   чем  дальше  тем  сильнее.
Џатриотизма помещиков и прочих  крупных держателей хлеба  хватило ненадолго.
ЏридерживаЯ запасы  и искусственно взвинчиваЯ цены, они с успехом попытались
сорвать  солидный куш.  Ќо по  мере  втЯгиваниЯ  экономики  ђоссии в  войну,
трудности  со снабжением принимали все более  основательный характер, нежели
стремление истинных патриотов извлечь выгоду из условий военного времени.
     ‚ силу общественного разделениЯ труда,  стоимость  сельскохозЯйственной
продукции  непосредственным образом  зависела от уровнЯ развитиЯ и структуры
отечественной промышленности. ‚ цене  пуда хлеба, вывезенного на рынок, была
сфокусирована всЯ система социально-экономических свЯзей страны.
     „лительнаЯ  война  самым  губительным  образом  отразилась  на  балансе
народного хозЯйства, в котором значительнаЯ его часть, вынужденнаЯ  работать
исключительно  на   нужды  войны,  фактически  была  выключена  из  процесса
общественного  воспроизводства,  но  в   то  же   времЯ  оставаЯсь   крупным
потребителем  продовольствиЯ,  сырьЯ  и изделий легкой  промышленности.  Џри
сокращении   выпуска   сельскохозЯйственной    техники    и    инвентарЯ   и
соответствующем  росте  рыночных   цен   на  них,  соответственно   возросла
трудоемкость  и себестоимость крестьЯнской  продукции.  ‡акономерно цены  на
потребительские  товары, сырье,  подхлестываемые  сознательной  спекулЯцией,
транспортными затруднениЯми и т. п. бедами военного времени, быстро поползли
вверх.
     „исбаланс экономики и свЯзанные  с ним негативные ЯвлениЯ были  присущи
всем  странам,  втЯнутым  в  империалистическую войну. Џравительства воюющих
держав пытались  эмиссионными  инъекциЯми  направить  экономический обмен по
нужным  каналам, однако увеличение денежной массы  грозило в кратчайший срок
развалить   всю  финансово-денежную  систему  государств,  поэтому  основным
инструментом   борьбы  с  экономическим   развалом   стало   государственное
принудительное регулирование хозЯйственных отношений.


     ‚  ђоссии  это  регулирование  в  первую  очередь  коснулось  сельского
хозЯйства.  “же  17  февралЯ 1915 года  вышел  указ,  предоставлЯвший  право
командующим  военных  округов запрещать вывоз продовольственных продуктов из
производЯщих  местностей,  утверждать  обЯзательные  цены на эти  продукты и
применЯть реквизицию. Ќо означенные меры лишь подстегнули спекулЯцию  и рост
дороговизны,   поэтому  в  течение  1915--1916   годов  последовал  еще  рЯд
мероприЯтий по ограничению рынка  и организации планового снабжениЯ, которые
также не принесли желаемых результатов.
     ќти годы представлЯли собой целую эпопею топтаниЯ помещичье-буржуазного
правительства    перед    необходимостью    радикального    урезаниЯ    прав
помещиков-хлебовла-дельцев на распорЯжение своим товаром. Ќаконец, последним
жестом царского правительства  в  этом направлении  стало  назначение осенью
1916  года  на  пост  министра  земледелиЯ  ставленника промышленных  кругов
ђиттиха,  который  вводит  обЯзательную  поставку  хлеба  в  казну  согласно
погубернской, поуездной и волостной разверстке.
     ‚ременное правительство ознаменовало начало своей деЯтельности изданием
25 марта  1917 года  постановлениЯ  о  государственной торговой монополии на
хлеб, согласно которому все количество хлеба за вычетом запаса, необходимого
длЯ продовольствиЯ и хозЯйственных нужд владельца, поступало в  распорЯжение
государства.
     Ћднако и этот, казалось бы  весьма энергичный, шаг  по ограничению прав
сельских собственников не дал заметных результатов, поскольку  сохранившийсЯ
в  нетронутом виде свободный  рынок промышленных  товаров  обладал длЯ хлеба
более   притЯгательной   силой,   нежели  государственный  продовольственный
аппарат.  ‘итуациЯ требовала  последовательного подчинениЯ  государственному
регулированию рынка промышленных  товаров,  но на  этот  раз подошла очередь
топтаниЯ на месте буржуазному правительству. 16 маЯ меньшевистско-эсеровский
€сполком Џетросовета  принЯл резолюцию, содержавшую программу "регулирующего
участиЯ государства" почти длЯ всех отраслей промышленности в  распределении
сырьЯ,  готовой  продукции, фиксации  цен  и т. д., котораЯ, однако, не была
принЯта   ‚ременным   правительством,  главным  образом   вследствие  нажима
промышленных кругов.
     ‚ременное   правительство   оказалось   также   неспособным   возвысить
национальный интерес над интересами от-


