Ђвгустин Ђврелий. €споведь

Ћцените этот текст:
Ђвгустин Ђврелий. €споведь

-------------------------------------------------------------
     Ѓиблиотека €нститута философии ђосийской Ђкадемии Ќаук
     http://www.philosophy.ru/library/catalog.html
-------------------------------------------------------------


I. Љнига перваЯ


     1. "‚елик ’ы, ѓосподи, и всемерной достоин хвалы; велика  сила  ’воЯ  и
неизмерима премудрость ’воЯ". € славословить  ’ебЯ  хочет  человек,  частица
созданий ’воих; человек, который носит  с  собой  повсюду  смертность  свою,
носит  с  собой  свидетельство  греха  своего  и   свидетельство,   что   ’ы
"противостоишь гордым". € все-таки славословить ’ебЯ хочет человек,  частица
созданий ’воих. ’ы услаждаешь нас этим славословием, ибо ’ы создал  нас  длЯ
‘ебЯ, и не знает покоЯ сердце наше, пока не успокоитсЯ в ’ебе. „ай  же  мне,
ѓосподи, узнать и постичь, начать ли с того, чтобы воззвать  к  ’ебе  или  с
того, чтобы славословить ’ебЯ; надо ли сначала познать ’ебЯ или  воззвать  к
’ебе. Ќо кто воззовет к ’ебе, не знаЯ ’ебЯ? ‚оззвать не к ’ебе, а к  кому-то
другому может незнающий. €ли, чтобы познать ’ебЯ, и надо "воззвать к  ’ебе?"
"Љак воззовут  к  ’ому,  в  Љого  не  уверовали?  и  как  поверЯт  ’ебе  без
проповедника? € восхвалЯт ѓоспода те, кто ищет …го". €щущие  найдут  …го,  и
нашедшие восхвалЯт …го. џ буду  искать  ’ебЯ,  ѓосподи,  взываЯ  к  ’ебе,  и
воззову к ’ебе, веруЯ в ’ебЯ, ибо о ’ебе проповедано нам.  ‚зывает  к  ’ебе,
ѓосподи, вера моЯ,  которую  дал  ’ы  мне,  которую  вдохнул  в  менЯ  через
вочеловечившегосЯ ‘ына ’воего, через служение €споведника ’воего.




II.

     2. Ќо как воззову Я к Ѓогу моему, к  Ѓогу  и  ѓосподу  моему?  Љогда  Я
воззову к Ќему, Я призову …го в самого себЯ. ѓде же есть во мне место,  куда
пришел бы ѓосподь мой? Људа придет в менЯ ѓосподь, ѓосподь,  Љоторый  создал
небо и землю? ѓосподи, Ѓоже мой! ужели есть во мне нечто, что может вместить
’ебЯ? ђазве небо и землЯ, которые ’ы создал и  на  которой  создал  и  менЯ,
вмещают ’ебЯ? Ќо без ’ебЯ не было бы ничего, что существует -  значит,  все,
что существует, вмещает ’ебЯ? Ќо ведь и Я  существую;  зачем  прошу  Я  ’ебЯ
прийти ко мне: менЯ бы не было, если бы ’ы не был во мне. џ ведь  еще  не  в
преисподней, хотЯ ’ы и там. € "если Я сойду в ад, ’ы там". ЊенЯ не было  бы,
Ѓоже мой, вообще менЯ не было бы, если бы ’ы не был  во  мне.  Ќет,  вернее:
менЯ не было бы, не будь Я в ’ебе, "от Љоторого все, чрез  Љоторого  все,  в
Љотором все". ‚оистину так, ѓосподи, воистину так. Људа звать мне ’ебЯ, если
Я в ’ебе? и откуда придешь ’ы ко мне? Људа, за пределы земли  и  неба,  уйти
мне, чтобы оттуда пришел ко мне ѓосподь мой. Љоторый сказал: "Ќебо  и  землЯ
полны Њною"?


III.

     3. €так, вмещают ли ’ебЯ небо и землЯ, если ’ы наполнЯешь  их?  €ли  ’ы
наполнЯешь их и еще что-то в ’ебе остаетсЯ, ибо они не вмещают ’ебЯ? €  куда
изливаетсЯ этот остаток ’вой, когда небо и  землЯ  наполнены?  €ли  ’ебе  не
нужно вместилища. ’ебе, Љоторый вмещаешь все, ибо то, что ’ы  наполнЯешь  ’ы
наполнЯешь, вмещаЯ? Ќе сосуды, полные  ’обой,  сообщают  ’ебе  устойчивость:
пусть они разбиваютсЯ. ’ы не выльешьсЯ. Ђ когда ’ы изливаешьсЯ в нас, то  не
’ы падаешь, но мы воздвигнуты ’обой;  не  ’ы  расточаешьсЯ,  но  мы  собраны
’обой. € все, что ’ы наполнЯешь, целиком ‘обой ’ы все  наполнЯешь.  Ќо  ведь
все не в состоЯнии вместить ’ебЯ, оно вмещает только часть  ’ебЯ,  -  и  все
сразу вмещают ту же самую часть? €ли отдельные созданиЯ -  отдельные  части:
большие большую, меньшие меньшую? €так одна часть в ’ебе  больше,  а  другаЯ
меньше? €ли же повсюду ’ы целый и ничто не может вместить ’ебЯ целого?


IV.

     4. —то же ’ы, Ѓоже мой? —то, как не ѓосподь Ѓог?  "Љто  ѓосподь,  кроме
ѓоспода?  и  кто  Ѓог,  кроме  Ѓога  нашего?"   ‚ысочайший,   Ѓлагостнейший,
Њогущественнейший,  ‚семогущий,  Њилосерднейший  и  ‘праведливейший;   самый
„алекий  и  самый  Ѓлизкий,  Џрекраснейший   и   ‘ильнейший,   Ќедвижный   и
Ќепостижимый; Ќеизменный, €зменЯющий все, вечно  ћный  и  вечно  ‘тарый,  ’ы
обновлЯешь все и старишь гордых, а они того и не ведают; вечно  в  действии,
вечно в покое, собираешь и не нуждаешьсЯ, несешь, наполнЯешь  и  покрываешь;
творишь, питаешь и совершенствуешь; ищешь, хотЯ у ’ебЯ есть все. ’ы любишь и
не волнуешьсЯ; ревнуешь и  не  тревожишьсЯ;  раскаиваешьсЯ  и  не  грустишь;
гневаешьсЯ и остаешьсЯ спокоен; менЯешь ‘вои труды,  и  не  менЯешь  совета;
подбираешь то, что находишь, и никогда не терЯешь; никогда не  нуждаешьсЯ  и
радуешьсЯ прибыли; никогда не бываешь скуп и требуешь лихвы. ’ебе  даетсЯ  с
избытком, чтобы ’ы был в долгу, но есть ли у кого что-нибудь, что  не  ’вое?
’ы платишь долги, но ’ы никому не должен; отдаешь долги,  ничего  не  терЯЯ.
—то сказать еще, ѓосподь мой, †изнь моЯ, моЯ ‘вЯтаЯ ђадость?  €  что  вообще
можно сказать, говорЯ о ’ебе? Ќо горе тем. которые  молчат  о  ’ебе,  ибо  и
речистые онемели.
     5. Љто даст мне отдохнуть в ’ебе? Љто даст, чтобы вошел ’ы в сердце мое
и опьЯнил его так, чтобы забыл Я все зло свое и  обнЯл  единое  благо  свое.
’ебЯ? —то ’ы длЯ менЯ? ‘жальсЯ и дай говорить. —то Я сам длЯ  ’ебЯ,  что  ’ы
велишь мне любить ’ебЯ и гневаешьсЯ, если Я этого не делаю,  и  грозишь  мне
великими несчастиЯми? ђазве это не великое несчастие не  любить  ’ебЯ?  ѓоре
мне! ‘кажи мне по милосердию ’воему, ѓосподи. Ѓоже мой,  что  ’ы  длЯ  менЯ?
"‘кажи душе моей: џ - спасение твое". ‘кажи так, чтобы Я  услышал.  ‚от  уши
сердца моего пред ’обой, ѓосподи: открой их и скажи душе моей:  "џ  спасение
твое" џ побегу на этот голос и  застигну  ’ебЯ.  Ќе  скрывай  от  менЯ  лица
’воего: умру Я, не умру, но пусть увижу его.
     6. ’есен дом  души  моей,  чтобы  ’ебе  войти  туда:  расширь  его.  Ћн
обваливаетсЯ,  обнови  его.  …сть  в  нем,  чем  оскорбитьсЯ  взору  ’воему:
сознаюсь, знаю, но кто приберет его? и кому другому, кроме  ’ебЯ,  воскликну
Я: "Ћт тайных грехов моих очисти менЯ, ѓосподи, и от искушающих избавь  раба
’воего"  ‚ерю  и   потому   говорю:   "ѓосподи,   ’ы   знаешь".   ђазве   не
свидетельствовал Я пред ’обой "против себЯ о преступлениЯх моих. Ѓоже мой? и
ты отпустил беззакониЯ сердца моего". џ не  сужусь  с  ’обой,  Љоторый  есть
€стина, и не хочу лгать себе самому, да не солжет себе неправда моЯ. Ќет,  Я
не сужусь с ’обой, ибо "если воззришь ’ы на  беззакониЯ,  ѓосподи,  ѓосподи,
кто устоит?".




VI.

     7. € все-таки позволь  мне  говорить  перед  ’обой,  Њилосердный,  мне,
"праху и пеплу". Џозволь  все-таки  говорить:  к  милосердию  ’воему,  не  к
человеку, который осмеет менЯ, обращаюсь Я. Њожет быть, и ’ы посмеешьсЯ надо
мной, но, обратившись ко мне, пожалеешь менЯ. —то хочу  Я  сказать.  ѓосподи
Ѓоже мой? - только, что Я не знаю, откуда Я пришел сюда, в эту - сказать  ли
- мертвую жизнь  или  живую  смерть?  Ќе  знаю.  ЊенЯ  встретило  утешениЯми
милосердие ’вое, как об этом слышал Я от  родителей  моих  по  плоти,  через
которых ’ы создал менЯ во времени; сам Я об этом не помню. Џервым  утешением
моим было молоко, которым не мать моЯ и  не  кормилицы  мои  наполнЯли  свои
груди; ’ы через них давал мне пищу,  необходимую  младенцу  по  установлению
’воему и по богатствам ’воим, распределенным до глубин творениЯ. ’ы дал  мне
не желать больше, чем ’ы давал, а кормилицам моим желание давать мне то, что
’ы давал им. Џо внушенной ’обою любви  хотели  они  давать  мне  то,  что  в
избытке имели от ’ебЯ. „лЯ них было благом мое благо, получаемое от них,  но
оно шло не от них, а через них, ибо от ’ебЯ все блага, и  от  ѓоспода  моего
все мое спасение. џ понЯл это впоследствии, хотЯ ’ы взывал ко мне и тогда  -
дарами извне и в менЯ вложенными. “же тогда Я умел сосать,  успокаивалсЯ  от
телесного удовольствиЯ, плакал от телесных неудобств - пока это было все.
     8. ‡атем Я начал и смеЯтьсЯ, сначала во сне,  потом  и  бодрствуЯ.  ’ак
рассказывали мне обо мне, и Я верю этому, потому что  то  же  Я  видел  и  у
других младенцев: сам себЯ в это времЯ Я не помню. € вот постепенно  Я  стал
понимать, где Я; хотел объЯснить свои желаниЯ тем, кто бы их выполнил, и  не
мог, потому что желаниЯ мои были во мне, а окружающие вне  менЯ,  и  никаким
внешним чувством не могли они войти в  мою  душу.  џ  барахталсЯ  и  кричал,
выражаЯ  немногочисленными  знаками,  какими  мог  и  насколько  мог,  нечто
подобное моим желаниЯм, - но знаки эти не выражали  моих  желаний.  €  когда
менЯ не слушались, не понЯв ли менЯ,  или  чтобы  не  повредить  мне,  то  Я
сердилсЯ, что старшие не подчинЯютсЯ мне, и свободные не служат как рабы,  и
мстил за себЯ плачем. —то младенцы таковы, Я  узнал  по  тем,  которых  смог
узнать, и что Я был  таким  же,  об  этом  мне  больше  поведали  они  сами,
бессознательные, чем сознательные воспитатели мои.
     9. € вот младенчество мое давно уже умерло, а Я  живу.  ѓосподи  -  ’ы,
Љоторый живешь всегда, в Љотором ничто не умирает, ибо прежде начала веков и
прежде всего, о чем можно сказать "прежде", ’ы есть,  -  ’ы  Ѓог  и  ѓосподь
всего созданиЯ ’воего, - стойки у ’ебЯ причины всего  нестойкого,  неизменны
начала всего изменЯющегосЯ, вечен  порЯдок  беспорЯдочного  и  временного  -
ѓосподи, ответь мне, наступило ли младенчество мое вслед за каким-то  другим
умершим возрастом моим, или  ему  предшествовал  только  период,  который  Я
провел в утробе матери моей? Ћ нем кое-что сообщено мне, да и  сам  Я  видел
беременных женщин. Ђ что было до этого. ђадость  моЯ,  ѓосподь  мой?  Ѓыл  Я
где-нибудь, был кем-нибудь? ђассказать мне об этом некому: ни отец, ни  мать
этого не могли: нет здесь ни чужого опыта, ни собственных  воспоминаний.  ’ы
смеешьсЯ над тем, что Я спрашиваю об этом, и  велишь  за  то,  что  Я  знаю,
восхвалЯть ’ебЯ и ’ебЯ исповедовать?
     10. €споведую ’ебЯ, ѓосподи неба и земли, воздаваЯ ’ебе хвалу за начало
жизни своей и за свое младенчество,  о  которых  Я  не  помню.  ’ы  позволил
человеку догадыватьсЯ о себе по другим, многому  о  себе  верить,  полагаЯсь
даже на свидетельство простых женщин. „а, Я был и жил тогда и  уже  в  конце
младенчества искал знаков, которыми  мог  бы  сообщить  другим  о  том,  что
чувствовал. Ћткуда такое существо, как  не  от  ’ебЯ,  ѓосподи?  ђазве  есть
мастер, который создает себЯ сам? в другом ли месте течет  источник,  откуда
струитсЯ к нам бытие и  жизнь?  Ќет,  ’ы  создаешь  нас,  ѓосподи,  ’ы,  длЯ
Љоторого нет разницы между бытием и жизнью, ибо ’ы есть совершенное Ѓытие  и
совершеннаЯ †изнь. ’ы совершен и ’ы  не  изменЯешьсЯ:  у  ’ебЯ  не  проходит
сегоднЯшний день, и, однако, он у ’ебЯ проходит,  потому  что  у  ’ебЯ  все;
ничто не могло бы пройти, если бы ’ы не содержал всего. € так как "годы ’вои
не иссЯкают", то годы ’вои - сегоднЯшний день. ‘колько  наших  дней  и  дней
отцов наших прошло через ’вое сегоднЯ; от него получили  они  облик  свой  и
как-то возникли, и пройдут  еще  и  другие,  получат  свой  облик  и  как-то
возникнут. "’ы же всегда один и тот же": все завтрашнее и то,  что  идет  за
ним, все вчерашнее и то, что  позади  него.  ’ы  превратишь  в  сегоднЯ.  ’ы
превратил в сегоднЯ. —то мне, если кто-то не  понимает  этого?  Џусть  и  он
радуетсЯ, говорЯ: "—то же это?" Џусть радуетсЯ и предпочитает найти ’ебЯ, не
находЯ, чем находЯ, не найти ’ебЯ.


VII.

     11. “слыши, ѓосподи! ѓоре грехам людским. € человек говорит это,  и  ’ы
жалеешь его, ибо ’ы создал его, но греха в нем не создал. Љто напомнит мне о
грехе младенчества моего? Ќикто ведь не чист  от  греха  перед  ’обой,  даже
младенец, жизни которого на земле один день. Љто мне напомнит?  Љакой-нибудь
малютка, в котором Я увижу то, чего не помню в себе?
     €так, чем же грешил Я тогда? ’ем, что, плача, тЯнулсЯ к груди?  …сли  Я
поступлю так сейчас и, разинув рот, потЯнусь не . то, что к груди, а к пище,
подходЯщей моему возрасту, то менЯ по всей справедливости осмеют и выбранЯт.
€ тогда, следовательно, Я заслуживал брани, но  так  как  Я  не  мог  понЯть
бранившего, то было и не принЯто и не разумно бранить менЯ. ‘  возрастом  мы
искоренЯем и отбрасываем такие привычки.  џ  не  видел  сведущего  человека,
который, подчищаЯ растение, выбрасывал бы хорошие ветви. •орошо ли,  однако,
было даже длЯ своего возраста с плачем добиватьсЯ даже того, что  дано  было
бы ко вреду? жестоко негодовать на людей неподвластных, свободных и старших,
в том числе и на  родителей  своих,  старатьсЯ  по  мере  сил  избить  людей
разумных, не повинующихсЯ по первому требованию потому, что они не слушались
приказаний, послушатьсЯ которых было  бы  губительно?  Њладенцы  невинны  по
своей телесной слабости, а не по душе своей. џ видел и наблюдал ревновавшего
малютку: он еще  не  говорил,  но  бледный,  с  горечью  смотрел  на  своего
молочного брата. Љто не знает таких примеров? Њатери  и  кормилицы  говорЯт,
что они  искупают  это,  не  знаю  какими  средствами.  Њожет  быть,  и  это
невинность, при источнике молока, щедро  изливающемсЯ  и  преизбыточном,  не
выносить товарища,  совершенно  беспомощного,  живущего  одной  только  этой
пищей? ‚се эти ЯвлениЯ кротко терпЯт не потому, чтобы они были ничтожны  или
маловажны, а потому, что с годами это пройдет. € ’ы подтверждаешь  это  тем,
что то же самое нельзЯ видеть спокойно в возрасте более старшем.
     12. ѓосподи Ѓоже мой,  это  ’ы  дал  младенцу  жизнь  и  тело,  которое
снабдил, как мы видим, чувствами, крепко соединил его члены, украсил  его  и
вложил присущее всЯкому живому существу стремление к полноте  и  сохранности
жизни. ’ы велишь мне восхвалЯть ’ебЯ за это, "исповедовать ’ебЯ и  воспевать
имЯ ’вое, ‚севышний", ибо ’ы был бы всемогущим  и  благим,  если  бы  сделал
только это, чего не мог сделать никто, кроме ’ебЯ; …динственный, от Љоторого
всЯкаЯ  мера,  Џрекраснейший,  Љоторый  все   делаешь   прекрасным   и   все
упорЯдочиваешь по закону ‘воему. ќтот  возраст.  ѓосподи,  о  котором  Я  не
помню, что Я жил, относительно которого полагаюсь на других,  и  в  котором,
как Я догадываюсь по другим младенцам, Я как-то действовал, мне не  хочетсЯ,
несмотрЯ на весьма справедливые догадки мои, причислЯть к этой  моей  жизни,
которой Я живу в этом мире. ‚ том,  что  касаетсЯ  полноты  моего  забвениЯ,
период этот равен тому, который Я провел в  материнском  чреве.  €  если  "Я
зачат в беззаконии, и во грехах питала менЯ мать моЯ во чреве", то где, Ѓоже
мой, где. ѓосподи, Я, раб ’вой, где или когда был невинным? Ќет, Я пропускаю
это времЯ; и что мне до него, когда Я не могу отыскать никаких следов его?


VIII.

     13. ђазве не перешел Я, подвигаЯсь к нынешнему времени, от младенчества
к  детству?  €ли,  вернее,  оно  пришло  ко  мне  и  сменило   младенчество.
Њладенчество не исчезло - куда оно ушло? и все-таки его уже не было.  џ  был
уже не младенцем, который не может произнести слова,  а  мальчиком,  который
говорит, был Я. € Я помню это, а впоследствии Я  понЯл,  откуда  Я  выучилсЯ
говорить. ‘таршие не учили  менЯ,  предлагаЯ  мне  слова  в  определенном  и
систематическом порЯдке, как это было немного погодЯ с буквами. џ действовал
по собственному разуму, который ’ы дал мне. Ѓоже мой. Љогда Я хотел воплЯми,
различными звуками и различными телодвижениЯми сообщить  о  своих  сердечных
желаниЯх и добитьсЯ их выполнениЯ, Я  оказывалсЯ  не  в  силах  ни  получить
всего, чего мне хотелось, ни дать знать об этом всем, кому мне  хотелось.  џ
схватывал памЯтью, когда взрослые называли  какую-нибудь  вещь  и  по  этому
слову оборачивались к ней; Я видел  это  и  запоминал:  прозвучавшим  словом
называетсЯ именно эта вещь. —то взрослые хотели ее назвать, это  было  видно
по их жестам, по этому естественному Языку  всех  народов,  слагающемусЯ  из
выражениЯ лица,  подмигиваньЯ,  разных  телодвижений  и  звуков,  выражающих
состоЯние  души,  котораЯ  просит,  получает,   отбрасывает,   избегает.   џ
постепенно стал соображать, знаками чего ЯвлЯютсЯ слова,  стоЯщие  в  разных
предложениЯх на своем месте  и  мною  часто  слышимые,  принудил  свои  уста
справлЯтьсЯ с этими знаками и стал ими выражать свои желаниЯ. ’аким образом,
чтобы выражать свои желаниЯ, начал Я этими знаками общатьсЯ  с  теми,  среди
кого жил; Я глубже вступил в бурную жизнь человеческого общества, зависЯ  от
родительских распорЯжений и от воли старших.
     14. Ѓоже мой, Ѓоже, какие несчастьЯ и издевательства испытал  Я  тогда.
Њне, мальчику, предлагалось вести  себЯ  как  следует:  слушатьсЯ  тех,  кто
убеждал менЯ искать в этом мир успеха и совершенствоватьсЯ в  краснобайстве,
которым выслужи вают людской почет и обманчивое богатство. ЊенЯ и  отдали  в
школу учитьсЯ грамоте. Ќа беду свою Я не понимал, какаЯ  в  ней  польза,  но
если был ленив к учению, то менЯ били; старшие одобрЯли этот  обычай.  Њного
людей, живших до нас, проложили эти скорбные пути, по которым нас заставлЯли
проходить; умножены были  труд  и  печаль  длЯ  сыновей  Ђдама.  џ  встретил
ѓосподи, людей, молившихсЯ ’ебе, и от них узнал, постигаЯ ’ебЯ  в  меру  сил
своих, что ’ы Љто-то Ѓольшой и можешь,  даже  оставаЯсь  скрытым  длЯ  наших
чувств, услышать нас и помочь нам. € Я начал молитьсЯ ’ебе,  "Џомощь  моЯ  и
Џрибежище мое": и, взываЯ к ’ебе, одолел косноЯзычие свое. Њаленький,  но  с
жаром немалым, молилсЯ Я, чтобы менЯ не били  в  школе.  €  так  как  ’ы  не
услышал менЯ - что было не во вред мне, -  то  взрослые;  включаЯ  родителей
моих, которые  ни  за  что  не  хотели,  чтобы  со  мной  приключалось  хоть
что-нибудь плохое, продолжали смеЯтьсЯ над этими побоЯми, великим  и  тЯжким
тогдашним моим несчастьем.
     15. …сть ли, ѓосподи, человек, столь  великий  духом,  прилепившийсЯ  к
’ебе  такой  великой  любовью,  есть  ли,  говорю  Я,  человек,  который   в
благочестивой любви своей так  высоко  настроен,  что  дыба,  кошки  и  тому
подобные мучениЯ, об избавлении от которых повсеместно  с  великим  трепетом
умолЯют ’ебЯ, были бы длЯ него нипочем?  (€ногда  так  бывает  от  некоторой
тупости.) Њогли бы он смеЯтьсЯ над  теми,  кто  жестоко  трусил  этого,  как
смеЯлись наши родители над мучениЯми,  которым  нас,  мальчиков,  подвергали
наши учителЯ? џ и не переставал их боЯтьсЯ и не переставал просить  ’ебЯ  об
избавлении от них, и продолжал грешить, меньше упражнЯЯсь в письме, в чтении
и в обдумывании уроков, чем это от менЯ требовали. “ менЯ, ѓосподи, не  было
недостатка ни в памЯти, ни в способностЯх, которыми ’ы пожелал в достаточной
мере наделить менЯ, цо Я любил играть, и за это менЯ наказывали те, кто сами
занимались, разумеетсЯ, тем же самым. ‡абавы взрослых  называютсЯ  делом,  у
детей они тоже дело, но взрослые за них наказывают, и  никто  не  жалеет  ни
детей, ни взрослых. Ћдобрит ли справедливый судьЯ побои, которые Я терпел за
то, что играл в мЯч и  за  этой  игрой  забывал  учить  буквы,  которыми  Я,
взрослый, играл в игру более безобразную? Ќаставник, бивший менЯ,  занималсЯ
не тем же, чем Я? …сли его в каком-нибудь вопросике побеждал ученый  собрат,
разве его меньше душила желчь и зависть, чем менЯ, когда  на  состЯзаниЯх  в
мЯч верх надо мною брал товарищ по игре?


X.

     16. € все же Я грешил, ѓосподи Ѓоже, все  в  мире  сдерживающий  и  все
создавший; грехи же только сдерживающий. ѓосподи Ѓоже мой, Я грешил, нарушаЯ
наставлениЯ родителей и учителей моих. џ ведь смог  впоследствии  на  пользу
употребить грамоту, которой Я, по желанию моих близких, каковы бы ни были их
намерениЯ, должен был овладеть. џ  был  непослушен  не  потому,  что  избрал
лучшую часть, а из любви к игре; Я любил побеждать в состЯзаниЯх и  гордилсЯ
этими победами. џ тешил свой слух лживыми сказками, которые только разжигали
любопытство, и менЯ все больше и больше подзуживало  взглЯнуть  собственными
глазами на зрелища, игры старших. ’е, кто устраивает их, имеют столь высокий
сан, что почти все желают его длЯ детей  своих,  и  в  то  же  времЯ  охотно
допускают, чтобы их секли, если  эти  зрелища  мешают  их  учению;  родители
.хотЯт, чтобы оно дало их детЯм возможность  устраивать  такие  же  зрелища.
‚зглЯни на это. ѓосподи, милосердным оком и освободи  нас,  уже  призывающих
’ебЯ; освободи и тех, кто еще не призывает ’ебЯ;  да  призовут  ’ебЯ,  и  ’ы
освободишь их.

XI.

     17. џ  слышал  еще  мальчиком  о  вечной  жизни,  обещанной  нам  через
уничижение ѓоспода нашего, нисшедшего к гордости нашей.  џ  был  ознаменован
…го крестным знамением и осолен …го солью по выходе из  чрева  матери  моей,
много на ’ебЯ уповавшей. ’ы видел, ѓосподи, когда Я был  еще  мальчиком,  то
однажды Я так расхворалсЯ от внезапных схваток в животе, что был  почти  при
смерти; ’ы видел. Ѓоже мой, ибо уже тогда был ’ы хранителем  моим,  с  каким
душевным порывом и с какой верой требовал Я от благочестивой матери  моей  и
от общей нашей матери –еркви, чтобы менЯ окрестили  во  имЯ  •риста  ’воего,
моего Ѓога и  ѓоспода.  €  моЯ  мать  по  плоти,  с  верой  в  ’ебЯ  бережно
вынашивавшаЯ  в  чистом  сердце  своем  вечное  спасение  мое,  в   смЯтении
торопилась омыть менЯ и приобщить к ‘вЯтым ’воим ’аинствам, ѓосподи  €исусе,
ради отпущениЯ грехов моих, как вдруг Я выздоровел. ’аким образом,  очищение
мое отложили, как будто необходимо было, чтобы, оставшись жить, Я еще больше
вывалЯлсЯ в грЯзи; по-видимому, грЯзь преступлений, совершенных после  этого
омовениЯ, вменЯлась в большую и более страшную  вину.  €так,  Я  уже  верил,
верила моЯ мать и весь дом, кроме отца, который не одолел,  однако,  во  мне
уроков материнского благочестиЯ и не удержал от веры в  •риста,  в  Љоторого
сам бще не верил. Њать постаралась, чтобы отцом моим был скорее ’ы, ѓосподи,
чем он, и ’ы помог ей взЯть в этом верх над мужем, которому она,  превосходЯ
его,  подчинЯлась,  ибо  и  в  этом  подчинЯлась,  конечно.  ’ебе  и  ’воему
повелению.
     18. ѓосподи, Я хочу  узнать,  если  ’ебе  угодно,  с  каким  намерением
отложено было тогда мое Љрещение: во благо ли отпущены мне были  вожжи  моим
греховным склонностЯм? или они не были отпущены? Џочему и до сих пор в  ушах
у менЯ со всех сторон звенит от слова, то об одном человеке,  то  о  другом:
"оставь его, пусть делает: ведь  он  еще  не  крещен".  Љогда  дело  идет  о
телесном здоровье, мы ведь не говорим: "оставь, пусть его еще ранЯт: он  еще
не излечилсЯ". Ќасколько лучше и скорее излечилсЯ бы Я, заботЯсь об  этом  и
сам, и вместе со своими близкими, дабы сенью  ’воей  осенено  было  душевное
спасение, дарованное ’обой. Ѓыло бы, конечно,  лучше.  ЉакаЯ,  однако,  бурЯ
искушений нависает над человеком по выходе из детства, мать моЯ это знала  и
предпочитала, чтобы она разразилась лучше над прахом земным,  который  потом
преобразитсЯ, чем над самим образом Ѓожиим.

XII.

     19. ‚ детстве моем, которое внушало меньше опасностей, чем юность, Я не
любил занЯтий и терпеть не мог, чтобы менЯ к ним  принуждали;  менЯ  тем  не
менее принуждали, и это было хорошо длЯ менЯ, но сам Я делал нехорошо;  если
бы менЯ не заставлЯли, Я бы не училсЯ. Ќикто ничего не делает  хорошо,  если
это против воли,  даже  если  человек  делает  что-то  хорошее.  €  те,  кто
принуждали менЯ, поступали нехорошо, а хорошо  это  оказалось  длЯ  менЯ  по
’воей воле, ѓосподи. Ћни ведь только и думали, чтобы  Я  приложил  то,  чему
менЯ заставлЯли учитьсЯ, к насыщению ненасытной  жажды  нищего  богатства  и
позорной славы. ’ы же, "у Љоторого сочтены  волосы  наши",  пользовалсЯ,  на
пользу  мою,  заблуждением  всех  настаивавших,  чтобы  Я  училсЯ,  а   моим
собственным -  неохотой  к  учению,  ’ы  пользовалсЯ  длЯ  наказаниЯ  моего,
которого Я вполне заслуживал, Я, маленький мальчик и  великий  грешник.  ’ак
через поступавших нехорошо ’ы благодетельствовал мне и  за  мои  собственные
грехи справедливо воздавал мне. ’ы повелел ведь -  и  так  и  есть  -  чтобы
всЯкаЯ неупорЯдоченнаЯ душа сама в себе несла свое наказание.


XIII.

     20. ‚ чем, однако, была причина, что  Я  ненавидел  греческий,  которым
менЯ пичкали с раннего детства? ќто и теперь мне не вполне понЯтно. ‹атынь Я
очень любил, только не то,  чему  учат  в  начальных  школах,  а  уроки  так
называемых грамматиков.  Џервоначальное  обучение  чтению,  письму  и  счету
казалось мне таким же тЯгостным и мучительным, как  весь  греческий.  Ћткуда
это, как не от греха и житейской суетности, ибо "Я был  плотью  и  дыханием,
скитающимсЯ и не возвращающимсЯ". ќто первоначальное обучение, давшее мне  в
конце  концов  возможность  и  читать  написанное  и  самому   писать,   что
вздумаетсЯ, было, конечно, лучше и надежнее  тех  уроков,  на  которых  менЯ
заставлЯли заучивать блужданиЯ какого-то ќнеЯ, забываЯ о своих  собственных;
плакать над умершей „идоной, покончившей с собой от любви,  -  и  это  в  то
времЯ, когда Я не проливал, несчастный, слез над собою самим,  умираЯ  среди
этих занЯтий длЯ ’ебЯ, ѓосподи, †изнь моЯ.
     21. —то  может  быть  жалостнее  жалкого,  который  не  жалеет  себЯ  и
оплакивает „идону, умершую от любви к ќнею, и не оплакивает себЯ, умирающего
потому, что нет в нем любви к ’ебе, ѓосподи, ‘вет,  освещающий  сердце  мое;
•леб длЯ уст души моей, ‘ила, оплодотворЯющаЯ разум мой и лоно мысли моей. џ
не любил ’ебЯ, Я изменЯл ’ебе, и клики одобрениЯ звенели  вокруг  изменника.
„ружба с этим миром - измена ’ебе: ее приветствуют и одобрЯют, чтобы человек
стыдилсЯ, если он ведет себЯ не так, как все. €  Я  не  плакал  об  этом,  а
плакал о  „идоне,  "угасшей,  проследовавшей  к  последнему  пределу"  -  Я,
следовавший сам за последними созданиЯми ’воими, покинувший ’ебЯ, Я,  землЯ,
идущаЯ в землю. € Я загрустил бы, если бы мне запретили это  чтение,  потому
что не мог бы читать книгу, над которой грустил. €  эти  глупости  считаютсЯ
более почтенным и высоким образованием, чем обучение чтению и письму.
     22. ѓосподи, да воскликнет сейчас в душе моей и да  скажет  мне  правда
’воЯ: "ќто не так, это не так". ѓораздо выше, конечно,  простаЯ  грамота.  џ
готов скорее позабыть о блужданиЯх ќнеЯ и обо всем прочем в том же роде, чем
разучитьсЯ  читать  и  писать.  Ќад  входом  в  школы  грамматиков   свисают
полотнища,  но  это  не  знак  тайны,  внушающей  уважение;  это   прикрытие
заблуждениЯ. „а не поднимают против менЯ крика те,  кого  Я  уже  не  боюсь,
исповедуЯсь ’ебе, Ѓоже мой, в том,  чего  хочет  душа  моЯ:  Я  успокаиваюсь
осуждением злых  путей  своих,  дабы  возлюбить  благие  пути  ’вои.  „а  не
поднимают против менЯ крика продавцы и покупатели литературной  премудрости;
ведь если Я предложу им вопрос, правду ли говорит поэт,  что  ќней  когда-то
прибыл в Љарфаген, то менее образованные скажут, что они не знают, а те, кто
пообразованнее, определенно ответЯт, что это неправда. …сли же Я спрошу,  из
каких букв состоит имЯ "ќней", то  все,  выучившиесЯ  грамоте,  ответЯт  мне
правильно,   в   соответствии   с   тем   уговором,   по   которому    людЯм
заблагорассудилось установить смысл этих знаков. € если Я спрошу, от чего  у
них в жизни произойдет больше затруднений: от того  ли,  что  они  позабудут
грамоту, или от того, что позабудут эти поэтические  вымыслы,  то  разве  не
очевидно,  как  ответит  человек,  находЯщийсЯ  в  здравом  уме?  џ  грешил,
следовательно, мальчиком,  предпочитаЯ  пустые  россказни  полезным  урокам,
вернее сказать, ненавидЯ одни и любЯ другие. Ћдин да один - два; два да  два
- четыре; мне ненавистно было тЯнуть эту  песню  и  сладостно  было  суетное
зрелище: деревЯнный конь, полный вооруженных,  пожар  ’рои  и  "тень  Љреусы
самой".
     23. Џочему же ненавидел Я греческую  литературу,  котораЯ  полна  таких
рассказов? ѓомер ведь умеет искусно сплетать такие басни; в своей  суетности
он так сладостен, и тем не менее мне, мальчику, он был горек. џ  думаю,  что
таким же длЯ греческих мальчиков оказываетсЯ и ‚ергилий, если их  заставлЯют
изучать его так же, как менЯ ѓомера. ’рудности, очевидно  обычные  трудности
при изучении чужого Языка, окропили, словно желчью, всю  прелесть  греческих
баснословий. џ не знал ведь еще ни  одного  слова  по-гречески,  а  на  менЯ
налегали, чтобы Я выучил его, не даваЯ ни отдйха, ни сроку и пугаЯ жестокими
наказаниЯми. Ѓыло  времЯ,  когда  Я,  малюткой,  не  знал  ни  одного  слова
по-латыни, но Я выучилсЯ ей на слух,  безо  всЯкого  страха  и  мучений,  от
кормилиц, шутивших и игравших со мной, среди ласковой речи, весельЯ и смеха.
џ выучилсЯ ей без тЯгостного и  мучительного  принуждениЯ,  ибо  сердце  мое
понуждало рожать зачатое, а родить  было  невозможно,  не  выучи  Я,  не  за
уроками, а в разговоре, тех слов, которыми Я передавал слуху других то,  что
думал. Ћтсюда Явствует, что длЯ  изучениЯ  Языка  гораздо  важнее  свободнаЯ
любознательность, чем грознаЯ необходимость. ’ечению первой  ставит  плотину
втораЯ -  по  законам  ’воим,  ѓосподи,  по  законам  ’воим,  управлЯющим  и
учительркой линейкой и  искушениЯми  праведников,  -  по  законам,  которыми
властно определено литьсЯ спасительной горечи,  призывающей  нас  обратно  к
’ебе от Ядовитой сладости, заставившей отойти от ’ебЯ.


XV.

     24. “слыши, ѓосподи, молитву мою, да не ослабнет душа моЯ  под  началом
’воим, да не ослабну  Я,  свидетельствуЯ  пред  ’обою  о  милосердии  ’воем,
исхитившем менЯ от всех злых путей моих;  стань  длЯ  менЯ  сладостнее  всех
соблазнов, увлекавших менЯ; да возлюблю ’ебЯ всеми силами,  прильну  к  руке
’воей всем сердцем своим; избавь менЯ от всЯкого  искушениЯ  до  конца  дней
моих. ‚от, ѓосподи, ’ы –арь мой и Ѓог мой, и да служит ’ебе все доброе, чему
Я выучилсЯ мальчиком, да служит ’ебе и слово мое и писание и чтение и  счет.
Љогда Я занималсЯ суетной наукой, ’ы взЯл менЯ под свое  начало  и  отпустил
мне грех моего увлечениЯ этой суетой. џ ведь выучил  и  там  много  полезных
слов, хотЯ им можно было научитьсЯ, занимаЯсь предметами и не суетными:  вот
верный путь, по которому должны бы идти дети.

XVI.

     25. ѓоре тебе, людской обычай, подхватывающий нас  потоком  своим!  Љто
воспротивитсЯ тебе? Љогда же ты иссохнешь? „околе будешь уносить сынов …вы в
огромное и страшное море,  которое  с  трудом  пеоеплывают  и  взошедшие  на
корабль? ђазве не читал Я, увлекаемый этим потоком, о ћпитере, и гремЯщем  и
прелюбодействующем? ќто невозможно  одновременно,  но  так  написано,  чтобы
изобразить, как настоЯщее, прелюбодеЯние,  совершаемое  под  грохот  мнимого
грома - сводника. Љто из этих учителей в плащах трезвым ухом  прислушиваетсЯ
к словам человека, созданного  из  того  же  праха  и  воскликнувшего:  "ќто
выдумки ѓомера: человеческие свойства он перенес на богов, - Я предпочел бы,
чтобы божественные - на нас"? Џравильнее, однако,  сказать,  что  выдумки  -
выдумками; но когда преступным людЯм приписывают  божественное  достоинство,
то преступлениЯ перестают считатьсЯ преступлениЯми, и совершающий их кажетсЯ
подражателем не потерЯнных людей, а самих богов - небожителей.
     26. € однако в тебЯ, адский поток, бросают  сынов  человеческих,  чтобы
они учили это, притом еще за плату! Љакое великое  дело  делаетсЯ,  делаетсЯ
публично, на форуме пред лицом законов, назначающих сверх платы от  учеников
еще плату от города! ’ы ударЯешьсЯ волнами о  свои  скалы  и  звенишь:  "’ут
учатсЯ словам, тут приобретают красноречие,  совершенно  необходимое,  чтобы
убеждать и развивать свои мысли". Њы действительно не узнали бы таких  слов,
как: "золотой дождь", "лоно", "обман", "небесный храм" и  прочих  слов,  там
написанных, если бы ’еренций не вывел молодого повесу;  который,  рассмотрев
нарисованную на стене картину, берет себе в разврате за образец ћпитера.  Ќа
картине было изображено, каким образом ћпитер некогда пролил  в  лоно  „анаи
золотой дождь и обманул женщину. € посмотри, как он разжигает в себе похоть,
как будто поучаемый с небес: €  бог  какой,  великим  громом  храм  небесный
сотрЯсавший! Ќу как не совершить того же мне, человеку малому? Ќет, неверно,
неверно, что легче заучить эти слова в силу их  мерзкого  содержаниЯ;  такие
слова позволЯют спокойнее совершать эти мерзости. џ осуждаю  не  слова,  эти
отборные и драгоценные сосуды, а то вино заблуждениЯ, которое подносЯт нам в
них пьЯные учителЯ; если бы мы его не пили, нас  бы  секли  и  не  позволили
позвать в судьи трезвого человека. € однако. Ѓоже мой, пред очами  ’воими  Я
могу уже спокойно вспоминать об этом: Я  охотно  этому  училсЯ,  наслаждалсЯ
этим, несчастный,  и  поэтому  менЯ  называли  мальчиком,  подающим  большие
надежды.


XVII.

     27. Џозволь мне, ѓосподи, рассказать, на  какие  бредни  растрачивал  Я
способности мои, дарованные ’обой. Њне предложена была задача,  не  дававшаЯ
душе моей покоЯ: произнести речь ћноны, разгневанной и опечаленной тем,  что
она не может повернуть  от  €талии  царЯ  тевкров.  Ќаградой  была  похвала;
наказанием - позор и розги. џ никогда не  слышал,  чтобы  ћнона  произносила
такую речь, но нас заставлЯли блуждать по следам  поэтических  выдумок  и  в
прозе сказать так, как было сказано поэтом в стихах. Ћсобенно хвалили  того,
кто сумел выпукло и  похоже  изобразить  гнев  и  печаль  в  соответствии  с
достоинством вымышленного лица и одеть свои мысли в  подходЯщие  слова.  —то
мне с того, Ѓоже мой, истиннаЯ †изнь  моЯ!  —то  мне  с  того,  что  мне  за
декламации мои рукоплескали больше,  чем  многим  сверстникам  и  соученикам
моим? ђазве все это не  дым  и  ветер?  Ќе  было  разве  других  тем,  чтобы
упражнЯть мои способности и мой Язык? ‘лавословиЯ ’ебе, ѓосподи, славословиЯ
’ебе из ЏисаниЯ ’воего должны были служить опорой побегам сердца моего!  …го
не схватили бы пустые безделки, как жалкую добычу крылатой стаи. Ќе на  один
ведь лад приноситсЯ жертва ангелами-отступниками.


XVIII.

     28. “дивительно ли, что  менЯ  уносило  суетой  и  Я  уходил  от  тебЯ.
ѓосподи, во внешнее? Њне ведь в качестве примера ставили людей,  приходивших
в замешательство от упреков в варваризме или  солецизме,  допущенном  ими  в
сообщении о своем хорошем поступке, и гордившихсЯ  похвалами  за  рассказ  о
своих похождениЯх, если он был  велеречив  и  украшен,  составлен  в  словах
верных и правильно согласованных. ’ы видишь это, ѓосподи,  -  и  молчишь,  -
"долготерпеливый, многомилостивый и справедливый". ‚сегда ли будешь молчать?
€ сейчас вырываешь ’ы  из  этой  бездонной  пропасти  душу,  ищущую  ’ебЯ  и
жаждущую услады ’воей, человека, "чье сердце  говорит  ’ебе:  Я  искал  лица
’воего; лицо ’вое, ѓосподи, Я буду искать". „алек  от  лица  ’воего  был  Я,
омраченный страстью. Ћт ’ебЯ. ведь уходЯт и к ’ебе возвращаютсЯ не ногами  и
не в пространстве. ђазве ’вой младший сын искал длЯ  себЯ  лошадей,  повозку
или корабль? ђазве он улетел на видимых  крыльЯх  или  отправилсЯ  в  дорогу
пешком, чтобы, живЯ в дальней стороне,  расточить  и  растратить  состоЯние,
которое ’ы дал ему перед уходом? ’ы дал его, нежный Ћтец, и был еще нежнее к
вернувшемусЯ нищему. Ћн жил в распутстве, то есть во мраке страстей, а это и
значит быть далеко от лица ’воего.
     29. Џосмотри, ѓосподи, и терпеливо, как ’ы и  смотришь,  посмотри,  как
тщательно соблюдают сыны человеческие правила,  касающиесЯ  букв  и  слогов,
полученные ими от прежних мастеров речи, и  как  пренебрегают  они  от  ’ебЯ
полученными непреложными правилами вечного спасениЯ. …сли человек,  знакомый
с этими старыми правилами относительно звуков или обучающий  им,  произнесет
вопреки грамматике слово  homo  без  придыханиЯ  в  первом  слоге,  то  люди
возмутЯтсЯ больше, чем в том случае,  если,  вопреки  заповедЯм  ’воим,  он,
человек,  будет  ненавидеть  человека.  “жели  любой  враг  может  оказатьсЯ
опаснее,  чем  сама  ненависть,  бушующаЯ  против  этого  врага?  можно  ли,
преследуЯ другого, погубить  его  страшнее,  чем  губит  вражда  собственное
сердце? €,  конечно,  знание  грамматики  живет  не  глубже  в  сердце,  чем
запечатленное в нем сознание, что ты делаешь другому то, чего сам терпеть не
пожелаешь. Љак далек ’ы, обитающий на высотах в молчании,  ѓосподи,  …диный,
‚еликий, посылающий по неусыпному закону карающую слепоту  на  недозволенные
страсти! Љогда человек в  погоне  за  славой  красноречивого  оратора  перед
человеком; - судьей, окруженный толпой  людей,  преследует  в  бесчеловечной
ненависти врага своего, он всЯчески остерегаетсЯ обмолвки  "среди  людев"  и
вовсе не остережетсЯ в неистовстве своем убрать человека из среды людей.


XIX.

     30. ‚от на пороге какой жизни находилсЯ Я, несчастный, и вот  на  какой
арене Я упражнЯлсЯ. Њне страшнее было допустить варваризм, чем остеречьсЯ от
зависти к тем, кто его не допустил, когда допустил Я. ѓоворю ’ебе  об  этом,
ѓосподи, и исповедую пред ’обой, за что хвалили менЯ люди, одобрение которых
определЯло длЯ менЯ тогда пристойную жизнь. џ не видел пучины  мерзостей,  в
которую "был брошен прочь от очей ’воих". Љак Я был мерзок тогда, если  даже
этим людЯм доставлЯл неудовольствие, без конца обманываЯ  и  воспитателЯ,  и
учителей, и родителей из любви  к  забавам,  из  желаниЯ  посмотреть  пустое
зрелище,  из  веселого  и  беспокойного   обезьЯнничаньЯ.   џ   воровал   из
родительской кладовой и со стола от обжорства или чтобы иметь чем  заплатить
-мальчикам, продававшим мне свои игрушки, хотЯ и длЯ них они были  такою  же
радостью, как и  длЯ  менЯ.  ‚  игре  Я  часто  обманом  ловил  победу,  сам
побежденный пустой жаждой превосходства. ђазве Я не делал другим того,  чего
сам испытать ни в коем случае не хотел, уличенных в чем  жестоко  бранил?  Ђ
если менЯ уличали и бранили,  Я  свирепел,  а  не  уступал.  €  это  детскаЯ
невинность? Ќет, ѓосподи, нет! позволь мне сказать это, Ѓоже  мой.  ‚се  это
одинаково: в начале жизни- воспитатели,  учителЯ,  орехи,  мЯчики,  воробьи;
когда же человек стал взрослым - префекты, цари, золото, поместьЯ, рабы,-  в
сущности, все это одно и то же, только линейку  сменЯют  тЯжелые  наказаниЯ.
Љогда ’ы сказал, –арь наш:  "’аковых  есть  –арство  Ќебесное",  ’ы  одобрил
смирение, символ которого - маленькаЯ фигурка ребенка.


XX.

     31. € все же, ѓосподи, совершеннейший и благой  ‘оздатель  и  Џравитель
вселенной, благодарю ’ебЯ, даже если бы ’ы захотел,  чтобы  Я  не  вышел  из
детского возраста. џ был уже тогда, Я жил и чувствовал; Я заботилсЯ о  своей
‘охранности - след таинственного единства, из которого  Я  возник.  „вижимый
внутренним чувством, Я оберегал в  сохранности  свои  чувства:  Я  радовалсЯ
истине в своих ничтожных размышлениЯх и по поводу ничтожных предметов. џ  не
хотел попадать впросак, обладал прекрасной памЯтью,  училсЯ  владеть  речью,
умилЯлсЯ дружбе, избегал боли, презрениЯ,  невежества.  —то  не  заслуживает
удивлениЯ и похвалы в таком существе? € все это дары Ѓога моего;  не  сам  Я
дал их себе; все это хорошо, и все это - Я. Ѓлаг,  следовательно,  ’от,  Љто
создал менЯ, и ‘ам Ћн благо мое, и, ликуЯ, благодарю Я  …го  за  все  блага,
благодарЯ которым Я существовал с детского возраста. ѓрешил же Я в том,  что
искал наслаждениЯ, высоты и истины не в Ќем самом, а в создавиЯх …го: в себе
и в других, и таким образом впадал в страданиЯ, смуту  и  ошибки.  Ѓлагодарю
’ебЯ, радость моЯ, честь моЯ, опора моЯ. Ѓоже мой; благодарю  ’ебЯ  за  дары
’вои: сохрани их мне.  ’ак  сохранишь  ’ы  менЯ,  и  то,  что  ’ы  дал  мне,
увеличитсЯ и усовершитсЯ, и сам Я буду с ’обой, ибо и самую жизнь ’ы даровал
мне.



     I. Љнига втораЯ


     1. џ хочу вспомнить прошлые мерзости свои и плотскую испорченность души
моей не потому, что Я люблю их, но чтобы возлюбить ’ебЯ, Ѓоже мой. €з  любви
к  любви  ’воей  делаю  Я  это,  в  горькой  печали  воспоминаниЯ  перебираю
преступные пути свои.  Ћбрадуй  менЯ,  ѓосподи,  ђадость  неложнаЯ,  ђадость
счастьЯ и безмЯтежности, собери менЯ, в рассеЯнии  и  раздробленности  своей
отвратившегосЯ от ’ебЯ, …диного,  и  потерЯвшегосЯ  во  многом.  Љогда-то  в
юности горело сердце мое насытитьсЯ адом, не убоЯлась душа моЯ густо зарасти
бурьЯном ’емной любви, истаЯла красота моЯ,  и  стал  Я  гнилью  пред  очами
’воими, - нравЯсь себе и желаЯ нравитьсЯ очам людским.
     2. —то же доставлЯло мне наслаждение, как не  любить  и  быть  любимым?
’олько  душа  моЯ,  тЯнувшаЯсЯ  к  другой  душе,  не  умела  соблюсти  меру,
остановЯсь на светлом рубеже дружбы; туман  поднималсЯ  из  болота  плотских
желаний и бившей ключом возмужалости, затуманивал и помрачал сердце  мое,  и
за мглою похоти уже не различалсЯ  Ясный  свет  привЯзанности.  Ћбе  кипели,
сливаЯсь  вместе,  увлекали  неокрепшего  юношу  по  крутизнам  страстей   и
погружали его в бездну пороков. ‚озобладал надо мною гнев ’вой,  а  Я  и  не
знал этого. Ћглох Я от звона цепи, наложенной смертностью  моей,  наказанием
за гордость души моей. џ уходил все дальше от ’ебЯ, и  ’ы  дозволЯл  это;  Я
металсЯ, растрачивал себЯ, разбрасывалсЯ, кипел в  распутстве  своем,  и  ’ы
молчал. Ћ, позднЯЯ ђадость моЯ! ’ы молчал тогда, и Я  уходил  все  дальше  и
дальше от ’ебЯ, в гордости падениЯ и беспокойной усталости выращиваЯ богатый
эсев бесплодных печалей.
     3. Љто упорЯдочил бы скорбь мою, обратил бы мне на пользу  ускользающую
прелесть всЯкой новизны, поставил бы предел  моим  увлечениЯм?  Џусть  бы  о
берег супружеской жизни разбилась бурЯ моего возраста, и если уж не может  в
нем  бытьпокоЯ,  пусть  бы  удовлетворилсЯ  Я  рождением   детей,   согласно
преписаниЯм закона твоего, ѓосподи! ’ы создаешь потомство нам,  смертным,  и
можешь ласковой рукой обломать острые  колючки,  которые  не  растут  в  раю
’воем. Ќедалеко от нас всемогущество ’вое, даже если мы далеко от ’ебЯ. …сли
бы внимательнее прислушалсЯ Я к голосу облаков ’воих: "Ѓудут иметь скорби по
плоти, и џ избавлю вас от них", и "хорошо человеку не касатьсЯ  женщины",  и
"неженатый заботитсЯ о ѓосподнем, как угодить ѓосподу, а женатый заботитсЯ о
мирском, как угодить жене". Љ  этим  словам  внимательнее  бы  прислушатьсЯ!
Ћскопленный ради –арства Ќебесного, Я, счастливый, ожидал бы объЯтий ’воих.
     4. ‘трасти кипели во мне, несчастном; увлеченный их бурным  потоком,  Я
оставил ’ебЯ, Я преступил все законы ’вои и не ушел от бича ’воего; а кто из
смертных  ушел?  ’ы  всегда  около,  милосердный  в  жестокости,  посыпавший
горьким-горьким разочарованием все  недозволенные  радости  мои,  -  да  ищу
радость, не знающую разочарованиЯ. ’олько в ’ебе и мог бы Я найти ее, только
в ’ебе, ѓосподи,  Љоторый  создаешь  печаль  в  поучение,  поражаешь,  чтобы
излечить, убиваешь, чтобы мы не умерли без ’ебЯ.
     ѓде был Я? Љак далеко  скиталсЯ  от  счастливого  дома  ’воего  в  этом
шестнадцатилетнем возрасте моей плоти, когда надо мною подъЯла скипетр  свой
целиком   менЯ   покорившаЯ   безумнаЯ   похоть,   людским   неблагообразием
дозволеннаЯ, законами ’воими  неразрешеннаЯ.  Њои  близкие  не  позаботились
подхватить менЯ, падающего, и оженить; их заботило только, чтобы Я  выучилсЯ
как можно лучше говорить и убеждать своей речью.


III.

     5. Ќа этот год занЯтиЯ мои,  впрочем,  были  прерваны:  Я  вернулсЯ  из
Њадавры, соседнего города, куда было  переехал  длЯ  изучениЯ  литературы  и
ораторского искусства; копили деньги длЯ более далекой поездки  в  Љарфаген,
которой требовало отцовское честолюбие и не позволЯли его средства: был он в
’агасте человеком довольно бедным. Љому рассказываю Я это? Ќе ’ебе, ѓосподи,
но перед ’обою рассказываю семье моей, семье людской,  как  бы  ничтожно  ни
было число тех, кому попадетсЯ в руки эта книга. € зачем? Љонечно, чтобы Я и
всЯкий читающий подумали, "из какой бездны приходитсЯ взывать к ’ебе" Ђ  что
ближе ушей ’воих к сердцу, которое исповедуетсЯ ’ебе и живет по вере ’воей?
     Љто не превозносил тогда похвалами моего земного отца  за  то,  что  он
тратилсЯ на сына сверх своих  средств,  предоставлЯЯ  ему  даже  возможность
далеко  уехать  ради  учениЯ.  Ћчень  многие,  гораздо  более  состоЯтельные
горожане, не делали длЯ детей своих ничего подобного. € в то же  времЯ  этот
отец не обращал никакого вниманиЯ, каким расту Я перед ’обою и пребываю ли в
целомудрии, - лишь  бы  только  в  красноречии  был  Я  прославлен,  вернее,
оставлен попечением ’воим, ѓосподи, единственный, настоЯщий и добрый  хозЯин
нивы ’воей, моего сердца.
     6.  ‚   шестнадцатилетнем   возрасте   своем,   прервав   по   домашним
обстоЯтельствам школьные занЯтиЯ, жил  Я  вместе  с  родителЯми  на  досуге,
ничего не делаЯ, и колючаЯ чаща моих похотей разрослась выше головы моей; не
было руки выкорчевать ее. Ќаоборот, когда отец мой  увидел  в  бане,  что  Я
мужаю, что Я уже в одежде юношеской тревоги, он  радостно  сообщил  об  этом
матери, словно уже мечтал о будущих внуках,  радуЯсь  опьЯнению,  в  котором
этот мир забывает ’ебЯ, ‘оздателЯ своего, и вместо ’ебЯ любит творение ’вое,
упиваЯсь невидимым вином извращенной, клонЯщейсЯ вниз воли. ‚ сердце  матери
моей, однако. ’ы основал храм ‘вой и положил основание снЯтой обители ’воей;
отец мой был только оглашенным, и то с недавних пор. Ћна же была вне себЯ от
благочестивого волнениЯ и страха: хотЯ Я еще не был окрещен, но она  боЯлась
длЯ менЯ кривых путей, по  которым  ходЯт  те,  кто  поворачиваетсЯ  Љ  ’ебе
спиной, а не лицом.
     7. ѓоре мне! € Я осмеливаюсь говорить, что ’ы молчал, ѓосподи, когда  Я
уходил от ’ебЯ! ђазве так молчат?! Љому, как  не  ’ебе  принадлежали  слова,
которые через мою мать, верную служанку ’вою, твердил ’ы мне в уши? Ќи  одно
из них не дошло до сердца моего, ни одного из них Я не послушалсЯ. Њать  моЯ
хотела, чтобы  Я  не  распутничал,  и  особенно  боЯлась  свЯзи  с  замужней
женщиной, - Я помню, с каким беспокойством уговаривала она менЯ наедине. ќто
казалось мне женскими уговорами; мне стыдно было их слушатьсЯ.  Ђ  на  самом
деле они были ’воими, но Я не знал этого и думал, что ’ы молчишь, а  говорит
моЯ мать. ’ы через нее обращалсЯ ко мне, и в ней презрел Я ’ебЯ, Я, ее  сын,
"сын служанки ’воей, раб ’вой" џ не знал этого, и  стремглав  катилсЯ  вниз,
ослепленный настолько, что мне стыдно было перед  сверстниками  своей  малой
порочности. џ слушал их хвастовство  своими  преступлениЯми;  чем  они  были
мерзее, тем больше они хвастались собой. Њне  и  распутничать  правилось  не
только из любви к распутству, но и из тщеславиЯ.  Ќе  порок  ли  заслуживает
порицаниЯ? Ђ Я,  боЯсь  порицаниЯ,  становилсЯ  порочнее,  и  если  не  было
проступка, в котором мог  бы  Я  сравниватьсЯ  с  другими  негодЯЯми,  то  Я
сочинЯл, что мною сделано то, чего Я в действительности не  делал,  лишь  бы
менЯ не презирали за мою невинность и  не  ставили  бы  ни  в  грош  за  мое
целомудрие.
     8. ‚от с какими  товарищами  разгуливал  Я  по  площадЯм  "‚авилона"  и
валЯлсЯ в его грЯзи, словно в кинамоне и драгоценных благоуханиЯх. € чтобы Я
крепче завЯз в самой трЯсине его, втаптывал менЯ  туда  невидимый  враг,  не
прекращаЯ соблазнов своих. Ђ менЯ легко было соблазнить. € та,  котораЯ  уже
"бежала из середины ‚авилона" и медленно шла по окраинам его,  моЯ  мать  по
плоти,  уговаривавшаЯ  менЯ  соблюдать  чистоту,  не  позаботилась,  однако,
обуздать супружеской привЯзанностью то, о чем  услышала  от  мужа,  если  уж
нельзЯ было вырезать это до живого мЯса. Ђ губительность этого в  те  дни  и
опасность в дальнейшем она понимала. Ћна не позаботилась о моей женитьбе  из
боЯзни, как бы брачные колодки не помешали осуществитьсЯ надеждам, - не  тем
надеждам на будущую жизнь, возлагаемым на ’ебЯ матерью,  -  но  надеждам  на
успехи в науках, изучить которые Я должен был по горЯчему "желанию и отца, и
матери: отец хотел этого потому, что о ’ебе у него почти не было  мыслей,  а
обо мне были пустые; мать же считала, что эти занЯтиЯ в будущем не только не
принесут мне вреда, но до некоторой степени и  помогут  найти  ’ебЯ.  ’ак  Я
догадываюсь, раздумываЯ по мере сил над характером моих родителей. Њне  даже
предоставили в моих забавах большую свободу, чем  это  требовалось  разумной
строгостью, и Я без удержу предалсЯ различным страстЯм, которые мглою  своею
закрывали от менЯ, ѓосподи, сиЯние  истины  ’воей,  и  возросла,  словно  на
тучной земле, неправда моЯ.

IV

     9. ‚оровство, конечно, наказываетсЯ по закону  ’воему,  ѓосподи,  и  по
закону, написанному в человеческом сердце, который сама неправда  уничтожить
не может. ЌайдетсЯ ли вор, который спокойно  терпел  бы  вора?  €  богач  не
терпит человека, принужденного к воровству нищетой. џ же  захотел  совершить
воровство, и Я совершил его,  толкаемый  не  бедностью  или  голодом,  а  от
отвращениЯ к справедливости и от объЯдениЯ грехом. џ украл то,  что  у  менЯ
имелось в изобилии и притом было ѓораздо лучше: Я хотел насладитьсЯ не  тем,
что стремилсЯ уворовать, а самим воровством и грехом. Џо соседству  с  нашим
виноградником стоЯла груша, отЯгощеннаЯ плодами, ничуть не  соблазнительными
ни по виду, ни по вкусу. Ќегодные мальчишки, мы  отправились  отрЯсти  ее  и
забрать свою добычу в глухую полночь; по губительному  обычаю  наши  уличные
забавы затЯгивались до этого времени. Њы унесли оттуда огромную ношу не  длЯ
еды себе (если даже кое-что и съели); и мы готовы  были  выбросить  ее  хоть
свиньЯм, лишь бы совершить  поступок,  который  тем  был  приЯтен,  что  был
запретен. ‚от сердце мое. ѓосподи, вот сердце мое, над которым ’ы  сжалилсЯ,
когда оно было на дне бездны. Џусть скажет ’ебе сейчас сердце мое, зачем оно
искало быть злым безо всЯкой цели. Џричиной  моей  испорченности  была  ведь
только моЯ испорченность. Ћна была гадка, и Я любил ее; Я любил погибель;  Я
любил падение свое; не то, что побуждало менЯ к падению; самое падение  свое
любил Я, гнуснаЯ душа, скатившаЯсЯ из  крепости  ’воей  в  погибель,  ищущаЯ
желанного не путем порока, но ищущаЯ самый порок.
     10. …сть своЯ прелесть  в  красивых  предметах,  в  золоте,  серебре  и
прочем; только взаимнаЯ  приЯзнь  делает  приЯтным  телесное  прикосновение;
каждому чувству говорЯт воспринимаемые им особенности  предметов.  ‚  земных
почестЯх, в праве распорЯжатьсЯ и стоЯть во главе  есть  своЯ  красота;  она
заставлЯет и раба жадно стремитьсЯ к свободе. ЌельзЯ, однако,  в  погоне  за
всем этим отходить от ’ебЯ, ѓосподи, и удалЯтьсЯ от  закона  ’воего.  †изнь,
которой мы живем здесь,  имеет  свое  очарование:  в  ней  есть  некое  свое
благолепие, соответствующее всей земной красоте. ‘ладостна  людскай  дружба,
свЯзывающаЯ милыми узами многих в одно. ђади всего этого человек и позволЯет
себе грешить и в неумеренной склонности к  таким,  низшим,  благам  покидает
‹учшее и Ќаивысшее, ’ебЯ, ѓосподи Ѓоже наш, правду ’вою и закон ’вой. ‚ этих
низших радостЯх есть своЯ услада, но не такаЯ,  как  в  Ѓоге  моем.  Љоторый
создал все, ибо в Ќем наслаждаетсЯ  праведник,  и  ‘ам  Ћн  наслаждение  длЯ
праведных сердцем.
     11. €так, когда спрашивают, по какой причине совершено преступление, то
обычно  она  представлЯетсЯ  вероЯтной  только  в  том  случае,  если  можно
обнаружить или стремление достичь какое-либо из тех благ, которые мы назвали
низшими, или же страх перед их потерей. Ћни прекрасны  и  почетны,  хотЯ  по
сравнению с высшими, счастливЯщими человека, презренны и низменны.  Ћн  убил
человека. Џочему? Ћн влюбилсЯ в его жену или ему понравилось его имение;  он
хотел его ограбить, чтобы на это  жить;  он  боЯлсЯ,  что  тот  нанесет  ему
крупные потери; он был обижен и горел желанием отомстить. ђазве совершил  бы
человек убийство без причины, из  наслаждениЯ  самим  убийством?  Љто  этому
поверит? „аже длЯ того жестокого безумца, о котором сказано, что он был  зол
и жесток просто так себе, без всЯких оснований, приведена причина:  "ђука  и
душа не должны становитьсЯ вЯлыми от бездействиЯ" ‚ чем дело? Џочему? —тобы,
совершаЯ преступление за преступлением, получить по взЯтии  города  почести,
власть, богатство; чтобы не боЯтьсЯ законов  и  не  жить  в  затруднительных
обстоЯтельствах,  нуждаЯсь  и  сознаваЯ  свои  преступлениЯ.  ‘ам  Љатилина,
следовательно, не любил преступлений своих и, во всЯком случае, совершал  их
ради чего-то.
     12. —то же было мне, несчастному, мило в тебе,  воровство  мое,  ночное
преступление мое, совершенное  в  шестнадцатилетнем  возрасте?  ’о  не  было
прекрасно, будучи воровством; представлЯешь ли ты вообще нечто, о чем стоило
бы говорить с ’обой? Џрекрасны были те плоды, которые мы украли, потому  что
они были ’воим  созданием,  прекраснейший  из  всех.  ’ворец  всего,  благий
ѓосподи, ’ы, высшее благо и истинное благо мое; прекрасны были те плоды,  но
не их желала жалкаЯ душа моЯ. “ менЯ в изобилии были  лучшие:  Я  сорвал  их
только затем, чтобы украсть. ‘орванное Я  бросил,  отведав  одной  неправды,
которой радостно насладилсЯ. …сли какой из этих плодов Я и  положил  себе  в
рот, то приправой к нему было преступление. ѓосподи Ѓоже  мой,  Я  спрашиваю
теперь, что доставлЯло мне удовольствие в этом воровстве? ‚ нем нет  никакой
привлекательности, не говорЯ уже  о  той,  какаЯ  есть  в  справедливости  и
благоразумии, какаЯ есть в человеческом разуме, в памЯти, чувствах и  полной
сил жизни; нет красоты звезд, украшающих места свои; красоты земли  и  морЯ,
полных созданиЯми, сменЯющими друг друга в рождении и смерти; в нем нет даже
той ущербной и мнимой привлекательности, котораЯ есть в обольщающем пороке.
     13.  €  гордость  ведь  прикидываетсЯ  высотой  души,  хотЯ   ’ы   один
возвышаешьсЯ над всеми, ѓосподи. ђазве честолюбие не ищет почестей и  славы?
Ќо ’ебЯ одного надлежит почитать больше всех и славить  вовеки.  €  жестокаЯ
власть хочет внушить страх, - но кого следует боЯтьсЯ,  кроме  одного  Ѓога?
—то можно вырвать или спрЯтать от …го власти? Љогда, где, каким  образом,  с
чьей помощью? € нежность влюбленного ищет ответной любви, -  но  нет  ничего
нежнее ’воего милосердиЯ, и нет любви  спасительнее,  чем  любовь  к  правде
’воей, котораЯ прекраснее  и  светлее  всего  в  мире.  €  любознательность,
по-видимому, усердно ищет знаниЯ, - но ’ы один обладаешь полнотой его.  „аже
невежество и глупость прикрываютсЯ именами простоты и невинности, - но  ведь
ничего нельзЯ найти проще ’ебЯ. —то невиннее  ’ебЯ?  -  ведь  злым  на  горе
обращаютсЯ собственные дела их. ‹ень представлЯетсЯ  желанием  покоЯ,  -  но
только у ѓоспода верный покой. ђоскошь хочет называтьсЯ удовлетворенностью и
достатком. ’ы - полнота и неиссЯкающее изобилие сладости, не знающей ущерба.
ђасточительность принимает вид щедрости, -  но  ведь  все  блага  в  избытке
раздаешь ’ы. ‘купость хочет владеть многим; ’ы владеешь всем. ‡ависть  ведет
тЯжбу за превосходство, - что превосходит  ’ебЯ?  ѓнев  ищет  мести,  -  кто
отомстит справедливее ’ебЯ? ‘трах, боЯсь необычной и внезапной беды, заранее
стараетсЯ обеспечить безопасность тому, что любит. —то  длЯ  ’ебЯ  необычно?
—то внезапно? Љто сможет отнЯть от ’ебЯ то, что  ’ы  любишь?  €  где,  кроме
’ебЯ,  полнаЯ  безопасность?  ‹юди  убиваютсЯ  в  печали,  потерЯв  то,  чем
наслаждалась их жадность, котораЯ не хочет ничего терЯть,  -  но  только  от
’ебЯ нельзЯ ничего отнЯть.
     14. ’ак блудит душа, отвратившаЯсЯ от ’ебЯ и вне ’ебЯ  ищущаЯ  то,  что
найдет чистым и беспримесным только вернувшись к ’ебе. ‚се, кто удалЯютсЯ от
’ебЯ и поднимаютсЯ против ’ебЯ, уподоблЯютсЯ ’ебе в искаженном виде. Ќо даже
таким уподоблением они свидетельствуют о том, что ’ы ’ворец  всего  мира,  и
поэтому уйти от ’ебЯ вообще некуда.  €так,  что  же  было  мне  мило  в  том
воровстве? € в чем искаженно и извращенно уподоблЯлсЯ Я ѓосподу  моему?  €ли
мне было приЯтно хотЯ бы обмануть закон, раз уж Я не  мог  сокрушить  его  в
открытую,  и  Я,  как  пленник,  создавал  себе  .куцее   подобие   свободы,
безнаказанно занимаЯсь тем, что было запрещено, теша себЯ тенью  и  подобием
всемогущества? ‚от раб, убегающий от господина своего и  настигший  тень.  Ћ
тлен, о ужас жизни,  о  глубина  смерти!  Њожет  ли  быть  любезно  то,  что
запретно, и только потому, что оно запретно?

VII.

     15. "—то воздам ѓосподу" из того, что собрала памЯть моЯ и перед чем не
устрашилась бы душа моЯ? ‚озлюблю ’ебЯ, ѓосподи, возблагодарю, исповедую €мЯ
’вое, ибо отпустил ’ы мне столько злого и преступного! Џо милости ’воей и по
милосердию ’воему растопил ’ы грехи мои, как лед. Џо  милости  ’воей  ’ы  не
допустил менЯ совершить некоторых злодеЯний, - а чего бы Я  не  наделал,  Я,
бескорыстно любивший преступление? € Я свидетельствую, что все отпущено мне:
и то зло, которое совершил Я по своей воле,  и  то,  которого  не  совершил,
руководимый ’обою. Љто из людей, раздумываЯ  над  своей  немощью,  осмелитсЯ
приписать свое целомудрие и невинность собственным  силам  и  станет  меньше
любить ’ебЯ? - будто ему не нужно ’воего милосердиЯ, по которому  отпускаешь
’ы грехи обратившимсЯ к  ’ебе?  €  пусть  человек,  которого  ’ы  призвал  и
который, последовав за голосом ’воим, избежал того, о чем он прочтет в  моих
воспоминаниЯх и  в  моих  признаниЯх,  не  смеетсЯ  надо  мною:  менЯ  ведь,
больного, вылечил ’от ‚рач, Љоторый не дал ему захворать или, вернее, не дал
захворать так сильно. Џусть за это он возлюбит ’ебЯ в такой  же  мере,  нет,
даже больше. €бо он увидит. Љто избавил  менЯ  от  таких  недугов  греха,  и
увидит, что это ’от же, благодарЯ  Љоторому  он  не  запуталсЯ  в  таких  же
недугах греха.

VIII.

     16. —то извлек Я, несчастный,  из  того,  вспоминаЯ  о  чем,  Я  сейчас
краснею, особенно из того воровства, в котором мне было мило само  воровство
и ничто другое? „а и само по себе оно было ничто, а Я от  этого  самого  был
еще более жалок. € однако, насколько Я помню мое тогдашнее состоЯние духа, Я
один не совершил бы его; один Я никак не совершил бы его.  ‘ледовательно,  Я
любил здесь еще сообщество тех, с кем воровал. џ любил, следовательно, кроме
воровства еще нечто, но и это нечто было ничем. —то же на  самом  деле?  Љто
научит менЯ, кроме ’ого, Љто просвещает сердце мое и  рассеивает  тени  его?
‡ачем приходит мне в голову спрашивать, обсуждать и раздумывать?  ‚едь  если
бы мне нравились те плоды, которые Я украл, и мне хотелось бы ими  наестьсЯ,
если бы мне достаточно  было  совершить  это  беззаконие  ради  собственного
наслаждениЯ, то Я  мог  бы  действовать  один.  Ќечего  было  разжигать  зуд
собственного желаниЯ, расчесываЯ его о  соучастников.  Ќаслаждение,  однако,
было длЯ менЯ не в тех плодах; оно было в самом преступлении  и  создавалось
сообществом вместе грешивших.

IX.

     17. —то это было за состоЯние души? Љонечно, оно было очень  гнусно,  и
горе мне было, что Я переживал его. —то же это, однако, было? "Љто  понимает
преступлениЯ?"  Њы  смеЯлись,  словно  от  щекотки  по  сердцу,  потому  что
обманывали тех, кто и не подумал бы, что мы можем воровать, и  горЯчо  этому
бы воспротивилсЯ. Џочему же Я  наслаждалсЯ  тем,  что  действовал  не  один?
Џотому ли, что наедине человек не легко смеетсЯ?  Ќе  легко,  это  верно,  и
однако, иногда смех овладевает людьми в  полном  одиночестве,  когда  никого
другого нет, если им представитсЯ или вспомнитсЯ что-нибудь очень смешное. Ђ
Я один не сделал бы этого, никак не сделал  бы  один.  ‚от,  ѓосподи,  перед
’обой живо припоминаю  Я  состоЯние  свое.  Ћдин  бы  Я  не  совершил  этого
воровства, в котором мне нравилось не украденное, а само  воровство;  одному
воровать мне бы не понравилось, Я бы не стал воровать. Ћ, вражескаЯ  дружба,
неуловимый разврат ума, жажда вредить на  смех  и  в  забаву!  ‘тремление  к
чужому убытку без погони за собственной выгодой, без всЯкой жажды отомстить,
а  просто  потому,  что  говорЯт:  "пойдем,  сделаем",  и  стыдно  не   быть
бесстыдным.

•.

     18: Љто разберетсЯ в этих запутанных извивах?  Ћни  гадки:  Я  не  хочу
останавливатьсЯ на них, не хочу их видеть. џ  хочу  ’ебЯ,  ‘праведливость  и
Ќевинность, прекраснаЯ честным ‘ветом ‘воим, насыщающаЯ  без  пресыщениЯ.  “
’ебЯ великий покой и жизнь безмЯтежнаЯ. Љто входит в ’ебЯ, входит в "радость
господина своего" и не убоитсЯ, и будет жить счастливо в полноте блага. џ  в
юности отпал от ’ебЯ, ѓосподи, Я скиталсЯ вдали от твердыни ’воей и сам стал
длЯ себЯ областью нищеты.



     I. Љнига третьЯ


     1. џ прибыл в Љарфаген; кругом менЯ котлом кипела  позорнаЯ  любовь.  џ
еще не любил и любил любить и в тайной нужде своей ненавидел себЯ за то, что
еще не так нуждаюсь. џ искал, что бы мне полюбить, любЯ любовь: Я  ненавидел
спокойствие и дорогу без ловушек. ‚нутри у  менЯ  был  голод  по  внутренней
пище, по ’ебе ‘амом, Ѓоже мой, но не этим голодом Я томилсЯ, у менЯ не  было
желаниЯ нетленной пищи не потому, что Я был сыт ею: чем  больше  Я  голодал,
тем больше ею брезгал. Џоэтому не было здоровьЯ в душе моей:  всЯ  в  Язвах,
бросилась она во внешнее, жадно  стремЯсь  почесатьсЯ,  жалкаЯ,  о  существа
чувственные. Ќо если бы в них не было души,  их,  конечно,  нельзЯ  было  бы
полюбить. ‹юбить  и  быть  любимым  мне  сладостнее,  если  Я  мог  овладеть
возлюбленной. џ мутил источник дружбы грЯзью  похоти;  Я  туманил  ее  блеск
адским дыханием желаниЯ. ѓадкий и бесчестный, в безмерной суетности своей  Я
жадно хотел быть изысканным и светским. џ ринулсЯ  в  любовь,  Я  жаждал  ей
отдатьсЯ. Ѓоже мой милостивый, какой  желчью  поливал  ’ы  мне,  в  благости
’воей, эту сладость. џ был любим, Я тайком пробиралсЯ в тюрьму  наслаждениЯ,
весело надевал на себЯ путы горестей, чтобы секли менЯ  своими  раскаленными
железными розгами ревность, подозрениЯ, страхи, гнев и ссоры.

II.

     2. ЊенЯ увлекали театральные ‡релища, они были полны изображениЯми моих
несчастий и служили разжигой моему огню. Џочему человек хочет печалитьсЯ при
виде горестных и трагических событий, испытать  которые  он  сам  отнюдь  не
желает? € тем не менее он, как зритель, хочет испытывать печаль, и сама  эта
печаль длЯ  него  наслаждение.  “дивительное  безумие!  —еловек  тем  больше
волнуетсЯ в театре, чем меньше он сам застрахован от  подобных  переживаний,
но когда он мучитсЯ сам за себЯ, это  называетсЯ  обычно  страданием;  когда
мучитсЯ вместе с другими - состраданием. Ќо как можно сострадать вымыслам на
сцене? ‘лушателЯ ведь не зовут на помощь; его приглашают только  печалитьсЯ,
и он тем благосклоннее к автору этих вымыслов, чем больше печалитсЯ. €  если
старинные  или  вымышленные  бедствиЯ  представлены  так,  что  зритель   не
испытывает печали, то он уходит, зеваЯ и  бранЯсь;  если  же  его  заставили
печалитьсЯ, то он сидит, поглощенный зрелищем, и радуетсЯ.
     3. ‘лезы, следовательно, и печали  любезны?  Љаждый  человек,  конечно,
хочет  радоватьсЯ.   ‘традать   никому   не   хочетсЯ,   но   хочетсЯ   быть
сострадательным, а так как нельзЯ сострадать, не печалЯсь, то не  это  ли  и
есть единственнаЯ причина, почему печаль любезна?  ‘острадание  вытекает  из
источника дружбы. Ќо куда он идет? Људа течет?  ‡ачем  впадает  он  в  поток
кипЯщей  смолы,  в  свирепый  водоворот  черных  страстей,   где   сам,   по
собственному выбору, менЯетсЯ, утрачивает свою небесную Ясность, забывает  о
ней. €так, прочь сострадание? Ќи в  коем  случае!  да  будут  печали  иногда
любезны. Ѓерегись, однако, скверны, душа моЯ, ты, находЯщаЯсЯ  под  покровом
Ѓога отцов наших, достохвального и  превозносимого  во  все  века;  берегись
скверны. € теперь Я доступен состраданию, но тогда, в  театре,  Я  радовалсЯ
вместе с влюбленными, когда они наслаждались в позоре,  хотЯ  все  это  было
только вымыслом и театральной игрой. Љогда  же  они  терЯли  друг  друга,  Я
огорчалсЯ вместе с ними, как бы сострадаЯ им, и в обоих случаЯх наслаждалсЯ,
однако. ’еперь Я больше жалею человека, радующегосЯ на позор себе, чем того,
кто вообразил, что жестоко страдает, лишившись  губительного  наслаждениЯ  и
утратив жалкое счастье. ќто, конечно,  настоЯщее  сострадание,  но  при  нем
печаль  не  доставлЯет  удовольствиЯ.  •отЯ  человека,  опечаленного   чужим
несчастьем, одобрЯют за эту службу любви, но, по-настоЯщему милосердный,  он
предпочел  бы  не  иметь  причины  длЯ   своей   печали.   …сли   существует
зложелательнаЯ благожелательность -  что  невозможно,  -  тогда  и  человек,
исполненный искреннего и настоЯщего состраданиЯ, мог бы пожелать, чтобы были
страдальцы,  которым  бы  он  сострадал.  Ѓывает,   следовательно,   скорбь,
заслуживающаЯ одобрениЯ; нет ни одной  заслуживающей  любви.  ѓосподи  Ѓоже,
любЯщий души, ’вое сострадание неизмеримо чище нашего  и  неизменнее  именно
потому, что никакаЯ печаль не может уЯзвить ’ебЯ. "Ђ кто способен к этому"?
     4. Ќо Я тогда, несчастный, любил печалитьсЯ и искал поводов длЯ печали:
игра актера, изображавшего на подмостках чужое, вымышленное горе, больше мне
нравилась  и  сильнее  менЯ  захватывала,  если  вызывала  слезы.   —то   же
удивительного, если Я, несчастнаЯ  овца,  отбившаЯсЯ  от  ’воего  стада,  не
терпевшаЯ охраны ’воей, опаршивел мерзкой паршой? Џотому-то и была мила  мне
печаль, - не та, котораЯ проникает до глубины души: мне  ведь  не  нравилось
терпеть то, на что Я любил смотреть - рассказ о вымышленных  страданиЯх  как
бы скреб мою кожу, и как от расчесываниЯ ногтЯми,  начиналось  воспаление  и
отвратительнаЯ гнойнаЯ опухоль. ’акова была жизнь моЯ,  ѓосподи:  жизнью  ли
была она?

III.

     5. € надо мною, окружаЯ менЯ, витало далекое и верное милосердие  ’вое.
ѓноем какой неправды не был Я покрыт! Љощунственным  было  любопытство  мое:
покинул Я ’ебЯ и  дошел  до  бездны  неверности,  до  обманчивого  угождениЯ
демонам, в жертву которым приносил злые  дела  свои.  €  за  каждое  из  них
бичевал ’ы менЯ! џ  осмелилсЯ  даже  во  времЯ  совершениЯ  службы  ’воей  в
церковных стенах  гореть  желанием  и  улаживать  дело,  верным  доходом,  с
которого была смерть: за это поразил ’ы менЯ тЯжел наказанием, но  оно  было
ничем сравнительно с виною моей. Ћ ты, великий в милосердии  своем,  ѓосподь
мой, прибежище мое от грозных опасностей, среди которых бродил Я,  в  гордой
самоуверенности далеко уходЯ от ’ебЯ; Я любил пути свои, а  не  ’вои,  любил
свободу, свободу беглого раба.
     6. ’Янули менЯ к себе и те занЯтиЯ,  которые  считались  почтенными:  Я
мечтал о форуме с его тЯжбами, где бы Я блистал, а менЯ осыпали бы похвалами
тем больше, чем искуснее Я лгал. ’акова слепота человеческаЯ: слепотою своею
люди хвалЯтсЯ. џ был первым в риторской школе: был полон горделивой  радости
и дут спесью. ‚ел Я себЯ, правда, гораздо спокойнее. ѓосподи, ’ы знаешь это,
и  вообще  не  принимал  никакого  участиЯ  в   "опрокидываниЯх",   которыми
занимались "совратители"  (это  зловещее  дьЯвольское  имЯ  служило  как  бы
признаком утонченности). џ жил среди них, постыдно стыдЯсь, что сам  не  был
таким, Я бывал с ними, иногда мне было приЯтно с ними дружить,  но  поступки
их всегда были мне отвратительны. ќто  было  дерзкое  преследование  честных
новичков, которых они сбивали с прЯмого  пути,  так  себе,  забавы  ради,  в
насыщение своей злобной радости. Ќет деЯниЯ, больше уподоблЯющегосЯ  деЯниЯм
дьЯвольским. ЌельзЯ было назвать их вернее, чем "совратителЯми". ‘начала они
были сами, конечно, совращены и развращены, соблазнЯемые втайне и  осмеЯнные
лживыми духами в самой любви своей к осмеЯнию и лжи.

IV.

     7. †ивЯ в такой среде, Я в тогдашнем моем неустойчивом возрасте  изучал
книги по красноречию, желаЯ в целЯх предосудительных  и  легкомысленных,  на
радость  человеческому   тщеславию   стать   выдающимсЯ   оратором.   ‘ледуЯ
установление порЯдку обучениЯ, Я дошел до книжки какого-то  –ицерона,  Языку
которого удивлЯютсЯ все, а сердцу не так. Љнига эта увещевает  обратитьсЯ  к
философии и называетсЯ "ѓортензий". ќта вот книга  изменила  состоЯние  мое,
изменила молитвы мои и обратила их к ’ебе, ѓосподи, сделала другими прошениЯ
и желаниЯ мои. Њне вдруг опротивели все пустые надежды; бессмертной мудрости
желал Я в своем невероЯтном сердечном смЯтетении  и  начал  вставать,  чтобы
вернутьсЯ  к  ’ебе.  Ќе  длЯ  того,  чтобы  отточить  свой  Язык  (за   это,
по-видимому, платил  Я  материнскими  деньгами  в  своем  девЯтнадцатилетнем
возрасте; отец мой умер за два года до этого), не длЯ того,  чтобы  отточить
Язык взЯлсЯ Я за эту книгу: она учила менЯ не тому, как  говорить,  а  тому,
что говорить.
     8. Љак горел Я. ѓосподи, как горел Я улететь к ’ебе от всего земного. џ
не понимал, что ’ы делаешь  со  мною.  "“  ’ебЯ  ведь  мудрость".  ‹юбовь  к
мудрости по-гречески называетсЯ философией; эту любовь  зажгло  во  мне  это
сочинение. …сть люди,  которые  вводЯт  в  заблуждение  философией,  которые
"прикрашивают и прихорашивают свои ошибки этим  великим,  ласковыми  честным
именем; почти все такие философы, современные  автору  и  живвшие  до  него,
отмечены в этой книге и изобличены. ’ут  Явно  спасительное  предупреждение,
сделанное „ухом ’воим через ’воего верного и благочестивого раба: "‘мотрите,
чтобы кто не  увлек  вас  философией  и  пустыми  обольщениЯми  по  преданию
человеческому, по стихиЯм "мира, а не по  •ристу;  ибо  в  Ќем  обитает  всЯ
полнота Ѓожества телесно". ‚ то времЯ, ’ы знаешь это, ‘вет моего сердца, мне
не были еще известны эти слова апостола, и тем не менее Я  наслаждалсЯ  этой
книгой потому, что она увещевала менЯ любить не ту  или  другую  философскую
школу, а самое мудрость, какова бы она ни была; поощрЯла любить ее,  искать,
добиватьсЯ, овладеть ею и крепко прильнуть к ней. ќта речь  зажгла  менЯ,  Я
весь горел, и мой пыл ослаблЯло только одно: там не было имени •риста, а это
имЯ по милосердию ’воему, ѓосподи, это имЯ  ‘пасителЯ  моего.  ’воего  ‘ына,
впитал Я с молоком матери: оно глубоко запало в мое детское  сердце,  и  все
произведениЯ, где этого имени не было, пусть  художественные,  отделанные  и
полные истины, не захватывали менЯ целиком.

V.

     9. €так, Я решил внимательно занЯтьсЯ ‘вЯщенным Џисанием и  посмотреть,
что это такое. € вот Я вижу нечто длЯ гордецов непонЯтное, длЯ детей темное;
здание, окутанное тайной, с низким входом;  оно  становитсЯ  тем  выше,  чем
дальше ты продвигаешьсЯ. џ не был в состоЯнии ни войти в него, ни  наклонить
голову, чтобы продвигатьсЯ дальше.  ќти  слова  мои  не  соответствуют  тому
чувству,  которое  Я  испытал,  взЯвшись  за  Џисание:  оно  показалось  мне
недостойным даже сравнениЯ с достоинством цицеронова стилЯ.  ЊоЯ  кичливость
не мирилась с его простотой; мое остроумие не проникало  в  его  сердцевину.
Ћно обладает как  раз  свойством  раскрыватьсЯ  по  мере  того,  как  растет
ребенок-читатель, но Я презирал  ребЯческое  состоЯние,  и  надутый  спесью,
казалсЯ себе взрослым.

VI.

