        ђауль Њир-•айдаров. ѓорький напиток счастьЯ

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright ђауль Њир-•айдаров
     WWW: http://www.mraul.nm.ru/index1.htm і http://www.mraul.nm.ru/index1.htm
     Email: mraul61@hotmail.com
     Date: 15 Nov 2004
     Џовесть представлена в авторской редакции
---------------------------------------------------------------

        ђетро-повесть

                                        <i>€рине ‚арламовой посвЯщаетсЯ</i>

     ђушану  почти  пЯтьдесЯт.  Ќемало. ЏомнитсЯ,  у  ”адеева  в  "ђазгроме"
вычитал  когда-то  фразу:  "‚  бане  мылсЯ старик  сорока с  лишним  лет"...
"‘орока"-- и старик... Ђ тут -- полтинник... ‚роде рано еще подводить итоги,
но  слишком  часто одолевает душу грусть,  все  чаще  он простаивает  долгие
вечера у  давно  не  мытого окна, и странные  картины видЯтсЯ  ему в грЯзном
дворе...  €ногда   ему  кажетсЯ,   что   он  одновременно  пишет,  читает  и
экранизирует  какую-то  книгу,  роман  без начала и конца. €  вспоминаетсЯ о
многом...
     Ќо  о старости, котораЯ  уже подступала вплотную,  почему-то думать  не
хотелось, может, оттого, что до  сих пор снЯтсЯ  молодые сны, а вернее сны о
молодости. ‘транно, но снЯтсЯ возлюбленные прежними, юными, какими  запомнил
их на  всю жизнь, да и сам  не  ощущаешь в снах груза  своих  лет, чаще тоже
бываешь молодым, но непременно  с опытом прожитой жизни, как мудраЯ черепаха
’ортилла, и теперь-то тебе  все Ясно и  понЯтно. Љакие же это удивительные и
прекрасные сны! € как горьки возвращениЯ в действительность от этих снов!
     ‚едь  милых и  очаровательных девушек,  чей образ  ты  пронес через всю
жизнь и с одной из которых ты только что, во сне, уговорилсЯ о новой встрече
или  о  том, чтоб больше  никогда не ссоритьсЯ,  их давно  уже нет.  Ђ  есть
женщины, уставшие  от жизни, одни уже  на  пенсии, а другие на пороге ее,  и
мало что в  них  напоминает о  былой красоте, изЯществе, легкости  движений.
Џопробуй кого-нибудь из  малознакомых  людей убедить,  какаЯ она была прежде
красавица,  могут и на смех  поднЯть: времЯ безжалостно отбирает все: смех и
улыбку,  стройность фигуры  и озорство  взглЯда,  пышность волос и  манЯщую,
порой необъЯснимую привлекательность.
     Ќаверное, есть  что-то справедливое в том, что,  выходЯ  замуж, девушки
терЯют свои исконные фамилии, тем  самым как бы подчеркиваЯ -- нет больше ни
Ќововой, ни „авыдычевой, ни ђезниковой, а  есть  некаЯ Ђстафьева, †уравлева,
‡отова. ќти новые фамилии твоих давних симпатий и привЯзанностей ничего тебе
не говорЯт  и  ничего  не значат,  да  и что требовать  от незнакомых, чужих
женщин!
     Ќаверное, в нажитых сединах и морщинах тоже есть  свои преимущества, по
крайней  мере,   обретаЯ   их,  меньше  витаешь   в  облаках  и  объективнее
рассматриваешь и  прошлое, и настоЯщее,  и будущее,--  розовые очки  к этому
времени  то ли разбиты основательно, то ли и  вовсе затерЯлись.  € дело не в
том, что задним числом понимаешь, в какую дверь  стоило  входить,  а  куда и
нет, а  знаешь, почему вошел в  другую, хотЯ многого  не понЯть даже сейчас,
особенно  того,  что касалось сердечных  дел. Џоступки  женского, а особенно
девичьего  сердца не подвластны никакой логике,  об этом написаны горы книг,
на  том  стоит  литература,  да и  сама жизнь,  это было тайной  до  него  и
останетсЯ  после  него.  Ќо все  же даже через годы, десЯтилетиЯ по-прежнему
мучает какаЯ-то  фраза,  жест  любимой, которые не понЯл  тогда и  не можешь
разгадать   сейчас,  это  посложнее,  чем  шумерские  письмена.   ‘тороннему
человеку, тем  более молодому, заботы  о  том, что когда-то сказала или  как
посмотрела  некаЯ десЯтиклассница  или  студентка,  показались  бы смешными,
нелепыми, но как ни странно, длЯ некоторых людей, казалось бы, уже проживших
жизнь, это становитсЯ архиважным.
     ЋкунаЯсь  в прошлое, он вспоминает  не  только смерть родных  и друзей,
гибель волшебного вокзала в  Ђктюбинске и  исчезающие  чайханы ’ашкента, там
осталось  много тайн и невещественного характера.  ‘квозь годы  он стараетсЯ
понЯть, что означал жест ‘ветланки ђезниковой,  когда  однажды весной он шел
поздней  ночью  по  Ћрджоникидзе, а из  машины, на мгновение  ослепившей его
фарами на  пустынной улице, вдруг высунулась  девичьЯ  рука  и помахала ему.
Џока  "‚олга"  ђезниковых  не   скрылась   в  переулке  напротив  знаменитой
"†елезки"-- „ворца железнодорожников, он видел адресованный только ему жест.
—то  он  означал? ‚едь  "роман",  так  бурно начавшийсЯ на  новогоднем балу,
оборвалсЯ у них еще в марте?
     €ли  почему Ќиночка  Ќовова так  настойчиво советовала  ему  посмотреть
американский фильм "ђапсодиЯ",  и  отчего она уехала в ‹енинград сразу после
выпускного  бала, не предупредив его, хотЯ  накануне  отъезда они  гулЯли до
утра и встречали рассвет у них в Яблоневом саду, на улице ЉраснаЯ, 3?
     Ќо памЯть мучают не только событиЯ, конкретные факты и свЯзанные с ними
вопросы, на  которые в свое  времЯ не  нашел ответа, загадкой проходЯт через
всю жизнь вещи и вовсе необъЯснимые.
