 крест на
груди ’омаса. ’от болталсЯ на толстой цепочке, гнусно звЯкал по  стальному
доспеху.  —ересчур  тЯжелый,  без   привычной   филигранной   резьбы   или
позолоты...
     -- ‚ыходит, ты тоже с оберегом,-- сказал он насмешливо.
     ’омас ощетинилсЯ, прикрыл ладонью крест, оберегаЯ от дурного глаза:
     -- џ ж говорил, џра подарила!.. ‚ твоей стране делали ваши умельцы.
     -- ’о-то что-то знакомое,-- буркнул Ћлег  с  неудовольствием.--  Ќаши
умельцы что  хоть  переиначат...  Ќе  тЯжело-то?  ‚он  у  менЯ  оберег  из
черепашьего панцирЯ, он же и застежка на перевЯзи: и легко, и польза. ’ы ж
почти король, тебе бы поменьше, но из чистого золота! Ђ то и чтоб  камешки
по всему кресту, как бородавки на большой старой жабе.
     ’омас огрызнулсЯ:
     -- Ђ мне булатный даже больше нравитсЯ! Ђ что тЯжелый,  так  Я  ж  не
слабаЯ девица, чтобы выбирать полегче!.
     Ћлег отвел взор, ощутив неловкость. ’омас что угодно  скажет,  только
бы защитить от нападок подарок любимой женщины. Ђ вообще-то за ним не было
припадков благочестиЯ. ќто изделие неуклюжего деревенского  кузнеца  носит
лишь потому, что его касались руки любимой...


     ‘олнце опустилось за деревьЯ,  и  когда  проезжали  широкую  полЯнку,
калика сказал:
     -- ‡десь и заночуем.
     Љонь ’омаса взглЯнул влажными благодарными  глазами.  ‘  удил  падали
желтые клочьЯ пены, а брюхо было в мыле. •отЯ вскачь не  пускались,  но  и
шагом везти рыцарЯ в полном вооружении  мог  далеко  не  всЯкий  конь,  не
всЯкий.
     ’омас слез нехотЯ, злое нетерпение дергало во все стороны.  Ћн  ждал,
что калика расседлает коней, разожжет костер, но тот сказал наставительно:
     -- ’ы давай... Ћбустройство любого королевства идет с очага. Ђ  то  у
нас рассуждают, как обустроить ђусь, а  сами  с  печи  не  слезают.  џ  же
пройдусь, поглЯжу.
     -- —то-то случилось? -- спросил ’омас настороженно.-- …сли по  нужде,
то давай, не стеснЯйсЯ. ’олько отойди вон к тем  кустам,  чтоб  ветер  был
отсюда.
     Љалика загадочно усмехнулсЯ, отступил к деревьЯм и бесшумно слилсЯ  с
сумерками. ’омас выругалсЯ. Џопробовал бы, дикарь  лохматый,  ходить  так,
чтобы веточка не хрустнула, когда на плечах доспехи весом с наковальню!
     ‘треноженные кони мирно щипали  траву,  почти  невидимые  в  темноте,
’омас их ощущал только по здоровому запаху. ‘ам  он  разогревал  у  костра
ломти мЯса, насадив на тонкие прутики, предавалсЯ размышлениЯм.  Љогда  за
деревьЯми послышалсЯ треск, он уже знал, что калика топает нарочито, чтобы
он сдуру  не  выстрелил  из  арбалета.  ‡абыл,  видать,  что  арбалета  не
захватили.
     -- —то-нибудь отыскал? -- спросил он.
     €з темноты послышалось:
     -- Ђ разве Я что-то потерЯл?
     Ћн вышел  к  костру,  огромный  и  взлохмаченный,  словно  в  глубине
схватилсЯ с баньши или хотЯ бы  с  троллем,  сел  прЯмо  на  землю.  ’омас
протЯнул прут с ломтиками жареного мЯса.
     -- Ђ чего ж уходил так далеко?
     -- „а так... Џодумать надо было.
     ’омас фыркнул:
     -- Ђ здесь?
     -- Ђ здесь то ты, то кони. Ђ там  тишь,  животного  тепла  не  чуешь.
ЊыслитсЯ лучше, чуетсЯ, вчувствываетсЯ...
     -- € что... начуЯл?
     Ћлег долго жевал, а когда в руках осталсЯ только голый прутик  с  еще
горЯчими капельками жира, хладнокровно ответил:
     -- Ђ ничего.
     ’омас взвыл от разочарованиЯ:
     -- ‘тоило ли ходить так далеко? Ќичего не чуЯть можно и здесь.
     Ћлег взглЯнул коротко, легкаЯ усмешка коснулась губ и сразу исчезла.
     -- ’ы прав, герой. Ќо Я схожу позже. Ќе все птицы заснули,  крот  шел
под землей слишком близко, какой-то дурной барсук вышел  из  норы,  что-то
копал. Љогда все утихнет, пойду пощупаю что и как течет по свету
     Љогда за ним снова без звука сомкнулись кусты, ’омас поспешно отогнал
мысли о колдовских деЯниЯх, с обнаженным  мечом  на  коленЯх  приготовилсЯ
бдить до его возвращениЯ. Љостер полыхал жарко,  оранжевые  Языки  пламени
плЯсали над багровыми углЯми, что еще сохранЯли очертаниЯ поленьев, но уже
жутко и багрово светились насквозь,  ’омас  вздрогнул,  когда  из  пламени
внезапно выглЯнула перекошеннаЯ харЯ, взглЯд был ненавидЯщий, тут  же  все
исчезло. ’омас сидел с бешено бьющимсЯ сердцем, приходил в себЯ,  а  Языки
огнЯ стали багровыми, угли трескались и выбрасывали искры, те зло  шипели,
затем в пламени снова промелькнуло чужое лицо. ’омас начал  всматриватьсЯ,
подавив дрожь, лица сменЯли друг друга с такой быстротой, что  не  успевал
рассмотреть, это не  то,  когда  смотришь  в  облака  и  видишь  неспешных
чудовищ, замки, подъемные мосты, верблюдов, сарацинские шатры -- в пламени
метались злобные твари, толкались, спеша рассмотреть его, запомнить, а  то
и дотЯнутьсЯ прЯмо оттуда... и ’омас с жутким холодком осознал, что сквозь
этот костер он зрит пламЯ ада, а  там  видЯт  его,  сидЯщего  на  земле  у
простого честного костра!
     Ћн отодвинулсЯ, пробормотал молитву Џречистой. ђуки  вздрагивали,  по
спине поползла струйка пота. ѓубы похолодели,  едва  выговаривали  трудные
слова молитвы, хотЯ этих слов было всего  три,  дальше  ’омас  всЯкий  раз
забывал.
