е, в мотне его,  или  штабы  двух  корпусов,  или  даже  штаб  армии.
—увствуетсЯ по характеру сопротивлениЯ немцев, когда одни вдруг сдаютсЯ, а
другие воюют до последнего,  что  там,  внутри,  есть  какой-то  центр,  к
которому одни стЯгиваютсЯ, а другие, наоборот, оторвавшись от него, уже не
видЯт надежды и поднимают руки. "‡агребли что-то там, внутри, чувствую", -
говорил ‘ерпилин всего несколько часов назад.
   €з последней оперативной  сводки  теперь  уже  известно,  что  соседние
фронты не только замкнули кольцо, но и ведут бои в самом Њинске. € об этом
уже говорили с ‘ерпилиным и радовались этому. „аже уговорились:  глЯдЯ  на
ночь  за  такое  дело  по  чарке...  ‘ерпилин   последние   дни,   вопреки
обыкновению, даже и по вечерам  не  брал  ни  капли  в  рот.  Љак  Њогилев
освободили, сказал: "’еперь до Њинска. Џока за Њинск салюта не  будет".  €
объЯснил, что хотЯ и кажетсЯ, что лучше спишь, принЯв полстакана,  но  при
слишком большой усталости это самообман.
   ‡ахаров вдруг вспомнил, что перед операцией раненым иногда  дают  спирт
или водку. …сть хирурги, которые считают, что никакого в  этом  худа  нет.
Ќаоборот! ‚ том числе и главный хирург армии.
   Џодумав об операции, которую сейчас, возможно, уже делают  или  вот-вот
начнут делать  ‘ерпилину,  ‡ахаров  с  надеждой  вспомнил  этого  главного
хирурга армии, которого, несмотрЯ на все его хорошие качества, приходилось
несколько раз, как мальчишку,  ругать  за  нарушениЯ  в  быту.  Ќо  сейчас
‡ахаров подумал о нем со слепой, безраздельной верой. ‘ам готовый на  все,
чтобы спасти ‘ерпилина, он ничем не мог помочь, и  ему  оставалось  только
верить, что ‘ерпилина спасет кто-то другой. € все  его  нравственные  силы
превратились сейчас в эту непреклонную  веру  в  того,  другого  человека,
который сделает то, чего ты сам не можешь. "’олько бы скорее прилетел!"  -
подумал ‡ахаров так,  словно  жизнь  ‘ерпилина  зависела  от  того,  когда
прилетит главный хирург армии.
   ‹етчик заложил вираж. Ћни оказались над  маленькой  полЯнкой.  Ќикакого
другого самолета на полЯнке не было, - значит, хирург еще  не  прилетел...
Џилот пошел вкось, над самыми макушками  деревьев,  показалось  даже,  что
ветки хлестнули по колесам машины.  Ђ  в  следующую  секунду  самолет  уже
катилсЯ  по  траве  и  остановилсЯ,  не  докатившись  до  опушки.  ЏолЯнка
оказалась не такой коротенькой, как выглЯдела с самолета.
   …два ‡ахаров вылез, как с опушки к  самолету  подъехала  полуторка.  Ќа
подножке ее, держась за открытую дверцу, ехал капитан-военврач.
   - Ќу... что?!! - крикнул ‡ахаров сквозь шум еще не выключенного мотора.
   - Ќе знаю, как... товарищ член ‚оенного совета, - сказал,  спрыгиваЯ  с
подножки, военврач. - ЊенЯ сразу послали ждать здесь с полуторкой, чтобы к
операционной подвезти...
   ‡ахаров сел в кабину рЯдом с водителем, так и оставив ногу на подножке,
только придерживаЯ дверцу рукой. € они поехали через лес.
   Њедсанбат стоЯл в лесном  хуторе.  ђЯдом  с  избами  были  разбиты  две
большие палатки.
   Џервым, кого увидел ‡ахаров, был ѓудков. Ћн сидел на пеньке у  входа  в
операционную  палатку  и,  когда  ‡ахаров  выскочил  из  полуторки,  встал
навстречу, прижимаЯ к груди  левую  забинтованную,  подвешенную  на  лЯмке
руку. ѓлаза у него были как мертвые. € ‡ахаров, увидев эти  глаза,  понЯл,
что ‘ерпилина нет на свете,  еще  раньше,  чем  ѓудков,  с  трудом  шевелЯ
губами, сказал еле слышно:
   - Џомер.
   Љроме ѓудкова, у палатки никого не было. ‚дали стоЯл  бронетранспортер,
и около него - автоматчики ‘ерпилина. ‡ахарова  не  ждали,  его  никто  не
встречал. †дали главного хирурга, которого уже тоже  незачем  было  ждать.
‡ахаров шагнул в  палатку,  прошел  через  предоперационное  отделение,  в
котором кто-то стонал, и только у входа в операционную встретил  командира
медсанбата.
   ‚ операционной стоЯло два стола: слева  -  пустой,  справа  -  накрытый
простынею. “ пустого стола, привалЯсь к нему  боком,  сидел  на  табуретке
военврач в белой шапочке и халате и, макаЯ ручку в  школьную  чернильницу,
что-то писал на  листе  бумаги.  ‘инцов,  сидевший  около  другого  стола,
закрытого белой простыней, увидев ‡ахарова, встал.
   - ’оварищ член ‚оенного совета... - начал доклад  командир  медсанбата,
но ‡ахаров остановил его:
   - Љогда?
   Љомандир медсанбата не успел ответить. •ирург, сидевший на табуретке  и
писавший,  поднЯлсЯ  и,  подойдЯ  к  ‡ахарову,  сказал,  что  командующего
положили на стол в пЯтнадцать часов двадцать четыре  минуты,  уже  имеЯ  к
тому  времени  все  признаки  клинической  смерти,  а  после  осмотра,   в
пЯтнадцать   часов   тридцать   одну   минуту,   констатировали    смерть,
последовавшую от разрыва осколком аорты примерно за  пЯтнадцать  минут  до
этого, по дороге между местом ранениЯ и медсанбатом.
   •ирург устало и как-то отрешенно добавил, что  ранение  было  с  самого
начала безнадежное и  через  сколько  минут  после  него  наступит  момент
клинической  смерти  -   от   принЯтых   мер   не   зависит.   Ћперативное
вмешательство, когда положили на стол, было бесполезно.  ЋстаетсЯ  сделать
вскрытие - здесь, в медсанбате, или в другом месте. ђана такаЯ, что смерть
могла быть и  мгновенной.  Ќо,  судЯ  по  показаниЯм  сопровождавших  лиц,
произошла уже в дороге.
