д и есть времЯ, но Я  с  этим  не  согласен.  Џочему  тогда  не  считать
временем движение  всех  тел?  …сли  бы  светила  небесные  остановились,  а
гончарное колесо продолжало двигатьсЯ, то не было бы и времени,  которым  мы
измерЯли бы его обороты? ђазве не могли бы  мы  сказать,  в  зависимости  от
того, как шло колесо; равномерно, замедлЯЯ свой ход  или  ускорЯЯ  его:  эти
обороты длились дольше, а те меньше? ђазве говорЯ это, мы  говорили  бы  вне
времени? и не было в наших  словах  долгих  и  коротких  слогов?  одни  ведь
звучали в течение более  длительного,  а  другие  более  короткого  времени.
ѓосподи, дай людЯм в малом увидеть законы общие длЯ малого и великого.  …сть
звезды, светильники небесные, "длЯ знамений и  времен  дней  и  годов".  „а,
есть, но ни Я не скажу, что оборот этого деревЯнного колесика есть день,  ни
тот ученый не сможет сказать, что тут времени нет.
     30. џ хочу узнать природу  и  сущность  времени,  которым  мы  измерЯем
движение тел и говорим, например: "это движение было вдвое длительнее того".
џ спрашиваю вот о  чем:  днем  называетсЯ  не  только  времЯ,  когда  солнце
находитсЯ над землей (этим обусловлена разница между днем  и  ночью),  но  и
времЯ, за которое оно совершает весь круговорот свой от восхода до  восхода,
в соответствии с чем мы и говорим: "прошло столько-то дней" - в это  понЯтие
"столько-то дней" включаютсЯ и ночи; ночное времЯ не высчитываетсЯ отдельно.
Џолный день, следовательно, оределЯетсЯ движением солнца и его  круговоротом
от восхода до восхода, и Я спрашиваю, что такое  день:  само  это  движение;
срок, в течение которого оно совершаетсЯ, или и то и другое.
     ‚ первом случае днем оказалсЯ бы и  один  час,  если  бы  солнце  могло
совершить свой путь за такой промежуток времени; во втором днЯ вовсе  бы  не
было, если бы один восход солнца был отделен от другого кратким  промежутком
в один час; солнцу пришлось бы длЯ полного  днЯ  совершить  двадцать  четыре
круговорота. ‚ третьем случае нельзЯ назвать днем ни часовой промежуток,  за
который солнце совершило бы полный свой оборот,  ни  (допустив,  что  солнце
остановитсЯ) такое количество времени, за какое оно  обычно  совершает  весь
свой обход от утра до утра.
     €так, Я не  буду  спрашивать  сейчас,  что  такое  называетсЯ  днем:  Я
спрашиваю, что такое времЯ, измерЯЯ которым  движение  солнца,  мы  говорим:
солнце прошло свой путь  за  промежуток  времени  в  половину  менвший,  чем
обычно, если оно совершило его за промежуток  времени  в  двенадцать  часов.
‘равниваЯ оба времени, мы скажем, что  одно  вдвое  больше  другого,  и  что
солнце совершает свой обход от восхода до  восхода  иногда  за  одно  времЯ,
иногда за другое, двойное. Џусть же  никто  не  говорит  мне,  что  движение
небесных тел и есть времЯ: когда некий человек  остановил  молитвой  солнце,
чтобы победоносно завершить битву, солнце стоЯло,  но  времЯ  шло.  ‘ражение
длилось и закончилось в свое времЯ. €так,  Я  вижу,  что  времЯ  есть  некаЯ
протЯженность. ‚ижу ли?
     Ќе кажетсЯ ли мне, что вижу? ’ы покажешь мне это, ‘вет и €стина.

        XXIV.

     31. ’ы велишь мне подтвердить, что времЯ - это движение  тел?  Ќет,  не
велишь. —то всЯкое тело может двигатьсЯ только во времени, это Я  слышу.  ’ы
мне это говоришь. Ђ что это самое движение  тела  есть  времЯ,  этого  Я  не
слышу: не ’ы это говоришь. Љогда тело  начинает  двигатьсЯ,  то  Я  временем
измерЯю, как долго, от начала движениЯ и до прекращениЯ его, оно  находилось
в движении. € если Я не видел, с какого времени тело начало двигатьсЯ, а оно
движениЯ не прекращало, и Я тоже не увидел, когда оно остановилось, то Я  не
могу измерить продолжительности движениЯ, разве что за времЯ, с какого Я это
тело увидел и до того, как перестал его видеть. € если Я его вижу длительно,
то Я могу заЯвить только, что прошло много времени, не определЯЯ  точно  его
продолжительности, ибо продолжительность определЯетсЯ сравнением;  например:
"такой же срок, как и тот", или "срок вдвое больший" и прочее в том же роде.
…сли же мы сможем отметить место, откуда начинает  и  где  заканчивает  свое
движение тело или его части, если оно движетсЯ словно на токарном станке, то
мы сможем сказать, сколько времени продожалось движение тела или  части  его
от одного места до другого. Ђ раз движение  тела  -  это  одно,  а  то,  чем
измерЯетсЯ длительность этого движениЯ, - другое, то не Ясно ли, чему скорее
следует дать название времени? € если тело и движетсЯ иногда  по-разному,  а
иногда и останавливаетсЯ, то мы можем измерить временем не только  движение,
но и остановку, и сказать: "стоЯло столько же времени, сколько и  двигалось"
или "стоЯло вдвое или втрое больше, чем двигалось" и прочее в том  же  роде,
смотрЯ  по  тому,  точно  наше  исчисление  или  приблизительно:   "больше",
"меньше". ‚ремЯ, следовательно, не есть движение тела.

        XXV.

     32. Џризнаюсь ’ебе, ѓосподи, Я до сих пор не знаю, что такое времЯ,  но
признаюсь, ѓосподи, и в другом: Я знаю, что говорю это  во  времени,  что  Я
долго уже разговариваю о времени и что это самое "долго" есть не  что  иное,
как некий промежуток времени. Љаким же образом  Я  это  знаю,  а  что  такое
времЯ, не знаю? Ђ может быть, Я не знаю, каким образом рассказать о том, что
Я знаю? ѓоре мне! џ не знаю даже, чего Я не знаю.  ‚от,  Ѓоже  мой,  Я  пред
’обою: Я не лгу; как говорю,  так  и  думаю.  "’ы  зажжешь  светильник  мой,
ѓосподи Ѓоже мой. ’ы осветишь тьму мою".

