делку водопадами  пива,  а  заодно  --  просто  длЯ  памЯти!  --
записывали на бересте, пергаменте, а если чертами и резами, то на дощечке.
     Ћлег  опустилсЯ  за  стол,  выбрав  место  возле  сумрачного  мужика,
заросшего до самых глаз рыжей кудрЯвой бородой.
     -- Ќе помешаю? -- спросил он резко.
     Њужик поднЯл голову от пустой кружки, глЯнул исподлобьЯ:
     -- Ђ если скажу, что мешаешь?
     -- Ќу и черт с тобой, -- буркнул Ћлег.
     Њужик смотрел мутными с похмельЯ глазами,  облизал  пересохшие  губы.
Љулаки начали медленно сжиматьсЯ.
     -- ‹етать не пробовал, свЯтой пещерник?
     -- џ  пришел  пить,  а  не  дратьсЯ,  --  ответил  Ћлег.  Ћн  ухватил
пробегавшего мимо отрока, бросил резко: -- Џива! € не ползай, как весеннЯЯ
муха.
     -- “бери грЯзные лапы, -- буркнул отрок.  “  него  тоже  были  мутные
глаза. Џохоже, подумал Ћлег, что все в корчме мучаютсЯ с похмельЯ,  потому
и рычат. Ћтрок кивнул на бородача. -- € этому налить?
     -- Џочему нет, если плачу Я?
     Ћтрок пожал плечами, вскоре принес большой кувшин, налил пива Ћлегу и
в кружку бородачу, ушел, оставив кувшин посреди стола.  Ѓородач  припал  к
своей кружке, кадык задвигалсЯ вверх-вниз. ‚ыцедил  до  капли,  со  стуком
опустил на стол, сказал все тем же неприЯтным голосом:
     -- Џоганое времЯ выбрал. —то бы ни привез, все одно поганое.
     -- Џочему?
     -- ‚оеводы возвращаютсЯ с остатками войска. ЌачнетсЯ вой  и  плач  по
всему городу!  Ѓалты  на  этот  раз...  Ђ  в  прошлом  месЯце  перехватили
караваны,  всех  убили,  товары  забрали.  –урюпы  собираютсЯ,   несколько
окрестных  весей  сожгли,  народ  порешили.  ЃоЯре  говорЯт   о   народном
ополчении, так что будет не до  торговли.  ђазве  что  оружие  привез,  но
своего девать некуда.
     Ћлег отхлебнул пива, сморщилсЯ.
     -- ќй, -- крикнул он отроку, -- пиво сварили из старых сапог?
     Ћтрок потемнел лицом, огрызнулсЯ:
     -- Ќа этой улице еще две корчмы! Ќе нравитсЯ, топай  дальше.  ‘  тебЯ
полтина.
     Ћлег непонимающе смотрел на бородача:
     -- —то за полтина?
     ’от налил  себе  пива,  пена  побежала  через  край  кружки,  ответил
равнодушно:
     -- Џоловина рублЯ.
     -- ѓм... а что такое рубль?
     Ѓородач торопливо осушил  кружку,  поспешно  налил  еще,  лишь  тогда
ответил, держа кружку обеими руками:
     -- ’ы что, из леса вышел? ђубль -- это рубль. ‘еребрЯную гривну видел
когда? ђубЯт на десЯть частей. ЉаждаЯ отрубленнаЯ зоветсЯ рублем.
     -- ”у ты, -- сказал Ћлег с облегчением. -- џ-то думал... „ороговато!
     -- Џеред войной цены растут быстрее грибов.
     Ћлег бросил на середину стола  золотую  монету.  Ћтрок  с  недоверием
покрутил перед глазами, попробовал на зуб, кивнул, опустил  в  карман.  Ќа
его ладони поЯвилась горсть серебрЯных монет, он стал  отсчитывать  сдачу.
Ћлег отмахнулсЯ:
     -- Џринеси поесть мне и моему другу.
     Ћтрок исчез, бородач хмыкнул вслед:
     --  ‚идал?  “  него  в   переднике   монеты   ромейские,   греческие,
франкийские, еще черт-те какие... Ќовгород!
     Ћлег цепко посматривал по  сторонам.  Ѓородач  хорош,  надо  лишь  не
обращать вниманиЯ на грубость. …ще лучше -- вести беседу в том  же  ключе.
‹юди со сладкими Языками вредЯт.
     --  Ќародное  ополчение,  --  сказал  он,  --  только  длЯ  усмирениЯ
окрестных племен?
     Ѓородач прихлебывал пиво уже с расстановкой, любовно,  утолив  жажду.
‹ицо его разгладилось, глаза чуть проЯснились,  а  голос  утратил  жесткую
хриплость:
     -- ‘ теми тоже. Ќо  хуже  --  варЯги.  Ќедавно  чуть  было  город  не
захватили, столько набилось под видом  купцов.  Ћни  и  были  купцами,  да
больно буЯнили, женок насильничали. ‚от новгородцы и схватились за ножи...
Џотом три днЯ улицы  от  крови  отмывали.  “битых  навалили  столько,  что
ступить было некуда. Ѓерсеркеры аль не берсеркеры, а  порешили  всех,  как
кабанов. ’еперь, грЯт, варЯги  в  отместку  наши  ладьи  перехватывают,  с
большим войском идут. …ще проклЯтые  свеи  грабЯт  веси  наши,  аки  волки
лютые. ‘ Џсковом друг дружке юшку из носа пускаем. „а и с €жорой на ножах,
с карелой в том месЯце большаЯ сеча была, поле устлали убитыми -- ихними и
нашими. „а и юрга пожгла наши посады. ѓрЯт, большое войско собрали...
     Ћлег сидел, задумавшись. Њужик наливал себе, пил, наливал, а когда  в
кувшине показалось дно,  придвинул  жареный  кабаний  бок,  вытащил  из-за
голенища острый нож. Ћлег вздрогнул, когда на  плечо  легла  чьЯ-то  рука.
‚озле него стоЯл высокий парень, одетый чисто и очень нарЯдно. ‘ сомнением
глЯдЯ на поношеную одежду Ћлега, сказал Ясным чистым голосом:
     -- ‘вЯтой пещерник?
     -- ’ак менЯ называют люди, -- ответил Ћлег скромно.
     ѓлаза парнЯ сказали отчетливо, как бы он  точнее  назвал  оборванного
здоровЯка с плечами борца с медведЯми, но вслух вежливо произнес  заученно
гладко:
     -- ‚еликий посадник Ќовгорода просит пожаловать к нему на пир.
     Ћлег поднЯлсЯ, кивнул бородачу:
     -- ‡автракай сам. џ перекушу в другом месте.
     Њужик растЯнул в усмешке щербатый рот:
     -- Џерекушу!.. ‘ такой-то рожей! ѓлЯди, другим не останетсЯ, если  не
поспеют раньше!
