те с женой!
     -- Ђ то не придет на дармовщинку-то! -- зазвенел ’ендел так, что лошадь
опЯть  попыталась  шарахнутьсЯ. --  ЊоЯ  бы  волЯ, Я  бы  их  в адское пекло
пригласил!
     --   •орошо,  --  сказал  ЉЯзым,  поворачиваЯ  и  без  того  все  времЯ
воротившего морду конЯ, -- Я, может, немного запоздаю, без менЯ садитесь!
     --  Ђ то б не сели! -- крикнул ’ендел. -- ‘пешьсЯ  все-таки, ЉЯзым,  не
пожалеешь! €спробуй моей грушевой! Џтицу на лету сечет, анассыни!
     Ќо ЉЯзым уже спускалсЯ к верхнечегемской дороге.
     Ћстальную часть  днЯ до вечера ЉЯзым крыл дранью  новый табачный сарай.
Љунта помогал ему. ‚ечером, когда  они закончили работу, ЉЯзым договорилсЯ с
ним, что  они завтра  с раннего утра отправЯтсЯ в лес щепить дрань. Љунта не
понимал, длЯ чего им надо щепить дрань, когда ее еще оставалось на несколько
дней работы. Ќо, как всегда, подчинЯЯсь воле ЉЯзыма, не стал перечить -- ему
видней.
     ЉЯзым нарочно решил щепить дрань и завтра и послезавтра, чтобы до самой
пирушки в доме старого ’ендела не встречатьсЯ с ’еймыром.
     ђано утром, прихватив сыр и чурек,  ЉЯзым на целый день ушел с Љунтой в
лес. Ћн предупредил жену,  чтобы она, если его  спросит ’еймыр, не говорила,
где он. Љогда он вечером, побледневший от усталости, пришел  домой, жена ему
сказала, что ’еймыр трижды заходил и спрашивал его.
     Ћна об этом  говорила  ему, поливаЯ  из кувшинчика  воду, а он, закатав
рукава  на сильных,  волосатых руках и  заложив  воротник сатиновой рубашки,
умывалсЯ.
     --  Ќу и что ты ему  сказала?  --  спросил ЉЯзым,  подставлЯЯ  огромные
ладони под струю воды.
     -- џ ему сказала, что ты пошел на полЯ, -- ответила жена.
     -- Ђ он что? --  спросил ЉЯзым и,  не дожидаЯсь ее  ответа, плеснул  на
лицо воду и с хрустом потер ладонЯми защетинившиесЯ щеки.
     -- Ђ он спросил: "Џравда ли, что брат твой попал в беду?"
     †ена  подала ЉЯзыму мыло, и он, намылив руки  и  лицо, снова  подставил
ковш ладоней  под струю воды. Ќуце хотелось побыстрей ему все рассказать, но
она  подчинЯлась его ритму. ‘нова плеснув в лицо воду и  снова подставив под
струю ладони, он наконец спросил:
     -- Ђ ты что?
     -- Ђ Я говорю: "Џравда!" -- как ты научил.
     -- Ђ он что?
     -- Ђ он говорит: "Љакого дьЯвола твой муж просил поделитьсЯ?! —ем это Я
должен делитьсЯ?!"
     -- Ђ ты что?
     -- Ђ Я говорю: "Ћткуда Я знаю! ќто ваше мужское дело".
     -- Џравильно, -- одобрил ЉЯзым, протираЯ мокрыми руками свою  крепкую с
выпуклым кадыком шею, -- Я вижу -- ты умница.
     -- Ђ он еще два раза приходил. ѓоворит: "Ќе нашел его ни на плантациЯх,
ни на кукурузниках". Ђ Я говорю:
     "Њожет, в  правление ушел". Ђ  он говорит:  "Ќу  Я его там  перехвачу!"
Ќикогда в жизни Я столько не врала!
     --  ’ы  умница,  --  сказал  ЉЯзым,  разгибаЯсь,  --  другого слова  не
подберешь.
     --  ’о-то  же,  -- сказала Ќуца довольнаЯ,  -- хоть раз в жизни признал
менЯ умной.
     --  Ќу-ну, --  сказал ЉЯзым и, снЯв с ее плеча полотенце, вытер лицо  и
руки.
     Ћтдав  жене  полотенце,  он вошел в  кухню и, усевшись  перед  огнем на
скамью,  стал  сворачивать  цигарку. Ћн  сильно  устал  за этот день, но был
доволен  и тем, что они с  Љунтой много драни нащепили,  и тем, как вел себЯ
’еймыр, и особенно тем, что он это поведение предвидел.
     -- …сли завтра придет ’еймыр, -- сказал он жене, подумав, -- скажи ему,
что Я пошел с Љунтой щепить дрань в котловину ‘абида.
     -- џ что-то ничего не понимаю,  -- удивилась Ќуца, ставЯ узкий, длинный
столик между очагом и скамьей, -- разве вы не над домом €сы щепили дрань?
     -- Ќичего, -- сказал ЉЯзым, -- пусть походит.
     -- ‹опни мои глаза, --  сказала Ќуца,  вынимаЯ мамалыжной лопаточкой из
котла порции дымЯщейсЯ мамалыги,  накладываЯ их на чисто выскобленный столик
и  пришлепываЯ  мамалыжной  лопаточкой,  --  если  Я чего понимаю. Ќе стыдно
морочить почтенного, хотЯ бы по возрасту, человека.
     -- ‘укин сын он, а не почтенный человек, -- сказал ЉЯзым.
     --  ‚се же  бывший  председатель, -- заметила  Ќуца, берЯ из тарелки  и
втыкаЯ в каждую порцию  мамалыги по два куска  сыра,  -- хоть и не любил наш
дом.
     --  ‘укин  сын он,  а  не председатель,  --  сказал  ЉЯзым,  насмешливо
потеплевшими глазами  глЯдЯ на  малыша,  который пробиралсЯ  к  своему месту
рЯдом с ним. „ети расселись, и Ќуца присела за край столика.
     --  ’ак что ж  ты  у него  деньги просишь?  -- спросила  она, энергично
отщипываЯ горЯчую мамалыгу от своей порции.
     -- Ђ вот  это уже  не  твое  бабье  дело, -- сказал  ЉЯзым и, вынув  из
мамалыги размЯкший сыр, вЯло надкусил его.

        ___

     ‚ечером,   когда  он,   бледный  от  усталости,   с   топориком-цалдой,
перекинутым  через плечо и  поддерживающим  вЯзанку  дров  на другом  плече,
вернулсЯ домой, жена его  встретила  руганью.  Ћна сказала, что ’еймыр опЯть
приходил, и она ему сказала, что муж ушел щепить дрань в котловину ‘абида, и
он там полднЯ прорыскал и, не найдЯ ЉЯзыма, вернулсЯ в Ѓольшой „ом и до того
здесь разоралсЯ, что сбежались женщины из табачного сараЯ.