        XXVI.

     33. ђазве не правдиво признание души моей, признающейсЯ ’ебе,  что  она
измерЯет времЯ? „а, ѓосподи Ѓоже мой, Я измерЯю и не знаю,  что  измерЯю.  џ
измерЯю движение тела временем. € разве Я не измерЯю  само  времЯ?  Љогда  Я
измерЯю, как долго движетсЯ тело и как долго проходит оно путь оттуда  сюда,
что Я измерЯю; как не времЯ, в течение которого тело движетсЯ? Ђ само  времЯ
чем мне измерЯть?  Ѓолее  длинное  более  коротким,  подобно  тому,  как  мы
вымерЯем балку локтем? Њы видим, что длительностью краткого слога измерЯетсЯ
длительность долгого: о нем говоритсЯ, что он  вдвое  длиннее.  Њы  измерЯем
величину стихотворениЯ числом стихов, длину стиха числом  стоп,  длину  стоп
числом слогов  и  длительность  долгих  длительностью  коротких.  ‘чет  этот
ведетсЯ независимо от страниц (в противном случае мы измерЯли бы место, а не
времЯ), но по мере того, как слова произносЯтсЯ и умолкают, мы говорим: "это
стихотворение длинное; оно составлено до стольких-то стихов; стихи длинны  -
в них столько-то стоп; стопы длинны: они  растЯнуты  на  столько-то  слогов;
слог долог, он вдвое длиннее короткого". ’очной меры времени здесь,  однако,
нет; может ведь иногда случитьсЯ, что стих более короткий,  но  произносимый
более  протЯжно,  займет  больше  времени,  чем  стих  более   длинный,   но
произнесенный быстро. ’ак и с целым стихотворением, так и со стопой,  так  и
со слогом.  Џоэтому  мне  и  кажетсЯ,  что  времЯ  есть  не  что  иное,  как
растЯжение, но чего? не знаю; может быть, самой души.  —то  же  Я,  ѓосподи,
измерЯю,  говорЯ  или  неопределенно:  "это   времЯ   длиннее   того",   или
определенно: "оно вдвое больше того". —то Я измерЯю времЯ, это Я знаю, но  Я
не могу измерить будущего, ибо его еще нет;  не  могу  измерить  настоЯщего,
потому что в нем нет длительности, не могу измерить прошлого, потому что его
уже нет. —то же Я измерЯю? ‚ремЯ, которое проходит, но еще не прошло? ’ак  Я
и говорил.

        XXVII.

     34. Ѓудь настойчива,  душа  моЯ,  напрЯгай  свою  мысль  сильнее:  "Ѓог
помощник наш. Ћн создал нас, а  не  мы  себЯ".  Ћбрати  внимание  туда,  где
брезжит зарЯ  истины.  ‚от,  представь  себе:  человеческий  голос  начинает
звучать и звучит и еще звучит, но вот он умолк и  наступило  молчание:  звук
ушел, и звука уже нет. Ћн был в будущем, пока не зазвучал, и его нельзЯ было
измерить, потому что его еще не было, и сейчас нельзЯ, потому  что  его  уже
нет. Њожно было тогда, когда он звучал, ибо тогда было то,  что  могло  быть
измерено. Ќо ведь и тогда он не застывал  в  неподвижности:  ои  приходил  и
уходил. Џоэтому и можно было его  измерЯть?  ЏроходЯ,  он  тЯнулсЯ  какой-то
промежуток  времени,  которым  и  можно   его   измерить:   настоЯщее   ведь
длительности не имеет.
     …сли, следовательно, можно было измерить тогда, то вот смотри: начинает
звучать другой звук и звучит еще и сейчас непрерывно и однообразно;  измерим
его, пока он звучит. Љогда он перестанет звучать, он уйдет и измерЯть  будет
нечего. €змерим же точно и  скажем,  какова  его  длительность.  Ќо  он  еще
звучит, а измерить его можно только с того момента, когда он начал  звучать,
и до того, как перестал. Њы,  значит,  измерЯем  промежуток  между  каким-то
началом и каким-то концом. Џоэтому звук, еще не умолкший, нельзЯ измерить  и
сказать, долог он или краток, равен  другому,  вдаое  его  длиннее  или  еще
что-нибудь подобное. Љогда же он  умолкнет,  его  уже  не  будет.  Љаким  же
образом можно его измерЯть? € все же мы измерЯем времЯ - не то, которого еще
нет, и не то, которого уже нет, и не то, которое вовсе не длитсЯ, и  не  то,
которое не дошло еще до своих границ. Њы измерЯем, следовательно, не будущее
времЯ, не прошедшее; не настоЯщее, не проходЯщее -  и  все  же  мы  измерЯем
времЯ.
     35. Deus creator omnium ("ѓосподь всего создатель") - стих этот состоит
из восьми слогов, кратких и долгих, чередующихсЯ между  собой;  есть  четыре
кратких: первый, третий, пЯтый,  седьмой;  они  однократны  по  отношению  к
четырем долгим: второму,  четвертому,  шестому  и  восьмому.  Љаждый  долгий
длитсЯ вдвое  дольше  каждого  краткого:  Я  утверждаю  это,  произносЯ  их:
поскольку это Ясно воспринимаетсЯ слухом, то оно так и есть.
     ЋказываетсЯ - если доверЯть Ясности  моего  слухового  восприЯтиЯ  -  Я
вымерЯю долгий слог кратким и чувствую, что он равен двум кратким. Ќо  когда
один звучит после другого, сначала краткий, потом долгий,  как  же  удержать
мне краткий, как приложить его в качестве меры к долгому, чтобы  установить:
долгий равен двум  кратким.  „олгий  не  начнет  ведь  звучать  раньше,  чем
отзвучит краткий. Ђ долгий - разве Я измерЯю его, пока  он  звучит?  ‚едь  Я
измерЯю его только по его окончании. Ќо, окончившись, он  исчезает.  —то  же
такое Я измерЯю? ѓде тот краткий, которым Я измерЯю? ѓде тот долгий, который
Я измерЯю? Ћба прозвучали, улетели, исчезли, их  уже  нет,  а  Я  измерЯю  и
уверенно отвечаю (насколько можно доверить излщренному  слуху),  что  долгий
слог вдвое длиннее краткого, разумеетсЯ, по длительности  во  времени.  €  Я
могу это сделать только потому, что  эти  слоги  прошли  и  закончились.  џ,
следовательно, измерЯю не их самих - их уже нет, - а что-то в  моей  памЯти,
что прочно закреплено в ней.
     36.  ‚  тебе,  душа  моЯ,  измерЯю  Я  времЯ.  €збавь  менЯ  от  бурных
возражений; избавь и себЯ от бурных возражений в сумЯтице своих впечатлений.
‚ тебе, говорю Я, измерЯю Я времЯ. ‚печатление от проходЯщего мимо  остаетсЯ
в тебе, и его-то, сейчас существующее, Я измерЯю, а не то, что прошло и  его
оставило. ‚от его Я измерЯю, измерЯЯ времЯ. ‚от  где,  следовательно,  времЯ
или же времени Я не измерЯю.
     —то же? Љогда мы измерЯем молчание и  говорим:  "это  молчание  длилось
столько времени, сколько длилсЯ этот звук", разве мы мысленно  не  стремимсЯ
измерить звук будто бы раздавшийсЯ, и  таким  образом  получить  возможность
что-то сообщить о промежутках молчаниЯ  во  времени.  Њолча,  не  говорЯ  ни
слова, мы произносим в уме стихотворениЯ, отдельные стихи,  любую  речь;  мы
сообщаем об их размерах, о промежутках времени, ими занЯтых, и о соотношении
этих промежутков так, как если бы мы все это  произносили  вслух.  „опустим,
кто-то захотел издать продолжительный звук, предварительно установив  в  уме
его будущую длительность. Ћн, конечно, молчаливо определил  этот  промежуток
времени, запомнил его и тогда уже  начал  издавать  звук,  который  и  будет
звучать до положенного ему срока, вернее, он звучал и будет звучать: то, что
уже раздалось, конечно, звучало; оставшеесЯ еще прозвучит, и все  закончитсЯ
таким образом: внимание, существующее в настоЯщем,  переправлЯет  будущее  в
прошлое; уменьшаетсЯ будущее - растет прошлое; исчезает совсем будущее  -  и
все становитсЯ прошлым.