     Ћлег пошел вслед за парнем, что Явно старалсЯ держатьсЯ не ближе  чем
на два шага -- боЯлсЯ вшей или клопов. ‘ердце Ћлега начало  стучать  чаще,
кровь бросилась в  голову.  —то-то  стрЯслось  необычное,  если  ѓостомысл
послал за ним так быстро. Ќеужто в самом деле вещий сон? Љонечно,  если  о
чем-то напрЯженно думаешь перед сном, то во сне  боги  часто  подсказывают
ответ. Ќарод это подметил, сказал по-своему: утро вечера мудренее. ‚ечером
ломаешь голову, мучаешьсЯ, а утром просыпаешьсЯ с  готовым  ответом...  Ќо
если так, что за ответ пришел к ѓостомыслу? ’от ли, к которому подталкивал
он, Ћлег? Џути богов неисповедимы.

     „вор ѓостомысла был заставлен расписными повозками -- даже ободьЯ  из
чистого серебра, кони гарцуют под шелковыми попонами, на уздечках  блестит
золото. ‡авидев рослого Ћлега издали, с высокого  крыльца  поспешил  тиун,
сопровождаемый угрюмым стражем, теперь  знавшим  Ћлега  в  лицо.  Ќа  лице
кудрЯвого  красавца  отразилось  великое   облегчение:   все-таки   сильно
сомневалсЯ всю дорогу, что именно этого оборванца желает  видеть  посадник
‚еликого Ќовгорода...
     Ћлега  провели  по  широким  ступенЯм,  крытым  расписным  ковром  --
хашеманским! -- Явно только что на верблюдах доставили.  •олопы  носились,
как пчелы, таскаЯ кушаньЯ, размещаЯ гостей. ‘о зваными приехало сотни  две
слуг, всех надо принЯть и накормить, а коней развести по  стойлам  и  тоже
накормить. ѓостомысл, судЯ по всему, созвал  цвет  города:  боЯр  великих,
знатнейших купцов, тысЯцких, русичей, тиунов.  Ћлег  узнал  всего  два-три
лица -- самых старейших, давно не был в этом городе.
     ‚ просторных сенЯх гостей встречал сам ѓостомысл. Џри  нем  держалась
густо нарумЯненнаЯ племЯнница, имени ее Ћлег не знал. ѓостомысл  улыбалсЯ,
кланЯлсЯ, спрашивал о здоровье, мановением  руки  препровождал  в  большую
гридницу.
     Ќа Ћлега ѓостомысл зыркнул люто, лицо было землистого цвета, даже  не
улыбнулсЯ, как другим гостЯм, подал знак,  что  поговорит  позже,  и  Ћлег
отправилсЯ в палату. ѓостей  была  тьма,  и  он  скромненько  устроилсЯ  в
уголке. ‹юди тут беседовали уверенные в себе,  оборотистые.  ѓостомысл  не
чтил тех, кто богатство обрел по  наследству.  ‡десь  собирались  те,  кто
из-под  стоЯчего  подошвы  выпорет,  --  быстрые,  хваткие,  сметливые   и
жестокие, если нужда будет.
     Ћдин из таких -- старик с серым  волчьим  лицом,  косматый,  глаз  не
видно  под  кустистыми  бровЯми.  ‚  молодости  был   ушкуйником,   грабил
купеческие караваны, потом жажда нового занесла на край света через  чужие
страны до самой €ндии. € дальше  бы  понесло  сорвиголову,  но  потЯнулось
бескрайнее океан-море, в котором, как объЯснили сведущие люди, вода  через
сто верст становитсЯ как клей, корабли застывают, а  из  морЯ  поднимаютсЯ
чудища и жрут всех на палубе и в трюмах... ‚прочем, вернулсЯ  из  €ндии  с
великой прибылью: нашел сокровища или ограбил кого -- никто не ведает,  но
по его следам кинулось еще три ватаги бродЯг.
     ‚он тот так же смутно знаком -- древний, как сами палаты  ѓостомысла,
русич рубилсЯ с варЯгами пЯтьдесЯт лет назад,  доныне  рубцы  на  лице  не
разгладились. ѓолос дребезжит, но спину держит  прЯмо,  а  молоднЯку,  что
толпитсЯ возле, назойливо рассказывает о днЯх былой славы.
     Џочти у входа на лавке сидит, широко расставив  ноги,  грузный  седой
мужик с угрюмым красным лицом. Ѓольшие бугристые  руки  уложил  на  гнутую
рукоЯть трости, упер ее в дубовый пол.  ђукоЯть  трости  и  пальцы  старца
блещут драгоценными камнЯми, но сам старик одет вызывающе простецки,  чуть
ли не в мешковину. Ћлег все еще силилсЯ вспомнить, где его видел, когда по
залу пронессЯ говорок, и все стихли, завидев ѓостомысла.
     Џосадник от самых дверей широко  развел  руки,  провозгласил  сильным
приЯтным голосом:
     -- „обро пожаловать, дорогие мои друзьЯ, к столу!
     Ћн отступил, даваЯ дорогу холопам, -- те враз  набросили  на  длинный
стол узорчатую скатерть, сверху постелили  голубую,  затем  --  зеленую...
Ћлег терпеливо ждал, пока дойдет дело до красной, думал -- закончитсЯ,  но
после красной постелили темно-красную, коричневую, а уж в самом конце была
снежно-белаЯ. „ругие холопы  мигом  уставили  стол  золотой  и  серебрЯной
посудой -- точенной и кованной лучшими мастерами: широкие братины, высокие
чары и кубки на тонких ножках.
     Ћлега подхватили под руки, он усмехнулсЯ -- почетный  гость!  ’ак  же
под руки и с поклонами усадили за стол старейших боЯр, тысЯцких,  русичей.
•ороший обычай, отметил Ћлег про  себЯ.  Љаждого  сажаешь  так,  чтобы  не
поцапалсЯ с соседом.
     •олопы шли нескончаемой вереницей, подаваЯ хмельной мед, брагу, пиво,
заморские вина. ѓостомысл занЯл свое место за столом --  оказалось,  сидел
рЯдом с Ћлегом. Љогда кубки и чары  наполнились,  ѓостомысл  взмахом  руки
остановил музыкантов, поднЯлсЯ, воздев чару:
     -- ‡а честь и славу ‚еликого Ќовгорода!
     -- ‡а честь... славу... -- прошелестело по палате.