     Ћднажды на Ѓродвее он увидел рЯдом с †ориком ‘таиным, своим неразлучным
дружком,  удивительной красоты  девушку. Ќо  в памЯть  врезалась не  изЯщнаЯ
‘ашенька ‘адчикова, а платье на ней, необычное и по покрою, и по цвету. –вет
платьЯ  очаровательной ‘адчиковой  почему-то  преследовал  его всю жизнь, он
хотел найти ему четкое определение.  €  вдруг  сейчас, спустЯ почти тридцать
лет, увидел  по телевизору  тибетского далай-ламу,  находЯщегосЯ в изгнании,
его  принимал другой  диссидент  ‚ацлав ѓавел, ставший президентом страны, в
которой недавно находилсЯ вне закона. “видел -- и словно отлегло от души. Ћн
понЯл:   платье  белокурой   ‘ашеньки   напоминало   желто-оранжевый   хитон
буддийского далай-ламы.  €  это  был  вовсе не цвет апельсина, как  казалось
тогда многим.  ’ак запоздало, с помощью  далай-ламы, была  отгадана еще одна
загадка, долго мучавшаЯ его неопределенностью.
     Љазалось бы, что может свЯзывать его со знаменитой Ќиццей? „а, именно с
Ќиццей  -- фешенебельным  городком  на ‹азурном берегу, впрочем, не с  самим
морским курортом, а  всего лишь  с ласкающим  слух названием... Ќицца... Ћно
тоже долго преследовало его воображение, часто навевало беспричинную грусть.
Ќаверное, Ќицца поселилась в его сердце в тот не по-весеннему мрачный день в
конце маЯ, когда они  с Ќиночкой Ќововой случайно попали на какой-то концерт
в  "†елезке". Ќе  бог весть  какаЯ программа,  да и концертнаЯ бригада  Явно
наспех была сколочена  длЯ  гастролей по  провинциальным  городам  из людей,
некогда  подававших   надежды,  но  так  по-настоЯщему  и  не  состоЯвшихсЯ,
спившихсЯ, разочаровавшихсЯ  во  всем,  единственным  источником  жизни  длЯ
которых служат ненавистные им подмостки  захолустных селений. ‚  том далеком
мае Ќиночка  заканчивала школу,  а он техникум,  и  от  предчувствиЯ  скорой
разлуки встречались каждодневно, как-то жадно, неистово, словно чувствовали,
что  разойдутсЯ  их  пути-дороги навсегда, хотЯ, конечно, вслух  они строили
грандиозные планы, мечты захлестывали их воображение...
     Ќа концерт они опоздали и вошли в  полупустой,  гулкий  зал  старинного
дворца,  когда вЯло катившаЯсЯ программа набрала  темп и какой-то певец даже
сорвал жидкие аплодисменты. …два они занЯли свои места, на эстраде поЯвилась
женщина,  чьЯ  песнЯ  запала  в  душу  надолго,  на   десЯтилетиЯ,   навеваЯ
несбыточные  мечты о  далекой  Ќицце. ‚ысокаЯ,  уже чуть  грузнаЯ  певица  в
вечернем бархатном, до пЯт, вишневом платье, с чересчур смелым длЯ провинции
декольте, выгодно оттенЯвшем стройную шею, по-женски  мраморно-холеные плечи
и  грудь,  затЯнутую  в  жесткий  корсет, с трогательной веткой  отцветающей
персидской сирени в руках, прижившейсЯ в их степных краЯх, объЯвила: "–веток
из Ќиццы".
     ‘олистка  показалась   ђушану  пожилой,  усталой,  хотЯ  врЯд  ли   она
преодолела  сорокалетний рубеж,  но с  высоты  собственных  восемнадцати лет
тогда виделось  так,  и он невольно почувствовал  ее  тоску,  понЯл,  почему
сейчас она оказалась в полупустом  зале заштатного городка. ЏеснЯ, наверное,
была чем-то близка ей, и она, видимо, давно понЯла, что Ќицца несбыточна длЯ
нее,  и   эта  вселенскаЯ  грусть,   пронизывающаЯ   и  саму  песню,   и  ее
исполнительницу,  и,  возможно,  давно  витавшаЯ  в  высоких  стенах бывшего
уездного собраниЯ,  овладела  и ђушаном. Ќаверное, длЯ  всех песнЯ слышалась
лирической, немного  грустной, но длЯ него она звучала иначе, словно забегаЯ
далеко вперед, в свою еще не прожитую жизнь, он как бы заранее ощущал тоску,
скорбь  о несбывшихсЯ надеждах и несостоЯвшейсЯ любви. ‘транное ощущение длЯ
восемнадцатилетнего  юноши,  стоЯщего  на пороге  самостоЯтельной жизни, тем
более  рЯдом  с  хорошенькой,  кокетливо-изЯщной Ќиночкой  Ќововой.  ‚идимо,
что-то общее  вызывала  песнЯ  у  обоих,  потому что Ќиночка как-то  грустно
глЯнула на ђушана и  придвинулась ближе,  найдЯ в темноте  его  руку,  стала
гладить ее, словно почувствовала внезапную тревогу.
     Ќаверное, все-таки песнЯ  что-то  затронула и  в Ќине. Џосле концерта у
ђушана на улице невольно вырвалось: "–веты из Ќиццы"... Ћна, видимо, готоваЯ
к разговору  о грустной любви на ‹азурном берегу, ответила сразу: "Ћставь...
–веты из Ќиццы не про нас..."
     ’огда он не  придал ее словам никакого значениЯ, не пыталсЯ  возражать,
но сегоднЯ  с  болью  соглашаетсЯ,  что  даже у истоков, у  порога взрослой,
казавшейсЯ  бесконечной  жизни  они  и мечтать не могли  ни  о  Ќицце,  ни о
‚енеции, ни о Њонте-Љарло, ни об островах ”иджи и Њальорка,  ни о Ѓаальбеке,
они изначально  были запрограммированы  на иную жизнь, на преодоление вечных
преград  по пути  к сиЯющим вершинам коммунизма. ‘егоднЯ  ђушан с запоздалой
грустью понимает, что все они оказались не  только за порогом цивилизации ••
века, но и вовсе отрезанными от нормальной человеческой жизни, где уж тут до
Ќиццы...
     Ќо  Ќицца,  запавшаЯ ему  в душу  в полупустом  зале  "†елезки",  долго
будоражила  его воображение.  Ћднажды,  годы  спустЯ,  в џлте, среди  бурной
субтропической зелени он увидел броскую  рекламу  на  огненно-красном  щите:
"Џосетите "Ќиццу"!" ’роллейбус нессЯ стремительно,  и он не успел разглЯдеть
чуть  ниже еще одно  слово  -- "ресторан" и три  днЯ подрЯд,  пока  вновь не
наткнулсЯ на рекламное объЯвление, Ќицца не шла у него из головы.
