али:
     -- —то вы делаете длЯ антирелигиозной пропа-ганды?
     € он на это ответил:
     -- Љак Я могу что-нибудь делать, если Я в Ѓога верую?
     ‡а эти  слова  ”аворскому  ничего  не  было, а  того,  кто спрашивал,--
посадили. Џочему  же других мучают за веру,  а ”аворскому  можно? Џотому что
”аворского, как и менЯ, Ѓог любит.
     ...а  ‚еда мученица и трусиха за то, что Ѓог создал ее длЯ любви, а она
полной любви  предпочла полулюбовь. ‡а то вот  и мучитсЯ, и все ждет ее.  …е
пожалеть надо,  помочь, приласкать, а никак не ругать и не сердитьсЯ на нее,
бедную... ќто ведь она из плена вырвалась! Ќет, нет, надо терпеть -- хорошаЯ
она. Ѓуду  любить, пусть не  как хочетсЯ, ради  счастьЯ -- и  с тоской можно
лю-бить.
     ‚ каком глупом положении должен быть  тот,  о ком она  подумала: "не он
ли?" ЏриходЯт несовершенные  и  уходЯт как от русалки. …динственное средство
длЯ такого, это убедить ее, что,  конечно же, он -- не Ћн. Ќо что и не Ћн --
тоже неплохо, если  от него приходит ласковое внимание  и уход. ’олько такой
Ѓерендей и нужен.
     Ћна столько перебрала причин моих провалов, из которых будто бы ей надо
менЯ вытаскивать ("ох, трудно с  вами!"), но  самое главное забыла: при всех
кипучих переживаниЯх  Я  ведь  пишу,  заканчиваю  труд-ную вещь,  и чувство,
которым  пишетсЯ,  совсем  проти-воположно  тому, которое  относитсЯ к  ней.
Џроисходит борьба за свое одиночество. Ђ когда художник  бывает  освобожден,
то отношение к другу  становитсЯ внеш-ним. ’огда пишешь  ей честно  от  ума,
хоть кажетсЯ, что сделал  ей самое хорошее. ‚скоре,  когда кончишь пи-сать и
опЯть захочетсЯ друга, как лучом света осветит "умную глупость" написанного,
но бывает  поздно,  стыд охватывает,  страх, что  уйдет.  €  она  приходит и
начина-ет "вытаскивать".
     Џисать  --  значит,  прежде всего, отдаватьсЯ цели-ком, в полном смысле
душой и телом, выражаЯ "да будет волЯ ’воЯ". € когда найдешь, таким образом,
точку  равновесиЯ,  тогда-то начинаетсЯ  волЯ моЯ. ‚се делаетсЯ обыкновенно,
привычно,  ежедневно, как  у ве-рующих молитва. ’еперь же Я  не могу сделать
это  сразу: Я  несколько раз повторЯю молитву: "да будет  волЯ ’воЯ, а потом
моЯ",  менЯ перебивает волЯ дру-гаЯ,с большой  радостью бросил бы работу  на
времЯ, а бросить нельзЯ: все расползаетсЯ и журнал тере-бит.
     ЉакаЯ-то   сила  влечет  менЯ   в   сторону  от   себЯ  самого,  своего
художества...  Ѓыло  бы  совершенной глупостью думать,  что все  сводитсЯ  к
греховному влечению куда-то в сторону... ‚се, понЯтно, есть,вплоть до самого
простого, но  главное --  в стремлении  к большей  уве-ренности,  к  большей
прочности, чем какое получаетсЯ у менЯ в одиночестве.
     ...Ђ электричество в туче все больше и больше скоплЯетсЯ.
     џ должен строго проверить, не  та ли это сила, котораЯ личного человека
уводит  на общий  путь:  вместо  пути,  по  которому  приходитсЯ  все  лично
прокла-дывать,  путь, где все готово, где все  идут... ‘ила, котораЯ увела и
ѓоголЯ, и ’олстого от их художества, и эти гении стали как все...
     Ќо самому  уйти  уже нельзЯ  назад,  и  отказатьсЯ от  нее  ради своего
художества, покоЯ, привычек -- стано-витсЯ все больше и больше невозможно.
     19 февралЯ.  ‚есенний  солнечный  луч ведь из  хлама  же  выводит жизнь
существа! ’ак вот, и  ко мне весна пришла,  и сколько нужно греть  лучом мой
залежалый хлам,  чтобы  из него вышла зеленаЯ трава! Ќа этом мы  и порешили,
что все мои эти муки, подозрениЯ -- все хлам!
     €  как вот не видишь самого-то себЯ:  все думалось, что Я  как  ребенок
чистый и готовый на жертву и лю-бовь. ’ак был уверен в том, так уверили менЯ
и мои читатели: "царь Ѓерендей"! €  когда стал  проверЯть --  не Ѓерендей, а
человек из подпольЯ какой-то.
     Ќо ЊилостиваЯ пришла, и помиловала,  и погрози-лась, что если так все и
будет проходить в сценах, то придет такой день, когда она и не помилует.
     ‚се мои тайные и хитрые какие-то купеческие домыслы и разные надумки от
"большого  ума", все это она  возвращает мне  и прЯмо  показывает. Њожно  бы
умереть  от стыда,  получив такие подарки,  но в то времЯ как  Я получаю эти
щелчки  и  просто  вижу, какой Я ду-рак, она  в моих глазах становитсЯ такой
большой, такой любимой, что все обращаетсЯ в радость, и такую, какой в жизни
Я не знавал.
     ѓигиена любви  состоит  в том,  чтобы не смотреть на  друга никогда  со
стороны и никогда не судить о нем с кем-то другим... ЉакаЯ же глупаЯ голова!
Љак  не мог  Я  сразу  понЯть,  что о своем  и еще таком бесконечно  дорогом
человеке думать можно  только впрЯмую, а не забегать мыслЯми со  стороны, не
подсматривать. „о сих  пор,  пока  Я  был  в расплохе  и не мог понЯть  этих
естественных правил,  мне кажетсЯ теперь, в то времЯ не было у менЯ ни мыла,
ни полотенца и Я ходил неумытым.
     Љоли думать  о ней, глЯди  ей прЯмо  в лицо, а не как-нибудь со стороны
или  "по поводу", то поэзиЯ во мне  прЯмо ручьем бежит. ’огда кажетсЯ, будто
любовь и поэзиЯ  два названиЯ одного и  того же источника. Ќо это не  совсем
верно: поэзиЯ  не может заменить всю любовь и только вытекает из нее, как из
озера ручей.
     ‹юблю  --  это  же  и  значит магиЯ, обращеннаЯ ко времени: "Њгновение,
остановись!" ‚от было,  она,  не тратЯ слов, опустила на грудь  ко  мне свою
голову,  и  Я,  целуЯ  каштановые  волосы  с  отчетливыми  в  электриче-стве
сединками, смутно думал:  "Ќичего,  ничего, моЯ милаЯ, теперь уже больше  не
будет этих сединок, это пришли они от горЯ. Ђ теперь  мы встретились,  и все
кончено, теперь они, проклЯтые, не станут показы-ватьсЯ".
     Љак будто во мне  самом  заключалась сила, чтобы остановить мгновение и
не дать  расти седым волосам. €ли  Я это вечность мгновениЯ почувствовал, ту
веч-ность, где нет нашего  суетного движениЯ. €ли в этот миг  моей настоЯщей
любви зарождалось во мне чувство бессмертиЯ...
     ‡аруби же себе на носу, Њихаил,  что  ни думать  тут не надо много,  ни
догадыватьсЯ, а единственно -- быть всегда уверенным, что желанье всей твоей
жизни ис-полнилось,  что это именно и пришла та самаЯ, кого ты ждал.  „олой,
Њихаил,  все  мученьЯ,  все  сомнениЯ!  Џокупай  хороших  каленых  орехов, и
отправлЯйтесь вместе в кино.
     21  февралЯ.  Џриносила  карточки родителей: понЯл  отца,  мать -- нет.
‚ечером ходил к ее старушке знако-митьсЯ. „уше было почему-то тесно. Ђ когда
вышли с ‚.  к трамваю, то  через шубу почувствовал  дрожь всего ее тела, как
будто  все тело  ее вскипело или газировалось, как шипучаЯ вода. Њожет быть,
это  было  и  от усталости,  а может  быть,  и  от  напрЯжениЯ, которое  она
переживала  во времЯ моей беседы, и Я, может быть, вел себЯ не  так,  как ей
хотелось. Ќо Я  не мог себЯ иначе вести: мне ведь нужно было привлечь сердце
старушки.

