им обводит глазами
комнату. --  џ покупаю эти  вещи потому, что они красивы,  а  иногда  продаю
их... если покупатель мне нравитсЯ. ђабота моЯ на столе... часть ее.
     ќта работа так и горела при утреннем свете -- вспышки красного, синего,
зеленого  пламени,  пронизанные  кое-где лукавой  голубовато-белой  искоркой
бриллианта. Љим широко раскрыл глаза.
     -- Ћ, с этими камнЯми все в порЯдке! Ћни могут лежать на солнце. Љ тому
же  они  дешевые. Ќо  с больными  камнЯми дело  обстоит иначе! --  Ћн  снова
наполнил  тарелку  Љима. --  Ќикто,  кроме  менЯ, не может исцелить  больную
жемчужину  и заставить  бирюзу поголубеть заново. Ћпалы,  --  пожалуйста, --
опалы  всЯкий  дурак  может   вылечить,  а  больную  жемчужину  --  один  Я.
Џредположим, Я умру! ’огда никого не останетсЯ... Ћ, нет! ‚ы не годитесь длЯ
драгоценных камней. •ватит с вас, если  вы  научитесь немного  разбиратьсЯ в
бирюзе... когда-нибудь.
     Ћн  прошел  на конец веранды,  чтобы  снова налить воды  из  фильтра  в
тЯжелый пористый глинЯный кувшин.
     -- •отите пить?
     Љим кивнул. ‹арган-сахиб, стоЯ в пЯтнадцати футах от стола, положил  на
кувшин  руку. ‚ следующее  же мгновение кувшин очутилсЯ у локтЯ Љима, полный
почти до краев, -- только по складке на белой скатерти можно было догадатьсЯ
о том, с какой стороны он скользнул на место.
     -- ‚а! -- произнес Љим  в  крайнем изумлении.  --  ќто  колдовство.  --
“лыбка ‹аргана-сахиба говорила, что комплимент ему приЯтен.
     -- Ѓросьте его.
     -- Ћн разобьетсЯ.
     -- Ѓросьте, говорю вам.
     Љим  швырнул кувшин, куда попало. Ћн тут же разлетелсЯ на куски, а вода
потекла между плохо пригнанными досками пола.
     -- џ говорил, что он разобьетсЯ.
     -- Ќеважно. ‘мотрите на него. ‘мотрите на самый большой кусок.
     ‚  углублении черпака блестела каплЯ воды,  словно звезда на полу.  Љим
пристально смотрел; ‹арган-сахиб мЯгко коснулсЯ рукой его затылка и погладил
его два раза, шепча:
     -- ‘мотрите! Ћн опЯть  восстановитсЯ, кусок за  куском. ‘начала большой
кусок срастетсЯ с двумЯ другими, лежащими справа и слева...  справа и слева.
‘мотрите!
     Љим даже  ради  спасениЯ  своей  жизни  не смог бы  обернутьсЯ.  ‹егкое
прикосновение  держало его  словно в  тисках,  а  кровь,  приЯтно покалываЯ,
струилась по телу. ’ам, где раньше лежали три куска, теперь был один, а  над
ним вздымалось  туманное очертание всего сосуда.  Џока сквозь  него еще была
видна  веранда,  но  с  каждым  биением  пульса  его  очертаниЯ  становились
определеннее и темнее. Ќо ведь кувшин... как медленно текут мысли! ...кувшин
разбилсЯ на его глазах. ЌоваЯ  волна колючего  пламени побежала по его  шее,
когда ‹арган-сахиб шевельнул рукой.
     -- ‘мотрите! Ћн приобретает форму,  -- сказал ‹арган-сахиб. „о сих  пор
Љим  думал на  хинди,  но  тут  дрожь  пробежала  по  его телу,  и с усилием
окруженного  акулами  пловца,  который  стараетсЯ  насколько  возможно  выше
высунутьсЯ из  воды, сознание  его вырвалось из поглощавшей его тьмы и нашло
убежище... в таблице умножениЯ на английском Языке!
     -- ‘мотрите! Ћн приобретает форму! -- шептал ‹арган-сахиб.
     --   Љувшин   разбилсЯ...  да-а...   разбилсЯ...  не   называть   этого
по-туземному, ни в коем случае, но разбилсЯ... на пЯтьдесЯт кусков, а дважды
три шесть, а трижды три девЯть, а четырежды три двенадцать. --  Љим отчаЯнно
цеплЯлсЯ за  это повторение. Ћн протер глаза, и неЯсное очертание рассеЯлось
как туман. -- ‚от разбитые черепки; вот пролитаЯ вода, высыхающаЯ на солнце,
а внизу сквозь щели в полу веранды виднеетсЯ белаЯ, изборожденнаЯ трещинами,
стена дома... а трижды двенадцать тридцать шесть!
     -- ‘мотрите! Џриобретает он форму? -- спросил ‹арган-сахиб.
     -- Ќо ведь он разбит... разбит... -- задыхаЯсь, проговорил Љим.
     ‹арган-сахиб с полминуты тихо бормотал что-то. Љим отдернул голову.
     -- „екхо (смотрите)! Ћн такой же разбитый, как и был.
     -- ’акой же  разбитый, как и был, -- повторил ‹арган-сахиб, внимательно
следЯ  глазами за  Љимом,  который  растирал  себе  шею.  -- Ќо из многих вы
первый, видевший все это именно так. -- Ћн отер широкий лоб.
     -- ќто  тоже было колдовство? -- подозрительно спросил Љим. Ћн перестал
ощущать покалывание в венах и чувствовал себЯ необычайно бодрым.
     -- Ќет, это не было  колдовство. ќто было сделано длЯ того  лишь, чтобы
узнать, нет  ли...  в драгоценном камне трещины. €ногда очень хорошие  камни
разлетаютсЯ  на  куски, если человек, понимающий  в  этом деле, сожмет  их в
руке. ‚от почему надо очень тщательно их рассмотреть, прежде чем вставлЯть в
оправу. ‘кажите, вы видели очертание кувшина?
     -- Ќедолго. Ћн стал расти из пола, как цветок из земли.
     -- € что вы тогда сделали? џ хочу сказать, как именно вы думали тогда?
     -- Ћ-а! џ знал, что он разбит и, должно  быть, об этом думал... ‚едь он
действительно был разбит!
     -- •м! Ђ что, кто-нибудь прежде так колдовал с вами?
     -- …сли бы это хоть раз случилось со мной, -- сказал Љим, -- неужели вы
думаете, Я допустил бы повторение? џ убежал бы.
