он. “нылый завой буксира.
     -- •орошенькую мы изображаем картину, -- ты, что-то вроде Erlk&ouml;nig'а, и
Я  --  мальчонка,  вцепившийсЯ в  прозаического  всадника  и  вперившийсЯ  в
волшебные туманы. Џф!
     -- ‚се, что  нам  нужно, --  это тот кусочек тебЯ,  в  котором упрЯтана
рукоЯтка.
     -- …е не существует, -- рЯвкнул Љруг  и ударил кулаком по своей стороне
стола.
     -- џ тебЯ умолЯю, будь осторожней. ‚ стенах полно замаскированных дыр и
в каждой -- нацеленнаЯ  на тебЯ винтовка. ’ак ты уж, пожалуйста, без жестов.
Ћни нынче нервные. ‚се от погоды. ќта сераЯ мразь.
     -- …сли,  -- сказал Љруг, -- ты не можешь оставить менЯ и моих друзей в
покое, дай им и мне выехать за границу. ќто избавит тебЯ от массы хлопот.
     -- —то ты, собственно, имеешь против моего правительства?
     --  ЊенЯ нисколько  не  интересует  твое правительство. ЊенЯ  возмущают
только твои попытки вызвать во мне интерес к нему. Ћставь менЯ одного.
     -- "Ћдин" -- гнуснейшее  слово  во  всем Языке.  Ќикто не  бывает один.
Љогда в организме клетка заЯвлЯет: "оставьте менЯ одну", возникает рак.
     -- ‚ какой тюрьме или тюрьмах они сидЯт?
     -- ‚иноват?
     -- ѓде, например, ќмбер?
     --  ’ы  хочешь  знать  слишком много. ќти скучные технические  материи,
право,  не  заслуживают интереса  со  стороны такого  ума,  как твой.  Ќу, а
теперь----
     Ќет,  не совсем так  все это  происходило. Џрежде  всего, большую часть
встречи Џадук  промолчал. ‘казанное же  им свелось к  нескольким  отрывистым
плоскостЯм.  ЌавернЯка,  он слегка  барабанил  пальцами по  столу  (эти  все
барабанЯт), и Љруг отзывалсЯ  собственной дробью, но более ничем нервозности
не  выказывал.  ‘нЯтые сверху, они вышли бы в китайской перспективе -- вроде
кукол, отчасти  обмЯкших, но, верно, с  жесткой сердцевиной под благовидными
одеЯниЯми, -- один привалилсЯ к столу в полоске серого света,  другой  сидит
от стола несколько вбок, скрестивши ноги и покачиваЯ вверх-вниз ступней, той
что повыше, -- и  скрытый  зритель (какое-нибудь антропоморфное  божество, к
примеру)  навернЯка позабавилсЯ бы формой видимых сверху  человечьих  голов.
Џадук  отрывисто  осведомилсЯ  у  Љруга, достаточно  ли  тепло в его (Љруга)
квартире (никто,  разумеетсЯ, не  мог  ожидать, что  революциЯ обойдетсЯ <i>без</i>
перебоев в снабжении углем), и Љруг ответил: да, достаточно. Ђ нет ли у него
затруднений с  молоком и редисом? ‚ общем  есть, незначительные. Ћн  отметил
ответ Љруга на  странице  календарЯ. …го  опечалила  весть о  том,  что Љруг
овдовел. Ќе приходитсЯ  ли  ему  родственником  профессор  Њартин  Љруг? Ђ у
покойной  супруги  родственники  имелись?  Љруг предоставил  ему необходимые
сведениЯ. Џадук откинулсЯ в кресле и постучал себЯ по кончику носа резиновой
оконечностью  шестигранного  карандаша:  теперь  он  держал  его  за  концы,
горизонтально, и слегка перекатывал между большими и указательными пальцами,
видимо  заинтересованный  пропажей  и   поЯвлением   ќберхарда   ”абера  No.
2<sup>3</sup>/<sub>8</sub>. ќта роль не из трудных, но все же актеру следует
быть  осторожным и не  переусердствовать в том,  что ѓрааф  называет  где-то
"мерзостной нарочитостью". Љруг  между  тем  потЯгивал свой коньЯк  и  нежно
нЯнчил  стакан. ‚незапно Џадук резко согнулсЯ к столу, выдрал  Ящик  и вынул
украшенный лентами отпечатанный текст. € протЯнул его Љругу.
     -- ЏридетсЯ надеть очки, -- сказал Љруг.
     Ћн подержал их перед собой, глЯдЯ сквозь них на далекое окно. Ќа  левом
стекле, посередке,  виднелась  туманность, мутнаЯ, спиралевиднаЯ, похожаЯ на
отпечаток, оставленный  большим пальцем  призрака.  Џока он дышал  на нее  и
стирал  носовым  платком,  Џадук  объЯснЯл  что  к   чему.  Љругу  предстоит
назначение в  президенты “ниверситета,  взамен  Ђзуреуса.  †алованье у  него
будет против  оклада  предшественника,  каковое составлЯло пЯть тысЯч  крун,
тройное. ‘верх того ему предоставЯт  автомобиль,  велосипед  и  падограф. Ќа
публичном открытии “ниверситета  он  будет  любезен выступить  с речью.  …го
труды,  пересмотренные  в  свете  политических  событиЯми,   выйдут   новыми
изданиЯми. ’акже ожидаютсЯ премии,  годичные отпуска (длЯ науки), лотерейные
билеты, корова -- много всЯкого.
     -- Ђ  это, Я полагаю, речь, -- уютно молвил Љруг. Џадук отметил, что  в
видах недоставлениЯ Љругу лишних хлопот, речь была заготовлена специалистом.
     -- Њы надеемсЯ, она понравитсЯ тебе, как понравилась нам.
     -- ‘тало быть, -- повторил Љруг. -- это и есть речь.
     -- „а, -- сказал Џадук, -- ’еперь не торопись. Џрочитай внимательно. Ћ,
кстати, там нужно было переменить одно слово. Ќе знаю, сделали или нет. Ѓудь
добр----
     Ћн  протЯнул руку, чтобы взЯть  у Љруга текст, и  при  этом сбил локтем
стакан.   Ћстатки   молока,  образовали  на  столе  белую   лужицу,   формой
напоминающую почку.
     -- „а, -- сказал Џадук, возвращаЯ текст, -- переменили.
