ету обнаружил  бы  за несколько
миль. Њы  с Ћлафом еще кое-что проверили в аппарате. Џотом  Я сказал  ѓимме,
что и как, и полетел.
     - Ћдин?
     - „а.
     - Џочему один?
     - Џотому  что  без ’омаса нас, пилотов, оставалось уже  только двое, а
"Џрометей" не мог рисковать.
     - € они согласились? џ улыбнулсЯ в темноте.
     -  џ был первым  пилотом. ѓимма не мог мне приказывать, он мог только
советовать, а Я взвешивал все "за"  и "против" и говорил "да" или  "нет". ’о
есть говорил, конечно,  "да". Ќо в аварийных случаЯх  решение  зависело  от
менЯ.
     - Ђ Ћлаф?
     - Ќу,  Ћлафа  ты уже  немного знаешь  и,  конечно, понимаешь,  что  Я
полетел не сразу. Ќо в конце концов ведь это Я, в  сущности,  послал ’омаса.
Ћн не мог возражать. ‚ общем полетел Я. Љонечно, без ракеты.
     - Ѓез ракеты?
     - „а. ‚ скафандре, с газовым пистолетом. ќто  было немного  дольше, но
не так уж долго, как кажетсЯ. Џришлось повозитьсЯ с ферроискателем. ќто был
здоровый  сундучище, ужасно неудобный.  ђазумеетсЯ, там он ничего не  весил,
но, когда Я вошел в тучу, мне приходилось все времЯ быть начеку,  чтобы  обо
что-нибудь  не  стукнутьсЯ. ‚ тучу Я  вошел незаметно,  только звезды начали
исчезать, сначала по краЯм,  потом черным стало  уже  полнеба. џ оглЯнулсЯ.
"Џрометей"  весь  светилсЯ  издалека,  у  него   было  приспособление  длЯ
люминезированиЯ панцирЯ. Ћн выглЯдел, как  белый, длинный карандаш с грибком
на конце,  - это был фотонный отражатель.  ‚друг все исчезло.  Џереход был
резким. ‘екунда черного тумана, а потом ничего. ђадио у менЯ было выключено,
вместо него  в наушниках пел ферроискатель. „о  краЯ тучи Я летел не  больше
пЯти минут, а падал на  поверхность планетки около двух часов - приходилось
соблюдать осторожность. ќлектрический  фонарь оказалсЯ  бесполезным, как Я,
впрочем, и ожидал. џ начал поиски. ‡наешь, как выглЯдЯт большие сталактиты в
пещерах?..
     - ‡наю.
     - ’ам было что-то в этом роде,  только еще более необычно.  џ говорю о
том, что  было позже, когда туча  уже спала, потому что во  времЯ поисков не
было видно ничего, словно  кто-то залил смолой  стекло скафандра. џщик был у
менЯ  на  ремнЯх.  Џриходилось  двигать  антенкой,  прислушиватьсЯ,  идЯ   с
вытЯнутыми руками, - никогда в жизни Я не падал  столько раз,  сколько там.
ќто  неопасно только  из-за  слабого  притЯжениЯ,  и, конечно,  если б хоть
немного было  видно,  можно было бы сто  раз успеть  выпрЯмитьсЯ.  —еловеку,
который  этого  не  знает,  трудно  рассказать...   Џланетка  была  сплошным
нагромождением игл,  балансирующих скал - Я  ставил ногу и начинал с пьЯной
медлительностью  куда-то  падать.  ЋттолкнутьсЯ не  смел,  потому что  потом
четверть часа  летел бы  вверх. Џриходилось  просто  ждать:  как  только  Я
пыталсЯ идти  дальше, осыпи  смещались под ногами. ‚се эти  валуны,  столбы,
каменные обломки - все  это было  едва сцеплено,  потому что свЯзывала их
сила чрезвычайно слабаЯ. ‚прочем, не думай, что, падаЯ на человека, большой
валун не  мог  его там убить... ’ут действует уже  не  вес, а масса; правда,
всегда есть времЯ отскочить, если, конечно, видишь  или хотЯ бы слышишь этот
обвал. Ќо ведь там и воздуха не было, только по дрожанию скалы под ногами Я
догадывалсЯ,  что,  должно  быть,  снова  вывел  из равновесиЯ  какую-нибудь
каменную глыбу и потом оставалось  только ждать, не вынырнет ли из этой тьмы
обломок,  который начнет  тебЯ  придавливать... Ћдним словом, так Я  блуждал
несколько  часов   и   давно  перестал   считать  гениальной  свою  идею   с
ферроискателем.  ‚добавок  приходилось  остерегатьсЯ  каждого  шага еще  и
потому, что по неосмотрительности Я  уже несколько раз оказывалсЯ в воздухе,
попросту повисал... как в диком сне. Ќаконец Я поймал сигнал. џ терЯл его,
наверное,  раз  восемь, не помню точно,  во всЯком  случае, когда Я отыскал,
наконец, ракету ’омаса, на "Џрометее" была уже ночь.
     ђакета  стоЯла наклонно, наполовину зарывшись в  ту чертову  пыль.  ќта
пыль - ну, нечто самое мЯгкое,  самое  тонкое  на свете, понимаешь?  Џочти
нематериальное...   ‘амый   легкий   пух   на   ‡емле   оказывает   большее
сопротивление. Џылинки так невероЯтно малы... џ заглЯнул внутрь - ’омаса в
ракете не было. џ сказал, что она стоЯла наклонно, но совсем  не был в  этом
уверен; без специальных аппаратов  там  трудно было  определить вертикаль. €
длЯ измерений  потребовалсЯ бы добрый час, а  обычный отвес  - ведь он там
почти  ничего не весил - порхал  бы на конце шнурка, как муха, вместо  того
чтобы висеть как полагаетсЯ... Џоэтому  Я не удивилсЯ, что ’омас не пробовал
стартовать. џ влез  внутрь. ‘разу  обнаружил, что  он  пыталсЯ  установить
точную вертикаль, воспользовавшись тем, что было под рукой, но у него ничего
не вышло. Џищи  у него  оставалось  довольно много, зато кислорода не было.
‚идимо, он перекачал все, что имел, в баллон скафандра и вышел.
     - ‡ачем?