     "Ќицца"  оказалась   обыкновенной  стеклЯшкой  с  бетонными   полами  и
отличалась от подобных ей заведений тем, что числилась вечерним рестораном с
программой варьете.  —тобы  скрыть или  скрасить  бедность и убожество зала,
стекло  изнутри  задрапировали вишневого  цвета тЯжелой  материей, наверное,
чтобы тем, кто проходил мимо "Ќиццы", казалось, что там протекает невероЯтно
шикарнаЯ  жизнь.  Ћт неприкрытой бедности  зала  с пластиковыми столешницами
обшарпанных  столов и железными  колченогими стульЯми спасал лишь полумрак и
умелое,  с  огромной  фантазией  продуманное  освещение самой  эстрады,  где
выступало  наспех  сколоченное  варьете  и  восседал  небольшой  оркестр  --
музыканты  в соломенных  шлЯпах-канотье. ’ут  шли в ход и елочнаЯ  мишура, и
часто   менЯвшиесЯ  рисованные  задники   сцены,  и  светЯщиесЯ,  кружащиесЯ
зеркальные шары, висевшие и над залом,  и над сценой,  они, видимо, означали
причастность  к  какой-то  веселой, роскошной жизни,  бурлЯщей  в  сезон  на
известных морских курортах.
     ђушан  видел и бедность зала, и убожество варьете. Љонечно, стеклЯшка с
претенциозным названием "Ќицца" не  имела ничего общего с прекрасной Ќиццей,
которой он грезил  долгие  годы, и возвращалсЯ он оттуда в  полночь по слабо
освещенным улицам  џлты расстроенный, ему казалось,  что его в очередной раз
обманули.  "Џочему кругом пошлость, безвкусица, бедность, которую не в силах
скрасить ни темнота, ни умелое освещение?"--  думал ђушан, шагаЯ  по  ночным
улицам  города,  и  световаЯ  реклама  "џлта  --  жемчужина  курортов  мира"
воспринималась как насмешка, как издевательство.
     “носЯсь  мыслЯми  в  отшумевшие  годы,  он  все  как   бы  не   решалсЯ
приблизитьсЯ к  себе, хотЯ понимал, что все его воспоминаниЯ мало чего стоЯт
без откровений о себе, без собственной фотографии на фоне времени. Ќаверное,
его жизнь по-иному осветЯт событиЯ,  о которых он хотел бы  рассказать. •отЯ
рассказать -- кому? € длЯ чего? Ќо это билось в нем и не давало покоЯ...
     € он вновь и вновь возвращалсЯ  назад,  во вторую половину  пЯтидесЯтых
годов,  в  заносимый  песками из  великих  казахских  степей  провинциальный
Ђктюбинск, чтобы еще  не раз  мысленно  пройтись или же постоЯть под  окнами
дома на улице 1905  года,  где жила  девочка с голубыми бантами,  которую он
однажды встретил  у "†елезки" с нотной папкой  в руке  и, как  зачарованный,
пошел вслед за ней. Џорою ему кажетсЯ, что он до сих пор шагает за нею...
     ‚споминать ему о  ней легко, она  часто приходит к нему в снах, которые
он видит с шумами, запахами давно ушедших лет, их окружают музыка и быт того
времени. ‚ снах он вновь видит парки и кинотеатры своей молодости, Ѓродвей в
час пик,  школьные балы и танцы в "†елезке", и повсюду их сопровождают давно
забытые  ритмы и  мелодии  --  просто ретро-фильмы с собственным участием  в
главной  роли. Љогда  ему тЯжело, тоска  одолевает беспричинно, он заклинает
кого-то  свыше,  властного  над   нашими  судьбами:  "Џусть   приснитсЯ  моЯ
молодость!" Ђ молодость -- это любовь.
     Џрекрасные  сны-фильмы,  где  запоздало,  через  тридцать  лет  удаетсЯ
разглЯдеть  то, что  не удалось  в свое времЯ. Џравда, ни один из них  он не
может досмотреть  до конца, они,  как в  детективном  сериале, обрываютсЯ на
самом  интересном  месте,  и продолжениЯ,  как  ни  желай,  не  бывает.  ќти
сны-фильмы одноразовые и длЯ единственного зрителЯ, и после них очень трудно
вписатьсЯ в повседневную жизнь. Ќо ни за что на свете ђушан не  отказалсЯ бы
от них.
     Љогда-то  друзьЯ, беззлобно посмеиваЯсь  на его  безответной любовью  к
девочке  из соседней  железнодорожной школы,  успокаиваЯ  его,  говорили: не
грусти, перваЯ любовь -- как корь,  переболеешь, встретишь другую и забудешь
свою  гордую пианистку с улицы 1905 года. ‘егоднЯ, считай, жизнь  прожита, а
он ее не забыл, впрочем, он и тогда чувствовал, что это всерьез и надолго.
     Љогда в прорабской возникают  разговоры его коллег о первых  увлечениЯх
своих  детей,  которые  никто не воспринимает  всерьез,  у  ђушана  по  лицу
пробегает грустнаЯ улыбка. Ћн не вмешиваетсЯ  в такого рода диспуты, -- кому
нужен его  душевный опыт? „а и, глЯдЯ  на него, заезженного жизнью одинокого
прораба, разве  можно предположить, что и его когда-то одолевали  страсти, и
он почувствовал на себе волшебный огонь обжигающей любви, и что воспоминаниЯ
о ней -- самое дорогое, что осталось ему, ими он и жив.
     "‚оспоминаниЯ --  единственный  рай, откуда  нас невозможно изгнать",--
вычитал он где-то и запомнил на всю жизнь.
     € все-таки, чтобы  разобратьсЯ в жизни,  хоть что-то  в  ней понЯть, ее
надо одолеть. Љак -- вопрос другой. Ќа долгом пути, может, и откроютсЯ давно
мучавшие  тайны. „о последних  дней, возвращаЯсь  памЯтью к девочке с нотной
папкой в руках, он испытывал неловкость от сознаниЯ, что кто-то, заглЯнувший
в эту "книгу", мог спросить: а  как  же ‘ветланка ђезникова, Ќиночка Ќовова?
ђушан, привыкший отвечать в жизни за свои поступки  и никогда не прЯтавшийсЯ
за словеса  и  чужие спины, от  этого  не заданного вопроса  сникал,  может,
оттого и не касалсЯ откровений о себе.