     -- Ђ теперь вам не страшно, а?
     -- ’еперь нет.
     ‹арган-сахиб наблюдал за ним все внимательнее.
     --  џ  спрошу   Њахбуба  Ђли...  Ќе  теперь,  когда-нибудь  потом,   --
пробормотал он. --  џ доволен вами... и недоволен. ‚ы  первый из всех сумели
спасти себЯ. •отел бы Я знать, каким образом... Ќо вы правы. ‚ам  не следует
говорить об этом... даже мне.
     Ћн ушел  в  сумрачную мглу  лавки и, мЯгко потираЯ  руки,  сел за стол.
’ихое  глухое   всхлипывание  послышалось  из-за  кипы  ковров.  ќто  плакал
мальчик-индус,  послушно  стоЯвший  лицом   к  стене;  худенькие  его  плечи
вздрагивали от обиды.
     -- Ђ! Ћн ревнует;  так  ревнует! Џожалуй, он опЯть попытаетсЯ  отравить
мой завтрак и вторично заставит менЯ стрЯпать.
     --  Љ а  б х и... кабхи  нахин  (Ќикогда...  никогда!),  --  послышалсЯ
прерывающийсЯ ответ.
     -- Ђ другого мальчика он убьет?
     -- Љабхи... кабхи нахин!
     -- Ђ  как  вы думаете, что  он сделает?  -- внезапно обратилсЯ ‹арган к
Љиму.
     -- Ћ-а! Ќе знаю. Ћтпустите его, пожалуй. Џочему он хотел отравить вас?
     -- Џотому  что он  любит менЯ. ‚ообразите, что вы кого-нибудь любите, а
потом  ЯвитсЯ  кто-то другой, и человеку, которого вы любите, он  понравитсЯ
больше, чем вы; как бы вы тогда поступили?
     Љим задумалсЯ. ‹арган медленно повторил фразу на местном Языке.
     -- џ не отравил бы этого человека, -- задумчиво проговорил Љим, -- но Я
избил бы того  мальчика, если бы тот мальчик  любил человека, которого люблю
Я. Ќо сначала Я спросил бы у мальчика, правда ли это.
     -- Ђ! Ћн думает, что менЯ все любЯт.
     -- ’огда он, по-моему, дурак.
     -- ‘лышишь? -- обратилсЯ ‹арган-сахиб к дрожавшим плечам. -- ‘ын сахиба
считает  тебЯ  дураком.  ‚ыходи,  и  когда  в  следующий  раз   твое  сердце
встревожитсЯ, не возись так открыто с белым мышьЯком. Ќадо думать, что демон
„асим  был сегоднЯ владыкой нашей скатерти! џ мог бы заболеть, дитЯ, и тогда
чужой человек пришел бы хранить драгоценности. €ди сюда!
     Њальчик  с припухшими  от  обильных слез глазами  вылез  из-за  тюка  и
страстно бросилсЯ к  ногам ‹аргана-сахиба, так горЯчо предаваЯсь  раскаЯнию,
что это произвело впечатление даже на Љима.
     --  џ  буду  смотреть в  чернильные лужи...  џ преданно  буду сторожить
драгоценности!  Ћ,  отец мой и мать моЯ,  отошли его прочь! --  Ћн указал на
Љима, лЯгнув его голой пЯткой.
     --  Ќе сейчас... не сейчас.  ‘коро  он уйдет.  Ќо  теперь он в школе, в
новой  Њадрасе...  а  ты  будешь   его  учителем.  Џоиграй  с   ним  в  €гру
„рагоценностей. џ буду судьей.
     Њальчик  сейчас  же  осушил  слезы  и кинулсЯ  в глубину лавки,  откуда
вернулсЯ с медным подносом.
     -- „ай мне! --  сказал  он ‹аргану-сахибу. -- Џоложи их своей рукой, не
то он скажет, что Я видел их раньше.
     --  Џотише...  потише... --  ответил  ‹арган  и, вынув  из  Ящика стола
полгорсти звЯкающих камешков, бросил их на поднос.
     --  Ќу, -- сказал мальчик, размахиваЯ старой газетой,  -- смотри на них
сколько хочешь, незнакомец. ‘читай, а  если  нужно,  так  и пощупай. ‘  менЯ
хватит и одного взглЯда, -- он гордо повернулсЯ спиной.
     -- Ќо в чем состоит игра?
     --  Љогда ты пересчитаешь их, пощупаешь и убедишьсЯ в том, что запомнил
все, Я накрою их этой бумагой, а ты должен будешь описать их ‹аргану-сахибу.
‘вое описание Я сделаю письменно.
     -- Ћ-а! --  ‚ груди Љима пробудилсЯ инстинкт  соревнованиЯ. Ћн нагнулсЯ
над подносом. Ќа нем было только пЯтнадцать камней.
     -- ќто легко, -- промолвил он через минуту.
     Њальчик закрыл  бумагой  мерцающие  драгоценные камни  и  начал  что-то
царапать в туземной счетной книге.
     -- Џод бумагой пЯть синих камней... один  большой, один поменьше  и три
маленьких,  --  торопливо говорил  Љим.  --  —етыре зеленых  камнЯ,  один  с
дырочкой; один желтый камень, прозрачный, и один похожий на трубочный чубук.
„ва  красных камнЯ  и...  и... Я насчитал  пЯтнадцать,  но два позабыл. Ќет!
Џодождите. Ћдин  был из слоновой  кости, маленький и коричневатый; и... и...
сейчас...
     --  ђаз...  два... -- ‹арган-сахиб  сосчитал  до  десЯти.  Љим  покачал
головой.
     -- ‘лушай  теперь, что Я разглЯдел! -- воскликнул  мальчик, трЯсЯсь  от
смеха. --  ‚о-первых,  там два сапфира  с изъЯном, один в  две рати и один в
четыре,  насколько  Я могу судить.  ‘апфир в две рати обколот  с  краю. Ћдна
туркестанскаЯ бирюза,  простаЯ,  с черными жилками, и  две с надписЯми -- на
одной имЯ  бога золотом, а другаЯ треснула поперек, потому что она вынута из
старого  перстнЯ и надпись  на ней Я прочесть не  могу.  ‡начит, всего у нас
пЯть синих  камней. —етыре поврежденных изумруда,  причем  один просверлен в
двух местах, а один слегка покрыт резьбой...
     -- €х вес? -- бесстрастно спросил ‹арган-сахиб.
     --  ’ри, пЯть,  пЯть и  четыре рати,  насколько  Я могу  судить.  Љусок
старого  зеленоватого  ЯнтарЯ  длЯ  трубок  и   граненый  топаз  из  …вропы.
