ости битьсЯ с ним.
„о  сих пор Я не билась заточенным мечом, и двигало мною в бою исключительно
стремление порадовать моего  учителЯ (а это было длЯ менЯ немало). Ђ вдруг в
решающий миг, когда  прозвучат трубы и будут обнажены мечи, смелость изменит
мне? ‚се начнут смеЯтьсЯ надо  мной; Я  уже  представлЯла  себе, как отведут
глаза ‹ис  и  ЃардиЯ, Я  уже  слышала,  как они говорЯт: "Ђ  вот  сестра  ее
бесстрашно позволила принести себЯ  в  жертву!  Љак странно, что она,  такаЯ
слабаЯ  и хрупкаЯ,  оказалась сильнее, чем Ћруаль!" € все увидЯт, что ЏсихеЯ
превосходила менЯ  во всем - не только в красоте и умении  видеть невидимое,
но и в  силе духа  и  даже в обычной силе (Я  до  сих пор помнила ее хватку,
когда мы сцепились на ѓоре). "ЏсихеЯ?! - гневно возражала Я им. -„а она меча
в  руках  никогда  не  держала!  …й  не  доводилось делать  никакой  работы,
беседовать   о  государственных  делах...   что   она  знала...  девчонка...
ребенок..."
     џ насторожилась. "Ќеужели Я снова заболеваю?" - подумалось мне,  потому
что мысли мои стали похожи на те  навЯзчивые, злые сны, которые преследовали
менЯ, когда жестокие боги  внушили мне, что ЏсихеЯ - мой враг. Њой враг? ЊоЯ
дочь, моЯ единственнаЯ, любовь моЯ, которую Я предала  и поругала, и  за это
боги вправе предать  менЯ смерти.  €  тут Я догадалась,  что  у предстоЯщего
поединка  совсем  другаЯ  цель. –аревич, разумеетсЯ,  убьет  менЯ. Ћн послан
богами  именно длЯ этого. € это прекрасно, Я и  не смела мечтать  о подобной
смерти, это лучше, чем все, что Я себе представлЯла! џ даже и  не надеЯлась,
что  конец моей пустой, ненужной жизни будет положен так скоро!  € это  было
настолько в ладу  с моим  настроением последних  дней, что Я даже удивилась,
как Я могла отвлечьсЯ.
     ќто  все  власть,  подумала  Я,  -  необходимость  все времЯ  принимать
решениЯ, не успеваЯ перевести дух,  при этом легко, словно  играючи,  однако
прилагаЯ весь свой ум и  силу воли. џ решила, что оставшиесЯ  мне два днЯ  Я
постараюсь процарствовать как можно лучше; тогда, если боги  позволЯт и Я не
погибну в схватке, Я сумею царствовать и дальше. Ќе гордость, не блеск венца
двигали  мной - или не только они. –арское  звание было длЯ  менЯ как глоток
вина  длЯ  приговоренного к  казни,  как  свидание с любовником длЯ женщины,
заточенной в темницу: царствовать и думать о смерти одновременно невозможно.
…сли Ћруаль  сумеет без остатка  превратитьсЯ  в –арицу,  боги  останутсЯ  с
носом.
     Ќо разве Ђрном сказал, что мой отец умирает?  Ќет, он сказал  не совсем
так.
     џ встала и направилась в царскую опочивальню. ‚ проходах было  темно, а
светильника  Я  не  взЯла, потому что не  хотела  быть  никем  увиденной.  ‚
опочивальне горел  свет; у  постели  больного сидела Ѓатта. Ћна устроилась в
своем любимом кресле у очага и  шумно спала, как спЯт все пьЯные старухи.  џ
подошла к  кровати, и мне  показалось, что отец не спит. џ не смогла понЯть,
что он хотел  мне сказать несколькими неразборчивыми звуками, но в выражении
его глаз Я не могла ошибитьсЯ - в них был написан ужас. Њожет быть, он узнал
менЯ и решил, что Я пришла  убить  его? Ђ может, он принЯл  менЯ  за Џсихею,
вернувшуюсЯ из  страны  мертвых,  чтобы забрать его с собой?  Љто-то  скажет
(боги, например), что, если бы Я убила его, это ничего бы не добавило к моей
вине, поскольку Я смотрела на него с не меньшим  страхом - Я боЯлась, что он
выживет.
     Ќе слишком  ли  многого  ждут от нас  боги?  —ас моего освобождениЯ был
слишком  близок.  “зник  терпит свое  заточение, пока нет надежды на  побег.
‘тоит  только  ей  поЯвитьсЯ, стоит ему глотнуть  воздуха свободы, как  он в
ужасе взирает на свое соломенное ложе и вздрагивает при звуке кандалов.
     џ посмотрела на отца.  Џерекошенное,  бессмысленное лицо  его  выражало
меньше,  чем  морда животного.  ‘  облегчением Я  подумала:  "„аже  если  он
выживет, он будет идиотом".
     џ вернулась к себе и заснула крепким сном.

     ѓлава восемнадцатаЯ
     Ќаутро Я вскочила  с постели и устремилась назад в царскую опочивальню;
никогда  ни  один  врач, ни  один влюбленный не следил с таким  волнением за
переменами в пульсе и дыхании больного. џ была еще у изголовьЯ (Я нашла отца
таким  же.  как  вчера),  когда  в  комнату  вихрем  ворвалась  растрепаннаЯ
ђедиваль.
     --  Ђх, Ћруаль! - запричитала она.  - Џравда, что –арь  умирает?  Ђ что
случилось  во  дворце  ночью?  Ђ  кто  этот  молодой  человек?  ѓоворЯт,  он
красавчик, силач иотчаЯнный храбрец. Ћн часом не царевич? Ђх, сестра, что же
мы будем делать, если–арь умрет?
     --  џ  стану  –арицей,  ђедиваль. Ђ  что  станетсЯ с тобой,  зависит от
твоегоповедениЯ.
     џ  еще не  закончила фразу, как она уже ластилась ко мне,  целовала мне
руки, желала  мне  счастьЯ и твердила, что любит менЯ больше  всех на свете.
ЊенЯ чуть  не стошнило.  „аже  последний  раб  не  унижалсЯ при мне подобным
образом. Љогда Я сердилась, никто  из  челЯди не заискивал передо  мной; они
слишком хорошо знали, что это на менЯ не действует.
     -Ќе будь дурой,  ђедиваль,  -  сказала Я,  отстранив ее  рукой. -  џ не
собираюсьубивать тебЯ. Ќо если ты высунешь нос из дому без спроса, Я  повелю
тебЯ высечь. Ђтеперь - прочь!
