творилсЯ  Я  рождением   детей,   согласно
преписаниЯм закона твоего, ѓосподи! ’ы создаешь потомство нам,  смертным,  и
можешь ласковой рукой обломать острые  колючки,  которые  не  растут  в  раю
’воем. Ќедалеко от нас всемогущество ’вое, даже если мы далеко от ’ебЯ. …сли
бы внимательнее прислушалсЯ Я к голосу облаков ’воих: "Ѓудут иметь скорби по
плоти, и џ избавлю вас от них", и "хорошо человеку не касатьсЯ  женщины",  и
"неженатый заботитсЯ о ѓосподнем, как угодить ѓосподу, а женатый заботитсЯ о
мирском, как угодить жене". Љ  этим  словам  внимательнее  бы  прислушатьсЯ!
Ћскопленный ради –арства Ќебесного, Я, счастливый, ожидал бы объЯтий ’воих.
     4. ‘трасти кипели во мне, несчастном; увлеченный их бурным  потоком,  Я
оставил ’ебЯ, Я преступил все законы ’вои и не ушел от бича ’воего; а кто из
смертных  ушел?  ’ы  всегда  около,  милосердный  в  жестокости,  посыпавший
горьким-горьким разочарованием все  недозволенные  радости  мои,  -  да  ищу
радость, не знающую разочарованиЯ. ’олько в ’ебе и мог бы Я найти ее, только
в ’ебе, ѓосподи,  Љоторый  создаешь  печаль  в  поучение,  поражаешь,  чтобы
излечить, убиваешь, чтобы мы не умерли без ’ебЯ.
     ѓде был Я? Љак далеко  скиталсЯ  от  счастливого  дома  ’воего  в  этом
шестнадцатилетнем возрасте моей плоти, когда надо мною подъЯла скипетр  свой
целиком   менЯ   покорившаЯ   безумнаЯ   похоть,   людским   неблагообразием
дозволеннаЯ, законами ’воими  неразрешеннаЯ.  Њои  близкие  не  позаботились
подхватить менЯ, падающего, и оженить; их заботило только, чтобы Я  выучилсЯ
как можно лучше говорить и убеждать своей речью.


        III.

     5. Ќа этот год занЯтиЯ мои,  впрочем,  были  прерваны:  Я  вернулсЯ  из
Њадавры, соседнего города, куда было  переехал  длЯ  изучениЯ  литературы  и
ораторского искусства; копили деньги длЯ более далекой поездки  в  Љарфаген,
которой требовало отцовское честолюбие и не позволЯли его средства: был он в
’агасте человеком довольно бедным. Љому рассказываю Я это? Ќе ’ебе, ѓосподи,
но перед ’обою рассказываю семье моей, семье людской,  как  бы  ничтожно  ни
было число тех, кому попадетсЯ в руки эта книга. € зачем? Љонечно, чтобы Я и
всЯкий читающий подумали, "из какой бездны приходитсЯ взывать к ’ебе" Ђ  что
ближе ушей ’воих к сердцу, которое исповедуетсЯ ’ебе и живет по вере ’воей?
     Љто не превозносил тогда похвалами моего земного отца  за  то,  что  он
тратилсЯ на сына сверх своих  средств,  предоставлЯЯ  ему  даже  возможность
далеко  уехать  ради  учениЯ.  Ћчень  многие,  гораздо  более  состоЯтельные
горожане, не делали длЯ детей своих ничего подобного. € в то же  времЯ  этот
отец не обращал никакого вниманиЯ, каким расту Я перед ’обою и пребываю ли в
целомудрии, - лишь  бы  только  в  красноречии  был  Я  прославлен,  вернее,
оставлен попечением ’воим, ѓосподи, единственный, настоЯщий и добрый  хозЯин
нивы ’воей, моего сердца.
     6.  ‚   шестнадцатилетнем   возрасте   своем,   прервав   по   домашним
обстоЯтельствам школьные занЯтиЯ, жил  Я  вместе  с  родителЯми  на  досуге,
ничего не делаЯ, и колючаЯ чаща моих похотей разрослась выше головы моей; не
было руки выкорчевать ее. Ќаоборот, когда отец мой  увидел  в  бане,  что  Я
мужаю, что Я уже в одежде юношеской тревоги, он  радостно  сообщил  об  этом
матери, словно уже мечтал о будущих внуках,  радуЯсь  опьЯнению,  в  котором
этот мир забывает ’ебЯ, ‘оздателЯ своего, и вместо ’ебЯ любит творение ’вое,
упиваЯсь невидимым вином извращенной, клонЯщейсЯ вниз воли. ‚ сердце  матери
моей, однако. ’ы основал храм ‘вой и положил основание снЯтой обители ’воей;
отец мой был только оглашенным, и то с недавних пор. Ћна же была вне себЯ от
благочестивого волнениЯ и страха: хотЯ Я еще не был окрещен, но она  боЯлась
длЯ менЯ кривых путей, по  которым  ходЯт  те,  кто  поворачиваетсЯ  Љ  ’ебе
спиной, а не лицом.
     7. ѓоре мне! € Я осмеливаюсь говорить, что ’ы молчал, ѓосподи, когда  Я
уходил от ’ебЯ! ђазве так молчат?! Љому, как  не  ’ебе  принадлежали  слова,
которые через мою мать, верную служанку ’вою, твердил ’ы мне в уши? Ќи  одно
из них не дошло до сердца моего, ни одного из них Я не послушалсЯ. Њать  моЯ
хотела, чтобы  Я  не  распутничал,  и  особенно  боЯлась  свЯзи  с  замужней
женщиной, - Я помню, с каким беспокойством уговаривала она менЯ наедине. ќто
казалось мне женскими уговорами; мне стыдно было их слушатьсЯ.  Ђ  на  самом
деле они были ’воими, но Я не знал этого и думал, что ’ы молчишь, а  говорит
моЯ мать. ’ы через нее обращалсЯ ко мне, и в ней презрел Я ’ебЯ, Я, ее  сын,
"сын служанки ’воей, раб ’вой" џ не знал этого, и  стремглав  катилсЯ  вниз,
ослепленный настолько, что мне стыдно было перед  сверстниками  своей  малой
порочности. џ слушал их хвастовство  своими  преступлениЯми;  чем  они  были
мерзее, тем больше они хвастались собой. Њне  и  распутничать  правилось  не
только из любви к распутству, но и из тщеславиЯ.  Ќе  порок  ли  заслуживает
порицаниЯ? Ђ Я,  боЯсь  порицаниЯ,  становилсЯ  порочнее,  и  если  не  было
проступка, в котором мог  бы  Я  сравниватьсЯ  с  другими  негодЯЯми,  то  Я
сочинЯл, что мною сделано то, чего Я в действительности не  делал,  лишь  бы
менЯ не презирали за мою невинность и  не  ставили  бы  ни  в  грош  за  мое
целомудрие.
     8. ‚от с какими  товарищами  разгуливал  Я  по  площадЯм  "‚авилона"  и
валЯлсЯ в его грЯзи, словно в кинамоне и драгоценных благоуханиЯх. € чтобы Я
крепче завЯз в самой трЯсине его, втаптывал менЯ  туда  невидимый  враг,  не
прекращаЯ соблазнов своих. Ђ менЯ легко было соблазнить. € та,  котораЯ  уже
"бежала из середины ‚авилона" и медленно шла по окраинам его,  моЯ  мать  по
плоти,  уговаривавшаЯ  менЯ  соблюдать  чистоту,  не  позаботилась,  однако,
обуздать супружеской привЯзанностью то, о чем  услышала  от  мужа,  если  уж
нельзЯ было вырезать это до живого мЯса. Ђ губительность этого в  те  дни  и
опасность в дальнейшем она понимала. Ћна не позаботилась о моей женитьбе  из
боЯзни, как бы брачные колодки не помешали осуществитьсЯ надеждам, - не  тем
надеждам на будущую жизнь, возлагаемым на ’ебЯ матерью,  -  но  надеждам  на
успехи в науках, изучить которые Я должен был по горЯчему "желанию и отца, и
матери: отец хотел этого потому, что о ’ебе у него почти не было  мыслей,  а
обо мне были пустые; мать же считала, что эти занЯтиЯ в будущем не только не
принесут мне вреда, но до некоторой степени и  помогут  найти  ’ебЯ.  ’ак  Я
догадываюсь, раздумываЯ по мере сил над характером моих родителей. Њне  даже
предоставили в моих забавах большую свободу, чем  это  требовалось  разумной
строгостью, и Я без удержу предалсЯ различным страстЯм, которые мглою  своею
закрывали от менЯ, ѓосподи, сиЯние  истины  ’воей,  и  возросла,  словно  на
тучной земле, неправда моЯ.