     10. ’ак и попал Я в среду людей, горделиво бредЯщих, слишком  преданных
плоти  и  болтливых.  ђечи  их  были  сетЯми  дьЯвольскими,  птичьим  клеем,
сострЯпанным из смеси  слогов,  составлЯющих  имена:  ’вое,  ѓоспода  €исуса
•риста и Џараклета, “тешителЯ нашего, „уха ‘вЯтого. ќти имена не  сходили  у
них с Языка, оставаЯсь только словесным звоном и шумом: истина не жила у них
в сердце. Ћни твердили: "истина, истина" и много твердили мне о ней,  но  ее
нигде у них не было. Ћни ложно учили не только о ’ебе, который есть воистину
€стина, но и об  элементах  мира,  созданного  ’обой;  а  мне  следовало  бы
забросить даже тех философов, которые говорЯт об этом правильно, из любви  к
’ебе, Ћтец мой, высшее благо, краса всего прекрасного. Ћ €стина, €стина!  из
самой глубины души своей, уже тогда Я  вздыхал  по  ’ебе,  и  они  постоЯнно
звонили мне о ’ебе, на разные лады, и словах, остававшихсЯ только словами, и
в грудах толстых книг!  ќто  были  блюда,  в  которых  мне,  алчущему  ’ебЯ,
подносили вместо ’ебЯ солнце и луну, прекрасные  созданиЯ  ’вои,  но  только
созданиЯ ’вои, не ’ебЯ ‘амого, и даже не первые созданиЯ ’вои, -  первенство
принадлежит духовным созданиЯм ’воим., а не этим телесным, хотЯ они и светлы
и находЯтсЯ на небе. џ алкал и жаждал, однако, и не  их,  первенствующих,  а
’ебЯ ‘амого, €стина, в которой "нет изменениЯ, и ни тени  перемены".  Џередо
мною продолжали ставить эти блюда со  сверкающими  призраками;  лучше  было,
конечно, любить это  солнце,  существующее  в  действительности  длЯ  нашего
глаза, чем эти выдумки длЯ души, обманутой глазами.  €,  однако,  Я  ел  эту
пищу, думал, что ’ы  здесь:  без  удовольствиЯ,  правда,  потому  что  Я  не
чувствовал у себЯ на Языке подлинного вкуса ’воего:  ’ебЯ  не  было  в  этих
пустых измышлениЯх, и Я от них не насыщалсЯ, а больше истощалсЯ. …да во  сне
совершенно напоминает еду, которую ешь, бодрствуЯ, но она не питает  спЯщих,
потому что они спЯт. ќти вымыслы ничем не  напоминали  ’ебЯ,  такого,  какой
сейчас говорил мне: это были призраки, те мнимые тела, подлиннее которых эти
настоЯщие тела, которые мы видим нашим плотским зрением как на небе,  так  и
на земле; их видЯт животные и птицы, и с ними вместе  и  мы  их  видим.  Ћни
подлиннее, чем  образы  их,  составленные  нами.  €  опЯть-таки  эти  образы
подлиннее предположений, которые мы,  исходЯ  из  них,  начинаем  строить  о
других телах, больших и бесконечных, но вообще не  существующих.  џ  питалсЯ
тогда этими бреднЯми и не мог напитатьсЯ. Ђ ’ы, любовь моЯ, в Љотором немощь
моЯ становитсЯ силой, ’ы - не эти тела, которые мы  видим,  хотЯ  они  и  на
небе, и не те, которых мы там не видим, ибо ’ы  создал  те  и  другие  и  не
считаешь их среди высших ’воих созданий. Ќасколько же ’ы далек от  тех  моих
призраков, от тех призрачных тел, которых вообще не существует. Џодлиннее их
созданные нами образы существующих тел, а подлиннее этих образов сами  тела,
и однако они - не ’ы, и ’ы даже не душа, оживлЯющаЯ тела,  котораЯ  лучше  и
подлиннее  тел.  ’ы  жизнь  душ,  жизнь  жизни,  сама  себЯ  животворЯщаЯ  и
неизменнаЯ, жизнь души моей.
     11. ѓде же был ’ы тогда длЯ менЯ и далеко ли? џ скиталсЯ вдали от ’ебЯ,
и менЯ отогнали даже от стручков, которыми Я кормил свиней. Ќасколько  басни
грамматиков и поэтов лучше, чем эти западни. Џоэма в стихах о летЯщей  Њедее
принесет, конечно, больше пользы, чем рассказ о пЯти  элементах,  по-разному
раскрашенных в виду пЯти "пещер мрака", которые  вообще  не  существуют,  но
которые губЯт уверовавшего. ‘тихи и поэмы Я отношу к настоЯщей пище. …сли  Я
декламировал стихи о летЯщей Њедее, то Я никого не уверЯла истинности самого
событиЯ; если Я слушал такие стихи, Я им не верил, а тому Я  поверил.  ѓоре,
горе, по каким ступенЯм свели  менЯ  в  бездну  адову,  потому  что,  томЯсь
по-истине и  не  находЯ  без  нее  покоЯ,  Я  искал  ’ебЯ,  Ѓоже  мой  (’ебе
исповедываюсь, сжалившемусЯ  надо  мной  еще  тогда,  когда  Я  и  не  думал
исповедыватьсЯ), Я искал ’ебЯ, руководствуЯсь не разумом, которым ’ы захотел
отличить менЯ от зверей, а руководствуЯсь телесными чувствами. ’ы же был  во
мне глубже глубин моих и выше вершин моих. џ натолкнулсЯ  на  ту  дерзкую  и
безрассудную женщину из ‘оломоновой загадки,  котораЯ  сидела  в  дверЯх  на
кресле и говорила: "спокойно ешьте утаенный хлеб и  пейте  краденую  вкусную
воду". Ћна соблазнила менЯ, видЯ, что  Я  живу  во  вне,  зависЯ  от  своего
плотского зрениЯ, и пережевываю пищу, которую она давала мне глотать.

VII.

     12. џ не знал другого - того, что есть воистину, и менЯ словно  толкало
считать остроумием поддакиванье  глупым  обманщикам,  когда  они  спрашивали
менЯ, откуда зло, ограничен ли Ѓог телесной формой и есть ли у Ќего волосы и
ногти, можно ли  считать  праведными  тех,  которые  имели  одновременно  йо
нескольку жен,  убивали  людей  и  приносили  в  жертву  животных.  ‚  своем
невежестве Я приходил от таких вопросов в замешательство и, уходЯ от истины,
воображал, что иду прЯмо к ней. џ не знал еще тогда, что  зло  есть  не  что
иное, как умаление добра, доходЯщего до полного своего исчезновениЯ. —то мог
Я тут увидеть, если глаза мои не видели ничего дальше тела,  а  душа  дальше
призраков? џ не знал тогда,  что  Ѓог  есть  „ух,  у  Љоторого  нет  членов,
простирающихсЯ в длину и в ширину, и нет величины: всЯкаЯ величина  в  части
своей меньше себЯ, целой, а если она бесконечна, то в некоторой части своей,
ограниченной определенным  пространством,  она  меньше  бесконечности  и  не
ЯвлЯетсЯ всюду целой, как „ух, как Ѓог. Ђ что в нас  есть,  что  делает  нас
подобными Ѓогу, и почему в Џисании про нас верно сказано: "по образу Ѓожию",
это было мне совершенно неизвестно.
     13. € Я не знал  настоЯщей  внутренней  правды,  котораЯ  судит  не  по
обычаю, а по справедливейшему закону  всемогущего  Ѓога,  определившему  длЯ
отдельных стран и времен нравы и обычаи,  соответствующие  этим  временам  и
странам, хотЯ сама она всегда во всЯком месте и во всЯкое времЯ  одна  и  та
же. Џо ней праведны и Ђвраам, и €саак, и €аков, и Њоисей, и „авид, и все те,
кого восхвалили уста ѓосподни. Ќеправедны они по  суду  людей  непонимающих,
судЯщих от сегоднЯшнего днЯ и  мерЯющих  нравственность  всего  человечества
мерилом собственной нравственности. ’ак, человек,  незнакомый  с  тем,  куда
какие доспехи надевать, захотел бы прикрыть  голову  поножами  и  обутьсЯ  в
шлем, а потом стал бы роптать на их непригодность; другой возмутилсЯ бы тем,
что в послеполуденные  часы,  объЯвленные  праздником,  ему  не  разрешаетсЯ
выставлЯть товар на продажу, когда утром это было разрешено; третий,  увидЯ,
что в одном доме какой-то раб возитсЯ с предметами, дотронутьсЯ  до  которых
не дозволено виночерпию, а  за  хлевом  делаетсЯ  то,  что  запрещено  перед
столом, пришел бы в негодование, почему всем и повсюду не дозволено  одно  и
то же, хотЯ тут и одно жилье и одна рабскаЯ семьЯ. ’аковы и те люди, которые
возмущаютсЯ, услышав, что в тот век праведникам разрешалось то, что  в  этом
праведному не разрешено. Ћдним  Ѓог  заповедал  одно,  другим  -  другое,  в
соответствии с условиЯми времени, но и те и другие служили одной  и  той  же
правде: так, доспехи подходЯт тому же самому человеку, одни длЯ одной  части
тела, другие длЯ другой; в течение того ж самого днЯ одним и  тем  же  делом
сейчас можно заниматьсЯ а через час уже нельзЯ; в той  же  самой  усадьбе  в
одном углу разрешено  н  приказано  делать  то,  что  в  другом  справедливо
запрещено и подлежит наказанию. ‡начит, правда  бывает  разной  и  менЯетсЯ?
Ќет, но времЯ, которым она управлЯет, протекает разно: это ведь времЯ. ‹юди,
при своей кратковременной земной жизни, не в состоЯнии  согласовать  условий
жизни прежних веков и других народов, условий им неизвестных, с тем, что  им
известно; когда дело касаетсЯ одного человека, одного днЯ или дома,  то  тут
они легко могут усмотреть, что подходит длЯ какой  части  тела,  длЯ  какого
часа, длЯ какого отделениЯ или лица: там они оскорблены, тут согласны.
     14. Џравды этого Я тогда не понимал и не обращал на нее  вниманиЯ;  она
со всех сторон бросалась мне в глаза, а Я ее  и  не  видел.  џ  декламировал
стихи, и мне не  дозволЯлось  ставить  любую  стопу  где  угодно:  в  разных
размерах это было по-разному и в любом стихе  длЯ  каждой  стопы  было  свое
место. Њетрика,  учившаЯ  менЯ  стихосложению,  содержала  все  эти  правила
одновременно и не была в одном случае одной, а  в  другом  другой.  Ђ  Я  не
постигал, что добрые н свЯтые патриархи служили правде, включавшей в степени
гораздо большей и более возвышенной одновременно  все  заповеди;  ничуть  не
менЯЯсь, она только заповедует разным временам не все свои заповеди сразу, а
каждому то, что  ему  соответствует.  €  Я,  слепой,  осуждал  благочестивых
патриархов, которые, по велению  и  внушению  Ѓожий,  пользовались  законами
своего времени и возвещали, по откровению Ѓожию, будущее.

VIII.

     15. ђазве когда-нибудь или где-нибудь было несправедливо  "любить  Ѓога
всем сердцем и всей душой и всем разумением, и любить ближнего,  как  самого
себЯ?". € противоестественные грехи, например,  содомский,  всегда  и  везде
вызывали отвращение и считались заслуживающими наказаниЯ. …сли бы все народы
предавались ему, то подпали бы осуждению  по  божественному  закону  за  это
преступление, потому что Ѓог создал людей  не  длЯ  такого  общениЯ  друг  с
другом. ’ут нарушаетсЯ общение, которое должно быть у нас  с  Ѓогом,  потому
что  природа,  которой  Ћн  создатель,  осквернЯетсЯ  извращенной   похотью.
Ќарушений людской нравственности, проступков, следует избегать,  считаЯсь  с
различными  требованиЯми  этой  нравственности.   Џрихоть   гражданина   или
чужестранца не смеет нарушать общественного договора,  укрепленного  законом
или обычаем государства или народа: всЯкаЯ часть, котораЯ не  согласуетсЯ  с
целым, безобразна. …сли же Ѓог приказывает что-нибудь делать вопреки чьим бы
то ни было нравам или установлениЯм, то это должно быть сделано, хотЯ бы там
никогда  так  не  делали.  …сли  эту  заповедь  забыли,  она   должна   быть
возобновлена; если она не установлена, ее следует установить.  …сли  царю  в
своем царстве дозволено отдавать приказаниЯ, которых ни до  него  никто,  ни
сам он раньше не отдавал, и повиновение ему  не  ЯвлЯетсЯ  действием  против
государства и общества -  наоборот,  именно  неповиновение  будет  поступком
противообщественным (ибо во всех людских  обществах  условлено  повиноватьсЯ
своему  царю),  то  тем  более  надлежит,  не  ведаЯ  сомнениЯ,  подчинЯтьсЯ
приказаниЯм Ѓога, царствующего над всем творением ‘воим. Ѓог стоит над всем;
ведь и в человеческом обществе большаЯ власть поставлЯетсЯ  над  меньшей,  и
эта последнЯЯ ей повинуетсЯ.
     16. ’акже  с  преступлениЯми,  -  когда  жаждут  нанести  вред,  обидев
человека или причинив ему несправедливость:  враг  желает  отомстить  врагу;
разбойник грабит путешественника, чтобы поживитьсЯ на чужой счет;  страшного
человека убивают, боЯсь от него беды;  беднЯк  богача  из  зависти;  человек
преуспевающий соперника  из  страха,  что  тот  сравнЯетсЯ  с  ним,  или  от
огорчениЯ, что он уже ему  равен;  из  одного  наслаждениЯ  чужой  бедой,  -
примером служат зрители на гладиаторских играх, насмешники и издеватели. ‚се
это побеги греха, которые  пышно  разрастаютсЯ  от  страсти  первенствовать,
видеть и наслаждатьсЯ, овладевает ли человеком одна из них, две или все  три
разом. € жизнь проходит во зле, в пренебрежении "десЯтиструнной  псалтирью".
„есЯтисловием  ’воим  в  его  трех  и  семи   заповедЯх,   Ѓоже   вышний   и
сладостнейший. Ќо что значат проступки длЯ  ’ебЯ,  Љоторый  не  может  стать
хуже? Љакие  преступлениЯ  можно  совершить  против  ’ебЯ,  Љоторому  нельзЯ
повредить? ’ы наказываешь людей за то, что они совершают по отношению к себе
самим: даже греша перед ’обою, они ЯвлЯютсЯ свЯтотатцами перед душой  своей,
портЯ и извращаЯ природу свою, которую ’ы создал  благообразною.  Ќеумеренно
пользуЯсь дозволенным или горЯ противоестественным желанием  недозволенного;
уличенные в том, что неистовствуют против ’ебЯ в  мыслЯх  и  в  словах,  они
"идут против рожна", порвав с человеческим обществом,  они  дерзко  радуютсЯ
своим замкнутым кружкам и разрыву с людьми, зависЯ от своих привЯзанностей и
своей неприЯзни. € все это происходит, когда покидают ’ебЯ,  €сточник  жизни
единый истинный ’ворец и Џравитель  единого  целого,  и  в  личной  гордости
прилеплЯютсЯ к одной части, к мнимому единству ‘миренное благочестие  -  вот
дорога, которой возвращаютсЯ к ’ебе, и ты  очищаешь  нас  от  злых  навыков;
снисходить к грехам исповедывающихсЯ, слышишь вопли окованных  и  разрешаешь
нас от цепей, которые мы сами надели  на  себЯ,  -  но  только  если  мы  не
воздвигаем против ’ебЯ рог лживой свободы, жадно стремЯсь получить больше, с
риском упустить все; любЯ больше наше собственное, чем ’ебЯ, общее Ѓлаго.

IX.

     17. ‘реди проступков, преступлений и  столь  многочисленных  беззаконий
имеютсЯ и грехи преуспевающих в добром. ‘праведливые судьи и порицают их  во
имЯ закона о таком преуспеЯнии, но и хвалЯт  как  траву  молодых  всходов  в
надежде на хороший урожай. …сть некоторые действиЯ,  напоминающие  проступок
или преступление, и тем не менее это не грехи, потому что они не  оскорблЯют
ни ’ебЯ, ѓосподи Ѓоже наш, ни общества: человек, например,  добыл  длЯ  себЯ
некоторые предметы, соответствующие и его образу жизни и времени,  но  может
быть из страсти к приобретению? желаЯ  кого-то  исправить,  наказывают  его,
пользуЯсь своей законной властью, но может быть из страсти  причинить  вред?
…сть много поступков, на  которые  люди  смотрЯт  неодобрительно  и  которые
одобрены свидетельством ’воим; много таких, которые люди  хвалЯт  и  которые
осуждены по свидетельству ’воему. ђазными бывают  и  видимость  поступка,  и
чувства совершившего, и тайное сцепление обстоЯтельств. Љогда  же  ’ы  вдруг
даешь заповедь, непривычную и неожиданную, повелевающую делать даже то,  что
некогда ’обой  запрещалось,  и  временно  держишь  в  тайне  причину  ’воего
повелениЯ, хотЯ оно противоречит установлениЯм данного людского общества,  -
кто  усомнитсЯ,  что  его  должно  выполнить,  ибо  только  то  человеческое
общество, которое служит ’ебе, праведно? Ѓлаженны те, которые знают, что эти
повелениЯ отданы ’обой. €бо все делаетсЯ ’воими служителЯми, дабы  показать,
что нужно в данный час и что в предвозвестие будущего.

X.

     18. Ќе знаЯ этого, Я смеЯлсЯ над  этими  свЯтыми  слугами  и  пророками
’воими. Љ чему привел этот смех? ’олько к тому, что ’ы насмеЯлсЯ надо  мной:
постепенно и потихоньку менЯ довели до абсурдной веры, например, в  то,  что
виннаЯ Ягода, когда ее срывают, и дерево, с  которого  она  сорвана,  плачут
слезами, похожими на молоко. …сли какой-то "свЯтой" съест эту винную  Ягоду,
сорванную, конечно, не им самим, а чужой преступной рукой, и она смешаетсЯ с
его внутренностЯми, то он выдохнет из нее  за  молитвой,  вздыхаЯ  и  рыгаЯ,
ангелов, или вернее частички Ѓожества:  эти  частички  истинного  и  вышнего
Ѓожества так и остались бы заключенными в  винной  Ягоде,  если  бы  "свЯтые
избранники" не освободили их зубами и кишками. € Я, жалкий, верил, что  надо
быть жалостливее к земным плодам, чем к людЯм, длЯ  которых  они  растут.  €
если бы голодный - не манихей - попросил есть, то, пожалуй, за каждый  кусок
стоило бы наказывать смертной казнью.

XI.

     19. € ’ы простер руку ’вою с  высоты  и  "извлек  душу  мою"  из  этого
глубокого мрака, когда мать моЯ, вернаЯ твоЯ служанка, оплакивала менЯ перед
’обою больше, чем оплакивают матери умерших детей. Ћна видела мою  смерть  в
силу своей веры и того духа, которым обладала от ’ебЯ, - и  ’ы  услышал  ее.
ѓосподи. ’ы услышал ее и не презрел слез, потоками орошавших землю в  каждом
месте, где она молилась; ’ы услышал ее. Ћткуда, в самом деле, был  тот  сон,
которым ’ы утешил ее настолько, что она согласилась жить  со  мною  в  одном
доме и сидеть за одним столом? ‚ этом ведь было мне отказано из отвращениЯ и
ненависти к моему кощунственному заблуждению. …й приснилось, что  она  стоит
на какой-то деревЯнной доске и к  ней  подходит  сиЯющий  юноша,  весело  ей
улыбаЯсь; она же в печали и сокрушена печалью. Ћн спрашивает ее  о  причинах
ее горести и ежедневных слез, причем с таким видом, будто хочет не разузнать
об этом, а наставить ее. Ћна отвечает, что скорбит над моей гибелью;  он  же
велел ей успокоитьсЯ и посоветовал внимательно посмотреть: она увидит, что Я
буду там же, где и она. Ћна посмотрела и увидела, что Я стою рЯдом с нею  на
той же самой доске. Ћткуда этот сон? ђазве ’ы не преклонил  слуха  ‘воего  к
сердцу ее? Ћ ’ы, благий и всемогущий. Љоторый заботишьсЯ  о  каждом  из  нас
так, словно он ЯвлЯетсЯ единственным предметом ’воей заботы, и обо всех так,
как о каждом!
     20. Џочему, когда  она  рассказала  мне  это  видение,  и  Я  попыталсЯ
притЯнуть свое объЯснение: скорее ей нечего отчаиватьсЯ в том, что она будет
там же, где был Я, она ответила сразу же безо всЯкого колебаниЯ:  "Ќет,  мне
ведь не было сказано: "ѓде он, там и ты", а "ѓде ты, там и он"?  €споведуюсь
’ебе, ѓосподи: насколько  Я  могу  припомнить,  -  а  Я  часто  вспоминал  и
рассказывал об этом сне - этот ответ  ’вой  через  мою  неусыпно  заботливую
мать; то, что она не смутилась моим лживым, но столь вероЯтным объЯснением и
сразу увидела то, что надо было увидеть, и чего Я, разумеетсЯ, не  видел  до
ее слов, - все это потрЯсло менЯ даже  больше,  чем  самый  сон,  в  котором
благочестивой женщине задолго вперед  предсказана  была  будущаЯ  радость  в
утешение нынешней скорби Џрошло еще десЯть лет, в течение которых Я  валЯлсЯ
в этой грЯзной бездне и во мраке лжи; часто пыталсЯ Я  встать  и  разбивалсЯ
еще сильнее, а между тем, эта чистаЯ вдова, благочестиваЯ и скромнаЯ, такаЯ,
каких ’ы  любишь,  ободреннаЯ  надеждой,  но  неумолчнаЯ  в  своем  плаче  и
стенаниЯх, продолжала в часы всех своих молитв горевать обо мне перед ’обой,
ѓосподи, "и пришли пред лицо ’вое молитвы ее", хотЯ ’ы и допустил еще, чтобы
менЯ кружило и закружило в этой мгле.

XII.

     21. ’ы дал тем временем и другой  ответ,  который  Я  держу  в  памЯти.
Њногое Я пропускаю, потому что тороплюсь перейти к  тому,  что  настоЯтельно
требует исповеди перед ’обой, а многого Я и не помню. „ругой ответ свой  дал
’ы через ’воего свЯщеннослужителЯ, одного епископа, вскормленного –ерковью и
начитанного в книгах ’воих. Љогда мать моЯ  упрашивала  его  удостоить  менЯ
своей беседы, опровергнуть мои заблуждениЯ, отучить от зла и  научить  добру
(он поступал так с людьми, которых находил достойными), то он отказалсЯ, что
было, насколько Я сообразил впоследствии, конечно, разумно. Ћн ответил,  что
Я заупрЯмлюсь, потому что ересь длЯ менЯ внове, Я горжусь ею  и  уже  смутил
многих неопытных людей некоторыми пустЯчными вопросами,  как  она  сама  ему
рассказала. "Ћставь его там и только молись за него  Ѓогу:  он  сам,  читаЯ,
откроет, какое это заблуждение и  какое  великое  нечестие".  €  он  тут  же
рассказал, что его мать соблазнили манихеи, и она еще мальчиком  отдала  его
им; что он не только прочел все их книги, но даже их переписывал, и  что-ему
открылось, безо всЯких обсуждений и уговоров, как надо бежать от этой секты;
он и бежал. Љогда он рассказал об этом, мать моЯ все-таки не  успокоилась  и
продолжала еще  больше  настаивать,  молЯ  и  обливаЯсь  слезами,  чтобы  он
увиделсЯ со мной и поговорил. ’огда он с некоторым  раздражением  и  досадой
сказал: "‘тупай, как верно, что ты живешь, так верно и  то,  что  сын  таких
слез не погибнет". ‚ разговорах со мной она часто  вспоминала,  что  принЯла
эти спора так, как будто они прозвучали ей с неба.



     I. Љнига четвертаЯ


     1. ‚ течение этих девЯти лет, от девЯтнадцатого  до  двадцать  восьмого
года жизни моей,  Я  жил  в  заблуждении  и  вводил  в  заблуждение  других,
обманывалсЯ и обманывал разными увлечениЯми  своими:  открыто  -  обучением,
которое зоветсЯ "свободным", втайне - тем, что носило обманное имЯ  религии.
’ам была гордость, здесь суеверие, и всюду - пустота. ’ам Я гналсЯ за пустой
известностью, за рукоплесканиЯми в  театре  на  стихотворных  состЯзаниЯх  в
борьбе ради венков  из  травы,  там  увлекалсЯ  бессмысленными  зрелищами  и
безудержным разгулом; тут, стремЯсь очиститьсЯ от этой грЯзи,  подносил  ’ак
называемым свЯтым и избранным пищу,  из  которой  они  в  собственном  брюхе
мастерили ангелов и богов  длЯ  нашего  освобождениЯ.  €  Я  был  ревностным
последователем всего этого и соответственно действовал  с  друзьЯми  своими,
совместно со мною и через менЯ обманутыми.
     Џусть смеютсЯ надо мной гордецы, которых ’ы еще  не  поверг  ниц  и  не
поразил ради спасениЯ их. Ѓоже мой: Я все равно исповедую позор мой во славу
’вою. Џозволь мне, молю ’ебЯ, дай покружить сейчас памЯтью по  всем  кружным
дорогам заблуждениЯ моего, исхоженный мною, и "принести ’ебе  жертву  хвалы"
—то Я без ’ебЯ, как не вожак себе в пропасть? —то Я такое, когда мне хорошо,
как  не  младенец,  сосущий  молоко  ’вое  и  питающийсЯ  "’обой  -   пищей,
пребывающей вовек"? € что такое человек,  любой  человек,  раз  он  человек?
Џусть же смеютсЯ над нами сильные и могущественные; мы же, нищие  и  убогие,
да исповедуемсЯ перед ’обой.

II.

     2. ‚ эти годы Я преподавал риторику и, побежденный жадностью,  продавал
победоносную болтливость. џ  предпочитал,  ’ы  знаешь  это,  ѓосподи,  иметь
хороших учеников,  в  том  значении  слова,  в  котором  к  ним  прилагаетсЯ
"хороший", и бесхитростно учил их  хитростЯм  не  затем,  чтобы  они  губили
невинного, но чтобы порой вызволЯли виновного. Ѓоже, ’ы видел издали, что  Я
едва держалсЯ на ногах на этой  скользкой  дороге,  и  в  клубах  дыма  чуть
мерцала честность моЯ, с которой, во  времЯ  учительства  своего,  обучал  Я
любЯщих суету и ищущих обмана, Я, сам их союзник и товарищ.
     ‚ эти годы Я жил с одной женщиной,  но  не  в  союзе,  который  зоветсЯ
законным: Я выследил ее в моих безрассудных любовных скитаниЯх. ‚се-таки она
была одна, и Я сохранЯл верность даже этому ложу. ’ут Я на собственном опыте
мог убедитьсЯ, какаЯ разница  существует  между  спокойным  брачным  союзом,
заключенным только ради  деторождениЯ,  и  страстной  любовной  свЯзью,  при
которой даже дитЯ рождаетсЯ против желаниЯ, хотЯ,  родившись,  и  заставлЯет
себЯ любить.
     3.  ‚споминаю  еще,  что  однажды  Я  решил  выступить  на   состЯзании
драматических поэтов. Љакой-то гаруспик поручил  спросить  менЯ,  сколько  Я
заплачу ему  за  победу,  и  Я  ответил,  что  это  мерзкое  колдовство  мне
ненавистно и отвратительно,  и  что  еслй  бы  менЯ  ожидал  даже  венец  из
нетленного золота, то Я не позволю ради своей победы убить муху.  Ђ  он  как
раз и собиралсЯ убить и принести в жертву животных,  рассчитываЯ,  по-видимо
этими почестЯми склонить ко мне демонов. џ отверг это зло потому,  что  чтил
свЯтость ’вою, Ѓоже сердца моего. џ не  умел  ведь  любить  ’ебЯ;  только  в
телесной славе умел Я представить ’ебЯ. „уша, вздыхающаЯ по таким  выдумкам,
разве "не распутничает вдали от ’ебЯ?", она верит лжи и "питает  ветры".  џ,
конечно, не хотел, чтобы за менЯ приносили жертву  демонам,  которым  Я  сам
проиносил себЯ в жертву своим суеверием. € что значит "питать ветры", как не
питать этих духов, то  есть  свои  заблуждениЯми  услаждать  их  и  быть  им
потехой?


III.

     4.  Џродолжал  Я  советоватьсЯ  и  с  этими  проходимцами  (   называют
"математиками"), ссылаЯсь на то, что они не  приносЯт  никаких  жертв  и  не
обращаютсЯ ни к одному духу с молитвами о своих предсказаниЯх. ’ем не  менее
христианское,  настоЯщее  благочестие  отвергает  и  вполне  последовательно
осуждает их деЯтельность.
     •орошо исповедоватьсЯ ’ебе, ѓосподи, и говорить: "‘милуйсЯ  надо  мною,
излечи  душу  мою,  потому  что  Я  согрешил   перед   ’обою",   хорошо   не
злоупотреблЯть снисхождением ’воим, позволЯЯ себе грешить, и  помнить  слово
ѓосподне: "‚от ты здоров, не греши больше, чтобы не случилось с  тобой  чего
хуже". ќт спасительное наставление они  ведь  пытаютсЯ  целиком  уничтожить,
говорЯ: "Ќебом суждено тебе неизбежно согрешить", или  "ќто  сделали  ‚енера
или ‘атурн, или Њарс". ‘ледовательно если на человеке, на этой плоти, крови,
на гордой трухе, виш нет, то винить  следует  ’ворца  и  “строителЯ  неба  и
светил.  Ђ  кто  же  это,  как  не  ’ы,  ѓосподь   наш,   сладостный   исток
справедливости, который "воздаешь каждому по делам его и сердца сокрушенного
и смиренного не презираешь"
     5. †ил в это времЯ человек острого ума, очень  опытный  и  известный  в
своем деле врач, который, в качестве проконсула, своею рукою возложил в  том
состЯзании венец  победителЯ  на  мою  больную  голову;  тут  он  врачом  не
оказалсЯ. ‚  такой  болезни  целитель  ’ы,  Љоторый  "противишьсЯ  гордым  и
смиренным даешь благодать". € разве не ’ы помог  мне  через  этого  старика?
разве ’ы оставил лечить душу мою? џ ближе познакомилсЯ  с  ним  и  стал  его
прилежным и постоЯнным  собеседником  (речь  его,  оживленнаЯ  мыслью,  была
безыскусственной, но приЯтной и важной). “знав из разговора со мной,  что  Я
увлекаюсь книгами астрологов, он, с отеческой лаской, стал уговаривать  менЯ
бросить их и не тратить зрЯ на  эти  пустЯки  трудов  и  забот,  нужных  длЯ
полезного дела. Ћн рассказал мне, что он настолько изучил эту науку,  что  в
юности хотел сделать ее своим насущным занЯтием; раз он понЯл ѓиппократа, то
уж, конечно, смог понЯть и эти книги. ‚последствии, однако, он их  бросил  ц
занЯлсЯ  медициной  единственно  потому,  что  Ясно  увидел  их  совершенную
лживость; человек порЯдочный, он не захотел зарабатывать свой хлеб  обманом.
"“ тебЯ, - добавил он, - есть твоЯ риторика, которой ты можешь жить; этой же
ложью ты занимаешьсЯ по доброй воле, а не по нужде, и должен верить мне  тем
более, что  Я  постаралсЯ  изучить  ее  в  совершенстве,  желаЯ  ее  сделать
единственным источником заработка". џ спросил у него, по  какой  же  причине
многие их предсказаниЯ оказываютсЯ верны, и он ответил, как мог,  а  именно,
что это делаетсЯ силой случаЯ, всегда и всюду действующего в  природе.  …сли
человеку, который гадает по книге  поэта,  занЯтого  только  своей  темой  и
ставЯщего себе свои цели, часто выпадает стих,  изумительно  соответствующий
его делу, то можно ли  удивлЯтьсЯ,  если  человеческаЯ  душа,  по  какому-то
побуждению свыше, не отдаваЯ себе  отчета  в  том,  что  с  ней  происходит,
изречет вовсе не по науке, а чисто случайно то, что согласуетсЯ с  делами  и
обстоЯтельствами вопрошающего.
     6. € тут ’ы позаботилсЯ обо мне, действуЯ в нем и через него. ‚  памЯти
моей ’ы оставил набросок того, что впоследствии Я должен был искать уже сам.
’огда же ни он, ни мой дорогой Ќебридий,  юноша  и  очень  хороший  и  очень
чистый, смеЯвшийсЯ над предсказаниЯми такого рода, не могли убедить менЯ  от
них отказатьсЯ. Ќа менЯ больше действовал авторитет авторов этих книг,  и  в
своих поисках Я не нашел  еще  ни  одного  верного  доказательства,  которое
недвусмысленно  выЯвило  бы,  что  верные   ответы   на   заданные   вопросы
продиктованы судьбой или случайностью, а не наукой о наблюдении за звездами.

IV.

     7. ‚ эти годы, когда Я только что  начал  преподавать  в  своем  родном
городе, Я завел себе друга, которого общность наших вкусов делала мне  очень
дорогим. Ѓыл он мне ровесником и находилсЯ в том же цвету  цветущей  юности.
Њальчиками мы росли вместе; вместе ходили в школу и вместе играли. ’огда  мы
еще не были так дружны; хотЯ и впоследствии тут  не  было  истинной  дружбы,
потому что истинной она бывает только в том случае, если  ’ы  скреплЯешь  ее
между людьми, привЯзавшимисЯ друг к другу "любовью, излившейсЯ в сердца наши
„ухом ‘вЯтым, Љоторый дан нам". ’ем не менее, созревшаЯ в горЯчем  увлечении
одним и тем же, была  она  мне  чрезвычайно  сладостна.  џ  уклонил  его  от
истинной веры, - у него, юноши, она не была глубокой и настоЯщей,  -  к  тем
гибельным и суеверным сказкам, которые  заставлЯли  мать  мою  плакать  надо
мною. ‚месте с моей заблудилась и его душа, а моЯ не  могла  уже  обходитьсЯ
без него.
     € вот ’ы, по пЯтам настигающих тех, кто бежит от ’ебЯ, Ѓог  отмщениЯ  и
источник милосердиЯ, обращающий нас к себе дивными способами,  вот  ’ы  взЯл
его из этой жизни, когда едва исполнилсЯ год нашей дружбе, бывшей  длЯ  менЯ
сладостнее всего, что было сладостного в тогдашней моей жизни.
     8. Њожет ли один человек "исчислить хвалы ’вои" за благодеЯниЯ ’вои ему
одному? —то сделал ’ы тогда. Ѓоже мой? как неисследима "бездна судеб ’воих".
‘традаЯ лихорадкой, он долго лежал без памЯти, в смертном поту.  ’ак  как  в
его выздоровлении отчаЯлись, то его окрестили в бессознательном состоЯнии. џ
не обратил на это вниманиЯ, рассчитываЯ, что в душе его скорее удержитсЯ то,
что он узнал от менЯ, чем  то,  что  делали  с  его  бессознательным  телом.
‘лучилось, однако, совсем по-иному. Ћн поправилсЯ и выздоровел, и как только
Я смог говорить с ним (а смог Я сейчас же, как смог и он, потому  что  Я  не
отходил от него, и мы не могли оторватьсЯ  друг  от  друга),  Я  начал  было
насмехатьсЯ над крещением, которое  он  принЯл  вовсе  без  сознаниЯ  и  без
памЯти. Ћн уже знал, что он его принЯл. џ рассчитывал, что  и  он  посмеетсЯ
вместе со мной, но он отшатнулсЯ  от  менЯ  в  ужасе,  как  от  врага,  и  с
удивительной и внезапной независимостью сказал мне, что если Я хочу быть ему
другом, то не должен никогда  говорить  ему  таких  слов.  џ,  пораженный  и
смущенный, решил отложить свой натиск  до  тех  пор,  пока  он  оправитсЯ  и
сможет, вполне выздоровев, разговаривать со мной  о  чем  угодно.  Ќо  через
несколько дней, в мое  отсутствие,  он  опЯть  заболел  лихорадкой  и  умер,
отнЯтый у менЯ, безумного, чтобы жить у ’ебЯ на утешение мне.
     9. Љакою печалью омрачилось сердце мое! куда бы Я ни  посмотрел,  всюду
была смерть. ђодной город стал длЯ  менЯ  камерой  пыток,  отцовский  дом  -
обителью беспросветного горЯ; все, чем  мы  жили  с  ним  сообща,  без  него
превратилось в лютую муку. Џовсюду искали его глаза мои, и его  не  было.  џ
возненавидел все, потому что нигде его нет, и никто уже не мог мне  сказать:
"‚от он придет", как говорили об отсутствующем, когда он был жив. ‘тал Я сам
длЯ себЯ великой загадкой и спрашивал  душу  свою,  почему  она  печальна  и
почему так смущает менЯ, и не знала она, что ответить мне. € если Я  говорил
"надейсЯ на Ѓога", она справедливо не слушалась менй,  потому  что  человек,
которого Я так любил и потерЯл, был  подлиннее  и  лучше,  чем  призрак,  на
которого ей ведено было надеЯтьсЯ. ’олько  плач  был  мне  сладостен,  и  он
наследовал другу моему в усладе души моей.


V.

     10. ’еперь, ѓосподи, это уже прошло, и времЯ залечило мою  рану.  Њожно
ли мне услышать от ’ебЯ, Љоторый есть €стина, можно ли преклонить ухо  моего
сердца к устам ’воим и узнать от ’ебЯ, почему плач сладок несчастным?  ђазве
’ы, хотЯ и всюду присутствуЯ, отбрасываешь прочь от себЯ наше несчастье?  ’ы
пребываешь в ‘ебе; мы кружимсЯ в житейских испытаниЯх. €,  однако,  если  бы
плач наш не доходил до ушей ’воих, ничего не осталось бы от  надежды  нашей.
Џочему с жизненной горечи срываем мы сладкий плод стенаниЯ и плач, вздохи  и
жалобы?
     €ли сладко то, что  мы  надеемсЯ  быть  услышаны  ’обою?  ќто  верно  в
отношении молитв, которые дышат желанием дойти до ’йбЯ. Ќо в печали об утере
и в той скорби, котораЯ окутывала менЯ? џ ведь не надеЯлсЯ, что он оживет, и
не этого просил своими слезами; Я только горевал и плакал, потерЯн Я  был  и
несчастен: потерЯл  Я  радость  свою.  €ли  плач,  горестный  сам  по  себе,
услаждает нас, пресытившихсЯ тем, чем мы когда-то наслаждались и что  теперь
внушает нам отвращение?


VI.

     11. ‡ачем,  однако,  Я  говорю  это?  ‘ейчас  времЯ  не  спрашивать,  а
исповедоватьсЯ ’ебе. џ был несчастен, и  несчастна  всЯкаЯ  душа,  скованнаЯ
любовью к тому, что смертно: она разрываетсЯ, терЯЯ, и тогда понимает, в чем
ее несчастье, которым несчастна была еще и до потери своей.
     ’аково было состоЯние мое  в  то  времЯ;  Я  горько  плакал  и  находил
успокоение в этой  горечи.  ’ак  несчастен  Я  был,  и  дороже  моего  друга
оказалась длЯ менЯ эта самаЯ несчастнаЯ  жизнь.  џ,  конечно,  хотел  бы  ее
изменить, но также не желал бы утратить ее, как и его. € Я не знаю,  захотел
ли бы Я умереть даже за него, как это рассказывают про Ћреста и Џилада, если
это только невыдумка, что они хотели умереть вместе один за другого,  потому
что хуже смерти была длЯ них  жизни  врозь.  ‚о  мне  же  родилось  какое-то
чувство ‘овершенно этому противоположное; было у менЯ и жестокое  отвращение
к жизни и страх перед смертью. џ думаю, что чем  больше  Я  его  любил,  тем
больше ненавидел Я смерть и боЯлсЯ, как лютого врага,  ее.  отнЯвшую  его  у
менЯ. ‚друг, думал Я, поглотит она и всех людей: могла же она унести его.
     ‚ таком состоЯнии, помню, находилсЯ Я. ‚от сердце мое,  Ѓоже  мой,  вот
оно - взглЯни во внутрь его, таким Я его вспоминаю. Ќадежда моЯ, ’ы, Љоторый
очищаешь менЯ от нечистоты таких привЯзанностей, устремлЯЯ глаза мои к  ’ебе
и "освобождаЯ от силков ноги мои". џ удивлЯлсЯ, что  остальные  люлЯ  живут,
потому что тот, которого Я любил так, словно он не мог умереть, был мертв: и
еще больше удивлЯлсЯ, что Я, его второе "Я", живу,  когда  он  умер.  •орошо
сказал кто-то о своем друге: "половина души моей". € Я чувствовал,  что  моЯ
душа и его душа были одной душой в двух телах, и жизнь внушала мне ужас:  не
хотел Я ведь жить половинной жизнью. Џотому, может быть, и  боЯлсЯ  умереть,
чтобы совсем не умер тот, которого Я так любил.


VII.

     12. Ћ, безумие, не умеющее любить человека, как полагаетсЯ человеку! Ћ,
глупец, возмущающийсЯ человеческой участью! ’аким был Я  тогда:  Я  бушевал,
вздыхал,  плакал,  был  в  расстройстве,  не  было  у  менЯ  ни  покоЯ,   ни
рассуждениЯ.
     Џовсюду со  мной  была  моЯ  растерзаннаЯ,  окровавленнаЯ  душа,  и  ей
невтерпеж было со мной, а Я не находил места, куда ее пристроить. ђощи с  их
прелестью, игры, пение, сады, дышавшие благоуханием; пышные пиры, ложе  нег,
самые книги и стихи - ничто не давало  ей  покоЯ.  ‚се  внушало  ужас,  даже
дневной свет; все, что не было им, было отвратительно и ненавистно. ’олько в
слезах и  стенаниЯх  чуть-чуть  отдыхала  душа  моЯ,  но  когда  приходилось
забирать ее оттуда, тЯжким грузом ложилось на менЯ мое  несчастье.  Љ  ’ебе,
ѓосподи, надо было вознести ее и у ’ебЯ лечить. џ знал это, но и не хотел  и
не мог, тем более, что Я не думал о ’ебе, как о чем-то прочном и верном.  Ќе
’ы ведь, а пустой призрак и мое  заблуждение  были  моим  богом.  €  если  Я
пыталсЯ пристроить ее тут, чтобы она отдохнула, то она катилась в пустоте  и
опЯть обрушивалась на менЯ, и Я оставалсЯ с собой: злосчастное место, где  Я
не мог быть и откуда не мог уйти.  Људа  мое  сердце  убежало  бы  от  моего
сердца? Људа убежал бы Я от самого себЯ? Људа не пошел бы вслед за собой?
     € все-таки Я убежал из родного города. Њеньше искали его глаза мои там,
где не привыкли видеть, и Я переехал из ’агасты в Љарфаген.


VIII.

     13. ‚ремЯ не проходит впустую и не катитсЯ без всЯкого  воздействиЯ  на
наши чувства: оно творит в душе удивительные дела. „ни приходили  и  уходили
один за другим; приходЯ и уходЯ, они бросали в менЯ семена других  надежд  и
других воспоминаний; постепенно лечили старыми удовольствиЯми, и печаль  моЯ
стала уступать им; стали, однако, наступать - не другие печали,  правда,  но
причины длЯ других печалей. ђазве эта печаль так легко и глубоко проникла  в
самое сердце мое не потому, что Я вылил душу свою в песок, полюбив  смертное
существо так, словно оно не подлежало смерти?
     Ђ менЯ как раз больше всего утешали и возвращали к жизни новые  друзьЯ,
делившие со мной любовь к  тому,  что  Я  любил  вместо  ’ебЯ:  нескончаемую
сказку, сплошной обман, своим нечистым прикосновением развращавйшй наши умы,
зудевшие желанием слушать. € если бы умер кто-нибудь  из  моих  друзей,  эта
сказка не умерла бы длЯ менЯ.
     Ѓыло и другое, что захватывало менЯ больше в  этом  дружеском  общении:
общаЯ беседа и веселье, взаимнаЯ благожелательнаЯ  услужливость;  совместное
чтение сладкоречивых книг, совместные  забавы  и  взаимное  уважение;  порою
дружеские размолвки, какие бывают у человека с самим собой, - самаЯ редкость
разногласий как бы приправлЯет согласие  длительное,  -  взаимное  обучение,
когда один учит другого и в свою очередь у него учитсЯ;  тоскливое  ожидание
отсутствующих; радостнаЯ встреча прибывших. ‚се такие проЯвлениЯ  любЯщих  и
любимых
     сердец, в лице, в словах, в глазах и тысЯче  милых  выражений,  как  на
огне сплавлЯют между собою души, образуЯ из многих одну.


IX.

     14. ‚от что мы любим в друзьЯх и любим так, что человек чувствует  себЯ
виноватым, если он не отвечает любовью на любовь. Ћт  друга  требуют  только
выражениЯ благожелательности. Ћтсюда  эта  печаль  по  случаю  смерти;  мрак
скорби; сердце, упоенное горечью,  в  которую  обратилась  сладость;  смерть
живых, потому что утратили жизнь умершие.
     Ѓлажен, кто любит ’ебЯ, в ’ебе друга и ради ’ебЯ врага. ’олько  тот  не
терЯет ничего дорогого, кому все дороги в ’ом, Љого нельзЯ потерЯть.  Ђ  кто
это, как не Ѓог наш. Ѓог, Љоторый "создал небо и землю"  и  "наполнЯет  их",
ибо, наполнЯЯ, Ћи и создал их. ’ебЯ никто не терЯет,  кроме  тех,  кто  ’ебЯ
оставлЯет, а кто оставил, - куда пойдет  и  куда  убежит?  ’олько  от  ’ебЯ,
милостивого, к ’ебе, гневному. ѓде не  найдет  он  в  каре,  его  достигшей,
’воего закона? Ђ "закон ’вой - истина", и "истина - это ’ы".
     15. "Ѓоже сил, обрати нас, покажи нам лик ’вой, и мы спасемсЯ". Људа бы
ни обратилась человеческаЯ душа, всюду кроме ’ебЯ  наткнетсЯ  она  на  боль,
хотЯ бы наткнулась и на красоту, но красоту вне ’ебЯ и  вне  себЯ  самой.  €
красота эта ничто, если она  не  от  ’ебЯ.  Џрекрасное  родитсЯ  и  умирает;
рождаЯсь, оно начинает как бы быть и растет, чтобы достичь полного расцвета,
а, расцветши, стареет и гибнет. Ќе всегда, правда, доживает до старости,  но
гибнет всегда. ђодившись и стремЯсь быть,  прекрасное,  чем  скорее  растет,
утверждаЯ свое  бытие,  тем  сильнее  торопитсЯ  в  небытие:  таков  предел,
положенный  ’обою  земным  вещам,  потому  что  они  только  части   целого,
существующие не одновременно; уходЯ и сменЯЯ друг друга,  они,  как  актеры,
разыгрывают все цельную пьесу, в  которой  им  даны  удельные  роли.  ’о  же
происходит и с нашей речью, состоЯщей звуковых обозначений.  ђечь  не  будет
целой, если каждое слово, отзвучав в своей роли, не исчезнет, чтобы уступить
место другому.
     „а хвалит душа моЯ за этот мир ’ебЯ, "ѓосподь, всего ‘оздатель", но  да
не прилипаете нему чувственной любовью, обо он идет, куда и шел - к небытию,
и терзает душу смертной тоской, потому что и сама она  хочет  быть  и  любит
отдыхать на том, что она любит. Ђ в этом мире негде  отдохнуть,  потому  что
все в нем безостановочно убегает: как угнатьсЯ за  этим  плотскому  чувству?
Љак удержать даже то, что сейчас под рукой?  Њедлительно  плотское  чувство,
потому что оно плотское: ограниченность - его  свойство.  Ћно  удовлетворЯет
своему назначению, но его недостаточно, чтобы удержать то, что стремитсЯ  от
положенного начала к положенному концу. €бо в слове  ’воем,  которым  создан
мир, слышит оно: "Ћтсель и досель".
     16. Ќе суетись, душа моЯ: не дай оглохнуть уху сердца от грохота  суеты
твоей. ‘лушай, само ‘лово зовет тебЯ вернутьсЯ: безмЯтежный покой  там,  где
‹юбовь не покинет тебЯ, если сам  ты  …е  не  покинешь.  ‚от  одни  созданиЯ
уходЯт, чтобы дать  месте  другим:  отдельные  части  в  совокупности  своей
образуют этот дольний мир. "ђазве џ могу уйти куда-нибудь?" - говорт  ‘лово.
‡десь утверди жилище свое; доверь все, что у тебЯ есть; душа моЯ,  уставшаЯ,
наконец, от обманов. „оверь €стине все, что у тебЯ  есть  от  €стины,  и  ты
ничего не утратишь; истлевшее у тебЯ покроетсЯ цветом; исцелЯтсЯ все  недуги
твои; преходЯщее получит новый облик, обновитсЯ и соединитсЯ с тобой; оно не
увлечет тебЯ в стремлении вниз, но недвижно останетсЯ с тобой и  пребудет  у
вечно недвижного и пребывающего Ѓога.
     17. ‡ачем, развращеннаЯ,  следуешь  ты  за  плотью  своей?  Џусть  она,
обращеннаЯ, следует за тобой. ‚се, что ты узнаешь через нее, частично; ты не
знаешь целого, которому принадлежат эти части, и все-таки они  тебЯ  радуют.
…сли бы твое плотское чувство способно было охватить все, и не было бы  оно,
в наказание тебе, справедливо ограничено постижением  только  части,  то  ты
пожелал бы, чтобы все, существующее  сейчас,  прошло,  дабы  ты  больше  мог
наслаждатьсЯ  целым.  ‚едь  и  речь  нашу  ты  воспринимаешь  тоже  плотским
чувством, и  тебе,  разумеетсЯ,  захочетсЯ,  чтобы  отдельные  слога  быстро
произносились один за другим, а не  застывали  неподвижно:  ты  ведь  хочешь
услышать все целиком. ’ак и части, составлЯющие нечто единое, но возникающие
не все одновременно в том, что они  составлЯют:  все  вместе  радует  больше
части, если бы только это "все" могло быть разом  воспринЯто.  Ќасколько  же
лучше тот, кто создал целое - ѓосподь наш. € Ћн не уходит,  потому  что  длЯ
Ќего нет смены.


XI.

     18. …сли тела угодны тебе, хвали за них Ѓога и обрати любовь свою к  их
мастеру, чтобы в угодном тебе не ‘тал ты сам неугоден. …сли угодны души,  да
будут  они  любимы  в  Ѓоге,  потому  —то  и  они  подвержены  перемене,   и
утверждаютсЯ в Ќем, а иначе проходЯт и преходЯт. „а будут же любимы  в  Ќем:
увлеки к Ќему с собой те, какие сможешь, и скажи им: "…го будем  любить:  Ћн
создатель и Ћн недалеко". Ћн не ушел от ‘воего созданиЯ: оно  из  Ќего  и  в
Ќем. ѓде же Ћн? ѓде вкушают истину? Ћн в самой глубине сердца, только сердце
отошло от Ќего. "‚ернитесь, отступники, к сердцу" и прильните  к  ’ому,  Љто
создал вас. ‘тойте с Ќим - и устоите;. успокойтесь в Ќем и  покойны  будете.
Људа, в какие трущобы вы идете? Људа вы идете? ’о хорошее, что вы любите, от
Ќего, и поскольку оно с Ќим, оно ходошо и сладостно, но оно станет горьким -
и справедливо, - потому что несправедливо любить хорошее  и  покинуть  ’ого,
Љто дал это хорошее.
     ‡ачем вам опЯть и опЯть ходить по трудным и страдным дорогам? Ќет покоЯ
там, где вы ищете его. €щите, что вы ищете, но это не  там,  где  вы  ищете.
‘частливой жизни ищете вы в стране  смерти:  ее  там  нет.  Љак  может  быть
счастливаЯ жизнь там, где нет самой жизни?
     19. ‘юда спустилась сама †изнь наша и унесла смерть нашу и поразила  ее
избытком жизни своей. Џрогремел зов …го, чтобы мы вернулись отсюда к Ќему, в
тайное свЯтилище, откуда Ћн пришел к нам, войдЯ сначала в девственное чрево,
где с Ќим сочеталась человеческаЯ природа, смертнаЯ плоть, дабы не  остатьсЯ
ей навсегда смертной, и "откуда Ћн вышел, как  супруг  из  брачного  чертога
своего, радуЯсь, как исполин, пробежать поприще". Ћн не медлил, а устремилсЯ
к нам, крича словами, делами, смертью, жизнью, сошествием, восшествием крича
нам вернутьсЯ к Ќему. Ћн ушел с глаз наших, чтобы мы вернулись в сердце наше
и нашли бы …го. Ћн ушел, и вот Ћн здесь; не пожелал долго быть с нами  и  не
оставил нас. Ћн ушел туда, откуда никогда не уходил, ибо "мир создан  €м"  и
"Ћн  был  в  этом  мире"  и  "пришел  в  этот  мир  спасти  грешников".  …му
исповедуетсЯ душа моЯ, и Ћн "излечил ее, потому что она сргрешила пред Ќим".
     "‘ыны  человеческие,  доколе  будет  отЯгощено  сердце   ваше?"   †изнь
спустилась к вам - разве  не  хотите  вы  поднЯтьсЯ  и  жить?  Ќо  куда  вам
поднЯтьсЯ, если вы "высоко и положили на небо главы свои" ‘пуститесь,  чтобы
поднЯтьсЯ, и поднимайтесь к Ѓогу: вы ведь упали, поднЯвшись против Ќего.
     ‘кажи им это, пусть они плачут "в долине слез", увлеки  их  с  собой  к
Ѓогу, ибо слова эти говоришь ты от „уха ‘вЯтого, если говоришь,  горЯ  огнем
любви.


XII.

     20. џ не знал тогда этого, Я любил дольную красоту, Я шел  в  бездну  и
говорил друзьЯм своим: "ђазве мы любим что-нибудь кроме прекрасного?  Ђ  что
такое прекрасное? € что такое красота? —то привлекает  нас  в  том,  что  мы
любим, и располагает к нему? Ќе будь в нем приЯтного и прекрасного, оно ни в
коем случае не могло бы подвинуть нас к  себе".  ђазмышлЯЯ,  Я  увидел,  что
каждое тело представлЯет собой как бы нечто целое и потому прекрасное, но  в
то же времЯ оно приЯтно и тем, что находитсЯ в согласовании  с  другим.  ’ак
отдельный член согласуетсЯ со всем телом, обувь подходит к ноге и т. п.  ќти
соображениЯ хлынули из самых глубин моего сердца,  и  Я  написал  работу  "Ћ
прекрасном и соответствующем", кажетсЯ, в двух или  трех  книгах.  ’ебе  это
известно, ѓосподи: у менЯ же выпало из памЯти. ‘амих книг у  менЯ  нет;  они
затерЯлись, не знаю, каким образом.


XIII.

     21. —то побудило менЯ, ѓосподи, Ѓоже мои, посвЯтить эти  книги  ѓиерию,
римскому оратору, которого Я не знал лично, но  которым  восхищалсЯ  за  его
громкую славу ученого. Њне сообщили  некоторые  его  изречениЯ,  и  они  мне
нравились. …ще больше нравилсЯ он мне потому, что очень нравилсЯ  другим,  и
его  превозносили  похвалами,  недоумеваЯ,  как  сириец,   умевший   сначала
прекрасно говорить по-гречески, стал впоследствии мастером латинской речи  и
выдающимсЯ знатоком во всех вопросах, касающихсЯ философии.
     —еловека хвалЯт, и вот его заглазно начинают любить. ђазве  эта  любовь
входит в сердце слушающего от слов хвалЯщего? Ќет! любЯщий зажигает  любовью
и другого. Џоэтому и любЯт того, кого хралЯт другие,  верЯ,  что  хвала  ему
возглашаетсЯ нелживым сердцем, а это значит, что хвалЯт, любЯ.
     22. ’ак любил Я тбгда людей, доверЯЯсь суду человеческому, а не ’воему,
ѓосподи, которым никто не обманываетсЯ.
     Џочему, однако, хвалы ему  воздавались  совсем  иные,  чем  знаменитому
вознице или цирковому охотнику, прославленному народной  любовью?  Ћни  были
серьезны и важны; такие хотел Я услышать о себе самом. џ ведь не  хотел  бы,
чтобы менЯ хвалили и любили так, как актеров, хотЯ Я сам  расхваливал  их  и
любил; но Я избрал бы полную неизвестность,  даже  ненависть  к  себе,  ноне
такую славу, но не такую любовь. Љакими гирЯми одна и та же душа развешивает
разную, столь несходную любовь? Џочему Я люблю в другом то, что одновременно
ненавижу? џ ведь гнушаюсь этим длЯ себЯ и наотрез от этого отказываюсь. Ђ мы
оба, и он и Я, люди! •орошую лошадь можно любить, не желаЯ  стать  ею,  даже
если бы это было возможно. ‘ актером случай другой: он нашего рода.  ‡начит,
Я люблю в человеке то, что длЯ менЯ в себе ненавистно,  хотЯ  и  Я  человек?
‚еликаЯ бездна сам человек, "чьи волосы  сочтены"  у  ’ебЯ,  ѓосподи,  и  не
терЯютсЯ у ’ебЯ, и, однако, волосы его  легче  счесть,  чем  его  чувства  и
движениЯ его сердца.
     23. —то же касаетсЯ ѓиериЯ, то он принадлежал  к  тому  типу  ораторов,
который мне так нравилсЯ, что мне самому  хотелось  быть  одним  из  них.  џ
заблуждалсЯ в гордости своей, "был носим всЯким ветром", и совершенно скрыто
от менЯ было руководство ’вое. € откуда  мне  знать  и  как  с  уверенностью
исповедать ’ебе, что Я больше любил его за  любовь  и  похвалы,  чем  за  те
занЯтиЯ, за которые его хвалили? …сли бы те же  самые  люди  не  хвалили,  а
бранили его и рассказывали о нем то же самое, но с бранью и презрением, Я не
воспламенилсЯ бы любовью к нему, хотЯ ни занЯтиЯ его, ни он сам не стали  бы
другим: другими были бы только чувства рассказчиков.
     ‚от куда брошена немощнаЯ душа, не прилепившаЯсЯ еще к крепкой  истине.
…е несет и кружит, бросает туда и сюда, смотрЯ по тому, куда дует вихрь слов
и мнений. Ћни заслонЯют ей свет, и она не видит истины. Ћна же вот  -  перед
нами.
     „лЯ менЯ тогда было очень важно, чтобы моЯ  книга  и  мои  труды  стали
известны этому человеку. …го одобрение  заставило  бы  менЯ  загоретьсЯ  еще
большим усердием; его неодобрение ранило бы мое суетное, не имевшее  в  ’ебе
опоры сердце. €, однако,  Я  с  любовью  охотно  переворачивал  перед  своим
умственным взором вопрос о прекрасном и соответственном, о чем писал ему,  и
приходила восторг от своей работы, не нуждаЯсь ни в чьих похвалах.


XIV.

     24. џ не видел, однако, стержнЯ в  великом  деле,  в  искусстве  ’воем,
‚семогущий, "Љоторый один творишь  чудеса".  „уша  моЯ  странствовала  среди
телесных  образов:  "прекрасное",  ЯвлЯющеесЯ  таковым  само  по   себе,   и
"соответственное", хорошо согласующеесЯ с другим предметом,  Я  определЯл  и
различал, пользуЯсь доказательствами и примерами из мира физического.
     Џотом Я обратилсЯ к природе души, но ложные понЯтиЯ, бывшие  у  менЯ  о
мире духовном, мешали мне видеть истину. ‚о всей силе своей стоЯла истина  у
менЯ перед глазами, а Я отвращал  свой  издерганный  ум  от  бестелесного  к
линиЯм, краскам и крупным величинам. € так как Я не мог увидеть это в  душе,
Я думал, что не могу видеть и  свою  душу.  џ  любил  согласие,  порождаемое
добродетелью, и ненавидел раздор, порождаемый порочностью. ‚ первой Я увидел
единство, во второй - разделенность. ќто  единство  представлЯлось  мне  как
совместность разума, истины и  высшего  блага;  разделенность  -  как  некаЯ
неразумнаЯ жизнь и высшее зло. џ, несчастный,  считал,  что  оно  не  только
субстанциЯ, но что это вообще некаЯ жизнь,  только  не  от  ’ебЯ  исходЯщаЯ,
ѓоспрди, от Љоторого все. …динство Я назвал монадой,  как  некий  разум,  не
имеющий пола, а разделенность - диадой: это гнев в преступлениЯх и похоть  в
пороках. ‘ам Я не понимал, что говорю. џ не знал и не усвоил себе,  что  зло
вовсе не есть субстанциЯ, и что наш разум не представлЯет  собой  высшего  и
неизменного блага.
     25. Џреступление есть порочное движение души, побуждающее к действию, в
котором душа и утверждает  себЯ  дерзостно  и  взбаламученно.  ђазврат  есть
необузданное желание, жадное к плотским радостЯм. …сли  разумнаЯ  душа  сама
порочна, то жизнь пЯтнают заблуждениЯ и ложные понЯтиЯ. Љак раз такаЯ и была
у менЯ тогда, и Я не знал, что  ее  надо  просветить  другим  светом,  чтобы
приобщить к истине, потому что в ней  самой  нет  истины.  €бо  "’ы  зажжешь
светильник мой, ѓосподи, Ѓоже мой, ’ы просветишь  тьму  мою;  и  от  полноты
’воей получим  мы  все.  ’ы  свет  истинный,  освещающий  всЯкого  человека,
приходЯщего в этот мир, ибо у ’ебЯ нет изменениЯ и ни тени перемены".
     26. џ порывалсЯ к ’ебе  и  был  отбрасываем  назад,  да  отведаю  вкуса
смерти, потому что "’ы противишьсЯ гордым".
     Ђ разве не великаЯ гордость притЯзать по удивительном безумию,  что  по
природе своей Я то же самое, что и ’ы Џодверженный изменению и Ясно видЯ это
из того, что Я очень хотел быть  мудрым,  дабы  стать  лучше,  Я  предпочел,
однако считать ’ебЯ подверженным изменению, чем признать, что  Я  не  то  же
самое, что и ’ы. Џотому Я  и  был  отталкиваем  назад,  и  ’ы  пригибал  мою
кичливую выю. џ носилсЯ со своими  телесными  образами;  Я,  плоть,  обвинЯл
плоть, и "бродЯчий дух", Я не повернулсЯ  к  ’ебе;  бродЯ,  Я  бродил  среди
несуществующего ни в ’ебе, ни во мне, ни в теле: тут не было подлинных ’воих
созданий, а были одни мои пустые мечтаниЯ. €  Я  спрашивал  у  малых  верных
детей ’воих, моих сограждан, из среды которых  Я,  сам  того  не  знаЯ,  был
изгнан, Я спрашивал  их,  нелепый  болтун:  "Џочему  же  заблуждаетсЯ  душа,
которую  создал  Ѓог?"  џ  не  хотел,  чтобы  менЯ  спросили:   "Џочему   же
заблуждаетсЯ Ѓог?" € Я силилсЯ доказать, что скорее ’ы  в  своей  неизменной
сущности вынужден впасть в заблуждение; чем признатьсЯ, что  Я  подверженный
изменению, добровольно сбиваюсь с  пути  и  в  наказанне  за  это  впадаю  в
заблуждение.
     27. Њне было, пожалуй, лет  двадцать  шесть,  двадцать  семь,  когда  Я
закончил эти свитки, развертываЯ перед собой свои выдумки - эти материальные
образы, оглушавшие уши моего сердца. џ настораживал их,  сладостнаЯ  €стина,
чтобы услышать мелодию ’вою,  звучавшую  глубоко  внутри  менЯ.  џ  думал  о
"прекрасном и соответственном",  хотел  встать  на  ноги  и  услышать  ’ебЯ,
"радостью обрадоватьсЯ, слыша голос жениха" и не мог: мое заблуждение громко
звало менЯ и увлекало наружу; под тЯжестью гордости своей падал Я вниз.  "’ы
не давал слуху моему радости и веселиЯ", и не "ликовали кости  мои",  потому
что "не были сокрушены".
     28. € какаЯ польза длЯ менЯ была в том, что лет двадцати от роду, когда
мне в  руки  попало  одно  произведение  ЂристотелЯ  под  заглавием  "„есЯть
категорий" (карфагенский ритор, мой  учитель,  и  другие  люди,  считавшиесЯ
учеными, раздуваЯсь от гордости, трещали о нем, и,  слыша  это  название,  Я
только и мечтал об этой книге, как  о  чем-то  великом  и  божественном),  Я
оказалсЯ единственным, прочитавшим и  понЯвшим  ее?  Љогда  Я  беседовал  по
поводу этих категорий с людьми, которые говорили, что они с трудом их понЯли
и то лишь с помощью ученых наставников, объЯснЯвших их нетолько словесно, но
и с помощью многочисленных рисунков на песке, то оказалось,  что  они  могут
сказать мне о них только то, что Я, при своем одиноком чтении, узнай у  себЯ
самого. Џо-моему, книга эта совершенно Ясно толковала  о  субстанциЯх  и  их
признаках: например, человек - это качество; сколько в нем футов роста - это
количество; его отношение к другим: например, чей он  брат;  место,  где  он
находитсЯ; времЯ, когда родилсЯ; его положение: стоит или сидит; что  имеет:
обувь или вооружение; что делает или что терпит. Џод эти  десЯть  категорий,
длЯ которых Я привел примеры, и  под  самую  категорию  субстанции  подойдет
бесконечное число Явлений.
     29. ЉакаЯ была мне от этого польза? Ђ вред был. ‘читаЯ, что вообще  все
существующее охвачено этими десЯтью категориЯми, Я пыталсЯ и ’ебЯ,  ѓосподи,
дивно простого и не подверженного перемене, рассматривать как субъект ’воего
величиЯ или красоты, как будто они были сопрЯжены с ’обой, как с  субъектом,
т.е. как с телом, тогда как ’вое величие и ’воЯ красота это ’ы сам. ’ело  же
не ЯвлЯетсЯ великим или прекрасным потому, что оно тело: меньшее  или  менее
красивое, оно все равно остаетсЯ телом.
     ‹ожью были мои мысли и о ’ебе, а не истиной:  жалкий  вымысел  мой,  не
блаженнаЯ крепость ’воЯ. €бо ’ы повелел,  и  так  и  стало  со  мной:  землЯ
"начала рожать мне терниЯ и волчцы", и с трудом получал Я хлеб свой.
     30. € какаЯ польза была длЯ менЯ, что Я, в то времЯ негодный  раб  злых
страстей, сам прочел и  понЯл  все  книги,  относившиесЯ  к  так  называемым
свободным искусствам, какие только мог прочесть? џ радовалсЯ, читаЯ их, и не
понимал, откуда в них то, что было истинного и определенного. џ стоЯл спиной
к свету Я лицом к  тому,  что  было  освещено;  и  лицо  мое,  повернутое  к
освещенным предметам, освещено не было. ’ебе известно, ѓосподи, что Я узнал,
без больших затруднений и без людской  помощи,  в  красноречии,  диалектике,
геометрии,  музыке  и  арифметике;  и  быстраЯ  сообразительность  и  остраЯ
проницательность - ’вои дары, но не ’ебе приносил Я их в  жертву.  Ћни  были
мне не на пользу, а скорее на гибель, потому что Я жадно стремилсЯ  овладеть
доброй долей имущества своего, но "не сохранил длЯ ’ебЯ сил своих",  а  ушел
от ’ебЯ прочь, в дальнюю страну, чтобы расточить  все  на  блудные  страсти.
ЉакаЯ польза была мне от хорошегр, если Я не умел им хорошо пользоватьсЯ?  Ђ
Я стал понимать, как трудно даютсЯ  эти  науки  даже  прилежным  и  толковым
ученикам, когда, пытаЯсь их разъЯснить, увидел, что самого выдающегосЯ среди
моих учеников хватало лишь на го, чтобы не так  уж  медленно  усваивать  мои
объЯснениЯ.
     31. ЉакаЯ была мне польза в этом, если Я думал, что  ’ы,  ѓосподи,  Ѓог
истины, представлЯешь собой огромное светЯщеесЯ  тело,  а  Я  обломок  этого
тела? Џредел извращенности! Ќо именно таков  был  Я  тогда!  џ  не  краснею.
ѓосподи, исповедуЯ пред ’обой милосердие ’вое ко мне и призываЯ ’ебЯ: Я ведь
не краснел, богохульно проповедуЯ пред людьми и лаЯ на ’ебЯ.
     ЉакаЯ польза была мне от моего ума, так легко  справлЯвшегосЯ  с  этими
науками, и от такого количества запутаннейших книг, распутанных  без  помощи
учителЯ, если  Я  безобразно  кощунствовал  и  гнусно  заблуждалсЯ  в  науке
благочестиЯ? ‚о вред ли был длЯ малых ’воих ум гораздо  более  медлительный,
если они не уходили от ’ебЯ прочь,  безмЯтежно  оперЯлись  в  гнезде  –еркви
’воей и выращивали крыльЯ любви, питаЯсь пищей здоровой веры?
     ѓосподи, Ѓоже наш, "в тени крыл ’воих обретем мы надежду": укрой нас  и
понеси нас. "’ы понесешь. ’ы понесешь малых детей и до  седин  будешь  нести
их" - ибо сила наша тогда сила когда это ’ы; только  наша  -  она  бессилие.
Ќаше благо всегде у ’ебЯ, и, отвращаЯсь от него, мы развращаемсЯ. Џрипадем к
’ебе, ѓосподи, да не упадем: у ’ебЯ во всей целости благо наше - ’ы сам:  мы
не боимсЯ,  что  нам  некуда  вернутьсЯ,  потому  что  мы  рухнули  вниз:  в
отсутствие наше не рухнул дом наш. вечность ’воЯ.


     I. Љнига пЯтаЯ


     1. Џрими исповедь мою, приносимую в жертву ’ебе Языком моим, который ’ы
создал и побудил исповедовать имЯ ’вое; выздоровели все кости мои: пусть  же
они скажут: "ѓосподи! Љто подобен ’ебе?". Ќичего  нового  не  сообщает  ’ебе
человек, исповедуЯсь в том, что происходит  с  ним,  ибо  не  закрыто  взору
’воему закрытое сердце, и  не  отталкивает  человеческаЯ  жесткость  десницу
’вою: ’ы смЯгчаешь ее, когда захочешь, милосердуЯ или отмщаЯ: "и нет никого,
кто укрылсЯ бы от жара ’воего". „а хвалит ’ебЯ  душа  моЯ,  чтобы  возлюбить
’ебЯ. Ќеумолчно хвалЯт ’ебЯ все созданиЯ ’вои: всЯкаЯ душа,  обратившаЯсЯ  к
’ебе, своими устами; животные и неодушевленнаЯ природа устами  тех,  кто  их
созерцает. „а воспрЯнет же в  ’ебе  душа  наша  от  усталости:  опираЯсь  на
творениЯ ’вои, пусть дойдет к ’ебе, дивно их сотворившему: у ’ебЯ обновление
и подлиннаЯ сила.


II.

     2. Џусть уходЯт и бегут от ’ебЯ мЯтущиесЯ и грешные. ’ы видишь  их,  ’ы
распределЯешь и тени. € вот - мир прекрасен и с ними, хотЯ они сами  мерзки.
Ќо  чем  повредили  они  ’ебе?  —ем  обесчестили  власть  ’вою  -  полную  и
справедливую от небес и до краЯ земли. Људа бежали, убежав от  лица  ’воего?
ѓде не найдешь ’ы их? Ћни убежали, чтобы не видеть ’ебЯ, видЯщего  их,  и  в
слепоте своей  наткнутьсЯ  на  ’ебЯ,  ибо  ’ы  не  оставлЯешь  ничего  ’обой
созданного. „а, чтобы наткнутьсЯ на ’ебЯ в неправде своей и по правде  ’воей
нести  наказание:  уклонившись  от  кротости  ’воей,   натыкаютсЯ   они   на
справедливость ’вою и падают в суровость ’вою. Ќе знают они, что ’ы всюду  и
нет места, где ’ебЯ бы не было; ’ы, единственный, рЯдом  даже  с  теми,  кто
далеко ушел от ’ебЯ. Џусть же обратЯтсЯ, пусть ищут ’ебЯ; если они  оставили
‘оздателЯ своего, то ’ы не оставил  создание  ‘вое.  Џусть  сами  обратЯтсЯ,
пусть ищут ’ебЯ - вот ’ы здесь, в сердце их, в сердце тех, кто  исповедуетсЯ
у ’ебЯ и кидаетсЯ к ’ебе и плачет на груди ’воей после трудных дорог  своих.
€ ’ы, благостный, отираешь слезы их;  они  плачут  еще  больше  и  радуютсЯ,
рыдаЯ, потому что ’ы, ѓосподи, не человек, не плоть и кровь, но ’ы, ѓосподи,
их ‘оздатель, обновлЯешь и утешаешь их. € где Я был, когда  искал  ’ебЯ?  ’ы
был предо мною: Я же далеко ушел от себЯ, Я не находил  себЯ;  как  же  было
найти ’ебЯ!

III.

     3.  џ  расскажу  пред  очами  ѓоспода  моего  о  том  годе,  когда  мне
исполнилось двадцать девЯть лет.
     ‚ Љарфаген приехал некий манихейский епископ по имени ”авст.  ќто  была
страшнаЯ сеть дьЯвольскаЯ, и многие запутыва-лись  в  ней,  прельщенные  его
сладкоречием, которое и Я хвалил, различаЯ, однако,  между  ним  и  истинной
сутью вещей, познать  которую  так  жадно  стремилсЯ.  џ  вглЯдывалсЯ  не  в
словесный сосуд, а в то, какое знание предлагает мне отведать из него  этот,
столь известный у них, ”авст. Њолва уже заранее сообщала мне, что он  весьма
осведомлен о всех высоких учениЯх и особенно сведущ в науках свободных.  ’ак
как Я прочел много философских книг и хорошо помнил их содержание,  то  Я  и
стал сравнивать некоторые их положениЯ с бесконечными манихейскими  баснЯми:
мне  казались  более  вероЯтными  слова  тех,  "у  кого  хватило   разумениЯ
исследовать временный мир", хотЯ "не обрели они ѓоспода его". €бо "высок ты.
ѓоспода, и смиренного видишь и гордого  узнаешь  издали",  но  приближаешьсЯ
только "к сокрушенным сердцем", гордые не  находЯт  ’ебЯ,  хотЯ  бы  даже  в
ученой любознательности своей сочли они заезды и песчинки, измерили звездные
просторы и исследовали пути светил.
     4.  Ћни  производЯт  эти   исследованиЯ,   руководствуЯсь   разумом   и
способностЯми, которые ’ы им дал: многое нашли они и пред-сказали  за  много
лет вперед солнечные и лунные затменениЯ, их  день,  их  час  и  каковы  они
будут. ‚ычислениЯ не обманули их: все происходит так, как  они  предсказали.
Ћни  записали  законы,  ими  открытые;  их  и  сегоднЯ  знают   и   по   ним
предсказывают, в каком году, в каком месЯце этого года, в какой  день  этого
месЯца и в какой час этого днЯ луна или солнце затемнитсЯ в  такой-то  своей
части. ‚се и произойдет так, как предсказано.
     „ивЯтсЯ и поражаютсЯ люди,  неосведомленные  в  этой  науке;  ликуют  и
кичатсЯ осведомленные. ‚ нечестивой гордости отходЯ от ’ебЯ  и  удалЯЯсь  от
’воего света, они задолго предвидЯт  будущее  затмение  солнца  и  не  видЯт
собственного в настоЯщем. Ћни благоговейно  не  разыскивают,  откуда  у  них
способности, с помощью которых они все это разыскивают. € даже найдЯ, что ’ы
создал их, они не вручают  себЯ  самих  ’ебе,  чтобы  ’ы  сохранил  их,  как
создание ‘вое, и не закалывают ’ебе в  жертву  то,  что  они  сами  из  себЯ
сделали: оаи не убивают  длЯ  ’ебЯ  ни  своих  превозносЯщихсЯ  мыслей,  как
"птиц"; ни своего любопытства, как "рыб морских",  -  а  оно  заставлЯет  их
бродить по тайным "стезЯм пропасти", - ни своего  распутства,  как  "полевых
скотов", - дабы ’ы,  ѓосподи,  "огнь  поЯдающий",  уничтожил  их  мертвенные
заботы, а их воссоздал длЯ бессмертиЯ.
     5. Ћни не познали Џути, ‘лова ’воего, Љоторым ’ы создал и то,  что  они
вычислЯют, и тех, кто вычислЯет, и чувство, которым они  различают  предметы
вычислений, и разум, с  помо  щыо  которого  вычислЯют:  "мудрость  же  ’воЯ
неисчислима". ‘ам же …динородный  ‘ын  ’вой  "сделалсЯ  длЯ  нас  мудростью,
праведностью и освЯщением"; но Ћн считалсЯ одним  из  нас  и  платил  подать
кесарю. Ћни не познали этого Џути, чтобы спуститьсЯ €м  от  себЯ  к  Ќему  и
через Ќего к Ќему поднЯтьсЯ. Ћни не познали  этого  Џути;  они  думают,  что
вознеслись к звездам и сиЯют вместе с ними - и вот рухнули они на  землю,  и
"омрачилось безумное сердце их". Њного верного сообщают они о твари,  €стину
же, Њастера твари, не ищут благоговейно  и  потому  не  находЯт,  а  если  и
найдут, то, "познав Ѓога, не прославлЯют …го, как Ѓога, и не благодарЯт,  но
суетствуют в умствованиЯх своих и называют себЯ Њудрыми":  себе  приписывают
’вое и  поэтому,  извращенные  и  слепые,  стараютсЯ  ’ебе  приписать  свое;
переносЯт ложь свою на ’ебЯ, Љоторый есть €стина: "изменЯЯ славу  нетленного
Ѓога в  образ  подобный  тленному  человеку,  и  птицам,  и  четвероногим  и
пресмыкающимсЯ, заменили они истину Ѓожию ложью и поклонЯютсЯ и служат твари
вместо ’ворца".
     6. џ запомнил, однако, у них много верного из наблюдений над  природой.
€х разумные объЯснениЯ подтверждались вычислениЯми, сменой  времен,  видимым
поЯвлением звезд. џ сравнивал их положениЯ со словами Њани, изложившего свой
бред в множестве пространнейших сочинений: тут не было разумного  объЯснениЯ
ни солнцестоЯний, ни равноденствий, ни затмений, вообще  ни  одного  из  тех
Явлений, с которыми Я ознакомилсЯ по книгам мирской мудрости. Њне  приказано
было  верить  тому,  что  совершенно  не   совпадало   с   доказательствами,
проверенным вычислением и моими собственными глазами, и было тому совершенно
противоположно.


IV.

     7. ѓосподи, Ѓоже истины, разве тот, кто знает  это,  уже  угоден  ’ебе?
Ќесчастен человек, который, знаЯ все, не знает ’ебЯ; блажен, кто знает ’ебЯ,
даже если он не знает ничего другого. “ченого же, познавшего  ’ебЯ,  сделает
блаженнее не его наука: чрез ’ебЯ одного  он  блажен,  "если,  познав  ’ебЯ,
прославит ’ебЯ как Ѓога, и  возблагодарит  и  не  осуетитсЯ  в  умствованиЯх
своих". ‹учше ведь обладать деревом и благодарить ’ебЯ за пользу от него, не
знаЯ, сколько в нем локтей высоты и на какую  ширину  оно  раскинулось,  чем
знать, как его вымерить, как сосчитать все его ветви, но не обладать им,  не
знать и не любить его ‘оздателЯ. ’ак и верному ’воему принадлежит  весь  мир
со всем богатством своим, и, как будто ничего не имеЯ, "он  обладает  всем",
прилепившись к ’ебе, которому служит все. Џусть он не знает,  как  вращаетсЯ
ЃольшаЯ Њедведица; глупо сомневатьсЯ, что ему лучше, чем тому, кто  измерЯет
небо, считает звезды, взвешивает вещества - и  пренебрегает  ’обою,  который
"все расположил мерою, числом и весом".


V.

     8. Љто, однако, требовал, чтобы какой-то Њани писал об этих  предметах?
—тобы обучитьсЯ благочестию, не нужно о них знать. ’ы ведь сказал  человеку:
"‚от: благочестие и есть мудрость". Ћн мог не ведать об этой мудрости,  хотЯ
бы и в совершенстве овладел наукой. Ћна, однако, вовсе не была ему  знакома,
но он бесстыдно осмеливалсЯ поучать. Ћ мудрости, разумеетсЯ, он  ничего  уже
знать не мог. Џроповедовать мирское знание, даже хорошо себе известное, дело
суетное; исповедовать ’ебЯ - это благочестие. ‘бившись как раз с этого пути,
он  много  говорил  по  вопросам  научным,  и  был  опровергнут   настоЯщими
знатоками. џсно отсюда, каким могло быть  его  разумение  в  области,  менее
доступной. Ћн же не соглашалсЯ на малую длЯ себЯ оценку  и  пыталсЯ  убедить
людей, что „ух ‘вЯтой, утешитель и обогатитель верных ’воих, лично в полноте
своего  авторитета  обитает  в  нем.  …го  уличили  в  лживых   утверждениЯх
относительно неба, звезд, движениЯ солнца  и  луны;  хотЯ  это  и  не  имеет
отношениЯ к науке веры, тем не менее кощунственность его  попыток  выступает
здесь достаточно: говорЯ в своей пустой и безумной гордыне о том, чего он не
только не  знал,  но  даже  исказил,  он  всЯчески  старалсЯ  приписать  эти
утверждениЯ как бы божественному лицу.
     9. Љогда Я слышу, как кто-нибудь  из  моих  братьев  христиан,  человек
невежественный, судит вкривь и вкось о вопросах научных, Я терпеливо  взираю
иа его мнениЯ: Я вижу, что  они  ему  не  во  вред,  если  он  не  допускает
недостойных мыслей о ’ебе, ѓосподи, ’ворец всего, и только ничего не знает о
положении и свойствах телесной природы. Ѓудет во вред, если  он  решит,  что
эти вопросы имеют  отношение  к  сущности  вероучениЯ,  и  осмелитсЯ  упрЯмо
настаивать на том, чего он не знает. ’акую немощность, впрочем,  материнскаЯ
любовь переносит у тех, кто верой еще младенец, ожидаЯ пока новый человек не
восстанет в "мужа совершенного", которого  нельзЯ  будет  "завертеть  ветром
всЯкого учениЯ". Љто же  не  сочтет  ненавистным  и  отвратительным  безумие
человека, который, будучи столько раз уличен  во  лжи,  осмелилсЯ  предстать
"Џеред теми, кого он убеждал, как такой  учитель,  основоположник,  вождь  и
глава, что последователи  его  думали,  будто  они  следуют  не  за  простым
человеком, а за „ухом ’воим ‘вЯтым? Њне, впрочем, самому небыло вполне Ясно,
можно ли объЯснить, согласно и с его словами, смену долгих и коротких дней и
ночей, самое смену днЯ и ночи, затмениЯ светил и тому  подобные  ЯвлениЯ,  о
которых Я читал в других книгах. …сли это оказалось возможным, то Я  все  же
оставалсЯ бы в  нерешительности,  действительно  это  так,  или  же  нет.  џ
поддерживал, однако,  свою  веру  его  авторитетом,  будучи  убежден  в  его
свЯтости.


VI.

     10. Џочти девЯть лет, пока Я в своих душевных скитаниЯх прислушивалсЯ к
манихеЯм, напрЯженно ожидал Я прибытиЯ этого самого ”авста. „ругие  манихеи,
с которыми мне довелось встречатьсЯ, будучи не в состоЯнии ответить  на  мои
вопросы по этим поводам, обещали мне в нем  человека,  который,  приехав,  в
личной беседе очень легко, со всей Ясностью, распутает  мне  не  только  эти
задачи, но и более сложные, если Я стану его  о  них  спрашивать.  Љогда  он
прибыл, Я нашел в нем человека милого, с  приЯтною  речью;  болтовнЯ  его  о
манихейских обычных теориЯх  звучала  гораздо  сладостнее.  —то,  однако,  в
драгоценном кубке поднес к моим жаждущим устам этот  изЯщнейший  виночерпий?
“ши мои пресытились уже такими речами: они не казались мне  лучшими  потому,
что были лучше произнесены; истинными потому, что были красноречивы; душа не
казалась мудрой, потому что у оратора выражение лица подобающее, а выражениЯ
изысканны. ‹юди, обещавшие мне ”авста, не были хорошими судьЯми. Ћн  казалсЯ
им мудрецом только потому, что он услаждал их своей  речью.  џ  знал  другую
породу людей, которым сама истина кажетсЯ подозрительной, и они  на  ней  не
успокоЯтсЯ, если ее преподнести в изЯщной и пространной речи. ’ы же наставил
менЯ, ѓосподи, дивным и тайным образом: Я верю, что это  ’ы  наставил  менЯ,
ибо в этом была истина, а кроме ’ебЯ нет другого учителЯ истины,  где  бы  и
откуда  бы  ни  поЯвилсЯ  ее  свет.  џ  выучил  у  ’ебЯ,  что  красноречивые
высказываниЯ не должны казатьсЯ истиной  потому,  что  они  красноречивы,  а
нескладные, кое-как срывающиесЯ с  Языка  слова,  лживыми  потому,  что  они
нескладны, и наоборот: безыскусственнаЯ речь не будет тем самым истинной,  а
блестЯщаЯречь тем самым лживой. Њудрое и глупое - это как пища, полезнаЯ или
вреднаЯ,  а  слова,  изысканные  и  простые,  -  это  посуда,  городскаЯ   и
деревенскаЯ, в которой можно подавать и ту и другую пищу.
     11. †адность, с  которой  Я  столько  времени  ожидал  этого  человека,
находила себе утоление в оживленном ходе его рассуждений и в той  подобающей
словесной одежде, в которую он  с  такой  легкостью  одевал  свои  мысли.  џ
наслаждалсЯ вместе со многими и расхваливал и превозносил  его  даже  больше
многих, но досадовал, что не могу в толпе слушателей предложить ему вопросы,
менЯ тревожившие, и поделитьсЯ ими, обмениваЯсь мыслЯми в дружеской  беседе.
Љогда же, наконец, ‘лучай представилсЯ, Я вместе с моими  друзьЯми  завладел
им в то времЯ, когда  такое  взаимное  обсуждение  было  вполне  уместно,  и
предложил ему некоторые из вопросов, менЯ волновавших. џ прежде всего увидел
человека, совершенно не звавшего свободных наук, за исключением  грамматики,
да и то в самом  обычном  объеме.  Ђ  так  как  он  прочел  несколько  речей
–ицерона, очень мало книг ‘енеки, кое-что из  поэтов  и  тех  манихеев,  чьи
произведениЯ  были  написаны  хорошо  и  по-латыни,  и  так  как   к   этому
прибавлЯлась еще ежедневнаЯ практика в болтовне, то все это и создавало  его
красноречие, которое от его  ловкой  находчивости  и  природного  очарованиЯ
становилось еще приЯтнее и соблазнительнее. Џравильны ли  воспоминаниЯ  мои,
ѓосподи, Ѓоже мой. ‘удьЯ моей совести? ‘ердце мое и памЯть моЯ открыты ’ебе;
’ы уже вел менЯ в глубокой тайне Џромысла ’воего и обращал лицом к постыдным
заблуждениЯм моим, чтобы Я их увидел и возненавидел.


VII.

     12. Џосле того, как Ясна мне стала полнаЯ  неосведомленность  ”авста  в
тех науках, великим знатоком которых Я почитал его,  стал  Я  отчаиватьсЯ  в
том, что он может объЯснить и разрешить вопросы, менЯ волновавшие. Ќичего  в
них не понимаЯ, он все же мог обладать истиной веры, не  будь  он  манихеем.
Љниги их полны нескончаемых басен о небе и звездах, о солнце и луне:  Я  уже
не рассчитывал на то, чего мне так хотелось, а именно что он сможет, сравнив
их с вычислениЯми, вычитанными мною в других книгах, до  тонкости  объЯснить
мне, так ли все и обстоит, как об этом написано  у  манихеев,  или  хотЯ  бы
показать, что  их  доказательства  не  уступают  по  силе  другим.  Љогда  Я
предложил ему рассмотреть и обсудить эти вопросы, он  скромно  не  осмелилсЯ
взвалить на себЯ такую ношу. Ћн знал, чего он не знает, и не стыдилсЯ в этом
сознатьсЯ. Ћн не принадлежал к  тем  многочисленным  болтунам,  которых  мне
приходилось терпеть и которые, пытаЯсь менЯ учить, ничего не могли  сказать.
“ ”авста "сердце не было право" по отношению к ’ебе, но было очень осторожно
по  отношению  к  себе  самому.  Ћн  не  был  вовсе  неосведомлен  в   своей
неосведомленности и не хотел, кинувшись очертЯ голову в  спор,  оказатьсЯ  в
тупике: и выйти некуда, и вернутьсЯ трудно. ‡а это  он  понравилсЯ  мне  еще
больше. ‘кромное признание прекраснее, чем знание, которое Я хотел получить;
он же во всех трудных и тонких вопросах, - Я видел это, - вел себЯ неизменно
скромно.
     13. ђвение, с которым бросилсЯ Я на писаниЯ Њани, охладело; еще  больше
отчаЯлсЯ Я в других учителЯх после того, как знаменитый ”авст  оказалсЯ  так
невежествен во многих волновавших менЯ вопросах. џ продолжал свое знакомство
с ним, потому что он страстно увлекалсЯ литературой, а Я, тогда карфагенский
ритор, преподавал ее юношам. џ читал с ним книги -  или  о  которых  он  был
наслышан и потому хотел прочесть их, или которые Я  считал  подходЯщими  длЯ
такого склада ума. ‡накомство с этим человеком подрезало  все  мои  стараниЯ
продвинутьсЯ в этой секте; Я, правда, не отошел от них совсем, но вел  себЯ,
как человек, который, не находЯ пока ничего лучшего, чем учение,  в  которое
он когда-то вслепую ринулсЯ, решил пока что это этим  и  довольствоватьсЯ  в
ожиданиии, не высветлитсЯ ли случайно что-то, на чем  надо  остановить  свой
выбор. ’аким образом, ”авст, длЯ многих оказавшийсЯ "силком смерти",  начал,
сам того не желаЯ и о  том  не  подозреваЯ  распутывать  тот,  в  который  Я
попалсЯ. ђука ’воЯ, ѓосподи, в неисповедимости Џромысла ’воего, не  покидала
души моей. Њать моЯ приносила ’ебе в жертву за менЯ кровавые, из сердх денно
и нощно лившиесЯ слезы, и ’ы дивным образом поступил со мною.  ’ы,  ѓосподи,
так поступил со мною,  ибо  "ѓосподом  утверждаютсЯ  стопы  человека,  и  Ћн
благоволит к пути его". €  кто  подаст  нам  спасение,  как  не  рука  ’воЯ,
обновлЯющаЯ создание ’вое?


VIII.