     Ќаверное, человек более тонкий,  чем прораб  --художник, например,  или
писатель, артист,-- легко бы разобралсЯ в своих отношениЯх, тем более давних
и ни  к  чему конкретному ныне  не  обЯзывающих,  но длЯ ђушана это  Явилось
непреодолимой преградой,  он  не хотел унижать  в воспоминаниЯх ни себЯ,  не
своих возлюбленных, ни тех привЯзанностей, которыми  дорожил. ‘лишком дороги
они  были  ему,  оттого  он  затруднЯлсЯ  заполнить страницы книги, которую,
казалось,  и  читал,  и писал одновременно, событиЯми о  личной  жизни,  где
каждой из них, казалось бы, нашлось достойное место.  € вдруг  неожиданно он
нашел ход к пониманию себЯ, того давнего, и всех своих привЯзанностей.
     ‚  одной  мемуарной  книге  совершенно  случайно попались ему  на глаза
страницы о  †ане  Љокто.  Ћни-то  дали ключ  к пониманию давнишних  событий.
ЋказываетсЯ,  после  его смерти биографы  обнаружили четыре  письма,  полных
любви,  нежности,  написанных  им  перед отправкой на  фронт,  посланиЯ  эти
сравнивают с образцами любовной лирики. ‚се письма адресованы четырем разным
женщинам,  но... написаны словно под копирку. € что  более  чем  странно, ни
одна  их  этих  прекрасных дам,  проживших долгую и счастливую жизнь, позже,
узнав  об  этом, не  только  не  отказалась  от  письма,  а  настаивала, что
содержание адресованного ей признаниЯ отражает суть их истинных отношений  с
Љокто.
     Љонечно, он не француз Љокто, и  прЯмой  аналогии  здесь вроде  нет, но
только пытаЯсь  понЯть  известного драматурга  и  его поклонниц, столь рьЯно
отстаивающих приоритет на его любовное послание, он пришел к разгадке давних
событий.
     „ва  коротких, но  бурных "романа" со ‘ветланкой  ђезниковой и Ќиночкой
Ќововой, кстати  одноклассницами,  входившими  в одну  спаЯнную, недоступную
компанию,  хорошо  известную в  их городе, "случились"  в последние полгода,
когда ђушан училсЯ на четвертом курсе и уже работал над  дипломным проектом.
‘егоднЯ он понимает, что дважды пришелсЯ "ко двору" в  их каких-то  девичьих
интригах, интересах, до конца не разгаданных им и сегоднЯ. Ћдно Ясно, они не
расставлЯли ему  специально  ловушек, просто  он подвернулсЯ  случайно и как
нельзЯ лучше  подходил длЯ задуманной ими роли. Ќо в том-то  и суть: обе они
не  ожидали,  что затеЯннаЯ легкомысленнаЯ интрижка  заденет что-то и  в  их
сердце, обожжет тоже надолго, как  выЯснитсЯ  позже,-- теперь-то ђушан  знал
это.
     Љонечно, подводЯ итоги прожитого, ђушан  мог бы не вспоминать  об  этих
"романах", отнесЯ их в разрЯд легкомысленных увлечений. ’ем более, на взглЯд
человека постороннего, две "любви" в полгода могут показатьсЯ  несерьезными,
не достойными быть упомЯнутыми в разговоре о столь высоком чувстве.
     Ќо  сроки тут  ни  при  чем --  он встречал позже примеры из  серьезной
классической  литературы, когда дни,  даже  часы многое  значили, определЯли
судьбу  на всю жизнь или  становились  духовной  опорой  героев. Ѓыл и более
веский аргумент -- на всем стоит тавро: проверено временем.
     ... Љ тому новогоднему балу в сорок пЯтой железнодорожной  школе, где у
ђушана неожиданно началсЯ "роман" со ‘ветланкой ђезниковой, „асаев уже три с
половиной года был безответно влюблен в ’омочку „авыдычеву, и, конечно, в их
провинциальном городке  многие об  этом знали.  ’ам все  на виду, невозможно
уберечьсЯ от любопытных взглЯдов, а  ђушан и не таилсЯ, да и любовь к  такой
заметной девушке не могла остатьсЯ незамеченной.
     ‚ ту  пору школьники жили куда  более  насыщенной жизнью, чем нынешние,
каждую субботу  в той или иной  школе проводились  вечера,  организованные с
большой  выдумкой,  куда  непременно  приходили  старшеклассники  из  других
районов.  Ќа такие программы  приглашались одни  и те  же лица,  среди них и
’амара, а уж где  она --  там и  ђушан. •озЯева среди гостей  сразу выделЯли
девушку и  наперебой зазывали на танец, но как-то  сам собой быстро возникал
барьер   между   ней   и  новыми  поклонниками:  по  залу  неслышной  волной
прокатывалось: "девушка ђушана". ’ак  бывало  и  в  "†елезке", и  на  летней
танцплощадке, и в "Ћ„Ћ". ’амара, конечно, знала об этом, наверное, ей иногда
даже нравилось такое опекунство.
     ‚ семнадцать мы все бываем  кем-то  очарованы, зачастую безответно, и в
молодом  эгоизме врЯд  ли замечаем,  кто  в  кого влюблен, тем  более  чтобы
помнить через годы... Ќо  их  отношениЯ, наверное, запали  в  памЯть многим.
‘пустЯ  лет  десЯть, в  один из  своих наездов в Ђктюбинск,  он получил тому
подтверждение.  ЋстановилсЯ  он  в  тот раз  в  родном  городе  в  гостинице
"Љазахстан"  и  часто  гулЯл  по улице  Љарла  ‹ибкнехта,  давно  утратившей
название  Ѓродвей.  ‚ день по  нескольку  раз  он поднималсЯ вверх  от парка
Џушкина к сорок пЯтой школе, стоЯщей на горе, напротив пожарки, и как воочию
видел себЯ юным, азартным, раскланивавшимсЯ с улыбкой направо и налево,-- на
Ѓродвее он  был своим парнем. € вот однажды во времЯ прогулки его остановила
молодаЯ женщина с двумЯ авоськами и, смущаЯсь, спросила:
     -- €звините,  скажите, пожалуйста,  как  у  вас сложились  отношениЯ  с
’амарой?--  ‚идЯ его  удивление, она,  растерЯвшись  вконец, добавила: -- Ќе
знаю  почему, но  Я  часто  вспоминаю  вас.  џ  никогда  не  забуду,  как вы
выискивали  глазами ее  на вечерах в  нашей школе,  мне казалось, ваш взглЯд
сжигал  все на  пути к ней. Џоверьте, это не только моЯ фантазиЯ,  мне то же
самое говорили подружки, многие за вас, ђушан, переживали.
     -- ‘пасибо,--  ответил растроганный „асаев.-- Ќо,  увы, она вышла замуж
за другого и живет в —ерновцах.
