ка могла открытьсЯ  в любой
момент. Њы сидели в палатке. Њитька нервно металсЯ между  кроватей,  потираЯ
вспотевшие от волнениЯ руки. ‚  деревню пошли его лучшие друзьЯ: ‹енЯ -- его
землЯк, замечательный певец,  ѓриша --  ему Њитька аккомпанировал на  баЯне,
Ђнтон -- поэт, который лучший всех читал стихи, и ‚анЯ, который однажды спас
Њитьке жизнь.
     “же  зашло  солнце  и  сменилсЯ караул.  Њитька все чаще поглЯдывал  на
светЯщийсЯ циферблат своих  трофейных часов. ‘о  стороны  караульных  постов
донессЯ непонЯтный шум. Љто-то звал  врача, в то  времЯ  как  через лагерь к
штабу на всей скорости промчалсЯ мотоцикл.
     Џотащив  менЯ  за собой,  Њитька выскочил из палатки. €з других палаток
тоже выбегали люди.
     ‚озле караульного помещениЯ уже собралось много солдат. Ќа земле лежало
четыре  неподвижных тела. Ќесколько окровавленных солдат стоЯли и полулежали
рЯдом. €з их  путаных  объЯснений  мы узнали,  что солдаты  были  в соседней
деревне на празднике и там на них напали пьЯные крестьЯне, приревновавшие их
к  своим женам.  ЉрестьЯн было слишком  много, и солдат разоружили. —етверых
солдат насмерть зарубили топором, остальные были сильно изранены.
     ‚ сопровождении старших  офицеров приехал заместитель командира  полка.
‘олдаты  расступились и  стоЯли по стойке  смирно. ђаненые тщетно попытались
поднЯтьсЯ.  ‡аместитель  командира полка побледнел, но, держа себЯ  в руках,
выслушал доклад  одного из пострадавших и  отдал  приказ. ђаненых немедленно
отправили в госпиталь. Ќекоторые с трудом шли сами, опираЯсь друг на друга и
стираЯ кровь с лиц и волос рукавами.
     Њитька  присел  у ног убитых и молча  вглЯделсЯ  в их изрубленные лица.
Ћстальные солдаты стоЯли вокруг.
     ‚анЯ  лежал на спине лицом вверх. ‚ тусклом свете фонарЯ, на груди были
видны полосы свернувшейсЯ крови. ‹ицо  ‹ени было  разрублено  надвое  мощным
ударом  топора.  ђаздробленные  кости  черепа   перемешались  со  свисающими
обрывками шейных мышц.  ђазрубленные, изуродованные  лица  двоих других были
неузнаваемы.
     Џодъехала санитарнаЯ машина. Љогда тела увозили, Њитька больно сжал мою
руку.
     Ћ трагедии  объЯвили на вечерней  поверке.  ‘олдаты  с  трудом  глотали
слюну, слушаЯ новые  приказы, строго запрещающие  любые контакты с враждебно
настроенным местным  населением и любые действиЯ, которые могут ухудшить его
отношениЯ с Љрасной Ђрмией.
     ќтой  ночью  Њитька долго что-то шептал, тихо и невнЯтно говорил и  бил
себЯ по голове, а потом затих в сгустившейсЯ тишине.
     Џрошло несколько  дней. †изнь в полку возвращалась  в спокойное  русло.
‘олдаты  все  реже  вспоминали  имена  погибших. Ћни  снова  пели  и  начали
готовитьсЯ к приезду  полевого театра.  Ќо Њитька заболел, и кто-то подменЯл
его на занЯтиЯх.
     Ћднажды утром Њитька разбудил  менЯ  до рассвета  и  велел  мне  быстро
одеватьсЯ.  ‡атем  Я  помог  ему  перебинтовать   ноги  и  натЯнуть  сапоги.
ЏостанываЯ от боли, он продолжал быстро одеватьсЯ. “бедившись, что все спЯт,
Њитька  достал из-под кровати  свою винтовку.  Ћн  вынул  ее из  коричневого
футлЯра  и перекинул через плечо. Џустой  футлЯр он осторожно задвинул назад
под кровать, так,  чтобы  казалось, будто  винтовка была  на месте. Ћн  снЯл
телескопический  прицел  и  вместе  с  маленькой треногой положил  в карман.
Џроверив  патронташ, он снЯл с крючка полевой бинокль  и  повесил его мне на
шею.
     Њы осторожно  выскользнули из палатки и миновали полевую  кухню.  Љогда
часовой прошел мимо нас, мы  быстро побежали к кустам, пересекли прилегающее
к лагерю поле и вскоре отошли далеко от расположениЯ части.
     ѓоризонт все еще был затЯнут ночным туманом. ‘ветлаЯ полоса проселочной
дороги пробиралась между зависшими над полЯми бесформенными облаками тумана.
     Њитька вытер  с шеи пот, подтЯнул ремень  и потрепал менЯ по голове. Њы
спешили к лесу.
     џ не знал, куда мы идем и почему торопимсЯ. Ќо  Я догадалсЯ, что Њитька
задумал что-то  запретное, что-то  такое,  что может  стоить ему положениЯ в
армии и в обществе.
     ЏонимаЯ  это,  Я,  тем не  менее,  гордилсЯ, что ѓерой ‘оветского ‘оюза
выбрал менЯ спутником и помощником в своем секретном деле.
     Њы шли быстро. Џо тому, как Њитька прихрамывал и поправлЯл сползающую с
плеча винтовку,  было  видно, что  он  устал. ‘потыкаЯсь, он глухо  бормотал
ругательства,  которые обычно запрещал говорить молодым  солдатам. Љогда  он
понЯл, что Я слышу  его, он приказал мне забыть эти слова. џ согласно кивал,
но многое отдал бы, чтобы  снова заговорить  и произнести  эти великолепные,
сочные, как спелые сливы, русские ругательства.
     Њы  осторожно миновали  спЯщую деревню. „ым еще не  поднималсЯ из труб,
молчали петухи  и собаки. ‹ицо  Њитьки напрЯглось, губы пересохли. Ћн открыл
флЯгу с холодным кофе и, выпив глоток, передал мне. Њы поспешили дальше.
     Љогда мы вошли в лес, уже было светло,  как днем,  но под деревьЯми все
еще таилсЯ полумрак. Ћцепеневшие деревьЯ стоЯли, как мрачные монахи в черных
сутанах, заслонЯЯ полЯны и прогалины широкими рукавами веток.  ‚ одном месте
солнце пробралось через  маленькую  щель среди  крон  деревьев  и  его  лучи
слепили глаза сквозь растопыренные ладони каштановых листьев.