     Љрасное полено, с треском рассыпалось  на  горку  светЯщихсЯ  изнутри
камней, оглушительно хлопнуло, багровые  угольки  как  рассерженные  пчелы
метнулись со злым шипением. ‚спышка ослепила, он на миг закрыл глаза, даже
под опущенными веками  плавали  широкие  красные  пЯтна.  Џоспешно  протер
глаза, не  подожгли  бы  разлетевшиесЯ  искры  траву,  как  вдруг  услыхал
негромкое покашливание.
     ‚ двух шагах стоЯл не то горбун, не то  гном.  ‹охматый,  грЯзный,  с
грубым лицом простолюдина, он пыталсЯ выглЯдеть доброжелательным, но ’омас
Ясно видел подлость во взглЯде и низость в перекошенной  роже.  „аже  одет
странно: кожаные портки,  добротные  сапоги,  но  жилет  из  толстой  кожи
наброшен прЯмо на голое тело. ѓрудь настолько  заросла  черными  волосами,
что в ней наполовину затерЯлсЯ амулет, Явно нечестивый. “ши острые,  почти
нечеловеческие, глаза навыкате смотрЯт нагло, а в шапке черных, как смоль,
волос можно свить гнездо. €ли спрЯтать рога. ’омас с  отвращением  смотрел
на длинный горбатый нос, что нависал  над  верхней  губой,  а  та  в  свою
очередь карнизом нависала над нижней, ибо подбородка почти не было.
     -- •ороший костер, сэр ’омас,-- проговорил горбун осторожненько.
     ’омас рассматривал его хмуро, отвечать не спешил. ’о, что его  знают,
не удивительно: не так уж и далеко отъехал. Љ тому же  простолюдин  должен
знать знатных рыцарей. Ђ если это черт, все  равно  раздражение  при  виде
наглой хари подавлЯет чувство беспокойства. Ќикто не  смеет  смотреть  так
нагло, с затаенной усмешечкой, как будто знает, что у  собеседника  что-то
расстегнуто, но сообщить не спешит, пусть увидЯт и другие.
     -- Ќеплохой,-- буркнул он.
     ‘иние глаза смотрели холодно, к костру не приглашал: сам  напроситсЯ,
по роже видно. €з земли ли вылез, или же из костра: уж больно вспыхнуло...
’омас потЯнул ноздрЯми, от горбуна попахивало серой.
     ѓорбун переступил с ноги на ногу:
     -- ‘эр ’омас, когда под рукой нет  меча  --  рыцарь  хватаетсЯ  и  за
простую палку! џ мог бы подсказать то, что ищет и не находит твой  друг...
довольно знающий, надо признать.
     ‘ердце ’омаса подпрыгнуло. Ћн быстро взглЯнул в ту сторону, куда ушел
Ћлег. ‚от бы в самом деле поднести подарочек этому зануде: возвращаетсЯ, а
’омас спокойно так указывает дорогу, по которой можно пробратьсЯ  в  глубь
преисподней!
     -- € что взамен? -- спросил он сдержанно.-- „ушу, конечно?
     ѓорбун всплеснул руками:
     -- Ћ, зохен вей, зачем так сразу? €гру начинают по маленькой.
     ’омас огрызнулсЯ:
     -- ‘ам знаю. Ќо что у вас, чертей, считаетсЯ маленькой?
     -- Ћ, сэр ’омас...
     -- Ќу-ну, говори.
     -- џ ставлю дорогу против вон того великолепного конЯ...
     -- ’о чужой конь,--  предупредил  ’омас.--  Њожно  играть  только  на
белого.
     -- ’ем лучше,--  приЯтно  изумилсЯ  горбун.--  ЌастоЯщий  королевский
конь. џ о таком даже помыслить не смел...
     Ћн  умолк,  глаза  выжидательно  следили  за  ’омасом.  ’омас   после
минутного колебаниЯ указал место у костра в двух шагах от себЯ, где  ветер
дул от него. ѓорбун, часто кланЯЯсь, разом потерЯв  наглый  вид,  смиренно
приблизилсЯ, осторожно сел.
     -- „оставай костЯшки,-- велел ’омас.
     ѓорбун послушно сунул руку под полу жилета, а когда  вытащил,  пальцы
сжимали такую огромную кружку, выточенную из  слоновой  кости,  что  ’омас
невольно изумилсЯ, как там помещалась, и почему не оттопыривалось.  ѓорбун
потрЯс стакан, собиралсЯ выбросить содержимое на землю, но  ’омас  властно
протЯнул ладонь:
     -- „ай-ка сюда!
     -- Љак будет угодно рыцарю...
     ‘такан оказалсЯ тЯжел, как только его и поднимает этот с  пейсами,  а
кости, которые высыпал себе на ладонь, были горЯчие и  тЯжелые,  будто  их
недавно выхватили из адского  горна.  ѓрани  светились  оранжевым  светом.
’омасу  почудились  смутно  просвечивающие  колдовские  знаки.  Ћн  трижды
перекрестил эти гнусные сарацинские штучки, которые немало  головной  боли
доставили крестоносцам, прошептал  начало  молитвы  ЏресвЯтой  „еве,  лишь
тогда ссыпал обратно, потрЯс, глЯдЯ на странного горбуна,  рывком  высыпал
на каменную плиту.
     ЉостЯшки с сухим пощелкиванием  разбежались  по  всему  камню.  ’омас
удовлетворенно улыбнулсЯ. Ћн знал, что вернаЯ рука не подведет и  на  этот
раз, как не подвела в день жаркой и кровавой битвы за Ђнтиохию,  когда  за
час до сражениЯ он выиграл конЯ у сэра „угласа,  доспехи  у  сэра  ’ревера
Ѓолотного,  золотую  уздечку  у  сэра  ’риптонома,   а   доблестного,   но
неудачливого сэра Љрис де Ѓурга оставил вовсе голым.
     -- „ве пЯтерки и шестерка,-- заЯвил он.-- —то значит  вернаЯ  рука  и
верность ЏресвЯтой „еве. Ђ что покажет твоЯ сторона?
     ѓорбун угрюмо собрал кубики в стакан, долго трЯс. ѓлаза его  тревожно
поблескивали. ’омасу почудились страх и колебание.  Ќаконец  ночной  гость
решилсЯ, кубики с прежним веселым стуком разбежались  по  камню,  замерли,
уставившись в звездное небо белыми боками с черными точками.
     -- „ве пЯтерки.... € шестерка,-- проговорил он с облегчением.-- ”у...
‚ыходит, удача тоже может помочь бедному иудею.
     ’омас уЯзвлено нахмурилсЯ. “дача существует лишь длЯ слабых,  ленивых
и неумных. Ђ сильные презирают удачу, предпочитают  успех,  что  достойнее
мужчин.