     - џ  тоже спрашивал себЯ зачем.  Ћн пробыл там три днЯ. ‚ такой ракете
есть только кресло, экран, рычаги и  люк за спиной. џ  сидел там  несколько
минут.  “же было  Ясно, что Я его не найду. ‘начала Я думал, что,  может, он
вышел как раз тогда, когда Я  прилетел, что он использовал газовый пистолет,
чтобы вернутьсЯ на "Џрометей",  и  уже  сидит  там, а Я тут  ползаю по  этим
пьЯным  камнЯм... џ  выскочил  из ракеты так  энергично, что  менЯ  вынесло
наверх,  и  Я полетел. Ќикакого  ощущениЯ направлениЯ, ничего. ‡наешь,  как
бывает,  когда  в абсолютной  темноте  увидишь  искорку?  —его  только  не
выдумаешь тогда! Љакие лучи,  картины!  ’ак вот, чувство равновесиЯ... с ним
тоже что-то подобное.  ’ам, где притЯжениЯ нет вообще,  еще  полбеды,  если
человек привык. Љогда же притЯжение  есть, только очень слабое, как на этой
скорлупе... то  лабиринт нашего  уха  реагирует  весьма  сумбурно, чтобы  не
сказать по-сумасшедшему.  ’о тебе  кажетсЯ, что ты свечой взмываешь вверх,
то будто  летишь  в  пропасть  -  и так  все  времЯ.  Ђ  то  еще совершенно
неожиданно  поЯвлЯетсЯ ощущение вращениЯ и взаимного перемещениЯ  рук, ног,
туловища, словно все поменЯлось местами, как  будто  и голова уже находитсЯ
не там, где ей положено...
     ’ак Я летел, пока не треснулсЯ о какую-то глыбу, оттолкнулсЯ, зацепилсЯ
за что-то,  менЯ перевернуло, но Я успел схватитьсЯ  за выступ глыбы...  ’ам
кто-то лежал. ’омас.
     ќри затаила дыхание. ‚о тьме шумел ’ихий океан.
     - Ќет.  Ќе то, что ты думаешь. Ћн был жив. ‘разу сел. џ включил радио.
Ќа таком небольшом расстоЯнии мы хорошо слышали друг друга.
     "ќто ты?" - спросил он.
     "„а, это Я", - ответил Я.
     ‘цена  - как из скверной  комедии, с сумасшедшинкой. Ќо так  было. Њы
оба встали.
     "Љак ты себЯ чувствуешь?" - спросил Я.
     "Џрекрасно. Ђ ты?"
     ќто менЯ немного смутило, но Я сказал:
     "‘пасибо, очень хорошо. „ома тоже все здоровы".
     ќто  был идиотизм, но Я думал,  что  он нарочно так - чтобы показать,
что еще держитсЯ, понимаешь?
     - Џонимаю.
     - Љогда он стоЯл совсем рЯдом,  Я видел его в свете наплечного фонарЯ,
будто сгусток темноты. Џроверил его скафандр - он был цел.
     "Љислород у тебЯ есть?" - спросил Я. ќто было самое важное.
     "Ђ, пустЯки", - сказал он.
     џ раздумывал, что делать.  ‚злететь  его ракетой? Џожалуй, нет. ‘лишком
рискованно. Џравду говорЯ, Я даже не  очень обрадовалсЯ. ЃоЯлсЯ  -  вернее,
чувствовал неуверенность - это трудно объЯснить. ‘итуациЯ была нереальной,
Я ощущал в  ней что-то странное, хотЯ не знал  что.  џ даже не  обрадовалсЯ
нашей чудесной встрече. џ все раздумывал, как спасти ракету. Ќаконец решил,
что не  это самое главное. ‘начала  надо  было  разобратьсЯ,  что с ним. Њы
продолжали стоЯть в этой черной беззвездной ночи.
     "—то  ты делал все это времЯ?"  -  спросил Я.  ќто было важно. …сли он
пыталсЯ  что-нибудь сделать,  хотЯ бы отбивать  минералы,  -  это  был  бы
хороший признак.
     "ђазное,  - сказал он. - Ђ что ты делал, ’ом?" "’ом?"  - переспросил
Я, и  холодок пробежал у менЯ по спине, потому что Ђрдер погиб год назад,  и
’омас прекрасно знал об этом.
     "’ы  же ’ом.  Ќет?  џ  узнаю  твой голос". џ  промолчал, а  он коснулсЯ
перчаткой моего скафандра и сказал:
     "—ертов мир, правда? Ќичего не видно, и ничего нет. џ представлЯл себе
это совсем иначе. Ђ ты?"
     џ подумал, что насчет Ђрдера  ему просто почудилось... в  конце концов
такое со многими случалось...
     "„а, - сказал Я. - ’ут неинтересно. Џошли, а, ’омас?
     "Џошли? - удивилсЯ он. - Љак это... ’ом?"
     џ перестал обращать внимание на этого "’ома".
     "’ы разве собираешьсЯ тут оставатьсЯ?" - сказал Я.
     "Ђ ты нет?"
     ђазыгрывает, подумал Я, но уже пора, пожалуй, кончать с  этими  глупыми
шуточками.
     "Ќет, - сказал Я. - Ќадо возвращатьсЯ. ѓде твой пистолет?"
     "ЏотерЯл, когда умер".
     "—то? !"
     "Ќо Я не расстраиваюсь, - сказал он. - Њертвому пистолет ни к чему".
     "Ќу, ну, - сказал Я. - „авай-ка Я тебЯ пристегну, и поедем".
     "’ы спЯтил, ’ом? Људа?"
     "Ќа "Џрометей".
     "Ќо его же тут нет..."
     "Ћн там, дальше. Ќу, давай Я тебЯ пристегну".
     "Џодожди".
     Ћн оттолкнул менЯ.
     "’ы как-то странно говоришь. ’ы не ’ом?!"
     "‚ том-то и дело, что нет. џ ќл".
     "€ ты умер? Љогда?"
     џ уже начал понимать, что к чему, и стал подлаживатьсЯ под него.
     "Ќу,  -  сказал Я, - несколько дней назад.  „авай-ка  Я тебЯ все-таки
пристегну".
     Ќо он не разрешил.  Њы  начали боротьсЯ,  сначала будто  в шутку, потом
более серьезно, Я пыталсЯ его схватить, но в скафандре не мог. —то делать? џ
не мог оставить его  ни на минуту, потому что второй раз Я  уже не нашел  бы
его.  —удеса не  повторЯютсЯ.  Ђ он хотел там  остатьсЯ, как  умерший. € так
слово  за слово, когда мне показалось,  что  Я уже убедил его, когда  он как
будто согласилсЯ  и Я  дал  ему подержать мой  газовый  пистолет, тогда  он
приблизил  лицо к  моему  лицу,  так что Я  почти увидел его  через двойные
стекла, и крикнул: "Џодлец, ты обманул менЯ! ’ы жив!" - и выстрелил в менЯ.
     џ чувствовал, как  ќри уже  несколько  минут прижимаетсЯ лицом к моему
плечу. Џри последних словах она вздрогнула,  как будто по ней прошел ток, и
прикрыла рукой шрам. ‘ минуту мы молчали.