     -- ‚се идет как надо, -- сказал ЉЯзым, -- подогрей мне воды, Я побреюсь
и вымоюсь.
     Ћн наладил бритву и, глЯдЯ в зеркальце, поставленное на очажный карниз,
времЯ от времени прикладываЯ к  лицу  мокрую  горЯчую  трЯпку и после  этого
смазываЯ щеки мылом, тщательно побрилсЯ.
     -- Џепе,  --  сказала  старшаЯ дочка, -- какой  ты стал красивый. „ай Я
тебе волосы подровнЯю сзади, а то ты зарос.
     -- Ќу ладно, -- согласилсЯ он и уселсЯ на скамью у очага.
     ™елкаЯ ножницами, дочка стала  выравнивать  ему волосы.  Ћна  всегда  с
удовольствием стригла его.
     -- ’ы почти совсем не седой, пепе, -- щебетала она, -- и у тебЯ никакой
лысины нет.
     -- Ђга, -- согласилсЯ он, покорно склонив свою голову.
     -- Џочему  ты  не  заведешь усы, пепе?  --  спросила дочка. -- ’ебе усы
пойдут.
     -- Ћбойдусь, -- сказал он,  вставаЯ и отрЯхиваЯ плечи. Џотом он вымылсЯ
в кладовке, переоделсЯ в  чистое белье, надел серую  шерстЯную рубаху, новые
черные  шерстЯные  галифе,  натЯнул мЯгкие  кавказские  сапоги, перепоЯсалсЯ
своим тонким  поЯсом с ножом в кожаном чехле и, сдвинув назад складки рубахи
на своем поджаром животе, вышел на кухню.
     Џосле  этого он уселсЯ у  очага и целый  час  там просидел, покуриваЯ и
сдержанно  заигрываЯ  со  своим  ѓуликом. Њалыш  сидел  на овечьей  шкуре и,
склонив  свое пухловекое  лицо,  нежно  озаренное  огнем  очага,  строил  из
кукурузных кочерыжек вавилонскую башню. Ћн параллельно ставил две кочерыжки,
сверху поперек нижних  ставил еще  две, и так постепенно росла  башнЯ, но  в
какое-то  мгновенье  она обрушивалась,  и малыш,  как и все несмышленыши, не
понимаЯ,  что вавилонскаЯ  башнЯ  на  то  и  вавилонскаЯ башнЯ, что обречена
рухнуть, раздраженно  сопЯ, начинал ее снова возводить. €менно об этом думал
ЉЯзым, хотЯ, конечно, и не  этими  словами,  поглЯдываЯ  на своего малыша, и
иногда, наклонившись, подправлЯЯ неровно поставленные кочерыжки.
     Ќуца уже начинала готовитьсЯ  к ужину,  когда  он  вышел  из дому. Ѓыло
прохладно, и он, поеживаЯсь, стал подыматьсЯ на верхнечегемскую дорогу. Ќочь
была  звезднаЯ, ЯснаЯ. Ћблака, целых два днЯ кроившие и перекраивавшие небо,
так и не сумев его обложить, куда-то скрылись.
     ’ак кончаетсЯ  ничем, подумал ЉЯзым, всЯкое  слишком затЯнувшеесЯ дело.
‹уны  еще не  было, но  белые  камни  верхнечегемской  дороги  посвечивали в
темноте.   Љосогор  над  дорогой   темнел   зарослЯми   бирючины,   ежевики,
держидерева. ‚ темени кустов, как  странные  призраки  допотопных  животных,
серели огромные валуны. Ћттуда доносилась песнь цикад.
     џзык  вселенского безмолвиЯ и грусть  вечности угадывались  в  покорном
тиканье цикад, тогда как  далекий  лай собак напоминал о тепле человеческого
жильЯ,  об  уюте  временной  радости  жизни. Љазалось,  вечность  грустит  о
недоступном ей уюте временной радости  жизни, а уют временной радости  жизни
сладок душе человека самой недоступностью вечной жизни на этой земле.
     ЉЯзым вдруг вспомнил  свою первую любимую лошадь, своего прославленного
вороного иноходца, которого  он  имел в  дни  далекой  молодости. ќту лошадь
много раз  пыталсЯ у  него  купить известный лошадник  „аур. Ћн жил  в  селе
„жгерда. „аур много раз предлагал ЉЯзыму большие деньги за его лошадь, потом
он предлагал ему большие деньги и хорошую лошадь в придачу, но ЉЯзым, гордый
за своего скакуна, никогда не соглашалсЯ его продать.
     Џотом  „аур смирилсЯ и больше не  заговаривал с  ним об этом,  но  стал
часто заезжать к нему домой, и многие говорили ЉЯзыму:
     -- Ћх, уведет твоего  иноходца этот человек! Ћх, недаром  зачастил он к
тебе! ЏриглЯдываетсЯ!
     Ќо ЉЯзым  не верил  в  коварство этого  человека. ’ак  ему подсказывало
сердце, хотЯ и ему казались странноватыми эти наезды „аура:  то ночь застала
его  в —егеме, то гроза заставила свернуть с  дороги, то еще что-нибудь. ’ак
продолжалось около двух лет.
     Ћднажды  ЉЯзым, случайно проснувшись  на  рассвете, увидел, что постель
его гостЯ пуста. Ћни спали в одной комнате. Ћн решил, что тот по нужде вышел
из дому, но прошло достаточно много времени, а тот все не возвращалсЯ. ЉЯзым
встревожилсЯ. Ћн встал, быстро приоделсЯ и вышел во двор. ЏодходЯ к конюшне,
он заметил,  что дверь  ее приоткрыта, и почувствовал, что  кровь в его теле
остановилась.
     Ћн шагнул  в  приоткрытую дверь и замер. „аур  стоЯл  возле его лошади,
гладил  ее  длинную гриву,  почесывал холку и нашептывал ей какие-то  слова,
иногда целовал ее в морду. Ќет, конокрад так себЯ не ведет!
     ЏотрЯсенный увиденным, ЉЯзым отшатнулсЯ от дверей, как если бы случайно
застал влюбленных за ласками, не  предназначенными длЯ  чужих  глаз.  Ћн сам
любил лошадей, но, чтобы взрослый мужчина ласкал лошадь и целовал ее в морду
как мальчишка, этого он никогда не видел.
     ’ак  вот почему „аур  стал часто  ездить к нему,  вот  почему  ночь или
непогода заставали его в —егеме! …го  тоскующаЯ  душа тЯнулась сюда, жаждала
видеть полюбившуюсЯ лошадь, трогать ее, нашептывать ей нежные слова.
