соль!
     Ћ! Ћ! Ћ! ‚ижу -- потух, как свечка.
     --  —то  ты,  что ты,  Ѓахути,  -- говорит, --  успокойсЯ,  ради  бога,
разбудишь семью.  (‘ейчас вспомнил мою семью!) ’ы мине  доверЯешь, и  Я тебе
доверЯю. ‡автра приеду.
     € так  он уехал. Ќи завтра, ни послезавтра,  слава богу, не приехал, но
бочку через одного человека прислал. € с тех  пор Я на поминках  ни  о каком
деле ни  с кем не договариваюсь € вообще Я перестал ходить на поминки, кроме
поминок по самым близким людЯм.
     ’ак закончил Ѓахут свою историю.
     -- џ его видел, Ѓахут, -- закричал ’ендел, -- месЯц тому назад, как раз
на поминках!
     -- ’акого  человека  только на поминках и встретишь,  -- сказал  Ѓахут,
надвигаЯ на глаза свою сванку.
     -- џ ему  говорю,  --  продолжал ’ендел:  "—то  у  тебЯ  там  с Ѓахутом
получилось?" Ђ  он говорит:  "—то  получилось? „а то получилось,  что Ѓахути
менЯ напоил и вместо бочки  "качича" подсунул бочку "изабеллы".  Ђ зачем мне
за двадцать километров надо было ехать, чтобы купить  "изабеллу"? "изабеллу"
Я у себЯ в деревне тоже мог купить".
     -- ‚айме! -- сказал Ѓахут и дурашливо ударил себЯ руками по голове, как
бы оплакиваЯ самого себЯ.
     -- џ тоже его видел еще раньше! -- крикнул один из застольцев под общий
смех.
     -- ЋпЯть на поминках? -- спросил Ѓахут.
     -- Ќет, на базаре!  --  перекрикиваЯ  смех, продолжал  тот, может быть,
отчасти импровизируЯ. --  € Я, знаЯ  твою историю,  спросил у  него: "—то ты
думаешь о Ѓахуте?"  € он  мне сказал: Ѓахути  неплохой человек. •лебосольный
человек. Ђ то, что с вином  получилось, -- это Я сам виноват. …сли покупаешь
вино,  сперва  попробуй из бочки,  которую берешь, а  потом  пей  с хозЯином
сколько  хочешь.  Ђ  Я сперва  выпил  его "качич",  получил  кейф,  а потом,
конечно, не  понЯл  то  вино, которое он мне  продал. …сли б он бочку айрана
поставил на арбу, Я бы ее тоже взЯл как вино. Ђ так Ѓахути человек неплохой.
Ќо одно плохое в  нем есть:  зачем он сына приучает неправду говорить? Ђ так
Ѓахути  неплохой,  хлебосольный  человек  был...  —то-то  Я  его  давно   не
встречаю... Њожет, он умер? ’огда почему менЯ на поминки не пригласили?"
     --  …сли бог есть, -- крикнул под общий смех Ѓахут, -- Я первый  приеду
на его поминки!
     ‚ыпив по последнему стакану за домашний  очаг старого охотника ’ендела,
гости  стали  подыматьсЯ  из-за  столов.  ’имур,  выбрав  удобное мгновенье,
подошел и тихо сказал ЉЯзыму:
     -- Џоговорим.
     -- ‹адно, -- ответил ЉЯзым, -- только жену отправь вперед.
     ‘ветила  луна,  и   ночь  была  Ясной  и  тихой,  когда  они  вышли  на
верхнечегемскую дорогу.  Ќа  дороге стоЯл Ѓахут,  ожидаЯ ЉЯзыма. €м  было по
пути.
     -- ’ы куда? -- спросил Ѓахут, внимательно вглЯдываЯсь в ЉЯзыма, а потом
так же внимательно в ’имура.
     -- Ќам нужно поговорить, -- ответил ЉЯзым просто.
     -- Њожет, подождать тебЯ? -- спросил Ѓахут. Ћн что-то почувствовал.
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым, -- ты иди домой, Я тоже скоро вернусь.
     -- Ќу как знаешь, -- сказал Ѓахут, глЯдЯ вслед ЉЯзыму, уходЯщему вместе
с  ’имуром.  ‚ысокаЯ,  легкаЯ  фигура   удалЯлась   рЯдом  с   бритоголовой,
коренастой, долго белеющей чесучовым кителем.
     --  —то тебе надо? -- тихо спросил ’имур, косЯсь на ЉЯзыма.  ‘ейчас они
были  одни на всей  дороге. ‚ лунном свете  круглаЯ, бритаЯ голова  ’имура с
теменью глазниц казалась страшноватой.
     €  вдруг  ЉЯзым вспомнил из рассказов  людей,  сидевших в  тюрьме,  что
арестантов бреют. "ѓосподи, --  подумал ЉЯзым, -- если все правильно пойдет,
его и брить не надо будет. Ђ ведь он всю жизнь ходил бритоголовый, так что в
любой  год можно было сажать,  а лучше всего сразу, семнадцать лет назад. Ћн
уже тогда был бритоголовый", -- мелькнуло в голове у ЉЯзыма и погасло.
     -- Џойми менЯ  хорошенько, -- сказал ЉЯзым, не глЯдЯ на ’имура, -- если
б  моему брату не грозила беда,  Я бы за это дело никогда не взЯлсЯ. ’ы  мне
дашь пЯтьдесЯт тысЯч, Я выручу брата, и мы забудем об этом деле. Љак видишь,
Я не лучше тебЯ, а какой ты, мы с тобой знаем оба.
     -- ’ы сначала покажи свою карту, -- выдавил ’имур.
     -- ЊоЯ карта у менЯ в кармане, -- ответил ЉЯзым и тут же поправил себЯ,
-- твоЯ карта у менЯ в кармане.
     ’имур  остановилсЯ  на дороге  и уставилсЯ  на  ЉЯзыма  своими  темными
глазами, и круглаЯ,  бритаЯ голова его  в  лунном  свете казалась  странной,
потусторонней.
     -- ’олько без глупостей,  -- строго предупредил ЉЯзым, глЯдЯ на ’имура.
Ћн сунул правую руку в карман, вытащил ее, отвел в сторону и раскрыл ладонь.
‚ ладони его сверкнул ключ от сейфа.
     -- ѓде взЯл? -- с трудом выдохнул ’имур, не сводЯ цепенеющего взглЯда с
ключа, тускло поблескивающего в руке ЉЯзыма.
     -- џ же говорил, что заходил к тебе, -- сказал ЉЯзым, внимательно следЯ
за ’имуром.
     -- Ћ! -- рыкнул ’имур и,  вцепившись  ему  в руку  обеими руками,  стал
вырывать  у него ключ.  Ћн  был  все  еще  сильным  человеком,  но ЉЯзым был
сильней.
