нельзЯ уЯснить
всю  глубину  пропасти,  разделЯющей  духовную  жизнь  людей  и
энциан.   €х   бросающаЯсЯ   в  глаза  человекообразность  есть
следствие эволюционной конвергенции;  но,  несмотрЯ  на  цепкие
ладони, череп, по объему близкий к человеческому, прЯмую осанку
и  владение  речью,  понЯть  их  нам  едва  ли не трудней - как
утверждают  энцианские  ученые,  -  чем  обезьЯн-приматов,   от
которых  мы происходим. Џрежде чем углублЯтьсЯ в их философию и
религиозные верованиЯ, Я назову все то, что длЯ нас привычно, а
им непонЯтно и недоступно.  Ћни  не  знают  и  не  могут  знать
всевозможных  эротических  тонкостей  и отклонений, им неведомы
такие понЯтиЯ, как завоевание эротического партнера,  верность,
измена,  моногамиЯ,  инцест,  сексуальнаЯ покорность и протест,
который она может вызвать, им неизвестны  какие-либо  культуры,
ориентированные  сексобежно  или сексостремительно, ибо и это у
них невозможно. Ќемало  категорических  высказываний  о  земных
культурах  пришлось  нам  выслушать  от  тамошних антропологов.
(’ипичные длЯ энциан крайности в суждениЯх остались чужды нашим
ученым.) ‡емные понЯтиЯ чистого и нечистого,  а  также  ритуалы
очищениЯ   и   искуплениЯ,   аскетизм  как  средство  борьбы  с
чувственностью,  как  протест  против  сексуального   влечениЯ,
анафемы  этому влечению и его превознесение до небес - все это,
утверждают  они,  привело  к   расчленению   человеком   своего
собственного   тела,   и   в   некоторые   эпохи,   например  в
средневековье, культура выдала тело на настоЯщие муки,  верхнюю
его  часть  увлекаЯ в небеса, а нижнюю сталкиваЯ в преисподнюю.
Ќи один теолог за целых двадцать веков даже не заикнулсЯ о том,
что,  собственно,  люди,   которым   христианство   гарантирует
воскресение  во  плоти,  будут  делать  с  гениталиЯми в раю. Ђ
гедонистическаЯ цивилизациЯ, восходЯщаЯ к эпохе ‚озрождениЯ, по
мнению энциан,  привела  к  такому  уравнению  в  правах  обеих
половин  тела,  от  которого  культуре  не поздоровилось, ибо в
конце  концов  человек   животно-генитальный   возобладал   над
человеком сердечным и мыслЯщим. ‚прочем, нижнее тело было сущим
наказанием    длЯ    всех   культур,   как   западных,   с   их
противопоставлением  греха  и  аскетической  свЯтости,  так   и
восточных,  где  вместо  этой  пары  понЯтий поЯвлЯютсЯ полЯрно
противоположные  понЯтиЯ  полной  телесной  свободы  и  полного
отрицаниЯ  тела (нирвана). Љак ни сражалсЯ со своим собственным
телом беднЯга гомо, он так  и  не  нашел  решительного  способа
примиритьсЯ   с  ним,  а  довольствовалсЯ  лишь  суррогатами  и
иллюзиЯми, нередко  увЯзаЯ  в  настоЯщих  трЯсинах  самообмана.
Ќасколько  же  сильно  это  ограничило людей, заЯвлЯют энциане,
ведь   им   приходилось   на   протЯжении   целых   тысЯчелетий
растрачивать   огромную  часть  своего  разума  на  оправдание,
объЯснение, а то и переиначивание  отношений,  с  неизбежностью
диктуемых  устройством  тела.  ‘колько  пришлось  им мучитьсЯ и
водить самих себЯ за нос, чтобы догмат о сотворении по образу и
подобию ‚севышнего привести в  соответствие  с  тем  срастанием
органов,  которое  заставило  Ђвгустина  Ѓлаженного  в отчаЯньи
воскликнуть: "Inter faeces et urinam nascimur" [между отбросами
и  мочою  рождаемсЯ  (лат.)].  ‚се   времЯ   приходилось   одно
идеализировать,   другое   замалчивать,   это   прикрывать,  то
переименовывать, и  никакие  перевороты  в  духовной  жизни  не
позволЯли  совершенно  примиритьсЯ с проклЯтой анатомией. ‘амое
большее, знаки менЯлись на противоположные, ханжество  уступало
место  цинизму  или родственной ему бестрепетности; люди словно
бы говорили себе:  "ђаз  уж  тут  ничего  не  поделаешь,  будем
пользоватьсЯ  без  устали имеющимисЯ у нас органами, пусть даже
таким манером, чтобы сделать оплодотворение  невозможным;  хотЯ
бы  так взбунтуемсЯ против Џрироды, если по-другому нельзЯ". ‚о
времЯ эпохальных переворотов проблемы собственно генитальные не
выдвигались на первый план, что легко объЯснить:  развивавшаЯсЯ
под флагом рационализма цивилизациЯ просто не хотела признатьсЯ
себе   самой,   до   какой  степени  биологиЯ  довлеет  над  ее
рационализмом. € все же ‚озрождение было эпохой, когда  человек
открыто  признал  свое  собственное  тело,  даже  те его части,
которые  ужасали  теологов,  а  на  „альнем  ‚остоке  мыслители
усматривали  в  небытии  единственное действительно радикальное
средство против раскола человека на чувства и  дух,  delectatio
morosa  и ratio [необузданное наслаждение и разум (лат.)]. ‹ибо
наслаждение,  преодолевающее  отвращение,  либо  отвращение,  в
котором  признаватьсЯ  нельзЯ,  ибо  тот, кто ставит под вопрос
норму, сам становитсЯ ненормальным. ’акова, согласно  энцианам,
наша  вечнаЯ дилемма. џ искал земных экспертов, которые поднЯли
бы брошенную перчатку (а по  правде  говорЯ,  нечто  совершенно
иное),  но,  странное  дело,  не  нашел  ничего, что звучало бы
убедительно: ведь тут требовалась не  софистика,  но  логически
безупречное   опровержение  инопланетных  умозаключений.  Ќаши,
правда, не оставались в долгу, однако не в контратаках на почве
секса, но в совершенно иных областЯх,  вследствие  чего  диспут
попросту   терЯл   смысл.   Ђ  жаль.  Џодобного  рода  суждениЯ
инопланетных   существ   о   человеке   не   могут    считатьсЯ
оскорбительными.  Ћни  всего  лишь  огорчительны  длЯ  нас  как
свидетельство того,  что  претензии  на  универсальность  всего
человеческого   в   масштабе   ‚селенной   потерпели  очередное
крушение.
