или древних эллинов. ’омас несетсЯ как выпущеннаЯ  из
катапульты громаднаЯ глыба -- теперь сам  ‘атана  не  остановит  отважного
рыцарЯ на полном скаку!
     Љогда конь ’омаса пронессЯ между холмами -- сотнЯ шагов  между  ними!
-- землЯ под копытами дрогнула, из глубины докатилсЯ тЯжелый  рокот.  Љонь
на скаку пошатнулсЯ, потерЯл  землю  под  копытами,  и  ’омас  напрЯгсЯ  в
смертельном страхе, живо представив, как  в  полном  доспехе  летит  через
голову. Ќо конь устоЯл, выровнЯлсЯ, пронеслись  мимо  холма.  ’омас  успел
понЯть, что холм -- не холм, а остатки древнейшей  башни  или  крепости...
Ѓоковым зрением ухватил жуткую картину расползающихсЯ  в  дыме  и  грохоте
огромных каменных плит -- трещали корни елочек, а в клубах сизого с черным
дыма из разверзающейсЯ земли вздымалось нечто нечеловеческое, чудовищное!
     ‚ спину внезапно пахнуло жаром. Љонь захрипел в ужасе. „алеко впереди
калика остановил конЯ, призывно махал рукой. Љонь вставал на дыбы, норовил
умчатьсЯ от страшного места.
     -- Ѓыстрее! -- донессЯ до ’омаса горестный крик.-- …ще успеешь!
     ’омас припал к луке, конь уже хрипел, уши прижал,  как  заЯц.  Љалика
повернул жеребца, выворачиваЯ уздой нижнюю челюсть, ’омас  пронессЯ  мимо,
успев увидеть  бледное  лицо  и  вытаращенные  в  отчаЯнии  глаза.  „орога
мелькала под копытами ровнаЯ -- хорошие дороги проложили  римлЯне!  --  но
конь уже хрипел, глаза налились кровью, а сераЯ полоса земли  раздробилась
на камешки, траву и утоптанную глину.
     -- Ќе отставай, не отставай! -- прокричал  Ћлег  как  заклинание.  Ћн
снова обогнал ’омаса, будто впереди ждала беда еще страшнее, и  он  спешил
увидеть первым, отвести ее, закрыть собой друга. ‹ук, стрелы и меч у  него
оставались за спиной, что вселило еще больший страх в ’омаса: калика  даже
не хваталсЯ за оружие!
     ‘зади тЯжело грохнуло,  словно  обвалилась  гора.  Џод  ногами  снова
дернулась взад-вперед землЯ, раздалсЯ страшный рев, у ’омаса кровь застыла
в жилах.  Љричал  не  зверь,  кричало  нечто  страшное,  нечеловеческое  и
незвериное, как могла бы закричать от боли и Ярости ожившаЯ осаднаЯ  башнЯ
„авида, когда по ее стенам хлынули потоки кипЯщей смолы!
     ’омас рискнул оглЯнутьсЯ, ахнул, похолодел, а пальцы едва не выронили
поводьЯ. •олм развалилсЯ как кротоваЯ кучка, глыбы скатились на дорогу. €з
огромной воронки выползали грЯзно-зеленые чудовища: ростом со  всадника  с
конем, но втрое длиннее,  массивнее,  укрытые  костЯными  щитками,  больше
похожими на каменные плиты. €х  массивные  головы  напоминали  наковальни,
если те бывают с бочки размером, сверху рога, шипы, из пасти  черный  дым,
выстреливаютсЯ Язычки багрового огнЯ, а глаз не видно в узкой щели.
     Љонь зашаталсЯ, начал спотыкатьсЯ. ’омас в страхе  оглЯнулсЯ.  Џервое
чудовище сползло с развороченного холма на дорогу, шумно понюхало  след  и
огромными прыжками  бросилось  в  погоню.  ‘ледом  сбегали  другие  звери:
Ярко-зеленые, словно вынырнули из  подземного  болота,  с  головы  до  ног
облепленные рЯской, у каждого топорщилсЯ острый костЯной гребень на спине,
а распахнутые пасти походили  на  горЯщие  печи.  ‡емлЯ  застонала,  когда
помчались за всадниками: тЯжелыми прыжками, похожие на огромных  вытЯнутых
в прыжке жаб.
     ’омас крикнул отчаЯнно:
     -- ‘эр калика! ‘ великой скорбью должен сообщить,  что  вам  придетсЯ
рассчитывать только на себЯ!.. Я не смогу быть полезен,  мой  конь  падает
через сорок восемь шагов...
     -- Ђ сто не вытЯнет? -- заорал калика, резко притормозив конЯ.
     -- џ знаю свой вес, доспехи...
     -- ’огда остальные пЯтьдесЯт два -- на своих двоих!
     Љонь зашаталсЯ на бегу, рухнул. ’омас уже вытащил тЯжелые  сапоги  из
кованых стремЯн, тЯжело спрыгнул. Ќоги от усталости подкосились,  он  упал
лицом в дорожную грЯзь и пыль, сильнаЯ рука  рванула  за  плечо,  едва  не
вывихнув, страшный голос проревел в ухо:
     -- Ѓегом во-о-он до того дуба!
     ’омас заставил себЯ бежать во всю мочь. Џрав или не прав  калика,  но
он барахтаетсЯ, а не ждет покорно гибели, ’омас нессЯ  как  олень,  прыгал
через камни и валежины, начал было удивлЯтьсЯ своей мощи, когда оказалось,
что рЯдом скачет конь калики, а сам калика крепко держит рыцарЯ  сзади  за
плащ, помогаЯ бежать, прыгать. ‘зади нарастал рев, грохот, пахнуло жаром и
гарью. ’омас пыталсЯ на ходу вытащить меч, но та же рука больно ударила по
локтю, и ’омас уже не спорил, лишь старалсЯ не умереть на бегу,  что  было
бы позором длЯ рыцарЯ, несколько лет бегавшего вокруг замка  с  тЯжеленным
обломком скалы на плечах, как положено в упражнениЯх длЯ юного англа.
     „уб  приближалсЯ,  но  в  глазах   качалось,   расплывалось.   Љолени
подламывались, однако упасть ’омас не мог, сильнаЯ  рука  волокла  дальше.
‚незапно обдало леденЯщим холодом, ’омас  завЯз  как  муха  в  Янтаре,  но
калика орал и дергал вперед, ’омас в смутном удивлении обнаружил  себЯ  по
горло в воде.  ђЯдом  разгорЯченный  конь  калики  фыркал,  бил  копытами,
захлестываЯ ’омаса. …му  показалось,  что  раскаленные  от  бешеного  бега
доспехи шипЯт в воде, поднимаетсЯ белесый пар.
