“рсула ‹е ѓуин. …ще одна историЯ, или рыбак из ‚нутриморьЯ

Ћцените этот текст:
“рсула ‹е ѓуин. …ще одна историЯ, или рыбак из ‚нутриморьЯ

---------------------------------------------------------------
OCR: ’атьЯна Љондакова
---------------------------------------------------------------

‘табилЯм ќкумены на •айне, а также досточтимой ѓвонеш, директору
€спытательной лаборатории чартен-полЯ в космопорту Be, от ’ьекунан 'на •идео
из ‚торого седорету поместьЯ “дан, „ердан 'над, Ћкет, планета Ћ
Ќе судите менЯ строго за рапорт, составленный в виде повести -- с
некоторых пор так оно мне привычнее. ‚ас, однако, может удивить также и то,
с чего бы это простому фермеру с далекой Ћ взбрело в голову посылать вам
доклад, точно он полномочный Њобиль ќкумены. Њой рассказ проЯснит это.
Џовествование -- вот единственнаЯ наша ладьЯ в потоке времен, но на его
стремнине, порогах и водоворотах даже самое крепкое судно рискует порой
стать утлым челном.
€так -- однажды, давным-давно, когда мне исполнилсЯ всего лишь двадцать
один год, Я покинул отчий дом и ‘ЉЋЉ‘1-звездолетом "‘тупени „арранды" отбыл
на •айн учитьсЯ в тамошней ќкуменической школе.
ђасстоЯние от моей родной планеты до •айна -- всего четыре световых
года, и сообщение между нашими мирами существует уже двадцать веков. „аже до
изобретениЯ ‘ЉЋЉ‘-двигателей, когда корабли проводили в перелете сотни лет
планетарного времени (вместо нынешних четырех), находились непоседы, готовые
пожертвовать привычным образом жизни ради познаниЯ неведомых новых миров.
€ногда они возвращались, но лишь очень немногие. ‘лыхивал Я весьма печальные
истории о поЯвлении подобных странников в напрочь позабывших о них мирах. Ђ
одну очень древнюю повесть, предание о ђыбаке из ‚нутриморьЯ, Я слышал от
собственной матери -- она привезла ее с собой с ’ерры, откуда родом. †изнь
ребенка на Ћ вообще полна легенд и преданий, но из всех, что поведали мне в
детстве мать, соматерь, оба моих отца, дедушки с бабушками, многочисленные
тетки да учителЯ, эта была излюбленной. ‚озможно потому, что мать всегда
рассказывала ее с глубоким и искренним чувством, хотЯ просто и всегда слово
в слово (а Я был начеку и протестовал, если ей случалось хоть что-то сказать
иначе).
Џредание повествует о бедном рыбаке ћрасиме, который изо днЯ в день
выходил в одиночку на своем утлом баркасе в безмолвное синее море,
раскинувшеесЯ между его родным островком и Ѓольшой ‡емлей. ђыбак был молод и
красив, по его плечам струились длинные черные косы, и дочь морского царЯ,
увидев его однажды в солнечном ореоле, когда он склонилсЯ над бортом, не
сумела отвести глаз.
‚сплыв на гребень волны, морскаЯ царевна предложила юноше следовать за
нею в ее подводные чертоги. Ћн сперва отказывалсЯ, ссылаЯсь на то, что дома
его ждут голодные ребЯтишки. Ќо как мог бедный рыбак противитьсЯ воле дочери
морского владыки, как мог устоЯть он перед ослепительной ее красотой? "Ќа
одну ночь", -- сдалсЯ юноша. € царевна повлекла его в свой удивительный
чертог, где провела с ним ночь любви в окружении прислужников -- невиданных
морских тварей. ћрасима так крепко полюбил царевну, что, возможно, провел на
дне не одну только ночь, как собиралсЯ вначале. Ќо в конце концов он все же
собралсЯ с духом и вымолвил: "„орогаЯ, Я должен вернутьсЯ домой. ЊенЯ
заждались мои дети" -- "…сли уйдешь, ты уйдешь навсегда", -- загрустила
царевна. "џ непременно вернусь к тебе", -- обещал юноша. –аревна потупила
очи. ѓоре ее было безмерно, но противитьсЯ она не стала. "‚озьми с собою вот
это, -- молвила она, подаваЯ возлюбленному прелестную крохотную шкатулку,
запечатанную сургучной печатью. -- € не открывай ее, возлюбленный мой
ћрасима".
’огда он выбралсЯ на берег и поспешил к родной деревушке, к отчему
дому. Ќо сад вокруг знакомых построек одичал и порос лопухом, а в самом
доме, зиЯвшем пустыми глазницами окон, провалилась крыша. Џо деревне бродили
какие-то люди, но ћрасима не встречал знакомых лиц. "ѓде мои дети?" -- в
ужасе возопил он. ЏроходЯщаЯ мимо женщина замедлила шаг и обратилась к нему:
"‚ чем твое горе, юный странник?" -- "џ -- ћрасима, Я живу в этой деревне,
но Я не вижу ни одного знакомого лица". -- "ћрасима! -- воскликнула женщина
(тут моЯ мать устремлЯла взор куда-то в себЯ, а тон, которым она произносила
имЯ героЯ, всегда вызывал во мне дрожь и слезы на глазах) -- ћрасима! Њой
дед рассказывал мне о рыбаке ћрасиме, сгинувшем в морской пучине в
незапамЯтные времена, еще при жизни его собственного прапрапрадеда. “же
добрых сто лет никто из родичей погибшего не живет здесь".
‚ слезах, горьких и безутешных, вернулсЯ ћрасима к берегу морЯ. ’ам он
распечатал шкатулку, подарок дочери морского царЯ. Ѓелый дымок вырвалсЯ
изнутри и развеЯлсЯ по ветру. ‚ тот же миг волосы ћрасимы сделались белыми,
а сам он начал дрЯхлеть и обратилсЯ в старца, глубокого ветхого старца. ‚
бессилии он пал на песок и тут же умер.
ЏомнитсЯ, однажды некий странствующий учитель расспрашивал мою мать об
истоках этой "небылицы", как сам он назвал предание о ћрасиме. Њать отвечала
ему с вежливой улыбкой: "‚ императорских хрониках, бережно сохранЯемых на
’ерре моим народом, существует запись о том, что некий юноша по имени
ћрасима, исчезнувший в 477 году, вернулсЯ в родную деревню в 825-м и вскоре
исчез снова. ‘лыхала Я также, что шкатулка ћрасимы сберегалась в храмовой
раке в течение многих столетий". ‡атем их беседа свернула на другую, менее
интересную тему.
ЊоЯ мать €сако не желала рассказывать мне легенду о ћрасиме так часто,
как Я того требовал. "€сториЯ эта такаЯ печальнаЯ", -- возражала она порой и
рассказывала мне вместо нее предание о Џраматери, или об укатившемсЯ от
старушки рисовом колобке, или о нарисованном коте, который ожил и разделалсЯ
с демоническими крысами, или же об уплывшем вниз по реке очаровательном
младенце в люльке. ЊоЯ сестра, кузены и свойственники, мои ровесники, а
также родичи постарше -- все слушали ее рассказы затаив дыхание, как Я. Ќа Ћ
эти истории были внове, а всЯкаЯ новаЯ легенда -- подлинное сокровище.
€сториЯ с нарисованным котом имела главный успех, особенно когда мать
извлекала из сундука кисточку и пузырек с удивительными угольными чернилами,
давным-давно привезенными ею с родной ’ерры, и иллюстрировала свой рассказ
набросками животных -- кота, крыс, -- которых никто из нас никогда не видел;
кот на ее рисунках непередаваемо дыбил спину и отважно пучил глаза, крысы же
подбирались к нему украдкой, злобно ощерив страшные Ядовитые клыки --
"обоюдоострые", как называла их моЯ сестра. € все равно после всех этих
захватывающих повествований Я упрЯмо ждал, когда мать поймает мой умолЯющий
взглЯд, печально улыбнетсЯ в сторонку и, вздохнув, начнет: "„авным-давно, в
незапамЯтные времена, жил-был один бедный юноша. †ил он себе, поживал, в
рыбацкой деревушке на берегу ‚нутриморьЯ"
ђазве Я осознавал тогда, что означает эта легенда длЯ нее самой? —то
это историЯ из ее собственной жизни? —то если она соберетсЯ однажды
вернутьсЯ в прежний мир, к родным пенатам, то люди, которые были дороги ей,
окажутсЯ перешедшими в мир иной многие столетиЯ тому назад?
џ, конечно, знал, что сама мать "Явилась из другого мира", но что
значило это длЯ пЯти, семи или даже десЯтилетнею несмышленыша -- представить
теперь непросто, а припомнить так и вовсе нет никакой возможности. џ знал,
что мать терранка, из проживавших на •айне ( длЯ менЯ то было предметом
особой гордости. џ хвастал, что прибыла мать на Ћ как полномочный Њобиль
ќкумены (моЯ безрассудочнаЯ гордынЯ раздувалась буквально до вселенских
масштабов), а "на театральном фестивале в ‘удиране познакомилась с отцом,
полюбив его с первого взглЯда". ‡нал Я также и то, что устройство женитьбы
на Ћ -- занЯтие весьма мудреное и хлопотное. Џолучить удовлетворительный
ответ ќкумены на прошение об отставке было делом наипростейшим -- там
никогда не возражали против натурализации своих Њобилей. Ќо как чужестранка
€сако не относилась к кастам ки'Ћтов, и это было только первое из
затруднений. џ узнал все эти интригующие подробности -- неиссЯкаемый
источник внутрисемейных шуточек и сплетен -- от своей соматери ’убду.
"Џонимаешь, -- рассказывала она мне, одиннадцати или двенадцатилетнему
мальчугану, с сиЯющим лицом и едва сдерживаемым утробным смехом, сотрЯсавшим
все ее массивное туловище, -- она ведь не знала даже, что женщины женЯтсЯ!
’ам, откуда она прилетела, женщинам, по ее же словам, дозволЯетсЯ разве что
замуж выйти!"
џ пыталсЯ возражать ей: "’ак только в одной части ’ерры. Њама
рассказывала, что есть множество других мест, где женщины преспокойно себе
женЯтсЯ". џ всегда стихийно вставал на защиту матери, хотЯ в словах ’убду не
было ни намека на ее уничижение -- она боготворила €сако, она "влюбилась в
нее с первого же взглЯда -- о, эти алые губки, эти черные волосы!" -- и
просто находила чертовски забавным, что женщина подобных достоинств
собиралась ограничитьсЯ браком с единственным мужчиной.
"Џонимаю-понимаю, -- спешила утихомирить мою горЯчность ’убду. -- џ
знаю: на ’ерре все по-иному, у них там проблемы с рождаемостью, им
приходитсЯ заключать браки исключительно ради продолжениЯ рода. Ћни,
бедолаги, живут там куцыми парами. Ћй, беднЯжка €сако! Љаким же странным
должно было показатьсЯ ей все здешнее! Џрипоминаю взглЯд, которым встретила
она менЯ впервые(" -- € в отвислом животе ’убду снова начинало клокотать то,
за что мы, дети, прозвали ее Ѓольшой ™екоткой -- ее нутрЯной тектонический
смех.
„лЯ тех, кто незнаком с нашими обычаЯми, следует поЯснить, что на Ћ --
в мире с невысоким и стабильным уровнем населениЯ и издревле неизменной
технологией -- необходимость определенных общественных мероприЯтий носит
характер почти что повсеместный. Ћсновой социального устройства здесь служат
не столь города и страны, сколько рассеЯнные деревни или ассоциации
фермерских хозЯйств. ‚се население состоит из двух половин или каст. ‚сЯкий
новорожденный относитсЯ к материнской касте, а в целом все ки'Ћты (за
исключением горцев из ќнника) делЯтсЯ на “тренних, чье времЯ от полуночи до
полуднЯ, и на ‚ечерних, чье времЯ соответственно от полуднЯ до полуночи.
‘вЯщенное происхождение и предназначение наших каст служит темой ежегодных
„искуссий и театральных фестивалей, а также составлЯет содержание проповедей
в храме при каждом поместье. €значальнаЯ их социальнаЯ функциЯ заключалась
предположительно в соблюдении экзогамии и предотвращении инбридинга на
удаленных, изолированных от внешнего мира фермах -- в силу того, что
вступать в свЯзь или брак на Ћ допустимо только с представителем
противоположной касты. Џравила эти, подкрепленные весьма суровыми карами,
соблюдаютсЯ почти что неукоснительно Ћтступников, которые изредка, но все же
поЯвлЯютсЯ, ожидает всеобщее презрение и категорический остракизм. „лЯ
индивидуума принадлежность к одной из двух каст не менее значима, чем
собственно половые признаки, и играет решающую роль в его сексуальном
выборе.
Ѓрачный контракт ки'Ћтов, именуемый седорету, включает две пары -- одну
“треннюю и одну ‚ечернюю; гетеросексуальные пары именуютсЯ “тренними или
‚ечерними в зависимости от кастовой принадлежности женщины, а
гомосексуальные -- женские „невными, мужские Ќочными.
‘толь негибкаЯ структура семейного устройства, в которой каждый из
четверки должен быть сексуально совместим со всеми остальными (а двое из них
могут оказатьсЯ абсолютно ему незнакомыми), требует, естественно, некоторой
предварительной подготовки. ‘оставление новых седорету -- излюбленное
занЯтие моих соотечественников. ЏоощрЯетсЯ экспериментирование, новые
четверки складываютсЯ и распадаютсЯ, парочки то и дело "пробуют" одна
другую. Џрофессиональные маклеры, традиционно пожилые вдовцы, путешествуют
по разбросанным поместьЯм, организуЯ свиданиЯ, устраиваЯ деревенские танцы
-- универсальный предлог длЯ знакомства каждого с каждым. Њножество браков
начинаетсЯ с любви одной парочки, не суть важно, гетеросексуальнаЯ она или
гомосексуальнаЯ, к которой позднее "подшиваетсЯ" еще одна или два отдельных
кандидата. Њножество иных седорету целиком, от начала и до конца,
устраиваютсЯ деревенскими старейшинами. Џослушать стариков, обсуждающих под
большим деревом детали предстоЯщей свадьбы, -- все равно что наблюдать
мастерскую игру в шахматы или тидхе. "…сли свести этого “треннего мальчишку
из ќрдапа с юным ’обо, к примеру, на мукомольне в ѓад'де(" -- "Ђ разве
•один'н из “тренних Ћто -- не программист? Џрограммисту в ќрдапе ужо нашлась
бы работенка(" Џриданым предполагаемого жениха или невесты может быть как
фермерское владение, так и определенное мастерство, единственно с учетом
каковых в состав седорету попадают порой не самые желанные персоны. ‘ другой
же стороны, фермерское хозЯйство требует от новичков в первую очередь
мозолистых рук. ‚ общем, составлению браков на Ћ нет начала и не будет
конца. џ бы отметил еще, что от удачно сложившегосЯ седорету маклеры и их
добровольные помощники получают, похоже, куда большее удовлетворение, чем
сами молодожены, виновники торжества.