   - ‚се это Я изложил в заключении. Љак раз закончил, - сказал хирург.
   - Ќа черта вы годитесь! - горько сказал ‡ахаров. - ѓоворЯт про вас, что
мертвых оживлЯете, а тут через двадцать минут вам на  стол  положили  -  и
ничего не смогли сделать!
   - ’оварищ генерал, - то  ли  не  узнав  ‡ахарова,  то  ли  не  придаваЯ
значениЯ, как и к кому обращатьсЯ, все тем же усталым голосом сказал врач,
- главный хирург армии приедет, свои выводы вам доложит. Ќо через мои руки
за войну не меньше людей прошло, чем  через  его.  Љого  могли  оживить  -
оживлЯли, а из мертвого живого не сделаешь, как бы ни  хотел.  Ќеужели  не
сделали бы всего, что могли? Ќеужели вы сами этого  не  понимаете?  —то  ж
нам, вид делать, что оживлЯем, раствор вводить, массировать мертвого?  „лЯ
чего, длЯ какого доклада, кому и зачем?
   ‘казал так убежденно  хриповатый  этот,  невидный,  немолодой,  усталый
медик в белой докторской шапочке  и  забрызганном  мелкими  каплЯми  крови
халате, что ‡ахаров так ничего и не возразил ему. ЏонЯл, что тот прав. „лЯ
врача есть человек, которого можно спасти, а есть, которого  нельзЯ.  …сть
живой человек, а есть мертвый - и ничего с этим не поделаешь.
   - ђанение показать вам? - спросил хирург, глЯдЯ на молчавшего ‡ахарова.
   - Џокажите.
   - ‘ейчас... Љлимова, - повернулсЯ хирург к сестре, - давайте  на  стол,
готовьте к операции того сапера с оторванной стопой. Ћн из шока вышел?
   - ‚ышел, стонет.
   - ѓотовьте.
   € только после этого пошел с ‡ахаровым к накрытому простыней столу.
   Ћткрыв простыню и показав ‡ахарову, где  вошел  и  где  вышел  осколок,
убивший ‘ерпилина, хирург хотел снова накрыть тело простыней, но, когда он
уже натЯнул простыню до плеч, ‡ахаров задержал  его  движением  руки.  ’от
понЯл и отпустил простыню.
   ’еперь ‘ерпилин  лежал  на  операционном  столе,  как  лежат  на  койке
больные, в беспамЯтстве, в жару, накрытые  только  простынею.  Ћдно  плечо
было  совсем  накрыто,  а  другое,  голое,  немного  высовывалось   из-под
простыни,  как  живое  у  живого,  небрежно  укрывшегосЯ  человека.   ‹ицо
‘ерпилина было не закинуто назад, как чаще всего  бывает  у  мертвых  или,
вернее, чаще всего кажетсЯ. Ђ, наоборот, было даже чуть наклонено вперед и
при этом повернуто в ту сторону, с какой стоЯл ‡ахаров.  Ћтчего  так?  Љто
его знает! ’ак вынесли из машины, так положили на стол или  так  повернули
голову, когда осматривали уже мертвого...
   ‚ ожидании главного хирурга с телом ‘ерпилина еще не стали делать всего
того, что принЯто делать, чтобы мертвое  тело  потом  хорошо  выглЯдело  в
гробу. Ќе подвЯзывали  подбородка  и  не  накрывали  ничем  тЯжелым  веки.
Џоэтому он лежал как живой, немного повернув в сторону лицо, словно  хотел
прислушатьсЯ к тому, что ему мог сказать ‡ахаров. Ћн часто так поворачивал
голову при разговоре. ’олько сейчас не сидел и не стоЯл, а лежал, повернув
ее, и  смотрел  обоими  глазами  наверх,  в  угол  палатки,  куда-то  мимо
‡ахарова, далеко отсюда. ‹ицо было еще живое, а глаза уже мертвые, уже  не
видЯщие или, наоборот, видЯщие то, чего ‡ахаров не видел и не мог увидеть.
   ‡ахаров неподвижно простоЯл несколько минут над этой живой  головой,  с
мертвыми глазами. „умаЯ в эти минуты не о том, что вышло и почему вышло, а
привыкаЯ к чувству, что этого человека больше нет и не будет.
   Ћт этого чувства,  к  которому  ‡ахаров  старалсЯ  привыкнуть,  у  него
выступили слезы на глазах, и он, наверное бы, расплакалсЯ, если бы его  не
отвлек шепот за спиной. ѓолос хирурга, с которым они вместе подошли к телу
‘ерпилина, и чей-то другой.
   - Ќиколай €ванович, может, Я его прооперирую,  -  сказал  этот,  другой
голос.
   - Ќет, Я сам, - сказал голос хирурга.
   - „авайте лучше Я.
   - Ќет, Я сам.
   ‡ахаров повернулсЯ и понЯл, что они говорЯт  о  той  операции,  которую
нужно делать раненому, уже лежащему на соседнем  столе.  Ћн  посмотрел  на
хирурга и кивнул - не то одобрЯЯ, что тот именно так делает, как надо,  не
то  отпускаЯ,  -  чтобы  шел,  оперировал.  Џотом  еще  раз  посмотрел  на
повернутое к нему лицо ‘ерпилина и увидел ‘инцова, о котором знал, что  он
стоит с той стороны, по не видел его все эти минуты.  Ђ  теперь  увидел  и
сделал ему жест рукой, означающий: "‚се. ‚ыйдем отсюда!"
   Ћни вышли из палатки, и последнее, что, уходЯ, услышал там, за  спиной,
‡ахаров, был голос хирурга.  Ќе  тот,  усталый,  которым  он  говорил  про
‘ерпилина, а  другой,  которым  он  сказал  кому-то:  "Џерчатки!"  „ругой,
повелительный голос, относившийсЯ уже к другому  делу,  которое  ему  надо
было делать.
   - ‚от так, ‘инцов, - выйдЯ и остановившись, сказал ‡ахаров. ‘казал так,
словно надо было поставить еще какую-то точку на всем этом, как будто  эта
точка не поставлена самой смертью.
   ‘инцов ничего не ответил. ‚спомнил, как  осенью  сорок  первого,  после
выхода из окружениЯ, под …льней, вез того  же  ‘ерпилина  в  медсанбат,  и
стоЯл, и ждал, пока оперировали. „ержалсЯ, держалсЯ, и вдруг  затрЯсло  от
этого воспоминаниЯ, как будто он виноват - тогда сделал все,  что  мог,  а
сейчас не сделал!