     € он занЯлсЯ удалением  со стола различных  предметов (бронзового орла,
карандаша,  почтовой  открытки  с  "ћношей в  голубом"  ѓейнсборо,  рамки  с
репродукцией  "Ђльдобрандинской свадьбы" с полунагой, прелестной миньоной  в
венке,  которую жених должен покинуть длЯ комковатой, укутанной  в покрывало
невесты),  затем бестолково зашлепал по молоку куском промокашки. Љруг читал
sotto voce:
     -- "„амы и господа! ѓраждане, солдаты, жены и матери! ЃратьЯ и  сестры!
ђеволюциЯ  поставила  задачи [zadachi] необычайной  трудности,  колоссальной
важности,  всемирного  охвата  [mirovovo  mashtaba].  Ќаш вождь  прибегнул к
решительнейшим революционным  мерам,  рассчитанным на  то,  чтобы  пробудить
безграничный  энтузиазм угнетенных  и  эксплуатируемых  масс.  ‚  кратчайшее
[kratchaishii] времЯ  [srok]  ѓосударство  создало  центральные  органы  длЯ
обеспечениЯ страны всеми продуктами  первостепенной  важности, распределение
которых производитсЯ по твердым ценам и самым  плачевным образом. ‚иноват --
<i>плановым</i> образом. †ены,  солдаты и матери!  ѓидра реакции еще  может поднЯть
свою голову...!"
     -- Ќе годитсЯ, у этой твари не одна голова, не так ли?
     -- Џометь, -- сказал сквозь зубы Џадук. -- Џометь на полЯх и продолжай,
ради всего свЯтого.
     --  "Љак  говорит стараЯ  наша  пословица, "чем  баба страшнее,  тем  и
вернее", -- этого, однако,  нельзЯ отнести к "страшным слухам", распускаемым
нашими  врагами. •одЯт,  например,  слухи, что  сливки  нашей  интеллигенции
находЯтсЯ в оппозиции к нынешнему режиму."
     -- Ќе  правильнее ли будет сказать "взбитые сливки"? џ имею в виду, что
следуЯ метафоре...
     -- Џометь, пометь, эти мелочи не существенны!
     -- "Ќеправда! ЏустаЯ фраза, ложь! ’е, кто неистовствует, кто буйствует,
кто  мечет  громы  и  молнии,  кто  скрежещет  зубами  и  изливает   на  нас
безостановочный поток  [potok] брани,  прЯмо ни  в чем нас  не обвинЯют, они
лишь  "бросают намеки".  ќти намеки глупы.  Ћтнюдь не  вставаЯ в оппозицию к
режиму,  мы,  профессора,  писатели, философы  и  прочее  и  тому  подобное,
поддерживаем его со всей возможной ученостью и энтузиазмом."
     "Ќет,  господа,  нет, предатели,  самые  "категорические"  ваши  слова,
декларации и заЯвлениЯ не умалЯт этих  фактов. ‚ы можете сколько вам  угодно
замазывать  тот факт, что наши передовые профессора и мыслители поддерживают
режим, но вы не в состоЯнии умалить тот факт,  что они  его поддерживают. Њы
счастливо и гордо шагаем в ногу с  массами. ‘лепаЯ материЯ прозрела и сшибла
розовые очки, украшавшие длинный нос так называемой Њысли. —его  бы Я раньше
ни думал и ни писал, ныне длЯ менЯ стало Ясным  одно: две пары глаз, кому бы
они  ни  принадлежали,  взглЯнув на  сапог,  увидЯт  один  и тот  же  сапог,
поскольку в обеих он отражаетсЯ одинаковым образом; и далее, что вместилищем
мысли  ЯвлЯетсЯ   гортань,  так  что   работа  сознаниЯ   есть  своего  рода
полоскание."
     -- ‚от те и раз! Џоследнее предложение смахивает на покалеченный пассаж
из одной моей  работы. Џричем вывернутый наизнанку кем-то, не уЯснившим сути
моего замечаниЯ. џ оспаривал старую----
     -- “молЯю тебЯ, продолжай. “молЯю----
     --  "€ными словами,  новое Ћбразование,  новый “ниверситет,  который  Я
счастлив и горд возглавить, ознаменуют собой эру „инамичного Ћбраза †изни. ‚
результате великое и прекрасное упрощение придет на смену порочным тонкостЯм
дегенеративного  прошлого. Њы будем учить  и  научим прежде всего  тому, что
мечта Џлатона стала Явью в руках ѓлавы нашего ѓосударства----"
     -- Ќу, это уж полнаЯ околесица. џ отказываюсь продолжать. ‡абери его от
менЯ.
     € он подтолкнул текст к Џадуку, который сидел, закрыв глаза.
     -- Ќе принимай поспешных  решений, бедламный Ђдам.  ‘тупай  домой.  ‚се
обдумай. Ќет, молчи. Ћни  больше  не смогут  сдержать  своего огнЯ.  “молЯю,
ступай.
     —ем,  разумеетсЯ, встреча  и завершилась. ’ак? €ли, быть  может, иначе?
‚правду ли Љруг заглЯнул в подготовленную речь?  € если заглЯнул, вправду ль
она была настолько  глупа? Ћн заглЯнул; она была. “богий тиран или президент
страны, или диктатор, или кем он там  был, -- человек по имени Џадук, в одно
слово, или †аба, в другое, -- вручил любимому  моему герою загадочную стопку
опрЯтно  отпечатанных   страниц.  Ђктера,  играющего   получателЯ,   следует
вразумить, чтобы он  не  смотрел  себе  на  руки, медленно,  <i>очень  медленно</i>
принимаЯ   бумаги    (и   пожалуйста,    пусть   пошевеливает   латеральными
нижнечелюстными  мышцами), но чтобы  глЯдел подателю прЯмо в  глаза; короче,
сначала -- на  подателЯ, а уж <i>потом</i>  опустить глаза  на даваемое. Ћднако оба
они  были  люди неуклюжие, раздраженные, и эксперты, сидевшие в кардиариуме,
обменЯлись в некий  миг  (когда пролилось молоко) торжественными кивками;  и
эти кивки, тоже, притворными не были. Ќазначенное, предположительно, на срок
месЯца три  спустЯ  открытие нового  “ниверситета, должно было  стать  самым
торжественным  и широко  освещаемым  действом,  с  сонмищем  журналистов  из
иностранных  держав  --  невежественных, с излишней  щедростью  оплачиваемых
репортеров  с бесшумными  пишущими машинками  на коленЯх  и фотографов, души
которых стоЯт дешевле сушеных  фиг. € некий  великий  мыслитель этой  страны
должен был поЯвитьсЯ  в алых  хламидах (чик) бок о бок с символом  и  главой
ѓосударства  (чик,  чик, чик, чик, чик,  чик)  и  громко провозгласить,  что
ѓосударство значительнее и мудрее любого из смертных.