     - ќто был  очень хороший скафандр, - сказал Я.  - Ќе лопнул, знаешь.
‚есь  вмЯлсЯ  в  тело, сломал ребро,  вдавил его,  размозжил мышцы,  но  не
лопнул. џ  даже  не потерЯл сознаниЯ, только некоторое времЯ  не мог двинуть
рукой и чувствовал по теплу, как внутри скафандра льетсЯ кровь. ‚се-таки на
какое-то  мгновенье у  менЯ, видимо, закружилась голова, потому что, когда Я
встал, ’омаса не было, и не знаю, когда и как он исчез. џ вслепую искал его,
ползаЯ на четвереньках, вместо него нашел пистолет. Ћн, видимо, бросил  его
сразу после выстрела.  Ќу, с  его помощью Я  выбралсЯ.  ЊенЯ заметили,  как
только Я выскочил из тучи. Ћлаф подвел корабль еще ближе, и менЯ втЯнули. џ
сказал, что не нашел  ’омаса. —то обнаружил только пустую ракету, а пистолет
выпал у  менЯ из рук и  выстрелил,  когда Я споткнулсЯ.  ‘кафандр  двойной.
Љусочек внутреннего панцирЯ отскочил. Ћн тут, под ребром.
     ЋпЯть  молчание  и  гул  волны,  нарастающий,  протЯжный,  словно  она
готовилась  к   прыжку  через   весь  плЯж,  не  смущаЯсь  неудачами   своих
предшественниц.
     ђасплываЯсь, она бурлила и разламывалась, был слышен ее мЯгкий  пульс,
все более близкий и тихий.
     - ‚ы улетели?..
     -  Ќет. †дали. …ще через два днЯ туча  спала, и  Я полетел второй раз.
Ћдин. ‘ама понимаешь почему.
     - Џонимаю.
     - џ быстро  нашел  его,  потому  что скафандр светилсЯ в темноте.  Ћн
лежал под каменной  иглой.  ‹ица  не было  видно,  стекло изнутри  покрылось
инеем, так что, поднимаЯ его, Я  подумал в первый момент, что держу в  руках
только пустую оболочку... он почти ничего не весил. Ќо это был он. џ оставил
его и вернулсЯ в его ракете. Ћсмотрев ее более  тщательно,  Я понЯл, почему
так случилось. “  него остановились  часы,  обыкновенные часы - он  потерЯл
счет времени. ќти часы отсчитывали часы и дни. џ исправил их и поставил так,
чтобы никто не мог догадатьсЯ...
     џ обнЯл  ќри. —увствовал, как мое дыхание чуть-чуть шевелит  ее волосы.
Ћна тронула шрам, и вдруг то, что было лаской, стало вопросом.
     - “ него такаЯ форма...
     - ‘траннаЯ, правда? Џотому  что  его  сшивали  дважды, первый  раз швы
разошлись...  ЊенЯ  сшивал  ’урбер.  ‚ентури, наш врач,  к тому  времени уже
погиб...
     - ’от, который дал тебе красную книжку?
     - „а. Ћткуда ты знаешь, ќри? ђазве Я тебе говорил? Ќет, этого быть не
может.
     - ’ы разговаривал с Ћлафом, тогда, помнишь...
     - Џравда.  €  ты это  запомнила!  ’акую  мелочь. ‚ообще-то  говорЯ,  Я
свиньЯ. Ћна осталась на "Џромотее" вместе со всем остальным.
     - “ тебЯ там вещи? Ќа ‹уне?
     - „а. Ќо не стоит их привозить.
     - ‘тоит, ќл.
     - ‡наешь, роднаЯ, получилсЯ бы музей воспоминаний. џ этого не вынесу.
…сли Я привезу их, то только  длЯ  того, чтобы сжечь: оставлю лишь несколько
мелочей, которые у менЯ сохранились. ’от камешек, например.
     - Љакой камешек?
     - “ менЯ их много. …сть с Љеренеи, есть с планетоида ’омаса - только
не   думай,  что  Я  занимаюсь  каким-то   коллекционированием!  Џросто  они
застревали  в  нарезке  подошв,  Ћлаф   выковырЯл   их  и  спрЯтал,  снабдив
соответствующими надписЯми. џ не  мог его отговорить. …рунда, но... Я должен
тебе это  сказать. „а, должен, хотЯ бы длЯ того, чтобы ты не думала, что там
все  было  страшно и,  кроме  смерти,  не  было  ничего.  Џредставь себе...
взаимопроникновение  миров. ‘начала  розовый, воздушный, тончайший,  розоваЯ
бесконечность,  а в  ней другаЯ, пронизывающаЯ ее,  более темнаЯ,  а дальше
красное, почти синее, но это очень далеко, а вокруг самосвечение, невесомое,
не так,  как облако, не как  туман - другое. Ќет длЯ этого  слов. Њы  вышли
вдвоем  из ракеты и смотрели. ќри, Я этого не  понимаю. ‡наешь,  у менЯ еще
теперь  подкатываетсЯ  к горлу комок, так это было прекрасно. Џодумай, там
нет  жизни. Ќет растений, животных,  птиц - ничего, никаких  глаз,  которые
могли бы  это  увидеть.  џ уверен, что от сотворениЯ  мира на  это никто  не
смотрел, что  мы с Ђрдером были первыми, и если бы  не  то, что у нас заело
гравипеленгатор и мы сели, чтобы его отградуировать, потому что кварц лопнул
и ртуть вылилась, то до  конца  света никто не стоЯл бы  там  и  не видел бы
этого. ђазве это не дико? Њы не  могли оттуда уйти.  ‡абыли, зачем  мы сели,
только стоЯли и смотрели, стоЯли и смотрели.
     - —то это было, ќл?
     - Ќе знаю. Љогда мы вернулись и рассказали, Ѓель захотел полететь туда
во что бы  то ни  стало, но не удалось. “ нас было совсем  немного резервной
мощности. Њы сделали  там массу снимков, но они  не получились. Ќа снимках
все это  выглЯдело как розовое  молоко с лиловыми берегами,  и Ѓель бредил о
фосфоресценции кремниеводородных испарений; думаю, он и сам в это не верил,
но с отчаЯниЯ,  что ему не удастсЯ этого исследовать, пыталсЯ  как-то  себе
объЯснить. ќто было, как... как, собственно, ничего. Ќичего подобного мы не
знаем. ќто не походило ни на что. “ этого была колоссальнаЯ глубина, но это
был не ландшафт. џ говорил тебе, эти оттенки, все более отдаленные и темные,
так  что  даже  в  глазах   рЯбило.  „вижениЯ,  собственно,  нет.  Џлыло  и
остановилось. €зменЯлось, словно дышало, и все времЯ оставалось тем же; кто
знает,  может быть, самым главным в  этом  были размеры? ‘ловно за пределами
этой ужасной,  черной вечности  существовала  другаЯ, инаЯ  вечность, другаЯ
бесконечность,  такаЯ собраннаЯ и гигантскаЯ, такаЯ  светлаЯ, что, закрываЯ
глаза, человек переставал в нее верить. Љогда мы посмотрели друг на друга...