     Џока женщина  не скрылась за углом,  он долго смотрел ей вслед, пытаЯсь
припомнить  ее  на тех  вечерах,  которые  отчетливо помнил, но,  увы...  Ћн
заметил смущение  незнакомки и  от мЯтого, невзрачного  платьЯ  и стоптанных
туфель,  и  от  тЯжелых авосек  с  картошкой  и понЯл,  как нелегко далсЯ ей
вопрос, у нее своих забот хватало, это бросалось в глаза сразу,  и вот  надо
же...
     ‚ообще в тех местах, где он поЯвлЯлсЯ, знали, в кого он влюблен, и  эта
верность  у  многих вызывала симпатию.  ‚прочем, нужно оговоритьсЯ,  по  тем
временам это  был не подвиг, а нечто само  собой  разумеющеесЯ  --  верность
окружающими ценилась. Ќо каково было тогда самому ђушану?  —ерез  полгода он
заканчивал техникум, а что ожидает  путейца? Џолустанок, в  лучшем случае --
станциЯ?  ЌадеЯтьсЯ на  то,  что туда приедет ’амара,  было бесполезно,  тут
надежды даже на переписку не было. Ћна знала, что он есть, влюблен в нее, и,
кажетсЯ,  воспринимала  это как  должное:  иногда позволЯла проводить  после
школьных вечеров, танцевала с ним,  порою даже говорила  ему приЯтные слова,
кокетничала,  изредка объЯвлЯлась на  его  соревнованиЯх по  боксу  и  очень
темпераментно   болела,   но  все  это  было  не  то...   Ћн-то  видел,  как
"встречались"  с  девушками его друзьЯ -- ‚алька  Ѓучкин, ‹енечка ‘песивцев.
Ќезнакомым  девушкам,  которые  вдруг  начинали  интересоватьсЯ  им,  друзьЯ
говорили:  оставь,  его никто, кроме „авыдычевой, не интересует, безнадежный
однолюб. ‚от такаЯ у него была репутациЯ в те юные годы.
     ’от  новогодний вечер  длЯ  них  был  последним  в Ђктюбинске. ‹етом он
отбывал по  направлению  и понимал,  что  навсегда  расстаетсЯ  с  беспечной
студенческой  жизнью,  а  впереди --  нелегкие  взрослые  будни.  ђабота  на
транспорте  требует человека  целиком,  он уже знал, что дорожный мастер  не
имеет права отлучитьсЯ  с  участка, не  предупредив, где его  могут найти,--
такова специфика.
     ‚ тот праздничный вечер его одолевали грустные мысли, хотЯ после бала в
школе он  был приглашен ‘таиным в одну интересную компанию. †орик, с кем  он
пришел в сорок  пЯтую, моталсЯ по залу, пытаЯсь  выЯснить, кто же скрываетсЯ
за No 14, завалившим его любовными посланиЯми, а ђушан, задумавшись, стоЯл у
колонны,  не  решалсЯ  пригласить  на танец  ’амару,  почему-то  державшуюсЯ
сегоднЯ  особенно  капризно. ЋбъЯвили  "белый"  танец,  и ђушана  пригласила
‘ветлана  ђезникова.   Њежду   собой  ребЯта  звали  ее  "‹еди".  ‘ветланка,
надменнаЯ,  остраЯ на Язык  девушка, из  известной в городе семьи, нравилась
многим и знала об этом. ђушан, давно не видевший ее, поздравил с наступающим
Ќовым  годом  и спросил,  знаЯ  про ее  давний  и  прочный  роман с  парнем,
учившимсЯ в мединституте:
     -- Ђ где же ‘лавик?
     ‘ветланка, положив  ему обе  руки  на плечи,-- прежние танцы  позволЯли
это,-- сказала озорно и без всЯкого сожалениЯ:
     -- Ђ он бросил менЯ...
     -- ’ебЯ, прекраснаЯ ‹еди? ‚  это трудно поверить,-- подлаживаЯсь под ее
шутливый тон, ответил ђушан.
     -- „а,  вот такой он  ветреник. €  как мне  кажетсЯ, на сегоднЯ  мы  --
прекраснаЯ пара. ’ы не нужен „авыдычевой, Я -- ЊещерЯкову, двое отверженных.
Ќу как, ђушан, закрутим любовь?
     Ћна  глЯдела  на него  с улыбкой  и  теснее  сжимала пальцы  рук у шеи.
Ѓлизость ее,  жар рук, аромат духов кружили ему голову.  ‚идЯ, что ђушан  не
понимает,  в  шутку  или   всерьез  она   говорит,   ‘ветланка  показала  на
вальсирующую  у  елки пару: ‘лавик увлеченно  танцевал  с  давней соперницей
‘ветланки -- ‚ерочкой Ћсадчей. Љак только кончилсЯ танец, она  взЯла его под
руку и, отведЯ к колонне, осталась рЯдом с ним. ѓлЯдЯ нежно, как не смотрела
на него  до  сих  пор  ни  одна  девушка,  она поправила  ђушану бабочку и с
обворожительной улыбкой, от которой он терЯлсЯ, заЯвила:
     --  •очешь -- не  хочешь, „асаев,  Я беру тебЯ сегоднЯ в плен. “ходЯ на
вечер, Я слышала по радио призыв: обиженные в любви -- объединЯйтесь!
     „асаев,  не  понимаЯ, разыгрывают  его  или  это всерьез,  смутилсЯ еще
больше. ‚ыручил объЯвившийсЯ рЯдом ‘таин...  €  тут  ђушан почувствовал, что
‘ветланка  не шутит.  Ћна, оказываетсЯ, знавшаЯ об  их дальнейшей программе,
вдруг объЯвила оторопевшему ‘таину:
     --  †орик,  на  ђушана не рассчитывай,  он сегоднЯ  мой.  џ  решила его
украсть. Њогу Я позволить себе  в качестве новогоднего  подарка обаЯтельного
чемпиона по боксу?
     ‘таин  удивленно  глЯнул  на  ‘ветланку,--  он  знал,  что  своенравнаЯ
ђезникова в  настроении  могла учудить и  не такое, и ей все прощалось. "Ћна
знает  свое  место в  обществе",--  как  высокопарно  говаривал о ней †орик,
когда-то он безуспешно пыталсЯ за ней ухаживать.
     --  Ќе боишьсЯ? ‘лавик в гневе бывает крут,-- видимо, дразнЯ ђезникову,
обронил ‘таин.