     Ќесколько долгих  секунд шла беззвучнаЯ  борьба, и ЉЯзым едва удержалсЯ
от желаниЯ  ударить  левой рукой по ненавистному  жилистому  затылку ’имура,
когда  тот, не  сумев  расцепить  его пальцев, стал пытатьсЯ  зубами поймать
кисть его руки.
     -- џ же говорил -- без глупостей, -- с брезгливым раздражением напомнил
ЉЯзым, отводЯ руку от зубов ’имура и понЯв, что тот рано  или поздно поймает
его  кисть  своими  челюстЯми, с такой  силой  вывернул ему руки,  что  тот,
застонав, повалилсЯ.
     ЉЯзым, с трудом переводЯ дыхание, положил ключ в карман.
     -- ‚ставай, не маленький, -- сказал  он  и, подхватив ’имура,  поставил
его на ноги.
     ‘ейчас они  молча  стоЯли друг против друга, тЯжело дыша.  ЉЯзым  дышал
тЯжелей, хотЯ был моложе ’имура.
     -- Ђ чем Я буду уверен, что ты не донесешь? -- сказал ’имур, выравниваЯ
дыхание.
     --  џ же сказал, -- помолчав  и отдышавшись, ответил ЉЯзым, -- что Я не
лучше тебЯ. Љак же Я донесу властЯм, если деньги нужны мне длЯ брата?
     -- ‹адно,  пошли, -- сказал ’имур, и  они снова  двинулись  по  дороге.
ЏоглЯдываЯ на круглую, бритую голову  ’имура, странную в лунном свете, ЉЯзым
напрЯженно думал, что тот  еще  может выкинуть. "„а, Я сломал его, --  думал
ЉЯзым, -- но он и сломанный на все способен".
     Ћни подошли к воротам дома ’имура.
     -- ‚от  что, -- сказал  ЉЯзым, останавливаЯсь, --  если ты  попытаешьсЯ
выстрелить из дома, тебе это не поможет. Ѓахут видел, что Я ушел с тобой. ’ы
будешь в  тюрьме, куда  бы ты ни оттащил мой  труп. €  деньги твои пропадут.
‚се! €  вот что еще. …сли ты быстро не выйдешь из дому, Я  буду считать, что
ты вынес деньги с заднего крыльца, чтобы перепрЯтать их в лесу. ’огда  Я, не
дожидаЯсь  тебЯ, иду к председателю  и отдаю  ему ключ. Љ  утру тебЯ заберет
кенгурийскаЯ милициЯ.
     -- Ќет, -- сказал  ’имур,  -- Я быстро  выйду, они  у менЯ разложены по
тысЯче рублей. ‘читать недолго.
     -- ‚от и умница, -- сказал ЉЯзым, -- всегда так раскладывай.
     --  •орошо,  -- предложил  ’имур,  -- Я  тебе  даю  деньги,  а  ты  мне
возвращаешь ключ.
     -- Ќе пойдет, -- сказал ЉЯзым.
     -- Џочему?
     --  Џотому что  года  через два, когда  все  успокоитсЯ, Я  сам  открою
железный Ящик и возьму деньги. ‚от тогда Я тебе верну твои.
     -- •итрый, -- процедил сквозь зубы ’имур, -- так Я тебе и поверил...
     -- Ќо не хитрей  тебЯ, -- сказал  ЉЯзым, -- это же надо спрЯтать  ключ,
когда  сам  был председателем,  а первый  раз взЯть деньги  уже через одного
председателЯ. ‹овко!
     -- џ его случайно нашел в доме, -- сказал ’имур.
     -- ќто ты оставь на случай суда, -- ответил ЉЯзым, -- но ведь мы решили
обойтись без суда...
     ’имур открыл ворота,  пересек двор и поднЯлсЯ в дом. ЉЯзым подумал, что
не мешает обезопасить себЯ от выстрела, если ’имур вдруг  все-таки  вздумает
избавитьсЯ от него. Ћн  отошел  от  ворот и стал в тени алычи, росшей  возле
изгороди. Ђ если он  выйдет  с  ружьем? ЌаврЯд ли.  Ђ если  все-таки выйдет?
Њетрах  в  сорока  слева   от  усадьбы  ’имура   густой,  заколюченньш  лес,
спускающийсЯ  до самой  верхнечегемской  дороги. "…сли он все-таки выйдет  с
ружьем, придетсЯ бежать туда, -- подумал ЉЯзым. -- Ќет, наврЯд ли он решитсЯ
на это".
     Њинут  через  десЯть из  дому вышел  ’имур.  ‚ руках  он  держал  белый
сверток. Ѓольше ничего у него не  было. Ћн  пересекал двор,  издали тревожно
вглЯдываЯсь в то место, где стоЯл ЉЯзым и где его сейчас не было.
     -- ќй, -- окликнул он ЉЯзыма, озираЯсь. ЉЯзым вышел из тени и подошел к
воротам.  ’имур  стоЯл с  той  стороны  ворот,  держа  деньги,  увЯзанные  в
полотенце. ЉЯзым взЯл в руки сверток и,  раздвинув узлы, убедилсЯ,  что  там
деньги.
     -- Ќе считать? -- спросил ЉЯзым, хотЯ знал, что теперь это не важно.
     -- ‚се честно, -- угрюмо сказал ’имур.
     -- Ђ то ведь Я приду завтра, если не хватит, -- сказал ЉЯзым.
     -- џ же сказал -- все честно, -- повторил ’имур.
     --  ќто  на тебЯ похоже,  -- сказал ЉЯзым, с трудом  впихиваЯ  в карман
огромный сверток.
     ‘делав несколько шагов от ворот, ЉЯзым обернулсЯ и сказал:
     -- „а... ‘обаку  не надо бить за то, что впустила менЯ в дом. ‘обака не
виновата...
     -- Ќу уж это мое дело! -- крикнул ему вслед ’имур.
     ‘пускаЯсь  на  верхнечегемскую  дорогу,  ЉЯзым  думал:  что  еще  может
выкинуть  ’еймыр?  Ћн решил: если  вскоре раздастсЯ  вой  и плач  избиваемой
собаки, значит, ’еймыр решил на ней сорвать Ярость.  …сли же все будет  тихо
--  не исключено,  что он,  опомнившись, погонитсЯ за  ним с ружьем  и тогда
лучше  всего  идти не домой,  а в  противоположную  сторону,  к  дому нового
председателЯ. Ќо ему сейчас лень было идти к дому „елана.
     Ћн  уже  подходил к  верхнечегемской дороге,  когда сзади раздалсЯ визг
избиваемой собаки.  ЉЯзым вздохнул и  только спустилсЯ на дорогу,  как вдруг
сверху,  с  косогора,   гремЯ  осыпью  камней,  стал   спускатьсЯ   человек.
"Џерехитрил!  -- молнией пронеслось в голове. -- †ене поручил избить собаку,
а сам лесом погналсЯ за мной!"
     —ерез мгновенье ЉЯзым облегченно вздохнул: на дорогу выскочил Ѓахут.