     Ћлег выволок ’омаса на берег, бросил хрипло, задыхаЯсь от усилий:
     -- Ќа косогор!.. ‚ода задержит.
     Ћн соскочил с конЯ, тот осталсЯ на  дрожащих  ногах,  растопырив  все
четыре, а они побежали вдвоем... ’очнее, побежал калика, тут же  вернулсЯ,
ухватил ’омаса, у которого изо всех щелей в доспехах хлестали тугие  струи
воды, потащил, заставил двигатьсЯ, тЯжелого как гору. ’омас часто падал  в
изнеможении, на мокрые доспехи  налипла  землЯ,  сухие  листьЯ,  щепки,  в
открытое забрало влетела разъЯреннаЯ оса и сразу впилась в губу.
     Љалика орал, торопил, наконец ’омас вломилсЯ за ним в густые  зеленые
кусты, упал без движениЯ. ‚ голове стоЯл гул, в ушах  стучали  молотки,  а
сердце изнутри разламывало стальные доспехи.
     ‚переди из  куста  торчали  ноги  калики.  ’омас  с  трудом  подтЯнул
тЯжелое, как павший в доспехах конь, тело, упал рЯдом.  Љалика,  раздвинув
ветви,  смотрел  на  дорогу.  ’омас  кое-как  повернулсЯ  на  бок,  смутно
удивлЯЯсь своей живучести, выглЯнул.
     ‚низу в сотне шагов от них блестел под Ярким солнцем  широкий  ручей,
такой мелкий,  что  отчетливо  просматривались  цветные  камешки  на  дне,
галька, водЯные растениЯ и даже  блистающие  в  солнечных  лучах  рыбешки.
’омас застонал от досады: намучалсЯ будто море переплывал, чуть не утонул!
     Ќа том берегу  ручьЯ,  стукаЯсь  каменными  панцирЯми  и  механически
взревываЯ, топталось около десЯтка огромных чудовищ.  ’омаса  передернуло,
он покрепче врылсЯ железными  локтЯми  в  землю,  сжал  челюсти  и  сцепил
кулаки. Љогда-то видел огнедышащую гору, из срезанной вершины со  страшным
грохотом вылетали огромные камни, поднималсЯ адский огонь и черный дым,  а
по склонам горы стекала огненнаЯ землЯ -- горЯщаЯ, расплавленнаЯ. ’ак  вот
эти звери словно вылезли  из  той  горы,  называемой  вулканом,  по  имени
Языческого бога-кузнеца, но на самом-то деле в  преисподней  находитсЯ  не
кузница, а адские печи длЯ грешников. ѓосподь Ѓог в своей  милости  иногда
показывает  людЯм  издали,  что  лежит  под  землей,  дабы  устрашились  и
перестали грешить...
     --  ‘емеро  ’айных,  --  произнес  калика  с  невыносимой  горечью.--
ђасковать этих чудовищ! „икость.
     -- ’еперь уже шестеро, -- ответил  ’омас  как  можно  тверже.  ‘ердце
дрогнуло, никогда не слышал от калики такого отчаЯнного голоса.-- Ђ где их
заковали?
     -- ’ам, внизу. ‚о времена древних богов это зверье населЯло землю. €х
было как кроликов... Џотом  герои  истребили.  Џервый  из  ’айных  спрЯтал
уцелевших, заключив в каменную гору...
     -- „лЯ такого случаЯ?
     -- Џросто спасал от истреблениЯ.  Ќе  задумывалсЯ,  просто  спасал...
Џервые ’айные были могучими волхвами, с  ними  постоЯнно  воевали  великие
герои, основатели новых племен и народов.
     -- ’айные всегда были демонами?
     Ћлег замЯлсЯ, искоса посмотрел на честное лицо рыцарЯ.  Ћтвел  глаза,
ответил неохотно, словно принуждал себЯ:
     -- ‚ойны никогда не длились бы так долго... и не  начинались  бы  так
часто, если бы права была только одна из сторон. Ћтдохнул?
     ’омас сказал жалким голосом:
     -- Њне надо отдыхать годика два-три...
     -- ‚ставай, сэр  ’омас!  ’ебЯ  ждет  прекраснаЯ  Љрижина.  ќти  звери
соображают медленно, но вот-вот додумаютсЯ  свалить  вон  тот  исполинский
дуб. Ѓобры уже сообразили бы. Ђ потом притащат и  перекинут  с  берега  на
берег.
     Ћлег встал, ’омас со стоном поднЯлсЯ на дрожащих ногах. Ћлег  смотрел
с  восхищением,  сочувствием:  рыцарь  не  сбросил  ни  малейшей  железки,
мужественно таскает два пуда закаленного железа и тЯжелый двуручный меч!
     ’омас спросил прерывающимсЯ голосом:
     -- Ђ почему не перейдут... как мы?
     -- ђодились в жаркой пустыне. „ревней, настолько знойной  что...  Ћни
мерзнут  сейчас,  сэр  ’омас!  Ћчень  мерзнут!  “мирающий  от  жары  ’омас
всхлипнул то ли от изнеможениЯ, то  ли  от  зависти  к  мерзнущим  зверЯм,
потащилсЯ за каликой. Џродрались сквозь кустарник,  долго  карабкались  по
каменистому склону, затем куда-то спешили  по  крутому  косогору.  “сталый
’омас постоЯнно натыкалсЯ на громадные  валуны,  гремел  доспехами,  будто
падал со стены дома патрициЯ на вымощенную камнем  улицу  ЉонстантинополЯ,
шипел как разъЯренный змей от бессильной злости.
     -- Људа бежим?
     -- Ќе сбивай дыхание!
     Љалика проламывалсЯ сквозь зеленые заросли, придерживаЯ ветки, ожидаЯ
’омаса, забыв, что панцирь саблей  не  просечь,  копьем  не  проткнуть,  а
забрало рыцарь опустил, чтобы сучки не вышибли  глаза.  Џод  ним  как  под
зверем дрожала землЯ, и Ћлегу порой казалось, что чудовища вот-вот прыгнут
на плечи.
     ’омас хрипел как загнанный конь, на губах выступила желтаЯ пена. Ќоги
заплетались, он кое-как нащупал рукоЯть меча, просипел:
     -- ‘эр калика... Я... останусь...
     -- Ѓыстрее!
     Џозади внезапно страшно  взревело,  послышалсЯ  тЯжелый  удар.  ‡емлЯ
завибрировала, донессЯ частый треск  деревьев,  кустарника.  Ћлег  ухватил
’омаса, потащил, пинаЯ и подталкиваЯ, через кусты вверх по косогору:
     -- Ћни переправились!
     -- џ не пойду... -- выдавил ’омас.-- ‚се равно догонЯт... Я видел  их
лапы... Ђ так с честью... ѓрудь в грудь...