        Ѓолото

     Ђксюша ездила в ‡агорск и объЯвила нам, что переходит на ту сторону.
     ‚еда   вошла  серьезнаЯ,  напрЯженнаЯ,  внутри  взвол-нованнаЯ,   извне
окаменелаЯ, села на стул и сказала:
     -- ‚ы дурачок!
     € повторила:
     -- ‘овершенно глупый, наивный человек!
     Џосле первого ошеломлениЯ, услыхав "наивный", Я спохватилсЯ:
     -- Ђ может быть, вам это нравитсЯ, что Я такой дурак и не умный?
     --  Ћчень  нравитсЯ,-- ответила она,-- но только не понимаю,  как же вы
так долго могли жить на свете с такой глупостью?
     -- Ђ дуракам счастье! -- ответил Я.

     22 февралЯ.
     -- ‚се что-то делают!
     -- Ђ разве это не дело складывать две жизни в одну?

     Ђксюша думает так:  если эти отношениЯ  с ‚. есть духовнаЯ  любовь,  то
почему же и  она тоже не  Ћна, почему перед нею  закрываютсЯ двери?  ‚чера Я
прочел  выбранные рукой  ‚еды места из моих дневников ђ. ‚-чу в  присутствии
Ђксюши. Ћчень ей понравилось. € Я ей сказал:
     -- ќто выбрала ‚.’ы бы ведь не могла этого сделать?
     -- Ќет.
     -- Ќу вот!
     Ќо  Я сжульничал:  отношениЯ мои с ‚. не духовные в  смысле Ђксюши или,
вернее,  не только духовные. Њы в этих отношениЯх допускаем все, лишь бы мы,
странники жизни, продвигались дальше по пути, на котором  сходЯтсЯ отдельные
тропинки  в  одну.  ђазница с Ђксюшиной  верой у нас  в  том,  что  мы  сами
участвуем в созидании  жизни,  она  же выполнЯет  готовую и распи-санную  по
правилам жизнь.
     €  та же  самаЯ  цель,  а пути  разные: наш путь рискованный, у  нее --
верный. …й легче: она молитсЯ готовыми молитвами,  мы же и молитвы свои сами
должны создавать... ‘амое же главное, что у нас рели-гиЯ Ќачала жизни, у нее
-- религиЯ конца. Ќедаром и профессиЯ ее такаЯ: стегать  ватные стариковские
одеЯла и читать по ночам у покойников.
     ‚чера  взЯл тетрадь  дневника с отметками ‚.  цвет-ным карандашом. џ ли
это был,  когда упрекал ее за эти отметки?  Џо  отметкам Я  читал написанные
мною  от-рывки и  сам удивлЯлсЯ,  как  это  Я мог  написать так  хорошо. Њне
казалось  это чтение таким интересным, что и на всю ночь хватило бы бодрости
читать. Ќо вы-шло так,  что, когда отметки кончились, и  не осталось никакой
надежды  увидать  на моих  страницах  руку  друга, вдруг  такаЯ  скука  менЯ
охватила от себЯ одного, что Я лег в девЯть часов и заснул так основательно,
что проснулсЯ лишь утром в пЯть часов.
     Љак ни чудесно это чувство, но бывает и страшновато перед неизведанным.
‚ любви, как и в поэзии, есть хозЯйство, вот и думаешь,  как бы не сделать в
этом  хозЯйстве  ошибку, соблюсти меру.  ќта тревога, на-верное,  происходит
оттого, что мы в этом чувстве не  дошли  до чего-то  неопровержимого,  после
чего...
     ‡а ужином Я увидал ее не такую, как всегда, стал в нее  вглЯдыватьсЯ  и
вспоминать, кого Я в ней вижу Ясно. € вдруг вспомнил:
     -- „жиоконда!
     -- Ђ что это -- лукавство? -- спросила она.
     -- Ќет,-- говорю,-- это своЯ мысль.
     -- ‚ерно! -- сказала она,-- у „жиоконды не  лукав-ство в лице, а именно
своЯ мысль. Ќо Я  сейчас хочу сказать о лукавстве: с вами у менЯ это  бывает
очень редко, с вами Я бываю почти всегда -- с вами.
     --  ЊенЯ,-- сказал Я,--  огорчает это ваше "почти". џ думал,  у вас  со
мной никогда не бывает лукавства.
     -- ‚ы не понимаете,-- ответила она,-- как вы мно-го  хотите от женщины!
Ќо Я вам  скажу, что в последние дни Я  над собой работаю: Я хочу  прийти  к
решению в отношении вас навсегда расстатьсЯ с женским лукав-ством.
     џ человека в ней нахожу  такого, какого  Я  впер-вые увидал и открыл. €
оттого, когда смотрю в ее лицо, то  мне  бывает очень хорошо: смотришь и  не
насмот-ришьсЯ.
     Њне захотелось  тоже  поднести  ей от себЯ какой-нибудь дар, и Я сказал
ей,  что скоро  настанет голодное времЯ, и тогда  Я ей  отдам свой последний
кусок хлеба.
     Ћна даже бровью своей не повела:
     -- Џоследний кусок хлеба?
     Њне  казалось  --  так  много, а ей было так мало:  "хлеба?" ђазве  тут
докажешь что-нибудь хлебом? € Я понЯл, и стал выше, и начал любить высоту.
     Ћна  готова любить менЯ, но  ждет в себе решительно-го слова. Ќамекнула
мне, что ее смущают мои воз-можности, то  есть мое положение,  имЯ,  даже  и
обста-новка, квартира и, особенно... люстра. ќта прекраснаЯ  "люстра" вообще
у нас стала симво-лом соблазнЯющего благополучиЯ.
     ЌастоЯщим писателем Я  стал только теперь, потому что Я  впервые узнал,
длЯ  чего Я писал. „ругие писатели  пишут длЯ славы, Я писал  длЯ любви. ЊоЯ
любовь к ней есть  во мне такое лучшее, какое Я в себе и не знал.  џ даже  в
романах о такой любви не читал, о существовании такой женщины не подозревал.
ЊенЯ поразило сегоднЯ, что все, перечитанное ею в дневниках, она так помнит,
будто сама пережила.
     џ ей высказал это, а она мне:
     -- ‚ижу, как всЯкую мелочь вы во мне хотите возвеличить.
     ‘прашивает:
      ‹юбите?
     Ћтвечаю:
     -- ‹юблю!
      ‡наю,-- говорит,--  что любите. ќто больше, чем Я заслужила. Ђ Я  вам
сказать так  не могу. ‘о мной происходит небывалое, и  нет человека, кто мне
был бы так близок  и кому бы  Я  так открывалась, как вам. Ќо Я все-таки  не
могу так сказать:  "‹юблю". ‚едь  у менЯ долги! Ђ если Я люблю, то долги тем
самым оплачены и отпадают. ‘ейчас -- Я всЯ еще в долгах. ‡начит -- не люблю?
-- закончила она нерешительно вопросом.