Ѓирманский рубин в две рати без порока и бледный рубин с пороком в две рати.
Љусок  слоновой  кости,  выточенный в виде  крысы,  сосущей  Яйцо, китайской
работы  и, наконец... а-ха! хрустальный шарик величиной с боб, прикрепленный
к золотому листику.
     Ћн кончил и захлопал в ладоши.
     -- Ћн -- твой учитель, -- промолвил ‹арган-сахиб с улыбкой.
     --  •а! Ћн  знал, как  называютсЯ  камни,  -- сказал  Љим  краснеЯ.  --
Џопробуем снова! Ќа обыкновенных вещах, которые мы оба знаем.
     Ћни опЯть завалили поднос всЯкой всЯчиной, собранной в  лавке и  даже в
кухне, и мальчик всЯкий раз выигрывал, к немалому удивлению Љима.
     --  ‡авЯжи мне глаза... дай мне только  разок пощупать вещи пальцами, и
даже в этом случае Я обыграю тебЯ, хотЯ глаза твои будут открыты, -- вызывал
его мальчик на бой. Њальчик оказалсЯ прав, и Љим в досаде топнул ногой.
     -- Ѓудь  это  люди...  или лошади... -- промолвил он, -- Я мог  бы себЯ
показать. Ќо эта вознЯ со щипчиками, ножами и ножницами слишком ничтожна.
     -- ‘начала  выучись,  потом  учи, -- сказал  ‹арган-сахиб.  -- Ќу  что,
учитель он твой или нет?
     -- „а. Ќо как этого добитьсЯ?
     -- Ќадо  много раз проделывать эту  работу, пока не научишьсЯ выполнЯть
ее превосходно... ибо этому стоит научитьсЯ.
     Њальчик-индус  в полном восторге от своего превосходства даже  похлопал
Љима по спине.
     -- Ќе отчаивайсЯ, -- сказал он. -- џ сам буду учить тебЯ.
     -- џ  послежу за  тем, чтобы тебЯ хорошо учили, --  сказал ‹арган-сахиб
все еще на  местном  Языке, --  ибо, если не считать моего мальчика,  --  он
глупо сделал, что купил так много белого мышьЯка, когда мог бы попросить его
у  менЯ,  и  Я дал  бы,  -- если не считать моего мальчика,  Я давно уже  не
встречал человека, которого стоило бы обучать. Ћсталось десЯть  дней до того
срока,  когда  ты  сможешь вернутьсЯ  в ‹акхнау, где  ничему  не  учат...  в
сущности. Њне кажетсЯ, мы будем друзьЯми.
     ќти десЯть дней доставили  Љиму столько радости, что он  и  не заметил,
какими  они   были  безумными.   Џо   утрам  мальчики  занимались  €грой   в
„рагоценности,  -- иногда длЯ  нее служили  действительно драгоценные камни,
иногда груды  мЯчей и кинжалов,  иногда фотографические карточки туземцев. ‚
послеполуденные  часы Љим  с мальчиком-индусом  безотлучно  сидели  в лавке,
молча,  за тюком  с коврами  или  ширмой и наблюдали  за  многочисленными  и
странными посетителЯми мистера ‹аргана.  Њелкие раджи, окруженные  кашлЯющей
на веранде свитой, приезжали сюда покупать всЯкие  редкости вроде фонографов
и механических игрушек. Џриходили дамы, которые искали ожерельЯ,  и мужчины,
которые, как казалось Љиму, --  впрочем, возможно, что воображение  его было
испорчено рано приобретенным опытом, -- искали дам; туземцы из независимых и
вассальных  кнЯжеских  дворов  заходили  под  предлогом   починки  сломанных
ожерелий  --  сиЯющих  рек,  разлитых  по столу,  --  но в  действительности
пытались занЯть  денег  длЯ сердитых  махарани  и молодых  раджей. Џриходили
бабу,  с которыми ‹арган-сахиб беседовал сурово и авторитетно, но,  закончив
беседу,  всЯкий  раз давал им деньги серебром и бумажками.  €ногда  в  лавке
собирались   туземцы  в  длинных   сюртуках  и   с   театральными  манерами,
рассуждавшие на  метафизические  темы на  английском и  бенгали,  к великому
удовольствию мистера ‹аргана. Ћн всегда интересовалсЯ религиЯми. Љ концу днЯ
Љиму  и  мальчику-индусу, чье имЯ  менЯлось по  прихоти ‹аргана, приходилось
давать подробный отчет  обо всем, что  они  видели  и  слышали,  высказывать
догадки об истинной цели прихода каждого человека и свое  мнение о характере
посетителЯ,  насколько  можно было  судить об  этом  по  его  лицу,  речи  и
поведению.  Џосле обеда фантазиЯ ‹арган-сахиба  была  направлена на то,  что
можно назвать переодеванием, и  к этой  игре он проЯвлЯл такой  интерес, что
здесь  было  чему  поучитьсЯ. Ћн  великолепно  умел  гримировать  и,  мазнув
кисточкой в одном месте или проведЯ черточку в  другом, менЯл лица мальчиков
до неузнаваемости.
     ‹авка  была  набита самыми разнообразными  костюмами и чалмами,  и  Љим
нарЯжалсЯ то юным мусульманином из хорошей семьи,  то маслоделом, а один раз
-- этот вечер вышел  очень веселым -- сыном аудхского землевладельца в самой
парадной  из  парадных одежд.  ‹арган-сахиб наметанным глазом сразу  находил
малейшую  неточность  в таком нарЯде и,  лежа на  старой, потертой койке  из
тикового дерева, по получасу объЯснЯл, как говорЯт  люди той или иной касты,
как они ходЯт,  кашлЯют,  плюют или чихают, и, считаЯ, что "как"  имеет мало
значениЯ  в этом мире,  он  объЯснЯл также,  "почему"  они делают так, а  не
иначе. Њальчик-индус плохо играл в эту игру. …го ограниченный ум, острый как
сосулька,  когда  дело касалось драгоценных  камней,  не мог  заставить себЯ
проникнуть в чужую душу, но в Љиме пробуждалсЯ  демон, и он пел от  радости,
когда, сменЯЯ одежды, соответственно менЯл речь и манеры.
     ‚ порыве энтузиазма он как-то вечером вызвалсЯ показать ‹аргану-сахибу,
как  ученики одной  касты  факиров, его  старые  лахорские знакомые,  просЯт
милостыню  на  дороге, и с какой  речью он  обратилсЯ  бы  к  англичанину, к
пенджабскому крестьЯнину, идущему на  Ярмарку,  и к  женщине без  покрывала.
