разговор,
во времЯ которого ћрий нейтрально помалкивал, продолжаЯ быстренько
изучать досье клиента ("фотографиЯ в полный рост с загадочным интимом",
как любил выражатьсЯ относительно таких досье ђаботодатель).
-- “ менЯ, знаете ли, дело чрезвыча-айно деликатное, чрезвычайно...
-- ђазумеетсЯ, дорогой ’ельман €ванович! ‡а другие мы ведь здесь и
не беремсЯ...
-- ’ельм`ан, -- поправил его клиент голосом раздраженным и даже
капризным. -- ЊенЯ зовут ’ельм`ан €ванович, с вашего позволениЯ.
-- Џрошу прощеньЯ. € в любом случае вы можете рассчитывать у нас на
полную и абсолютную конфиденциальность.
-- „а-да, это Я понимаю... ”рол Љузьмич мне вас именно так и
аттестовал...
-- Ќу, вот видите!
-- € все-таки... ‡десь случай совершенно особенный. „ело это
настолько щекотливое... Њне придетсЯ называть звучные имена, очень даже
звучные... Ђ немцы, между прочим, знаете, как говорЯт: что знают двое,
знает и свиньЯ, хе-хе-хе, Я извинЯюсь. „вое!
-- ‘овершенно с вами согласен, уважаемый ’ельм`ан €ванович. € с
немцами -- тоже согласен. Ќо ведь сказал же понимающий человек: "„ва --
любимое число алкоголика". Ђ в Џисании так и совсем жестко сформулирова-
но: где двое вас собралось, там и Я среди вас. € соответственно, Я
предупреждаю, просто обЯзан предупредить, что всЯ наша беседа записыва-
етсЯ.
-- Ђх, вот даже как! Ќо в этом случае Я вынужден буду, к
сожалению...
€ оскорбленный в лучших своих ожиданиЯх господин …панчин принЯлсЯ
демонстративно собиратьсЯ покинуть сей негостеприимный кров -- задвигал-
сЯ, изображаЯ сдержанное дипломатическое возмущение, зашевелилсЯ лицом и
всем телом, начал приподниматьсЯ над креслом, но никуда, разумеетсЯ, не
ушел, и даже спорить перестал, а только уселсЯ попрочнее и произнес с
покорностью:
-- Ќу хорошо, ну раз так... ђаз иначе нельзЯ...
-- ЌельзЯ, ’ельман €ванович! -- бархатно подхватил ђаботодатель. --
Ќикак нельзЯ иначе. Ќоблес, сами понимаете, оближ. Ќа том стоЯли и
стоЯть будем, а что касаетсЯ гарантий, то они абсолютны -- здесь у нас
тоже ноблес неукоснительно оближ. ‚ы можете быть совершенно уверены: ни
одно сказанное вами слово этих стен не покинет. Ѓез вашего, разумеетсЯ,
специального позволениЯ.
ѓосподин …панчин произнесенными заверениЯми, видимо, удовлетворилсЯ.
Ћн снова в двух-трех беспорЯдочных фразах подчеркнул чрезвычайную и
особливую щепетильность предлагаемого дела, снова без особой свЯзи с
предметом, но с Явным нажимом, напомнил о таинственном (длЯ ћриЯ) ”роле
Љузьмиче, рекомендовавшем ему ђаботодателЯ, как серьезного профессионала
и в высшей степени порЯдочного человека, и только после этого, совершен-
но бессвЯзного и даже, пожалуй, бессюжетного вступлениЯ, принЯлсЯ
излагать наконец суть.
‘уть эта (изложеннаЯ, напротив, отточенно гладкими, Ясными, хорошо
отредактированными и, может быть, даже заранее отрепетированными фразами)
состоЯла в следующем.
ѓосподин …панчин, оказываетсЯ, был не просто видным коллекционером-
филателистом, он был ("доложу вам без ложной скромности") обладателем
крупнейшей в ‘‘‘ђ (он так и сказал -- "в ‘‘‘ђ") коллекции марок,
включающей в себЯ выпуски всех без исключениЯ стран мира, ограниченные,
впрочем, одна тысЯча девЯтьсот шестидесЯтым годом. Њарки, выпущенные в
мире после шестидесЯтого года нашего века, его почему-то не интересовали,
но все, что было выпущено „Ћ ’ЋѓЋ, составлЯло предмет его интереса и в
значительной -- "в очень значительной степени, что-нибудь порЯдка
девЯноста пЯти процентов" -- было в его замечательной коллекции пред-
ставлено.
‘реди многочисленного, прекрасной красоты, но, так сказать, "рЯдо-
вого материала", находитсЯ в его сокровищнице и некоторое количество
"мировых раритетов", подлинных филателистических жемчужин, а правильнее
сказать -- бриллиантов чистейшей воды и неописуемой ценности. Љаждый из
этих бриллиантов знаменит, известен по всему миру в количестве двух-трех,
максимум десЯти экземплЯров, и когда -- редко, крайне редко! --
поЯвлЯетсЯ подобный такой на аукционе, то уходит он к новому владельцу
по цене в многие десЯтки и даже сотни тысЯч долларов.
€ вот один из этих бриллиантов, самый, может быть, драгоценный, у
него несколько месЯцев назад пропал, а правильнее сказать, был варварски
похищен. € он догадываетсЯ, кто именно совершил это хищение. Ѓолее того,
он (’ельман €ванович) догадываетсЯ, когда -- в точности -- это произошло
и при каких конкретных обстоЯтельствах. Ћднако доказать что-либо у него
(’ельмана €вановича) никаких возможностей нет, есть только обоснованные
подозрениЯ, и задача, которую он хотел бы перед ђаботодателем поставить,
как раз и состоит в том, чтобы в этой деликатнейшей ситуации найти хоть
какой-нибудь реально приемлемый выход и, по возможности, восстановить
попранную справедливость, а именно: защитить законное право личной
собственности -- пусть даже и без наказаниЯ преступника, буде таковое
наказание окажетсЯ затруднительным...
‹юбопытно: начал он говорить по заранее заготовленному и говорил
поначалу казенно, бесстрастно и осторожно, словно по минному полю шел на
ощупь, но постепенно разгорЯчилсЯ, историЯ этого отвратительного, низко-
го преступлениЯ, этой глубоко личной несправедливой обиды разбередила
старые раны, он сделалсЯ страстен и зол. "Љак он только посмел, этот
подлый вор? Љак посмел он затронуть самое свЯтое?.."
...Ћн, знаете ли, английские колонии собирает, а Я -- весь мир. ’ак
вот ЊЋ€ английские колонии лучше его в два раза, и это его озлоблЯет,
это его выводит из себЯ совершенно... Љак же так: ведь он академик,
миллионер, а Я кто? „а никто. Ђ моЯ коллекциЯ в два раза лучше. Ћн этого
уже не способен переносить, и он на все готов, чтобы менЯ опустить -- не
так, так иначе... ‘начала слухи обо мне унизительные распространЯл,
будто Я в ЌЉ‚„... в ЉѓЃ... Ќеважно, гнусности всЯкие. €нтриги строил,
чтобы менЯ из руководства Ћбщества исключить. Ђ теперь вот -- пожалуйста!
-- докатилсЯ и до уголовщины...
...ќто был душный августовский вечер, гроза надвигалась, было
жарко, потно, Ђкадемик -- грузный, одышливый мужчина -- поминутно
утиралсЯ роскошным шелковым платком, они пили чай за обеденным столом и
говорили "о редких вариантах ретуши ранних марок ЊаврикиЯ". Ћни были
одни в квартире, Џолина Љонстантиновна накрыла им чай и ушла до
понедельника (а происходило все в пЯтницу, часов в восемь-девЯть
вечера). Ћкна были открыты -- от духоты, -- толку от этого было немного,
но это -- важное обстоЯтельство, потому что все началось, видимо, именно
с предгрозового порыва ветра: ветер вдруг ворвалсЯ в комнату, ахнули с
дребезгом тут же захлопнувшиесЯ створки окна, полетели со стола бумажные
салфетки, он кинулсЯ их (зачем-то) ловить, зацепил стакан, чайник,
вазочку с конфетами, еще что-то, все полетело на скатерть, на пол,
Ђкадемик с неприличным смехом (хотЯ чего тут, спрашиваетсЯ, было
смешного?) выскочил из кресла, спасаЯ штаны от разлившегосЯ чаЯ...
...Ќет, марок, разумеетсЯ, на чайном столе не было. ‚се альбомы и
клЯссеры оставались там, где они их рассматривали, -- на отдельном
столике в углу, где шкафы с коллекцией. Ќо вот что странно: почему-то и
некоторые клЯссеры тоже оказались на полу, хотЯ до них от места чаепитиЯ
было не меньше трех метров, а скорее даже больше. Ћн не может толком
объЯснить, как это произошло. Ћн и сам этого не понимает. ‘ловно
затмение какое-то с ним внезапно тогда приключилось. ’олько что вот
сидел он за чайным столом и ловил улетающие салфетки, и вдруг, без
всЯкого перехода, сидит уже на диване у дальней стены, Ђкадемик с лЯзгом
орудует щеколдами, запираЯ окна, а клЯссеры -- лежат на полу, четыре
штуки, и несколько марок в клеммташах из них выскочило и тут же рЯдом
пребывает -- на полу, рЯдом с журнальным столиком и под самим столиком.
...Ќет, тогда он этому никакого значениЯ не придал -- испугалсЯ
только, не попортились ли выпавшие марки. Ќо все оказалось в порЯдке,
марки были целы и невредимы, они с Ђкадемиком тут же собрали их и
положили в соответствующие клЯссеры на нужное место... Ќет, он уже не
помнит, что это были за марки. ЉажетсЯ, ЃританскаЯ –ентральнаЯ Ђфрика.
„а это неважно -- рЯдовые какие-то, по сто-двести "михелей", ничего
особенного, поэтому и не запомнились.
...‚ообще-то, по правде говорЯ, многие обстоЯтельства тогдашних
событий ему не запомнились, и весь тот вечер в памЯти до сих пор как бы
затЯнут этакой смутной дымкой, и по поводу каких-то простейших вещей
остались и остаютсЯ неЯсные недоумениЯ. Ќапример: был телефонный звонок
сразу после аварийного чаепитиЯ, или ему это только кажетсЯ теперь?
‚роде бы все-таки был. Ђ может быть, и не было... ђазогревали они с
Ђкадемиком чайник по второму разу, или он, Ђкадемик, тут же после
инцидента и удалилсЯ, сославшись на позднее времЯ? Ќе вспоминаетсЯ.
Џровал. ЌеЯсность. ‚рЯд ли это важно длЯ дела, но факт тот, что в памЯти
все это смотритсЯ до странности нерезко, словно в расфокусированный
бинокль.
...Ћн грЯзный, грЯзный тип! “ него внуки в институте уже учатсЯ, а
он все за девками гонЯетсЯ, старый козел. € Язык у него грЯзный, что ни
слово -- похабщина. Њожете себе представить -- вдруг ни с того ни с сего
сообщает мне: он у врача, видите ли, был, анализы какие-то делал, так у
него все сперматозоиды, видите ли, оказались живые! Ђ?! Љакое мне,
спрашиваетсЯ, дело до его сперматозоидов? ѓрЯзный он, грЯзный, и все
мысли у него грЯзные. € вор.
...џ вам сейчас скажу откровенно, что Я сам об этом думаю: он менЯ
чем-то отравил. Ћн же химик. Џодсыпал мне в чай какую-то дрЯнь и, пока Я
лежал в беспамЯтстве, взЯл из коллекции, что ему захотелось. Ђ клЯссеры
-- на пол бросил: как будто они от ветра туда свалились... Ќе зрЯ же про
него ходит дурнаЯ слава, что он гипнотизер: ЯвлЯетсЯ к человеку, Якобы
честно купить у него коллекцию, наведет на него дурь, тот и отдает ему
за бесценок. Џотом схватитсЯ, беднЯга, -- да только поздно, и ничего уже
никому не докажешь... ’ем более: академик же, лауреат! "Љак вы можете
даже подумать о нем такое?!. Ђй-Яй-Яй!" Ђ вот и не "ай-Яй-Яй". Ћчень
даже не "ай-Яй-Яй"...
ћрий слушал все эти сбивчивые жалобы пополам с инвективами почти
отстраненно -- он был близок к обмороку. ‘ердце билось с перебоЯми и уже
даже не билось теперь, а лишь судорожно вздрагивало, как лошадинаЯ шкура
под ударами вожжей. Ћн отчаЯнно боролсЯ с наползающей дурнотой, его
мучила одышка, а в голове крутилась, как застрЯвшаЯ пластинка, единст-
веннаЯ фраза из какого-то романа: "€ вот тут-то Я и понЯл, за что мне
платЯт деньги..." Џару раз он уже поймал на себе косой, сердито-обеспо-
коенный взглЯд ђаботодателЯ, но отвечал на эти взглЯды только раздражен-
ным насупливанием бровей, а также злобными гримасами, в смысле: "„а
пошел ты! ‡анимайсЯ своим делом".
’акой сумасшедшей концентрации враньЯ давно ему встречать не
приходилось, а может быть, не встречал он ничего подобного и вообще
никогда. ‘ерый-пыльный ’ельман €ванович врал буквально через слово,
почти поминутно, причем без всЯкого видимого смысла и сколько-нибудь
разумной усматриваемой цели. ЉаждаЯ его очереднаЯ лживость хлестала
несчастного ћриЯ вожжой по сердечной мышце, поперек обоих желудочков и
по коронарным сосудам заодно. Ћн уже почти перестал улавливать смысл
произносимых ’ельманом €вановичем лживых слов и молил бога только об
одном -- не обвалитьсЯ бы сейчас всем телом на стол, прЯмо на всю эту
свою регистрирующую и контролирующую аппаратуру, а в особенности -- на
ѓлавную Љрасную Љнопку, об которую он уже указательный палец намозолил
непрерывно нажимать.
...‚ы менЯ спрашиваете, почему Я ничего не предпринЯл. (“дар по
коронарам: вранье -- ничего подобного никто у него не спрашивал.) Ђ что?
—то мне было делать? џ, между прочим, еще как предпринимал! Љакие только
варианты не перепробовал! ‹ично к нему ходил -- и знал же, что пустой
это номер, но пошел! Љак вам не стыдно, говорю! (‚ранье.) ‚ лоб его
спрашиваю: "ѓде же ваша совесть, господин хороший?" (‚ранье, ложь,
ложь.) "‚едь вы же заслуженный, говорю, пожилой человек! Ћ Ѓоге пора уже
подумать!" (‚рет, врет, серый крыс -- никуда он не ходил, никого в лоб
ни о чем не спрашивал...)
-- € что же он вам на это ответил? -- ђаботодатель наконец
включилсЯ (и как всегда -- в самый неожиданный момент).
-- Љто?
-- Ђкадемик. —то он вам ответил на поставленные в лоб прЯмые
вопросы?
-- Ќичего. Ђ что он мог ответить? Њолчал себе. “лыбалсЯ только
своими искусственными челюстЯми.
-- Ќе возражал? Ќе возмущалсЯ? Ќе угрожал?
’ут ’ельман €ванович словно бы затормозил. Џожевал серыми губами.
‚ытащил клетчатый платок, вытер лоб, губы, руки почему-то вытер --
ладони, сначала левую, потом правую.
-- Џлохо вы его знаете, -- проговорил он наконец.
-- џ его вовсе не знаю, -- возразил ђаботодатель. -- Љстати, как,
вы сказали, его фамилиЯ?
-- Ђ Я разве сказал? -- встрепенулсЯ ’ельман €ванович. “ него даже
остроконечные ушки встали торчком.
-- Ђ разве не сказали? Ђкадемик... академик... ‚ышеградский, кажет-
сЯ?
’ельман €ванович ухмыльнулсЯ только, с некоторой даже глумливостью.
-- Ќет, -- сказал он почти высокомерно. -- Ќе ‚ышеградский. Ћтнюдь.
-- Ђ какой?
-- џ не хотел бы называть имен, -- произнес ’ельман €ванович еще
более высокомерно, -- пока мне не станет Ясно, готовы ли вы взЯтьсЯ за
мое дело и что именно намерены предпринЯть.
Ћднако ђаботодателЯ осадить и тем более нахрапом взЯть было
невозможно. Ќикому еще (на памЯти ћриЯ) не удавалось взЯть ђаботодателЯ
нахрапом. Ћн ответствовал немедленно и с неменьшим высокомерием.
-- Ќе знаЯ имен, -- сказал он, -- Я совершенно не могу объЯснить
вам, что Я намерен предпринЯть, и вообще не могу даже решить, готов ли Я
взЯтьсЯ за ваше дело.
’ельман €ванович молчал, наверное, целый час, а потом шмыгнул носом
и сказал жалобно:
-- џ ведь с ним и сам без малого до уголовщины докатилсЯ. ‚ы не
поверите. ‘ерьезно ведь раздумывал подослать лихих людей, чтобы отобрали
у него... или хотЯ бы, -- лицо его исказилось и сделалось окончательно
неприЯтным, -- хотЯ бы уши ему нарвали... чайник начистили хотЯ бы... €
главное -- недорого ведь. ЏустЯки какие-то. ‘лава богу, ”рол Љузьмич
отговорил, спасибо ему, а то влЯпалсЯ бы Я в уголовщину, вовек бы не
расхлебалсЯ...
-- € сколько же с вас запрашивали?
-- „а пустЯки. ЏЯтьсот баксов.
-- •м. „ействительно, недорого. ‘ кем договаривались?
’ельман €ванович немедленно ощетинилсЯ.
-- Ђ какаЯ вам разница? ‡ачем это вам?
-- Ђ затем, -- произнес ђаботодатель наставительно, -- что Я должен
знать всех, без исключениЯ, кто в эту историю посвЯщен. Ѓез всЯкого
исключениЯ!
-- „а никто в эту историю не посвЯщен...
-- Ќу как же -- "никто". ”рол Љузьмич -- раз...
-- „а ничего подобного! -- запротестовал ’ельман €ванович и даже --
длЯ убедительности -- привстал над креслом своим, застывши в позе
напрЯженной и вовсе не изЯщной. -- џ ему только в самых общих чертах...
без имен... без никаких деталей... "„еликатнейшее дело. ‡атронуты важные
персоны". € все. —то вы?! џ же все понимаю!
-- ќто хорошо. Ђ как все-таки насчет бандюги вашего, ценой в
полштуки баксов?
-- „а Я вообще ни с каким бандюгами не общалсЯ! —то вы! Џросто есть
знакомый мент один. …му Я вообще ничего не сказал, сказал только, что
надо бы одного тут проучить...
-- Ђкадемика.
-- „а нет же! Џросто одного типа. € все.
ќто была правда. ‚о всЯком случае здесь не было ни грана прЯмого
враньЯ -- и на том тебе спасибо, серый пыльный человечек, подумал ћрий,
вконец замученный сердечными экстрасистолами. ђаботодатель выждал секун-
ду (не загоритсЯ ли красный) и продолжил:
-- € в Ћбществе вы никому об этом не рассказывали?
-- …ще чего! Љонечно, нет.
-- „рузьЯм?
-- Ќет у менЯ друзей. ’аких, чтобы.
-- ‡накомым филателистам?
-- ѓосподи, нет, конечно.
-- ‘ыну? †ен`е?
-- „а перестаньте. Љакое им до менЯ дело? -- вздохнул ’ельман
€ванович. -- “ них свои заморочки.
-- Ќо таким образом, получаетсЯ, что об этой прискорбной истории не
знает никто?
-- „а. €менно так. —то Я вам и докладывал. Ќикто.
-- Ђ почему, собственно? -- спросил ђаботодатель вроде бы небрежно,
но так, что ’ельман €ванович сразу же напрЯгсЯ и даже вцепилсЯ сизыми
ручонками в подлокотники.
-- Ќ-ну... как -- "почему"? Ђ зачем?
-- џ не знаю -- зачем, -- ђаботодатель пожал плечами. -- џ просто
хотел бы уЯснить себе. „лЯ будущего. Љак же это получаетсЯ? “ вас украли
ценнейшую марку. ‚ы знаете кто. ‚ы догадываетесь, каким образом.
Џроходит четыре месЯца, и теперь оказываетсЯ: никаких серьезных мер вы
не предпринЯли... никому о преступлении не сообщили... даже в милицию не
обратились. Џочему?
ќто был интересный вопрос. ’ельман €ванович не стал на него
отвечать. ’очнее -- ответил вопросом:
-- џ не понимаю, вы беретесь за мое дело? €ли нет?
-- Џока еще не знаю, -- ответил ђаботодатель. -- Џока еще Я думаю,
размышлЯю... Ђ какую, собственно, марку мы будем разыскивать?
’ельман €ванович весь сморщилсЯ и моментально сделалсЯ похож на
старую картофелину.
-- ‘лушайте. ‚ам так уж обЯзательно надо это знать?
-- Њину-уточку! -- произнес ђаботодатель бархатным голосом. -- Ђ вы
сами взЯлись бы разыскивать украденный предмет, не знаЯ, что это за
предмет?
-- „а, да, конечно... -- мЯмлил ’ельман €ванович. …му очень не
хотелось называть украденный предмет. …му хотелось как-нибудь обойтись
без этого. -- Ђ разве нельзЯ просто указать: редкаЯ, ценнаЯ марка? Ћчень
редкаЯ, очень ценнаЯ... “никальнаЯ. Ђ?
-- ѓде "указать"?
-- Ќ-ну, Я не знаю... Љак-нибудь так... Ѓез названиЯ. Ћписательно...
‚се равно же это -- только длЯ специалистов. „лЯ профессионалов, так
сказать... Ђ так -- зачем?.. Љому?..
Ћн говорил все тише и тише, а потом замолчал. Ѓормотать и дальше
маловнЯтную чепуху было ему уже неприлично, называть предмет -- не
хотелось, а как со всем этим клубком противоречий быть, он не знал --
сидел молча, склонив головушку на грудь и рассматривал сложенные на
коленках ладошки.
-- "ЃританскаЯ ѓвиана"? -- вдруг спросил, а вернее, негромко
произнес ђаботодатель.
’ельман €ванович встрепенулсЯ и сразу сделалсЯ бледен.
-- Ћткуда вы знаете? -- прошептал он спертым голосом.
ђаботодатель пожал плечами.
-- ЉакаЯ вам разница? ‡наю. „огадалсЯ.
Ќекоторое времЯ они смотрели друг на друга, не отводЯ взглЯдов.
ђаботодатель -- уверенно, с горделивым смирением ученика, одержавшего
замечательную, но неожиданную победу над господином учителем. Ђ ’ельман
€ванович -- испуганно, даже затравленно, не понимаЯ, поражаЯсь, медленно
оправлЯЯсь от нанесенного удара и в ожидании новых ударов... Ќо он тоже
был не из слабых, наш ’ельман €ванович, его тоже было так просто ни
нахрапом не взЯть, ни тем более на пушку. Ѓледность его со временем
прекратилась, исчезло выражение страха, да и все его состоЯние грогги
пошло выветриватьсЯ. € вдруг -- понимание пополам с легким презрением
проступило на его лице.
-- „а ничего вы не знаете, -- произнес он облегченно и уже с
пренебрежением. -- ‘лышали звон да не понЯли, откуда он. ‚ы же про
одноцентовик красный думаете -- нет, батенька, не туда попали! ќка
хватил -- одноцентовик! Ђ впрочем, откуда вам знать. ‚ детстве, небось,
марки собирали?
-- ‚ детстве, -- призналсЯ ђаботодатель. ’еперь пришла его очередь
сидеть, сокрушенно повесив голову и стыдливо отведЯ глаза. “ченик был
поставлен на то место, где ему впредь и надлежало пребывать в состоЯнии
вниманиЯ и прилежаниЯ.
’ельман же €ванович (господин учитель), сразу же сделавшись добрее
и мЯгче после одержанной и очевидной победы, позволил себе разумную
снисходительность и тут же рассказал, —’Ћ это на самом деле была за
марка. ‚прочем, ћрий, от филателии бесконечно далекий, понЯл из снисхо-
дительных объЯснений только самую разве что суть. Ќазывалась марка
"ЃританскаЯ ѓвиана, первый номер". Љак бы расшифровываЯ это лошадиное
(из области рысистых испытаний) название, ’ельман €ванович описал ее
также, как "два цента на розовой бумаге". ’аких марок на свете было не
так уж и мало -- целых десЯть штук, но все они, оказываетсЯ, были
"гашеные", "прошедшие почту", а ’ельман-€вановичева марка была "чистаЯ",
"правда, без клеЯ", и это обстоЯтельство ("чистота" ее, а не отсутствие
клеЯ) ЯвлЯлось решающим: мало того, что она переходила в силу этого
обстоЯтельства в категорию "уникум", так вдобавок еще никто, оказываетсЯ,
не знал о существовании таковой -- никто в мире, ни один живой человек:
она была великой и сладкой тайной ’ельман €вановича, символом его
абсолютного над всеми превосходства и, похоже, осью всего его существо-
ваниЯ среди людей и обстоЯтельств...
€злагаЯ все это, он даже серым перестал быть -- он сделалсЯ
розовым, звонким пионером-комсомольцем, он помолодел лет на тридцать-
сорок. Ћн сделалсЯ счастлив. Ћн Явно забыл, что марки этой у него больше
нет. Ћн вообще все забыл, глаза у него теперь стали большие, блестЯщие и
радостные, а ладошки его так и летали, как это и полагалось у
вдохновленного поэта или трибуна. € все, что он говорил, было правдой.
-- Ђ откуда она у вас? -- спросил ђаботодатель, и ’ельман €ванович
тотчас же замолчал, словно ему перехватили горло.
ђаботодатель терпеливо ждал. ‚ комнате было так тихо, что ћрий,
кажетсЯ даже, слышал слабое сипение магнитофонной ленты в кассетнике.
-- ‡ачем? Ќу зачем вам это знать? -- прошептал наконец ’ельман
€ванович -- да с такой мукой в голосе, что ђаботодатель, похоже,
несколько смЯгчилсЯ.
-- Њожно ведь без деталей, -- проговорил он сочувствующе. -- Љак,
что, когда -- это неважно. џ хотел бы только знать, кто был последним
владельцем? „о вас?
-- Ќе знаю, -- сказал (выдавил из себЯ с очевидным трудом) ’ельман
€ванович.
(Џравда, констатировал ћрий -- не без удивлениЯ.)
-- Љак так? -- сказал ђаботодатель. Ћн тоже был удивлен. -- Љак это
может быть? —тобы вы этого не знали?
’ельман €ванович молчал. Ћн опЯть молчал -- снова серый, крысоватый,
унылый, и снова рассматривал сизые свои ручонки, смирно сложенные на
коленЯх.
-- Ќу, хорошо, -- сказал ђаботодатель. -- ‹адно. ѓосподь с вами. Ќе
хотите -- не надо. ЋбойдемсЯ. Ђ как все-таки зовут вашего академика? „а
не упрЯмьтесь вы, в самом деле! ‚ы ведь уже все про него рассказали:
академик, химик, марки собирает, крупный спец по английским колониЯм...
Џетербуржец. Ќеужели вы полагаете, что мы его теперь не вычислим? „а
вычислим, конечно же, только лишний шум поднимем своими расспросами.
Џодумайте сами: ну зачем нам с вами лишний шум?
’ельман €ванович, видимо, был этой энергичной речью вполне убежден,
но повел себЯ тем не менее несколько неожиданно. Ћн вдруг поднЯлсЯ из
кресла, наклонилсЯ над столом ђаботодателЯ и, сказав негромко: "ѓде тут
у вас можно?..", принЯлсЯ ему что-то царапать на четвертушке листка.
-- ’олько не надо "лЯ-лЯ-лЯ". џ вам ничего не говорил! -- объЯвил
он не без торжественности и демонстративно двинул листок ђаботодателю
под нос. Џотом вернулсЯ в кресло, посмотрел почему-то на ћриЯ (впервые
за все это времЯ -- с вызовом посмотрел, горделиво, "знай наших") и
повторил: -- Ќе надо "лЯ-лЯ-лЯ". Ќе сказано -- значит не сделано!
Ќекоторое времЯ ђаботодатель разглЯдывал его с видом, пожалуй,
слегка ошеломленным, взЯл листок, прочитал написанное, удовлетворенно
кивнул, а затем извлек из нагрудного карманчика тускло блеснувший
"ронсон", выщелкнул длинный синеватый огонек, поднес к нему листочек и,
подождав, пока огонь доберетсЯ до пальцев, бросил обугленные останки в
медную пепельницу.
-- ’ак? -- спросил он у ’ельмана €вановича.
-- Њожно и так, -- согласилсЯ ’ельман €ванович как бы равнодушно,
но на самом деле -- очень довольный.
-- ’олько так! -- произнес ђаботодатель строго и принЯлсЯ размеши-
вать и растаптывать пепел огрызком карандаша.
-- “ менЯ сложилось несколько противоречивое впечатление о вашем
деле, -- сказал он. -- Њне нужно подумать, прежде чем Я приму
окончательное решение. Џоспешность здесь не нужна и даже вредна. Њой
совет: никаких самостоЯтельных действий. € вообще никаких действий.
‘ейчас внесете моему секретарю двести у. е. -- за консультацию. ‚
течение двух дней Я вам позвоню, мы встретимсЯ снова и, может быть,
заключим договор. Ћб условиЯх договора -- тогда же, но учтите заранее:
мы фирма дорогаЯ.
’ельман €ванович печально кивал. Ћн был со всем согласен. Ћн,
кажетсЯ, вообще больше не слушал, что ему говорЯт. € едва только
ђаботодатель сделал паузу -- значительную паузу перед тем, как сформули-
ровать самое деликатное, -- ’ельман €ванович вдруг сообщил:
-- “ менЯ отец был филателистом...
ђаботодатель вежливо замолчал, ожидаЯ продолжениЯ, но продолжениЯ
все не было и не было, минута прошла (это очень долго, когда в разговоре
возникает минутнаЯ пауза, это мучительно долго -- безнадежно глухаЯ
пропасть немого времени), потом пошла другаЯ, и тут наконец ’ельмана
€вановича прорвало.
...“ него отец был филателистом. Ќе знаменитым каким-нибудь, нет,
денег вечно не хватало, но зато самоотверженным и знающим, ’ельман
€ванович многому у него научилсЯ и вообще пошел по стопам. ’ак вот, отец
привез из ѓермании, после войны, в качестве трофеЯ, некоторое количество
марок -- времЯ тогда было такое, многие целыми чемоданами привозили, и
некоторые, ныне замечательные, коллекции начали произрастание свое
именно тогда, из этих самых чемоданов. “ отца же никаких чемоданов в
помине не было -- так, несколько альбомов и обувнаЯ коробка, набитаЯ
марками разных стран и времен. € вот много лет спустЯ, уже отца в живых
не было, уже сам ’ельман €ванович выбилсЯ в люди и стал известен в
кругах специалистов, попалась ему под руки эта коробка, и решил он
разобратьсЯ, что там за материал и не найдетсЯ ли там что-нибудь
интересненькое.
...‚ коробке среди прочего обнаружилсЯ желтый, плотный конверт
из-под фотобумаги "кодак", а в конверте этом -- несколько десЯтков самых
разных марок, в том числе и на обрывках конвертов. ‚ообще говорЯ, "марки
на вырезке" (то есть аккуратно вырезанные из конверта таким образом,
чтобы остались тут же при марке почтовые штемпелЯ, служебные наклейки и
прочаЯ специфическаЯ мутотень) -- такие марки ценЯтсЯ особо, но здесь, в
желтом конверте, наличествовали только какие-то драные обрывки конвертов
и открыток, грЯзноватые, иногда даже замасленные и совершенно неколлек-
ционные на вид. Ћн собрал их в общую кучу и положил в кювету с теплой
водой, чтобы отмокли от бумаги сами марки -- в основном "рЯдовые
немецкие кнЯжества и кое-какаЯ небезынтереснаЯ вейцариЯ". Љаково же
было его изумление, когда полчаса спустЯ обнаружил он в остывшей воде --
среди обрывков размокшей бумаги и отклеившихсЯ свободно плавающих
рЯдовых марок -- это ослепительное чудо на розовой бумаге, Ѓританскую
эту ѓвиану номер один, в великолепном состоЯнии, прекрасно обрезанную,
"экземплЯр кабинет" или даже "люкс-сьюперб", чистую, негашеную, но, к
сожалению, правда, без клеЯ. Ќе исключено, между прочим, что изначально
она была даже с клеем, как и положено быть чистой почтовой марке, да в
теплой воде клей безвозвратно растворилсЯ... но возможно, что клеЯ у нее
не было никогда, как это встречаетсЯ частенько у марок, выпускаемых в
жарких тропических странах...
...’еперь можно только гадать, кто был предыдущим владельцем этого
уникума. џсно только, что был это человек осторожный и предусмотритель-
ный, равно как и человек грамотный и хорошо понимавший, какое сокровище
находитсЯ у него в руках. € в ожидании нелегких времен и дурных перемен
он принЯл надлежащие меры -- не без остроумиЯ спрЯтал свою драгоценность:
положил на небрежный обрывок старого конверта и сверху аккуратненько
наклеил какую-нибудь обыкновеннейшую Ѓаварию, скорее всего, двадцатых
годов выпуска -- чтобы размером была побольше, а привлекательностью --
поменьше... Џростейший расчет: если кто-нибудь и покуситсЯ на коллекцию,
то рЯдом с красивыми золочеными "альбомами аубек" кого заинтересует и
соблазнит ботиночнаЯ коробка, набитаЯ второстепенными марками, и тем
более в этой коробке -- невзрачный желтый пакет из-под фотобумаги
"кодак"?..
ђассказываЯ всю эту авантюрную, в манере ‹уи Ѓуссенара, историю,
’ельман €ванович был проникновенен и откровенен настолько, насколько это
вообще в силах человеческих. € всЯ его историЯ, как это ни удивительно,
была правдой, на редкость чистой беспримесной правдой. ‡а одним,
впрочем, но довольно существенным, исключением: не было желтого конверта
в коробке из-под обуви. Ќе было его там. Ћн попал к ’ельману €вановичу
каким-то другим образом. ‘овсем другим. € ’ельман €ванович почему-то не
пожелал рассказать, каким именно.

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 2.

Ћ’…– ’…‹њЊЂЌЂ €‚ЂЌЋ‚€—Ђ

‚ большом и даже огромном кабинете (где все было огромное --
кресла, электрический свет, стол, окна, занавешенные титаническими
портьерами, портрет ‹енина во всю стену) -- находились два маленькие
человечка, похожие чем-то друг на друга: оба были серые, с редкими
серыми волосами, зачесанными назад, со щеками, навсегда изуродованными
оспой, только один из них спокойно стоЯл у стола, и лицо его было
неподвижно, а другой -- сидел тут же, у этого же стола, в гигантском
кресле, и весь, вместе с лицом, мучительно подергивалсЯ, словно кресло
обжигало ему задницу. ’о ли встать ему хотелось руки по швам, то ли
уменьшитьсЯ до нулЯ, вообще исчезнуть и оказатьсЯ в другом каком-нибудь
месте, и мысли его так же лихорадочно и болезненно подергивались, как он
сам. Ћн, разумеетсЯ, вглухую молчал и вообще старалсЯ не дышать. €
молчал (долго, непереносимо долго молчал) второй человек -- смотрел в
простенок между окнами, в никуда, словно догадывалсЯ, что, посмотрев на
человечка в кресле, может нечаЯнно убить его этим взглЯдом. Џотом он
сказал, тихо и почти неразборчиво:
-- …сть мнение, что надо сделать хороший подарок нашему другу и
союзнику господину ђузвельту. Њне сообщили, что он филателист. ‡анимает-
сЯ филателией. ќто правда, товарищ …панчин?
-- ’ак точно, товарищ ‘талин! -- —еловечек в кресле поперхнулсЯ и
судорожно откашлЯлсЯ. -- €звините... € говорЯт, что -- страстный
филателист!
Ќаступила новаЯ долгаЯ, изнурЯюще долгаЯ, мучительнаЯ пауза.
-- Ђ что это означает -- "филателиЯ"?
-- ‘обирание почтовых марок, товарищ ‘талин. ‘ целью их коллекцио-
нированиЯ, а также...
-- ќто Я знаю. џ спрашиваю: что само это слово означает --
"фи-ла-те-лиЯ"? Ќа каком Языке?
-- ќто греческий, товарищ ‘талин. Ђ перевод... как бы это точнее
выразитсЯ... Ѓуквально?
-- Љонечно. ‹учше всего буквально.
-- "Ќелюбовь к почтовой оплате"... Ќаверное, так будет точнее
всего.
-- Љак вы сказали?
-- "Ќелюбовь к почтовой оплате", товарищ ‘талин. Ђ еще точнее:
"‹юбовь к неуплате почтового сбора"...
‘тоЯвший человек сказал с удивлением:
-- ѓлупость какаЯ-то... -- Ћн помолчал и добавил: -- € вообще
занЯтие глупое. ‚зрослый, умный человек, политик, а занимаетсЯ глупостЯ-
ми. -- Ћн снова помолчал. -- Ђ может быть, он никакой не умный? Њожет
быть, все только считают, что он умный, а на самом деле -- глупец?
€ он засмеЯлсЯ -- тихо, весело и неожиданно, словно засмеЯлсЯ вдруг
известный всему миру портрет. € так же неожиданно снова помрачнел.
-- Ђ как вы думаете, советские марки у него в коллекции есть?
-- „умаю, что есть, товарищ ‘талин. „умаю, что у него очень хорошаЯ
коллекциЯ советских марок.
-- ‚се советские марки у него есть?
-- „умаю, что нет, товарищ ‘талин. „умаю, всех советских марок ни у
кого на свете нет.
-- Џочему?
-- ‘уществуют редкости, которых всего пЯть-шесть штук известно, и
даже меньше.
-- ќто хорошо. ќто очень хорошо. ‡адача ваша определЯетсЯ. Ќадо
собрать полную коллекцию советских марок, и мы преподнесем ее господину
ђузвельту. Љак вы думаете, он будет доволен?
-- Ћн будет в восторге, товарищ ‘талин. Ќо это невозможно.
-- Џочему?
-- Ќевозможно собрать полную коллекцию...
-- ‘читайте, что это партийное поручение, товарищ …панчин. Ќадо
собрать. ‘рок -- один месЯц. Њы думаем, этого будет достаточно.
Ћбратитесь к товарищу ЃериЯ. Ћн в курсе и поможет.
-- ‘лушаюсь, товарищ ‘талин, -- сказал маленький человечек …панчин,
обмираЯ от ужаса.
...Ќо независимо от этого ужаса, мысль его уже заработала привычно.
Љонсульский полтинник придетсЯ отдать свой, подумал он озабоченно. €
ошибку цвета "70 руб." без зубцов... ѓде взЯть перевертку ‹еваневского с
маленьким "ф"?.. Ћна была у ѓурвиц-Љогана, он ее продал -- кому? „олжен
знать. ‡нает. € скажет. Ќе мне скажет, органам скажет... ’оварищу ЃериЯ
скажет, подумал он с внезапным ожесточением, удивившим его самого: он
почувствовал себЯ сильным и большим, как это бывало с ним иногда во
сне...

‚от так, или примерно так, состоЯлсЯ его единственный и последний в
жизни звездный час. ’ак, или примерно так, он рассказывал об этом сыну
своему -- маленькому, плаксивому, капризному, но умненькому ’ельману
€вановичу. Ќо он ничего не рассказывал о том, что пережил, пока везли
его в Љремль на огромной черной машине. € как героически сражалсЯ он в
огромном кабинете с приступами медвежьей болезни. € как слег на другой
день с сердечным приступом -- от нервного перенапрЯжениЯ.
"‚ скучных разговорах о людЯх прошлого сокрыты тайны их великих
свершений".
...€ уж конечно, ничего не рассказывал он о том, как, сидЯ на
специальной квартире, четыре страшные недели лихорадочно составлЯл
подарочную коллекцию длЯ чертова американца из тех многих коллекций,
которые приносил ему неприЯтный человек в штатском -- иногда молчаливый,
иногда почему-то болезненно разговорчивый, иногда сдержанный, а завтра
вдруг развЯзный, вчера красивый (кровь с молоком), а сегоднЯ никакой, --
но всегда крайне неприЯтный в общении, и глаза у него всегда были
волчьи, несытые, нацеленные и как бы приценивающиесЯ.
...Ѓыло, было что рассказать! Љак в промерзшем насквозь, до
последнего винтика, самолете летел вынутый среди ночи из постели
неизвестно куда -- оказалось, в ‹енинград, на улицу Џопова, в Њузей
‘вЯзи, где замерзала в ледЯном, промерзшем до подвала, некогда роскошном
доме ѓосударственнаЯ коллекциЯ -- бесценное филателистическое сокровище
под присмотром полумертвого хранителЯ, не похожего уже на человека, а
скорее на черную мумию, запеленутую в три шубы и в извозчицкий тулуп...
...Љак руки у него трЯслись и делалось нехорошо, когда в принесен-
ной штатским человеком очередной коллекции он узнавал коллекцию знакомую,
сто раз виденную раньше, вылизанную до блеска его завистливыми глазами...
и хозЯин, естественно, вспоминалсЯ сразу же, но не как живой человек, а
как уже покойник, хотЯ он догадывалсЯ, конечно, что никого они не
убивают -- просто конфискуют длЯ нужд государства и соответствующую
расписку дают... ну, сажают -- в крайнем случае... в самом крайнем...
…му не хотелось об этом думать.
...Љак потерЯл он однажды сознание, когда вместо привычного волка в
штатском ЯвилсЯ вдруг на спецквартиру какой-то чин в мундире и заорал с
порога: "‘аботируешь, сука, в рот тебе нехороший? ЏрепЯтствуешь следст-
вию?.." Ћказалось, что он в списке указал неправильно фамилию одного
филателиста, "с" написал вместо "ц", -- откуда было ему знать, как эта
сволочнаЯ фамилиЯ пишетсЯ, в паспорт же он к нему не заглЯдывал... а они
найти его не могли, весь ѓорький перевернули -- нет такого, как в землю
провалилсЯ... ‘лава богу, все тут же выЯснилось и обошлось одним
неистовым этим криком да небольшим расстройством до конца днЯ...
Џотом все кончилось. …го вызвали, поблагодарили, подписку взЯли о
неразглашении, а через несколько месЯцев (война уже тоже кончилась) дали
квартиру -- правда, в ‹енинграде, но зато хорошую, двухкомнатную, на
третьем этаже (в Њоскве он жил в полуподвале с окнами на общественный
туалет). Ђ еще через полгода пригласили к большому начальнику, и тот, с
улыбкой, вручил ему ордер на получение конфиската: разрешение получить
конфискат в количестве "два экз.", на его собственный выбор. Љак
сотруднику, проЯвившему себЯ. ("‚ы же свои марки отдали, из своей
коллекции, мы же знаем, не забыли...")
...Ќа складе конфиската сонный толстомЯсый старшина выбросил перед
ним на прилавок штук двадцать альбомов... господи, это было как в
прекрасном сне! Ћн выбирал и выбирал, листал, проглЯдывал, откладывал,
принимал решение и тут же брал его назад... о сладкие муки выбора на
халЯву! Ђ потом, уже решившись, уже выбрав, уже отложив, уже даже
расписавшись в получении, -- не выдержал, заныл, принЯлсЯ просить,
клЯнчить, канючить со слезами в голосе: ну, еще что-нибудь, ну вот хотЯ
бы этот маленький клЯссерчик (с подборкой "черного пенни", между
прочим), малюсенький, его, наверное, и в описи-то нет... € представьте
себе: толстомЯсый оказалсЯ человеком с сердцем в груди. ЉлЯссерчика он,
конечно, не дал, но выставил на прилавок несколько картонных коробок, по
виду -- из-под обуви, и предложил: выбирай, не жалко. € он выбрал.
—епуха там была какаЯ-то, "Altdeutschland" на маленьких вырезках с
гашениЯми, но тоже ведь -- на дороге не валЯетсЯ. ‚зЯл. Џусть лежат...
...ќтих деталей он тоже никогда даже сыну не рассказывал и, уж
конечно, ни слова никому не сказал, что до конца жизни так и проработал
"на них" -- консультантом по конфискату. € ни разу, между прочим, об
этом не пожалел.

ѓ‹Ђ‚Ђ ’ђ…’њџ. „…ЉЂЃђњ. ЏЋ-Џђ…†Ќ…Њ“ ‚’ЋђЋ‰ ЏЋЌ…„…‹њЌ€Љ.

ЊЂ‹Ћ… ЊЋ’Ћ‚€‹Ћ‚Ћ

-- "—аю, чаю накачаю, кофию нагрохаю", -- задумчиво пропел ђабото-
датель на некий не вполне определенный, но безусловно варварский
мотивчик.
-- ќто еще что такое? -- спросил ћрий без особого интереса.
-- Ђ хрен его знает. ‘итуациЯ навеЯла.
Ћни сидели за столиком длЯ подписаниЯ договоров и пили чай,
поданный и сервированный Њириам ‘оломоновной. —ай был безукоризненно
горЯчий, рубиновый, цейлонский, в тонких стаканах с серебрЯными подста-
канниками. Љ чаю предлагались песочные печеньЯ "Ќежность" и божественные
плюшки домашней выпечки -- Њириам ‘оломоновна, как всегда, была на
недосЯгаемой высоте.
ћрий, впрочем, пил чай без всЯкого удовольствиЯ и все времЯ
судорожно зевал. …му не хватало кислорода после перенагрузки и хотелось
прикорнуть минуток хоть на десЯть. ‘лечу когда-нибудь с нарезки, думал
он обреченно. Ќу и работку Я себе подобрал, мама дорогаЯ...
-- џ все-таки не понимаю: у тебЯ что-то внутри щелкает, или как? --
спросил вдруг ђаботодатель и поглЯдел пристально.
-- €ли как, -- неприветливо ответил ћрий. Ћн выбрал себе плюшку
поподжаристей, неохотно откусил, отпил из ложечки.
-- Ќет, но все-таки... -- настаивал ђаботодатель. -- џ и сам не
лаптем деланный, слава богу, не жалуюсь, как-нибудь вранье от правды
отличу, но не на сто же процентов, в самом деле.
-- Ђ Я -- на сто. ‚от и всЯ между нами разница. ’ы мне за эту
разницу деньги платишь.
-- •орошо, хорошо. „еньги... ’ебе бы все о деньгах... Ђ ты объЯсни.
‘колько раз уже обещал. Ќу, вот что ты чувствуешь, когда он врет, какое
при этом у тебЯ ощущение? ”изически?
ћрий мучительно хрустнул челюстЯми, подавлЯЯ в зародыше очередной
зевок. Ќу как это можно объЯснить, подумал он обреченно. € в особенности
-- здоровому человеку объЯснить, у которого сердце -- как метроном...
Ќикак не объЯснить. „а и незачем.
-- Љак будто жизнь уходит через плечи, -- сказал он медленно. € тут
же сам себе удивилсЯ. Ќе хотел ведь говорить, а все-таки сказал. €
совершенно напрасно, разумеетсЯ.
-- ќто что -- цитата? -- осведомилсЯ ђаботодатель.
-- Ќет. ќто такое ощущение.
-- ’олько не надо наводить хренотень на плетень.
-- „а шел бы ты.
Џоговорили. Ќекоторое времЯ чаепитие продолжалось в демонстративно-
недоброжелательном молчании. Џотом ђаботодатель спросил нарочито деловым
тоном:
-- ‡автра расшифруешь запись?
-- …стественно. Њожет быть, даже сегоднЯ.
-- ‘егоднЯ уже не успеть, -- проговорил ђаботодатель, словно бы
извинЯЯсь. -- “ нас сегоднЯ еще один клиент. Џричем очень серьезный. ’ы
как -- выдержишь?
-- …сли он будет врать так же, как этот, -- обЯзательно слечу с
нарезки. ЉлЯнусь. ќто было что-то особенное.
-- „а-а, любопытный экземплЯр. Ќе знаю что и думать.
-- Ђ Я и не пытаюсь, -- сказал ћрий, наливаЯ себе еще полстакана.
-- ’ьма кромешнаЯ. Ќе представлЯю, что ты будешь со всем этим делать.
-- „а ничего, скорее всего.
-- ’о есть?
-- „а не крал у него никто этой марки.
-- ’о есть?
ђаботодатель покончил со своим чаем, откинулсЯ на спинку дивана,
переплел голенастые ноги диковинным джинсовым винтом и занЯлсЯ "ронсоном"
и сигареткой -- аккуратно закурил, пустил два аккуратных колечка в
потолок, посмотрел на ћриЯ, прищурившись.
-- ’ы, главное, не углублЯйсЯ, -- посоветовал он проникновенно. --
‡ачем это тебе? Џри твоих-то моральных принципах?
Њои моральные принципы, подумал ћрий. Ћ боже! "Ќе бери чужого и не
словоговори ложно". Ђ в остальном: "Џерекурим -- тачку смажем, тачку
смажем -- перекурим". ђоскошнаЯ нравственнаЯ палитра, снежные вершины
морали...
-- Џерекурим -- тачку смажем, -- сказал он вслух, -- тачку смажем
-- перекурим...
-- ‚оистину так! -- воскликнул ђаботодатель и, словно спохватившись,
принЯлсЯ затаптывать окурок в пепельнице. -- Џоехали. Ќам еще пилить и
пилить -- сорок пЯть кэмэ по слЯкоти.
Ћднако никуда уехать им не удалось: без доклада, но зато в ватном
сером пальтугане до пЯт ввалилсЯ Ѓорька ‡олотоношин, Ђгент Ѓи, красноно-
сый и живой как ртуть. Ќаскоро поздоровавшись за руку (лапы красные,
свежемороженые, ледЯные), он выхватил из-за пазухи пачку бумаг с
загнувшимисЯ уголками и сунул ее -- с неразборчивым ворчанием --
ђаботодателю, а сам, не садЯсь даже и, уж конечно, не раздеваЯсь,
принЯлсЯ цедить себе в наугад схваченный немытый стакан остатки цейлон-
ского. ‘удЯ по нему, дождь на дворе кончилсЯ, оттепель тоже, и валил там
теперь густой снег -- снег этот тут же принЯлсЯ на Ѓорьке подтаивать и
комками шлепатьсЯ на ковер, на столик, на диван, потому что Ѓорька
непрерывно двигалсЯ, перемещалсЯ, кипел, испарЯлсЯ, и ћрий встал и
перешел на свое рабочее место -- подальше от всех этих физических
Явлений.
ђаботодатель проглЯдел бумаги быстро, но внимательно, как считываю-
щаЯ машина, вроде сканера, и уставилсЯ на Ѓорьку выжидающе.
-- ќто все? -- спросил он.
-- ѓоворит -- все, -- ответил Ѓорька, не переставаЯ жевать и
прихлебывать.
-- Њолодец, -- сказал ему ђаботодатель. Ћн открыл дверцу стенного
сейфа, положил туда бумаги, достал из недр небольшой пакетик (зеленый,
перетЯнутый резинкой), сунул в боковой карман и снова запер сейф.
-- ‚ызывать его будете? Ќа ковер? -- спросил Ѓорька.
-- ЋбЯзательно.
-- Џозвонить?
-- ‚сенепременнейше.
-- ЏрЯмо сейчас?
-- Ќи в коем случае! -- сказал ђаботодатель. -- ‘ейчас ты поедешь
домой, примешь горЯченький душик, пообедаешь, трахнешь свою ‘ветланку...
-- Ћна на работе, -- сказал Ѓорька, расплываЯсь в счастливой
улыбке. -- Ћна вчера на работу устроилась.
-- Ќу, тогда примешь еще один душик -- холодненький...
-- „а он же там на ушах стоит, Џал Џетрович. Ћн же помрет в
ожидании...
-- ‘порим, что не помрет? -- предложил ђаботодатель. Ћн уже
натЯгивал свой титанический плащ. -- Џозвонишь ему вечером, часиков в
семь, не раньше, и назначишь на завтра, на десЯть, здесь. € пусть
принесет остальное...
-- Ћн говорит, что это -- все.
-- Џ“‘’њ Џђ€Ќ…‘…’ Ћ‘’Ђ‹њЌЋ…! -- гаркнул ђаботодатель. -- ’ак ему и
передай. € таким же вот тоном. Џускай в штаны поднавалит -- Џростатит
Ђденомыч неоперабельный!
"Џростатит Ђденомыч" -- это была жемчужина днЯ, и ћрий с удовольст-
вием поаплодировал, отдаваЯ ђаботодателю должное. Ћднако ђаботодатель
настроилсЯ уже на серьезный лад.
-- ‘обирай писалку, -- скомандовал он. -- „а пошевеливайсЯ, Я уже
одет, как видишь.
-- ‘екретку или обычную? -- спросил ћрий.
-- Ѓери обе. Ќа всЯкий случай. Ћбе пригодЯтсЯ.
-- ‘лушаюсь, командир, -- сказал ћрий и принЯлсЯ собирать регистри-
рующую аппаратуру.
Ђ Ѓорька-агент стоЯл со стаканом остывшего чаЯ и отрешенно-задумчи-
вым взором гипнотизировал единственную оставшуюсЯ на блюде плюшку -- так
хамелеон гипнотизирует притихшую в ужасе муху перед тем, как слизнуть ее
раз и навсегда.

‚ машине ћрий наладилсЯ подремать -- расслабилсЯ, пристроив голову
в щели между спинкой и стенкой, закрыл глаза и попыталсЯ думать о
приЯтном. Љак он идет в подвальчик "24 часа" и накупает там вкуснЯтинки
длЯ †анки: карбоната, семги, осетринки горЯчего копчениЯ... французский
батон... маслица "”ермерского"... "икорки, понимаю"... € бутылку бефите-
ра, и швепс-тоник, разумеетсЯ... Џусть это у нас будет пир духа, подумал
он со сладострастием. ‚ечер плотских утех и радостных возлиЯний...
’олько вот если клиент попадетсЯ нехороший, ничего из плотских утех не
получитсЯ -- измотаюсь как жесть на ветру...
-- Ђ что за клиент? -- спросил он, не раскрываЯ глаз.
-- Ќебось, небось, -- откликнулсЯ ђаботодатель. -- Љлиент нормаль-
ный. Ѓольшой говорун.
-- Ќо при этом -- брехун?
-- Ќадеюсь, нет. €наче грош ему цена. „а и мне тоже, -- добавил
ђаботодатель самокритично.
-- „ействие происходит у него дома?
-- Ќет. „ействие у нас развиваетсЯ в стенах дома длЯ престарелых и
убогих имени господина Ѓрызговицына. ‘лыхал про господина Ѓрызговицына,
‹еонида ћрьевича? „олларовый мультимиллионер и благосклонный покровитель
малых сих -- бездомных собак, кошек, осиротевших крокодилов, а также
окончательных калек. ”еноменальнаЯ личность, но мы с ним не повстречаем-
сЯ. Ћн сейчас в „рездене, на Ярмарке фарфора. Ђ мы будем иметь
откровенную и продолжительную беседу с господином Љолошиным, Ђлексеем
Њатвеевичем. Ђлексей -- божий человек. ќто -- фигура! ‘ам увидишь.
Ћни стоЯли на площади Џобеды и пропускали транспорт, движущийсЯ во
встречном направлении по Џулковскому шоссе. Џушистый ласковый снежок
сменилсЯ теперь свирепой крупой, ветер крутил ее столбом, и видно было в
сереньком свете вЯло помирающего денька, как опасно поблескивают наледи
на асфальте, схваченном внезапным морозцем.
-- € где это все будет у нас происходить?
-- ‚ населенном пункте Њотовилово.
-- Ћ, Њотовилово! Џуп земли русской.
-- Ќет, браток, -- возразил ђаботодатель. -- Џуп земли -- это
Ѓольшое Њотовилово, а мы с тобой едем в Њалое.
ћрий снова закрыл глаза и расслабилсЯ. Њалое так Њалое. •оть и
вовсе -- Њикроскопическое. Њикро-Њотовилово -- это звучит даже недурно.
Њакро-Њотовилово и Њикро-Њотовилово... …ще часа три, подумал он. Ќу,
пускай четыре, и все кончитсЯ, и Я дома, и можно будет на все наплевать.
‹ишь бы клиент не оказалсЯ тЯжелым. Џусть это будет... пусть это будет
достойный старый джентльмен, жаждущий, скажем, проследить судьбу своего
не вполне путевого внука... €ли, например, судьбу дочери, попавшей в
сети организованного шантажа... €нтересно, откуда у джентльмена из дома
престарелых деньги, чтобы с нами расплатитьсЯ? "Њы фирма дорогаЯ..."
-- Ђ кто он такой -- этот твой ѓалошин? -- спросил он, не раскрываЯ
глаз.
-- Ќе ѓалошин, -- сказал ђаботодатель наставительно, -- и не
Љалошин, а -- Љолошин. Ћт слова "колоситьсЯ". "ђаннее колошение хле-
бов..." Ћн -- секретоноситель.
-- ’о есть?
-- ’о есть лицо, которому известны сведениЯ, составлЯющие государ-
ственную тайну.
“слышав это, ћрий встревожилсЯ и раскрыл глаза:
-- …ще чего нам не хватало! ‡ачем это тебе?
-- Ќебось, небось. ‚се схвачено. Ќикто -- ничего. Ќа самом деле он
у нас глубокий инвалид, бесконечно от всего далекий. ’ак что успокойсЯ и
дрыхни дальше. Ќам еще пилить и пилить, а дорога -- вон какаЯ.
„орога была -- каток. ‘умерки уже наступали -- час между собакой и
волком, -- встречные машины включали фары, и лед мрачно поблескивал в их
желтоватом пока еще свете. ‚се, кто ехал навстречу, ехали медленно, не
ехали даже, а ползли -- пробирались осторожно, словно бы ощупываЯ
ближним светом дорогу перед собой.
-- ™ас спою, -- проговорил ђаботодатель напрЯженно, и ћрий тотчас
же сел прЯмо, ухватившись длЯ надежности за скобу над дверью. „рЯнь
дело, подумал он. ђаботодатель вроде бы даже и не совершал ничего,
никаких заметных действий, только газку, может быть, чуть добавил, чтобы
совсем уж не остановитьсЯ, но машину вдруг повело, она грузно завилЯла и
пошла боком-боком-боком, словно краб по камню.
-- "‚ечерело. ‘еренький дымок..." -- затЯнул жалобным высоким
голоском ђаботодатель, нежнейшими движениЯми рулЯ выправлЯЯ занос, --
"...таЯл в розовых лучах заката..."
Љаждый раз, когда они попадали на трудную, непроезжую или опасную
дорогу, ђаботодатель принималсЯ петь, и песни его всегда были в этом
случае жалостливые, странноватые и, как правило, совершенно незнакомые.
-- "...Џесенку принес мне ветерок, милаЯ, что пела ты когда-то..."
‚лЯпаемсЯ сейчас в какой-нибудь "мерседес", думал ћрий, окаменело
уставЯсь в роскошные красные фонари впереди ползущей иномарки. ‚овек не
расплатимсЯ... €ли в нас кто-нибудь вмажетсЯ, мэн крутой. ‘ тем же
результатом... Ђ в кювет не хочешь? •орошие кюветы, многообещающие,
двухметровой высоты... (€ серые подслеповатые равнодушные домики по поЯс
в снегу, справа и слева от дороги. € заснеженные мерзлые деревца. Ћ этот
свинцовый идиотизм деревенской жизни!..) Њашину снова повело и снова без
всЯкой видимой причины. ћрий еще крепче вцепилсЯ в скобу правой рукой, а
левой уперсЯ в торпедо -- длЯ прочности. "„лЯ прочности, длЯ легкости и
длЯ удобства стеканиЯ крови", -- пронеслось через сознание ни с того, ни
с сего, а ђаботодатель все тЯнул заунывно, все страдал, все жаловалсЯ:
"ѓде ты и в каких теперь краЯх... Я тебЯ так часто вспоминаю..."

Ћни ехали уже больше часа. ‘делалось темно. ‚стречные огни слепили,
а лед на дороге выглЯдел так, словно это была не дорога, а замерзшаЯ
река. ЃелаЯ крупа поземки металась в лучах фар. ‘зади чудовищный
автобус-междугородник грозно и опасно нависал, сверкаЯ огнЯми, повисел
минуты две, а потом вдруг тЯжело выдвинулсЯ и угрюмо пошел на обгон.
ћрий стиснул зубы. „авай-давай, железа много. ЋбгонЯльщик тоже мне
нашелсЯ... Ђвтобус шипел и ревел, повиснув теперь уже слева, а ђаботода-
тель замолчал и совсем окаменел за рулем -- он еле полз по самой кромке
шоссе, не решаЯсь ни поддать газу, ни -- упаси господь -- затормозить.
Џотом созвездие красных и желтых огней вместе с огромной кормой
сухопутного дредноута, обросшей грЯзной снежной коростой, ушло вперед,
повисело недолго рЯдом с приплюснутой (казалось -- от ужаса) иномаркой и
окончательно погрузилось в ночь и метель.
-- "ѓвоздики алые, багрЯно-рдЯные дождливым вечером дарила ты..."
-- с облегчением затЯнул ђаботодатель, несколько раздервЯнев душой и
телом.
ќту песню ћрий знал, а потому с готовностью и энтузиазмом тут же
подхватил вторым голосом:
-- "Ђ утром снились мне сны небывалые, мне снились алые в саду
цветы..."
‚ лучах фар впереди сверкнул синий указатель "Њ. Њотовилово 6 км",
ђаботодатель снизил скорость до минимума и с величайшими предосторожнос-
тЯми повернул направо (хорошо хоть, что не налево!), на заметенную
девственным снегом дорогу с неглубокой колеей. Џо обеим сторонам здесь
высились восхитительно безопасные сугробы, за сугробами чернел шатающий-
сЯ под ветром кустарник, а в лучах фар, слава богу, теперь не было
ничего, кроме столбов крутЯщейсЯ снежной крупы и серебристо-черной
пустоты.

Ђ если встретите ее на воле вы,
’о не старайтесЯ собой увлечь --
‡десь за решеткою, в темнице каменной,
‹ишь Я любовь ее могу сберечь...

‘ последними словами этой древней тоскливой песни, сочиненной,
говорЯт, знаменитым тюремным бардом еще времен ‚еликих Џосадок, подъеха-
ли они к настежь распахнутым, с покосившимисЯ створками, воротам в
дощатом высоком заборе. ‡абор уходил вправо и влево в непроглЯдную
вьюжную тьму, так что видна была лишь пара десЯтков метров облезлых
досок с уныло провисшей колючкой поверху.
Ћбширный двор внутри изгороди был пуст. ‚ глубине светилсЯ разно-
цветными зашторенными окнами трехэтажный плоский дом с заснеженными
автомобилЯми у подъезда. Ћтдельные деревьЯ собирались справа и слева от
дома в какое-то подобие лесочка. Ђ под одиноким фонарем посреди двора
стоЯл засыпанный снегом ссутулившийсЯ человек в балахоне до пЯт с
капюшоном (словно солдат с верещагинского триптиха "Ќа ипке все
спокойно"), и носилсЯ вокруг него, волоча за собою поводок, пЯтнистый
фокстерьер, похожий как общим видом, так и манерами своими на сосредото-
ченно энергичного кудрЯвого поросенка.
‚ светлом и пустоватом вестибюле висел некий незнакомый, но крепкий
дух, не больничный какой-то, скорее, зоологический или ботанический, а
может быть -- просто сердечных капель в смеси с легким, словно бы
мерцающим, запашком какого-то неопределенного говнеца. ’етка в зеленом
халате сидела неподвижно в углу со шваброй поперек колен и с белым
жестЯным ведром у ноги, -- без всЯкого интереса смотрела на них и
молчала. ‡а регистрационной стойкой никого не было, и никто даже не
попыталсЯ остановить их, когда они -- ђаботодатель решительно впереди,
ћрий, озабоченно насупившись, следом -- пересекли помещение и углубились
в коридор, подсвеченный голубыми газосветными трубками.
ђаботодатель, видимо, уже бывал здесь, но ориентировалсЯ не так
чтобы очень. ‘начала он (поминутно поглЯдываЯ на часы) поднЯлсЯ на
третий этаж, ткнулсЯ в какой-то сумрачный прокуренный кабинет без людей
и без света, потом, поминаЯ черта, снова спустилсЯ на второй, прошелсЯ,
читаЯ таблички на дверЯх, вдоль всего коридора до самого застекленного
тупика, за которым ничего уже не было, кроме метели и тоскливо
раскачивающихсЯ деревьев, резко повернул направо в неприметную дверь без
всЯких надписей и указателей и по слабо освещенной узенькой лестнице
снова поднЯлсЯ на третий этаж. ‚се это времЯ ћрий следовал за ним молча
и беспрекословно, дивЯсь только странным порЯдкам в этом странном доме
престарелых: пустота-безлюдье, как в заколдованном царстве, везде пона-
тыканы волосатые пальмы в толстых бочках, и -- тишина, словно в храме
божием.
‚прочем, дальше пошло еще страннее. Ћни вошли без стука в стеклЯн-
ную, но закрашенную белой краской по стеклу дверь с табличкой (которую
ћрий прочитать не успел: что-то вроде "дактилоскопиЯ" или "отоларинголо-
гиЯ" промелькнуло и в памЯти не задержалось). ‡а дверью оказалась
комнатушка -- стол, стеклЯнные стеллажи (с лекарственными пузырьками)
справа-слева, страшноватые медицинские схемы-расчлененки развешаны по
стенам. ‡а столом читал газету "Љоммерсантъ" человек в белом несвежем
халате, похожий на кого угодно -- на палача, на мЯсника, на гардеробщика,
-- но никак не на врача и даже, пожалуй, не на санитара. ѓазету он
тотчас же опустил и отложил в сторону, а сам стал смотреть на вошедших
светлыми, редко мигающими глазами -- круглоголовый, коротенькие волосы
белобрысым ежом, тЯжелаЯ челюсть и массивные плечи профессионального
вышибалы.
-- Ђлексей Њатвеевич нам назначил, -- поспешно сообщил ему ђабото-
датель с некоторой даже (как ћрию показалось) угодливостью и снова
поглЯдел на часы. -- ђоманов. Џавел Џетрович. Љонтора "Џоиск-стеллс".
Џлечистый доктор опустил глаза, разбросал толстым пальцем на столе
беспорЯдочные бумажки и тем же пальцем повел сверху вниз по какому-то --
Явно -- списку. ‚идимо, обнаружив там царственные ”€Ћ ђаботодателЯ, он
легко поднЯлсЯ и, подойдЯ к дверЯм в глубине кабинетика, два раза
деликатно стукнул костЯшками пальцев по филенке. Ќикто и никак ему вроде
бы не ответил, но он легонько толкнул дверь и сделал ђаботодателю
приглашающий жест: прошу.
Ћни вошли. ‚ойдЯ, ћрий сразу же ослеп, обомлел и покрылсЯ нервичес-
ким потом. ‚ помещении стоЯла тьма и оглушающе горЯчий воздух, словно в
деревенской бане по-черному. Ћсвещена была только неестественно белаЯ
постель со скомканными простынЯми и человек посреди этих простыней --
вернее, нижнЯЯ половина человека: ноги в кальсонах, босые и словно бы
неживые, словно бы брошенные кое-как кем-то посторонним.
-- —его ж ты опаздываешь, голубок? -- проскрипел из темноты
сварливый голос. -- ‘казано было как? ‘казано было: с четырех до пЯти. Ђ
сейчас сколько? -- ѓолос был с неприЯтной то ли трещинкой, то ли
хрипотцой -- слыша его, мучительно хотелось откашлЯтьсЯ. -- Њы так с
тобой не договаривались. ‘ейчас вот отправлю тебЯ в обратный зад и буду
в своем праве!
ђаботодатель, ничего на этот внезапный выговор не отвечаЯ, извлек у
себЯ из-за пазухи давешний зеленый пакетик, перетЯнутый резинкой, и
аккуратно положил его на прикроватный столик среди стаканов, бутылок,
бокалов и тарелок с засохшими объедками.
-- •м... -- неприветливый человек в кальсонах немедленно смЯгчилсЯ.
-- ‹адненько, -- сказал он тоном ниже. -- Џлюнули и забыли. —то так
задержалсЯ? „орога плохаЯ?
-- ѓололед, -- подхватил ђаботодатель как ни в чем не бывало. --
…ле добрались, честное слово. „умал, разобьемсЯ...
-- Ќе тот первый прибежит, кто быстрее бежит, -- произнес хозЯин
постели назидательно, -- а тот, кто раньше выбежит! ђаньше выезжать надо
было, тогда бы и не опоздал. ’огда бы и менЯ, старого человека, не
заставил бы нервничать...
-- ‚иноват, Ђлексей Њатвеевич, -- сказал ђаботодатель смиренно. --
Ѓолее не повторитсЯ.
-- “ж Я надеюсь! -- сказал хозЯин заносчиво и спросил с отчетливой
неприЯзнью в голосе: -- Ђ это кто с тобой? Ћн -- с тобой, Я полагаю?
-- ‘о мной, со мной, -- успокоил его ђаботодатель. -- ќто мой
сотрудник. ћра его зовут. Ћн будет вас записывать, Ђлексей Њатвеевич.
„лЯ истории.
-- •а! "€стории длЯ истории". Ћтчеге же. Њожно и длЯ истории, это
значениЯ не влиЯет...
Љ этому моменту ћрий уже попривык к темноте и стал помаленьку
разбиратьсЯ в обстановке. ’еперь он видел, что комната велика (дальнЯЯ
часть ее, та, что за кроватью, совершенно скрываетсЯ во тьме), есть
поблизости, слева, большой овальный стол со стульЯми вокруг, какие-то
титанические не то шкафы, не то буфеты вдоль стены... толстый ковер под
ногами... черные квадраты окон, плотно закупоренных мохнатыми шторами...
‚се это было странновато (длЯ дома престарелых), но страннее всего
смотрелсЯ (в рассеЯнном от простынь свете) все-таки сам хозЯин: поблес-
кивающий голый череп, обросший по бокам косматой черной волосней,
косматаЯ борода во все стороны, огромные черные очки на пол-лица (такие
в начале века называли "консервами") -- он мучительно напоминал кого-то,
какого-то всем известного и крайне неприЯтного человека, и спустЯ
немного ћрий понЯл -- кого: перед ним возлежал на разобранной постели
чеченский бандит и террорист ‘алман ђадуев, лично-персонально, без
своеобычной, правда, боевой фуражки с длинным козырьком, но зато -- в
кальсонах.
ЏотрЯсенный этим своим маленьким открытием, ћрий упустил сам момент
представлениЯ, поклонилсЯ неловко и не вовремЯ и принЯлсЯ расстегивать
на себе куртку, одновременно озираЯсь в поисках подходЯщего седалища. Ђн
не тут-то было!
-- Ќа пол садитесь, на пол! -- распорЯдилсЯ бандит, он же террорист.
-- Ќа ковер! Љовер хороший, удобный, садись на попу... € раздеватьсЯ не
велю! Ќечего тут у менЯ блох трЯсти.
‘овсем уже ошеломленный ћрий замер с пальцами на последней пуговице,
а ђаботодатель -- ничего: тут же, не говорЯ лишнего слова, скрестил свои
длинные ноги и ловко уселсЯ по-турецки в двух шагах от кровати, ничуть
не смущаЯсь того обстоЯтельства, что голова его теперь оказалась как раз
на уровне хозЯйских кальсон. ћрий все еще колебалсЯ, но тут ђаботодатель
так глЯнул на него (снизу вверх), что пришлось немедленно опуститьсЯ на
корточки, а потом и перейти в позу лотоса -- преодолеваЯ хруст в
суставах и мучительные боли в нерастЯнутых, совсем не приспособленных к
таким внезапным подвигам, сухожилиЯх.
Ђ странный (и страшный) хозЯин уже говорил -- словно с утра еще
дожидалсЯ, никак все дождатьсЯ не мог и вот еле-еле дождалсЯ наконец
такой редкой и желанной возможности. …го словно прорвало. Ћн говорил
непрерывно, жадно, но на редкость сбивчиво, перескакиваЯ с одного на
другое без всЯкой видимой системы, и спервоначалу очень трудно и даже
почти невозможно было понЯть: о чем это он? Ћ ком? Ћ каких местах и
временах?..

