ход. Љалика конечно же, выбрал худший.
     ЋпускалсЯ он еще долго, может быть, полз бы  до  самого  дна,  а  там
вылез черепахе на спину -- некоторые уверЯют,  что  землЯ  стоит  на  трех
китах, а то и слонах, -- но  муравьЯм  навернЯка  самим  надоело  рыть  по
прЯмой, или же ошиблись, черное дурачье, но  вскоре  ’омас  заскользил  по
крутой горке, изредка цеплЯЯсь за торчащие из косогора  камни  --  вклеено
намертво, не оторвешь! …сли бы строители башни „авида  уговорили  муравьев
помочь, крестоносцам не разрушить бы кладку. ’омас признавал честно,  надо
быть объективным даже к противнику. Љонечно, после победы.
     „линный туннель постепенно выравнивалсЯ. ‚се еще опускались, но ’омас
уже оторвал  руки  от  стены.  ЊеталлическаЯ  перчатка  скользила  как  по
зеркалу! ‘люна скрепила стенки  словно  крепчайшим  клеем,  камни  торчат,
высовываютсЯ, но не выломать, разве что отколоть половинку, да и то,  если
не покрыт слюной весь -- ’омас попробовал на ходу ковырнуть кончиком меча,
на гладкой поверхности не осталось даже царапины.
     ‚добавок слюна  еще  и  светилась,  не  так  мощно,  как  факелы,  но
посильнее мха, который давал свет  агафирсам.  ‚прочем,  если  муравьи  на
много миллионов лет старше людей, то  могли  бы  за  это  времЯ  придумать
освещение и получше. ‹юди бы навернЯка додумались... Џравда, они не  могут
быть старше людей, потому что ѓосподь сотворил человека всего восемь тысЯч
лет тому, да сперва сотворил человека, а уж  потом  всЯких  там  зверей  и
муравьев!
     ’омас споткнулсЯ на ровном месте, внезапно  вспомнив  неЯсные  намеки
агафирсов, и  даже  демона  в  Љонстантинополе,  которого  он  сразил  так
отважно, что его друг калика живет очень долго, чуть ли  не  восемь  тысЯч
лет, а ведь каждому христианину  известно  твердо,  что  на  земле  только
дьЯвол живет эти восемь тысЯч лет, ибо его создал ѓосподь  в  первый  день
творениЯ, когда отделил свет от тьмы...
     Ћлег нетерпеливо оглЯнулсЯ:
     -- ‘эр ’омас, не спи!
     -- ‡амечталсЯ, -- буркнул ’омас.-- Ћ высоком.
     Ћн заставил себЯ взЯть в руки, хотЯ брать в руки  всЯкую  гадость  не
хотелось, а он ощутил себЯ именно гадостью, ибо осмелилсЯ подумать  гадкое
о человеке, который не только спасал ему не однажды жизнь -- это  пустЯки,
сочтемсЯ! -- но не раз брал чашу с •ристовой кровью в руки, что  грешникам
непозволительно, а уж сатана бы сгорел или хотЯ бы ожегсЯ...
     Ћн натыкалсЯ на спину  Ћлега,  стукалсЯ  о  выступающие  камни.  Ћлег
раздраженно оглЯнулсЯ, сказал сердито:
     -- ‘эр ’омас! Ќашел, где спать на ходу! Ђ если бы твою чашу искали?
     ’омас заставил себЯ встрепенутьсЯ, пробормотал:
     -- ’о чаша...
     -- Ђ то обереги! „лЯ менЯ они также важны. Џо крайней мере, сейчас.
     ‚стрЯхнувшись, ’омас нашел себЯ в жутком подземном ходе, облицованным
светЯщимсЯ стеклом. •од шел по наклонной вниз, его пересекали другие норы,
мелькали страшные тени и звонко стучали  когти,  сильно  пахло  муравьиной
кислотой.  ’омас  сообразил,  что  его  отважнаЯ  рыцарскаЯ  душа  ушла  в
несвойственные ей глубокие раздумьЯ нарочно, чтобы не  видеть  этой  жути,
когда вокруг носЯтсЯ страшные чудовища, а он с другом, который кажетсЯ все
более странным и опасным, находитсЯ Ѓог знает на какой адской глубине!
     Љалика выбирал из всех ходов самый широкий, хотЯ и  по  узкому  можно
идти пригнувшись, и всегда выбирал тот, который вел в глубину. € еще  тот,
как показалось  ’омасу,  из  которого  разило  муравьЯми  особенно  мощно.
Џересекли ручеек, что выбегал из одной стенки, а вбегал  в  другую,  долго
брели по  колено  в  ледЯной  воде  --  хрустально  чистой,  прыгающей  по
стеклЯнному дну. Њуравьи подбегали все почему-то с одной  стороны,  быстро
набирали воды -- ’омас восхищенно и ошеломленно успел  увидеть,  как  один
припал к ручью, вонзил челюсти в воду, открыл рот,  и  начал  лакать,  как
огромный жаждущий пес, мощно втЯгиваЯ воду через толстую  трубу,  что  шла
прЯмо в сухое брюшко, черные кольца раздвинулись, начали сползать  одно  с
другого,  брюхо  наполнЯлось  и  наполнЯлось,  между  стальными   кольцами
показалась тонкаЯ не защищеннаЯ пленка, и ’омас  профессионально  заметил,
где у муравьев уЯзвимые места, но так можно  поразить  лишь  водовозов,  а
муравьи-воины врЯд ли с такими пузами пойдут в бой...
     Њуравьи с раздутыми животами убегали в темноту, а ’омас  двигалсЯ  за
каликой в еще больший страх: глубже и глубже, откуда пахло сильнее, чем из
любой развороченной муравьиной кучи. „аже  муравьи  пошли  странные:  если
наверху все одинаково поджарые, прокаленные  солнцем,  черные,  быстрые  и
злые, то здесь двигались медленно -- ’омаса всего дважды сшибли с ног,  --
сами помельче, от них пахло чуть иначе.
     •од внезапно привел в небольшую пещеру,  в  которой  на  уровне  пола
зиЯли три темных хода. ‚озле одного хода стоЯли, двигаЯ длинными  сЯжками,
два огромных муравьЯ, таких ’омас не видел  даже  на  поверхности.  ‘ердце
сжалось в страхе: калика направилсЯ именно к этому ходу!
     ’омас с  дрожью  двигалсЯ  за  другом,  прижимаЯсь  к  нему  поближе.
Њуравьи, завидЯ их, приподнЯлись на всех  шести  лапах,  блестЯщие,  будто
выточенные  из  металла.  „ержались  они  угрожающе,   острейшие   челюсти
раздвинулись. ’омас  отчетливо  видел  поблескивающие  зубцы.  “сики-сЯжки
щупали воздух, тЯнулись навстречу пришельцам, но сами муравьи с  места  не
сдвигались: бдительно стерегли ход.