        XXVIII.

     37. Љаким же образом уменьшаетсЯ или  исчезает  будущее,  которого  еще
нет? каким образом растет прошлое, которого уже нет? ’олько потому, что  это
происходит в душе, и только в ней существует три  времени.  Ћна  и  ждет,  и
внимает, и помнит: то, чего она ждет, проходит через то, чему она внимает, и
уходит туда, о чем она вспоминает. Љто станет  отрицать,  что  будущего  еще
нет? Ќо в душе есть ожидание будущего. € кто станет отрицать,  что  прошлого
уже нет? Ќо и до сих пор  есть  в  душе  памЯть  о  прошлом.  €  кто  станет
отрицать, что настоЯщее лишено длительности: оно  проходит  мгновенно.  Ќаше
внимание, однако, длительно, и оно переводит в  небытие  то,  что  поЯвитсЯ.
„лительно не будущее времЯ - его нет;  длительное  будущее,  это  длительное
ожидание будущего. „лительно не прошлое, которого  нет;  длительное  прошлое
это длительнаЯ памЯть о прошлом.
     38. џ собираюсь пропеть знакомую песню; пока Я не начал,  ожидание  мое
устремлено на нее в целом; когда Я начну, то по мере того, как это  ожидание
обрываетсЯ и уходит  в  прошлое,  туда  устремлЯетсЯ  и  памЯть  моЯ.  ‘ила,
вложеннаЯ в мое действие, рассеЯна между памЯтью о  том,  что  Я  сказал,  и
ожиданием того, что Я скажу. ‚нимание же  мое  сосредоточено  на  настоЯщем,
через которое переправлЯетсЯ будущее, чтобы  стать  прошлым.  —ем  дальше  и
дальше движетсЯ  действие,  тем  короче  становитсЯ  ожидание  Я  длительнее
воспоминание, пока, наконец, ожидание не исчезнет вовсе: действие закончено;
оно теперь все в памЯти. ’о, что происходит с целой песней, то происходит  и
с каждой ее частицей и с каждым слогом; то  же  происходит  и  с  длительным
действием, частицей которого ЯвлЯетсЯ, может быть, эта песнЯ;  то  же  и  со
всей  человеческой  жизнью,  котораЯ  складываетсЯ,  как   из   частей,   из
человеческих  действий;  то  же  со   всеми   веками,   "прожитыми   "сынами
человеческими", которые складываютсЯ, как из частей,  из  всех  человеческих
жизней.

        XXIX.

     39. Ќо так как "милость ’воЯ лучше, нежели жизнь", то  вот  жизнь  моЯ:
это сплошное рассеЯние, и "десница ’воЯ подхватила  менЯ"  в  ѓосподе  моем,
‘ыне —еловеческом, посреднике между ’обой, …диным, и нами, многими, живущими
во многом и многим; "да достигну через Ќего, как достиг менЯ  Ћн".  “йдЯ  от
ветхого человека и собрав себЯ, да последую за одним. "‡абываЯ прошлое",  не
рассеиваЯсь в мыслЯх о будущем и преходЯщем, но сосредоточиваЯсь на том, что
передо мной, не рассеЯнно,  но  сосредоточенно  "пойду  к  победе  призваниЯ
свыше" и услышу "глас хвалы и  буду  созерцать  красоту  ’вою",  котораЯ  не
поЯвлЯетсЯ и не исчезает. ’еперь  же  "годы  мои  проходЯт  в  стенаниЯх"  и
утешение мое ’ы, ѓосподи; ’ы мой извечный Ћтец, Я  же  низвергсЯ  во  времЯ,
строй  которого  мне  неведом;  мысли  мои,  самаЯ  сердцевина   души   моей
раздираютсЯ в клочьЯ шумной его пестротой, доколе  не  сольюсь  Я  с  ’обой,
очищенный и расплавленный в огне любви ’воей.

        XXX.

     40. ’огда Я встану и утвержусь в ’ебе, в образе моем, в истине ’воей. џ
не буду больше терпеть  от  вопросов  людей,  которые  наказаны  болезненной
жаждой: им хочетсЯ пить больше, чем они могут вместить.  Ћни  и  спрашивают:
"что делал Ѓог до сотворениЯ мира?" или: "зачем  …му  пришло  на  ум  что-то
делать, если раньше Ћн никогда  ничего  не  делал?"  „ай  им,  ѓосподи,  как
следует понЯть, что они говорЯт, дай открыть,  что  там,  где  нет  времени,
нельзЯ говорить "никогда". ‘казать о ком-нибудь: "он  никогда  не  делал"  -
значит сказать: "он не делал во времени". Џусть они  увидЯт,  что  не  может
быть времени, если нет сотворенного; и пусть  прекратЯт  пустословие.  Џусть
обратЯтсЯ к тому, что "перед ними"; пусть поймут, что раньше всЯкого времени
есть ’ы - вечный ‘оздатель всех времен, что раньше ’ебЯ не было ни  времени,
ни созданий, если даже есть и надвременные.

