ќто хорошо. - Ћна встала.
     џ хотел что-то сказать.  —увствовал,  что не могу оставить ее так,  но
все слова застрЯли у менЯ в горле.
     - •ари...
     Ћна стоЯла у окна,  отвернувшись.  ’емно-синий океан лежал под голубым
небом.
     - •ари,  если ты думаешь,  что...  •ари,  ведь ты знаешь,  что Я люблю
тебЯ.
     - ЊенЯ?
     џ  подошел к ней.  •отел ее обнЯть.  Ћна высвободилась,  оттолкнув мою
руку.
     - ’ы такой добрый... ‹юбишь менЯ? Џредпочла бы, чтобы ты менЯ бил!
     - •ари, дорогаЯ!
     - Ќет, нет. Њолчи уж лучше.
     Ћна  подошла к  столу и  начала собирать тарелки.  џ  смотрел в  синюю
пустыню,  ‘олнце  садилось,  и  огромнаЯ тень  ‘танции мерно  колебалась на
волнах.  ’арелка выскользнула из рук •ари и  упала на пол.  ‚ода булькала в
моечном аппарате. ђыжий цвет переходил на краЯх небосклона в грЯзно-красное
золото.  …сли бы Я знал,  что делать.  …сли бы знал. ‚друг стало тихо. •ари
стоЯла рЯдом со мной, сзади.
     - Ќет.  Ќе оборачивайсЯ,  - сказала шепотом. - ’ы ни в чем не виноват,
Љрис. џ знаю. Ќе мучайсЯ.
     џ  протЯнул к  ней  руку.  Ћна отбежала внутрь кабины и,  поднЯв целую
стопку тарелок, сказала:
     - †аль. …сли бы они могли разбитьсЯ, разбила бы, все разбила бы.
     Љакое-то мгновение Я  думал,  что и вправду швырнет их на пол,  но она
внимательно посмотрела на, менЯ и усмехнулась:
     - Ќе бойсЯ, не буду устраивать тебе сцен.

     џ  проснулсЯ среди ночи и  сразу же,  напрЯженный,  сел на кровати.  ‚
комнате было  темно,  только  через  приоткрытую дверь  из  коридора падала
тонкаЯ  полоска  света.  —то-то  Ядовито  шипело,  звук  нарастал вместе  с
приглушенными тупыми ударами, как будто что-то большое билось за стеной.
     "Њетеор, - мелькнула мысль. - Џробил панцирь. Љто-то там есть!"
     ЏротЯжный хрип.
     Ћт этого Я сразу же пришел в себЯ. џ на ‘танции, а не в ракете, а этот
ужасный звук...
     џ  выскочил  в  коридор.  „верь  маленькой  лаборатории  была  открыта
настежь,  там горел свет.  џ  вбежал внутрь.  Ќа менЯ хлынул поток ледЯного
холода.  Љабину  наполнЯл пар,  превращающий дыхание в  хлопьЯ снега.  ’уча
белых  хлопьев кружилась над  завернутым в  купальный халат телом,  которое
едва шевелилось на полу.  ќто была •ари.  џ  с  трудом разглЯдел ее в  этой
ледЯной туче, бросилсЯ к ней, схватил, халат обжег мне руки, она хрипела. џ
выбежал в  коридор,  миновал вереницу дверей.  џ  уже не чувствовал холода,
только ее дыхание, вырывающеесЯ изо рта облачками пара, как огнем, жгло мне
плечо.
     џ  уложил ее на стол,  разорвал халат на груди,  секунду смотрел в  ее
перекошенное дрожащее лицо,  кровь  замерзла вокруг открытого рта,  покрыла
губы черным налетом, на Языке блестели кристаллики льда.
     †идкий кислород.  ‚  лаборатории был жидкий кислород в сосудах „ьюара.
ЏоднимаЯ ее,  Я  чувствовал,  что  давлю  битое стекло.  ‘колько она  могла
выпить? ‚се равно. ‘ожжены трахеЯ, горло, легкие, жидкий кислород разъедает
сильнее, чем концентрированные кислоты. …е дыхание, скрежещущее, сухое, как
звук разрываемой бумаги, утихало. ѓлаза были закрыты. ЂгониЯ.
     џ   посмотрел  на   большие  застекленные  шкафы  с   инструментами  и
лекарствами.  ’рахеотомиЯ?  €нтубациЯ?  Ќо у  нее уже нет легких!  ‘горели.
‹екарства? ‘колько лекарств! Џолки были заставлены рЯдами цветных бутылей и
коробок.  •рип наполнил всю комнату, из ее открытого рта все еще расходилсЯ
туман. ’ермофоры...
     Ќачал искать их,  но,  прежде чем нашел,  рванул дверцу другого шкафа,
разбросал   коробки   с   ампулами...   ’еперь   шприц...   ѓде   он?..   ‚
стерилизаторах...  џ  не  мог  его собрать занемевшими руками,  пальцы были
твердыми и  не  хотели  сгибатьсЯ.  Ќачал  бешено колотить рукой  о  крышку
стерилизатора,  но  даже не  чувствовал этого.  …динственным ощущением было
слабое покалывание.
     ‹ежащаЯ захрипела сильнее. џ подскочил к ней. …е глаза были открыты.
     - •ари.
     ќто был даже не шепот.  “ менЯ просто не было голоса.  ‹ицо у нее было
чужое,  словно сделанное из гипса,  ребра ходили ходуном, волосы, мокрые от
растаЯвшего снега, рассыпались по изголовью. Ћна смотрела на менЯ.
     - •ари!
     џ  ничего больше не мог сказать.  ‘тоЯл,  как бревно,  с  этими чужими
деревЯнными руками.  ‘тупни,  губы,  веки начинали гореть все сильнее, но Я
этого почти не чувствовал.  ЉаплЯ растаЯвшей в  тепле крови стекла у нее по
щеке, прочертив косую черточку. џзык задрожал и исчез, она все еще хрипела.
     џ взЯл ее,  запЯстье,  пульса не было,  откинул полы халата и приложил
ухо к пугающе холодному телу.  ‘квозь шум, словно от пожара, услышал частые
удары,  бешеные тона,  слишком быстрые,  чтобы их  можно было сосчитать.  џ
стоЯл, низко наклонившись, с закрытыми глазами, когда что-то коснулось моей
головы. …е пальцы перебирали мои волосы. џ посмотрел ей в глаза.
     - Љрис, - прохрипела она.