     Ѓеда  с Ђксюшей: влюблена! Ћчень,  очень ее жалею, но,  слава  Ѓогу, ‚.
помогла ее успокоить.  € к этому в тот же день еще  ЉлавдиЯ Ѓорисовна звонит
-- хочет возвратитьсЯ и работать у менЯ. Ќе хватает Џавловны -- вот болото!
     “  Ђксюши  любовь  на высокой снежной горе, а они там внизу --  и  тоже
называют это любовью. € она сходит к ним в долину, она  идет к ним, и они ее
встреча-ют словами: "люблю -- люблю!" € Ђксюша плачет.
     ’ак бывает, снег от тепла ручьЯми в долину  бежит и журчит, а у женщины
это любовь ее расходитсЯ сле-зами.
     …й  Ђксюша никогда любовь ко  мне не простит. Ђксюша теперь думает, что
сберегла себЯ  из-за Џавлов-ны. ’огда из-за чего же  она, Ђксюша, береглась?
‚от за свою ошибку она и не простит ‚.  € тоже ЉлавдиЯ Ѓори-совна никогда не
простит ‚.  за  то, что сама упустила. Ђ уж  если сорветсЯ Џавловна -- и все
это на ‚.!
     Ћна встретила своего друга Џтицына, рассказала ему о наших отношениЯх и
предстоЯщих трудностЯх. Ќа это он сказал ей о трудностЯх, что это хорошо:
     "’рудности покажут, настоЯщий ли он, ваш Њ. Њ., человек".
     Ќеужели теперь из всего моего хаоса сложитсЯ настоЯщий человек? …сть ли
он во мне?.. ‚от этого-то она и боитсЯ, и ей временами так трудно!
     „оведу любовь свою до конца и найду в конце ее начало бесконечной любви
переходЯщих  друг  в друга людей.  Џусть наши потомки  знают, какие  родники
таились  в эту эпоху под скалами зла и насилиЯ. ќто и есть дело современного
писателЯ...
     24 февралЯ. …сли б не умер  Ћлег, то  она вывела  бы его в жизнь  и длЯ
того применила  бы  силу  женского лукавства.  (ќто мой домысел.) Њне же она
хочет обЯ-затьсЯ этим лукавством никогда в отношении менЯ не пользоватьсЯ.
     џ  этот подарок принЯл с  радостью, потому что свое чувство должно быть
совершенно свободным... Ћтсут-ствие  посторонней  силы (лукавства) расширЯет
грани-цы возможностей своего "люблю".
     25  февралЯ.  …сть в человеке момент бескорыстиЯ, когда  открываетсЯ  в
любви  неведомаЯ  сила, и с  этой силой какой-то  страсти бесстрастной почти
всегда всего добиваютсЯ от возлюбленной. ‚ наше времЯ богиню ‚енеру оплевали
и ее именем называют гнуснейшие вещи.
     ђаз допущено и в самой ничтожной доле между нами то, о чем не пишут, то
мысленно  можно допустить, что как-нибудь случитсЯ  и дойдет до  конца. € не
заре-кайсЯ!  Ќе заре-кайсЯ! € пусть!..  Ќо  при одном непре-менном  условии:
нужно,  чтобы она  оставалась  и <b>после</B> этого неизменно  прекрасной  невестой
моей, <b>какую</B>  ждал  Я  всю  жизнь, стоЯ голыми ногами  на раскаленном железе,
какую встретил и какую хочу сохранить в себе до конца.
     ’огда  можно все допускать, но  не  думать, не достигать.  €  первое --
самое первое: не по  себе рав-нЯтьсЯ, а по ней... Ќадо быть более осторожным
и больше беречь сено от огнЯ. „лЯ того беречь, что-бы больше, больше, больше
было у нас неодетой весны.
     ќто был не стыд, а мужскаЯ оторопь перед тем, как надо разбудить спЯщую
красавицу.
     ‚се  происходит  так, будто  мы были  на  горной высоте  и постепенно в
течение месЯца спускались в  долину. €  когда мы сошли в долину, где уже все
цвело, ни малейших укоров совести у нас не было.  ‚округ все было прекрасно,
а прошлое --  это  снежные вершины  -- они сиЯли над нами!  €  по всему было
похоже, как  они  переходили  от весны  света  к воде  и  потом неодетый лес
одевалсЯ.
     Ќеужели в любви  моей к женщине всю  жизнь  была  у  менЯ  одна  только
неодетаЯ весна?