     -- Њожет, вернемсЯ? -- прошептал ’омас.-- €ли вон в те норы...
     -- ’о заброшенные.  €ли  пустые,  --  ответил  Ћлег,  не  поворачиваЯ
головы. Ђ нам нужны склады.
     ‘ двух сторон  к  нему  метнулись  гибкие  усики,  начали  ощупывать,
трогать, толкать. Љалика погладил эти толстые сЯжки с  жесткими  щеточками
на кончиках, тут же протиснулсЯ ко входу, на миг оглЯнулсЯ,  ’омас  увидел
его побледневшее лицо. Ћн бросилсЯ следом, по  доспехам  заскрежетало,  но
проломилсЯ как сквозь стену из щитов, копий и  мечей,  привычно  выкрикнул
боевой клич, ухватилсЯ на ходу за рукоЯть меча,  выдернул  до  половины  и
обнаружил, что бежит вслед за каликой по стеклЯнному полу  внутри  широкой
трубы, которой не видно ни конца, ни краЯ.
     Ћлег вовремЯ отскакивал, когда  на  него  бросалось,  как  показалось
’омасу, очередное чудище, а  чудище  с  угрожающе  раздвинутыми  челюстЯми
мчалось дальше. ’омас с колотЯщимсЯ в панике  сердцем  понимал  запоздало,
что муравей просто бежит по своим делам, а если какой и  сбивает  порой  с
ног калику или ’омаса, то и друг с другом сшибаютсЯ  часто,  только  треск
стоит от костЯных панцирей.
     -- Џропустили? -- крикнул он прЯмо в спину.
     -- Џо запаху, -- ответил Ћлег, не поварачиваЯ головы.-- Љ тому  же  Я
подал им тайный знак...
     “ ’омаса волосы поднЯлись дыбом:
     -- Ћтку...да знаешь?
     -- Џодсмотрел,  --  бросил  Ћлег  нетерпеливо.--  Џока  ты  любовалсЯ
красотами!
     ’омас от стыда покраснел так, что уши защипало,  словно  на  морозном
ветру:  он,  человек  военный,  просмотрел  пароль,  которым  обмениваютсЯ
часовые, а человек религиозного культа,  хоть  и  глубоко  неверного,  все
заметил и правильно истолковал! ‚се-таки в Язычестве что-то есть,  не  все
надо отметать не глЯдЯ, как утверждают  осторожные  мыслители,  что-то  из
прошлого можно бы оставить...
     -- “же ближе, -- проговорил Ћлег внезапно.-- Љрепись сэр ’омас.
     --  ЉрепитьсЯ?  --  прошептал  ’омас  в  ужасе.--  Ќеужто  будет  еще
страшнее?
     ‚ошли в пещеру, где стоЯл сильный  запах  тлениЯ.  ’омас  зажал  нос,
ускорил шаг, даже обогнал Ћлега.  Џод  стеной  белели  обглоданные  кости,
’омас лишь бросил взглЯд, тут же с дрожью  отвернулсЯ,  едва  не  ударилсЯ
лбом о внезапно выпрыгнувшую навстречу стену. Ћн даже  не  думал,  что  на
свете есть звери такой величины!
     Љогда вошли через широкий туннель в следующую пещеру,  ’омас  застыл,
не в силах сдвинутьсЯ с места, а Ћлег сказал успокаивающе:
     -- Џод стеночкой, под стеночкой!.. Џредставь себе,  что  идешь  не  в
церковь, а в таверну!
     ‚ неЯсном свете, странном  и  призрачном,  словно  светила  невидимаЯ
луна,  замедленно  шевелилась  огромнаЯ  темнаЯ  масса  двуглавого  холма,
слышалсЯ тЯжелый хруст, треск. Џрисмотревшись, ’омас различил длинные, как
стволы деревьев, бледные лапы  с  зазубренными  голенЯми,  увидел  толстые
костЯные  плиты  и  гребни.  ‘тоЯл  неумолчный  треск,  словно  чудовищнаЯ
камнедробилка давила в щебень огромные глыбы.
     Ћлег осторожно  пошел  вдоль  стены,  избегаЯ  исполинских  лап,  что
скреблись, дергались, пытались тащить безголовые  туловища,  часто  уже  с
оторванными брюшками, выдранными  Яйцекладами.  Ѓольшей  частью  подземные
чудовища были мертвыми, но полумертвые, демонстрируЯ  жуткую  силу  жизни,
еще  пытались  ползти,   карабкатьсЯ,   подгребали   крючковатыми   лапами
соседей...
     -- —удища подземелий? -- спросил ’омас  тонким  голосом,  за  который
себЯ сразу возненавидел. …сли здесь такие, то представлЯю, какие водЯтсЯ в
самой глубине!
     -- ‚ самой глубине...гм...  гигантскаЯ  черепаха,  на  которой  стоит
землЯ, или же слоны? €ли киты...
     -- „а нет, не так глубоко, -- возразил ’омас.-- ‡ачем рыть  насквозь?
„умаю, что даже этим геродотовым муравьЯм не прорыть...
     -- „о ада, думаешь, дорылись?
     ’омаса передернуло, когда он представил себе, что туннель по которому
идут, выведет  прЯмо  в  пещеру,  где  полыхают  жаркие  костры,  на  огне
накалЯютсЯ огромные котлы с кипЯщей смолой, в ней  страшно  кричат  бедные
грешники... ‹учше бы не попадать,  иначе  окажетсЯ  в  трудном  положении:
рыцарский кодекс велит бросатьсЯ на помощь обижаемым,  но  грешники  ведь,
даже ЏречистаЯ не заступаетсЯ, а он не может быть пречистее...
     Ћн  протиснулсЯ,  забиваЯ  голову  благочестивыми  мыслЯми  и   шепча
молитвы,  вслед  за  каликой.  Ћни  оказались  в  пещере,  перед   которой
предыдущаЯ  выглЯдела  собачьей  конурой.  Џо  всему  пространству  лежали
огромные туши  странных  подземных  чудовищ,  --  белесые,  безволосые,  с
омерзительно мЯгкой на вид кожей. ‹ишь  головы  были  страшными:  костЯные
плиты, плотно подогнанные, глаза в узкой костЯной  прорези,  где  вдобавок
опускалась плотнаЯ пластина, и огромнаЯ пасть, в  которой  поместилась  бы
лошадь...
     ’омас дивилсЯ в страхе,  почему  вдруг  защищена  лишь  голова,  ведь
копьем можно ударить в сердце: вон просвечивает сквозь полупрозрачную кожу
-- огромное, все слабо пульсирующее, уЯзвимое!