...Џалата у них была огромнаЯ, широкаЯ и длиннаЯ, может быть,
стариннаЯ казарма или царских еще времен казеннаЯ больница: высоченные
сводчатые потолки, полы, выстеленные расписным кафелем, тюремного вида
окна -- высоко, три с лишним метра, над полом, -- и забраны двойной
решеткой -- одна изнутри, а другаЯ снаружи, по ту сторону стекла.
естьдесЯт восемь койко-мест, и почти все времЯ -- полный комплект
нашего брата: шесть десЯтков гаврилоидов в возрасте от шестнадцати до
шестидесЯти.
...•олодно всегда было в этой палате, вечно они там все мерзли, как
плешивые собаки, а им говорили: так и положено, цыц!.. •олодина,
скучища, никакого женского персонала, санитары -- сплошь мужики, солдат-
нЯ, да еще и кормили впроголодь: "пЯтый стол", кашки-машки-какашки, а
мЯсо вареное -- по большим только праздникам: на октЯбрьские, да на
майские, да на Ќовый год. Ќо кровати были -- хорошие, с пружинными
матрасами, деревЯнные, и чистое белье всегда, менЯли два раза в неделю,
халаты теплые, фланелевые, с полосками, кальсоны и рубахи, правда,
похуже, чем здесь, солдатские, проштемпелеванные: "естое Ћсобое “прав-
ление ЌЌЉ‚". Ђ что это за ЌЌЉ‚ -- неизвестно, и никогда не было известно
никому...
...ѓлавное, от скуки все подыхали. Љнижки читать -- не тот был
контингент, чтобы книжки читать. Џрогулок не положено. Ћставалось одно:
перекуривать да Языки чесать. €х всех, конечно, предупреждали строго,
чтобы не трепались между собой. "‚раг, блин, подслушивает". Ќо как тут
можно было удержатьсЯ? € о чем еще людЯм разговаривать, кроме как о
своих мучениЯх. ЋпЯть же -- все ведь кругом свои. Љакие тут могут быть,
к растакой матушке, враги, когда Я -- питерский, а ‚ован-Љривоногий --
из —калова, а ’олька-‹апай -- вообще даже из лагерЯ, сука приблатнен-
наЯ...

(‚се это смотрелось почти как в нездоровом сне. €ли, вдруг,
налетало иногда, что это все на самом деле -- театр. ’ихаЯ тьма.
Ќеестественно резко освещеннаЯ сцена. ѓениальный, ни на кого не похожий,
актер на этой сцене... бесконечный и нарочито бессвЯзный монолог его,
почти без жестов и совсем без мимики... ЊертвеннаЯ неподвижность театра
абсурда, и только -- вдруг -- времЯ от времени, без приказа, без намека
даже на какое-то распорЯжение, беззвучнаЯ, словно тень, и бессловеснаЯ,
как призрак статиста, -- женскаЯ фигура поЯвлЯетсЯ по ту сторону
постели, едва видимаЯ в темноте, но в черном непристойно тонком платье
на голое тело и подает диковинному этому рассказчику очередной бокал с
темно-вишневым питьем... € -- адова жара, воздух в легких, кажетсЯ, уже
шипит, но почему-то все времЯ мерзнет вытЯнутаЯ -- с диктофоном --
рука...)

...Ћдин был -- кавказец, то ли грузин, то ли осетин, -- он всегда
молчал, а когда обращались к нему, только буровил в ответ поганым черным
взглЯдом, так что и не порадуешьсЯ, бывало, что затеЯлсЯ с ним
разговаривать. Ћн круглые сутки только спал да жрал, кормили его
отдельно от нас, держали на особой диете, но он не толстел и всегда был
голодный, как волчара, смотреть было страшно, как пожирает он курЯтину
вместе с костЯми или ложкой гребет свою кашу, -- ни крошки никогда после
него в тарелках не оставалось, а пайку ему давали двойную, а может быть,
и тройную. Ќу, и недаром, конечно. ‚ этом мире ничего даром не бывает.
…го брали на процедуры не часто, раз, много два раза в неделю, но уж
обратно -- привозили на каталке, сам идти не мог, и черно-синий
становилсЯ он после этих процедур, что твой удавленник. Џолежит пластом
(тихо, без звука, даже дыханиЯ, бывало, не слыхать) сутки, и снова --
как зеленый огурец... € вот однажды вечером, все уже помаленьку спать
укладывались, разговоры сворачивали, затихали один за другим -- он вдруг
поднЯлсЯ с койки, огромный, как статуЯ какаЯ-нибудь, и пошел, пошел,
пошел, ни на кого не глЯдЯ, к выходу, где дежурный сержант задницу свою
просиживал, в носу ковырЯл от скуки. ‘ержант этот вскинулсЯ было (тоже
не цыпленок, к слову сказать, мужик Ядреный, как сейчас говорЯт --
накачанный), но он его с дороги смахнул, как хлебные крошки со скатерти
смахивают, -- сержант этот без единого пука загрохотал по кафелю по
проходу между койками да так и осталсЯ лежать, как Ѓуратино, до поры до
времени. Ђ он, прЯмой, как шкаф, вышел на коридор, грохнуло там что-то,
заверещало, будто кошку прищемили и -- все. Ѓольше мы его не видели
никогда, как не было человека... „а и был ли он человеком, вообще? Ќе
знаю, судить не берусь. ’о есть поначалу-то -- был, конечно, как все, но
вот что они потом из него сделали? ќто, знаешь ли, вопрос!
...Ѓыл еще такой Љостик, ЉостЯ ѓрошаков -- маленький был шмакодЯв-
чик, черненький, армЯнчик такой... Ќа самом деле никакой он был не
армЯнин, но как прилипло к нему с самого начала -- "Љарапет" да
"Ђванес", -- так уж и не отлипло до самого конца. ’ак вот с ним что
сделали? Ћн ходить перестал. ’о есть -- в туалет. Ќи писать, ни по
большому делу. ‘овсем. ЊесЯц не ходит, второй не ходит. ‚се это уже
заметили, ржут, жеребцы, шуточки отстегивают, а чего тут смешного?
ЏредставлЯешь, на подводной лодке -- экипаж, которому гальюн не нужен?
€ли космонавты, например? ЏолезнаЯ вещь, и ничего смешного... Џотом его
от нас перевели. Џочему? Људа? ‡ачем? џвилсЯ однажды с процедуры,
собирает личные вещи и объЯвлЯет: прощайте, ребЯта, переводЯт менЯ от
вас, не поминайте лихом. Џричем веселый весь, будто орден ему дали. „а и
мы, надо сказать, тоже не слишком огорчились: пахнуть от него стало
нехорошо последнее времЯ, карболовкой какой-то, химией, причем особенно
сильно -- к вечеру...

(‘транное дело! ’о ли адский черный жар, исходЯщий из глубин
помещениЯ был тому виною, то ли противоестественный холод, почти мороз,
которым веЯло от клиента, то ли сам клиент -- окоченелый в неподвижности,
оскаленный, заросший косматым волосом полупокойник, -- то ли надтресну-
тый голос его... а может быть, манера говорить... а может быть, именно
то, что он рассказывал... ‚се это создавало ощущение ирреальности и
невозможности происходЯщего, атмосферу удушающего малЯрийного кошмарчи-
ка... € еще была в этой атмосфере -- почему-то -- вЯлаЯ, сераЯ угроза и
необъЯснимаЯ опасность, словно не человек был перед тобою, непонЯтно
почему словоохотливый рассказчик, а -- невидимаЯ бормочущаЯ толпа...
Џочему толпа? Џри чем здесь толпа? Ќаверное, при том, что толпа людей --
это уже не люди, это тоже такое особенное опасное животное, непредсказу-
емое и неопределЯемое, никакого отношениЯ не имеющее ни к человеку, ни к
человеческому.)

...‚ большинстве своем были они все самые обыкновенные из обыкно-
венных. ирЯли их какой-нибудь дрЯнью по три раза в день, растЯгивали на
станках из металлических серебристых трубок, крутили на этих станках
разнообразно, пока кости из суставов не выползут... поили микстурами,
таблетки заставлЯли глотать по пригоршне в день... держали -- кого в
полной темноте, кого, наоборот, при Ярком свете, на жаре, а кого -- в
ванной со льдом... ‚арили. ЃлЯ буду, варили -- вкрутую! ‘ам видел: в
таких специальных чанах... Њне однажды две кишки сразу засадили -- одну
в глотку, другую -- с нижнего конца, и так вот Я и пролежал врастопырку
чуть ли не полднЯ, думал, богу душу отдам совсем... ’ольку-‹апаЯ --
кусали змеей, красной, живой, настоЯщей, он потом бредил всю ночь -- про
баб... Њы от всех этих процедур блевали, дристали, мочой исходили, по
сто раз в ночь бегали, волдырЯми шли по всему телу, кто -- желтел, как
при печенке, кто, наоборот, чернел, словно последний пропойца... Ќо, в
общем-то и целом, оставались мы, как нас бог создал: дураки умнее не
становились, а умные -- глупее. Ќе менЯлись мы, и ничего с нами не
происходило такого, о чем стоило бы поговорить за полбанкой вечерком. Ђ
нам и плевать! „енежки капают, каждый месЯц -- пЯть кусков на книжку,
причем книжки эти -- именные и всегда при нас. Ђ времЯ было тогда какое:
"москвич", "горбатый" стоил тогда в магазине пЯть с половиной тысЯч,
свободно, а "волга" -- двенадцать... Ќе было тогда "волги"? Ќу значит,
"победа" была, какаЯ тебе разница?.. ’ак что за такие-то денежки мы и по
три кишки принЯть в себЯ были готовы, и даже с благодарностью, было бы
куда вставить. Њежду прочим, никого из нас силком туда не затаскивали --
все добровольцы, все как один: "‡а ђодину, за ‘талина!"...
...ѓлавный у них был -- маленький, толстенький, розовый, чистенький
такой, хорошо отмытый боровок. ‚олосы всегда прилизанные и словно бы
мокрые, как из душа, на носу -- пенсне, лапки белые, слабые, он их
держал всегда одну на другой поверх брюшка, а брюшко вечно у него
торчало из распахнутого халата. € усики квадратные под носом. ‘мешной
такой, безобидный человечек. ‡айчик такой. Ќо -- видел насквозь. "ЋпЯть
мастувбивовал, павшивец!.." ’оненьким своим противным голоском, и -- с
таким к тебе отвращением, будто ты куча говна. "џ тебЯ пведупвеждал или
нет? Ќе давать ему мЯса, павшивцу, до самых октЯбвьских..." Ќе знаю, что
другим, а мне он всегда говорил, когда менЯ наизнанку в процедурной
выворачивало: "’евпи, казак, атаманом непвеменно будешь. Ѓегать будешь,
как Ќувми, а забивать будешь, как Ѓобвов". Ѓобров -- это было понЯтно,
экстра-форвард был тогда в –„ЉЂ, а Ќурми -- бегун какой-то, по-моему,
финский, а может быть, и шведский...

(ђаботодатель слушал его, словно древнего скальда, поющего ему ќдду
Њладшую -- в самопальном переводе на солдатский, -- но иногда вдруг
врывалсЯ в паузу и принималсЯ одолевать вопросами.
-- Ђ как была фамилиЯ ’ольки-‹апаЯ?
-- ’ольки-то? ‹апаЯ? •рен его знает. Ќе помню. Њожет быть, ‹апаев?
€ли ‹апайский какой-нибудь...
-- Ђ за что он сидел?
-- ‡а кражу. Љорысть наживы. Љвартиру какую-то обнес и сразу же
сел, расп..дЯй с Џокровки, даже проспатьсЯ ему менты не дали. ЏЯтерку
отхватил, а выпустили через два года -- за примерное поведение и как
социально-близкого.
-- Џитерский?
-- Ќу. ‘ Ќейшлотского. џ там с ним потом бывал. Ќе знаю только,
сохранилсЯ этот переулочек сейчас или уж нет -- там большаЯ стройка,
помню, происходила -- гостиницу строили, "‹енинград"...
-- Ђ ѓлавного как звали?
-- ‘лушай, настырЯга, Я ж тебе уже все это объЯснЯл...
-- Ќу, а вдруг вспомнили. ЌеделЯ ведь прошла.
-- Ќе могу Я вспомнить того, чего не знаю и не знал никогда.
ЋбъЯснЯю еще раз: солдатики звали его "товарищ полковник". •олуи, в
глаза, -- то же самое. Ђ между собою называли его "ѓлавный" или --
"Џапаша"...)

...’очно помню, случилось это седьмого марта. џ проснулсЯ -- менЯ
кто-то трЯсет за плечо. Ђ Я после вчерашнего сеанса совсем больной,
ничего не соображаю, и перед глазами -- как тюлеваЯ занавеска. Ђ это
менЯ расталкивает ’олька-‹апай, очи как плошки, не бачут ни трошки:
вставай Ђлеха, надо когти рвать, никого уж не осталось. "Љак не
осталось?!" Ђ палата и в самом деле -- пустаЯ, никого нет, и койки не
застелены, все брошено, как на пожаре. џ вскочил, а одежи-то нет! Ќе
положено одежи. Ѓелье да халат с тапочками. Људа в таком виде? Ђ от
нервов зуб на зуб уже не попадает. Љинулись мы с ’оликом на выход --
везде пусто! ‚ операционной -- пусто, в перевЯзочных -- пусто, в
процедурных -- пусто, в комнате отдыха -- пустота, на постах --
никого... ‚ыскочили в вестибюль -- огромный, что твой вокзал, и опЯть же
никого нет, только дверь выходнаЯ на сквознЯке хлопает. € вот тут у менЯ
наступило помрачение рассудка. ‚ глазах сделалось темно, и Я все забыл.
Џомню какой-то переулок булыжный... старые облупленные ободранные дома
над головой... старуха какаЯ-то чернаЯ на менЯ смотрит из подворотни...
Ђ когда полностью очухалсЯ, оказалось, что Я уже на ’оликовой малине,
среди воров и бандитов... ну, это уже не так интересно.
...—то ты! Ѓыли очень странные! Ќапример, помню, было двое... Ћдин
-- мальчишка совсем, лет шестнадцати, -- Я и сам был тогда соплЯк, но он
даже мне пацаном казалсЯ, абсолютным шкетом. ‡вали его „енис, фамилию --
не помню, а вернее сказать -- не знаю. ‹опоухий, шеЯ -- с палец
толщиной, ручки тощие, а лапы -- красные, как у гусака, и здоровенные.
™енок... Ђ второго мы звали все -- ‘ынулЯ. Ќе знаю уж, чей он там был
сынулЯ, но его сам ѓлавный так звал: "Ђ тепевь, сынулЯ, довогуша моЯ,
займемсЯ вами певсонально..." ’ак вот этих двоих мучили совершенно
особенным образом. ‚ообще-то, что именно с ними делали, Я не знаю, и
никто из нас этого не знал. Ћни -- кричали. „ень и ночь кричали, по
нескольку суток подрЯд. ‚рачи около них бегают, перекошенные, со
шприцами, с капельницами, туда-сюда, отгораживают их от нас в дальнем
конце, да что толку -- они же кричат, в полный голос, до смертного
хрипа... ’огда их стали вообще увозить и держали где-то вдалеке, аж за
второй процедурной, но, бывало, лежишь пластом в первой процедурной с
кишкой в этом самом месте и слышишь, как он там криком кричит -- через
четыре стены и коридор. Ќе понимаю, как такую муку можно было переносить,
и однако же, ничего -- переносили, как миленькие. —еловек -- он на все
способен. ЏЯть дней вопит от непереносимой боли, пусть даже и в полной
бессознанке, а потом сутки проспитсЯ -- и снова как зеленый огурец.
’олько не помнит ничего, что с ним было эти дни... џ говорил тебе, что
из них хотели там сделать? Ќет? Ќу и правильно поступил: нечего об этом
трепатьсЯ. ‚друг -- правда? Ќе дай бог, если правда...

(-- ...Ђ про дом, в котором вас держали? Џро само здание? Ќеужели
ничего не помните?
-- Ќичего. € не то чтобы не помню -- не знаю. Џривезли менЯ туда
ночью, в закрытом фургоне... помню: какой-то двор, дождь проливной,
черные стены вокруг, ни одного окна горЯщего... „аже сколько этажей там
было, и того не скажу -- не знаю. ‡агадка, полнаЯ тайн...
-- Ђ на прогулку вас никогда не выводили?
-- ЉакаЯ прогулка, милок? Љогда? Њежду процедурами? ’ак между
процедурами ты спишь нездоровым сном и смотришь кошмары про баб... ‚от
что Я очень хорошо запомнил, так это вестибюль. Ѓывал на ‚итебском
вокзале? ’ак вот точно такое же зало, кафель двухцветный под ногами,
потолок -- застекленный, и какие-то, вроде железные, ажурные решетки по
стенам...)

...‚место прогулок были у них заведены регулЯрные встречи с
товарищем оперуполномоченным. „ва раза в неделю плюс как потребуетсЯ.
Љто что кому сказал, когда, зачем, и кто при сем присутствовал. ЋбычнаЯ
система, очень удобнаЯ, между прочим, длЯ сведениЯ личных счетов. ‚
Ѓиблии как сказано? Ћко за око, блин, зуб за зуб. џ человек мирный, но
задевать менЯ никому не советую. Њорды бить -- это занЯтие длЯ
слабоумных. џ тебЯ помимо морды твоей так вдарю, что всю жизнь помнить
будешь и десЯть раз задумаешьсЯ, чем менЯ в другой раз задеть...
...Ќет, ни с кем он из них не видитсЯ. Ћткуда? ‘только с тех пор
прошло! Ѓыл, правда, интересный случай: приходит один, приводит свою --
говорит -- жену. Ѓабе лет пЯтьдесЯт и еще с довеском, а ему от силы лет
тридцать, ну пусть даже тридцать пЯть. Ѓаба красиваЯ, надо признатьсЯ,
но совсем плохаЯ... ладно, не об том речь. Ђ Я смотрю не на нее, -- Я
смотрю на него и глазам своим не верю: „ениска. Ћдин к одному, в
натуральную величину. "„ениска! Ѓраток! Ќе узнаешь?" Ћн смотрит бесцвет-
ными глазами: ошибаетесь, говорит, Я вас не знаю. "Љак так не знаешь?!
„енис?" „енис. "Ђ Я ‹ешка-Љалошка! ‹абораторию помнишь?" Ќет, не помнит
он никакой лаборатории, плечами только пожимает. "€ ‘ынулю, что ли, не
помнишь?" € ‘ынули никакого не помнит... ‚ижу же, что врет нагло, в
упор, но ничего поделать не могу. €, главное, не понимаю: почему? Џочему
не признаетсЯ? ЃоитсЯ? ’ак сколько лет прошло, никто ничего давно уже
про те дела не помнит... џ даже злитьсЯ на него начал: не понЯл, говорю,
чувства юмора! ’ебе что -- мозги в голову ударили?.. Ќо очень быстро
спохватилсЯ: какой „ениска? „ениске сейчас под семьдесЯт должно быть,
старый должен быть пердун, вроде менЯ... ђодственник, может быть?
‘ынулЯ?.. Ќе признаетсЯ и как сынулЯ. Џолностью проглотил дар речи.
‹адно, Я от него отстал, а потом, много спустЯ подумал: неужели же и на
самом деле получилось у Џапаши? Ќеужели же он с тех пор так и не
стареет, а злобу на менЯ держит, что Я тогда про них с ‘ынулей куму
доложил?..
...—то-то там произошло между ними. —то-то неблаговидное, стычка
какаЯ-то. —то-то он случайно подслушал: как они орали друг на друга в
курилке, ослепшие и оглохшие от собственной злобы -- куренок этот,
малолетка, „енис, и ‘ынулЯ, человек уже на возрасте, солидный, казалось
бы, не из крикливых, высокомерный барин, седой, плешивоватый, с огромным
родимым пЯтном на ползатылка... Ћн подслушал и, видимо, стукнул на них
куму, не по злобе даже, а просто чтобы барин этот не слишком много о
себе воображал, буржуй недорезанный... Ђ спорили они -- о товарище
‘талине, причем произносились какие-то странные, несусветные слова:
"вытЯжка из грибов жоучжи", "настойка на фиолетовых муцзинь", но это еще
ладно, китайскаЯ медицина, а там были слова и похлеще: "мучениЯ
нечеловеческие", "проклЯтиЯ", "бессмертие"...

‘овершенно несвЯзнаЯ, не в лад, невпопад, историЯ (как обычно) без
начала, без конца, и ћрий не успел даже толком зацепитьсЯ вниманием за
эти примечательные слова о "родимом пЯтне в ползатылка", как хозЯин
неожиданно, сам себЯ оборвав на полуслове, заскрипел вдруг почти с
надрывом:
-- ‚се, все, все! ‚алите отсюда. ‘ песнЯми. ‘еанс окончен. Љакать
сейчас буду. •отите полюбоватьсЯ, как паралитик какает? ‡релище, достой-
ное кисти пера. ‘амсон, раздирающий пасть манекену-пис...
€ тут же ниоткуда, нипочему, без зова, без приказа, неслышно,
поЯвилась дебелаЯ красавица в неприлично прозрачных шелках; и сам собой
включилсЯ, засиЯл вдруг спектральными красками гигантский безмолвный
телеэкран у левой стены; в руках у красавицы обнаружилось вдруг
бело-фарфоровое чудо сангигиены; жаром пахнуло из черных недр комнаты
совершенно уж нестерпимо; и ћрий, рта не успев захлопнуть, обнаружил
себЯ в медицинском предбаннике, в атмосфере божественной прохлады и
внезапной безопасности; и дежурный вышибала за столом показалсЯ ему
старинным и до слез добрым знакомцем...

‚ машине они некоторое времЯ молчали, и хотЯ дорога была по-прежне-
му дрЯнь, ђаботодатель не пел, а только тихонько посвистывал сквозь
зубы. Џотом ћрий вытЯнул из-за пазухи диктофон, отмотал немного назад и
послушал неприЯтный голос с трещинкой.
-- Љак он тебе? -- спросил ђаботодатель.
-- Ќормально. —етыре балла. „аже четыре с плюсом.
-- Ќо один-то раз он -- точно -- наврал?
-- Џожалуй. Љак он осталсЯ в пустом здании.
-- €менно, -- согласилсЯ ђаботодатель с удовольствием. -- € знаешь,
почему Я догадалсЯ? ‚ прошлый раз он мне эту историю совсем по-другому
рассказывал: будто его вывезли в крытом фургоне за город и там
выбросили, прЯмо в снег...
-- “гу. € еще эта историЯ про „ениску... который к нему пришел со
своей женой...
-- Ќу?
-- ’оже какаЯ-то... неубедительнаЯ... Џодвирает он там, не пойму
только в чем... ‹адно. ‘лушай, ты что, много раз с ним уже общалсЯ?
-- „а. ‘егоднЯ -- в третий раз.
-- € что, он так и не вспомнил, как звали этого... ну... ‘ынулю
этого? Ѓарина?
-- ‘илецкий, -- быстро ответил ђаботодатель, и сразу сделалось
очевидно, что -- врет. Ћн и сам это понЯл, засмеЯлсЯ и сказал: -- Ќе
вспомнил. €ли не захотел вспомнить. ‚ самом деле, клЯнусь... Ђ почему ты
спрашиваешь?
-- “ менЯ знакомый есть, -- сказал ћрий по возможности небрежно. --
“ него тоже такое же вот пЯтно на ползатылка.
-- „а? -- ђаботодатель быстро на него покосилсЯ. -- € сколько же
ему лет, знакомому твоему? -- спросил он, тоже небрежно.
-- ‹ет шестьдесЯт, наверное. €ли шестьдесЯт пЯть.
-- Ќет. ќто не тот. Ќе получаетсЯ. ’ому должно быть сегоднЯ лет сто
и еще с хвостиком. -- Ћн снова посмотрел, на этот раз откровенно
пристально. -- •отЯ вообще-то, с другой-то стороны, если подумать...
Џознакомишь?
-- ‚рЯд ли, -- сказал ћрий, спокойно выдерживаЯ его знаменитый
взглЯд. -- ‡ачем это тебе? ’олько зрЯ тревожить старого человека.
ђаботодатель промолчал. ћрий достал второй диктофон, секретный,
проверил запись -- здесь тоже все было в порЯдке. ‹адно, подумал он.
Џотом. ‚се потом. Ќе хочу сегоднЯ думать вообще. Ќи о чем. Љ чертЯм.
-- Ђ кто он вообще такой, этот твой Ђлексей Њатвеевич? -- спросил
он.
-- Љак? ’ы так и не понЯл? ќто же Ђлексей „обрый. ‚еликий целитель.
’ы что, газет не читаешь?
-- Ќе читаю. € радио не слушаю.
-- € рекламу тебе в Ящик не бросают?
-- € рекламу не читаю. € телик Я не смотрю. ‘ерый Я, чего и тебе от
всей души желаю... Ђ от чего он исцелЯет?
-- Ћт всего, -- сказал ђаботодатель тоном щедрого хозЯина.
-- € на хрен он нам с тобой сдалсЯ?
-- Ќе нам, -- сказал ђаботодатель. -- ќто -- заказ.
-- Љакой заказ?
-- ‚ыпотрошить. Ћн много чего знает, этот ‹ешка-Љалошка. ’ы же сам
видел.
-- Ђ кто заказчик?
ђаботодатель ответил не сразу, но все-таки ответил:
-- ЂЯтолла, -- сказал он. -- €звини.
ЋпЯть ЂЯтолла, хотел сказать, но, конечно, не сказал ћрий. Ќеужели
не понЯтно, что -- нельзЯ. Ћпасно. „а и попахивает. Ѓаксы не пахнут? …ще
как пахнут. …сли принюхатьсЯ. Ќо если не принюхиватьсЯ специально,
тогда, разумеетсЯ... ’огда не пахнут. џ не хочу работать на ЂЯтоллу,
понЯтно тебе? Ќа Џавла Џетровича ђоманова -- с удовольствием. Ќа себЯ,
любимого, -- пожалуйста. Ђ на ЂЯтоллу -- не хочу. ’ошнит. € не только от
страха.
Ћни уже въезжали в город, белый от свежего снега и черный от теней,
ртутного света и мокрого асфальта. "Ђ за окном белым-бело, это снегу
намело... Ђ за окном черным-черно, это ночь глЯдит в окно..."
ђаботодатель остановилсЯ у подвальчика "24 часа", не сказав ни
единого слова в поучение, отслюнил шестьдесЯт баксов двадцатками и
умчалсЯ, сделав на прощанье ручкой. "„о завтра. ‚ десЯть ноль-ноль, как
штык, на рабочем месте -- будем потрошить еще одного дЯденьку с
бородой..."
„а хоть с рогами. ћрий спустилсЯ в подвальчик и набрал там на сорок
баксов всЯкого. (‚се в подвальчике были его старые знакомые и принимали
у него хоть баксы, хоть дойче-марки, хоть юаровские рэнды -- по
специальному курсу, разумеетсЯ, но такова уж селЯви...)
ђуки у него были (на американский манер) занЯты двумЯ титаническими
пакетами, и чтобы не рисковать драгоценными бутылками, он, добравшись до
двери дома, нажал на кнопку звонка подбородком. †анка, слава богу,
прискакала тут же, распахнула дверь, и он по квадратным глазам ее
моментально понЯл: что-то не так.
-- —то?
-- ‚адим там твой... -- сказала †анка тихонько и как бы с испугом.
-- ‡наешь, он, по-моему, совсем не в себе, честное слово.
-- Ћ господи!.. -- сказал ћрий, но более с облегчением, нежели с
раздражением или неудовольствием.
‚адим, как вернулсЯ из своей дурацкой экспедиции на ‘еверный
Љавказ, так с тех пор и пребывал в состоЯнии, длЯ него совершенно
необычном. Ћн стал какой-то тихий, невзрачный, незаметный -- до такой
степени, что порой казалсЯ даже вовсе невидимым простым глазом. Ћн,
впрочем, и раньше был таким, довольно-таки малопримечательным, но теперь
его словно стерло, как старый пЯтак. Ћн стал стариком. € кто-то из ребЯт
отметил (с некоторым даже испугом), что ‚адим теперь временами порази-
тельным образом терЯет контроль над своим лицом и становитсЯ тогда
вообще похож на растерЯнного и даже угодливого старичка-бомжа. „а что с
тобой, скотина? -- спрашивали его. —то у тебЯ болит?.. Ћн вЯло огрызалсЯ
цитатами из телевизионных реклам. Њариша, не выдержав этого зрелища
распада и деградации, затащила его в знакомую частную поликлинику, где,
впрочем, нашли его физически здоровым, но психически подавленным (что и
без них было всем очевидно) и порекомендовали курс каких-то сволочных
инъекций, от которых ‚адиму, кажетсЯ, стало только еще хуже.

‘ейчас он спал в кресле перед включенным -- без звука -- телевизо-
ром, и лицо его было еще более жалким и убогим, чем обычно, рот
полураскрыт, а опущенные серые веки судорожно подергивались. ћрий
обнюхал его -- спиртным не пахло. ‹адно, пусть дрыхнет. Џока. Ђ там
посмотрим.
Ћн вернулсЯ в кухню, где †анка уже орудовала вовсю -- шуршала
замаслившейсЯ оберточной бумагой, вскрывала пакеты, раскладывала снедь
по тарелкам, что-то там нарезала -- розовое и жирное, хлопала холодиль-
ником, брЯкала вилками-ножами -- тоже, видимо, проголодалась, старушка
моЯ, и взалкала выпить. (€нтересно, можно так сказать: взалкала выпить?)
…му оставалось только откупоривать бутылки и готовить джин-тоник, первую
порцию, самую смачную. покнули взламываемые баночки тоника, зазвенел
лед в прозрачной синеве божественного напитка, они чокнулись толстыми
стаканами и выпили, и сразу же в усталой голове весело зашумело, и мир
сделалсЯ вполне приемлем, и даже более того -- уютен и хорош. Њир стал
добр, но требователен -- срочно требовалось повторить...
Љогда зазвонил телефон, они были уже целиком от мира сего -- добры
и дьЯвольски хороши. †анка, не очень-то уверенно ступаЯ, удалилась
трепатьсЯ, как выЯснилось, с Њаришкой и о какой-то кулинарии --
обсуждалсЯ рецепт торта "Ђристократ". ћрий же вдруг обнаружил себЯ
чокающимсЯ с возникшим из ничего ‚адимом, который хорошенько, видимо,
отоспалсЯ в мЯгком кресле и теперь готов был соответствовать, -- даже
порозовел в предвкушении.
Џроизошел странный разговор.
-- ’ы за кого голосуешь? -- спросил вдруг ‚адим, тыкаЯ вилкой в
распадающийсЯ кусок осетрины горЯчего копчениЯ.
-- ‚ каком смысле?
-- Ќу, на выборах.
-- Ќа каких выборах?
-- Ѓлин. ’ы что -- газет не читаешь?
-- „а, не читаю! Ќе читаю Я газет! —то вы все ко мне привЯзались?
Ќе читаю, и вам не советую!
-- џ могу изменЯть будущее, -- сказал вдруг ‚адим и, сказав,
выжидательно уставилсЯ.
-- Ќу? -- сказал ћрий, не дождавшись никакого продолжениЯ.
-- —то -- ну? Њогу? €ли нет?
-- Ќе знаю, -- сказал ћрий честно.
-- ’ак слушай, мать твою! џ -- ЊЋѓ“ -- €‡Њ…Ќџ’њ -- Ѓ“„“™……. ќто
правда? €ли нет?
-- Ѓрат, -- сказал ћрий. -- ѓосподи! -- Ћн наконец понЯл, что от
него требуетсЯ, но ведь он же ничего не мог сейчас. -- ‘лушай, брат,
давай лучше выпьем еще по одной. …й-богу...
‚адим, весь словно вздернутый -- прЯмой, напрЯженный, -- смотрел на
него непонимающе, а потом облизнул губы и расслабленно обмЯк.
-- Ќу да... -- пробормотал он. -- ’ы же поддатый, Я забыл совсем...
€звини. Џонимаешь, мне показалось, что Я уже могу... мне спросонок
показалось. ’акой хороший был сон.

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 3.

ѓ‹Ђ‚‚ђЂ—, ЏЂЏЂЂ ‘›Ќ“‹€

-- Љто там у тебЯ все времЯ орет? -- спросил Ѓольшой Ќачальник,
болезненно от собственного вопроса перекосившись. Џохоже, у него болела
голова после вчерашнего. Ђ может быть, газы совсем замучили. Ћн Явно и
откровенно страдал метеоризмом. Љроме метеоризма, у него было еще
огромное жирное лицо -- репа хвостом вверх, -- и белесое, как репа, и с
темными пЯтнами, словно репа эта местами подгнила. ѓлаза на этом лице
смотрелись как некое биологическое излишество.
-- €спытаниЯ идут, товавищ геневал, -- объЯснил главврач со всей
доступной ему предупредительностью. -- Џолным ходом. Ќе пвекващаЯсь ни
на час. ’овавищ геневал.
-- Ђ заткнуть его никак нельзЯ?
-- Њожно, конечно же. Ќо это, сковее всего, пов'ведит экспевименту.
-- Љакому эксперименту?
-- ’ому самому, товавищ геневал, -- сказал главврач со значением.
ђепа смотрела на него, мигаЯ человеческими глазами, и находилась
как бы в напрЯженном размышлении... € вдруг раздалсЯ длинный сипЯщий
звук, и завонЯло как в сортире. ‚идимо, напрЯжение превысило некий
допустимый предел.
-- џ извинЯюсь, -- произнесла репа с простодушным облегчением.
-- ‚ам показан актививованный уголь, товавищ геневал, -- заметил
главврач, но товарищ генерал не стал развивать эту интересную тему.
-- ‚ы, доктор, уже шестой месЯц эти свои эксперименты ставите, --
сказал он, перейдЯ вдруг на "вы". -- Ђ где результаты?
-- ‚езультаты обнадеживающие, товавищ геневал.
-- ‚ы мне шестой месЯц толкуете про результаты ваши. Ћбнадеживающие.
Ђ где они?
-- Ћчень сложнаЯ задача, товавищ геневал. Ќикто в миве...
-- ‡наю, знаю! -- Ѓольшой Ќачальник помолчал, а потом произнес с
нажимом: -- …сли бы где-нибудь это умели, мы бы, товарищ профессор, и
без тебЯ бы обошлись. ЏонЯл?
-- ’ак точно.
-- ‚от так. -- Ќачальник снова помолчал, прислушиваЯсь. -- Ђ чего
он, вообще-то, орет? ЌепонЯтно.
-- Ѓольно, -- объЯснил главврач. -- Ђ пвименЯть паваллельно боле-
утолЯющие пвепаваты...
-- ’о есть как -- больно? Љому -- больно?
-- Џодопытному. „обвовольцу. ќто очень болезненный пвоцесс, товавищ
геневал... (Ќачальник слушал, приоткрыв рот с золотыми зубами. Ѓелесые
щеки его медленно розовели. Џунцовели. Ѓагровели.) ‚ этом всЯ пвоблема,
к сожалению. ‘обственно, пвоцесс нами уже отваботан, по квайней мере, в
пев'вом пвиближении, но вот сопутствующие...
’ут начальник стал окончательно цвета свежего мЯса и заорал. "Љурва
недобитаЯ, картаваЯ! -- орал он. -- ‚редитель недо..анный! Ѓ..., сука
белогвардейскаЯ! ’ы понимаешь, кому ты свои препараты сраные готовишь?
’ы понимаешь, кто их принимать будет, б...дина пухломордаЯ, пидор
гнойный, мудила, говно еврейское!.. ‘емейственность, понимаешь, развел в
учреждении и вредительством занимаешьсЯ? ‚стать, полковник, когда разго-
вариваете с генерал-лейтенантом!.."
ѓлавврач с готовностью поднЯлсЯ и терпеливо, руки по швам, слушал
выговор, дожидаЯсь возможности оправдатьсЯ. Ќе то чтобы он привык,
обычно с ним разговаривали вежливо и даже почтительно, но этот репоголо-
вый пердун всегда орал, нравилось ему орать, и он всегда находил повод,
к чему придратьсЯ, чтобы всласть поорать. ђазрЯдитьсЯ. Њетеоризм --
поганаЯ штука, мучительнаЯ и унижающаЯ. € полный идиот, к тому же. Ѓабка
говорила: на копейку луку, а на рубль бздуку,-- это о нем, и в прЯмом
смысле, и в переносном... ‚от, кажетсЯ, и все -- иссЯк. “спокоилсЯ.
‘ейчас предложит сесть...
-- ‘адитесь, товарищ главврач, -- сказал Ќачальник утомленно. -- ‚ы
и сами понимаете, что такое положение недопустимо. Ќадо что-то предпри-
нимать.
-- Љонечно, товавищ геневал-лейтенант. €менно над этим мы и вабота-
ем сейчас.
-- Џравильно. ’ак держать. € если нужны какие-нибудь лекарства...
микстуры, препараты, -- немедленно докладывайте, мы обеспечим.
-- ‘лушаюсь.
Ќачальник некоторое времЯ осторожно и даже с нежностью ощупывал
себе щеки белыми золотоволосыми пальцами, потом спросил:
-- Ќо в основном, вы говорите, дело продвигаетсЯ?
-- ’ак точно. ѓлавнаЯ задача уже вешена.
Ќачальник кивнул, глазки у него вдруг сделались как щелочки.
-- € как же эта штука у вас работает? џ никак не представлю себе,
что это. ‡ащита от болезней? €ли?.. -- он так и не решилсЯ выразить
словами, что именно "или", и только руками показал нечто неопределенно
опасное.
-- џ не уполномочен обсуждать эти вопвосы, -- сказал главврач сухо
и мстительно добавил: -- ‘ вами.
ќто произвело должное впечатление. ’оварищ генерал-лейтенант снова
пукнул -- смачно, от души, -- и тогда главврач поднЯлсЯ, извлек из
стеклЯнного аптечного Ящика тюбик активированного углЯ и протЯнул его
через стол.
-- ‚сЯчески вам векомендую, -- сказал он поощрЯюще.
"‚ скучных разговорах о людЯх прошлого сокрыты тайны их великих
свершений".

ѓ‹Ђ‚Ђ —…’‚…ђ’Ђџ. „…ЉЂЃђњ. ‘ђ…„Ђ.

ЌЋ—њ ЏЂ’ђ€Ђђ•Ђ

"...…го зовут ‘тэн Ђркадьевич Ђгре. €мЯ, казалось бы, необычное, но
только длЯ нашего нынешнего деидеологизированного безвременьЯ. Ќа самом
деле ‘тэн -- это "‘’алин-ќЌгельс". “ него, между прочим, был когда-то
еще и старший брат, которого звали Њарлен: Њаркс плюс ‹енин. Ђ вот
откуда взЯлась у него, совершенно русского человека, такаЯ экзотическаЯ
фамилиЯ, мне выЯснить пока не удалось. ‡нающие люди объЯснЯют, что
"агрэ" на санскрите значит "первый" или даже "наивысший", по-грузински
это -- "вот" ("‚от какой рассеЯнный..."), а на иврите "агра" (ударение
на последнем слоге) означает "налоги". ‚от и все, что удалось мне
выЯснить об этом предмете. ’о есть -- ничего.
...џ согласилсЯ сейчас писать о нем не потому, что испугалсЯ вас.
Ќе надо преувеличивать. € уж конечно, не потому, что хочу помочь вам.
‚ообще -- не потому, что усматриваю в этом занЯтии хоть какой-нибудь
корыстный или прагматический смысл. џ начал эти записки потому, что,
кажетсЯ, понЯл окончательно: после менЯ в мире не останетсЯ ничего,
кроме этих записок. Ѓолее того: и после Ќ…ѓЋ самого не останетсЯ ничего,
кроме этих моих записок. „а, пожалуй, еще -- нескольких слухов, теперь
уже напоминающих легенды. „а великого множества интервью, не дающих
никакой информации, а только раздражающих воображение и порождающих
новые слухи и новые легенды.
Ћ нем до сих распускаютсЯ странные слухи и распространЯютсЯ сочные
легенды. Џолагаю, в вашем департаменте их кто-нибудь старательно собира-
ет, сортирует (высунув набок Язык) и дотошно анализирует. ‚полне
допускаю даже, что часть этих слухов придумано и распространено именно
вами... Ќо две легенды Я здесь приведу. Ћдну -- потому, что она кажетсЯ
мне совершенной, отшлифованной в пересказе до состоЯниЯ готовой новеллы.
Ђ вторую -- потому, что сам был свидетелем событиЯ и имею возможность на
этом примере наблюдать, как скромно-затрапезнаЯ куколка факта трансфор-
мируетсЯ в роскошную бабочку легенды.
€так, историЯ перваЯ. „ействие происходит году этак в девЯносто
четвертом, не позже девЯносто пЯтого. €дет троллейбус, по дневному
времени -- малонаселенный, народ сидит. ‚се тихо, мирно. Ќа заднем
сиденье расположилсЯ неопределенной конфигурации дЯдек, про которого
одно только и можно поначалу сказать, что он -- с большого пролетарского
бодуна. ‘корее всего, именно поэтому сидит он в полном одиночестве, и
ему, видимо, скучно. € он начинает говорить, а точнее -- возглашать.
-- Ќа следующей остановке, -- провозглашает он, -- выйдут двое, а
войдет один...
-- Ђ вот на следующей никто не выйдет, а войдет мама с ребенком...
-- Ђ на следующей -- выйдут четверо, а войдут трое...
Ќа все эти объЯвлениЯ спервоначалу мало кто обращает внимание, но
однако довольно скоро народ обнаруживает, что все непрошеные эти
предсказаниЯ странным образом сбываютсЯ. ‚се. „о единого. € абсолютно
точно.
-- ...Ќа следующей трое выйдут, а двое войдут -- мужчина и женщина.
’очно.
-- ЉакаЯ там следующаЯ? Њосковский? „вое выйдут, двое войдут...
Absolutely!..
ђты помаленьку раскрываютсЯ, глаза выкатываютсЯ. ’еперь уже все его
слушают, словно какого-нибудь †ванецкого, кроме какой-то блеклой девицы,
углубившейсЯ в лакированный детектив. Џрочие же внемлют жадно, со
сладким ужасом, причем никто оборачиватьсЯ на него не рискует, только
уши у всех настропалены, как у битых котов.
-- ...Ђ на следующей войдет один, и один выйдет.
’очно: один входит (и сразу же, между прочим, со страхом насторажи-
ваетсЯ -- туда ли он попал и что тут за дела происходЯт?), но вот не
выходит -- никто! ’роллейбус стоит с открытыми дверЯми, часики тикают,
уже несколько злорадных рыл поворачиваетсЯ к похмельному пророку, уже
створки дверей начинают смыкатьсЯ, но тут тусклаЯ девица захлопывает
вдруг свое чтиво и с воплем "Ћй-ей-ей!" (или что-то в этом же роде)
продираетсЯ сквозь соседа по сиденью и без малого застревает в дверЯх,
но успевает-таки выскочить. Џо троллейбусу проноситсЯ задавленный вздох.
‚се ждут, что будет дальше, но дальше ничего не происходит: пророк
молчит, героически сражаЯсь с абстинентным синдромом. Ђ когда троллейбус
останавливаетсЯ в очередной раз, он поднимаетсЯ со своего места --
маленький, нерЯшливый, криворотый, -- спускаетсЯ на ступеньку, чтобы
выйти, и напоследок объЯвлЯет:
-- ‚ девЯносто шестом выберут …льцина, а в две тыщи шестом будет
ЯдернаЯ война с террористами...
ќто -- про него. •отЯ он вовсе не маленький, а скорее уж рослый, не
нерЯшливый, а очень даже ухоженный, и никогда не напиваетсЯ до похмельЯ.
(Ћн вообще не любит быть пьЯным. "—его это ради Я буду напиватьсЯ? --
спрашивает он сумрачно. -- Њне и так весело".) џ прекрасно помню
времена, когда все еще были живы и даже здоровы, он частенько тогда
пребывал в веселом расположении духа, не пренебрегал выпить стаканчик и
с удовольствием расслаблЯл себЯ шутками. ’еперь-то он не шутит. Ќикогда.
Ђ на тех, кто в его присутствии позволЯет себе пошутить, смотрит.
‚нимательно. ‘ловно ждет продолжениЯ.
‚тораЯ историЯ незамысловата и в значительно меньшей степени
канонична. Ќа некоего (свЯтого) человека нападает толпа развлекающихсЯ
подростков, нанюхавшихсЯ какой-то дрЯни, а может быть, просто -- в целЯх
оттЯга. …го окружают, прижимают к садовой решетке и принимаютсЯ было
мучить, но тут он мощно возглашает, обращаЯсь к главарю: "Ќе медлите!
‡автра же найдите книгу. Ђвтор -- имЯ рек. Ќазвание -- имЯ рек штрих.
€щите!" ЏотрЯсенные (чем, собственно?) юные раздолбаи отпускают его
немедленно на волю, а главарь и в самом деле принимаетсЯ искать книгу.
Ќазванную книгу он, сами понимаете, так и не находит, но зато пристраща-
етсЯ к чтению и делаетсЯ -- во благовременье -- порЯдочным и даже
выдающимсЯ человеком.
—резвычайно любопытны в этой вполне безвкусной истории -- варианты
книг и авторов. —аще всего называетсЯ ЃиблиЯ: Ђпокалипсис или …кклезиаст.
€ногда -- книги по естественным наукам, скажем: "Љурант и ђоббинс! "—то
такое математика?"! ѓлава перваЯ, параграф четвертый, "„иофантовы урав-
нениЯ"!.." Ђ иногда -- совершенно неизвестные и, видимо, фантастические,
нигде не существующие, например: Ђртур Њайлз, "Љак стать собой"... Ќо
самое любопытное не это. ‘амое любопытное, что он обращаетсЯ к поганому
хулиганишке на "вы". ‚о всех вариантах этой истории, которые Я слышал. €
это тоже -- про него. Ћн -- единственный известный мне человек, который
всегда и всем говорит "вы" -- даже десЯтилетнему пацану.
—то же касаетсЯ самой истории, то на самом деле все было не так. Ћн
поехал к себе на четвертый этаж в лифте, а мы с ’енгизом и Њаришей
решили размЯтьсЯ и пошли пешком. ќти двое козлов торчали площадкой выше,
видимо, уже давно (судЯ по количеству окурков), и как только он стал
открывать калитку в решетке, они напали на него и успели ударить
несколько раз. —его именно они хотели, так и осталось невыЯсненным, но
во всЯком случае ничего плохого они больше сделать не успели -- мы
подоспели, и ’енгиз взЯл их в оборот. џ кинулсЯ поднимать его с полу, но
он уже и сам вставал, цеплЯЯсь за решетку, -- белый, свирепый, кровища
течет по лицу, глаза, как у звероЯщера. "„айте его сюда", -- приказал он
’енгизу, показываЯ на того козла, что был пожиже, и сам подалсЯ вперед,
к этому козлу вплотную, наклонилсЯ к его козлиному уху и что-то сказал
ему, -- никто из нас не услышал, что именно. Ђ потом он велел ’енгизу
отпустить их, и они ушли, еле передвигаЯ ноги, как покорные паралитики.
Ђ тот козел, что был пожиже, спустившись на три ступеньки, вдруг
обернулсЯ и спросил (с огромным недоумением): "Ђ зачем?" -- "€дите-идите.
Џотом поймете", -- ответил он, и на этом историЯ, собственно, и
закончилась, а начались перевЯзки, антистолбнЯчные уколы и прочаЯ лабуда
из ведениЯ нашей Њариши.
…сть еще историЯ, как он оживил человека -- девЯностолетнего
старца, который тихо угасал на руках рыдающей родни, а очухавшись, вдруг
возопил: "„ЯдЯ ‘тэн! ќто же Я -- ™уренок! ‚ы менЯ на коленке подкидывали,
помните?.."
‚ообще подозрительно много историй про людей, которые старше его
возрастом или, как минимум, такие же немолодые, но помнЯт его с детства
-- со своего собственного детства -- именно таким, каков он сейчас. џ
сам присутствовал при подобном случае, когда он привел (в приступе
последнего отчаЯниЯ) свою жену, ’атьЯну Ћлеговну, к какому-то великому
целителю, а тот, его увидев, возопил: "‘ынулЯ! ’ы что, менЯ не узнаешь,
что ли? џ же ‹ешка-Љалошка!" €з его слов получалось, что они оба лет
пЯтьдесЯт назад сидели в одной камере, или что-то в этаком же роде.
‘траннаЯ какаЯ-то историЯ, если учитывать, что он никогда и ни по какому
поводу не сидел и что -- по словам целителЯ -- "совсем за эти годы не
переменилсЯ". ќто за пЯтьдесЯт-то лет? Џравда, целителю этому -- грош
цена, ничем он ’атьЯне Ћлеговне не помог...
‚прочем, о его прошлом вообще мало что известно. ‘ам он никогда
ничего о себе не рассказывает. € никогда ни о чем не вспоминает. Њожет
быть, ему нечего вспоминать? €ли, может быть, он все позабыл и
существует теперь только в настоЯщем и будущем? Љогда Я однажды спросил
его напрЯмик, рискуЯ даже нарватьсЯ на высокомерное его неудовольствие,
он ответил мне неожиданно спокойно и даже с каким-то удивлением: "Ќо мне
и в самом деле нечего рассказать о своем прошлом. ’ам нет ничего, кроме
многочисленных проб и ошибок. Њне не нравитсЯ все это вспоминать.
“дачные пробы давно уже сделались моим настоЯщим, а о неудачных Я
рассказывать не хочу -- стыдно. „о сих пор стыдно. „остаточно того, что
Я не повторЯю ошибок".
ќто неправда. Ћн ЏЋ‚’Ћђџ…’ ошибки. Ћн совсем не ѓосподь Ѓог, он
даже не гений, он -- интерпретатор. ‚от его собственные слова: "Џоймите
же, Я не творец. џ всего лишь интерпретатор. џ ничего не создаю, все уже
создано, без менЯ и до менЯ. џ -- лишь ЌЂ‡›‚Ђћ".
џ совершенно оставлЯю в стороне истории и легенды со смертоубийст-
вами, увечьЯми и прочими злодействами. ‚от сейчас ходЯт слухи (и даже в
газетах об этом писали), будто участились случаи, когда киллеры пользу-
ютсЯ нервно-паралитическим Ядом. €ли каким-то особенно страшным газом,
убивающим почти мгновенно. ЋбнаруживаютсЯ трупы граждан (как правило --
весьма состоЯтельных, даже богатых: коммерсантов, владельцев всЯких там
ЂЋ, ЋЂЋ и ЋЋЋ, нефтЯных магнатов, воротил игорного бизнеса), у которых
жизнь вдруг прекратилась вследствие внезапной остановки дыханиЯ. “ менЯ
в регулЯрной статистике -- три таких случаЯ за последние два года, но Я
помню, такое бывало и раньше. Ќаходили их в машинах, в подъездах, на
лестничных маршах, иногда рЯдом со своими телохранителЯми, которые тоже
пострадали, но очухались и ничего толком не могут сказать: шли себе за
боссом как положено, вдруг стало трудно дышать, в глазах -- темнота,
обморок, очнулсЯ: труп -- и пахнет кругом горелой бумагой... ’ак вот это
все -- не про него. Ћн брезглив. џ бы сказал даже -- он брезгливо
добр... "Ќе хотел бы прослыть старомодным, но: жизнь -- свЯщенна", "Ќе
нами данное не нам же и отнимать", "‘мерть больше любой проблемы"... €
так далее...
Џо утрам он читает газеты. (Ћн выписывает четыре газеты разных
направлений, и еще одну -- "Ћбщую" -- ему вот уже несколько лет
выписывает некий доброхот, полагающий почему-то за благо оставатьсЯ
неизвестным.) —итает жадно. Џыхтит. ЏокрЯхтывает. ‚друг начинает остер-
венело ковырЯть в носу. …лозит локтЯми по расстеленным полосам, мнет их
безжалостно, а потом принимаетсЯ бездумно разглаживать сухими своими
белыми ладонЯми. ™елкает ножницами. ‚ырезает заметки. €ли таблицы. €ли
куски текстов.
‘овершенно невозможно понЯть, что именно его интересует. ‚се.
"‚рожденный запрет братоубийства" (статьЯ Љонрада ‹оренца). "ЌастоЯщее и
будущее литературы" (обзор за год). "ЋперациЯ ѓђ€”" (как ‘корцени
пыталсЯ ликвидировать ќйзенхауэра в декабре 1944 года). "Ћсада '“отер-
гейт'" (скандал, из-за которого обвалилсЯ Ќиксон). "'Ђд' и 'ђай',
затерЯнные в океане" (о ѓалапагосских островах). "Џоиски ответа на
трудный вопрос" (по поводу полового воспитаниЯ детей и подростков).
"ЉапитулЯциЯ лейтенанта Ћноды" (историЯ самураЯ, в одиночку продолжавше-
го воевать на ”илиппинах аж до 1972 года). "‘редний возраст -- 900?"
(популЯрно о проблеме долгожительства). "ЏризнаниЯ убийцы" (откровениЯ
террориста Ѓаруха ЌаделЯ, организовавшего убийство графа Ѓернадотта).
"’олпа одиноких" (о рокерах, блузон-нуарах и прочих таких же)...
Ќо прежде всего -- статистика. ‘амаЯ разнообразнаЯ. "“дельный вес
военных расходов в ‚ЌЏ ‘Ђ"... "’екучесть кадров: причины и предупрежде-
ние"... "Ћ проблеме рождаемости и демографическом неведении"... "€нтел-
лект ученых Љембриджа"... "Џоколение 2000 года"... "Џродуктивные районы
океана"...
‚ырезки распихиваютсЯ по папкам, тесемочки завЯзываютсЯ, разрезан-
ные и помЯтые листы швырЯютсЯ в корзину. Ќе могу вспомнить ни одного
случаЯ, ни единого, чтобы он хоть как-нибудь воспользовалсЯ всеми этими
сведениЯми. Ћн никакой эрудит, памЯти у него совсем нет, или он ею
ленитсЯ пользоватьсЯ. ЏамЯть его -- это Я. „лЯ того менЯ и держат, дабы
помнил все, что вдруг и зачем-то понадобилось. ’олько нечасто, ох, как
редко, возникает во мне такаЯ нужда. Ћбычно же менЯ используют не как
банк данных, а как самую обыкновенную записную книжку. "Љогда Я должен
встретитьсЯ с этим кретином из "„ейли ньюс"?.." "џ хочу видеть Њаришу,
свЯжитесь с ней и назначьте на среду, на пЯтнадцать тире шестнадцать..."
"Њы забыли ответить €нституту прикладной астрономии? ‡абыли. Ћчень мило.
Ќабросайте текст с вежливым отказом, Я подпишу..." ‘ тем же успехом он
мог бы завести себе перекидной календарь. ќто обошлось бы ему гораздо
дешевле. Ќо тут, Я полагаю, все дело в том, что помыкать перекидным
календарем неинтересно, да, пожалуй, и вовсе невозможно.
Љроме газет и журналов он не читает ничего. Ћн давно уже, и
глубоко, погрузилсЯ в тот возраст, когда беллетристику не читают совсем,
и вообще читают мало, а если уж читают, то литературу, так сказать,
"фактическую" -- словари, энциклопедии, исторические опусы или самые
неожиданные учебники.
†ивет он один, вот уже четыре года. “ него есть жена, ’атьЯна
Ћлеговна, сильно больнаЯ женщина, но вот уже четыре года, как она
переселилась в специальную клинику и, видимо, навсегда. Ћн ездит к ней
по понедельникам и, вернувшись, каждый раз, черный и злобный как дракон,
шипит мне: "‚се! Ѓольше Я туда не поеду. € напоминать мне не смейте!
‚се!.."
…ще у него есть сын. …му на вид лет тридцать. †ивет сейчас, если
мне не изменЯет памЯть, в Ђвстралии, держит антикварный магазин. ђослый
белокурый (ни в мать, ни в отца) красавец с манерами номенклатурного
барина и с сильнейшим английским акцентом. Ќесколько раз в год приезжает,
у них какие-то общие, мне непонЯтные, кажетсЯ, филателистические дела.
Ќо главным образом, он (Я имею в виду -- сын) давно и безуспешно
охотитсЯ за ’енгизовыми старинными часами. ‘ ума сходит по этим часам, с
каждым приездом предлагает за них все больше и на ломаном своем русском
(каша во рту) умолЯет папочку (Daddy) помочь ’енгиза уговорить. Daddy
вежливо уклонЯетсЯ, ’енгиз -- тоже, и через полгода все повторЯетсЯ
сначала. Љроме этих часов, по-моему, ничто с сыном его не свЯзывает.
—ужие, вежливо безразличные друг к другу люди.
Љ животным он тоже вполне равнодушен. Ќо у него живет черепаха по
имени ‘таруха. уршит мЯтой бумагой по углам. ‘мотрит старушечьими
бессмысленно-зоркими глазами, словно видит что-то за горизонтом событий.
(‹егко могу представить себе, как глухой осенней ночью, запершись в
пустой своей шестикомнатной квартире, он берет ее на ладонь, гладит
пальцем прохладную гладкую кость панцирЯ, заглЯдывает в мертвенно-непод-
вижные глазки и -- помирает от тоски и одиночества.)
Љвартира гигантскаЯ, стариннаЯ, с крепко выдержанными запахами
прошлого. Џотолки -- четыре метра с хвостиком, лепнина (морские боги,
водоросли, наЯды, нереиды), проводка наружнаЯ, на старинных фарфоровых
роликах, могучие люстры в гостиной и в кабинете, а спальни (их две)
обшиты дорогим деревом, и окна там -- разноцветные витражи, изображающие
желтое солнце над коричневым горизонтом.
…сть еще дальнЯЯ комната, маленькаЯ комнатушка без окон, по сути
дела, чулан, заставленный стеллажами. ’ам стоит компьютер, всегда
включенный (всегда работающий в программе CROSSYST -- представлениЯ не
имею, что это за программа), и сквознЯки жутковато раскачивают развешан-
ные поверх стеллажей бесчисленные шерстЯные вЯзаные хвосты, длинные,
узкие, в пЯть рЯдов петель, серо-черные, словно вшивые косы кочевника.
‡десь всегда полутемно, страшно, как на капище, и душно пахнет пылью и
паутиной.
…сть ли у него друзьЯ? €нтересный вопрос. џ и сам хотел бы понЯть,
есть ли у него друзьЯ. „рузьЯ -- это люди, которых ты любишь "за все",
за все без исключениЯ. Џо сути -- как самого себЯ, ибо только с самим
собой ты всегда можешь о чем угодно договоритьсЯ, Яростно отхлестать по
щекам, а потом простить, плача от нежности. ’ак вот, таких у него нет. “
него есть мы, но мы не друзьЯ ему, мы ему, скорее, дети, но -- любимые.
Ќо -- не на равных. Ќо -- без которых нет смысла существованиЯ. Ќо --
ступенькой пониже. ‘ловно вымученнаЯ, выстраданнаЯ книга -- длЯ писателЯ,
статуэтка -- длЯ скульптора, бриллиант -- длЯ мастера. Њожно радостно и
нежно любить драгоценный камень, извлеченный тобою из грубого нечистого
алмаза, но нельзЯ с этим камнем дружить.
Љ нему -- времЯ от времени -- приходЯт. Љак правило, это старые
люди, как правило -- старики, очень редко -- старухи. €ногда это бывают
довольно странные визиты. Ќо самое странное, что никто и никогда (за
редчайшими исключениЯми) не приходил к нему дважды. •отЯ почти каждый
раз видно, что это старинные знакомцы, "вась-вась", "ба, какие люди!",
"сколько-лет-сколько-зим!".
—аще прочих бывает у нас Ђкадемик. —еловек-гора. Љуинбус ”лестрин.
Ћгромный, пузатый, ручищи, плечищи, ножищи, щеки, как два пирога. Ћн его
так и называет: Ђкадемик. € еще -- иногда -- ‹ауреат. Ћн и в самом деле
академик (физико-химик, нефтЯник), очень известный в своих кругах, и
лауреат самых немыслимых премий: в прошлом году, например, получил
весьма престижную премию саудовского королЯ -- немыслимую кучу баксов
(за вычетом налоговых сумм, разумеетсЯ). Ќо с сэнсеем они говорЯт отнюдь
не о физике с химией, и даже не о нефти, а о почтовых марках и о
деньгах. ’олько о почтовых марках и деньгах. ‘энсей жалуетсЯ, что денег
постоЯнно не хватает и что предложили ему вот давеча "—етвертый Ќомер"
(не бюстгальтера, разумеетсЯ, а какой-то очень ценной марки -- "на
вырезке с московским гашением"), а он вынужден был отказатьсЯ, нищета
проклЯтаЯ. Ќа что Ђкадемик отвечает ему что-нибудь о том, что не в
деньгах, мол, счастье, и в свою очередь жалуетсЯ, как он давеча (на
деньги саудовских королей) купил несколько хороших марок у одного
старого маразматика, а тот возьми и передумай и теперь вот требует "все
назад" и грозит милицией, общественностью и даже Якобы на все готовыми
Якобы "братками"... ђазговоры о деньгах мне понЯтны и даже интересны:
деньги -- это всегда интересно. Ќо когда речь у них заводитсЯ о
марках!.. ’енгиз утверждает, что они оба -- большие знатоки. ‚озможно.
‚о всЯком случае, Я в их разговорах о марках не понимаю абсолютно
ничего.

-- ...ќто безводные?
-- Ќет, с водой.
-- ѓоризонталки?
-- ’ри горизонталки, а на вырезке -- вертикалка.
-- “гу. •орошаЯ калоша... ’ройка. ќто Љронштадт, кажетсЯ? †алко,
что смазана.
-- “ж какаЯ есть. Ќе Я ставил.
-- Ђ крупнозубых у него нет?
-- …сть единичка, чистаЯ, в квартблоке.
-- Ђ пЯтерки нет?
-- ѓашенаЯ. трайф из трех...

€ так далее. Ћтдайте это вашим шифровальщикам.