     -- Ќе боюсь. ђушан „авыдычеву  оберегал и не от таких, как ЊещерЯков,--
ответила ‘ветланка и демонстративно прижалась к „асаеву.
     --  Ќу,  тогда Я пошел, у менЯ тоже сердечные проблемы. †елаю  приЯтной
встречи Ќового года.-- €, приобнЯв ђушана, добавил:-- Џомни, ’атарка своих в
обиду не  дает...-- Ћн имел в виду, что ‘лавик живет на Љурмыше, где обитала
такаЯ  же оторва, как и на ’атарке. €  элегантный ‘таин, по  которому  в тот
вечер тосковал не один девичий взглЯд, скрылсЯ в толпе танцующих.
     Ќовогодний  бал становилсЯ все шумнее, напрЯженнее, сбивались последние
компании,  чтобы встретить  полуночный  бой  курантов  у  кого-нибудь  дома.
Љонечно,  неожиданно  возникший "дуэт"  ђезникова -- „асаев  не  осталсЯ без
вниманиЯ,  но в тот  вечер  врЯд ли кто принЯл  их  отношениЯ  всерьез, ведь
казалось:  ђезникова  просто  дразнит  ‘лавика,   а  ђушан  с  удовольствием
подыгрывает очаровательной ‘ветланке.
     ‡а окнами падал снег, медленно вращалась  щедро нарЯженнаЯ елка, в зале
заметно  поредело,  времЯ  неумолимо  приближалось  к  полуночи,  и властнаЯ
‘ветланка, весь вечер не отпускавшаЯ ђушана ни на шаг, сказала:
     --  €дем,  пора и нам отметить  Ќовый  год и начало нашего романа,--  и
потЯнула его бегом к лестнице, ведущей в раздевалку.
     ђушан предполагал, что ‘ветланка  пригласит его в какую-то  компанию,--
ей, как и ‘таину, везде были бы рады,-- но она, как  о давно решенном, вдруг
объЯвила:
     -- Ќу, теперь идем к нам, нас ждет накрытый стол.-- € видЯ удивление на
лице ђушана, с улыбкой поЯснила:--  „а, да,  накрытый  стол. џ была уверена,
что буду отмечать Ќовый год с  тобой, ты моЯ  сознательнаЯ и давно избраннаЯ
жертва. Ќе  жалеешь?--  ЌаслаждаЯсь его смущением, добавила: -- Ђ чтобы тебЯ
не  мучили  угрызениЯ  совести  или  сожаление,  скажу  --  Я точно знаю:  в
новогодних  планах „авыдычевой тебе места нет. Ћна на днЯх мне звонила, и мы
с ней целый час болтали. Џравда, Я ей не сказала о  ссоре со ‘лавиком, а что
мне  хотелось, выведала. ЏредставлЯю, как она сейчас беситсЯ, тебЯ ведь  еще
никто не  уводил. Ќо жизнь -- борьба, как нас учат в школе. ’ы не  осуждаешь
менЯ,  ђушан?--  €,  приблизившись  к  нему,   вдруг  обхватила  его  голову
прохладными руками и одарила жарким поцелуем...
     ђезниковы жили в десЯти минутах ходьбы от школы, и они, свернув с Љарла
‹ибкнехта на Ћрджоникидзе,  поспешили вниз к вокзалу, где напротив "†елезки"
высилсЯ  заметный  особнЯк  за  высоким  глухим   забором.  ‘тоЯла  поистине
новогоднЯЯ ночь -- с легким морозцем, мЯгко падающим снегом, и ‘ветланка всю
дорогу озоровала, сталкивала его  в  сугробы, бросалась  снежками,  пыталась
лепить снежную бабу.  –еловались почти у каждого дерева, и ђушану всЯкий раз
приходилось опускать в снег завернутые в  газету ее  лаковые  "шпильки".  Ќа
катке, во дворе "†елезки", горела огнем нарЯженнаЯ елка, и стайки подростков
в Ярких спортивных  костюмах мирно  катались вокруг нее на коньках, длЯ этой
картины  Явно  не  хватало  музыки,  но радостный  смех,  визг,  ошалелые от
предчувствиЯ близЯщегосЯ праздника возгласы слышались издалека...
     ’у давнюю прогулку  в новогоднюю  ночь он  прокручивал  в  памЯти потом
сотни раз,  припоминаЯ все  новые  и новые подробности.  ѓоворЯт, что иногда
прожитые годы проносЯтсЯ перед человеком в считанные секунды,-- может и так,
но ђушану  со временем та пЯтнадцатиминутнаЯ дорога представлЯетсЯ прогулкой
длиною в целую жизнь.
     Ћн шел  как  в бреду,  иногда невпопад отвечаЯ ‘ветланке,  не до  конца
понимаЯ,  что все эти  ласковые слова,  жаркие поцелуи, обрушившиесЯ на него
вдруг,  адресованы  ему...  Ћн  никогда не думал, что  от  этого  так  может
кружитьсЯ  голова,  битьсЯ  сердце.  Џорою  ему  казалось: не сон ли это  --
надменнаЯ ‘ветланка, недоступнаЯ ‹еди,  о которой  вздыхали многие,  рЯдом с
ним?
     Ћна открыла дверь своим ключом и пригласила в дом. ‚  прихожей, заметив
его растерЯнность, одобрЯюще сказала:
     --  Ќе  бойсЯ. Њы  одни.  ђодители в  гостЯх,  вернутсЯ  завтра  утром.
‘емейнаЯ традициЯ -- встречать Ќовый год у деда. Џроходи,-- и она распахнула
застекленную белую дверь в зал.
     ‡а спиной щелкнул выключатель, и перед ним вспыхнула тЯжелаЯ люстра под
высоким потолком, прЯмо над  нарЯженной елкой. Љазалось, тысЯчи  хрустальных
солнц  струили  с  потолка  на  нее осколки своих  лучей  --  это  волшебное
ощущение, которое  он почувствовал в первый  миг, надолго  врезалось  ему  в
памЯть.
     “дивительно, как в  считанные  минуты  ђушан  разглЯдел весь  зал,  его
убранство, с тЯжелыми, на  восточный манер,  коврами на  стенах, громоздкими
напольными  часами  в корпусе из потемневшего красного дерева, чей неслышный
ход  определЯл,  наверное, долгие годы  ритм этого дома, с книжными шкафами,
блиставшими золотыми корешками редких и незнакомых ему книг, сервантом между
окнами, где на  хрустальных бокалах, фужерах отражались огни люстры и отсвет
легких  елочных  игрушек  и  матово  поблескивало  тусклое  серебро  чайного
сервиза.  —уть поодаль елки под  белой  крахмальной  скатертью сервированный
стол, заставленный салатами, закусками. Ќо ђушану прежде  всего бросились  в
глаза две высокие  вазы: одна с крупными золотистыми мандаринами,  другаЯ  с
красным алма-атинским апортом,-- с тех пор у ђушана  Ќовый год ассоциируетсЯ
с запахом Яблок.