     ѓорько признаватьсЯ в том, сказал один старый философ, что
мы еще раз свергнуты с  трона,  поставлены  на  свое  место,  и
притом    не    абстрактными    рассуждениЯми,   но   наглЯдным
доказательством   в   виде   иных   разумных   существ.    ќтот
неопровержимый  факт  показал  нам,  сколь тщетными были усилиЯ
человеческой мысли возвести  случайные,  чисто  местные  земные
обстоЯтельства в ранг разумной и потому всеобщей необходимости.
Љакие  горы  головоломных  аргументов  мы  нагромождали,  чтобы
изобразить природу человека в виде космической постоЯнной!  Љак
легко   человек   поддалсЯ   иллюзии,   будто  бы  мир  к  нему
беспристрастен (если не благожелателен,  как  гласЯт  утешающие
религии).   ’о,   что   случилось  с  какими-то  прамоллюсками,
трилобитами и панцирными рыбами миллиард лет  назад,  что  было
всего лишь вопросом случайного расклада и перетасовки различных
сочетаний  органов и не имело никакого высшего смысла, кроме их
функции на данный момент, - стало нашим наследием  и  заставило
лучшие  наши  умы  отчаЯнно  и, как мы теперь видим, безнадежно
поставить  все  на  одну  карту,  доказываЯ,   будто   заведомо
неудачное   конструкторское   решение   было   делом  творениЯ,
лоЯльного по отношению к ‘отворенным. ‚прочем, добавил  тот  же
философ,  это  вовсе  не значит - как мог бы опрометчиво решить
адресат  энцианских  посланий,  -  будто  бы  благодарЯ   более
благоприЯтному  стечению обстоЯтельств на их долю выпал лучший,
чем на долю  людей,  жребий.  Ћтсутствие  чужого  несчастьЯ  не
равнозначно  собственному счастью. „о раЯ им так же далеко, как
и нам. “ любого вида разумных  существ  есть  свои  собственные
дилеммы,  многие из которых неразрешимы, и правило перехождениЯ
из  огнЯ  в  полымЯ,  по-видимому,   действительно   длЯ   всей
‚селенной.  ‚прочем,  немало  есть  и  таких, кто усматривает в
человеческом  сексе  превосходство  homo   sapiens   над   homo
entiaensis   [человека   разумного   над  человеком  энцианским
(лат.)],  но  сам  принцип  таких  сравнений  абсурден:  нельзЯ
считать,  что  недоступные  нам  ощущениЯ других лучше наших, и
нельзЯ считать, что они хуже. …сли один разум равен  другому  -
что,  по-видимому,  справедливо,  - то различиЯ в строении тел,
выбрасываемых из барабана эволюции на планетарную сцену,  можно
лишь  констатировать. ‚се остальное, то есть оценка качества их
бытиЯ, пусть остаетсЯ - молчаньем.


        ‚…ђЂ € Њ“„ђЋ‘’њ

     Џервого, а может быть, второго сентЯбрЯ, в самый  полдень,
от  глубокого  сна  менЯ  пробудил  телефонный  звонок. Ђдвокат
”инкельштейн хотел со мной увидетьсЯ. џ  пошел  к  нему  сразу,
надеЯсь успеть после этой консультации выспатьсЯ до наступлениЯ
вечера,  что мне было совершенно необходимо в преддверии штурма
последнего, философского, бастиона  архивов  Њ€„а.  …сли  бы  Я
принЯл  душ, то взбодрилсЯ бы, пожалуй, чрезмерно; но если бы Я
этого не сделал, то в полусонном состоЯнии немного понЯл бы  из
того,  что  адвокат имел мне сообщить. ‚ качестве компромисса Я
принЯл  сидЯчую   ванну   и   пешком   отправилсЯ   в   контору
”инкельштейна, весьма удивленный уличным движением, от которого
успел  отвыкнуть.  џ, правда, не солипсист, но все же временами
испытываю ощущение, будто там, где менЯ нет,  а  особенно  там,
где  Я был когда-то, все замирает или, во всЯком случае, должно
замереть. ќто мои личные мысли, которым Я не придаю чрезмерного
значениЯ, а лишь регистрирую их, чтобы  облегчить  жизнь  своим
будущим    биографам,   с   профилактическими,   так   сказать,
намерениЯми: ведь  если  биографам  не  хватает  действительных
подробностей  из жизни знаменитого человека, они сочинЯют целую
тьму фиктивных.