     Ћн  метнул  кости.  „ве  шестерки  и  пЯтерки!  “лыбаЯсь,  он  жестом
пригласил черта, а это навернЯка он, вон какие пейсы,  повторить  попытку.
•мурЯсь, горбун нервно жевал губу, длинный нос подергивалсЯ как у суслика.
Ќаконец решилсЯ, осторожно высыпал кости на середину камнЯ.
     “ ’омаса дернулось сердце. „ве шестерки и пЯтерка!
     -- Ќу,-- сказал он,-- трижды такое чудо не повторЯетсЯ. ЏоглЯдим, что
даст судьба в этот раз...
     Ќо на душе было холодно,  он  чувствовал  ледЯное  дыхание  беды.  Ќа
всЯкий случай перекрестил кости,  перекрестил  стаканчик,  еще  бы  свЯтой
водой сбрызнуть, на всЯкий случай подержал над рукоЯтью своего  меча,  где
был гвоздь из креста ѓосподнЯ... когда-то был, и, под пристальным взглЯдом
незнакомца -- держись, нечисть! -- со стуком опрокинул кружку  на  камень.
‡вонко  щелкнуло,  мелкий  осколок  просвистел  по  воздуху.  ѓорбун  даже
отпрЯнул, слышно было, как во тьме щелкнуло о дерево.
     ’омас не успел поймать  взглЯдом  раскатившиесЯ  кубики,  как  горбун
просветлел лицом, уже окрепнувшим голосом сказал укоризненно:
     -- ’ы великий воин, но зачем же стаканчик ломать?.. ‚от и  выпало  по
силе, а не по...
     ’омас застыл. ‚се три кости замерли, на белых  квадратиках  сиротливо
чернело по одной черной точке. “же  обречено  смотрел  как  черт  небрежно
встрЯхнул костЯшки, неспешно высыпал, с гадкой улыбкой превосходства глЯдЯ
рыцарю в глаза. ЉакаЯ бы мелочь не выпала, все равно будет больше...
     —елюсти ’омаса стиснулись так, что превратились в одно  целое.  —ерту
мало победы, еще и поглумилсЯ напоследок: все три шестерки!
     ѓорбун поднЯлсЯ, стаканчик и кости  мгновенно  исчезли.  ’омас  успел
подумать в бессильной Ярости, что наплевать бы на все условности, схватить
эту мразь за тонкую шею, давануть так, чтобы сладко захрустели кости, а то
и шмЯкнуть с размаха о дерево...
     ...но лишь вздохнул, только эти условности делают человека человеком,
как повторЯет калика, а горбун тем временем отступил  к  конЯм,  в  глазах
было все еще опасливое выражение, Явно читал  рыцарЯ  по  глазам,  и  даже
когда нащупал уздечку конЯ, лицо еще дергалось от страха.
     -- ЉакаЯ удача,-- сказал он торопливо,-- теперь Я поскачу вперед...
     -- ‘качи,-- сказал ’омас с ненавистью,-- скажи, Я иду.
     -- „а уж... предупрежу. —тобы встретили...
     €з-под ног горбуна вспыхнул адский огонь. Ќа ’омаса  пахнуло  запахом
горЯщей смолы и серы, и чужак вместе с конем исчез в этом  пламени.  ’омас
успел услышать жалобный крик конЯ, только сейчас понЯвшего, что хозЯин его
предал, подло проиграл в презренные кости.
     Љогда огонь исчез, ’омас тупо уставилсЯ на черное  обугленное  место.
—увство вины сдавило грудь, дыхание остановилось. ‚ середине круга  лежали
обугленные кости, конский череп. Џустые глазницы смотрели с немым укором.
     Ћн не знал, сколько так простоЯл  в  оцепенении,  очнулсЯ  только  от
треска кустов. Ћлег ломилсЯ напролом, как сытый медведь. …го  конь,  ломаЯ
кусты, ломанулсЯ навстречу, слышно были сочные хлопки  в  темноте,  калика
что-то бормотал, успокаиваЯ, а конь, похоже, жаловалсЯ на знатного рыцарЯ.
     Ћлег вышел в слабо освещенный круг, лицо было сумрачное. ЏокосилсЯ на
груду костей:
     -- „а, перед дорогой надо набить требуху... Ќеизвестно,  покормЯт  ли
там, куда лезем... Ќо все-таки конЯ зрЯ сожрал.
     ’омас съежилсЯ, чувствуЯ  себЯ  распоследним  подлецом  на  свете.  ‘
трудом  удержалсЯ  от  желаниЯ   опустить   забрало,   чтобы   не   видеть
пронизывающих  зеленых  глаз.  Љалика   свистнул,   его   конь   осторожно
приблизилсЯ, обойдЯ ’омаса по большой дуге. Ќа его железную фигуру косилсЯ
с опаской и осуждением.
     -- ќто был черт,--  проговорил  ’омас  глухо.--  ‡аморочил,  напустил
искушение, ввел в... э-э... искус. € выиграл нечестно.
     Љалика потЯнул носом, прислушалсЯ, веки опустились, отгораживаЯ глаза
от мира. Џроговорил медленно:
     -- Ќе чую магии... € колдовства нет...  “вы,  сэр  ’омас.  Ќечестивые
чары ты бы рассеЯл своими молитвами.  ’от,  кто  с  тобой  играл,  выиграл
честно.
     ’омас вспыхнул:
     -- ќто был старый такой иудей! Ћни все к старости чертЯми становЯтсЯ.
     -- Џусть черт. Ќо играл без колдовства. Ћбидно, да?
     ‡убы скрипнули, с такой силой ’омас стиснул челюсти.  ‹учше  бы  черт
выиграл колдовством, не так унизительно. Ќет стыда честному игроку продуть
обманщику. Ђ так... € слабое утешение, что черт мог обучатьсЯ игре  больше
лет, чем жили все Њальтоны вместе взЯтые.
     Ћн все еще ожидал занудной  проповеди  о  пагубности  игры  в  кости,
осужденной даже церковью, но калика лишь сдвинул плечами:
     -- ‹адно. ‹егко пришло, легко ушло. Џора двигатьсЯ, уже рассветает.
     -- Џочему легко,-- проворчал ’омас.-- џ за этого конЯ заплатил...
     -- ђазве короли платЯт?
     ‘  той  же  неспешностью  он  взгромоздилсЯ  на  конЯ,  спокойный   и
отрешенный, конь трЯхнул гривой и  мерным  шагом  двинулсЯ  через  полЯну,
будто знал дорогу. ’омас остолбенело смотрел вслед. Ќе то, что ожидал, что
калика уступит конЯ, но все-таки как-то должно было иначе.  „аже  то,  что
приходит легко,  уходит  довольно  тЯжко,  а  за  своего  конЯ  он  платил
настоЯщими золотыми  монетами,  ибо  боевому  коню  цены  нет,  ему  жизнь
вверЯешь в бою!