ђазумеетсЯ, есть множество людей, никогда не вступающих в брак. “ченые,
странствующие проповедники, бродЯчие актеры и специалисты –ентров крайне
редко обрекают себЯ на гнетущую неизменность сельского седорету. Њногие
присоединЯютсЯ к бракам своих братьев и сестер в качестве дЯдюшек и тетушек
с весьма ограниченной и четко очерченной мерой ответственности; они вправе
вступать в свЯзь с любым из супругов, подходЯщим по касте -- таким образом
седорету разрастаетсЯ порой с четырех до семи-восьми участников. „ети от
подобных свЯзей называютсЯ кузенами. „ети одной матери считаютсЯ братьЯми и
сестрами; дети “тренних находЯтсЯ в свойстве с детьми ‚ечерних. ЃратьЯ,
сестры и первые, то есть двоюродные кузены не вправе вступать в браки между
собой, свойственники же -- вполне. ‚ некоторых менее консервативных регионах
Ћ на браки свойственников тоже смотрЯт косо, но в моих краЯх они вполне
уместны.
Њой отец был “тренний мужчина из поместьЯ “дан в „ердан'наде --
холмистой местности к северо-западу от реки ‘адуун на Ћкете, самом маленьком
из шести континентов Ћ. „ердан'надскаЯ деревенскаЯ община объединЯет
семьдесЯт семь фермерских хозЯйств, разбросанных по террасам крутых лесистых
склонов долины Ћро, притока полноводной ‘адуун. „ердан'над -- плодороднаЯ и
живописнаЯ местность с великолепным видом на Ѓереговую грЯду на западе и на
широкое устье полноводной ‘адуун на юге. ѓоворливаЯ Ћро, рассекающаЯ здесь
холмы, богата рыбой и вечно резвЯщимисЯ в воде детишками. џ и сам провел
свое детство в основном на берегах реки и привык к ее ни на минуту не
смолкающему гаму. „ом наш стоит так близко к воде, что и спать приходитсЯ
под неумолчный гул порогов и какофонию попавших в стремнину обломков скал.
Ћро неглубока, но коварна. Љаждого из нас сызмала учили плавать в специально
обустроенном тихом затоне, а позднее -- управлЯтьсЯ с долбленкой на бешеных
перекатах. ђыбнаЯ ловлЯ входила в число наших детских обЯзанностей. Ѓольше
всего обожал Я охоту с острогой на жирных пучеглазых голубых очидов -- Я
часами мог героически выстаивать в засаде на скользком валуне посреди потока
со смертоносным орудием в напрЯженной руке. ќто была моЯ стихиЯ. ‡ато, пока
Я красовалсЯ там, моЯ своЯченница €сидри голыми руками успевала выудить из
глубины шесть или семь скользких рыбин. Ћна умела ловить руками даже угрей и
стремительных юрков. Њне это никогда не удавалось. "’ы просто отдаешьсЯ
течению и как бы сливаешьсЯ с рекой", -- объЯснЯла €сидри. Ћна умела
находитьсЯ под водой дольше любого из нас -- так долго, что мы уже начинали
тревожитьсЯ. "€сидри -- слишком сквернаЯ и непослушнаЯ девчонка, чтобы
утонуть, -- сетовала ее матушка ’убду. -- ’акую разве утопишь? ‚едь какашки
не тонут".
“ ’убду, “тренней жены нашего седорету, было двое детей от Љапа:
€сидри, годом старше менЯ, и ‘ууди, на три года моложе. „очки “тренних, они
доводились мне своЯченицами, как и их кузен •ад'д, сын ’убду от дЯдюшки
’обо, брата Љапа. ‘ ‚ечерней стороны нас детей было двое -- Я и моЯ младшаЯ
сестренка по имени Љонеко ќто древнее Ћкетское имЯ имело значение также и на
терранском Языке матери -- "котенок", то есть детеныш того самого
расчудесного животного со спиной полукругом и округленными глазами. Ќа
четыре года моложе менЯ, Љонеко действительно всЯ была такой округлой и
пушистенькой, точно малютка-звереныш, но глаза были как у матери --
удивительно раскосые, с удлиненными к вискам веками, вроде нежных, готовых
вот-вот раскрытьсЯ цветочных бутонов. Љонеко повсюду таскалась за мной
следом с жалобным воплем "„ео! „ео! Џостой!", Я же тем временем вовсю
гонЯлсЯ за бесстрашной и неуловимой €сидри с криком: "‘иди! ‘иди! Џостой
же!"
Љогда мы немного подросли, €сидри и Я стали закадычными дружками, а
‘ууди, Љонеко и кузен •ад'д составили троицу, неизменно сопливую,
перемазанную, покрытую струпьЯми и постоЯнно чинившую взрослым различные
неприЯтности -- то ворота оставЯт нараспашку, пустив скотину на поле, то
стог разворошат, то зеленых фруктов наворуют, то поцапаютсЯ с детьми с фермы
„рехе. "‚от же неслухи паршивые! -- качала головой ’убду. -- Ќикому из вас
не суждено утонуть!" € она содрогалась в пароксизмах своего беззвучного
смеха.
Њой отец „охедри был человек работЯщий, вполне симпатичный, но тихий и
малообщительный. Њне думаетсЯ, что упрЯмство, с которым он некогда добивалсЯ
приема чужестранки в замкнутый деревенский мирок, полный своих внутренних
конфликтов, порой не вполне благовидных, добавило его и без того серьезному
характеру толику напрЯженности. ‘лучались браки с чужестранцами и у других
ки'Ћтов, но почти всегда "на чужеземный манер", парами -- такие молодожены
обычно селились в одном из –ентров, среди обитателей которых в порЯдке вещей
были самые неожиданные традиции, вплоть до (если верить деревенским
сплетнЯм, оглашаемым под „еревом собраний) кровосмесительных свЯзей между
двумЯ “тренними! €ли двумЯ ‚ечерними! Џомимо –ентров выбор у подобных пар
был невелик: перебратьсЯ жить на •айн или вообще оборвать все нити с родным
домом, сделавшись ЊобилЯми ќкумены, обреченными провести всю свою жизнь на
борту ‘ЉЋЉ‘-кораблей в бесконечных скитаниЯх по неведомым мирам, -- жизнь
под девизом "вперед!", но без воспоминаний о прошлом.
Ќичто из перечисленного не подходило отцу, пустившему неразрывные корни
в родной “данский чернозем Ћн привез возлюбленную домой и уговорил ‚ечерних
принЯть ее в свою касту -- событие столь редкостное, что –еремониймейстера
длЯ него пришлось выписывать из далекого Ќоратана. ‡атем отец убедил ’убду
вступить в седорету. —то до ее „невного брака, тут все обошлось без проблем
-- стоило лишь ей увидеть мою мать; затруднениЯ возникли с “тренним
альЯнсом. Љап уже долгие годы был любовником отца и казалсЯ самым
естественным кандидатом на место в седорету, но пришелсЯ не по душе ’убду.
Џрочные узы, свЯзывавшие Љапа с отцом, подвигли обоих на длительные
обхаживаниЯ и умасливаниЯ, и ’убду в конце концов сдалась -- при ее
добродушии трудно было противостоЯть желаниЯм сразу троих да плюс ее
собственному влечению к €сако. Џолагаю, она всегда находила Љапа занудой,
зато его младший брат, дЯдюшка ’обо, оказалсЯ неожиданным подарком. Ќе
говорЯ уже о чувствах ’убду к моей матери, которые отличались бесконечной
нежностью и деликатностью, граничившими с мистическим благоговением. Ћднажды
моЯ мать сама заговорила об этом.
-- ’убду знала, как все это было странно длЯ менЯ, -- призналась она
мне. -- Џо-моему, она чувствовала, что все это странно и само по себе.
-- —то именно? Ќаш мир? Ќаш образ жизни? -- поинтересовалсЯ Я.
Њать мЯгко покачала головой
-- Ќе то чтобы весь образ жизни, -- ответила она как всегда с легким
акцентом. -- Ќо вот эти браки, где мужчина с мужчиной, женщина с женщиной(
вместе, любовь( „о сих пор все это представлЯетсЯ мне не вполне
естественным. Ќикакое знание не может подготовить к этому. Ќет в природе
ничего подобного.
Џословица же "Ѓраки заключаютсЯ „нем" гласит как раз о свЯзЯх между
женщинами. Ђ вот как раз любовь между отцом и матерью, отличавшаЯсЯ
подлинной страстностью, всегда была нелегкой и балансировала на краю
душевной муки. Ќичуть не сомневаюсь, что счастливым и лучезарным своим
детством мы обЯзаны именно той непоколебимой радости и силе, которую €сако и
’убду черпали одна в другой.
Ќу и, наконец: двенадцатилетнЯЯ €сидри рейсовой фотоэлектричкой
отбывает на учебу в •ерхот, наш окружной –ентр образованиЯ, а Я, рыдаЯ
взахлеб, стою под утренним солнцем на пыльном перроне „ердан'надской
станции. ЊоЯ подруга, мой закадычный напарник, сама моЯ жизнь -- все уходит
прочь, все рушитсЯ. џ остаюсь брошенный и одинокий. “видев плачущим своего
могучего одиннадцатилетнего брата, разрыдалась и Љонеко, слезы мелкими
шариками скатывались по ее пухлым щечкам и капали на платформу, мгновенно
укутываЯсь станционной пылью. Љрепко обхватив менЯ ручонками, она причитала:
"•идео! Ћна вернетсЯ! Ћна обЯзательно вернетсЯ!"
Ќикогда мне этого не забыть. џ и теперь Явственно слышу ее детские
всхлипываниЯ, ощущаю на плечах ее влажные ладошки, электричка, перрон,
солнцепек -- все как вчера.
‚ полдень мы всегда купались в Ћро, все четверо оставшихсЯ: Љонеко,
‘ууди, •ад'д и Я Љак самый старший Я командовал шумной оравой и сразу после
купаниЯ бросал свое маленькое войско на помощь троюродной кузине ’опи,
работавшей на станции ирригационного контролЯ. ‚ конце концов добровольные
помощники доставали ее до печенок, и она прогонЯла нас: "‘тупайте, помогите
кому-нибудь еще, дайте хоть немного спокойно поработать!" € мы снова
отправлЯлись на берег строить наши песчаные замки.
‚от вам еще картинка: год спустЯ двенадцатилетний •идео вместе с
тринадцатилетней €сидри отправлЯетсЯ на фотоэлектричке в школу, оставлЯЯ на
пыльном станционном перроне Љонеко, пусть не в слезах, но в глубоком
молчании -- так всегда горевала €сако, наша с нею мать.
кола мне полюбилась. ЏомнитсЯ, сперва Я страшно тосковал по дому, но
эти грустные воспоминаниЯ глубоко похоронены под бесчисленными Яркими
впечатлениЯми веселых школЯрских лет, проведенных сперва в •ерхоте, а затем
в –ентре ‚торой ‘тупени в ђан'не, где Я выбрал себе курс темпоральной физики
и механики.
€сидри, посвЯтив всего год по завершении Џервой ‘тупени изучению
литературы, гидрологии и эйнологии, вернулась к родным пенатам -- ферма
“дан, деревнЯ „ердан'над, северо-западнаЯ область бассейна реки ‘адуун.
’акже и трое младших, закончив школу и проведЯ кто год, кто два в
–ентре ‚торой ‘тупени, увезли накопленную премудрость в родной “дан. Љонеко,
когда ей исполнилось не то пЯтнадцать, не то шестнадцать, пыталась
советоватьсЯ со мной, как со старшим братом, о продолжении учебы в ђан'не,
но все остальные наперебой уговаривали ее остатьсЯ дома. Ћна блистала как
раз в дисциплинах, которые мы в целом именуем "густым гребешком" -- в
обычном переводе это "сельский менеджмент", но последнее плохо отражает всю
сложность предмета, включающего перспективное планирование с учетом
экологических, экономических, эстетических и иных самых неожиданных факторов
с целью поддержаниЯ природного гомеостазиса. Ќаш Љотенок имела в этом
подлинное чутье, и планировщики „ердан'нада принЯли ее в свой ‘овет еще до
того, как ей стукнуло двадцать. ‚прочем, Я к тому времени уже уехал.
Љаждый год в течение учебы в школах обеих ступеней Я возвращалсЯ домой
на зимние каникулы. Љогда оказывалсЯ в родных стенах, тут же сбрасывал с
себЯ всю школьную премудрость, точно опостылевший ранец с учебниками, и
мгновенно превращалсЯ в прежнего отчаЯнного деревенского шалопаЯ --
купальнЯ, рыбалка, гулЯнки, участие в пьесах и фарсах, разыгрываемых в
Ѓольшом амбаре, танцплощадка, вечеринки и любовь, любовь едва ли не со всеми
“тренними сверстниками в „ердан'наде и окрестных деревушках.
Ќо в последние два года учебы в ђан'не характер моего каникулЯрного
времЯпрепровождениЯ резко переменилсЯ. ‚место того чтобы шататьсЯ день и
ночь напролет по окрестностЯм, вместо танцулек в любом гостеприимном доме Я
стал часто проводить времЯ в родных стенах. ‘тремЯсь уберечьсЯ от прочных
привЯзанностей, Я со всей возможной деликатностью отдалилсЯ от дорогого
сердцу ‘оты из поместьЯ „рехе. —асами Я мог просиживать на берегу Ћро с
рыболовной снастью в руке, запечатлеваЯ в памЯти хитросплетениЯ струй прЯмо
над нашей купальной затокой. ‚ода там, обегаЯ парочку массивных притопленных
валунов, закручивалась затейливыми спиралЯми, большей частью угасавшими и
лишь в единственном глубоком месте сплетавшимисЯ в настоЯщий морской узел,
маленький водоворот, быстро сносимый вниз по течению, где, достигнув
очередного валуна, он растворЯлсЯ, снова сливаЯсь с зыбким телом реки, а на
его месте уже возникал следующий, затем еще один, и так без конца( ђека в ту
зиму, напоеннаЯ щедрым дождем, порой захлестывала валуны и разливалась в
водную гладь, но всегда ненадолго -- вскоре все опЯть возвращалось на круги
своЯ.
„олгие зимние вечера Я проводил у камина, беседуЯ с моей сестренкой и
кузеном ‘ууди о вещах вполне серьезных и одновременно любуЯсь порхающими
движениЯми рук матери, занЯтой вышивкой бисером на новых занавесках длЯ
гостиной, которые мой отец сострочил на древней -- четырехсот лет от роду --
уданской швейной машинке. џ также помог ему разобратьсЯ с переналадкой
систем удобрениЯ и севооборота восточных полей в соответствии с новыми
указаниЯми ‘овета деревенской общины. ђаботаЯ вместе в поле, мы, случалось,
беседовали, но никогда подолгу. Џорой устраивали дома и музыкальные вечера;
кузен •ад'д, признанный затейник и ударник деревенского ансамблЯ, мог
сколотить оркестр из кого угодно. Ђ не то Я усаживалсЯ сразитьсЯ с ’убду в
"“кради-слово" -- игру, которую она обожала и в которую почти никогда не
выигрывала, так как, сосредоточившись на попытках стЯнуть слова у
противника, постоЯнно забывала о защите собственных. "ЏопалсЯ, который
кусалсЯ!" -- азартно вскрикивала она, размахиваЯ отвоеванными у менЯ
фишками, крепко зажатыми в толстых огрубелых пальцах, и заливаЯсь беззвучным
хохотом, своей ‚еликой ™екоткой; следующим же ходом Я возвращал себе их все
с солидной прибавкой из ее кровных запасов. "Ќет, как вам это нравитсЯ!" --
изумлЯлась она, озадаченно уставЯсь на доску. €ногда участие в игре принимал
и мой соотец Љап -- тот сражалсЯ куда методичнее, но как-то механически
равнодушно, совершенно одинаково улыбаЯсь как победе, так и проигрышу.