     <b>
     ‡апрещеннаЯ комната</B>

     ’о ли голова у менЯ болела, то ли она мудрит или умалчивает о чем-то по
своему  праву... ‚ душе стало темнеть, и все нажитое прекрасное закрылось, и
свЯзь моЯ потерЯлась до того, хоть плачь! ‘ упреком в душе Я обращалсЯ к ней
в молчаньи:
     -- Љак, милаЯ, ты  не  можешь понЯть, что Я не свЯтой, как Ћлег,  Я как
всЯкий  человек  --  дай ему  тысЯчу комнат и запрети  только одну  -- и  он
непре-менно идет  в запрещенную. —то же мне делать  теперь,  как дальше жить
при запрещенной  комнате?  Џуть  Ћлега  был  отойти,  отречьсЯ.  € этим  все
кончилось: она осталась в  суете жизни, он погрузилсЯ  в  творчество  и умер
свЯтым.
     -- Ђ вы,-- спросила она,-- как бы вы поступили?
     џ молчал. Ќо не  Я  ли  сам тогда подошел, когда она работала, и сказал
так простосердечно: -- Њне же ни-чего от вас не  нужно, будьте сами по себе,
Я  -- сам  по себе, и  мы  будем просто счастливы  только потому,  что  двое
вместе.
     Ђ женщина в  существе своем высшем только и  ждет этого, и так понЯтно,
что  мои  слова  привлекли ее,  и  странно, через  это  именно  продвинулось
сближение до запрещенной комнаты. ’ак неужели же мне предстоит признать себЯ
слабее  Ћлега  и уступить мертвому  господство,  а  себе быть  "при  ней"  и
повторЯть судьбу ее несчастного мужа? Ќет! џ чувствую  в себе всЯкую  силу и
только не знаю, как вернее ее применить. “ менЯ и теперь возни-кает сомнение
в правильности пути Ћлега: не слабость ли  это, просто  <i>уйти</I> от соблазна? Ќе
сильнее ли тот, кто  должен <i>взЯть,</I> значит,  подвергнутьсЯ величайшему риску,
значит, выпить весь горький  сосуд и в то же  времЯ  звезду сохранить? € ты,
Њихаил,  не думай, что обойдешь вопрос и спасешьсЯ работой... "‚от Я,  бери,
если  хочешь,  но  только уж Я посмотрю на тебЯ  и тебЯ проверю  насквозь  и
узнаю, какой ты настоЯщий..."
     —то  "люблю"  --  это,  несомненно,  это  заключено  в  образе.  Њожешь
беситьсЯ, проклинать, бить, и не убежишь. Ћбраз будет везде с тобой. ‡начит,
люблю   --  это   твердо.  Ђ  дальше,  как  второй  этаж  этого  "люб-лю",--
бескорыстие, совершеннаЯ преданность и растворЯемое в смирении эгоистическое
самолюбие. Ќадо в этом положении добиватьсЯ бескорыстиЯ, точно так же, как Я
писал  "†ень-шень":  был  в унижении  газетных нападок,писал с  коптилкой --
отнЯли у пи-сателЯ электричество, а у соседа, слесарЯ-пьЯницы, оно горело.
     Џисал, не надеЯлсЯ даже на признание, подавлЯЯ мысль об уходе из жизни.
€ написал!
     ...…сли бы от нее осталась только душа, которую бы можно носить с собой
в  замшевом мешочке около сер-дца, то как бы Я был счастлив, как  бы  Я  эту
душу любил, и  берег,  и советовалсЯ  с нею, и шутил... Ѓуду  ждать.  € будь
спокоен, Њихаил, ты это выдержишь.
     Њне   встретилсЯ  сегоднЯ  на  улице   писатель   из  новичков,  совсем
необразованный, как теперь это быва-ет, и растрачивающий золотой багаж своей
наивности  на  общее  дело  своего  писательства.   ‘  возникновением  новых
требований к  литературе  дела  его  пошатнулись,  бедный  вовсе замаЯлсЯ  в
поисках  заработка, встретил менЯ как собачка с разинутым ртом -- и Язык  на
виду.
     -- ‡дравствуйте, мой друг,-- сказал Я ему,-- по-глЯдите,  какое сегоднЯ
небо прекрасное!
     Ћн стиснул рот, поглЯдел  острым глазом  на  небо,  потом  опомнилсЯ  и
вернулсЯ к своей поэтической дет-скости глаз и легкомыслию.
     --  Џредставьте  себе,-- сказал  он,-- Я до того  заму-чилсЯ,  что  всю
неделю неба не видал. ‚ы сказали: "небо!" -- и Я вернулсЯ к себе.
     ЊенЯ тоже удивили эти слова несчастного поэта о том, что  в делах можно
небо забыть и  что  так  вообще можно  людей  разделить  на тех, кто смотрит
постоЯнно на небо, кто иногда поглЯдывает, и кто никогда на него не обращает
никакого вниманиЯ.
     Ћлег смотрел только  на небо и верен небу осталсЯ. Ђ  Џушкин  проглотил
весь  сосуд  и получил рану в жи-вот. ‘о  смертельной раной лежал Џушкин,  у
него  пулЯ была в животе, котораЯ есгь у каждого человека, у зве-рЯ--у всех.
Ђ  души  такой, как у Џушкина, ни  у кого не было, потому что в "животе" его
все было испытано.
     Ќо Ћлег  ушел  на небо, не испытав пути; Ћлег  вышел в свЯтые, а Џушкин
осталсЯ Язычником.
     --  Ќу,  как  же,  Њихаил,--  спросил  Я себЯ,--  с Ћле-гом  идти или с
Џушкиным?
     ‚опрос канул  куда-то в душевную щель длЯ пере-варки, и мысль вернулась
к несчастному поэту с поте-рЯнным небом.

     ‚есь смысл внутренних наших бесед, догадок в том, что жизнь есть роман.
€ это говорЯт люди, в совокупно-сти имеющие более  100 лет,  и говорЯт в  то
времЯ,  когда вокруг везде кипит война и только урывками можно бывает добыть
себе кое-какое  пропитание. Ќикогда  не  была так  Ясна сущность жизни,  как
борьба с Љащеем.
     Ќикогда  в  жизни моей не было такой Яркой схватки с Љащеем за роман --
за  жизнь.  €  она это знает, но  только  все  еще не  уверена  во мне,  все
спрашивает, допытываетсЯ, правда ли Я ее полюбил не на жизнь, а на смерть.
     Ќикогда  в  жизни не было  мне  такого испытаниЯ:  это карта  на  всего
человека.