--------
        12

     ђазмышлЯЯ об  этой фарсовой встрече, он гадал, как долго придетсЯ ждать
новой  попытки.  Ћн  по-прежнему  верил,  что  пока  он  сидит  тихо   и  не
высовываетсЯ, никакой пагубы  с ним  не  случитсЯ.  Љак ни странно, в  конце
месЯца  пришел  его  обычный  чек,  хотЯ  “ниверситет  до  поры  до  времени
существование свое прекратил, по крайней мере во внешних его проЯвлениЯх. ‡а
кулисами  текла  бесконечнаЯ  череда  заседаний,  кутерьма  административной
активности, перегруппировка сил, но он уклонЯлсЯ и от посещениЯ этих сборищ,
и от  приема разного рода делегаций и специальных гонцов, которых продолжали
слать к нему Ђзуреус с Ђлександером. Ћн  рассудил, что когда ‘овет ‘тарейшин
израсходует  все  средства  совращениЯ,   его  оставЯт  в  покое,  поскольку
правительство, не осмеливаЯсь его арестовать и не желаЯ даровать ему роскошь
изгнаниЯ, будет все же с упрЯмством отчаЯниЯ верить, что он рано или поздно,
может  быть,  и смЯгчитсЯ. Ћднообразный окрас, приобретаемый будущим, вполне
оказалсЯ под масть серому миру  его вдовства, и если бы не друзьЯ, о которых
следовало заботитьсЯ, и не сын,  льнущий к сердцу  его и к  щеке, он  мог бы
посвЯтить эти сумерки какому-нибудь неспешному исследованию:  ему, например,
всегда хотелось  побольше узнать  об ЋриньЯкской  эпохе и  о  тех  портретах
необычайных  существ (возможно,  то были  неандертальские полулюди -- прЯмые
прародители  Џадука  и  подобных  ему,  -- которых  ориньЯки  использовали в
качестве рабов), обнаруженных испанским вельможей  и его  малышкой дочерью в
расписных пещерах Ђльтамиры. €ли он  мог бы занЯтьсЯ одной неЯсной проблемой
викторианской телепатии (о случаЯх которой сообщали свЯщенники, нервные дамы
и отставные  полковники, хлебнувшие службы в €ндии),  скажем,  замечательным
сном миссис ‘тори касательно гибели ее  брата. Џоследуем, в свой черед, и мы
за  этим братом, который в  очень  темную  ночь  шел  вдоль железнодорожного
полотна; прошествовав  шестнадцать миль, он почувствовал небольшую усталость
(и кто бы ее  не почувствовал?) и присел, чтобы стЯнуть сапоги, да  задремал
под  стрекот  сверчков,  а там застучал  и  поезд.  ‘емьдесЯт шесть  овечьих
вагонов (в странной пародии на усыпительный счет овечек) промчали, не тронув
его,  но  затем какой-то  выступ  чиркнул несчастного по  затылку и прЯмо на
месте убил. Њы также могли  бы исследовать "illusions  hypnagogiques" (всего
лишь иллюзии?) милейшей  мисс Ѓиддер, --  ей как-то приснилсЯ кошмар,  самый
Явственный из демонов коего пережил ее пробужденье, так что  она даже  села,
дабы рассмотреть его лапу, вцепившуюсЯ  в спинку кровати,  но лапа истаЯла в
росписи, что  над каминной  доской. ѓлупо,  конечно, но что Я могу поделать,
думал он, вылезаЯ из  кресла и пересекаЯ комнату,  чтобы изменить  положение
подозрительных складок коричневого халата, который, раскинувшись по кушетке,
показывал на одном из своих краев Явственную средневековую харю.
     Ћн  пересмотрел  всЯкую  всЯчину,  запасенную  между  делом  длЯ  эссе,
которого так и не написал и никогда уже  не  напишет,  потому  что забыл его
основную  мысль, его секретную  комбинацию. ’ут  был,  к  примеру,  папирус,
который человек  по имени ђинд купил у каких-то арабов (уверЯвших, будто они
нашли  его  среди  развалин  небольших строений  близ  ђамессеума);  папирус
начиналсЯ  с обещаниЯ открыть "все тайны, все загадки", но (как и в случае с
демоном  мисс Ѓиддер)  оказалсЯ всего  лишь  школьным  учебником  с  пустыми
местами,  на которых какой-то неведомый  египетский землепашец производил  в
семнадцатом веке до ђождества •ристова неуклюжие выкладки.  ѓазетнаЯ вырезка
сообщала,  что  ѓосударственный  ќнтомолог  подал  в  отставку,  дабы  стать
‘оветником по ’енистым „еревьЯм, и  оставалось гадать, не витиеватый ли  это
восточный  эвфемизм  длЯ  обозначениЯ смерти.  Ќа  другой листок  он перенес
строки из знаменитой американской поэмы:

        Ѓудь тверд, о мрачный полубог!
        …го фонтан взлетает вверх,
        Ќо накатил высокий вал,
        Џитье идет по кругу.
        ‡емлЯ лежит за сотню лиг,
        € он не знает -- где...

     Ќу и,  разумеетсЯ, тот отрывок об усладительной смерти сборщика меда из
Ћгайо (забавы ради Я сохранЯю здесь слог, которым излагал его некогда в ”уле
праздной компании моих русских друзей).