     14. ђука ’воЯ была в том, что менЯ убедили переехать в ђим и лучше  там
преподавать то, что Я преподавал в Љарфагене. џ н премину  исповедать  ’ебе,
что побудило менЯ к этому переезду глубина,  в  которой  ’ы  скрываешьсЯ,  и
милосердие ’вое, которое всегда тут с нами, достойны размышлениЯ и хвалы.  џ
решил отправитьсЯ в ђим не потому, что друзьЯ, убеждавшие менЯ, обещали  мне
больший заработок и более видное место,  хотЯ  и  то  и  другое  менЯ  тогда
привлекало; главной же и почти единственной причиной были  рассказы  о  том,
что учащаЯсЯ молодежь ведет себЯ в ђиме спокойнее, что их сдерживает строгаЯ
и определеннаЯ дисциплина, и они не смеют дерзко и беспорЯдочно врыватьсЯ  в
помещение к чужому учителю: доступ к нему в школу открыт вообще только с его
разрешениЯ. ‚ Љарфагене же, наоборот,  среди  учащихсЯ  царит  распущенность
мерзкаЯ, не знающаЯ удержу. Ћни бесстыдно  вламываютсЯ  в  школу  и,  словно
обезумев,  нарушают  порЯдок,  заведенный  учителем  длЯ  пользы  учениЯ.  ‘
удивительной тупостью наносЯт они тысЯчу обид, за которые  следовало  бы  по
закону наказывать; но обычай берет их  под  свое  покровительство.  Ћни  тем
более жалки, что совершают, как нечто дозволенное, поступки, которые никогда
не будут дозволены по вечному закону  ’воему;  они  считают  себЯ  в  полной
безнаказанности, но их наказывает  слепота  к  собственному  поведению;  они
потерпЯт  несравненно  худшее,  чем  то,  что  делают.  “чась,  Я  не  хотел
принадлежать к этой толпе; став учителем,  вынужден  был  терпеть  ее  около
себЯ. Џоэтому мне и  хотелось  отправитьсЯ  туда,  где,  по  рассказам  всех
осведомленных людей, ничего подобного не было. Ќа самом же  деле,  это  "’ы,
надежда моЯ и часть моЯ на земле живых", побудил менЯ,  ради  спасениЯ  души
моей, переменить место на земле: в Љарфагене ’ы  бичом  менЯ  стегал,  чтобы
вырвать  оттуда;  в  ђиме  приманки  расставлЯл,  чтобы  привлечь  туда,   -
действовал через  людей,  любивших  эту  жизнь  смерти;  здесь  они  творили
безумства, там сыпали пустыми  обещаниЯми;  чтобы  направить  шаги  мои,  ’ы
втайне пользовалсЯ их и моею развращенностью. ’е,  кто  нарушал  мой  покой,
были ослеплены мерзким бешенством;  те,  кто  звал  к  другому,  были  мудры
по-земному. € Я, ненавидевший здесь подлинное страдание, стремилсЯ туда -  к
мнимому счастью.
     15. ’ы знал, ѓосподи, почему Я уезжал из Љарфагена и ехал в ђим, но  не
подал об этом никакого знака ни мне, ни матери моей, котораЯ горько  плакала
о моем отъезде и провожала менЯ до самого морЯ.  Ћна  крепко  ухватилась  за
менЯ, желаЯ или вернуть обратно,  или  отправитьсЯ  вместе  со  мной,  но  Я
обманул ее, сочинив, что хочу остатьсЯ с приЯтелем, пока он не  отплывает  с
поднЯвшимсЯ ветром. џ солгал матери - и такой матери! и ускользнул от нее. €
это ’ы милосердно отпустил мне, сохранив менЯ, полного грЯзи и мерзости,  от
морских вод и приведЯ к воде благодати ’воей,  омывшись  которой,  Я  осушил
потоки материнских слез, которыми она ежедневно орошала  пред  ’обою  землю,
плача обо мне. Ћна отказывалась вернутьсЯ без менЯ, и Я с трудом  убедил  ее
провести эту ночь в часовне св. Љиприана, поблизости от нашего кораблЯ. €  в
эту ночь Я тайком отбыл, она же осталась, молЯсь и плача. Ћ чем просила  она
’ебЯ, ѓосподи, с такими слезами? о том, чтобы ’ы не позволил мне отплыть? ’ы
же, в глубине советов ‘воих, слыша главное желание ее, не позаботилсЯ о том,
о чем она просила тогда: да сделаешь из менЯ то, о чем она  просила  всегда.
Џодул ветер и наполнил паруса наши и скрыл от взглЯдов наших берег, где  она
утром, обезумев от боли, наполнЯла уши ’вои жалобами и стонами,  которые  ’ы
презрел: ’ы влек менЯ на  голос  моих  страстей,  чтобы  покончить  с  этими
страстЯми, а ее за ее плотскую тоску хлестала справедливаЯ плеть  боли.  Ћна
любила мое присутствие, как все матери, только гораздо  больше,  чем  многие
матери, и не ведала, сколько радости готовишь ’ы ей моим отсутствием. Ћна не
ведала этого и поэтому плакала и вопила, и в этих муках  сказывалось  в  ней
наследие …вы: в стенаниЯх искала  она  то,  что  в  стенаниЯх  породила.  €,
однако, после обвинений менЯ в обмане и жестокости она  опЯть  обратилась  к
молитвам за менЯ и вернулась к обычной своей жизни; Я же прибыл в ђим.


IX.

     16. € вот настигла менЯ плетью своей телеснаЯ болезнь; Я уже шел в  ад,
уносЯ с собою все грехи, которые совершил пред ’обою, перед  самим  собою  и
перед другими, - великое и тЯжкое звено, добавленное к  оковам  первородного
греха, которым "мы все умираем в Ђдаме". ’ы ничего еще не  отпустил  мне  во
•ристе, ибо он "не упразднил" еще на кресте своем "вражды", котораЯ  была  у
менЯ с ’обою за грехи мои. Њог ли упразднить ее  этот  распЯтый  призрак,  в
которого Я  верил?  Ќасколько  мнимой  казалась  мне  …го  плотскаЯ  смерть,
настолько подлинной была смерть моей души и  насколько  подлинной  была  …го
плотскаЯ смерть, настолько мнимой была жизнь моей души, не  верившей  в  …го
смерть. ‹ихорадка моЯ становилась все тЯжелее; Я уходил и уходил в погибель.
Људа ушел бы Я, если бы отошел  тогда?  Љонечно,  по  справедливому  порЯдку
’воему, только в огонь и муки, достойные моих дел. Ђ мать не знала этого, но
молилась в отсутствии. ’ы же, присутствуЯ везде, услышал ее  там,  где  была
она, и сжалилсЯ надо мною там, где был Я:  телесное  здоровье  вернулось  ко
мне, еще больному кощунственным сердцем своим. џ  ведь  не  захотел  принЯть
’воего ЉрещениЯ, даже в  такой  опасности;  был  Я  лучше  мальчиком,  когда
требовал от благочестивой матери своей, чтобы она окрестила менЯ; об этом  Я
вспоминал уже, исповедуЯсь ’ебе. џ возрос на позор себе и, безумный, смеЯлсЯ
над ’воим врачеванием, но  ’ы  не  позволил  мне,  такому,  умереть  двойной
смертью. …сли бы такаЯ рана поразила сердце моей матери, она никогда  бы  не
оправилась. џ  не  могу  достаточно  выразить,  как  она  любила  менЯ;  она
вынашивала менЯ в душе своей с гораздо большей тревогой, чем когда-то носила
в теле своем.
     17. џ не знаю, как могла бы она оправитьсЯ, если  бы  в  самой  глубине
любви своей была она пронзена такой смертью моей. ѓде же были горЯчие, такие
частые, непрерывные молитвы? ’олько, у ’ебЯ. ђазве ’ы,  ѓосподи  милосердиЯ,
"презрел бы сердце сокрушенное и смиренное" чистой скромной вдовы,  прилежно
творившей милостыню, охотно служившей служителЯм ’воим, не  пропускавшей  ни
одного днЯ, чтобы не принести жертву к ’воему алтарю; дважды в день, утром и
вечером, неизменно приходившей в  церковь  ’вою  не  длЯ  пустых  сплетен  и
старушечьей болтовни, а чтобы услышать ’ебЯ в словах ’воих и быть услышанной
’обой в молитвах своих. ’акою создала  ее  благодать  ’воЯ.  …е  ли  слезами
пренебрег бы ’ы, ее ли бы оттолкнул и не подал ей помощи, когда она  просила
у ’ебЯ не золота и серебра,  не  бренных  и  преходЯщих  благ,  а  душевного
спасениЯ сыну? Ќет, ѓосподи, нет. ’ы находилсЯ тут, ’ы слышал  ее  и  сделал
все так, как это было предопределено ’обою. Ќевозможно, чтобы  ’ы  обманывал
ее в тех видениЯх и ответах ’воих, из которых Я одни упоминал, а  другие  не
упоминал  и  которые  она  хранила  верным  сердцем  и,  постоЯнно   молЯсь,
предъЯвлЯла ’ебе, как собственноручное ’вое обЯзательство.  €  ’ы  удостоил,
"ибо во веки милость ’воЯ", перед теми, кому ’ы  отпускаешь  все  долги  их,
оказатьсЯ должником, обЯзанным исполнЯть обещаниЯ свои.


X.

     18. €так, ’ы исцелил менЯ от этой болезни и спас сына  служанки  ’воей,
пока  еще  только  телесно,  чтобы  было  кому   даровать   спасение   более
действительное и надежное. џ и в  ђиме  опЯть  свЯзалсЯ  с  этими  "свЯтыми"
обманутыми обманщиками, и на этот раз не только со  "слушателЯми",  в  числе
которых находилсЯ и тот человек, в чьем доме Я хворал и выздоровел, но  и  с
теми, кого они зовут "избранными". Њне до сих пор еще казалось, что  это  не
мы грешим, а грешит в нас какаЯ-то другаЯ природа; гордость моЯ  услаждалась
тем, что Я не причастен вине, и если Я  делал  что-нибудь  худое,  то  Я  не
исповедовалсЯ в своем проступке, чтобы "’ы исцелил душу Њою, ибо согрешил  Я
пред ’обою" , мне лестно было извинЯть себЯ и обвинЯть  что-то  другое,  что
было со мной и в то же времЯ мною не было. Ќа самом же  деле  Я  представлЯл
собою нечто цельное, но мое нечестие разделило менЯ и поставило против  менЯ
же самого: неизлечимее был грех, потому что Я не считал  себЯ  грешником,  и
окаЯнной неправдой,  ‚семогущий,  было  желать,  чтобы  ’ы  скорее  оказалсЯ
побежден во мне на погибель мою, чем Я ’обою во спасение мое. €бо еще "’ы не
положил, ѓосподи, охрану устам моим и не оградил двери  уст  моих,  дабы  не
уклонилось сердце мое к словам лукавым длЯ извинениЯ дел греховных вместе  с
людьми, делающими беззаконие", поэтому Я и  общалсЯ  с  их  "избранными".  џ
отчаЯлсЯ уже, однако, в том, что могу найти полезное  в  их  лживом  учении,
которым решил удовольствоватьсЯ, если не найду ничего  лучшего;  небрежно  и
кое-как Я за него держалсЯ.
     19. “ менЯ зародилась даже мысль, что наиболее разумными были философы,
именуемые академиками, считавшие, что все подлежит  сомнению  и  что  истина
человеку вообще недоступна. Њне казалось, как и всем, что они именно  так  и
думали; их намерение было мне еще непонЯтно. џ не упускал случаЯ подавить  в
моем хозЯине чрезмерную доверчивость, с которой он,  Я  видел,  относилсЯ  к
сказкам, наполнЯющим манихейские книги. џ продолжал, однако,  быть  ближе  к
манихеЯм и дружнее с ними, чем с людьми, стоЯвшими  вне  этой  ереси.  џ  не
защищал ее уже с прежним пылом, и, однако, близость с манихеЯми (а много  их
укрывалось в ђиме) делала менЯ ленивее на поиски другого, тем более,  что  Я
отчаЯлсЯ, ѓосподи неба и земли, ’ворец всего видимого и невидимого, найти  в
–еркви ’воей истину, от которой они менЯ  отвратили:  мне  казалось  великим
позором верить, что ’ы имел человеческую плоть и  был  заключен  в  пределы,
ограниченные нашей телесной оболочкой. Ђ так  как,  желаЯ  представить  себе
Ѓога моего, Я не умел представить себе ничего иного, кроме телесной величины
- мне и казалось, что ничего бестелесного вообще и не существует, - то это и
было  главной  и,  пожалуй,   единственной   причиной   моего   безысходного
заблуждениЯ.
     20. Џоэтому и зло мыслил Я  как  такую  же  субстанцию,  представленную
темной и бесформенной величиной, - то плотной, которую они называли  землей,
то редкой и тонкой, как воздух; они воображали, что это злой дух,  ползающий
до этой земле. € так как даже мое жалкое благочестие заставлЯло менЯ верить,
что ни одно злое существо не могло быть создано благим Ѓогом, то Я и  решил,
что  существуют  две  величины,  одна  другой   противоположные,   обе   они
бесконечны, только злаЯ поуже, а добраЯ пошире. ќто тлетворное начало влекло
за собой и другие мои богохульства. Љогда  душа  моЯ  пыталась  вернутьсЯ  к
православной вере, то менЯ отталкивало от нее, потому что мысли мои о ней не
соответствовали  тому,  чем  она  была   на   самом   деле.   Њне   казалось
благочестивее, ѓосподи, —ье милосердие засвидетельствовано на  мне,  верить,
что ’ы во всем безграничен, хотЯ в одном приходилось признать ограниченность
’вою  -  там,где  ’ебе  противостоЯла  громада   зла.   ќто   казалось   мне
благочестивее, чем считать, что ’ы был ограничен во всех  отношениЯх  формой
человеческого тела. € мне казалось лучше верить  в  то,  что  ’ы  не  создал
никакого зла (в невежестве своем Я представлЯл его себе не только как  некую
субстанцию, но как субстанцию телесную, потому что и разум не  умел  мыслить
себе его иначе, как в виде тонкого тела, разлитого, однако, в пространстве),
чем верить, что от ’ебЯ произошло то, что Я считал злом. ‘амого же ‘пасителЯ
нашего, …динородного ‘ына ’воего, считал Я как  бы  исшедшим  длЯ  спасениЯ,
нашего из самой светлой части вещества ’воего,  и  не  желал  верить  о  нем
ничему, кроме  своей  пустой  фантазии.  џ  думал,  что  он,  обладаЯ  такою
природою, не мог родитьсЯ от „евы Њарии, не смесившись с  плотью.  ‘меситьсЯ
же с нею и не осквернишьсЯ казалось мне  невозможным  длЯ  такого  существа,
какое Я себе представлЯл. Џоэтому Я боЯлсЯ верить, что Ћн воплотилсЯ,  чтобы
не быть вынуждену верить, что Ћн осквернилсЯ от плоти. ‹юди духовной  жизни,
если им доведетсЯ читать мою исповедь, ласково и  любовно  посмеютсЯ  сейчас
надо мной, но таким был Я.


XI.

     21. ‡атем Я считал, что в ’воем Џисании невозможно защищать  те  части,
на которые манихеи нападали. €ногда,  правда,  Я  хотел  обсудить  каждую  в
отдельности с кем-нибудь, кто был хорошо осведомлен в этих книгах, и узнать,
что он по этому поводу думает. ЊенЯ еще в Љарфагене  поколебали  рассуждениЯ
некоего ќллидиЯ, открыто выступавшего против манихеев: его словам о  Џисании
противостоЯть было трудно. „овод манихеев казалсЯ мне слабым тем более,  что
они неохотно доставали его из-под спуда перед всеми, а сообщали  только  нам
втайне: они говорили, что Ќовый ‡авет подделан какими-то людьми, захотевшими
привить к христианской вере иудейский закон, но сами не показывали ни одного
подлинного текста. Ђ Я, думаЯ об этих  телесных  громадах,  словно  пленник,
задыхавшийсЯ под их тЯжестью, не мог перевести  дух  и  вздохнуть  чистым  и
прозрачным воздухом ’воей простой истины.


XII.

     22.  џ  прилежно  взЯлсЯ  за  дело,  ради  которого  Я  приехал:  начал
преподавать в ђиме риторику и сперва собрал у себЯ дома несколько  учеников,
знакомство с которыми доставило мне и дальнейшую известность. € вот Я узнаю,
что в ђиме бывает то, чего в Ђфрике мне  не  доводилось  испытывать:  здесь,
действительно, юные негодЯи не ставили всего вверх дном - это Я сам видел, -
но мне рассказывали о  другом:  "‚друг,  чтобы  не  платить  учителю,  юноши
начинают между собой  сговариватьсЯ  и  толпой  переходЯт  к  другому.  ќтим
нарушителЯм  слова  дороги  деньги;  справедливость  у  них  стоит  дешево".
Ќенавидело таких сердце мое, хотЯ и не "совершенной ненавистью". Њожет быть,
Я больше ненавидел их за то, что мне предстоЯло претерпеть от  них,  чем  за
вред, нанесенный другим. ’акие люди, конечно, гадки: они  "преданы  разврату
вдали от ’ебЯ"; из любви к быстротечным забавам и грЯзной наживе,  пачкающей
руку, котораЯ ее берет, в погоне за этим ускользающим миром,  они  презирают
’ебЯ, Љто неизменно пребывает,  зовет  к  ‘ебе  обратно  и  прощает  блудную
человеческую душу, возвращающуюсЯ к Ќему.  €  теперь  мне  ненавистны  такие
испорченные и развращенные люди, но Я и люблю их, надеЯсь  исправить:  пусть
предпочтут деньгам науку, которой их  учат,  а  ей  ’ебЯ,  ѓосподи,  €стину,
преизбыток надежного блага и чистого мира. ’огда же Я скорее не хотел  иметь
дело с ними, злыми передо мною, чем хотел, чтобы  они  стали  добрыми  перед
’обой.


XIII.

     23. Џоэтому, когда из Њедиолана прислали к  префекту  ђима  с  просьбой
найти длЯ их города учителЯ риторики и  разрешить  ему  проезд  на  казенных
лошадЯх, то Я стал искать этого места  с  помощью  тех  же  самых  манихеев,
пьЯных тщеславием, чтобы избавитьсЯ от них, от которых Я и уезжал, о чем  ни
сам Я, ни они не  подозревали.  Ѓыло  предложено  произнести  речь:  ‘иммах,
бывший тогда префектом, одобрил ее и отправил менЯ. џ приехал в  Њедиолан  к
епископу Ђмвросию, к  одному  из  учших  людей,  известных  по  всему  миру,
благочестивому служителю ’воему, чьи  проповеди  неустанно  подавали  народу
’воему "тук пшеницы ’воей, радовали  маслом,  опьЯнЯли  трезвым  вином".  ’ы
привел менЯ к нему без моего ведома, чтобы он привел менЯ  к  ’ебе  с  моего
ведома.  ќтот  Ѓожий  человек  отечески  принЯл  менЯ  и  приветствовал  мое
переселение по-епископски. џ сразу полюбил  его,  сначала,  правда,  не  как
учителЯ истины, найти которую в твоей –еркви Я отчаЯлсЯ, но как человека  ко
мне благожелательного.џ прилежно слушал его беседы с народом не с той целью,
с какой  бы  следовало,  а  как  бы  присматриваЯсь,  соответствует  ли  его
красноречие своей славе, преувеличено ли оно похвалами или недооценено; Я  с
величайшим  вниманием  ловил  его  слова   и   беззаботно   пренебрегал   их
содержанием. џ наслаждалсЯ прелестью его  речи,  более  ученой,  правда,  но
менее Яркой и привлекательной по форме, чем речь ”авста.  Џо  содержанию  их
нельзЯ  было  и  сравнивать:  один  заблудилсЯ  в  манихейской  лжи;  другой
спасительно учил спасению. Ќо "далеко спасение от грешников",  каким  Я  был
тогда, и, однако, исподволь и сам того не знаЯ, приближалсЯ Я к нему.


XIV.

     24. •отЯ Я и не старалсЯ изучить то, о чем он говорил, а  хотел  только
послушать, как он говорит (эта пустаЯ забота о  словах  осталась  у  менЯ  и
тогда, когда Я отчаЯлсЯ, что человеку может быть открыта дорога к ’ебе),  но
в душу мою разом со словами, которые Я принимал радушно, входили и мысли,  к
которым Я был равнодушен. џ не мог  отделить  одни  от  других.  €  когда  Я
открывал сердце свое тому, что было сказано красно, то тут же входило в него
и то, что было сказано истинного - входило, правда, постепенно. Џрежде всего
мне начало казатьсЯ, что эти мысли можно защищать, и Я перестал думать,  что
только по бесстыдству  можно  выступать  за  православную  веру,  отстаивать
которую  против  манихейских  нападок,  по  моим  прежним   понЯтиЯм,   было
невозможно.  Ћсобенно  подействовало  на   менЯ   неоднократное   разрешение
загадочных мест  ‚етхого  ‡авета;  их  буквальное  донимание  менЯ  убивало.
“слышав объЯснение многих текстов из этих книг в  духовном  смысле,  Я  стал
укорЯть себЯ за то отчаЯние, в которое пришел когда-то, уверовав,  что  тем,
кто презирает и осмеивает ‡акон и Џророков, противостоЯть вообще  нельзЯ.  џ
не думал, однако, что мне следует держатьсЯ церковного пути: у  православной
веры есть ведь свой ученые защитники, которые подробно и разумно опровергнут
то, чего Я держалсЯ, раз защищающиесЯ стороны равны  по  силе.  ЏравославнаЯ
вера не казалась мне побежденной, но еще не предстала победительницей.
     25. ’огда же Я приложил все силы к тому, чтобы  попытатьсЯ  как-либо  с
помощью верных доказательств изобличить манихейскую  ложь.  …сли  бы  Я  мог
представить  себе  духовную  субстанцию,  то,  конечно,  все  их  построениЯ
развалились бы, и Я отбросил бы их прочь, но Я не мог. џ  стал,  однако,  по
тщательном рассмотрении и сравнении, приходить к заключению, что большинство
философов гораздо вернее думали о самом мире и обо всей  природе,  доступной
нашим телесным чувствам. €так, по примеру академиков (как  их  толкуют),  во
всем сомневаЯсь и ни к чему не пристав, Я решил все же покинуть манихеев:  Я
не считал возможным в этот период своих сомнений оставатьсЯ в секте, которой
Я уже предпочел некоторых философов; этим  философам,  однако,  Я  отказалсЯ
доверить  лечение  своей  расслабленной  души,  потому  что  они  не   знали
спасительного  имени  •ристова.  €  Я   решил   оставатьсЯ   катехуменом   в
Џравославной –еркви, завещанной мне родителЯми, пока  не  засветитсЯ  передо
мной что-то определенное, к чему Я и направлю путь.


     I. Љнига шестаЯ


     1. Ќадежда моЯ от юности моей, где ’ы был и куда удалилсЯ? ђазве не  ’ы
сотворил менЯ, не ’ы отличил, от животных и сделал разумнее небесных птиц? а
Я "ходил во мраке по скользким стезЯм"; Я искал ’ебЯ вне себЯ и  не  находил
"Ѓога сердца моего" и дошел "до глубины морской", разуверившись и отчаЯвшись
в том, что можно найти истину.
     Љо мне приехала моЯ мать, сильнаЯ своим благочестием;  она  последовала
за мной по суше и по морю, уповаЯ на  ’ебЯ  во  всех  опасностЯх.  ‚о  времЯ
бедствий на  море  она  утешала  самих  морЯков,  которые,  обычно,  утешают
путешественников, когда, незнакомые с морем, они приходЯт  в  смЯтение:  она
обещала им благополучное прибытие потому, что ’ы обещал ей это в видении.
     Ћна нашла менЯ в большой опасности:  отыскать  истину  Я  отчаЯлсЯ.  Ћт
сообщениЯ моего, что Я уже не манихей, но и не православный христианин,  она
не преисполнилась радости будто от нечаЯнного известиЯ: мое жалкое положение
оставлЯло ее спокойной в этом отношении; она оплакивала менЯ, как  умершего,
но которого ’ы должен воскресить;  она  представлЯла  ’ебе  менЯ,  как  сына
вдовы, лежавшего на смертном одре, которому ’ы сказал: "ћноша, тебе  говорю,
встань" - и он ожил и "стал говорить, и ’ы отдал его  матери  его".  Џоэтому
сердце ее не затрепетало в бурном восторге, когда она услышала,  что  уже  в
значительной части совершилось то, о чем она ежедневно со  слезами  молилась
’ебе; истины Я еще не нашел, но ото лжи уже ушел. Ѓудучи  уверена,  что  ’ы,
обещавший целиком исполнить ее молитвы, довершишь  и  остальное,  она  очень
спокойно, с полной убежденностью ответила мне, что раньше, чем она уйдет  из
этой жизни, она увидит  менЯ  истинным  христианином:  она  верит  этому  во
•ристе.
     ’олько это и сказала она мне; ’ебе же, €сточник милосердиЯ,  воссылала,
еще чаще слезные молитвы, да ускоришь помощь ‘вою и  осветишь  потемки  мои.
…ще прилежнее ходила она в церковь и,  не  отрываЯсь,  слушала  ЂмвросиЯ  "у
источника воды, текущей в жизнь вечную".  Ћна  любила  этого  человека,  как
ангела ЃожиЯ, узнав, что это он довел менЯ пока что до сомнений и колебаний;
она уверенно ожидала, что Я оправлюсь от  болезни  и  стану  здоров,  пройдЯ
через этот  промежуточный  и  самый  опасный  час,  который  врачи  называют
критическим.

II.

     2. Ћднажды, по заведенному в Ђфрике порЯдку,  она  принесла  к  могилам
свЯтых кашу, хлеб и чистое вино. Џривратник не принЯл  их.  “знав,  что  это
запрет епископа, она принЯла его распорЯжение так  послушно  и  почтительно,
что Я сам удивилсЯ, как легко она стала осуждать собственный  обычай,  а  не
рассуждать о его запрете. „уша ее не лежала к выпивке, и любовь  к  вину  не
подстрекала ненавидеть истину,  как  это  бывает  с  большинством  мужчин  и
женщин, которых от трезвых напевов тошнит как пьЯниц от воды. Ћна  приносила
корзину с установленной едой, которую следовало сначала  отведать,  а  потом
раздать, а длЯ себЯ оставлЯла только один маленький кубок, разведенный водой
по ее трезвенному вкусу. €з него и отпивала она в знак  уважениЯ  к  обычаю;
если надобно было таким же образом почтить памЯть многих  почивших,  то  она
обносила этот самый кубок по всем могилам; понемногу прихлебываЯ  не  только
очень жидкое, но и очень теплое вино, она принимала, таким образом,  участие
в общей трапезе, ища в ней благочестивого служениЯ, а не наслаждениЯ.
     €так, узнав, что славный проповедник и страж благочестиЯ запретил  этот
обычай даже тем, кто трезвенно справлЯл  его,  -  не  надо  давать  пьЯницам
случаЯ напиватьсЯ до бесчувствиЯ, - кроме  того,  эти  своеобразные  поминки
очень напоминали Языческое суеверие, - мать моЯ очень охотно  отказалась  от
него: она выучилась приносить к могилам  мучеников  вместо  корзины,  полной
земных плодов, сердце, полное чистых обетов, и оделЯть бедных в  меру  своих
средств. ’ам причащались ’ела  ѓосподнЯ;  подражаЯ  ведь  страстЯм  ѓоспода,
принесли себЯ в жертву и получили венец мученики.
     Њне кажетсЯ, однако, ѓосподи Ѓоже мой, - и сердце мое  в  этом  открыто
перед ’обой - мать моЯ, может быть, не так легко согласилась  бы  отвергнуть
эту привычку, если бы запрет наложил другой человек, которого она любила  бы
не так, как ЂмвросиЯ, которого любила чрезвычайно за  мое  спасение.  Ћн  же
любил ее за благочестивый образ жизни, за усердие, с которым  она  неизменно
посещала церковь, "пламенеЯ духом" к добрым делам. “ него часто при  встрече
со мной вырывались похвалы ей, и он поздравлЯл менЯ с тем, что у менЯ  такаЯ
мать; он не знал, что у нее за  сын,  сын,  который  во  всем  сомневалсЯ  и
считал, что невозможно найти "путь жизни".


III.

     3. џ не стенал еще, молЯсь, чтобы ’ы помог мне,  но  душа  моЯ  жила  в
напрЯженном искании и беспокойном размышлении. ‘амого ЂмвросиЯ Я  с  мирской
точки зрениЯ почитал счастливцем за тот почет, который ему  воздавали  люди,
облеченные высокой властью; тЯгостным только казалось мне его  безбрачие.  Ђ
какие надежды он питал, какую борьбу вел против  соблазнов  своего  высокого
положениЯ; чем утешалсЯ в  бедствиЯх;  какую  сочную  радость  переживало  и
передумывало сердце  его  от  вкушениЯ  ’воего  хлеба,  об  этом  Я  не  мог
догадатьсЯ, и опыта в этом у менЯ не было.
     € он не знал о бурЯх моих и о западне,  мне  расставленной.  џ  не  мог
спросить у него, о чем хотел и как хотел, потому что  нас  всегда  разделЯла
толпа занЯтых людей, которым он помогал в их затруднениЯх. Љогда их с ним не
было, то в этот очень малый промежуток времени  он  восстанавливал  телесные
силы необходимой пищей, а чтением - духовные.  Љогда  он  читал,  глаза  его
бегали по страницам, сердце доискивалось до смысла, а голос и Язык  молчали.
—асто, зайдЯ к нему (доступ был открыт всЯкому, и не было обычаЯ докладывать
о приходЯщем), Я заставал его не иначе, как за  этим  тихим  чтением.  „олго
просидев  в   молчании   (кто   осмелилсЯ   бы   нарушить   такую   глубокую
сосредоточенность?),  Я  уходил,  догадываЯсь,  что  он   не   хочет   ничем
отвлекатьсЯ в течение того короткого времени, которое  ему  удавалось  среди
оглушительного гама чужих дел улучить длЯ собственных умственных занЯтий. Ћн
боЯлсЯ, вероЯтно, как бы ему не пришлось давать жадно  внимающему  слушателю
разъЯснений по поводу темных места  прочитанном  или  же  занЯтьсЯ  разбором
каких-нибудь трудных вопросов и, затратив на это времЯ, прочесть меньше, чем
ему бы хотелось. —итать молча было длЯ него хорошо  еще  и  потому,  что  он
таким образом сохранЯл голос, который у него  часто  становилсЯ  хриплым.  ‘
какими бы намерениЯми он так ни поступал, во всЯком случае  поступал  он  во
благо.
     4.  Њне,  конечно,  не  представлЯлось  никакой  возможности   подробно
расспросить, о чем мне хотелось; как думал он об этом в сердце своем, свЯтом
’воем прорицалище. Ѓывали только короткие разговоры. ‚олнению  моему,  чтобы
отхлынуть, требовалась беседа на досуге, а его у ЂмвросиЯ никогда не бывало.
џ слушал его в народе, каждое воскресенье, "верно преподающего слово истины"
и, все больше и  больше  утверждалсЯ  в  мысли,  что  можно  распутать  "все
клеветнические хитросплетениЯ, которые те обманщики сплетали во вражде своей
против ЏисаниЯ.
     Љогда Я увидел,  что  духовными  детьми  ’воими,  которых  ’ы  возродил
благодатью  Ћт  Њатери  –еркви,  создание  человека  по  образу  ’воему   не
понимаетсЯ так, будто ’ы ограничил себЯ обликом человеческого тела  (хотЯ  Я
еще не подозревал, даже  отдаленно,  даже  гадательно,  что  такое  духовнаЯ
субстанциЯ), то Я и покраснел от стыда и обрадовалсЯ, что столько  лет  лаЯл
не на Џравославную –ерковь,  а  на  выдумки  плотского  воображениЯ.  џ  был
дерзким нечестивцем: Я должен был  спрашивать  и  учитьсЯ,  а  Я  обвинЯл  и
утверждал.
     ’ы же, пребывающий в вьйпних и рЯдом, самый далекий и самый близкий,  у
которого нет больших и меньших членов, который повсюду весь и  не  ограничен
ни одним местом, ’ы не имеешь, конечно, этого телесного облика,  и,  однако,
"’ы создал человека по образу ’воему",  и  вот  он  -  с  головы  до  ног  -
ограничен определенным местом.


IV.

     5. ’ак как Я не знал, каким образом возник  этот  образ  ’вой,  то  мне
надлежало стучатьсЯ и предлагать вопросы, как об этом следует думать,  а  не
дерзко утверждать, будто вот так  именно  и  думают.  ‡абота  о  том,  чтобы
ухватитьсЯ за что-то  достоверное,  грызла  менЯ  тем  жесточе,  чем  больше
стыдилсЯ Я, что менЯ так долго дурачили и обманывали обещанием  достоверного
знаниЯ,  и  Я  болтал  с  детским  воодушевлением  и  недомыслием,  объЯвлЯЯ
достоверным столько недостоверного! ’олько позднее мне выЯснилась эта  ложь.
„остоверным, однако, было длЯ менЯ то, что  все  это  недостоверно,  а  мною
раньше принималось за достоверное, когда Я слепо накидывалсЯ на Џравославную
–ерковь ’вою и обвинЯл ее: учит ли она истине, Я еще не знал, но уже  видел,
что она учит не тому, за что Я осыпал ее тЯжкими обвинениЯми. ’аким образом,
приведен был Я к смущению и к обращению: Я радовалсЯ.  ѓосподи,  что  …динаЯ
–ерковь, ’ело …диного ‘ына ’воего, в которой мне,  младенцу,  наречено  было
имЯ •ристово, не забавлЯетсЯ детской игрой и по здравому  учению  своему  не
запихивает ’ебЯ,  ’ворца  вселенной,  в  пространство,  пусть  огромное,  но
ограниченное отовсюду очертаниЯми человеческого тела.
     6. џ радовалсЯ также, что мне предлагалось, читать книги ‚етхого ‡авета
другими глазами, чем раньше: книги эти  ведь  казались  мне  нелепыми,  и  Я
изобличал мнимые мысли свЯтых ’воих, мысливших-на самом деле вовсе не так. џ
с удовольствием слушал, как Ђмвросий часто повторЯл  в  своих  проповедЯх  к
народу, усердно рекомендуЯ, как правило: "буква убивает, а дух  животворит".
Љогда, снимаЯ таинственный покров, он объЯснЯл в духовном смысле  те  места,
которые, будучи понЯты буквально, казались мне проповедью извращенности,  то
в его словах ничто  не  оскорблЯло  менЯ,  хотЯ  мне  еще  было  неизвестно,
справедливы ли эти слова. џ удерживал сердце свое от согласиЯ с чем бы то ни
было, боЯсь свалитьсЯ в бездну, и это висение в воздухе менЯ вконец убивало.
џ хотел быть уверен в том, чего Я не видел, так же, как был уверен, что семь
да три десЯть. џ не был настолько безумен, чтобы считать и  это  утверждение
недоступным длЯ  пониманиЯ,  но  Я  хотел  постичь  остальное  так  же,  как
сложение, будь это нечто телесное, но удаленное от моих внешних чувств,  или
духовное, которое Я не умел представить себе иначе, как в телесной оболочке.
€злечитьсЯ Я мог бы верою, котораЯ как-то  направила  бы  мой  проЯснившийсЯ
умственный взор к истине ’воей, всегда пребывающей и ни в  чем  не  терпЯщей
ущерба. Љак бывает, однако, с человеком, который  попав  на  плохого  врача,
боитсЯ доверитьсЯ хорошему, так было и смоей больной  душой;  она  не  могла
излечитьсЯ ничем, кроме веры, и отказывалась от лечениЯ, чтобы не поверить в
ложь; она сопротивлЯлась руке ’воей, а ’ы приготовил лекарство  веры,  излил
его на все болезни мира и сообщил ему великую действенность.


V.

     7. ‘ этого времени, однако, Я стал  предпочитать  православное  учение,
понЯв, что в его повелении верить  в  то,  чего  не  докажешь  (может  быть,
доказательство и существует, но, пожалуй, не длЯ всЯкого, а может, его вовсе
и нет), больше скромности и  подлинной  правды,  чем  в  издевательстве  над
доверчивыми людьми. которым заносчиво обещают знание,  а  потом  приказывают
верить множеству нелепейших басен, доказать  которые  невозможно.  Ђ  затем,
ѓосподи, ’ы постепенно умирил  сердце  мое,  касаЯсь  его  столь  кроткой  и
жалостливой рукой. џ стал соображать, как бесчисленны ЯвлениЯ, в подлинность
которых Я верю, но которые Я  не  видел  и  при  которых  не  присутствовал:
множество исторических событий, множество городов  и  стран,  которых  Я  не
видел; множество случаев, когда Я верил друзьЯм, врачам, разным людЯм, - без
этого довериЯ мы вообще не могли бы  действовать  и  жить.  Ќаконец,  Я  был
непоколебимо уверен в том, от каких родителей Я происхожу: Я не мог бы этого
знать, не поверь Я другим на слово. ’ы убедил менЯ,  что  обвинЯть  надо  не
тех, кто верит Љнигам ’воим, которые ’ы облек таким значением длЯ всех почти
Ќародов, а тех, кто им не верит, и что не  следует  слушать  людей,  которые
могут сказать: "Ћткуда ты знаешь, что эти Љниги были преподаны человеческому
роду „ухом Ѓожиим, истинным и исполненным правды?" Љак раз  в  это  самое  и
нужно было  мне  целиком  поверить,  потому  что  никакаЯ  едкость  коварных
вопросов, рассеЯнных по многим читанным мною философским сочинениЯм,  авторы
которых спорили между собой, не могла исторгнуть у менЯ, хотЯ на времЯ, веры
в ’вое существование и в то, что ’ы управлЯешь человеческими  делами:  Я  не
знал только, что ’ы есть.
     8. ‚ера моЯ была иногда крепче, иногда слабее, но всегда верил  Я  и  в
то, что ’ы есть, и в то, что ’ы заботишьсЯ  о  нас,  хотЯ  и  не  знал,  что
следует думать о субстанции ’воей, и не знал, какой путь ведет или  приводит
к ’ебе. Ќе имеЯ Ясного разума,  бессильные  найти  истину,  мы  нуждаемсЯ  в
авторитете ‘вЯщенного ЏисаниЯ; Я стал верить, что  ’ы  не  придал  бы  этому
Џисанию такого повсеместного исключительного значениЯ,  если  бы  не  желал,
чтобы с его помощью приходили к вере в ’ебЯ и с его
     помощью искали ’ебЯ. “слышав правдоподобные объЯснениЯ  многих  мест  в
этих книгах, Я понЯл, что под нелепостью, так часто менЯ в них оскорблЯвшей,
кроетсЯ глубокий и таинственный смысл. Џисание начало казатьсЯ мне тем более
достойным уважениЯ и благоговейной веры, что оно всем было открыто, и  в  то
же времЯ хранило достоинство своей тайны длЯ ума более глубокого; по  своему
общедоступному словарю и совсем простому Языку оно было Љнигой  длЯ  всех  и
заставлЯло напрЯженно думать тех, кто не легкомыслен сердцем; оно раскрывало
объЯтиЯ всем и через узкие ходы препровождало к ’ебе немногих, - их  впрочем
горазда больше, чем было  бы,  не  вознеси  Џисание  на  такую  высоту  свой
авторитет, не прими оно такие толпы людей в свое свЯтое смиренное лоно.
     џ думал об этом - и ’ы был со мной; Я вздыхал - и ’ы слышал менЯ;  менЯ
кидало по волнам - и ’ы руководил мною; Я шел широкой мирской дорогой, но ’ы
не покидал менЯ.


VI.

     9. џ жадно стремилсЯ к почестЯм, к деньгам, к браку, и ’ы смеЯлсЯ  надо
мной. ќти желаниЯ заставлЯли менЯ испытывать горчайшие затруднениЯ;  ’ы  был
ко мне тем милостивее, чем меньше позволЯл находить усладу там, где не  было
’ебЯ.
     Џосмотри в сердце мое, ѓосподи: ’ы ведь захотел, чтобы  Я  вспомнил  об
этом и исповедалсЯ ’ебе. „а прилепитсЯ сейчас к ’ебе душа  моЯ,  которую  ’ы
освободил из липкого клеЯ смерти. Љак она была несчастна! ’ы  поражал  ее  в
самое больное место, да оставит все и обратитсЯ к ’ебе, Љоторый выше всего и
без Љоторого ничего бы  не  было;  да  обратитсЯ  и  исцелитсЯ.  Љак  был  Я
ничтожен, и как поступил ’ы, чтобы Я в  тот  день  почувствовал  ничтожество
мое! џ собиралсЯ произнести похвальное слово императору; в  нем  было  много
лжи, и людей, понимавших это, оно ко мне, лжецу, настроило бы  благосклонно.
џ задыхалсЯ от этих забот и лихорадочного наплыва изнурЯющих размышлений.  €
вот, проходЯ по какой-то из медиоланских улиц, Я заметил нищего; он, видимо,
уже подвыпил и весело шутил. џ вздохнул и заговорил с друзьЯми,  окружавшими
менЯ, о том, как мы страдаем от собственного безумиЯ; уЯзвлЯемые  желаниЯми,
волоча за собою ношу собственного несчастьЯ и при этом еще  его  увеличиваЯ,
ценою всех своих мучительных усилий, вроде моих тогдашних, хотим мы  достичь
только одного: спокойного счастьЯ. ќтот нищий опередил нас; мы, может  быть,
никогда до нашей цели и не дойдем.  Ћн  получил  за  несколько  выклЯнченных
монет то, к чему Я добиралсЯ таким мучительным, кривым, извилистым  путем  -
счастье преходЯщего благополучиЯ. “ него, правда, не было настоЯщей радости,
но та, которую Я искал на путЯх своего тщеславиЯ, била много лживее.  €  он,
несомненно, веселилсЯ, а Я был в тоске; он был  спокоен,  менЯбила  тревога.
…сли бы кто-нибудь стал у менЯ допытыватьсЯ, что Я предпочитаю: ликовать или
боЯтьсЯ, Я ответил бы: "ликовать". …сли бы менЯ спросили опЯть:  предпочитаю
Я быть таким, как этот нищий, или таким, каким Я  был  в  ту  минуту,  то  Я
все-таки выбрал бы  себЯ,  замученного  заботой  и  страхом,  выбрал  бы  от
развращенности. ђазве была тут правда? џ не  должен  был  предпочитать  себЯ
ему, потому что был ученее: наука не  давала  мне  радости,  Я  искал  с  ее
помощью, как угодить людЯм - не длЯ того, чтобы их научить, а только,  чтобы
им угодить. Џоэтому посохом учениЯ ’воего "’ы и сокрушал кости мои".
     10. Џрочь от менЯ те, кто скажет душе моей: "…сть разница в  том,  чему
человек радуетсЯ. ’от нищий находил радость в выпивке; ты жаждал  радоватьсЯ
славе". Љакой славе, ѓосподи? не той, котораЯ в ’ебе. Љак та радость не была
настоЯщей, так не была настоЯщей и моЯ слава; она только больше кружила  мне
голову. Ќищий должен был в ту же ночь  проспатьсЯ  от  своего  опьЯнениЯ;  Я
засыпал и просыпалсЯ  в  моем;  буду  и  впредь  засыпать  в  нем  и  в  нем
просыпатьсЯ - посмотри, сколько дней! џ знаю, что есть разница в  том,  чему
человек радуетсЯ: радость верующего и надеющегосЯ несравнима с  этой  пустой
радостью. € тогда, однако, нельзЯ было нас сравнивать.  ђазумеетсЯ,  он  был
счастливее и не только потому, что веселье било в нем  через  край,  а  менЯ
глодали заботы, но и потому, что он раздобыл себе вина, осыпаЯ людей добрыми
пожеланиЯми, а Я ложью искал утолить свою спесь. џ  много  говорил  тогда  в
этом жсе смысле с моими близкими, часто судил по таким поводам о собственном
состоЯнии; находил, что мне худо, горевал об этом и тем  еще  удваивал  свое
горе. Ђ если счастье улыбалось мне, то мне скучно было  ловить  его,  потому
что оно улетало раньше, чем удавалось его схватить.


VII.

     11. џ вздыхал об этом вместе  с  моими  друзьЯми,  с  которыми  жил,  и
особенно откровенно разговаривал с Ђлипием и Ќебридием. Ђлипий был родом  из
того же муниципиЯ, что и Я, происходил из муниципальной знати и  был  моложе
менЯ возрастом. Ћн училсЯ у менЯ, когда Я начал преподавать в нашем городе и
позже в Љарфагене, и очень любил менЯ, считаЯ добрым и ученым  человеком;  Я
же  любил  его  за  врожденные  задатки   ко   всему   доброму,   достаточно
обнаружившиесЯ в нем, когда был он еще  совсем  юн.  ‚одоворот  карфагенской
безнравственностк с ее пылким увлечением  пустыми  зрелищами  втЯнул  его  в
цирковое помешательство, и оно закружило его жалостным образом. ‚ то времЯ Я
был занЯт преподаванием риторики в городской школе. Ћн еще не училсЯ у  менЯ
по причине некоторой натЯнутости, возникшей между мною и его отцом. џ узнал,
что он  одержим  губительной  любовью  к  цирку,  и  тЯжко  опечалилсЯ,  мне
казалось, что юноша, подававший такие надежды, обречен на гибель,  если  уже
не погиб. “ менЯ не было никакой возможности ни уговорить его,  ни  удержать
силой - по дружеский ли благожелательности или по праву учителЯ. џ  полагал,
что он относитсЯ ко мне так же, как и отец, но он  был  настроен  иначе.  Ќе
считаЯсь с отцовской волей, он начал здороватьсЯ со мной и заходить ко мне в
аудиторию: послушает менЯ и уйдет.
     12. “ менЯ выпало из памЯти поговорить с ним о том, чтрбы он не  убивал
своих  превосходных  дарований  слепым  и  пагубным  пристрастием  к  пустым
забавам. ’ы же, ѓосподи, Љоторый стоишь у кормила всего сотворенного  ’обой,
’ы не забыл будущего служителЯ ’воего. …го исправление должно быть приписано
Явно ’ебе, но совершил ’ы его через менЯ, без моего ведома.
     Ћднажды, когда Я сидел на  обычном  месте,  а  передо  мной  находились
ученики, Ђлипий  вошел,  поздоровалсЯ,  сел  и  углубилсЯ  в  наши  занЯтиЯ.
‘лучайно в руках у менЯ оказалсЯ  текст,  который,  показалось  мне,  удобно
поЯснить примером, заимствованным из цирковой жизни;  чтобы  сделать  мысль,
которую Я старалсЯ внедрить, приЯтнее  и  понЯтнее,  Я  едко  осмеЯл  людей,
находившихсЯ в плену у этого безумиЯ. ’ы знаешь, ѓосподи, что в ту минуту  Я
не думал о том, как излечить ЂлипиЯ от этой заразы. Ћн же  сразу  отнес  эти
слова к себе и решил, что они были сказаны только ради него. „ругой, услышав
их, вспыхнул бы гневом на менЯ,  но  честный  юноша,  услышав  их,  вспыхнул
гневом на себЯ и еще горЯчее привЯзалсЯ ко мне. ’ы ведь  сказал  когда-то  и
включил это слово в Џисание: "обличай мудрого, и он возлюбит тебЯ". Ђ Я и не
обличал его, но ’ы, пользуЯсь всеми, с ведома и без ведома их, в целЯх  ’ебе
известных - и цели эти всегда справедливы, - превратил слова мои и  мысли  в
горЯщие угли, чтобы выжечь гниль в душе, подающей добрые надежды, и исцелить
ее. Џусть не восхвалЯет ’ебЯ тот, кто не видит милосердиЯ ’воего, которое  Я
исповедую ’ебе из глубины сердца своего.
     Џосле моих слов он вырвалсЯ из этой глубокой Ямы, куда с  удовольствием
влез, наслаждаЯсь собственным  самоослеплением;  мужественное  самообладание
встрЯхнуло его душу, и с нее слетела всЯ цирковаЯ грЯзь; в цирк он больше не
показывалсЯ. ‡атем он преодолел сопротивление отца, не желавшего, чтобы  сын
имел менЯ своим учителем; отец отступили уступил. Ќачав у  менЯ  опЯть  свое
учение, он вместе со мной запуталсЯ в манихейском суеверии: ему нравилась их
хваленаЯ воздержанность, которую он считал подлинной и настоЯщей. Ђ была она
коварной и соблазнительной, уловлЯющей драгоценные  души,  не  умеющие  пока
прикоснутьсЯ  к  высотам  истинной  добродетели;  они   легко   обманывались
внешностью добродетели, мнимой и поддельной.


VIII.

     13. Ќе оставлЯЯ, конечно, того земного  пути,  о  котором  ему  столько
напели родители, он раньше менЯ  отправилсЯ  в  ђим  изучать  право,  и  там
захватила его  невероЯтным  образом  невероЯтнаЯ  жадность  к  гладиаторским
играм.
     Џодобные зрелища  были  ему  отвратительны  и  ненавистны.  Ћднажды  он
случайно  встретилсЯ  по  дороге   со   своими   друзьЯми   и   соучениками,
возвращавшимисЯ  с  обеда,  и  они,  несмотрЯ  на   его   резкий   отказ   и
сопротивление, с ласковым насилием увлекли его в амфитеатр. ќто были как раз
дни жестоких и смертоубийственных игр. "…сли вы тащите мое тело в это  место
и там его усадите, - сказал Ђлипий, - то неужели вы  можете  заставить  менЯ
впитьсЯ душой и глазами в это зрелище? џ буду присутствовать, отсутствуЯ,  и
таким образом одержу победу и над ним, и над вами". “слышав это, они тем  не
менее повели его с собой, может быть, желаЯ как раз испытать, сможет  ли  он
сдержать свои слова. ЏридЯ, они расселись, где  смогли;  все  вокруг  кипело
свирепым наслаждением. Ћн, сомкнув глаза свои, запретил душе броситьсЯ в эту
бездну зла;  о,  если  бы  заткнул  он  и  уши!  Џри  каком-то  случае  боЯ,
потрЯсенный неистовым воплем всего народа  и  побежденный  любопытством,  он
открыл глаза, готовый как будто пренебречь любым зрелищем, какое бы  ему  ни
представилось. € душа  его  была  поражена  раной  более  тЯжкой,  чем  тело
гладиатора, на которого он захотел посмотреть;  он  упал  несчастливее,  чем
тот, чье падение вызвало крик, ворвавшийсЯ в его уши и  заставивший  открыть
глаза: теперь можно было поразить и низвергнуть эту  душу,  скорее  дерзкую,
чем сильную, и тем более немощную, что  она  полагалась  на  себЯ  там,  где
должна была положитьсЯ на ’ебЯ. Љак только увидел он эту  кровь,  он  упилсЯ
свирепостью; он не отвернулсЯ, а глЯдел, не отводЯ глаз; он  неистовствовал,
не замечаЯ того; наслаждалсЯ преступной борьбой, пьЯнел кровавым  восторгом.
Ћн был уже не тем человеком, который пришел, а одним  из  толпы,  к  которой
пришел, настоЯщим товарищем тех, кто его привел. —его  больше?  Ћн  смотрел,
кричал, горел и унес с собои безумное желание, гнавшее его  обратно.  ’еперь
он не только ходил с теми, кто первоначально увлек его за собой: он опережал
их и влек за собой других. € отсюда вырвал его ’ы мощной и милосердной рукой
и научил его надеЯтьсЯ не на себЯ, а на ’ебЯ; только случилось  это  гораздо
позднее.


IX.

     14. ‚ памЯти его осталсЯ этот случай, как лекарство на будущее.  ’о  же
было и с другим происшествием.
     Ћн тогда еще училсЯ у менЯ в Љарфагене. 0днажды в полдень обдумывал  он
на форуме декламацию, которую должен был произнести, - это обычное  школьное
упражнение, - и ’ы допустил, чтобы его как вора, схватили сторожа форума.

     „умаю, ѓосподи, что ’ы разрешил это только по одной причине: пусть этот
муж, столь великий в будущем,  рано  узнает,  что  нельзЯ  быть  опрометчиво
доверчивым при разборе дела и нельзЯ  человеку  с  легким  сердцем  осуждать
человека.
     Ћн прогуливалсЯ перед судилищем один, со  своими  дощечками  и  стилем,
когда какой-то юноша, тоже школьник, оказавшийсЯ настоЯщим вором, подошел со
спрЯтанным топором незаметно длЯ  ЂлипиЯ  к  свинцовой  решетке  над  улицей
ћвелиров и стал обрубать свинец. “слышав стук топора, ювелиры,  находившиесЯ
внизу, заволновались и послали людей схватить  того,  кто  будет  застигнут.
“слышав голоса, вор бросил свое орудие, боЯсь, что его  с  ним  задержат,  и
убежал. Ђлипий не видел, как он вошел, но как выходил, заметил;  видел,  что
тот удирает. †елаЯ узнать, в чем дело, он подошел к тому же месту и, стоЯ, с
изумлением рассматривал найденный топор. Џосланные находЯт ЂлипиЯ одного; он
держит в руках топор, на стук которого они прибежали; его хватают, тащат  и,
хвастаЯсь, что поймали на месте преступлениЯ  вора,  в  сопровождении  толпы
людей, живших около форума, ведут представить судье.
     15. Ќа этом и кончилсЯ урок. ’ы  тут  же,  ѓосподи,  пришел  на  помощь
невинности, свидетелем которой был один ’ы. Љогда его вели -  в  темницу  ли
или на пытку - с ним повстречалсЯ архитектор, бывший главным надзирателем за
общественными зданиЯми. Џровожатые чрезвычайно  обрадовались  этой  встрече,
потому что, когда с форума что-то пропадало, то он неизменно подозревал их в
краже: пусть, наконец, он узнает, кто это делал. —еловек  этот  часто  видел
ЂлипиЯ в доме одного сенатора, к которому хаживал; он сразу же узнал ЂлипиЯ;
взЯв за руку, вывел из толпы, стал  расспрашивать,  почему  стрЯслась  такаЯ
беда, и услышал, что произошло. Ћн приказал идти за  собою  всему  собранию,
грозно шумевшему и волновавшемусЯ. Џодошли к дому юноши, совершившего кражу;
у ворот стоЯл раб. Ѓыл  это  совсем  мальчик;  ему  и  в  голову  не  пришло
испугатьсЯ за своего  хозЯина,  а  рассказать  обо  всем  он  мог,  так  как
сопровождал хозЯина на форуме.  Ђлипий  припомнил  его  и  сообщил  об  этом
архитектору. ’от показал рабу топор и спросил, чей он. "Ќаш",  -  тотчас  же
ответил он, и когда его стали расспрашивать, то он раскрыл и все остальное.
     ’ак перенесено было обвинение на этот дом к смущению толпы, собравшейсЯ
было справлЯть триумф  над  Ђлипием;  будущий  проповедник  ‘лова  ’воего  и
церковный судьЯ во многих делах ушел, обогатившись знанием и опытом.


X.

     16. €так, Я застал его в ђиме; крепкие узы свЯзывали его со мной, и  он
отправилсЯ в Њедиолан, чтобы не покидать менЯ и на практике  применить  свое
значение права; тут он больше следовал желанию родителей, чем своему. Ћн уже
трижды был заседателем и  поражал  остальных  своим  бескорыстием;  его  еще
больше поражали люди, которым золото было дороже  честности.  •арактер  его,
впрочем, подвергали испытанию не только соблазны стЯжаниЯ, но и жало страха.
     ‚ ђиме был он асессором при комите, ведавшем италийскими финансами. Ѓыл
там в это времЯ один могущественнейший  сенатор;  многих  свЯзал  он  своими
благодеЯниЯми или подчинил страхом. Ћн захотел, пользуЯсь, как обычно, своим
могуществом,   дозволить   себе   нечто,   законом   иедозволенное;   Ђлипий
воспротивилсЯ. …му пообещали награду, он посмеЯлсЯ; пригрозили - он  презрел
угрозы. ‚се удивлЯлись этой необыкновенной душе, котораЯ не  желала  себе  в
друзьЯ и  не  боЯлась,  как  недруга,  человека,  широко  известного  своими
бесчисленными возможностЯми и  покровительствовать  и  вредить.  Љомит,  при
котором Ђлипий состоЯл в советниках, хотЯ и сам был против,  он  не  отвечал
сенатору открытым отказом: он сваливал вину на ЂлипиЯ, уверЯЯ,  что  тот  ве
позволЯет ему дать согласие; и на самом деле, если бы комит сам уступил,  то
Ђлипий его бы покинул. Ћдно только пристрастие к науке  чуть  не  соблазнило
его: он  мог  на  судейские  средства  заказывать  себе  книги.  Ћбдумав  по
справедливости, он, однако, повернул решение свое на лучшее,  рассудив,  что
выше правда, котораЯ запрещает, чем власть, котораЯ разрешает.  ќто  мелочь,
но "верный в малом и во многом верен". Ќе может быть пустым слово,  исшедшее
из уст €стины ’воей: "…сли вы в неправедном богатстве  не  были  верны,  кто
поверит вам истинное? и если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?".
     ’аков был человек,  разделЯвший  тогда  мою  жизнь  и  вместе  со  мной
колебавшийсЯ, какой образ жизни ему избрать.
     17. Ќебридий оставил родину, находившуюсЯ по соседству с Љарфагеном,  и
самый  Љарфаген,  где  он  постоЯнно  бывал,  оставил  прекрасную  отцовскую
деревню, оставил родной дом и мать, котораЯ не собиралась следовать за  ним,
и прибыл в Њедиолан только длЯ того, чтобы не расставатьсЯ со мной в  пылком
искании  истины  и  мудрости:  горЯчий  искатель  счастливой  жизни,  острый
исследователь труднейших вопросов, он, как и Я, вздыхал, как и  Я,  металсЯ.
Ќас было трое голодных, дышавших воздухом общей  нищеты,  "ожидаЯ  от  ’ебЯ,
чтобы ’ы дал им пищу во благовремение". Џри  всЯком  горьком  разочаровании,
сопровождавшем, по милосердию ’воему, наши мирские дела,  мы  искали  смысла
своих страданий, и ничего в темноте не видели. Њы отворачивались, вздыхаЯ, и
говорили: "доколе же?" Њы часто говорили это и, говорЯ так, продолжали жить,
как жили, потому что перед нами не маЯчило ничего  верного,  ухватившись  за
что, мы оставили бы нашу прежнюю жизнь.


XI.

     18. џ больше всего удивлЯлсЯ, с тоской припоминаЯ,  как  много  времени
прошло с  моих  девЯтнадцати  лет,  когда  Я  впервые  загорелсЯ  любовью  к
мудрости. џ предполагал, найдЯ ее,  оставить  все  пустые  желаниЯ,  тщетные
надежды и лживые увлечениЯ. € вот мне уже шел тридцатый год, а  Я  оставалсЯ
увЯзшим в той же  грЯзи,  жадно  стремЯсь  наслаждатьсЯ  настоЯщим,  которое
ускользало и рассеивало менЯ. џ говорил: "‡автра Я найду ее, вот она  воочию
предстанет передо мной, Я удержу ее: вот придет ”авст и  все  объЯснит".  Ћ,
великие академики! Ћ том, как жить, ничего  нельзЯ  узнать  верного!  „авай,
однако, поищем прилежнее и не будем отчаиватьсЯ. ‚от уже то, что казалось  в
церковных книгах нелепым, вовсе  не  нелепо;  это  можно  понимать  иначе  и
правильно. “твержусь на той ступени, куда ребенком поставили менЯ  родители,
пока не найду  Явной  истины.  Ќо  где  искать  ее?  Љогда  искать?  Ќекогда
Ђмвросию; некогда читать  мне.  ѓде  искать  самые  книги?  Ћткуда  и  когда
доставать? “ кого брать?
     Ќет, надо все-таки распределить часы, выбрать времЯ длЯ спасениЯ  души.
‚еликаЯ надежда уже поЯвилась у менЯ: православнаЯ вера не учит так,  как  Я
думал и в чем ее попусту обвинЯл: люди, сведущие в  ней,  считают  нечестием
верить, что Ѓог ограничен очертанием  человеческого  тела.  €  Я  сомневаюсь
постучать,  чтобы  открылось  и  остальное.  “тренние  часы  занЯты  у  менЯ
учениками, а что делаю Я в остальные? Џочему не занЯтьсЯ этими вопросами? Ќо
когда же ходить мне на поклон к влиЯтельным. друзьЯм,  в  чьей  поддержке  Я
нуждаюсь? Љогда  приготовлЯть  то,  что  покупают  ученики?  Љогда  отдыхать
самому, отходЯ душой от напрЯженных забот?
     19. Џрочь все; оставим эти пустЯки; обратимсЯ только к поискам  €стины.
†изнь жалка; смертный час неизвестен. …сли он подкрадетсЯ внезапно, как уйду
Я отсюда? где выучу то, чем пренебрег здесь? и  не  придетсЯ  ли  мне  нести
наказание за это пренебрежение? Ђ что,  если  смерть  уберет  все  тревожные
мысли и покончит.со всем? надо и это исследовать. Ќет, не будет так. Ќе зрЯ,
не попусту по всему миру разлилась христианскаЯ вера  во  всей  силе  своего
высокого авторитета. Ќикогда не было бы совершено длЯ  нас  с  Ѓожественного
изволениЯ так много столь великого, если бы со смертью тела исчезала и душа.
—то же медлим, оставив мирские надежды, целиком обратитьсЯ на поиски Ѓога  и
блаженной жизни?
     Џодожди: и этот мир сладостен, в нем  немало  своей  прелести,  нелегко
оборвать тЯгу к нему, а стыдно ведь будет опЯть к нему вернутьсЯ.  Њного  ли
еще мне надо, чтобы достичь почетного званиЯ! Ђ чего здесь больше желать?  “
менЯ немало влиЯтельных друзей;  если  и  не  очень  нажимать  и  не  хотеть
большего, то хоть должность правителЯ провинции Я могу получить. ‘ледует мне
найти  жену  хоть  с  небольшими  средствами,  чтобы  не  увеличивать  своих
расходов. ‚от и предел моих желаний. Њного великих  и  достойных  подражаниЯ
мужей вместе с женами предавались изучению мудрости.
     20. Џока Я это говорил и переменные ветры бросали мое сердце  то  сюда,
то туда, времЯ проходило, Я медлил обратитьсЯ  к  Ѓогу  и  со  днЯ  на  день
откладывал жить в ’ебе, но не откладывал ежедневно  умирать  в  себе  самом.
‹юбЯ счастливую жизнь, Я боЯлсЯ найти ее там, где  она  есть:  Я  искал  ее,
убегаЯ от нее. џ полагал  бы  себЯ  глубоко  несчастным,  лишившись  женских
объЯтий, и не думал, что эту немощь может излечить  милосердие  ’вое:  Я  не
испытал его. џ верил, что воздержание  зависит  от  наших  собственных  сил,
которых Я за собой не замечал; Я не знал, по  великой  глупости  своей,  что
написало: "Ќикто не может быть воздержанным, если  не  дарует  Ѓог".  Ђ  ’ы,
конечно, даровал бы мне это, если бы стон  из  глубины  сердца  поразил  уши
’вои, и Я с твердой верой переложил бы на ’ебЯ заботу свою.


XII.

     21. “держиваЯ менЯ от женитьбы,  Ђлипий  упорно  твердил,  что  если  Я
женюсь, то мы никоим образом не сможем жить вместе,  в  покое  и  досуге,  в
любви к мудрости, согласно нашему давнишнему желанию.  ‘ам  он  был  в  этом
отношении даже тогда на удивление чистым человеком: на пороге  юности  узнал
он плотскую свЯзь, но порвал с ней; от нее у него  остались  скорее  боль  и
отвращение, и с тех пор он жил в строгом воздержаний. џ  же  спорил  с  ним,
приводЯ в пример женатых людей, которые служили мудрости, были угодны Ѓогу и
оставались верными и преданными друзьЯми. Њне, конечно, далеко  было  до  их
душевного величиЯ: скованный плотским недугом, смертельным и  сладостным,  Я
волочил мою цепь, боЯсь ее развЯзать,  и  отталкивал  добрый  совет  и  руку
развЯзывающего, словно прикосновение  к  ране.  Ѓольше  того:  моими  устами
говорил с самим Ђлипием змей;  из  моих  слов  плел  он  заманчивые  сети  и
расставлЯл их на дороге, чтобы в них  запутались  эти  честные  и  свободные
ноги.
     22. Ђлипий удивлЯлсЯ  тому,  насколько  Я  увЯз  в  липком  клее  этого
наслаждениЯ  (а  он  высоко  менЯ  ставил),  ибо  всЯкий   раз,   когда   мы
разговаривали друг с другом по этому поводу, Я утверждал, что никоим образом
не смогу прожить холостым. ‚идЯ его удивление, Я  стал  защищатьсЯ,  говорЯ,
что существует  большаЯ  разница  между  тем,  что  он  испытал  украдкой  и
мимоходом, чего он почти не  помнит  и  чем  поэтому  так  легко,  вовсе  не
тЯготЯсь,  пренебрегает,  и  моей  длительной,  обратившейсЯ  в   сладостную
привычку, свЯзью. …сли бы сюда добавить и честное имЯ супружества, то нечего
бы ему и удивлЯтьсЯ, почему Я не в  силах  презреть  такую  жизнь.  ‚  конце
концов Ђлипий сам захотел вступить в брак,  уступаЯ  отнюдь  не  жажде  этих
наслаждений, а из любопытства. Ћн говорил, что  хочет  узнать,  что  же  это
такое, без чего моЯ жизнь, ему вообще нравившаЯсЯ, кажетсЯ мне не жизнью,  а
мукой. „уша, свободнаЯ от этих уз, изумлЯлась моему рабству и  от  изумлениЯ
шла на то, чтобы  испытать  эту  страсть  и,  может  быть,  от  этого  опыта
скатитьсЯ в то самое рабство,  которому  она  изумлЯлась;  она  ведь  хотела
"обручитьсЯ со смертью", а "кто любит опасность, тот попадает в нее".
     ’о, что украшает супружество: упорЯдоченнаЯ семейнаЯ жизнь и воспитание
детей - привлекало и его и менЯ весьма  мало.  ЊенЯ  держала  в  мучительном
плену,  главным  образом,  непреодолимаЯ  привычка  к  насыщению  ненасытной
похоти; его влекло в плен удивление. ’аковы были мы, пока ’ы, ‚севышний,  не
покидающий вашей земли, не сжалилсЯ над жалкими и не пришел к нам на  помощь
дивными и тайными путЯми.


XIII.

     23. ЊенЯ настоЯтельно заставлЯли  женитьсЯ.  џ  уже  посваталсЯ  и  уже
получил согласие; особенно  хлопотала  здесь  моЯ  мать,  рассчитываЯ,  что,
женившись, Я омоюсь спасительным Љрещением, к которому, ей на радость,  Я  с
каждым днем все больше склонЯлсЯ; в моей вере видела  она  исполнение  своих
молитв и ’воих обещаний. Џо моей просьбе и по собственному желанию ежедневно
взывала она к ’ебе, вопиЯ из глубины сердца, чтобы ’ы в  видении  открыл  ей
что-нибудь относительно моего будущего брака; ’ы никогда этого  не  пожелал.
Ѓыло у нее несколько пустых сновидений, подсказанных  человеческим  разумом,
погруженным в это дело; она рассказывала мне о них пренебрежительно-нес  той
верой, с которой говорила обычно о том, что ’ы Явил ей. Ћна говорила, что по
какому-то неведомому привкусу, объЯснить  который  словами  она  была  не  в
состоЯнии, она распознает разницу между  ’воим  откровением  и  собственными
мечтами.
     Ќа женитьбе настаивали: Я посваталсЯ к  девушке,  бывшей  на  два  года
моложе брачного возраста, а так как она нравилась, то решено было ее ждать.


XIV.

     24. Њы, круг друзей, давно уже составлЯли планы свободной  жизни  вдали
от толпы: беседуЯ о ненавистных тревогах и тЯготах  человеческой  жизни,  мы
почти  укрепились  в  нашем  решении.  ќту  свободную  жизнь  мы  собирались
организовать  таким  образом:  каждый  отдавал  свое   имущество   в   общее
пользование; мы решили составить  из  отдельных  состоЯний  единый  сплав  и
уничтожить  в  неподдельной  дружбе  понЯтиЯ  "моего"  и  "твоего";   единое
имущество,  образовавшеесЯ  из  всех  наших  средств,  должно  было  целиком
принадлежать каждому из нас и всем вместе. ‚  это  общество  нас  собиралось
вступить человек десЯть, и среди нас были люди очень богатые, особенно  один
землЯк мой, ђоманиан, тесно сблизившийсЯ со мной  от  самой  ранней  юности;
тЯжкие превратности в  делах  заставили  его  тогда  прибыть  ко  двору.  Ћн
особенно настаивал на этом обществе, и его уговоры имели большой вес, потому
что его огромное состоЯние значительно превосходило средства  остальных.  Њы
постановили, чтобы два человека, облеченные как бы магистратурой, в  течение
одного года заботились обо всем необходимом,  оставлЯЯ  прочих  в  покое.  Ђ
потом стало нам приходить в голову, допустЯт ли это женушки,  которыми  одни
из нас обзавелись, а Я хотел обзавестись. Џосле этого  весь  план  наш,  так
хорошо  разработанный,  рассыпалсЯ  прахом  и  был  отброшен,  и  мы   снова
обратились к вздохам и стенаниЯм, к хождению по широким и торным путЯм  века
сего, ибо много помыслов жило в сердцах наших, "совет же ѓосподень стоит  во
век". € придерживаЯсь  совета  ‘воего,  ’ы  смеЯлсЯ  над  нашими  планами  и
подготовлЯл ‘вой; "собираЯсь дать нам пищу во благовремение,  раскрыть  руку
‘вою и наполнить души наши благоволением".


XV.

     25. ’ем временем грехи мои  умножились.  Ћторвана  была  от  менЯ,  как
препЯтствие к супружеству, та, с  которой  Я  уже  давно  жил.  ‘ердце  мое,
приросшее к ней, разрезали, и оно кровоточило. Ћна вернулась в  Ђфрику,  дав
’ебе обет не знать другого мужа и оставив со мной  моего  незаконного  сына,
прижитого с ней. џ же, несчастный, не в силах был подражать этой женщине: не
вынесЯ отсрочки - (девушку, за которую Я сваталсЯ,  Я  мог  получить  только
через два года), - Я, стремившийсЯ не к брачной жизни, а раб  похоти,  добыл
себе  другую  женщину,  не  в  жены,  разумеетсЯ.  Ѓолезнь   души   у   менЯ
поддерживалась и длилась, не ослабеваЯ, и даже  усиливаЯсь  этим  угождением
застарелой привычке, гнавшей менЯ под власть жены.  Ќе  заживала  рана  моЯ,
нанесеннаЯ разрывом с  первой  сожительницей  моей:  жгучаЯ  н  остраЯ  боль
прошла, но рана загноилась и продолжала болеть тупо и безнадежно.


XVI.

     26. ’ебе хвала, ’ебе  слава.  €сточник  милосердиЯ.  џ  становилсЯ  все
несчастнее, и ’ы все ближе. Ќадо мной была уже десница ’воЯ, готоваЯ вот-вот
выхватить менЯ из грЯзи и Ћмыть, но Я  не  знал  этого.  Ћт  омута  плотских
наслаждений, еще более глубокого,  менЯ  удерживал  только  страх  смерти  и
будущего ‘уда ’воего, который,  при  всей  смене  моих  мыслей,  никогда  не
покидал моего сердца.
     џ рассуждал с моими друзьЯми, Ђлипием и Ќебридием, о  границе  добра  и
зла; Я отдал бы в душе своей первенство ќпикуру, если бы не верил, что  душа
продолжает жить и после смерти и ей воздаетсЯ по заслугам ее; ќпикур  в  это
верить не желал. € Я спрашивал себЯ; если бы мы  были  бессмертны,  если  бы
жили, постоЯнно  телесно  наслаждаЯсь  и  не  было  страха  это  наслаждение
потерЯть, то почему бы и не быть нам счастливыми и чего  еще  искать?  џ  не
знал, что о великом бедствии как раз и свидетельствует то, что, опустившийсЯ
и слепой, Я не в силах постичь ни света честной добродетели, ни  красоты,  к
которой следует стремитьсЯ бескорыстно и которую не видит плотский глаз; она
видитсЯ внутренним зрением. џ не понимал, несчастный,  из  какого  источника
вытекала сладость беседы даже о таких  гнусностЯх;  почему  Я  не  мог  быть
счастлив без друзей, хотЯ плотских наслаждений было  у  менЯ  тогда  сколько
угодно. ќтих друзей Я любил бескорыстно  и  чувствовал,  что  и  менЯ  любЯт
бескорыстно.
     Ћ пути извилистые! ѓоре дерзкой душе, котораЯ надеЯлась, что,  уйдЯ  от
’ебЯ, она найдет что-то лучшее. Ћна вертелась и поворачивалась и с  боку  на
бок, и на спину, и на живот - все жестко. ‚ ’ебе одном покой.
     € вот ’ы здесь, ’ы освобождаешь от жалких заблуждений и ставишь нас  на
дорогу ‘вою, и утешаешь, и говорить: "Ѓегите, џ понесу вас и доведу до  цели
и там вас понесу".


     I. Љнига седьмаЯ


     1. “же умерла моЯ молодость, злаЯ и  преступнаЯ:  Я  вступил  в  зрелый
возраст, и чем больше был в годах, тем мерзостнее становилсЯ в своих  пустых
мечтах. џ не мог представить себе иной сущности, кроме той, которую привыкли
видеть вот эти мои глаза. џ не представлЯл  ’ебЯ,  ѓосподи,  в  человеческом
образе: с тех пор, как Я стал прислушиватьсЯ к  голосу  мудрости;  Я  всегда
бежал таких представлений и радовалсЯ, что нашел ту же веру  в  Џравославной
–еркви ’воей, духовной Њатери нашей. Њне не приходило, однако, в голову, как
иначе представить ’ебЯ. џ пыталсЯ - Я, человек и такой человек - представить
’ебЯ, высочайшего, единого, истинного Ѓога! џ верил всем сердцем, что ’ы  не
подлежишь ни ухудшению, ни ущербу, ни изменению - не знаю, откуда и как,  но
Я отчетливо видел и твердо знал, что ухудшающеесЯ ниже того,  что  не  может
ухудшатьсЯ; Я не колеблЯсь предпочитал недоступное ущербу  тому,  что  может
быть ущерблено; то, что не терпит никакой перемены, лучше  того,  что  может
переменитьсЯ. Џротестовало бурно сердце мое  против  всех  выдумок  моих;  Я
пыталсЯ одним ударом отогнать от своего умственного взора этот грЯзный  рой,
носившийсЯ перед ним, но стоило только ему отойти, как во мгновение ока  он,
свившись, поЯвлЯлсЯ опЯть и кидалсЯ мне в глаза, застЯ свет: Я вынужден  был
представлЯть  себе  даже  то  самое,  не  подлежащее  ухудшению,  ущербу   и
изменению, что Я предпочитал ухудшающемусЯ, ущербному и изменчивому, не  как
человеческое  тело,  правда,  но  как  нечто  телесное   и   находЯщеесЯ   в
пространстве, то ли влитое в мир, то ли  разлитое  и  за  пределами  мира  в
бесконечности. ‚се изъЯтое из пространства Я  мыслил  как  ничто,  но  ничто
абсолютное: это была даже не пустота, какаЯ остаетсЯ, если с какого-то места
убрать тело; останетсЯ ведь место, свободное ото всЯкого тела, землЯного ли,
влажного, воздушного или небесного; тут, однако,  пустое  место  было  неким
пространственным ничто.
     2. ’ак ожирел Я сердцем,  и  сам  не  замечал  себЯ,  считаЯ  вовсе  не
существующим то, что не могло в каком-то отрезке  пространства  растЯнутьсЯ,
разлитьсЯ, собратьсЯ вместе, раздутьсЯ, вообще, принЯть какую-либо форму или
иметь возможность ее принЯть. ‘реди каких форм привыкли блуждать тмои глаза,
среди  таких  же  подобий  блуждало  и  мое  сердце;  Я  не  видел,  что  та
способность, с помощью которой Я создавал эти самые образы, не  есть  нечто,
им подобное: она не могла бы создать их, если бы не была чем-то великим.
     џ  представлЯл  себе  так.  †изнь  жизни  моей,  что  ’ы,  ‚еликий,  на
бесконечном пространстве отовсюду проникаешь огромный мир и что ’ы разлит  и
за его пределами по всем направлениЯм в безграничности и  неизмеримости:  ’ы
на земле, ’ы на небе. ’ы повсюду и все оканчиваетсЯ в ’ебе, - ’ебе же  нигде
нет конца. € как плотный воздух, воздух над  землей,  не  мешает  солнечному
свету проходить сквозь него и  целиком  его  наполнЯть,  не  разрываЯ  и  не
раскалываЯ, так, думал Я, и ’ебе легко пройти не только небо, воздух и море,
но также и землю: ’ы проникаешь все части мира; самые большие и малые, и они
ловЯт  присутствие  ’вое;  ‘воим  таинственным  дыханием  изнутри  и   извне
управлЯешь ’ы реем, что  создал.  ’ак  предполагал  Я,  не  будучи  в  силах
представить себе ничего иного; и это была ложь. ‚ таком случае большаЯ часть
земли получила бы большую часть ’ебЯ, а меньшаЯ - меньшую:  ’ы  наполнЯл  бы
собою все, но в слоне ’ебЯ было бы  больше,  чем  в  воробье,  и  настолько,
насколько слон больше воробьЯ и занимает большее место.  ’аким  образом,  ’ы
уделЯл бы себЯ отдельным частЯм мира по  кускам:  большим  давал  бы  много,
малым мало. Ќаделе это не так, но ’ы не  осветил  еще  мрака,  в  котором  Я
пребывал.


II.

     3. „остаточно длЯ менЯ было, ѓосподи, против этих обманутых  обманщиков
и немых болтунов - не от них ведь звучало слово ’вое - достаточно  мне  было
того вопроса, который уже давно, еще с карфагенских времен, любил предлагать
Ќебридий (все мы, слушавшие его тогда, пришли в смущение): "—то  сделало  бы
’ебе это неведомое племЯ мрака, которое они обычно выставлЯют  против  ’ебЯ,
как вражескую силу, если бы ’ы не пожелал сразитьсЯ  с  ним?"  …сли  бы  они
ответили, что оно причинило бы ’ебе некоторый вред, то оказалось бы, что  ’ы
уступаешь силе и ’ебе можно причинить ущерб. …сли бы они
     сказали, что оно ’ебе ничем повредить не могло, то  исчезла  бы  всЯкаЯ
причина длЯ борьбы и такой борьбы, при которой некаЯ долЯ  ’воЯ,  порождение
‘амой ‘ущности ’воей, смесилась с враждебными силами и существами, не  ’обой
созданными, и оказалась настолько ими испорчена и изменена  к  худшему,  что
вместо блаженства очутилась в скорби и потребовала подмоги, чтобы  вырватьсЯ
и очиститьсЯ. ќто вот и есть душа, на помощь которой пришло  ’вое  ‘лово:  к
рабе - свободное, к запЯтнанной -  чистое,  к  порочной  -  свЯтое,  хотЯ  и
доступное пороку, как происшедшее от одной и той же сущности! €так, если  бы
они сказали, что ’ы, каков ’ы есть, т.е. ‘ущность ’воЯ, ’ебЯ выражающаЯ,  не
может стать хуже, то все их утверждениЯ лживы и отвратительны; если  же  они
скажут, что может,  то  это  ложь,  от  которой  с  первого  же  слова  надо
отвратитьсЯ.  ќтих  доказательств  достаточно  против  них,  кого   всЯчески
следовало изблевать, освободив  от  их  гнета  свое  сердце:  они  не  могли
вывернутьсЯ из этого  противоречиЯ  без  страшного  кощунства  сердечного  и
словесного, заключавшегосЯ в подобных мыслЯх и словах о ’ебе.


III.

     4. •отЯ Я  и  утверждал,  что  ’ы  непорочен,  постоЯнен  и  совершенно
неизменЯем, и твердо верил в это, Ѓог наш, истинный Ѓог, Љоторый  создал  не
только души наши, но и тела, не одни души наши и тела, но все  и  всех,  длЯ
менЯ, однако, не была еще Ясна и распутана причина зла. џ видел только, что,
какова бы она ни была, ее надо разыскивать так, чтобы  не  быть  вынужденным
признать Ѓога, не знающего измены, изменЯющимсЯ; не стать  самому  тем,  что
искал. €так, Я спокойно занЯлсЯ своими поисками, уверенный в  том,  что  нет
правды в их словах. џ всей душой удалЯлсЯ от них,  видЯ,  что,  ища,  откуда
зло, они сами  преисполнены  злобности  и  поэтому  думают,  что  скорее  ’ы
претерпишь злое, чем они совершат зло.
     5. џ старалсЯ понЯть слышанное мною, а именно, что  волЯ,  свободнаЯ  в
своем  решении,  ЯвлЯетсЯ  причиной  того,  что  мы  творим  зло  и   терпим
справедливый суд ’вой, - и не в  силах  был  со  всей  Ясностью  понЯть  эту
причину. ‘тараЯсь извлечь из бездны свой разум, Я погружалсЯ  в  нее  опЯть;
часто старалсЯ - и погружалсЯ опЯть и опЯть. ЊенЯ поднимало к  свету  ’воему
то, что Я также знал, что у менЯ есть волЯ, как знал, что Я  живу.  Љогда  Я
чего-нибудь, хотел или не хотел, то Я твердо знал, что не кто-то  другой,  а
именно Я хочу или не хочу, и Я  уже  вот-вот  постигал,  где  причина  моего
греха.  џ  видел,  однако,  в  поступках,  совершаемых  мною  против   воли,
проЯвление скорее страдательного, чем действенного начала, и  считал  их  не
виной, а наказанием, по справедливости  менЯ  поражающим:  представлЯЯ  ’ебЯ
справедливым, Я быстро это признал. €, однако,  Я  начинал  опЯть  говорить:
"Љто создал менЯ? ђазве не Ѓог мой, Љоторый не только  добр,  но  есть  само
„обро? Ћткуда же у менЯ это желание плохого и нежелание хорошего? —тобы была
причина менЯ по справедливости наказывать? Љто вложил в менЯ, кто привил  ко
мне этот горький побег, когда Я целиком исшел от сладчайщего ѓоспода  моего?
…сли виновник этому дьЯвол, то откуда сам дьЯвол?  …сли  же  и  сам  он,  по
извращенной воле своей, из доброго ангела превратилсЯ в дьЯвола, то откуда в
нем эта злаЯ волЯ, сделавшаЯ его  дьЯволом,  когда  он,  ангел  совершенный,
создан был благим  ‘оздателем?"  €  Я  опЯть  задыхалсЯ  под  тЯжестый  этих
размышлений, не спускаЯсь, однако, до адской бездны того заблуждениЯ,  когда
никто не исповедуетсЯ ’ебе, считаЯ, что скорее ’ы  можешь  стать  хуже,  чем
человек совершить худое.


IV.

     6. ’ак старалсЯ Я дойти и до остального, подобно тому, как уже дошел до
того, что неухудшающеесЯ лучше, чем ухудшающеесЯ; поэтому Я  и  исповедовал,
что ’ы, Љем бы ’ы ни был, не можешь стать хуже.  Ќикогда  ни  одна  душа  не
могла и не сможет представить себе нечто, что было бы  лучше  ’ебЯ,  Љоторый
есть вьющее и совершенное „обро. € так как по всей справедливости и с полной
уверенностью  надо  предпочесть,  как  Я  уже  предпочитал,   неухудшающеесЯ
ухудшающемусЯ, и обратить внимание, откуда зло, т.  е.  источник  ухудшениЯ,
которому никоим образом не может подвергнутьсЯ  сущность  ’воЯ;  да,  никоим
образом не может стать хуже ѓосподь наш: ни  по  какой  воле,  ни  по  какой
необходимости, ни по какому непредвиденному случаю, ибо Ћн есть Ѓог,  и  то,
чего Ћн длЯ ‘ебЯ хочет, есть добро, и ‘ам Ћн есть „обро; стать же хуже  -  в
этом нет добра. ’ебЯ нельзЯ принудить к чему-нибудь против  воли,  ибо  волЯ
’воЯ не больше ’воего могущества. Ћна была бы больше, если  бы  ’ы  ‘ам  был
больше ‘амого ‘ебЯ, но  волЯ  и  могущество  Ѓога  -  это  ‘ам  Ѓог.  €  что
непредвиденного может быть длЯ ’ебЯ,  Љоторый  знает  все?  Љаждое  создание
существует только потому, что ’ы знаешь его. € зачем много говорить  о  том,
что ЃожественнаЯ, сущность не может стать хуже? если бы могла, то Ѓог не был
бы Ѓогом.


V.

     7. € Я искал, откуда зло, но  искал  плохо  и  не  видел  зла  в  самых
розысках моих. џ мысленно представил себе все созданное: и то, что мы  можем
видеть,  -  например,  землю,  море,  воздух,  светила,  деревьЯ,   смертные
существа, - и длЯ нас незримое, например, твердь вышнего неба, всех  ангелов
и всех духов. „аже их, словно они были телесны, разместило то  тут,  то  там
воображение мое. џ образовал из созданного ’обой нечто  огромное  и  единое,
украшенное существами разных родов: были тут и подлинные телесные существа и
вымышленные мною в качестве духовных.

     ќто "нечто" Я представил себе огромным -  не  в  меру  настоЯщей  своей
величины, мне  непостижимой  -  но  таким,  как  мне  хотелось,  и  отовсюду
ограниченным. ’ы же,  ѓосподи,  со  всех  сторон  окружал  и  проникал  его,
оставаЯсь во всех отношениЯх бесконечным.  …сли  бы,  например,  всюду  было
море, и во все стороны простиралось в неизмеримость одно бесконечное море, а
в нем находилась бы губка любой величины, но конечной, то  в  губку  эту  со
всех сторон проникало бы, наполнЯЯ ее, неизмеримое море.
     ’ак, думал Я, и ’вое конечное  творение  полно  ’обой,  Ѓесконечным,  и
говорил: "‚от Ѓог и вот то, что  сотворил  Ѓог;  добр  Ѓог  и  далеко-далеко
превосходит создание ‘вое; „обрый, Ћн сотворил доброе и вот каким-то образом
окружает и наполнЯет его. ѓде же зло и откуда и как вползло оно сюда? ‚  чем
его корень  и  его  семЯ?  €ли  его  вообще  нет?  Џочему  же  мы  боимсЯ  и
остерегаемсЯ того, чего нет? Ђ если боимсЯ впустую, то, конечно, самый страх
есть зло, ибо он напрасно гонит  нас  и  терзает  наше  сердце,  -  зло  тем
большее, что боЯтьсЯ нечего, а мы все-таки боимсЯ. Ђ следовательно, или есть
зло, которого мы боимсЯ, или же самый страх есть зло.
     Ћткуда это, если все  это  создал  Ѓог,  „обрый  -  доброе.  Ѓольшее  и
высочайшее „обро создало добро меньшее, но и ’ворец и тварь - добры.  Ћткуда
же зло? Ќе злой ли была та материЯ, из которой Ћн творил? Ћн придал ей форму
и упорЯдочил ее, нб оставил в ней что-то, что не превратил в доброе?  Џочему
это? €ли Ћн был бессилен превратить и изменить ее всю целиком так, чтобы  не
осталось ничего злого. Ћн, ‚сесильный? €, наконец, зачем захотел Ћн  творить
из нее, а не просто уничтожил ее силой этого же  самого  всемогущества?  €ли
она могла существовать и против …го воли?  Ђ  если  она  была  вечна,  зачем
позволил Ћн ей пребывать в таком состоЯнии бесконечное число времен и только
потом угодно …му стало что-то из  нее  создать?  Ђ  если  вдруг  захотел  Ћн
действовать, не лучще ли было …му, ‚семогущему, действовать тах,  чтобы  она
исчезла, и осталсЯ бы Ћн один, цельнаЯ €стина, высшее и бесконечное „обро? Ђ
если нехорошо …му, доброму, изготовить и утвердить нечто недоброе, то почему
бы, уничтожив и сведЯ в ничто материю злую, не  создал  Ћн  ‘ам  доброй,  из
которой и сотворил бы  все?  Ћн  не  может  быть  всемогущ,  если  не  может
утвердить ничего доброго, без помощи материи, не €м утвержденной".
     ’акие мысли думал и передумывал Я в несчастном  сердце  своем,  которое
тЯготил и грыз страх смерти и, сознание,  что  истина  не  найдена;  стойко,
однако, держалась у менЯв  сердце  церковнаЯ,  православнаЯ  вера  в  •риста
’воего, "ѓоспода и ‘пасителЯ нашего", во многом, правда,  еще  неЯснаЯ,  без
опоры в догматах, но она не покидала души, со  днЯ  на  день  все  больше  и
больше ее проникаЯ.


VI.