        IV

     9. ‚оровство, конечно, наказываетсЯ по закону  ’воему,  ѓосподи,  и  по
закону, написанному в человеческом сердце, который сама неправда  уничтожить
не может. ЌайдетсЯ ли вор, который спокойно  терпел  бы  вора?  €  богач  не
терпит человека, принужденного к воровству нищетой. џ же  захотел  совершить
воровство, и Я совершил его,  толкаемый  не  бедностью  или  голодом,  а  от
отвращениЯ к справедливости и от объЯдениЯ грехом. џ украл то,  что  у  менЯ
имелось в изобилии и притом было ѓораздо лучше: Я хотел насладитьсЯ не  тем,
что стремилсЯ уворовать, а самим воровством и грехом. Џо соседству  с  нашим
виноградником стоЯла груша, отЯгощеннаЯ плодами, ничуть не  соблазнительными
ни по виду, ни по вкусу. Ќегодные мальчишки, мы  отправились  отрЯсти  ее  и
забрать свою добычу в глухую полночь; по губительному  обычаю  наши  уличные
забавы затЯгивались до этого времени. Њы унесли оттуда огромную ношу не  длЯ
еды себе (если даже кое-что и съели); и мы готовы  были  выбросить  ее  хоть
свиньЯм, лишь бы совершить  поступок,  который  тем  был  приЯтен,  что  был
запретен. ‚от сердце мое. ѓосподи, вот сердце мое, над которым ’ы  сжалилсЯ,
когда оно было на дне бездны. Џусть скажет ’ебе сейчас сердце мое, зачем оно
искало быть злым безо всЯкой цели. Џричиной  моей  испорченности  была  ведь
только моЯ испорченность. Ћна была гадка, и Я любил ее; Я любил погибель;  Я
любил падение свое; не то, что побуждало менЯ к падению; самое падение  свое
любил Я, гнуснаЯ душа, скатившаЯсЯ из  крепости  ’воей  в  погибель,  ищущаЯ
желанного не путем порока, но ищущаЯ самый порок.
     10. …сть своЯ прелесть  в  красивых  предметах,  в  золоте,  серебре  и
прочем; только взаимнаЯ  приЯзнь  делает  приЯтным  телесное  прикосновение;
каждому чувству говорЯт воспринимаемые им особенности  предметов.  ‚  земных
почестЯх, в праве распорЯжатьсЯ и стоЯть во главе  есть  своЯ  красота;  она
заставлЯет и раба жадно стремитьсЯ к свободе. ЌельзЯ, однако,  в  погоне  за
всем этим отходить от ’ебЯ, ѓосподи, и удалЯтьсЯ от  закона  ’воего.  †изнь,
которой мы живем здесь,  имеет  свое  очарование:  в  ней  есть  некое  свое
благолепие, соответствующее всей земной красоте. ‘ладостна  людскай  дружба,
свЯзывающаЯ милыми узами многих в одно. ђади всего этого человек и позволЯет
себе грешить и в неумеренной склонности к  таким,  низшим,  благам  покидает
‹учшее и Ќаивысшее, ’ебЯ, ѓосподи Ѓоже наш, правду ’вою и закон ’вой. ‚ этих
низших радостЯх есть своЯ услада, но не такаЯ,  как  в  Ѓоге  моем.  Љоторый
создал все, ибо в Ќем наслаждаетсЯ  праведник,  и  ‘ам  Ћн  наслаждение  длЯ
праведных сердцем.
     11. €так, когда спрашивают, по какой причине совершено преступление, то
обычно  она  представлЯетсЯ  вероЯтной  только  в  том  случае,  если  можно
обнаружить или стремление достичь какое-либо из тех благ, которые мы назвали
низшими, или же страх перед их потерей. Ћни прекрасны  и  почетны,  хотЯ  по
сравнению с высшими, счастливЯщими человека, презренны и низменны.  Ћн  убил
человека. Џочему? Ћн влюбилсЯ в его жену или ему понравилось его имение;  он
хотел его ограбить, чтобы на это  жить;  он  боЯлсЯ,  что  тот  нанесет  ему
крупные потери; он был обижен и горел желанием отомстить. ђазве совершил  бы
человек убийство без причины, из  наслаждениЯ  самим  убийством?  Љто  этому
поверит? „аже длЯ того жестокого безумца, о котором сказано, что он был  зол
и жесток просто так себе, без всЯких оснований, приведена причина:  "ђука  и
душа не должны становитьсЯ вЯлыми от бездействиЯ" ‚ чем дело? Џочему? —тобы,
совершаЯ преступление за преступлением, получить по взЯтии  города  почести,
власть, богатство; чтобы не боЯтьсЯ законов  и  не  жить  в  затруднительных
обстоЯтельствах,  нуждаЯсь  и  сознаваЯ  свои  преступлениЯ.  ‘ам  Љатилина,
следовательно, не любил преступлений своих и, во всЯком случае, совершал  их
ради чего-то.
     12. —то же было мне, несчастному, мило в тебе,  воровство  мое,  ночное
преступление мое, совершенное  в  шестнадцатилетнем  возрасте?  ’о  не  было
прекрасно, будучи воровством; представлЯешь ли ты вообще нечто, о чем стоило
бы говорить с ’обой? Џрекрасны были те плоды, которые мы украли, потому  что
они были ’воим  созданием,  прекраснейший  из  всех.  ’ворец  всего,  благий
ѓосподи, ’ы, высшее благо и истинное благо мое; прекрасны были те плоды,  но
не их желала жалкаЯ душа моЯ. “ менЯ в изобилии были  лучшие:  Я  сорвал  их
только затем, чтобы украсть. ‘орванное Я  бросил,  отведав  одной  неправды,
которой радостно насладилсЯ. …сли какой из этих плодов Я и  положил  себе  в
