пожалел
сына-инвалида:  пусть  хоть  будет  у  него  свое  место,  чтобы  спать  и
заниматьсЯ. ђаньше был с сыном суров, даже крут, а  теперь,  когда  тот  в
семнадцать лет вернулсЯ с войны без правой руки, с  культей,  стал  жалеть
его, может, даже и чересчур...
   Љомнату помог получить секретарь –Љ по  промышленности,  он  же  убедил
пойти  на  завод  парторгом.  ‘начала  колебалсЯ:  не  работал  раньше   в
промышленности - и хотел пойти  на  более  знакомое  дело,  на  кадры.  Ќо
секретарь уговорил, сказал, что на учетный стол он  и  другого  найдет,  а
там, где люди мины длЯ "катюш" делают, ему Њалинин нужен.  "Ѓудешь  там  в
самой что ни на есть гуще кадров! Ђ насчет знаниЯ  дела  -  ты  человек  с
фронта. ќто одно сейчас длЯ людей - половина авторитета..." ќто,  положим,
верно, это Њалинин потом и сам почувствовал, даже с таким крепким орешком,
как директор.
   ‘екретарь –Љ когда-то был инструктором в том же московском райкоме, что
и Њалинин, а потом быстро пошел в гору. …го, Њалинина,  по  старой  памЯти
переоценивает, считает  большей  фигурой,  чем  он  есть  на  самом  деле.
Џредложил пойти парторгом на крупный завод и даже не задумалсЯ,  справитсЯ
ли. Ђ он, Њалинин, хотЯ и все отдает, а чувствует, что  тЯнет  на  пределе
своих возможностей... € дело тЯжелое, и здоровьЯ нет. …сли не считать, что
смерть над головой, то в сорок первом комиссаром батальона легче было, чем
сейчас парторгом на этом номерном...
   „а и смерть над головой - понЯтие  растЯжимое.  Љогда  чувствовал  себЯ
особенно плохо, как сегоднЯ, считал, что  врЯд  ли  продержитсЯ  до  конца
войны. Ќо мысли о том, как бы подольше протЯнуть на эту последнюю копеечку
здоровьЯ, не допускал. †ил, не считаЯсь с этим.
   Љогда думал о смерти, то чаще всего это свЯзывалось с мыслЯми о сыне, с
той словно бы  торопившейсЯ  до  конца  высказать  себЯ  любовью,  которую
испытывал к сыну последнее времЯ. ‘ын вместе  с  матерью  приехал  к  нему
сюда, в ’ашкент, полгода назад, чтобы  быть  здесь  подле  него,  если  он
выживет после трех операций, или схоронить, если умрет. Џриехал, пришел  к
нему в госпиталь и стоЯл рЯдом с матерью, совсем  еще  мальчик,  с  пустым
правым рукавом, с детским  проборчиком  в  волосах.  ‘тоЯл,  сбежавший  на
фронт, провоевавший всего три недели, до первого большого боЯ, и уволенный
вчистую...
   “ Њалинина все времЯ было чувство, что он  должен  что-то  сделать  длЯ
сына, чем-то отплатить ему; не за храбрость, с которой сбежал на фронт и в
неполных шестнадцать лет заставил взЯть себЯ в солдаты, а за ту храбрость,
с какой теперь жил, училсЯ  и  верил,  что,  когда  кончит  весной  школу,
все-таки добьетсЯ, чтобы его хоть писарем, а взЯли обратно на фронт. ‡а ту
храбрость, с которой никому не давал себе помогать и никогда ни на что  не
жаловалсЯ, хотЯ руку ему отнЯли неудачно:  культЯ  чувствительнаЯ,  иногда
болит так, что хоть криком кричи... Њалинин не раз, просыпаЯсь  по  ночам,
слышал, как сын лежит в тишине и тЯжело, прерывисто дышит. ’ак  не  дышат,
когда спЯт, так дышат, когда болит.
   Ћ сыне и о том, что будет жаль расстатьсЯ с ним раньше  времени,  думал
Њалинин, когда ему приходили в голову черные мысли. Ћ жене тоже думал,  но
по-другому - спокойнее и привычнее. †ена и здесь, как в Њоскве, работала в
жилотделе, только работа была много тЯжелей, потому  что  все  времЯ  надо
было ходить по домам, и обследовать, и вселЯть, и переселЯть в  комнаты  и
углы людей, которых набилось за эти полтора года в ’ашкенте, как сельдей в
бочке! Ќо жена и эту работу, как прежнюю,  делала  спокойно,  молчаливо  и
редко говорила о ней. †ена вообще была женщина  твердаЯ,  и  хотЯ  Њалинин
знал, как она его любит и как привыкла к нему, все же, думаЯ о смерти,  он
меньше тревожилсЯ о жене, чем о сыне. Џонимал, что жена будет горевать  по
нем и, скорее всего, замуж уже не выйдет, не только по возрасту, но  и  по
характеру, а в то же времЯ было у него  такое  странное  чувство,  что  он
умрет, а с ней ничего особенного не случитсЯ. Ѓудет жить по-прежнему,  так
же работать, так же заботитьсЯ о сыне... ‚се то же самое будет, только его
не будет...
   - ‚ы товарищ Њалинин? - сказал, открываЯ дверь, высокий парень в пальто
и шапке.
   - џ... „верь закройте, холодно. Љолчин?
   - „а.
   - ‘адитесь.
   ‚ошедший сел на стоЯвшую против письменного стола  длинную  скамейку  и
отрЯхнул от снега ушанку.
   Њалинин тоже стащил с головы ушанку и положил рЯдом с собой на стол.
   Џосле разговора с директором он представлЯл себе,  что  к  нему  придет
совсем другой человек - постарше  и  с  отъевшейсЯ  рЯшкой.  Ђ  этот  был,
наоборот, молодой и худой.
   - ‚ы доктор? - спросил Њалинин. Ќе потому, что затруднЯлсЯ прЯмо начать
разговор, а просто захотел услышать от этого  совсем  еще  молодого  парнЯ
подтверждение, что он доктор.
   - „а, - сказал ’анин муж. € добавил: - Џо детским.
   - ‚ Џервой поликлинике работаете?
   - „а.
   - “ директора нашего, генерала Љапустина, детей лечили?
   ’анин муж кивнул.
   - Ћт него сегоднЯ случайно кое-что узнал про вас, поэтому и позвонил.
   - Љак видите, Я сразу приехал, - сказал ’анин муж. -  ‚ы  менЯ  так  по
телефону шарахнули! - Ћн усмехнулсЯ.
   - Ђ Я как раз и хотел, чтоб сразу приехали. ЋвсЯнникову ’атьЯну знаете?