     Ћднако калика не  оглЯдывалсЯ,  конь  равнодушно  помахивал  хвостом,
словно заметал след, и ’омас, сцепив зубы, двинулсЯ  следом.  Ћн  заставил
себЯ забыть, что на нем добротные доспехи, выкованные лучшими оружейниками
Ѓритании, что его меч не каждый мужчина поднимет и двумЯ руками, что спину
трет треугольный щит, окованный широкими и тЯжелыми пластинами железа.
     „еревьЯ смутно серели  в  рассветном  полумраке,  конЯ  калики  ’омас
слышал по стуку копыт и всхрапыванию, да еще пару  раз  растоптал  конские
каштаны, еще теплые, судЯ по  запаху.  Џотом  стволы  вырисовались  четко,
дальше был свет, и когда ’омас поравнЯлсЯ с последними деревьЯми, прЯмо от
его подошв разостлалось как ковер чистое от деревьев поле. ‡емлЯ еще  была
черной, как смола в аду, но восток светилсЯ ровным матовым светом, а самый
краешек виднокраЯ осторожно алел, робко наливаЯсь красками.
     Љалика не оглЯдывалсЯ, а ’омасу самолюбие не позволЯло спросить,  что
он начуЯл за ночное бдение. …сли в самом деле чуЯл, а не спал,  забравшись
в дупло как филин. …ще подумает, что он заискивает, просит уступить конЯ.
     ‚оздух посвежел, а  когда  впереди  показалась  ровнаЯ  линиЯ  густых
кустов, ’омас уже почуЯл, хоть и не колдун, что впереди. „орога пошла чуть
вверх, потом конь калики вломилсЯ в кусты.  ‡апах  реки  стал  сильнее,  а
когда кустарник кончилсЯ, впереди  расстилалась  воднаЯ  ширь  знаменитого
„она, на берегах которого пикты некогда разгромили кельтов,  потом  бритты
побили пиктов, а затем англы вчистую истребили самих бриттов. “ченый  дЯдЯ
говаривал, что и норманны именно здесь разбили наголову англов, после чего
англский Язык уцелел только в глухих деревнЯх, а всЯ знать  заговорила  на
французском...
     Љалика, не оглЯдываЯсь, направил конЯ к воде. Љогда тот  вошел  почти
до колен, ’омас не выдержал:
     -- ‘эр калика! Ђ не проще ли поискать мост?
     Ћлег оглЯнулсЯ, ’омас увидел в зеленых глазах великое изумление:
     -- ‘эр ’омас, как можно? Љогда это  герои  искали  мост...  или  даже
брод?
     ’омас снова стиснул  зубы.  Љонь  осторожно  входил  в  темную  воду,
фыркал, поглЯдывал на далекий берег, распределЯл силы, ибо калика, похоже,
покидать седло не собиралсЯ. ђека была чересчур широка, ’омас  со  злостью
вспомнил разговоры стариков, что „он уже не тот, мелеет так быстро, что  у
правнуков козы будут скакать с берега на берег, не замочив копыта...
     Ћлег нетерпеливо похлопал  конЯ  по  шее,  тот  послушно  двинулсЯ  в
воду... Љогда вошел по брюхо, Ћлег хлопнул себЯ по лбу, обернулсЯ:
     -- ‘эр ’омас, Я совсем забыл!.. ’ы в этом  железе  плаваешь  врЯд  ли
лучше хорошего плотницкого топора... Џрости, двуручного рыцарского меча. џ
понимаю, переплывешь и сам, но лучше возьмись за хвост моего  конЯ.  Њогут
нацеплЯтьсЯ раки, а конЯ жалко, хвост больно пышный, он сам гордитсЯ...
     ѓоворил он чересчур серьезно, убедительно,  и  ’омас,  прЯча  взглЯд,
поклЯлсЯ жестоко отомстить, а  сейчас,  смирив  гордое  сердце,  ухватилсЯ
обеими руками за хвост. Њеч и щит  болтались  за  спиной,  а  великолепное
рыцарское копье вовсе осталось на месте злополучной игры в кости.
     •олоднаЯ вода хлынула в доспехи. ’омас задержал  дыхание,  как  будто
окунулсЯ в прорубь. Љонь неспешно продвигалсЯ,  дно  уходило  из-под  ног,
вода злобно хлынула во все щели. „вигатьсЯ становилось труднее. Љогда вода
поднЯлась калике до сапог, он лишь покосилсЯ удивленно, словно раздумываЯ:
не поднЯть ли ноги повыше, но поленилсЯ, а  конь  вскоре  поплыл.  ‘ильный
зверь, он резал волны, течение почти не сносило, но ’омас почти ничего  не
ощущал, ибо железные доспехи тЯнули на дно со страшной силой.
     ‚ода плескала в лицо, ноги утратили твердое дно, его медленно  тащило
над темной бездной. Љонь перестал пытатьсЯ дергать хвостом, ’омас уцепилсЯ
крепче клеща. ‚ода плескала в лицо, он захлебывалсЯ, терпел изо всех  сил,
когда-то река кончитсЯ, когда-то ноги коснутсЯ твердого, найти  бы  только
силы самому выбрести на берег...
     Љалика сидел недвижимый, задумчивый. ‘апоги его загребали воду, мешаЯ
коню  плыть.  ’омас  только  и  видел  широкую  спину,  даже  конский  зад
погрузилсЯ в воду. ‚незапно калика с  натугой  повернулсЯ,  на  лице  было
задумчивое выражение:
     -- ‘эр ’омас, а не скажешь ли, в какие дни положено стричь ногти?
     ’омас сначала решил, что ему почудилось  в  плеске  волн.  Ќо  калика
смотрел вопросительно, ждал ответа. ’омас прохрипел, выплевываЯ воду:
     -- —то?
     -- ‚ какие дни, говорю, положено обрезать ногти?
     -- Љакие ногти? -- простонал ’омас. Ћн выплюнул  воду,  закашлЯлсЯ.--
—то за ногти?
     -- „а свои,--  любезно  сказал  Ћлег.--  ‚  день  Ѓоромира  навернЯка
нельзЯ, в великий пост -- грех, по выходным -- непристойно.  ђазве  что  в
праздник обрезаниЯ... ’омас, когда у вас обрезание?
     ’омас с водой выплюнул и злой ответ:
     -- Ћбрезание... не у нас...
     -- ѓм... Љогда же, странно...
     ’омас, озЯбший и синий от холода, который заморозил кожу и  пробралсЯ
в глубины плоти, прошипел со злостью:
     -- „а когда хочет, тогда пусть и стрижет!
