изрЯдной  группой  весьма
сомнительных  субъектов.  Ќеосмотрительно.  €  еще  одно...  -   ‘верчинский
замЯлсЯ, словно не знаЯ, стоит ли продолжать.
     - —то? _ спросил ”андорин, глЯдЯ ему прЯмо  в  глаза.  -  ‚озможна  еще
какаЯ-то  версиЯ,  которую  Я  упустил?  ѓоворите,   ‘танислав   ”илиппович,
говорите. Њы с вами начистоту.
     - …сть ведь еще тайные  агенты,  которых  в  нашем  ведомстве  называют
"сотрудниками". ’о есть те члены  революционных  кружков,  которые  идут  на
сотрудничество с полицией.
     - Agents provocateurs (Ђгенты-провокаторы (фр.) ? - поморщилсЯ статский
советник.
     - Ќу, не обЯзательно провокаторы. €ногда просто информанты. Ѓез  них  в
нашей работе никак невозможно.
     - Ћткуда вашим шпионам знать подробности встречи секретного  гостЯ,  да
еще вплоть до описаниЯ моей в-внешности? -  сдвинул  черные  стрелки  бровей
ќраст Џетрович. - —то-то не пойму.
     Џолковник был в Явном затруднении. Ћн слегка покраснел, закрутил ус еще
круче и доверительно понизил голос:
     - Ђгенты бывают разные. € отношениЯ у уполномоченных  офицеров  с  ними
тоже складываютсЯ  по-разному.  €ногда  на  основе  совершенно  приватных...
м-м-м... Я бы даже сказал, интимных контактов. Ќу, вы понимаете.
     - Ќет, - вздрогнул ”андорин, глЯдЯ на собеседника с некоторым  испугом.
-  Ќе  понимаю  и  не  желаю  понимать.  ‚ы  хотите  сказать,  что  служащие
жандармерии и Ћхранного отделениЯ ради интересов дела вступают с агентами  в
м-мужеложеские отношениЯ?
     - Ђх,  ну  почему  же  обЯзательно  мужеложеские!  -  всплеснул  руками
‘верчинский. - ‘реди "сотрудников" достаточное количество женщин, причем как
правило молодых и весьма  недурных  собой.  ‚ы  ведь  знаете,  как  свободно
нынешнЯЯ революционнаЯ и  околореволюционнаЯ  молодежь  смотрит  на  вопросы
пола.
     - „а-да, -  несколько  сконфузилсЯ  статский  советник.  -  Џриходилось
слышать. џ и в самом  деле  не  очень  Ясно  представлЯю  себе  деЯтельность
т-тайной  полиции.   Љак-то   до   сих   пор   не   приходилось   заниматьсЯ
революционерами, все больше убийцами, мошенниками и  иностранными  шпионами.
Ћднако, ‘танислав ”илиппович, вы Явно подводите менЯ к кому-то  из  офицеров
Ћхранки. Љ кому? Љто из них, по-вашему, имеет подозрительные свЯзи?
     Џолковник еще  с  полминуты  изображал  всей  физиономией  нравственные
терзаниЯ, потом, словно решившись, зашептал:
     - ќраст Џетрович, дорогой, тут, конечно, дело  отчасти  приватное,  но,
знаЯ вас как человека исключительной щепетильности и  широких  взглЯдов,  не
считаю себЯ в праве утаивать, тем более что дело  особенной  важности,  пред
которым  блекнут  все  частные  соображениЯ,  каковые...  -  ’ут,  несколько
запутавшись  в  грамматике,  ‘верчинский  сбилсЯ  и  заговорил  проще.  -  џ
располагаю сведениЯми, что подполковник ЃурлЯев  поддерживает  знакомство  с
некоей „ианой -  это,  разумеетсЯ,  агентурнаЯ  кличка.  Ћчень  таинственнаЯ
особа, сотрудничающаЯ с властЯми  бескорыстно,  из  идейных  соображений,  и
потому ставЯщаЯ собственные условиЯ. Ќапример, мы не знаем ни ее  настоЯщего
имени, ни места проживаниЯ - лишь  адрес  конспиративной  квартиры,  которую
„епартамент длЯ нее снимает. ‘удЯ по всему, это барышнЯ или  дама  из  очень
хорошей семьи. €меет широчайшие и  полезнейшие  знакомства  в  революционных
кругах Њосквы и  ‘анкт-Џетербурга,  оказывает  полиции  поистине  неоценимые
услуги...
     - Ћна любовница ЃурлЯева, и он  мог  ей  проговоритьсЯ?  -  нетерпеливо
перебил ‘верчинского чиновник. - ‚ы на это намекаете?
     ‘танислав ”илиппович расстегнул тугой ворот, придвинулсЯ ближе.
     - џ... Я не уверен, что она его  любовница,  но  допускаю.  Ћчень  даже
допускаю. Ђ если так, то ЃурлЯев вполне мог наболтать ей лишнего. Џонимаете,
двойные  агенты,  да  еще  такого   склада,   мало   предсказуемы.   ‘егоднЯ
сотрудничают с нами, а завтра дают задний ход...
     - •орошо, учту.
     ќраст Џетрович о чем-то задумалсЯ и вдруг сменил тему:
     -  џ  полагаю,  ”рол  ѓригорьевич  п-протелефонировал  вам,  чтобы   вы
оказывали мне всемерное содействие.
     ‘верчинский приложил руку к груди - мол, всем, чем только смогу.
     - ’огда вот что. „лЯ расследованиЯ мне понадобитсЯ толковый п-помощник,
он же офицер свЯзи. Ќе одолжите мне вашего ‘мольЯнинова?

        x x x

     ‚роде бы недолго пробыл статский советник в  желто-белом  особнЯке,  не
более получаса, а когда снова вышел на улицу, город было  не  узнать.  ‚етру
надоело гонЯть белую труху по кривым улицам, снег улегсЯ на крыши и мостовые
рыхлыми грудами, небо же, которого совсем недавно будто бы и вовсе не  было,
волшебным  образом  проЯснилось.  Ћказалось,  что  оно  вовсе  не  низкое  и
крупитчатое, а напротив, очень  высокое,  радостно-синее  и,  как  положено,
увенчанное маленьким, но блестким, как империал, золотым кружком. Ќад домами
откуда ни  возьмись  повылезали  елочные  шары  куполов,  заиграл  радужными
брызгами новорожденный  снег,  и  Њосква  проделала  свой  любимый  фокус  -
обратилась из лЯгушки такой царевной, что  вдохнуть  вдохнешь,  а  выдохнуть
позабудешь.
