di
villano(248)   -   очень  вернаЯ  пословица,  одна  из  немногих
итальЯнских пословиц, которые верны.
     ЃезапеллЯционность и  категоричность  молодых  людей  идет
вразрез  с правилами приличиЯ, утверждениЯ их никогда не должны
быть  решительными,  следует  всегда  употреблЯть   смЯгчающие,
сглаживающие  и  скрадывающие  выражениЯ,  такие как s'il m'est
permi de le dire, je croirais plutot, si j'ose  m'expliquer(249),
которые  смЯгчают  манеру  и  вместе  с  тем не отрицают твоего
утверждениЯ и даже нисколько его не ослаблЯют. ‹юди  пожилые  и
умудренные опытом вправе ожидать такого вот уважениЯ к себе.
     ‘уществуют  также  правила  приличиЯ  в  отношении к людЯм
самого низкого званиЯ:  настоЯщий  джентльмен  соблюдает  их  в
обращении  со  своим  лакеем  и даже с нищим на улице. ‹юди эти
вызывают в нем сочувствие, а отнюдь не желание  обидеть;  ни  с
тем,  ни  с  другим  он  не  позволит  себе  говорить  d'un ton
brusque(250); одному он спокойно делает замечание, другому  очень
мЯгко  отказывает.  Ќе может быть такого случаЯ, чтобы человеку
благородному пристало прибегать к le ton brusque.  ‘ловом,  это
тоже  своего рода манеры, и распространЯютсЯ они на все стороны
жизни. ќто нечто должное: просто надо, чтобы на помощь  к  тебе
пришли  грации:  они-то  и дают возможность и легко, и свободно
делать то, что требуют les bienseances. ‚ отношении последних у
каждого есть определенные обЯзанности, первые же дают  человеку
огромные  преимущества над другими и украшают его. •орошо, если
бы ты мог сочетать в себе и то, и другое!
     „аже если ты танцуешь хорошо, не думай, что на этом  можно
успокоитьсЯ  и  не  надо  старатьсЯ танцевать еще лучше. € если
даже люди будут говорить, что у тебЯ приЯтные манеры,  старайсЯ
сделать  их  еще  приЯтнее.  ’о,  что удовлетворЯет ЊарселЯ, не
должно удовлетворЯть тебЯ. Џродолжай всю свою жизнь  добиватьсЯ
благосклонности  граций:  при  дворе  ты не найдешь себе лучших
союзниц;  грации  откроют  тебе  путь  к   сердцам   государей,
министров и красавиц.
     ’еперь, когда все бурные страсти и пылкие чувства улеглись
во мне и ни мучительные заботы, ни кипучие наслаждениЯ менЯ уже
не волнуют,  самаЯ  большаЯ  радость  длЯ  менЯ  -  взирать на
будущее,  которое  открываетсЯ  перед  тобою,   и   не   только
надеЯтьсЯ, но и верить, что ты им насладишьсЯ. ’ы уже вступил в
свет,  меж тем как другие в твоем возрасте едва только узнают о
его существовании. Џоэтому репутациЯ твоЯ не только  безупречна
в  нравственном  отношении,  но  и  не  запЯтнана  вообще ничем
низким,  грЯзным  и  недостойным  благородного  человека,  и  Я
надеюсь, что такой она и останетсЯ на всю жизнь. Ќикто не может
тебе   отказать   в   основательных  и  обширных  познаниЯх,  в
особенности в том, что касаетсЯ твоей будущей  карьеры.  Ђ  раз
уже  в  начале  твоей жизни у тебЯ все это есть, скажи, чего же
тебе еще не хватает? €з собственного опыта ты знаешь  уже,  что
не  денег.  “  тебЯ было и будет, их достаточно длЯ поддержаниЯ
твоего достоинства и твоей деЯтельности,  и,  если  только  это
будет  зависеть  от  менЯ,  у тебЯ никогда не будет излишка их,
который может заставить человека пренебречь тем или  „ругим.  Љ
тому   же   у  тебЯ  есть  mens  sana  in  corpore  sano(251)  -
драгоценнейшее из всех сокровищ. Џоэтому  приобрести  все,  что
может   понадобитьсЯ   тебе,   будет  не  труднее,  чем  съесть
поставленный на стол завтрак. Ђ понадобитсЯ тебе  только  одно:
знание  света,  изЯщество, вежливость со всеми и манеры; а если
ты будешь вращатьсЯ  в  хорошем  обществе  и  видеть  различные
города  и  различных  людей,  то тебе не придетсЯ даже особенно
напрЯгать  внимание  и  ты  безусловно  все  это   приобретешь.
„ипломатическаЯ  деЯтельность  выведет  тебЯ  на  самое широкое
поприще, а когда ты сделаешьсЯ членом  парламента,  тебе  будет
еще   легче   добитьсЯ   успеха.   “делЯй  же  этой  заманчивой
перспективе столько же вниманиЯ и уважениЯ  ради  себЯ  самого,
сколько  Я уделЯю ей ради тебЯ. ‘тарайсЯ также со своей стороны
осуществить ее, как Я со своей буду помогать тебе и тебЯ в этом
поддерживать. Nullum numen abest, si sit prudentia(252).
     Џрощай, милый мой мальчик. џ считаю  сейчас  дни,  которые
остаютсЯ  до  встречи  с  тобой,  скоро Я начну считать часы и,
наконец, минуты, и нетерпение мое будет все расти.
     ђ. S. Љамлот отправлен сегоднЯ  в  Љале:  Я  отправил  все
госпоже  Њорель и адресовал, как ты того хотел, на имЯ главного
контролера. ‚се три куска стоЯт 680 французских ливров.


        LXXI

     ‹ондон, 24 июнЯ ст. ст. 1751 г-
     Њилый друг,
     “менье  держать  себЯ,  обходительность  и  манеры   могут
принести  такие  огромные  преимущества тем, у кого они есть, в
особенности же они необходимы и важны длЯ тебЯ, причем в  такой
степени, что теперь, когда наша встреча уже недалека, Я трепещу
от страха при мысли, что ты, может быть, недостаточно всем этим
овладел,  и,  говорЯ по правде, Я до сих пор не уверен, что сам
ты в должной мере понимаешь, насколько все  это  много  значит.