     -- …сли бы!.. €х меч не берет!
     -- џ р-рыцарь... Ќедостойно аки заЯц...
     -- ‘эр ’омас, укрепись  сердцем!  Ћтвага  в  бегстве,  а  трусость  в
схватке!
     ’омас не понЯл, в голове снова стоЯл грохот, но, понукаемый  каликой,
уже не помнЯ себЯ, дотащилсЯ до гребнЯ длинного как Ящерица холма.  „алеко
внизу извивалась у подножиЯ широкаЯ  дорога,  ветерок  гнал  столб  ржавой
пыли. Џо ту сторону желтела стена доспевающей пшеницы, а по  самой  дороге
как раз у подножиЯ холма, на  вершине  которого  они  стоЯли  полумертвые,
медленно и уныло брели по  двое-трое  в  рЯд  паломники  --  в  лохмотьЯх,
полуголые и в дырЯвых плащах, наголо обритые и обросшие длинными волосами.
€х было три-четыре десЯтка, все  выглЯдели  жалко,  но  почти  все  тащили
огромные цепи, вериги, железные кольца.
     Ћлег выдохнул пересохшим голосом:
     -- …жели хочешь, чтобы Љрижина не выплакала очи, успей добежать!
     -- Ќо Я не...
     ’омас ощутил сильный толчок в  спину,  невольно  сделал  пару  шагов,
чтобы не упасть, а дальше повлекло  как  на  канате  --  деревца  и  кусты
помчались навстречу, он часто-часто перебирал ногами, страшась врезатьсЯ в
толстое дерево или споткнутьсЯ о  валун.  Ќа  бегу  отчаЯнно  хваталсЯ  за
ветви, но это раньше кустарник был как кустарник, а нынешний хилый  рвалсЯ
как гнилой ситец, оставлЯЯ в руках зеленые ветки: девЯть пудов костей, жил
и стали неслись по склону как лавина, и  он  снова  задыхалсЯ  от  жары  и
мельканиЯ в глазах, уже мечтал встретить любое дерево, пусть даже огромный
валун в человеческий рост...
     ‡елень внезапно кончилась, он промчалсЯ по пыли,  ноги  не  выдержали
внезапно потЯжелевшего тела, землЯ прыгнула навстречу,  он  сшибсЯ  с  ней
грудь в грудь. •рустнуло, затрещало. Ћн ощутил во рту горЯчее  и  соленое,
перекатило, наконец распластало с  горЯчей  пыли.  Љогда  поднЯл  ошалелый
взглЯд, перед ним стоЯл лохматый с бородой как веник -- одет  в  трЯпичный
плащ, латка на латке, в прорехах, а через плечо перекинута железнаЯ  цепь,
каждое звено с ладонь, конец тащитсЯ по дороге, загребаЯ пыль.
     -- —то за диво? -- спросил старик ошеломленно.
     ’омас с трудом сел, упираЯсь в землю обеими руками. ‚ ребра кольнуло,
он мотнул  головой,  стараЯсь  прийти  в  себЯ.  ‘  косогора  стремительно
катилось тЯжелое, трещали кусты. ’омас услышал вопль:
     -- €менем великого ђода! ‚о имЯ •риста, Ѓудды,  Њагомета,  ‚ойдана  и
всех богов! Џомогите!!!
     Ћлег выскочил на дорогу с дико вытаращенными глазами,  взлохмаченный,
мокрый  как  выброшеннаЯ  прибоем  мышь.  ‘едой  старик  степенно  огладил
роскошную бороду, в  которой  однако  виднелись  репьЯ  и  колючки,  остро
взглЯнул из-под нависших колючих бровей:
     -- …жели в наших силах... —то за беда?
     -- ‡а нами погонЯ!
     -- Ќа белом свете завсегда кто-то за кем-то гонитсЯ. Џереходи  в  наш
мир.
     -- џ уже был в нем, -- ответил Ћлег быстро, его широкаЯ  грудь  бурно
вздымалась, он  часто  оглЯдывалсЯ  через  плечо.--  ‘ейчас  Я  в  Ѓольшом
подвижничестве.
     Ћн сделал странный знак пальцами, ’омас не углЯдел -- слишком быстро,
но глаза старика расширились. Ћн наклонил голову, без  особой  охоты,  как
заметил ’омас, сказал уже другим тоном:
     -- Џризнаем... Ќо мы еще в малом отшельничестве.  Ђ  в  нем,  как  ты
знаешь, надо уходить от мирских дел.
     -- Ћсобый случай! -- вскрикнул Ћлег.
     Ћн снова пугливо оглЯнулсЯ через плечо. ‚ той  стороне  уже  слышалсЯ
глухой гул, землЯ подрагивала. ‘тарик ответил сурово, ’омасу  в  скрипучем
голосе послышалась насмешка:
     -- „лЯ тебЯ? ‘облазны принимают разные личины, сам знаешь... Њы вышли
из мирских деЯний...
     €з-за гребнЯ донессЯ мощный рев, послышалсЯ треск ломаемых кустов, со
склона вниз на дорогу вылетели камни, обгонЯЯ обрушивших их чудовищ. ’омас
поднЯлсЯ на слабых ногах, вытащил меч и встал на краю дороги:
     -- ‘эр калика!.. ђазве не сражались только вдвоем?
     Ћлег в бешенстве оглЯнулсЯ на старика,  за  тем  в  молчании  плотной
толпой стоЯли калики. €х глаза были пустые, погасшие, худые жилистые  руки
сжимали толстые  посохи,  ветер  брезгливо  шевелил  лохмотьЯ.  Ќа  ’омаса
пахнуло нечистыми телами, он повел  благородным  носом  и  отодвинулсЯ  на
самый край дороги.
     -- „а, -- вздохнул Ћлег.-- ‘эр ’омас, последний наш бой!..
     Ћн медленно вытащил громадный меч, устало  подошел  к  ’омасу.  ’омас
косилсЯ на печальное лицо спутника, на котором не  было  ни  тени  страха,
лишь  смертельнаЯ  усталость,  чувствовал  гордость,  что  ЏречистаЯ  „ева
послала такого мужественного  друга.  Џусть  погибнут,  но  до  последнего
вздоха будут сражатьсЯ.  Џусть  звери  из  ада  непобедимы,  но  настоЯщий
человек не уйдет из жизни так просто, до  последнего  мига  надо  дратьсЯ,
лЯгатьсЯ, даже кусатьсЯ, чтобы не дать ‘атане легкой победы!
     ‡емлЯ  задрожала.   ‡еленый   покров   холма   исчезал,   накрываемый
серо-зеленой волной: стоЯл треск, грохот, сыпались камни, а за  чудовищами
оставалась чернаЯ взрыхленнаЯ землЯ -- кустарника больше  нет,  веточки  и
даже листьЯ уничтожены, вместе с камнЯми вбиты в землю.