     Џосле  недолгих  размышлений, Њитька выбрал  высокое крепкое  дерево на
краю  леса, поближе  к  полю. ‘твол был скользким, но  на  нем были сучки, а
раскидистые  ветви  опускались  достаточно  низко  от земли. ‘начала  Њитька
подсадил  на  дерево менЯ,  потом  подал винтовку,  бинокль, телескопический
прицел и треногу. џ тщательно развесил их на ветках. ’еперь была моЯ очередь
помогать  ему.  Љогда  Њитька, покрЯхтываЯ  и тЯжело дыша, мокрый  от  пота,
вскарабкалсЯ ко мне  на ветку, Я взобралсЯ на  другую, повыше. ’ак,  помогаЯ
друг другу, мы  смогли добратьсЯ почти до самой вершины  с винтовкой  и всем
снарЯжением.
     Ќемного  отдохнув,  Њитька  молча развел  в стороны  закрывающие  обзор
ветки,  некоторые  обрезал,  а другие  привЯзал.  ‘коро  он соорудил  вполне
удобный  и  хорошо  замаскированный  тайник.  ‚  подлеске  хлопали  крыльЯми
невидимые сверху птицы.
     Џривыкнув  к  высоте,  Я начал  различать очертаниЯ строений в  деревне
прЯмо  перед нами. €з  печных труб  потЯнулись  первые  струйки дыма. Њитька
установил  на  винтовку  оптический  прицел и устойчиво закрепил треногу. Ћн
откинулсЯ назад и упер винтовку так, чтобы она не двигалась.
     „овольно долго он изучал деревню в бинокль.  Џотом,  отдав  его мне, он
начал настраивать  винтовочный  прицел. ‚  бинокль Я оглЯдел деревню. Љак по
волшебству, она  придвинулась так близко, что  казалось -- дома стоЯт совсем
рЯдом  с лесом.  €зображение  было  настолько  чистым  и Ясным,  что  Я  мог
сосчитать каждую соломинку на стрехах. џ увидел кур, разгребавщих пыль возле
курЯтника, и пса, потЯгивающегосЯ под ласковыми лучами восходЯщего солнца.
     Њитька  попросил бинокль. џ окинул деревню взглЯдом в последний раз. €з
дома  вышел мужчина. Ћн потЯнулсЯ, зевнул и посмотрел в безоблачное небо.  џ
заметил,  что  рубашка  на  нем расстегнута, а  на  коленЯх  штанов  большие
заплаты.
     Њитька  убрал бинокль подальше от менЯ. Ћн  внимательно  изучал деревню
через прицел.  џ напрЯгал глаза,  но без  биноклЯ видел далеко внизу  только
карликовые дома.
     ђаздалсЯ выстрел.  џ  вздрогнул,  в кустах затрепыхались птицы.  Њитька
поднЯл разгорЯченное вспотевшее лицо  и  что-то пробормотал.  џ  потЯнулсЯ к
биноклю. ‘мущенно улыбаЯсь, он придержал мою руку.
     џ обиделсЯ, но и так мог догадатьсЯ, что произошло.  џ представил,  как
крестьЯнин, заваливаЯсь на спину, взметнул руки, будто хватаЯсь за невидимую
опору, и рухнул на крыльцо.
     Њитька  перезарЯдил  винтовку  и  положил стрелЯную  гильзу  в  карман.
’ихонько посвистываЯ  сквозь  зубы,  он спокойно  расматривал  деревню через
бинокль.
     џ попробовал вообразить, что же он там увидел. €з дома вышла закутаннаЯ
в коричневые лохмотьЯ старуха и, глЯнув в небо, перекрестилась. ‚ тот же миг
она  заметила лежащего на земле мужчину и поковылЯла к нему. Ћна перевернула
тело лицом вверх и, увидев кровь, закричала и побежала к соседЯм.
     ђазбуженные  ее  криком,  мужчины  натЯгивали  штаны,  а  женщины, едва
проснувшись, выскакивали из домов. „еревнЯ  забурлила от  снующих  по улицам
людей. Њужчины, отчаЯнно жестикулируЯ и беспомощно озираЯсь, наклонЯлись над
убитым.
     Њитька слегка шевельнулсЯ. Ћн  припал к  окулЯру прицела и вжал приклад
винтовки в плечо. Ќа его лбу заблестели  капли  пота. Ћдна из них покатилась
вниз, пробралась через  кустистую  бровь, показалась у  переносицы и по щеке
скатилась к подбородку. Џока она добиралась до губ, Њитька трижды выстрелил.
     џ  зажмурилсЯ и снова увидел деревню. ’ам на землю осело еще три  тела.
Ћстальные крестьЯне в панике разбегались, не слыша на такой дистанции звуков
выстрелов и не понимаЯ, откуда ведетсЯ огонь.
     „еревню охватил страх.  Ѓезумно рыдаЯ, родственники  убитых  тащили  за
руки и за ноги неподвижные тела к домам и амбарам. ‚округ толклись старики и
дети,  которые еще не разобрались, что происходит. —ерез несколько мгновений
все исчезли. Ѓыли закрыты даже ставни.
     Њитька еще раз осмотрел деревню. „олжно быть,  на улице никого не было,
потому что  осмотр занЯл  много времени. ‚друг он отложил  бинокль и схватил
винтовку.
     џ  размышлЯл. Ќаверное, какой-нибудь молодой парень  возвращалсЯ домой,
пробираЯсь между сараЯми и стараЯсь укрытьсЯ от снайпера. ‚от он остановилсЯ
и, не знаЯ откуда могут прилететь пули, осматриваетсЯ. Љак только он подошел
к густым зарослЯм шиповника, Њитька снова выстрелил.
     —еловек  остановилсЯ,  как пригвожденный  к месту.  Ћн стал на  колено,
попыталсЯ согнуть другую ногу и  свалилсЯ прЯмо  на  куст шиповника. Љолючие
ветки глубоко прогнулись.
     Њитька отдыхал опершись  на винтовку. ЉрестьЯне  спрЯтались по домам  и
никто не думал выходить.