     ЉЯзым тихо вернулсЯ  в дом и лег в свою постель.  Џримерно через  час в
комнату вошел „аур.
     “тром  они встали,  позавтракали, немного выпили, и  гость  собралсЯ  в
дорогу. ЉЯзым, разумеетсЯ, ни  слова не  сказал о  том,  что он видел. Љогда
домашние, провожаЯ гостЯ, вышли из дому и Њахаз, младший брат ЉЯзыма, подвел
лошадь  „ауру  к  веранде,  ЉЯзым вошел в  конюшню,  вывел  под уздцы своего
иноходца и поставил его рЯдом с лошадью „аура.
     -- ’ы что, ЉЯзым, тоже собралсЯ куда-то? -- спросил „аур.
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым и, подойдЯ к его лошади, взЯлсЯ за подпруги.
     -- џ уже затЯнул их, -- сказал гость, еще не понимаЯ, в чем дело.
     --  Ђ Я  решил их ослабить,  -- усмехнулсЯ ЉЯзым и,  отпустив подпруги,
снЯл седло и, не глЯдЯ на бледнеющего „аура, перенес седло на  свою  лошадь.
‚се,  кто был рЯдом,  застыли изумленные, а  бледный „аур  молчал,  и только
плеть камчи, которую он держал в  руке, тихо-тихо  подрагивала. ’ак говорили
потом домашние, рассказываЯ об этом.
     -- џ менЯю свою лошадь, -- сказал ЉЯзым, прерываЯ неловкое молчание, --
она мне поднадоела... ’воЯ лошадь не хуже...
     -- ЉЯзым, ты даже  сам не  знаешь, что ты  сделал, -- промолвил „аур  и
больше ничего не мог сказать.
     Ћн уехал.
     ЉЯзым знал,  что  сделал, и  никогда не  жалел  о том, что  рассталсЯ с
любимой лошадью. ќто  было совсем не то,  что потом случилось с  Љуклой. ќто
было все равно что отдать любимую дочь за достойного человека. € он ее отдал
и никогда не жалел об этом.
     Љонечно,  „аур потом пригласил его к себе, устроил в его честь  большой
пир и подарил ему серебрЯный кинжал редкой работы.
     -- ЉЯзым, -- несколько раз, склонЯЯсь к нему,  говорил на пиру „аур, --
помни, что ты утолил мою жизнь, а мне недолго осталось! Ќо Я теперь ни о чем
не жалею!
     -- —тоб твой Язык  отсох,  „аур! -- дважды  вскричала его  беднаЯ мать,
уловив его слова. -- ‡ачем ты убиваешь менЯ!
     Ќо „аур в ответ  ей ничего не говорил.  ’огда ЉЯзым не придал  большого
значениЯ его хмельным признаниЯм,  хотЯ и знал, что кровь лежит на его роду.
…го дЯдЯ двадцать лет назад убил по законам кровной мести представителЯ рода
’амба.  „Ядю арестовали, выслали  в ‘ибирь, и  он там умер.  “ дЯди не  было
детей, и „аур мог стать жертвой будущего кровника. Ќо сам  дЯдЯ погиб, с тех
пор прошло  двадцать  лет и  можно  было надеЯтьсЯ, что  там, в роду  ’амба,
удовлетворившись смертью дЯди „аура, остыли.
     Љак водитсЯ  в таких случаЯх,  тот  род,  за  которым  кровь,  избегает
возможных  встреч  с  родом,   за  которым   остаетсЯ  право   на   выстрел.
Џредставители его не посещают места, где  живут их  враги,  и,  собираЯсь на
какие-нибудь  свадебные  или поминальные пиршества не близких  людей,  путем
сложных  расчетов  вычислЯют  через  многоступенчатость родства  возможность
поЯвлениЯ на этих сборищах своих кровников и, если эта возможность более или
менее реальна, избегают их.
     Џримерно через  год после того,  как ЉЯзым отдал своего иноходца „ауру,
тот проезжал в десЯти километрах от села, где жили его кровники.
     ЏоравнЯвшись  с мельницей, он решил прикурить от мельничного костра  и,
спешившись,  зашел  на  мельницу. Њельница  работала,  но  мельник  спал  на
лежанке.
     „аур не  стал его будить.  Ќагнувшись, он прикурил  от костра,  а когда
повернулсЯ  к  выходу, увидел, что в  дверЯх,  с  топором в  руке, стоит сын
человека, убитого  его дЯдей. Љак потом выЯснилось,  тот искал заблудившуюсЯ
корову и, оказавшись рЯдом с  мельницей  и увидев  лошадь, привЯзанную возле
нее (нет, он не знал, чьЯ это лошадь), решил  зайти на мельницу и спросить у
путника, не видел ли тот где-нибудь на дороге корову.
     ‘мерть „аура была  страшной и быстрой. Љровник этот  молча, неимоверной
силы ударом топора отсек ему голову. ѓолова рухнула в костер и выкатилась из
него, а плеснувший из огнЯ фонтан искр посыпалсЯ на мельника.
     ‘просоньЯ, ничего не понимаЯ,  тот привскочил с лежанки  и увидел перед
собой  безголовое  тело  человека,  которое,  еще  мгновенье  постоЯв,  тоже
рухнуло. Љровник  схватил  отрубленную  голову  и, загасив  затлевшие на ней
волосы,  поставил ее на лежанку рЯдом с мельником, который  к этому времени,
оказываетсЯ, уже сошел с ума. Ћн не выдержал перехода от мирного сна под шум
мельничных жерновов к такой ужасной Яви.
     Љровник  не  стал  скрыватьсЯ, обо  всем  рассказал сам,  его  судили и
отправили  в  ‘ибирь.  Љстати,  много  лет  спустЯ,  он  тоже  там  умер  на
строительстве   Љомсомольска-на-Ђмуре.   ќта  историЯ   долго   помнилась  в
Љенгурийском районе. € каждый раз, когда ЉЯзым вспоминал ее, хотЯ с тех  пор
прошло почти тридцать  лет,  в ушах его звучало хмельное пророчество  „аура:
"ЉЯзым, ты утолил мою жизнь, а мне немного осталось!"
     Џо народной примете, месть сына, если он был во чреве матери, когда его
отца убили, бывает особенно  свирепой.  ’ак  было  и на этот раз.  Ќе  Яд ли
материнского горЯ, думал ЉЯзым, всасывает плод в таких случаЯх?
     „умаЯ об  этом,  он дивилсЯ мудрости народных примет  и верил, что есть
судьба и  есть люди,  которые  ее чувствуют. „аур был таким.  Ћн  чувствовал
судьбу так же, как чувствовал лошадь.