     ѓостомысл величаво испил до дна. ’ем временем уже расставили блюда  с
белорыбицей, нежными карасЯми, стерлЯдью. ‡а рыбой подали мЯсные блюда  --
Ћлег едва успел отщипнуть от белорыбицы, затем в серебрЯном ковшике  перед
ним поставили уху,  ее  сменила  мЯснаЯ  похлебка,  сдобреннаЯ  восточными
специЯми. Џеред  ним  поочередно  поЯвлЯлись  рЯбчики,  тетерки,  болотные
кулики, скворцы в кисло-сладких  Ягодах.  Ћлег  съел  скворца,  перед  ним
поставили миску с зайчатиной, справа --  лебедЯ  с  гордо  выгнутой  шеей,
нашпигованного Яблоками, душистыми травами.  ‘лева  придвинули  серебрЯную
тарелочку с отделениЯми длЯ черного и  красного  перца,  горчицы,  уксуса,
укропа, соли.
     ѓостомысл пытливо посматривал на пьющих и  жующих,  ловЯ  нужный  ему
момент. Ћн чувствовал взглЯд Ћлега,  они  сидели  плечо  в  плечо,  но  не
поворачивал голову, даже раздраженно подергивал  щекой,  словно  пещерника
посадили здесь вопреки его воле.
     Џосле третьей чары разговоры пошли не столь чинные, как вначале, хотЯ
новгородцы  вовсе  не  отличались  чинностью,  не  в  пример  киЯнам   или
любечанам. ѓостомысл медленно  поднЯлсЯ,  чара  снова  была  в  его  руке,
оглЯдел гостей:
     -- ‡десЯ собрались самые мудрые и самые сметливые... ’ак кому  ж  еще
поведаем печаль свою? ‘нилсЯ мне сегоднЯ престранный сон. џ, ваш посадник,
не верю ни в сон, ни в чох, ни в бабье шептанье, но тут поверил сразу, что
сон -- вещий! “ менЯ было семеро детей. —етверо сыновей,  как  вы  знаете,
доблестно погибли, защищаЯ наш Ќовгород... Ћстались три дочери, но во  сне
Я увидел только свою середульшую, “милу.
     ‡а столом была тишина, все уже опустили ножи  и  ложки,  смотрели  на
ѓостомысла. Џосадник никогда не советовалсЯ с волхвами, не читал знаки  на
небе -- боги подсказывают только слабым, говаривал он, а сильные да  умные
сами выбирают себе дорогу, богам на радость. …жели ѓостомысл  заговорил  о
вещем сне, то это точно вещий, еще какой вещий!
     -- €з чрева “милы вдруг выросло дерево, -- продолжал ѓостомысл.  ‹ицо
его  слегка  побледнело,  глаза  нездорово   поблескивали.   --   Ћгромное
невиданное дерево! Ќа  каждой  ветке  повисли  сочные  плоды,  было  веток
столько, что покрыли огромный город --  наш  Ќовгород!  --  а  дерево  все
росло, ветки простирались далее. џ смотрел на дерево, плоды,  и  мне  было
так сладко и радостно... Љто сумеет истолковать сон?
     ‡а столом переглЯдывались, наконец один боЯрин сказал с  сомнением  и
смешком:
     -- Њне обычно снитсЯ, что здоровенный бык топчетсЯ по  моему  животу,
но Я люблю на ночь плотно поесть. ’ебе снилось радостное,  снилась  “мила,
твоЯ скромница и умница... „рево из ее чрева -- это  мечта  каждого  отца!
Ћна у тебЯ не заЯловеет, ѓостомысл!
     ‘тарый воевода по другую сторону стола сказал веско:
     -- „рево -- это древо. ‹есное или человеческое. “мила --  твоЯ  дочь,
так что это и твое  древо.  „рево  рода  твоего.  Ѓоги  посылают  тебе  на
старости великую радость за твою тЯжкую  жизнь  во  благо  Ќовгорода.  ‚се
помним, как доблестно стоЯли твои сыны за наш город, как сложили  за  него
головы... ‚место погибших  сынов  боги  тебе  посылают  множество  внуков,
правнуков!
     ђЯдом с ним закивали седые головы, голоса прозвенели один за другим:
     -- ‘он простой!.. „ругого толкованиЯ нет, ѓостомысл.
     -- Ѓыть  твоим  внукам  и  правнукам  великими  кнЯзьЯми,  воителЯми,
радетелЯми...
     -- ’вой род не прерветсЯ, ѓостомысл!..
     -- Њне бы такую участь... „венадцать сыновей, а толку?
     -- ’вое семЯ прославитсЯ в веках...
     -- „ети “милы прославЯт твое имЯ, имЯ своего деда...
     Ќаконец  один  из  самых  старых  и  богатых  знатных  мужей   сказал
старческим голосом, который, однако, перекрыл другие голоса:
     -- ѓостомысл,  сон  даже  дюже  прост.  —тобы  даже  ты,  невера,  не
сумлевалсЯ. Ќе смог толковать как-то иначе.
     Ћлег покосилсЯ на посадника. ‹ицо у него было несчастное, Явно  хотел
истолковать иначе, не получилось -- прибег к последней попытке,  рассказал
на пиру, вдруг да кто-то повернет по-другому. Ќо как сговорились, талдычат
одно и то же: дети “милы будут в Ќовгороде, станут защитниками, укрываЯ от
дождей, грозы, одарЯЯ плодами...
     -- Ѓыть по сему, -- ответил ѓостомысл с тЯжким вздохом. -- ’олько  не
знаю, как это случитсЯ. џ думаю, сон говорит лишь о возможности,  а  не  о
неизбежности. ђЯдом со мной сидит пещерник, который  видит  грЯдущее.  ’ак
вот их у него столько, сколько в лавке  ‘пидмана  штанов  разных  фасонов.
Љакое выберешь, такое и будет. „а и то еще не навернЯка,  ибо  покупку  по
дороге могут отнЯть или украсть. “милу ведь у  менЯ  умыкнул  тать  ђюрик,
завез на остров ЃуЯн, держит в заточении. ‘юда ему дорожка заказана!
     Ћн сел, уставилсЯ в цветную скатерть. ‘права  старый  русич  легонько
толкнул его в плечо, сказал с укоризной:
     -- Џолно тебе, ѓостомысл!.. Љогда ђюрик вышиб из города  варЯгов,  ты
сам величал его героем. –епь золотую на шею надел! Љогда отогнал Ятвагов и
рассеЯл их дружины, он тоже был длЯ тебЯ  умелым  воителем.  Ђ  когда  без
твоего благословениЯ взЯл спелую девку, сразу -- разбойник, тать!
     ђазговор за столом медленно возобновилсЯ,  говорили  теперь  о  вещих
снах и видениЯх, вспоминали случаи. Љ Ћлегу обратилсЯ  древний  старец  --
старому  хрычу  возжелалось  душеспасительной  беседы,  --   заговорил   с
умилением о чудесах,  предзнаменованиЯх,  о  милости  богов,  а  сам  весь
трЯссЯ, слюни летели в тарелку. Ћлег извинилсЯ, мол, перепил с непривычки,
встал и под стеночкой пробралсЯ ближе к выходу. Њежду  лопаток  чувствовал
пытливый взглЯд посадника, но взглЯд -- еще не нож.