     -- ’ы что там делал? -- удивилсЯ ЉЯзым.
     --   џ  пошел   за  тобой,  --  сказал  Ѓахут,  --  бесноватый  мне  не
понравилсЯ... —то он тебе передал?
     ЉЯзым понЯл, что Ѓахут следил за ними из леса.  ЉЯзым ему все рассказал
и, вынув сверток из своего оттопыренного кармана, передал Ѓахуту.
     -- Ћтдай председателю, -- сказал он, -- и скажи, чтобы сейчас же послал
кого-нибудь в Љенгурск за милицией.
     -- Ђ ты что? -- спросил Ѓахут, запихиваЯ в карман сверток.
     -- Ђ  Я пойду спать,  --  сказал  ЉЯзым  и пошел своим легким,  ленивым
шагом, по давней привычке засунув пальцы рук за оттЯнутый ремешок поЯса.
     •отЯ  ЉЯзыму и в  самом  деле было лень  идти к дому  председателЯ,  но
все-таки он  поручил Ѓахуту это дело по другой причине. Љак ни  мал был риск
того, что ’имур, опомнившись, погонитсЯ за ним, он не хотел этот риск делить
с Ѓахутом. “  него, как и  у  ЉЯзыма, ничего, кроме  крестьЯнского  ножа  на
поЯсе, не было. ’ак что он ему  ничем  не смог бы помочь, а риск он не хотел
делить с ним.
     Љогда утром председатель колхоза вместе с работниками милиции и Ѓахутом
пришли  в дом  ’имура, тому  сначала  хватило  выдержки  изобразить  гневное
негодование. Ќо председатель раскрыл портфель и дал заглЯнуть в него ’имуру.
     “видев деньги, завернутые  в полотенце, ’имур  побледнел. ‚се же  он не
сразу сдалсЯ. ‚торую  половину украденных в последний раз денег он вернул, а
об остальных сказал, что  ничего не знает. ђазумеетсЯ, ему никто не поверил.
Џосле трехчасового обыска все деньги были найдены.
     Љ этому времени, прослышав о случившемсЯ, многие крестьЯне собрались во
дворе ’имура.  Џредседатель колхоза  несколько  раз  выходил  на веранду  и,
покрикиваЯ, пыталсЯ  заставить их идти  на  работу.  Ќо никто не  ушел,  все
ждали, чем закончитсЯ обыск.
     Љогда, закончив обыск, милиционеры вместе  с ’имуром выходили  из дому,
председатель, шедший за ними, что-то вспомнил.
     -- ‘той,  -- сказал  он ’имуру, уже  спускавшемусЯ с крыльца под гул  и
гневные выкрики собравшихсЯ во дворе. -- „ай ключ от сейфа!
     -- Љакой ключ? -- обернулсЯ ’имур. -- …го же выкрал у менЯ твой ЉЯзым!
     -- Ќет, -- сказал председатель, -- он тебе показал второй ключ.
     ’имур  на  мгновенье  замер,  пытаЯсь  осмыслить  то,  что  сказал  ему
председатель. € вдруг он молча ринулсЯ в дом. —ерез минуту из задней комнаты
раздалсЯ  страшный  грохот.  Ќе  знаЯ,  что  подумать,  председатель  и  все
остальные вбежали в дом.
     ‚ задней  комнате дома  ’имур каталсЯ по  полу, с Яростным исступлением
стукаЯсь своей бритой головой об пол и повторЯЯ:
     -- Ћбманул! Ћбманул! Ћбманул!
     ђЯдом с  ним валЯлись  разорванные клочьЯ большой фотографии его  отца,
осколки стекла и обломки рамы.
     Љак  выЯснилось позже,  ключ был  заложен за этот портрет,  висевший на
стене.
     Ќесколько  минут  ’имур  билсЯ  как  в  падучей,  пока  его не скрутили
милиционеры,  а Ѓахут, найдЯ в  доме  бутылку чачи,  насильно, сквозь сжатые
зубы ’имура  влил  ему в рот  хорошую порцию этой  чегемской валерьЯнки. ’ут
’имур размЯк, выпустил ключ, зажатый в судорожном кулаке, а потом встал.
     Љогда ’имур †ванба в сопровождении милиционеров и председателЯ  колхоза
вышел из дому, крестьЯне, толпившиесЯ во дворе, стали плевать в его сторону,
а сестра первого бухгалтера, сидевшего уже больше четырех лет, вырвавшись из
рук придерживающих ее людей, вцепилась ногтЯми в его лицо. …е едва  оторвали
от него, а сам он даже не сопротивлЯлсЯ, погруженный в мрачную задумчивость.
     Ќо в —егеме редкое событие может обойтись без комического эпизода.  ’ак
получилось и на этот раз. Ќе  успела  мрачнаЯ процессиЯ перейти большой двор
’имура, как жена его, словно очнувшись, с криками погналась за ней.
     -- Ќу теперь она  ему покажет за дочерей! -- высказал свою догадку один
из собравшихсЯ крестьЯн.
     -- Џоздновато вскинулась!  --  добавил  другой, глЯдЯ  вслед  бегущей и
кричащей на бегу жене ’имура.
     Ћднако жена ’имура, подбежав к процессии, вцепилась в руку председателЯ
колхоза.
     -- Џолотенце, -- закричала она, -- мое полотенце!
     --  Љакое  полотенце? --  обернулсЯ председатель, пытаЯсь  отбросить ее
руку.
     --  ‚  котором деньги завернуты!  -- крикнула она,  и тут председатель,
понЯв, о чем  идет речь, извлек сверток из  портфелЯ и под смех  чегемцев, а
может, именно из-за смеха чегемцев замешкавшись с развЯзыванием узлов, кинул
ей в лицо полотенце.
     -- „о  чего же ’еймыр ее доендурил, -- смеЯлись крестьЯне, -- что она в
такой час вспомнила о полотенце.
     Ќа этом,  посмеиваЯсь сам, закончил свой  рассказ Ѓахут. Ћни с  ЉЯзымом
сидели на  кухне  Ѓольшого  „ома,  попиваЯ  вино у очага.  Љроме  Ќуцы,  все
остальные уже легли спать.
     -- Ќо вот что ты  мне  скажи, -- спросил Ѓахут, -- почему ты решил, что
именно он ворует деньги?
     -- Џотому  что, -- сказал  ЉЯзым, оживленно поглЯдываЯ на  Ѓахута, -- Я
сразу понЯл, что все три воровстства -- дело рук одного человека, и, значит,
бухгалтеры  тут  ни  при чем. ’огда  кто? ‹юбой другой человек, забравшись в
правление,  должен  был или сломать железный Ящик, или  его  унести. Ќо  вор
открывал Ящик. ‡начит, у него был  ключ. ‚торой ключ. Ћткуда взЯтьсЯ второму
ключу? џ спросил у председателЯ, который  до  этого работал в двух колхозах,
как  там было с ключами. Ћн сказал, что  обычно в правлении бывает два ключа
от  железного Ящика  -- один держит председатель, другой  держит  бухгалтер.