     -- ЏостоЯнно роют норы, --  сказал  вдруг  Ћлег,  словно  прочел  его
мысли.-- ѓолова прет впереди, тело тащитсЯ  следом,  стискиваЯсь  в  узком
проходе. Џотому они такие мЯгкие, бесформенные...  Ђ  ты  храбрый  витЯзь!
„аже здесь о своем думаешь.
     -- ‘эр калика, -- проговорил  ’омас,  польщенный  похвалой,  --  а  к
похищению оберегов не приложили руку эти ‘емеро ’айных?
     Ћлег долго шел, не отвечаЯ, наконец помотал головой:
     --  ‚рЯд  ли.  Њуравьи  им  не  подчинЯютсЯ,  длЯ  них  людишки   все
одинаковые:  ’айные  или  Явные.  ‘емеро  ’айных,  как  мне  кажетсЯ,  нас
потерЯли... Ћчень уж неожиданно мы исчезли, подобранные агафирсами!
     -- Ђ потом агафирсы вывели на поверхность  за  тридевЯть  земель,  --
пробормотал ’омас, -- если ищут на прежнем месте, прочесываЯ леса и  долы,
села и  деревни,  то  сумеем  уйти  незамеченными.  џ  в  Ѓританию,  ты  в
геродотову ђусь...
     -- Ѓудем надеЯтьсЯ, -- ответил Ћлег, но в голосе уверенности не было.
     ’омас от сильнейшего толчка  в  бедро  с  грохотом  полетел  в  угол,
поднЯлсЯ охаЯ, погрозил вслед убежавшему муравью. …два поднЯлсЯ, его  сбил
с ног второй --  нес,  цепко  зажав  в  челюстЯх,  которые  калика  упорно
именовал жвалами, огромную угловатую глыбу. ’омас взвыл от двойной досады,
провожаЯ обидчика взглЯдом: глыба была почти  сплошь  слеплена  слюной  из
огромных сапфиров, самый мелкий -- с кулак!
     -- Џотерпи, -- послышалсЯ далекий голос, -- скоро придем.
     -- •оть знаешь, где обереги?
     --  Ћткуда?  --  донеслось  удивленное.--  ЏридетсЯ  пошарить  по  их
кладовочкам!
     -- Џошарить, -- простонал ’омас.-- €голку в стоге сена! ’ы не мог  бы
вырезать своих лошадок, драконов и прочих зверушек в натуральную величину?
     ’ащилсЯ уже из последних сил, постанывал, старалсЯ  не  выпускать  из
глаз широкую спину, которую перекрещивали длинный меч и лук  со  стрелами.
Љалика ускорЯл шаг, почти исчезаЯ  с  глаз,  нетерпеливо  поджидал,  снова
мчалсЯ сломЯ голову, донельзЯ радый, что не  в  железных  доспехах.  ’омас
однажды догнал, увидел,  что  голые  до  плечей  руки  калики  кровоточат,
покрытые царапинами и ушибами: столкновениЯ с муравьЯми даром не проходЯт,
так что доспехи не такаЯ уж бесполезнаЯ тЯжесть!
     ’омас ускорил шаг, налетев на Ћлега, подумал нервно, что если  калика
вдруг скажет, что идут внутри пасти  огромного  зверЯ  --  спЯщего,  давно
умершего или окаменевшего, то не удивитсЯ,  лишь  возблагодарит  Џречистую
„еву, чтобы зверь спал как можно дольше. Ђ проснетсЯ, чтобы он с муравьЯми
перебили друг друга за власть в подземном мире, а  последний  из  муравьев
пусть сдохнет от злости.
     Ћткрылась обширнаЯ  пещера  со  стенами  из  красного  кварца.  ‡десь
муравьи лишь заклеили слюной щели, свет едва  теплилсЯ,  но  глаза  совсем
обвыклись -- ’омас первым заметил  вдоль  стены  огромные  скрыни.  Ђхнул,
пробежал вдоль рЯда, насчитав сорок сундуков, один другого  вместительней.
Ќа крышках и на боках каждой скрыни была вырезана  в  дереве  или  металле
огромнаЯ сварга -- древний знак. ’омас видел подобные у  себЯ  на  родине,
оставленные первыми переселенцами  на  прибрежных  скалах.  ѓоворЯт  такие
знаки  были  всюду,  но  еще  первые  миссионеры  христианства   ревностно
уничтожали их, жгли одежду с изображением сварги, били кувшины,  стесывали
со стен и ставень. ‡десь же, судЯ по огромным изображениЯм на самых видных
местах, скрыни оставили древние люди! Џо старым  преданиЯм,  необыкновенно
могучие.
     Ћлег раздраженно дернул головой,  быстро  прошел  вдоль  всего  рЯда.
’омас ковылЯл следом, ныл, у последней взмолилсЯ дрожащим голосом:
     -- ‘эр калика! •оть заглЯнуть!
     -- ’ам замки, -- буркнул Ћлег,  не  сбавлЯЯ  шага.--  Ќе  думаю,  что
муравьи сунули туда обереги, а потом заперли на ключ!
     -- Ћбереги найдем! -- уверил ’омас горЯчо.-- Ќо  любопытственно,  что
же такое там сложили древние? •оть одним глазком!
     Ћлег остановилсЯ возле крайней, самой  маленькой,  что  не  доставала
’омасу и до поЯса. ЊассивнаЯ крышка прилегала плотно, в щель не  просунуть
и волосок, а толстые дужки надежно скреплЯл пузатый висЯчий замок. ’омас с
азартом повертел замок, упрел, взмок,  наконец  взмолилсЯ  с  отчаЯнием  в
голосе:
     -- ‘вЯтых  паломников,  понимаю,  такому  не  учат,  но  ты  все-таки
Языческий паломник...
     Ћлег вытащил из кармана травинку, бережно разгладил, сунул  в  темную
скважину замка. ™елкнуло, дужка внезапно удлинилась, освобожденно  повисла
в петлЯх, а пудовый замок обрушилсЯ ’омасу на ногу.  ђыцарь  взвизгнул  от
боли и неожиданности, вытаращил глаза:
     -- Љак ты сумел?
     -- Ќе Я, -- буркнул Ћлег.-- ђазрыв-трава! џзыческаЯ.
     ’омас  колебалсЯ  лишь  мгновение,  принимать  --  не  принимать   от
Языческого колдовского зельЯ помощь, а руки  сами  ухватились  за  крышку,
ноги уперлись в пол покрепче, железнаЯ плита поднЯлась без скрипа.
     ’омас привстал на цыпочки, на его  лицо  упал  из  сундука  оранжевый
отсвет. ѓлаза рыцарЯ расширились, брови взлетели. Ћн произнес потрЯсенно:
     -- Ќе может быть... Љто собрал столько?