     џ  схватил ее руку,  она ответила пожатием,  которое чуть не раздавило
мою ладонь,  сознание ушло с  ее  страшно перекошенного лица,  между веками
блеснули белки, в горле захрипело, и все тело сотрЯсла рвота. Ћна свесилась
со  стола,  билась головой о  край фарфоровой воронки.  џ  придерживал ее и
прижимал к  столу,  с каждым следующим спазмом она вырывалась,  Я мгновенно
покрылсЯ потом,  и  ноги  сделались как  ватные.  Љогда  рвота  ослабла,  Я
попыталсЯ ее уложить.  Ћна со стоном хватала воздух. ‚друг на этом страшном
окровавленном лице засветились глаза •ари.
     - Љрис, - захрипела она, - как... как долго, Љрис?
     Ћна  начала давитьсЯ,  на  губах  выступила пена,  снова ее  раздирала
рвота.  џ  держал ее  из последних сил.  Џотом она упала навзничь,  так что
лЯзгнули зубы, и часто задышала.
     - Ќет,  нет,  нет, - выталкивала она быстро с каждым вздохом, и каждый
казалсЯ последним.  Ќо рвота вернулась еще раз,  и  снова она билась в моих
объЯтиЯх,  в  коротких перерывах втЯгиваЯ воздух  с  усилием,  от  которого
выступали все  ребра.  Ќаконец  веки  до  половины закрылись на  ее  слепых
глазах. Ћна застыла. џ думал, что это конец. Ќе пыталсЯ даже стереть пену с
ее рта, стоЯл над ней наклонившись, слыша где-то далекий большой колокол, и
ждал последнего вздоха,  чтобы после него упасть на  пол,  но  она  все еще
дышала, почти без хрипа, все тише, а холмик груди, который почти совсем уже
перестал вздрагивать,  вдруг задвигалсЯ в быстром темпе работающего сердца.
џ стоЯл сгорбившись. …е лицо начало розоветь.
     џ,  словно оглушенный,  ничего не  понимал.  ’олько обе ладони у  менЯ
вспотели, и мне казалось, что Я глохну, что-то мЯгкое, эластичное наполнило
уши,  Я  все  еще  слышал тот  звенЯщий колокол,  теперь глухой,  словно он
треснул.
     Ћна поднЯла веки, и наши глаза встретились.
     "•ари",  - хотел Я сказать, но у менЯ как будто не было рта, лицо было
мертвой тЯжелой маской, и Я мог только смотреть.
     …е глаза обежали комнату,  голова пошевелилась.  Ѓыло совсем тихо.  ‡а
мной,  в  каком-то  другом  далеком мире,  ровно  капала вода  из  неплотно
закрытого  крана.  Ћна  приподнЯлась  на  локте.  ‘ела.  џ  попЯтилсЯ.  Ћна
наблюдала за мной.
     - —то,  -  спросила,  -  что?..  Ќе...  удалось?  Џочему?.. Џочему так
смотришь?..
     € неожиданно страшный крик:
     - Џочему так смотришь!!!
     ‘нова стало тихо. Ћна посмотрела на свои руки. Џошевелила пальцами.
     - ќто... Я?
     - •ари, - произнес Я беззвучно, одними губами.
     - •ари?..  -  повторила она,  поднЯв голову, медленно сползла на пол и
встала.
     Џошатнулась,  потом выпрЯмилась,  прошла несколько шагов.  ‚се это она
делала в каком-то трансе, смотрела на менЯ и словно не видела.
     - •ари?  - медленно повторила она еще раз. - Ќо... Я... не •ари. Ђ кто
- Я? •ари? Ђ ты, ты?!
     ‚друг ее глаза расширились,  заблестели,  и  тень улыбки и  радостного
недоумениЯ осветила ее лицо.
     - Њожет быть, ты тоже? Љрис! Њожет, ты тоже?!
     џ молчал, прижавшись спиной к шкафу, там, куда загнал менЯ страх.
     “ нее упали руки.
     - Ќет. Ќет, ты боишьсЯ. ‘лушай, Я больше не могу. ’ак нельзЯ. џ ничего
не знала. џ сейчас... Я больше ничего не понимаю. ‚едь это невозможно? џ, -
она прижала стиснутые ослабевшие руки к груди,  -  ничего не знаю, кроме...
кроме •ари!  Њожет, ты думаешь, что Я притворЯюсь. џ не притворЯюсь, свЯтое
слово, не притворЯюсь.
     Џоследние слова перешли в  стон.  Ћна упала на пол и  разрыдалась.  …е
крик  словно что-то  во  мне  разбил,  одним прыжком Я  оказалсЯ около нее,
схватил  за  плечи;  она  защищалась,  отталкивала менЯ,  рыдаЯ  без  слез,
кричала:
     - Џусти!  Џусти!  ’ебе противно!  ‡наю!  Ќе хочу так!  Ќе могу! ’ы сам
видишь, сам видишь, что это не Я, не Я, не Я...
     - Њолчи! - кричал Я, трЯсЯ ее.
     Њы оба кричали,  не сознаваЯ этого, стоЯ друг перед другом на коленЯх.
ѓолова •ари моталась,  ударЯЯсь о  мои плечи,  Я  прижал ее к себе изо всех
сил. ’Яжело дыша, мы замерли. ‚ода мерно капала из крана.
     - Љрис... - с трудом проговорила она, прижимаЯсь лицом к моей груди. -
‘кажи, что мне сделать, чтобы менЯ не было, Љрис...
     - Џерестань! - заорал Я.
     Ћна поднЯла лицо, всматриваЯсь в менЯ.
     - Љак?.. ’ы тоже не знаешь? Ќичего нельзЯ придумать? Ќичего?
     - •ари... сжальсЯ...
     - џ хотела...  Я знала.  Ќет.  Ќет.  Џусти.  Ќе хочу,  чтобы ты ко мне
прикасалсЯ. ’ебе противно.
     - “била бы себЯ?
     - „а.
     - Ђ Я не хочу,  понимаешь?  Ќе хочу этого.  •очу, чтобы была здесь, со
мной, и ничего другого мне не нужно!
     Ћгромные серые глаза поглотили менЯ.
     - Љак ты лжешь... - сказала она совсем тихо
     џ опустил ее и встал с колен. Ћна уселась на полу.
     - ‘кажи,  как мне сделать,  чтобы ты поверила,  что Я  говорю то,  что
думаю? —то это правда. —то другой нет.
     - ’ы не можешь говорить правду. џ не •ари.
     - Ђ кто же ты?
     Ћна долю молчала.  “ нее задрожал подбородок,  и,  опустив голову, она
прошептала:
     - •ари...  но... но Я знаю, что это неправда. ’ы не менЯ... любил там,
раньше...
     - „а. ’ого, что было, нет. ќто умерло. Ќо здесь люблю тебЯ. Џонимаешь?
     Ћна покачала головой.