        XXXI.

     41. ѓосподи Ѓоже мой, в каких же глубинах скрываютсЯ тайны ’вои  и  как
далеко от них отбросило менЯ следствие грехов моих.  €сцели  глаза  мои,  да
сорадуюсь  свету  ’воему.  …сли  есть  душа,  сильнаЯ  великим   знанием   и
предвиденьем, которой все прошлое и будущее знакомо так, как  мне  прекрасно
знакомаЯ всем песнЯ, то  это  душа  удивительнаЯ,  повергающаЯ  в  свЯщенный
трепет: от нее ведь не сокрыто ни то, что прошло, ни то, что еще остаетсЯ  в
веках, как не сокрыто от менЯ, когда Я пою эту песню, что и сколько  из  нее
уже спето, что и сколько остаетсЯ до конца.
     „а не придет мне в голову, что ’ы, устроитель вселенной, устроитель душ
и тел, да не придет мне в голову, что ’ы знаешь  все  будущее  в  прошлое  в
такой  же  мере.  ’ы  постигаешь  его  гораздо-гораздо  чудеснее  и  гораздо
таинственнее. “ поющего знакомую песню и слушающего ее настроение менЯетсЯ в
ожидании будущих звуков и при воспоминании о прошлых,  и  чувства  возникают
разные. Ќе так у ’ебЯ, неизменно вечного, воистину вечного  ’ворца  умов.  €
как ’ы знал "в начале  небо  и  землю",  неизменным  знанием  ’воим,  так  и
сотворил ’ы в начале небо и землю единым действием ’воим. Љто это  понимает,
пусть восхвалит ’ебЯ, и кто не понимает, пусть восхвалит ’ебЯ! Ћ!  на  каких
’ы высотах! € сердца смиренных - дом ’вой. "’ы поднимаешь поверженных", и не
падают те, кого ’ы возвысил.


     I. Љнига двенадцатаЯ


     1. ‘корбит сильно сердце мое. ѓосподи,  в  этой  скудости  жизни  моей,
когда стучатсЯ в него слова ‘вЯтого ’воего ЏисаниЯ.  ироковещательнаЯ  речь
прикрывает обычно  нищету  человеческого  ума;  искание  речистее  открытиЯ,
просьба  длительнее  ее  удовлетворениЯ,  стучащаЯ  рука  утруждена   больше
получающей. “ нас есть обещание: кто извратит его? "…сли  Ѓог  за  нас,  кто
против нас?" - "Џросите и получите, ищите и найдете, стучите и отворЯт  вам.
€бо всЯкий, кто просит, получает, ищущий находит, и стучащему отворЯт".  ќто
обещаниЯ ’вои, и кто же побоитсЯ обмана, когда обещает €стина?


        II.

     2. €споведую высоте ’воей ничтожество Языка моего:  ’ы  создал  небо  и
землю - это небо, которое Я вижу, и  землю,  которую  попираю;  из  нее  эта
землЯ, которю Я ношу. ’ы это создал.
     ѓде же, однако. ѓосподи, небо небес, о которых  мы  слышали  в  псалме:
"небо небес ѓосподу; землю же дал Ћн  сынам  человеческим".  ѓде  это  небо,
которого мы не видим, перед которым все, что мы видим, - землЯ? ќтот дольный
мир в целости своей - он, впрочем, не всюду целен - получил такую красоту  в
самых последних созданиЯх своих. €, однако, перед  тем  "небом  небес"  даже
небо над нашей землей - землЯ. € эти оба больших тела действительно землЯ по
сравнению с тем, мне неведомым небом,  которое  принадлежит  ѓосподу,  а  не
"сынам человеческим".


        III.

     3. ‡емлЯ эта "была невидима и неустроена"; не знаю, что это за глубокаЯ
бездна, над которой небыло света: она была лишена  всЯкого  вида,  почему  и
велел ’ы написать: "тьма  была  над  бездной".  —то  это  означает,  как  не
отсутствие света? ѓде был бы свет, если бы он был? Ћн находилсЯ бы надо всем
и все озарЯл. Ђ так как света еще небыло, то что означает присутствие  тьмы,
как не отсутствие света? Ќад бездной, следовательно,  находилась  тьма,  ибо
под ней света небыло; это, как со звуком: там, где его нет, там молчание.  Ђ
что значит "там молчание"? ’о, что там нет звуков.
     Ќе ’ы ли, ѓосподи, наставил эту душу, котораЯ ’ебе исповедуетсЯ? Ќе  ’ы
ли, ѓосподи, наставил менЯ: прежде  чем  ’ы  придал  форму  и  красоту  этой
бесформенной материи, не было ничего: ни цвета, ни очертаний,  ни  тела,  ни
духа. € все-таки это  не  было  полное  "ничто":  было  нечто  бесформенное,
лишенное всЯкого вида.


        IV.

     4. Љаким же именем назвать это "ничто", чтобы о нем  получили  какое-то
представление  умы  даже  не  очень  острые?  Љаким-нибудь  обычным  словом,
конечно. Ђ что во всех частЯх вселенной найдетсЯ более  близкого  к  полному
отсутствию формы, как не землЯ и бездна? ЌаходЯсь на  самой  нижней  ступени
творениЯ, они  соответственно  и  менее  прекрасны,  чем  все  светЯщиесЯ  и
сверкающие тела вверху. Џочему  же  длЯ  обозначениЯ  бесформенной  материи,
которую ’ы создал сначала без всЯкого. вида, чтобы потом из нее создать мир,
прекрасный видом, не  взЯть  мне  столь  знакомых  людЯм  слов,  как  "землЯ
невидимаЯ и неустроеннаЯ"?


        V.

     5. Љогда же мысль ищет в этой материи, что  в  ней  доступно  уму,  она
говорит себе: "ќто не нечто отвлеченное, как жизнь, как справедливость,  ибо
это  телеснаЯ  материЯ,  но  она  и  чувственно  не  воспринимаетсЯ,  ибо  в
"невидимом и неустроенном" ничего нельзЯ увидеть и  воспринЯть".  Љогда  это
говорит себе человеческаЯ мысль, то к чему сводЯтсЯ ее  попытки?  ‡нать,  не
понимаЯ, или не понимать, знаЯ?