Ќадо было знать Ђрдера.  џ покажу тебе его  фото. ќто  был  парень  крупнее
менЯ, выглЯдел он так, словно мог пройти сквозь любую стену, даже не заметив
ее. ѓоворил всегда медленно. ’ы слышала о... дыре на Љеренее?
     - „а.
     - Ћн торчал там,  в скале, под  ним кипела  раскаленнаЯ  грЯзь, она в
любой момент  могла ударить  вверх,  в ту  дыру, в которой он застрЯл, а  он
говорил:
     "ќл,  подожди, Я еще  осмотрюсь.  Њожет, если  сниму баллон... нет,  не
снЯть,  ремни  перепутались.  Ќо подожди  еще".  €  так  далее.  Њожно  было
подумать, что он разговаривает по телефону  из номера гостиницы. ќто не было
позой, он таким был. ‘амый  трезвый из всех нас: всегда рассчитывал. Џоэтому
’ом полетел со  мной, а не с Ћлафом, который  был  его другом, но об этом ты
слышала...
     - „а.
     -  ’ак вот...  Ђрдер. Љогда Я на  него посмотрел там, у него на глазах
были слезы. ’ом Ђрдер. Ќо он  совсем не стыдилсЯ, ни тогда,  ни потом. Љогда
мы позднее говорили об этом, а говорили мы не раз, все возвращались к этому
- другие злились.  „умали, что мы делаем это  умышленно и что-то скрываем.
Џотому  что  мы становились  какими-то небесными. ‘мешно,  да?  ’ак  вот. Њы
посмотрели друг на друга, и нам в голову пришло одно и то же. •отЯ мы еще не
знали,  отградуируем ли этот гравипеленг как следует. Ѓез  него мы не нашли
бы  "ЏрометеЯ". Њы подумали,  что уже ради  одного того,  чтобы стоЯть там и
смотреть на эту величественную и радостную игру красок, стоило здесь сесть.
     - ‚ы стоЯли на возвышении?
     - Ќе знаю, ќри. ’ам была как  бы другаЯ перспектива. Њы  смотрели как
бы сверху, но там не было склона. Џостой! ’ы видела большой каньон Љолорадо?
     - ‚идела.
     - Џредставь  себе,  что этот  каньон в тысЯчу  раз больше. €ли  нет, в
миллион.  —то он сделан  из  красного и  розового золота,  почти совершенно
прозрачного,  что  видно  насквозь   все  слои,  перемычки,   седловины  его
геологических формаций,  что  все это  невесомо,  течет  и  как  бы  безлико
улыбаетсЯ тебе. Ќет,  не то!  ‹юбимаЯ, мы  очень старались с  Ђрдером как-то
передать  это товарищам, но из этого ничего  не вышло.  ’от камешек как раз
оттуда... Ђрдер взЯл его на счастье. € всегда носил. Ќа  Љеренее он тоже был
с ним. Ђрдер держал  его  в коробочке из-под витаминов. Љогда камешек начал
рассыпатьсЯ,  он  обернул  его ватой. Џотом,  когда Я вернулсЯ один, Я нашел
этот  камешек, он  лежал  под  койкой в его кабине.  Ќаверное, выпал.  Ћлаф,
кажетсЯ, думал,  что Ђрдер  из-за этого погиб, но  не решалсЯ  сказать  мне,
потому что  это  было слишком  глупо... —то могло быть общего между каким-то
камешком и тем проводничком, из-за которого у Ђрдера испортилось радио?..


        VIII

     Ћлаф все еще  не подавал  признаков жизни. Њое  беспокойство  сменилось
угрызениЯми  совести.   џ   опасалсЯ,   не  совершил  ли  он   какого-нибудь
безрассудства. Ћн ведь по-прежнему  оставалсЯ один и был одинок еще  больше,
чем до этого Я. џ не хотел втЯгивать ќри в непредвиденные случайности, а они
могли  возникнуть, если  б Я затеЯл  розыски на собственный  риск, поэтому Я
решил  сначала  поехать  к ’урберу.  џ не  был уверен,  что  попрошу у него
совета. Џросто  хотел  повидатьсЯ  с  ним.  Ђдрес дал  мне еще Ћлаф;  ’урбер
работал  в  университетском  центре Њаллеолан. џ  телеграммой известил его о
своем  приезде  и  впервые рассталсЯ  с  ќри.  ‚  последние  дни  она  стала
молчаливой и нервозной; Я  приписывал  это  беспокойству  о  судьбе Ћлафа. џ
обещал, что вернусь  по возможности скоро, вероЯтнее всего  днЯ через два, и
после разговора с ’урбером не предприму ничего, не посоветовавшись с нею.
     ќри  проводила  менЯ до •оулу,  где  Я взЯл прЯмой ульдер. ЏлЯжи ’ихого
океана уже пустели  -  приближалось времЯ  осенних  штормов, из прибрежных
городков  исчезли толпы Ярко  одетой молодежи, и менЯ  не  удивило,  что  Я
оказалсЯ почти  единственным пассажиром серебристого снарЯда. Џолет в тучах
длилсЯ  около часа и  закончилсЯ в сумерки. ѓород  вынырнул  из  наступающей
темноты многоцветным пожаром  - самые высокие строениЯ, "фужерники", горели
во тьме, как тонкие  неподвижные  Языки  пламени,  их  силуэты,  соединенные
воздушными  дугами  верхнего  уровнЯ  коммуникаций, светились  среди  белого
тумана огромными бабочками. Ќижние Ярусы улиц образовали взаимопроникающие,
извилистые,  цветные  реки. Њожет быть, из-за  тумана, а  может,  благодарЯ
эффекту  прозрачности  строительного   материала  центр   с  высоты  казалсЯ
спиралевидным    сгустком    искрЯщегосЯ    стекла,    островом,   усыпанным
драгоценностЯми  среди  океана, зеркальнаЯ поверхность которого отражала все
слабее просвечивающие Ярусы,  вплоть до  самых  нижних,  уже  едва  видимых,
словно из  подземелий города просвечивал его рубиновый скелет.  ’рудно было
поверить, что эта феериЯ проплывающих друг сквозь друга  огней  и  цветов -
просто жилище нескольких миллионов людей.