рот, то приправой к нему было преступление. ѓосподи Ѓоже  мой,  Я  спрашиваю
теперь, что доставлЯло мне удовольствие в этом воровстве? ‚ нем нет  никакой
привлекательности, не говорЯ уже  о  той,  какаЯ  есть  в  справедливости  и
благоразумии, какаЯ есть в человеческом разуме, в памЯти, чувствах и  полной
сил жизни; нет красоты звезд, украшающих места свои; красоты земли  и  морЯ,
полных созданиЯми, сменЯющими друг друга в рождении и смерти; в нем нет даже
той ущербной и мнимой привлекательности, котораЯ есть в обольщающем пороке.
     13.  €  гордость  ведь  прикидываетсЯ  высотой  души,  хотЯ   ’ы   один
возвышаешьсЯ над всеми, ѓосподи. ђазве честолюбие не ищет почестей и  славы?
Ќо ’ебЯ одного надлежит почитать больше всех и славить  вовеки.  €  жестокаЯ
власть хочет внушить страх, - но кого следует боЯтьсЯ,  кроме  одного  Ѓога?
—то можно вырвать или спрЯтать от …го власти? Љогда, где, каким  образом,  с
чьей помощью? € нежность влюбленного ищет ответной любви, -  но  нет  ничего
нежнее ’воего милосердиЯ, и нет любви  спасительнее,  чем  любовь  к  правде
’воей, котораЯ прекраснее  и  светлее  всего  в  мире.  €  любознательность,
по-видимому, усердно ищет знаниЯ, - но ’ы один обладаешь полнотой его.  „аже
невежество и глупость прикрываютсЯ именами простоты и невинности, - но  ведь
ничего нельзЯ найти проще ’ебЯ. —то невиннее  ’ебЯ?  -  ведь  злым  на  горе
обращаютсЯ собственные дела их. ‹ень представлЯетсЯ  желанием  покоЯ,  -  но
только у ѓоспода верный покой. ђоскошь хочет называтьсЯ удовлетворенностью и
достатком. ’ы - полнота и неиссЯкающее изобилие сладости, не знающей ущерба.
ђасточительность принимает вид щедрости, -  но  ведь  все  блага  в  избытке
раздаешь ’ы. ‘купость хочет владеть многим; ’ы владеешь всем. ‡ависть  ведет
тЯжбу за превосходство, - что превосходит  ’ебЯ?  ѓнев  ищет  мести,  -  кто
отомстит справедливее ’ебЯ? ‘трах, боЯсь необычной и внезапной беды, заранее
стараетсЯ обеспечить безопасность тому, что любит. —то  длЯ  ’ебЯ  необычно?
—то внезапно? Љто сможет отнЯть от ’ебЯ то, что  ’ы  любишь?  €  где,  кроме
’ебЯ,  полнаЯ  безопасность?  ‹юди  убиваютсЯ  в  печали,  потерЯв  то,  чем
наслаждалась их жадность, котораЯ не хочет ничего терЯть,  -  но  только  от
’ебЯ нельзЯ ничего отнЯть.
     14. ’ак блудит душа, отвратившаЯсЯ от ’ебЯ и вне ’ебЯ  ищущаЯ  то,  что
найдет чистым и беспримесным только вернувшись к ’ебе. ‚се, кто удалЯютсЯ от
’ебЯ и поднимаютсЯ против ’ебЯ, уподоблЯютсЯ ’ебе в искаженном виде. Ќо даже
таким уподоблением они свидетельствуют о том, что ’ы ’ворец  всего  мира,  и
поэтому уйти от ’ебЯ вообще некуда.  €так,  что  же  было  мне  мило  в  том
воровстве? € в чем искаженно и извращенно уподоблЯлсЯ Я ѓосподу  моему?  €ли
мне было приЯтно хотЯ бы обмануть закон, раз уж Я не  мог  сокрушить  его  в
открытую,  и  Я,  как  пленник,  создавал  себе  .куцее   подобие   свободы,
безнаказанно занимаЯсь тем, что было запрещено, теша себЯ тенью  и  подобием
всемогущества? ‚от раб, убегающий от господина своего и  настигший  тень.  Ћ
тлен, о ужас жизни,  о  глубина  смерти!  Њожет  ли  быть  любезно  то,  что
запретно, и только потому, что оно запретно?

        VII.

     15. "—то воздам ѓосподу" из того, что собрала памЯть моЯ и перед чем не
устрашилась бы душа моЯ? ‚озлюблю ’ебЯ, ѓосподи, возблагодарю, исповедую €мЯ
’вое, ибо отпустил ’ы мне столько злого и преступного! Џо милости ’воей и по
милосердию ’воему растопил ’ы грехи мои, как лед. Џо  милости  ’воей  ’ы  не
допустил менЯ совершить некоторых злодеЯний, - а чего бы Я  не  наделал,  Я,
бескорыстно любивший преступление? € Я свидетельствую, что все отпущено мне:
и то зло, которое совершил Я по своей воле,  и  то,  которого  не  совершил,
руководимый ’обою. Љто из людей, раздумываЯ  над  своей  немощью,  осмелитсЯ
приписать свое целомудрие и невинность собственным  силам  и  станет  меньше
любить ’ебЯ? - будто ему не нужно ’воего милосердиЯ, по которому  отпускаешь
’ы грехи обратившимсЯ к  ’ебе?  €  пусть  человек,  которого  ’ы  призвал  и
который, последовав за голосом ’воим, избежал того, о чем он прочтет в  моих
воспоминаниЯх и  в  моих  признаниЯх,  не  смеетсЯ  надо  мною:  менЯ  ведь,
больного, вылечил ’от ‚рач, Љоторый не дал ему захворать или, вернее, не дал
захворать так сильно. Џусть за это он возлюбит ’ебЯ в такой  же  мере,  нет,
даже больше. €бо он увидит. Љто избавил  менЯ  от  таких  недугов  греха,  и
увидит, что это ’от же, благодарЯ  Љоторому  он  не  запуталсЯ  в  таких  же
недугах греха.