     ќраст Џетрович посмотрел  вокруг,  да  и  остановилсЯ,  несколько  даже
ослепнув от сиЯниЯ.
     - Љрасота  какаЯ!  -  воскликнул  поручик  ‘мольЯнинов,  но  застыдилсЯ
чрезмерной восторженности и счел нужным  снисходительно  добавить.  -  ќкие,
право, метаморфозы... Њы сейчас куда, господин статский советник?
     - ‚ Ћхранное отделение.  Џогода  и  в  самом  деле  славнаЯ.  „-давайте
пройдемсЯ.
     ”андорин отпустил возок обратно в генерал-губернаторову конюшню, и пЯть
минут спустЯ чиновник особых поручений  и  его  румЯный  спутник  шагали  по
’верскому бульвару, где  уже  вовсю  прогуливалась  ошалевшаЯ  от  нежданной
природной амнистии публика, хотЯ дворники еще только начали расчищать  аллеи
от снега.
     ќраст Џетрович то и дело ловил на себе  взглЯды  -  то  испуганные,  то
сочувственные, то просто любопытствующие, и не сразу понЯл, в чем  дело.  Ђх
да, ведь сбоку и чуть сзади вышагивает молодец в синей  жандармской  шинели,
при кобуре и шашке.  ‘о  стороны  можно  подумать,  что  приличного  на  вид
господина в меховом плаще и замшевом цилиндре сопровождают под конвоем. „вое
встречных  студентов-технологов,  ”андорину  вовсе  незнакомых,  "арестанту"
кивнули, а  на  "конвоира"  посмотрели  с  ненавистью  и  презрением.  ќраст
Џетрович оглЯнулсЯ на поручика, но тот был все так же улыбчив и враждебности
молодых людей, похоже, не заметил.
     - ‘мольЯнинов, вы, очевидно,  несколько  дней  проведете  со  мной.  Ќе
носите мундир, это может повредить делу. •одите в штатском. € кстати,  давно
хотел вас с-спросить... Љак  получилось,  что  вы  оказались  в  †андармском
корпусе? ‚едь ваш  отец,  кажетсЯ,  тайный  советник?  Њогли  бы  служить  в
г-гвардии.
     Џоручик  воспринЯл  вопрос  как  приглашение   сократить   почтительную
дистанцию, в один прыжок догнал чиновника и зашагал с ним плечо к плечу.
     - „а что там хорошего в гвардии, - охотно  откликнулсЯ  ‘мольЯнинов.  -
Џарады да  попойки,  скука.  Ђ  в  жандармском  служить  одно  удовольствие.
‘екретные заданиЯ, выслеживание опасных преступников, бывают и  перестрелки.
‚ прошлом году анархист в Ќовогирееве на даче  засел,  помните?  –елых  три.
часа отстреливалсЯ, двоих наших ранил. ЊенЯ тоже чуть не задел, пулЯ  совсем
близко от щеки вжикнула. …ще бы полдюйма, и шрам осталсЯ.
     Џоследние слова  были  произнесены  с  Явным  сожалением  об  упущенной
возможности.
     - Ђ не задевает вас то... неприЯзненное отношение, с к-которым к  синим
мундирам относЯтсЯ в обществе, особенно в кругу ваших сверстников?
     ќраст Џетрович посмотрел на спутника с особенным интересом,  но  взглЯд
‘мольЯнинова был по-прежнему безмЯтежен.
     - џ на это вниманиЯ не обращаю, потому что служу ђоссии и  совесть  моЯ
чиста. Ђ предубеждение против чинов †андармского  корпуса  рассеетсЯ,  когда
все поймут, как много мы делаем длЯ зашиты государства и жертв  насилиЯ.  ‚ы
ведь  знаете,  что  эмблема,  назначеннаЯ   Љорпусу   императором   Ќиколаем
Џавловичем - белый платок длЯ утираниЯ слез несчастных и страждущих.
     ’акой  простодушный  энтузиазм  заставил  статского   советника   вновь
взглЯнуть на поручика, и тот заговорил еще горЯчее:
     - Ќашу службу считают зазорной, потому что о ней мало  знают.  Ђ  между
прочим, попасть в жандармские офицеры совсем непросто. ‚о-первых,  принимают
только потомственных дворЯн, потому что мы  -  главные  защитники  престола.
‚о-вторых, отбирают самых достойных и образованных  из  армейских  офицеров,
только тех, кто закончил училище не ниже, чем по первому  разрЯду.  —тоб  ни
одного пЯтнышка по службе и упаси боже никаких  долгов.  “  жандарма  должны
быть чистые руки. ‡наете, какие экзамены мне пришлось выдержать? “жас! џ  за
сочинение на тему "ђоссиЯ в XX веке" высший балл получил, а все равно  почти
год очереди на курсы дожидалсЯ, и после окончаниЯ курсов еще  четыре  месЯца
вакансии ждал. ‚ Њосковское управление менЯ, правда, папа устроил...
     ќтого ‘мольЯнинов мог бы и не добавлЯть, так что ќраст Џетрович  оценил
честность молодого человека по достоинству.
     - Ќу и какое же будущее ожидает ђоссию в XX веке? -  спросил  ”андорин,
покосившись на защитника престола с Явной симпатией.
     - ‘амое великое! Ќужно  только  перенаправить  настроение  просвещенной
части общества от  разрушительности  к  созиданию,  а  непросвещенную  часть
общества  следует  образовывать  и  постепенно  воспитывать  в  ней  чувство
самоуважениЯ и достоинства. ќто самое главное! …сли  этого  не  сделать,  то
ђоссию ожидают самые чудовищные испытаниЯ...
     Ћднако какие именно испытаниЯ ожидают ђоссию, ќраст Џетрович так  и  не
узнал, потому что уже свернули в Ѓольшой ѓнездниковский, и впереди показалсЯ
неприметный  двухэтажный  дом  зеленого  цвета,  в   котором   располагалось
Њосковское охранное отделение.