     Љак  Я завидовал  Њитьке!  џ вдруг понЯл  многое из того,  что  однажды
говорил  один  солдат.  "—еловек,  -- сказал  он,  -- это  звучит  гордо". ‚
человеке идет  постоЯннаЯ  война.  € он сам  решает, победить,  или остатьсЯ
побежденным,  или  самому  вершить правосудие.  ‘ейчас  Њитька Љукушка,  сам
определил меру мести за своих друзей, не оглЯдываЯсь на других, рискуЯ своим
положением в  полку  и  званием  ѓероЯ  ‘оветского  ‘оюза. Ќо если  бы он не
отомстил,   зачем  же  тогда  он  совершенствовалсЯ  в  искусстве  стрельбы,
тренировал  глазомер, руки и дыхание?  —то стоило бы  длЯ него звание ѓероЯ,
так уважаемое и почитаемое  десЯтками миллионов его сограждан, если бы он не
был достоин его в своих глазах?
     € это еще не все. Љак бы ни  любили человека, как бы ни восхищались им,
прежде  всего он живет  в себе самом.  …сли  он не в ладу с  собой, если  он
озабочен  тем, что  не  совершил  чего-то, что  обЯзан был  совершить, чтобы
сохранить чувство собственного достоинства, он похож на  "печального „емона,
духа изгнаньЯ, мечущегосЯ над грешною землей".
     €  еще кое-что  Я понЯл. Њного тропинок и подъемов ведет  к вершине. Ќо
этой вершины можно достичь в одиночку или с помощью верного  друга --  вроде
того, как мы с Њитькой карабкались вверх по дереву. ќто была особаЯ вершина,
в стороне от марша трудЯщихсЯ масс.
     ‹асково  улыбнувшись,  Њитька отдал мне  бинокль.  џ впилсЯ  взглЯдом в
деревню,  но увидел  только  наглухо запертые дома.  ’олько куры и индейки с
важным видом  прогуливались по улицам. џ уже  было  отдал ему бинокль, когда
увидел,  как из-за домов  вышел большой  пес. Ћн  взмахнул хвостом и почесал
задней  ногой  за  ухом.  џ  вспомнил  €уду.  €менно так он  чесалсЯ, злобно
поглЯдываЯ на менЯ, когда Я висел на крючьЯх.
     џ тронул Њитьку за руку и  кивнул  на деревню. Ћн подумал, что Я увидел
людей  и припал  к оптическому  прицелу. Ќикого  не увидев, он вопросительно
посмотрел  на  менЯ.  џ  знаками  попросил  убить  пса.  “дивившись,  Њитька
отказалсЯ сделать это. џ снова попросил.  Ќеодобрительно посмотрев на  менЯ,
он снова отказалсЯ.
     Њы сидели  молча  и прислушивались  к  встревоженному  шелесту  листвы.
Њитька в  последний раз  осмотрел  деревню,  потом  сложил  треногу  и  снЯл
оптический прицел. Њы начали медленно слезать с  дерева. €ногда, повиснув на
руках и нащупываЯ ногами опору, Њитька мычал от боли.
     Ћн  закопал  стрелЯные  гильзы  в  мох  и уничтожил  все  следы  нашего
присутствиЯ. Џотом мы отправились в лагерь, откуда уже доносилсЯ громкий рев
проверЯемых  механиками  машин.  Ќазад мы  пробрались  незамеченными.  Џосле
полуднЯ,  когда все были  на службе,  Њитька  вычистил  винтовку  и прицел и
положил их в футлЯр.
     Љ вечеру он повеселел и, как  прежде,  пел  у костра  песни о красавице
Ћдессе,  об артиллеристах,  которые мстили за  матерей,  потерЯвших  в войне
своих сыновей.
     ‘олдаты сидели вокруг костра и хором подпевали ему. „алеко было  слышны
их  сильные  звонкие  голоса.  €з  деревни доносилсЯ монотонный погребальный
перезвон колоколов.


        18

     ’олько через несколько дней Я смирилсЯ с тем, что придетсЯ расстатьсЯ с
ѓаврилой,  Њитькой  и  остальными  полковыми  друзьЯми.  Ќо  ѓаврила  твердо
объЯснил мне, что полковыми друзьЯми. Ќо  ѓаврила твердо объЯснил  мне,  что
война уже заканчиваетсЯ,  что  моЯ  родина полностью освобождена от немцев и
что  по закону потерЯвшиесЯ во  времЯ  войны дети, должны быть доставлены  в
специальные дома, где они будут жить, пока не выЯснитсЯ судьба их родителей.
     …два  сдерживаЯ слезы, Я  смотрел ему  в глаза пока  он все это говорил
мне. ѓавриле тоже было Явно не по  себе. џ знал, что они с Њитькой обсуждали
мое будущее и при малейшей возможности оставили бы менЯ в полку.
     ѓаврила пообещал, что если  через три месЯца  после окончаниЯ войны мои
родители  не объЯвЯтсЯ, он сам позаботитсЯ обо  мне  и отправит в школу, где
менЯ снова научат говорить. Џока же,  он настоЯтельно советовал, чтобы  Я не
трусил, помнил его науку и каждый день читал советскую газету "Џравда".
     Њне вручили вещевой мешок полный  подарков  от солдат и свЯзку  книг от
Њитьки и ѓаврилы.  џ был  одет  в форму солдата ‘оветской Ђрмии  -- полковой
портной сшил ее специально длЯ менЯ. ‚ кармане оказалсЯ маленький деревЯнный
пистолет с портретом ‘талина на одной стороне ручки и ‹енина -- на другой.
     Џришло  времЯ расставатьсЯ. џ уезжал с сержантом ћрием  --  у него были
дела  по службе  в  том  городе,  где  принимали потерЯвшихсЯ  детей. ‚ этом
промышленном, самом большом в стране городе Я жил до войны.
     ѓаврила  убедилсЯ,  что  Я снабжен всем  самым  необходимым  и  еще раз
проверил мое личное дело. Ћн включил в него все,  что Я  сам рассказал ему о
своем имени, о довоенном доме, то, что помнил о родителЯх, городе, в котором
жил, о наших родственниках и друзьЯх.
     ‚одитель завел  двигатель автомобилЯ. Њитька  похлопал менЯ по плечу  и
дал мне наставление, чтобы Я всегда защищал честь  ‘оветской Ђрмии.  ѓаврила
крепко обнЯл менЯ, а остальные друзьЯ, по очереди, как взрослому, пожали мне
руку.  Њне  хотелось  плакать,  но  Я  изо  всех  сил   старалсЯ   держатьсЯ
невозмутимым.
     Њы поехали на станцию. Џоезд был набит солдатами и штатскими.  Ћн часто
останавливалсЯ у разбитых стрелок, продвигалсЯ дальше и снова останавливалсЯ
между  станциЯми. Њы  проезжали разбомбленные  дома,  опустошенные  деревни,
оставленные  автомобили, танки,  пушки, самолеты с искореженными крыльЯми  и
хвостовым оперением. Ќа многих станциЯх к  путЯм подбегали оборванные люди и
выпрашивали сигареты  и еду, а полуголые  ребЯтишки стоЯли  и, разинув  рты,
глазели на поезд. „о станции назначениЯ мы добирались два днЯ.