…сть один очень странный посетитель. Ћднажды заЯвилсЯ без звонка --
не молодой, не старый, красно-коричневый, словно курительнаЯ трубка, и
так же провонЯвший никотином, по последней моде плохо выбритый (эн-днев-
наЯ щетина), маленький, но страшный и какой-то весь неестественный, как
Ѓожий грех. џ не хотел пускать его, но он только глЯнул на менЯ глазами
„ракулы (не знаю, что это значит: исподлобьЯ, радужка -- сплошной
зрачок, а белки в кровавых прожилках), -- глЯнул и представилсЯ
наждачным голосом, неприЯтно картавЯ, что, мол, агент социального
страхованиЯ и обЯзан срочно побеседовать с достопочтенным господином
Ђгре, имеЯ в виду его же, ‘тэна Ђркадьевича, насущную нужду... Ќе
„ракулу он напоминал (бог с ним, с „ракулой, что Я про него знаю?), а
старика Џью, слепого убийцу из ‘тивенсона. Њне стало страшно, до
омерзениЯ, до потери личности, и Я его пропустил.
Ћказалось, что они знакомы, и, видимо, давно. Ѓитый час толковали о
чем-то неудобопонЯтном, какие-то дурацкие анкеты обсуждали, заполнЯли
вместе, грызлись по поводу ответов на совершенно идиотские вопросы.
("Џрожил большую часть жизни в крупном городе? „а-нет"... "ђегулЯрный
уход за зубами? „а-нет"... "”изические упражнениЯ: нерегулЯрные, регу-
лЯрные умеренные, регулЯрные активные...") џ почти не слышал их -- Я
только пЯлилсЯ на страхагента как загипнотизированный. ‘мотреть на него
без содроганиЯ, почти физического, было мучительно трудно, не смотреть
же совсем -- невозможно. € Я смотрел, ничего почти не слыша и не
понимаЯ. Ќо потом стали возникать имена, как правило, незнакомые, но
вдруг мелькнули и знакомые: Љостомаров, •ан... (Љакой такой •ан?
’енгиз?) ’ут достопочтенный Ђгре поднЯлсЯ величественно и произнес:
"Џопрошу вас ко мне!" (Љак будто до сих пор они были не у него, а на
лестничной площадке.) € они удалились в чулан и еще добрый час бубнили
там о чем-то, времЯ от времени резко покрикиваЯ друг на друга, а затем
вновь поЯвились: страхагент впереди (с довольным видом и уже не такой
страхообразный, какой был изначально), а достопочтенный Ђгре -- следом,
весь перекошенный лицом и с фужером коньЯка в руке. ќтот коньЯк он
потом, сидЯ на рабочем месте, еще полчаса после ухода ‘оциального
‘трахованиЯ, молча потЯгивал, словно оттаивал, словно отходил от сильно-
го стресса. Ђ когда Я осмелилсЯ спросить, в чем собственно дело и кто
это был, он ответил: "Ђнгел ‘мерти это был", -- и снова занЯлсЯ своим
фужером. € Я ему поверил. Џочти. Џотому что не поверить было, знаете ли,
довольно трудно, а поверить -- совершенно невозможно...
џ привел здесь этот эпизод, чтобы продемонстрировать: пользы от
менЯ вам будет немного -- ничего интересного вы о свЯзЯх его от менЯ не
узнаете, как ничего об этих свЯзЯх не узнал Я сам за десЯть лет
беспорочной службы.
—то касаетсЯ его клиентов, то десЯтки и десЯтки их прошли передо
мною, все они совершенно официально занесены были в соответствующие
файлы, и файлы эти могут быть представлены в любой момент -- по
соответствующему запросу, скажем, Ќалогового управлениЯ. „есЯтки и
десЯтки, главным образом, мам и бабушек со своими отпрысками... Џопада-
ютсЯ среди них и папы с дедушками, но это вариант -- более редкий, почти
экзотический. †адные родительские глаза в жадном ожидании чуда --
сегоднЯ, сейчас, желательно -- в середине сеанса... €спуганные детские,
испуг в которых так быстро и трогательно заменЯетсЯ испуганным интересом,
а потом и обстоЯтельной деловитостью, и вот перед тобою -- сосредоточен-
но сопЯщий пацан, словно занЯтый каким-нибудь сногсшибательным, чудесно
пахнущим, новым с иголочки дареным конструктором... € вечный страдаль-
ческий вопль: ну почему же нельзЯ девочку?!!
Ћн и сам не знает толком, почему он не может работать с девочками.
‘ девочками, с девушками, с матронами... Ћн сказал как-то (не мне, но в
моем присутствии), что видит людей как бы на просвет -- прожилки,
сложнейшаЯ ЯчеистаЯ структура, нити, шевелЯщеесЯ, цветное с богатыми
оттенками, сложно организованное месиво, -- но совсем не видит женщин:
они длЯ него все -- как сплошные терракотовые, бирюзовые, графитовые,
малахитовые сосуды, -- они непрозрачны, хотЯ и невероЯтно, почти
божественно, красивы... Ќо: любоватьсЯ -- да, работать с ними -- нет. €
это при том, что родители девочек особенно -- невероЯтно, удивительно,
неправдоподобно! -- настырны...
Ћн скромен. ќтого у него не отнимешь. Ћн невысокого о себе мнениЯ
-- и на словах, и на деле. ‚еличайшим и непростительным грехом своим он
считает лень и категорическое неумение заниматьсЯ тем, что ему неинте-
ресно. Љогда Я пристаю к нему в том смысле, что надо, мол, наконец и
поработать! -- он отвечает мне из …кклезиаста: "‚о дни благополучиЯ
пользуйсЯ благом, а во дни несчастьЯ -- размышлЯй..." Ќо на самом деле
он так не думает. Џросто налетающие приступы творческого ступора мучают
его, словно какаЯ-нибудь экзема, -- от которой не умирают, но и никогда
не вылечиваютсЯ до конца.
џ знаю, он не любит думать об этой своей экземе. …му скучно и тошно
об этом думать. …му (как мне кажетсЯ) вообще -- и уже довольно давно --
скучно и тошно существовать. ‘ тех пор, наверное, как он пережил свой
двадцать второй приступ профессиональной импотенции и понЯл вдруг, что
эти приступы теперь -- навсегда... ќто, по-моему, единственное, что
страшит его и беспокоит по-настоЯщему.
Ћн, наверное, и сам не помнит уже, когда это произошло впервые и
окончательно. Ќаверное, это было как открытие в себе семени смерти:
вдруг понимаешь впервые и окончательно, что ты смертен и ждать осталось
не так уж и долго -- ну пЯтнадцать лет, ну двадцать... Ђ ведь только
вчера ты полагал себЯ (а значит, и был) бессмертным! —то такое двадцать
лет жизни по сравнению с бессмертием? —то такое скупые дозы... разовые
взрывы... счастливые пароксизмы вдохновениЯ, сделавшиесЯ отвратительно
редкими, в сравнении с тем ликующим сознанием мощи, которое сотрЯсало
тебЯ еще совсем недавно, какой-нибудь десЯток лет назад... Ћщущение
беспредельного всемогущества. Ћщущение Ѓога в груди -- вот здесь, под
самой Ямочкой, под ключицами, где теперь -- с некоторых пор -- не бывает
больше никаких ощущений, кроме, разумеетсЯ, тупой ишемической боли, если
вздумаешь, как встарь, догнать уходЯщий автобус...
џ вижу, как желчно завидует он людЯм, которые могут реализовать
свой профессионализм в любой момент, когда им только этого захотелось.
•удожникам завидует. Њузыкантам. Ђкробатам.
‡ахотелось акробату сделать сальто назад -- напружинил мышцы,
присел, вскинул тело, перевернул себЯ в воздухе и снова стал на ноги --
прочно и точно, как влитой. €ли -- ударил по клавишам и родил мелодию,
которой только что не было и котораЯ вдруг стала быть... ѓлавное -- в
тот самый момент, как только тебе захотелось... пришло в голову...
зачесалось... Ќесколько раз он при мне (по разным поводам) повторЯл: "џ
знаю, почему так много людей охотно занимаютсЯ колкой дров -- по крайней
мере, сразу видишь результат своей работы..." ќто не его слова, это
цитата, Я только не помню, откуда.
€ он очень сочувствует сочинителЯм всех родов. Џотому что сочини-
тельство -- это есть изобретение не существовавшего без тебЯ, до тебЯ и
помимо тебЯ. €зобретение, повторЯющеесЯ вновь, и вновь, и вновь -- в
конечном счете открытие знаниЯ о человеке, который перед тобой -- сидит,
и ничего не понимает, только глаза на тебЯ таращит, и в голову даже не
берет, что все уже ‘‹“—€‹Ћ‘њ, что ты видишь перед собою уже не его,
глазами лупающего, не оболочку его бренную, а суть, подноготную, душу.
‘ущее его и будущее, на многие годы вперед, аминь...
џ, как вы видите, постепенно приближаюсь к главному, к его работе,
приближаюсь как бы по неуверенной шатающейсЯ спирали, приближаюсь, но
все никак не могу приблизитьсЯ, потому что не знаю, как поточнее о ней
рассказать.
‡десь нет никаких тайн! ‘ам он охотно и без какого-либо внешнего
или внутреннего принуждениЯ рассказывает о своей работе всЯкому, кто его
об этом спросит. €ногда мне кажетсЯ, что он и сам пытаетсЯ разобратьсЯ в
себе и в том, чем он занимаетсЯ, -- именно пытаетсЯ, тужитсЯ, тщитсЯ --
как правило, неуклюже, иногда -- не без изЯщества, но всегда --
безуспешно.
Њне кажетсЯ замечательным и странным, что охотно соглашаЯсь на
интервью с газетчиками и журналистами, он словно нарочито и выборочно
отказывает всем мало-мальски авторитетным изданиЯм. "Њосковские новости"
-- решительное "нет". "€звестиЯ" -- нет. "Љоммерсантъ" -- нет, нет и
нет. "Њосковский комсомолец" -- н-нет. "Ђргументы и факты" -- пожалуй...
а впрочем, нет, извините, нет... ‡ато какой-нибудь "‹огос и Љосмос" -- с
удовольствием! "ѓолос Ќеведомого" -- да, да, завтра в двенадцать.
"—ернаЯ аура" -- пожалуйста!..
(џ понимаю, помимо всего прочего, его работа его же и кормит,
реклама нужна ему, как хлеб насущный, хотЯ бы только длЯ того, чтобы
поддерживать определенный уровень жизни. џ не говорю уж о задачах
высоких и целЯх неназываемых... ‚прочем, если подумать, на кой лЯд ему
реклама, если мы имеем по пЯть-шесть заЯвок в неделю и разборчивы,
словно до неприличиЯ раздраженный Ќиро ‚ульф? Ќо он обожает получать
гонорары за свои интервью. "•а! -- восклицает он, полный радостного
удовлетворениЯ. -- ‘то баксов! Ќе село не пало! Ђй да мы, ай да мы --
работнички заработливые!..")
‚от, например, кусок из его интервью корреспонденту желтоватого
журнальчика "Ѓагровое утро магии".

-- ...‡начит это все-таки чудесный дар?
-- „ар -- да. ‚ том смысле, что -- от Ѓога. Ќе пито не едено. €з
немыслимого переплетениЯ хромосом. Ќо почему вы говорите: "чудесный"?
€нстинкт, побуждающий синицу в некий момент времени заинтересоватьсЯ
прутиком, подобрать его, тащить куда-то на дерево, еще не знаЯ куда, а
потом вдруг каким-то образом -- каким? -- понЯть: вот сюда, вот в эту
развилку, только в нее и никуда больше... ќто -- чудо?
-- Ќо это... как бы... чисто инстинктивнаЯ деЯтельность...
-- Ђ ученый, среди ночи, в полусне-полубреду, вдруг понЯвший, что
надо тензор энергии-импульса приравнЯть, черт его побери, к тензору
масс, и тогда все встанет на свои места и ‚селеннаЯ обретет новый смысл?
ќто не инстинкт? ’олько не говорите мне, что это -- разум! џ специально
спрашивал у математиков, у физиков. ђазум нужен, чтобы объЯснить
открытие, сделать его понЯтным длЯ окружающих, а главное, длЯ себЯ. ‘амо
же открытие к разуму никакого отношениЯ не имеет. Ћно возникает из
пустоты, с белого потолка, из указательного пальца... Ђ врач, который по
выражению лица, по тоскливым глазам, по цвету кожи на ладонЯх ставит
точный диагноз?
-- Ќу, это просто опыт... накопленнаЯ с годами информациЯ...
-- “ компьютера информации может быть и поболее, но что толку от
нее, если нет программы? Ђ какаЯ программа работает в голове этого
врача? Љто ее заложил туда? € откуда следует, что эта программа -- в
голове? Ђ может быть, она в клетках всего тела сразу? Ђ может быть, в
душе?..
-- „а, но без информации любаЯ программа бессильна...
-- Ђ кто вам сказал, что Я обхожусь без информации? Њальчишка сидит
передо мной, Я вижу его руки, пальцы, краску на щеках, шевелЯщиесЯ его
уши... џ слышу его запах. ѓолос. ‘ами слова, которые он произносит,
ответы его на мои вопросы, и как именно он на них отвечает... „а здесь
столько информации, что любой компьютер спасует... Ђ ведь Я даже не
знаю, что мне из этого нужно, а что нет! Џрограмма решает без менЯ.
’акаЯ же программа, может быть, как в маленьком горЯчем тельце синички,
только гораздо более хитроумнаЯ... Ђ впрочем, откуда нам знать? Њожет
быть, как раз наоборот -- гораздо более примитивнаЯ и совсем тупаЯ.
-- ’о есть, вы просто задаете вопросы?..
-- Ќапример. Ќапример, Я просто задаю вопросы. € слушаю ответы.
ЌЂЃ‹ћ„Ђћ ответы. ‚ этих ответах есть все, что мне нужно... ’олько вот
вопросов становитсЯ все меньше и меньше, к сожалению.
-- € любой мальчишка...
-- ‹юбой мальчишка. ‘трого говорЯ -- любой человек вообще. ‹юбой
человек -- это ходЯчаЯ могила таланта.
-- € вы раскапываете эту могилу?
-- ѓрубо говорЯ, да. Ќо не раскапываю, а -- вскрываю.
-- € вы уверены, что при этом делаете его будущее счастливым?
-- ЏредставлениЯ об этом не имею. џ не делаю людей счастливыми. џ
не делаю людей лучше. џ только ищу у них таланты, и выбираю самый
мощный, тот, что доминирует.
-- Ђ если таланта нет?
-- Ќе знаю, что тогда. Ќо до сих пор такого не случалось. Њожет
быть, мне не всегда удаетсЯ найти ѓ‹Ђ‚Ќ›‰ талант, но какой-нибудь Ћ„€Ќ
талант Я до сих пор находил всегда... ЏолнаЯ бесталанность -- это,
видимо, очень редкий талант...

’ак оно все и есть. Ћн задает вопросы. Њальчишка сидит перед ним,
более или менее вольготно развалЯсь в специальном ласковом кресле по
одну сторону стола, а он, скрючившись на полумЯгком древнем стуле (с
прЯмой резной спинкой) по другую сторону стола, лЯзгает ловкими спицами
и задает вопросы. Ђ иногда поет и требует, чтобы ему подпевали. €ли
читает стихи. €ли их придумывает. €ли вдруг принимаетсЯ решать логичес-
кие задачки. Њасса вариантов, и никогда заранее неизвестно, какой именно
вариант он выберет. Ћн и сам этого, по-моему, не знает...
‹юбимое его занЯтие во времЯ этой работы -- вЯзать длинные
шерстЯные косы, абсолютно ни к чему не применимые. ’ри клубка -- чернаЯ,
белаЯ и сераЯ шерсть. Ћн ведет свой... опрос? урок? диалог? -- щелкает
спицами, не глЯдЯ, коса растет, ползет у него из-под пальцев, а потом он
ее либо распустит (бормоча с придыханием какие-то сумрачные шаманские
проклЯтиЯ-заклинаниЯ), либо торжественно пронесет через всю квартиру,
как боевую хоругвь, и повесит в чулан, где таких уже -- десЯтки..."

„очитав распечатку до этого места, он, не глЯдЯ, отложил ее в
сторону -- поверх накопившегосЯ за месЯц на журнальном столике слоЯ
книг, и рукописей, и газет, и мЯтых писем, и коробочек из-под снотворно-
го, и таких же распечаток на дорогой голубоватой бумаге, -- поднЯлсЯ в
постели и сел, спустив босые ноги на пол. Ќеобходимо было сходить.
‚ квартире стоЯла привычнаЯ глухаЯ тишина, но через несколько
секунд он стал слышать сухое тоненькое потрескивание, издаваемое торшер-
ной лампочкой, готовЯщейсЯ перегореть. Џотом на фоне тишины и этого
потрескиваниЯ поЯвилсЯ некий новый звук, -- он не сразу догадалсЯ, что
это в ванной плохо закручен кран и течет вода в рукомойник. Ђ потом
снаружи проехал грузовик, заухал железом по колдобинам, и тишина
исчезла, словно бы оскорбленнаЯ, -- раздосадованно спрЯталась в коридоре,
в глубине дома, в чулане. Ћн сунул ноги в шлепанцы и прошаркал по
коридору в туалет.
Џотом он зашел в ванную и долго там мылил руки, разглЯдываЯ свое
лицо в зеркале над рукомойником. —то-то с этим лицом было не в порЯдке,
что-то было в нем не так, как всегда, и тут он вдруг обнаружил, что
бровей у него совсем не осталось. Ћн поспешно сдвинул очки на нос:
бровей почти не было. ’о есть они и раньше у него были, прЯмо скажем, не
как у Ѓрежнева и даже не как у Ќиксона, но теперь вместо правой торчали
три одинокие дикорастущие волосины, а от левой осталсЯ вообще только
какой-то жалкий серый пушок.
-- „а, -- сказал он громко и откашлЯлсЯ. -- Ќе как у Ќиксона.
ђитм ему понравилсЯ, и, вытираЯ руки полотенцем, он спел на мотив
кукарачи: "Ќе как у Ќик-сона, не как у Ќик-сона..." Џолотенце было
несвежее. Џод шлепанцем крЯкнула и хрустнула вылетевшаЯ из своего гнезда
кафельнаЯ плитка. Ћн наклонилсЯ вставить ее на место и увидел в углу под
батареей ‘таруху. —ерепаха мирно дрыхла, подобрав лапы и толстый свой
короткий черный хвост. ’ут же валЯлись и ее какашки, похожие на
вывалившиесЯ из какого-то текста крупные запЯтые.
-- —ерт знает, в каком состоЯнии дом! -- сказал он громко. ’ишина
вдруг перестала нравитьсЯ ему. ЌочнаЯ ватнаЯ тишина. ‚атнаЯ, но зато --
приватнаЯ. ‹ичнаЯ. ЏерсональнаЯ... Ѓесплотные сумерки звуков. ’ени
звуков. Џризраки... ќто было одиночество, вот что это было такое.
Ћн почувствовал озноб и торопливо натЯнул старый вЯзаный халат,
запахнул полы, туго препоЯсалсЯ шелковым шнуром. •алат попахивал...
•алат попахивает. Џолотенца -- несвежие. Љафель везде повываливалсЯ.
‚анна -- рыжаЯ, унитаз -- серый. Ќе как у Ќиксона... Ћн вернулсЯ в
спальню, сел на постель и, не ложась, взЯл в руки распечатку. ’ам
оставалось не прочитано еще страниц десЯть, он проглЯдел две последние.

"...ђукопись его: мельчайшие буквы-бисеринки, ровнаЯ как по линееч-
ке, скрупулезнаЯ вЯзь, арабески -- вовсе это даже не похоже на текст,
кажетсЯ, и в голову никому не могло бы прийти -- читать такое.
ђассматривать -- да: в лупу, задерживаЯ дыхание, как рассматривают
древний орнамент, как филателист изучает любимую марку. Ќо уж никак не
читать. Ћднажды Я осмелилсЯ спросить его: "—то вы пишете, сэнсей?
Њемуары?" Џроизошел странный разговор, точнее -- монолог. ‘начала он
несколько раз повторил: "Њемуары... •м, мемуары... Њемуары?.." -- он
словно дегустировал это слово. Ђ потом произнес со странным и неожидан-
ным пренебрежением: "Ќо ведь мемуары -- это же... вы же понимаете,
ђоберт: это -- нечто прошлое. ќто уже состоЯвшеесЯ. џ же вам не историк
какой-нибудь. Љакое мне дело до прошлого. џ пишу будущее..." Ћн так и
сказал: "пишу будущее". Џросто. Џростенько. ‘о всею откровенностью. €
ничуть не красуЯсь. Љак художник сказал бы: "џ пишу пруд". Љак бухгалтер
сказал бы: "џ пишу квартальный отчет". Ќе знаю, что он имел в виду.
ђукописи его Я, разумеетсЯ, не читал. ’олько однажды, случайно, через
плечо его, увидел две строчки на новой странице: "…сли ты хочешь, чтобы
через сто лет что-то в этом мире изменилось, -- начинай прЯмо сейчас.
Ѓожьи мельницы мелют медленно".
’ридцать часов Я потратил и тридцать страниц настучал (на клавиату-
ре, разумеетсЯ; Я имею в виду "настучал на клавиатуре компьютера"),
чтобы только лишь повторить то, что уже тридцать раз разные люди
говорили вам раньше. џ ничего не знаю о нем. Ќикто и ничего не знает о
нем. “ него словно нет прошлого. Ћн ниоткуда. € он -- никто.
‚осторженный циник ’енгиз считает его последним —ародеем на нашей
‡емле, и вот этот последний из чародеев возомнил себЯ способным вернуть
племЯ исчезнувших волшебников -- людей, знающих свой главный талант, а
потому бескомплексных, спокойных, уверенных, самодостаточных, добрых. Ћн
плодит их десЯтками ежегодно и никак не поймет (или не хочет поверить?),
что жизнь идет следом, как свиньЯ за худым возом, и подбирает,
перемалывает их всех своими погаными челюстЯми: дробит, мельчит, ломает,
корежит, покупает, убивает...
‚адим, разумеетсЯ, мнит его "делателем будущего". „лЯ него он --
Њойра мужеска пола. “ древних: Љлото -- прЯдет нить судьбы; ‹ахесис --
проводит человека через превратности; Ђтропос -- перерезает нить. ’ак
вот сэнсей -- един в трех лицах. Ћн не знает будущего, он его делает.
™елкает серебрЯными спицами, вЯжет черно-белые шарфы судьбы...
Ќе помню точно, кто, кажетсЯ, Њариша красиво говорила о горьком
аггеле -- исполнителе воли Ѓога на ‡емле. Ћ раздавателе наказующих
ударов и ласковых наград. Ќо мерзостей в мире много, а доброты -- так
мало. € вот все молнии давно уже растрачены, а наград -- полный шкаф:
раздавать их некому и не за что... Ќе раздавать ли теперь их всем подрЯд
-- ведь каждый грешник есть и праведник тоже? Ќет ведь во всей ‚селенной
никого, кроме мечущегосЯ, замученного, страдающего и побеждающего чело-
века...
Ђ вот Њатвей, этот певец рациональных фантасмагорий, считает его
пришельцем, прогрессором сверхцивилизации. ЏолучаетсЯ довольно стройно.
Ћни тщатсЯ хоть что-то изменить в ходе нашей истории. “же давно всем
известно, что изменить ничего нельзЯ, однако отдельные безумцы все еще
пытаютсЯ, не жалеЯ ни себЯ, ни других. € ’атьЯна Ћлеговна, жена его, --
оттуда же, из них же. Љогда заболела, отказалась вернутьсЯ, шел 1991
год, не до того было, вот и сожрала ее болезнь, а потом сошла с ума --
забыла, где находитсЯ -- говорит на своем Языке, перестала узнавать
мужа... ‚ообще эти прогрессоры здорово поработали в 19-м веке: энергич-
наЯ попытка решительно двинуть вперед технологию, смЯгчаЯ технический
прогресс мощным развитием гуманитарии (Џушкин, „остоевский, ’олстой,
„иккенс, „арвин, ”рейд и пр.). Ќо все равно -- ничего не вышло --
победила животнаЯ инерциЯ толпы. €зменить ход истории нельзЯ. Њожно
только попытатьсЯ изменить —еловека. Ќо как? —то в нем поменЯть и на
что? ‘делать всех добрыми? Ќо доброта ведь делает пассивным. ‘делать
умными? Ќо это возможно не с каждым, как не каждого получитсЯ натрениро-
вать бегуном-разрЯдником. ‘делать терпимыми? ’ак нет же Ясной грани
между терпимостью и равнодушием -- терпимость, на практике, есть
равнодушие в девЯти случаЯх из десЯти...
Ќе знаю. ѓреческие боги частенько вмешивались в ‹€—Ќ“ћ жизнь
смертных, но никогда даже не пытались повлиЯть на ход человеческой
истории, на прогресс. Ђ теперь вот и людей стало слишком много -- боги
не успевают уследить за всеми и за каждым. џ вообще не верю в Ѓога и в
богов. џ не верю, что существует разумнаЯ сила, способнаЯ влиЯть по
своему усмотрению на мою жизнь. Ќо Я верю, что бывают на свете очень
странные люди. џ просто знаю это.

ЉЋЌ…– ‚’ЋђЋѓЋ ‚Ђђ€ЂЌ’Ђ

9 декабрЯ".

„очитав до даты, он сложил распечатку поаккуратнее, поднЯлсЯ и
прошел в кабинет. ‚ключил люстру. ‚ключил настольную лампу. Џоложил
распечатку на стол, но сам садитьсЯ не стал -- прошел к окну и некоторое
времЯ смотрел на заснеженную улицу и черный дом напротив. "Ђ на дворе
белым-бело -- это снегу намело... Ђ за окном черным-черно -- это ночь
глЯдит в окно..."
‚ернулсЯ к столу, опустилсЯ на полужесткое сиденье резного стула с
прЯмой высокой спинкой, взЯл шариковую ручку и сразу же стал писать --
выводить, чертить, разрисовывать свои арабески -- тут же, пониже даты,
благо свободного места хватало.

"’еперь стало значительно лучше. Ќо надо постаратьсЯ, чтобы полу-
чилсЯ совсем гнусный, вонючий старикашка.
1. €ногда его схватывает позыв на низ (это называетсЯ императивным
позывом), он все бросает и мчитсЯ в сортир.
2. Љогда питаетсЯ -- весь подбородок замаслен.
3. •алат никогда у него не стираетсЯ, попахивает козлом.
4. …ще что-нибудь. Џодумайте.
Ќе забывайте, что ‚аше умение "помнить все без исключениЯ" должно
быть им хорошо известно. Џоэтому обратите внимание на ‚аши неудачные
выражениЯ типа "если не ошибаюсь", "не помню точно, кто", которые в
свете названного факта выглЯдЯт длЯ внимательного читателЯ странновато и
малоестественно..."

Ћн написал еще с абзаца: "Ќе надо так много об обстоЯтельствах
личной жизни. ќто бесполезно..." Ќо тут же перечеркнул эти слова
крест-накрест и приписал: "Ђ впрочем, пишите, как хотите".
Џосидел, вертЯ ручку в пальцах, и вдруг тихонько запел, отбиваЯ
ритм ребром ладони:

Ќесите менЯ бережно, несите менЯ бережно,
‚едь Я защитник родной страны.
Ѓлагодарите! Ѓлагодарите! Ѓлагодарите!..

-- ѓде храбрец? -- крикнул он, прерываЯ ритм и тут же снова
подхватываЯ его:

…го несут к печи, его несут к печи...
ѓде трус?
Ѓежит доносить, бежит доносить, бежит доносить!..

Ћн оборвал себЯ и быстро приписал в самом низу:
"Ќе надо имен. џ никакой знаток чекизма-кагебизма, но Я понимаю
одно: они о нас знают ровно столько, сколько мы сами говорим о себе и
пишем. Ђ значит, чем меньше мы говорим и пишем, тем меньше они о нас
знают".
Џотом он перечитал все только что написанное и положил ручку.
-- џ не трус, -- произнес он убежденно. -- џ просто предусмотрите-
лен. Ђ точнее -- стараюсь быть таковым. ’ак что "несите менЯ бережно"!..

ѓ‹Ђ‚Ђ Џџ’Ђџ. „…ЉЂЃђњ. —…’‚…ђѓ.

ђЋЃ…ђ’ ‚Ђ‹…Ќ’€ЌЋ‚€— ЏЂ—“‹€Ќ, ЏЋ ЏђЋ‡‚€™“ ‚€Ќ—…‘’…ђ

‘егоднЯ мы вышли на работу особенно не в духе. „аже не побрившись,
что служит у нас признаком самого категорического неприЯтиЯ реальной
действительности. ‘опели с раздражением. Њассировали свое красно-корич-
невое пЯтно на затылке -- видимо, ко всему вдобавок, и затылок еще
ломило вследствие атмосферных перепадов и нехватки кислорода в городе и
области.
Ќа своего верного и единственного секретарЯ-референта мы посмотрели
мельком, неприЯзненно поджав губы, кивнули ему как бы в рассеЯнности и
сразу же полезли в архив. Џри этом мы изволили напевать на мотив
кукарачи какую-то ритмическую белиберду: "Ќи-ка-ку-ник са-на, ни-ка-ку-
ник са-на..."
Ѓыло девЯть часов две минуты. Ќе дождавшись от начальства доброго
слова, Я снова сел за свой стол и на всЯкий случай вывел на принтер
расписание сегоднЯшнего утра. ‘еанс был назначен на десЯть, и пароль был
"аЯтолла". „етали не сообщались, однако стоЯла пометка: "‘ отцом и с
сопровождающим". Џонимай, как захочетсЯ. џ понЯл так, что кроме папани
(а не мамани, -- и это уже само по себе Явление скорее редкое) мальчишку
будет сопровождать еще некто -- например, казначей с чемоданом зеленых.
—то было бы весьма и весьма своевременно. “ нас в казне оставалось денег
на один месЯц (при наших-то потребностЯх), а в списке предстоЯщих
пациентов числилось всего двое, причем одна из них была -- девочка,
дохлый номер.
‚ девЯть тридцать ровно позвонили в дверь, Я поглЯдел на сэнсеЯ и,
поскольку ни указаний, на даже намека на указаниЯ не последовало, пошел
открывать. ЌедоумеваЯ. ‚прочем, тут же выЯснилось, что это не пациент
пришел раньше назначенного времени, а какие-то двое мальчишек, шмыгаЯ
соплЯми, просЯт клей "Њомент" -- шина у них спустила, велосипеднаЯ. џ
без всЯкой жалости послал их этажом выше (или ниже, по их собственному
выбору) и вернулсЯ на рабочее место, где в ответ на вопрошающий взглЯд
доложил обстановку.
Њы изволили усмехнутьсЯ. ќто была особенно ненавидимаЯ мною усмешка
-- “смешка ЏодавлЯющего Џревосходства. ‡а такой усмешечкой обычно
следовала краткаЯ, но исчерпывающаЯ лекциЯ на тему: "Џоразительно, как
нынешнЯЯ молодежь плохо разбираетсЯ..." Џоразительно, как мало разбира-
етсЯ нынешнЯЯ молодежь, да и молодежь вообще, в окружающей ее реальности
(было произнесено в манере зануды-•ирона, поучающего малолетку-ѓеракла).
ќта ваша велосипеднаЯ историЯ -- замечательно характернаЯ реплика
дремучих представлений начала века. „аже ему (•ирону) известно, что
нынешние соплЯки используют клей "Њомент" исключительно длЯ того, чтобы
его нюхать. Ћни его нюхают, паршивцы (сказано было мне). ‹овЯт кайф. —то
еще за велосипеды, сами подумайте, в разгар декабрЯ?.. Љакое сегоднЯ
число, кстати?
џ (с каменным, надеюсь, лицом) сообщил ему, какое сегоднЯ число, а
заодно -- день недели и московское времЯ, после чего разговор наш
естественным образом прекратилсЯ и каждый занЯлсЯ своим делом. Ћн --
листал древние вырезки из газеты "‡а рубежом", а Я думал о двух
мальчишках, которые (синие от холода и сопливые, отравленные и жаждущие
новой отравы) обходЯт сейчас квартиру за квартирой и выпрашивают
"Њомент", чтобы потом в подвале каком-нибудь, провонЯвшем кошками и
бомжами, словить свой дешевый кайф -- сладостный и тошнотворный, как
сама наша вонючаЯ жизнь, в скобках -- житуха.
‚ десЯть ноль четыре раздалсЯ звонок, и сэнсей проворчал: "…ще бы
минута, и Я бы приказал гнать его в три шеи. ‚овремЯ прийти не способны,
новороссы..." џ отправилсЯ открывать. ‚ дверной глазок наблюдались по ту
сторону решетки три фигуры: одна очень большаЯ, чернаЯ, втораЯ значи-
тельно поменьше -- элегантно сераЯ, а третьЯ совсем маленькаЯ, чернень-
каЯ с беленьким. џ открыл дверь и вышел к решетке.
ѓлавный у них был, конечно, человек в сером костюме, дьЯвольски
элегантный, с матово-бледным (как у графа Њонте-Љристо) лицом и совер-
шенно змеиной улыбкой на блестЯщих (словно бы намакиЯженных) устах.
Љоторый в черной обтЯгивающей коже -- огромный качок, рыжий, лысый,
конопатый и круглоголовый, -- тот несомненно был у них "сопровождающий".
Ђ собственно пациентом был, разумеетсЯ, пацаненок: мальчик лет семи, а
может быть, и десЯти (Я не специалист), -- в строгом черном костюме,
белаЯ сорочка с галстучком, блестЯщие лакированные туфельки, держитсЯ за
папанину ручку и выглЯдит противоестественно и даже, на мой взглЯд,
неприЯтно, как и всЯкий ребенок, одетый нарочито по-взрослому.
Ѓез сомнениЯ, это были "они", но Я, как человек педантичный и
склонный все формализировать, открывать им решетку не стал, а только
поздоровалсЯ со всей доступной мне вежливостью:
-- „обрый день. —ем могу служить?
-- ‡дравствуйте, -- отчетливо выговорил пацан-джентльмен, а человек
со змеиной улыбкой щегольнул безукоризненными зубами и, не терЯЯ зрЯ
времени, произнес пароль:
-- ЂЯтолла приветствует вас, милостивый государь мой! -- и добавил,
уже от себЯ, как бесплатный довесок к паролю: -- Њир дому сему и всем
его добрым обитателЯм!
џ отпер им калитку в решетке, после чего рыже-конопатый брахицефал
немедленно удалилсЯ -- не произнесЯ ни единого слова, погрузил себЯ в
кабину лифта и так грохнул, мудила, дверцей, что весь дом содрогнулсЯ.
"Ћ боже!" -- сказал Я не удержавшись, а серый элегантный папанЯ только
руки развел, всем видом своим изображаЯ полнейшее сочувствие пополам с
искреннейшим раскаЯнием. ‚ правой руке у него при этом обнаружилась
какаЯ-то длиннаЯ чернаЯ остроконечнаЯ палочка, наподобие школьной указки.
Ќо не указка, разумеетсЯ. ‘траннаЯ такаЯ палочка -- слишком уж остроко-
нечнаЯ на мой взглЯд...
џ препроводил их в прихожую, где раздеватьсЯ они не стали,
поскольку снимать им было с себЯ нечего (естественно -- прЯмиком сюда из
лимузина, где всегда тепло, сухо и пахнет кедром). ‡десь Я их оставил
перед большим нашим зеркалом, огромным и мрачным, как дверь в чужое
пространство, а сам заглЯнул в кабинет и кивнул сэнсею -- в том смысле,
что все о'кей. ‘энсей кивнул в ответ, и Я их ввел -- пацан впереди,
папанЯ следом, -- а сэнсей уже дожидалсЯ, возвышаЯсь над своими
компьютерами, кварцевыми полусферами и горами папок, на фоне распахнутых
дверец грандиозного архивного шкафа, -- тысЯчи папок подслеповато
глЯдели оттуда плоскими рыжими, синими, белыми и красными обложками
своими, и запутанные щупальца тесемок шевелились, потревоженные сквоз-
нЯчком, и каждому сразу Ясно становилось, что и речи быть не может --
найти в этом хранилище прошлого хоть что-нибудь полезное простому
обитателю настоЯщего.
Ќадо признатьсЯ, в таком вот ракурсе и с таким видом (возвышаЯсь,
утопаЯ костЯшками пальцев в ворохах газетных вырезок, в багровом своем
свитере, обширном и одновременно обтЯгивающем, с немигающим взором
из-под нависающего безбрового лба) сэнсей не мог не производить извест-
ного впечатлениЯ, и он его, да, производил. Ќа всех. „аже на менЯ. Љ
этому зрелищу невозможно было привыкнуть, как никогда Я не привыкну к
трагическому пожару заката или, скажем, к страшному свечению Њлечного
Џути в черную зимнюю ночь.
-- ‡дравствуйте! -- Ясным голоском (как учили) провозгласил мало-
размерный джентльмен, а родитель его издал что-то вроде "рад видеть...",
но тут же прерван был свирепо-величественным жестом, как бы выметающим
его из полЯ зрениЯ, а Я уже был тут как тут -- подхватил под элегантный
локоток, нежно, но с твердостью, направил в кресло, усадил, сделал
глазами "тихо! помалкивайте, please!" и бесшумно проскользнул на свое
место, так что джентльменистый малец осталсЯ посреди кабинета один. …му
сразу же сделалось страшно и неудобно, даже вихор на темечке встопорщил-
сЯ, он завел за спину крепко сжатые кулачки и совсем не по-джентльменски
почесал их один о другой.
‘энсей осторожно уселсЯ и сделал ладони домиком, как дЯденька на
плакате "Ќаш дом -- ђоссиЯ". ‚дохновение приближалось. ѓлаза у сэнсеЯ
сделались ореховыми, а голос низким -- теплым и мЯгким, словно драгоцен-
ный мех.
-- Љак вас зовут, молодой человек?
-- Ђлик.
-- Ћч-хор, Ђлик. ‡амечательно. Џодходите, садитесь. Љресло мЯгкое,
удобное... ‚от так, превосходно, устраивайтесь, как вам удобнее... ЊенЯ
зовут ‘тэн Ђркадьевич. Њожно по-американски -- просто ‘тэн. ‘ейчас мы
будем с вами играть в одну полезную игру. џ буду задавать вопросы, а вы
будете на них отвечать. ЏонЯтно?
-- Ђ зачем?
-- Ђлик. ‚опросы задаю только Я. Ђ вы только отвечаете. Ћтвечаете
все, что вам захочетсЯ, но -- обЯзательно. „оговорились?
-- Ђ если непонЯтно?
-- Ђлик. ‚опросы задаю только Я. Ѓольше никто. Ћтвечать можно все,
что захочетсЯ, понЯтно вам или непонЯтно -- это совершенно несущественно.
ѓлавное, чтобы на каждый мой вопрос получилсЯ бы ваш ответ. Ќачнем?
-- „а.
‘еанс началсЯ. ‘энсей откинулсЯ на спинку кресла и спросил (небреж-
но, без всЯкого нажима):
-- ѓде храбрец?
-- …го будут в печку сажать, -- немедленно откликнулсЯ Ђлик и
радостно заулыбалсЯ, ужасно довольный, что у него так быстро и ловко
получилось.
џ давно уже привык к странным вопросам. € к странным ответам Я
привык тоже, но это, видимо, был случай, неожиданный даже длЯ сэнсеЯ. Ћн
молчал, разглЯдываЯ радостного Ђлика со странным выражением: то ли ему
сделалось вдруг интересно, то ли он вообще был ошеломлен.
-- Ђ где трус? -- спросил он наконец с недоверием в голосе.
-- Џобег всех закладывать!
‘энсей помолчал и осведомилсЯ вкрадчиво:
-- „жека ‹ондона почитываем?
-- Ђ кто это?
Ќо сэнсей не стал задерживатьсЯ на „жеке ‹ондоне (рассказ "‡уб
кашалота" в переводе ЉлЯгиной-Љондратьевой).
-- Љто скачет, кто мчитсЯ под хладною мглой? -- спросил он
требовательно.
-- ђыцарь.
-- Љакой рыцарь?
-- †елезный. Ѓлескучий. ‘ копьем.
-- Ђ как он скачет?
-- ‚о всю ивановскую! -- радостно выпалил находчивый юный джентль-
мен.
џ слушал их вполуха, а сам смотрел на элегантного родителЯ и только
диву давалсЯ поразительному его равнодушию к происходЯщему. Џоначалу он,
надо сказать, заинтересовалсЯ: глазки заблестели, сел он прЯменько и,
полуоткрыв змеиный рот, с любопытством переводил взор свой с сэнсеЯ на
мальчишку и обратно, Явно пытаЯсь понЯть, что происходит, -- обычнаЯ
реакциЯ свежего человека на наши экзерцисы. Ќо потом, довольно скоро,
отчаЯлсЯ, видимо, что-либо понЯть, поскучнел, потускнел, откинулсЯ в
креслах и принЯлсЯ задумчиво играть со своей зловещей указкой -- ловко,
виртуозно, неуловимо длЯ глаза то отправлЯЯ ее в небытие, то снова
возвращаЯ из ниоткуда, словно это была у него волшебнаЯ палочка.
‘транный, однако, родитель. •отЯ видывали мы и не таких, конечно.
-- ...—то сделала эта кошка?
-- Ћна съела тигра.
-- Ђ что сказала кошка?
-- џ победила тигра! џ съела тигра!
-- Ћткуда взЯлсЯ тигр?
-- Ћн там был. ‘ветлогорЯщий.
-- ’игр, о тигр светлогорЯщий в глубине полночной чащи? ќтот?
-- Ќет. Ђ тот, который любит все.
-- Ќе тигр, а ’игра?
-- „а! џ победила ’игру! џ съела ’игру!..
‘энсей уже вЯзал -- щелкал спицами, высоко поднимал руки, продерги-
ваЯ нити, но глЯдел он только на мальчишку и не видел он сейчас никого и
ничего, кроме мальчишки. € не слышал. € не замечал. Њожно было бы,
например, уронить на пол компьютер, или запустить на полную мощь "Џолет
валькирий", или, скажем, подратьсЯ с родителем -- сэнсей ничего бы этого
не заметил, только голос повысил бы да задрал бы до потолка свои голые
брови.
‚ообще-то Я все понимаю: вопросы -- это серьезно. ‚ конце концов, с
вопросов начинаетсЯ все-все-все в этой жизни. Ќапример, всЯ наука. ќто
любой дурак знает. „аже последний дурак знает, что правильно поставлен-
ный вопрос содержит в себе половину ответа... Ќе будем спорить о цифрах,
половину -- врЯд ли и далеко не всегда, но -- заметную долю, да,
несомненно, содержит. Ћднако сэнсей-то не ставит ЏђЂ‚€‹њЌ›• вопросов!
Џравильно поставленные вопросы его совершенно не интересуют. Ѓыло времЯ,
когда Я часами сидел, уставЯсь в стену, и перебирал в памЯти какой-
нибудь сеанс, мучительно пытаЯсь уловить стратегию, или хотЯ бы тактику,
или хотЯ бы мимолетный смысл в этой череде вполне бессвЯзных фраз с
вопросительной интонацией. € не находил ничего.
-- ...“ папы черные глаза, у мамы черные глаза, а у сына -- серые.
‚ерите, что такое может быть?
-- ‚ерю.
(Ћни уже играли в "веришь-не-веришь".)
-- Ђ что у папы серые глаза, у мамы серые глаза, а у сына черные,
верите?
-- Ќе-а. Ќе верю.
-- Џравильно не верите. Ђ что кузнечик слышит ногами, верите?
-- ‚ерю.
-- Ђ что есть такие утверждениЯ, что их нельзЯ ни доказать, ни
опровергнуть, -- верите?
-- ‚ерю!
-- “мница. Ђ пример привести можете?
-- Њогу. "Ѓог создал все". Ќичего не докажешь.
-- •м... Ђ что Ѓог существует, верите?
-- ‚ерю.
Ђ Я вот -- нет... A propos: Я ‘Ћ‚…ђ…ЌЌЋ не помню тех вопросов,
которые задавал он мне двадцать лет назад, когда мама привела менЯ к
нему на тестирование. “ менЯ абсолютнаЯ памЯть (бывает абсолютный слух,
а у менЯ -- абсолютнаЯ памЯть). џ помню все. Џомню, что сеансов было
четыре. Џомню, как была одета мама во времЯ каждого из этих сеансов, и
тогдашний коричневый шлафрок сэнсеЯ (с пЯтном от мороженого на левом
обшлаге) тоже помню прекрасно. „аты помню, и соответствующие дни недели
помню, и погоду помню -- температуру воздуха, атмосферное давление,
скорость ветра... Ђ вот вопросов не помню. € совершенно не помню своих
ответов.
...Њожет быть, он ищет геделевские вопросы (приходит мне иногда в
голову) -- те самые вопросы, на которые нельзЯ ответить ни "да", ни
"нет", не погрешивши при этом против истины? ‘омнительно. Ќо если даже
он их и в самом деле ищет, то -- зачем?.. Ћн постоЯнно жалуетсЯ, что ему
не хватает вопросов. Ќо некоторых вопросов он не задает никогда.
Ќапример, великий вопрос любой современности: "Џочему -- Я?" ‚опрос-
вопль. ‚сЯ наша ойкумена стоит на нем, как Џетербург на болотах...
„овольно трудно, правда, представить себе контекст, в который встраива-
етсЯ этот вопрос. Ќо какое ему дело до контекста?..
"...Њы переходим сейчас в новую фазу культуры, в которой ответом на
вопросы будут не утверждающие высказываниЯ, а новые, более глубоко
сформулированные вопросы". ќто написал ‚. ‚. Ќалимов в своем философском
трактате "Љанатоходец". Ќе знаю, не знаю. Џочему-то все современные
философы оставлЯют у менЯ впечатление безответственных говорунов. Ќика-
кой солидности. Ќикакой, понимаете ли, обстоЯтельности. € даже спецтер-
минологиЯ (испытанное оружие классиков) им не помогает -- только
возрастает протестное ощущение, что тебЯ, кроме всего прочего, еще и
дурЯт. —то-то кашпировское вдруг обнаруживаетсЯ в серьезном тексте,
что-то чумаковское...
-- ...Љому это принадлежит?
-- …го все равно нет.
-- Љому это будет принадлежать?
-- Љто первый придет.
’ак. Ќачитанный мальчик. Љонан „ойла он тоже почитывает. "ЋбрЯд
дома Њесгрейвов", перевод „. ‹ившиц. Ќо цитирует неточно. Ќадо было:
"’ому, кто ушел" и "’ому, кто придет"...
-- ‚ каком месЯце это было?
-- ‚ летнем месЯце.
Ќадо было: "‚ шестом начинаЯ с первого". Ќо все равно -- очень и
очень недурственно. ЉакаЯ смена подрастает. ЉонкуренциЯ, Ѓоб ‚алентиныч,
конкуренциЯ! ђынок.
-- ѓде было солнце?
-- Ќад елкой.
-- ѓде была тень?
-- Џод палкой.
-- ‘колько надо сделать шагов?
-- „есЯть и десЯть, а потом еще пЯть и пЯть...
-- —то мы отдадим за это?
-- ‚се, что у нас есть, все и отдадим.
‘энсею вдруг надоел "ЋбрЯд Њесгрейвов", а может быть, этот сюжет
попросту исчерпал себЯ, -- он вдруг резко поменЯл тему.
-- ѓолова буйвола, рога его и четыре ноги прошли через окно. Џочему
же не проходит его хвост?
-- Џотому что зонтик раскрылсЯ!
-- “ всех есть родина. ЉакаЯ родина у тебЯ?
-- “тром Я ел рисовую кашу, а на обед будет суп с фрикадельками и
блинчики с абрикосовым вареньем.
-- —ем мои руки похожи на руки бога?
-- €грают на пианино.
-- Џочему мои ноги напоминают ноги осла?
-- “ нашего Ѓарсука они разного цвета...
ќто были какие-то незнакомые мне тексты. €ли, может быть, он
принЯлсЯ придумывать вопросы сам -- такое тоже бывало, хотЯ и не часто.
-- ...—то надо делать по двенадцать часов в сутки?
-- ќтот вопрос Я по стеночке размажу!
-- —то такое Ѓудда?
-- ’акаЯ специальнаЯ палочка.
-- ‚от как? Ђ что такое чистое тело „хармы?
’ут пацан вдруг задумалсЯ. „о сих пор он отвечал, словно блиц-
партию разыгрывал, а тут замолчал, насупилсЯ и неуверенно проговорил:
-- ќто грЯдка. ‘ клубникой...
‘энсей, кажетсЯ, не слушал его больше. Ћн быстро спросил:
-- …го слуги -- акьЯмуни и ЊайтреЯ. Љто он такой?
-- ѓражданин города Џетербурга, страшный дурак ћрий Ѓандаленский! Ђ
слуги его -- заметчики, потому что все замечают.
’ут у родителЯ за пазухой заверещал мобильник. ђодитель его
выхватил, как „жеймс Ѓонд выхватывает свою "беретту" из наплечной
кобуры, а сам метнулсЯ из кресла вон, к двери, от людей подальше --
вести свои дико секретные сверхделовые переговоры. џ отвлексЯ на него,
на характерную его позу: "Ќовый русский разговаривает по мобильному
телефону", -- аллегорическаЯ фигура начала тысЯчелетиЯ, сюжет длЯ нового
ђодена... Ђ когда вернулсЯ к текущим событиЯм, то обнаружил, что игра в
вечер вопросов и ответов прекратилась, они играли теперь в "вечер
поэзии":
-- ...„ожди в машины так и хлещут, -- читал мальчишка с упоением,
-- деревьЯ начало валить. ‚одители машин трепещут, как бы старух не
задавить...
‘энсей в ответ ему прочитал про кошку, котораЯ "отчасти идет по
дороге, отчасти по воздуху плавно летит". Ђ мальчишка ему отбарабанил
считалку: "†или-были три китайца: џк, џк-–идрак, џк-–идрак-–идрак-–идро-
ни. †или были три китайки: –ыпа, –ыпа-„рипа, –ыпа-„рипа-‹импомпони.
ЏоженилсЯ џк на –ыпе, џк-–идрак на –ыпе-„рипе, џк-–идрак-–идрак-–идрони
на –ыпе-„рипе-‹импомпони..." Ђ сэнсей с наслаждением преподнес ему свое
любимое:

Џри-ки-бе-ке-жа-ка-ли-ки в и-ки-збу-ку де-ке-ти-ки,
‚ то-ко-ро-ко-пЯ-кЯх зо-ко-ву-кут о-ко-тца-ка:
"’Я-кЯ-тЯ-кЯ, тЯ-кЯ-тЯ-кЯ, на-ка-ши-ки се-ке-ти-ки
Џри-ки-та-ка-щи-ки-ли-ки ме-ке-ртве-ке-ца-ка..."

Њальчишка сдалсЯ и спросил: "—его это такое?" -- "Ђ вы сами
догадайтесь", -- предложил сэнсей. (‘пицы так у него и мелькали, пыльно
сераЯ коса вЯзаниЯ свисала аж до самого пола.) Њальчишка несколько
секунд думал, сосредоточенно шевелЯ губами, а потом вдруг весь засиЯл,
как именинник: "Џрибежали в избу дети!.."
-- Њолодца! -- гаркнул сэнсей и поднЯлсЯ, обеими руками бросивши
вЯзание на стол. -- ‚се! Ќа сегоднЯ -- все. ќ-э-э... -- оборотилсЯ он к
элегантному родителю, и тот немедленно выскочил из кресел. -- Ћставьте
адрес... -- сказал ему сэнсей. -- ‚прочем, зачем? џ знаю ваш адрес...
Џисьменное заключение Я пришлю по е-мейлу. Џредварительное, разумеетсЯ.
‘ледующий сеанс -- через пЯть дней, во вторник, в то же времЯ. €
проследите, чтобы мальчик все это времЯ ничего не читал. ‹юбые игры,
телевизор, кино, музыка, но -- ни единой книжки, пожалуйста. „о
свиданиЯ, сударь. „о свиданиЯ, Ђлик. ђоберт, будьте добры...
Њальчик подал папочке ручку, и Я повел их обоих к решетке.
Љонопатый брахицефал был уже тут как тут -- громоздилсЯ посреди
лестничной площадки, отсвечиваЯ черным и рыжим. Њальчик вдруг сказал:
-- ќраст Ѓонифатьевич, а можно мы сейчас заедем в зоомагазин?
‚идимо, Я непроизвольно зыркнул по сторонам в поисках этого ќраста
Ѓонифатьевича (какой еще ќраст Ѓонифатьевич? откуда взЯлсЯ?), и, видимо,
серый-элегантный заметил мое недоумение. Ћн усмехнулсЯ (вылитаЯ гюрза!)
и произнес снисходительно:
-- ‚ы заблуждались, ђоберт ‚алентинович! џ вовсе не Ђликов папа...
-- € сейчас же Ђлику: -- Љонечно, конечно. Људа захочешь, душа моЯ... --
€ снова мне: -- €н локо парентис, всего-навсего. €н локо парентис!
џ это скушал со всей доступной мне покорностию и отпер решетку,
стараЯсь как можно тише лЯзгать ключами. ‚ конце-то концов, какаЯ мне
разница: папанЯ он джентльменистому пациенту или всего лишь заменитель?
ѓлавное -- сумма прописью. ‚прочем, Я прекрасно понимал, что и сумма
прописью -- это еще далеко не главное.
Љогда Я вернулсЯ, сэнсей сидел на своем месте, прЯмой, как дипломат
на приеме, и заканчивал вЯзанье.
-- Ќу? -- сказал он мне нетерпеливо. -- Љакие впечатлениЯ?
-- ќто, оказываетсЯ, вовсе не отец его... -- начал было Я, но тут
же был решительно прерван.
-- ‡наю, знаю! џ не об этом. Љак вам мальчишка?
-- ‡абавный, по-моему, мальчишка, -- сказал Я осторожно.
-- ‡абавный?! € это все, что вы находите мне сказать?
-- Џочти.
-- —то -- "почти"?
-- Џочти все, -- сказал Я, уже горько сожалеЯ, что вообще ввЯзалсЯ
в этот разговор. џсно было, что сэнсей воспламенен, а в этом случае
лучше держатьсЯ от него подальше. —тобы не опалить крылышки.
-- ‚ы заметили: Я спросил его, кто такой Ѓудда...
-- „а, и он ответил, что это "такаЯ палочка".
-- Ђ вы знаете, какой ответ корректный? "Џалочка длЯ подтираниЯ
зада". ‡наменитый ответ ћнь-мэнЯ в коане из "Њумокан"...
-- Џо-русски, если можно, пожалуйста.
-- Ќеважно, неважно... "—то такое Ѓудда?" -- "Џалочка длЯ подтира-
ниЯ зада". -- "—то такое чистое тело „хармы?" -- "Љлумба пионов"...
-- Ђ он сказал: "грЯдка с клубникой"...
-- Џо-вашему, все это забавно?
-- џ не точно выразилсЯ. ќто не забавно, это -- странно.
-- Џочему странно?
-- џ не верю в телепатию, сэнсей.
-- Џри чем здесь телепатиЯ? ЉакаЯ, в задницу, телепатиЯ! ‚ы ничего
не понЯли. Ћн говорил мне то, что Я хотел услышать! ‚ меру своих сил,
разумеетсЯ.
-- „а, сэнсей, -- сказал Я покорно.
-- —то -- "да"?
-- Ћн говорил то, что вы хотели от него услышать. Ќе понимаю
только, чем это отличаетсЯ от телепатии. ‚ данном конкретном случае.
Ћн не ответил. вырнул спицы в стол, поднЯлсЯ, высоко поднЯл убогое
свое вЯзанье и стремительно, как молодой, двинулсЯ вон из кабинета, и
пыльный серый хвост взвилсЯ, словно страннаЯ ЯзыческаЯ хоругвь, следуЯ
за ним.
-- Ћбедать! -- гаркнул он уже из коридора. -- Њы сегоднЯ заслужили
хороший обед, черт их всех побери и со всеми концами!..

џ поджарил ему любимое: казенные "бифштексы из мЯса молодых
бычков". ‘ вермишелью. € с корейской морковкой на закуску. € соевый соус
подогрел. € поставил на стол томатный сок с солью и перцем. ‚се это
времЯ он сидел на своем месте -- в уголке дивана у окна и смотрел сквозь
менЯ, делаЯ бессмысленные гримасы, похожий не то на академика Џавлова,
не то на пожилого шимпанзе, а может быть, сразу на них обоих. —тобы
отвлечь (и развлечь) его, Я рассказал анекдот про кавказца перед клеткой
гориллы-самца ("ѓурген, это ты?.."). Ћн хихикнул и вдруг приказал подать
водки. џ, потрЯсенный (белый день на дворе, впереди еще часов шесть
работы...), молча выставил бутылку "Џетрозаводской" и любимую его
стопочку с серебрЯным дном.
-- "Љровавую Њэри"! -- провозгласил он. -- ‘егоднЯ мы с вами
заслужили "Љровавую Њэри". Ѓудете?
-- Ќет, спасибо, -- сказал Я.
-- ‡рЯ. Ќет ничего лучше, как посреди трудового днЯ, наплевав на
все правила и установлениЯ, выпить кровавым потом заработанную стопку
"Љровавой Њэри"!
џ помалкивал, смотрел, как он творит свой любимый коктейль в два
слоЯ ("выпивка-закуска") и слушал рассказ о могучей дискуссии, котораЯ
давеча разразилась в €нтернете: делать "Њэри" в два слоЯ или же,
напротив, размешивать; как стороны в течение недели обменивались мнениЯ-
ми, случаЯми из жизни и цитатами из классиков; и как (по очкам) победили
сторонники смешиваниЯ.
-- ...‚от вам классический пример, ђобби, когда тупое, грубое,
невежественное большинство одерживает незаслуженную победу над врожден-
ной интеллигентностью и хорошим вкусом!
Ћн выпил с наслаждением, сощурившись облизнулсЯ и подцепил вилкой
пучок морковных стружек.
-- Њальчишке, может быть, понадобитсЯ опекун, -- объЯвил он без
всЯкого перехода. -- ‚аше мнение?
“ менЯ не было мнениЯ. џ не совсем понимал, почему, собственно,
мальчишка вызывает такие восторги. Ќу, начитанный мальчик. Ќу, даже
телепат. „а ради бога. —то мы здесь -- телепатов не видали, в этом
доме?..
-- Њаришку? -- спросил Я наугад. Ћн только глЯнул на менЯ укориз-
ненно, и Я тут же заткнулсЯ.
Џотому что у нее четверо собственных детей и еще совершенно
беспомощный муж -- по прозвищу Ќедоеда. ("Ќедоеденный паук" -- намек на
обыкновение некоторых членистоногих дам поедать своих самцов сразу после
или даже во времЯ интимных игр. Ќедоеда у нее второй муж. Ђ первый тоже
не был съеден, как мы все сначала полагали: в незапамЯтные времена он --
прЯмо по анекдоту -- ушел от нее, но не к другой женщине, а к другому
мужчине.) Ђ она -- директор-воспитатель-менеджер-спонсор-ангел-хранитель
интерната длЯ слабоумных детей. Љвартира ее -- тут же, при интернате.
Ђдский рай -- шум, гвалт, смесь слабоумных и вполне здоровых детишек,
рев, смех, сопли, все чем-то занЯты, по полу -- рулоны обоев через всю
комнату (длЯ рисованиЯ картинок), куклы Ѓарби, разноцветные пирамиды,
неумолкающие трубы и барабаны, сверкают мониторы компьютерных приставок,
веревочные лестницы свисают с потолка, -- и через все это с благожела-
тельной улыбкой на длинных устах шествует Ќедоеденный Џаук, пробираетсЯ
к себе в норку, где он кропает детские стишки и рассказики длЯ журналов,
упорно, но беспобедно соревнуЯсь с ѓригорием Ћстером, •армсом, ќдуардом
“спенским и прочими корифеЯми ("‹Ягушка квакает, сиЯет ночь, и утка
крЯкает -- чиЯ-то дочь..."). Ѓольше он не умеет ничего, так что у
Њаришки на самом деле не четверо, а пЯтеро детей... Џлюс весь интернат.
‘энсей сделал себе второй коктейль, полюбовалсЯ стопочкой на
просвет и ("‚ малых дозах водка безвредна в произвольных количествах...")
выпил, -- основательно крЯкнул и потЯнулсЯ за морковкой. џ смотрел, как
он ест свои любимые котлетки, изЯщнейше и даже грациозно управлЯЯсь с
вилкой и ножом. Ћн ничего не говорил, но Я знал, что он все еще ждет
ответа.
-- ЊатвеЯ, может быть? -- спросил Я.
џ знал, что Њатвей не годитсЯ, но больше Я никого предложить ему не
мог. Љ сожалению, Њатвей из тех, кто любит человечество, но совершенно
равнодушен к отдельным его представителЯм и в особенности же -- к детЯм.
"—истый, как хрустальный бокал, талант математика". Њальчик Њотл. ‚елмат
-- ‚еликий Њатематик. Љлассический еврей, узкогрудый, сутулый, бледный,
горбоносый, с ушами без мочек -- безукоризненнаЯ иллюстрациЯ к Ћпредели-
телю …вреЯ из газеты "ЌароднаЯ правда". Ћн попал к сэнсею на прием
довольно поздно -- в возрасте тринадцати лет, и сэнсей подарил ему тогда
книгу ћриЯ Њанина "Љубические формы". (Љнига эта начинаетсЯ словами:
"‹юбой математик, неравнодушный к теории чисел, испытал на себе очарова-
ние теоремы ”ерма о сумме двух натуральных квадратов".) ‚ четырнадцать
лет мальчик Њотл решил так называемую "‚торую задачу ѓилберта" (правда,
как выЯснилось, уже решенную задолго до него), а в пЯтнадцать --
"‚осьмую задачу", никем еще в те поры не решенную. ‚ университет его
принЯли прЯмо из восьмого класса без экзаменов и сразу на второй курс.
Џри этом было нарушено несколько советских законов и сломлено сопротив-
ление неописуемого множества советских бюрократов. ЋткрывающиесЯ пер-
спективы ослеплЯли, два восхищенных академика, начисто лишенные почему-
то антисемитской солидарности, двигали его, не щадЯ своей репутации, и,
разумеетсЯ, в конце концов заслуженно на этом погорели. €х (и его
самого) подвело утрированное у вундеркинда до абсурда чувство социальной
справедливости. ‚место того, чтобы добивать (в тиши кабинета) почти
добитую уже гипотезу ѓольдбаха, он принЯлсЯ вдруг подписывать заЯвлениЯ
в защиту узников совести и сочинЯть страстные посланиЯ советскому
правительству а-лЯ академик ‘ахаров. Ќо он-то был не академик ‘ахаров.
Ћн не умел делать бомбы, он только умел доказать, что количество так
называемых пар простых чисел бесконечно. ќтого оказалось недостаточно.
€злишне восторженные академики были предупреждены о служебном несоответ-
ствии, а сам мальчик Њотл объЯвлен был -- длЯ начала -- невыездным,
потом отовсюду вычищен, моментально превратилсЯ в профессионального
диссидента, забросил математику и навернЯка сгнил бы в конце концов в
тюрьме либо в психушке, но тут, слава богу, подоспела перестройка и
компетентным органам стало не до него. Ћн уцелел, но уже -- в новом
качестве. ’алант борца за справедливость оказалсЯ в нем сильнее таланта
математика. € теперь он -- сутулый, вечно голодный и лохматый, как
шмель-трудЯга, -- организатор и вдохновитель нескольких микроскопических
партий и не думает ни о чем, кроме блага народного, которое понимает не
слишком оригинально: "ђаздави гадину!" -- и все дела...
‘энсей подобрал на вилку остатки вермишели, запил томатным соком и
-- в знак благодарности -- тихонько спел (в мой адрес):
-- Ћй, найивсЯ варэников, водыци напывсЯ, опрокинув макитерку, богу
помолывсЯ!.. ЊатвеЯ, говорите? -- переспросил он, утираЯ губы салфеткой.
-- ‚елмата нашего, никем не превзойденного? ‚елмат в своей нынешней
ипостаси годен только на то, чтобы штурмом брать цитадели коррупции. Ђ
также -- бастионы социального зла. €з него опекун, как из господина
ђобеспьера. Ћгюстена Ѓона †озефа.
џ молчал. џ не знал, кого ему еще предложить. Ќовенькие были мне
почти незнакомы, а из дедов предлагать было некого. џ убрал посуду в
мойку и поставил чайник -- вскипЯтить воду длЯ кофе. Џотом Я сказал:
-- Ђ почему вы вообще думаете, что ему понадобитсЯ опекун?
-- џ не сказал "понадобитсЯ"! -- возразил он, раскуриваЯ сигарету.
-- џ сказал: "может быть".
-- Ђ может быть, и нет.
-- Ђ может быть, и нет, -- согласилсЯ он. -- џ уже не об этом. џ
уже о другом...
€ он замолчал, глЯдЯ в окно, затЯгиваЯсь времЯ от времени и с силой
выдуваЯ из себЯ дым -- он словно отплевывалсЯ дымом. џ подождал
продолжениЯ, потом помыл посуду, протер влажной губкой стол и расставил
толстенькие чашечки коричневого фаЯнса. Ћн продолжал молча курить, и Я
занЯлсЯ кофе.
-- Ќи черта не получаетсЯ, -- сказал он наконец. -- џ так
обрадовалсЯ сегоднЯ этому мальчишке. ‚ы не видите, ђобби, и, наверное,
не можете этого видеть, но Я-то знаю точно: мальчишка -- экстракласс, он
всех нас за поЯс заткнет, дайте только срок. Ћн -- “—€’…‹њ!
џ внимал ему с самым (надеюсь) почтительным видом. Ћн, разумеетсЯ,
верил тому, что сам говорил. Ќо Я-то знал, что это, само по себе, ничего
еще не значит. Џросто очередной приступ оптимизма. “ нас бывали и раньше
приступы оптимизма. Љак правило, они у нас кончаютсЯ приступами угольно-
черного пессимизма. ’акова жизнь. Џриливы-отливы. Џодъемы-спады. ‚осходы-
закаты. —ерно-белое кино.
-- Ќе верите... -- сказал он осуждающе. -- ‹адно. „ело ваше. џ не о
том. џ вот о чем. Ћн -- учитель, и ему не нужны никакие опекуны. Ќо Я
почему-то вдруг подумал: ну, а если бы опекун понадобилсЯ? …сли бы нужен
был позарез! ‘егоднЯ. ‘ейчас. ѓде нам его взЯть? €з кого выбрать? Ђ? Ќе
знаете? € Я не знаю...
Ћн ткнул окурком в блюдечко -- с ненавистью, словно это был глаз
заклЯтого врага.
-- ‚ы ленивы и нелюбопытны. Ѓог подал вам со всей своей щедростью,
как никому другому, а вы -- остановились. ‚ы стоите. ‚ позе. €ли --
лежите. ‚ы сделались отвратительно самодостаточны, вы не желаете летать,
вас вполне устраивает прыгать выше толпы, вы „Ћ‚Ћ‹њЌ› -- даже самые
недовольные из вас...
Ћн попыталсЯ снова закурить, но тут уж Я был начеку. Ћн отдал
коробку сигарет без сопротивлениЯ, даже не заметив.
-- Ѓогдан? ‹юбимчик, да, не спорю -- любимчик. Ѓлагоносец. Љладезь
добра... ѓде он теперь -- этот наш кладезь добра? Љоралловый аспид!
ѓадюка рогатаЯ. Џодойти страшно. џ боюсь с ним разговаривать при
встрече, вы можете себе это представить?
-- “ него сейчас уже есть опекуемый, -- напомнил Я на всЯкий
случай, но он менЯ не слушал.
-- Љладезь добра... Ѓоже, во что вы все превратились! Ђ ’енгиз?
"ЃоротьсЯ со злом, -- видите ли, -- все равно, что боротьсЯ с клопами
поодиночке: противно, нетрудно и абсолютно бесполезно". € поэтому не
надо больше боротьсЯ со злом, а давайте лучше таскатьсЯ по бабам или
устраивать эстрадные представлениЯ длЯ новороссов... ћра Љостомаров
честно и бездарно зарабатывает на хлеб насущный, Џолиграф наш Џолигра-
фыч... Ђндрей-‘трахоборец -- старик. ‚ пЯтьдесЯт лет он -- старик! —то с
ним будет через сто? —ерез двести? ђуины? € ведь это все -- драбанты,
спецназ, стараЯ гвардиЯ! „еды! Ђ молодые ни к черту не годЯтсЯ, потому
что ничего пока не умеют. Ћни знай себе галдЯт: "„ай, дай!.." Ћ
проклЯтаЯ свиньЯ жизни!..
-- ‚ы еще ‚адима забыли, -- сказал Я. -- Resulting Force.
-- ‚от именно. ђезалтинг-”орс. ’олько почему вы решили, что Я его
забыл?
-- Њне так показалось.
-- џ никого не забыл, -- он Явно не хотел говорить о ‚адиме. -- џ
помню вас всех. џ вас во сне вижу, если хотите знать. —то же, по-вашему,
Я не понимаю, что вот вы, лично вы, ђоберт ‚алентинович Џачулин, лорд
‚инчестер, попросту гниете здесь, при мне, на тепленьком местечке, без
доступа воздуха? € Я знаю, кто в этом виноват!
-- ЏроклЯтаЯ свиньЯ жизни.
Ћн посмотрел на менЯ, высокомерно задрав безволосые брови.
-- ‚ы полагаете, Я не прав?
џ пожал плечами и занЯлсЯ кофейной посудой.
Љонечно же, он был прав. Љак и всегда. џ мог бы еще добавить
всЯкого к тому, что он здесь наговорил. џ много еще грустного мог бы к
этому добавить... ђоберт лорд Џачулин, по прозвищу ‚инчестер... Љ
чертЯм. Љ собакам. Ќе хочу об этом думать... Ќо почему все это -- так?
‚едь все мы „Ћ‚Ћ‹њЌ›! Њы же все вполне удовлетворены... ЏроклЯтаЯ свиньЯ
жизни.
-- Ќо, сэнсей, -- сказал Я, -- ведь мы все довольны. Њожно сказать,
с нами все о'кей... ђазве не этого вы хотели?
Ћн ответил мгновенно:
-- Љонечно, нет! џ вовсе не хотел, чтобы вы были довольны. џ даже
не хотел, чтобы вы были счастливы. …сли угодно, Я как раз хочу, чтобы вы
были Ќ… довольны. ‚сегда. ‚о всЯком случае, большую часть своей жизни...
џ хотел, чтобы вы были „Ћ‘’Ћ‰Ќ› “‚Ђ†…Ќ€џ. Ћщущаете разницу? -- Ћн
поднЯлсЯ, тЯжело опираЯсь на столешницу. -- ‹адно. ‘пасибо за обед.
Џойду повалЯюсь немножко. Ђ вы -- уж пожалуйста -- сделайте распечатку.
ЏрЯмо сейчас. ’ам были прелюбопытнейшие повороты!
Ћн удалилсЯ к себе в апартаменты, а Я засел за компьютер и принЯлсЯ
восстанавливать рабочий диалог. Ќикаких "прелюбопытнейших поворотов",
естественно, Я в этом диалоге не обнаружил, если не считать случаев,
когда пацан выдавал свои ответы совсем близко к опорному тексту, и еще
мне понравилсЯ "гражданин Џетербурга, страшный дурак ћрий Ѓандаленский".
Џри случае обЯзательно преподнесу этот перл ћрке-Џолиграфу, это будет
"стремно" (как любит произносить мой непутевый племЯнник, ударник
капиталистического труда).
‚ четыре часа позвонил ‚адим и тусклым голосом попросил сэнсеЯ,
если можно, конечно.
-- Ћн разлагаетсЯ. Ќа диване. ’ебе срочно?
-- „а нет... Ќе обЯзательно.
Ћн уже в четвертый раз звонил сэнсею, каждый раз "не обЯзательно",
и каждый раз ничего не получалось. Џо-моему, сэнсей Явно не хотел с ним
встречатьсЯ. Ђ он этого не понимал. (џ, впрочем, тоже.)
-- ’ы как, вообще? -- спросил Я на всЯкий случай.
-- Ќикак. ’ы придешь?
-- Људа?
-- Љ ’енгизу.
-- Љогда?
-- ‡автра, к семи. ‚се собираютсЯ.
-- Џервый раз слышу.
-- ’ебе что, ’енгиз не звонил?
-- Ќет.
-- Ќу, значит, позвонит еще, -- равнодушно пообещал ‚адим и повесил
трубку.
Ќесколько минут Я думал о нем и опЯть ничего не придумал, и тут,
действительно, позвонил ’енгиз и в обычной своей отрывистой манере
сообщил, что "завтра... у менЯ... в девЯтнадцать. ‘можешь?"
-- Ђ в чем дело? -- спросил Я на всЯкий случай: вдруг что-нибудь
изменилось.
-- Ќадо.
-- —то-нибудь изменилось? Ќовые обстоЯтельства какие-нибудь?
-- “видишь, блин. Ќадо же что-то делать. ‚ыборы на носу.
-- ‹адно, -- сказал Я без всЯкого энтузиазма. -- Ќадо значит надо.
’ем более давно не собирались. ‘ собой приносить?
-- Ђ как же, блин! —то за дурацкий, блин, вопрос!..
-- Ђ других, по-моему, не бывает, -- сказал Я, глЯдЯ на экран
монитора. -- “мные давно кончились. „а и с ответами затрудненка.

(Ќа экране у менЯ было:
"-- —ем мои руки похожи на руки бога?
-- €грают на пианино.
-- Џочему мои ноги напоминают ноги осла?
-- “ нашего Ѓарсука они разного цвета...")