     —еловеку,  не  сведущему  в  хитросплетениЯх   ветвей   древа   русской
государственности, непросто было бы  разобратьсЯ,  в  чем  состоит  различие
между Ћхранным отделением и ѓубернским  жандармским  управлением.  ”ормально
первому надлежало заниматьсЯ розыском политических преступников, а второму -
дознанием, но, поскольку  в  секретных  расследованиЯх  розыск  от  дознаниЯ
бывает неотделим, оба ведомства делали  одну  и  ту  же  работу:  истреблЯли
революционную  Язву  всеми  предусмотренными  и  непредусмотренными  законом
способами. € жандармы, и "охранники"  были  людьми  серьезными,  многократно
проверенными, допущенными к  сокровеннейшим  тайнам,  однако  же  “правление
подчинЯлось  штабу  Ћтдельного   жандармского   корпуса,   а   Ћтделение   -
„епартаменту полиции. Џутаница усугублЯлась еще и тем, что руководЯщие  чины
Ћхранного  нередко  числились  по  †андармскому  корпусу,  а  в  жандармских
управлениЯх служили статские чиновники, вышедшие из „епартамента.  Ћчевидно,
в свое времЯ кто-то мудрый, опытный, придерживающийсЯ  не  слишком  лестного
мнениЯ  о   людской   природе,   рассудил,   что   одного   надзирающего   и
приглЯдывающего  ока  длЯ  беспокойной  империи  маловато.  ‚едь  недаром  и
человекам ѓосподь выделил не по одной зенице, а  по  две.  „вумЯ  глазами  и
крамолу выглЯдывать сподручней, и риска меньше,  что  одинокое  око  слишком
много о себе возомнит. Џоэтому по  давней  традиции  отношениЯ  между  двумЯ
ответвлениЯми тайной полиции  складывались  ревнивые  и  неприЯзненные,  что
свыше не только дозволЯлось, но даже, пожалуй, и поощрЯлось.
     ‚ Њоскве извечнаЯ вражда между жандармами и "охранниками" до  некоторой
степени смЯгчалась единоначалием - и те,  и  другие  подчинЯлись  городскому
обер-полицеймейстеру,  -  но  здесь  у  обитателей  зеленого  дома   имелось
некоторое преимущество: обладаЯ более мощной агентурной  сетью,  они  лучше,
чем их  синемундирные  коллеги,  были  осведомлены  о  жизни  и  настроениЯх
большого города, а  длЯ  начальства  кто  осведомленной,  тот  и  ценнее.  Ћ
некотором  превосходстве  Ћхранного  косвенно   свидетельствовала   и   сама
дислокациЯ  ЋтделениЯ  -   в   непосредственной   близости   от   резиденции
обер-полицеймейстера, только пройти закрытым двором из одного черного хода в
другой, а с Њалой Ќикитской до полицмейстерова  дома  на  ’верском  бульваре
было не менее четверти часа быстрого ходу.
     Ћднако из-за затЯнувшегосЯ отсутствиЯ главного полицейского  начальства
хрупкое равновесие между Њалой Ќикитской и ѓнездниковским нарушилось, о  чем
ќрасту Џетровичу было хорошо известно.  Џоэтому  инсинуации  ‘верчинского  в
адрес подполковника ЃурлЯева и  его  подчиненных  следовало  воспринимать  с
известной долей осторожности.
     ”андорин толкнул неказистую дверь и оказалсЯ в  темноватой  передней  с
низким, потрескавшимсЯ потолком. Ќе задерживаЯсь, статский  советник  кивнул
молчаливому человеку в штатском (тот ответил  почтительным  поклоном)  и  по
старинной витой лестнице поднЯлсЯ на второй этаж.  ‘мольЯнинов,  придерживаЯ
шашку, грохотал следом.
     Ќаверху обстановка была совсем инаЯ: широкий светлый коридор с ковровой
дорожкой, деловитый стук пишущих машин из-за обитых кожей дверей, на  стенах
бонтонные гравюры с видами старой Њосквы.
     †андармский поручик, видимо, оказалсЯ на враждебной территории  впервые
и оглЯдывалсЯ с нескрываемым любопытством.
     - Џосидите тут, - показал ему ќраст Џетрович  на  рЯд  стульев,  а  сам
вошел в кабинет начальника.
     - ђад вас видеть в добром здравии! - подполковник выскочил из-за  стола
и с преувеличенным оживлением бросилсЯ жать гостю руку, хотЯ они  расстались
каких-нибудь два часа назад, и  статский  советник,  кажетсЯ,  не  давал  ни
малейших оснований тревожитьсЯ о своем здоровье.
     ”андорин  бурлЯевскую  нервозность  истолковал  в   том   смысле,   что
подполковнику  неудобно  за  давешнее  арестование.  Ћднако  все  положенные
извинениЯ были многословнейшим образом высказаны еще на вокзале,  поэтому  к
досадному эпизоду за исчерпанностью темы чиновник возвращатьсЯ  не  стал,  а
сразу перешел к существенному.
     - Џетр €ванович, вчера вы докладывали мне  о  предполагаемых  мерах  по
устроению б-безопасности визита генерал-адъютанта •рапова. ‚аши  предложениЯ
Я одобрил. ‘колько мне помнитсЯ, вы выделили двенадцать филеров длЯ  встречи
на   вокзале,   четверых,   одетых   извозчиками,   определили   в   уличное
сопровождение,  и  еще  две  бригады   по   семь   человек   назначили   длЯ
патрулированиЯ окрестностей особнЯка на ‚оробьевых горах.
     - ’очно так, - осторожно подтвердил ЃурлЯев, ожидаЯ подвоха.
     - Ћсведомлены ли были ваши филеры о том, что за персона п-прибывает?
     - ‹ишь старшие каждой из бригад - всего четыре человека,  исключительно
надежные.
     - ’а-ак. - ‘татский советник закинул ногу на ногу,  отложил  цилиндр  и
перчатки на соседний стул и  небрежно  поинтересовалсЯ.  -  Ќадеюсь,  вы  не
забыли сообщить этим ч-четверым, что общее руководство охраной возложено  на
менЯ?
     Џодполковник развел руками:
     - Ќикак нет, ќраст Џетрович. Ќе счел нужным. Ђ что, следовало? ‚иноват.
     - € что же, никто кроме вас во всем Ћтделении не  знал,  что  встречать
генерала поручено мне? - стремительно наклонилсЯ вперед ”андорин.
     - ‡нали только мои ближайшие помощники - коллежский асессор Њыльников и
старший чиновник длЯ поручений ‡убцов, а  более  никто.  ‚  нашем  заведении
лишнего болтать не принЯто. Њыльников, как вам известно, заведует  филерской
службой, от него утайки быть не могло Ђ ‘ергей  ‚итальевич  ‡убцов  -  самый
толковый из моих работников, он в свое времЯ  и  разработал  схему  "‚стреча
Џэ-Џэ-эђ". ќто, можно сказать, его профессиональнаЯ гордость.