   - ѓде Џрокудин? - спросил ‡ахаров, еще не видЯ лица ‘инцова. €,  поднЯв
глаза, увидел его лицо. Ќо вместо того, чтобы остановитьсЯ, как сделал  бы
на его месте другой, еще раз повторил громко и строго: - ѓде  Џрокудин,  Я
вас спрашиваю? - Ќе потому, что не заметил, что  делаетсЯ  с  ‘инцовым,  а
потому, что заметил, и знал: только так  и  приводЯт  в  чувство  готового
зарыдать человека:
   - Ќа рации, - совладав с собой, ответил ‘инцов. -  Џошел  радировать  о
заключении врачей.
   - Ћн уже передал, он сдублировать  пошел  -  на  телефон,  к  командиру
медсанбата,  -  высунулсЯ  вперед  из  группы  стоЯвших  невдалеке   людей
молоденький младший лейтенант, переводчик, которого ‘ерпилин  в  последние
дни брал с  собой  на  машину  свЯзистов,  чтобы  переводил  перехваченные
немецкие переговоры. ‚ последние дни немцы много работали открытым текстом
- искали друг „руга, давали команды, куда уходить, где собиратьсЯ. Ќа  все
махнули рукой, на всЯкие шифры и коды, только бы найти друг друга...
   - Џусть сразу ко  мне  подойдет,  как  вернетсЯ,  -  сказал  ‡ахаров  о
Џрокудине. - ђаз его нет, доложишь ты, - повернулсЯ он к ‘инцову и  сделал
несколько шагов в сторону от палатки, так что они оказались вдвоем.
   ‡ахаров слушал, а ‘инцов докладывал, как все вышло. •орошо помнил  все,
что было до этого, и все, что  было  после  этого,  а  самого  "этого"  не
помнил. Ќе помнил самой секунды, когда это вышло.  “слышал  ли  разрыв  до
того, как у него в руках  пропороло  осколком  карту,  или  услышал  после
того... Ћ самом моменте, когда все вышло, доложил путаЯсь...
   Ќо ‡ахаров не перебил. Њожет быть, знал по себе, как это бывает, что ту
самую секунду, когда все вышло, как раз и не можешь вспомнить.
   ‚се, что "до" и "после", ‘инцов доложил по порЯдку. ‘начала -  то,  что
"после",  -  какие  отдал  приказаниЯ,  как   перевЯзали,   переложили   в
бронетранспортер и доставили сюда... Џотом - то, что было "до".  Ћб  этом,
собственно, и рассказывать было  нечего  -  всего  за  полчаса  перед  тем
выехали из корпуса, но ‡ахаров все равно велел рассказать  шаг  за  шагом.
Ќачал с вопроса, как  поехали  -  тем  маршрутом,  как  обещали  командиру
корпуса, или другим?
   - Љак обещали, так  и  поехали.  -  ‘инцов  вспомнил  слова  ‘ерпилина:
"‹адно, себе дороже, объедем". ‘лова, которые, когда он их сейчас повторил
вслух, стали совсем другими, чем тогда, когда ‘ерпилин,  улыбаЯсь,  сказал
их командиру корпуса. ’огда это были одни слова, а сейчас  совсем  другие,
хотЯ они и были те же самые.
   Ђ другими они стали потому, что, если бы ‘ерпилин не сказал этих  слов,
и не улыбнулсЯ, и не послушалсЯ командира корпуса, а поехал бы назад,  как
ехал туда, ничего бы этого не случилось. € сейчас, после его  смерти,  это
было настолько же Ясно, насколько тогда, при его  жизни,  было  никому  не
известно.
   ‘инцов рассказал, как они остановились на открытом месте  на  безлесной
высотке и как ‘ерпилин вылез покурить, а радистам  велел  попробовать  еще
раз поймать немцев. € они  поймали,  -  немцы  снова  передавали  открытым
текстом направление, по которому надо выходить из котла.
   ‡адержались на этой высотке всего три минуты. € опЯть-таки сейчас  было
Ясно, что именно из-за этой задержки все и вышло: не задержись - успели бы
проехать то место, где разорвалсЯ снарЯд.
   ‘инцов рассказывал, и ему одно за другим приходило в голову все  то,  о
чем обычно не думает сколько-нибудь привыкший к войне человек. Џотому что,
если все времЯ думать об этом, воевать  невозможно.  ‚се  это  приходит  в
голову только после чьей-то  внезапной  гибели,  когда  сопоставлЯешь  все
случайности  войны  со  смертью  именно  этого  человека,  который   из-за
сцеплениЯ всех предшествующих обстоЯтельств встретилсЯ  со  своей  смертью
именно в том месте и в ту минуту.
   •отЯ во всех этих  обстоЯтельствах,  взЯтых  по  отдельности,  не  было
ничего особенного, ничего такого, что предвещало бы гибель  ‘ерпилина  или
толкало к ней. Ќаоборот. Љак раз сегоднЯ ездили даже сверхаккуратно.
   ‡ахаров, который еще ни разу не перебил ‘инцова, вдруг спросил:
   - Ќу, и в самую, в самую-то минуту перед этим что было?
   ‘инцов не сразу понЯл вопрос; ему казалось, что он уже все объЯснил.  €
вдруг вспомнил то, что почему-то пропускал до этого,  -  как  в  последнюю
минуту ‘ерпилин повернулсЯ с переднего  сиденьЯ  к  нему  с  Џрокудиным  и
сказал: "Ђ все-таки, Џрокудин, помЯни мое слово, и по радиоперехватам и по
пленным видно, что в этом мешке, который завЯзываем, у  них  все-таки  два
Ядра, два больших штаба идут. € никак не могут соединитьсЯ, -  мешаем  им,
не  даем..."  €  приказал  ‘инцову  посмотреть  по  карте  -  если   взЯть
направление, которое дают немцы по радио, от Ѓуды на Њатвеевку,  куда  оно
дальше выйдет, по азимуту, на какие населенные пункты.
   ‘инцов  развернул  карту,  стал  смотреть,  и  в  этот  момент  все   и
произошло...
   -  ’оварищ  член  ‚оенного  совета...  -  вытЯнулсЯ   перед   ‡ахаровым
подъехавший и соскочивший с "виллиса" Љирпичников.
   Ќо ‡ахаров только сказал:
   - €ди, прощайсЯ, там... - и махнул рукой на палатку.
   Љирпичников прошел в операционную,  и  сразу  вслед  за  этим  рЯвкнула
тормозами полуторка - наконец-то прилетел  главный  хирург  армии  и  тоже
потЯнул руку к козырьку, чтобы доложитьсЯ. Ќо ‡ахаров и ему не дал:
   - Џрибыли все-таки. €дите там, делайте, что от вас требуетсЯ...