     27  февралЯ. €  опЯть, как  только Я  увидал ее, так  мгновенно исчезла
запрещеннаЯ комната --  куда что  девалось!  ’ак при первых  солнечных лучах
исчезают ночные кошмары.
     –елуЯ ее, Я сказал:
     -- ‚ы не сомневаетесь больше в том, что Я вас люблю?
     -- Ќе сомневаюсь.
     -- € Я не сомневаюсь, что вы менЯ тоже немного любите.
     -- ‹юблю.
     џ очень обрадовалсЯ.
     -- Ќеужели это правда?
     -- Џравда: Я скучаю без вас.
     € поцеловала в самые губы.
     Џосле нее  осталсЯ  у менЯ голубь  в груди, с  ним  Я  и  уснул.  Ќочью
проснулсЯ: голубь трепещет. “тром встал -- все голубь!
     ...Ѓлизко  к любви  было  в  молодости  --  две  недели  поцелуев --  и
навеки...  ’ак никогда  любви  в  жизни  у менЯ и не было, и  всЯ любовь моЯ
перешла в поэзию, всего менЯ обволокла поэзиЯ и закрыла в уединении. џ почти
ребенок, почти целомудренный. €  сам этого не знал, удовлетворЯЯсь разрЯдкой
смертельной  тоски  или  опьЯнЯЯсь радостью. €  еще прошло бы,  может  быть,
немного  времени,  и  Я бы умер, не познав вовсе силы, котораЯ движет  всеми
мирами.
     Њне казалось  тогда, что взамен своего счастьЯ Я весь мир люблю, но это
была не любовь, а распространенный  на весь мир эгоизм: "все  во мне, и Я во
всем".
     ЊилаЯ, не знаю, могу ли, но  верую, и ты помоги моему неверию, и вникни
милостиво в мои слабости, и, главное, помири менЯ с собой, и поцелуй,  и как
хочешь, сама назначь:  идти по-прежнему к ‡везде или, как мне хотелось бы,--
строить вместе жизнь возле себЯ про-стую и прекрасную.
     29 февралЯ.  ЋбъЯснение с  Ђксюшей до  конца  и  ее  готовность идти  к
Џавловне  на  переговоры о том, что Њ. Њ. жизнь свою менЯет. ’еперь остаетсЯ
слово за ‚. ’олько записал -- получаю письмо от ‚.:
     "„орогой Њ.  Њ.,  пришла Я от  ‚ас домой и вижу: мама  лежит  как пласт
беспомощнаЯ,  лицо кроткое и жалкое,  но  крепитсЯ. Њама не спит от  сильных
бо-лей -- все тело ноет и дергает, как зуб, но ведь  то один зуб, а тут  все
тело!
     Ћна не  спит, а Я думаю: милый Ѓерендей, мы  оба "выскакиваем  из себЯ"
(это наше  общее  с  ‚ами  свой-ство) и потом, возвращаЯсь  к  своей  жизни,
пугаемсЯ, будто напутали что-то. Њы создаем себе "творчески" желанный мир, и
нам кажетсЯ, что он настоЯщий, но это еще не жизнь. Ђ вот то, что около менЯ
сейчас-- это моЯ настоЯщаЯ жизнь. €  Я  думаю, никогда  не  прогло-тить  ‚ам
сосуд моей жизни со всеми моими долгами!
     Њилый  Ѓерендей, не смущайтесь -- ‚ы ничего еще лишнего не сказали и не
сделали -- Я не хочу, чтобы передо мной ‚ы были должником или несвободным. €
Я думаю  дальше: все это  около менЯ -- моЯ настоЯ-щаЯ жизнь. Ђ где же ‚аша?
‚аши книги? -- но это ‚аша игра. ‚ конце жизниостанетсЯ сам человек, который
через эту игру<i>рос и</I> вырастал. ѓде он и каков?
     Ћдин раз  Я  ощутила того человека,  в  тот  раз  около  машинки, когда
писатель  говорил мне  о  своей человеческой любви, и эта  минута  заставила
шевельнутьсЯ мое не поэтическое, нет! -- а человеческое сердце.
     Ћ, мои долги! почему мы, люди,  не  можем  любить, ничего не  бросаЯ, а
лишь присоединЯЯ к любимому  новое существо! ‚  этом одном может быть только
ко-нечнаЯ цель наших усилий и страданий. ЌастоЯщаЯ любовь -- свобода, а если
сердце стеснено -- это при-знак плохой, это подделка.
     ‚ тот день, когда  Я так обрадовалась  ‚ашим словам,  было  мне  словно
веЯние свободы,  как  волна из  мира, где нет  времени и пространства.  ќтот
ветер дает ощущение достоверности. ќто уже не "творчество"...
     џ лежу на  своем  сундуке и думаю,  думаю: не творю  ли Я  сама ‚ас длЯ
себЯ? ‡абудьте, забудьте  скорей то, что  Я  прошлый  раз ‚ам сказала. ќто Я
"выпрыгну-ла" -- это шаткаЯ почва, на ней нельзЯ строить дом".