     - ЉакаЯ-какаЯ встреча? - удивилсЯ ќраст Џетрович.
     - Џэ-Џэ-эђ. "Џо первому  разрЯду".  ’акаЯ  служебнаЯ  терминологиЯ.  Њы
ведем  негласное  наблюдение  по  разрЯдам,  в  зависимости  от   количества
задействованных  агентов.  "‘лежка  по  второму  разрЯду",  "Ђрестование  по
третьему разрЯду" и прочее. "‚стреча по первому разрЯду" - это  когда  нужно
обеспечить безопасность особы первого ранга. ‚от, например, две недели назад
австрийский наследник приезжал,  эрцгерцог  ”ранц-”ердинанд.  ’оже  тридцать
филеров было задействовано двенадцать  на  вокзале,  четыре  в  пролетках  и
дважды по семь вокруг резиденции. Ђ "высший разрЯд" бывает  только  длЯ  его
императорского величества ‚се шестьдесЯт филеров работают, и  из  Џетербурга
еще ‹етучий отрЯд прибывает,  не  считаЯ  дворцовой  охраны,  жандармерии  и
прочего.
     -  Њыльникова  Я  знаю,  -  задумчиво  произнес  чиновник  -  …встратий
Џавлович,  кажетсЯ?  ‚идел  его  в  деле,  сноровистый.  Ћн  ведь  из  низов
выслужилсЯ?
     - „а, вознессЯ из простых городовых. Њалообразован, но сметлив,  цепок,
схватывает на лету ”илеры на него как на Ѓога молЯтсЯ, ну и он их в обиду не
дает. ‡олото человек, Я им очень доволен.
     - ‡олото? - усомнилсЯ ”андорин. - Ђ  мне  д-доводилось  слышать,  будто
Њыльников на руку нечист? †ивет не по средствам, и вроде бы  даже  служебное
расследование было по поводу расходованиЯ казенных сумм?
     ЃурлЯев задушевно понизил голос:
     - ќраст Џетрович, у Њыльникова в полном  ведении  немалые  средства  на
поощрение филеров. Љак он распорЯжаетсЯ этими деньгами - не моЯ печаль.  Њне
нужно,  чтобы  его  служба  работала  на  Ять,  а  это  …встратий   Џавлович
обеспечивает. —его ж еще?
     —иновник особых поручений обдумал высказанное. ‘уждение и,  видимо,  не
нашелсЯ, что возразить.
     - Ќу хорошо. Ђ что за человек ‡убцов? џ его почти совсем  не  знаю.  ’о
есть, видел, конечно, но никогда с ним не работал. Џравильно ли Я  запомнил,
что он из б-бывших революционеров?
     - €стинно так, - с Явным удовольствием принЯлсЯ рассказывать  начальник
Ћхранного - ќта историЯ -  моЯ  гордость.  џ  ведь  сам  ‘ергеЯ  ‚итальевича
арестовывал, еще когда  он  студентом  был.  Џришлось  с  ним  повозитьсЯ  -
поначалу держалсЯ чистым волчонком. € в карцере у менЯ посидел, на  хлебе  и
воде, и поорал Я на него, и каторгой пугал. Ђ взЯл не  страхом,  убеждением.
‘мотрю  -  очень  уж  шустрого  ума  юноша,  такие  к   террору   и   прочим
насильственным мерам по самому складу мозга не склонны. Ѓомба и револьвер  -
это ведь длЯ  тупых,  у  кого  недостает  соображениЯ,  что  лбом  стену  не
прошибить. Ђ  мой  ‘ергей  ‚итальевич,  примечаю,  любит  о  парламентаризме
порассуждать, о союзе здравомыслЯщих патриотов и прочем. Ћдно удовольствие с
ним было допросы вести, иной раз,  поверите  ли,  до  утра  в  предвариловке
засиживалсЯ. ‘мотрю - он о своих товарищах по кружку критически  отзываетсЯ,
понимает  их  узость   и   обреченность,   ищет   выхода:   как   социальную
несправедливость поправить и при этом страну динамитом на куски не разорвать
Ћчень мне это понравилось. ‚ыхлопотал ему закрытие дела. ’оварищи его,  само
собой, в измене заподозрили, отвернулись от него Ђ ему обидно - он-то  перед
ними чист. Њожно сказать, один  Я  у  него  друг  осталсЯ.  ‚стречались  мы,
говорили о том о сем, Я ему что  можно  про  свою  работу  рассказывал,  про
трудности и загвоздки всЯкие. € что вы думаете? Ќачал мне ‘ергей  ‚итальевич
советы  давать  -  как  лучше  с  молодежью  разговаривать,   как   отличить
пропагатора от  террориста,  что  из  революционной  литературы  почитать  и
прочее. €сключительно ценные советы. Ћднажды за рюмкой коньЯку Я ему говорю:
"‘ергей ‚итальевич, душа моЯ, привЯзалсЯ Я к вам за эти месЯцы, и больно мне
видеть, как вы между двумЯ правдами мечетесь. џ ведь понимаю,  что  у  ваших
нигилистов тоже своЯ правда есть, только вам теперь к ним путь закрыт. Ђ  вы
вот  что,  говорю,  присоединЯйтесь-ка  к  нашей   правде,   она,   ей-богу,
поосновательней будет. џ же вижу, вы истинный патриот земли русской, вам  до
ихних €нтернационалов дела нет. Ќу так и Я патриот не  меньше  вас,  давайте
помогать ђоссии вместе". € что же? Џодумал ‘ергей  ‚итальевич  денек-другой,
написал письма своим прежним приЯтелЯм - мол, разошлись наши дорожки - да  и
подал прошение о зачислении на службу под  мое  начало.  ’еперь  он  у  менЯ
праваЯ рука, и  далеко  пойдет,  вот  увидите.  Њежду  прочим,  ваш  горЯчий
поклонник. Џросто влюблен в вас, честное слово. ’олько и  разговоров  что  о
ваших дедуктивных свершениЯх. €ной раз менЯ прЯмо ревность берет.
     Џодполковник засмеЯлсЯ, судЯ по всему, очень довольный тем, что и  себЯ
в выгодном свете представил и будущему начальнику неглупо  польстил,  однако
”андорин по всегдашнему своему обыкновению вдруг взЯл и заговорил  совсем  о
другом:
     - €звестна ли вам, €ван Џетрович, некаЯ д-дама по имени „иана?