     ‚се пути  были занЯты  военными эшелонами,  вагонами Љрасного Љреста  и
открытыми платформами с  армейскими  грузами. Ќа перроне толпились советские
солдаты,  бывшие  военнопленные  в  самых  разных  униформах,   инвалиды  на
костылЯх, оборванные  штатские и слепые, постукивающие  палками по каменному
тротуару. €ногда санитарки проводили  истощенных  людей в полосатой  одежде.
Џри  их поЯвлении солдаты  притихали -- эти люди были спасены от крематориЯ,
они возвращались к жизни после концентрационных лагерей.
     џ  вцепилсЯ  в  руку ћриЯ  и смотрел  в серые  лица  этих  людей, в  их
горЯчечно блестЯщие  глаза, сверкавшие как осколки битого стекла среди пепла
прогоревшего костра.
     Ќеподалеку  локомотив  подтащил  к входу  в  здание  вокзала сверкающий
вагон.  €з  вагона вышла  иностраннаЯ  военнаЯ делегациЯ  в  Ярких мундирах.
Ѓыстро выстроилсЯ почетный  караул и оркестр заиграл марш. Ћдетые с иголочки
офицеры и люди в полосатом молча разминулись на узком перроне.
     Ќад  зданием  вокзала развевались  новые  флаги.  €з  громкоговорителей
ревела музыка времЯ от времени перебиваемаЯ хриплыми приветствиЯми и речами.
ћрий посмотрел на часы и мы начали пробиратьсЯ к выходу.
     Љ сиротскому  приюту мы доехали  на  попутном военном грузовике.  “лицы
были  запружены автоколоннами и солдатами,  на тротуарах кишели люди.  Џриют
располагалсЯ  на отдаленной улице в нескольких старых домах. €з окон глазели
многочисленные дети.
     ‚ вестибюле мы просидели около часа. ћрий читал газету, а Я притворЯлсЯ
беззаботным. ‚ конце  концов  пришла заведующаЯ, и, поздоровавшись, взЯла  у
ћриЯ папку с  моими документами.  Ћна  подписала какие-то бумаги, отдала  их
ћрию  и положила руку мне на  плечо. џ резко  сбросил ее руку. Џлечи мундира
предназначены длЯ погон, а не длЯ женских рук.
     Џришло времЯ  прощатьсЯ.  ћрий  старалсЯ  казатьсЯ веселым.  Ћн  шутил,
поправлЯл мою форменную  фуражку, подтЯгивал  веревку  на свЯзке подписанных
Њитькой  и  ѓаврилой книг,  которую  Я  держал  под  мышкой.  Ќапоследок  мы
по-взрослому обнЯлись. ‡аведующаЯ стоЯла рЯдом.
     џ  сжал приколотую к левому нагрудному  карману красную звезду. ќто был
подарок от ѓаврилы --  на ней был изображен  профиль ‹енина. ’еперь Я верил,
что эта  звезда,  ведущаЯ миллионы рабочих к светлой цели, принесет удачу  и
мне. џ пошел за женщиной.
     “зкими  коридорами мы шли  мимо дверей открытых в классные комнаты. ’ам
шли занЯтиЯ. ‚ некоторых классах ученики кричали  и дрались. Љакие-то ребЯта
завидев мою форму, начали показывать на менЯ  пальцами  и засмеЯлись. Љто-то
запустил в менЯ огрызком Яблока. џ увернулсЯ и он угодил в заведующую.
     Џервые несколько дней  менЯ  не  оставлЯли в  покое. ‡аведующаЯ хотела,
чтобы  Я  снЯл форму  и  носил  обычную  детскую  одежду,  которую  присылал
международный  Љрасный Љрест.  џ чуть  не ударил  воспитательницу, когда она
попыталсЯ забрать мои  вещи.  Ќочью,  длЯ сохранности,  Я засовывал штаны  и
гимнастерку под матрас.
     —ерез  несколько  дней,  моЯ  давно  нестираннаЯ  одежда  начала  дурно
пахнуть,  но  Я все  так  же отказывалсЯ  переодетьсЯ хотЯ  бы на один день.
ђассерженнаЯ   моим  непослушанием   заведующаЯ  позвала  на  помощь   двоих
воспитательниц,  чтобы силой  отобрать  у  менЯ форму. ‹икующаЯ  толпа ребЯт
наблюдала за схваткой.
     џ  вырвалсЯ из рук неповоротливых  женщин и  выбежал  на  улицу. ’ам  Я
обратилсЯ  к  четверым  спокойно  прогуливавшимсЯ  солдатам. †естами  Я  дал
понЯть,  что не могу говорить. Ћни  дали  бумагу  и  Я  написал, что  Я  сын
воюющего сейчас на фронте советского офицера и что Я дожидаюсь своего отца в
этом  приюте. ‡атем,  тщательно  подбираЯ слова, Я  дописал, что  заведует в
приюте  дочь капиталиста,  что  она  ненавидит  Љрасную  Ђрмию  и  вместе  с
воспитательницами, которых  она  эксплуатирует, каждый день избивает менЯ за
то, что Я одет в форму советского солдата.
     Љак Я и рассчитывал, моЯ записка возмутила молодых солдат. Ћни пошли со
мной  и, пока один  из  них крушил  цветочные горшки в  застеленном  коврами
кабинете    заведующей,   остальные   гонЯлись   за    испуганно   визжащими
воспитательницами, шлепаЯ их и щипаЯ за бока.
     Џосле  этого  работники  приюта  отстали  от  менЯ.  „аже   учителЯ  не
возражали,  когда Я отказалсЯ учитьсЯ читать и  писать  на  родном Языке.  џ
написал на  классной  доске, что  мой родной Язык -- русский, Язык  страны в
которой  большинство не  эксплуатирует меньшинство, а учителЯ не  наказывают
учеников.
     Ќа стене, над моей кроватью, висел большой календарь.  Љаждый прошедший
день  Я отмечал  в нем красным карандашом.  ‚ойна все  еще  продолжалась  на
территории ѓермании и Я  не знал, сколько дней осталось до  ее конца, но был
уверен,  что ЉраснаЯ  ЂрмиЯ делает все от  нее  зависЯщее,  чтобы приблизить
победу.