     €  если  нет  судьбы,  почему  именно  поблизости  от  мельницы у  него
сломалось кресало?  ‚  кармане трупа „аура нашли сломанное кресало. €ли  он,
волнуЯсь от близости опасного села, слишком сильно ударил кресалом о кремень
и оно сломалось?  Ђ потом,  устыдившись своего волнениЯ, спешилсЯ и зашел на
мельницу?  Ќо почему именно  в  это времЯ  мельник спал?  …сли б он не спал,
возможно, он сумел бы встать между ними. € такое бывало.  Џочему  так далеко
забрел кровник в  поисках  коровы и  почему именно в этот час он  подошел  к
мельнице?
     …сть судьба человека  и есть судьба рода, думал  ЉЯзым.  €  он по опыту
своей  жизни точно знал, что есть  роды, где многие хорошо чувствуют лошадь.
’аким  был  род  „аура.  …сть крепкожилые  роды,  где многие  люди  обладают
огромной телесной силой, хотЯ выглЯдЯт обычно. ’аким был род его кровника. €
есть  роды, где часто рождаютсЯ мудрые, а есть  роды,  где  часто  рождаютсЯ
хитрые, и есть роды, легкие на подъем, и есть роды тЯжелодумов, и есть роды,
где много сердечных людей. Ќо таких мало или они быстрей вымирают?
     € бывают роды, уже ошибочно думал ЉЯзым,  переходЯ на себЯ, которым  не
даетсЯ грамота. ‘ам-то он никогда не ходил в  школу,  потому что в его времЯ
никакой  школы в  —егеме  не  было. Ќо сейчас дети его плохо  учились, и он,
внешне насмешничаЯ над ними, в глубине души болезненно переживал это.
     ...Љогда  он подходил к  дому ’ендела, оттуда уже  доносилсЯ нестройный
гул  голосов,  из которого времЯ  от  времени вырывалсЯ  пронзительный голос
самого   хозЯина  ЉЯзым  открыл   ворота  и   пересек   двор,  удивлЯЯсь   и
настораживаЯсь от того,  что собака не дает о себе знать. “ самого  дома она
вырвалась из-под лестницы,  соединЯющей кухонную веранду с горницей, и почти
молча, Яростно взрыкнув, кинулась  на  него.  ‚ыбросив  ей  навстречу правую
ногу, он вдвинул носок сапога в ее распахнутую пасть ‘обака,  завыв от боли,
отскочила. € уже издали обрушила на него истерический лай. Љ этому времени с
криками выскочили из дому ’ендел и его внук.
     -- „а что она, взбесилась, что ли?! -- заорал ’ендел и швырнул в собаку
дровину, подхваченную на кухонной веранде. вырок оказалсЯ точным, и собака,
завыв, скрылась в темноте.
     -- Ќеужели укусила? -- спросил ’ендел, подходЯ к ЉЯзыму.
     ЉЯзым приподнЯл ногу и в полосе света, льющегосЯ  из  распахнутой двери
дома, рассмотрел сапог. Ћн был цел.
     -- Ќет, -- сказал ЉЯзым, -- менЯ не так-то просто укусить.
     --  Ћчумела, своих  не узнает!  --  крикнул  ’ендел, сверкнув глазами в
темноту, куда убежала собака.
     --  ‘тараетсЯ, -- усмехнулсЯ ЉЯзым, -- чтобы после пирушки  ей перепало
побольше.
     Љогда   они  вошли  в  большую  комнату,  где  происходило  праздничное
пиршество, гости радостно  повскакали, приветствуЯ его и  раздвигаЯсь, чтобы
уступить  ему  место.  ЉЯзым сел  напротив  ’имура,  злобно и  подозрительно
поглЯдывавшего  на  него.  †ена  его вместе с  хозЯйкой  и невесткой ’ендела
обслуживала сдвинутые столы. Џотом она уселась в конце стола, где сидели еще
две женщины. ‚се шло как надо.
     -- Њир перевернулсЯ, -- крикнул Ѓахут с того конца стола,  где он сидел
рЯдом с ’енделом, -- ЉЯзым на выпивку опоздал!
     Ѓахут был мингрельцем и произносил его имЯ на свой лад. Ћни любили друг
друга,  хотЯ, конечно,  никогда в жизни не  говорили об  этом,  а, наоборот,
бесконечно подтрунивали друг над другом.
     -- Ћпоздал, -- сказал ЉЯзым, поудобней усаживаЯсь, -- потому  что домой
к ’еймыру заходил, а он, оказываетсЯ, уже здесь.
     -- —его это ты  ко мне заходил? -- спросил ’имур, исподлобьЯ поглЯдываЯ
на него глазами затравленного кабана.
     •озЯйка поставила  перед ЉЯзымом тарелку с мамалыгой и  мазанула на нее
шматок аджики.
     -- „а жена моЯ говорила, что ты заходил ко мне несколько раз, -- сказал
ЉЯзым  миролюбиво  и, взЯв из большой тарелки кусок мЯса, притронулсЯ  им  к
аджике,  надкусив  как всегда  без  аппетита, стал  жевать. ‹ениво  жуЯ,  он
смотрел на ’имура, и в глубине его маленьких синих глаз таилась насмешка.
     ‚ свежевымытом чесучовом кителе ’имур сидел перед ним, все еще крепкий,
бритоголовый,  с тем волевым  выражением власти, которую он уже  утратил, но
все еще  хранил  на  лице. Џо этому выражению ЉЯзым мог  узнать начальника в
любой  толпе,  и  было непонЯтно,  их  выбирают по этому  выражению или  оно
вырабатываетсЯ от власти над людьми. Ќо в глубине темных глаз ’имура не было
власти, ЉЯзым это Ясно видел, а  была смертнаЯ тоска  по власти,  и страх, и
неуверенность.
     -- ’ак ты же все  прЯчешьсЯ от менЯ?  -- сдерживаЯ себЯ, тихо клокотнул
’имур.
     •озЯйка поставила ЉЯзыму чайный стакан и налила в него вино.  Ћт воЯки,
котораЯ Якобы сечет птицу на  лету, он отказалсЯ. ЉЯзым  не  света приподнЯл
стакан  и,  пожелав благодати дому,  выпил  и снова взЯлсЯ за  мЯсо.  ’имур,
наклонив вперед бритую голову, ждал.
     -- —его это мне прЯтатьсЯ от тебЯ, -- сказал ЉЯзым и надкусил  мЯсо, --
Я ничего не украл, чтобы прЯтатьсЯ...
     ‚Яло жуЯ, он  смотрел на ’имура,  и в глубине его маленьких  синих глаз
таилась насмешка.
     -- Љакого  дьЯвола ты приходил  ко мне  за деньгами,  --  сказал ’имур,
сдержанно клокоча, -- откуда у менЯ такие деньги?
     ‚ общем шуме их разговор пока еще не привлекал вниманиЯ застольцев.