   € главный хирург, не знавший,  что  ‘ерпилин  уже  мертв,  и,  наверно,
понЯвший эти слова: "„елайте,  что  от  вас  требуетсЯ"  -  так,  что  ему
предстоит делать операцию, не пошел, а побежал туда, к палатке.
   ‡ахаров вытащил  платок  из  кармана,  накрепко,  словно  хотел  что-то
содрать с себЯ, вытер этим платком лицо и круглую седую голову и, все  еще
продолжаЯ держать платок в  руке,  задумалсЯ.  €,  вспомнив,  что  он  без
фуражки - как снЯл, так и оставил  ее  в  хирургической,  -  повернулсЯ  к
‘инцову:
   - ”уражка-то там осталась...
   ‘инцов пошел в палатку и, еще раз увидев на столе голое до  поЯса  тело
‘ерпилина, над которым склонилсЯ главный хирург армии,  что-то  говоривший
другому хирургу, стал искать, где фуражка. Ћна лежала под столом; никто  и
не заметил, как ‡ахаров, снЯв, уронил ее.
   - ‘пасибо, - сказал ‡ахаров, когда ‘инцов принес ему фуражку, но, взЯв,
не надел, продолжал держать в руке.
   Џока ‘инцов ходил в палатку, вернулсЯ Џрокудин, и ‡ахаров  расспрашивал
его о том, как он свЯзывалсЯ по рации.
   - ‘ообщил, не называЯ: прошу передать  ’ретьему,  врачи  констатировали
состоЯние смерти.
   - Ђ в тот раз, когда радировал, что тЯжело ранен, указывал, что Џервый?
- спросил ‡ахаров.
   - „а.
   - …сли немцы поймали и сопоставЯт, могут понЯть, что командарма  у  нас
убили, - сказал ‡ахаров. € махнул рукой: - Ђ, хотЯ им теперь не до этого!
   - €звините, товарищ член ‚оенного совета,  -  сказал  Џрокудин,  -  сам
понимаю. Ќо... растерЯлись!
   ‡ахаров  снова  махнул  рукой  и  повернулсЯ  навстречу  вышедшему   из
хирургической палатки командиру корпуса:
   - ЏростилсЯ?
   - ЏростилсЯ.
   Џо лицу Љирпичникова видно было, что он тЯжело переживает  случившеесЯ.
Њожет быть, еще тЯжелее  оттого,  что  все  это  случилось  в  полосе  его
корпуса.
   - ’ы откуда сюда приехал? - спросил ‡ахаров.
   - €з двести второй, с их ЉЏ.
   - ЉакаЯ последнЯЯ обстановка?
   - ЏоследнЯЯ обстановка - дивизиЯ сомкнулась своим заходЯщим  флангом  с
соседом. …ще один мешок завЯзали, четыре на четыре километра. Ќо немец  не
смирилсЯ - хочет прорватьсЯ. Ћбстановка остраЯ.
   - џсно, - сказал ‡ахаров.  -  џ  тут  главного  хирурга  послушаю,  что
скажет. Ђ ты поезжай, не жди, раз обстановка остраЯ. Ѓудем возвращатьсЯ  к
исполнению своих обЯзанностей.
   ‘казал, не понЯть кому - не то Љирпичникову, не то самому себе.
   Љогда Љирпичников уехал, ‡ахаров повернулсЯ к Џрокудину:
   - Ѓронетранспортер здесь оставим, а сами с тобой  в  штаб  армии  двумЯ
"виллисами" поедем. ЏодгонЯй их сюда.
   €з палатки вышел главный хирург армии в надетом  поверх  обмундированиЯ
халате и белой шапочке  на  голове.  ‡ахаров  посмотрел  на  него,  словно
недоумеваЯ, зачем он так вырЯдилсЯ, зачем это нужно, когда речь идет уже о
мертвом.
   - ‡аключение верное, товарищ член ‚оенного  совета,  -  сказал  главный
хирург. - ђанение при всех условиЯх смертельное. ‘пасти  было  невозможно.
Њожем подтвердить это с чистой совестью.
   - ‚от  и  подтвердите.  Ќапишите  все,  что  требуетсЯ,  чтоб  никто  в
виноватых не был, раз никто не виноват, -  хмуро  сказал  ‡ахаров.  -  ‚се
напишите, спрашивать будут и с вас и с нас. “же, наверное, звонЯт  там  из
фронта и из Њосквы... €дите пишите.
   € снова осталсЯ вдвоем с ‘инцовым.
   ‚ывертываЯ между деревьев, "виллисы" выходили на полЯнку к госпитальным
палаткам.
   - Њы поедем, - сказал ‡ахаров, - а ты оставайсЯ. Џришлем за телом,  еще
не знаю что, автобус, наверно. Ѓронетранспортер тебе оставим, сопровождать
на нем будешь. Људа - позвоним, пока они тут все опишут - решим. Ќаверное,
сразу во второй эшелон. Ќа ЉЏ куда ж везти, он на колесах...  ‘опровождай,
куда будет приказано, такое уж твое дело.
   ‡ахаров шагнул к "виллису", но ‘инцов задержал его:
   - ’оварищ член ‚оенного совета, ѓудков просил  разрешениЯ  сопровождать
тело до места.
   - ’ак он же раненый! …го тут, в медсанбате, и надо оставить.
   - Ћн просил, - повторил ‘инцов, вкладываЯ в эти слова всю силу  просьбы
самого ѓудкова.
   ‡ахаров повернулсЯ, увидел ѓудкова с его белой,  подвЯзанной  на  груди
рукой и окликнул:
   - ѓудков!
   ’от, несмотрЯ на раненую руку, не подошел, а, как  всегда,  подбежал  и
остановилсЯ в двух шагах от ‡ахарова.
   ‡ахаров хотел сам спросить его, как он себЯ чувствует и может ли ехать,
но, увидев ѓудкова и разом вспомнив все, что было за эти годы свЯзано и  с
ѓудковым, и с ‘ерпилиным, и с тем,  как  ездили  в  одной  машине,  и  что
говорили, и как было все  это,  то,  чего  больше  уже  не  будет,  шагнул
навстречу и вместо того, что собиралсЯ сказать, сказал:
   - —то же это такое, а, ѓудков? - всхлипнул, махнул  рукой,  повернулсЯ,
пошел к "виллису", сел в него и уехал, отвернувшись в сторону, так что был
виден только его содрогавшийсЯ от плача затылок.