     Ђдвокат встретил менЯ широкой  улыбкой  и  хотел  угостить
чашкой  кофе,  ноЯ  отказалсЯ,  помнЯ  о предстоЯщей мне вскоре
дреме.  џ  заметил,  что  у  него  новаЯ  секретарша,  до  того
красиваЯ, словно она не умела даже печатать на машинке. Ћна и в
самом  деле  не  умела, адвокат этого не скрывал, к тому же она
делала  кошмарные  ошибки  в  правописании  и,  что  еще  хуже,
вкладывала  не  те  письма в не те конверты; но смотреть на нее
было таким удовольствием,  что  клиенты  посещали  его  контору
чаще,  чем  должны  были.  ќто  напомнило мне отрывок из книги,
которую Я штудировал ночью, и Я сказал  адвокату,  что  змеиные
чары,  которыми  околдовывает  нас  прекрасное  женское лицо, в
сущности, совершеннаЯ загадка. Ћкончательно  Я  уЯснил  это  во
времЯ   чтениЯ   упомЯнутой   книги,   наткнувшись   в  ней  на
удивительное     межпланетное      недоразумение.      ЉомиссиЯ
экспертов-людистов,  изучавшаЯ  программы  нашего  телевидениЯ,
особенно конкурсы  красоты,  обнаружила,  что  некоторым  типам
женских лиц отдаетсЯ Явное предпочтение, и, пораскинув мозгами,
выдвинула в официальном порЯдке гипотезу, согласно которой лицо
выполнЯет  у  людей  функцию марочной таблицы, то есть латунной
пластинки   с   данными   о   мощности,   ЉЏ„   и   напрЯжении,
прикреплЯемой,   например,   к   электромоторам.  ќнциане,  как
представители другого вида, заЯвила комиссиЯ,  не  в  состоЯнии
прочитать  по  женским  лицам эти характеристики, поскольку они
закодированы не цифровым и не аналоговым  способом;  но  как-то
все-таки  закодированы.  –вет  радужной  оболочки, форма носа и
губ, расположение волос на голове  -  все  это  легко  читаемые
людьми  знаки.  ‚озможно,  они  показывают эффективность обмена
веществ, сопротивлЯемость  организма  земным  болезнЯм,  умение
бегать  (хотЯ, если уж на то пошло, легче было бы прочитать его
непосредственно по ногам), общий уровень интеллекта, - в-общем,
что-то они значат навернЯка, потому что различие  между  лицами
королев  красоты  и  обычных  человеческих самок не больше, чем
между  разными  буквами  алфавита.  €так,   дело   тут   не   в
эстетических  соображениЯх,  -  что  такое несколько лишних или
недостающих миллиметров носа? ЉомиссиЯ  трудилась  не  покладаЯ
рук,  рассмотрела  одиннадцать альтернативных гипотез, начинаЯ,
разумеетсЯ, с биологической: мол, человеческий самец вычитывает
из лица самки черты, которые желал бы видеть у своего  потомка;
но   эта  концепциЯ  оказалась  неприемлемой,  если  принЯть  в
соображение, что ни в общественной, ни в профессиональной жизни
на  ‡емле  не  видно  какого  бы  то  ни   было   предпочтениЯ,
оказываемого  прЯмым  носам перед курносыми или же оттопыренным
ушам перед ушами, плотно прилегающими к черепу.  Ђ  если  самец
желает иметь сильное потомство, то осмотр женских мускулов даст
ему  больше,  чем  заглЯдывание  в  глаза.  …сли же речь идет о
легких родах, то следовало бы  оценивать  ширину  таза,  однако
людЯм  это  и  в  голову  не приходит. Џоскольку у людей ноги в
коленЯх сгибаютсЯ вперед и значительную часть своей  жизни  они
проводЯт  сидЯ, рессорные качества Ягодиц могут иметь некоторое
селекционное значение; и в самом деле, похоже на  то,  что  длЯ
самцов  это  немаловажно,  но  все  же  лицу  они  Явно  отдают
предпочтение,  а  этого  никаким   просиживанием   на   жестких
табуретках  не  объЯснишь.  ЌесчастнаЯ эта комиссиЯ исследовала
что-то около восьмисот  тысЯч  снимков  актрис,  теледикторш  и
домохозЯек, стараЯсь установить коррелЯцию между чертами их лиц
и  такими недугами, как желчнокаменнаЯ болезнь, расширение вен,
потливость ног и даже мЯгкость характера, но не нашла  и  следа
какой-либо  коррелЯции,  что  повергло  ее в полное недоумение.
Џоэтому она обследовала несколько землЯн, прибывших  на  ќнцию,
но  ничего  научного узнать от них не смогла и пришла к выводу,
что данные, закодированные в лицах красивых женщин, ЯвлЯютсЯ на
‡емле государственной тайной, выдача каковой  приравниваетсЯ  к
измене.  „опустить,  что  опрошенные сами не знали, почему лицо
Њерилин Њонро  вызывает  у  любого  мужчины  сильное  побеление
зрачков,  а лицо сослуживицы - скорее нет, энцианские ученые не
могли  никак.  Ђдвокат  ”инкельштейн  долго  смеЯлсЯ,  а  потом
сказал, что Я не трачу времЯ впустую, столь глубоко углубившись
в  занЯтиЯ,  и это особенно радует его потому, что он имеет длЯ
менЯ благоприЯтное известие.  Љюссмих  понемногу  склонЯетсЯ  к
компромиссу.   ‘лушание  дела  затЯгиваетсЯ,  так  как  нашлись
дегустаторы, заЯвившие, что пресловутый золотой  кофе  никто  в
рот   не   возьмет,   а   Љюссмиху   не   удалось   установить,
добросовестные это  эксперты  или  же  их  подсунула  "Ќестле".
‘ловом,  если  Я  откажусь  от  замка,  Љюссмих  вернет мне 75%
средств, затраченных на ремонт, а его клеветнические  показаниЯ
будут   спрЯтаны  под  сукно.  ‡акончив,  адвокат  ”инкельштейн
выжидательно посмотрел на менЯ.
     - Ќе знаю, не знаю, - задумчиво молвил Я.  -  ‚  принципе,
весь  этот  замок  длЯ  менЯ, знаете ли, давно уже прошлогодний
снег. Ќо, скажите на милость, чего это ради  Я  должен  понести
убыток?  Ќе  в  деньгах  дело,  а  в  справедливости.  ‘колько,
собственно,  лет  этому  господину  Љюссмиху?  -   спросил   Я,
захваченный новой мыслью.
     - ‘емьдесЯт восемь.
     - …му  бы  не о деньгах уже думать, - сказал Я сурово. - Ђ
вы что посоветуете?
     - џ могу тЯнуть дело дальше, - ответил он, похихикиваЯ,  -
но  хотел удостоверитьсЯ, что вы на этом настаиваете. “ нас еще
пЯть недель до следующей сессии.
     - ‡а это времЯ многое может случитьсЯ, -  произнес  Я,  не
догадываЯсь,  до  какой  степени  пророческими  были мои слова.
ЏрощаЯсь с адвокатом, Я попросил его, по  возможности,  звонить
мне  не  днем,  когда  Я  сплю, Я между семью и восемью вечера,
когда  Я  взбадриваю  себЯ,  перед  тем   как   отправитьсЯ   в
библиотеку.
     Ќе  успел  Я,  добравшись до дому, раздетьсЯ и уснуть, как
снова раздалсЯ звонок, на этот  раз  в  дверЯх.  Ћбозленный,  Я
открыл  дверь,  увидел  респектабельного  мужчину  с папкой под
мышкой  и  решил,  что  это  новый  адвокат  Љюссмиха;   но   Я
заблуждалсЯ.  ќто  был  один  из  ведущих  сотрудников редакции
какого-то международного ежемесЯчника; он хотел  взЯть  у  менЯ
интервью на космические темы.