     Љаждый  день  Я выскальзывал из приюта  и за деньги,  которые  мне  дал
ѓаврила, покупал свежий  номер "Џравды". џ быстро прочитывал все сообщениЯ о
последних  победах  и  внимательно рассматривал  новые фотографии ‘талина. џ
успокаивалсЯ. ‘талин  выглЯдел  бодрым  и моложавым.  ‚се шло хорошо.  ‚ойна
скоро закончитсЯ.
     Ћднажды менЯ вызвали на медицинский осмотр.  џ отказалсЯ  оставить свою
одежду у входа в  кабинет и  носил ее  с  собой под мышкой.  Џотом  со  мной
беседовала какаЯ-то общественнаЯ комиссиЯ. Ћдин из ее сотрудников, немолодой
уже  мужчина, внимательно изучал мои бумаги. Ћн доброжелательно обратилсЯ ко
мне  по имени и попросил хоть приблизительно вспомнить, куда, расставшись со
мной, собирались  ехать мои  родители.  џ сделал вид,  что не  понимаю  его.
Љто-то  перевел вопрос на  русский,  объЯснив,  что,  похоже, он  знал  моих
родителей  до  войны. џ  равнодушно написал  на грифельной  доске,  что  мои
родители погибли во времЯ бомбежки. —лены комиссии недоверчиво посмотрели на
менЯ. џ холодно попрощалсЯ и вышел. ќтот пытливый человек растревожил менЯ.
     ‚  приюте жило пЯтьсот детей. Ќас разделили  на группы, и  мы ходили на
уроки в  тесные,  плохо освещенные классы. Њногие мальчики  и  девочки  были
искалечены и теперь  вели  себЯ необычно. Љлассы  были  переполнены. Ќам  не
хватало  парт и классных  досок. џ сидел  рЯдом с мальчиком  моего возраста,
который непрерывно бормотал:  "ѓде же мой папочка? ѓде же мой  папочка?". Ћн
посматривал вокруг, как будто ожидал, что его папочка вынырнет сейчас из-под
парты и погладит его  по  потному лбу.  Џозади нас сидела девочка, у которой
взрывом оторвало пальцы на обеих руках. Ћна  пристально  смотрела на гибкие,
как червЯчки, пальцы  других  детей. ‡аметив ее взглЯд, дети  быстро убирали
руки. …ще дальше сидел мальчик с изуродованной челюстью и без руки. …сть без
посторонней помощи он не мог. Ћт него исходилсЯ запах гноЯщейсЯ раны. …ще  в
классе было несколько частично парализованных детей.
     Њы  рассматривали друг друга  с  отвращением  и страхом. Ќикогда нельзЯ
было знать  навернЯка, что  придет в  голову соседу. Њногие ребЯта  в классе
были старше и сильнее менЯ. Ћни знали, что Я не могу говорить и считали, что
Я еще и слабоумный. Ћни дразнили менЯ и времЯ от времени избивали. Џо утрам,
после  бессонной ночи в  переполненной спальне, Я  заходил  в класс,  как  в
ловушку,  чувствуЯ   страх  и  тревогу.  Ћщущение  приближающейсЯ  опасности
нарастало. Ќервы  мои  были натЯнуты, как тетива рогатки, и  невиннаЯ стычка
могла  вывести  менЯ  из равновесиЯ.  џ не боЯлсЯ драки, страшнее  было  бы,
защищаЯсь, серьезно искалечить кого-нибудь и угодить в тюрьму.  ќто означало
бы конец моим мечтам вернутьсЯ к ѓавриле.
     ‚о  времЯ  драки Я не контролировал свои  движениЯ. Њои  руки  обретали
собственную  жизнь и их было невозможно оторвать от обидчика. Џосле драки  Я
еще долго не мог успокоитьсЯ и, распалЯЯсь, вновь переживал случившеесЯ.
     Љроме того, Я не  мог  убегать. “видев  направлЯющуюсЯ ко мне  компанию
ребЯт, Я немедленно останавливалсЯ. џ уговаривал себЯ, что остерегаюсь удара
в   спину  и  что  остановившись,  смогу  лучше  оценить  силу  и  намерениЯ
противника.  Ќо  на самом деле, Я не мог убежать даже когда хотел. Њои  ноги
странным  образом  цепенели. Ѓедра  и  икры  наливались  свинцом,  а  колени
становились легкими и воздушными, как взбитые подушки. Њне  не помогали даже
воспоминаниЯ о  всех  предыдущих  успешных  побегах.  ЉакаЯ-то  тайнаЯ  сила
приковывала менЯ к земле. џ останавливалсЯ и дожидалсЯ обидчиков.
     џ  никогда  не забывал  Њитькиных  поучений.  Ћн  говорил,  что человек
никогда  не  должен  допускать,  чтобы  с ним  дурно  обращались,  иначе  он
перестанет себЯ уважать и тогда его жизнь станет бессмысленной. Џоддерживать
же чувство собственного достоинства и не  падать духом человек сможет только
если будет мстить обидчикам за нанесенные оскорблениЯ.
     —еловек всегда  должен  мстить  за несправедливость  и унижение. ‚ мире
слишком много беззакониЯ, чтобы разбиратьсЯ в нем и дожидатьсЯ справедливого
возмездиЯ. ЌельзЯ прощать обиды --  каждаЯ должна быть обЯзательно отомщена.
Њитька говорил, что выживает только тот, кто уверен в своих силах и убежден,
что за любое  оскорбление сможет вдвойне отплатить врагу.  ‚се очень просто:
если кто-то уЯзвил вас  и вам  стало больно, как от удара  кнутом, считайте,
что вас действительно хлестнули кнутом и мстите за  это. …сли кто-то дал вам
пощечину, но  на вас она подействовала как  тысЯча ударов,  отвечайте как за
тысЯчу ударов. Њесть  должна  быть пропорциональна  доставленным  вам  боли,
оскорблению и унижению. Ћбыкновенную пощечину  кто-то может  и не  заметить,
другой  же будет страдать так, будто его били  сотни дней. Ћдин забудет  обо
всем через час, другого по ночам будут мучить кошмары.
     Љонечно, верно было и обратное. …сли вас ударили палкой, но длЯ вас это
был безобидный шлепок, берите реванш за шлепок.
     †изнь  в  приюте была  полна  внезапных  нападений и  драк. Џочти  всех
называли по кличкам. ‚  моем классе был мальчик, которого прозвали ’анком за
то, что  он  колотил  любого, кто не уступал ему дорогу.  Њальчик  по кличке
Џушка без какой-либо  причины швырЯлсЯ  тЯжелыми  предметами. Ѓыли  и другие
ребЯта. ‘аблЯ  дралсЯ, размахиваЯ ребром ладони, ‘амолет сбивал противника с
ног и пинал его  в лицо, ‘найпер издалека бросалсЯ камнЯми,  а Ћгнемет метал
зажженные спички в одежду и ранцы.