   Ђ ‘инцов, растерЯнно проводив глазами уехавшие "виллисы", подумал, что,
хотЯ командующий весь день казалсЯ даже веселей, чем обычно, была  сегоднЯ
такаЯ минута, когда его посетило предчувствие смерти.
   ќто произошло рано утром, когда они только-только выехали с ЉЏ, еще  до
встречи с ’аней на переправе - до всего. ‚ыехали и ехали минут  пЯтнадцать
в лесной тишине, и ‘ерпилин, на памЯти ‘инцова не так уж любивший  слушать
песни и сам никогда ничего не певший,  вдруг  там,  на  переднем  сиденье,
замурлыкал себе под нос что-то тЯгучее, странное, с  незнакомыми  словами.
‘начала тихонько напевал,  а  потом  обернулсЯ  и  с  непохожей  на  него,
виноватой улыбкой сказал:
   - Ћт тишины, что ли, вспомнил нашу татарскую колыбельную, которую  мать
в детстве пела. ‚сю не знаю, а два куплета вспомнил.
   €, снова повернувшись, пожал плечами. ‘ловно сам  себе  удивлЯЯсь,  как
это вспомнил, и не только вспомнил, но и запел при других.
   "‚от это и было предчувствие смерти", - подумал ‘инцов.


        25

   ‚ышло так, что ‡ахарову в этот день  пришлось  от  начала  и  до  конца
делать все, что выпадает в таких случаЯх на долю душеприказчика.
   „а так оно и должно было случитьсЯ. ‚се эти посмертные хлопоты были длЯ
‡ахарова  лишь  естественным  продолжением  той  прижизненной   заботы   о
‘ерпилине, на которую он смотрел как на неотъемлемую часть своей служебной
доли.
   ‚заимоотношениЯ между командующим армией и членом ‚оенного совета - при
том, что права и  обЯзанности  каждого  из  них  непререкаемо  записаны  в
утвержденных  там,  где  выше  некуда,  положениЯх,  -  все   равно   дело
человеческое, а не только служебное. ‚ыЯснЯют эти  отношениЯ  чаще  всего,
когда они складываютсЯ плохо или неправильно. Љогда складываютсЯ хорошо  -
не выЯснЯют. Ќа тему - кто ты длЯ менЯ и кто Я  длЯ  тебЯ?  -  ‘ерпилин  с
‡ахаровым за времЯ войны, пожалуй, ни разу  не  объЯснЯлись.  Ќо  если  бы
спросить  самого  ‘ерпилина  -  случись  что  с   тобой,   кого   тебе   в
душеприказчики? - он наверно бы выбрал ‡ахарова, хотЯ  такие  вопросы  при
жизни задают редко, а после смерти их задавать поздно. € выбрал бы  не  по
должности, а по близости к себе,  хотЯ  между  должностью  и  близостью  в
данном случае не было противоречиЯ, наоборот, была свЯзь.
   „лЯ ‘ерпилина еще с гражданской войны повелось, что самый  близкий  ему
человек по службе - тот, кого он мысленно зовет своим комиссаром. ’ак  это
было на гражданской войне с ‚асилием џковлевичем ’олстиковым, погибшим под
–арицыном, так сложилось в начале этой  войны  со  маковым.  ’ак  было  и
последние полтора года с ‡ахаровым.
   Ђ когда случалось на протЯжении долгой военной  службы,  что  тот,  кто
оказалсЯ рЯдом с ним на этой должности, не  соответствовал  его  пониманию
слова "комиссар", тогда, конечно, близости не было и не могло  быть,  хотЯ
бы уже по одному тому, что человек, к которому слово "комиссар"  идет  как
корове седло, не политработник, а несчастье длЯ дела.
   Љогда-то  вначале,  еще  в  гражданскую  войну,  по-другому  могла   бы
повернутьсЯ и собственнаЯ судьба ‘ерпилина. Ѓыла где-то на его боевом пути
та незаметнаЯ  развилка,  где  он  со  своим  первоначальным  образованием
военного фельдшера и партийным стажем - с весны семнадцатого года - мог бы
волей судьбы, а точней сказать, партии, пойти в те годы не по строевой,  а
по комиссарской стезе.
   Џрослужив четверть века в строю, уже трудно представить себЯ в какой-то
другой роли, но в душе он считал, что хорошо  знает  комиссарскую  работу,
понимает ее как человек, который,  повернись  по-другому,  сам  бы  с  ней
справилсЯ. € наверное, это тоже имело свое значение в их взаимной близости
с ‡ахаровым.
   ЏрЯмых разговоров об этом у ‡ахарова на  памЯти  не  осталось,  но  все
времЯ, пока служили вместе, он твердо знал про себЯ и ‘ерпилина: не только
ты понимаешь его работу, но и он понимает твою, не только ты доверЯешь ему
как самому себе, но и он тебе - тоже.
   ‚сЯкий, кто переносил  тЯжелую  длЯ  себЯ  потерю  среди  неотступности
продолжающихсЯ служебных дел, знает, что бездействие еще тЯжелее.
   ‘начала, в первые часы, кажетсЯ, что нет сил вынести, когда то одно, то
другое отрывает тебЯ от мыслей о только  что  ушедшем  человеке.  ЉажетсЯ,
голова  и  сердце  лопаютсЯ  от  этой  несовместимости  исключительного  с
повседневным - того, что случилось, с тем, что ты все равно,  несмотрЯ  на
случившеесЯ,  обЯзан  делать.  €  только  потом,  когда   отойдет   времЯ,
понимаешь, что все наоборот: именно  заботы  и  распорЯжениЯ,  которые  ты
давал, и бумаги, которые ты подписывал, и  разговоры  с  людьми  о  совсем
других делах, оказываетсЯ, и помогли тебе вынести первый напор горЯ.
   Ђ дел у ‡ахарова было невпроворот, потому что операциЯ шла своим  ходом
и армии предстоЯло довершить начатое: как можно тесней обжать  скопившуюсЯ
восточной Њинска многотысЯчную  массу  немцев,  не  дать  ей  разогнатьсЯ,
набрать скорость и выпрыгнуть из кольца.
   ‚есь конец днЯ  до  глубокой  ночи  это  требовало  все  новых  усилий,
распорЯжений, приказаний, вызова людей,  звонков  по  телефону,  шифровок,
донесений,  ответов  на  запросы  сверху  и  ответов  на  вопросы   снизу,
разговоров с заместителЯми командиров корпусов и дивизий по политчасти и с
работниками седьмого отделениЯ, приносившими все новые немецкие документы.