   ’анин муж пожал плечами:
   - Ѓыл женат на ней.
   - Ђ теперь?..
   - †енилсЯ второй раз.
   - Ђ ей объЯснил, что на другой женилсЯ?
   - „аже специально на вокзал поехал, встретил ее, чтобы  сразу  не  было
никаких недоразумений.
   - Џравду говорите?
   - ‚ы, по-моему, не поп, а Я у вас не на исповеди.
   - Љак раз Я поп, - угрюмо сказал Њалинин. - Џолитруком был на фронте, а
нас там бойцы, бывает, попами зовут - отчасти по несознательности, отчасти
верно. Ќе приходилось слышать?
   - Ќет.
   - Ќа фронте, значит, не были.
   - Џока не пришлось.
   Њалинин    чувствовал    настороженность    этого    человека.    ’акаЯ
настороженность бывает у людей, которые  боЯтсЯ,  что  вот-вот  сейчас  их
спросЯт о чем-то опасном, и в то же времЯ надеютсЯ, что нет, не спросЯт.
   - Ђ почему ЋвсЯнникову оставили?
   - џ не оставлЯл ее, - пожал плечами ’анин муж.
   - Љак же так не оставлЯл?
   - џ считал, что она погибла. Њы с ней об этом уже говорили,  нам  двоим
все Ясно, и, по-моему, третьих тут  не  требуетсЯ!  -  ’анин  муж  повысил
голос.
   - Џонимаешь, какое дело, - сказал Њалинин тихо  и  глухо,  так  тихо  и
глухо, что заставил ’аниного мужа податьсЯ  вперед  и  прислушатьсЯ  и  от
этого потерЯть ту самоуверенную  ноту,  с  какой  он  сказал  "третьих  но
требуетсЯ". - Џонимаешь, какое дело, - повторил Њалинин. - “ нее мать член
нашей парторганизации, здесь, на заводе, в литейке работает.
   - ‡наю, - сказал ’анин муж. - € не раз бывал у Ћльги €вановны и помогал
ей, чем мог.
   - —то помогал - это хорошо. Ђ плохо, что она до сих пор не  знает,  что
ты еще раз женатый. € дочь ей этого не сказала. Џочему?
   - Ђ вот этого уж Я не знаю, почему. …й Я все сказал, матери не говорил,
был у нее вскоре после смерти мужа, и, откровенно говорЯ, просто  духу  не
хватило; а  ’атьЯне  абсолютно  все  сказал.  €  она  мне,  между  прочим,
призналась, что и у нее были другие за это времЯ. Њы с  ней,  в  сущности,
еще до войны должны были развестись - война помешала. ’олько и всего.
   - „а, только и всего, что не было  войны,  а  теперь  война,  -  сказал
Њалинин. - ќто ты верно сказал. ‡начит,  уже  здесь,  в  ’ашкенте,  с  ней
развелсЯ?
   - „а, здесь.
   - € что же в заЯвлении написал? Џропала без вести и больше ждать ее  не
в силах? €ли что характерами не сошлись: она на войне, а ты в ’ашкенте?..
   - Ќаписал, что погибла, пропала без вести, - поспешно сказал ’анин муж.
   Ѓыло что-то такое, еще непонЯтное Њалинину, чего этот человек испугалсЯ
сейчас. €спугалсЯ  так,  что  даже  не  огрызнулсЯ  в  ответ  на  насмешку
Њалинина.
   - € справку представил, что пропала без вести?
   - „а, - все так же торопливо сказал  ’анин  муж.  Џо  его  глазам  было
видно, что он думает о чем-то другом.
   - Ђ в каком загсе разводилсЯ с ней? - Њалинин уже начал  понимать,  что
ни в каком загсе он с ней не разводилсЯ, а просто поставил на ней крест и,
может, даже не сказал новой жене о том, что жила-была на свете другаЯ.
   - Џо месту жительства, - все так же быстро сказал ’анин муж.
   -  Ђ  где  оно,  место  жительства?  -  Њалинин  не  собиралсЯ   ничего
записывать, но придвинул к себе по столу тетрадку.
   ’еперь они молча смотрели друг на друга.
   - —то вы от менЯ хотите? -  после  долгого  молчаниЯ  каким-то  жалким,
потрепанным голосом спросил ’анин муж.
   - Ќичего Я от тебЯ не хочу. - Њалинин отодвинул  от  себЯ  тетрадку.  -
‡автра схожу к тебе на работу и, что мне  надо,  сам  узнаю.  Ќе  любитель
этого дела, но раз не хочешь на откровенность - придетсЯ.
   - Џочему не хочу на откровенность? - все тем же жалким  голосом  сказал
’анин муж. - Ќаоборот!
   Њалинин долго молча смотрел на него. "—ерт его знает, откуда они  такие
родЯтсЯ?" - подумал он. …му стало неохота о чем-то  еще  спрашивать  этого
человека. ’о, что хотел  знать,  он  уже  знал:  как  видно,  этот  парень
действительно призналсЯ ЋвсЯнниковой, что переженилсЯ, пока она воевала, и
она махнула на него рукой. "’ак чего мне еще надо от него? —то Я  в  самом
деле: поп, что ли?"
   - ‹адно. €звините, что побеспокоил вас. Ќа том и  закончим.  -  Њалинин
привстал за столом, даваЯ понЯть, чтоб шел восвоЯси.
   - Ќет, - вдруг сказал ’анин муж. - Џодождите. џ хочу вас очень серьезно
попросить, чтобы вы ни в коем случае не ходили ко мне на работу. Џоверьте,
что от этого никому не будет пользы.
   "Ђ Я вовсе и не собираюсь ходить к тебе  на  работу,  -  чуть  было  не
сказал Њалинин. - …сть мне на это времЯ! Џросто пуганул тебЯ, хотел знать,
что скажешь на это".
   - џ вам сам объЯсню, как все это вышло. џ не совсем  точно  сказал  вам
про развод. Љогда Я решил  женитьсЯ,  Я  уже  давно  считал,  что  ’атьЯна
погибла, и пошел в загс потому, что хотел, никому не  причинЯЯ...  сначала
развестись, а уже потом женитьсЯ.  Ќо  мне  там  сказали,  что  если  жена
пропала без вести и Я хочу  указать  этот  мотив  в  заЯвлении,  то  нужна
официальнаЯ справка. Ђ если объЯснЯть, что не сошлись характерами, то надо
написать адрес другой стороны, чтобы они ее известили. Ђ какой  же  Я  мог
написать адрес? € потом, было  как-то  нечестно  писать,  что  не  сошлись
характерами. € Я в конце концов, после всех колебаний,  так  и  не  сказал
жене, что был до войны женат. € в загсе, когда расписывались, сказал,  что
первым браком. Џонимаете, какое теперь  возникает  положение?  ’атьЯна  на
менЯ совершенно не сердитсЯ, можете  у  нее  спросить.  €  жене  спокойнее
думать, что у менЯ с ней первый официальный брак. Ћна старше менЯ и  очень
нервно к этому относитсЯ. Ђ если вы пойдете в поликлинику, она  сразу  все
узнает, она в одной поликлинике со мной работает, и выйдет целаЯ трагедиЯ!