-- ’ы лучше скажи: у тебЯ тачка -- как? Ѓегает? -- спросил Я его,
вспомнив про понедельник.
-- Ќ-ну, с утра бегала, блин... Ќо была бледнаЯ!
-- ‚ понедельник сэнсеЯ везти, ты не помнишь, конечно, блин.
-- Ђ, блин... „ействительно. ’ретий понедельник. Љ которому часу
подавать?
-- Љ десЯти -- сюда. џ тебе еще напомню, не беспокойсЯ.
-- Ђ чего мне, блин, беспокоитьсЯ? ќто ты беспокойсЯ. ќто ты у нас
лорд, блин, ‚инчестер.
Ћн дал отбой, а Я вдруг понЯл, что думаю о нем. Ќе о работе, и не о
понедельнике, и не о несчастном ‚адиме, а о нем. € о себе. Ћ нас всех,
будь мы все неладны.
...‘верхбоец, Џсихократ, ‚еликий Њэн. Љрасавец, лентЯй, Яростный
еще совсем недавно плейбой, а теперь -- безнадежно утомленный борьбой со
злом страстный филуменист. ‘обирает спичечные этикетки! ’енгиз! ѓос-спо-
ди!.. „а возможно ли такое? ‚озможно. “вы. ‘ейчас он годен разве что
удалить препЯтствие: заставить кого-нибудь "забыть", например. ’олько и
осталось от него, что чугунный взглЯд исподлобьЯ, да веки надвинутые на
половину глазного Яблока, да брезгливые губы. ‹юди, по его нынешним
понЯтиЯм, -- все, без исключений -- полное говно. Њерзкие хари. ‘люнЯвые
пасти. ѓнойные глазки. Њокрые лапы. ‚онючие подмышки и подштанники...
—ерный матершинник, каждое второе слово "блин". Ќатужный бабник, баб
своих менЯющий еженедельно. € при этом -- безнадежно влюбленный в
лживую, кокетливую шлюшку. Ќа эту его "Ћлюшку" (женщину легкомысленную и
даже, пожалуй, развратную) почему-то совсем не действуют психократичес-
кие ’енгизовы пассы, и, наверное, именно поэтому он влюблен в нее, как
гимназист -- смотрит в рот, стелитсЯ ковриком, прощает (не видит)
измены, умолЯет поженитьсЯ и завести ребенка. Ќе знаю более душераздира-
ющего и непристойного зрелища, чем ’енгиз, умолЯющий эту шлюшку панель-
ную пойти с ним на Џласидо „оминго. Њожно себе представить, что она с
ним делает в окрестностЯх постели... ‘энсей, бедолага, только догады-
ватьсЯ может, какое основное у ’енгиза занЯтие теперь: халтура эта
позорнаЯ в частных психдиспансерах и вытрезвителЯх, где он "лечит
внушением" расслабленных, проспиртованных и наркозависимых. Ђ иногда,
совсем уж без затей, занимаетсЯ этим же самым и просто на дому, за
хорошие деньги, ready cash, благо, что квартира у него хорошаЯ,
двухкомнатнаЯ...
...Ђ Ђндрюха-‘трахоборец -- не просто старик, сэнсей, всевидЯщий вы
наш. Ћн -- мерзкий, поганый, въедливый, зануда-старикашка. •отЯ и
смотритсЯ при этом, словно картинка из "Vogue" -- пестро-лакированнаЯ,
душистаЯ, лизнуть хочетсЯ. "…го боитсЯ сама бабушка ‘тарость и сама
госпожа ‘мерть". ‚озможно, сэнсей, возможно. ‘трульдбругов, помнитсЯ,
тоже ‘мерть, так сказать, бежала, но они не становились от этого
симпатичнее... Џочему бесстрашие порождает именно бессовестность? Ѓессо-
вестность, безнравственность и вообще -- равнодушие, холодное, словно
задница проститутки. ’айна сиЯ велика есть. —еловек будто слетает с
последних тормозов. "Ќичего не боитсЯ". Ђ боЯтьсЯ -- при прочих равных
-- видимо, должен... "‘трах божий".
...Ђ Ѓогдан-Ѓлагоносец заделалсЯ бухгалтером в каком-то ЂЋ или ’ЋЋ,
Я не понЯл деталей, да и не захотелось уточнЯть. € ему там нравитсЯ.
Ѓлагоносцу! ”ирма производит леденцы "Њатушка Њедоуз", спрос на них
обалденный, Ѓогдан ходит -- пузо вперед, и когда ему говорЯт: "Ќу ты,
бухгалтер", он важно поправлЯет: "џ тебе не бухгалтер, Я ѓ‹Ђ‚Ќ›‰
бухгалтер!.." Љогда в последний раз дарил он свое пресловутое "благо"?
Љому? „а он их всех терпеть не может, он зол на них, как ѓосподь на
„ьЯвола...
...Ђ ћрка-Џолиграф служит при частном сыщике, определЯет искрен-
ность-ложность показаний хныкающих свидетелей и почти не пьет, потому
что под балдой терЯет способность отличать правду от враньЯ.
...Ђ про Љостю-‚ельзевула сэнсей вообще не вспомнил. Њежду тем, наш
Џовелитель Њух занимаетсЯ (за деньги!) уничтожением ("уговариванием")
тараканов, истреблением подвальных комаров и "выпроваживанием" крыс.
Ћчень хорошо, оказываетсЯ, можно также заработать, вытравливаЯ плод у
домашних кошек -- всего в два сеанса, совершенно безболезненно и
абсолютно безвредно длЯ здоровьЯ. ЏЯтнадцать баксов, не пито не едено.
...€ все „Ћ‚Ћ‹њЌ›! Ќикто из нас не жалуетсЯ. € не думают даже!
ЏроклЯтаЯ свиньЯ жизни!
‘нова зазвенел телефон.
-- Џапа, -- пропищало из трубки. -- ‘ тобой мама хочет поговорить...
-- Џодожди! ‹Япа!.. -- завопил Я, но в трубке была уже моЯ любимаЯ
Ќомер „ва. Ћна хотела знать, куда Я опЯть засунул эту проклЯтую
сберкнижку. "Ђ как ты думаешь, золотаЯ моЯ чешуйка, куда человек может
засунуть свою сберкнижку? Џопробуй поискать в холодильнике". -- "‡наешь
что, шутник ты мой хренов!.." -- "€зумруд мой Яхонтовый, деван лез
анфан!.." -- "‘беркасса сейчас закроетсЯ, а ты тут менЯ шуточками
обшучиваешь..." џ срочно доложил, где хранитсЯ эта проклЯтаЯ сберкнижка,
и тут же снова осталсЯ один.
€ оставшись один, Я вдруг (совершенно некстати и даже недостойно)
подумал, что если бы вот сегоднЯ, не дай бог, конечно, но все-таки, моЯ
‘ашка, перламутроваЯ моЯ пуговка, ушла бы от менЯ к этому своему горному
орлу ‚олоде •ергуани, Я бы, черт менЯ побери совсем, осталсЯ бы, подлец,
и жив, и цел, как ни кощунственно это звучит: скрипел бы зубами, залетел
бы в запой, наверное, но в конце концов вполне бы уцелел, бедолага. Ќо
вот если бы она при этом забрала бы у менЯ ‚алюшку!..
...Њою Љопуху. ‚алЯху мою. Њою Љутю... ‘ серыми трогательными
глазами -- и это при том, что у папы и у мамы глаза темные и нисколько
не трогательные... Ќикогда не вопит, не орет, не выгибаетсЯ. Ђ когда
обидели ее -- тихо и горько плачет, и в такие минуты Я готов отдать ей
все, что у менЯ есть, и все неразрешенное -- немедленно разрешить...
...Ќет, какое это все-таки счастье, что она у менЯ девчонка, и что
никогда мне не надо будет решать эту проклЯтую дилемму: вести или не
вести ее на прием к сэнсею! •отЯ иногда -- редко, ночью, когда не могу
заснуть и лежу с открытыми глазами -- Я понимаю с холодным ужасом:
наступит времЯ и -- поведу, поведу как миленький, и буду жалким голосом
умолЯть сэнсеЯ, чтобы сделал исключение, и принЯл, и поговорил, и
приговорил... Џотому что Я не знаю, что такое -- быть "достойным
уважениЯ" (чьего там еще уважениЯ? зачем?), и что такое "счастье", Я
тоже не совсем понимаю, но зато Я точно знаю, какаЯ это мука --
неудовольствие от жизни, Я все времЯ вижу эту суконно-унылую тошноту
вокруг себЯ, и Я не потерплю, чтобы моЯ ЉутЯ, моЯ ‚алЯха, моЯ ’Япа
погрузилась бы в эту суконную, унылую, тошную тошноту. Џусть уж лучше
она будет „Ћ‚Ћ‹њЌЂ, что бы это ни означало.

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 4.

"—€џ-’Ћ „Ћ—њ" € Ќ…ЊЌЋѓЋ ‘’Ђ’€‘’€Љ€

"...ђодители девочек особенно -- невероЯтно, удивительно, неправдо-
подобно! -- настырны..."
ќти, например, приходили уже четыре раза. Џервый раз -- втроем
(полный комплект: папанЯ, плюс маманЯ, плюс любимаЯ дочурка, она же
"подросточек-девица"), второй раз -- вдвоем (папахенс плюс мамахенс) и
еще дважды -- маман единолично. Џапочка -- фигура неопределеннаЯ, без
имени-отчества и фамилии, но несомненный, впрочем, госчиновник, муници-
пального уровнЯ. ЊаманЯ же, ќлеонора Љондратьевна, -- женщина того типа,
что с самых юных лет выглЯдЯт "хорошо сохранившимисЯ". Ћна из породы
бойцовых дам, обитающих в райкомах, профсоюзах и собесах -- бой-баба
высочайшего класса и невероЯтной пробивной силы. Ѓаллиста. Љатапульта.
‘тенобитнаЯ пушка. …динорог. „а только не на таковских напала: сэнсей
стоЯл, словно ‚еликаЯ китайскаЯ стена под напором кочевников.
...ЌеприЯтнаЯ девочка -- выломаннаЯ, тощаЯ, неприветливаЯ, с темным
взглЯдом исподлобьЯ. ђоберт получил задание напоить ее какао, пока в
кабинете происходЯт деликатные переговоры. (‡апись включить, беседу не
слушать, развлечь ребенка и быть на подхвате.)
ђебенок без всЯкого энтузиазма копал грЯзноватым пальцем в вазе с
печеньем. ‚ыбирал, откусывал и бросал обратно. Љрошки сыпал на скатерть.
Ѓумажки от конфет ронЯл на пол. ђоберт, разозлившись, приказал подобрать
-- подобрала, положила на край блюдца и уставилась темным взглЯдом,
словно запоминаЯ гада навсегда. Џотом (выхлебав две кружки какао)
выбралась из-за стола (молча) и уперлась лбом в оконное стекло -- стоЯла
неподвижно минут двадцать, наблюдаЯ, как мальчишки гонЯют шайбу на
детской площадке. Ћчаровательное существо двенадцати лет от роду и без
единого располагающего просвета в облике... —тобы разрЯдить обстановку,
ђоберт ей спел:

Ћдна подросточек-девица
Ѓандитами была взЯта,
Џринуждена им покоритьсЯ,
Ѓыла в мансарде заперта...

(‘таринный комический романс. ’ам с девочкой вытворЯют разные ужасы
в манере девЯтнадцатого века -- морЯт голодом и холодом, заковывают в
кандалы, бросают в океан, однако же -- после каждого куплета припев: "Ќо
поутру она вновь улыбалась перед окошком своим как всегда, рука ее над
цветком изгибалась, и из лейки лилась вновь вода". ЌеугнетаемаЯ и
непотоплЯемаЯ девица. Ћчень смешно.) Ќе помогло. ‚се тот же темный
взглЯд "из-под спущенных век" был ему наградой. Ѓормоча под нос
классическое "...и утка крЯкает, чиЯ-то дочь", он прибрал со стола и
стал терпеливо ждать окончаниЯ переговоров.
...‘энсей, разумеетсЯ, отказалсЯ с ней работать. ЋбъЯснение было
предложено стандартное (предельно вежливое): у менЯ не получаетсЯ
работать с девочками, увы. Ѓлагодарю вас за щедрое предложение -- нет.
Ќо дело оказалось не так просто. Ќемедленно и вдруг (на другой же день)
поЯвилсЯ в доме жуткий страхагент, и они спорили битый час о непонЯтном
и неприЯтном. ‚ ход шли сплошные эвфемизмы, и ђоберт понЯл только, что
страхагент предрекает гадкой девочке огромное будущее, а сэнсей
отказываетсЯ это будущее ковать. "“ менЯ здесь вам не скотоводческаЯ ферма.
џ не умею выводить породу. џ только умею замечать то, что уже есть. Ђ то,
что Я здесь замечаю, мне не нравитсЯ. Љатегорически!.." —то-то нехорошее
виделось ему в этом неприЯтном ребенке. Љакое-то обещание зла. €
страхагент, собственно, этого в`идениЯ не оспаривал. Ћн только полагал,
что обещание имеет место не "зла", а "пользы" -- титанической пользы длЯ
этого мира ("вашего мира", говорил он) -- "заевшегосЯ, опаскудевшего,
упертого чавкающим рылом в тупик...".
’акого еще не бывало: сосредоточенное наступление на сэнсеЯ длилось
две недели. ђодители -- страхагент, снова родители и снова страхагент.
‘энсей выстоЯл.
...Љогда в последний раз ђоберт проводил страхагента к выходу и
вернулсЯ в кабинет, мрачно сидевший за столом сэнсей спросил его вдруг:
"‚ы можете себе представить этого человека кругленьким розовеньким
поросеночком с усиками квадратиком и с картавым говорком капризного
гогочки?" ђоберт задумалсЯ и сказал: нет, не получаетсЯ, воображениЯ не
хватает. "€ у менЯ тоже, -- призналсЯ сэнсей. -- —то с нами делает
времЯ!.. Ђ вы можете представить себе менЯ -- стройным как тополь и с
черной тучей волос на голове? €з-под которой не видно, между прочим,
этого чертова подзатыльника, даже и догадатьсЯ о нем невозможно?" Њогу,
честно сказал ђоберт, хотЯ и не сразу понЯл, о каком "подзатыльнике"
идет речь. "‹ьстец, -- сказал ему сэнсей без улыбки и вдруг процитировал
Њонро (почти дословно): -- —еловек не менЯетсЯ на протЯжении жизни, он
просто становитсЯ все больше похожим на самого себЯ..." ќто прозвучало
убедительно, и ђоберт решил не спрашивать, кого он имеет в виду -- себЯ
или страшного страхагента... € в чем здесь дело с этой дурной девочкой,
он тоже решил лучше не спрашивать -- пусть все идет своим чередом, в
любом случае, сэнсей навернЯка знает, что должно быть, а что нет.
...Ќо может быть, как раз в том-то все и дело, что мы не работаем с
женским полом? (Џозволил он себе подумать тогда.) ‘то двадцать семь
математиков-физиков у нас получилось (или сто двадцать восемь? -- если
считать и ‚елмата, который возник еще в доисторические времена). € лишь
только трое врачей, все как один -- кардиологи (почему, кстати?). ‘то
двенадцать инженеров-управленцев-технарей-изобретателей... Џо мелочам:
гуманитарии, искусствоведы там, журналисты, один писатель... € ни одного
политического деЯтелЯ. € -- главное -- ни одного учителЯ. Ќи единого!
‚едь Њаришка не учитель, Њаришка -- детсадовскаЯ воспитательница и
вообще -- Њать. Ђ больше девочек в наборе никогда и не было...

ѓ‹Ђ‚Ђ …‘’Ђџ. „…ЉЂЃђњ. ’Ћ’ †… —…’‚…ђѓ.

ѓђ€ѓЋђ€‰ Џ…’…‹€Ќ ЏЋ ЏђЋ‡‚€™“ џ„Ћ‡“Ѓ

Љогда ‚адим замолчал, ѓриша-џдозуб некоторое времЯ продолжал еще
стоЯть у окна, глЯдЯ во двор. ‚о дворе ничего интересного не наблюдалось
-- хищные костлЯвые мужики в бандитских вЯзаных шапочках разгружали там
фургон с какими-то огромными кубическими коробками. Ќа ‚адима смотреть
было бы гораздо интереснее: греющее душу зрелище полностью уничтоженного
человечишки. “нылого и коленопреклоненного. ђаздавленного. Ћднако эсте-
тически правильно было стоЯть вот так: спиной, не глЯдЯ и как бы даже не
видЯ. ‚ этом была "драматургиЯ". Ћн спросил (все еще не оборачиваЯсь):
-- Ќу, и что ты от менЯ хочешь?
-- Ќе знаю, -- сказал ‚адим с тоской. -- џ во все двери толкаюсь. “
менЯ выхода нет.
-- Ђ все-таки? —ем Я тебе могу помочь -- слабый больной человек?
-- „а ладно тебе, ѓришка. ‚се все давно знают.
-- —то именно они знают? —то, собственно, они могут знать?
-- Ќу -- не знают. Ќу -- догадываютсЯ.
-- Џо-моему, мы никогда с тобой не были такими уж друзьЯми, --
сказал џдозуб. -- €ли Я ошибаюсь?
-- Ћткуда мне знать? џ к тебе всегда хорошо относилсЯ. ќто ты со
мной рассорилсЯ, неизвестно почему...
џдозуб повернулсЯ наконец и посмотрел нарочито пристально. Ћн
увидел бледное маленькое личико с красными пЯтнами на щеках. “нылый нос.
Џриоткрытый рот с неуверенной полуулыбкой. ЏросЯщие глаза -- совершенно
как у голодного пса и быстро-быстро мигают. Ђ между прочим, именно этот
вот человечек придумал ему кличку џдозуб. ’енгиз предлагал звучное, но
очень уж экзотическое -- "Ћлгой-хорхой", однако "џдозуб" в конечном
счете победил -- в честной конкурентной борьбе. € правильно. Љличка
простаЯ, но хорошаЯ, точнаЯ...
-- Ђ где он живет -- ЂЯтолла? -- осведомилсЯ џдозуб со всей
возможной благожелательностью.
-- Ќе знаю.
-- Ђ ќраст этот твой Ѓонифатьевич?
-- Ќе знаю Я ничего, -- сказал ‚адим с тоской.
џдозуб снова отвернулсЯ к окну. "‚аша поза менЯ удовлетворЯет". Ћн,
поганец, конечно, даже не помнит ничего. „лЯ него это было тогда всего
лишь маленькое привычное удовольствие -- процитировать, Якобы к месту,
любимого классика и перейти к очередным делам. ‹юбимое это его дурацкое
занЯтие: приспосабливать к случаю разные цитаты. „урацкие. …му ведь даже
и в голову не приходило тогда, как это было длЯ менЯ важно: блокадный
архив, шестнадцать писем из ‹енинграда в ‚ологду и обратно. Ќикогда
больше ничего подобного мне не попадалось. € не попадетсЯ уж теперь,
наверное, никогда...
-- ‹адно, -- сказал он, выдержав основательную, увесистую, как
булыжник, паузу. -- џ тебЯ понЯл. џ подумаю.
-- „а уж подумай, сделай милость.
-- ‘делаю. Њилость -- сделаю. "‚аша поза менЯ удовлетворЯет". ’ак,
кажетсЯ, у классиков?
‚осхитительно бледнаЯ дурацкаЯ улыбочка была ему ответом. ’еперь
этот любитель цитат имел то несчастное выражение глаз, какое бывает у
собак, когда они справлЯют большую нужду.
-- Ќе понимаю, правда, что Я тут могу сделать. ‚се эти намеки твои
-- глупости. ’ак что ты губу не раскатывай... Ђ этот ваш €нтеллигент, он
что за птичка такаЯ в виде рыбки?
-- „а ничего особенного. Џрофессор. —ленкор. —естный человек,
вполне приличный.
-- џ видел его по телику. Џородистый конь.
-- „а. Ѓезусловно... “ него, между прочим, штаб-квартира тут, у
тебЯ же в доме, за углом.
-- Ђ-а... ’о-то Я смотрю, там стада "мерседесов" всегда, как на
водопое... ‘лушай, так в чем же дело? …сли он такой у тебЯ вполне
приличный -- напрЯгись! ЏрисЯдь, надуйсЯ и организуй ему соответствующий
рейтинг.
‚адим снова улыбнулсЯ собачьей своей улыбочкой (похожей теперь уж
вообще на предсмертный оскал) и ничего не ответил.
-- ‹адно, -- сказал џдозуб. -- “ тебЯ все? ’огда иди с богом.
Џривет мамане. Ћна у тебЯ пока еще жива, Я полагаю?
Ћн увидел гнев, и бешенство, и Ярость, и желание ударить (ногой, в
пах, с носка), но ничуть не испугалсЯ -- некого ему здесь было боЯтьсЯ.
Ќаоборот, он испытал острое наслаждение, тем более острое, что точно уже
знал: ничего он делать длЯ этого засранца не станет, палец о палец не
ударит, пусть получает свое. ‚се, что ему причитаетсЯ по жизни. Jedem
das seine.
Љогда ‚адим ушел (со своей бессильной Яростью, с тоской своей
смертной, с перепрелым своим ужасом перед завтрашним днем), он сел за
стол, включил Яркую лампу и придвинул поближе папку с письмами.

"“важаемый Ќиколай „имитриевич! лю сердечный
привет и спешу известить ‚ас, что Я нахожусь в центре
кратера вулканического извержениЯ. ’ут национальнаЯ
болезнь настолько развиваетсЯ, что грозит запрудить
трупами ‘еверный Љавказ. ‘ уважением..."

Ћткрытое письмо в Џетроград, датировано 7 февралЯ 1918, с ЯтЯми еще
и с ерами, но без подписи. Ќеужели уже понЯтно ему сделалось, что такие
посланьица лучше не подписывать? ‚рЯд ли. Ќо, судЯ по тексту, прозорли-
вый человек и не без юмора... „остоин известного уважениЯ, хотЯ
навернЯка -- белаЯ кость, высокомернаЯ сволочь дворЯнского происхожде-
ниЯ... Џросрали державу.

"ѓосподину „иректору Љурсов „есЯтников земельных
улучшений длЯ увечных воинов. “воленного вовсе от
военной службы рЯдового 8го ‘трелкового полка ‘ергеЯ
Ќиколаевича —еповского, жительст. раз. Љабаклы 927
вер. Ћмской жел. дор. џ получил от ‚ас извещение о
начале курсов и проспект, отправленные 21 дек. 917
года, Я получил 14 февралЯ 918 г., мне надо быть в
Џетрограде 20 фев, что к сожалению Я за такой срок не
мог ЯвитьсЯ, но ввиду переживаемого момента в ђоссии,
и труднаго почти не возможного проезда по ж. д. Я не
выезжал; но покорнейше прошу, если курсы не состоЯлись,
а в будущем будут, то непременно известить менЯ свое-
временно, Я Явлюсь. ‘ергей —еповской".

‘боку, на свободном местечке, аккуратнаЯ и обстоЯтельнаЯ пометка:
"1918 года февр. 16 днЯ отправл.". „а-а-а. ќтот уж точно ничего не понЯл
еще. “воленный от службы рЯдовой. ‘корее всего, контуженный какой-нибудь,
а может быть, и безрук-безногий. € не зажиточный, нет -- в панике и
отчаЯнии ищет возможности хоть как-то обустроить жалкое свое будущее, и
не понимает, козЯвка, что нет у него будущего, нет и быть уже не
может... "‚ центре кратера вулканического извержениЯ".

"15 маЯ по старому. „орогаЯ ЌюсЯ! ‘ообщи пожалуй-
ста в добром ли ты здоровье и не сидишь ли по приказу
большевиков где-нибудь в подвале ‘мольного? ‡наЯ их
манеру начинать с конца т. е. сначала схватить и
посадить, а затем уже искать причину почему садить, то
мы и опасаемсЯ не случилось ли и с тобой такой
штуки..."

Ѓез всЯкого сомнениЯ -- жирнаЯ, дебелаЯ корова. Њещанка. „ура. Ќи
единой собственной мысли в голове. …сли выжила, двадцать лет спустЯ с
такой же идиотской самоуверенностью повторЯла за газетами, что "правиль-
но их стрелЯют... органы не ошибаютсЯ, а дыма без огнЯ не бывает...".

"...†ивем не важно, но еще не умерли от голода,
хотЯ и был один момент, когда мы решили, что нам
пришел капут. †ивем собственно как студенты, всегда
случайными деньгами. ‚ещи продаютсЯ очень дешево, ибо
наши покупщики почуЯли как вороны нашу нужду, а им
значит поживу и не дают хоть сносную цену. Љак на грех
седло не покупаетсЯ, а это главный козырь в наших
руках. …сли бы оно продалось то отец не медлЯ поехал
бы в Њоскву хлопотать о пенсии. Ђ то если предоставить
естественному ходу вещей то можно будет прождать и еще
года или до своей кончины от голода..."

‘едло какое-то. Џри чем здесь седло? Њожет быть, они из помещиков,
и осталось у них от прежнего выезда одно лишь роскошное седло. ‘
чепраком. ‘мотри "’ри мушкетера". ‚прочем, маловероЯтно: какаЯ пенсиЯ
может быть длЯ помещика в восемнадцатом году? Ќо с другой стороны,
откуда в мещанской или, скажем, чиновничьей семье седло?..

"...•орошо бы нам выхлопотать пенсию и уехать
скорее отсюда. “ж очень дорогие здесь продукты. ‘коро
вот продукты будут нам не по карману. •отЯ по газетам
судЯ, куда мы собираемсЯ там уже началась холера, но
это нас не пугает, ибо от холеры можно умереть или
нет, а уж голод то не помилосердствует..."

Ќе-ет, никакой голод вас не возьмет. € уж никакаЯ холера, конечно.
‚ечные. ‚ечные! Ѓудьте вы неладны, с пенсиЯми вашими и с вашими
продуктами.

"...—то будет, ЌюсЯ, что только будет дальше если
еще будет этот год неурожай. ‚се людское зверье
подниметсЯ и станет грызть друг друга тогда. Ќу да на
все волЯ ѓосподнЯЯ..."

ќто уж точно. € про зверье точно, и про волю ѓосподню. ‘колько же
лет... сколько веков вы это повторЯете: волЯ ѓосподнЯ, волЯ ѓосподнЯ.
“добрение.

"...„ело в том что хозЯин наш всем и каждому
говорит, что квартирантами он тЯготитсЯ, что стоит ему
посидеть день и пошить как всЯ плата за квар. попол-
нитсЯ. Ђ ему важен покой собственной персоны. Ќо
конечно он все это лжет и пренахально, ибо такого
скупца и спекулЯнта Я еще не видывала. Ќа днЯх еще
продал картофель тете Љатерине за меру 45 руб. а сам
платил своим род. за нее 25 руб. ќто той тете
Љатерине, за которой посылали в 3 ч. ночи просЯ еЯ
обмыть покойницу жену. Ђ послушать его речи, так это
прЯмо свЯтой..."

тамп на письме: "’верь, 28.5.18". Ѓез малого век миновал, а что
изменилось? Љартошка подешевела. Ђ может быть, и нет. ќто смотрЯ что
такое "мера"... ’ак, теперь у нас почтоваЯ карточка. ‚от странно: всЯ
мухами засижена. —то они ее, на стенку вешали, что ли?

"‚анЯ, привези одну керосиновую лампу, одну оставь
длЯ себЯ и длЯ Ќюши. Ќюша просит оставить с еЯ вещами
маленькую подушку. Ѓачил в ‘ар. не поехал и пожалуй
вовсе не поедет..."

Ћтправлено 2.11.18 из Њосквы в Џетроград. ѓде они теперь, эта Ќюша
и этот таинственный Ѓачил? Ђ керосиноваЯ лампа, очень может быть, и
цела. ‚прочем, нет, врЯд ли. Љто станет хранить керосиновую лампу? ђазве
что какой-нибудь вконец сдуревший коллекционер.

"ЊилаЯ ‹ета. ЏоздравлЯю тебЯ с прошедшим днем
ангела. ‹ета, спасибо тебе за сухари, они очень нужны,
т. к. Я теперь получаю паек меньше. Ћтпусков у нас не
дают (такое свинство), а то Я бы прикатила. Џришли,
если можешь, картошки. Џоцелуй за менЯ, только обЯза-
тельно, Њииксю и ‚олика. Ѓорусу Ђл. привет. ‹елЯ".

ќта открытка отправлена в Џетроград из Ћрла, 26.7.19. ‘ухари,
картошка, паек... Ћни вообще о чем-нибудь еще говорили тогда между
собой? ‚едь, между прочим, война идет. ѓенерал „еникин, рейд Њамонтова,
Ѓуденный Џервую конную организует... Ќа самом деле не Ѓуденный, а совсем
другой человек, впоследствии ликвидированный за ненадобностью, но не в
этом же дело... Ђ, да на хрен их всех! Џолучили то, чего заслуживали.
‚се. ‚се до одного... Ђ это еще что за ракообразное?

"Estimata sinjoro! Mi tralegis Vian anonceton kaj
kuragas skribi al Vi..."

Џисано из €ркутска в Cerveny Nostelec, —ехословакиЯ, и это уже
декабрь двадцать первого. ќто мы отложим в сторону. ‚ Языках не сильны,
нет, совсем не сильны: немецкий со словарем. ‘транно, как открытка,
отправленнаЯ в —ехословакию, попала в этот сугубо российский архив?

"‚ерунчик дорогой, стоим в Ђрмавире. „енечки
жаркие, как предыдущие, но очень хорошо. Ќабегают
легкие облачка, ласкающий ветер. џ побывал в городе на
рынке и очень разочарован ценами. —ерешнЯ 8 -- 15 милл
фунт. ЉакаЯ маленькаЯ разница с Џетроградом! Њалина 15
милл. ‚ Љрыловском масло было не дорого (2 ф -- 25
милл), но к сожалению не во что было взЯть. ‚ бумаге
оно расплавилось бы. ‚ другой раз надо собиратьсЯ в
дорогу иначе. ‘ собою провизии брать очень мало, но
брать сосуды длЯ молока, масла. ‚зЯтаЯ мною провизиЯ
почти всЯ испортилась. Љотлеты выдержали 1 день,
пирожки днЯ 2, колбаса всЯ погибла. Ѓросать ужасно
жаль особенно то, что сделано заботливыми ручками.
–елую крепко..."

Џослано из Ђрмавира в Џетроград, 22.6.23, уже отъелись, уже котлеты
жрут, масло фунтами. Џирожки... Љак с гусЯ вода! Ѓудто и не было ничего
-- ни голода, ни войны, ни катастрофы. ‚се проходит! Ћдни котлеты вечны
-- сделанные заботливыми ручками...
Ћн пристроилсЯ к компьютеру, чтобы занести все данные по конвертам
и открыткам в базу, но тут ’имофей объЯвилсЯ вдруг из своего логова --
сначала положил горЯчую морду на бедро, а потом, оставшись без ответа (в
скобках -- привета), ткнул носом под локоть, крепко и настойчиво. џдозуб
посмотрел на него сверху вниз и сказал: "†ивотное. ЋбоссалсЯ уже?" --
"…ще нет, но -- скоро", -- откликнулсЯ ’имофей, усиленно вращаЯ обрубком
хвоста, попискиваЯ и страстно дыша. Џотом он, задрав тощую задницу,
прилег на передние лапы и так замотал головой, что черные уши его
разлетались как лохмотьЯ на ветру и слюни полетели во все стороны. Ќадо
было и пора выводить. ‘ семи утра человек не ссамши. Ќе то что
некоторые, привилегированные, которые по два раза в час...
Ћн отправилсЯ в сортир, и ’имофей, разумеетсЯ, последовал за ним
как привЯзанный, и все времЯ, пока он крЯхтел там над горшком и тужилсЯ,
преодолеваЯ патологические свои затруднениЯ, он слышал, как за дверью
нетерпеливо и нервно цокают когти о линолеум и раздаетсЯ мучительный
писк, отчаЯнно-тонкий, почти ультразвуковой, и он улыбалсЯ, представлЯЯ
себе лохматое дурацкое животное, помирающее сейчас от отчаЯниЯ и горЯ,
что не может видеть воочию богоподобного хозЯина своего, давателЯ
пропитаниЯ и опору мира сего. ‘мешной пес, ей-богу. •орошие люди --
собаки. ‚ отличие от людей. ‘обаки -- хорошие люди, а вот люди, как
правило, -- паршивые собаки...
Џотом он приготовил похлебку -- навалил от души большой ложкой в
’имофееву миску и поставил на специальную скамеечку, чтобы животное,
вернувшись с променада, сразу же могло бы насладить себЯ любимой
жрачкой. € только после этого снЯл с гвоздЯ поводок и занЯлсЯ приготов-
лениЯми к выходу уже вплотную.
-- €нтересно мне знать: почему этот сопленосец называл тебЯ ’имофей
…всеичем? -- приговаривал он вслух, приспосабливаЯ поводок к ошейнику.
-- Љакой же ты …всеич? ’ы у нас какой-нибудь ђексович. “ж как минимум --
Ђртемонович...
Ђртемонович не возражал -- он рвалсЯ гулЯть и был согласен на любой
вариант.
Џеред выходом он поглЯделсЯ в зеркало. Џоправил берет. Џриласкал
горстью восьмидневную щетину. ЋсталсЯ вполне доволен собою и осторожно
приоткрыл выходную дверь. ЊаловероЯтно было столкнутьсЯ здесь с опаснос-
тью, но, как известно, самые неприЯтные случаи в жизни именно маловеро-
Ятны. Ћсторожность еще никому не повредила... ’ам, в чужих теперь
владениЯх, было тихо, и стоЯл привычный уже не то аромат, не то смрад
загадочных благовоний. ‚ коридоре до самого поворота никого не было
видно, лампочку никто, в натуре, и не подумал ввинтить, так что освещен
был только сам поворот за угол -- но не электрическим светом, а
желтоватым, колеблющимсЯ, -- видимо, там опЯть жгли лампады.
Ћн вышел в коридор и, придерживаЯ беззаветно рвущегосЯ с поводка
’имофеЯ, принЯлсЯ тщательно запирать дверь на свою территорию. ‡десь, за
этой дверью, у него все было свое: свои шесть с половиной квадратных
метров, и своЯ кухонька с газовой плитой, и свой санузел со своей
страшненькой на вид, но вполне годной к употреблению ванной. Љогда-то
здесь жила прислуга. Љак же ее звали на самом деле? ЂнастасиЯ Ђндреевна
ее звали, вот как, а он звал ее Ђсевна и любил больше всех на свете. Ћна
была большаЯ, мЯгкаЯ, добраЯ, и около нее всегда замечательно пахло
тЯнучками... ‘обственно, никого, кроме нее, он, пожалуй, никогда не
любил, так что и сравнивать, пожалуй, было не с кем...
(Ћн подумал о ней сейчас совершенно случайно, по ассоциации,
котораЯ была недоступна сознанию, потому что сознание его было занЯто
одной мыслью и одной только -- вполне обычной -- воображаемой картинкой:
пилот космического кораблЯ, соблюдаЯ все меры предосторожности, покидает
свою крепость и выходит в чужой и опасный мир. Љартинка эта родилась в
его воображении очень давно, он уже не помнил себЯ без этой картинки:
космический корабль потерпел аварию на другой планете, пилот доживает
век свой за стальными стенами, а там, снаружи, кипит, варитсЯ, булькает,
исходит вонючим паром чужаЯ и смертельно опаснаЯ жизнь, порождающаЯ
страх и ненависть. ‘трах -- всегда, ненависть, к сожалению, лишь
изредка...)
Џока он возилсЯ с замками (замков было три плюс специальное
стопорное устройство длЯ надежности), из-за поворота бесшумно поЯвилась
вдруг фигура в белом и остановилась там, в деликатном отдалении, --
страннаЯ и даже жутковатаЯ в колеблющемсЯ свете невидимой лампады. Ђ он
вдруг услышал монотонное пение, на самом пределе слышимости, и не пение
даже в привычном смысле этого слова, а как будто в несколько голосов
полушепотом читали нараспев что-то ритмичное.
-- ‡дравствуйте, -- сказал он на всЯкий случай в адрес белой фигуры
и получил в ответ беззвучный поклон со сложенными у груди руками.
“зкоглазое темное лицо было неподвижно и не выражало ничего, кроме
абсолютного нечеловеческого спокойствиЯ. Ћн подождал две секунды, но
более ничего не происходило, да и не могло происходить: арендную плату
они внесли (строго в соответствии) четыре днЯ назад, а больше предмета
длЯ общениЯ у них не было, да и быть не могло, и он вежливо сказал:
"‘аенара", мгновенно исчерпав свои познаниЯ в Японском на добрую
четверть.
Ћн всегда был вежлив с этими людьми, но на самом деле они не
нравились ему -- точно так же, как все и прочие люди на этой земле.
‚добавок, он совсем не понимал их, что удивительным образом рождало не
уважение и не интерес даже, как можно было бы ожидать, а скорее только
дополнительную неприЯзнь и даже некоторое презрение. Њысленно он всегда
называл их Япошками, хотЯ вовсе не уверен был, что имеет дело именно с
лицами Японской национальности и что ему когда-нибудь понадобЯтсЯ
припасенные некогда и зачем-то впрок: "коннити-ва", "вакаримасен" и
совсем, казалось бы, в этой ситуации неуместное "ватакуси-ва табе тай".
Ћднако эти узкоглазые платили деньги, хорошие деньги за те четыре
комнаты, где он жил когда-то с родителЯми и куда теперь вход ему был
запрещен. Ќе потому запрещен, что загадочные арендаторы не хотели бы его
там видеть -- может быть, они как раз и не имели бы ничего против того,
чтобы пригласить, познакомитьсЯ поближе, обласкать, может быть, даже
попытатьсЯ приобщить его к этому своему пению шепотом, к странно
пахнущим своим лампадам и к белым одеЯниЯм, -- а потому запрещен был ему
туда вход, что он сам себе его запретил, раз и навсегда отрезав себЯ от
того, что было когда-то, и оставив от прошлого только комнатку Ђсевны с
личным своим сортиром и персональным вход-и-выходом, который в прошлом
называлсЯ "черный ход".
Ћн, осторожно прислушиваЯсь и оглЯдываЯсь, спустилсЯ по черной
лестнице, котораЯ была на самом деле не черной, а грЯзно-серой, с
грЯзными окнами во двор (которые не мыли со времен советской власти), с
прихотливо изуродованными, скрученными каким-то невероЯтным силачом
железными клепаными перилами (пребывающими в этом первозданном виде еще
со времен блокады), с заплеванными и вдумчиво (казалось -- старательно)
замусоренными ступеньками и с застарелыми презервативами, присохшими к
разрисованным стенам. ќто была лестница-помойка, лестница-нужник, лест-
ница-музей, то, что в южной ђоссии называетсЯ "зады". ‚прочем, он к
этому давно уже привык, а ’имофею здесь даже нравилось или, как минимум,
было интересно: он читал эту лестницу, как любознательный человек --
свежую многостраничную газету из породы желтоватых. Љроме того, пес имел
обыкновение начинать свои мочеиспускательные процедуры уже прЯмо здесь,
не дожидаЯсь улицы, и делал это с удовольствием, хотЯ и без надлежащей
основательности. •озЯин ему в этом не препЯтствовал, но и не поощрЯл --
просто спускалсЯ по ступенькам, не задерживаЯсь и не даваЯ человеку
возможности вложить в процедуру всю душу, до самого донышка. Ќа ’имофеЯ
здесь была всЯ надежда: он чутко не любил незнакомых, и никакой бомж,
никакой посторонний бандюга не имел шанса уклонитьсЯ от его неприЯзнен-
ного вниманиЯ. ‚прочем, по черепу на этой лестнице можно было получить и
от хорошо знакомого человека -- например, от Љости-драника с четвертого
этажа...
‚о дворе уже больше не разгружали фуру, и не было там жилистых
бандитов, а только две полузнакомые тетки с помойными ведрами у ног
(одно полное, с верхом, другое -- только что опустошенное) обсуждали
повышение цен на электроэнергию в десЯти шагах от мусорной цистерны. Ћн
с ними, от греха подальше, поздоровалсЯ, они тут же ответили небрежно и
без всЯкого интереса проводили глазами. Ћни знали его с титешнего
возраста и все косточки его, до самой последней, крохотной, уже давно
были перемыты и обсосаны.
Ћказавшись на бульваре, он предоставил наконец ’имофею свободу
постоЯть с задранной правой задней столько времени, сколько это необхо-
димо длЯ полного удовлетворениЯ, а сам между тем внимательно оглЯдел
окрестности. —ас ‘обаки уже наступил, но в поле зрениЯ, слава богу,
ничего по-настоЯщему опасного не наблюдалось. Ѓыл там мраморный дог,
вышагивающий словно собственный призрак рЯдом со своей элегантной
хозЯйкой, этакой накрашенной сукой в мехах и с неестественно длинными
ногами; была знакомаЯ стараЯ овчарка с отвислым пузом и провалившейсЯ
спиной; и еще какаЯ-то мелочь мелькала между деревьЯми: извечно унылаЯ
такса длиной в полтора погонных метра, визгливаЯ, но безопаснаЯ болонка
с шестого этажа и еще какаЯ-то, черненькаЯ, незнакомой породы и вообще
незнакомаЯ, с хозЯином в виде шкафа, с ножищами, словно у €долища
Џоганого. ѓлавного врага, черного терьера Ѓорьки, видно пока не было и,
даст бог, не будет сегоднЯ вообще. Ћн со своим омерзительным новороссом
иногда пропадал на несколько дней совсем, а иногда гулЯл в другое, не
как у всех нормальных собак, времЯ.
‡адерживаЯсь у каждого дерева, они прошествовали до самого конца
бульвара, ни с кем не подравшись и вообще тихо-мирно-индифферентно.
’имофей шел без поводка: он был не из тех, кто уноситсЯ вдруг в полном
самозабвении -- пусть даже за самой привлекательной дамой. Ћн так боЯлсЯ
снова потерЯтьсЯ, что даже не отбегал дальше второго дерева, а если это
и случалось ненароком, то тут же останавливалсЯ и ждал, совершаЯ
ритуальные вращениЯ обрубком хвоста. ‘мешной пес, ей-богу. ‡дорово, надо
полагать, натерпелсЯ он от предыдущих своих хозЯев, а может быть, просто
забыть не мог ужасов безпривЯзного своего существованиЯ в большом
городе, равнодушном, как поребрик, и жестоком, как голоднаЯ смерть.
Ћн совсем было уже собралсЯ развернутьсЯ на сто восемьдесЯт (тем
более что природа, а точнее -- проклЯтаЯ аденома уже напоминала, что
"пора вернутьсЯ в хазу, к родному унитазу"), но задержалсЯ, обнаружив за
углом, видимо, в районе той самой штаб-квартиры, о которой говорил
закаканец ‚адим, небольшую, но вообще-то нетипичную здесь толпу обывате-
лей, запрудившую все пространство тротуара и даже разлившуюсЯ отчасти на
мостовую. ЃлестЯщие крыши своеобычных "мерседесов" плавали в этой толпе,
как островки в половодье. —то-то там происходило. Њитинг какой-то. Ђ
вернее сказать -- встреча с кандидатом в губернаторы: рослаЯ фигура в
светлом пальто имела там место -- возвышалась над толпой, обращаЯсь к
ней с верхней ступеньки у парадного входа в офис, широко помаваЯ над нею
распростертыми руками. € доносилсЯ оттуда голос, -- слов было не
разобрать, но слышно было даже с расстоЯниЯ в полста метров, что голос
-- сытый, бархатистый и раскатистый, словно у незабываемого доцента
‹ебЯдьева (теориЯ функций комплексного переменного), провозглашающего
свои знаменитые принципы выставлениЯ отметок на экзаменах: "Љто безуко-
ризненно ответит на все вопросы билета и на все дополнительные вопросы,
тот получает пЯ-а-ать... Љто безукоризненно ответит на все вопросы
билета, но слегка запнетсЯ на дополнительном вопросе, тот получает
четы-ы-ре..."
Ћн ощутил мгновенную вспышку ненависти и -- почти неуправлЯемо,
ноги сами понесли -- пересек улицу, чтобы приблизитьсЯ... ‡ачем? Ћн не
сумел бы объЯснить зачем, даже если бы вздумалось ему это кому-то
объЯснЯть. Ћн должен был услышать и увидеть ќ’Ћ. € все. ‚близи. ‚
подробностЯх. „олжен. Љак всегда в подобных случаЯх, не было ни одной
свЯзной мысли в голове и никаких Ясно осознаваемых или хотЯ бы на что-то
знакомое похожих желаний. ”изиологиЯ. ’ранс. Ќоги шли сами собой, а в
голове крутилась несвЯзица, изрекаемаЯ отвратительно бархатным голосом:
"...‘егоднЯ мы с вами начали позже, а потому надлежит нам закончить
раньше..." (‚се тот же ‹ебЯдьев, который был крутым на факультете
партийно-общественным деЯтелем и перманентно опаздывал к началу собст-
венных лекций.) Ћн даже не слышал ничего, ни единого слова. Ћн видел
только, как открываетсЯ и закрываетсЯ благородных очертаний аристократи-
ческаЯ пасть с безукоризненными зубами. € сверкают влажно вдохновенные
очи. Ћн видел бисеринки измороси на белоснежном ежике, белые широкие
ладони, помавающие в профессионально точном ритме неслышимой речи... (“
него всегда было великолепное зрение, он, как легендарнаЯ мамаша ’ихо
Ѓраге, видел простым глазом фазы ‚енеры и способен был кучно посадить
все пЯть пуль в "восьмерку" точно на одиннадцать часов.) Ђ сейчас ему
показалось вдруг, что он даже обонЯет этого человека -- запах дорогого
одеколона вдруг налетел, здоровый крепкий запах энергичного крепкого
мужчины, не знающего унизительных болезней, не знающего никаких болезней
вообще, а заодно не знающего низменных чувств и обыкновенных длЯ
обыкновенного человека животных желаний.
Ќенависть вспыхнула и принЯлась расти в нем как гнойнаЯ опухоль --
безболезненно, но быстро. …е, оказываетсЯ, уже порЯдочно накопилось за
последние полгода, но до этого момента она жила в нем тихо, безобиднаЯ и
безопаснаЯ, как застарелаЯ скука, а сейчас вот вдруг пробудилась, и
принЯлась пожирать пространство души, и запульсировала там, выдираЯсь на
волю, зеленовато-желтаЯ, ЯдовитаЯ и опаснаЯ, как боевой хлор. Ћна
душила. •отелось кричать, а она застревала в горле -- не давала дышать и
жить. •отелось вонзить ее в это белое, холеное, тренированное, вечно
здоровое тело, как белаЯ кобра вонзает кривые зубы свои, чтобы ворватьсЯ
в жертву Ядом. “бить.
‘мутно он помнил и понимал, что -- опасно. ‚округ слишком много
народу. Ћхранники с сумрачно-напрЯженными лицами шарЯт глазами, а один
уже уставилсЯ и смотрит в упор, стареЯ лицом, уже приготовившись, уже
целЯсь... ќто не остановило бы его. …го и выстрел в горло не остановил
бы сейчас, наверное, -- подступало, вздувалось, напрЯгалось, готовилось
взорватьсЯ, прорватьсЯ, вспыхнуть, словно чудовищный, противоестествен-
ный, сверхъестественный оргазм... вот сейчас -- вылетит Ядовито-желтым,
удушающим, выжигающим, стометровым Языком... еще немного... вот сейчас...
нельзЯ, нельзЯ, опасно, двое уже смотрЯт... € тут вдруг подступило
снизу, схватило мгновенно и остро (у врачей это называетсЯ -- "импера-
тивный позыв"), и ненависть мгновенно поникла, растворилась обессиленно,
ушла на дно, ушла в ничто, а ноги -- опЯть же сами собой -- понесли его
прочь, домой, скорее, еще скорее, сейчас польетсЯ, все, не выдержать,
все, все... € оказавшись в подворотне, он судорожно, в постыдной спешке,
кое-как расстегнулсЯ -- лицом к стене, в неестественной и дурацкой позе,
на одной почему-то ноге стоЯ, прЯмо на виду у какой-то дамы с дочкой --
и застонал от срама, натужно и с болью опорожнЯЯсь.
‚от и все, думал он с привычной горечью. ‚от и все. ‚от и все...
ѓде ’имофей? ’имофей был здесь же -- стоЯл рЯдом в самой своей
неприветливой позе и наблюдал за маминой дочкой. Ћн не любил детей и не
доверЯл им. "Ђ что это дЯдЯ делает? -- спрашивало между тем дитЯ Ясным
голоском. -- „ЯдЯ заболел?" Ќе заболел дЯдЯ. „ЯдЯ сдох. „ЯдЯ обмочил
штанину изнутри и чувствует себЯ полным и безусловным говном. Ђ тот,
вальЯжный, безукоризненный и любимый массами, даже ничего не заметил.
Ћхранники -- да, заметили, Явно что-то заподозрили, хотЯ, конечно, так и
не понЯли что к чему, а барин этот демократический даже и не почувство-
вал ничего. ѓлухарь на току.
...‚ернутьсЯ, подумал он с вЯлой злобой. ‚ернутьсЯ и добить гада...
Ћн знал, что не вернетсЯ. ‘егоднЯ -- нет. ‡автра. Џотом. Ћн вдруг
почувствовал -- поверх бессильной тоски -- неожиданный прилив энтузиазма:
поЯвилось что-то, о чем надлежало помнить, о чем стоило теперь содержа-
тельно думать. Ќе только о том, где бы раздобыть старый архив,
желательно блокадных времен, а еще и о том, каково это будет, когда они
снова встретЯтсЯ. Ќа каком-нибудь митинге, например. ’ам же выборы,
кажетсЯ, происходЯт у них? ‚от и прийти на встречу с избирателЯми.
€збиратель Я или нет?.. џ избиратель. џ имею право избирать. € Я избрал.
…го. Џусть молитсЯ теперь -- Я его избрал... Ћн вспомнил, что говорил
давеча засранчик ‚адим, и хихикнул: не отломитсЯ тебе ничего, засранчик
ты мой, не выберут его никогда, потому что Я его выбрал, а ты -- знай
себе надейсЯ, засранчик, ты получишь то, что тебе только и причитаетсЯ
по жизни -- горестное разочарование. €бо сказано: разочарование есть
горестное дитЯ надежды...
„ома он прежде всего переоделсЯ. таны и трусы бросил в стиральную
машину. Њашина была уже набита, и был набит, причем с верхом, Ящик длЯ
грЯзного бельЯ. ‡начит, сегоднЯ надо будет занЯтьсЯ стиркой. Њы люди
простые, у нас прислуги нет, не держим мы прислуги, сами стираем, сами
готовим, сами полы моем... Џравильно, животное? ‘ожрало кашу? ’о-то же.
ЊЯса сегоднЯ не будет. ЊЯсо будет завтра...
’елефон зазвонил неожиданно громко. Ћсобенно громко именно потому,
что неожиданно. ‘емь часов. Љто бы это мог быть? "Џолковнику никто не
зв`онит..." Ћказалось -- ’енгиз. Џсихократ. Ћн побаивалсЯ ’енгиза. ‘
этой зверюгой свирепой следовало держать ухо востро. ќтот не шутит и
шутить не любит...
-- Ћлгой-хорхой? Џриветствую тебЯ.
-- Ђ, господин Џсихократ, лично? ’ы еще жив?
-- Ќе дождешьсЯ, Ћлгоша. Ћн же -- •орхоша. ‘лушай, ты „имку
•ристофорова давно видел?
-- ‘егоднЯ видел. Ћтвратительное зрелище.
-- ‡начит, ты в курсе?
-- ‚ курсе чего именно?
-- ‚ курсе его проблем.
-- „а. Љ сожалению. ‚сю жилетку мне своими соплЯми залепил.
-- ЏонЯтно. ’ак вот, имею тебе сообщить. Њы собираемсЯ у менЯ
завтра, в девЯтнадцать часов...
-- Љто это -- "мы"?
-- „рабанты. „еды. ‚се.
-- Ђ Я здесь при чем?
-- Ќе п...и, ѓригорий! ќто серьезное дело. ќто нас всех касаетсЯ.
‘егоднЯ -- „имка, завтра -- ты.
-- ќто ты не... это самое... ђади менЯ вы уж никак не стали бы
собиратьсЯ.
-- “верЯю тебЯ, стали бы.
-- „а вы же все менЯ терпеть ненавидите!
-- Ќе преувеличивай, Ћлгоша. Ќе преувеличивай своего общероссийско-
го значениЯ. ’ы человек малопривлекательный, это, блин, верно, но ты --
один из нас, и никто этого обстоЯтельства пока не отменЯл. „а и не
сможет отменить...
Џроще было не спорить. Џроще было -- соглашатьсЯ, а потом делать
по-своему.
-- ‹адно. “бедил. џ подумаю. ‚ девЯтнадцать часов, говоришь? Ђ
завтра у нас что -- пЯтница?
-- „а. ‡автра, у менЯ, в девЯтнадцать часов.
-- џ подумаю.
-- € не п...ди!
-- Џостараюсь. Ђ ты -- живи. …сли получитсЯ.
-- џ же тебе уже сказал, блин: не дождешьсЯ!

’енгиз положил трубку на рычаг осторожно, словно она была тончайше-
го фарфора, и шумно выдохнул через нос.
-- †уткий тип, -- сказал он.
-- Џридет? -- спросила Ћльга.
-- Ќе знаю. ‚ообще, он менЯ побаиваетсЯ, так что, может быть, и
придет.
-- Ђ ты его разве не побаиваешьсЯ? -- Ћна внимательно разглЯдывала
себЯ в зеркале, будто видела впервые после долгого перерыва.
-- …сть немного.
-- Ќо почему? џ с ним как-то разговаривала по телефону. ‚ежливый. €
совсем безвредный, если судить по голосу.
-- „а. Ќо внешность обманчива, как сказал еж, слезаЯ с сапожной
щетки.
-- Ќе пошли, пожалуйста. Ђ какой у него талант?
-- Ћн замечательно умеет ненавидеть.
-- ‡начит, ваш сэнсей и ненависти учит тоже?
-- ‘энсей никого и ничему не учит. Ћн только открывает ворота.
-- Љак-это-как-это?
-- —еловек смотрит и видит: перед ним забор. €ли даже -- стена.
ЉаменнаЯ. Ђ сэнсей говорит: вот дверь, отворЯй и проходи...
-- Ќу?
-- € человек проходит.
-- Ђ как же ненависть?
-- Ћн вошел не в ту дверь. ќто была ошибка.
-- ‘энсей ошибаетсЯ?
-- „а. € не так уж редко. Ћн дал ѓришке "Ђмериканскую трагедию", а
ѓришка вместо этого прочел "Џутешествие на край ночи".
-- Ќе понимаю.
-- Ђ никто не понимает. ‘энсей, думаешь, сам понимает? •рена с два.
-- ’ы можешь без крепких выражений?
-- ‚ообще-то могу, но зачем?
-- Џо просьбе трудЯщихсЯ.
-- ‘лушаюсь. ѓолос трудЯщихсЯ -- голос божий.
-- ђасскажи лучше про этого своего Ћлгой-хорхоЯ. —то это, кстати,
значит -- Ћлгой-хорхой?
-- "Ћлгой-хорхой" в переводе с монгольского значит "страшный чер-
вЯк". …сть такаЯ легенда, будто он водитсЯ в пустыне и убивает на
расстоЯнии -- то ли Ядовитым газом, то ли электрическим разрЯдом.
-- Ђ при чем здесь твой ѓриша?
-- ‘лушай, кнЯгинЯ, зачем тебе все это знать?
-- Њне его жалко, -- сказала Ћльга.
-- ‚от тебе и на. ’ы же его не видела никогда.
-- ‚от и расскажи.
-- Ћн маленький, толстый, всегда небритый человечек с неподвижным
взглЯдом. Ћчень неопрЯтный.
-- ‘ плохими зубами?
-- Ќе помню. ЉажетсЯ. Ћн не имеет обыкновениЯ показывать зубы.
-- € не улыбаетсЯ никогда?
-- Џо-моему, никогда. ‘ чего это ему улыбатьсЯ? Ћн один как перст
-- ни родственников, ни друзей...
-- Џочему?
-- ђодственники все померли, а друзей он разогнал.
-- ‡ачем?
-- Ђ как ты думаешь, приЯтно общатьсЯ с человеком, который при
встрече всегда спрашивает: "’ы еще жив?" ‘ изумлением.
-- Ќе знаю. Ќаверное, неприЯтно. Ќо он же не всерьез это спрашивает?
-- Ћткуда мне знать, может быть, и всерьез. Ѓыло времЯ, он входил в
компанию, но потом отошел. Џросто перестал поЯвлЯтьсЯ. € звонить
перестал. ‘делалсЯ сам по себе. ‘идит в своей каморке, как каракурт в
норе, и читает чужие письма.
-- ‡ачем?
-- •обби у него такое. ‘купает старые семейные архивы. Ѓродит по
свалкам, по разным помойкам, собирает старые письма. Љак бомж. …сли
стоит дом, предназначенный к сносу, он тут как тут, наш Ћлгой-хорхой, с
мешком и с фонариком... ‘пелеолог хренов.
-- ’ы его здорово не любишь, правда?
-- Ђ за что его любить? ‡а то, что он всех нас ненавидит?
-- Ќу и что? ’ы тоже всех ненавидишь.
-- Ќеправда. ЊенЯ просто тошнит иногда. Ђ вот он -- да --
ненавидит.
-- Ћткуда ты взЯл?
-- Ђ вот ты приходи ко мне завтра -- посмотришь.
Ћльга сделала гримасу.
-- Ќет.
-- —то -- нет?
-- Ќе приду. Њне с вами не нравитсЯ.
-- Џочему, кстати? „авно хотел спросить.
-- ‘ама не знаю. Њне с вами жутко. €ли противно. €ли жутко
противно.
-- ‚от странно! ‚едь это все нетривиальные люди. —то ни личность,
то фигура.
-- ‹адно. џ не хочу об этом говорить. ђасскажи еще лучше про своего
ЋлгоЯ-хорхоЯ.
-- Ћн как раз из нас самый, наверное, серый. ‘овершенно не знаю,
что еще о нем рассказывать.
-- Ђ кто у него родители?
-- Ћни померли все. Њать -- ему еще года не было. Ћтец -- лет уж
тридцать, наверное, как помер. ‚ыдрал его однажды ремнем, дико, со
злобой, за какую-то мелкую пакость, и сам же тут и отрубилсЯ. ‘ердце. Ћн
у него был нетривиальный человек -- знаменитый архитектор, строил виллы
длЯ начальства, лауреат, академик, партайгенацвале. Џил по-черному всю
жизнь. —еловек могучих страстей и слабого здоровьЯ. ‹юбимое присловье у
него было: "‚се на свете хернЯ или залепуха"...
Ћн замолчал, сходил на кухню, извлек из холодильника банку джин-
тоника, откупорил, хлебнул, а потом, спохватившись, спросил: "•очешь?"
Ћна нетерпеливо мотнула волосами и сказала:
-- ђассказывай дальше.
-- „а Я не знаю ничего толком. Ќу, осталсЯ он с мачехой. …му,
скажем, десЯть лет, а мачехе -- двадцать. ‘удЯ по всему была она
неописуемаЯ красавица и вполне законченнаЯ блЯдь... €звини, но из песни
слова не выкинешь. Џережила своего архитектора на двадцать лет, пила
по-черному, а под конец жизни еще и кололась. †ила одна в пЯти комнатах,
продала в конце концов все -- все ковры, все хрустали, до последнего
стула, -- оставила после себЯ голые стены и ѓришанин закуток, где он
ютилсЯ с какой-то старухой, с прислугой, она ему была что-то вроде Ђрины
ђодионовны... „а ну его к черту, лапа, иди ко мне.
-- Ќе смей называть менЯ лапой!
-- —то это вдруг?
-- Џотому что это твой ђоберт придумал.
-- •орошо. џ буду тогда называть тебЯ ногой. Ќожкой. Ќога моей
судьбы. Џрощайте, други, навсегда, страдать Я боле не могу: судьбы рука
сломала любви ногу...
-- ѓосподи, как Я от тебЯ устала!.. ЏодвиньсЯ.
-- Њ-м-м?
-- Ќет. Ќе хочу. Џрекрати.
-- ѓоловка болит?
-- ‚се болит. џ, между прочим, целый день стирала... Ћтстань.
-- ‚ымрем!
-- Ќичего, не вымрем. Ћдна знаменитаЯ ваша Њариша обеспечит воспро-
изводство, и с лихвой.
-- Ќу, не знаю. “ Њаришки трое. €ли четверо? Ќе помню. Џусть даже
четверо. “ ќль-де-преза -- двое. “ ђоберта -- один. “ ћрки-Џолиграфа --
ноль, и ничего не предвидитсЯ. “ „имки -- ноль...
-- ‡ато у Ђндрей ћрьевича!..
-- „а, это верно. Ќо они у него все незаконные.
-- Ђ какаЯ разница?
-- Ќикакой. Њ-м?..
-- Ћтстань, Я тебЯ прошу. ‹учше посуду помой.
-- …й-богу, вымрем! ‚от увидишь, нога души моей!..

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 5.

Ћ’…– џ„Ћ‡“ЃЂ, или ЃЋ‹њ€… „…’€ -- ЃЋ‹њ€… Ќ…Џђ€џ’ЌЋ‘’€

Ћн вернулсЯ домой рано, снЯл пиджак, аккуратно повесил его на
плечики и сказал жене (не глЯдЯ, распутываЯ галстук): "‚одки". Ћна
метнулась в столовую, вернулась со стопочкой на подносике (три четверти
стопки, пикуль на блюдечке, салфетка углом). Ћн брезгливо принЯл стопку,
выплеснул ее на ковер, сам прошел к буфету и налил полный фужер. ‚ыпил в
три глотка. ‚сосал воздух через побелевшие ноздри. ЏостоЯл неподвижно
несколько секунд, потом спросил (по-прежнему не глЯдЯ): "„ома?" --
"„ома", -- сказала жена шепотом. Ћна уже, безусловно, все знала:
позвонили, доложили, обосрали своим радостным сочувствием с ног до
головы...
—ерез всю квартиру, ступаЯ тЯжело (словно весь день грузил мешки на
станции), прошел по коридорам, распахнул дверь с табличкой (украденной
где-то в присутственном месте) "ЏђЋ“ ‘’“—Ђ’њ", вошел в комнату и
остановилсЯ у порога, не закрываЯ за собой дверь: намеревалсЯ только два
слова сказать и сейчас же уйти (ненависть душила, пополам со стенокарди-
ей).
Ќаследник занималсЯ любимым делом: перебирал старые бумаги. ‘тарыми
бумагами было все в комнате завалено, словно это не комната подростка, а
сраный какой-нибудь архив домжилуправлениЯ. € пропахло все старой
бумагой, а у стены стоЯли, перекосившись, два рыжих облупленных чемодана
-- давеча притащил с какой-то свалки, с клопами и тараканами.
Ќа отца он глЯнул мельком и спрЯтал глаза -- лицо, только что
розовое и азартное, сразу сделалось неподвижно и словно бы пожелтело.
Ћн хотел сказать мальчишке только одну фразу, но такую, чтобы в ней
было все. "’ы понимаешь хоть, в какую Яму менЯ свалил? -- металось
беспорЯдочно в голове у него. -- —то теперь со мной сделают эти говнюки,
понимаешь?" € -- вдруг -- всплыло: "Ћх, ему и всыпали по первое! Џо
дерьму спеленутого -- волоком..." ќто он ѓалича вспомнил. Ќашел времЯ и
место вспоминать ѓалича! Ќо уж очень это было точно и про него:
"ђаздавались выкрики и выпады, ставились усердно многоточиЯ, а потом,
как водитсЯ, оргвыводы: мастерскаЯ, выговор и прочее..." Њемориалу моему
-- конец, вдруг понЯл он с пронзительной Ясностью. ‚первые понЯл и
принЯл это как неизбежную данность. Џокаюсь Я, не покаюсь, осудю, не
осудю этого мелкого паразита, -- мемориал мне теперь не дадут. € ничего
больше не дадут никогда. „о конца жизни буду частные заказы клепать.
Љонец архитектору Џетелину -- полный и окончательный п..дец внакладку.
Ќо сказать, как тут же выЯснилось, было нечего. Ќечего ему было
сказать этому желтолицему толстенькому подростку, у которого два деда не
вернулись с Ћтечественной и который в компании дружков (уже третий год
подрЯд, оказываетсЯ) праздновал день рождениЯ ѓитлера. ‚ компании у него
были: сын первого секретарЯ райкома; сынок зампредседателЯ горисполкома;
племЯнник директора завода, члена бюро обкома... € всем им сказать было
бы нечего, даже если бы они все оказались внезапно здесь, перед ним.
-- Ќу почему -- ѓитлера? -- сказал он наконец спертым голосом. --
ЋбъЯсни, Я этого не понимаю.
-- Џотому что -- двадцатое апрелЯ, -- сказал сын ѓлавного Ђрхитек-
тора неожиданно охотно и даже глаза на ѓлавного Ђрхитектора поднЯл, и
глаза эти были честные, круглые, но со странной желтизной.
‚прочем, ответа главный архитектор все равно не понЯл.
-- Ќу и что из того, что двадцатое? -- спросил он.
-- „ень рождениЯ, -- объЯснил наследник и мельком улыбнулсЯ.
‚идимо, ему понравилось, как удачно он ответил. ‚идимо, он сам себе
вдруг понравилсЯ -- здесь и сейчас. ‚идимо, он совсем не понимал своего
положениЯ. ѓаденыш. ‚ша.
-- ’ы что, не любишь евреев? -- спросил он -- просто по инерции.
—тобы не ударить. —тобы не размазать гаденыша по стене.
-- Ђ кто их любит? -- лениво, вразвалочку ответил наследник. € рот
скривил презрительно. Ќа отца он не глЯдел теперь совсем и, может быть,
именно поэтому не понимал, что происходит. -- Ћни сами себЯ терпеть не
могут, -- добавил он. Љак бы между прочим.
-- “ тебЯ же мать была наполовину еврейка, -- сказал главный
архитектор Џетелин.
-- Ђ Я-то здесь при чем? -- возразил наследник и добавил с
отвращением: -- ќто -- ваши дела. ђазбирайтесь.
’огда Џетелин-старший шагнул к нему через всю комнату, уже не помнЯ
себЯ. ‚се перед ним сделалось желтым, стены поплыли, в ушах возник
механический не то вой, не то дребезг, -- и он -- как на рогатину, как
на пулю -- налетел вдруг на желтый немигающий с в е т Я щ и й с Я
взглЯд. …го словно ледЯным гноем окатило, и он оказалсЯ на полу, на
спине, затылком и спиной в обломках развалившегосЯ стула, а грудь ему --
словно резало ножом, последние минуты пришли, он это понЯл сразу же и
принЯл, согласилсЯ принЯть, как последний и окончательный приступ
катастрофического невезениЯ последних дней.
Ћн попыталсЯ поднЯтьсЯ, заелозил ногами, руками, оперсЯ кое-как на
ковер, который ходил под ним ходуном. Ќевыносимо вонЯло горелой бумагой,
душило вонью, дышать было совершенно нечем, а в голове бродила какаЯ-то
несообразнаЯ чушь. "†елтый дьЯвол", бродило почему-то там. "‡убы желто-
го..." "‡убы желтого обломаны..." (Ќазвание какой-то трилогии из далеко-
го детства, что-то патриотическое, про самураев и пограничников, про
озеро •асан и сопку ЃезымЯнную...) Ћн мучительно возилсЯ на полу, все
еще надеЯсь встать, и смотрел на наследника, потому что ничего другого
не было у него в желтом тумане перед глазами. Љак наследник шарит лупой
по очередной дрЯхлой бумажке. Љак бережно бумажку свою поднимает и
смотрит ее на просвет. Љак улыбаетсЯ мерцающей своей, слабой, но
довольной улыбкой...
...‚идимо, ему удалось поднЯтьсЯ: он обнаружил себЯ в коридоре --
еле передвигаЯ онемевшие ноги, он полз вдоль стены, распластавшись по
ней грудью, срываЯ одну за другой гравюры в багетах за стеклом,
развешанные на уровне лица.
...Џотом была еще гостинаЯ, где он лежал на ковре, рЯдом со столом
красного дерева, скомканнаЯ скатерть -- под головой, жена со шприцом,
розовые губы шевелЯтсЯ, глаза стеклЯнные от слез, молодаЯ еще совсем,
девчонка, всего шесть месЯцев как женилсЯ, ее еще драть и драть...
"†елтый, -- сказал он, и это были его последние слова. -- ‡убы желтого.
‡убы желтого обломаны".

ѓ‹Ђ‚Ђ ‘…„њЊЂџ. „…ЉЂЃђњ. Џџ’Ќ€–Ђ.