     Љалика удивленно вскинул рыжие брови, но голос был Явно обрадованным:
     -- „а? Ђ Я боЯлсЯ, что и на это есть запреты... ’пру!
     Ћн остановил конЯ, тот перестал бить ногами,  шумно  дышал,  отдыхал.
’ечениЯ не было, „он постепенно превращалсЯ в холодное мерзкое  болото,  и
конь держалсЯ в воде почти на одном месте,  лишь  высунул  умную  морду  с
красиво вырезанными ноздрЯми. ’омас остановившимисЯ глазами  смотрел,  как
калика  поднЯл  ноги,  сидЯ  на   седле,   неспешно   разулсЯ,   пошевелил
покрасневшими  пальцами.  Ћсмотрел  критически,   неодобрительно   покачал
головой. …го  ладонь  похлопала  по  седельной  сумке,  на  свет  поЯвилсЯ
короткий острый нож.  Ќеспешно,  наморщившись,  начал  срезать  ноготь  на
большом  пальце.  Ѓережно,   неторопливо,   подравниваЯ   краЯ,   подчищаЯ
омертвевшую кожу.
     -- „а-а, когти отрастил, как у орла. •оть по деревьЯм лазай.
     •олод пробрал  ’омаса  уже  до  костей.  Љалика  закончил  с  большим
пальцем, перешел к остальным. ђаботал неторопливо, старательно, со знанием
дела, любовно. ЊорщилсЯ, похмыкивал, покачивал  головой.  Ќаконец  вытЯнул
босую ногу, полюбовалсЯ:
     -- ‹юбо... Ђ то, словно у волка, уже по земле стучат.
     ѓубы ’омаса свело, даже свистнуть не удалось бы, даже  положи  сейчас
перед ним всех женщин половецкого  стана.  Ђ  калика  неспешно  взЯлсЯ  за
другую ногу. Љрепкий ноготь поскрипывал, поддавалсЯ плохо. ’омас слышал от
дЯди ќдвина, что кончики ногтей крепче самой лучшей  стали,  а  у  калики,
судЯ по тому, как медленно скоблит ножом, крепче даже алмаза.
     •олод пробрал уже до  мозга  костей.  Љалика  бережно  срезал  желтые
кусочки кожи, крохотные как блохи, от удовольствиЯ  намурлыкивал  песенку.
’омас  ощутил,  как  промерзают  и  мозги,  а  застывшие   пальцы   начали
разжиматьсЯ. Ќе поддамсЯ Язычнику, поклЯлсЯ он в затуманенном сознании. Ќе
дам насмеЯтьсЯ над воином, что освобождал ‘вЯтые ‡емли. Ќадо  продержатьсЯ
и выйти на берег как ни в чем не бывало...
     Љалика закончил стричь, начал натЯгивать сапоги. Љонь уже  вздрагивал
от холода, смотрел с  удивлением.  ЌасвистываЯ  и  напеваЯ,  Ћлег  обулсЯ,
посмотрел  на  рыцарЯ.  ’от  висел  на  конском  хвосте,  неспешные  волны
перекатывались даже через голову. Ћн задерживал дыхание и делал  вид,  что
рассматривает снующих рыбок.
     -- ’рогай,-- сказал Ћлег благожелательно коню.-- Љ  берегу,  неча  за
рыбой гонЯтьсЯ... ‚прочем, волосы подровнЯть, что ли?.. Ђ то  такие  патлы
отросли...
     Ћн покосилсЯ на ’омаса. ’от тащилсЯ как огромный рак,  вцепившийсЯ  в
конский хвост. …го шатало из стороны в стороны, он уже ничего не видел,  а
держалсЯ не столько на конском  хвосте,  сколько  на  рыцарской  гордости.
Љалика спрЯтал усмешку:
     -- ‹адно, как-нибудь позже.
     Љогда ’омас выбиралсЯ на мелководье, из всех щелей хлестали струи,  а
из-за железного воротника выпрыгнула, напоследок ударив по лицу,  довольно
крупнаЯ рыбина. ЋставлЯЯ глубокие следы, он с  трудом  выбралсЯ  на  сушу.
Љалика уехал вперед, поглЯдывал по сторонам. ’омас слышал, как  он  сказал
коню благожелательно:
     --  Џогоди,  сейчас  сэр  рыцарь  натаскает  хвороста,  у  костра   и
согреемсЯ. Ђ травы-то,  травы  сколько!  •оть  епископа  корми.  ‚сю  ночь
пасись, а это -- вечность.
     ’омас намек понЯл, и хотЯ задубелые пальцы совсем  не  слушались,  но
сумел собрать сухих веток, а когда калика одним ловким ударом высек огонь,
и тот сразу безо всЯкого колдовства охватил клочьЯ  березовой  коры,  душа
’омаса тоже начала отогреватьсЯ.


        ѓлава 7

     Љогда он очнулсЯ от короткого сна, Ћлег сидел  все  в  той  же  позе,
только багровых углей на месте костра была целаЯ россыпь.  Љрасные  волосы
волхва выглЯдели совсем пугающе, подсвеченные снизу.
     -- ЏроснулсЯ? -- сказал он вЯло.-- Њне порой кажетсЯ,  что  в  каждой
искорке успевают возникнуть целые миры... и тут же  погаснуть  в  холодной
ночи. „лЯ нас это миг, а длЯ них -- целаЯ вечность...
     ’омас спросил сиплым со сна голосом:
     -- —то-нибудь надумал?
     -- ‚от Я и говорю,-- кивнул калика,-- что в малом мире могут  таитьсЯ
великие тайны и возможности. ќто длЯ нас искорка, а длЯ них  --  солнце  с
множеством планет, настоЯщий Његамир... Ђх, ты не  об  этом?  „а  что  там
надумывать, надо  искать  дороги.  ЉонЯ  придетсЯ  оставить,  ведь  он  не
‘лейпнир, не Ѓзоу, не Ђл-Љула, даже не Ђраш или ѓром, хотЯ ѓром не подошел
бы, нам бы Џегас или Ђрион, а то и сам ‘ивка-бурка...  ’ебЯ  можно  бы  на
Љонька-горбунька...
     “гли раскатились, ’омас с проклЯтием отпрыгнул. Љалика в задумчивости
смотрел на ровный  слой  пепла.  Ќа  нем  проступили  очертаниЯ,  и  ’омас
потрЯсенно понЯл, что перед каликой образовалась  рельефнаЯ  карта.  ’акую
видел  лишь  в  шатре  императора,  когда  умельцы   создали   такое   длЯ
руководителЯ похода в ‘арацинию. Ќо перед каликой пепел  сам  сползалсЯ  в
кучки, строил горные хребты, оставлЯл  ниточки  черных  провалов,  ущелий,
выравнивалсЯ в местах, где показывал равнины. ’омас различил даже массивы,
занЯтые лесами, там пепел слегка кучерЯвилсЯ.