     ’руганини,  последний тасманец, умер  в  1877  году,  однако  последний
Љруганини не  мог припомнить,  в чем  тут свЯзь  с тем обстоЯтельством,  что
съедобные  галилейские  рыбы  первого  столетиЯ  по  ђождестве  •ристовом  в
большинстве своем  оказались  хромидами  и  усачами,  впрочем,  в рафаэлевом
представлении  чудесной  рыбной  ловли  среди  неописуемых  рыбьих  обличий,
рожденных  фантазией юного живописца, мы находим  два  экземплЯра,  со  всей
очевидностью  принадлежащих  к семейству скатов,  никогда в пресной воде  не
встречаемому.  ѓоворЯ  же  о  римских  venationes  (представлениЯх  с  диким
зверьем), относЯщихсЯ к той же  самой эпохе,  нужно отметить, что  сцена, на
которой были устроены смехотворно картинные скалы  (ставшие позже украшением
"романтического"  пейзажа)  и  посредственно  выполненные леса,  поднималась
наверх из крипт, расположенных под пропитанной мочою ареной, и несла на себе
ЋрфеЯ  в  окружении подлинных  львов  и  медведей с  раззолоченными когтЯми;
впрочем,  ЋрфеЯ изображал  преступник, а  представление завершалось тем, что
медведь его приканчивал, между тем, как ’ит или Ќерон,  или Џадук взирал  на
все  это  с  той  полнотой  наслаждениЯ,  которую,  как  уверЯют,  порождает
"искусство", пронизанное "человеческим содержанием".
     ЃлижайшаЯ к нам звезда -- это альфа –ентавра. „о ‘олнца от нас примерно
93 миллиона миль. Ќаша ‘олнечнаЯ  система родилась от спиральной туманности.
„е  ‘иттер,  господин  с досугом, оценивает окружность  нашей  "конечной, но
безграничной" вселенной приблизительно в сто миллионов световых лет, а массу
ее --  в  квинтильон квадрильонов  грамм.  Њы  можем  легко представить себе
людей,  которые в 3000 году нашей эры, презрительно  усмехаЯсь нашим наивным
нелепицам, заменЯют их нелепицей собственной выделки.
     "ѓражданскаЯ война сокрушает ђим,  которого не смог разрушить никто, ни
даже  дикий  зверь  ѓермании  с  ее  синеглазыми  юношами."  Љак  Я  завидую
Љруквиусу, действительно видевшему Ѓландинианские рукописи ѓорациЯ (погибшие
в 1556-м  году, когда  толпа грабила  бенедектинское  аббатство св.  Џетра в
Ѓланкенберге близ  ѓента). Ђх, каково это было  -- странствовать по Ђппиевой
дороге в большой четырехколесной повозке длЯ  дальних  поездок, называвшейсЯ
rheda?  €  такие же репейницы  обмахивались  крыльЯми на  таких  же головках
чертополоха.
     †изни,  которым завидую: долголетие,  мирные  времена,  мирнаЯ  страна,
тихаЯ слава, тихое удовлетворение: €вар Ћсен, норвежский филолог, 1813-1896,
изобрел новый Язык. ‘ тех пор  у нас было слишком много homo civis и слишком
мало sapiens.
     „октор ‹ивингстон вспоминает, как однажды, некоторое времЯ проговорив с
бушменом о Ѓожестве, он обнаружил, что дикарь пребывает в уверенности, будто
речь идет о ‘акоми, местном вожде. Њуравей живет в  пространстве оформленных
запахов, химических конфигураций.
     ‘таринный   зороастрийский   мотив  восходЯщего  солнца   в  устройстве
персидских   стрельчатых  арок.  Љровавые   с   золотом  ужасы  мексиканских
жертвоприношений  (со  слов  католических  патеров) или  восемнадцать  тысЯч
мальчиков ”ормозы, все не  старше  девЯти, маленькие сердца которых выжигали
на алтаре по  приказу лжепророка Џсалманазара, -- все оказалось  европейской
подделкой бледно-зеленого восемнадцатого столетиЯ.
     Ћн  сунул  заметки обратно  в Ящик стола. Ћни  мертвы  и ни на  что  не
годЯтсЯ. ЋблокотЯсь  о  стол и  слегка  раскачиваЯсь в кресле,  он  неспешно
почесывал  череп под жесткими  волосами (жесткими, как у Ѓальзака, у  него и
это  где-то  записано). ѓнетущее  чувство нарастало в нем: он пуст и никогда
больше не напишет книги, он слишком стар, чтобы, наклонЯсь, перестроить мир,
распавшийсЯ, когда она умерла.
     Ћн зевнул и задумалсЯ, --  кто именно из позвоночных раззевалсЯ первым,
и  можно  ли  предположить,  что  этот  унылый  спазм  был первым  признаком
утомлениЯ всего подвида в целом  (в эволюционном  аспекте). ‚озможно, будь у
менЯ новаЯ  самописка вместо этой развалины или  свежий букетик,  скажем, из
двадцати дивно заостренных  карандашей  в  тонкой вазе,  да  стопка  матовых
гладких листов вместо этих, ну-ка, посмотрим,  тринадцати, нет, четырнадцати
более  или менее мЯтых  (с  двуглазым долихокефальным профилем, изображенным
„авидом на верхнем из них), Я смог бы начать  писать ту  неведомую мне вещь,
которую Я хочу  написать;  неведомую, --  если не считать нечеткого  очерка,
похожего формой на след  ноги, инфузорчатой дрожи, которую Я ощущаю  в своих
беспокойных  костЯх, чувства shchekotiki  (как  говорили  мы в  детстве)  --
получесотки,  получихотки, когда пытаешьсЯ что-то припомнить или понЯть, или
найти  и, вероЯтно, пузырь  у тебЯ  переполнен и нервы натЯнуты,  но в общем
сочетание  не лишено  приЯтности (если его не  затЯгивать) и порождает малый
оргазм, или "petit &eacute;ternuement int&eacute;rieur", когда, наконец, находишь  кусочек
вырезной картинки, плотно ложащийсЯ в брешь.
     Ћтзевав, он рассудил, что тело его черезчур длЯ него велико  и здорово:
если б оно ссохлось, одрЯбло, истомилось в недомогании,  он смог  бы  жить в
большем мире с собой.  ђассказ барона Њюнхгаузена о декорпитации кобылы.  Ќо
индивидуальный атом  свободен; он пульсирует, как захочет -- в  нижнем или в
верхнем  регистре;  он  сам решает,  когда  ему залучать  и  когда  излучать
энергию. Љое-что  можно-таки сказать в пользу  методы, которой  пользовались
персонажи  старых  романов: и  впрЯмь  успокаиваешьсЯ,  приложившись  лбом к
сладкой  прохладе  оконного  стекла.  ’ак  и стоЯл  он,  бедный  перцепиент.
Џасмурным утром в заплатах подмокшего снега.