Ќ…ЉЋ’Ћђ›… ЏЋ„ѓЋ’Ћ‚€’…‹њЌ›… Њ…ђЋЏђ€џ’€џ

...Ќу и ночка получилась, распронаетить-ее-пополам-с-дерьмом!.. ‘
такой вот энергичной, но малоинтеллигентной фразой на устах или,
правильнее было бы сказать -- в мыслЯх своих проснулсЯ (очнулсЯ?
очухалсЯ? оклемалсЯ?) Њатвей Ђронович ‚ул, более известный среди друзей
и знакомых как ‚елмат, то есть ‚еликий математик. “тро еще не началось
по-настоЯщему, однако же ночь (жуткаЯ ночь, бредоваЯ ночь) уже основа-
тельно призадумалась, и звезды над дальней лесопосадкой побледнели в
предчувствии неизбежного рассвета. Ѓыло семь утра. “ныло-тухлаЯ капель
прекратилась совсем, но и мороза настоЯщего пока еще не наступило,
только прихватило тоненьким ледком краЯ луж на дороге, а сосульки,
свисающие с крыши, сделались больше и выглЯдели самоуверенно -- не то
что вчерашним вечером.
Љомнату за ночь выстудило основательно. ЃеднЯга ‚адим пластом лежал
на кровати, уткнувшись носом и лбом в стену, одеЯло поверх него
выглЯдело плоским, как будто ничего под этим одеЯлом не было, только
торчала из-под -- одиноко и трогательно -- босаЯ нога с грЯзноватой
ступней и огромной костлЯвой пЯткой. ’улуп валЯлсЯ на полу, распахнув
лохматые внутренности.
...†уткаЯ ночь. —аднаЯ ночь. Љогда они приехали сюда, ‚адим все
времЯ мерзнул, его била крупнаЯ дрожь, по лицу катилсЯ пот, а руки были
ледЯные, словно гусиные лапы. Ћн все времЯ подбрасывал и подбрасывал
дрова в печку, в конце концов в комнате сделалось невыносимо жарко,
тЯнуло по дому угаром и дымом, а он все равно мерзнул, и трЯссЯ, и
подбрасывал, и в конце концов натЯнул на себЯ овчинный тулуп, который
Њатвей специально достал длЯ него из дедовского сундука. Ќо и тулуп этот
не помог ему тоже...
€ он был пьЯн. Ћн был пьЯн уже с вечера, когда Њатвей заехал
навестить его -- на всЯкий случай, голос ‚адима не понравилсЯ ему по
телефону: пьЯный, надтреснутый голосишко вдребезги раздавленного бедой
человека. De visu ‚адим оказалсЯ еще даже хуже, чем его голос по
телефону. Ќе было ‚адима. ‘овсем. Џеред Њатвеем вихлЯлсЯ и ерзал,
поминутно терЯЯ равновесие и чуть не падаЯ со стула, расхристанный,
потный, белолицый с красным сопливым носом человечек, отдаленно напоми-
навший, правда, ‚адима, но не ‚адим, а поганенькаЯ на него карикатурка,
какую и злейший враг бы не придумал. Ћн был дома один, и он был
вдребезги пьЯн -- давно и горько, словно пил уже добрую неделю смертным
запоем (хотЯ вчера еще по телефону был вполне человекообразен и даже
шутил в обыкновенной длЯ себЯ манере).
"Ђ ‘офьЯ …фимовна где?" ‚ ответ на этот вполне невинный и даже
естественный вопрос он еще более перекосилсЯ лицом, многозначительно
помотал пальцем у ЊатвеЯ под носом (в смысле: "Ќе-ет, голубчик... не
получитсЯ у тебЯ... и не надейсЯ даже..."), а потом и вовсе показал
фигу, -- чтобы никаких уже сомнений в отрицательном ответе не оставалось.
Њатвей сначала не понЯл, почему такие тайны, но понЯл, однако, сразу же,
что мамы ‚адимовой дома нет, давно нет, и, видимо, не скоро будет, а
поэтому придетсЯ ему, Њатвею, здесь сидеть, сидеть и сидеть, потому что
оставлЯть ‚адима в таком виде одного было бы попросту безответственно, а
Њатвей, при всех своих недостатках, полагал себЯ человеком ответственным.
Џоэтому -- осталсЯ и допил вместе с ‚адимом большую бутылку синеватого
терпкого водЯнистого дерьма, а потом еще одну бутылку дерьма (какую-то
древнюю наливку из затхлых запасов), и -- ночка полетела.
...‘лава богу, хоть в собеседниках ‚адим не нуждалсЯ. Ћн все времЯ
говорил сам, сам к себе сочувственно прислушивалсЯ, сам над своими
рассказами хихикал, сам себЯ перебивал, пару раз принималсЯ плакать, но
сам же эту свою слабость и пресек без всЯкой пощады.
’ри -- совершенно не свЯзанные -- истории причудливо переплетались
в его бормотании. Ћдна, видимо, вполне реальнаЯ, -- про страшного
дьЯволоподобного человека, про ‘атану с жалом вместо указательного
пальца -- знакомаЯ уже Њатвею кавказскаЯ историЯ про угрозы и требованиЯ
(но теперь из нее, в частности, получалось, что ‚адиму не просто грозили
-- как он рассказывал об этом раньше, -- а еще и пытали его какой-то
поганой пыткой). ‚тораЯ историЯ -- без начала и конца, про то, как некаЯ
сильно разогретаЯ компашка выходит из чайной (на Ѓермамыте? в Љаменно-
мосте? -- в общем, все там же, на Љавказе) -- выходит, выходит и все
никак выйти не может, до такой степени все нажрались, а некоего Њишку
вообще выносЯт на плече, он блюет толстой бурой струей, и большой
охотничий кинжал (между прочим, не зарегистрированный) вылетает у него
из ножен у поЯса и с лЯзгом скачет по каменным ступенькам... ‚се
довольно правдоподобно и даже вполне жизненно, не понЯтно только -- к
чему и зачем. Ђ третьЯ историЯ была совсем страннаЯ. ’ам фигурировала
палатка, горы (опЯть же), пасмурнаЯ ночь с дождем, неприЯтный какой-то
человек по имени ’имофей, который дрыхнул на раскладушке рЯдом... а
может быть, и не дрыхнул вовсе, а только притворЯлсЯ, что дрыхнет... €
вдруг поблизости от ихней палатки каким-то волшебным образом образуетсЯ
еще одна палатка... а в ней -- посторонний человек... ниоткуда...
никто... мертвый... убитый, избитый и изуродованный до смерти... Ђ потом
поЯвлЯютсЯ еще какие-то люди, двое, тоже невесть откуда взЯвшиесЯ,
плачущие над трупом и произносЯщие смутные угрозы, но не в адрес ‚адима,
а вроде бы в адрес этого самого ’имофеЯ, который знай себе лежит на боку
в своем спальнике и трусливо притворЯетсЯ спЯщим... ‘траннаЯ, малоправ-
доподобнаЯ, Явно выдуманнаЯ зачем-то (зачем?) историЯ без сколько-нибудь
определенного конца, да и без определенного начала, пожалуй...
‚ большой комнате ‚адимовой квартиры, где все было разбросано,
попорчено, загажено, потоптано, где горела верхнЯЯ люстра, а торшер
лежал на боку рЯдом с диваном, где накурено было, совершенно как в
киношном сортире, стоЯла атмосфера болезненного бреда и застарелого
страха, давно уже превратившегосЯ в привычный ужас... ’емный ужас.
Ѓледный ужас... "—то такое темный ужас начинателЯ игры..." (крутилось у
ЊатвеЯ, совсем потерЯвшего управление и представлениЯ не имеющего, что
со всем этим делать). "€ бледный ужас повторЯли бесчисленные зеркала..."
Ћн только хватал ‚адима за потные скользкие руки, на даваЯ ему еще
что-нибудь разбить, повалить, разгромить, растоптать...
...‚друг звонил телефон -- глухо, задавленный диванными подушками,
-- неожиданный, словно внезапный человек на пороге. "Љто это? Њама?
Њама, Я же просил не звонить! ‚се в порЯдке у менЯ, просто насморк...
Њама Я же просил не звонить. Ќе звони больше..." €, повесив трубку,
сразу же, без перехода, уже Њатвею: "Џросил же: не звони! ЏрослушиваетсЯ
же все... ’еперь они ее засекли. ‘прЯтал, называетсЯ..." ЌоваЯ сигарета,
трЯсущаЯсЯ рука с зажигалкой, красные скошенные глаза. "...“бьют --
ладно. ќто еще не так страшно. Џлевать. Ќо ведь пытать будут. €скалечат,
суки, изуродуют. ‚ инвалидную колЯску посадЯт на всю оставшуюсЯ жизнь..."
-- ...џ маленький человек, ты понимаешь это? Њаленький. Њне ничего
не надо, Я ничего не прошу и тем более не требую. „а, бывает со мной...
Ѓывает. ‡наешь, как это бывает? џ вдруг вижу как бы свЯзь вещей...
дорогу вижу... по которой все катитсЯ, как по рельсам... Ќо ведь ничего
же больше этого! Џочему им мало? Џочему они хотЯт, чтобы Я делал
невозможное? ќто же так понЯтно: если человек видит дорогу, это же не
значит, что он может ее проложить... Ђ это даже не дорога. ќто труба --
бетоннаЯ, теснаЯ, у менЯ от нее клаустрофобиЯ начинаетсЯ... Њаленький Я,
поймите вы, •риста ради. Њаленький...
‘лово "маленький" повернуло его на сто восемьдесЯт градусов, он
вдруг всполошилсЯ: где маленькаЯ? "Ќа утро же оставалась маленькаЯ.
‘пециально оставил. ’ы взЯл? Ћтдай, не будь гадом! ‚ерни, ну, пожалуйста,
ну Я тебЯ прошу... Њатвей, чтоб ты сдох, блин, отдай маленькую, евр-рей,
сука..." Џолез за диван, отпихнул поваленный торшер, нашел бутылек,
обнЯл ладонЯми, прижал к щеке, как любимого котенка... Њатвей попыталсЯ
уложить его баиньки, но куда там! …го вдруг понесло на кухню: варить
кофе. Љофе ему, бедолаге, срочно понадобилсЯ. ‘лышно было сначала, как у
него там посуда летит на пол, а потом вдруг потЯнуло по квартире газом.
Ћказалось: включил все конфорки, ни одну не зажег, стоит с джезвой в
руках и, весь перекосившись от ужаса, смотрит в кухонное окно на двор,
где какие-то (вполне мирные, и женского пола в том числе) люди то ли
загружаютсЯ в черную "волгу", то ли, наоборот, выгружаютсЯ из.
Ѓыло уже основательно заполночь, когда Њатвей принЯл решение увезти
его отсюда на хрен. Џодальше. Џусть хоть отоспитсЯ спокойно, на природе.
Џоразительно, но ‚адим не возражал. „аже наоборот, сам тут же побрел в
прихожую одеватьсЯ, лукаво приговариваЯ: "Ђ вот хрен вам... не достане-
те... ‘егоднЯ четверг, а завтра уже пЯтница... хрена вам за щеку..." ‚
машине он сразу же заснул, словно выключили электричество, и спал самым
благополучным образом, тихо и крепко, но на подъезде уже к •войному
проснулсЯ, а на даче началось все сначала, включаЯ беспорЯдочное
бормотание по поводу кавказских дел (выдуманных и реальных), а также
истерические попытки разыскать забытую и оставленную в городе малень-
кую...

Њатвей оделсЯ и вышел на воздух. Ќадо было сходить в сарай,
пополнить запасы дров в доме, но он задержалсЯ на крыльце, изо всех сил
вдыхаЯ и выдыхаЯ чистейший воздух, колючий от мороза и свежий, как
хвойнаЯ лапа прЯмо из леса. ЊорознаЯ тишина лежала над миром, даже собак
не было слышно, и мертво светились сквозь елки окна соседнего слева
особнЯка, где, по обыкновению, весь свет был включен и при этом ни
единой души, ни малейшего движениЯ видно не было, словно не особнЯк это
был, а заколдованный дворец.
‚се было как всегда. Њатвеев "жигуленок" -- в полном порЯдке --
стоЯл там, где и полагалось ему стоЯть, тихонечко мигаЯ красной точкой
включенной сигнализации. ‚ доме справа уже, видимо, народ пробудилсЯ --
толстый белый дым поднималсЯ из печной трубы, -- но и там все было тихо
и недвижимо. Ђ чего ты, собственно, ожидал, †орж „анден, подумал Њатвей,
спускаЯсь с крыльца. ”илера, примерзшего плечом к телефонному столбу
напротив? €ли, может быть, толпу бандитских "мерседесов", сгрудившихсЯ
перед воротами? Ќе смеши людей. Ќе так все это делаетсЯ. …сли делаетсЯ
вообще, кстати. ‘траннаЯ какаЯ-то историЯ, есть в ней некаЯ раздражающаЯ
избыточность. —резмерность какаЯ-то... Ћн попыталсЯ уловить быстро
промелькнувшую трезвую (очень ценную в этом бредовом хаосе) мысль, но не
поймал ее, упустил -- она ушла в муть и мрак подозрительных артефактов.
’еперь надо ждать, когда она снова вынырнет. Ќичего, времЯ есть,
подождем. ‘егоднЯ еще только четверг... пардон, пЯтница. Џока еще только
пЯтница, и сегоднЯ мы все встретимсЯ у ’енгиза и найдем решение. …сли
оно есть.
Ћн притащил и уложил в прихожей три вЯзанки дров, растопил печку в
комнате, пошел на кухню и поставил на газ полчайника воды. Џотом пошарил
по сусекам. …ды не то чтобы не было совсем, но была она всЯ какаЯ-то
безнадежно далекаЯ от окончательной готовности к употреблению. ‘ырье.
„аже не полуфабрикаты, а именно сырье: мука, крупа, свекла, морковка...
‚прочем, в холодильнике обнаружились куриные Яйца. ‚ трех экземплЯрах.
Ќо с хлебом было совсем плохо: каменнаЯ полубуханка ржаного, всЯ в
мрачных трещинах, словно среднеазиатский такыр.
Љогда он вернулсЯ в комнату, чтобы подбросить дров в печку, ‚адим
уже сидел в постели, накинув на плечи тулуп, и рассматривал в маленькое
зеркальце свою распухшую физиономию со смешанным выражением отчаЯниЯ и
крайнего отвращениЯ.
-- ‘лушай, -- сказал он. -- ‘егоднЯ среда или четверг?
-- ЏЯтница сегоднЯ.
-- ‚решь!
-- ‡уб даю.
-- ’ак сегоднЯ нам к ’енгизу идти?
-- ‚сенепременнейше.
‚адим застонал и принЯлсЯ мЯть себе щеки и лоб, словно пыталсЯ
таким образом привести все это свое хозЯйство в порЯдок.
-- Ќу, а как насчет хеджированиЯ портфелЯ гэ-ка-о с помощью
фьючерсов? -- спросил Њатвей осторожно. ќто был контрольный вопрос.
Ќесколько секунд ‚адим молчал, но потом ответил все-таки --
неохотно, но в соответствии с нормами и обычаЯми:
-- “вы. Њогу гарантировать только личное участие во вторичных
торгах гэ-ка-о о-эф-зэ из дилингового зала.
‘лава богу, мысленно произнес Њатвей и присел перед печкой с
кочергой наизготовку.
-- Љак Я был вчера? -- спросил ‚адим.
-- Џо-всЯкому. •орош тоже был. €ногда.
-- Њного всЯкого наплел? -- спросил ‚адим смущенно.
-- Ћ да. Ќе без того.
-- "€ногда лучше жевать, чем говорить", -- сообщил ‚адим, как бы
демонстрируЯ свое благополучное возвращение в мир реальностей, и тут же
осведомилсЯ: -- Ђ пожевать ничего не найдетсЯ в этом доме? ‘олененького
бы чего-нибудь, а?
-- ‘оль есть, -- сказал ему Њатвей. -- Љилограмма два. ‘ейчас
организуем. €мей в виду, мне к двенадцати надо в ‡еленогорск, на
семинар. Џоедешь со мной или здесь останешьсЯ?
-- џ подумаю, -- сказал ‚адим.

...„о полуднЯ ’енгиз успел принЯть троих "расслабленных" и, зарЯ-
женный мучительным отвращением к себе и ко всему этому миру, отправилсЯ
на „ондурееву улицу, дом шесть. Ќапротив там было кафе, и весь народ из
логова ЂЯтоллы имел обыкновение в этом кафе обедать. ’енгиз занЯл столик
у окна и заказал чахохбили из баранины, зелень и хачапури. ‚ыпить?
Њинералку, пожалуйста. ‹юбую. ‘ глубины пЯть тысЯч метров? Ћчень хорошо,
давайте с глубины...
‡а окном была чистаЯ тихаЯ улочка без автомобилей и почти без
прохожих, -- сухой асфальт мостовой, плиткой выложенные тротуары без
единого окурка, -- а по ту сторону: светло-желтый двухэтажный особнЯчок
с трогательными башенками на крыше, с двумЯ широкими (приветливыми)
проездами во внутренний двор по обе стороны от роскошного парадного,
сиЯющего безукоризненными стеклами и резьбой по черному дереву. € -- ни
одного человека охраны в пределах видимости. € даже своеобычных слепо
настороженных телекамер. €, уж разумеетсЯ, никаких -- на стене рЯдом с
подъездом -- досок с золочеными буквами, рекламных плакатов, неоновых
надписей по краю крыши и прочих купеческих банальностей. ‘трогий, но
приветливый частный дом очень богатого человека. Ќи одной машины у
подъезда, но зато в глубине двора их усматриваетсЯ несколько, и все --
роскошные.
Џока ’енгиз неторопливо поедал чахохбили, во двор въехала одна
чернаЯ машина (кажетсЯ, "роллс-ройс", а впрочем, хрен их теперь разбе-
рет), и один человек с кейсом пришел (откуда-то справа) пешим ходом и
совершенно беспрепЯтственно проник в здание через парадный подъезд. €
по-прежнему -- ни малейших признаков охраны в камуфлЯже или даже хотЯ бы
швейцара какого-нибудь ветхозаветного (в галунах от шеи до пЯт) так и не
обнаружилось.
‚се это смотрелось довольно-таки странно, но, впрочем, и не более
чем странно. ‚ конце концов, ЂЯтолла устами народа объЯвлен был
человеком, который никого не боитсЯ и которого, наоборот, боЯтсЯ все.
‚се без исключениЯ. Ћт и до.
...Љроме менЯ, подумал ’енгиз со злобным удовлетворением. € кроме
ЂндреЯ ћрьевича нашего, разумеетсЯ... Љстати, неужели он не боитсЯ даже
зубодеров, ‘трахоборец хренов? Ѓыть того не может. Ќадо будет обЯзатель-
но его спросить. Ђга. € он в ответ расскажет самый свежий анекдот про
зубодеров и коротко хохотнет -- хохотком своим ледЯным, от которого
странно зЯбнет и съеживаетсЯ сердчишко каждого смертного... или, может
быть, душонка?
Њежду тем, роскошные двери парадного подъезда распахнулись, изверг-
нув из себЯ первую порцию клерков. ’енгиз медленно цедил ледЯную воду,
потревоженную кем-то на глубине пЯть тысЯч метров, и смотрел, как они
идут, рассыпаЯсь веером, -- кто направо, кто налево за пределы видимости,
а кто -- прЯмехонько сюда, под гостеприимные кровы специализированного
заведениЯ с громокипЯщим названием "Ђ‹›Љ€ -- —…Ѓ“ђ…Љ€".
Ћдин за другим поЯвлЯлись они в дверЯх, все -- по-легкому, без
пальто и без шапок, все они были здесь завсегдатаи: неспешно занимали
хорошо знакомые насиженные места, оживленно обмениваЯсь гастрономически-
ми замечаниЯми, а иногда без всЯкого стеснениЯ перекликаЯсь через весь
зал, по-дружески заговаривали с официантами, заказывали "как обычно,
‚олодЯ", и ’енгиз поймал на себе несколько вопросительных и даже,
пожалуй, настороженных взглЯдов, а двое амбалов прЯмо с порога поглЯдели
на него и вовсе неприЯзненно: видимо, он захватил ихний хренов персо-
нальный столик. Ћднако, запнувшись у порога лишь на секундочку, они
все-таки подошли, разрешениЯ, как это водитсЯ между приличными людьми,
не спросив, по-хозЯйски энергично отодвинули стульЯ напротив ’енгиза,
снова поглЯдели на него с откровенным недружелюбием, а когда он осталсЯ
к этим взглЯдам отстраненно равнодушен (сидел себе, полузакрыв глаза,
откинувшись на спинку, и потЯгивал свой экзотический напиток), перестали
его магнетизировать и по-хозЯйски кликнули официанта ’олю по прозвищу
(надо думать, а не по фамилии все-таки) Њарадона.
Ќесомненно это были охранники ("охранные структуры") -- могучие
молодые парни с одинаковыми башками на конус, стриженные по-борцовски и
с борцовскими же покатыми плечами длиною семьдесЯт пЯть сантиметров
каждое. ‚прочем, они были похожи друг на друга только самыми общими
своими очертаниЯми да, пожалуй, еще и повадкой, но никак не более того.
’от, что уселсЯ напротив, был красивый малый, смуглый, беловолосый, с
черными писаными бровЯми шире плеч, с худощавым лицом аскета и киногероЯ.
„ругой же смотрелсЯ отнюдь не столь авантажно: морда у него была, как
румЯнаЯ двухпудоваЯ гирЯ, бока и брюхо выпирали из пиджака, он был не
столько даже могуч, сколько жирен -- светлоглазый хрЯк, мЯсо с жиром,
гуманитарный тупик эволюции...
Ћни заказали чанахи в горшочках и были обслужены молниеносно,
словно на кухне там уже заранее, с самого утра ждали: сейчас вот придут
•рЯк с Љрасавчиком, так надобно немедленно... сию же минуту... без
задержки... ’енгиз смотрел, как они Яростно глотают из своих горшочков,
рвут кусками лаваш, откусывают от пучков зелени -- жадно, в темпе,
азартно, -- словно делают хорошо знакомую и любимую работу; дождалсЯ,
пока они покончат с чанахами и возьмутсЯ за чебуреки, поданные им с пылу
с жару, и за баночное пиво "’уборг", -- возьмутсЯ в точности так же
жадно, азартно и умело, и так же молча... Ћн их готовил, доводил до
необходимой кондиции, осторожно, исподволь, так, чтобы ни они сами, ни
-- упаси бог! -- кто-нибудь со стороны ничего не заметил бы, а когда
момент наступил, он выключил •рЯка и одновременно включил Љрасавчика,
как более на вид сообразительного и годного к употреблению. ’от сразу же
охотно и быстро заговорил, словно давно у него наболело, словно давно
уже дожидалсЯ он такой вот редкой возможности -- многословно и даже
витиевато, приличествующим образом понизив голос, рассказать хорошему
человеку о самом насущном, о своем, о теплом.
ђечь его, как ни странно, оказалась неожиданно правильной, вполне
интеллигентной, почти без вульгаризмов и совсем уж без своеобычной
теперь сплошной безвкусно-бессмысленной матерщины. ‚прочем, говорил он
какую-то чушь, про беспросветность нынешнего его бытиЯ, про джунгли
быта, про трудности свои с потенцией, которые возникли у него последнее
времЯ из-за нервных, видимо, перегрузок, -- ’енгиз прервал его без
всЯкой жалости и спросил небрежно, на месте ли сейчас хозЯин. Ћказалось:
нет, на месте его пока не видели, но ведь, с другой стороны, судите
сами, откуда ему, Љрасавчику, знать -- на месте начальство или в
отъезде, он, Љрасавчик, человек на фирме небольшой, живет по приказу,
знаете, как говоритсЯ: "Ќас толкнули -- мы упали, нас поднЯли -- мы
пошли", -- он ведь вообще хозЯина толком не видел, можно сказать, ни
разу, если не считать, конечно, случаЯ, когда он ему докладывал про
обои... Џро какие еще обои? Џро моющиесЯ, с драконами, божественно
красивые, Японские... или китайские?.. ‹адно, сказал ему ’енгиз. Ќе надо
подробностей. Ђ где он сидит, хозЯин, как к нему пройти? ЋказываетсЯ --
сидит хозЯин на втором этаже, за Ѓелым залом, но пройти к нему просто
так нельзЯ, надо сначала записатьсЯ... у секретарши... там секретарша у
него всегда на посту -- замечательно, говорЯт, злое..учаЯ баба, простите
за выражение...
’ут углубленный в себЯ •рЯк вдруг вынырнул из временного небытиЯ
(разбуженный, видимо, крепким словечком) и спросил хрипло и с неприЯзнью:
-- Ђ чего это ты вдруг раззвонилсЯ тут? ‡вонарь недодолбанный.
’енгиз только взглЯнул на него исподлобьЯ, и •рЯк тут же отступилсЯ.
‡амолчал. Ћтсосал из банки -- основательно, словно воздуху набирал перед
тем, как нырнуть. € нырнул. € его здесь снова не стало. Њожно было
спокойно работать дальше, но, к сожалению, Љрасавчик уже иссЯк. „а и не
знал он ничего. "Њы с ЉолЯном -- дежурим по стоЯнке. Ќаше дело --
машины. Џодогнать, откатить. Џрозвонить, осмотреть. Ћберегать. Ђ в доме
мы ведь никогда, по сути дела, и не бываем. ‚ам бы следовало не с нами,
а с кем-нибудь из клерков поговорить. ‚он девочки сидЯт -- из бюро..."
’енгиз отпустил его. Ћн отпустил их обоих, и они тотчас же
поднЯлись, аккуратно поставили стульЯ на место, попрощались, неумело
поклонившись, и пошли себе, посасываЯ на ходу из своих банок, --
огромные, тЯжелые, бездарные... Ќо Љрасавчик при этом смотрелсЯ все-таки
очень даже недурственно: хорош, не просто громоздок, а элегантно-спорти-
вен и даже красив, -- смотреть приЯтно. Ќо человечек Явно никакой, да и
тупой при этом, как колено горничной. € господь с ними обоими...
„евочки из бюро, между тем, к лЯзгом и дребезгом обрушили что-то у
себЯ на столе, кувшин какой-то с соком, -- стол моментально залило,
потекло на пол, полетели в стороны вилки-ложки, -- девочки, заливаЯсь
смехом, вскочили, спасаЯ нарЯды и сумочки, официант Њарадона уже спешил
к ним, ничуть не сердЯсь и весь в готовности услужить и обслужить, а
девочки оглЯделись, увидели свободные места и со щебетанием перепорхнули
к ’енгизу, так ничего в происшедшем не понЯв и уже вполне готовые к
немедленному употреблению.
‚прочем, он подождал, пока Њарадона перенесет им с разгромленного
столика их чуть надкушенные хачапури, и новый кувшинчик им организует, и
уберет остатки пиршества охранных структур, -- а они тем временем все
оживленно перехихикивались друг с другом "и щебетали, щебетали, щебета-
ли... дуры проклЯтые" (в полном соответствии с любимым Ђндрей ћрьевича
анекдотом про молодожена и про его впечатлениЯ от нового образа домашней
жизни). Ќа ’енгиза они не обращали вниманиЯ, казалось бы, совсем, но он
знал, что они внимательно и вполне профессионально обследуют его и
колеблютсЯ по его поводу (достоин ли он вниманиЯ -- или так, пенек
придорожный), и он не стал дожидатьсЯ, пока они сделают свой выбор, а
сам взЯл их в оборот, да так, что у них только ребра хрустнули, и в
течение десЯти тихих, интимно-доверительных, почти любовных минут они по
очереди рассказывали ему все, что они знали, и все, о чем только могли
догадыватьсЯ, и все, о чем слышали, но сами в это не очень-то верили...
...џркие, как тропические бабочки, и такие же безмозглые. "Љрылыш-
ками бЯк-бЯк". ‘овершенно обе никакие и по имени никто. “томительно-
великолепные самочки, гнусненько-божественные сосуды длЯ сброса извест-
ных излишков жизнедеЯтельности наслаждающегосЯ организма... Љошечки.
“поительно смердЯщие Ядовитые кошечки. „вуногие роскошные машины длЯ
многократного соитиЯ... Ћн закрыл глаза, чтобы отогнать наваждение, и
они, обе, тотчас же освободившись, затихли испуганно, словно прислушива-
Ясь к отзвукам собственного бессмысленного и опасного щебетаньЯ, куриные
мозги их, ничего не понЯв, ощутили черную угрозу, им стало страшно,
неуютно -- студенаЯ зима ворвалась вдруг к ним в откровенные вырезы
платьев и заледенила их, покрыла гусиными пупырышками роскошную атласную
шкурку... Ћни, не сговариваЯсь и не доев едва начатое, сорвались с мест
и отчаЯнно помчались к выходу, размахиваЯ Яркими сумочками на длинном
ремешке, только что не переходЯ на панический бег, не замечаЯ и не слыша
ничего вокруг себЯ, не видЯ весело-изумленных взглЯдов жующих сослужив-
цев, не слыша их шутливых вопросов и желудочно-сортирных намеков...
Ћн и не подумал их удерживать. Ћн узнал уже все, что ему было надо.
€ли почти все. ‘кажем так: многое и достаточно. Џотому что всего не
знает даже сам ЂЯтолла.
Ћн посмотрел через улицу на приветливый дом богатого человека.
—еловека и властелина... Џойти прЯмо сейчас, подумал он. € сделать все
самому. ђезко. Ќа раз-два. Ћн представил себе последовательно: как он
входит, куда поворачивает, по какой лестнице поднимаетсЯ, что говорит и
кому... ЏолучившеесЯ кино, показалось ему вполне правдоподобным и даже
достоверным. ЏрЯмо сейчас. „аже не одеваЯсь (куртку оставить здесь же в
гардеробе -- сказать, что скоро вернусь). Џокончить с этим делом,
раздавить гадину, и можно еще будет успеть к пЯтнадцати тридцати в
диспансер на Ѓармалеевой... Ћн поймал взглЯдом Њарадону и пригласил его
к себе -- расплатитьсЯ. ‚оду с глубины пЯть тысЯч метров он так и не
допил. Ќе осилил. ‚ода как вода, и чего только в ней люди находЯт.

...‚ это самое времЯ Ђндрей ћрьевич Ѓелюнин (имеющий среди друзей
прозвище ‘трахоборец) держал стрелку с Љорнеем ЂверьЯновичем …сауловым,
известным в определенных кругах, главным образом, как Љорень, а также --
…саул. Ѓеседа происходила в новой, абсолютно пустой многокомнатной
квартире нового, только что отстроенного элитного дома, переговорщики
сидели на больших Ящиках из-под какой-то роскошной аппаратуры (кроме
упаковочных Ящиков в квартире не было ничего, но зато Ящиков этих было
здесь великое множество), оба курили "Њальборо", а пепел стрЯхивали на
брошенную между ними прЯмо на пол обширную газету "„ень €кс".
ѓолоса в пустой огромной квартире звучали странновато, вроде бы
даже реверберации временами возникали, пахло свежестью, краской, лаком,
все вокруг блестело и отсвечивало -- рамы, филенки дверей, богатый пол,
выложенный каким-то совсем уже немыслимо роскошным трехцветным паркетом.
•озЯин всему этому благовеликолепию соответствовал вполне: серое с
иголочки пальто до щиколоток, галстук цвета бордо (с черной искрой),
бледное аристократически вытЯнутое лицо, выбритое идеально, вдохновенные
русые кудри под молодого Ѓетховена -- перед Ђндреем сидел несомненно
русский дворЯнин в десЯтом поколении, дитЯ тургеневских усадеб, чудом
сохранившийсЯ элитный экземплЯр, -- только вот глаза выдавали его,
осторожные, неспокойные глаза опытного хищника вполне от мира сего,
причем в самой грЯзной и страшной мира сего ипостаси.
‚прочем, все это были игры неспокойного воображениЯ. Џросто Ђндрей
знал, кто перед ним, и это знание накладывало вполне естественный
отпечаток на восприЯтие. € правильно делало, что накладывало: ухо с этим
…саулом надобно было держать востро. Џредупрежден значит вооружен.
-- Ђ что же сам Ђлександр Ђлександрович со мной не свЯзалсЯ? -- как
бы между делом спросил …саул, вроде бы разглЯдываЯ дымЯщийсЯ кончик
своей сигареты, а на самом деле внимательнейшим образом, искоса,
наблюдаЯ за собеседником.
-- Ђ он в отъезде. „алеко отсюда. Ћчень далеко.
…саул кивнул, даваЯ таким образом понЯть, что ответом удовлетворен,
и сейчас же спросил снова, -- и снова как бы между делом:
-- Ђ как вы с ним познакомились, Ђндрей ћрьевич? …сли не секрет,
разумеетсЯ.
-- ђазумеетсЯ, не секрет. Њы с ним вместе искали амбалу.
-- Ќашли?
-- Ќет. Ќе успели. "Џришел лесник и всех выгнал к чертовой
матери"... Ђнекдот! -- поспешно объЯснил Ђндрей в ответ на короткий,
мгновенно уколовший его настороженный взглЯд (словно осиное жало скольз-
нуло вдруг из полосатых ножен). -- Ќа самом деле пограничники налетели
и, не говорЯ худого слова, выдворили нас вон вместе со всем нашим
скарбом и с разрешительными документами в придачу. Љитайские погранцы --
это серьезно, могу вас уверить.
-- Ћ да! -- согласилсЯ …саул с таким видом, будто всю свою
сознательную жизнь имел дело именно и только с китайскими пограничниками.
(•отЯ, если подумать: бог знает, с кем он только не имел дела, этот
примечательный человек, за невозможно долгие, неправдоподобно долгие
свои тридцать шесть лет... может быть, и с китайцами тоже.)
-- ’ак чем же все-таки Я могу быть вам полезен? -- спросил он и,
легко наклонившись, тщательно погасил свой окурок о газету.
-- Ђлександр Ђлександрович рекомендовал мне вас как человека,
который знает все и обо всех.
…саул коротко поклонилсЯ.
-- Ѓлагодарю вас. Ќо это вы уже говорили. —то -- конкретно -- вас
интересует?
-- Ђлександр Ђлександрович представил вас также как человека,
который требует конфиденциальности, но и сам гарантирует полную конфи-
денциальность.
-- Ѓезусловно. €так?
-- ЊенЯ интересует человек, которого все зовут ЂЯтолла.
Ќа этот раз …саул ответил не сразу. ‚идимо, совсем не это ожидал он
услышать, -- длинное лицо его стало как будто бы еще длиннее, казалось,
он был разочарован услышанным. €ли встревожен. €ли, возможно, обижен?..
-- Ќадеюсь, Я не задел вас этой своей просьбой? -- спросил Ђндрей.
-- …сли да, то...
-- Ќет-нет, нисколько. Ќо понимаете ли вы сами опасность такого
рода вопросов?
-- Џонимаю, -- сказал Ђндрей, успокаивающе улыбаЯсь.
-- Ѓоюсь, что нет, -- возразил …саул жестко. -- Ћднако, впрочем,
это совсем не мое дело. €так, что именно вас интересует?
-- ‚ообще-то менЯ интересует все, но Я понимаю... вам нужны
конкретные вопросы... •орошо, начнем с самого начала. €мЯ?
-- …го зовут •ан Ђвтандилович •усаинов.
-- ‚от странное сочетание имен! ’атарин?
-- ‚озможно. Ќо родилсЯ он в ‹енинграде в тысЯча девЯтьсот семиде-
сЯтом. Ћтец был известным декоратором, рано умер, •ан рос без отца.
Љончил военмех, специалист-электронщик. ‚ бизнес вошел на компьютерах,
сейчас занимаетсЯ всем на свете: электроникой, машинами, станками,
нефтью, держит сеть ресторанов...
-- €горный бизнес?
-- Ќет.
-- Ќаркотики?
-- Ќет. Ќичего противозаконного. Ќикогда. Џринцип.
-- †енщины? Њужчины?
-- Ќет. †ена, маленький сын, души в нем не чает. Џримерный семьЯнин
и считает это нормой.
-- ‘лабости?
-- ‘мотрЯ что считать слабостЯми, -- возразил …саул.
-- ‚ерно. Љак насчет семи смертных грехов?
…саул задумалсЯ.
-- —ревоугодие, пожалуй, -- любит покушать, вкусно и много.
-- Ѓолезни?
-- ‡доров.
-- ”обии?
…саул вдруг засмеЯлсЯ.
-- …сть такое. ЃоитсЯ пауков, жуков, тараканов -- до смерти боитсЯ!
Љак ребенок.
-- џсно. ЂрахнофобиЯ. „ело житейское. Џьет?
-- ’олько грузинское, полусухое. ’виши, ахашени, хванчкару, киндз-
мараули...
-- Љак товарищ ‘талин.
-- Ћн мало похож на товарища ‘талина.
-- Ћднако же основной принцип его благополучно исповедует: "Ќет
человека -- нет проблемы".
…саул покачал головой.
-- Ќе доказано, -- произнес он. -- Ќи одного случаЯ не известно,
чтобы он физически убирал соперников своих... конкурентов... да и вообще
-- кого-либо. “ него совсем инаЯ методика.
-- ‚от как? € какаЯ же?
-- џ бы сказал: щадЯщаЯ. Ћн вызывает человека к себе и беседует с
ним. Љак, о чем -- никто еще не рассказывал. Ќо после беседы человека
этого уже не узнать. „ругой человек.
-- ‚полне миролюбивый?
-- ‚ообще -- другой. ‚ частности, вполне миролюбивый.
-- € все времЯ улыбаетсЯ. Љак та девочка.
-- ЉакаЯ девочка?
-- ЏослушнаЯ. ЉотораЯ на стройке всегда носила каску. Ђ непослушный
мальчик -- не носил. € на них упали строительные леса. Њальчика --
всмЯтку, а она -- идет себе и только улыбаетсЯ...
-- „а. Џомню. "‘ тех пор так и ходит в каске и все времЯ
улыбаетсЯ..." Ќу что ж. Џохоже. € даже очень.
-- ‘трашные вещи вы мне рассказываете, Љорней ЂверьЯнович.
-- ‘ами же напросились, Ђндрей ћрьевич.
-- Ќу а если, будучи приглашен, человек вдруг уклонитсЯ от такой
чести?
-- Ќе знаю. ’аких случаев пока не наблюдалось. ‚прочем, гарантиро-
вать не могу. Џросто не знаю. Ќет такой информации.
-- •орошо, -- сказал Ђндрей. -- ’о есть ничего хорошего, но все
очень интересно и полезно. Ђ как у него насчет хобби?
-- Ќу, главное его хобби -- это работа. Ќо есть и какие-то
дополнительные увлечениЯ. Ќапример, он собирает старое оружие -- мечи,
доспехи, пистолеты...
-- “ менЯ есть два старинных пистолета, -- сказал Ђндрей. -- Ћт
предков достались. Ћчень старые, пушкинских времен, а может быть, и еще
старее. Ћдин даже со штыком.
-- ‘о штыком? ‡ачем?
-- Ќу как же: выпалил, промахнулсЯ -- коли бусурмана штыком.
-- ЏонЯтно... „а, это то самое. ‚ы собираетесь их ему продать?
-- ‚озможно.
-- •м.
-- Ќу, может быть, не продать, -- сказал Ђндрей легко. -- Њожет
быть, подарить.
-- ЃогатаЯ идеЯ, -- заметил …саул, раскуриваЯ новую сигарету.
-- Ђ вы не смейтесь. ‚ы, небось, бог знает что обо мне подумали, а
ведь Я всего-то и хотел бы: встретитсЯ с ним, поговорить, подружитьсЯ,
попросить кое о чем.
-- ќто как раз несложно, -- возразил …саул. -- „ондуреева, шесть.
’ам его офис. ’ам он бывает каждый божий день, включаЯ субботу и
воскресенье, с десЯти до шести. ђади бога: приходите, записывайтесь на
прием...
-- ’ак просто?
-- Џроще простого.
-- ‚ любой день?
-- ‚ любой день. …сли он, конечно, вообще в городе.
-- ќто замечательно, -- сказал Ђндрей. -- Ђ где он живет?
-- „ома он не принимает. Ќикогда и никого.
-- Ђх, вот как... Ђ все-таки?
-- Ћбратитесь в справочное, -- холодно сказал …саул.
Ќекоторое времЯ они молчали. …саул курил, времЯ от времени поглЯды-
ваЯ на ЂндреЯ со спокойным ожиданием. “ него сейчас был вид человека,
который долго колебалсЯ, принЯл наконец определенное решение и теперь
был готов сидеть здесь и ждать хоть до ночи. ‚прочем, это были,
по-прежнему и несомненно, все те же игры раздраженного воображениЯ.
Ђндрей вытЯнул из нагрудного кармана длинный узкий конверт и с
полупоклоном предложил его …саулу. € вот тут произошла заминка. „олгую
секунду, а может быть, и целых две, …саул смотрел на конверт, оставаЯсь
в неподвижности, и Ђндрей, разумеетсЯ, сразу же вспомнил, что было ему
сказано по этому самому поводу: "...но если не возьмет, тогда -- молись.
’огда тебе лучше сразу уезжать отсюда и куда-нибудь подальше, за бугор,
в ’асманию..." …саул протЯнул наконец руку и принЯл конверт (не
заглЯдываЯ внутрь, сунул его в карман пальто, словно сдачу с десЯтки). Ђ
Ђндрей тем временем вспомнил и начало фразы: "…сли он возьмет гонорар,
это вообще-то еще ничего не значит, но если не возьмет..."
-- Ѓлагодарю вас, -- сказал …саул вежливо. -- Ќадеюсь, вы удовлет-
ворены?
-- ‚полне.
-- Њожет быть, у вас есть еще вопросы?
-- Џожалуй, что и нет.
-- ’огда послушайте бесплатный совет: оставьте эту затею.
-- Љакую затею?
-- Ќе знаю. ‚ам виднее. ‚ любом случае -- оставьте. Ќичего не
получитсЯ. Ќе вы первый, не вы и последний.
-- Ђ почему вы думаете, что ничего не получитсЯ?
-- Ќу, например, потому, -- сказал …саул, -- что Я, разумеетсЯ,
сообщу ему об этой нашей беседе.
-- •а! -- сказал Ђндрей, развеселившись. -- ‹овко! Ђ как же --
конфиденциальность? Ѓыла ведь обещана полнаЯ конфиденциальность.
-- џ предупреждал вас, что вы задаете опасные вопросы.
-- Ќе бывает опасных вопросов, бывают опасные ответы.
-- ‚ерно. Ќо в данном конкретном случае это одно и то же.
-- ‘лава богу, что вы ничего обо мне не знаете, -- сказал Ђндрей.
-- ‚ы опасный человек, Љорней ЂверьЯныч. ‚ы -- опасней моих вопросов и
уж заведомо опасней своих собственных ответов.
-- Џочему вы решили, что Я ничего о вас не знаю? џ знаю о вас все,
что необходимо, и вдобавок еще много совсем ненужного.
-- „а? Ќапример?
-- џ знаю, сколько вам на самом деле лет. ‘колько раз вы были
женаты, сколько у вас детей, сколько внуков. џ знаю, как вы искали
амбалу. ѓора Љайлас. „олина ‘мерти. Ћбитель ѓолодного —ерта... ‚се
знаю. Љак раскапывали Љала-и-Њуг и чем у вас там все кончилось. Љак
нырЯли за "—ерным Џринцем"... „олго перечислЯть. ‚ы человек бесстрашный,
но при этом очень расчетливый, отсутствие страха сочетаетсЯ у вас со
звериной, прошу прощениЯ, точностью поступков: вы инстинктивно выбираете
каждый раз самый правильный маршрут, самый ловкий финт, чтобы миновать
опасность. Ћтлично поете и недурно бренчите на гитаре... € еще многое.
Џродолжать, нет?
Ђндрей выслушал все это, сохранЯЯ вид, самый что ни на есть
доброжелательный и в то же времЯ ироничный. ‚место же ответа он
процитировал:
-- "†енилсЯ €ван „урак на ‚асилисе Џремудрой, и стала она ‚асилиса
„урак..."
-- „а-да, об этом Я тоже слышал: большой знаток анекдотов.
-- Oh, yes! ‡десь Я на коне.
…саул пожал плечами.
-- ’огда расскажите самый последний, -- предложил он.
-- Џоследний? -- переспросил Ђндрей, улыбаЯсь.
…саул не ответил. Њолча смотрел прозрачными глазами, которые у него
вдруг сделались неподвижные, как у фотографии.
-- Џожалуйста, -- сказал Ђндрей. -- ‘обирают, это, грибы ‹енин с
„зержинским. € вдруг за деревьЯми поЯвлЯетсЯ еще какой-то грибник. ‹енин
хватает „зержинского за шинель и кричит: "”еликс ќдмундович! Ѓатенька!
—то же вы смот'гите. ‘т'гелЯйте же ско'гее!" „зержинский -- ба-бах!
‹енин подбегает к трупу, переворачивает его ногой и говорит с удовлетво-
рением: "Ќаве'гное, меньшевик!"
…саул улыбнулсЯ -- исключительно из вежливости.
-- Љакой же это последний? “ этого анекдота седаЯ борода росла,
когда Я еще под стол пешком путешествовал.
-- ЌавернЯка. џ его рассказал исключительно по наитию.
-- ’о есть?
-- ‘ловечко ваше -- "последний" -- навеЯло, знаете ли.
…саул снова улыбнулсЯ и снова без всЯкой охоты.
-- „а. ‚ы не робкого десЯтка, Ђндрей ћрьевич.
-- Ѓезусловно. €стинно так, Љорней ЂверьЯнович: совсем не из
робкого. ’ак и передайте.
Ќа этой оптимистической ноте стрелка благополучно завершилась. Ѓез
никаких жертв и разрушений. € можно было теперь со спокойной совестью
отправлЯтьсЯ к ’енгизу. Ћн уже опаздывал, но это уж как водитсЯ. ‚се
опаздывают. Ќикогда не опаздывает только тот, кто ничего не делает...

ѓ‹Ђ‚Ђ ‚Ћ‘њЊЂџ. „…ЉЂЃђњ. ‚‘… …™… Џџ’Ќ€–Ђ.

ЉЋЊЂЌ„Ђ ‚ ‘ЃЋђ…

Љ назначенному времени никто, разумеетсЯ, без опозданиЯ не пришел.
Џервыми -- опоздав всего на десЯть минут -- Явились: Њаришка, нагружен-
наЯ кошелками со съестным, и ЉостЯ-‚ельзевул с двумЯ бутылками "Љристал-
ла". ‚ квартире, однако, никого не оказалось, и, поцеловавши замочную
скважину, они привычно расположились на лестничной площадке у мусоропро-
вода и выкурили по сигаретке. ђазговаривали, главным образом, о предвы-
борных скандалах, а также о странном поведении доллара. ќлекторальные
предпочтениЯ у них не совпадали. Њаришка намеревалась голосовать за
€нтеллигента, а ЉостЯ считал €нтеллигента занудой, рохлей и треплом. Ћн
был -- за ѓенерала. Џо ‘калозубу соскучилсЯ, сказала ему Њаришка с
сердцем. "Ћн в две шеренги вас построит, а пикните, так мигом успоко-
ит"... Ќу и давно пора, возражал непримиримый ЉостЯ. € в две шеренги нас
всех давно пора, и успокоить не мешало бы. ђастЯвкались, понимаешь.
Њоськи... „линный, тощий, весь из углов, локтей, рычагов и шарниров, в
своем вечно-зеленом пальто до пЯт, -- он был похож не столько на
‚ельзевула, сколько на „уремара. „а он и был, в определенном смысле,
„уремар. ’олько „уремар любил пиЯвок, а ЉостЯ -- вообще всех малых сих.
Ѓез какого-либо исключениЯ. (ЏиЯвок он тоже любил. Ђ они -- его.) Ќо
больше всего он любил (обожал, уважал, ценил, всЯчески воспевал, только
что не лобзал) членистоногих. Ќапример -- тараканов. Ћн часто и с
удовольствием повторЯл: "Љаждый отдельный человек умнее таракана, это
верно, но каждаЯ человеческаЯ толпа безмерно глупее любой стаи тарака-
нов".
Ѓогдан (он же Ѓлагоносец) присоединилсЯ к ним в самый разгар
электорально-энтомологической дискуссии на тему "‚озможны ли выборы у
тараканов, а если да, то как это должно выглЯдеть?". Ћн кивнул
‚ельзевулу, приложилсЯ губами к теплой Њаришкиной ручке, пахнущей сладко
и уютно, как домашнЯЯ пастила, и, прервав поток Љостиных разглагольство-
ваний, на всЯкий случай представил своего спутника: "‚ова. Ћпекуемый",
-- поскольку абсолютно не помнил, с кем из дедов он своего опекуемого
уже знакомил, а с кем еще нет.
Љак и следовало ожидать (Ѓогдан уже успел к этому привыкнуть),
опекуемый ‚ова произвел на присутствующих свое обычное впечатление.
ђазыгралась сцена. Ћпекуемый ‚ова неуклюже раскланиваетсЯ, и огромнаЯ
серо-белого меха шапка тут же съезжает ему на глаза. Ћн поправлЯет шапку
судорожным движением толстой как полено руки -- разумеетсЯ, именно той
самой руки, в которой держит он полиэтиленовый пакет с бутылками, -- и
бутылки крЯкают в пакете, да так опасно, что ЉостЯ, рассыпаЯ искры из
сигареты, дергаетсЯ было их спасать, но, слава богу, все обходитсЯ
благополучно. ‚се напрЯженно улыбаютсЯ, Њаришка произносит нежнейшим из
своих голосков: "„а мы ведь знакомы уже... ‚овочка, хотите жвачку?",
ЉостЯ же ‚ельзевул (длЯ него все это в новинку) молчит, и Ясно, что
внешность (равно как и манеры) опекуемого ‚овы продрали его до самых
печенок.
(...„аун. Ђбсолютный беспримесный даун. ѓигантские нелепые ножищи,
отвислаЯ жопа, как у старого бегемота, унылые, всегда безнадежно
опущенные плечи, ручищи-лапищи... € жирное белое лицо с раскосыми
глазами -- вечно полуоткрытый рот и стеариновые щеки, налитые молодым
салом. € постоЯнный около него тЯжелый дух, словно от лошади. € бабий
невнЯтный голосок. € мучительное неумение свЯзывать слова... € фантасти-
ческаЯ неуклюжесть движений... Ћбразцово-показательнаЯ уродливаЯ жертва
беспощадно-равнодушной трисомии по двадцать первой хромосоме... € сум-
рачный, бесценный, жестокий дар -- глубоко-глубоко под этой тошнотворной
оболочкой, на самом дне странной его души.)
-- Њожешь благополучно успокоитсЯ, -- сказал Ѓогдан, глЯдЯ на
‚ельзевула с усмешкой. -- ‚ова абсолютно безопасен. Ћн даже полезен
иногда. ‚ова, как у дЯди Љости со здоровьем?
-- Љамни! -- тут же откликнулсЯ дЯдЯ ЉостЯ. Ћн не любил терЯть
инициативы и никогда не терЯл. -- Љамни, а под камнЯми -- рачок.
€ поскольку ‚ова ничуть на это не отреагировал и смотрелсЯ как
человек, смутно представлЯющий себе, о чем здесь идет речь и вообще
какое нынче число, ЉостЯ тут же принЯлсЯ пересказывать свой разговор с
последней любимой девушкой. („иалог типа: "Љто такой Ѓрэдбери?" --
"Џсихиатр". -- "???!!!" -- "Ќу знаю, знаю, писатель..." -- "€ что же он
написал?" -- "‡аписки сумасшедшего"...)
-- Ќет, -- сказал ‚ова неожиданно. Ћн, оказываетсЯ, не слушал про
Ѓрэдбери и смотрел он только на Ѓогдана. -- Ќичего этого нет. Ќо будет
грипп. ‡автра.
ЉостЯ замолчал на полуслове.
-- ‚от видишь, -- сказал Ѓогдан, с удовольствием наблюдаЯ за быстро
изменЯющимсЯ спектром ‚ельзевуловой мимики. -- Ђ ты боЯлсЯ.
-- ЉостЯ! -- сказала Њаришка, немедленно встревожившись. -- ‡начит,
ты сейчас бациллоноситель? Љошмар! -- Ћна порылась в обширной своей
сумке и, как фокусник кролика, извлекла оттуда длинную марлевую повЯзку.
-- Ќадень.
-- …ще чего! -- возмутилсЯ ЉостЯ.
-- Ќадень немедленно!
’ут лЯзгнула дверь лифта, и поЯвилсЯ наконец хозЯин -- в роскошной
черной хромовой куртке, мрачный как туча и неприветливый, как таможенный
инспектор. Ћн глЯнул полуприкрытыми своими тЯжелыми глазами на собравшу-
юсЯ компанию, посмотрел на часы и проговорил неразборчиво: "Ќу все, все.
Џошли в дом..." € все послушно побрели к нему в дом.
‚ маленькой прихожей возникла обычнаЯ толкотнЯ и суета, все мужики
двинулись галантно принимать у Њаришки дубленку, а ‚ова, опекуемый, снЯл
с себЯ титаническую шапку сам и стоЯл с нею посреди суеты, всем мешаЯ и
не умеЯ ничего полезного предпринЯть. € не успели они все толком
разоблачить себЯ, как зазвенел дверной звонок и запоздалый гость пошел
косЯком.
Ђндрей-‘трахоборец объЯвилсЯ, безукоризненно точный в движениЯх
души и тела, и вообще безукоризненный, как человек коммунистического
будущего (или -- аристократического прошлого, если вам будет угодно). Ћн
расцеловалсЯ с Њаришкой, прочим сделал ручкой и тут же рассказал
свежайший анекдот про хакера и его „ЌЉ. ’енгиз, едва дождавшись
окончаниЯ анекдота, буркнул ему: "‚стречалсЯ?" -- и ‘трахоборец, глЯдЯ в
упор Ясными глазами, откликнулсЯ почему-то на мове: "Ђ Як же ж!" -- у
них, как всегда, были свои дела, впрочем, сегоднЯ можно было без труда
догадатьсЯ, какие именно.
Ђ тут и виновник торжества прибыл (несчастный, весь словно в
лихорадке, непрерывно улыбающийсЯ, как раз и навсегда заведеннаЯ игрушка)
-- ‚адим •ристофоров-Љавказский, он же -- ђезалтинг-”орс, мученик своего
таланта, а с ним и "временно его сопровождающий" Њатвей, озабоченный,
безобразно плохо выбритый и даже, кажетсЯ, сутулый более обыкновенного.
“видевши эту парочку, Ѓогдан внутренне поджалсЯ, но, видимо, только он
один. Ћстальные принЯлись, наоборот, шуметь, галдеть и суетитьсЯ еще
больше, хотЯ это у них, безусловно, тоже была лишь реакциЯ на ту же
парочку, только другаЯ, более истерическаЯ.
‚ гостиной, всю середину которой занимал старинный стол, как всегда
покрытый тЯжелой скатертью, было по обыкновению сумрачно, почти темно
(только уличный оранжевый фонарь за полузадернутыми шторами на обоих
окнах), а когда кто-то включил самодельную люстру, похожую на космичес-
кую станцию отдаленного будущего, на стенах возникли, загорелись,
затлели картины: черно-красный шемЯкинский герцог Ђльба уставилсЯ на
гостей с ледЯною неприЯзнью, и повеЯло привычной тоскливой скукой с
желто-синей улицы из "Џрогулок двадцать первого века" €горЯ ’юльпанова,
и маленький €уда сгорбилсЯ пред ликом гигантского •риста на большом
полотне, где прочие одиннадцать апостолов спали расслабленно и безмЯтеж-
но, синевато-зеленые, блеклые, похожие на протухающие куриные тушки...
ђазбиралсЯ ли ’енгиз в живописи, это был вопрос спорный, но подбор
картин у него имел место, безусловно, своеобразный -- на свежего
человека эта маленькаЯ галереЯ действовала оглушающе, а человек привыч-
ный, едва только бросив рассеЯнный взор, сразу же понимал вдруг, что
опЯть кое-чего не заметил здесь раньше и опЯть чего-то недопонЯл...
Љ ‚ельзевулу все это рефлексирование отнюдь не относилось: похожий
в своей марлевой повЯзке на хирурга перед решающей операцией, он тут же
кинулсЯ за Њаришкой на кухню, а вот опекуемый ‚ова -- тот да, тот --
остолбенел. ћноша не приучен был к такому искусству. ‚прочем, врЯд ли он
приучен был хоть к какому-нибудь искусству. “ него папа был потомствен-
ный алкоголик, а мама -- владелица трех овощных магазинов, крутаЯ бабища
из породы несгибаемых русских кариатид, сиречь атлантов женского полу...
...‘тоЯщий по всей квартире галдеж вдруг усилилсЯ: прибыл ћрочка-
Џолиграф, румЯный, рослый, толстощекий, с веселыми усиками щеточкой.
"Џолундра! -- раздавалось ему навстречу. -- Ђхтунг-ахтунг, ас Љостомаров
в воздухе!.. ‚одки ему, срочно! Џока не поздно, водки, умолЯю..." € уже
несли из кухни стакан водки, и несчастный Љостомаров уже послушно
принимал его и бестрепетно поглощал, проливаЯ алмазную влагу на кашне и
на обшлага полуснЯтого с плеч пальто.
-- ‚ыглохтал? ‘лава богу! ’еперь хоть можно разговаривать по-чело-
вечески...
-- ‘лушай, ћрка, только честно: а сэнсей как -- тоже врет? Ќу хоть
иногда?
-- „а все врут, брат, можешь быть уверен...
-- ’ак уж и все?
-- ‚се как один. ’олько это не имеет никакого значениЯ, потому что
никто никого все равно не слушает.
-- •орошо сказано, однако!
-- ќто, к сожалению, не Я, брат. ќто называетсЯ "закон ‹ибермана"...
-- Љоторого ‹ибермана?
-- Ђ хрен его знает, брат. Ћдного из.
-- Ђ разок?!
-- Ѓуду рад.
-- Ђ пару?
-- “мру от счастьЯ.
-- Ђ три?
-- Њожно четыре.
-- Ђ пЯть?
-- Љак дома побывать!
-- Ђ шесть?
-- Џо уставу не положено...
€ прочие прибаутки-фенечки „ЊЃ-восемьдесЯт-пЯть.
...ђасселись, с грохотом двигаЯ тЯжелые дедовские стульЯ, распреде-
лились в привычном порЯдке вокруг стола (полуживого от стеснительности
‚ову загнали в дальний угол под напольные часы -- чтобы никому не мешал,
-- и там он навсегда закоченел с полуоткрытым ртом и вытаращенными
глазами); уже разливалось спиртное, и ножи брЯкали об тарелки, и
тЯнулись через стол за закусками руки, удлиненные серебрЯными вилками из
семейного старинного сервиза; все оживились (или сделали вид, что
оживились), все галдели кто во что горазд, все казались голодными (а
возможно, и были голодными на самом деле), и все было совершенно как
обычно, как встарь, когда собирались, просто чтобы беспредметно погал-
деть и вкусно поесть.
...Ѓоже мой, подумал Ѓогдан. Љак же Я все это любил раньше! ‘овсем
недавно ведь, и пЯтилетки даже еще не прошло. ќтот веселый общий гам,
дым сигарет, звЯкание приборов у накрываемого стола, и запах гренок с
луком и сыром, которые уже запекает в духовке Њаришка, и предсмертное
пшиканье откупориваемого пива, и толкотню по всей гостиной ("€звини,
брат". -- "Ќичего страшного, брат, топчи менЯ и дальше такого-сЯкого...")
-- весь этот милый гармидер, всю эту раблезианскую, почти даже олимпий-
скую атмосферу предвкушениЯ божественной †рачки „уха и ’ела... Ќичего
теперь не осталось, кроме раздражениЯ, и желаниЯ уйти, похожего на
тЯгучую ишиасную боль, и стыдной мысли: ладно, пусть, еще два, ну -- три
часа, и все это кончитсЯ, и можно будет отправитьсЯ домой...
ѓалдели как всегда, совершенно как обычно, будто ничего особенного
не случилось, -- ни о чем и обо всем одновременно. Ћ фигурном катании. Ћ
последнем сериале (который никто не смотрел, но почему-то все при этом
были в курсе). Ћ ценах на нефть. Ћ литературе, разумеетсЯ. € о
философии. Њы спокон веков обожаем погалдеть насчет литературы и
философии.
-- ...€зъЯтие себЯ извне!
-- ќто еще что такое?
-- Ќе помню. ‚ычитал где-то. "ќдипальность как изъЯтие себЯ извне".
-- ћнг какой-нибудь?
-- Ћчень даже может быть. ’ам было что-то про ребенка мужского
пола, который хочет скомпенсировать каким-то хитрым образом нехватку
фаллоса у своей родной матушки.
-- †алко ‚инчестера нет -- он бы тебе настрогал цитат.
-- Ќичего, брат. ‚о-первых, он не столько их строгает, сколько
идентифицирует. Ђ во-вторых, мы и без ‚инчестера обойдемсЯ: "Џостмодер-
низм метафоризировал всеобщую метонимию авангарда-тоталитаризма".
-- Љруто. Љрасиво сказано. ‘ам выдумал?
-- Ќет. ќто -- оттуда же.
-- Ѓросьте, у каждой науки -- свой Язык.
-- Ћднако же, есть наука, а есть -- "созерцание стены". Ѓрат.
-- €ли еще лучше: есть физика, а все остальное -- коллекционирова-
ние марок.
-- Џопрошу не касатьсЯ коллекционированиЯ марок! ”илателиЯ -- это
свЯтое.
-- ...џ давеча полистал џсперса -- "”илософскую автобиографию" -- и
ничего, ну ничегошеньки оттуда полезного не почерпнул. Љроме того, что
•айдеггер был, оказываетсЯ, нацистом. Ћткуда немедленно следует: в
каждом море “ма обЯзательно найдутсЯ острова ѓлупости. Ќо это Я,
положим, знал и раньше...
-- Ќе "ѓлупости", а "ѓнусности".
-- Ѓрось. ЉакаЯ в данном случае разница?
-- Ќе говори, брат! …ще какаЯ. Љак между карьерным дипломатом и
карьерным самосвалом.
-- ‚се равно: есть наука, а есть -- "созерцание стены".
-- ...ќто ѓильберт, кажетсЯ, сказал про какого-то бедолагу: "“
него-де не хватило воображениЯ длЯ математики, и он стал поэтом".
ЏогорЯчилсЯ, великий человек. ’ут дело ведь не в количестве воображениЯ,
а в качестве. ќто все равно что сказать про Ѓеккенбауэра: у него не
хватило силенок, чтобы стать тЯжелоатлетом, и он пошел в футболисты...
-- Ђ кто такой Ѓеккенбауэр?
-- Ћ боже! ‘ кем мне здесь приходитсЯ общатьсЯ!
-- џ давеча в одном доме уговаривал тараканов. „евчушка. ‹ет
шестнадцати, очаровательнаЯ, как умывающийсЯ котенок. џ стал ее клеить.
‚ижу -- не врубаетсЯ. џ спрашиваю: "‚ы что, не знаете, кто такой
Ѓрэдбери?" ‡наю, говорит: психиатр...
ѓалдели, впрочем, не все. ’енгиз по-прежнему оставалсЯ мрачен и
молчалив. ѓлотал охлажденную водку, запивал минералкой, совсем не
закусывал, только смотрел в пустую тарелку, а когда поднимал глаза,
выпуклые, мрачные, с тЯжелыми красными веками, мало кто выдерживал этот
взглЯд -- неуютно становилось и зЯбко и хотелось сделать вид, что
никакого этого взглЯда не было, просто маленькое недоразумение возникло,
а сейчас вот все разрешитсЯ и разъЯснитсЯ наилучшим образом. € красив он
был -- страшен и великолепен одновременно, словно врубелевский демон.
"Љрасав`ец и здоровлЯга, и уж наверн`ое не еврей..." „рЯнь дело, думал
Ѓогдан, поглЯдываЯ на него украдкой. ‚идимо, совсем ничего не получаетсЯ.
‚идимо, кусок этот нам совсем уж не по зубам. Ђ может быть, у него
просто что-нибудь опЯть не ладитсЯ с кнЯгиней Ћльгой?.. ‚прочем, кнЯгинЯ
просто терпеть не может нашу Њаришку, вот почему ее здесь нет. € не
надо. ѓосподь с ней, без нее даже лучше...
Ђ Њаришка была как всегда очаровательна (словно умывающийсЯ коте-
нок). ‚асильковые глаза. ѓрудной, с хрипотцой голос. € чудный смех,
которым она награждала, словно орденской лентой. ‘воих дорогих паршивцев.
‘воих любимых мальчиков. Ћна точно знала, что мальчики не подведут.
Ќикогда не подводили -- и теперь не подведут. Ђ если кто-то дрогнет, она
тут же окажетсЯ рЯдом и подставит плечо. €ли улыбнетсЯ ему. €ли просто
скажет: Я здесь... Ћткуда в ней эта непостижимаЯ вера в нас? ‚едь мы же
на самом деле абсолютно бессильны перед мерзостью, перед любой злобной
силой. џ не говорю уж про гангстеров и про сексотов, -- перед
обыкновенным хулиганьем бессильны! ‚от ты, Ѓлагоносец хренов, -- можешь
ты отбитьсЯ от пары гопников? „ать в рыло? ‡аехать гаду по Яйцам? ‡ла
ведь никогда у менЯ на это не хватает. Ђ она все равно в нас верит. €
эта вера, она так дорого стоит, что ее почти уже невозможно приобрести.
Љак любовь. Љак здоровье. Љак талант. Ќеужели мы и в самом деле лучше,
чем выглЯдим?.. "‚ конце концов, все зависит только от нас самих!.."
“вы. ‚ том-то и дело. џ бы предпочел, чтобы все зависело от кого-нибудь
понадежнее...
...Ђ герой днЯ ‚адим был изжелта-бледен и дурен, глаза красные и
заплыли, рот -- кривой, словно его непрестанно тошнит и он вот-вот
вырвет прЯмо на скатерть. ("’ак вот ты какой -- человек третьего
тысЯчелетиЯ!..") •лопотливый Њатвей очень нежно его опекал, настоЯтельно
пододвигал закуску, бегал в кухню за минералкой, подбирал за ним
падающие на пол вилки-ножики, -- видимо, фундаментально и основательно
напугал его ‚адим своими бабскими фокусами, и ‚еликий Њатематик уже и не
знал теперь, чего еще ему следует опасатьсЯ. ‡релище это было, скорее,
тошнотворное, но к своему удивлению Ѓогдан испытал по этому поводу
что-то вроде укола ревности: никогда не видел он ‚елмата таким заботли-
вым и таким внимательным, он даже представить его не мог таким -- этого
Ядовито-ехидного умника, всегда совершенно беспощадного и к себе, и к
другим, и ко всему нашему нелепо-идиотскому миру. „а-а, а ‚адим вот
оказалсЯ -- сущаЯ размазнЯ. ‘оплЯ зеленаЯ. ’ьфу... €ли он все-таки
актерствует? Ѓыть того не может. Ђ впрочем... Ќичего мы друг о друге не
знаем, да и знать не умеем, и так -- всю жизнь. Ћткрытие за открытием, и
все открытиЯ -- почему-то поганые. ЋткрываютсЯ расписные ворота души, и
несет оттуда вдруг такой тухлЯтиной, что хоть свЯтых выноси...
-- Њ-м-м! Њаришка! (•рум-хрум.) Љакие гренки! Ѓожественно!..
-- Ђ это что такое? Ѓифштексы?
-- Ќе тормози! Ѓифштексни!
-- ќто не бифштексы, брат. ќто ѓЋ‚ЌЂ’ђ“Ѓ.
-- —ево-о-о?!
-- ѓовЯдина натуральнаЯ рубленаЯ, брат. €звини, брат.
-- ‘лушайте! Џрекратите жрать. Ѓоба еще нет!
-- Ѓоба ждать -- знаешь... Ѓоб человек подневольный: когда отпустЯт,
тогда и придет. € ни минутой раньше...
-- ’ы только закусывай, пожалуйста. џ тебЯ умолЯю, ‚адим, не
надирайсЯ. Џодожди...
„зынь-дзынь-дзынь -- ножом по краю рюмки. ’енгиз. ђешил, что пора,
и возбудилсЯ к действию.
-- ѓоспода! ‹еди и джентльмены! ‚нимание! ‚ы что сюда -- жрать
пришли? Џрекратите обжираловку, блин! ‘начала -- дело!
-- ‚от и именно! (ќто ‚адим. “же на взводе и уже даже -- с
перебором.) ЋбъЯвлЯетсЯ дело ‚адима •ристофорова, погонЯло -- ђезалтинг-
”орс! Џр-рашу! ‚от стою Я п'р'д вами, словно голенький...
-- „а помолчи ты, ради бога! Ћтдай стакан!.. Ќе умеешь ведь пить,
жопа с ручкой, совершенно...
-- „-да! Ќо зато Я умею напиватьсЯ!
-- ’ихо! ‡аткнитесь все! Ќачинаем. ЋбстоЯтельства дела всем извест-
ны? џ полагаю, всем...
-- ‚ове не известны.
-- ‚ова перетопчетсЯ. џ к дедам обращаюсь: все в курсе?
„еды были в курсе. ‚се. Ќекоторые слышали эту историю уже неодно-
кратно -- и от ‚адима, и друг от друга. ‚сем и все было понЯтно. € никто
не знал, что надо делать.
-- “ менЯ вопрос к „имке, -- сказал Ѓогдан. -- Ћни прорез`ались
последнее времЯ? €ли нет?
-- Ћткуда мне знать, -- проговорил ‚адим, пьЯно растЯгиваЯ слова.
-- Ћни у менЯ телефон пр-рслушивают, суки...
-- Љогда ты их видел в последний раз? -- терпеливо настаивал
Ѓогдан.
-- "Ќе в этой жизни..." -- ‚адим истерически хихикнул.
-- Ћтстань от него, -- сказал Ѓогдану озабоченный Њатвей. -- —то ты
пристал к человеку? Ќе знает он ничего больше. € не соображает.
-- ‚ижу-вижу, -- сказал Ѓогдан и замолчал.
Ќичего у нас не получитсЯ, подумал он. Њы либо безразличны, либо
бессильны. Ѓессильные мира сего... Ќо вот что поразительно: ведь Я,
кажетсЯ, завидую ему. ‡а ним охотЯтсЯ, от него чего-то еще ждут, он
нужен кому-то, или мешает кому-то, или может быть кому-то полезен.
’репло, слабак, размазнЯ, но представлЯет ведь собою некую ценность,
причем, похоже, немалую. Ђ Я вот -- пуст. € никому не нужен. Љак
высосаннаЯ банка из-под пива...
‚адим между тем стремительно надиралсЯ. Њатвей хватал его за руки,
отбирал стакан, отставлЯл подальше бутылки -- ничего не помогало.
Љазалось, ‚адим буквально цель перед собою поставил: надратьсЯ вглухую,
-- как можно основательнее и как можно быстрее. Ђ скорее всего, так оно
и было на самом деле. Њожет быть, он устал быть трезвым. "...‚се, кто
вам дорог, достойны самого лучшего... -- провозглашал он, никого не
слушаЯ и ничего не слыша. -- џ просто мою голову и иду... —то вы вообще
можете понЯть? ‘лышали про такого: ќраст Ѓонифатьевич зовут... Џедераст
Ѓонифатьевич... …сли бы у менЯ была под рукой двустволка, Я бы набил
этой суке морду..." -- и он заливалсЯ смехом, кашлЯл смехом, задыхалсЯ
смехом, беспорЯдочно раскачиваЯсь всем телом, словно воздушный шар на
ветру.
-- Ћтдай стакан, говорю!..
-- „а отстань ты от него, в самом деле!
-- ‡аткнись. ’ы что -- не видишь, что он вытворЯет?.. ‘идеть!
-- ‘в-в'боду ‚адиму •ристофорову!..
’ут напольные часы (мрачнаЯ чернаЯ башнЯ, отсвечивающаЯ лаком и
медными виньетками) подали голос -- всхрапнули и ударили, глухо, с
благородно-сдержанной мощью, так что все тотчас же замолчали, словно
вдруг заговорил среди них старший, -- да так оно и было, по сути дела:
часы эти были старинные, немецкие, привезенные в свое времЯ из ‚аймара,
в счет репараций. Ћни размеренно отработали свое "хр-р-баммм!" восемь
раз подрЯд, вздохнули напоследок и стихли. € ћра-Џолиграф традиционно
произнес с демонстративным благоговением: "…й-богу, клЯнусь, встать
хочетсЯ!.." € все переглЯнулись, и заулыбались, и почему-то всем
сделалось хорошо.
...‚сем, кроме ‚адима, конечно, которому хорошо стать не могло уже
ни при каких обстоЯтельствах. …му теперь могло стать только плохо, и ему
таки стало плохо, и Њатвей с Њаришкой поспешно увели его в ванную, а
остальные вновь загомонили -- главным образом, длЯ того, чтобы заглушить
мучительные звуки, доносЯщиесЯ оттуда.
-- ...‚эл'вл!
-- —то, горе мое?
-- Џерестань врать!
-- Ќикогда! ЌастоЯщих жуков больше не осталось. џ еще застал
жуков-носорогов. Oryctes nasicornis. Џод ‹угой их было довольно много.
Ќо вот жука-оленЯ живого не видел ни разу. ‘ейчас все они исчезли
навсегда. Ѓронзовка обыкновеннаЯ -- Cetonia aurata -- заделалась редкос-
тью. †ужелицы крупной на огороде не встретишь...
-- Ђ в џпонии, между прочим, жуков до черта. €х там разводЯт.
-- ‘равнил! џпониЯ войну проиграла. ’оталитарным государствам по-
лезно проигрывать войны -- они от этого сразу идут на поправку.
-- Њы тоже проиграли войну.
-- ‚ерно. Ќо во-первых, гораздо позже. Ђ во-вторых -- Явно идем на
поправку.
-- —то-то не видно.
-- ‚идно, видно. Ќо жуков нам уже теперь не вернуть. ђазве что в
џпонии станем закупать. Ќо нет худа без добра: у нас поЯвились
удивительные тараканы!..
-- Џолундра! Ќе надо про тараканов!
-- ‘лушайте, жлобье, мы будем Языком болтать или мы будем, блин,
делом заниматьсЯ?..
-- ...Ћткрывает жена. ђуки опущены, подбородок открыт...
-- Ќедурно. Ќо мне больше понравилось про новоросса. ‚ыходит из
ќрмитажа и говорит: "Ќу, что ж. Ќе бог весть что, конечно, но ничего,
ничего -- чистенько..."
-- "Њашка, женушка моЯ дорогаЯ! ђодила? ‘колько? ’рое? Њои есть?.."
-- ...Ђ ты представь себе "ђевизора" с точки зрениЯ чиновника.
€сториЯ про то, как мелкий проходимец и негодЯй обманул приличных и
порЯдочных людей...
-- ...‘лушай, вот интересно, что было бы, если бы у ЌиколаЯ хватило
сообразительности дать Ђлександру ‘ергеевичу сразу камергера вместо
камер-юнкера?
-- Њежду прочим, Я только к старости узнал, что Ћльга, оказываетсЯ,
была сестра ’атьЯны...
-- ѓосподи! Ђ кто же она тогда была, по-твоему?
-- Ќу, не знаю, брат. ЏриЯтельница. Џодружка. "‘кажите, девушки,
подружке вашей..."
Џотом Њаришка снова поЯвилась, растерЯннаЯ и встрепаннаЯ, и сразу
же, не садЯсь, налила себе минералки и жадно выпила.
-- Ќу и ну, -- сказала она и опустилась на ближайший стул.
Ђндрей произнес с недурным французским прононсом:
-- Monsieur Christoforoff va s'animaliser.
Љто понЯл -- промолчал, кто не понЯл -- тем более. Ђ ‚ельзевул
осведомилсЯ деловито:
-- “ложили?
-- ’ам с ним Њатвей... -- ответила Њаришка невпопад. -- ђебЯта, он
так долго не протЯнет, надо что-то делать, честное слово. Ѓогдан, ты не
хочешь им занЯтьсЯ?
-- Ќет, -- сказал Ѓогдан так резко, что все сразу же замолчали и
теперь смотрели на него. „аже ’енгиз. „аже опекуемый ‚ова.
-- €звини менЯ, конечно, но почему? -- спросила Њаришка беспомощно.
-- ќто же сейчас -- совершенно очевидно -- твой клиент.
-- џ предпочел бы не давать объЯснений, -- сказал Ѓогдан таким
тоном, чтобы разговор прекратилсЯ. € разговор прекратилсЯ.
-- —то ты выЯснил? -- спросил ’енгиз, переведЯ тЯжелый взор свой на
‘трахоборца. -- ’ы узнал что-нибудь?
-- „а. џ узнал, что ЂЯтолла замечательнаЯ личность и что у него
есть два слабых места.
-- –елых два? -- сказал ћра-Џолиграф. -- „а он у нас просто слабак!
-- Џервое: он любит жену. ‚торое -- он любит сына.
-- Ћ боже! -- сказала Њаришка нервно.
-- ‘ын маленький? -- осведомилсЯ ћра.
-- „а. „есЯть лет.
Ќекоторое времЯ все молчали, уткнувшись в тарелки, и только Њаришка
оглЯдывала всех по очереди, постепенно закипаЯ.
-- ќто не длЯ нас, -- сказала она наконец решительно.
-- Ќо он-то этого не знает, -- возразил ‘трахоборец.
-- € думать на эту тему не хочу, -- сказала Њариша. -- € вам не
разрешу. ‡абудьте. ЏрЯмо сейчас.
-- "ѓордость составлЯет отличительную черту ее физиономии", --
произнес ћра-Џолиграф, безусловно, кого-то цитируЯ.
-- •орошо, хорошо, -- сказала ему Њариша нетерпеливо. -- Ќо Я на
эту тему даже разговаривать не желаю.
-- Ќу, вот что, золотко мое, -- сказал ’енгиз, глЯдЯ ей в лицо. --
‹ибо мы тут будем обливатьсЯ соплЯми, блин...
-- „а, мы будем обливатьсЯ соплЯми! € все! Ќет темы длЯ разговора!
-- ’ы скажи это „имке... -- мрачно предложил ’енгиз, отводЯ,
впрочем, глаза.
-- ‘кажу, не беспокойсЯ. € он со мной согласитсЯ. ‘о мной, а не с
тобой.
Ќу, это, положим, дело темное и отнюдь не очевидное, подумал
Ѓогдан, но в дискуссию вступать ни с кем не стал, а только спросил
’енгиза:
-- ЏодобратьсЯ к нему вплотную можно?
-- Њожно, -- сказал ’енгиз.
-- ’ак за чем же дело стало?
’енгиз не отвечал, как бы находЯсь в затруднении. ‚се смотрели на
него и ждали.
-- ‘лишком уж легко к нему подобратьсЯ, -- сказал наконец ’енгиз
медленно. -- Њне это не понравилось.
-- ’о есть?
-- џ прошел к нему в офис свободно, блин, как в собственный сортир.
ѓада не оказалось на месте, но все равно -- легкость эта... эта
вседозволенность... там же охраны должно быть, как в Љремле. ’ут что-то
Явно не так, блин. ’ак не бывает. Њне показалось, что это западнЯ.
Љапкан длЯ дураков.
ЏоЯвилсЯ Њатвей, запыхавшийсЯ, но веселый.
-- ‘лава тебе господи, -- сказал он. -- ‡адрыхнул наконец... Ќу,
что вы тут без менЯ решили?
-- “ него есть еще одна слабость, -- сказал ‘трахоборец, уклонЯЯсь
от ответа на этот вопрос. -- Ћн страдает арахнофобией.
-- ќто еще что за зверь такой? -- осведомилсЯ ћра.
-- Ћн боитсЯ пауков, жуков, мокриц и все такое прочее.
-- Ћ! ќто интересно! -- оживилсЯ ‚ельзевул. -- € сильно боитсЯ?
-- Ѓыло сказано: до смерти. Љак ребенок.
-- Ћтдайте его мне! -- сказал ‚ельзевул радостно. -- ѓде он живет?
Ђдрес?
-- Ћн живет в –арском „оме. ’ебЯ туда не пустЯт.
-- Ќичего! ’енгиз проведет.
-- •рена, -- сказал ’енгиз. -- –арский „ом, знаешь, -- там все на
автоматике...
-- Ќу, нет, и не надо, -- легко согласилсЯ ЉостЯ. -- —его мне там у
него в квартире делать, в конце-то концов? € так прекрасно обойдусь.
‚се смотрели на него с ожиданием, а он сиЯл и радовалсЯ, даже на
стуле подскакивал от удовольствиЯ, -- он уже понЯл решение, „уремар
заполошный, да и не так уж трудно было сообразить, что именно он
задумал, только выглЯдел этот его замысел дураковато и несерьезно на
фоне сложившихсЯ обстоЯтельств -- инфантильно и легкомысленно, как и все
‚ельзевуловы замыслы. Џотом он вдруг перестал сиЯть, сморщилсЯ, отчаЯнно
чихнул в торопливо сложенные ладони -- и тотчас же, под грозным взглЯдом
Њаришки, полез в карман за марлевой повЯзкой.
-- Ќакаркал ты мне, ‚ова, -- гнусаво сказал он, укоризненно моргаЯ
слезЯщимисЯ глазами. -- Ћпекуемый хренов, куда только твой опекун
смотрит...
Ѓогдан сказал:
-- Ћпекун все-таки хотел бы окончательно понЯть, о чем здесь у нас
идет речь. Њы же знаем „имку сто лет. Ћн же выдумщик, артист, почему Я
должен ему верить?
-- Ќу, знаешь! -- сказал Њатвей, ошеломленный и возмущенный одно-
временно.
-- Ќет уж, позволь! ‚ прошлом году он устроил нам спектакль по
поводу падениЯ дойче-марки. ‚ позапрошлом году мы все как идиоты...
-- Џерестань, Ѓлагоносец. Ќе срамись, -- Њатвей, весь скривившись,
налил себе водки. -- Ќе знаешь -- не берись и судить. ‚идел бы ты его
этой ночью.
-- Ђ что такого особенно произошло этой ночью?
-- Ќе хочу рассказывать. Ћн подыхает от страха, понимаешь?
-- Ќет. Ќе понимаю. ѓде гарантиЯ, что он не разыгрывает перед нами
очередной свой водевиль? —то Я -- „имку не знаю?
Њатвей на это ничего не сказал, а только скривилсЯ еще больше и
выпил свою водку, не закусываЯ и даже как бы не заметив.
-- џ ему верю, -- сказала Њаришка.
-- џ тоже, -- сказал ’енгиз, как бы нехотЯ.
-- ’ы, Ѓлагоносец, по-моему, просто ищешь предлога уклонитьсЯ, --
сказал Ђндрей-‘трахоборец, вежливо улыбаЯсь. -- Џодчеркиваю: по-моему.
€звини. Ѓез обид, ладно?
-- ‹адно, -- сказал Ѓогдан.
-- ’ы же видишь, на что он похож...
-- ‚ижу. Ќа переполненный нужник.
-- Ќу, допустим. Ќо разве это не твоЯ работа?
-- „опустим. Ќаверное, Я должен его осушить. Ќо -- не буду.
-- ќто -- твои проблемы, -- сказал ‘трахоборец, вежливо улыбаЯсь.
-- “ нас -- свободнаЯ страна...
-- Ћн одинок, как Я не знаю кто, -- сказал Њатвей с проникновеннос-
тью, совсем ему не свойственной. -- Ћн знаешь мне что сказал? Џредставь,
говорит, километровый столб посреди степи. Ќа одной табличке у него:
одна тысЯча тридцать пЯть кэмэ, а на другой: три тысЯчи сто сорок
четыре. € Я стою около этого столба. Ћдин.
...—то вы понимаете в настоЯщем одиночестве, подумал Ѓогдан с
каким-то даже мрачным удовлетворением. ‘казал бы Я вам, что такое
настоЯщее одиночество. ќто когда никого не хочетсЯ видеть. Ќикогда. Ќо
сказал он другое:
-- € за километраж ты тоже ручаешьсЯ?
-- € за километраж Я ручаюсь тоже, -- сказал Њатвей вполне
серьезно.
Ѓогдан решил не развивать эту тему. •отЯ ему очень хотелось
спрашивать и дальше. Ђ помните (хотелось ему спросить), как он всех нас
почти убедил, что поЯвилась в Џитере банда "чистильщиков"? ќто он их так
называл: чистильщики. ’о ли новаЯ секта, то ли -- даже -- новые люди,
зигзаг эволюции. Ћни, видите ли, очищали город от скверны, в первую
очередь от лжецов, -- отлавливали их и драли ивовой лозой -- церемони-
ально, с приговором, в специальных тайных помещениЯх, надевши белые
маски. Ђ лозу по старинным рецептам выдерживали в уксусной эссенции... €
ведь ћрка-Џолиграф без малого поверил тогда, что еще год-другой и
останетсЯ он без работы...
...Ђ как он придумал и сообщал всем по большому секрету: в городе
исчезают люди. Ќе первый год уже. € -- в количествах. €х отправлЯют в
будущее. Џо какому-то странному, неудобопонЯтному принципу. Ђ дело-то
все в том, оказываетсЯ, что обнаружен летальный ген человечества,
который распространЯетсЯ как пожар, и вот теперь пытаютсЯ спасти хоть
кого-то, хоть немногих... Њаришка, между прочим, поверила и сейчас же
рванулась искать этих спасателей, чтобы похлопотать о своем детдоме...
‹адно. Љак хотите. џ и сам не уверен, что он сейчас разыгрывает с
нами спектакль. Ћн выдумщик, конечно, но не ’альма все-таки, ”рансуа
†озеф, и даже не ‘моктуновский, €ннокентий... € вообще менЯ от него
тошнит...
‚ этот момент с потолка (или с люстры?) камнем упало нечто тЯжелое,
многоногое, живое -- грЯнулось с костЯным стуком о край сахарницы,
отскочило, перекувырнулось и понеслось стремительно по скатерти, сума-
сшедшим зигзагом, огибаЯ бутылки, чашки и бокалы. ќто был, несомненно,
таракан -- огромный, Ѓогдану показалось -- с кулак величиной, никогда он
таких не видел... черный, отсвечивающий красным, стремительный, он
слаломным зигзагом промчалсЯ по столу и -- словно ласточкой с берега --
прыгнул на колени ‚ельзевулу и тотчас же исчез, будто его никогда здесь
и не было, будто это некое омерзительное видение шарахнуло всех по
глазам и тут же пропало без следа. Ќикто не успел испугатьсЯ по-настоЯ-
щему, но все дружно и с шумом отшатнулись, а Њаришка коротко взвизгнула
и вместе со стулом стремительно отъехала к стене.
"Њать-твою-наперекосЯ!.." -- произнес ’енгиз, вскакиваЯ на ноги,
грЯнул хор возмущенных голосов, в котором особо выделЯлсЯ отчаЯнный
вопль Њаришки: "“бирайсЯ, он по тебе ползает, брысь с глаз долой, чтобы
Я тебЯ никогда не видела!..", ‚ельзевул делал успокаивающие жесты,
рассылал обеими руками воздушные поцелуи, и даже сквозь повЯзку видно
было, как самодовольно он ухмылЯетсЯ, а когда вопли и проклЯтиЯ
поутихли, он зловеще пообещал: "ќтот гад будет у менЯ кричать "капи-
ви"...", но все были так злы и раздражены, что никто даже не спросил,
что он этим хочет, собственно, сказать. ‚прочем, и так все было Ясно --
по одной лишь интонации.
‚ельзевула заставили встать со стула, распахнуть куртку, расстег-
нуть рубаху, потрЯсти портками. ќкстремисты требовали, чтобы он разделсЯ
догола. Џовелитель Њух помирал со смеху: "„а нет его здесь! „а он же уже
в подвале... —то он -- дурак, что ли?" ‚ разгар суматохи раздалсЯ звонок
в дверь, объЯвилсЯ ђоберт, строгий и неулыбчивый, как и всегда, его
усадили в единственное полукресло, налили водки, Њаришка принесла из
кухни парочку еще теплых бифштексов. Ѓогдан смотрел, как обхаживают
лорда ‚инчестера, и старательно отгонЯл от себЯ тухлые мыслишки о
"близости к телу", а равно о свечении отраженным светом. ‚здор все это.
Ѓоб -- высокомерен без заносчивости и строг без жестокости. ‚полне
достойнаЯ личность, на самом деле, да сэнсей и не стал бы держать около
себЯ недостойного. € он почему-то вспомнил вдруг, как ’енгиз сказал
ђоберту в сердцах: "’ы же у нас символ супер-гипер-благопристойности.
’ы, блин, даже когда пистон ставишь, только о том и думаешь, как бы
сохранить при этом максимально возможную благопристойность..." ђоберт
тогда в ответ вполне благосклонно хмыкнул -- видимо, нарисованнаЯ сценка
показалась ему не столько обидной, сколько забавной. Ќет-нет, он
славный, наш лорд ‚инчестер, только слегка пересушен...
-- Љак там наш сэнсей? -- спросил Ѓогдан из вежливости. Љто-то же
должен был это спросить.
-- ‘энсей в полном порЯдке, -- лаконично ответствовал ђоберт,
поедаЯ бифштекс.
-- “казаниЯ? ЏожеланиЯ? -- подключилсЯ уже основательно поддавший
ћра-Џолиграф. -- Џриказы?
-- ‚ольно. Њожете отдыхать.
ђоберт Явно не собиралсЯ распространЯтьсЯ на эту тему, что,
впрочем, не противоречило обыкновению.
-- ЏодлиннаЯ деликатность всегда незаметна, -- прокомментировал
ситуацию Ђндрей-‘трахоборец и осведомилсЯ: -- ’ебе рассказать, о чем мы
здесь договорились?
-- ЋбЯзательно. ’олько -- вкратце.
-- …ще бы. ђазумеетсЯ, вкратце. ’енгиз, расскажи человеку.
’енгиз сказал:
-- ‡начит, так. џ предлагаю следующий вариант. ‚ыборы в воскресенье.
‚ воскресенье, прЯмо с утра „имка переселЯетсЯ сюда, ко мне. Џусть
поживет пока здесь, так мне будет спокойнее. ‚ понедельник Я выхожу на
ЂЯтоллу и имею с ним беседу. „алее будем действовать по обстоЯтельствам.
’ы, ‚ельзевул, должен быть к этому времени полностью готов. “спеешь?
(‚ельзевул кивнул.) •орошо. …сть у менЯ еще и запасной вариант, но
сначала, Ѓоб, скажи, в какой степени мы можем рассчитывать на сэнсеЯ?
-- Ќи в какой, -- сказал ђоберт, подбираЯ соус корочкой.
-- ’о есть? ’ы что -- так с ним и не поговорил?
-- Ќет. џ поговорил с ним. ‚ последний раз -- час назад. Њы не
можем на него рассчитывать.
-- Ќо почему, блин? —то он тебе сказал?
-- „ословно?
-- „авай дословно.
-- Ћн сказал: "ЋтличнаЯ штука -- команда. ‚сегда есть возможность
свалить вину на кого-нибудь другого".
-- —то это, блин, значит? -- спросил оторопевший ’енгиз.
-- ќто так называемое "‚осьмое правило ”ингейла". …сли тебе от
этого легче.
-- € все?
-- € все, -- сказал ђоберт-‚инчестер и потЯнулсЯ к остывшим уже
гренкам на огромном фамильном блюде кузнецовского фарфора. -- ‘лушай,
Њатвей, -- продолжил он без всЯкого перехода. -- „авно тебЯ хотел
спросить. Њожно назвать геделевским утверждение "‚селенную создал Ѓог"?..
Ѓогдан не стал слушать дальше. …му было неинтересно знать, ЯвлЯетсЯ
ли это утверждение геделевским, тем более что он смутно представлЯл
себе, что это означает -- "геделевское", и был совершенно уверен, что
‚селенную создал не Ѓог. Ћн поднЯлсЯ, вылез из-за стола и поманил за
собою опекуемого ‚ову. Ќадо было работать. Ћн мало что умел делать в
этой жизни, но то, что он умел, он делал лучше многих. Њожет быть, лучше
всех.
Ћн прошел в спальню. ‚ова грузно топал след в след, тЯжело сопЯ,
как ломоваЯ лошадь. Ћднако в сопении этом уже слышалсЯ рабочий азарт:
опекуемый предчувствовал работу, а работать он тоже любил. •отЯ и мало
что пока умел.
‚адим лежал на боку, свесив руку до полу, зеленоватое лицо его было
смЯто подушкой, и весь он выглЯдел как раздавленное животное. ‘ейчас это
был просто бурдюк, наполненный отчаЯнием, бессилием и смрадным страхом.
Ќо он же вполне здоров, возразил ‚ова. ќто тебе только кажетсЯ, ответил
Ѓогдан. Ћн несчастен, а несчастье это болезнь. Ѓолее того, это лоно всех
болезней на земле. Ќесчастье не лечитсЯ, возразил ‚ова. Ћно проходит
само собой, как дождь. €ли не проходит, сказал Ѓогдан. €ли не проходит,
согласилсЯ ‚ова. Ќо тогда оно перестает быть несчастьем и становитсЯ
образом существованиЯ...
-- Џравильно поступает тот, -- процитировал Ѓогдан, -- кто относит-
сЯ к миру, словно к сновидению. Љогда тебе снитсЯ кошмар, ты просыпаешь-
сЯ и говоришь себе, что это был всего лишь сон. ѓоворЯт, что наш мир
ничем не отличаетсЯ от такого сна.
Ћднако ‚ова тоже читал "Љнигу самураЯ". € тоже ценил ее.
-- Ќо с другой стороны, -- возразил он немедленно, -- даже чашка
риса или чаЯ должна братьсЯ в руки должным образом, без малейшей
нерЯшливости и с сохранением бдительности.
Ѓогдан усмехнулсЯ и преподнес опекуемому свое любимое:
-- Ќе нужно быть все времЯ настороже, -- сказал оно. -- Ќужно
просто считать, что ты “†… мертв.
-- ќто правило не длЯ нас, -- сказал ‚ова, как бы обидевшись. --
ќто -- длЯ них.
-- „лЯ нас тоже, ‚ова. „лЯ нас тоже... ‹адно. Џриступим?
-- Џопробуем, -- сказал вдумчивый и осторожный ‚ова и присел перед
‚адимом на корточки, оттопырив необъЯтный свой зад молодого дегенерата.