€ совершенно бессмысленнаЯ! Џотому что ’атьЯна  мне  сразу  же,  в  первую
минуту, сказала, что пробудет здесь недолго и уедет обратно на фронт.
   "„а, жены своей нынешней боитсЯ - это безусловно", - подумал Њалинин.
   - ‘колько вам лет?
   - „вадцать шесть.
   - Ђ здоровье как?
   ’анин муж посмотрел в глаза Њалинину и понЯл:  да,  именно  об  этом  и
спрашивает, - почему не на фронте.
   Ћн не мог ответить правды. €з всех объЯснений,  которыми  постоЯнно  то
тут, то там заменЯл эту правду, торопливо выбрал самое расхожее.
   - џ несколько раз просилсЯ на фронт, но с  менЯ,  как  со  специалиста,
брони не снимают: слишком много детских заболеваний. Џри таком  количестве
эвакуированных детей, сами понимаете, какие бы возникли эпидемии,  если  б
мы не работали здесь каждый за двоих.  Ђ  здоровье  хорошее,  на  здоровье
ссылатьсЯ  не  приходитсЯ,  тем  более  в  мои  годы.   -   ЋбъЯснЯЯ,   он
почувствовал, что,  кажетсЯ,  объЯснЯет  хорошо.  €  про  эпидемии  свЯтаЯ
правда. € что работы сверх головы, тоже правда.  €  от  этого  впервые  за
времЯ разговора испытал возрождающеесЯ чувство уверенности в себе.
   "—то каждый за двоих - верно, - подумал Њалинин.  -  Ќо  почему  ты  за
двоих, а не кто-то другой за тебЯ?"
   - ‚ы ведь сами ростовский, как в ’ашкент попали?
   - ‘ первым эшелоном детей. „етей поручили сопровождать, а  потом  здесь
оставили. ђассчитывал вернутьсЯ, а приказали остатьсЯ.
   "€ не стыдно тебе, парень, что жена  у  тебЯ  надела  военную  форму  и
поехала на фронт, на запад, а ты с  детишками  -  на  восток  и  спрЯталсЯ
здесь, у них за спиной?.." - хотелось спросить Њалинину. •отелось,  но  не
спросилось,  потому  что  лицо  ’аниного  мужа,   вдруг   почувствовавшего
уверенность в себе, стало другим: спокойным и замкнутым, словно  имевшаЯсЯ
у него бронЯ распространЯлась не только  на  его  застрахованное  от  пуль
тело, но и на его душу.
   - ‡начит, породнились с  нашим  райздравом  -  на  сестре  его  супруги
женаты, или мне это неверно сказали? - спросил Њалинин вместо  того  более
грубого, что хотел спросить сначала.
   - „а, а что?
   - Ќичего. € жена вас много старше?
   - Ђ это уж вовсе никого не касаетсЯ, - пытаЯсь  сохранить  достоинство,
сказал ’анин муж и встал.
   Њалинин тоже встал.
   - € детей нет?
   - Ќет.
   ’анин муж смотрел на Њалинина, и его раздирали противоречивые  чувства;
хотелось сказать этому непрошеному прокурору: пошел ты к черту, тем  более
что ничего со мной все равно не сделаешь!  Ђ  в  то  же  времЯ  оставалось
чувство опасности: вдруг возьмет да придет в поликлинику, и  жена  узнает,
что приехала ’атьЯна. Ћн представил себе, как жена  будет  дома  рыдать  и
позовет свою сестру, и та тоже сначала  будет  рыдать,  а  потом  они  обе
перестанут рыдать и начнут кричать; а потом, поздно вечером, придет хозЯин
дома и будет пить чай и спрашивать устало: ну, как  дела?  Ђ  обе  женщины
будут смотреть на тебЯ с выражением, с которым они всегда  смотрЯт,  когда
за что-нибудь злы,  как  бы  обещаЯ  этим  выражением:  а  вот  мы  сейчас
расскажем ему про твои дела. †ена сходила с ума и по более мелким поводам,
звонила черт знает куда, проверЯла, действительно ли выехал на  вызовы.  Ђ
тут вдруг ’атьЯна! “даритсЯ в истерику и начнет кричать о разводе. €  если
не удастсЯ ее утихомирить тем, чем он обычно ее утихомиривает, кто  знает,
на что способны эти бабы, когда они вдвоем  и  заодно.  „аже  не  хотелось
думать, на что они способны. „а, он держалсЯ за нее не только потому,  что
оказалсЯ по ее  доброте  жильцом  в  их  квартире  и  отчасти  нахлебником
военного времени, а в конце концов и мужем, но и потому, что за всем  этим
была лежавшаЯ в паспорте бумажка, котораЯ в  любой  момент  могла  улететь
оттуда. „а, он боЯлсЯ этого. Ћн больше всего  боЯлсЯ  именно  этого,  хотЯ
много раз говорил разным людЯм, что готов хоть завтра ехать  на  фронт,  и
когда говорил это, выпив, то даже самому казалось, что говорит правду.
   - …сли вопросы все, Я, пожалуй, пойду, -  сказал  ’анин  муж  с  трудно
давшимсЯ ему спокойствием.
   - ‚опросы все. Ђ хотЯ нет. ‚ы член партии или беспартийный?
   - Љомсомолец, - сказал ’анин муж, заметил  хмурую  ухмылку  Њалинина  и
через силу улыбнулсЯ: -  ’ак  вышло,  что  засиделсЯ.  ‚месте  с  ’атьЯной
вступали еще в школе.
   - „а, вступали-то вы вместе... - Њалинин вздохнул.  -  ‚опросов  больше
нет. …сть одно предложение.
   ’анин муж вопросительно посмотрел на него.
   - …сли через неделю не услышу, что сам на фронт  пошел,  имей  в  виду,
посодействую, чтоб разбронировали. € учти,  ровесник  ЋктЯбрЯ:  Языком  не
треплю.
   - ‘транно и глупо слышать это от  вас,  -  сказал  ’анин  муж,  повышаЯ
голос.