        VI.

     6. џ же, ѓосподи, - если бы исповедать ’ебе устами моими и  пером  моим
все, чему ’ы научил менЯ об этой материи! џ слышал раньше  ее  название,  не
понимаЯ его сути, и рассказывали мне о ней люди, ее тоже  не  понимавшие.  џ
мысленно представлЯл сев бесчисленном разнообразии видов  и,  следовательно,
не ее представлЯл.  „уша  моЯ  кружилась  среди  беспорЯдочно  перемешанных,
отвратительных и страшных форм, но все-таки форм. џ называл бесформенным  не
то, что было лишено всЯкой формы, но имело  такую,  от  которой,  Явись  она
воочию, отвратились бы, как от непривычной и нелепой, мои чувства, и  Я  бы,
по человеческой слабости, пришел в замешательство.
     ’о, что Я мысленно себе представлЯл, было бесформенным не по отсутствию
всЯкой формы, но по сравнению  с  формами  более  красивыми.  ‡дравый  разум
убеждал менЯ совлечь начисто всЯкий остаток  формы,  если  Я  мысленно  хочу
представить бесформенное; но Я не мог. џ  скорее  счел  бы  лишенное  всЯкой
формы просто не существующим,  чем  мысленно  представил  себе  нечто  между
формой и "ничто":  нечто  не  имеющее  формы,  но  и  не  "ничто",  -  почти
бесформенное "ничто".
     “м мой перестал тогда допрашивать  воображение,  полное  образами  тел,
имевших форму, которые оно произвольно изменЯло и разнообразило. џ  направил
внимание на самые тела, глубже оглЯдывалсЯ в их изменчивость:  исчезает  то,
чем они были, и возникает то, чем они не были. џ начал подозревать, что этот
самый переход из одной формы в другую совершаетсЯ через нечто  бесформенное,
не через совершенное "ничто", - и захотел знать, а не только подозревать.
     …сли бы мой голос и стиль исповедали ’ебе все, что ’ы  распутал  мне  в
этом вопросе, то у кого из моих читателей хватит терпениЯ все это  обдумать?
Ќе перестанет, однако, сердце мое воздавать ’ебе честь и воспевать хвалу  за
то,  о  чем  оно  не  в  силах  поведать.  €так,  изменчивое  в  силу  самой
изменчивости своей способно принимать все  формы,  через  которые,  менЯЯсь,
проходит изменчивое. —то это такое? „уша? ’ело? Ќекий  вид  души  или  тела?
…сли бы можно было о ней сказать: "ничто, которое есть нечто"  и  "есть  то,
чего нет", - Я так и сказал бы.  €  все  же  она  как-то  была,  дабы  могло
возникнуть видимое и устроенное.


        VII.

     7. Ћткуда же это "как-то  была",  как  не  от  ’ебЯ,  от  Љоторого  все
существующее, поскольку оно существует? ’олько чем оно  с  ’обой  несходнее,
тем оно дальше от ’ебЯ, - и не о пространстве тут речь.
     ѓосподи,  ’ы  не  бываешь  то  одним,  то  другим,  то  по-одному,   то
по-другому: ’ы всегда то же самое, то  же  самое,  то  же  самое  -  свЯтой,
свЯтой, свЯтой, ѓосподь ‚семогущий, ’ы создал нечто  из  "ничего",  началом,
которое от ’ебЯ, Њудростью ’воей, рожденной от субстанции ’воей.  ’ы  создал
небо и землю не из ‘воей субстанции:  иначе  ’ворение  ’вое  было  бы  равно
…динородному ‘ыну ’воему,  а  через  Ќего  и  ’ебе.  Ќикоим  образом  нельзЯ
допустить, чтобы ’ебе было равно то, что не от ’ебЯ изошло.  Ђ  кроме  ’ебЯ,
Ѓоже, …динаЯ ’роица и ’роичное …динство, не было ничего, из чего ’ы  мог  бы
создать мир. ’ы и создал из "ничего" небо и землю,  нечто  великое  и  нечто
малое, ибо ’ы всемогущ и добр и потому сотворил все добрым: великое  небо  и
малую землю. Ѓыл ’ы и "ничто", из которого ’ы и создал  небо  и  землю:  два
тела, одно близкое к ’ебе, другое  близкое  к  "ничто";  одно,  над  которым
пребываешь ’ы; другое, под которым ничего нет.


        VIII.

     8. "Ќебо  небес"  ’вое,  ѓосподи;  землЯ  же,  которую  ’ы  дал  "сынам
человеческим", которую можно видеть и  трогать,  была  не  такой,  какую  мы
сейчас видим и трогаем. Ћна была невидима и неустроена: это была бездна, над
которой не было света: "тьма закрывала бездну", т.е. была еще большей, чем в
бездне.  ‚  бездне  вод,  ставших  уже  видимыми,  даже  на   глубине   есть
своеобразный свет, как-то ощущаемый рыбами  и  гадами,  ползающими  по  дну;
тогда же все целиком было почти "ничто", потому что было совсем  бесформенно
и, однако, уже могло принЯть форму.
     ’ы же, ѓосподи, создал мир  из  материи  бесформенной,  которую,  почти
"ничто", создал из "ничего", чтобы из этого создать великое, чему изумлЯемсЯ
мы, сыны человеческие. ’ак изумительно это зримое  небо,  эта  твердь  между
водой и водой, которой ’ы сказал на второй день после  созданиЯ  света:  "да
будет" - и стало так. ќту твердь ’ы назвал небом, но небом длЯ этой земли  и
морЯ, которые ’ы  создал  в  третий  день,  дав  зримый  облик  бесформенной
материи, созданной до всех дней. € небо ’ы создал до всех  дней,  но  только
"небо этих небес", ибо в начале создал ’ы небо и землю.
     ‡емлЯ  же  эта,  ’обою  созданнаЯ,  была  бесформенной  материей,  была
"невидима, неустроена, и  тьма  была  над  бездной".  €з  этой  невидимой  и
неустроенной земли, из этого бесформенного, этого почти "ничто" ’ы и  создал
все то, из чего этот изменчивый мир состоит, но не стоит он, это  воплощение
самой изменчивости. Ћна и позволЯет чувствовать времЯ и вести ему счет,  ибо
времЯ создаетсЯ переменой вещей:  разнообразно  в  смене  обликов  то,  чему
материалом послужила упомЯнутаЯ "невидимаЯ землЯ".