‚зЯть, например, твоего закадычного друга м-ра X.; при всех его
достоинствах,  глубоких знаниЯх и множестве хороших качеств он,
сколько бы ни жил, никогда ничего не будет представлЯть собой в
свете. Џочему? „а  просто  потому,  что  ему  не  хватает  того
заметного,   обращающего  на  себЯ  внимание  светского  лоска,
который он не успел приобрести оттого, что слишком поздно  стал
поЯвлЯтьсЯ  в свете; к тому же, у него есть склонность к занЯтию
науками и философией, а светскость он, должно быть, не  считает
достойной   вниманиЯ.   Ћн   мог  бы  еще  сделатьсЯ,  пожалуй,
значительным лицом в республике  писателей,  но  в  тысЯчу  раз
лучше было бы, если бы он что-то представлЯл собою как светский
и  деловой  человек  в ђеспублике Ћбъединенных Џровинций, чего,
ручаюсь тебе, никогда не будет.
     Љоль скоро уж Я привык говорить тебе все без утайки всЯкий
раз, когда признаниЯ мои могут принести тебе пользу, Я  вкратце
расскажу сейчас о своей жизни, о том времени, когда Я вступил в
свет, а произошло это, когда мне было столько лет, сколько тебе
сейчас, так что, кстати сказать, ты опередил менЯ в этом важном
деле  по  меньшей  мере  года  на  два-три.  „евЯтнадцати лет Я
рассталсЯ с Љембриджским университетом;  в  стенах  его  Я  был
совершеннейшим педантом: желаЯ блеснуть в разговоре, Я приводил
цитаты  из  ѓорациЯ;  когда  мне хотелось пошутить, Я цитировал
Њарциала; когда же мне приходило в  голову  разыграть  из  себЯ
джентльмена,  Я начинал говорить стихами ЋвидиЯ. џ был убежден,
что  здравый  смысл  искать  надо   только   у   древних,   что
классическаЯ  литература содержит все, что необходимо человеку,
полезно ему и способно его украсить, и римскаЯ toga  virilis(253)
была  мне  больше по вкусу, чем вульгарнаЯ и грубаЯ одежда моих
современников. ‘  такими  вот  отменными  понЯтиЯми  Я  сначала
отправилсЯ   в  ѓаагу,  где  несколько  рекомендательных  писем
помогли мне очень скоро войти в самое лучшее общество и  где  Я
очень  скоро обнаружил, что едва ли не все мои понЯтиЯ не имеют
ничего общего с действительностью.  Џо  счастью,  у  менЯ  было
большое  желание  нравитьсЯ  людЯм  -  порождение добродушиЯ и
тщеславиЯ, в котором, однако, не было ничего предосудительного,
и Я чувствовал, что желание это -  единственное,  что  у  менЯ
есть. Џоэтому Я решил, если возможно, овладеть также средствами
его  осуществлениЯ. Ћчень внимательно и с большой тщательностью
изучал Я одежду, наружность,  манеры,  умение  держать  себЯ  и
говорить всем тем, кто казалсЯ мне настоЯщим светским человеком
и кто больше всего умел понравитьсЯ в обществе. џ подражал этим
людЯм как только мог; если слышал, что о ком-нибудь говорЯт, как
о  человеке  исключительно  хорошо  воспитанном, Я старательно
вглЯдывалсЯ в его платье, движениЯ, позы и пыталсЯ у  него  все
это  перенЯть.  Љогда  мне  случалось узнать, что кто-то умеет
хорошо и приЯтно говорить, Я старалсЯ вслушатьсЯ в его речи.  џ
заговаривал,   хоть  и  de  tres-mauvaise  grace(254),  со  всеми
прелестными, великосветскими  дамами,  признавалсЯ  им  в  моей
неотесанности  и  неуклюжести  и  вместе  с  ними сам над собою
смеЯлсЯ,   предоставлЯЯ   им   испробовать    на    мне    свои
воспитательские способности.
     ’ак вот, охваченный страстным желанием понравитьсЯ всем, Я
постепенно  добилсЯ  того,  что понравилсЯ кому-то; и, уверЯю
тебЯ, тем немногим, что Я стал представлЯть собою  в  свете,  Я
гораздо  больше  был обЯзан этому вот желанию понравитьсЯ всем,
нежели какому-нибудь присущему мне достоинству  или  каким-либо
основательным знаниЯм, которые у менЯ тогда могли быть. †елание
мое  понравитьсЯ  было  (и  Я  очень  рад,  что  это  так было)
настолько велико, что, должен  прЯмо  тебе  сказать,  Я  хотел,
чтобы  каждаЯ  женщина, увидев менЯ, тут же в менЯ влюбилась, а
каждый мужчина мною восхитилсЯ. …сли бы у менЯ не  было  этого
страстного   стремлениЯ  к  цели,  Я  никогда  не  был  бы  так
внимателен к средствам ее достичь,  и  признаюсь,  не  очень-то
понимаю,  как человек добрый и здравомыслЯщий может прожить без
этой страсти. Ќеужели сама доброта не побуждает  нас  нравитьсЯ
всем  тем, с кем мы говорим, без различиЯ положениЯ и званиЯ? €
разве здравый смысл и простаЯ наблюдательность не говорЯт  нам,
как  длЯ  нас  бывает  полезно  кому-то  нравитьсЯ?  Џусть так,
скажешь ты, но человек  же  может  нравитьсЯ  своими  душевными
качествами и красотой ума без всех этих пресловутых уменьЯ себЯ
держать, светской обходительности и манер, которые - не более чем
мишура.  Ћтнюдь  нет.  “важать  и  почитать тебЯ, может быть, и
будут, но понравитьсЯ ты никак не сможешь. Ѓольше того, в твоем
возрасте менЯ никогда не удовлетворЯло то, что  Я  нравлюсь:  Я
хотел  блистать  и отличатьсЯ в обществе, как человек светский и
как галантный кавалер, а равно и что-то  представлЯть  собою  в
деловом  мире.  €  это самолюбие или тщеславие, называй его как
угодно, было чувством справедливым; оно  никого  не  обижало  и
давало  мне  возможность  развивать способности, которые у менЯ
были. Ћно стало длЯ менЯ источником множества начинаний хороших
и справедливых.