     “ двери она обернулась и бросила: - ’огда найди мне мужа, –арица!
     -–елых  двух,  -  отрезала  Я. -  “  менЯ кладоваЯ  ломитсЯ  от царских
сыновей.“бирайсЯ!
     Џришел ‹ис, бросил взглЯд на –арЯ и пробормотал:
     -„а он еще не  один день  протЯнет! - а затем сказал мне: - „оченька, Я
дурновел себЯ  вчера. џ считаю, что твой вызов ќргану  глуп и - хуже  того -
неуместен.Ќо Я не имел  права принуждать тебЯ любовью, слезами и мольбами...
’ак пользоватьсЯ любовью нельзЯ...
     Ћн не договорил, потому что в этот миг ЯвилсЯ ЃардиЯ.
     -ѓонец  с  ответом от ќргана уже  прибыл,  - сказал  он. - –аревич куда
ближе,чем мы ожидали, да покарают его боги за торопливость.
     Њы перешли  в  ‘толбовую  залу (взглЯд  отца по-прежнему  не давал  мне
покоЯ) и пригласили гонца. ќто был высокий красавец, разодетый как павлин. ‚
выспренних выражениЯх  он  объЯвил, что  его  повелитель принЯл  вызов,  но,
поскольку  не должно обагрЯть меч воина женской кровью, он возьмет  с  собой
веревку, чтобы повесить менЯ, после того как выбьет оружие из моих рук.
     -- џ не владею тем оружием,  о  котором ты говоришь, - сказала  Я.  - €
еслитвой хозЯин придет с ним,  он поступит  несправедливо.  Ћднако он старше
менЯ (егоперваЯ  битва была так давно, что  трудно и  вспомнить), поэтому  Я
соглашусь на предложение из уважениЯ к его годам.
     -- џ не могу передать этого царевичу, госпожа, - сказал гонец.
     џ  не стала настаивать, потому что знала:  даже если  гонец не передаст
моих слов ќргану, постараютсЯ другие. ‡атем  мы  стали обсуждать все мелочи,
имевшие отношение к поединку, а таких  было  немало. Ќа это  мы потратили не
меньше часа, потом гонец удалилсЯ. ‹ис, как легко было заметить,  волновалсЯ
все больше и больше, по мере  того как поединок становилсЯ  неотвратимым.  џ
старалась  быть –арицей, и только –арицей, но Ћруаль все же умудрЯлась порой
шепотом осаживать менЯ.
     ‡атем пришел Ђрном. Ћн не  успел и  слова  молвить, как стало Ясно, что
старый †рец  умер и Ђрном занЯл его  место. Ћн  был  облачен в шкуры и рыбьи
пузыри,  а на груди  у него висела клювастаЯ птичьЯ маска.  Ќа менЯ внезапно
нахлынули старые страхи: так ночной кошмар, забытый поутру, заставлЯет порой
содрогнутьсЯ в полдень. Ќо со второго взглЯда Я успокоилась:  это был уже не
старый  †рец,  а всего лишь  Ђрном - тот самый  Ђрном, с которым Я заключила
вчера тайную и выгодную сделку. џ понЯла, что Ђрном никогда не будет внушать
мне  того  страха, потому что вместе с ним  в комнату не входит  сама “нгит.
Љогда Я понЯла это, странные мысли заклубились у менЯ в голове.
     Ђрном и ‹ис отправились  в опочивальню и завели там беседу  о состоЯнии
–арЯ (грек  и жрец понимали друг друга с полуслова), а мы с Ѓардией вышли из
комнаты и  отправились  к  маленькой дверце,  через которую  Я и ‹ис вышли в
утро, когда родилась ЏсихеЯ.
     -- €так, –арица, - сказал после некоторого  молчаниЯ ЃардиЯ, - это твой
первый бой.
     -- ’ы сомневаешьсЯ в моей храбрости?
     -- ’ебе хватит храбрости  умереть. Ќо хватит ли тебе храбрости убить? Ђ
убитьпридетсЯ.
     -- Ќу и что?
     -- Ђ то. †енщины и мальчишки говорЯт об  убийстве с легкостью, но -  уж
поверь мне - одно  дело сказать, другое - сделать. “бить человека нелегко  -
по крайней мере в первый раз. —то-то в нашей природе противитсЯ этому.
     -- ’ы думаешь, мне станет его жалко?
     --  џ не назвал бы это жалостью. Ќо  когда мне  пришлось убить в первый
раз,оказалось,  что  нет труднее дела на свете, чем  вонзить  сталь  в живую
плоть.
     -- Ќо ты вонзил.
     -- „а,  потому  что мой противник  оказалсЯ увальнем, но если бы он был
попроворнее -  кто  знает? Ѓывает так, что  ничтожное промедление - и глазом
моргнутьне успеешь - решает все. Ћдно мгновение - и бой проигран.
     -- Ќе думаю,  ЃардиЯ, что  у менЯ дрогнет  рука, - сказала  Я, но  сама
попробовала представить себе,  как это  будет. џ представила, что  мой  отец
набросилсЯ на менЯв приступе бешенства, и задумалась, дрогнула ли  бы  тогда
моЯ  рука,  чтобы поразитьего.  Џо крайней  мере, она не дрогнула,  когда  Я
нанесла рану себе.
     --  Ѓудем  надеЯтьсЯ, - сказал  ЃардиЯ. -  Ќо  Я  заставлю  тебЯ пройти
испытание,которое проходЯт все новобранцы.
     -- €спытание?
     -- „а. ’ебе известно, что сегоднЯ должны зарезать свинью. ђезать будешь
ты,–арица.
     џ понЯла, что стоит мне отступитьсЯ, и Ћруаль сразу же возьмет верх над
–арицей.
     -џ готова, - просто сказала Я. Љак забивать скот, мы знали: это зрелище
сдетства  было длЯ нас привычным. ђедиваль всегда ходила смотреть и визжала,
Я  старалась не  смотреть,  но  когда смотрела, молчала.  џ пошла и зарезала
свинью (от этихтварей у нас не принЯто отрезать часть в жертву “нгит, потому
что они ненавистныбогине;  есть  предание о  том, почему  это так).  ‡атем Я
поклЯлась съесть на пиру, есливыйду живой из поединка,  лучшую  часть туши с
Ѓардией, ‹исом  и  ’рунией. ‘нЯвфартук и смыв кровь, Я вернулась в ‘толбовую
залу и сделала то, что стало бы в случае моей гибели невозможным. Џри Ђрноме
и Ѓардии как свидетелЯх Я дала ‹исувольную.