     Ћднако калика пребывал в задумчивости так долго,  что  ’омас  наконец
решилсЯ потрогать его за плечо:
     -- —то-нибудь придумал?
     -- —то? Ђ? -- опомнилсЯ калика. Ћн  трЯхнул  головой.--  „а  вот  все
думаю, сколько землЯ велика,  а  длЯ  правды  нет  места...  ѓм...  ‘ейчас
присмотрю, куда можно бы... Љто-то да осталсЯ из старых. —то бы в мире  ни
происходило, всегда находЯтсЯ сумасшедшие, что цеплЯютсЯ за старое.
     ’омас посмотрел на него выразительно:
     -- Ђ разве за ними надо далеко ехать?
     -- ‡а некоторыми -- очень далеко,-- ответил Ћлег просто.
     ’омас  сбегал  к  ручью,  вымылсЯ,  разогрел  взЯтые  из  дому  ломти
копченого в вишневых веточках мЯса, а калика  все  бормотал,  рассматривал
горные хребты и долины, крохотные озера, леса и реки, губы  шевелились,  а
брови сшибались с таким усилием на переносице, что ’омасу дважды слышались
высоко в небе глухие удары, после чего к западу мелькнули падающие звезды.
     ’омас сказал со стоном:
     -- Ђ почему так далеко? ђазве ѓудвин не уволок ее сразу в  ад?  „а  и
черт проклЯтую ведьму поволок, думаю,  не  в  кусты,  а  в  самый  большой
котел... ѓоворЯт, сразу за церковью землЯ лопнула как череп  сарацина  под
мечом крестоносца, они туда и шмыгнули.
     -- € сейчас там дыра? -- осведомилсЯ Ћлег.
     -- Ќет,--  пробормотал  ’омас,--  затЯнулась  как  пенка  на  горЯчем
молоке. Ќо где-то ж есть норы... ‚он те геродотовы муравьи до  самого  ада
докапываютсЯ, ты сам говорил! Њожет быть, из ада и  таскают?  Ќе  зрЯ  наш
прелат говаривал, что золото -- от дьЯвола. Ђ муравьи везде живут, ты  сам
говорил! Ђнглийские муравьи.
     Ћлег слушал, высматривал:
     -- Љогда-то потусторонний мир был рЯдом. ‚ соседнем лесу,  за  рекой,
за горой... Њожно было к обеду сходить туда, навестить умерших родителей и
вернутьсЯ... “вы, те времена прошли. Џопасть в загробный мир все  труднее.
ђазве что у простых племен он все еще рЯдом...
     -- Ђ зачем нам их мир?
     -- €з него легче перейти в  нужный  нам,--  объЯснил  Ћлег.--  ’ы  не
больно умничай, ’омас! “ тебЯ  и  так  лоб  покраснел.  ђасплавитсЯ!  Ѓудь
рыцарем без страха и упрека, весь в железе, а не только снаружи!


     ‘олнце уже поднЯлось над лесом. ЏолЯна пока еще  оставалась  в  тени.
’омас не сразу заметил, что губы калики  шевелЯтсЯ  уже  не  расслабленно,
лицо стало строгим как вырезанное из камнЯ, на лбу выступили крупные капли
пота, а на висках вздулись жилы. ‡еленые  глаза  неподвижно  уставились  в
одну точку. ‚ них был страх, ’омас с запоздалым  холодком  вдоль  спинного
хребта вспомнил страшные рассказы о могучих  колдунах,  что  в  самомнении
неправильно произносили заклЯтие...
     Ћн раскрыл уже рот, чтобы  позвать  калику,  бог  с  ней,  нечестивой
магией, не было б хуже, но страх еще сильнее  ухватил  за  горло.  Ђ  если
именно он и напортит?
     Ќастороженные чувства уловили далекий шорох крыльев куда раньше,  чем
он заметил бы в другое времЯ. ђезко вскинул голову... и с размаха  сел  на
землю.
     ‘ востока высоко по небу неслись, круто снижаЯсь, два крылатых  конЯ.
Ћба одинаково оранжевые, с такими же оранжевыми крыльЯми, они выглЯдели не
крупнее уток, но ’омас рассмотрел  до  мельчайших  подробностей  их  худые
жилистые ноги, могучие крыльЯ,  длинные  гривы  и  роскошные  хвосты,  что
красиво стелились по ветру.
     Ћн прошептал, боЯсь нарушить заклЯтие Ћлега:
     -- ‘эр Ћлег!.. „ва конЯ... ‘ крыльЯми!
     Ћлег спросил, не отрываЯ взора от горной грЯды под ногами:
     -- ‘юда?
     -- Џохоже...
     Љалика поднЯл покрасневшие глаза, где повисли темные мешки:
     -- ’ак что ж ты молчал?
     -- „а Я вроде не...
     -- Њог бы раньше.  „умаешь,  легко  их  было  заловить  и  вести  под
облаками?
     Љони сделали круг над полЯной, пронессЯ ветер, взвились сухие  листьЯ
и стебли. ‘еребрЯные кузнечики в испуге брызгали во все стороны.  Ќеуклюже
отпрыгнул и ’омас. Љони пронеслись над  головами,  у  краЯ  полЯны  успели
развернутьсЯ, одного  занесло  боком,  кусты  затрещали,  а  второй  легко
коснулсЯ копытами земли. Џрогремела  частаЯ  дробь,  конь  пробежал  через
полЯну и остановилсЯ перед Ћлегом.
     ‚ глазах калики была скрываемаЯ радость.
     -- Џолучилось,-- выдохнул он.--  Ђ  ты  седлай  того,  что  в  кустах
валЯетсЯ как медведь в малиннике.
     ’омас не мог оторвать зачарованных глаз  от  чудесных  коней.  ‚торой
выбралсЯ из кустов, подбежал, в нем чувствовались легкость и сила.  ЉрыльЯ
на бегу складывал, блестЯщие, как солнце, глазам больно, ’омас  рассмотрел
длинные плотные перьЯ, туго прижатые одно к другому, от коней вкусно пахло
слабым конским потом. ’емные умные глаза смотрели  вопрошающе.  …му  стало
неудобно, он кивнул на Ћлега:
     -- ќто сэр калика вас вызвал... Ћн и скажет, что дальше.
     -- ‘едлать и  ехать,--  сказал  калика  сварливо.--  Ћни  исчезнут  с
заходом солнца.
     -- ‘эр калика!
     -- „аже если будем выше облаков,-- закончил калика.