     ‚ те  же минуты он ощутил уют, тепло и надежность этого дома и был рад,
что не  ошибсЯ  в представлениЯх о жизни ‹еди, чувствовалось, что  она,  как
редкий  экзотический цветок, росла  в любви и  заботе. ‚  ту пору  считалось
хорошим  тоном  бывать в доме  у девушки,  с которой встречаешьсЯ,-- старые,
милые традиции их провинциального городка, и ђушан понимал, что настал и его
час, ведь в  особнЯк на  улице  1905  года его никогда не приглашали, и этот
фактор  играл   в  ту  ночь  немаловажную  роль.   ‚се  навалилось  на  него
стремительно, неожиданно,  поистине  --  новогодний  сюрприз.  Ќе  успел  он
осмотретьсЯ, обвыкнутьсЯ, как ‘ветланка вдруг сказала с досадой:
     -- Џростор зала и  этот огромный стол  гнетут менЯ. ’ы  не  возражаешь,
если мы переберемсЯ в мою комнату?..
     ђушан, еще до сих пор не осознаваЯ,  что с ними творитсЯ,  в прострации
лишь  кивнул головой  и  привстал  с кресла. …е  комната, довольно  большаЯ,
выходЯщаЯ окном  во  двор, оказалась  напротив зала, и  в приоткрытую  дверь
хорошо виднелась в темноте высокой комнаты светЯщаЯсЯ мерцающими  гирлЯндами
нарЯженнаЯ елка. Њежду  книжными  шкафами, занимавшими  стену напротив окна,
располагалсЯ уютный  уголок  с двумЯ глубокими  кожаными  креслами и  низким
столиком, обтЯнутым зеленым  сукном. Љ изголовью одного из старинных  кресел
склонилсЯ  стеклЯнный  абажур  диковинного бронзового  торшера.  ђушан  вмиг
представил ‘ветланку, забравшуюсЯ с ногами в  просторное кресло с  книжкой в
руках и даже укутанную тЯжелым  шотландским пледом, он как раз  покрывал  ее
низкую деревЯнную кровать. Ќо что-то инстинктивно насторожило ђушана: поднЯв
тревожный взглЯд от ее ложа с двумЯ туго взбитыми подушками, он сразу увидел
на стене приколотую кнопками большую фотографию улыбающегосЯ  ЊещерЯкова. Ћн
так растерЯлсЯ, что не  мог отвести он него взглЯда, и ‘ветланка, вошедшаЯ в
комнату со скатертью в руке, застала его в замешательстве.
     --  ќто  маман, ее  происки. ѓде-то откопала  любимого ‘лавика. ‚идимо,
решила  новогодний сюрприз  мне устроить,-- прокомментировала она и,  тут же
сдернув  фотографию,  разорвала ее  на клочки. Џотом, взЯв ђушана  за плечи,
озорно, в  своей лукавой  манере, сказала:--  †аль, у  тебЯ  нет подходЯщего
фотопортрета, а то Я бы организовала ответный сюрприз...
     Ћна  умело  разрЯдила  грозовую  атмосферу:   ђушан  ни  на  минуту  не
усомнилсЯ, что все  так и есть,-- ‹еди отличалась искренностью и прЯмотой, и
в  этом  было ее очарование.  Ћни часто общались, хорошо знали  друг  друга,
возможно, и сегоднЯшний выбор ‘ветланки не был минутным капризом.
     ‚ысокие  напольные  часы известили  глухим  боем,  что до  Ќового  года
осталось всего  четверть часа, и ‘ветланка попросила его  помочь. ‚двоем они
быстро перенесли закуски, фрукты с праздничного стола в зале в ее комнату, и
без пЯти она зажгла на столе свечи  в тЯжелом,  под стать торшеру, бронзовом
шандале. Џоказав глазами на шампанское, волнуЯсь, сказала:
     --  ‚от так Я задумала  неделю назад  и рада, что моЯ  мечта сбылась. ‘
Ќовым годом, ђушан!
     Ћни сдвинули бокалы, и звон  хрусталЯ слилсЯ с боем старинных  часов  в
темном зале.
     ’а  новогоднЯЯ ночь, как и дорога к дому ђезниковых, спустЯ многие годы
воспринимаетсЯ как огромнаЯ и важнаЯ часть его жизни,  и в  воспоминаниЯх ни
разу ему не  удалось пробыть  со ‘ветланкой целиком -- от порога  до порога,
хотЯ он знает, что провел там шесть часов.  €  все  равно, чтобы описать эту
встречу, понадобитсЯ целый  роман, и ни в какой телесериал не уложитьсЯ, ибо
год за годом  всплывают  в памЯти вдруг  забытые слова, их оттенки,  краски,
жесты,  взглЯды, шумы,  шорохи,  запахи,  мелодии.  •отЯ заставь его однажды
записать хронологию новогодней ночи в доме ђезниковой, он бы не смог. Љак же
так, если пронес в сердце это волшебное свидание через всю жизнь -- вроде не
вЯжетсЯ? Ќо это и есть тайна, магиЯ чувств, не  всЯкому она  открываетсЯ, не
открылась и ему,  хотЯ  ђушан  почувствовал, вкусил дыхание  любви.  Љто-то,
более жесткий, наверное, сказал бы: вкусил  и отравилсЯ. Џусть и так. €ли не
так. €ли совсем иначе.
     Љак-то давно в одной компании зашел разговор  о любви,  в котором ђушан
не принимал участиЯ, но когда возвращались  домой, товарищ,  видимо,  еще не
остывший от горЯчего спора, полюбопытствовал:
     -- Ђ как выглЯдела твоЯ перваЯ любовь?
     ђушан, вмиг вспомнив девушку с улицы 1905 года, ответил без раздумий:
     -- ЉрасиваЯ. Ћчень красиваЯ.
     -- ќто не ответ,  слишком  обще,-- рассмеЯлсЯ  приЯтель,-- какие  у нее
были плечи, грудь, ноги?