     -- Ќет так  нет, --  сказал ЉЯзым, смеЯсь  одними  глазами; выпив вино,
твердо поставил стакан на стол, -- Я же не насильво их у тебЯ беру...
     -- ’ы  ведь сказал моей жене,  чтобы Я поделилсЯ, -- клокотнул ’имур, и
ЉЯзым заметил, что даже его бритаЯ голова побагровела. -- ќто как понЯть?
     -- ’ак и понимай, -- ответил ЉЯзым, продолжаЯ смеЯтьсЯ глазами.
     ЋказываетсЯ,  все  же остроухий старый охотник уловил внешний  смысл их
разговора.
     -- Ќашел у кого деньги просить! -- с того конца  стола закричал ’ендел,
сверкаЯ своими Ястребиными  глазами -- „а  ’еймыр -- как та синица,  которой
сказали, что ее  помет --  лекарство.  ’ак после этого  она все норовила над
морем какнуть!
     -- ЏоделитьсЯ, -- мрачно усмехнулсЯ ’имур, не обращаЯ вниманиЯ на крики
’ендела, -- откуда у менЯ такие деньги!
     -- ‚от ты удивлЯешьсЯ, что Я у тебЯ просил деньги, -- сказал ЉЯзым,  --
а надо бы удивлЯтьсЯ, что ты два днЯ менЯ ищешь, чтобы сказать: у тебЯ денег
нет.
     -- Ќу и что?  -- спросил ’имур, замираЯ с мослаком в руке и стараЯсь не
дать себЯ перехитрить.
     --  „а разве  человек,  -- сказал ЉЯзым, продолжаЯ посмеиватьсЯ  одними
глазами,  -- которому нечего дать"  ищет  человека"  который у  него  просил
деньги? ‚едь если человек, у которого просили деньги, ищет человека, который
просил деньги, значит, они у него есть и он хочет поделитьсЯ.
     --  џ тебЯ искал, кулацкое отродье,  -- изо всех сил сдерживаЯсь,  тихо
клокотнул ’еймыр,  --  чтобы сказать, до **чего  Я жалею,  что не упек вас в
тридцатом в ‘ибирь!
     ’ут   ’имур   сгорЯча   преувеличил    своЯ   возможности.   ‚о   времЯ
коллективизации в Ђбхазии мало кого тронули, а  из —егема и вовсе ни  одного
человека  не  выслали.  €стинный  народный  оратор,  председатель ‘овнаркома
Ђбхазии  Ќестор  ‹акоба  тогда  на  многочисленных  сходках  уговорил народ,
тонкими иносказаниЯми  он дал ему понЯть, что разделЯет его тревогу, но надо
смиритьсЯ, чтобы сохранить себЯ. € народ, поварчиваЯ, смирилсЯ.
     -- „а, -- сказал ЉЯзым, теперь состругиваЯ ножом кусочки мЯса с кости и
отправлЯЯ их в рот, -- тут ты промахнулсЯ. Џотому как ключ  тогда у тебЯ был
в руках, а теперь у менЯ.
     --  Љакой  ключ?!  --  спросил  ’имур, и страх застыл в  его  глазах, ‘
приоткрытым ртом он, не шевелЯсь, смотрел на ЉЯзыма.
     -- Љлюч от власти, -- приспустил поводьЯ  ЉЯзым, продолжаЯ посмеиватьсЯ
своими синими глазами, -- так что теперь он у менЯ в руках.
     --  ‚ласть?  Џодумаешь,   бригадир,  --  презрительно   сказал   ’имур,
вглЯдываЯсь в ЉЯзыма, и стараЯсь  поверить, что он именно это имел в виду, и
в то же  времЯ чувствуЯ ужас бессилиЯ перед  двойственностью его  намеков. €
эта  двойственность  намеков, этот  просвет,  позволЯющий  уйти  от  прЯмого
ответа, был  хуже, чем если бы ЉЯзым его  прЯмо обвинил в том, на что он ему
как бы подмигивал своими невыносимо смеющимисЯ глазами.
     Ђ между тем кое-кто из окружающих уже посматривал на них, хотЯ никто не
понимал того, что стоит за их разговором.
     -- Ћставь ты этого вырыгу, ЉЯзым! -- крикнул с того конца стола ’ендел,
опЯть сверкнув в их сторону Ястребиными глазами.
     ‚се  рассмеЯлись.  ’ендел  иногда  употреблЯл слова,  которые никто  не
понимал. € сложность их пониманиЯ  была в  том, что иногда в обычной  речи у
него  выскакивали  слова из  особого  охотничьего  Языка,  понЯтного  только
посвЯщенным Ђ  иногда  он  сам бессознательно так выворачивал обычные слова,
что они звучали необычно. €менно это и случилось сейчас.
     -- —то это, еще за вырыга? -- смеЯсь, стали спрашивать у ’ендела.
     -- ‚ырыга,  -- просто объЯснил ’ендел, -- это такой человек, который не
столько пьет, сколько вырыгивает.
     -- ‹учше Я отсЯду от него, -- сказал ’имур, шумно вставаЯ, -- а то этот
человек доведет менЯ до преступлениЯ!
     -- џ  даже знаю, какого по счету, -- сказал ЉЯзым, взглЯнув на него, и,
смеЯсь  одними глазами,  приподнЯл ладонь, как бы  готовый  длЯ  наглЯдности
показать на пальцах количество преступлений ’имура.
     ’имур опустил бритую  голову и, что-то бессвЯзно бормоча, перешел и сел
поближе к ’енделу.
     --  •ватит  бурунчать,  -- миролюбиво сказал ему старый охотник, -- ты,
’еймыр, давно  безрогий, а все  боднуть норовишь. ‹учше  сиди здесь и слушай
мой рассказ.
     ‘тарый  ’ендел стал рассказывать историю своей женитьбы. Џри  этом жена
его, еще очень  бодраЯ старушка, стоЯвшаЯ над столами  с чистым  полотенцем,
перекинутым через руку, приподнЯв брови от стараниЯ вникнуть в каждое слово,
слушала его рассказ, словно дело касалось не ее,  а какой-то другой женщины.
„ополнительный  комизм ее облика, не  оставшийсЯ не  замеченным застольцами,
заключалсЯ в том,  что она одновременно с искренним любопытством к  рассказу
выражала всем своим  видом бдительную готовность тут  же ответить на скрытые
или откровенные  выпады  мужа, оскорблЯющие  достоинства ее рода. ѓотовность
эта, как показывал ее достаточно большой опыт, была не излишней.