     Ђксюша:
     -- …сли старца  спросить,  то  он скажет: "ќто иску-шение", -- и  велит
вернутьсЯ в покинутый дом.
     €  смысл  этого  неглупо  объЯснила  тем,   что  от  своей  любви  надо
отказатьсЯ,-- откажешьсЯ от своей -- и бу-дешь любить всех.
     ‚  этом,  конечно, и есть смысл аскетизма в общем их  понимании. €  мой
"пантеизм" этого же  происхожде-ниЯ:  вместо  одного человека  -- любовь  ко
всему. Ђксю-ша думает, что ее мудрость нова, и не знает, что  всю-то жизнь Я
только и  делал, что служил голодным поваром у людей. Ќо вот пришел мой час,
и <i>мне</I> подают кусок хлеба.
     Ђксюша всю ночь  рыдала, всю ночь  не спала, и когда в 6 часов  Я завел
радио, вошла ко мне и всЯ в слезах сказала:
     -- Ћна колдуньЯ!
     -- ’ы с ума сошла.
     -- Ђ что вы думаете -- ее любите?
     --  ’ак люблю, что уйдет  --  выброшусь из окна.  ‘кажут: она вернетсЯ,
только постой на горЯчей сково-родке, и Я постою.
     -- Ќу конечно, околдовала. € какой человек возь-мет в дом тещу -- зачем
вам старуха?
     --  ‚.  любит мать  --  и  Я буду любить. —то ей дорого -- и мне  будет
дорого.
     -- ‚от и околдовала! € Я знаю, когда околдовала.
     -- Љогда же?
     -- Ђ вот когда она вам лимончик подарила, в этом лимончике и было все.
     €  опЯть реветь,  реветь,  и  опЯть несчастный  Ѓой  глЯдит ей  в глаза
печальными глазами  красными... € она  это видит, принимаетсЯ обнимать его и
лить слезы на его рыжую шерсть.
     ЃеднаЯ Ђксюша, она и не знала, что так  любит менЯ!  ‘ точки  зрениЯ их
собственнической любви другаЯ любовь --  колдовство, а ‚.-- колдуньЯ. “  них
лю-бовь -- движенье в род; у нас -- в личность, в поэзию, в небывалое.
     -- ЉолдуньЯ, колдуньЯ,-- повторЯла Ђксюша. Ќичем Я не мог  ее  унЯть и,
наконец, рассвирепел.
     -- Џусть колдуньЯ,-- сказал Я,-- что же из этого?
     -- Ђ то, что всЯ эта любовь на миг один, на минуту.
     -- Џусть на минуту,-- ответил Я,-- ты же ведь этого не испытала.
     -- —его?
     --  —то  этот  миг   с  такой  прекрасной  колдуньей  покажетсЯ  больше
столетиЯ... Ћна мне не дала договорить.
     --  ’ьфу!  --  плюнула стараЯ  дева  и  удалилась,  убежденнаЯ, что все
началось с лимона.
     ‚се  сильней  огнем,  пожаром  охватывает  желание  войти  в  запретную
комнату: кажетсЯ, войдешь -- и бу-дешь  обладать настоЯщим. Ќо настоЯщее это
прой-дет --  и,  может быть, весь дворец исчезнет? Ќет,  не надо  входить, и
пусть сохранитсЯ дворец во всей красе, с его запретной комнатой...
     ЌастоЯщее вступило в жестокую борьбу и с буду-щим, и с прошлым. Џрошлое
-- это наше прошлое с того днЯ, как она отморозила себе ногу. Ѓудущее -- это
наше будущее с разлуки до встречи в первый и третий день шестидневки. € надо
выбросить из голо-вы все придумки, все замены: любовь -- это все, и если это
есть у тебЯ, то все, что взамен, теперь отбрасыва-етсЯ: только ‹юбовь!
     ‚се думал, что это можно: она будет на  моей жилплощади, Я с  ней  могу
тогда  как с сестрой. џ хотел ее с чистым сердцем позвать,  а сейчас  думаю,
что отка-затьсЯ уже не могу. €, значит, если она придет, то будет моЯ.
     1 марта. ‚. не  приходит, мать  больна.  ‚ отношениЯх прибавилось много
Ясности и спокойствиЯ. ’еперь надо лишь сдерживать себЯ и ждать, как пахарь:
вспахал, посеЯл и жди, когда вырастет. Љ вечеру навестил  ‚. Ћна проводила и
у менЯ провела вечер.


        •рустальный дворец

     ‘егоднЯ Я опЯть уверЯл ее, что люблю, и  опЯть вспомнил  "кусок хлеба",
что  отдам ей последний  кусок хлеба, если заболеет  --  не отойду.  € много
такого наговорил и насулил. € она, выслушав все, ответила:
     -- Ќо ведь так все делают.
     -- Љак же это все? -- спросил Я.
     -- ‚се хорошие люди,-- ответила она спокойно и уверенно.
     € в этой  уверенности  Я  узнал,  что есть  на земле какаЯ-то страна  в
невидимых  длЯ  посвЯщенного  грани-цах,  где  живут  только  хорошие  люди.
Ћказалось, об  этой стране Я  и думал, когда в молодости ходил  с  мужи-ками
искать невидимый град в керженских лесах!
     €  тогда  мне вспомнилось, что Я сам клЯтву себе давал,  когда  впервые
пришел  мне  успех  от моего писа-тельства,  чтобы писать  только  о хороших
людЯх. Њне бессмысленно показалось тогда обращать вни-мание людей на пороки,
потому что обращенное на порок внимание его только усиливает. Њне  казалось,
что  нравственность  всего  мира  попалась  на   эту  удочку  греха:  пороки
беспрестанно бичуютсЯ моралистами и беспрерывно растут.
     Ќо  почему  же   в  сторону  поэзии   все  лучшее,  все  тысЯчи  комнат
хрустального дворца,  а в сторону, где возникает самаЯ жизнь,-- не одна даже
комната, а ка-кой-то лишь полутемный чуланчик  необходимости? Ћткуда взЯлось
это темное чувство,  что во дворце есть одна комната, где  и совершаютсЯ все
чудеса,  но вход  в нее запрещен --  иначе весь дворец исчезнет?  € поэто-му
создаетсЯ ЌедоступнаЯ...
     Џри неразрешимых вопросах Я всегда обращаюсь к первоисточнику своему --
к тому, каким Я родилсЯ, к своему детству.
     -- „еточка моЯ, Љурымушка,--  говорю Я,-- под-скажи мне, старому, когда
и кто внушил тебе этот страх к одной комнате в нашем хрустальном дворце?
     -- ’аким Я родилсЯ,-- отвечает Љурымушка,-- не виноват был  ни в чем, а
выходил грех. —то ни сде-лать  --  грех и  грех! ‚от тогда Я догадалсЯ,  что
есть запрещеннаЯ комната и в ней -- Љащей живет. Ћт ЉащеЯ пошел весь грех.
     --  џ понЯл,  Љурымушка,  мысль о запрещенной  комнате и  создала  весь
порок. Ќе  обращать на него никакого вниманиЯ  и усиливатьсЯ в сторону света
-- вот как победим мы с тобой ЉащеЯ, мальчик!
     ’ак  почему же Я забыл  о  своей клЯтве писать  только о хороших людЯх?
Ќочью  Я  пробудилсЯ, написал ма-ленький рассказ в темноте и утром переписал
его на машинке, а вечером прочитал его ей. ‚от этот рассказ:
     "•удожник. Ќикакой любви в  жизни этого  старого художника не было. ‚сЯ
любовь, все, чем люди живут, у него  ушло в искусство. ЋвеЯнный поэзией,  он
сохра-нилсЯ   ребенком,  удовлетворЯЯсь  разрЯдкой   смертель-ной  тоски   и
опьЯнением радостью от жизни природы.
     Џрошло бы,  может  быть, немного  времени, и он умер бы, уверенный, что
такаЯ и есть жизнь на земле.
     Ќо  однажды в  его  <b>•рустальный дворец  пришла</B> к  нему женщина, и он <b>ей
сказал свое решительное</B> слово: "люблю".
     -- —то это значит? -- спросила она.
     -- ќто  значит,-- сказал  он,--  что  Я  открываю за-прещенную длЯ менЯ
комнату жизни и вхожу в нее без всЯкого чувства греха и страха. ’еперь Я  не
художник, а -- как все. …сли  у менЯ будет  последний  кусок хле-ба--Я отдам
его  тебе. …сли ты будешь больна -- Я не отойду от тебЯ. …сли  длЯ тебЯ надо
будет работать -- Я впрЯгусь, как осел...
     -- Ќо ведь это у всех, так делают все, -- сказала она.
     --  Њне вот этого  и хочетсЯ,-- ответил он,-- чтобы  у менЯ было  как у
всех. џ об этом именно и говорю, что наконец-то испытываю великое счастье не
считать себЯ человеком особенным и  быть как все хорошие люди -- без стыда и
страха" ".
     Ћна не  сразу  понЯла  рассказ, долго молчала, похрустываЯ сухариком за
чашкой чаЯ, и мы  стали было  говорить уже о чем-то  другом,  как  вдруг она
вспыхну-ла, глаза ее засверкали:
     -- Ђ  ну-ка прочтите мне еще ваш  рассказ! Џотом задумалась,  как будто
вовсе даже забыла обо мне. € когда вернулась ко мне, то сказала:
     -- џ не  сразу  понЯла, что это про  самое  главное. Ђ  вы ведь решаете
задачу  всей  моей  жизни! ‡наете, Ћлег до сих пор во  сне посещает  менЯ  и
всегда почему-то строг, не улыбаетсЯ, не скажет ничего, и Я всегда перед ним
виновата. Ќеужели Я все еще виновата?
     Ћн считал менЯ царицей -- и Я была ему царицей. Ћн считал менЯ невестой
и матерью  -- и Я была  ему всем: через менЯ,  как через мать, проходило все
его творчество.  Ћн писал мне в  Њоскву из своего одиноче-ства: "Я  не знаю,
где кончаешьсЯ ты _и начинаюсь Я". € мы должны были жить раздельно. џ любила
его -- вот почему ни разу не пришла мне мысль о нем <i>длЯ себЯ.</I> …сли б Я знала
тогда,  что длЯ  себЯ  должна  была звать его  в мир, в  тот  мир, где живут
хорошие люди -- мы могли бы и <i>это</I> сделать свЯщенным!
     -- ‚ернутьсЯ во дворец,-- подсказал Я,-- в тысЯчу комнат, в котором нет
придуманной взрослыми тысЯчи первой, влекущей к запретному.
      „а, да, в хрустальный дворец без запретной комнаты. € там мы стали бы
царЯми!"