     дельных   классов  и   собственников  и   повести   активную   политику
социально-экономического  регулированиЯ.  Џоэтому  длЯ проведениЯ очередного
этапа   объективно  назревших  мероприЯтий,   историЯ   приготовлЯла   новую
политическую силу, не свЯзанную, по  выражению ‚. €.  ‹енина,  "уважением" к
"свЯщенной  частной  собственности". ‚  головокружительно  короткий  срок, к
осени  1917  года, народное  недовольство  превратило партию большевиков  из
малочисленной,  гонимой  организации  в  силу,  пользовавшуюсЯ  значительным
влиЯнием в широких рабочих и солдатских массах.
     ‘ами  социал-демократы и  большевики  в  частности  давно  с  интересом
наблюдали за теми изменениЯми, которые происходили в социально-экономической
организации  воюющих  держав. ђоссиЯ  здесь  не  служила примером.  Ќаиболее
последовательно   и   жестко   политика  государственной   централизации   и
регулированиЯ экономики во времЯ и некоторое времЯ после войны проводилась в
ѓермании. Ќемцы еще 25 ЯнварЯ  1915 года  принЯли закон о хлебной монополии.
‡а  времЯ войны ѓерманиЯ ввела у  себЯ "принудительное  хозЯйство"  почти во
всех  отраслЯх  производства, контролировало  обмен,  устанавливало  твердые
цены,  отбирало   весь  продукт   и  нормировало   распределение  не  только
промышленного сырьЯ, но  и непосредственное потребление людей путем карточек
и  пайков. ‚ведены были даже трудоваЯ  повинность и учет товаров.  ‘вободнаЯ
торговлЯ  на  большинство изделий  была отменена. ’аким  образом государство
глубоко вторглось  в  сферу капиталистических  интересов, ограничило частную
собственность  и заменило  рынок  централизованным  обменом  между отраслЯми
экономики.
     Њарксисты   разного   толка   были   сконфужены,    буржуазно-юнкерское
государство   железной   рукой   выполнЯло   их  стратегические   мечты   по
реорганизации экономических  отношений.  ќто дало повод  некоторым  немецким
социал-демократам  окрестить  такую  систему  "военным социа-лизмом". Ћднако
слева брали круче.  ‚.  €. ‹енин отрицал за такой  системой право называтьсЯ
социализмом, хотЯ  бы и военным. ‚ семнадцатом году он характеризу-ет ее как
"военно-государственный  монополистический  капитализм или, говорЯ  проще  и
Яснее, военнаЯ  каторга  длЯ  рабочих".  Ќо  вместе  с  тем,  считал  ‹енин,
государственно-монополистический    капитализм    полностью     обеспечивает
материальную подготовку социализма и "есть преддверие его, есть та ступенька
исторической лестницы,


     между которой (ступенькой) и ступенькой называемой  социализмом никаких
промежуточных ступеней нет".
     ‹идер  большевиков, как всегда, был мастером  прЯмой наводки, используЯ
теорию  в   качестве  прицела  в  голову  последнего  буржуазного  министра,
заслонЯвшую партии прЯмую дорогу к власти. Ђ попробуйте-ка подставить вместо
помещичье-капиталистического            государства,             государство
революционно-демократическое,  -- намекал он  рабочим  и солдатам в сентЯбре
семнадцатого.  Џолучалось,  что длЯ  перехода  к социализму  необходима была
смена   на   "военной  каторге   длЯ  рабочих"   правительства   буржуазного
правительством  революционно-демократическим.  Ќо  обратить  государственную
монополию,  т.  е. "военную каторгу",  на обслуживание  интересов  рабочих и
крестьЯн, о чем писал ‹енин  в  "ѓрозЯщей катастрофе  и как с ней  боротьсЯ"
было  более чем  проблематичным. Ћдним  из первых, кто  указал на  это,  был
давний  теоретический  соперник  ‹енина   Ђ.  Ѓогданов.  Џочти  сразу  после
октЯбрьских событий он предупреждал, что ‹енин "став во главе правительства,
провозглашает  "социалистическую"  революцию  и  пытаетсЯ  на  деле провести
военно-коммунистическую".
     ‚есной 1918 года, после  периода напрЯженной  борьбы за власть,  ‹енин,
намереваЯсь вплотную приступить к организационной работе, вновь обращаетсЯ к
понЯтию госкапитализма.  ‚  полемике с "левыми  коммунистами"  он  призывает
"“читьсЯ государственному капитализму  немцев, всеми силами перенимать  его,
не  жалеть  диктаторских  приемов  длЯ того,  чтобы ускорить это перенимание
западничества   варварской   ђусью  не  останавливаЯсь   перед   варварскими
средствами борьбы против варварства".
     ’ак оно впоследствии и случилось. ‚ ђоссии добитьсЯ хлебной монополии в
рамках контролЯ  за предпринимателЯми,  как в ѓермании, не удалось.  ‘истема
монополии,  напоминающаЯ  германскую,  была  достигнута  только  в  условиЯх
полного  огосударствлениЯ   промышленности  и  продовольственной  диктатуры,
сопровождавшейсЯ   ожесточенной    классовой   борьбой   с   соответствующей
идеологической подоплекой.
     ‚семирный  революционер   ’роцкий  некогда  в  восторге   писал:  "Ќаша
революциЯ убила  нашу "самобытность". Ћна показала,  что историЯ не  создала
длЯ нас исключительных  законов". Ќапротив, думаетсЯ, что  революциЯ как раз
рельефно подчеркнула эту "самобытность".


     Ћна подтвердила специфику российской истории развиватьсЯ путем крайнего
обострениЯ  противоречий.  “местно  вспомнить  одного  русского философа  Џ.
—аадаева, который в XIX веке больше понимал в "военном коммунизме", чем иные
теоретики в  XX. ‚ своем знаменитом первом  "”илософическом письме" —аадаев,
размышлЯЯ о драматическом характере исторического пути ђоссии, замечал: "—то
у  других  народов  обратилось  в привычку, в инстинкт,  то  нам  приходитсЯ
вбивать ударами молота...  Њы так странно движемсЯ во времени, что  с каждым
нашим шагом вперед прошедший миг исчезает длЯ нас безвозвратно...".
     ‚ этих отвлеченных рассуждениЯх философа отразилось главное объективное
обстоЯтельство,   присущее   всему   историческому  опыту  ђоссии:   крайнЯЯ
мучительность  осуществлениЯ  назревших преобразований,  их затЯгивание, и в
силу этого их проведение самыми радикальными силами и способами, при которых
отрицание  предыдущего  исторического  этапа  достигает  апогеЯ.  ‘о  времен
ленинских теорий периода нэпа у нас обычно принЯто противопоставлЯть военный
коммунизм  и госкапитализм  как  нечто противоположное,  но, на  наш взглЯд,
военный коммунизм есть не что иное, как российскаЯ модель немецкого военного
социализма или  госкапитализма.  ‚ определенном смысле военный коммунизм был
"западничеством", как  система  экономических  отношений он  был  аналогичен
немецкому госкапитализму, лишь с той существенной разницей,  что большевикам
удалось  провести  его  железом  и кровью,  при  этом плотно окутав  пеленой
коммунистической идеологии.
     ЋбщаЯ парадигма ђоссии и  ѓермании Ярко  подтверждаетсЯ событиЯми  1921
года. Ћтказ  от  военного коммунизма в  ђоссии  и от  военного  социализма в
ѓермании произошел почти синхронно. X съезд  ђЉЏ (б) принЯл решение о замене
разверстки налогом в начале марта, а 14 апрелЯ германский министр земледелиЯ
внес в рейхстаг законопроект о регулировании сделок с зерном, который вскоре
был принЯт. ‚ нем предусматривалсЯ переход от политики изъЯтиЯ всего урожаЯ,
за вычетом потребностей земледельцев -- к продовольственному налогу.
     ‘равнительный анализ исторического опыта двух стран  подтверждает общую
закономерность возникновениЯ системы военного коммунизма. Ќо историЯ никогда
не бывает однообразна и прЯмолинейна в достижении своих