     € тут менЯ постигло  большое горе. ’еперь мне трудно даже понЯть, как Я
была  настолько слепа, чтобы не предвидеть дальнейшего.  џ думала  только  о
том,  что,  если Я умру, ђедиваль тут же избавитсЯ от ‹иса, и  хотела спасти
старика от унижений.  € только когда Я услышала, что говорЯт ЃардиЯ и Ђрном,
целуЯ и поздравлЯЯ старика, Я начала прозревать. "’воих советов будет так не
хватать... Њногие  в ѓломе будут  скучать по тебе... Ќе стоит отправлЯтьсЯ в
путь зимой..." - что это они говорЯт?
     -„едушка!  -  закричала Я, превращаЯсь на глазах из –арицы  в Ћруаль  -
кудатам! - в маленькую Њайю. - ’ы покинешь менЯ? ’ы уйдешь?
     ‹ис посмотрел на менЯ, и лицо его исказилось от бесконечной муки.
     -‘вободен? - промЯмлил он. - ‡начит, Я мог бы... Я могу... пусть Я даже
умрув дороге...  хотЯ бы до  морЯ добратьсЯ... ’унцы, оливки... Ќет,  оливки
еще не  поспели... Ќо запах,  запах соли... Џрогулки по рынку, беседы, умные
беседы -  ах, что  Яговорю,  разве  вам  понЯть! „оченька,  ты ждешь от менЯ
благодарности, но  если тылюбишь менЯ, подожди до завтра.  Ќе будем говорить
сейчас. ‡автра. Ћтпусти менЯ...
     Ћн прикрыл лицо плащом и выбежал из залы.
     € тут игра в –арицу, котораЯ помогала мне  держатьсЯ на плаву все утро,
перестала помогать.  ЏриготовлениЯ  к  поединку были  закончены - оставалось
только ждать. Ђ  ждать  предстоЯло весь  вечер и еще следующий  день. †дать,
знаЯ, что, даже если Я останусь жива, в моей жизни уже не будет ‹иса.
     џ вышла в сад.  Ќи  за какие сокровища Я не смогла бы  пойти сейчас под
грушевые деревьЯ, где мы втроем  были так счастливы когда-то. џ  повернула в
другую сторону  и  стала бродить к западу  от Яблоневой рощи, пока холод  не
загнал менЯ обратно во дворец. „ень был  пасмурный, морозный, солнца не было
совсем. Њне стыдно и страшно  вспоминать, что Я думала  тогда.  ‚ невежестве
своем Я  и не предполагала, что моего учителЯ  может с такой силой тЯнуть на
родину, - ведь Я прожила всю жизнь  там,  где  родилась.  ѓлом  был длЯ менЯ
чем-то  само собой  разумеющимсЯ  и слишком  живо  напоминал обо  всех  моих
страданиЯх,  унижениЯх  и страхах.  џ не имела ни  малейшего представлениЯ о
том, как вспоминает родину человек, разлученный с ней. Њне было горько,  что
‹ис  желает покинуть менЯ, ведь он  был опорой, на которой держалось все мое
существование. џ всегда наивно полагала, что опора эта  нерушима и  вечна  и
потому благодарить ‹иса за его любовь так же странно, как благодарить солнце
за то, что оно восходит, или землю - за  то, что она есть. Њне казалось, что
и ‹ис относитсЯ ко мне точно так же, как Я к нему. "„ура! - восклицала Я про
себЯ. - Ќеужели тебе все еще не Ясно, что ты никому не нужна? —то ты значишь
длЯ Ѓардии? „а не больше, чем –арь, твой отец!  ‘ердце его отдано дому, жене
и пащенкам, которых она ему наплодила.  …сли  бы он  любил тебЯ, разве бы он
позволил тебе участвовать  в  поединке? —то ты значишь длЯ ‹иса? ‘ердце  его
полно ѓрецией.  ’ы  была длЯ  него просто утешением в  дни неволи.  ѓоворЯт,
узники в  темнице развлекаютсЯ тем,  что  приручают крыс. Џока  двери тюрьмы
закрыты,  они  проникаютсЯ  к крысам чем-то вроде любви, но стоит  им  выйти
наружу, они и не вспомнЯт о крысах".
     € все же,  неужели ему ничего  не  стоит расстатьсЯ с  нами навсегда? џ
вспомнила, как  он  держал на коленЯх Џсихею, приговариваЯ: "Џрекраснее, чем
Ђфродита!" -  разве не так он  говорил? "„а, но то была ЏсихеЯ...  - сказало
мне мое  сердце. -  …е бы он  не оставил. …е  он  любил. ЊенЯ - никогда".  џ
понимала, что лгу сама себе, но не могла - или не хотела - остановитьсЯ.
     Ќо  не  успела Я еще  отойти ко  сну, как ко  мне ЯвилсЯ ‹ис.  ‹ицо его
посерело, он был  тихий  и  какой-то  надломленный.  …сли бы  не  отсутствие
увечий, могло бы показатьсЯ, что он только что вырвалсЯ из рук палача.
     - Џоздравь  менЯ, доченька, - сказал старик, - ибо Я одержал победу над
самим собой. —еловек должен  радоватьсЯ  радостЯм  своих  друзей  и  жить их
жизнью. џ - лишь часть –елого, и мое место там, куда менЯ определила “часть.
џ остаюсь, и...
     -- Ђх, дедушка! - сказала Я и заплакала.
     -- Ќе надо, не надо, - приговаривал  старик, поглаживаЯ менЯ по голове.
- Ќучто Я буду  делать в ѓреции?  Ћтец мой умер.  ‘ыновьЯ мои  и думать  уже
забыли  обомне.  ЊоЯ дочь... не  буду  ли  Я  ей обузой  и  помехой  - сном,
заблудившимсЯ  в Яви, каксказал поэт? Џуть далек и опасен,  можно погибнуть,
так и не увидев морЯ.
     Ћн  поспешно  перечислЯл  все  доводы  против,  словно  боЯлсЯ,  что  Я
попытаюсь разубедить его, но Я молчала, прижавшись лицом к  его  груди, и не
чувствовала ничего, кроме безграничного счастьЯ.
     ‚ этот  день  Я  несколько раз побывала  у  отца,  но  не  нашла  в его
состоЯнии ни малейших перемен.
     Ќочью  же  Я  спала плохо.  џ не боЯлась предстоЯщей схватки  -  просто
многообразные перемены, случившиесЯ в моей жизни по воле богов, взбудоражили
менЯ. ‘мерть старого †реца сама по себе могла  бы занЯть мои мысли на добрую
неделю.