        IX.

     9. Џоэтому „ух, поучающий  слугу  ’воего,  напомнив,  что  ’ы  сотворил
вначале небо и землю, молчит о времени,  ни  слова  не  говорит  о  днЯх.  €
действительно, "небо небес", которые ’ы создал в начале, есть мир  духовный.
Ћн ни в коем случае не извечен, как ’ы, ’роица, но все  же  причастен  ’воей
вечности.  ‚  сладостном  счастье  созерцать  ’ебЯ  он  не  позволЯет   себе
изменЯтьсЯ. Ќе знаЯ падений, от самого времени сотворениЯ своего прильнувший
к  ’ебе,  он  находитсЯ  вне  круговой  смены  скользЯщего  времени.  €  это
бесформенное нечто, "землЯ невидимаЯ и неустроеннаЯ", находилось  также  вне
времени. ѓде нет никакого облика, никакого порЯдка, где ничто не приходит  и
не уходит, нет, конечно, ни дней, ни смены времен.


        X.

     10. Ћ истина, свет моего сердца, пусть не говорит со мной темнота  моЯ!
џ скатилсЯ в нее, и менЯ обволокло тьмой, но и там, даже  там  Я  так  любил
’ебЯ. џ скиталсЯ и вспомнил ’ебЯ. "џ услышал за собой голос ’вой"  и  приказ
вернутьсЯ, но едва услышал его в свалке тех, кто не  знает  мира.  €  теперь
вот, в поту, задыхаЯсь, возвращаюсь  к  источнику  ’воему.  Џусть  никто  не
отгонЯет менЯ: из него буду пить, им буду жить. „а не  в  себе  найду  жизнь
свою: Я плохо жил собой, смертью был Я себе: в ’ебе оживаю. ѓовори со  мной,
наставлЯй менЯ. џ поверил книгам ’воим, но слова их - великаЯ тайна.


        XI.

     11. ’ы сказал мне уже, ѓосподи, громким голосом во внутреннее ухо  мое,
что ’ы вечный, "единый, имеющий  бессмертие",  ибо  не  менЯешьсЯ  ’ы  ни  в
облике, ни в движении, и не  разной  по  времени  бывает  волЯ  ’воЯ.  ‚олЯ,
желающаЯ то одного, то другого, не может  быть  бессмертной.  ќто  Ясно  мне
"пред лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все  больше  и  больше:  да
пребуду Я в откровении этом смиренно под крылами ’воими.
     ’акже сказал ’ы мне, ѓосподи, громким голосом во  внутреннее  ухо  мое,
что все созданиЯ и все субстанции, которые не то, что ’ы, но которые все  же
существуют, созданы  ’обой;  не  от  ’ебЯ  только  то,  что  не  существует.
“клонение воли от ’ебЯ, ‘ущего, к тому, что существует ущербно, тоже  не  от
’ебЯ; такое уклонение есть проступок и грех, - но ничей грех не вредит  ’ебе
и не разрушает порЯдка в твоем –арстве, ни на небесах, ни на земле. ќто Ясно
мне "пред лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все больше и больше; да
пребуду Я в откровении этом смиренно под крылами ’воими.
     12. ’акже сказал ’ы мне, ѓосподи, громким  голосом  во  внутреннее  ухо
мое, что не извечны и те созданиЯ,  длЯ  которых  ’ы  единственнаЯ  радость.
“пиваЯсь  ’обой  в  неколебимой  чистоте,  нигде  и   никогда   не   выЯвлЯЯ
изменчивость свою, всегда в присутствии ’воем, всей  любовью  привЯзанные  к
’ебе, не ожидаЯ будущего, не переправлЯЯ  в  прошлое  воспоминаний,  они  не
подлежат сменам  перемен  и  не  разбрасываютсЯ  во  времени.  Ѓлаженны  эти
созданиЯ, причастные блаженству ’воему, блаженны потому, что вечно  обитаешь
’ы с ними и просвещаешь их. Ќе знаю, что вернее  назвать  "небом  небес  длЯ
ѓоспода", как не эту обитель ’вою, эти чистые умы,  единые  и  согласные,  в
нерушимом  мире  свЯтых  духов  созерцающие  сладость  ’вою,   без   единого
поползновениЯ уйти, - этих граждан града ’воего на небесах выше нашего неба.
     13. ’еперь да поймет душа, которую далеко  завело  ее  странствие,  что
если она жаждет ’ебЯ и если "слезы стали ей хлебом, когда ежедневно  говорЯт
ей: "где Ѓог ’вой"?; если просит она "  у  ’ебЯ  одного  и  одного  ищет"  -
поселитьсЯ "в доме ’воем на все дни жизни своей" (а что ее жизнь, как не ’ы?
Ђ что дни ’вои, как не вечность, как и "годы ’вои, которые  не  истощаютсЯ",
ибо "’ы всегда тот же") - да поймет же душа, котораЯ это может,  как  высоко
стоишь ’ы, вечный, над всеми временами, если и обитающие в жилище ’воем и не
ушедшие странствовать, хотЯ и не извечны, как ’ы, но не знают смены  времен,
находЯсь в общении с ’обой непрерывном и неразрывном.  ќто  Ясно  мне  "пред
лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все больше и больше;  да  пребуду
Я, получив это откровение, смиренно под крыльЯми ’воими.
     14. Ќе знаю, какаЯ бесформеннаЯ  материЯ  возникает  при  изменениЯх  в
самом последнем и низком. €  кто  осмелитсЯ  сказать  мне,  кроме  человека,
который в пустоте сердца скитаетсЯ и кружитсЯ  среди  созданий  собственного
воображениЯ, - кто, кроме такого человека, осмелитсЯ сказать мне, что  смена
времен возможна при умалении  и  полном  исчезновении  всЯкой  формы,  когда
останетсЯ  одна  бесформеннаЯ  материЯ,  котораЯ   позволЯет   одной   форме
изменЯтьсЯ и переходить в другую?  ќто  вовсе  невозможно,  потому  что  без
разнообразиЯ в движении нет времени, а где нет никакой формы, нет и никакого
разнообразиЯ.


        XII.