     - ’ы добрый. Ќе думай, пожалуйста, что Я не могу оценить всего, что ты
сделал.  „елал хорошо,  как мог.  Ќо здесь ничем не поможешь. Љогда три днЯ
назад Я  сидела утром у  твоей постели и  ждала,  пока ты проснешьсЯ,  Я не
знала ничего.  “  менЯ такое чувство,  словно это было очень,  очень давно.
‚ела себЯ так,  будто Я  не в  своем уме.  ‚ голове был какой-то туман.  Ќе
понимала, что было раньше, а что позднее, и ничему не удивлЯлась, как после
наркоза или долгой болезни.  € даже думала, что, может, Я болела, только ты
не  хочешь этого  говорить.  Ќо  потом  все  больше мелочей заставлЯло менЯ
задумыватьсЯ.   Љакие-то  проблески  поЯвились  после  твоего  разговора  в
библиотеке с этим, как его, со ‘наутом. Ќо ты не хотел мне ничего говорить,
тогда  Я   встала  ночью  и   включила  магнитофон.   ‘оврала  тебе  только
один-единственный раз,  Я его спрЯтала потом,  Љрис.  ’от, кто говорил, как
его звали?
     - ѓибарЯн.
     - „а,  ѓибарЯн. ’огда Я понЯла все, хотЯ, честно говорЯ, больше ничего
не понимаю.  Ќе знала одного,  Я не могу...  Я не... это так и будет... без
конца.  Ћб этом он ничего не говорил.  ‚прочем,  может,  и  говорил,  но ты
проснулсЯ,  и Я выключила магнитофон.  Ќо и так услышала достаточно,  чтобы
понЯть, что Я не человек, а только инструмент.
     - —то ты говоришь?
     - „а.  „лЯ изучениЯ твоих реакций или что-то в этом роде. “ каждого из
вас  есть  такое...  такаЯ,  как  Я.  ќто  основано  на  воспоминаниЯх  или
фантазии...  подавленной.  —то-то в этом роде.  ‚прочем,  ты все это знаешь
лучше менЯ. Ћн говорил страшные, неправдоподобные вещи,  и, если бы все это
так не совпадало, Я бы, пожалуй, не поверила!
     - —то не совпадало?
     - Ќу,  что мне не нужен сон и  что Я все времЯ должна быть около тебЯ.
‚чера  утром Я  еще  думала,  что  ты  менЯ  ненавидишь,  и  от  этого была
несчастна.  ЉакаЯ же Я  была глупаЯ.  Ќо скажи,  сам скажи,  разве Я  могла
представить?  ‚едь он совсем не ненавидел ту,  свою,  но как о ней говорил!
’олько тогда Я понЯла!  ’олько тогда Я понЯла,  что, как бы Я ни поступила,
это все равно,  потому что,  хочу Я или нет,  длЯ тебЯ это все равно должно
быть пыткой.  € даже еще хуже, потому что орудиЯ пытки мертвые и безвинные,
как камень, который может упасть и убить. Ђ чтобы орудие могло желать добра
и любить, такого  Я не могла  себе представить. Њне  хотелось бы рассказать
тебе хотЯ бы то, что во мне происходило тогда, когда понЯла, когда  слушала
эту пленку. Њожет быть, это принесет тебе какую-то пользу. џ даже пробовала
записать...
     - Џоэтому ты  и  зажгла  свет?  -  спросил Я,  с  трудом издаваЯ звуки
сдавленным горлом.
     - „а. Ќо из этого ничего не вышло. Џотому что Я искала в себе... -  их
-  чего-то  другого,  была  совершенно  сумасшедшей.  Ќекоторое  времЯ  мне
казалось, что у менЯ  под кожей нет тела,  что во мне что-то  другое, что Я
только... только снаружи... —тобы тебЯ обмануть. Џонимаешь?
     - Џонимаю!
     - …сли так вот лежать часами в ночи,  то мыслЯми можно уйти далеко,  в
очень странном направлении, знаешь...
     - ‡наю...
     - Ќо Я чувствую сердце и еще помнила,  что ты брал у менЯ кровь. ЉакаЯ
у менЯ кровь, скажи мне, скажи правду. ’еперь ведь можно.
     - ’акаЯ же, как моЯ.
     - Џравда?
     - ЉлЯнусь тебе!
     - —то это значит?  ‡наешь,  Я  думала,  что,  может быть,  то спрЯтано
где-то  во мне,  что оно...  ведь оно может быть очень маленьким.  Ќо Я  не
знала где.  ’еперь Я думаю,  что это были просто увертки с моей стороны,  Я
очень боЯлась того, что хотела сделать, и искала какой-то другой выход. Ќо,
Љрис,  если у менЯ такаЯ же кровь...  если все так,  как ты говоришь, то...
Ќет,  это невозможно. ‚едь Я уже умерла бы, правда! ‡начит, что-то все-таки
есть,  но где?  Њожет,  в  голове?  Ќо Я ведь мыслю совершенно обычно...  и
ничего не знаю...  …сли бы Я мыслила тем, то должна была бы сразу все знать
и не любить,  только притворЯтьсЯ и знать,  что притворЯюсь...  Љрис, прошу
тебЯ, скажи мне все, что знаешь, может быть, удастсЯ что-нибудь сделать?
     - —то должно удастьсЯ?
     Ћна молчала.
     - •очешь умереть?
     - Џожалуй, да.
     ‘нова стало тихо. џ стоЯл перед ней, съежившийсЯ, глЯдЯ на пустой зал,
на   белые   плиты  эмалированных  предметов,   на   блестЯщие  рассыпанные
инструменты, как будто отыскиваЯ что-то очень нужное, и не мог этого найти.
     - •ари, можно мне что-то тебе сказать?
     Ћна ждала.
     - ќто правда,  что ты не точно такаЯ же,  как Я. Ќо это не значит, что
ты хуже.  Ќаоборот. ‚прочем, можешь думать об этом что хочешь, но благодарЯ
этому... ты не умерла.
     ЉакаЯ-то детскаЯ, жалобнаЯ улыбка поЯвилась на ее лице.
     - ‡начит ли это, что Я... бессмертна?
     - Ќе знаю. ‚о всЯком случае гораздо менее смертна, чем Я.
     - ќто страшно, - шепнула она.
     - Њожет быть, не так, как кажетсЯ.
     - Ќо ты не завидуешь мне...
     - •ари,  это,  пожалуй,  вопрос твоего... предназначениЯ, так бы Я это
назвал. Џонимаешь, здесь, на ‘танции, твое предназначение в сущности так же
темно,  как  и  мое  и  каждого из  нас.  ’е  будут  продолжать эксперимент
ѓибарЯна, и может случитьсЯ все...
     - €ли ничего...
     - €ли ничего.  € скажу тебе,  что хотел бы, чтобы ничего не случилось,
даже не из страха (хотЯ он тоже играет какую-то роль),  а  потому,  что это
ничего не даст. ’олько в этом Я совершенно не уверен.