   - “мно или глупо, а не пойдешь сам на фронт - с  броней  простишьсЯ,  -
сказал Њалинин, с уверенностью подумав, что да, есть прЯмаЯ  необходимость
сделать это! Ќе имеет права так быть! ‘тарые местные врачи, такие, как  их
участковый, люди в пЯтьдесЯт лет, с большой семьей,  получают  предписаниЯ
и, слова никому не сказав, прощаютсЯ и едут на фронт. Ђ этот ЯвилсЯ  сюда,
в эвакуацию, устроилсЯ в мужьЯ к какой-то перезрелой стерве и  сидит  тут,
как гвоздь, и будет сидеть, пока молебен о победе не отслужит.  Ђ  что  по
другим каждый день панихиды воют, ему дела нет! "„а,  сделаю  все,  что  в
силах, - подумал Њалинин. - •оть ты и кругом  круглый,  а  найду,  за  что
схватить,  выведу  на  чистую  воду  и  тебЯ,  и   твоего   родственничка.
ЏонадобитсЯ длЯ такого дела - личные отношениЯ использую", - вспомнил он о
секретаре –Љ.
   Ћни все еще стоЯли друг перед другом: ’анин муж - не знаЯ, что  бы  еще
такое сказать после слов "странно и глупо", а Њалинин -  дожидаЯсь,  когда
он уйдет.
   - ‚ам еще будет стыдно передо мной, - сказал наконец ’анин муж.
   - Ќу что ж, вернетесь с войны в орденах да  в  нашивках  за  ранениЯ  -
стыдно станет, прощениЯ у вас попрошу, - сказал Њалинин, спокойно подумав,
что в сорок первом на фронте среди многих других через его руки  проходили
и такие, как этот. ’оже не меньше его боЯлись войны,  но  обстановка  была
другаЯ. € боЯлись, и шли, и воевали, и умирали, и в госпиталЯх  лежали,  и
подвиги даже иногда потом совершали, когда ничего  не  оставалось  делать:
или умри, или убей.
   ’анин муж схватил со стола шапку, натЯнул ее и пошел к двери.
   - Џодождите, пропуск отмечу.
   Њалинин поставил свою подпись на пропуске и, глЯдЯ ему в спину, еще раз
подумал: "„а, и такие на войне бывают, и с ними приходитсЯ дело  иметь,  и
никуда их, кроме войны, не денешь".
   ’анин муж вышел, а Њалинин сел за стол и, навалившись на него  животом,
почувствовал, что мучившие его сегоднЯ боли не прошли, а только  на  времЯ
забылись и сейчас опЯть начнут выворачивать наизнанку.
   "„ал слово, что возьмусь  за  него  через  неделю,  -  сердито  подумал
Њалинин. - Ђ могу и не сдержать. Љто знает, когда придет твой конец  жизни
и за сколько дней догадаешьсЯ, что это он?"
   Ќа столе задребезжал телефон. ‡вонил начальник первого механического.
   - ‘лушай, Њалинин... хорошо, что застал тебЯ. “ нас с Љолодным беда.
   - —то такое?
   - Ќа вторую смену осталсЯ сегоднЯ, хотел брак  свой  покрыть,  упал  за
станком. ‡а врачом послали.
   - ‘ейчас приду. - Њалинин встал из-за  стола  и,  нахлобучиваЯ  ушанку,
подумал: "‚от тебе и проработали Љолодного",  -  подумал  с  обращенным  к
самому себе горьким осуждением, хотЯ судить себЯ ему вроде бы было и не за
что...


        25

   ‚  кинотеатре  "•ива"  уже  третий  день  крутили  картину   "‘екретарь
райкома". “слышав, что эта картина про партизан, ’анЯ хотела пойти на  нее
вместе с матерью, но мать и вчера и позавчера так поздно  кончала  работу,
что совестно было ей предлагать...
   - „а ты не майсЯ, одна сходи, днем, - сказала мать сегоднЯ утром, когда
’анЯ, проводив ее и  ‘ерафиму  от  дома  до  работы,  прощалась  с  ней  у
проходной.
   - ‹адно, схожу. Ђ к концу смены зайду за тобой и домой вместе поедем.
   - ‘ама доеду, не маленькаЯ, гулЯй, раз ты  отпускнаЯ!  €  так  с  этими
речами да с выступлениЯми завертели, как белку в колесе! Ќа завод лучше не
показывайсЯ, а то опЯть чего-нибудь вздумают, - недовольно  сказала  мать,
но в ее ворчаний было больше гордости,  чем  досады,  и  ’анЯ  улыбнулась,
провожаЯ ее глазами.
   “лыбнулась и пошла из конца в конец по  утреннему  городу.  Џрежде  чем
думать о кино, надо было сходить в продпункт около вокзала и получить  там
продукты по аттестату. ‚чера доели последнее из того, что она  привезла  с
собой из Њосквы.
   ’анЯ шагала по городу и все еще привыкала к нему, хотЯ уже  шла  втораЯ
неделЯ, как она жила здесь. ѓород был непохожий на все города,  в  которых
она раньше бывала, и зима  в  нем  была  непохожаЯ  на  все  другие  зимы.
‘начала, в первые дни, зима сразу стала весною, снег на мостовых  за  один
день потек ручьЯми, и ’анЯ вдруг заметила, как много здесь деревьев всюду:
и на улицах и во дворах, - и догадалась, каким красивым бывает этот  город
в другое времЯ года, когда  в  нем  становитсЯ  столько  зелени,  что  ей,
наверное, тесно в небе.
   ‘егоднЯ утро опЯть было пасмурное, лужи затЯнуло  льдом,  но  ’анЯ  уже
видела город вчерашним, весенним, и ей казалось, что  новые  заморозки  не
могут быть надолго.
   Џродпункт  помещалсЯ  в  угловом  доме  на  той  большой  привокзальной
площади, куда ’анЯ вышла, когда приехала. ’олько площадь теперь  была  уже
не белаЯ, снежнаЯ, а весеннЯЯ, пегаЯ, со льдинками  замерзшей  воды  между
булыжниками.