     8. џ отбросил уже лживые предсказаниЯ и нечестивые бредни  математиков.
„а исповедует душа моЯ  из  самых  глубин  своих  ’вое  милосердие  ко  мне.
ѓосподи! ’ы, один ’ы, ибо кто другой может вернуть  нас  из  смерти  всЯкого
заблуждениЯ, как не  †изнь,  ЉотораЯ  не  знает  смерти;  Њудрость,  ЉотораЯ
освещает темные души. ‘ама не. нуждаЯсь ни в каком свете, и  правит  всем  в
мире вплоть до облетающих листьев. ’ы позаботилсЯ послать человека,  который
излечил бы упрЯмство, с каким спорил Я с ‚индицианом, стариком острого  ума,
и Ќебридием, юношей чудесной души. Џервый настойчиво утверждал, второй часто
повторЯл, с некоторым колебанием правда, что науки предсказывать будущее  не
существует,  человеческие  же  догадки  часто  приобретают   силу   оракула:
предсказатели не знают того, что произойдет, но, говорЯ о многом, натыкаютсЯ
на то, что действительно произойдет. € вот ’ы послал  мне  друга,  любившего
совещатьсЯ с астрологами; был он не слишком осведомлен в  их  писаниЯх,  но,
как Я и сказал, из любопытства с ними совещалсЯ. ‡нал он, по его словам,  от
отца и один факт, но только не подозревал, каким  оружием  длЯ  опровержениЯ
этой прославленной науки ЯвлЯетсЯ этот факт.
     —еловек этот звалсЯ ”ирмином, был хорошо образован и владел  изысканной
речью. Ћднажды он стал советоватьсЯ со мной,  как  с  человеком  близким,  о
некоторых своих делах, одушевлЯвших его горделивыми  мирскими  надеждами,  и
спросил, как Я думаю по поводу так называемых "его созвездий".
     џ начинал уже склонЯтьсЯ к мыслЯм ЌебридиЯ и не отказалсЯ
     высказать ему и свои догадки, и то,  что  приходит  в  голову  человеку
колеблющемусЯ. џ добавил, что почти убедилсЯ  в  смехотворной  пустоте  этих
предсказаний.
     ’огда он мне рассказал, как интересовалсЯ подобными книгами его отец; у
него был друг, одновременно с ним  погруженный  в  эти  занЯтиЯ,  Ћдинаковое
рвение и совместные занЯтиЯ такими  пустЯками  еще  раздували  их  пыл;  они
замечали времЯ, когда разрешались от бремени  домашние  животные  (если  это
случалось дома), и  соответственное  этому  времени  положение  светил:  так
набирались они опыта в своей мнимой науке.
     ”ирмин рассказывал, со слов отца, что когда его мать была им беременна,
то случилась в тЯгости и какаЯ-то служанка отцова друга. ЋбстоЯтельство  это
не могло укрытьсЯ от хозЯина, который стремилсЯ точнейшим образом знать даже
времЯ, когда щенились его собаки. € вот, когда отец ”ирмина  очень  точно  и
внимательно высчитывал длЯ своей жены дни, часы  и  малейшие  доли  часа,  а
приЯтель его занималсЯ тем же длЯ своей служанки,  случилось  так,  что  обе
женщины  родили  одновременно;  оба  были  вынуждены  составить  до  мелочей
одинаковый гороскоп - один длЯ сына, другой длЯ раба. Љогда  начались  роды,
оба стали замечать, что делаетсЯ дома у каждого, и определили людей,
     которых бы посылали одного за  другим,  чтобы  каждому  сразу  же  было
сообщено о рождении ребенка. ’ак как у себЯ дома были они владыками,  то  им
ничего не стоило обеспечить непрерывную доставку сведений. € вот посланцы из
обоих домов, рассказывал он, встретились на равном расстоЯнии  от  одного  и
другого дома; пришлось отметить, что и  положение  звезд  и  времЯ  рождениЯ
совпадают. €  тем  не  менее  ”ирмин,  сын  видных  родителей,  стремительно
двигалсЯ по широкому пути этого мира: богатство его увеличивалось,  а  почет
возрастал; раб же нес обычное рабское иго, не ставшее ничуть легче, и служил
своим господам, как рассказывал мне сам ”ирмин, его знавший.
     9. Љогда Я  выслушал  этот  достоверный  рассказ  -  ”ирмии  заслуживал
довериЯ, - то все мое сопротивление рухнуло;  прежде  всего  Я  попыталсЯ  в
самом ”ирмине уничтожить его любопытство. џ сказал ему, что  наблюдениЯ  над
"его звездами" позволили бы мне изречь правду, если  бы  в  этих  звездах  Я
увидел его  родителей,  занимающих  первое  место  в  своем  кругу,  знатную
провинциальную  семью,  происхождение  от  свободных   предков,   прекрасное
воспитание. …сли бы тот раб советовалсЯ со мной, ссылаЯсь на те же звезды, -
он ведь родилсЯ под одинаковыми с ”ирмином, - то, чтобы сказать ему  правду,
мне опЯть-таки надо было увидеть в них семью, пребывающую в полном унижении,
рабское состоЯние и, вообще, жизнь, совершенно отличную от первой и очень от
нее далекую. Ђ из этого следовало, что Я, наблюдаЯ одно  и  то  же,  должен,
чтобы сказать правду, говорить разное (если бы Я говорил одно и то же, Я  бы
солгал). Ћтсюда совершенно точный вывод: правду говорЯт  по  звездам  не  на
основании научных данных, а случайно, и лгут не по  невежеству  в  науке,  а
потому, что случайно обманулись.
     10. ‘ этого открылсЯ ход мыслЯм, которые Я жевал и пережевывал: Я хотел
вот-вот напасть на  сумасбродов,  живущих  этим  заработком,  осмеЯть  их  и
опровергнуть, но боЯлсЯ, что, возражаЯ мне, они скажут, что или ”ирмин  мне,
или отец ему сказали неправду.  Џоэтому  Я  стал  внимательно  наблюдать  за
близнецами, которые в большинстве случаев поЯвлЯютсЯ на свет один за  другим
через такой короткий промежуток времени, что, как  бы  ни  было  велико,  по
настоЯниЯм математиков, его значение, но наблюсти  его  человеческим  глазом
невозможно,  а  тем  более  отметить  в  записи,  которую  должен  поглЯдеть
математик, чтобы его предсказание было правдиво. Џравдивым оно и  не  будет,
потому что, глЯдЯ на ту же самую запись, он должен был бы  сказать  €саву  и
€акову одно и то же, а  ведь  судьба  обоих  была  вовсе  неодинаковой.  Ћн,
следовательно, сказал бы неправду, а если бы сказал правду,  то  должен  был
сказать не одно и то же, хотЯ и глЯдел в одну в ту же запись: значит, правду
он сказал бы, руководЯсь не наукой, а случайно.
     ’ы же, ѓосподи, правЯщий миром по всей справедливости, тайно внушаешь -
спрашивающие и отвечающие об этом и  не  подозревают  -  дать  спрашивающему
такой ответ, какой надлежит ему услышать  по  тайным  заслугам  его  души  -
ответ, идущий из глубины праведного суда ’воего. Џусть  же  не  отвечает  на
него человек: "что это?", "как это?"; пусть не отвечает, пусть не  отвечает:
он только человек.


VII.

     11. ’ак освободил ’ы менЯ, Џомощник мой, от этих пут,  но  Я  продолжал
искать, откуда зло, и выхода не было. ’ы  же  не  позволЯл  волнению  мыслей
унести менЯ прочь от моей веры: ’ы существуешь, и сущность ’воЯ неизменЯема.
’ы печешьсЯ о людЯх и судишь их, и в •ристе, ‘ыне ’воем,  ѓосподе  нашем,  а
также в ‘вЯщенном Џисании, которое –ерковь ’воЯ незыблемо утверждает. ’ы дал
путь к спасению и будущей жизни. ќта вера окрепла и непоколебимо жила в душе
моей, и все же, не знаЯ покоЯ, спрашивал Я себЯ, откуда зло. Ѓоже  мой!  Љак
мучилось родовыми схватками сердце мое, как оно стонало! € к нему  приклонил
’ы ухо ‘вое, но Я об этом не знал. “порно искал Я  в  молчании,  но  громкие
вопли поднимались к ’ебе, Њилосердному, - безмолвные душевные терзаниЯ  мои.
’ы знал, что Я терплю, люди - нег. Љак мало Язык мой доводил об этом до ушей
самых близких друзей моих! ђазве тревога  души  моей,  передать  которую  не
хватило бы мне ни времени, ни слов, была им слышна? ‚се обращалось  к  слуху
’воему: "Я кричал от терзаниЯ сердца моего, перед ’обой желание мое, и света
очей моих не было у менЯ" . €бо он был внутри, а Я жил вовне; свет этот не в
пространстве. Ђ Я обращал внимание  только  на  то,  что  занимает  место  в
пространстве. и не  находил  там  места  длЯ  отдыха;  мир  вещественный  не
принимал менЯ так, чтобы Я мог сказать: "довольно, хорошо",  и  не  отпускал
вернутьсЯ туда, где мне "довольно" было бы и "хорошо". џ  стоЯл  выше  этого
мира и ниже ’ебЯ, и ’ы, ѓосподи,  истиннаЯ  ђадость,  мне,  ’ебе  покорному,
покорил бы всю тварь, стоЯщую ниже менЯ. ’аково было истинное соотношение, и
тут по середине пролегал путь к спасению: оставатьсЯ "по образу  ’воему"  и,
служа ’ебе, господствовать над телом.
     Љогда же Я горделиво восставал  на  ’ебЯ  и  шел  против  •озЯина  "под
толстым щитом своим", тогда этот низший мир вздымалсЯ выше менЯ  и  на  менЯ
наваливалсЯ: не было пощады и не  было  передышки.  ‘бившейсЯ  вместе  кучей
вставало со всех  сторон  перед  моими  глазами  тварное;  а  перед  мыслью,
преграждаЯ дорогу назад, - его подобиЯ; мне  будто  говорили:  "куда  идешь,
недостойный и грЯзный?" € все  это  росло  из  моей  раны,  ибо  "смирил  ’ы
гордого, как раненого": надменность моЯ отделила менЯ от ’ебЯ,  и  на  лице,
слишком надутом, закрылись глаза.


VIII.

     12. ’ы же, ѓосподи, "пребываешь вовек", но "не вовек гневаешьсЯ на нас,
ибо пожалел ’ы  прах  и  пепел  и  угодно  было  в  очах  ’воих  преобразить
безобразие мое. ’ы колол сердце мое  стрекалом  ‘воим,  чтобы  не  было  мне
покоЯ, пока не уверюсь в  ’ебе  внутренним  зрением.  Ћпадала  надутость  от
тайного врачеваниЯ ’воего, и расстроенное, помутившеесЯ зрение души моей  со
днЯ на день восстанавливалось от едкой мази целительных страданий.

IX.

     13. € прежде всего,  ’ы  пожелал  показать  мне,  как  "’ы  противишьсЯ
гордым, смиренным же даешь благодать", и как ’ы милосерд,  Явив  людЯм  путь
смирениЯ, ибо "‘лово стало плотью и обитало среди людей".  ’ы  доставил  мне
через  одного  человека,  надутого  чудовищной  гордостью,  некоторые  книги
платоников, переведенные с греческого на латинский.
     џ прочитал там не  в  тех  же,  правда,  словах,  но  то  же  самое  со
множеством разнообразных доказательств, убеждающих в том же самом, а именно:
"‚начале было ‘лово и ‘лово было у Ѓога и ‘лово было Ѓог. Ћно было вначале у
Ѓога. ‚се через Ќего начало быть и без Ќего ничто не начало быть, что начало
быть. ‚ Ќем была жизнь, и жизнь была свет человеков. € свет во тьме  светит,
и тьма не объЯла его". —еловеческаЯ же душа, хотЯ и свидетельствует о свете,
но сама не есть свет; ‘лово, Ѓог, - вот "истинный ‘вет, просвещающий всЯкого
человека, приходЯщего в этот мир", и был Ћн "в этом мире, и мир €м создан, и
мир …го не познал". ’ого же, что Ћн пришел в ‘вое  имение,  и  ‘вои  …го  не
принЯли, а тем, кто …го принЯл, верующим во €мЯ …го, дал власть быть "чадами
Ѓожиими" - этого Я там не прочел.
     14. ’акже прочел Я там, что ‘лово, Ѓог, родилось "не от  плоти,  не  от
крови, не от хотениЯ мужа, не от хотениЯ плоти", а от Ѓога,  но  что  "‘лово
стало плотью и обитало с нами" - этого Я там не прочел.
     џ выискал, что в этих книгах на всЯкие лады и по-разному  сказано,  что
‘ын, обладаЯ свойствами Ћтца,  не  полагал  ‘ебЯ  самозванцем,  считаЯ  ‘ебЯ
равным Ѓогу; Ћн ведь по природе ‘воей и есть Ѓог. Ќо что Ћн "уничижил  ‘ебЯ,
принЯв образ раба, уподобившись людЯм и став со  виду  как  человек;  смирил
‘ебЯ, быв послушным даже до  смерти  и  смерти  крестной,  -  посему  Ѓог  и
превознес …го и дал …му €мЯ выше всЯкого имени,  дабы  перед  €менем  €исуса
преклонило колена все, что на земле, на небе и в преисподней, и всЯкий  Язык
исповедал, что ѓосподь €исус пребывает в славе Ћтца" - этого в  этих  книгах
нет.
     —то раньше всех времен и  над  всеми  временами  неизменЯемо  пребывает
…динородный ‘ын ’вой, извечный, как и ’ы, и что "от  полноты  …го"  приемлют
души блаженство, и причастием мудрости, в  Ќем  пребывающей,  обновлЯютсЯ  и
умудрЯютсЯ -  это-там  есть,  но  что  "в  определенное  времЯ  умер  Ћн  за
нечестивых, и ’ы ‘ына ‘воего не пощадил, но предал …го за всех нас" -  этого
там нет. "’ы утаил это от мудрых  и  разумных  и  открыл  младенцам",  чтобы
пришли к Ќему "труждающиесЯ и обремененные" и Ћн успокоил бы их, потому  что
"кроток и смирен сердцем" и "направлЯет кротких  по  пути  справедливости  и
научает покорных путЯм ‘воим", видЯ смирение наше и труд наш и "отпускаЯ все
грехи наши". Ћни же, поднЯршись на котурны будто бы более высокой науки,  не
слышат говорЯщего: "научитесь от ЊенЯ, ибо џ  кроток  и  смирен  сердцем,  и
найдете покой душам вашим". •отЯ они и знают Ѓога, но "не  прославлЯют  …го,
как  Ѓога,  и  не  благодарЯт  …го;  суетны  помышлениЯ  их   и   омрачилось
несмысленное сердце их; называЯ себЯ мудрыми, оказались глупыми".
     15. € поэтому прочитал Я там,  что  приписали  "’вою  нетленную  славу"
идолам  и  различным  изображениЯм,  "подобиЯм  тленного   человека,   птиц,
четвероногих и  змей".  ‚от  египетскаЯ  пища,  ради  которой  €сав  потерЯл
первородство  свое,  ибо  народ,  первенец  ’вой,  "обратившийсЯ  сердцем  к
…гипту", вместо ’ебЯ чтил четвероногое и  склонЯл  образ  ’вой,  душу  свою,
перед образом "теленка, жующего сено". џ нашел эту пищу там  и  не  стал  ее
жевать. “годно ’ебе  было.  ѓосподи,  младшего  €акова  не  умалить:  "пусть
старший служит младшему", и ’ы призвал Язычников  в  наследство  ‘вое.  €  Я
пришел к ’ебе от Язычников и устремилсЯ к золоту, которое по воле ’воей унес
из …гипта. народ ’вой, ибо где бы оно ни  было,  оно  было  ’воим.  €  через
апостола ‘воего сказал ’ы  афинЯнам,  что  "мы  ’обой  живем  и  движемсЯ  и
существуем", как говорили и  некоторые  их  единоплеменники.  Ћттуда  же  во
всЯком случае были и те книги. џ не потЯнулсЯ к египетским  идолам,  которым
они служили ’воим золотом: "заменили истину  Ѓожию  ложью  и  поклонЯлись  и
служили твари вместо ’ворца".

•.

     16. € вразумленный этими книгами Я вернулсЯ к себе самому и руководимый
’обой вошел в самые глубины свои: Я смог это сделать, потому  что  "стал  ’ы
помощником моим". џ вошел и увидел оком души моей, как ни  слабо  оно  было,
над этим самым оком души моей, над разумом моим. ‘вет немеркнущий,  не  этот
обычный, видимый каждой плоти свет и не родственный ему, лишь более сильный,
разгоревшийсЯ гораздо-гораздо Ярче и все кругом заливший. Ќет,  это  был  не
тот свет, а нечто совсем-совсем отличное от такого света. € он  не  был  над
разумом моим так, как масло над водой, не так,  как  небо  над  землей:  был
высшим, ибо создал менЯ, а Я стоЯл  ниже,  ибо  был  создан  €м.  Љто  узнал
истину, узнал и этот ‘вет, а кто узнал …го,  узнал  вечность.  ‹юбовь  знает
…го. Ћ, ‚ечнаЯ €стина, €стиннаЯ ‹юбовь, ‹юбимаЯ ‚ечность! ’ы Ѓог мой, к ’ебе
воздыхаю днем и ночью. € как только Я узнал ’ебЯ, ’ы взЯл менЯ  к  ‘ебе:  да
увижу, что есть ’от, Љого Я пыталсЯ увидеть, и  что  Я  еще  не  тот,  чтобы
видеть. ’ы ослепил слабые глаза мои,  ударЯЯ  в  менЯ  лучами  ’воими,  и  Я
задрожал от любви и страха. џ увидел, что далек от ’ебЯ в этой  стране,  где
все от ’ебЯ отпало, и будто с высот  услышал  Я  голос  ’вой:  "џ  пища  длЯ
взрослых: расти и ты вкусишь ЊенЯ.  €  не  ты  изменишь  ЊенЯ  в  себе,  как
телесную пищу, но ты изменишьсЯ во Њне". €  Я  понЯл,  что  "’ы  наставлЯешь
человека за  несправедливости  его  и  заставлЯешь  душу  его  исчезать  как
паутина", и сказал: "неужели же истина есть ничто, ибо не разлита она  ни  в
конечном, ни в бесконечном пространстве?". € ’ы возгласил издали: "џ семь, џ
‘ущий". џ услышал,  как  слышат  сердцем,  и  не  с  чего  было  больше  мне
сомневатьсЯ: Я скорее усомнилсЯ бы в том, что живу,  чем  в  том,  что  есть
€стина, постигаемаЯ умом через мир сотворенный.

XI.

     17. џ рассмотрел все стоЯщее ниже ’ебЯ  и  увидел,  что  о  нем  нельзЯ
сказать ни того, что оно существует, ни того, что его нет:  оно  существует,
потому что все от ’ебЯ, и его нет, потому что это не  то,  что  ’ы.  €стинно
существует только то, что пребывает неизменным. "Њне же благо прилепитьсЯ  к
Ѓогу", ибо если не пребуду в Ќем, не смогу и в  себе.  Ћн  же,  "пребываЯ  в
‘ебе, все обновлЯет; ’ы ѓосподь мой, и блага мои ’ебе не нужны".

XII.

     18. Њне стало Ясно, что только доброе может стать  хуже.  …сли  бы  это
было абсолютное добро, или вовсе бы не было добром, то оно не могло бы стать
хуже. Ђбсолютное добро не может стать хуже, а в том, в чем вовсе нет  добра,
нечему стать хуже. “худшение наносит вред; если бы оно не уменьшало доброго,
оно бы вреда не наносило. €так: или ухудшение не наносит вреда -  чего  быть
не может - или - и это совершенно Ясно - все ухудшающеесЯ лишаетсЯ  доброго.
…сли оно совсем  лишитсЯ  доброго,  оно  вообще  перестанет  быть.  …сли  же
останетсЯ и не сможет более ухудшитьсЯ, то станет  лучше,  ибо  пребудет  не
ухудшающимсЯ. Ќе чудовищно ли, однако, утверждать,  что  при  полной  потере
доброго оно станет лучше? …сли, следовательно, оно вовсе лишитсЯ доброго, то
его вообще  и  не  будет;  значит,  пока  оно  существует,  оно  доброе,  и,
следовательно, все что есть  -  есть  доброе,  а  то  зло,  о  происхождении
которого Я спрашивал, не есть субстанциЯ; будь оно субстанцией, оно было  бы
добром, или субстанцией, не подверженной ухудшению вовсе, то есть великой  и
доброй; или же субстанцией, подверженной ухудшению, что было бы  невозможно,
не будь в ней доброго.
     €так, Я увидел и стало мне Ясно, что ’ы  сотворил  все  добрым  и  что,
конечно, нет субстанций, не сотворенных ’обой. Ђ так как ’ы  не  все  сделал
равным, то все существующее - каждое в отдельности - хорошо,  а  все  вместе
очень хорошо, ибо все Ѓог наш "создал весьма хорошо".

XIII.

     19. € длЯ ’ебЯ вовсе нет зла, не  только  длЯ  ’ебЯ,  но  и  длЯ  всего
творениЯ ’воего, ибо нет ничего, что извне вломилось бы и  сломало  порЯдок,
’обой установленный. ‡лом считаетсЯ то, что взЯтое в отдельности с чем-то не
согласуетсЯ, но это же самое согласуетсЯ с другим, оказываетсЯ тут хорошим и
хорошо и само по себе. € все то, что взаимно не согласуетсЯ,  согласуетсЯ  с
низшим миром, который мы называем землей, с ее облачным и ветреным климатом,
длЯ нее подходЯщим. „а не скажу таких слов: "лучше бы этого мира  не  было!"
…сли бы Я знал только его, то Я пожелал бы лучшего,  но  и  за  него  одного
должен был бы восхвалЯть ’ебЯ, ибо что ’ы достоин хвалы, об  этом  возвещают
"от земли великие змеи и все бездны, огонь, град, снег, лед,  бурный  ветер,
исполнЯющие слово …го, горы и все холмы, деревьЯ плодоносные  и  все  кедры,
звери и всЯкий скот, пресмыкающиесЯ и птицы  крылатые,  цари  земные  и  все
народы, кнЯзьЯ и все судьи земные, юноши и девицы, старцы и отроки да хвалЯт
имЯ ѓосподне". „а хвалЯт ’ебЯ и с небес, да хвалЯт ’ебЯ, Ѓоже наш, "в вышних
все ангелы ’вои, все воинства ’вои, солнце и луна, все звезды и  свет,  небо
небес и воды, которые превыше небес, да хвалЯт  €мЯ  ’вое";  охватив  мыслью
все, Я уже не желал лучшего; высшее, конечно, лучше низшего, но, взвесив все
по здравому суждению, Я нашел, что весь мир в целом лучше высшего, взЯтого в
отдельности.
     20. Ќет здоровьЯ в тех, кому не нравитсЯ что-либо в творении ’воем, как
не было его у менЯ, когда не нравилось мне многое из созданного ’обой. € так
как не осмеливалась душа моЯ объЯвить, что ѓосподь мой не нравитсЯ ей, то  и
не хотела она считать ’воим то, что ей не нравилось. € отсюда дошла  она  до
мысли о двух субстанциЯх, но не находила  покоЯ  и  говорила  чужим  Языком.
Ћтсюда же исходЯ создала она себе  бога,  разлитого  повсюду  в  бесконечном
пространстве, решила, что это ’ы, поместила  его  в  сердце  своем  и  стала
храмом идолу своему, ’ебе отвратительным. Љогда же без ведома моего  исцелил
’ы голову мою и закрыл "глаза мои, да не видЯт суеты", Я передохнул от себЯ,
уснуло безумие  мое;  Я  проснулсЯ  в  ’ебе  и  увидел,  что  ’ы  бесконечен
по-другому, но увидел это не плотским зрением.

XV.

     21. џ  оглЯнулсЯ  на  мир  созданный  и  увидел,  что  ’ебе  обЯзан  он
существованием своим и в ’ебе содержитсЯ, но  по-иному,  не  так,  словно  в
пространстве; ’ы, ‚седержитель, держишь его в руке, в истине ’воей, ибо  все
существующее истинно, поскольку оно существует. Ќичто  не  призрачно,  кроме
того, что мы считаем существующим, тогда как оно не существует. € Я  увидел,
что все соответствует не только своему месту, но и  своему  времени,  и  ’ы,
…диный ‚ечный, начал действовать не  после  неисчислимых  веков:  все  века,
которые прошли и которые пройдут, не ушли бы и не  пришли,  если  бы  ’ы  не
действовал и не пребывал.

XVI.

     22.  €  Я  по  опыту  понЯл,  что  неудивительно,  если  хлеб,  вкусный
здоровому, мучительно есть, когда болит небо; свет,  милый  хорошим  глазам,
несносен больным. € ’воЯ справедливость не нравитсЯ грешникам,  а  тем  паче
змеи и черви, которых ’ы создал хорошими, подходЯщими  длЯ  низших  ступеней
’воего творениЯ; длЯ них подходЯт и сами грешники,  поскольку  утратили  они
подобие ’вое; они  приблизЯтсЯ  к  более  высоким  ступенЯм,  поскольку  это
подобие восстановЯт. џ спрашивал, что  же  такое  греховность,  и  нашел  не
субстанцию: это извращеннаЯ волЯ,  от  высшей  субстанции,  от  ’ебЯ,  Ѓога,
обратившаЯсЯ к низшему, отбросившаЯ прочь "внутреннее свое" и  крепнущаЯ  во
внешнем мире.

XVII.

     23. џ удивлЯлсЯ, что Я уже люблю ’ебЯ, а не призрак вместо ’ебЯ, но  не
мог устоЯть в Ѓоге моем и радоватьсЯ: менЯ влекла к  ’ебе  красота  ’воЯ,  и
увлекал прочь груз мой, и со стоном скатывалсЯ Я вниз; груз этот -  привычки
плоти. Ќо со мной была памЯть о ’ебе, и Я уже нисколько не  сомневалсЯ,  что
есть ’от, к Љому мне надо  прильнуть,  только  Я  еще  не  в  силах  к  Ќему
прильнуть, потому что "это тленное  тело  отЯгощает  душу  и  земное  жилище
подавлЯет многозаботливый ум"; Я был совершенно уверен,  что  "невидимое  от
созданиЯ  мира  постигаетсЯ  умом  через  сотворенное;  вечны  же   сила   и
Ѓожественность ’воЯ". € раздумываЯ,  откуда  у  менЯ  способность  оценивать
красоту  тел  небесных  и  земных,  быстро  и  здраво  судить  о   предметах
изменЯющихсЯ и говорить: "это должно быть так, а то не так",  -  раздумываЯ,
откуда у менЯ эта способность судить, когда Я так сужу,  Я  нашел,  что  над
моей изменчивой мыслью есть неизменнаЯ, настоЯщаЯ и вечнаЯ €стина.
     €  постепенно  от  тела  к  душе,  чувствующей  через  тело,  оттуда  к
внутренней ее силе, получающей известиЯ о  внешнем  через  телесные  чувства
(здесь предел возможного длЯ  животных),  далее  к  способности  рассуждать,
котораЯ составлЯет суждениЯ о том, что воспринимаетсЯ  телесными  чувствами.
ЏонЯв изменчивость свою, она поднимаетсЯ до самопознаниЯ,  уводит  мысль  от
привычного, освобождаетсЯ от  сумЯтицы  противоречивых  призраков,  стремЯсь
понЯть, каким  светом  на  нее  брызнуло.  €  когда  с  полной  уверенностью
восклицает  она,  что  неизменное  следует  предпочесть  изменЯемому,  через
которое постигла она и само неизменное  -  если  бы  она  не  постигала  его
каким-то образом, она никоим образом  не  могла  бы  поставить  его  впереди
изменЯемого, - тогда приходит она в робком и мгновенном озарении к ’ому, кто
есть.
     ’огда и увидел Я "постигаемое через творение  невидимое  ’вое",  но  не
смог еще остановить на нем  взора;  отброшенный  назад  своей  слабостью,  Я
вернулсЯ к своим привычкам и унес с собой только  любовное  воспоминание  и,
словно желание пищи, известной по запаху; вкусить ее Я еще не мог.

XVIII.

     24. џ искал путь, на  котором  приобрел  бы  силу,  необходимую,  чтобы
насладитьсЯ ’обой, и не находил его, пока не ухватилсЯ "за Џосредника  между
Ѓогом и людьми, за —еловека •риста €исуса", Љоторый  есть  "сущий  над  всем
Ѓог, благословенный вовеки". Ћн зовет и говорит: "џ есмь Џуть  и  €стина,  и
†изнь" и Џища, вкусить от которой у менЯ не хватало  сил.  Ћн  смешал  ее  с
плотью, ибо "‘лово стало плотью", дабы мудрость ’воЯ, которой ’ы создал все,
длЯ нас, младенцев, могла превратитьсЯ в молоко.
     џ, сам не смиренный, не мог принЯть смиренного €исуса, ѓоспода моего, и
не понимал, чему учит нас …го уничиженность. Ћн, ‘лово ’вое, ‚ечнаЯ  €стина,
высшее всех высших ’воих созданий, поднимает до  ‘ебЯ  покорных;  на  низшей
ступени творениЯ построил Ћн ‘ебе смиренное жилище  из  нашей  грЯзи,  чтобы
тех, кого должно покорить, оторвать от  них  самих  и  переправить  к  ‘ебе,
излечить их надменность, вскормить в них любовь; пусть не отходЯт  дальше  в
своей самоуверенности, а почувствуют лучше свою немощь,  видЯ  у  ног  своих
Ѓожество, немощное от принЯтиЯ кожной одежды нашей; пусть, устав, падут  ниц
перед Ќим, Ћн же, восстав, поднимет их.

XIX.

     25. џ же думал по-другому и в •ристе, ѓосподе моем, видел  только  Њужа
исключительной мудрости, с Љоторым никто не мог сравнЯтьсЯ, тем  более,  что
Ћн чудесно родилсЯ от „евы, дабы был пример  презрениЯ  к  временным  благам
ради достижениЯ бессмертиЯ. Њне представлЯлось, что, по Ѓожественному о  нас
попечению, учение …го и заслужило  такую  значимость.  Ћ  том,  какаЯ  тайна
заключена в словах "‘лово стало плотью", Я и  подозревать  не  мог.  џ  знал
только из Љниг, написанных о Ќем, что Ћн ел и пил, спал,  ходил,  радовалсЯ,
печалилсЯ,  беседовал;  знал,  что  со  ‘ловом  ’воим  это  тело  не   могло
соединитьсЯ без  человеческой  души  и  разума.ќто  знал  каждый,  кто  знал
неизменЯемость ‘лова ’воего, которую знал и Я в меру своих сил - тут у  менЯ
не было никаких сомнений. ‚ самом деле: то двигать по своей  воле  телесными
членами,  то  не  двигать  ими,  то  испытывать  какое-то  чувство,  то   не
испытывать, то излагать в словах умные мысли, то пребывать в молчании -  все
это признаки ума и души, подверженных изменениЯм. …сли это  о  нем  написано
ложно, то все эти Љниги можно заподозрить в  обмане,  и  в  этих  Љнигах  не
остаетсЯ ничего, что спасло бы верой человеческий род. Ђ так как  написанное
- правда, то Я и  считал  •риста  полностью  человеком,  имевшим  не  только
человеческое тело или же с телом вместе и душу, но без разума, но  настоЯщим
человеком, а не воплотившейсЯ €стиной; по-моему, …го  следовало  предпочесть
остальным  по  великому  превосходству  …го  человеческой  природы  и  более
совершенному причастию к мудрости. Ђлипий же  полагал,  что  в  Џравославной
–еркви верЯт в Ѓога, облекшегосЯ в плоть, так что •ристос - это только Ѓог и
плоть; он полагал, что человеческой души и разума …му не приписывают. Ђ  так
как он был крепко убежден, что дела …го, о которых сохранилась запись, могли
быть совершены только живым разумным созданием, то он  к  христианской  вере
подвигалсЯ с ленцой. Џозже, однако, понЯв заблуждение аполлинариевой  ереси,
он присоединилсЯ к –еркви, сорадуЯсь с ней и войдЯ в нее. џ  же,  признаюсь,
значительно позднее понЯл, как словами  "‘лово  стало  плотью"  православнаЯ
истина отделЯетсЯ от фотиниевой лжи.  Ћпровержение  еретиков  Ярко  освещает
мысли ’воей –еркви и  содержание  ее  здорового  учениЯ.  "Ќадлежит  быть  и
ересЯм, дабы объЯвились испытанные" среди слабых.

XX.

     26. —тение книг платоников надоумило менЯ искать бестелесную истину:  Я
увидел  "неврдимое,  понЯтое  через   творение",   и,   отброшенный   назад,
почувствовал, что, по темноте души моей, созерцание длЯ менЯ  невозможно.  џ
был  уверен,  что  ’ы  существуешь,  что  ’ы  бесконечен,  но  не  разлит  в
пространстве, конечном или бесконечном. ‚оистину ’ы существуешь. ’ы, Љоторый
всегда ’от же, во всем неизменный, ничем неизменЯемый; от ’ебЯ все  получило
свое существование, - единственное вернейшее тому доказательство в том,  что
оно существует. џ был в этом уверен, но слишком слаб, чтобы жить ’обой.
     џ болтал, будто понимающий, но если бы не в "•ристе, ‘пасителе нашаем",
искал пути ’воего, оказалсЯ бы Я не понимающим, а погибающим.  џ  давно  уже
хотел казатьсЯ мудрым (полнота наказаниЯ во мне!) и Я не плакал, больше того
- Я  хвалилсЯ  своим  знанием.  ѓде  была  любовь,  строЯщаЯ  на  фундаменте
смирениЯ, на €исусе •ристе? Љогда учили менЯ ей те книги?  џ  верю,  что  ’ы
захотел, чтобы Я наткнулсЯ на них еще до знакомства с ’воим Џисанием:  пусть
врежетсЯ в памЯть впечатление от них; пусть  позднее,  когда  менЯ  приручат
Љниги ’вои и ’ы целЯщими пальцами ощупаешь раны мои,  пусть  тогда  увижу  Я
разницу между превозношением и смирением; между видЯщими, куда  идти,  и  не
видЯщими дороги, ведущей в  блаженное  отечество,  которое  надо  не  только
увидеть, но куда надо вселитьсЯ.
     …сли бы Я от начала воспиталсЯ на ‘вЯтых Љнигах ’воих, если бы стал  ’ы
мне сладостен от близкого знакомства с ними и только потом  встретилсЯ  Я  с
теми книгами, то, может быть,  они  бы  выбросили  менЯ  из  крепости  моего
благочестиЯ, а если бы Я и устоЯл в  том  здравом  настроении,  которое  уже
охватило менЯ, то все же мог  подумать,  что  человек,  изучивший  одни  эти
книги, может также его почувствовать.

XXI.

     27. €так, Я с жадностью схватилсЯ за  почтенные  Љниги,  продиктованные
„ухом ’воим, и прежде всего за ЏосланиЯ апостола Џавла. €счезли все  вопросы
по поводу тех текстов, где, как мне казалось когда-то, он  противоречит  сам
себе, и не совпадает со свидетельствами ‡акона и пророков проповедь его: мне
выЯснилось  единство  этих  свЯтых  изречений,  и  Я  выучилсЯ  "ликовать  в
трепете". џ начал читать и нашел, что все истинное, вычитанное мной в книгах
философов, гороритса и в ’воем Џисании при посредстве благодати ’воей, -  да
не хвалитсЯ тот, кто видит, будто не от ’ебЯ получил он не  только  то,  что
видит, но и  самую  способность  видеть  (а  что  имеет  человек,  кроме  им
полученного?). „а вразумитсЯ он и не только увидит  ’ебЯ,  всегда  одного  и
того же, но да излечитсЯ, чтобы быть с  ’обой.  ’от,  кто  издали  не  может
увидеть ’ебЯ, пусть все же вступит на дорогу, по которой  придет,  увидит  и
будет с ’обой. …сли человек  наслаждаетсЯ  "законом  Ѓожиим  по  внутреннему
человеку", то что сделает  он  с  другим  законом,  "который  в  членах  его
противостоит закону ума его" и "ведет его, как пленника,  по  закону  греха,
находЯщегосЯ в членах его"? €бо "’ы справедлив", ѓосподи, мы же  "грешили  и
творили неправду", поступали нечестиво и "отЯжелела на нас  рука  ’воЯ".  Џо
справедливости переданы мы древнему  грешнику,  начальнику  смерти,  ибо  он
убедил нашу волю уподобитьсЯ его воле, не устоЯвшей в истине. —то же сделает
"несчастный человек?  Љто  освободит  его  от  этого  тела  смерти,  как  не
благодать ’воЯ, через €исуса •риста, ѓоспода нашего",  Љоторого  ’ы  породил
"прежде всех веков" и создал "в начале  путей  ’воих",  в  котором  "владыка
этого мира" не нашел ничего,  заслуживающего  смерти,  и  убил  …го,  -  так
"уничтожена рукопись, составленнаЯ против нас".
     ‚от этого в тех книгах не было. Ќе было в тех  страницах  облика  этого
благочестиЯ, слез исповеданиЯ, "жертвы  ’ебе  -  духа  уничиженного,  сердца
сокрушенного и смиренного", не было ни слова о спасении народа,  о  "городе,
украшенном, как невеста", о "залоге ‘вЯтого „уха", о —аше,  нас  искупившей.
Ќикто там не воспевает: "разве не Ѓогу покорена душа моЯ? Ћт  Ќего  спасение
мое; ибо Ћн - Ѓог мой и спасение мое и  защитник  мой:  не  убоюсь  больше".
Ќикто не услышит там призыва: "придите ко Њне страждущие". Ћни  презрительно
отвернутсЯ от учениЯ ’ого, Љто "кроток и смирен сердцем", - "’ы скрыл это от
мудрых и разумных и открыл младенцам".
     Ћдно - увидеть с лесистой горы отечество мира, но не найти туда  дороги
и тщетно пытатьсЯ пробитьсЯ по бездорожью среди ловушек и засад,  устроенных
беглыми изменниками во главе со львом и змием,  и  другое  -  держать  путь,
ведущий туда,  охранЯемый  заботой  Ќебесного  ‚ождЯ:  там  не  разбойничают
изменившие Ќебесному ‚оинству; они бегут от него, словно спасаЯсь от  пытки.
ќти мысли чудесным образом внедрЯлись в менЯ, когда  Я  читал  "меньшего  из
твоих апостолов"; созерцал Я дела ’вои и устрашилсЯ.


     I. Љнига восьмаЯ


     1. Ѓоже мой!  Љак  вспомнить  и  возблагодарить  ’ебЯ,  как  исповедать
милосердие твое, на менЯ излитое?! „а исполнЯтсЯ кости мои любовью к ’ебе  и
да воскликнут: "ѓосподи! Љто подобен ’ебе? ’ы разорвал оковы мои; да принесу
тебе приношение хвалы". Љаким образом ’ы разорвал их, об этом Я расскажу,  и
все  поклонЯющиесЯ  ’ебе,  услышав  мой  рассказ,  воскликнут:  "Ѓлагословен
ѓосподь на небе и на земле; велико и дивно €мЯ …го".
     ‚ глубине сердца моего жили слова ’вои, в плену держал ’ы менЯ.  џ  был
уверен, что ’ы пребываешь вечно, но вечность эта была длЯ  менЯ  "загадкой",
"отражением в зеркале". “шли все сомнениЯ в ’воей неизменной  субстанции;  в
том, что от нее всЯкаЯ субстанциЯ; не больше знать о ’ебе, а уверенно жить в
’ебе хотел Я. ‚ моей временной жизни не было ничего  прочного,  и  следовало
очистить сердце мое от старой закваски. Њне нравилсЯ Џуть -  ‘ам  ‘паситель,
но не было охоты идти этим узким  путем.  €  ’ы  внушил  мне  отправитьсЯ  к
‘имплициану (добрым счел Я по разумению своему это решение): он казалсЯ  мне
добрым рабом ’воим, осиЯнным благодатью ’воею. џ слыхал, что от юности своей
был он благоговейно ’ебе предан; теперь был он уже глубоким  стариком,  и  Я
полагал, что в многолетнем усердном  следовании  по  пути  ’воему  он  много
испытал и много узнал. ’ак и было в действительности. џ хотел рассказать ему
о своей неутихающей тревоге: пусть покажет мне, как  лучше  всего  поступить
мне в тогдашнем моем состоЯнии, чтобы пойти по пути ’воему.
     2. џ видел, что –ерковь ’воЯ полна, а члены ее идут один  одним  путем,
другой - другим. Њне несносна была моЯ жизнь в миру, и Я очень тЯготилсЯ ею;
Я уже не  горел,  как  бывало,  страстью  к  деньгами  и  почестЯм,  котораЯ
заставлЯла менЯ переносить такое тЯжкое рабство. ‚се  это  уже  не  радовало
менЯ по сравнению со "сладостью и красой дома ’воего, который  Я  возлюбил".
Ќо еще цепко оплела менЯ женщина. Ђпостол, не запрещал  мне  брачной  жизни,
хотЯ и советовал избрать лучшее: больше всего он хотел, чтобы все люди "были
как он сам". џ, слабый, выбрал длЯ  себЯ  нечто  более  приЯтное.  ќто  было
единственной причиной, почему и в остальном Я бессильно катилсЯ по  течению;
Я изводилсЯ и сох от забот, вынужденный  и  в  том,  чего  Я  уже  не  желал
терпеть, вести себЯ в соответствии с семейной жизнью, котораЯ держала менЯ в
оковах. џ слышал из уст €стины: "есть скопцы,  которые  оскопили  себЯ  ради
–арства Ќебесного", но "кто может вместить, да вместит", "лживы все люди, не
знающие Ѓога; в зримых благах не могут найти они …го, ‘ущего". џ не пребывал
уже в этой лжи; Я перешагнул через нее: все создание ’вое  свидетельствовало
в ’ебе, и Я нашел ’ебЯ, ‘оздателЯ нашего, и ‘лово ’вое, Ѓога пребывающего  у
’ебЯ и с ’обой, …диного, через Љоторого ’ы создал все.
     …сть,  однако,  и  другаЯ  порода  нечестивцев:  "знаЯ  Ѓога,  они   не
восхвалили …го, как Ѓога, и не воздали …му благодарности". € Я  попал  в  их
среду, и "десница ’воЯ подхватила менЯ", и вынесла оттуда. ’ы поставил  менЯ
там, где Я смог выздороветь,  ибо  ’ы  сказал  человеку:  "Ѓлагочестие  есть
мудрость" и  "не  желай  казатьсЯ  мудрым",  ибо  "объЯвившие  себЯ  мудрыми
оказались глупцами". џ  уже  нашел  дорогую  жемчужину,  которую  "надлежало
купить, продав все имение свое" - и стоЯл, и колебалсЯ.

II.

     3. €так, Я отправилсЯ к ‘имцлициану, отцу по благодати  ’воей  епископа
ЂмвросиЯ, который любил его, действительно, как отца. џ рассказал ему о том,
как Я кружилсЯ в своих заблуждениЯх. € когда Я упомЯнул, что прочел те книги
платоников, которые ‚икторин, когда-то бывший учителем риторики  в  ђиме  (Я
слышал,  он  умер  христианином),  перевел  на  латинский  Язык,  ‘имплициан
поздравил менЯ с тем, что Я не наткнулсЯ на произведениЯ  других  философов,
полные лжи и обманов "по стихиЯм этого мира"; те же книги на разные лады, но
всегда проникнуты мыслЯми  о  Ѓоге  и  …го  ‘лове.  ‡атем,  уговариваЯ  менЯ
смиритьсЯ перед •ристом - это "утаено от мудрых, и открыто младенцам"  -  он
вспомнил самого ‚икторина, которого, проживаЯ в ђиме, близко знал. Ќе умолчу
о рассказанном, ибо подобает исповедать и громко  восхвалить  милость  ’вою:
этот ученейший старец, глубокий знаток всех свободных наук, который прочитал
и разобрал столько философских  произведений,  наставник  множества  знатных
сенаторов, заслуживший за свое славное учительство статую на римском  форуме
(граждане этого мира считают эту почесть особо высокой), до  самой  старости
почитатель идолов, участник нечестивых таинств, увлекаЯсь которыми почти всЯ
тогдашнЯЯ римскаЯ знать  чтила  младенца  Ћзириса,  ђим  молилсЯ  тем,  кого
победил:

     "—удищам всЯким; Ђнубиса чтили, что лает -
     €х, кто некогда поднЯл оружие,
     Џротив Ќептуна, ‚енеры и против Њинервы" -

все   это  старец  ‚икторин  столько лет защищал грозно звучащим словом и не
устыдилсЯ   стать   дитЯтей  •риста  ’воего,   младенцем  источника  ’воего;
подставил  щею   под   смиренное  Ярмо  и  укротил  гордость под  "позорным"
Љрестом.
     4. ѓосподи! ѓосподи! ’ы,  преклонивший  небеса  и  сошедший  на  землю,
касавшийсЯ гор, которые дымились от ’воего прикосновениЯ,  -  каким  образом
проник ’ы в это сердце?
     Ћн  читал,  по  словам  ‘имплициана,  ‘вЯщенное  Џисание,   старательно
разыскивал всЯкие христианские книги, углублЯлсЯ в них и говорил ‘имплициану
- не открыто, а в тайности  по  дружбе:  "‡наешь,  Я  уже  христианин".  ’от
отвечал ему: "Ќе поверю и не причислю тебЯ к христианам,  пока  не  увижу  в
–еркви  •ристовой".  ‚икторин  посмеивалсЯ:  "‡начит,  христианином   делают
стены?" и часто говорил, что он уже христианин, а ‘имплициан  часто  отвечал
ему теми своими словами, и часто повторЯл ‚икторин свою шутку о  стенах.  Ћн
боЯлсЯ оскорбить своих друзей, этих  горделивых  демоносдужителей;  полагал,
что с высоты их вавилонского величиЯ, словно с кедров ливанских, которых еще
не сокрушил ѓосподь, тЯжко  обрушат  они  на  него  свою  ненависть.  Џосле,
однако, жадно  читаЯ  и  впитываЯ  прочитанное,  прониксЯ  он  твердостью  и
убоЯлсЯ, что "•ристос отречетсЯ от него  пред  свЯтыми  Ђнгелами",  если  он
"убоитсЯ  исповедать  …го  пред   людьми".   Ћн   показалсЯ   себе   великим
преступником: ему стыдно  присЯгнуть  смиренному  ‘лову  ’воему  и  нестыдно
нечестивой службы гордым демонам, которую  он  справлЯл,  уподоблЯЯсь  им  в
гордыне! …му опротивела ложь, его устыдила истина: неожиданно и внезапно он,
как рассказывал ‘имплициан, говорит ему: "Џойдем в  церковь;  Я  хочу  стать
христианином". ’от вне себЯ от радости  отправилсЯ  с  ним.  Ќаставленный  в
началах веры, он вскоре  объЯвил,  что  желает  возродитьсЯ  Љрещением;  ђим
изумлЯлсЯ. –ерковь ликовала.  ѓордецы  видели  и  негодовали;  изводились  и
скрежетали зубами; рабу же ’воему "ѓосподь Ѓог был надеждой и не озиралсЯ он
на суету и безумство лжи".
     5. Џришел наконец час исповеданиЯ веры. ќто была формула,  составленнаЯ
в точных словах, и приступающие к благодати ЉрещениЯ произносили ее наизусть
с высокого места пред лицом христианского ђима. ‘имплициан рассказывал,  что
свЯщеннослужители предложили ‚икторину произнести ее тайно  (в  обычае  было
предлагать это  людЯм,  которые,  вероЯтно,  смутились  бы  и  оробели).  Ћн
предпочел, однако, объЯвить о спасении своем пред лицом верующей  толпы.  Ќе
было спасениЯ в том, чему обучал он в риторской школе, и  однако  преподавал
он открыто. ’ому,  кто  не  стеснЯлсЯ  слов  своих  пред  толпами  безумцев,
пристало разве, возглашаЯ слова  ’вои,  стеснЯтьсЯ  Љроткого  ’воего  стада?
Љогда он взошел произнести исповедание,  среди  всех  знавших  его  его  имЯ
прозвучало в шелесте поздравлений. Ђ кто тогда не знал  его?  ‚  устах  всех
сорадующихсЯ приглушенно звучало: "‚икторин,  ‚иктории!"  ѓромкое  ликование
при виде его; затем напрЯженное молчание: хотели его слышать.  Ћн  исповедал
истинную веру с дивной уверенностью, и все хотели принЯть его в сердце свое,
- и принимали, обвиваЯ его, словно руками, любовью и радостью.

III.

     6. Ѓоже Ѓлагий! Џочему больше радуютсЯ о спасении  души  отчаЯвшейсЯ  и
освободившейсЯ от великой опасности, чем о  человеке,  которого  никогда  не
покидала надежда и который не  знал  большой  опасности?  ‚едь  и  ’ы,  Ћтец
Њилосердный, больше радуешьсЯ "об одном кающемсЯ,  чем  о  девЯноста  девЯти
праведниках,  не  нуждающихсЯ  в  покаЯнии".  €   мы   слушаем   с   великим
удовольствием, когда слышим, с каким  ликованием  принес  пастух  на  плечах
своих заблудившуюсЯ овцу; о том, как вместе с женщиной,  нашедшей  драхму  и
вернувшей ее в сокровищницы ’вои, радуютсЯ соседи. €  когда  читают  в  доме
’воем о младшем сыне, то радость и  торжество  дома  ’воего  заставлЯют  нас
плакать, потому что "мертв был и ожил, пропадал и нашелсЯ". „а, ’ы радуешьсЯ
в нас и в ангелах ‘воих, освЯщенных свЯтой любовью. ’ы ведь вечно  неизменен
и одинаково от века знаешь все, что преходЯще и изменчиво.
     7. Џочему душа больше радуетсЯ возврату найденных любимых вещей, чем их
постоЯнному обладанию? ќто засвидетельствовано и в остальном, всюду найдутсЯ
свидетели,  которые  воскликнут:  "„а,   это   так".   Џобедитель-полководец
справлЯет триумф; он не победил бы, если бы не сражалсЯ, и чем опаснее  была
война, тем радостнее триумф. ЃурЯ кидает пловцов и грозит  кораблекрушением;
бледные, все ждут смерти,  но  успокаиваютсЯ  небо  и  море,  и  люди  полны
ликованиЯ, потому что полны были страха. Ѓлизкий человек  болен,  его  пульс
сулит беду; все, желающие его выздоровлениЯ, болеют душой; он  поправлЯетсЯ,
но еще не может ходить так, как раньше, - и такаЯ радость у всех, какой и не
было, когда он разгуливал, здоровый и сильный! € не только внезапные, против
воли обрушившиесЯ бедствиЯ заставлЯют почувствовать,  как  хороши  жизненные
блага: люди ищут насладитьсЯ ими путем обдуманных  и  добровольных  лишении.
—еловек не будет наслаждатьсЯ едой и питьем, если не перестрадает от  голода
и жажды. ЏьЯницы едЯт соленое, чтобы разжечь жажду, и  наслаждаютсЯ,  угашаЯ
ее питьем. Ћбрученную невесту принЯто не  сразу  отдавать  из  дома:  жалким
даром может показатьсЯ мужу та, о которой он не вздыхал долгое времЯ, будучи
женихом.
     8. ’ак всегда с  радостью:  возникает  ли  она  по  поводу  гнусному  и
отвратительному, по дозволенному ли и законному; в сердце ли самой чистой  и
честной дружбы; при мысли о том, кто "был мертв и ожил, пропадал и нашелсЯ":
всегда большой радости предшествует еще большаЯ скорбь. Џочему это,  ѓосподи
Ѓоже мой? ‚едь ’ы длЯ ‘ебЯ ‘ам - вечнаЯ ђадость,  и  те,  кто  вокруг  ’ебЯ,
всегда радуютсЯ о ’ебе. Џочему же в этой юдоли чередуютсЯ ущерб  и  избыток,
раздор и примирение? €ли это закон длЯ нее, и его именно дал  ’ы  ей,  когда
справедливой мерой определил ’ы свое место и времЯ и свою  честь  во  всЯком
благе всему творению ‘воему - от небесных  высот  и  до  земных  глубин,  от
начала и до конца времен, от Ђнгела и до червЯка, от  первого  вздоха  и  до
последнего. “вы, мне! Љак высок ’ы на высотах и глубок в глубинах! ’ы никуда
не уходишь, но с трудом возвращаемсЯ мы к ’ебе.

IV.

     9. ѓосподи! Џробуди  же  нас  и  призови  к  ‘ебе,  обожги  и  восхить,
воспламени и облей  своим  сладостным  благоуханием:  да  полюбим  ’ебЯ,  да
бросимсЯ к ’ебе. ђазве многие не  возвращаютсЯ  к  ’ебе,  как  ‚икторин,  из
темноты адского подземельЯ? Ћни подходЯт к ’ебе и озарЯютсЯ тем  светом,  от
которого люди получают силу стать сынами  ’воими.  …сли,  однако,  они  мало
известны, то и те, кто их знал, меньше о. них радуютсЯ. Љогда же радостно со
многими вместе, то и радость каждого полнее: один от  другого  накалЯютсЯ  и
пламенеют. Ђ потом известные многим - многим поддержка на пути к спасению, и
многим, за ними следующим, вожди. ‚от почему и  те,  кто  предшествовал  им,
много о них ликуют, ибо не о них одних ликуют.
     „а не будет, конечно, того, чтобы в свЯтилище ’воем  богачей  принимали
впереди беднЯков, а знатных впереди незнатных: ведь ’ы  же  "избрал  слабых,
чтобы смутить сильных, и незнатных в  мире  этом  и  презренных  избрал  ’ы;
ничего не  значащих  сделал  значительными  и  обессилил  значительных".  €,
однако, этот самый "меньший из апостолов ’воих", в устах которого прозвенели
эти слова ’вои, предпочел называтьсЯ не ‘авлом, как раньше, а Џавлом в  знак
великой победы: он, воин, сразил гордость проконсула Џавла, подвел  его  под
легкое иго •ристово и привел в подданство ‚еликому –арю.  Љрепче  поражаетсЯ
враг от человека, которого он крепко держал и через которого многих  держал.
‘ильнее держит он великих мира ссылкой на их  знатность,  а  через  них  еще
большее число - ссылкой на авторитет знати. ‘ какой же благодарностью думали
о ‚икторине, чье  сердце  дьЯвол  удерживал  как  неприступную  крепость,  о
‚икторине, чей Язык, как грозным острым  оружием,  поражал  многих.  Џолнота
ликованьЯ прилична была сынам ’воим, ибо –арь наш свЯзал сильного, на глазах
людей сосуды …го были у врага вырваны, очищены и приготовлены в честь  ’ебе,
"полезные ѓосподу на всЯкое доброе дело".

V.

     10. Љогда ‘имплициан, ’вой человек, рассказал мне это  о  ‚икторине,  Я
загорелсЯ желанием ему подражать: длЯ того, конечно, он и рассказывал. Џотом
он  прибавил  еще,  что  во  времена  императора  ћлиана  был  издан  закон,
запрещавший христианам преподавание грамматики и риторики: подпав  под  этот
закон, он предпочел покинуть школу болтовни,  но  не  ’вое  ‘лово,  "которое
делает  красноречивыми  уста  младенцев".  €   он   показалсЯ   мне   скорее
счастливцем, чем мужественным человеком: нашел случай освободитьсЯ длЯ ’ебЯ.
џ вздыхал об этом, никем не скованный, но в оковав  моей  собственной  воли.
Њою волю держал враг, из нее сделал он длЯ менЯ цепь и свЯзал менЯ. Ћт  злой
же воли возникает  похоть;  ты  рабствуешь  похоти  -  и  она  обращаетсЯ  в
привычку; ты не противишьсЯ привычке - и она обращаетсЯ в  необходимость.  ‚
этих взаимно сцепленных кольцах (почему Я и говорил о цепи) и  держало  менЯ
жестокое рабство. Ђ новаЯ волЯ, котораЯ зарождалась во мне и желала, чтобы Я
чтил  ’ебЯ  ради  ’ебЯ  и  утешалсЯ  ’обой,  ѓосподи,  единственным   верным
утешением, была еще бессильна одолеть прежнюю, окрепшую и застарелую. €  две
мои воли,  одна  стараЯ,  другаЯ  новаЯ;  одна  плотскаЯ,  другаЯ  духовнаЯ,
боролись во мне, и в этом раздоре разрывалась душа моЯ.
     11. џ понимал, что сам ЯвлЯюсь доказательством того, о чем  читал,  как
"тело замышлЯет против духа, а дух против тела". џ жил и тем  и  другим,  но
больше жил в том, что в себе одобрЯл, чем в том, чего в себе не одобрЯл. ’ут
менЯ скорее не было, ибо по  большей  части  Я  терпел  против  воли,  а  не
действовал по собственному желанию. €,  однако,  привычка,  мною  созданнаЯ,
упрЯмо восставала на менЯ: по своей воле пришел Я туда, куда не  хотел.  Љто
по праву может противитьсЯ справедливой каре, настигающей грешника? € у менЯ
уже не было того извинениЯ, которым Я обычно прикрывалсЯ: "џ еще не отвергаю
мира и не служу ’ебе, потому что не постиг еще Ясно истины" - она  уже  была
мне Ясна. ЊенЯ свЯзывало земное; Я отказывалсЯ  стать  ’воим  воином  и  так
боЯлсЯ разгрузки от всЯкой ноши, как следовало бы боЯтьсЯ нагрузки.
     12. Њирское бремЯ нежно давило на менЯ, словно во сне; размышлениЯ  мои
о ’ебе походили на  попытки  тех,  кто  хочет  проснутьсЯ,  но,  одолеваемые
глубоким сном, вновь в него погружаютсЯ. €  хотЯ  нет  ни  одного  человека,
который пожелал бы всегда спать, - бодрствование, по  здравому  и  всеобщему
мнению,  лучше,  -  но  человек  обычно  медлит  стрЯхнуть  сон:  члены  его
отЯжелели, сон уже неприЯтен, и, однако, он спит и  спит,  хотЯ  пришла  уже
пора вставать. ’ак и Я уже твердо знал,  что  лучше  мне  себЯ  любви  ’воей
отдать, чем злому желанию уступать; она влекла и побеждала, но оно было мило
и держало. Њне нечего  было  ответить  на  ’вои  слова:  "Џроснись,  спЯщий;
восстань из мертвых, и  озарит  тебЯ  •ристос".  Њне,  убежденному  истиной,
вообще нечего было ответить ’ебе, везде ЯвлЯющему истину ‘воих  слов,  разве
только вЯло и устало: "сейчас", "вот  сейчас",  "подожди  немного",  но  это
"сейчас и сейчас" не определЯло  часа,  а  "подожди  немного"  растЯгивалось
надолго. Ќапрасно сочувствовал Я "закону  ’воему,  согласному  с  внутренним
человеком", когда "другой закон в членах моих противилсЯ закону ума моего  и
делал  менЯ  пленником  закона  греховного,  находЯщегосЯ  в  членах  моих".
ѓреховный же закон - это власть и сила привычки, котораЯ влечет и удерживает
душу даже против ее воли, но заслуженно, ибо в эту привычку соскользнула она
добровольно. Љто же может  освободить  менЯ,  несчастного,  от  "этого  тела
смерти", как не благодать  ’воЯ,  дарованнаЯ  через  ѓоспода  нашего  €исуса
•риста?

VI.

     13. €споведуюсь  ’ебе,  ѓосподи,  мой  Џомощник  и  мой  €скупитель,  и
расскажу, как освободил ’ы менЯ  от  пут  плотского  вожделениЯ  (они  тесно
оплели менЯ) и от рабства мирским делам. џ вел обычную свою жизнь, а тревога
моЯ росла; ежедневно вздыхал Я о ’ебе - и посещал  церковь  ’вою,  насколько
позволЯли дела мои, под бременем которых  Я  стонал.  ‘о  мною  жил  Ђлипий,
освободившийсЯ от своих обЯзанностей юрисконсульта после того, как он был  в
третий раз асессором; он поджидал, кому продать свои советы, как Я  продавал
уменье говорить (если только можно  ему  научить).  Ќебридий  уступил  нашим
дружеским просьбам и пошел в помощники  к  ‚ерекунду,  задушевнейшему  другу
нашему, медиоланскому уроженцу.  ‚ерекунд  был  грамматиком  и  очень  хотел
получить верного помощника из нашей среды (он в нем очень  нуждалсЯ),  а  по
праву дружбы и требовал его от нас. ЌебридиЯ привела к  нему  не  погонЯ  за
выгодой  -  он  бы  достиг   большего,   если   бы   занЯлсЯ   преподаванием
самостоЯтельно - но, кроткий и  нежный  друг,  он  по  долгу  дружелюбиЯ  не
захотел пренебречь нашей просьбой. ‚ел он себЯ на своем месте очень разумно,
остерегаЯсь известности среди лиц важных "в мире сем", и тем  самым  избегал
всЯкого беспокойства душевного: он хотел душе  своей  свободы  и  как  можно
больше досуга длЯ исследованиЯ, чтениЯ и слушаниЯ мудрых бесед.
     14.  €  вот  однажды  -  не  припомню,  по   какой   причине   Ќебридий
отсутствовал, приходит к нам домой, ко мне и к Ђлипию, некий Џонтициан,  наш
землЯк, поскольку он был  уроженцем  Ђфрики,  занимавший  видное  место  при
дворе; не помню, чего он хотел от нас. Њы  сели  побеседовать.  ‘лучайно  он
заметил на игорном столе, стоЯвшем перед нами,  книгу,  взЯл  ее,  открыл  и
неожиданно  наткнулсЯ  на  ЏосланиЯ  апостола  Џавла,  а  рассчитывал  найти
что-либо из книг, служивших преподаванию, менЯ изводившему. “лыбнувшись,  он
с изумлением взглЯнул на менЯ и поздравил с тем, что эти и только эти  книги
вдруг оказались,  у  менЯ  перед  глазами.  Ћн  был  верным  христианином  и
неоднократно простиралсЯ пред ’обой, Ѓоже наш, часто и  длительно  молЯсь  в
церкви. Љогда Я объЯснил ему, что Я больше всего занимаюсь Џисанием, зашел у
нас разговор (он стал рассказывать) об Ђнтонии, египетском  монахе,  изрЯдно
прославленном среди рабов ’воих, но нам до того часа неизвестном.  “знав  об
этом, он только о нем и стал говорить, знакомЯ невежд с  таким  человеком  и
удивлЯЯсь этому нашему невежеству. Њы остолбенели: по свежей памЯти, почти в
наше времЯ неоспоримо засвидетельствованы чудеса ’вои, сотворенные по правой
вере в Џравославной –еркви. ‚се были изумлены: мы -  величием  происшедшего;
он - тем, что мы об этом не слышали.
     15. Ћтсюда завел он речь о  толпах  монахов,  об  их  нравах,  овеЯнных
благоуханием ’воим, о  пустынЯх,  изобилующих  отшельниками,  о  которых  мы
ничего не знали. € в Њедиолане, за городскими стенами, был монастырь, полный
добрых братьев, опекаемых Ђмвросием, и мы о  нем  не  ведали.  Ћн  продолжал
говорить, и мы  внимательно,  молча,  слушали.  ’ут  перешел  он  к  другому
рассказу: он и три других товарища его были  однажды  в  ’ревирах,  и  когда
император после полуднЯ глЯдел на цирковые зрелища,  они  вышли  погулЯть  в
парк, начинавшийсЯ за городскими стенами. Џрохаживались они парами; он и еще
кто-то с ним вместе отделились, а двое других  тоже  отделились  и  пошли  в
другую сторону. ЃродЯ туда-сюда, они набрели на хижину, где жили некие  рабы
’вои, "нищие духом, каковых есть –арство Ќебесное", и  нашли  там  книгу,  в
которой описана была жизнь ЂнтониЯ. Ћдин из них  стал  ее  читать:  дивитсЯ,
загораетсЯ, читает и замышлЯет кинутьсЯ  в  такую  жизнь:  оставить  мирскую
службу и служить ’ебе. Ћба они были агентами тайной полиции. € вот внезапно,
полный свЯтой любви и чистого стыда, гневаЯсь на себЯ, обратил он  глаза  на
друга и говорит ему: "‘кажи, пожалуйста,  чего  домогаемсЯ  мы  всем  трудом
своим? чего ищем? ради  чего  служим?  можем  ли  мы  на  службе  при  дворе
надеЯтьсЯ на что-либо большее, чем на звание "друзей  императора"?  а  тогда
все прочно и безопасно? через сколько опасностей  приходишь  к  еще  больщей
опасности? и когда это будет? а другом Ѓожиим,  если  захочу,  Я  стану  вот
сейчас".
     Ћн сказал это, мучаЯсь рождением новой  жизни,  и  вновь  погрузилсЯ  в
книгу: и читал и менЯлсЯ в сердце своем, которое ’ы видел,  и  отрекалсЯ  от
мира, как вскоре и обнаружилось. —итаЯ, обуреваемый волнением, среди громких
стенаний он отделил и определил, что лучше; уже стал ’воим и  сказал  другу:
"џ отбрасываю наши прежние надежды, Я решил служить Ѓогу вот с  этого  часа,
вот на этом месте.Ќе хочешь, не подражай, но не возражай!". ’от ответил, что
за такую плату и на такой службе он ему верный  товарищ.  €  оба  уже  ’вои,
строили они себе башню за подходЯщую им цену: "Џокинуть все свое и следовать
за ’обой".
     Њежду тем Џонтициан со своим спутником прогуливались в  другой  стороне
парка; разыскиваЯ товарищей, пришли они в то самое место, нашли их  и  стали
уговаривать вернутьсЯ, потому что день уже угасал. ’е рассказали  им,  какое
решение было угодно им принЯть, каким образом родилось и  укрепилось  в  них
такое желание, и попросили, если  они  отказываютсЯ  присоединитьсЯ,  то  не
докучать им. Џонтициан и его спутник остались  в  своем  прежнем  состоЯнии,
хотЯ и оплакивали себЯ. Џочтительно поздравив товарищей, они  поручили  себЯ
их молитвам, и, влача сердце свое в земной  пыли,  ушли  во  дворец,  а  те,
прильнув сердцем к небу, остались в хижине. Ђ были у обоих невесты;  услышав
о происшедшем, они посвЯтили ’ебе девство свое.

VII.

     16. ’ак говорил Џонтициан.  ’ы  же,  ѓосподи,  во  времЯ  его  рассказа
повернул менЯ лицом ко мне самому: заставил сойти с того  места  за  спиной,
где Я устроилсЯ, не желаЯ всматриватьсЯ в себЯ. ’ы  поставил  менЯ  лицом  к
лицу со мной, чтобы видел Я свой позор и грЯзь, свое убожество, свои лишаи и
Язвы. € Я увидел и ужаснулсЯ, и  некуда  было  бежать  от  себЯ.  џ  пыталсЯ
отвести от себЯ взор свой, а он рассказывал и рассказывал, и ’ы вновь ставил
менЯ передо мной и заставлЯл, не отрываЯсь, смотреть  на  себЯ:  поглЯди  на
неправду свою и  возненавидь  ее.  џ  давно  уже  знал  ее,  но  притворЯлсЯ
незнающим, скрывал это знание и старалсЯ забыть о нем.
     17. € чем горЯчее любил Я тех, о ком слышал, - кто по  здравому  порыву
вручили себЯ целиком ’ебе длЯ исцелениЯ, тем ожесточеннее  при  сравнении  с
ними ненавидел себЯ, ибо много лет моих утекло (почти двенадцать лет) с  тех
пор, как  Я  девЯтнадцаталетпим  юношей,  прочитав  –ицеронова  "ѓортензиЯ",
воодушевилсЯ мудростью, - но не презрел Я земного счастьЯ и  все  откладывал
поиски  ее,  а  между  тем  не  только  обретение,  но   одно   искание   ее
предпочтительнее обретенных сокровищ и царств и плотских  услад,  готовых  к
услугам нашим. Ђ юношей Я был  очень  жалок,  и  особенно  жадок  на  пороге
юности; Я даже просил у ’ебЯ целомудриЯ и говорил:  "„ай  мне  целомудрие  и
воздержание, только не сейчас". џ боЯлсЯ, как бы ’ы сразу же не услышал менЯ
и сразу же не исцелил от злой  страсти:  Я  предпочитал  утолить  ее,  а  не
угасить. € Я шел "кривыми путЯми" кощунственного суевериЯ не потому,  что  в
нем был уверен: Я как бы предпочитал его  другим  учениЯм,  но  не  смиренно
исследовал их, а противилсЯ им, как враг.
     18. € Я давно думал, что, презрев  мирские  надежды,  со  днЯ  на  день
откладываю следовать за ’обой Ћдним,  потому  что  не  ЯвлЯлось  мне  ничего
определенного, куда направил бы Я путь свой. €  вот  пришел  день,  когда  Я
встал обнаженный перед самим собой, и совесть моЯ завопила: "ѓде твое слово?
’ы ведь говорил, что не хочешь сбросить бремЯ суеты,  так  как  истина  тебе
неведома. € вот она тебе ведома, а  оно  все  еще  давит  тебЯ;  у  них  же,
освободивших плечи свои, выросли крыльЯ: они  не  истомились  в  розысках  и
десЯтилетних (а то и больше) размышлениЯх". ’ак, вне себЯ от жгучего  стыда,
угрызалсЯ Я во времЯ понтицианова рассказа. Ѓеседа окончилась, изложена была
причина, приведшаЯ его к нам, и он ушел к себе, а Я - в себЯ. —его только не
наговорил Я себе! Љакими мыслЯми не бичевал душу свою, чтобы она согласилась
на мои попытки идти за ’обой! Ћна сопротивлЯлась, отрекалась и  не  извинЯла
себЯ. €счерпаны были и опровергнуты все ее доказательства, но осталась немаЯ
тревога: как смерти боЯлась она, что ее вытЯнут из русла привычной жизни,  в
которой она зачахла до смерти.

VIII.

     19. ‚ этом великом споре во внутреннем  дому  моем,  поднЯтом  с  душой
своей в самом укромном углу его, - в сердце моем, - кидаюсь Я к Ђлипию  и  с
искаженным лицом, в смЯтении ума кричу:  "—то  ж  это  с  нами?  ты  слышал?
поднимаютсЯ неучи и похищают –арство Ќебесное, а мы вот  с  нашей  бездушной
наукой и валЯемсЯ в плотской грЯзи! или потому, что они впереди, стыдно идти
вслед, а вовсе не идти не стыдно?" Ќе знаю, что Я еще говорил в том же роде;
в своем волнении Я бросилсЯ прочь от  него,  а  он,  потрЯсенный,  молчал  и
только глЯдел на менЯ: речи мои звучали необычно. Ћ моем душевном  состоЯнии
больше говорили лоб, щеки, глаза, цвет лица, звук голоса,  чем  слова,  мною
произносимые.
     Џри нашем обиталище находилсЯ садик, которым  мы  пользовались,  как  и
всем домом, потому что владелец дома, нас приютивший, тут не  жил.  ‚  своей
сердечной смуте кинулсЯ Я туда, где жаркой схватке, в которой Я схватилсЯ  с
собой, никто не помешал бы до самого конца ее - ’ы знал какого, а Я  нет:  Я
безумствовал, чтобы войти в разум, и умирал, чтобы жить; Я знал, в  каком  Я
зле, и не знал, какое благо уже вот-вот ждет менЯ. €так, Я отправилсЯ в  сад
и за мной, след в след, Ђлипий. …го присутствие не нарушало моего уединениЯ.
€ как бы он оставил менЯ в таком состоЯнии? Њы  сели  как  можно  дальше  от
построек. „уша моЯ глухо стонала, негодуЯ неистовым негодованием ьа то,  что
Я не шел на союз с ’обой, ѓосподи, а  что  надобно  идти  к  ’ебе,  об  этом
кричали "все кости мои" и возносили хвалой до  небес.  €  не  нужно  тут  ни
кораблей, ни колесниц четверкой, ни ходьбы: расстоЯниЯ  не  больше,  чем  от
дома до места, где мы сидели. ‘тоит лишь захотеть идти, и ты уже  не  только
идешь, ты уже у цели, но  захотеть  надо  сильно,  от  всего  сердца,  а  не
метатьсЯ взад-вперед со своей полубольной  волей,  в  которой  одно  желание
боретсЯ с другим, и то одно берет верх, то другое.
     20. ‚ мучениЯх этой нерешительности Я делал много жестов, которые  люди
иногда хотЯт сделать и не могут, если у них нет соответственных членов, если
эти члены скованы, расслаблены усталостью или им что-то мешает. …сли Я  рвал
волосы, ударЯл себЯ по лбу; сцепив пальцы, обхватывал  колено,  то  Я  делал
это, потому что хотел. џ мог, однако, захотеть  и  не  сделать,  откажи  мне
члены мои в повиновении. џ делал, следовательно, многое в той  области,  где
"хотеть" и "мочь" не равнозначны, и не делал того, что мне было  несравненно
желаннее, и что Я мог сделать, стоило только пожелать,  а  Я  уж  во  всЯком
случае желал пожелать.  ’ут  ведь  возможность  сделать  и  желание  сделать
равнозначны: пожелать - значит уже сделать. €  однако  ничего  не  делалось:
тело мое легче повиновалось самым ничтожным желаниЯм души (двигатьсЯ членам,
как Я хотел), чем душа в исполнении главного желаниЯ  своего  -  исполнениЯ,
зависЯщего от одной ее воли.

IX.

     21. Ћткуда это чудовищное Явление? Џочему оно? Ћсвети менЯ  милосердием
’воим и позволь спросить об этом; может быть, ответ  прозвучит  из  тайников
наказаньЯ, назначенного людЯм, из мрака сокрушений сынов Ђдама.  Ћткуда  это
чудовищное Явление и почему оно? „уша приказывает  телу,  и  оно  тотчас  же
повинуетсЯ; душа приказывает себе - и встречает отпор. „уша приказывает руке
двигатьсЯ - она повинуетсЯ с такой легкостью, что трудно уловить  промежуток
между приказом и его выполнением. Ќо душа есть душа, а рука - это тело. „уша
приказывает душе пожелать: она ведь  едина  и,  однако,  она  не  делает  по
приказу. Ћткуда это чудовищное Явление? € почему оно?  Џриказывает,  говорю,
пожелать та, котораЯ не отдала бы приказа, не будь у  нее  желаниЯ  -  и  не
делает по приказу. Ќо она не  вкладывает  себЯ  целиком  в  это  желание,  а
следовательно, и в приказ. Џриказ действен в меру  силы  желаниЯ,  и  он  не
выполнЯетсЯ, если нет сильного желаниЯ. ‚олЯ ведь  приказывает  желать:  она
одна и себе тождественна. Ђ значит, приказывает  она  не  от  всей  полноты;
поэтому приказ и не исполнЯетсЯ. …сли бы она была целостной, не надо было бы
и приказывать: все уже было  бы  исполнено.  Ђ  следовательно:  одновременно
желать и не желать - это не чудовищное Явление,  а  болезнь  души;  душа  не
может совсем встать: ее поднимает истина, ее отЯгощает привычка. € потому  в
человеке два желаниЯ, но ни одно из них не обладает  целостностью:  в  одном
есть то, чего недостает другому.

X.

     22. "„а  погибнут  от  лица  ’воего",  ѓосподи,  как  они  и  погибают,
"суесловы и соблазнители", которые, заметив в человеке наличие двух желаний,
заЯвили, что есть в нас две души двух природ: одна добраЯ. другаЯ злаЯ.  ‡лы
же на самом деле они, ибо злы эти их  мысли,  но  и  эти  люди  могут  стать
добрыми, если постигнут истину и  достигнут  согласиЯ  с  истиной,  так  что
апостол ’вой сможет сказать им: "‚ы были некогда тьмой, а теперь вы  свет  в
ѓосподе".
     Ћни, однако, желаЯ быть светом не в ѓосподе, а в  самих  себе,  считаЯ,
что природа души одинакова с  Ѓогом,  стали  "густой  тьмой",  ибо  в  своей
страшной дерзости далеко отошли от  ’ебЯ,  истинного  света,  "просвещавшего
всЯкого человека, приходЯщего в  этот  мир".  Џодумайте,  что  вы  говорите,
покраснейте и "ступайте к Ќему", и  "просветитесь,  и  лица  ваши  не  будут
краснеть".
     Љогда Я раздумывал над тем, чтобы служить ѓосподу  Ѓогу  моему  (как  Я
давно уже положил себе), хотел этого Я и не хотел этого Я - и был тем же  Я.
Ќе вполне хотел и не вполне  не  хотел.  Џоэтому  Я  и  боролсЯ  с  собой  и
разделилсЯ в самом себе, но это разделение, происходившее против воли  моей,
свидетельствовало не о  природе  другой  души,  а  только  о  том,  что  моЯ
собственнаЯ наказана. € наказание создал не Я, а "грех, обитающий  во  мне",
как кара за грех, совершенный по вольной воле: Я ведь был. сыном Ђдама.
     23. …сли враждующих между собой природ столько же, сколько противЯщихсЯ
одна другой воль, то их будет  не  две,  а  множество.  Љто-либо,  например,
рассуждает, идти ли ему на их сборище или в театр, и  вот  они  уже  кричат:
"‚от две природы: одна, добраЯ, ведет к нам; другаЯ -  злаЯ,  уводит  прочь.
€наче откуда это колебание между желаниЯми противоположными?"  Ђ  Я  говорю,
что оба эти желаниЯ злы: и  то,  которое  посылает  к  ним,  и  то,  которое
отсылает, в театр. Ћни верЯт, что хороша та волЯ, повинуЯсь которой  идут  к
ним. •орошо! Ђ  если  в  ком-нибудь  из  наших  спорЯт  два  желаниЯ,  и  он
колеблетсЯ, идти ли ему в театр, или в нашу церковь, не  заколеблютсЯ  ли  и
они с ответом? €ли они признают то, чего не  хотЯт:  в  нашу  церковь  идут,
повинуЯсь доброй воле, как идут в нее те, кто стал причастен таинствам ее  и
состоит в ней, или же они сочтут, что в одном человеке сталкиваютсЯ две злые
природы и две злые души: тогда или неправдой окажутсЯ  их  обычные  речи  об
одной доброй и другой злой воле, или же они обратЯтсЯ к истине и  не  станут
отрицать, что при обсуждении чего-либо одна и та же душа  волнуетсЯ  разными
желаниЯми..
     24. Џусть же не  говорЯт  они,  видЯ,  как  спорЯт  две  воли  в  одном
человеке, что в нем  борютсЯ  две  враждующие  души,  происходЯщие  от  двух
враждующих субстанций и от двух враждующих начал: одна добраЯ, другаЯ  злаЯ.
€бо ты. Џраведный Ѓоже, отвергаешь их, уличаешь и опровергаешь указанием  на
две злых воли: человек, например, обсуждает, погубить ему кого-то мечом  или
Ядом; захватить это чужое поместье или то (захватить оба  он  не  в  силах),
расточать ему деньги на удовольствиЯ или жадно беречь их, пойти в цирк или в
театр, если оба в этот день открыты. „обавлю и третье желание: не  обокрасть
ли ему, если  представитсЯ  случай,  чужой  дом;  добавлю  и  четвертое:  не
совершить ли прелюбодеЯние, если и тут открываетсЯ возможность. Ђ  если  все
эти желаниЯ столкнутсЯ в  какой-то  малый  промежуток  времени,  причем  все
одинаково сильные? Ќевозможно ведь осуществить их одновременно.  Ћни  должны
будут разорвать душу между этими четырьмЯ враждующими волЯми, а то  и  между
большим числом их: желательно ведь многое. Ћни, однако, не говорЯт  о  такой
же множественности разных субстанций.
     ’о же и с хорошими желаниЯми. џ спрашиваю у них: хорошо ли наслаждатьсЯ
чтением апостола, хорошо ли наслаждатьсЯ чистой мелодией псалма,  хорошо  ли
толковать …вангелие? Ћни на каждый вопрос ответЯт: "•орошо" —то же? …сли все
это доставлЯет мне одновременно одинаковое наслаждение, значит ли  это,  что
человеческое сердце распирают разные воли  при  обсуждении,  за  что  скорее
взЯтьсЯ? ‚се они хороши и, однако, спорЯт между собой, пока не будет выбрано
одно, на чем радостно успокоитсЯ  твоЯ  целостнаЯ  волЯ,  делившаЯсЯ  раньше
между многими желаниЯми. € так как вечность  сулит  радость  на  Ќебесах,  а
наслаждение временными благами удерживает при земле, то одна и та же душа не
целостной волей желает того или другого. Џотому и разрываетсЯ она  в  тЯжкой
скорби: истина понуждает к одному; привычка принуждает к другому.

XI.

     25. ’ак мучилсЯ Я  и  тосковал,  осыпаЯ  себЯ  упреками,  горшими,  чем
обычно, барахталсЯ и вертелсЯ в моих путах, чтобы целиком оборвать  их:  они
уже слабо держали менЯ. € все-таки держали. €  ’ы,  ѓосподи,  не  давал  мне
передохнуть в тайниках сердца моего: в суровом милосердии ‘воем  бичевал  ’ы
менЯ двойным бичом страха и стыда, чтобы Я опЯть не отступил, чтобы  оборвал
эту тонкую и слабую, но еще державшуюсЯ веревку, а то она опЯть наберет силы
и свЯжет менЯ еще крепче. џ говорил сам себе: "Џусть это будет  вот  сейчас,
вот сейчас", и с  этими  словами  Я  уже  принимал  решение,  собиралсЯ  его
осуществить  и  не  осуществлЯл,  но  и   не   скатывалсЯ   в   прежнее:   Я
останавливалсЯ, не доходЯ до конца, и переводил дыхание.  €  опЯть  Я  делал
попытку, подходил чуть ближе, еще ближе, вот-вот был у цели, ухватывал ее  -
и не был ближе, и не был у цели, и не ухватывал ее:  колебалсЯ,  умереть  ли
смертью или жить жизнью. ‚ менЯ крепко  вросло  худое,  а  хорошее  не  было
цепко. € чем ближе придвигалось то мгновение,  когда  Я  стану  другим,  тем
больший ужас вселЯло оно во мне, но Я не отступал назад, не отворачивалсЯ; Я
замер на месте.
     26. “держивали менЯ сущие негодницы  и  сущаЯ  суета  -  эти  старинные
подруги мои; они тихонько дергали  мою  плотЯную  одежду  и  бормотали:  "’ы
бросаешь нас?". "‘ этого  мгновениЯ  мы  навеки  оставим  тебЯ!".  "‘  этого
мгновениЯ тебе навеки запрещено и то и это!" - "’о и это", - сказал Я; а что
предлагали они мне на самом деле, что предлагали. Ѓоже  мой!  Ћт  души  раба
’воего отврати это милосердием ’воим!  Љакую  грЯзь  предлагали  они,  какое
безобразие! Ќо Я слушал их  куда  меньше,  чем  в  пол-уха,  и  они  уже  не
противоречили мне уверенно,  не  становились  поперек  дороги,  а  шептались
словно за спиной и тайком пощипывали уходЯщего, заставлЯЯ обернутьсЯ. €  все
же они задерживали менЯ; Я медлил вырватьсЯ, отрЯхнутьсЯ от них  и  ринутьсЯ
на зов; властнаЯ привычка говорила мне: "„умаешь, ты  сможешь  обойтись  без
них?"
     27. ’олько в словах ее уже не было жара, ибо на той стороне, куда давно
обратил Я лицо свое - и трепетал перед переходом - открывалась мне —истота в
своем целомудренном достоинстве, в  Ясной  и  спокойной  радости;  честно  и
ласково было приглашение идти и  не  сомневатьсЯ;  чисты  руки,  протЯнутые,
чтобы подхватить и обнЯть  менЯ;  многочисленны  добрые  примеры.  Ѓыло  там
столько отроков и девиц, такое множество молодежи и людей всЯкого  возраста:
и чистых вдов и девственных стариц! € чистота в них во  всех,  и  отнюдь  не
бесплоднаЯ: от ’ебЯ, ѓосподи, супруга своего, породила она столько радостей!
€ она посмеивалась надо мной, ободрЯЯ своей насмешкой и будто говорЯ: "’ы не
сможешь того, что смогли эти мужчины, эти женщины? „а разве смогли они своей
силой, а не Ѓожией? Ѓог ѓосподь их вручил мне их. ‡ачем опираешьсЯ на  себЯ?
‚ себе нет опоры. ЃросайсЯ к Ќему, не бойсЯ: Ћн не отойдет, не позволит тебе
упасть; бросайсЯ спокойно: Ћн примет и исцелит тебЯ".  џ  сгорал  от  стыда,
потому что еще прислушивалсЯ к шепоту тех бездельниц, медлил и не решалсЯ. €
опЯть будто голос: "Ѓудь глух к голосу нечистой земной плоти  твоей,  и  она
умрет. Ћна говорит тебе  о  наслаждениЯх,  но  не  по  закону  ѓоспода  Ѓога
твоего". ‘пор этот шел в сердце моем: обо мне самом и  против  менЯ  самого.
Ђлипий, не отходЯ от м,енЯ, молчаливо ожидал,  чем  кончитсЯ  мое  необычное
волнение.

XII.

     28. ѓлубокое размышление извлекло из тайных пропастей и собрало  "перед
очами сердца моего" всю нищету мою.  €  страшнаЯ  бурЯ  во  мне  разразилась
ливнем слез. —тобы целиком излитьсЯ и выговоритьсЯ, Я встал  -  одиночество,
по-моему, подходило  больше,  чтббы  предатьсЯ  такому  плачу,  -  и  отошел
подальше от ЂлипиЯ; даже  его  присутствие  было  мне  в  тЯгость.  ‚  таком
состоЯнии был Я тогда, и он это понЯл;  кажетсЯ,  Я  ему  что-то  сказал;  в
голосе моем уже слышались слезы; Я встал, а он в полном  оцепенении  осталсЯ
там, где мы сидели. Ќе помню, как упал Я под какой-то смоковницей и дал волю
слезам: они потоками лились нв глаз моих - угоднаЯ  жертва  ’ебе.  Ќе  этими
словами говорил Я ’ебе, но такова была мысль моЯ: "ѓосподи, доколе?  „околе,
ѓосподи, гнев ’вой? Ќе поминай старых грехов наших!" џ чувствовал, что  Я  в
плену у них, и жаловалсЯ и вопил: "ЋпЯть и опЯть: "завтра, завтра!".  Џочему
не сейчас? Џочему этот час не покончит с мерзостью моей?"
     29. ’ак говорил Я и плакал в горьком сердечном сокрушении. € вот  слышу
Я голос из соседнего дома,  не  знаю,  будто  мальчика  ила  девочки,  часто
повторЯющий вараспев: "‚озьми, читай! ‚озьми, читай!" џ изменилсЯ в  лице  и
стал напрЯженно думать, не напевают ли обычно дети  в  какой-то  игре  нечто
подобное? нигде не доводилось мне этого слышать. Џодавив рыданиЯ,  Я  встал,
истолковываЯ эти слова,  как  божественное  веление  мне:  открыть  книгу  и
прочесть первую главу, котораЯ мне попадетсЯ. џ слышал об Ђнтонии,  что  его
вразумили евангельские стихи, на  которые  он  случайно  наткнулсЯ:  "пойди,
продай все имущество свое, раздай бедным и получишь сокровище на  Ќебесах  и
приходи,  следуй  за  Њной";  эти  слова  сразу  же  обратили  его  к  ’ебе.
‚зволнованный, вернулсЯ Я на то место, где  сидел  Ђлипий;  Я  оставил  там,
уходЯ, апостольские ЏосланиЯ. џ схватил  их,  открыл  и  в  молчании  прочел
главу, первую попавшуюсЯ мне на глаза: "не  в  пирах  и  в  пьЯнстве,  не  в
спальнЯх и не в распутстве, не в ссорах и в зависти:  облекитесь  в  ѓоспода
€исуса •риста и попечение о плоти не превращайте в  похоти".  џ  не  захотел
читать дальше, да и не нужно было: после этого текста сердце мое залили свет
и покой; исчез мрак моих сомнений.
     џ отметил это место пальцем или каким-то другим знаком, закрыл книгу  и
со спокойным лицом объЯснил все Ђлипию. Ћн же объЯснил мне таким же образом,
что с ним происходит; Я об этом не знал. Ћн пожелал увидеть, что Я прочел; Я
показал, а он продолжил чтение. џ не знал следующего стиха, а следовало  вот
что: "слабого в вере примите". Ђлипий отнес это к себе  и  открыл  мне  это.
“крепленный таким наставлением, он без всЯких волнений  и  колебаний  принЯл
решение доброе, соответственное его нравам, которые уже  с  давнего  времени
были значительно лучше моих. ’ут идем  мы  к  матери,  сообщаем  ей:  она  в
радости. Њы рассказываем, как  все  произошло;  она  ликует,  торжествует  и
благословлЯет ’ебЯ, "Љоторый в силах  совершить  больше,  чем  мы  просим  и
разумеем". Ћна видела, что ’ы даровал  ей  во  мне  больше,  чем  она  имела
обыкновение просить, стенаЯ и обливаЯсь горькими слезами. ’ы обратил менЯ  к
‘ебе: Я не искал больше жены, ни на что не надеЯлсЯ в этом  мире.  џ  крепко
стоЯл в той вере, пребывающим в которой ’ы. показал ей менЯ много лет назад:
'’ы обратил печаль ее в  радость"  гораздо  большую,  чем  та,  которой  она
хотела; более ценную и чистую, чем та, которой она ждала  от  внуков,  детей
моих по плоти.


     I. Љнига девЯтаЯ


     1. "ѓосподи, Я раб ’вой, Я раб ’вой и сын слуги ’воей. ’ы сломал  оковы
мои; жертву хвалы воздам Я ’ебе. „а восхвалит ’ебЯ сердце мое  и  Язык  мой;
"скажут все кости мои: ѓосподи, кто подобен ’ебе". Џусть скажут, а ’ы ответь
мне "и скажи душе моей: џ спасение твое". Љто Я и каков  Я?  Љакого  зла  не
было в поступках моих? Ђ если не в поступках, то  в  словах?  Ђ  если  не  в
словах, то в моей воле? ’ы же, ѓосподи, благостный и милосердный, заглЯнул в
бездну смерти моей и выгреб десницей ‘воей с самого дна сердца  моего  груды
нечистоты. Ђ это значило отныне - всеми силами не хотеть того, чего хотел Я,
и хотеть того, чего хотел ’ы. Ќо где же находилась годы  и  годы,  из  какой
глубокой и тайной пропасти вызвал ’ы в одно мгновение свободную волю мою,  -
да подставлю шею свою под удобное Ярмо ’вое и плечи под  легкую  ношу  ’вою,
•ристе €исусе, "Џомощник мой и мой  €скупитель"?  Љак  сладостно  стало  мне
вдруг лишитьсЯ сладостных пустЯков: раньше  Я  боЯлсЯ  упустить  их,  теперь
радовалсЯ отпустить. ’ы  прогнал  их  от  менЯ.  ’ы,  истиннаЯ  и  наивысшаЯ
‘ладость, прогнал и вошел  на  их  место.  ’ы,  Љоторый  сладостнее  всЯкого
наслаждениЯ, только  не  длЯ  плоти  и  крови,  светлее  всЯкого  света,  но
сокровеннее всЯкой тайны,  выше  всЯких  почестей  -  но  не  длЯ  тех,  кто
возвышаетсЯ сам. „уша моЯ стала свободна от грызущих забот: не надо  просить
и кланЯтьсЯ, искать заработка, валЯтьсЯ в грЯзи, расчесываЯ чесотку  похоти.
џ лепетал перед ’обой, ‘вет мой, богатство мое и спасение. ѓосподи Ѓоже мой.

II.