     целей.  ‚  каждом  отдельном  случае всегда  происходит своеобразное  и
специфическое проЯвление закономерностей.
     ‚ ѓермании государственнаЯ диктатура проводилась в рамках компромисса с
буржуазией,  юнкерством,  прочими  собственниками  и  рабочим   классом  без
абсолютизации  ее значениЯ, с полным  пониманием вынужденности и временности
этой меры. Ќо поскольку в ђоссии ее проводили иные политические силы, то там
была предпринЯта  попытка использовать  ее более  масштабно,  как инструмент
перехода к новому общественному строю.
     ‚ рассуждениЯх о том, что де, некаЯ политическаЯ сила, в данном  случае
большевики,  действовала в  русле  исторической необходимости, нет  большого
смысла.  ЌельзЯ  забывать,  что  понЯтиЯ "необходимости"  и  "свободы"  есть
категории парные и неразлучные. ’а степень свободы, которой обладает  каждый
субъект истории, и отличает красочный и неповторимый исторический процесс от
уныло-однообразного процесса падениЯ камней с  Џизанской башни, в созерцании
коего, по преданию, находил смысл и удовольствие ѓалилео ѓалилей.
     ‡ахват  большевиками  политической  власти  в  октЯбре  1917  года  был
результатом потребности общества в радикальных  государственных мероприЯтиЯх
по   решению   вопросов   о  войне,  снабжениЯ   населениЯ  продовольствием,
урегулированиЯ  социально-экономических   отношений   и  т.   д.   Ћб   этом
красноречиво  говорЯт  приведенные  в книге  Њ. ѓеллера и Ђ.  Ќекрича записи
члена  французской военной миссии  в ђоссии Џьера ЏаскалЯ, который записал в
свой  дневник в сентЯбре:  "Џажеский  корпус  голосовал за  большевиков",  в
октЯбре: "‚чера г-н Џутилов мне сказал, что он голосовал за большевиков".
     Ќо  большевики, помимо общепризнанных и неоднократно  провозглашавшихсЯ
ими лозунгов о мире,  хлебе,  свободе и “чредительном собрании, имели и свои
особенные цели в соответствии  со своей природой как политической партии  --
захват власти  с целью установлениЯ "диктатуры пролетариата" и осуществлениЯ
"социалистической   революции".   Џоэтому   всЯ   послеоктЯбрьскаЯ   историЯ
становлениЯ и расцвета  военного коммунизма стала историей борьбы "свободы",
определЯемой   внутренней  природой   и  целЯми   господствующей  партии,  с
общественной "необходимостью", историей активных попыток "свободы" пожрать и
подчинить себе "необходимость".
     Џервым, наиболее знаменательным и определЯющим


     событием  в этом пиршестве  "свободы"  стало  пожирание  “чредительного
собраниЯ. ’ого самого ‘обраниЯ, о необходимости созыва которого в свое времЯ
большевики   говорили  не  менее  долго,   чем  о  необходимости  рабочей  и
крестьЯнской революции. Љто-то  сравнил революцию  с  чудовищем,  пожирающим
собственных  детей.  Ѓольшевики  в  лице  "“чредилки"  пожирали   нелюбимого
пасынка.
     „лЯ выЯснениЯ  причин  разгона  “чредительного собраниЯ трудно отыскать
более  откровенный   и  красноречивый  источник,   чем  высказываниЯ   самих
большевистских лидеров,  которые на  волне  октЯбрьского  успеха  не считали
нужным  скрывать  своих истинных намерений.  6 ЯнварЯ в  проекте  декрета  о
роспуске  “чредительного собраниЯ ‚. €. ‹енин писал, "что  старый буржуазный
парламентаризм  пережил  себЯ, что  он  совершенно  несовместим  с  задачами
осуществлениЯ  социализма,  что  не  общенациональные,  а  только  классовые
учреждениЯ (каковы ‘оветы) в состоЯнии победить сопротивление имущих классов
и   заложить   основы  социалистического  общества".  ‹.  „.  ’роцкий  также
откровенно отвечал газетчикам, что мы -- правительство не нации, а класса.
     ’акаЯ  постановка  дела большевиками снимала  вопрос о  государственном
регулировании как таковом, оставлЯЯ лишь путь подавлениЯ и принуждениЯ в его
самых   крайних  формах.   ‚  терминологии  того  времени  это  звучало  как
установление   "диктатуры   пролетариата"   и  гражданскаЯ   война   "против
эксплуататоров". 11  ЯнварЯ на III съезде  ‘оветов  ‹енин признавал: "Ќа все
обвинениЯ в гражданской войне мы говорим:  да,  мы открыто провозгласили то,
чего ни одно  правительство провозгласить не могло... „а, мы начали  и ведем
войну против эксплуататоров".
     Ќо каким  образом все это  соответствовало тому, ради  чего и "пажеский
корпус" и "г-н Џутилов" и прежде всего простые солдаты и рабочие  поддержали
в октЯбре семнадцатого большевиков в борьбе за власть? Њира из речей  ‹енина
совершенно  однозначно  не  выходило. Ћ свободе,  после  лозунга  "диктатуры
пролетариата",  разгона   “чредительного   собраниЯ   и   расстрела   мирных
манифестаций   рабочих  и   служащих  в   его   поддержку,   организованного
большевиками 5 ЯнварЯ в Џетрограде и Њоскве, говорить  не приходитсЯ. ‡адача
налаживаниЯ хозЯйственной жизни  и решение продовольственного вопроса  также
разбивались  об утверждениЯ  новой власти, что "можно  и должно разрушить до
основаниЯ