     ‚  1941  году Џришвин  запишет: "‚ рассказе  "•удожник" намечена, но не
совсем раскрыта тема первенства жизни перед  искусством: Я  го-ворю о жизни,
преображенной  деЯтельностью  человека,  где  искусство ЯвлЯетсЯ  перед  нею
только средством, пройденным путем (как ожи-дание друга и сам друг).
     €скусство рождаетсЯ в бездомье. џ писал  письма и повести, адресованные
к  далекому  неведомому другу,  но когда  друг пришел -- искусство  уступило
жизни.  џ говорю, конечно, не  о домашнем уюте,  а  о  жизни, котораЯ значит
больше искусства.
     -- …сть ли такаЯ жизнь?
     -- Ђ как же! …сли бы не было такой жизни, то откуда бы взЯтьсЯ и самому
искусству?
     ‘егоднЯ так далеко забежал вперед, что уж не она,  как прежде, говорила
мне новое, а Я ей  принес весть, и она воскликнула, изумленнаЯ: "„умала ли Я
когда-нибудь, что здесь найду объЯснение своей жизни!"

     "Ѓыло совсем еще светло, когда Я провожал ее через Љаменный мост. ‚друг
она  встревоженно прижалась  ко  мне  и  насильно  повернула  менЯ  в другую
сторону; через минуту она отпустила менЯ и сказала:
     --  ’ам мой муж  прошел.  Ћн  хороший  человек  и настоЯщий  герой.  Ћн
продолжает любить менЯ, ему сорок лет,  а он  седеет, и  от  менЯ, только от
менЯ! € не перестает любить, и делает открытиЯ...
     -- ‚ чем?
     -- ‚ математике.
     -- Џри чем же тут в любви математика?
     -- Ђ  и  математика его  тоже от менЯ.  ќто  взамен менЯ.  Џомните  наш
разговор о  запрещенной комнате?  Ћлег  отказалсЯ менЯ ввести  --  Я  ушла к
этому...
     -- € он ввел?
     -- Ќет... Ќо он герой.
     ‚се  было  загадочно, почему  человек,  имевший  задачу одолеть  ЉащеЯ,
вместо того делает открытиЯ в математике, и оттого стал героем.
     џ сказал ей:
     ~  ’ак-то,  пожалуй, и  Я герой. џ,  пожалуй, больше герой:  должен был
войти в запрещенную  комнату,  а вместо  того  создал  хрустальный  дворец в
тысЯчу комнат.
     -- € все-таки вы не герой, а он герой. - Ћна с улыбкой посмотрела мне в
лицо,  и Я  понЯл,  это  она  из  жалости  к нему,  а менЯ  "героем"  просто
под-дразнивает.
     -- Џринимаю вызов,-- ответил Я,-- Я напишу поэ-му,  вы будете плакать и
перестанете менЯ дразнить. ‚аш геометр  пришел к вам по  прЯмой линии,  Я же
приду по кривой.
     Ћна с недоумением посмотрела на менЯ и просто сказала:
     -- Њы с  вами очень  подходЯщие, Я чувствую себЯ с вами  так же,  как с
Ћлегом, но вот человек прошел мимо, и мне за него больно... ќто мои долги! €
Я  не знаю, люблю  ли Я  вас, или впрЯмь пришло мое  времЯ... Ќет, Я не хочу
времени: заставьте, помогите мне забыть долги и времЯ -- и Я с вами на  край
света пойду.
     Њы  расцеловались на прощанье по-настоЯщему, как родные с детства люди,
и Я впервые сказал ей "ты".
     ‚от это самое  главное чувство  --  времЯ  преодолеть.  Њожно  в 20 лет
сказать все, как ‹ермонтов, а  если срок не даетсЯ, то в старости будешь как
юноша  писать. € вот почему искусство  -- это форма любви.  € вот Я люблю, и
моЯ юность  вернулась, и  Я напишу  такое, чтобы она  растерЯлась и сказала:
"„а, ты герой!"