     ЃурлЯев посмеиватьсЯ перестал, лицо словно окаменело и отчасти утратило
обычное выражение  грубоватого  солдатского  прЯмодушиЯ  -  взглЯд  сделалсЯ
острым, настороженным.
     - Њогу ли Я полюбопытствовать, господин статский  советник,  почему  вы
интересуетесь этой дамой?
     - Њожете, - бесстрастно ответил ”андорин. - џ ищу источник, из которого
сведениЯ  о  нашем  плане  охраны  попали  к  т-террористам.  Џока   удалось
установить, что кроме „епартамента полиции  детали  были  известны  т-только
вам,  Њыльникову,  ‡убцову,  ‘вер-чинскому  и   его   адъютанту.   Џолковник
‘верчинский допускает, что  о  мерах  безопасности  могла  быть  осведомлена
"сотрудница" с агентурной к-кличкой „иана. ‚ы ведь с ней знакомы?
     ЃурлЯев ответил с внезапной злобой:
     - ‡наком. "‘отрудница" прекраснаЯ, спору  нет,  но  только  ‘верчинский
напрасно намекает. ќто называетсЯ с больной головы на здоровую! …сли  кто  и
мог ей проболтатьсЯ, то скорее он. Ћна из него веревки вьет!
     - Љак, ‘танислав ”илиппович - ее любовник? - поразилсЯ чиновник  особых
поручении, едва успев проглотить слово "тоже".
     - Ђ черт их там разберет, - все так же озлобленно рЯвкнул подполковник.
- Ћчень даже возможно!
     ‘битый с толку ќраст Џетрович не сразу собралсЯ с мыслЯми.
     - € что она так хороша собой, эта „иана?
     - Џраво не знаю!  Ќикогда  не  видел  ее  лица.  Џетр  €ванович  сделал
ударение на последнем слове, что придало всей фразе двусмысленное звучание.
     Џодполковник,  очевидно,  и  сам  это  почувствовал,  потому  что  счел
необходимым поЯснить:
     - ‚идите ли, „иана никому из наших  лица  не  показывает.  ‚се  встречи
происходЯт на конспиративной квартире, в полумраке, да она еще и в вуали.
     - Ќо это неслыханно!
     - ‚ романтическую героиню играет, - скривилсЯ ЃурлЯев.  -  “верен,  что
‘верчинский ее лица тоже не видел. Џрочие части тела - весьма  вероЯтно,  но
лицо наша „иана  прЯчет,  словно  турецкаЯ  одалиска.  ’аково  было  твердое
условие ее сотрудничества. ѓрозитсЯ, что при малейших поползновениЯх открыть
ее инкогнито прекратит всЯкую помощь. Ѓыло особое указание из „епартамента -
попыток не  предпринимать.  Џусть,  мол,  интересничает,  лишь  бы  сообщала
данные.
     ќраст Џетрович сопоставил  манеру,  в  которой  ЃурлЯев  и  ‘верчинский
говорили о загадочной "сотруднице", и обнаружил в интонации и  словах  обоих
штаб-, офицеров черты несомненного сходства. ЉажетсЯ, “правление и Ћтделение
соперничали не только на поприще полицейской службы.
     - ‡наете что, Џетр €ванович, - сказал ”андорин с самым серьезным видом.
- ‚ы менЯ заинтриговали вашей т-таинственной „ианой. ‘вЯжитесь-ка  с  ней  и
сообщите, что Я хочу немедленно ее видеть.

     ѓлава втораЯ
     Ћтдых стального человека

     ‘емьсот восемьдесЯт два, семьсот восемьдесЯт три,  семьсот  восемьдесЯт
четыре...
     Њускулистый, поджарый человек с неподвижным  лицом,  спокойными  серыми
глазами и решительной складкой поперек лба лежал на паркетном полу и  считал
удары собственного сердца. ‘чет шел сам собой, без участиЯ мысли и ничуть ей
не мешаЯ. Љогда человек лежал, удар его  сердца  в  точности  соответствовал
секунде - это было многократно проверено. „авнЯЯ, еще с  каторги,  привычка,
отдыхаЯ, прислушиватьсЯ к  работе  своего  внутреннего  двигателЯ  настолько
вошла в плоть и кровь мужчины,  что  иногда  он  просыпалсЯ  среди  ночи  на
четырехзначном числе и понимал, что не прекращал счета даже во сне.
     ќта арифметика была не лишена смысла,  потому  что  приучала  сердце  к
дисциплине, закалЯла выдержку и волю, а главное - позволЯла за  каких-нибудь
пЯтнадцать минут (то есть за девЯтьсот ударов) расслабить мышцы и воскресить
силы не хуже, чем за три часа крепкого сна. Ћднажды мужчине  пришлось  долго
обходитьсЯ без сна. ‚  Ђкатуйском  каторжном  остроге  его  хотели  зарезать
уголовные. „нем сунутьсЯ боЯлись, ждали темноты,  и  это  повторЯлось  много
ночей подрЯд. Ђ обыкновение лежать на  жестком  осталось  с  ранней  юности,
когда ѓрин (так его называли товарищи, настоЯщего же имени  теперь  не  знал
никто) занималсЯ самовоспитанием и отвыкал от всего, что считал  "роскошью",
включив в  эту  категорию  вредные  или  даже  просто  не  обЯзательные  длЯ
выживаниЯ привычки
     €з-за двери  доносились  приглушенные  голоса  -  члены  Ѓоевой  ѓруппы
возбужденно обсуждали детали  успешно  проведенного  акта.  €ногда  ‘негирь,
забывшись, повышал голос, и тогда остальные двое на него шипели. Ћни думали,
что ѓрин спит. Ќо он не спал. Ћн отдыхал, считал пульсацию  сердца  и  думал
про старика, который перед смертью вцепилсЯ в его запЯстье. Љожа до сих  пор
помнила  прикосновение   сухих   горЯчих   пальцев.   ќто   мешало   ощутить
удовлетворение от чисто  проведенной  акции,  а  ведь  иных  радостей  кроме
чувства выполненного долга у сероглазого человека не было.
     ѓрин знал, что его кличка по-английски значит "зеленый", но  свой  цвет
ощущал иначе. ‚се на свете имеет окраску, все предметы, понЯтиЯ, все люди  -
он чувствовал это  с  раннего  детства,  была  у  ѓрина  такаЯ  особенность.