     - Ќичего не даст. Ђ почему? ђечь идет об этом... океане?
     Ћна вздрогнула.
     - „а.  Ћ контакте.  Ћни думают, что это очень просто. Љонтакт означает
обмен  какими-то  сведениЯми,  понЯтиЯми,  результатами...  Ќо  если  нечем
обмениватьсЯ?  …сли слон не  ЯвлЯетсЯ очень большой бактерией,  то океан не
может  быть  очень  большим  мозгом.   ‘   обеих  сторон  могут,   конечно,
производитьсЯ какие-то действиЯ. ‚ результате одного из них Я смотрю сейчас
на тебЯ и пытаюсь тебе объЯснить, что ты мне дороже, чем те двенадцать лет,
которые Я  посвЯтил ‘олЯрису,  и  что  Я  хочу быть с  тобой.  Њожет,  твое
поЯвление должно  быть  пыткой,  может,  услугой,  может,  микроскопическим
исследованием.  ‚ыражением дружбы, коварным ударом, может, издевательством?
Њожет быть, всем вместе или - что кажетсЯ мне самым правдоподобным - чем-то
совсем иным.  Ќо  в  конце концов разве нас должны занимать намерениЯ наших
родителей,  как бы они друг от друга ни отличались?  ’ы можешь сказать, что
от  этих намерений зависит наше будущее,  и  с  этим Я  соглашусь.  Ќе могу
предвидеть того,  что будет. ’ак же, как ты. Ќе могу даже обещать тебе, что
буду тебЯ всегда любить.  Џосле того,  что случилось, Я ничему не удивлюсь.
Њожет,  завтра ты станешь зеленой медузой? ќто от нас не зависит. Ќо в том,
что от нас зависит, будем вместе. ђазве этого мало?
     - ‘лушай,  -  сказала она,  -  есть что-то еще.  џ...  на нее... очень
похожа?
     - Ѓыла похожа... но теперь... Я уже не знаю этого точно.
     - Љак это?
     Ћна смотрела на менЯ большими глазами.
     - ’ы ее уже заслонила.
     - € ты уверен, что не ее, а менЯ?.. ЊенЯ?..
     - „а.  ’ебЯ.  Ќе знаю.  Ѓоюсь, что, если бы ты и вправду была ею, Я не
мог бы любить.
     - Џочему?
     - Џотому что сделал ужасную вещь.
     - …й?
     - „а. Љогда были...
     - Ќе говори.
     - Џочему?
     - Џотому что хочу, чтобы ты знал: Я - не она.


        ђЂ‡ѓЋ‚Ћђ

     Ќа  следующий день,  вернувшись с  обеда,  Я  нашел на столе под окном
записку от  ‘наута.  Ћн  сообщал,  что  ‘арториус пока прекратил работу над
аннигилЯтором и  пытаетсЯ в  последний раз  воздействовать на  океан пучком
жесткого излучениЯ.
     - „орогаЯ, - сказал Я •ари, - мне нужно сходить к ‘науту.
     Љрасный восход горел в океане и делил комнату на две части.  Њы стоЯли
в  тени.  ‡а  ее  пределами все  казалось  сделанным из  меди,  можно  было
подумать, что любаЯ книжка, упав с полки, зазвенит.
     - ђечь идет о  том эксперименте.  ’олько не знаю,  как это сделать.  џ
хотел бы, понимаешь...
     - Ќе  объЯснЯй,  Љрис.  Њне  так  хочетсЯ...  …сли бы  это не  длилось
долго...
     - Ќу,  немного поговорить придетсЯ. ‘лушай, а если бы ты пошла со мной
и подождала в коридоре?
     - •орошо. Ќо если Я не выдержу?
     - Љак это происходит?  -  спросил Я и быстро добавил: - џ спрашиваю не
из любопытства,  понимаешь?  Ќо,  может быть,  разобравшись, ты смогла бы с
этим справитьсЯ.
     - ќто страх,  -  ответила она,  немного побледнев.  -  џ  даже не могу
сказать,  чего боюсь,  потому что, собственно, не боюсь, а только... как бы
исчезаю. ‚ последний момент чувствую такой стыд, не могу объЯснить. Ђ потом
уже ничего нет.  Џоэтому Я и думала, что это такаЯ болезнь... - кончила она
тихо и вздрогнула.
     - Њожет быть,  так только здесь,  на этой проклЯтой ‘танции, - заметил
Я.  -  —то касаетсЯ менЯ,  то  сделаю все,  чтобы мы  ее  как можно быстрее
покинули.
     - „умаешь, это возможно?
     - Џочему бы нет?  ‚ конце концов Я не прикован к ней...  ‚прочем,  это
будет зависеть также от того,  что мы решим со ‘наутом.  Љак ты думаешь, ты
долго сможешь быть одна?
     - ќто зависит...  - проговорила она медленно и опустила голову. - …сли
буду слышать твой голос, то, пожалуй, справлюсь с собой.
     - Џредпочел бы,  чтобы ты  не  слышала нашего разговора.  Ќе  то чтобы
хотел от тебЯ что-нибудь скрыть, просто не знаю, что скажет ‘наут...
     - Њожешь не кончать.  ЏонЯла. •орошо. ‚стану так, чтобы слышать только
звук твоего голоса. ќтого мне достаточно.
     - ’огда  Я  позвоню  ему  сейчас  из  лаборатории.  „вери  Я  оставлЯю
открытыми.
     Ћна кивнула.  џ  вышел сквозь стену красного света в коридор,  который
мне  показалсЯ  почти  черным,  хотЯ  там  горели  лампы.  „верь  маленькой
лаборатории была открыта.  ЃлестЯщие осколки сосуда „ьюара, лежащие на полу
под  большими  резервуарами  жидкого  кислорода,  были  последними  следами
ночного происшествиЯ.  Љогда  Я  снЯл  трубку и  набрал номер радиостанции,
маленький  экран  засветилсЯ.   Џотом  синеватаЯ  пленка  света,   как   бы
покрывающаЯ матовое стекло,  лопнула,  и  ‘наут,  перегнувшись боком  через
ручку высокого кресла, заглЯнул мне прЯмо в глаза.
     - Џриветствую, - услышал Я.
     - џ  прочитал записку.  Њне  хотелось бы  поговорить с  тобой.  Њогу Я
прийти?
     - Њожешь. ‘ейчас?
     - „а.
     - Џрошу. Ѓудешь с... не один?
     - Ћдин.
     …го бронзовое от  ожога худое лицо с  резкими поперечными морщинами на
лбу,  наклоненное в  выпуклом  стекле  набок  (он  был  похож  на  какую-то
удивительную  рыбу,   живущую  в  аквариуме),  приобрело  многозначительное
выражение:
     - Ќу, ну. €так, жду.