‡начит, решил Я, и у нас было два ключа. ѓде искать второй ключ? Ѓухгалтеров
Я отодвинул, они не виноваты. ‡начит, один из  бывших председателей. Ђ их  у
нас  было  три.  Џоследний  не  мог  держать второй  ключ,  потому  что  оба
бухгалтера сели при нем, и  они бы обЯзательно сказали, что был второй ключ.
Ќо они ничего такого на суде не сказали. ’еперь идет следующий председатель.
Ќо при нем деньги никто не воровал, и трудно подумать, что он, работающий за
сорок километров от —егема, мог узнать, когда в железном Ящике будут деньги,
и прийти ночью в правление как  раз  в  такое времЯ, когда сторожа кто-то из
близких домов пригласил за праздничный стол, как это у нас водитсЯ. ЋстаетсЯ
’еймыр.  € Я на  нем остановилсЯ. Ћн -- первый  наш председатель,  и  если с
самого начала было два ключа, они были при нем. Ђ во-вторых,  и это главное,
если он решил, сделав вид, что ключ потерЯн, воровать деньги, он обЯзательно
должен был пропустить  следующего  председателЯ. Џотому  что тогда еще могли
подумать:  а  куда,  интересно, делсЯ  второй ключ?  Ђ  потом  уже  не могли
подумать, привыкли, много времени прошло.
     -- Ќо вот что ты мне скажи, -- снова  спросил Ѓахут, после того как они
выпили по стаканчику, -- что  бы ты сделал,  если бы он ключ держал в том же
месте, где деньги? Ћн бы сразу понЯл твой обман!
     -- џ  об  этом тоже подумал, --  сказал  ЉЯзым  и,  осторожно приподнЯв
кувшин, разлил по стаканам  душистую  "изабеллу". ‘таканы с пурпурным вином,
озаренные пламенем очага, просвечивались, как драгоценные камни.
     -- ќтого не  могло быть,  -- продолжал  ЉЯзым с удовольствием.  -- …сли
человек  зарезал  человека и  ограбил  его,  он свой нож или выбросит,  или,
вымыв, куда-нибудь спрЯчет. Ќо он его никогда не спрЯчет в том же месте, где
награблены деньги. Џотому что  нож  возле награбленных  денег  --  это вроде
свидетель. Ђ зачем убийце свидетель? Ђ  наш ’еймыр, считай, трех бухгалтеров
зарезал, а ключ -- это его нож. Ћн его не мог держать вместе с деньгами.
     -- Ђ  если бы он у тебЯ  спросил,  как ты залез  ко  мне в  дом? --  не
унималсЯ Ѓахут.
     -- •а, -- усмехнулсЯ ЉЯзым и, положив ногу на ногу, скрутил цигарку, --
не длЯ того Я его  два днЯ ломал, чтобы он  у менЯ  много спрашивал. Ќо и на
этот  случай Я заметил, что рама одного окна у него подгнила. ‚ечером  Я  ее
потихоньку растрЯс, раскрыл, а потом прикрыл  и пошел в дом ’ендела. Ќо он у
менЯ даже не спросил ничего, потому что Я его в ту ночь совсем доломал...
     -- —ем  хвастатьсЯ, --  сказала жена ЉЯзыма, входЯ  в  кухню с  охапкой
бельЯ, -- ты бы подумал, как он тебе отомстит, когда вернетсЯ.
     --  Ќу это  еще не скоро, -- сказал ЉЯзым, и  они с Ѓахутом  выпили  по
стаканчику.
     -- ‹ет десЯть получит, -- сказал Ѓахут, ставЯ свой стакан на столик.
     -- ‘обаку жалко, -- вдруг вспомнил ЉЯзым, -- Я его натравил на нее...
     --  ’ы  бы  лучше себЯ  и  своих  близких  пожалел,  -- заворчала Ќуца,
разгребаЯ  жар очага, и, поддев его специальной лопаточкой, высыпала в утюг,
-- второй день пьешь, а потом будешь стонать: сердце схватило.
     ЉЯзым ничего не ответил, но, продолжаЯ разговаривать с Ѓахутом, перешел
на мингрельский Язык, чтобы жена  не встревала. Ћн еще не все тонкости этого
дела выложил  своему другу. Ќуца знала,  что муж ее уже завелсЯ и теперь еще
долго будет пить,  скорее всего  всю ночь. Ћн сам еще  не знал этого, но она
уже  чувствовала  это  по  его  особому  оживлению.  ЉЯзым   пил  редко,  но
основательно.
     Ќуца выгладила все белье и, продолжаЯ  ворчать, ушла  в горницу,  держа
перед собой большую стопку свежевыглаженного бельЯ.
     Ћна как  в воду смотрела. Ќа рассвете, когда птицы уже расчирикались на
всех  деревьЯх усадьбы, ЉЯзым с Ѓахутом стоЯли посреди  двора. Ћба держали в
руке по стакану, а у ЉЯзыма в другой  руке был еще  кувшинчик. Ћни  оба были
пьЯны, но не  шатались и  сознаниЯ не терЯли. ‘казывалась традициЯ и  долгаЯ
выучка.
     Љорова уже паслась, жадно щиплЯ росистую траву, словно наверстываЯ все,
что недоела  за  времЯ болезни ‘обака сидела у порога  кухонной веранды и  с
некоторой сумрачностью следила за своим хозЯином, как бы  осуждаЯ неприЯтную
необычность происходЯщего.
     ЉЯзым  сейчас, сильно  запрокинувшись  назад,  долго  тЯнул  из  своего
стакана.  —увствовалось, что  сосуд,  в который втекает вино,  уже с  трудом
вмещает жидкость, и ЉЯзым, запрокидываЯсь все дальше и дальше назад, тЯнул и
тЯнул из стакана, словно в этой позе  выискивал  в себе пространство, еще не
заполненное вином.
     Ѓахут, в отличие от ЉЯзыма, был среднего роста и плотненький.
     ‚  белом полотнЯном кителе  и в  шапке-сванке, надвинутой на  масличные
глаза,  он  сейчас с  некоторой  блудливой  хитрецой  следил,  чем окончитсЯ
состЯзание ЉЯзыма со стаканом.
     ќто выражение не  осталось  не  замеченным  ЉЯзымом,  и он,  допив свой
стакан, выпрЯмилсЯ и, смеЯсь не  только глазами  как  обычно,  посмотрел  на
Ѓахута.
     -- ’ы думаешь, Я не знаю, что ты сейчас думал? -- сказал он.
     -- Ќичего Я  сейчас не думал, -- отвечал Ѓахут,  убираЯ с  лица остатки
блудливого выражениЯ.
     -- Ћх, Ѓахут, --  сказал  ЉЯзым, -- ты  сейчас думал: неужели ЉЯзым  не
опрокинетсЯ назад!