     Џо словам ’ендела, это случилось в дни его далекой  молодости, когда он
еще  не  выдурилсЯ. ’ут гости  прервали его рассказ дружным смехом,  выражаЯ
этим  смехом  уверенность, что он еще и  до сих пор не выдурилсЯ. ’ендел  не
обратил  ни  малейшего  вниманиЯ  на  этот  смех, а  жена  его,  просиЯв  от
удовольствиЯ, радостно закивала  головой:  дескать, так оно и есть, дескать,
кому, как не ей, знать, что он еще не выдурилсЯ!
     ’ак  вот,  продолжал  ’ендел,  в те дни,  когда  он  еще  не выдурилсЯ,
пришлось ему кутить в одном  доме в селе Љутол. € там, когда гости порЯдочно
выпили и начались плЯски, в круг вошла хозЯйскаЯ дочь в белом платье. ‚ знак
необыкновенной плавности  ее  танца, в знак непорочной чистоты ее скольжениЯ
кто-то  из близких девушки поставил ей на  голову бутылку с  вином, и она  в
таком виде, ни разу не качнувшись, сделала два круга. Љто его знает, сколько
бы  кругов она  еще сделала, но тут ’ендел не  выдержал.  Ќе  в силах  иначе
выразить  свой восторг перед девушкой  и  ее  искусством,  он выхватил  свой
смит-вессон и выстрелом разбил бутылку на голове девушки.
     „евушка, по словам ’ендела, прервала танец (было бы странно, если б она
продолжала  его,  всЯ  облитаЯ красным  вином),  а  гости  и  хозЯева просто
омертвели от этой неслыханной дерзости. Џервым опомнилсЯ сам ’ендел.
     --  ‘читайте, что Я  в вашем  доме "бросил  пулю"!  -- крикнул он, надо
думать, уж во всЯком случае, не менее пронзительным голосом, чем в старости,
и, перепрыгнув через стол, бросилсЯ к выходу.
     Ћн вскочил на своего конЯ, стоЯвшего у коновЯзи, и, не терЯЯ времени на
открывание ворот, прЯмо перемахнул через плетень и, сопровождаемый  грохотом
выстрелов, к  счастью, ни одна пулЯ не  задела его, галопом  влетел  в  лес,
расположенный недалеко от дома.
     "Ћставить пулю"  по абхазским  обычаЯм вот  что означает.  ђодственники
жениха,  приехавшие  свататьсЯ  в  дом  невесты  и договорившиесЯ  обо всем,
оставлЯют  хозЯевам  газырь  с пулей и стрелЯют в воздух.  ѓазырь с пулей  и
выстрел в воздух  скорее всего символизируют нешуточность договора, право на
смертоносный исход в случае нарушениЯ его с той или другой стороны.
     Ќо жених-самозванец,  "оставлЯющий пулю", да еще таким  образом, -- это
было неслыханной дерзостью.
     Ћднако  вернемсЯ  к  ’енделу.  Џроскакав около трех  верст, лошадь  его
неожиданно грохнулась на землю, и когда ’ендел, выпростав  ногу из стремени,
встал, она была мертва. Ќе понимаЯ,  в чем  дело, ’ендел ее  обошел и  вдруг
увидел, что живот лошади распорот чуть ли не на целый метр. ‡аглЯнув в рану,
’ендел был поражен -- внутри  было пусто. ‚идно, когда он перемахивал  через
плетень, лошадь напоролась на кол и у нее вывалилсЯ желудок.
     --  ’еперь   вы  мне  скажите,  --  пронзительно  закричал  ’ендел,  --
кто-нибудь  слышал про  лошадь, котораЯ, спасаЯ хозЯина, с вываленным нутром
проскакала три версты?!
     ’ут  гости стали смеЯтьсЯ, говорЯ,  что лошадь могла  потерЯть  желудок
где-нибудь  по  дороге,  может быть,  совсем близко от  того  места, где она
рухнула на землю.
     -- Ќет!  Ќет! -- закричал  ’ендел. -- џ почувствовал, когда  перемахнул
через плетень, как что-то шмЯкнулось подо мной, да сгорЯча не оглЯнулсЯ!
     ’ендел  зацокал Языком,  с  необыкновенной  живостью  переживаЯ  гибель
любимой лошади, и обратил теперь свой  взыскующий Ястребиный взглЯд на жену,
как бы поражаЯсь неравноценности жертвы и полученной награды.
     ’ут жена его потупилась  и, неожиданно взвеЯв полотенце, лежавшее у нее
на руке, перекинула  его  через плечо, как бы милосердием волшебства на  миг
создав мираж того белого  платьЯ и именно через это волшебство, как и должно
быть, призываЯ его  к справедливости,  то  есть к  необходимости  ту  лошадь
сравнивать  с  той  девушкой,  а  не  с  этой,  хоть  и  бодрой, но отжившей
старушкой.
     ’ендел посмотрел на нее, но, то ли не  понЯв ее намека, то ли не придав
ему  значениЯ,  повернул свой  Ястребиный взглЯд  на застольцев  и продолжал
рассказ.
     Џо  словам ’ендела,  родители  и братьЯ  той  полюбившейсЯ  ему девушки
(видно, все-таки понЯли намек)  поклЯлись  никогда не  отдавать  свою дочь и
сестру  за этого  безумного головореза. ‚идать,  продолжал  ’ендел, они,  не
слишком  доверЯЯ своему дому и своей храбрости (тут жена  его насторожилась,
но оскорбление  было  недостаточно четким, и  она  промолчала) и знаЯ о  его
неслыханной  дерзости, припрЯтали  свое чудище  (нет,  не  понЯли намека)  у
родственника, жившего в другом селе. Ћн был еще более дерзкий головорез.
     --  Џо их  разумению,  -- добавил старый ’ендел. Џри этом жена его всем
своим обликом  выразила  готовность дать отпор Явно приближающемусЯ, но  еще
недостаточно приблизившемусЯ оскорблению ее рода.
     --  Ќо  они, --  сказал  ’ендел  столь многозначительно, что теперь  не
только  жена,  но и  гости  с  доброжелательным любопытством  стали  ожидать
приближающеесЯ оскорбление, однако ’ендел  и на этот раз  его избежал, -- не
знали, что только Я один держу в руках секрет этого человека.
     ЋказываетсЯ, именно этот родственник убил стражника два года тому назад
и только  один ’ендел  во  всем  Љенгурийском районе знал  об  этом.  € этот
человек не только не препЯтствовал ему,  но,  наоборот, помог тайно от своих
родственников умыкнуть ее.
     -- ‚от так она оказалась в моем доме, -- закончил ’ендел, -- хотЯ толку
от нее еще никто не видел. Ђ теперь давайте выпьем,  мои гости,  а то Я  вас
совсем словами заморил!
     ѓости,  взглЯнув на жену ’ендела, благодарно прошумели, показываЯ,  что
утверждение о ее бестолковом пребывании в доме ’ендела полностью отвергаетсЯ
обилием выпивки и закуски на столе.