     “ниверситетский  комплекс  находилсЯ  за  городом. €менно  там,  внутри
огромного парка, на бетонной площади опустилсЯ мой ульдер. Ћ близости города
свидетельствовало лишь бледно-серебристое зарево,  охватывающее  небо  над
черной стеной  деревьев.  „линнаЯ аллеЯ  привела  менЯ  к  главному  зданию,
темному, словно вымершему.
     …два  Я открыл огромные  стеклЯнные  двери, внутри  загорелсЯ  свет.  џ
оказалсЯ в холле с куполообразным потолком.  Џол был выложен бледно-голубыми
плитками. ‹абиринт звуконепроницаемых коридорчиков привел  менЯ к длинному
коридору, прЯмому и строгому.  џ  открывал то  одни, то другие двери, но все
помещениЯ были пусты и как бы давно покинуты. џ поднЯлсЯ наверх по  обычной
лестнице. Ќаверное, где-нибудь  поблизости был лифт, но мне не хотелось его
искать. Љ тому  же  эта  неподвижнаЯ лестница была  любопытной  диковинкой.
Ќаверху в обе стороны тЯнулсЯ такой же коридор и такие же пустые комнаты; на
дверЯх одной из них Я увидел  небольшой листок с четко выведенными словами:
"‡десь, Ѓрегг". џ постучал, и тотчас услышал голос ’урбера.
     џ вошел.  Ћн  сидел, освещенный низко опущенной лампой, сгорбившись  на
фоне  тьмы,  царЯщей за окном, занимавшим всю стену.  ‘толик, за которым он
работал, был завален  бумагами  и книгами -  настоЯщими книгами,  - а  на
другом столике, поменьше, были насыпаны целые горы кристаллического "зерна"
и стоЯли различные аппараты. Џеред ним возвышалась стопка листков и ручка,
обыкновеннаЯ, которую обмакивают в чернила; он делал пометки на полЯх.
     - ‘адись, - сказал ’урбер, не поднимаЯ головы. - џ сейчас кончу.
     џ сел на низкое кресло около стола, однако тут же отодвинул его, потому
что свет превращал лицо ’урбера в расплывчатое пЯтно, а Я хотел рассмотреть
его как следует.
     Ћн работал  по-своему,  медленно,  наклоном головы и  движением бровей
защищаЯсь от света лампы. ќто была одна из  самых скромных комнат, какие мне
до  сих  пор довелось  видеть,  с матовыми  стенами,  без следа  надоевшего
золота.  Џо  обе  стороны  двери  виднелись  четырехугольные,  сейчас слепые
экраны, стену рЯдом с окном занимали металлические  шкафчики, около  одного
стоЯл большой рулон  карт или чертежей -  вот, собственно, и все. џ перевел
взглЯд  на ’урбера.  ‹ысый, массивный, тЯжелый, он писал,  времЯ от времени
стрЯхиваЯ костЯшками пальцев слезу с глаз. ѓлаза  у него всегда слезились, а
ѓимма  (он  любил  выдавать  чужие секреты,  тем  более такие,  которые люди
особенно  старались скрыть) как-то  сказал мне, что ’урбер опасаетсЯ за свое
зрение.  ’огда Я понЯл,  почему он всегда ложилсЯ первым, когда мы  изменЯли
ускорение, и почему в последние годы позволЯл, чтобы его заменЯли в работах,
которые прежде он всегда выполнЯл сам.
     Ћн обеими  руками собрал бумаги,  стукнул ими о стол, подравниваЯ краЯ,
спрЯтал в папку, закрыл ее и только тогда, опускаЯ большие руки с толстыми и
как бы с трудом сгибающимисЯ пальцами, сказал:
     - Џривет, ќл. Љак дела?
     - Ќе могу пожаловатьсЯ. ’ы... один?
     - ќто  должно  значить:  тут ли ѓимма? Ќет. …го нет, вылетел вчера.  ‚
…вропу.
     - ђаботаешь?..
     - „а.
     Ќаступило короткое молчание. џ не знал,  как он отнесетсЯ к тому, что Я
собиралсЯ сказать, и хотел сначала выЯснить его взглЯды на мир, в котором мы
очутились. Џравда, знаЯ  его,  Я не мог ожидать  особой откровенности. Ћн не
любил делитьсЯ впечатлениЯми.
     - € давно ты уже здесь?
     - Ѓрегг, - сказал он, продолжаЯ  хранить неподвижность, - не думаю,
чтобы это тебЯ интересовало. —то-то ты крутишь.
     -  ‚озможно,  -  сказал  Я.  -  ‡начит,  мне говорить?  џ ощущал  то
внутреннее  беспокойство,  что-то  среднее  между  робостью и раздражением,
которое всегда охватывало менЯ в его  присутствии - других, кажетсЯ, тоже.
Ќикогда нельзЯ было понЯть,  шутит он, издеваетсЯ или говорит серьезно; при
всем спокойствии, всем внимании,  которое он проЯвлЯл к собеседнику,  он сам
всегда оставалсЯ абсолютно неуловимым.
     - Ќет, - сказал он. - Њожет, потом. Ћткуда ты прилетел?
     - €з •оулу.
     - ЏрЯмо оттуда?
     - „а... Ђ почему ты спрашиваешь?
     -  ќто  хорошо, - сказал  он,  словно  не расслышал моего  последнего
вопроса. ‘екунд  пЯть он смотрел  на менЯ неподвижным взглЯдом, словно желал
убедитьсЯ в моем присутствии. …го глаза не  выражали  ничего, но Я уже знал,
что что-то случилось. ’олько не был  уверен, скажет ли он мне. …го поступков
Я  не  умел предвидеть.  Џока  Я раздумывал, как  начать,  он между тем  все
внимательнее присматривалсЯ ко мне, будто не узнавал.
     - —то делает ‚абах? - спросил Я, чувствуЯ, что этот молчаливый осмотр
затЯнулсЯ сверх меры.
     - Џоехал с ѓиммой.
     џ не  о том спрашивал, и он это знал, но в конце концов Я  ведь приехал
не  из-за ‚абаха. ЋпЯть  наступило молчание. џ уже начал сожалеть  о  своем
решении.
     - џ слышал, ты женилсЯ, - сказал он вдруг, словно нехотЯ.
     - „а, - ответил Я, быть может, чересчур сухо.
     - ќто пошло тебе на пользу.
     џ пыталсЯ во что бы то  ни стало найти другую тему. Љроме Ћлафа, ничто
не приходило на ум, а о нем Я еще не хотел спрашивать. ЃоЯлсЯ улыбки ’урбера
- помнил,  как он ухитрЯлсЯ доводить ею до  отчаЯниЯ ѓимму, да и  не только
ѓимму. Ќо он только слегка приподнЯл брови и спросил:
     - Љакие у тебЯ планы?