     -- Ќичего Я такого не думал! -- сказал Ѓахут. ЉЯзыму было ужасно весело
от  мысли,  что Ѓахут  ждал, что  он  опрокинетсЯ, а  вот  он  взЯл  да и не
опрокинулсЯ. Ќо  еще веселее ему было оттого, что Ѓахут теперь  ни  за что в
этом не признаетсЯ.
     -- Ќеужели, -- сказал ЉЯзым, -- ты  один раз в жизни  не можешь  честно
сказать правду: "„а, Я ждал, что ты опрокинешьсЯ!"
     -- џ честно говорю, -- сказал Ѓахут, -- Я не ждал, что ты опрокинешьсЯ!
     -- Ћх, Ѓахут! Ћх, Ѓахут, -- покачал головой ЉЯзым, -- почему один раз в
жизни честно не скажешь: "„а, Я ждал, что ты опрокинешьсЯ!"
     Ѓахут понЯл, что теперь ЉЯзым от него не отстанет.
     --  Џодумаешь, "опрокинешьсЯ",  --  ворчливо  заметил Ѓахут, --  ничего
страшного -- трава.
     -- ‡начит, ты все-таки ждал, что Я опрокинусь!
     --  Ќичего не ждал, кацо! Ќо если б даже опрокинулсЯ, ничего  страшного
-- трава!
     -- Ђх ты, мой толстЯчок! “чти, что Я все твои хитрости заранее знаю!
     -- ’ы знаешь кто такой? -- сказал Ѓахут.
     -- Љто? -- заинтересовалсЯ ЉЯзым, подносЯ кувшинчик к его стакану.
     --  ’ы  сушенаЯ  змеЯ,  --  сказал  Ѓахут,  отстранЯЯ от  кувшина  свой
наполнившийсЯ стакан.
     -- Џочему? -- заинтересовалсЯ ЉЯзым, наполнив свой стакан.
     --  —то  ты кушаешь -- тебЯ  кушает!  —то  ты пьешь  --  тебЯ пьет!  --
торжественно заЯвил Ѓахут.
     -- Џочему то, что Я пью, менЯ пьет? -- заинтересовалсЯ ЉЯзым.
     -- ‚от ты всю ночь  пил,  а живот  у тебЯ  где? -- спросил Ѓахут и стал
дергать ЉЯзыма за свободный ремешок на его впалом животе.  -- Људа пошло то,
что ты пил?
     --  Људа надо,  туда  пошло, --  сказал ЉЯзым,  несколько  отступаЯ под
напором Ѓахута.
     -- ’ы сушенаЯ змеЯ, -- повторил  Ѓахут  понравившеесЯ  ему определение,
радуЯсь, что он теперь  атакует, -- ты  жестокий! ’ы своих  детей ни разу на
колени  не  сажал! …сли ты честный человек,  скажи: ты хоть один раз в жизни
сажал на колени своего ребенка?
     -- Ќет,  -- сказал ЉЯзым, -- мы  детей  в строгости  содержим.  Ђбхазцы
говорЯт: "Џосади ребенка на колени, он повиснет у тебЯ на усах".
     --  ‚от  Я и говорю, --  нажимал Ѓахут, --  у вас, у абхазцев, жестокие
законы!
     -- Ђх ты, эндурец! -- сказал ЉЯзым.
     -- џ не эндурец, -- гордо возразил Ѓахут, -- Я мингрелец!
     --  Ќет, ты  эндурец,  -- сказал  ЉЯзым, чувствуЯ, что теперь он  может
перейти в наступление, -- Я один знаю, что ты эндурец.
     -- Ќет, -- гордо ответил Ѓахут, -- Я мингрелец. џ мингрельцем родилсЯ и
мингрельцем умру.
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым, -- ты мингрельцем родилсЯ, но умрешь эндурцем.
     -- ќто у твоего брата ‘андро, -- вдруг вспомнил Ѓахут, -- жена эндурка.
     ЊаслЯнистые  глазки  Ѓахута  засиЯли: мол,  посмотрим,  что  ты  теперь
скажешь.
     -- Њой брат ‘андро, -- сказал ЉЯзым, -- сам первый эндурец!
     ’акой оборот дела  показалсЯ  Ѓахуту чересчур неожиданным, и он немного
подумал.
     -- ‡начит, ты признаешь, -- сказал он, -- что твой брат ‘андро эндурец?
     -- Љонечно, -- сказал ЉЯзым, --  мой брат ‘андро первый эндурец в мире.
Ќет, второй эндурец. Џервый в Њоскве сидит.
     -- Ќо раз твой  брат ‘андро эндурец, --  радостно воскликнул  Ѓахут, --
значит, ты тоже эндурец!
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым, -- Я не эндурец. џ  единственный  неэндурец  в
мире. Љругом одни эндурцы. Ћт —егема  до Њосквы  одни эндурцы! ’олько Я один
не эндурец!
     -- Ћх, не заносись, Љезым! -- крикнул Ѓахут,  помахиваЯ пустым стаканом
перед его лицом, -- ’ы, когда выпьешь, всегда заносишьсЯ! џ  ненавижу, когда
кто-нибудь заноситсЯ!

        “ахоле, уахоле, цодареко... --

не слушаЯ его, запел ЉЯзым  мингрельскую песню, и Ѓахут,  не  успев изменить
гневного выражениЯ лица, как бы подхваченный струЈй мелодии, стал подпевать.
Ќемного попев, они снова выпили по стаканчику.
     -- Ќо иногда мне  кажетсЯ,  -- сказал ЉЯзым,  как бы смЯгчившись  после
пениЯ, -- что Я тоже эндурец.
     -- Џочему? -- сочувственно спросил у него Ѓахут.
     -- Џотому  что не  у кого  спросить, -- сказал ЉЯзым, -- эндурец  Я или
нет. Љругом одни  эндурцы, а они  правду тебе  никогда не  скажут.  Ђ  чтобы
узнать, превратилсЯ Я  в эндурца или нет, нужен хотЯ бы еще один  неэндурец,
который скажет тебе правду. Ќо второго неэндурца нет, потому Я иногда думаю,
что Я тоже стал эндурцем.
     ’ут Ѓахут понЯл, что ЉЯзым обманул его своим притворным смирением.
     -- ’ы опЯть заносишьсЯ,  Љезым! --  стал подступатьсЯ он  к  нему. -- џ
ненавижу,  когда  кто-нибудь  заноситсЯ.  Џодумаешь,  этого  дурака  ’еймыра
обманул! Ћн даже  прокушать деньги не смог! Љрысы съели половину! “ тебЯ нет
причины заноситьсЯ! Ђ ты, когда выпьешь, сразу заносишьсЯ!

        Ћ райда ѓудиса-хаца, эй...
        Ћ райда сиуа райда,
        Ћ райда э-эй...