     прежний  буржуазный строй и  на  его обломках начать строить совершенно
новое  социалистичеекое общество". ‚месте с  обломками  добиваемого  старого
строЯ рушились и последние надежды армии и промышленных рабочих на скорейшее
улучшение продовольственного снабжениЯ.
     ‚се это  оказалось  на втором  плане  по сравнению с  задачей упрочениЯ
политической власти в стране через ‘оветы. ‘оветам, независимо от их деловых
качеств, ‹ениным  еще до  ЋктЯбрЯ был  выдан огромный аванс.  "Џри  переходе
политической  власти  к  пролетариату, остальное  приложитсЯ само собою", --
полагал он. "џ" рассчитываю "только на то, исключительно на то, что рабочие,
солдаты и крестьЯне лучше чем чиновники, лучше, чем полицейские, справЯтсЯ с
практическими трудными вопросами  об усилении производства хлеба,  о  лучшем
распределении его, о лучшем обеспечении солдат и пр. и т. п.".
     ЏризнаемсЯ,  что такого "авось"  было  Явно  недостаточно  длЯ  решениЯ
сложнейшей  задачи,  на  которой  сломали себе  шею  и  царское и  ‚ременное
правительства. Џереход политической власти в городах от представительных „ум
к  ‘оветам,  организациЯм  узкоклассовым,  влекло   за  собой  необходимость
последовательного   подчинениЯ   ‘оветам    функций   административного    и
хозЯйственного управлениЯ.  €з исполнительных органов уходили специалисты  и
приходили люди  неподготовленные  и  малосведущие  в  том деле,  которое  им
предстоЯло фактически заново налаживать. Џодобные перемены никоим образом не
могли  способствовать немедленной постановке  снабжениЯ  городов,  как  того
требовала ситуациЯ.
     ‚ это же времЯ стены административных корпусов промышленных предприЯтий
сотрЯсались от громового "ура"!  так называемой "красногвардейской  атаки на
капитал".  Џроходила   широкаЯ,  поддерживаемаЯ  из  центра,   кампаниЯ   по
конфискации  и  национализации   предприЯтий  у  непокорной  буржуазии.  ќта
кампаниЯ   имела   два   источника.  ‘  одной   стороны,  рабочие  требовали
немедленного  улучшениЯ своего положениЯ,  увеличениЯ  зарплаты  длЯ покупки
хлеба   у   спекулЯнтов,   поскольку   плановое   государственное  снабжение
разрушилось.  Ќо   в   условиЯх   падающего   производства   сиюминутным   и
недальновидным способом улучшениЯ положениЯ могла быть только экспроприациЯ.
"ќкспроприациЯ  экспроприаторов"  --  популЯрный  лозунг  первого  полугодиЯ
власти большевиков, которым со своей стороны необходимо было сломить


     экономическую мощь политического соперника.  Љак вспоминал ‹уначарский:
"Ќам  надо  было  буржуазию  раздробить,   уничтожить  в  ее  руках   всЯкую
собственность, поскольку  всЯкую собственность она обращала  в оружие против
нас".  € большевики пользовались стихией,  поощрЯЯ и подбиваЯ ее  все делать
"снизу". ‹енин  впоследствии признавалсЯ: "Њы наглупили достаточно в  период
‘мольного и около ‘мольного".
     ЉампаниЯ национализации сверх всЯких организационных возможностей имела
очень важное, одно из решающих значений в смысле предопределениЯ дальнейшего
хода событий.  Џроизводство было развалено,  национализациЯ привела  к тому,
что предприЯтиЯ оказались на государственной  дотации. ‘амо  же государство,
не имеЯ доходов, увеличило эмиссию,  рубль упал в  цене,  взвилась инфлЯциЯ,
пошла безработица. ЉрасногвардейскаЯ атака на  капитал  закончилась такой же
красногвардейской атакой  на  советскую  администрацию.  ‚ооруженные  отрЯды
Љрасной  гвардии,  выполнившие свою историческую миссию, стали  представлЯть
угрозу новой власти и вскоре были распущены.
     ‚ условиЯх поглотившего  страну экономического хаоса,  из-под  обломков
старой  хозЯйственной  системы,  раздавались  уже  отчаЯнные  призывы нового
руководства:  "•леба,  хлеба  и хлеба!!! €наче  Џитер может  околеть". ‹енин
обвинЯл питерских рабочих в "чудовищной бездеЯтельности" и требовал террора,
более того --  по свидетельству –юрупы  -- уже в феврале 1918 года расстрела
на месте крестьЯн, не сдавших продовольственной дани в срок.
     ќкономические  свЯзи  города  и  деревни  в первое  полугодие советской
власти  представлЯли  собой   крайне  пеструю  картину,   созданную  стихией
свободной  торговли  и   товарообмена  нарЯду  с  усиливающимисЯ  элементами
принудительного  изъЯтиЯ   продуктов   у   крестьЯн,   прообразами   будущих
продовольственных отрЯдов. Ћна объективно содержала в себе основу длЯ разных
вариантов  последующего развитиЯ продовольственной политики. Љак справедливо
считал  в  то времЯ Ќ. ‘уханов, проблема извлечениЯ хлеба из деревни есть не
что  иное,  как  проблема  организации товарообмена. ‚есной 1918  года  идею
товарообмена разделЯли  почти все,  но  на практике она  получала  различное
толкование  и  применение. ‚  концепцию  товарообмена, которую разрабатывало
‘оветское   правительство,   Явно   примешивались   элементы   классовых   и
идеологических установок новой власти.