     Ћлег зачерпнул горсть золотых монет  --  краЯ  неровные,  видел  лишь
профиль сурового лица с горбатым носом,  на  обороте  крупнаЯ  сварга.  Ќа
других монетах виднелась трехглаваЯ гора, похожаЯ  на  трезубец,  ее  Ћлег
хоть с трудом, но узнал: единственнаЯ гора  Ђтлантиды,  ее  морЯки  видели
издали -- на вершине в непогоду и по ночам разводили сигнальные костры. Ќа
обороте виднелись странные знаки, что позже превратились в черты и резы, а
с принЯтием учениЯ •риста вовсе исчезли на ђуси...
     Ћлег потемнел, ощутил боль в сердце, вспомнив, как люди в черном жгли
берестЯные книги, записи, уничтожали  манускрипты,  написанные  чертами  и
грамотами, стирали с лица  славЯнских  земель  местное  письмо  и  местную
культуру, спеша заменить чужой...
     -- ЌасмотрелсЯ? -- спросил он резко.-- Џошли!
     Ќе дожидаЯсь ’омаса он быстро пошел из пещеры. ’омас раскрыл рот  длЯ
протеста, но фигура калики маЯчила уже в другом конце зала, и что-то в его
походке, вздернутых плечах подсказывало  рыцарю,  что  ежели  не  поспешит
следом, то придетсЯ выбиратьсЯ самому  --  калика  разгневан,  что  с  ним
бывает крайне редко, виноват ’омас или нет, но под горЯчую руку  лучше  не
попадатьсЯ.
     „аже не захлопнув крышку, ’омас со всех ног бросилсЯ за другом.  Ћлег
скрылсЯ из виду, ’омас спешил, в душе колотилсЯ страх,  поклЯлсЯ,  что  не
даст сатане прельщать ни златом, ни драгоценными камнЯми, ибо стыд и  срам
христианину поддатьсЯ там, где устоЯл  темный  Язычник...  ‚прочем,  может
быть Язычник просто не знает цены драгоценностЯм.
     Ћгромный зал открылсЯ сразу, едва ’омас выскочил  из-под  арки.  Ќоги
подкосились. Ћн чувствовал себЯ раздавленным великолепием. Џещера блистала
зеленым малахитом, стена вертикально стесана,  под  ней  высилсЯ  огромный
блистающий трон. Љ нему вели три мраморные ступени, а над троном  сверкала
золотом огромнаЯ сварга!
     ’омас пошел рЯдом с каликой, приотстав  на  полшага.  ‘ердце  стучало
часто-часто. Ќоги ступали по выщербленным ступенЯм,  изъеденным  временем,
исцарапанным за тысЯчи лет острыми коготками пробегающих муравьев.
     —ем ближе подходили к трону,  тем  громаднее  тот  выглЯдел.  Ќа  нем
когда-то сидел человек в три-четыре сажени ростом,  если  это  вообще  был
человек. ’омас охнул, тихонько толкнул Ћлега. ‘права от трона на вбитом  в
стену крюке висел широкий меч в три человеческих роста. ЃлЯхи  на  широкой
рукоЯти были с рыцарский щит, а самые мелкие из драгоценных  камней  --  с
кулак ’омаса.
     -- ќто богатыри, -- спросил ’омас почему-то шепотом, -- или герои?
     Ћлег рассеЯнно повел глазами по сторонам, отмахнулсЯ:
     -- Ќе бери в голову. Ћбереги ищем, не золотые побрЯкушки!
     ’омас вдруг увидел в другом конце зала огромные  бревна  и  не  сразу
понЯл, что там белеют  начисто  обглоданные  человеческие  кости  --  если
человек бывает такого роста, -- кости и черепа, словно там навеки остались
последние стражи подземного дворца.
     -- ќто муравьи, -- прошептал ’омас еще боЯзливее.-- Ћни сожрали?
     Ћлег отмахнулсЯ еще раздраженнее:
     -- ‘эр ’омас, перестань забивать голову чепухой! ‘ами  перебили  друг
друга, муравьи напали или что-то еще -- какое нам дело? Ћбереги бы найти!
     -- Џонимаю-понимаю, -- сказал ’омас торопливо и так  закивал,  что  в
шейных позвонках опасно хрустнуло.-- Љак-то Я прищемил палец  дверью,  так
мне казалось, что гори весь мир синим огнем...
     Ћлег уже нырнул мимо трона в черный ход -- Явно когда-то был  тайным,
-- ’омас бросилсЯ следом.


        ѓлава 15

     ’омас потерЯл счет пещерам, переходам, спускам, как синЯкам и ушибам,
когда Ћлег вдруг ускорил  шаг,  пробормотал  что-то,  внезапно  свернул  в
боковой ход. ’омас держалсЯ как привЯзаннаЯ на короткой веревке коза,  ибо
туннель поворачивал часто, его пересекали другие норы, а  калика  увлексЯ,
не оглЯдываетсЯ, хоть криком кричи, хоть волком вой...
     ‚незапно калика вовсе перешел на бег, вскрикнул хрипло:
     -- Ћбереги!.. —ую обереги!
     ’омас стиснул зубы, чувствуЯ уже кровь на деснах, побежал, выскочил в
громадную пещеру. Љалика был уже далеко, едва виден, и ’омас с проклЯтиЯми
ринулсЯ, прыгаЯ через разбросанные панцири и доспехи странной формы --  из
многих еще торчали человеческие кости, а под железной пЯтой ’омаса трещали
и рассыпались в пыль черепа. Џол не  был  виден  под  горами  оружиЯ  всех
времен и народов, щитами, были даже камнеметы, свирепо  изогнутые  мечи  и
странные копьЯ -- одновременно и топоры, и даже клевцы.
     Љалика уже карабкалсЯ по горам сокровищ, по оружию, обломкам  золотых
колесниц, статуЯм из драгоценных  металлов,  разбитым  сундукам,  скрынЯм,
истлевшим сидельным  сумкам,  из  прорех  которых  при  малейшем  движении
сыпались золотые монетки. Ќаконец калика  торжествующе  заревел,  едва  не
сорвалсЯ вниз вместе с зашатавшейсЯ верхушкой трофеев. “ ’омаса застыло  в
испуге сердце: внизу среди сундуков  и  колесниц  торчали  остриЯми  вверх
дротики и мечи. Љалика чудом удержалсЯ, указал туда,  где  едва  виднелось
злополучное ожерелье:
     -- Ќашел!.. —ерти подземные, опЯть затащили в ту же нору!
     Ћн сбежал вниз, ловко прыгаЯ  по  панцирЯм,  щитам  и  скрынЯм.  ‹ицо
сиЯло, он на ходу одел обереги на шею, ’омас заорал, срываЯ голос:
     -- Ѓерегись, дурень!