   ‡ахаров занималсЯ всем этим  и  в  другие  дни.  Ќо  сегоднЯ  ему  было
трудней, чем всегда,  потому  что,  кроме  всех  дел,  которые  все  равно
продолжались - жив или умер ‘ерпилин,  -  поЯвились  еще  и  другие  дела,
свЯзанные именно с тем, что ‘ерпилина не стало.
   Ќадо было не только устно, но и письменно  доложить  о  случившемсЯ  во
фронт, который требовал этого и от которого,  в  свою  очередь,  требовала
этого  ‘тавка,  потому  что  гибель  командарма   в   разгар   победоносно
завершавшейсЯ операции - событие чрезвычайное.
   Ќадо было прочесть заключение главного хирурга, прежде  чем  оно  пошло
дальше, и вызвать лично его и начмеда армии, и отдать  приказание,  как  и
куда везти тело ‘ерпилина. € говорить о  гробе,  который  уже  сколачивали
там, в тылу, и о временном памЯтнике, который, где б  ни  решили  хоронить
‘ерпилина, надо сразу поставить, и о  порЯдке  похорон  в  зависимости  от
того, где они будут.
   ЂрмиЯ - как человек - без головы не живет. ‚рачи, подтверждавшие смерть
‘ерпилина, еще не отошли там, в  медсанбате,  от  операционного  стола,  а
Ѓойко,  временно  вступивший  в  командование   армией,   уже   подписывал
распорЯжениЯ и приказы не от его имени, как начальник штаба, а от  своего,
как исполнЯющий обЯзанности командарма. ‘егоднЯ еще нет, а завтра в  армии
сверху донизу все равно станет известно о гибели прежнего командующего,  и
приходилось думать над тем, как и в какой форме об этом сказать.
   Ђ с похоронами до позднего вечера еще не было решено. € хотЯ затЯгивать
с этим во времЯ боев нельзЯ, сегоднЯ  погиб,  завтра  простились,  и  надо
воевать дальше - это понимали все, не хуже других понимал и ‡ахаров, -  но
в их армии командарм погиб впервые, и поЯвились разные мнениЯ: как  и  где
его хоронить?
   ‘ам ‡ахаров, знаЯ от ‘ерпилина про его первый бой в  Њогилеве,  считал,
что в Њогилеве и надо хоронить. €ли на окраине, где он когда-то,  командуЯ
полком, держал оборону, или в центре, над обрывом к „непру, - тоже хорошее
место.
   ‚се это ‡ахаров высказал еще днем, когда позвонил о случившемсЯ ‹ьвову.
‹ьвов не возразил, но велел изложить письменно.
   Ѓатюк,  который  вскоре  позвонил  сам  и   расспрашивал   у   ‡ахарова
подробности гибели, оказалсЯ  другого  мнениЯ.  ‘казал,  что  надо  внести
предложение  похоронить  ‘ерпилина  в  Њинске,  поскольку  армиЯ  под  его
командованием сыграла большую роль не только в Њогилевской, а  и  во  всей
Ѓелорусской операции. ‚ оперсводках уже есть, что Њинск свободен, в Њинске
ему и лежать! ‚оевал бы похуже, позволили бы немцам оторватьсЯ от  себЯ  -
сейчас бы всю эту группировку в Њинске добивать пришлось!
   ‚ том, что говорил Ѓатюк, чувствовалось желание подчеркнуть:  хотЯ  сам
Њинск выпало брать другим, но и у их фронта роль  такаЯ,  что  погибший  в
этой операции командарм  вправе  быть  с  почестЯми  похоронен  в  столице
Ѓелоруссии.
   € хотЯ ‡ахарову не приходила раньше в голову мысль похоронить ‘ерпилина
в Њинске, теперь она показалась ему справедливой - и длЯ ‘ерпилина, и  длЯ
армии, и длЯ фронта.
   - Ѓуду в ‘тавку докладывать, - сказал Ѓатюк. - €  по  ‚—  с  белорусами
соединюсь. Ѓольше чем уверен, что они поддержат.
   “ Ѓойко оказалось свое мнение. Љак это часто с ним  бывало,  не  только
собственное, но и неожиданное длЯ других.
   -  Ќадо  через  Њоскву,  через  штаб  тыла,  родственников   известить.
‡апросить их соображениЯ. “ него все же отец жив и  внучка  на  иждивении.
ѓде б ни решили хоронить, надо послать самолет  за  родными,  хотЯ  бы  за
отцом.
   ‡ахаров согласилсЯ с Ѓойко и взЯл это на  себЯ;  позвонил  командующему
воздушной армией и спросил: сможет ли он завтра с утра  выделить  "дуглас"
длЯ рейса в ђЯзань за отцом ‘ерпилина, чтобы привезти его туда, где  будут
хоронить сына, скажем, в  Њогилев?  Љомандующий  воздушной  армией  обещал
самолет и стал расспрашивать о подробностЯх, как погиб ‘ерпилин.  Џришлось
рассказать еще и ему.
   ѓде все же хоронить ‘ерпилина, не знали до  ночи.  “же  в  одиннадцатом
часу позвонил ‹ьвов и вдруг поинтересовалсЯ, как намерен ‡ахаров поступить
с  личным  имуществом,  личными  документами   и,   возможно,   перепиской
‘ерпилина, как все это оформлЯетсЯ? ‡ахаров ответил, что попозже  займетсЯ
всем этим сам, а завтра с утра доложит. Ћжидал, что последуют  возражениЯ,
но ‹ьвов не возразил, сказал: "Ѓуду ждать".
   ’огда ‡ахаров спросил его: нет ли новостей насчет похорон?
   - Ћтправил шифровку товарищу  ‘талину.  ‘ообщил  оба  имеющихсЯ  у  нас
предложениЯ: Њинск и Њогилев. Ћтвета пока не имею. …сли считаете, что  вам
быстрей ответЯт, обратитесь по вопросу похорон вашего командарма как  член
‚оенного совета армии. ‘ами...
   ‚ первый момент слова насчет того,  кому  быстрей  ответЯт,  показались
‡ахарову издевкой, но потом по тону ‹ьвова стало Ясно, что  тот  почему-то
всерьез допускает такую возможность.
   ‡акончив разговор со ‹ьвовым, ‡ахаров задумалсЯ, снЯл трубку  и  сделал
то, чего еще никогда не делал: вызвал по ‚— Њоскву,  а  там,  назвав  свою
должность, попросил доложить товарищу ‘еменову -  таким  в  то  времЯ  был
кодовый псевдоним ‘талина, - что просит соединить с ним.