     ’омас расставил ноги шире,  бросил  Ћлегу  подбадривающий  взглЯд  --
последний в этой жизни! -- взЯл меч обеими руками. —удовища неслись с горы
неудержимо, лишь одно, завидев на пути блистающую железом фигурку  рыцарЯ,
принЯло ее за вкопанный в землю железный столб и попыталось  остановитьсЯ,
но лишь уперло лапы впереди себЯ в землю, так его несло  вниз,  вспарываЯ,
как четырьмЯ гигантскими плугами, склон холма.


        ѓлава 6


     ’омас заорал, нагнетаЯ в себе боевую Ярость, шагнул навстречу.  ‡верЯ
донесло вплотную, и ’омас с  воплем  обрушил  меч  на  покрытую  костЯными
плитами огромную голову. Ѓрызнули, как мелкие, серебристые рыбки, осколки,
меч едва не вывернуло из рук, будто со всего размаха ударил по наковальне.
Џальцы заныли, онемев. ’омас с трудом удерживал отЯжелевший  меч,  во  рту
стало холодно и сухо, а сердце перестало битьсЯ. €з трех толстых рогов  на
морде зверЯ осталось два, на месте  третьего  торчал  срубленный  наискось
пенек. —удовище  оскорбленно  взревело,  ринулось  на  противника.  ’омаса
опалило жаром, в тот же миг полетел на землю --  зверь  задел  его  боком.
’омас перекатилсЯ, не выпускаЯ меча, заученно вскочил и ударил мечом снова
--  по  ускользающему  длинному  зеленому  хвосту,  покрытому  мхом.   Њеч
отбросило, на хвосте осталась белесаЯ полоса, и ’омас увидел, что это  уже
другой зверь, а  первый  со  срубленным  передним  рогом,  с  диким  ревом
вломилсЯ в рЯды растерЯвшихсЯ калик.
     ‘перва слышалсЯ рев, грохот; мелькали страшные лапы: огромный  зверь,
свернувшись клубком, каталсЯ по земле, круша валуны и  оставлЯЯ  за  собой
широкую полосу вмЯтой до твердости камнЯ мертвой земли. ’омас в  ужасе  не
верил глазам: чудовищный зверь и  калика  обхватили  друг  друга,  рычали,
боролись, катались по земле. ’омас вскрикнул, с поднЯтым мечом  ринулсЯ  к
ним, сбоку на него налетела гора, доспехи хрустнули,  и  ’омаса  снесло  с
дороги, как сорванный с дерева листок.
     ‡емлЯ дрожала, словно рушились  горы.  Ћт  дикого  рева  разламывалсЯ
череп, ’омас кое-как приподнЯлсЯ, чувствуЯ, что все косточки в  теле  даже
не изломаны, а изгрызены в крошево, где самый крупный  обломок  не  больше
его ногтЯ. ‘о стоном оперсЯ на  меч,  тут  же  по  ногам  ударило  зеленым
бревном, и ’омас, падаЯ как подкошенный, успел увидеть, что сбило кончиком
хвоста, а сам зверь ревет от Ярости и боли: калика  ухватил  за  нижнюю  и
верхнюю челюсти, раздирает пасть, словно хочет заглЯнуть в  красное  жерло
глотки. •лестнула странно белаЯ  пузырЯщаЯсЯ  кровь,  зверь  взвыл,  слепо
махал лапами. Ћдна зацепила калику за поЯс, грозЯ  располосовать  крепкими
когтЯми, калика грЯзно ругнулсЯ, опустил челюсти и мгновенно двумЯ  руками
ухватилсЯ за толстую лапу зверЯ. ’омас не успел сказать "мама", как в лапе
сухо хрустнуло, будто переломилась толстаЯ жердь, чудовище с  диким  ревом
повалилось на бок и судорожно  забило  по  воздуху  тремЯ  лапами.  Љалика
отскочил в сторону, подхватил с земли меч.
     ’омас  поднЯлсЯ  на  четвереньки,  успел  увидеть,  как   на   калику
набросилсЯ  другой  чудовищный  зверь,  и  в  этот  момент  ’омаса  что-то
хрЯстнуло по спине, смЯло в твердую утоптанную землю. Ћн лежал  наполовину
оглушенный, ожидаЯ ощутить на затылке ужасные челюсти, что сомкнутсЯ  лишь
раз, раскусЯт доспехи, как лесной  орех,  и  выплюнут  кожуру,  смолов  на
крепких зубах его, ’омаса Њальтона, благородного англа с берегов „она...
     ‚незапно шум в голове утих, зато ’омас  услышал  рев,  глухие  удары,
крики. Ћн с трудом повернулсЯ в Яме, выбитой его железным панцирем, увидел
синее небо, на синеве мелькали когтистые лапы, чудовищные тела.
     ‚друг в поле зрениЯ поЯвилсЯ  калика.  Ћн  тЯжело  дышал,  лицо  было
дикое, по-прежнему с вытаращенными глазами. ‘о лба  текла  струйка  крови,
заливала брови. Љалика раздраженно смахивал ее окровавленной ладонью.
     -- †ив, сэр ’омас?
     ’омас попробовал поднЯтьсЯ, рухнул вниз лицом -- руки  как  стебельки
травы. Ћлег поддержал за плечо, ’омас спросил сипло:
     -- Ђ... звери?
     Ћлег отмахнулсЯ:
     -- ‚се в порЯдке. „ерутсЯ, что еще?
     ’омас сел, потрЯс головой, стараЯсь прийти в себЯ. Ћн находилсЯ среди
разломанных и раздавленных ветвей, капал прозрачный сок,  листьЯ  устилали
землю. ‘о стороны дороги нессЯ  грохот,  тЯжелый  гул,  слышались  тЯжелые
удары, злые выкрики.
     -- ‹ежи, -- проговорил Ћлег. ѓрудь часто вздымалась, в ней  сипело  и
завывало как в зимнюю вьюгу в печной трубе. Ћн снова смахнул кровь со лба,
бровь слиплась, волосы торчали странно красные  как  медь.--  ‹ежи...  Ѓез
тебЯ совладают.
     ’омас с трудом  поднЯлсЯ,  опираЯсь  на  меч  как  старец  на  клюку,
повернулсЯ к дороге. Џоследний удар,  кажетсЯ  хвостом,  отбросил  его  за
обочину, а на дороге  в  клубах  Ядовитой  пыли  творилось  невообразимое:
последние звери сбежали с косогора, на дороге стоЯл  рев,  грохот.  Љалики
суматошно метались, размахиваЯ клюками и цепЯми, на обочине уже лежали три
чудовища с разбитыми головами и перебитыми хребтами. Ќевообразимо  толстые
костЯные щиты зиЯли жуткими  трещинами,  у  ближайшего  зверЯ  потрЯсенный
’омас  увидел  сплющенную  голову,  словно  попадала   между   молотом   и
наковальней немыслимых размеров, а заднюю  лапу  выдрали  с  мЯсом  --  из
жуткой раны, белеющей огромными  хрЯщами,  еще  сочилась  кровь  --  землЯ
шипела и вздувалась пузырЯми.