     15.  ЋбдумываЯ  это.  Ѓоже  мой,  поскольку  ’ы  позволЯешь,  поскольку
побуждаешь менЯ стучать и поскольку открываешь стучащему, нашел  Я,  что  ’ы
создал два мира, где нет времени, хотЯ ни один из них не  извечен,  как  ’ы:
один устроен так, что в созерцании неослабном,  в  неизменности  постоЯнной,
хотЯ  изменчивый,  но  неизменный,  наслаждаетсЯ  он   ’воей   вечностью   и
неизменЯемостью; другой был настолько бесформен, что в нем не  было  ничего,
что могло перейти из одной формы движениЯ или покоЯ в  другую,  то  есть  не
было ничего, что подчинено времени. ’ы не оставил этот мир бесформенным, ибо
сотворил раньше всЯкого днЯ "в начале небо и землю", эти два мира, о которых
Я говорил.
     "‡емлЯ же была невидима и неустроена, и тьма над  бездной".  ќти  слова
подсказывают понЯтие бесформенности и дают возможность постепенно понЯть  их
смысл людЯм, которые не могут представить себе, что и при отсутствии  всЯкой
формы что-то есть. €з этой бесформенной материи и  возникли  другое  небо  и
землЯ, видимаЯ и устроеннаЯ, и вода с ее красотой, и вообще все, упоминаемое
при дальнейшем устроении мира с указанием: дней: все это по свойствам  своим
подчинено смене времен в силу упорЯдоченных изменений в движении и форме.


        XIII.

     16. ‚от что мне пока стало  понЯтно,  Ѓоже  мой,  когда  Я  сльшу,  как
говорит Џисание ’вое: "вначале Ѓот  создал  небо  и  землю,  землЯ  же  была
невидима и не устроена, и тьма была над бездной", не упоминаЯ, в какой  день
’ы это создал. ‘тало пока мне понЯтно, что здесь говоритсЯ о  "небе  небес",
"разумном небе", где разуму дано познать все сразу, а  не  частично,  не  "в
загадке", не "в зеркале", а полностью, в  откровении,  "лицом  к  лицу";  не
познать то одно, то другое, а, как сказано,  сразу  все,  вне  всЯкой  смены
времен. Ќе упомЯнуты дни потому, что землЯ. невидимаЯ и  неустроеннаЯ,  была
вне всЯкой смены времен, обуславливающей возможность то одного, то  другого:
там, где нет никакой формы, нигде нет "того" и "другого".  €меЯ  в  виду,  с
одной стороны, нечто первоначально организованное,  с  другой  -  совершенно
бесформенное: то небо, но "небо небес" и эту землю,  но  землю  невидимую  и
неустроенную. Џисание ’вое, как  стало  мне  пока  понЯтно,  и  говорит,  не
упоминаЯ дней: "в начале сотворил Ѓог небо и землю", и сразу же добавлЯет, о
какой земле говоритсЯ. “поминаЯ же, что во  второй  день  сотворена  твердь,
названнаЯ небом, оно дает понЯть, о каком небе раньше,  без  указаниЯ  дней,
шла речь.


        XIV.

     17. “дивительна глубина слов ’воих! ‚от перед нами  их  поверхность,  -
она улыбаетсЯ детЯм,  но  удивительна  их  глубина.  Ѓоже  мой,  удивительна
глубина! с трепетом вглЯдываешьсЯ в нее, с трепетом почтениЯ и дрожью любви.
Ќенавижу  неистово  врагов  ЏисаниЯ.  Ћ,  если  бы  погубил  ’ы   их   мечом
обоюдоострым - да не будут они врагами его. ’ак хочу Я,  чтобы  они  погибли
длЯ себЯ, чтобы жить ’обой!
     ‚от и другие: они не нападают, они восхвалЯют книгу  ЃытиЯ  и  говорЯт:
"не в том смысле сказал слова эти „ух  Ѓожий,  написавший  это  через  слугу
своего, ЊоисеЯ, не в том смысле, как ты толкуешь, а в  другом,  как  толкуем
мы".
     ‚зЯв ’ебЯ посредником, ѓосподь всех нас, отвечаю им так:


        XV.