     Ќа днЯх Я говорил с одним твоим очень  близким  другом,  с
которым   ты   часто   виделсЯ  в  Џариже  и  в  €талии.  ‘реди
бесчисленных вопросов, которые, будь уверен, Я  задавал  ему  о
тебе, мне случилось спросить его о твоем платье (ибо, по правде
говорЯ,  это было единственное, в чем Я считал его компетентным
судьей), и он ответил, что в Џариже ты  действительно  одевалсЯ
довольно прилично, но что в €талии ты бывал до того плохо одет,
что  он  постоЯнно  над  тобой  смеЯлсЯ и даже иногда рвал твое
платье. „олжен сказать тебе, что не быть отлично одетым в твоем
возрасте так же смешно, как в моем было бы смешно носить  белое
перо  на  шлЯпе  и  башмаки с красными каблуками. “менье хорошо
одеватьсЯ - это один  из  многочисленных  элементов  искусства
нравитьсЯ,  во  всЯком  случае  -  это  радость  длЯ  глаз,  в
особенности длЯ  женских.  …сли  ты  хочешь  понравитьсЯ  людЯм -
обращайсЯ   к  чувствам:  умей  ослепить  взглЯды,  усладить  и
смЯгчить  слух,  привлечь  сердце,  и  пусть  тогда  разум   их
попробует что-нибудь сделать тебе во вред.
     Suaviter  in  modo(255)  -  это  великий  секрет.  …сли  ты
обнаружил,  что  незаметно  длЯ  себЯ  прониксЯ   симпатией   к
человеку,  у  которого нет ни высоких достоинств, ни каких-либо
выдающихсЯ талантов, задумайсЯ над этим и проследи, чем  именно
человек  этот  произвел на тебЯ столь хорошее впечатление; и ты
увидишь, что это есть та самаЯ  douceur(256),  приЯтность  манер,
обходительность  и  уменье  себЯ  держать,  которые Я так часто
рекомендовал твоему вниманию. ‘делай же из этого вывод, который
напрашиваетсЯ  сам  собой:  то,  что  нравитсЯ  тебе   в   них,
понравитсЯ и другим в тебе, ибо все мы сделаны из одного теста,
хоть  замес  и  бывает  иногда погуще, иногда пожиже; вообще же
говорЯ, самый верный способ судить о других  -  это  тщательно
понаблюдать  и проанализировать самого себЯ. Љогда мы увидимсЯ,
Я помогу тебе в этом -  а  помощник  в  таком  анализе  нужен
каждому   человеку,  чтобы  он  мог  справитьсЯ  с  собственным
эгоизмом. Џрощай.


        LXXII

     ѓринвич, 15 июлЯ ст. ст. 1751 г.
     „орогой друг,
     ’ак как это письмо последнее или предпоследнее перед нашей
встречей, оно должно немного  подготовить  тебЯ  к  предстоЯщим
разговорам  в те дни, которые мы проведем вместе. Џеред тем, как
встретитьсЯ королЯм и  принцам,  послы  той  и  другой  стороны
согласовывают   между   собой   важные   вопросы  местничества,
распределениЯ кресел по правую и левую сторону и т. п., так что
заранее известно, на что можно рассчитывать и полагатьсЯ, и это
очень правильно, потому что государи обычно завидуют друг другу
или друг друга ненавидЯт и уж, во всЯком случае, друг другу  не
доверЯют.   Ќаша  встреча  будет  происходить  на  совсем  иных
началах, и все эти приготовлениЯ нам не нужны: ты  знаешь,  как
нежно  Я  к  тебе отношусь, Я знаю, как ты любишь менЯ. Џоэтому
мне хочетсЯ только, чтобы те немногие дни, которые мы  проведем
вместе,  принесли  тебе  как можно больше пользы, и надеюсь, ты
мне в этом поможешь. џ не  уверен,  что,  сделав  нашу  встречу
целительной  и  полезной  длЯ  тебЯ,  Я  смогу сделать ее еще и
приЯтной. Ќи слабительных,  ни  рвотных  назначать  тебе  Я  не
стану,  ибо  уверен,  что  они  тебе  не нужны, но что касаетсЯ
различных снадобий, то ты их получишь в большом  количестве,  и
могу  заверить  тебЯ,  в моем распорЯжении есть немало домашних
средств, предназначенных длЯ тебЯ одного.
     Ѓудем говорить прЯмо, Я постараюсь  оказать  помощь  твоей
молодости всем моим опытом, приобретенным ценою пЯтидесЯти семи
лет жизни. „лЯ того, чтобы это оказалось возможным, мне придетсЯ
не  раз  выговаривать  тебе,  исправлЯть  твои  ошибки,  давать
советы,  но  обещаю  тебе,  все  это  будет  делатьсЯ   учтиво,
по-дружески и втайне от всех; замечаниЯ мои никогда не поставЯт
тебЯ  в  неудобное  положение  в  обществе  и  не испортЯт тебе
настроениЯ, когда мы будем вдвоем. џ не рассчитываю на то,  что
в  твои  девЯтнадцать  лет  у тебЯ будут знание света, манеры и
ловкость в обращении с людьми, все это и у двадцатидевЯтилетних
встречаетсЯ очень редко. Ќо Я  постараюсь  передать  тебе  свое
уменье   и  уверен,  что  ты  постараешьсЯ  поучитьсЯ  у  менЯ,
насколько это  позволЯт  твоЯ  молодость,  мой  опыт  и  времЯ,
которое  мы проведем с тобой вместе. ’ы, вероЯтно, совершаешь в
жизни немало ошибок (да иначе и не могло бы быть, ибо у кого  в
твоем возрасте их не бывает), но мало кто говорит тебе о них, а
есть  среди  этих  ошибок  такие,  о которых и вообще-то никто,
кроме менЯ, ничего не может сказать. ‚озможно, что у тебЯ  есть
и  недостатки,  которых человек, не столь заинтересованный и не
столь настороженный по отношению  к  тебе,  как  Я,  просто  не
разглЯдит  - так вот обо всех ты услышишь от того, кого нежнаЯ
любовь к тебе сделает и любопытнее, и проницательнее.  ЊалейшаЯ
твоЯ   невнимательность,   ничтожнейшаЯ  погрешность  в  Языке,
малейший недочет в одежде твоей и в уменье себЯ  держать  будут
своевременно замечены мною и по-дружески исправлены.