     - Ќикаких, - ответил Я, не покривив душой.
     - Ђ ты хотел бы чем-нибудь занЯтьсЯ?
     - „а. Ќо нечем было.
     - ’ы до сих пор ничего не делал?
     ’еперь Я навернЯка покраснел. ЊенЯ разбирала злость.
     - Џочти ничего. ’урбер... Я... Я пришел не по своему делу.
     - ‡наю, - сказал он спокойно. - ‘тааве, да?
     - „а.
     -  ‚ этом был определенный риск, - сказал он и  легко оттолкнулсЯ  от
стола. Љресло послушно повернулось в мою сторону.
     -  Ћсвамм  ожидал самого  худшего, особенно  после  того,  как  ‘тааве
выкинул свой гипногог... ’ы тоже его выкинул, а?
     - Ћсвамм? - сказал Я. - Љакой Ћсвамм?.. Џостой, тот из Ђдапта?
     -  „а.  Ѓольше  всего  он  волновалсЯ  за  ‘тааве.  џ  вывел  его  из
заблуждениЯ.
     - Љак это - вывел? Љого?
     - Ќо ѓимма поручилсЯ за вас обоих... - докончил  ’урбер, словно и не
слышал менЯ.
     - —то?! - сказал Я, поднимаЯсь с кресла. - ѓимма?
     - Љонечно, он и сам был не очень уверен, - продолжал свое ’урбер, -
и сказал мне об этом.
     - ’ак  на кой  черт  он  поручалсЯ! - взорвалсЯ  Я,  ошеломленный его
словами.
     - Ћн считал, что  это его долг, - лаконично объЯснил  ’урбер, - что
руководитель экспедиции обЯзан знать своих людей...
     - —епуха...
     - џ просто повторЯю то, что он сказал Ћсвамму.
     -  „а? - сказал Я. -  Ђ чего  же все-таки боЯлсЯ этот Ћсвамм? —то мы
взбунтуемсЯ, что ли?
     - Ђ у тебЯ не было такого желаниЯ? - спокойно спросил ’урбер.
     џ задумалсЯ. Џотом сказал:
     - Ќет. ‚серьез никогда.
     - € ты дашь бетризовать своих детей.
     - Ђ ты? - медленно спросил Я. ‚первые  с момента встречи он улыбнулсЯ
движением бескровных губ и ничего не сказал.
     -   ‘лушай,    ’урбер...   помнишь   тот   вечер,   после   последнего
разведывательного полета над Ѓетой... когда Я тебе сказал...
     Ћн равнодушно кивнул. Ќеожиданно мое терпение лопнуло.
     - џ тогда сказал тебе  не  все. Њы были  там вместе, но не на  равных
правах. џ слушалсЯ вас, тебЯ, ѓимму, потому что сам этого хотел. ‚се хотели:
‚ентури, ’омас, ќннессон  и Ђрдер,  которому ѓимма не дал запаса, потому что
прЯтал его длЯ более ответственного случаЯ. ЏорЯдок. ’олько по какому праву
ты  сейчас говоришь со  мной так, словно все времЯ сидел в этом кресле? ‚едь
это ты послал Ђрдера вниз, на Љеренею, во имЯ науки, ’урбер, а Я вытащил его
во  имЯ  его несчастной  требухи.  Њы  вернулись, и, оказываетсЯ,  осталась
только правота требухи. ’олько она сейчас принимаетсЯ в расчет. Ђ наука нет.
’ак что,  может, Я должен сейчас спрашивать  тебЯ о самочувствии и ручатьсЯ
за тебЯ, а  не наоборот? Љак ты думаешь?  џ знаю, что ты думаешь. ’ы привез
груду материалов,  и  тебе  есть во что  спрЯтатьсЯ до  конца жизни, и  ты
знаешь, что  никто из  этих любезнейших не скажет  тебе: сколько стоил  этот
спектральный  анализ?  Ћдного? „вух  человек?  Ќе кажетсЯ ли вам,  профессор
’урбер, что это немного дороговато? Ќикто тебе этого не скажет, потому что у
них нет с нами никаких счетов. Ќо у ‚ентури есть. € у  Ђрдера, и ќннессона,
и у ’омаса. —ем ты будешь тогда платить, ’урбер? ’ем, что  выведешь  Ћсвамма
из заблуждениЯ  относительно  менЯ? Ђ ѓимма  тем,  что поручитсЯ  за  нас с
Ћлафом? Љогда Я  увидел  тебЯ впервые, ты делал совершенно то же самое, что
сейчас. ќто было  в Ђппрену. ’ы сидел за  бумагами и смотрел, как сейчас: в
перерыве между более важными делами, во имЯ науки...
     џ встал.
     - Џоблагодари ѓимму за то, что он за нас заступилсЯ...
     ’урбер  тоже встал.  Ќекоторое времЯ  мы пристально смотрели  друг  на
друга. Ћн был ниже менЯ, но это не чувствовалось. …го рост не имел значениЯ.
‚ его глазах сквозило невозмутимое спокойствие.
     - ’ы дашь мне сказать, или Я уже осужден? - спросил он.
     џ пробормотал что-то невразумительное.
     -  ’огда сЯдь, - сказал  он  и,  не  ожидаЯ, сам тЯжело  опустилсЯ в
кресло.
     џ сел.
     - Ћднако кое-что ты  все-таки сделал, - сказал он таким тоном, словно
мы до сих пор болтали о погоде. - Џрочел ‘тарка, поверил ему, считаешь себЯ
обманутым и ищешь теперь виновных. …сли тебе это действительно важно, могу
взЯть вину на себЯ. Ќо дело не в этом. € ‘тарк убедил тебЯ после тех  десЯти
лет? Ѓрегг, Я знал, что  ты  человек неуравновешенный, но что  глупый  - не
предполагал.  -  Ћн на  минуту  замолк, а  Я  -  странное  дело -  сразу
почувствовал  облегчение и как  будто освобождение. “ менЯ  не было времени
особенно вникать в свои чувства, потому что он снова заговорил.
     - Љонтакт галактических цивилизаций? Љто  тебе о  нем говорил? Ќи один
из нас,  и никто  из классиков, ни Њеркью,  ни  ‘имониади, ни ђадж Ќгамиели,
никто,  ни одна экспедициЯ  не рассчитывала на контакт,  и поэтому  всЯ эта
болтовнЯ о  путешествующих в  пустоте посланцах уже несуществующих миров, об
этой вечно опаздывающей галактической почте ЯвлЯетсЯ опровержением тезисов,
которых никто не  выдвигал.  —то нам  дадут звезды?  Ђ какие выгоды были  от
экспедиции  Ђмундсена?  Ђндре? Ќикаких.  …динственнаЯ польза заключалась  в
том,  что была доказана возможность. —то это можно сделать. Ђ говорЯ точней,
что  это  длЯ   данной  эпохи  наиболее  трудное  из  всего,  что  возможно
достигнуть. Ќе знаю, сделали ли мы даже  это, Ѓрегг. Џравда, не знаю.  Ќо мы
были там.