     26  марта ‘овнаркомом был принЯт  и начал ускоренно воплощатьсЯ в жизнь
декрет об организации товарообмена. Ћднако вскоре стало очевидно, что он  не
приносит желаемых  результатов  и  причина  тому  заключалась  отнюдь  не  в
отсутствии  достаточного  количества  товаров,  как иногда  склонны  считать
историки.  ’оваров  на  периферию  было  двинуто  огромное количество. Њ. €.
”румкин,  известный  продовольственник, свидетельствовал,  что  в ‘ибири  не
успевали разгружать вагоны, в  Ћмском  узле образовалась пробка из  товарных
маршрутов. ’акже усиленно отправлЯлись товары в южные и поволжские губернии.
     ”румкин,  который  одно  времЯ  в качестве члена  Љоллегии  Ќаркомпрода
непосредственно занималсЯ  вопросами товарообмена,  впоследствии  признавал,
что по существу  товарообмена не было.  ‘пециальнаЯ инструкциЯ Ќаркомпрода к
декрету   26  марта  упразднЯла  его.  €ндивидуальный  обмен   с  отдельными
крестьЯнскими  хозЯйствами  воспрещалсЯ.  Ќе  допускалась  покупка  хлеба  у
каких-либо организаций.  ’овары отпускались  по  волостЯм  или  районам  длЯ
равномерного  распределениЯ среди всех граждан в  случае  сдачи  хлеба  всей
волостью  или  районом.  Љ  делу  должна  была  быть привлечена  деревенскаЯ
беднота, котораЯ, само собой разумеетсЯ,  хлеба не  имела.  „ругими словами,
товар служил не  орудием обмена,  а премией бедноте  за содействие в выкачке
хлеба от более крепких хозЯйств.
     "‚сЯ   постановка   товарообмена   исключала   возможность   проведениЯ
государством товарообменных  операций,-- писал ”румкин.  -- Њы можем  только
установить попытку государства использовать снабжение  товарами крестьЯнства
в целом длЯ усилениЯ  заготовок в  принудительном  порЯдке".  €наче  говорЯ,
правительство  интересовало  в  первую  очередь  не  развитие  экономических
отношений,  а  развитие  социальной  революции  в  деревне. ’акаЯ  политика,
разумеетсЯ, не  могла накормить городское население. ’оварообмен  был брошен
под   ноги   принципу  классовой   борьбы,  что   вскоре  нашло   четкое   и
недвусмысленное   выражение  в   серии  майских   и   июньских   декретов  о
продовольственной диктатуре и комбедах.
     3 марта 1918  года  в Ѓрест-‹итовске  был  подписан  мир с ѓерманией, а
вскоре с 10 на 11 марта произошло событие не менее значительное -- ‘оветское
правительство покинуло Џетроград и переехало в Њоскву.
     ‚нешне переезд этот оправдывалсЯ сохранЯющейсЯ


     опасностью германской  агрессии,  но  возможно существовали и другие не
менее веские причины. ‘ конца 1917 года партиЯ большевиков начала постепенно
утрачивать поддержку в "колыбели революции". ЋктЯбрьские революционные массы
становились   все   более  ненадежной   средой  длЯ   правительства.  ‚есной
восемнадцатого ‹енин  уже перестал доверЯть матросам. Џитерские рабочие были
потрЯсены  расстрелом рабочих  манифестаций  в день  открытиЯ “чредительного
собраниЯ. Џосле  расправы  с  демонстрантами  петроградские  заводы охватило
чрезвычайное возбуждение. Ќа  8-тысЯчном митинге Ћбуховский завод постановил
отозвать  из   ‘оветов  своих   депутатов-большевиков   и   избрать  других,
красногвардейцев-обухов-цев вернуть к мирным занЯтиЯм. Ђналогичные резолюции
были   вынесены   на   ‘емЯнниковском,   Ђлександровско-Џаровозостроительном
заводах,   заводе  ‚аргунина,  ‘тарый  ‹еснер,   ќриксон,  ЏолЯ,   Њаксвела,
Ќиколаевских ж.-д. мастерских и других предприЯтиЯх столицы.
     Њосква  к  этому времени представлЯла собой несравненно более спокойное
место.  Ћчень  важно заметить, что  в начале  1918  года  т.  н.  ЊосковскаЯ
область, в которую входили губернии центральной ђоссии  со своим фактическим
правительством  в   Њоскве,  была   достаточно  автономна  от  Џетрограда  и
‘овнаркома.  Џрезидиум  Њоссовета  принимал постановлениЯ,  в  которых прЯмо
указывал   ‘овету  Ќародных  Љомиссаров  на  "недопустимость   вмешательства
Џетрограда в распорЯжениЯ Њоссовета".
     ђасстрелы Љрасной гвардией рабочих манифестации 5-го, а  также 9 ЯнварЯ
в Њоскве  несколько отрезвили  руководство Њоссовета,  и  в  дальнейшем  оно
предпочитало  проводить  более  мЯгкую  политику  в  отношении  оппозиционно
настроенных   рабочих  и  их   партий.   Њоссовет   не   поощрЯл   расстрелы
красногвардейцами  на месте  воров  и  спекулЯнтов, отрицательно относилсЯ к
практике повальных обысков и реквизиций продовольствиЯ у обывателей и вообще
как-то пыталсЯ сдержать волну анархии и беззакониЯ. Ђ. €. ђыков, стоЯвший во
главе   продовольственного   ведомства   в   Њоскве,    оказалсЯ   способным
руководителем  и в  феврале-марте сумел наладить  товарообмен  с  ћгом и так
поставить снабжение Њосквы продовольствием, что там уже всерьез подумывали о
существенном  увеличении  пайка  населению.  ‘ловом,  Њосква  с  ее  Љремлем
представлЯлась более удобным местом длЯ передышки после Ѓреста и  подготовки
нового этапа социалистической революции.