     -- ‚ каждом деле есть свой ключ, -- сказал  ЉЯзым, -- и, кто его держит
в руке, тому он и служит.
     -- €стинно  говоришь,  ЉЯзым!  --  закричал  ’ендел.  --  Љлюч от этого
человека Я держал в своих руках, а они, дурье, этого не знали!
     †ена  ’ендела,  несколько отвлекшаЯсЯ  окончанием  истории  женитьбы  и
оживившимсЯ  застольем, вздрогнула  от неожиданности, но быстро взЯла себЯ в
руки.
     --  “ж дурнее тебЯ, -- отпарировала она, -- не то  что в  моем роду,  в
твоем роду нет!
     -- Њолчи! Њолчи! -- закричал ’ендел.  -- †алко, что Я тебе тогда спьЯну
в голову не попал!
     Љогда  ЉЯзым  произносил свои  слова, ’еймыр опустил голову и больше за
времЯ пирушки ее ни разу не поднЯл. "ЉажетсЯ, готов", -- подумал ЉЯзым.
     ЉЯзым перевел  взглЯд  на  Ѓахута. Ћн  вспомнил,  что  Ѓахут  во  времЯ
рассказа  старого  охотника поерзывал,  то  сдвигаЯ  на затылок свою сванку,
которую он снимал, только ложась в постель, то снова  надвигаЯ  ее на брови.
ќто был  верный признак,  что  Ѓахут сам  хочет  рассказать  свою знаменитую
историю. €  хотЯ  почти  все,  сидЯщие  за столом, ее слышали,  а  некоторые
неоднократно, Ѓахут Явно хотел рассказать ее еще раз.
     -- ‘лушай, ’ендел, -- сказал  ЉЯзым, -- учти, что Ѓахут от тебЯ сегоднЯ
не уйдет, если не расскажет, как продавал свое вино.
     -- Ќет, зачем, кацо, -- стал ломатьсЯ Ѓахут, --  если все слышали, Я не
буду рассказывать, но если люди не слышали -- другое дело.
     --  „авай, давай,  Ѓахут,  -- крикнул  старый  охотник,  --  а  Я потом
кое-чего добавлю к тому, что ты расскажешь!
     ѓости   одобрительно   прошумели,   показываЯ  готовность,   выпив   по
стаканчику, послушать историю Ѓахута. Ѓахут сдвинул свою сванскую шапочку на
затылок  и,  залучившись своими маленькими масличными  глазками, приступил к
рассказу.
     -- Ћ да, --  начал  он  грузино-мингрельским присловьем, приблизительно
означающим:  "’ак   вот..."  --  Ћ  да,  мы  встретились  с  этим  ‚ахтангом
позапрошлой  зимой на поминках в Ђнастасовке. € там же  договорились.  џ ему
даю двадцать  ведер вина, а  он мне  привозит двадцать пудов кукурузы. —ерез
три  днЯ  он  приезжает на  арбе, дело  уже было  к  вечеру,  и привозит мне
кукурузу. џ открываю ворота и  веду арбу  к  дому. Ћ да, мы выгружаем четыре
мешка и вносим в кухню. Ђ потом вместе  с моим сыном, втроем, выкатываем  из
подвала двадцативедерную бочку и, положив доски, вкатываем ее на арбу. € тут
он уже хотел уехать, но  Я, на  дурную  свою  голову, его удержал. Ќеудобно,
человек первый раз пришел в мой дом и теперь, стакан вина не выпив, уйдет.
     -- „авай,  --  говорю и веду его  на  кухню, -- попробуй вино,  что  ты
купил. Њожет, Я тебе кислЯтину продал. ‚ шутку  так  ему говорю, а мы уже на
кухне.
     --  Ќет,  -- говорит  он мне неожиданно,  -- Я не буду  пробовать вино,
которое ты мне продал.
     -- Џочему? -- удивлЯюсь Я.
     -- Џотому что, -- говорит, -- кукурузу,  которую Я тебе привез,  ты  не
взвесил, значит, ты  мине доверЯешь. ђаз  ты  мине доверЯешь, значит, Я тебе
тоже  доверЯю. ‚ино,  которое Я  купил, пробовать не буду,  но  другое вино,
пожалуйста, выпьем.
     “ах!  Ќо  у  менЯ другого вина нет.  Ћдна "изабелла". Ѓыло около десЯти
ведер "качича", но мы его давно выпили. ’еперь что делать? Њы уже на  кухне,
и жена накрыла на стол, а он требует другое вино. Ђ другого вина у менЯ нет,
и так отпустить его тоже стыдно. € Я говорю:
     -- •орошо, будем пить другое вино.
     Ћ  да, мы  садимсЯ за  стол  и начинаем  пить.  € Я  вижу  --  вино ему
нравитсЯ, хорошо идет. Ћн хвалит мое вино, мне тоже приЯтно, и мы так сидим,
пьем, а мои домашние все ушли спать. € вдруг он мне говорит:
     -- ‘лушай,  мне это вино очень понравилось. „авай заменим то, которое Я
купил, на это вино. џ всю жизнь любил такое вино.
     “ах! ’еперь что Я  ему скажу? “ менЯ другого вина нет -- одно вино. € Я
немножко так замЯлсЯ,  не знаЯ, что сказать, а он это  по-своему  понЯл.  Ћн
понЯл, что Я ему не хочу это вино продавать.
     -- ’ы, -- говорит, --  не стеснЯйсЯ, если  это вино дороже. џ  тебе еще
кукурузу привезу, ради такого вина мне ничего не жалко!
     -- ‘лушай,  -- говорю, -- дело  не в  этом.  “ менЯ  сейчас нет другого
вина.
     Ќо Я вижу -- не верит и начинает обижатьсЯ.
     -- ‡ачем, -- говорит,  -- ты длЯ менЯ жалеешь это вино? …сли в два раза
больше стоит, в два раза больше дам!
     -- ‘лушай, --  говорю, -- дело  не в этом. €дем попробуй, если то вино,
которое Я тебе продал, хуже, тогда ты будешь прав.
     € вот мы среди  ночи идем к арбе. ‘лава  богу,  кругом снег, все видно.
‡алезаем  на арбу, Я  открываю  бочку,  вытЯгиваю шлангом  вино, переливаю в
банку и даю ему.
     Џро-бу-ет! Ќо вижу  -- не  доверЯет. Њожет, вино слишком холодное было,
потому не понЯл, может, характер, еще не знаю. € он мне говорит:
     --  Ќичего  плохого  про  это вино не  скажу,  но то  вино  мне  больше
нравитсЯ. џ всю жизнь мечтал про такое вино.
     “ах! —то теперь Я ему скажу? —то?!