ѓ‹Ђ‚Ђ „…‚џ’Ђџ. „…ЉЂЃђњ. ‘“ЃЃЋ’Ђ.

‡ЂЉђ›’›‰ Џ…ђ…‹ЋЊ

-- Ћн не музыкант! -- нетерпеливо повторил сэнсей (в третий раз).
-- Ћн совсем не музыкант и никогда не станет музыкантом.
-- Ќо он же не расстаетсЯ со скрипочкой! -- настаивал папанЯ. -- Њы
купили ему скрипочку, и он прЯмо готов с ней спать...
-- ‘ игрушечными машинками он ведь рассталсЯ со временем? € с
железной дорогой, не так ли?
-- Ќо это же совсем другое дело! ’огда он был дитЯ.
-- Ћн и сейчас дитЯ, -- сказал сэнсей. -- Ќе делайте из него
взрослого. …сли бы он был взрослый, Я бы за него не взЯлсЯ.
-- Ќо ведь педагог сказал, что у него абсолютный слух!
-- ѓосподин ”ираго, у менЯ тоже абсолютный слух. Ќо Я не музыкант.
Ѓолее того, у менЯ абсолютный нюх, но Я не служебнаЯ собака.
-- ќто совсем другое дело.
-- ‚ы читали мое заключение?
-- Љонечно! Њы читали его как свЯщенное писание.
-- ‚ы понЯли, что там написано?
-- ’ам написано...
-- ’ам написано, что мальчик по природе своей, -- по сути своей,
понимаете? -- по организации психики, по настрою души, по структуре
подсознаниЯ -- систематизатор. Ћн талантливый архивист, коллекционер,
может быть, будущий ‹инней или Њенделеев... Ђ вы хотите сделать из него
лабуха. —тобы обслуживать второразрЯдные свадьбы. €ли вообще пиликать с
шапкой на полу -- в переходах метрополитена.
-- Ќо согласитесь, ‘тэн Ђркадьевич, если приложить усилиЯ... …сли
бы вы все-таки взЯлись...
-- “силиЯ здесь ни при чем. џ не могу сделать хорошего музыканта из
хорошего архивариуса! џ вообще никого и ни из чего не делаю. —ерт
возьми, Я же объЯснил вам с самого начала! џ только говорю: вот дорога,
по которой ему лучше всего идти...
-- …сли это потребует дополнительных занЯтий, мы готовы увеличить
гонорар до необходимых...
-- ‚ы ни черта не понимаете, ”ираго. ‚ы менЯ не слушаете. ‘колько
вам лет, сорок?
-- ‘орок два.
-- ‘делайте себе еще одного ребенка. Њожет быть, получитсЯ музыкант.
Ђ сейчас -- Я занЯт. „о свиданиЯ. ђоберт, произведите расчет с
господином ”ираго.
€ он умчалсЯ, Яростно крутЯ головой, растЯгиваЯ на ходу ненавистный
парадный галстук. ђоберт сейчас же поднЯлсЯ, руки по швам, -- демонстри-
руЯ таким вот образом необходимое почтение. Ќе то чтобы так у них было
заведено, но на клиентов это должно было производить -- и производило --
соответствующее впечатление. ‚от и сейчас господин ”ираго тоже судорожно
подскочил на месте -- круглый и розовый, как надутый шарик -- и даже
сделал попытку поклонитьсЯ в адрес стремительно удалЯющегосЯ мэтра.
ѓосподин ”ираго был бизнесмен, а значит, уже наверное не полный осел, --
но он, видимо, просто никак не мог уразуметь, что есть вещи, которые
невозможно купить. "…сли приложить усилиЯ. …сли постаратьсЯ. …сли очень
хорошо постаратьсЯ и приложить все необходимые усилиЯ..."
-- ‚ы думаете, мне его не переубедить? -- озабоченно спросил он у
ђоберта. -- …сли, например, очень постаратьсЯ?
-- џ бы вам не советовал, -- отозвалсЯ ђоберт, тоже озабоченно. ‘о
всей доступной ему озабоченностью. -- Њожно перегнуть палку. „авайте
лучше пока ограничимсЯ уже достигнутым. Ђ там видно будет.
ќто была безотказнаЯ провереннаЯ идеЯ. ѓлавное -- построить в
воображении клиента перспективу, остальное начнет совершатьсЯ как бы
само собою.
-- ’о есть, вы думаете, через месЯцок-другой?..
-- Џравильнее: через полгодика-год, -- сказал ђоберт, вынимаЯ из
принтера распечатку счета-договора.
-- Ќу что ж... -- Џерспектива обрисовалась, процесс пошел. --
Ќаверное, вы правы. џ готов положитьсЯ на вашу компетентность. ‚ы
известите менЯ, когда это потребуетсЯ?
-- Њы еще не раз с вами увидимсЯ, -- пообещал ђоберт. -- Њы теперь
в прочном контакте. ЌавернЯка понадобЯтсЯ дополнительные консультации. €
неоднократные. ’ак всегда бывает... ‚от ваш счет. Љак вам удобнее --
чеком или наличными?
ѓосподину ”ираго оказалось удобнее наличными. € почему-то --
дойче-марками. Џритом что аванс он выплачивал, помнитсЯ, английскими
фунтами. ‚идимо, он что-то как-то таким вот образом выгадывал. Ћн,
видимо, был из тех, кто постоЯнно выгадывает четверть процента. ќто был
его модус операнди, плавно преобразовавшийсЯ уже в модус вивенди.
Ќаверное, это способствовало его процветанию. Ќаверное, он был богат.
("Њерседес", мордастый шофер-охранник, бумажник, плотно набитый кредит-
ными карточками и валютой.) Ќо при всем при том он был все-таки еще и
дурак.
-- Џозвольте мне... -- сказал он, протЯгиваЯ ђоберту радужную
бумажку (кажетсЯ, двести марок). -- ‚ знак признательности... и с особой
благодарностью...
ђоберт мельком глЯнул на бумажку и, поджав губы длЯ значительности,
стал смотреть господину ”ираго в лицо, -- но не в глаза ему, а ниже, в
румЯные нервно шевелЯщиесЯ губы. Ќаступила минута острой неловкости, и
длилась она секунд десЯть.
-- ‚се! ЏонЯл! -- господин ”ираго поднЯл руки (в одной бумажник, в
другой -- бумажка). -- Ќамек понЯт и усвоен! ‚се деньги -- из одного
окошечка, правильно, разумно. Ѓыл бестактен. ‡абудем, договорились?
‡абудем? ђоберт мысленно усмехнулсЯ. Ќу нет.
-- „оговорились, -- сказал он. € почувствовав в тоне своем некое
невольное пренебрежение, высокомерие даже какое-то барское, поспешно
добавил: -- Ќет проблем. „ело житейское.
€ тут в лице господина ”ираго, в румЯном этом глуповатом личике
фарфорового поросенка, что-то неуловимо изменилось, и сам он изменилсЯ
весь -- как бы выпрЯмилсЯ и сделалсЯ даже выше ростом. ђоберт,
удивившись и насторожившись, приготовилсЯ уже выслушать горделивую
тираду (в защиту незапЯтнанной чести и достоинства), но господин ”ираго,
напротив, понизил почему-то голос и спросил вдруг:
-- Ђ мы с вами как, не мешаем маэстро? Ќе слишком здесь галдим?
‘ловечко "галдим" в устах его прозвучало совершенно неожиданно и
неуместно, да и сам вопрос показалсЯ ђоберту как бы из другой пьесы,
словно ‘альери-‘моктуновский заговорил вдруг в манере ћриЯ Ќикулина.
-- Ќе думаю, -- сказал он озадаченно. -- Ќе думаю, что он нас
вообще слышит... Ќо орать при этом, разумеетсЯ, не следует, -- добавил
он на всЯкий случай.
-- Ќи боже мой. Ќаоборот. Ђ как здесь у вас насчет "жучков"?
-- Љаких жучков?
ѓосподин ”ираго менЯлсЯ на глазах. Људа девалсЯ розовый надувной
шарик с поросЯчьими манерами? Џеред ђобертом стоЯл озабоченный и
внимательный джентльмен, склонный, правда, к полноте, но при этом вполне
элегантный и даже значительный.
-- џ, собственно, имею в виду записывающие устройства, -- поЯснил
он деловито. -- Љак тут у вас насчет?
-- Ќе знаю, -- сказал ђоберт, от удивлениЯ рассердившись. -- Ђ в
чем, собственно, дело?
-- Ђ в том дело, что Я хочу поговорить с вам сейчас о довольно
интимных вещах. Њожно? €ли лучше не рисковать?
“ ђоберта мелькнула было мысль, что с папаней случилсЯ приступ
мании преследованиЯ пополам с манией величиЯ, однако господин ”ираго эту
мысль немедленно развеЯл.
-- ‚ам большой привет от ѓермана ’ихоновича, -- сказал он, еще
основательнее понизив голос и глЯдЯ ђоберту прЯмо в глаза -- зрачки в
зрачки, совершенно так, как некогда делал это сам ѓерман ’ихонович. €
хотЯ ѓерман ’ихонович в своей роли смотрелсЯ, безусловно, гораздо более
убедительно, но и у господина ”ираго получалось тоже очень даже недурно.
’ак, подумал ђоберт, почувствовавши неприЯтный холодок в подвздошье.
ЌачинаетсЯ. Љвартал прошел, и ничего, оказываетсЯ, не кончилось. ќти не
отпускают: рубль за вход, четвертной за выход...
-- ‘пасибо, -- сказал он, стараЯсь, чтобы голос звучал по возмож-
ности ровно, но, видимо, то ли с голосом у него, то ли с лицом что-то
сделалось не в порЯдке, потому что господин ”ираго вдруг усмехнулсЯ (не
без тонкости) и продолжил:
-- ѓерман ’ихонович просил менЯ узнать, как продвигаетсЯ ваша
рукопись. ’ри месЯца уже прошло, хороший срок, роман можно успеть
написать.
-- џ не романист, -- сказал ђоберт, с трудом побеждаЯ в себе
желание облизнуть губы. ‘ухие губы клейким Языком. Њерзость какаЯ.
-- ‘амо собой, -- тут же согласилсЯ сотрудник ѓермана ’ихоновича,
он же -- в недавнем прошлом -- папанЯ. -- ‘амо собой, кто бы спорил. Ќо
-- все-таки? ќто не Я, это ѓерман ’ихонович интересуетсЯ. Љогда все-таки
можно ждать обещанного?
’ут, разумеетсЯ, напрашивалось "обещанного три года ждут", но это
было бы слишком уж жалко, мелко и злобно. € беспомощно.
-- џ предпочел бы говорить на эти темы с самим ѓерманом ’ихоновичем,
-- сказал ђоберт.
-- ЏонЯтное дело! Ќо раз уж Я здесь, то как ему передать?
-- ’ак и передайте, -- сказал ђоберт со всей возможной твердостью.
-- ‘лово в слово.
-- ѓосподи, да вы не волнуйтесь! -- воскликнул господин ”ираго. --
Ќе хотите -- не надо. Љонечно, так и передам. ‘лово в слово. —то вы, в
самом деле, ђоберт ‚алентинович! „аже с лица спали, ей-богу. ђаботайте
себе спокойно, мы не спешим. Ќикто вас не торопит. ѓлавное, лишь бы дело
делалось...
ђоберт не ответил, и господин ”ираго тут же совсем отступилсЯ,
заспешил, снова сделалсЯ папаней -- озабоченным и слегка дураковатым,
стал прощатьсЯ, суетЯсь фарфоровым личиком. ђоберт, держа каменное лицо,
проводил его в прихожую, подал пальто, шарф, шлЯпу. Љейс. ѓосподин
”ираго пыхтЯ упаковалсЯ, спросил озабоченно: "‡начит, вы полагаете, он
менЯ еще вызовет?" -- и, не дожидаЯсь ответа, двинулсЯ на выход, да так
споро и энергично, что ђоберт еле поспевал отпирать перед ним двери.
Џопрощались у решетки. "Ћчень на вас рассчитываю, ђоберт ‚алентинович,
по моему делу. …сли будет малейшаЯ возможность, попытайтесь его подвиг-
нуть, так сказать... Њальчик не расстаетсЯ со скрипочкой..." ђоберт
кивал. …му очень хотелось что-нибудь сказать напоследок (длЯ передачи
ѓерману ’ихоновичу персонально), что-нибудь веское, значительное что-
нибудь, но он не знал, что именно. ‚ голове у него вертелось только:
"Џодите прочь! Љакое дело поэту мирному до вас?.." ќто было бы и крепко,
и веско, но абсолютно не соответствовало ситуации. Џоэтому он не сказал
ничего. Ћн даже не попрощалсЯ.
Џотом он вернулсЯ на рабочее место, извлек из нижнего Ящика стола
папку с рукописью и бездумно перебросил несколько страниц. ЏопыталсЯ
было читать, но тут же оказалось, что он ничего перед собою не видит,
кроме поросЯчьего личика папани с внимательными глазами ѓермана ’ихоно-
вича. ‘волочье. Ђ чего ты, собственно, от них ожидал? —то оно все само
собой потихонечку изноет и рассосетсЯ? Ќет, миленок: рубль -- вход,
четвертной -- выход. Ќо ведь Я и рублЯ вам не платил, вы менЯ бесплатно
к себе запустили. Џрофес-с-сионалы... Ћн вынул из папки последнюю
страницу и перечитал примечаниЯ сэнсеЯ. —етыре пункта. •отЯ нет, строго
говорЯ, три.

"1. €ногда его схватывает позыв на низ (это называетсЯ императивным
позывом), он все бросает и мчитсЯ в сортир.
2. Љогда питаетсЯ -- весь подбородок замаслен.
3. •алат никогда у него не стираетсЯ, попахивает козлом.
4. …ще что-нибудь. Џодумайте".

„умал. Ќо ничего новенького так и не придумал. Џротивно было. €
думать было противно, и придумывать. Ђ, главное, не понЯтно было, зачем,
елки-палки, все это понадобилось и длЯ чего?

"Ќе забывайте, что ‚аше умение "помнить все без исключениЯ" должно
быть им хорошо известно. Џоэтому обратите внимание на ‚аши неудачные
выражениЯ типа "если не ошибаюсь", "не помню точно, кто", которые в
свете названного факта выглЯдЯт длЯ внимательного читателЯ странновато и
малоестественно..."

Џотом -- еще полуабзац, перечеркнутый крест-накрест, но разобрать
текст можно без особого труда: "Ќе надо так много об обстоЯтельствах
личной жизни. ќто бесполезно..." Ђ ниже приписано: "Ђ впрочем, пишите,
как хотите".

‘обственной …го €мператорского ‚еличества рукой начертать соизво-
лил... ‡ачем ему это надо? ‡ачем-то надо. Ќикакого представлениЯ не имею
зачем. Ђ вот мне бы надо было сразу же отказатьсЯ. Ќаотрез. Ѓез
размышлений. "Ќет", -- и все разговоры. —то бы они мне сделали? ‡а
границу бы не выпустили? ’ак Я туда и не рвусь, мне и здесь неплохо...
Џлевать Я на вас хотел. Ќе прежние времена на дворе... Ќо порЯдки,
похоже, старые, подумал он с горечью. "Ќовый год, порЯдки старые,
холодной проволокой ржавою наш лагерь окружен, кругом глЯдЯт на нас
глаза легавые, и сталь холоднаЯ блестит со всех сторон..." Ќу-ну-ну,
сказал он себе. Ќе до такой же степени, все-таки... Џравильно, не до
такой. Ќе смертельно, но зато -- тошнит. ЊенЯ. Ђ его? Ќеужели же его --
не тошнит?
Ћн поднЯлсЯ и, на всЯкий случай ступаЯ осторожно, чтобы не скрипеть
и не шуршать, прошел по коридору. ‘пальнЯ: дверь настежь, форточки
настежь, шторы опущены, тихо, пусто. ѓостинаЯ: дверь настежь, тихо,
темно, торшер выключен. ‘ам лежит на диване в любимой позе: газета
поперек живота, горбатый длинный нос уставлен в потолок, одна тапочка
свалилась на ковер. ‘пит. ѓлаза закрыты.
-- —то-то случилось? -- тут же спросил сэнсей. ѓлаза у него,
оказываетсЯ, были, наоборот, вполне открыты, просто смотрели с прищуром,
но очень внимательно и с интересом.
-- Ћни опЯть на менЯ вышли, -- сказал ђоберт.
‘энсей несколько секунд молчал, потом спросил (или объЯвил?):
-- ѓосподин ”ираго.
-- „а. ‘прашивал, как идет работа над рукописью.
-- ’о-то он менЯ доставал, как умел. џ еще подумал: что за осел нам
попалсЯ, прости господи. Ђ он просто хотел, чтобы Я выкатилсЯ побыст-
рее... € что вы ему сказали?
-- ‘казал, что не буду с ним разговаривать. Џусть начальство
вызывает.
‘энсей с крЯхтением поднЯлсЯ и сел, нашариваЯ потерЯнный тапочек.
ѓазета съехала на пол, он не обратил на нее вниманиЯ.
-- Ђ что это вы с ним так сурово, ђобин?
-- Ђ как было надо?
-- Ќу, не знаю... “довлетворили бы законное любопытство сотрудника
компетентных органов. ђассказали бы, как идет работа: заканчиваю-де, как
только, так сразу... Џодневольный же человек, зачем его так уж сурово
отшивать.
ђоберт, сделав два шага, нагнулсЯ, подобрал газету, сложил по
возможности аккуратно и пристроил на журнальном столике среди бумаг.
Џотом он сказал:
-- ‡атошнило менЯ, сэнсей, вот и все.
‘энсей произнес (словно максиму процитировал):
-- Ћни знают о нас только то, что мы им сами говорим. ‚от пусть и
знают. ’о, что мы с вами им говорим.
-- Ђ зачем им вообще что-нибудь о вас знать?
-- ђабота у них такаЯ. ‘волочнаЯ. Ќо интереснаЯ! ‘кажете, нет?
-- Ќе знаю, -- сказал ђоберт. -- € знать не хочу. ЊенЯ от них
тошнит.
-- ЌормальнаЯ реакциЯ нормального человека, -- сказал сэнсей с
одобрением. -- ‚ы абсолютно здоровый и нормальный человек, ђобин. ‘ чем
Я вас и поздравлЯю.
-- ’о есть, вы по-прежнему настаиваете, чтобы Я...
-- Ќастаиваю, ђобин. ‘амым решительным образом. ќто пойдет на
пользу силам мира и прогресса. ‚ы уж мне поверьте.
Ѓыло Ясно, что он опЯть ничего толком не объЯснит и не намекнет
даже. € было Ясно -- как день, -- что у него есть цель, есть план, есть
замысел. € придетсЯ ему споспешествовать. ђаз уж вообще взЯлсЯ на него
работать.
-- —то у нас сегоднЯ на обед? -- спросил сэнсей.
-- Ђ что бы вы хотели?
-- ђыбный суп. € бутерброды из черного хлеба с аджикой.
ђоберт не удержалсЯ, расплылсЯ в улыбке, как довольный младенец.
-- †утко вредно!
-- Ђ наплевать. ‚се вредно. Џоправьте менЯ, если Я ошибаюсь: "‚се,
что есть приЯтного в жизни..."
-- "‚се, что есть хорошего в жизни, либо аморально, либо незаконно,
либо ведет к ожирению". Џервый постулат Џардо. ‹адно, убедили. Ѓудет вам
рыбный суп с черным хлебом с аджикой.
-- ‘ хлебом с маслом и с аджикой!
-- ‘ маслом и с аджикой.
‘энсей удовлетворенно вздохнул, снова лег навзничь и сложил ладони
на груди.
-- ‡амечательно, -- сказал он. -- ’огда Я еще погоризонталю. Џосле
обеда сон серебро, а до обеда -- золото!
ђоберт не стал спорить.
Ћн вернулсЯ к себе, на рабочее место, и сейчас же позвонили в
дверь. Ќикому не было назначено на это времЯ, и ђоберт, заранее
насупившись, пошел смотреть, кто там еще пожаловал. ЋказываетсЯ, пожало-
вал несчастный ‚адим ђезалтинг-”орс, уже вполне протрезвевший, но -- в
своей штопаной серой штормовке, в кепчонке своей кожаной -- похожий не
то на бомжа, не то на студента-пропойцу, -- замерзший, скукоженный,
красноносый и мокрый.
-- џ -- к сэнсею, -- объЯвил он прЯмо с порога в ответ на
изумленно-неприветливый взглЯд ђоберта.
-- ‘энсей занЯт.
Ћн словно ждал этого.
-- Ќу, Я тогда просто с тобой посижу. Њожно? €ли ты тоже занЯт?
€ такаЯ жалкаЯ готовность принЯть самое худшее, такаЯ раздавленнаЯ
гордынЯ, такаЯ безнадежность пополам с жалобной заносчивостью прозвучала
в этом вопросе, что ђоберт, сам того не желаЯ, посторонилсЯ и пропустил
его в дом.
‚ прихожей он велел ему раздетьсЯ, повесить штормовку на плечики,
велел кеды отсырелые снЯть и надеть гостевые тапочки, завел в туалетную,
дал полотенце -- вытереть морду. ‚адим подчинЯлсЯ беспрекословно и даже
с готовностью, и ђоберт подумал, что давно уже не видел такого ‚адима:
тихого, покорного, послушного. ‚идимо, вчерашнее "очищение подпростран-
ства души" сделало свое светлое дело.
‘начала он хотел отвести его в дежурку, а потом решил, что это
будет слишком близко к сэнсею, и выбрал кухню. ’ем более что скоро все
равно надо будет готовить обед.
Ќа кухне ‚адим, как благовоспитанный мальчик, уселсЯ на табуретку
-- ладошки под себЯ, -- и они поговорили. ‚полне светски.
-- —айку заварить?
-- —ай-кю?
-- „а, чайкю. ‡аварить?
-- Ђ какой у тебЯ?
-- "Љрепкий".
-- Ќу, уж Я надеюсь, что не жидкий...
-- „а нет. ЌазываетсЯ так: чай "€мператорский. Љрепкий".
‚адим задумчиво спел:
-- "—ай "‚еликий ’игр" каждый выпить рад..."
-- ЏонЯтно. Њожет, кофей-кю?
-- "Љофе пить будем и державу подымем!.."
-- •м. ’ы сегоднЯ в хорошей форме. Њожет, водочки?
-- Ќет, -- сказал ‚адим решительно. -- •ватит с менЯ. ’ем более Я
теперь человек внутренне чистый. ‡ачищенный, так сказать. Љстати, ты
видел, как он это делает?
-- Ѓогдан? Ќет. Ќе видел никогда. Ђ что?
-- ’ак. €нтересно было бы посмотреть. "‡ачистка", как никак, не
хрен собачий. "‡ачищение подпространства".
-- Ќе знаю, не видел, -- повторил ђоберт. -- ‡наю, что он ушел к
тебе со своим воспитуемым, с ‚овой с этим, а потом через полчаса вышел,
очень мрачный, и сказал: "‚се, хватит с него, засранца..." ’о есть -- с
тебЯ.
-- Ђ ‚ова что сказал?
-- Ђ ‚ова не сказал ничего. “ ‚овы был такой вид, будто он вообще
смутно представлЯет, где он находитсЯ и который на дворе год.
-- ‘ильнаЯ штука -- эта зачистка, -- сказал ‚адим. -- џ ничего не
помню. Ђ проснулсЯ -- будто это не Я. Ѓудто выздоровел от какой-то
застарелой пакости... ЏредставлЯешь?
-- Ќет.
‚адим покивал, глЯдЯ мимо ђоберта в окно.
-- Ѓудто совсем новый человек, причем даже -- малознакомый. ЊощнаЯ
штучка -- наш Ѓогдаша. Ђ Я, надо признатьсЯ, никогда в него по-настоЯще-
му не верил. „умал, все это так, залепуха. „лЯ старух... -- Ћн помолчал.
-- ‚прочем, в любом случае все это -- ненадолго. “вы.
ђоберт на захотел уточнЯть. „а он и сам знал, что -- ненадолго.
-- Ђ Њатвей где? -- спросил он. Џросто так спросил. —тобы переме-
нить тему.
-- џ от него улизнул.
-- Џравда? Ђ Я думал, он внизу, у себЯ в машине сидит.
-- Ћн навернЯка сидит где-нибудь у себЯ в машине, но врЯд ли
внизу... Ђ зачем он тебе?
-- „а так. Џоговорить хотел.
-- Ђ ты поговори со мной, -- предложил ‚адим. ‘ самым серьезным
видом.
(Ћ чем? -- сейчас же захотелось ђоберту спросить. Ћ чем нам с тобой
сейчас разговаривать? †аловатьсЯ друг другу, какие мы несчастные --
полураздавленные жертвы рэкетиров?..)
-- Ђ что ты в этом смыслишь? -- сказал ђоберт вместо этого.
-- ‚ чем?
-- "‚селенную создал Ѓог" -- это геделевское утверждение или нет?
-- —то значит -- геделевское?
-- Ќу такое, которое нельзЯ ни доказать, ни опровергнуть.
‚адим посмотрел, искрививши рот, а потом пробормотал:
-- Њне бы твои заботы.
€ тогда ђоберт вдруг решилсЯ. Љакого черта? Џусть знает. Ћн же до
сих пор надеетсЯ на что-то, приперсЯ вот -- унижатьсЯ...
-- ’ы зрЯ сюда приперсЯ, -- сказал он. -- ‘энсей не станет нам
помогать, причем по двум даже причинам. ‚о-первых, он Явно хочет, чтобы
мы сами решили эту твою проблему. Ѓез него.
-- ЏонЯтно. Ђ во-вторых?
-- Ђ во-вторых, ЂЯтолла его клиент.
-- ‚решь, -- сказал ‚адим, и глаза у него снова сделались вчерашние
-- глаза неудачливой нищенки, только трезвой.
-- Љ сожалению, нет. Ќе вру. ’ак что придетсЯ тебе рассчитывать
только на себЯ.
’еперь ‚адим смотрел на него с внезапным удивлением.
-- ‘лушай, ты -- жестокий человек. Џочему? €ли ты менЯ за что-
нибудь не любишь?
-- „а ничего подобного, -- сказал ђоберт нервно. -- Џросто мне
надоело смотреть, как ты мыкаешьсЯ без всЯкого толку. Ќе поможет тебе
никто, забудь. Њы -- не способны, а он -- не захочет.
-- Ќу, спасибо, -- сказал ‚адим медленно. -- “тешил товарища.
‘пасибо тебе, родной мой и дорогой...
ђоберт не стал дальше разговаривать. Ћн повернулсЯ к ‚адиму спиной
и выдвинул (с грохотом) овощной Ящик. ‚ыбрал четыре картофелины покруп-
нее, бросил их (с грохотом) в мойку. ЏотЯнулсЯ за ножом. Ќа душе было
погано, словно он сделал какую-то ненужную и совсем бесполезную пакость.
•отЯ на самом-то деле давно уже надо было ему сказать все, как оно есть.
Џравду. ѓорько-соленую. Џравда вообще -- штука малоаппетитнаЯ, а иногда
и вовсе несъедобнаЯ... ‚от пусть он и переваривает эту свою горько-соле-
ную, несъедобную. ’ут уж ничего не поделаешь -- ему теперь все равно с
этим жить...
€ тут он вдруг обнаружил, что за спиной у него сделалось как-то
необычайно тихо. ‘ловно там никого больше не было. ‘ловно ‚адим
(совершенно бесшумно) встал вдруг и ушел. €счез. €спарилсЯ. Ћн быстро
поглЯдел через плечо. ‚адим сидел в прежней позе (ладошки под задницей),
только голову втЯнул в плечи и нахохлилсЯ как больной воробей. ѓлаза у
него были широко открыты, но, похоже, он ничего перед собою не видел.
-- ќй, -- тихонько позвал его ђоберт.
-- ќге ж... -- так же тихонько откликнулсЯ ‚адим.
-- ’ы чего это?
-- Ђ что? -- выражение ‚адимова лица отнюдь не переменилось. Ћн
разговаривал словно во сне.
-- ’ебе плохо, что ли?
-- Ќет, -- сказал ‚адим. -- Њне хорошо. -- Ћн вдруг улыбнулсЯ, и
это выглЯдело странно и даже страшновато, словно улыбнулсЯ неживой
предмет. -- ђожа исчезла! -- объЯвил он вдруг.
-- ЉакаЯ рожа?
-- ЉраснаЯ, -- сказал ‚адим, по-прежнему словно во сне. -- ѓене-
ральскаЯ. ‘ усами.
ђоберт схватил ближайший чистый стакан, быстро плеснул туда мине-
ралки и сунул ‚адиму под нос. ’от отшатнулсЯ.
-- Џерестань! -- сказал он возмущенно, высвободил из-под себЯ руку
и с досадой отстранил стакан покрасневшей ладошкой. -- ‘о мной все
нормально. ’ы не понимаешь: рожа исчезла. Џолгода она передо мной
маЯчила, как приклееннаЯ, днем и ночью, а сейчас Я поглЯдел -- а ее нет!
-- Ђ что есть? -- спросил ђоберт на всЯкий случай.
-- Ќичего нет. Џусто... -- он вдруг отобрал у ђоберта стакан и
жадно выхлебал его до дна. -- ”-фу, даже в пот ударило. Ќадо же...
Ћн хотел еще что-то добавить и даже рот уже раскрыл, но говорить не
стал, а вместо этого резко повернул голову -- ухом вперед -- к двери в
коридор, и тогда ђоберт тоже услышал приближающиесЯ оттуда тЯжелые шаги
и шаркающие щелчки шлепанцев по паркету. Љак мой Љот-”едор, подумал он.
Ќадо будет записать в донесение: "Ћн может двигатьсЯ бесшумно, как
сквознЯк, а иногда шумит и топает, словно горожанин в лесу..." Љот-”едор.
’от тоже умеет, при желании, изобразить лошадь: топ-топ-топ-топ...
‘энсей поЯвилсЯ в дверЯх, благостный, домашний, в пижаме.
-- Ђ, -- сказал он, улыбаЯсь. -- ‚адим „анилыч! ‹ично! ђад вас
приветствовать у наших пенатов. Ћбедать будете?
‚адим поднЯлсЯ, но сделал это как-то странно, с паузой, -- словно
сначала подниматьсЯ не хотел вовсе, а потом все-таки раздумал и, так уж
и быть, поднЯлсЯ. € говорить ничего не стал в ответ на приветствие,
только поклонилсЯ... € не поклонилсЯ даже -- кивнул коротко, как кивают
при случайной встрече нежелательному знакомцу. ‘энсей сказал:
-- —то-нибудь неладно? —то именно?
-- Ѓудто вы не знаете! -- возразил ‚адим. „ерзко. € даже ладони
засунул в карманы джинсов, но сейчас же вынул их обратно. -- џ к вам два
месЯца пробиваюсь. ‹егче к президенту попасть на прием.
‘энсей перестал благодушно улыбатьсЯ.
-- „а. Љ президенту легче. Ќо ведь вы пробились? ‘лушаю вас.
-- „а чего уж теперь слушать, -- продолжал дерзить ‚адим. -- Џоздно
уже!
-- ‚от как? Џоздно?
-- Џоздно.
-- ’о есть Я -- могу быть свободен?
-- „а ради бога! ‚ы же всегда свободны. “ кого сила, у того и
свобода.
-- Ѓлагодарю вас, -- сказал сэнсей кротко, и это была жутковатаЯ
кротость. ‹едЯнаЯ. Ћт этой кротости мороз шел по коже. Џо крайней мере,
у ђоберта. Ђ этот дурак молодой словно не видел ничего и не слышал: руки
судорожно по швам, кулачишки сжаты, большие пальцы по-детски оттопырены
-- сейчас лЯпнет что-нибудь такое, что его тут же и выдворЯт. Љак
џдозуба в свое времЯ выдворили -- разом и навсегда. ђоберт с лЯзгом
уронил в мойку самый большой (разделочный) нож, но это ни черта не
помогло. €стерика уже накатила.
-- Ђ это уж как вам будет угодно!.. -- выкрикивал ‚адим в запале,
не видЯ ничего и не слыша. -- ‚ы ведь всегда в стороне!.. € при этом
всегда правы, правильно? Њы ведь при вас только кормимсЯ... вы нас
прикормили, видите ли, и мы при вас теперь состоим...
(—то за чушь несет этот оборзевший кретин? —то он имеет в виду и
каким местом думает?..)
-- ...Ђ вы -- на горе! ‚ы всегда на горе! ‘о скукой наблюдаете
коловращение жизни. Њы тут все коловращаемсЯ как проклЯтые, а вы
изволите наблюдать!..
-- ...Ђ мы ведь -- голые, мы без шкуры даже, с нас шкуру это самое
коловращение содрало. Ќичего! ЏоколовращаемсЯ и новую нарастим! ’ак ведь
по-вашему?.. Ѓоги молчат, значит -- не возражают. ‚едь искусство есть
всегда беспощадный отбор озарений...
-- ...Ђ вы знаете, каково это, когда тебЯ отбирают? Љогда ты
один-одинешенек, и никто тебе не поможет -- ни друзьЯ, ни родственники,
ни учитель, на которого надеешьсЯ как на самое последнее?..
-- ‡наю, -- серьезно сказал сэнсей, и ‚адим замолчал и только
всхлипнул, словно бы от отчаЯниЯ.
-- "€ди один и исцелЯй слепых, -- процитировал сэнсей (вполне
серьезно, совсем без иронии, котораЯ оказалась бы здесь вполне уместна),
-- чтобы узнать в тЯжелый час сомненьЯ учеников злорадное глумленье и
равнодушие толпы..."
‚адим молчал, но кулаки его вдруг разжались, и руки повисли
свободно.
-- Џойдемте, ‚адим, -- сказал ему сэнсей. -- џ вас понЯл, но надо
все это обсудить спокойно. Џо возможности не стоЯ, а сидЯ... Њы не очень
надолго, -- сказал он ђоберту. -- Ќа полчасика. €звините.
€ они ушли, оба: сэнсей, легкий как одуванчик, а ‚адим следом за
ним -- уже ссутулившись, уже покорно, -- вЯлый, словно сдувшийсЯ
воздушный шарик. ‘вЯзь с кабинетом была включена, можно было повернуть
верньер и услышать, о чем они там говорЯт, но ђоберт не стал этого
делать. ‚оображение у него всегда было жиже памЯти, и представлЯл он
себе только, как ‚адим валЯетсЯ в ногах, просит прощениЯ за грубости и
дерзости и умолЯет помочь, а сэнсей сидит над ним словно Ѓудда и
изрекает свои коаны. —тобы уничтожить эту малопривлекательную картинку,
он ожесточенно принЯлсЯ за картошку, потом за морковку, а потом стал
вскрывать консервы с горбушей в собственном соку. Љартинка исчезала,
снова поЯвлЯлась, снова затуманивалась, никак от нее не удавалось
избавитьсЯ, а потом вдруг включилась громкаЯ свЯзь и сэнсей сказал:
-- ‚адим уходит. Џроводите его, пожалуйста, ђобин.
Ћн уменьшил газ под кастрюлькой и пошел провожать. ‚адим уже
натЯгивал серые свои отсырелые кеды, упершись задом в стену, лицо у него
от неудобной позы было красное, он пыхтел, но не выглЯдел ни жалким, ни
убитым. Ѓолее того -- он выглЯдел довольным. € слава богу. Љ черту
подробности! †ертв и разрушений нет, -- о чем еще может в этом мире
мечтать мирный обыватель, не претендующий на управление историческими
процессами?.. € все-таки он не удержалсЯ.
-- Ќу? Џоговорили?
-- …сли можно так выразитьсЯ, -- отвечал ‚адим, с трудом разбираЯсь,
где у штормовки зад, где перед.
-- € что он тебе сказал?
-- Ќапоследок?
-- „авай -- напоследок.
-- "’ы обрел мой костный мозг".
-- ЏонЯтно. Ђ перед этим было объЯвлено: "‚ремЯ настало. Џочему бы
тебе не сказать, чего ты достиг?"
-- „а, что-то в этом роде. ’олько он никому не говорит "ты". „аже
мне.
-- ќто не он. ќто Ѓодхидхарма. Њы последнее времЯ увлекаемсЯ
дзэн-буддизмом.
-- „а, как и всЯ страна побежденного социализма...
Ћни уже стоЯли у решетки, и ђоберт гремел ключами, отпираЯ калитку.
Љогда калитка отворилась, он процитировал:
-- "Ќаконец дошла очередь до •уй-кэ. Ћн почтительно поклонилсЯ и
молча застыл. “читель сказал: "’ы обрел мой костный мозг"..." ’ы тоже
почтительно поклонилсЯ и молча застыл?
-- Ќет, -- сказал ‚адим, нажимаЯ кнопку лифта. -- џ сказал ему, что
рожа исчезла.
-- € что же это означает?
-- —то Я повернул ее. ’рубу большого диаметра.
Ћн откровенно сиЯл. Ћн был горд. ђоберт призналсЯ:
-- Ќи хрена не понимаю. Ќо Я рад за тебЯ, •уй-кэ. ђад, что у тебЯ
наконец захорошело, •уй-кэ.
-- Ќе выражайсЯ! -- сказал ‚адим и шагнул в кабину.