     —ерез несколько минут (если  часы  его верны) времЯ  забирать „авида из
детского  сада.  Њедленные,  истомленные  звуки   и  нерешительные   шлепки,
долетавшие из соседней комнаты, означали,  что  Њариэтта  решилась  выразить
свои  туманные  представлениЯ  о порЯдке. Ћн  слышал расхлЯбанные проходы ее
старых  спальных  шлепанцев,  отороченных  грЯзным  мехом.  …й  было присуще
раздражающее обыкновение  исполнЯть обЯзанности по дому,  не надеваЯ ничего,
что  скрыло  бы  ее бедное  юное  тело, --  кроме  тусклой  ночной  рубашки,
обтрепаннаЯ  кромка  которой  едва  достигала  колен.  Femineum   lucet  per
bombycina corpus.  Љрасивые  щиколки:  по  ее  словам, она получила приз  на
танцевальном  конкурсе. ‚ранье, полагаю, как и  большаЯ часть ее россказней,
хотЯ,  с  другой стороны, в  комнате  у  нее  есть  испанский веер и парочка
кастаньет. Љак-то, проходЯ мимо, он без особой причины (или он что-то искал?
Ќет) заглЯнул  к  ней в комнату, пока она  гулЯла с „авидом. ‚ комнате резко
пахло ее волосами и "Sanglot'ом"  [дешевыми мускусными духами],  валЯлась по
полу всЯкаЯ  всЯчина, по  преимуществу испачканное  белье, а  на  столике  у
кровати  стоЯли  сумеречно-краснаЯ  роза  в  стеклЯнном  стакане  и  большой
рентгеновский  снимок ее легких  и  позвоночника. ‘трЯпухой она оказалось до
того ужасной, что всем  троим  пришлось по крайней мере раз в день кормитьсЯ
едой,  покупаемой в  ближайшем  ресторане, завтракали  же и ужинали  Яйцами,
овсЯнкой и разного рода консервами.
     ‘нова  взглЯнув  на  часы (и  даже выслушав их),  он решил вывести свое
беспокойство  на  прогулку.  ‡олушка  обнаружилась  в  спальне  „авида;  она
прервала  свои  труды,  подобрав одну  из  его книжек о зверушках, и  теперь
погрузилась в  нее, полуприсев, полуприлегши поперек кровати,  откинув  одну
ногу и утвердив голую лодыжку на спинке стула; шлепанец  свалилсЯ, пальцы на
ноге шевелились.
     --  џ сам  заберу „авида, -- сказал он,  отвращаЯ взоры от выставленных
напоказ сумеречно-красных теней.
     -- —то? (‘транное дитЯ не затруднилось переменою позы, только перестало
подергивать пальцами и поднЯло лишенные блеска глаза.)
     Ћн повторил.
     -- Ђ, ладно, -- сказала она, опускаЯ глаза в книгу.
     --  €  оденьтесь,  пожалуйста,  --  сказал  Љруг,  прежде  чем выйти из
спальни.
     Ќадо найти кого-то  другого, думал он,  шагаЯ по  улице, кого-то совсем
другого, пожилого и полностью одетого. Ќасколько Я понимаю, это у нее просто
такаЯ  привычка, результат  постоЯнного  позированиЯ  нагишом  чернобородому
живописцу  из 30-й квартиры. ”актически,  летом,  рассказывала она, никто из
них ничего внутри  квартиры не надевал, -- ни он, ни  она, ни жена художника
(котораЯ,  согласно   выставлЯвшимсЯ  до  революции  разнообразным  полотнам
обладала  грандиозным  телом  с многочисленными пупками, одни  были  хмурые,
другие смотрели в большом удивлении).
     „етским  садом,  веселым  маленьким  заведением,   руководили   прежние
студенты Љруга, женщина по имени Љлара ‡еркальскаЯ и ее брат Њирон. Ћсновным
развлечением восьми приходЯщих сюда детей был  запутанный лабиринт из чем-то
мЯгким обитых  туннелей,  как раз  такой высоты,  чтобы  по ним  можно  было
ползать  на  всех  четырех, --  но  кроме  него  имелись  Ярко  раскрашенные
картонные кирпичи, заводные поезда, книжка с картинками и настоЯщий косматый
песик по кличке  Ѓассо. Ћльга нашла это место в прошлом  году,  и „авид  уже
отчасти его перерос, хотЯ по-прежнему обожал проползать  через туннели. „абы
избегнуть  обмена приветствиЯми  с  другими родителЯми, Љруг  остановилсЯ  у
калитки, за которой лежал маленький садик  (теперь  в  основном состоЯщий из
луж)  со  скамейками  длЯ  посетителей.   „авид  первым  выбежал  из  весело
раскрашенного деревЯнного дома.
     -- Ђ почему не пришла Њариэтта?
     -- ‚место менЯ? Ќадень шапочку.
     -- ‚ы с ней вместе могли прийти.
     -- Ђ галош у тебЯ разве не было?
     -- Ќе-а.
     -- ’огда давай руку. € если ты хоть раз влезешь в лужу...
     -- Ђ если Я ненарошно [nechaianno]?
     --  Ћб этом  уж Я позабочусь.  Џойдем, raduga moia [моЯ радость], подай
мне руку и давай двигатьсЯ.
     -- Ѓилли сегоднЯ кость принес. ‚от здорово! џ тоже потом принесу.
     -- ќто темный Ѓилли или тот, маленький, в очках?
     -- ‚ очках. Ћн сказал, что мама умерла. ‘мотри, смотри, трубочистка.
     (Ћни  поЯвились  недавно в результате какого-то  малопонЯтного  сдвига,
сдрыга,  спрыга  или  срыга  в  экономике  ѓосударства -- и к  вЯщей радости
детворы.) Љруг молчал. „авид продолжал говорить.
     -- ќто ты виноват, а не Я. “ менЯ в левом ботинке полно воды. Џап!
     -- „а.
     -- “ менЯ в левом ботинке полно воды.
     -- „а. Џрости. Џойдем немного быстрее. € что ты ответил?
     -- Љогда?
     -- Љогда Ѓилли сказал эту глупость о маме.
     -- Ќичего. Ђ что надо было сказать?
     -- Ќо ты ведь понЯл, что это глупость?
     -- Ќу, Я догадалсЯ.
     -- Џотому что, <i>если бы</i> она и умерла,  длЯ нас с тобой она все равно  не
была бы мертвой.
     -- „а, но ведь она же не умерла, правда?
     -- Ќе в нашем смысле.  „лЯ нас с тобой кость  ничего  не значит,  а длЯ
Ѓассо -- очень многое.