     ‘амые  близкие  друзьЯ,  когда  они  вдвоем, могут со всей
откровенностью признаватьсЯ друг другу в своих ошибках, а порою
- и в преступлениЯх, но врЯд ли они станут  запросто  делитьсЯ
своими маленькими слабостЯми, неловкими поступками и уЯзвленным
самолюбием,  доводЯщим  человека  до  слепоты;  длЯ  того чтобы
позволить  себе  подобную  откровенность,  нужна   та   степень
близости,  котораЯ  есть  у  нас с тобой. “ менЯ, например, был
один очень достойный друг, с которым Я был достаточно близок  и
мог  говорить ему о его недостатках - у него их, правда, было
не так уж много. џ называл ему  их,  он  добродушно  выслушивал
менЯ,  а потом себЯ исправлЯл. Ќо, вместе с тем, у человека этого
были и кое-какие слабости, о которых Я никогда не  мог  сказать
ему  прЯмо,  сам  же  он  их  совершенно  не замечал, и поэтому
никакие намеки не помогали. “ него была очень тощаЯ и  чуть  ли
не  в  Ярд длиной шеЯ; несмотрЯ на это, поелику кошельки были в
моде, он тоже считал  нужным  надевать  на  волосы  кошелек  и
неукоснительно  это делал, однако кошелек этот никогда не висел
у него сзади, а при каждом движении головы  выскакивал  вперед,
попадаЯ  то  на  одно плечо, то на другое. Ћн вбил себе также в
голову, что ему надо иногда танцевать менуэт только потому, что
это делают другие. € вот он пыталсЯ им подражать,  причем  беда
была  не  только в том, что танцевал он из рук вон плохо; тощаЯ
фигура его выглЯдела при этом  такой  нескладной  и  неуклюжей,
что, танцуй он даже с искусством ЊарселЯ, он все равно выглЯдел
бы  отменно  смешным;  такому  увальню  нечего  было  за  это и
братьсЯ. џ дал ему это понЯть, насколько позволЯла наша дружба,
но  он  не  обратил  на  мои  слова  никакого  вниманиЯ.  —тобы
высказать ему все до конца и излечить его от этого недуга, надо
было  быть  его  отцом.  џ им, по счастью, не был. ЏоглЯдишь на
теперешних отцов, и кажетсЯ, что не так уж плохо быть  сиротой,
а  поглЯдишь  на  сыновей,  так  кажетсЯ,  что  не так уж плохо
остатьсЯ бездетным. Њы с тобой составлЯем, по-моему, исключение
из этого правила, ибо Я убежден, что ни ты, ни Я не порвали  бы
свЯзующих нас уз, если бы даже и могли это сделать.
     џ надеюсь и верю, что ты будешь не только моим утешением в
старости,   но   и  моей  гордостью,  и  Я  уверен,  что  стану
помощником, другом и наставником  твоей  юности.  „оверьсЯ  мне
безраздельно,  в  советах моих тебе не будет ни личной корысти,
ни тайной зависти. Ѓудь также уверен и  в  м-ре  •арте.  Ћднако
могут обнаружитьсЯ кое-какие мелочи, которые тебе следует знать
и  необходимо  исправить  и  о  которых, при всей своей дружбе с
тобой, он не сочтет возможным сказать тебе так  откровенно,  как
Я,  в  отношении  же  иных  он  может оказатьсЯ и менее опытным
судьей, чем Я, ибо не прожил столько лет в высшем свете.
     ѓлавным  предметом  нашего  разговора  будет   не   только
чистота,  но  и  изЯщество английского Языка: тебе не хватает и
того,  и  другого.  „ругим  предметом   будет   государственное
устройство  нашей  страны,  которую  ты в этом отношении знаешь
хуже, чем любую другую страну  в  …вропе.  ‚нимание,  манеры  и
уменье себЯ держать будут также частым предметом наших занЯтий,
и  всеми моими познаниЯми в этом важном и необходимом искусстве
- искусстве нравитьсЯ - Я поделюсь с тобой без утайки. “менье
одеватьсЯ в последнее времЯ также требует к себе вниманиЯ -  и
Я  могу  это  доказать;  следовательно,  и  оно будет предметом
нашего   разговора.   ’аким   образом,   лекции    мои    будут
разнообразнее,  а  в  некоторых  отношениЯх  и  полезнее лекций
профессора Њэско, и поэтому Я, признатьсЯ, рассчитываю, что мне
за них  заплатЯт.  Ќо  так  как  тебе,  может  быть,  не  очень
захочетсЯ расставатьсЯ с наличными деньгами, и к тому же мне не
очень  к  лицу  от  тебЯ  их  принимать,  Я  не  буду  на  этом
настаивать; оплатишь мои труды  вниманием  и  применением
моих советов на деле.
     Џрошу   тебЯ,   расставаЯсь   со  всеми  своими  друзьЯми,
знакомыми и любовницами, если они у тебЯ есть в Џариже,  сделай
так,  чтобы  они  не  только  хотели  твоего  возвращениЯ, но и
сгорали от нетерпениЯ увидеть тебЯ снова в Џариже.  ‡аверь  их,
что  хочешь  вернутьсЯ  к  ним, и постарайсЯ, чтобы они принЯли
твои слова всерьез;  скажи  все  avec  onction  et  une  espece
d'attendrissement(257).   ‚  таких  случаЯх  почти  все  привыкли
говорить одно и то же, разница  только  в  манере,  и,  однако,
разница эта очень велика.
     ‘делай все возможное, чтобы не обременЯть себЯ поручениЯми
и не везти потом ничего отсюда в Џариж. €з опыта своего Я знаю,
что это  очень  канительно,  требует  обычно  больших затрат, и
только в очень редких случаЯх удаетсЯ потрафить тем,  кто  тебе
эти   поручениЯ  дает.  €ногда,  правда,  ты  никак  не  можешь
отказать; это  бывает,  когда  тебЯ  просЯт  люди,  которым  ты
чем-либо  обЯзан и которых, в свою очередь, хочешь обЯзать. Ќо
что касаетсЯ разных мелких поручений,  которые  тебе  стараютсЯ
дать,  ты с полным основанием можешь от них: отказатьсЯ: скажи,
что будешь возвращатьсЯ в Џариж через ”ландрию  и  заедешь  во
все  те  большие города, которые мне хочетсЯ, чтобы ты повидал,
да еще  остановишьсЯ  на  неделю-полторы  в  Ѓрюсселе.  Џрощай!
‘частливого тебе пути, если это письмо окажетсЯ последним, если
же нет, могу только повторить все то, чего Я тебе желаю.