     ‘ горы с грохотом  сбежал  последний  зверь,  опоздавший,  с  разбега
налетел на седого старца, который так холодно отказал странникам в помощи.
‘тарик недовольно отступил в сторону, а зверЯ шарахнул посохом по  голове.
’омас ожидал увидеть  немедленную  смерть  глупого  старика,  но  огромнаЯ
голова, закованнаЯ в прочнейший панцирь, напоминающаЯ гранитную скалу,  от
удара посохом треснула и раскололась на две половинки, как протухшее Яйцо.
‚о все стороны брызнули мелкие осколки, кровь полилась  густой  булькающей
массой. ‡верь ударилсЯ раздробленной мордой в землю, с разбега кувыркнулсЯ
через голову и осталсЯ лежать на спине, с хрустом подмЯв широкий гребень.
     ‘права и слева на сотню  шагов  вдоль  дороги  паломники  рассерженно
лупили зверей посохами, клюками, веригами, цепЯми. ‘тоЯл  страшный  хруст,
грохот, воздух был полон предсмертных  хрипов,  ужасающего  воЯ.  Ћдин  из
паломников на глазах  обомлевшего  ’омаса  ухватил  чудовищного  зверЯ  за
толстый хвост, мощным рывком рванул в воздух, крутнул над головой,  словно
намереваЯсь лупить им других зверей как палицей, однако звучно  затрещало,
в руках осталсЯ зеленый хвост, а  зверь  перелетел  дорогу  и  с  костЯным
грохотом обрушилсЯ на вытоптанный  кустарник.  Џаломник  от  неожиданности
упал навзничь в лужу белесой крови и внутренностей другого убитого  зверЯ:
худой, желтый, с изможденным лицом, в лохмотьЯх на костлЯвом теле.
     ’омас подскочил в страхе, когда на  плечо  со  звоном  упала  тЯжелаЯ
ладонь:
     -- ‡аканчивают. Џойдем к ним.
     -- Ќе рассердЯтсЯ? -- проговорил ’омас неустойчивым голосом.--  Њы  ж
прЯмо на них навели... Ќарочито бежал сюда?
     -- —уЯл, что здесь идут наши калики, -- ответил Ћлег уклончиво.
     Џоследнего  зверЯ  добивали  клюками,  панцирь  трещал,  будто   били
железными  бревнами,  кровь  брызгала  тугими  струЯми.  Ћдин   калика   с
отвращением отшвырнул окровавленную клюку, к которой прилип зеленый мох  и
мелкие обломки раздробленной кости. Љлюка упала перед  ’омасом,  зарывшись
на  ладонь  в  твердую  как  камень  землю,  и  ’омас,  движимый  понЯтной
благодарностью, поспешно нагнулсЯ, желаЯ  поднЯть  и  очистить,  ибо  даже
королЯм не зазорно оказывать услуги особам духовного  званиЯ,  пусть  даже
чужих религий...
     …го железные  пальцы  соскользнули  со  скрежетом.  ’омас  не  понЯл,
ухватилсЯ двумЯ руками, поддев клюку снизу, рванул кверху, но клюка словно
вросла в землю. ‚печатление было такое, будто  он  ухватилсЯ  за  середину
высунувшегосЯ  из  земли  корнЯ  двухсотлетнего  дуба.  “видел   дружескую
насмешку на усталом лице Ћлега, закусил губу, нахмурилсЯ, покрепче  уперсЯ
обеими ногами в землю и рванул изо всех сил.
     Ћн чувствовал, как ноги проламывают твердую корочку утоптанной земли,
погружаютсЯ, но удивительнаЯ клюка оторвалась от земли только одним краем.
’омас побагровел, пыталсЯ удержать,  но  клюка  выскользнула  из  пальцев,
глухо ударилась о землю. Ќа этот раз ’омас видел, что ему не почудилось  и
не привиделось: землЯ дрогнула от удара, а клюка погрузилась,  словно  под
ней не твердаЯ как камень укатаннаЯ почва дороги, а жидкаЯ грЯзь.
     Ћлег обнЯл ’омаса, потащил к месту схватки:
     -- Ќе надо, пуп развЯжешь... Ќа эту клюку ушло  пудов  сорок  железа,
ежели не больше. “ них и цепи такие, и вериги.
     -- ‡ачем? -- спросил ’омас потрЯсенно.
     -- —тобы тЯжелее таскать, -- объЯснил Ћлег лаконично.
     ’омас повернул голову, смотрел с  недоверием,  но  лицо  калики  было
абсолютно правдивым.
     -- ‡ачем? -- повторил он.
     -- ќто  и  есть  подвиг  в  русском  понимании.  Џодвижничество!  —то
побороть дракона! ‚от себЯ побороть... Ќет зверЯ лютее,  сильнее,  хитрее.
‚сегда берет верх: где хитростью, где лаской, где упрЯмством, где сладкими
речами...
     Ћни подошли к  каликам,  что  устало  расселись  на  огромных  трупах
чудовищ.  Ќекоторые  тЯжело  дышали,  смотрели   исподлобьЯ,   один   трЯс
окровавленной ладонью, другие тихо переговаривались, сблизив головы.
     ‘тарик с бородой веником, в изодранном  еще  больше  плаще,  встретил
’омаса и Ћлега визгливым старческим голосом:
     -- Љто  такие,  а?..  „ва  сморчка,  а  поди  ты...  звери  из  самой
преисподней за ними бегут! Ќеужто  такие  важные?  „а  вас  можно  зайцами
затравить!
     ’омас вспыхнул, бросил  ладонь  на  рукоЯть  меча.  Ћлег  ухватил  за
локоть, сказал мирно:
     -- Љто судит по одежке... ‚от  мой  спутник  из  страны  англов,  это
бывшие ЋловЯнные острова, тоже решил было, что такие оборванцы  не  побьют
зверюк!
     ‘тарейшина сказал все еще раздраженно:
     -- ЋловЯнные острова?.. Ђ, ‘трана, ђудых  ‚олков?..  Људа  ’авр  увел
староверов?.. Љонечно, откуда им там знать старые пути. Ђ ты, конечно  же,
не сказал?
     -- „ругих дел под завЯзку, -- ответил Ћлег.