     -- Џап, он <i>рычал</i> на нее. Џросто лежал и рычал,  и лапу на нее  положил.
ЃарышнЯ ‡и сказала, что нам нельзЯ его трогать и разговаривать с ним нельзЯ,
пока она у него.
     -- Raduga moia!
     Ћни уже шли  по  улице Џерегольм. Ѓородатый мужчина, про  которого Љруг
точно знал, что это шпион, и который  всегда пунктуально ЯвлЯлсЯ  в полдень,
уже  торчал  на посту перед Љруговым домом. €ногда он поторговывал Яблоками,
однажды  пришел переодетым в  почтальона. ‚ особо  холодные дни он  пробовал
стоЯть в витрине портного, притворЯсь манекеном, и Љруг развлекалсЯ, играЯ с
беднЯгой в "переглЯдушки". ‘егоднЯ он  инспектировал фасады  домов и  что-то
такое черкал в блок-нотике.
     -- ‘читаете дождевые капли, инспектор?
     Њужчина глЯнул  вбок,  отшагнул  и, шагаЯ,  ушиб  ногу  о бордюр.  Љруг
усмехнулсЯ.
     --  ‚чера,  --  сообщил  „авид, -- когда мы  проходили мимо,  этот дЯдЯ
подмигнул Њариэтте.
     Љруг опЯть усмехнулсЯ.
     --  Џап,  а  знаешь  что?  Ќаверное,  это  она с  ним  разговаривает по
телефону. Ћна все времЯ разговаривает по телефону, когда ты уходишь.
     Љруг рассмеЯлсЯ.  ‘траннаЯ  девчушка, как ему  представлЯлось,  крутила
любовь с  целой  толпой ухажеров.  „важды в неделю полднЯ  у нее свободны, и
вероЯтно, заполнены фавнами,  футболистами и матадорами. Ќе переходит ли это
в манию? Љто она мне -- служанка?  приемнаЯ дочь? €ли что? Ќичего. џ отлично
знаю, подумал  Љруг, отсмеЯвшись,  что  она просто-напросто  отправлЯетсЯ  в
киношку с подружкой-толстушкой, -- так она и говорит, и у менЯ нет повода ей
не  верить; а  если  бы  Я действительно считал,  что  она  --  то, чем  она
определенно ЯвлЯетсЯ,  Я бы ее в два счета уволил: о причине заразы, которую
она может затащить в детскую. Ћльга именно так бы и сделала.
     ‚  один  из дней  прошедшего месЯца  лифт устранили  физически.  Џришли
какие-то  люди, налепили  печать  на  дверь  домишки незадачливого барона  и
оттащили  его  в грузовик  целым и невредимым. Џтичка внутри так напугалась,
что даже не зачирикала. €ли птичка тоже была шпионом?
     -- Ќе надо, не звони. “ менЯ ключ.
     -- Њариэтта! -- крикнул „авид.
     -- Ћна  скорее  всего в магазине, --  сказал  Љруг и  поспешил в ванную
комнату.
     Ћна стоЯла в ванне,  волнообразно намыливаЯ спину  --  по крайности  те
участки ее  узкой, усеЯнной  впадинками,  отблескивающей  спины, до  которых
могла дотЯнутьсЯ,  закинув руку за  плечо.  ‚олосы  были зачесаны  кверху  и
покрыты  косынкой или  чем-то еще,  накрученным. ‡еркало  отражало рыжеватую
подмышку и бледный пузырек соска. "‘ичас иду!" -- пропела она.
     Љруг ахнул дверью, подчеркнуто выразив гнев. Ћн торжественно прошагал в
детскую и помог „авиду переобутьсЯ. Ћна была еще в ванной, когда человек  из
Ђнглийского  клуба  принес мЯсной  пирог, рисовый пудинг и  ее  подростковые
Ягодицы. Џосле ухода лакеЯ она поЯвилась, встрЯхиваЯ волосами, и пробежала к
себе в комнату, где вскользнула в черную  рЯску,  и через минуту выскочила и
принЯлась  накрывать на  стол. Љ концу обеда пришли газеты и послеполуденнаЯ
почта. Ќу-с, и какие же новости?

--------
        13

     Џравительство  затеЯло  присылать  ему в  изрЯдных количествах печатную
продукцию, расхваливающую его (Џравительства) цели и  достижениЯ. ‚месте  со
счетом за телефон и рождественским поздравлением от  дантиста он обнаружил в
почтовом Ящике мимеографированный циркулЯр нижеследующего содержаниЯ:

<blockquote>
     „орогой ѓражданин, согласно статье 521  нашей Љонституции,  нациЯ имеет
возможность пользоватьсЯ  следующими четырьмЯ  свободами:  1.свободой слова,
2.свободой  печати, 3.свободой собраний  и 4.свободой  шествий. ќти  свободы
обеспечиваютсЯ   предоставлением   в  распорЯжение  народа  производительных
печатных  прессов,  соответственных  запасов бумаги,  хорошо  проветриваемых
общественных зданий  и  широких улиц. —то следует понимать под первыми двумЯ
свободами?  „лЯ  граждан  нашего  ѓосударства  газета  ЯвлЯетсЯ коллективным
организатором, задачей которого  ЯвлЯетсЯ  подготовка  читателЯ к выполнению
стоЯщих перед ним разнообразных  задач.  ‚ то  времЯ  как  в  других странах
газеты ЯвлЯютсЯ чисто доходными предприЯтиЯми, фирмами, которые продают свою
печатную продукцию публике  (и потому делают  все возможное длЯ  привлечениЯ
таковой  посредством  пугающих заголовков  и  сомнительных историй), главной
задачей  <i>нашей</i>   печати   ЯвлЯетсЯ  обеспечение   каждого  гражданина  такой
информацией,  котораЯ  давала   бы  ему  Ясное  понимание  узловых  проблем,
выдвигаемых  внутренними  и  международными  событиЯми;  следовательно,  она
направлЯет деЯтельность и чувства читателей в нужном направлении.
     ‚  других  странах  мы  наблюдаем   огромное  количество  конкурирующих
органов.  ЉаждаЯ  газета  тЯнет  в  свою  сторону,  и  это  обескураживающее
разнообразие тенденций вконец запутывает сознание простого человека; в нашей
воистину демократической стране единообразнаЯ  пресса  отвечает перед нацией
за  правильность  обеспечиваемого  ею  политического  образованиЯ.  ‚  наших
газетах статьи ЯвлЯютсЯ не плодом фантазии той или иной личности, но зрелым,
тщательно подготовленным обращением к  читателю, который, со своей  стороны,
принимает его с такой же серьезностью и усилием мысли.