     ’омас суетливо накрыл спину  крылатого  конЯ  потничком,  а  затем  и
попоной, мучаЯсь, что такую нежную кожу покрывает грубой  тканью,  хоть  и
расписной, а когда взвалил еще и седло, тЯжелое и с прилипшей грЯзью, чуть
не взвыл от стыда. ђЯдом калика оседлал конЯ быстро  и  сноровисто,  умело
пропускаЯ подпругу под крыльЯми, ’омас косил глазом, повторЯл,  запоминал,
вдруг да еще когда придетсЯ вот так... …сли бы душа не  терзалась  стыдом,
что сам своими руками отдал џру... когда лЯпал дурным  Языком  как  корова
хвостом, то возликовал бы  даже  от  чудесности  происходЯщего,  а  сейчас
угрюмо взобралсЯ на спину крылатого, калика свистнул, и кони тут же  взЯли
в галоп.
     ’омас задержал дыхание, когда по сторонам распахнулись мощные крыльЯ.
Љалика унессЯ вперед, но ’омас видел только своего конЯ,  землЯ  под  ними
уносилась назад все быстрее и быстрее, наконец замелькала так, что слилась
в серо-зеленую полосу. ЉрыльЯ начали  равномерно  бить  по  воздуху,  стук
копыт на миг прервалсЯ, затем снова копыта застучали быстро и сухо,  ’омас
ощутил под собой толчок, топот оборвалсЯ, только  крыльЯ  сильно  и  часто
били справа и слева, могучие мышцы спины потрЯхивали седло,  ’омас  увидел
как  землЯ  уходит  вниз,  впереди  угрожающе   быстро   вырастала   стена
деревьев...
     ‘пина под  ним  подпрыгнула,  и  деревьЯ  внезапно  ушли  вниз,  конь
пронессЯ над самыми вершинками. Љопыта поджал, то ли чтобы не задевали  за
деревьЯ, то ли чтобы не мешали в полете. ’омас чувствовал страх и восторг,
пошевелитьсЯ боЯлсЯ, это не широкаЯ надежнаЯ спина ‡меЯ, где лежишь как на
крыше сараЯ, да еще и привЯжешьсЯ, дабы не сдуло, здесь  спереди  и  сзади
пустота, а по бокам часто как у  летЯщей  утки  хлопает,  оранжевые  перьЯ
блестЯт так, что глаза щуришь как монгол...
     Љалика нессЯ далеко впереди, ’омас судорожно перевел дух. Љонем  пока
управлЯть не надо, он скачет... или летит, за своим крылатым братом. €наче
он бы науправлЯл!
     Љалика оглЯнулсЯ, умело придержал конЯ:
     -- Ќу как тебе?
     -- Ќеплохие кони! -- крикнул ’омас, он надеЯлсЯ, что голос не слишком
дрожит.-- —ем их кормЯт?
     -- Ђ кто знает. ’ебе не дует?
     -- Џока нет.
     -- ‡амерзнешь, скажи.
     -- ‘ чего бы? -- удивилсЯ ’омас, ибо в  голосе  калики  чувствовалась
нешуточнаЯ забота.
     Љалика пришпорил скакуна, а ’омас внезапно ощутил, что от доспехов  в
самом деле идет холод, будто вытащил их из сугроба. „а и встречный  ветер,
что сперва лишь приЯтно холодил, сейчас выстуживает до костей.
     Ћн напрЯгсЯ, согреваЯ себЯ мышечными усилиЯми, задержал дыхание. Љонь
шел воздушным галопом, скачки были плавные, длинные,  но  и  проваливалсЯ,
правда, глубже, потому что удерживалсЯ не на копытах, а на крыльЯх, отчего
у ’омаса всЯкий раз неприЯтно дергалось внутри,  а  желудок  карабкалсЯ  к
горлу, чтобы сразу же, отЯжелев, плюхнутьсЯ обратно.
     Љалика нетерпеливо выкрикнул, ’омас видел, как конь под ним вытЯнулсЯ
как утка и суматошно заработал крыльЯми. Љалика пригнулсЯ, прЯча  лицо  за
роскошной гривой. ’омас старалсЯ не смотреть на прижатые  к  брюху  копыта
конЯ  калики,  было  в  этом  что-то   страшноватое,   сам   робко   начал
поторапливать своего скакуна.
     ЉрыльЯ конЯ Ћлега сперва часто били по воздуху,  теперь  же  за  ними
нельзЯ было уследить глазом, только что не жужжали как у мухи, зато калика
нессЯ по прЯмой как стрела, и ’омас  прЯталсЯ  за  конской  шеей,  молилсЯ
только об одном, чтобы не сбросило встречным ударом ветра.
     Ћн скосил глаз вниз, кровь захолодела. Џод  стременем,  куда  надежно
всажен его сапог, на жутком удалении проплывает зеленый ковер  леса,  река
видна как узенький ручеек, а впереди открываетсЯ страшный необъЯтный  мир,
какого никогда не узришь с поверхности!
     -- ‚ывози, конЯчка,-- взмолилсЯ он. Љак ни прЯталсЯ за  конем,  ветер
ухитрЯлсЯ врыватьсЯ и в узенькую щель опущенного забрала,  холодил  и  как
холодное острие мизерикордии колол лицо. ‚оздух уплотнилсЯ как стена, конь
проламывалсЯ с усилием. ’омас чувствовал, как  все  силы  крылатого  зверЯ
уходЯт не на то, чтобы не упасть, а чтобы нестись вперед очень быстро.


     ‚переди чуть слева начала вырастать гигантскаЯ чернаЯ  гора.  Ћт  нее
веЯло несокрушимой мощью и чем-то недобрым, ’омас не успел  понЯть,  когда
заметил словно бы тонкую стену, протЯнувшуюсЯ от  горы.  ‘тена  уходила  в
неизвестность, но кони мчались и мчались чуть ниже облаков,  и  постепенно
показалась другаЯ чернаЯ гора, двойник первой. Љалика  направил  крылатого
конЯ через плотину, ’омас ахнул.
     ‘ той стороны простиралась необъЯтнаЯ  долина.  ’омас  не  увидел  ни
земли, ни травы -- только люди, плотно стоЯщие люди. Ћни как бушующее море
наваливались на плотину, передние вынимали из-под нее корзины с землей. €х
тут же передавали над головами дальше, слышались исступленные крики,  рев.
‚замен передавал пустые корзины.
     Љалика чуть придержал конЯ, ’омас догнал, кони летели крыло в крыло.
     -- Џодкоп? -- крикнул ’омас с дрожью в голосе.
     Љалика кивнул. ‹ицо его было недвижимо, он глЯдел  вперед.  ‚стречные
ветер трепал его красные волосы.
     -- —то за люди? -- прокричал ’омас ему в ухо.--  Ћни  ж  великаны!  џ
никогда не видел таких здоровЯков.
     -- ‰аджудж и Њаджудж -- буркнул калика.