     Ќа дальнем краю стола, где сидели менее знатные, говорили об  оружии,
конЯх, воинских походах. € разговаривали проще, без учтивого величаниЯ.
     -- ‘колько войска могут выставить варЯги на этот раз? --  выспрашивал
молодой боЯрин. “ него слегка дергалось красивое правильное лицо, от скулы
шел глубокий рубец, прЯчась в негустую русую бородку.
     -- Ѓольше, чем изгнали, --  уныло  ответствовал  крупный  заматерелый
мужик  с  вытаращенными  как  у  рака  глазами,  багроволицый,  с  толстым
перебитым носом. Ћн ел быстро, кости трещали на крупных зубах. --  Ђ  ведь
едва-едва вышибли из города!.. ’реть наших положили. Љак справитьсЯ?
     -- ‘ варЯгами можно сговоритьсЯ, -- перебил боЯрина  слева  костистый
длиннорукий мужик с белой бородой и жесткими глазами. --  ЋткупитьсЯ  мира
длЯ! ЏЯть тысЯч гривен -- и в город не войдут, поворотЯт  обратно.  Ђ  вот
мерЯ злобой пышет. …й не монеты надобны -- наши животы!
     Љогда отЯжелели от еды, а питье едва не выплескивалось из ушей,  один
из знатных боЯр поднЯлсЯ, что-то  прокричал,  его  не  услышали  за  общим
гвалтом, он вытащил огромный нож,  ударил  несколько  раз  по  серебрЯному
кубку. ‡азвенело, на тонкой чеканке остались вмЯтины, царапины.  Ќесколько
голов нехотЯ повернулись к боЯрину, но тут же занЯлись своими разговорами.
ЃоЯрин  грохнул  тЯжелым  кулаком  по  столу,  посуда  подпрыгнула,   вино
расплескалось по скатерти.
     -- ‘лушайте все! -- заорал боЯрин. ‹ицо его стало красным  от  гнева.
-- Њы пили за здоровье ѓостомысла, желали счастьЯ его древу, пили  за  его
знаменитого пращура -- посадника Ђтвинду, пили за героЯ земли новгородской
ЃуривоЯ -- отца ѓостомысла, но не пили еще за Ћтечество!.. ’олько  у  нас,
ильменских словен, возможно такое непотребие. „ва лЯха сойдутсЯ -- тут  же
пьют за Ћтчизну, а три -- уже льют слезы о ‚еликой  ‹Яхетии...  Ђ  мы  же,
мы!.. ‹учшие люди клали головы,  а  мы  все  черт-те  о  чем!..  Џредлагаю
наполнить кубки и чары, встать... и взглЯнуть,  какаЯ  свиньЯ  села  своим
поганым задом на мою бобровую шапку, которую Я оставил где-то на лавке!
     ѓости,  что  уже  стоЯли  с  кубками   в   руках,   начали   смущенно
оглЯдыватьсЯ. ‡азвенели кубки, вино полилось на одежды, на пол.  ѓостомысл
встал, за спинами гостей прошел к Ћлегу, сказал горько:
     -- Ќовгород!.. „аже говорЯ об Ћтчизне,  каждый  блюдет  свой  карман.
‚есь народ перевели в торгаши!
     -- ‚сЯкие города нужны, -- сказал Ћлег. -- Ђ сон-то был вещий?
     ѓостомысл остро взглЯнул из-под насупленных бровей:
     -- Ќам-то что?.. ђюрик далеко.
     -- …го можно призвать, --  напомнил  Ћлег.  --  Ќовгород  сейчас  без
кнЯзЯ, а ђюрик бивал варЯгов! …го знают те и эти. € мерЯ  поутихнет,  ЯраЯ
слава ђюрика далеко простерла соколиные крыльЯ.
     Ћни прохаживались взад-вперед в  соседней  палате.  Ќекоторые  гости,
покинув стол, тоже шушукались  кучками,  остальные  пировали  по-прежнему,
холопы носились со всех ног, таскали сладкое.
     ѓостомысл сказал внезапно:
     -- ‚он к нам направлЯетсЯ Џрибыслав, у него нюх на все новое. Ќа днЯх
его жена сбежала с хлопцем, который служил у него приказчиком.
     Џрибыслав, осанистый мужик с разбойничьими глазами и серьгой в  левом
ухе с крупным диамантом, поклонилсЯ еще издали:
     -- ѓостомысл, что будем делать с твоим сном?
     -- ‘чaстье тебе, Џрибыслав, -- ответил ѓостомысл с  достоинством.  --
‘лышал Я, женка твоЯ сбежала с приказчиком?
     -- Ќе жалко, как раз собиралсЯ его увольнЯть. ’ы лучше скажи,  будешь
ђюрика звать на кнЯжение аль нет? ’вой сон ведет к тому!
     ѓостомысл бросил на Ћлега многозначительный взглЯд,  и  тот  невольно
восхитилсЯ купчиной,  который  так  молниеносно  выстроил  цепь  причин  и
следствий.
     -- Ќе знаю, -- ответил ѓостомысл с напускным равнодушием. -- Ђ что?
     -- „а вроде бы нам чужаки ни к чему, -- сказал Џрибыслав сердито.  --
Ќабегут всЯкие! ‘ ними же совсем не будет жизни честным людЯм!
     -- ’ак то честным... ’ебе-то что?
     Џрибыслав оскалил желтые зубы, однако сказал уже более мирно:
     -- Ќо ежели чего, дай знать. ђюрик не совсем чужак, но с  ним  ЯвЯтсЯ
чужаки. џ хочу знать заранее, это мой город!
     Ћн подмигнул хитро, быстро отошел в сторону. ѓостомысл  проводил  его
долгим взглЯдом, шепнул Ћлегу:
     -- “ него двенадцать постоЯлых дворов, тридцать  две  корчмы,  табуны
коней на выпасе, склады ломЯтсЯ от овса...  „а  он  за  ђюрика  с  войском
обеими руками! Ќигде выгоду не упустит. € с бабами везет старому черту.
     -- Ќо... от него же сбежала жена?
     -- ‚ том и везение!.. „ругую возьмет, получше. …сли захочет.
     ѓостомысл ухмыльнулсЯ, на миг  став  похожим  на  удалого  ушкуйника,
каким Ћлег его знал полста лет тому.
     -- Ћтдыхай, отче... ’ы ведь постарше менЯ? џ даже не  пытаюсь  узнать
на сколько -- оторопь берет. ѓолова кружитсЯ,  будто  заглЯнул  в  бездну.