     Ћлег скакнул в сторону, едва не напоролсЯ на  торчащий  из-под  колес
странной  колесницы  длинный  серп,  а  мимо  прогрохотала  тЯжелаЯ  масса
сундуков и щитов. Ћдин сундук лопнул, звонко  посыпались  золотые  монеты.
’омас вздохнул: этими монетами по щиколотку усыпана всЯ необъЯтнаЯ пещера.
     Љалика спрыгнул к ’омасу:
     -- ‚се! ЏогулЯли в холодочке, теперь айда на солнышко.
     -- џ разве хочу остатьсЯ?
     -- ’ак чего расселсЯ? Џошли. Ћбереги нашлись, боги еще есть на  белом
свете!
     -- џзычник, -- пробормотал ’омас.-- Ѓог един, все другие  --  демоны.
ЏречистаЯ в своей непонЯтной милости еще не прихлопнула тебЯ как муху, ибо
надеетсЯ, что ты еще обратишьсЯ в истинную веру. Ќо ты хоть  знаешь,  куда
идти?
     -- Љонечно, -- удивилсЯ калика.-- ќто же так просто!
     -- ’огда знаю, зачем сохранила тебе пока что жизнь. ‚еди, подземник.
     Љогда из пещеры с сокровищами пролезли через низкий темный ход  --  в
иных местах приходилось двигатьсЯ на четвереньках, -- ’омас молилсЯ ‘вЯтой
„еве, чувствовал, как давит на плечи каменнаЯ  гора.  Љамни  потрескивали,
смещаЯсь под страшной тЯжестью, кое-где сыпалась землЯ, мелкие камешки.
     ’омас  при  первой  же  возможности  разогнул   усталую   спину,   от
неожиданности  остановилсЯ.  ‚переди  высилсЯ  исполинский  лес   странных
полупрозрачных деревьев. ‘тволы в  три-четыре  обхвата,  высотой  всего  в
три-четыре роста, вместо ветвей вздуваютсЯ  наросты,  листьев  нет  вовсе.
‚нутри странных деревьев медленно двигаютсЯ темные  струи,  расслаиваютсЯ,
закручиваютсЯ хвостатыми кольцами.
     Њежду странными  деревьЯми  неторопливо  бродили  такие  же  странные
муравьи: полупрозрачные, медлительные, с просвечивающимисЯ внутренностЯми.
Њаленькие острые челюсти, тускло блестели, муравьи надсекали  ими  стволы,
из надрезов выступал белесый шар тЯгучего сока, муравей припадал,  выпивал
без остатка, медленно уходил, волоча по земле раздутое брюшко.
     Њежду призрачными деревьЯми иногда прошмыгивали невиданные  животные,
настолько  чудовищные,  что  у  бедного  ’омаса  волосы  встали  дыбом  от
неразрешимого вопроса: неужто сам Ѓог создал эту мерзость? …сли бы  „ьЯвол
-- понЯтно, но ведь ‚семогущий все творил сам, дьЯволу вроде бы  не  давал
воли...
     -- Ќе отставай, -- процедил Ћлег сквозь зубы, -- застреваешь, как  на
Ярмарке!
     -- —удища...
     -- ќто домашнее зверье.
     -- „омашнее?
     -- Ќу, комнатное. Џещерно-комнатное! ‘ами боги  могли  позабыть,  длЯ
чего муравьи вывели себе таких зверюшек. „а и муравьи  могли  забыть.  „лЯ
забавы ли, длЯ работы или длЯ охоты?
     ’омас  вмазывалсЯ  в  стену,  пропускаЯ  омерзительных  зверей  мимо,
подпрыгивал, если какое прошмыгивало между ног, а у крупнЯков с  отчаЯнием
сам прошмыгивал между лап, с грохотом бросаЯсь на брюхо, звенЯ доспехами и
плотно зажмуриваЯсь.
     ’омас нырнул вслед за каликой в темный ход,  пошел,  где  пригибаЯсь,
где опускаЯсь на четвереньки. •од поднималсЯ круто, иной  раз  приходилось
карабкатьсЯ почти по отвесной стене.  ‚оздух  постепенно  теплел,  сырость
уходила. ’омас разогрелсЯ, взмок, наконец выдохнул со злостью:
     -- —то идем наверх, чую! Ќо ты уверен, что выход  там  есть?  Њуравьи
что-то совсем перестали попадатьсЯ!
     -- ђазве обЯзательно возвращатьсЯ именно в то же место?
     ’омас хотел сказать,  что,  конечно  же,  необЯзательно,  главное  --
выбратьсЯ наверх, а там хоть в лесу, хоть в жаркой пустыне,  хоть  посреди
кочевьЯ страшных кровожадных печенегов,  но  в  голосе  калики  почудилась
издевка. Ћн помедлил, и перед глазами возникла горка  золотых  самородков,
которые оставил в сотне шагов от входа в муравьиную нору!
     -- ‹адно, -- ответил он с усилием, -- где выйдем, там выйдем. ‹ишь бы
солнце!
     Ћлег сказал задумчиво:
     -- ’огда придетсЯ задержатьсЯ... ‘ейчас наверху еще ночь.
     -- ‘эр калика!
     -- €ду-иду, -- ответил Ћлег, слыша опасные нотки в голосе измученного
рыцарЯ.-- ‡везды тоже длЯ кого-то солнце.
     Ћлег протЯнул руку, пытаЯсь помочь ’омасу карабкатьсЯ: тЯжелаЯ  бронЯ
-- не легкаЯ рубашка, но рыцарь с негодованием отстранилсЯ,  лишь  спросил
сипло:
     -- Ђ скоро выход?
     -- ‘коро, -- успокоил Ћлег торопливо.-- ’ак говорЯт обереги.
     -- ’ак говорил “читель, -- пробормотал ’омас себе под нос.
     -- —то-что? -- переспросил Ћлег удивленно.
     -- ’ак часто говорил мой наставник... -- объЯснил  ’омас.--  Љогда  Я
учил  обЯзательный  длЯ  рыцарЯ  квадривиум.  Ѓывал  ли  •ристос  у   этих
муравьев?.. ‚ свЯтой книге ничего не сказано, но ведь •ристос удалЯлсЯ  на
сорок дней в безлюдную пустыню, где его искушал ‘атана? ’еперь Я знаю, чем
искушал...
     ‘ветЯщаЯсЯ облицовка стен давно кончилась, они пробирались  в  полной
темноте.  Љогда  ’омас  задевал  головой  или  плечами  стены,  а  задевал
постоЯнно, сыпалась землЯ, камешки, однажды хлынула грЯзнаЯ вода, вымочила
с головы до ног.
     -- Ќе могли укрепить стены! -- ругалсЯ ’омас.-- Ђ еще муравьи! •оть и
геродотовы.  ’рудолюбивые,  старательные...  •орошие  хозЯева   давно   бы
сделали.
     -- Њы давно вышли за их муравейник, -- успокоил Ћлег.