     …ще  одной  важной  особенностью  нашей  печати  ЯвлЯетсЯ  добровольное
сотрудничество корреспондентов на местах -- письма, предложениЯ,  дискуссии,
критические замечаниЯ  и  тому подобное.  Њы видим, следовательно,  что наши
граждане имеют  свободный доступ к газетам состоЯние дел, немыслимое где  бы
то  ни  было  еще.  Џравда,  в  других  странах  немало  разглагольствуют  о
"свободе", но на деле отсутствие капиталов не позволЯет каждому пользоватьсЯ
печатным  словом.  џсно,  что  миллионер  и  рабочий   не  обладают  равными
возможностЯми.
     Ќаша печать ЯвлЯетсЯ общественной собственностью нашего народа. Џоэтому
она  ведетсЯ   не  на   коммерческой  основе.   Ќа  политические   тенденции
капиталистической  газеты  способны  влиЯть  даже  объЯвлениЯ;  у  нас  это,
конечно, совершенно исключено.
     Ќаши газеты издаютсЯ правительственными и общественными организациЯми и
ЯвлЯютсЯ абсолютно независимыми от личных, частных и коммерческих интересов.
Ќезависимость, в свою очередь, ЯвлЯетсЯ синонимом свободы. ќто очевидно.
     Ќаши  газеты  полностью и  абсолютно не  зависЯт от  всех  тех влиЯний,
которые не  совпадают  с  интересами Ќарода, который ЯвлЯетсЯ  их хозЯином и
которому они служат в  целЯх искоренениЯ всех прочих  хозЯев. ’аким образом,
наша страна  пользуетсЯ  свободой речи не  в теории,  а в реальной практике.
ЋпЯть-таки очевидно.
     ‚ конституциЯх  других стран также упоминаютсЯ разного  рода "свободы".
Ќа  деле,  однако,   эти  "свободы"   крайне   ограничены.  Ќехватка  бумаги
ограничивает  свободу  печати; неотапливаемые  помещениЯ  не  располагают  к
свободным  собраниЯм;  а  демонстрации  и шествиЯ  разгонЯютсЯ  полицией под
предлогом регулировки движениЯ.
     ‚ общем и  целом, газеты других стран состоЯт на службе у капиталистов,
которые  либо  владеют  собственными органами,  либо  приобретают столбцы  в
других  газетах.  ’ак например, не так давно один  делец за несколько  тысЯч
долларов продал другому журналиста по имени ЃаллплЯс.
     Љогда  же,  с  другой  стороны,  полмиллиона  американских  текстильных
рабочих  вышли  на  забастовку,  газеты  писали о  королЯх  и  королевах,  о
синематографах и театрах. ‘амой популЯрной фотографией,  поЯвившейсЯ во <i>всех</i>
капиталистических  газетах этого пери  ода, было изображение двух редкостных
бабочек, сверкавших vsemi tzvetami  radugi  [всеми оттенками  радуги]. Ќо ни
слова о забастовке текстильных рабочих!
     Љак  сказал наш  ‚ождь: "ђабочие  знают,  что  "свобода  слова"  в  так
называемых "демократических"  странах есть  пустой  звук".  ‚  нашей с  вами
стране  не  может  быть  никакого  противоречиЯ  между  действительностью  и
правами,  дарованными  Љонституцией  Џадука, ибо  у  нас имеютсЯ достаточные
запасы бумаги,  множество исправных печатных  прессов, просторные  и  теплые
общественные зданиЯ, а также великолепные улицы и парки.
     Њы всегда рады вопросам и предложениЯм. ”отоснимки  и подробные брошюры
высылаютсЯ бесплатно по первому требованию. </blockquote>

     (ќто Я  сохраню,  думал  Љруг,  џ подвергну  этот  документ  какой-либо
специальной  обработке, котораЯ позволит ему дотЯнуть до далекого  будущего,
-- к вечной радости свободных юмористов. Ћ да, это Я сохраню.)
     —то  же  до новостей, их практически не  имелось ни в "ќквилисте", ни в
"‚ечернем  ‡воне",  и ни  в  каком  ином  из  контролируемых  правительством
поденных изданий. Џередовицы, однако, были блистательны:

<blockquote>
     Њы  верим, что  единственным  истинным  €скусством  ЯвлЯетсЯ  €скусство
„исциплины. ‚се остальные  искусства  в нашем  Ћбразцовом ѓороде  суть  лишь
подчиненные  вариации  этого  верховного  ’рубного   ‡ова.  Њы  любим   наше
корпоративное тело, которому  принадлежим  в  большей степени, нежели  самим
себе, но еще сильнее  мы любим  нашего  ЏравителЯ, который олицетворЯет  это
тело в понЯтиЯх нашего времени. Њы за  совершенную Љооперацию, смешивающую и
уравновешивающую   три   ипостаси   нашего   ѓосударства:  производительную,
исполнительную и  созерцательную. Њы  за абсолютную общность интересов наших
сограждан. Њы за плодоносную гармонию между любЯщим и любимым. </blockquote>

     (—итаЯ это, Љруг испытывал неЯсное "лакедемоническое" ощущение: палки и
плети; музыка; и странные ужасы ночи.  Ћн немного знал автора этой статьи --
убогого  старика,  который много  лет  назад  редактировал  под  псевдонимом
"Џанкрат –икутин" погромный журнал.)
     …ще серьезнаЯ  статьЯ, -- удивительно,  какие  нынче строгости  в наших
газетах.

<blockquote>
     —еловек, никогда не принадлежавший  к масонской ложе или к землЯчеству,
клубу,  союзу  и тому  подобному, --  это  опасный и  ненормальный  человек.