   ЏростоЯв в полутемном продпункте часа полтора и получив продукты, ’анЯ,
закинув за плечо нетЯжелый мешок,  шла  через  площадь,  радуЯсь  дневному
свету,  и,  разыскиваЯ  глазами  льдинки  между  булыжниками,  с   хрустом
наступала на них каблуками. Ћна еще  со  вчерашнего  днЯ  была  в  хорошем
настроении. ‚друг  наступившаЯ  оттепель  словно  чуть-чуть  приподнЯла  с
людских плеч тЯжелую  усталость  второй  военной  зимы.  ‚се  обрадовались
солнцу и теплу, и  когда  ’анЯ  выступала  вчера  в  обеденный  перерыв  в
столовой, ей даже показалось, что люди по-другому, чем раньше, слушают ее,
реже вздыхают и чаще улыбаютсЯ. Ђ потом, едва она вышла, на заводской двор
въехало несколько грузовиков с красными  флагами:  на  первом,  в  кузове,
стоЯли два старых узбека и изо всех сил дудели в такие длинные трубы,  что
их, наверное, трудно было удерживать в  руках.  ќто  и  был  один  из  тех
красных обозов, про которые рассказывала мать; а теперь ’анЯ  увидела  его
сама и узнала из разговоров,  что  на  грузовиках  привезли  длЯ  столовой
джугару, капусту и репу, а длинные медные трубы называютсЯ "карнаи"  и  на
них узбеки играют на свадьбах и разных других торжествах.  Ћт  этих  труб,
блестевших на солнце своей медью, тоже дохнуло весной, и ’анЯ, глЯдЯ,  как
таскают из кузовов на кухню мешки  с  джугарой,  вспомнила  слова  матери:
"’олько бы перезимовать, летом легче будет" - и радостно подумала:  будет,
непременно будет легче! Ћсобенно если на фронте и дальше так  пойдет,  как
все эти дни, - победа за победой!
   Ђ вчера вечером хозЯин  дома,  муж  •алиды,  Њариф-ака,  в  первый  раз
вернулсЯ после дневной смены - до этого он все работал в ночь - и зашел  к
ним в комнату и позвал всех к себе поесть дыни. „ынЯ была такаЯ громаднаЯ,
каких ’анЯ никогда не видела,  и  со  всех  сторон  обвЯзаннаЯ  соломенным
жгутом. ЋказываетсЯ, она была еще с осени подвешена под потолком в подвале
и, если б не приезд ’ани, наверное, еще висела бы там и висела.  Њариф-ака
взЯл нож  и,  придерживаЯ  дыню  одной  рукой,  сделал  несколько  быстрых
надрезов, а потом сразу отпустил дыню, и она сама  распалась  на  подносе,
как ромашка с огромными лепестками. € все  съели  по  куску  дыни,  словно
сейчас была не зима, а лето. „ынЯ оказалась чуть-чуть горьковатаЯ, но  все
равно вкуснаЯ. Ђ когда взрослые съели по куску,  •алида  позвала  детей  -
только младших, девочек, потому что оба старших мальчика  были  во  вторую
смену на заводе. € девочки одна за другой откуда-то поЯвлЯлись и брали  по
куску дыни и опЯть молча исчезали, только мелькали в полутьме их черные  и
русые, мелко,  по-узбекски,  заплетенные  косички.  €,  кроме  цвета  этих
косичек, ’анЯ не почувствовала вчера за весь вечер ничего, что бы отделЯло
в этом доме своих детей от не своих, и незаметно ни длЯ кого  прослезилась
от того чувства, которое испытала.
   ‚от и все вчерашние причины длЯ того хорошего  настроениЯ,  которое  не
исчезло и сегоднЯ. Ќикаких других причин не было. Њать несколько раз снова
подступалась к ней: как  же  все-таки  с  Ќиколаем?  Ќо  она  молчала,  не
отвечала. Ћб Ђртемьеве  как-то  почти  и  не  думалось.  Џопробовала  было
представить себе,  как  они  вдруг  увидЯтсЯ,  но  спокойней  было  думать
наоборот, что ничего не было и ничего не будет, тем более что от ‘ерпилина
по-прежнему нет ответа, да и, наверное, не  до  писем  ему  теперь,  когда
после отказа немцев принЯть наш ультиматум  там,  под  ‘талинградом,  идут
такие бои!
   Џодумав о ‘талинграде, ’анЯ вспомнила, как Њалинин сказал  ей  про  эту
площадь, по которой она шла сейчас, что в сентЯбре, когда немцы  дошли  до
‚олги, в один из вечеров лежали на этой площади вповалку  несколько  тысЯч
улегшихсЯ ночевать эвакуированных, а к утру из  этих  тысЯч  под  открытым
небом не осталось ни одного: хорошо или худо, а всех взЯли под  крыши.  "џ
русский человек, - сказал ей Њалинин, -  и,  если  при  мне  нашего  брата
заденут, могу и по шее дать! Ќо как здесь людей под крышу принимают и  как
детишек в семьи берут, - этому при  всей  нашей  русской  широте  не  грех
поучитьсЯ. ќто Я тебе точно говорю. “ менЯ жена по  этому  делу  работает.
Ћна знает".
   "Ќеужели здесь сплошь лежали люди?" - подумала  ’анЯ,  глЯдЯ  на  почти
пустую и от этого казавшуюсЯ особенно  большой  площадь.  ’ам,  в  тылу  у
немцев, больше думалось об оставшихсЯ в оккупации,  а  здесь  каждый  день
продолжало поражать, сколько народу успело  уехать  сюда  из  ђоссии  и  с
“краины.
   "Џолтора миллиона в одном “збекистане", - сказал ей  Њалинин.  Ђ  всего
сколько прилепилось их на тычке по всей стране, временных, "выковырЯнных",
как они сами горько шутЯт над собой. ‚ойна - горе со всех сторон, с  какой
ни возьми, но новаЯ, только что открывшаЯсЯ сторона всегда поражает больше
других, к которым уже привыкла!
   Љогда ’анЯ добралась до кино, оказалось, что на  первый  сеанс  билетов
уже нет, а есть только на следующий -  трехчасовой.  Ћна  взЯла  билет  и,
находившись по городу так, что уже начала  мерзнуть,  решила  вернутьсЯ  в
кино, погретьсЯ в фойе, как вдруг из-за угла, с соседней улицы,  донеслась
музыка духового оркестра, игравшего вступительные такты "‘вЯщенной войны".
   ‘начала мимо ’ани туда, за угол, где гремел  оркестр,  пробежали  дети,
потом побежали взрослые, все больше женщины; какаЯ-то старуха с "авоськой"
пробежала, ударив ’аню  по  ногам  буханкой  черного  хлеба,  лежавшего  в
"авоське", и осуждающе оглЯнулась: почему ’анЯ не бежит, как все? €  ’анЯ,
как  все,  побежала  и  завернула  за  угол  и  добежала   до   следующего
перекрестка, через который по мостовой за оркестром шли солдаты  с  полной
выкладкой,  с  винтовками  и  громко  пели  молодыми   строгими   голосами
"‘вЯщенную войну".
   ’олько недавно ’анЯ думала, как мало в это времЯ днЯ народу на  улицах,
а сейчас перекресток был запружен людьми, набежавшими со  всех  сторон  на
звуки оркестра.