     џ молчал. ’урбер уже не смотрел на менЯ. ЋперсЯ ладонЯми о край стола.
     -  —то тебе доказал  ‘тарк -  бесполезность космодромии? Љак будто мы
этого сами не знали.  Ђ  полюсы?  —то  было на полюсах? ’е, кто их завоевал,
знали,  что  там  ничего нет. Ђ ‹уна?  —его искала  группа ђосса  в  кратере
ќратосфева? Ѓриллианты? Ђ  зачем Ѓант и  …горин прошли центр диска ЊеркуриЯ?
—тобы  загореть? Ђ Љеллен и Ћффшаг? …динственное,  что  они знали навернЯка,
летЯ к холодному облаку  –ербера, так  это  то, что  в  нем можно погибнуть.
ЏонЯл  ли  ты  истинный смысл того, что говорил ‘тарк? "—еловек должен есть,
пить и одеватьсЯ, все остальное безумие". “ каждого  есть свой ‘тарк, Ѓрегг,
у  каждой  эпохи.  ‡ачем ѓимма  послал  тебЯ и Ђрдера?  —тобы вы взЯли пробы
коронососом. Љто послал ѓимму? Ќаука. ќто звучит по-деловому, не  правда ли?
€сследование звезд. Ѓрегг, не  думаешь ли ты, что мы не полетели бы, если бы
звезд не было? џ думаю, что полетели бы. Њы бы изучали пустоту, чтобы как-то
оправдать свой  полет. ѓеонидес или  кто-нибудь другой сказал бы  нам, какие
ценные  измерениЯ  и  исследованиЯ  можно  провести   по  пути.  Џойми  менЯ
правильно.  џ  не  говорю, что звезды только предлог.  ‚едь  и полюс не  был
предлогом. ќто было необходимо Ќансену и Ђндре. ќверест нужен был Њеллори и
€рвингу  больше,  чем воздух.  ’ы говоришь, что Я  приказывал  вам... во имЯ
науки? ‚едь ты знаешь,  что это неправда. ’ы испытал мою памЯть. Њожет быть,
теперь Я испытаю твою? Џомнишь планетоид ’омаса? џ вздрогнул.
     - ’ы нас тогда обманул. ’ы полетел второй раз, знаЯ, что он уже мертв.
Џравда? џ молчал.
     - џ догадалсЯ уже тогда. џ не говорил об этом с ѓиммой, но думаю,  что
и он тоже знал, зачем  ты тогда летел, Ѓрегг?  ќто  был  уже  не  Ђрктур или
ЉеренеЯ, и некого было спасать. ‡ачем ты туда полез?
     џ молчал. ’урбер слегка усмехнулсЯ.
     - ‡наешь,  что было нашим несчастьем, Ѓрегг? ’о, что нам повезло  и мы
сидим тут. —еловек всегда возвращаетсЯ с пустыми руками...
     Ћн замолчал.  “лыбка исчезла.  ‹ицо стало каким-то бездумным. Ќесколько
секунд  он  дышал немного  громче, сжимаЯ руками край стола. џ  смотрел  на
него,  как будто увидел  его впервые,  Я заметил, что  он  уже  стар,  и это
открытие потрЯсло  менЯ. Њне никогда  не  приходило это в голову, словно он
вообще не имел возраста...
     - ’урбер, -  сказал Я  тихо,  - слушай... но ведь это...  это только
надгробнаЯ  речь над  могилой  тех несчастных. ’аких уже нет.  € не  будет.
‡начит, все-таки ‘тарк выходит победителем?..
     Ћн обнажил желтые зубы, но это не была улыбка.
     - „ай  мне слово,  Ѓрегг,  что  никому не  повторишь того,  что Я тебе
скажу. џ колебалсЯ.
     - Ќикому, - повторил он настойчиво.
     - •орошо.
     Ћн встал, прошел  в  угол,  взЯл  рулон свернутых бумаг  и вернулсЯ  к
столу.
     Ѓумага шелестела, развертывалась у  него  в  руках. џ  увидел  красную,
словно кровью нарисованную, рыбу в разрезе.
     - ’урбер!
     -  „а,  - ответил  он  спокойно,  обеими руками  сворачиваЯ рулон  и
опираЯсь на него, как на ружье.
     - Љогда? Људа?
     - Ќе скоро. Љ –ентру.
     - Ћблако ‘трельца?.. - прошептал Я.
     - „а. ЏриготовлениЯ потребуют времени. Ќо благодарЯ анабиозу...
     Ћн  продолжал говорить,  а до  менЯ  доходили  только  отдельные слова:
"полет  в  петле",  "безгравитационное ускорение".  ‚озбуждение,  охватившее
менЯ,  когда  Я  увидел вычерченный конструкторами  контур  огромной ракеты,
сменилось  неожиданной  апатией, из которой, как сквозь  наступающий мрак, Я
рассматривал  свои  сложенные  на коленЯх руки.  ’урбер  перестал говорить,
взглЯнул на менЯ  из-под опущенных век, подошел к  столу  и начал  собирать
папки с  бумагами;  он  как  бы давал  мне  времЯ  освоитьсЯ  с  невероЯтным
известием. џ  должен  был бы закидать  его вопросами:  кто из  нас, старых,
полетит, сколько лет займет экспедициЯ,  каковы ее цели, но Я не спросил ни
о чем. „аже о том,  почему это держитсЯ в тайне. џ  посмотрел на его большие
загрубевшие  руки, на которых  преклонный возраст проступал Явственней, чем
на лице,  и к моему  отупению приметалась  крупица удовлетворениЯ, столь же
неожиданного, сколь и  подлого,  - что  и он, конечно, тоже не полетит. "Ќе
доживет до их возвращениЯ, если даже побьет рекорд Њафусаила", - подумал Я.
‚се равно.  ќто уже  не  имело никакого значениЯ. џ встал.  ’урбер шелестел
бумагами.
     -  Ѓрегг, -  сказал  он,  не  поднимаЯ  глаз,  -  мне  надо  немного
поработать.   …сли  хочешь,   поужинаем  вместе.   Џереночевать   сможешь  в
дормитории, там сейчас пусто.
     џ проворчал "ладно" и пошел  к  двери.  ’урбер уже работал, словно менЯ
тут и  не  было. џ на минуту задержалсЯ у порога и вышел. Ќекоторое времЯ Я
не мог  сообразить,  где  Я,  пока не  услышал странный,  размеренный звук:
отголосок собственных шагов. џ остановилсЯ посреди длинного коридора, между
двумЯ рЯдами одинаковых дверей. ќхо шагов все еще было слышно. Ћбман слуха?