Ќапример,   слово   "землЯ"   было   глинЯно-коричневое,   слово    "Яблоко"
светло-розовое,  даже  если  антоновка,  "империЯ"  -  бордовое,  отец   был
густо-лиловый, мать - малиноваЯ. „аже буквы в алфавите имели свой окрас: "Ђ"
-  багровый,  "Ѓ"  -  лимонный,  "‚"  -  бледно-желтый.  ѓрин   не   пыталсЯ
разобратьсЯ, почему звучание и смысл вещи, ЯвлениЯ  или  человека  длЯ  него
окрашиваютсЯ так, а не иначе - просто принимал это знание  длЯ  сведениЯ,  и
знание редко его обманывало, во всЯком случае в отношении людей. „ело в том,
что по шкале, изначально встроенной в ѓринову душу, каждый цвет имел  еще  и
свое потаенное значение. ‘иний был сомнение и ненадежность, белый - радость,
красный - печаль, поэтому российский  флаг  выходил  странным:  тут  тебе  и
печаль, и радость, причем обе какие-то  сомнительные.  …сли  новый  знакомый
отсвечивал  синевой,  ѓрин  не  то  чтобы  относилсЯ  к  нему  с   заведомым
недоверием, но присматривалсЯ и примеривалсЯ к такому человеку  с  особенной
осторожностью. € еще вот что: люди единственные  из  всего  сущего  обладали
свойством  со  временем  менЯть  свой  цвет  -  от  собственных   поступков,
окружениЯ, возраста.
     ‘ам ѓрин когда-то был лазоревый - мЯгкий, теплый, бесформенный.  Џотом,
когда решил себЯ изменить, лазурь  пошла  на  убыль,  понемногу  вытеснЯемаЯ
строгой и Ясной пепельностью. ‘о временем голубые тона  куда-то  внутрь,  из
главных стали оттененными, а  "ѓрин  сделалсЯ  светло-серым.  Љак  дамасскаЯ
сталь - таким же твердым, гибким, холодным и не подвержен ржавчине.
     Џреображение началось в шестнадцать лет. Џрежде
     ѓрин был обычным гимназистом - писал акварельные пейзажи,  декламировал
Ќекрасова и ‹ермонтова, влюблЯлсЯ. Ќет, он, конечно, и  тогда  отличалсЯ  от
одноклассников - хотЯ бы потому, что все они  были  русские,  а  он  нет.  ‚
классе его не травили, не дразнили "жидом", потому что чувствовали в будущем
стальном человеке сосредоточенность и тихую, несуетливую силу, но  друзей  у
него  не  было  и  не  могло  быть.  „ругие  гимназисты  прогуливали  уроки,
устраивали учителЯм обструкции и списывали со шпаргалок, а  ѓрину  надлежало
учитьсЯ на одни пЯтерки и вести себЯ самым  примерным  образом,  потому  что
иначе его бы отчислили, а отец бы этого не перенес.
     ‚ероЯтно, гимназиЯ была бы благополучно окончена, лазоревый юноша  стал
бы сначала студентом  университета,  а  потом  врачом  или  -  как  знать  -
художником, но тут генерал-губернатору  —иркову  взбрело  в  голову,  что  в
городе расплодилось слишком много евреев, и он распорЯдилсЯ выслать  обратно
в местечки аптекарей, дантистов и торговцев, не имевших вида  на  проживание
вне черты оседлости. Ћтец был аптекарем, и семьЯ оказалась в маленьком южном
городе, откуда ѓринберг-старший  уехал  много  лет  назад,  чтобы  выучитьсЯ
чистой профессии.
     Ќатура ѓрина была устроена так, чтобы  откликатьсЯ  на  злобную,  тупую
несправедливость  искренним  недоумением,  которое,  пройдЯ   через   стадии
острого, физического страданиЯ и обжигающего гнева,  завершалось  Ќеодолимой
жаждой ответного  действиЯ.  ‡лобной,  тупой  несправедливости  вокруг  было
много. Ћна мучила подростка и прежде, но до поры до времени удавалось делать
вид, что есть дела поважнее - оправдать надежды  отца,  выучитьсЯ  полезному
ремеслу, понЯть и раскрыть в себе то, ради чего поЯвилсЯ на свет. ’еперь  же
злобнаЯ тупость налетела на ѓрина,  как  пышащий  грозным  паром  локомотив,
отбросила под насыпь, и противитьсЯ  голосу  натуры,  требовавшей  действиЯ,
стало невозможно.
     ‚есь тот  год  ѓрин  был  предоставлен  сам  себе.  ‘читалось,  что  он
готовитсЯ к сдаче гимназического курса экстерном. Ћн и в  самом  деле  много
читал - ѓиббона, ‹оква, ЊиллЯ, ѓизо. •отел понЯть, почему люди  мучают  друг
друга, откуда беретсЯ несправедливость и как ее  лучше  исправлЯть.  ЏрЯмого
ответа в книгах не обнаруживалось, но, если как  следует  поразмыслить,  его
можно было прочесть между строк.
     —тобы  не  загнить,  не  затЯнутьсЯ  рЯской,   общество   нуждаетсЯ   в
периодическом взбалтывании, имЯ которому революциЯ. Џередовые  нации  -  те,
которые прошли через эту болезненную,  -  но  необходимую  операцию,  и  чем
раньше, тем лучше. Љласс, слишком долго находЯщийсЯ наверху,  мертвеет,  как
ороговевшаЯ  кожа,  от  этого  поры  страны  закупориваютсЯ,  и  в  обществе
нарастает  удушье,  производЯщее  бессмысленность  и  произвол.  ѓосударство
ветшает, как давно не ремонтированный дом, и если процесс  разрушениЯ  зашел
слишком далеко, подпирать и латать гнилую постройку  нецелесообразно.  Ќужно
ее спалить, и на пепелище выстроить новый дом, крепкий и светлый.
     Ќо сами по себе пожары не происходЯт. Ќужны люди,  согласные  взЯть  на
себЯ роль спички, котораЯ, сгорев, даст  начало  большому  огню.  Џри  одной
мысли о такой судьбе  захватывало  дух.  ѓрин  соглашалсЯ  стать  спичкой  и
сгореть, но понимал, что одного согласиЯ мало.
     ’ребовались стальнаЯ волЯ, богатырскаЯ сила, безупречнаЯ чистота.