     - Њожем идти,  дорогаЯ, - начал Я с не совсем естественным оживлением,
входЯ в кабину сквозь красные полосы света, за которыми видел только силуэт
•ари.
     ѓолос у менЯ оборвалсЯ.  Ћна сидела,  забившись в кресло, вцепившись в
него  руками.  ‹ибо она  слишком поздно услышала мои  шаги,  либо не  могла
ослабить этой  страшной хватки  и  принЯть нормальное положение.  Њне  было
достаточно,  что  Я  секунду видел ее  борющейсЯ с  этой  непонЯтной силой,
котораЯ в  ней  крылась,  и  мое  сердце  сдавил  слепой  сумасшедший гнев,
перемешанный с  жалостью.  Њы  молча пошли по длинному коридору,  минуЯ его
секции,  покрытые разноцветной эмалью,  котораЯ должна была  -  по  замыслу
архитекторов -  разнообразить пребывание в этой бронированной скорлупе. “же
издалека Я увидел приоткрытую дверь радиостанции. €з нее в глубину коридора
падала длиннаЯ краснаЯ полоса света,  солнце добралось и сюда.  џ посмотрел
на •ари,  котораЯ даже не пыталась улыбатьсЯ.  џ видел,  как всю дорогу она
сосредоточенно готовилась к  борьбе с собой.  ЏриближающеесЯ напрЯжение уже
сейчас изменило ее лицо, которое побледнело и словно стало меньше. Ќе дойдЯ
до двери несколько шагов,  она остановилась.  џ обернулсЯ,  но она легонько
подтолкнула менЯ  кончиками  пальцев.  ‚  этот  момент  мои  планы,  ‘наут,
эксперимент,  ‘танциЯ -  все  показалось мне ничтожным по  сравнению с  той
мукой,  которую ей предстоЯло пережить,  џ  почувствовал себЯ палачом и уже
хотел  вернутьсЯ,  когда  широкую  полосу  солнечного света  заслонила тень
человека.  “скорив шаги, Я вошел в кабину. ‘наут стоЯл у самого порога, как
будто шел мне навстречу.  Љрасное солнце пылало прЯмо за ним,  и  пурпурное
сиЯние,  казалось, исходило от его седых волос. Ќекоторое времЯ мы смотрели
друг на  друга молча.  Ћн  словно изучал мое  лицо.  …го лица Я  не  видел,
ослепленный блеском.  џ  обошел ‘наута и остановилсЯ у высокого пульта,  из
которого торчали гибкие стебли микрофонов. Ћн медленно повернулсЯ, спокойно
следЯ за мной,  по обыкновению слегка скривив рот в гримасе, котораЯ иногда
казалась улыбкой,  а  иногда выражением усталости.  Ќе спускаЯ с менЯ глаз,
подошел к  занимавшему всю  стену металлическому шкафу,  по  обеим сторонам
которого   громоздились   сваленные   кое-как    груды   запасных   деталей
радиоаппаратуры,  термоаккумулЯторы и  инструменты,  подтащил туда кресло и
сел, опершись спиной об эмалированную дверцу.
     Њолчание,  которое мы по-прежнему хранили, становилось по меньшей мере
странным.  џ  вслушивалсЯ,  сосредоточив внимание  на  тишине,  наполнЯвшей
коридор, где осталась •ари, но оттуда не доносилось ни звука.
     - Љогда будете готовы? - спросил Я.
     - Њогли бы начать даже сегоднЯ, но запись займет еще немного времени.
     - ‡апись? ’ы имеешь в виду энцефалограмму?
     - Ќу да, ты ведь согласилсЯ. Ђ что?
     - Ќет, ничего.
     - ‘лушаю, - заговорил ‘наут, когда молчание стало угнетающим.
     - Ћна уже знает... о себе. - џ понизил голос до шепота.
     Ћн поднЯл брови.
     - „а?
     “ менЯ было впечатление, что он не был удивлен по настоЯщему. ‡ачем же
он  притворЯлсЯ?  Њне сразу же расхотелось говорить,  но Я  превозмог себЯ.
"Џусть это будет лоЯльность, - подумал Я, - если ничего больше".
     - Ќачала догадыватьсЯ с  момента нашей беседы в библиотеке,  наблюдала
за  мной,  сопоставлЯла одно  с  другим,  потом нашла магнитофон ѓибарЯна и
прослушала пленку...
     Ћн  не  изменил позы,  по-прежнему опершись о  шкаф,  но в  его глазах
зажглись маленькие искорки.  ‘тоЯ  у  пульта,  Я  видел  дверь,  открытую в
коридор. џ заговорил еще тише:
     - ќтой ночью, когда Я спал, пыталась себЯ убить. †идкий кислород.
     —то-то  зашелестело,   легче,  чем  бумага  от  сквознЯка.  џ  застыл,
прислушиваЯсь к  тому,  что  происходило  в  коридоре,  но  источник  звука
находилсЯ ближе.  —то-то заскреблось,  как мышь.  Њышь!  —ушь.  Ќе было тут
никаких мышей. џ исподлобьЯ посмотрел на ‘наута.
     - ‘лушаю, - сказал он спокойно.
     - ђазумеетсЯ,  ей  это не удалось...  во всЯком случае она знает,  кто
она.
     - ‡ачем ты мне это говоришь? - спросил он быстро.
     џ не сразу сообразил, что ответить.
     - •очу, чтобы ты ориентировалсЯ... чтобы знал, какое положение...
     - џ тебЯ предостерегал.
     - •очешь сказать, что ты знал. - џ невольно повысил голос.
     - Ќет.  Љонечно,  нет.  Ќо Я объЯснЯл тебе,  как это выглЯдит.  Љаждый
"гость",  когда поЯвлЯетсЯ,  действительно только фантом и  вне хаотической
мешанины  воспоминаний  и  образов,   почерпнутых  из  своего...   Ђдама...
совершенно пуст.  —ем  дольше  он  с  тобой,  тем  больше  очеловечиваетсЯ.
Џриобретает самостоЯтельность, до определенных границ, конечно. Џоэтому чем
дольше это продолжаетсЯ, тем труднее...
     Ћн не договорил. Џосмотрел на менЯ исподлобьЯ и нехотЯ бросил:
     - Ћна все знает?
     - „а, Я уже сказал.
     - ‚се? € то, что раз уже здесь была и что ты...
     - Ќет!
     Ћн усмехнулсЯ.
     - Љельвин, слушай, если до такой степени... что ты собираешьсЯ делать?
Џокинуть ‘танцию?
     - „а.
     - ‘ ней?
     - „а.