запел  ЉЯзым  абхазскую песню,  и  Ѓахут некоторое  времЯ сумрачно молчал, а
потом не выдержал и подхватил песню, все еще сердито поглЯдываЯ на ЉЯзыма.
     Ќемного попев, они еще раз выпили по стаканчику. € когда ЉЯзым пил свой
стакан, он слышал в  тишине прерывистый сочный звук, с  которым ђыжуха рвала
росистую траву. ‡вук этот был ему приЯтен, и порой, пока он пил свой стакан,
звук  наплывал  с такой отчетливостью, как будто корова рвала траву у самого
его уха.
     Ћн знал, что такое бывает после крепкой выпивки. € он подумал: длЯ того
и существует крепкаЯ  выпивка,  чтобы  приближать  то, что приЯтно  душе,  и
отдалЯть то, что ей неприЯтно. Ђ  те, кто  говорит, что  это нехорошо, пусть
придумывают такое средство, чтобы  человек  иногда мог отдалЯть от  души то,
что ей неприЯтно, и приближать то, что ей приЯтно. Ђ если не могут придумать
-- пусть заткнутсЯ.
     Ќа  востоке  сквозь   ветви  Яблони   чуть   порозовело  небо.  ‘вежий,
предутренний ветерок прошелестел  в листьЯх грецких орехов и Яблони и словно
откачнул вместе с ветками птичий щебет и снова приблизил.
     „ва  паданца один за  другим -- тук! тук! --  упали с  Яблони, и  через
долгое  мгновенье, словно решалось, падать ему или  нет,  последовало третье
Яблоко, Явно более крупное -- шлеп! € снова все затихло. ’олько птичий щебет
и сочный приближающийсЯ звук  пасущейсЯ коровы. Ѓуйволица  на  скотном дворе
встала на ноги, подошла к ореховому дереву и, выбрав особенно шершавое место
на  его  коре, стала,  мерно покачиваЯсь,  чесать свой бок. Љ щебету птиц  и
сочному  звуку  обрываемой  травы  прибавилсЯ  шуршащий  звук, исходЯщий  от
буйволицы, почесывающей свою толстую шкуру: шшша, шшша, шшша.
     ЉЯзым знал,  что это теперь надолго. €  ему  было  легко,  весело, и он
очень  любил Ѓахута,  и поэтому ему сейчас  захотелось  подковырнуть  его  с
другой стороны.
     -- Ѓахут, -- сказал ЉЯзым, -- ты сколько Языков знаешь?
     -- ‘только же, сколько и ты, -- ответил Ѓахут.
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым, -- ты на один меньше знаешь.
     -- „авай посчитаем, -- сказал Ѓахут, -- говори, сколько ты знаешь!
     --  џ  знаю  абхазский,  -- начал  ЉЯзым, --  мингрельский, грузинский,
турецкий и греческий. ЏЯть получаетсЯ!
     --  џ  тоже, --  сказал  Ѓахут,  --  знаю  пЯть  Языков.  Њингрельский,
грузинский, абхазский, турецкий и... русский тоже.
     Ќа этом-то как раз  ЉЯзым его собиралсЯ  поймать. ‚  Ђбхазии  русские в
деревнЯх не  живут, и  поэтому они оба очень плохо знали  русский  Язык.  Ќо
Ѓахут его знал еще хуже, чем ЉЯзым.
     -- ‡начит, русский тоже знаешь? -- переспросил его ЉЯзым.
     -- Ќу так, по-крестьЯнски знаю, -- сказал Ѓахут, не даваЯ себЯ поймать,
-- что нужно длЯ хозЯйства, длЯ базара, длЯ дороги -- все могу сказать!
     -- Ђ ты помнишь, когда мы продавали орехи в Њухусе, и у тебЯ разболелсЯ
зуб, и мы пришли в  больницу, и что  ты там  сказал доктору? Џри этом, учти,
доктор была женщина!
     -- ’ы  настоЯщаЯ сушенаЯ  змеЯ,  -- сказал Ѓахут, -- двадцать лет с тех
пор прошло, а он еще помнит. џ тогда пошутил.
     -- Ћх, Ѓахут,  -- сказал ЉЯзым, -- разве  человек шутит,  когда  у него
болит зуб?
     -- Ђ  вот  Я такой.  џ пошутил, -- сказал Ѓахут, хотЯ уже понимал,  что
ЉЯзым от него не отстанет.
     -- Ћх, Ѓахут, -- сказал ЉЯзым, -- ты нечестный человек. ’ы тогда сказал
этой  женщине такое,  что она нас чуть не прогнала. Џовтори,  что  ты  тогда
сказал по-русски!
     --  Џодумаешь,  двадцать  лет  прошло,  --  напомнил  Ѓахут  смЯгчающее
обстоЯтельство.
     -- Џовтори, что ты сказал тогда по-русски.
     -- ’ы сушенаЯ змеЯ, -- сказал Ѓахут,  понимаЯ, что теперь ЉЯзым от него
не отстанет.
     -- Џовтори, что ты тогда сказал по-русски!
     -- „октор, жоп болит, -- насупившись, повторил Ѓахут.
     -- Ћх, Ѓахут, опозорил ты менЯ тогда, -- отсмеЯвшись, сказал ЉЯзым,  --
но сейчас-то хоть ты знаешь, как надо было сказать?
     --  Љонечно, -- сказал Ѓахут и вдруг почувствовал,  что забыл. -- ‡нал,
но забыл. ЉЯзым это сразу понЯл.
     -- ’огда скажи!
     -- ‹адно, хватит, лучше давай выпьем, -- сказал Ѓахут, оттЯгиваЯ времЯ,
чтобы припомнить правильное звучание слова.
     -- Ћх, Ѓахут, опЯть хитришь!
     Ѓахуту показалось, что он вспомнил.
     -- ‡оп болит,  надо было  сказать, -- проговорил Ѓахут  и сразу  же  по
выражению лица ЉЯзыма понЯл, что промахнулсЯ.
     ЉЯзым  долго  хохотал,  откидываЯсь, как  при питье, и,  разумеетсЯ, не
падаЯ, на что Ѓахут даже не рассчитывал.
     --  Ћх,  Ѓахут, уморишь ты менЯ, -- отсмеЯвшись  и утираЯ глаза, сказал
ЉЯзым.
     -- ’огда скажи, как надо!  -- раздраженно попросил Ѓахут, пытаЯсь  хоть
какую-нибудь пользу извлечь из своей неловкости.
     -- ‡уб болит, з-у-у-б!  -- вразумительно  сказал  ЉЯзым.  -- “-у-у!  ‡а
двадцать лет не можешь запомнить!
     --  ‘ тех  пор у менЯ  зубы не  болели, --  ворчливо  сказал  Ѓахут.  €
добавил: -- —то за Язык -- зоб, зуб...
     Ћн  стал припоминать, чем бы подковырнуть ЉЯзыма.  Ќо как назло, сейчас
ничего  не  мог припомнить. € тогда  он решил вернутьсЯ  к  детЯм  ЉЯзыма, о
которых он уже говорил.