     -- ‘лушай, -- говорю, --  у менЯ  другого вина нет.  Ѓыло  около десЯти
ведер "качича", давно выпили. џ тебЯ угостил этим вином, потому что неудобно
было. ’ы в мой дом пришел первый раз,  и Я хотел, чтобы ты стакан вина выпил
в моем доме.
     Ќет, вижу, не доверЯет и начинает цеплЯтьсЯ.
     -- ‡начит, -- говорит, -- ты мне то же самое вино давал?
     -- „а, -- говорю, -- другого нет.
     -- ’огда, -- говорит, -- сейчас идем взвесим всю мою кукурузу!
     -- ‡ачем? -- говорю.
     -- Џотому что,  --  говорит, -- ты не взвесил мою кукурузу, значит,  ты
мине доверЯешь. Ђ Я попробовал твое вино -- выходит, Я тебе не доверЯю. …сли
Я тебе не доверЯю, и ты мине не доверЯй!
     “ах! ‘ейчас  среди ночи взвешивать его кукурузу? Ђ у менЯ безмен только
десЯть кило берет. ќто сколько раз надо вешать?
     Ѓахут  оглЯдел  застольцев,  как  бы  просЯ  войти  в  его  бедственное
положение.
     -- ’ридцать два раза! -- смеЯсь, подсказал ему ЉЯзым.
     -- ’ридцать два  раза!  ‡а это  времЯ Я совсем с  ума  сойду от него! €
тогда Я  так соображаю -- эту  бочку он  уже  не возьмет через  свое ослиное
упрЯмство.  Ќо у менЯ еще одна двадцативедернаЯ бочка стоит в подвале. „умаю
-- лучше  ту бочку выкатить, а эту  вкатить, чем еще полночи  возитьсЯ с его
кукурузой.
     -- •орошо, -- говорю, -- у менЯ в подвале, как ты видел, еще одна бочка
стоит. Љак раз то вино, которое ты пил! •очешь -- бери!
     --  „авай, -- кричит, --  ту бочку! Ќе жалей  хорошее вино  на хорошего
человека!
     —то делать? ’еперь сына, значит, надо  будить. ‚двоем вкатить  бочку не
сможем. Ќо сына будить тоже стыдно. ‘кажет -- взрослые люди глупости делают.
Ќо еще хуже будет,  если сына разбужу, а этот попробует вино и опЯть скажет:
ты  мне не то вино  даешь.  Џотому что в подвале  тоже  холодно,  а он  вкус
холодного вина не соображает.
     -- •орошо,  --  говорю, -- идем  в подвал. џ тебе  даю  ту бочку, но ты
сначала попробуй вино.
     …ле-еле в кухне нахожу свечку -- проклинаю и  жену, и этого ‚ахтанга, и
эти поминки,  где мы встретились. €дем в подвал, опЯть  вытЯгиваю из  шланга
пол-литровую банку и даю ему попробовать. Џро-бу-ет!
     -- Ћ! Ћ! Ћ! -- говорит. -- ‚от это вино Я мечтал купить. ‡ови сына!
     Ћ да, потихоньку вхожу в дом и  бужу сына. Њолодой -- крепко спит.  …ле
разбудил. Ќо правду тоже сразу сказать не могу -- стыдно, кацо, стыдно!
     -- Ѓочку, -- говорю, -- сынок, надо на место поставить. Џомоги!
     -- —то  вы,  -- бурчит сын  и одеваетсЯ в  темноте, -- столько  времени
делали, если не могли сторговатьсЯ!
     Њы  выходим во двор  и втроем  скатываем бочку с арбы и вкатываем ее  в
подвал. € теперь начинаем выкатывать ту бочку, а сын ничего не понимает.
     -- Џапа, -- удивлЯетсЯ  он, -- что вы делаете? ќто то же самое вино! ‚ы
от пьЯнства совсем с ума сошли!
     Ђ  этот  проклЯтый  ‚ахтанг, которого Я, на  свою голову,  встретил  на
поминках, еще издеваетсЯ надо мной.
     -- Ћх, Ѓахути, -- говорит, точно, как Љезым, говорит, -- зачем ты сына,
еще такого молодого, неправде учишь! џ против того  вина слова  не скажу! Ќо
это вино как раз по моему вкусу!
     ‚ижу,  сын надулсЯ, готов нас обоих убить. Љое-как вкатили эту бочку на
арбу, и сын молча поворачиваетсЯ и уходит.
     Ћ да, думаю, наконец, уедет этот  проклЯтый человек.  Џровожаю  арбу до
ворот. € вдруг он не останавливаетсЯ? ЋстанавливаетсЯ!
     €  только тут Я понЯл, что на  поминках ни о каком  деле договариватьсЯ
нельзЯ. ’ы с человеком на поминках договариваешьсЯ о  деле, а он приезжает к
тебе домой и устраивает твои поминки.
     -- ‘лушай, -- говорит, -- выходит, что Я твое вино попробовал, а ты мою
кукурузу не взвесил! ‡начит, ты мине доверЯешь, а Я тебе не доверЯю? ‡начит,
ты ставишь из себЯ  более  благородный человек? Ќе  выйдет! €дем взвесим мою
кукурузу!
     “ах! џ уже готов и эту бочку ему отдать, и  кукурузу отдать, лишь бы он
уехал! Ќо разве он согласитсЯ!
     -- ‘лушай, -- говорю, все еще держу себЯ в руках, -- вино -- одно дело,
кукуруза -- другое  дело! …сли ты два-три литра  моего вина  выпил,  это  не
значит, что Я должен два-три кило твоей кукурузы  скушать! џ и  так на  глаз
вижу, сколько там пудов в мешках!
     -- Ќет, -- говорит, -- выходит, ты мине доверЯешь, а Я тебе не доверЯю.
€ли взвесим мою кукурузу, или забирай свое вино, а Я заберу свою кукурузу!
     ‡начит, снова сына будить?! Ћн  убьет менЯ! Ќо Ѓахут не был бы Ѓахутом,
если бы не придумал то, что придумал.
     -- ‘лушай, -- нарочно спокойно говорю, -- сейчас поздно. Њы оба устали.
‡автра приедешь и взвесим кукурузу.
     -- Ќет, -- говорит, -- зачем завтра приезжать, когда Я сегоднЯ здесь.
     Ќу, тут Я  ему  показал. Ѓезумному  человеку надо через его  безумность
вправлЯть ум.
     -- ‡начит,  ты мине не доверЯешь! -- кричу Я ему от души. --  ’ы в моем
доме принЯл хлеб-соль, и ты боишьсЯ в моем доме до завтра оставить мешки! ’ы
думаешь, Ѓахут, как нищий,  залезет в твои мешки, вытащит кукурузу, а завтра
скажет, что там не хватает?! ’ы плюешь на мой хлеб-