Џорой Я затворЯлсЯ у себЯ в комнате -- мансарде с темными деревЯнными
стенами и бордовыми шторами, с запахом дождЯ в распахнутом окошке и его же
барабанной дробью по крыше. џ мог часами лежать так в полумраке, лелеЯ свою
печаль, свою щемЯщую и сладостную боль, беду предстоЯщей разлуки с отчим
домом, который Я готовилсЯ покинуть вскоре и навсегда, чтобы отправитьсЯ в
неведомый путь по темной реке времени. €бо к восемнадцати годам уже твердо
знал, что расставание с родным “даном, с родной Ћ длЯ менЯ неизбежно, что
путь мой лежит в иные миры. ’аковы были тогда мои устремлениЯ. ’акова
оказалась моЯ судьба.
ЋписываЯ свои зимние каникулы, Я забыл упомЯнуть об €сидри. Ђ ведь она
тоже была там. “частвовала в пьесах, трудилась на ферме, ходила на танцы,
пела в хоре, шаталась по окрестностЯм, купалась в реке под теплым дождем --
все как у всех. ‚ первый мой приезд из ђан'на, как только Я выскочил из
поезда на дердан'надскую платформу, она со слезами радости на глазах перваЯ
встретила менЯ крепким объЯтием, затем, смущенно хихикнув, отстранилась и
после стоЯла в сторонке несколько скованно и отчужденно -- высокаЯ, изЯщнаЯ,
смуглаЯ девушка с выражением ожиданиЯ чего-то на прелестном личике. ‚ тот
вечер €сидри в моем присутствии буквально цепенела. Њне казалось, это
оттого, что, привыкнув видеть во мне младшею, ребенка, она столкнулась
теперь с настоЯщим мужчиной -- как же, восемнадцать лет, студент ‚торой
‘тупени! ќто льстило моему самолюбию, Я стал искать ее общества, старалсЯ
опекать. Ќо и в последующие дни €сидри оставалась какой-то зажатой,
постоЯнно хихикала без повода, никогда не открываЯсь начистоту в наших
долгих беседах и даже порою как будто чураЯсь менЯ. ‚сю последнюю декаду тех
моих каникул €сидри провела в гостЯх у дальних родственников своего отца из
деревни ‘абтодью. ЊенЯ задело, что она не сочла возможным отложить свою
поездку всего лишь па десЯть дней.
Ќа следующий год €сидри больше не цепенела в моем присутствии, но ближе
оттого не стала. Ћна увлеклась религией, ежедневно посещала храм,
штудировала тексты „искуссий под руководством старейшин. Ћна была любезна,
дружелюбна, но вечно чем-нибудь занЯта. џ не припомню, чтобы мне хоть раз
довелось прикоснутьсЯ к ней в ту зиму -- не считаЯ разве что прощального
поцелуЯ на перроне. Њой народ не целуетсЯ в губы, мы соприкасаемсЯ щеками на
миг -- или дольше. ’от поцелуй €сидри оказалсЯ легче прикосновениЯ палого
листка -- мимолетный и едва ощутимый.
‚ мою третью и последнюю зиму дома Я призналсЯ, наконец, что уезжаю на
•айн, а оттуда собираюсь отправитьсЯ дальше -- и навсегда.
Љак бессердечны мы порой с собственными родными! ‚едь все, что
требовалось тогда сказать, -- всего лишь про отъезд на •айн. Џосле
полувздоха-полувскрика: "’ак Я и знала!" -- €сако спросила в обычной своей
манере, мЯгким, едва ли не извинительным тоном: "Ќо ведь после •айна ты
сможешь вернутьсЯ домой, хотЯ бы ненадолго?". Њне следовало ответить матери
"да". ‚едь это было все, чего она просила. ‹учик надежды. „а, разумеетсЯ,
после •айна Я мог бы вернутьсЯ на времЯ. Ќо с бесшабашным максимализмом и
самовлюбленностью, присущими жестоковыйной юности, Я отказалсЯ дать матери
то, чего она так хотела. џ стремилсЯ оборвать все нити разом, вырвать из ее
души надежду увидеть сына после десЯтилетней разлуки, Я хотел сразу
расставить все точки над "i". "…сли примут, Я ведь стану Њобилем", --
сообщил Я матери. џ старательно подзуживал себЯ, стараЯсь говорить без
обинЯков. џ даже гордилсЯ, если не наслаждалсЯ собственной прЯмотой, своей
правдивостью! Ќо действительность, как выЯснилось лишь спустЯ мною лет,
оказалось совершенно иной. Џравде вообще редко случаетсЯ быть простой и
Ясной, но лишь немногим истинам по плечу спор с моей судьбой в сложности и
витиеватости.
Њать принЯла мою жестокость без слез, без сетований. Ћна ведь и сама
когда-то поступила так же, покинув ’ерру. € все же обронила позднее в тот
вечер: "Њы ведь сможем изредка беседовать по ансиблю, пока ты будешь на
•айне". Ћна как бы ободрЯла этим менЯ, не себЯ. Џолагаю, ей припомнилось,
как сама она, сказав родным последнее "прощай", ступила на борт
‘ЉЋЉ‘-кораблЯ, чтобы сойти на •айне спустЯ всего лишь несколько
релЯтивистских часов -- полвека после смерти на ’ерре ее матери. Ћна тоже
могла бы поговорить по ансиблю, но с кем? џ не изведал подобной муки, а вот
ей довелось. € она находила слабое утешение в том, что мне это пока что не
грозит.
‚се длЯ менЯ тогда стало временным, каждую фразу хотелось предварить
словами "пока что(" Ћ, этот горький мед последних деньков! Љак же Я
любовалсЯ собой тогда, Я как бы снова балансировал на осклизлом валуне
посреди ревущего потока с острогой в железной руке -- всем героЯм герой! „о
чего же бездумно комкал Я в руке листок тЯгучею уданского периода своей
краткой жизни, стремЯсь отшвырнуть ею прочь и открыть новый, манЯщий
девственной белизной!
Ѓыл миг, когда мне приоткрылсЯ истинный смысл того, что собиралсЯ Я
тогда совершить, -- но всего один и столь краткий, что Я отверг прозрение.
‘лучилось это в теплый дождливый полдень в самом конце каникул. ‘идЯ в
мастерской при эллинге, Я с увлечением мастерил новую банку длЯ маленькой
красной плоскодонки, на которой мы обычно ходили в дальнюю рыбалку.
ЏостоЯнные глухие раскаты с раздувшейсЯ реки служили мне прекрасным фоном
длЯ мыслей о разном -- Я воображал себЯ на какой-нибудь далекой планете в
сотне световых лет вспоминающим этот день и час, запах реки и стружки,
несмолкаемый говор воды, как бы загодЯ пытаЯсь исцелитьсЯ от ностальгии,
которую предстоЯло пережить только в далеком будущем. ‚друг, после робкого
стука в дверь, в мастерскую заглЯнула €сидри -- тонкое смуглое личико,
длиннаЯ коса волос чуть светлее моих, искательный взглЯд Ясных светлых глаз.
-- •идео, -- начала она, -- ты можешь уделить мне минутку-другую? Ќам
нужно поговорить.
-- ‡аходи-заходи! -- ответил Я с напускной бодростью и радушием, хотЯ
врЯд ли сознавал тогда отчетливо, что мне просто недостало бы духу самому
завести этот разговор с ней, что Я как бы опасалсЯ чего-то -- чего,
спрашиваетсЯ?
Џрисев на краешек верстака, €сидри какое-то времЯ молча следила за
моими трудами. Љода пауза затЯнулась и Я завел треп о погоде, она перебила:
-- ‡наешь ли ты, почему Я сторонилась тебЯ?
-- ‘торонилась? ЊенЯ? -- деланно изумилсЯ Я.
Ќа это €сидри вздохнула. ‚идимо, она надеЯлась на утвердительный ответ,
могущий облегчить все остальное. Ќо Я не мог помочь ей. ‚едь лгал Я лишь в
том, что Якобы не замечал такой ее отчужденности. џ действительно никогда,
никогда, пока она сама мне не призналась, не мог сообразить, в чем причина.
-- …ще позапрошлой зимой Я понЯла, что люблю тебЯ, -- сказала €сидри.
-- џ не собиралась рассказывать тебе о своих чувствах, потому что( да это и
так понЯтно. …сли бы ты чувствовал ко мне хоть что-то, то сам бы давно все
заметил. Ќо моЯ любовь не оказалась взаимной. ‘тало быть, не судьба. Ќо
когда ты сказал, что уезжаешь, покидаешь нас навсегда( ‘перва мне казалось,
что тем более не следует ничего говорить. Ќо после Я понЯла -- так будет
нечестно. ‚о всЯком случае, с моей стороны. ‹юбовь имеет право быть
высказанной. € у тебЯ есть право знать, что кто-то любит тебЯ. —то кто-то
любил тебЯ, мог бы любить тебЯ. Њы все нуждаемсЯ в подобном знании.
‚озможно, это самое важное, в чем мы нуждаемсЯ. Џоэтому Я и решила сказать
тебе. Ђ еще Я опасалась, что ты можешь неправильно истолковать мое
поведение, подумать, что Я не люблю тебЯ. Џорой это могло выглЯдеть именно
так. Ќо эго было не так.
‘прьп нув с верстака, девушка двинулась к двери.
-- ‘идри! -- воскликнул Я вслед, имЯ вырвалось из моей груди странным,
хриплым выдохом, одно лишь имЯ, ни слова более -- не было слов. Ќе было
больше ни чувств, ни состраданиЯ, ни давешней ностальгии, ни моих сладостных
мучений. џ стоЯл там как громом пораженный. Ќаши глаза встретились. Њы
замерли, заглЯнув друг другу в самую душу. ‡атем €сидри отвела взглЯд, губы
ее искривила болезненнаЯ гримаска, и она тихонько скользнула за дверь.
џ не пошел за нею. Њне нечего было сказать ей. Ђбсолютно нечего. џ
чувствовал, что поиски нужных слов займут недели, месЯцы, годы. ‘читанные
минуты назад Я был безмерно богат и счастлив, упоен собой и своим
предназначением -- а теперь стоЯл опустошенный и нищий, уныло глЯдЯ в мир,
который собиралсЯ покинуть.
ќтот миг моего прозрениЯ длилсЯ на самом деле добрый час -- на всю
жизнь запечатлевшийсЯ в памЯти как "час в эллинге". ‘сутулившись, Я сидел на
высоком верстаке, где недавно сидела €сидри. ‹ил дождь, бесилась река,
смеркалось. Ћчнувшись в конце концов, Я включил свет, как бы пытаЯсь затмить
им ужасающую правду действительности, отстоЯть перед нею мою цель, мои планы
на будущее. џ начал возводить в душе своего рода эмоциональную стену, чтобы
спрЯтатьсЯ за нею от того, что так Ярко высветила €сидри во мне самом, чтобы
уйти от взглЯда ее безжалостных и ласковых глаз.
Љ моменту когда Я поднЯлсЯ в дом к обеду, ко мне уже вернулось
самообладание. “кладываЯсь в тот вечер спать, Я снова был хозЯином
co6cтвенной судьбы, уверенным в своем выборе. Ѓолее того, Я готов был
отпустить самому себе грехи грЯдущей тоски по €сидри, своего состраданиЯ к
ней -- хотЯ, возможно, и не вполне. џ не видел в том ничего длЯ нее
зазорного или оскорбительною. ‘корее уж длЯ себЯ. џ-то стыдилсЯ этою своего
"часа в эллинге", стеснЯлсЯ пережитого там самобичеваниЯ. € несколько дней
спустЯ, прощаЯсь с родными на замызганном мокром перроне деревенского
полустанка -- заплакал. Ќе по разлуке с ними. Џо самому себе. ’о были
честные, искренние слезы. Ќоша, которую Я взвалил на себЯ, оказалась
чрезмерной. Ђ мой опыт страданий был столь невелик! € Я сказал тогда матери:
-- џ вернусь, обЯзательно вернусь! ‚от закончу курс -- лет через шесть,
семь -- и вернусь. € поживу с вами.
-- „а приведет тебЯ твой путь к родному дому, -- шепнула €сако. Ћна
крепко обнЯла менЯ -- и отпустила.
€так -- мы вернулись к моменту, с которого началась моЯ повесть: мне
двадцать один год и на звездолете "‘тупени „арранды" Я лечу в ќкуменическую
школу на •айне.
€з самого путешествиЯ Я ни черта не запомнил. Џомню, как оказалсЯ в
‘ЉЋЉ‘е, как искал каюту -- и все как отрезало. ‚ памЯти остались лишь
какое-то физическое ошеломление, тошнота, головокружение. …ще смутно
припоминаю, как, шатаЯсь на ватных ногах, едва не скатилсЯ по трапу и как
мне любезно помогли сделать первые шаги по зыбкой поверхности •айна.
Ћгорченный подобным провалом в сознании, Я сразу по прибытии
проконсультировалсЯ в ќкуменической школе. Њне объЯснили, что субсветовые
скорости оказывают весьма хитрое воздействие на человеческую психику.
Ѓольшинству путешественников представлЯетсЯ, что они провели на борту всего
лишь несколько биочасов, как это и есть в действительности; иные сохранЯют в
памЯти самые неожиданные выверты пространственно-временного континуума,
порой даже небезопасные длЯ их душевного здоровьЯ; некоторым кажетсЯ, что
они всю долгую дорогу спали и "пробудились" только по прилете. Њне же не
довелось пережить ничего подобного. џ вообще не сохранил никаких
воспоминаний. Љазалось, менЯ одурачили. џ-то мечтал смаковать впоследствии
подробности первого своего космического перелета, надеЯлсЯ вкусить прелесть
проведенного на борту времени, ан нет -- как ни напрЯгайсЯ, в черепушке хоть
шаром покати. ‚от Я, бодренький, в космопорту на Ћ, а вот Я уже, с трудом
осознаваЯ окружающее, ковылЯю по трапу в порту Be -- никакого тебе интервала
во времени.
ЊоЯ учеба и труды в первые хайнские годы не представлЯют теперь особою
интереса. “помЯну единственный эпизод, который мог оставить след в архиве
ансиблЯ —етвертой „ом-башни, предположительно за входЯщим номером
ќ‹-21-11-93/1645. (Љогда Я в последний раз справлЯлсЯ в архиве ансиблЯ в
ђан'не, мне называли следующий исходЯщий: ќ‚-30-11-93/1645. Ќе сочтите менЯ
снобом, но ћрасима тоже ведь оставил следы в €мператорских архивах на
’ерре). 1645-й год-- год моею прибытиЯ на •айн. ‚ самом начале семестра менЯ
пригласили в ансибль-центр, чтобы помочь его сотрудникам разобратьсЯ с
искаженной помехами ансиблограммой с Ћ -- они надеЯлись, что, знаЯ Язык, Я
смогу расшифровав хоть что-то. Џод датой отправлениЯ (на девЯть дней позже,
чем дата приема на •айне!) значилось:
лесс оку н хиде проблем трену в Ямерв это чарт ди это не может быть
спасе лыбир
‘плошные перепутанные обрывки слов -- отчасти хаинских стандартных,
отчасти ки'Ћтских, отчасти не имеющих видимого смысла фрагментов. Ћку и
тренув и впрЯмь могли бы означать "север" и "симметричный" на сио, моем
родном Языке. •отЯ Ђнсибль-центр на Ћ и не подтверждал передачу подобного
сообщениЯ, приемщики на •айне отказыватьсЯ от свой гипотезы происхождениЯ
ансибло-граммы не торопились -- из-за двух выше упомЯнутых слов, а также
из-за хайнской фразы "это не может быть спасением", содержавшейсЯ также и в
практически одновременно полученном послании одного из ‘табилей ќкумены на
Ћ, встревоженного аварией мощной опреснительной установки. "Њы называем
подобные ансиблограммы посланием-всмЯтку, -- поЯснил мне приемщик центра,
когда Я, расписавшись в полном своем бессилии, а свою очередь
заинтересовалсЯ деталЯми. -- Љ счастью, такое случаетсЯ крайне редко. Њы не
в силах установить, откуда и когда они отправлены, а может, только будут еще
отправлены. ‚сЯ беда, похоже, в складках сдвоенного полЯ, где происходЯт
какие-то сложные интерференционные наложениЯ. Ћдин мой коллега остроумно
окрестил подобные казусы призракограммами".
ЊенЯ всегда восхищала возможность мгновенной передачи сообщений и, хотЯ
Я тогда едва приступил к изучению ансибль-теории, Я не преминул
воспользоватьсЯ подвернувшейсЯ оказией, чтобы завЯзать приЯтельские
отношениЯ с работниками станции. Ђ также записалсЯ на все возможные курсы по
ансиблю.
Ќа последнем году моей учебы в колледже темпоральной физики, когда Я
прикидывал, не продолжить ли мне образование в системе Љита -- разумеетсЯ,
после обещанного визита на родину, котораЯ на •айне представлЯлась мне
полузабытым сладким сновидением, но порой пробуждала и отчаЯнную ностальгию,
-- пришли первые ансиблограммы с Ђнарреса о новой сенсационной теории
транслЯции. € не одной только информации, но материи, грузов, людей -- все
могло транслироватьсЯ с места на место абсолютно без затрат времени. Ќовой
реальностью ќкумены становилась "чартен-технологиЯ" -- реальностью
удивительной, невероЯтной.
‡агоревшись принЯть в этом участие, Я готов был заложить дьЯволу тело и
душу за возможность поработать над новой теорией. € тут ко мне пришли, и
предложили сами -- не счел ли бы Я длЯ себЯ возможным отсрочить свою
квалификацию в Њобили на год-другой, чтобы поучаствовать в
чартен-исследованиЯх? џ принЯл предложение со всеми положенными в таких
случаЯх реверансами. € в тот же вечер закатил пир на весь мир. Џрипоминаю,
как Я пыталсЯ научить однокашников отплЯсывать фен'ну, смутно помню еще
какие-то жуткие фейерверки на главной площади кампуса, а рассвет, сдаетсЯ
мне, встретил серенадами под окнами директора школы. ‡ато хорошо запомнил
свое самочувствие на другой день; однако даже жуткое похмелье не помешало
мне дотащитьсЯ из любопытства до зданиЯ, в котором обустраивалась новаЯ
‹абораториЯ исследованиЯ чартен-полЯ, где предстоЯло работать и мне.
Џередачи по ансиблю, естественно, удовольствие не из дешевых, и за годы
учебы на •айне Я всего лишь дважды свЯзывалсЯ с родными. Ќо тут мне на
выручку пришли друзьЯ из ансибль-центра, у которых изредка случались так
называемые "оказии" с попутными ансиблограммами -- с помощью одной из таких
мне удалось бесплатно переправить сообщение длЯ Џервого седорету поместьЯ
“дан из „ердан'нада, ‘еверо-западнаЯ область бассейна ‘адуун, Ћкет, Ћ. ‚ нем
Я извещал родителей, что, "хотЯ новые исследованиЯ и отсрочат малость мой
долгожданный визит домой, они дадут мне возможность сэкономить четыре года
на космическом перелете". €гривый тон посланиЯ маскировал мое чувство вины
-- но ведь мы тогда действительно верили, что получим практические
результаты буквально в считанные месЯцы.
‚скоре все —артен-лаборатории перебрались на Be, а с ними и Я.
‘овместнаЯ работа таукитЯн и хайнцев над проблемами чартен-полЯ в первые три
года вылилась в бесконечную череду триумфов, отсрочек, надежд, поражений,
прорывов, отступлений -- все менЯлось столь быстро, что стоило кому-либо
взЯть неделю отпуска, как он совершенно выпадал из курса дел. "‡а видимой
Ясностью таитсЯ очереднаЯ закавыка", -- любила повторЯть ѓвонеш, директор
проекта. € действительно: стоило нам разрешить одну проблему, как возникала
другаЯ, еще круче. ќта фантастически прекраснаЯ теориЯ буквально сводила нас
с ума. ђезультаты экспериментов вызывали буйный восторг и не поддавались
никакому объЯснению. ’ехника срабатывала лучше всего, когда никто не
надеЯлсЯ. —етыре года в чартен-лабораториЯх промелькнули, как говоритсЯ, в
миг единый.
Џосле десЯти лет, проведенных на •айне и Be, мне исполнилсЯ тридцать
один год. Ћднако на Ћ, пока Я переживал несколько неприЯтных релЯтивистских
минут перелета на •айн, прошло еще четыре. Џлюс четыре года, пока буду
лететь обратно -- итого, когда вернусь, длЯ моих родных Я провел в отъезде
полных восемнадцать. ‚се четверо моих родителей были пока еще живы, и тЯнуть
дольше с обещанным визитом домой никуда не годилось.
Ќо, хотЯ исследованиЯ как раз тогда уперлись в глухую стену (именуемую
"Џарадоксом прошлогоднею снега", который китЯне считали вообще
неразрешимым), сама мысль провести восемь лет вдали от лабораторий казалась
мне совершенно непереносимой. Ђ что, если парадокс все же разрешат -- и без
менЯ? †утко было вообразить долгие четыре года, напрочь вырванные из жизни
субсветовым перелетом. Ѓез особой надежды Я ткнулсЯ к директору ѓвонеш с
просьбой позволить мне захватить с собой на Ћ кое-какие приспособлениЯ,
позволЯющие дооборудовать ансибль-свЯзь в ђан'не вспомогательным двойным
констант-полем длЯ поддержаниЯ свЯзи с Be. ’аким образом Я хотЯ бы сохранЯл
обмен с коллегами Be, а через Be -- с “ррасом и Ђнарресом; к тому же это
оборудование могло послужить основой длЯ обустройства на Ћ в будущем и
чартен-свЯзи. ЏомнитсЯ, Я еще сказал ей: "…сли вам удастсЯ решить парадокс,
не забудьте отправить мне несколько мышей".
Љ моему большому удивлению, идеЯ пришлась ко двору -- наши механики
нуждались в дополнительных приемниках. „иректор ѓвонеш, непроницаемаЯ, как
сама теориЯ чартен-полЯ, неожиданно похвалила менЯ за инициативу. "Њыши,
тараканы, упыри -- как знать, что ты там получишь от нас?" -- улыбнулась она
напоследок.
€так -- мне тридцать один год, Я покидаю Be и ‘ЉЋЉ‘-лайнером "‚ладычица
‘орры" возвращаюсь на Ћ. Ќа сей раз Я пережил субсветовой перелет, как все
нормальные люди -- цепенЯщий промежуток времени, когда трудно
сосредоточитьсЯ, непросто разглЯдеть циферблат, никак не уследить за
беседой. ђечь и физические движениЯ затруднены, а то и вовсе невозможны.
‘оседи по рейсу становЯтсЯ как бы призрачными -- то ли есть они, то ли нет.
ќто отнюдь не галлюцинации, просто все как-то смазано, помрачено. Џохоже на
ощущениЯ при горЯчке: мысли вразброд, тоска смертнаЯ без конца и краЯ, тело
чужое и непослушное, не тело -- невесомаЯ оболочка, на которую смотришь как
бы извне. ’еперь-то Я уже понимаю, что зрЯ никто всерьез и своевременно не
заинтересовалсЯ сродством ощущений при ‘ЉЋЉ‘е и чартнинге. Џромашка вышла.
‘ космодрома Я отправилсЯ прЯмиком в ђан'н, где сразу же получил
квартирку в Ќовом Љвартале, куда удобнее и просторнее прежней студенческой,
что в •рамовом, а также чудные лабораторные помещениЯ в ’ауэр-•олле, куда
безотлагательно перетащил все свое оборудование. ‘разу по прибытии Я
свЯзалсЯ и поговорил с родителЯми -- мать чем-то переболела, но, по ее
словам, чувствовала себЯ уже гораздо лучше. џ пообещал приехать, как только
наладЯтсЯ дела в Paн'не. Љаждую декаду Я звонил снова, и снова божилсЯ
приехать, как только вырвусь. Ќо Я действительно был очень занЯт, торопЯсь
наверстать упущенное за четыре года полета, а главное, разобратьсЯ с
"отысканным" самой ѓвонеш "Џрошлогодним снегом". ќто, к моему облегчению,
оказалось единственным серьезным прорывом в теории. €зрЯдно продвинулась за
эти годы лишь технологиЯ. Њне пришлось переучиватьсЯ самому, а также
практически с нулЯ готовить себе новых ассистентов. Ђ еще у менЯ имелись
кое-какие собственные идеи, свЯзанные с теорией двойною полЯ, которые пришли
в голову перед самым отъездом. Џролетело добрых пЯть месЯцев, прежде чем Я
позвонил родителЯм и сообщил, наконец: "†дите завтра". €, уже опустив
трубку, понЯл, что все это времЯ чего-то боЯлсЯ.
’рудно сказать чего -- то ли изменений, случившихсЯ с ними за
восемнадцать лет нашей разлуки, то ли вообще какой-то неопределенности, то
ли самого себЯ.
‚ремЯ почти не наложило отпечатка на холмы в окрестностЯх полноводной
‘адуун, на разбросанные поместьЯ, на пыльный перрон полустанка в
„ердан'наде, на старые, очень старые дома тихой пристанционной улочки.
€счезло большое „ерево собраний, но посаженное ему на смену уже успело
подрасти и давало приличную тень. ‚ родном поместье “дан изрЯдно разроссЯ
птичник. …го обитатели Ямсуси надменно косились на менЯ сквозь плетень.
Љалитка, которую Я поправлЯл в последний свой приезд домой, изрЯдно
обветшала и нуждалась в замене петель и опорных столбиков. ‡ато сорнЯки,
буйно разросшиесЯ по обочинам, были все те же -- пыльнаЯ летнЯЯ травка со
щемЯще-сладостным ароматом. Џо-прежнему мЯгко клацали бесчисленные затворы
ирригационных канавок. ‚се в целом было по-старому. Љазалось, “дан выпал из
времени и дремлет себе над рекой, которой тоже только снитсЯ ее собственный
бег.
€зменились только лица, родные лица тех, кто встречал менЯ на жарком и
пыльном перроне. ЊоЯ мать, которой исполнилось теперь шестьдесЯт пЯть, стала
очаровательной хрупкой старушкой. ’убду потерЯла весь свой вес и покрылась
морщинами, как печально сдувшийсЯ шарик. ‚ отце, хотЯ он и сохранил
определенный мужской шарм, чувствовалась старческаЯ скованность -- он
старательно держалсЯ прЯмо и почти что не принимал участиЯ в разговорах. Њой
соотец Љап, семидесЯти лет от роду, превратилсЯ в аккуратного, но несколько
суетливого крохотного старичка. Ћни все еще оставались Џервым седорету
“дана, но юридическаЯ ответственность за поместье уже перешла ко ‚торому и
’ретьему седорету.
џ, разумеетсЯ, предвидел подобные перемены, знал кое-что из сообщений,
но читать ансиблограммы это одно, а видеть своими глазами -- совершенно
иное. Ќаш старый дом оказалсЯ куда населеннее, чем в моем детстве. ћжное
крыло перестроили, а по двору, который некогда был тихим, тенистым и
таинственным, сломЯ голову носилась шумнаЯ ватага незнакомых ребЯтишек.
ЊладшаЯ сестренка Љонеко, теперь на четыре года старше менЯ, очень
напоминала нашу мать в молодости, какой она сохранилась в первых моих
сознательных воспоминаниЯх. Љогда поезд только подкатывал к платформе, Я,
стоЯ в дверЯх, признал ее первой -- она поднимала на руках малыша, громко
восклицаЯ "‘мотри, смотри, вот твой дЯдЯ •идео!"
‚торой седорету существовал уже полных одиннадцать лет -- Љонеко и
€сидри, сестры-своЯченицы, составлЯли его „невной марьЯж. Њужем Љонеко был
мой старинный приЯтель ‘ота, возмужавший ныне “тренний паренек из поместьЯ
„рехе. Љак же мы с ним обожали друг друга в юности, как Я горевал о нем,
покидаЯ Ћ. Љогда Я впервые, еще на •айне, услышал о выборе Љонеко, то --
такой эгоист! -- чуток расстроилсЯ, но упрекать себЯ в ревности все же не
стану: в конечном счете этот брак глубоко менЯ тронул. Њужем €сидри оказалсЯ
странствующий проповедник и Њастер „искуссий по имени •едран, возрастом лет
на двадцать старше ее самой. “дан однажды предоставил ему кров и ночлег,
визит несколько затЯнулсЯ и привел в конце концов к свадьбе. „етей у них,
впрочем, не было ‡ато были у ‘оты с Љонеко, двое ‚ечерних: мальчуган десЯти
лет по имени Њурми и четырехлетнЯЯ малышка Њисако -- €сако-младшаЯ
’ретий седорету составил и привел в “дан мой братец-свойственник ‘ууди,
женившийсЯ на красотке из деревни Ђстер. Ћттуда же Явилась и их “треннЯЯ
пара. „етей в этом седорету было аж шестеро. Љ тому же кузина, седорету
которой в ќкке распалсЯ, вернулась в “дан с двумЯ малышами, так что, мЯгко
выражаЯсь, никто в нашем доме не жаловалсЯ на недостаток беготни, толкотни,
одеваний-переодеваний, умываний, кормлений, хлопаний дверьми, визга, плача,
смеха и прочих прелестей жизни. ’убду любила посиживать на солнышке возле
кухни с какой-нибудь работенкой и наблюдать за всей этой свистоплЯской. "‚от
же поганцы! -- покрикивала она то и дело. -- Ќикогда вам не потонуть, ни
одному из вас!" € она вновь заливалась своим беззвучным смехом, переходЯщим
теперь в приступ астматического кашлЯ.
ЊоЯ мать, котораЯ все же всегда была и осталась Њобилем ќкумены,
совершившей перелеты с ’ерры на •айн, а оттуда на Ћ, с нетерпением ждала
новостей о моих исследованиЯх.
-- —то же это такое, этот пресловутый твой чартен? -- любопытствовала
она. -- Љак он действует, на что способен? ‚роде ансиблЯ, но длЯ материи?
-- ‚ общих чертах, да, -- подтвердил Я. -- ’ранслЯциЯ, мгновенный
перенос физических тел из одной Џ‚Љ2-координаты в любую другую.
-- Ѓез временного промежутка?
-- Ѓез.
€сако поежилась.
-- —ую, чую в этом какой-то подвох, -- протЯнула она задумчиво. --
ђасскажи-ка подробней.
џ уже успел позабыть, какой въедливой умеет быть моЯ ласковаЯ матушка,
напрочь позабыл, что она тоже ученаЯ и не лыком шита. Њне пришлось как
следует потрудитьсЯ, пытаЯсь объЯснить ей необъЯснимое.
-- €так, -- сухо резюмировала она мое сообщение, -- ты и сам не имеешь
представлениЯ, как это действует.
-- ‚ерно, -- признал Я. -- Њы пока не понимаем, что происходит при
переносе. ‡наем только, что если помещаешь мышь в камеру номер один и
создаешь поле, то -- как правило -- она тут же окажетсЯ в камере номер два,
живаЯ и невредимаЯ. ‚месте с клеткой, если только перед опытом мы не забыли
посадить ее в клетку. Ћбычно забываем. Њыши у нас там шастают повсюду.
--Ђ что такое "мышь"? -- вмешалсЯ вдруг “тренний мальчуган из ’ретьего
седорету, до сих пор тихо и внимательно слушавший то, что казалось ему
похожим на удивительную новую сказку.
-- Ђ! -- улыбнулсЯ Я, чуток смущенный. џ уже успел забыть, что на “дане
не знают мышей, а крысы здесь -- зубастые демоны, закадычные враги
нарисованного кота. -- Љрохотный, милый, пушистый зверек, -- поЯснил Я. --
ђодом с планеты, где родилась твоЯ бабушка €сако. Њыши -- лучшие друзьЯ
ученых. Ћни путешествуют по всем известным мирам.
-- Ќа маленьких-маленьких корабликах? -- с надеждой спросил малыш.
-- —аще все же на больших, -- ответил Я. € малыш, удовлетворенно
кивнув, умчалсЯ прочь.
-- •идео, -- начала моЯ мать, мгновенно перескакиваЯ с одной темы на
другую -- ужасающаЯ черта женщин, думающих обо всем разом, своего рода
мысленный чартнинг, -- а у тебЯ есть кто-нибудь?
Љриво улыбнувшись, Я помотал головой.
-- ‚ообще никого?
-- Ќу, жил Я как-то год-другой вместе с одним парнем из Ђльтерры, --
выдавил Я смущенно. -- Њы крепко с ним сдружились; но сейчас он Њобиль. Ќу
и( разное прочее( то там, то сЯм. ‘овсем недавно, к примеру, пока жил в
ђан'не, встречалсЯ с одной милашкой из ‚осточного Ћкета.
-- Ќадеюсь, если ты все же изберешь судьбу космического скитальца, тебе
встретитсЯ хорошаЯ девушка-Њобиль, -- сказала мать. -- ‚ы могли бы жить с
ней вместе. ‚ парном браке. ’ак оно легче.
"‹егче чем что?" -- всплыл у менЯ вопрос, но задавать его вслух Я не
рискнул.
-- ‡наешь, мать, Я уже сильно сомневаюсь, что когда-нибудь вообще
выберусь дальше •айна. ‘лишком погрЯз в этих делах с чартеном и бросать их
пока не намерен. …сли же нам удастсЯ отладить аппаратуру, путешествиЯ и
вовсе станут пустЯком. Ћтпадет нужда в жертвах вроде той, что принесла ты
когда-то. Њир переменитсЯ, просто невообразимо переменитсЯ! ’ы могла бы
смотатьсЯ на ’ерру и обратно, допустим, на часок, и на все на это затратить
ровно час, ни минутой больше.
€сако задумалась.
-- …сли такое удастсЯ осуществить, -- заговорила она задумчиво, даже
морщась от напрЯженных усилии мысли, --то вы тогда( ‚ы скомкаете ѓалактику(
‘ведете ‚селенную к( -- Ћна сложила пальцы левой руки щепотью.
џ кивнул:
-- ЊилЯ или световой год -- не будет никакой разницы. ђасстоЯниЯ
исчезнут вообще.
-- ’акого просто не может быть, -- заметила мать после паузы. --
‘обытийный рЯд требует интервалов( ѓде имение, где вода( Ќе уверена, что вам
удастсЯ совладать с этим, •идео. -- Ћна улыбнулась. -- Ќо ты все же
попытайсЯ!
Џосле этого мы с ней обсудили еще намеченную на завтра вечеринку в
поместье „рехе.
џ не счел нужным рассказывать матери, что приглашал ’аси, мою подружку
из ‚осточного Ћкета, поехать в “дан вместе со мной и что она отказалась,
деликатно известив менЯ, что нам самое времЯ пожить раздельно. Ћх, ’аси,
’аси( ’ипичнаЯ ки'Ћтка -- высокаЯ и темноволосаЯ, не жгучаЯ брюнетка, как Я
сам, а помЯгче, как тени в ранних сумерках, -- она искусно, без обид
погасила все мои протесты. "‡наешь, порой мне кажетсЯ, что ты влюблен в
кого-то еще, -- заметила ’аси к концу нашего объЯснениЯ. -- Њожет быть, в
кого-то на •айне? Њожет, в того парнЯ с Ђльтерры, о котором рассказывал?"
"Ќет", -- ответил Я ей тогда. Ќет, -- думал теперь и сам. џ никогда никого
не любил. џ просто не способен любить, теперь это уже совершенно Ясно. џ
слишком долго мечтал о судьбе галактического скитальца без прочных свЯзей,
затем слишком долго трудилсЯ в чартен-лаборатории, повенчанный единственно
со своей проклЯтой теорией невозможного. ѓде тут место длЯ любви, где времЯ?
Ќо почему все же Я так хотел захватить ’аси с собой в “дан?
‚ дверЯх дома менЯ тихо приветила женщина лет сорока, вовсе не
девчушка, которую Я знал когда-то, высокаЯ, уже далеко не худаЯ, но
по-прежнему нетипичнаЯ, ни с кем не сравнимаЯ -- €сидри. Љакие-то
безотлагательные дела по хозЯйству помешали ей прийти на станцию вместе с
остальными. ЋдетаЯ в видавший виды комбинезон, как будто только что с
полевых работ, с волосами, уже тронутыми сединой, заплетенными в тЯжелую
косу, €сидри стоЯла в широком деревЯнном проеме, как некий символ “дана в
отполированной временем рамочке -- душа и тело тридцативекового поместьЯ,
его преемственность, сама жизнь. ‚ ее руках было все мое детство, и она
снова дружелюбно протЯгивала их мне.
-- „обро пожаловать домой, •идео, -- сказала €сидри с улыбкой,
затмившей солнечный полдень. ЏроведЯ менЯ за руку в дом, она мЯгко добавила:
-- џ выселила детей из твоей старой мансарды. Њне казалось, что там тебе
будет уютнее, не возражаешь?
€ снова она расцвела в улыбке, излучавшей физически ощутимое тепло,
щедрость женщины в самом соку, замужней, удовлетворенной, живущей
полнокровной жизнью. џ не нуждалсЯ более в ’аси, как в щите от €сидри. Њне
вовсе не следовало ее опасатьсЯ. €сидри не держала на менЯ никакого зла, не
испытывала передо мной ни тени смущениЯ. Ћна любила менЯ прежнего, теперь же
перед нею стоЯл совсем иной человек. Ќеуместным было бы также и мне
испытывать смущение или какой-то стыд. џ и не ощущал ничего, кроме старой
доброй приЯзни тех давних лет, когда мы вместе с нею бродили, играли,
работали, мечтали -- двое неразлучных питомцев “дана.
€так -- Я обосновалсЯ в своей старой комнатушке под самой кровлей. Ќа
первый взглЯд новыми в ней были только оконные шторы цвета ржавчины.
Ћбнаружив под стулом в чулане забытую игрушку, Я словно бы снова окунулсЯ в
далекое детство, когда сам разбрасывал вещи повсюду -- чтобы обнаружить их
только сейчас, спустЯ многие годы. ‚ четырнадцать, сразу после обрЯда
конфирмации, Я тщательно вырезал свое имЯ на глубоком подоконнике слухового
окошка среди множества угловатых иероглифов моих бесчисленных
предшественников. ’еперь Я отыскал свой автограф. …го окружали кое-какие
добавлениЯ. Џод четким, аккуратным "•идео", обрамленным моим личным гербом,
цветком одуванчика, было криво накарЯбано "„охедри", а рЯдом -- изЯщный
трехфронтонный символ нашего дома. Ќа менЯ накатило неодолимое чувство,
будто Я жалкий пузырек на поверхности Ћро, мимолетнаЯ искорка в бесконечной
череде веков “дана, в неизменном его бытии в этом стабильнейшем из миров --
чувство, полностью опровергающее мою индивидуальность и в то же времЯ ее
утверждающее. ‚се ночи моего пребываниЯ дома в тот визит Я засыпал как
убитый, как не спал уже годы, мгновенно проваливаЯсь в пучину сновидений --
чтобы проснутьсЯ Ярким летним утром обновленным и голодным, точно
новорожденный.
Ќикому из детей не исполнилось еще и двенадцати, и они обучались пока в
домашней школе. €сидри, преподававшаЯ литературу и религию, а также
исполнЯвшаЯ обЯзанности директора, пригласила менЯ рассказать им о •айне, о
‘ЉЋЉ‘-путешествиЯх, о темпоральной физике -- о чем мне только будет угодно.
ѓостЯщего в ки'Ћтском поместье всегда приспособЯт к какому-нибудь полезному
делу. Ќо ‚ечерний дЯдюшка •идео, постоЯнно готовый к проказам, сумел стать
любимцем всей детворы. ’о тележку длЯ Ямсусей смастерит, то захватит детей
поудить с большой лодки, управлЯть которой им еще не по силам, а не то
поведает сказку об удивительной волшебной мышке, котораЯ умела находитьсЯ в
двух разных местах одновременно. џ поинтересовалсЯ как-то, рассказывала ли
им бабушка €сако историю о нарисованном коте, который, ожив ночью,
расправилсЯ с демоническими крысами. "€ всЯ его молда наутло была
‡ЂЊ“‹‡ЂЌЂ!" -- с восторгом подхватила малютка Њисако. Ќо легенду о ћрасиме
они не слыхали.
-- Џочему ты не рассказала детЯм о "ђыбаке из ‚нутриморьЯ"? -- спросил
Я как-то у матери.
-- Ћ, то была твоЯ историЯ. ’ы обожал ее, -- ответила она мне со
светлой улыбкой.
‚ следующий миг Я встретил взглЯд €сидри, спокойный и Ясный, и в то же
времЯ чем-то озабоченный.
‡наЯ, что мать годом ранее перенесла серьезную операцию на сердце, Я в
тот же вечер, когда мы вместе с €сидри проверЯли домашние заданиЯ старшего
"класса", спросил у нее:
-- Љак ты думаешь, €сако вполне оправилась от своих болЯчек?
-- ‘ тех пор как ты приехал домой, ее не узнать. Ќо( даже не знаю. ‚едь
€сако серьезно пострадала еще в детстве -- от Ядов в биосфере ’ерры. ‚рачи
говорЯт, что угнетена ее иммуннаЯ система. Ќо она ведь такаЯ терпеливаЯ. €
скрытнаЯ. —ересчур скрытнаЯ.
-- Ђ ’убду -- ей разве не надо заменить легкие?
-- Џожалуй. ‚ремЯ не щадит никою из четверых, но с годами растет и их
упрЯмство( ’ы все же присматривай за €сако. Џотом расскажешь.
€ Я стал приглЯдывать за матерью. —ерез несколько дней доложил, что
выглЯдит она бодрой и решительной, порой даже несколько деспотичной, и что
никаких признаков скрытой боли, беспокоившей €сидри, Я не заметил. €сидри
просиЯла.
-- €сако говорила мне как-то, -- поделилась она, -- что любаЯ мать
свЯзана с ребенком тончайшей нитью, незримой пуповиной, котораЯ может без
всЯкого труда растЯнутьсЯ на любое расстоЯние, даже на световые годы. џ
заметила тогда, что это, должно быть, больно, но она возразила: "Ќет-нет,
что ты, совсем не больно, она все тЯнетсЯ и тЯнетсЯ -- никогда не
оборветсЯ". Њне все же кажетсЯ, что это должно быть болезненно. Ќо -- не
знаю. „етей у менЯ нет, а сама Я никогда не уезжала от матери дальше, чем на
два днЯ пути -- €сидри снова улыбнулась и добавила от чистого сердца: -- џ
чувствую, что люблю €сако больше всех, больше собственной матери, сильнее
даже, чем Љонеко(
‡атем €сидри вдруг заторопилась показывать сыну ‘ууди, как налаживают
таймер ирригационного контролЯ. Ћна служила деревенским гидрологом, а длЯ
поместьЯ “дан -- еще и эйнологом. ‚сЯ жизнь ее была заполнена делами и
родственными узами -- светлаЯ и неизменнаЯ череда дней, времен года, лет.
Ћна плыла по жизни, как плавала в детстве в реке -- воистину что рыба в
воде. ‘воих детей не имела, но все дети кругом были ее детьми. ‹юбовь €сидри
и Љонеко была едва ли не прочнее той, что некогда свЯзала их матерей.
—увство, которое €сидри питала к собственному высокоученому супругу,
казалось безмЯтежным и исполненным почтениЯ. џ предположил было, что
сексуальный акцент в жизни последнего надает на Ќочной марьЯж с моим старым
дружком ‘отой, но €сидри действительно искренне почитала мужа и во всем
полагалась на его духовное наставничество. џ же находил его проповеди
малость занудными и весьма, весьма спорными -- но что понимал Я в религии?
Ќе посетив за долгие годы ни единой службы, Я чувствовал себЯ не в своей
тарелке даже в домашней часовне. „аже в собственном доме ощущал Я себЯ
чужаком. Џросто избегал признаватьсЯ в том самому себе.
ЊесЯц, проведенный дома, запомнилсЯ мне как времЯ блаженной праздности,
под конец, впрочем, изрЯдно поднадоевшей. —увства мои притупились. ЋтчаЯннаЯ
ностальгиЯ, романтические ощущениЯ судьбоносности каждою мига канули в
прошлое, остались с тем, двадцатилетним •идео. •отЯ Я и стал нынче моложе
всех моих прежних сверстников, Я все же оставалсЯ зрелым мужчиной, избравшим
свой путь, удовлетворенным работой, в ладу с самим собой. Њежду прочим, Я
как-то даже сложил небольшую поэму длЯ домашнего альбома, суть которой
именно в необходимости следовать избранному пути. Љогда Я снова собралсЯ в
дорогу, то обнЯл и расцеловал всех и каждого -- бесчисленные прикосновениЯ
щек, мЯгкие и пожестче. Ќа прощанье заверил родных, что если останусь по
работе на Ћ -- а это казалось пока вполне вероЯтным, -- то обЯзательно
навещу их зимой. Џо пути, в поезде, пробивающемсЯ сквозь лесистые холмы к
ђан'ну, Я легкомысленно воображал себе эту грЯдущую зиму, свой приезд и
домочадцев, за полгода ничуть не переменившихсЯ; даваЯ волю фантазии,
воображал также и свой возможный приезд через очередные восемнадцать лет, а
то и позднее -- к тому времени кое-кому из родных суждено кануть в небытие,
и поЯвЯтсЯ новые, незнакомые лица, но “дан, рассекающий волны ‹еты, как
мрачный трехмачтовый парусник, навсегда останетсЯ моим отчим домом. ‚сЯкий
раз когда Я лгал самому себе, на менЯ нисходило особое вдохновение.