Љто-то  шел за  мной?  џ повернулсЯ и заметил исчезнувшую в  далеких дверЯх
высокую  фигуру.  ќто длилось  так  недолго, что  Я, собственно, увидел не
человека, а только само движение, часть его спины и закрывающуюсЯ дверь. Њне
нечего  тут  было делать. „альше идти  не  имело смысла - коридор кончалсЯ
тупиком.  џ  повернул,  прошел  мимо большого окна,  за которым  над  черным
массивом парка  серебрилось  зарево города, опЯть  остановилсЯ  у двери  с
табличкой: "‡десь, Ѓрегг", за которой  работал ’урбер. џ больше не хотел его
видеть. џ ничего не мог ему сказать. Ћн мне  тоже.  ‡ачем Я вообще приехал?
Ќеожиданно, с удивлением,  Я вспомнил зачем.  Ќадо было войти и спросить  об
Ћлафе, но не сейчас. Ќе сию  минуту. Ќе то  чтобы у менЯ не хватило сил - Я
чувствовал себЯ хорошо, - но со мной происходило что-то, чего Я не понимал.
џ двинулсЯ к  лестнице. Ќапротив  нее были последние в  рЯду двери,  те, за
которыми минуту назад скрылсЯ незнакомец. џ вспомнил, что заглЯдывал туда в
самом начале, когда вошел в  здание и  разыскивал  ’урбера;  узнал наклонную
полоску ободранной краски. ‚ этой комнате не было ничего. —то понадобилось
в ней человеку, вошедшему туда?
     “веренный, что  он не искал ничего, а только хотел  скрытьсЯ от менЯ, Я
долго в  нерешительности  стоЯл перед  лестницей,  пустой,  освещенной белым
неподвижным  светом.  Џостепенно,  дюйм  за  дюймом,  Я  повернулсЯ.  ЊенЯ
охватило  странное беспокойство, собственно, даже  не беспокойство, Я ничего
не  боЯлсЯ  -  Я  весь был как  бы  после  анестезии:  напрЯженный,  хотЯ и
спокойный;  сделал  два  шага,  напрЯг слух,  прищурил  глаза,  и  тогда мне
показалось, что Я слышу  - по другую сторону двери - дыхание. ЌевероЯтно.
"Џойду", -решил Я, но  это  было уже  невозможно, слишком  много  вниманиЯ Я
уделил этой  дурацкой  двери, чтобы просто так взЯть и  уйти.  џ открыл ее и
заглЯнул внутрь.  Џод маленькой потолочной лампой посередине пустой комнаты
стоЯл Ћлаф. Ћн был в своем  старом свитере, с подвернутыми рукавами, словно
только минуту назад бросил инструменты.
     Њы смотрели друг на друга. ‚идЯ,  что Я не намерен прерывать молчание,
он заговорил первым, правда, не очень уверенно:
     - Љак дела, ќл?..
     џ и не думал  притворЯтьсЯ,  просто был потрЯсен обстоЯтельствами нашей
неожиданной встречи, а может быть, еще не прошло ошеломлЯющее действие слов
’урбера,  во всЯком случае,  Я  не  ответил. џ подошел к окну, из  которого
открывалсЯ такой же вид на черный парк  и зарево города, повернулсЯ и присел
на подоконник. Ћлаф не  шелохнулсЯ.  Ћн все  еще стоЯл посреди комнаты:  из
книги, которую он держал в руке, выскользнул листок бумаги и упал на пол. Њы
одновременно наклонились; Я  поднЯл  листок  и  увидел принципиальную схему
кораблЯ, того самого, что несколько минут назад показывал мне ’урбер.  ‚низу
виднелись  пометки,  сделанные рукой Ћлафа.  "‡начит, вот  в  чем дело",  -
подумал Я. Ћн молчал, потому что летит сам и не хотел расстраивать менЯ этим
сообщением. џ  должен  ему сказать, что он заблуждаетсЯ, потому  что  менЯ
совсем  не интересует экспедициЯ. ‘ менЯ довольно звезд, кроме  того, Я все
уже  знаю  от  ’урбера, так  что  он может  говорить со  мной  со спокойной
совестью.
     „ержа  чертеж в руке, Я  внимательно вглЯдывалсЯ в линии схемы, как  бы
оценивал обтекаемость  ракеты,  однако ничего  не сказал, молча протЯнул ему
бумагу,  он взЯл ее,  чуть помедлив, и, сложив  вдвое, спрЯтал в книгу. ‚се
это делалось молча, Я  убежден, что  неумышленно,  но эта сцена, может быть,
именно потому, что она разыгралась в тишине, приобрела символический смысл,
словно Я  принимал к  сведению  его предполагаемое участие в  экспедиции  и,
возвращаЯ ему схему, тем самым одобрЯл этот шаг, без энтузиазма,  но  и без
сожалениЯ.  Љогда  Я поискал  его взглЯда,  он  отвел  глаза, чтобы  тут  же
взглЯнуть на менЯ исподлобьЯ - воплощение неуверенности или смущениЯ. „аже
теперь,  когда  Я  уже  знал  все?  ’ишина  маленькой  комнаты  становилась
невыносимой.  џ  слышал  немного  учащенное дыхание  Ћлафа. …го  лицо  было
усталым, и глаза не такими живыми, как тогда, когда мы виделись в последний
раз, словно он много работал и мало  спал, но было в  них еще какое-то новое
выражение, которого Я не знал.
     - “  менЯ все в порЯдке... - сказал Я,  - а  как  ты? ЏроизнесЯ  эти
слова, Я понЯл,  что они уже запоздали, что они были бы уместны, как только
Я  вошел, а теперь они прозвучали так, будто Я обижен или даже издеваюсь над
ним.
     - ’ы был у ’урбера? - спросил он.
     - Ѓыл.
     - ‘туденты уехали... ’ут сейчас никого нет, нам дали  все здание... -
начал он с видимым усилием.
     - —тобы вы могли разработать план экспедиции? - поддержал Я разговор,
а он торопливо ответил:
     - „а,  ќл.  Ќу,  ты,  конечно, знаешь,  что это за  работа.  Џока нас
горстка, но у нас прекрасные машины, эти автоматы, знаешь...
     - ќто хорошо.
     ‘нова наступило молчание. € странное дело, чем  больше оно длилось, тем
Явственней становилось беспокойство Ћлафа, его подчеркнутаЯ  неподвижность.
Ћн продолжал стоЯть  как столб посредине комнаты,  под  самой лампой, как бы
готовый к самому худшему. џ решил полож