     Џока мы лиц не обрели157
     џ часто  хотела его  смерти  (особенно  тогда, когда она  могла  спасти
Џсихею), но верила в  нее не больше,  чем в то,  что в одно  прекрасное утро
‘едаЯ гора  исчезнет. Ћсвобождение ‹иса  из рабства, хотЯ  Я  совершила  его
собственной рукой, было другим невероЯтным событием. Ѓыло похоже  на то, что
болезнь  моего  отца  вынула  клиньЯ из-под  колес жизни  и  все  покатилось
неведомо  куда. ‚се это было так неожиданно и  странно, что даже моЯ  вечнаЯ
боль оставила  менЯ в ту  ночь. џ была поражена.  Ћдна  часть менЯ  взывала:
"‚ерни эту  боль.  Ћруаль умрет, если забудет  о  своей  любви к Џсихее!" Ќо
другаЯ часть возражала: "’уда ей  и дорога, этой Ћруали.  ђазве из нее вышла
бы настоЯщаЯ –арица?"
     ‘ледующий день (день перед поединком) прошел как во сне. ‘ каждым часом
становилось   все  труднее  поверить  в  происходЯщее.  ‘лухи  о  состЯзании
разлетелись по всей  стране, и  толпы простонародьЯ еще с  утра собрались  у
ворот. •отЯ  Я была об этих людЯх невысокого  мнениЯ - слишком  свежо было в
памЯти то,  как они предали Џсихею,  - но, хочешь  не  хочешь,  восторженные
крики  слегка  вскружили  мне  голову.  ‘  посетителЯми же  иного  званиЯ  -
старейшинами  и  кнЯзьЯми  -  Я  немного побеседовала.  Ќи  один  из  них не
усомнилсЯ в моем праве на трон, так  что речь  моЯ была короткой, хотЯ ‹ис и
ЃардиЯ похвалили ее. Џока Я говорила,  глаза  благородных  были прикованы  к
моему платку. ‚идно было, что  им  очень хотелось бы знать, что он скрывает.
‡атем Я посетила  ’рунию и сказала  ему, что один из  наших  воинов вызвалсЯ
битьсЯ  за.его жизнь  (Я  не стала говорить,  кто  это)  и мы  предоставлЯем
царевичу возможность следить за поединком  с  почетного места, но  оставаЯсь
под стражей. •отЯ эта весть не была  длЯ него  особенно радостной,  царевич,
будучи человеком разумным, понимал,  что мы делаем все, на  что способны при
наших  слабых силах. ‡атем Я  приказала принести вина,  чтобы  выпить  его с
царевичем за удачный исход поединка. Ќо  когда дверь открылась, на пороге  с
кувшином вина стоЯл не  царский кравчий,  но моЯ  сестрица ђедиваль. Љак  Я,
дура,  не  догадалась  об  этом!  џ  же  отлично  знала,  что, когда в  доме
поЯвлЯетсЯ  незнакомый молодой мужчина, ђедиваль способна прогрызть насквозь
стену,  только бы попастьсЯ ему на глаза. ‘перва  Я хотела  разгневатьсЯ, но
потом онемела, увидев, с  каким искусством ђедиваль изображает из  себЯ саму
покорность,  само смирение, забитую младшую сестру, скромницу  и  недотрогу.
ѓлаза ее были опущены долу, но Я-то знала, что от них не ускользает ничего и
что ’руниЯ весь,  от макушки до  перевЯзанной  ноги, рассмотрен и подвергнут
оценке.
     - Љто эта красотка? - спросил ’руниЯ, как только ђедиваль вышла.
     -- ЊоЯ сестра, царевна ђедиваль, - сказала Я.
     --  ѓлом  даже зимой  - цветник, полный роз,  -  вздохнул ’руниЯ.  - Ќо
почемуты так жестока, –арица, почему даже  на миг мне не дано увидеть твоего
лица?
     -- …сли ты ближе сойдешьсЯ с моей сестрой, она тебе объЯснит, - сказала
Я довольно зло, хотЯ это не входило в мои намерениЯ.
     -- —то же, Я  не прочь, но длЯ этого нужно, чтобы завтра победили мы, -
сказалцаревич. - €наче смерть возьмет менЯ  в мужьЯ. Ќо  если  все  же удача
улыбнетсЯ нам,не  стоит обрывать так внезапно начавшуюсЯ  дружбу. Џочему  бы
мне не взЯть женуиз дома ѓломских царей? •отЯ бы тебЯ, –арица?
     -- „воим на моем троне будет тесновато, кнЯзь.
     -- ’огда твою сестру.
     ‚от об этом стоило подумать. Ќо все во мне противилось тому, чтобы дать
положительный  ответ:  очевидно,  Я  сочла,  что  царевич слишком  хорош длЯ
ђедивали.
     -Њне сдаетсЯ,  -  ответила Я, -  что брак этот  возможен,  но прежде  Я
должнапоговорить с моими советниками. џ поддержу тебЯ.
     Љонец этого  днЯ был еще удивительнее его  начала. ЃардиЯ  отвел менЯ в
казармы, чтобы в последний раз перед боем позаниматьсЯ со мной,
     -ЋсновнаЯ твоЯ слабость, –арица, - сказал  он, -  это отходной финт. ’ы
сним знакома, но мне хотелось бы совершенства во всем.
     Њы отрабатывали этот прием  около получаса, а потом остановились, чтобы
перевести дыхание. ЃардиЯ сказал:
     -‹учше не бывает.  ‘кажу тебе честно: если  бы  мы взЯли сейчас  в руки
боевоеоружие, ты бы убила менЯ. Ќо Я скажу тебе еще две веши.  Џервое:  если
страх охватит тебЯ, когда ты скинешь плащ и толпа  заревет, и противник твой
покажетсЯ напротив, - не пытайсЯ  скрыть этот  страх.  ‚сЯкий  изведал  его,
впервые идЯ в бой. џ  чувствую его перед каждой схваткой. Њожет  быть,  твоЯ
божественнаЯ кровь даст  тебе нечеловеческое бесстрашие - тем лучше. ‚торое:
шлем  твой хорошо  сидит и  не  слишком тЯжел,  но  выглЯдит  бедно.  ‹ишнЯЯ
позолота  тебе  не  повредит.  „авай   попробуем  подыскать   что-нибудь   в
опочивальне.
     џ  уже говорила,  что в опочивальне –арь  собрал  множество  различного
оружиЯ  и  доспехов.  Њы  вошли и  увидели ‹иса,  который сидел  у  царского
изголовьЯ в задумчивости. Ќе знаю, о чем он думал, - врЯд ли он любил своего
старого хозЯина.
     -Ѓез изменений, - сказал грек.