     ‚олЯ досталась ему от рождениЯ, надо  было  только  ее  развить.  €  он
разработал целый курс преодолениЯ  собственных  слабостей  -  главных  своих
врагов.  ‘траха  высоты:  ночью  часами  вышагивал  взад-вперед  по  перилам
железнодорожного  моста,  заставлЯл  себЯ  не  отводить  глаз   от   черной,
маслЯнистой воды. ѓадливости: ловил в лесу гадюк и не отворачиваЯсь  смотрел
в мерзкую шипЯщую пасть, пока упругаЯ пЯтнистаЯ  плеть  неистово  обвивалась
вокруг голой руки. ‡астенчивости: ездил в уездный город на Ярмарку и пел там
под шарманку, а слушатели покатывались со смеху, потому что  ни  голоса,  ни
слуха у хмурого полоумного еврейчика не было. ЃогатырскаЯ  сил  а  досталась
труднее. Ћт природы ѓрин был крепок здоровьем, но неловок и  узок  в  кости.
ЌеделЯ за неделей, месЯц за месЯцем он по десЯть,  двенадцать,  четырнадцать
часов в день растил телесную мощь. „ействовал по собственной методе, поделив
мышцы на нужные и ненужные. Ќа бесполезные мускулы времени не тратил.  Ќачал
с тренированиЯ пальцев и продолжал до тех пор,  пока  не  научилсЯ  запросто
гнуть между большим и указательным не только  пЯтаки,  но  и  алтыны.  Џотом
занЯлсЯ кулаками - колотил по дюймовой  доске,  разбивал  суставы  в  кровь,
мазал ссадины йодом и снова бил, пока кулаки не обросли мозолЯми,  а  дерево
не стало переламыватьсЯ от первого же удара. Љогда дошла  очередь  до  плеч,
нанЯлсЯ на мельницу таскать четырехпудовые мешки. †ивот и поЯсницу  развивал
при помощи французской гимнастики. Ќоги  -  посредством  велосипеда,  причем
ехал только в гору, а с торы нес машину на себе.
     ’Яжелее всего давалась нравственнаЯ чистота.  Ћт  излишеств  в  пище  и
бытовых удобств ѓрин отучилсЯ быстро, хоть мать и плакала, когда он  закалЯл
себЯ голодом или в октЯбрьскую дождливую ночь отправлЯлсЯ спать на  железную
крышу. Ќо отрешитьсЯ от физиологического никак не получалось. Ќе помогали ни
голодовки,  ни   стократное   подтЯгивание   на   патентованной   английской
перекладине. Ћднажды  он  решил  вышибить  клин  клином  -  вызвать  у  себЯ
отвращение к половому. Џоехал в  уездный  город  и  нанЯл  у  станции  самую
мерзкую из всех гулЯщих. Ќе подействовало, только хуже стало.
     ‡начит, оставалось полагатьсЯ на силу воли.
     ѓод и четыре месЯца ѓрин выстругивал из себЯ спичку. Ћн еще  не  решил,
где тот коробок, о который ему суждено чиркнуть перед тем  как  сгореть,  но
уже знал, что без крови не обойтись, и готовилсЯ обстоЯтельно. ЌаучилсЯ  без
промаха стрелЯть по мишени. ‘ двенадцати шагов бросал в маленькую дыню  нож,
молниеносно выхватываЯ его из-за  поЯса.  ‡асел  за  химические  учебники  и
изготовил гремучую смесь собственной рецептуры.
     ‘ трепетом следил он за небывалой охотой, которую решительные  люди  из
партии "ЌароднаЯ волЯ" устроили на самого царЯ. –арь не давалсЯ им  в  руки,
его хранила таинственнаЯ сила, раз за разом посылавшаЯ  самодержцу  чудесное
спасение.
     ѓрин ждал. Ћн начинал догадыватьсЯ, что это за чудеснаЯ сила,  но  пока
еще боЯлсЯ верить такому невероЯтному счастью. Ќеужто историЯ выбрала именно
его, ѓригориЯ ѓринберга? ‚ конце концов он был всего лишь мальчишкой,  одним
из сотен, а то и тысЯч точно таких же  юнцов,  мечтавших  о  короткой  жизни
пылающей спички.
     Ћжидание закончилось мартовским днем, когда застоЯвшаЯсЯ река трещала и
горбилась перед ледоходом.
     ѓрин ошибсЯ. €сториЯ выбрала не его, а другого  мальчишку,  несколькими
годами старше. Ћн бросил бомбу, раздробил императору  ноги,  а  себе  грудь.
Џеред смертью на минуту очнулсЯ, на вопрос об  имени  ответил  "не  знаю"  и
ушел,   осыпаемый   проклЯтьЯми   современников,   но   заслуживший   вечную
благодарность потомков.
     ‘удьба поманила ѓрина и обвела вокруг пальца, но бросить не бросила, из
железных объЯтий не выпустила, а подхватила его, недоумевающего,  онемевшего
от разочарованиЯ, и поволокла кружной дорогой навстречу цели.
     Џогром началсЯ, когда аптекарева сына в  городке  не  было.  Ћхваченный
жадным, ревнивым любопытством, он на два днЯ  уехал  в  Љиев,  чтобы  узнать
подробности цареубийства - газеты излагали невразумительно,  больше  налегаЯ
на верноподданнические излиЯниЯ.
     ‚ воскресенье утром в слободе за рекой, где  жили  гои,  ударил  набат.
Љабатчик Њитрий Љузьмин, отрЯженный  обществом  в  Ѓелоцерковск,  приехал  с
подтверждением, что слух был верный:  царЯ-императора  убили  жиды.  ‡начит,
абрашек можно бить, и ничего за это не будет.
     Џошли толпой через железнодорожный мост,  разделЯвший  городок  на  две
части, православную и жидовскую. ли чинно, спокойно, с хоругвЯми и  пением.
‚ышедшим навстречу представителЯм - раввину, директору еврейского училища  и
рыночному старосте - ничего не сделали, но и слушать  их  не  стали.  Џросто
отодвинули в  сторону  и  разбрелись  по  тихим  улочкам,  слепо  пЯлившимсЯ
закрытыми ставнЯми. ЏримерЯлись долго - не хватало толчка, чтоб растворилась
душа.
     ’от же кабатчик и положил почин - вышиб дверь в шинке, что  открылсЯ  в
прошлый год и испоганил ему всю торговлю. Ћт треска и грохота очнулсЯ народ,
вошел в настроение.
     ‚се вышло, как положено: пожгли синагогу, пошарили по хатам, кому ребра
намЯли, кого за пейсы оттаскали, а к  вечеру,  когда  в  шинкарском  погребе
отыскались припрЯтанные бочки с вином, кое-кто  из  парней  и  до  жидовских
девок добралсЯ.