     Џодошел, волоча распухшие ноги,  сгорбленный  старик  с  грЯзно-серой
бородой, заткнутой за веревочный поЯс. Ќа  шее  звЯкала  толстаЯ  железнаЯ
цепь. Љаждое звено было в кулак, конец  волочилсЯ  по  земле,  прочерчиваЯ
широкую полосу. ЋбжегшийсЯ на невинной  с  виду  клюке,  ’омас  всмотрелсЯ
внимательнее, вдруг ощутил, что в каждое звено вбито железа больше, чем  в
его тЯжелый боевой доспех.
     -- ЋстановимсЯ, пообедаем? -- поинтересовалсЯ  старик  с  надеждой  в
голосе.
     ‘тарик с бородой лопатой зло огрызнулсЯ:
     -- ЋпЯть?.. ’ы же вчера ел! Њог бы  до  завтрашнего  ужина  погодить.
“крощать надо зверЯ в человеке, ломать хребет!
     ’омас бросал украдкой взглЯды по сторонам. Љалики  сидели  рЯдами  на
спинах убитых зверей, печальные и нахохленные,  как  голодные  вороны  под
дождем. Ћдин ходил между чудовищами, тыкал посохом в  пасти,  рассматривал
зубы. Ќа нем хмуро поблескивал поЯс  --  широкий,  плотный,  со  странными
письменами, вырезанными в металле.
     ‘тарейшина проследил за  взглЯдом  блистающего  доспехами  рыцарЯ,  в
острых глазах что-то мелькнуло:
     --  ‚прочем,  малость  отдохнуть  можно.   ’олько   не   поддавайтесь
соблазнам, не поддавайтесь! ‘луги —ернобога подстерегают!..  Ђ  с  заходом
солнышка снова побредем, меньше жары и мух.
     Љостер разожгли далеко от дороги, трупы зверей  сволокли  в  огромную
Яму  и  забросали  сверху  землей,  камнЯми  и  бревнами.  Џравда,  сперва
разделали пару зверей -- кто ножом, кто руками, -- и ’омас отвернулсЯ,  не
в силах видеть ужасающие внутренности, совсем не похожие  на  внутренности
оленЯ, кабана или даже медведЯ.
     ‘тарейшина калик сам проследил, чтобы печень выдрали у самых  крупных
зверей, и вскоре над зеленой долиной потекли странные ароматы. ’омас сидел
смиренно, где посадил Ћлег, ноздри  жадно  ловили  запах  свежеподжаренной
печени, но глаза испуганно шарахались от дальней  дороги,  видимой  отсюда
как извилистаЯ светлаЯ лента, что вдруг пошла  темными  пЯтнами,  в  одном
месте совсем оборвалась, а затем восстановилась с великим трудом, выползаЯ
из пЯтен крови. €здали двигалась повозка в  сопровождении  всадников,  что
подумают наткнувшись на залитую странной  кровью  дорогу,  где  вмЯтины  и
борозды указывают на страшное  сражение?..  ‚прочем,  легкий  ветерок  уже
поднЯл тучу серой пыли, засыпет. …сли не  всю,  то  хоть  часть,  а  когда
путники надивЯтсЯ и доберутсЯ до ближайшего села, то на дороге следов  уже
не останетсЯ, а рассказы потрЯсенных путешественников сочтут баснЯми.
     Љогда Ћлег, наговорившись наедине со старейшиной, вернулсЯ к  ’омасу,
тот прошептал потрЯсенно:
     -- Ќе понимаю... ќто же богатыри!
     -- Ѓывшие отмахнулсЯ Ћлег.
     -- Љак это "бывшие"? Ћни расшвырЯли зверей, перебили, сокрушили!
     Ћлег повеселел, засмеЯлсЯ:
     -- ‘эр ’омас, можно прожить жизнь, но из детства не  выйти.  Ѓогатыри
выходЯт из него раньше других, потому что раньше нахватаютсЯ того,  о  чем
другие только мечтают: славы, денег, принцесс, власти... “спевают наестьсЯ
до отвала, успевают понЯть, что не это главное...
     -- € уходЯт в калики? -- спросил ’омас недоверчиво.
     -- ‚о всЯком случае, из богатырей уходЯт. €щут себЯ.  Њногие  идут  в
калики, чтобы отыскать €стину в странствиЯх. ’о есть, пытаютсЯ пойти самым
легким путем: мол, где-то уже найдена, нужно лишь доблести увидеть.
     -- Ђ на самом деле?
     -- €стину нужно искать в себе. Ћдин Ѓога встречает в пути, другой  --
не выходЯ из дома. ‚ерно?
     ‘тарейшина нарезал печень чудовища крупными ломтЯми, подал  по  куску
’омасу и Ћлегу. ’омас принЯл обеими руками, подумал с хмурой иронией,  что
тот старик с голодными глазами -- Явный обжора. …сли это съесть, то  можно
голодать не только до завтрашнего ужина  --  целую  неделю  ходить  сытым!
ђЯдом звучно хрустел поджаренной печенью Ћлег, а когда вгрызсЯ  глубже  --
из непрожаренной середины потекла кровь. ѓлаза Ћлега  были  задумчивы,  он
словно бы всматривалсЯ во что-то далекое, стоЯщее за  гранью  этого  мира,
совсем не обращал вниманиЯ на свои окровавленные пальцы.
     ’омас заставил себЯ есть, ибо кто еще  из  крестоносного  войска  мог
заЯвить, что ел печень зверЯ из преисподней?
     ‘ другой стороны сидел худой калика в рванье, с плеч которого свисала
толстаЯ пудоваЯ цепь. Ћн не снЯл ее даже за  ужином,  и  ’омас  попробовал
украдкой сдвинуть конец, что лежал на земле. –епь словно вросла  в  землю,
вдавилась на палец в глубину.
     Ќе понимаю, сказал он себе тоскливо. —то за силу  ищут  эти  странные
люди выше силы? Љакую власть ищут над властью? —его такого необыкновенного
добиваютсЯ,  если  отказались...  Ѓоже  праведный,  видно  же,   от   чего
отказались!
     ‘тало неуютно, словно всю жизнь ходит мимо  сокровищ,  которые  видны
всем, только он слеп.  Ќеужто  длЯ  этого  надо  сбросить  доспехи,  одеть
рубище, отказатьсЯ от радостей жизни и выйти  простоволосым  под  дождь  и
снег, просЯ подаЯние?
     Ћн жевал чисто механически, глаза не отрывались от одетых в  лохмотьЯ
исхудавших людей, от их трЯпьЯ, цепей и вериг, от покрытых струпьЯми босых
ног.
     -- Ќе понимаю... -- прошептал он тоскливо.-- Ќе понимаю...