Љонечно, некоторые организации были из рук вон плохи, их теперь запретили, и
все-таки  человеку лучше  принадлежать к политически  ошибочной организации,
чем не принадлежать ни к какой вообще.  ‚ качестве  примера,  которым должен
искренне восхититьсЯ и  которому  обЯзан  последовать каждый  гражданин, нам
хотелось бы привести нашего соседа,  который признаетсЯ,  что ничто на свете
-- ни самый захватывающий  детективный роман, ни пышные прелести его молодой
супруги, ни даже мечты, дорогие каждому юноше, мечты о том, что когда-нибудь
и сам он тоже  станет начальником,  не  в  состоЯнии спорить  с еженедельной
радостью --встречей с  себе подобными и  хоровым пением в обстановке доброго
весельЯ и, позвольте добавить, доброй коммерции. </blockquote>

     Њного места  занимали  в  последнее  времЯ  выборы  в ‘овет  ‘тарейшин.
Џеречень кандидатов, числом в тридцать, был  разработан особой комиссией под
председательством Џадука и пущен по стране; избирателЯм надлежало выбрать из
него одиннадцать человек. ’а же комиссиЯ назначила "группы сторонников",  то
есть  определенные  списки имен получали в  поддержку  специальных  агентов,
именуемых "megaphonshchiki"  ("сторонники" с рупорами), которые  прославлЯли
на уличных углах гражданские  доблести своих кандидатов, создаваЯ  тем самым
видимость  бурной  предвыборной борьбы. ‚се  дело  оказалось  запутанным  до
крайности, да и вовсе было не  важно, кто победит, а кто проиграет, однако ж
газеты  довели себЯ  до состоЯниЯ  обезумелого  исступлениЯ,  каждый день, а
затем и каждый час особыми выпусками извещаЯ о результатах борьбы  в том или
ином округе. …ще интереснаЯ особенность: в наиболее волнующие моменты артели
сельских или  фабричных  рабочих,  совершенно как насекомые,  побуждаемые  к
совокуплению какими-то необычными атмосферическими ЯвлениЯми, вдруг посылали
картели в адрес других таких  же артелей,  заЯвлЯЯ о желании учинить в честь
выборов   "производственное  соревнование".   Џоэтому   чистым   результатом
"выборов" была не какаЯ-то особаЯ перемена  в составе ‘овета, но чрезвычайно
экстатические, хоть  и несколько  изнурЯющие "скачки"  в производстве жаток,
сливочных   карамелей  (в  Ярких   фантиках  с  изображеньЯми  голых  девиц,
намыливающих    себе     лопатки),     kolbendeckelschrauben'ов     (пальцев
поршне-толкателей),   nietwippen'ов  (невалЯшек),   blechtafel'а  (листового
железа),  krakhmalchikov  (крахмальных воротничков длЯ мужчин  и мальчиков),
glockenmetall'а (bronzo da  campane), geschu  tzbronze (bronzo  da cannoni),
blasebalgen'ов (vozdukhoduvnykh mekhov) и прочих полезных штучек.
     Џодробнейшие отчеты о различных собраниЯх  рабочего люда  и  тружеников
коллективных  огородов,  хлесткие  статьи  о задачах  бухгалтерского  учета,
разоблачениЯ,  новости  о  деЯтельности бесчисленных профсоюзов  и рубленные
ритмы  посвЯщенных Џадуку  стихов, напечатанных  en  escalier (что,  кстати,
утраивало  построчные гонорары),  полностью заменили  уютные смертоубийства,
светские браки и боксерские  драки более счастливых и легкомысленных времен.
Љак  будто  одну сторону глобуса  разбило  параличом,  а  другаЯ меж тем еще
улыбалась неверЯщей -- и слегка глуповатой -- улыбкой.

--------
        14

     Ћн  никогда   не  увлекалсЯ  поисками  €стинной  ‘убстанции,   …диного,
Ђбсолюта, -- алмаза,  свисающего  с  рождественской елки  Љосмоса.  Љонечный
разум, сквозь  тюремные прутьЯ целых чисел вперЯющийсЯ  в радужные  переливы
незримого, всегда казалсЯ ему отчасти  смешным. € даже если ‚ещь  постижима,
чего ради он или, коли  на то  пошло, кто угодно другой должен желать, чтобы
феномен утратил свои локоны, зеркало, маску и обратилсЯ в лысый ноумен?
     ‘ другой стороны, если (как полагает кое-кто из  неоматематиков,  -- из
тех,  кто поумнее) физический мир можно мыслить как образованный исчислимыми
группами  (клубками  напрЯжений,  вечерними  роениЯми  электрических  искр),
плывущими  наподобие  mouches  volantes  по  затененному фону,  лежащему  за
границами  физики, тогда,  конечно,  смиренное  ограничение  своих интересов
измерением измеримого  отдает  всепокорнейшей тщетой.  Џодите  вы  прочь,  с
вашими линейками и весами! €бо без ваших правил, в неназначенном состЯзании,
вне бумажной гонки науки босоногаЯ ЊатериЯ <i>перегонЯет</i> ‘вет.
     ‚ообразим далее  призматическую  камеру или  даже  тюрьму  целиком, где
радуги суть  лишь октавы эфирных вибраций,  где  космогонисты со сквозистыми
головами  все  входЯт  и  входЯт  один  в  другого  и  все  проходЯт  сквозь
вибрирующую пустоту друг друга, а между тем повсюду вокруг различные системы
отсчета пульсируют, сокращаЯсь по ”ицджеральду. ’еперь встрЯхнем как следует
телескопоидный  калейдоскоп  (ибо  что  такое  ваш  космос, как  не  прибор,
содержащий  кусочки  цветного стекла,  каковые благодарЯ  расстановке зеркал
предстают  перед  нами  во  множестве  симметрических  форм,   --  если  его
покрутить,  заметьте:  если  его  покрутить) и  закинем эту  дурацкую  штуку
подальше.
     ‘коль многие из  нас принимались  строить наново  -- или  считали,  что
строЯт! Ђ после переживали свои построениЯ.  € глЯнь: ѓераклит ЏлаксиваЯ €ва
мреет в дверЯх, и Џарменид „ым выходит из очага, и  Џифагор  (он уже внутри)
вычерчивает  тени оконных рам  на полированном Ярком полу, где резвЯтсЯ мухи
(Я сажусь, а ты взззлетаешь; Я ззужу, а  ты садись; и  дерг-дерг-дерг; и обе
позудели).
     „олгие летние дни. Ћльга играет на пианино. Њузыка, порЯдок.
     ‚сЯ беда Љруга в том, думал Љруг, что долгие летние годы  и с  огромным
успехом он  старательно разбирал на части  чужие системы и  приобрел по этой
причине  славу обладателЯ  шаловливого чувства юмора  и прелестного здравого
смысла, тогда как  на самом дел