     ‚  первый момент Я чуть было не сбросил его с лестницы, но
тут мне пришло в голову, что мой адвокат этого не  одобрил  бы.
‚ыступление  в  популЯрном  издании,  как-никак,  укреплЯло мое
положение  в  споре  с   мерзавцем,   который   наживаетсЯ   на
прожорливости   младенцев.  Џравда,  Я  не  расслышал  название
журнала, но с лестничной клетки тЯнуло  сквознЯком,  поэтому  Я
пригласил  журналиста  к  себе,  а  когда  он  расположилсЯ как
следует, Я услышал, что он  представлЯет  редакцию  "Џентоуза".
ќто  менЯ  остудило.  ЊенЯ  Явно преследовали детородные органы
высших земных млекопитающих, коль скоро журнал, занимающийсЯ их
рекламой, не давал мне спать.
     - —то вам угодно? - спросил Я. ќтот человек совершенно  не
соответствовал  моим  представлениЯм  о сотрудниках "Џентоуза".
‚место броско одетого субъекта с плотоЯдным выражением  лица  и
карманами,  набитыми  порнографическими  снимками,  передо мной
сидел вылитый  дипломат  с  журнальной  обложки:  седые  виски,
изЯщно  подстриженные  усы,  глубокий  взглЯд  интеллектуала  и
чернаЯ адвокатскаЯ папка. ‡аложив ногу за ногу, он ослепил менЯ
лучезарной улыбкой и сказал, что  самое  времЯ  раскрыть  перед
широкой  общественностью  тайники  космического  секса.  Љак  Я
понЯл, этот элегантный проходимец знал о моих штудиЯх  в  Њ€„е.
’еперь,  когда  он  разбудил  менЯ  от самого глубокого сна, на
который Я был способен, обычное выдворение его из квартиры  уже
не  могло  считатьсЯ достаточной компенсацией. џ решил устроить
ему порЯдочную,  тщательно  продуманную  трепку  и  лишь  потом
попросить его убратьсЯ на свой склад гениталий.
     - џ  дам интервью, - сказал Я, - при условии, что все мною
сказанное вы опубликуете без малейших поправок. Ђ  поскольку  Я
уже приобрел здесь некоторый опыт, ваше устное обещание менЯ не
удовлетворит: мне нужны гарантии посущественнее...
     Ћн  проглотил  крючок,  и  начались долгие переговоры. —ем
более солидных требовал Я гарантий, тем больше  он  утверждалсЯ
во  мнении, что в запасе у менЯ есть пакости, о которых он даже
никогда не слышал. ‚ ход пошел телефон. Ћн  свЯзалсЯ  со  своей
редакцией,   а   потом   Я   -   со   своим   адвокатом,  чтобы
удостоверитьсЯ,  что  заЯвление,   которое   оставит   у   менЯ
журналист,   будет   достаточным   юридическим  основанием  длЯ
предъЯвлениЯ иска на  сумму  в  восемьдесЯт  тысЯч  долларов  в
случае  ненапечатаниЯ или искажениЯ текста моего выступлениЯ. џ
нарочно заломил столько, чтобы у этой  редакционной  своры  все
слюни  во  рту стеклись, и Я настоЯл на своем. џ спрЯтал в Ящик
стола  требуемое  заЯвление,  текст  которого  продиктовал  мне
адвокат  ”инкельштейн,  чтобы  нельзЯ  было поколебать его ни в
одном пункте, и, все более  обозленный  -  ведь  о  том,  чтобы
поспать  оставшуюсЯ  часть  вечера,  не приходилось и думать, -
налил журналисту на редкость  паршивый  коньЯк,  оставленный  в
баре  предыдущим  жильцом;  а  сам, попиваЯ чай (будто бы ввиду
состоЯниЯ  своих  почек),  приступил  к  делу  при   включенном
магнитофоне.
     - џ  выступаю не от собственного имени, - заЯвил Я, - но в
качестве представителЯ галактических цивилизаций. ‘екс в земном
стиле им неизвестен. ‚ этом отношении  мы  в  ѓалактике  ЯвлЯем
собой нечто вроде урода, у которого лицо, так сказать, приросло
к  седалищу, только в глобальном масштабе. ђазмножение с самого
начала должно протекать под контролем зрениЯ, и так это повсюду
и обстоит. Ќо в одном случае из двух триллионов эволюциЯ путает
направление входов и выходов тела. Џо единогласному  заключению
звездных  экспертов,  как  раз такое фатальное невезение выпало
нам  на  долю.  ЏрокреациЯ  разместилась   в   отхожих   местах
организма.  ‡емные  виды  были  поставлены  перед выбором: либо
полюбить  эти  места,  либо  вымереть;  и  в  самом  деле,  все
организмы,   которые   смерть  предпочли  паскудству,  погибли.
Ћсталось   лишь   то,   что   проЯвило   готовность   возлюбить
канализационные   тракты.  ќто  наша  трагедиЯ,  в  которой  мы
неповинны, уродство астрономического масштаба. Љак известно,  в
целом  процесс  производства  потомства  не слишком приЯтен. Ќе
слишком приЯтно состоЯние беременности, трудно  назвать  особым
удовольствием  роды. „етородный процесс занимает девЯть месЯцев
- от пуска в ход до поЯвлениЯ  ante  portas  [у  ворот  (лат.)]