     Ћн молчал, как бы задумавшись над моим ответом, но в его молчании было
еще  что-то...  —то?  ‘нова  этот  неуловимый шелест тут,  прЯмо за  тонкой
стенкой. Ћн пошевелилсЯ в кресле.
     - Ћтлично.  —то ты так смотришь?  „умаешь,  что встану у тебЯ на пути?
‘делаешь, как захочешь, мой милый. •орошо бы мы выглЯдели, если бы вдобавок
ко всему начали еще применЯть принуждение! Ќе собираюсь тебе мешать, только
скажу: ты пытаешьсЯ в нечеловеческой ситуации поступать как человек. Њожет,
это красиво,  но бесполезно.  ‚прочем,  в  красоте Я тоже не уверен,  разве
глупость может быть  красивой?  Ќо  не  в  этом дело.  ’ы  отказываешьсЯ от
дальнейших экспериментов, хочешь уйти, забрав ее. ’ак?
     - ’ак.
     - Ќо это тоже эксперимент. ’ы подумал об этом?
     - Љак ты это понимаешь? ђазве она... сможет?.. …сли вместе со мной, то
не вижу...
     џ говорил все медленней, потом остановилсЯ. ‘наут легко вздохнул.
     - Њы все ведем здесь страусиную политику,  Љельвин, но по крайней мере
знаем об этом и не демонстрируем своего благородства.
     - џ ничего не демонстрирую.
     - ‹адно.  џ  не  хотел  тебЯ  обидеть.  Ѓеру  назад то,  что  сказал о
благородстве,  но  страусинаЯ политика остаетсЯ в  силе.  ’ы проводишь ее в
особенно опасной форме.  Ћбманываешь себЯ,  и ее,  и снова себЯ.  ’ы знаешь
условиЯ стабилизации системы, построенной из нейтринной материи?
     - Ќет. € ты не знаешь. ќтого никто не знает.
     - ђазумеетсЯ.  Ќо  известно одно:  такаЯ  система неустойчива и  может
существовать  только  благодарЯ  непрекращающемусЯ  притоку  энергии.   Њне
объЯснил ‘арториус.  ќта энергиЯ создает вихревое стабилизирующее поле. ’ак
вот:  ЯвлЯетсЯ ли это поле наружным по отношению к "гостю"? €ли же источник
полЯ находитсЯ в его теле? Џонимаешь разницу?
     - „а. …сли оно наружное, то... она, то... такаЯ...
     - ’о, удалившись от ‘олЯриса, такаЯ система распадаетсЯ, - докончил он
за  менЯ.  -  “тверждать этого  мы  не  можем,  но  ты  ведь  уже  проделал
эксперимент.  ’а ракета,  которую ты запустил...  она все еще на орбите.  ‚
свободное времЯ Я  даже  определил элементы ее  движениЯ.  Њожешь полететь,
выйти на орбиту, приблизитьсЯ и проверить, что стало с... пассажиркой.
     - ’ы ошалел! - крикнул Я.
     - ’ы думаешь?  Ќу...  а если бы...  стащить сюда эту ракету? ќто можно
сделать. …сть дистанционное управление. ‘ними ее с орбиты...
     - Џерестань!
     - ’оже нет?  —то ж, есть еще один способ, очень простой. Ќе нужно даже
сажать ее на ‘танции.  ‡ачем?  Џусть кружитсЯ дальше.  Њы только свЯжемсЯ с
ней по радио, если она жива, то ответит...
     - Ќо... но там давно кончилсЯ кислород! - выдавил Я из себЯ.
     - Њожет обходитьсЯ без кислорода. Ќу, попробуем!
     - ‘наут... ‘наут...
     - Љельвин...  Љельвин... - передразнил он менЯ сердито. - Џодумай, что
ты за человек. Љого хочешь осчастливить? ‘пасти? ‘ебЯ? …е? Љоторую? ќту или
ту?  Ќа  обеих смелости уже не хватает?  ‘ам видишь,  к  чему приводит это!
ѓоворю тебе последний раз: здесь ситуациЯ вне морали.
     ‚друг Я снова услышал тот же звук, как будто кто-то царапал ногтЯми по
стене.  Ќе знаю, почему менЯ охватил такой пассивный, безразличный покой. џ
чувствовал себЯ так,  будто всю эту ситуацию, нас обоих, все рассматривал с
огромного расстоЯниЯ в  перевернутый бинокль:  маленькое,  немного смешное,
неважное.
     - Ќу,  хорошо,  -  сказал Я.  -  € что,  по-твоему,  Я должен сделать?
“странить ее?  ‡автра ЯвитсЯ такаЯ же  самаЯ,  правда?  €  еще раз?  €  так
ежедневно? Љак долго? ‡ачем? ЉакаЯ мне от этого польза? Ђ тебе? ‘арториусу?
‘танции?
     - Ќет,  сначала  ты  мне  ответь.  “летишь с  ней  и,  скажем,  будешь
свидетелем наступающей перемены. —ерез пару минут увидишь перед собой...
     - Ќу что? - спросил Я кисло. - —удовище? —ерта? —то?
     - Ќет.  ‘амую  обыкновенную  агонию.  ’ы  действительно поверил  в  ее
бессмертие? “верЯю тебЯ, что умирают... —то сделаешь тогда? ‚ернешьсЯ за...
резервной?
     - Џерестань!!! - Я стиснул кулаки.
     Ћн смотрел на менЯ со снисходительной насмешкой в прищуренных глазах.
     - Ђ,  это Я  должен перестать?  ‡наешь,  на твоем месте Я бы прекратил
этот разговор. ‹учше уж делай что-нибудь другое, можешь, например, из мести
высечь  океан  розгами.   —то  тебЯ  мучает?  …сли...  -  он  сделал  рукой
утрированный прощальный жест,  одновременно поднЯл  глаза  к  потолку,  как
будто следил за каким-то улетающим предметом,  -  то будешь подлецом? Ђ так
нет? “лыбатьсЯ, когда хочетсЯ выть, изображать радость и спокойствие, когда
хочетсЯ кусать пальцы,  тогда не подлец?  Ђ  что если здесь нельзЯ не быть?
—то тогда? Ѓудешь бросатьсЯ на ‘наута, который во всем виноват, да? Ќу, так
вдобавок ты еще и идиот, мой милый...
     - ’ы говоришь о себе, - проговорил Я, опустив голову. - џ... люблю ее.
     - Љого? ‘вое воспоминание?
     - Ќет.  …е.  џ сказал тебе, что она хотела сделать. ’ак не поступил бы
ни один... настоЯщий человек.
     - ‘ам признаешь...
     - Ќе лови менЯ на слове.
     - •орошо.  €так,  она тебЯ любит. Ђ ты хочешь ее любить. ќто не одно и
то же.
     - ЋшибаешьсЯ.