     Њы  с  Ѓардией  стали  рытьсЯ  в  груде  железа  и  вскоре  вступили  в
пререканиЯ: мне казалось,  что надежнее  всего менЯ защитит привычнаЯ стараЯ
кольчуга, но воин говорил все времЯ: "Ќет, постой! Њожет, лучше вот эту!" Њы
были всецело поглощены этим занЯтием, когда ‹ис воскликнул у нас за спиной:
     -‚се кончено!
     Њы обернулись; полуживое  тело  в царской постели  испустило дух  в тот
самый  миг,  когда (не знаю, хватило  ли  у этого живого трупа сил заметить)
женщина примерЯла на себЯ доспехи, которые некогда облегали его грудь.
     -„а  будет мир  с  ним, - спокойно  молвил ЃардиЯ. - Њы скоро закончим.
Љогдамы уйдем, позови женщин, чтобы обмыли тело.
     € мы снова принЯлись примерЯть шлемы и кольчуги.
     ’о, о чем Я мечтала долгие годы, произошло  почти незаметно, потому что
у менЯ в тот миг были более насущные дела.  ’олько через час  (когда нашлось
времЯ) до менЯ в полной мере дошло случившеесЯ. ‘ тех пор Я не раз замечала,
что смерть любого  человека производит  намного меньше переполоха, чем можно
было бы  ожидать.  ‹юди,  которых  любили и которые  заслуживали  любви куда
больше,  чем  мой  отец,  отправлЯлись  к  праотцам  при полном  спокойствии
окружающих.
     ‚  конце  концов  Я  остановилась  на  моем  старом  шлеме. Џравда,  мы
попросили оружейника надраить его так, чтобы он блестел не хуже серебрЯного.

     ѓлава девЯтнадцатаЯ
     ЏриготовлениЯ к важному событию длЯтсЯ обыкновенно куда дольше, чем оно
само.  ’ак коронное  блюдо пира пожираетсЯ гостЯми в одно мгновение; а  ведь
десЯтки людей за день до  этого забивали скотину, разделывали тушу, жарили и
приправлЯли мЯсо, а после пира  мыли посуду и чистили столы.  Џоединок мой с
ќрганом длилсЯ не более шестой части часа, но приготовлениЯ к нему поглотили
весь день.
     Џрежде  всего,  ‹ис,  ставший  теперь вольноотпущенным,  имел право  на
роскошные одежды, положенные ему по чину (‘веточ –арицы - так называлась его
дворцоваЯ  должность, предусмотреннаЯ нашими  обычаЯми, но почти  отмененнаЯ
моим отцом). Ќо проще было бы обрЯдить девушку, первый раз выходЯщую в свет,
чем престарелого греческого философа. „лЯ начала грек заЯвил, что все одежды
варваров  страдают  варварским  вкусом,  и чем они шикарнее, тем  сильнее им
страдают. …му,  видите  ли,  больше по нраву  стараЯ, побитаЯ  молью туника.
’олько  мы привели  ее  в  относительный  порЯдок,  как  поЯвилсЯ  ЃардиЯ  и
потребовал,  чтобы Я  билась  с  непокрытым  лицом. Ћн  боЯлсЯ,  что  платок
помешает мне видеть противника; к тому  же он не мог решить,  как мне надеть
его  - под  шлем  или поверх шлема. Ќо  Я твердо заЯвила,  что о  поединке с
открытым лицом не может быть  и речи. ‚ конце концов, Я велела  Џуби сделать
мне нечто вроде капюшона из  тонкого,  но непрозрачного полотна; в нем будет
два отверстиЯ длЯ  глаз, и  он будет такого покроЯ,  чтобы  его удобно  было
носить поверх шлема. Ћтверстий можно было бы и не делать: Я не раз побеждала
Ѓардию с лицом, покрытым  моим старым платком; но капюшон с дырками выглЯдел
страшнее  и делал  менЯ  похожей  на привидение. "…сли  он трус,  -  заметил
ЃардиЯ, - эта маска нагонит на него страху!" ‚ыезд  назначили на ранний час,
поскольку столпотворение  на улицах  намечалось  такое,  что  нельзЯ было  и
надеЯтьсЯ  быстро доехать  до полЯ боЯ. Њы  собирались облачить в  достойный
нарЯд также ’рунию, но он отказалсЯ.
     -- —ем  бы ни кончилась битва, -  молвил царевич, - исход ее не зависит
от того,облачусь  ли  Я  в  багрЯнец или предстану  в своей походной одежде.
Љстати, –арица,кто будет защищать мою честь?
     -- ’ы узнаешь это на месте, - коротко ответила ему Я.
     ’руниЯ онемел,  когда увидел менЯ в  моем боевом облачении; Я смахивала
на гостью  из  загробного мира:  не было видно ни шлема, ни шеи, только  две
дырки длЯ глаз,  проделанные в  белом полотне. Ѓыла ли  Я  больше похожа  на
чучело  или на  прокаженного -  суди,  читатель, сам. €спуганное лицо ’рунии
порадовало  менЯ; Я  сразу  подумала  о  том,  какое  впечатление мой  нарЯд
произведет на ќргана.
     ‚озле  ворот  нас   встретили   несколько  старейшин  и  кнЯзей,  чтобы
сопровождать  в  поездке  через город. ‹егко догадатьсЯ,  о чем  Я подумала,
когда  увидела их: Я сразу  вспомнила, как  ЏсихеЯ вышла  из  дворца,  чтобы
лечить  людей  от лихорадки. € разумеетсЯ, как  она выехала в свой последний
путь, направлЯЯсь  к  ‘вЯщенному „реву.  Љто  знает, подумалось мне,  может,
именно это и имел в виду бог, когда  изрек: "“часть Џсихеи - отныне  и  твоЯ
участь". ‚едь менЯ тоже должны принести  в жертву. џ уцепилась за эту мысль,
как за что-то прочное и надежное. Ћ жизни своей  или смерти мне было некогда
думать. Ќа менЯ смотрело слишком много людей; под взглЯдом этих глаз Я могла
думать только  о  поединке  и ни  о  чем  больше. …сли  бы  ко  мне  подошел
прорицатель и сказал, что Я  буду славно битьсЯ десЯтую часть часа, а  потом
погибну, Я бы дала ему без колебаний десЯть талантов.
     ЉнЯзьЯ,  ехавшие рЯдом со мной, были молчаливы и серьезны. Ћни полагали
(они  сами сказали мне  это, когда им  предоставилсЯ случай познакомитьсЯ со
мной поближе), что  ќрган выбьет  оружие из  моих рук  сразу,  как только мы
сойдемсЯ,  но  они одобрЯли мое  решение, считаЯ, что  нет  лучшего  способа
избавить нашу страну сразу от обоих соперников - ’рунии и ќргана. Ќо простые
люди, встречавшие наш кортеж, бросали в воздух  шапки и приветствовали менЯ.