   Ћркестр гремел уже впереди. ‘олдаты шли, и  мальчишки  бежали  рЯдом  с
ними, и люди с обеих сторон улицы, толпЯсь, глЯдели им вслед, и на  минуту
’ане показалось, что никакой войны еще нет, что это еще до войны в  ђЯзани
идут по ђижской улице с учений батальоны их 176-й Љраснознаменной  дивизии
и что, только что прибыв по комсомольскому  набору  врачом-стоматологом  в
распорЯжение покойного начсандива ѓорЯчкина, она  в  первый  раз  в  жизни
смотрит, как мимо нее идут с учений солдаты, и дивизиЯ еще не окружена под
Њогилевом, и никто еще не убит, и не ранен, и не разорван на куски  у  нее
на глазах, как ѓорЯчкин, и оркестр играет не эту грозную  песню,  а  "…сли
завтра война...", и люди стоЯт рЯдом с нею, и так же, как она,  смотрЯт  и
улыбаютсЯ, улыбаютсЯ, улыбаютсЯ...
   Ћна обернулась, услышав, как сзади кто-то громко  всхлипнул,  и  увидел
лицо той старухи с "авоськой".
   - Ќаше ‹енинское училище идет! - сказала старуха. - Љак  идут-то,  душа
радуетсЯ! - €, сказав это,  улыбнулась  сквозь  слезы  и  гордо  вздернула
головой так, словно она была какой-нибудь бывший военный, а не  старуха  с
"авоськой".
   ’анЯ поглЯдела вокруг и увидела, что многие одновременно и улыбаютсЯ  и
всхлипывают, глЯдЯ на проходЯщих курсантов, и машут им руками так,  словно
они с этой песней где-то там, за углом, пойдут прЯмо в бой.
   Ђ совсем рЯдом с ’аней стоЯла бледнаЯ, еще не стараЯ  женщина  и  молча
плакала, закусив губы, и хотЯ она плакала молча, не всхлипываЯ, у нее было
такое выражение лица, что ’анЯ  понЯла:  у  этой  кто-то  уже  никогда  не
вернетсЯ, - и взЯла женщину под руку и тихо сказала ей:
   - Ќу чего вы, не надо!
   - ‘коро выпустЯт их из училища... - не отпускаЯ  закушенной  губы,  еле
слышно сказала женщина и ничего не добавила, но все остальное и без  этого
было понЯтно, и от слов ее сразу дохнуло войной.
   ‚ кино ’анЯ пришла все-таки рано, за полчаса. ‚ нетопленном  фойе  было
холодно, но потом в набитом до  отказа  зале  она  так  согрелась,  что  к
середине картины даже расстегнула шинель.
   Ќекоторые места в картине были похожи больше на сказку, но  ’ане  очень
понравилсЯ  артист  ‚анин,  игравший  главную  роль.  Ђ  ее   соседи   так
волновались,  что  совсем  затолкали  ее  локтЯми,  и  ’анЯ  почувствовала
гордость, что здесь все люди так переживают за наших партизан.  Љогда  она
вышла из кино, ее вдруг окликнули:
   - ’анЯ!
   Ћна обернулась и увидела своего бывшего мужа, перебегавшего улицу.
   - ‡дравствуй, ЉолЯ! - Ћна  вскинула  на  плечо  мешок  с  продуктами  и
поздоровалась; на улице было свежо, а рука у него была горЯчаЯ и потнаЯ.
   - ’ы что, нездоров?
   - Ќет. Ђ что?
   - ђука мокраЯ.
   - Ќе знаю, - сказал он, - может, и нездоров. џ теперь вообще ничего  не
знаю.
   - —то с тобой? - спросила она.  “  него  было  какое-то  помЯтое  лицо,
словно он долго лежал, уткнувшись лицом в подушку.
   - џ ищу тебЯ с утра, - сказал он, не отвечаЯ на ее вопрос, -  был  и  у
вас дома, и на заводе. „умал застать тебЯ там.  “же  пропуска  добилсЯ.  Ђ
потом вахтерша, ваша соседка, сказала, что ты собиралась на дневной  сеанс
на "‘екретарЯ райкома". Џошел наугад - в "•иву". Ћн в двух кино идет.
   - Џонравилось? - спросила ’анЯ.
   - џ на первый сеанс билет взЯл, по тебЯ не  было  -  ушел.  Ђ  на  этот
опоздал, на улице ждал, боЯлсЯ пропустить тебЯ. Џочему ты  мне  так  и  не
позвонила?
   - Ђ мне сказали, что ничего от тебЯ не нужно, чтобы развестись.  —то  Я
могу и одна пойти.
   - Њне нужно с тобою поговорить, есть у тебЯ времЯ?
   - Љонечно.
   Ћни дошли до сквера, сейчас в сумерках голого и неуютного,  с  полосами
грЯзного недотаЯвшего снега, с черными стволами тополей, покрытыми ледЯной
коркой. „ва узбека, старик и мальчик, оба в черных ватных халатах,  пилили
ручной пилой сваленный ветром тополь.
   “ скамейки, к которой они подошли, заднЯЯ доска была  отодрана:  кто-то
ночью оторвал на растопку. Ђ  сиденье,  намертво  привернутое  к  чугунным
ножкам, еще оставалось, только один край был обколот так, словно  от  него
щепали лучину.
   - Ђ чего нам сидеть? - ’анЯ поглЯдела на ободранную скамейку.  -  ‹учше
походим. —то случилось?
   - Ќичего особенного не случилось, - сказал он бескровным,  опустошенным
голосом. - „умал, что никому не мешаю жить, а оказываетсЯ,  мешаю.  „умал,
что с утра до ночи детей лечу, мечусь с эпидемии на эпидемию, значит,  все
же что-то делаю. Ђ оказываетсЯ, нет, просто от войны прЯчусь.
   - —то-то Я ничего не понимаю!
   - Ђ что тут понимать! Ќадо писать заЯвление и надевать шинель, тогда Я,
оказываетсЯ, буду человеком. Ђ без этого Я не человек.
   - ’ебЯ что, призывают?
   - Ќикто менЯ не призывает. Џризвали - пошел бы! Ќе об этом речь!
   - Ђ почему заЯвление? ’ы что, сам решил ехать? …сли  тебе  передо  мной
неудобно, так это глупости, - сказала ’анЯ, хотЯ в  душе  знала,  что  это
совсем не глупости.
   - ‘лушай, ты должна длЯ менЯ сделать одну вещь... - Ћн остановил ее  за
руку. - џ виноват перед тобой, но ты знаешь, что Я не  злой  и  не  плохой
человек и всегда стараюсь делать хорошее не только длЯ одного себЯ,  по  и
длЯ других...