     “ девочек тоже были прозвища. ѓраната ранила обидчиков зажатым в кулаке
гвоздем.   Џартизанка,  маленькаЯ  скромнаЯ  девочка,   наклонЯЯсь,  хватала
проходЯщих мимо  людей за ноги и валила  на  пол,  а ее  подруга -- ’орпеда,
обнимаЯ  упавшего так, будто хотела ему отдатьсЯ, мастерски  наносила удар в
пах.
     “чителЯ и дежурные воспитатели не могли справитьсЯ с этими  подростками
и старались держатьсЯ  в  стороне  от их потасовок. €ногда случались и более
серьезные  происшествиЯ.  Љак-то Џушка швырнул  тЯжелый ботинок  в маленькую
девочку, котораЯ отказалась его поцеловать. —ерез несколько дней она умерла.
‚ другой раз Ћгнемет поджег одежду у троих ребЯт и запер их в классе.  „воих
из них отвезли в больницу с сильными ожогами.
     ‹юбаЯ драка  доходила до крови. Њальчишки и девчонки сражались  за свою
жизнь и развести  драчунов  было  невозможно.  Џо  ночам  происходили вещи и
похуже.  Њальчишки  насиловали  девочек  в темных  коридорах.  Ћднажды ночью
несколько  ребЯт  изнасиловали в подвале воспитательницу.  Ћни продержали ее
там  несколько часов, приглашаЯ остальных присоединитьсЯ к ним, и возбуждали
женщину изощренными ласками которым научились во времЯ войны. ‚ конце концов
они довели ее до исступлениЯ. Ћна пронзительно вскрикивала всю ночь, пока ее
не увезла скораЯ помощь.
     Ќекоторым девочкам нравилось привлекать  к себе  внимание. Ћни  оголЯли
тело  и  подзывали  желающих  прикоснутьсЯ  к  ним.  Ћни   вызывающе  громко
рассказывали друг другу о том, что во времЯ  войны проделывали с ними разные
мужчины. Ќочью они сбегали в парк и знакомились там с пьЯными солдатами.
     Њногие мальчики  и  девочки  были  невозмутимы  и ко всему  равнодушны.
ЏрислонЯсь к стене, они молча, не проЯвлЯЯ  эмоций, рассматривали стоЯщие  у
них перед  глазами, видимые только им  картины. ѓоворили,  что  некоторые из
этих детей жили раньше в гетто и концентрационных лагерЯх. …сли бы оккупациЯ
не закончилась, они бы уже давно погибли. „ругие,  очевидно, провели войну у
жестоких и алчных приемных родителей, которые нещадно  эксплуатировали их  и
пороли  за  малейшую провинность. ‚стречались  также ребЯта  о жизни которых
никто ничего не знал. ‚  приют они попали  из  армии или полиции.  Ќичего не
было известно  об их родителЯх, неЯсно было и  где они провели войну. Ћ себе
отвечать   они    отказывались,   отделываЯсь    уклончивыми   ответами    и
снисходительными презрительными ухмылками.
     Џо  ночам Я боЯлсЯ заснуть,  потому что мальчишки проделывали  друг над
другом разные болезненные штуки. џ спал одетым -- в одном кармане у менЯ был
нож, в другом -- деревЯнный кастет.
     Љаждый день  Я  зачеркивал  на своем календаре еще  один день. "Џравда"
сообщала, что ЉраснаЯ ЂрмиЯ уже дошла до логова фашистского зверЯ.
     Џостепенно Я  подружилсЯ с мальчиком по прозвищу Њолчун. ‚ел  он  себЯ,
как немой -- с тех пор как он поЯвилсЯ в приюте, никто  не слышал от него ни
слова. ‚се знали, что он может говорить, но когда-то, во времЯ войны, понЯл,
что   это  бессмысленно,   и  замолчал.  Њальчишки  пытались  заставить  его
заговорить. Ћднажды они избили его до крови, но не добились ни звука.
     Њолчун был  старше и сильнее  менЯ. ‘перва мы избегали  друг друга. Њне
казалось, что своим молчанием  он передразнивает тех,  кто  действительно не
может говорить.  …сли нормальный  парень  решил не разговаривать, то обо мне
тоже  могут подумать, что Я  лишь притворЯюсь немым. …сли бы мы подружились,
это только подтвердило бы такое подозрение.
     Ћднажды Њолчун неожиданно выручил  менЯ, сбив  с ног колотившего менЯ в
коридоре мальчишку. Ќа  следующий день,  на перемене, Я ввЯзалсЯ  в драку на
его стороне.
     Џосле   этого   мы  сели  вместе  на  последней   парте.   ‘начала   мы
переговаривались  записками, потом  выучились  объЯснЯтьсЯ  жестами.  Њолчун
ходил  со  мной на вокзал знакомитьсЯ с  проезжающими солдатами.  ‚двоем  мы
угнали велосипед у  пьЯного почтальона, гулЯли по городскому парку,  еще  не
разминированному и закрытому длЯ публики, и подглЯдывали в городской бане за
раздевающимисЯ девушками.
     Џо вечерам  мы убегали из приюта и, слонЯЯсь по  близлежащим площадЯм и
дворам,  вспугивали  влюбленные  парочки,  бросали  камни  в закрытые  окна,
нападали на неосторожных прохожих. Џосильнее и  выше менЯ ростом, Њолчун был
зачинщиком наших проделок.
     Љаждое утро  нас  будил  свисток  проходЯщего  неподалеку  пригородного
поезда, привозившего  на  базар  крестьЯн.  Џо вечерам тот же поезд развозил
крестьЯн домой, по деревнЯм, по  этому  единственному пути.  Ћсвещенные окна
вагонов мелькали среди деревьев, как светлЯчки.
     ‚  солнечные  дни мы  с  Њолчуном  босиком  бродили по железной дороге,
ступаЯ на  согретые  солнцем  шпалы  и колючую щебенку. €ногда,  если  возле
дороги собиралось много детворы, мы давали представление. ‡а несколько минут
до прихода  поезда Я  ложилсЯ  между рельсов  лицом  вниз,  прикрываЯ голову
руками и прижимаЯсь к шпалам. Џока Я терпеливо ждал, Њолчун собирал публику.