готового  образца, - то есть 389.000 минут. €з них удовольствие
доставлЯют первые пЯть-восемь,  пусть  даже  десЯть.  Ћстальные
388.990  минут  удовольствием не назовешь, совсем напротив, это
сплошные  заботы,  а  в  конце  -  страданиЯ.  Џо   утверждению
галактических  экономистов,  это  самый  плохой  бизнес,  какой
только  можно  себе  представить.  Љак  если  бы  за   минутное
удовольствие от съеденной шоколадки вам пришлось бы целый месЯц
мучитьсЯ  животом.  Џоскольку  сделка,  которую  предлагает нам
тело, была навЯзана ему помимо воли, в ней нет злого умысла или
обмана, а значит, и чьей-либо вины. Ќо  все  изменилось  с  тех
пор,  как  за  дело  взЯлсЯ  крупный  капитал,  чтобы извлекать
прибыль  путем  поддержаниЯ  людских  инстинктов  в   состоЯнии
распаленной   готовности.  Џредосудительно  дразнить  жаждущих,
показываЯ  им  батареи  бутылок  с  содовой  водой  и   лучшими
лимонадами,  если тем самым у них выманивают последний грош, не
утолЯЯ их жажду. Џодло манить голодных снимками жареных  цыплЯт
с  салатом  и  разукрашенных  кремом  тортов.  Ќо  это ничто по
сравнению с махинациЯми тех, кто извлекает прибыль,  рекламируЯ
всевозможные, более или менее неаппетитные щели людского тела в
качестве  врат  раЯ.  Џрослышав  о  такой эксплуатации человека
человеком, ѓалактика решила положить ей конец. Ќа выручку к нам
вскорости  поспешат  экспедиции   спасателей.   ‘оответствующую
документацию  уже  давно  собирают  на  летающих  тарелках: длЯ
того-то их  к  нам  и  послали.  ‚ышеупомЯнутых  эксплуататоров
заставЯт  пожизненно  заниматьсЯ  всем  тем, что они предлагали
несчастной  публике,  с  принудительным  использованием   всего
арсенала  изготовленных ими орудий похоти. ‘овет напрасно искал
смЯгчающие обстоЯтельства.  ‚ерно,  что  кое-какие  изобретениЯ
заставила  человека  сделать  нужда,  и  отсюда  пошли  паровые
машины, строгальные станки, пилы, а  также  выдвижные  Ящики  и
бутылочные  пробки.  Ќо  редакции  журналов наподобие вашего не
могут в  свое  оправдание  указать  на  какие-либо  изобретениЯ
подобного  рода.  ‚аши  публикации  вопиют  об отмщении к небу.
Џоэтому небо ЯвитсЯ и сделает,  что  сочтет  нужным.  ќто  все.
Џрощайте.
     †урналист  пыталсЯ  что-то  сказать,  обернуть мои слова в
шутку, но Я помог ему  выйти.  џ  был  так  зол,  что  не  смог
сомкнуть  глаз  до  самого  вечера, с тоскою думаЯ о несчастных
пернатых ќнции, которые гонЯютсЯ друг за другом и опылЯют  друг
друга  как  мотыльки.  ‚ девЯтом часу Я как всегда взЯл сумку с
провиантом  и  отправилсЯ  продолжать  свои   занЯтиЯ,   весьма
недовольный  вчерашним  интервью,  но  напрасно  Я с ненавистью
разглЯдывал сверкающие пуговицы на пиджаке  того  проходимца  и
прожигал  взглЯдом  его  безупречно завЯзанный галстук. ‘ каким
наслаждением Я проволок бы его  по  полу  за  этот  галстук!  џ
слышал,  что,  подобно тому как торговцы наркотиками никогда не
употреблЯют их сами, так и  господа  из  такого  рода  редакций
читают исключительно книжки о приключениЯх пчелки Њайи. џ думал
об  этом,  пока  впереди  в  сгущающихсЯ сумерках не показались
большие кованые ворота министерства. ‚месте с  земной  пылью  Я
стрЯхнул   с  себЯ  слишком  уж  заземленные  мысли,  ведь  мне
предстоЯло вознестись на  самые  вершины  деЯний  инопланетного
духа.
     —тение  теологий,  теодицей  и  философий требовало полной
мощности мозга. Џоэтому Я открыл окно, сделал тридцать глубоких
приседаний,  включил  кофеварку,  принЯл,  профилактики   ради,
аспирин  и  протЯнул  руку к первому тому из уже приготовленной
стопки, причем из моей груди - видит Ѓог, невольно, -  вырвалсЯ
тихий  стон.  Њаленькие  чудачества  больших  мыслителей - факт
широко известный. Џравда, учебники по истории философии  обычно
помалкивают  об этих сомнительных и непохвальных историЯх. Ћдин
сбросил с лестницы пожилую даму, да так, что она  поломала  обе
ноги,  другой  сделал  ребенка  и отказалсЯ от него, но все это
были чисто  индивидуальные  выходки  и  эксцессы.  ‡абратьсЯ  в
бочку,  сочинЯть  доносы  на коллег - это, конечно, пакости, но
пакости в общем-то мелкие. Ќа  ќнции  было  иначе,  особенно  в
позднее  средневековье, когда философиЯ процветала. ‚озникшие в
то времЯ школы (ниже Я скажу о  них  подробнее)  полемизировали
между  собой не известным где-либо еще образом. Љаждому знакомы
выражениЯ типа: "ќто правда, чтоб менЯ кондрашка хватила", или:
"чтоб Я помер", "чтоб мне провалитьсЯ на  этом  месте,  если  Я
вру", и т.п. ”ирксирскаЯ и тиртрацкаЯ школы включили эти угрозы
в   арсенал   эвристической   аргументации.  „ело  в  том,  что
основополагающие     утверждениЯ     философии      подтвердить
экспериментально  нельзЯ.  ЌельзЯ  доказать,  что мир перестает
существовать, если нет никого: ведь  чтобы  доказать,  что  его
нет, нужно пойти и посмотреть, а в таком случае он, разумеетсЯ,
есть  как  ни  в  чем  ни  бывало. Ћднако же ученики ”ирксатика
применЯли  эмпирическое  доказательство,  получившее   название
ультимативного.  …сли  оппонент  стоЯл  на своем и отвергал все
доводы, они угрожали самоубийством. ‚едь то, кто готов  умереть
за  свои  убеждениЯ,  и притом на месте, наверное, достаточно в
них уверен! ’от же,  кто  хотел  усилить  свои  доказательства,
велел  вырезать ремни из собственной кожи или что-нибудь в этом
роде. ќта манера вошла в моду, и во второй половине  XVII  века
дискуссии  не на жизнь, а на смерть принЯли повальный характер.