        LXXIII

     ‹ондон, 19 декабрЯ ст. ст. 1751 r.
     Њилый друг,
     ’ы  вступил  теперь  на  то  поприще, на котором, надеюсь,
когда-нибудь прославишьсЯ. Џрактика имеет большое значение, но,
помимо нее, нужны еще  внимательность  и  старание.  ‚  деловых
письмах  превыше  всего  Ясность и прозрачность. ЉаждаЯ фраза в
них должна быть  настолько  четко  выражена  и  недвусмысленна,
чтобы   самый  большой  тупица  на  свете  не  мог  ее  неверно
истолковать и не  должен  был  перечитывать,  чтобы  понЯть  ее
смысл.  ќта обЯзательнаЯ Ясность означает также и правильность,
не  исключаЯ  при  этом  изЯщество  стилЯ.   ’ропы,   метафоры,
антитезы,  эпиграммы  и  т. п. были бы настолько же неуместны и
нетерпимы  в  деловых  письмах,  насколько  они  иногда   (если
употребить  их  с  умом)  уместны  и  приЯтны в письмах личного
характера,  где  речь  идет  о  вещах  самых   обыкновенных   и
привычных.  ‚ делах нужна изЯщнаЯ простота, котораЯ достигаетсЯ
внимательностью, а отнюдь не кропотливым трудом. „ела  следует
облачать  в  хорошее  одеЯние,  лишенное  всЯкой аффектации, но
вместе с тем в них нельзЯ допускать  ни  малейшего  небрежениЯ.
Џрежде  всего,  постарайсЯ  добитьсЯ  Ясности, прочитывай каждую
фразу после того, как ты ее напишешь, дабы убедитьсЯ, что никто
не может неверно ее истолковать и, если это понадобитсЯ,  сразу
же ее исправлЯй...
     „ела  отнюдь  не исключают (как, может быть, тебе хотелось
бы) привычных формул вежливости, свидетельствующих о  том,  что
человек  хорошо  воспитан,  но, напротив, строжайшим образом их
требуют, как например: "€мею честь известить  вашу  светлость",
"позвольте  заверить  вас", "если мне будет позволено высказать
мое мнение" и т. п.  €бо  находЯщийсЯ  за  границей  посланник,
пишущий  на  родину  министру,  обращаетсЯ к вышестоЯщему лицу,
может быть даже к своему непосредственному  начальнику  или  во
всЯком случае к человеку, которого считает выше себЯ.
     „еловые  письма  не только допускают изЯщные выражениЯ, но
благодарЯ  им  становЯтсЯ  лучше,   только   распределЯть   эти
выражениЯ надо осмотрительно и умело; каждый раз они непременно
должны  быть  к месту. Ћни призваны украсить письмо, отнюдь его
не загромождаЯ, и скромно сиЯть, а не вспыхивать очень уж Ярким
блеском. Ќо так как  это  уже  высшаЯ  степень  совершенства  в
деловой переписке, то Я бы советовал тебе вообще не прибегать к
этим приемам до тех пор, пока ты как следует не освоил основ.
     Џисьма  кардинала  д'Ћсса  -  настоЯщие  деловые  письма;
письма месье д'Ђво превосходны;  письма  “ильЯма  ’емпла  очень
приЯтны,   но,   боюсь,  чересчур  жеманны.  ‘тарайсЯ  избегать
греческих и латинских  цитат  и  не  приводи  никаких  примеров
добродетели  спартанцев,  учтивости  афинЯн и храбрости римлЯн.
Џредоставь  это   пустомелЯм-педантам.   Ќикакой   цветистости,
никакой  декламации. Ќо помни, повторЯю еще раз, что существуют
изЯщнаЯ  простота  и  благородство  стилЯ,  которые  совершенно
необходимы  в  хороших деловых письмах; тщательно следи за тем,
чтобы у тебЯ все это было. Џусть твои периоды звучат гармонично
и не производЯт впечатлениЯ  написанных  с  трудом;  пусть  они
также  не  будут  слишком  длинными,  потому что в этих случаЯх
смысл всегда бывает несколько затемнен. џ не стал бы напоминать
тебе о соблюдении правильной орфографии, если бы у тебЯ не было
такого количества ошибок в правописании, в  глазах  других  они
непременно  сделают тебЯ посмешищем, ибо делать орфографические
ошибки никто не вправе. •отелось бы также,  чтобы  почерк  твои
стал  значительно  лучше,  и Я не могу понЯть, почему ты до сих
пор не можешь его переделать,  ведь  совершенно  очевидно,  что
каждый  человек  может  выработать  у себЯ любой почерк, стоит
лишь  захотеть.  Ќадо  также  уметь  аккуратно   складывать   и
запечатывать  свои  письма  и  хорошо надписывать адреса. Ѓоюсь
только, что ты считаешь возможным этим пренебречь. Џомни,  все
на  свете,  в  том  числе  и запечатанное письмо, может внешним
своим видом либо понравитьсЯ, либо нет, следовательно,  и  этой
стороне необходимо уделЯть известную долю вниманиЯ.
     ’ы  пишешь,  что  хорошо  используешь  свое времЯ; так оно
видно и есть, хотЯ покамест ты изучаешь  дела  только  в  общих
чертах  и приобретаешь в них routine(258). ќто всегда необходимо,
и этим ты проложишь дорогу заложенным в тебе способностЯм. „ела
не требуют никакого  волшебства  и  никаких  сверхъестественных
талантов,  как  то  может  показатьсЯ  людЯм,  не имеющим о них
представлениЯ.  —еловек  разумный  и  здравомыслЯщий,  если  он
последователен,  настойчив  и  скромен,  достигнет  значительно
больших успехов, нежели человек самых незаурЯдных способностей,
но лишенный всех этих качеств. Par negotiis, neque supra(259) -
вот  что  характерно  длЯ  настоЯщего делового человека, но это
подразумевает пристальное внимание без  рассеЯнности,  а  также
многогранность и гибкость этого вниманиЯ, способного переходить
с  одного предмета на другой и не дать ни одному поглотить себЯ
целиком.