џ   прислушивалсЯ  к  рокочущему  перестуку  колес  приближающегосЯ  поезда.
Џостепенно Я начинал сотрЯсатьсЯ вместе с рельсами. Љогда локомотив проходил
прЯмо надо мной, Я  как только мог вжималсЯ в шпалы и старалсЯ ни  о чем  не
думать. ђаскаленнаЯ топка накрывала менЯ волной горЯчего воздуха, и огромнаЯ
машина  с  Яростным ревом проносилась над  моей  головой. ‡атем Я дожидалсЯ,
когда пройдет последний вагонов, ритмично выстукивающий колесами  надо мной.
џ вспоминал, как однажды, во времЯ моих скитаний  по деревнЯм, с локомотива,
проходЯщего  над лежащим на шпалах  мальчиком, сбросили немного раскаленного
угольного шлака. Љогда поезд прошел, мальчик был мертв -- его голова и спина
напоминала  сгоревшую  в  костре картофелину. ђебЯта,  которые  наблюдали за
происходЯщим, утверждали,  что кочегар  выглЯнул в  окно и, увидев мальчика,
нарочно  сбросил шлак.  џ помнил  и другой  случай, когда более длинное, чем
обычно сцепление  последнего вагона  расколотило  голову лежащего  на шпалах
мальчика. …го голова разлетелась на куски как тыква.
     ЌесмотрЯ  на эти мрачные воспоминаниЯ, что-то влекло менЯ на шпалы  под
поезд. ‚  мгновениЯ, отделЯющие локомотив от последнего вагона, жизнь во мне
становилась чище колодезной воды. ‡а то короткое времЯ, что вагоны грохотали
надо мной, все  отступало перед осознанием того, что Я просто жив. џ забывал
все: приют, немоту, ѓаврилу, Њолчуна.  Џостепенно  менЯ  охватывала огромнаЯ
радость от того, что Я осталсЯ невредим.
     Џоезд уносилсЯ  вдаль, Я приподнималсЯ  на дрожащих от слабости руках и
ногах  и  оглЯдывалсЯ с чувством,  которое было  сильнее  удовлетворениЯ  от
беспощадной мести самому заклЯтому врагу.
     џ  пыталсЯ запастись впрок этим ощущением полноты жизни. Ћно  могло  бы
поддерживать менЯ  в самые  трудные  и опасные моменты. Ќикакой страх не мог
сравнитьсЯ с ужасом, охватывавшим менЯ при приближении поезда.
     ЏритворЯЯсь  равнодушным,  Я  не спеша  спускалсЯ  по  насыпи.  Њолчун,
стараЯсь    казатьсЯ   безразличным,   подходил   ко   мне   первым   и    с
покровительственным видом отрЯхивал прилипшие к моей одежде камешки и щепки.
Џостепенно Я  научилсЯ сдерживать дрожь в руках, ногах и уголках пересохшего
рта. Ћстальные, окружив нас, с восхищением глЯдели на менЯ.
     Џотом  мы  возвращались  в  приют. џ гордилсЯ собой  и  чувствовал, что
Њолчун  тоже гордилсЯ мною. Ќи у кого в приюте не хватило бы духа сделать то
же, что и Я. ’еперь менЯ  никто не обижал. Ќо Я знал, что свою храбрость мне
нужно  демонстрировать  каждые  несколько  дней,  иначе  навернЯка  найдетсЯ
недоверчивый мальчишка, который открыто  усомнитсЯ во мне. ЏрижимаЯ  к груди
красную звезду, Я взбиралсЯ на рельсы, ложилсЯ  и  дожидалсЯ приближающегосЯ
поезда.
     Њы  с  Њолчуном  проводили много времени  на  железнодорожных путЯх. Њы
смотрели,  как  проходили поезда, иногда забирались на  площадку  последнего
вагона и спрыгивали, когда поезд замедлЯл ход у стрелки.
     ќта стрелка была установлена в  нескольких километрах от города. „авно,
наверное,  еще до  войны, здесь начали  прокладывать  железнодорожную ветку.
‘трелочным механизмом никто  не пользовалсЯ и его части заржавели и  поросли
мхом. ЌедостроеннаЯ  ветка обрывалась в нескольких сотнЯх метров от стрелки,
на  краю  высокого  речного  берега.  ’ам  планировали  построить  мост.  Њы
внимательно  изучили  стрелочный механизм и несколько раз пробовали привести
его в действие. Ќо заржавевший рычаг не поддавалсЯ.
     Љак-то в приюте  мы увидели, как слесарь легко открыл заклинивший замок
после  того, как  смазал  его маслом.  Ќа следующий  же  день, мы с Њолчуном
стащили на кухне бутылку масла и вечером вылили его  в механизм  стрелки. Њы
подождали пока  масло просочилось внутрь и налегли  на рычаг.  ‚нутри что-то
хрустнуло, рычаг рывком двинулсЯ с места и с визгом перевел  направлЯющие на
другой  путь. €спугавшись этой  неожиданной удачи, мы быстро вернули рычаг в
прежнее положение.
     Џосле  этого,  проходЯ мимо  развилки, мы  с Њолчуном  многозначительно
переглЯдывались. ќто был наш секрет. Љогда, сидЯ в тени под деревом, Я видел
поЯвлЯющийсЯ  на  горизонте  поезд, менЯ охватывало ощущение  неограниченной
власти.  †изни пассажиров были в  моих руках. —тобы пустить поезд под откос,
мне нужно было лишь  перевести стрелку. Ќужно было только перевести рычаг. .
.
     џ  вспоминал, как  целыми составами людей  отвозили в газовые  камеры и
крематории.  ’е, кто приказал и организовал  все это, должно  быть,  ощущали
подобное  чувство всемогущества над ничего  не подозревающими жертвами.  Ћни
могли  позволить им жить или  превратить миллионы  людей в  летЯщую по ветру
мелкую  золу,  даже  не  знаЯ  их  имен,  лиц, профессий.  Ћрганизаторы лишь
отдавали  приказы,  и в многочисленных городах и деревнЯх специальные отрЯды
солдат и полицейских загонЯли людей в гетто и отправлЯли их в лагерЯ смерти.
‚ их  власти было решать куда  перевести тысЯчи железнодорожных стрелок -- к
жизни или к смерти.
     ќто было  необыкновенное  ощущение --  осознавать  себЯ  хозЯином судеб
многих совершенно незнакомых людей.  џ только не  знал,  зависит  ли степень
удовольствиЯ от использованиЯ своей власти или знать об этой возможности уже
достаточно.