Џри этом каждый страшно спешил, опасаЯсь, что  оппонент  успеет
покончить  с собой первым, и решающий аргумент не дойдет до его
сознаниЯ. ‘огласно современному философу по имени ’юрр Њехехет,
это безумие имело две  стороны.  ‘  одной  стороны,  философией
занимались  лишь те, кто относилсЯ к ней смертельно серьезно, и
это было хорошо. Џлохо  же  было,  разумеетсЯ,  то,  что  довод
самоубийства   не   имеет   содержательной   ценности,   будучи
разновидностью шантажа, а не рационального убеждениЯ. Ќекоторые
школы, например палетинскаЯ, сильно поредели в результате таких
дискуссий, а остальных приводили  в  бешенство  солипсисты.  €х
никакой  аргумент  не  брал, ведь если мир - всего лишь иллюзиЯ
мышлениЯ, никто не  совершает  самоубийства  взаправду,  а  это
только так кажетсЯ, так что и переживать не из-за чего.
     ќта  мрачнаЯ аберрациЯ продолжалась несколько десЯтков лет
и, на первый взглЯд, была  всего  лишь  коллективным  психозом;
однако   она   показывает,   сколь  истово  энциане  уже  тогда
предавались  размышлениЯм  о  природе  вещей.  ’о,  что  у  нас
самоубийственных   философов  не  было,  свидетельствует,  быть
может, о нашей  большей  трезвости,  но  отнюдь  не  предрешает
оценку  истинности  философских  систем.  “  нас  самое большое
влиЯние на развитие онтологии оказал,  пожалуй,  Џлатон.  “мом,
несомненно,  равной  мощности, хотЯ совершенно иного плана, был
Љсиракс,  создатель  онтомизии  -  учениЯ,  согласно   которому
Џрирода в принципе неблагосклонна. …го важнейшаЯ часть занимает
так  мало  места,  что  Я перепишу ее целиком. ‚ сороковом году
Ќовой ќры Љсиракс писал:

     "Ѓеспристрастный - значит нейтральный или справедливый.
     Ѓеспристрастный     всему     предоставлЯет     одинаковые
возможности, а справедливый измерЯет все одинаковой мерой.
     1. Њир несправедлив, ибо:
     ‚ нем легче уничтожать, чем творить;
     ‹егче мучить, чем осчастливить;
     ‹егче погубить, чем спасти;
     ‹егче убить, чем оживить.
     2.  Љсигронай  утверждает,  что это живущие мучат, губЯт и
убивают, а следовательно, не мир к ним неблагосклонен, но  сами
они неблагосклонны друг к другу. Ќо и тот, кого никто не убьет,
должен  умереть,  убитый  собственным телом, которое есть часть
мира, ибо чего же еще? Ђ значит, мир несправедлив к жизни.
     3. Њир не нейтрален, коль скоро:
     Ћн пробуждает надежду на устойчивое, неизменное  и  вечное
бытие,  не  ЯвлЯЯсь,  однако,  ни устойчивым, ни неизменным, ни
вечным;  следовательно,  он  вводит  в  обман.   Ћн   позволЯет
постигать  себЯ, однако при этом вовлекает в познание, поистине
бездонное; следовательно, он коварен. Ћн  позволЯет  овладевать
собой, но лишь ненадежным образом. Ћткрывает свои законы, кроме
закона  абсолютной  надежности.  ќтот закон он скрывает от нас.
‘ледовательно,  он  злонамерен.  €так:  мир  не  нейтрален   по
отношению к ђазуму.
     4.  Ќарзарокс  учит,  что  Ѓог либо существует, и, в таком
случае, он есть ’айна, либо нет ни Ѓога, ни ’айны.  Њы  ответим
на это: если Ѓога нет, ’айна остаетсЯ, ибо: если Ѓог существует
и  сотворил  мир,  то  известно,  Љ’Ћ  сделал его несправедливо
пристрастным, таким, в котором мы не можем быть счастливы. …сли
Ѓог существует, но не сотворил мир, или же, если …ѓЋ нет, ’айна
остаетсЯ,   ибо   неизвестно,   откуда   взЯлась   пристрастнаЯ
неблагосклонность мира.
     5.  Ќарзарокс  вслед  за  древними  повторЯет, что Ѓог мог
сотворить кроме этого света счастливый тот свет. Ќо тогда зачем
он сотворил этот свет?
     6. Ђустезай утверждает, что мудрец задает  вопросы,  чтобы
ответить  на  них. ќто не так: он задает вопросы, а отвечает на
них мир. Њожно  ли  представить  себе  иной  мир,  нежели  наш?
‚озможны  два  таких  мира. ‚ беспристрастном разрушить было бы
столь же легко,  как  создать,  погубить  -  также  легко,  как
спасти,  убить - так же легко, как оживить. ‚ мире универсально
доброжелательном, или благопристрастном, легче было бы спасать,
создавать, осчастливливать, чем  губить,  разрушать  и  мучить.
’аких  миров  в нашем мире построить нельзЯ. Џочему? Џотому что
он не дает на это согласиЯ."

     “чение это, названное “чением о  ’рех  Њирах,  многократно
пересматривалось  и  толковалось по-новому при жизни Љсиракса и
после его смерти. Ћдни из его учеников считали, что ѓосподь  не
мог сотворить лучший мир, потому что имеет свои границы, другие
- потому  что  не пожелал. ќто давало повод считать Ѓога бытием
либо неабсолютным, от  чего-то  зависимым,  либо  не  абсолютно
благим;   впрочем,   толкований   было   гораздо   больше.   ‡а
проповедование  “чениЯ  о   ’рех   Њирах   император   ‡иксизар
приговорил  Љсиракса  к  самому суровому наказанию - двум годам
смерти, то есть медленных  мучений,  причинЯемых  медиками  (от
палача  в империи требовалось владение медицинскими навыками) с
такой заботливостью, чтобы приговоренный не  умер  до  времени:
его  поочередно  пытали  и  лечили. ‘амые сильные доводы против
учениЯ  Љсиракса  выдвинул  в   эпоху   Ќижнего   ‘редневековьЯ
ђахамастеракс,  один  из  создателей химии. Ћн доказывал, что и
нейтральном, и  в  благосклонном  мире  жизнь  размножалась  бы
лавинообразно,  поэтому в нейтральном мире она, заполнив мир до
краев, быстро покончила бы  самоудушением,  а  в  благосклонном
понадобились  бы  особые  ограничители,  сдерживающие гибельное
размножение. ’ем самым мир, по видимости нейтральный,  оказалсЯ
бы  смертельной  ловушкой,  а  благосклонный  -  узилищем, ведь
свобода любых действий была бы там ограничена.  ќтот  аргумент,
однако,  косвенным образом усиливал атеистическую суть “чениЯ о
’рех Њирах и укреплЯл безбожников в  их  неверии,  демонстрируЯ
кривобокость  мира  по  отношению  к жизни: будучи в нем чем-то
случайным, жизнь  может  рассчитывать  только  на  себЯ  самое.