Ћтдыхай, а Я переговорю с боЯрами. Љого-то  все  одно  придетсЯ  звать  на
кнЯжение: то ли киевского кнЯзЯ, то ли хазарского кагана. …сть такие,  что
хотЯт немецких рыцарей, свеев. Ќужна сила, дабы защитила Ќовгород!
     ‚низу гулЯл и гремел весельем нижний поверх терема и даже весь  двор.
“ ѓостомысла ежели гулЯют гости,  то  гулЯют  и  холопьЯ.  ЏлЯски,  песни,
веселые гудошники; кто-то вывалилсЯ на крыльцо, грубо ткнув Ћлега, пышущий
румЯнцем, разгорЯчившийсЯ от обильной еды, хмельной, начал шумно  мочитьсЯ
прЯмо с крыльца. Ћлег дал по шее, и гулЯка рухнул лицом в парующую лужу.
     Ќад головой выгибалсЯ купол темно-синего неба. ‡везды горели  частыми
россыпЯми, кучками, словно  далеко-далеко  у  походных  костров  собралось
огромное воинство. ‚орота были распахнуты, пьЯный народ шлЯлсЯ в  обнимку.
Ћрали песни, во двор заходили с улицы. Ћлег постоЯл на  крыльце,  неслышно
отступил в тень. Ћн пока не знал, что не  понравилось  ему  во  дворе,  но
отодвинулсЯ еще чуть, быстро присел.
     ‘боку сухо щелкнуло, в ухо больно ударила  отлетевшаЯ  щепочка.  Ћлег
издал короткий стон, повалилсЯ через порог, высоко вскинув  ноги.  ‚  тени
сразу отполз, приподнЯлсЯ на корточки, опустив ладони на рукоЯть ножа.
     ‚ тереме играла музыка, на разные голоса орали песни. Љ крыльцу никто
не бросилсЯ, даже не прошел вроде бы мимоходом. ’о ли решили, что убит, то
ли стрелок был  непрост,  знавал  трюки.  Ћлег  напрЯженно  вслушивалсЯ  и
всматривалсЯ, мышцы заныли от напрЯжениЯ.
     ‚друг  во  дворе  среди  гулЯк,  разрисованных  повозок,   скоморохов
поЯвилась  маленькаЯ  женщина  в  мужской  одежде.   Ќа   широком   поЯсе,
подчеркивающем ее тонкую талию, висел узкий кинжал. Ћна оглЯделась, словно
ища кого-то, быстро прошла к терему. Ћлег отодвинулсЯ глубже в тень, чтобы
она оказалась на полном свету от маслЯных светильников.
     Ћна перешагнула порог, остановилась. Ћлегу показалось, что она  шарит
взглЯдом по деревЯнному полу, но нагнутьсЯ не решаетсЯ. …е  лицо  все  еще
оставалось в тени. Ћлег неслышно зашел с другой стороны, внезапно  положил
руку ей на плечо.
     Ћна  резко  обернулась,  вскрикнула.  ‘вет  бил  прЯмо  в  лицо,  она
побледнела, ее  брови  взлетели.  …му  показалось,  что  в  черных  глазах
промелькнул ужас.
     -- ’ы ждала кого-то другого? -- спросил он быстро.
     -- Љак ты менЯ напугал... -- прошептала она. -- ђазве ж можно так!
     -- ’ак можно, -- ответил он. -- €ли под тобой уже лужа?
     Ћн вывел ее на крыльцо, держа за плечи, кивнул на торчащую стрелу:
     -- „ай-ка ее.
     ѓульча с  недоумением  взЯлась  за  стрелу,  дернула,  потом  дернула
сильнее, негодующе фыркнула, ухватилась обеими руками,  уперлась  ногой  в
дверной  косЯк  и  рванула  изо  всей  дури.  Ћлег  успел  подхватить   --
кувыркнулась бы через спину. Ћна  протЯнула  ему  стрелу,  глаза  ее  были
непроницаемы.  Ћлег  потрогал  ногтем  застрЯвшие  в  железных   заусенцах
древесные волоконца. ѓульча могла притворитьсЯ, что дергает изо всех  сил,
но стрела действительно была пущена очень сильной рукой.


        ѓ‹Ђ‚Ђ 15


     ЏостоЯлый двор расположилсЯ, как водитсЯ, на перекрестке,  а  комната
ѓульчи и Ћлега была на третьем поверхе, под самой крышей. Џогасив  лучину,
он сидел у окна, глЯдЯ на толпы народа на улицах. ќтой  ночью  уже  начали
шлЯтьсЯ с факелами, кое-где возникали драки. “же все  вроде  бы  признали,
что над городом нависла опасность, а самим не отбитьсЯ. Ќадо нанЯть  кнЯзЯ
с его закаленными воинами, которые ни  на  что  другое  не  пригодны,  как
только продать свои головы за звонкую монету новгородцев. Ќо к которому из
наемных воителей обратитьсЯ?
     Ќадрывно звонил  колокол,  на  главную  площадь  с  боем  прорывались
сторонники одной группировки, их тут же  вытеснЯли  другие,  но  и  тех  с
треском вышибали третьи. ‚ ход шли  рукавицы  со  свинчатками,  кольЯ.  Ќа
утоптанной, словно камень, земле под ногами шелестели, как жухлые  листьЯ,
изодранные клочьЯ рубах, поЯса, воротники, а  от  пролитой  крови  кое-где
накапливались лужи.
     ЉаждаЯ улица Ќовгорода жила своей жизнью -- улица  кожевников,  улица
оружейников, улица бондарей и прочие, --  своими  интересами,  потому  там
часто собиралось малое вече. Ќовгород  разроссЯ  на  пЯть  концов,  каждый
держал своего посадника, каждый конец собирал свое среднее  вече.  Ќо  все
улицы и все концы города составлЯли  единый  Ќовгород,  жили  его  жизнью,
потому разноречивые решениЯ утверждали окончательно на общегородском вече.
     Џока что драки шли в разных концах. Ќа восточном конце  решили  после
недолгой драки послать к арабам, просить выслать  им  кнЯзЯ.  ‚  Ќовгороде
издавна водились мусульманские купцы,  у  них  были  свои  склады,  лавки.
’орговлЯ шла бойко, наладили дела с немцами, свеЯми, данами, мурманами  --
у тех тоже был свой конец. Џостепенно рЯды ислама множились, иные  русские
купцы принЯли  ислам,  обратили  детей  и  домочадцев,  ислам  принЯли  их
работники. € скоро уже весь  восточный  конец  Ќовгорода  с  его  улицами,
проулками, площадЯми был мусульманским. Љ  тому  же  там  осели  гости  из
Ѓулгар, недавно всем племенем принЯвшие ислам, там же были дома торков  --
в Ќовгороде их звали черными  клобуками,  --  берендеев,  узкоглазых  и  с
косичками.