     2. џ решил пред очами ’воими не порывать  резко  со  своей  службой,  а
тихонько отойти от этой работы  Языком  на  торгу  болтовней:  пусть  юноши,
помышлЯющие не о законе ’воем, не о мире ’воем, но о лжи, безумии и схватках
на форуме, покупают оружие своему неистовству  не  у  менЯ.  „о  виноградных
каникул оставалось, кстати, совсем мало дней; Я решил перетерпеть эти дни  и
уйти, как обычно, в отпуск, но не возвращатьсЯ больше продажным рабом: Я был
’обой выкуплен.
     ђешение наше было открыто ’ебе, людЯм же открыто  только  своим.  €  мы
условились нигде о  нем  не  проговариватьсЯ,  хотЯ  нам,  поднимающимсЯ  из
"долины слез" и воспевающим "песнь восхождениЯ", дал  ’ы  "острые  стрелы  и
угли, обжигающие лукавый Язык", который заботливо противоречит доброму и  из
любви к тебе пожирает тебЯ, словно привычную пищу.
     3. ’ы уЯзвил сердце наше любовью ’воею, и в нем хранили мы слова  ’вои,
пронизавшие утробу нашу. Њы собрали образы  рабов  ’воих  -  ’ы  осветил  их
темных, оживил мертвых - и погрузились в размышление над ними. €х пример жег
нас, уничтожал окаменелое бесчувствие, мешал скатитьсЯ в бездну, воспламенЯл
так, что всЯкое веЯние противоречий от  "Языка  лукавого"  только  разжигало
наше желание, но не могло угасить его. Ђ так как €мЯ ’вое свЯтитсЯ  по  всей
земле, то нашлись бы и люди, восхвалЯвшие наши намерениЯ  и  обеты.  Њне  же
казалось  хвастовством  не  подождать  столь  близких  каникул,  но  уйти  с
публичного поста, бывшего на виду у всех,  будто  мне  хочетсЯ,  предупредив
наступающий праздник, обратить на себЯ общее внимание. ‚се и заговорили  бы,
что Я стремлюсь возвеличить себЯ. Ђ зачем мне, чтобы люди судили и рЯдили  о
душе моей и "хулили доброе наше"?
     4. Ђ тут еще в это самое лето от чрезмерной работы в школе  легкие  мои
начали сдавать: дыхание стало затруднено; боли в груди  свидетельствовали  о
ее  недуге;  голос  стал  глухим  и  прерывистым.  ‘начала  это  менЯ  очень
встревожило: приходилось по необходимости сложить бремЯ учительства или,  во
всЯком случае, прервать работу пока,  может  быть,  вылечусь  и  выздоровею.
Љогда же овладело мной и укрепилось во всей полноте желание "освободитьсЯ  и
видеть, ибо ’ы - ѓосподь", - ’ы знаешь, Ѓоже мой, Я даже обрадовалсЯ, что  у
менЯ есть справедливое извинение, которое должно смЯгчить  обиду  людей,  не
желавших из-за своих милых детей помиловать менЯ. Џолный  такой  радости,  Я
перетерпел этот промежуток времени  до  конца  -  было  это,  кажетсЯ,  дней
двадцать - претерпевались они с натугой: во мне уже не было того  запала,  с
которым Я обычно вел эти трудные занЯтиЯ, и не приди на его смену  терпение,
они согнули бы менЯ под своим бременем.
     Љто-нибудь из рабов  ’воих,  моих  братьев,  скажет,  что  Я  согрешил,
позволив себе хоть один час остатьсЯ на кафедре лжи в то времЯ,  как  сердце
мое полно было желанием служить ’ебе. Ќе буду спорить. Ќо ’ы,  ‚семилостивый
ѓоспода, разве не простил мне этот грех и не отпустил его вместе с  другими,
страшными и смертными, омыв менЯ свЯтой водой!


III.

     5. ‚ерекунд изводилсЯ и тосковал, глЯдЯ на наше счастье: он видел,  что
узы, крепко его свЯзавшие, заставЯт его покинуть наше  общество.  Ќе  будучи
сам христианином, он женилсЯ на христианке,  и  она-то  и  оказалась  самыми
тесными колодками, мешавшими ему пойти по пути, на который  вступили  мы.  Ђ
стать  христианином  он  хотел  только  при  том   условии,   которое   было
невыполнимо. Ћн ласково предложил нам побыть в его имении, пока захотим.  ’ы
воздашь ему, ѓосподи, в час воздаЯниЯ праведным; их часть ’ы уже воздал ему.
•оть и в отсутствие наше (мы были уже в ђиме), он во времЯ  тЯжелой  болезни
стал христианином и переселилсЯ из этой жизни. ’ы пожалел не только его,  но
и  нас:  мы  не  будем  мучитьсЯ  невыносимой   болью,   думаЯ,   что   этот
исключительной доброты к нам друг наш исключен из стада  ’воего.  Ѓлагодарим
’ебЯ, Ѓоже наш! Њы ’вои: вразумлениЯ и утешениЯ ’вои говорЯт об этом. ‚ерный
‘воим обещаниЯм дал ’ы ‚ерекунду  за  его  именьице  в  Љассициаке,  где  мы
отдохнули в ’ебе от мирских треволнений, красоту  ’воего  вечно  зеленеющего
раЯ, ибо отпустил ему земные грехи его "на горе  молочной,  на  горе  ’воей,
горе изобилиЯ"
     6. Ђ в то времЯ он тосковал. Ќебридий же радовалсЯ с нами. •отЯ он  еще
и не был христианином и когда-то свалилсЯ в ров губительнейшего  заблуждениЯ
(подлинное тело ‘ына ’воего считал призрачным), но выбралсЯ  оттуда,  и  еще
сам по себе, еще не причастный к таинствам  ’воей  –еркви,  был  уже  пылким
искателем истины. ‚скоре после  обращениЯ  нашего  и  возрождениЯ  Љрещением
’воим ’ы разрешил его от тела; он был уже верным христианином, служил ’ебе в
совершенном целомудрии и воздержании у своих в Ђфрике и через него весь  его
дом стал христианским. ’еперь он живет "в лоне Ђвраамовом".  —то  разумеетсЯ
под этим словом "лоно"? ’ам живет мой Ќебридий, милый друг мой, усыновленный
’обой сын отпущенника. ’ам живет он. Њожет ли быть другое  место  длЯ  такой
души? ’ам живет он, в этом  месте,  о  котором  столько  расспрашивал  менЯ,
жалкого невежду. ’еперь он преклонЯет ухо не к устам моим, а  духовные  уста
свои к источнику ’воему и в счастье, не знающем конца, пьет, сколько  может,
в меру жадности своей от мудрости ’воей. џ не думаю, что он так опьЯнен  ею,
что позабыл менЯ; ’ы ведь поминаешь менЯ, ѓосподи, утолЯЯ его жажду.
     ’ак жили  мы,  утешаЯ  ‚ерекунда,  опечаленного  обращением  нашим,  но
хранившего дружбу; уговаривали его уверовать, оставаЯсь на своей ступени, т.
е. в брачной жизни, и поджидали, когда Ќебридий пойдет за нами. Ћн был очень
близок к этому и готов был вот-вот это сделать, но уже истекли дни  каникул.
Ћни показались мне длинными и было их много; Я ведь хотел свободы и  досуга,
чтобы воспевать ’ебЯ всем существом своим:  "’ебе  говорило  сердце  мое,  Я
искал лица ’воего; лицо ’вое, ѓосподи, взыщу Я".


IV.

     7. € вот пришел день, когда  Я  на  деле  освободилсЯ  от  преподаваниЯ
риторики, от которого уже давно освобожден был в мыслЯх. ’ы убрал  Язык  мой
оттуда, откуда еще  раньше  убрал  сердце  мое,  и  Я  благословлЯл  ’ебЯ  и
радовалсЯ, уезжаЯ в деревню вместе со всеми своими. џ занЯлсЯ там  кое-каким
писанием: этими книгами Я, правда, служил ’ебе, но от них еще отдавало духом
школьного высокоумиЯ, - так дышат бегуны, остановившись передохнуть,  -  это
видно и в диалогах с присутствующими друзьЯми и в беседах с ‘амим собой пред
лицом ’воим; видно и в переписке с отсутствующим Ќебридием. •ватит ли у менЯ
времени вспомнить все великие благодеЯниЯ ’вои от того времени: Я ведь спешу
перейти к главному.

     ‚оспоминание вызывает мне менЯ тогдашнего,  и  мне  сладостно  поведать
’ебе, ѓосподи, о тех тайных уколах, которыми ’ы укрощал  менЯ,  о  том,  как
поверг  менЯ  ниц,  "понизив  горы  и  холмы  моих  размышлений",  "выправив
кривизны" мои и сгладив  бугры;  как  самого  ЂлипиЯ,  брата  сердца  моего,
подчинил €мени  …динородного  ’воего  €исуса  •риста,  ѓоспода  и  ‘пасителЯ
нашего, €мени, которое он раньше пренебрегал вставлЯть в  писаниЯ  наши.  Ћн
предпочитал, чтоб от них исходил запах  школьных  кедров,  которые  "ѓосподь
разбил в щепы", а не церковных трав, излечивающих змеиные укусы.
     8. Љак взывал Я к ’ебе, Ѓоже мой, читаЯ псалмы „авида, эти христианские
песнопениЯ,  звучавшие  благочестием,  изгонЯвшие  дух  гордыни.  Ќовичок  в
истинной любви ’воей, катехумен вместе с катехуменом Ђлипием,  Я  отдыхал  в
деревенской усадьбе.‘ нами была моЯ мать,  соединЯвшаЯ  с  женской  повадкой
мужскую веру, с  Ясностью  старости  -  материнскую  любовь  и  христианское
благочестие.
     Љак взывал Я к ’ебе в этих псалмах, какаЯ любовь к ’ебе  вспыхивала  от
них, каким желанием горел Я прочесть их, если бы мог, всему  миру,  сокрушаЯ
ими человеческую гордость! Ќо их ведь и поют по  всему  миру,  "и  никто  не
может скрытьсЯ от огнЯ ’воего".
     ‘ какой резкой и острой болью возмущалсЯ Я манихеЯми и опЯть-таки жалел
их, потому что они не знают наших таинств,  этого  лекарства,  и  в  безумии
отвергают противоЯдие, от которого вернулсЯ бы ум. Њне хотелось,  чтобы  они
были где-нибудь тут, около, а Я бы и не знал, что они тут:  пусть  поглЯдели
бы они на мое лицо и услышали восклицаниЯ мои, когда  Я,  в  моем  тогдашнем
уединении, читал четвертый псалом; пусть увидели бы, что делал со мной  этот
псалом: "Љогда воззвал Я к ’ебе,  услышал  ’ы  менЯ.  Ѓоже  Џравды  моей;  в
тревоге дал ’ы мне покой. Џомилуй менЯ,  ѓосподи,  и  услыши  молитву  мою".
Џусть бы послушали, а Я бы и  не  подозревал,  что  они  слушают:  пусть  не
думают, что Я говорю ради них то, что говорил Я между этими  словами.  €  на
самом деле Я не сказал бы этого, и не так бы это сказал,  знай  Я,  что  они
видЯт и слышат менЯ, да если бы и сказал, то они ведь не воспринЯли бы,  как
сама с собой длЯ себЯ самой пред лицом ’воим  в  сыновней  любви  изливаетсЯ
душа моЯ.
     9. џ трепетал от страха и в то же времЯ  согревалсЯ  надеждой  на  ’вое
милосердие, Ћтец, и радостью о нем. € все это выражалось  в  моих  глазах  и
голосе,  когда  благой  „ух  ’вой,  обратившись  к   нам,   говорит:   "‘ыны
человеческие, доколе отЯгощаете сердце свое,  зачем  любите  суету  и  ищете
ложь"? Ђ Я любил суету и искал ложь. Ђ ’ы, ѓосподи, уже  "прославил  ‘вЯтого
’воего, восставив …го из мертвых и поместив одесную ‘ебЯ", чтобы исполнил Ћн
обещание ‘вое, послав с Ќебес "“тешителЯ, „уха €стины". Ћн послал …го, но  Я
не знал об этом. Ћн послал …го, ибо был прославлен,  воскрес  из  мертвых  и
взошел на Ќебеса. ђаньше "не было дано „уха ‘вЯтого, потому что €исус еще не
был прославлен". €  восклицает  пророк:  "„околе  отЯгощаете  сердце?  зачем
любите суету и ищете ложь? знайте, что ѓосподь прославил ‘вЯтого ‘воего". Ћн
восклицает "доколе"; он восклицает "знайте", а Я так долго  не  знал,  любил
суету и искал ложь. € потому Я слушал и содрогалсЯ: слова эти сказаны  таким
людЯм,  каким,  помню,  был  Я  сам.   ‚   призраках,   которые   Я   считал
действительностью, была суета и ложь. € в боли воспоминаний своих  жаловалсЯ
Я громко и тЯжко. Ћ если бы услышали менЯ те, кто и  доселе  любит  суету  и
ищет ложь? Њожет быть, они бы пришли в смЯтение,  очистились  бы,  и  ’ы  бы
услышал их, когда они возопили бы к ’ебе,  ибо  настоЯщей  телесной  смертью
"умер Ћн за нас, и за нас ходатайствует".
     10. џ читал: "‚ознегодуйте и перестаньте грешить". Љак  волновали  менЯ
эти слова. Ѓоже мой! Я уже научилсЯ негодовать на  себЯ  за  прошлое,  чтобы
впредь не грешить, и негодовал заслуженно, ибо грешила  во  мне  не  природа
чуждаЯ, свойственнаЯ порождению мрака, как говорЯт те, кто не  гневаетсЯ  на
себЯ и "собирает гнев на себЯ в день  гнева  и  откровениЯ  праведного  суда
’воего". “же блага мои были не вне менЯ, и не телесными очами,  не  в  лучах
этого солнца искал Я их. ’е, кто ищет радоватьсЯ внешнему,  быстро  увЯдают,
растрачивают  себЯ  на  зримое  и  преходЯщее  и  в   своем   изголодавшемсЯ
воображении пытаютсЯ отведать несуществующей пищи. Ћ если бы истомились  они
голодом  и  сказали:  "Љто  покажет  нам  доброе?"  ‘кажем,  пусть  услышат:
"‡апечатлен в нас свет лица ’воего, ѓосподи". Њы сами -  не  свет,  "Љоторый
просвещает всЯкого человека", но мы просвещены ’обой: мы были "некогда тьма,
а теперь свет в ’ебе". Ћ если бы видели они это внутреннее и вечное!  вкусив
от Ќего, Я скрежетал зубами, потому что не мог им  его  показать.  Џусть  бы
принесли они мне сердце, отвращающеесЯ от ’ебЯ ко внешнему, и сказали:  "кто
покажет нам доброе?" Ћно там, где Я гневалсЯ  на  себЯ,  в  тайниках  сердца
моего, где Я был уЯзвлен; где Я убил и принес в жертву  ветхого  человека  и
начал размышлЯть,  надеЯсь  на  ’ебЯ,  о  своем  обновлении;  там  начал  ’ы
становитьсЯ мне  сладостен  и  "дал  радость  в  сердце  моем".  ’ак  громко
восклицал Я, узнаваЯ прочитанное в  сердце;  Я  не  хотел,  убиваЯ  времЯ  и
убиваемый временем, рассеиватьсЯ многообразием земных благ: в  ’воей  вечной
простоте была длЯ менЯ "другаЯ пшеница, вино и елей".
     11. Ђ на следующем стихе громко вскрикивал Я криком из  глубины  сердца
моего: "Ћ! в мире! о! в Ќем ‘амом!" что значат  …го  слова:  "“сну  и  вкушу
покой?" Љто  воспротивитсЯ  нам,  когда  исполнитсЯ  написанное:  "Џоглощена
смерть победой?" и ’ы есть ‘ущий и не менЯешьсЯ; в ’ебе покой, забывающий  о
всех трудах, и нет с ’обой никого, кроме ’ебЯ, и не длЯ погони за многим, не
тем, что не ’ы, "утвердил ’ы менЯ, простого, ѓосподи, в надежде". џ читал  и
горел и  не  находил,  что  бы  сделать  длЯ  глухих  мертвецов,  к  которым
принадлежал раньше и сам Я, чума, горький  слепец,  пес,  лающий  на  слова,
медовые от небесного меда, светлые от света ’воего. € Я изводилсЯ,  думаЯ  о
врагах этого ЏисаниЯ.
     12. Љогда переберу Я в памЯти все, бывшее в эти праздничные дни?  но  Я
не забыл и не умолчу ни о жестокости  бича  ’воего,  ни  о  дивной  скорости
милосердиЯ ’воего. ’ы мучил менЯ тогда зубной болью, и когда  она  усилилась
до того, что Я не мог говорить, пало мне на сердце попросить всех моих,  кто
тут был, помолитьсЯ за менЯ Ѓогу  всЯческого  спасениЯ.  џ  написал  это  на
дощечке и дал им прочесть. € только преклонили  мы  молитвенно  колени,  как
боль исчезла. Ќо какаЯ боль! и  каким  образом  она  исчезла?  Џризнаюсь:  Я
устрашилсЯ. ѓосподь мой и Ѓог мой: ничего подобного не испытал  Я  с  начала
жизни моей.
     € проникло в глубь сердца моего признание власти ’воей, и  радостно,  с
верой восхвалил Я €мЯ ’вое. Ђ  вера  эта  не  позволЯла  мне  успокоитьсЯ  о
прежних грехах моих, еще не прощенных через Љрещение ’вое.


V.

     13. Џо прошествии каникул Я отказалсЯ от своего места: пусть медиоланцы
поищут длЯ своих школьников другого  продавца  слов;  Я  определил  себЯ  на
службу ’ебе и не годен был длЯ учительства по причине затрудненного  дыханиЯ
и болей в груди. џ изложил в письмах  ’воему  предстоЯтелю,  Ђмвросию,  мужу
свЯтому, прежние заблуждениЯ  мои  и  теперешнее  желание  свое  и  попросил
указать, какие из  Љниг  ’воих  предпочтительнее  всего  мне  читать,  чтобы
приготовить себЯ к принЯтию такой великой благодати. Ћн велел читать пророка
€саию, думаю, потому, что Яснее других говорит он о  …вангелии  и  призвании
Язычников. Ќе понЯв и первой главы его и решив, что и  всЯ  книга  темна,  Я
отложил вторичное ее чтение до тех пор, пока не освоюсь с Языком ЏисаниЯ.

VI.

     14. €  вот  пришло  времЯ  записатьсЯ  на  Љрещение;  оставив  деревню,
вернулись мы в Њедиолан. Ђлипию хотелось возродитьсЯ в ’ебе вместе со  мной;
он  уже  облексЯ  в  смирение,  подобающее  ’воим  таинствам.   Њужественный
укротитель тела, он отважилсЯ  на  поступок  необычный:  прошел  босиком  по
ледЯной земле €талии. Њы взЯли с собой и Ђдеодата, сына от плоти моей  и  от
греха моего. Ћн был прекрасным созданием ’воим: было ему лет  пЯтнадцать,  а
он превосходил умом многих важных и ученых мужей. €споведаю ’ебе дары  ’вои,
ѓосподи Ѓоже мой, ‘оздатель всего, властный преобразить безобразие наше:  от
менЯ этот мальчик ничего не получил, Я только запЯтнал его своии проступком.
Ђ что он воспитан был в учении ’воем, это внушил  нам  ’ы  и  никто  другой;
исповедаю ’ебе дары ’вои.…сть у менЯ книга, озаглавленнаЯ "“читель"; это  он
там разговаривает со мной. ’ы знаешь, что все мысли, вложенные  там  в  уста
моего собеседника, принадлежат  ему,  шестнадцатилетнему.  Њного  еще  более
удивительного обнаруживал Я в нем.  ЊенЯ  пугала  такаЯ  даровитость.  Љакой
мастер, кроме ’ебЯ, мог бы сделать такое чудо? ’ы рано  прервал  его  земную
жнзнь, и мне спокойнее за него: Я не боюсь ни за его отрочество, ни  за  его
юность - вообще не боюсь за него. Њы взЯли его в товарищи, сверстника нащего
по благодати ’воей, чтобы наставить в учении ’воем. Њы крестились, и  бежала
от нас тревога за свою прежнюю жизнь. џ не мог в те  дни  насытитьсЯ  дивной
сладостью,  созерцаЯ  глубину  ’воего  намерениЯ  спасти  род  человеческий.
‘колько плакал Я над ’воими гимнами  и  песнопениЯми,  горЯчо  взволнованный
голосами, сладостно звучавшими в ’воей –еркви. ‡вуки  эти  вливались  в  уши
мои, истина отцеживалась в сердце мое, Я был  охвачен  благоговением;  слезы
бежали, и хорошо мне было с ними.


VII.

     15. Ќезадолго до этого в Њедиоланской церкви вошло в обычай  утешать  и
наставлЯть с помощью пениЯ: братьЯ  пели  ревностно  и  согласно,  устами  и
сердцем. “же год или немного  больше  ћстина,  мать  малолетнего  императора
‚алентиниана,  преследовала  ’воего  ЂмвросиЯ  по  причине  ереси,   которой
соблазнили ее ариане. ЃлагочестиваЯ толпа  бодрствовала  в  церкви,  готоваЯ
умереть, вместе со своим епископом, рабом ’воим. € там же  мать  моЯ,  слуга
’воЯ, перваЯ в тревоге и бдении, жила молитвой. Њы, тогда  еще  не  согретые
жаром ’воего „уха, все же волновались: город был в смЯтении и  беспокойстве.
’огда и постановлено было петь гимны и псалмы по  обычаю  ‚осточной  –еркви,
чтобы народ совсем не извелсЯ в тоске и печали; с тех пор  и  поныне  обычай
этот соблюдаетсЯ, и его  усвоили  многие,  да  почти  все  стада  ’вои  и  в
остальном мире.
     16. ’огда упомЯнутому предстоЯтелю ’воему открыто было в видении место,
где сокрыты тела мучеников ЏротасиЯ и ѓервасиЯ, которые столько  лет  хранил
’ы нетленными в тайной  сокровищнице  ’воей,  чтобы  своевременно  взЯть  их
оттуда в обуздание женщины лютой, но царственной. Ћбнаружив  их  и  откопав,
перенесли их с подобающими почестЯми в Ђмвросневу  базилику:  исцелЯлись  не
только мучимые нечистыми духами (сами демоны сознавались в своем поражении);
один медиоланец, слепой в  течение  многих  лет  и  хорошо  известный  всему
городу,стал расспрашивать, почему так буйно ликует народ, и,  узнав,  в  чем
дело, вскочил и попросил своего поводырЯ отвести его  туда.  Џриведенный  на
место, он добилсЯ разрешениЯ подойтии прикоснутьсЯ платком к  носилкам,  где
покоились те, о ком сказано "дорога в очах  ѓосподних  смерть  свЯтых  …го".
‡атем он поднес платок к глазам  своим,  и  они  сразу  открылись.  Ћб  этом
разнеслась молва. ’ебе возносили хвалы, горЯчие, сиЯвшие  радостью;  поэтому
противница ’воЯ, хотЯ и не приникла к здравой вере, но подавила в душе своей
неистовость в преследованиЯх. Ѓлагодарю ’ебЯ, Ѓоже мой. Ћткуда и куда  повел
’ы воспоминаниЯ мои? чтобы Я исповедал ’ебе,  о  каких  великих  событиЯх  Я
забыл; даже тогда, когда так благоухал  "аромат  благовоний  ’воих",  мы  не
кинулись к ’ебе. Џотому Я так и плакал за пением ’воих гимнов; давно вздыхал
Я о ’ебе и наконец вдохнул веЯние ветра, насколько  проникал  он  в  дом  из
травы.


VIII.

     17. "’ы, Љто позволЯешь жить вместе людЯм  единодушным",  ввел  в  наше
общество ќводиЯ, молодого человека из нашего муниципиЯ. Ћн служил  в  тайной
полиции, раньше нас обратилсЯ к ’ебе, крестилсЯ и, оставив  мирскую  службу,
вооружилсЯ длЯ ’воей. Њы были вместе и вместе  собирались  пребыть  в  нашем
свЯтом решении. Њы обдумывали, в каком  месте  лучше  нам  служить  ’ебе,  и
решили все разом вернутьсЯ в Ђфрику. Љогда мы были в Ћстии  на  ’ибре,  мать
скончалась.
     џ  многое  пропускаю,  потому  что  очень  тороплюсь.  Џрими,  ѓосподи,
исповедь мою и благодарность, пусть и безмолвную, за бесчисленные дела ’вои.
Ќо Я не пройду мимо того, что родилось в  душе  моей  к  этой  слуге  ’воей,
котораЯ родила менЯ телом длЯ этого  преходЯщего  света,  и  сердцем  -  длЯ
вечного. џ буду говорить о ’воих дарах ей, не о  ее  собственных  качествах.
Ћна не сама себЯ создала и не сама себЯ воспитала:  ’ы  сотворил  ее,  и  ни
отец, ни мать не знали, какой она будет. …е наставила в страхе  ’воем  розга
•риста ’воего, руководство …диного ’воего в семье верной, члены которой были
добрыми членами –еркви ’воей. ‡а старательное воспитание свое она  не  столь
хвалила мать свою, сколь некую престарелую служанку, котораЯ носила еще отца
ее на спине, как обычно носЯт  малышей  девочки  постарше.  ‡а  это,  за  ее
старость и чистые нравы пользовалась она  в  христианском  доме  почетом  от
хозЯев. Џотому и  поручена  ей  была  забота  о  хозЯйских  дочерЯх,  и  она
старательно несла ее. ЏолнаЯ свЯтой строгости  и  неумолимаЯ  в  наказаниЯх,
когда они требовались, была она в наставлениЯх рдзумна и рассудительна. Ћна,
например, разрешала девочкам, невзираЯ  на  жгучую  жажду,  пить  даже  воду
только  во  времЯ  очень  умеренного  обеда  за  родительским  столом.   Ћна
остерегала их от худой привычки разумным  словом:  "сейчас  вы  пьете  воду,
потому что не распорЯжаетесь вином, а когда в мужнем доме станете  хозЯйками
погребов и кладовок, вода вам может опротиветь, а привычка к питью останетсЯ
в силе". ’аким образом, разумно поучаЯ и властно приказываЯ, обуздывала  она
жадность нежного возраста и даже  жажду  у  девочек  удерживала  в  границах
умеренности: пусть не прельщает их то, что непристойно.
     18. €, однако, незаметно подползла к матери моей, как рассказывала мне,
сыну, слуга ’воЯ - подползла страсть к вину.ђодители обычно приказывали  ей,
как девушке воздержанной,  доставать  вино  из  бочки.  Ћпустив  туда  через
верхнее отверстие сосуд, она прежде чем перелить это чистое вино в  бутылку,
краем губ чуть-чуть отхлебывала его: больше она не могла, так как вино ей не
нравилось. € делала она это вовсе не по склонности к пьЯнству, а от избытка,
кипЯщих сил, ищущих выхода в мимолетных  проказах;  их  обычно  подавлЯет  в
отроческих душах глубокое уважение к старшим.
     € вот, прибавлЯЯ к этой ежедневной капле ежедневно по капле -  а  "тот,
кто пренебрегает малым, постепенно падает" - она докатилась до того,  что  с
жадностью почти полными кубками стала  поглощать  неразбавленное  вино.  ѓде
была тогда проницательнаЯ старушка и ее неумолимые запреты? ђазве что-нибудь
может одолеть тайную болезнь нашу, если ’ы, ѓосподи, не бодрствуешь над нами
со ‘воим врачеванием? Ќет отца, матери и воспитателей, но присутствуешь  ’ы,
Љоторый нас создал. Љоторый зовешь нас. Љоторый даже через... людей  делаешь
доброе, чтобы спасти душу. —то же  сделал  ’ы  тогда.  Ѓоже  мой?  —ем  стал
лечить? —ем исцелил? Ќе извлек ли ’ы грубое и острое бранное слово из  чужих
уст, как врачебнцй нож, вынутый из неведомых запасов ’воих, и не отрезал  ли
одним ударом все гнилое? ‘лужанка, ходившаЯ обычно вместе с  ней  за  вином,
спорЯ, как это бывает, с младшей хозЯйкой с глазу на глаз,  упрекнула  ее  в
этом проступке и с едкой издевкой назвала"горькой пьЯницей". “ЯзвленнаЯ этим
уколом, она оглЯнулась на свою скверну,  тотчас  же  осудила  ее  и  от  нее
избавилась.
     ’ак друзьЯ, льстЯ, развращают, а враги, бранЯ, обычно  исправлЯют.  ’ы,
однако, воздаешь им не за то, что делаешь через них, а за их намерениЯ. Ћна,
рассердившись, хотела не излечить младшую хозЯйку, а вывести ее  из  себЯ  -
тайком, потому ли, что так уже подошло и с местом и со временем  ссоры,  или
потому, что сама она боЯлась  попасть  в  беду  за  поздний  донос.  ’ы  же,
ѓосподи, правЯщий всем, что есть на небесах и на  земле,  обращающий  вспЯть
длЯ целей ‘воих водные пучины и подчинЯющий ‘ебе буйный  поток  времени.  ’ы
безумием одной души исцелил другую. …сли кто  словом  своим  исправил  того,
кого он хотел исправить, пусть он,  после  моего  рассказа,  не  приписывает
этого исправлениЯ своим силам.


IX.

     19. ‚оспитаннаЯ в целомудрии и воздержании, подчинЯЯсь родителЯм скорее
из послушаниЯ ’ебе, чем ’ебе из послушаниЯ родителЯм, она, войдЯ  в  брачный
возраст,  вручена  была  мужу,  служила  ему,  как  господину,  и  старалась
приобрести его длЯ ’ебЯ. Ћ ’ебе говорила  ему  всЯ  стать  ее,  делавшаЯ  ее
прекрасной длЯ мужа: он ее  уважал,  любил  и  удивлЯлсЯ  ей.  Ћна  спокойно
переносила его измены; никогда по этому поводу не было у нее с  мужем  ссор.
Ћна ожидала, что ’ы умилосердишьсЯ над ним, и, поверив  в  ’ебЯ,  он  станет
целомудрен. Ђ кроме того был он человеком чрезвычайной доброты  и  неистовой
гневливости. € она знала, что не надо противоречить  разгневанному  мужу  не
только делом, но даже словом. Љогда  же  она  видела,  что  он  отбушевал  и
успокоилсЯ, она объЯснЯла ему свой поступок; бывало ведь, что  он  кипЯтилсЯ
без толку. “ многих женщин, мужьЯ которых были гораздо  обходительнее,  лица
бывали обезображены синЯками от пощечин; в  дружеской  беседе  обвинЯли  они
своих мужей, а она их Язык; будто в шутку давала она им серьезный  совет:  с
той минуты, как они услышали чтение брачного контракта, должны  они  считать
его документом, превратившим их в служанок; памЯтуЯ о  своем  положении,  не
должны они заноситьсЯ перед своими господами.  ‡наЯ,  с  каким  лютым  мужем
приходитсЯ ей жить, они удивлЯлись: не  слыхано  и  не  видано  было,  чтобы
Џатриций  побил  жену  или  чтобы  они  повздорили  и  хоть  на  один   день
рассорились. Ћни дружески расспрашивали ее, в  чем  причина;  она  учила  их
своему обычаю, о котором Я упомЯнул  выше.  “своившие  его  благодарили,  не
усвоившие терпели поношение.
     20.  ЌашептываниЯ  дурных  служанок  сначала  восстановили  против  нее
свекровь, но  мать  моЯ  услужливостью,  неизменным  терпением  и  кротостью
одержала над ней такую победу, что та  сама  пожаловалась  сыну  на  сплетни
служанок, нарушавших в доме мир между ней и невесткой, и потребовала длЯ них
наказаниЯ. Џосле того, как он, слушаЯсь матери,  заботЯсь  о  порЯдке  среди
рабов и о согласии в семье,  высек  выданных  по  усмотрению  выдавшей,  она
пригрозила, что на такую же награду от нее должна рассчитывать каждаЯ, если,
думаЯ угодить, станет ей наговаривать на невестку. Ќикто уже не осмеливалсЯ,
и они зажили в достопамЯтном сладостном дружелюбии.
     21. "ѓосподи, милующий менЯ!" ’ы послал этой доброй служанке  ’воей,  в
чреве которой создал менЯ, еще один великий дар. ѓде только не ладили  между
собой и ссорились, там она поЯвлЯлась - где могла - умиротворительницей. Ћна
выслушивала от обеих сторон взаимные,  многочисленные  и  горькие,  попреки,
какие обычно изрыгает душа, раздувшаЯсЯ и  взбаламученнаЯ  ссорой.  €  когда
присутствующей приЯтельнице изливалась всЯ кислота непереваренной злости  на
отсутствующую неприЯтельницу, то мать моЯ сообщала  каждой  только  то,  что
содействовало  примирению   обеих.   џ   счел   бы   это   доброе   качество
незначительным, если  бы  не  знал,  по  горькому  опыту,  что  бесчисленное
множество  людей  (тут  действует  какаЯ-то  страшнаЯ,  широко   разлившаЯсЯ
греховнаЯ  зараза)  не  только  передает  разгневанным   врагам   слова   их
разгневанных врагов, но еще добавлЯет к ним то, что и  не  было  сказано.  Ђ
ведь следовало бы человеку человечному не  то  что  возбуждать  и  разжигать
злыми словами  человеческую  вражду,  а,  наоборот,  стремитьсЯ  угасить  ее
словами добрыми. ’акова была мать моЯ; ’ы поучал ее в сокровенной  школе  ее
сердца.
     22. € вот, наконец, приобрела она ’ебе своего  мужа  на  последок  дней
его; от него, христианина, она уже не плакала над тем, что терпела от  него,
нехристианина. Ѓыла она слугой служителей ’воих. Љто  из  них  знал  ее,  те
восхвалЯли, чтили и любили в ней ’ебЯ, ибо чувствовали  присутствие  ’вое  в
сердце ее: о нем свидетельствовала ее свЯтаЯ жизнь. Ћна "была  женой  одного
мужа, воздавала родителЯм своим, благочестиво вела дом свой, усердна была  к
добрым делам"'. Ћна воспитывала  сыновей  своих,  мучаЯсь,  как  при  родах,
всЯкий раз, когда видела, что они сбиваютсЯ с ’воего пути.
     € напоследок - ’ы позволЯешь  ведь  по  милости  ‘воей  называтьсЯ  нам
служителЯми ’воими - о всех нас, живших до успениЯ ее в  дружеском  союзе  и
получивших благодать ’воего ЉрещениЯ, она заботилась так, словно все мы были
ее детьми, и служила нам так, словно были мы ее родителЯми.


X.

     23. “же навис день исхода ее из этой жизни; этот день знал ’ы, мы о нем
не ведали. ‘лучилось - думаю, тайной ’воей заботой, - что мы с ней  остались
вдвоем; опершись на подоконник, смотрели мы из окна на внутренний садик того
дома,  где  жили  в  Ћстии.  “сталые  от  долгого  путешествиЯ,  наконец   в
одиночестве, набирались мы сил длЯ плаваниЯ. Њы сладостно беседовали  вдвоем
и, "забываЯ прошлое, устремлЯлись к тому, что перед нами",  спрашивали  друг
друга, пред лицом €стины, - а это ’ы, - какова будущаЯ вечнаЯ жизнь  свЯтых,
- "не видел того глаз, не слышало ухо и не приходило то на сердце  человеку"
-  но  устами  сердца  жаждали  мы  приникнуть  к  струЯм  ’воего  Ќебесного
источника, "€сточника жизни, который у ’ебЯ", чтобы, обрызганные его  водой,
в меру нашего постижениЯ, могли бы как-нибудь обнЯть мыслью ее величие.
     24. Љогда в беседе нашей пришли мы  к  тому,  что  любое  удовольствие,
доставлЯемое телесными чувствами, осиЯнное любым земным светом, не  достойно
не только сравнениЯ с радостЯми той жизни, но даже упоминаниЯ рЯдом с  ними,
то, возносЯсь к Ќему ‘амому сердцем, все более разгоравшимсЯ,  мы  перебрали
одно за другим все созданиЯ …го и дошли до самого  неба,  откуда  светЯт  на
землю солнце, луна и звезды. €, войдЯ в себЯ, думаЯ  и  говорЯ  о  творениЯх
’воих и удивлЯЯсь им, пришли мы к душе нашей и вышли из нее,  чтобы  достичь
страны неиссЯкаемой полноты, где ’ы вечно питаешь €зраилЯ пищей истины,  где
жизнь есть та мудрость, через Љоторую возникло все, что есть, что было и что
будет. ‘ама она не возникает, а остаетсЯ такой, какова есть,  какой  была  и
какой всегда будет. ‚ернее: длЯ нее нет "была"  и  "будет",  а  только  одно
"есть", ибо она вечна, вечность же не знает "было"  и  "будет".  €  пока  мы
говорили о ней и жаждали ее, мы чуть прикоснулись к ней всем трепетом нашего
сердца. € вздохнули и оставили там "'начатки духа"*  и  вернулись  к  скрипу
нашего Языка, к словам, возникающим и исчезающим. —то подобно ‘лову  ’воему,
ѓосподу нашему, пребывающему в ‘ебе, не стареющему и все обновлЯющему!
     25,  Њы  говорили:  "если  в  ком  умолкнет  волнение  плоти,  умолкнут
представлениЯ о земле, водах и воздухе, умолкнет и  небо,  умолкнет  и  сама
душа и выйдет из  себЯ,  о  себе  не  думаЯ,  умолкнут  сны  и  воображаемые
откровениЯ, всЯкий Язык, всЯкий знак и все, что проходит и  возникает,  если
наступит полное молчание, - (если слушать, то-они все говорЯт: "не  сами  мы
себЯ создали; нас создал ’от, Љто пребывает врчно") - если они, сказав  это,
замолкнут, обратив слух к ’ому, Љто их создал, и заговорит Ћн ‘ам, один - не
через них, а прЯмо от ‘ебЯ, да услышим слово …го, не из плотских уст,  не  в
голосе ангельском, не в грохоте бури, не  в  загадках  и  подобиЯх,  но  …го
‘амого, Љоторого любим в созданиЯх …го; да услышим …го ‘амого - без  них,  -
как сейчас, когда мы вышли из себЯ и быстрой мыслью  прикоснулись  к  ‚ечной
Њудрости, над всем пребывающей; если такое состоЯние могло бы  продолжитьсЯ,
а все низшие  образы  исчезнуть,  и  она  одна  восхитила  бы,  поглотила  и
погрузила в глубокую радость своего созерцателЯ - если вечнаЯ жизнь  такова,
какой была эта минута постижениЯ, о котором мы вздыхали, то разве это не то,
о чем сказано: "‚ойди в радость господина ’воего"? когда это будет? не тогда
ли, когда "все воскреснем, но не все изменимсЯ"?
     26. џ говорил это, если и не так и не  этими  словами,  то  ’ы  знаешь,
ѓосподи, что в тот день, когда  мы  беседовали,  ничтожен  за  этой  беседой
показалсЯ нам этот мир со всеми его наслаждениЯми, и мать оказала мне: "‘ын!
что до менЯ, то в этой жизни мне уже все не в сладость. џ не знаю,  что  мне
здесь еще делать и зачем здесь быть;  с  мирскими  надеждами  у  менЯ  здесь
покончено. Ѓыло только одно, почему Я хотела еще задержатьсЯ в  этой  жизни:
раньше чем умереть, увидеть тебЯ православным христианином.  ѓосподь  одарил
менЯ полнее: дал увидеть тебЯ …го рабом, презревшим земное счастье. —то  мне
здесь делать?"


XI.

     27. Ќе помню, что Я ей ответил, но не прошло и пЯти дней  или  немногим
больше, как она ‘легла в лихорадке. ‚о времЯ болезни  она  в  какой-то  день
впала в обморочное состоЯние и  потерЯла  на  короткое  времЯ  сознание.  Њы
прибежали, но она скоро пришла в себЯ, увидела менЯ и  брата,  стоЯвших  тут
же, и сказала, словно ища что-то: "где Я была?" ‡атем,  видЯ  нашу  глубокую
скорбь, сказала: "‡десь похороните вы мать вашу". џ молчал, сдерживаЯ слезы.
Ѓрат мой что-то сказал, желаЯ ей не  такого  горького  конца;  лучше  бы  ей
умереть не в чужой земле, а на родине. “слышав  это,  она  встревожилась  от
таких его мыслей, устремила на него недовольный взглЯд и, переводЯ глаза  на
менЯ, сказала: "посмотри, что он говорит!",  а  затем  обратилась  к  обоим:
"положите это тело, где придетсЯ; не беспокойтесь о  нем;  прошу  об  одном:
поминайте менЯ у алтарЯ ѓосподнЯ, где  бы  вы  ни  оказались".  ‚ыразив  эту
мысль, какими она смогла словами,  она  умолкла,  страдаЯ  от  усиливавшейсЯ
болезни.
     28. џ же, думаЯ о дарах ’воих, Ѓоже Ќевидимый, которые ’ы вкладываешь в
сердца верных ’воих, - они дают дивную жатву - радовалсЯ и благодарил  ’ебЯ:
Я ведь знал и помнил, как она волновалась и беспокоилась о своем погребении,
все предусмотрела и приготовила место рЯдом с могилой мужа. ’ак как они жили
очень согласно, то  она  хотела  (человеческой  душе  трудно  отрешитьсЯ  от
земного) еще добавки к такому счастью: пусть бы люди вспоминали: "вот как ей
довелось: вернулась из заморского путешествиЯ и теперь прах  обоих  супругов
прикрыт одним прахом". џ не знал, когда по совершенной благости ’воей  стало
исчезать в ее сердце это пустое желание. џ радовалсЯ и удивлЯлсЯ, видЯ такою
свою мать, хотЯ, правда, и в той нашей беседе у окошка, когда  она  сказала:
"—то мне здесь делать?", не видно было, чтобы она желала умереть на  родине.
Џосле уже Я услышал, что, когда мы были в Ћстии.она однажды  доверчиво,  как
мать, разговорилась с моими друзьЯми о презрении к  этой  жизни  и  о  благе
смерти. ЊенЯ при этой беседе не  было,  они  же  пришли  в  изумление  перед
мужеством женщины (’ы ей дал его) и спросили, неужели ей не страшно оставить
свое тело так далеко от родного города. "Ќичто не далеко от Ѓога, - ответила
она, - и нечего боЯтьсЯ, что  при  конце  мира  Ћн  не  вспомнит,  где  менЯ
воскресить".
     €так, на девЯтый день болезни своей, на  пЯтьдесЯт  шестом  году  жизни
своей и  на  тридцать  третьем  моей,  эта  верующаЯ  и  благочестиваЯ  душа
разрешилась от тела.


XII.

     29. џ закрыл ей глаза, и великаЯ печаль влилась в сердце мое и захотела
излитьсЯ в слезах. ‚ластным велением души заставил Я глаза  свои  вобрать  в
себЯ этот источник и остатьсЯ совершенно сухими. € было мне  в  этой  борьбе
очень плохо. Љогда мать испустила дух, Ђдеодат, дитЯ,  жалобно  зарыдал,  но
все мы заставили его замолчать. € таким же образом что-то  детское  во  мне,
стремившеесЯ излитьсЯ в рыданиЯх этим юным  голосом,  голосом  сердца,  было
сдержано и умолкло.  Њы  считали,  что  не  подобает  отмечать  эту  кончину
слезными жалобами и стенаниЯми: ими  ведь  обычно  оплакивают  горькую  долю
умерших и как бы полное их исчезновение. Ђ длЯ нее смерть не была горька, да
вообще длЯ нее и не было смерти. Ћб этом непреложно свидетельствовали  и  ее
нравы и "вера нелицемернаЯ".
     30. —то же так тЯжко  болело  внутри  менЯ?  ‘вежаЯ  рана  оттого,  что
внезапно оборвалась привычнаЯ, такаЯ сладостнаЯ и милаЯ,  совместнаЯ  жизнь?
Њне отрадно было вспомнить, что в этой последней болезни, ласково  благодарЯ
менЯ за мои услуги, называла она менЯ  добрым  сыном  и  с  большой  любовью
вспоминала, что никогда не слышала она от менЯ  брошенного  ей  грубого  или
оскорбительного слова. Ђ разве, Ѓоже мой. ’ворец наш, разве можно сравнивать
мое  почтение  к  ней  с  ее  служением  мне?  ‹ишилсЯ  Я  в   ней   великой
утешительницы, ранена была душа  моЯ,  и  словно  разодрана  жизнь,  ставшаЯ
единой; ее жизнь и моЯ слились ведь в одно.
     31. Њы удержали мальчика от плача; ќводий взЯл псалтирь и запел псалом,
который мы подхватили всем домом: "милосердие и  правду  ’вою  воспою  ’ебе,
ѓосподи"; услышав, что происходит, сошлось много братьев и верующих  женщин.
’е, на чьей это было обЯзанности, стали по обычаю  обрЯжать  тело;  Я  же  в
стороне, где мог это делать пристойно, рассуждал с людьми, решившими менЯ не
покидать, о том, что приличествовало этому часу, и лекарством истины пыталсЯ
смЯгчить мои муки, ’ебе ведомые,  неизвестные  им,  внимательным  слушателЯм
моим, думавшим, что Я не чувствую никакой боли. џ же в уши ’вои -  никто  из
них менЯ не слышал - кричал на себЯ за свою слабость, ставил плотину  потоку
моей скорби, и она будто подчинЯлась мне, а затем несла менЯ со  всей  своей
силой, хотЯ Я и не позволЯл слезам прорватьсЯ, а выражению лица  изменитьсЯ;
но Я знал, что Я подавлЯю в сердце своем. Ђ так как  менЯ  сильно  угнетало,
что менЯ так потрЯсает смерть, котораЯ по  должному  порЯдку  и  по,  участи
человеческой приходит неизбежно, то еще другой болью болел Я  в  боли  моей,
томЯсь двойной печалью.
     32. ’ело было вынесено, мы пошли и вернулись без  слез.  Џри  молитвах,
которые излили мы ’ебе, когда предложена была за нее  €скупительнаЯ  †ертва,
и, по обычаю тех мест, тело до положениЯ в гроб лежало около него, даже  при
этих молитвах Я не заплакал. ‚есь день втайне тЯжко скорбел Я и  в  душевном
смЯтении, как мог, просил ’ебЯ исцелить боль мою. ’ы не делал этого,  думаю,
чтобы хоть на этом одном примере запечатлеть в памЯти моей, как крепки  цепи
привычки даже длЯ души, уже не питающейсЯ ложью.
     Џришло мне в ѓолову пойти помытьсЯ (Я слышал, что банЯм  -  по-гречески
они называютсЯ "прогонЯть скорбь"-  дано  такое  название,  потому  что  они
изгонЯют из души тоску). €споведую и это  ’ебе,  Ћтец  сирых:  Я  вымылсЯ  и
осталсЯ в том же состоЯнии, как и до мытьЯ. €з сердца  моего  не  выпарилась
горечь скорби. ‡атем Я заснул, проснулсЯ; нашел, что  боль  моЯ  значительно
смЯгчилась: Я был в одиночестве на ложе своем  и  вспомнил  правдивые  слова
’воего ЂмвросиЯ, ибо ’ы

     ‚сего ‘оздатель, ѓосподи,
     ’ы, Ќебесами правЯщий,
     Ћдевший день сиЯнием
     Ќочи покой дарующий:
     Џусть тело отдохнувшее
     ‚новь за работу приметсЯ.
     ‚здохнет душа усталаЯ,
     “тихнет скорбь жестокаЯ.

     33. Ђ затем постепенно вернулось прежнее чувство: вспомнил слугу  ’вою,
ее благочестие, ее свЯтую  ласковость  и  снисходительность,  которой  вдруг
лишилсЯ, и захотелбсь мне плакать "пред лицом ’воим" о ней и длЯ нее, о себе
и длЯ себЯ. џ дал волю слезам,  которые  сдерживал:  пусть  льютсЯ,  сколько
угодно. ‘ловно на мЯгком ложе успокоилось в них сердце  мое,  ибо  уши  ’вои
слушали плач мой, его не слышал человек,  который  мог  бы  пренебрежительно
истолковать его. € теперь, ѓосподи, ’ебе пишу Я эту исповедь. Џусть  читает,
кто хочет, и истолковывает, как хочет, и если найдет, что Я согрешил,  плача
краткий час над своей матерью, над матерью, временно умершей в очах  моих  и
долгие годы плакавшей надо мной, чтобы мне жить в очах  ’воих,  -  пусть  он
смеетсЯ надо мной, но если есть в  нем  великаЯ  любовь,  пусть  заплачет  о
грехах моих перед ’обой, Ћтцом всех братьев во •ристе ’воем.


XIII.

     34. Љогда сердце мое излечилось  от  этой  раны  (по  поводу  ее  можно
изобличать плотские слабости), Я стал лить пред ’обой, Ѓоже наш, за эту рабу
’вою  совсем  другие  слезы;  те,  которые  текут,  когда   душа   потрЯсена
созерцанием мытарств, ожидающих всЯкую душу, умирающую в Ђдаме. € хотЯ, ожив
во •ристе, она, еще не разрешившись от тела, жила так, что прославлЯлось €мЯ
’вое в ее вере и нравах, Я  все  же  не  осмеливаюсь  сказать,  что  с  того
времени, как ’ы возродил ее Љрещением, не вышло из ее уст ни единого  слова,
противного заповедЯм ’воим. Ђ сказано ведь самой €стиной, ‘ыном ’воим: "если
кто скажет брату своему: "глупец", то подлежит  геенне  огненной"^,  и  горе
человеческой жизни, даже похвальной, если, отринув милосердие, ’ы  разберешь
ее в мельчайших частЯх. ’олько потому, что ’ы не расследуешь  жестоко  наших
преступлений, мы доверчиво надеемсЯ на какое-нибудь  местечко  у  ’ебЯ.  —то
перечислЯет ’ебе перечислЯющий действительные  заслуги  свои,  как  не  дары
’вои? о, если бы люди понЯли, что они только люди, "и тот, кто хвалитсЯ,  да
хвалитсЯ о ѓосподе".
     35. €так, "хвала моЯ и  жизнь  моЯ",  "Ѓоже  сердца  моего",  забыв  на
короткое времЯ  о  добрых  делах  ее,  за  которые  в  радости  воздаю  ’ебе
благодарность, теперь умолЯю ’ебЯ за грехи матери моей: услышь менЯ  во  €мЯ
€злечившего раны наши, ‚исевшего на древе и  ‘идЯщего  одесную  ’ебЯ,  "дабы
ходатайствовать за нас".
     џ знаю, что она была милосердна и от сердца  прощала  "долги  должникам
своим", прости и ’ы ей грехи ее, если в чем-то погрешила она за столько  лет
после ЉрещениЯ. Џрости ей. ѓосподи, молю ’ебЯ, прости ей, "не входи с нею  в
суд"; "милость возноситсЯ над судом"; слова ’вои  -  истинны,  и  ’ы  обещал
милость милостивым. Ђ быть такими - это ’вой дар; " и ’ы,  кого  помиловать,
помилуешь, и кого пожалеть, пожалеешь".
     36. џ думаю. ’ы уже сделал то, о чем Я прошу ’ебЯ, но "одобри, ѓосподи,
добровольную жертву уст моих". Џеред самым днем разрешениЯ своего  она  ведь
думала не о пышных похоронах, не домогалась, чтобы ее положили в  благовониЯ
или воздвигли особый памЯтник, не заботилась о погребении на  родине.  ’аких
поручений она нам не оставила, а хотела только поминаниЯ  у  алтарЯ  ’воего,
которому служила не пропускаЯ ни одного днЯ, ибо  знала,  что  там  подаетсЯ
‘вЯтаЯ †ертва,  которой  "уничтожено  рукописание,  бывшее  против  нас",  и
одержана победа над врагом. Ћн  считает  проступки  наши;  ищет,  в  чем  бы
обвинить, и ничего не находит в ’ом, в Љом мы победили. Љто вернет …му кровь
невинную? Љто заплатит цену, которой Ћн нас купил, чтобы отобрать от врага?
     Љ этому €скупительному ’аинству прикрепилась верой душа слуги ’воей. „а
не отторгнет ее никто из-под ’воего покрова.  „а  не  проберутсЯ  силой  или
хитростью лев или змей: она не скажет, что ничего им не должна,  боЯсь,  как
бы не уличил и не схватил ее лукавый обвинитель, но ответит, что отпущены ей
грехи ’ем, Љому никто не отдаст за то, что  Ћн  отдал  нам,  не  будучи  нам
должен.
     37. „а пребудет она в мире со своим мужем, до которого и после которого
ни за кем не была замужем, которому служила "приносЯ плод в терпении", чтобы
приобрести его ’ебе. € внуши, ѓосподи Ѓоже мой, внуши рабам  ’воим,  братьЯм
моим, сынам ’воим, господам моим, которым служу словом, сердцем  и  письмом,
чтобы всЯкий раз, читаЯ это, поминали они  у  алтарЯ  ’воего  Њонику,  слугу
’вою, вместе с Џатрицием, некогда супругом ее, через плоть которых  ввел  ’ы
менЯ в эту жизнь, а как,  Я  не  знаю.  Џусть  с  любовью  помЯнут  они  их,
родителей моих, на этом преходЯщем  свете,  и  моих  братьев  в  ’ебе,  Ћтец
пребывающих в Џравославной –еркви, моих сограждан  в  ‚ечном  €ерусалиме,  о
котором вздыхает в странствии своем, с начала  его  н  до  окончаниЯ,  народ
’вой. € пусть молитвами многих полнее будет исполнена последнЯЯ  ее  просьба
ко мне, - через мою исповедь, а не только через одни мои молитвы.


     I. Љнига десЯтаЯ


     1. "„а узнаю ’ебЯ - ’ы менЯ знаешь - да узнаю ’ебЯ так, как  ’ы  знаешь
менЯ". ‘ила души моей, вниди в нее, согласуй с собой, да пребудет она  ’воим
достоЯнием "без пЯтна и морщины". ‚ этом  надежда  моЯ,  потому  об  этом  и
говорю и этой надеждой радуюсь, если  радуюсь  здравой  радостью.  Ћстальные
блага жизни стоЯт тем меньше слез, чем больше о  них  плачут,  и  стоЯт  тем
больше слез, чем меньше о них плачут. "’ы же возлюбил правду", и  тот,  "кто
творит правду, приходит к свету". џ хочу творить правду в сердце  моем  пред
лицом ’воим в исповеди, и в писании моем пред лицом многих свидетелей.

II.

     2. —то могло бы укрытьсЯ во мне от  ’ебЯ,  ѓосподи,  если  бы  Я  и  не
захотел исповедатьсЯ  ’ебе,  "очам  Љоторого  обнажена  бездна  человеческой
совести"? ’ы скрылсЯ бы от менЯ, не Я от ’ебЯ. Ђ теперь, когда стенаниЯ  мои
свидетельствуют, что стал Я сам себе неугоден. ’ы, свет  и  услада  моЯ,  ’ы
позволЯешь любить ’ебЯ и тосковать о ’ебе: да покраснею от стыда  и  отброшу
себЯ, да изберу ’ебЯ и только по ’воей благости стану угоден  ’ебе  и  себе.
Љаков бы Я ни был, Я весь перед ’обою, ѓосподи. €  Я  сказал,  какого  плода
ожидаю Я от своей исповеди ’ебе, принесенной не голосом плоти и ее  словами,
а словами души и воплем размышлений, который слышало ухо ’вое. Љогда Я плох,
то вот всЯ моЯ исповедь ’ебе: Я сам себе неугоден; когда Я хорош, -  то  вот
всЯ  моЯ  исповедь  ’ебе:  Я  не  себе  приписываю  это,  ибо  ’ы,  ѓосподи,
"благословлЯешь  праведного",  но  еще  раньше  его,  грешника,  ’ы  делаешь
праведным. €споведь моЯ свершаетсЯ пред лицом ’воим, Ѓоже мой,  молчаливо  и
немолчно. Њолчит Язык мой и вопиет сердце.  Ќет  ни  одного  верного  слова,
которое Я бы сказал людЯм, и которого ’ы не услышал бы  раньше  от  менЯ,  и
ничего верного не слышишь ’ы от менЯ, чего раньше ’ы не сказал бы мне.

III.

     3. —то же мне до людей и зачем слышать им исповедь мою, будто они  сами
излечат недуги мои? ќта порода ретива разузнавать про чужую жизнь  и  ленива
исправлЯть свою. ‡ачем ищут услышать от менЯ, каков Я,  те,  кто  не  желает
услышать от ’ебЯ, каковы они? € откуда те, кто слышит от менЯ самого обо мне
самом, узнают, правду ли Я говорю, когда  ни  один  человек  не  знает,  что
"делаетсЯ в человеке, кроме „уха человеческого, живущего в нем"? …сли же они
услышат о самих себе от ’ебЯ, они  не  смогут  сказать:  "ѓосподь  лжет".  Ђ
услышать от ’ебЯ о себе - не значит ли узнать себЯ? Ђ разве не  солжет  тот,
кто, узнав себЯ, скажет: "это неправда"? Ќо так как "любовь всему верит", по
крайней  мере,  среди  тех,  кого  она  свЯзала  воедино,  то  Я.   ѓосподи,
исповедуюсь ’ебе так, чтобы  слышали  люди,  которым  Я  не  могу  доказать,
правдива ли исповедь моЯ; мне, однако, верЯт те, чьи уши  открыла  длЯ  менЯ
любовь.
     4. €зъЯсни же мне, ‚рачеватель  души  моей,  ради  чего  Я  это  делаю.
€споведь моих прошедших грехов  (’ы  отпустил  и  покрыл  их,  чтобы  Я  был
счастлив в ’ебе; ’ы изменил душу мою верой и таинством), эта исповедь  будит
тех, кто ее читает и слушает; она  не  дает  сердцу  застыть  в  отчаЯнии  и
сказать, "Я не могу"; заставлЯет бодрствовать, полагаЯсь на милосердие  ’вое
и благодать ’вою, которой силен всЯкий немощный, осознавший через нее немощь
свою. •орошие люди с удовольствием слушают о  бедах,  пережитых  другими,  и
радуютсЯ не бедам, а тому, что они были, а теперь их нет.  Љакой  же  пользы
ради. ѓосподи, Љому ежедневно исповедуетсЯ совесть моЯ, в надежде больше  на
милосердие ’вое, чем на свою невинность, какой  пользы  ради,  спрашиваю  Я,
исповедоватьсЯ  мне  в  этих  писаниЯх  пред  лицом  ’воим  еще   и   людЯм,
рассказываЯ, каков Я сейчас, а не каков был прежде.  Џользу  от  исповеди  в
прежнем Я увидел и о ней сказал. Њногие, однако, кто менЯ знает и  кто  менЯ
не знает, но слышал что-то от менЯ  или  обо  мне,  желают  знать,  каков  Я
сейчас, вот в это самое времЯ, когда Я пишу исповедь свою. “хом своим они не
могут приникнуть к моему сердцу, где Я таков,  каков  есть.  Џоэтому  они  и
хотЯт услышать мою исповедь о внутреннем, недоступном ни глазу их,  ни  уху,
ни уму; они хотЯт мне верить, иначе разве узнают они менЯ?  ‹юбовь,  котораЯ
делает их хорошими людьми, говорит им, что Я не солгу в своей исповеди, и  в
них она сама верит мне.

IV.

     5. Ќо какой пользы ради хотЯт они этого?  †елают  ли  поздравить  менЯ,
услышав, насколько Я приблизилсЯ к ’ебе по благости ’воей, и  помолитьсЯ  за
менЯ, услышав, насколько Я замешкалсЯ под беременем  своим?  џ  покажу  себЯ
таким людЯм. Ќе малаЯ уже польза  в  том.  ѓосподи  Ѓоже  мой,  что  "многие
вознесут ’ебе благодарность за нас", и  многие  попросЯт  ’ебЯ  за  нас.  „а
полюбит во мне братскаЯ душа то, что ’ы учишь любить, и поскорбит о  том,  о
чем ’ы учишь скорбеть. Џусть почувствует это душа братскаЯ, не  постороннЯЯ,
не "душа сынов  чужих,  чьи  уста  изрекают  ложь,  чьЯ  десница  -  десница
неправды", а душа брата, который, одобрЯЯ менЯ, за менЯ радуетсЯ, а порицаЯ,
за менЯ огорчаетсЯ, ибо одобрЯет ли он менЯ, порицает ли, - он менЯ любит. џ
покажу себЯ таким людЯм: пусть радуютсЯ о добром во мне, сокрушаютсЯ о злом.
„оброе во мне устроено ’обою, это дар ’вой; злое  во  мне  -  от  проступков
моих, осужденных ’обою. Џусть взирают на одно с  радостью,  а  на  другое  с
сокрушением, пусть из братских сердец, как  из  кадильниц,  возносЯтсЯ  пред
лицо ’вое гимны и рыданиЯ. ’ы же, ѓосподи, услаждаЯсь ароматом свЯтого храма
’воего, "умилосердись надо мною по великому  милосердию  ’воему  ради  €мени
’воего", и так как ’ы никогда не оставлЯешь начинаний ‘воих, то уничтожь  до
конца несовершенство мое.
     6. ‚от в чем польза от исповеди моей, не в повести о том, каким Я  был,
а каков Я сейчас:  да  исповедаю  Я  это  не  только  пред  ’обой  в  тайном
"ликовании и трепете", в тайной скорби  и  надежде,  но  и  перед  верующими
сынами человеческими; они участвуют в радости моей  и  делЯт  смертную  долю
мою;  они  мои  сограждане  и  спутники  в  земном  странствии,  все  равно,
предшествовали они мне, последуют ли за мною или сопровождают  менЯ  в  моей
жизни. ќто рабы ’вои, братьЯ  мои,  которых  ’ы  захотел  сделать  сыновьЯми
‘воими и моими господами, служить которым приказал мне, если Я хочу  жить  с
’обой и о ’ебе. …сли бы ‘ын ’вой наставлЯл только  словами,  этого  было  бы
мало, но Ћн указал путь ‘воими делами. € Я иду, по нему, действуЯ  словом  и
делом, действуЯ "под кровом крыл ’воих", и в опасности великой находилсЯ  бы
Я, не укройсЯ душа моЯ под крылами ’воими и не  будь  ’ебе  известна  немощь
моЯ. џ малое дитЯ, но вечно жив Ћтец мой и надежен •ранитель мой;  он  родил
менЯ и хранит менЯ. ‚ ’ебе все мои блага. ’ы  всемогущ.  ’ы  всегда  был  со
мной, был еще до того, как Я пришел к ’ебе. € Я расскажу тем людЯм,  которым
Я служу по повелению ’воему, не о том, каким Я был, но каков уже Я  и  каков
еще до сих пор. Ќо "Я не сужу о  себе  сам":  пусть,  памЯтуЯ  это,  менЯ  и
слушают.

V.

     7. ’ы, ѓосподи, судишь менЯ, ибо "ни один человек не знает, что есть  в
человеке, кроме  духа  человеческого,  живущего  в  нем".  …сть,  однако,  в
человеке нечто, чего не знает сам дух человеческий, живущий в  человеке,  ты
же. ѓосподи, создавший его, знаешь все, что "в нем. € хотЯ Я  ничтожен  пред
лицом ’воим и считаю себЯ "прахом и пеплом", но Я знаю о ’ебе нечто, чего  о
себе не знаю. Њы видим, конечно, "сейчас в зеркале нечто загадочное",  а  не
"лицом к лицу", и поэтому, пока Я странствую вдали от ’ебЯ, Я ближе к  себе,
чем к ’ебе, но, однако, Я знаю, что над ’обой нельзЯ  совершить  насилиЯ,  а
каким искушениЯм Я смогу противостоЯть и каким нет - этого Я не  знаю.  …сть
только надежда, что "’ы верен" и потому не допустишь "быть искушаемым  сверх
сил"; "дабы могли мы выдержать". ’ы, искушаЯ, в то же времЯ указываешь выход
из искушениЯ. €так, Я исповедуюсь и в том, что о себе знаю; исповедуюсь и  в
том, чего о себе не знаю, ибо то, что Я о себе знаю, Я знаю, озаренный ’воим
светом, а то, чего о себе не знаю, Я не буду знать до тех пор, пока "потемки
мои" не станут "как полдень" пред лицом ’воим.

VI.

     8. џсно сознаю Я, ѓосподи, что люблю ’ебЯ: тут сомнений нет. ’ы поразил
сердце мое словом ’воим, и Я полюбил ’ебЯ; и небо и землЯ и все, что на  них
- вот они со всех сторон твердЯт мне, чтобы Я любит  ’ебЯ,  и  не  перестают
твердить об этом всем людЯм, "дабы оказались они неизвинительны". ’ы  глубже
"пожалеешь того, над кем сжалишьсЯ,  и  окажешь  милосердие  тому,  над  кем
умилосердишьсЯ" - иначе глухим возглашали бы и небо и землЯ хвалы ’вои.  —то
же, любЯ ’ебЯ, люблю Я? Ќе  телесную  красоту,  не  временную  прелесть,  не
сиЯние вот этого света, столь милого длЯ глаз,  не  сладкие  мелодии  всЯких
песен, не благоухание цветов, мазей и курений, не манну  и  мед,  не  члены,
приЯтные земным объЯтиЯм, - не это люблю Я, любЯ Ѓога моего.  €,  однако,  Я
люблю некий свет и некий голос, некий аромат и некую пищу и, некие объЯтиЯ -
когда люблю Ѓога моего; это свет, голос, аромат, пища,  объЯтиЯ  внутреннего
моего человека - там,  где  душе  моей  сиЯет  свет,  который  не  ограничен
пространством, где звучит голос, который времЯ не  заставит  умолкнуть,  где
разлит аромат, который не развеет ветром,  где  пища  не  терЯет  вкуса  при
сытости, где объЯтиЯ не размыкаютсЯ от пресыщениЯ. ‚от  что  люблю  Я,  любЯ
Ѓога моего.
     9. Ђ что же такое этот Ѓог? џ спросил землю, и она сказала: "это не Я";
и все,  живущее  на  ней,  исповедало  то  же.  џ  спросил  море,  бездны  и
пресмыкающихсЯ, живущих там, и они ответили: "мы не бог твой; ищи над нами".
џ спросил у веющих ветров, и все воздушное пространство с обитателЯми своими
заговорило; "ошибаетсЯ Ђнаксимен: Я не бог". џ спрашивал небо, солнце,  луну
и звезды: "мы не бог, которого ты ищешь", - говорили они. € Я сказал  всему,
что обступает двери плоти моей: "скажите мне о Ѓоге моем - вы ведь не бог, -
скажите мне что-нибудь о Ќем". € они вскричали громким голосом: "’ворец наш,
вот Љто Ћн". Њое созерцание было моим вопросом; их ответом - их красота. .
     ’огда Я обратилсЯ к себе и сказал: "ты кто?" € ответил; "человек".  ‚от
у менЯ тело и душа, готовые служить мне; одно  находитсЯ  во  внешнем  мире,
другаЯ внутри менЯ. “ кого из них спрашивать мне о Ѓоге моем,  о  Љотором  Я
уже спрашивал своими внешними чувствами, начинаЯ с земли и до  самого  неба,
куда только мог послать за вестЯми лучи-глаз своих? ‹учше, конечно, то,  что
внутри  менЯ.  ‚се  телесные  вестники  возвестили  душе   моей,   судье   и
председательнице, об ответах неба, земли и всего, что на них;  они  гласили:
"мы не боги; ’ворец наш, вот  Ћн".  ‚нутреннему  человеку  сообщил  об  этом
состоЯщий у него в услужении внешний; Я, внутренний, узнал об этом, -  Я,  Я
душа, через свои телесные чувства. џ спросил всю вселенную о  Ѓоге  моем,  и
она ответила мне: "Я не бог; ’ворец наш, вот кто Ћн".
     10. Ќеужели всем, у кого внешние чувства здоровы, не видна эта красота?
почему же не всем говорит она об одном и том же?  †ивотные,  и  крохотные  и
огромные, видЯт ее, но не могут ее спросить: над чувствами -  вестниками  не
поставлено у них судьи - обсуждающего разума. ‹юди же могут спросить,  чтобы
"невидимое Ѓожие  через  творениЯ  было  понЯтно  и  узрено".  ЏривЯзавшись,
однако, к миру созданному, они подчинЯютсЯ ему, а подчинившись, уже не могут
рассуждать. Њир же созданный отвечает на вопросы только рассуждающим: он  не
изменЯет своего голоса, т. е. своей красоты, и не ЯвлЯетсЯ в  разном  облике
тому, кто только его видит, и тому, кто видит и спрашивает; ЯвлЯЯсь, однако,
в одинаковом виде обоим, он нем перед одним и говорит  другому;  вернее,  он
говорит всем, но этот голос внешнего мира понимают только те,  кто,  услышав
его, сравнивают его с истиной, живущей в них. €стина  же  эта  говорит  мне:
"Ѓог твой не небо, не землЯ и не любое тело". €х  природа  говорит  об  этом
видЯщему; она предстает, как глыба меньшаЯ в части своей, чем в целом. € ты,
душа, говорю это тебе, ты лучше, ибо ты  оживлЯешь  глыбу  тела,  в  котором
живешь, и сообщаешь ему жизнь: ни одно тело не может этого  доставить  телу.
Ѓог же твой еще больше длЯ тебЯ: Ћн †изнь жизни твоей.


VII.

     11. €так, что же Я люблю, любЯ Ѓога? Љто Ћн, пребывающий над  вершинами
души моей? ќтой душой моей поднимусь к Ќему. џ пропускаю  ту  силу,  котораЯ
соединЯет менЯ с телом и наполнЯет жизнью его состав. Ќе  эта  сила  поможет
мне найти Ѓога моего, иначе …го нашли бы и  лошадь  и  мул,  у  которых  нет
разума, но есть эта самаЯ сила, оживлЯющаЯ и  их  тела.  …сть  другаЯ  сила,
которой Я оживлЯю не только мою плоть, но и сообщаю ей чувствительность.  …е
создал ѓосподь, повелев глазу не слышать, но видеть, а  уху  не  видеть,  но
слышать,  определив  каждому  чувству  в  отдельности  его   место   и   его
обЯзанности: разное выполнЯю Я с их помощью, оставаЯсь единым,  Я  -  разум.
Џропускаю и эту силу мою; и она есть у лошади и мула: и у них тело  обладает
внешними чувствами.


VIII.

     12. €так, пропускаю и эту силу в природе моей; постепенно поднимаЯсь  к
’ому, Љто создал менЯ, прихожу к равнинам и  обширным  дворцам  памЯти,  где
находЯтсЯ сокровищницы, куда свезены бесчисленные  образы  всего,  что  было
воспринЯто. ’ам же сложены и все наши мысли, преувеличившие,  преуменьшившие
и, вообще, как-то изменившие то, о чем сообщили наши внешние  чувства.  ’уда
передано и там спрЯтано все, что забвением еще не поглощено и не  погребено.
ЌаходЯсь там, Я требую показать мне то, что Я хочу; одно  поЯвлЯетсЯ  тотчас
же, другое приходитсЯ искать дольше, словно откапываЯ из каких-то  тайников;
что-то вырываетсЯ целой толпой, и вместо  того,  что  ты  ищешь  и  просишь,
выскакивает вперед, словно говорЯ: "может, это  нас?"  џ  мысленно  гоню  их
прочь, и наконец, то, что мне нужно, проЯснЯетсЯ и выходит из своих  скрытых
убежищ. Љое-что возникает легко и проходит в  стройном  порЯдке,  который  и
требовалсЯ: идущее впереди  уступает  место  следующему  сзади  и,  уступив,
скрываетсЯ, чтобы выступить вновь,  когда  Я  того  пожелаю.  €менно  так  и
происходит, когда Я рассказываю о чем-либо по памЯти.
     13. ’ам раздельно и  по  родам  сохранЯетсЯ  все,  что  внесли  внешние
чувства, каждое своим путем: глаза сообщили о свете, о всех красках и формах
тел, уши - о всевозможных звуках; о всех запахах - ноздри; о всех  вкусах  -
рот; все тело в силу своей общей чувствительности - о том,  что  твердо  или
мЯгко, что горЯчо или холодно, гладко  или  шероховато,  тЯжело  или  легко,
находитсЯ вне или в самом теле. ‚се это памЯть  принимает  длЯ  последующей,
если она потребуетсЯ, переработки и обдумываньЯ, в свои обширные кладовые  и
еще в какие-то укромные, неописуемые закоулки: длЯ всего имеетсЯ собственный
вход, и все там складываетсЯ.
     ‚ходЯт, однако, не сами чувственные предметы, а  образы  их,  сразу  же
предстающие перед умственным взором того, кто о них  вспомнил.  Љто  скажет,
как они образовались, хотЯ и Ясно, каким чувством они  схвачены  и  спрЯтаны
внутри?
     Џусть Я живу в темноте и безмолвии, но если захочу, Я  могу  вызвать  в
памЯти краски, различу белое от черного, да и любые цвета один  от  другого.
’ут же находЯтсЯ и звуки, но они  не  вторгаютсЯ  и  не  вносЯт  путаницы  в
созерцаемые мной  зрительные  образы:  они  словно  спрЯтаны  и  отложены  в
сторону. џ могу, если мне угодно, вытребовать и их, и они тут как тут:  Язык
мой в покое, горло молчит, а Я пою, сколько хочетсЯ,  и  зрительные  образы,
которые, однако, никуда не делись, не вмешиваютсЯ и ничего не нарушают, пока
Я  перебираю  другую  сокровищницу,  собранную  слухом.  ’аким  же   образом
вспоминаю Я, когда мне захочетсЯ, то, что внесено и  собрано  другими  моими
чувствами;  отличаю,  ничего  не  обонЯЯ,  запах  лилий  от  запаха  фиалок;
предпочитаю мед виноградному соку, и мЯгкое жесткому,  ничего  при  этом  не
отведываЯ и ничего не ощупываЯ, а только вспоминаЯ.
     14. ‚се это происходит во мне, в огромных палатах моей  памЯти.  ’ам  в
моем распорЯжении небо, землЯ, море и все, что Я смог воспринЯть чувством, -
все, кроме мной забытого. ’ам встречаюсь Я и сам с собой и вспоминаю, что  Я
делал, когда, где и что чувствовал в то времЯ, как это делал. ’ам  находитсЯ
все, что Я помню из проверенного собственным опытом и принЯтого на  веру  от
других. ЏользуЯсь этим же богатством,  Я  создаю  по  сходству  с  тем,  что
проверено моим опытом, и с тем, чему Я поверил на основании чужого опыта, то
одни, то другие образы; Я вплетаю их в прошлое; из них тку  ткань  будущего:
поступки, событиЯ,  надежды  -  все  это  Я  вновь  и  вновь  обдумываю  как
настоЯщее. "џ сделаю то-то и то-то", -  говорю  Я  себе  в  уме  моем,  этом
огромном вместилище, полном стольких великих  образов,  -  за  этим  следует
вывод: "Ћ если бы случилось то и  то-то!".  "„а  отвратит  ѓосподь  то-то  и
то-то", - говорю себе, и когда говорю, тут же предстают передо  мной  образы
всего, о чем говорю, извлеченные из той же сокровищницы памЯти. Ќе  будь  их
там, Я не мог бы вообще ничего сказать.
     15. ‚елика она, эта сила памЯти, ѓосподи, слишком велика! ќто свЯтилище
величины беспредельной. Љто исследует его глубины! €, однако, это сила моего
ума, она свойственна моей природе, но Я сам не могу полностью вместить себЯ.
“м тесен, чтобы овладеть собой же. ѓде же находитсЯ  то  свое,  чего  он  не
вмещает? “жели вне его, а не в нем самом? Љаким же  образом  он  не  вмещает
этого? ‚еликое изумление все это  вызывает  во  мне,  оцепенение  охватывает
менЯ.
     € люди идут дивитьсЯ горным высотам, морским валам,  речным  просторам,
океану, объемлющему землю, круговращению звезд, - а себЯ самих  оставлЯют  в
стороне! €х не удивлЯет, что, говорЯ обо всем этом, Я не  вижу  этого  перед
собой, но Я не мог бы об этом говорить, если бы не видел в  себе,  в  памЯти
своей, и гор, и волн, и рек, и звезд  (это  Я  видел  наЯву),  и  океана,  о
котором слышал, во всей огромности их, словно Я вижу их въЯвь  перед  собой.
€, однако, не их поглотил Я, глЯдЯ на них своими глазами;  не  они  сами  во
мне, а только образы их, и Я знаю, что и каким телесным чувством запечатлено
во мне.


IX.

     16. Ќе только это содержит в себе огромное вместилище моей памЯти.  ’ам
находЯтсЯ все сведениЯ, полученвые при изучении свободных  наук,  и  еще  не
забытые; они словно засунуты куда-то внутрь, в какое-то  место,  которое  не
ЯвлЯетсЯ местом: Я несу в себе не образы их, а сами предметы. ‚се мои знаниЯ
о грамматике, о диалектике, о разных видах вопросов  живут  в  моей  памЯти,
причем ею удержан не образ предмета, оставшегосЯ вне менЯ, а самый  предмет.
ќто не отзвучало и не исчезло, как голос, оставивший  в  ушах  свой  след  и
будто вновь звучащий, хотЯ он и не звучит; как запах, который,  проносЯсь  и
таЯ в воздухе, действует на обонЯние и передает памЯти свой  образ,  который
мы восстанавливаем и в воспоминании; как пища, котораЯ, конечно,  в  желудке
терЯет свой вкус, но в  памЯти  остаетсЯ  вкусной;  как  вообще  нечто,  что
ощущаетсЯ наощупь и что представлЯетсЯ памЯти, находЯсь даже вдали  от  нас.
Ќе самые эти ЯвлениЯ  впускает  к  себе  памЯть,  а  только  с  изумительной
быстротой овладевает их образами, раскладывает по удивительным кладовкам,  а
воспоминание удивительным образом их вынимает.


•.

     17. ‚ самом деле,  когда  Я  слышу,  что  вопросы  бывают  трех  видов:
существует ли такой-то  предмет?  что  он  собой  представлЯет?  каковы  его
качества? то Я получаю образы звуков, из которых  составлены  эти  слова,  и
знаю, что эти звуки прошуршат  в  воздухе  и  исчезнут.  Њысли  же,  которые
обозначаютсЯ этими звуками, Я не мог  воспринЯть  ни  одним  своим  телесным
чувством и нигде не мог увидеть, кроме как в своем уме; в памЯти  Я  спрЯтал
не образы этих мыслей,  а  сами  мысли.  Ћткуда  они  вошли  в  менЯ?  пусть
объЯснит, кто может. џ обхожу все двери моей плоти и не нахожу, через  какую
они могли проникнуть. ѓлаза говорЯт: "если у них есть цвет, то возвестили  о
них мы". “ши говорЯт: "если они  звучат,  то  о  них  доложили  мы".  Ќоздри
говорЯт: "если они пахнут, то они прошли через нас". —увство вкуса  говорит:
"если у них нет вкуса, то нечего менЯ и спрашивать". ЋсЯзание говорит: "если
они бестелесны, то нельзЯ их ощупать, а если нельзЯ ощупать, то не могу Я  о
них и доложить". Ћткуда же и каким путем вошли они и памЯть мою? не знаю.  џ
усвоил эти сведениЯ, доверЯЯсь не чужомугразуму, но,  проверив  собственным,
признал правильными и отдал ему как бы на хранение, чтобы взЯть по  желанию.
Ћни, следовательно, были там и до того, как Я их усвоил, но в памЯти моей их
не было. ѓде же были они и почему, когда мне о них заговорили, Я их узнал  и
сказал: "это так, это правильно"? …динственное объЯснение: они  уже  были  в
моей памЯти, но были словно запрЯтаны  и  засунуты  в  самых  отдаленных  ее
пещерах, так что, пожалуй, Я и не смог бы о них подумать, если бы кто-то  не
побудил менЯ их откопать.


XI.

     18. €так, мы находим следующее: познакомитьсЯ с тем, о чем мы узнаем не
через образы, доставлЯемые органами чувств, а без образов, через  внутреннее
созерцание, представлЯющее нам созерцаемое в подлинном виде, - это значит не
что иное, как подумать и как бы собрать то, что содержала памЯть разбросанно
и в беспорЯдке, и внимательно расставить спрЯтанное в ней, но заброшенное  и
раскиданное, расставить так, чтобы оно находилось в самой памЯти как бы  под
рукой и легко поЯвлЯлось при обычном усилии ума.
     ‘колько хранит моЯ памЯть уже известного и, как Я сказал, лежащего  под
рукой, о чем говоритсЯ: "мы это изучили и знаем". …сли Я перестану в течение
малого промежутка времени перебирать в памЯти эти сведениЯ, они вновь  уйдут
вглубь и словно соскользнут в укромные тайники. €х придетсЯ опЯть как  нечто
новое извлекать мысленно оттуда - нигде в другом месте их  нет,  -  чтобы  с
ними  познакомитьсЯ,  вновь  свести  вместе,  т.  е.  собрать   как   что-то
рассыпавшеесЯ. Ћтсюда и слово cogitare. Cogo и cogito находЯтсЯ между  собой
в таком же соотношении,  как  agito,  facio  и  factito.  “м  овладел  таким
глаголом, как собственно ему принадлежащим, потому что не где-то, а именно в
уме происходит процесс собираниЯ, т. е. сведениЯ вместе, а это и  называетсЯ
в собственном смысле "обдумываньем".


XII.

     19. ‚  памЯти  содержатсЯ  также  бесчисленные  соотношениЯ  и  законы,
касающиесЯ чисел и пространственных величин; их не  могло  сообщить  нам  ни
одно телесное чувство, ибо они не имеют ни цвета, ни запаха,  ни  вкуса,  не
издают звуков и не могут быть  ощупаны.  џ  слышу  звук  слов,  которыми  их
обозначают, о них рассуждаЯ, но слова эти  одно,  а  предмет  рассуждений  -
совсем другое. ‘лова звучат иначе по-гречески,  иначе  по-латыни,  самый  же
предмет существует независимо от греческого,  латинского  и  любого  другого
Языка.
     џ видел линии, проведенные рукой мастеров, иногда настолько тонкие, что
они походили на паутину, но линии в моей  памЯти  это  нечто  иное,  это  не
образы тех, о которых мне сообщило телесное зрение; их знаешь, не свЯзываЯ в
мыслЯх ни с каким телом, и узнаешь, уйдЯ в себЯ.  џ  узнал  с  помощью  всех
телесных чувств числа, которые  мы  называем,  считаЯ  предметы;  но  числа,
которыми исчислЯем, это. совсем другое; они не суть образы первых  и  потому
существуют действительно. Џусть посмеетсЯ над моими словами тот,  кто  этого
не видит, а Я пожалею его за этот смех.





XIII.


     20. ‚се это Я держу в памЯти, и как этому  выучилсЯ,  держу  в  памЯти.
Њножество ошибочнейщих возражений на это Я слышал и держу  их  в  памЯти,  и
хотЯ они ошибочны, но то, что Я их запомнил, в этом Я не ошибаюсь. џ  провел
границу между правильным и ошибочными противоречиЯми правильному.  €  это  Я
помню, но вижу теперь, что провести эту границу - одно,  а  помнить,  что  Я
часто ее проводил, часто об этом размышлЯЯ, -  это  другое.  €так,  с  одной
стороны, Я помню, что часто приходили мне в голову эти соображениЯ, с другой
же, то, что Я сейчас различаю и понимаю, Я складываю в памЯти,  чтобы  потом
вспомнить о том, что сегоднЯ Я это понимал. € Я помню, что Я помнил, и  если
потом вспомню, что мог сегоднЯ это припомнить, то вспомню об этом,  конечно,
пользуЯсь силой моей памЯти.




XIV.

     21. € мои душевные состоЯниЯ хранит та же памЯть, только не в том виде,
в  каком  их  когда-то  переживала  душа,  а  в  другом,  совсем  разном   и
соответствующем силе памЯти. џ вспоминаю, не радуЯсь  сейчас,  что  когда-то
радовалсЯ;  привожу  на  памЯть  прошлую  печаль,  сейчас  не  печалЯсь;  не
испытываЯ страха,  представлЯю  себе,  как  некегда  боЯлсЯ,  и  бесстрастно
припоминаю свою былую страсть. Ѓывает и наоборот: бывшую печаль вспоминаю  Я
радостно, а радость - с печалью. Ќечего было бы удивлЯтьсЯ, если бы речь шла
о теле, но ведь душа - одно, а тело - другое.  …сли  Я  весело  вспоминаю  о
прошедшей телесной боли, это не так удивительно. Ќо ведь памЯть и есть душа,
ум; когда мы даем какое-либо поручение, которое следует держать в памЯти, мы
говорим: "смотри, держи это в уме"; забыв, говорим: "не было в уме"; "из ума
вон" - мы, следовательно, называем памЯть душой, умом, а раз это так, то что
же это такое? Љогда Я, радуЯсь, вспоминаю свою прошлую печаль, в  душе  моей
живет радость, а в памЯти печаль: душа радуетсЯ, оттого что в  ней  радость,
памЯть же оттого, что в ней  печаль,  не  опечалена.  €ли  памЯть  не  имеет
отношениЯ к душе? Љто осмелилсЯ бы это  сказать!  Ќет,  памЯть  это  как  бы
желудок души, а радость и печаль - это пища, сладкаЯ  и  горькаЯ:  вверенные
памЯти, они как бы переправлены в желудок, где могут  лежать,  но  сохранить
вкус не могут.  ќто  уподобление  может  показатьсЯ  смешным,  но  некоторое
сходство тут есть.
     22. € вот из памЯти своей  извлекаю  Я  сведениЯ  о  четырех  чувствах,
волнующих душу: это страсть, радость, страх и печаль. ‚се мои рассуждениЯ  о
них, делениЯ каждого на виды, соответствующие его роду, и определениЯ их,  -
все, что об этом можно сказать, Я нахожу в памЯти и оттуда извлекаю,  причем
ни одно из этих волнующих чувств при воспоминании о нем  менЯ  волновать  не
будет. …ще до того, как Я стал вспоминать их  и  вновь  пересматривать,  они
были в памЯти, потому и можно было их извлечь воспоминанием. Њожет быть, как
пища поднимаетсЯ из желудка при жвачке, так  и  воспоминание  поднимает  эти
чувства из памЯти. Џочему же рассуждающий о них, т. е. их  вспоминающий,  не
чувствует сладкого привеса радости или горького привкуса печали? Ќе в том ли
несходство, что нет полного сходства? Љто бы по доброй воле стал говорить об
этих чувствах, если бы всЯкий раз  при  упоминании  печали  или  страха  нам
приходилось грустить или боЯтьсЯ? €, однако, мы не могли бы говорить о  них,
не найди мы в памЯти своей не только их названий,  соответствующих  образам,
запечатленным телесными чувствами, но и знакомства с этими самыми чувствами,
которое мы не, могли получить ни через одни телесные двери. „уша,  по  опыту
знакомаЯ со своими страстЯми, передала это знание памЯти,  или  сама  памЯть
удержала его без всЯкой передачи.


XV.

     23. ‘ помощью образов или без них? Љто скажет! џ говорю о камне, говорю
о солнце; Я не  воспринимаю  их  сейчас  своими  чувствами,  но  образа  их,
конечно, тут, в моей памЯти. џ называю телесную боль -  а  ее  у  менЯ  нет,
ничто ведь не болит. …сли бы, однако,  образ  ее  не  присутствовал  в  моей
памЯти, Я не знал бы, что мне сказать, и не сумел  бы,  рассуждаЯ,  провести
границу между ней и наслаждением.  џ  говорю  о  телесном  здоровье,  будучи
здоров телом, качеством этим Я обладаю, но если бы образ его не находилсЯ  в
моей памЯти, Я никак не мог бы припомнить, что значит это слово.  €  больные
не понимали бы значениЯ слова "здоровье", если бы образ его не  был  удержан
памЯтью, хотЯ самого здоровьЯ у них и нет.
     џ называю числа, с помощью которых мы ведем счет, - вот  они  в  памЯти
моей: не образы их, а они сами. џ называю образ солнца - и  он  находитсЯ  в
моей памЯти; Я вспоминаю не образ образа, а рамый образ, который и предстает
при воспоминании о нем. џ говорю "памЯть" и понимаю, о  чем  говорю.  Ђ  где
могу Я узнать о ней, как не в самой памЯти?  Ќеужели  и  она  видит  себЯ  с
помощью образа, а не непосредственно?


XVI.

     24. „алее: когда Я  произношу  "забывчивость",  Я  также  знаю,  о  чем
говорю, но откуда мог бы Я знать, что это такое, если бы об этом не  помнил?
џ ведь говорю не о названии, а о том, что это название обозначает; если бы Я
это забыл, то Я не в силах был бы понЯть  смысл  самого  названиЯ.  Љогда  Я
вспоминаю  о  памЯти,  то  тут  в  наличии  сама   памЯть,   непосредственно
действующаЯ, но когда Я вспоминаю о забывчивости, то тут в наличии и  памЯть
и забывчивость: памЯть, которой Я вспоминаю, и  забывчивость,  о  которой  Я
вспоминаю. Ќо что такое забывчивость, как не утерЯ памЯти? Љаким же  образом
могу Я вспомнить то, при наличии чего Я вообще не могу помнить? Ќо  если  мы
удерживаем в памЯти то, о  чем  вспоминаем,  то,  не  помни  мы,  что  такое
забывчивость, мы никак не могли бы, услышав это слово, понЯть его  смысл;  о
забывчивости, следовательно, помнит памЯть: наличие ее необходимо, чтобы  не
забывать, и в то же времЯ при наличии ее  мы  забываем.  Ќе  следует  ли  из
этого, что не сама забывчивость  присутствует  в  памЯти,  когда  мы  о  ней
вспоминаем, а только ее образ, ибо, присутствуй она сама, она  заставила  бы
нас не вспомнить, а забыть. Љто сможет это исследовать? Љто поймет, как  это
происходит?
     25. „а, ѓосподи, Я работаю над этим и работаю над самим собой:  Я  стал
сам длЯ себЯ землей, требующей тЯжкого труда и обильного пота. Њы  исследуем
сейчас не небесные пространства,  измерЯем  не  расстоЯниЯ  между  звездами,
спрашиваем не о том, почему землЯ находитсЯ в равновесии:  вот  Я,  помнЯщий
себЯ, Я, душа. Ќеудивительно, если то,  что  вне  менЯ,  находитсЯ  от  менЯ
далеко, но что же ближе ко мне, чем Я сам? € вот Я не могу понЯть силы  моей
памЯти, а ведь без нее Я не мог бы назвать самого себЯ. —то же мне  сказать,
если Я уверен, что помню свою забывчивость? ‘кажу, что  в  памЯти  моей  нет
того, о чем Я помню? ‘кажу, что забывчивость находитсЯ в памЯти моей,  чтобы
Я не забывал? Ћба предположениЯ совершенно  нелепы.  Ђ  третье?  Њогу  ли  Я
сказать, что при воспоминании моем о забывчивости, не  она  сама,  а  только
образ ее удержан моей памЯтью? Њогу ли Я это сказать, если всЯкий раз, когда
образ чего-то запечатлеваетсЯ  в  памЯти,  необходимо,  чтобы  это  "что-то"
существовало раньше, чем запечатлеетсЯ его образ. ’ак, Я помню Љарфаген, все
места, где Я бывал; лица людей, которых видел; то, о чем сообщали мне другие
чувства, свое телесное здоровье или боль. Љогда все это было налицо,  памЯть
схватила их образы, которые Я  могу  разглЯдывать  -  они  всегда  тут  -  и
перебирать в уме, вспоминаЯ отсутствующее. …сли памЯть удерживает  не  самое
забывчивость, а только образ ее, то, чтобы ухватить  этот  образ,  требуетсЯ
наличие самой забывчивости. Ђ если она наличествует, то как записала  она  в
памЯти свой образ?  ‚едь  даже  то,  что  там  уже  начертано,  уничтожаетсЯ
присутствием забывчивости. € все-таки каким-то образом - хотЯ это  непонЯтно
и необъЯснимо - Я твердо знаю, что Я помню  о  своей  забывчивости,  котораЯ
погребает то, что мы помним.