     Џосле переезда ‚. €. ‹енин начинает пересматривать направление главного
удара. ‚ апрельской работе "Ћчередные задачи ‘оветской  власти"  он  требует
"приостановить"  наступление на  капитал и пойти на временный  компромисс  с
буржуазией.
     ‚ серии последующих выступлений и публикаций ‹енин продолжает развивать
свою  идею, вновь  обращаЯсь к понЯтию "государственного капитализма", смысл
которого он видит прежде всего как в способе борьбы с "чистым" капитализмом,
частной собственностью и торговлей. "„а, мелкие хозЯйчики, --  говорит ‹енин
на заседании ‚–€Љ 29 апрелЯ, -- мелкие собственники готовы нам, пролетариЯм,
помочь скинуть помещиков и капиталистов, но дальше пути у нас с ними разные.
Ћни  не любЯт  организации, дисциплины, они  -- враги ее. € тут нам с  этими
собственниками,  с  этими  хозЯйчиками  придетсЯ  вести  самую  решительную,
беспощадную борьбу". Њелкие хозЯйчики -- это крестьЯне.
     €так, задача поставлена -- беспощаднаЯ борьба с крестьЯнством и главным
орудием  этой борьбы  ЯвлЯетсЯ  система  госкапитализма. "•лебнаЯ монополиЯ,
подконтрольные предприниматели  и торговцы, буржуазные  кооператоры", -- так
‹енин обозначает круг этой  системы  в работе, опубликованной  в мае, в дни,
когда обсуждаетсЯ и принимаетсЯ декрет о продовольственной диктатуре.
     ђеакциЯ  на  новую программу  в  ‘оветах была  неоднозначнаЯ. Ќекоторые
эсеры даже приходили  к  выводу, что  ‹енин идет на союз с буржуазией против
крестьЯнства.  Ќо  скорее  всего,  линиЯ,  выработаннаЯ  весной  1918  года,
заключалась в попытке некоего  компромисса  с буржуазией, обузданиЯ стихии в
городе  и направлениЯ  энергии  изголодавшихсЯ  рабочих  масс против  мелких
деревенских хозЯйчиков. ‘ериЯ майских и июньских декретов, положивших начало
политике продовольственной диктатуры, по своему объективному значению далеко
выходила за рамки продовольственного законодательства и имела  определЯющее,
ключевое  значение  длЯ  всего  последующего  хода  событий   и  становлениЯ
всеобъемлющей системы военного коммунизма.
     „екрет ‚–€Љ  и  ‘ЌЉ  от 13  маЯ  о  чрезвычайных  полномочиЯх Ќародного
комиссара по продовольствию по сути дублировал уже известное по семнадцатому
году  постановление  ‚ременного  правительства  о   государственной  хлебной
монополии, объЯвлЯЯ, "что ни  один  пуд хлеба не должен  оставатьсЯ на руках
держателей, за исключе-


     нием   количества  необходимого   длЯ  обсеменениЯ   их   полей   и  на
продовольствие их семей до нового урожаЯ". Ћднако советский декрет был более
суров,  предусматриваЯ  самые   жесткие  репрессивные   меры  во  исполнение
монополии   вплоть   до  "применениЯ  вооруженной  силы  в  случае  оказаниЯ
противодействиЯ отбиранию хлеба и иных продовольственных продуктов".
     „екрет  13  маЯ  и  последовавшие  в его развитие рЯд постановлений  об
организации вооруженных рабочих продотрЯдов и декрет от 11 июнЯ о  комитетах
деревенской бедноты внесли качественно новый элемент в отношениЯ центральной
власти и деревни. Ќарком –юрупа 9  маЯ в  докладе ‚ –€Љу откровенно заЯвлЯл,
что  "у нас  нет другого выхода, как  объЯвить войну деревенской буржуазии".
—тобы окончательно развеЯть сомнениЯ аудитории, в заключительной речи он еще
раз подчеркнул:  "џ  желаю с совершенной ответственностью заЯвить, что  речь
идет о войне, только с оружием в руках можно получить хлеб".
     –Љ большевиков сделал окончательный  выбор: "’олько  в том случае, если
мы сможем расколоть деревню на два  непримиримых враждебных  лагерЯ, если мы
сможем  разжечь  там ту  же  гражданскую войну,  котораЯ шла не так  давно в
городах...  только в том случае мы сможем сказать,  что мы и  по отношению к
деревне сделаем  то, что  смогли сделать  длЯ городов"  (? !),  --  призывал
‘вердлов 20 маЯ во ‚–€Ље в докладе по организации комбедов.
     4 июнЯ  ’роцкий со свойственной ему прЯмотой провозгласил: "Ќаша партиЯ
за гражданскую  войну. ѓражданскаЯ война уперлась  в хлеб...  „а здравствует
гражданскаЯ война".
     Џлан  вооруженного  похода  и  разжиганиЯ гражданской войны  в  деревне
вызвал ожесточенное сопротивление со  стороны эсеро-меньшевистской оппозиции
в ‘оветах. Ћни предупреждали,  что  попытка  решить продовольственный вопрос
путем   гражданской  войны   окончитсЯ  таким   же  крахом,  как  окончилась
катастрофой длЯ промышленности уже испробованнаЯ гражданскаЯ война в городе.
Ќужна  не война, а  организациЯ,  говорили  они  и предлагали  оперетьсЯ  на
представительные  крестьЯнские  ‘оветы, на  восстановление  демократического
строЯ и в конечном счете настаивали на созыве “чредительного собраниЯ.
     ‚ самой большевистской партии многие также с сом-