џ бы возгордилась, если бы не умела слишком хорошо читать в их глазах. €м не
было дела ни до  менЯ, ни  до ѓлома, им просто  хотелось зрелищ - а поединок
между мужчиной и женщиной был отменным зрелищем, потому что такое  случаетсЯ
не часто. ’ак  те, кому боги не дали  ни слуха, ни  чувства прекрасного, все
равно обернутсЯ послушать арфиста, который щиплет струны пальцами ног.
     Љогда  наконец мы добрались  до  места,  возникли новые заминки: прежде
всего  следовало принести быка  в жертву богам.  џ подумала, что раз уж боги
так впутались в наши дела, будет справедливо, если и им  перепадет  кусочек.
Ќа другой  стороне полЯ недвижно стоЯли конники ”арсы  под предводительством
ќргана. ќто такое  странное чувство - видеть перед собой обычного  человека,
такого же, как ты сам, и знать, что один из вас обЯзательно убьет другого. џ
впервые задумалась,  как странно  звучит самое  слово "убить";  казалось,  Я
услышала  его  в  первый  раз.  Њой противник  был  светловолос,  худощав  и
нескладен; тонкие губы его кривились в надменной гримасе. Њне он сразу очень
не понравилсЯ.
     ‡атем  мы  спешились,  сошлись,  откусили  по  очереди  от куска  сырой
бычатины и поклЯлись от имени наших народов, что выполним свой долг.
     џ ожидала, что после этого  начнетсЯ само состЯзание. Ќебо в  тот  день
хмурилось, дул  резкий, порывистый  ветер. "Њы  замерзнем раньше, чем начнем
битьсЯ",  -  подумала  Я.  Ќо   пришлось  еще  подождать:  сперва  стражники
отодвигали  народ с  полЯ  тупыми концами  копий,  затем  ЃардиЯ  подъехал к
начальнику  стражи ќргана и о чем-то долго  шепталсЯ с  ним,  затем оба  они
перешептывались с  Ђрномом.  Љончилось  это  все  тем,  что наших с  ќрганом
трубачей выставили бок о бок посреди полЯ.
     -Ђ  теперь да хранЯт тебЯ боги, госпожа! -  воскликнул  ЃардиЯ, когда Я
ужесовсем потерЯла надежду, что поединок начнетсЯ.
     ‹ис стоЯл с окаменевшим лицом, опасаЯсь заплакать, если произнесет хоть
слово. џ заметила, как вздрогнул от изумлениЯ ’руниЯ и  как он побледнел (но
Я не осуждаю его), когда Я откинула плащ, выхватила меч и ступила на траву.
     ”арсийцы покатывались от хохота,  народ ѓлома ревел от восторга.  ќрган
подошел ко мне сперва на десЯть шагов, затем на пЯть - и вот мы сошлись.
     џ   догадалась,  что  царевич  не   воспринимает  менЯ  всерьез  -  это
чувствовалось по тому, как лениво и небрежно он движетсЯ. Ќо  мой первый  же
выпад оказалсЯ удачным - он стесал ќргану кожу с костЯшек пальцев и отрезвил
его. Ќе спускаЯ глаз с меча моего врага, Я все же успела мельком рассмотреть
выражение его  лица:  лоб был  нахмурен, губы скривились  от тупой  злобы  и
низменного раздражениЯ, под которым, очевидно, скрывалсЯ страх. —то касаетсЯ
менЯ, то страх оставил менЯ сразу же, как мы  начали битьсЯ: слишком уж  это
все было несерьезно и похоже на наши занЯтиЯ с Ѓардией - те же выпады, финты
и отражениЯ удара. „аже  кровь на костЯшках ничего не менЯла - такие ссадины
остаютсЯ и от удара незаточенным мечом.
     ѓрек, длЯ  которого Я пишу эту книгу! ‚рЯд ли тебе доводилось битьсЯ, а
если ты и  сражалсЯ,  то,  скорее  всего,  в рЯдах  гоплитов.  џ  сумела  бы
изобразить  тебе,  как  протекал бой,  при помощи  меча или, на худой конец,
палки, но объЯснить это на словах Я не сумею. ‚скоре Я отчетливо понЯла, что
ќргану не под силу убить менЯ. Ќо Я  не была уверена, что мне будет под силу
убить его. џ  начала опасатьсЯ,  что бой затЯнетсЯ и тогда  он одержит  надо
мной верх по  причине  большей выносливости.  € тут  Я приметила  в его лице
такую перемену, которой мне никогда не забыть. ‚ тот миг Я сперва не понЯла,
что  она  значит, но потом мне довелось увидеть такое же выражение  в глазах
других  людей,  и  теперь Я  знаю  его  значение.  ’аким  становитсЯ  лицо у
человека, когда он внезапно  осознает, что  его смерть близка и неотвратима.
ќто выражение ни с чем не спутаешь - оно исполнено такой жажды жизни, такого
мучительного  желаниЯ превозмочь  судьбу!  ’огда-то противник мой  и  сделал
первую  грубую  ошибку, но  Я  от неожиданности  упустила  возможность.  Њне
показалось, что прошла целаЯ вечность, прежде чем он ошибсЯ вновь, но теперь
Я была уже наготове. џ сделала прЯмой  выпад, затем одним быстрым  движением
отвела назад меч и  вонзила его  царевичу  в пах  - в то место, где ни  один
врачеватель не в силах остановить кровь. ’ут же Я отпрЯнула в сторону, чтобы
ќрган  в падении  не увлек менЯ за  собой;  вышло так, что  первый  человек,
убитый мной, запачкал менЯ своею кровью меньше, чем перваЯ свиньЯ.
     ‹юди подбежали к  раненому, но ему  уже  ничем нельзЯ было помочь.  ђев
толпы  оглушил  менЯ,  от него  звенело  в  ушах, несмотрЯ  на то  что  шлем
приглушал все звуки. “ менЯ не было даже одышки - с Ѓардией мы бились обычно
куда  дольше. Ќо ноги  мои  подкашивались, Я чувствовала страшную усталость,
словно  у менЯ  изнутри что-то вынули. џ часто спрашивала  себЯ, не  так  ли
чувствуют себЯ женщины после потери девственности.
     ЃардиЯ  подбежал ко  мне с  радостью во взоре  и слезами  в глазах. ‹ис
семенил за ним следом.
     -ЃлагословеннаЯ!    ЃлагословеннаЯ!    -   кричал   воин.   -   –арица!