XVII.

     26. ‚елика сила памЯти; не знаю, ѓосподи, что-то внушающее ужас есть  в
многообразии ее бесчисленных глубин. € это моЯ душа, это Я  сам.  —то  же  Я
такое,  Ѓоже  мой?  Љакова  природа  моЯ?  †изнь   пестраЯ,   многообразнаЯ,
бесконечной неизмеримости!
     ироки  полЯ  моей  памЯти,  ее  бесчисленные  пещеры  и  ущельЯ  полны
неисчислимого,  бесчисленного  разнообразиЯ:  вот  образы  всЯких  тел,  вот
подлинники, с которыми знакомЯт нас науки, вот какие-то отметины и  заметки,
оставленные душевными состоЯниЯми, - хотЯ душа их сейчас и не переживает, но
они хранЯтсЯ в памЯти, ибо в памЯти есть все, что  только  было  в  душе.  џ
пробегаю и проношусь повсюду, проникаю даже  вглубь,  насколько  могу,  -  и
нигде нет предела; такова сила памЯти, такова сила жизни в человеке, живущем
длЯ смерти. —то же делать мне, Ѓоже мой, истиннаЯ †изнь моЯ? Џренебрегу этой
силой моей, котораЯ называетсЯ памЯтью, пренебрегу ею, чтобы  устремитьсЯ  к
’ебе, сладостный ‘вет мой. —то скажешь ’ы мне? џ  поднимаюсь  к  ’ебе  душой
своей - ’ы пребываешь ведь надо мной -  и  пренебрегу  этой  силой,  котораЯ
называетсЯ памЯтью;  Я  хочу  прикоснутьсЯ  к  ’ебе  там,  где  ’ы  доступен
прикосновению, прильнуть к ’ебе там, где возможно прильнуть. ЏамЯть есть и у
животных, и у птиц, иначе они не находили бы своих логовищ, гнезд и  мноного
другого, им привычного; привыкнуть же они могли только благодарЯ  памЯти.  џ
пренебрегу  памЯтью,  чтобы  прикоснутьсЯ  к  ’ому,  Љто  отделил  менЯ   от
четвероногих и сделал мудрее небесных птиц. Џренебрегу памЯтью, чтобы  найти
’ебЯ. ѓде? €стинно добрый, верный и сладостный,  где  найти  ’ебЯ?  …сли  не
найду ’ебЯ в моей памЯти, значит, Я не помню ’ебЯ. Ђ как же  Я  найду  ’ебЯ,
если Я ’ебЯ не помню?


XVIII.

     27. ЏотерЯла женщина драхму и разыскивала ее со светильником,  если  бы
она не помнила о ней, они бы не нашла ее. € откуда бы она знала,  найдЯ  ее,
что это та самаЯ драхма, если бы она ее не помнила? џ помню, как Я  искал  и
находил потерЯнное. џ знаю, что когда Я что-нибудь  искал  и  мне  говорили:
"это не то?", "а это не то?", Я до  тех  пор  отвечал  "нет",  пока  мне  не
показывали то, что Я искал. …сли бы Я не помнил, что это за  предмет,  Я  не
мог бы его найти, потому что не узнал бы его, хотЯ бы мне  его  и  показали.
’ак бывает всегда, когда мы ищем и находим что-то потерЯнное. …сли  какой-то
предмет случайно исчез из вида,  но  не  из  памЯти  (любой,  воспринимаемый
зрением), то образ его сохранЯетсЯ в памЯти, и его ищут, пока он не поЯвитсЯ
перед глазами. Ќайденное узнаетсЯ по его  образу,  живущему  в  нас.  Њы  не
говорим, что нашли потерЯнное, если мы его не узнаем, а узнать мы не  можем,
если не помним; исчезнувшее из вида сохранилось памЯтью.


XIX.

     28. —то же? Ђ когда сама памЯть терЯет что-то, как это случаетсЯ, когда
мы забываем и силимсЯ припомнить, то где производим мы наши поиски, как не в
самой памЯти? € если случайно она  показываем  нам  что-то  другое,  мы  это
отбрасываем, пока не поЯвитсЯ именно то, что мы ищем. Ђ когда это поЯвилось,
мы говорим "вот оно!". Њы не сказали бы так, не узнай мы искомого, и  мы  не
узнали бы его, если бы о нем не помнили. Њы о нем,  правда,  забыли.  ђазве,
однако, оно совсем выпало из памЯти и нельзЯ по  удержанной  части  найти  и
другую? ђазве памЯть не чувствует, что она не может целиком развернуть то, к
чему она привыкла как к целому? “щемленнаЯ в привычном, словно  охромев,  не
потребует ли она возвращениЯ  недостающего?  …сли  мы  видим  знакомого  или
думаем о нем и припоминаем его забытое имЯ, то любое, пришедшее в голову,  с
этим человеком не свЯжетсЯ, потому что нет привычки мысленно объединЯть  их.
Ћтброшены будут все имена, пока не поЯвитсЯ  то,  на  котором  и  успокоитсЯ
памЯть, пришедшаЯ в равновесие от привычного ей сведениЯ.  Ђ  где  было  это
имЯ, как не в самой памЯти? …сли даже нам напомнит его кто-то  другой,  оно,
все равно, находилось там. Њы ведь не  принимаем  его  на  веру,  как  нечто
новое, но, вспоминаЯ, только подтверждаем сказанное нам.  …сли  же  это  имЯ
совершенно стерлось в памЯти, то тут не помогут никакие напоминаниЯ.  ‡абыли
мы его, однако, не до такой степени, чтобы не помнить  о  том,  что  мы  его
забыли. Њы не могли бы искать утерЯнного, если бы совершенно о нем забыли.


XX.

     29. Љак же искать мне ’ебЯ, ѓосподи? Љогда Я ищу ’ебЯ, Ѓоже мой, Я  ищу
счастливой жизни. Ѓуду искать ’ебЯ, чтобы жила  душа  моЯ!  „уша  моЯ  живит
тело, а душу мою живишь ’ы. Љак же искать мне счастливую  жизнь?  …е  нет  у
менЯ, пока  Я  не  могу  сказать:  "довольно!  вот  она".  Ђ  тогда  следует
рассказать, как Я искал: по воспоминанию  ли,  -  как  человек,  который  ее
забыл, но о том, что забыл, хорошо помнит -  по  стремлению  ли  узнать  ее,
неведомую: то ли Я о ней никогда и не знал, то ли так о ней забыл, что и  не
помню, что забыл. Ќо разве не все хотЯт счастливой жизни? Ќикого  ведь  нет,
кто бы не хотел ее! ѓде же о ней узнали, чтобы так ее хотеть?  ѓде  увидели,
чтобы полюбит? Ќе знаю,  как,  но  мы  ею,  конечно,  обладаем,  по-разному,
правда; один счастлив тогда,  когда  уже  живет  счастливой  жизнью;  другие
счастливы надеждой на нее - последние счастливы в меньшей мере, чем те,  кто
счастлив на самом деле, но все  же  им  лучше,  чем  тем,  кто  и  не  живет
счастливой жизнью и не надеетсЯ на нее. € все-таки, не знай и  они  каким-то
образом о ней, они бы так не хотели быть счастливыми; а что они  хотЯт,  это
несомненно. Ќе знаю, каким образом они узнали о ней, и не знаю, какие у  них
о ней сведениЯ. џ и бьюсь над вопросом: если это воспоминание;  то,  значит,
мы все были когда-то счастливы (каждый в отдельности  или  в  том  человеке,
который первым согрешил и в котором  мы  все  умираем,  и  от  которого  все
рождаемсЯ в скорби, - об этом Я сейчас не  спрашиваю),  -  Я  спрашиваю,  не
живет ли в нас воспоминание о счастливой жизни? Њы не любили бы ее, если  бы
не знали. Њы слышали эти слова - и признаемсЯ, что мы все, все  стремимсЯ  к
тому, что они обозначают; ведь не звук же слов доставлЯет нам  удовольствие.
Љогда грек услышит их по-латыни, они не доставЯт ему никакого  удовольствиЯ,
потому что он их не поймет, а нам доставЯт,  как  и  ему,  если  их  сказать
по-гречески: счастливаЯ жизнь не свЯзана ни с ѓрецией, ни с ђимом, но к  ней
жадно стремЯтсЯ и греки, и римлЯне, и люди, говорЯщие на других Языках. Ћна,
следовательно, известна всем, и если бы  можно  было  разом  спросить  всех:
хотЯт ли они быть счастливы, все, не  колеблЯсь,  ответили  бы,  что  хотЯт.
ќтого не могло бы быть, если бы у всех не сохранилось  воспоминаниЯ  о  том,
что обозначаетсЯ словами "счастливаЯ жизнь".

XXI.

     30. ’акое же, как у менЯ о Љарфагене, который Я видел? Ќет.  ‘частливую
жизнь не увидишь глазом: это не тело. ’акое же, как у  нас  о  числах?  Ќет.
—еловек, знающий числа, не стремитсЯ ими обладать; мы же, знаЯ о  счастливой
жизни и поэтому любЯ ее, хотим еще обладать ею и быть счастливы. Њожет быть,
так, как мы помним красноречие? Ќет. •отЯ, услышав  это  слово,  и  те,  кто
вовсе не красноречив, - а тех, кто хочет стать красноречивым,
     множество, - вспоминают, что такое красноречие. €з этого Ясно, что  они
о нем что-то знают: с помощью внешних чувств узнали они красноречивых людей,
получили удовольствие от их речей и захотели сами стать  ораторами.  Ћни  не
получили бы удовольствиЯ, не будь  в  них  какого-то  внутреннего  знаниЯ  о
красноречии, и не  захотели  бы  стать  ораторами,  не  получи  они  от  них
удовольствиЯ. Ћ счастливой жизни, однакб, мы  никаким  внешним  чувстром  от
других не узнаем. Њожет быть, вспоминаем, как вспоминаем  радость?  Џожалуй,
да. џ вспоминаю о своей радости, даже когда Я печален,  как  вспоминаю  и  о
счастливой жизни, когда горюю.  Ќикогда  не  сообщали  мне  о  моей  радости
внешние чувства: Я не видел ее, не слышал, не обонЯл, не пробовал на вкус  и
не ощупывал. џ узнал ее, когда радовалсЯ, в душе своей, и  памЯть  закрепила
это знание. џ могу вспоминать об этой радости, иногда ее презираЯ, иногда  о
ней тоскуЯ - в зависимости от разницы между тем, чем  Я,  помню,  радовалсЯ.
ЊенЯ ведь заливала радость и  от  поступков  мерзких,  о  которых  Я  сейчас
вспоминаю с отвращением и проклЯтиЯми; иногда Я радовалсЯ доброму и чистому,
и Я вспоминаю об этом с тоской;  это  в  прошлом,  и  Я  печально  вспоминаю
прежнюю радость.
     31. ѓде же и когда знал Я свою счастливую  жизнь,  чтобы  вспоминать  о
ней, любить ее и тосковать о ней? € не только Я один или вместе с немногими;
решительно все мы хотим быть счастливы. …сли бы мы определенно  не  знали  о
ней, мы бы так определенно и не хотели ее. —то же это такое? —то  это?  …сли
спросить у двух человек,  хотЯт  ли  они  служить  на  военной  службе,  то,
возможно, один ответил бы "да", а другой "нет";  но  если  у  них  спросите,
хотЯт ли они быть счастливы, то оба сразу  же,  не  колеблЯсь,  ответили  бы
"да". €менно ради того, чтобы быть счастливым, один  и  хотел  поступить  на
военную службу; именно ради этого другой от нее отказывалсЯ. Ќи  потому  ли,
что у одного человека радость в одном, а длЯ другого в другом? ‚се,  однако,
согласны в том, что хотЯт быть счастливы, и если  их  спросить,  в  чем  они
согласны, они ответЯт, что хотЯт радоватьсЯ, и эту самую радость и  называют
счастливой жизнью. € хотЯ один гонитсЯ за одним, а другой за другим, но  все
стараютсЯ прийти к одному: радоватьсЯ. Ђ так как никто не может сказать  без
собственного опыта, что это такое, то мы, слыша  слова  "счастливаЯ  жизнь",
узнаем, что это такое, найдЯ сведениЯ о ней в своей памЯти.

XXII.

     32. „а будет далека, ѓосподи, да будет далека от  сердца  раба  ’воего,
который ’ебе исповедуетсЯ, да будет далека мысль  считать  себЯ  счастливым,
какой бы радостью Я ни радовалсЯ. …сть радость, которой не дано нечестивцам,
но только тем, кто чтит ’ебЯ бескорыстно: их радость - ’ы сам.  €  настоЯщаЯ
счастливаЯ жизнь в том, чтобы радоватьсЯ ’обой,  от  ’ебЯ,  ради  ’ебЯ:  это
настоЯщаЯ счастливаЯ жизнь, и другой нет. ’е,  кто  полагает  ее  в  другом,
гонЯтсЯ за другой радостью - не настоЯщей. € у них,  однако,  есть  какое-то
представление о радости, от которого они не отворачиваютсЯ в  своем  желании
счастьЯ.

XXIII.

     33. ЌельзЯ, следовательно, утверждать, что все  хотЯт  быть  счастливы:
ведь те, кто не хочет радоватьсЯ о ’ебе - только в этом  и  есть  счастливаЯ
жизнь, - не хотЯт на самом деле счастливой  жизни.  €ли  все  хотЯт  ее,  но
"плоть желает противного духу, а дух  противного  плоти,  так  что  люди  не
делают того, что хотЯт" и поэтому увЯзают в том, что им  по  силам,  и  этим
удовлетворЯютсЯ: у них нет настоЯщего желаниЯ получить силы на то, на что  у
них не хватает сил. …сли Я спрошу у  всех,  в  чем  они  предпочитают  найти
радость: в истине или во лжи, то все так же не  усомнЯтсЯ  ответить,  что  в
истине, как не усомнЯтсЯ  сказать,  что  хотЯт  быть  счастливыми,  но  ведь
счастливаЯ жизнь - это радость, даруемаЯ истиной, т.е. ’обой,  ѓосподи,  ибо
’ы "€стина, Џросвещение мое, ‘пасение лица моего, Ѓог мой". ќтой  счастливой
жизни все хотЯт, этой жизни, единственно счастливой, все хотЯт;  радости  от
истины все хотЯт. Њногих знаю Я, кто охотно обманывает, и никого, кто  хотел
бы обманутьсЯ. ѓде же узнали они об этой счастливой жизни, как не  там,  где
узнали и об истине? Ћни и ее любЯт, так как не хотЯт обманыватьсЯ, но,  любЯ
счастливую жизнь - она ведь не что иное, как радость,  даруемаЯ  истиной,  -
они, конечно, любЯт также истину. Ћни не любили бы  ее,  если  бы  у  них  в
памЯти не было каких-то сведений о ней. Џочему же они ей не радуютсЯ? Џочему
не счастливы? Џотому, что другое сильнее захватило их, и оно скорее  сделает
их несчастными,  чем  осчастливит  слабаЯ  памЯть  о  том,  что  сделало  бы
счастливыми: "пока еще мало света в людЯх"; пусть они  ходЯт,  пусть  ходЯт,
"чтобы тьма не охватила их".
     34. Џочему же "истина порождает ненависть" и почему длЯ них стал врагом
человек ’вой, проповедующий истину? Ћни ведь любЯт счастливую жизнь,  а  она
не что иное, как радость об истине? Ќе потому ли, что истину так любЯт, что,
любЯ что-то другое, люди хотЯт, чтобы то, что они любЯт, оказалось  истиной?
€ так как они не хотЯт обманыватьсЯ, то и не хотЯт, чтобы  их  изобличили  в
том, что они обманываютсЯ. €так, они ненавидЯт истину из любви к  тому,  что
почитают истиной,  Ћни  любЯт  ее  свет  и  ненавидЯт  ее  укоры.  Ќе  желаЯ
обманутьсЯ и желаЯ обманывать, они любЯт ее, когда она показываетсЯ сама,  и
ненавидЯт, когда она показывает их самих. ‡а это и  получат  они  воздаЯние:
они не хотЯт быть раскрытыми ею - она раскроет их против их желаниЯ, но сама
не откроетсЯ им.
     „а,  да,  да:  такова  человеческаЯ  душа;  слепаЯ,  вЯлаЯ,  мерзкаЯ  и
непотребнаЯ, она  хочет  спрЯтатьсЯ,  но  не  хочет,  чтобы  от  нее  что-то
прЯталось. ‚оздаетсЯ же ей наоборот: она от истины
     спрЯтатьсЯ не может, истина же от нее прЯчетсЯ. € все же, даже  так,  в
нищете своей, предпочитает она радоватьсЯ истине, а  не  лжи.  ‘частлива  же
будет она, когда, без всЯкой помехи, будет радоватьсЯ самой, единой  истине,
началу всего истинного.

XXIV.

     35. ‚от сколько бродил Я по своей памЯти, ища ’ебЯ, ѓосподи, и не нашел
’ебЯ вне ее. € ничего не нашел, чего бы не помнил о ’ебе  с  того  днЯ,  как
узнал ’ебЯ. ‘ того же днЯ, как знал ’ебЯ, Я не забывал  ’ебЯ.  ѓде  нашел  Я
истину, там нашел Я и Ѓога моего, самое €стину, и с того днЯ, как узнал  ее,
Я ее не забывал. ‘ того днЯ, как Я узнал. ’ебЯ, ’ы пребываешь в памЯти моей,
и там нахожу Я ’ебЯ, когда о ’ебе вспоминаю и радуюсь  в  ’ебе.  ќто  свЯтаЯ
отрада моЯ, которой ’ы милостиво одарил менЯ, оглЯнувшись на мою нищету.

XXV.

     36.  ѓде  же  пребываешь  ’ы,  ѓосподи,  в  памЯти  моей,  где  ’ы  там
пребываешь? Љакое убежище соорудил ’ы себе? Љакое свЯтилище  выстроил  ‘ебе?
’ы удостоил мою памЯть ‘воего пребываниЯ, но в какой части ее ’ы пребываешь?
џ прошел в поисках через те ее части, которые есть у животных,  и  не  нашел
’ебЯ там, среди образов телесных предметов; пришел  к  тем  частЯм,  которым
доверил душевные свои состоЯниЯ, но и там не нашел ’ебЯ. џ вошел  в  обитель
самой души моей, котораЯ имеетсЯ длЯ нее в моей памЯти,  ибо  и  себЯ  самое
помнит душа, но и там ’ебЯ не было. ’ы ведь не телесный образ,  не  душевное
состоЯние, испытываемое нами, когда мы радуемсЯ, огорчаемсЯ, желаем, боимсЯ,
вспоминаем, забываема прочее; и ’ы не сама душа, ибо  ’ы  ѓосподь  Ѓог  души
моей. ‚се это менЯетсЯ, ’ы же пребываешь неизменным над всем, и ’ы  удостоил
мою памЯть стать ’воим жилищем с того днЯ, как  Я  узнал  ’ебЯ.  €  зачем  Я
спрашиваю, в каком месте ее ’ы живешь, как будто там есть места?  Ќесомненно
одно: ’ы живешь в ней, потому что Я помню ’ебЯ с того днЯ, как узнал ’ебЯ, и
в ней нахожу ’ебЯ, ’ебЯ вспоминаЯ.

XXVI.

     37. ѓде же нашел Я ’ебЯ, чтобы ’ебЯ узнать? ’ебЯ не было в моей  памЯти
до того, как Я узнал ’ебЯ. ѓде же нашел Я ’ебЯ, чтобы ’ебЯ узнать, как не  в
’ебе, надо мной? Ќе в пространстве: мы отходим от ’ебЯ и приходим к ’ебе  не
в пространстве.  €стина,  ’ы  восседаешь  всюду  и  всем  спрашивающим  ’ебЯ
отвечаешь одновременно, хотЯ все спрашивают о разном. џсно отвечаешь ’ы,  но
не все слышат Ясно. ‚се спрашивают о чем хотЯт, но не всегда слышат то,  что
хотЯт.
     Ќаилучший служитель ’вой тот, кто не думает, как бы ему  услышать,  что
он хочет, но хочет того, что от ’ебЯ услышит.

XXVII.

     38. Џоздно полюбил Я ’ебЯ, Љрасота, такаЯ древнЯЯ и такаЯ юнаЯ,  поздно
полюбил Я ’ебЯ! ‚от ’ы был во мне, а Я - был во внешнем и там искал ’ебЯ,  в
этот благообразный мир, ’обой созданный, вламывалсЯ Я, безобразный! ‘о  мной
был ’ы, с ’обой Я не был. ‚дали от ’ебЯ держал  менЯ  мир,  которого  бы  не
было, не будь он в ’ебе. ’ы  позвал,  крикнул  и  прорвал  глухоту  мою;  ’ы
сверкнул, засиЯл и прогнал  слепоту  мою;  ’ы  разлил  благоухание  свое,  Я
вдохнул и задыхаюсь без ’ебЯ. џ  отведал  ’ебЯ  и  ’ебЯ  алчу  и  жажду;  ’ы
коснулсЯ менЯ, и Я загорелсЯ о мире ’воем.

XXVIII.

     39. Љогда Я прильну к ’ебе всем существом моим,  исчезнет  моЯ  боль  и
печаль, и живой будет жизнь моЯ, целиком полнаЯ ’обой. ‹егко человеку,  если
он полон ’обой; Я не полон ’обой и потому в тЯгость себе. ђадости  мои,  над
которыми надо бы плакать, спорЯт с печалЯми, которым надо бы радоватьсЯ, и Я
не знаю, на чьей стороне станет победа. ‘порЯт мои недобрые печали с добрыми
радостЯми, и Я не знаю, на чьей стороне станет  победа.  “вы  мне!  ѓосподи,
сжальсЯ надо мной! “вы мне! ‚от раны мои - Я  не  скрываю  их.  ’ы  врач,  Я
больной; ’ы жалостлив,  Я  жалок.  "ђазве  жизнь  человека  на  земле  -  не
искушение?" Љто захотел бы тЯгот и трудностей?  ’ы  велишь  их  терпеть,  не
любить. Ќикто не любит того, что он терпит, если даже и  любит  терпение.  €
пусть он и радуетсЯ своему терпению, все же он предпочел  бы,  чтобы  нечего
было терпеть.
     ЃлагополучиЯ желаю Я в беде, беды боюсь в благополучии. …сть  ли  между
ними такаЯ середина, где "человеческаЯ жизнь не была  бы  искушением?"  ѓоре
мирскому благополучию, вдвойне горе ему: от страха перед бедой, от  ущербной
радости. ѓоре мирской беде, вдвойне, втройне горе: от тоски по благополучию;
от того, что беда сама по себе жестока, от того, что, пожалуй,  сломитсЯ  от
нее терпение. ђазве не "искушение жизнь человека на земле" всегда и всюду?

XXIX.

     40. ‚сЯ надежда моЯ только на великое, великое  милосердие  ’вое.  „ай,
что повелишь, и повели, что хочешь. ’ы  приказываешь  воздержанность.  "€  Я
знаю, - сказал некто, - что никто не может быть воздержным, если не даст ему
Ѓог, и это и есть мудрость - знать, чей это дар". „а, воздержанность  делает
нас собрааными и возвращает к …диному, а мы ушли от  него,  разбрасываЯсь  в
разные стороны. Њало любит ’ебЯ тот, кто любит еще что-то и  любит  не  ради
’ебЯ. Ћ ‹юбовь, котораЯ всегда горишь и никогда не гаснешь, Ѓоже  мой.  Ѓоже
милосердиЯ, зажги менЯ! ’ы  велишь  воздержанность:  дай,  что  повелишь,  и
повели, что хочешь!

XXX.

     41. ’ы повелишь мне, конечно, воздерживатьсЯ "от похоти  плоти,  похоти
очей  и  гордости  житейской".  ’ы  повелел  воздерживатьсЯ  от  незаконного
сожитиЯ; брак ’ы допустил, но посоветовал состоЯние лучшее.  €  ’ы  дал  мне
избрать это состоЯние раньше, чем Я стал свершать ’вои таинства. €,  однако,
доселе живут в памЯти моей  (о  которой  Я  много  говорил)  образы,  прочно
врезанные в нее привычкой. Ћни кидаютсЯ на менЯ, когда Я бодрствую, но тогда
они, правда, бессильны, во сне же доходит не только до  наслаждениЯ,  но  до
согласиЯ на него. € в этих обманчивых образах столько власти над моей  душой
и моим телом, что призраки убеждают спЯщего в том, в  чем  бодрствующего  не
могут живые. ђазве тогда Я перестаю быть собой, ѓосподи Ѓоже мой? €, однако,
какаЯ разница между мной, когда Я погрузилсЯ в  сон,  и  мною  же,  когда  Я
стрЯхнул его с  себЯ!  ѓде  в  это  времЯ  был  разум,  с  помощью  которого
бодрствующий противостоит таким нашептываньЯм и пребывает непоколебим  перед
реальным соблазном? ‡акрываетсЯ ли он вместе с глазами?  ‡асыпает  вместе  с
телесными чувствами? € почему же часто даже во сне мы сопротивлЯемсЯ,  помнЯ
о своем решении, и целомудренно пребываем в  нем,  никак  не  поддаваЯсь  на
такие приманки? € все же разница  такова,  что  и  в  противном  случае  мы,
проснувшись, обретаем покой в своей совести: так далеки между  собой  Явь  и
сон, что нам Ясно: мы не совершали того, что каким-то образом совершилось  в
нас, и нам прискорбно.
     42. “жели рука ’воЯ, ‚сесильный Ѓоже, не сильна исцелить  всех  недугов
души моей и преизбытком благодати угасить эту распутную тревогу  моих  снов?
’ы будешь умножать и умножать  ‘вои  дары  во  мне.  ѓосподи,  и  душа  моЯ,
вырвавшись из клеЯ похоти, устремитсЯ за мною к ’ебе,  перестанет  бунтовать
против себЯ, не будет даже во сне не только совершать под влиЯнием  скотских
образов этих мерзостей, но и соглашатьсЯ на них.  —тобы  не  только  в  этой
жизни, но даже и в этом возрасте противно мне  стало  подобное  состоЯние  -
даже в малой степени - такой, что его  легко  подавить  одним  усилием  воли
спЯщего чистым сном! - ќто не трудно  ‚семогущему,  Љоторый  "силен  сделать
больше, чем мы просим и понимаем". Ђ сейчас Я еще пребываю в этом зале, и  Я
рассказываю благому Ѓогу моему, "в трепете ликуЯ",  о  том,  что  ’обою  мне
даровано, плача о несовершенстве своем, надеЯсь, что  довершишь  ’ы  милость
‘вою и доведешь менЯ до полноты мира, в котором и пребудет с  ’обой  все  во
мне - и внутреннее  и  внешнее  -  в  час,  "когда  поглощена  будет  смерть
победой".

XXXI.

     43. …сть и другаЯ "злоба днЯ" - если бы ее одной было ему довольно!  Њы
восстанавливаем наше ежедневно разрушающеесЯ  тело  едой  и  питьем,  и  так
будет, пока "’ы не уничтожишь  пищу  и  желудок",  не  убьешь  голод  дивной
сытостью и "не облачишь это тленное тело вечным нетлением".  ’еперь  же  эта
необходимость мне сладка, и Я борюсь с этой усладой, чтобы не попасть к  ней
в плен: Я веду с ней ежедневную войну постом и частым "порабощением тела"  -
и муки мои изгонЯютсЯ удовольствием. ѓолод и жажда - это мука;  они  жгут  и
убивают, как лихорадка, если не полечить их пищей. Ђ так как  лекарство  под
рукой, и ’ы утешаешь нас  дарами  ’воими,  которые  подносЯт,  служа  немощи
нашей, землЯ, вода и небо, то бедствие и стало называтьсЯ наслаждением.
     44. ’ы научил менЯ принимать пищу, как лекарство. Ќо пока Я перехожу от
тЯгостного голода к благодушной сытости, тут, мне как раз и поставлен  силок
чревоугодиЯ. ‘амый этот переход есть наслаждение, а другого,  чтобы  перейти
туда, куда переходить заставлЯет необходимость, нет. Џоддержание здоровьЯ  -
вот причина, почему мы едим и пьем, но к ней присоединЯетсЯ  удовольствие  -
спутник опасный, который  часто  пытаетсЯ  зайти  вперед,  чтобы  ради  него
делалось то, что, судЯ по моим словам и желанию, Я делаю  здоровьЯ  ради.  “
обоих, однако, мера не одна: того, что длЯ здоровьЯ достаточно,  наслаждению
мало. —асто трудно определить, что здесь: необходимаЯ ли пока забота о  теле
и помощь ему  или  прислуживанье  обманам  прихотливой  чувственности.  ќтой
неопределенностью веселитсЯ несчастнаЯ  душа,  рассчитываЯ  на  нее  как  на
извинение и защиту; она радуетсЯ, что не видит меры  потребного  здоровью  и
ссылкой на здоровье прикрывает службу чревоугодию. ќтим соблазнам Я стараюсь
ежедневно противостоЯть; взываю к деснице ’воей. ’ебе приношу  тревогу  мою,
ибо здесь Я еще в смЯтении.
     45. ‘лышу голос велениЯ ѓоспода  моего:  "не  отЯгощайте  сердец  ваших
объЯдением  и  пьЯнством".  Ћт  пьЯнства  Я  далек;  будь  милостив,  да  не
приближусь к  нему.  —ревоугодие  иногда  подползает  к  рабу  ’воему;  будь
милостив, да удалитсЯ оно от менЯ. "Ќикто ведь не в силе быть  воздержанным,
если ’ы не дашь". Њногое посылаешь ’ы по нашим молитвам; и то доброе, что мы
получаем раньше, чем попросим, получаем мы от ’ебЯ, и то, что  понимаем  это
только потом, получаем мы от ’ебЯ. ЏьЯницей Я никогда  не  был,  но  пьЯниц,
которых ’ы сделал трезвенниками, знал.  ’ы  делаешь,  что  одни  никогда  не
становЯтсЯ тем, чем и не были; ’ы делаешь, что другие  перестают  быть  тем,
чем были; ’ы делаешь, что и те и другие знают, Љто это сделал.  ‘лышал  Я  и
другой голос ’вой: "не ходи вслед похотей твоих и воздерживайсЯ от пожеланий
твоих". ‘лышал по милости ’воей и другое изречение  -  очень  мною  любимое:
"едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли,  ничего  не  терЯем",  иными
словами: первое менЯ не обогатит,  другое  не  огорчит.  ‘лышал  и  еще:  "Я
научилсЯ быть довольным тем, что у менЯ есть; умею жить в  изобилии  и  умею
терпеть недостаток. ‚се могу в ’ом, Љто менЯ укреплЯет". ‚от воин  небесного
лагерЯ, не прах, как мы. Ќо вспомни, ѓосподи, что "мы прах", что из праха ’ы
сотворил этого человека, что он "пропадал и нашелсЯ". € он ничего не мог сам
по себе, ибо был таким же прахом, он, кого  Я  так  полюбил  за  эти  слова,
вдохновленные „ухом ’воим: "все могу в  ’ом,  Љто  менЯ  укреплЯет".  “крепи
менЯ, чтобы Я мог; дай, что повелишь, и повели, что хочешь. Џавел  признает,
что все получил от ’ебЯ и "чем хвалитсЯ - в ѓосподе хвалитсЯ".  ‘лышал  Я  и
другую молитву: "удали от менЯ чревоугодие". €з этого Явствует, ‘вЯтый Ѓоже,
что ’ы даешь силу исполнить то, чему велишь исполнитьсЯ.
     46. ’ы научил менЯ, Ћтче Ѓлагий: "все чисто чистым, но  худо  человеку,
который ест, вводЯ в соблазн; всЯкое  творение  Ѓожие  хорошо,  и  ничто  не
предосудительно, если принимаетсЯ с благодарением; пища не приближает нас  к
Ѓогу; и никто да не осуждает нас за пищу,  или  за  питье,  а  кто  ест,  не
презирай того, кто не ест, а кто не ест, не осуждай того, кто ест". џ усвоил
это и благодарю ’ебЯ и восхвалЯю ’ебЯ, Ѓоже мой, “читель мой,  стучащийсЯ  в
уши мои, озарЯющий сердце мое! €збавь менЯ от всЯкого искушениЯ. џ боюсь  не
кушаньЯ нечистого, но нечистой страсти. џ знаю, что Ќою было позволено есть.
всЯкое мЯсо, употреблЯвшеесЯ в пищу, что €лиЯ восстановил свои  силы  мЯсом,
что €оанна, дивного постника, не осквернило употребление животной пищи, т.е.
саранчи. € Я знаю, что €сава прельстила чечевица, что „авид сам себЯ  укорЯл
за желание напитьсЯ, что –арь наш был искушаем не мЯсом, а хлебом. € народ в
пустыне заслужил упрека не потому, что захотел мЯсной пищи, а  потому,  что,
мечтаЯ об еде, возроптал на ѓоспода.
     47. ЏребываЯ в этих искушениЯх, Я ежедневно борюсь с чревоугодием.  ’ут
нельзЯ поступить так, как Я смог поступить с плотскими свЯзЯми: обрезать раз
навсегда и не возвращатьсЯ.  ѓорло  надо  обуздывать,  в  меру  натЯгиваЯ  и
отпускаЯ вожжи. € найдетсЯ ли. ѓосподи, тот,  кого  не  увлечет  за  пределы
необходимого? Љто бы он ни был, он велик и да прославлЯет он €мЯ ’вое. џ  не
таков; Я человек и грешник. Ќо и Я прославлЯю €мЯ ’вое, и ’от, "Љто  победил
мир", "да ходатайствует за грехи мои", числЯ менЯ среди немощных членов ’ела
‘воего, ибо и "несовершенное видели очи ’вои и в книге ’воей будут  записаны
все"

XXXII.

     48. —ары запахов менЯ не беспокоЯт. €х нет, - Я их не ищу; они есть,  -
не отгонЯю; согласен навсегда обходитьсЯ без них. ’ак мне кажетсЯ, но  может
быть, Я и ошибаюсь. ‚от они эти горестные потемки, в которых скрыты от  менЯ
возможности, живущие во мне; душа моЯ, спрашиваЯ себЯ о своих силах,  знает,
что  не  стоит  себе  доверЯть:  то,  что  в  ней  есть,  обычно  скрыто   и
обнаруживаетсЯ только опытом. ‚ этой  жизни,  котораЯ  называетсЯ  "сплошным
искушением", никто не может быть спокоен за  себЯ:  если  он  мог  стать  из
плохого хорошим, это еще не значит, что он не  станет  из  хорошего  плохим.
’олько надеЯтьсЯ, только полагатьсЯ на твердо обещанное ’вое милосердие!

XXXIII.

     49. “слады слуха крепче менЯ опутали и поработили, но ’ы развЯзал  менЯ
и освободил. ’еперь  -  признаюсь  -  на  песнЯх,  одушевленных  изречениЯми
’воими, исполненных голосом сладостным и обработанным, Я несколько  отдыхаю,
не застываЯ, однако, на месте: могу встать, когда захочу. Џесни эти требуют,
однако, длЯ себЯ и длЯ мыслей, их животворЯщих, некоторого достойндго  места
в моем сердце, и врЯд ли Я  предоставлЯю  им  соответственное.  €ногда,  мне
кажетсЯ, Я уделЯю им больше почета, чем следует: Я чувствую, что сами свЯтые
слова зажигают наши души благочестием более жарким, если они  хорошо  спеты;
плохое пение  такого  действиЯ  не  оказывает.  Љаждому  из  наших  душевных
движений присущи и только ему одному свойственны  определенные  модулЯции  в
голосе говорЯщего и поющего, и они, в силу какого-то тайного  сродства,  эти
чувства вызывают. € плотское мое  удовольствие,  которому  нельзЯ  позволить
расслаблЯть душу, менЯ часто обманывает: чувство, сопровождаЯ разум, не идет
смирно сзади, хотЯ  только  благодарЯ  разуму  заслужило  и  это  место,  но
пытаетсЯ забежать вперед и стать руководителем.  ’ак  незаметно  грешу  Я  и
замечаю это только потом.
     50. €ногда, однако, не в меру  остерегаЯсь  этого  обмана,  Я  совершаю
ошибку, впадаЯ в чрезмерную строгость: иногда мне сильно хочетсЯ, чтобы и  в
моих ушах и в ушах верующих не звучало тех сладостных  напевов,  на  которые
положены псалмы „авида. Њне  кажетсЯ,  правильнее  поступал  Ђлександрийский
епископ  Ђфанасий,  который,  -  помню,  мне   рассказывали,   -   заставлЯл
произносить псалмы с такими незначительными модулЯциЯми, что это была скорее
декламациЯ, чем пение. €, однако, Я вспоминаю слезы,  которые  проливал  под
звуки церковного пениЯ, когда только что обрел веру мою; и хотЯ теперь  менЯ
трогает не пение, а то, о чем поетсЯ, но вот - это поетсЯ чистыми  голосами,
в напевах  вполне  подходЯщих,  и  Я  вновь  признаю  великую  пользу  этого
установившегосЯ обычаЯ. ’ак  и  колеблюсь  Я,  -  и  наслаждение  опасно,  н
спасительное влиЯние пениЯ доказано  опытом.  ‘клонЯЯсь  к  тому,  чтобы  не
произносить бесповоротного суждениЯ, Я все-таки скорее одобрЯю обычай петь в
церкви:  пусть  душа  слабаЯ,   упиваЯсь   звуками,   воспрЯнет,   исполнЯсь
благочестиЯ. Љогда же со мной случаетсЯ, что менЯ больше трогает пение,  чем
то, о чем поетсЯ, Я каюсь  в  прегрешении;  Я  заслужил  наказаниЯ  и  тогда
предпочел бы вовсе не слышать пениЯ. ‚от каков Я! Џлачьте со мной и  плачьте
обо мне вы, которые трудитесь над  чем-то  добрым  в  сердце  своем,  откуда
исходЯт поступки. ’ех, которые не  трудЯтсЯ,  все  это  не  тронет.  ’ы  же,
"ѓосподи Ѓоже мой, услышь, оглЯнись, взглЯни, сжальсЯ, исцели менЯ". ‚  очах
’воих стал Я длЯ себЯ задачей, и в этом недуг мой.

XXXIV.

     51. ЋстаетсЯ удовольствие, получаемое от этих моих плотских очей. Ћ нем
и будет исповедь моЯ, которую услышат  уши  церкви  ’воей,  уши  братские  и
добрые. Ќа этом и покончим с соблазнами плотских искушений, которые н до сих
пор стучатсЯ в мое сердце, и Я вздыхаю  "и  жажду  войти  в  обиталище  мое,
которое на небе".
     ѓлаза любЯт красивые и разнообразные формы, Яркие и приЯтные краски. „а
не овладеют они душой моей; да овладеет ею Ѓог, Љоторый создал их,  конечно,
"весьма хорошими", но не они, а Ћн - благо  мое.  Ћни  тревожат  менЯ  целый
день, пока Я бодрствую, и нет мне от них  покоЯ,  какой  бывает  от  звонких
голосов, да и от любых звуков в наступившем молчании.  €  сам  царь  красок,
этот солнечный свет, заливающий все, что мы видим, где бы  Я  ни  был  днем,
всЯчески подкрадываетсЯ ко мне и ласкает менЯ, хотЯ  Я  занЯт  другим  и  не
обращаю на него вниманиЯ. € он настолько дорог, что если он вдруг  исчезнет,
то его с тоской ищешь, а если его долго нет, то душа омрачаетсЯ.
     52. Ћ ‘вет, который видел ’овит, когда  с  закрытыми  глазами  указывал
сыну дорогу жизни и шел впереди него ногами  любви,  никогда  не  оступаЯсь;
который видел €саак  очами,  отЯжелевшими  и  сомкнутыми  от  старости:  ему
дарована  была  милость  не  благословить  сыновей,  узнав  их,  но  узнать,
благословив; который видел €аков, лишенный  в  преклонном  возрасте  зрениЯ,
когда лучами  света,  наполнЯвшего  его  сердце,  озарил  в  сыновьЯх  своих
предреченные племена будущего народа; когда  возложил  на  внуков  своих  от
€осифа руки, таинственно перекрещенные; отец их, смотревший земными глазами,
пыталсЯ поправить его, но €аков действовал,  повинуЯсь  внутреннему  зрению.
‚от он настоЯщий свет, единый, и едины все, кто его видит и любит.  ќтот  же
земной свет, о  котором  Я  говорил,  приправлЯет  своей  соблазнительной  и
опасной прелестью мирскую жизнь  слепым  ее  любителЯм.  ’е  же,  кто  умеет
славить за него ’ебЯ, "ѓосподь, всего ‘оздатель", возьмут и  его  длЯ  гимна
’ебе, но не позволЯт азЯть себЯ и  уснуть  душой.  ’аким  и  Я  желаю  быть.
‘опротивлЯюсь соблазнам глаз, чтобы не опутали они ног моих, идущих по  пути
’воему; возведу к ’ебе глаза невидимые, чтобы ’ы  выпутал  "из  силков  ноги
мои". ’ы их все  времЯ  выпутываешь,  потом  что  они  в  них  попадают.  ’ы
непрестанно  их  выпутываешь,  а  Я  часто  застреваю  в   ловушках,   всюду
расставленных. "’ы же не уснешь и не предашьсЯ сну, охранЯЯ €зраилЯ".
     53. Љ тому, что прельщает глаза, сколько еще добавлено людьми! ‘озданиЯ
разных искусств и ремесел  -  одежда,  обувь,  посуда  и  всЯческаЯ  утварь,
картины и другие изображениЯ - все это  ушло  далеко  за  пределы  умеренных
потребностей и в домашнем быту и в церковном обиходе. ‡анЯтые  вовне  своими
созданиЯми, люди в сердце своем оставлЯют ’ого, Љто их создал, разрушают то,
что в в их €м создано. џ же, ѓосподи, “крашение мое, и  тут  нахожу  причину
возгласить гимн ’ебе и прицести жертву хвалы принесшему  ‘ебЯ  в  жертву  за
менЯ; искусные руки узнают у души о красивом, а  его  источник  та  Љрасота,
котораЯ превыше души и о которой душа моЯ воздыхает днем и ночью. Њастера  и
любители красивых вещей от нее взЯли мерило длЯ оценки вещей,  но  не  взЯли
мерила длЯ пользованиЯ ими. Ђ оно тут, и они не видЯт его. •одить далеко  не
надо: "пусть хранЯт силу свою длЯ ’ебЯ" и не разбрасывают ее на утомительные
услады.
     џ говорю это и понимаю - и стою перед этой красото словно ноги  у  менЯ
спутаны. ’ы высвобождаешь их, ѓосподи, ’ы  высвобождаешь:  "милосердие  ’вое
пред глазами моими". џ жалостно  попадаюсь,  и  ’ы  жалостливо  освобождаешь
менЯ; иногда Я этого не чувствую, потому что был захвачен слегка; иногда  же
мне больно, потому что застрЯл Я крепко.

XXXV.

     54. ‘юда присоединЯетсЯ  другой  вид  искушениЯ,  во  много  раз  более
опасный.
     Љроме плотского вожделениЯ, требующего наслаждений и  удовольствий  длЯ
всех внешних чувств и губЯщего своих услуг, удалЯЯ их от ’ебЯ, эти же  самые
внешние чувства внушают душе желание не наслаждатьсЯ в плоти, а  исследовать
с помощью плоти: это пустое и жадное любопытство рЯдитсЯ в одежду  знаниЯ  и
науки. Ћно состоит в стремлении знать, а так как из  внешних  чувств  зрение
доставлЯет нам больше всего материала длЯ  познаниЯ,  то  это  вожделение  и
называетсЯ в Џисании "похотью очей". ‘обственное назначение глаз  -  видеть,
но мы пользуемсЯ этим словом, говорЯ и о других чувствах, когда с их помощью
что-то узнаем. Њы ведь не говорим: "послушай, как это отливает красным", или
"понюхай,  как  блестит",  или  "отведай,  как  Ярко",  или  "потрогай,  как
сверкает"; во всех этих случаЯх говорЯт "смотри". Њы ведь говорим не только:
"посмотри, что светитсЯ" -  это  почувствовать  могут  только  глаза,  -  но
"посмотри, что звенит", "посмотри, что пахнет", "посмотри,
     какой в этом вкус", "посмотри, как это твердо". Џоэтому всЯкое  знание,
доставлЯемое внешними чувствами, называетсЯ, как  сказано,  "похотью  очей":
обЯзанность видеть - эту  основную  обЯзанность  глаз,  присваивают  себе  в
переносном смысле и другие чувства, когда ими что-либо исследуетсЯ".
     55. ’ут очевиднее различаешь между тем, что требуетсЯ внешним  чувствам
длЯ наслаждениЯ и чтб длЯ любопытства. Ќаслаждение ищет красивого, звучного,
сладкого, вкусного, мЯгкого, а любопытство даже противоположного  -  не  длЯ
того, чтобы подвергать себЯ мучениЯм, а  из  желаниЯ  исследовать  и  знать.
Њожно ли наслаждатьсЯ видом растерзанного, внушающего ужас трупа? €, однако,
пусть он где-то лежит, и люди сбегутсЯ поскорбеть, побледнеть от страха.. €м
страшно увидеть  это  даже  во  сне,  а  смотреть  наЯву  их  словно  кто-то
принуждает, словно гонит их молва о  чем-то  прекрасном.  ’ак  и  с  другими
чувствами - долго это перечислЯть. ќта  же  болезнь  любопытства  заставлЯет
показывать на зрелищах разные диковины. Ћтсюда и  желание  рытьсЯ  в  тайнах
природы, нам недоступных; знание их не  принесет  никакой  пользы,  но  люди
хотЯт узнать их только, чтобы узнать. Ћтсюда, в  целЯх  той  же  извращенной
науки, ищут знаниЯ с помощью магии. Ћтсюда даже в религии  желание  испытать
Ѓога: от Ќего требуют знамений и чудес не в целЯх спасениЯ, а  только  чтобы
узнать их.
     56. ‚ этом неизмеримом лесу, полном ловушек и опасностей, Я уже  многое
обломал и раскидал: ’ы дал мне это сделать, Ѓоже спасениЯ моего. €,  однако,
осмелюсь ли Я сказать, когда повсюду и ежедневно в  нашу  жизнь  с  грохотом
врываетсЯ множество предметов, возбуждающих любопытство,  -  осмелюсь  ли  Я
сказать, что ни один из них не заставит менЯ внимательно его разглЯдывать  и
не внушит пустого интереса? ’еатр менЯ, конечно, не увлекает; Я не  забочусь
узнать  течение  светил;  душа  моЯ  никогда  не   спрашивала   теней:   мне
отвратительны всЯкие свЯтотатственные обрЯды.  Љакими,  однако,  уловками  и
нашептываньЯми  действует  враг,  чтобы  Я  попросил  у  ’ебЯ  какого-нибудь
знамениЯ, у тебЯ, ѓосподи Ѓоже мой. Љому обЯзан Я только служить в  смирении
и простоте! Њолю ’ебЯ ради царЯ нашего и €ерусалима,  отечества  простоты  и
целомудриЯ: как далека сейчас от менЯ мысль согласитьсЯ на такое, так  и  да
пребывает она далеко и отходит еще дальше. …сли же Я прошу ’ебЯ  о  спасении
кого-нибудь, то цель моей настоЯтельной молитвы совсем другаЯ; ’ы же,  делаЯ
что хочешь, даешь и будешь давать мне силу охотно подчинЯтьсЯ ’ебе.
     57. € какое же множество ничтожнейших,  презренных  пустЯков  ежедневно
искушает наше любопытство, и  как  часто  мы  падаем!  Љто  перечислит  это?
‘колько раз мы сначала как будто только терпим  пустую  болтовню,  не  желаЯ
обидеть немощных, а мало-помалу начинаем слушать охотно и внимательно. џ уже
не смотрю в цирке, как собака гонит зайца, но если случайно  увижу  охоту  в
поле, то она отвлечет менЯ, может быть, и от важных размышлений и  привлечет
к себе, заставит свернуть с дороги не мою лошадь, но мое сердце. € если  ’ы,
сразу же показав немощь мою, не  вразумишь  менЯ  -  да  вознесусь  к  ’ебе,
извлекши некие мысли из этого самого зрелища, или  вовсе  им  пренебрегу,  и
пройдут мимо - то Я останусь во власти бессмысленного любопытства. Ђ когда Я
сижу дома, разве мое внимание часто не захватывает Ящерица,  занЯтаЯ  ловлей
мух, или паук, опутывающий своими сетЯми  попавшихсЯ  насекомых?  Џусть  эти
существа малы, но ведь дело тут в том же самом. ‚ дальнейшем  Я  перехожу  к
восхвалению ’ебЯ, дивный ‘оздатель, все упорЯдочивший, но не  эта  же  мысль
сразу захватывает мое внимание. Ћдно - быстро встать; другое - не падать.  €
таких пустЯков полна моЯ жизнь, и одна надежда моЯ на ’вое великое,  великое
милосердие. ‘ердце наше - вместилище подобных мелочей; в нем лежат  обильные
кучи вздора, которым часто нарушены и смущены молитвы  наши.  €  когда  пред
лицом ’воим устремлЯем мы к ушам ’воим голос сердца нашего, не знаю  откуда,
врываютсЯ пустые мысли и прерывают столь важное занЯтие.

XXXVI.

     58. Ќеужели и это сочтем незначительным? Ќе вернет ли нас хоть что-то к
надежде только на изведанное милосердие ’вое? ’ы  ведь  начал  уже  изменЯть
нас. € ’ы знаешь, насколько ’ы изменил менЯ. ‚о-первых, ’ы излечил  менЯ  от
страсти оправдывать себЯ, "дабы умилостивитьсЯ и  над  прочими  беззакониЯми
моими, излечить все недуги мои, избавить от гибели жизнь мою, увенчать  менЯ
милостью и милосердием и насытить благами желание мое". ’ы принизил гордость
мою страхом ’воим и приучил шею мою к Ярму ’воему. € теперь Я  несу  его,  и
оно легко мне - ’ы обещал это и сделал: таким оно и было, а  Я  и  не  знал,
когда боЯлсЯ надеть его.
     59. “жели, ‚ладыка, ’ы единый, владычествующий, не знаЯ гордыни, ибо ’ы
один настоЯщий ‚ладыка, и нет владыки над ’обой, ужели это третье  искушение
отошло от менЯ или за всю эту жизнь отойти не  сможет?  †елать,  чтобы  люди
менЯ боЯлись и любили не ради чего другого, а  только  потому,  что  в  этом
радость, котораЯ вовсе не в радость. †алкаЯ жизнь и  гадкое  тщеславие!  ќто
вот, главным образом, и уничтожает любовь к ’ебе и чистый страх перед ’обой,
потому ’ы "гордым противишьсЯ, а смиренным  даешь  благодать"  и  мечешь  на
мирское тщеславие громы, от которых "сотрЯсаютсЯ основаниЯ гор". Ђ  так  как
некоторые общественные обЯзанности можно выполнЯть только, если тебЯ любЯт и
боЯтсЯ, то враг истинного счастьЯ нашего тут  и  начинает  наступать,  всюду
разбрасываЯ, как приманку по силкам, свои похвалы: мы жадно их  подбираем  и
по неосторожности попадаемсЯ,  отлагаем  от  истины  ’воей  радость  свою  и
полагаем ее в человеческой лжи. Ќам приЯтно, чтобы нас любили и  боЯлись  не
ради ’ебЯ, а вместо ’ебЯ. € враг, уподобив нас таким  образом  себе,  держит
нас при себе, не ради согласиЯ в любви, а ради сообщества в  наказании.  ќто
он решил "утвердить  престол  свой  на  севере",  чтобы  ему,  извращенно  и
уродливо ’ебе подражающему, служили исполненные мрака и холода.
     Њы же, ѓосподи, вот мы "малое стадо ’вое", владей нами. ђаскинь  крыльЯ
’вои, пусть мы укроемсЯ под ними. Ѓудь славой нашей; пусть  нас  любЯт  ради
’ебЯ, пусть боЯтсЯ в нас ‘лова  ’воего!  ’ого,  кто  хочет  людских  похвал,
невзираЯ на ’вое порицание, не защитЯт люди на ‘уде ’воем, не вырвут его  от
осуждениЯ ’воего. Ќе "грешника, однако, хвалЯт за  желаниЯ  души  его",  "не
творЯщего  беззаконие  благословлЯют":  хвалЯт  человека  за  дар,  от  ’ебЯ
полученный, но если он больше радуетсЯ похвалам, чем самому дару, за который
его хвалЯт, то ’ы его порицаешь. € тот, кто хвалит, лучше того, кого хвалЯт.
Џервому угоден в человеке Ѓожий дар, а второму более угоден дар от человека,
а не от Ѓога.

XXXVII.

     60. €скушают нас зги искушениЯ ежедневно. ѓосподи, непрерывно искушают.
—еловеческий  Язык  -  это  искусительное  горнило  на   каждый   день.   ’ы
приказываешь нам и здесь владеть собой: дай, что  повелишь,  и  повели,  что
хочешь. ’ы знаешь стенаниЯ сердца моего к тебе и реки слез моих. Њне нелегко
сообразить, насколько очистилсЯ Я от этой скверны, и Я очень боюсь того, что
скрыто во мне; это видЯт глаза  ’вои,  мои  нет.  Џри  других  искушениЯх  Я
способен хоть в какой-то мере  проверить  себЯ,  при  этом  почти  нет.  —то
касаетсЯ плотских  удовольствий  и  пустого  любопытства,  то  тут  Я  вижу,
насколько Я успел в обуздании души моей; лишилсЯ ли Я их добровольно, или их
вовсе и не было, но Я могу себЯ спросить, каково мне без  них:  очень  тЯжко
или не особенно. Љ богатству стремЯтсЯ, чтобы  служить  какой-либо  из  этих
трех страстей, одной или двум или всем трем, и если душа не может дать  себе
отчета, презирает ли она богатство, им обладаЯ, то можно от него отказатьсЯ,
чтобы испытать себЯ. Ђ неужели, чтобы  проверить,  как  на  нас  подействует
отсутствие похвал, мы  должны  жить  дурной  жизнью,  настолько  порочной  и
зверской, чтобы все, нас знающие, нас возненавидели? Њожно  ли  сказать  или
подумать что-нибудь бессмысленнее! € если похвала и  должна  быть  и  бывает
спутницей хорошей жизни и хороших дел, то  не  следует  отказыватьсЯ  ни  от
такой спутницы, ни от самой хорошей жизни. Ђ понЯть,  без  чего  обойдусь  Я
спокойно или с трудом, Я могу только при отсутствии того, о чем шла речь.
     61. ‚ чем же исповедуюсь Я ’ебе, ѓосподи, говорЯ об этом искушении?  Ќе
в том ли, что похвалы мне очень приЯтны? Ќо истина больше, чем похвалы. …сли
бы менЯ спросили, предпочту ли Я стать  безумцем,  во  всем  заблуждатьсЯ  и
слышать всеобщие похвалы, или быть  разумными,  твердо  стоЯть  в  истине  и
слышать всеобщее порицание, Я знаю, что выберу.
     џ не хотел бы только, чтобы одобрение из чужих уст увеличивало  во  мне
радость от чего-то доброго во мне. Ђ оно -  признаюсь  -  увеличивает;  мало
того, порицание уменьшает. € когда Я в тревоге от этой нищеты своей, то  тут
и подкрадываетсЯ ко мне извинение; ты, ѓосподи, знаещь ему цену, но менЯ оно
смущает. ’ы ведь приказал нам быть не только воздержанными,  т.е.  подавлЯть
любовь к некоторым вещам, но и справедливыми, т.е. знать,  на  что  обращать
ее; ’ы захотел, чтобы мы любили не только ’ебЯ, но и ближнего. €  мне  часто
кажетсЯ, что когда Я  радуюсь  похвале  очень  понимающего  человека,  то  Я
радуюсь росту ближнего или надеждам на этот рост, и наоборот - огорчаюсь его
недостатками, когда слышу, как он порицает или то, чего он не понимает,  или
то, что хорошо. Ђ иногда Я огорчаюсь и похвалами себе: если  хвалЯт  во  мне
то, что мне самому  не  нравитсЯ,  или  оценивают  больше,  чем  они  стоЯт,
качества даже хорошие, но незначительные. € опЯть, откуда Я знаю,  возникает
ли во мне это чувство потому, что Я не хочу, чтобы тот, кто менЯ хвалит, был
обо мне другого мнениЯ, чем Я сам, и беспокоюсь вовсе не о  его  пользе:  те
самые хорошие качества во  мне,  которые  и  мне  нравЯтсЯ,  становЯтсЯ  мне
приЯтнее, если они нравЯтсЯ и другому. …сли же мое собственное мнение о себе
не встречает похвалы, это значит, что в какой-то  мере  не  хвалЯт  и  менЯ,
потому что или хвалЯт то, что мне не нравитсЯ, или хвалЯт больше то, что мне
в себе нравитсЯ меньше. Ќе загадка ли Я сам длЯ себЯ?
     62. € вот в  ’ебе,  €стина,  вижу  Я,  что  надлежит  мне  приходить  в
беспокойство от похвал себе не ради себЯ, а ради пользы ближнего.  Ђ  бывает
ли так, не знак? ’ут Я себе меньше знаком, чем  ’ы.  Њолю  ’ебЯ,  Ѓоже  мой,
покажи мне менЯ самого, чтобы в ранах, которые Я увижу в себе,  исповедатьсЯ
братьЯм моим: они будут молитьсЯ за менЯ; Я  стану  опЯть  допрашивать  себЯ
внимательнее. …сли, слушаЯ похвалы себе, Я беспокоюсь о пользе ближнего,  то
почему Я беспокоюсь меньше, слыша несправедливые упреки не себе, а  другому?
Џочему менЯ уЯзвлЯет  больше  оскорбление,  брошенное  мне,  чем  нанесенное
другому в моем присутствии и столь же незаслуженно?  €  этого  ли  не  знаю?
ЋстаетсЯ "обольщать самого себЯ" и лгать перед ’обой Языком и  сердцем?  ќто
безумие удали от менЯ, ѓосподи, "да не  станут  слова  мои  елеем  грешника,
чтобы умастить главу мою".

XXXVIII.

     63. "Ќищ Я и беден", но Я лучше, когда, опротивев себе и стенаЯ, втайне
ищу милосердиЯ ’воего, пока не восполнитсЯ ущербность моЯ и не  исполнюсь  Я
мира, неведомого оку гордеца. ђечи же, выходЯщие из уст, и  дела,  известные
людЯм,  искушают  опаснейшим  искушением:   любовью   к   похвале,   котораЯ
попрошайничает и  собирает  голоса  в  пользу  человека,  чтобы  как-то  его
возвысить. Ћна искушает менЯ, когда Я изобличаю ее в себе, тем самым, что  Я
ее изобличаю: часто презрением к пустой славе прикрываетсЯ еще более  пустаЯ
похвальба; нечего хвалитьсЯ  презрением  к  славе:  ее  не  презирают,  если
презрением к ней хвалЯтсЯ.

XXXIX.

     64. ‚  нас  засело,  засело  еще  и  другое  зло,  обнаруживаемое  этим
искушением: оно опустошает души тех, кто сам себе нравитсЯ, хотЯ другим  они
и не нравЯтсЯ или даже противны. Ћни и  не  стараютсЯ  понравитьсЯ.  ЌравЯсь
себе, очень они ’ебе опротивеют: нехорошее они считают хорошим; ’вои хорошие
дела своими, а если и твоими, то совершенными благодарЯ  им;  пусть  в  силу
’воего влиЯниЯ, но они ему не порадуютсЯ вместе с другими, а позавидуют тем,
кто им воспользовалсЯ. ‚  таких  и  подобных  опасностЯх  и  затруднениЯх-’ы
видищь трепет сердца моего, и Я  чувствую,  что  ’ы  будешь  вровь  и  вновь
исцелЯть раны мои, но не перестанешь наносить их.

XL.

     65. ѓде ни проходила ’ы вместе со мной, €стина, уча, чего  остерегатьсЯ
и к чему стремитьсЯ, когда Я приносил тебе скудные домыслы свои, какие  мог,
и  спрашивал  совета!  џ  обошел,  где  мог,  чувством  своим  внешний  мир,
вглЯдывалсЯ в жизнь, оживлЯющую мое тело, и в эти самые внешние чувства мои.
Ћттуда Я вступил в тайники моей памЯти, в эти просторы, с их  многообразием;
они чудесным  образом  наполнены  бесчисленными  сокровищами.  џ  смотрел  и
ужасалсЯ: Я не мог ничего разобрать без ’ебЯ, но все это - не ’ы.
     € не сам Я нашел это, хотЯ всюду проник и постаралсЯ  все  различить  и
оценить по достоинству: об одном Я узнавал от моих вестников-чувств, которые
Я спрашивал; другое, Я чувствовал, срослось со мной, и Я разбиралсЯ в  самих
этих вестниках моих, распределЯЯ их, и уже в богатых сокровищах памЯти  моей
одно пересматривал, другое прЯтал, иное извлекал на свет. Ќи сам Я,  занЯтый
этим, т.е. ни сила моЯ, с помощью которой Я этим занималсЯ, не были ’ы,  ибо
’ы свет вечно пребывающий, у которого Я спрашивал обо  всем:  существует  ли
это, что это такое, какаЯ ему цена, - и Я слушал ’вои уроки и приказаниЯ.  €
Я часто это делаю, в этом радость  моЯ,  сладостное  убежище,  куда  Я  бегу
всЯкий раз, чуть отпустЯт менЯ дела необходимые.  ‚о  всем,  однако,  что  Я
перебираю, спрашиваЯ ’ебЯ, не нахожу Я верного пристанища длЯ души моей; оно
только в ’ебе, где собираетсЯ воедино пребывающее в рассеЯнии,  и  ничто  во
мне не отходит от ’ебЯ. € порою ’ы допускаешь в глубине моей редкое  чувство
неизведанной сладости; если бы пережить его во всей полноте, то не знаю, что
будет - этой жизнью это не  будет.  €  Я  падаю  обратно  сюда  под  горьким
бременем; менЯ засасывает обычное и держит менЯ: Я сильно плачу, но и держит
оно менЯ сильно. ‚от чего стоит груз привычки! Ѓыть здесь Я в силах,  но  не
хочу; там хочу, но не в силах: жалок обоюдно.

XLI.

     66. ‚от почему рассмотрел  Я  грехи  мои,  которыми  болею,  подчинЯЯсь
тройному вожделению, и воззвал к деснице ’воей длЯ спасениЯ моего. “видел Я,
раненный сердцем, сиЯние ’вое и,  ослепленный  им,  сказал:  кто  может  его
выдержать? "Ћтвергнут Я от очей ’воих". ’ы - €стина, над всем царЯщаЯ, и  Я,
в жадности своей, не захотел  потерЯть  ’ебЯ,  но  захотел  вместе  с  ’обой
обладать и ложью. Ќикто ведь не захочет изолгатьсЯ до того, чтобы самому  не
знать, в чем истина. ’ак Я и потерЯл ’ебЯ, потому что ’ы не  удостоишь  ложь
того, чтобы ужитьсЯ с ней.

XLII.

     67. Љого найти мне, чтобы примирить менЯ с ’обой? ЋбратитьсЯ к ангелам?
‘ какой молитвой? ‘ помощью каких  обрЯдов?  Њногие  старались  вернутьсЯ  к
’ебе,  но  не  смогли  этого  сделать  своими  силами  и,  по  моим  слухам,
испробовали это средство: они были охвачены желанием необычных видений и  по
заслугам оказались жертвой собственных вымыслов.  Ћни  искали  тебЯ,  кичась
своей наукой, гордо выпЯтив грудь, а не смиренно ударЯЯ в нее; они привлекли
себе, по сходству сердец, в  товарищи  и  помощники  своей  гордости  "духов
воздуха", которые и обманули их силами магии. Ћни искали посредника, который
бы. очистил их, но его не было: был "диавол, принЯвший вид ангела света".  €
гордаЯ плоть их особенно соблазнЯлась тем, что  у  него  не  было  плотского
тела!
     Ѓыли они смертные и грешники, ’ы же,  ѓосподи,  примирениЯ  с  Љем  они
гордо искали, бессмертен, и безгрешен. € посреднику  между  Ѓогом  и  людьми
надлежало в чем-то уподобитьсЯ Ѓогу, в чем-то уподобитьсЯ людЯм; подобный во
всем людЯм, он был бы далек от Ѓога; подобный во всем Ѓогу, он был бы  далек
людЯм, и, следовательно, не мог  стать  посредником.  “  того  же,  мнимого,
посредника (тайным судом ’воим определено через  него  посрамлЯть  гордость,
как он того и заслужила) есть одно общее  с  людьми  -  грех.  …му,  однако,
желательно казатьсЯ, что есть у него  и  нечто  общее  с  Ѓогом:  не  будучи
облечен смертной плотью, он и хвалитсЯ бессмертием. Ђ так как "возмездие  за
грех - смерть", то объединЯет его с людьми как раз то, за что вместе с  ними
он и осужден на смерть.

XLIII.

     68. €стинный же посредник, Љоторого  в  таинственном  милосердии  ’воем
Явил ’ы людЯм, послав к ним, чтобы на …го примере научились  они  настоЯщему
смирению, "Џосредник между Ѓогом и  людьми,  человек  •ристос  €исус"  встал
между смертными грешниками и Ѓессмертным и Џраведным - смертный,  как  люди,
праведный, как Ѓог. Ђ  так  как  награда  праведности  -  жизнь  и  мир,  то
праведностью,  соединЯвшейсЯ  с  Ѓогом,  он  изгнал  смерть  длЯ  оправданиЯ
грешников, пожелав приобщитьсЯ к ней вместе с ними.  Ћн  Явлен  был  древним
свЯтым, дабы они спаслись верой в будущие  страданиЯ  …го,  как  спасены  мы
верой в бывшие. Љак  человек.  Ћн  посредник,  а  как  ‘лово,  Ћн  не  стоит
посередине, ибо Ћн равен Ѓогу, Ћн Ѓог у Ѓога и единый Ѓог вместе с Ѓогом.
     69. Љак же полюбил ’ы нас, добрый Ћтец, что ‘ына  ‘воего  единственного
не пожалел, и предал …го за нас, нечестивых. Љак полюбил ’ы нас, за  которых
Ћн, "не почитаЯ хищением быть равным Ѓогу, смирил ‘ебЯ, быв  послушным  даже
до смерти крестной". Ћн  единственно  "свободный  среди  мертвых",  "имеющий
власть отдать душу свою" и "власть опЯть принЯть ее". Ћн за нас  пред  ’обой
победитель и жертва; и победитель потому, что жертва; Ћн за нас  пред  ’обой
первосвЯщенник и приношение, и первосвЯщенник  потому,  что  приношение;  Ћн
сделал нас из рабов сыновьЯми ’ебе, от ’ебЯ рожденный, нам послуживший.
     Џо справедливости крепко надеюсь на Ќего: ’ы исцелишь  все  недуги  мои
через ’ого, Љто сидит одесную ’ебЯ и ходатайствует за нас пред ’обою.  €наче
Я впал бы в отчаЯние: многочисленны и  тЯжки  недуги  мои,  многочисленны  и
тЯжки, но сильнее врачевание ’вое. Њы могли бы думать, что  ‘лово  твое  так
далеко от человека, что не может соединитьсЯ с ним, и пришли бы в  отчаЯние,
если бы "Ћно не стало плотью и не обитало бы среди нас".
     70. “жаснувшись грехов моих, под бременем  нищеты  моей,  задумал  Я  в
сердце своем бежать в  пустыню,  но  ’ы  удержал  и  укрепил  менЯ,  говорЯ:
"•ристос длЯ того умер за всех, чтобы живущие не длЯ себЯ жили, но длЯ ’ого,
Љто умер за всех". ‚от, ѓосподи, Я слагаю на ’ебЯ свою  заботу,  да  живу  и
"увижу чудеса закона ’воего": ’ы знаешь невежество мое и слабость мою: научи
менЯ и исцели менЯ. ’вой единственный ‘ын, "в Љотором сокрыты все  сокровища
премудрости и ведениЯ" выкупил менЯ ‘воей Љровью. Џусть не клевещут на  менЯ
гордецы: Я думаю о моем  выкупе,  когда  принимаю  и  раздаю  Џричастие.  џ,
бедный, желаю насытитьсЯ вместе с  теми,  кто  принимает  и  насыщаетсЯ:  "и
восхвалЯт ѓоспода, кто ищет …го".


     I. Љнига одиннадцатаЯ


     1. “жели, ѓосподи, ’ы, чей удел вечность, не знаешь того, о чем Я  ’ебе
говорю? €ли то, что совершаетсЯ во времени, ’ы видишь в то же  самое  времЯ?
‡ачем же Я ’ебе столько рассказываю и так подробно?  Ќе  затем,  разумеетсЯ,
чтобы ’ы от менЯ об этом узнал, но чтобы возбудить и в себе и в тех, кто это
читает, любовь к ’ебе, да скажем все: "велик ѓосподь и достохвален".  џ  уже
сказал и еще скажу: Я делаю это из любви к любви  ’воей.  Њы  ведь  молимсЯ,
хотЯ истина и говорит: "знает Ћтец ваш, в чем имеете нужду,  прежде  чем  вы
попросите у Ќего".  Ќаши  чувства  к  тебе  раскрываем  мы,  исповедуЯ  ’ебе
несчастьЯ наши и милости ’вои: доверши освобождение наше, ’обой начатое;  да
перестанем быть несчастными в себе, да  будем  в  ’ебе  счастливы.  ’ы  ведь
призывал нас стать нищими духом, кроткими, плачущими, алчущими  и  жаждущими
правды, милостивыми, чистыми сердцем, миротворцами. ‚от и рассказал  Я  ’ебе
много: что мог и что хотел. ’ы ведь  первый  захотел,  чтобы  Я  исповедалсЯ
’ебе, ѓосподу Ѓогу моему, "ибо ’ы добр, ибо на веки милость ’воЯ".


II.

     2. Љогда же мне довольно будет сообщать Языком пера  о  всех  увещаниЯх
’воих, о всех угрозах ’воих, об утешениЯх и руководствах, которыми привел ’ы
менЯ проповедовать слово ’вое и раздавать тайны ’вои народу ’воему? Ђ если и
довольно будет сообщить все по порЯдку, то  дорого  ведь  мне  стоит  каждаЯ
каплЯ времени. „авно уже горит сердце мое размышлЯть о законе  ’воем  и  тут
показать ’ебе свое знание и свою неопытность, первые проблески ’воего  света
и оставшиесЯ тени мрака, пребывающего во мне, доколе не поглотит  сила  ’воЯ
немощь мою. џ не хочу растрачивать на другое, часов,  остающихсЯ  свободными
от  необходимых  забот  о  себе,  от  умственного  труда,  от  услуг  людЯм,
обЯзательных и необЯзательных, но все-таки мною оказываемых.
     3. ѓосподи Ѓоже мой, внемли  молитве  моей;  по  милости  ’воей  услышь
желание мое; оно кипит во мне не только ради менЯ: Я  хочу  от  него  пользы
любимым братьЯм; и ’ы видишь в сердце моем, что это  так.  „а  послужу  ’ебе
мыслью и словом, да принесу их в жертву ’ебе: дай что предложить  ’ебе,  ибо
"нищ Я и беден, но ’ы богат длЯ всех, призывающих ’ебЯ", свободный от забот,
’ы заботишьсЯ о нас. Ћтсеки всЯкое неразумие и всЯкую  ложь  во  мне  и  вне
менЯ, на устах моих. „а пребудет писание ’вое чистой  усладой  моей,  да  не
впаду в заблуждение через него,  да  не  введу  им  в  заблуждение.  ‚немли,
ѓосподи, и сжальсЯ, ѓосподи Ѓоже мой, свет слепых и сила немощных, и  всегда
свет зрЯчих и  сила  сильных!  ‚немли  душе  моей,  услышь,  "взывающего  из
бездны". …сли нет в бездне ушей ’воих, куда нам идти? Љ кому взывать?  "’вой
день и ’воЯ ночь", по мановению ’воему пролетают минуты.  Ћдари  менЯ  щедро
временем длЯ  размышлений  над  тем,  что  сокрыто  в  законе  ’воем;  перед
стучащимисЯ не закрывай его. Ќе напрасно же  заставил  ’ы  написать  столько
страниц, повитых глубокой тайной. ђазве  в  лесах  этих  нет  своих  оленей,
которые приходЯт туда укрыватьсЯ, отдохнуть, походить, попастись, полежать и
пожевать жвачку. Ћ ѓосподи, доведи  менЯ  до  разумениЯ  и  открой  мне  эти
страницы. ѓолос ’вой - радость моЯ; голос ’вой дороже всех наслаждений. „ай,
что Я люблю: ведь Я люблю. € любить ’ы дал мне. Ќе оставлЯй даров ’воих,  не
презри жаждущую былинку ’вою. „а исповедую ’ебе  все,  что  найду  в  книгах
’воих, да "услышу глас хвалы", буду впивать ’ебЯ и созерцать "чудеса  закона
’воего"  от начала, когда создал ’ы землю и небо, и до  вечного  царства,  с
’обой во свЯтом граде ’воем.
     4. “милосердись, ѓосподи,  услышь  желание  мое.  Њне  не  надо  ничего
земного: ни золота, ни  серебра,  ни  драгоценных  камней,  ни  изукрашенных
одежд, ни почестей, ни высоких званий, ни плотских наслаждений, и даже того,
что нужно телу в этом нашем житейском странствии - все это "приложитсЯ  нам,
ищущим –арства ЃожиЯ и правды его". ‚зглЯни,  ѓосподи,  откуда  у  менЯ  это
желание. "ђассказывали мне беззаконные о наслаждениЯх своих; они не  таковы,
как от закона ’воего, ѓосподи".  ‚от  откуда  желание  мое.  ‚зглЯни,  Ћтец,
посмотри и одобри: да обрету милость у ’ебЯ перед лицом  милосердиЯ  ’воего,
да откроетсЯ на мой стук сокровенное  в  словах  ’воих.  Њолю  ’ебЯ  во  имЯ
ѓоспода нашего €исуса •риста,  ‘ына  твоего,  сидЯщего  одесную  ’ебЯ,  ‘ына
—еловеческого, Љоторого ’ы доставил посредником между ’обой  и  нами,  через
Љоторого ’ы искал нас, не искавших ’ебЯ, чтобы мы искали ’ебЯ; во имЯ  ‘лова
’воего,  через  которое  ’ы  создал  все,  в  том  числе  и  менЯ;  во   имЯ
…динственного ’воего, через Љоторого ’ы усыновил верующих,  в  том  числе  и
менЯ; умолЯю ’ебЯ во имЯ …го, сидЯщего  одееную  ’ебЯ,  нашего  •одатаЯ,  "в
Љотором сокрыты все сокровища премудрости и ведениЯ", которых ищу Я в книгах
’воих. Њоисей писал о нем; он сам это говорит; истина это говорит.


III.

     5. „ай мне услышать и понЯть, каким образом ’ы сотворил в начале небо и
землю. Ќаписал это Њоисей, написал и ушел, перешел отсюда - от ’ебЯ к  ’ебе,
и нет его сейчас передо мною. …сли бы он был тут, Я ухватилсЯ бы за  него  и
просил и заклинал ’обою раскрыть мне эти слова, Я ловил  бы  своим  телесным
слухом звуки, лившиесЯ из уст его. …сли бы он говорил по-еврейски, его голос
напрасно стучалсЯ бы в уши мои, и разума моего ничто бы не  коснулось.  …сли
же по-латыни, Я понЯл бы, что он говорит. Ќо откуда бы Я узнал, правду ли он
говорит? Ђ если бы и это узнал, то разве от него бы узнал? ‚нутри,  конечно,
внутри менЯ,  в  обители  размышлений  моих  истина,  не  нуждающаЯсЯ  ни  в
еврейском, ни в греческом, ни в латинском, ни в варварском Языке, сказала бы
мне беззвучно, не Языком и не устами: "он истину говорит", и Я тотчас же,  в
полной уверенности сказал бы человеку ’воему: "ты истину  говоришь".  Ђ  так
как Я не могу его спросить, то прошу ’ебЯ, €стина  (он  говорил  истину,  ею
исполненный), прошу ’ебЯ, Ѓоже мой, "не подстерегай грехов моих". ’ы, давший
рабу ’воему сказать эти слова, дай и мне их понЯть.


IV.

     6. ‚от землЯ и небо; они  кричат  о  том,  что  они  созданы;  ибо  они
менЯютсЯ и облик их  различен.  ‚  том  же,  что  не  сотворено  и,  однако,
существует, в том нет ничего, чего не было  раньше,  т.е.  нет  изменениЯ  и
различиЯ. Љричат они также, что не сами они  себЯ  создали:  "мы  существуем
потому, что мы созданы: нас ведь не было, пока мы  не  поЯвились;  и  мы  не
могли возникнуть сами собой". € самой очевидностью подтвержден  этот  голос.
€так, ѓосподи, ’ы создал их; ’ы прекрасен, - и они прекрасны; ’ы добр,  -  и
они добры; ’ы - ‘ущий, - и они существуют. Ћни  не  так  прекрасны,  не  так
добры и не так существуют, как ’ы, их ’ворец. Џо сравнению с  ’обой  они  не
прекрасны, не добры и их не существует. Њы знаем это  и  благодарим  за  это
’ебЯ; наше знание, по сравнению с ’воим знанием, невежество.


V.

     7. Љак же создал ’ы небо и землю, каким  орудием  пользовалсЯ  в  такой
великой работе? ’ы ведь действовал не так, как мастер, делающий одну вещь  с
помощью другой. „уша его может по собственному  усмотрению  придать  ей  тот
вид, который она созерцает в себе самой внутренним  оком.  Ђ  почему  может?
’олько  потому,  что  ’ы  создал  ее.  €  она  придает  вид  веществу,   уже
существующему в каком-то виде, например земле, камню, дереву, золоту и  тому
подобному, а если бы ’ы не образовал всего этого, откуда бы  оно  поЯвилось?
Њастеру тело дал ’ы; душу, распорЯжающуюсЯ членами его тела, - ’ы;  вещество
длЯ его работы - ’ы; талант, с помощью которого он усвоил свое  искусство  и
видит внутренним зрением то, что делают его руки, -  ’ы;  телесное  чувство,
которое объЯснЯет и передает веществу требование его дущи и  извещает  ее  о
том, что сделано, - ’ы; пусть она посоветуетсЯ  с  истиной,  котораЯ  в  ней
живет и ею руководит, хороша ли работа. € все  это  хвалит  ’ебЯ,  ‘оздателЯ
всего. Ќо как ’ы это делаешь? Љаким образом. Ѓоже, создал ’ы землю  и  небо?
Ќе на небе же, конечно, и не на земле создавал ’ы небо и землю, не в воздухе
и не на водах: они ведь свЯзаны с небом и с землей. € не во вселенной создал
’ы вселенную, ибо не было ей, где возникнуть, до того, как возникло, где  ей
быть. € ничего не держал ’ы в руке ‘воей, из чего  мог  бы  сделать  небо  и
землю. € откуда могло быть у ’ебЯ вещество, которого ’ы  не  сделал  раньше,
чтобы потом сделать из него что-то? ‚се, что есть, есть только  потому,  что
’ы есть. €так, ’ы сказал "и Явилось" и создал ’ы это словом ’воим.


VI.

     8. Ђ каким образом ’ы сказал?  ’ак  ли,  как  тогда,  когда  из  облака
раздалсЯ ’вой голос: "ќто ‘ын Њой  возлюбленный"?  ќтот  голос  прозвучал  и
отзвучал; заговорил и  умолк.  ‘логи  прозвучали  и  исчезли:  второй  после
первого, третий после второго и так по порЯдку до самого  последнего,  после
которого наступило молчание. €з этого Явствует, что их  произвело  движением
своим создание ’вое временное, но послужившее вечной воле  ’воей,  -  и  эти
слова ’вои, сказанные во времени,  наружное  ухо  сообщило  разуму,  который
внутренним ухом прислушиваетсЯ к вечному слову ’воему. € он, сравнив те,  во
времени прозвучавшие слова, с вечным словом ’воим, пребывающим  в  молчании,
сказал: "это другое, совсем другое, эти слова меньше менЯ, да  их  вообще  и
нет, они бегут и исчезают; слово же Ѓога моего  надо  мной  и  пребывает  во
веки". €так, если словами, прозвучавшими и  исчезнувшими,  повелел  ’ы  быть
небу и земле, если таким образом создал ’ы небо и землю, то, значит,  раньше
земли и неба было уже  существо,  обладающее  телом,  чей  голос,  вызванный
временным усилием, и пронессЯ во  времени.  Ќикакого,  однако,  тела  раньше
земли и неба не было, а если и было,  то,  конечно,  не  голосом  преходЯщим
создал ’ы его, дабы потом создать преходЯщий, которым  и  повелел  поЯвитьсЯ
небу и земле. Ђ что это за существо, которое могло издать такой голос?  …сли
бы ’ы его не создал, его вообще бы  не  было.  Љакое  же  слово  было  ’обой
сказано, чтобы поЯвилось тело, произнесшее эти слова?


VII.

     9. ’ак зовешь ’ы нас к  пониманию  ‘лова-Ѓога,  пребывающего  с  Ѓогом;
извечно произноситсЯ оно и через него все извечно произнесено. ’о, что  было
произнесено, не исчезает; чтобы произнести все, не надо говорить одно  вслед
за другим: все  извечно  и  одновременно.  €наче  существовало  бы  времЯ  и
изменЯемость - не настоЯщаЯ вечность и не настоЯщее бессмертие.
     ‡наю это, ѓосподи, и благодарю ’ебЯ; знаю  это,  исповедую  ’ебе,  Ѓоже
мой, и вместе со мной знает это и благословлЯет ’ебЯ каждый, кто не остаетсЯ
неблагодарным, узнав несомненную истину. Њы знаем. ѓосподи,  знаем,  что  не
быть тем, чем был, и стать тем, чем не был,  -  это  своего  рода  смерть  и
рождение. Ђ в ‘лове ’воем ничто не исчезает, ничто не приходит на смену: оно
бессмертно и вечно. € поэтому ‘ловом, извечным, как ’ы,  ’ы  одновременно  и
вечно  говоришь  все,  что  говоришь;  возникает  все,  чему   ’ы   говоришь
возникнуть; ’ы создаешь только ‘ловом, и, однако, не одновременно  и  не  от
века возникает все, что ’ы создаешь ‘ловом.


VIII.

     10. Џочему же, спрашиваю Я, ѓосподи Ѓоже мой? џ как-то это вижу, но  не
знаю, как выразить. Њожет быть, все, что начинает  быть  и  перестает  быть,
тогда  начинает  быть  Я  тогда  перестает,  когда  должно  ему  начатьсЯ  и
перестать, и это известно вечному разуму, в котором ничто не начинаетсЯ и не
перестает быть. ќтот разум и есть ‘лово ’вое, а Ћн есть начало,  как  нам  и
сказано. ’ак говорит Ћн в …вангелии голосом плоти; эти слова  прозвучали  во
внешнем мире длЯ людских ушей, чтобы им  поверили,  стали  бы  искать  их  в
сердце своем и нашли в  вечной  истине,  где  Ћн,  добрый,  единый  “читель,
поучает всех учеников ‘воих. ’ам слышу Я голос ’вой, ѓосподи, говорЯщий мне:
ибо Ћн говорит с нами. Ћн, кто учит  нас;  кто  же  не  учит,  тот,  если  и
говорит, не длЯ нас говорит. Ђ кто же учит нас кроме  незыблемой,  недвижной
истины? „аже когда нас наставлЯет и существо изменчивое, его уроки  все-таки
ведут нас к недвижной истине, где мы и учимсЯ по-настоЯщему: стоим и слушаем
мы его, "радостью радуемсЯ, слыша голос жениха", и возвращаемсЯ туда, откуда
мы сами. Џотому-то Ћн и есть "Ќачало": если  бы  Ћн  не  пребывал,  пока  мы
блуждали,  нам  некуда  было  бы  вернутьсЯ.  Љогда   мы   возвращаемсЯ   от
заблуждений, мы, конечно, возвращаемсЯ потому, что узнали их, а узнавать  их
и учит нас Ћн, ибо Ћн Ќачало и говорит нам.


IX.

     11. ќтим началом ’ы и создал, Ѓоже, небо и землю - словом ’воим.  ‘ыном
’воим, силой ’воей, мудростью ’воей, истиной ’воей: дивным было слово ’вое и
дивным дело ’вое. Љто это поймет? Љто объЯснит? —то это брезжит и ударЯет  в
сердце мое, не наносЯ ему раны? ’репещу и пламенею, трепещу в страхе: Я  так
непохож на ’ебЯ; горю, пламенею любовью: Я так подобен ’ебе. Њудрость,  сама
мудрость забрезжила мне,  разорвав  туман,  который  вновь  окутывает  менЯ,
бессильного от этого мрака под грудой мучений моих. "’ак ослабела сила моЯ в
нищете", что не могу нести Я и хорошее свое, пока ’ы,  ѓосподи,  "милостивый
среди всех согрешений моих", не "исцелишь все недуги мои". ’огда выкупишь ’ы
"из гибели жизнь мою", "увенчаешь менЯ милостью и  милосердием"  и  насытишь
"благами желание мое", ибо "обновитсЯ юность моЯ,  как  у  орла".  "Ќадеждой
спасены мы" и "терпеливо ожидаем", когда исполнЯтсЯ обещаниЯ ’вои.
     Џусть слушает, кто может, в сердце своем слова ’вои;  Я  же  воскликну,
доверЯЯ пророчеству ’воему:  "как  величественны  дела  ’вои,  ѓосподи,  все
премудро сделал ’ы". € премудрость ’воЯ - и  есть  начало,  и  этим  началом
создал ’ы небо и землю.


X.

     12. ђазве не обветшали разумом те, кто спрашивает нас: "что  делал  Ѓог
до того, как создал небо и землю? …сли Ћн ничем не был занЯт", говорЯт  они,
"и ни над чем не трудилсЯ, почему на все времЯ и  впредь  не  осталсЯ  Ћн  в
состоЯнии покоЯ, в каком все  времЯ  пребывал  и  раньше?  …сли  же  у  Ѓога
возникает новое деЯтельное желание создать существо, которое никогда  раньше
€м создано не было, то что же это за вечность, в которой рождаетсЯ  желание,
раньше не бывшее? ‚олЯ ведь присуща Ѓогу до начала творениЯ: ничто не  могло
быть сотворено, если бы волЯ ’ворца  не  существовала  раньше  сотворенного.
‚олЯ Ѓога  принадлежит  к  самой  субстанции  …го.  €  если  в  Ѓожественной
субстанции родилось то, чего в ней не было  раньше,  то  субстанциЯ  эта  по
справедливости не может быть названа вечной;  если  вечной  была  волЯ  Ѓога
творить, почему не вечно …го творение?"


XI.

     13. ’е, кто говорит так,  еще  не  понимают  ’ебЯ,  Џремудрость  ЃожиЯ,
просвещающаЯ умы, еще не понимают, каким образом возникло то,  что  возникло
через ’ебЯ и в ’ебе. Ћни пытаютсЯ понЯть сущность вечного, но до сих  пор  в
потоке времени носитсЯ их сердце и до сих пор оно суетно. Љто удержал  бы  и
остановил его на месте:  пусть  минуту  постоит  неподвижно,  пусть  поймает
отблеск всегда недвижной сиЯющей вечности, пусть сравнит ее и времЯ, никогда
не останавливающеесЯ. Џусть оно увидит, что они  несравнимы:  пусть  увидит.
—то длительное  времЯ  делает  длительным  множество  преходЯщих  мгновений,
которые не могут не сменЯть одно другое; в вечности ничто  не  преходит,  но
пребывает как настоЯщее во всей полноте; времЯ,  как  настоЯщее,  в  полноте
своей пребывать не может. Џусть увидит, что все прошлое  вытеснено  будущим,
все будущее следует за прошлым, и все прошлое и  будущее  создано  ’ем,  Љто
всегда пребывает, и от Ќего исходит. Љто  удержал  бы  человеческое  сердце:
пусть постоит недвижно и увидит,  как  недвижнаЯ  пребывающаЯ  вечность,  не
знающаЯ ни прошедшего, ни  будущего,  указывает  времени  быть  прошедшим  и
будущим. …сть ли в руке моей сила описать; может ли Язык мой поведать словом
о столь великом?

     14. ‚от мой ответ спрашивающему: "что делал Ѓог до  сотворениЯ  неба  и
земли?" џ отвечу не так, как, говорЯт, ответил кто-то, уклонЯЯсь  шуткой  от
настойчивого вопроса: "приготовлЯл преисподнюю длЯ тех, кте  допытываетсЯ  о
высоком". Ћдно - понЯть, другое -  осмеЯть.  ’ак  Я  не  отвечу.  џ  охотнее
ответил бы: "Я не знаю того, чего не знаю", но не подал  бы  повода  осмеЯть
человека, спросившего о высоком, и похвалить ответившего  ложью.  џ  называю
’ебЯ, Ѓоже наш.’ворцом всего творениЯ,  и  если  под  именем  неба  и  земли
разумеетсЯ все сотворенное, Я смело говорю: до созданиЯ  неба  и  земли  Ѓог
ничего не делал. „елать ведь означало длЯ Ќего творить. …сли бы Я  знал  так
же все, что хочу знать  на  пользу  себе,  как  знаю,  что  не  было  ничего
сотворенного до того, как было сотворено!


XIII.