     3 марта. Ќочь почти не спал. џ повторЯл:
     -- ‡ачем это Я сделал, зачем тратил на забаву или самообман драгоценную
человеческую жизнь!
     „нем  перед ее приходом  Я  трепетал: мне представи-лось, будто во  мне
самом, как  в  торфЯном  болоте, скопилсЯ  тысЯчелетний  запас огнЯ.  џ  это
придумал, и оттого пробудилсЯ во мне тоже давнишнего проис-хождениЯ страх за
себЯ и стыд.
     Ќо когда она вошла, в глазах ее было так много какого-то неведомого мне
богатства, что страх и стыд прошли при ее поЯвлении.
     -- Ќичего,-- сказала  она  с милой улыбкой,-- на-верно, без огнЯ нельзЯ
жить на земле!
     -- Ќо, мне кажетсЯ, это опасно длЯ нашей дружбы.
     -- џ когда-то тоже себЯ так пугала. ’олько это может  быть и иначе: что
опасного, если ребенок просит молока?
     џ не знал, что ответить, Я не понимал ее...
     ‚  этот раз вышло так, что казалось -- вот оно и все... Ќо в этом "все"
не хватало какого-то "чуть-чуть",  и через эту нехватку "все" превращалось в
ничто.
     -- џ обещала вам, что не буду с вами  лукавить. ‘ама женщина это  ни во
что не ставит, и все это "грудь Џсихеи, нога газели" -- это только приманки,
а сущ-ность-то есть в каком-то "чуть-чуть". џ не буду лукавить: если хотите,
вы все можете брать, но все это без "чуть-чуть" будет ничто -- чепуха.
     -- Ђ что же не чепуха?
     -- “ вас редкий ум,--  ответила она,-- вы сейчас  единственный, с кем Я
открываюсь, и у вас сердце -- ах, какое у вас сердце! €  все-таки Я не всЯ I
нами. „огадайтесь, в чем дело, чего не хватает,-- и Я отдам вам всю жизнь.
     -- ќто  похоже на  сфинкса: все открыто и Ясно;  природа как везде и во
всем, но в лице сфинкса есть  какое-то "чуть-чуть", и его нельзЯ  разгадать.
Њне  кажетсЯ,  разгадать это  длЯ  менЯ,  а может  быть,  и ни длЯ  кого  не
возможно: зачем же иначе сфинкс? ‚ы-то ведь сама тоже не знаете!
       Ќо,  мне кажетсЯ,  это  можно  заслужить,  и  тогда  все  само собой
откроетсЯ, как сундучок без замка.
      Љак же вы думаете заслужить?
     -- ‘лужить,-- сказал  Я,--  это  значит собирать вни-мание к тому,  что
любишь. ‚се, все туда!
     -- Љак хорошо! Њне кажетсЯ -- это правда. Ћткуда вы это берете?
     -- €з своего опыта: Я в молодости давным-давно влюбилсЯ и все лучшее на
земле собиралось к ней. Ђ  когда она исчезла,  то  все собранное в ней стало
обрат-но становитьсЯ на свои  места: какой-нибудь заЯчий  следок, голубеющий
на  белом  снегу, отчего он стал мне прекрасен? Ћттого,  что пришел сюда  от
нее. €ли звук шмелЯ на цветке ранней ивы, или северный свет, или южное море,
и  все на свете, все было из нее  и  все пре-красно. Ђ теперь Я буду служить
вам,  и  все, что  вышло тогда от нее, собирать обратно в этот сосуд. џ буду
делать это вниманьем.
     Ћна молчала. џ посмотрел: она свернулась собачкой в углу дивана, поджав
ноги, стала маленьким комоч-ком -- не женщина,  а дорогой мой ребенок. ѓлаза
большие сиЯли радостно, и щеки горели.
     ‚ечерело. џ примостилсЯ рЯдом и слушал, как билось ее сердце.
       Џодождем!  --  сказала она. €  Я  послушалсЯ, и мы стали вместо того
обмениватьсЯ словами.  Ќо  слова эти рождались на той же почве, как будто  в
душе было два выхода: через жизнь и через мысль.
      џ: -- Ђ может быть, люди научатсЯ управлЯть этой силой?
      Ћна: --  Ћб этом  есть еще  у  експира:  любовь  ђомео  и  „жульетты
примирила два враждующие рода.
      џ:  --  †енщине  дана такаЯ сила  и такаЯ  власть  над людьми, больше
которой на земле нет ничего. € как же глупо она силу эту растрачивает!
     Ћна: -- ‚  мире до тех пор счастьЯ не будет, а  только  война, пока  не
научитсЯ женщина управлЯть своей силой.
     џ:  -- Ђ может быть, обычную женскую уклончивость, это ваше "подождем",
и надо понимать как начало этой силы в действии?
     -- ’ак долго длитьсЯ это не может! -- ответила она.
     € вот как радостно, и вот как мучительно страшно, как бы нам не попасть
в руки ЉащеЯ. Ќадо освободить ее от "долгов" и,  если бы это возможно  было,
самому бы за долги заплатить. Љак? -- Ќе знаю. џ не знаю,  когда это будет и
как  именно  совершитсЯ, только знаю,  что  это  будет как свет: тихий  свет
придет,  и  мы что-то вместе  поймем,  и  вдруг бросимсЯ друг  ко  другу,  и
на-всегда.
     ...Џосле того мне стало так,  будто Я  кругом открыл всю ее душу  и она
мне стала  как своЯ  душа. Љогда  она ушла -- ко  мне вернулось спокойствие,
смешно было вспоминать о "торфе", и Я отлично уснул.
     ‚стал  бодрым и сильным. Ќадо честно отнестись  всерьез к  простейшему.
Љак будто солнечный луч пронизал мне сейчас эту паутину, и Я должен  во всем
разобратьсЯ до конца. Ѓуду читать письма Ћлега.

     Ќеобходимым условием стало решение: до тех  пор, пока  она не войдет ко
мне  в дом  мой,--  ничего. Џусть  это  обещание  соберет мою силу в сторону
достижениЯ  цели -- быть  настоЯщим и единственным мужем этой  женщины.  ‚сЯ
моЯ, в моем доме, и Я весь ее: и хозЯин, и работник.

     …й встретилсЯ на улице друг ее Џтицын, и она ему по-дружески рассказала
о всем, что с нею происходит...
     --  ‚се  выйдет  само  собой,  и  не  нужно  придумывать  себе  заранее
препЯтствиЯ,-- сказал Џтицын.-- Ќавер-но,  он  долго  сидел на  цепи, теперь
сорвалсЯ-- так пусть покажет себЯ. ‚ этом движении и есть сущность любви.
     Њне понравилось птицынское сравнение менЯ с со-бакой, но  только себЯ Я
чувствую не цепной, а охот-ничьей собакой, собакой на стойке.
     ‚от она  стоит  всЯ в готовности,  сдерживаЯ  страсть в  монументальной
не