     ћжный конец издавна тЯнул сторону киЯн -- в Љиеве власть  у  ‘амовита
была крепка, раздоров нет, и хотЯ хазары показывались уже на другом берегу
„непра, он полЯн в  обиду  не  давал,  копил  силу,  чтобы  освободить  от
хазарской дани северЯн и вЯтичей.
     ‘еверный конец склонЯлсЯ к поискам кнЯзЯ за дальними морЯми  --  дабы
не обрел силу от соседей. ‘лавенскаЯ сторона, самаЯ крупнаЯ, передравшись,
все же решила звать на кнЯжение  неправедно  изгнанного  ђюрика,  гонителЯ
варЯгов и прочих насильников. Ћлег чувствовал опытную руку, ибо  еще  пару
дней тому здесь о ђюрике никто не вспоминал.
     Ћлег,  пытаЯсь  склонить  чашу  весов  на  сторону  ђюрика,  охрип  в
словесных баталиЯх,  схватках,  кулаки  саднили  --  не  всегда  кончалось
криком, -- на косточках кожа была сбита, текла сукровица.  ѓорЯчие  головы
‘лавенской стороны рвались идти через реку на ’орговую сторону,  ломать  и
крушить, утверждаЯ свою правоту. Џосадники, боЯре, воеводы и знатные  мужи
удерживали, обещали дать бой через два днЯ, в час новгородского веча.
     Ќа  ‘лавенской  стороне  было  три  конца  и  три  посадника,  а   от
оружейников, кузнечного рЯда, скорнЯков,  кожевников  обещались  выставить
надежных выборных, что не отступЯтсЯ на бурном общем вече. ‘ южного  конца
обещались  прислать  двоих  выборщиков  ђюрика,  даже  с   восточного   --
исламского от краЯ до краЯ -- один из шести должен  был  подать  голос  за
призвание рюгенского кнЯзЯ с его дружиной. Ћлег насчитал,  что  за  ђюрика
будет около  трети  голосов,  другие  же  распределЯтсЯ  между  кнЯзем  от
киевского  владыки  ‘амовита,  хазарского  кагана,  исламских   шейхов   и
немецкого королЯ. ‡а них тЯнуло чуть двух третей новгородцев, так что если
настрой вольных новгородцев не  переменитсЯ,  за  ђюрика  будет  небольшой
перевес. Љрохотный, но все же...
     Ћлег последние две ночи провел без  сна,  встревал  в  любую  уличную
драку,  молил  судьбу,  чтобы  не  сорвалось  в   последний   момент,   не
переменилось, чтобы расстановка сил сохранилась до общего веча.
     ‚ первый же день после пира у ѓостомысла его остановил посреди  улицы
один русич, оглЯдел оценивающе:
     -- Џолгривны заработать хочешь?
     Ћлег сделал лицо как  можно  более  простецкое,  ответил  с  северным
говорком:
     -- •то ж откажетсЯ!
     -- Ѓудешь шататьсЯ по городу, -- сказал русич строго, --  как  сейчас
шатаешьсЯ, бездельник! ’олько  ори  громче:  "‚олим  ђюрика  с  дружиной!"
ЏонЯл?.. Ђ будут спорить... “ тебЯ кулаки длЯ чего отросли?
     Ћлег заулыбалсЯ во весь рот:
     -- „авно чешутсЯ!
     ђусич вытащил из калитки тоненький прутик серебра:
     -- Ќа! ќто вперед за работу.  Ђ  кормитьсЯ  приходи  во  двор  русича
’араса.
     -- Џремного благодарен, -- ответил Ћлег радостным голосом.  --  “ж  Я
возьмусь! Џолгривны -- это ж какие деньги!
     ’еперь, оставив ѓульчу на постоЯлом  дворе,  он  шаталсЯ  с  десЯтком
добрых  молодцев  --  они  тоже  тЯнули  за  признание  ђюрика.  Ќа  улице
небезопасно, но на постоЯлом дворе скорее могут  пырнуть  ножом,  а  здесь
все-таки вокруг свои. „рались вместе, сроднились. Ћжерелье из оберегов  он
оставил на постоЯлом дворе, и теперь никто не признавал в нем волхва, а  в
глаза -- мудрые и печальные -- кто заглЯдывает в кулачном бою?
     ‚  последнюю  ночь  перед  всегородским  вечем  ѓульча  не  спала,  с
отвращением наблюдала  из  окна  кровавые  драки,  слушала  крики,  вопли,
призывы. Џещерника не было, он показал свой звериный  нрав,  ввЯзавшись  в
уличные драки, приходил поздно, сразу падал на постель и засыпал.
     ‚ этот раз ѓульча решила дождатьсЯ, однако ночь тЯнулась и  тЯнулась,
на востоке начало светлеть, а на улицах все так же мелькали факелы,  пахло
дымом,  слышались  Яростные  вопли.  Ќаконец-то  она  легла,  укрывшись  с
головой, чтобы не слышать звериного буйства, и почти сразу  же  за  дверью
послышалось шарканье, кто-то тщательно вытирал подошвы. Ћна насторожилась,
бесшумно нащупала свой кинжал.  „верь  отворилась,  Ћлег  вошел,  тихонько
ступаЯ, направилсЯ к постели.
     ѓульча потЯнула носом, сказала удивленно:
     -- Ќа этот раз что-то новое... Ћт тебЯ пахнет подземельем.
     Ћн тихо засмеЯлсЯ, в темноте она не видела его лица.
     -- Џодвалы длЯ заточениЯ здесь именуютсЯ срубами. ’ы чего не спишь?
     -- Љак бы Я заснула, беспокоЯсь за тебЯ?
     -- ‚опросом на вопрос, -- пробормотал он.
     ‹оже заскрипело под его могучим телом. Ћна опустилась рЯдом. Ћт  него
в самом деле несло очень глубоким подземельем --  она  привыкла  различать
разные благовониЯ в доме отца, -- но еще  крепким  мужским  потом.  ѓульча
смочила чистую трЯпицу, вытерла его грудь, перевернула на спину, принЯлась
мЯть мышцы, в который раз  удивлЯЯсь,  что  у  пещерника  такие  массивные
плечи.

     “тром, в день общего веча, на мосту через  ‚олхов  дорогу  загородила
толпа сторонников ‘амовита. ‘шиблись, потеснили, но  те  быстро  озверели,
поперли дуром -- впЯтеро; перила моста затрещали, народ гроздьЯми падал  в
реку, продолжаЯ в воздухе хватать за  горло,  вцеплЯтьсЯ  в  волосы,  бить
ногами.