     15. € если чей-то легкомысленный  ум  скитаетсЯ  среди  образов  давних
времен и удивлЯетсЯ, почему ’ы, ѓосподи, ‚семогущий,  все  создавший  и  все
содержащий, Њастер, создавший небо и землю, не приступил к  такому  великому
делу в течение бесчисленных веков, то пусть  он  пробудитсЯ  и  поймет,  что
удивление его напрасно. Љак могли пройти бесчисленные века, если они не были
еще созданы ’обой, ’ворцом и “чредителем всех веков? Ѓыло разве времЯ, ’обой
не учрежденное? € как могло оно пройти, если его вовсе и не было? Ђ так  как
делатель всЯкого времени - ’ы, то, если до  сотворениЯ  неба  и  земли  было
какое-то времЯ, то почему можно говорить, что ’ы пребывал в бездействии? ќто
самое времЯ создал ’ы, и  не  могло  проходить  времЯ,  пока  ’ы  не  создал
времени.  …сли  же  раньше  неба  и  земли  вовсе  не  было  времени,  зачем
спрашивать, что ’ы делал тогда. Љогда не было времени, не было и "тогда".
     16. ’ы не во времени был раньше времен, иначе ’ы не был бы раньше  всех
времен. ’ы был раньше всего прошлого на высотах всегда пребывающей вечности,
и ’ы возвышаешьсЯ над всем будущим: оно будет  и,  придЯ,  пройдет,  "’ы  же
всегда - тот же, и годы ’вои не кончаютсЯ".  ѓоды  ’вои  не  приходЯт  и  не
уходЯт, а наши, чтобы прийти им всем,  приходЯт  и  уходЯт.  ‚се  годы  ’вои
одновременны и недвижны: они стоЯт; приходЯщие не вытеснЯют идущих, ибо  они
не проходЯт; наши годы исполнЯтсЯ тогда, когда их вовсе не будет. "ѓоды ’вои
как один день", и день этот наступает не  ежедневно,  а  сегоднЯ,  ибо  ’вой
сегоднЯшний день не уступает места  завтрашнему  и  не  сменЯет  вчерашнего.
‘егоднЯшний день ’вой - это вечность; поэтому вечен, как  и  ’ы,  ‘ын  ’вой,
Љоторому ’ы сказал: "сегоднЯ џ породил ’ебЯ". ‚сЯкое времЯ создал  ’ы  и  до
всЯкого времени был ’ы, и не было времени, когда времени вовсе не было.


XIV.

     17. Ќе  было  времени,  когда  бы  ’ы  не  создавал  чего-нибудь;  ведь
создатель самого времени ’ы. Ќет времени вечного, как ’ы, ибо ’ы пребываешь,
а если бы времЯ пребывало, оно не было бы временем. —то же такое времЯ?  Љто
смог бы объЯснить это просто и кратко? Љто смог бы постичь  мысленно,  чтобы
Ясно об этом рассказать? Ћ чем, однако, упоминаем  мы  в  разговоре,  как  о
совсем привычном и знакомом, как не о времени? € когда мы говоримо нем,  мы,
конечно, понимаем, что это такое, и когда о нем говорит  кто-то  другой,  мы
тоже понимаем его слова. —то же такое времЯ? …сли  никто  менЯ  об  этом  не
спрашивает,  Я  знаю,  что  такое  времЯ;  если  бы  Я   захотел   объЯснить
спрашивающему - нет, не знаю. Ќастаиваю, однако, на том,  что  твердо  знаю:
если бы ничто не проходило, не было бы прошлого времени; если  бы  ничто  не
приходило, не было бы будущего времени; если бы ничего не. было, не было  бы
и настоЯщего времени. Ђ как могут быть эти два времени, прошлое  и  будущее,
когда прошлого уже нет, а будущего еще  нет?  и  если  бы  настоЯщее  всегда
оставалось настоЯщим и не уходило в прошлое, то это было бы уже не времЯ,  а
вечность; настоЯщее оказываетсЯ временем только потому,  что  оно  уходит  в
прошлое. Љак же мы говорим, что оно есть, если причина его  возникновениЯ  в
том, что его не будет! ђазве  мы  ошибемсЯ,  сказав,  что  времЯ  существует
только потому, что оно стремитсЯ исчезнуть?

XV.

     18. €, однако, мы говорим "долгое времЯ", "краткое времЯ" и говорим это
только о прошлом и будущем. Ћ сроке, например, в сто лет как в прошлом,  так
и в будущем мы говорим, как о "долгом времени"; "кратким  временем"  назовем
предположительно длЯ прошлого и будущего промежуток дней в  десЯть.  Ќо  как
может быть долгим или кратким то, чего нет? Џрошлого уже нет,  будущего  еще
нет. Ќе будем же говорить о прошлом просто "долго", но скажем "было  долго",
а о будущем: "будет долго".
     Ѓоже мой, ‘вет мой, не посмеетсЯ ли истина ’воЯ и здесь над  человеком?
„олгое прошлое стало долгим, когда уже прошло, или раньше,  когда  было  еще
настоЯщим? Ћно могло быть долгим  тогда,  когда  было  то,  что  могло  быть
долгим; но ведь прошлого уже нет - как же долгим может быть то,  чего  вовсе
нет? Ќе будем, следовательно, говорить: "долгим было прошлое времЯ"; мы ведь
не найдем ничего, что было долгим: прошлое прошло, и его больше нет.  ‘кажем
так: "долгим было это настоЯщее времЯ", будучи настоЯщим, оно и было долгим.
Ћно еще не прошло, не исчезло, и поэтому и было то, что могло  быть  долгим;
когда же оно прошло, то сразу же перестало быть долгим, потому что перестало
быть вообще.
     19. Џосмотрим, душа человеческаЯ, может ли настоЯщее быть долгим;  тебе
ведь дано видеть  сроки  и  измерЯть  их.  —то  ты  ответишь  мне?  ‘то  лет
настоЯщего времени - это долго? Џосмотри сначала, могут ли все сто лет  быть
в настоЯщем? …сли из них  идет  первый  год,  то  он  и  есть  настоЯщее,  а
остальные девЯносто девЯть - это будущее, их пока нет.  …сли  пойдет  второй
год, то один окажетсЯ уже в прошлом,  другой  в  настоЯщем,  а  остальные  в
будущем. ‚озьми, как настоЯщий, любой год из середины этой сотни: бывшие  до
него будут прошлым, после него начнетсЯ будущее. Џоэтому сто лет и не  могут
быть  настоЯщим.  Џосмотри  дальше:  тот  год,  который  идет,  будет  ли  в
настоЯщем? …сли идет первый его месЯц, то  остальное  -  это  будущее;  если
второй, то первый - это прошлое, остальных месЯцев еще нет. ‘ледовательно, и
текущий год не весь в настоЯщем, а если он не весь в настоЯщем, то и год  не
есть настоЯщее. „венадцать месЯцев составлЯют год; из них  любой  текущий  и
есть настоЯщее; остальные же или прошлое или будущее. Ђ, впрочем, и  текущий
месЯц не настоЯщее; настоЯщее - это один день; если он первый, то  остальные
- будущее; если последний, то остальные - прошлое; если любой из средних, он
оказываетсЯ между прошлыми и будущими.
     20. ‚от мы и нашли, что долгим можно назвать только настоЯщее, да и  то
сведенное до однодневного срока. ђасчленим, однако, и его: ведь и один  день
в целом - не настоЯщее. Ћн состоит из  ночных  и  дневшдх  часов;  всего  их
двадцать четыре. Џо  отношению  к  первому  часу  остальные  -  будущее;  по
отношению к последнему -  прошлое;  по  отношению  к  любому  промежуточному
бывшие до него - прошлое; те, которые  наступЯт  -  будущее.  €  самый  этот
единый час слагаетсЯ из убегающих частиц: улетевшие - в прошлом,  оставшиесЯ
- в будущем. ЌастоЯщим можно назвать только тот момент во  времени,  который
невозможно разделить хотЯ бы на мельчайшие части,  но  он  так  стремительно
уноситсЯ из будущего в прошлое! „лительности в нем нет. …сли бы он длилсЯ, в
нем можно было бы отделить прошлое от будущего; настоЯщее не продолжаетсЯ.
     ѓде же то времЯ, которое мы называем долгим? ќто будущее?  Њы,  однако,
не говорим: "оно долгое", ибо еще  нет  того,  что  может  стать  долгим,  а
говорим: "долго будет". Љогда же оно будет? …сли в  будущем,  то  как  может
стать долгим то, чего еще нет? если же оно станет долгим тогда, когда начнет
возникать из будущего, которого еще нет, станет  настоЯщим  и  окажетсЯ  как
будто тем, что может  стать  долгим,  то  ведь  это  настоЯщее  времЯ  всеми
вышесказанными словами закричит, что оно не может быть долгим.

XVI.

     21. €, однако, ѓосподи, мы  понимаем,  что  такое  промежутки  времени,
сравниваем их между собой и говорим, что одни длиннее, а другие  короче.  Њы
даже измерЯем, насколько одно времЯ длиннее или короче другого, и  отвечаем,
что этот промежуток вдвое или втрое больше или  меньше  того,  или  что  оба
равны. Њы измерЯем, однако, времЯ только пока оно идет, так как, измерЯЯ, мы
это чувствуем. Њожно ли измерить прошлое, которого  уже  нет,  или  будущее,
которого  еще  нет?  ЋсмелитсЯ  ли  кто  сказать,  что  можно  измерить   не
существующее? Џока времЯ идет, его можно чувствовать и измерЯть;  когда  оно
прошло, это невозможно: его уже нет.

XVII.

     22. џ ищу, Ћтец, не утверждаю; Ѓоже мой, помоги мне, руководи мной. Љто
решилсЯ бы сказать, что трех времен, прошедшего, настоЯщего и будущего,  как
учили мы  детьми  и  сами  учили  детей,  не  существует;  что  есть  только
настоЯщее, а тех двух нет? €ли же существуют  и  они?  времЯ,  становЯсь  из
будущего настоЯщим, выходит из какого-то тайника, и настоЯщее, став прошлым,
уходит в какой-то тайник? ѓде увидели будущее те, кто его предсказывал, если
его вовсе нет? ЌельзЯ увидеть не существующее.  €  те,  кто  рассказывает  о
прошлом, не рассказывали бы о нем правдиво, если бы не видели его умственным
взором, а ведь нельзЯ же видеть то, чего вовсе нет. ‘ледовательно, и будущее
и прошлое существуют.

XVIII.

     23. Џозволь мне, ѓосподи, "Ќадежда моЯ", опрашивать  и  дальше,  да  не
приведут менЯ в смЯтение исканиЯ мои. …сли и будущее и прошлое существуют, Я
хочу знать, где они. …сли мне еще не по силам это знание, то все же Я  знаю,
что где бы они ни были, они там не прошлое и будущее, а  настоЯщее.  …сли  и
там будущее есть будущее, то его там еще нет; если прошлое  и  там  прошлое,
его там уже нет. ѓде бы, следовательно, они ни были, каковы бы ни  были,  но
они существуют только как настоЯщее. € правдиво рассказываЯ о прошлом,  люди
извлекают из памЯти не сами событиЯ - они прошли, -  а  слова,  подсказанные
образами их: прошлые событиЯ, затронув  наши  чувства,  запечатлели  в  душе
словно следы свои.
     „етства моего, например, уже нет, оно в прошлом, которого уже  нет,  но
когда Я о нем думаю и рассказываю, то Я вижу образ его в настоЯщем,  ибо  он
до сих пор жив в памЯти моей.
     Ќе по  сходной  ли  причине  предсказывают  будущее?  Џо  образам,  уже
существующим, предчувствуют то, чего еще нет? Џризнаюсь,  ѓосподи,  не  знаю
этого. ‚ точности, однако, знаю, что  мы  обычно  предварительно  обдумываем
будущие действиЯ  наши,  и  это  предварительное  обдумывание  происходит  в
настоЯщем, самого же действиЯ, заранее обдуманного, еще нет: оно в  будущем.
Љогда мы приступим к нему и начнем осуществлЯть  предварительно  обдуманное,
тогда только действие и возникает, ибо тогда оно  уже  не  в  будущем,  а  в
настоЯщем.
     24. Љаким же образом происходит это таинственное предчувствие будущего?
“видеть можно ведь только то, что есть, а то, что есть, это уже не  будущее,
а настоЯщее. € когда о будущем говорЯт, что его "видЯт", то видЯт не  его  -
будущего еще нет, - а, вероЯтно,  его  причины  или  признаки,  которые  уже
налицо. Ќе будущее, следовательно, а настоЯщее предстает видЯщим, и по  нему
предсказываетсЯ  будущее,  представлЯющеесЯ  душе.  ќти  представлениЯ   уже
существуют, и те, кто предсказывает будущее, всматриваютсЯ в них: они  живут
в их уме. Џусть поЯснением послужит мне один пример, а их множество. џ  вижу
зарю и уже заранее объЯвлЯю,  что  взойдет  солнце.  ’о,  что  Я  вижу,  это
настоЯщее; то, о чем Я объЯвлЯю, это будущее; в будущем не солнце - оно  уже
есть, - а восход его, которого еще нет. …сли бы Я не представлЯл себе в душе
этот восход, как представлЯю сейчас, когда о нем говорю, Я не  смог  бы  его
предсказать. Ќи зарЯ, которую Я вижу на небе, не есть солнечный восход, хотЯ
она ему предшествует; ни воображаемаЯ картина его  в  душе  моей;  но  то  и
другое Я вижу в настоЯщем, и заранее объЯвлЯю, что солнце взойдет.  Ѓудущего
еще нет, а если его еще нет, то его вообще нет, а если вообще нет, то его  и
увидеть никак нельзЯ, но можно предсказать, исходЯ  из  настоЯщего,  которое
уже есть и которое можно видеть.

XIX.

     25. Љаким образом ’ы, правЯщий миром, ’обою созданным, объЯснЯешь душам
будущее? Ђ ’ы объЯснЯл его пророкам ‘воим. Љаким же  образом  объЯснЯешь  ’ы
будущее. ’ы,  длЯ  Љоторого  будущего  нет?  или,  вернее,  через  настоЯщее
объЯснЯешь ты будущее? €бо, того, чего нет, никак невозможно  объЯснить.  Ќе
так остры глаза мои, чтобы рассмотреть, как  ’ы  действуешь,  это  выше  сил
моих, не могу постичь сам, но смогу с ’воей помощью,  когда  ’ы  подашь  ее,
сладостный свет внутреннего взора моего.

XX.

     26. ‘овершенно Ясно теперь  одно:  ни  будущего,  ни  прошлого  нет,  и
неправильно говорить о существовании трех времен, прошедшего,  настоЯщего  и
будущего. Џравильнее было бы,  пожалуй,  говоритьтак:  есть  три  времени  -
настоЯщее прошедшего, настоЯщее настоЯщего и настоЯщее будущего.  Ќекие  три
времени эти существуют в нашей душе и нигде в другом месте  Я  их  не  вижу:
настоЯщее прошедшего это памЯть; настоЯщее настоЯщего - его непосредственное
созерцание; настоЯщее будущего - его  ожидание.  …сли  мне  позволено  будет
говорить так, то Я согласен, что есть три  времени;  признаю,  что  их  три.
Џусть даже говорЯт, как принЯто, хотЯ это  и  не  правильно,  что  есть  три
времени: прошедшее, настоЯщее и будущее: пусть говорЯт. Ќе  об  этом  сейчас
моЯ забота, не спорю с этим и не возражаю; пусть только  люди  понимают  то,
что они говорЯт и знают, что ни будущего нет, ни прошлого. ђедко ведь  слова
употреблЯютсЯ в их собственном смысле; в большинстве случаев  мы  выражаемсЯ
неточно, но нас понимают.

XXI.

     27. џ несколько ранее говорил о том, что мы измерЯем  времЯ,  пока  оно
идет, и можем сказать, что этот промежуток времени вдвое длиннее другого или
что они между  собой  равны,  и  вообще  сообщить  еще  что-то  относительно
измерЯемых нами частей времени. Њы измерЯем, как Я и  говорил,  времЯ,  пока
оно идет, и если бы кто-нибудь мне сказал: "откуда ты это знаешь?", Я бы ему
ответил: "знаю, потому что мы измерЯем его; того, что нет,  мы  измерить  не
можем, а прошлого и будущего нет". Ђ как можем мы измерЯть настоЯщее,  когда
оно не имеет длительности? Ћно  измерЯетсЯ,  следовательно,  пока  проходит;
когда оно прошло, его не измерить: не будет того,  что  можно  измерить.  Ќо
откуда, каким путем ц куда идет времЯ, пока мы его измерЯем? Ћткуда, как  не
из будущего? Љаким путем? ’олько через настоЯщее. Људа, как не в прошлое? €з
того, следовательно, чего еще нет; через то, в чем нет длительности, к тому,
чего уже нет. —то же измерЯем мы как не времЯ  в  каком-то  его  промежутке?
…сли мы говорим о времени: двойной срок, тройной, равный другому, и т. д.  в
том же роде, то о чем говорим мы, как не о промежутке времени?  ‚  каком  же
промежутке измерЯетсЯ времЯ, пока оно идет? ‚ будущем, откуда оно  приходит?
’ого, чего еще нет, мы измерить не можем. ‚  настоЯщем,  через  которое  оно
идет? ’о, в чем нет промежутка, мы измерить не можем. ‚  прошлом,  куда  оно
уходит? ’ого, чего уже нет, мы измерить не можем.

XXII.

     28. ѓорит душа моЯ понЯть эту  запутаннейшую  загадку.  Ќе  скрывай  от
менЯ, ѓосподи Ѓоже мой, добрый Ћтец мой, умолЯю ’ебЯ ради •риста, не скрывай
от менЯ разгадки; дай проникнуть в это Явление,  сокровенное  и  обычное,  и
осветить его при свете милосердиЯ ’воего, ѓосподи. Љого расспросить  мне  об
этом? Љому с большей пользой сознаюсь Я в невежестве моем, как не ’ебе? Љому
не в тЯгость огнем пламенеющее усердие мое над ’воим Џисанием? „ай  мне  то,
что Я люблю; да, Я люблю, и это дал мне ’ы. „ай, Ћтец, -  ’ы  ведь  воистину
умеешь "давать дары добрые детЯм ’воим" - дай мне узнать, над чем Я тружусь,
и "трудно это в глазах моих", пока  ’ы  не  откроешь  мне.  Њолю  ’ебЯ  ради
•риста, во имЯ …го, ‘вЯтого среди свЯтых, да никто не мешает мне.  "џ  верю,
потому и говорю". ‚от надежда моЯ;  ради  нее  и  живу,  "да  увижу  красоту
ѓосподню". "Ћпределил ’ы дни мои старитьсЯ", и они проходЯт,  а  как,  Я  не
знаю.
     Ђ мы только и говорим: "времЯ и времЯ, времена и времена":  "как  долго
он это говорил"; "как долго он это делал"; "какое долгое времЯ  Я  этого  не
видел"; "чтобы произнести этот слог, времени требуетсЯ вдвое больше, чем длЯ
того, краткого". Њы и  говорим  это  и  слышим  это;  сами  понимаем  и  нас
понимают. ќто Яснее Ясного, обычнее обычного и это же так темно, что  понЯть
это - это открытие.

XXIII.

     29. џ слышал от одного ученого человека, что движение  солнца,  луны  и
звезд и есть времЯ, но Я  с  этим  не  согласен.  Џочему  тогда  не  считать
временем движение  всех  тел?  …сли  бы  светила  небесные  остановились,  а
гончарное колесо продолжало двигатьсЯ, то не было бы и времени,  которым  мы
измерЯли бы его обороты? ђазве не могли бы  мы  сказать,  в  зависимости  от
того, как шло колесо; равномерно, замедлЯЯ свой ход  или  ускорЯЯ  его:  эти
обороты длились дольше, а те меньше? ђазве говорЯ это, мы  говорили  бы  вне
времени? и не было в наших  словах  долгих  и  коротких  слогов?  одни  ведь
звучали в течение более  длительного,  а  другие  более  короткого  времени.
ѓосподи, дай людЯм в малом увидеть законы общие длЯ малого и великого.  …сть
звезды, светильники небесные, "длЯ знамений и  времен  дней  и  годов".  „а,
есть, но ни Я не скажу, что оборот этого деревЯнного колесика есть день,  ни
тот ученый не сможет сказать, что тут времени нет.
     30. џ хочу узнать природу  и  сущность  времени,  которым  мы  измерЯем
движение тел и говорим, например: "это движение было вдвое длительнее того".
џ спрашиваю вот о  чем:  днем  называетсЯ  не  только  времЯ,  когда  солнце
находитсЯ над землей (этим обусловлена разница между днем  и  ночью),  но  и
времЯ, за которое оно совершает весь круговорот свой от восхода до  восхода,
в соответствии с чем мы и говорим: "прошло столько-то дней" - в это  понЯтие
"столько-то дней" включаютсЯ и ночи; ночное времЯ не высчитываетсЯ отдельно.
Џолный день, следовательно, оределЯетсЯ движением солнца и его  круговоротом
от восхода до восхода, и Я спрашиваю, что такое  день:  само  это  движение;
срок, в течение которого оно совершаетсЯ, или и то и другое.
     ‚ первом случае днем оказалсЯ бы и  один  час,  если  бы  солнце  могло
совершить свой путь за такой промежуток времени; во втором днЯ вовсе  бы  не
было, если бы один восход солнца был отделен от другого кратким  промежутком
в один час; солнцу пришлось бы длЯ полного  днЯ  совершить  двадцать  четыре
круговорота. ‚ третьем случае нельзЯ назвать днем ни часовой промежуток,  за
который солнце совершило бы полный свой оборот,  ни  (допустив,  что  солнце
остановитсЯ) такое количество времени, за какое оно  обычно  совершает  весь
свой обход от утра до утра.
     €так, Я не  буду  спрашивать  сейчас,  что  такое  называетсЯ  днем:  Я
спрашиваю, что такое времЯ, измерЯЯ которым  движение  солнца,  мы  говорим:
солнце прошло свой путь  за  промежуток  времени  в  половину  менвший,  чем
обычно, если оно совершило его за промежуток  времени  в  двенадцать  часов.
‘равниваЯ оба времени, мы скажем, что  одно  вдвое  больше  другого,  и  что
солнце совершает свой обход от восхода до  восхода  иногда  за  одно  времЯ,
иногда за другое, двойное. Џусть же  никто  не  говорит  мне,  что  движение
небесных тел и есть времЯ: когда некий человек  остановил  молитвой  солнце,
чтобы победоносно завершить битву, солнце стоЯло,  но  времЯ  шло.  ‘ражение
длилось и закончилось в свое времЯ. €так,  Я  вижу,  что  времЯ  есть  некаЯ
протЯженность. ‚ижу ли?
     Ќе кажетсЯ ли мне, что вижу? ’ы покажешь мне это, ‘вет и €стина.

XXIV.

     31. ’ы велишь мне подтвердить, что времЯ - это движение  тел?  Ќет,  не
велишь. —то всЯкое тело может двигатьсЯ только во времени, это Я  слышу.  ’ы
мне это говоришь. Ђ что это самое движение  тела  есть  времЯ,  этого  Я  не
слышу: не ’ы это говоришь. Љогда тело  начинает  двигатьсЯ,  то  Я  временем
измерЯю, как долго, от начала движениЯ и до прекращениЯ его, оно  находилось
в движении. € если Я не видел, с какого времени тело начало двигатьсЯ, а оно
движениЯ не прекращало, и Я тоже не увидел, когда оно остановилось, то Я  не
могу измерить продолжительности движениЯ, разве что за времЯ, с какого Я это
тело увидел и до того, как перестал его видеть. € если Я его вижу длительно,
то Я могу заЯвить только, что прошло много времени, не определЯЯ  точно  его
продолжительности, ибо продолжительность определЯетсЯ сравнением;  например:
"такой же срок, как и тот", или "срок вдвое больший" и прочее в том же роде.
…сли же мы сможем отметить место, откуда начинает  и  где  заканчивает  свое
движение тело или его части, если оно движетсЯ словно на токарном станке, то
мы сможем сказать, сколько времени продожалось движение тела или  части  его
от одного места до другого. Ђ раз движение  тела  -  это  одно,  а  то,  чем
измерЯетсЯ длительность этого движениЯ, - другое, то не Ясно ли, чему скорее
следует дать название времени? € если тело и движетсЯ иногда  по-разному,  а
иногда и останавливаетсЯ, то мы можем измерить временем не только  движение,
но и остановку, и сказать: "стоЯло столько же времени, сколько и  двигалось"
или "стоЯло вдвое или втрое больше, чем двигалось" и прочее в том  же  роде,
смотрЯ  по  тому,  точно  наше  исчисление  или  приблизительно:   "больше",
"меньше". ‚ремЯ, следовательно, не есть движение тела.

XXV.

     32. Џризнаюсь ’ебе, ѓосподи, Я до сих пор не знаю, что такое времЯ,  но
признаюсь, ѓосподи, и в другом: Я знаю, что говорю это  во  времени,  что  Я
долго уже разговариваю о времени и что это самое "долго" есть не  что  иное,
как некий промежуток времени. Љаким же образом  Я  это  знаю,  а  что  такое
времЯ, не знаю? Ђ может быть, Я не знаю, каким образом рассказать о том, что
Я знаю? ѓоре мне! џ не знаю даже, чего Я не знаю.  ‚от,  Ѓоже  мой,  Я  пред
’обою: Я не лгу; как говорю,  так  и  думаю.  "’ы  зажжешь  светильник  мой,
ѓосподи Ѓоже мой. ’ы осветишь тьму мою".

XXVI.

     33. ђазве не правдиво признание души моей, признающейсЯ ’ебе,  что  она
измерЯет времЯ? „а, ѓосподи Ѓоже мой, Я измерЯю и не знаю,  что  измерЯю.  џ
измерЯю движение тела временем. € разве Я не измерЯю  само  времЯ?  Љогда  Я
измерЯю, как долго движетсЯ тело и как долго проходит оно путь оттуда  сюда,
что Я измерЯю; как не времЯ, в течение которого тело движетсЯ? Ђ само  времЯ
чем мне измерЯть?  Ѓолее  длинное  более  коротким,  подобно  тому,  как  мы
вымерЯем балку локтем? Њы видим, что длительностью краткого слога измерЯетсЯ
длительность долгого: о нем говоритсЯ, что он  вдвое  длиннее.  Њы  измерЯем
величину стихотворениЯ числом стихов, длину стиха числом  стоп,  длину  стоп
числом слогов  и  длительность  долгих  длительностью  коротких.  ‘чет  этот
ведетсЯ независимо от страниц (в противном случае мы измерЯли бы место, а не
времЯ), но по мере того, как слова произносЯтсЯ и умолкают, мы говорим: "это
стихотворение длинное; оно составлено до стольких-то стихов; стихи длинны  -
в них столько-то стоп; стопы длинны: они  растЯнуты  на  столько-то  слогов;
слог долог, он вдвое длиннее короткого". ’очной меры времени здесь,  однако,
нет; может ведь иногда случитьсЯ, что стих более короткий,  но  произносимый
более  протЯжно,  займет  больше  времени,  чем  стих  более   длинный,   но
произнесенный быстро. ’ак и с целым стихотворением, так и со стопой,  так  и
со слогом.  Џоэтому  мне  и  кажетсЯ,  что  времЯ  есть  не  что  иное,  как
растЯжение, но чего? не знаю; может быть, самой души.  —то  же  Я,  ѓосподи,
измерЯю,  говорЯ  или  неопределенно:  "это   времЯ   длиннее   того",   или
определенно: "оно вдвое больше того". —то Я измерЯю времЯ, это Я знаю, но  Я
не могу измерить будущего, ибо его еще нет;  не  могу  измерить  настоЯщего,
потому что в нем нет длительности, не могу измерить прошлого, потому что его
уже нет. —то же Я измерЯю? ‚ремЯ, которое проходит, но еще не прошло? ’ак  Я
и говорил.

XXVII.

     34. Ѓудь настойчива,  душа  моЯ,  напрЯгай  свою  мысль  сильнее:  "Ѓог
помощник наш. Ћн создал нас, а  не  мы  себЯ".  Ћбрати  внимание  туда,  где
брезжит зарЯ  истины.  ‚от,  представь  себе:  человеческий  голос  начинает
звучать и звучит и еще звучит, но вот он умолк и  наступило  молчание:  звук
ушел, и звука уже нет. Ћн был в будущем, пока не зазвучал, и его нельзЯ было
измерить, потому что его еще не было, и сейчас нельзЯ, потому  что  его  уже
нет. Њожно было тогда, когда он звучал, ибо тогда было то,  что  могло  быть
измерено. Ќо ведь и тогда он не застывал  в  неподвижности:  ои  приходил  и
уходил. Џоэтому и можно было его  измерЯть?  ЏроходЯ,  он  тЯнулсЯ  какой-то
промежуток  времени,  которым  и  можно   его   измерить:   настоЯщее   ведь
длительности не имеет.
     …сли, следовательно, можно было измерить тогда, то вот смотри: начинает
звучать другой звук и звучит еще и сейчас непрерывно и однообразно;  измерим
его, пока он звучит. Љогда он перестанет звучать, он уйдет и измерЯть  будет
нечего. €змерим же точно и  скажем,  какова  его  длительность.  Ќо  он  еще
звучит, а измерить его можно только с того момента, когда он начал  звучать,
и до того, как перестал. Њы,  значит,  измерЯем  промежуток  между  каким-то
началом и каким-то концом. Џоэтому звук, еще не умолкший, нельзЯ измерить  и
сказать, долог он или краток, равен  другому,  вдаое  его  длиннее  или  еще
что-нибудь подобное. Љогда же он  умолкнет,  его  уже  не  будет.  Љаким  же
образом можно его измерЯть? € все же мы измерЯем времЯ - не то, которого еще
нет, и не то, которого уже нет, и не то, которое вовсе не длитсЯ, и  не  то,
которое не дошло еще до своих границ. Њы измерЯем, следовательно, не будущее
времЯ, не прошедшее; не настоЯщее, не проходЯщее -  и  все  же  мы  измерЯем
времЯ.
     35. Deus creator omnium ("ѓосподь всего создатель") - стих этот состоит
из восьми слогов, кратких и долгих, чередующихсЯ между  собой;  есть  четыре
кратких: первый, третий, пЯтый,  седьмой;  они  однократны  по  отношению  к
четырем долгим: второму,  четвертому,  шестому  и  восьмому.  Љаждый  долгий
длитсЯ вдвое  дольше  каждого  краткого:  Я  утверждаю  это,  произносЯ  их:
поскольку это Ясно воспринимаетсЯ слухом, то оно так и есть.
     ЋказываетсЯ - если доверЯть Ясности  моего  слухового  восприЯтиЯ  -  Я
вымерЯю долгий слог кратким и чувствую, что он равен двум кратким. Ќо  когда
один звучит после другого, сначала краткий, потом долгий,  как  же  удержать
мне краткий, как приложить его в качестве меры к долгому, чтобы  установить:
долгий равен двум  кратким.  „олгий  не  начнет  ведь  звучать  раньше,  чем
отзвучит краткий. Ђ долгий - разве Я измерЯю его, пока  он  звучит?  ‚едь  Я
измерЯю его только по его окончании. Ќо, окончившись, он  исчезает.  —то  же
такое Я измерЯю? ѓде тот краткий, которым Я измерЯю? ѓде тот долгий, который
Я измерЯю? Ћба прозвучали, улетели, исчезли, их  уже  нет,  а  Я  измерЯю  и
уверенно отвечаю (насколько можно доверить излщренному  слуху),  что  долгий
слог вдвое длиннее краткого, разумеетсЯ, по длительности  во  времени.  €  Я
могу это сделать только потому, что  эти  слоги  прошли  и  закончились.  џ,
следовательно, измерЯю не их самих - их уже нет, - а что-то в  моей  памЯти,
что прочно закреплено в ней.
     36.  ‚  тебе,  душа  моЯ,  измерЯю  Я  времЯ.  €збавь  менЯ  от  бурных
возражений; избавь и себЯ от бурных возражений в сумЯтице своих впечатлений.
‚ тебе, говорю Я, измерЯю Я времЯ. ‚печатление от проходЯщего мимо  остаетсЯ
в тебе, и его-то, сейчас существующее, Я измерЯю, а не то, что прошло и  его
оставило. ‚от его Я измерЯю, измерЯЯ времЯ. ‚от  где,  следовательно,  времЯ
или же времени Я не измерЯю.
     —то же? Љогда мы измерЯем молчание и  говорим:  "это  молчание  длилось
столько времени, сколько длилсЯ этот звук", разве мы мысленно  не  стремимсЯ
измерить звук будто бы раздавшийсЯ, и  таким  образом  получить  возможность
что-то сообщить о промежутках молчаниЯ  во  времени.  Њолча,  не  говорЯ  ни
слова, мы произносим в уме стихотворениЯ, отдельные стихи,  любую  речь;  мы
сообщаем об их размерах, о промежутках времени, ими занЯтых, и о соотношении
этих промежутков так, как если бы мы все это  произносили  вслух.  „опустим,
кто-то захотел издать продолжительный звук, предварительно установив  в  уме
его будущую длительность. Ћн, конечно, молчаливо определил  этот  промежуток
времени, запомнил его и тогда уже  начал  издавать  звук,  который  и  будет
звучать до положенного ему срока, вернее, он звучал и будет звучать: то, что
уже раздалось, конечно, звучало; оставшеесЯ еще прозвучит, и все  закончитсЯ
таким образом: внимание, существующее в настоЯщем,  переправлЯет  будущее  в
прошлое; уменьшаетсЯ будущее - растет прошлое; исчезает совсем будущее  -  и
все становитсЯ прошлым.

XXVIII.

     37. Љаким же образом уменьшаетсЯ или  исчезает  будущее,  которого  еще
нет? каким образом растет прошлое, которого уже нет? ’олько потому, что  это
происходит в душе, и только в ней существует три  времени.  Ћна  и  ждет,  и
внимает, и помнит: то, чего она ждет, проходит через то, чему она внимает, и
уходит туда, о чем она вспоминает. Љто станет  отрицать,  что  будущего  еще
нет? Ќо в душе есть ожидание будущего. € кто станет отрицать,  что  прошлого
уже нет? Ќо и до сих пор  есть  в  душе  памЯть  о  прошлом.  €  кто  станет
отрицать, что настоЯщее лишено длительности: оно  проходит  мгновенно.  Ќаше
внимание, однако, длительно, и оно переводит в  небытие  то,  что  поЯвитсЯ.
„лительно не будущее времЯ - его нет;  длительное  будущее,  это  длительное
ожидание будущего. „лительно не прошлое, которого  нет;  длительное  прошлое
это длительнаЯ памЯть о прошлом.
     38. џ собираюсь пропеть знакомую песню; пока Я не начал,  ожидание  мое
устремлено на нее в целом; когда Я начну, то по мере того, как это  ожидание
обрываетсЯ и уходит  в  прошлое,  туда  устремлЯетсЯ  и  памЯть  моЯ.  ‘ила,
вложеннаЯ в мое действие, рассеЯна между памЯтью о  том,  что  Я  сказал,  и
ожиданием того, что Я скажу. ‚нимание же  мое  сосредоточено  на  настоЯщем,
через которое переправлЯетсЯ будущее, чтобы  стать  прошлым.  —ем  дальше  и
дальше движетсЯ  действие,  тем  короче  становитсЯ  ожидание  Я  длительнее
воспоминание, пока, наконец, ожидание не исчезнет вовсе: действие закончено;
оно теперь все в памЯти. ’о, что происходит с целой песней, то происходит  и
с каждой ее частицей и с каждым слогом; то  же  происходит  и  с  длительным
действием, частицей которого ЯвлЯетсЯ, может быть, эта песнЯ;  то  же  и  со
всей  человеческой  жизнью,  котораЯ  складываетсЯ,  как   из   частей,   из
человеческих  действий;  то  же  со   всеми   веками,   "прожитыми   "сынами
человеческими", которые складываютсЯ, как из частей,  из  всех  человеческих
жизней.

XXIX.

     39. Ќо так как "милость ’воЯ лучше, нежели жизнь", то  вот  жизнь  моЯ:
это сплошное рассеЯние, и "десница ’воЯ подхватила  менЯ"  в  ѓосподе  моем,
‘ыне —еловеческом, посреднике между ’обой, …диным, и нами, многими, живущими
во многом и многим; "да достигну через Ќего, как достиг менЯ  Ћн".  “йдЯ  от
ветхого человека и собрав себЯ, да последую за одним. "‡абываЯ прошлое",  не
рассеиваЯсь в мыслЯх о будущем и преходЯщем, но сосредоточиваЯсь на том, что
передо мной, не рассеЯнно,  но  сосредоточенно  "пойду  к  победе  призваниЯ
свыше" и услышу "глас хвалы и  буду  созерцать  красоту  ’вою",  котораЯ  не
поЯвлЯетсЯ и не исчезает. ’еперь  же  "годы  мои  проходЯт  в  стенаниЯх"  и
утешение мое ’ы, ѓосподи; ’ы мой извечный Ћтец, Я  же  низвергсЯ  во  времЯ,
строй  которого  мне  неведом;  мысли  мои,  самаЯ  сердцевина   души   моей
раздираютсЯ в клочьЯ шумной его пестротой, доколе  не  сольюсь  Я  с  ’обой,
очищенный и расплавленный в огне любви ’воей.

XXX.

     40. ’огда Я встану и утвержусь в ’ебе, в образе моем, в истине ’воей. џ
не буду больше терпеть  от  вопросов  людей,  которые  наказаны  болезненной
жаждой: им хочетсЯ пить больше, чем они могут вместить.  Ћни  и  спрашивают:
"что делал Ѓог до сотворениЯ мира?" или: "зачем  …му  пришло  на  ум  что-то
делать, если раньше Ћн никогда  ничего  не  делал?"  „ай  им,  ѓосподи,  как
следует понЯть, что они говорЯт, дай открыть,  что  там,  где  нет  времени,
нельзЯ говорить "никогда". ‘казать о ком-нибудь: "он  никогда  не  делал"  -
значит сказать: "он не делал во времени". Џусть они  увидЯт,  что  не  может
быть времени, если нет сотворенного; и пусть  прекратЯт  пустословие.  Џусть
обратЯтсЯ к тому, что "перед ними"; пусть поймут, что раньше всЯкого времени
есть ’ы - вечный ‘оздатель всех времен, что раньше ’ебЯ не было ни  времени,
ни созданий, если даже есть и надвременные.

XXXI.

     41. ѓосподи Ѓоже мой, в каких же глубинах скрываютсЯ тайны ’вои  и  как
далеко от них отбросило менЯ следствие грехов моих.  €сцели  глаза  мои,  да
сорадуюсь  свету  ’воему.  …сли  есть  душа,  сильнаЯ  великим   знанием   и
предвиденьем, которой все прошлое и будущее знакомо так, как  мне  прекрасно
знакомаЯ всем песнЯ, то  это  душа  удивительнаЯ,  повергающаЯ  в  свЯщенный
трепет: от нее ведь не сокрыто ни то, что прошло, ни то, что еще остаетсЯ  в
веках, как не сокрыто от менЯ, когда Я пою эту песню, что и сколько  из  нее
уже спето, что и сколько остаетсЯ до конца.
     „а не придет мне в голову, что ’ы, устроитель вселенной, устроитель душ
и тел, да не придет мне в голову, что ’ы знаешь  все  будущее  в  прошлое  в
такой  же  мере.  ’ы  постигаешь  его  гораздо-гораздо  чудеснее  и  гораздо
таинственнее. “ поющего знакомую песню и слушающего ее настроение менЯетсЯ в
ожидании будущих звуков и при воспоминании о прошлых,  и  чувства  возникают
разные. Ќе так у ’ебЯ, неизменно вечного, воистину вечного  ’ворца  умов.  €
как ’ы знал "в начале  небо  и  землю",  неизменным  знанием  ’воим,  так  и
сотворил ’ы в начале небо и землю единым действием ’воим. Љто это  понимает,
пусть восхвалит ’ебЯ, и кто не понимает, пусть восхвалит ’ебЯ! Ћ!  на  каких
’ы высотах! € сердца смиренных - дом ’вой. "’ы поднимаешь поверженных", и не
падают те, кого ’ы возвысил.


     I. Љнига двенадцатаЯ


     1. ‘корбит сильно сердце мое. ѓосподи,  в  этой  скудости  жизни  моей,
когда стучатсЯ в него слова ‘вЯтого ’воего ЏисаниЯ.  ироковещательнаЯ  речь
прикрывает обычно  нищету  человеческого  ума;  искание  речистее  открытиЯ,
просьба  длительнее  ее  удовлетворениЯ,  стучащаЯ  рука  утруждена   больше
получающей. “ нас есть обещание: кто извратит его? "…сли  Ѓог  за  нас,  кто
против нас?" - "Џросите и получите, ищите и найдете, стучите и отворЯт  вам.
€бо всЯкий, кто просит, получает, ищущий находит, и стучащему отворЯт".  ќто
обещаниЯ ’вои, и кто же побоитсЯ обмана, когда обещает €стина?


II.

     2. €споведую высоте ’воей ничтожество Языка моего:  ’ы  создал  небо  и
землю - это небо, которое Я вижу, и  землю,  которую  попираю;  из  нее  эта
землЯ, которю Я ношу. ’ы это создал.
     ѓде же, однако. ѓосподи, небо небес, о которых  мы  слышали  в  псалме:
"небо небес ѓосподу; землю же дал Ћн  сынам  человеческим".  ѓде  это  небо,
которого мы не видим, перед которым все, что мы видим, - землЯ? ќтот дольный
мир в целости своей - он, впрочем, не всюду целен - получил такую красоту  в
самых последних созданиЯх своих. €, однако, перед  тем  "небом  небес"  даже
небо над нашей землей - землЯ. € эти оба больших тела действительно землЯ по
сравнению с тем, мне неведомым небом,  которое  принадлежит  ѓосподу,  а  не
"сынам человеческим".


III.

     3. ‡емлЯ эта "была невидима и неустроена"; не знаю, что это за глубокаЯ
бездна, над которой небыло света: она была лишена  всЯкого  вида,  почему  и
велел ’ы написать: "тьма  была  над  бездной".  —то  это  означает,  как  не
отсутствие света? ѓде был бы свет, если бы он был? Ћн находилсЯ бы надо всем
и все озарЯл. Ђ так как света еще небыло, то что означает присутствие  тьмы,
как не отсутствие света? Ќад бездной, следовательно,  находилась  тьма,  ибо
под ней света небыло; это, как со звуком: там, где его нет, там молчание.  Ђ
что значит "там молчание"? ’о, что там нет звуков.
     Ќе ’ы ли, ѓосподи, наставил эту душу, котораЯ ’ебе исповедуетсЯ? Ќе  ’ы
ли, ѓосподи, наставил менЯ: прежде  чем  ’ы  придал  форму  и  красоту  этой
бесформенной материи, не было ничего: ни цвета, ни очертаний,  ни  тела,  ни
духа. € все-таки это  не  было  полное  "ничто":  было  нечто  бесформенное,
лишенное всЯкого вида.


IV.

     4. Љаким же именем назвать это "ничто", чтобы о нем  получили  какое-то
представление  умы  даже  не  очень  острые?  Љаким-нибудь  обычным  словом,
конечно. Ђ что во всех частЯх вселенной найдетсЯ более  близкого  к  полному
отсутствию формы, как не землЯ и бездна? ЌаходЯсь на  самой  нижней  ступени
творениЯ, они  соответственно  и  менее  прекрасны,  чем  все  светЯщиесЯ  и
сверкающие тела вверху. Џочему  же  длЯ  обозначениЯ  бесформенной  материи,
которую ’ы создал сначала без всЯкого. вида, чтобы потом из нее создать мир,
прекрасный видом, не  взЯть  мне  столь  знакомых  людЯм  слов,  как  "землЯ
невидимаЯ и неустроеннаЯ"?


V.

     5. Љогда же мысль ищет в этой материи, что  в  ней  доступно  уму,  она
говорит себе: "ќто не нечто отвлеченное, как жизнь, как справедливость,  ибо
это  телеснаЯ  материЯ,  но  она  и  чувственно  не  воспринимаетсЯ,  ибо  в
"невидимом и неустроенном" ничего нельзЯ увидеть и  воспринЯть".  Љогда  это
говорит себе человеческаЯ мысль, то к чему сводЯтсЯ ее  попытки?  ‡нать,  не
понимаЯ, или не понимать, знаЯ?


VI.

     6. џ же, ѓосподи, - если бы исповедать ’ебе устами моими и  пером  моим
все, чему ’ы научил менЯ об этой материи! џ слышал раньше  ее  название,  не
понимаЯ его сути, и рассказывали мне о ней люди, ее тоже  не  понимавшие.  џ
мысленно представлЯл сев бесчисленном разнообразии видов  и,  следовательно,
не ее представлЯл.  „уша  моЯ  кружилась  среди  беспорЯдочно  перемешанных,
отвратительных и страшных форм, но все-таки форм. џ называл бесформенным  не
то, что было лишено всЯкой формы, но имело  такую,  от  которой,  Явись  она
воочию, отвратились бы, как от непривычной и нелепой, мои чувства, и  Я  бы,
по человеческой слабости, пришел в замешательство.
     ’о, что Я мысленно себе представлЯл, было бесформенным не по отсутствию
всЯкой формы, но по сравнению  с  формами  более  красивыми.  ‡дравый  разум
убеждал менЯ совлечь начисто всЯкий остаток  формы,  если  Я  мысленно  хочу
представить бесформенное; но Я не мог. џ  скорее  счел  бы  лишенное  всЯкой
формы просто не существующим,  чем  мысленно  представил  себе  нечто  между
формой и "ничто":  нечто  не  имеющее  формы,  но  и  не  "ничто",  -  почти
бесформенное "ничто".
     “м мой перестал тогда допрашивать  воображение,  полное  образами  тел,
имевших форму, которые оно произвольно изменЯло и разнообразило. џ  направил
внимание на самые тела, глубже оглЯдывалсЯ в их изменчивость:  исчезает  то,
чем они были, и возникает то, чем они не были. џ начал подозревать, что этот
самый переход из одной формы в другую совершаетсЯ через нечто  бесформенное,
не через совершенное "ничто", - и захотел знать, а не только подозревать.
     …сли бы мой голос и стиль исповедали ’ебе все, что ’ы  распутал  мне  в
этом вопросе, то у кого из моих читателей хватит терпениЯ все это  обдумать?
Ќе перестанет, однако, сердце мое воздавать ’ебе честь и воспевать хвалу  за
то,  о  чем  оно  не  в  силах  поведать.  €так,  изменчивое  в  силу  самой
изменчивости своей способно принимать все  формы,  через  которые,  менЯЯсь,
проходит изменчивое. —то это такое? „уша? ’ело? Ќекий  вид  души  или  тела?
…сли бы можно было о ней сказать: "ничто, которое есть нечто"  и  "есть  то,
чего нет", - Я так и сказал бы.  €  все  же  она  как-то  была,  дабы  могло
возникнуть видимое и устроенное.


VII.

     7. Ћткуда же это "как-то  была",  как  не  от  ’ебЯ,  от  Љоторого  все
существующее, поскольку оно существует? ’олько чем оно  с  ’обой  несходнее,
тем оно дальше от ’ебЯ, - и не о пространстве тут речь.
     ѓосподи,  ’ы  не  бываешь  то  одним,  то  другим,  то  по-одному,   то
по-другому: ’ы всегда то же самое, то  же  самое,  то  же  самое  -  свЯтой,
свЯтой, свЯтой, ѓосподь ‚семогущий, ’ы создал нечто  из  "ничего",  началом,
которое от ’ебЯ, Њудростью ’воей, рожденной от субстанции ’воей.  ’ы  создал
небо и землю не из ‘воей субстанции:  иначе  ’ворение  ’вое  было  бы  равно
…динородному ‘ыну ’воему,  а  через  Ќего  и  ’ебе.  Ќикоим  образом  нельзЯ
допустить, чтобы ’ебе было равно то, что не от ’ебЯ изошло.  Ђ  кроме  ’ебЯ,
Ѓоже, …динаЯ ’роица и ’роичное …динство, не было ничего, из чего ’ы  мог  бы
создать мир. ’ы и создал из "ничего" небо и землю,  нечто  великое  и  нечто
малое, ибо ’ы всемогущ и добр и потому сотворил все добрым: великое  небо  и
малую землю. Ѓыл ’ы и "ничто", из которого ’ы и создал  небо  и  землю:  два
тела, одно близкое к ’ебе, другое  близкое  к  "ничто";  одно,  над  которым
пребываешь ’ы; другое, под которым ничего нет.


VIII.

     8. "Ќебо  небес"  ’вое,  ѓосподи;  землЯ  же,  которую  ’ы  дал  "сынам
человеческим", которую можно видеть и  трогать,  была  не  такой,  какую  мы
сейчас видим и трогаем. Ћна была невидима и неустроена: это была бездна, над
которой не было света: "тьма закрывала бездну", т.е. была еще большей, чем в
бездне.  ‚  бездне  вод,  ставших  уже  видимыми,  даже  на   глубине   есть
своеобразный свет, как-то ощущаемый рыбами  и  гадами,  ползающими  по  дну;
тогда же все целиком было почти "ничто", потому что было совсем  бесформенно
и, однако, уже могло принЯть форму.
     ’ы же, ѓосподи, создал мир  из  материи  бесформенной,  которую,  почти
"ничто", создал из "ничего", чтобы из этого создать великое, чему изумлЯемсЯ
мы, сыны человеческие. ’ак изумительно это зримое  небо,  эта  твердь  между
водой и водой, которой ’ы сказал на второй день после  созданиЯ  света:  "да
будет" - и стало так. ќту твердь ’ы назвал небом, но небом длЯ этой земли  и
морЯ, которые ’ы  создал  в  третий  день,  дав  зримый  облик  бесформенной
материи, созданной до всех дней. € небо ’ы создал до всех  дней,  но  только
"небо этих небес", ибо в начале создал ’ы небо и землю.
     ‡емлЯ  же  эта,  ’обою  созданнаЯ,  была  бесформенной  материей,  была
"невидима, неустроена, и  тьма  была  над  бездной".  €з  этой  невидимой  и
неустроенной земли, из этого бесформенного, этого почти "ничто" ’ы и  создал
все то, из чего этот изменчивый мир состоит, но не стоит он, это  воплощение
самой изменчивости. Ћна и позволЯет чувствовать времЯ и вести ему счет,  ибо
времЯ создаетсЯ переменой вещей:  разнообразно  в  смене  обликов  то,  чему
материалом послужила упомЯнутаЯ "невидимаЯ землЯ".


IX.

     9. Џоэтому „ух, поучающий  слугу  ’воего,  напомнив,  что  ’ы  сотворил
вначале небо и землю, молчит о времени,  ни  слова  не  говорит  о  днЯх.  €
действительно, "небо небес", которые ’ы создал в начале, есть мир  духовный.
Ћн ни в коем случае не извечен, как ’ы, ’роица, но все  же  причастен  ’воей
вечности.  ‚  сладостном  счастье  созерцать  ’ебЯ  он  не  позволЯет   себе
изменЯтьсЯ. Ќе знаЯ падений, от самого времени сотворениЯ своего прильнувший
к  ’ебе,  он  находитсЯ  вне  круговой  смены  скользЯщего  времени.  €  это
бесформенное нечто, "землЯ невидимаЯ и неустроеннаЯ", находилось  также  вне
времени. ѓде нет никакого облика, никакого порЯдка, где ничто не приходит  и
не уходит, нет, конечно, ни дней, ни смены времен.


X.

     10. Ћ истина, свет моего сердца, пусть не говорит со мной темнота  моЯ!
џ скатилсЯ в нее, и менЯ обволокло тьмой, но и там, даже  там  Я  так  любил
’ебЯ. џ скиталсЯ и вспомнил ’ебЯ. "џ услышал за собой голос ’вой"  и  приказ
вернутьсЯ, но едва услышал его в свалке тех, кто не  знает  мира.  €  теперь
вот, в поту, задыхаЯсь, возвращаюсь  к  источнику  ’воему.  Џусть  никто  не
отгонЯет менЯ: из него буду пить, им буду жить. „а не  в  себе  найду  жизнь
свою: Я плохо жил собой, смертью был Я себе: в ’ебе оживаю. ѓовори со  мной,
наставлЯй менЯ. џ поверил книгам ’воим, но слова их - великаЯ тайна.


XI.

     11. ’ы сказал мне уже, ѓосподи, громким голосом во внутреннее ухо  мое,
что ’ы вечный, "единый, имеющий  бессмертие",  ибо  не  менЯешьсЯ  ’ы  ни  в
облике, ни в движении, и не  разной  по  времени  бывает  волЯ  ’воЯ.  ‚олЯ,
желающаЯ то одного, то другого, не может  быть  бессмертной.  ќто  Ясно  мне
"пред лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все  больше  и  больше:  да
пребуду Я в откровении этом смиренно под крылами ’воими.
     ’акже сказал ’ы мне, ѓосподи, громким голосом во  внутреннее  ухо  мое,
что все созданиЯ и все субстанции, которые не то, что ’ы, но которые все  же
существуют, созданы  ’обой;  не  от  ’ебЯ  только  то,  что  не  существует.
“клонение воли от ’ебЯ, ‘ущего, к тому, что существует ущербно, тоже  не  от
’ебЯ; такое уклонение есть проступок и грех, - но ничей грех не вредит  ’ебе
и не разрушает порЯдка в твоем –арстве, ни на небесах, ни на земле. ќто Ясно
мне "пред лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все больше и больше; да
пребуду Я в откровении этом смиренно под крылами ’воими.
     12. ’акже сказал ’ы мне, ѓосподи, громким  голосом  во  внутреннее  ухо
мое, что не извечны и те созданиЯ,  длЯ  которых  ’ы  единственнаЯ  радость.
“пиваЯсь  ’обой  в  неколебимой  чистоте,  нигде  и   никогда   не   выЯвлЯЯ
изменчивость свою, всегда в присутствии ’воем, всей  любовью  привЯзанные  к
’ебе, не ожидаЯ будущего, не переправлЯЯ  в  прошлое  воспоминаний,  они  не
подлежат сменам  перемен  и  не  разбрасываютсЯ  во  времени.  Ѓлаженны  эти
созданиЯ, причастные блаженству ’воему, блаженны потому, что вечно  обитаешь
’ы с ними и просвещаешь их. Ќе знаю, что вернее  назвать  "небом  небес  длЯ
ѓоспода", как не эту обитель ’вою, эти чистые умы,  единые  и  согласные,  в
нерушимом  мире  свЯтых  духов  созерцающие  сладость  ’вою,   без   единого
поползновениЯ уйти, - этих граждан града ’воего на небесах выше нашего неба.
     13. ’еперь да поймет душа, которую далеко  завело  ее  странствие,  что
если она жаждет ’ебЯ и если "слезы стали ей хлебом, когда ежедневно  говорЯт
ей: "где Ѓог ’вой"?; если просит она "  у  ’ебЯ  одного  и  одного  ищет"  -
поселитьсЯ "в доме ’воем на все дни жизни своей" (а что ее жизнь, как не ’ы?
Ђ что дни ’вои, как не вечность, как и "годы ’вои, которые  не  истощаютсЯ",
ибо "’ы всегда тот же") - да поймет же душа, котораЯ это может,  как  высоко
стоишь ’ы, вечный, над всеми временами, если и обитающие в жилище ’воем и не
ушедшие странствовать, хотЯ и не извечны, как ’ы, но не знают смены  времен,
находЯсь в общении с ’обой непрерывном и неразрывном.  ќто  Ясно  мне  "пред
лицом ’воим" и да проЯснЯетсЯ, прошу ’ебЯ, все больше и больше;  да  пребуду
Я, получив это откровение, смиренно под крыльЯми ’воими.
     14. Ќе знаю, какаЯ бесформеннаЯ  материЯ  возникает  при  изменениЯх  в
самом последнем и низком. €  кто  осмелитсЯ  сказать  мне,  кроме  человека,
который в пустоте сердца скитаетсЯ и кружитсЯ  среди  созданий  собственного
воображениЯ, - кто, кроме такого человека, осмелитсЯ сказать мне, что  смена
времен возможна при умалении  и  полном  исчезновении  всЯкой  формы,  когда
останетсЯ  одна  бесформеннаЯ  материЯ,  котораЯ   позволЯет   одной   форме
изменЯтьсЯ и переходить в другую?  ќто  вовсе  невозможно,  потому  что  без
разнообразиЯ в движении нет времени, а где нет никакой формы, нет и никакого
разнообразиЯ.


XII.

     15.  ЋбдумываЯ  это.  Ѓоже  мой,  поскольку  ’ы  позволЯешь,  поскольку
побуждаешь менЯ стучать и поскольку открываешь стучащему, нашел  Я,  что  ’ы
создал два мира, где нет времени, хотЯ ни один из них не  извечен,  как  ’ы:
один устроен так, что в созерцании неослабном,  в  неизменности  постоЯнной,
хотЯ  изменчивый,  но  неизменный,  наслаждаетсЯ  он   ’воей   вечностью   и
неизменЯемостью; другой был настолько бесформен, что в нем не  было  ничего,
что могло перейти из одной формы движениЯ или покоЯ в  другую,  то  есть  не
было ничего, что подчинено времени. ’ы не оставил этот мир бесформенным, ибо
сотворил раньше всЯкого днЯ "в начале небо и землю", эти два мира, о которых
Я говорил.
     "‡емлЯ же была невидима и неустроена, и тьма над  бездной".  ќти  слова
подсказывают понЯтие бесформенности и дают возможность постепенно понЯть  их
смысл людЯм, которые не могут представить себе, что и при отсутствии  всЯкой
формы что-то есть. €з этой бесформенной материи и  возникли  другое  небо  и
землЯ, видимаЯ и устроеннаЯ, и вода с ее красотой, и вообще все, упоминаемое
при дальнейшем устроении мира с указанием: дней: все это по свойствам  своим
подчинено смене времен в силу упорЯдоченных изменений в движении и форме.


XIII.

     16. ‚от что мне пока стало  понЯтно,  Ѓоже  мой,  когда  Я  сльшу,  как
говорит Џисание ’вое: "вначале Ѓот  создал  небо  и  землю,  землЯ  же  была
невидима и не устроена, и тьма была над бездной", не упоминаЯ, в какой  день
’ы это создал. ‘тало пока мне понЯтно, что здесь говоритсЯ о  "небе  небес",
"разумном небе", где разуму дано познать все сразу, а  не  частично,  не  "в
загадке", не "в зеркале", а полностью, в  откровении,  "лицом  к  лицу";  не
познать то одно, то другое, а, как сказано,  сразу  все,  вне  всЯкой  смены
времен. Ќе упомЯнуты дни потому, что землЯ. невидимаЯ и  неустроеннаЯ,  была
вне всЯкой смены времен, обуславливающей возможность то одного, то  другого:
там, где нет никакой формы, нигде нет "того" и "другого".  €меЯ  в  виду,  с
одной стороны, нечто первоначально организованное,  с  другой  -  совершенно
бесформенное: то небо, но "небо небес" и эту землю,  но  землю  невидимую  и
неустроенную. Џисание ’вое, как  стало  мне  пока  понЯтно,  и  говорит,  не
упоминаЯ дней: "в начале сотворил Ѓог небо и землю", и сразу же добавлЯет, о
какой земле говоритсЯ. “поминаЯ же, что во  второй  день  сотворена  твердь,
названнаЯ небом, оно дает понЯть, о каком небе раньше,  без  указаниЯ  дней,
шла речь.


XIV.

     17. “дивительна глубина слов ’воих! ‚от перед нами  их  поверхность,  -
она улыбаетсЯ детЯм,  но  удивительна  их  глубина.  Ѓоже  мой,  удивительна
глубина! с трепетом вглЯдываешьсЯ в нее, с трепетом почтениЯ и дрожью любви.
Ќенавижу  неистово  врагов  ЏисаниЯ.  Ћ,  если  бы  погубил  ’ы   их   мечом
обоюдоострым - да не будут они врагами его. ’ак хочу Я,  чтобы  они  погибли
длЯ себЯ, чтобы жить ’обой!
     ‚от и другие: они не нападают, они восхвалЯют книгу  ЃытиЯ  и  говорЯт:
"не в том смысле сказал слова эти „ух  Ѓожий,  написавший  это  через  слугу
своего, ЊоисеЯ, не в том смысле, как ты толкуешь, а в  другом,  как  толкуем
мы".
     ‚зЯв ’ебЯ посредником, ѓосподь всех нас, отвечаю им так:


XV.

     18. ‚ы, пожалуй, скажете,  что  ложно  сказанное  мне  €стиной  громким
голосом во внутреннее ухо: воистину  вечен  ’ворец;  субстанциЯ  …го  никоим
образом не менЯетсЯ во времени. …го волЯ слита с его субстанцией? €  поэтому
Ћн не хочет то одного, то другого;  то,  чего  Ћн  хочет,  Ћн  хочет  раз  и
навсегда, а не по-разному: сейчас это, затем то, потом хочет того,  чего  не
хотел, и не хочет того, чего хотел раньше. ЏодобнаЯ волЯ, волЯ изменчиваЯ, а
все изменчивое не вечно: "Ѓог же наш вечен".
     ‘очтете вы ложью и то,  что  сказала  мне  €стина  во  внутреннее  ухо:
ожидание того, что придет, становитсЯ созерцанием, когда оно пришло;  и  это
созерцание становитсЯ  воспоминанием,  когда  ожидаемое  прошло;  умственнаЯ
деЯтельность, столь разнообразнаЯ, изменчива, и в силу этой измедчивости  не
вечна. "Ѓог же наш вечен".
     ‘обираю эти мысли, объединЯю их и нахожу,  что  Ѓог  мой,  Ѓог  вечный,
основал мир не по какому-то возникшему внове желанию, и что в знании его нет
ничего преходЯщего.
     19. —то скажете вы, спорщики? это ложь? "Ќет", -  говорЯт  они.  Ђ  что
еще? ђазве неправда, что  всЯ  природа,  принЯвшаЯ  форму,  и  всЯ  материЯ,
способнаЯ принЯть форму, получили свое бытие только от Ќего, в  полной  мере
благостного, потому что Ћн в полной мере ‘ущий. "€ этого не  отрицаем".  —то
же еще? ‚ы отрицаете,  что  есть  некие  высокие  созданиЯ,  чистой  любовью
соединенные с Ѓогом истинным и воистину вечным? •отЯ они и не  извечны,  как
Ћн, но они не удалЯютсЯ от Ќего и не соскальзывают в пеструю смену времен, а
покоЯтсЯ в подлинном созерцании …го, единого, ибо им, кто  любит  ’ебЯ  так,
как ’ы учишь, ’ы, Ѓоже, ЯвлЯешь  ‘ебЯ,  и  с  них  этого  довольно:  они  не
уклонЯютсЯ ни от ’ебЯ, ни к себе. ќто "дом Ѓожий", не земной, не из  плотной
небесной массы, а духовный, причастный вечности  ’воей,  ибо  без  пЯтна  он
вовеки. ’ы учредил его "на веки и веки веков", "положил закон ему", и "он не
прейдет". Ћн, однако, не извечен, как ’ы, имеЯ начало: он ведь был создан.
     20. € мы не найдем времени до созданиЯ этого дома,  ибо  "раньше  всего
создана была мудрость" - не та Њудрость, конечно, котораЯ извечна ’ебе, Ћтцу
своему, Ѓоже наш, и ’ебе равна и которой все сотворено; то  Ќачало,  Љоторым
"создал ’ы небо и землю", - а мудрость сотвореннаЯ, т.е.  разумнаЯ  природа,
ставшаЯ светом от созерцаниЯ света. € она, хотЯ  и  сотвореннаЯ,  называетсЯ
мудростью, но как свет, который освещает, отличаетсЯ от  света  отраженного,
так и мудрость, котораЯ творит, отличаетсЯ от той,  котораЯ  сотворена;  как
правда оправдывающаЯ отличаетсЯ от правды, восстановленной оправданием. €  о
нас ведь сказано, что мы оправданы ’обой. ѓоворит ведь раб ’вой: "чтобы мы в
Ќем сделались праведными перед Ѓогом". €так, "раньше  всего  сотворена  была
мудрость" - сотворены духи разумные и пребывающие в чистом  граде  ’воем,  у
матери нашей, котораЯ "вверху, свободна и вечна  в  небесах".  Ќа  каких  же
небесах, как не на тех, которые восхвалЯют ’ебЯ, на небе  небес,  которое  и
есть "небо небес ѓоспода"? € раньше этой  мудрости  мы  не  найдем  времени,
потому чго она предшествовала сотворению времени,  ибо  "раньше  всего  была
сотворена". Џрежде нее, однако, был сам вечный ’ворец,  от  Љоторого  она  и
получила начало, хотЯ и не во времени,  ибо  времени  еще  не  было,  начало
собственного существованиЯ.
     21. €так, он от ’ебЯ, Ѓога нашего,  этот  мир,  совсем  иной,  чем  ’ы,
неимеющий самостоЯтельного существованиЯ. Ќе только до него не было времени,
но и в нем его нет, ибо способен он всегда взирать на ‹ицо ’вое, никогда  от
него не отвращаЯсь. Џоэтому  нет  в  нем  изменениЯ  и  перемены,  хотЯ  ему
свойственна изменчивость; котораЯ могла бы окутать  его  мраком  и  холодом,
если бы не был он свЯзан с ’обой великой любовью, которой по  милости  ’воей
сиЯет и горит, словно вечный полдень.
     Ћ, залитаЯ светом, прекраснаЯ  обитель!  "Я  возлюбил  красоту  твою  и
место, где обитает слава" ѓоспода моего, твоего  строителЯ  и  владельца.  Ћ
тебе вздыхаю в странствии моем и говорю ’ому, Љто создал  тебЯ:  да  владеет
там и мною, ибо н менЯ ведь создал Ћн. "џ блуждал, как потерЯннаЯ овца",  но
пастырь мой, зиждитель твой, надеюсь, принесет менЯ на плечах своих к тебе.
     22. Љ  вам  обращаюсь,  спорщики,  признающие,  однако,  что  и  Њоисей
благочестивый слуга Ѓожий и книги его продиктованы ‘вЯтым „ухом. —то вы  мне
скажете? ђазве это не обитель ЃожиЯ, не извечнаЯ, правда, как Ѓог, но в меру
свою "вечнаЯ на небесах", где вы напрасно ищете  самены  времен:  вы  ее  не
найдете.  Ћна  поднЯлась  над  всей  длительностью  времен",  над  всем  его
круговоротом; там всегда "благо прильнуть к  Ѓогу".  -  "„а,  она  есть",  -
говорЯт они. —то же из того, о чем  сердце  мое  "возопило  к  Ѓогу  моему",
услышав внутри "голос хвалы"  …го,  что,  утверждаете  вы,  здесь  неправда?
‘уществование бесформенной материи, совершенно неупорЯдоченной по отсутствию
всЯкой формы? Ќо при отсутствии всЯкой упорЯдоченности не могло быть и смены
времен. €, однако, это "почти ничто" (поскольку оно не было совсем  "ничто")
было, конечно, от ’ого, от Љоторого есть все, что есть, поскольку  оно  хоть
как-то есть. "€ этого", говорЯт они, "мы не отрицаем".

XVI.

     23. џ хочу кое о чем побеседовать - перед ’обою,  ѓосподи,  -  с  теми,
которые признают истиной все то, о чем в  душе  моей,  внутри,  не  умолчала
€стина ’воЯ. ’е же, кто ее отрицает, пусть себе лают, сколько хотЯт, оглушаЯ
себЯ самих. џ попытаюсь их убедить: пусть успокоЯтсЯ и проложат дорогу слову
’воему к себе. …сли же они этого не захотЯт и  оттолкнут  менЯ,  молю  ’ебЯ,
Ѓоже мой, "не будь безмолвен вдали от менЯ". ѓовори по всей истине в  сердце
моем, - только ’ы будешь так говорить, - Я выгоню  их  вон:  пусть  вздымают
пыль дыханием своим и засыпают ею глаза свои; да войду  "в  комнату  мою"  и
воспою тебе песню любви,  стенаЯ  "стенаниЯми  неизреченными"  в  странствии
моем. € вспоминаЯ €ерусалим,  вознесусь  всем  сердцем  к  тебе,  €ерусалим,
отечество мое, €ерусалим, матерь  моЯ,  и  к  ’ебе,  царЯщий  в  нем  и  его
просвещающий, отец, хранитель, супруг, к его усладам  чистым  и  крепким,  к
радости прочной, ко всем его несказанным благам,  ко  всем  вместе,  ибо  ’ы
единое истинное и высочайшее благо. „а не отвращусь  от  ’ебЯ,  пока  ’ы  не
водворишь менЯ в покое ее, покое дорогой матери, где находЯтсЯ начатки  духа
моего,  откуда  все  мое  достоверное  знание;  пока   не   соберешь   менЯ,
рассеЯнного, не преобразишь, безобразного, и не утвердишь в  вечности.  Ѓоже
мой, Њилосердие мое.
     ‘ теми же, кто не объЯвлЯет всех этих  истин  ложью,  кто  чтит  свЯтые
книги ’вои, написанные Њоисеем, человеком свЯтым, и вместе с нами ставит  их
выше всех авторитетов, которым надлежит следовать, но тем не менее кое в чем
нам возражают, Я побеседую так. ’ы же, Ѓоже наш, будь посредником между моим
исповеданием и возражениЯми их.

XVII.

     24. Ћни говорЯт: "это истина, но не ’о имел в виду  Њоисей,  когда,  по
откровению „уха, говорил "в начале Ѓог создал небо и землю". €менем неба  он
обозначил не тот духовный, умный мир, всегда созерцающий лик Ѓожий, а именем
земли не бесформенную материю". - "Ђ что?" - "’о, что мы говорим,  то  самое
разумел и этот великий муж, это и выразил в тех словах". - "—то же  именно?"
- "€менем земли и неба он хотел сначала обозначить, обобщенно и кратко, весь
этот видимый мир, чтобы затем, при упоминании  дней,  распределить,  как  бы
расчленЯЯ по частЯм, все, о чем угодно было  так  возвестить  ‘вЯтому  „уху.
‹юди, составлЯвшие тот грубый, плотский народ, с  которым  он  разговаривал,
были таковы, что, по его суждению, показать им  можно  было  только  видимые
творениЯ Ѓожии". Ћни соглашаютсЯ, однако, что невидимую и неустроенную землю
и темную бездну (последовательно показано, как из этого в те дни  создано  и
устроено все видимое и  общеизвестное)  можно,  не  впадаЯ  в  противоречиЯ,
считать именно бесформенной материей.
     25. —то же? Љто-то скажет, что название земли и  неба  длЯ  этой  самой
бесформенной и хаотической материи было сначала  подсказано  тем,  что  этот
видимый мир со всеми созданиЯми, получившими в нем вполне отчетливый  облик,
из нее сотворенный и доведенный до совершенства, обычно и называют "землей и
небом"?
     „альше? Љто-то еще скажет, что землЯ и небо - подходЯщее  название  длЯ
видимой и невидимой природы, так как оно охватывает в этих двух словах  все,
что Ѓог сотворил Њудростью, т.е. Ќачалом. ‚се, правда, сотворено не из самой
Ѓожественной субстанции, а из "ничего": творение не  имеет  самостоЯтельного
существованиЯ, как Ѓог, и ему присуща некаЯ изменчивость, пребывает ли  оно,
как вечнаЯ ЃожиЯ обитель, или менЯетсЯ, как душа и тело  у  человека.  ЋбщаЯ
длЯ всего созданного, невидимого и видимого, материЯ, еще  бесформеннаЯ,  но
способнаЯ принЯть форму, материЯ, из которой и будут созданы землЯ  и  небо,
т.е. невидимые и видимые созданиЯ, уже принЯвшие форму, и обозначаетсЯ этими
названиЯми: "землЯ невидимаЯ и неустроеннаЯ и тьма над бездной". ’ут  только
та разница: под "землей невидимой и неустроенной" следует  понимать  материю
телесную, еще не оформленную, а под "тьмой над бездной" -  духовную  материю
до того, как был положен предел ее  чрезмерной  расплывчатости  и  она  была
озарена мудростью.
     26. Њожно еще,  пожалуй,  при  желании  сказать,  что  "землЯ  и  небо"
обозначают невидимую и видимую природы  еще  до  получениЯ  ими  совершенной
формы. Љогда читаем: "в начале Ѓог создал небо и землю",  те  этими  словами
называетсЯ еще бесформенный набросок мира, материЯ, способнаЯ принЯть  форму
и послужить материалом длЯ творениЯ: мир уже  был  в  ней,  но  в  состоЯнии
хаотическом, без различиЯ в качествах и формах: упорЯдоченный и стройный, он
и называетсЯ небом и землей: первое - мир духовный, втораЯ - телесный.

XVIII.

     27. ‚ыслушав все это и обдумав, Я не хочу "спорить  о  словах;  это  не
приносит никакой пользы, а  только  расстраивает  слушающих".  „лЯ  увещаниЯ
существует "добрый закон, если кто законно им  пользуетсЯ":  "цель  увещаниЯ
есть любовь от чистого сердца и доброй совести  и  нелицемерной  веры".  Ќаш
“читель знал, к каким двум заповедЯм возвести весь закон  и  пророков.  џ  с
жаром исповедую их. Ѓоже мой,  свет  очей  моих  в  темноте.  —ем  же  тогда
помешает мне  то,  что  эти  слова  можно  понимать  по-разному?  €стина  их
несомненна. —ем, говорю Я, помешает мне, если Я иначе пойму  писавшего,  чем
поймет другой? ‚се мы, читающие, конечно силимсЯ  усвоить  и  уследить,  что
хотел  сказать  тот,  кого  мы  читаем.  ‚ерЯ  в  его  правдивость,  мы   не
осмеливаемсЯ думать, что он говорил заведомую ложь. € если каждый  стараетсЯ
понЯть в ‘вЯщенном Џисании мысли самого писавшего, то что плохого,  если  он
увидит в них то, что ’ы, ‘вет  всех  правдивых  умов,  показываешь  ему  как
истину? Џусть даже тот, кого он читает, имел в виду иное. € он ведь понимал,
в чем истина, хотЯ и понимал по-другому.

XIX.

     28. €стинно, ѓосподи, что ’ы создал небо и землю. €стинно,  что  Ќачало
есть Њудрость ’воЯ, которой "’ы сотворил все". €стинно  также,  что  в  этом
видимом мире есть две больших части: небо и землЯ; этим кратким обозначением
охватываютсЯ  все  созданные  существа.  €стинно,   что   все   изменЯющеесЯ
подсказывает нам мысль о  чем-то  бесформенном,  что  может  принЯть  форму,
изменЯтьсЯ  и  становитьсЯ  разным.  €стинно,  что  не  подвластно   времени
настолько слившеесЯ с неизменЯемой формой, что и будучи  изменчиво,  оно  не
изменЯетсЯ. €стинно, что длЯ бесформенного, которое почти "ничто", не  может
быть смены времен. €стинно,  что  вещество,  из  которого  какой-то  предмет
делаетсЯ, может в переносном смысле получить название по предмету,  из  него
сделанному; поэтому и можно было назвать "небом в землей" любую бесформенную
материю, из которой созданы небо и землЯ. €стинно, что из  всего  принЯвшего
форму ближе всего к бесформенному землЯ и бездна.  €стинно,  что  не  только
сотворенное и приобретшее форму, но все, что могло быть  сотворено  и  могло
принЯть форму, создал ’ы, "от Љоторого все". €стинно,  что  все,  получившее
форму из бесформенного, было сначала бесформенным, а затем приобрело форму.

XX.

     29. €з всех истин, в которых не сомневаютсЯ те, чьему внутреннему глазу
’ы дал это видеть и кто непоколебимо верит, что Њоисей, слуга ’вой,  говорил
"в духе истины", - из всех этих истин один выбирает себе слова "в начале Ѓог
создал небо и землю" и толкует их так: "‘ловом ‘воим, извечным, как Ћн  ‘ам,
Ѓог создал мир умопостигаемый и мир чувственный, т.е. духовный и  телесный".
„ругой, говорЯ "в начале Ѓог создал  небо  и  землю",  понимает  это  иначе:
"‘ловом ‘воим, извечным,  как  и  Ћн  ‘ам,  Ѓог  создал  всю  громаду  этого
телесного мира со всем, что мы на нем видим  и  знаем";  третий,  говорЯ  "в
начале Ѓог создал небо и землю", понимает  это  еще  иначе:  "словом  ‘воим,
извечным, как и Ћн ‘ам, Ѓог создал бесформенную материю длЯ мира духовного и
телесного". —етвертый, говорЯ "в начале Ѓог создал небо и  землю",  понимает
еще иначе: "словом ‘воим, извечным, как и Ћн ‘ам,  Ѓог  создал  бесформенную
материю длЯ мира телесного, где еще в смешении находились и  небо  и  землЯ,
которые теперь, как мы видим, получили в громаде этого  мира  свое  место  и
свою форму". ЏЯтый, говорЯ "в начале Ѓог создал небо и землю", понимает  это
так:  "в  самом  начале  ‘воего  дела  Ѓог  создал   бесформенную   материю,
содержавшую небо и землю в смешении; получив форму они выдвинулись из нее  и
поЯвились со всем, что на них".

XXI.

     30. ’о же самое относитсЯ и к пониманию следующих слов: "землЯ же  была
невидима и неустроена, и тьма была над бездной". €з всех  верных  толкований
один  выбирает  себе  такое:  "то  телесное,  что  создал  Ѓог,   было   еще
бесформенной материей длЯ существ телесных, беспорЯдочной и не  освещенной".
„ругой: "землЯ же была невидима и неустроена, и тьма была над бездной" - это
значит: все, что называетсЯ небом и землей, было еще бесформенной  и  темной
материей, из которой и созданы наше небо и наша землЯ со всем,  что  на  них
познаетсЯ телесными чувствами". ’ретий: "землЯ была невидима и неустроена, и
тьма была над бездной", это значит: все, что было названо  небом  и  землей,
было еще бесформенной и темной материей, из которой возникли  умопостигаемое
небо - в другом месте оно называетсЯ "небом  небес"  -  и  землЯ,  т.е.  все
телесное, включаЯ сюда и это наше земное небо; иначе говорЯ, имеетсЯ в  виду
материЯ, из которой возник весь видимый и  невидимый  мир.  …ще  толкование:
"землЯ была невидима и неустроена, и тьма была  над  ней".  Џисание  назвало
именем неба и земли вовсе не эту бесформенную материю; "землей  невидимой  и
неустроенной  и  темной  бездной"   именует   оно   то   бесформенное,   уже
существовавшее, из чего, как сказано в Џисании раньше,  бог  создал  небо  и
землю, т. е. миры духовный и телесный. …сть и другое толкование: "землЯ была
невидима и неустроена, и тьма была над  бездной",  т.е.  нечто  бесформенное
было уже материей, из которой Ѓог, как сказано раньше в Џисании, создал небо
и землю, т.е. всю телесную мировую массу, разделенную на две огромные части,
верхнюю и нижнюю, со всем, что на них создано, известно и привычно.

XXII.

     31. Ќа два последних мнениЯ кто-нибудь попыталсЯ бы, пожалуй, возразить
так: "если вы не желаете называть эту бесформенную материю "небом и землей",
то, значит, было нечто, чего Ѓог не создал, чтобы из этого  создать  небо  и
землю. Џисание ведь не рассказывает о создании Ѓогом  этой  материи,  но  мы
можем думать, что когда сказано, было: "в начале Ѓог, роздал небо и  землю",
то словами "небо и землЯ"  или  одним  словом  "землЯ"  именно  она  и  была
обозначена, и хотЯ в словах следующих "землЯ  была  невидима  и  неустроена"
Џисанию и было угодно назвать так бесформенную материю,  но  под  ней  можно
понимать только ту, которую создал Ѓог; о ней и написано выше: "создал  небо
и землю". ‡ащитники тех двух мнений, которые Я привел последними,  или  либо
одного, либо другого, услышав это, ответЯт так: "мы  не  отрицаем,  что  эта
бесформеннаЯ материЯ создана Ѓогом, Ѓогом, от Љоторого "все  очень  хорошо",
но скажем, что значительно лучше созданное в определенной форме, и  признаем
менее хорошим, хотЯ и хорошим, то, в чем только заложена способность принЯть
определенную форму. Џисание не упомЯнуло, что Ѓог  создал  эту  бесформенную
материю, как не упомЯнуло и многого другого, например, херувимов,  серафимов
и  всех  тех,  кого  раздельно  называет  апостол:  "престолы,   господства,
начальства, власти": они все, несомненно, созданы Ѓогом. …сли слова  "создал
небо и землю" охватывают  все  созданное,  то  что  сказать  о  водах,  "над
которыми носилсЯ „ух Ѓожий"? …сли же под словом "землЯ" разумеютсЯ  и  воды,
то как принЯть название "землЯ" длЯ бесформенной материи,  когда  мы  видим,
как прекрасны воды? Ђ если это принЯть, то  почему  написано,  что  из  этой
самой бесформенной материи создана твердь и  названа  небом,  но  ничего  не
написано о создании вод? Ћни ведь не бесформенны и не скрыты  от  взора;  мы
видим, как прекрасны они в своем течении. …сли же получили они эту  красоту,
когда Ѓог сказал: "да  соберетсЯ  вода,  котораЯ  под  твердью",  и  в  этом
собирании они и обрели форму, то  что  ответить  о  водах,  находЯщихсЯ  над
твердью? бесформенные, они не заслужили бы столь почетного места,  но  какое
слово дало им форму, об этом не написано.
     Џоэтому, если Ѓытие и молчит о некоторых творениЯх Ѓожиих  (а  то,  что
они сотворены Ѓогом, не станет оспаривать ни праваЯ вера, ни твердый разум),
то ни одно здравое учение не осмелитсЯ сказать, что эти  воды  извечны,  как
Ѓог, на том основании, что они упомЯнуты в книге  ЃытиЯ,  но  мы  не  найдем
указаниЯ, когда они сотворены. Џочему же эту бесформенную  материю,  которую
Џисание называет "землей невидимой и неустроенной  и  мрачной  бездной",  не
считать нам, как тому учит истина, созданной Ѓогом из "ничего", и поэтому не
извечной, как Ћн, хотЯ в этом рассказе и пропущено сообщение  о  времени  ее
сотворениЯ?"

XXII.

     32. ‚ыслушав эти возражениЯ и вдумавшись в них, насколько хватает  моих
слабых сил (в этой слабости Я  исповедуюсь  ’ебе,  ѓосподи,  хотЯ  ’ы  ее  и
знаешь), Я вижу следующее: так как  некоторые  вести  сообщаютсЯ  правдивыми
вестниками с помощью символов, то тут могут возникнуть разногласиЯ  двоЯкого
характера:  во-первых,  относительно  истины  рассказа;  во-вторых,   бывает
разногласие о том, что хотел сообщить сам вестник. Ћдно - доискиватьсЯ,  что
истинно в рассказе о сотворении мира, и другое - какого пониманиЯ этих слову
слушателей и читателей хотел Њоисей, этот замечательный слуга веры ’воей.
     —то касаетсЯ сомнений первого рода, то прочь от менЯ все, кто принимает
ложь за истинное знание. —то касаетсЯ сомнений второго  рода,  то  прочь  от
менЯ все, кто думает, что Њоисей говорил ложь. џ хочу быть в ’ебе,  ѓосподи,
вместе с теми, кто питаетсЯ истиной ’воей в полноте любви, и вместе  с  ними
радоватьсЯ в ’ебе. „а приступим вместе к словам книги ’воей и будем искать в
них намерение ’вое через намерение слуги ’воего, перу  которого  поручил  ’ы
сообщить эти слова.

XXIV.

     33. Ќо кто же из нас обнаружит  именно  это  намерение  среди  стольких
истин, допускающих, однако, разное толкование? Љто с такой  же  уверенностью
скажет: "‚от что думал Њоисей, и он хочет, чтобы в  таком  смысле  и  понЯли
этот рассказ...", с какой уверенностью говорит, "рассказ этот  правдив,  все
равно, так ли думал Њоисей или иначе?"
     ‚от, ѓосподи, "Я раб ’вой"; Я принес ’ебе в жертву эту исповедь  мою  и
прошу по милосердию ’воему "исполнить обеты мои";  могу  ли  Я  с  такой  же
уверенностью, как говорю, что словом ‘воим, не знающим изменениЯ, создал  ты
все, видимое и невидимое, сказать, что ничего иного не имел в  виду  Њоисей,
когда писал: "в начале Ѓог создал небо и землю"?  €  если  Я  вижу  в  свете
истины ’воей верность этого, то так ли вижу Я и в его уме мысли, с  которыми
он это писал?
     Ћн мог, сказав "в начале",  думать:  "в  самом  начале  творениЯ";  мог
хотеть, чтобы "землЯ и небо" были понЯты в этом  месте  не  как  природа,  и
духовнаЯ и телеснаЯ, уже получившаЯ форму и  завершение,  а  как  некое  еще
бесформенное начало той и другой. џ вижу, что оба эти толкованиЯ могут  быть
верными, но что именно имел в виду Њоисей, когда писал эти слова, Я не  вижу
с той же Ясностью. „лЯ менЯ несомненно одно: такое ли толкование  или  какое
другое, мною не усмотренное, представлЯлось  уму  этого  великого  человека,
когда он произносил эти слова, но он видел истину и возвестил ее  подобающим
образом.

XXV.

     34. Џусть же никто не надоедает мне, говорЯ: "Њоисей думал не так,  как
ты говоришь; он думал так, как Я говорю". …сли бы мне  сказали:  "откуда  ты
знаешь, что Њоисей думал именно так, как ты толкуешь его слова?",  то  Я  бы
обЯзан был спокойно это выслушать; Я бы ответил, может  быть,  так  же,  как
ответил выше, и даже несколько пространнее, если  бы  собеседник  сдалсЯ  не
сразу. Ќо когда мне говорЯт: "он думал не так, как  ты  говоришь,  а  как  Я
говорю", признаваЯ при этом, что и мои слова правильны  -  о  †изнь  бедных,
Ѓоже мой, в чьем лоне нет противоречий, пролей дождем в мое сердце кротость,
чтобы терпеливо переносить мне таких людей.  Ћни  говорЯт  со  мной  так  не
потому, что вдохновлены свыше и  увидели  в  сердце  слуги  ’воего  то,  что
говорЯт, а потому, что они гордецы; они не знают  мысли  ЊоисеЯ,  они  любЯт
свою собственную и не  потому,  что  она  истинна,  а  потому,  что  она  их
собственнаЯ. €наче они бы в равной степени любили и чужую,  истинную  мысль,
как Я люблю слова их, когда они говорЯт истину, - люблю не потому,  что  это
их слова, а потому, что это истина, а раз это  истина,  то  она  уже  не  их
собственность. …сли бы они любили слова свои, потому что в них истина, слова
эти стали бы достоЯнием их и моим, ибо истиной сообща владеют все, кто любит
истину.
     €х же утверждение, что Њоисей думал не так, как Я  говорю,  а  как  они
говорЯт, Я отвергаю, оно мне противно, даже если это и так: эта смелость  не
от знаниЯ, а от дерзости; его породило не видение, а спесь. Џотому, ѓосподи,
и надлежит трепетать пред судом ’воим: истина ’воЯ принадлежит  не  мне  или
еще кому-то, а всем вам, кого ’ы призываешь к открытому  общению  в  ней.  €
грозно предупреждение ’вое: не  держать  ее,  как  собственность,  чтобы  не
лишитьсЯ ее. ‚сЯкий требующий только себе то,  что  ’обою  предложено  всем,
желающий сделать своим то, что принадлежит всем, бывает  отогнан  от  общего
достоЯниЯ к своему, т.е. от истины ко лжи, ибо кто  "говорит  ложь,  говорит
свое".
     35. ЏрислушайсЯ, самый добрый ‘удьЯ, Ѓоже,  сама  €стина,  прислушайсЯ,
что Я скажу этому спорщику, прислушайсЯ; Я говорю ведь пред  ’обой  и  перед
братьЯми моими, которые "законно пользуютсЯ законом", завершаЯ его в  любви.
ЏрислушайсЯ и посмотри, угодно ли ’ебе, что Я ему скажу.
     џ обращу к нему слово братское и мирное: "если мы оба  видим,  что  то,
что ты говоришь, истина, и оба видим, что то, что Я говорю - истина, то где,
скажи, пожалуйста, мы ее видим? ђазумеетсЯ, ни Я в тебе, ни ты  во  мне,  но
оба в той неизменной €стине, котораЯ выше нашего разума. …сли мы  не  спорим
об этом свете, исходЯщем от ѓоспода Ѓога нашего, зачем спорить нам о  мыслЯх
ближнего, если мы не можем видеть их так, как видим неизменную истину.  …сли
бы сам Њоисей ЯвилсЯ нам и сказал: "вот что Я думал", то ведь мы не  увидели
бы его мысли, а поверили бы ему. Џоэтому "не сверх того, что написано, и  не
надо одному превозноситьсЯ перед другим". ‚озлюбим "ѓоспода Ѓога нашего всем
сердцем, всей душой и всем разумением нашим и ближнего  нашего,  как  самого
себЯ". ђади этих двух заповедей любви Њоисей передумал все передуманное им в
этих книгах.  …сли  мы  ему  не  поверим,  то  мы  сделаем  лжецом  ѓоспода,
предположив у раба …го намерениЯ  иные,  чем  те,  в  которых  наставил  его
ѓосподь. Џосмотри же, как глупо при таком обилии бесспорно истинных  мыслей,
которые можно извлечь из этих писаний, безрассудно  утверждать,  что  именно
было главной мыслью ЊоисеЯ, и опасными спорами оскорблЯть самое  любовь,  во
имЯ которой все сказано тем, чьи слова мы пытаемсЯ объЯснить!

XXVI.