     нением относились к идее войны как способу решениЯ экономических задач.
     ‚есной 1918 года Љаменев,  ђыков, бывший  меньшевик  ‹арин и  некоторые
другие ответственные государственные работники выступили в ‘овнаркоме против
введениЯ продовольственной  диктатуры.  ђыков,  будучи  в  то  времЯ  помимо
председателЯ Џрезидиума ‚‘Ќ• еще и Њосковским областным продкомиссаром,  как
известно, имел личный опыт в организации товарообмена с хлебными губерниЯми,
который позволЯл ему с  полным  основанием  критически  отнестись  к проекту
проддиктатуры. ‚  свое  времЯ, отчитываЯсь в  Њоссовете,  он  утверждал, что
"объЯснЯть недостаток продовольствиЯ гражданской войной на ћге... совершенно
не приходитсЯ".  "‚ Џолтавской  губернии при помощи крестьЯнских ‘оветов, --
рассказывал он, -- дело так наладилось, что мы в  течение 10 дней  отправили
почти  до 2000 вагонов, причем  каждый день отправлЯли  больше предыдущего".
ђыков был сторонником централизации продовольственного дела, но считал,  что
вести экономическую политику штыком -- это безумие.
     Ќо   чисто  экономические   расчеты  не   имели   решающего   значениЯ.
ЏродовольственнаЯ   политика    весны    18-го   была   тесно   увЯзана    с
социально-политическими задачами  разрушениЯ системы  капитализма,  основной
базой  которого  теперь  были  признаны  зажиточные крестьЯне.  Љроме  того,
вооруженный  поход в деревню и разжигание гражданской войны было лишь первой
целью.  ‚торым  направлением  удара   законодательства  о  продовольственной
диктатуре были сами ‘оветы.
     ‚  этот  период  между  центральной  властью  и  губернскими   ‘оветами
обострились  противоречиЯ. ‚  марте  --  мае  ‘оветы ‘аратовской, ‘амарской,
‘имбирской, Ђстраханской, ‚Ятской, Љазанской, ’амбовской и др. губерний, где
подавлЯющее   большинство  делегатов   представлЯло  интересы  крестьЯнства,
принЯли постановлениЯ об отмене твердых  цен на  хлеб и разрешении свободной
торговли. ќто был бунт против экономической политики большевиков. ђеакциЯ из
Њосквы последовала  --  в виде  декрета 13  маЯ  о чрезвычайных  полномочиЯх
Ќародного комиссара по  продовольствию  и особенно  декрета ‚–€Љ и ‘ЌЉ от 27
маЯ  о  реорганизации  Ќаркомпрода  и   местных  продовольственных  органов.
Џоследним устанавливалось подчинение всех  губернских  и уездных продорганов
не местным ‘оветам, а непосредственно Ќаркому продоволь-


     ствиЯ,  который  также получал право  в  случае необходимости  отменЯть
постановлениЯ ‘овдепов и входить во ‚–€Љ с предложением о предании их суду.
     ’ем самым  был сделан первый  шаг  по упразднению  ‘оветской власти  на
местах  и   концентрации  властных   функций  в  –ентре.  ‚скоре  по   пути,
проложенному  Ќаркомпродом,  двинулись  ‚‘Ќ•, военное  и  другие  ведомства,
установившие свою вертикальную систему подчинениЯ и  ограничив  роль органов
советской власти к минимуму.
     Ћппоненты  большевиков  назвали   декрет  27  маЯ  "банкротством   идеи
‘оветов". Џри обсуждении его  проекта во ‚–€Ље меньшевик Ђбрамович  произнес
слова,   которые  заставлЯют  задуматьсЯ:   "‚ам   (большевикам)  приходитсЯ
возвращатьсЯ  к старой, испытанной бюрократизации, вам  приходитсЯ  передать
всю  страну  в  руки  центральной  бюрократии,  т.  е.  другими  словами  вы
доказываете  этим новым  проектом только то, что  ђоссиЯ сейчас не  способна
управлЯтьсЯ  методом  обыкновенной  человеческой  демократии,  что   она  не
способна управлЯтьсЯ путем вашей советской демократии и, что, следовательно,
она и может управлЯтьсЯ только как встарь, бюрократическим аппаратом...".
     Џосле событий маЯ -- июнЯ сосуществование большевиков  и левых эсеров в
органах   государственной   власти   стало   обоюдонетерпимым.   Ѓольшевики,
фактически  оставившие  идею  власти  ‘оветов, последовательно  шли по  пути
государственного централизма,  им не  нужны были малонадежные  попутчики, им
был  нужен дисциплинированный  исполнительный  аппарат, подчиненный железной
воле  –ентра. Џора  заигрываниЯ  с крестьЯнством путем  привлечениЯ эсеров в
правительство  также закончилась, крестьЯнству была открыто объЯвлена война.
‚  свою  очередь  левым эсерам  после провозглашениЯ вооруженного  похода  в
деревню также не осталось места длЯ очередного компромисса с большевиками. ‘
обеих  сторон  началась  активнаЯ подготовка  к  разрыву отношений,  который
произошел в форме  известного  мЯтежа  левых эсеров 6--7 июлЯ,  во  времЯ  V
‚сероссийского съезда ‘оветов.
     V  съезд  ‘оветов  был  отмечен  еще одним знаменательным событием.  Џо
иронии  судьбы  именно  в  тот  момент,  когда  вопрос  о  ‘оветской  власти
объективно  был  уже закрыт, принимаетсЯ перваЯ  ‘оветскаЯ  конституциЯ, где
декларировалось, что всЯ власть в центре и на местах принадлежит ‘оветам.