     Ћлег держалсЯ в переднем рЯду, валил кулаками замертво, но далеко  не
зарывалсЯ, дабы сбоку не пырнули  ножом.  ‘права  азартно  гатил  могучими
кулачищами рыжеголовый парень с озорными глазами. Љликали его  ‚аськой,  а
прозвище было Ѓуслаев -- Явно из киевлЯн, там полно Ѓуслаевых, да и  когда
сами буслы летЯт к лесу, то закрывают широкими крыльЯми небо. Ћлег  дралсЯ
расчетливее, несколько раз спасал  голову  Ѓуслаева  от  жерди  или  кола,
сбрасывал таких в реку.
     Ћдин лЯпнулсЯ в воду с диким воплем, забарахталсЯ, крича:
     -- ‘пасите!.. ‘пасите!.. џ не умею плавать!
     ‚аська Ѓуслаев зло крикнул через обломки перил:
     -- џ тоже не умею, но не ору же?!
     „ругой наклонилсЯ, спросил:
     -- ’ы за кого руку тЯнешь?
     “топающий изо всех сил бил  руками  по  воде,  захлебывалсЯ,  кричал,
глотаЯ брызги:
     -- ‡а... кого скажешь...
     „оброхот разочарованно отвернулсЯ:
     -- Љак петушок на палочке: куда ветер подует... Ќам такие  не  нужны.
Џоклон рыбам!
     Џрорвались по ту сторону ‚олхова, а  там  уже  трещали  лавки,  народ
ломал навесы, в грЯзь вываливались шелка,  узорчатые  платьЯ.  Ќа  вечевой
башне неумолчно бил большой колокол -- отчаЯнно, как на пожаре.
     ‚незапно Ћлег увидел через распахнутые  ворота  одного  терема  троих
всадников -- один из них был миниатюрный, с распущенными по плечам темными
косами. ‚садник чуть повернул  голову,  и  Ћлег  узнал  ѓульчу.  Ћн  сразу
пригнулсЯ,  успев  заметить,  что  ѓульчу  внимательно   выслушивали   оба
всадника: костлЯвые, с хищными худыми лицами, хмурые,  одетые  словно  длЯ
короткой, но злой сечи.
     Ћлег быстро проскользнул мимо ворот, прЯчась за спинами соратников, а
на перекрестке снова ввЯзалсЯ в драку. ‚ыборные от малых  веч  на  площадь
пробитьсЯ не сумели -- драка, давка, над головами взлетают кольЯ, дубинки,
жерди. ‘ трудом пробивалсЯ к вечевой башне и высокий русич  на  прекрасном
породистом коне -- в доспехах, лицо в шрамах, на поЯсе висел огромный меч,
но могучий воин за  рукоЯть  не  хваталсЯ:  вокруг  свои,  новгородцы,  не
варЯги.
     Ћлег кивнул Ѓуслаеву, надо-де помочь, в  четыре  кулака  пробились  к
русичу, того мотало в грозной толпе, грозило  выкинуть  из  седла.  †адные
руки хватали за сапоги, троих гридней русича стЯнули  с  коней  на  землю,
молча и остервенело  топтали,  сладострастно  хакаЯ.  ‚двоем  с  Ѓуслаевым
сумели отгородить от натиска лютой  толпы,  пропихнули  к  помосту.  ђусич
смахнул кровь, заливающую глаз, сказал хрипло:
     -- Ѓлагодарствую!.. ‘ менЯ еще гривна.
     -- —то? -- не понЯл Ћлег. ‡асмеЯлсЯ, узнав русича ’араса. -- Ќеплохо,
а?
     ђусич в ответ  весело  рассмеЯлсЯ.  Љ  помосту  пробрались  еще  трое
выборных, стали у вечевых ступеней, с которых  должно  прозвучать  решение
новгородцев. Ћтборные молодцы,  нанЯтые  служить  лишь  порЯдку  и  никому
больше, работали дубинками, расчищаЯ вечевую  площадь,  теснили  озверелый
народ, не разбираЯ, кто из них смерд, кто боЯрин. Љрепкий ратник  чуть  не
огрел Ћлега, тот перехватил дубинку, крикнул бешено:
     -- „урень, совсем очумел?
     Ќа площадь, усыпанную воротниками, пуговицами,  расцвеченную  пЯтнами
крови, сквозь толпу протискивались растрепанные  выборные  --  от  каждого
торгового союза, цеха,  земледельцев,  волхвов.  ’олпа  орала,  улюлюкала,
плевала вслед, бросала камни и палки, других же поощрЯли воплЯми.
     ‚незапно колокол умолк. Љрики  начали  утихать  тоже,  над  площадью,
словно огромнаЯ птица взмахнула крыльЯми,  пронессЯ  ветерок.  Ќа  вечевую
ступень медленно поднЯлсЯ ѓостомысл. Ѓыл он бледен,  под  глазами  повисли
темные круги, а двигалсЯ тЯжело, словно нес на плечах гору.
     -- ‘оратники ‚еликого Ќовгорода! -- сказал он негромко,  затем  голос
его окреп, разнессЯ над толпой. -- ‹юди вольные,  люди  непокоренные!..  ‚
ваши руки отдаем будущее Ќовгорода, а с ним, как знать, может быть,  всего
народа нашего! ‚ам решать, призвать или не призвать кнЯзей, чтобы  правили
и володели нами, а если призвать, то  кого.  Ћб  одном  прошу  --  решайте
мудро, без ребЯчьих обид, без сиюминутной корысти!
     Ћн говорил недолго, сила -- в краткости, а за ним на вечевую  ступень
поднимались  старшие  боЯре  --  из  выборных,  выборные  тысЯцкие,  затем
воеводы, знатные  воины-русичи,  которых  свистом  и  криками  не  сгонЯт,
уважают за честь и совесть.
     ‚ толпе снова вспыхнули драки, послышались нетерпеливые голоса:
     -- Љончай Языками чесать! ‚се Ясно давно! ‘обирай голоса!
     Џерепуганные подвойские раздавали  полоски  бересты  выборным,  боЯсь
близко подойти к ревущей толпе.  Ќесколько  человек  прорвали  ограждение,
ринулись к выборщикам. …два перехватили,  в  воздухе  замелькали  дубинки.
Љто-то убежал, зажимаЯ ладонЯми разбитую  голову,  а  кого-то  утащили  за
ноги.
     ‚ыборные торопливо писали чертами и  резами,  а  кто  и  подвЯзанными
знаками, бересту бросали в широкую корзинку, что стоЯла на виду. ’ак же на
виду шел подсчет голосов, и над площадью стоЯл сплошной рев. Ћлег  ошалело
смотрел на людское море: греки, что изгонЯли равнодушных на выборах, здесь
бы померли от зависти...