        VIII.

     16. —то извлек Я, несчастный,  из  того,  вспоминаЯ  о  чем,  Я  сейчас
краснею, особенно из того воровства, в котором мне было мило само  воровство
и ничто другое? „а и само по себе оно было ничто, а Я от  этого  самого  был
еще более жалок. € однако, насколько Я помню мое тогдашнее состоЯние духа, Я
один не совершил бы его; один Я никак не совершил бы его.  ‘ледовательно,  Я
любил здесь еще сообщество тех, с кем воровал. џ любил, следовательно, кроме
воровства еще нечто, но и это нечто было ничем. —то же на  самом  деле?  Љто
научит менЯ, кроме ’ого, Љто просвещает сердце мое и  рассеивает  тени  его?
‡ачем приходит мне в голову спрашивать, обсуждать и раздумывать?  ‚едь  если
бы мне нравились те плоды, которые Я украл, и мне хотелось бы ими  наестьсЯ,
если бы мне достаточно  было  совершить  это  беззаконие  ради  собственного
наслаждениЯ, то Я  мог  бы  действовать  один.  Ќечего  было  разжигать  зуд
собственного желаниЯ, расчесываЯ его о  соучастников.  Ќаслаждение,  однако,
было длЯ менЯ не в тех плодах; оно было в самом преступлении  и  создавалось
сообществом вместе грешивших.

        IX.

     17. —то это было за состоЯние души? Љонечно, оно было очень  гнусно,  и
горе мне было, что Я переживал его. —то же это, однако, было? "Љто  понимает
преступлениЯ?"  Њы  смеЯлись,  словно  от  щекотки  по  сердцу,  потому  что
обманывали тех, кто и не подумал бы, что мы можем воровать, и  горЯчо  этому
бы воспротивилсЯ. Џочему же Я  наслаждалсЯ  тем,  что  действовал  не  один?
Џотому ли, что наедине человек не легко смеетсЯ?  Ќе  легко,  это  верно,  и
однако, иногда смех овладевает людьми в  полном  одиночестве,  когда  никого
другого нет, если им представитсЯ или вспомнитсЯ что-нибудь очень смешное. Ђ
Я один не сделал бы этого, никак не сделал  бы  один.  ‚от,  ѓосподи,  перед
’обой живо припоминаю  Я  состоЯние  свое.  Ћдин  бы  Я  не  совершил  этого
воровства, в котором мне нравилось не украденное, а само  воровство;  одному
воровать мне бы не понравилось, Я бы не стал воровать. Ћ, вражескаЯ  дружба,
неуловимый разврат ума, жажда вредить на  смех  и  в  забаву!  ‘тремление  к
чужому убытку без погони за собственной выгодой, без всЯкой жажды отомстить,
а  просто  потому,  что  говорЯт:  "пойдем,  сделаем",  и  стыдно  не   быть
бесстыдным.

        •.

     18: Љто разберетсЯ в этих запутанных извивах?  Ћни  гадки:  Я  не  хочу
останавливатьсЯ на них, не хочу их видеть. џ  хочу  ’ебЯ,  ‘праведливость  и
Ќевинность, прекраснаЯ честным ‘ветом ‘воим, насыщающаЯ  без  пресыщениЯ.  “
’ебЯ великий покой и жизнь безмЯтежнаЯ. Љто входит в ’ебЯ, входит в "радость
господина своего" и не убоитсЯ, и будет жить счастливо в полноте блага. џ  в
юности отпал от ’ебЯ, ѓосподи, Я скиталсЯ вдали от твердыни ’воей и сам стал
длЯ себЯ областью нищеты.


     I. Љнига третьЯ


     1. џ прибыл в Љарфаген; кругом менЯ котлом кипела  позорнаЯ  любовь.  џ
еще не любил и любил любить и в тайной нужде своей ненавидел себЯ за то, что
еще не так нуждаюсь. џ искал, что бы мне полюбить, любЯ любовь: Я  ненавидел
спокойствие и дорогу без ловушек. ‚нутри у  менЯ  был  голод  по  внутренней
пище, по ’ебе ‘амом, Ѓоже мой, но не этим голодом Я томилсЯ, у менЯ не  было
желаниЯ нетленной пищи не потому, что Я был сыт ею: чем  больше  Я  голодал,
тем больше ею брезгал. Џоэтому не было здоровьЯ в душе моей:  всЯ  в  Язвах,
бросилась она во внешнее, жадно  стремЯсь  почесатьсЯ,  жалкаЯ,  о  существа
чувственные. Ќо если бы в них не было души,  их,  конечно,  нельзЯ  было  бы
полюбить. ‹юбить  и  быть  любимым  мне  сладостнее,  если  Я  мог  овладеть
возлюбленной. џ мутил источник дружбы грЯзью  похоти;  Я  туманил  ее  блеск
адским дыханием желаниЯ. ѓадкий и бесчестный, в безмерной суетности своей  Я
жадно хотел быть изысканным и светским. џ ринулсЯ  в  любовь,  Я  жаждал  ей
отдатьсЯ. Ѓоже мой милостивый, какой  желчью  поливал  ’ы  мне,  в  благости
’воей, эту сладость. џ был любим, Я тайком пробиралсЯ в тюрьму  наслаждениЯ,
весело надевал на себЯ путы горестей, чтобы секли менЯ  своими  раскаленными
железными розгами ревность, подозрениЯ, страхи, гнев и ссоры.

        II.