Џрибыв в ђан'н, Я первым делом отправилсЯ в ’ауэр-•олл проверЯть, что
там наворотили мои архаровцы. ‘обрав коллег после своей неожиданной, но
благодушной ревизии за банкетным столом -- а Я захватил с собою в
лабораторию здоровенную бутыль уданского кедуна пЯтнадцатилетней выдержки,
целым Ящиком которого снабдила менЯ предусмотрительнаЯ €сидри, великаЯ
мастерица по части изготовлениЯ вин, -- Я затеЯл в непринужденной обстановке
коллективную мозговую атаку по поводу последних известий, как раз накануне
полученных из Ђнарреса: тамошние ученые предлагали весьма неожиданный
принцип "неразрывности полЯ". ‡атем с головой, с отвычки распухшей от
физики, Я побрел по ночному ђан'ну к себе в Ќовый Љвартал, немного почитал и
лег в постель. ‚ыключив свет, ощутил, как темнота, заполонившаЯ комнату,
просачиваетсЯ и в менЯ. ѓде Я? Љто Я? Ћдиночка, чужой среди чужих, каким был
десЯть лет и каким обречен остатьсЯ теперь уже навсегда. Ќа той планете или
на иной -- какаЯ, к лешему, разница? Ќикто, ничто и ничей. ђазве “дан -- мой
дом? Ќет у менЯ дома, нет семьи, нет, да и не было никогда. Ќе было
будущего, не было судьбы -- не более, чем у пузырька на орбите речною омута.
‚от он есть, а вот его нет. € следа не осталось.
‘нова, не в силах выносить темноту, Я включил свет, но стало только
хуже. ‚ растрепанных чувствах, Я свесил с кровати ноги и горько зарыдал. €
не мог остановитьсЯ. Џросто жутко, до чего порой может докатитьсЯ взрослый
мужик -- уже совершенно обессиленный, Я все трЯссЯ и трЯссЯ, и захлебывалсЯ
рыданиЯми. ‹ишь через час-другой сумел Я взЯть себЯ в руки, утешив себЯ
простой детской фантазией, как случалось в уданском прошлом. ‚ообразил, как
утром звоню €сидри и прошу ее о духовном руководстве, о храмовой исповеди,
которой Я давно жаждал, но все никак не решалсЯ, и что Я с незапамЯтных
времен не участвовал в „искуссиЯх, но теперь жутко нуждаюсь в том и прошу о
помощи. –еплЯЯсь за эту мысль как за спасительную соломинку, Я сумел унЯть
свою ужасную истерику и лежал так в полном изнеможении до первых проблесков
рассвета.
Љонечно же, Я не стал никому звонить. Џри свете днЯ мысль, что ночью
уберегла менЯ от отчаЯниЯ, показалась совершенно нелепой. Љ тому же Я был
уверен: стоит позвонить, €сидри тут же помчитсЯ советоватьсЯ со своим
преподобным муженьком. Ќо, понимаЯ, что без помощи мне уже не обойтись, Я
все же отправилсЯ на исповедь в храм при ‘тарой коле. Џолучив там экземплЯр
Џервых „искуссий и внимательно перечитав его, Я присоединилсЯ к текущей
„искуссионной группе, где малость отвел себе душу. Ќаша религиЯ не
персонифицирует ’ворца, главный предмет наших религиозных „искуссий --
мистическаЯ логика. ‘амо наименование нашего мира -- первое слово самого
Џервого Ђргумента, а наш свЯщенный ковчег -- голос человека и человеческое
сознание. ‹истаЯ полузабытые с детства страницы, Я вдруг постиг, что все это
ничуть не менее странно, чем теориЯ моего безумного чартен-перехода, и в
чем-то даже сродни ему, как бы дополнЯет. џ давно слыхал -- правда, никогда
не придаваЯ тому особого значениЯ, -- что наука и религиЯ у китЯн суть
аспекты единого знаниЯ. Ђ теперь вдруг задумалсЯ, уж не универсальный ли это
закон?
џ стал скверно спать по ночам, а часто и вовсе не мог заснуть. Џосле
уданских разносолов еда в колледже казалась мне абсолютно пресной, и Я
потерЯл аппетит. Ќо наша работа, моЯ работа, продвигалась успешно, чертовски
успешно, даже слишком.
-- •ватит с нас мышей, -- заЯвила как-то раз ѓвонеш голосом ансиблЯ с
•айна. -- Џора переходить к людЯм.
-- Ќачнем с менЯ? -- вскинулсЯ Я.
-- ‘ менЯ! -- отрезала ѓвонеш.
€ директор важнейшего проекта собственной персоной начала скакать,
точно блоха, -- сперва из одного угла лаборатории в другой, затем из
корпуса-1 в корнус-2, и все это без затрат времени, исчезаЯ в одной
лаборатории и мгновенно поЯвлЯЯсь в другой -- рот до ушей.
-- Ќу и каковы же ощущениЯ? Ќа что похоже? -- приставали к ѓвонеш все
как один.
-- „а ни на что! -- пожимала плечами та.
Џоследовали бесконечные серии экспериментов; мыши простые и мыши
летучие транслировались на орбиту Be и обратно; команда роботов совершала
мгновенные перемещениЯ сперва с Ђнарреса в “ррас, затем с •айна на Be и,
наконец, назад на Ђнаррес -- всего двадцать два световых года. Ќо когда в
конечном итоге, судно "оби" с экипажем из десЯти человек, переправленное на
орбиту какой-то захудалой планеты в семнадцати световых годах от Be,
вернулось (слова, означающие передвижениЯ в пространстве, мы употреблЯем
здесь, естественно, в переносном смысле) лишь благодарЯ заранее продуманной
процедуре погрузки, а жизнь астронавтов от своего рода психической энтропии,
необъЯснимого сдвига реальности, "хаос-эффекта", спасло чистейшее чудо, мы
все испытали шок. ќксперименты с высокоорганизованными формами материи снова
завели нас в тупик.
-- Љакой-то сбой ритма, -- предположила ѓвонеш по ансибль-свЯзи
(аппарат на моем конце выдал нечто вроде "с собой пол-литра"). ‚ памЯти
всплыли слова матери: "‘обытийный рЯд не бывает без промежутков". Ђ что она
там добавила после? —то-то про имение возле воды. Ќо мне решительно
следовало избегать воспоминаний об “дане. € Я стремилсЯ выдавить их из своей
памЯти. ‘тоило мне расслабитьсЯ, как где-то в самой глубине моею тела, в
мозге костей, если не глубже, вновь выкристаллизовывалсЯ давешний леденЯщий
ежик, и менЯ опЯть начинало колотить, как насмерть перепуганное животное.
ђелигиЯ помогала укрепитьсЯ в сознании, что Я все же часть некоего
Џути, а наука позволЯла растворить позывы отчаЯниЯ в работе до упаду.
Ћсторожно возобновленные эксперименты шли пока с переменным успехом. ‚есь
исследовательский персонал на Be, как поветрием, охвачен был новой
психофизической теорией некоего „алзула с ’ерры, в нашем деле новичка.
‚есьма жаль, что Я не успел познакомитьсЯ с ним лично. Љак он и
предсказывал, использование эффекта неразрывности полЯ позволЯло ему в
одиночку перемещатьсЯ без всЯких нежданных сюрпризов, сперва локально, затем
с Be на •айн. ‡а сим последовал знаменитый скачок на ’адклу и обратно. Ќо
уже из второго путешествиЯ туда трое спутников „алзула вернулись без лидера.
Ћн опочил в этом самом дальнем из известных миров. Ќам в лабораториЯх отнюдь
не казалось, что смерть „алзула каким-то образом свЯзана с той самой
психоэнтропией, которую мы официально назвали "хаос-эффектом", но трое живых
свидетелей подобной уверенности не разделЯли.
-- ‚озможно, „алзул был прав. Ћдин человек зараз, -- передала ѓвонеш и
снова стала проводить опыты на самой себе, как на "жертвенном агнце"
(выражение, завезенное с ’ерры). €спользуЯ технологию неразрывности, она в
четыре "скока" совершила вокруг Be угловатый виток, занЯвший ровно тридцать
две секунды, необходимые исключительно на установку следующих координат.
"‘коком" мы уже успели окрестить перемещение в реальном пространстве без
сдвига по времени. „овольно лежомысленно, по-моему. Ќо ученые порой любЯт
утрировать.
“ нас на Ћ по-прежнему были кое-какие нелады со стабильностью двойного
полЯ, коими Я и занЯлсЯ вплотную сразу по прибытии в ђан'н. Ќазревал момент
дать нашей аппаратуре опытную проверку -- терпение людское не беспредельно,
да и жизнь сама чересчур коротка, чтобы вечно перетасовывать схемы. € в
очередной беседе с ѓвонеш но ансиблю Я запустил пробный шар:
-- Џора бы уже и мне заскочить к вам на чашку чаЯ. Ђ затем сразу
обратно. џ клЯтвенно заверил родителей, что непременно навещу их зимой.
“ченые порой любЯт маленько утрировать.
-- Ђ ты устранил уже ту морщинку в своем поле? -- спросила ѓвонеш -- Ќу
ту вроде двойной брючной складки?
-- ‚се отутюжено аммар! -- расшаркалсЯ Я.
-- —то ж отлично, -- сказала ѓвонеш, не страдавшаЯ привычкой задавать
один и тот же вопрос дважды. -- ’огда заходи.
€так -- мы спешно синхронизировали наши усовершенствованные ансибль
полЯ длЯ устойчивой чартен свЯзи вот Я стою в меловом круге нацарапанном на
пластиковом полу ‹аборатории чартен-полЯ в ђан'не, за окнами тусклый осенний
полдень -- а вот уже стою внутри мелового круга в лаборатории —артен центра
на Be, за окнами полыхает летний закат, дистанциЯ -- четыре и две десЯтых
светового года, времЯ на переход -- нуль.
-- Љак самочувствие? -- поинтересовалась ѓвонеш, встретив менЯ
сердечным рукопожатием. -- Њолодец, отважный ты парень, •идео, добро
пожаловать на Be!' ђады снова видеть тебЯ, дорогой. Ћтутюжено, говоришь, а?
ЏотрЯсено икнув, Я машинально вручил ей заказанную пол-литру кедуна-49,
которую всего лишь миг назад прихватил с собой в "дорогу" с лабораторного
стола на Be.
џ предполагал, если только вообще доберусь, немедленно чартен-нуть
обратно, но ѓвонеш и остальные задержали менЯ длЯ теоретических дискуссии и
всесторонней проверки чартен свЯзи. ’еперь то Я уже ничуть не сомневаюсь,
что сверхъестественное чутье, которым всегда отличалась ѓвонеш шептало ей
что то на ухо, ее все еще продолжали тревожить морщинки и складки на брюках
’ьекунана •идео.
-- Љак-то это( неэстетично -- заметила она.
-- Ћднако же работает, -- возразил Я.
-- ‘работало, -- уточнила ѓвонеш.
‡а исключением желаниЯ доказать дееспособность своего полЯ, Я не имел
особой охоты немедленно возвращатьсЯ на Ћ. ‘палось мне лучше на Be, куда как
лучше, однако казеннаЯ пища оставалась безвкусной и здесь, а когда Я не был
занЯт делом, менЯ но прежнему угнетали страхи -- неотвЯзное воспоминание о
той кошмарной ночи, за времЯ которой Я пролил так много слез без причины. Ќо
работа продвигалась на всех парах.
-- Љак у тебЯ с сексом, •идео! -- спросила ѓвонеш однажды, когда мы
остались в лаборатории одни: Я -- развлекаЯсь с очередными колонками цифр,
она -- дожевываЯ очередной бутерброд из буфетной упаковки.
‚опрос застал менЯ абсолютно врасплох. џ прекрасно понимал, что звучит
он нахально только в силу свойственной ѓвонеш привычки всегда резать правду
матку. Ќо ведь она никогда еще не спрашивала у менЯ ни о чем подобном. …е
собственнаЯ личнаЯ жизнь, как и она сама, всегда оставались длЯ нас тайной
за семью печатЯми. „аже слово "секс" никто и никогда от нее не слыхал, не
говорЯ уже о том, чтобы осмелитьсЯ предложить ей развлечение подобною рода.
‡аметив мою отвисшую челюсть, ѓвонеш прожевав кусок, добила менЯ:
-- ‚ смысле, как часто?
џ икнул. ЏонимаЯ уже, что вопрос ѓвонеш отнюдь не предложение
завалитьсЯ с ней в койку, скорее просто некий особый интерес к моему житью
бытью, Я все равно не находилсЯ с ответом.
-- Џо моему, в твоей жизни образовалась какаЯ то морщинка. ‚роде лишней
складки на брюках, -- заметила ѓвонеш. -- €звини. ‘ую нос не в свое дело.
†елаЯ уверить ее, что ничуть не обиделсЯ. Я выдавил из себЯ принЯтый на
Ћ церемонный оборот:
-- —ту ваши благие намерениЯ, аммар.
ѓвонеш уставилась на менЯ в упор, что случалось крайне редко, --
пристальный взглЯд серых глаз на вытЯнутом костистом лице, чуть смЯгчавшемсЯ
к подбородку.
-- Њожет, тебе пора вернутьсЯ на Ћ? -- спросила она.
-- Ќе знаю. ‡десь тоже вроде бы ничего(
ѓвонеш кивнула. Ћна никогда никою ни о чем не переспрашивала.
-- ’ы уже прочел доклад •арравена? -- ’емы она менЯла с той же
быстротой и безаппелЯционностью, как и моЯ мать.
‹адно, думал Я, вызов брошен. ѓвонеш созрела длЯ очередной проверки
моего полЯ. Џочему бы и нет? ‚ конце концов, Я ведь буквально за минуту могу
смотатьсЯ в ђан'н и вернутьсЯ обратно, если, конечно, захочу возвращатьсЯ, а
лабораториЯ потЯнет расходы. •отЯ чартнинг, подобно ансибль свЯзи, и
работает в основном за счет инертной массы, однако установка Џ‚Љ координат,
очистка камер и поддержание полЯ в стабильном состоЯнии требовали
колоссальных затрат местной энергии. Ќо ведь это предложение самой ѓвонеш,
стало быть, денежки у нас пока не перевелись. € Я решилсЯ:
-- Љак насчет скачка туда и обратно?
-- ‡аметано, -- сказала ѓвонеш. -- ‡автра.
€так -- на другой день, свежим осенним утречком Я стою в меловом круге
в лаборатории чартена на Be, одна нога здесь а другаЯ(
(мерцание, радужные круги в глазах, толчок -- сердечный спазм -- сбой
вселенскою такта(
(в темноте. ’емнота. ’емное помещение. ‹абораториЯ? „а, лабораториЯ --
нащупав световую панель, Я машинально щелкнул выключателем. ‚ потемках был
уверен, что по-прежнему нахожусь на Be. Џри свете понЯл -- это не так. џ не
знал, что это. Ќе знал, где Я. ‚се вокруг вроде бы знакомо, и все же( все
же( Њожет, биолабораториЯ? Ћбразцы в банках, обшарпанный электронный
микроскоп, на краю помЯтого медного кожуха товарный знак в форме лиры( ‘тало
быть, Я все-таки на Ћ. ‚ какой-то лаборатории одного из зданий Ќаучного
центра в ђан'не? Џахло, как обычно пахнет зимней ночью во всех старых
зданиЯх ђан'на, -- дождем и сыростью. Ќо как мог Я промахнутьсЯ мимо
приемного контура, тщательно прорисованного мелом на полу лаборатории в
’ауэр-•олле? „олжно быть, сдвинулось само поле. ЏугающаЯ, невозможнаЯ мысль.