     -- ‡ачем?
     -- ’омас, ты вынослив, как боевой конь, но тебЯ пришлось бы тащить на
себе. Ђ мне холка дорога.
     -- ‡десь ближе?
     -- Џолверсты.
     -- ‘ гаком?
     -- Ќу... с крохотным.
     -- ’огда мили две, -- решил ’омас. Ћн шарахнулсЯ в темноте  так,  что
зазвенели доспехи и затрЯслась скала, а за  их  спинами  прогремел  обвал,
сказал нехотЯ: -- ‹адно, пошли по прЯмой. Љак ворона летит!
     Љалика каким-то  образом  ориентировалсЯ,  постоЯнно  подавал  голос,
предупреждаЯ о Ямах, выступах. €ногда в темноте хватал ’омаса, всЯкий  раз
пугаЯ до воплЯ, втаскивал в узкую, как мышинаЯ норка, щель, которую  ’омас
ни за что не отыскал бы, а билсЯ бы здесь остаток жизни, как козел о Ясли.
     -- ‘коро? -- спрашивал ’омас в который раз.  ђуки  калики  теперь  не
отпускали, и ’омас не находил сил, чтобы отпихнутьсЯ.
     Љогда впереди забрезжил свет, ’омас сперва решил,  что  чудитсЯ:  уже
давно перед глазами плавали  светлые  пЯтна,  но  калика  тащил,  понукал,
ругалсЯ,  и  ’омас  из  последних  сил  карабкалсЯ,  хваталсЯ  за   камни,
подтЯгивал тЯжелое тело, упиралсЯ ногами, снова слепо шарил растопыренными
пальцами.
     Ћн вывалилсЯ на  поверхность,  упал  на  спину,  глЯдЯ  вытаращенными
глазами в небо, такое Яркое от звезд и щербатой луны. ђЯдом  хрипло  дышал
калика. ’омас услышал прерывающийсЯ голос:
     -- Ќикогда бы не поверил... до чего гордость доводит... ‘эр  ’омас...
ты герой! ђыцари Љруглого стола тебе в подметки...
     -- ‘эр калика,  --  протестующе  шепнул  ’омас,  но  чувствовал  себЯ
польщенным.
     ‘права и слева росли кусты, впереди гребень закрывал  вид,  но  ’омас
видел голую главу высокой горы. ‚ ту  сторону  пронеслась  бесшумнаЯ  тень
ночной птицы, совы или филина. ‚ темноте пискнуло, снова стихло.
     ‚озле ’омаса нерешительно засюрчал кузнечик, ’омас  повернул  голову:
крохотный зеленый певун сидел на травинке в футе от лица -- толстенький, с
надутым брюшком, косилсЯ на  огромное  чудовище  настороженно,  но  упорно
водил зазубренной лапкой по краю жесткого крыла.
     ’омас растроганно улыбнулсЯ. Љузнечик Явно трусит, испуганно  таращит
огромные глаза, усики дрожат от страха, но верещит  свою  песенку,  храбро
отстаиваЯ свой участок, свои земельные владениЯ, свой замок от вторгшегосЯ
в его земли чудовища.  ’омас  потихоньку  отодвинулсЯ,  ибо  если  спугнет
отважного воина-певца, тот останетсЯ без владений: другие земли  занЯты  и
поделены,  придетсЯ  бедному  либо  идти  в  наймы,  либо  превратитьсЯ  в
странствующего рыцарЯ.
     -- Ђ что плохого быть странствующим рыцарем? --  сказал  он  вслух  и
удивилсЯ своему хриплому каркающему, как  у  старой  простуженной  вороны,
голосу.
     ђЯдом, зашевелилсЯ, тЯжело поднЯлсЯ и сел калика. ‹ицо было мокрое от
пота, в потеках грЯзи.
     -- ‚ерно глаголешь. Љто хоть раз обошел вокруг хаты, уже умнее  того,
кто не слезает с печи.
     -- ‘эр калика... куда нас вынесло? ѓоры, не степь...
     -- Ћдна гора, -- поправил Ћлег.  Ћн  с  силой  потер  ладонЯми  лицо,
пытаЯсь согнать усталость, но лишь размазал грЯзь.-- ‡а ней тЯнетсЯ  степь
без конца и краЯ... Ќо дела плохи, сэр ’омас.
     -- ЋпЯть? -- простонал ’омас.
     -- Ђгафирсы нас  увели  далеко  на  восток,  ты  знаешь.  ’еперь  нам
предстоит  пересечь  голую  степь,  полную  диких  народов,  что   убивают
чужестранцев без жалости. Љ тому же мы как на ладони и длЯ ‘емерых ’айных.
€ третье... это грозит бедой уже тебе одному -- мы забрались на восток так
далеко, что нет на свете коней, которые домчали бы в Ѓританию к  празднику
свЯтого Ѓоромира!
     ’омас приподнЯлсЯ, рухнул лицом вниз. Ћн не хотел, чтобы  злые  слезы
видел калика, но боль уже стиснула сердце. …го  трЯхнуло,  он  понЯл,  что
рыданиЯ, которые так легко получаютсЯ у женщин, мужчинам разрывают грудь.
     -- ’огда... Я умру, -- прошептал он.-- ‘эр калика... ‡ачем мне  жизнь
без Љрижины? Љ тому же она... не просто  останетсЯ  одна...  а  достанетсЯ
злым людЯм... они сделают ее несчастной!
     Ћлег смотрел с  жалостью  и  тревогой,  пальцы  перебирали  найденные
обереги. Ћн сидел выше, видел гору целиком: обрывистую, у основаниЯ сплошь
заросшую  густым  лесом.  ‚ершина   оставалась   голой,   каменнаЯ   стена
растрескалась, но семена деревьев  не  прижились,  даже  трава  не  сумела
уцепитьсЯ за красный гранит, угнездитьсЯ в трещинах.
     -- ‘обери дров, -- неожиданно сказал Ћлег.-- џ схожу к горе.
     ’омас вЯло мотнул головой, пусть весь мир рушитсЯ, когда разлучают  с
любимой, но калика уже быстро поднЯлсЯ и  как  лось  вломилсЯ  в  заросли,
только кусты зашуршали.
     “тро наступило хмурое, прохладное. ’омас озЯб, доспехи остыли.  ’омас
ежилсЯ, начал лЯзгать зубами. ѓнуснаЯ дрожь трЯсла все тело, и он с трудом
поднЯлсЯ, нагреб сухие сучьЯ, что лежали тут же в распадке, кое-как  высек
огонь. Џальцы не слушались, трижды ронЯл кремень и долго искал,  разгребаЯ
ветки и сухую траву.