     18. ‚ы, пожалуй, скажете,  что  ложно  сказанное  мне  €стиной  громким
голосом во внутреннее ухо: воистину  вечен  ’ворец;  субстанциЯ  …го  никоим
образом не менЯетсЯ во времени. …го волЯ слита с его субстанцией? €  поэтому
Ћн не хочет то одного, то другого;  то,  чего  Ћн  хочет,  Ћн  хочет  раз  и
навсегда, а не по-разному: сейчас это, затем то, потом хочет того,  чего  не
хотел, и не хочет того, чего хотел раньше. ЏодобнаЯ волЯ, волЯ изменчиваЯ, а
все изменчивое не вечно: "Ѓог же наш вечен".
     ‘очтете вы ложью и то,  что  сказала  мне  €стина  во  внутреннее  ухо:
ожидание того, что придет, становитсЯ созерцанием, когда оно пришло;  и  это
созерцание становитсЯ  воспоминанием,  когда  ожидаемое  прошло;  умственнаЯ
деЯтельность, столь разнообразнаЯ, изменчива, и в силу этой измедчивости  не
вечна. "Ѓог же наш вечен".
     ‘обираю эти мысли, объединЯю их и нахожу,  что  Ѓог  мой,  Ѓог  вечный,
основал мир не по какому-то возникшему внове желанию, и что в знании его нет
ничего преходЯщего.
     19. —то скажете вы, спорщики? это ложь? "Ќет", -  говорЯт  они.  Ђ  что
еще? ђазве неправда, что  всЯ  природа,  принЯвшаЯ  форму,  и  всЯ  материЯ,
способнаЯ принЯть форму, получили свое бытие только от Ќего, в  полной  мере
благостного, потому что Ћн в полной мере ‘ущий. "€ этого не  отрицаем".  —то
же еще? ‚ы отрицаете,  что  есть  некие  высокие  созданиЯ,  чистой  любовью
соединенные с Ѓогом истинным и воистину вечным? •отЯ они и не  извечны,  как
Ћн, но они не удалЯютсЯ от Ќего и не соскальзывают в пеструю смену времен, а
покоЯтсЯ в подлинном созерцании …го, единого, ибо им, кто  любит  ’ебЯ  так,
как ’ы учишь, ’ы, Ѓоже, ЯвлЯешь  ‘ебЯ,  и  с  них  этого  довольно:  они  не
уклонЯютсЯ ни от ’ебЯ, ни к себе. ќто "дом Ѓожий", не земной, не из  плотной
небесной массы, а духовный, причастный вечности  ’воей,  ибо  без  пЯтна  он
вовеки. ’ы учредил его "на веки и веки веков", "положил закон ему", и "он не
прейдет". Ћн, однако, не извечен, как ’ы, имеЯ начало: он ведь был создан.
     20. € мы не найдем времени до созданиЯ этого дома,  ибо  "раньше  всего
создана была мудрость" - не та Њудрость, конечно, котораЯ извечна ’ебе, Ћтцу
своему, Ѓоже наш, и ’ебе равна и которой все сотворено; то  Ќачало,  Љоторым
"создал ’ы небо и землю", - а мудрость сотвореннаЯ, т.е.  разумнаЯ  природа,
ставшаЯ светом от созерцаниЯ света. € она, хотЯ  и  сотвореннаЯ,  называетсЯ
мудростью, но как свет, который освещает, отличаетсЯ от  света  отраженного,
так и мудрость, котораЯ творит, отличаетсЯ от той,  котораЯ  сотворена;  как
правда оправдывающаЯ отличаетсЯ от правды, восстановленной оправданием. €  о
нас ведь сказано, что мы оправданы ’обой. ѓоворит ведь раб ’вой: "чтобы мы в
Ќем сделались праведными перед Ѓогом". €так, "раньше  всего  сотворена  была
мудрость" - сотворены духи разумные и пребывающие в чистом  граде  ’воем,  у
матери нашей, котораЯ "вверху, свободна и вечна  в  небесах".  Ќа  каких  же
небесах, как не на тех, которые восхвалЯют ’ебЯ, на небе  небес,  которое  и
есть "небо небес ѓоспода"? € раньше этой  мудрости  мы  не  найдем  времени,
потому чго она предшествовала сотворению времени,  ибо  "раньше  всего  была
сотворена". Џрежде нее, однако, был сам вечный ’ворец,  от  Љоторого  она  и
получила начало, хотЯ и не во времени,  ибо  времени  еще  не  было,  начало
собственного существованиЯ.
     21. €так, он от ’ебЯ, Ѓога нашего,  этот  мир,  совсем  иной,  чем  ’ы,
неимеющий самостоЯтельного существованиЯ. Ќе только до него не было времени,
но и в нем его нет, ибо способен он всегда взирать на ‹ицо ’вое, никогда  от
него не отвращаЯсь. Џоэтому  нет  в  нем  изменениЯ  и  перемены,  хотЯ  ему
свойственна изменчивость; котораЯ могла бы окутать  его  мраком  и  холодом,
если бы не был он свЯзан с ’обой великой любовью, которой по  милости  ’воей
сиЯет и горит, словно вечный полдень.
     Ћ, залитаЯ светом, прекраснаЯ  обитель!  "Я  возлюбил  красоту  твою  и
место, где обитает слава" ѓоспода моего, твоего  строителЯ  и  владельца.  Ћ
тебе вздыхаю в странствии моем и говорю ’ому, Љто создал  тебЯ:  да  владеет
там и мною, ибо н менЯ ведь создал Ћн. "џ блуждал, как потерЯннаЯ овца",  но
пастырь мой, зиждитель твой, надеюсь, принесет менЯ на плечах своих к тебе.
     22. Љ  вам  обращаюсь,  спорщики,  признающие,  однако,  что  и  Њоисей
благочестивый слуга Ѓожий и книги его продиктованы ‘вЯтым „ухом. —то вы  мне
скажете? ђазве это не обитель ЃожиЯ, не извечнаЯ, правда, как Ѓог, но в меру
свою "вечнаЯ на небесах", где вы напрасно ищете  самены  времен:  вы  ее  не
найдете.  Ћна  поднЯлась  над  всей  длительностью  времен",  над  всем  его
круговоротом; там всегда "благо прильнуть к  Ѓогу".  -  "„а,  она  есть",  -
говорЯт они. —то же из того, о чем  сердце  мое  "возопило  к  Ѓогу  моему",
услышав внутри "голос хвалы"  …го,  что,  утверждаете  вы,  здесь  неправда?
‘уществование бесформенной материи, совершенно неупорЯдоченной по отсутствию
всЯкой формы? Ќо при отсутствии всЯкой упорЯдоченности не могло быть и смены
времен. €, однако, это "почти ничто" (поскольку оно не было совсем  "ничто")
было, конечно, от ’ого, от Љоторого есть все, что есть, поскольку  оно  хоть
как-то есть. "€ этого", говорЯт они, "мы не отрицаем".

        XVI.

     23. џ хочу кое о чем побеседовать - перед ’обою,  ѓосподи,  -  с  теми,
которые признают истиной все то, о чем в  душе  моей,  внутри,  не  умолчала
€стина ’воЯ. ’е же, кто ее отрицает, пусть себе лают, сколько хотЯт, оглушаЯ
себЯ самих. џ попытаюсь их убедить: пусть успокоЯтсЯ и проложат дорогу слову
’воему к себе. …сли же они этого не захотЯт и  оттолкнут  менЯ,  молю  ’ебЯ,
Ѓоже мой, "не будь безмолвен вдали от менЯ". ѓовори по всей истине в  сердце
моем, - только ’ы будешь так говорить, - Я выгоню  их  вон:  пусть  вздымают
пыль дыханием своим и засыпают ею глаза свои; да войду  "в  комнату  мою"  и
воспою тебе песню любви,  стенаЯ  "стенаниЯми  неизреченными"  в  странствии
моем. € вспоминаЯ €ерусалим,  вознесусь  всем  сердцем  к  тебе,  €ерусалим,
отечество мое, €ерусалим, матерь  моЯ,  и  к  ’ебе,  царЯщий  в  нем  и  его
просвещающий, отец, хранитель, супруг, к его усладам  чистым  и  крепким,  к
радости прочной, ко всем его несказанным благам,  ко  всем  вместе,  ибо  ’ы
единое истинное и высочайшее благо. „а не отвращусь  от  ’ебЯ,  пока  ’ы  не
водворишь менЯ в покое ее, покое дорогой матери, где находЯтсЯ начатки  духа
моего,  откуда  все  мое  достоверное  знание;  пока   не   соберешь   менЯ,
рассеЯнного, не преобразишь, безобразного, и не утвердишь в  вечности.  Ѓоже
мой, Њилосердие мое.
     ‘ теми же, кто не объЯвлЯет всех этих  истин  ложью,  кто  чтит  свЯтые
книги ’вои, написанные Њоисеем, человеком свЯтым, и вместе с нами ставит  их
выше всех авторитетов, которым надлежит следовать, но тем не менее кое в чем
нам возражают, Я побеседую так. ’ы же, Ѓоже наш, будь пос