     ѓостомысл  вышел  на  ступень,  сопровождаемый  выборными,  что  вели
подсчет, вскинул высоко над головой берестЯной лист:
     -- ‘оратники славного Ќовгорода! Ѓольшинством голосов решено звать на
кнЯжение  ђюрика,  которого  мы  все  знаем.  Ћт  имени  города   составим
грамоту-договор, дабы прибыл не сам, а со  своим  родом  и  дружиною.  Ќам
нужен не залетный кнЯзь, а свой,  новгородский.  Ќа  этих  условиЯх,  буде
примет, мы даем ему и его дружине  содержание,  плату  за  службу,  а  его
русичам еще и терема на главной улице. Ђ он, буде  примет,  обЯзуетсЯ  нас
защищать, а новгородских вольностей не трогать. …жели  примет  --  милости
просим!
     ‚ толпе снова пошли крики, и на  глазах  народа  договорную  поспешно
скрепили главной печатью Ќовгорода, затем  печатЯми  старших  выборных  от
пЯти  концов  города.  ѓостомысл  поднЯл  грамоту  над  головой,   показал
собравшимсЯ, затем отступил на шаг, незаметно  передал  за  спиной  Ћлегу,
который смиренно стоЯл среди воевод, теребЯ на груди обереги.
     -- Њожет,  останешьсЯ  на  пару  дней?  --  прошептал  ѓостомысл.  --
‘нарЯдим как следует! Љоней заводных дам, провожатых.
     -- € так, может быть, уже опоздал, --  ответил  Ћлег  тоже  тревожным
шепотом. -- „о встречи!
     Ћн отступил за спинами в избу, спрЯтал договор за пазуху.  ‚  вечевой
избе было пусто, все стоЯли на крыльце и на  вечевой  ступени.  Ћн  быстро
перебежал через светлицу, бесшумно отворил окно. Џоказалось, что за спиной
скрипнуло. ‡атаилсЯ, держа руку на рукоЯти ножа. Ѓыло тихо, и он  спрыгнул
на землю, задами выбралсЯ на тихую улицу.
     Ћлег  вбежал  в  горницу,  схватил  дорожную  суму,  уже   собранную,
увЯзанную. ѓульча подскочила, словно ее пырнули снизу шилом:
     -- ’ы куда?
     -- „ела, -- ответил Ћлег коротко. --  Џрощай!  ’ебе  понравилсЯ  этот
город? ‡десь такие лавки, такие торговые рЯды!
     Ћн бросилсЯ к двери, услышал визг:
     -- ’ы не поедешь без ме...
     •лопок двери оборвал ее крик. Ћлег  сбежал  вниз,  прыгаЯ  через  три
ступени. Ќа дворе быстро сгущались сумерки, вече затЯнулось на весь  день,
хотЯ начали с утра. Ћлег пронессЯ, как бесшумнаЯ тень, к  конюшне,  быстро
оседлал конЯ, вывел из низких ворот. Љонь взыграл,  почуЯв  свежий  ночной
воздух. Ћлег приторочил дорожную сумку, а второй мешок  и  тюк  пристегнул
поверх седла заводного конЯ. Ћн отказалсЯ от  мысли  вскочить  в  седло  и
понестись галопом -- грохот привлечет внимание, почти бегом повел коней  в
поводу.
     ‘ крыльца, топоча каблучками, сбежала разъЯреннаЯ ѓульча.
     -- ’ы куда без менЯ? —то Я буду делать в этом холодном городе?
     Ћлег бросил через плечо:
     -- џ еду на ‘евер, к  гипербореЯм!  ’ам  птицы  замерзают  в  полете.
Џравда, зимой...
     Ћн вывел коней за ворота, повел по улице. ‘таралсЯ идти по  земле  --
копыта меньше стучат,  чем  по  деревЯнной  мостовой.  Љогда  миновал  два
перекрестка и впереди  замаЯчили  уже  городские  ворота,  сзади  раздалсЯ
звонкий цокот копыт.
     ѓульча неслась за ним галопом на рыжем жеребце. …е черные, как смоль,
волосы развевались по плечам подобно струЯм подземной реки мертвых. ‡а ней
едва поспевал, жалко вздергиваЯ к небу морду, запасной  конь,  привЯзанный
чересчур коротко. Ќа заводном коне ни седла,  ни  потника,  на  первом  --
седло и ѓульча.
     Ћлег выругалсЯ, запрыгнул в седло. Џолгорода услышало  конский  топот
-- всего-то делов настобурчить уши того умельца, который едва не пришпилил
его к стене у ѓостомысла. € его дружков, если не один: волки ходЯт стаЯми.
     ‘творки городских ворот были уже закрыты и  даже  подперты  бревнами.
Њожно объехать с юга,  там  стену  недавно  разобрали  на  склады,  но  из
сторожки как раз  вышел  грузный  дружинник  --  потный,  раскрасневшийсЯ,
распустивший поЯс. †ивот навис над ремнем, скрываЯ железную прЯжку. ‡аорал
с ходу, люто выкатив глаза:
     -- Љто такие? Џочему на ночь? ’ати?.. ‚орррюги?
     -- Ќе ори, дурак, -- сказал Ћлег с досадой. Ћн вытащил  из-за  пазухи
свиток, облепленный печатЯми, весь в шелковых  шнурках,  на  которых  тоже
болтались тЯжелые печати. -- ‚идишь?.. ‡адержи еще малость, завтра с  утра
пойдешь вывозить навоз. ‚се понЯл, дурень?
     ’олстЯк заметно побледнел. †ивот враз втЯнулсЯ, а грудь выгнулась. Ћн
покосилсЯ на караульную пристройку -- оттуда неслись разгульные песни,  --
строго посмотрел на Ћлега, гаркнул зычно:
     -- ‘тража!
     €з домишка вывалились, ронЯЯ и подхватываЯ  топоры,  трое  шатающихсЯ
мужиков. ‚се в подпитии, простоволосые, лишь один оставалсЯ в кольчуге  --
так и попер впереди всех, свирепо раздуваЯ ноздри, сверлЯ  Ћлега  взглЯдом
василиска. Ћлег медленно потЯнул из ножен меч.
     -- „урни! -- крикнул старший гридень. -- ‚орота отворЯйте! Џо важному
делу гонец.
     ‘тражи заколебались, двое зачесались, повернули  к  воротам.  ’ретий,
который в кольчуге, мерил Ћлега и ѓульчу недружелюбным взглЯдом:
     -- „ык ворота ж заперты на ночь?
     -- „урень ты, Њыкола, -- сказал старший дружинник. -- ‘лыхал, сегоднЯ
вече завершилось?
     -- ‘лышал, -- угрюмо ответил мужик. Ћн потрогал окровавленную  скулу.
-- ‚чера и позавчера был на сходке. ‘егоднЯ --  чтоб  на