     ‘учки  взЯлись  огнем  быстро,  бездымно.  ‘ерые  загогулины  лизнуло
оранжевым,  вгрызлось  красными  зубками   в   щели   и   выемки,   начало
расщелкивать, как прогретые орешки. ’омас долго сидел у  костра,  бездумно
глЯдЯ в прыгающие красные Язычки, потом  опомнилсЯ,  согревшись  вышел  из
щели, высмотрел дальний ручеек, угадав его по зеленой и густой траве.
     Љотел не удавалось примостить на  углЯх,  пришлось  вбить  кольЯ.  Ќе
дожидаЯсь, когда вода закипит, ’омас побрел снова к ручью. Љалика уже учил
ловить рыбу по-скифски, а по-англски ’омас сам умел  с  детства,  --  вода
закипеть не успела, когда он притащил в  рубашке  с  завЯзанными  рукавами
пЯток рыбин и два десЯтка рыбешек.
     ‚ывалив на землю подпрыгивающих, скачущих, он быстро прижал  к  земле
голову самого крупного налима, выдрал оранжевую печень  --  блестЯщую  как
Янтарь, сочную, от одного вида которой потекли слюни  и  как-то  незаметно
смертельнаЯ тоска стала переходить в тихую  печаль.  Ћстрым  ножом  калики
пропорол нежно-белое пузо рыбины, выдрал темные  слизистые  кишки,  упруго
прогибающийсЯ в пальцах воздушный пузырь. Њелкую рыбешку, почистив,  сразу
побросал в закипевшую  воду,  а  из  сочного  толстого  зверЯ  выполосовал
истекающую соком сладкую полосу, порезал,  посолил  странной  серой  солью
агафирсов, и пока  уха  варилась,  жевал  сырое  сочное  мЯсо.  †евал,  от
наслаждениЯ закрываЯ глаза, во рту хлюпало, чавкало, в уголках рта повисли
тЯжелые капли прозрачного сока.
     ‚ода  в  котле  забурлила,  в  мутной  пене   мелькнула   головка   с
вытаращенным глазом, растопыренные перышки. ‡апахло ухой, брызги упали  на
горЯщие угли, сладко зашипело. ’омас повел носом, зачерпнул, долго дул  на
мутную пахучую  жидкость,  ибо  хлебнуть  горЯчую  --  вкус  отшибешь,  не
разберешь тогда, в самый раз или не  доварил,  досолить  ли,  добавить  ли
трав. Ќаконец осторожно отхлебнул,  подержал  во  рту,  досолил,  еще  раз
попробовал, с удовлетворением отложил ложку, чувствуЯ, как печаль  еще  не
затихла, но уже не грызет душу. ЋбразуетсЯ, как говорит калика.  Ђвось  не
все потерЯно.  €  наши  души  не  лишние  на  свете...  Љалика  рухнет  от
удивлениЯ: по его Языческим понЯтиЯм благородные  рыцари,  вроде  баранов,
бьютсЯ целые дни друг с другом на турнирах, больше ни на что не способны!
     Ћн нагреб сучьев в запас, стараЯсь постоЯнно держать себЯ занЯтым, не
даваЯ черной тоске вернутьсЯ, вонзить острые когти в душу. ЋбразуетсЯ, все
образуетсЯ. ‚озможно, калика потому так часто  повторЯет  эти  слова,  что
неведомаЯ рыцарю тоска грызет и его, такого невозмутимого с виду?  –еликом
погруженного в свои мысли? €ли не целиком? Ђвось образуетсЯ и длЯ него...
     “ха остыла, когда кусты затрещали, послышались тЯжелые  шаги.  Љалика
двигалсЯ медленно, волочил ноги. ’омас ощутил укол совести:  калика  устал
не меньше, но отправилсЯ на разведку!
     Ћлег пообедал рассеЯнно, хотЯ не  забыл  удивитьсЯ  странному  умению
рыцарЯ. Њол, если бы не угораздило родитьсЯ бедолаге рыцарем, мог  бы  при
удаче быть хорошим поваром. Ћн дохлебал уху, обсосал крупные косточки,  но
глаза рассеЯнно блуждали, он часто хваталсЯ  за  обереги,  вытЯгивал  шею,
нюхал, как гончаЯ, воздух.
     ’омас встревожилсЯ, потЯнулсЯ к мечу: калика  внезапно  ухватил  лук,
натЯнул на рог тетиву, придирчиво потрогал натЯнутую жилу толстым  ногтем,
лишь потом забросил колчан со стрелами за спину, повел плечами,  устраиваЯ
оперенные концы точно под левым плечом...
     -- ЋстаньсЯ, -- велел он хмуро.-- €дут туры.
     -- Ќе понравилась уха? -- пробормотал ’омас.--  ‚идел  дрофу,  жирные
перепела кричат, захлебываютсЯ... ‡ачем громадный тур?
     -- Љому-то тур вместо перепелки, -- ответил Ћлег загадочным  тоном.--
Ђ то и вовсе вроде мухи.
     Ћн  вылез  из  расщелины,  прошел  мимо  ручьЯ,  встал  за   деревом.
Ќеподалеку из низкого кустарника вынырнула крупнаЯ дрофа,  в  сотне  шагов
провела выводок располневшаЯ куропатка,  на  всЯкий  случай  сразу  волоча
крыло, но калика не повел глазом.
     ЉрыльЯ носа подергивались, он даже приложил  ухо  к  земле,  поднЯлсЯ
довольный, показал ’омасу большой палец.
     ‡емлЯ начала подрагивать, донессЯ нарастающий  гул.  ‚дали  поднЯлось
желтое  облако  пыли,  медленно  увеличивалось.  ‚переди  облака   темнела
полоска. ‚скоре ’омас различил отдельных  животных.  ‘тадо  туров  неслось
сплошной лавиной, словно спасались от чего-то страшного.
     Ћлег наложил тЯжелую стрелу на тетиву, выждал.  ‡атем,  когда  ’омасу
казалось, что еще слишком рано, он словно всем телом бросил вперед стрелу.
†ильнаЯ тетива со звоном щелкнула по кожаной рукавице, а праваЯ  рука  уже
наложила вторую  стрелу,  рванула  тетиву  на  себЯ,  страшно  сгибаЯ  лук
колесом.
     ‘трелы со свистом шли в воздухе -- тЯжелые, убойные, догонЯющие  одна
другую. ’омас смотрел восхищенно, еще никогда калика не стрелЯл так быстро
и так мощно, вернее, не доводилось видеть.
     ЏерваЯ стрела по самое оперение вошла в грудь крупного молодого тура,
другие страшно и  точно  поражали  молоднЯк,  откормленных  бычков.  ’омас
выхватил меч, в боевом азарте ринулсЯ к стаду. ’уры  пронеслись  мимо,  на
земле  осталось  десЯтка  два  животных.  ’омас  быстро  дорезал  раненых,
повернул к калике возбужденное сиЯющее лицо:
     -- Ќикогда не видел такой великолепной охоты!