   ’рубку взЯл не ‘талин, а его помощник и сказал, что ‘талин  занЯт,  но,
когда освободитсЯ, ему будет доложено о звонке.
   ‡ахаров объЯснил, что от  имени  ‚оенного  совета  армии  обращаетсЯ  к
товарищу ‘талину с просьбой разрешить похоронить погибшего сегоднЯ, в день
освобождениЯ Њинска, командарма в столице Ѓелоруссии, городе Њинске.
   €,  только  положив  трубку,  догадалсЯ,  почему   ‹ьвов   сказал   ему
"обратитесь сами". Ќаверно, они там разошлись с Ѓатюком, поэтому  ‹ьвов  и
вынужден был изложить в  своей  шифровке  оба  мнениЯ.  ‘чел  ниже  своего
достоинства  заранее  спрашивать  ‡ахарова,  о  чем   тот   будет   теперь
ходатайствовать: о  Њинске  или  о  Њогилеве,  но,  наверно,  считал,  что
по-прежнему о Њогилеве...
   ‡ахаров не знал, ответЯт ему или нет и что ответЯт, по, сейчас же после
этого зайдЯ к Ѓойко подписать  итоговое  донесение,  сказал  ему  о  своем
звонке, чтобы Ѓойко был в курсе дела, не оказалсЯ  в  неловком  положении,
если его запросЯт.
   Ѓойко ничего не ответил, только недовольно покачал  головой,  не  скрыл
того, что не любит таких звонков в обход установившегосЯ порЯдка.
   €тоговое донесение  подписали  -  за  день  еще  сорок  взЯтых  орудий,
девЯтнадцать танков, две тысЯчи семьсот пленных, - а подписи - не  три,  а
две...
   ‡ахаров вернулсЯ к себе и едва  успел  к  звонку  из  Њосквы.  Џомощник
‘талина сказал, что товарищ ‘еменов просит  передать  свое  соболезнование
‚оенному совету и штабу армии, а  в  их  лице  всем  солдатам,  сержантам,
офицерам и генералам в свЯзи с гибелью  преданного  ђодине  военачальника,
командующего армией, генерал-полковника ‘ерпилина и сообщает,  что  решено
похоронить его с воинскими почестЯми в Њоскве  на  Ќоводевичьем  кладбище,
рЯдом с женой, о чем уже дано распорЯжение коменданту города Њосквы.
   Џомощник ‘талина говорил  все  это  подрЯд,  так,  будто  каждое  слово
записано у него на бумажке. Ќаверное, так оно и  было.  €  ‡ахаров,  держа
левой рукой трубку, правой записывал все, что слышал.
   - ‚се понЯли? €ли повторить?
   - ‚се понЯл, - сказал ‡ахаров, - повторите только звание.
   - ѓенерал-полковник, - повторил помощник. € уже другим голосом,  своими
словами объЯснил, что это звание было присвоено ‘ерпилину сегоднЯ утром  в
числе других генералов. - ‚ы этого еще не знаете, но до фронта уже  должно
было дойти.
   ‡ахаров положил трубку. ‚се-таки оно состоЯлось, это присвоение званий!
Ќесколько   дней   назад   сразу   после   освобождениЯ   Њогилева   через
политуправление дошел слух, что несколько генералов с их фронта повысЯт  в
званиЯх. Ќо потом слух замер,  не  подтвердилсЯ,  и  ‡ахаров  считал,  что
отложили до освобождениЯ всей Ѓелоруссии. ЋказываетсЯ, нет, не отложили!
   Ћ себе он не думал ни тогда, ни сейчас.  …му,  как  политработнику,  на
быстрое  повышение  рассчитывать  не  приходилось,  а  о  Ѓойко   подумал:
присвоили или нет ему генерал-лейтенанта? ‡адержитсЯ ли Ѓойко снова только
на исполнении обЯзанностей командарма  или  на  этот  раз  пойдет  дальше,
станет командармом? Џрисвоение званиЯ генерал-лейтенанта могло подтолкнуть
решение вопроса. Ђ это, по мнению ‡ахарова, было бы хорошо длЯ армии.
   Ћ  том,  что  ‘ерпилин   так   и   не   узнал   о   присвоении   званиЯ
генерал-полковника, почему-то сейчас не подумалось. Џодумалось о другом, о
житейском, свЯзанном с  похоронами.  ђаз  дана  такаЯ  команда  от  самого
‘талина, тело завтра же утром надо будет отправлЯть самолетом в Њоскву.  €
надо, чтоб ‘ерпилин лежал в гробу в форме, соответствующей новому  званию.
Ђ где и у кого взЯть длЯ этого погоны? Ќа  всем  фронте  генерал-полковник
один - Ѓатюк. Ќе у него же просить!
   "Ђ хотЯ почему не у него? - вдруг подумал ‡ахаров. - Љак раз у  него  и
просить - есть же у Ѓатюка запасной китель с погонами. € ничего  странного
в такой  просьбе  он  не  увидит.  “ж  кому-кому,  а  ему  в  этом  смысле
человеческое не чуждо. Ѓарабанова, адъютанта, на своих плечах из окружениЯ
вытаскивал, там, где другие родного отца бросили бы. Ђ ‘ерпилина  обрЯдить
в последний путь свои погоны  не  отдаст?  …сли  б  даже  дурной  приметой
считал, все равно бы отдал..."
   Џодумав так, он не откладываЯ позвонил  в  штаб  фронта.  Ѓывает,  что,
казалось бы, мелочь, а в эту минуту важней важного.
   Ѓатюка не оказалось на месте.
   - “ехал к вам, - сказал дежуривший у телефона Ѓарабанов.
   "‡начит, все-таки вырвалсЯ. ѓоворил, что обстановка не пускает. ’еперь,
значит, пустила!" - подумал ‡ахаров, знавший, что несколько часов назад на
тылы соседней армии вышла  из  лесов  еще  одна  трехтысЯчнаЯ  группировка
немцев и штаб фронта принимал срочные меры, чтобы она не  успела  наломать
дров.
   - ‘лушай, Ѓарабанов, - сказал он.  -  “  командующего  запасные  погоны
есть?
   - …сть, - ответил Ѓарабанов после паузы, значениЯ которой ‡ахаров тогда
не понЯл.
   ‡ахаров начал объЯснЯть, но, оказываетсЯ, Ѓарабанов уже знал об указе.
   - џ знаю, длЯ чего, - сказал он.
   - Ќа себЯ возьми, - сказал ‡ахаров, - пошли эти погоны с  кем-нибудь  к
нам в штаб тыла. —тоб за ночь на китель пришили. Ђ  командующему  на  менЯ
сошлись.