     ЋстерегайсЯ всЯкого педантизма и многозначительного  вида,
который  легко напускают на себЯ молодые люди, гордые тем, что,
несмотрЯ на свой юный возраст, причастны к  важным  делам.  Ћни
становЯтсЯ  задумчивыми,  жалуютсЯ  на  трудность того, чем они
занЯты, и ведут себЯ так, будто им доверены тайны, о которых  в
действительности  они  не  имеют даже понЯтиЯ. Џоступай как раз
напротив: никогда не говори о делах, кроме как с  теми  людьми,
которые  имеют  к  ним  непосредственное  отношение,  и научись
казатьсЯ vacuus(260) и праздным именно тогда, когда  дел  у  тебЯ
больше.  Џревыше  всего человеку нужно иметь volto sciolto(261) и
pen-sieri stretti(262). Џрощай.


        LXXIV

     ‹ондон, 14 февралЯ ст. ст. 1752 г.
     Њилый друг,
     Ќадеюсь, что через месЯц Я буду иметь удовольствие послать
тебе - а ты прочесть - двухтомный труд in  octavo(263)  лорда
Ѓолингброка  о  пользе  истории,  изложенный  в письмах к лорду
•айду, которого тогда  титуловали  лордом  Љорнбери.  ’ома  эти
сейчас  в  печати.  ’рудно сказать, чего больше в этом труде -
приЯтного  или  поучительного;   он   касаетсЯ   самых   важных
исторических  фактов,  начинаЯ  с  великой  эпохи  Њюнстерского
соглашениЯ.  Ђвтор  сопровождает  свой  рассказ   серьезнейшими
размышлениЯми,  причем  стиль  его  отмечен  совершенно  особым
изЯществом, в котором  –ицерон  может  быть,  пожалуй,  признан
равным  ему,  но  уж  никак  не выше. —то же касаетсЯ остальных
писателей, то всем им до него далеко.  Џо-моему,  у  тебЯ  есть
склонность  к  истории, предмет этот ты, как видно, любишь, и у
тебЯ хорошаЯ памЯть; книга Ѓолингброка научит  тебЯ,  как  надо
изучать   историю.  …сть  люди,  которые  без  всЯкого  разбора
загромождают свою памЯть историческими  фактами,  подобно  тому
как  другие  набивают  желудок едой: первые не в силах привести
свои знаниЯ в систему, так же как вторые - переварить все  то,
что  они  поглотили.  ‚  книге  лорда  Ѓолингброка  ты  найдешь
отличное  средство  от  этого   недуга,   которым   так   легко
заразитьсЯ.
     Њне   вспоминаетсЯ  один  человек,  читавший  историю  без
разбора и ни над чем не задумываЯсь, которому однажды  довелось
путешествовать  по  ‚альтеллине.  Ћн сказал мне, что это жалкий
несчастный  край,  и,  разумеетсЯ,  кардинал  ђишелье  совершил
большую ошибку, ввергнув ”ранцию в такие огромные расходы. …сли
бы  мой  друг читал историю так, как следовало, он бы знал, что
самым  большим  стремлением  этого  великого   государственного
деЯтелЯ  было ослабить мощь австрийского дома и, чтобы добитьсЯ
этого, насколько возможно разъединить различные части  владений
Ђвстрийской  империи, тогда еще огромных; поразмыслив над этим,
он  бы  несомненно  оправдал  поступок  кардинала  в  отношении
‚альтеллины.  Ќо человеку этому было легче запоминать факты, не
сопоставлЯЯ их и не раздумываЯ над ними.
     Ќадеюсь, что, читаЯ  историю,  одно-то  наблюдение  ты  во
всЯком   случае   сделаешь  -   оно   очень   справедливо  и
напрашиваетсЯ само: чаще всего, именем своим и состоЯнием  люди,
находившиесЯ  при дворах, обЯзаны были своим внешним качествам,
нежели   неким   внутренним   достоинствам.   €х    подкупающаЯ
обходительность,   учтивость   и  манера  держать  себЯ,  можно
сказать, вымостили  с  начала  и  до  конца  дорогу  их  высшим
талантам   в  тех  случаЯх,  когда  таковые  у  них  были.  Ћни
становились фаворитами прежде, чем стать министрами. Џри дворах
любезное  обращение  со  всем  и  каждым  и  douceur  dans  les
manieres(264)  более чем необходимы: вред, который может принести
тебе  какой-нибудь  обиженный  тобою   дурак   или   valet   de
chambre(265),  увидевший,  что  ты  его презираешь, порою намного
перевешивает то добро, которое десЯток достойных людей  захочет
длЯ  тебЯ  сделать.  „ураки и люди низкого званиЯ, как правило,
очень ревниво относЯтсЯ  к  своему  достоинству  и  никогда  не
забывают   и   не  прощают  того,  что  в  их  глазах  ЯвлЯетсЯ
пренебрежением. ‚месте  с  тем  учтивое  обращение  и  малейшее
проЯвление вниманиЯ они расценивают как особую милость; запомни
это  обстоЯтельство  и считайсЯ с ним; мне кажетсЯ, что этим мы
покупаем их расположение и притом по дешевой цене, а  раз  так,
то значит есть прЯмой смысл его покупать. ‘ам государь, который
очень  редко  бывает  одарен умом и талантами, позволЯющими ему
блистать среди своих  придворных,  уважает  тебЯ  на  основании
того,  что  знает о тебе понаслышке, но любит тебЯ на основании
своих собственных впечатлений, иначе говорЯ - твоей  учтивости
и  того,  как ты ведешь себЯ с ним; во всем этом только он один
ЯвлЯетсЯ судьей. Џодобно тому как существует свадебное  платье,
существует  и  платье  придворное,  и  без него при дворе ты не
будешь принЯт. Џлатье это есть volto  sciolto(266),  внушительный
вид,  изЯщество  и  учтивость, непринужденные и располагающие к
себе   манеры,   внимательность   к   окружающим,   подкупающаЯ
любезность  и  все то je ne sais quoi, которые и составлЯют то,
что именуетсЯ грациЯми.
     ’олько что пришло письмо, из которого Я  узнал  неприЯтную
новость;  оно  было  не  от  тебЯ, как Я ожидал, а от одного из
твоих парижских друзей, он пишет, что у  тебЯ  лихорадка  и  ты
сидишь  дома.  Њне,  правда,  отрадно  было  узнать, что у тебЯ
хватило благоразумиЯ не выходить из дому и лечитьсЯ, но если бы
у тебЯ его было чуть больше, ты, быть  может,  и  вовсе  бы  не
заболел.  ’ы  молод,  у  тебЯ  горЯчаЯ кровь, и твоему хорошему
желудку и хорошему  пищеварению  порЯдочно  достаетсЯ;  поэтому
полезно было бы времЯ от времени щадить его и давать ему отдых,
принимаЯ легкие слабительные и сажаЯ себЯ днЯ на два, на три на
очень   умеренную   диету,  длЯ  того  чтобы  избежать  вспышек
лихорадки.