     ’омас подождал, но калика Явно был уверен, что все объЯснил.  Џлотина
осталась  далеко  внизу  и  позади,  но  ’омас  все  еще  видел   огромное
пространство земли, заполненное  людьми.  Ћни  задыхались  от  тесноты,  и
страшно  было  представить,  что  случитсЯ,  ежели  они  сумеют  разрушить
плотину.
     -- Џлотина выдержит? -- ,крикнул он.
     Љалика ответил с глубокой и неожиданной горечью:
     -- ‘эр ’омас, на земле ничего не  вечно.  ‚олк  ”енрир  порвет  цепь,
собака Ђмирани истончит цепь,  Ђнтихрист  ЯвитсЯ,  ѓог  и  Њагог  приведут
войска, Ѓрахма проснетсЯ, Ѓасаврюк выберетсЯ из-под земли... Џомолчи, Я не
слышу, что говорит конь.
     ’омас, глубоко обиженный, конь ему важнее,  нашем  себе  собеседника,
умолк. € пусть беседуют, они как раз пара: Язычник и безбожный конь.


     Љалика  то  уносилсЯ  вперед,  то  подпускал   ’омаса,   сам   что-то
высматривал внизу. ‹ес кончилсЯ, землЯ  пошла  бугристаЯ,  всЯ  в  холмах,
потом сменилась ровными долинами, но  теперь  на  горизонте  встали  синие
горы.
     Љонь калики пошел быстрее,  Ћлег  заставил  его  снизитьсЯ,  ’омас  с
ужасом смотрел на горные вершины,  что  проносились  прЯмо  под  копытами.
‚оздух был чист и немыслимо прозрачен,  хотЯ  ’омас  предпочел  бы  густой
туман: он мог разглЯдеть каждый камешек на дне ущелий,  каждый  выступ,  о
который так легко раздробить все кости.
     Љалика обернулсЯ, показал ладонью вниз.  ’омас  пыталсЯ  кивнуть,  но
голова  примерзла  к  плечам,  и  вообще  боЯлсЯ  шевельнутьсЯ,  чтобы  не
соскользнуть с седла, такого узкого  и  как  намыленного.  „а  и  стремена
что-то ерзают, подпруги ослабли. Ћн не раз ужасалсЯ,  как  на  поле  брани
обезумевший конь волочит вскачь хозЯина, застрЯвшего ногой в стремени,  но
какой тот счастливец в сравнении с тем, кого  конь  так  же  потащит  вниз
головой над облаками!
     Љонь бил крыльЯми реже, горнаЯ вершина  пронеслась  на  уровне  копыт
слева, потом острые каменные пики замелькали по бокам,  ушли  вверх.  Љонь
нессЯ между двумЯ каменными стенами, пугающе отвесными, словно неизвестный
великан рассек их исполинским мечом. ‚етер здесь набрасывалсЯ  то  справа,
то слева, ’омас судорожно цеплЯлсЯ за седло.
     Љонь расправил крыльЯ, провалилсЯ  вниз.  ’омаса  подбросило,  звонко
застучали копыта, оранжевые крыльЯ повернулись  против  встречного  ветра.
Љонь бежал, откидываЯсь назад, едва не садЯсь на круп,  а  последние  футы
’омас слышал только скрежет и даже запах горЯщего камнЯ.
     Љогда конь замер, бока ходили ходуном, брюхо в мыло, а с удил  капала
пена. Џередние копыта стоЯли в двух  дюймах  над  краем  массивной  плиты.
’омас невольно заглЯнул, что там впереди, отпрЯнул и закрыл глаза.  ’ак  и
слезал  с  седла,  жмурЯсь,  старательно  отворачиваЯ  лицо  от  бездонной
пропасти.
     Њогучий  голос  калики,  ненавистно   жизнерадостный,   произнес   со
значением:
     -- ‚от оно то место...
     -- Љакое? -- спросил ’омас, только бы показать,  что  он  не  потерЯл
сознание от ужаса.
     -- ѓде один наш предок сделал первое в мире кольцо. „а не простое,  а
с камешком! Ќе в ухо, не в нос или в пуп, как некоторые и доселе носЯт,  а
длЯ ношениЯ на персте. …го так и стали называть -- перстень...
     —ерт бы тебЯ побрал, подумал ’омас ненавидЯще, с твоими  умничаниЯми.
Ќу повидал, ну побродил, ну знаешь много... ’ак не  тычь  же  постоЯнно  в
глаза, озвереть можно.
     Љалика что-то шепнул одному коню на ухо, другому, они  переглЯнулись,
соржались, подбежали к краю пропасти и разом бросились  в  провал.  ‘ердце
’омаса ухнуло, но вскоре увидел, как с той стороны ущельЯ взметнулись  две
оранжевые стрелы. ѓривы и хвосты развевались по ветру,  кони  походили  на
крупные наконечники из золота.
     ’омас перевел дух, но в сторону пропасти старалсЯ не смотреть. Љалика
оглЯдывал  скалы,  на  лице  его  было  задумчивое  выражение.   Ќе   буду
спрашивать,  мстительно  подумал  ’омас.  Ќе  дождешьсЯ.  €шь,  похвастать
знаниЯми хочетсЯ! Ќа что мне лишние знаниЯ? Њне џрославу спасти надо, а не
дознаватьсЯ, как и почему первопредок сделал первое в мире кольцо...
     -- ‚от тут он и был прикован,-- объЯснил Ћлег со значением, так и  не
дождавшись ’омаса,-- да-да, вон даже  дырки  в  скале...  Џотом  ’аргитай,
когда забрел в эти краЯ, разбил  палицей  его  оковы,  долбанул  по  башке
Ястреба: отклевалсЯ, дескать, освободил. Ђ тот, в памЯть о пережитом, одно
звено цепи одел на палец, а в  него  вставил  камешек  из  этой  проклЯтой
скалы... Ђга, вон там видна узенькаЯ тропка вдоль скалы.  ‘мотри,  сколько
веков, а не сгинула! Џравда, ветры дуют с той стороны, там  за  это  времЯ
гору изгрызли как мыши голову сыра...
     ’омас качнулсЯ, правой рукой придержалсЯ за стену. ’ело  превратилось
в сосульку, он  слышал,  как  внутри  звенЯт,  перекатываЯсь,  обледенелые
сердце и прочие внутренности. €ли это его пот замерз так, что свернулсЯ  в
шарики размером с голубиное Яйцо.
     Љалика недовольно оглЯнулсЯ:
     -- ЋпЯть спишь как конь, стоЯ?
     -- „а запомнил Я, запомнил,-- сказал ’омас тоскливо.-- Џервое  кольцо
с камнем было сделано здесь. ’ебе бы его в нос вдеть!
     “довлетворенный  калика  двинулсЯ  по  узенькому  карнизу,  что  едва
выступал