     2. ЊенЯ увлекали театральные ‡релища, они были полны изображениЯми моих
несчастий и служили разжигой моему огню. Џочему человек хочет печалитьсЯ при
виде горестных и трагических событий, испытать  которые  он  сам  отнюдь  не
желает? € тем не менее он, как зритель, хочет испытывать печаль, и сама  эта
печаль длЯ  него  наслаждение.  “дивительное  безумие!  —еловек  тем  больше
волнуетсЯ в театре, чем меньше он сам застрахован от  подобных  переживаний,
но когда он мучитсЯ сам за себЯ, это  называетсЯ  обычно  страданием;  когда
мучитсЯ вместе с другими - состраданием. Ќо как можно сострадать вымыслам на
сцене? ‘лушателЯ ведь не зовут на помощь; его приглашают только  печалитьсЯ,
и он тем благосклоннее к автору этих вымыслов, чем больше печалитсЯ. €  если
старинные  или  вымышленные  бедствиЯ  представлены  так,  что  зритель   не
испытывает печали, то он уходит, зеваЯ и  бранЯсь;  если  же  его  заставили
печалитьсЯ, то он сидит, поглощенный зрелищем, и радуетсЯ.
     3. ‘лезы, следовательно, и печали  любезны?  Љаждый  человек,  конечно,
хочет  радоватьсЯ.   ‘традать   никому   не   хочетсЯ,   но   хочетсЯ   быть
сострадательным, а так как нельзЯ сострадать, не печалЯсь, то не  это  ли  и
есть единственнаЯ причина, почему печаль любезна?  ‘острадание  вытекает  из
источника дружбы. Ќо куда он идет? Људа течет?  ‡ачем  впадает  он  в  поток
кипЯщей  смолы,  в  свирепый  водоворот  черных  страстей,   где   сам,   по
собственному выбору, менЯетсЯ, утрачивает свою небесную Ясность, забывает  о
ней. €так, прочь сострадание? Ќи в  коем  случае!  да  будут  печали  иногда
любезны. Ѓерегись, однако, скверны, душа моЯ, ты, находЯщаЯсЯ  под  покровом
Ѓога отцов наших, достохвального и  превозносимого  во  все  века;  берегись
скверны. € теперь Я доступен состраданию, но тогда, в  театре,  Я  радовалсЯ
вместе с влюбленными, когда они наслаждались в позоре,  хотЯ  все  это  было
только вымыслом и театральной игрой. Љогда  же  они  терЯли  друг  друга,  Я
огорчалсЯ вместе с ними, как бы сострадаЯ им, и в обоих случаЯх наслаждалсЯ,
однако. ’еперь Я больше жалею человека, радующегосЯ на позор себе, чем того,
кто вообразил, что жестоко страдает, лишившись  губительного  наслаждениЯ  и
утратив жалкое счастье. ќто, конечно,  настоЯщее  сострадание,  но  при  нем
печаль  не  доставлЯет  удовольствиЯ.  •отЯ  человека,  опечаленного   чужим
несчастьем, одобрЯют за эту службу любви, но, по-настоЯщему милосердный,  он
предпочел  бы  не  иметь  причины  длЯ   своей   печали.   …сли   существует
зложелательнаЯ благожелательность -  что  невозможно,  -  тогда  и  человек,
исполненный искреннего и настоЯщего состраданиЯ, мог бы пожелать, чтобы были
страдальцы,  которым  бы  он  сострадал.  Ѓывает,   следовательно,   скорбь,
заслуживающаЯ одобрениЯ; нет ни одной  заслуживающей  любви.  ѓосподи  Ѓоже,
любЯщий души, ’вое сострадание неизмеримо чище нашего  и  неизменнее  именно
потому, что никакаЯ печаль не может уЯзвить ’ебЯ. "Ђ кто способен к этому"?
     4. Ќо Я тогда, несчастный, любил печалитьсЯ и искал поводов длЯ печали:
игра актера, изображавшего на подмостках чужое, вымышленное горе, больше мне
нравилась  и  сильнее  менЯ  захватывала,  если  вызывала  слезы.   —то   же
удивительного, если Я, несчастнаЯ  овца,  отбившаЯсЯ  от  ’воего  стада,  не
терпевшаЯ охраны ’воей, опаршивел мерзкой паршой? Џотому-то и была мила  мне
печаль, - не та, котораЯ проникает до глубины души: мне  ведь  не  нравилось
терпеть то, на что Я любил смотреть - рассказ о вымышленных  страданиЯх  как
бы скреб мою кожу, и как от расчесываниЯ ногтЯми,  начиналось  воспаление  и
отвратительнаЯ гнойнаЯ опухоль. ’акова была жизнь моЯ,  ѓосподи:  жизнью  ли
была она?

        III.

     5. € надо мною, окружаЯ менЯ, витало далекое и верное милосердие  ’вое.
ѓноем какой неправды не был Я покрыт! Љощунственным  было  любопытство  мое:
покинул Я ’ебЯ и  дошел  до  бездны  неверности,  до  обманчивого  угождениЯ
демонам, в жертву которым приносил злые  дела  свои.  €  за  каждое  из  них
бичевал ’ы менЯ! џ  осмелилсЯ  даже  во  времЯ  совершениЯ  службы  ’воей  в
церковных стенах  гореть  желанием  и  улаживать  дело,  верным  доходом,  с
которого была смерть: за это поразил ’ы менЯ тЯжел наказанием, но  оно  было
ничем сравнительно с виною моей. Ћ ты, великий в милосердии  своем,  ѓосподь
мой, прибежище мое от грозных опасностей, среди которых бродил Я,  в  гордой
самоуверенности далеко уходЯ от ’ебЯ; Я любил пути свои, а  не  ’вои,  любил
свободу, свободу беглого раба.
     6. ’Янули менЯ к себе и те занЯтиЯ,  которые  считались  почтенными:  Я
мечтал о форуме с его тЯжбами, где бы Я блистал, а менЯ осыпали бы похвалами
тем больше, чем искуснее Я лгал. ’акова слепота человеческаЯ: слепотою своею
люди хвалЯтсЯ. џ был первым в риторской школе: был полон горделивой  радости
и дут спесью. ‚ел Я себЯ, правда, гораздо спокойнее. ѓосподи, ’ы знаешь это,
и  вообще  не  принимал  никакого  участиЯ  в   "опрокидываниЯх",   которыми
занимались "совратители"  (это  зловещее  дьЯвольское  имЯ  служило  как  бы
признаком утонченности). џ жил среди них, постыдно стыдЯсь, что сам  не  был
таким, Я бывал с ними, иногда мне было приЯтно с ними дружить,  но  поступки
их всегда были мне отвратительны. ќто  было  дерзкое  преследование  честных
новичков, которых они сбивали с прЯмого  пути,  так  себе,  забавы  ради,  в
насыщение своей злобной радости. Ќет деЯниЯ, больше уподоблЯющегосЯ  деЯниЯм
дьЯвольским. ЌельзЯ было назвать их вернее, чем "совратителЯми". ‘начала они
были сами, конечно, совращены и развращены, соблазнЯемые втайне и  осмеЯнные
лживыми духами в самой любви своей к осмеЯнию и лжи.