џ был обеспокоен, ощущал сильное головокружение, как если бы мое тело
действительно перенесло некий мощный толчок, -- но не испуган. ‘ам вроде бы
в порЯдке, все части на месте, руки-ноги целы и голова тоже пока на плечах.
Ќебольшой пространственный сдвиг? -- подсказывал мозг.
џ вышел в коридор. Њожет быть, Я сам, утратив ориентацию, выбралсЯ из
—артен-лаборатории, а очухалсЯ уже в каком-то другом месте? Ќо куда смотрел
мой доблестный экипаж? ‚едь они все были на вахте. Љ тому же с тех пор
прошло, должно быть, немало времени -- предполагалось, что Я прибуду на Ћ
сразу после полуднЯ. Ќебольшой темпоральный сдвиг? -- продолжал выдавать
свои гипотезы мозг. џ двинулсЯ но коридору в поисках —артен-лаборатории, и
это было точно как в тех мучительных снах, когда ты лихорадочно ищешь
совершенно необходимую тебе дверь, но никак не можешь ее отыскать. ‚
точности как во сне. ‡дание оказалось давно знакомым -- ’ауэр-•олл, второй
этаж, -- но никаких следов нужной мне лаборатории. Ќа дверЯх таблички
биологов да биофизиков и повсюду заперто. Џохоже на глубокую ночь. ‚округ ни
души. Ќаконец, заметив под дверью свет, Я постучал и открыл: внутри усердно
таращилась на библиотечный терминал юнаЯ студентка.
-- Џростите за беспокойство, -- обратилсЯ Я к ней, -- не подскажете,
куда девалась лабораториЯ чартен-полЯ?
-- ЉакаЯ, какаЯ лабораториЯ?
„евушка никогда о такой не слыхала и растерЯнно пожала плечами.
-- “вы, Я не физик, учусь пока только на биофаке, -- молвила она
смущенно.
џ снова извинилсЯ. ЊенЯ начинало поколачивать, как в лихорадке,
усилилось и головокружение. “ж не затронул ли и менЯ пресловутый
"хаос-эффект", пережитый экипажами "оби" и, предположительно, "ѓальбы"?
Ќеужели и мне предстоит теперь видеть звезды сквозь стены или, к примеру,
бросив взглЯд через плечо, обнаруживать ѓвонеш на Ћ.
џ справилсЯ у студентки, который час.
-- Џредполагалось, что Я окажусь здесь в полдень, -- зачем-то поЯснил
Я.
-- Ѓез пЯти час, -- ответила девушка, бросаЯ взглЯд на терминал.
Њашинально Я повернулсЯ туда же. ’абло высвечивало времЯ, декаду, месЯц и
год.
-- ‚аши часы врут, -- сказал Я.
„евушка встревожилась.
-- ѓод установлен неправильно, -- поЯснил Я. -- „ата. Ћна должна быть
совсем другой.
Ќо ровное холодное свечение цифр на электронном табло, округлившиесЯ
глаза собеседницы, биение моего собственного сердца, запах влажной листвы --
все, все подсказывало мне: часы не врут, теперь именно час пополуночи днЯ,
месЯца и года, минувших восемнадцать лет тому назад, и Я нахожусь здесь и
теперь, на другой день после того днЯ, упомЯнув о котором в начале повести Я
употребил слова "однажды, давным-давно("
Ђ темпоральный сдвиг-то посерьезнее, чем казалось, -- возобновил свою
активность мозг.
-- Њне срочно нужно назад, -- сказал Я, поворачиваЯсь, чтобы бежать
туда, где грезилось спасение, -- в шестую биолабораторию, ту самую, в
которой спустЯ восемнадцать лет биологии предстоЯло уступить место чартену.
‘ловно бы надеЯсь еще застать там следы чартен-полЯ, возбуждаемого всего
лишь на четыре наносекунды.
‘ообразив, что с чудаковатым пришельцем Явно не все в порЯдке, девушка
удержала менЯ, заставила присесть и силком вручила чашку чаЯ из домашнего
термоса.
-- ‚ы из каких мест? -- спросил Я любезную хозЯйку.
-- €з поместьЯ •ердуд, деревнЯ „еада, южные пределы бассейна ‘адуун, --
ответила она.
-- Ђ Я родом с низовьев, -- сообщил Я. -- “дан из „ердан'нада, может,
слыхали? -- “ менЯ вдруг потекло из глаз. Ќе без труда совладав с собой, Я
опЯть извинилсЯ, допил свой чай и перевернул чашку вверх дном. „евушку не
слишком обеспокоила моЯ слезливость. ‘туденты сами народ эмоциональный -- то
радость, то слезы, то спад, то подъем. ‡ато она -- сама учтивость -- вежливо
поинтересовалась, найдетсЯ ли у менЯ где переночевать. Љивнув, Я
поблагодарил ее и откланЯлсЯ.
џ не стал возвращатьсЯ в лабораторию номер шесть. ‚ыбравшись на воздух,
Я двинулсЯ "огородами" к своим апартаментам в Ќовом Љвартале. Ќа ходу снова
заработал мозг -- вскоре в голову стукнуло, что в этой квартире теперь/тогда
может/мог кто-нибудь проживать.
Њалость промешкав, Я сменил курс на •рамовый Љвартал, где провел лучшие
годы своей студенческой жизни до отлета на •айн. …сли все правда, если часы
не врут и сегоднЯ второй день после моего отъезда, то комната должна стоЯть
пустой и незапертой. ’ак оно и вышло, все осталось, как Я бросил перед самым
отъездом -- голые стены, продавленный матрас, битком набитый мусоросборник.
€менно в тот миг Я и испытал самое неприЯтное чувство. џ долго
таращилсЯ на мусорник, прежде чем извлечь из него смЯтую, но довольно свежую
на вид распечатку. …ще дольше разглаживал ее на столе. ќто оказались
темпоральные уравнениЯ -- мои собственные каракули, набросанные на
стареньком карманном мониторе во времЯ лекции ‘едхарада по ’еории €нтервала
в последний день моего заключительного семестра в ђан'не, то есть --
позавчера, восемнадцать лет тому назад.
‚от когда Я действительно пережил потрЯсение. ’ы угодил в энтропийное
хаос-поле, подсказывал мозг, и Я верил ему. ‘трах, отчаЯние буквально
захлестнули менЯ, и ничего ведь не поделаешь до наступлениЯ далекою утра. џ
плюхнулсЯ на голый матрас, настроенный на встречу со звездами, прожигающими
стены и мои веки, стоит лишь их сомкнуть. ‚черне прикидываЯ, что делать мне
завтра, если оно, это завтра, все же наступит, Я вдруг провалилсЯ в сон,
мгновенно, спал как убитый едва ли не до полуднЯ, а когда пробудилсЯ на
голой койке в знакомой комнате, был голоден и зол, зато ни на миг не
усомнилсЯ, где Я и что со мной.
‘пускаЯсь в кампус позавтракать, Я озиралсЯ из опаски столкнутьсЯ с
кем-либо из коллег -- то есть, о Ѓоже, сокурсников! -- который мог бы
ошарашено воскликнуть: "•идео! Љакого черта ты здесь? Њы ведь только вчера
проводили тебЯ до "‘тупеней „арранды"!"
Ћставалась слабаЯ надежда, что менЯ все же не узнают -- Я стал старше,
сильно исхудал, малость подрастерЯл былой шарм, -- но менЯ с головой
выдавали мои полутерранские черты, материнское наследство. Ќе хотелось ни с
кем встречатьсЯ, что-то лепетать в свое оправдание. џ мечтал убратьсЯ из
ђан'на как можно скорее. џ хотел уехать домой.
Ќаш мир, планета Ћ, -- идеальное место длЯ путешествий во времени.
Ќикаких тебе перемен. Ќаши поезда на солнечной энергии веками курсируют по
одному и тому же графику. ‚ магазинах мы подписываем квитанции, которые
включаютсЯ в товарный обмен или в ежемесЯчные банковские расчеты, так что
мне вовсе не пришлось предъЯвлЯть станционному кассиру загадочные монеты из
будущего. —ерканув на корешке имЯ и адрес, Я получил свой билет и вскоре уже
катил по направлению к дельте ‘адуун.
‡а окнами бесшумной фотоэлектрички замелькали полЯ и холмы сперва
ћжного бассейна, затем ‘еверо-‡ападного, оба петлЯли вдоль плавных излучин
великой ‘адуун. “вы, поезд мой тормозил едва ли не у каждого столба, и на
перрон полустанка „ердан'над Я выбралсЯ только под вечер. •отЯ в воздухе уже
запахло весной, перрон покрывала липкаЯ зимнЯЯ грЯзь, не пыль.
џ вышел на дорожку к “дану. ђаспахнув придорожную калитку, которую сам
же перевешивал несколько дней/восемнадцать лет тому назад, и
удостоверившись, что петли все еще новые и крутЯтсЯ без скрипа, Я испытал
приЯтое чувство. џмсусыни все как одна сидели на Яйцах. ‘удЯ по их линЯлым
бокам, вЯлым покачиваниЯм долгих шеи и настороженным взглЯдам в мой адрес,
новые выводки ожидались со днЯ на день. Ќад холмами нависли тЯжелые тучи. Џо
горбатому мостику Я пересек говорливую Ћро. Ќесколько крупных голубых рыбин
сбились в стайку под одной из опор; Я невольно приостановилсЯ -- вот бы
острогу сейчас( Ќачинало моросить, и Я поспешил дальше. Љрупные капли
студили мне лицо. ‡а поворотом дороги открылсЯ сам дом -- темные широкие
кровли у подножьЯ увенчанною лесом холма. Њиновав коллектор и ирригационный
контроль, пройдЯ по-зимнему голой аллеей, Я поднЯлсЯ в портик, и вот Я уже у
дверей, у широких дверей родного “дана. џ пришел.
—ерез просторный холл бодро семенила ’убду -- вовсе не та, которую Я
запомнил шестидесЯтитрехлетней, сморщенной, убеленной сединами, дрЯхлой
старушонкой, -- но ’убду прежнЯЯ, ЃольшаЯ ™екотка, ’убду в полном соку,
пышнаЯ, смугло-румЯнаЯ, проворнаЯ. ‡аметив менЯ, она сперва не признала, не
поверила своим глазам: "•идео! Ћткуда?" -- затем в полном и окончательном
замешательстве: "•идео, ты? ‡десь? Ѓыть того не может!"
-- Ћмбу, -- воскликнул Я, без труда припомнив наше детское ласковое
прозвище длЯ соматери, -- Ћмбу, это Я, твой •идео, -- не волнуйсЯ! ‚се в
порЯдке, Я вернулсЯ! -- Љрепко обнЯв ее, Я прижалсЯ щекой к щеке.
-- Ќо, но ведь( -- ’убду отстранилась, всмотрелась в мое лицо. -- Ќо
что стрЯслось с тобою, мой мальчик, дорогой мой? -- Ћбернувшись назад, она
заголосила во всю мочь своих здоровых легких: -- €сако! €сако!
Њать, увидев менЯ, естественно, решила, что Я не сел на борт кораблЯ,
что в последний момент мне отказали мужество и решительность -- так
подсказывало ее первое же порывистое объЯтие. Ќеужели сын действительно
отказалсЯ от судьбы, ради которой собиралсЯ пожертвовать всем и всЯ? -- о, Я
хорошо знал, что творитсЯ сейчас у матери в голове и на сердце. Џрижавшись
щекой к ее щеке, Я шепнул:
-- џ уезжал, мама, но Я вернулсЯ. Њне уже тридцать один год. џ
вернулсЯ, мама(
Ћна отстранилась от менЯ, как ’убду перед тем, и вглЯделась в лицо.
-- Ћ, •идео! -- простонала она и прижалась ко мне с новой силой. --
„орогой, дорогой мой!
Њы держали друг друга в объЯтиЯх и молчали, пока Я не вымолвил:
-- Џрости, ма, мне необходимо повидатьсЯ с €сидри.
Њать вопросительно вскинула взглЯд, но никаких вопросов задавать не
стала.
-- ’ы найдешь ее в часовне, сынок.
-- †дите, Я скоро вернусь.
Ћставив обеих матерей бок о бок, Я поспешил к центру дома, главной и
старейшей его части, семь веков назад перестроенной на трехтысЯчелетнем
фундаменте, стены из камнЯ и глины, купол толстого резного стекла. ‡десь
всегда царили тишина и прохлада. ‘отни книжных полок, „искуссии, дискуссии о
„искуссиЯх, поэзиЯ, бесчисленные версии классических Џьес; здесь же
находились барабаны и шепталки длЯ медитаций и иных ритуалов; в центре
располагалсЯ небольшой округлый бассейн, наполнЯемый родниковой водой из
древних глинЯных труб -- собственно, он-то и ЯвлЯлсЯ храмом. ‡десь Я и
отыскал €сидри. ‘тоЯ на коленках на краю отражавшей прозрачный купол водной
свЯтыни, она поправлЯла свежие цветы в огромной вазе.
Џриблизившись, Я тихо сказал:
-- €сидри, Я вернулсЯ. Џослушай(
Ћна обратила ко мне распахнутые, ошеломленные, беззащитные глаза на
своем топком, изЯщном личике, лице девушки двадцати двух лет, и -- застыла.
-- Џослушай, €сидри, Я уже съездил на •айн, Я там училсЯ, затем
работал, трудилсЯ в совершенно новой области темпоральной физики, над повой
теорией транслЯции -- поверь мне, Я провел там целых десЯть лет. ‡атем мы
перешли к экспериментам. €спользуЯ нашу новую технологию, Я перепрыгнул с
ђан'на на •айн за одно мгновение, даже быстрее, можешь мне верить -- за
нулевое времЯ, в самом буквальном смысле. ќто вроде ансиблЯ -- не со
скоростью света, не быстрее ее, а именно мгновенно. ‚ двух разных местах
одновременно, понимаешь? € все шло хорошо, все прекрасно работало, но при
возвращении( при моем возвращении получилась складка, какой-то сгиб,
морщинка в приемном поле. џ оказалсЯ в нужном месте, но в другое времЯ. џ
вернулсЯ в прошлое на восемнадцать ваших лет или десЯть своих. ‚ернулсЯ
точно в день после отъезда, но только Я никуда вчера не уезжал, Я просто
вернулсЯ, Я вернулсЯ к тебе, €сидри.
Ћпустившись, как и она, на колени у краЯ тихого зеркального ѓраалЯ, Я
крепко взЯл ее за руки. ‚зглЯд €сидри металсЯ по моему лицу, она
безмолвствовала. Ќа левой ее щеке Я разглЯдел крохотную свежую ссадинку --
должно быть, поцарапалась в кустах, составлЯЯ букет длЯ часовни.
-- Џозволь мне вернутьсЯ к тебе, -- прошептал Я.
€сидри нежно провела ладонью по моему лицу.
-- ’ы выглЯдишь таким усталым, -- сказала она -- •идео( Ђ ты хорошо
себЯ чувствуешь?
-- „а, -- ответил Я. -- ђазумеетсЯ. џ в полном порЯдке.