‹арган-сахиб  хохотал  до  упаду  и  попросил Љима  еще  полчаса  неподвижно
посидеть в задней комнате в том же виде -- скрестив ноги, обсыпанным золой и
с диким выражением во  взглЯде.  Љ концу  этого срока пришел  неповоротливый
тучный бабу. Ќа  его толстых, обтЯнутых  чулками  ногах колыхалсЯ жир, и Љим
осыпал  его градом уличных насмешек.  ‹арган-сахиб следил  за  бабу, а не за
игрой, что раздосадовало Љима.
     --  џ полагаю, -- с усилием  проговорил бабу, закуриваЯ  сигарету, -- Я
держусь того мнениЯ, что это совершенно исключительное и мастерски сыгранное
представление.  …сли бы вы  не предуведомили  менЯ  заранее, Я  заключил бы,
что...  что...  что  вы  водите менЯ  за  нос.  Љак  скоро  сможет он  стать
мало-мальски квалифицированным землемером? €бо тогда Я возьмусь обучать его.
     -- ќтому он и должен научитьсЯ в ‹акхнау.
     -- ’огда  прикажите ему поторопитьсЯ.  ‘покойной ночи, ‹арган.  -- Ѓабу
выплыл вон, шагаЯ, как увЯзающаЯ в грЯзи корова.
     Љогда  мальчики   перечислЯли  приходивших  в  этот  день  посетителей,
‹арган-сахиб спросил Љима, как он думает, что это за человек.
     -- Ѓог знает! -- весело ответил Љим. -- ’он его, пожалуй, мог бы ввести
в заблуждение Њахбуба Ђли, но целителЯ больных жемчужин он не обманул.
     -- ќто верно. Ѓог-то знает, но Я хочу знать, что думаете вы.
     Љим  искоса  взглЯнул  на  собеседника, чьи  глаза  почему-то вынуждали
говорить правду.
     -- џ... Я думаю, что он захочет взЯть менЯ к себе, когда Я кончу школу;
но,  -- продолжал  он  доверительным  тоном, когда ‹арган-сахиб одобрительно
кивнул, --  Я  не понимаю, как может он носить  разные одежды и  говорить на
разных Языках.
     --  ’ы  многое  поймешь  впоследствии.  Ћн  пишет  рассказы длЯ  одного
полковника. Ћн пользуетсЯ почетом только в  ‘имле, и следует отметить, что у
него нет имени -- только номер и буква; у нас это в обычае.
     -- Ђ его голова тоже оценена... как Њах... как голова всех прочих?
     -- Џока нет, но если  бы мальчик, который здесь сидит, встал и дошел --
смотри, дверь  открыта! --  до одного дома  с красной верандой, стоЯщего  на
Ќижнем Ѓазаре позади зданиЯ, в котором  раньше был театр, и  прошептал через
ставни:  "’е  дурные вести  в прошлом месЯце сообщил  •ари-—андар-Њукарджи",
этот мальчик унес бы с собой кушак, полный рупий.
     -- ‘колько? -- быстро спросил Љим.
     -- ЏЯтьсот, тысЯчу -- сколько бы он ни попросил.
     -- •орошо. Ђ  как  долго прожил бы этот мальчик, передав такую новость?
-- он весело улыбнулсЯ прЯмо в бороду ‹аргану-сахибу.
     -- Ђ! Ћб этом надо хорошенько подумать. Њожет быть, если он очень умен,
он прожил бы этот день, но не ночь. Ќи в коем случае не ночь!
     --  ’ак какое же жалованье  получает  бабу, если  голова его так дорого
ценитсЯ?
     -- ‚осемьдесЯт, может  быть сто, может быть полтораста рупий, но в этой
работе жалованье -- последнее  дело. ‚ремЯ от времени  господь создает людей
--  ты  один из  них, -- которые  жаждут бродить  с  опасностью  длЯ жизни и
узнавать новости: сегоднЯ -- о каких-нибудь  отдаленных предметах, завтра --
о  какой-нибудь  неисследованной горе, а  послезавтра --  о здешних жителЯх,
наделавших глупостей во вред государству. ’аких  людей очень мало, а из этих
немногих  не  более десЯти  заслуживают высшей похвалы.  Љ  этому  десЯтку Я
причислЯю и бабу, что очень  любопытно. Љак велико  и  привлекательно должно
быть дело, если оно может закалить даже сердце бенгальца!
     --  ‚ерно.  Ќо  дни мои  тЯнутсЯ медленно. џ еще  мальчик и только  два
месЯца назад выучилсЯ писать на ангрези. „аже  теперь Я все еще плохо читаю.
€ пройдут  еще годы, и годы, долгие годы,  прежде чем Я  смогу стать хотЯ бы
землемером.
     -- Џотерпи немного, „руг  ‚сего Њира. -- Љим изумилсЯ такому обращению.
-- •отелось  бы  мне  быть в  том возрасте,  который так досаждает  тебе.  џ
разными способами испытывал тебЯ. € это не будет забыто, когда Я буду делать
доклад  полковнику-сахибу.  -- Џотом,  внезапно перейдЯ  на  английский,  он
сказал с тихим смехом: -- ЉлЯнусь ћпитером! џ считаю, Ћ'•ара, что вам многое
дано, но  вы не  должны  кичитьсЯ этим и должны держать Язык  за зубами.  ‚ы
должны  вернутьсЯ в  ‹акхнау, быть паинькой и уткнутьсЯ  в  свои книжки, как
говорЯт англичане, а на следующие каникулы вы, быть может, вернетесь ко мне,
если захотите.  -- “ Љима вытЯнулось лицо. -- Ћ,  конечно,  только если сами
захотите. џ знаю, куда вас тЯнет.
     —етыре днЯ спустЯ длЯ  Љима и его чемоданчика заказали  место на заднем
сиденье  танги, отъезжавшей  в Љалку.  ‘путником его  оказалсЯ  китообразный
бабу.  Ћн обмотал голову  шалью  с бахромой и, поджав под себЯ жирную  левую
ногу в ажурном чулке, дрожал и ворчал на утреннем холоде.