        IV.

     7. †ивЯ в такой среде, Я в тогдашнем моем неустойчивом возрасте  изучал
книги по красноречию, желаЯ в целЯх предосудительных  и  легкомысленных,  на
радость  человеческому   тщеславию   стать   выдающимсЯ   оратором.   ‘ледуЯ
установление порЯдку обучениЯ, Я дошел до книжки какого-то  –ицерона,  Языку
которого удивлЯютсЯ все, а сердцу не так. Љнига эта увещевает  обратитьсЯ  к
философии и называетсЯ "ѓортензий". ќта вот книга  изменила  состоЯние  мое,
изменила молитвы мои и обратила их к ’ебе, ѓосподи, сделала другими прошениЯ
и желаниЯ мои. Њне вдруг опротивели все пустые надежды; бессмертной мудрости
желал Я в своем невероЯтном сердечном смЯтетении  и  начал  вставать,  чтобы
вернутьсЯ  к  ’ебе.  Ќе  длЯ  того,  чтобы  отточить  свой  Язык  (за   это,
по-видимому, платил  Я  материнскими  деньгами  в  своем  девЯтнадцатилетнем
возрасте; отец мой умер за два года до этого), не длЯ того,  чтобы  отточить
Язык взЯлсЯ Я за эту книгу: она учила менЯ не тому, как  говорить,  а  тому,
что говорить.
     8. Љак горел Я. ѓосподи, как горел Я улететь к ’ебе от всего земного. џ
не понимал, что ’ы делаешь  со  мною.  "“  ’ебЯ  ведь  мудрость".  ‹юбовь  к
мудрости по-гречески называетсЯ философией; эту любовь  зажгло  во  мне  это
сочинение. …сть люди,  которые  вводЯт  в  заблуждение  философией,  которые
"прикрашивают и прихорашивают свои ошибки этим  великим,  ласковыми  честным
именем; почти все такие философы, современные  автору  и  живвшие  до  него,
отмечены в этой книге и изобличены. ’ут  Явно  спасительное  предупреждение,
сделанное „ухом ’воим через ’воего верного и благочестивого раба: "‘мотрите,
чтобы кто не  увлек  вас  философией  и  пустыми  обольщениЯми  по  преданию
человеческому, по стихиЯм "мира, а не по  •ристу;  ибо  в  Ќем  обитает  всЯ
полнота Ѓожества телесно". ‚ то времЯ, ’ы знаешь это, ‘вет моего сердца, мне
не были еще известны эти слова апостола, и тем не менее Я  наслаждалсЯ  этой
книгой потому, что она увещевала менЯ любить не ту  или  другую  философскую
школу, а самое мудрость, какова бы она ни была; поощрЯла любить ее,  искать,
добиватьсЯ, овладеть ею и крепко прильнуть к ней. ќта речь  зажгла  менЯ,  Я
весь горел, и мой пыл ослаблЯло только одно: там не было имени •риста, а это
имЯ по милосердию ’воему, ѓосподи, это имЯ  ‘пасителЯ  моего.  ’воего  ‘ына,
впитал Я с молоком матери: оно глубоко запало в мое детское  сердце,  и  все
произведениЯ, где этого имени не было, пусть  художественные,  отделанные  и
полные истины, не захватывали менЯ целиком.

        V.

     9. €так, Я решил внимательно занЯтьсЯ ‘вЯщенным Џисанием и  посмотреть,
что это такое. € вот Я вижу нечто длЯ гордецов непонЯтное, длЯ детей темное;
здание, окутанное тайной, с низким входом;  оно  становитсЯ  тем  выше,  чем
дальше ты продвигаешьсЯ. џ не был в состоЯнии ни войти в него, ни  наклонить
голову, чтобы продвигатьсЯ дальше.  ќти  слова  мои  не  соответствуют  тому
чувству,  которое  Я  испытал,  взЯвшись  за  Џисание:  оно  показалось  мне
недостойным даже сравнениЯ с достоинством цицеронова стилЯ.  ЊоЯ  кичливость
не мирилась с его простотой; мое остроумие не проникало  в  его  сердцевину.
Ћно обладает как  раз  свойством  раскрыватьсЯ  по  мере  того,  как  растет
ребенок-читатель, но Я презирал  ребЯческое  состоЯние,  и  надутый  спесью,
казалсЯ себе взрослым.

        VI.