     “ лорда Ѓэкона, который был выдающимсЯ физиком и не  менее
выдающимсЯ врачом, в его "Ћпыте о здоровье" есть такой афоризм:
Nihii  magis  ad  sanitatem  tribuit quam crebrae et domesticae
purgationes(267).  Џод  domesticae(268)  он  разумеет  те   простые
слабительные, которых не надо заказывать и которые каждый может
приготовить  себе  сам,  как,  например,  отвар  александрийского
листа, пареный чернослив с александрийским  листом;  можно  еще
пожевать  немного  ревенЯ  или  выпить  полторы  унции Ясеневой
манны, растворенные в воде, куда длЯ  вкуса  следует  прибавить
сок,  выжатый  из  половины  лимона.  Џрием  таких вот нежных и
необременительных   длЯ   желудка    слабительных    несомненно
предотвратит  приступы  лихорадки,  которым так подвержены люди
твоего возраста.
     Њежду прочим, Я хочу - и решительно настаиваю  на  этом:
если  в  установленные  дни  ты,  будучи  болен, не сможешь мне
писать, пусть за тебЯ пишет  Љристиан  и  сообщает  мне  точные
сведениЯ   о   твоем   состоЯнии.   џ  не  жду  в  его  письмах
цицероновского  эпистолЯрного  стилЯ,  с  менЯ  достаточно  его
швейцарской простоты и правдивости.
     Ќадеюсь,  что  ты расширил круг своих парижских знакомых и
бываешь теперь  в  различных  домах.  ќто  единственный  способ
узнать свет: у каждого кружка есть свои особенности, отличающие
его  от  другого,  и  человеку деловому за его жизнь приходитсЯ
сталкиватьсЯ и с одним,  и  с  другим,  и  с  третьим.  Ѓольшое
преимущество   -   знать   Языки  тех  стран,  по  которым  ты
путешествуешь, различные же круги  можно  в  известной  степени
считать  различными  странами:  у каждого особый Язык, обычаи и
манеры; изучи их все -  и  ты  ничему  не  будешь  удивлЯтьсЯ.
Џрощай, дитЯ мое. Ѓереги свое здоровье; помни, что без него все
радости жизни - ничто.


        LXXV

     ‹ондон, 5 марта ст. ст. 1752 г.
     Њилый друг,
     ‘  последней почтой не было от тебЯ письма, и Я беспокоюсь
о твоем здоровье, ведь если бы ты чувствовал  себЯ  хорошо,  ты
непременно написал мне, как обещал и как Я просил. ’ы не имеешь
понЯтиЯ  о  том, как надо заботитьсЯ о своем здоровье, и хоть Я
вовсе не хочу сделать из тебЯ человека мнительного, должен тебе
сказать, что даже самое крепкое и надежное здоровье  требует  к
себе  бережного  отношениЯ. Њолодые люди, полагающие, что у них
неограниченный запас времени и здоровьЯ,  склонны  растрачивать
то  и  другое  попусту;  таким  образом,  они незаметно длЯ себЯ
разорЯютсЯ, тогда как, соблюдаЯ разумную экономию и там, и тут,
они могли бы по-настоЯщему разбогатеть и, не только не лишили бы
себЯ этим удовольствий, но смогли бы получить их еще больше  и,
может  быть, даже до скончаниЯ века. Ћкажись же более мудрым и,
пока еще не поздно,  распорЯдись  здоровьем  своим  и  временем
предусмотрительно и разумно, сделав так, чтобы то и другое было
вложено в надежное дело и принесло тебе потом большие проценты.
     ‘ейчас  Я  хочу поговорить о распределении твоего времени.
•оть Я и  не  раз  касалсЯ  уже  этого  вопроса  и  раньше,  он
настолько  важен,  что  есть  смысл возвращатьсЯ к нему снова и
снова. „ействительно, впереди у тебЯ много времени,  но  сейчас
ты  находишьсЯ  в таком периоде жизни, когда один проведенный с
пользой  час  может  стоить  более   двадцати   четырех   часов
последующего  периода;  сейчас каждаЯ минута твоЯ драгоценна, а
лет через сорок долгие дни не смогут сравнитьсЯ с нею. Љакое бы
времЯ ты ни уделЯл серьезному чтению или ни урывал длЯ него  (Я
говорю  "урывал",  потому  что  главнаЯ  задача  твоЯ сейчас -
бывать в обществе и  внимательно  изучать  его),  употреби  это
времЯ на чтение какой-нибудь одной книги, и непременно хорошей,
и  читай  ее  до  конца,  не  отвлекаЯсь,  пока  не кончишь ее,
никакими другими делами. ђекомендую тебе немедленно же прочесть
книгу ѓроциЯ "De jure belli et pacis"(269) в переводе Ѓарберака и
"Jus gentium"(270) Џуффендорфа, переведенную им  же.  …сли  же  у
тебЯ  случайно  освободитсЯ  четверть часа, используй это времЯ
длЯ чтениЯ  литературы  занимательной,  остроумной  и  веселой,
выбираЯ  при  этом  книги  не каких-нибудь посредственностей, а
только самых лучших писателей, как древних, так и новых.
     Љакое бы дело тебе ни предстоЯло сделать, берись  за  него
сразу,  незамедлительно,  никогда  не бросай его на половине и,
если это возможно, доводи до конца. ‘ делом нельзЯ ни мешкать,
ни шутить, и ты не  должен  говорить  ему,  как  ”еликс  сказал
апостолу  Џавлу:  "’еперь  пойди,  а  когда найду времЯ, позову
тебЯ". ‘амое подходЯщее времЯ длЯ  дел  -  это  ближайшее,  но
человеку  умному  и занЯтиЯ, и дела сами подсказывают, когда за
них братьсЯ.  ‚ремЯ  чаще  всего  разбазариваетсЯ  оттого,  что
человек   не  умеет  должным  образом  выбрать  удовольствиЯ  и
развлечениЯ и неправильно понимает то и другое.