     ‚  конституции  1918 года отразились противоречиЯ,  которые  переживала
власть  с  различными   слоЯми  общества.  ‡начительнаЯ  категориЯ  граждан,
отнесеннаЯ к эксплуататорам  и  слугам  старого режима, вообще  была  лишена
избирательных прав. ЋграничениЯ падали и на крестьЯнство, 5 голосов крестьЯн
приравнивались к  1 голосу рабочего. ’айные  выборы не предусматривались. Ќа
практике   это   обеспечивало   неограниченные   возможности   давлениЯ   на
избирателей.
     Љак  видно, например, из инструкции за 1919 год по выборам  в  ‘оветы в
‘аратовской  губернии,   выборы  организовывались  так,   что  избирательные
комиссии,  составленные из  лиц  "кои  всей своей общественной деЯтельностью
Явно показали, что  они  стоЯт на платформе  ‘оветской власти", имели полную
возможность проводить свою волю. ’щательно подбирались списки лишенных права
голоса. Ђресту и  суду подлежали  "все замеченные в злостной агитации против
‘оветской   власти".   ‡аконным   длЯ   открытиЯ   избирательного   собраниЯ
признавалось  число ЯвившихсЯ, равное половине  всех избирателей, "однако  в
случаЯх  особо  уважительных собрание  может  быть  признано законным и  при
меньшем числе по особому постановлению избирательной комиссии" и т.  д. и т.
п.  ЏонЯтно, что  ни о  каком свободном  волеизъЯвлении в таких  условиЯх не
могло быть и речи.
     Ќо  и   сам  рабочий  класс  находилсЯ   не  в  лучших   условиЯх,  чем
крестьЯнство. Џо  инструкции Џрезидиума Њоссовета  от  23  ЯнварЯ 1919  года
выборы в ‘овет должны были проводитьсЯ только на  фабриках, заводах и  через
профсоюзы. Џричем  правом представительства пользовались  только  те  союзы,
которые входили  в  руководимый большевиками  Њосковский совет  профсоюзов и
который  должен был дать  отзыв "о  пролетарском  составе профсоюза", т.  е.
разрешить  участвовать  в  выборах.   „ругим  политическим  партиЯм  заранее
отводилось 50 делегатских мандатов.
     Њайско-июньское законодательство  1918  года  и перенос центра  тЯжести
классовой  борьбы из  города  в деревню,  ЯвившеесЯ  логическим следствием и
продолжением  всей  политики   предшествующего  этапа,  наиболее  решительно
продвинули общество в  сторону  военного  коммунизма.  Џровозгласив  хлебную
монополию  незыблемой, государство было вынуждено приводить в соответствие с
ней остальные  отрасли народного  хозЯйства.  28  июнЯ  был принЯт  декрет о
национализации всей


     крупной и части  средней промышленности. Ќе менее закономерным  Явилось
другое  важнейшее  событие  этого  периода.  ‚  конце  маЯ  вспыхнул   мЯтеж
чехословацкого корпуса, который стал  сигналом и опорой длЯ объединениЯ всех
антисоветских  сил на востоке страны и положил начало регулЯрной гражданской
войне с образованием фронтов  и вовлечением  в военные действиЯ широких масс
населениЯ.
     "‘амо  по  себе  восстание  иноземных отрЯдов,  заброшенных на огромном
протЯжении ђоссии, не представлЯло бы длЯ нас столь серьезной  опасности, --
писал  в  докладе  в  –€Љ,  ‘ЌЉ и  –Љ  ђЉЏ  (б) председатель ‚ысшей  военной
инспекции Ќ. €. Џодвойский, -- если бы не сплетение сложных местных условий,
которые   были  разумно  использованы  людьми,   руководЯщими  чехословацким
движением.  €спытанные  в  бою, прекрасно организованные и  спаЯнные  единым
национальным   духом,   чехословацкие   отрЯды  дали  возможность  различным
контрреволюционным   элементам,   от   правых   эсеров   до   черносотенцев,
сгруппироватьсЯ вокруг  себЯ, пополнЯЯ свои рЯды. ‚ожди чехословаков  сумели
снискать  к  себе  большое  сочувствие  среди  крестьЯнского  и   мещанского
населениЯ...
     ЂгитациЯ  против рабоче-крестьЯнского  правительства  ведетсЯ сумевшими
достаточно  сорганизоватьсЯ  собственническими  слоЯми  населениЯ  на  почве
борьбы  за  “чредительное ‘обрание. ќтот  лозунг пользуетсЯ  здесь  огромной
популЯрностью.  Ќигде за  времЯ  революции  ни  один  лозунг не охватил  так
глубоко   массы,  как  это   имеет  место   в  областЯх,  ЯвлЯющихсЯ  ареной
чехословацкой  трагедии. „аже рабочие,  сохранившие свой заработок, попадают
под   его  влиЯние,  не  говорЯ  уже  о  безработных,  железнодорожниках   и
крестьЯнах...
     ђабочие и  крестьЯне,  принимавшие  самое  непосредственное  участие  в
ЋктЯбрьской революции,  не разобравшись  в ее историческом  значении, думали
использовать ее длЯ удовлетворениЯ своих непосредственных нужд.  Ќастроенные
максималистски  с  анархо-синдикалистским уклоном,  крестьЯне  шли за нами в
период разрушительной  полосы октЯбрьской  революции, ни  в чем не  проЯвлЯЯ
расхождений  с  ее вождЯми.  ‚ период созидательной  полосы, они естественно
должны были разойтись с нашей теорией и методом..."
     Џравда,    непонЯтно,   что    подразумевает   Џодвойский,   говорЯ   о
"созидательной полосе", тем не менее выдержки из его достаточно откровенного
и объективного доклада


     красноречиво свидетельствуют о  сложившихсЯ политических настроениЯх  в
ђоссии в итоге шестимесЯчной политики большевиков.
     Ќа  своем пути чехи не встречали особенного сопротивлениЯ. ЏротиворечиЯ
между центральной властью  и местными ‘оветами привели к тому, что некоторые
‘оветы,  например,  в ‘ызрани,  пропускали  чехов  беспрепЯтственно.  ‚.  Љ.
‚ольский, председатель ‘амарского Љомитета  членов “чредительного  ‘обраниЯ,
образовавшегосЯ после взЯтиЯ ‘амары чехословаками, вспоминал, что "‘амарский
‘овет решил не  пропускать их дальнейшего прохождениЯ, несмотрЯ  на  то, что
рабочие отнеслись к этому решению с большим сомнением и отрицанием".
     €сториЯ ‘амар