     10. ’ак и попал Я в среду людей, горделиво бредЯщих, слишком  преданных
плоти  и  болтливых.  ђечи  их  были  сетЯми  дьЯвольскими,  птичьим  клеем,
сострЯпанным из смеси  слогов,  составлЯющих  имена:  ’вое,  ѓоспода  €исуса
•риста и Џараклета, “тешителЯ нашего, „уха ‘вЯтого. ќти имена не  сходили  у
них с Языка, оставаЯсь только словесным звоном и шумом: истина не жила у них
в сердце. Ћни твердили: "истина, истина" и много твердили мне о ней,  но  ее
нигде у них не было. Ћни ложно учили не только о ’ебе, который есть воистину
€стина, но и об  элементах  мира,  созданного  ’обой;  а  мне  следовало  бы
забросить даже тех философов, которые говорЯт об этом правильно, из любви  к
’ебе, Ћтец мой, высшее благо, краса всего прекрасного. Ћ €стина, €стина!  из
самой глубины души своей, уже тогда Я  вздыхал  по  ’ебе,  и  они  постоЯнно
звонили мне о ’ебе, на разные лады, и словах, остававшихсЯ только словами, и
в грудах толстых книг!  ќто  были  блюда,  в  которых  мне,  алчущему  ’ебЯ,
подносили вместо ’ебЯ солнце и луну, прекрасные  созданиЯ  ’вои,  но  только
созданиЯ ’вои, не ’ебЯ ‘амого, и даже не первые созданиЯ ’вои, -  первенство
принадлежит духовным созданиЯм ’воим., а не этим телесным, хотЯ они и светлы
и находЯтсЯ на небе. џ алкал и жаждал, однако, и не  их,  первенствующих,  а
’ебЯ ‘амого, €стина, в которой "нет изменениЯ, и ни тени  перемены".  Џередо
мною продолжали ставить эти блюда со  сверкающими  призраками;  лучше  было,
конечно, любить это  солнце,  существующее  в  действительности  длЯ  нашего
глаза, чем эти выдумки длЯ души, обманутой глазами.  €,  однако,  Я  ел  эту
пищу, думал, что ’ы  здесь:  без  удовольствиЯ,  правда,  потому  что  Я  не
чувствовал у себЯ на Языке подлинного вкуса ’воего:  ’ебЯ  не  было  в  этих
пустых измышлениЯх, и Я от них не насыщалсЯ, а больше истощалсЯ. …да во  сне
совершенно напоминает еду, которую ешь, бодрствуЯ, но она не питает  спЯщих,
потому что они спЯт. ќти вымыслы ничем не  напоминали  ’ебЯ,  такого,  какой
сейчас говорил мне: это были призраки, те мнимые тела, подлиннее которых эти
настоЯщие тела, которые мы видим нашим плотским зрением как на небе,  так  и
на земле; их видЯт животные и птицы, и с ними вместе  и  мы  их  видим.  Ћни
подлиннее, чем  образы  их,  составленные  нами.  €  опЯть-таки  эти  образы
подлиннее предположений, которые мы,  исходЯ  из  них,  начинаем  строить  о
других телах, больших и бесконечных, но вообще не  существующих.  џ  питалсЯ
тогда этими бреднЯми и не мог напитатьсЯ. Ђ ’ы, любовь моЯ, в Љотором немощь
моЯ становитсЯ силой, ’ы - не эти тела, которые мы  видим,  хотЯ  они  и  на
небе, и не те, которых мы там не видим, ибо ’ы  создал  те  и  другие  и  не
считаешь их среди высших ’воих созданий. Ќасколько же ’ы далек от  тех  моих
призраков, от тех призрачных тел, которых вообще не существует. Џодлиннее их
созданные нами образы существующих тел, а подлиннее этих образов сами  тела,
и однако они - не ’ы, и ’ы даже не душа, оживлЯющаЯ тела,  котораЯ  лучше  и
подлиннее  тел.  ’ы  жизнь  душ,  жизнь  жизни,  сама  себЯ  животворЯщаЯ  и
неизменнаЯ, жизнь души моей.
     11. ѓде же был ’ы тогда длЯ менЯ и далеко ли? џ скиталсЯ вдали от ’ебЯ,
и менЯ отогнали даже от стручков, которыми Я кормил свиней. Ќасколько  басни
грамматиков и поэтов лучше, чем эти западни. Џоэма в стихах о летЯщей  Њедее
принесет, конечно, больше пользы, чем рассказ о пЯти  элементах,  по-разному
раскрашенных в виду пЯти "пещер мрака", которые  вообще  не  существуют,  но
которые губЯт уверовавшего. ‘тихи и поэмы Я отношу к настоЯщей пище. …сли  Я
декламировал стихи о летЯщей Њедее, то Я никого не уверЯла истинности самого
событиЯ; если Я слушал такие стихи, Я им не верил, а тому Я  поверил.  ѓоре,
горе, по каким ступенЯм свели  менЯ  в  бездну  адову,  потому  что,  томЯсь
по-истине и  не  находЯ  без  нее  покоЯ,  Я  искал  ’ебЯ,  Ѓоже  мой  (’ебе
исповедываюсь, сжалившемусЯ  надо  мной  еще  тогда,  когда  Я  и  не  думал
исповедыватьсЯ), Я искал ’ебЯ, руководствуЯсь не разумом, которым ’ы захотел
отличить менЯ от зверей, а руководствуЯсь телесными чувствами. ’ы же был  во
мне глубже глубин моих и выше вершин моих. џ натолкнулсЯ  на  ту  дерзкую  и
безрассудную женщину из ‘оломоновой загадки,  котораЯ  сидела  в  дверЯх  на
кресле и говорила: "спокойно ешьте утаенный хлеб и  пейте  краденую  вкусную
воду". Ћна соблазнила менЯ, видЯ, что  Я  живу  во  вне,  зависЯ  от  своего
плотского зрениЯ, и пережевываю пищу, которую она давала мне глотать.

        VII.