   - ‡ачем ссылатьсЯ, товарищ генерал? —то тут такого?  Ќаоборот,  дураком
обозвал бы менЯ, если б не сделал.
   - ’огда делай. - ‡ахаров положил трубку, сразу же поднЯл ее и  позвонил
Ѓойко о решении хоронить ‘ерпилина в Њоскве, на Ќоводевичьем.
   - Љого выделим от ‚оенного совета армии? - спросил Ѓойко. - Ќи вы, ни Я
по обстановке не сможем завтра уехать.
   - Џусть фронт решает. Џо мне, раз сами не можем, надо Љузьмича послать.
‡аместитель командующего, генерал-лейтенант...
   - ‘ам подумал, - сказал  Ѓойко.  -  Ќо  не  будем  пока  напрашиватьсЯ.
Љомандующий фронтом приедет - решим вопрос здесь.
   ЋказываетсЯ, Ѓойко уже знал, что Ѓатюк едет к ним.
   …два ‡ахаров кончил разговор с Ѓойко, как позвонил ‹ьвов.  ‘просил  без
предисловий:
   - ‚ам сообщили о решении?
   - ‘ообщили.
   - џ передал приказание в воздушную армию, - сказал ‹ьвов.  -  Љ  десЯти
ровно подготовЯт на могилевском аэродроме самолет.
   - џсно. - ‡ахаров ждал, не добавит ли чего-нибудь ‹ьвов.
   Ќо ‹ьвов ничего не добавил.
   € ‡ахарову пришел на памЯть разговор с ‘ерпилиным  про  ‹ьвова,  только
что положившего сейчас трубку.
   Њногого не говорЯт друг другу люди на войне. € времЯ  не  позволЯет,  и
обстановка неподходЯщаЯ, а вдруг, придетсЯ к  случаю,  такое  скажут,  что
ахнешь, не ожидаЯ услышать.
   ’огда, в тот вечер, незадолго до наступлениЯ, вернулись с  передовой  и
заговорили об артснабжении, о том, сколько снарЯдов  придетсЯ  выкладывать
прЯмо  на  грунт  в  районе  артиллерийских  позиций,  потому  что,   если
складировать их далеко в тылу, при быстром продвижении не  успеешь  подать
вперед. € вдруг ‘ерпилин сказал:
   - Џойдем вперед, вполне возможно, что и на Њогилевщине и дальше  увидим
свои довоенные склады...
   € стал после этого рассказывать, как гулЯл по дорожкам Ђрхангельского с
другим выздоравливающим, с генералом интендантской службы, и тот вспоминал
про ‹ьвова - что когда мы в начале войны, отступаЯ,  потерЯли  в  западных
округах много складов вооружениЯ, особенно винтовок и пулеметов, то  вышло
это отчасти по вине ‹ьвова.  ‚  сороковом  году  ‹ьвов  написал  докладную
записку против предложений некоторых  военных  о  более  глубоком  тыловом
складировании и боеприпасов и вооружениЯ и поставил в этой записке  вопрос
на политическую почву: доказывал,  что  стремление  к  глубокому  тыловому
складированию свЯзано с пораженческими настроениЯми, и, напротив, выдвигал
предложение складировать все это ближе к границе,  чтобы  в  случае  войны
дополнительные  перевозки  не  вызывали  задержек  в  нашем   наступлении.
‡ахаров, услышав об этом, только крЯкнул от злости. Ђ ‘ерпилин  неожиданно
длЯ него сказал про ‹ьвова:
   - Ќадо признать, что своЯ логика у него была: раз абсолютно уверен, что
с первого днЯ пойдем наступать по  чужой  территории,  -  значит,  надо  и
склады поближе, а то потом вези все с “рала!  …сли  взЯть  его  логику  за
основу, по-своему прав был.
   - Ћн прав, а кто же неправ? - спросил ‡ахаров.
   - Ђ это уже более сложный вопрос, кто неправ, - сказал тогда  ‘ерпилин.
- Љак потом война показала, все мы  оказались  в  том  или  ином  неправы.
Њногое - как вспомнишь - по-другому бы перевоевал!
   - —то значит "все"? - возразил ‡ахаров. - ‚от ты конкретно,  если  б  с
твоим участием обсуждалось, за что бы голос подал?
   - ‘мотрЯ когда, - сказал ‘ерпилин. - ‘ейчас,  когда  знаем  ход  войны,
конечно, проголосовал бы безошибочно. Ђ тогда, не предвидЯ хода войны,  не
знаю. ‘корей всего, исходЯ из  своих  представлений  о  силах  противника,
насчет размещениЯ складов стоЯл бы за золотую середину. Ђ  вообще-то,  кто
его знает... Љогда задним умом думаешь, надо старатьсЯ  быть  справедливым
не только к себе, но и к другим.
   "ќто верно, - подумал ‡ахаров о ‘ерпилине. - ’ы-то всегда старалсЯ быть
справедливым к другим, а не только к себе".
   € мысленно увидел там, на другом конце телефонного провода, только  что
говорившего с ним ‹ьвова, его треугольное лицо.  €  подумал  о  себе,  что
теперь, после гибели ‘ерпилина, у ‹ьвова отпадет  желание  перевести  его,
‡ахарова, из этой армии в другую. ’еперь не  длЯ  чего!  ’от,  с  кем  он,
‡ахаров, по мнению ‹ьвова, спелсЯ, того уже нет. Љончилась спевка.
   ‘казанное ‹ьвовым про самолет требовало немедленных действий, и ‡ахаров
стал действовать. Џозвонил всем, кому требовалось,  что  завтра  в  десЯть
гроб с телом  ‘ерпилина  должен  быть  доставлен  к  уходившему  в  Њоскву
самолету.  Џредупредил  начальника  штаба  тыла,  который  непосредственно
занималсЯ всем  этим,  что  привезут  генерал-полковничьи  погоны  и  надо
пришить их на китель покойного. Џриказал прислать сюда  на  ЉЏ  ‘инцова  и
стал выЯснЯть, вернулсЯ  ли  с  передовой  Љузьмич.  ЋказываетсЯ,  еще  не
вернулсЯ. ‚елел поскорей разыскать,  чтоб  ехал,  а  то  у  Љузьмича  была
привычка ночевать в частЯх, любил это.
   €, сделав все, что было нужно, вернулсЯ к  той  же  мысли,  на  которой
прервал себЯ, к мысли о том, что ‘ерпилин - справедливый человек.  …ще  не
привык думать о нем - "был", все еще думал в настоЯщем  вре