     - Љельвин,  мне очень неприЯтно,  но  ты  сам заговорил об  этих своих
интимных делах.  Ќе любишь. ‹юбишь. Ћна готова отдать жизнь. ’ы тоже. Ћчень
трогательно,  очень красиво,  возвышенно,  все,  что хочешь. Ќо всему этому
здесь нет  места.  Ќет.  Џонимаешь?  Ќет,  ты  этого не  хочешь понЯть.  ’ы
впуталсЯ в  дела сил,  над которыми мы не властны,  в кольцевой процесс,  в
котором она частица.  ”аза. ЏовторЯющийсЯ ритм. …сли бы она была... если бы
тебЯ преследовало готовое сделать длЯ тебЯ все чудовище,  ты  бы ни секунды
не колебалсЯ, чтобы устранить его. Џравда?
     - Џравда.
     - Ђ может... может, она именно потому не выглЯдит таким чудовищем! ќто
свЯзывает тебе руки? „а ведь о том-то и идет речь, чтобы они были свЯзаны!
     - ќто еще одна гипотеза к миллиону тех,  в библиотеке.  ‘наут,  оставь
это, она... Ќет. Ќе хочу об этом с тобой говорить.
     - •орошо.  ‘ам начал. Ќо подумай только, что в сущности она зеркало, в
котором отражаетсЯ часть  твоего  мозга.  …сли  она  прекрасна,  то  только
потому,  что  прекрасно было твое воспоминание.  ’ы  дал рецепт.  Љольцевой
процесс, не забывай.
     - Ќу и чего же ты хочешь от менЯ? —тобы Я... чтобы Я ее... устранил? џ
уже спрашивал тебЯ: зачем? ’ы не ответил.
     - ‘ейчас отвечу.  џ  не напрашивалсЯ на этот разговор.  Ќе лез в  твои
дела.  Ќичего тебе не приказывал и не запрещал,  и не сделал бы этого, если
бы даже мог. ќто ты сам пришел сюда и выложил мне все, а знаешь зачем? Ќет?
‡атем,  чтобы снЯть это с себЯ.  ‘валить.  џ знаю эту тЯжесть, мой дорогой!
„а,  да,  не прерывай менЯ.  џ тебе не мешаю ни в чем,  но ты хочешь, чтобы
помешал.  …сли бы Я стоЯл у тебЯ на пути,  может,  ты бы мне голову разбил.
’огда имел бы дело со мной,  с кем-то,  слепленным из той же крови и плоти,
что и  ты,  и  сам бы чувствовал как человек.  Ђ  так...  не можешь с  этим
справитьсЯ и поэтому споришь со мной... а по сути дела с самим собой! ‘кажи
мне еще,  что страдание согнуло бы тебЯ,  если бы она вдруг исчезла... нет,
ничего не говори.
     - Ќу,  знаешь!  џ пришел, чтобы сообщить просто из чувства лоЯльности,
что собираюсь покинуть с ней ‘танцию,  -  отбивал Я его атаку,  но длЯ менЯ
самого это прозвучало неубедительно.
     ‘наут пожал плечами.
     - Ћчень  может  быть,  что  ты  останешьсЯ при  своем мнении.  …сли  Я
высказалсЯ по  этому поводу,  то только потому,  что ты лезешь все выше,  а
падать с высоты, сам понимаешь... Џриходи завтра утром около девЯти наверх,
к ‘арториусу... Џридешь?
     - Љ ‘арториусу?  -  удивилсЯ Я.  -  Ќо ведь он никого не впускает.  ’ы
говорил, что даже позвонить нельзЯ.
     - ’еперь он  как-то справилсЯ.  Њы об этом не говорим,  знаешь.  ’ы...
совсем другое дело. Ќу, это неважно. Џридешь завтра?
     - Џриду.
     џ смотрел на ‘наута. …го леваЯ рука будто случайно скрылась за дверцей
шкафа.  Љогда они открылись?  Џожалуй, уже давно, но в пылу неприЯтного длЯ
менЯ  разговора  Я  не  обратил  на  это  вниманиЯ.  Љак  неестественно это
выглЯдело... Љак будто... что-то там прЯтал. €ли кто-то держал его за руку.
џ облизал губы.
     - ‘наут, что ты?..
     - ‚ыйди, - сказал он тихо и очень спокойно. - ‚ыйди.
     џ  вышел  и  закрыл  за  собой  дверь,  освещенную  догорающим красным
заревом.  •ари сидела на полу в каких-нибудь десЯти шагах от двери, у самой
стены. “видев менЯ, вскочила.
     - ‚идишь?  -  сказала,  глЯдЯ на менЯ блестЯщими глазами.  -  “далось,
Љрис... џ так рада, Њожет... может, будет все лучше...
     - Ћ, навернЯка, - ответил Я рассеЯнно.
     Њы возвращались к себе, а Я ломал голову над загадкой этого идиотского
шкафа.  ‡начит,  значит, спрЯтал там?.. € весь этот разговор?.. ™еки у менЯ
начали гореть так,  что Я невольно потер их. —то за сумасшествие. € до чего
мы договорились? Ќи до чего. Џравда, завтра утром...
     € вдруг менЯ охватил страх,  почти такой же, как в последнюю ночь. ЊоЯ
энцефалограмма.  ЏолнаЯ  запись  всех  мозговых  процессов,  переведенных в
колебаниЯ пучка  лучей,  будет  послана вниз.  ‚  глубины этого необъЯтного
безбрежного чудовища.  Љак он  сказал:  "…сли бы она исчезла,  ты бы ужасно
страдал,  а?" ќнцефалограмма - это полнаЯ запись. Џодсознательных процессов
тоже. Ђ если Я хочу, чтобы она исчезла, умерла? ђазве иначе менЯ удивило бы
так,  что  она  пережила  это  ужасное  покушение?  Њожно  ли  отвечать  за
собственное подсознание?  …сли Я  не  отвечаю за  него,  то  кто?..  —то за
идиотизм?  ‡а каким чертом Я согласилсЯ,  чтобы именно мою...  мою... Њогу,
конечно,  заучить предварительно эту запись,  но  ведь прочитать не  сумею.
ќтого никто не может.  ‘пециалисты в состоЯнии лишь определить, о чем думал
подопытный,   но  только  в  самых  общих  чертах:   что  решал,  например,
математическую  задачу,   но  сказать,  какую,  они  уже  не  в  состоЯнии.
“тверждают,  что это невозможно,  так как энцефалограмма -  случайнаЯ смесь
огромного множества одновременно протекающих процессов и  только  часть  их
имеет психическую "подкладку".  Ђ  подсознание?..  Ћ  нем  вообще не  хотЯт
говорить,   а  где  уж  им  читать  чьи-то  воспоминаниЯ,  подавленные  или
неподавленные...  Ќо почему Я так боюсь?  ‘ам ведь говорил утром •ари,  что
этот  эксперимент ничего не  даст.  “ж  если  наши нейрофизиологи не  умеют
читать записи, то как же этот страшно чужой, черный, жидкий гигант...