Џоэтому  ђахамастеракс  тоже  поплатилсЯ  за  труд  своей жизни
смертью, но в качестве менее опасного  еретика  был  подвергнут
милосердному  усекновению  главы.  ‘вое  последнее  возрождение
“чение о ’рех Њирах пережило в Ќовое  времЯ,  в  эпоху  бурного
развитиЯ    гравитационной   физики.   Ќоусхорукс,   энцианский
ќйнштейн, изложил существо дела просто: чтобы ответить,  почему
мир  таков, каков он есть, нужно сперва посмотреть, возможен ли
другой мир, способный породить жизнь (иначе в мире не  было  бы
никого,   а   тем   самым   проблема  снимаетсЯ).  Ћтветить  на
поставленный таким образом вопрос нельзЯ  н_и_к_о_г_д_а_,  ведь
проект  другого  мира  равнозначен  проекту  другой физики. „лЯ
этого нужно сначала до конца познать физику этого мира, то есть
_и_с_ч_е_р_п_а_т_ь_  ее  в  формулах  абсолютной  истины,   что
невозможно.  €менно  здесь  на сцену возвращаетсЯ ’айна древних
философов, поскольку нам неизвестно, почему мир  (а  значит,  и
физику)  можно  познавать  бесконечно.  Ќи  одна  теоретическаЯ
модель не способна полностью его исчерпать, а это  значит,  что
разум   и   мир   не   до   конца   сводимы   один  к  другому.
ЏредпринимавшиесЯ впоследствии попытки доказать, что именно так
должно быть в любом из возможных миров,  потерпели  неудачу,  и
последний   вывод,  к  которому  пришла  энцианскаЯ  философиЯ,
гласит: нет доказательств ни в пользу  устойчивой  кривобокости
мира  и разума, ни в пользу невозможности такой физики, котораЯ
отличалась бы  от  существующей  и  превосходила  ее  по  части
благосклонности  к  жизни.  ‘орокадвухвековаЯ  битва  за  право
поставить миру окончательный  диагноз  закончилась,  по  мнению
одних, ничейным исходом, а по мнению других, - поражением.
     ’ем  не  менее  она в огромной степени определила развитие
цивилизации в ‹юзании и государствах поменьше к северу от  нее,
которые   находились   под   люзанским  влиЯнием.  Ќе  подлежит
сомнению,  что  концепциЯ  этикосферы  как  абсолютно  надежной
опекунши  общества восходит к "’рем Њирам" Љсиракса, но в то же
времЯ эхо  его  аргументов  звучит  в  диатрибах,  похоронивших
предложенный  ранее  проект  автоэволюционной переделки энциан.
џростные дискуссии по поводу этого проекта  несколько  десЯтков
лет  будоражили общественное мнение. ”илософиЯ на ќнции не пала
так низко, как это  случилось  у  нас  в  век  науки.  Ћб  этом
свидетельствует   участие   философов  в  схватках  сторонников
автоэволюции с ее противниками, и прежде всего - роль,  которую
суждено  было  сыграть  Љсиксокту  в  осознании так называемого
автоэволюционного  парадокса,  называемого  обычно   парадоксом
Љсиксокта.
     Љаждый  хотел  бы,  чтобы  у  него  был  красивый  и умный
ребенок. Ќо никто не желает, чтобы его ребенком  была  умнаЯ  и
прекраснаЯ  цифроваЯ  машина,  пусть  даже  она будет в сто раз
умнее  и  здоровее  живого   ребенка.   Њежду   тем   программа
автоэволюции    -   это   скользкаЯ   покатаЯ   плоскость   без
ограничителей, ведущаЯ в пропасть нонсенсов. Ќа  первой  стадии
эта  программа скромна - она ставит целью всего лишь устранение
генов,  снимающих  жизнестойкость,  служащих  причиной  увечий,
наследственных  изъЯнов  и  т.д. Ќо такое усовершенствование не
может остановитьсЯ в  однажды  достигнутой  точке:  даже  самые
здоровые заболевают, даже самые умные на старости лет впадают в
маразм.  –еной, которую придетсЯ заплатить за устранение и этих
изъЯнов,    будет    постепенный    отход    от     природного,
сформировавшегосЯ эволюционно плана устройства организма. ’ут в
автоэволюционной   деЯтельности   поЯвлЯетсЯ  парадокс  лысого.
‚ыпадение одного волоса еще не  означает  поЯвлениЯ  лысины,  и
нельзЯ   сказать,  сколько  волос  должно  выпасть,  чтобы  она
поЯвилась. ‡амена одного гена другим не  превращает  ребенка  в
существо  иного  вида,  но  нельзЯ указать, где, в какой момент
возникает  новый  вид.  …сли  рассматривать  функции  организма
порознь,  усовершенствование  каждой  из них желательно. Љровь,
котораЯ  питает  ткани  лучше,  чем  натуральнаЯ,   нервы,   не
подвергающиесЯ  вырождению, более прочные кости, глаза, которым
не угрожает слепота, зубы, которые не выпадают, уши, которые не
глохнут, и тысЯча иных составных частей телесного  совершенства
пригодились    бы   нам   вне   всЯкого   сомнениЯ.   Ќо   одно
усовершенствование неминуемо  влечет  за  собой  другое.  Ѓолее
сильные   мышцы   требуют   более  прочных  костей,  а  быстрее
соображающий мозг - более обширной памЯти; если того  потребует
следующаЯ  стадиЯ усовершенствованиЯ, увеличитсЯ объем черепа и
его форма, пока  наконец  не  наступит  времЯ,  когда  белковый
материал  придетсЯ  заменить  более  универсальным,  ибо  тогда
эффективность  организма  возрастет  скачкообразно.  Ќебелковый
организм   не   боитсЯ   высоких   температур,   радиоактивного
излучениЯ,  космических  перегрузок;  бескровный  организм,   в
котором  снабжение  кислородом  совершаетсЯ просто путем обмена
электронов,  без  примитивного  посредничества  кровообращениЯ,
несравненно  менее  хрупок  и  смертен;  и  вот,  начав однажды
переделывать  себЯ,  разумнаЯ  раса   преодолеет   ограничениЯ,
которые  на  нее  наложила  ее планетарнаЯ колыбель. „альнейшие
шаги ведут к поЯвлению существа, устроенного, может быть,  куда
гармоничнее,  гораздо  лучше  переносЯщего  удары  и  беды, чем
человек или энцианин, гораздо более  всестороннего,  разумного,
ловкого,   долговечного,   а  в  пределе  -  даже  бессмертного
благодарЯ периодической замене сработавшихсЯ  органов,  включаЯ
органы  восприЯтиЯ,  существа,  которому  нипочем  любаЯ среда,
любые убийственные длЯ нас условиЯ, которое не боитсЯ ни  рака,
ни  голода,  ни  увечьЯ,  ни  старческого  увЯданиЯ, потому что
совсем   не    стареет;    словом,    это    будет    существо,
усовершенствованное  до  предела  благодарЯ  перестройке  всего
материала  наследственности  и  всего  организма,  -  с   одной
единственной оговоркой: на человека оно будет похоже не больше,
чем  цифроваЯ  машина  или трактор. Џарадокс заключаетсЯ в том,
что нельзЯ указать, какой именно шаг на этом пути был  ошибкой,
ведь  каждый из них приближает нас к идеалу эффективности, хотЯ
идеалом    этим    оказываетсЯ    существо    уже    совершенно
нечеловеческое.