     "‚озможно ли, чтобы этот человек  был  одним  из наших?" --  думал Љим,
глЯдЯ на его  спину, колыхавшуюсЯ как желе, когда они трЯслись по  дороге, и
это  суждение навело его на самые  приЯтные мечты. ‹арган-сахиб подарил  ему
пЯть  рупий  --  внушительнаЯ  сумма  --  и  уверил  его,   что  окажет  ему
покровительство,  когда  Љим  приметсЯ  за  дело.  Ќе   в   пример  Њахбубу,
‹арган-сахиб говорил  совершенно определенно о награде, котораЯ последует за
послушанием, и Љим был доволен. ‹ишь бы только он, подобно  бабу, удостоилсЯ
чести  иметь  номер  и  букву  и...  чтобы  за  голову его  назначили  цену!
Љогда-нибудь он  добьетсЯ  всего  этого  и  даже большего. Љогда-нибудь  он,
возможно, будет таким  же великим,  как  Њахбуб Ђли! Џоловина €ндии послужит
крышей  длЯ  его  поисков;  он  будет  ходить  за  влиЯтельными  кнЯзьЯми  и
министрами, как в былые дни ходил длЯ Њахбуба по городу ‹ахору за вакилами и
агентами юристов. Ђ пока, в ближайшем будущем, его ожидает довольно приЯтнаЯ
жизнь  в школе  св.  ЉсавериЯ. ’ам  можно  будет опекать новичков и  слушать
рассказы  о  приключениЯх  во  времЯ  каникул.   ћный  Њартин,  сын  чайного
плантатора из  Њанипура,  хвасталсЯ, что с  ружьем  пойдет сражатьсЯ  против
разбойников. ‚озможно, так  оно и  вышло, но уж,  наверное, юного Њартина не
отбрасывало   взорвавшимсЯ  фейерверком   на  середину  переднего   двора  в
ЏатиЯльском  дворце и, наверное, он  не... Љим начал  рассказывать себе свои
приключениЯ последних трех месЯцев. Ѓудь это позволено, он своими рассказами
довел бы школу  св. ЉсавериЯ  до столбнЯка --  всех, даже  старших учеников,
которые уже бреютсЯ. Ќо, конечно, об этом не может быть и речи. ‚ надлежащее
времЯ голова  его будет оценена, в  чем ‹арган-сахиб уверил его.  …сли же он
теперь позволит себе безрассудно болтать, то не только за голову его никогда
не назначат цены, но полковник Љрейтон прогонит его... …го отдадут во власть
разгневанных  ‹аргана-сахиба  и Њахбуба  Ђли... на  тот  короткий промежуток
времени, который ему останетсЯ жить на свете.
     -- €, таким образом,  Я из-за рыбы потерЯю „ели, -- философски заключил
он,  вспомнив  пословицу.  ќто  заставило  его  забыть  действительные  свои
приключениЯ  во  времЯ   каникул  (ведь  всегда  можно  будет  развлечьсЯ  и
воображаемыми) и, как говорил ‹арган-сахиб, работать.
     €з всех мальчиков, спешно  возвращавшихсЯ в школу св. ЉсавериЯ  со всех
концов  €ндии,  начинаЯ  от  окруженного песками ‘акхара  и до утонувшего  в
пальмовых  рощах  ѓалла, ни один не был  столь  преисполнен добродетели, как
Љимбол  Ћ'•ара, ехавший в  Ђмбалу  позади  •ари-—андара-Њукарджи, который  в
книгах  некоей секции  ‚едомства  ќтнологической ђазведки  был  записан  под
литерой ђ.17.
     €  если Љим еще  нуждалсЯ в подстегивании, то бабу об этом позаботилсЯ.
Џосле  очень сытного обеда в Љалке он  буквально не закрывал рта. Љим едет в
школу?  ’огда он, бабу,  окончивший  Љалькуттский  университет  со  степенью
магистра искусств, расскажет  о преимуществах  образованиЯ.  Њожно  кое-чего
достигнуть, прилежно изучаЯ латинский  Язык и "ќкскурсии"  ‚ордсворта  (Љиму
все это было  совершенно непонЯтно); французский Язык тоже важен длЯ успеха,
и лучше всего его можно изучить в —агдарнагаре, что  недалеко  от Љалькутты.
‡атем можно далеко пойти,  если, как это делал сам бабу,  обратить серьезное
внимание на театральные пьесы "‹ир" и  "ћлий –езарь" -- обе очень интересуют
экзаменаторов.  ‚  "‹ире"  меньше исторических  реминисценций,  чем  в "ћлии
–езаре"; книжка стоит четыре аны, но подержанную можно купить за две  аны на
Ѓоу-Ѓазаре.  …ще  важнее, чем ‚ордсворт и  маститые  писатели Ѓерк  и  •ейр,
искусство  и  наука  измерений.  ћноша,  сдавший экзамены  по этим  отраслЯм
знаний,  --  по  которым, кстати  сказать, учебников нет, -- сможет,  просто
прогулЯвшись по какой-нибудь стране с компасом и анероидом и поглЯдев на нее
зоркими  глазами,  унести  с  собой изображение этой  страны, которое  можно
продать  за  крупную  сумму чеканной  серебрЯной  монетой.  Ќо  принимаЯ  во
внимание,  что в  некоторых  случаЯх  носить  с  собой  мерные  цепи  бывает
нецелесообразно, не  худо бы  знать  точную длину своего собственного  шага,
так, чтобы  юноша,  лишенный  того,  что  •ари-—андар  называл  "добавочными
вспомогательными   орудиЯми",  все   же  умел   измерЯть   расстоЯниЯ.  Ћпыт
•ари-—андара доказал, что  при подсчитывании многих  тысЯч шагов лучше всего
пользоватьсЯ четками с восемьюдесЯтью  одним или ста  восемью шариками,  ибо
"последнее число  делитсЯ  и снова  делитсЯ на многие кратные  и некратные";
среди  обилиЯ  английских  фраз Љим уловил  основную мысль разговора, и  она
сильно  его  заинтересовала. ќто  было обилие знаний,  которое  человек  мог
хранить в  голове,  а перед Љимом развернулсЯ  такой широкий мир,  что  было
Ясно:  чем больше человек знает,  тем лучше. Џроговорив целых  полтора часа,
бабу заЯвил:
     --  Ќадеюсь  когда-нибудь  иметь  удовольствие  быть  знакомым  с  вами
официально. Ђссистент, да проститсЯ мне это выражение, Я  дам вам Ящичек длЯ
бетелЯ, весьма ценную вещь, стоившую мне две рупии всего четыре года назад.
     ќто был дешевый медный Ящик сердцевидной формы  с тремЯ отделениЯми длЯ
неизменного  ореха арековой пальмы, извести и листьев пана, но теперь он был
набит склЯночками с таблетками.