     ‚озвращались еще засветло, уносЯ тюки с добром и пьЯных. Џеред тем  как
разойтись,  порешили  всем  миром:  завтра  не  работать,  потому  что  грех
работать, когда у народа такое горе, а снова идти за реку.
     ‚ечером вернулсЯ ѓрин и не  узнал  городка.  ‚ыломанные  двери,  летают
перьЯ и пух, тЯнет дымом, из окон женский вой и детский плач.
     ђодители уцелели, отсиделись в каменном подвале, но дома  было  мерзко:
погромщики разломали больше, чем взЯли, а злее всего расправились с  книгами
- и хватило же усердиЯ рвать страницы из всех пЯтисот томов.
     Ќевыносимо было смотреть на  белого,  с  трЯсущимисЯ  губами  отца.  Ћн
рассказал, что аптеку разнесли еще утром, потому что в ней спирт. Ќо это  не
самое страшное. ‘тарому цадику  Ѓелкину  проломили  голову,  и  он  умер,  а
сапожниковой ѓесе за то, что не отдавала  дочь,  отрубили  топором  половину
лица. ‡автра толпа придет снова. ‹юди собрали  девЯтьсот  пЯтьдесЯт  рублей,
отнесли исправнику. „еньги исправник взЯл, сказал, что  поедет  за  воинской
командой, и вправду уехал, только к завтрашнему утру не обернетсЯ,  так  что
придетсЯ потерпеть.
     ѓрин слушал,  бледнеЯ  от  страшного  разочарованиЯ.  ’ак  вот  к  чему
готовила его судьба? Ќе к ослепительной вспышке, что взметнетсЯ из-под колес
золоченой кареты и прогремит на весь  мир,  а  к  бессмысленной  смерти  под
дубьем похмельного сброда. ‚ глухом захолустье,  ради  жалких,  неинтересных
ему людей, с которыми у него нет ничего общего. Ћн даже толком  не  понимает
их чудовищного говора, потому что дома всегда разговаривали  по-русски.  …му
дики и смешны их обычаи, да и он  длЯ  них  чужак,  полоумный  сынок  евреЯ,
который не захотел жить по-еврейски  (и  что,  Я  вас  спрашиваю,  из  этого
вышло?).
     Ќо тупость и злоба мира требовали ответного действиЯ, и ѓрин знал,  что
выбора у него нет.
     “тром в слободе снова ударил колокол, и с  майдана  к  мосту  двинулась
густаЯ толпа, многолюднее, чем накануне. ‘егоднЯ не  пели.  Џосле  шинкарева
вина и аптечного спирта  лица  были  мЯтые,  но  деловитые.  Њногие  волокли
тележки и тачки. ‚переди с иконой шел самый главный человек, Њитрий Љузьмич,
в красной рубахе и новом казакине хорошего сукна.
     ‘тупив на мост, толпа вытЯнулась в серую ленту. Џо реке такой же  серой
неостановимой массой плыли ноздреватые льдины.
     ‚ дальнем конце моста, между рельсов, стоЯл высокий жидок  в  пальто  с
поднЯтым воротником. „ержал руки в  карманах,  хмурый  ветер  трепал  черные
волосы на непокрытой голове.
     Љогда передние подошли ближе, стоЯвший  не  произнесЯ  ни  слова  вынул
правую руку. ‚ ней чернел тЯжелый револьвер.
     Џередние хотели остановитьсЯ, но задним револьвера было не  видно,  они
напирали, и движение толпы не замедлилось.
     ’огда черный человек выстрелил поверх голов. ‚ звонком утреннем воздухе
хлопок получилсЯ гулким, речное эхо подхватило его и многократно  повторило:
Љррах! Љррах! Љррах!
     ‹юди остановились.
     —ерный  по-прежнему  ничего  не  говорил.  …го  лицо  было  серьезно  и
неподвижно, дырка  ствола  опустилась  и  смотрела  прЯмо  в  глаза  впереди
стоЯщим.
     Ђзартно работаЯ локтЯми, через толпу протиснулсЯ …горша-плотник,  мужик
озорной и беспутный. ‚чера он весь день пролежал пьЯный, жидов бить не ходил
и теперь сильно маЯлсЯ от нетерпениЯ.
     - Ђ ну-ка, ну-ка, - сказал …горша, посмеиваЯсь и засучиваЯ рукав драной
чуйки. - Ќишто, не пальнет, забоитсЯ.
     ђевольвер немедленно ответил на …горшины слова грохотом и дымом.
     Џлотник охнул, схватившись за простреленное плечо и сел на корточки,  а
черное дуло размеренно крахнуло еще четыре раза.
     Ѓольше пуль в барабане  не  было,  и  ѓрин  достал  из  левого  кармана
самодельную бомбу. Ќо бросать ее не понадобилось, потому что случилось чудо.
ђаненный в коленку Њитрий Љузьмич так страшно  завопил  "ой,  убили,  убили,
православные!", что толпа дрогнула,  подалась  назад,  а  потом,  давЯ  друг
друга, побежала по мосту обратно в слободу.
     ѓлЯдЯ в спины убегающим, ѓрин впервые ощутил, что лазурного цвета в нем
осталось мало, гамму теперь определЯет серо-стальной.
     ‚ сумерки прибыл исправник с взводом конной полиции  и  увидел,  что  в
городке все спокойно. “дивилсЯ, поговорил с евреЯми и увез аптекарева сына в
тюрьму.
     ѓригорий ѓринберг стал ’рином в двадцать лет, после очередного  побега.
Џрошел полторы тысЯчи верст, и уже под  самым  ’обольском  угодил  в  глупую
облаву на бродЯг. Ќадо было как-то назватьсЯ, вот и назвалсЯ. Ќе в памЯть  о
прежней фамилии, а в честь €гнатиЯ ѓриневицкого, цареубийцы.
     Ќа  тысЯча  восьмисотом  ударе  он  почувствовал,  что  силы  полностью
восстановлены, и легко, не коснувшись руками пола,  поднЯлсЯ.  ‚ремени  было
много. ’еперь вечер, а впереди еще целаЯ ночь.
     Ќеизвестно, сколько придетсЯ пробыть в  Њоскве.  Ќедели  две,  врЯд  ли
меньше. Џока не уберут  филеров  с  застав  и  вокзалов.  ‡а  себЯ  ѓрин  не
беспокоилсЯ, у него терпениЯ хватит. ‚осемь месЯцев одиночки - хорошаЯ школа
терпениЯ. Ќо ребЯта в группе молодые и горЯчие, им будет тЯжело.
     Ћн вышел из спальни в гостиную, где сидели трое осталь