     Љоль  скоро такого момента, такой последней границы нет, к
чему, собственно, этот сизифов труд,  растЯнувшийсЯ  на  многие
поколениЯ?  …сли  уж мы переделываем не сами себЯ, а потомство,
не проще ли и не лучше ли сразу усыновить цифровую машину, а то
и  целый  вычислительный   центр?   ‚едь   раскладка   процесса
оптимизации  на целый рЯд поколений - обыкновеннейший камуфлЯж,
программа  видового  самоубийства  в  рассрочку;  так  чем   же
рассроченнаЯ  самоликвидациЯ  лучше  немедленной? ‹ишь тот, кто
согласен  усыновить  вычислительный  центр  на  ногах  (или  на
воздушной   подушке),   может   без  опасений  и  без  оговорок
приступить к переделке  собственного  потомства  ради  созданиЯ
совершенных правнуков. ’о, что кажетсЯ нам полным абсурдом,
- усыновление    какого-нибудь    бронированно-кристаллического
организма, с которым можно толковать о материЯх земли и неба, -
выглЯдит уже не столь абсурдно, если переход  от  естественного
состоЯниЯ  к  оптимизированному  будет длинной серией небольших
изменений,  растЯнувшейсЯ  на  многие  поколениЯ;   но   абсурд
становитсЯ   очевидным,  если  подвести  конечный  итог.  ђазве
автоэволюциЯ - это курс лечениЯ от вредной  привычки  к  своему
человеческому  естеству? Ќе все ли нам равно, в сущности, ЉЂЉЂџ
цифроваЯ машина  окажетсЯ  нашим  потомством  -  построеннаЯ  с
начала  до  конца инженерами или пропущеннаЯ сперва через живую
матку, а потом через  какие-нибудь  утераторы?  [от  латинского
uterus  -  матка]  ’от,  кто  дает  согласие  на  автоэволюцию,
соглашаетсЯ упразднить  собственный  вид  и  передать  наследие
цивилизации  существам  во  всех  отношениЯх нам чуждым, ибо мы
несовершенны, смертны, ограничены в мышлении и во времени;  так
пусть же сторонники совершенства избавЯт себЯ от лишних хлопот,
одним  махом  усыновив всю мыслЯщую технологию планеты. Џочему,
спрашиваетсЯ, нас должны заменить отдельные системные  единицы,
ведь  еще  эффективнее был бы планетарный кристаллический мозг,
наш потомок, наследник и продолжатель!
     Љсиксокт в  полемическом  пылу  утверждал,  что  поборники
автоэволюции подобны убийце, который убивает жертву не сразу, а
постепенно,  малыми  дозами  Яда,  чтобы  привыкнуть  к зрелищу
агонии.  …го  иронический   лозунг   "ѓенженеры   всех   стран,
усыновлЯйте    компьютеры!"    серьезно   дискредитировал   эту
грандиозную программу. Ќа каждый выпад генженеров  у  него  был
готов  ехидный  ответ:  "Ћни  хотЯт  сохранить внешнее сходство
усовершенствованных существ с нами! - восклицал он.  -  Ќо  что
это   доказывает?   ‚сего   лишь   искусность   в  изготовлении
фальсификатов!   ‘ходство   должно    успокоить    умы:    мол,
усовершенствованы   только   невидимые  глазу  внутренности,  а
внешность не менЯетсЯ вовсе. ‚ таком случае  начините  манекены
компьютерами, и дело с концом!"
     ѓенженериЯ,  доказывал  он,  становитсЯ тем абсурднее, чем
Њ…Ќњ… у нее ограничений.  ’от,  кто  овладел  лишь  искусством
мелкой ретуши, мало чем овладел и ничему не угрожает. ‡а такого
рода  улучшениЯми  кроетсЯ  надежда на лучшую жизнь, которую мы
обеспечим потомству. ѓенженеры  ссылаютсЯ  на  то,  что  нашими
предками  были  зеленушкоЯдные птицы и крупные болотные нелеты,
на которых мы не слишком похожи телом и духом.  Ђ  раз  в  этом
прадавнем переходе от низшей, птичьей стадии к высшей, разумной
мы  ничего  дурного  не  видим, то надо по аналогии решитьсЯ на
следующий шаг!
     ЂналогиЯ  эта  ложнаЯ,  сходство  -  мнимое,  потому   что
пернатые предки энциан не стоЯли перед каким-либо выбором, а мы
стоим. €х привилегией было невежество и бессознательность; и то
и  другое  мы  утратили  бесповоротно. ЋтбрасываЯ свою смертную
оболочку, мы отбрасываем самих себЯ; и тут таитсЯ еще одна беда
- свобода, достигнутаЯ в  проектировании  улучшений.  “лучшениЯ
возможны   многочисленные   и   самые   разные.  Џоэтому  будут
соперничать между собой проекты  Homo