...Џока он шел к станции метро "ЊосковскаЯ", пока шарил по
карманам, наскребаЯ на билет (все деньги куда-то вдруг провалились, в
какое-то совсем уж незапомнившеесЯ "никуда"), пока спускалсЯ по эскала-
тору (бегом, как в далеком детстве, с риском длЯ себЯ и окружающих, под
тревожные возгласы и окликаниЯ забеспокоившейсЯ дежурной внизу), пока
ждал поезда в мокрой толпе и пока ехал, стиснутый мокрой толпой в позе
смирно-руки-по-швам, -- все это времЯ он заставлЯл себЯ не думать и все
равно думал: "Љак? Љак Я это сделал? €ли оно сделалось само? €ли ничего
не сделалось, а Я просто с ума съезжаю от страха?.." Џочему-то ему было
Ясно, что искать пониманиЯ "как?" -- не надо. ќто неполезно. ќто даже
опасно. Љто-то предупредил менЯ об этом еще раньше. Љто-то из наших...
Љто? Џравильно, давай лучше вспоминать: кто это был такой, умненький-
разумненький Ѓуратино, кто сказал мне: "Ѓрось, не мучайсЯ, это либо
произойдет само собой, либо не произойдет совсем..." Ќикак не вспомина-
лось, кто это был, хотЯ сохранились в памЯти и интонациЯ, и уверенный
взглЯд: "...а тогда мы тебЯ прикроем". ‡а последний душный и тошный
месЯц много было сказано уверенных слов и сделано самоуверенных утверж-
дений, но запомнилсЯ почему-то только один этот разговор, -- может быть,
потому, что ему предлагалось ничего не делать, а только спокойненько
плыть по течению. ‚ сторону ‘тикса...
Џеред родной парадной, под самым оранжевым фонарем, стоЯла знакомаЯ
"копейка", грЯзнаЯ, словно мусорный контейнер. € из нее уже торопливо
выкарабкивалсЯ возмущенно глЯдЯщий Њатвей, и вот уже знаменитый возму-
щенно-недоуменный вопрос прозвучал:
-- ’ы где был?!
-- Џиво пил, -- ответил ‚адим немедленно и сам же засмеЯлсЯ -- так
ловко все это получилось, но тут ему стало не до смеха: Њатвей,
оказываетсЯ, не просто так здесь стоЯл, его поджидаЯ, он рвалсЯ к нему в
дом, он хотел присутствовать, охранЯть, наблюдать и вообще держать
ситуацию под контролем.
Ќе надо под контролем, попыталсЯ втолковать ему ‚адим. ‚се уже
устроилось. ‚се о'кей... "Ќо позволь! Њы же договорились... ’енгиз же
Ясно сказал!.." „а в интимные отношениЯ Я вступал с твоим ’енгизом! Ќе
надо вам менЯ больше охранЯть, можете вы это понЯть?.. "Љак это так --
не надо?.." Ђ так: вольно, р-р-разойдись! Ќет, Њатвей этого понЯть не
мог. Ћн, потерЯвши ‚адима из виду, полднЯ моталсЯ по улицам, чуть ли не
в морги уже звонил, переполошил всех знакомых, побывал в двенадцати
злачных местах и местечках, а потом еще торчал добрый час здесь, под
фонарем, ожидаЯ неведомо чего... Ќе мог он поверить, что все труды его
пропали напрасно.
-- „урак, -- сказал ему наконец ‚адим. -- Њожешь ты хотЯ бы понЯть,
что ко мне женщина должна прийти сейчас? Ќа хрен ты нам с ней нужен,
спрашиваетсЯ?
-- ЉакаЯ еще женщина? -- спросил подозрительный Њатвей.
-- ‹юдмилка. Џомнишь ‹юдмилку? Њанекенщицу?
-- Џомню ‹юдмилку, -- призналсЯ Њатвей, все еще пребываЯ в тисках
страшных подозрений, но уже значительно помЯгчев.
-- џ ей еле дозвонилсЯ, договорились на сейчас, неужели не понЯтно?
-- —то-то ты не очень сейчас похож на „он †уана, -- сказал Њатвей,
сверлЯ его прокурорским глазом.
-- ќто почему еще? Ќа что ты намекаешь? Ћчень даже похож. € не
порти мне удовольствие, пожалуйста. ‚али отседова.
‚ конце концов удалось отвЯзатьсЯ. ‚адим взбежал по лестнице, отпер
дверь в квартиру и -- остолбенел на пороге. Ћн совсем забыл, что
вытворЯл здесь двое суток назад, и на мгновение в панике вообразил, что
это ЋЌ€ побывали тут -- мстительные и злобные, как гарпии, подлые и
беспощадные. Џаника была внезапна и сокрушительна, словно взорвалось
что-то у него внутри, он чуть не упал -- ноги подкосились, -- но тут же
очухалсЯ и все вспомнил. Џрошел в комнату, поднЯл и поставил (среди
хаоса и мусора) перекосившийсЯ торшер (мамин любимый), оглЯделсЯ,
осторожно ступаЯ по разбросанному, прошел к окну, выглЯнул сквозь
задернутые тюлевые занавески. Њатвей отнюдь не уехал -- он все еще стоЯл
возле своей мусоровозки, -- задрав голову, глЯдел на его окна. ќтот не
уедет, нет. ќтот не уедет никогда. Ћн будет терпеливо ждать, чтобы
проверить: прибудет ли названнаЯ ‹юдмилка, когда прибудет, одна ли, на
какое времЯ?.. “рюк под контролем...
Ћн оглЯделсЯ, нашел телефонный шнур, проследовал вдоль него до
аппарата, погребенного под старыми журналами "‡нание -- сила" вперемешку
с папками с рукописЯми, набрал номер. (’елефон -- на удивление --
работал.) ‹юдмилкин хриповатый голосок произнес высокомерно: "‚ы разго-
вариваете с автоответчиком. Ћставьте сообщение после короткого сигнала".
Љороткий сигнал прозвучал, но ‚адим не стал оставлЯть никакого сообщениЯ.
„а подите вы все в жопу! Ћн шваркнул трубкой по аппарату, поднЯлсЯ с
корточек и еще раз оглЯделсЯ. †уть! ‘рам! Њерзость запустениЯ!..
Ќенавижу... Ћн был по натуре своей аккуратист и терпеть не мог любого
беспорЯдка. Њожет быть, именно поэтому, напившись и потерЯв человеческий
облик, он всегда такой отвратительный беспорЯдок учинЯл. Џо принципу
доктора „жекила, он же -- мистер •айд... ‘пасибо, что хоть полы не
заблевал в расстройстве чувств при потере личности...
„обрый час он старательно, скрупулезно и даже с неким сладострасти-
ем убирал авгиеву конюшню. Њатвей внизу, видимо, утомившись ждать (а
также, видимо, вспомнив о наличии второго входа на лестницу -- со
двора), уехал наконец. Љогда ‚адим покончил с разбросанными журналами,
поднЯл и поставил на место книжную стенку, Њатвей позвонил и осведомилсЯ,
как он там. Ќа вершине блаженства, ответил ‚адим. "’очно?" Ђбсолютно.
"€мей в виду, -- сказал Њатвей, -- Я все времЯ дома и машина под парами.
…сли что -- так сразу!.." Ђ как ’енгиз? Ћн тоже под парами, сказал
Њатвей. ‘пасибо, ребЯта, но ей-богу ничего больше не надо, сказал ‚адим.
‚се устроилось. "Љак?" -- спросил Њатвей. ‘амо собой, ответил ‚адим. "Ќо
если все само собой устроилось -- еще чудесней!" -- процитировал Њатвей
и повесил трубку.
’ут ‚адим спохватилсЯ и позвонил к тетке в Ќаклажную. Њама подошла,
и они поговорили. “ мамы все было в порЯдке, слава богу, только ангина
пока еще не прошла, а в остальном все в порЯдке. € у ‚адима все было в
порЯдке. ‚о всем мире стоЯл сплошной, беспросветный и полный порЯдок,
оставалось только передвинуть на место диван, уехавший на середину
комнаты, и расставить по местам рассыпавшиесЯ книги, устилающие пол, как
пестраЯ стаЯ мертвых птиц...
€ в этот момент ‚адим вспомнил. ‚спомнил, кто говорил ему: не
трепыхайсЯ и не напрЯгайсЯ, все произойдет самой собой или не произойдет
совсем. ќто же, конечно, Ђндрей Ѓелюнин ему сказал. ‘трахоборец. ‚
первый же раз, когда он, весь трЯсЯсь и в отчаЯнии, прибежал к нему
жаловатьсЯ и просить защиты. "Ќе унижай себЯ надеждой. ‚се произойдет
самой собой или не произойдет совсем. Џросто считай, что ты уже мертв, и
тогда никто и ничего с тобой сделать не сможет..." Ћн вспомнил это, и
ему снова стало страшно, как и тогда, хотЯ теперь, казалось бы, боЯтьсЯ
было уже нечего. „линное породистое лицо брезгливо глЯдело на него с
того конца тоннелЯ, освещенное почему-то только слева -- золотистым
ровным светом. „а ведь Я еще вдобавок и богат теперь, подумал он вдруг.
Ќо сразу же отогнал от себЯ эту мысль, как преждевременную и потому --
опасную.
...Ђ в это самое времЯ Ђндрей ћрьевич Ѓелюнин (по прозвищу
‘трахоборец) сидел на кухне своего приЯтелЯ ‘ережи ‚агелЯ, известного
(среди драбантов) также под кличкой ќль-де-през. Ќеспешно обменивались
нейтральными репликами (главным образом насчет хоккеЯ), сосали пиво из
длинных холодных банок и наблюдали искоса за действиЯми малолетнего
сынишки ќль-де-преза, сидЯщего тут же на собственном стуле за тарелкой
еды. ‘ынишка сражалсЯ со своим ужином. „испозициЯ была такаЯ: в левой
руке он держал большой, однажды надкусанный ломоть хлеба, в правой --
вилку с насаженной на нее четвертинкой котлеты, и еще полкотлеты вместе
с горкой картофельного пюре неаппетитно стыло в тарелке. Љроме того,
приблизительно четверть котлеты и некоторое количество хлеба пополам с
пюре находилось у него за щекой, отчего миловидное, черноглазое (в
мамочку) личико выглЯдело болезненно асимметричным.
Њама со старшенькой в данный момент плавали в бассейне, а папа
ќль-де-през старательно и бездарно исполнЯл строгий наказ: "€зжарить
котлеты, разогреть пюре, накормить ‘ущество, дать ему столовую ложку
пертусину и в восемь часов -- спать". Ћднако существо кормитьсЯ не
желало. “ существа вообще никогда не бывало аппетита, а уж если
кормлением занималсЯ папанЯ, процедура приема пищи превращалась в
котлетомахию и в сущий цирк.
-- †у-уй! -- в очередной раз не вытерпев, распорЯдилсЯ ќль-де-през
нарочито занудным голосом. -- †уй и глотай. ѓоре луковое.
‹уковое ѓоре совершило несколько торопливых движений челюстЯми,
ничего не проглотило и снова застыло в неподвижности, почти уже
трагической.
-- Ќе желает, -- объЯснил ќль-де-през. -- Ќе желает, и все тут. ‚
отказе стоит.
-- Ђ может быть -- пусть? -- осторожно предположил Ђндрей, понизив
на всЯкий случай голос.
-- ’о есть как это -- пусть? Ђ кто жрать за него будет?
-- ЏроголодаетсЯ -- сам попросит.
-- —то ты в этом понимаешь? -- сказал ќль-де-през с усталым
пренебрежением. -- ЏапанЯ аховый...
Ђндрей плотно зажмурил глаза и поднЯл обе руки (ладонЯми вперед) в
знак того, что молчит, сдаетсЯ и вообще заткнулсЯ навсегда, а ќль-де-
през произнес решительно, адресуЯсь уже не к нему:
-- ‡начит, так. Џрожевать и проглотить то, что за щекой! Џотом --
доесть что на вилке, половину пюре, и Я тебЯ отпускаю. „оговорились?
ѓоре ‹уковое быстро-быстро закивало и сейчас же принЯлось жевать --
образцово-показательно, всем телом: даже зубами прищелкиваЯ по ходу
дела, даже на стуле подпрыгиваЯ и усиленно размахиваЯ вилкой с куском
котлеты. (Њожет быть, в надежде, что кусок слетит на пол, и проблема
решитсЯ тогда как бы сама собою?)
-- Џива еще хочешь? -- спросил у ЂндреЯ опытный отец, поднимаЯсь к
холодильнику. -- …сть "’уборг", между прочим.
-- ‘пасибо, мне достаточно.
-- “х ты, какие мы твердокаменные!
-- Ђ знаешь, как товарищ ‘талин товарища Њолотова называл?
-- ‡наю: твердокаменный ленинец.
-- “гу. Џочти. Ћн называл его "каменнаЯ задница".
-- Ќу да? € что -- с осуждением? €ли -- одобрительно?
-- ‘корее, одобрительно.
-- ‚от страннаЯ вещь, -- заметил ќль-де-през глубокомысленно. --
Љого ни послушаешь, у всех товарищ ‘талин всегда в хорошем настроении,
добрый и шутит...
-- ќто называетсЯ "селекциЯ наблюдений", -- объЯснил Ђндрей. --
Џросто те, кто видел его в плохом настроении, -- не выжили, и их
рассказов историЯ нам не сохранила.
-- Њожет быть, -- согласилсЯ ќль-де-през. -- Ђ может быть, он и в
самом деле был неплохой мужик? Ђ?
-- ‚роде твоего хозЯина?
-- ’ы кого имеешь в виду? -- спросил ќль-де-през, сразу же
профессионально насторожившись (словно кто-то в толпе сунул вдруг руку
во внутренний карман пиджака).
-- —то значит -- "кого"? “ тебЯ так много хозЯев?
-- Ђ-а-а... Ќет, мой хозЯин в порЯдке. ѓрех жаловатьсЯ. Џечальный
человек с длинными волосами.
Ђндрей посмотрел на его с удивлением.
-- „а ты поэт! Љак сказано, однако: "Џечальный человек с длинными
волосами"!
-- „а это не Я сказал, вообще.
-- Ђ кто?
-- Ќеважно.
’ут Ђндрей поймал на себе внимательный взглЯд черноглазого ‘ущества,
и хотел было подмигнуть ему ободрЯюще... или скорчить какую-нибудь
гримасу посмешнее... или хотЯ бы губы свои сочувственно этак поджать...
Ќо -- не решилсЯ. ЏоостерегсЯ. „ети его недолюбливали, и он это знал.
—то-то в нем их настораживало: они старались не разговаривать с ним,
уклонЯлись от игр и не принимали его шуток. ќто его огорчало, но не так
уж чтобы слишком. ЌеприЯтно, конечно, когда такой вот симпатЯга глЯдит
неприЯзненно и с опаской, но бывают ведь ситуации и похуже, не так ли?..
Ќапример, когда на тебЯ неприЯзненно смотрит какой-нибудь дьЯволоподоб-
ный питбуль.
-- ‡начит, так, -- решительно объЯвил папа ‘ережа, перехвативший
этот обмен взглЯдами, но понЯвший его совершенно неправильно. -- Ѓудем
все-таки лопать или будем в глЯделки с дЯдей Ђндреем играть?
-- ‘оку хочу, -- объЯвило ‹уковое ѓоре, уклонЯЯсь от прЯмого ответа
на поставленный вопрос.
-- ’ак. †елание законное. Џодливаю соку. Џей. Ќо после -- немедлен-
но глотай то, что у тебЯ за щекой, и черт с тобой, давай сюда эту
котлету, и хлеб можешь оставить, положи на тарелку, Я все уберу, только
вот этот кусок котлеты доешь... который на вилке. „оговорились, нет?
ќто было похоже на полную и безоговорочную капитулЯцию, каковой
оно, по сути, и было. Ђндрей великодушно пропустил разгром опытного и
умелого папы ‘ережи мимо вниманиЯ и спросил:
-- Ќу, хорошо. "Џечальный рыцарь с длинными волосами". Ђ поподроб-
нее?
-- "Џечальный человек". –итируешь, так цитируй.
-- ‚иноват. "—еловек". € что он, спрашиваетсЯ, за человек? Ћ нем же
легенды ходЯт. ќто все правда?
-- ‘мотрЯ что именно.
-- —то он из людей делает овечек, например.
-- ќто как?
-- Џриходит к нему человек, -- объЯснил Ђндрей. -- Њафиози какой-
нибудь. ‹юдоед. Ђ выходит -- смирный как овечка. ‚егетарианец.
ќль-де-през покачал головой.
-- Џервый раз слышу.
-- —то у него квартира -- ќрмитаж пополам с ‹увром. ‘плошь увешана
старинным оружием, латами там разнообразными, Ятаганами...
-- Ќе знаю. „ома у него никогда не был.
-- Ђ ты его вообще -- видел когда-нибудь? -- спросил Ђндрей мЯгко.
ќль-де-през только фыркнул с презрением, потом поднЯлсЯ и, не
говорЯ ни слова, вышел вдруг из кухни -- неестественно бесшумный и
легкий -- при такой-то массе. Ђндрей посмотрел на ѓоре ‹уковое и -- не
удержалсЯ все-таки -- скорчил ему рожу в том смысле, что такие вот дела,
друг мой -- какой у тебЯ папанЯ, оказываетсЯ, нервный и легковозбуди-
мый... ‚прочем, контакта никакого не получилось: парнишка отвел глаза в
сторону -- и даже откусил от остатков котлеты, чтобы только не общатьсЯ
с неприЯтным дЯдей. (ЏраваЯ щека у него сразу сделалась еще больше.)
ќль-де-през вернулсЯ (так же внезапно и так же бесшумно) и сунул
Ђндрею под нос цветную фотографию неописуемой красоты: лето, зелень,
роскошный белый лимузин аномальной длины, и какие-то люди рЯдом -- стоЯт
у распахнутых дверец.
-- ќто кто по-твоему? -- спросил ќль-де-през с невыразимым презре-
нием.
-- ’ы.
-- Ђ это?
-- Ќе знаю.
-- Ћн. Њежду прочим, заметь: рЯдышком. ‚ась-вась.
-- ЏонЯл. ‘ражен. ‘даюсь.
...Ђ ведь и в самом деле: "Џечальный человек с длинными волосами".
Ѓледное, слегка одутловатое лицо, уголки губ опущены, глаза чуть
прищурены от солнца (в руках -- темные очки). ‚се вокруг улыбаютсЯ, зубы
напоказ, а он -- нет. …му -- грустно. €ли, может быть, скучно. Љакой-то
он... несовременный! ‚от точное слово: несовременный. ЌесовременнаЯ
одежда -- подержаннаЯ и мешком. Ќесовременное лицо... ‚ыражение лица
несовременное... € эта общаЯ печальнаЯ расслабленность...
-- Ђ женщина кто?
-- ‘упруга. Ђлена ѓригорьевна.
-- ЉрасиваЯ.
-- Ќу дак!
-- Љраси-иваЯ... -- повторил Ђндрей. -- € дети есть?
-- …сть. ‘ынишка. Ђлик. ќто он нас как раз и фотографирует.
-- Ђ вот это кто, с тросточкой?
ќль-де-през протЯнул руку и отобрал у него фотографию.
-- Њного будешь знать, знаешь, что будет?
-- ѓос-с-с... Џодумаешь, тайны! Џодожди, а что там у тебЯ написано?
Џокажи!
ќль-де-през показал, и с удовольствием. Ќа обороте четким детским
почерком написано было (фломастером): "ќль-де-презу -- с благодарностью
за все". € витиеватаЯ неразборчиваЯ подпись. € дата: июль прошлого года.
—исла нет. Ќаверное потому, что снималось в один день, а надписывалось
-- в другой.
-- Ђ почему его зовут ЂЯтолла?..
-- …го зовут •ан Ђвтандилович, -- резко сказал ќль-де-през. -- €ли
господин •усаинов. Ђ ты не повторЯй глупостей.
Ђндрей молча смотрел на него: какой он огромный, черный, грозный и
праведно встопорщенный. Џотом сказал:
-- Љайлас помнишь?
-- Ќу, -- ответил ќль-де-през, сразу же помЯгчев и сделавшись
‘ерегой, ‘ержем, ‘ерым, ™ербатым.
-- —ернаЯ гора. „олина ‘мерти. ’итапури...
-- "Ћбитель голодного черта"... -- ‘ережа уже больше не сердилсЯ,
взглЯд его сделалсЯ задумчив.
-- …сли бы Я тогда самого господа бога назвал бы аЯтоллой, разве ты
на менЯ обиделсЯ бы?..
-- Ќу, Я вообще-то неверующий... -- ќль-де-през от внезапных
воспоминаний совсем смЯгчилсЯ было, но тут же посуровел. -- ‚се! --
сказал он ‹уковому ‘уществу. -- ’ы менЯ достал. Џошел с глаз моих, чтобы
Я тебЯ не видел. €грушки убрать! „есЯть минут тебе на все... „ай сюда
вилку...
ѓоре ‹уковое радостно отдало вилку с куском котлеты, съехало со
стула и радостно затопало вглубь квартиры, мелькаЯ вылезшей из рейтуз
клетчатой фланелевой рубахой.
-- Џобеждает не сила, -- сказал Ђндрей поучительно, -- побеждает
терпение.
-- ќто ты о чем? -- спросил ќль-де-през с подозрением, но уточнЯть
не стал -- сунул в рот остаток котлеты, а вилку, не вставаЯ и не
прицеливаЯсь, с большой точностью переправил через всю кухню в мойку. ‘
лЯзгом.
-- ‘лушай, -- сказал Ђндрей задумчиво. -- Љак ты думаешь, почему
менЯ детишки не любЯт?
-- Ђ кто тебЯ такого вообще любит?
-- ѓм. € то верно. ‚прочем -- женщины! †енщины менЯ любЯт.
-- ќто не любовь, -- сказал ќль-де-през пренебрежительно. -- ќто --
похоть. Џри чем здесь любовь?..
Ђндрей почему-то сразу же вспомнил анекдот про мужика, который
своей законной решил однажды показать по видику крутую порнуху, но
рассказывать анекдота не стал: у ‘ережи всегда была некаЯ затрудненка с
юмором. ‘мешные истории он не воспринимал и ничего смешного в этой жизни
никогда не замечал. "Ќу, не знаю, не знаю, -- говаривал он. -- ‘о мной
никогда ничего смешного не происходит..." Ћн был строгий парень. Ќо зато
надежный, как "роллс-ройс".
-- Ђ откуда он знает, что ты -- ќль-де-през? -- спросил вдруг
Ђндрей и на этот раз был понЯт немедленно, хотЯ, казалось бы, речь шла
уже совсем о другом.
-- ‘ам удивлЯюсь, -- призналсЯ ќль-де-през. -- ‡нает откуда-то. Ћн
вообще все знает.
-- Ќо ты ему не говорил?
-- Љонечно, нет. —его ради? „а и когда? Ћн со мной два раза всего
разговаривал: когда Я нанималсЯ к нему и когда он менЯ отправлЯл в эту
командировку...
-- ‚ какую еще командировку?
-- Ќу, в охрану к этому, к Џрофессору, к кандидату нашему.
-- Ђ-а-а...
-- џ ведь не насовсем к нему перешел, -- объЯснил ќль-де-през,
доставаЯ из холодильника новую банку. -- Љ кандидату. џ ведь только на
времЯ выборов.
-- Ќу и что, тЯжелаЯ работа?
-- „а нет. ЌормальнаЯ. џ бы даже сказал -- пустЯковаЯ. Ќа хрен кому
он нужен, этот наш Џрофессор?
-- Ђ говорЯт, у него рейтинг вдруг круто пошел, -- заметил Ђндрей
между прочим.
-- „а, говорЯт. џ утром сегоднЯ в штаб звонил -- там все на ушах
стоЯт от восторга. Ќо вообще-то странно -- с чего бы это вдруг?
-- ЏредставлениЯ не имею, -- соврал Ђндрей. Љое-какие соображениЯ
по этому поводу у него были.
-- ‚ообще-то какаЯ разница? џ жду не дождусь, когда всЯ эта
залепуха кончитсЯ и Я вернусь к ребЯтам. Ќадоело. “ этого профессора
команда -- все какие-то нервнобольные. „ерганые какие-то.
-- Ђ ты чего ждал? ‚ысокаЯ политика.
-- Ќу да, высокаЯ... -- проворчал ‘ережа ќль-де-през. -- ‚ыше
дерева стоЯчего. Њожет, все-таки дать тебе еще пива? —то ты пустую банку
сосешь второй час?
-- ‘пасибо, не надо. Њне и так хорошо.
-- Џотолстеть боишьсЯ?
-- Ќет. џ вообще-то ничего не боюсь, как ты, может быть, слышал.
-- ‘лышал, слышал... Ѓодигард из тебЯ никакой.
-- ќто почему же?
-- Ђ потому, -- наставительно произнес ќль-де-през, вскрываЯ оче-
редную банку, -- что настоЯщий бодигард должен всего боЯтьсЯ. ’олько
тогда от него и будет толк. ’етка в толпе в зеркальце посмотрела -- губы
подкрасить, -- а ты обЯзан тут же вздрогнуть и насторожитьсЯ.
-- Ќу и работка! ’ак весь день и вздрагиваешь?
-- …й-богу. Љак проклЯтый. Ќо виду, конечно, показывать нельзЯ. ‘
виду ты должен быть -- как египетский сфинкс. "ЉаменнаЯ задница"...
Ћн засмеЯлсЯ, но как-то невесело. ‹ицо его словно бы вдруг
постарело, глаза остановились.
-- „урак какой-нибудь, собачник гулЯющий, посмотрит как-нибудь не
так... -- Ћн замолчал, оборвав самого себЯ, а потом пробормотал: --
‡наешь, Я все-таки позвоню туда еще разок... -- Ћн вытЯнул из заднего
кармана мобильник и нажал кнопку. -- —его-то мне неспокойно вдруг
сделалось, ей-богу, -- объЯснил он, как бы извинЯЯсь. -- ‘ам не понимаю,
почему... ’олЯн, ты? „а, это Я. Ќу, как вы там?.. ’очно?.. ‚одку
празднуете? Ђ не рано?.. џ говорю, не рано начали?.. „а? Ќу, слава
богу... Ќу, давай. „авай, говорю!.. „о завтра... ѓудЯт! -- объЯснил он
Ђндрею, заметно повеселев. -- ѓудЯт, корифеи! Ќе рано ли начали?

ѓ‹Ђ‚Ђ „…‘џ’Ђџ. ‚Ћ‘Љђ…‘…Ќњ….

”€ЌЂ‹

Ћн стоЯл на кухне перед раскрытым холодильником, поедал бутерброд с
Яичницей и смотрел, что бы еще такое из холодильника добыть. ‚о дворе за
окном падал светлый медленный снег, было тихо и спокойно. Ћн с
наслаждением ни о чем не думал. ‘егоднЯ ему замечательно легко и хорошо
ни о чем не думалось, и внутри себЯ он ощущал легкую и теплую, ласковую
пушистую пустоту и совсем ничего больше, кроме этой пустоты. ‚первые,
может быть, за последние полгода.
Ћн превосходно выспалсЯ и с удовольствием предчувствовал, как будет
доводить до кондиции разоренную гостиную, которую вчера уже в значитель-
ной степени привел в порЯдок, но -- недостаточно, безусловно недостаточ-
но. Љомната по-прежнему вызывала в памЯти старый рекламный слоган: "’ак
выглЯдит под микроскопом трудновыводимое пЯтно". Ќадо этим случаем
воспользоватьсЯ, подумал он с приЯтным предвкушением. ђасставить наконец
книги должным порЯдком: собраниЯ сочинений -- отдельно, беллетристику --
отдельно и чтобы по алфавиту, фактическую литературу -- отдельно, на
стеллаж слева...
‡вонок в дверь раздалсЯ (он автоматически посмотрел на дедовские
часы с кукушкой) ровно в двенадцать: дзинь, дзинь, дзинь-дзинь-дзинь --
кто-то из "дедов" заЯвилсЯ. ‘корее всего, Њатвей -- с сосредоточенно
целеустремленным своим носом и застывшим раз и навсегда мучительным
состраданием на длинном лице. Ќадо сразу же погнать его за жратвой, вот
что. ’ут главное -- не давать человеку опомнитьсЯ, а хлеба в доме нет...
Ќо это оказалсЯ не Њатвей: какой-то совсем незнакомый человек в
берете смотрел на него из-под трагических бровей трагически-черными
немигающими глазами. € с ним, за спиной у него, виднелись в вечном
сумраке лестничной площадки еще какие-то люди, и увидев их -- еще не
узнав, а только лишь обнаружив, -- ‚адим задохнулсЯ, и все, что вроде бы
успокоилось в нем со вчерашнего, улеглось было совсем, сделалось прошлым
и необратимым, снова вспучилось и взорвалось, словно бомба угодила в
старое болото. Ћн даже, кажетсЯ, ослеп на мгновение от этого страшного
взрыва внутри, он понЯл, кто это (как собака понимает -- без слов, без
имен, без названий), и тут человек в берете произнес:
-- ‡дравствуйте, ‚адим „анилович. џ к вам всего лишь на несколько
минут, вы разрешите?
‚адим послушно отступил от него в прихожую, и человек с трагически-
ми бровЯми двинулсЯ следом, на ходу снимаЯ свой берет, а за ним
выступили из сумрака и те двое, причем впереди -- элегантный, в кожаном
пальто до пЯт, аристократически бледный, отвратительно знакомый, с
лакированной указкой-тросточкой в правой руке.
€ тогда ‚адим сказал хрипло:
-- Ќет. ќтому -- нет. Ќе позволЯю!..
€ человек с беретом сейчас же (ничуть не удивившись и очень
вежливо) попросил аристократически-элегантного:
-- ќраст Ѓонифатьевич, побудьте снаружи. Џожалуйста. € ты, ‘емен
тоже. џ -- ненадолго... ‚ы разрешите мне раздетьсЯ? -- спросил он у
‚адима.
-- „а, -- сказал ‚адим перехваченной от приступа внезапной ненавис-
ти глоткой. -- „а, конечно.
Ќенависть отступила так же внезапно, как и налетела, но мысли и
чувства его беспорЯдочно метались. ќтот (совершенно очевидно было),
именно этот ведь человек мучил, терзал, запугивал его (и до позора
запугал же, до кровавого поноса!) последние полгода, это же был нелюдь
-- зверь, нравственный урод, медленный палач, компрачикос поганый,
сволочь, этический отброс... …го надо было сейчас же ударить. Џнуть
ногой в коленку. Џлюнуть ему в лицо... Ќо вместо этого он почему-то,
совершенно необъЯснимым образом, вопреки естеству, вопреки разуму и
логике, испытывал к нему сейчас самую дружескую симпатию, ласковый
резонанс какой-то и даже почему-то сочувствие. Ѓыло почему-то Ясно, что
он, этот человек, сам находитсЯ сейчас в мучительном душевном раздрае,
нравственно болен, нуждаетсЯ в простейшем человеческом сочувствии, и
очень хотелось это сочувствие как-то выразить...
...Ќапример, помочь ему раздетьсЯ. € ‚адим взЯл у него из рук
невесомую меховую куртку и повесил ее на распЯлки, а черный мефистофе-
левский берет с каплЯми полурастаЯвших снежинок положил на столик под
зеркалом.
-- ‡аходите, -- предложил он с максимально доступным ему радушием и
повел его в гостиную, хотЯ сначала хотел -- в кухню, куда позвал бы
любого из своих. Ќо это все-таки был не свой. Ћчень симпатичный, очень и
Явно нуждающийсЯ в душевном уюте и даже в помощи человек, но -- никаким
образом не свой. —ужой. ‘угубо посторонний... „а и невозможно было вот
так сразу, безо всЯкой подготовки, совсем уж без всЯкого наказаниЯ
(пусть даже и формально-показного) забыть все обиды и раны, которые
наносились еще совсем недавно.
“дивлЯЯсь этим своим несвЯзным и даже противоестественным каким-то
ощущениЯм, он пригласил гостЯ в мамино кресло, сам сел напротив и вполне
светским тоном осведомилсЯ: "Њожет быть, чаю?" Ћн точно знал, что
никакой чай им не понадобитсЯ и что светского разговора не будет вообще,
да и не умел он вести светские разговоры, однако же что-то заставило его
задать этот вопрос и выжидательно улыбнутьсЯ в ответ на вежливый и
обстоЯтельный отказ.
-- ‘пасибо, нет, -- сказал гость с самым серьезным видом. -- „лЯ
утреннего чаЯ -- поздновато, а до файф-о-клока, согласитесь, еще
довольно далеко... -- Ћн сделал микроскопическую паузу и представилсЯ:
-- ЊенЯ зовут •ан Ђвтандилович. Њы ведь незнакомы?
-- Ћчень приЯтно, -- сказал ‚адим. Ќадо же было что-то ответить.
(•отЯ на самом деле следовало бы, наверное, ответить совсем по-другому:
"‚от тебе и на -- незнакомы! „а у менЯ от этого нашего с вами
незнакомства всЯ шкура, можно сказать, облезла. Ћсобенно на пальцах".
‚прочем, это было бы грубо. Ќеприлично, неадекватно грубо. € неуместно.)
-- Ђ еще менЯ частенько зовут ЂЯтолла, -- продолжал •ан Ђвтандило-
вич с прежней печальной непринужденностью. -- ‚ы, вероЯтно, это знаете.
Ќо так менЯ зовут только те, кто со мною не знаком.
-- „а, -- сказал ‚адим. -- Џонимаю вас.
€ он, действительно, очень хорошо понимал сейчас, что только
человек совершенно уж посторонний и чужой, никогда не слышавший этого
мЯгкого печального голоса, никогда не видевший трагически заломленных
бровей и длинных черных волос, обрамлЯющих узкое бледное лицо, -- только
совсем уж безнадежный дикарь и варвар, отпетый жлоб, бомж подвальный,
способен был бы свЯзать такого славного печального человека с сумрачной
этой азиатской кличкой -- ЂЯтолла.
-- џ вижу, тут у вас ремонт? -- полувопросительно, полуутвердитель-
но произнес гость, откровенно озираЯсь.
-- „а... вроде этого... Ќавожу порЯдок... -- ‚адим вспомнил, откуда
возник беспорЯдок и вновь почувствовал было приступ злобы, но снова
встретилсЯ глазами с печальным взглЯдом •ана Ђвтандиловича, и снова
злоба испарилась, заменившись ощущением сочувствиЯ и готовностью сопере-
живать как только понадобитсЯ.
Ќаступило короткое молчание, пЯтнадцать секунд обоюдной неловкости
-- печальный человек словно бы не знал с чего начать новую страницу
разговора и колебалсЯ, внутренне ежась от собственной неуверенности.
‚адим почти физически ощущал эти колебаниЯ и эту неуверенность, он и рад
был бы помочь, рад был бы сказать что-нибудь, чтобы разрушить молчание,
но совершенно не представлЯл себе, что именно. Ќе о снеге же за окном
заводить было разговор?..
(€ еще он подумал вдруг, что гость вообще-то не так уж уверен в
себе и вальЯжен, как стремитсЯ продемонстрировать и как это показалось
на первый взглЯд. Ѓыла в нем на самом деле какаЯ-то неуловимаЯ
червоточинка, скрытое опасение какое-то, может быть, даже страх? € это
было непонЯтно, и неприЯтно, и раздражало, словно заусеница рЯдом с
ногтем.)
-- Џрежде всего, -- начал все-таки наконец новую страницу •ан
Ђвтандилович, -- позвольте мне поздравить вас. ‚ы совершили подвиг,
который... „а, да, да -- не спорьте, пожалуйста: каждый, кто совершает
невозможное, совершает подвиг!
‚адим спорить намерениЯ вовсе не имел, хотЯ и соглашатьсЯ с
неожиданными этими и даже чрезмерными комплиментами было бы тоже как-то
странно. Љак минимум -- нескромно. Ћн с удовольствием ответил бы сейчас
каким-нибудь рекламным слоганом, да как назло именно сейчас ничего
подходЯщего в голове не возникало, и он только плечами повел в том
смысле, что "да ладно... чего уж тут... не стоит разговора...".
-- ‡амечательно, но вы совсем не выглЯдите счастливым, -- сказал
•ан Ђвтандилович удивленно. -- ‚ы выглЯдите уставшим.
-- ’ак оно и есть, -- согласилсЯ ‚адим, поражаЯсь проницательности
гостЯ. -- џ устал, как ‘изиф, -- добавил он вдруг, неожиданно длЯ себЯ
самого. -- ЏредставлЯете, как устал ‘изиф, которому удалось наконец
взгромоздить на гору этот свой камень?
(Ќу, надо ж, как красиво у менЯ это сформулировалось, подумал он с
удивлением. € откуда что взЯлось?..)
-- ЏредставлЯю, -- сказал •ан Ђвтандилович с готовностью. -- Ћчень
хорошо Я его себе представлЯю и думаю, что он совсем не чувствовал себЯ
счастливым.
-- "‘частье можно найти только на проторенных путЯх"...
-- Џравда. Ћткуда это?
-- Џушкин любил это повторЯть. €з атобриана, кажетсЯ. €ли из
ЊонтенЯ? Ќе помню. Њне это показалось очень точным: счастье это --
любовь, семьЯ, друзьЯ... ЋбЯзательно -- хорошо известное, обыкновенное,
никакой экзотики...
-- „а. Ћчень точно. Ћчень.
€ снова наступило натЯнутое молчание. ’ема счастьЯ казалась исчер-
панной, тема сизифовой усталости -- тем более. Ќа лице •ана Ђвтандилови-
ча проступило страдание, но он справилсЯ с собою и сказал, словно
начинаЯ некую лекцию:
-- ’ут ведь все дело в том, что в современной ђоссии большим
начальником может быть избран либо бывший партайгеноссе, либо так
называемый крепкий хозЯйственник, либо силовик...
-- €ли криминальный авторитет, -- вставил ‚адим не без Яду. Ћн
просто не смог удержатьсЯ. Ќапрашивалось же.
-- „а, разумеетсЯ, -- •ан Ђвтандилович Яду предпочел не замечать, а
может быть, и в самом деле не заметил. -- Џросто у нас криминальный
авторитет есть некаЯ разновидность силовика: скрытаЯ, тайнаЯ, грознаЯ
сила... Ќо Я о другом. џ хотел сказать, что исключениЯ возможны, хотЯ и
маловероЯтны. Ѓолее того, они, может быть, даже опасны. ‚ыберут,
например, врача -- и накачают себе на шею Џапу „ока в российском
варианте. ЏредставлЯете себе Џапу „ока в российском варианте?
-- Ќу, это как сказать, -- возразил ‚адим. -- ‚иртуальнаЯ историЯ
всегда страшнее реальной.
•ан Ђвтандилович беззвучно похлопал в ладоши.
-- Ћчень точно. Ќо почему вы решили, что российский Џапа „ок -- это
виртуальнаЯ историЯ?
-- Џотому что виртуальнаЯ историЯ -- это такаЯ, котораЯ могла бы
осуществитьсЯ, но не осуществилась.
-- Ћна осуществилась! -- сказал •ан Ђвтандилович проникновенно и с
напором. -- ‘пасибо вам, но она -- именно -- осуществилась.
‚адим некоторое времЯ смотрел в его бледное, печально улыбающеесЯ
лицо.
-- Ќо ведь вы же сами хотели, чтобы стал €нтеллигент, -- проговорил
он наконец. -- Ќе понимаю...
-- џ хотел? -- удивилсЯ •ан Ђвтандилович. -- ‚ы ошибаетесь! Њне
было совершенно безразлично, уверЯю вас... ‘ами подумайте, какое мне до
всего этого дело? „ругой вопрос, что сама по себе попытка повернуть ход
событий... повернуть "трубу большого диаметра" -- так, кажетсЯ, вы это
называете? -- это ведь чудо. Џоверить в это изначально было невозможно...
-- Џодождите, -- прервал его ‚адим нервно. -- ‚ы хотите сказать,
что это не вы заказали мне... повернуть трубу?
-- Ќу разумеетсЯ, не Я! ‚ы придаете моей особе слишком уж большое
значение. џ никогда не осмелилсЯ бы сам поставить перед вами такую
задачу. Ќо менЯ попросили, и Я никак не мог позволить себе отказать.
-- Љто попросил?
-- Ђ вы не знаете? Ќе догадались?
-- Ќет.
-- Ќет? -- •ан Ђвтандилович Явно находилсЯ в большом затруднении.
Џохоже было, что он уже сожалеет о затеЯнном разговоре. -- Ќо в таком
случае Я вовсе не уверен, что могу... ‡ачем? Ќет же никакого смысла...
-- Ќет никакого смысла -- в чем?
•ан Ђвтандилович не ответил. ‚рать он Явно не хотел, а говорить
правду не хотел еще больше. ‚ыдержав совершенно недвусмысленную и
откровенную паузу, он сказал вдруг:
-- ‚ конце концов, какаЯ вам разница? ѓлавное ведь не это. ѓлавное,
что все ваши проблемы оказались теперь решены. ‚се. ‚ы победили. Ђ
значит, как говорит один мой знакомый, "и можете дышать себе свободно".
ќто было довольно пошлое искажение какого-то очень знакомого стиха.
ЏлоскаЯ шутка, по сути дела. ‘овершенно здесь неуместнаЯ. Ќо произнесена
она была с таким внезапно прорвавшимсЯ и отнюдь не шуточным высокомерием,
и •ан Ђвтандилович сделалсЯ вдруг так недоступен и величествен, что
‚адим (удивлЯЯсь себе) вдруг внутренне вострепетал и обнаружил на лице
своем отвратительно искательную улыбку. Ћн тотчас же вспомнил Џушкина:
"—ерт возьми, почувствовал подлость во всех жилах", и, чтобы побороть
это внезапное и стыдное наваждение, произнес с рекламным пафосом:
-- "‘вободное дыхание! Ѓыстро и надолго!"
Ћднако •ан Ђвтандилович, видимо, никогда не смотрел телевизор,
почему и дурацкого этого выпада не понЯл совсем. Ћн только брови свои
трагические вопросительно поднЯл, словно ждал продолжениЯ или хотЯ бы
объЯснениЯ, но ничего не дождалсЯ и повторил снова:
-- ЉакаЯ вам разница, ‚адим „анилович? ‚ы лучше скажите мне, что вы
теперь станете делать? ‚ы не задумывались еще, что вы теперь станете
делать?
ќто был хороший вопрос, потому что ‚адим, конечно, ни о чем таком
не задумывалсЯ. € не собиралсЯ задумыватьсЯ. ‘ейчас ему хотелось только
понЯть, кто же его "заказал" и зачем. ‘овершенно бесполезное и даже
дурацкое желание, но зато вполне естественное.
-- Ђ почему Я вообще должен об этом задумыватьсЯ? -- спросил он с
раздражением.
-- Ђ потому, -- сказал •ан Ђвтандилович проникновенно, -- что вы
сделались теперь в некотором роде источником эволюции.
-- Ќу и что?
-- „а, собственно, ничего особенного... ђазве что... придетсЯ вам
быть повнимательнее. џ читал где-то: эволюциЯ уничтожает породившие ее
причины...
-- џ тоже это читал, -- сказал ‚адим медленно. -- € тоже --
где-то...
’елефонный звонок вдруг раздалсЯ неожиданно, так что оба почему-то
вздрогнули, и ‚адим вновь (мимоходом) отметил про себЯ, что гость его
только выглЯдит вальЯжно, а на самом деле напрЯжен и словно бы ждет все
времЯ какой-то неприЯтности. Ћн взЯл трубку.
-- ‘лушаю.
-- ќто Ђндрей, -- сказал ‘трахоборец. -- Ћн у тебЯ?
-- „-да... Ђ кто, собственно?
-- ѓде сидите? ‚ гостиной?
-- Ќу.
-- €ли на кухне?
-- Ќет, в гостиной. Ђ что?
-- Ќичего. Ќа всЯкий случай, -- непонЯтно объЯснил ‘трахоборец. --
’ы, главное, не дрейфь, -- добавил он. -- Џродержись еще минут пЯть, мы
сейчас будем.
-- Љто это -- "вы"? -- спросил ‚адим, но ‘трахоборец уже дал отбой.
‚адим повесил трубку и, пожав плечами, сказал гостю: -- ‘транный звонок
какой-то. ђебЯта, видимо, сейчас зайдут...
Ћн сказал это в знак извинениЯ, но гость понЯл его совсем
по-другому и сразу же засобиралсЯ.
-- Ќу, разумеетсЯ, разумеетсЯ... -- заспешил он. -- €звините, Я
засиделсЯ у вас, а ведь всего-то и хотел, что выразить вам свое
восхищение... € кстати, вот... -- он полез за пазуху, что-то там
ухватил, но зацепилсЯ, покраснел от неловкости, потом все-таки вытащил и
положил на середину стола обандероленную пачку долларов. -- Ќе сочтите,
пожалуйста, за... -- ’ут лицо его вдруг исказилось необычайно -- словно
его прижгли огнем или он увидел отвратительное привидение. -- —то это?!
-- почти закричал он, судорожно вскочив и загораживаЯсь стулом.
‚адим оглЯнулсЯ и тоже вскочил. €з спальни, распространЯЯ объЯвив-
шийсЯ вдруг из ничего неприЯтный хрустЯщий шелест, плыло к ним по
воздуху что-то черно-полосатое, большое, какаЯ-то воздухоплавающаЯ меду-
за, размером, как показалось ‚адиму, с ладонь, -- свисали пучком
неподвижные, как бы парализованные щупальца-лапки, длинное черно-полоса-
тое тело беспричинно содрогалось, и вертолетным винтом крутилось над
всем этим прозрачное шелестЯщее мерцание. ќто была гигантскаЯ оса.
’игровый шершень. Џрошлым летом гнездо их объЯвилось вдруг над балконом,
и пришлось вести настоЯщую войну с этими чудовищами в палец длиной --
бесстрашными и опасными, словно летающий аспид.
-- Џк-кэлэмэнэ!.. -- прошептал ‚адим, невольно отступаЯ.
ершень уже плыл над столом, он направлЯлсЯ прЯмо к •ану Ђвтандило-
вичу, он словно целилсЯ собою в него -- медленный, страшный, неотврати-
мый, и ‚адим в отчаЯнии ударил по нему рукой, не успев ни подумать о
возможных последствиЯх, ни испугатьсЯ по-настоЯщему.
Ћн -- попал (ощущение в руке было такое, словно он ударил по пучку
сухих листьев). ершень упал на стол, прЯмо на пачку денег и распластал-
сЯ на ней, растопырив полосатые лапы, все так же подергиваЯсь длинным
полосатым брюхом и бессильно дрожа перепончатыми желтоватыми крылышками.
Ћн был чудовищно, неестественно огромен -- со средний палец длиною, --
‚адим никогда не видел таких и даже не думал, что такие бывают.
-- ‘пасибо, -- сказал •ан, еле шевелЯ онемевшими губами и сейчас же
добавил с отчаЯнием в голосе: -- …ще один! ѓос-споди...
€з спальни с хрустЯщим гудением плыл второй -- еще больше, еще
страшнее, еще опаснее на вид. Ќо этот тЯнул с Явным трудом, как подбитый
бомбардировщик, еле ползущий к родному аэродрому, не было, конечно, за
ним хвоста маслЯнистого дыма, но была эта механическаЯ натуга, почти
немощь, неуверенность какаЯ-то, словно летел он вслепую, не понимаЯ,
куда летит и зачем. "‚ертолеты -- это души подбитых танков", -- вспомнил
почему-то ‚адим ни с того, ни с сего. ќтот гигантский, вЯлый, полудохлый
бомбовоз тоже казалсЯ чьей-то душой -- душой какого-то подземного
Ядовитого чудовища, -- и тоже вовсе не бессмертной, а наоборот --
подыхающей на лету. Ћн еле дотЯнул до стола и упал неподалеку от
первого, сантиметрах в двадцати от него, но в отличие от первого он даже
не шевелилсЯ -- припавши к скатерти, лежал неподвижно и бессильно,
словно раздавленный.
•ан Ђвтандилович был уже в прихожей. Џанически суетЯсь руками и
всем телом, он судорожно напЯливал на себЯ куртку, промахиваЯсь мимо
рукавов, болезненно серый, с проступившей вдруг многодневной угольной
щетиной, -- губы его все времЯ шевелились, он бормотал что-то неразбор-
чивое, что-то про "второй раз уже..." и "это все неслучайно... это
кто-то грозит...". (€ли "шалит"?) ‚адим помог ему натЯнуть куртку,
отрЯхнул от капель и подал берет, он ничего не понимал, ситуациЯ
представлЯлась ему почти фантасмагорической, ничего не понЯтно было с
этими чертовыми шершнЯми, пробудившимисЯ вдруг посреди зимы (и где они
до сих пор были? под кроватью? за диваном? в платЯном шкафу?), и
особенно непонЯтна была эта паника, этот ужас, почти неприличный,
который терзал сейчас его печального гостЯ. Ќикакой печали в нем уже не
оставалось. Ќикакого достоинства. Ћдна только необъЯснимаЯ патологичес-
каЯ паника...
’ут грЯнул звонок в дверь, и сейчас же кто-то ударил в эту дверь
кулаком. Џослышались вдруг возбужденные и неприЯтно громкие голоса --
три или четыре голоса, мужские, вроде бы незнакомые.
-- ѓосподи! -- воскликнул •ан Ђвтандилович. -- „а они там сейчас
перебьют друг друга!
Ћн распахнул входную дверь, и на лестничной площадке, в вечном
тамошнем вонючем сумраке, освещенные только люстрой из прихожей, обнару-
жились знакомые лица: Ђндрей-‘трахоборец (высокомерный и презрительный,
изрыгающий краткие ругательства), ћра-Џолиграф (с продовольственным
пакетом в обнимку, румЯный и даже красный, как Яблоко, и тоже изрыгающий)
и давешний ‘емен (со своим серым ежиком, начинающимсЯ от бровей, и --
черт побери! -- с самым настоЯщим пистолетом наголо). ‚се они одновре-
менно орали друг на друга, и ни слова разумного было не разобрать, кроме
абсолютно черного мата.
•ан Ђвтандилович преобразилсЯ -- мгновенно и неузнаваемо. Ќе терЯЯ
ни одной секунды, он рванулсЯ встать между ними, раскинув руки крестом.
-- ‘топ-стоп-стоп! -- закричал он голосом властным и неожиданно
громким. -- Ћтставить! паги в ножны, господа, шпаги в ножны! ‘емен,
убери ствол. Ќемедленно! Ђлеша! (ќто -- к кому-то невидимому, к тому,
видимо, кто стоЯл пролетом ниже и тоже, надо полагать, со стволом
наголо.) Ђлексей, успокойсЯ! Ќичего страшного не происходит. Ќикто ни на
кого не собираетсЯ нападать, не правда ли, господа? (ќто уже --
‘трахоборцу, по-прежнему очень громко, но самым доброжелательным тоном и
с самым доброжелательным выражением лица.)
-- ‘вЯтаЯ и истиннаЯ правда, -- тотчас же прекратив изрыгать черную
брань, откликнулсЯ ‘трахоборец -- прекрасный, благородный и величествен-
ный, как сам король Ђртур в натуральную величину. €ли сэр Ќайджел. €ли
лорд ѓленарван. ‘мотреть на него стало одно удовольствие -- если бы не
дрожь в коленках при мысли, что застывший в классической боевой позе
‘емен (а равно и невидимый отсюда Ђлеша) сейчас откроет беглый огонь из
своего огромного никелированного пистолета, который он и не думал
"убирать в ножны".
-- Џо крайней мере, Њ›... -- ‘трахоборец сделал такой мощный акцент
на этом "мы", что даже дал маленького петуха, но тут же поправилсЯ: --
Њы отнюдь не собираемсЯ нападать. Ќо мы намерены защищать! € самым
решительным образом.
-- Љого и от кого? -- осведомилсЯ •ан Ђвтандилович, делаЯ шаг в
сторону, чтобы рукой опустить все-таки к полу никелированный ствол
непреклонного ‘емена.
-- ‚ы прекрасно знаете, кого и от кого, -- объЯвил ‘трахоборец
высокомерно. -- Ќе притворЯйтесь! ‚сем же все известно. ‚ы лучше скажите
мне, пожалуйста, ведь вы сегоднЯ весь день встречаетесь с мелкими, но
омерзительными неприЯтностЯми, сударь? Ќе так ли?
-- ’ак, -- сказал •ан Ђвтандилович, помедлив лишь самую малость.
-- џ надеюсь, у вас хватило сообразительности понЯть, что это --
отнюдь не случайные совпадениЯ?
-- ’ак это -- ва-аша работа... -- протЯнул •ан Ђвтандилович с
некоторым даже удовлетворением.
-- Џредставьте себе -- да.
-- ѓосподи, но зачем?!
-- Њы хотим, чтобы вы оставили в покое нашего друга.
-- ‚ы имеете в виду ‚адима „аниловича? Ќо у менЯ нет к нему никаких
претензий! Њы с ним в прекрасных отношениЯх. € Я глубоко уважаю и ценю
его...
-- ќто что-то новенькое, -- процедил сквозь зубы ‘трахоборец и
вопрошающе посмотрел на ћрку-Џолиграфа.
ћрка-Џолиграф (трезвый как стеклышко и напрЯженный, как перед
большой дракой) уже нацелилсЯ на •ана Ђвтандиловича, словно пойнтер на
вальдшнепа. Ћн перехватил взглЯд ‘трахоборца и кивнул -- коротко и
отчетливо, -- будто гербовую печать поставил на заверенный текст. €
тогда ‘трахоборец поглЯдел уже на ‚адима, недоуменно поджавши губы самым
комическим образом.
-- Њать вашу наперекосЯ, -- сказал ему ‚адим пересохшей глоткой.
ѓолос у него наконец прорезалсЯ. -- ‡ащитнички хреновы...
Ќа этом разборка (она же стрелка, она же, если уж на то пошло,
терка) благополучно закончилась, и высокие разбирающиесЯ стороны разош-
лись, вроде бы довольные собой и вполне, вроде бы, удовлетворенные. Џо
крайней мере, внешне все это выглЯдело именно так. •ан Ђвтандилович,
раскланЯвшись со всеми остающимисЯ, проследовал в сопровождении ‘емена и
Ђлеши вниз (к своему "мерседесу"), а навстречу им, демонстративно не
спеша, с чувством большого достоинства поднЯлись: ‚ельзевул, имевший вид
насмешливо-победительный, и Њатвей -- легкомысленно крутЯщий на указа-
тельном пальце цепочку с автомобильными ключами и никого не желающий
видеть в упор. ’ут уж обошлось без каких-либо поклонов-реверансов, хотЯ
и вполне на уровне упрощенного дипломатического протокола (то есть,
прохладно, но без взаимных грозных выпадов, окриков и обнажениЯ стволов).
Ђ потом всЯ компаниЯ дедов с грохотом, с шарканьем и победными
возгласами ввалилась в квартиру, сметЯ собою хозЯина с порога его
собственного дома. ЌапрЯжение боевой схватки слетело с них -- жить им
стало легко и хорошо, о т п у с т и л о, -- они разом все сделались
румЯные, веселые, громогласные и дьЯвольски доброжелательные ко всему на
свете.
-- Љакие тут у нас натюрморты зелененькие! -- вскричал ‚ельзевул,
едва только оказавшись в гостиной. -- ѓде такие надыбали, ‚адим
„анилович?
‚адим молча показал ему фигу и забрал пачку в задний карман джинсов
(который с молнией). ершней на столе уже не было. ‘ловно их не было
вовсе и никогда.
Ќо они -- были.
-- Љак тебе мои питомцы? -- продолжал ‚ельзевул, сбрасываЯ с себЯ
куртку и швырЯЯ ее в пространство. -- Љак тебе мои Vespa crabro?
Џроизвели необходимое впечатление? ЂЯтолла наш, Я полагаю, в штаны
надундолил? Ћчаровательные существа, не правда ли? “ Ѓрема, между
прочим, сказано: "ѓнезда их достигают очень почтенных размеров -- почти
величины ведра". Ќо старина Ѓрем не видел нынешних шершней-мутантов!
‚адим хотел спросить его, где эти впечатлЯющие "vespa crabro"
отсиживаютсЯ в данный момент и не могут ли они пожаловать к нему,
‚адиму, ночью, но ‚ельзевул его не слушал -- с тем же азартом он уже
рассказывал (всем желающим слушать и не желающим -- тоже), как утром
устроил ЂЯтолле "маленький уютный балаганчик" с отборными мокрицами
(Oniscus asellus) в главных ролЯх. € тоже с мутантами, разумеетсЯ.
-- ...‘ мутантами получаетсЯ лучше всего, они послушные, вЯлые, на
все согласны, ты менЯ понимаешь?.. ’ут уж он в портки точно надундолил!
ѓарантирую!.. †алко, что никто этого не видел, но Я и так знаю:
надундо-олили его свЯтейшество -- надундолили от всей души!..
Љонечно же, он был сегоднЯ герой, наш ‚ельзевул, -- тощий,
голенастый, костлЯвый Џовелитель Њух, он же ђмоахал, он же ѓлаватль, он
же ’ольтек, -- достойный наследник расы древних атлантов, силой слова и
мысли повелевавших животными и растениЯми. Ћн нашел управу на непобеди-
мого владыку. Ћн принудил его отказатьсЯ от злобных замыслов. Ћн
заставил его надундолить в портки... Ќо слушали его все равно невнима-
тельно, потому что он был -- трепло. …го обнимали за костлЯвые плечи,
похлопывали по сутулой спине, трепали ему и без того растрепанную гриву
(желтую, как у льва), Њатвей, расчувствовавшись, попыталсЯ его даже
облобызать, но, главным образом, занимались все не ‚ельзевулом, а
подготовкой пира победителей: откупоривали принесенное с собой пойло,
раскладывали по тарелкам снедь, требовали у хозЯина вилки-ложки... Ћни
галдели и веселились -- победители. Ћни ни черта не понимали, что
произошло. €м казалось, что отныне все задачи благополучно разрешены и
что именно они эти задачи разрешили.
€ вообще все они сегоднЯ были герои. ‚се как один. Ћни выследили
ЂЯтоллу и вели его по городу с самого утра. ѓерой-Њатвей вцепилсЯ в его
ослепительно белый "мерседес" как бульдог в штанину и не отпускал гада
от себЯ ни на шаг -- и это у него получалось вполне профессионально,
если не считать случаЯ на углу Њосковского и ”рунзе, где он, увлекшись
преследованием, чуть не впилилсЯ юзом в белую роскошную корму, однако же
бог спас.
ѓерой-Ђндрей провел переговоры с противником на недосЯгаемой длЯ
обыкновенного человека дипломатической высоте: задавил гада личным
превосходством и, вне всЯких сомнений, перематерил матершинника ‘емена с
его сраным пистолетом. Ђ что касаетсЯ героЯ-ћрки Џолиграфа, то он был
как всегда точен, однозначен и чисто конкретен...
...‡а все эти подвиги было выпито с бурным энтузиазмом и даже с
некоторой жадностью, вновь наполнено и вновь выпито же. ‚ головах
зашумело теперь уже и от спиртного тоже. ЊатвеЯ потЯнуло спеть, и он
незамедлительно спел -- старинное, давно уж всеми позабытое и вышедшее
из употреблениЯ, но вечно прекрасное:

Џо дороге в Ѓигл-„обл (по дороге в Ѓигл-„обл!),
ѓде растет тенистый топ'л...

€ ‚ельзевул тотчас же подхватил ("четвертым голосом"):

ел веселый паренек, не жалел своих сапог,
‚еткой вслед ему махал топ'л...

‚ыЯснилось вдруг, что песню эту знают все, и все почему-то встали
(со стаканами на изготовку), торжественно и разом, словно при исполнении
любимого гимна.

‡нал веселый паренек: ждет любимый городок,
†дет его родной Ѓигл-„обл!..

...—то за чертовщина, думал ‚адим, старательно выводЯ энергичные
синкопы. —то это нас разобрало вдруг? —то за всеобщаЯ, внезапнаЯ и
взаимнаЯ любовь?.. Њысли у него цеплЯлись друг за друга и путались,
превращаЯсь в "бороду", знакомую каждому рыболову. €з какой-то неожидан-
ной петли вдруг выползло: "ќволюциЯ уничтожает породившие ее причины..."
ќто надо было бы обдумать. Ђ, впрочем, зачем? Њожет быть, наоборот,
ничего не обдумывать, а лучше еще раз выпить... и потом снова налить. ‚
конце концов, плевать мне на эволюцию. ‚ообще. ѓлавное, что все мы здесь
братьЯ... и навсегда. Ђ где вы все были, когда Я дристал от страха? --
спросил он, сводЯ брови самым грозным образом. ѓде? Ќеделю назад
всего?.. € вдруг -- вот -- словно просветление на вас нашло... € сразу
же, строго: не надо так думать. ќто дурно. ќто недостойно. Ћ друзьЯх так
не думают. Ћ братьЯх... Ќе суди, брат! (ќто, кажетсЯ, ћрочка вмешиваетсЯ.
Џолиграф.) Ђ кто, собственно, судит? џ? € не думаю даже. ‘трашный ‘уд.
ђайонный. "ђешение районного ‘трашного ‘уда утверждено в городском
‘трашном ‘уде и теперь будет опротестовано в ‚ерховном ‘трашном ‘уде"...
Ћ хищные жертвы века! ‚ конце концов, все люди слабы. ‚се, совсем без
исключениЯ. € особенно слабы так называемые супермены: они не способны
справитьсЯ с собой и отыгрываютсЯ на других. ’оже слабых... Љак так --
"глупости"? •отЯ-а-а... Ђ пусть даже и глупости. Њежду прочим сказано:
хочешь, чтобы тебЯ услышали -- говори глупости...
...’ут Ђндрей объЯвилсЯ рЯдом, обнЯл ‚адима за плечи и принЯлсЯ
ласково уговаривать его поехать с ним куда-то... Људа-то далеко, в
непроизносимую даль... ’ам у него есть страна холмов, целаЯ планета
холмов, их там тысЯчи -- округлых одинаковых невысоких сопок, весной
шелковисто-зеленых и мЯгких, летом буро-желтых, колючих, источающих
зной... а между ними прихотливой змеей (гигантской драконьей кишкой)
извиваетсЯ цепь сорока семи озер, библейски фантастических и прекрасных:
первое -- зеленое и твердое видом, словно малахит, другое -- неправдопо-
добно желтое, маслЯнистое и как бы мертвое, третье -- гагатово-черное
(не агатовое, а именно гагатовое, гагат -- это такаЯ разновидность
антрацита), оно черное, но когда смотришь под известным углом к солнцу,
твердаЯ стеклЯннаЯ вода брызжет всеми цветами радуги, спектрально
чистыми, словно это не вода, а экран какого-нибудь супермонитора... €
там надо будет отлавливать раков... там водЯтсЯ раки, разноцветные и
тЯжелые, словно из золота... собственно, они и в самом деле из золота:
они вытЯгивают золото из воды и из ила -- золото, молибден, уран...
Љаждый такой рак -- пара тысЯч баксов, но разве в баксах дело?.. ’ы же
лучше менЯ знаешь, что дело совсем не в баксах.
...‡наю. Ќо зачем тебе Я понадобилсЯ? ‚озьми лучше ‚ельзевула, он
этих твоих раков будет "уговаривать", как тараканов в ванной... —удак,
да Я же длЯ твоей пользы. ‡наешь: уйди от зла -- сотворишь благо. ‡наю:
уйдЯ от блага, не содеешь зла... Љакое там благо: сожрут они тебЯ.
‘егоднЯ мы тебЯ отмазали, а завтра зазеваемсЯ, и они тебЯ -- ам!.. ’ы
ничего не понЯл, сказал ему ‚адим. “ менЯ все хорошо. Ђ-атлично,
Љонстантин!.. „авай выпьем.
-- „а тише вы, гробозоры! -- заорал вдруг Њатвей и когда стало чуть
тише (все, кроме ‚ельзевула, замолчали и воззрились на него), произнес
несколько непонЯтных слов и закончил: -- ...’вой €нтеллигент-Џрофессор
побеждает в первом круге: шестьдесЯт восемь процентов -- чистаЯ победа!
-- Ќу? -- сказал ‚адим, осознав (не сразу), что обращаютсЯ именно к
нему.
-- Џальцы гну! -- рЯвкнул Њатвей, поднимаЯ над головой лэптоп, с
которым он пристроилсЯ в уголочке на диване. -- ќкзитпол опубликовали...
”онд ‘ороса... “ Џрофессора -- шестьдесЯт восемь процентов, у ѓенерала
-- двадцать семь. —истаЯ победа в первом туре.
-- “ кого победа? -- спросил ‚ельзевул, до которого, как правило,
все доходило медленно. ("џ понимаю медленно, но всегда!")
-- “ Џрофессора!
-- Љак так -- у Џрофессора? -- проговорил ‚ельзевул, и взор его
обратилсЯ на ‚адима. € все воззрились теперь уже на ‚адима, словно он
совершил что-то -- вдруг и неприличное.
Ћн пожал плечами.
-- ’ак Я что вам все времЯ пытаюсь втолковать... -- сказал он
проникновенно. -- ’олько вы же не слушаете.
‚се молчали. ‚се словно протрезвели.
-- џ же тебе говорю, -- сказал ‚адим, обращаЯсь к Ђндрею. -- ЊенЯ
не надо оборонЯть. “ менЯ все о'кей...
-- ’о есть ты сделал это? -- сказал Ђндрей медленно.
-- Ќу. Ђ что тут такого?
-- —то тут такого? -- повторил Ђндрей. -- Ћн спрашивает: что тут
такого?
-- ‘делал и сделал, -- сказал ‚адим. -- ‚от если бы Я еще понимал:
как?
Ђндрей сказал:
-- Ћн нас спрашивает: как? Ќас!
Ђ ћрка-Џолиграф сказал:
-- ’о есть получаетсЯ -- мы зрЯ корЯчились? €ли не зрЯ?
Ђ ‚ельзевул сказал:
-- Ќи хрена себе -- уха! ’ы сам-то в это веришь?
Ђ Њатвей сказал:
-- Ќу, и что мы теперь будем с этим делать?
ќто был уже не новый, но зато единственно правильный вопрос. ’олько
вот никто не знал на него ответа.

...ђовно в двадцать два, когда избирательные участки окончательно
закрылись и стало ЊЋ†ЌЋ, запустили долгожданный митинг перед входом в
штаб-квартиру. Њороз давил уже не на шутку. “ши щипало, и мерзли пальцы
в перчатках, но под бронежилетом все равно было жарко, и от напрЯжениЯ
пот времЯ от времени скатывалсЯ по животу и по спине. ќль-де-през и сам
не понимал, откуда у него это напрЯжение и почему. Ќа первый (да и на
второй-третий) взглЯд все было спокойно и вполне обыкновенно. Џривычное
множество запрокинутых лиц, округлившиесЯ от опасениЯ пропустить хоть
слово глаза, полураскрытые рты и лихорадочнаЯ эта готовность разразитьсЯ
аплодисментами, как только подскажет интонациЯ оратора. Ћратор был, как
обычно, на высоте. Ћн был совершенно уверен, что уже победил, но
скромничал, обходил острые углы, однако самоощущениЯ победителЯ не
скроешь, и, может быть, именно поэтому он был сегоднЯ особенно хорош,
раскован и щедр, он даже шутил сегоднЯ, чего обычно не позволЯл себе
делать совсем ("’олпа не любит шуток, толпа всегда мучительно серьез-
на...").
Џо всей площади, черной от народа, поднимались в лучах прожекторов
столбы белого пара из заваленных снегом канализационных люков, и облачка
пара вырывались из каждого полураскрытого рта, снег в сугробах на
обочине празднично серебрилсЯ, а там, дальше, где площадь и толпа
уходили из круга света, снег мрачно поблескивал на ветвЯх деревьев и на
кустах бульварчика, -- там тоже стоЯли люди, но их было мало: это были
случайные прохожие -- из тех, что прогуливали по бульварчику своих
собак.
€ не успел ќль-де-през толком разобратьсЯ, почему поЯвилось в нем
это ощущение болезненного напрЯжениЯ, как оттуда, из-за черно-белых
мрачно мерцающих кустов, потЯнуло вдруг ледЯной угрозой, от которой не
было спасениЯ. ќто не прицеливание было, и вообще даже не "намерение
совершить". ќто было нечто, ни на что не похожее: угроза леденила
глазные Яблоки и была желтой и блестЯщей. Љак свежий гной, но --
ледЯнаЯ. Ћн оцепенел, ощутив ее, и потерЯл несколько замерзших в
беспомощности секунд, а потом вспомнил: то же самое было пару дней
назад, в точности то же самое, и шло оттуда же -- из кустов -- и вдруг
исчезло тогда, так же внезапно, как и поЯвилось. Ђ вот сегоднЯ -- не
исчезало... длилось... наливалось нечеловеческой силой... грозило лоп-
нуть, разразитьсЯ гибелью, безликой и неотвратимой. Ќичего нельзЯ было
сделать. “спеть было можно, а вот сделать -- нельзЯ. ‚ыпрыгнуть перед
Џрофессором, закрыв его собой... схватить за пышную седую шевелюру,
согнуть беспощадно пополам это импозантное туловище в мохнатом пальто,
спрЯтать, затолкать за свинцовый фартук, наброшенный на балюстраду...
просто поднЯть шухер... ‚се это, да, можно было успеть сделать, но все
это было -- он з н а л -- все это было бесполезно. "Ђтас!" -- сказал
он ларингофону и успел еще увидеть удивленное лицо повернувшегосЯ к нему
Џетюни ”едорчука, но тут все, что он предчувствовал и чему помешать
никак не мог, произошло.
...‘ветЯщеесЯ Яркое пЯтно поЯвилось там, где стоЯли на бульварчике
случайные зеваки, -- словно включил кто-то странный расфокусированный
фонарь. Џродолговатое пЯтно, неровное, бугристое, с мутными потемнениЯми
на нем... ЏЯтно это стремительно наливалось желтым светом, клочки пара
серыми тенЯми крутились по нему, все сделалось желтым на площади --
толпа, столбы пара, запрокинутые лица... ќто лицо, понЯл он вдруг.
—ьЯ-то посмертнаЯ маска, понЯл он. ‡олотаЯ. ЌезнакомаЯ... € тут ледЯнаЯ
влага замерзла вдруг у него на глазах, и он мгновенно вырубилсЯ -- без
какой-либо видимой причины, без боли, без дурноты, только вдруг Яростно
обожгло Язык и глотку, словно он по неосторожности хватил раскаленного
кофе.
...Ќо пахло совсем не кофе. ‡апах был сильный, незнакомый и,
скорее, неприЯтный. —истилище, подумал он отвлеченно -- сквозь желтый
туман. Ћн и сам не знал, откуда и почему всплыло у него в мозгу это
слово, которое он слышал за всю жизнь, может быть, два раза и уж точно
никогда не произносил вслух сам. —истилище, чистилище, повторЯл он
молча, пытаЯсь мучительно понЯть, почему все вокруг желтое и почему он
сам не стоит уже, а сидит, прислонившись спиной к балюстраде, -- ног и
рук у него нет, горит ошпареннаЯ глотка, глаза в орбитах ледЯные и
следЯт (сами собой, без всЯкого его на то желаниЯ), как ’олЯн с ”анасом,
согнувшись словно под бомбежкой, уволакивают в дом длинное мертвое тело
в белом мохнатом пальто. Ќавстречу им, в клубах пара, выскакивали
заполошные штабисты с ошалелыми лицами и ребЯта из внутренней охраны. €
все это происходило в желтой плотной тишине, словно уши ему забило
тугими влажными тампонами.
ЏетЯ ”едорчук вдруг заслонил собою всю эту немую картинку -- присел
на корточки, заглЯнул в лицо, провел рукой перед глазами, и сейчас же
тампоны из ушей пропали куда-то, и ќль-де-през понЯл, что никакие это
были не тампоны, а плотный истерический ор сотни надсадных глоток --
соединенный вопль толпы в последнем градусе паники. € сквозь этот вопль
ЏетюнЯ спросил (вполне спокойно и даже деловито):
-- Ќу, ты как? „ырок нет?
-- Ќе знаю, -- сказал ќль-де-през и подтЯнул к себе непослушные
ноги.
-- —то это было? -- спросил ЏетюнЯ, помогаЯ ему поднЯтьсЯ.
-- Ќе знаю...
Ќоги были ватные, но держали, а на руках почему-то не оказалось
перчаток, и обе ладони были в ссадинах -- продольные ранки распухли,
сочились сукровицей, и он машинально лизнул их, как в детстве.
-- ’ы его видел? -- спросил ЏетюнЯ. ‹ицо его, румЯное и спокойное,
ничего не выражало, кроме деловитого интереса. ‘молЯные волосы стоЯли
торчком, как всегда, и как всегда он был аккуратен и готов к любому
повороту событий. ’олько вот "макаров" у него в руке смотрелсЯ не совсем
все-таки обычно.
-- Ќе знаю, -- сказал ќль-де-през в третий раз и спросил сам: --
Џрофессор как?
-- Џо-моему, ...дец, -- сказал ЏетюнЯ.
Ћн больше уже не вглЯдывалсЯ в лицо ќль-де-преза, он смотрел поверх
его головы, на площадь, искал там глазами что-нибудь достойное вниманиЯ
и, видимо, не находил.
-- ’очно, не видел? -- спросил он снова.
’огда ќль-де-през, сделав над собою усилие, развернулсЯ на сто
восемьдесЯт градусов и тоже стал смотреть на площадь. ’ам было полно
бегающих людей, орущих во всю глотку и Явно не знающих, куда бежать и
где укрытьсЯ. ќто было бы похоже на панику тараканов в ванне, но было
там и еще довольно много таких, которые не бегали, а лежали на снегу --
человек двадцать, а может быть, и пЯтьдесЯт, они лежали поперек площади,
образуЯ какую-то почти правильную фигуру, длинный овал, протЯнувшийсЯ от
бульварчика досюда. Ќекоторые шевелились и как бы пытались встать, но
большинство лежало неподвижно. ‘овсем неподвижно. Џохоже, им тоже был
...дец.
-- ‚он там что-то было, -- сказал ќль-де-през. -- Ќа бульварчике, в
кустах.
-- —то именно?
-- ѓоворю тебе -- не знаю. Ќе видел.
-- Ђ почему ты сказал "атас"?
-- Џотому что почуЯл.
ЏетюнЯ посмотрел на него, сделав губы дудкой.
-- Ќу да, ну да. ‡а это тебе и деньги платЯт... Ђ сейчас чуешь
что-нибудь?
-- Ќе знаю. ‘корее, нет.
-- ‹адно, -- сказал ЏетюнЯ решительно. -- Џойдем посмотрим.
Ћни спустились по пандусу и пошли через площадь -- ЏетюнЯ (с
"макаровым" наголо) впереди, ќль-де-през следом, -- на ватных ногах, в
которых, словно он их отсидел, забегали теперь огненные искры. ‘лева, на
тротуаре, толпились люди, они стали тише, орали, но не так пронзительно,
как раньше, и их стало заметно меньше -- видимо, самые напуганные
убежали отсюда совсем, а остались самые неистребимо любознательные... Ђ
справа -- где черные тела -- было совсем тихо, только сухой надрывный
кашель там раздавалсЯ, мучительный и множественный, как беспорЯдочнаЯ
стрельба.
€ стоЯл сильный, горьковатый и совершенно здесь неуместный запах --
не то взбаламученной старой пыли, не то горелой бумаги.
-- ЏетюнЯ, ты запах слышишь какой-нибудь?
-- Ќу?
-- —ем пахнет?
-- Џахнет, что мы с тобой остались без работы, -- сказал ЏетюнЯ и
хохотнул невесело, оглЯнувшись через плечо скошенным свирепым глазом.
Ћн сказал и еще что-то, но тут в толпе слева совсем уж истошно
завопили ("‘корую! ‘корую вызывайте, козлы!.."), и ќль-де-през Џетюню не
услышал, а переспрашивать не стал. ЏетюнЯ был шутник, а сейчас было не
до его шуток. ќль-де-през осознал наконец, что произошло, и это
осознание обожгло его так, что он окончательно опомнилсЯ. Ћн дело
провалил. •озЯин поручил ему дело, а он это дело провалил. Џервый раз в
жизни, но зато уж -- целиком и полностью, и без каких-нибудь разумных
оправданий... Ќо ведь Я ничего не мог сделать, подумал он отчаЯнно.
Ќевозможно было что-нибудь сделать... Ћн понимал, что это -- не
оправдание. „а он и не пыталсЯ оправдыватьсЯ. ’ак, бессмысленное
бормотание это было -- убогое бормотание покалеченной профессиональной
чести. ‘лушать это бормотание никто не станет, да и некому его будет
слушать...
ЏетюнЯ шагал быстро, и они уже оказались на бульварчике, среди
кустов, сугробов и серебристых деревьев. ‡десь было сумрачно и пустовато,
-- только в отдалении кучковались беспорЯдочно какие-то темные, неуве-
ренно движущиесЯ туда-сюда личности. € тихие собаки. ‚се как один эти
люди были с собаками. € больше ничего здесь, конечно же, не было.
Њертвенно светили ртутные лампы сквозь переплетениЯ ветвей. ‘нег был
весь затоптан, собачьи какашки чернели, и среди этих какашек, в самом
конце бульвара лежало неподвижное тело со свалившейсЯ в снег шапкой.
—ерный беспризорный пудель с волочащимсЯ ремешком бродил тут же неприка-
Янно, и ќль-де-през мельком отметил, что собаку бьет крупнаЯ дрожь, и
вспомнил почему-то про ЊефистофелЯ... ЉакаЯ-то свЯзь была между этим
черным пуделем и Њефистофелем... он забыл какаЯ.
-- Ќу что? —уешь здесь чего-нибудь, нет? -- спросил ЏетюнЯ,
настороженно озираЯсь.
-- Ќет. Џонимаешь... остыло уже все... Ќе знаю, как тебе объЯс-
нить...
-- Ќадо же, ты посмотри, как они все лежат, -- сказал ЏетюнЯ. --
Љак сигара, точно?
Ћн засовывал "макаров" в кобуру за пазухой и глЯдел на это
неправдоподобно правильное пЯтно, образованное на заснеженной площади
лежащими телами. ќто действительно была -- сигара. ‚ ближнем острие ее
они сейчас стоЯли, а дальнее -- упиралось в балюстраду, где теперь
никого уже не было, только метались заполошные штабисты без пальто и без
шапок. ‘ловно Язык Ядовитого пламени из некоей гигантской форсунки
вылетел откуда-то отсюда, из-за кустов, и выжег всех, кто оказалсЯ на
пути к намеченной цели.
-- Ћгнемет, -- сказал ЏетюнЯ. -- €ли газомет какой-нибудь.
Ќе было никакого огнемета, хотел сказать ќль-де-през, но не сказал,
потому что ЏетюнЯ и сам знал, что не было ни огнемета, ни газомета, а
было здесь что-то такое, о чем они никогда раньше не слыхивали. „а и
никто, наверное, не слышал.
-- Ѓольше всего это было похоже на лазер, -- сказал все-таки
ќль-де-през. Ќа всЯкий случай. Ћн понимал, что -- зрЯ.
-- Ђ почему тогда -- сигара? -- сейчас же возразил ЏетюнЯ. -- Џшел,
пшел отсюда, -- сказал он пуделю, который попыталсЯ к ним приблизитьсЯ.
-- Џшел, говорю!
-- Ћтстань, -- сказал ќль-де-през нервно. -- Ќе трогай его.
-- „а ну его в жопу! ’ерпеть ненавижу блохастых.
-- Њожет быть, он -- этого... вот этого...
ЏетюнЯ наклонилсЯ и сунул два пальца за воротник лежащему, потом
снова выпрЯмилсЯ, вытер пальцы об куртку и, весь скривившись, покачал
головой. ‹ицо у лежащего было серое, свинцовое, безжизненное, и ќль-де-
през вдруг снова почувствовал запах горелой бумаги. Ћн заставил себЯ
присесть на корточки. ‡апах шел от тела. Ќо никаких следов огнЯ не было.
€ вообще не было никаких следов поражениЯ. Џросто лежал, подломив под
себЯ трЯпочные руки, мертвый человек с полуоткрытым ртом и стеклЯнными
глазами на темном, сильно небритом лице. Ѓомж какой-то. Ќеподвижный,
брошенный кое-как, в точности такой же, как и те несколько десЯтков, что
на площади. € пахло от них от всех горелой бумагой. €ли подгоревшей
кашей. €ли паленым волосом... Ќо на площади все-таки оставались живые.
„вое или даже трое -- шевелились, а один вообще поднЯлсЯ и, сгибаЯсь в
мучительном раздирающем кашле, пошатываЯсь, почти с ног валЯсь от этого
кашлЯ, брел сейчас прочь, куда-нибудь, подальше отсюда...
-- Ќу? -- сказал ЏетюнЯ нетерпеливо. Ћн, видимо, все еще ждал от
ќль-де-преза откровений. ЏетюнЯ был простой человек: обосрались --
ладно, давай хоть информацию какую-нибудь соберем. "—то именно произошло?
Љаким образом? ѓде располагалсЯ? Љак ушел?.."
ќль-де-през заставил себЯ шевелитьсЯ -- еще раз оглЯделсЯ (ничего
нового не обнаружил), обогнул тело, трЯсущийсЯ пес сунулсЯ ему в ноги
унылой мордой, он осторожно обогнул и пса (мельком подумал: вот бы кого
сейчас допросить -- этот, наверное, все видел), на снегу вдоль кустов
было много собачьих следов, человеческих не было совсем, а по ту сторону
кустарника снег и вовсе лежал нетронутый. Џохоже, палили прЯмо с
дорожки, из-за спины этого... который с пуделем... поверх его головы и
поверх толпы: балюстрада отсюда отлично просматривалась, театрально
освещеннаЯ прожекторами. ‚ыпалил и -- ушел себе, не торопЯсь, в сторону
Ѓелоберезовой, где фонарей -- раз-два и обчелсЯ, и где у него, скорее
всего, стоЯла машина. Ђ может быть, и вверх по бульвару ушел --
спокойно, по дорожке, без паники и суеты, между деревьев, между собак и
собачников...
-- џ вот чего не понимаю, -- сказал он Џетюне. -- ‚едь Я его
почуЯл. Ћднозначно. Ќо почему Я уверен был, что ничего нельзЯ сделать?
Ќи прикрыть, ни спрЯтать -- ничего. Ѓезнадежно было, понимаешь?..
Ћн замолчал, потому что ни рассказать, ни объЯснить толком он все
равно ничего не умел. „а и бессмысленнаЯ это была затеЯ -- объЯснЯтьсЯ с
Џетюней. Џри чем здесь ЏетюнЯ? ’ы свои объЯснениЯ прибереги лучше на
будущее, подумал он неприЯзненно. ’ебе теперь всю жизнь придетсЯ
объЯснительные писать... "‹учший друг президента", мудила-грешник... Ђ
что Я мог, спрашиваетсЯ? Њое дело маленькое: Я должен был его почуЯть.
ЏочуЯл? ЏочуЯл. € что? Ђ ничего! Ќичего нельзЯ было сделать. ‚от этого
мне никогда и никому не объЯснить, подумал он с отчаЯнием. Љак
объЯснить, откуда Я знал, что ничего нельзЯ было сделать...
-- Ђ ты-то? -- сказал он Џетюне. -- Ќеужели ничего не видел?
‘овсем? (ЏетюнЯ помотал румЯными щеками.) ‘овсем ничего?
Ћн не ждал серьезного ответа. ‘ какой стати? Ќо ЏетюнЯ вдруг
ответил -- вполне серьезно, хотЯ и коротко. Ћн ничего не видел. ‚се было
совершенно нормально, а потом он услышал "атас", тут же (по инструкции)
повернулсЯ, чтобы заслонить "тело", но Џрофессор уже падал -- как стоЯл,
с поднЯтой рукой, -- падал на спину, и его тут же подхватили ”анас с
’олЯном.
-- ...Ђ ты стоЯл на коленЯх и вроде бы пыталсЯ перебратьсЯ за
перила, а потом повернулсЯ и сел спиной. €, похоже, тут же вырубилсЯ
вчистую...
-- € выстрела не видел?
-- Ќе было выстрела.
-- Ђ что было?
-- Ђ ни хрена не было, -- сказал ЏетюнЯ ”едорчук. -- ‚друг все
начали падать, а другие заорали и забегали туда-сюда как тараканы... „а
пош-шел ты, каз-зел! -- прошипел он с ненавистью и пнул в бок пуделЯ,
который опЯть попыталсЯ приблизитьсЯ.
Џес, издавши екающий звук, отскочил и опрометью бросилсЯ прочь. Ћн
поскакал вверх по бульвару, опустив голову, свесив уши до земли и
уставив нос в снег, словно пыталсЯ обнаружить там что-нибудь жизненно
длЯ себЯ важное. Џоводок волочилсЯ следом, подпрыгиваЯ на замерзших
какашках.
ќль-де-през смотрел, как он бежит, и думал: взЯть его домой,
‘ережке-маленькому? ’о-то радости было бы. Ќо ведь и этого даже нельзЯ:
аллергиЯ, мать ее туда и сюда. Ќу что за жизнь такаЯ паршиваЯ,
беспросветнаЯ! Ќичего нельзЯ, и ничего впереди нет хорошего, кроме
гнилых неприЯтностей...
Ћн все еще смотрел вслед убегающему псу, когда заклекотали, завыли,
засверкали огнЯми по площади налетевшие сразу с трех сторон "ноль-тройки"
и милицейские "луноходы".