   Ћна могла бы ответить на это, что делать хорошее длЯ себЯ  ему  удаетсЯ
чаще, чем длЯ других. € в конце концов почти всЯкий раз выходит, что не он
длЯ других, а другие длЯ него. € теперь тоже, оказываетсЯ, она должна  длЯ
него что-то сделать. Ђ почему, собственно? ’олько потому, что он не злой и
не плохой? „а, не злой, не плохой. "‚се у него "не"  да  "не",  а  где  же
"да"?" - сердито подумала ’анЯ.
   Ћна слушала его, не перебиваЯ, а он продолжал говорить о том,  как  его
чуть не каждую ночь поднимают с постели, и какие тЯжелые  случаи  дифтерии
он вылечил за последние  два-три  месЯца,  и  менингита  тоже,  и  сколько
приходитсЯ бегать из конца в конец города, пока ноги не отваливаютсЯ...  и
еще, и еще что-то все о том же - какой он хороший.
   - ‡ачем ты мне все это говоришь? - наконец не выдержала ’анЯ.
   - —тобы ты понЯла менЯ до конца.
   - Ђ вдруг Я не хочу понимать тебЯ до конца? †иви себе, пожалуйста,  как
живешь. Џри чем тут Я?
   - ‚ самом деле, Я все хожу вокруг да около, - сказал он и улыбнулсЯ.  -
Љак-то боюсь начать. “же неделю  думаю,  а  только  сегоднЯ  решилсЯ.  „ай
подержу твой мешок, - вдруг вспомнил он о мешке у нее за плечом.
   - Ќичего, мне не тЯжело. - ’анЯ отступила на полшага. Ћн стоЯл  слишком
близко, она не любила, когда ей дышали в лицо.
   - ’ы ничего не говорила про менЯ парторгу завода?
   - Џо-моему, нет.
   - Ђ ты вспомни. - ‚ голосе его прозвучало недоверие.
   - “ менЯ хорошаЯ памЯть, - сказала  она  сердито.  …й  не  приходило  в
голову говорить о нем Њалинину. …сли бы сам Њалинин спросил,  сказала  бы.
Ќо Њалинин не спросил.
   - ‡начит, твоЯ мать ему на менЯ наговорила!
   - ‚от уж не думаю... - Ћна запнулась. …й стало обидно за  мать,  за  ее
слишком хорошее отношение к нему.
   - ’огда не знаю. ‡начит, он сам такой бешеный  огурец.  …сть  же  такие
люди: никто их не просит, а лезут. ‚ызвал менЯ к себе, обозвал  двоеженцем
и чуть ли не требовал, чтоб Я на тебе обратно женилсЯ. “спокоилсЯ  только,
когда Я сказал, что ты сама этого не захочешь, что у тебЯ  без  менЯ  были
другие мужчины.
   - Ђ все-таки свиньЯ ты.
   - Џочему свиньЯ? ’ы же сама призналась.
   - ’ебе, а не ему. ‘читала, что обЯзана сказать, чтобы ты...  -  Ћна  не
договорила и махнула рукой. - Љто тебЯ просил ему это говорить?
   - Ђ что, ты стеснЯешьсЯ?
   - џ ничего не стеснЯюсь. џ не просила тебЯ об этом говорить. ‚от и все.
   - ‚ конце концов, если ты считаешь, что Я не имел права... Ќо не в этом
дело.
   - „а, конечно.
   Ћна чувствовала по его лицу, что он сейчас о чем-то попросит, - ей было
хорошо знакомо это выражение. ‘ейчас попросит. Ќо о чем?..
   - ’ы с этим Њалининым в хороших отношениЯх?
   Ћна пожала плечами.
   - ’ри раза с ним говорила. Ђ что?
   - Ћн заЯвил мне, что если Я сам через неделю не  уйду  добровольцем  на
фронт, то он добьетсЯ, чтоб менЯ разбронировали. Ђ  у  него,  оказываетсЯ,
здесь, в ’ашкенте, наверху такаЯ рука... џ и не представлЯл, только  вчера
узнал.
   - Ђ почему он тебе так заЯвил?
   - ЏредставлениЯ не имею. Ќаверное, вбил себе в голову,  что  все  врачи
моего возраста должны быть на фронте. …му дела нет, что Я не просил  ни  о
какой броне, что мне сами ее предложили и, значит, имели причины. Ђ теперь
Я должен жить с топором над головой... ‘ какой стати?..
   - Ђ чего ты так волнуешьсЯ? Њожет, он просто  погорЯчилсЯ.  €  в  конце
концов, если даже тебЯ вдруг возьмут...
   Ћн не дал ей договорить.
   - Џо закону -  пожалуйста!..  -  крикнул  он.  €  повторил  Яростно:  -
Џожалуйста!.. Ќо пропадать только из-за того, что кому-то попала вожжа под
хвост!.. ’ы должна поговорить с ним. Ћчень тебЯ прошу!
   - Ћ чем?
   - ‘кажи ему, что ничего не имеешь против  менЯ.  —то  он  зрЯ  на  менЯ
взъелсЯ... ЋбъЯсни ему это, ради бога, чтобы он выбросил  из  головы  свою
дурацкую идею. Ќаконец... -  Ћн  заколебалсЯ,  но  все-таки  выговорил:  -
’еперь это длЯ тебЯ ничего не значит... ‘кажи ему, просто длЯ того чтоб он
отстал, что еще любишь менЯ и что просишь его...
   - ‡амолчи, пожалуйста... - сказала ’анЯ.  -  …сли  бы  Я  вот  хоть  на
столечко (она показала двумЯ пальцами, на  сколечко)  любила  тебЯ,  Я  бы
сделала все, чтобы ты поехал на фронт. Љак ты этого не понимаешь!..
   Ћна все-таки не могла понЯть из  его  объЯснений,  почему  Њалинин  так
хочет его разбронировать. Ќаверное, он чего-то недоговаривает... Ќо  ей  и
не хотелось спрашивать. —увствовала, что за  этим  скрываетсЯ  еще  что-то
стыдное, о чем даже противно было думать.
   - Ќо ты все-таки что-нибудь скажешь ему? - спросил он.
   - Ќичего Я ему не скажу. ‘ам разбирайсЯ. € уходи, пожалуйста, вон.
   Ћна  повернулась,  пошла  и,  услышав,  как  он  идет  за  ней,   резко
остановилась.
   - џ сказала: уходи. ђазве ты не слышал?
   - Ђ мне тоже в эту сторону.
   - •орошо. Људа мне идти, в какую сторону, чтобы  не  в  ту,  в  которую
тебе... Ќу, куда?..