     --  ќта награда за ваше поведение по отношению к тому свЯтому человеку.
‚идите ли,  вы так молоды, что считаете себЯ вечным и не заботитесь  о вашем
теле.  Ћчень неприЯтно заболеть  в разгаре работы. џ сам  люблю лекарства, к
тому   же  ими  удобно   лечить  простонародье.  ќто  хорошие  лекарства  из
ведомственной аптеки -- хинин и другие.  џ дарю их  вам в качестве сувенира.
’еперь прощайте. “ менЯ тут по дороге срочное личное дело.
     Ћн  ускользнул  бесшумно,  как  кошка,  на  Ђмбалскую дорогу,  окликнул
проезжавшую повозку, сел в нее,  и она, дребезжа, укатилась,  а Љим, онемев,
вертел в руках медный Ящичек длЯ бетелЯ.
     €сториЯ  воспитаниЯ  мальчика  способна  заинтересовать  лишь  немногих
людей,  если не считать его родителей, а Љим, как  известно, был  сирота.  ‚
книгах  школы св. ЉсавериЯ записано, что отчет  об  успехах Љима посылалсЯ в
конце каждого  триместра полковнику  Љрейтону и отцу  ‚иктору,  от  которого
регулЯрно  поступали  деньги  на  его воспитание.  „алее, в  тех  же  книгах
говоритсЯ,  что  он  проЯвлЯл  большие способности  к математике,  а также к
черчению карт  и  за  успехи в  этих занЯтиЯх получил награду  ("†изнь лорда
‹оренса" в кожаном переплете в двух томах -- девЯть рупий восемь ан). ‚ этом
же триместре, в возрасте четырнадцати лет и десЯти месЯцев, Љим участвовал в
футбольном  состЯзании  школы  св.  ЉсавериЯ   с  Ђлигархским  мусульманским
колледжем.  Џримерно в это  же времЯ ему  вторично прививали оспу (отсюда мы
можем заключить, что в ‹акхнау опЯть вспыхнула  эпидемиЯ оспы).  Љарандашные
пометки  на  полЯх старого именного  списка свидетельствуют о  том, что  его
несколько раз карали за "беседы с неподходЯщими лицами", а однажды, кажетсЯ,
сурово наказали  за то,  что  он  "отлучилсЯ  на  день  в  обществе уличного
нищего".  ќто случилось, когда он  перелез через ворота и  на  берегах ѓумти
целый  день  упрашивал  ламу  взЯть  его  с  собой  на  „орогу  на следующие
каникулы... хоть  на месЯц... хоть  на недельку, а лама с бесстрастным лицом
доказывал, что  времЯ  еще  не  настало.  "Љиму  надо стремитьсЯ, -- говорил
старик, когда  они вместе  угощались лепешками, -- достигнуть  всей мудрости
сахибов, а там видно будет". ђука дружбы,  очевидно, каким-то образом отвела
бич бедствиЯ, ибо  шесть недель спустЯ Љим,  имеЯ  от роду  пЯтнадцать лет и
восемь  месЯцев,  сдал экзамен по  элементарной  топографической  съемке  "с
большим  успехом". ЌачинаЯ с этого времени отчеты о нем  молчат. ”амилиЯ его
не поЯвилась  в  ежегодном  списке  лиц, поступивших  на  службу  в  Њежевое
ведомство  €ндии,  хотЯ  в списке  окончивших  школу против нее стоит помета
"выбыл с назначением".
     Ќесколько  раз за  эти  три года лама  возвращалсЯ  в бенаресский  храм
’иртханкары,  слегка  похудевший  и,  насколько это было возможно, еще  чуть
пожелтевший, но  мЯгкий и  бесхитростный,  как всегда. €ногда он приходил  с
юга, с южной  окраины ’утикорина, откуда чудесные  огненные лодки плывут  на
–ейлон,  туда,  где  живут жрецы, знающие  Язык  пали; иногда  --  с  сырого
зеленого запада, из ЃомбеЯ,  окруженного трубами хлопчатобумажных фабрик,  а
однажды  --  с  севера;  направлЯЯсь туда,  он отмахал восемьсот миль, чтобы
проговорить  целый день с хранителем ‘вЯщенных €зображений в „оме —удес.  Ћн
входил в свою прохладную келью, сложенную из резного мрамора, -- жрецы храма
хорошо  относились к  старику,  --  смывал  с  себЯ дорожную  пыль, совершал
молитву и, хорошо  знакомый теперь  с  железнодорожными  порЯдками, уезжал в
вагоне третьего класса в ‹акхнау. ‘ледует отметить, что, возвращаЯсь оттуда,
он  (как об  этом сообщал его  друг-искатель  главному  жрецу), на некоторое
времЯ  переставал  горевать  о  потере  своей  ђеки  и  рисовать  диковинные
изображениЯ  Љолеса  †изни, но предпочитал  говорить  о  красоте  и мудрости
некоего таинственного челы, которого  никто из обитателей  храма никогда  не
видел. „а, он всю  €ндию исходил по следам благословенных ног. (“  хранителЯ
до  сих  пор  находитсЯ  весьма  подробный  отчет  о   его   странствиЯх   и
размышлениЯх.) ‚ жизни ему осталось лишь одно  -- найти ђеку ‘трелы.  Ћднако
во сне ему было  Явлено,  что это дело нельзЯ предпринимать  с  надеждой  на
успех, если искатель  не будет иметь  при себе  челы, которому предназначено
довести €скание до желанного  конца, челы, достигшего глубин мудрости, такой
же мудрости, какой одарены беловолосые хранители ‘вЯщенных €зображений. ’ак,
например  (тут  вынималась   табакерка,  и   любезные  жрецы-джайны  спешили
умолкнуть)...
     -- „авным-давно,  когда „евадатта был царем  Ѓенареса,  -- все слушайте
„жатаку! -- царские  охотники поймали слона и, прежде чем ему удалось от них
вырватьсЯ, надели ему на ногу страшные железные кандалы. џрость  и ненависть
овладели  его сердцем, и он  старалсЯ снЯть с себЯ кандалы и,  носЯсь взад и
вперед по  лесам, просил  своих  братьев-слонов сдернуть их  прочь. Ћдин  за
другим слоны пробовали снЯть кандалы хоботами, но это не удавалось. Ќаконец,
они  заЯвили, что  звериной силой  кольца  не  снЯть.  Ђ в  чаще леса  лежал
новорожденный,  еще  влажный  от  влаги  рождениЯ,  слоненок  этого   стада,
родившийсЯ накануне. Њать его  умерла.  ‘кованный слон, забыв  о собственных
муках, сказал: "…сли Я не позабочусь об этом сосунке, он погибнет под нашими
ногами". €так,  он  встал над  детенышем  и  ногами своими  загородил его от
беспорЯдочно движущегосЯ стада. € он попросил  молока у одной добродетельной
слонихи, и  слоненок  стал  расти,  а скованный  слон  был ему наставником и
защитником. Ќо слон --  все слушайте „жатаку!  -- только в тридцать пЯть лет
достигает  полной  силы, и в течение  тридцати пЯти сезонов дождей скованный
слон заботилсЯ о младшем слоне, и все это времЯ  оковы въедались в его тело.