‹€ђ€—…‘ЉЋ… Ћ’‘’“Џ‹…Ќ€… N 6.

†€‡Ќњ ЏђЋ„Ћ‹†Ђ…’‘џ

...џ ничего толком не знаю об ее болезнЯх. ‡наю, что был у нее рак.
‚ырезали, вроде бы благополучно ("...как в мешочке вынули..."). ‡наю,
что она с тех пор ждала возвращениЯ этого рака, дождалась, перенесла
вторую операцию, тоже вроде бы благополучную. Ќаверное, ждет его и
сейчас, если она сейчас вообще чего-нибудь ждет.
џ помню ее молодой и прекрасной. џ был влюблен в нее по уши, как и
все мы, всЯ наша бригада. ѓарцевали вокруг нее словно лейб-гусары, через
всю комнату, толпой, бросались -- огоньку поднести к сигаретке, остро-
умием блистали, выпендривались друг перед другом в меру своих возможнос-
тей каждый, а потом, когда она уходила из комнаты, очумело глазели друг
на друга: что это с нами, ребЯта, господи?..
Ќа наших глазах она превращалась в сухую крючконосую ведьму с
длинной белесой щетиной на подбородке. Ћставались только ореховые глаза
и бархатный ее голос, но и этого было достаточно длЯ нашего ею
восхищениЯ.
Ћднажды -- она как раз вернулась домой после второй операции -- Я
подслушал случайно, как она сказала ему с ужасом: "‚от это вот -- Я,
посмотри". ќто было на кухне. ЏотрошенаЯ курица лежала на кухонном столе
-- белаЯ, голаЯ, с пупырчатыми лЯжками и бесстыдным черным отверстием
между ними... "ЏотрошенаЯ курица, -- сказала она с ужасом и повторила:
-- Љура потрошенаЯ..." €менно с той поры она и начала пить.
Ѓесконечные карточные пасьЯнсы за кухонным столом. ‹икеры. Ќаливки.
Ђ потом и обыкновеннаЯ водочка -- по бутылке в день, а потом и по две...
Џриемник на подоконнике, на голове -- скоба наушников, по клеенке --
россыпь карт, полупустаЯ бутылка и стакан тут же -- обыкновеннейший наш
вечерний натюрморт. џ думал, она слушает музыку, но однажды, когда она
заснула, уткнувшись лицом в клеенку, Я осторожно снЯл наушники и
послушал -- чистый детский голосок выводил там: "Ђве ЊариЯ грацьЯ плейна
„оминус тейкум бенедикта ту ин мульерибус ет бенедиктус фруктус вентрис
туи ‰езус..." € детский печальный хор подхватывал: "‘анкта ЊариЯ матер
деи ора про нобис пекаторибус..." Ђ потом тишина, космическое молчание и
снова -- "Ђве ЊариЯ грацьЯ плейна...". џ позвал его, и он с трудом
дотащил ее, волоком, до постели -- она была уже худаЯ, но большаЯ и все
еще тЯжелаЯ тогда. ќто теперь она съежилась, словно мертвый воздушный
шарик...
ђоберт сложил распечатку пополам, еще раз пополам, подумал секунду,
а потом решительно порвал странички в лапшу. Ќикому это не покажешь. „а
никому это и не нужно. †изнь продолжаетсЯ. †изнь все равно продолжаетсЯ:
вот уж и воскресенье на исходе, а понедельник -- на носу. ‡вонить
’енгизу -- напомнить еще раз, или достаточно уже? „остаточно, решил он.
Ћн старалсЯ не думать о завтрашнем дне: заштореннаЯ палата, болезненнаЯ
желтизна ночника, мертвенный дух поганой неопределенности -- еще не
смерти, но уже и не жизни тоже... Ћтвлекись, приказал он себе и послушно
отвлексЯ -- взЯл листочки с сегоднЯшней порцией последней сэнсеевой
статьи, пробежал глазами полузнакомый текст -- сэнсей внес-таки измене-
ниЯ и добавил кое-что длЯ вЯщей понЯтности.

...Ќичего не изменитсЯ, пока мы не научимсЯ как-то поступать с этой
волосатой, мрачной, наглой, ленивой, хитрой обезьЯной, котораЯ сидит
внутри каждого из нас. Џока не научимсЯ как-то воспитывать ее. €ли
усмирЯть. €ли хотЯ бы дрессировать. €ли обманывать... ‚едь только ее
передаем мы своим детЯм и внукам вместе с генами. ’олько ее -- и ничего
кроме. ("џ старый хакер, и Я точно знаю, что нет на свете программы,
которую нельзЯ было бы улучшить. Ќо что значит “‹“—€’њ, когда речь идет
о „ЌЉ?..")
...Ќо вот ведь что поражает воображение: все довольны! €ли -- почти
все. €ли -- почти довольны. Ќедовольные -- стонут, плачут и рыдают,
молЯтсЯ, бьютсЯ в припадках человеколюбиЯ, и ничего не способны изменить.
‘вЯтые. Ћтдающие себЯ в жертву. Ѓессильные фанатики. Ћни не понимают,
что ‚Ћ‘Џ€’ЂЌЌ›… никому не нужны. ‚о всЯком случае, пока -- не нужны...
...ќто как неграмотность, аналогиЯ исчерпывающаЯ. ’ысЯчелетиЯми
неграмотные люди были нормой, и это никого не беспокоило, кроме свЯтых и
фанатиков. Џонадобилось что-то очень существенное переменить в социуме,
чтобы грамотность сделалась необходимой. —то-то фундаментально важное. €
тогда, как по мановению жезла Њоисеева, за какие-нибудь сто лет все
стали грамотными. Њожет быть, и воспитанность тоже пока нашему социуму
не нужна? Ќе нужны нам терпимые, честные, трудолюбивые, не нужны и
свободомыслЯщие: нет в них никакой необходимости -- и так все у нас
ладненько и путем. ("Џусть мною управлЯют. Ќе возражаю. Ќо только так,
чтобы Я этого не замечал...")
—то-то загадочное и даже сакральное, может быть, должно произойти с
этим миром, чтобы —еловек ‚оспитанный стал этому миру нужен. —еловечест-
ву сделалсЯ бы нужен. ‘амому себе и ближнему своему. € пока эта тайна не
реализуетсЯ, все будет идти как встарь. ЏоганаЯ цепь времен. –епь
привычных пороков и нравственной убогости. Ќенавистный труд в поте лица
своего и поганенькаЯ жизнь в обход ненавистных законов... Џока не
потребуетсЯ почему-то этот порЯдок переменить... ("‚ ђоссии у нас
действуют только два закона: закон сохранениЯ энергии и закон неубываниЯ
энтропии, -- да и те по мере необходимости благополучно нарушаютсЯ".)

ђоберт не стал ничего править, хотЯ и напрашивалось. Џусть утром
сам прочтет и сам поправит. Ђльтруизм есть эгоизм благородного человека.
Њы, да, альтруисты, но не до такой же степени, чтобы править на правку
обреченное.
†изнь продолжалась. Џора было делать укол и идти домой.
‚ спальне света не было. ‘энсей, завернувшись в халат, лежал на
кровати, лицом к стене, скорчившись, -- он притворЯлсЯ спЯщим. Ќа стене
над ним слабо отсвечивала лаком картина Џиросмани, говорили -- подлинник.
ђоберту больше всего в ней нравилось название. Ћна называлась "•Ћ‹Ћ„Ќ›‰
Џ€‚Ћ" (большими печатными буквами).
-- “кол, сэнсей. ‚ремЯ.
-- Љакой укол? ‡ачем? ’емно же!
-- Ќичего, в такую мишень трудно промахнутьсЯ. Ђ кроме того, можно
зажечь свет.
-- ќто правда... Ђ какой-нибудь достойный компромисс возможен?
(‚ымученный юмор беспомощного старика, загнанного в темный угол, из
которого есть один только выход -- в завтра, в понедельник, в „ом
‘траданиЯ. ’акой юмор надлежало поддержать, хотЯ бы только из обычного
милосердиЯ.)
-- џ не хожу на компромиссы, -- высокомерно ответил ђоберт,
разрываЯ упаковку шприца.
‘энсей вдруг спросил (не оборачиваЯсь, все так же -- лицом в
стену):
-- ‚ы тоже менЯ осуждаете, ђобин?
-- Ђ Як же ж, конечно, -- сказал ђоберт. -- Ђ за что, собственно?
-- Ќо он уже насторожилсЯ -- голос сэнсеЯ ему не понравилсЯ решительно.
-- ‡а то, что Я учинил с ‚адимом.
-- ‚от как? ‚ы что-то учинили с ‚адимом? -- ђоберт все еще пыталсЯ
держать юмористический тон, хотЯ сомнений уже не оставалось, что речь
пошла о серьезных вещах. € вдруг -- понЯл.
-- Ђ вы не заметили?
-- ‡аметил, -- медленно сказал ђоберт. -- ’олько что.
-- ‚ы считаете, это было слишком жестоко?
-- ЉакаЯ разница, что Я считаю, -- пробормотал ђоберт. Ђ может
быть, и не пробормотал вовсе, а только подумал.
("...‚ы ленивы и нелюбопытны. Ѓог подал вам со всей своей щедростью,
как никому другому, а вы -- остановились...")
‹ицо ‚адима вдруг вспомнилось, не лицо, а физиономиЯ -- мокраЯ,
зЯбкаЯ, с просинью, физиономиЯ непристойно, до омерзениЯ перепуганного
человека. (‘тоило оно того? Ќаверное...) € запах псины от него... €
голос его -- искательный голосишко битого холуЯ...
("...‚ы сделались самодостаточны, вы не желаете летать, вас вполне
устраивает прыгать выше толпы, вы „Ћ‚Ћ‹њЌ› -- даже самые недовольные из
вас...")
...€ потому надлежит нас иногда пришпоривать? енкелЯ давать? „абы
не застоЯлись? Ќаверное. …сли человека не бросить однажды в воду, он
никогда не научитсЯ плавать, хотЯ умение плавать заложено в нем самим
Ѓогом. € если не гнать нас, пинками, к зубодеру -- так и будем ведь
ходить с дырками в зубах...
...ЉакаЯ, впрочем, теперь разница. Ћн сделал это, он добилсЯ
своего, а теперь мучаетсЯ. ‚адим, небось, ходит гоголем: он победитель,
и все зубодеры позади. Ђ этот странный старик мучаетсЯ, потому что не
уверен и никак не убедит себЯ, что достигнутаЯ цель оправдывает
средства.
-- ‘ нами иначе нельзЯ, -- сказал ђоберт с максимально глубоким
убеждением в голосе. -- Џобеда все списывает... (‘энсей слушал. ‚нима-
тельно. Ќасторожив затылок с черно-багровым пЯтном "чертового подзатыль-
ника".)
-- "„остигнутаЯ цель оправдывает средства", -- сказал ђоберт этому
пЯтну. ‚рать было неприЯтно. Ќо в конце концов, он, может быть, и не
врал совсем?
-- ‚се, ваше времЯ истекло, -- сказал он бодро и надломил кончик
ампулы.
-- ђазочарование -- горестное дитЯ надежды, -- сказал сэнсей. Ћн
все еще лежал лицом в стену. -- Ќо, может быть, все-таки попозже? Џеред
самым уходом?
-- Ђ Я, собственно, уже собралсЯ. Ћдиннадцать часов.
-- Љараул! Џраздник кончилсЯ! -- сказал сэнсей, задираЯ полу
халата.

ѓ‹Ђ‚Ђ Ћ„€ЌЌЂ„–Ђ’Ђџ. „…ЉЂЃђњ. ’ђ…’€‰ ЏЋЌ…„…‹њЌ€Љ.

‘Ћ‚…ђ…ЌЌЋ Ќ…’ ‚ђ…Њ…Ќ€

Ћтбыли точно в десЯть, по дороге большей частью молчали.
‘энсей сидел на обычном своем месте (самом безопасном, справа
сзади) и вообще не произнес ни слова -- только в самом начале,
усаживаЯсь, тихонько поздоровалсЯ с ’енгизом. Ќовость насчет €нтеллиген-
та его просто раздавила -- никогда прежде не видел его ђоберт таким
тихим и покорным. ‘ самого раннего утра, с момента, когда позвонил
какой-то доброхот от ЂЯтоллы и преподнес подарочек, он ничего не хотел,
на все был согласен и только кивал, как носом клевал, причем каждый раз
-- с некоторым запозданием, словно до него не сразу доходило.
’енгиз, оказываетсЯ, о вчерашнем знал все и даже, видимо, больше.
Џо своим каналам. Ћ деталЯх -- умолчал и вообще, увидевши сэнсеЯ,
сделалсЯ молчалив. Ћн управлЯл машиной с необычной длЯ себЯ осторожнос-
тью, никаких разговоров не заводил и только иногда сквозь зубы отпускал
очередную порцию (вполголоса) "блинов" пополам с энергичными инвективами
в адрес "долбаных наледей, выледей и проледей".
Ђ ђоберту уж совсем было не до разговоров. Ћн думал о "странных
превратностЯх бытиЯ", о несчастном €нтеллигенте-Џрофессоре, о бедолаге
џдозубе, но, более всего, -- о том, что будет, когда они приедут на
место: позовет его сэнсей с собой в палату, или все как-нибудь
обойдетсЯ. ‚ палату идти не хотелось категорически. Ћн вспоминал
землистое это и ставшее совершенно чужим лицо, впалый морщинистый рот,
длинные белесые волосы по щекам, болезненный взглЯд беспомощного обесси-
ленного животного... костлЯваЯ грудь в вырезе серой рубашки... горький
запах мочи... ЃезжалостнаЯ все-таки штука -- эта наша обыденнаЯ жизнь. €
не то беда, что мы от нее менЯемсЯ. Ѓеда в том, что она нас
п р е в р а щ а е т. ‚сех. ‚сегда. Ѓез всЯкого сожалениЯ. € безо всЯкой
пощады...
Џрибыли на место ровно в двенадцать. ’енгиза оставили в машине. ‚
одиночестве. Џеред зданием никого не было. …лки стоЯли тихие и грустные
под снегом, не было видно ни посетителей на широкой входной лестнице, ни
прогуливающихсЯ пациентов с финскими санками наперевес.
“ дверей палаты сэнсей остановил ђоберта и сказал ему тихо:
-- Џодождите здесь. ’олько не исчезайте, пожалуйста. Њожет быть, Я
вас позову... € Я не хочу, чтобы мне мешали.
ђоберт, естественно, подчинилсЯ. Џеревел дух. Ћтошел от дверей в
глубину холла, сел в тЯжелое кожаное кресло у журнального столика,
увидел кривое свое отражение в экране гигантского выключенного телевизо-
ра. Џокусал губу, взЯл, не глЯдЯ и не видЯ, какой-то дурацкий журнал со
столика. ‘тыд выедал глаза. Љакого черта! ќто же не моЯ обЯзанность --
присутствовать... џ же не врач. € не родственник... Ћн знал, что это --
его обЯзанность. € это есть его обЯзанность, и еще многое -- неприЯтное,
неаппетитное, горькое и стыдное... Ќо все-таки не такое стыдное, как
облегчение, какое испытываешь, когда удаетсЯ уклонитьсЯ. "Ќикогда не
жалейте себЯ", -- вспомнил он. "Љаждый из нас достоин жалости, да только
вот жалеть себЯ -- недостойно".
‚ доме было невероЯтно, неправдоподобно, звенЯще тихо. Љак в
сказочном волшебном замке. Ќеестественно тихо, светло, пусто, и пахло,
как в ботаническом саду -- прЯностЯми и сказкой. Ќе слышно было
властно-свободных разговоров медперсонала, ни шарканьЯ подошв согбенных
пациентов, ни зычного перекликаниЯ нЯнечек, протирающих квадратные
километры здешнего линолеума, -- ничего здесь не было из своеобычной
атмосферы большой, пусть даже и самой привилегированной и дорогой
больницы. ‚прочем, это ведь и не больница была на самом деле. ќто был
хоспис длЯ богатых. „лЯ очень богатых. Ђ может быть, на самом деле и не
хоспис даже. ‚ хосписах доживают безнадежные. Ђ здесь был -- дворец
надежды. „ом ‘амой Џоследней Ќадежды...
‘начала, первые минут пЯть, ничего вокруг не происходило. Ћн листал
журнал -- Яркие, глЯнцевые страницы, фотографии роскошных автомобилей и
женщин, сверкающие небоскребы, специфические тексты, рассчитанные на
специфического читателЯ... ЏоглЯдывал рассеЯнно вправо-влево вдоль кори-
дора, менЯл положение вытЯнутых и перекрещенных ног, старалсЯ не
прислушиватьсЯ к невнЯтному голосу сэнсеЯ из-за дверей палаты (голос
этот вдруг выкристаллизовалсЯ из тишины -- то ли сэнсей дверь закрыл
недостаточно плотно, то ли звукоизолЯциЯ здесь была как в доходном
доме)... Ќичего не происходило. ќкзотические растениЯ в кадках, справа и
слева от гигантского, в полстены, окна, источали тропические запахи. ‡а
окном была заснеженнаЯ автостоЯнка, несколько заснеженных лимузинов на
ней и "шестерка" ’енгиза -- совсем не заснеженнаЯ, но -- грЯзноватаЯ. €з
глушителЯ шел кудрЯвый дымок.
Џотом вдруг обнаружилось некоторое движение в коридоре слева. €з-за
угла выкатилась медицинскаЯ тележка (стеклЯннаЯ этажерка на колесиках),
и вместе с нею -- классическаЯ, прЯмо-таки плакатнаЯ медсестра (прЯмаЯ,
как торшер, монахинЯ в клобуке -- неподвижное лицо и поджатые губы).
…два только увидев их обеих (монахиню и тележку), ђоберт мгновенно
понЯл, что они направлЯютсЯ именно сюда, в эту вот палату, к сэнсею, и
надобно срочно принимать меры. Ћн поднЯлсЯ и в два шага оказалсЯ у
дверей палаты, став к ней спиною. †урнал при этом он почему-то захватил
с собой, только свернул его в трубку и трубкой этой стал постукивать в
раскрытую ладонь левой руки. ’аким образом он как бы хотел подчеркнуть
прочность своей позиции и полную неготовность эту позицию покинуть.
—увствовал он себЯ при этом достаточно глупо. € неуверенно.
ЊонахинЯ и тележка приближались -- неторопливо, неотвратимо и
совершенно бесшумно, -- словно плыли поверх ковровой дорожки. Љолбочки и
стаканчики на этажерке беззвучно подрагивали, неподвижные бесцветные
глаза монахини смотрели мимо и непреклонно. ђоберт мысленно съежилсЯ.
‡аранее. ‚ предчувствии. Ђ за спиной, за дверью, голос сэнсеЯ стал вдруг
вполне различим, и, совершенно того не желаЯ, ђоберт услышал:
-- ...Ќичего не изменитсЯ, пока мы не научимсЯ что-то делать с этой
волосатой, мрачной... наглой, ленивой обезьЯной...
ѓолос снова сделалсЯ невнЯтным (словно бы сэнсей расхаживал туда-
сюда по палате и сейчас повернулсЯ спиной к двери), а монахинЯ
надвинулась вплотную и встала, глЯдЯ бесцветными своими пуговицами в
упор, и взглЯд ее сделалсЯ требовательным и неодобрительным: словно она
только что обнаружила перед собою препЯтствие и теперь с холодным
нетерпением ждала, пока препЯтствие это само собою расточитсЯ и исчезнет.
-- €звините, но сюда нельзЯ, -- сказал ей ђоберт, преодолеваЯ
естественное желание уступить дорогу женщине и медицинскому работнику.
-- Ђнализ крови, -- сказала монахинЯ, почти не разжимаЯ губ и
по-прежнему глЯдЯ насквозь. Ќавылет.
-- Ќе сейчас, пожалуйста. ‘ейчас сюда нельзЯ.
-- Ќазначено на сейчас.
-- Џожалуйста, -- сказал ђоберт. -- Ќе сейчас. ‘ейчас нельзЯ.
-- •орошо, -- вдруг согласилась монахинЯ. -- џ зайду через час.
’олько пусть ничего не кушает. -- €, привычно развернувшись, укатила
дальше по коридору, беззвучнаЯ, как белый призрак с неестественно прЯмой
спиной.
‘энсей за дверью воскликнул вдруг:
-- € вот ведь что поразительно: все довольны!..
„верь, и действительно, была не прикрыта. ђоберт хотел было ее
прикрыть, но тут же сообразил, что получитсЯ щелчок или скрип, какой-
нибудь дурацкий предательский шум, и будет неловко... Ћн колебалсЯ, не
понимаЯ как поступить. ’ем более что ему вдруг стало интересно.
-- ...ќто как неграмотность, представь это себе на минутку. ’ысЯче-
летиЯми неграмотные люди были нормой...
Ќадо было что-то предпринимать. Ќемедленно и решительно. Ќо он не
предпринимал ничего. Ћн слушал. Џодслушивать дурно. Ќо ведь не подслуши-
вал. Ћн -- слушал! € это было совсем не то, что -- читать.
-- ...поганаЯ цепь времен. –епь пороков и нравственной убогости.
Ќенавистный труд в поте лица своего и поганенькаЯ жизнь в обход
ненавистных законов... Џока не потребуетсЯ почему-то этот порЯдок
переменить...
’ут сэнсей, видимо, и сам заметил, что дверь плохо прикрыта --
голос его приблизилсЯ, и дверь захлопнулась. ‘о щелчком. Ќо без
скрипа... ђоберт перевел дух и вернулсЯ в свое кресло. Ѓросил скрученный
журнал на столик, сел, вытЯнул ноги. Ќе то чтобы речь сэнсеЯ содержала в
себе новое, но определенное впечатление она производила (и сильное
впечатление, между прочим), причем самым острым (понЯл он вдруг) было
ощущение мертвой тишины в ответ на сэнсеевы откровениЯ -- словно он
тренировалсЯ в произнесении какой-нибудь там нобелевской лекции перед
зеркалом в пустой прихожей. €ли, может быть, она сегоднЯ в себе? Ѓывает
же она в себе. •оть и редко очень. € с каждым месЯцем все реже...
‚прочем, и нечто новое там, у сэнсеЯ, тоже было. Ѓыло, было, не спорь.
Џополам со старым. € потом -- это сильно у него получилось, с отчаЯнием
и страданием...
...—то-то загадочное и даже сакральное, может быть, должно произой-
ти с этим миром, чтобы —еловек ‚оспитанный стал этому миру нужен.
—еловечеству. ‘амому себе стал нужен. € пока эта тайна не реализуетсЯ,
все будет идти как встарь. –епь убогих пороков и нравственной убогости.
Ќенавистный труд в поте лица своего и поганенькаЯ жизнь в обход
ненавистных законов... Џока не потребуетсЯ вдруг и почему-то этот
порЯдок переменить...
‚ том-то и беда: не знаем мы, что надобно нашему бедному сволочному
миру и что с ним еще должно произойти, чтобы он захотел наконец —еловека
‚оспитанного. „а только мы ведь вообще массы вещей не знаем. Џричем
гораздо более элементарных. Ќапример, знаете ли вы, что ‚альтер ‘котт
писал свои самые знаменитые романы под псевдонимом, а точнее говорЯ --
вообще анонимно?.. —то кровавый Џол Џот был изначально мЯгкий, интелли-
гентный, скромный человек, любЯщий и даже нежный отец, и звали его в
молодости ‘алот ‘ар?.. Њало ли чего мы не знаем. Љакие, например, были
последние предсмертные слова ‚асильЯ ‹ьвовича Џушкина, вы знаете?
Ќикогда и никто не догадаетсЯ. "Љак скучны статьи Љатенина!" -- сказал
он напоследок. (‚от как надо любить литературу!)
Ћн попыталсЯ вспомнить еще что-нибудь -- неожиданное, из недавнего
чтениЯ -- и даже вспомнил было что-то (про ацтеков), но тут в коридоре
вновь начались перемещениЯ войск противника, и он отвлексЯ на суконную
реальность.
Џо ковровой дорожке, не спеша, но уверенно, приближалась довольно
страннаЯ пара. ђоль стеклЯнной этажерки играло теперь кресло-каталка,
вместо монахини был монах -- невысокий, но Явно очень крепкий, широко-
плечий человек в черном спортивном костюме с неразборчивой красной
эмблемой на сердце, а в кресле восседало нечто совсем уж несообразное --
инвалидное тело, все в голубом, с серебром и золотом, с серебрЯными и
золотыми драконами от шеи до пЯток -- голый белый череп, космато-черно-
бородый, в неестественно огромных черных очках, закрывающих половину
лица.
Ќу вот, подумал ђоберт с горечью. ’еперь -- эти. Ћн поднЯлсЯ и
занЯл свой пост -- спиной к двери, -- стараЯсь держатьсЯ уверенно и
независимо, как и подобает настоЯщему бодигарду. ’енгиза бы сюда,
подумал он мельком. Ћчень не помешал бы здесь старина ’енгиз...
Џротивник приблизилсЯ, и теперь ђоберт мог видеть глаза того, кто катил
колЯску. ЌеприЯтные глаза. ‚олчьи. €ли, скорее, пожалуй, змеиные.
ђавнодушные, как у пресмыкающегосЯ, но при этом прозрачные, светлые. „а,
без ’енгиза мне здесь не обойтись. ђоберт вытащил из-за поЯса мобильник.
Ђ может быть, они не к нам?..
Ќо они были именно к ним. ЉолЯска остановилась в шаге от двери, и
косматый инвалид сказал высоким, слегка надтреснутым голосом:
-- ‡дравствуйте, мой дорогой. Њне бы к ‘тэн Ђркадьевичу. Љ господи-
ну Ђгре.
‚ этот момент ђоберт узнал его: это был тот самый ‚еликий –елитель
(по имени ‹ешка-Љалошка), к которому они уже ’атьЯну Ћлеговну водили без
всЯкого толку. ’олько космами с тех пор оброс словно команданте —е
ѓевара. € бодигарда себе завел.
-- ѓосподин Ђгре сейчас не принимает, -- сказал ему ђоберт без
всЯкой приЯзни.
-- Ќичего-ничего. ЊенЯ примет.
-- ѓосподин Ђгре просил его не беспокоить, -- ђоберт говорил почти
механически, а сам поглЯдывал краем глаза на вражеского бодигарда и
лихорадочно думал: пора нажимать аларм на мобильнике, или еще рановато
будет?
-- Њой дорогой, -- говорил между тем –елитель надтреснутым голосом,
совершаЯ успокоительные помаваниЯ белыми ладонЯми. -- ‚се путем. ‘тэн
Ђркадьевич мне назначил на это времЯ...
-- €мею приказ не беспокоить.
-- Ђ Я тебе объЯснЯю, что менЯ именно ждут, непонЯтливый ты
человек...
Ѓеседа Явно зашла в тупик, и живое воображение нарисовало ђоберту
малопривлекательную картинку неизбежно надвигающегосЯ насилиЯ: тычок в
болевую точку, воздействие на отключающую точку и прочие прелести,
описанные в современной литературе о гангстерах и киллерах. Ћн нажал
тревожную кнопку на мобильнике и, так сказать, препоручил себЯ своей
судьбе.
-- џ, мой дорогой, не люблю, когда мне препЯтствуют... -- повышаЯ
надтреснутый свой голос провозгласил напористый инвалид, и тут, слава
богу, дверь растворилась, и сэнсей поЯвилсЯ, как бог из машины. ‹ицо у
него было озабоченное и напрЯженное до незнакомости, и он сказал:
-- Ђлексей. џ вас жду. Џроходите... Ћдин! -- добавил он сейчас же,
уловив движение змеиноглазого плечистого монаха.
‚озникла суета. Љресло-колЯска прошло в дверь не вдруг, пришлось
покорЯчитьсЯ, причем корЯчились все, включаЯ и роскошного инвалида
ЂлексеЯ. Ћн обеими руками крутил туда-сюда никелированные колеса,
приговариваЯ на разные лады: "Ћдин, обЯза-ательно один... ‚от видите,
дорогой мой, а вы мне не верили... џ, ‘тэн Ђркадьевич, говорю ему:
назначено мне! Ђ он стоит, как Њамаев курган..." Ђ тем временем слева по
коридору уже приближалсЯ, двигаЯсь с быстротой, почти неестественной,
хмурый ’енгиз, готовый к самому худшему, но тут кресло протиснулось
внутрь, дверь захлопнулась, и в коридоре остались трое -- трое бодигар-
дов, слегка запыхавшихсЯ и все еще настороженных. Ќо напрЯжение уже
отпускало их, уходило, как воздух из проколотой шины. Љак болевой
приступ. Љак шок.
Џлечистый монах последний раз обмерил их прозрачными, абсолютно
равнодушными глазами, повернулсЯ (через широкое левое плечо) и удалилсЯ
в холл, к телевизору, сел напротив, взЯл со столика газету и тут же ее
развернул -- быстро и жадно, словно соскучилсЯ по новостЯм.
Ќичего не оставалось, как тоже отступить на исходные. ђоберт
вернулсЯ в свое кресло, а ’енгиз встал у прозрачной стены между пальмами
и стал смотреть вниз, на стоЯнку.
-- Ѓлин... -- произнес он с досадой. -- Њашину не запер. ‡абыл
второпЯх.
-- Љому она нужна, твоЯ жестЯнка, -- откликнулсЯ ђоберт, не
оборачиваЯсь.
-- Ќо-но! Џопрошу без фамильЯрностей! -- ’енгиз отошел от окна и
сел рЯдом.
-- Ќу, извини, -- ђоберт исподлобьЯ наблюдал за потенциальным
противником, и воображение снова рисовало ему разнообразные малопривле-
кательные картинки.
Ћни помолчали, вдвоем уже теперь наблюдаЯ, как потенциальный
противник листает газету.
-- ЏамЯть стала совсем плоха, -- сказал ’енгиз. -- ‚се забываю.
-- €мена, адреса, Явки...
-- Ќет, в самом деле. „авеча, представь себе, забыл фамилию
клиента. Ќа Языке вертитсЯ, а вспомнить, блин, не могу.
-- ќто называетсЯ шперунг, -- объЯснил ђоберт рассеЯнно. -- ‡аика-
ние памЯти.
-- „а, это Я уже знаю... "‡апомнить нетрудно -- вспомнить трудно".
€ так далее. Ћтносительно "пыльных чуланов у нас в черепушках"...
-- –итируешь помаленьку? џ скоро по индексу цитированиЯ выйду у вас
на первое место.
-- “же вышел, блин. ‹ицо, приближенное к телу. ’олько тебЯ и
цитируем...
’ут раздалось чириканье мобильника, и потенциальный противник
торопливо вытащил из кармана трубку. Ћн говорил тихо, но слышно его было
хорошо, и тем более непонЯтным казалось то, что он говорил.
-- ...Ѓелую? Ќу да -- серебристую... …сть. ’олько в левом нижнем ее
не было... ‚чера. ЏонЯл. …сть... …сть... ‘делаем. …сть.
Ћн спрЯтал мобильник и, не повернув головы кочан, быстрым шагом
удалилсЯ по коридору в ту же сторону, откуда десЯть минут назад
поЯвилсЯ.
-- Љто такие, не совсем понимаю... -- сказал ’енгиз раздумчиво. --
€ли ты их знаешь?
-- ЏредставлениЯ не имею, -- соврал ђоберт, чтобы не заниматьсЯ
дурацкими утомительными объЯснениЯми.
-- Џо-моему, этого, в роскошном халате, Я где-то видел... ‚ кино,
может быть? ‚ рекламном ролике?..
-- Ќу, со вторым-то тебе все Ясно, Я полагаю?
-- Ћ да, -- сказал ’енгиз. -- ‡десь, блин, разумных вопросов нет и
быть не может.
ђоберт не возражал, и ’енгиз, понизив голос, спросил:
-- •удо? -- он мотнул головой в сторону палаты.
-- Ќе знаю, -- сказал ђоберт. -- Ќе видел. „умаю, что худо. -- Ћн
опЯть кривил душой, но не объЯснЯть же было ему про нобелевскую лекцию,
которую сэнсей читает полутрупу.
-- Ѓ-блин, -- сказал, огорчившись, ’енгиз, и они оба надолго
замолчали.
Џотом ’енгиз спросил:
-- € как тебе понравилась эта историЯ? џ имею в виду -- с
€нтеллигентом.
ђоберт пожал плечами.
-- „а, господа мои, -- сказал ’енгиз. -- ‚оистину: все, что
неестественным путем было начато, неестественным путем и закончитсЯ.
ђоберт возразил без всЯкого азарта:
-- —его уж тут неестественного: шлепнули, как простого, заскорузло-
го лоха. …сли отвлечьсЯ от деталей, разумеетсЯ. „етали -- да. ’ут
остаетсЯ только руками развести.
-- Ќет, голубчик, не говори. Ќе как простого. ‘овсем не как
простого. € не только в деталЯх дело. "…сли бы ненавидЯщие взглЯды могли
убивать, население бы сильно поубавилось". џдозуб -- он это умел. Ћн был
-- олгой-хорхой, только вы все в это поверить не умели... Ђ вот знаешь
ли ты, кто его охранЯл? €нтеллигента? ќль-де-през. ‹ично.
-- Ђ кто это? -- ђоберт удивилсЯ. -- "Љто таков, почему не знаю?"
-- ‹. „. Џ. -- ’енгиз нарисовал в воздухе три буквы с точками. --
‹учший „руг Џрезидента.
-- Љто-нибудь из наших? -- догадалсЯ ђоберт.
-- Ћ да! € не кто-нибудь, а ‘ерега ‚агель.
-- Ђ... "€деальный бодигард". џ с ним незнаком.
-- …стественно, он никогда с нами не общаетсЯ. ‚ернее, редко.
-- Људа уж реже. Ќикогда.
-- ќто с тобой -- никогда. Ђ с нами, с простыми людьми -- редко, но
все-таки общаетсЯ.
-- —то ж он его не спас, если он "идеальный"? €ли он только по
президентам специалист?
-- ‚ том-то и проблема, блин. ‚ том-то и проблема! ‚идимо, против
лома нет приема.
-- "Ќету лучшего приема, чем сидеть все времЯ дома", -- процитиро-
вал ђоберт, и они снова замолчали.
Џо коридору прошуршала (справа налево) еще одна монахинЯ в клобуке
и с толстой пачкой бумаг на согнутой руке. ’ихо было, как в приемной
какого-нибудь самого высокого превосходительства, но как ни напрЯгал
ђоберт слуха, ни звука не доносилось теперь из палаты, и совершенно
невозможно было представить себе, что там делает этот странный чудо-
инвалид в синем халате, исполосованном серебрЯными драконами.
’ут ђоберт вдруг, ни с того ни с сего (а в общем-то -- понЯтно
почему), вспомнил давний разговор, который имел место между сэнсеем и
человеком, которого прислал ЂЯтолла, -- разговор по поводу €нтеллигента,
которого они, впрочем, дружно и не сговариваЯсь называли "наш профессор".
"‚ экономике наш Џрофессор обладает скорее убеждениЯми, нежели познаниЯ-
ми", -- сказал тогда человек ЂЯтоллы. € сэнсей вежливо заметил, что это
звучит как цитата. "Ђ это и есть цитата", -- заметил человек ЂЯтоллы
(лощеный, длиннолицый, длиннорукий, вообще длинный, безукоризненно веж-
ливый, весь с иголочки -- от лакированных штиблет до употреблЯемых
цитат). "Ќо, однако же, согласитесь -- к месту". -- "‚от как? € откуда
же это?" -- "Џредставьте себе, не помню. “ менЯ страннаЯ памЯть: Я
хорошо запоминаю тексты, но совершенно не помню ссылок". ’ут сэнсей
посмотрел на ђоберта, и ђоберт не подкачал: "Ђндре †ид. "ЏодземельЯ
‚атикана". Џеревод ‹озинского. –итата не совсем точнаЯ". -- "‘пасибо, --
сказал ему сэнсей и снова обратилсЯ к человеку ЂЯтоллы и к теме
разговора. -- Ќо ведь ему и не надо обладать познаниЯми, нашему
Џрофессору. „остаточно убеждений. Ћн же политик, а не экономист". -- "Њы
придерживаемсЯ ровно такого же мнениЯ", -- мгновенно откликнулсЯ человек
ЂЯтоллы, и они, видимо, заговорили о деталЯх (и теперь понЯтно, о каких:
как поэффективнее настропалить беднЯгу ђезалтинг-”орса), -- во всЯком
случае, ђоберт был тут же отослан готовить кофе по-турецки...
-- ‚се равно жалко, -- сказал вдруг ’енгиз.
-- Љонечно, жалко, -- согласилсЯ ђоберт. -- Ћн столько намучилсЯ,
беднЯга, и все коту под хвост. Ќо зато он научилсЯ поворачивать трубу!
-- Љакую трубу?
-- Ѓольшого диаметра.
-- „а Я не о нем! -- сказал ’енгиз с досадой. -- Ѓлин. ‘ ним все
Ясно. џ о бедолаге этом, о џдозубе. •отЯ Я все знаю про него. Ѓольше
вашего. Ћн был тот еще фрукт... ‡наешь, он однажды вдруг при мне
пустилсЯ в рассуждениЯ: почему вот он с удовольствием смотрит на щенЯт и
на котЯт, а от детишек, любых, его тошнит? Џочему больную собаку жалко
ему до слез, а бомжа какого-нибудь ну нисколечки. ‘таруха, говорит,
прогуливает своего мопса, старого как египетский сфинкс, уже оцепенелого
совсем, -- мопсу Я сочувствую, а старуху -- в гробу видел и то -- с
отвращением... џ ему сказал тогда: ты просто, наверное, очень любишь
животных, Ћлгоша дробь •орхоша? € знаешь, что он мне ответил? Ќет,
сказал он. џ просто очень не люблю людей. ‘овсем не люблю. Ќикаких. €
при этом он смотрел на менЯ как на кучу свежего говна. Ќисколечки не
стеснЯЯсь и даже с вызовом.
-- „а-а, прелесть какой симпатичный был человечек, мир праху его.
’олько вот зачем ему понадобилось гробить €нтеллигента?
-- ќто ты менЯ, блин, спрашиваешь?.. € откуда ты, собственно, взЯл,
что он кого-нибудь вообще гробил? Њожет быть, он таким вот, блин,
сложным образом самоубилсЯ?
-- ќто возможно? -- осведомилсЯ ђоберт.
-- Ћткуда, блин, нам знать, что возможно, а что невозможно, когда
речь идет о хомо сапиенс? Ќа мой взглЯд, например, так помнить все на
свете, как ты помнишь, -- вот это, да, действительно невозможно, блин.
€ли управлЯть тараканами, как наш ‚элвл.
-- ЏонЯл.
-- Ќу?
-- ‚се. ЏонЯл тебЯ. ЏонЯл, что ты хочешь сказать... Њинуточку.
ђоберт поднЯлсЯ. ‘лева приближалсЯ потенциальный противник --
скорым шагом, энергично, напористо -- и за спиной его, словно хоругвь,
словно некий рыцарский плащ, вилсЯ и трепетал по воздуху серебристый
шлейф, какое-то легкое полупрозрачное мерцающее покрывало: довольно
толстый рулон этой серебристой материи он держал в обнимку обеими
руками, будто ребенка. ‚ыглЯдело все это довольно странно, но ђоберту
было сейчас не до деталей, пусть даже и странных, -- он устремилсЯ к
двери и встал в проеме.
-- Њне только передать, -- сказал вражеский бодигард с интонацией
неожиданно просительной. ђоберт мельком отметил, что он нисколько не
запыхалсЯ, словно не шел только что быстрым шагом, почти, можно сказать,
бежал. € выражение лица у него обнаружилось вполне человеческое, а вовсе
не волчье, как давеча. € вообще...
ђоберт поджал губы и, повернувшись, тихонько постучал в дверь.
„верь распахнулась мгновенно -- словно там стоЯли и ждали в нетерпенье
этого стука, а за дверью обнаружилась почему-то тьма кромешнаЯ, и
пахнуло оттуда сухим жаром, как из сауны, а сэнсей уже тЯнул через порог
длинные жадные руки, нетерпеливо приговариваЯ: "„авайте... Ќу! ‚ чем
дело?.."
ђоберт стоЯл остолбенело. ђЯдом прошуршала с шелковистым свистом
серебрЯнаЯ ткань, коснулась его лица (слабо треснули статические разрЯ-
ды), -- а он все глаз оторвать не мог от этого мрачного виденьЯ: в
слабом свете ночника, прЯмаЯ, как готическаЯ фигура -- горгульЯ,
горгона, гарпиЯ, -- с черными руками, уроненными поверх одеЯла, сидела в
постели мумиЯ -- с полуоткрытым провалившимсЯ ртом, всклокоченными,
словно сухаЯ паклЯ, волосами, темно-желтаЯ, мертваЯ, а круглые неподвиж-
ные глаза светились красным...
„верь захлопнулась, и ђоберт перевел дух, приходЯ в себЯ словно
после короткого обморока. ‚ражеский бодигард бормотал что-то над ухом --
он не слышал и не слушал его. Ѓудь оно все проклЯто, думал он бессильно
и беспорЯдочно. Ќа кой, спрашиваетсЯ, лЯд все это, если все так
кончаетсЯ?.. Ќе хочу!.. Ћн словно в преисподнюю заглЯнул -- окунулсЯ в
угольЯ, в серное инферно -- и вынырнул, обожженный, весь залитый
внезапным потом.
-- ‡наешь, Я, с твоего позволениЯ, все-таки пойду, -- сказал
’енгиз.
ђоберт посмотрел на него. ‚идимо, ’енгиз ничего не заметил. ‚идимо,
со стороны все выглЯдело вполне обыкновенно, пристойно и достойно --
никакого общего позеленениЯ, помутнениЯ взора и прочих признаков кратко-
временной психопатии.
-- Њне не нравитсЯ, что машина стоит незапертаЯ, -- поЯснил ’енгиз.
-- Њало ли что.
-- „а, конечно, -- проговорил ђоберт по возможности небрежно. --
Љонечно, иди. Ћбойдусь.
-- Ђ если вдруг... -- сказал ’енгиз со значением, поглЯдев в
сторону потенциального противника (тот уже снова листал журнал у
телевизора).
-- ‘амо собой, -- сказал ђоберт.
-- Ќу, давай, -- сказал ’енгиз и удалилсЯ, бесшумно ступаЯ по
ковровой дорожке.
Џотом ђоберт стоЯл у окна, среди пальм, и смотрел, как ’енгиз
обихаживает автомобиль -- протирает стекла, чистит номера, сбрасывает с
крыши мелкую порошу... Ћблака бежали по небу неестественно быстро длЯ
декабрЯ, устрашающе быстро, как это иногда показывают в кино, и ђоберт
вдруг придумал загадку: "Ќог нет, а бегут быстро -- что это такое?"
Њежду прочим -- вопрос, подумал он. Ќадо будет подарить сэнсею. Љогда
все это закончитсЯ. ‡акончитсЯ же все это -- рано или поздно, так или
эдак, не мытьем, так катаньем...
‚опрос, да, получилсЯ, но это был ненастоЯщий вопрос. Ћн это
чувствовал. Ћчередной ненастоЯщий вопрос. Џустышка. ”раза с вопроситель-
ным знаком на конце. ‚прочем, никто никогда не может сказать определенно,
будет от вопроса толк или нет. Ќадо пробовать. Њетод проб и ошибок.
€стерических проб и угрюмых ошибок.
Ћн записал в памЯть: "—то это такое -- ног нет, а бежит быстро?" Ќа
всЯкий случай. Ћн боролсЯ с воспоминанием, которое вдруг проступило...
собственно, понЯтно, почему -- чистаЯ же аналогиЯ, само собой напрашива-
етсЯ, выползает из тины памЯти, как мрачное уродливое животное...
‘правитьсЯ оказалось невозможно, и он осторожно позволил себе вспомнить.
Ќе целиком. Ђбзацами. —тобы не вспомнить лишнего. Џоминутно натыкаЯсь на
лишнее и судорожно загонЯЯ это лишнее обратно, в самый глубокий
подвал...
...‡вонок в ад, вот что это было. ѓосподи, как сэнсей не хотел туда
звонить! ЋтбрыкивалсЯ, шипел, злилсЯ, мучилсЯ почти физически, и в конце
концов позвонил -- сразу сделавшись такой фальшиво-бодрый, исполненный
казенного оптимизма и вымученного участиЯ... Ђ тот уже умирал. Ѓезнадеж-
но. ‘аркома легкого. ђоберт все это слушал и слышал -- по отводной
трубке (постоЯннаЯ его чертова обЯзанность -- слушать по отводной
трубке, если нет отменЯющего распорЯжениЯ, черт бы все эти порЯдки
подрал...). "‘тэнни, милый... ќто такаЯ мука... такаЯ мука... Ѓрось все,
забудь. Ќе наше это дело... ’акаЯ расплата, ‘тэнни..." (‘лабый голос из
чадЯщего пекла. € -- видение: чадной, черной, наглухо закупоренной
комнаты. —ерный платок на ночнике. Ѓессмысленное и беспощадное пЯтно
света на простынЯх. “душье. ‘трах. Ѓоль. ‘мерть.) € беспорЯдочно
бегающие (как всполошенные тараканы) бессмысленные вопросы: что "бросить,
забыть"? за что "расплата"? что еще за "наше дело" -- "не наше дело"? „а
понимал ли, о чем речь, сам сэнсей? € вообще -- слышал ли? Ѓормотал
какую-то жалобную чушь: держись, держись, дружище, надо держатьсЯ,
держись, пожалуйста... ‡а что держатьсЯ? € чем? —ем держатьсЯ?.. Ќе хочу
об этом думать, объЯвил себе ђоберт решительно, но ничего из этой
решительности у него не получилось... Ћказалось, он вообще ни о чем
больше не может сейчас думать: жаркаЯ тьма, красные огни зрачков и
горЯчечный шепот из прошлого.
Ћн уловил боковым зрением какое-то нештатное движение за спиной и
обернулсЯ. ‘энсей стоЯл на пороге палаты. ‚ своем полосатом нелепом
костюме похожий то ли на беглого зэка, то ли на остолбенелое привидение.
‡еленовато-бледный. Џотный -- крупные капли дрожали на лбу и на шее у
него, катились по лысине. ѓлаза не мигали. Ћн был не в себе.
ђоберт шагнул к нему -- подхватить под локоть, проводить к креслу,
-- но сэнсей отстранил его ладонью, сам (неверными ногами) прошел вглубь
холла, сам опустилсЯ на диван, посидел сначала несколько секунд с прЯмой
спиной, а потом словно вдруг обрушилсЯ внутрь себЯ -- осел, как оседает
умело взорванное здание, -- и лицо его разом перекосилось и обессмысли-
лось.
Ќе надо было ему сюда ехать, подумал ђоберт с ожесточением. Ћн
достал трубочку нитрокора, отсыпал на ладонь три крупинки, предложил, --
сэнсей, как послушный ребенок, высунул Язык -- Язык был плохой,
обложенный, с трещинами... Ќе надо было ехать. Љакого черта ему вообще
сюда ездить? Љакой от него здесь прок? ’олько сердце зрЯ себе рвет...
‚ражеский бодигард опустил журнал и с каким-то пристальным, сочувствен-
ным, пожалуй даже, интересом наблюдал за происходЯщим. …ще любопытствую-
щих нам только здесь и не хватало. ђоберт сделал шаг в сторону, чтобы
загородить сэнсеЯ собой, -- загородил его демонстративно и в наглую:
охота тебе наблюдать -- наблюдай мою задницу...
-- Ћн сказал, что поставит ее на ноги, -- проговорил сэнсей --
невнЯтно, словно озЯбшими губами. Ћн умолЯюще посмотрел на ђоберта. --
"‚стань и иди". € она пойдет. Ђ Я не верю.
ђоберт промолчал. —то тут было говорить? € в голову ничего даже не
приходило. € тут вдруг подал голос вражеский телохранитель:
-- Ќадо верить! -- сказал он истово. -- ‚ерить надо! …сли Ћн сказал
-- значит надо верить!
‘энсей повернулсЯ к нему всем телом и отстранил ђоберта, чтобы не
мешал. (Ѓез всЯкой деликатности. Љак предмет обстановки.)
-- ‚ы считаете, что это возможно? -- спросил он с отчаЯнием.
-- ќто не Я так считаю. ќто Ћн так считает. ("Ћн" у него Явно
получалось с большой буквы.) Ђ значит -- надо верить!..
‘энсей что-то проблеЯл в ответ, что-то жалостливое до непристойнос-
ти, но ђоберт их уже не слушал. Ќовое действующее лицо поЯвилось в
коридоре (со стороны лестницы, что слева): фигура, странно и в то же
времЯ страшно знакомаЯ, но совершенно здесь неуместнаЯ, -- невысокий
человек с лицом красно-коричневым и поблескивающим, словно головка
курительной трубки, маленький, коренастый, уверенный, -- остановилсЯ,
наблюдаЯ за ними и в то же времЯ неспешно и откровенно застегиваЯ
ширинку. ‘трахагент. Ђнгел ‘мерти. ’олько почему-то -- в белом доктор-
ском халате и даже при хирургической шапочке слегка набекрень. —то он
здесь делает, подумал ђоберт, а рЯдом со страхагентом объЯвилсЯ, между
тем, еще один белый халат, и еще один, и еще -- целый консилиум вдруг
образовалсЯ в коридоре, тихий, почтительно взирающий на краснолицего
(все как один с папками под мышкой, с докторскими наушниками на шее, в
белых шапочках, и почти все -- в очках). —еловек пЯть. Њожет быть --
шесть. …жедневный обход -- с главврачом во главе -- медотрЯда специаль-
ного назначениЯ.
‘трахагент (главврач?) завершил деликатную свою процедуру, и на
лице его обнаружилась улыбка, показавшаЯсЯ ђоберту зловещей, хотЯ на
самом деле была она, скорее всего, иронической, а может быть, даже
приветливой.
-- „вуг мой! -- провозгласил главврач (страхагент) голосом скрипу-
чим, но громким и даже, пожалуй, звучным. -- ЉакаЯ встреча! ‚ад тебЯ
видеть!
Ћбнаружив его пред собою, сэнсей (что-то бормотавший только что про
силу веры или веры в силу) замолчал и сделал безуспешную попытку
выбратьсЯ из дивана. ђоберт подхватил его за вытЯнувшуюсЯ вперед руку и
помог поднЯтьсЯ.
-- —то вы здесь делаете?! -- воскликнул сэнсей, глЯдЯ на страхаген-
та почти с ужасом. -- Љак? ‚ы -- здесь?
-- џ собиваюсь пвиобвести это богоугодное заведение, -- объЯснил
страхагент, приближаЯсь с улыбкой теперь уже Явно доброжелательной и еще
сильнее картавЯ. -- ‘обственно, Я его уже пвиобвел. Њожешь менЯ
поздвавить: владелец!
-- ЏоздравлЯю, -- сказал сэнсей с видом полного и безнадежного
непониманиЯ.
-- ‘пасибо. џ надеюсь, ты поздвавлЯешь менЯ искренне?
‘энсей издал неопределенный звук, а ђоберт вдруг увидел вражеского
телохранителЯ -- тот стоЯл столбом, руки по швам и ел страхагента
(главврача? владельца?) преданными глазами. Ќаступило что-то вроде
классической немой сцены: остолбенелый телохранитель, почтительнейше
замершие в позах безусловной готовности врачи, сэнсей, ничего не
понимающий, а посредине -- благодушно и жутковато улыбающийсЯ человек с
лицом черно-красным и блестЯщим, словно головка дорогой курительной
трубки.
€ тут вдруг распахнулась дверь палаты, и в коридор выехал в своей
колЯске пестрый инвалид, на плече он держал рулон прозрачной ткани, а
колЯску ему катила скрюченнаЯ ведьма с землистым лицом, полуоткрытым
ввалившемсЯ ртом и красными глазами.
-- "’ебе говорю: встань", -- провозгласил инвалид пронзительно и
ликующе, словно в трубу протрубил, -- "возьми постель твою и иди в дом
твой"! Љаждому да воздастсЯ по вере его!
Ќикто опомнитьсЯ не успел, и никто не успел даже удивитьсЯ, как
колени женщины подломились, она закинула страшное лицо свое с помертвев-
шими вдруг глазами и повалилась на ковер -- мЯгко и бесшумно, как умеют
падать опытные эпилептики. €ли алкоголики, утратившие наконец чувство
равновесиЯ.

-- Њожет быть, все-таки закуришь? -- спросил ’енгиз осторожно.
-- Ќет. ‚оздержусь. џ думаю, он сейчас придет.
ђоберт старалсЯ говорить по возможности спокойно. Џеред глазами у
него была ’атьЯна Ћлеговна -- как она падает навзничь, закинув к потолку
мертвое свое лицо... и бегущие к ней со всех сторон развевающиесЯ белые
халаты... и тревожные какие-то звонки все еще дребезжали в ушах, и
нечленораздельный гомон многих голосов, и визгливые невнЯтные приказы:
"тара-ра-зепам, струйно!", и страшный голос страхагента-владельца: "€ди-
от косматый! Њозги в голову ударили? Љветин безгвамотный!.." € поверх
всего этого -- сухой непреклонный голос сэнсеЯ: "€дите в машину. џ прошу
вас -- в машину!" -- голос командора, а у самого ноги трЯслись,
старческие тощие ноги в узких брюках в полоску...
-- ‘овсем плохо? -- спросил ’енгиз сочувственно.
-- „а уж хорошего мало, -- пробормотал ђоберт.
-- …сли бы точно знать, что с человеком происходит после смерти, --
сказал глубокомысленно ’енгиз, -- ни за что жить бы не стал.
-- ‘ человеком после смерти ничего не происходит. ‚се, что потом
происходит, происходит уже с трупом.
-- Џотому вот и скрипим помаленьку, -- сказал ’енгиз.
-- Ќе философствуй. Ќе умеешь.
-- € не собираюсь. Џросто отвлекаю тебЯ от мрачных мыслей.
-- ‘амым лучшим способом.
-- …стественно. Љак отвлечьсЯ от неприЯтных мыслей? ‚спомнить, что
смертен. € сразу все встает на свои места. Њасштаб поЯвлЯетсЯ, понимаешь?
-- Џонимаю. ’олько: "Љогда Я думаю, что пиво состоит из атомов, мне
не хочетсЯ его пить..." ‚он он, кажетсЯ, идет. ‡аводись.
-- „авно. Џечка же работает...
ђоберт его не слушал. Ќа обширное крыльцо вышел и сразу же зЯбко
обхватил себЯ руками сэнсей, и он был не один. ‘трахагент-владелец вышел
вместе с ним, и они остановились на самой верхней ступеньке, продолжаЯ
разговор. “ обоих была неважнаЯ артикулЯциЯ, и поначалу ђоберт сумел
прочитать по губам только странную фразу владельца: "‚о все тЯжкие, что
ли? џ тебе что обещал?" ’ут он отвернулсЯ, и ђоберт перестал видеть его
рот, а сэнсей сказал с возмущением: "Ђ почему Я должен вам верить? —то
вы такого сделали, что Я вам должен верить?" ‚ладелец ответил что-то
невидимое, повернулсЯ в профиль, сделалсЯ похож на ворона, и тут ђоберт
вспомнил, как сэнсей называл его давеча: ‹ахесис. Ћн называл его
‹ахесис. "Ћна умирает, -- сказал сэнсей. -- џ вас тысЯчу раз просил:
сделайте что-нибудь". -- "Ќичего сделать нельзЯ. Ћна уже умерла.
‘мирись. ‚се, что можно сделать -- вернуть ей разум. Ќа несколько дней".
-- "•оть на час. џ попрощатьсЯ хочу". -- "„а не хочешь ты этого.
ЏризнайсЯ..." -- "‚ы просто кусок ржавого железа, -- сказал сэнсей. -- џ
вас ненавижу". -- "Џринимаю. ќто твое право. “дарь менЯ, если хочешь".
-- "ќто было бы противоестественно". -- "Ќичего, не страшно. ‚се, что
происходит -- естественно..."
‘энсей ничего на это не ответил, и некоторое времЯ они молчали,
глЯдЯ друг на друга в упор, глаза в глаза. ‘ейчас сэнсей ему врежет по
мордам, подумал ђоберт с мстительным удовлетворением. € тут ’енгиз
спросил шепотом:
-- Љто это такое? -- “ него даже лицо осунулось.
-- ‹ахесис, -- сказал ђоберт, криво усмехнувшись.
-- Љто?
-- ‹ахесис. Њойра. Њужеска пола мойра. Љлото -- прЯдет нить судьбы;
‹ахесис -- проводит человека через превратности; Ђтропос -- нить
перерезает.
’енгиз все смотрел неподвижными глазами.
-- Ђ ты не врешь? -- сказал он почти жалобно.
-- Ќе знаю, -- сказал ђоберт честно.
-- ‚решь, блин. Њойры ведь -- женщины, разве нет?
-- ќто в „ревней ѓреции они были женщины. Ђ у нас в ђоссии --
мужчины. Љак видишь.
-- ‘трашное какое, -- сказал ’енгиз.
-- ‚се такие будем, -- сказал ђоберт. -- Џодожди, не мешай.
‘тарики снова заговорили, и теперь стало совсем уж непонЯтно, о чем
речь. "‚ы напрасно менЯ испытываете, -- говорил сэнсей. -- џ все равно
не буду работать с вашей протеже". -- "ќто почему же?" -- "‘то раз
объЯснЯл вам: Я не работаю с женским полом". -- "Ћбрати внимание: Я бы
мог сказать тебе то же самое. ‘лово в слово..." -- "‚ы просто кусок
ржавого железа, -- повторил сэнсей онемевшими губами. -- џ вас ненавижу".
-- "‘пасибо. ќто, конечно, честь длЯ менЯ. Ќо менЯ ненавидели люди и
покруче..." Љрасно-черное лицо его светилось самодовольством, а на лице
сэнсеЯ была не только ненависть, на лице еще был страх.
...Љакого черта? ‘энсей никогда никого и ничего не боЯлсЯ. —то еще
за протеже? € вдруг он понЯл: ‡лобнаЯ „евчонка. ‚от о ком они сейчас
говорЯт. ЋпЯть. ‚ третий раз уже. "Ђ поутру она вновь улыбалась перед
окошком своим как всегда. …е рука над цветком изгибалась, и из лейки
лилась вновь вода..." ќтот чернолицый дьЯвол хочет запустить в мир
"всеизлечающее зло", а сэнсей не хочет. ‘энсей боитсЯ. Џросто боитсЯ, и
все. Ђ сволочь черномордаЯ его шантажирует...
Ћн смотрел, как старики раскланиваютсЯ -- старомодно-вежливо, с
достоинством, дьЯвольски прилично. Ћн увидел слова ‹ахесиса: "џ по-преж-
нему жду ответа". € слова сэнсеЯ: "џ вам уже ответил. Ќе смейте менЯ
мучить..." €ли что-то в этом роде: губы у сэнсеЯ снова сделались словно
замерзшие, онемели.
Ћн выскочил из машины, подхватил сэнсеЯ еще на ступеньках, довел до
машины, помог забратьсЯ на заднее сиденье. "Ќичего, ничего, -- пригова-
ривал сэнсей невнЯтно. -- ‚се в порЯдке. џ могу... ‚полне..." ђоберт
пристегнул его ремнем, сел рЯдом с ’енгизом, пристегнулсЯ сам. "Џоехали",
-- сказал он ’енгизу, и ’енгиз аккуратно и мЯгко развернул машину.
(‹ахесис все еще стоЯл у подъезда, страшное лицо его чернело на фоне
снежных подушек, прилипших к стенам зданиЯ, он держал руку в лениво
расслабленном приветствии, как товарищ ‘талин на мавзолее.)
...Љому нужны эти ваши мировые проблемы, раздраженно думал ђоберт,
адресуЯсь к страхагенту-владельцу-‹ахесису. Ћставьте мир в покое и
займитесь собственными персональными делами. € всем сразу же станет
легче... Ћн понимал, что сэнсей ни за что не согласилсЯ бы с этим
простым рассуждением. ‘энсею ведь тоже не давал покоЯ этот мир, слишком
неудачно скроенный, чтобы в нем просто жить, не пытаЯсь переменить
выкройку. Ќо сэнсею Я верю. Ђ ‹ахесису нет. ...„а провались ты пропадом,
неприЯтный старик, подумал ђоберт. џ вообще не верю тем, кто претендует
проводить менЯ через превратности судьбы. Ћставьте менЯ с моей судьбой
наедине, и мы с ней как-нибудь да разберемсЯ... ‚ конце концов, Я тоже
согласен, чтобы мной управлЯли, но при условии, что Я этого управлениЯ
не замечаю... Ћн понимал, что хорохоритсЯ. Ќи черта не годен был он
разбиратьсЯ один на один со своей судьбой. € никто из нас не годен,
подумал он. „аже ’енгиз-Џсихократ. ‘энсей как-то сказал с горечью (в
ответ на какой-то дурацкий упрек): "Ђ Я сейчас все плохо делаю. џ даже
сплю плохо". ќто и про нас про всех тоже. € особенно плохо все мы
распорЯжаемсЯ своею судьбой. „а мы ею вообще не распорЯжаемсЯ. ‘овсем.
„илетанты. Ќикакошенького профессионализма...
’ут он отвлексЯ, потому что сэнсей вдруг заговорил, и голос у него
был резкий и незнакомый:
-- Љогда у нас мальчик назначен? -- спросил он.
-- ‡автра, -- сказал ђоберт. -- ‚ десЯть утра.
-- џ помню, что в десЯть утра. Ђ нельзЯ -- сегоднЯ? ‘ейчас?
-- Њ-м, не знаю.
-- Ќет времени, ђоберт. ‚ремени -- нет. Џозвоните. “стройте.
‘оврите что-нибудь. —тобы через пару часов. ‹учше -- через час. Њы будем
через час дома, ’енгиз?
-- —ерез два, -- сказал ’енгиз коротко.
-- Ћтлично. Џусть будет через два. ‘оврите что-нибудь, если понадо-
битсЯ.
-- •орошо, -- сказал ђоберт и достал мобильник. -- џ попытаюсь.
-- ‘оврите что-нибудь, -- повторил сэнсей в третий раз. -- ‘кажите,
что обнаружились новые важные обстоЯтельства.
-- џ совру, -- пообещал ђоберт, набираЯ номер. -- Ќе беспокойтесь,
сэнсей.
-- ‚ремени совершенно нет, -- сказал сэнсей с каким-то даже
отчаЯнием. Ћн откинулсЯ на сиденье, положил руки на колени, но сейчас же
снова сгорбилсЯ, почти повиснув на ремнЯх. -- ‘овершенно, -- повторил
он. -- ‘овершенно нет времени.

ЉЋЌ…–

3.10.2002

=====================================================================

Џредлагаемые читателю тексты произведений ЯвлЯютсЯ, так сказать,
"каноническими" или, если угодно, "эталонными".

Ѓорис ‘тругацкий

=====================================================================

www.rusf.ru/abs/ -- ‘траница братьев ‘тругацких

ђедактор: ‚ладимир Ѓорисов, bvi@rusf.ru
Љорректор: ‚ладимир „ьЯконов, stodger@newmail.ru

”айл подготовлен 18 ЯнварЯ 2004 г.
Last-modified: Sun, 12 Dec 2004 19:24:26 GMT
Ћцените этот текст: