а. ќтот человек, за что
бы  он  ни  бралсЯ,  работал  до  седьмого  пота; но он как-то разгорЯчилсЯ,
перемалываЯ  кости,  чтобы  подмешать  их  в  муку,  и  из-за своего усердиЯ
схватил лихорадку и умер.
     - ‘кажите,  ќйлвард,  -  обратилсЯ  к  нему  Ђллейн, - а что было с той
дверью, на которую вы велели мне обратить внимание?
     - Pardieu, да! џ чуть не забыл о ней! —то ты видел на этой двери?
     - џ  видел  квадратное  отверстие, через которое хозЯин, конечно, может
выглЯдывать наружу, если не слишком уверен в тех, кто стучитсЯ к нему.
     - Ђ больше ты ничего не видел?
     - Ќет.
     - …сли  бы ты посмотрел повнимательнее, ты бы заметил на двери пЯтно. џ
впервые  услышал,  как  смеетсЯ  мой  друг  —ерный ‘аймон, именно перед этой
дверью.  Ђ  потом  еще  раз,  когда  он  прикончил  французского оруженосца,
вцепившись  в  него  зубами,  так  как  сам был без оружиЯ, а у француза был
кинжал.
     - Џочему же ‘аймон смеЯлсЯ именно перед этой дверью?
     - ‘аймон  - человек беспощадный и опасный, особенно когда подвыпьет, и,
клЯнусь  эфесом,  он  создан  длЯ  войны.  Ћн беспощадный и неугомонный. ќту
гостиницу  "‡олотой  баран"  когда-то содержал некий ”рансуа ѓурваль, у него
был  свирепый  кулак  и  еще более свирепаЯ душа. ђассказывали, что многих и
многих  лучников,  возвращавшихсЯ  с войны, он напаивал вином, подсыпав туда
зелье,  те  засыпали, а потом этот ѓурваль их обворовывал дочиста. Ђ наутро,
если  кто-нибудь  начинал  жаловатьсЯ,  ѓурваль выбрасывал его на дорогу или
избивал,  ибо  был человек злой и имел много здоровенных слуг. ‘аймон как-то
услышал  об  этом, когда мы оба были в Ѓордо, и он настоЯл, чтобы мы поехали
верхами  в Љардийак, прихватив с собой крепкую коноплЯную веревку, и высекли
ѓурвалЯ,  как  он  того  заслуживал.  €так,  мы отправились в путь, но когда
прибыли  в  "‡олотой  баран",  оказалось,  что  кто-то предупредил хозЯина о
нашем  приезде  и наших намерениЯх, поэтому он заложил дверь болтами и в дом
проникнуть было нельзЯ.
     "‚пустите  нас,  добрый  хозЯин  ѓурваль!" - крикнул ‘аймон. "‚пустите,
нас  добрый  хозЯин ѓурваль!" - закричал Я, но через отверстие в двери мы не
услышали  в  ответ  ни слова. Ћн только обещал всадить в нас стрелу, если мы
не  уберемсЯ.  "—то  ж,  -  заЯвил тогда ‘аймон, - вы нас плохо принЯли, тем
более,  что  мы  и  поехали  в  такую  даль,  только чтобы пожать вам руку".
"Њожешь  пожать мне руку и не входЯ в дом", - ответил ѓурваль. "Ђ как же?" -
удивилсЯ  ‘аймон.  "Џросунь  свою руку в отверстие", - предложил хозЯин. "„а
нет,  у  менЯ рука ранена, - отозвалсЯ ‘аймон, - да и она так велика, что не
пролезет".   "Ќе   беда,   -  говорит  ѓурваль,  который  старалсЯ  поскорей
отделатьсЯ  от  нас.  -  Џросунь  левую".  "Ќо у менЯ кое-что есть длЯ тебЯ,
ѓурваль",  -  продолжал ‘аймон. "Ђ что именно?" - спрашивает тот. "„а вот на
той  неделе  у тебЯ ночевал один английский лучник - •ью из Ќатборна". "Њало
ли  тут бывает мошенников!" - отвечает ѓурваль. "’ак вот, его совесть ужасно
мучает  оттого,  что он осталсЯ тебе должен четырнадцать денье, он пил вино,
за  которое  так  и  не  заплатил. —тобы снЯть грех со своей души, он просил
менЯ,  когда Я поеду мимо, отдать тебе эти деньги". Ђ этот самый ѓурваль был
страшно  жаден  до денег, поэтому он решилсЯ протЯнуть руку за четырнадцатью
денье,  но ‘аймон держал наготове кинжал и приколол его руку к двери. "ќто Я
уплатил  за  англичанина,  ѓурваль!"  -  заЯвил  он, потом вскочил на конЯ и
поехал  прочь,  причем  так смеЯлсЯ, что едва удерживалсЯ в седле, а хозЯина
так  и  оставил  приколотым к двери. ‚от историЯ этого отверстиЯ, на которое
ты  обратил  внимание,  и  пЯтна  на  двери.  џ  слышал,  что  с  тех  пор с
английскими  лучниками стали обходитьсЯ получше в этой гостинице. Ќо кто это
там сидит на обочине дороги?
     - Џохоже, очень свЯтой человек, - сказал Ђллейн.
     - €,  клЯнусь  черным  распЯтием,  странные у него товары! - воскликнул
„жон.  -  —то  это  за  осколки  камней  и  дерева  и ржавые гвозди, которые
разложены перед ним?
     —еловек,  замеченный  ими,  сидел,  опираЯсь  спиной о вишневое дерево,
раскинув   ноги,  словно  ему  было  очень  удобно.  Ќа  коленЯх  он  держал
деревЯнную  доску,  а  на  ней  были  аккуратно  разложены,  точно  товары у
коробейника,  всевозможные  щепки  и  кусочки  кирпича  и камнЯ. Ќа нем была
длиннаЯ  сераЯ одежда и широкаЯ, потертаЯ и выцветшаЯ шлЯпа того же цвета, а
с  ее  полей  свисали три круглые раковины. Љогда всадники приблизились, они
увидели,   что   человек  этот  уже  в  летах,  а  глаза  у  него  желтые  и
закатившиесЯ.
     - „орогие  рыцари  и  джентльмены, - воскликнул он скрипучим голосом, -
достойные  христиане,  неужели  вы проедете мимо и бросите старика паломника
на  голодную  смерть? ‡рение мое отнЯто у менЯ песками ‘вЯтой земли, и Я вот
уже двое суток не сделал и глотка вина, не съел и корки хлеба!
     - ЉлЯнусь  эфесом, отец, - сказал ќйлвард, пристально глЯдЯ на старика,
-  мне  удивительно,  почему  стан  у  тебЯ  такой  полный и поЯс так плотно
стЯгивает тебЯ, если твоЯ пища была в самом деле столь скудной.
     - „обрый  незнакомец,  -  ответил  паломник,  -  ты, сам того не желаЯ,
произнес  слова,  которые  мне  весьма  горестно  слышать.  Ћднако Я не буду
порицать  тебЯ, ибо ты не хотел опечалить менЯ или напомнить о том, что менЯ
гнетет.  Ќе  подобает  мне  слишком  хвалитьсЯ  тем, что Я перенес ради веры
•ристовой,  и  все  же,  раз  ты  уж заметил это, Я должен сказать тебе, что
полнота  и  округлость  моего  стана  проистекают от водЯнки, котораЯ у менЯ
началась  вследствие  слишком  поспешного  путешествиЯ  из  дома  Џилата  на
Њасличную гору.
     - ‚идите,  ќйлвард,  -  сказал  Ђллейн,  покраснев, - пусть этот случай
послужит  вам  предостережением;  вы  судите  слишком неосновательно! Љак вы
могли  нанести  еще  одну обиду свЯтому человеку, который столько вытерпел и
странствовал до свЯщенного гроба господа нашего €исуса •риста?
     - Џусть  дьЯвол-искуситель  отсечет  мне  палец!  -  воскликнул лучник,
охваченный  глубоким раскаЯнием; но и богомолец и Ђллейн поднЯли руки, желаЯ
остановить его.
     - Џрощаю  тебЯ  от всего сердца, дорогой брат, - пропищал слепец. - ќти
безумные слова горше длЯ моего слуха, чем то, что ты сказал обо мне.
     - Њолчу,  больше  ни  звука,  -  заЯвил ќйлвард, - но прошу тебЯ, прими
этот франк и, умолЯю, благослови менЯ.
     - Ђ вот еще один, - сказал Ђллейн.
     - € еще! - крикнул „жон.
     Ћднако слепой паломник не хотел брать денег.
     - ЃезрассуднаЯ,  безрассуднаЯ  гордынЯ!  - воскликнул он, ударив себЯ в
грудь  большой  загорелой  рукой. - ЃезрассуднаЯ гордынЯ! ‘колько же мне еще
бичевать  себЯ,  пока  Я  не  вырву  ее из сердца? Ќеужели никогда мне ее не
одолеть?  Ћ,  сильна,  сильна  плоть  наша,  и  трудно  подчинить ее духу! џ
происхожу,  друзьЯ, из знатного рода и не могу заставить себЯ коснутьсЯ этих
денег, даже если они спасут менЯ от могилы.
     - “вы, отец, - сказал Ђллейн, - чем же мы тогда поможем вам?
     - џ  сел  здесь и жду смерти, - продолжал паломник. - Њного лет носил Я
в  своей  котомке  эти  драгоценные  предметы,  которые,  как  вы  видите, Я
разложил  перед  собой. Ѓыло бы грехом, думал Я, допустить, чтобы они вместе
со  мной  погибли.  Џоэтому Я продам эти вещи первому достойному прохожему и
получу  за  них  достаточно  денег,  чтобы добратьсЯ до свЯтого храма божьей
матери ђокамадурской, где, надеюсь, и будут покоитьсЯ мои старые кости.
     - Ђ  что  же  это  за  сокровища, отец? - спросил „жон. - џ вижу только
старый, ржавый гвоздь, кусочки камнЯ и щепки.
     - Њой  друг, - ответил старик, - даже всеми деньгами этой страны нельзЯ
было  бы  заплатить  истинную цену за эти предметы. ќтот гвоздь, - продолжал
он,  снимаЯ  шлЯпу  и  возводЯ к небу слепые глаза, - один из тех, с помощью
которых  человечество  обрело  спасение.  џ  получил его вместе со щепкой от
подлинного   креста   господнЯ,   из  рук  двадцать  пЯтого  потомка  €осифа
Ђримафейского,  этот  потомок  до  сих  пор жив, он находитсЯ в €ерусалиме и
здоров,   хотЯ   за   последнее   времЯ   его   мучают  нарывы.  „а,  можете
перекреститьсЯ,  и  прошу  вас,  не  дышите  на  гвоздь  и  не касайтесь его
пальцами.
     - Ђ  куски  дерева  и  камнЯ,  свЯтой  отец?!  - спросил Ђллейн, затаив
дыхание;   он  стоЯл  перед  драгоценными  реликвиЯми,  охваченный  глубоким
благоговением.
     - ќтот  кусок дерева от подлинного креста, а этот - от Ќоева ковчега, а
вон  тот  -  от  дверей в храме мудрого царЯ ‘оломона. ќтим камнем бросили в
свЯтого  ‘тефана,  а  те  два - от ‚авилонской башни. ‡десь есть также кусок
жезла Ђаронова и прЯдь волос пророка …лисеЯ.
     - Ќо,  отец,  -  заметил  Ђллейн,  -  пророк  …лисей был лыс, и по этой
причине его оскорблЯли злые дети.
     - ‚олос  у  него,  правда, было мало, - поспешно согласилсЯ паломник, -
оттого-то  эта  реликвиЯ  и  имеет  особую  ценность. ‚ыберите любые из них,
достойные  джентльмены,  и  заплатите  столько,  сколько  вам подскажет ваша
совесть;  ибо  Я  не торговец и не обманщик, и Я бы ни за что не рассталсЯ с
ними, если бы не знал, что очень близка моЯ небеснаЯ награда.
     - ќйлвард,  -  взволнованно  заЯвил  Ђллейн, - второй раз в жизни такой
счастливый  случай  едва  ли  представитсЯ.  џ должен иметь этот гвоздь, и Я
отдам  его аббату в Ѓолье, чтобы все люди в Ђнглии могли прийти поглЯдеть на
него и помолитьсЯ.
     - Ђ  у  менЯ  пусть  будет  камешек  от стены храма! - воскликнул •ордл
„жон.  -  ЊоЯ  матушка  отдала бы все на свете, чтобы повесить его над своей
кроватью.
     - Ђ   Я  хочу  получить  жезл  Ђарона,  -  сказал  ќйлвард,  -  у  менЯ
всего-навсего пЯть флоринов, так вот, возьмите четыре.
     - € еще три, - протЯнул деньги „жон.
     - ‚от  еще  пЯть,  -  добавил  Ђллейн.  -  ‘вЯтой  отец,  Я  вручаю вам
двенадцать  флоринов,  это  все,  что мы можем дать, хотЯ мы понимаем, какаЯ
это скуднаЯ плата за те удивительные предметы, которые вы нам продаете.
     - Њолчи,  гордынЯ,  молчи!  -  крикнул  паломник,  снова  ударЯЯ себЯ в
грудь.  -  Ќеужели  Я  не  могу  заставить  себЯ  взЯть  эту  жалкую  сумму,
предложенную  мне за то, что добыто мною трудами и усилиЯми всей моей жизни?
„авайте  ваши  презренные монеты. € вот вам драгоценные реликвии, но, Я молю
вас,  обращайтесь  с  ними  бережно  и  благоговейно,  иначе  лучше  бы моим
недостойным костЯм остатьсЯ лежать при дороге.
     ‘нЯв  шапки,  друзьЯ  с  жадностью  схватили  свои  новые  сокровища  и
поспешно  продолжали  путь,  а паломник осталсЯ сидеть под вишневым деревом.
Ћни  же  ехали молча, держа в руках реликвии, времЯ от времени поглЯдываЯ на
них,  едва  верЯ,  что  судьба  сделала их владельцами предметов, обладающих
столь   высокой   свЯтостью,   ибо   каждый   монастырь   и  каждаЯ  церковь
христианского  мира  ревностно  жаждали  бы  приобрести  их.  ’ак они ехали,
радуЯсь  своей  удаче,  пока  против  города ‹е-Њас лошадь „жона не потерЯла
подкову;  они  нашли  возле  дороги кузницу, и кузнец обещал исправить дело.
ќйлвард  рассказал  ему  о  счастливой встрече с паломником; но когда кузнец
взглЯнул  на  реликвии, он привалилсЯ к наковальне, подбоченилсЯ и так начал
хохотать, что по его измазанным сажей щекам побежали слезы.
     - Ћй,  господа,  -  проговорил он, - да старик этот - жулик, он торгует
поддельными  реликвиЯми  и  был  здесь  на  кузне  меньше  двух часов назад.
ѓвоздь,  который  он  вам  подал,  взЯт  из  моего  Ящика  с гвоздЯми, а что
касаетсЯ  кусков  дерева  и  камней,  то  их  сколько  угодно валЯетсЯ возле
дороги, вот он и набил свою суму.
     - Ќет,  нет!  - возмутилсЯ Ђллейн. - ќто был свЯтой человек, он ходил в
€ерусалим и нажил водЯнку, когда бежал от дома Џилата на Њасличную гору.
     - Џро  это  мне  ничего  не  известно,  - сказал кузнец, - Я знаю одно:
совсем  недавно здесь был старик в шлЯпе и одежде паломника, он сидел вон на
том  пне,  ел  холодного цыпленка и запивал его вином. Џотом выпросил у менЯ
один  из моих гвоздей, набрал полную котомку камешков и пошел своей дорогой.
Џосмотрите  вот  на  гвозди,  разве  они  не  точь-в-точь такие же, как тот,
который он вам продал?
     - ѓосподи,  спаси  нас! - воскликнул Ђллейн, ошарашенный. - Ќеужели нет
границ  человеческой  мерзости?  ’акой смиренный старик, так не хотелось ему
брать  от нас деньги - и вдруг, оказываетсЯ - негодЯй и обманщик. Ќа кого же
полагатьсЯ, кому верить?
     - џ  догоню его, - заЯвил ќйлвард, вскакиваЯ в седло, - поедем, Ђллейн,
может быть, мы поймаем его до того, как лошадь „жона подкуют!
     Ћни  вместе  помчались назад и вскоре увидели седого старика паломника,
который  медленно шел впереди них. “слышав стук копыт, он обернулсЯ, и стало
Ясно,  что  его  слепота - такое же надувательство, как и все остальное, ибо
он  быстро  перебежал  через  поле  и  скрылсЯ в чаще леса, где никто не мог
отыскать  его.  Ћни швырнули ему вслед реликвии и поехали обратно к кузнецу,
оскудевши и деньгами и верою.


                                ѓлава XXVII

        ЉЂЉ ЉЋ‹—…ЌЋѓ€‰ ђЋ†… ЏЋЏЂ‹ ‚ ђЂ‰

     Љогда  друзьЯ  приехали  в  ќгийон, уже давно наступил вечер. Ћни нашли
сэра  Ќайджела  и  ”орда в гостинице "Љрасный жезл"; здесь они обосновались,
сытно  поужинали  и  улеглись  на  простыни, пахнущие лавандой. Ќо случилось
так,  что  некий рыцарь из Џуату, сэр ѓастон д'ќстель, остановилсЯ там же на
обратном  пути  из  ‹итвы,  где  он служил вместе с тевтонскими рыцарЯми под
началом   магистра   Њариенбергской  обители.  ќтот  рыцарь  и  сэр  Ќайджел
засиделись  очень  поздно,  оживленно  беседуЯ  о  засадах, облавах и взЯтии
городов  и  вспоминаЯ  множество  историй  о  доблестных и отважных деЯниЯх.
‡атем  разговор  перешел  на менестрелей, иноземный рыцарь взЯл цитру и стал
играть  на  ней  северные  любовные песни, а также спел высоким надтреснутым
голосом  о  ѓильдебранде,  Ѓрунгильде,  ‡игфриде  и  обо всей силе и красоте
страны Ђльмейн*.
     ______________
     * ѓерманиЯ.

     ‘эр  Ќайджел  ответил ему романсами о сэре ќгламуре и сэре €сембрасе, и
так  они  сидели  всю  долгую зимнюю ночь при свете потрескивающих поленьев,
слушаЯ  друг  друга,  пока к этому концерту не присоединил свой голос петух.
Ћтдохнув  всего  час,  сэр  Ќайджел  был, как обычно, бодр и весел, и вскоре
после завтрака маленький отрЯд пустилсЯ в путь.
     - ќтот  сэр  ѓастон  -  человек весьма достойный, - сказал сэр Ќайджел,
когда  они  отъезжали  от  "Љрасного  жезла".  -  …му очень хочетсЯ успешных
схваток,  и  он  согласилсЯ бы на небольшой рыцарский поединок со мной, если
бы  какаЯ-то  лошадь,  брыкаЯсь,  не сломала ему руку. џ очень полюбил его и
обещал,  что,  когда  кость  у него срастетсЯ, мы с ним сразимсЯ. Ћднако нам
нужно держатьсЯ вот этой дороги, слева.
     - Ќет,  достойный  лорд, - возразил ќйлвард, - дорога на Њонтобан ведет
через реку, а потом через Љерсти и Ђженуа.
     - ‚ерно,  мой  добрый  ќйлвард,  но Я узнал от этого достойного рыцарЯ,
который  ЯвилсЯ  из-за  французской  границы,  что какой-то английский отрЯд
занимаетсЯ  грабежами и поджогами в окрестностЯх ‚ильфранша. џ почти уверен,
что это именно те, кого мы ищем.
     - ЉлЯнусь  эфесом,  весьма  возможно,  - отозвалсЯ ќйлвард, - во всЯком
случае,  они  так  долго  безобразничали  в  Њонтобане,  что там после них и
взЯть-то   будет  нечего.  Ђ  раз  они  уже  побывали  на  юге,  они  должны
направитьсЯ на север, к Ђвейрону.
     - Њы  поедем  вдоль  ‹у до Љаора, затем перейдем на земли ‚ильфранша, -
сказал  сэр  Ќайджел.  -  ЉлЯнусь  апостолом,  так как наш отрЯд невелик, то
весьма  возможно,  что у нас будут почетные и приЯтные стычки, ибо Я слышал,
что на французской границе неспокойно.
     ‚се  утро  они  ехали  по  широкой  дороге, на которую ложились тени от
окаймлЯвших  ее  тополей. ‘эр Ќайджел ехал впереди со своими оруженосцами, а
оба  лучника  следовали  за  ним  и  вели  в поводу мула с вьюками. ќгийон и
ѓаронна  остались  далеко  позади  на  юге,  и  теперь  вдоль  дороги  текла
спокойнаЯ  ‹у,  котораЯ  вилась  голубыми  плавными  изгибами  среди пологих
холмов.  Ђллейн не мог не отметить, что если в ѓиени было множество городков
и  мало замков, в этой местности замки попадались часто, а дома редко. —ерез
каждые  несколько  миль  из  лесной  чащи  выступали  серые  стены и угрюмые
квадратные  башни,  а немногочисленные деревни, через которые они проезжали,
были  обнесены  примитивными заграждениЯми, свидетельствовавшими о внезапных
набегах  и  о  том,  что  в  этих  пограничных  местностЯх  население жило в
постоЯнном  страхе. „важды за это утро группы всадников вырывались из черных
подворотен  придорожных  крепостей  и,  подскакав  к сэру Ќайджелу, задавали
короткие  суровые  вопросы  -  откуда  они  едут  и  по  какому делу. ЋтрЯды
ратников,  звЯкаЯ  оружием, проходили по большой дороге, а несколько верениц
вьючных   мулов,   которые  везли  товары  какого-нибудь  купца,  охранЯлись
вооруженными слугами или нанЯтыми лучниками.
     - Њир  в  Ѓретиньи  вызвал  много  перемен в этих местах, - заметил сэр
Ќайджел,  -  страну  заполонили  вольные  стрелки  и бродЯги. ’е башни между
лесом  и  холмом - это город Љаор, а за ним - уже ”ранциЯ. Ќо вон на обочине
Я  вижу  какого-то  человека,  и  так  как  при нем два конЯ и оруженосец, Я
полагаю,   что   это  рыцарь.  Џрошу  тебЯ,  Ђллейн,  передай  ему  от  менЯ
приветствие  и  спроси о его титулах и гербе. Ќе могу ли Я содействовать ему
в  выполнении  какого-нибудь  обета,  или,  может  быть,  у  него есть дама,
которую он желал бы прославить?
     - Ќет,   достойный  лорд,  -  отозвалсЯ  Ђллейн,  -  это  не  лошади  и
оруженосец,  а  мулы и слуга. —еловек этот - купец, возле него лежит большой
тюк.
     - „а  благословит  господь  ваш  честный английский говор! - воскликнул
незнакомец,  навострив  уши при словах Ђллейна. - Ќикогда мой слух не внимал
более  сладостной  музыке!  Џошли,  “откин;  парень, наваливай тюки на спину
‹ауре.  Ђ  Я уже отчаЯлсЯ, думал, что навеки оставил позади все английское и
никогда глаза мои не увидЯт рыночную площадь в Ќоридже.
     ќто   был   рослый   здоровЯк,   средних   лет,  загорелый,  с  темной,
раздвоенной,  уже  седеющей  бородой  и  в  сдвинутой на затылок широкополой
фландрской  шлЯпе.  …го  слуга,  такого  же роста, но худой и костлЯвый, уже
поднЯл  тюки  и водрузил их на спину одного из мулов, а купец сел на другого
и   направилсЯ   к  отрЯду  сэра  Ќайджела.  Љогда  он  приблизилсЯ,  то  по
добротности  его  одежды  и по роскошной сбруе было нетрудно догадатьсЯ, что
человек он богатый и с положением.
     - „остойный  рыцарь,  -  сказал  он,  -  менЯ  зовут  „эвид Њайклдин, Я
гражданин  и  олдермен славного города Ќориджа, где и находитсЯ мой дом - за
пЯть  домов от церкви богоматери, как известно всем, живущим на берегах џра.
‡десь  у  менЯ  тюки с сукнами, Я везу их в Љаор - и Я проклинаю день, когда
затеЯл  такое  путешествие!  “молЯю  великодушно взЯть нас под свою защиту -
менЯ,  моего  слугу  и  мой  товар,  ибо  Я уже побывал во многих опаснейших
положениЯх  и  теперь  знаю, что колченогий ђоже, рыцарь-разбойник из Љерси,
вышел  на  дорогу  и находитсЯ впереди менЯ. Џоэтому Я согласен уплатить вам
один  нобль с розой, если вы благополучно доставите менЯ в гостиницу "Ђнгел"
в  Љаоре, а если со мной или моим имуществом что-либо случитсЯ, вы заплатите
столько же мне или моим наследникам.
     - ЉлЯнусь  апостолом,  - ответил сэр Ќайджел, - плохой был бы Я рыцарь,
если  бы,  защитив  соотечественника  в чужой стране, попросил за это плату.
Њожете  ехать  со мной, мастер Њайклдин, добро пожаловать, а ваш слуга пусть
следует за нами с моими оруженосцами.
     - „а  благославит  господь  бог  твою  доброту! - воскликнул купец. - Ђ
если  доведетсЯ  вам  быть  в Ќоридже, Я надеюсь, вы вспомните, какую услугу
оказали  олдермену  Њайклдину.  „о  Љаора  недалеко, Я уже вижу на горизонте
очертаниЯ  собора;  но Я немало слышал об этом колченогом ђоже, и чем больше
слышу,  тем  меньше  хочетсЯ мне увидеть его. Ћх, Я так устал и измучен всем
этим,  кажетсЯ,  полжизни  отдал бы, чтобы уже быть в Ќоридже, и пусть бы со
мной  рЯдом  мирно  сидела  моЯ  милаЯ  супруга  и  мы  слушали бы городские
колокола.
     - ‚аши  слова кажутсЯ мне странными, - заметил сэр Ќайджел, - с виду вы
человек крепкий, и на боку у вас висит меч.
     - €  все же не меч - мое ремесло, - ответил купец. - € Я не сомневаюсь,
что,  приведи  Я вас в мою лавку в Ќоридже, вы не отличите бумазею от холста
и  генуэзский  бархат  от брюггского сукна с тройным ворсом. ‚от тут-то вы и
сможете  обратитьсЯ  ко мне за помощью. Ќо здесь, на пустынной дороге, где и
густые  лесные  дебри  и рыцари-разбойники, Я обращаюсь к вам, ибо длЯ этого
дела вас и готовили.
     - ‚  том,  что  вы сказали, мастер Њайклдин, немало правды, - отозвалсЯ
сэр  Ќайджел,  -  и  Я  надеюсь,  что  мы встретим этого хромого ђоже, ибо Я
слышал,  что  он  весьма  сильный  и  ловкий  солдат,  и  победить его очень
почетно.
     - Ћн  кровожадный  разбойник, - решительно заЯвил купец, - и Я хотел бы
видеть, как он брыкаетсЯ в петле.
     - €менно   такие   люди   и  дают  истинному  рыцарю  поводы  совершать
благородные  деЯниЯ,  которыми  он может заслужить себе славу, - заметил сэр
Ќайджел.
     - ’акие  люди  подобны  крысам  в  амбаре с пшеницей или моли в волчьем
меху, они вредЯт и мешают всем мирным и честным людЯм, - возразил Њайклдин.
     - Ќу,  если  опасности  пути  столь угнетают вас, господин олдермен, то
мне просто удивительно, как вы отважились так далеко уехать от дома.
     - Џорой  Я  и сам дивлюсь, сэр. Ќо Я хоть и ворчу и сержусь, но если уж
Я  решил  что-нибудь сделать, то не отступлюсь, пока не сделаю. ‚ Љаоре есть
один  купец,  ”рансуа  ‚илле,  он обещал прислать мне бочонки с вином за мои
тюки  материй,  и Я поеду в Љаор, если бы даже вдоль дороги выстроились, вон
как те тополЯ, все рыцари-разбойники христианского мира.
     - ђешительно  сказано,  господин  олдермен! Ќо как же вы путешествовали
до сих пор?
     - Љак  овца  в стане волков. ЏЯть раз нам пришлось молить и упрашивать,
пока  нас  пропустили.  „важды  Я уплатил пошлину дорожной охране. ’рижды мы
вынуждены  были  спасатьсЯ  бегством,  а  однажды, в ‹а-ђеоли, мы встали над
своими  тюками  с  шерстью, “откин и Я, и принЯлись наносить удары направо и
налево,  и  это  продолжалось  столько  времени,  сколько нужно, чтобы спеть
литанию;  одного  мерзавца убили, двух других ранили. ЉлЯнусь богом, мы люди
мирные,  но  мы английские горожане и не допустим, чтобы нас оскорблЯли ни в
своей  стране,  ни  в  чужой.  Љто  бы  он  ни был - лорд, барон, рыцарь или
простолюдин,  -  каждый  получит  от менЯ только льнЯной очесок, пока у менЯ
есть сила действовать этим мечом.
     - „овольно  странный  меч,  -  сказал  сэр  Ќайджел.  - —то ты думаешь,
Ђллейн, насчет черных полос на его ножнах?
     - џ не знаю, достойный лорд.
     - € Я тоже, - сказал ”орд.
     Љупец тихонько захихикал.
     - ќто  моЯ  собственнаЯ  идеЯ,  - заЯвил он. - Њеч сделал ’омас “илсон,
оружейник,  он  помолвлен с моей второй дочкой, Њарджери. ’ак вот, эти ножны
длиной  в  один Ярд и соответственно разделены на футы и дюймы, чтобы Я мог,
мерить  сукно.  Љроме того, он весит ровно два фунта, так что Я пользуюсь им
и при взвешивании.
     - ЉлЯнусь  апостолом!  -  воскликнул  сэр Ќайджел. - Њне Ясно, что твой
меч  таков  же,  как и ты сам, добрый олдермен, - он годен и длЯ войны и длЯ
мира.  Ќо  Я не сомневаюсь, что вам даже в Ђнглии пришлось немало пострадать
от разбойников и бродЯг.
     - ‘овсем  недавно,  достойный  рыцарь,  в день свЯтого Џетра в веригах,
менЯ  бросили,  сочтЯ  мертвым,  близ  ђединга,  когда  Я  ехал на Ярмарку в
‚инчестер.  Ћднако  мне  удалось  привлечь  негодЯев  за  разбой,  их  судил
торговый суд, и теперь они уже не будут нападать на мирных путников.
     - ‡начит, вам много приходитсЯ путешествовать?
     - „а,  Я  бываю  в  ‚инчестере,  на  рынке  в  ‹инне, в ‘таурбридже, на
Ѓристольской  Ярмарке и на ‚арфоломеевской в городе ‹ондоне. Ћстальную часть
года  вы  найдете менЯ в Ќоридже, пЯтый дом от церкви богоматери, где Я всей
душой  хотел бы очутитьсЯ сейчас, ибо нигде не найдешь такого воздуха, как в
этом  городе,  и  такой  воды,  как  в  џре,  и  никакие французские вина не
сравнишь  с  пивом старика ‘эма ‰елвертона, хозЯина "‘ерой коровы". Ќо, увы,
посмотрите, какой на том каштане висит страшный плод!
     „орога  сделала  поворот, и они увидели большое дерево, протЯнувшее над
ней  крепкий коричневый сук. Џосередине этой ветки висел человек, голова его
как-то  жутко  и  косо была склонена к плечу, носками он чуть касалсЯ земли.
Ћн  был  почти  раздет - в одной короткой нижней сорочке и шерстЯных штанах.
ђЯдом,  на  зеленой  скамье, сидел с важным видом низенький человечек, перед
ним  лежала  сума,  а  из  нее торчала свЯзка бумаг всех цветов. Ћдет он был
очень  богато,  в плаще на меху и в пунцовом колпаке, широкие длинные рукава
были  подбиты  огненным шелком, шею обвивала толстаЯ золотаЯ цепь, на каждом
пальце  сверкали  перстни.  Ќа  коленЯх  он держал маленькую стопку золота и
серебра,  брал  монету за монетой и опускал в грубый кошель, висевший у него
на поЯсе.
     - „а  будут с вами свЯтые угодники, добрые путники! - крикнул он, когда
всадники  подъехали  к  нему.  -  Џусть  все четыре евангелиста охранЯт вас!
Џусть   все   двенадцать   апостолов   поддержат   вас!   Џусть   всЯ   рать
великомучеников направит ваши стопы и поведет вас к вечному блаженству!
     - ѓранмерси  за добрые пожеланиЯ! - отозвалсЯ сэр Ќайджел. - Ћднако мне
кажетсЯ,  господин  олдермен,  что  -  судЯ  по  его ноге - этот висЯщий там
человек  и есть тот самый колченогий разбойник, о котором вы говорили. ‚он у
него  на  груди приколот листок с надписью, и Я прошу тебЯ, Ђллейн, прочитай
ее.
     ’ело  мертвого разбойника медленно покачивал ветер, на его смуглом лице
застыла  улыбка,  а вылезшие из орбит глаза все еще жадно глЯдели на большую
дорогу,  где  он так долго устрашал путников; на куске пергамента, висевшего
у него на груди, было выведено корЯвыми буквами:

        ЉЋ‹—…ЌЋѓ€‰ ђЋ†….

                             Џриказ сенешала из
                      Љастельно и городского головы из
                             Љаора, верных слуг
                         Џрехраброго и всемогущего
                        ќдуарда, принца Ђквитанского
                     € наследника английского престола:

        ЉЂ‘Ђ’њ‘џ Ќ…‹њ‡џ,
                           ’ЋђЋЏ€’њ ‘Њ…ђ’њ Ќ…‹њ‡џ

     - “ж  очень  долго он умирал, - сказал разрЯженный человек, сидевший на
скамье.  -  „отЯнетсЯ  большим пальцем ноги до земли и приподниметсЯ - Я уже
думал,  это  никогда не кончитсЯ. Ќо теперь он благополучно добралсЯ до раЯ,
а Я могу продолжать свой земной путь.
     Ќезнакомец  взобралсЯ  на  белого  мула,  который пассЯ у обочины, весь
обвешанный  золотыми  и  серебрЯными  колокольчиками,  и  направилсЯ  к сэру
Ќайджелу.
     - Ћткуда  же  вы  знаете,  что  он  в  раю?  -  спросил  сэр Ќайджел. -
ђазумеетсЯ,  длЯ  бога  все возможно, но certes, если он не сотворит чуда, Я
едва ли могу ожидать, что душу колченогого ђоже найдут среди праведников.
     - џ  знаю,  что  он  там, ибо только что переправил его туда, - ответил
незнакомец,  потираЯ  с  безмЯтежным  удовлетворением  украшенные  каменьЯми
руки.  -  ‚  том-то  и заключаетсЯ моЯ свЯтаЯ миссиЯ, чтобы быть заступником
или  отпускающим  людЯм  грехи.  џ недостойный слуга и представитель того, в
чьих  руках  ключи  спасениЯ.  ‘окрушенное  сердце  и десЯть ноблей в пользу
свЯтой  нашей  матери церкви могут предотвратить вечную погибель; а у него -
отпущение  грехов  первой  степени  и благословение за двадцать пЯть ливров,
поэтому  до  него  едва  ли  дойдет  хотЯ бы отзвук чистилища. ‘реди серебра
оказались  две  свинцовые  кроны,  но  из-за  такого  пустЯка  Я  бы не стал
препЯтствовать его спасению.
     - ЉлЯнусь  апостолом!  -  сказал  сэр  Ќайджел. - …сли вы действительно
имеете  власть  открывать  и  закрывать  врата надежды, значит, вы вознесены
высоко  над человеческим родом. Ќо если вы только претендуете на эту власть,
а  на самом деле ее не имеете, то мне кажетсЯ, почтенный клирик, что вы сами
можете найти эти врата запертыми, когда попросите, чтобы вас впустили.
     - Њаловер!  Њаловер!  -  воскликнул  клирик. - Ђх, видно, сэр „идим* до
сих  пор  еще ходит по земле! € все-таки никакие сомнениЯ не могут вызвать в
моем  сердце  гнев  или  исторгнуть  из моих уст горькое слово упрека, ибо Я
всего  лишь  недостойный  бедный труженик на ниве мира и добра. Ќа всех этих
отпущениЯх  грехов,  которые  Я  ношу с собой, стоЯт печать и подпись нашего
свЯтейшего отца, столпа и опоры христианства.
     ______________
     *  „идим  Ђлександрийский  - греческий богослов IV века. Ћн был слепой,
на что и намекает клирик, сравниваЯ с ним сэра Ќайджела.

     - Љоторого же из двух? - спросил сэр Ќайджел.
     - •а,   ха!   -   воскликнул   клирик,   помахав  блеснувшим  каменьЯми
указательным  пальцем. - ’ы желал бы проникнуть в глубокие тайны церкви! ’ак
знай  же,  что  в  моей  суме  -  оба.  ’е,  кто  на стороне “рбана, получат
отпущение   от  “рбана,  те,  кто  за  Љлимента,  -  отпущение  Љлимента,  а
колеблющиесЯ  могут  получить  и  то и другое, поэтому, что бы ни случилось,
прощение  обеспечено  всЯкому.  џ  прошу  вас  купить одну индульгенцию, ибо
война  -  дело  кровопролитное, смерть наступает внезапно, и уже нет времени
ни  подумать, ни написать. €ли вот вы, сэр, мне кажетсЯ, вам не следовало бы
полагатьсЯ на собственные добродетели.
     Џоследние  слова  были обращены к нориджскому олдермену, который слушал
клирика, насупившись и насмешливо скривив губы.
     - Љогда  Я  продаю  свой  товар,  -  заметил он, - покупатель может его
взвесить,  пощупать  и  со  мной  поторговатьсЯ.  Ђ  тех  благ,  которыми вы
торгуете,  нельзЯ увидеть, и нет никаких доказательств, что вы владеете ими.
€  уж,  конечно,  если смертный распорЯжаетсЯ милосердием божиим, это должен
быть  человек  высокого и богоподобного образа жизни, а не такой разодетый в
шелка и украшенный цепЯми да кольцами, словно шлюха на Ярмарке.
     - Ђх  ты,  низкий и бессовестный человек! - воскликнул клирик. - „а как
ты смеешь хулить недостойного служителЯ церкви!
     - „ействительно  недостойного!  -  заЯвил  „эвид  Њайклдин.  - €мейте в
виду,  клирик,  что  Я  свободный  английский  горожанин  и  что  Я осмелюсь
высказать  свое  мнение  даже  нашему  отцу, самому папе, а тем более такому
прислужнику из прислужников, как вы!
     - Ќизкий  смерд и мошенник! - заорал клирик. - —то ты толкуешь о свЯтых
предметах,  до  которых твои свинЯчьи мозги и дорасти-то не могут. Њолчи уж,
не то Я проклЯну тебЯ!
     - ‘ам  замолчи!  -  прорычал в ответ купец. - ‘тервЯтник! Њы же видели,
как  ты  торчал  возле  повешенного,  поджидаЯ  добычи, словно черный ворон!
ЏриЯтную  ты  себе  жизнь  устроил  с  шелками  да  побрЯкушками, вытаскиваЯ
обманом  последние  шиллинги  из  кошельков  умирающих!  Џлевал  Я  на  твои
проклЯтиЯ!  € мой совет: сиди здесь, а из Ђнглии мы тебЯ выкурим, когда этим
делом  займетсЯ  “иклиф.  ѓнусный вор! ’ы и тебе подобные позорЯт имЯ многих
клириков,  которые  ведут  чистую  и  свЯтую жизнь. € ты стоишь у двери раЯ?
‚ернее сказать, ты уже вошел в двери ада!
     Џри  этом последнем оскорблении лицо клирика стало пепельным, он воздел
дрожащую  руку, и на рассерженного олдермена излилсЯ поток проклЯтий. Ћднако
купец  был  не  из  тех,  кого  можно  укротить словами, - он схватил ножны,
служившие  ему  также  длЯ  обмера,  и  принЯлсЯ  колотить  ими извергающего
проклЯтиЯ  клирика.  Ђ  тот,  не  в  силах  уклонитьсЯ от сыпавшихсЯ на него
ударов,  дал шпоры своему мулу и что есть мочи помчалсЯ прочь; его противник
преследовал  его.  “видев,  что  хозЯин  вдруг  пустилсЯ  в  путь, его слуга
поскакал  за ним, вьючный мул - тоже, и все четверо, домчавшись до поворота,
скрылись  за  ним;  топот  копыт  перешел  в  далекое  постукивание  и  стал
постепенно стихать.
     ‘эр  Ќайджел  и  Ђллейн с изумлением переглЯдывались, а ”орд разразилсЯ
хохотом.
     - Pardieu,  -  сказал  рыцарь, - этот „эвид Њайклдин, наверное, один из
тех  лоллардов, о которых отец •ристофор из аббатства так много рассказывал.
Ћднако, судЯ по тому, что Я видел, он, должно быть, человек неплохой.
     - џ  слышал,  что у “иклифа в Ќоридже много последователей, - отозвалсЯ
Ђллейн.
     - ЉлЯнусь  апостолом!  џ  не  очень-то  долюбливаю их. џ медленно менЯю
свои  взглЯды;  и  если отнЯть у менЯ веру, в которой Я вырос, пройдет много
времени,  прежде  чем  Я  смогу  заменить  ее другой. Ђ вместе с тем трещина
здесь,  трещина  там  - и настанет день, когда рухнет все дерево. € все же Я
не  могу не считать позором, когда человек распорЯжаетсЯ милосердием божиим,
отпускаЯ  его  по  своему усмотрению, как хозЯин винного погреба, который то
вынимает, то вставлЯет втулку в бочку с вином.
     - „а  это  вовсе и не входит в учение нашей матери церкви, о которой он
так много рассуждал, - добавил Ђллейн. - Ћлдермен сказал правду.
     - ’огда,  клЯнусь  апостолом,  пусть они друг с другом и объЯснЯютсЯ, -
сказал  сэр Ќайджел. - џ лично служу господу богу, моему королю и моей даме;
и  пока  Я  остаюсь  на дороге чести, мне ничего другого не нужно. Њое credo
будет всегда то же, что и у —андоса:

                "Fais se que dois, - adviegne que peut.
                C'est commande au chevalier"*.
     ______________
     *  „елай,  что  должен,  пусть  будет, что будет. ‚от повеление, данное
рыцарю (франц.).


                                ѓлава XXVIII

        ЉЂЉ „ђ“‡њџ Џ…ђ…‹€
                              ѓђЂЌ€–› ”ђЂЌ–€€

     Њиновав  Љаор,  маленький отрЯд свернул с главной дороги, река осталась
севернее,  и всадники вступили на узкую тропу, вившуюсЯ по обширной и унылой
равнине.  ’ропа  вела их среди болот и лесов, и наконец они вышли на широкую
полЯну,  которую  пересекал быстрый широкий ручей. ‹ошади перешли его вброд,
и,  когда  все  оказались  на  другом  берегу,  сэр  Ќайджел заЯвил, что они
пересекли  границу  ”ранции  и  находЯтсЯ на французской земле. Ћни проехали
еще  несколько  миль  той же самой пустынной тропой, потом их окружил густой
лес,  а когда он расступилсЯ, тропа повела их по холмистой местности - такой
же,  как  между ќгийоном и Љаором. …сли по английскую сторону границы пейзаж
был  унылым  и  мрачным,  то  как  описать ужасную наготу в десЯть раз более
разоренной  французской  стороны? ‚сЯ землЯ была изуродована и обезображена,
покрыта  черными  пЯтнами сожженных ферм и серыми, костлЯвыми остовами того,
что   некогда   было   замками.   Џоломанные   ограды,   искрошенные  стены,
виноградники,  засыпанные  камнЯми,  развалившиесЯ  арки  мостов  -  куда ни
посмотришь,  всюду видишь следы разрушений и грабежей. € лишь выступавшие на
горизонте,  то  там,  то  здесь,  покосившиесЯ  башенки какого-нибудь замка,
стройный  шпиль  церкви  или монастырЯ показывали, что где-то силам меча или
силам   духа  удалось  сохранить  крошечный  островок  безопасности  в  этом
всеобщем  потоке  бедствий.  “грюмый  и  молчаливый, ехал маленький отрЯд по
узкой,  кочковатой  дороге,  и  сердца людей сжимались, меж тем как глаза их
глЯдели   на  опустошенный  край,  огромный  и  полный  отчаЯниЯ.  ќто  была
действительно  истерзаннаЯ  и  поруганнаЯ  землЯ,  и  можно было проехать от
Ћверни  на  юг  до  границ  ”уа и не увидеть ни одного улыбающегосЯ лица, ни
одной уцелевшей фермы.
     ‚ремЯ  от  времени  им  попадались  странные  исхудавшие  фигуры людей,
шаривших  и  копавшихсЯ  среди колючек и чертополоха; заметив всадников, они
поднимали  руки  и убегали в кусты поспешно и испуганно, словно животные. Ќе
раз  отрЯд  видел целые семьи у дороги, беднЯги слишком ослабели от голода и
болезней,  чтобы бежать, и сидели, как насторожившиесЯ зайцы, тЯжело дыша, с
ужасом  в глазах. € так эти несчастные отощали, так были измучены и измотаны
-  сутулые  и костлЯвые, с унылыми, безнадежными, ненавидЯщими лицами, - что
у  молодого  англичанина  мучительно  сжималось  сердце от одного взглЯда на
них.  Љазалось, всЯкий просвет, всЯкаЯ надежда так далеки от них, что уже не
вернутсЯ,  ибо,  когда  сэр Ќайджел бросил беднЯкам горсть серебрЯных денег,
выражение  их  изможденных лиц не стало мЯгче - они только жадно вцепились в
монеты,  вопросительно  глЯдЯ  на  него,  и задвигали тЯжелыми челюстЯми. ’о
там,  то  здесь  среди  кустарников  виднелись  шалаши  из  палок  и  веток,
служившие  им  убежищем  и  скорее похожие на курЯтники, чем на человеческое
жилье.  €  ради  чего  было  им  строить  и  трудитьсЯ,  если любой искатель
приключений,   проходЯ  мимо,  мог  поджечь  их  хижины,  да  и  собственный
феодальный  властитель  побоЯми и бранью стал бы отнимать у них жалкие плоды
их  трудов?  ќто  были последние глубины человеческого несчастьЯ и души этих
людей  испытывали угрюмое удовлетворение оттого, что дальше идти уже некуда.
‚се  же  у  них  сохранилсЯ человеческий дар речи, и не раз они совещались в
своих  шалашах,  устремив  гневный  взглЯд  тусклых  глаз  и указываЯ худыми
пальцами  вдаль,  на огромные поместьЯ и замки, вгрызавшиесЯ, словно раковые
опухоли,  в  нищенское существование деревни. Љогда такие люди уже ни на что
не  надеютсЯ,  ничего  не  боЯтсЯ  и  начинают  понимать,  в  чем причина их
бедствий,  плохо  приходитсЯ  тому,  кто  их притеснЯет. € слабый становитсЯ
сильным,  если  у  него  ничего нет, ибо только тогда он испытывает горЯчий,
безумный  хмель  отчаЯниЯ.  ‡амки  крепки и высоки, низки и шатки шалаши. Ќо
помоги  боже,  сеньору  и  его  супруге  в  тот  день, когда люди из шалашей
решаютсЯ на отмщение!
     –елых  восемь  или  девЯть  миль  маленький  отрЯд ехал все по такой же
разоренной  местности; солнце садилось, и впереди них на дорогу уже ложились
их  длинные  тени. ‚садники должны быть бдительны и осторожны, ведь они едут
по  ничейной  земле,  и  их  единственные  паспорта  -  это их мечи. Џо этим
проклЯтым  и  опустошенным  землЯм  бродили  и  здесь  сражались  французы и
англичане,  гасконцы,  провансальцы,  брабантцы,  авантюристы,  поджигатели,
живодеры  и  вольные  стрелки.  ’аким  безрадостным  и опустошенным было все
вокруг,  таким  убогим  и редким жилье, что сэр Ќайджел начинал сомневатьсЯ,
найдет  ли  он  пищу  и  ночлег длЯ своих спутников. Џоэтому он почувствовал
истинное  облегчение,  когда узкаЯ тропа, по которой они ехали, вывела их на
более  широкую  дорогу  и  они  увидели неподалеку приземистый белый дом, из
верхнего  окна  которого  торчал  шест  с  привешенным к нему большим пучком
остролиста.
     - ЉлЯнусь  апостолом! - воскликнул он. - Љак Я рад! џ уж боЯлсЯ, что мы
не  добудем  ни  провианта,  ни  пристанища. Џоезжай вперед, Ђллейн, и скажи
хозЯину  гостиницы,  что  английский  рыцарь и его спутники проведут сегоднЯ
ночь под его кровом.
     Ђллейн  пришпорил  конЯ  и,  опередив  товарищей  на  выстрел  из лука,
остановилсЯ  у  двери  гостиницы, а так как не вышел ни слуга, ни хозЯин, он
распахнул  дверь  и  стал  звать  их.  ’ри  раза  крикнул он, но, не получив
ответа,  открыл  внутреннюю  дверь  и  вошел  в  комнату  длЯ посетителей. ‚
дальнем  конце  ее  на  очаге весело потрескивал и брызгал искрами огонь. Џо
одну  сторону  очага,  в  дубовом  кресле  с  высокой  спинкой, сидела дама,
повернув  лицо  к  двери.  Ћтблески  пламени  играли  на этом лице, и Ђллейн
решил,  что  никогда  еще  не видел женщины, черты которой выражали бы такую
царственную  властность,  достоинство  и  внутреннюю  силу. Љазалось, ей лет
тридцать  пЯть.  “  нее  был  нос  с горбинкой, твердый и нежный рот темные,
круто  изогнутые брови и глубоко сидЯщие глаза, которые сверкали и искрились
переменчивым  блеском.  •отЯ  она  была  прекрасна,  однако  поражала  не ее
красота  носила,  мощь  и  мудрость,  осенЯвшие  высокий  белый лоб, а также
решительность,  ощущавшаЯсЯ  в  очертаниЯх  квадратной  челюсти  и  изЯщного
подбородка.  ‚  ее  темных  волосах  сиЯла  жемчужнаЯ нить, на плечи спадала
прикрепленнаЯ  к ней серебрЯнаЯ сетка; женщина была закутана в черный плащ и
сидела, откинувшись в кресле, как будто только что приехала издалека.
     Џо   другую   сторону   очага   расположилсЯ  человек  с  очень  грубой
внешностью,   широкоплечий,   в   черной   куртке,  окаймленной  соболем,  в
бархатном,  сдвинутом  на ухо берете, украшенном кудрЯвым белым пером. ђЯдом
с  ним  стоЯла флЯга с красным вином, и он, видимо, отлично себЯ чувствовал:
ноги  его  лежали  на  табуретке, а на коленЯх он держал блюдо с орехами. Ћн
разгрызал  орехи  своими  крепкими  белыми  зубами,  разжевывал  Ядрышко,  а
скорлупу  бросал в огонь. Љогда Ђллейн уставилсЯ на него, он слегка повернул
голову  и  покосилсЯ  через  плечо  на вошедшего юношу. Њолодому англичанину
показалось,  что  никогда  он  не  видел  более противного лица, ибо глаза у
этого  человека  были  зеленоватые,  нос  сломанный,  вдавленный, а все лицо
покрыто   морщинами  и  ранами;  голос,  когда  он  заговорил,  был  низкий,
свирепый, словно у хищного животного.
     - Њолодой  человек,  -  сказал  он,  - не знаю, кто ты, и не очень горю
желанием  узн