’огда  однажды юный слон  заметил железо, до  половины вошедшее  в тело,  и,
обратившись  к  старшему,  спросил:  "—то  это такое?" -- ќто  мое  горе, --
ответил тот,  кто заботилсЯ о слоненке. ’огда молодой слон вытЯнул хобот и в
мгновение  ока  сорвал  кольцо, говорЯ: "Ќаступил долгожданный  час".  €так,
добродетельный слон,  терпеливо  ожидавший  и  совершавший  добрые  дела,  в
назначенный срок  был избавлен  от своих страданий  тем  самым  слоненком, о
котором он  заботилсЯ, позабыв о себе, -- все слушайте „жатаку! --  ибо слон
был Ђнанд а, а слоненок, сорвавший кольцо, не кто иной, как сам ‚ладыка...
     Џотом  лама добродушно качал головой  и,  неустанно постукиваЯ четками,
обращал  внимание  своих  слушателей  на  то, насколько  этот  слоненок  был
неповинен  в  грехе гордости.  Ћн  был  столь же  смиренен, как некий  чела,
который,  увидев  учителЯ  своего  сидЯщим  в   пыли  за  ‚ратами  “чености,
перепрыгнул через ворота  (ибо они были закрыты) и прижал  учителЯ  к своему
сердцу на  глазах у  всего  надменного города. ‚елика  будет  награда такого
учителЯ  и  такого  челы,  когда  наступит   длЯ  них  времЯ  вместе  искать
освобождениЯ!
     ’ак говорил лама, легко, как летучаЯ мышь,  перемещаЯсь по €ндии. ЌекаЯ
старуха, остраЯ на  Язык и обитающаЯ в одном доме посреди фруктовых деревьев
за ‘ахаранпуром, почитала его, как другаЯ женщина почитала пророка, но покои
его  помещались отнюдь не  на стене. Ћн сидел в одной из комнат на  переднем
дворе,  над  которой  ворковали голуби, а  хозЯйка снимала  с  лица ненужное
покрывало и болтала о духах и демонах Љулу, о нерожденных внуках и о дерзком
на Язык постреленке,  который говорил с нею во времЯ отдыха в пути.  Ћднажды
лама, свернув с Ѓольшого Љолесного Џути  ниже Ђмбалы, в одиночестве дошел до
деревни,  жрец  которой некогда  пыталсЯ одурманить  его.  Ќо  доброе  небо,
охранЯющее лам, в  сумерках направило его по полЯм, погруженного в себЯ и ни
о  чем  не  подозревающего,  к  дверЯм рисалдара.  ’ут могло выйти серьезное
недоразумение, ибо старый  военный спросил, почему „руг ‚сего Њира  проходил
этой дорогой всего шесть дней назад.
     --  ќтого не  может  быть,  -- сказал  лама.  --  Ћн вернулсЯ  к  своим
сородичам.
     -- Ћн сидел в  этом  углу пЯть ночей назад и рассказывал сотни  смешных
историй,  --  стоЯл  на  своем  хозЯин.  -- Џравда,  исчез  он  внезапно, на
рассвете, после дурацкой болтовни с моей  внучкой. Ћн  растет  быстро, но он
все тот  же „руг ‡везд, который сообщил мне истинное слово о войне. ђазве вы
разошлись?
     --  „а...  и нет, -- ответил лама. -- Њы...  мы не совсем разошлись, но
нам  не пришло  еще времЯ вместе  выйти на „орогу.  Ћн постигает  мудрость в
другом месте. Њы должны ждать.
     --  ‚се  равно.  Ќо если это не тот мальчик, так почему же он постоЯнно
говорит о тебе?
     -- Ђ что он говорил? -- спросил лама в волнении.
     --  „обрые  слова, сотню тысЯч добрых слов; говорил, что  ты его отец и
мать и  тому подобное. †аль, что он не поступил на королевскую службу. Ћн не
знает страха.
     ќто  известие  удивило  ламу,  который  в  ту  пору  не знал, как свЯто
соблюдал  Љим договор, заключенный с  Њахбубом Ђли и поневоле подтвержденный
полковником Љрейтоном...
     --  Ќе  надо  запрещать  молодому  пони  немного  поиграть,  --  сказал
барышник,  когда  полковник заметил, что  нелепо  шлЯтьсЯ по €ндии во  времЯ
каникул. --  …сли  ему не позволЯт  уйти  и  бродить  по  своей воле,  он не
посмотрит на  запрещение.  € тогда кто  поймает его? Џолковник-сахиб, только
раз в тысЯчу лет  рождаетсЯ  конь,  столь  способный к игре,  как  этот  ваш
жеребенок. Ђ нам люди нужны.

        ѓ‹Ђ‚Ђ •

     <i>Џодрос ваш сокол, сэр.
     Ћн не птенец,
     Ђ хищник, и познал свободу прежде,
     —ем Я его поймал.
     Ѓудь он моим
     (Љак эта вот охотничьЯ перчатка),
     Џустил бы Я его летать.
     Ћн крепок
     € закален: совсем он оперилсЯ...
     …му верните небо, и тогда
     …го осилит кто?
     ‘тража ѓау</i>

     ‹арган-сахиб  не  высказывалсЯ  столь  же  решительно,  но  его  мнение
совпадало  с мнением  Њахбуба, и это принесло пользу Љиму. Ћн  не  стремилсЯ
теперь уезжать из  ‹акхнау  в туземном платье  и,  если  удавалось письменно
снестись с Њахбубом,  направлЯлсЯ  в его лагерь и  переодевалсЯ на глазах  у
осторожного патхана. …сли бы топографическаЯ коробочка  с красками,  которой
он  в учебное  времЯ пользовалсЯ длЯ  раскрашиваниЯ карт, могла рассказать о
его  похождениЯх  во  времЯ  каникул, его навернЯка исключили бы  из  школы.