     -- ’ы  сушенаЯ  змеЯ, -- сказал Ѓахут, -- ты ни разу в жизни не посадил
на колени своего ребенка.
     -- „лЯ сушеной змеи Я слишком много выпил, -- сказал ЉЯзым.
     -- ’ы лошадей любил больше, чем своих детей, -- сказал Ѓахут, чувствуЯ,
что можно эту тему еще развить, -- ты своих детей никогда не сажал к себе на
колени, ты лошадей больше любил...
     -- „а, -- сказал ЉЯзым, -- Я лошадей сажал к себе на колени.
     Ќо Ѓахут его шутки не принЯл, он ринулсЯ вперед.
     -- ’ы всю жизнь лошадей любил больше, чем своих детей, ты чуть не умер,
когда твоЯ Љукла порченаЯ вернулась с перевала!
     -- Љак видишь, не умер, -- сказал ЉЯзым. Ћн не любил, когда ему об этом
напоминали.
     Ѓахут почувствовал, что хватил лишнее, но ему сейчас  ужасно было жалко
детей ЉЯзыма, так и не узнавших, как он считал, отцовской ласки.
     -- ’ы сушенаЯ змеЯ, -- сказал Ѓахут, чувствуЯ, что еще немного  -- и он
разрыдаетсЯ от  жалости к детЯм  ЉЯзыма,  -- ты ни разу за всю свою жизнь не
посадил на колени своих бедных детей...
     -- ‡ато  Я знаю, кого ты на колени сажаешь, -- сказал ЉЯзым, неожиданно
переходЯ в наступление.
     Ѓахут  пошаливал с  вдовушкой,  жившей недалеко  от его дома,  но он не
любил, когда ему об этом напоминали. Ћн сразу отрезвел, насколько можно было
отрезветь в его положении, и забыл о детЯх ЉЯзыма.
     -- Ќет, -- сказал Ѓахут сухо, -- Я никого на колени не сажаю.
     Ћн  не  любил,  когда  ЉЯзым ему  напоминал  о вдовушке,  с которой  он
пошаливал, потому что она была на два года старше его.
     -- Ќе вздумай сейчас к  ней идти, -- предупредил ЉЯзым, --  сейчас тебе
нужен большой таз. Ѓольше ничего не нужно. Ђ большой таз тебе жена  поставит
возле кровати.
     -- Ѓольшой  таз мне не нужен, --  сказал Ѓахут, насупившись, -- большой
таз тебе нужен!
     Ћн не  любил,  когда  ЉЯзым ему напоминал  о  вдовушке,  с  которой  он
пошаливал. Ћсобенно  он не любил, когда ЉЯзым  напоминал ему о  вдовушке и о
жене одновременно,  потому что вдовушка  была на два  года  старше  его и на
двенадцать лет старше жены.
     -- Љогда  дойдешь  до  развилки,  -- сказал  ЉЯзым и  длЯ  наглЯдности,
поставив  кувшин на землю, стал показывать  руками, -- так  ты не иди по той
тропинке, котораЯ слева...
     --  —то  ты  мне говоришь! --  вспылил Ѓахут. -- —то Я, дорогу домой не
знаю, что ли?!
     -- Љогда подойдешь  к развилке, -- вразумительно повторил ЉЯзым и снова
стал  показывать руками, -- по левой тропинке не иди. €ди по правой -- прЯмо
домой попадешь. ’ы еще помнишь, где у тебЯ праваЯ рука, где леваЯ?
     -- Ќе заносись,  Љезым, --  гневно  прервал  его  Ѓахут,  --  ты  когда
выпьешь, всегда заносишьсЯ! џ ненавижу людей, которые заносЯтсЯ, как сушенаЯ
змеЯ!

        арда а-а-мта, шарда а-а-мта... -

запел ЉЯзым абхазскую застольную, а Ѓахут некоторое времЯ молчал, показываЯ,
что на этот  раз  его  не поддержит.  Ќо  забыл  и стал подпевать,  а  потом
вспомнил, что не хотел подпевать, но  уже нельзЯ  было портить песню, и  они
допели ее до конца. Џосле этого они выпили еще по стаканчику.
     ‡а Яблоней разгоралась зарЯ. Љорова, котораЯ паслась перед ними, теперь
паслась  позади них, и  оттуда доносилсЯ  все  тот же  сочный,  ровный  звук
обрываемой травы. Ѓуйволица на скотном дворе,  стоЯ возле  орехового дерева,
мерно покачиваЯсь, продолжала чесать бок.
     "Ѓольшое дело,  -- подумал вдруг  ЉЯзым, --  требует  большого времени,
точно  так  же,  как буйволице нужно  много времени,  чтобы  прочесать  свою
толстую шкуру".
     ‘нова потЯнул  утренний  ветерок, и петух, может быть, разбуженный  им,
громко  кукарекнул с  инжирового  дерева,  где  на ночь располагалось птичье
хозЯйство. „ве курицы  слетели  вниз и закудахтали,  словно извещаЯ  о своем
благополучном  приземлении, и  петух,  как  бы  убедившись  в  этом,  пыхнув
червонным опереньем, шлепнулсЯ на  землю и  громко стал призывать  остальных
кур  незамедлительно  следовать  его  примеру.  ‚  козьем  загоне  взбрЯкнул
колоколец.
     ЉЯзым и Ѓахут были пьЯны, но нить разума не терЯли. ‚о всЯком случае им
казалось, что не терЯют.
     --  ‡наешь что, --  сказал  ЉЯзым,  -- Я чувствую, что  ты  не  сможешь
отличить левую  руку от правой. Џотому Я  тебе сейчас налью немного  вина на
правый рукав,  чтобы  ты, когда  подойдешь к развилке, знал, в какую сторону
идти.
     ‘ этими словами  он взЯл покорно поданную ему правую руку Ѓахута и стал
осторожно из кувшина поливать ему на обшлаг рукава. Ѓахут с интересом следил
за ним.
     -- Њного не надо, -- вразумительно говорил ему ЉЯзым, осторожно поливаЯ
обшлаг, -- а то жена подумает, что человека убил.
     -- џ тебЯ все равно рано  или  поздно убью, -- сказал  Ѓахут и протЯнул
ему вторую руку. ЉЯзым машинально полил ему обшлаг второго рукава.
     € тут  неудержимый хохот Ѓахута  вернул  ЉЯзыма  к действительности. Ћн
понЯл, что Ѓахут его перехитрил.
     -- •а! •а!  •а!  -- смеЯлсЯ  Ѓахут, вытЯнув руки и  показываЯ на полную
невозможность  отличить один рукав  от другого. -- ’еперь в какую  сторону Я
должен поворачивать?
     -- Ћх, Ѓахут, -- сказал ЉЯзым, -- Я устал от твоего шайтанства.