     ‚идЯ, что ђушан надолго  замолк, тот решил, что „асаев  обиделсЯ, но он
не  отвечал по иной  причине.  Ћн действительно не  мог сказать, какие у нее
ноги  или грудь.  Џравда, он  помнил  ее глаза,  большие, карие,  с  влажной
поволокой; мог еще сказать  о трогательной родинке на правой щеке, чуть выше
уголка  хорошо   очерченного   рта,  чувственных  губ.   Ћн   мог  бы  долго
рассказывать,  как она сердилась,  каким  задумчивым бывал у нее взглЯд, как
она хмурила брови, как загадочно улыбалась, но... грудь  --  этого он не мог
вспомнить,  как и тот вечер целиком в особнЯке напротив "†елезки"-- это тоже
осталось одним из таинств любви.
     Љаждый  человек  ждет от  Ќового года удач, радости,  исполнениЯ давних
желаний,  тем более  в молодые годы, в восемнадцать лет, на  пороге взрослой
жизни. € так  случилось,  что  к  единственному празднику,  в  котором  есть
привкус волшебства и с которым люди свЯзывают надежды, они оба оказались, по
выражению самой ‘ветланки, отверженными. „а, да, отверженными в любви, хотЯ,
по  выражению  ‘таина,  бытовавшему   в   их   городе,  они  принадлежали  к
"выдающимсЯ" в  своем поколении ребЯтам -- знакомства, дружбы и с ђушаном, и
со ‘ветланкой искали многие, опЯть же по ‘таину "сочли бы за честь". Ќет, не
был  случаен  в  тот  день  выбор   ђезниковой,   и  не  нашлось  бы  парнЯ,
отказавшегосЯ провести новогодний вечер с ‹еди, попасть в  ее очаровательный
плен.
     ‚озможно,  одного  не учла  девушка,  что  „асаев, кумир болельщиков не
только ’атарки, безнадежно влюбленный  в „авыдычеву, никогда не слышал таких
волнующих слов, не ощущал на себе нежные взглЯды, не смущалсЯ по-девичьи  от
ее ласковых и горЯчих рук, не задыхалсЯ от  сладких губ. Ђ уж самому „асаеву
и на  миг  не могла  прийти мысль, что  слова,  поцелуи, объЯтиЯ,  так долго
вызревавшие  в  душе девушки, предназначались совсем другому,  да хранить их
было невозможно, разрывалось от тоски и горечи  одиночества девичье сердце в
праздник, суливший другим  счастье  и любовь. ‚от  тут он и  подвернулсЯ под
руку -- заметный,  печальный, одинокий... Ќаверное, роман с ним уж навернЯка
сразу вызовет разговоры и ее перестанут жалеть. Њожет, все было и не  совсем
так,  ведь здесь все просчитать  невозможно --  это не высшаЯ математика, но
такие мотивы неожиданно оказанного ђушану вниманиЯ не исключались.
     ‘корее всего  слова, жесты,  улыбки ‘ветланки можно  было  соотнести, с
криком в горах  после долгого и обильного снегопада, или с  ударом кочерги в
летку кипЯщего  мартена, в обоих  случаЯх  рождалась  лавина  --  снега  или
горЯчего, брызжущего огнем металла, удержать которую никому  не удавалось,--
подобное  произошло  и  с  ђушаном.  ЉопившуюсЯ годами в  его  душе страсть,
нежность, любовь, не имевшую  выхода, тоже прорвало в ту ночь,  и ‘ветланка,
сама раненнаЯ,  услышала  то,  что  жаждала  услышать ее изболевшаЯсЯ  душа,
проще,  встретились два сердца, открытых  длЯ любви. Љонечно, они были пьЯны
не от бутылки  шампанского,  которую,  кажетсЯ, и не опорожнили до конца. €х
пьЯнили  нежность  слов, искренность  взглЯдов,  жестов,  чистота  помыслов,
неожиданно открывшеесЯ родство душ.
     Ќаверное, тому способствовала и музыка. ‚ ту новогоднюю ночь в комнате,
освещенной лишь жарко оплывавшими  свечами, звучала разнаЯ  музыка, но  чаще
минорнаЯ, она  большое соответствовала настроению, их любимый ќлвис Џресли в
тот вечер  не понадобилсЯ. ‡апомнилась и главнаЯ мелодиЯ той ночи, та давнЯЯ
зима оказалась  звездным  часом легендарного, рано ушедшего  из жизни Ѓатыра
‡акирова  с  его знаменитым "Ђрабским  танго". Џод щемЯщую грусть танго  они
танцевали в зале у светЯщейсЯ огнем  елки,  и,  казалось,  сама богинЯ любви
Ђфродита осенЯла  их  крестным знамением,  и  не было, наверное, в  ту  ночь
влюбленных более счастливых, чем они.
     ‚се способствовало  тому, чтобы  их отношениЯ развивались стремительно,
по   нарастающей,  и  обстановка   праздника  окружала  их  долго,   как  по
специальному сценарию. Ќачинались школьные каникулы, а это значит две недели
подрЯд новогодние балы в "†елезке", в "Ћ„Ћ", в "Ѓольшевике" под джаз-оркестр
братьев  ‹ариных, вечера  в каждой школе.  Ћни жили  в атмосфере  праздника,
музыки,  весельЯ  почти  весь  Январь,  потому  что  выпали  три-четыре  днЯ
рождениЯ, на которые их пригласили вместе,  дважды были званы и на вечеринку
к ‘таину. Ћни виделись каждый день и проводили по много часов вместе. €ногда
среди днЯ раздавалсЯ звонок в общежитии, и ‘ветланка говорила с  волнением в
голосе:  приходи, Я соскучилась. Ћтбросив дипломную работу  в сторону, ђушан
спешил в  особнЯк  за зеленым дощатым забором. Љстати, первый  в жизни номер
телефона, которым он  пользовалсЯ,-- ђезниковой, он  помнит его до сих  пор:
3-32.
     ‚ ту пору многое длЯ него оказалось впервые. ‚ начале февралЯ, опЯть же
впервые, в  их город приехал на гастроли ѓосударственный  эстрадный  оркестр
Ђзербайджана  под  управлением  ђауфа  ѓаджиева.  Љрасочные,  Яркие   афиши,
фотографии оркестра, певцов, танцовщиков, известного в  ту пору  конферансье
‹ьва имелова, самого  композитора  ѓаджиева  украшали  людные  места  их не
избалованного артистами  города. Љазалось, на  концерт ни за что не попасть.
‚ыручил ‘таин,-- достал длЯ него билеты, да еще на первый рЯд. Ђ  уж он  сам
ходил на все четыре программы, перезнакомилсЯ со всеми оркестрантами.
     ‘егоднЯ, хочет он того или нет, "роман" с ђезниковой представлЯе