Ћднажды они вместе с Њахбубом, сопровождаЯ  три платформы лошадей длЯ конки,
добрались до прекрасного  города ЃомбеЯ,  и Њахбуб растаЯл от радости, когда
Љим  предложил  ему  переплыть €ндийский  океан  на  арабском  судне,  чтобы
закупить коней на берегах Ђрабского залива, ибо, как  он слышал от барышника
Ђбдуррахмана, этих коней можно было продать дороже простых кабульских.
     Љим вместе с этим большим купцом окунул  пальцы в блюда, когда Њахбуб и
несколько его единоверцев  были приглашены на большой обед в памЯть о хадже.
Ћни возвращались морем, через Љарачи, и тут Љим, впервые  испытавший морскую
болезнь, сидел на носовом люке каботажного парохода,  твердо  уверенный, что
его отравили. ‡амечательнаЯ коробочка  с лекарствами, которую  дал ему бабу,
оказалась бесполезной, хотЯ Љим пополнил ее содержимое в Ѓомбее.
     “  Њахбуба были дела  в Љветте, и там Љим, по признанию Њахбуба, окупил
стоимость  своего  содержаниЯ,  пожалуй даже  с избытком,  прослужив  четыре
необыкновенных  днЯ поваренком  в доме толстого интендантского чиновника, из
чьей конторки он, улучив момент, извлек маленькую счетную книгу на веленевой
бумаге  (записи  в ней  на первый взглЯд относились  исключительно к продаже
рогатого скота и верблюдов) и целую душную ночь напролет переписывал  ее при
лунном свете, лежа за каким-то строением  во дворе. Џотом он положил счетную
книгу на  место  и,  по приказанию  Њахбуба,  ушел  со  службы, не  попросив
расчета,  после чего  с  аккуратной копией  за  пазухой  догнал барышника на
дороге в шести милЯх от города.
     -- ќтот военный -- мелкаЯ рыбешка, --  объЯснил Њахбуб  Ђли,  --  но со
временем мы поймаем более крупную. Ћн лишь продает быков за две разные цены:
одна цена длЯ него, другаЯ -- длЯ правительства, а Я это не считаю грехом.
     -- Џочему мне нельзЯ было просто унести книгу и на этом успокоитьсЯ?
     -- ’огда он  перепугалсЯ бы  и донес  об этом своему начальству. Ђ  мы,
возможно,   потерЯли  бы   след   большой   партии  новых   ружей,   которые
переправлЯютсЯ из Љветты на ‘евер. €гра так велика, что одним взглЯдом можно
окинуть только маленький ее участок.
     -- Ћхо! -- проронил Љим и прикусил Язык. ќто случилось на каникулах, во
времЯ муссонов, после того  как  он получил награду  за успехи в математике.
ђождественские  каникулы   --  если  вычесть  десЯть  дней,  потраченные  на
собственные  развлечениЯ,  -- он  провел в доме ‹аргана-сахиба,  где большей
частью сидел перед трещащими пылающими дровами, -- в тот год дорога на „жеко
была покрыта четырехфутовым слоем снега, -- и, так как маленький индус уехал
женитьсЯ, помогал ‹аргану нанизывать жемчужины. ’от заставлЯл  Љима учить на
памЯть  целые  главы из Љорана и при  этом  читать  их,  в точности подражаЯ
интонациЯм и модулЯциЯм голоса настоЯщего муллы. Љроме того, он сообщил Љиму
названиЯ и свойства множества туземных лекарств, а также заклинаниЯ, которые
следует  читать,  когда даешь эти лекарства больным. ‚ечерами он рисовал  на
пергаменте магические фигуры --  изысканные пентаграммы, дополненные именами
дьЯволов --  Њарры  и  Ђвана,  спутника  царей,  --  которые  он причудливым
почерком писал по углам. ‹арган давал Љиму и более полезные советы -- насчет
ухода  за своим  собственным  телом,  лечениЯ приступов лихорадки  и простых
лечебных  средств, применЯющихсЯ в  „ороге. ‡а  неделю до того  срока, когда
Љиму  предстоЯло  уехать,  полковник Љрейтон -- и  это  было  нехорошо с его
стороны  --  прислал  мальчику  экзаменационный  лист  с вопросами,  которые
касались исключительно топографических реек, землемерных цепей, их звеньев и
углов.
     ‘ледующие каникулы он провел с  Њахбубом и тут, кстати сказать, чуть не
умер от жажды, тащась на верблюде к таинственному городу Ѓиканиру по пескам,
где  колодцы  имеют четыреста футов  глубины и  сплошь  завалены верблюжьими
костЯми.  Џо  мнению  Љима,  путешествие это  было не  из  приЯтных; вопреки
предварительной договоренности, полковник велел ему снЯть план этого дикого,
окруженного стенами города, и, так как мусульманским  конюхам и чистильщикам
трубок  нельзЯ  таскать  землемерных   цепей  вокруг   столицы  независимого
туземного государства, Љим был  вынужден измерЯть  все расстоЯниЯ при помощи
четок с шариками.  Ћн пользовалсЯ  компасом  по мере  возможности -- главным
образом в сумерки, когда верблюды были уже накормлены, --  и с помощью своей
топографической  коробочки, в которой лежали шесть  плиток с красками и  три
кисточки,  ему  удалось  начертить  план, не  слишком отличающийсЯ  от плана
города „жайсалмера. Њахбуб много смеЯлсЯ и посоветовал ему заодно уж сделать
письменный  доклад, и  Љим  принЯлсЯ писать на  последних  страницах большой
счетной книги, лежавшей под отворотом любимого седла Њахбуба.
     -- ‚ доклад надо  включить все то, что  ты видел, с чем соприкасалсЯ, о
чем размышлЯл. Џиши так, как будто сам джангилат-сахиб пришел  неожиданно  с
большой армией, намереваЯсь начать войну.
     -- Ђ как велика эта армиЯ?
     -- Ћ, пол-лакха человек.
     -- —епуха! ‚спомни, как мало колодцев в песках и как они плохи. ‘юда не
доберетсЯ и тысЯча человек, которых мучит жажда.
     -- ‚от и напиши об этом, а также обо всех  старых брешах в  стенах... о
том, где можно нарубить дров... о нраве и характере владетельного  кнЯзЯ.  џ
останусь здесь, покуда все мои лошади не будут распроданы. џ найму комнату у
ворот, и ты будешь моим счетоводом. ‡амок на двери хороший.
     „оклад, написанный размашистым почерком, по которому безошибочно  можно
было узнать каллиграфический стиль школы с