     36. € однако, Ѓоже мой, ’ы, который поднимаешь менЯ; смиренного,  даешь
отдых труждающемусЯ, ’ы, Љоторый слушаешь исповедь мою  и  отпускаешь  грехи
мои, ’ы велишь ведь мне любить ближнего, как самого себЯ. Џоэтому Я не  могу
поверить, чтобы Њоисей, вернейший слуга ’вой, получил от ’ебЯ  дар  меньший,
чем просил бы и хотел получить Я, если бы родилсЯ в его времЯ, и ’ы поставил
бы менЯ на это же место: в служении сердцем и словом дать людЯм  эти  книги,
на пользу всем народам, на столько веков, на преодоление в целом  мире  всех
лживых и гордых учений высотой своего авторитета. џ хотел бы, будь  Я  тогда
Њоисеем - все мы "из того же вещества", и "что такое  человек,  если  ’ы  не
вспомнишь его" - будь Я тогда тем же, что он, и поручи ’ы мне написать книгу
ЃытиЯ, Я хотел бы получить от ’ебЯ такую силу слова  и  такое  умение  ткать
речи, чтобы и те, кто еще не в силах понЯть, каким образом  творит  Ѓог,  не
могли бы отвергнуть слов моих,  ссылаЯсь  на  то,  что  они  превосходЯт  их
разумение; те же, кто это уже могут, находили  бы  в  кратких  словах  слуги
’воего любую верную мысль, до которой они дошли собственным размышлением.  Ђ
если бы кто увидел в свете истины и другую мысль, то  и  ее  можно  было  бы
усмотреть в этих словах.

XXVII.

     37.  Љак  источник  обильнее  водой  в  маленькой  котловинке  своей  и
множеством ручьев орошает пространство более  широкое,  чем  любой  из  этих
ручьев, который, выйдЯ из этого источника, проходит по многим местам, так  и
рассказ возвещающего слова ’вои, который послужит многим  говорунам,  струит
узенькой струйкой потоки чистой истины,  откуда  каждый  в  меру  своих  сил
извлекает один одну истину, другой другую, чтобы затем влачить ее ло  долгим
словесным извивам.
     Ћдни, читаЯ или  слушаЯ  эти  слова,  представлЯют  себе  Ѓога  как  бы
человеком или хотЯ бы неким громадным телом, которое наделено неограниченной
силой; по неожиданному и внезапному решению Ћн создал вне себЯ,  как  бы  на
расстоЯнии, небо и землю, два больпщх тела, одно вверху, другое  внизу,  где
все и находитсЯ. Љогда они слышат: "Ѓог сказал: да будет это, и стало  так",
то они думают о словах, имевших начало и конец, прозвучавших  во  времени  и
умолкнувших; они умолкли, и возникло все,  чему  повелено  было  возникнуть.
’аковы и другие, подобные же мнениЯ, подсказанные привычкой к телесному.
     ‘овсем еще маленькие дети, они в своей слабости успокаиваютсЯ  на  этих
самых простых понЯтиЯх, как на материнской груди, у них,  однако,  построено
здание здравой веры: они твердо стоЯт на том, что Ѓог создал всю природу, во
всем  ее  удивительном  разнообразии,  которое   воспринимают   они   своими
чувствами. …сли же кто из  них,  исполнившись  презрениЯ  к  этим  будто  бы
дешевым мыслЯм, высунетсЯ в своей глупой гордости из уютной  колыбели,  увы!
несчастный падает, и, ѓосподи Ѓоже,  сжальсЯ!  не  дай  прохожим  растоптать
неоперившегосЯ птенца, пошли ангела ’воего, чтобы он положил его  обратно  в
гнездо: пусть живет там, пока не научитсЯ летать!

XXVIII.

     38. „ругие, длЯ которых эти слова уже не гнездо, а тенистый сад,  видЯт
скрытые в нем плоды и, радостно летаЯ, щебечут, ищут их и клюют.  —итаЯ  или
слушаЯ слова эти,  они  видЯт,  что  в  недвижимом  и  вечном  бытии  Ѓожием
преодолены прошедшее и будущее, но что нет ни  одного  временного  существа,
’обою не созданного; что волЯ ’воЯ, т.е. ’ы, не знает перемены, и ’ы  создал
все по внезапно возникшему, новому желанию. ’ы не  создал  из  себЯ  подобие
‘вое, как образец длЯ всего, но создал из "ничего" бесформенную  материю,  с
’обой несходную, котораЯ, однако, может приобрести форму, уподоблЯЯсь ’ебе и
возвращаЯсь к ’ебе, …диному, насколько это возможно в меру тех способностей,
которые определены каждому в рЯду однородных созданий. € все "очень  хорошо"
- и то, что пребывает вокруг ’ебЯ, и то, что, постепенно удалЯЯсь  от  ’ебЯ,
становитсЯ во времени и пространстве участником  в  прекрасном  разнообразии
мира. Ћни видЯт это и радуютсЯ в свете истины  ’воей,  насколько  это  в  их
силах.
     39. Љто-нибудь из них остановит свое внимание на словах: "в начале  Ѓог
сотворил" и сочтет "началом" мудрость, "потому что она  сама  говорит  нам".
„ругой тоже остановит свое внимание на этих же словах и поймет "начало"  как
начальное возникновение сотворенного; как "во-первых создал".
     ‘реди тех, кто понимает "начало" как  мудрость,  которой  "’ы  сотворил
небо и землю", один сочтет, что "небо и землЯ" означают материю, из  которой
можно было создать небо и землю и котораЯ получила одно имЯ с ними; другой -
что это уже созданиЯ, получившие разную форму;  третий  -  что  под  "небом"
разумеетсЯ материЯ, имевшаЯ форму и духовнаЯ, а под "землей" -  бесформеннаЯ
масса телесной материи. ’е, кто думает, что  "небо  и  землЯ"  означают  еще
бесформенную материю, из которой потом образуютсЯ небо и землЯ,  и  об  этом
думают неодинаково: по мнению одного, она послужила  длЯ  созданиЯ  существ,
разумных и чувствующих;  по  мнению  другого  -  только  длЯ  этой  телесной
чувствующей массы, содержащей в своем огромном лоне видимые,  воспринимаемые
существа. ђазно думают и те, кто верит, что "небом и землей" назван мир, уже
вполне устроенный и упорЯдоченный:  они  разумеют  и  видимый  и  невидимый,
другие - только видимый: светлое небо и темную землю со всем, что на них.

XXIX.

     40. ’от же, кто "в начале сотворил" понимает только в смысле "во-первых
сотворил", никак не сможет правильно понЯть, что такое "небо и землЯ",  если
только он не понимает под этими словами материю длЯ неба и земли,  т.е.  длЯ
всего разумного и телесного мира. …сли же он считает эти слова  обозначением
мира, уже принЯвшего форму, то правильно было бы  его  спросить,  "если  Ѓог
сделал это во-первых, что он делал во-вторых?".  Ђ  так  как  вселеннаЯ  уже
сотворена, он не найдетсЯ, что  ответить,  и  услышит  неприЯтный  длЯ  себЯ
вопрос: "а каким же образом во-первых, если ничего нет во-вторых?"
     …сли же он скажет, что во-первых  создана  была  материЯ  бесформеннаЯ,
котораЯ уже  потом  принЯла  форму,  то  это  ответ  толковый,  если  только
говорЯщий в состоЯнии разобратьсЯ, чему принадлежит первенство по  вечности,
по времени, по выбору, по происхождению. Џо  вечности:  Ѓог,  например,  над
всем; по времени: цветок, например, раньше плода; по выбору: плод, например,
лучше цветка; по происхождению: звук раньше пениЯ.
     €з упомЯнутых мною четырех видов первенства очень трудно понЯть  первый
и последний; два средних очень легко. ђедко и очень трудно даетсЯ видение  и
созерцание  ’воей  вечности,  ѓосподи,   творЯщей   в   неизменности   своей
изменЯющеесЯ и поэтому  имеющей  первенство.  Љто  обладает  умом  настолько
острым, чтобы без большого труда понЯть, каким образом звук первенствует над
пением? Џение есть ведь оформленный звук;  существовать  без  формы  что-то,
конечно, может, но как может принЯть форму то, чего нет? Њатерии принадлежит
первенство только относительно того, что из нее возникло; она первенствующаЯ
не потому, что она "делает"; она ведь сама "сделана", и не имеет  первенства
во времени. € мы не начинаем во  времени  бесформенных  звуков,  которые  не
ЯвлЯютсЯ пением, и которые мы потом уже приспособлЯем к песенной  форме  или
отделываем, как дерево длЯ сундука или серебро длЯ  посуды.  ’акой  материал
даже по времени раньше вещей, из него сделанных. Ќо ведь с  пением  не  так.
Љогда поют и мы слышим звук, то он не звучит сначала  бесформенно,  а  затем
уже в пении получает форму. € как бы он ни прозвучал,  но  он  исчез,  и  ты
ничего тут не найдешь, что можно было бы вернуть  и  превратить  в  стройное
пение. Џение все в звуках: звуки - это его материЯ, которой  придают  форму,
чтобы она стала пением. Џоэтому, как Я и говорил, звук, т.е. материЯ,  имеет
первенство  над  пением,  звуком  уже  оформленным,  но  первенство  не   по
способности "делать". ‡вук не создает пениЯ; издаваемый телесным органом, он
подчинЯетсЯ душе певца, дабы стать  песней.  Ќет  у  него  первенства  и  во
времени: звук и пение одновременны. Ќет и по выбору: звук  не  лучше  пениЯ,
поскольку  пение  есть  не  только  звук,  но  еще  и,  красивый  звук.   Ћн
первенствующий происхождением:  не  пение  приобретает  форму,  чтобы  стать
звуком, но звук приобретает форму, чтобы стать пением.
     €з этого примера пусть,  кто  может,  поймет,  что  материЯ,  созданнаЯ
"во-первых" и названнаЯ небом и землей, потому  что  небо  и  землЯ  из  нее
созданы, создана "во-первых" не по времени,  потому  что  времЯ  поЯвлЯетсЯ,
когда все уже облечено в форму, а материЯ эта была бесформенной, и видишь ее
уже во времени и вместе с ним. € о ней ничего нельзЯ  сказать,  кроме  разве
того, что у нее  есть  как  бы  первенство  относительно  времени,  хотЯ  ей
уделЯетсЯ  место  низшее,  потому  что,   конечно,   имеющее   форму   лучше
бесформенного. ‚ечность ’ворца ей предшествует, дабы  из  "ничего"  возникло
то, из чего могло что-то возникнуть.

XXX.

     41. ‘реди такого разнообразиЯ правильных мыслей, да установит  согласие
сама €стина, и да сжалитсЯ над нами ѓосподь наш: будем "законно пользоватьсЯ
законом", имеЯ в виду его цель: чистую любовь.  €  поэтому  если  кто-нибудь
спросит менЯ, что тут думал Њоисей, великий слуга ’вой, то исповедь  моЯ  не
будет исповедью, если Я не скажу: "Я не знаю". ‡наю только,  что  мысли  его
верны, за исключением касающихсЯ плоти, о которых Я  сказал,  что  думал.  €
детей, в вере подающих добрые  надежды,  не  устрашают  слова  книги  ’воей,
высокие в своем смирении, обильные в своей краткости.
     „а полюбим же друг друга все, кто в этих словах видит истину и признает
это, и да полюбим также и ’ебЯ, Ѓога нашего, €сточник  €стины,  если  жаждем
именно ее, а не суетного и пустого. ‘лугу же ’воего, написавшего эти  книги,
исполненного „ухом ’воим, почтим и поверим, что когда он писал,  то  обратил
особенное внимание, по откровению  ’воему,  на  то,  что  вполне  истинно  и
особенно полезно.

XXXI.

     42. Џоэтому, когда один скажет: "он думал, как Я", а другой: "нет,  как
раз как Я", то, полагаю, благочестивее скажу Я: "а почему  не  так,  как  вы
оба, если оба вы говорите правильно". € если кто  увидит  в  этих  словах  и
третий смысл и четвертый и еще  какой-то,  только  бы  истинный,  почему  не
поверить, что все их имел в виду Њоисей, которому …диный Ѓог  дал  составить
свЯщенные книги так, чтобы множество людей увидело в  них  истину  в  разном
облике?
     —то касаетсЯ менЯ, то Я смело провозглашаю из глубины сердца: если бы Я
писал книгу высшей непреложности, Я предпочел  бы  написать  ее  так,  чтобы
каждый нашел в моих словах отзвук той истины, котораЯ  ему  доступна;  Я  не
вложил  бы  в  них  единой,  отчетливой  мысли,  исключающей   все   другие,
ошибочность которых менЯ не могла бы смутить. џ  не  хочу,  Ѓоже  мой,  быть
настолько опрометчивым, чтобы не верить, что этот великий муж не заслужил  у
’ебЯ такого дара. Ћн думал, когда писал эти  слова,  о  том,  что  истинного
можем мы найти в них, и о том, чего не можем или еще не можем и что, однако,
в них найти можно.

XXXII.

     43. €, наконец, ѓосподи, ’ы Ѓог, а не плоть и кровь, и если человек  не
видит всего, то ужели от благого „уха ’воего, Љоторый "приведет менЯ в землю
праведную", могло укрытьсЯ то, что ’ы ‘ам откроешь  в  этих  словах  будущим
читателЯм, если даже и тот, через кого они сказаны, из многих верных  мыслей
имел в виду лишь одну. …сли это так, то эта мысль его будет, конечно,  более
возвышенной; нам же, ѓосподи, ’ы покажешь или  ее,  или  какую  ’ебе  угодно
другую истинную - но откроешь ли ’ы открытое самому слуге ’воему или другое,
вложенное в те же самые слова, только питай нас, чтобы мы не стали игралищем
заблуждениЯ.
     ‚от, ѓосподи Ѓоже мой, как много написали мы о нескольких  словах,  как
много! ‘колько сил  нам,  сколько  времени  понадобилось  бы,  если  бы  так
занЯтьсЯ всеми книгами ’воими.  Џозволь  же  мне  короче  исповедатьсЯ  ’ебе
относительно их и  выбрать  одно  правильное  толкование,  которое  внушишь,
вернее и добрее, хотЯ многое могло бы мне прийти в голову  там,  где  многое
может прийти. ‚ерую и исповедую, что если Я передам мысли слуги ’воего,  это
будет правильно и хорошо, - и Я должен пытатьсЯ так и  сделать.  …сли  же  Я
этого не достигну, да скажу все-таки то, что ’воЯ истина хотела мне  сказать
словами ЊоисеЯ, в которых она сказала ему то, что хотела.


     I. Љнига тринадцатаЯ


     1. ‡ову ’ебЯ, Ѓоже мой, "милосердие мое"; ’ы создал  менЯ  и  забывшего
’ебЯ не забыл. ‡ову ’ебЯ в душу мою, которую ’ы готовишь  принЯть  ’ебЯ:  ’ы
внушил ей желать этого. ’еперь не покинь ‡овущего; ’ы ведь  предупредил  мой
зов: упорно, все чаще и по-разному говорил ’ы со мной: да услышу ’ебЯ издали
и обращусь и позову ’ебЯ, зовущего менЯ.
     ’ы, ѓосподи, уничтожил все злые дела мои, чтобы не воздавать  по  делам
рук моих, потрудившихсЯ над отпадением моим, и предупредил все  добрые  дела
мои, чтобы воздать рукам ’воим, создавшим менЯ: ’ы ведь был, когда менЯ и не
было и не стоил Я того, чтобы ’ы даровал мне жизнь. €  вот  Я  существую  по
благости ’воей, существовавшей прежде, чем ’ы создал и менЯ и то, из чего ’ы
создал менЯ. ’ы ведь не нуждалсЯ во мне, и Я не такаЯ величина,  чтобы  быть
’ебе в помощь, ѓосподь мой  и  Ѓог  мой.  ЊоЯ  служба  не  избавит  ’ебЯ  от
усталости:  ’ы  не  устаешь,  действуЯ;  мои  услуги  не   увеличат   ’воего
могущества; почет, оказанный мной, не прибавит ’ебе чести. џ должен  служить
’ебе и чтить ’ебЯ, чтобы мне хорошо было с ’обой, от Љоторого и моЯ жизнь  и
возможность чувствовать себЯ хорошо.


II.

     2. Ћт полноты благости ’воей возникла всЯ тварь: от  нее  ’ебе  никакой
пользы; происходЯ от ’ебЯ, она не равна ’ебе, и, однако, должно быть место и
ей, доброй, потому что от ’ебЯ получила она существование.
     Љакие заслуги перед ’обой у "неба и земли", созданный ’обой "в начале"?
Љакие заслуги перед ’обой у духовных и телесных существ, созданных ’обой  по
мудрости ’воей? Ћт нее ведь зависели они все, и духовные и телесные, даже  в
незаконченном и бесформенном виде; стремЯщиесЯ к беспорЯдку, к полной утрате
’воего подобиЯ. „уховное существо, даже бесформенное,  выше  тела,  имеющего
форму; телесное бесформенное выше абсолютного "ничто". Ѓесформенное таким бы
и осталось по ‘лову ’воему, если бы  это  самое  ‘лово  не  призвало  его  к
единению с ’обой и не дало бы ему формы: исходЯ от ’ебЯ, высшего Ѓлага,  "да
станет все весьма хорошо".  ‡а  какие  заслуги  даровано  даже  бесформенное
состоЯние? Ѓез ’ебЯ не было бы и такого.
     3. Љакие заслуги перед ’обой у телесной материи, чтобы  стать  хотЯ  бы
"невидимой и неустроенной"? Ћна и такой бы не была, не создай ’ы ее.  Ђ  так
как ее не было, то ничем не могла она заслужить своего возникновениЯ.
     Љакие  заслуги  перед  ’обой  были  у  духовных  существ,  еще   только
намечаемых, мрачных, неустойчивых, сходных с  бездной,  несходных  с  ’обой?
’олько то же самое ‘лово обратило их к Ќему, их ‘оздателю, и, озаренные  €м,
они стали светом и хотЯ не в равной степени, но все же соответствуют  ’воему
образу.
     Љак длЯ тела "быть" не значит "быть красивым" - иначе безобразиЯ бы  не
существовало, - так и длЯ созданного духа "жить" не то же самое,  что  "жить
мудро" - иначе всЯкий дух был  бы  неизменно  мудрым.  "Ѓлаго  ему  навсегда
прильнуть к ’ебе", дабы свет, полученный обратившимсЯ к ’ебе,  отвратившимсЯ
не был утерЯн, дабы не скатилсЯ он в жизнь, сходную с мрачной бездной.
     € мы, имеЯ душу, ЯвлЯемсЯ существами духовными. Ћтвратившись  от  ’ебЯ,
‘вета нашего, были мы в этой жизни "когда-то тьмой" и  страдаем  в  остатках
нашей темноты, пока не станем "праведными" в …динственном ‘ыне ’воем, как бы
"горами Ѓожими"; ибо были по суду ’воему как бы "глубокой бездной".


III.

     4. ‘лова, сказанные ’обой в начале творениЯ: "да  будет  свет,  и  стал
свет" Я не без основаниЯ отношу к существам  духовным,  уже  как-то  жившим,
способным просветитьсЯ светом ’воим. Ќо как ничем не заслужили они ни  такой
жизни, котораЯ могла быть просвещена, так не заслужили они и того, чтобы она
была просвещена. ’ебе не было угодно их бесформенное состоЯние,  они  должны
были  стать  светом  не  в  силу  существованиЯ  своего,  но  созерцаЯ  свет
просвещающий и сливаЯсь с ним. ’олько благодать ’воЯ позволила им  и  как-то
жить и жить счастливо, ибо они изменились к лучшему, обратившись к тому, что
не может изменитьсЯ ни к лучшему, ни к худшему,  -  к  ’ебе,  …динственному,
Љоторый просто "есть", длЯ Љоторого жить - значит жить счастливо,  ибо  ’вое
счастье ’ы ‘ам.


IV.

     5. —его не хватало бы ’ебе длЯ счастьЯ, - ’ы сам длЯ  себЯ  счастье,  -
если бы вообще ничего не было или если бы все  оставалось  бесформенным.  ’ы
творил ведь не по нужде, а от полноты благодати ’воей; и  сообщил  созданиЯм
’воим устойчивую форму вовсе не затем,  чтобы  радость  ’воЯ  стала  полнее.
‘овершенному, ’ебе неприЯтно было их несовершенство; ’ы совершенствовал их и
делал себе приЯтными не потому что, будучи несовершенен, ’ы должен был стать
совершеннее от их совершенствованиЯ. "Ѓлагой „ух ’вой носилсЯ  над  водами",
не они уносили его, словно он опочил на них. Љогда  говорЯт,  что  „ух  ’вой
опочил на ком-то, это значит, что  Ћн  дал  им  покой  в  ‘ебе.  ЌедоступнаЯ
ухудшению, неизменЯемаЯ, сама в себе достаточнаЯ,  волЯ  ’воЯ  носилась  над
тем, что ’ы оживил, но живым жить и жить счастливо не одно и то  же,  потому
что мечутсЯ они в темноте своей. €м остаетсЯ одно: обратитьсЯ к ’ебе, своему
‘оздателю, и жить, больше и больше приближаЯсь к €сточнику жизни, и в  свете
…го видеть свет, совершенствоватьсЯ, просвещатьсЯ и находить счастье.


V.

     6. ‚от предстает мне загадкой ’роица, то есть ’ы,  Ѓоже  мой,  ибо  ’ы,
Ћтец, начало мудрости нашей - это твоЯ Њудрость, от ’ебЯ  рожденнаЯ,  равнаЯ
’ебе и как ’ы извечнаЯ, это ‘ын ’вой, через Љоторого создал ’ы небо и землю.
Њного сказал Я о небе небес, о земле невидимой  и  неустроенной,  о  мрачной
бездне, о духовных существах, которые остались бы бесформенны, неустойчивы и
ущербны,, не обратись они к ’ому, от Љоторого всЯкаЯ  жизнь,  просветившись,
стала прекрасной жизнь и возникло небо того неба, которое было потом создано
между водой и водой.
     “же в имени Ѓога Я узнал Ћтца, создавшего это; Ќачалом именовалсЯ  ‘ын,
через Љоторого это создано; верЯ в троичность Ѓога моего, как Я верил, искал
Я ее в свЯтых речениЯх …го. € вот "„ух ’вой носилсЯ над водами". ‚от ’роица,
Ѓоже мой: Ћтец и ‘ын и ‘вЯтой „ух, ‘оздатель всЯкого созданиЯ.


VI.

     7. Џо какой, однако, причине, о  ‘вет  истинный,  -  к  ’ебе  приближаю
сердце свое, да не лживы будут его уроки мне - рассей мрак его и скажи  мне,
умолЯю ’ебЯ матерью нашей,  милосердием,  умолЯю,  -  скажи  мне,  по  какой
причине Џисание ’вое назвало „ух ’вой  лишь  после  упоминаниЯ  неба,  земли
невидимой и неустроенной и мрака  над  бездной?  Џотому  ли,  что  надлежало
познакомить с Ќим, сказав, что Ћн "носилсЯ  вверху",  а  сказать  это  можно
было, только предварительно упомЯнув то, над чем мог носитьсЯ „ух  ’вой?  Ћн
ведь носилсЯ не над Ћтцом и не над ‘ыном, и  нельзЯ  было  упбтребить  слово
"носитьсЯ", если не было над  чем  носитьсЯ.  Џоэтому  и  следовало  сначала
сказать, над чем Ћн носилсЯ, а затем  назвать  и  ’ого,  Љоторого  надлежало
упомЯнуть не иначе, как в словах "носилсЯ вверху".  Џочему,  однако,  нельзЯ
было познакомить с Ќим иначе, а только как  с  ’ем,  о  Љотором  можно  было
сказать, что Ћн "носилсЯ вверху"?


VII.

     8. ’еперь пусть мысленно последуют,  кто  может,  за  ’воим  апостолом,
сказавшим: "любовь ЃожиЯ излилась в сердца наши „ухом ‘вЯтым,  данным  нам";
он учил "о дарах духовных", указал "превосходнейший путь  любви",  преклонЯл
за нас пред ’обою  колени,  да  уразумеем  "превосходЯщую  разумение  любовь
•ристову". Џотому-то от начала "превосходЯщий" Ћн и носилсЯ над водами.
     Љому расскажу, как  расскажу  о  грузе  страстей,  низвергающем  нас  в
страшную пропасть, о любви, поднимающей „ухом ’воим,  Љоторый  "носилсЯ  над
водами"? Љому расскажу? как расскажу?
     ’онем и выплываем? Ќет в пространстве такого  места,  где  мы  тонем  и
выплываем. Љак точно такое сравнение и как  оно  неточно!  Ќаши  настроениЯ,
наша любовь, нечистота духа нашего увлекают нас вниз;  мы  ведь  любим  свои
заботы;  но  ’ы,  ‘вЯтой,  поднимаешь  нас  вверх  -  мы  ведь  любим  вовне
неозабоченность: да "горе имеим сердца", где "„ух ’вой носитсЯ над  водами";
да придем к покою, превосходЯщему все, когда переправитсЯ "душа  наша  через
воды, лишенные субстанции".


VIII.

     9. ‘катилсЯ ангел, скатилась душа человеческаЯ. Џо ним видим,  в  какой
глубокой и мрачной бездне находились бы все духовные созданиЯ, если бы ’ы не
сказал в начале "да будет свет! и стал свет" и к ’ебе поспешно не  прильнули
бы все умные  духи  небесного  града  ’воего,  успокоившись  в  „ухе  ’воем,
Љоторый, не изменЯЯсь, носитсЯ над всем изменЯющимсЯ.  €наче  и  небо  небес
стало бы само по себе мрачной бездной; теперь же это "свет в ѓосподе".
     Ќа примере жалкого беспокойства отпавших духов, ЯвлЯющих мрак свой (они
не одеты одеждой света ’воего),  даешь  ’ы  понЯть,  сколь  велики  разумные
созданиЯ ’вои, которым покой  и  счастье  можешь  дать  только  ’ы  -  ничто
меньшее, а потому не могут и они  сами  себе.  ’ы  же,  Ѓоже  наш,  осветишь
темноту нашу, оденешь нас, и "мрак наш станет как полдень"
     „ай мне ’ебЯ, Ѓоже мой, верни мне ’ебЯ: Я люблю ’ебЯ.  …сли  мало.  „ай
полюбить сильнее. џ не могу измерить и узнать, сколько  не  хватает  мне  до
любви совершенной, когда Я кинулсЯ бы в объЯтиЯ ’вои, и не оторвалсЯ  бы  от
’ебЯ, пока "не скрылсЯ бы под покровом лица ’воего". ‡наю только, что  плохо
мне без ’ебЯ - не только вовне, но и внутри себЯ, и нищета длЯ  менЯ  всЯкое
богатство, которое не есть Ѓог мой.


IX.

     10. Ђ разве Ћтец и ‘ын не носились над водами? …сли думать о них, как о
телах в пространстве, то этого нельзЯ сказать  и  о  „ухе  ‘вЯтом;  если  же
думать о неизменном Ѓожественном величии, пребывающем над всем изменЯющимсЯ,
то и Ћтец и ‘ын и „ух ‘вЯтой "носились над водами".
     Џочему, однако, это сказано только  о  „ухе  ’воем?  Џочему  только  по
поводу …го сказано, где Ћн  находилсЯ,  словно  это  место  в  пространстве?
Џочему о Ќем одном сказано, что Ћн "„ар ’вой"? в  даре  ’воем  отдыхаем  мы;
наслаждаемсЯ ’обой. Ћтдых наш это "место" наше.
     ‹юбовь туда возносит нас, и благой  „ух  ’вой  поднимает  нас,  низких,
прочь от дверей смерти. Џокой ’вой  длЯ  нас  в  доброй  воле.  ‚сЯкое  тело
вследствие своего веса стремитсЯ к своему месту. ‚ес тЯнет не  только  вниз,
он тЯнет к своему месту. Ћгонь стремитсЯ вверх, камень вниз;  они  увлекаемы
своей тЯжестью, они ищут свое место. Њасло, если налить его вниз, подниметсЯ
над водой; вода, налитаЯ  на  масло,  пуститсЯ  вниз;  они  увлекаемы  своей
тЯжестью,  они  ищут  свое  место.  ѓде  нет  порЯдка,   там   беспокойство;
упорЯдоченное успокаиваетсЯ. ЊоЯ тЯжесть - это любовь моЯ: она движет  мною,
куда бы Я ни устремилсЯ. „аровано ’обой воспламенЯтьсЯ и  стремитьсЯ  вверх:
пылаем, идем. ЏоднимаемсЯ, поднимаЯсь сердцем,  и  поем  песнь  восхождениЯ.
Ћгнем ’воим, благим огнем ’воим пылаем, идем; поднимаемсЯ к миру €ерусалима.
"‚озвеселилсЯ Я среди тех, кто сказал мне: мы пойдем в дом  ѓосподень".  ’ам
поместит нас добраЯ волЯ и ничего мы больше не пожелаем, как  пребывать  там
вовеки.


X.

     11. ‘частливы существа, не знавшие  другого  состоЯниЯ!  они  стали  бы
другими, если бы „ар ’вой, паривший надо всем изменЯющимсЯ,  сразу  же,  как
только они были созданы, пока не прошло и мгновениЯ, не поднЯл  их  на  зов:
"да будет свет! и стал свет". Њы различаем времЯ, когда были  тьмой,  и  то,
когда стали светом. Ћ них же сказано только, чем  они  были  бы,  не  будучи
озарены;  сказано  об  их  первоначальной  неустойчивости  и  темноте,  дабы
выЯснить, почему стали они другими: обратившись к свету немеркнущему,  стали
они светом. Љто  может,  да  поймет;  да  просит  у  ’ебЯ  пониманиЯ.  ‡ачем
надоедать мне, будто Я могу просветить хоть одного "человека, приходЯщего  в
мир?".


XI.

     12. Љто поймет  всемогущую  ’роицу?  Ђ  кто  не  говорит  о  Ќей,  если
действительно говорит о Ќей? ђедко встречаетсЯ душа, котораЯ, говорЯ о  Ќей,
знает, что она говорит. ‘порЯт, сражаютсЯ, и никто не увидит этого  видениЯ,
не имеЯ мира в душе.
     џ хотел бы, чтобы люди подумали над тремЯ свойствами в них самих. Ћни -
все три - конечно, совсем иное, чем  ’роица;  Я  только  указываю,  в  каком
направлевии люди должны напрЯгать свою  мысль,  исследовать  и  понЯть,  как
далеки они от пониманиЯ.
     ‚от эти три свойства: быть, знать, хотеть. џ есмь, Я знаю и Я  хочу;  Я
есмь знающий и хотЯщий; Я знаю, что Я есмь и что Я хочу, и  Я  хочу  быть  и
знать.
     ќти три свойства и составлЯют нераздельное единство - жизнь, и, однако,
каждое из них нечто  особое  и  единственное;  они  нераздельны  и  все-таки
различны. Џойми это, кто может. Џеред каждым стоит, конечно, он  сам:  пусть
всмотритсЯ в себЯ, увидит и скажет мне.
     …сли, однако, он и найдет в  этом  что-то  сходное  и  сумеет  об  этом
сказать, пусть не думает, что он понЯл неизменное ‘ущество, пребывающее  над
всем: неизменно …го бытие, неизменно знание, неизменна волЯ. ’роичен ли  Ѓог
по причине этих трех свойств, или в каждом ‹ице имеютсЯ  эти  три  свойства,
так что троично каждое ‹ицо, или, в том  и  другом  случае,  ’роица,  дивным
образом простаЯ и многообразнаЯ, закончена в ‘ебе и бесконечна, а потому Ћна
и есть и знает ‘ебЯ и неизменно полна в обилии и  величии  своего  единства?
Љому это легко понЯть? Љак рассказать? Љто осмелитсЯ объЯснить каким  бы  то
ни было образом эту тайну?


XII.

     13. Џродолжай свою исповедь, вера моЯ; скажи ѓосподу Ѓогу твоему: свЯт,
свЯт, свЯт. ѓосподи Ѓоже мой, мы крещены во €мЯ ’вое,  Ћтец,  ‘ын  и  ‘вЯтой
„ух, и крестим во €мЯ ’вое, Ћтец, ‘ын и ‘вЯтой „ух, ибо и  среди  нас  через
•риста ‘воего "создал Ѓог небо и землю", духовных и плотских людей в  –еркви
‘воей. € наша землЯ до принЯтиЯ учениЯ "была  невидима  и  неустроена";  нас
покрывал мрак неведениЯ, ибо "наставил ’ы человека за  преступлениЯ  его"  и
"суды ’вои как великаЯ бездна". "„ух ’вой", однако, "носилсЯ над водами",  и
не покинуло нас,  бедных,  милосердие  ’вое.  ’ы  сказал:  "да  будет  свет;
покайтесь, ибо приблизилось –арство Ќебесное. Џокайтесь, да будет  свет".  €
так как в смЯтении была душа наша, вспомнили мы о ’ебе, ѓосподи,  "на  земле
€орданской", на горе в ’вою  высоту,  умалившейсЯ  ради  нас;  отвратительна
стала нам тьма наша, мы обратились к ’ебе, "и стал  свет".  €  вот  были  мы
"когда-то тьмой, а теперь свет в ѓосподе".


XIII.

     14. €, однако, до сих пор только "верой, не видением, надеждой  спасены
мы. Ќадежда, котораЯ видит, не есть надежда".  Џока  еще  "бездна  призывает
бездну", но уже "голосом водопадов ’воих". Џока еще  тот,  кто  сказал:  "не
могу говорить с вами, как с духовными, но как  с  плотскими",  остаетсЯ  при
мысли, что и сам не все постиг, и "забываЯ прошлое, устремлЯетсЯ к тому, что
впереди" и "вздыхает под тЯжким бременем". „уша его жаждет Ѓога живого,  как
олень источников водных, и восклицает: "когда приду?" Ћн хочет  "облечьсЯ  в
небесное жилище" и зовет бездну внизу, говорЯ:  "не  сообразуйтесь  с  веком
сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего" и "не будьте  дети  умом;  на
злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни",  и  "о  несмысленные
галаты! кто прельстил вас?". ќто уже не его голос, а ’вой: ’ы послал с небес
„ух ’вой через ’ого, Љто "взошел на небо" и открыл "водопады даров ‘воих, да
обрадует град ’вой поток водный".
     Ћб этом граде вздыхает друг  жениха,  уже  обладающий  начатками  духа.
"„оселе, однако, стенает он в сердце  своем,  ожидаЯ  усыновлениЯ  и  своего
искуплениЯ. Ћн вздыхает о нем - он ведь член –еркви, невесты •ристовой  -  и
ревнует о ней - он ведь друг жениха - о ней ревнует, не о себе,  потому  что
голосом "водопадов ’воих", не своим, взывает он к другой бездне,  которой  в
ревности своей боитсЯ: "как змей хитростью своей прельстил …ву, так и слабые
умы могут повредитьсЯ, отпав от  чистоты"  котораЯ  есть  в  ‘упруге  нашем,
единственном ‘ыне ’воем. Љак прекрасен будет этот свет, когда мы увидим  его
таким, как он есть, и окончатсЯ слезы, которые стали мне хлебом моих дней  и
ночей, ибо ежедневно говорЯт мне: "где Ѓог твой?".


XIV.

     15. € Я говорю: "где ’ы, Ѓог Њой?" ѓде же ’ы? Ќемного отдыхаю Я в ’ебе,
изливаЯ душу  свою  в  ликовании  и  восхвалении,  в  звуках  торжественного
празднованиЯ. Ќо до сих пор печальна она, потому  что  падает  и  становитсЯ
бездной, вернее, она чувствует, что и до сих пор она бездна. …й говорит вера
моЯ, которую зажег ’ы в ночи на пути моем: "почему печальна ты, душа моЯ,  и
почему смущаешьсЯ? надейсЯ на Ѓога. Ќа пути  твоем  есть  светильник:  ‘лово
…го. ЌадейсЯ и терпи, пока не пройдет ночь, мать грешников, пока не  пройдет
гнев Ѓожий, детьми которого были и мы когда-то, когда были тьмой. Ћстатки ее
мы влачим в теле нашем, мертвом по причине греха "пока не повеет днем  и  не
разойдутсЯ тени". "ЌадейсЯ на Ѓога;  утром  встану  и  буду  созерцать  …го;
всегда буду исповедовать ’ебЯ. “тром встану и увижу  спасение  лица  моего",
Ѓога моего, Љоторый "оживит и смертные тела наши ради „уха, Љоторый  обитает
в нас", ибо милосердно парил Ћн над мраком нашей неустойчивой души. Ћт  Ќего
в этом земном странствии получили мы и залог того, что станем светом, и пока
еще спасаемсЯ надеждой, но уже сыны света и сыны Ѓожий, а  не  сыны  ночи  и
мрака, какими, однако, мы были.
     Њежду ними и нами, при этой неверности человеческого знаниЯ,  различить
можешь только ’ы один, испытующий сердца наши, назвавший свет днем,  а  тьму
ночью. Љто сможет отделить нас, кроме ’ебЯ? а что у нас  есть,  чего  мы  не
получили бы от ’ебЯ, мы "сосуды в честь", сделанные из того же материала, из
которого и "сосуды в поношение"?


XV.

     16. Љто, как не ’ы, Ѓоже наш, создал над нами твердь авторитета  ’воего
- ’вое божественное Џисание? "Ќебо свернетсЯ, как свиток", а теперь оно, как
кожа, простерто над нами. Ђвторитет ’воего божественного  ЏисаниЯ  стал  еще
выше с тех пор, как умерли этой смертью те смертные, через  которых  ’ы  нам
его дал. € ’ы, ѓосподи, знаешь, каким образом одел ’ы людей  кожами,  когда,
согрешив, стали они смертны. € тогда, как  кожу,  простер  ’ы  твердь  Љниги
’воей, слова ’вои, всегда с собой согласные, которые утвердил ’ы  над  нами,
действуЯ через  смертных  слуг  ’воих.  ‘амой  смертью  своей  укрепили  они
авторитет речений ’воих, через них сообщенных; торжественно распростерсЯ  он
над всем, что под ним внизу.  Џри  жизни  их  он  не  распростерсЯ  еще  так
торжественно. ’ы не простер еще небо, как кожу; еще не распространил повсюду
славу их смерти.
     17. „ай, ѓосподи, увидеть небеса, дела перстов ’воих; прогони  от  глаз
наших туман, которым ’ы закрыл их. ’ам свидетельство  ’вое  подает  мудрость
детЯм. „оверши, Ѓоже мой, "хвалу ’ебе из уст детей и грудных младенцев".  Њы
не знаем других книг, которые  бы  так  сокрушали  гордость,  так  сокрушали
"врага и защитника", который противитсЯ примирению с ’обой и защищает  грехи
свои.  џ  не  знаю,  ѓосподи,  не  знаю  других  столь  чистых  слов,  столь
убедительно склонЯющих исповедатьсЯ ’ебе, покорно подставить  шею  под  Ярмо
’вое, бескорыстно чтить ’ебЯ. „ай  мне  понЯть  их,  благий  Ћтец,  стоЯщему
внизу, ибо длЯ стоЯщих внизу утвердил ’ы слова ‘вои.
     18.  …сть  над  этой  твердью,  верю  Я,  другие   воды,   бессмертные,
недоступные земной порче. „а хвалЯт они  €мЯ  ’вое,  да  хвалЯт  ’ебЯ  сонмы
ангелов ’воих, пребывающих выше небес; им не надо смотреть на эту  твердь  и
узнавать слова ’вои с помощью чтениЯ. Ћни всегда видЯт ‹ицо ’вое  и  читают,
не по слогам и во времени, вечную волю ’вою. Ћни читают ее,  предпочитают  и
почитают; всегда читают, и  никогда  не  преходит  то,  о  чем  они  читают.
Ќеизменные советы ’вои, вот о чем читают они, предпочитаЯ и почитаЯ  их.  Ќе
закрываетсЯ книга их, не сворачиваетсЯ свиток их, потому что ’ы ‘ам длЯ  них
эта книга и пребываешь ею вовеки. ’ы поставил их над этой твердью и  даровал
им силу, да взирают на бессилие народов, что  внизу,  и  познают  милосердие
’вое, возвещающее во времени о ’ебе, создавшем времЯ. €бо "на небе, ѓосподи,
милосердие ’вое, истина ’воЯ до облаков". “ходЯт облака, небо  же  остаетсЯ;
уходЯт из этой жизни в другую жизнь проповедники слова  ’воего,  Џисание  же
’вое распростерто над всеми народами до конца веков, "Ќебо и землЯ  прейдут,
но слова ’вои не прейдут", и кожа свернетсЯ, и трава, над которой  оиа  была
простерта, увЯнет с красотой своей, "слово же ’вое пребывает вовеки". ‘ейчас
оно предстает нам не таким, как есть, а как "загадка", видимаЯ сквозь облака
"в зеркале неба", потому что и длЯ нас, хотЯ  и  любимых  ‘ыном  ’воим,  "не
Ясно, чем мы будем". Ћн разглЯдывал нас сквозь сети тела,  приласкал,  обжег
любовно, и мы бежим "на  запах  …го  аромата".  Ќо  когда  Ћн  поЯвитсЯ,  мы
уподобимсЯ …му, ибо увидим …го, как Ћн  есть;  увидеть  …го,  как  Ћн  есть,
ѓподи, это наш удел, но пока мы им не владеем.

XVI.

     19. Љак абсолютно ’вое бытие, так абсолютно и  знание;  неизменно  ’вое
бытие, неизменно знание и неизменна волЯ. ‚ бытии ’воем неизменны и знание и
волЯ; в знании ’воем неизменны бытие и волЯ; в ’воей воле неизменны бытие  и
знание. Ќесправедливо, по-видимому, в очах ’воих, чтобы так  же,  как  знает
себЯ неизменный свет,  знало  его  и  освещенное  им,  изменчивое  существо.
Џоэтому "душа моЯ длЯ ’ебЯ, как землЯ  без  воды",  ак  не  может  она  сама
осветить себЯ, так не может сама и насытить  себЯ.  "“  ’ебЯ  ведь  источник
жизни, и в свете ’воем увидим мы свет".

XVII.

     20. Љто собрал воедино горькие воды? у  них  тот  же  конец:  временное
земное счастье, ради которого делают все, хотЯ  и  неисчислимо  разнообразны
заботы, которыми волнуютсЯ люди. Љто же, ѓосподи, как не ’ы,  сказал,  чтобы
"собрались воды в одно место" и Явилась суша, жаждущаЯ ’ебЯ; "и море ’вое, и
’ы сотворил его, и сухую землю создали руки ’вои".  Ќе  горечь  желаний,  но
собрание вод называетсЯ морем. ’ы сдерживаешь злые страсти  души  и  ставишь
границы, докуда  разрешаетсЯ  дойти  водам:  пусть  само  по  себе  иссЯкнет
волнение их. ’ак подчинЯешь ’ы  море  власти  своей,  всюду  устанавливающей
порЯдок.
     21. „уши, жаждущие ’ебЯ и ’ебе предстоЯщие, удалил ’ы с другой целью от
союза с морем; ’ы орошаешь их водой из  тайного  сладкого  источника,  чтобы
землЯ дала плод свой: и дает плод свой, и, подчинЯЯсь велению  ѓоспода  Ѓога
своего, растит душа наша дела милосердиЯ "по роду своему"; любит ближнего  и
помогает ему в его телесных нуждах, памЯтуЯ о сходстве  с  ним:  собственнаЯ
немощь заставлЯет нас со-страдать,  пособлЯть  нуждающимсЯ  и  оказывать  им
такую помощь, какую хотели бы мы получить сами, оказавшись в такой же нужде.
€ не только помощь незначительную  похожую  на  траву  полевую,  но  крепкую
защиту и  покровительство,  напоминающие  плодоносное  дерево.  ‚ырываем  мы
обиженного из рук могущественных, простираЯ над ним, как дуб,  крепкую  сень
праведного суда.

XVIII.

     22. ’ак, ѓосподи, так молю ’ебЯ, как даешь ’ы радость и  силу:  так  да
родитсЯ "на земле правда, и справедливость взглЯнет с  небес  на  землю",  и
"возникнут на тверди светила". Џреломим хлеб наш с тем, кто голоден,  введем
под кров наш бездомного, оденем нагого, не будем презирать рабов,  таких  же
людей, как мы.
     ‡емлЯ родила плоды, посмотри на них: они хороши; "да вспыхнет во  времЯ
свет наш", и за дела наши  -  урожай  низкого  качества  -  получив  радость
созерцать ‘лово жизни, да ЯвимсЯ,  как  "светила  в  мире",  укрепленные  на
тверди писаниЯ ’воего. ’ам научишь ’ы нас различать между  умопостигаемым  и
чувственным, как между  днем  и  ночью,  как  между  душами,  обращенными  к
умопостигаемому, и обращенными к чувственному. € ’ы уже  не  один  в  тайных
решениЯх ’воих, как было  до  созданиЯ  тверди,  отселЯешь  свет  от  мрака:
духовные созданиЯ ’вои, размещенные на той же  тверди  по  благодати  ’воей,
Явленной миру, сиЯют над землей, отделЯют день от  ночи  и  отмечают  времЯ:
"древнее прошло, теперь все новое", "приблизилось спасение наше", когда мы в
него поверили. Ќочь проходит, день уже  приблизилсЯ,  и  "’ы  благословлЯешь
венец года ’воего" и "посылаешь работников жать на ниву ’вою", над  которой,
засеваЯ ее, "трудились другие". ’ы посылаешь их  на  другую  ниву,  жатва  с
которой будет снЯта в конце веков.
     ’ак исполнЯешь ’ы молитвы просЯщего и благословлЯешь  годы  праведника.
’ы же всегда ’от же, и в годах своих, которые не убывают,  готовишь  житницу
длЯ годов преходЯщих.
     23. Џо вечному совету ’воему посылаешь ’ы в свое времЯ на землю дары  с
небес: "одному даетсЯ „ухом слово мудрости", - это  великий  светильник  длЯ
тех, кто наслаждаетсЯ, как утренней зарей, Ясным светом истины - "другому от
того же „уха слово знаниЯ - это светильник меньший, - тому вера,  "тому  дар
врачевства, тому дар чудес, тому  пророчества,  тому  способность  различать
духов, тому дар Языков", - все это как звезды. "€ все это дело одного и того
же „уха, Љоторый уделЯет каждому свое, как Ћн хочет", и  заставлЯет  светила
поЯвлЯтьсЯ и сиЯть на пользу.
     ‡нание же, объемлющее все таинства, которые менЯютсЯ со  временем,  как
луна, а  также  прочие  дары,  упомЯнутые  мною  в  сравнении  со  звездами,
отличаютсЯ от Яркого сиЯниЯ мудрости, как ликующий рассвет от  сумерек.  Ћни
необходимы, однако, длЯ людей, с которыми разумнейший  слуга  ’вой  "не  мог
разговаривать как с духовными,  а  только  как  с  плотскими",  он,  который
"проповедует мудрость среди совершенных". „ушевный человек  -  это  младенец
•ристов, пьющий молоко, пока  не  окрепнет  настолько,  что  сможет  вкушать
твердую пищу и смотреть прЯмо на солнце; пусть не считает себЯ  покинутым  в
ночи, но довольствуетсЯ светом луны и звезд.
     ‚от в чем наставлЯешь ’ы нас, Џремудрый  Ѓоже,  Љнигой  ’воей,  твердью
’воей:, да научимсЯ в дивном созерцании различать все,  хотЯ  еще  только  в
"знамениЯх, во временах, в днЯх и годах".

XIX.

     24. Џрежде, однако, "омойтесь, будьте  чисты,  уберите  зло  из  сердец
ваших и от очей моих", "да ЯвитсЯ сухаЯ  землЯ".  "Ќаучитесь  делать  добро,
защищайте сироту, вступайтесь за вдову", "да взрастит землЯ траву кормовую и
дерево плодоносное". "Џридите, рассудим, говорит ѓосподь, да  будут  светила
на тверди небесной, чтобы светить на землю".
     …вангельский богач спрашивал у благого “чителЯ, что ему  делать,  чтобы
наследовать жизнь вечную. € “читель благой, которого тот считал человеком  и
только - а Ћн благ потому, что Ћн Ѓог, -  сказал  ему,  что  если  он  хочет
прийти к жизни, то пусть соблюдает заповеди, удалит от себЯ горечь  злобы  и
распутство,   не   убивает,   не    прелюбодействует,    не    крадет,    не
лжесвидетельствует, дабы показалась "сухаЯ землЯ" и произрастила бы уважение
к отцу и матери и любовь  к  ближнему.  "‚се  это,  -  ответил  богач,  -  Я
выполнил".  Ћткуда  же,  если  землЯ  плодоносна,  столько  терний?  ступай,
выкорчуй разросшуюсЯ чащу жадности, продай имение свое, обогатись,  раздаваЯ
бедным, и получишь сокровище на небесах; следуй  за  ѓосподом,  если  хочешь
быть совершенным; присоединись к тем, к кому обращает мудрые слова ’от,  Љто
знает, чем наделить день и ночь.  “знай  их  и  ты,  чтобы  они  стали  тебе
светилами в тверди небесной; а это случитсЯ только, если там  будет  "сердце
твое, это же случитсЯ, если там будет сокровище твое". ’акие  слова  услышал
ты от “чителЯ благого. € омрачилась землЯ  бесплоднаЯ,  и  тернии  заглушили
слова.
     25. ‚ы же "народ избранный", "немощные  мира",  которые  оставили  все,
чтобы следовать за ѓосподом, идите за ним и смутите сильных,  идите  за  ним
"прекрасные ноги" и светите в тверди,  дабы  "небеса  поведали  славу  …го",
различайте между светом совершенных, но еще не таких, как  ангелы,  и  тьмой
малых, но не безнадежных. ‘ветите всей земле, пусть день,  сиЯющий  солнцем,
"передаст дню слово мудрости", и ночь,  освещеннаЯ  луной,  "возвестит  ночи
слово знаниЯ". ‹уна и звезды светЯт в ночи, но ночь не затемнЯет их,  потому
что сами они в меру свою освещают ее. € вот так  же,  как  сказал  Ѓог:  "да
будут светила на тверди небесной", "внезапно сделалсЯ шум с неба; как бы  от
несущегосЯ сильного ветра, и Явились разделЯющиесЯ как бы огненные  Языки  и
почили на каждом из них". ’ак и  поЯвились  "светила  на  тверди  небесной",
имеющие слово жизни". ђазбегитесь повсюду огни свЯтые, огни прекрасные.  "‚ы
свет миру" и вы не "под сосудом". ‚ознессЯ ’от, к Љому вы были привЯзаны,  и
вознес вас. ђазберитесь, станьте известны всем народам.

XX.

     26.  „а  зачнет  море  и  родит  дела   ваши,   "да   произведут   воды
пресмыкающихсЯ, имеющих душу живую". ЋтделЯЯ ценное от  дешевого,  стали  вы
устами ѓоспода, сказавшего: "да произведут воды душу живую,  не  такую,  как
производит землЯ", но "пресмыкающихсЯ, имеющих живую душу, и птиц,  летающих
над землей". € трудом  свЯтых  ’воих  всюду  среди  волн  мирского  соблазна
поЯвлЯютсЯ таинства ’вои, дабы омыть народы крещением ’воим, данным  во  имЯ
’вое.
     ‘овершилось между тем великое  и  дивное,  подобное  созданию  "великих
рыб". ѓолоса вестников ’воих носились над землей под  твердью  Љниги  ’воей,
защищавшей авторитетом полет их, куда бы они ни направлЯлись. "Ќет  Языка  и
нет наречиЯ, где не слышалсЯ бы голос их; по всей земле проходит звук их,  и
до пределов вселенной слова  их",  ибо,  ѓосподи,  по  благословению  ’воему
умножились они.
     27. ђазве лгу Я, смешиваю в одно и не различаю  между  Ясным  познанием
того, что на тверди небесной, и человеческими делами на волнующемсЯ море под
твердью небесной? …сть знание прочное, законченное, оно не увеличиваетсЯ  от
поколениЯ к поколению - это свет мудрости и знаниЯ. € о том  же  сообщают  с
помощью множества разнообразных телесных действий; вырастаЯ одно из другого,
они умножаютсЯ по ’воему благословению, ѓосподи.  €  ’ы  утешил  наши  скоро
пресыщающиесЯ  телесные  чувства:  душа,  познав  единую   истину,   многими
способами может сказать о ней и выразить ее с помощью телесных движений.
     ‚от  что  произвели  воды,  но  по   слову   ’воему.   Ќужда   народов,
отвратившихсЯ от вечной истины ’воей, произвела это по …вангелию ’воему. €бо
сами воды выбросили это, и горькаЯ  слабость  людскаЯ  была  причиной  этого
возникновениЯ.
     28. Џрекрасно все созданное ’обой и несказанно прекрасен ’ы,  ‘оздатель
всего. …сли бы Ђдам не отпал от ’ебЯ,  не  излилсЯ  бы  из  его  чрева  этот
морской рассол, род человеческий, предельно любопытный, неистово  надменный,
неустойчиво шаткий. ’огда не потребовалось бы проповедникам  ’воим  работать
среди морЯ, сообщаЯ о ’воих таинственных делах и словах телесным чувственным
образом. ’ак представлЯютсЯ мне теперь "пресмыкающиесЯ" и "птицы", но  люди,
даже понЯвшие эти символы,  недалеко  ушли  бы,  если  бы  душа  не  оживала
духовно,  поднимаЯсь  выше,  и  не  стремилась  бы  от  начальных   слов   к
совершенству.

XXI.

     29.  €  поэтому  по  ‘лову  ’воему  не  глубины  морские,   но   землЯ,
отделившаЯсЯ от горьких вод, произвела не пресмыкающихсЯ с душою живою и  не
птиц, а "душу живую". Ћна уже не нуждаетсЯ в крещении, в  котором  нуждаютсЯ
Язычники, как нуждалась тогда, когда ее покрывали воды. €наче  не  входЯт  в
–арство Ќебесное с того времени,  как  ’ы  установил,  чтобы  входили  таким
образом.
     Ћна не требует длЯ веры великого  и  дивного;  верит  "без  знамений  и
чудес", ибо отделена уже землЯ вернаЯ от горьких вод невериЯ, "и Языки  суть
знамение не длЯ верующих, а длЯ неверующих". ‡емлЯ, которую "утвердил ’ы  на
водах", не нуждаетсЯ в тех летающих созданиЯх,  которых,  по  ‘лову  ’воему,
"произвели воды".  Џошли  на  нее  слово  ’вое  через  вестников  ’воих.  Њы
рассказываем об их деЯтельности, но это ’ы действуешь в них, чтобы они могли
создать душу живую.
     ‡емлЯ произвела ее, ибо землЯ вызвала их деЯтельность, как море вызвало
пресмыкающихсЯ с живой душой и птиц под  твердью,  землЯ  больше  в  них  не
нуждаетсЯ, хотЯ и вкушает рыбу,  поднЯтую  из  глубин  на  трапезу,  которую
"приготовил ’ы пред лицом верующих";  она  была  поднЯта  из  глубин,  чтобы
напитать сухую землю. € птицы - порождение морЯ, и, однако, размножаютсЯ они
на земле. Џервые голоса евангельской проповеди раздались по причине людского
невериЯ, но и верным многообразно подает она изо днЯ в  день  наставление  и
благословение. †иваЯ душа берет свое  начало  от  земли,  но  только  верным
полезно удалЯтьсЯ от любви к веку сему, дабы длЯ  ’ебЯ  жила  душа  их:  она
умирала, живЯ в наслаждениЯх  в  наслаждениЯх.  ѓосподи,  смертоносных:  длЯ
чистого сердца ’ы наслаждение животворЯщее.
     30. Џусть жена земле слуги ’вои работают иначе, чем  в  водах  невериЯ,
когда они, говорЯ  и  возвещаЯ,  действовали  на  невежд  (невежество  родит
удивление)  чудесами,  знамениЯми  и  таинственными  голосами,  пугаЯ  этими
непонЯтными знаками. ’ак приходЯт  к  вере  сыновьЯ  Ђдама,  забывшие  ’ебЯ;
скрывшись от лица ’воего, становЯтсЯ "бездной". Џусть слуги  ’вои  работают,
как на сухой земле, отделенной от пучин бездны; пусть жизнь их  проходит  на
глазах у верных, служит образцом длЯ них и побуждает к подражанию. Ќе только
ведь, чтобы послушать, но чтобы и действовать слушают; "ищите Ѓога,  и  жить
будет душа ваша.", произведет землЯ душу живую. "Ќе  сообразуйтесь  с  веком
сим", держитесь в  стороне.  €збегаЯ  его,  живет  душа;  стремЯсь  к  нему,
умирает. ‚оздерживайтесь от лютой бесчеловечной гордости, от  расслаблэдощих
наслаждений распутства, от того, что лживо именуетсЯ наукой - да будут дикие
звери  приручены,  домашнЯЯ  скотина  объезжена,  змеи  безвредны.  ‚се  они
аллегорически  изображают  душевные  движениЯ,  но  спесивое  превозношение,
упоение похотью и ад любопытства -  это  чувства  души  мертвой.  ‘мерть  ее
состоит ведь не  в  отсутствии  всЯкого  чувства:  она  умирает,  отходЯ  от
источника  жизни,  ее  подхватывает   преходЯщий   век,   и   она   начинает
сообразовыватьсЯ с ним.
     31. ‘лово же ’вое, ѓосподи, источник жизни вечной, и оно  не  преходит.
‚от  почему  запрещено  словом  ’воим  отходить  от  него  и  сказано:   "не
сообразуйтесь с веком сим", да произведет  землЯ  от  источника  жизни  душу
Яшвую по слову ’воему, переданному ’воими евангелистами: душу  воздержанную,
подражающую подражателЯм  •риста  ’воего.  ќто  и  значат  слова:  "по  роду
своему", ибо друг подражает своему другу.  "Ѓудьте,  -  говорит,  -  как  џ,
потому что и џ, как вы".
     €так, в душе живой будут действовать звери добрые и  кроткие.  ’ы  ведь
заповедал: "в кротости  совершай  дела  твои,  и  полюбит  тебЯ  каждый".  €
домашнЯЯ скотина останетсЯ доброй и при избытке еды и при ее  недостатке,  и
добрые змеи не будут  опасны  и  не  повредЯт,  но  будут  предусмотрительно
остерегатьсЯ и исследовать временное лишь настолько,  насколько  это  нужно,
чтобы через понимание сотворенного увидеть  и  понЯть  вечность.  ЏовинуютсЯ
разуму эти животные, и, уйдЯ от смертоносного движениЯ вперед, они  живут  и
остаютсЯ добрыми.

XXII.

     32.  ‚от,  ѓосподи  Ѓоже  наш,  ‘оздатель  наш,  когда  обузданы  будут
привЯзанности наши к веку сему - мы умираем в них, живЯ  худо,  -  и  начнет
возникать, живЯ хорошо, душа живаЯ; тогда исполнитсЯ слово  ’вое,  сказанное
через ’воего апостола: "не сообразуйтесь с веком сим", тогда осуществЯтсЯ  и
’вои сразу же следующие слова: "преобразуйтесь обновлением ума вашего",  уже
не "по роду вашему", не подражаЯ ближайшим предкам  и  живЯ  не  по  примеру
лучшего, чем  мы,  человека.  ’ы  ведь  не  сказал:  "да  поЯвитсЯ  человек,
соответствующий роду своему", а  сказал:  "сотворим  человека  по  образу  и
подобию Ќашему"; да познаем, в чем волЯ ’воЯ.
     Џоэтому проповедник слов ’воих, "родивший сыновей  через  благовестие",
не желаЯ иметь всегда младенцев, которых надлежит питать молоком и  лелеЯть,
как  кормилице,  говорит:  "преобразуйтесь  обновлением  ума  вашего,  чтобы
познать, что есть волЯ ЃожиЯ, благаЯ, угоднаЯ и совершеннаЯ". Џоэтому  и  не
говоришь ’ы: "да поЯвитсЯ человек", но "сотворим",  не  говоришь:  "по  роду
его", но "по  образу  и  подобию  Ќашему".  Ћбновленный  умом,  увидевший  и
понЯвший истину ’вою, не нуждаетсЯ в человеке, который указал  бы  ему,  как
подражать "своему роду". Џо указанию ’воему он  сам  познает,  "в  чем  волЯ
’воЯ, благаЯ, угоднаЯ и совершеннаЯ".  ’ы  учишь  его,  и  он  уже  способен
увидеть троичность единства и единство троичности.  Џоэтому  после  слов  во
множественном числе:  "сотворим  человека",  добавлено  в  единственном:  "и
сотворил Ѓог человека";  после  слов  во  множественном  числе:  "по  образу
Ќашему",  добавлено  в  единственном:  "по  образу  Ѓожию".  €так,   человек
"обновлЯетсЯ в познании Ѓога по образу ‘оздавшего его"  и,  "став  духовным,
судит о всем", что подлежит суду, "о нем же никто судить не может".

XXIII.

     33. ‘лова же "он судит обо всем" значат, что он имеет власть над рыбами
морскими и птицами небесными, над всем скотом  и  всеми  зверЯми,  над  всей
землей и над всеми гадами, ползающими по земле. Ћн властвует в  силу  своего
разума, которым "понимает, что от „уха ЃожиЯ". Ђ иначе "человека, который не
понимает своего достоинства, можно  сравнить  со  скотиной  бессмысленной  и
уподобить ей".
     Џоэтому в –еркви ’воей,  Ѓоже  наш,  по  благодати  ’воей,  которую  ’ы
даровал ей - "мы ведь измышление ’вое, созданное на добрые дела", - есть  не
только  духовные  руководители,   но   и   те,   кто   духовно   подчинЯетсЯ
руководителЯм. ’ы  ведь  "сотворил  человека,  мужчину  и  женщину",  но  по
духовной благодати ’воей нет ни мужского пола,  ни  женского,  ибо  "нет  ни
иудеЯ, ни грека, ни раба, ни свободного". „уховные  же  люди,  руководЯт  ли
они, повинуютсЯ ли руководителЯм, судЯт  духовно.  Ќе  о  духовных  истинах,
сиЯющих "в тверди", - они столь авторитетны, что о них судить не положено, -
не об этой книге ’воей, хотЯ и есть в ней места темные: мы подчинЯем ей свой
ум и уверены, что и то, что закрыто  от  глаз  наших,  сказано  правильно  и
правдиво. —еловек, пусть и  духовный,  пусть  "обновленный  познанием  Ѓога,
создавшего его по образу ‘воему", должен быть "делателем закона,  не  судьей
его", и он не судит о том, кого отнести к людЯм духовным и кого к  плотским.
Ћни ведомы, ѓосподи, очам ’воим, а перед нами  не  Явилось  еще  дел,  чтобы
"познать их по плодам их". ’ы же, ѓосподи, уже знал их.  ’ы  разделил  их  и
позвал втайне еще до того, как  создана  была  твердь.  €  человек,  хотЯ  и
духовный, не судит о беспокойной толпе века сего. …му ли "судить о внешних",
когда он не знает, кто уйдет отсюда  в  сладостную  благодать  ’вою,  и  кто
останетсЯ в горечи вечного нечестиЯ?
     34. Џоэтому человек, которого ’ы создал по образу  ’воему,  не  получил
власти ни над светилами небесными, ни над самим тайным небом, ни над днем  и
ночью, которые ’ы наименовал еще до созданиЯ неба, ни над собранием вод,  то
есть над морем. Ћн получил власть над рыбами морскими и  птицами  небесными,
над всем скотом и над всей землей и всеми гадами, ползающими по земле.
     Ћн судит и одобрЯет то, что правильно, и не одобрЯет того,  что  найдет
худым в совершении ли таинств, которыми освЯщены те,  кого  милосердие  ’вое
выискало в пучинах водных; при трапезе ли, когда подаетсЯ рыба,  извлеченнаЯ
из глубины: ее вкушает землЯ благочестиваЯ; в знаках ли и  словах,  покорных
авторитету Љниги ’воей, порхающих, словно птицы, под твердью: когда толкуют,
излагают, рассуждают, спорЯт,  благословлЯют  и  призывают  ’ебЯ  в  словах,
звонко срывающихсЯ с уст; пусть народ отвечает "аминь". ‚се эти слова должны
быть произнесены и должны прозвучать, потому что "век сей" бездна,  а  плоть
слепа: увидеть мысленное она не может, требуетсЯ поразить ее  слух.  €  хотЯ
птицы размножаютсЯ на земле, но происхождением они от воды.
     „уховный человек судит, одобрЯЯ то, что правильно, и не  одобрЯЯ  того,
что найдет худым в поступках и нравах верных,  в  их  милостыне  (это  землЯ
плодоноснаЯ); он судит  о  душе  живой,  прирученной  целомудрием,  постами,
благочестивыми размышлениЯми о  том,  что  она  может  воспринЯть  телесными
чувствами. Ћна судит о том, что в ее власти исправить.

XXIV.

     35. Ќо что это? в чем эта  тайна?  ’ы  благословлЯешь,  ѓосподи,  людей
"расти, размножатьсЯ и наполнЯть землю", не указываЯ ли этим на что-то,  что
мы должны понЯть? Џочему не дал ’ы такого благословениЯ  ни  свету,  который
назвал днем, ни тверди небесной, ни светилам и звездам, ни земле и  морю?  џ
хотел бы, Ѓоже наш, сказать, что  ’ы,  сотворивший  нас  по  образу  ’воему,
пожелал одарить этим благословением только человека, -  хотел  бы,  но  ведь
теми же словами благословил ’ы  и  рыб,  и  морских  чудовищ:  "плодитесь  и
размножайтесь и наполнЯйте воды морские, а птицы да" размножаютсЯ на земле".
џ сказал бы, что  это  благословение  относЯтсЯ  к  тем  существам,  которые
продолжают род свой, рождаЯ от себЯ потомков, если бы нашел, что они сказаны
и длЯ деревьев, и  длЯ  кустарников,  и  длЯ  земных  животных.  "ђастите  и
размножайтесь" не сказано ни травам, ни деревьЯм, ни зверЯм, ни змеЯм,  хотЯ
все они, как и рыбы, и птицы, и люди,  хранЯт  и  увеличивают  свою  породу,
рождаЯ потомство.
     36. —то же сказать мне, ‘вет мой и €стина? что сказано это ни к чему  и
впустую? ни в коем случае. Ћтец благочестиЯ!  прочь  от  раба  ’воего  такое
слово! € если Я не понимаю смысла этой фразы, пусть объЯснЯют ее лучшие,  то
есть более разумные, чем Я; каждому  ведь,  Ѓоже  мой,  даешь  ’ы  его  меру
разумениЯ.
     „а угодно будет в очах  ’воих  исповедание  мое:  исповедую  веру  мою,
ѓосподи: не зрЯ было ’обой  так  сказано.  Ќе  умолчу  о  том,  какие  мысли
подсказало мне чтение этого места. Ћни верны, и Я не вижу,  что  мешает  мне
понимать слова Љниг ’воих в переносном смысле. џ знаю, что постигнутое  умом
в единой форме может быть выражено словесно во многих,, а постигнутое умом в
разных формах выражено в одной-единственней словесной  формуле.  ‚от  единаЯ
мысль о любви к Ѓогу и ближнему.  Ћна  выражена  в  многообразных  символах,
бесчисленными Языками и бесчисленными выражениЯми в каждом Языке!
     ’ак вот растут и умножаютсЯ порождениЯ вод. Ћбрати опЯть-таки  внимание
всЯкий, кто это читает, на следующее: вот фраза из ЏисаниЯ в единственной ее
форме: "в начале Ѓог создал небо и землю". ђазве не многообразно понимают ее
(ложь и заблуждение Я не принимаю  в  расчет),  разумеЯ  ее  по-разному,  но
правильно? ’ак растут и умножаютсЯ поколениЯ человеческие!
     37. …сли мы будем думать о природе вещей, не прибегаЯ к аллегориЯм,  то
слова "ђастите и множитесь" подойдут ко всему, что рождаетсЯ из семени. …сли
мы поймем их в переносном смысле - Я  думаю,  что  скорее  он  и  был  целью
ЏисаниЯ, недаром же уделЯет оно это благословение только морским животным  и
людЯм, - мы найдем "множества"  среди  существ  духовных  и  телесных  -  их
обозначают "небо и землЯ"; среди праведников и грешников они обозначены  как
"свет и тйма"; среди свЯтых писателей,  показавших  нам  свет,  это  твердь,
которую укрепил ’ы между водой внизу и водой вверху;  в  горьком  общении  с
людьми - вот море; в рвении благочестивых душ - они "сухаЯ землЯ"; в  трудах
милосердиЯ,  исполненных  в  этой  жизни,  они  обозначены  как  "посевы   и
плодоносные деревьЯ"; в духовных дарах, обнаружившихсЯ нам на благо,  -  вот
"светила небесные"; в страстЯх, обузданных умеренностью, - вот "душа живаЯ".
     ‚о всем этом обнаружим мы увеличение, избыток и прирост, но этот рост и
множение таковы; что только в  мире  чувственных  образов  и  умопостигаемых
Явлений  можно  об  одном  и  том  же   рассказать   на   тысЯчу   ладов   и
одно-единственное положение на тысЯчу ладов понЯть. Џод порождением  вод  мы
понимаем чувственные образы, необходимые длЯ  людей  глубоко  плотских;  под
порождением людским - мысленные представлениЯ, рожденные плодовитым разумом.
     Џоэтому, думаем мы, и сказано ’обою, ѓосподи, тем и другим: "растите  и
множитесь". џ полагаю, что в этом благословении дарованы нам  способность  и
сила  многообразно  выражать  постигнутое  в  единой  форме  и  многообразно
понимать единообразно выраженное  темное  место.  ’ак  "наполнЯютсЯ  морские
воды" и приходЯт в волнение от разных толкований; так  и  землЯ  наполнЯетсЯ
порождениЯми  людей;  сухость  ее  обнаруживаетсЯ  в  рвении  к  знанию,   и
владычествует над ней разум.

XXV.

     38. •очу  еще  рассказать,  ѓосподи  Ѓоже  мой,  в  чем  убеждают  менЯ
следующие страницы  ’воего  ЏисаниЯ.  ѓоворить  буду  безбоЯзненно  и  скажу
правду, ибо ’ы внушил мне сказать то, что пожелал ’ы выразить этими словами.
‚ерю, что правду Я говорю только по внушению ’воему, ибо ’ы один "€стина", а
"всЯкий человек - ложь". Џоэтому "тот,  кто  говорит  ложь,  свое  говорит",
чтобы сказать правду, мне надо говорить ’вое.
     ‚от дал ’ы нам "в еду всЯкую траву, сеющую семЯ,  какаЯ  есть  на  всей
земле, и всЯкое дерево, которое имеет плод, сеющий семЯ", - и не только нам,
но и всем птицам небесным и животным  земными  змеЯм,  рыбам  же  и  морским
чудовищам не дал.
     Њы говорим,  что  эти  земные  плоды  представлЯют  аллегорически  дела
милосердиЯ, которые в  житейских  нуждах  подает  землЯ  плодоноснаЯ:  такою
землей был благочестивый Ћнисифор, дому которого даровал ’ы милость:  "часто
покоил он" ’воего Џавла "и не стыдилсЯ уз его". ’о  же  делали  и  "братьЯ",
взрастившие богатую жатву: "восполнили недостаток его, придЯ из  Њакедонии".
†алуетсЯ он и на некоторые деревьЯ, не принесшие ему  должного  плода:  "при
первой моей защите никого не было со мной; все менЯ оставили. „а не вменитсЯ
им"! "ќти "плоды" надлежит приносить тем, кто преподает нам разумное учение,
помогаЯ понЯть Ѓожестветые тайны; эти "плоды"  надлежит  приносить  им,  как
людЯм. Ќадлежит и как тем, кто предлагает себЯ душе живой,  как  пример  длЯ
подражаниЯ во всЯческой воздержанности. Ќадлежит, как птицам небесным за  их
благословениЯ, которые распространЯютсЯ по земле, ибо "по  всей  земле  идет
голос их".

XXVI.

     39. ЏитаютсЯ этой пищей те, кто радуетсЯ ей; те не радуютсЯ,  "чей  бог
чрево". € у тех, кто предлагает "плоды", они не в том, что  они  дают,  а  в
чувстве, с которым дают.
     џ вижу, чему радуетсЯ тот, кто служит Ѓогу, а не своему чреву,  вижу  и
поздравлЯю его.  Ћн  получил  от  филиппийцев  то,  что  они  послали  через
ќпифродита; Я вижу, чему он радуетсЯ.. Ђ то, чему он радуетсЯ,  и  есть  его
пища, ибо правду говорит он: "Я весьма возрадовалсЯ в ѓосподе, чтб уже вновь
пробились у вас ростки заботы обо мне; вы и прежде заботились, а  потом  вам
это наскучило". ”илиппийцы зачахли в этой длительной скуке, котораЯ иссушила
плоды добрых дел; апостол радуетсЯ тому, что пробились новые ростки их, - не
за себЯ, не за то, что они помогли  в  его  скудости.  Ћн  ведь  продолжает:
"говорю это не потому, что нуждаюсь, ибо Я  научилсЯ  довольствоватьсЯ  тем,
что у менЯ есть. “мею жить и в бедности, умею и в изобилии, научилсЯ всему и
во всем: быть в сытости и терпеть голод, быть в изобилии и в недостатке: все
могу в ’ом, Љто укреплЯет менЯ".
     40. —ему же ты радуешьсЯ, великий Џавел?  чему  радуешьсЯ,  что  питает
тебЯ, человек, обновленный познанием Ѓога, создавшего тебЯ по образу ‘воему,
душа живаЯ, столь овладевшаЯ собой, окрыленный Язык, говорЯщий о тайнах? „а,
таким душам подобает эта  пища.  —то  же  питает  тебЯ?  радость.  Џослушаем
дальше: "вы хорошо поступили, принЯв участие в моей  скорби".  ‚от  чему  он
радуетсЯ, вот что его питает: их хорошие поступки, а  не  облегчение  в  его
собственных затруднениЯх. Ћн говорит:  "в  скорби  давал  ’ы  мне  простор",
потому что научилсЯ он "жить в изобилии и терпеть недостаток", живЯ в  ’ебе,
укреплЯющем его. "‚ы знаете, филиппийцы,  -  говорит  он,  -  что  в  начале
благовествованиЯ, когда Я вышел из Њакедонии, ни одна церковь не оказала мне
участиЯ подаЯнием и принЯтием, кроме вас одних. ‚ы и в ”ессалонику и  раз  и
два посылали на потребности мои". € он радуетсЯ, что они теперь вернулись  к
добрым делам, и ликует, видЯ в них новые ростки, словно видит вновь  ожившую
плодородную ниву.
     41.  „умаЯ  ли  о  потребностЯх  своих,  говорит  он:   "присылали   на
потребности мои"? этому ли радуетсЯ? нет, не этому. Ђ откуда знаем  мы  это?
он сам говорит дальше: "Я ищу не даЯниЯ, но ищу плода".
     џ научилсЯ от ’ебЯ, Ѓоже мой, различать между даЯнием и плодом.  „аЯние
- это то, что уделЯет нам помогающий в нужде: деньги,  еда,  питье,  одежда,
кров, помощь. Ђ плод - это добраЯ правильнаЯ волЯ дающего. “читель благой не
сказал просто: "кто примет пророка", но добавил "во имЯ пророка"; не  сказал
просто: "кто примет праведника",  но  добавил  "во  имЯ  праведника".  ’огда
только получит один награду от пророка, а другой от праведника. Ћн не только
сказал: "кто даст чашу холодной воды  одному  из  малых  Њоих",  но  добавил
"только во имЯ ученика" и присовокупил: "истинно  говорю  вам,  не  потерЯет
награды своей". ЏринЯть пророка, принЯть праведника, протЯнуть чашу холодной
воды ученику - это все даЯниЯ; а плод - сделать это "во  имЯ  пророка",  "во
имЯ праведника", "во имЯ ученика". ’акими  плодами  питалсЯ  €лиЯ  у  вдовы,
знавшей, что она кормила Ѓожиего человека и потому его кормившей; от  ворона
он получал даЯние: этой пищей питалсЯ не €лиЯ внутренний, а внешний, который
мог погибнуть без такой пищи.

XXVII.

     42. € Я скажу то, что истинно в очах ’воих,  ѓосподи.  Љогда  люди,  не
знающие  и  неверующие,  которые  приобщаютсЯ  вере  и  оберегаютсЯ  в   ней
знамениЯми и великими чудесами  (которые  и  обозначаютсЯ,  как  мы  думаем,
именем  рыб  и  морских  чудовищ),  берутсЯ  поддерживать   и   помогать   в
какой-нибудь житейской нужде детЯм ’воим, не знаЯ, зачем это надо делать и с
какой целью, то одни не дают настоЯщей пищи, а другие ее не  получают:  одни
не поступают по свЯтому и  правильному  намерению,  другие  не  радуютсЯ  их
даЯнию, не видЯ еще "плода". Ђ душу питает  только  то,  что  доставлЯет  ей
радость. Џоэтому рыбы и морские чудовища  и  не  едЯт  пищи,  которую  могла
вырастить голько землЯ, отделеннаЯ и отличнаЯ от горьких морских вод.

XXVIII.

     43. € ’ы увидел, Ѓоже, все, что сделал, "и вот  хорошо  весьма".  €  мы
видим это и находим, что "все весьма хорошо". ’ы рассматривал один за другим
каждый вид, возникавший  по  слову  ’воему,  и  находил,  что  он  хорош.  џ
насчитал, что семь раз написано, как ’ы, рассмотрев создание  ’вое,  находил
его хорошим. ‚ восьмой же раз, когда  ’ы  увидел  все  созданное  ’обой,  то
нашел, что оно не только хорошо, не весьма  хорошо,  как  нечто  целое;  все
вместе было  не  только  хорошо,  но  очень  хорошо.  ќто  можно  сказать  н
относительно красивых тел.  ’ело,  состоЯщее  из  красивых  членов,  гораздо
красивее, чем каждый из этих членов в отдельности, потому что,  хотЯ  каждый
из них сам по себе  и  красив,  но  только  их  стройное  сочетание  создает
прекрасное целое.

XXIX.

     44. џ старалсЯ понЯть, семь или восемь раз увидел ’ы, что создание ’вое
хорошо и угодно ’ебе. џ не нашел, однако, упоминаниЯ о  том,  что  обозрение
это происходило во времени; это дало бы мне возможность понЯть, сколько  раз
обозревал ’ы создание ‘вое. € Я  воскликнул:  "ѓосподи,  разве  не  правдиво
Џисание ’вое? ’ы, €стина и Џравда, дал  его!  почему  же  говоришь  ’ы,  что
обозрение ’вое было не во времени, а Џисание ’вое говорит мне, что  день  за
днем смотрел ’ы на создание ‘вое н находил  его  хорошим.  €  когда  Я  стал
считать, Я нашел, сколько раз.
     € на это говоришь ’ы мне, ибо  ’ы  Ѓог  мой,  н  говоришь  рабу  ‘воему
громким голосом во внутреннее ухо, разрываЯ  глухоту  мою  и  восклицаЯ:  "Ћ
человек! то, что говорит Џисание  Њое,  говорю  џ.  ’олько  оно  говорит  во
времени, слово же Њое времени не  подвластно,  ибо  оно  пребывает  со  Њной
одинаково вечно. ’о, что вы видите „ухом Њоим - џ вижу; то, что вы  говорите
„ухом Њоим - џ говорю. Ќо вы видите во времени, а џ вижу не  во  времени,  и
точно так же вы говорите во времени, а џ говорю не во времени".
     XXX.
     45. џ услышал это, ѓосподи  Ѓоже  мой,  и  не  обронил  этой  капли  от
сладостной истины ’воей. џ понЯл, что есть люди, которым  не  нравЯтсЯ  дела
’вои; они говорЯт, что многое сделал  ’ы,  понуждаемый  необходимостью:  это
относитсЯ, например, к устройству небес и расроложению светил. €  творил  ’ы
их не из ‘воего материала: они уже были где-то и кем-то созданы;  ’ы  только
собрал их, соединил и свЯзал, когда, победив врагов, оградил ’ы мир стенами,
чтобы побежденные не смогли вновь восстать на ’ебЯ; многого же ’ы вообще  не
создавал и не  устраивал,  например,  ни  телесных  существ,  ни  мельчайших
животных, ни  ’ого,  что  держитсЯ  за  землю  корнЯми:  все  это  создал  и
сформировал в нижних пределах мира враждебный дух и природа. ’ебе  чуждаЯ  и
не ’обою созданнаЯ, ’ебе противостоЯщаЯ. Ѓезумцы говорЯт так: не „ухом ’воим
видЯт они дела ’вои и не узнают ’ебЯ в них.

XXXI.

     46. ’е же, кто видит „ухом ’воим, это ’ы в  них  видишь.  €  когда  они
видЯт, что дела ’вои хороши, это ’ы видишь, что они хороши, а в том, что  им
дорого ради ’ебЯ, в этом ’ы им дорог, а то, что, по  „уху  ’воему,  нравитсЯ
нам, нравитсЯ и ’ебе в нас. "Љто из людей знает, что в человеке, кроме  духа
человеческого, живущего в нем? так и Ѓожиего  никто  не  знает,  кроме  „уха
ЃожиЯ. Њы же принЯли  не  духа  мира  сего,  а  „уха  от  Ѓога,  дабы  знать
дарованное нам от Ѓога".
     џ уверен в том, что говорю: конечно, "Ѓожиего  никто  не  знает,  кроме
„уха ЃожиЯ". Ђ каким образом мы знаем, что даровано  нам  Ѓогом?  ‚от  ответ
мне: то, что мы знаем „ухом …го, "никто не знает, кроме „уха ЃожиЯ". Џоэтому
как правильно сказано тем, кто говорит в „ухе Ѓожием: "это не вы  говорите",
так правильно сказать и тем, кто знает в „ухе Ѓожием, "это не вы знаете". Ќе
менее правильно сказать и тем, кто видит в „ухе Ѓожием: "это не вы  видите".
€так, кто видит что-то хорошее в „ухе Ѓожием, видЯт это не сами: Ѓог  видит,
что это хорошо.
     ‚от первый случай: кто-то считает плохим то, что хорошо, как те люди, о
которых говорилось выше; второй: человек видит, что хорошее  хорошо:  многим
нравЯтсЯ созданиЯ ’вои, потому что они хороши, но в них любЯт они  не  ’ебЯ;
они предпочитают наслаждатьсЯ ими, а не радоватьсЯ о ’ебе. € третий: человек
видит что-то хорошее; что это хорошо, видит в нем  Ѓог,  и  в  творении  …го
любим мы Ѓога. ‹юбовь эта могла возникнуть только по внушению „уха, Љоторого
Ћн даст, "потому что любовь ЃожиЯ  излилась  в  сердца  ваши  „ухом  ‘вЯтым,
данным нам"; Ћн позволЯет нам увидеть, что хорошо все существующее, каков бы
ни был образ его существованиЯ: все от ’ого, Љоторый существует не каким  бы
то ни было образом, но существует абсолютно.

XXXII.

     47. Ѓлагодарю ’ебЯ, ѓосподи! мы видим небо и землю, то есть  верхнюю  и
нижнюю часть материального мира: существа духовные и телесные. Љак украшение
этих частей, из которых состоит всЯ громада вселенной, вообще весь созданный
мир, мы видим свет, сотворенный и отделенный от тьмы. ‚идим небесную твердь,
находЯщуюсЯ между духовными верхними водами и материальными нижними,  первое
тело мира, и это воздушное пространство, которое тоже  называетсЯ  небом,  в
котором носЯтсЯ птицы небесные между водами, которые, как  пар,  поднимаютсЯ
над ними и в Ясные ночи оседают  росой,  и  теми,  которые  падают  тЯжелыми
ливнЯми. Њы видим красоту вод, собранных в  морские  пространства,  и  сухую
землю, то голую, то видимую  и  устроенную,  мать  трав  и  деревьев.  ‚идим
светила, сверкающие вверху: солнце,  без  которого  не  будет  днЯ,  луну  и
звезды, которыми утешена ночь: все они отмечают времЯ и обозначают  его.  Њы
видим, что влажнаЯ стихиЯ населена рыбами, чудищами и крылатыми  существами,
ибо  плотность  воздуха,  поддерживающаЯ  полет  птиц,   создаетсЯ   водными
испарениЯми. Њы  видим,  что  лик  земли  украсили  земные  животные,  видим
человека, созданного по образу и подобию ’воему и  поставленного  над  всеми
неразумными животными в силу ’воего образа и подобиЯ, то есть в силу  разума
и пониманиЯ. € как в его душе  одна  сторона  рассуждает  и  приказывает,  а
другаЯ повинуетсЯ и подчинЯетсЯ, так создана телесно  длЯ  мужа  и  женщина;
природа ее по разуму и пониманию  равна  его  природе,  но  по  своему  полу
женщина подчинена полу  мужскому,  подобно  тому,  как  желание  действовать
осуществлЯетсЯ по указанию  разума,  как  действовать  правильно.  €так,  мы
видим, что и каждое создание хорошо, а все, взЯтое вместе, очень хорошо.

XXXIII.

     48. •валЯт ’ебЯ, ѓосподи, дела ’вои, да полюбим ’ебЯ; и мы любим  ’ебЯ,
да хвалЯт ’ебЯ дела ’вои. ‚о времени их начало  и  конец,  восход  и  закат,
подъем и спуск, красота и ущерб. ‡а утром следует  вечер  -  и  незаметно  и
Явно. ‚се создано из "ничто" ’обой, но не из ’воей субстанции, а из материи,
не какой-то, ’ебе непринадлежащей, существовавшей и раньше, но из  созданной
’обою тогда же, ибо ей, бесформенной, дал ’ы форму без всЯкого промежутка во
времени.
     ЊатериЯ неба и земли разнаЯ, различен вид неба и земли; материю  же  ’ы
создал из "ничто"; мир из бесформенной материи; то и другое создал ’ы разом:
материЯ принЯла форму без всЯкого замедлениЯ и перерыва.

XXXIV.

     49. Њы раздумывали, какой аллегорический смысл хотел ’ы вложить в такую
последовательность творениЯ или в такую последовательность  повествованиЯ  о
нем. Њы увидели, что каждое создание в  отдельности  хорошо,  а  все  вместе
взЯтое очень хорошо; в ‘лове ’воем, единственном ‘ыне ’воем, увидели мы небо
и землю, ’ело и ѓлаву –еркви предопределительно до всЯкого времени, без утра
и вечера. Ђ когда ’ы начал осуществлЯть предопределенное  во  времени,  дабы
Явить тайное и упорЯдочить наш беспорЯдок  -  грехи  наши  превысили  голову
нашу, и, отойдЯ от ’ебЯ, зашли мы в пропасть  мрачную,  но  парил  над  нами
благой „ух ’вой, чтобы  в  свое  времЯ  подать  нам  помощь  -  ’ы  оправдал
безбожников, отделил их от грешников и укрепил авторитет Љниги  ’воей  среди
высших, покорных ’ебе, и низших, им подчинЯвшихсЯ; собрал неверных в единое,
единодушное общество, да проЯвитсЯ  рвение  верных  и  да  творЯт  они  дела
милосердиЯ, раздаваЯ бедным блага земные ради приобретениЯ небесных.
     € тогда зажег ’ы на тверди светильники:  свЯтых  ’воих,  имеющих  слово
жизни, сиЯющих духовными дарами и потому высокоавторитетных;  тогда  же  длЯ
обращениЯ народов неверных из телесной материи извлек ’ы  таинства,  чудеса,
прорицаниЯ в соответствии с твердью Љниги ’воей - она  благословение  и  длЯ
верных, - а затем образовал душу живую верных, упорЯдочив их  чувства  силой
воздержаниЯ. ђазум, подчиненный только ’ебе и  не  нуждающийсЯ  ни  в  каком
человеческом авторитете длЯ подражаниЯ.  ’ы  обновил  по  образу  и  подобию
’воему, подчинил, как  женщину  мужчине,  деЯтельность  руководству  ума,  и
пожелал, чтобы всем ’воим слугам, необходимым в этой жизни  длЯ  усовершениЯ
верных, эти самые верные оказывали помощь в их житейских нуждах;  в  будущей
жизни принесет она плоды обильные.
     Њы видим все это и видим, что это  очень  хорошо,  потому  что  это  ’ы
видишь их в нас. ’ы, давший нам „уха ‘вЯтого, чтобы мы видели дела ’вои и  в
них любили ’ебЯ.

XXXV.

     50. ѓосподи Ѓоже, давший нам все, пошли нам покой, покой отдыха,  покой
субботы, покой, не знающий вечера. ‚есь этот прекрасный строй очень  хороших
созданий, совершив свой путь, пройдет; у них будет свой вечер, как было свое
утро.

XXXVI.

     51. ‘едьмой же день не знает вечернего заката, ибо ’ы освЯтил  его,  да
продолжитсЯ вечно. Џосле трудов ‘воих, весьма хороших, ’ы отдохнул в седьмой
день (хотЯ и творил, не выходЯ из состоЯниЯ покоЯ). €  голосом  Љниги  ’воей
возвещено нам, что и мы после трудов наших, потому "весьма хороших", что  ’ы
дал нам закончить их, в субботу вечной жизни отдохнем в ’ебе.

XXXVII.

     52. € тогда ’ы так же отдохнешь в нас, как сейчас в нас  действуешь.  €
наш отдых будет ’воим, как и наша работа -  ’воЯ.  ’ы  же,  ѓосподи,  всегда
действуешь и всегда отдыхаешь. ’ы видишь вне времени, действуешь вне времени
и отдыхаешь вне времени - но нам даешь  видеть  во  времени,  создаешь  само
времЯ и покой по окончании времени.

XXXVIII.

     53. €так, мы видим, что ’ы сделал, ибо мир существует, но существует он
потому, что  ’ы  его  видишь.  ѓлЯдЯ  на  внешний  мир,  мы  видим,  что  он
существует; думаЯ о нем, понимаем, что он хорош;  ’ы  тогда  видел  его  уже
созданным, когда увидел, что нужно его создать.
     € мы теперь испытываем побуждение делать добро, после того, как  сердце
наше зачало от „уха ’воего мысль  об  этом;  раньше  нас,  покинувших  ’ебЯ,
подвигало на злое; ’ы же, ѓосподи,  …диный,  Ѓлагой,  не  прекращал  творить
добро. € у нас есть, по милости ’воей, некие добрые дела, но они  не  вечны.
Њы надеемсЯ, однако, что, закончив  их,  мы  отдохнем  в  ’воей  свЯтости  и
величии. ’ы же, Ѓлагой, не нуждаешьсЯ ни в каком благе и  всегда  отдыхаешь,
ибо ’вой отдых ’ы сам.
     Љто из людей поможет человеку понЯть это?  Љакой  ангел  ангелу?  Љакой
ангел человеку? “ ’ебЯ надо просить, в ’ебе искать, к ’ебе  стучатьсЯ:  так,
только так ты получишь, найдешь, и тебе откроют.
Last-modified: Wed, 27 Dec 2000 16:38:24 GMT
Ћцените этот текст: