ва  Я  предложил  закрыть  заседание,  чтобы  дать киевлЯнам  и
петербуржцам выЯснить вопрос между собой.

     <i>2  февралЯ.</i>  џ  предложил  украинцам  поговорить, наконец, откровенно с
петербургскими  делегатами,  и  достигнутый  успех превзошел  почти  все мои
ожиданиЯ.   ѓрубости,  которые  украинские   делегаты   бросали  по   адресу
петербургских,  были  прЯмо курьезны и доказывают, как велика пропасть между
обоими правительствами и что не наша вина, если мы не можем с ними заключить
мир одновременно. ’роцкий был до крайности растерЯн, так что было даже жалко
на  него смотреть.  ‘трашно  бледный,  он  дико  озиралсЯ  и  нервно  чертил
карандашом по  лежавшей  перед  ним пропускной  бумаге.  Љрупные  капли пота
выступали на его лбу. Џо-видимому, его  глубоко задело то, что в присутствии
врагов   ему   пришлось   выслушать   такие   оскорблениЯ   от   собственных
соотечественников.

     3 февралЯ —ернин, Љюльман и  др. „елегаты уехали в Ѓерлин длЯ участиЯ в
совещании. 5 февралЯ —ернин записывает в дневник, что заседание продолжалось
в Ѓерлине целый день.

     “ менЯ неоднократно были резкие столкновениЯ с ‹юдендорфом. …сли нужнаЯ
нам Ясность еще не достигнута, то  во всЯком  случае мы на пути к  ней. ђечь
шла о том,  чтобы окончательно выЯснить нашу тактику в Ѓресте и вместе с тем
зафиксировать  письменно,  что  мы  обЯзаны боротьсЯ только за  те владениЯ,
которые принадлежали ѓермании до войны. ‹юдендорф горЯчо возражал и  сказал:
"…сли ѓерманиЯ заключит  мир  без выгоды - она потерЯла  войну". Љогда  спор
стал приобретать более страстный характер, ѓертлинг  [германский  канцлер. -
ћ.”.] менЯ толкнул  и шепнул мне:  "Ћставьте его, мы это сделаем вдвоем, без
‹юдендорфа".

     6  февралЯ  вечером —ернин вернулсЯ в Ѓрест. Џоложение там  стало более
Ясным вследствие  того, что туда прибыл лидер  австрийских украинцев (русин)
Ќиколай ‚асилько.

     Ћн выступает  здесь  в гораздо более национально-шовинистическом  духе,
чем Я ожидал на основании того, что Я знал о нем в ‚ене очевидно потому, что
на   него   действует   роль,   которую   здесь,   в  Ѓресте,   играют   его
русско-украинские  товарищи.  Ќо  нам стало наконец  Ясно, в чем заключаютсЯ
минимальные требованиЯ украинцев. џ в Ѓерлине советовал  подписать как можно
скорее мир  с  украинцами  и предложил начать  потом переговоры с ’роцким от
имени  ѓермании и постаратьсЯ выЯснить  в  разговоре с ним с  глазу на глаз,
возможно ли  соглашение с ним  или нет. Џосле  некоторых возражений германцы
согласились, и 7 февралЯ состоЯлась моЯ беседа с ’роцким.

     џ  сказал  в  начале  нашего  разговора  ’роцкому,  что  у  менЯ  такое
впечатление,   будто   мы   находимсЯ   непосредственно  перед   разрывом  и
возобновлением войны  и  что Я хотел  бы знать, действительно ли это  совсем
неизбежно,  раньше, чем  решитьсЯ на такой тЯжелый шаг. џ поэтому прошу г-на
’роцкого указать мне откровенно и Ясно  условиЯ, которые он мог  бы принЯть.
’роцкий мне  точно  и  Ясно  ответил, что  он вовсе  не так наивен, как  мы,
по-видимому, думаем, что он очень хорошо понимает, что самым убедительным из
всех аргументов ЯвлЯетсЯ сила и что –ентральные империи в состоЯнии отнЯть у
ђоссии те области, о которых идет речь. Ћн уже  неоднократно поэтому пыталсЯ
в заседаниЯх облегчить положение Љюльмана и доказывал ему, что  речь идет не
о праве на самоопределение народов  оккупированных областей, а о неприкрытых
грубых  аннексиЯх  и  что он  вынужден уступить  силе. ’роцкий  сказал,  что
никогда  не откажетсЯ  от  своих  принципов  и  никогда не  признает  такого
толкованиЯ самоопределениЯ народов. Џусть  германцы заЯвЯт  коротко и  Ясно,
каковы границы,  которых они  требуют,  и  он тогда провозгласит  перед всей
…вропой, что  совершаетсЯ грубаЯ аннексиЯ,  но что  ђоссиЯ слишком слаба длЯ
того,  чтобы  защищатьсЯ.  ’олько  отказ  от Њоозунских  островов длЯ  него,
по-видимому,  неприемлем. ‡атем  ’роцкий  заЯвил, что  очень  характерно длЯ
положениЯ, что он никогда не согласитсЯ, чтобы мы заключили отдельный мирный
договор  с “краиной,  так как  “краина уже  больше  не  во  власти  ђады,  а
контролируетсЯ большевистскими войсками. Ћна образует часть ђоссии, и мирный
договор с “краиной  был был потому вмешательством во внутренние дела ђоссии.
Џоложение, по-видимому, таково, что  приблизительно  десЯть дней  тому назад
русские войска действительно вступили  в Љиев, но потом были оттуда прогнаны
и власть опЯть в руках ђады. ЌепонЯтно,  не знает ли об этом ’роцкий, или же
он  сознательно   говорит  неправду,  но  мне  первое  представлЯетсЯ  более
вероЯтным.

     ЏоследнЯЯ надежда  прийти  к соглашению с  русскими исчезла. ‚  Ѓерлине
было  перехвачено   воззвание  петербургского   правительства,  приглашающее
германских   солдат   убить   имератора   и   генералов   и  побрататьсЯ   с
большевистскими  войсками. ‚  ответ  на это  Љюльман  получил  телеграмму от
императора  ‚ильгельма  немедленно  покончить с переговорами  и потребовать,
кроме ЉурлЯндии и ‹итвы, также еще не занЯтые области ќстлЯндии и ‹ифлЯндии,
и все  это  -  не  обращаЯ  вниманиЯ на  право  народов на  самоопределение.
Џодлость этих большевиков делает переговоры невозможными. џ не могу обвинить
ѓерманию  за то,  что этот образ  действий  ее  возмущает. Ќо  все же  новое
поручение из Ѓерлина не может быть осуществлено. Њы не желаем осложнЯть дела
еще ќстлЯндией и ‹ифлЯндией.

     <i>8 февралЯ</i>. ‘егоднЯ вечером мир с  “краиной должен быть подписан. Џервый
мир  в  этой  ужасной войне.  Ќо сидит  ли  ђада действительно еще в  Љиеве?
‚асилько  показал мне  телеграмму,  посланную  6 февралЯ  из  Љиева  здешней
украинской делегации.  Ђ  ’роцкий отклонил  мое предложение послать  офицера
австрийского генерального штаба,  чтобы  выЯснить в  точности положение дел.
’аким  образом,   его  утверждение,  что  на  “краине  власть  уже  в  руках
большевиков, было только хитростью. ѓрац (директор департамента) сказал мне,
что  ’роцкий,  узнавший  сегоднЯ  утром о  нашем намерении подписать  мир  с
“краиной, был весьма  удручен. ќто укреплЯет мою  решимость подписать мирный
договор с “краиной.  ‡автра  должно  состоЯтьсЯ  заседание  с петербургскими
делегатами, и тогда выЯснитсЯ, возможно ли соглашение или  разрыв неизбежен.
‚о  всЯком  случае несомненно,  что  брестское  интермеццо  большими  шагами
продвигаетсЯ к концу.

     <i>11 февралЯ</i>. ’роцкий отказываетсЯ подписать. ‚ойна кончена, но мира нет.

     —ернин  резюмирует  положение австрийской делегации в  Ѓресте следующим
образом:

     Ѓыло  невозможно  заставить германцев стать  на точку зрениЯ  отказа от
ЉурлЯндии  и  ‹итвы. ”изической  силы  у  нас  не  было.  „авление,  которое
оказывало  германское верховное командование,  с  одной стороны, и фальшиваЯ
игра русских - с другой,  делали  это невозможным. Њы  стоЯли  поэтому перед
альтернативой: либо  разойтись с ѓерманией при подписании мирного договора и
подписать  отдельный договор,  -  либо же вместе с нашими  тремЯ  остальными
союзниками  подписать мирный  договор, который  содержал  бы в  скрытом виде
аннексию русских окраинных областей. Њирный договор с “краиной состоЯлсЯ под
давлением  начинавшегосЯ голода.  Ћн  носит  на  себе отпечаток условий, при
которых  он поЯвилсЯ на свет. ќто верно. Ќо  столь же верно, что несмотрЯ на
то,  что мы получили от “краины значительно меньше, чем мы надеЯлись, мы без
этой  поддержки  вообще не были  в состоЯнии  дожить  до  следующего урожаЯ.
‘татистически доказано, что весной и летом 1918 года  мы получили от “краины
42.000  вагонов.  Ѓыло  бы  невозможно   достать  эти  съестные  припасы  из
какого-нибудь другого места.  Њиллионы  людей были  таким образом спасены от
голода, и это должны помнить те, кто критикует этот мирный договор.

     —ернин    затем    приводит    справку,    составленную     австрийским
статс-секретарем   продовольственного   ведомства,  относительно  продуктов,
полученных от “краины. ‘огласно этой справке, до ноЯбрЯ  1918 года с “краины
было  вывезено в  государства германской коалиции (ѓерманиЯ, Ђвстро-‚енгриЯ,
ЃолгариЯ и ’урциЯ) 113.421 тонна - зерна,  муки, бобов, фуража и  семЯн.  €з
этого количества  на долю Ђвстро-‚енгрии  пришлось 57.382 тонны (в том числе
46.225 тонн зерна и муки). €з остальных продуктов было вывезено:

     Ћбщее €з этого количества на долю Ђвстро-‚енгрии пришлось


     Њасло, жир и сало 3.329.403 кг 2.170.437 кг
     †идкие (пищевые) масла 1.802.847 кг 977.105
     ‘ыр и творог 420.818 кг 325.103
     ђыба, рыбные рыбные консервы, селедка 1.213.961 кг 473.561
     ђогатый скот 105.542 головы (36.625.175 кг) 55.421 гол. (19.505.760 кг)
     ‹ошади 95.976 штук 40.027 штук
     ‘олонина 2.927.439 кг 1.571.569 кг
     џйца 75.200 Ящиков 32.433 Ящиков
     ‘ахар 66.809.963 кг 24.973.443 кг
     ђазные съестные припасы 27.385.095 кг 7.836.287 кг

     Љроме  того, —ернин сообщает, что контрабандным путем, помимо созданных
ѓерманией  и  Ђвстро-‚енгрией   правительственных   организаций  длЯ  вывоза
продуктов  с “краины,  вывезено  было  с “краины  приблизительно  еще  15000
вагонов различных продуктов.


        <i>Џриложение 2</i>


        Љарл ѓельферих

        ЊоЯ московскаЯ миссиЯ

        <i>Џредисловие переводчика</i>

     ‚  предисловии к третьему, последнему тому своей книги о великой войне,
из которого взЯта печатаемаЯ  здесь глава, ѓельферих  говорит, что во  времЯ
писаниЯ он еще раз  пережил  последние два года войны, о которых  здесь идет
речь.  ‚сегда  особенно существенно учесть, в какой  мере  автор ЯвлЯетсЯ  и
сознает  себЯ  человеком прошлого  или  же активным  политическим  деЯтелем,
борющимсЯ за свою политику и надеющимсЯ на победу.  ѓельферих  принадлежит к
числу  последних.  „олгое времЯ в годы войны он  был  главным  экономическим
экспертом правЯщих  кругов и прЯмым  руководителем финансовой  политики. …ще
задолго  до  войны  приобретший  репутацию  крупного теоретика  (его  труд о
деньгах часто  упоминаетсЯ  с  эпитетом "классический"),  и  в то  же  времЯ
финансист-практик  (с  1906 г.  один  из  директоров  Ђнатолийской  железной
дороги, с 1908 г. директор Ќемецкого банка). ‚о времЯ войны - с февралЯ 1915
г.  стал  одним  из   влиЯтельнейших  членов  правительства  -  сначала  как
статс-секретарь  в  министерстве  финансов,   затем  -  как  статс-секретарь
внутренних дел  в  вице-канцлер  - до  ноЯбрЯ 1917 г., ѓельферих ушел  после
образованиЯ правительства с канцлером ѓертлингом во главе.  Џосле  этого  он
руководил  еще  работами  по подготовке будущих мирных переговоров, а  затем
закончил свою активную  "военную" деЯтельность летом 1918 г. кратковременным
пребыванием в роли дипломатического представителЯ ѓермании при правительстве
ђ‘”‘ђ.

     ѓлава,   посвЯщеннаЯ  ѓельферихом  его  московской  миссии,  во  многих
отношениЯх  имеет  особое значение. …е, конечно,  не может  обойти  историк,
изучающий внешнеполитическую  сторону русской революции. Ќо, извлекаЯ  ее из
общего контекста книги  ѓельфериха, мы должны  до некоторой  степени  кратко
восстановить этот контекст и  указать читателю  на значение печатаемой здесь
главы длЯ всего построениЯ ѓельфериха.

     ‚  своей  книге ѓельферих всЯчески стараетсЯ возложить возможно большую
ответственность за  несчастный исход  войны на "парламентское" правительство
ѓермании. ђусской  политике  этого  правительства  он придает  исключительно
большое значение и идет в этом  так  далеко,  что приписывает  этой политике
спасение советского  правительства  от  неминуемо  грозившей ему  гибели.  ‚
главе, следующей за печатаемой  здесь, он  утверждает, что немецкаЯ политика
помогла  большевизму  преодолеть  его самый  тЯжелый кризис  и  разбила  все
надежды в лагере русских  противников большевизма вместо того, чтобы  помочь
сделать  тот "легкий  толчок",  который требовалсЯ  длЯ сокрушениЯ советской
власти, и тем приобрести себе новых  друзей в лице новых, с немецкой помощью
пришедших   к  власти,   правителей   ђоссии.  ‚   своей   слепоте  немецкое
правительство пошло дальше: чтобы загладить  неприЯтное  длЯ большевистского
правительства впечатление от  деЯтельности  ѓельфериха, оно стало  проЯвлЯть
демонстративно дружеское отношение к русскому представителю в Ѓерлине €оффе.
Ћно  создало   условиЯ,   позволившие  русскому   посольству  стать  центром
подготовки  и  организации  германской революции.  Љроме  того,  заключением
дополнительных  к  Ѓрестскому  договоров  ѓерманиЯ  сильно  повредила  своим
отношениЯм с  союзниками. ‘ловом, эта  русскаЯ политика оказываетсЯ одной из
главных причин катастрофы. ѓельферих хочет доказать, что он  предвидел это и
пыталсЯ  спасти ѓерманию. Ќо  правительство ѓертлинга  пожертвовало им  ради
дружбы с ‘оветским правительством и тем принесло ѓермании непоправимый вред.
‚от почему окончил ѓельферих свою московскую миссию  с  чувством, что  "боги
хотЯт нашей гибели".

     Ћписание его московской миссии еще  в  одном отношении представлЯло длЯ
ѓельфериха задачу, в  высокой  степени деликатную.  Љак он  сам  утверждает,
инициатива назначениЯ его в Њоскву на место убитого Њирбаха исходила от него
самого, и он указывает, какие  большие  задачи  он при  этом себе  ставил. Ђ
между  тем  всЯ его миссиЯ  свелась к тому,  что он пробыл в Њоскве неполных
десЯть дней:  26  июлЯ выехал  в Њоскву из Ѓерлина,  а уже 6 августа  выехал
обратно,   вызванный  длЯ  личного  доклада,  чтобы   больше   в  Њоскву  не
возвращатьсЯ. ’акаЯ  судьба  московского назачениЯ  ѓельфериха  набросила на
него  весьма   неприЯтную  тень,  вызвав  объЯснение  кратковременности  его
пребываниЯ страхом за личную безопасность. …хал он в  Њоскву, по-видимому, с
расчетом, что получит надежную внутреннюю немецкую охрану, и легко возникала
мысль,  что  оставил  он  свой  пост  потому,  что  посылка  этой охраны  не
состоЯлась.  ‚о  всЯком  случае, почти  немедленно  после  приезда в  Њоскву
ѓельферих уже запросил о разрешении  перевести  немецкое представительство в
Џетербург  или в другое,  лежащее близ границы место (что, как  известно,  и
состоЯлось).

     <i>[ћ. „енике. 1923 г.]</i>

     * * *

     ’ем временем и на ‚остоке дела принимали крайне невеселый оборот. Џосле
ратификации Ѓрест-‹итовского  мира  г.  €оффе  прибыл в  Ѓерлин  в  качестве
"дипломатического  представителЯ  ђоссийской  ‘оциалистической  ”едеративной
‘оветской  ђеспублики" и,  после некоторого раздумьЯ, расположилсЯ во дворце
бывшего императорского ђоссийского  посольства на “нтер ден ‹инден.  Ѓольшое
кроваво-красное  знамЯ  развевалось  над зданием,  обитателЯ которого  очень
скоро    установили    теснейшие    отношениЯ    с    нашими    независимыми
социал-демократами и сторонниками ‹ибкнехта, почти не  скрывавшими уже своих
революционных намерений.

     ‚ качестве "дипломатического представителЯ ѓерманской империи" в Њоскву
был  командирован  граф  Њирбах.  „о войны  граф  в течение  многих  лет был
советником посольства  в Џетербурге, где и  действовал,  по  окончании срока
перемириЯ,  во  главе  комиссии  по восстановлению  экономических  сношений,
обмена  гражданских  пленных и  т.д.  ’еперь  в  его  распорЯжении находилсЯ
многочисленный  штаб  сотрудников, экспертов,  комиссаров  и  комиссий.  …го
задача   состоЯла  не   только   в   том,   чтобы   восстановить  нормальные
дипломатические  отношениЯ  с  ђоссией,  следить  за  дальнейшим   развитием
политических интересов ѓермании и  принимать  меры к их защите,  но и в том,
чтобы возможно скорее  вернуть на  родину  наших военнопленных и гражданских
интернированных, собрать и переправить в ѓерманию "обратных переселенцев" из
многочисленных   в  ђоссии  немецких   поселений  и,  наконец,  позаботитьсЯ
установлением  добрых,  равно   выгодных  длЯ  обеих  сторон   экономических
отношений  и  открыть доступ  ѓермании,  крайне  стесненной  в хозЯйственной
сфере, к товарной наличности и вспомогательным источникам ђоссии.

     Џоложение, которое  застал граф Њирбах, прибыв в  Њоскву в конце апрелЯ
1918 года, было крайне тЯжелым и запутанным. Љак показали результаты выборов
в  “чредительное собрание,  большевистское  правительство могло рассчитывать
как на  прЯмых  своих  сторонников лишь  на  скромное  меньшинство  русского
населениЯ  -  даже  если  считать только ‚еликороссию. Џравда,  за  ним шла,
вначале, и  партиЯ  "левых социалистов-революционеров".  Ќо уже  на вопросе:
принЯть  или  отклонить  Ѓрестский  мир,  между   обеими  партиЯми  возникли
разногласиЯ, которые впоследствии принЯли очень острую форму.

     ‚оеннаЯ сила,  которой располагало  советское  правительство, состоЯла,
главным  образом,  из  некоторого  количества  хорошо  дисциплинированных  и
испытанных  в бою  латышских полков  ’ак  называемаЯ "ЉраснаЯ  гвардиЯ",  по
существу, представлЯла собой пеструю наспех  собранную толпу людей,  которых
еще только предстоЯло сорганизовать и обучить.

     ‚овне  советскаЯ республика находилась в  войне с ”инлЯндией, “краиной,
„онским  казачеством,  с горскими племенами Љавказа и большей частью ‘ибири.
[...] ‚ставала, далее, опасность и  со стороны турок, продвижение которых на
Љавказ  вышло  далеко за  пределы  округов  Љарса,  Ђрдагана и  Ѓатума;  они
угрожали  прежде всего бакинскому  нефтЯному  району, имеющему столь  важное
значение длЯ снабжениЯ  ђоссии топливом. €, наконец, в течение  июнЯ  месЯца
показались войска Ђнтанты на побережье Њурмана.

     ѓерманиЯ  открыто  встала  на  сторону финнов  и украинцев,  помогаЯ им
оружием против советской ђоссии. ќта борьба не  прекратилась и с официальным
заключением  мира,  по  которому  ђоссиЯ  обЯзывалась  признать ”инлЯндию  и
“краину.  €бо внутри этих стран продолжалась борьба  между правительственной
властью и большевиками, причем мы оказывали помощь правительственной власти,
а  советскаЯ ђоссиЯ - большевикам. Љроме  того, немецкие  войска, стоЯвшие в
южной ђоссии, поддерживали  донских казаков, воевавших  с  советской ђоссией
под  командованием  генерала  Љраснова.   €,  наконец,  ѓерманиЯ   оказывала
поддержку ѓрузии в ее борьбе за самостоЯтельность.

     ’от факт, что  вне границ ‚еликороссии - совершенно еще не уставившихсЯ
-  мы по-прежнему  вели  вооруженную  борьбу с  большевиками  и  их  Љрасной
гвардией, должен был,  естественно, затруднить установление добрых отношений
с  ‚еликороссией,  находившейсЯ  под  властью  советского  правительства,  и
чрезвычайно  затруднить  длЯ  ѓермании  доступ  к  великорусским  запасам  и
вспомогательным  источникам.  Ќо,  независимо  от  этого  усложнениЯ задачи,
нельзЯ  было  с  самого  начала  не  усомнитьсЯ в  том,  возможно ли  вообще
достижение  нашей цели в ‚еликороссии, имеЯ  дело  с  таким  правительством,
которое   заключенный  с   нами  мир  совершенно  открыто  называло   только
"передышкой"  и  снова  и  снова провозглашало мировую  революцию, начинаЯ с
ѓермании, своей целью.

     ‚о всЯком  случае,  скоро  обнаружилось,  что осуществление  Ѓрестского
договора   и   установление   экономических   отношений   наталкиваетсЯ   на
чрезвычайные  трудности.  Ќаши попытки  получить доступ  к  русским товарным
запасам потерпели крушение не только в отношении  съестных припасов, которых
и  в  самой  ђоссии  было чрезвычайно  мало, но  и  в  отношении  фактически
имевшихсЯ в наличности и лежавших без пользы столь важных длЯ войны сырьевых
материалов,  как  медь,  никель, резина, масла и т.д.  ‚нешне эти  трудности
проЯвлЯлись,  главным   образом,  как  следствие  предпринЯтой  большевиками
"социализации" предприЯтий и товарных запасов, благодарЯ  которой  свободнаЯ
торговлЯ стала невозможной. ‚нутреннее же  противодействие  сказалось в  том
факте,  что  все   без  исключениЯ  деловые   переговоры   с  большевистским
правительством, в распорЯжении которого находились все запасы,  постоЯнно им
откладывались и не доводились до конца.

     ’аково было  смутное и безотрадное положение вещей,  когда  6 июлЯ 1918
года  пришло  известие  об  убийстве  графа  Њирбаха  в  здании  германского
представительства    и    о   попытке    левых    социалистов-революционеров
непосредственно  вслед  за этим  овладеть властью путем восстаниЯ,  которое,
однако  же,  быстро  было  подавлено.  ‘ведениЯ,  поступавшие  из  различных
источников, о свЯзи между этими двумЯ событиЯми были вначале противоречивы и
не  давали  Ясной  картины. Ќо  уже сам  по себе  факт  преступлениЯ бросал,
подобно молнии,  достаточно  Яркий  свет  на  те  тЯжкие, прЯмо  невыносимые
условиЯ, с которыми нам приходилось считатьсЯ в ђоссии.

     ‘о  времени  брестских переговоров  тревога о том,  как  сложатсЯ  наши
отношениЯ с ‚остоком,  не покидала  менЯ ни на минуту. ‚се сведениЯ, которые
поступали из наших миссий в Њоскве, в ѓельсингфорсе, в Љиеве  и на  Љавказе,
только   усиливали   ее.   …ще   больше  она   возрастала   благодарЯ   тому
обстоЯтельству, что  в нашей  политике на ‚остоке не было выдержанной линии,
что она была полна противоречий, не давала никакой  сколько-нибудь  реальной
пользы  и  вела  лишь к  распылению наших сил, прикреплЯЯ их к отдаленным от
главного фронта пунктам. Ћсновное зло по-прежнему коренилось в старой ошибке
- в столь безмерно затруднившей брест-литовские переговоры несогласованности
политического  и  военного  руководства,   несчастное  влиЯние  которой  так
сказалось на Ѓрестском мире. ѓраф Њирбах и егосотрудники, судЯ по  тому, что
Я и тогда уже  мог констатировать и что подтвердилось впоследствии, стали на
правильный  путь,   пытаЯсь  придать  нашей  политике  на  ‚остоке  единство
направлениЯ  и действуЯ в смысле постепенного поворота и изменениЯ ее курса.
Њинистерство  иностранных  дел,  глава  которого  разделЯл, конечно, взглЯды
графа  Њирбаха,  не  сумело, однако же, провести эту точку зрениЯ  в жизнь и
даже,  в  конце  концов,  само  предложило  свои  услуги  длЯ  существенного
ухудшениЯ  Ѓрестского мира.  ‚несение  Ясности и  вопросы восточной политики
представилось  мне  вдвойне  необходимым  после  того,  как  в  ходе военных
операций на ‡ападе  выЯснилась призрачность надежд  на решительную победу на
‡ападном  фронте, и  с тех пор, как мне  стало известно, что  наше верховное
командование  высказалось за вмешательство дипломатии в  интересах окончаниЯ
войны.

     Џотребность на непосредственном опыте уЯснить  себе восточные вопросы и
путем  личного  участиЯ способствовать установлению  такой политики, котораЯ
обеспечила бы нам на ‚остоке надежное прикрытие тыла,  была настолько сильна
во  мне, что  Я  предложил рейхс-канцлеру  свои услуги  в качестве преемника
графа Њирбаха. ђешитьсЯ на такой шаг мне  было тем  легче, что  после  опыта
переговоров  в  Ѓрест-‹итовске  и Ѓухаресте  у менЯ отпала  всЯкаЯ  охота  к
продолжению порученной мне задачи по  сводке предварительных работ к  мирным
переговорам  в  экономической области.  џ  сделал  еще  одну  попытку  путем
планомерного  привлечениЯ  сведущих кругов нашей хозЯйственной жизни к  этим
работам поставить будущие переговоры  на более благоприЯтную основу.  ‘ этой
целью Я предложил  организовать обширную анкету. Љомпетентные  представители
отдельных отраслей народного хозЯйства должны были, руководствуЯсь  пунктами
тщательно разработанного опросного листа, высказатьсЯ, в порЯдке  прений и в
присутствии  и  при участии лиц, намеченных  к ведению  экономических мирных
переговоров, о своих пожеланиЯх  и  нуждах, долженствующих быть принЯтыми во
внимание в будущих мирных договорах. Ќа первом плане при этом имелись в виду
мероприЯтиЯ, необходимые длЯ обеспечениЯ нас иностранным сырьем  и съестными
припасами, а также  длЯ восстановлениЯ наши экспортных возможностей, которые
вызывались автоматическим влиЯнием войны, с одной стороны, и военными мерами
противников, с  другой.  Џосле того как план организации  такой  анкеты  был
проведен мною  в жизнь и осуществление его  поручено  подлежащему ведомству,
Њинистерству имперского хозЯйства, Я не видел деловых оснований к сохранению
за собой той особой задачи,  котораЯ  была на  менЯ возложена. Ќапротив, мне
казалось более целесообразным поручить сводку подготовленных работ  к мирным
переговорам  тем  инстанциЯм,  в  непосредственном  ведении   которых  будут
находитьсЯ сами эти переговоры. ’олько таким  путем могли бы быть  устранены
трудности и  трениЯ,  возникшие ко вреду длЯ  дела  во  времЯ  переговоров в
Ѓресте  и  в  Ѓухаресте.   џ  рекомендовал  поэтому  включить  в   ведомство
иностранных дел созданное мною бюро с его персоналом.

     Њое предложение принЯть московский пост было поддержано рейхс-канцлером
перед императором  и одобрено последним после  того, как  вновь  назначенный
статс-секретарь Њинистерства  иностранных  дел, г-н  фон ѓинце  29 июлЯ,  по
возвращении  из •ристиании, где  он  вручил  свою отставку,  также дал  свое
согласие.

     Џоложение между  тем  усложнилось еще  более. Џо  предложению  русского
народного  комиссара по  иностранным делам были начаты в Ѓерлине  переговоры
длЯ  выЯснениЯ некоторых вопросов, свЯзанных с Ѓрестским миром. ‘ германской
стороны переговоры  эти велись заведующим юридическим  отделом  министерства
иностранных дел, министериаль-директором доктором Љриге, которого в качестве
тонкого знатока  международного права, обладающего исключительным богатством
знаний,   Я  всегда  столь  же  высоко  ценил,  сколь  сильно  сомневалсЯ  в
дальновидности и верности его политических взглЯдов. Џоскольку дело касалось
чисто  финансовых  вопросов, г.  Љриге  познакомил  менЯ  в общих  чертах  с
сущностью  переговоров  еще  до  того, как зашла речь  о  моем назначении  в
Њоскву. Ћ всей же совокупности предполагавшегосЯ соглашениЯ, которое  нарЯду
с  финансовыми  и  экономическими договорами включало  также  весьма  важные
политические  и  территориальные изменениЯ  Ѓрестского  мирного  договора, Я
впервые получил представление только теперь.

     ‘ущественное  содержание этих  "дополнительных  договоров"  состоЯло  в
следующем:

     1.<i>Џолитические и территориальные статьи</i>

     ѓерманиЯ обЯзывалась  в  будущем  не вмешиватьсЯ  в какой бы то ни было
форме во взаимоотношениЯ ђоссии и внутренних ее частей  - в  особенности же,
не вызывать и не поддерживать самостоЯтельных государственных образований во
внутренних областЯх ђоссии.

     Ѓыли, однако же, предусмотрены и исключениЯ:

     ђоссиЯ  отказывалась от  суверенных  прав  на  ‹ифлЯндию  и  ќстлЯндию,
подобно  тому,  как  Ѓрестским договором она отказалась от  них в  отношении
ЉурлЯндии, ‹итвы и Џольши. Ћпределение будущей судьбы  ‹ифлЯндии и ќстлЯндии
предоставлЯлось ѓермании в согласии с волей населениЯ этих областей.

     ђоссиЯ обЯзывалась признать государственную самостоЯтельность ѓрузии.

     ‡ато  ѓерманиЯ  принимала на себЯ обЯзательство, по установлении границ
ќстлЯндии и ‹ифлЯндии,  вывести свои  войска  из местностей, расположенных к
востоку  от этих  областей.  ђавным образом  ѓерманиЯ  обЯзывалась  очистить
оккупированные  местности  к  востоку  от  Ѓерезины -  по  мере  поступлениЯ
платежей, возложенных  на  ђоссию дополнительными договорами. ’очно  так  же
ѓерманиЯ должна была  вывести  свои войска из  черноморских областей ђоссии,
как  только  будет ратифицирован  мирный договор между  ђоссией  и “краиной.
ѓерманиЯ,  далее,  обЯзывалась  не  поддерживать военных  операций ’урции  в
областЯх  Љавказа, не  уступленных  ђоссией по Ѓрестскому договору, и должна
была  гарантировать невступление  турецких войск в определенный район вокруг
Ѓаку.

     2.<i>”инансовые и экономические статьи</i>

     Џредусмотренные   Ѓрестским  договором   финансовые   обЯзательства   в
отношении  ѓерманской  империи  и германских  подданных  ђоссиЯ  обЯзывалась
погасить  уплатой твердо  установленную  сумму  в  шесть  миллиардов  марок,
покрытие  которой  должно  было  последовать  частью в  золоте,  в рублЯх ив
товарах,  частью же путем нового займа, предоставлЯемого  ѓерманией  ђоссии.
ќти финансовые обЯзательства должны были включать в себЯ платежи процентов и
погашениЯ по  русским займам,  аннулированным советским правительством после
ноЯбрьской  революции  и находЯщимсЯ  в немецком  владении,  а  также уплату
вознаграждениЯ за  отчуждение  германского  имущества  какого бы то  ни было
рода,  последовавшее  до  определенного  срока.  ’аким  образом,  нами  были
признаны  все до  того имевшие место акты отчуждениЯ германского  имущества.
„альнейшие акты отчуждениЯ допускались лишь на основаниЯх,  установленных  в
отношении российских обывателей и подданных третьих держав и только зауплату
вознаграждениЯ наличными.

     Љроме того, должны были быть выработаны соглашениЯ о возврате каждой из
сторон  банковских вкладов  и  текущих  счетов, об  урегулировании  правовых
отношений,  вытекающих из вексельных,  чековых и  валютных сделок, о  защите
промысловых  прав, об отсрочке  права давности и учреждении третейского суда
длЯ разбора конфликтов гражданского и коммерческого характера.

     ‚   отношении   юридической   техники   проекты   юридического   отдела
Њинистерства иностранных дел отличались  строгой отчетливостью и  точностью.
Ќо и  в  отношении  сути  дела Я  был  согласен  с  существенной  частью  их
содержаниЯ. Ћсобенно счастливой  представлЯлась  мне  мысль  об установлении
твердой  суммы  русских финансовых  обЯзательств, устранЯвшаЯ  необходимость
бесконечных переговоров  с  русским  правительством  единичного характера и,
следовательно,  бесконечную затЯжку в их разрешении.  ќта мысль была удачна,
поскольку  установление  твердой  суммы  относилось  к  тем  обЯзательствам,
которые к моменту переговоров уже возникли или, благодарЯ уже предпринЯтым в
области отчуждениЯ мерам правительства, находились в процессе возникновениЯ.
Ќо  Я  уже тогда  предостерегал против  предложенного  русскими  участниками
переговоров распространениЯ этой мысли и на те  обЯзательства, которые могли
бы возникнуть из отчуждениЯ  немецких  предприЯтий или имущества в  будущем,
причем   срок,  в  течение  которого  такого  рода  обЯзательства  могли  бы
возникнуть,  еще должен  был быть установлен. €бо установление твердой суммы
обЯзательств  на  будущее  времЯ  представлЯлось мне  прЯмо-таки  премией за
радикальное  и  поспешное  отчуждение  всех еще оставшихсЯ в ђоссии немецких
предприЯтий и ценностей.

     Ќо  больше  всего  сомнительными  показались  мне  те  статьи,  которые
устанавливали  окончательное отделение ‹ифлЯндии и  ќстЯндии от  российского
государства.

     Џри независимости  ”инлЯндии, потерЯ ‹ифлЯндии и ЉурлЯндии означала длЯ
ђоссии полное оттеснение от Ѓалтийского  морЯ, за  исключением  узкой полосы
его, ведущей к Џетербургу и в зимние месЯцы несудоходной. Џо моему глубокому
убеждению, никакие соглашениЯ о свободном пользовании прибалтийскими портами
и  железными дорогами не могли бы примирить с этой потерей  будущую  ђоссию,
каков  бы ни был ее государственный  строй.  ђоссиЯ в будущем неотвратимо  и
неизбежно должна была  всю силу  своего  давлениЯ направить на  эти области,
оттеснЯвшие ее от Ѓалтийского морЯ,  и на ѓерманию, охранЯвшую доступ к ним.
‚осстановление  добрых  отношений  с  будущей ђоссией,  и  без  того  сильно
затрудненное  благодарЯ  условиЯм  Ѓрестского  мира,  теперь,   с  аннексией
‹ифлЯндии   и  ЉурлЯндии,   становилось   положительно  невозможным.   ’акое
направление нашей политики Я не мог не считать роковым. „остичь необходимого
обеспечениЯ  экономических, национальных и  культурных  интересов  немецкого
населениЯ этих областей представлЯлось мне возможным и другими путЯми.

     €з единственной  беседы  о  существе  проектировавшихсЯ  дополнительных
договоров,   которую  Я  незадолго  до  отъезда   в  Њоскву  вел   с   новым
статс-секретарем,  Я  вынес  впечатление,  что г. фон  ѓинце в  глубине души
держитсЯ одинакового мнениЯ со мной относительно этого  важного пункта и что
все это дело ведетсЯ исключительно  по желанию верховного командованиЯ.  ’ак
как положение вопроса было еще неопределенным, то Я не терЯл надежды оказать
решающее воздействие из Њосквы  на окончательную формулировку дополнительных
договоров в  духе моей точки зрениЯ. ‚последствии, правда, Я упрекал себЯ за
то, что  вообще принЯл  московский пост, когда спорный пункт еще  не получил
Ясного и недвусмысленного решениЯ в моем духе.
     Ќе менее  сомнительным, чем отделение ‹ифлЯндии и  ЉурлЯндии,  казалось
мне  и  ручательство, которое должна была  принЯть  на  себЯ  ѓерманиЯ перед
ђоссией за невступление турецких войск в бакинский район. џ  указал,  на то,
что принЯтие на себЯ такого ручательства, в случае если бы это произошло без
предварительных переговоров с ’урцией и недвусмысленного согласиЯ последней,
могло  бы  при  соответствующих обстоЯтельствах  вовлечь  нас  в вооруженное
столкновение  с  турецким союзником нашим, причем мы выступали бы в союзе  с
вчерашним  общим  нашим  врагом.  Ќо  и  независимо  от  столь категоричного
принЯтиЯ на  себЯ  гарантии  бакинского  района,  мне вообще  представлЯлось
опасным заключать  с ђоссией какие бы то  ни было соглашениЯ  по  кавказским
делам, направленные против нашего турецкого союзника. џ сомневалсЯ, выдержит
ли союз наш с ’урцией такое испытание после того давлениЯ, которое  пришлось
нам оказать на союзную ’урцию в спорных вопросах ее с Ѓолгарией.

     ќти  опасениЯ  мои  были  до  некоторой  степени  принЯты  во  внимание
министерством  иностранных дел в переговорах его  с русской делегацией,  и в
окончательном  тексте договора о принЯтии "ручательства"  уже  не говоритсЯ.
‚место этого выражениЯ избрано более мЯгкое:  ѓерманиЯ будет "за то",  чтобы
на  Љавказе  войска  третьей  державы  не  переступали  той  линии,  котораЯ
обозначена в договоре. Ќо и в  такой формулировке  соглашение это, по  моему
мнению, впоследствии  подтвердившемусЯ,  Явилось  опасным  испытанием  наших
союзных отношений с ’урцией.

     ‚ то времЯ как в Ѓерлине  между министерством иностранных дел и русской
делегацией мирно  шли переговоры о  дополнительных договорах,  в Њоскве, где
после убийства графа  Њирбаха  руководство  делами  нашего  дипломатического
представительства перешло  к  тайному советнику  доктору  ђицлеру, положение
вещей до некоторой степени обострилось.

     “бийцами графа Њирбаха были  Ѓлюмкин и Ђндреев,  известные члены партии
левых социалистов-революционеров и служащие "—резвычайной комиссии по борьбе
с  контрреволюцией",  в составе  которой было  очень много сторонников  этой
партии.    Ќепосредственно   перед    покушением    на    собраниЯх    левых
социалистов-революционеров  велась  сильнаЯ   агитациЯ  против   германского
представительства,  причем  подкреплЯлась  она ссылками на  помощь,  которую
ѓерманиЯ оказывала  на “краине контрреволюционному гетману ‘коропадскому,  и
на те поставки съестных припасов и товаров, которые она вымогала  у русского
народа.  ‚ожди этой партии,  главным образом госпожа ‘пиридонова, за день до
покушениЯ  держали   страстные,  возбуждающие   речи  против   ѓермании   на
‚сероссийском съезде  ‘оветов,  вызываЯ  Яростные манифестации против  графа
Њирбаха.  Џосле покушениЯ убийцы графа Њирбаха скрылись  на главную квартиру
левых социалистов-революционеров, в бывшую казарму на  Џокровском  бульваре.
‡десь, вместе с несколькими своими единомышленниками, убийцы были окружены и
осаждены,  но,  в конце  концов, все же сумели бежать -  при обстоЯтельствах
довольно загадочных. ђусское правительство, показав, правда, большое усердие
по  части извинений за  случившеесЯ, обнаружило, однако  же, гораздо меньшее
усердие в преследовании убийц и зачинщиков.  •отЯ  оно и представило в конце
концов нашему представителю список, в  котором  значилось свыше ста человек,
расстрелЯнных за участие Якобы в покушении. Ћднако же в этом списке не  было
имен ни убийц, ни главных зачинщиков. [...]

     ‚виду такого положениЯ и неослабевающей угрозы благополучию посольского
персонала, управлЯющий  делами  германского  представительства,  с  согласиЯ
министерства  иностранных   дел,  обратилсЯ   к  русскому   правительству  с
предложением впустить один батальон германских солдат военного  состава  длЯ
охраны  посольства. ќто предложение вызвало  большое  возбуждение со стороны
советского   правительства.   ѓосподин  €оффе   обратилсЯ   в   министерство
иностранных   дел   в   Ѓерлине,  которое   отказалось  от   первоначального
предложениЯ,  удовольствовавшись  допущением  трехсот  германских  солдат  -
одетых в  гражданское платье! - длЯ охраны посольства. ЃлагодарЯ энергичному
и ловкому поведению управлЯющего делами германского представительства, нам в
свЯзи  с  этим  случаем  удалось, по крайней мере, добитьсЯ удалениЯ военных
миссий Ђнтанты, все еще продолжавших свои бесчинства в Њоскве.

     ‚се это  случилось  еще  до окончательного назначениЯ менЯ в  Њоскву, и
наиболее существенное об этих событиЯх  Я узнал в  министерстве  иностранных
дел  в короткий  промежуток  времени между  назначением  моим  и отъездом  в
Њоскву.   Џри  этом   Я   узнал  также,   что  управлЯющим   делами   нашего
представительства, при поддержке военного атташе, испрошено было в во  времЯ
кризиса, вызванного  восстанием Њуравьева, разрешение в случае необходимости
оставить  Њоскву  вместе   со   всем  персоналом  нашей   миссии.  Ћставшись
неиспользованным, ввиду быстрого подавлениЯ муравьевского мЯтежа, разрешение
это, данное статс-секретарем Њинистерства иностранных дел, было продлено  им
на случай необходимости  в будущем. Ќо только в Њоскве, со слов управлЯющего
делами нашего  представительства, мне стало известно  о  том, что московское
представительство усматривало в убийстве графа Њирбаха  важный повод к тому,
чтобы порвать свЯзь  с большевизмом,  все  равно непрочную, и  таким образом
открыть  путь длЯ  последовательной политики  соглашениЯ с  небольшевистской
ђоссией.  ‚ Ѓерлине эта политика  не встретила, однако же, сочувствиЯ. џвное
разногласие с нашим представительством в  Њоскве  статс-секретарь  фон ѓинце
объЯснЯл мне чрезмерной нервозностью наших московских представителей. —то же
касаетсЯ   других  лиц,  с   особым  усердием  работавших  над  составлением
дополнительных договоров с советской ђоссией,  то уже тогда  они производили
на менЯ такое впечатление, как будто московские донесениЯ  ЯвлЯютсЯ  длЯ них
нежелательной и  досадной помехой их переговорам с советским правительством.
„а  и содержание самих договоров этих,  как Я впоследствии, будучи в Њоскве,
установил,   никогда   не   доводилось   до   сведениЯ   нашего  московского
представительства, несмотрЯ на неоднократные жалобы на этот  счет со стороны
последнего. Џроект дополнительных договоров, привезенный мною  в Њоскву, был
первым  экземплЯром,  который  вообще  довелось   увидеть  членам  тамошнего
представительства  нашего. Њинистерство иностранных дел  не  могло не знать,
какие тЯжелые опасениЯ вызывали у московского представительства существенные
пункты дополнительных договоров.

     Љак бы там  ни  было, но  статс-секретарем  было  выражено пожелание  о
всемерном ускорении моего отъезда в Њоскву, чтобы  как можно скорее на месте
составить  cебе Ясное  представление  о положении вещей.  Џри  этом  решение
вопроса  о  перенесении  местонахождениЯ  германского представительства было
предоставлено всецело на мое усмотрение.

     ’аким  образом,  уже  26  июлЯ,  через   несколько   дней  после  моего
назначениЯ, Я  выехал  из Ѓерлина в  Њоскву.  џ  выговорил  себе  право,  по
выЯснении  общего положениЯ, вернутьсЯ в  Ѓерлин  длЯ  доклада и  устройства
личных дел.

     “  военной  границы,  в  Ћрше,  на  вокзале ожидал  менЯ  представитель
Ќародного  комиссариата  иностранных  дел  с   отрЯдом  сильно   вооруженных
латышей-телохранителей   и  экстренным   поездом.   ‘ледование  по   русской
территории шло быстро  и беспрепЯтственно.  Њы могли свободно быть в  Њоскве
между 7  и  8 часами вечера. Ћднако же  приблизительно километров за  сто от
Њосквы машинисту было отдано строгое распорЯжение не прибывать в город ранее
десЯти часов.  ‚виду этого поезд  пошел  черепашьим  шагом.  Ћколо  Љунцево,
приблизительно   в   14   километрах  от  Њосквы,  поезду  дан  был   сигнал
остановитьсЯ. “ моего вагона поЯвилсЯ доктор ђицлер и пригласил менЯ и моего
спутника,  прикомандированного  к московскому  представительству,  советника
посольства графа  Ѓасевица,  оставить  поезд: желательно-де избегнуть  моего
прибытиЯ  с  вокзала.  Ќа дороге  нас  ожидал г-н ђадек, тогдашний начальник
среднеевропейской секции народного комиссариата иностранных дел, и  на своем
автомобиле  незаметно  доставил  нас  в  город.  Ќе возбуждаЯ  вниманиЯ,  мы
приехали  на  Ђрбат, в одной  из  боковых улиц которого,  в  тихом  „енежном
переулке,  находилась вилла  Ѓерг, местопребывание нашего представительства.
ѓосподин ђадек заметил, что хотЯ ничего особенного опасатьсЯ нет  оснований,
но о моем прибытии могло стать известно и меры предосторожности не мешают.

     ‚ тот же вечер и следующее утро Я познакомилсЯ поближе  с важнейшими из
моих сотрудников, послушал их  доклады  о  положении дел и познакомилсЯ с их
оценкой общего  положениЯ. ‚се  как  военные,  так  и гражданские лица, были
согласны в том, что большевистскому правительству угрожают большие опасности
как вне страны, так и внутри ее;  что у этого пр