     Ћлег  помрачнел,  отвел  глаза.  Ќеужели  и  в  этом  красивом  теле,
мускулистом, здоровом, заведетсЯ червЯчок неуверенности?  ‚  расцвете  сил
рыцарь к ужасу друзей и семьи сбросит доспехи, уйдет в пещеру или примкнет
к странствующим паломникам?
     ‚се-таки это самый легкий путь искать €стину. Ћтсечь шумный  мелочный
мир, лживый и продажный, отгородитьсЯ стеной  отшельничества,  остатьсЯ  с
Ѓогом наедине. Ѓез боли нет  рождениЯ.  „уша  просыпаетсЯ  лишь  от  боли,
страданий. „уша либо страдает, либо спит. Љогда говорЯт, "душа  радуетсЯ",
то под душой подразумевают что-то другое.
     —то ж, малое отшельничество -- еще не самаЯ большаЯ  боль.  …сть  еще
Ѓольшое!
     ђасставшись с каликами, добрели до ближайшей деревни, сторговали  длЯ
’омаса конЯ. —уть было не  купили  и  Ћлегу,  но  принесло  жену  хозЯина,
поднЯла крик, вцепилась мужу ногтЯми в лицо, купленного уже конЯ  отстоЯть
бы, и Ћлег с ’омасом поспешно отступили. ’омас заикнулсЯ  было  предложить
вдвое больше за конЯ, но Ћлег вытащил друга из дома:
     -- ‡десь землЯ богатаЯ, села одно за другим. Љупим еще краше.
     -- Ќеловко, сэр калика! џ, рыцарь-крестоносец, на коне,  а  служитель
религиозного культа...
     Ћлег сдержанно усмехнулсЯ. ‚ начале путешествиЯ отважного  рыцарЯ  не
мучила совесть, что рЯдом  с  покрытым  роскошной  попоной  конем  тащитсЯ
покрытый дорожной пылью и грЯзью измученный странник. Ѓлагородному  рыцарю
еще старым Ѓогом положено быть на коне,  а  простолюдину  под  конем,  что
молодым Ѓогом •ристом освЯщено и закреплено! ‹егко сползаем к худшему,  но
и к человечности, оказываетсЯ можно прийти достаточно быстро.
     -- ‘эр ’омас, -- сказал он обещающе, -- во-о-он от того холма Я поеду
на таком жеребце, что твой конь покажетсЯ крестьЯнской лошадкой!
     ’омас ревниво перевел взглЯд  на  конЯ,  на  котором  сидел.  “далось
купить огромного могучего битюга,  Явно  завезенного  из  северных  стран,
заплатил втрое дороже, но что деньги, если  на  кону  рыцарскаЯ  честь?  Ђ
монеты достались легко, если верить калике, который их где-то не то нашел,
не то отобрал у пробегающего мимо зайчика.
     Љалика на ходу часто касалсЯ  кончиками  пальцев  оберегов,  и  ’омас
косилсЯ на них с двойственным чувством. џзыческие,  нечестивые  деревЯшки,
но ЏречистаЯ „ева  в  своей  непонЯтной  милости  пока  что  дозволЯет  им
существовать, ибо ничто на свете не совершаетсЯ без ее ведома.
     -- …сли там не купим, -- сказал он решительно, -- то менЯемсЯ!
     Ћн уже видел  впереди  по  дороге  пЯть  домиков,  десЯток  сараев  и
торчащий к небу шест колодца. ‚рЯд  ли  там  отыщетсЯ  даже  лишнЯЯ  коза,
придетсЯ слезть с конЯ, утруднив тело, зато облегчив душу.
     Ћлег искоса посматривал на рыцарЯ, что ехал как закованнаЯ  в  железо
башнЯ, -- непоколебимый и несокрушимый. ‘иние глаза потемнели, подернулись
дымкой, словно мужественнаЯ душа витает в несвойственных ей сомнениЯх. ‚се
еще среди калик, слышит запах  немытых  тел,  звон  тЯжелых  цепей,  видит
ужасающие Язвы, где железные вериги протерли живое мЯсо до  кости.  Ђ  еще
его отважный друг, тоже калика, объЯснил как-то странно жалостливо, отводЯ
глаза,  что  только  они  --  люди,  остальные  --  долюди.  ’омас   тогда
справедливо возмутилсЯ, воспылал  праведным  гневом  на  нечестивые  речи,
теперь же втихомолку поворачивал слова друга  и  так  и  эдак.  Љогда  ели
жареную печень, Ћлег еще спросил ехидненько, чем же,  дескать,  отличаетсЯ
человек от зверЯ? ’омас с ходу выпалил,  что  человек  может  говорить,  а
зверь нет. ђечью отличаетсЯ, значит. ђазумом. Ќо Ћлег  заЯвил  сразу,  что
звери тоже перекликаютсЯ: кто  воем,  кто  щебетом,  кто  писком.  ‡начит,
человек лишь самый смышленый из зверей и самый  лютый,  ибо  убивает  даже
себе подобных, но все равно зверь, а не человек. ’ак чем же отличаетсЯ?
     Ќеужто веригами, думал ’омас сердито.  Ћн  бросал  украдкой  пытливые
взглЯды на шагающего справа от конЯ калику. „орожнаЯ пыль  вздымаетсЯ  при
каждом шаге, калика посерел, его загорелые плечи и душегрейка стали одного
цвета, потное лицо блестит.
     Љонечно, сказал ’омас сердито, ни один зверь не оденет на  себЯ  цепи
или другую тЯжесть. Љак и все люди. Ѓлагородные или  простолюдины.  Ђ  что
такое -- люди? Џо словам калики, это те, кто  еще  зверь,  недочеловек.  Ђ
есть и те, которые вышли из зверей  в  люди.  ’аких  немного,  потому  длЯ
большинства -- странные, непонЯтные. Ќо что такое всем понЯтное? —то-то не
слишком трусливое, но и не храброе, не полный дурак, но и  не  мудрец.  Ќе
хилЯк, но и не силач... ’ак что богатыри, мудрецы, пророки, герои  --  все
странные.  Ћбычным  людЯм  кажутсЯ  нелепыми...  Љому-то,  например,  даже
покажетсЯ глупым его поход из мирного богатого краЯ, из замка на  „ону,  в
чужой мир, где на каждом шагу подстерегала смерть, где  голодал,  страдал,
нес лишениЯ, падал с высоких башен, зачастую спал, как собака,  на  охапке
соломы... Ќо даже сейчас: нормально ли, что везет смертельно опасную чашу,
вместо того, чтобы бросить и поспешить в объЯтиЯ любимой?
     Љалика шел погруженный в думы. ’омас с высоты  седла  первым  заметил
далеко впереди на дороге всадника:
     -- Ћго! Ѓоюсь, нас ожидает схватка!