‚оительница!ЊоЯ  лучшаЯ   ученица!  ‚еликие  боги,  как  славно  ты  билась.
Џоследний удар достоинтого, чтобы войти в людскую памЯть!
     € с  этими словами он приложил мою левую руку к своим губам. џ плакала,
опустив голову,  чтобы никто  не  заметил  слез, стекавших из-под  маски. Ќо
прежде чем  Я снова обрела голос, все  уже столпились вокруг  менЯ,  включаЯ
’рунию верхом (он  все еще не мог ходить), и стали благодарить и  восхвалЯть
менЯ  так, что даже утомили,  хотЯ маленький пузырек  гордости где-то внутри
все равно приЯтно  пощипывал мои чувства. Ќо  рано было праздновать  победу.
ЏредстоЯло еще многое: обратитьсЯ к народу,  побеседовать с фарсийцами и так
далее. €  Я подумала: "Њне бы сейчас тот жбан с молоком, который Я выпила  в
день, когда впервые взЯла меч в руку!"
     Љак только голос вернулсЯ  ко  мне, Я  подозвала конЯ,  села  на  него,
направилась к ’рунии и протЯнула царевичу руку. ’ак, держась за руки,  мы  и
подъехали к конникам ”арсы.
     -—ужеземцы,  - сказала  Я,  -  вы все видели, что  царевич ќрган пал  в
честномбою. …сть ли  среди вас такие, кому все еще не  Ясно,  кто  наследник
фарсийского трона?
     —еловек пЯть - очевидно,  ближайшие  сторонники ќргана, -  не сказав ни
слова, повернули коней и пришпорили их. Ћстальные снЯли шлемы, поднЯли их на
концах копий и прокричали славу ’рунии. ’огда Я отпустила его руку, и ’руниЯ
подъехал к своим людЯм, чтобы посовещатьсЯ с начальниками отрЯдов.
     --  ’еперь, –арица, - шепнул мне на ухо ЃардиЯ, -  ты должна пригласить
наших  старейшин и старейшин ”арсы - ’руниЯ  скажет тебе, кого  именно, - на
пирво дворец. € не забудь позвать Ђрнома.
     --  Ќа пир? Ќо  чем мы угостим их, ЃардиЯ? Ѓобовой кашей? ’ы же знаешь,
чтонаши кладовые пусты.\
     -- ’ы  забыла про  свинью,  –арица.  Љроме того, Я поговорю с  Ђрномом,
чтобы“нгит поделилась с нами быком. Ћтопри сегоднЯ  погреба, –арица, и пусть
вино льетсЯрекой, тогда никто не заметит, что мы едим вместо хлеба.
     Ђ  Я-то  мечтала о  скромном ужине с ‹исом и  Ѓардией! Ќе успела перваЯ
кровь высохнуть на  моем мече,  как  Я  снова вернулась к  женским заботам и
хлопотам. џ  жалела  только  о  том,  что не  могу  оставить  гостей, первой
добратьсЯ до дворца, чтобы выЯснить у  виночерпиЯ, насколько успели мой отец
и Ѓатта совместными стараниЯми опустошить наш погреб за последние дни.
     €так,  во  дворец отправилось вместе со мной человек тридцать.  –аревич
ехал рЯдом, осыпаЯ менЯ похвалами (у него на это, несомненно, были  причины)
и  умолЯЯ менЯ открыть  лицо.  ќта обыкновеннаЯ учтивость, на которую другаЯ
женщина не обратила бы вниманиЯ, длЯ менЯ была внове и (не скрою) польстила,
поэтому Я растЯгивала удовольствие как могла. џ снова была счастлива, хотЯ и
по-другому,  чем когда-то с ‹исом и  Џсихеей. ‚ первый  раз  в  моей жизни Я
веселилась - в этом и состоЯла новизна.
     Љонечно  же,  это  любимаЯ  проделка  богов:  надуть  пузырь,  а  потом
проткнуть его!
     €  пузырь  лопнул, как  только  Я  переступила порог  дворца.  ЉакаЯ-то
девочка-рабынЯ (Я никогда не видела ее раньше) подбежала к Ѓардии и  шепнула
ему что-то на ухо. ’ут же всю его  веселость как рукой  снЯло, и взглЯд  его
потух. Ћн подошел ко мне и сказал, отводЯ глаза:
     -Ќу,  –арица, дневные  труды  закончены.  “  тебЯ  больше  нет  во  мне
нужды.‘низойди  и отпусти  менЯ  домой. “ жены моей начались схватки.  Њы не
думали, чтоэто случитсЯ так рано. џ хотел бы быть рЯдом с ней сегоднЯ ночью.
     ‚ этот миг  Я понЯла, почему и как бешенство завладевало моим отцом, но
невероЯтным усилием воли сдержала себЯ и сказала:
     -ђазумеетсЯ,  ЃардиЯ, ты нужнее сейчас  дома. Џередай  от  менЯ  поклон
твоейжене,  и вот  тебе кольцо:  принеси его в  дар “нгит и попроси  богиню,
чтобы твоЯ женасчастливо разрешилась от бремени.
     џ  снЯла с  пальца  лучшее  из колец, что были  при мне, и вручила  его
воину.
     ЃардиЯ сердечно поблагодарил менЯ, но было заметно, что ему не терпитсЯ
домой. џ думаю, он так никогда даже и не понЯл, как  ранили менЯ его слова о
дневных  трудах.  —то  ж, он был прав - служа мне, он зарабатывал свой хлеб.
Љогда служба  кончалась, он шел  домой, как  всЯкий поденщик, и там была его
подлиннаЯ жизнь.
     ’о  был мой первый пир. Ћн же  был и последним,  который  Я высидела до
конца (на пирах мы сидим на скамьЯх, а не  возлежим, подобно грекам).  ‘ тех
пор  Я  не раз давала пиры, но завела обычай заходить в залу только три раза
за вечер,  в сопровождении двух служанок, обносЯ вином самых почетных гостей
и выпиваЯ с ними кубок  за их здоровье. ‡атем Я удалЯлась в свои покои. ќтот
обычай  спас  менЯ  от многих  излишних тЯгот и к  тому же  создал мне славу
женщины скромной и гордой, что было весьма кстати. ’у ночь Я дотерпела почти
до  самого конца. џ была единственной женщиной за  столом и на три  четверти
чувствовала себЯ бедной Ћруалью, котораЯ вот-вот  получит взбучку от ‹иса за
то,  что сидит среди пьЯных  мужчин, и только на четверть - –арицей,  гордой
своею  славой,  порывающейсЯ то  громко  хохотать и  пить чашу за чашей, как
воин, то заигрывать  с  ’рунией, как красавица, спрЯтавшаЯ  из  каприза свое
прелестное личико под платком.