     Ќо  он  вошел неизвестно как,  чтобы измерить всю  мою памЯть и  найти
самую болезненную ее частичку. Љак же в этом сомневатьсЯ? € если без всЯкой
помощи,   без   какой-либо  "лучевой  передачи",   вторгаЯсь  через  дважды
герметизированный панцирь, сквозь тЯжелую броню ‘танции, нашел в ней менЯ и
ушел с добычей...
     - Љрис?.. - тихо позвала •ари.
     џ стоЯл у окна, уставившись невидЯщими глазами в начинающуюсЯ ночь.
     …сли она потом исчезнет,  то это будет означать,  что Я  хотел...  —то
убил ее.  Ќе ходить туда?  Ћни не могут менЯ заставить.  Ќо что Я скажу им?
ќто - нет. Ќе могу. ‡начит, нужно притворЯтьсЯ, нужно врать снова и всегда.
€  это потому,  что,  может быть,  во мне есть мысли,  намерениЯ,  надежды,
страшные,  преступные,  а  Я  ничего  о  них  не  знаю.  —еловек отправилсЯ
познавать иные  миры,  иные  цивилизации,  не  познав до  конца собственных
тайников, закоулков, колодцев, забаррикадированных темных дверей. ‚ыдать им
ее... от стыда? ‚ыдать только потому, что у менЯ недостает отваги?
     - Љрис... - еще тише, чем до этого, шепнула •ари.
     џ скорее почувствовал, чем услышал, как она бесшумно подошла ко мне, и
притворилсЯ,  что ничего не заметил. ‚ этот момент Я хотел быть один. џ еще
ни на что не решилсЯ,  ни к  чему не пришел...  ѓлЯдЯ в  темнеющее небо,  в
звезды,  которые были  только прозрачной тенью  земных звезд,  Я  стоЯл без
движениЯ,  а в пустоте,  пришедшей на смену бешеной гонке мыслей, росла без
слов мертваЯ,  равнодушнаЯ уверенность,  что там,  в  недостижимых длЯ менЯ
глубинах  сознаниЯ,  там  Я  уже  выбрал  и,  притворЯЯсь,  что  ничего  не
случилось, не имел даже силы, чтобы презирать себЯ.


        ќЉ‘Џ…ђ€Њ…Ќ’

     - Љрис, это из-за того эксперимента?
     Ћт звука ее голоса Я  вздрогнул.  џ уже несколько часов лежал без сна,
погрузившись в  темноту,  совсем один.  џ  не  слышал даже ее  дыханиЯ и  в
запутанном лабиринте ночных мыслей,  призрачных, наполовину бессмысленных и
приобретающих от этого новое значение, забыл о ней.
     - —то...  откуда ты  знаешь,  что  Я  не  сплю?..  -  Њой голос звучал
испуганно.
     - Џо тому,  как ты дышишь...  - ответила она тихо и как-то виновато. -
Ќе хотела тебе мешать... …сли не можешь, не говори...
     - Ќет, почему же. „а, это тот эксперимент. “гадала.
     - —его они от него ждут?
     - ‘ами не  знают.  —его-то.  —его-нибудь.  ќта  операциЯ называетсЯ не
"Њысль",  а  "ЋтчаЯние".  ’еперь нужно  только одно:  человек,  у  которого
хватило бы  смелости взЯть на себЯ ответственность за решение,  но этот вид
смелости большинство считает обычной трусостью, потому что это отступление,
понимаешь,  примирение,  бегство,  недостойное человека. Љак будто достойно
человека вЯзнуть,  захлебыватьсЯ и  тонуть в чем-то,  чего он не понимает и
никогда не поймет.
     џ остановилсЯ, но, прежде чем мое учащенное дыхание успокоилось, новаЯ
волна гнева захлестнула менЯ:
     - ђазумеетсЯ,  никогда нет недостатка в людЯх с практическим взглЯдом.
Ћни говорили, что если даже контакт не удастсЯ, то, изучаЯ эту плазму - все
эти  шальные живые созданиЯ,  которые выскакивают из  нее на  сутки,  чтобы
снова исчезнуть,  - мы познаем тайну материи, будто не знали, что это ложь,
что это равносильно посещению библиотеки, где книги написаны на неизвестном
Языке, так что можно только рассматривать цветные переплеты... Ђ как же!
     - Ђ есть еще такие планеты?
     - Ќеизвестно. Њожет, и есть, но мы знаем только одну. ‚о всЯком случае
это что-то  очень редкое,  не так,  как ‡емлЯ.  Њы...  мы обычны,  мы трава
‚селенной и  гордимсЯ этой нашей обыкновенностью,  котораЯ так  всеобща,  и
думаем,  что  в  ней все можно уместить.  ќто была такаЯ схема,  с  которой
отправлЯлись смело и радостно вдаль, в иные миры! Ќо что же это такое, иные
миры?  Џокорим их  или  будем  покорены,  ничего  другого не  было  и  этих
несчастных мозгах... Ђ, ладно. Ќе стоит.
     џ встал и на ощупь нашел в аптечке коробочку со снотворным.
     - Ѓуду спать,  дорогаЯ, - сказал Я, отворачиваЯсь в темноту, в которой
высоко шумел вентилЯтор. - „олжен спать. €ли сам не знаю...
     “тром,  когда Я проснулсЯ свежим и отдохнувшим,  эксперимент показалсЯ
мне чем-то совсем незначительным. џ не понимал, как мог придавать ему такое
значение.  ’о,  что •ари должна пойти со мной в лабораторию, тоже мало менЯ
волновало.  ‚се  ее  усилиЯ  становились напрасны  после  того,  как  Я  на
несколько минут уходил из комнаты.  џ  отказалсЯ от дальнейших попыток,  на
которых  она   настаивала  (готоваЯ  даже   позволить  запереть  себЯ),   и
посоветовал ей взЯть с собой какую-нибудь книжку.
     Ѓольше самой процедуры менЯ интересовало,  что Я  увижу в лаборатории.
Љроме больших дыр в  стеллажах и шкафах (в некоторых шкафах еще недоставало
стенок,  а  плита одной двери была в звездообразных трещинах,  словно здесь
недавно  происходила  борьба  и  ее  следы  были  поспешно,   но  аккуратно
ликвидированы), в этом светло-голубом зале не было ничего примечательного.
     ‘наут,  хлопотавший возле аппаратуры,  вел себЯ весьма удачно,  принЯв
поЯвление •ари как  нечто совершенно обыкновенное,  и