   Ћна посмотрела ему в лицо и пошла мимо него в  обратную  сторону,  сама
еще не решив, куда идет, только бы подальше от него.
   —ерез двадцать шагов она понЯла, что на этот раз он  не  идет  за  ней.
‡аезжать за матерью на завод теперь было  рискованно:  можно  разминутьсЯ.
Ћставалось ехать домой. Њать тоже, наверно, вот-вот сдаст смену  и  поедет
домой. Ћна дошла до перекрестка и свернула,  чтобы  выйти  к  трамваю.  Ќа
углу, где она поворачивала, был загс,  в  который  она  заходила  три  днЯ
назад, чтобы узнать, нужно ли ей длЯ развода ЯвлЯтьсЯ туда вместе с бывшим
мужем.
   ‘ейчас, проходЯ мимо этого дома, она вспомнила тот загс, в ђостове, где
они расписывались. ’оже на углу, с такой же,  едва  заметной  табличкой  у
подъезда. € с недоумением и стеснением вспомнила то чувство, которое у нее
было тогда к нему. „а, да, было.
   Ћна два с половиной часа промаЯлась с трамваЯми,  все  никак  не  могла
сесть сначала на один, потом на другой  и,  подходЯ  к  дому,  была  почти
уверена, что мать уже там, но, оказываетсЯ, она еще не вернулась. Ќе  было
и ‘уворовой: у той на сегоднЯ выпала пересмена, и ей  выходило  оставатьсЯ
на заводе сутки подрЯд. ‚ комнате был один ‘уворов, сидел у стола  одетый,
уронив голову на руки. ’анЯ подумала, что он выпил, но он, как только  она
вошла, поднЯл голову и стащил шапку.
   - ‚от так бывает, до дому дойдешь, а раздетьсЯ сил нет... Њатери  твоей
не стал дожидатьсЯ -  один  ушел.  “  ней  в  столовой  сегоднЯ  комиссиЯ.
‡аведующую застукали: мЯсо  прЯтала...  Џишем  плакаты:  "Љаждый  грамм  в
рабочий котел!" - а, как ни стараемсЯ, не выходит!.. ѓде была?
   - Љартину "‘екретарь райкома" смотрела.
   - Ќу и как? ќто же про вас, про партизан...
   - Џонравилась, - сказала ’анЯ и, помолчав, добавила: - •отЯ  многое  не
похоже.
   - Њало что не похоже, - сказал ‘уворов. - Ђ про  нас  попробуй  картину
сними, чтобы все похоже было! ‚есь наш завод теперь посмотрела?
   - ‚есь посмотрела.
   - € что скажешь?
   - ’рудно... Ћсобенно детей мне жалко.
   - Ђ мне их не жалко, - неожиданно длЯ ’ани сказал ‘уворов. - “  менЯ  в
цеху двадцать подростков... €з ленинградского ”‡“ их привезли, при  заводе
‹ассалЯ. ‚от когда мне их жалко было... ЊесЯц их, кто живым доехал, в доме
отдыха держали, кормили, по приказу директора изо всех,  из  каких  могли,
фондов отрывали. Ђ теперь работают. Њне их не жалко, что они  работают,  с
них это тоже требуетсЯ.  Њне  их  жалко,  как  бы  эти  подростки  так  не
подросли, что их на фронт возьмут, переживаю, чтоб их не убили, чтоб война
раньше этого закончилась. Ђ так чего ж, пусть тЯнут, мы тоже не железные.
   Ћн стащил с себЯ пальто, повесил на гвоздь и снова сел за стол.
   - Џол-литра поставишь - все тебе про наш завод расскажу.
   - Ћткуда же, ‚асилий Џетрович?
   - ‡наю, что неоткуда! ’огда чаем напои - половину расскажу.  ‘  тебЯ  и
половины хватит...
   ’анЯ раскутала чуть теплый, еще с  утра  завернутый  в  трЯпье  чайник,
немножко подогрела его на керосинке, на одном  фитиле,  присела  к  столу,
налила ‘уворову и себе, вынула из мешка полученный  по  аттестату  хлеб  и
нарезала несколько ломтей потолще, чтобы ‘уворов брал, не стеснЯЯсь.  Џока
она все это делала, он сидел и  молчал,  подперев  подбородок  кулаками  и
закрыв глаза. ’ане даже показалось, что он заснул.
   - „авайте чай пить. - Ћна тронула ‘уворова за рукав.
   Ћн открыл глаза, взЯл стакан, быстро, в несколько глотков,  выпил  чай,
съел кусок хлеба и накрыл рукой стакан, когда она снова  собралась  налить
ему.
   - Џока не надо.
   - ’огда про завод рассказывайте, - попросила ’анЯ.
   - Ђ чего рассказывать. ‘ама  все  видела...  ’акую  махину  по  мирному
времени сюда бы год везли да на новом месте еще бы два  года  монтировали.
‚ышел Я в сорок первом году в ђостове в последний  раз  с  завода,  уже  в
эшелон грузитьсЯ, и по дороге  забежал  к  себе  на  квартиру.  ’олько  за
полгода до этого ее получили. Џришел.  „верь  открыл  ключом.  ‚  квартире
тепло: ’ќ–  заводскаЯ  еще  работает,  еще  не  взорвали  ее.  ђепродуктор
невыключенный музыку передает. Ћкна закрытые, и  цветы  на  окнах  повЯли:
стоЯт неполитые. Ђ семьЯ уже третьи сутки где-то в эшелоне  качаетсЯ...  Ђ
чего сейчас вспомнил все  это,  сам  не  знаю.  ќта  квартира  длЯ  нас  с
‘ерафимой теперь давно прошедшее - у нас теперь здесь, в ’ашкенте,  родной
дом! Ћтсюда одного сына проводили и  сюда  похоронную  получили...  Ћтсюда
второй сам ушел, и похороннаЯ опЯть сюда же... Ђ знаешь, как  ушел?  Ћн  у
менЯ в цеху  кузнецом  работал,  Я  надеЯлсЯ  об  нем,  что  не  призовут:
квалификациЯ сильнаЯ. Ђ потом на работе пальцы зашиб и на  бюллетене  был.
‚стретил в октЯбре своих товарищей призванных... Ђ тогда, в октЯбре, какие
разговоры? ‘талинград, ‘талинград,  ‘талинград...  Ћни  говорЯт:  "…дем  в
‘талинград!" ‡ашел вместе с ними домой,  полбуханки  хлеба  взЯл,  котелок
взЯл, записку оставил и  уехал.  Ђ  следующее  письмо  -  похороннаЯ...  џ
молодой еще, двадцати