     Љогда  Я  наконец  выбралась  из натопленной  залы  в  холод  темной  и
безлюдной галереи, голова у менЯ раскалывалась. "”у! - подумалось мне, - что
за  свиньи эти  мужчины!" Љ этому времени гости уже перепились, кроме  ‹иса,
который  рано ушел спать, но пьЯнство  их не было так  мне противно,  как их
обжорство. џ никогда раньше  не видела, как веселЯтсЯ мужчины, как они едЯт.
ђвут мЯсо  зубами, рыгают,  икают,  вытирают  жирные руки  о бороды, бросают
объедки  на  пол псам,  грызущимсЯ  у  них под ногами.  Ќеужели  таковы  все
мужчины? €  ЃардиЯ тоже? ЃардиЯ... ‚ернулось одиночество. Ќо теперь это было
дважды одиночество:  Я потерЯла и Ѓардию, и Џсихею. џ не  знаю, без кого  из
них мне было хуже. ‚ голове  моей крутились  немыслимые картины  - будто все
могло быть  иначе с  самого  начала и ЃардиЯ  был бы  моим мужем, а ЏсихеЯ -
нашей дочерью. Њы бы хлопотали по дому...  с Џсихеей...  а он бы  приходил к
нам домой. ’олько теперь Я понЯла  великую  власть вина и догадалась, почему
мужчины становЯтсЯ пьЯницами. Ќе то чтобы вино развеЯло  все мои  печали, но
оно придало им какое-то особое  величие и благородство. ќто чем-то похоже на
печальную, торжественную музыку, когда становитсЯ жалко самого себЯ,  но при
этом,  оттого что  ты  сам  себЯ  жалеешь,  чувствуешь  себЯ  очень  хорошим
человеком. € Я ощущала себЯ гордой и  оскорбленной царицей из старой  песни.
’Яжелые  слезы навернулись мне на глаза  и сладко защемило  в  сердце. Ћдним
словом, Я напилась как последнЯЯ дура.
     Ђ раз дура, значит - спать. Ђ это что? Ђх нет, нет, это девушка  плачет
в саду. ѓолоднаЯ, замерзла, а  ее не пускают... или она  сама  боитсЯ войти?
Ќет, Я уже  знаю, это просто звенит колодезнаЯ цепь.  Ќе буду дурой, не буду
снова бегать по саду и звать: "ЏсихеЯ! ЏсихеЯ!" ѓде она, ЏсихеЯ? џ - великаЯ
–арица. џ убила воина. џ напилась, как воин. ‚се воины пьют после битвы. Љак
горит моЯ  рука...  в  том месте, где  ЃардиЯ поцеловал.  “ всех  царевичей,
наверное, бывают любовницы. Љто  там снова  плачет? „а нет,  это же  ведро в
колодце. "‡акрой окно,  Џуби.  ‘пать, спать,  детка.  ’ы  любишь менЯ, Џуби?
Џоцелуй менЯ. ‘покойной ночи!" –арь умер. Ћн больше не будет таскать менЯ за
волосы. Ќазад и прЯмо в пах. џ его убила. џ - –арица! Ћруаль, Я и тебЯ убью!

     ѓлава двадцатаЯ
     Ќа  следующий  день  мы  предали тело  –арЯ  огню,  а  еще  через  день
состоЯлась  помолвка ђедивали и  ’рунии  (свадьбу  сыграли  через  месЯц). Љ
третьему  дню  все  чужеземцы  покинули  дворец,  и  началось  мое настоЯщее
царствование.
     Ћ том,  что случилось  в последовавшие годы, Я  расскажу  коротко, хотЯ
годы эти составили большую часть моей жизни.  ‘ течением времени –арица  все
чаще  и чаще брала  во  мне  верх над  Ћруалью.  џ заперла Ћруаль в одной из
темниц  моей души,  погрузила  ее в летаргический  сон;  она лежала во  мне,
свернувшись, как  плод в материнской утробе. ’олько зародыш  с  каждым  днем
растет, а Ћруаль, наоборот, становилась  все меньше и меньше, и жизнь  в ней
убывала.
     ‚полне возможно, читатель, что ты наслышан о моем царствовании. Ћб этом
сложено немало песен и преданий. ‡най, что в них больше выдумок, чем правды,
потому что таков обычай сказителей, особенно в сопредельных нам странах. —то
не измышлено, то преувеличено, что  не преувеличено, то вовсе не про менЯ, а
про  другую  царицу-воительницу, котораЯ жила много веков назад,  в  другой,
более  северной  стране.  ‚се  это смешано  и перепутано,  так  что  уже  не
разберешь, где конец, где начало. Ђ  правда такова: после поединка с ќрганом
на мою  долю выпало только  три войны, причем  последнЯЯ из них, с племенами
†ивущих в  Љибитках, которые кочуют по землЯм, лежащим за ‘едой  горой, была
пустЯковым делом. € хотЯ во всех этих войнах Я вела в бой гломские войска, Я
не настолько глупа, чтобы возомнить себЯ великим  полководцем. Њногим, очень
многим Я обЯзана Ѓардии и Џенуану (с последним Я познакомилась на пиру после
поединка и с  тех пор выделЯла его особо изо всей знати). ‘кажу и другое: ни
одна из битв, в которых мне довелось  сражатьсЯ, не стоит  того, чтобы о ней
писали в летописЯх. Ќи разу Я не  совершила ничего  выдающегосЯ своею рукой,
если не считать одного случаЯ. ќто было  во времЯ  войны  с  ќссуром,  когда
конники  устремились на нас из засады  и окружили Ѓардию. џ кинулась в  гущу
врагов,  и прежде чем понЯла, что произошло,  на земле лежало семь трупов. ‚
тот день  менЯ  ранили, вот и  все. Ђ если слушать сказки, то выходит, что Я
задумала и провела  все  войны  в одиночку от начала и  до конца  и  сразила
больше врагов, чем все воины, вместе взЯтые.
     Џричина  моих  успехов лежит в другом:  у менЯ было (особенно  в первые
годы) два  замечательных советчика.  ‹учших  сотоварищей в правлении  нельзЯ
было  и  пожелать,  поскольку  ‹ис  понимал  то, чего не  понимал ЃардиЯ,  и
наоборот. Џри этом  никто из них не заводил  бесполезных споров,  когда речь
шла о деле.  Џостепенно  Я  понЯла то,  о чем  не догадывалась,  когда  была
моложе:  грек и воин говорили колкости и подшучивали друг над другом, словно
игр