     12. џ не знал другого - того, что есть воистину, и менЯ словно  толкало
считать остроумием поддакиванье  глупым  обманщикам,  когда  они  спрашивали
менЯ, откуда зло, ограничен ли Ѓог телесной формой и есть ли у Ќего волосы и
ногти, можно ли  считать  праведными  тех,  которые  имели  одновременно  йо
нескольку жен,  убивали  людей  и  приносили  в  жертву  животных.  ‚  своем
невежестве Я приходил от таких вопросов в замешательство и, уходЯ от истины,
воображал, что иду прЯмо к ней. џ не знал еще тогда, что  зло  есть  не  что
иное, как умаление добра, доходЯщего до полного своего исчезновениЯ. —то мог
Я тут увидеть, если глаза мои не видели ничего дальше тела,  а  душа  дальше
призраков? џ не знал тогда,  что  Ѓог  есть  „ух,  у  Љоторого  нет  членов,
простирающихсЯ в длину и в ширину, и нет величины: всЯкаЯ величина  в  части
своей меньше себЯ, целой, а если она бесконечна, то в некоторой части своей,
ограниченной определенным  пространством,  она  меньше  бесконечности  и  не
ЯвлЯетсЯ всюду целой, как „ух, как Ѓог. Ђ что в нас  есть,  что  делает  нас
подобными Ѓогу, и почему в Џисании про нас верно сказано: "по образу Ѓожию",
это было мне совершенно неизвестно.
     13. € Я не знал  настоЯщей  внутренней  правды,  котораЯ  судит  не  по
обычаю, а по справедливейшему закону  всемогущего  Ѓога,  определившему  длЯ
отдельных стран и времен нравы и обычаи,  соответствующие  этим  временам  и
странам, хотЯ сама она всегда во всЯком месте и во всЯкое времЯ  одна  и  та
же. Џо ней праведны и Ђвраам, и €саак, и €аков, и Њоисей, и „авид, и все те,
кого восхвалили уста ѓосподни. Ќеправедны они по  суду  людей  непонимающих,
судЯщих от сегоднЯшнего днЯ и  мерЯющих  нравственность  всего  человечества
мерилом собственной нравственности. ’ак, человек,  незнакомый  с  тем,  куда
какие доспехи надевать, захотел бы прикрыть  голову  поножами  и  обутьсЯ  в
шлем, а потом стал бы роптать на их непригодность; другой возмутилсЯ бы тем,
что в послеполуденные  часы,  объЯвленные  праздником,  ему  не  разрешаетсЯ
выставлЯть товар на продажу, когда утром это было разрешено; третий,  увидЯ,
что в одном доме какой-то раб возитсЯ с предметами, дотронутьсЯ  до  которых
не дозволено виночерпию, а  за  хлевом  делаетсЯ  то,  что  запрещено  перед
столом, пришел бы в негодование, почему всем и повсюду не дозволено  одно  и
то же, хотЯ тут и одно жилье и одна рабскаЯ семьЯ. ’аковы и те люди, которые
возмущаютсЯ, услышав, что в тот век праведникам разрешалось то, что  в  этом
праведному не разрешено. Ћдним  Ѓог  заповедал  одно,  другим  -  другое,  в
соответствии с условиЯми времени, но и те и другие служили одной  и  той  же
правде: так, доспехи подходЯт тому же самому человеку, одни длЯ одной  части
тела, другие длЯ другой; в течение того ж самого днЯ одним и  тем  же  делом
сейчас можно заниматьсЯ а через час уже нельзЯ; в той  же  самой  усадьбе  в
одном углу разрешено  н  приказано  делать  то,  что  в  другом  справедливо
запрещено и подлежит наказанию. ‡начит, правда  бывает  разной  и  менЯетсЯ?
Ќет, но времЯ, которым она управлЯет, протекает разно: это ведь времЯ. ‹юди,
при своей кратковременной земной жизни, не в состоЯнии  согласовать  условий
жизни прежних веков и других народов, условий им неизвестных, с тем, что  им
известно; когда дело касаетсЯ одного человека, одного днЯ или дома,  то  тут
они легко могут усмотреть, что подходит длЯ какой  части  тела,  длЯ  какого
часа, длЯ какого отделениЯ или лица: там они оскорблены, тут согласны.
     14. Џравды этого Я тогда не понимал и не обращал на нее  вниманиЯ;  она
со всех сторон бросалась мне в глаза, а Я ее  и  не  видел.  џ  декламировал
стихи, и мне не  дозволЯлось  ставить  любую  стопу  где  угодно:  в  разных
размерах это было по-разному и в любом стихе  длЯ  каждой  стопы  было  свое
место. Њетрика,  учившаЯ  менЯ  стихосложению,  содержала  все  эти  правила
одновременно и не была в одном случае одной, а  в  другом  другой.  Ђ  Я  не
постигал, что добрые н свЯтые патриархи служили правде, включавшей в степени
гораздо большей и более возвышенной одновременно  все  заповеди;  ничуть  не
менЯЯсь, она только заповедует разным временам не все свои заповеди сразу, а
каждому то, что  ему  соответствует.  €  Я,  слепой,  осуждал  благочестивых
патриархов, которые, по велению  и  внушению  Ѓожий,  пользовались  законами
своего времени и возвещали, по откровению Ѓожию, будущее.

        VIII.

     15. ђазве когда-нибудь или где-нибудь было несправедливо  "любить  Ѓога
всем сердцем и всей душой и всем разумением, и любить ближнего,  как  самого
себЯ?". € противоестественные грехи, например,  содомский,  всегда  и  везде
вызывали отвращение и считались заслуживающими наказаниЯ. …сли бы все народы
предавались ему, то подпали бы осуждению  по  божественному  закону  за  это
преступление, потому что Ѓог создал людей  не  длЯ  такого  общениЯ  друг  с
другом. ’ут нарушаетсЯ общение, которое должно быть у нас  с  Ѓогом,  потому
что  природа,  которой  Ћн  создатель,  осквернЯетсЯ  извращенной   похотью.
Ќарушений людской нравственности, проступков, следует избегать,  считаЯсь  с
различными  требованиЯми  этой  нравственности.   Џрихоть   гражданина   или
чужестранца не смеет нарушать общественного договора,  укрепленного  законом
или обычаем государства или народа: всЯкаЯ часть, котораЯ не  согласуетсЯ  с
целым, безобразна. …сли же Ѓог приказывает что-нибудь делать вопреки чьим бы
то ни было нравам или установлениЯм, то это должно быть сделано, хотЯ бы там
никогда  так  не  делали.  …сли  эту  заповедь  забыли,  она   должна   быть
возобновлена; если она не установлена, ее следует установить.  …сли  царю  в
своем царстве дозволено отдавать приказаниЯ, которых ни до  него  никто,  ни
сам он раньше не отдавал, и повиновение ему  не  ЯвлЯетсЯ  действием  против
государства и общества -  наоборот,  именно  неповиновение  будет  поступком
противообщественным (ибо во всех людских  обществах  условлено  повиноватьсЯ
своему  царю),  то  тем  более  надлежит,  не  ведаЯ  сомнениЯ,  подчинЯтьсЯ
приказаниЯм Ѓога, царствующего над всем творением ‘воим. Ѓог стоит над всем;
ведь и в человеческом обществе большаЯ власть поставлЯетсЯ  над  меньшей,  и
эта последнЯЯ ей повинуетсЯ.
     16. ’акже  с  преступлениЯми,  -  когда  жаждут  нанести  вред,  обидев
человека или причинив ему несправедливость:  враг  желает  отомстить  врагу;
разбойник грабит путешественника, чтобы поживитьсЯ на чужой счет;  страшного
человека убивают, боЯсь от него беды;  беднЯк  богача  из  зависти;  человек
преуспевающий соперника  из  страха,  что  тот  сравнЯетсЯ  с  ним,  или  от
огорчениЯ, что он уже ему  равен;  из  одного  наслаждениЯ  чужой  бедой,  -
примером служат зрители на гладиаторских играх, насмешники и издеватели. ‚се
это побеги греха, которые  пышно  разрастаютсЯ  от  страсти  первенствовать,
видеть и наслаждатьсЯ, овладевает ли человеком одна из них, две или все  три
разом. € жизнь проходит во зле, в пренебрежении "десЯтиструнной  псалтирью".
„есЯтисловием  ’воим  в  его  трех  и  семи   заповедЯх,   Ѓоже   вышний   и
сладостнейший. Ќо что значат проступки длЯ  ’ебЯ,  Љоторый  не  может  стать
хуже? Љакие  преступлениЯ  можно  совершить  против  ’ебЯ,  Љоторому  нельзЯ
повредить? ’ы наказываешь людей за то, что они совершают по отношению к себе
самим: даже греша перед ’обою, они ЯвлЯютсЯ свЯтотатцами перед душой  своей,
портЯ и извращаЯ природу свою, которую ’ы создал  благообразною.  Ќеумеренно
пользуЯсь дозволенным или горЯ противоестественным желанием  недозволенного;
уличенные в том