     ‚садник нессЯ навстречу тЯжелым галопом. ’омас даже повеселел,  уходЯ
от несвойственных благородному рыцарю размышлений. Љонь у  незнакомца  как
скала из черного базальта, а сам  всадник  выглЯдит  скалой  поменьше,  но
массивный, тЯжелый, угрожающе сильный. Ќад приближающимсЯ всадником летают
черные вороны, ’омас с удивлением и  холодком  между  лопатками  не  сразу
сообразил, что это огромные комьЯ земли, выброшенные широкими подковами.
     —еловек на коне был невероЯтно широк в плечах, коренаст,  грузен,  от
него  веЯло  древней  звериной  мощью.  Ћн  был  в  рубашке   из   толстых
металлических колец, на голове блестел шлем размером с пивной котел, левую
сторону груди закрывал широченный щит размером с дверь сараЯ, а  на  локте
правой руки вместо ожидаемого ’омасом меча висела тЯжелаЯ шипастаЯ булава.
Ќаискось седла совсем  не  по-рыцарски  лежало  толстое  копье  с  простым
булатным наконечником.
     ‚садник придержал конЯ.  Ћни  съехались  на  расстоЯние  пЯти  шагов,
остановились. ‚садник  оценивающе  рассматривал  ’омаса  --  бесцеремонно,
откровенно. ’омас нахмурилсЯ, надменно выпрЯмилсЯ. ђука дернулась опустить
забрало, но сдержалсЯ -- знал эти ревнивые  взглЯды.  ђазбойники  нападают
ради добычи, но есть порода странных --  опЯть  же  людей!  --  в  молодой
Ѓритании их зовут странствующими  рыцарЯми,  что  бродЯт  по  дорогам  еще
полудикого краЯ в поисках самой схватки. Ќе успокаиваютсЯ, пока не  отыщут
рыцарЯ сильнее, да и потом еще пробуют поквитатьсЯ, не получаЯ от кровавых
схваток ничего, кроме ран и увечий. ’омас  раньше  сам  был  таким,  да  и
сейчас такой, но то ли отшельник подействовал, то ли  недавнЯЯ  встреча  с
сорока каликами выбила из колеи, но сказал первым, вполне мирно:
     -- Џриветствуем незнакомого рыцарЯ! Џусть дорога твоЯ будет короткой.
     Ќезнакомец смерил его хмурым взглЯдом, не шелохнулсЯ, только проревел
густым голосом, похожим на рев рассерженного медведЯ:
     -- Љороткой? “ж не ты ли ее укоротишь?
     -- Ђ что, можно попробовать.
     -- Ќадо бы померЯтьсЯ силушкой, -- согласилсЯ незнакомый  богатырь.--
џ пока что равных не встречал, а  ты  выглЯдишь  крепким  дубком...  ‘реди
поединщиков не припомню. Ќо сперва дело,  а  забавы  опослЯ.  ЋткелЯ  путь
держите?
     ’омас заметил, что всадник с Явной недоброжелательностью посматривает
на Ћлега. ’от, напротив, смотрит на  всадника  с  симпатией,  со  странным
сочувствием. ЋпережаЯ рыцарЯ, что  вспыхнул  от  требовательного  вопроса,
Ћлег ответил ровным благодушным тоном:
     -- €з €ерусалима.  Џоклонились  ѓробу  ѓосподню,  что  крестоносцы  в
прошлом году отвоевали у сарацинов, искупались в  €ордане,  в  кипарисовых
рощах побыли... €дем обратно.
     -- —ерез –арьград?
     -- „ругой дороги еще не придумали.
     -- —то там сейчас? -- потребовал всадник грозно.
     ’омас нахмурилсЯ, со стуком опустил забрало и широким жестом  хлопнул
себЯ по бедру, где торчала рукоЯть меча.
     -- Ќеспокойно, -- ответил Ћлег мирно.
     -- Ќовые народы нападают?
     -- ‚арвары?.. Ћни тоже, но сейчас поговаривают там €долище поЯвилось.
Љакие-то церкви разграбили,  иконы  вышвырнули,  церковными  ризами  коней
вместо попон укрывают...
     ‚садник побагровел, стал устрашающе огромным. ‚ыпуклые глаза налились
кровью, прохрипел лютым голосом, переходЯщим в свирепый рык:
     -- Џочему допустили?
     Ћлег раздраженно повел плечом. Ћн, как заметил ’омас с  удовольствием
за друга, смотрел на огромного воина без всЯкого страха.
     -- „авно ли мы, россы,  --  сказал  Ћлег  недовольно,  --  ходили  на
–арьград? Ђ теперь вдруг стали его защитниками?
     -- ’ам наши христианские свЯтыни! -- проревел всадник.
     -- Ќе мои, -- ответил Ћлег сухо. ‹ицо его потемнело.-- ‚овсе не наши,
дубина.
     ’омас вмешалсЯ, боЯсь, что всадник неправильно истолкует слова калики
как слабость или трусость:
     -- Ќам плевать на ваши  свЯтыни  правокефалиЯ!  џ  левокефал,  а  мой
благородный друг, хоть и бредет пешком -- он герой с  причудами  --  вовсе
исповедует свою древнюю веру отцов и даже, возможно, прадедов.
     ‚садник сказал, не поворачиваЯ огромной головы к блестЯщему рыцарю:
     -- ‡аткни пасть, железЯка!.. Ђ ты, калика, как  не  стыдно?  ‚стречал
тебЯ однажды, еще больше о тебе слышал. ‚двое сильнее менЯ, но бродишь  по
дорогам аки птаха небеснаЯ, что кизЯки клюет!  ‘мелости,  ухватки  в  тебе
нету. ‚зЯл бы €долище поганое за лапу или что там у  него,  шмЯкнул  бы  о
стену, чтобы весь дворец затрЯссЯ, а маковки церквей посыпались! Њокрое бы
пЯтно осталось, тут бы и делу конец.
     ’омас Яростно пыхтел, обнажил меч до половины и горЯчил удилами конЯ,
выбираЯ позицию длЯ удобного удара.
     Ћлег ответил раздраженно:
     -- Љакое мне дело до драк внутри чужого города?..  ’ам  каждый  месЯц
поЯвлЯетсЯ новое €долище. ‘о своими  сторонниками!  ’олько  своего  вожака
зовут пророком, а чужого -- €долищем. Ђ те -- наоборот, хотЯ длЯ менЯ  это
выкапанные близнЯки. –арьград -- гнилой город. …сли царьградцам едино, кто
ими правит, то какое дело нам?
     Ѓогатырь вытаращил глаза, задышал тЯжело:
     -- „а как ты... „а ты что?.. –арьград -- свЯтой город!  ’ам  патриарх
православный, оттуда наша вера русскаЯ пришла!
     Ћлег снова потемнел лицом, даже скрипнул зубами. “  него  было  такое
лицо, словно сердце прон