     -- …ще ни  один человек  Ѓахута не перехитрил! -- громко сказал  Ѓахут,
вздымаЯ руку с красным обшлагом,  и,  решив на этой победной ноте  закончить
встречу, отдал ЉЯзыму свой стакан.
     Ѓахут пошел  домой, а  ЉЯзым стоЯл на месте  и следил за ним,  пока тот
переходил скотный  двор, и, когда Ѓахут скрылсЯ за поворотом скотного двора,
стал прислушиватьсЯ  --  не забудет ли  он захлопнуть ворота. ’ам начиналось
кукурузное поле, и скот мог потравить его. •лопнули ворота -- не забыл.

        “ахоле, уахоле, цодареко... --

протЯнул ЉЯзым  песню  и замолк,  прислушиваЯсь  к тишине. —егемские  петухи
вовсю  раскукарекались.  —ерез  несколько  долгих  мгновений раздалсЯ  голос
Ѓахута, подхватившего песню.
     ‡вЯкнув  стаканами,  ЉЯзым взЯл их  в одну руку и, приподнЯв кувшинчик,
пошел к дому своей все еще легкой походкой.

        ___

     —ерез месЯц бывшего председателЯ колхоза  ’имура †ванба, предварительно
лишив его  званиЯ Џочетного ѓражданина ‘ела, судили и  дали ему  десЯть лет.
Ќевинно осужденных бухгалтеров выпустили. ‚ том же году  жена ’имура, продав
свой  дом,  перебралась   к  дочери  в  Љенгурск.  ’ак  закончилась  историЯ
ограблениЯ колхозного сейфа.
     ‘торож правлениЯ, считавший неприличным отказыватьсЯ от приглашений  на
праздничные застольЯ в ближайших домах, был  уволен. Ћднако новый страж тоже
не слишком ломалсЯ, когда хозЯин какого-нибудь из ближайших  домов, усаживаЯ
гостей за стол, говорил своим домашним:
     -- Ђ ну  кликните этого  бедолагу, что  нашу  благодетельницу стережет!
Џусть посидит в тепле и выпьет пару стаканчиков.
     €  новый  страж, обычно  знавший  о  предстоЯщем  застолье и  бдительно
ожидавший  призыва,  быстро  ЯвлЯлсЯ  в  дом  и, приткнув  куда-нибудь  свое
ружьишко,  присаживалсЯ  к столу, мимоходом  успокаиваЯ  гостей,  кстати, не
испытывавших никакой нужды в его успокоении.
     -- ’еперь-то, -- говорил  он, намекаЯ на арест ’имура, -- железный Ящик
никто не откроет. Ђ больше там и брать нечего, кроме стульев.
     -- „а, -- соглашались  чегемцы, -- пока в —егеме  пасутсЯ четвероногие,
никто стульев не  станет  воровать. ‚от  если  четвероногих не будет, тогда,
может, и до стульев дойдут.
     --  Љ тому оно  и  клонитсЯ,  -- при  этом  обычно замечал какой-нибудь
скептик и, сдвинув  войлочную шапчонку  на глаза,  смачно  сплевывал в очаг,
неизменно стараЯсь  попасть в самую середину огнЯ,  что  ему, за  редкостью,
удавалось.

--------
        ѓлава 19. •ранитель гор, или народ знает своих героев

     Њы  вчетвером сидели на стволе  поваленного  бука и курили  в  ожидании
машины. ‡десь, на лесной полЯне, образованной вырубками, стоЯл сильный запах
свежей древесины. ‘права, в конце  полЯны, виднелось  деревЯнное строение, в
котором помещались конторка  лесорубов и  ларек. ‘ейчас и то  и  другое было
закрыто.
     ‚озле   конторки   высились    сложенные   друг   на   друга   розовые,
свежеошкуренные   бревна.  ’акие   же  глыбастые,  громадные   обрубки  были
разбросаны  по  всей  полЯне.  Љазалось,  их вынесла  из  леса  вода,  потом
схлынула, а бревна так и осели здесь. Ќа самом деле их сюда приволакивают из
леса на тракторах, а уж отсюда везут на машинах вниз, в город.
     „ва тЯжелых грузовика,  уже  нагруженные, стоЯли у конторки. Ћба шофера
вместе с местными сванами ушли домой к одному из них. оферы, бывшие местные
сваны, теперь живут  в  городе, и землЯки  при встрече с ними подвергают  их
ревнивой застольной проверке.
     ќто  длительное  застолье  мы  сейчас  и  пережидали,  сидЯ  на  стволе
поваленного бука. Њы не боЯлись,  что  шоферы напьютсЯ,  потому что на  этих
высокогорных  дорогах встретить  пьЯного  шофера  так  же  маловероЯтно, как
встретить пьЯного лунатика на карнизе высотного дома. •отЯ с другой стороны,
если  установить  наблюдение за карнизами  высотных  домов  (а почему  бы не
установить? -- пенсионеры-общественники с удовольствием возьмутсЯ за это), в
конце  концов,  может,  и  удастсЯ  обнаружить пьЯного  лунатика.  ‚о всЯком
случае, здесь, на  горных дорогах,  Я  пьЯных шоферов  никогда  не встречал.
‘легка выпившие иногда попадались, но пьЯные -- никогда.
     ‚месте   со   мной    на    стволе   сидели   Љотик    ларба,   лектор
сельскохозЯйственного  института, художник  Ђндрей ’аркилов  и его  друг  из
Њосквы ‚олодЯ, тоже художник.
     Ќеделю мы провели  на альпийских лугах, а сейчас возвращались  в город.
‚ернее,  ребЯта  ехали в  город,  а  Я  собиралсЯ  спуститьсЯ  до нарзанного
источника, где должен был  встретитьсЯ  с  дЯдей ‘андро.  Ћб этом  мы  с ним
договорились еще в городе.
     ‘юда,  к  пастухам,  нас   пригласил   родственник  ЂндреЯ,  заведующий
колхозной фермой.  •отЯ  самого заведующего  к нашему  приезду  на  месте не
оказалось, мы чудесно провели времЯ, может быть, именно потому,  что  его не
оказалось на месте.
     ЏредставлЯю моих спутников в самых сжатых чертах.
     Ќасколько хорош Љотик, лучше, чем  раньше,  стало чувствоватьсЯ теперь,
когда он стал  несколько хуже. Ђ  хуже  он стал  с прошлого года, когда  его
сделали  заведующим кафедрой у себЯ  в  институте. ‘ тех пор он стал  как-то
осторожней,  потерЯл  часть своей  непосредственности, точнее,  установил за
своей непосредственностью более  строгий  контроль. €  все-таки он и  сейчас
парень хоть  куда, а разойдетсЯ  --  так  и  вовсе забываешь, что  у себЯ  в
институте он заведует  кафедрой, одновременно заседаЯ  или даже  восседаЯ на
ней.
     Џо-моему, если человек от природы весел, неглуп, доброжелателен, то его
не так-то  просто сбить с  толку  какой-