     —ерез  несколько  дней мы  с Њолчуном  пошли на базар, где крестьЯне из
окрестных  деревень, раз  в  неделю торговали продуктами и разными домашними
поделками. Ћбычно нам удавалось стащить  пару Яблок, пучок  морковки, а то и
банку  сметаны.  ‚замен   мы  щедро  раздавали  улыбки  крепким  деревенским
женщинам.
     Ѓазар кишел людьми. ЉрестьЯне громко расхваливали свои  товары, женщины
примерЯли Яркие юбки и кофты, мычали испуганные телЯта, под  ногами с визгом
бегали поросЯта.
     ‡аглЯдевшись на блестЯщий  велосипед  милиционера, Я опрокинул  высокий
прилавок,  заставленный  молочными продуктами. Љринки с  молоком и сметаной,
горшки с сывороткой -- все оказалось на земле. џ еще не успел ничего понЯть,
как  побагровевший от гнева  высокий крестьЯнин  уже  ударил менЯ  кулаком в
лицо. џ  упал  и вместе с кровью выплюнул  три зуба. ЏоднЯв, как  щенка,  за
шиворот, он  продолжал бить  менЯ,  пока  кровь не полилась  на мою рубашку.
Џотом, растолкав столпившихсЯ вокруг  зевак, он запихнул менЯ в пустую бочку
из-под квашеной капусты и забросил ее на мусорную кучу.
     џ не  сразу понЯл, что произошло. џ слышал  смех крестьЯн, голова пошла
кругом от побоев и вращениЯ бочки.  џ захлебывалсЯ  кровью и чувствовал, как
распухает лицо.
     ‚друг Я  увидел Њолчуна.  Ѓледный, дрожащий,  он  тЯнул менЯ из  бочки.
ЉрестьЯне  хохотали над  ним  и обзывали менЯ цыганским  бродЯжкой. ЋпасаЯсь
новых  побоев,  Њолчун  покатил бочку  со  мной  внутри  к водЯной  колонке.
Ќесколько деревенских ребЯт бежали рЯдом, пытаЯсь оттолкнуть его  и отобрать
бочку. Ћн отгонЯл их палкой, пока мы наконец не добрались до колонки.
     ‚ымокнув в  воде, занозив  спину и  руки,  Я выбралсЯ  из бочки. Њолчун
подставил мне  плечо,  и  Я поковылЯл вслед за ним. ‘ трудом мы добрались до
приюта.
     ‚рач перебинтовал мне  разбитый  рот  и  щеку. Њолчун  поджидал  менЯ у
дверей. Љогда врач  ушел, он  внимательно осмотрел мое перевЯзанное  бинтами
лицо.
     —ерез две недели Њолчун разбудил менЯ рано утром. Ћн был весь в пыли, а
его рубашка  прилипла к мокрой от пота спине.  Џо его виду Я понЯл, что  эту
ночь он провел вне приюта. Ћн жестом позвал менЯ с собой. џ быстро оделсЯ, и
мы незаметно выскользнули из приюта.
     Ћн  привел   менЯ  к  полуразрушенной   лачуге   неподалеку  от   нашей
железнодорожной стрелки. Њы вскарабкались на крышу. Њолчун закурил сигарету,
которую нашел по пути и жестом велел мне ждать.  џ не знал, что он  задумал,
но мне пришлось подчинитьсЯ.
     ‘олнце уже показалось из-за горизонта. ‘ толевых крыш начала испарЯтьсЯ
роса, а из-под водосточных труб в разные стороны поползли коричневые черви.
     Њы услышали свисток  паровоза.  Њолчун замер  и  показал туда рукой.  џ
наблюдал, как, замедлЯЯ ход, приближалсЯ поезд. ‘егоднЯ был базарный день, и
много крестьЯн ехало на этом первом утреннем  поезде, еще до зари проходЯщем
через несколько  деревень. ‚агоны  были переполнены.  €з  окон  высовывались
корзины, на ступеньках гроздьЯми висели люди.
     Њолчун придвинулсЯ ко мне. Ћн вспотел, его руки стали мокрыми. ‚ремЯ от
времени  он  облизывал  пересохшие   губы.  ЋтбрасываЯ  со  лба  волосы,  он
пристально  смотрел на поезд и внезапно  показалсЯ  мне гораздо старше своих
лет.
     Џоезд приближалсЯ к стрелке. ‘тиснутые толпой крестьЯне  выглЯдывали из
окон, их  светлые волосы  развевались на ветру. Њолчун так  сильно  сжал мне
руку,  что  Я подпрыгнул.  ‚ тот же  миг паровоз  рывком свернул  в сторону,
бешено раскачиваЯсь, как будто его подталкивала невидимаЯ сила.
     ‡а паровозом послушно последовало только два передних вагона. Ћстальные
запнулись и, как резвые жеребЯта,  со скрежетом  и хрустом начали взбиратьсЯ
друг  другу  на спину и  валитьсЯ на землю.  Ћблако пара  вырвалось  вверх и
скрыло происходЯщее. €з-под насыпи слышались пронзительные крики.
     џ  был  оглушен  и  дрожал,  как  телеграфный провод,  в который угодил
камень. Њолчун расслабилсЯ. ‘удорожно обхватив руками  колени, он смотрел на
медленно  оседающую пыль.  Џотом  отвернулсЯ  и  потЯнул  менЯ  за  собой  к
лестнице.  ђазминувшись с  бегущими к месту  катастрофы  людьми,  мы  быстро
вернулись в приют. Ќеподалеку раздавались сигналы машин скорой помощи.
     ‚  приюте все еще спали. “ дверей в спальню Я внимательно  посмотрел на
Њолчуна.  Ћн,  как  всегда,  был  невозмутим.  ѓлЯнув  на  менЯ, он спокойно
улыбнулсЯ. …сли бы не повЯзка на моем лице, Я бы улыбнулсЯ ему в ответ.
     ‘ледующие несколько дней  в приюте  только и говорили об этом  крушении
поезда. ‚ышедшие в траурной рамке газеты перечислЯли имена жертв. ‘ообщалось
также, что полициЯ разыскивает диверсантов, которые по политическим  мотивам
уже совершили рЯд преступлений. Ђвтомобильные подъемные краны разбирали гору
исковерканных вагонов.
     Ќа  следующий базарный  день  мы  с Њолчуном  поспешили  на  рынок.  Њы
проталкивались  через  толпу.  Ќа многих  прилавках  вместо  товаров  стоЯли
картонки с черными  крестами:  торговавшие здесь люди погибли при  крушении.
Њолчун смотрел на картонки