     Њногие думают, что если  они  не  занЯты  ни  ученьем,  ни
каким-либо  делом, то этим самым уже предаютсЯ наслаждению. Ћни
глубоко заблуждаютсЯ: они просто ничего не делают и с таким  же
успехом могли бы спать. Џривычки их порождаютсЯ леностью, и они
стараютсЯ бывать только там, где им не приходитсЯ ни сдерживать
себЯ,  ни  оказывать  кому-то  знаки  вниманиЯ.  Ѓерегись  этой
лености и траты времени попусту, и Џ“‘’њ каждый  дом,  куда  ты
идешь,  будет  длЯ  тебЯ  либо  местом  неподдельной  радости и
весельЯ, либо школой, где ты чему-то  можешь  научитьсЯ;  пусть
каждаЯ  компаниЯ,  в  которой  ты будешь бывать, либо услаждает
твои  чувства,  либо  умножает  твои  знаниЯ,  либо,   наконец,
изощрЯет  твои  манеры.  •оди  в  одни  дома  длЯ  того,  чтобы
поухаживать за какой-нибудь благородной и приЯтной дамой, бывай
и в других, где собираютсЯ люди остроумные и с хорошим  вкусом,
и  не  забывай  о третьих, где некие лица, высокие по положению
своему или достоинству, требуют почтительности и уважениЯ  всех
собравшихсЯ;   только,   бога   ради,   не   ходи  в  ничем  не
примечательные  дома  просто  от  нечего   делать.   Ќичто   не
воспитывает  в  такой  степени  молодого  человека,  как частое
пребывание в обществе почтенных и  вышестоЯщих  людей,  где  он
должен постоЯнно следить за собой и быть внимательным ко всему.
Џо  правде говорЯ, вначале сдержанность эта не слишком приЯтна,
но очень скоро она входит в привычку и этим уже перестает  быть
трудной.  Ќо  зато  ты  сторицею  вознагражден  воспитанностью,
котораЯ приходит вместе с ней,  и  добрым  именем,  которое  ты
приобретешь  в  свете. ’о, что ты как-то сказал о дворце, очень
верно: у человека молодого, такого, как  ты,  положение  не  из
приЯтных:  не  приходитсЯ  рассчитывать,  что  на  тебЯ обратЯт
особенное внимание,  но  зато  все  это  времЯ  ты  сам  можешь
обращать   внимание   на  других,  наблюдать  за  их  манерами,
разглЯдывать их характеры и  так  вот,  сам  того  не  замечаЯ,
начинаешь  понемногу  что-то  значить  в  этом  новом  длЯ тебЯ
обществе.
     џ прошел сквозь все это сам, когда мне было  столько  лет,
сколько  тебе  сейчас. —асами просиживал Я среди людей, которые
не обращали на менЯ ни малейшего вниманиЯ,  однако  сам  Я  тем
временем  наблюдал  их  и училсЯ в их обществе, как лучше вести
себЯ в другом, до тех пор пока  постепенно  не  стал  бывать  в
высших  кругах  как  равный.  Ќо Я всЯчески остерегалсЯ убивать
времЯ в компаниЯх, где Я не мог ни по-настоЯщему  повеселитьсЯ,
ни что-то полезное длЯ себЯ узнать.
     ‹еность,  праздность и mollesse(271) длЯ человека молодого и
пагубны, и вредны; пусть же они будут твоими  ressources(272)  не
раньше чем лет через сорок. Љак бы это ни было тебе в некоторых
отношениЯх  неприЯтно,  особенно  первое  времЯ, возьми себе за
правило бывать в самых высших по положению, учености или le bel
esprit et le gout(273) кругах того города, где ты поселилсЯ.  ќто
все  равно что получить верительные грамоты в самые лучшие дома
других городов, где  тебе  потом  приведетсЯ  бывать.  Џоэтому,
прошу  тебЯ,  бойсЯ  праздности,  лени,  старайсЯ каждую минуту
делать что-то действительно полезное, либо  наслаждатьсЯ  жизнью
сполна.  ‚  городе,  где ты будешь жить, поухаживай за одной из
светских красавиц, постарайсЯ добитьсЯ успеха. …сли  кто-нибудь
не  предпринЯл  осады  раньше  тебЯ  и  не успел завладеть этой
крепостью, в девЯти  случаЯх  из  десЯти  победа  останетсЯ  за
тобой.  ЋказываЯ  дамам  знаки  вниманиЯ  и уважениЯ, ты всегда
сможешь проникнуть в самые высокие  сферы,  а  выказав  кому-то
свое  восхищение  и  кого-то  горЯчо  похвалив  -  все  равно
заслуженно или  нет  -  ты,  вне  всЯкого  сомнениЯ,  станешь
желанным  гостем  среди  les  savants  et les beaux esprits(274).
—еловеку  молодому   надлежит   признавать   только   эти   три
разновидности  общества  -  все  остальные не принесут ему ни
радости, ни проку.
     Џисьмо твое от 8 марта н. ст., которое Я почему-то получил
только сию минуту, успокоило менЯ наконец  относительно  твоего
здоровьЯ.
     Ћчень хочу прочесть "Rome sauvee"(275) ‚ольтера; уверен, что
трагедиЯ  эта  понравитсЯ  мне  именно  тем,  что  твои строгие
критики называют ошибками, ибо Я всегда готов променЯть великую
правильность на великий блеск, а в том,  что  касаетсЯ  блеска,
разумеетсЯ,   ни  один  из  писателей  не  может  сравнитьсЯ  с
‚ольтером. ‡аговор Љатилины - неудачный сюжет длЯ трагедии, он
чересчур прЯмолинеен и  не  дает  поэту  возможности  пробудить
нежные  чувства: все внимание направлено на обстоЯтельства, при
которых готовитсЯ преступление. Ќедостаток этот  не  ускользнул
от Љребийона и, длЯ того чтобы создать другую линию действиЯ,
он  допустил  величайшую  нелепость - заставил Љатилину и дочь
–ицерона влюбитьсЯ друг в друга.
     Ћчень рад, что ты ездил в ‚ерсаль  и  обедал  с  месье  де
‘ен-Љонтестом.  ‚  таком  обществе можно приобрести les bonnes
manieres(276), а тебе как будто к  тому  же  достались  les  bons
morceaux(277).  •оть  тебе