     -- ‘трелы кончились, -- ответил Ћлег с досадой.
     -- Ђ то перебил бы стадо?.. Ќе ожидал такого азарта!
     -- ‘эр ’омас, -- сказал  калика,  --  могу  попросить  об  одолжении?
Џомоги содрать шкуры. •орошо бы вообще отделить мЯсо от костей.
     ’омас отшвырнул окровавленный меч, с  удовольствием  занЯлсЯ  истинно
мужским делом, которого не понЯть женщинам и монахам. “мело сдирал  шкуры,
выпарывал сердца и печень туров, что дают крепость рук и силу духа, бросал
на  расстеленную  шкуру.  Ћлег  спешно  срезал  мЯсо,  заворачивал  в  еще
кровоточащие шкуры, уволакивал в глубокую расщелину. ’омас не сушил голову
над замыслами калики, целиком отдалсЯ забаве королей, словно  перенессЯ  в
благословенную Ѓританию.
     Ћлег выбрал два куска мЯса,  покарабкалсЯ  на  гору.  ’омас  проводил
рассеЯнным взглЯдом:  высоко  имеетсЯ  широкий  каменный  уступ,  над  ним
громаднаЯ чернаЯ дыра, словно запасной выход  длЯ  агафирсов  со  всем  их
скарбом, стадами, телегами и табунами. …сли калика хочет  заглЯнуть  в  ту
нору, рискует остатьсЯ без нежной вырезки, что подрумЯниваетсЯ  на  углЯх,
распространЯЯ, как цветок, одурЯющие ароматы. ’олько  от  сладкого  цветка
дуреют шмели и бабочки, а  от  такого  запаха  в  состоЯнии  одуреть  даже
благородный рыцарь, прошедший Љрым и ђим, видавший поповскую  грушу,  хотЯ
до сего времени не знает, что калика находит в ней диковинного.
     Ћн глотал голодную слюну,  терпеливо  ждал  возвращениЯ  калики.  ’от
вернулсЯ нескоро, усталый и с поцарапанными локтЯми, торопливо завернул  в
свежесодранную шкуру еще  пару  крупных  ломтей,  умчалсЯ.  ’омас  сердито
плюнул, пообедал в гордом одиночестве. Ќа этот  раз  калики  не  было  так
долго, что ’омас встревожилсЯ и, чтобы  как-то  сократить  ожидание,  лег,
положив голову на меч, заснул.
     ЏроснулсЯ, ахнул: солнце уже до  половины  опустилось  за  виднокрай.
‚озле затухающего костра возилсЯ калика, дул на угли, подбрасывал веточки.
     -- ‘пи, спи, -- успокоил он рыцарЯ.-- “тро вечера мудренее.
     -- —то утро? -- пробурчал ’омас с досадой.-- Ѓог даст день, черт даст
печали.
     -- Џечали? Ќо еще и конЯ.
     -- Љто? -- переспросил ’омас.-- Ѓог или черт?
     Љалика поставил на костер котел с водой, присел, крЯхтЯ:
     -- џ не силен в христианской мифологии. ‘читай, что мои  боги  пошлют
конЯ. Љогда-то были и твоими...
     Ћн потемнел лицом: теперь и на  его  Ћтчизну  силой  оружиЯ  принесли
чужую веру и чужих богов, а русские храмы сожгли,  разрушили!  ‚олхвам  же
вовсе рубили головы, четвертовали, сажали живыми на кол, утверждаЯ  учение
•риста.
     -- ‘пи, сэр ’омас, -- не  приказал,  а  попросил  он  тихим  голосом,
словно горло сжала чужаЯ сильнаЯ рука.-- ‘пи...
     ‘транно, ’омас  сразу  заснул,  наверстываЯ  упущенное.  Љогда  снова
открыл глаза, был рассвет, солнце зажгло огненными стрелами  облака,  край
неба золотилсЯ, готовЯсь вспыхнуть. Љалика сидел у костра на том же месте,
в той же скорбной позе. “видев или угадав, что ’омас  проснулсЯ,  медленно
поднЯлсЯ на ноги. ’омас отчетливо услышал хруст застывших суставов:
     --  ЏоднимайсЯ,  доблестный  рыцарь!  ‚ижу  великое  будущее  англов.
‚ытаскивай мЯсо...
     ѓромовой рев прервал его слова. ‘  крутой  горы  сорвалась  небольшаЯ
лавина, камни понеслись вниз, круша кусты и  деревца.  ’омасу  показалось,
что из темной дыры пахнуло облачко сизого дыма.
     Ћлег испуганно всплеснул руками,  бегом  бросилсЯ  вверх  по  крутому
косогору. ‡а его спиной прыгал тЯжелый меч на неплотно затЯнутой перевЯзи.
’омас содрогнулсЯ, выдернул свой меч из ножен, расставил ноги шире и  стал
ждать, ухватив рукоЯть обеими руками.
     Љалика почти докарабкалсЯ до норы, когда в темноте полыхнуло красным,
мелькнула страшнаЯ зеленаЯ и  очень  когтистаЯ  лапа  размером  с  бревно,
покрытаЯ толстыми пластинами чешуи...
     Љогти заскрежетали по камню, оставлЯЯ глубокие  царапины,  следом  из
пещеры высунулась серо-зеленаЯ скала,  как  показалось  ’омасу,  но  вдруг
скала раскололась, ноги ’омаса задрожали: из пещеры  вылезал  дракон!  ‘эр
ѓовен, судЯ по песнЯм  менестрелей,  однажды  сразил  дракона  размером  с
боевого конЯ, но этот в десЯтки раз крупнее! …ще не выполз и до  половины,
а уже с длинный сарай, на спине покрытый костЯными плитами, что  на  боках
переходили в толстую чешую, каждаЯ чешуйка с рыцарский щит. ѓолова дракона
с туловище быка, а в пасти легко поместилась бы коза с двумЯ козлЯтами!
     „ракон распахнул зев, красный  как  адова  печь,  зубы  как  кинжалы,
ревнул уныло. ’омас, выронив меч,  ухватилсЯ  за  шлем,  чтобы  не  снесло
страшным потоком воздуха. Ќоздри зверЯ выгибались, словно  собачьи  будки,
из дыр шел не то дым, не то пар. ѓлаза дракона, как два опрокинутые  вверх
дном  котла:  выпуклые,  огромные,  немигающие.  Ѓрюхо  терлось  о  камни,
скрежетало, будто тащили египетскую  пирамиду,  спина  задевала  свод,  на
костЯные плиты сыпались камешки, землЯнаЯ  труха.  ‹апы  зверЯ  напоминали
лЯгушачьи или Ящерицы, если можно вообразить Ящерицу ростом с холм.
     ‡верь остановилсЯ,