‘обственно, на этом моЯ историЯ, вернее, та ее часть, что может
представлЯть интерес длЯ ќкумены и длЯ специалистов по проблеме транслЯции,
подходит к концу. Џоследние восемнадцать лет Я живу как фермер, хозЯин
поместьЯ “дан из деревни „ердан'над в холмах ‘евсро-‡ападной части бассейна
‘адуун, материк Ћкет, планета Ћ. Њне уже скоро пЯтьдесЯт. џ ‚ечерний муж
“тренней нары ‚торого уданского седорету, моей женой стала €сидри; Ќочной
марьЯж у менЯ с ‘оту из „рехе, ‚ечерней женой которою ЯвлЯетсЯ моЯ сестренка
Љонеко “ менЯ двое “тренних детей от брака с €сидри -- Њатубду и ’адри;
‚ечерних детей нашего седорету зовут Њурми и Њисако. Ќо все это врЯд ли
представлЯет какой-либо интерес длЯ ‘табилей ќкумены.
Њать моЯ, котораЯ все еще кумекает кое-что в темпоральной механике,
выслушав мою историю, принЯла ее без дальнейших расспросов; так же и €сидри.
‡ато большинство остальных односельчан избрали длЯ себЯ объЯснение попроще и
куда как правдоподобнее, тоже прекрасно все объЯснЯющее -- даже внезапное
мое похудание и взросление. Њол, в самый последний момент, буквально перед
вылетом, •идео раздумал учитьсЯ в ќкуменической школе. Ћн вернулсЯ в “дан,
потому что не мыслил себе жизни без €сидри, так он ее обожал. Ћт этого же и
захворал -- столь тЯжким оказалсЯ выбор между его мечтой и беспримерной
любовью.
‚озможно, все это тоже правда. Ќо €сидри с €сако предпочли более
странную версию.
Џозднее, когда мы уже сформировали наш седорету, ‘ота тоже спрашивал
менЯ о моей истории. "’ы сильно переменилсЯ, •идео, хотЯ по-прежнему тот,
кого Я всегда любил", -- заметил он. џ объЯснил почему, растолковал ему все,
как умел. Ћшеломленный ‘ота выразил уверенность, что Љонеко легче, нежели
он, переварит всю эту чертовщину, -- и действительно: выслушав менЯ с
гримаской озадаченности на своем миленьком личике, сестренка подбросила мне
несколько вопросов, что называетсЯ, на засыпку. Ћтвет на один из них Я ищу
до сих пор.
џ предпринимал как-то раз попытку отправить сообщение на факультет
темпоральной физики в ќкуменической школе на •айне. Њне не удалось провести
дома в спокойствии и нескольких дней, как мать, с ее обостренным чувством
ответственности и долга перед ќкуменой, строго потребовала, чтобы Я сделал
это
-- Њама, -- взмолилсЯ Я, -- ну что, что Я могу им сказать? Ќикто из них
еще и не слыхивал о теории чартена!
-- €звинись за то, что не прибыл вовремЯ на учебу, как это было
запланировано. Ђдресуй свое объЯснение директору, этой анаррести. Ћна
женщина мудраЯ, все поймет.
-- „аже сама ѓвонеш еще не подозревает о чартеп-теории. …й сообщат это
по ансиблю с “рраса и Ђнарреса только через добрых три года. Љ тому же Я
познакомилсЯ с ѓвонеш лично далеко не сразу по приезде, лишь несколько лет
спустЯ. -- €спользование прошедшего времени в подобных объЯснениЯх зачастую
оказывалось делом неизбежным, но звучало дико; возможно, здесь все же
уместнее употребить будущее -- "познакомлюсь с нею лишь через несколько
лет".
€ли Я все же находилсЯ теперь и там, на •айне? ЊенЯ чрезвычайно
беспокоила парадоксальнаЯ идеЯ о моем одновременном существовании на двух
разных концах ‚селенной. Ђвторство идеи, разумеетсЯ, за малышкой Љонеко --
это и был один из ее каверзных вопросиков. Ќеважно, что все известные мне
законы темпоральной физики отвергали подобный парадокс -- Я все равно никак
не мог отделатьсЯ от ощущениЯ, что другой Я живет сейчас на •айне и спустЯ
восемнадцать лет собираетсЯ вернутьсЯ в “дан, где встретит себЯ же, то есть
менЯ. ‚ конце концов, мое настоЯщее существование тоже ведь невозможно.
‚скоре Я научилсЯ вытеснЯть эти изводившие менЯ мысли иной фантазией,
воображал себе водЯные завитки в речной зыби под двумЯ валунами, что чуть
выше нашей купальной затоки на Ћро. џ научилсЯ видеть внутренним взором
формирование и тихую смерть этих маленьких водных вихрей, а не то мог пойти
на берег Ћро, присесть там и всласть полюбоватьсЯ ими воочию. Ћни, казалось,
содержали в себе ответ на мои мучительные вопросы и растворЯли его в воде,
как нескончаемо растворЯлись в ней сами.
Ќо чувство долга моей матери такими пустЯками, как невозможность
пространственного раздвоениЯ личности, отнюдь не поколебать.
-- ’ы просто обЯзан сообщить, -- постановила она.
Њать была права. …сли уж мое двойное транслЯционное поле привело к
столь долговременным результатам, то это не только мое личное дело, а вопрос
особой важности длЯ всей темпоральной физики. € Я попыталсЯ. Џозаимствовав
необходимую сумму наличностью из фондов поместьЯ, Я отправилсЯ в ђан'н,
оплатил ансибло-грамму на пЯть тысЯч слов и отправил своему ректору в
ќкуменической школе сообщение, в котором объЯснЯл, почему, будучи зачислен
на курс, Я не приехал -- если, конечно, Я и на самом деле там не поЯвилсЯ.
Џолагаю, это и стало тем самым "посланием-всмЯтку" или "весточкой от
призрака", которое менЯ просили расшифровать в первый год по приезде на
•айн. —асть его была чистой тарабарщиной, некоторые слова, вероЯтно, попали
в текст из другого, почти одновременного с ним сообщениЯ, но ведь были в нем
и обрывки моего имени, а также фрагменты и перевертыши других слов из моей
бесконечной объЯснительной: проблема, чартен, вернутьсЯ, прибыл, времЯ.
Ќебезынтересно, полагаю, и то, что приемщики ансибль-центра на •айне,
объЯснЯЯ причины темпоральных искажений при передаче информации, употреблЯли
словечко "складка". ‹юбопытное совпадение со словами ѓвонеш по поводу
"морщинок" в моем двойном чартен-поле, не правда ли? Ќа самом-то деле
ансибль-поле столкнулось не со складками, а с резонансным сопротивлением,
вызванным десЯтилетней аномалией чартен-полЯ и превратившим мое длинное
послание почти что в труху (приведенную несколько выше). ‘ такой точки
зрениЯ, особенно если учесть „войное Џоле ’ьекунан'на, мое существование на
Ћ, когда Я посылал ансиблаграмму, определенно дублируетсЯ моим же
существованием на •айне. ‚едь, отправив сообщение, Я же его одновременно и
получил. € все же, пока продолжает длитьсЯ моЯ аномальнаЯ инкапсулЯциЯ в
прошлое, суть подобной одновременности сводитсЯ буквально к точке, мигу,
скрещению -- без дальнейшей причастности к этому как ансибль, так и
чартен-полей.
€ллюстрацией длЯ чартен-полЯ в этом случае могла бы послужить
воображаемаЯ река, петлЯющаЯ по заливным лугам, змеЯщаЯсЯ столь прихотливо,
что ее коленца постоЯнно сближаютсЯ, почти что смыкаютсЯ, пока наконец вода
не прорвет тонкую перемычку и не побежит напрЯмую, оставив целый речной
виток (или плес) в стороне, отрезанным от потока, как некое странное озеро в
форме бублика, водоем без движениЯ. ‘огласно такой аналогии, моЯ
ансиблограмма могла служить единственной свЯзующей нитью между потоком и
озером -- если не считать моих воспоминаний.
‹ично мне все же более точной представлЯетсЯ аналогиЯ с водоворотами в
самом потоке, исчезающими и повторЯющимисЯ -- те же самые они? €ли другие?
‚ первые годы после женитьбы, пока физика в моей голове еще
окончательно не заглохла, Я успел поработать над математическим аппаратом
своей теории (см. "‡аметки по теории резонансной интерференции двойных
ансибль и чартен-полей", прилагаемые к настоЯщему докладу). Џрекрасно
понимаю, что все эти формулы, может статьсЯ, придутсЯ не ко двору, так как в
нашем речном потоке не существует теории двойного полЯ имени ’ьекунан'на
•идео. ’ем не менее независимое исследование на неожиданном направлении
определенно может сослужить хоть какую-то службу. џ дорожу им -- ведь это
последнее мое детище в области темпоральной физики, заключительнаЯ лепта на
алтарь науки. Њне бы следовало продолжать работу над теорией чартена с
большей настойчивостью, но ведь жизнь на ферме крутитсЯ в основном вокруг
виноградников, дренажных канав, птичника, требуют воспитаниЯ и заботы
детишки, немало времени отнимают „искуссии, а также мои настойчивые попытки
научитьсЯ ловить рыбу голыми руками.
’рудЯсь над текстом упомЯнутого приложениЯ, с помощью убедительнейших
математических выкладок Я сумел доказать самому себе, что тот вариант моего
существованиЯ, в котором Я отбыл на •айн, чтобы стать там физиком-теоретиком
и специалистом по транслЯции, фактически стерт (выглажен, если позволите)
чартен-эффектом. Ќо никакое количество формул не могло полностью унЯть мою
тревогу, мой страх, который резко усилилсЯ после женитьбы и рождениЯ наших
детей, -- страх, что впереди маЯчит точка скрещениЯ. Ќикакими аналогиЯми с
речными водоворотами Я не мог убедить себЯ в том, что моЯ инкапсулЯциЯ в
прошлое не может стать обратимой в тот момент, когда наступит неуклонно
надвигавшийсЯ день чартен-перехода. Љазалось вполне возможным, что в этот
роковой день, когда Я совершу/совершил свой скачок с Be на Ћ, может
погибнуть, исчезнуть, изгладитьсЯ моЯ семьЯ, мои дети, всЯ моЯ жизнь в “дане
-- все, как смЯтый листок, полетит в корзинку. џ был в ужасе от собственных
мыслей.
€ Я поделилсЯ своей тревогой с €сидри, от которой не имел никаких
секретов -- кроме разве что единственного, о котором чуть позже.
-- Ќет, -- решила она, как следует поразмыслив. -- Ќе думаю, что такое
возможно. ‚едь была причина, разве ж нет, длЯ твоего возвращениЯ.
‚озвращениЯ сюда.
-- ’ы, -- кивнул Я.
€сидри непередаваемо улыбнулась.
-- „а, -- согласилась она. € после паузы добавила: -- Ђ также ‘ота и
Љонеко, и все поместье( Ђ возвращатьсЯ туда у тебЯ особых причин нет, не так
ли?
€сидри баюкала па руках нашу младшенькую, прижимаЯсь щекой к ее
крохотной и пушистенькой макушке.
-- Ќу, разве что, кроме работы, -- неуверенно ответила она самой себе.
€ перевела взглЯд на менЯ. …е искренность требовала и моей равной честности.
-- €ногда Я действительно скучаю по ней, -- сказал Я. -- € Я знаю это.
Ќо ведь Я не знал тогда, прежде, когда был там, что тоскую именно по тебе.
Ѓуквально помирал, но не знал. Њог бы так и помереть, €сидри, ни на йоту не
разобравшись в самом себе. ‚ любом случае там все было неправильно, всЯ эта
научнаЯ галиматьЯ.
-- Љак это твоЯ работа могла быть неправильной, если привела тебЯ ко
мне? -- возразила она, и Я не нашел что ответить.
Љогда начали публиковать информацию о теории чартена, Я подписалсЯ на
все, что только могла получать –ентральнаЯ библиотека на Ћ, в первую очередь
на бюллетени ќкуменической школы и —артен-центра на Be. €сследованиЯ, в
точности как и в другом моем варианте, продвигались без задержки первые три
года, затем начались проблемы. Ќо никаких упоминаний о ’ьекунан'не •идео Я
не встречал. Ќикто не занЯлсЯ стабилизацией двойных полей. Ќикем не
открывалась лабораториЯ чартен-полЯ в ђан'не
Ќаконец наступила зима моего визита домой, затем тот самый день. €,
вынужден признать, вопреки всем и всЯким резонам денек выдалсЯ прескверный.
џ чувствовал какие-то приливы не то вины, не то сиротства. ЊенЯ даже трЯсло
при мысли об “дане из того посещениЯ, когда €сидри была в браке с •едраном,
а Я -- случайным гостем в поместье.
•едран, почтенный странствующий проповедник и Њастер „искуссий, и в
этом варианте несколько раз посещал нашу деревню. €сидри как-то предложила
пригласить его погостить в “дане, но Я категорически воспротивилсЯ этому,
поЯснив, что, хотЯ он и великолепный учитель, что-то в нем мне все же не
нравитсЯ. џ уловил странный блеск в глазах жены -- "Ћн что, ревнует?" -- она
подавила улыбку. Љогда Я рассказывал ей и матери о своей "другой жизни",
единственное, о чем Я тогда не упомЯнул, что утаил, и утаил навсегда,
оставалсЯ как раз мой приезд в “дан. џ не хотел рассказывать матери, что в
той "другой жизни" она перенесла тЯжкое заболевание. Ќе хотел рассказывать и
‘идри о ее бесплодном браке с •едраном. Њожет, Я был и не прав. Ќо мне тогда
определенно казалось, что не имею Я права открывать такое, негоже это и
незачем.
’ак что €сидри не могла знать, что на самом деле Я чувствовал не
столько ревность, сколько вину перед ней. € схоронил ее в себе поглубже.
‡ато мне все же удалось убрать •едрана из нашей жизни, и €сидри, моЯ
возлюбленнаЯ, мое счастье, мое дыхание, сама моЯ жизнь -- осталась
безраздельно моей.
€ли же мне следовало уступить жену? ђазделить ее с проповедником? „о
сих пор терЯюсь в догадках.
„ень тот прошел, как и любой другой, -- правда, дочка ‘ууди,
грохнувшись с дерева, сильно расшибла себе локоть. "Ќаконец-то выЯснилось,
что тебе не суждено утонуть", -- прокомментировала ’убду с болезненным
придыханием.
‘ледующей наступила дата той грустной ночи в моей квартире в Ќовом
Љвартале, когда Я рыдал и не понимал отчего. Ђ затем и день моего
возвращениЯ, перехода на Be с бутылкой вина от €сидри в подарок ѓвонеш. €,
наконец, вчера настал день, когда Я, войдЯ в чартен-поле на Be, вышел из
него на Ћ восемнадцать лет назад. џ провел ночь, как порой поступаю теперь,
в свЯтилище. —асы проходили в полном покое: Я писал, затем причастилсЯ,
занЯлсЯ медитацией и уснул. € проснулсЯ у кромки безмолвной воды.
€ совсем уже наконец: надеюсь, ‘табили все же примут рапорт от
неведомого фермера, а техникам чартен-транслЯции удастсЯ пробежать глазами
мои расчеты. Њне нечем подтвердить подлинность здесь рассказанного, кроме
собственного честного слова да нетипичной длЯ провинциала осведомленности в
теории чартена. „осточтимой ѓвонеш, котораЯ не знает, кто Я такой, шлю
почтительный поклон, искреннюю благодарность и надежду, что она сочтет мои
намерениЯ достойными.

1 ‘корости околосвстовой (‡десь и далее примеч пер)
2 Џространственно-временной континуум

Last-modified: Fri, 28 May 1999 16:42:46 GMT
Ћцените этот текст: